Юридическое и материальное содержание трудовых

В.И. Попов
ЮРИДИЧЕСКОЕ И МАТЕРИАЛЬНОЕ СОДЕРЖАНИЕ
ТРУДОВЫХ ПРАВООТНОШЕНИЙ
Система норм трудового права, устанавливая права и возлагая обязанности на
участников трудовых отношений, направляет поведение людей в нужное русло. Именно таким образом право регулирует трудовые отношения. В теории права выделяются
два вида регулирования: индивидуальное и нормативное. Нормативное, по мнению
С.С. Алексеева, предполагает «упорядочение поведения людей при помощи общих
правил, т.е. известных моделей, критериев, эталонов поведения, которые распространяются на все случаи аналогичного характера и которым должны подчиняться все
лица, попавшие в нормативно регламентированную ситуацию»1.
Таково общее положение, соответствующее устоявшимся взглядам по поводу
регулирования правом общественных отношений.
В теории права достаточно подробно разработан механизм правового регулирования (МПР). «Под строго инструментальным углом зрения в МПР в соответствии с
его стадиями выделяются три основных звена:
1) юридические нормы – основа правового регулирования;
2) правовые отношения, субъективные права и юридические обязанности, переводящие правовую энергию юридических норм на уровень конкретных субъектов –
носителей прав и обязанностей;
3) акты реализации прав и обязанностей.
В ряде случаев в МПР включается и четвертое звено – акты применения права
(о них будет сказано ниже), а также некоторые дополнительные элементы – индивидуальные акты, правоположения практики и др.»2.
И.Я. Дюрягин обратил внимание на специфически-юридическое регулирование посредством наделения субъектов юридическими правами и обязанностями и
социальное действие, раскрывающее субъектно-объектные стороны, факторы и коммуникативные линии правового воздействия3. Последнее всегда необходимо учитывать, хотя юридический анализ не затрагивает непосредственно сферу социального
действия.
Каким образом субъективные права и юридические обязанности воплощаются
в жизнь? В юридической науке нет единого мнения по данному вопросу. Достаточно
ясно проявляются два направления: 1) отрицающее и 2) признающее возможность
реализации права и обязанностей вне правоотношения.
С.Ф. Кечекьян выделил правовые обязанности, «устанавливаемые ради правопорядка в целом или ради обеспечения законных интересов какой-либо группы субъектов права, конкретные права которых по отношению к определенным лицам могут
возникнуть, но могут и не возникнуть в будущем»4.
Д.М. Генкин предполагал существование права собственности без возникновения правоотношений между конкретными лицами5.
Л.С. Явич пришел к выводу, что как личные, так и абсолютные права не являются элементами конкретных правоотношений до тех пор, пока нет нарушения или не
возникает угроза их нарушения6, а впоследствии развил это положение, указав, что за
рамками правоотношений государственная воля находит свое специфическое выражение в правовом статусе, в «абсолютных» правах граждан и в запретах7.
36
Различные мнения высказаны также о единстве субъективного права и юридической обязанности: «Конкретное субъективное право и юридическая обязанность не
существуют независимо друг от друга»8. С.С. Алексеев, отстаивая единство субъективного права и обязанности, вместе с тем поддерживает более широкий подход к правовым связям. Так, отмечается, что субъективное право по своему содержанию «нередко выходит за пределы того, что находится внутри правоотношения», а ряд обязанностей, в частности, «общих конституционных, а также выражающих общие запреты, имеет известное самостоятельное значение»9.
Для того, чтобы глубже и полнее осветить реализацию субъективных прав и
юридических обязанностей, необходимо привлечь к исследованию общественные отношения, дать социально-правовой анализ правового регулирования. Общественные
связи остаются почему-то без внимания, хотя они невольно включаются в сферу исследования. Характерно высказывание Н.Г. Александрова: «Субъективное право не
есть что-то принадлежащее лицу вне его отношения к другим лицам и юридическая
обязанность также не есть что-то связывающее лицо вне его отношения к другим лицам». Казалось бы, можно проследить эти «отношения к другим лицам», но в следующей строке уже говорится: «Субъективным правом можно обладать только по отношению к кому-либо (обязанному): равным образом юридическую обязанность можно нести только перед кем-либо (управомоченным)»8.
В результате оказывается, что отношения обязанного лица – это связи с управомоченными, т.е. правовые связи. Фактические отношения остаются в тени, подразумеваются.
Такой подход оставляет без внимания существенную сторону социальных связей.
Субъективное право и юридическую обязанность необходимо рассматривать
не только изолированно, но и в связи с поведением, с фактическими отношениями
субъектов права.
Но, прежде всего, требуется обратиться к субъективному праву и юридической
обязанности с тем, чтобы юридический анализ выступил самостоятельным компонентом единого по своей природе социально-правового анализа. Такова главная методологическая предпосылка исследования.
Солидаризируясь с В.Н. Протасовым в том, что более грамотнее формулировка
этих юридических категорий – «субъективные юридические права субъективные юридические обязанности»10, в исследовании предполагаю употреблять традиционные,
широко распространенные термины «субъективное право» и «юридическая обязанность».
Самый общий подход при исследовании субъективного права заключается в
том, чтобы зафиксировать его принадлежность субъекту: «Субъективное право – право, принадлежащее субъекту правоотношения, т.е. лицу управомоченному»11; «Право в субъективном смысле есть индивидуализированное право»12. Субъективное право означает указанную в законе возможность поведения участника общественных отношений. Определение субъективного права через категорию возможности с некоторыми импровизациями можно встретить в теории права и в отраслевых науках.
Верное само по себе определение неизбежно содержит два компонента: возможность и волю, и на это обращал внимание С.Ф. Кечекьян: «Воля и возможность –
это действительно те категории, без анализа которых невозможно раскрытие понятия
права в субъективном смысле слова»13.
37
Не вызывает возражений такое определение, в котором субъективное право
соответствует возможности действовать, т.е. самостоятельно определять средства для
собственных целей, в том числе пользоваться как средствами действиями других лиц14.
Нередко субъективное право определяется как мера возможного поведения. С
таким определением можно согласиться, если считать меру пределом осуществления
возможности, ее границей.
З.Д. Иванова, соглашаясь с тем, что каждое право – мера возможного поведения, утверждает: «…субъективные права граждан имеют определенные законом границы, которые должны строго соблюдаться. Нарушение этих границ неизбежно приведет к правонарушению. Так, право на отдых предполагает возможность предоставления очередного отпуска. Превышение времени пребывания в отпуске будет нарушением этого права и повлечет за собой отрицательные юридические последствия»15.
«...Юридические права характеризуются содержащейся в них свободой, выражающейся в возможности самостоятельно избирать в пределах закона вид и меру поведения...»16. Здесь вид и мера поведения характеризуют возможность. «Термин “вид
поведения” подчеркивает качественную сторону, “меру поведения”, обращает внимание на границы проявления самостоятельной личности»17.
Нечеткость терминологии наблюдается и у Л.Д. Воеводина, который не дает
разграничения возможности как способности превращаться в действительность и возможности как допустимости определенного поведения. «Обычно под возможностью
понимается то, что, при наличии определенных условий, может стать реальностью,
превратиться в действительность»18. Такое определение носит общий характер, присущий философским категориям, применять которые можно и нужно, но лишь после
того, как определено «то» – субъективное право. Для характеристики субъективного
права употребляется возможность в другом смысле – как допустимость поведения,
указанная в законе. Допустимое поведение может быть, а может остаться возможностью – все зависит от соответствующих условий и главным образом от самого управомоченного лица. Предоставление субъективных прав означает стимулирование активности людей, «свойства субъективного права позволяют в процессе правового регулирования обеспечивать не просто порядок и организованность общественных отношений, а такой порядок и организованность, которые связаны с развитием самостоятельности, инициативы и свободы в их конкретно-классовом содержании, обусловленном системой социально-классовых отношений»19. Позднее автор, говоря о юридических дозволениях, отметил, что с юридической стороны они выражаются в субъективных правах на собственное активное поведение20.
В.Н. Протасов, подробно исследуя признаки субъективного права, отмечает,
что оно предоставляется субъекту в целях удовлетворения его интересов21. Тезис, выдвинутый автором, заслуживает внимания. Однако, остановившись на интересе,
В.Н. Протасов оставил субъективное право без существенных признаков, связанных со
свободой, инициативой, самостоятельностью и активным поведением носителя субъективного права.
Итак, возможность – это допустимость поведения, способная превратиться в
действительность при определенных условиях, а мера поведения – это пределы, границы возможного поведения, с такой оговоркой можно присоединиться к общепринятому определению субъективного права.
Субъективное право работника – это вид и мера допустимого, дозволенного
поведения участника трудовых отношений.
38
Правовая норма более категорично и определенно выражает государственную
волю в юридической обязанности. Закрепленные в юридических нормах обязанности
требуют, во-первых, определенного поведения и, во-вторых, соизмерения этого поведения с нормами права. Обязанность предполагает должное поведение в том смысле,
что оно соответствует предписаниям нормы права, и государство требует такого поведения, которое обязательно необходимо государству. С такой оговоркой может идти
речь об обязанности как о необходимости поведения. С.Ф. Кечекьян, признав обязанность необходимостью определенного поведения, пояснил значение необходимости:
«остается «долженствование» должного поведения – в этом и состоит обязанность»22.
Нереализованное должное поведение следует отличать от необходимости как
неизбежности23, в любом случае пробивающей себе путь через массу случайностей.
Дело в том, что понятие необходимости имеет два смысла: смысл неизбежности и
смысл надобности. Именно последнее может показать истоки государственной воли,
устанавливающей обязанность, так как надобность есть не что иное, как потребность.
Право и обязанность совпадают, да и не могут не совпадать в той части, которая
характеризует их в качестве возможности или действительности. Такое состояние присуще любым социальным явлениям. Есть смысл исследовать субъективное право и
юридическую обязанность как возможность поведения управомоченного или обязанного лица и как действительность – осуществление права и исполнение обязанности.
Но при этом нельзя допускать терминологического смешения, подмены понятий, когда правильные определения одних явлений употребляются для обозначения
других. Обозначение субъективного права и юридической обязанности через категорию возможности может внести путаницу в характеристику понятия обязанности.
Поэтому, естественно, что определять обязанность через возможность недопустимо.
Право как возможность (в смысле допустимости) поведения может быть возможным
(нереализованным) и воплощенным в жизнь (действительным). И обязанность как необходимость (если не трактовать ее как неизбежность) может быть реализована, а может остаться неисполненной – т.е. возможностью.
Следовательно, юридическую обязанность работника можно определить как
вид и меру необходимого поведения участника трудовых отношений.
В субъективном праве и в обязанности можно выделить юридическое и материальное содержание. Юридическое содержание – это установленная законом мера допустимого, дозволенного или необходимого поведения. Эта мера представляет собой
правило, модель возможной деятельности управомоченного или обязанного лица.
Материальное содержание – это сама деятельность и, следовательно, отношения, складывающиеся из нее под воздействием норм трудового права.
В теории права различаются конкретные правомочия субъекта права: 1) право
требования (работники, труд которых оплачивается сдельно, в соответствии со ст. 100
КЗоТ РФ имеют право требовать по истечении 5 дней после приема на работу выдачи
им трудовых книжек); 2) право на положительные действия (работники, заключившие
трудовой договор на определенный срок, по истечении срока предупреждения об увольнении вправе прекратить работу в соответствии со ст. 31 КЗоТ РФ); 3) притязания (для
обеспечения своего права на оплату труда работник может обратиться в комиссию по
трудовым спорам (ст. 201 КЗоТ РФ)).
На наш взгляд, требуется также выделить элементы отдельно взятой обязанности субъекта трудового права. Как субъективное право состоит из конкретных правомо39
чий, так и юридическая обязанность представляет собой комплекс конкретных правовых требований. Но если правомочия принадлежат самому субъекту, то требования –
государству, администрации или иному лицу, к субъекту же они направлены для подчинения его деятельности нормам трудового права.
Юридическая обязанность содержит следующие правовые требования: 1) «требовать» определенного поведения (например, обязанность администрации обеспечивать контроль за соблюдением работниками всех требований инструкций по охране
труда (ст. 146 КЗоТ РФ) или суд обязан, прошу прощения за тавтологию, требовать
исполнения обязанности исполнить решение суда об отложении или приостановлении
забастовки на срок до 30 дней)24; 2) требование положительного действия (администрация в соответствии со ст. 40 КЗоТ РФ обязана выдать работнику по его просьбе справку
о работе на данном предприятии); 3) требование определенного акта бездействия (в
соответствии со ст. 173 КЗоТ РФ не допускается прием на работу лиц моложе пятнадцати лет).
Таким образом, юридическое содержание обособленных субъективных прав и
юридических обязанностей – это правомочия субъектов и правовые требования,
предъявляемые к ним.
Правовые связи без материального содержания – «чистые» правовые связи –
складываются из деятельности, не выходящей за пределы субъекта. Познавательная и
ценностно-ориентационная деятельность субъектов предполагает будущее возможное или необходимое поведение и формирует отношения, построенные на предоставленных субъективных правах и возложенных юридических обязанностях (чистых правовых связях).
Достаточно много внимания уделено в юридической литературе анализу содержания правоотношений. Правоотношение рассматривается как связующее звено
между нормой права и общественными отношениями в системе: «1) нормы прав,
2) соответствующие им правовые отношения, 3) регулируемые при помощи их общественные отношения»25. Регулирование требует определенных предпосылок. К ним
относятся: 1) норма права, которая, регулируя общественное отношение, придает ему
характер (форму) правоотношения; 2) правоспособность, носители которой могут быть
субъектами правоотношения; 3) юридический факт, с наличием или отсутствием которого норма права связывает возникновение, изменение или прекращение правоотношения26.
С.С. Алексеев отмечает связь юридического содержания правоотношения с его
материальным содержанием. Вместе с тем, в правоотношениях, «выражающих динамическую функцию права, можно обнаружить такие моменты в их развитии, когда
они сначала реально существуют в виде «чистых правовых связей»27.
Л.С. Явич более категоричен и считает «чистую» правовую связь односторонней и формальной. «Представление о правоотношениях как особой связи прав и юридических обязанностей носит односторонний, в какой-то мере формальный характер,
как грешит формальностью и мнение, что права и обязанности суть содержание правоотношений»28.
Вместе с тем Л.С.Явич отмечает, что нет и не может быть непроходимой грани
между «сущим» и «должным», между действительностью и возможностью, между
общественными отношениями и правом, но при этом нельзя и смешивать то, что
регулирует, с тем, что подлежит правовому регулированию29.
40
Поэтому можно сделать вывод о том, что юридическое содержание субъективного права и юридической обязанности, когда они контактируют с другими субъективными правами и юридическими обязанностями в процессе внутренней деятельности
субъектов, усложняются юридической связанностью.
Ввиду отсутствия внешней деятельности и отношений целесообразно, во избежание смешения понятий, такой контакт субъектов права называть правовой связью, а
не правоотношением. «Есть немало связей, в которых в течение всего периода их существования либо на определенном этапе развития поведение субъектов, связанное с
правами и обязанностями, отсутствует»30. В теории права разграничение связей и отношений проводит В.Н. Протасов: «В исследовании структуры правоотношения не
следует, видимо, отождествлять понятия отношения и связи. Последняя есть разновидность отношения, другими разновидностями которого можно считать зависимости и
разграничения»31. Помимо правомочий и правовых требований в юридическое содержание включается внутренняя деятельность субъектов, из которой складываются их
отношения друг к другу по поводу субъективных прав и юридических обязанностей
(материальное содержание правоотношения).
Внутренняя деятельность и отношения служат предпосылкой реальных актов
поведения. В процессе реализации субъективных прав и юридических обязанностей
возможное поведение становится действительностью. Конкретные правомочия и правовые требования превращаются в конкретные акты поведения, это уже преобразовательная деятельность, из которой складываются конкретные отношения субъектов трудового права.
В процессе реализации субъективных прав и юридических обязанностей существует и юридическое, и материальное содержание. Рассмотрим схематично взаимодействие юридической формы и материального содержания.
Взаимодействие правовых связей с фактическими отношениями
А. Статика (обособленные правовые связи)
О----П
П----О
П----П
О----О
А
Р
Отпуск
А
Р
Перемещение
А
Р
Перевод (кроме ст. 26
и 27 КЗоТ РФ)
А
Р
Подчиненность
правилам внутреннего
трудового распорядка
Б. Динамика (правовые связи и фактические отношения)
О----П
П----О
П----П
О----О
А
Отпуск
Р
А
Р
Перемещение
Условные обозначения:
А – работодатель (администрация),
П – субъективное право,
- - - - – правовые связи (форма),
А
Р
А
Р
Подчиненность
Перевод (кроме ст. 26
правилам внутреннего
и 27 КЗоТ РФ)
трудового распорядка
Р – работник,
О – юридическая обязанность,
– фактические отношения, складывающиеся из конкретных поведенческих актов (содержание).
41
А. В статическом состоянии правоотношение существует только в виде связанных субъективных прав и юридических обязанностей (например, право на отпуск и
обязанность работодателя его предоставить), содержанием которых является характер
и структура связей.
Б. Реализация правовых связей означает, что при неизменности юридической
формы и, соответственно, содержания, она наполняется новым содержанием. Это
фактическое содержание есть реальные связи субъектов, складывающиеся из поведенческих актов: работодатель издает приказ о предоставлении отпуска, а работник, реализуя свое право, отдыхает, освобождаясь от выполнения трудовых обязанностей. Полная реализация права и исполнение обязанности предоставить отпуск означает прекращение и правовых связей, и фактических отношений, а частичное использование
отпуска приводит к прекращению фактических отношений при сохранении правовой
связи (права работника на оставшуюся часть отпуска и обязанности работодателя его
предоставить).
Аналогично взаимодействует форма и содержание правовых связей типа право –
право (перевод) и обязанность – обязанность (подчиненность субъектов правилам
внутреннего трудового распорядка).
Примечания
Алексеев С.С. Теория права. М., 1995. С. 34.
2
Там же. С. 216.
3
См.: Дюрягин И.Я. О понятии механизма реализации нормативных правовых
актов // Механизм реализации нормативных правовых актов. Челябинск, 1995. С. 6.
4
Кечекьян С.Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. М., 1958.
С. 63–64.
5
См.: Генкин Д.М. Право собственности как абсолютное право // Сов. государство и право. 1958. № 6. С. 97.
6
См.: Явич Л.С. Проблемы правового регулирования советских общественных отношений. М., 1971. С. 115.
7
См.: Явич Л.С. Право и общественные отношения. М., 1978. С. 109.
8
Александров Н.Г. Право и законность в период развернутого строительства
коммунизма М., 1961. С. 227.
9
Алексеев С.С. Социальная ценность права в советском обществе. М., 1999.
С. 148, 150.
10
Протасов В.Н. Что и как регулирует право. М., 1995. С. 4.
11
Общая теория права: Курс лекций / Под общ. ред. В.К. Бабаева. Н. Новгород,
1993. С. 418.
12
Хропанюк В.Н. Теория государства и права. М., 1993. С. 221.
13
Кечекьян С.Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. С. 55.
14
Там же. С. 57.
15
Иванова З.Д. Законность – основа взаимодействия норм права и правоотношений в советском обществе // Вопросы теории государства и права и трудовое право:
Сб. науч. тр. М., 1988. С. 41.
16
Воеводин Л.Д. Конституционные права и обязанности советских граждан.
М., 1972. С. 34.
17
Там же. С. 21.
1
42
18
Воеводин Л.Д. Конституционные права и обязанности советских граждан.
С. 13–14.
Алексеев С.С. Социальная ценность права в советском обществе. С. 149.
См.: Алексеев С.С. Теория права М., 1995. С. 227.
21
См.: Протасов В.Н. Указ соч. С. 5.
22
Кечекьян С.Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. С. 60.
23
См.: Керимов Д.А. Философские проблемы права. М., 1972. С. 416.
24
Федеральный закон «О порядке разрешения коллективных трудовых споров».
П. 3. ст. 15 // СЗ РФ. №48. 1995. Ст. 4557.
25
Стальгевич А.К. Некоторые вопросы теории социалистических правоотношений // Сов. государство и право. 1957. № 2. С. 24–25.
26
Толстой Ю.К. К теории правоотношения Л., 1959. С. 3.
27
Алексеев С.С. Проблемы теории права. Свердловск, 1972. Т. 1. С. 261.
28
Явич Л.С. Диалектика формы и содержания в праве // Философские проблемы государства и права: (Ленинские идеи и вопросы методологии в юридической науке). Л., 1970. С. 37.
29
См.: Явич Л.С. Проблемы правового регулирования … С. 17.
30
Скобелкин В.Н. Трудовые правоотношения. М., 1999. С. 249.
31
Протасов В.Н. Указ. соч. С. 23.
19
20
А.В.Залан
ПРЕКРАЩЕНИЕ ДОГОВОРА СОЦИАЛЬНОГО НАЙМА
ЖИЛОГО ПОМЕЩЕНИЯ
Действующее жилищное законодательство, опираясь на конституционно-правовые принципы, не создает гарантии заключения договора социального найма для
всех граждан Российской Федерации. Однако и заключение договора социального найма, несмотря на его бессрочный характер, не предполагает безусловного сохранения
данных отношений с собственником жилого помещения. Проблема анализа оснований прекращения договора социального найма становится особо актуальной в настоящее время на фоне растущего числа случаев невыполнения сторонами договора
социального найма своих обязательств, вытекающих из требований жилищного и гражданского законодательства.
Согласно ст. 450 ГК РФ расторжение договора социального найма возможно по
соглашению сторон, если иное не предусмотрено законом или договором. В свою
очередь жилищное законодательство предоставляет право нанимателю жилого помещения с согласия членов семьи в любое время расторгнуть договор социального найма. В тех случаях, когда наниматель и члены его семьи выехали на постоянное жительство в другое место, договор считается расторгнутым со дня выезда (ст. 89 ЖК РСФСР).
Это право вытекает из существа жилищной потребности гражданина: при отпадении
надобности в данном жилом помещении расторгается и договор найма жилого помещения. Тем самым закон предоставляет нанимателю и членам его семьи возможность
односторонними действиями отказаться от своего права на пользование жилым помещением, причем без предварительного предупреждения об этом наймодателя и без
оформления намерения расторгнуть договор каким-либо образом.
Расторжение договора найма жилого помещения по инициативе нанимателя не
влечет никаких неблагоприятных для него правовых последствий. Иногда наниматели,
43