Правовая специфика гражданского оборота

ПРАВОВЫЕ НАУКИ
Правовая специфика гражданского оборота
Л.В. Криволапова, к.ю.н., Оренбургский ГАУ
Несмотря на частое употребление термина
«гражданский оборот», до настоящего времени
само понятие, как правило, не раскрывается.
Какие причины побуждают особо выделять эту
категорию и посвящать ей исследование?
Цельная концепция гражданского оборота
состоит из нескольких направлений, каждое из
которых требует формирования относительно
самостоятельного механизма реализации гражданского оборота.
Во-первых, гражданский оборот по своей
природе – явление правовое, и на этом основании его не следует отождествлять с оборотом
в экономическом смысле. В любом государстве
гражданский оборот находится в неразрывной
связи с экономическим. Поэтому методологически оправданно связывать анализ категории
гражданского оборота с уяснением понятия
экономического оборота, заключающегося в
производстве, распределении и потреблении различного рода вещей. Это обусловлено тем, что
имущественные отношения, являющиеся частью
предмета гражданского права, будучи волевым
опосредованием производственных отношений,
обладают определённой экономической ценностью именно ввиду их связи со средствами производства, предметами потребления или иными
предметами труда человека.
И экономический, и гражданский оборот
направлены на удовлетворение разнообразных,
и прежде всего материальных, потребностей
физических и юридических лиц, государства.
Зачастую одни и те же явления общественной
жизни могут быть рассмотрены как с точки
зрения гражданско-правовых норм, так и сквозь
призму экономических законов. Это обстоятельство приводило к тому, что многие учёные
склонны были давать определение предмета
гражданского права, основанное на понятии
экономического оборота.
О том, что гражданский оборот представляет
собой правовую форму экономического, доказано ещё советскими учеными, в этом сходятся
такие учёные, как С.Н. Братусь и О.А. Красавчиков. Взаимодействие гражданского и экономического оборота специфично: гражданский и
экономический оборот – пересекающиеся, но
не совпадающие полностью явления. Очевидно,
что экономический оборот может иметь место
и вне правового поля (продажа наркотиков,
иных предметов, изъятых из оборота). Но в этом
случае он не будет гражданским. С другой стороны, участники торговой деятельности всегда
имеют возможность создать иллюзию наличия
гражданского оборота при фактическом отсутствии экономического. Защиту от подобной
деятельности обеспечивает, в частности, институт
мнимой сделки.
Гарантией экономического оборота является статья 1 Гражданского кодекса Российской
Федерации, определяющая основные начала
всего гражданского законодательства. Пункт 3
ст. 1 ГК РФ устанавливает, что товары, услуги
и финансовые средства свободно перемещаются
на всей территории Российской Федерации.
На его основе И.А. Полуяхтов пытается определить гражданский оборот как урегулированный
нормами права процесс перехода различных благ,
роль которых выполняют предметы материального мира. Представляя собой неодушевлённые
объекты, лишённые сознания и воли, блага к
обороту в пространстве не способны, и он возможен только за счёт осуществления волевых
действий лиц, их отчуждающих и приобретающих. Совокупность этих действий, по мнению
учёного, и составляет гражданский оборот [1].
Однако следует учитывать, что, говоря о
гражданском обороте, акцент следует делать
не просто на то, что он является правовой
формой фактических отношений субъектов, а
на то, что это – совокупность типичных для
данной правовой системы моделей поведения
лиц. Подобное указание на типичность, с одной
стороны, означает обычность данных правовых
конструкций, т.е. их максимальное соответствие
(ввиду естественного характера появления)
социально-экономическим условиям и потребностям конкретного общества. С другой стороны,
типичность указывает на некоторую упорядоченность всего многообразия различных по своему
содержанию и целевой направленности правовых связей (путём сведения их к определённым
типам) и, таким образом, позволяет говорить о
гражданском обороте как о некой системе.
В свете рассматриваемой проблемы это
означает, что гражданский оборот, собственно,
и является системой, причём системой самоорганизующейся, развивающейся по своим
собственным законам и в этом смысле системой, параллельной системе гражданского права.
В пользу соответствующего (В.И. Синайский)
положения гражданского оборота свидетельствует
тот факт, что в силу диспозитивного характера
гражданско-правового регулирования в понятии
гражданского оборота также отражаются те типичные модели отношений субъектов, которые хоть
и не закреплены непосредственно в позитивном
праве, но фактически сложились на практике.
Что до существующей практики, то она, увы,
включает в себя немалый с позиций современных
244
ПРАВОВЫЕ НАУКИ
реалий пласт действий, совершённых если и не с
явным нарушением закона, то, как минимум, в
обход его, что в условиях бесчисленных правовых
коллизий, необходимо признать, имеет место.
Означает ли это, что в понятие гражданского
оборота следует включать также неправомерные
действия (как юридические факты, влекущие возникновение соответствующих обязательственных
правоотношений, входящих в гражданский оборот)? О.А. Красавчиков полвека назад писал в
данной связи: «Имеется ли необходимость в
доказательстве того, что гражданский оборот
не может состоять из деликтов и юридических
событий» [2]. Представляется, что указанное
обстоятельство не нуждается в его доказательстве
или опровержении, ибо гражданский оборот,
являясь некой параллельной по отношению к
объективному гражданскому праву системой,
отражает в себе те отношения (а следовательно,
и их основания), которые фактически реально
существуют в социуме.
Во-вторых, традиционно в юридическое понятие гражданского оборота включают только те
имущественные отношения, которые направлены на передачу имущества, выполнение работ и
оказание услуг, т.е. только правоотношения, отражающие динамику субъективных гражданских
прав. Вместе с тем предпосылкой, фундаментом
перехода прав на имущество (а значит, и оборота самого имущества) в большинстве случаев
выступает иная, статичная по своему характеру,
группа гражданско-правовых отношений –
абсолютных. Исключение из гражданского
оборота указанной группы правоотношений
должно означать лишение относительных, в
первую очередь обязательственных правоотношений того правового основания, ссылаясь на
которое одно лицо передаёт имущество и права
на него другому лицу. Говоря о соотношении
относительных и абсолютных правоотношений, следует отметить и то, что абсолютные
(в частности, вещные) права, составляющие
содержание соответствующих правоотношений,
необходимо рассматривать не только как основание имущественного обмена, но также и как
его результат. Исходя из этого можно заключить,
что сам обмен (и его правовая форма в виде
гражданского оборота) существует постольку и
необходим с позиции субъектов лишь для того,
чтобы увеличить сферу своего имущественного
господства посредством приобретения абсолютных прав. То, что абсолютные отношения закрепляют предпосылки и результаты относительных
правоотношений, отмечается и в современной
юридической литературе [3].
В-третьих, представления о гражданском обороте не могут быть полными без решения вопроса
о предмете гражданского оборота. В доктрине
права высказывается мнение, что гражданско-
правовой оборот состоит из актов передачи прав.
Иначе оборот понимается нашим законодателем.
Объектом оборота являются непосредственно
сами объекты гражданских прав, а не права на
них. Такой «вещецентричный» подход был господствующим и в советской цивилистической
доктрине. Однако и тогда уже высказывалось
иное мнение. Так, О.А. Красавчиков результатом гражданско-правового обращения считал
не переход материальных благ самих по себе
от одного лица к другому, а переход тех имущественных прав, объектом которых эти блага
являются [2].
Не все объекты гражданского оборота способны к физическому обороту (например, интеллектуальные права), однако их юридический оборот
осуществляется посредством имущественных
прав, в частности посредством исключительного
права. Получив новое прочтение в ч. 4 ГК РФ,
именно исключительное право, по замыслу законодателя, призвано составить основу для оборота охраняемых результатов интеллектуальной
деятельности и приравненных к ним средств
индивидуализации юридических лиц, товаров,
работ, услуг и предприятий. Таким образом, помимо оборота предметов материального мира в
гражданском обороте находятся отношения, объектами которых являются права. Представления
о гражданском обороте не могут быть полными
без решения вопроса об имущественных обязанностях. Имущественные обязанности, как
и имущественные права, не только наделены
экономическим содержанием, но и обладают
стоимостной оценкой, денежное выражение
которой – цена – может быть применимо не
только к имущественному праву, но и к имущественной обязанности.
Главное, что объединяет объекты гражданского оборота, – это их основные свойства,
обеспечивающие их участие в гражданском
обороте: наличие меновой стоимости, способность к денежной оценке, а также способность
к отчуждению от одного субъекта к другому, то
есть те общие черты, которые объединяют разнородные предметы в одну категорию.
Категория «оборотоспособность», выраженная в нормах ст. 129 ГК РФ, в сущности, рассчитана на те объекты, которые должны иметь
определённого субъекта их присвоения. Как
совершенно справедливо отмечается в литературе, именно эта определённость позволяет
регулировать гражданский оборот [4]. Анализ
законодательства позволяет сделать вывод об
определённой корреспонденции между нормами
об оборотоспособности объектов гражданских
прав и нормами о праве собственности. Так,
в п. 3 ст. 212 ГК РФ содержится оговорка, что
законом определяются виды имущества, находящиеся только в государственной или му-
245
ПРАВОВЫЕ НАУКИ
ниципальной собственности. Таким образом,
состояние принадлежности объекта конкретному
субъекту, его присвоенность субъектом лежит в
основании оборотоспособности. А ограничение
оборота, запрет к обороту объекта направлены
на ограничение круга субъектов присвоения.
Таким образом, понятие гражданского оборота включает и право собственности, которым
обладают субъекты гражданского оборота на
принадлежащее им имущество.
При анализе понятия гражданского оборота
особенно много вопросов возникает при рассмотрении явлений (актов, событий, процессов) или
юридических результатов, из которых слагается
гражданский оборот. При всей простоте ответить
на этот вопрос для некоторых категорий случаев
столь же сложно.
Подобно тому, как не возникает трудностей с
квалификацией таких актов, как, скажем, купляпродажа или мена (они, несомненно, являются
элементами гражданского оборота), столь же
непросто однозначно ответить на вопрос о том,
входят ли в гражданский оборот случаи дарения,
уступки исключительных и обязательственных
прав, предоставления лицензий (разрешений)
на использование результатов интеллектуальной
деятельности, средств индивидуализации, имени
и псевдонима физического лица.
Объекты гражданских прав могут свободно
отчуждаться или переходить от одного лица к
другому в порядке универсального правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица) либо иным способом – такой вывод
можно сделать из анализа ч. 1 ст. 129 ГК РФ.
Оборот объектов гражданских прав предполагает
в первую очередь их отчуждение – переход от
одного лица в принадлежность к другому. Указанный переход возможен в рамках договорных
и иных обязательств, а также в рамках универсального правопреемства. В данном случае в
ГК РФ воспроизводится давно уже существующая
в доктрине дефиниция гражданского оборота:
совокупность возникающих из правомерных
действий гражданско-правовых обязательств,
направленных на передачу имущества, выполнение работ, оказание услуг [5].
Следует обратить внимание на ту роль, которую обязательства играют в жизни субъектов
гражданского права. В силу п. 1 ст. 307 ГК РФ
одно лицо (должник) обязано совершить в пользу
другого лица (кредитора) определённое действие, как-то: передать имущество, выполнить
работу, уплатить деньги и т.п. либо воздержаться
от определённого действия, а кредитор имеет
право требовать от должника исполнения его
обязанности. Это характеристика обязательства.
В приведённом положении ГК РФ прослеживается имущественный характер обязательства,
поэтому логично предположить, что понятие
гражданского оборота ограничивается лишь
обязательствами, вытекающими из сделок по
отчуждению имущества.
Представляется, что такое понимание гражданского оборота неполно. Поскольку объектом
гражданского оборота является имущество в
широком понимании, то любое юридически
значимое действие, основанное на нормах
гражданского права, совершаемое в отношении имущества, будет происходить в рамках
гражданского оборота; а следовательно, любая
гражданско-правовая сделка, влекущая обременение имущества новыми правами либо
связанная с переходом прав на имущество или
с переходом самого имущества от одного лица
к другому, автоматически включается в круг отношений, составляющих гражданский оборот.
В связи с этим представляется, что понятие
оборота не исчерпывается лишь сделками по
переходу права собственности, в него входят и
другие гражданско-правовые сделки.
Эта норма закреплена в статье, определяющей
содержание права собственности, и поэтому
можно предположить, что ГК РФ связывает
гражданский оборот не только с массивом
гражданско-правовых отношений в рамках урегулирования сделок, но также и с урегулированием различных аспектов права собственности
субъектов гражданского оборота.
Однако ГК РФ допускает наличие вещных
прав на имущество, не принадлежащее на праве
собственности участникам оборота. Таким образом, пределы гражданского оборота ещё более
расширяются.
Надлежащим исполнением обязанности в
гражданском обороте является достижение конкретного позитивного результата, заложенного
в законодательстве. Однако среди юристов нет
единства по поводу квалификации актов, способствующих процессу гражданского оборота. Так,
И.А. Полуяхтов эти действия характеризует как
юридический поступок, при посредстве которого
завершается гражданский оборот обязательственных прав и вещный договор при обороте
вещных прав [1]. В.А. Белов утверждает, что
основаниями к наступлению смены носителей
субъективных гражданских прав могут быть акты
отчуждения субъективных прав, а также иные
юридические факты, являющиеся основаниями
для перехода субъективных прав от одного лица
к другому [6].
Таким образом, ни в законе, ни в доктрине
до настоящего времени не выработано чёткое
определение понятия гражданского оборота.
Одни исследователи понимают под ним переход
прав, другие считают объектом сами гражданские
права. Существуют различия и в определении
квалификации актов, способствующих процессу
оборота. Устранение нечёткого и неоднозначного
246
ПРАВОВЫЕ НАУКИ
3. Гражданское право: учеб.: в 4 т. / отв. ред. Е.А. Суханов.
М., 2005. Т. 3. Обязательственное право. С. 13.
4. Васильева Е.Н. Оборотоспособность в сфере интеллектуальной собственности // Государство и право. 2011. № 7. С. 27.
5. Красавчиков О.А. Советская наука гражданского права:
понятие, предмет и система // Учёные труды. Серия «Гражданское право». Т. 1. Свердловск. 1961. С. 296–297.
6. Белов В.А. Объект субъективного гражданского права,
объект гражданского правоотношения и объект гражданского оборота: содержание и соотношение понятий. Объекты гражданского оборота: Сборник статей // Отв. ред.
М.А. Рожкова. М.: Статут, 2007. С. 74.
толкования требует внесения не только юридикотехнических, но и концептуальных изменений
в гражданское законодательство.
Литература
1. Полуяхтов И.А. Гражданский оборот имущественных прав:
дисс. … к.ю.н. Екатеринбург. 2002. С. 3, 5.
2. Красавчиков О.А. Советский гражданский оборот // Вопросы гражданского, трудового права и гражданского процесса.
М., 1957. Т. 5. С. 10.
Молодёжный возраст
как уголовно-политическая категория
А. И. Морозов, к.ю.н.,
Институт управления Оренбургского ГАУ
В настоящее время состояние российской
уголовной политики и уголовного права можно охарактеризовать как глубокий кризис.
Уголовный кодекс РФ «истерзан» противоречивыми и неоднозначными изменениями
(с 1996 г. было принято более 100 законов,
его корректирующих), отсутствуют базовые
документы, определяющие векторы развития
уголовно-правовой политики (нет ни доктрины, ни концепции, ни стратегии), отсутствует
сплочённость научного сообщества (даже по
наиболее принципиальным, базовым вопросам противодействия преступности). Единство
мнений учёных можно увидеть лишь по одному
вопросу: необходим новый базовый документ,
определяющий основы уголовной политики
России, и на его основе – глубокая системная
реформа уголовного законодательства, вплоть
до принятия нового Уголовного кодекса РФ [1].
В связи с этим считаем необходимым рассмотреть вопрос о перспективах формирования
правовых основ противодействия криминализации молодёжи как важнейшего направления
государственной социальной политики, ведь
около 60% всех осуждённых в РФ – это лица в
возрасте до 30 лет.
Понятие «молодёжь» в теории и законодательстве. Исходным тезисом для нашей работы
является то, что молодёжный возраст фактически перестаёт быть только научной категорией
(или понятием), а становится категорией права.
Доминирующим (но не единственным) по распространённости в российском законодательстве
является подход, определяющий молодёжь с
использованием возрастного критерия от 14
до 30 лет. Проведённый нами анализ федерального и регионального законодательства, а
также социально-психологической литературы
и специальных публикаций по молодёжной политике позволяет выделить, как минимум, три
принципиально разных подхода к определению
возрастных рамок молодости [2, 3]:
1. Понимание молодёжи как всего поколения – от рождения до 30 (25, 27, 31, 35 лет,
варианты здесь разные).
2. Понимание молодёжи как возрастной
группы молодых взрослых, за рамками несовершеннолетия – от 18 до 30 (25, 27, 31, 35 лет
и др.).
3. Понимание молодёжи как полупоколения,
охватывающего своими границами старших несовершеннолетних (возраст юности) и молодых
взрослых, т.е. от 14 (12, 13, 15 лет) до 30 (25, 27,
31, 35 лет и др.).
Понятие «молодёжь» в криминологии. В трудах
отечественных криминологов можно встретить
следующие трактовки.
Один из талантливых русских криминологов XIX в. Н.А. Неклюдов в одной из первых
отечественных криминологических работ, посвящённых проблеме «возраст и преступность»,
в принятой им периодизации выделял: юность
(возраст 16–21 год) и отдельно молодость (21–35
лет) [4].
На основе общности содержания периодов
развития личности (перехода от физической
зрелости к социальной, поиска места в обществе и интенсивного формирования системы
взглядов, привычек, навыков поведения, социальных связей и отношений) Г.М. Миньковский
предлагал выделять две группы молодёжи: 14–17
и 18–25 лет. В период 26–29 лет личностные
характеристики уже приближаются к средневозрастным [5]. Н.И. Ветров также ограничивал
молодёжный возраст 25 годами [6].
В.Д. Ермаков, А.А. Иванова и Н.П. Попова
понимают под молодёжной преступностью как
преступные деяния лиц в возрасте от 14 до 18
лет, так и преступления, совершённые молодыми
взрослыми в возрасте 18–29 лет [7].
В последнее время появляются и специальные
криминологические исследования, посвящённые
преступности молодёжи, т.е. лицам в возрасте от
247