СОДЕРЖАНИЕ И ФОРМА ПРАВООТНОШЕНИЯ

СОДЕРЖАНИЕ И ФОРМА ПРАВООТНОШЕНИЯ
В.Н. Карташов
Данный аспект проблемы является, на наш взгляд, самым «трудным» как для
представителей отраслевых юридических наук, так и для теоретиков права. Одни
авторы (В.К. Бабаев, Н.С. Строгович, Б.А. Галкин и др.) к содержанию правоотношений относят субъективные права и субъективные юридические обязанности.
Другие (Ю.И. Гревцов, М.М. Агарков, Л.Д. Кокарев, Р.Д. Рахунов и др.) — конкретные юридические действия субъектов правоотношения, третьи (С.С. Алексеев, М.А. Гурвич и др.) — наряду с юридическим содержанием (субъективными
правами и субъективными юридическими обязанностями) выделяют материальное его содержание — фактическое поведение участников общественных отношений 1.
Как известно, впервые материальную и формальную стороны содержания правоотношения выделил Савиньи. Г.Ф. Шершеневич, критикуя позицию выдающегося немецкого ученого, пишет: «Материальный элемент потому не может считаться составной частью юридического отношения, что он лишен юридического
характера. Юридическое отношение есть только одна сторона жизненного отношения, создаваемая нормами права и постигаемая путем отвлечения от цельного
бытового явления»2 .
Следует заметить, что Г.Ф. Шершеневич не обращает внимания на тот существенный момент, что под материальным (фактическим) содержанием правоотношения следует понимать не просто поведение (деятельность) его участников, а
правовое поведение (юридическую деятельность) людей, их коллективов и организаций. Поэтому термины «материальное содержание правоотношения» и «материальный элемент в содержании правоотношения» и т.п. в данном случае носит
во многом условный характер. Н.И. Матузов, кроме фактического и юридического содержания в качестве относительно самостоятельного, рассматривает волевое
содержание правоотношения, которое «составляет воля государства и воля самих
субъектов» 3 .
Кроме того, в фактическом содержании он выделяет экономическую, политическую, семейную, имущественную и пр. его аспекты4 .
С.Н. Братусь под содержанием правоотношения понимал «не только конкретное возможное и конкретное должное поведение его участников (права и обязанности), но и реализуемое в соответствии с правами и обязанностями фактическое
поведение с его разнообразным содержанием (экономическим, властноорганизационным, социально-культурным и иным)» 5 .
1
Подробнее анализ различных точек зрения по этому аспекту проблемы см.: Алексеев
С.С. Общая теория права. М., 1982. Т. 2. С. 90–91; 112–138; Халфина Р.О. Общее учение о
правоотношении. М., 1974. С. 79–98; Божъев В.П. Уголовно-процессуальные првоотношения. М., 1975. С. 140–151.
2
Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Учебное пособие (по изданию 1910–1912 гг.).
М., 1995. Т. 2. С. 169.
3
См.: Теория государства и права / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М., 1997.
С. 478.
4
См.: Там же.
5
См.: Сов. гос. и право. 1979. № 7. С. 58.
107
Плюралистический подход к содержанию правоотношения нам представляется
весьма плодотворным, имеющим важное научное и практическое значение. Действительно, в правоотношении можно выделять и экономическое содержание,
если в нем проявляются разнообразные экономические потребности и интересы
его участников, и политическое содержание, отражающее политические потребности и интересы субъектов правоотношений, и психологическое содержание, так
как в любом правоотношении проявляются определенные взгляды, представления, эмоции, установки, способности, воля сторон. Можно, видимо, выделять
этическое и имущественное, экологическое и иные виды содержания правоотношений.
Мы уже отмечали, что юридическим содержанием правоотношения многие авторы (особенно представители отраслевых юридических наук) считают действия
его участников. Так, подчеркивая связь правоотношений с другими видами общественных отношений, В.П. Мозолин еще в середине 50-х годов высказал тезис о
том, что «действия людей составляют содержание всех без исключения общественных отношений (выделено нами. — В.К.). При взаимодействии экономических
(можно дополнить — политических, семейных и т.п. — В.К.) и правовых отношений они являются той общей для них связующей тканью, которая составляет оба
общественных отношения»1 .
В.П. Божьев также полагает, что «именно в действиях (а не в возможностях их
совершения) следует видеть существо (т.е. содержание) общественных отношений», что «содержанием любого правоотношения (в т.ч. и уголовно-процессуального) являются действия субъектов правоотношений»2 .
Анализ разнообразных точек зрения по поводу соотношения содержания и
формы правоотношения привел нас к выводу о том, что под его содержанием следует понимать не просто отдельные юридические действия, а правовое поведение
(юридическую деятельность в целом. Поскольку элементами любой юридической
деятельности являются ее объекты, субъекты, их конкретные права и обязанности, юридические действия и операции, средства и способы их осуществления,
результаты и т.п., то указанные элементы наряду со свойствами и будут составлять юридическое содержание правоотношения3 .
Содержание правоотношений должно облекаться в определенную форму. Под
ней следует понимать способы организации, внешнего выражения и закрепления
содержания правоотношения.
Некоторые авторы полагают, что «вопрос о форме правоотношения вряд ли
может быть причислен к таким, которые продиктованы практикой и логикой познания в рамках правоведения...» 4 .
С такой позицией, на наш взгляд, вряд ли можно согласиться. Во-первых, изучение формы правоотношения продиктовано самой «логикой познания», поскольку стала уже прописной истина о том, что любое явление необходимо рассматривать в единстве его содержания и формы. Во-вторых, решение данного аспекта
проблемы, безусловно, имеет и важное практически-прикладное значение приме1
Мозолин В.П. О гражданско-процессуальном правоотношении // Сов. гос. и право.
1955. № 6. С. 52.
2
Божьев В.П. Указ. соч. С. 141,142.
3
Подробнее см.: Карташов В.Н. Введение в общую теорию правовой системы общества. Ч. 6. Правовые связи и отношения в юридической практике и правовой системе общества. Ярославль, 2000. С. 30 и след.
4
Алексеев С.С. Указ. соч. С. 113.
108
нительно к отдельным типам (видам, подвидам) юридической практики, так как
содержание правоотношений в каждой разновидности юридической практики
отличается значительным своеобразием, что обусловливает и специфику форм
отдельных видов правоотношений. Следует также отметить, что вопросом о формах правоотношений никто основательно и серьезно (за исключением, пожалуй,
Ю.И. Гревцова) в рамках общетеоретических исследований не занимался.
Что же следует понимать под формой правоотношения? По данному вопросу в
общетеоретических исследованиях более или менее четко сформировалось две
основных позиции. Так, Ю.И. Гревцов полагает, что формой правоотношения
являются субъективные права и субъективные юридические обязанности1. С.С.
Алексеев, критикуя данную точку зрения, считает, что субъективные права и
субъективные юридические обязанности, взятые в единстве с поведением субъектов, составляют содержание правоотношения, к внутренней форме правоотношения он относит его структуру, а внешней — соответствующие индивидуальные
акты2. Однако, если учесть, что под структурой правоотношения он понимает
«строение взаимосвязанных прав и обязанностей, подразделение их на группы,
соотношение между ними»3, то, как это ни странно, позиции С.С. Алексеева и
Ю.И. Гревцова становятся достаточно близкими.
Анализ природы разнообразных типов (видов, подвидов) правоотношений, их
места и роли в конкретных разновидностях юридической практики, позволил нам
сделать следующие выводы. Во-первых, многие правоотношения существуют в
устной форме (см., например, ст. 159 ГК РФ). Во-вторых, если содержание правоотношений находит выражение и закрепление в актах-документах, то эти правовые акты выступают в качестве его внешней формы. Причем, здесь речь идет не
только об индивидуальных (о чем пишут С.С. Алексеев и некоторые другие авторы), а о всех разновидностях правовых актов: нормативно-правовых, правоприменительных, интерпретационных и т.д. Дело в том, что формой выражения правотворческих, например, отношений являются как индивидуальные акты, которые
принимаются субъектами на различных стадиях правотворческого процесса, так и
нормативно-правовые акты, в которых закрепляются результаты конкретных правоотношений и правотворческой практики. Письменная форма может быть простой и сложной, требующая определенных реквизитов, нотариального или иного
удостоверения, регистрации, скрепления печатью и т.д.
В-третьих, необходимо выделять внутреннюю форму правоотношений, к которой следует, видимо, относить соответствующую процедуру (процессуальную
форму), в рамках которой возникает, развивается и реализуется правоотношение,
действуют в конкретных социально-правовых ситуациях и отдельных разновидностях юридической практики их участники, оперируют необходимыми способами и средствами, достигают нужных им решений и результатов, удовлетворяют
определенные потребности и интересы.
Процедурно-процессуальную форму составляют такие ее компоненты, как
процессуальные стадии, производства и режимы. В зависимости от степени ее
развитости различают простую, высоко развитую и пр. процессуальные формы;
по широте охвата правоотношений — индивидуальную, отраслевую и общепра-
1
См.: Гревцов Ю.И. Содержание и форма правоотношений // Сов. гос. и право. 1980.
№ 6. С. 120.
2
См.: Алексеев С.С. Указ. соч. С. 114.
3
См.: Там же. С. 137.
109
вового типа; по виду юридической практики — процессуальные формы судебной,
административной и др. практики1.
Несоблюдение внешней (устной или документальной) и внутренней (процедурно-процессуальной) форм правоотношений влечет самые разнообразные юридические последствия (ничтожность правоотношений в целом либо отдельных
субъективных прав и обязанностей, лишение сторон права в случае спора ссылаться на свидетельские показания и т.п.).
Поэтому анализ формы правоотношений имеет важное научное и практическое значение, позволяя видеть «сбои» в моделях правового поведения сторон,
предупреждая и устраняя недостатки в конкретных юридических действиях и
операциях, использовании необходимых способов и средств, в достижении нужных результатов субъектами.
1
Подробнее об элементах и видах процессуальных форм см., например, Исаков В.Б.
Юридические факты в советском праве. М., 1984. С. 135–136, Карташов В.Н. Введение в
общую теорию правовой системы общества. Ч. 5. Практика реализации права. Правоприменительная практика. Ярославль, 1997. С. 39–41.
110