Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников
advertisement
Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 1 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Книга посвящена истории семьи Горшковых - близких и родных советского военного деятеля, создателя ракетно-ядерного флота, Адмирала флота Советского Союза, дважды героя Советского Союза Сергея Георгиевича Горшкова. Она объединяет в себе рассказы и очерки, написанные родственниками Адмирала С.Г.Горшкова, а также рукописи, сохраненные в семейных архивах профессора и заслуженного деятеля науки РСФСР Георгия Петровича Горшкова. В книгу включены воспоминания и впечатления современников, так или иначе соприкасавшихся с членами этой большой семьи, хранящей память о многих поколениях своих предков. Книга продолжает серию изданий о славных традициях истории Государства Российского, выпускаемых компанией «Открытый Мир» УДК 359.083(47+57)(092) ББК 68.54 С30 С30 «Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников», Москва: ЗАО «Компания «Открытый Мир», 2013 – 486 с. ISBN 978-5-906153-08-1 © Семья Горшковых. © ЗАО «Компания «Открытый Мир». 2 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников СОДЕРЖАНИЕ Предисловие I Корни Воспоминания Татьяны Георгиевны Осиповой (Горшковой) ♦♦ «Михаил Дмитриевич Горшков и Феодосья Петровна Товарнова» Воспоминания Петра Михайловича и Марии Михайловны Горшковых, записанные Г.П. Горшковым 7 марта 1953 г. ♦♦ «Детство» II Дети Воспоминания Татьяны Георгиевны Осиповой (Горшковой) ♦♦ «Семья» Записки со слов Бориса Ивановича Горшкова ♦♦ «Иван Михайлович и Никита Михайлович Горшковы» Записки Елены Сергеевны Горшковой ♦♦ «Георгий Михайлович Горшков и Елена Феодосьева Горшкова (Никитюкова)» Записано Осиповой Татьяной Владимировной по воспоминаниям Татьяны Георгиевны и со слов Евгения Степановича Гончаренко (Душенкевич по маме) ♦♦ «Никитюковы-Душенкевичи-Гончаренко» 3 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников III Внуки, следующие поколения. Новые родственники Древо семьи Горшковых Георгия Михайловича и Елены Феодосьевы – описание Семья Горшковых Сергея Георгиевича и Зинаиды Владимировны Из материалов Елены Сергеевны Горшковой ♦♦ «Сергей Георгиевич Горшков» Игорь Сергеевич Горшков ♦♦ «Воспоминания о семье и пройденном жизненном пути» Семья Осиповых Татьяны Георгиевны (Горшковой) и Владимира Александровича Рассказ Татьяны Владимировны Осиповой ♦♦ «О маме и немного о детстве» ♦♦ Осипова Татьяна Владимировна ♦♦ Осиповы ♦♦ Николеишвили и Чистяковы Семья Кроленко Натальи Георгиевны (Горшковой) и Ивана Ивановича Записки Марии Ивановны Кроленко ♦♦ Воспоминания о родителях Семья Горшковых Георгия Петровича и Зинаиды Васильевны Очерк Веры Георгиевны Грачевой (Горшковой) и Вячеслава Георгиевича Горшкова 4 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ♦♦ «Георгий Петрович Горшков» Воспоминания Вячеслава Георгиевича Горшкова ♦♦ «О жизни и о себе» Записки Веры Георгиевны Грачевой (Горшковой). ♦♦ «О бабушке Вере Семеновне Горшковой (Садовской) и о родителях» ♦♦ История восстановления памятника Петру Михайловичу Горшкову ♦♦ О себе и о муже, дочке и внучке Рассказ Андрея Федоровича Грачева Эпилог 5 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Предисловие Говорят, что люди без знания своего прошлого не могут уважать себя. Конечно, составить историю своего рода дело далеко не простое. Если в семье не сохраняли документов от своих бабушек и дедушек, не записывали памятные события или рассказы родственников, не вели дневников или просто не передавали из уст в уста истории из жизни предков, то нить с прошлым будет утеряна и, как говориться, такой человек без роду и племени. И что от такого гражданина можно ожидать? Если не умеешь уважать своё прошлое, своих родных, наконец, себя, то не будешь уважать и ту страну, где родился и вырос. Импульсом к составлению этой книги послужил набросок родословной фамилии Горшковых, сделанный Георгием Петровичем Горшковым, который сумел собрать по крупицам скудные сведения о корнях нашего рода. Нам повезло! Далее усилиями родственников, других людей из чувства уважения и верности памяти к уже ушедшим, фрагментарно создавались зарисовки к портретам наших ближайших предков, картинки быта и жизни прошедших времен. Ниже представленный материал - не законченное повествование, а открытая книга для постоянного пополнения новыми сведениями, биографическими подробностями, просто воспоминаниями всех тех, которые знают или знали кого-либо из нашего рода Горшковых. Может быть, когда-нибудь мы создадим свой сайт в сети Интернет и тогда получим уникальную возможность услышать новые голоса. Книга представляет собой сборник материалов различного характера. 6 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Это и воспоминания, записанные либо собственноручно, либо со слов других членов семьи; это и просто краткие биографические сведения; либо отдельные факты о личности того или иного члена семьи. Это, наконец, полноценные биографические статьи о наиболее выдающихся представителях семейства Горшковых. Сведения, содержащиеся в представленных материалах, зачастую пересекаются, где-то дополняют друг друга, где-то не совпадают в деталях. Далеко не о всех членах семьи есть информация в этом сборнике, но есть надежда, что данная работа явится побуждающим стимулом для кого-то, чтобы заняться поисками каких-то новых фактов из истории семьи. Наша идея состояла в том, чтобы, дополнив отдельные веточки семейных связей, постараться дать описание каждой личности из родословной и тем самым более полно раскрыть время и какие - то особенности наших родственников в соответствующих исторических условиях. И, наконец, жизнь идет, появляются новые поколения, и кто-то, надеемся, впишет новые страницы в историю нашего замечательного рода. Книга открыта. 7 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников I КОРНИ Михаил Дмитриевич Горшков и Феодосья Петровна Товарнова Воспоминания Татьяны Георгиевны Осиповой (Горшковой) Родоначальниками семьи Горшковых являются Михаил Дмитриевич Горшков и Феодосья1 Петровна Горшкова, урожденная Товарнова. Горшковы - из деревни Митрофаниха, Копнинской волости, Покровского уезда, Владимирской губернии. Были они столярами и плотниками, крепостными помещика Ребиндера. Родители Михаила – Дмитрий Игнатьевич и Екатерина Назаровна. В семье, помимо Михаила, были два брата, Петр и Иван – оба столяры. У Ивана была жена Меланья Иллиодоровна. Михаил Дмитриевич «взял жену увозом», так говорили в семье, так как отдавать за него Феодосью не хотели, и уехал в Харьков. Михаил Дмитриевич был старостой (теперь бы сказали бригадиром) артели плотников. Специалистом он был хорошим, и, начинающие строительство к нему приходили за составлением сметы расходов и материалов. Была у него ещё одна особенность: в то время популярны были кулачные бои, и Михаил был знатным бойцом. Купцы1 В некоторых текстах встречается и иное написание этого имени (Феодосия) 8 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников болельщики на него бились об заклад. В случае победы (а она случалась неизменно) его, конечно, щедро угощали. Возлияния вошли в привычку, что явилось причиной бедности семьи, и, в итоге, свело его в могилу. Мать его знахарка и повитуха Екатерина говорила снохе Феодосье: «Ты приложи землицу к сердцу, легче станет». А Феодосья горевала не о муже, а о том, как поднимать детей. Феодосья Петровна, урожденная Товарнова – из деревни Перники того же уезда, той же волости и губернии. Товарновы были государственными крестьянами и стояли как бы выше крепостных на социальной лестнице. Родители Феодосьи – Петр Абрамович и Домна Елисеевна. Семья, по видимому, была старообрядческой. Но было такое направление в старообрядчестве – единоверчество, когда признавалось верховенство официального православия. В семье, помимо Феодосьи, были ещё дети: сестра Матрена и брат Аркадий. У Михаила и Феодосьи родилось десять человек детей: Георгий, Петр, Никита, Иван, Евдокия, Мария, Елена, Павел, Федор, Поликарп. Последние четверо из названных умерли в детстве. Оставшись вдовой в двадцать девять лет с шестью детьми на руках, Феодосья стала стирать на людей и на трактир. Однажды один из клиентов, помнивший Михаила, предложил устроить старшего Егора в гимназию за казенный счет. И у неграмотной крестьянки хватило ума предложение принять. С этого начался подъем семьи. Древо родословных связей основоположников семьи представлено на рис. 1. 9 10 Евдокия Иван Петр Михайлович 1883 - 1975 Федор Горшков Михаил Дмитриевич Горшков Дмитрий Игнатьевич Павел Назарова Екатерина Рисунок 1 Георгий Михайлович 1873 - 1951 Мария Елена Товарнова Феодосья Петровна Товарнов Петр Абрамович Никита Поликарп Домна Елисеевна Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Детство Воспоминания Петра Михайловича и Марии Михайловны Горшковых, записанные Георгием Петровичем Горшковым 7 марта 1953 года В Коломне дядя Егор, тетя Маня и папа посвятили вечер воспоминаниям о жизни в Харькове, на Леваде, 1890-1895гг. Пишу под диктовку папы (Петра Михайловича Горшкова – младшего брата Георгия Михайловича Горшкова.) «Левада – открытое поле, чрезвычайно изрезанной формы; с одной стороны – болото, с другой – озеро, с большим количеством карасей и всякой живности. В этом озере с утра до вечера мальчишки и купались. А карасей ловили бреднем или просто штанами или руками, загребая ими тину. Кроме карасей в тине всякие пауки, тритоны и т.п. После сильных дождей вода выступала и покрывала всю леваду с ее высокой травой, канавами, рвами, и тогда всякая озерная живность расплывалась по всей леваде, и даже больших карасей можно было ловить руками в кустах. Вспоминаю, что в эти моменты, т.е. когда мы осенью или весной старались перейти леваду, брат и мама выходили и смотрели нам вслед: как мы перейдем леваду. Обувь была плохая, одежда тоже, и нередко, видя наши тщетные усилия перебраться через канавы с водой, брат кричал нам, чтобы мы вернулись. Летом вся левада покрывалась пышной травой, в которой птицы вили гнезда. Искать гнезда – это спорт, не для того, чтобы загубить яйца, нет, а просто интересно. 11 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Много мы занимались игрой в бабки, пускали змеи, а по воскресеньям участвовали в кулачных боях; пригород выступал против Замковки. Начинали бой мальчишки, затем - постарше и, наконец, шла стена на стену, сотни человек. Бой начинался часа в 2 и кончался с заходом солнца. Нередко в разгаре боя показывались городовые на лошадях и тогда бойцы рассыпались кто куда. Осенью и весной левада заливалась водой, покрывалась грязью, и перебраться через нее было непросто. А перейти надо, т.к. чтобы добраться до школы, которая находилась в Замковке, нужно было именно пересечь леваду. Наша изба находилась с самого края, прямо на леваде. Окна были почти вровень с землей, а мимо окон проходила дорога из Замковки в город. Днями и ночами шли по этой дороге, и мы жили, как в фонаре. Изба состояла из двух частей: жилая часть из 3-х комнат; 2 комнаты занимал дядя с теткой и бабушкой, а 1 комнату – мы, 6 человек. В нашей комнате была громадная русская печь, на которой часть из нас спала, а другие спали вповалку на большой кровати. Печь занимала больше 1/3 комнаты. Над печью был ход; и вот помню такой случай. Поместили мы в подполье голубей. И однажды, когда печь топилась, голуби вылетели из подполья и прямо в эту печь, в огонь. Зрелище было ужасное. Голуби были чужие. Наш сосед был большой любитель голубей и как-то мы, с приятелямимальчишками, забрались в его голубятню и утащили порядочно голубей. Конечно, сосед догадывался, кто произвел похищение, но, к счастью, никаких мер не принимал. Эти голуби и попали в огонь. Обстановка в комнате (а комната была площадью метров 12-15) была такой: справа при входе – та самая большая кро12 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вать. У окон – небольшой стол, несколько скамеек, пара поломанных стульев. Налево в углу – большое количество икон. Это все. Родители мамы, и она сама, конечно, были люди религиозные - что-то среднее между старообрядцами и обычными православными, в этом духе они воспитывали и нас. И вот, под большие праздники, вставали мы далеко засветло и перед этими иконами зажигали всевозможные свечи, а потом шли в церковь к ранней обедне, ходить, конечно, очень часто не хотелось, особенно зимой. Помню картину: был сильный ливень, и канава, расположенная перед окнами нашей избушки вся затопилась быстро текущей водой; и мы увидели большого петуха наших соседей. Мы быстро выбежали, спасли этого петуха, и потом он долго, каждое ясное утро, приходил к нам под окна и пел. В нежилой половине избы была расположена столярная мастерская, где работали столяры во главе с дядей Ваней (брат отца). Труд у этих столяров был каторжный, а жизнь беспросветная. С 6 ч. утра до 9 ч. вечера, где работали, там и спали, никаких постельных принадлежностей и белья носильного и в помине не было; зимой ходили кто в чем, вместо сапог - опорки. Были среди них и фантазеры, мечтавшие о хорошей жизни, но мечты были, конечно, беспочвенными. Мы с моим младшим братом Никитой все свободное от беготни время проводили в мастерской: варили клей и т.д. Мы завидовали рабочим, когда они уходили в гостиницу и там пьянствовали - нам казалось это чем-то чрезвычайно заманчивым. Все они были неграмотными или малограмотными. Тут же, в мастерской дядя в дальнейшем сделал закуток для нашей бабушки, его матери, где она и жила среди этой темной, оборванной, пьяной компании. 13 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Пройти из нашей комнаты в мастерскую можно было по небольшой галерее, метра 3-4 длиной: но пройти его ночью нам казалось страшно. Тут же под крышей была голубятня, предмет нашего азарта. Нередко голубей наших воровали. Помню такой случай. Увлекались мы курами-карликами и имели очень бойкого петушка. Этот петушок повадился в голубятню летать и клевать там зерно. Однажды, желая его выгнать из голубятни, я запустил в него поленом и – наповал. Впечатление было сильное. Была у нас пара дорогих голубей, стоимостью по 1р. каждый, и эта пара произвела на свет недоросля, который однажды пропал; через некоторое же время, когда мы заглянули в кадушку, в которую сбегала вода с крыши после дождя, мы нашли там этого молодого голубка утонувшим. Голуби, бабки, пускание змеев, а то и просто лежание в траве на солнце вот наше времяпрепровождение. К этому надо еще прибавить лазание по чужим садам, бегание по окрестностям г. Харькова; нас никто никогда не спрашивал, куда идем, когда придем. На леваде было пастбище коров. И очень часто мы помогали пастухам пасти коров. Нередко помогали нашим товарищам – фонарщикам зажигать вечерами керосиновые лампы. До 12 лет театра мы не знали. Читали очень мало. Были свидетелями таких сцен, о которых теперь страшно и подумать. Народную брань знали в совершенстве. Я с младшим братом учился в церковно-приходской школе на Замковке, поступив туда 8 лет, а к 12 годам ее окончил, она была 4-х классной. Как ученик церковно-приходской школы, и имея голос (дискант), я пел в церковном хоре, читал часослов и т.п. Так что часто бывал в церкви. В школе учился неплохо, 14 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников но помню такой печальный случай. На страстной неделе по распоряжению зав. школой священника Соколько мы должны были посещать уроки Закона Божьего. Естественно, мы предпочитали игру в бабки и пускать корабликов по лужам. После пасхи надо было идти в школу и таким образом пришлось бы отвечать, почему не посещал занятий по Закону Божьему. Чтобы избежать ответа, я в течение месяца бродил вместо школы по городу, пока однажды не разрешилась эта комбинация: учитель прислал своего помощника узнать, почему я не хожу в школу. Мама, конечно, была сильно удивлена таким вопросом, т.к. каждое утро я аккуратно уходил в школу. Пришлось жестоко поплатиться: мне всыпали и дома и в школе. В 4-х классах школы занятия вели 2 учителя и за 4 года нас кое-чему обучили: читать, писать, 4-м правилам арифметики, немножко истории, так называемому Закону Божьему, читать по-славянски. Тут я первый раз почувствовал интерес к истории. После окончания церковно-приходской школы стал вопрос – куда мне идти дальше. Подготовил меня к школе старший брат: научил меня читать, после писать. Пределом мечты нашей семьи было видеть меня машинистом, для чего следовало поступить в ж/д ремесленное училище. Но в это училище принимали только с 14 лет. Поэтому дома решили меня отдать в уездное училище, где я и проучился 2 года. Надо сказать, что отца своего я помню, когда он помирал. Нас ввели в комнату и мы этот момент и запомнили. По рассказам мамы и старшего брата, отец наш Михаил Дмитриевич, хотя и был малограмотный плотник из Владимирской губ., но видно, понимал свое дело неплохо, и был человек незаурядный. К нему обращались различные подрядчики, брав15 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников шие крупные работы, за составлением планов, смет, указаний. Видно, был он хорошим оратором. В то время в России блистал адвокат Плевако, вероятно, оратор первоклассный. Хоть мы и мало знали общественную жизнь, но о Плевако и мы слышали. Все громкие процессы в России протекали при его участии. Плевако бывал и в Харькове и бывал в начальной школе, где я учился. Там же бывал и мой старший брат. Вот тогда знакомые и называли моего отца «вторым Плевако». Можно думать, что административные таланты отца и его ораторские данные както перешли в какой-то малой степени и к нам. Помню отдельные эпизоды нашей жизни. Два крупных несчастья, поразившие нас, оказались, в итоге счастливыми для нас: во-первых, хата наша, крытая соломой, однажды сгорела. Покрыть ее железом и даже соломой снова средств не хватало. Поэтому некоторое время она стояла без крыши и дожди заливали нашу избушку. Пол был земляной, для придания ему хотя бы кого-нибудь вида его иногда мазали глиной. После каждого дождя пол представлял сплошную грязь, которую приходилось выносить ведрами. А от дождя мы прятались под скамейки. От такой жизни младший брат Никита простудился, заболел, лицо его искривилось и частично снизились его способности, что конечно, повлияло на последующую его жизнь. Так вот это пожар сослужил нам полезную службу. Старший брат Егор, бывший в эти годы гимназистом младших классов, учился в гимназии очень плохо, причиной чему были его уличные товарищи. Благодаря им он не имел времени заниматься. Как позднее и у нас, у него все время уходило на голубей, бабки и т.п., а учить уроки было некогда. Пожар дома вынудил брата перебраться к дяде Ване, брату отца, тоже столяру, который жил на одной из улиц г. Харькова против гимназии. Здесь товарищей у 16 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников него не оказалось, и имея много свободного времени, он постепенно приучился учить уроки, и к 5-му классу уже сам давал уроки ученикам, за что и получил первый раз 3 р. в месяц. Второй несчастный случай – это смерть отца. После смерти осталось 6 чел. детей: 4 сыновей и 2 дочери, вдова – 7-ая, простая неграмотная деревенская женщина. После смерти отца бабушка и мама пошли к священнику местной церкви посоветоваться, что дальше делать. Священник порекомендовал взять старшего брата из гимназии и отдать в канцелярию, на службу, а что он сказал про нас – не знаю. Священник этот, насколько я помню, был большой ханжа. У двух неграмотных, не знавших никакого ремесла женщин, осталось 6 чел. детей, из которых младшей было 1,5 г., а старшему - лет 15-16. Т.к. отец сильно пил, отчего и умер прежде времени, то при нем, по словам старших мы жили очень плохо. Часто не было на пищу, не было чем заплатить в школу. Сестра вспоминает случай, когда сначала я пошел и купил хлеба на 1 коп., а вскоре она пошла и купила хлеба на копейку. Это очень рассердило лавочника, который сказал: «И чего вы шляетесь, уж купили бы сразу на 2 копейки». Положение наше казалось безнадежным. Чтобы как-то выйти из положения, мать решила торговать бубликами на базаре. Купила сколько-то бубликов в пекарне и прежде, чем нести их на базар, принесла их домой. Мы эти бублики все съели. Этим ее торговля и ограничилась. Нужды и отсутствие перспективы заставили подумать, что же делать дальше. Правда, бабушка наша пользовалась большой популярностью в окрестностях левады: она была «бабка», и лечила от всех болезней, принимала у рожениц детей и т.д. Нередко мы бывали свидетелями способов ее лечения: человека, у которого болела поясница, она 17 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников клала на порог комнаты, на поясницу клала валик, и чуть ли не топором била по этому валику. Пользовалась наговорами, и мы с интересом следили за ее шептаниями. Это ее ремесло приносило ей некоторый доход в виде подарков, денег и др. Мать занялась прачечным делом: стирала на купцов, на татар, торговавших барахлом, на гостиницу, где, очевидно, часто бывал гостем наш отец. Помню, в день похорон отца хозяйка гостиницы подарила нам по пятаку. Мать целую неделю стирала, а по субботам мы разносили большими узлами белье, и зарабатывали на том р. 3-5 в неделю. Брат уроками зарабатывал 15 руб. в месяц. И семья из 8 чел. – жила в месяц на 20 р. Беднее нас с братом Никитой в церковноприходской школе никого не было. Вспоминаю две картины. У мамы пропал фунт мыла. Так его и не нашли. Потом оказалось – мама призналась в этом, мыло упало в борщ. И мы его съели – не выливать же борщ. И ничего. Приехал в школу известный в то время архиерей Амвросий. Учитель представил ему нас, но он не поинтересовался тем, как мы живем, хотя учитель и рассказал ему об этом. Так вот, работа бабушки как «бабки», матери как прачки, уроки брата, дали нам возможность жить, пожалуй, лучше, чем при отце, ибо продолжай он то же, мы утонули бы. По словам старших, отец был добрым, пьяный не буянил, не дрался. Третий случай: весна, темная ночь – страшный шум, несшийся с левады. Оказалось, разлилась река – половодье. Река затопила всю леваду. Бурные потоки производили такой шум, который я помню до сих пор. Залило и нашу избу по крышу, и мы перебрались в соседний дом. Высокая вода стояла несколько дней, и мы с дядей Ваней сделали из бочек и досок плот и 18 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников плавали по леваде; приплывали и к своему домику, точнее, к его крыше. Такое несчастье постигло многих, и власти распорядились выдать пострадавшим от наводнения хлеб. И мы с братом получили 2 больших хлеба. Но когда мы несли их домой, то пьяницы на улице у нас их отобрали. Со слезами, мы рассказали об этом дома. С нами пошли старшие, взяли городового, и эти два хлеба были найдены и отобраны у пьяниц, забравшихся в трактир. Когда вода спала, мы вернулись в свой холодный, сырой и грязный дом. В этом доме и прошло все наше детство. После смерти отца в этот дом перебрался наш дядя с семьей – он и занимал 2 комнаты, а нам оставил одну. Он тоже был горьким пьяницей, хотя и добрым человеком; его жена тоже пила, и мы бывали свидетелями диких сцен. На наших глазах происходило все, что влечет за собой пьянство. Сильно пил и наш дед, отец отца, тоже плотник. С тех пор я возненавидел бедность и жалею бедных. Я знаю, чем это пахнет. И вот, хотя мы жили и бедно, и грязно, и некультурно, но все же почему-то товарищи старшего брата – сначала гимназисты, а потом студенты Харьковского университета любили приходить к нам. У брата была своя отдельная крошечная комната. Его товарищи проводили у нас долгие часы, приходили со своими кофейниками, варили кофе и нас угощали. Пели студенческие песни, вели всевозможные разговоры, свидетелями которых мы были, и это был «якорь нашего спасения». Старший брат Георгий Михайлович был очень строг – и к себе, и к нам. Мы боялись его, и поэтому остерегались следовать плохим примерам: курить, играть в карты, воровать, и это нас спасло: пример брата нам послужил хорошую службу. 19 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Однажды возвратившись с улицы, брат вызывает меня к себе и говорит: «Завтра пойдешь к Ивану Николаевичу (к товарищу брата, студенту-юристу). Мы решили готовить тебя в гимназию. Один мой товарищ будет заниматься с тобой по латинскому языку, другой – по французскому языку, третий – по математике». Это был переломный момент в моей жизни. В 1898 году брат кончил Университет, и ему как стипендиату Святейшего синода, предложили поехать в г. КаменецПодольск преподавателем математики в духовную семинарию. Он туда поехал и взял нас всех с собой. Это был переломный момент для всех нас к лучшему. Я в то время перешел в 4-ый класс гимназии. Добавим: по линии отца все его предки были крепостными крестьянами помещика по фамилии Ребиндер. Крепостным был по всей видимости и наш отец, родившийся в 40-х годах прошлого столетия. Мать, ее родители и предки ее, были, насколько я знаю, государственными крестьянами. Воспоминания Марии Михайловны (тети Мани) Помню, Никита и Петя пекли картошку - идет дождь, они сидят под зонтиком, в траве, на леваде, и пекут картошку. Помню, на леваде в бурьяне мы искали печерицы. Это, вероятно, шампиньоны. Их жарили. Еще все интересно было. Под Рождество Христа славили. Зачинщиком был папа. Брали старое решето, обтягивали его чем-то, делали отверстие, закрытое бумагой, и внутри свеча 20 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников горела, а решето вертелось. Перед тем, недели за две, спевки делали, а под вечер ходили по домам. Кто деньги давал, кто пряники, кто пироги. Так ходили дня три – и в первый и второй и третий день. Кажется, и в Крещенье также ходили. Это самый веселый праздник был. Мама всегда пироги пекла под Рождество, часа в три ночи, чтобы на утро готовые были. Маленькую елку украшали, меленькую. Один только раз у нас была хорошая елка, когда папаша был жив. Елки я не помню, но помню игрушки – яблоки, вишни. Один раз Петя заболел скарлатиной. Его в больницу увезли. Это было под Рождество. Я пошла его проведать – а там говорят, что он уже выписался. Прихожу домой - верно, он сидит дома, обложился всеми материалами и делает эту звезду, без него ничего не выходило. Еще вот хороший обычай был под Пасху. Двор посыпали песком, пекли, что-то жарили, а на первый день Пасхи на плацу, на площади, устраивали базар – веревочные качели, карусели, черед лавок, балаганы; все продавалось. На качелях страшно было, ушла душа в пятки. В каком - то году был большой разлив воды. Мы не успели уйти из дома и вода все окружила. К потолку поднимали комод, стол, иконы, все. Нас на лодке вывезли. Плохо было. Мы хотели на новую квартиру перейти, но не нашли и вернулись в свой дом. А дядя Егор – он уроки где - то давал – он там и остался жить, кажется, на целый месяц. Когда мама, Феодосья Петровна, несла булки из булочной, сзади на нее напали, уже у самого дома (голодные были) свалили ее и все булки унесли. Так мы без булок и остались. Про церковно-приходскую школу я ничего не знаю, там и 21 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников была-то всего один, кажется, раз. А моя школа трехклассная, женская была, на совсем другом конце города. И я почти каждый день опаздывала. А как только кончила ее – наш отец умер. Все обещал отдать меня в гимназию, да вот так и не пришлось. Дом был такой. Две комнаты и кухня. В доме – стол небольшой, деревянный диван; шкаф стеклянный, а нижняя его половина – комод. И кровать. А в углу был – дядя Ваня уже сделал – такой угольник для икон. Больше ничего не было. В другой половине дома, под той же крышей, был сарай, и когда дядя, Иван Дмитриевич, после смерти отца, переехал к нам, он переделал этот сарай под мастерскую. Со школы придут – Никита, Петя идут на леваду, гуляют, картошку пекут, в бабки играют, наиграются - и уже не в силах. – Никита, а уроки? – Сейчас, сейчас - ложится, и так засыпает, что уже добудиться нельзя. И часто так. Ребята – все больше в бабки играли, а потом еще змеи делали – ух, хорошие змеи. Планки крест-накрест, хвост, путы, английский шнур. И высоко летали! Потом голубей водили. Сделали на крыше такой скат - там они и жили. А в комнате было неуютно. После дождя – через порог так и капает. Дверь, большая, широкая – в сенцы, а из них прямо на двор. Как откроют дверь – ветер такой. Прямо в комнату. Кроме печки был еще чугунчик. Его накалим – тогда жарко, невозможно. А в доме потом лук пекли, целиком, луковками. Зимой чугунчик этот топили. За углем ездили куда-то. Один раз поехали за ним, был холод, насилу Петя с мамой его довезли. 22 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Спали на кровати обычно вчетвером, а иногда на печке. Она была русской, т.е. «варистой». Я спала на диванчике. А летом мы спали тут же, на леваде, в траве. Древо семьи Горшкова Михаила Дмитриевича и Товарновой Феодосьи Петровны представлено на рис. 2. 23 24 Петр Иванович 1903 - 1935 Борис Иванович 1909 - 2000 Лидия Павловна Петр Михайлович 1883 - 1975 Иван Горшков Михаил Дмитриевич Мария Георгий Михайлович 1873 - 1951 Никита Товарнова Феодосья Петровна Галина Никитична Дмитрий Никитович Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 25 1887 - 1958 Татьяна Георгиевна 1908 - 1999 Наталья Георгиевна 1911 - 2000 Елена Феодосьевна (Никитюкова) Отец Феодосий Никитюков (Никитюк) Рисунок 2 Ольга Петровна 1911 - 1980 Вера Семеновна Горшкова (Садовская) Георгий Петрович 1909 - 1984 Анна Николаевна Резникова Сергей Георгиевич 1910 - 1988 Зинаида Ивановна Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Семья Воспоминания Татьяны Георгиевны Осиповой (Горшковой) Георгий Михайлович Горшков (Егор) – старший сын Михаила и Феодосьи Горшковых. Волей счастливого случая он поступил в харьковскую гимназию. Учился сначала плохо, так как любил поиграть с друзьями, погонять голубей. А потом задумался: «Что это я, хуже всех что ли?», и начал старательно учиться. В старших классах гимназии он неплохо зарабатывал репетиторством и запретил матери стирать на людей. После окончания гимназии Георгий Михайлович поступил в харьковский университет на физико-математический факультет как стипендиат Святейшего синода. Это стало возможным, видимо, потому, что семья под влиянием матери регулярно посещала храм, а Георгий Михайлович, к тому же обладая приятным баритоном, пел в церковном хоре. Службу любил и знал и еще долго после революции посещал церковь. Перестал только тогда, когда возникла угроза увольнения из школы. После окончания харьковского университета Георгий Михайлович был направлен Святейшим синодом в г. Каменец Подольск преподавателем физики и математики в духовную семинарию. Попутно работал в гимназии. Там, в учительской среде Каменца, он встретил свою будущую жену Елену Феодосьевну Никитюкову. Елена Феодосьевна происходила из семьи потомственных православных священников. Ее отец протоиерей Феодосий преподавал в гимназии Закон Божий. Он очень огорчался, что никто из сыновей не пошел по священнической стезе. 26 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Елена Феодосьевна была младшей дочерью в семье, где помимо нее было еще две сестры и два брата. Сестра Юлия была, как тогда говорили, суфражистка, ходила в строгой суконной юбке и курила через мундштук. Была чрезвычайно категорична в суждениях. Сестра Елизавета вышла замуж за дворянина Душенкевича. У них было поместье с чудесным садом. Один из братьев был скотопромышленником, второй - один из первых русских авиаторов. После февральской революции написал в Коломну Георгию Михайловичу, что в Питере неспокойно и не следует ли ему переехать с семьей в Коломну. Георгий Михайлович отсоветовал. Так эта семья оказалась в Финляндии. Елена Феодосьевна рано потеряла родителей и воспитывалась в Каменец-Подольском епархиальном училище для дочерей духовенства. Училище располагалось в старой городской крепости. Образование там давалось очень хорошее. Выпускницы имели право работать преподавателями. В частности, Елена Феодосьевна преподавала русский язык и литературу. Была она девушкой веселой и где-то легкомысленной: могла и на столе станцевать. Несмотря на то, что красотой она не отличалась, поклонников у нее была масса. Сватался даже некий барон. Он подарил ей серебряную ложку для варенья, которая до сих пор под названием «баронской» жива в семье. Е.Ф. отказала ему со словами: «Ну, какая я баронесса!» Георгий Михайлович и Е.Ф. поженились довольно поздно. Ему нужно было поставить на ноги всех братьев и сестер. Первая дочь родилась, когда Е.Ф. было уже 32 года. Следом родился сын и еще одна дочь. Стоит заметить, что последняя родилась едва ли не за карточным столом: Елена Феодосьевна была заядлой преферансисткой. 27 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В 1912 году семья переехала в Коломну. История переезда такова. У Георгия Михайловича был друг, получивший назначение на крупный пост в Министерстве образования. Он пообещал перевести Георгия Михайловича в Москву. Перевод в Коломну рассматривался как временный. Но друг внезапно умер, и семья осталась в Коломне, где Георгий Михайлович был инспектором народных училищ, преподавая при этом в гимназии. Семья жила в достатке. Квартира и дрова были казенные. Держали кухарку, и раз в неделю приходила прачка стирать белье. Мать Феодосья Петровна и сестры жили вместе с ними. Надо сказать, что Феодосья Петровна была женщиной очень набожной, ходила по коломенским монастырям. Пробовала брать с собой старшую внучку, но та неизменно падала в обморок на службе. Поэтому бабушка оставила это дело. Феодосья Петровна каждое утро молилась на коленях с четками. Если в это время кухарка заходила к ней с вопросом: «Барыня, что будем готовить?», в нее летел башмак. Сноху Елену Феодосья Петровна не любила: «Бесприданница». Любила она сноху Веру. За нее дали землю, продажа которой позволила сыну Петру получить высшее образование. Совместное проживание со свекровью и золовками привело к трениям в семье, и их пришлось отселить. Елена Феодосьевна Коломну не любила. После европейского Каменца патриархальная купеческая Коломна казалась ей скучной. Однако интеллигентное учительское общество там было. Ходили друг к другу в гости, устраивали музыкальные вечера. Когда Григорий Михайлович пел, под окнами собирались слушатели. 28 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Особенно радостно вспоминаются пасхальные дни. Дома готовили богатый стол. Практиковалась южная кухня. Елена Феодосьевна прекрасно готовила. Пеклись ромовые бабы, готовилась фаршированная заливная рыба и т.п. Столы не убирались, целыми днями ходили нарядные весёлые гости. Всё кончилось с революцией. Хозяева попросили съехать со второго этажа из просторной квартиры в маленькую на первом. Оставленную мебель так в последствие и не вернули. Семью надо было кормить. Елена Феодосьевна пошла работать в школу. Там один из коллег посоветовал ей закурить, чтобы не было так голодно и холодно. Так Елена Феодосьевна пристрастилась к этой вредной привычке и муж отучить её не смог. Григорий Михайлович на тот момент как царский чиновник потерял работу. Для заработка занялся было переплётным делом. В семье долго жили переплетённые им книги. Но кому в то время нужно было переплетать книги! Тогда один из учеников Григория Михайловича, сын сапожника, предложил ему освоить сапожное ремесло. Григорий Михайлович даже выучился шить модельную обувь. Клиенты пошли, на улице спрашивали: «Где живёт сапожник Горшков?» Расплачивались в основном продуктами. Потом всё наладилось. Григорий Михайлович вновь стал преподавать. Как-то один из его учеников, зайдя к Григорию Михайловичу, ужаснулся его жилищными условиями. И вскоре семья получила хорошую трёхкомнатную квартиру в домах, построенных в Голутвине для сотрудников Коломзавода. Григорий Михайлович до самой смерти преподавал в соседней школе №9. Учителем он был знаменитым на весь город. Его ученики встречались Т.В. Осиповой (его внучке) в разных местах страны. 29 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Подход к преподаванию у него был очень творческим. Им даже был разработан собственный задачник. На уроках дисциплина была безукоризненной. Ученики его побаивались, хотя человеком он был добрейшим. Видимо, как теперь говорят, была у него харизма. Кстати, добротой Григория Михайловича частенько пользовались разные нечестные люди. Долги, например, не отдавали. Григорий Михайлович потом удивлялся: «А казался порядочным человеком!» Григорий Михайлович был заслуженным учителем РСФСР, орденоносцем. В школе память его почитают, сохраняют мемориальный физический кабинет. Сёстры Евдокия, сестра Георгия Михайловича была яркой, красивой девушкой. Самоучкой освоила фортепиано. Имела массу поклонников, но обладая острым, язвительным языком, всех высмеивала и отшивала. К ней сватался молодой Керенский, но мать за него не отдала: «Рыжий!» Была Евдокия Михайловна учительницей. Умерла рано. Мария Михайловна была полной противоположностью сестре. Замуж очень хотела, очень следила за собой, но никто не сватался. Был, правда, один вдовец с кучей детей. Но мать за него не отдала. Мария Михайловна преподавала кройку и шитьё, однако портнихой была неважной. Мария Михайловна прожила долгую жизнь. В Коломне жила в комнатке в центре города. К старости перебралась в Ленинград к брату Петру Михайловичу, профессору Ленинградского университета. 30 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Записано со слов Бориса Ивановича Горшкова Татьяной Владимировной Осиповой Иван Михайлович Горшков в Петербурге был одним из учредителей «Владимирской артели ответственного труда». Основана она была при финансовой поддержке Георгия Михайловича Горшкова. Артель занималась инкассаторской деятельностью (или охраной инкассаторов). Если в результате нападения пропадали деньги и убивали кассира, артель выплачивала неустойку. Иван Михайлович заработал в результате хорошие деньги. В период второй мировой войны, когда вокруг Петрограда строились оборонительные сооружения, Иван Михайлович был финансовым представителем строительных фирм. Во время революции из-за голода Иван Михайлович переехал в г. Киев (по-видимому, с семьей). Как известно, во время революции власть в городе менялась многократно. Но при всех режимах Иван Михайлович работал начальником Киевской таможни. И только с установлением советской власти он этот пост оставил и работал железнодорожным кассиром на какойто пригородной станции. В 1922 г. он заболел испанкой, потом у него случился инсульт, от которого он и умер. Было ему на момент смерти 46 лет. Жена И.М. – Анна Николаевна урожденная Резникова. Родилась в 1880 г. недалеко от Каменец-Подольска в селе Песчанка. Отец ее украинец Николай Николаевич Резников служил в управе писарем. Мать полька (польская дворянка) Терезия Иссидоровна Красницкая. Ее отец участвовал в польском восстании 1863 г. и был выслан в Сибирь. Имение его было частично конфисковано, но некоторое количество земли было оставлено семье на воспитание детей. Анна Николаевна Резникова – 31 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников дочь Терезии Красницкой и Николая Резникова была сельской учительницей в каком-то местечке под Каменец-Подольском. И.М. Горшков приехал туда по делам, с ней познакомился и, видимо, влюбился. Но Анна Николаевна была не в ладах с властями, и ее выслали в Русские губернии. Так она оказалась в Нижнем Новгороде. Иван Михайлович туда к ней приехал, и они поженились. Детей у них было двое: старший сын Петя родился в 1903 г. Он стал рабочим-металлистом. У него были золотые руки, он умел делать все. Татьяна Георгиевна Горшкова вспоминала, что в детстве Петя был очень озорным и предприимчивым ребенком. Умер он в 1935 г. Поранил на работе руку, развилась гангрена. Брак Ивана Михайловича и Анны Николаевны оказался неудачным. Семья распалась. Анна Николаевна вышла замуж за известного Петербургского врача, то ли Фельдмана, то ли Фридмана. Славен он был тем, что успешно выводил из запоя крупных купцов и промышленников. При этом он имел какой-то чин государственного чиновника (сохранилась открытка, где к Анне Николаевне обращались «Ваше превосходительство»). Старшего сына – Петра взял к себе брат Ивана Михалойвича Георгий Михайлович Горшков. Младший сын Борис остался с матерью (родился в 1909 г. в Санкт-Петербурге на Васильевском острове). В революцию (или сразу после нее) семья воссоединилась и жила в Киеве. Анна Николаевна долгие годы заведовала молочной кухней и дожила до преклонного возраста. Борис Иванович с раннего детства интересовался искусством, рано начал рисовать. Закончил архитектурный институт, разрабатывал типовые проекты сельских школ и клубов. Был дважды женат. Детей нет. Первая жена якобы ушла с немцами. Со второй он разошелся. Во время войны оставался с 32 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников матерью в Киеве. Вспоминал свою встречу с Хрущевым в дни освобождения Киева. Хрущев – член военного совета – шел по киевской улице в окружении свиты офицеров. Борис Иванович смог к нему подойти и поговорить о необходимости сохранения некоторых исторических зданий. Борис Иванович вспоминал также о двоюродном брате Дмитрии Никитовиче, тоже киевлянине. Дмитрий Никитович мечтал о военной карьере, о генеральских лампасах. Окончил артиллерийское училище. Но под Киевом попал в окружение. Воевал в партизанском отряде. Потом опять в армии. Закончил войну то ли капитаном, то ли майором. Но из-за окружения после войны ему пришлось демобилизоваться. По совету сестры и матери пошел работать в торговлю. Занимал в этой системе в Киеве значительные посты (был директором крупного ювелирного магазина, начальником Киевского хозторга, зам. начальника киевского военторга. Но очень этой своей деятельностью тяготился, т.к. был очень честным и прямолинейным человеком. Его отец - Никита Михайлович Горшков во время 1-ой Мировой войны был почему-то казачьим хорунжим. В революцию воевал на Севере, видимо у белых. Пропал без вести. Ничего о нем не известно. В семье разговоры о нем не велись. Сестра Дмитрич Никитовича Галина Никитична (по первому мужу Гикало) окончила Ленинградский ветеринарный институт. Получить образование ей помог дядя Г.М. Горшков. История такова. После окончания школы Галина Никитична написала в Коломну дяде Егору с просьбой о материальной помощи на учебу. А у того было своих трое детей и Тане (старшей) тоже предстояло ехать учиться. Таким образом, дядя Галине отказал в помощи. Но тут расстроенная девушка по33 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников встречала цыганку, которая посулила ей скорое радостное известие. И действительно, дядя Григорий Михайлович решил поднатужиться и помочь племяннице. Написал письмо, и Галя с двоюродной сестрой Таней оказались ленинградскими студентками. Галина Никитична долгое время работала главным ветеринарным врачом Киевского мясокомбината. Георгий Михайлович Горшков и Елена Феодосьева Горшкова (Никитюкова) Из материалов Елены Сергеевны Горшковой Елена Феодосьевна (в девичестве Никитюкова) была ярким представителем интеллигенции XIX века, которые сохранили и передали своим потомкам лучшие традиции культуры поведения в обществе, отношения к своим обязанностям, высокого духа патриотизма и любви к Отечеству, к культурному наследию своей Родины. Она родилась и выросла в городе КаменецПодольске, на Украине. Отец ее (о. Феодосий) был священником, что сыграло огромную роль в формировании морального и нравственного облика Елены Феодосьевны. Не знаю, откуда пришли в эти земли наши предки, как переплелась история этих мест с нашей родословной, одно несомненно, – Каменец-Подольская земля воспитывала особенных людей, людей с гражданской позицией, исповедовавших моральный кодекс русской интеллигенции, глубоко преданных своему Отечеству, на службе у которого состоять большая честь и святая обязанность гражданина государства русского. 34 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников По-видимому, много интересных открытий таит в себе история рода священника Феодосия Никитюкова, т.к. КаменецПодольская крепость одна из самых древнейших. Она являлась ключевым пунктом на пути обмена между Востоком и Западом. Кто владел этой крепостью, – тот контролировал основной путь на Запад и на Восток. В 1672 году Султан Магомет IV после длительной осады захватил Каменец и со временем весь Подол. 27 лет разоряли край турецкие янычары. В результате удачных азовских походов российских войск против Турции, последняя, согласно Карловицким трактатам, оставила захваченные земли. В 1793 г. Каменец-Подольск вошел в состав Левобережной Украины Российского государства, а через 2 года Каменец становится центром Подольской губернии. В этом городе витал особый дух русской истории, принадлежностью к которой гордились его жители. Рано лишившись матери, Елена Феодосьевна воспитывалась в закрытом пансионе для девочек из благородных семей. Она была самой младшей из детей, старшие – сестра Юлия, сестра Елизавета и два брата. О судьбе своих близких Елена Феодосьевна говорила мало и скупо. После 1917 года не было принято распространяться о своих корнях. Известно, что старшая сестра отличалась большими способностями к наукам, судьба свела ее с народовольцами, а поскольку их убеждения измерялись тем, чем ты можешь поплатиться, т.е. единство мыслей и жизни, она ушла в «народ», неся просвещение в массы. Эти люди гордились «трудной судьбой». Больше о ней никто ничего не слышал. Средняя, Елизавета, вышла замуж за Управляющего конными заводами – Евгения Душенкевича, и жила в своем поместье 35 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников под Киевом. Бабушка, будучи уже замужем, навещала сестру и летом с маленькими детьми приезжала отдыхать. Поместье Душенкевичей соседствовало с поместьем Булгаковых. Они дружили семьями. У Елены Евгеньевны было два брата. Один погиб во время революции, а другой уехал в Америку. Насчет судьбы своих братьев Елена Феодосьевна практически ничего не знала. Один, Алексей, был офицером, летчиком, стоял у истоков создания летного училища в Санкт-Петербурге. Эмигрировал в Америку во время революции, потеряв по пути жену. По одним сведениям работал в КБ Сикорского, но связь с ним не поддерживалась, и бабушка, будучи очень умным и осторожным человеком, никогда о нем не вспоминала. К счастью, сохранилось его письмо к отцу и фотография, где Алексей в звании подпоручика. Письмо очень интересное с исторической точки зрения и ниже приведу несколько строк. «С. Петербург 20 декабря Дорогой Папаша! Мои расчеты приехать на Рождество домой не удались. Не говорю «к сожалению», потому, что помешала мне в этом отличнейшая штука, а именно, – в конце ноября меня командировали в Питер представителем от Варшавского округа в «Комиссию по применению к военным целям воздухоплавания». На разработку этого нового и, действительно, очень важного в военном отношении дела ассигновано 800.000 руб.… Мое пребывание в Питере затянется года на полтора и за это время мы должны изучить теоретически и практически: воздухоплавание, метеорологию, машинное дело и особенно фотографию, так как потом, при рекогносцировке, придется производить фотографические снимки неприятельского расположения с вы36 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников соты птичьего полета. Я доволен этой командировкой. Во-первых, она по себе очень интересна, во-вторых, получаю добавочные, сверх ординарного жалованья, – 25 руб. в месяц и тройные прогоны в Питер и обратно и в-третьих, служба эта очень видная и благодарная, гораздо легче выдвинуться, чем в армии, ведь нас будет всего 10 человек на всю Россию… Мой адрес: «С. Петербург, Волково поле, Канцелярия учебной команды военных воздухоплавателей. Подпоручику Никитюкову». Революция всех разбросала на многие годы забвения. Лишь спустя 40 лет (где-то в 50-е годы) объявилась Елена Евгеньевна Душенкевич – дочь Елизаветы Феодосьевны, инженерстроитель. Она жила в Киеве в доме своей матери с мужем и сыном Евгением – ученым физиком. Елена Феодосьевна прожила долгую счастливую жизнь (умерла в 92 года), она была счастлива и в браке, и в материнстве. Ее по жизни любили и боготворили двое мужчин – муж Георгий Михайлович и сын – Сергей Георгиевич, достигший наивысшей ступени в военной службе и получивший всемирное признание как выдающаяся личность 20-го столетия еще при жизни! После окончания пансиона Елена Феодосьевна стала преподавать русский язык и литературу в Женской Гимназии г. Каменец-Подольска. Помимо хорошего воспитания и природного ума она обладала очень веселым и общительным характером, умела пошутить и понимала юмор. Любила поэзию и музыку, хорошо знала французский язык – в общем, ей было присуще все то, что нравится окружающим и обращает на себя 37 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников внимание. И в один прекрасный день ее заметил учитель математики и физики казенной мужской гимназии Георгий Михайлович Горшков. По-видимому, симпатия была взаимной, и наступил долгий период их дружбы, окрепшей и переросшей во взаимную привязанность, а в дальнейшем и в счастливый долгий брак по любви. Георгий Михайлович Горшков встретился с Еленой Феодосьевной будучи уже довольно известным педагогом и заметной фигурой в интеллигентной среде Каменец-Подольска. Тот, кто знал его лично, всегда любовно вспоминал преподавателя математики и физики. Патриотизм и высокий профессионализм, гуманность и высоко моральный характер определили жизненную позицию Георгия Михайловича. Родился он в Харькове в 1873 г. (ровно через 100 лет родилась его правнучка Татьяна). Отец его Михаил Дмитриевич Горшков был столяром-краснодеревщиком, членом Общины ремесленников села Митрофаниха. Внес выкуп и уехал в Харьков, вместе с женой Феодосьей Петровной, женщиной религиозной, властной и трудолюбивой. В Харькове он работал при частной гимназии некоего С.Г. Данченко. Работал, по-видимому, хорошо, т.к. получил квартиру при гимназии. Сам Михаил Дмитриевич был могучего телосложения и даже участвовал в кулачных боях. Однако рано умер, оставив жену с десятью детьми. Самый старший был Егор. Он рано проявил способности к точным наукам и был зачислен на бесплатное обучение в частную гимназию С.Г. Данченко, ту самую, где работал его отец. В 1893 г. Георгий Михайлович окончил гимназию с медалью. Видя необыкновенные способности юноши, все тот же Данченко выхлопотал ему церковное содержание для обучения – уже в Императорском Харьковском университете. 38 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Окончив в 1898 г. Харьковский университет, Г.М. Горшков по постановлению Святейшего Синода направляется в г. КаменецПодольск, сначала преподавателем математики в подольской духовной семинарии, а затем – в мужской казенной гимназии. Вскоре он получил должность классного наставника. Гимназисты и коллеги искренне любили Георгия Михайловича. Он был блестяще эрудирован, физик и математик по профессии, он мог квалифицированно рассуждать о живописи, о музыке, о литературе. Он великолепно пел (обладал приятным баритоном). В одном из писем Сергею Георгиевичу из КаменецПодольского музея есть такие слова: «… Георгий Михайлович и вся Ваша семья пользовались в г. Каменец-Подольске, как прогрессивные люди, всеобщим уважением. Ваш отец увлекался физикой и астрономией, приобрел небольшой телескоп, через который демонстрировал небесные светила с соответствующими объяснениями…». Девизом всей жизни деда было «Работать, так лучше и больше всех. Быть лучшим среди равных и никогда не почивать на лаврах. Только постоянное самосовершенствование может дать человеку настоящий профессионализм». Георгий Михайлович сам никогда не успокаивался на достигнутом и детей своих, а особенно сына Сергея, воспитал в этих традициях – традициях просвещенной интеллигенции. «Умному человеку скучно не бывает, – говорил Георгий Михайлович – в основе серости и не одаренности – скука». Отсюда воспитывались пытливость ума, живой интерес ко всему непознанному, большое трудолюбие и дисциплинированность. Георгий Михайлович и Елена Феодосьевна познакомились в 39 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Каменец-Подольской епархии. Безгранично любил Георгий Михайлович свою супругу. Любовь эта выдержала все испытания, потому что она была, прежде всего, взаимной и основана на дружбе и общих интересах. Этим браком сочеталась математика и литература, рационализм и романтизм, они уравновешивали друг друга. Если Георгий Михайлович был строг, требователен к детям, считал, что культурный человек, прежде всего дисциплинированный человек, он говорил, что культура начинается, прежде всего, с запретов и законов, только хамство свободно от всех ограничений и внешних запретов, то Елена Феодосьевна была лириком. Она сумела привить своим детям (а потом и внукам) любовь к книге, к литературе и поэзии. Ее речь была очень выразительной, что в полной мере унаследовал сын. Когда она читала или декламировала (она до глубокой старости наизусть читала «Евгения Онегина», «Полтаву» и другие произведения ее любимых авторов), дети слушали, затаив дыхание. Чтение книг внукам было подарком, а не целью просто занять или успокоить ребенка. Следуя своему рационализму, Георгий Михайлович спланировал состав своей семьи: обязательно иметь троих детей, а, учитывая свой возраст (когда они поженились, ему было 33 года, а Елене Феодосьевне – 30), времени много не отпускалось. В 1908 году родилась дочь Татьяна, в 1910 – сын Сергей, в 1911 – дочь Наталья. Мальчик родился в полночь 26 февраля. Акушерка ахнула, увидев младенца в «чепчике» и «рубашке», она сказала, что ребенок отмечен Богом, ему будет сопутствовать успех и защита 40 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников от насилия. Так рассказывала бабушка. Можно по-разному относиться к словам повитухи, но по жизни Сергей Георгиевич действительно шел твердым, уверенным шагом – удача сопутствовала ему. Он был смелым, решительным и очень уверенным человеком, судьба была благосклонна к нему. Маленьким Сереженька находился на попечении няньки, поскольку младшая Наталья из-за слабости здоровья требовала особого ухода. Мальчик был очень желанным, его любили, и отец старался как можно больше им заниматься. Он рос крепким, красивым, розовощеким ребенком, с очень яркими синими глазами. Как только стал говорить – непрестанно разговаривал, был очень подвижным и резким в движениях. Любил шумные игры с криком и грохотом. Маленького сына мать старалась успокоить и стала рано приучать к ритму текста читаемой книги. Отец водил 2-х летнего мальчика по чудесному поместью КаменецПодольска, по берегу реки Смотрич, по отлогим берегам. Когда Сереже исполнилось 3 года, Георгий Михайлович получил должность инспектора народных училищ в городе Коломне Московской губернии. Коломна сразу расположила к себе молодую чету. Та же древность, та же крепость, та же связь времен – от начала тысячелетия до наших дней, то же величие русского духа, воплощенное в исторических памятниках. Все то, что было так близко сердцу Елены Феодосьевны и Георгия Михайловича в Каменец-Подольске. Первое летописное воспоминание о Коломне относится к 1177 году. С 1359 г. Коломна стала принадлежать московскому князю Дмитрию Ивановичу, известному как Дмитрий Донской. Здесь он венчался с суздальской княжной Евдокией в церкви 41 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Вознесения. Коломна была выбрана московским князем местом сбора русской рати перед Куликовской битвой. 20 августа 1380 года коломенская дружина и горожане встречали князя Дмитрия, а 8 сентября русские дружины во главе с Дмитрием Донским одержали славную победу. Здесь же в 1552 году по указу царя Ивана Грозного в честь взятия Казани возведена Успенская церковь. Отмечена и победа русских войск в 1812 году, в ее честь была построена колокольня церкви Иоанна Богослова. Со временем Коломна из города-защитника превращается в город торговцев и ремесленников. Здесь строятся фабрики и заводы и во второй половине XIX века Коломенский уезд выходит на первое место в Московской губернии по количеству промышленных предприятий, а, следовательно, и по общеобразовательным и специальным учебным заведениям. В 1913 году в Коломну переехала вся семья Г.М. Горшкова, включая его мать Феодосью Петровну и сестер. Интересный курьез случился во время переезда в Коломну. Когда поезд прибыл на платформу, все засуетились, нянька взяла старшую Таню, бабушка – маленькую Наташу и все вышли из вагона, а Сережа уснул в углу купе и о нем забыли. Поезд тронулся и тут Елена Феодосьевна с ужасом обнаруживает отсутствие сына. Она кинулась к вагону, но муж опередил ее, быстро вскочил в купе, схватил мальчика и выпрыгнул на платформу. Елена Феодосьевна обняла сына и горько заплакала. Будущему Адмиралу еще рано было уходить в «автономное плавание». Вспоминала она этот случай до глубокой старости. Семья Георгия Михайловича поселилась в большом доме возле Коломенского кремля на берегу р. Оки. Сын никогда не выпадал из поля зрения отца, который ста42 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников рался привить ему понимание того, что должен делать будущий мужчина, каково его отношение к обязанностям и каковы эти обязанности, как он должен относиться к матери и сестрам и, что первое и необходимое качество умного человека – трудолюбие. Дух творчества и постоянная работа с книгой были обычным явлением в семье, что заставляло мальчика подражать родителям. Бабушка вспоминала, как маленький Сережа брал книги подмышку, ходил вокруг стола, приговаривая: «Пойду в школу, там научусь, научусь. Буду умным». Сережа рано научился читать, легко преодолел азы математики, и его стали готовить сразу во второй класс. Детство и юность Сергея Горшкова протекали в переломный период для его страны. Настали революционные события 1917 года. Георгий Михайлович ни в каких партиях не состоял, а потому и не был вовлечен в водоворот событий. Однако разруха, неустроенность быта и изменение общественного статуса коснулись и его семьи. Интеллигенция была объявлена «царскими приспешниками», привычный порядок жизни города был разрушен, неразбериха и неустроенность мешали нормализации обстановки почти год. Упразднена была должность инспектора народных училищ. Оказавшись без работы, Георгий Михайлович берется сапожничать. Маленький сын помогает ему. Отец приучает его заботиться о семье, при этом часто приговаривал: «Пойдем, дружочек, поработаем». Вместе и сапоги латали, и дрова пилили, и воду носили. Профессия родителей была вне политики, сугубо гражданской и необходимой для всех сословий. Сам Георгий Михайлович был очень авторитетным человеком в городе, его ценили как высокопрофессионального педагога-математика. Через 43 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников какое-то время его пригласили преподавать математику, физику и астрономию сначала в рабфак, а затем и в педагогическое училище. Елена Феодосьевна вела уроки русского языка, русской литературы и французского языка. Она часто вспоминала, какой ужасный холод стоял в учительской. Чтобы согреться многие стали курить. Бабушка закурила. Долго скрывала от мужа свое «увлечение». Георгий Михайлович не пил и не курил. Но однажды, когда она сидела за столом за очередным пасьянсом, он достал из кармана ее пальто папиросы, и положил их перед ней. С этой минуты Елена Феодосьевна перестала прятаться, курить так и не бросила до конца своих дней. В 1918 году в Коломне открылась мужская школа, школа № 9, в которой много лет проработал Георгий Михайлович 33 года. Вспоминал один из его учеников: « …Свои уроки он рассчитывал с такой астрономической точностью, что стоило ему со словами «На сегодня все!» достать из жилета часы, как звучал звонок на перемену – ни минуты впустую! Даже самую сложную теорему он успевал понятно и для непонятливых доказать, не только по учебнику, но и другими способами, да еще при том рассказать об авторах, об их личностях, вкладе в науку, отчего сухой, казалось бы, предмет, открывался нам живым… А дед, помимо всего, частенько присовокуплял: – В учебнике вашем доказательство сложное. Запишите мое, оно попроще, пригодится на будущее…». Коломенский период в жизни семьи Георгия Михайловича явился основополагающим. Если в Каменец-Подольске формировалась личность и авторитет педагога, формировался 44 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников его нравственный и моральный облик русского интеллигента, считавшего просвещение одной из важнейших сторон общественной жизни государства, то в Коломне не просто нашло продолжение его педагогической и воспитательной деятельности, но и раскрылись громадные творческие возможности. Здесь пришло к нему всенародное признание, здесь сопутствовал ему успех, глубокое уважение и почтение со стороны коломенцев, не одно поколение которых было учениками замечательного воспитателя. Именно в Коломне он получил высокое звание Заслуженного учителя Российской Федерации, Указом Президиума Верховного Совета СССР в 1944 году и в 1949 году за успешную и самоотверженную работу по обучению и воспитанию детей. Георгий Михайлович награжден двумя орденами Ленина, медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», знаком «Отличник народного просвещения». Немало бывших учеников Георгия Михайловича стали видными учеными, инженерами, врачами, среди них профессор Ланге, член Академии Наук УССР Сельский и много других видных людей. Жить и работать для людей было непременной потребностью его благородной души. Большим пороком, унижающим человеческое достоинство, считал он праздность. «Праздная жизнь не может быть честной», – цитировал он А.П. Чехова. Ученики искренне любили его, а он всегда сопереживал их неудачам. Вот что писали студенты педучилища: «Вы (Георгий Михайлович»), умудренный жизненным опытом, и счастливой долей быть высоко культурным человеком, всегда чутко и искренне подходили к своим ученикам и друзьям и давали ценнейшие советы. В этих советах отсутствовала пышная многословная фраза, но зато была меткая, острая и правильная мысль…» 45 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 7 ноября 1942 года в газете «Коломенский рабочий» была напечатана статья Г.М. Горшкова, которая называлась «Во имя Отечества». В ней есть такие слова: «Мой сын, адмирал Сергей Горшков, сражающийся на юге с чудовищем человечества – гитлеровцами, знает, что его старый отец, воспитавший в нем любовь к Отечеству, безмерную преданность своей Родине, завещает ему безмерную храбрость во имя Отечества, самопожертвования во имя народа». И сын с честью выполнил наказ отца. Отец в жизни Сергея и, особенно, в формировании характера играл первостепенную роль. И не важно, в какую глубь веков уходит их род, насколько они знатные (у истоков древних родов тоже стояли слуги Отечества), важны те предпосылки и условия, которые сформировали личность адмирала, который по своей значимости вышел на международную арену и превзошел своего отца. 46 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ФОТОАЛЬБОМ Елена Феодосьева – преподаватель женского епархиального училища 47 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Елена Феодосьева 48 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Георгий Михайлович 49 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Елена Феодосьева 50 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Сергей, Татьяна, Наталья 51 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Георгий Михайлович с преподавателями 52 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Стоят: Наталья Георгиевна, Галина Никитична (сестра Димы), Татьяна Георгиевна Сидят: Елена Феодосьева, Георгий Михайлович, Зинаида (жена Никиты Михайловича) с сыном Дмитрием, Мария Михайловна 53 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Георгий Михайлович в физическом кабинете Коломенской школы начало 30-х годов. В настоящее время этот кабинет носит его имя 54 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Георгий Михайлович и Елена Феодосьевна на школьном вечере после войны 55 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Георгий Михайлович в школьном кабинете в 40-е годы 56 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 57 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 58 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 59 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 60 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Никитюковы-Душенкевичи-Гончаренко Записано Осиповой Татьяной Владимировной по воспоминаниям Татьяны Георгиевны и со слов Гончаренко (Душенкевич по маме) Евгения Степановича По словам Т.Г. Осиповой, отец Феодосий – потомственный священник - очень хотел, чтобы кто-нибудь из сыновей унаследовал семейную профессию. Однако никто этого не захотел. Алексей – один из первых русских авиаторов, был начальником Санкт-Петербургской воздухоплавательной школы. Елизавета Феодосьевна была замужем за Евгением Степановичем Душенкевичем. Сын Виктор был скотопромышленником. Виктор был женат на состоятельной женщине, значительно старше него. Сошелся с горничной. Она была очень хороша собой, но столь же глупа. Когда горничная забеременела, Виктор отправил ее в имение Душенкевичей. Родился мальчик, кажется, Федот. Жил в Киеве, заходил к Елизавете Феодосьевне. Последний раз зашел в день ее смерти. Про Виктора еще известно, что он был очень веселым человеком, склонным к озорству. Однажды, будучи в Санкт-Петербурге, купил граммофон, зашел с ним в дворянское собрание и поставил еврейский танец. Естественно, Виктора из собрания выгнали. Сам о. Феодосий в свое время окончил Санкт-Петербургский университет, восточное отделение. Кажется, после смерти жены он переехал в Каменец-Подольск. И получил там приход. (Воз61 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников можно, он переехал туда еще с женой). Все это происходило во второй половине ХIХ века. Его сын Алексей, как уже говорилось, был авиатором, имел дачи в Сестрорецке. Когда началась революция, он написал Г.М. Горшкову в Коломну. Писал, что в Петрограде неспокойно и не следует ли ему приехать в Коломну. Г.М. категорически не посоветовал это делать. Алексей остался в Финляндии. Дочь о.Феодосия Юлия была суфражистка, дама очень решительная. Была преподавателем. Елена Феодосьевна – видимо, младшая в семье, училась в Каменец-Подольском епархиальном училище. Кажется, уже после смерти отца. О. Феодосий умер рано, очень горевал по своей жене. Елена Феодосьевна была преподавательницей русского языка и литературы. Вышла замуж за Георгия Михайловича Горшкова, преподавателя математики и физики в Каменец-Подольской семинарии. Мать Евгения Степановича Гончаренко – Елена Евгеньевна Душенкевич. Отец ее – Евгений Степанович Душенкевич. Его история такова. Мать – дочь участника войны 1812 г., адъютанта Витгенштейна (м.б. Раевского). После гибели отца воспитывалась в семье его командира. У нее было два сына – Александр и Евгений. О муже ее ничего не известно. Можно предположить, что он был из дворян Виленской губернии. В гербе Душенкевичей собачья голова с веревкой на шее. Сын Александр – гвардейский офицер. Был картежник, проиграл имение и жену. Еще про него известно, что он пробрался на борт клипера «Орел» и совершил на нем кругосветку. Сын Степан был не таков. Чтобы помочь семье, работал в Одессе грузчиком в порту. Окончил Сельскохозяйственную Академию в Москве. Был ученым-агрономом, впервые в Черниговской губернии начал разводить кукурузу. Работал управляющим в имении графа Кривошеина. 62 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Евгений Степанович Душенкевич был смотрителем имений Павла Галигана. Его дочь Елена Евгеньевна родилась в селе Березово. Впоследствии Евгений Степанович купил дом и землю в селе Ничеговка Черниговской губернии. У него, кроме дочери, было три сына: Павел, Константин (1896 г. р.), Петр (1900 г.). Его старший сын Павел учился в Первой Киевской гимназии (одновременно с Булгаковым). Был очень способным, отлично учился. Умер в 16 лет от перитонита после операции аппендицита, которую делал знаменитый Киевский профессор Волкович. Но видимо операция была произведена слишком поздно. Сын Константин также учился в Первой Киевской гимназии одновременно с Паустовским. Затем поступил на юрфак Киевского университета. В начале войны поступил учиться в Елисаветградское кавалерийское училище. Он был командиром эскадрона гусар. Воевал. В 1914 г. попал в плен. Был в Венгрии в г. Дербецен. Когда родители запрашивали о его судьбе, Красный крест дал справку: «Ранен и пленен». Вместе с другом из плена бежал. Женился на девушке Асе, дочери соседей по имению. Это была молодежная компания, общая с семейством Булгаковых. В 1918 г. он оказался в Стамбуле с женой и ребенком. Ребенок умер. Жена Ася играла в кинотеатрах на фортепьяно. Затем они уехали в Америку. В Америке Константин отыскал Сикорского (возможно, как-то помогло Киевское землячество) и начал работать на его фирме в качестве дизайнера вертолетов (Константин был талантливым художником). Его разыскала в Америке в штате Коннектикут Стариковская. Он присылал матери Елизавете Феодосьевне доллары и приглашал жить во Францию (там у него было какое-то жилье, может быть, вилла), но Елизавета Феодосьевна отказалась. Елена Евгеньевна списалась с ним в 1961 г. Известно, что он занимался роспи63 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников сью православных церквей в Америке. В Америке его звали Чарльз Дюкис. В старости он с другом Поднарским, с которым бежал из плена, поменялся женами. И когда он умер в 1967 году наследство досталось родственникам новой жены. Сын Петр учился неважно, с отцом конфликтовал. В революцию оказался в добровольческой армии. Приезжал с товарищем в Ничеговку. Там вышел конфликт с крестьянами. За грубость в отношении отца он выстрелил в рот обидчику. Толпа сломала ему ключицу, разбила голову. Елена Евгеньевна привезла его на санках в Киев. Петр выздоровел, но стал инвалидом. В строю больше воевать не мог, но был санитаром в действующей армии. Под Ростовом попал в окружение и был пленен красными. Его вывезли в Харьков в тюрьму. Петру инкриминировали, что он вынес с поля боя раненого генерала Корнилова. Сестра Елена Евгеньевна пыталась его вызволить. Привозила в Харьков муку, чтобы хозяйка, у которой она остановилась, за половину оставленного мешка передавала брату что-то из этой муки приготовленное. Но муку, конечно, всю украли. Когда, наконец, разрешение на освобождение было получено, Елизавета Феодосьевна пришла в тюрьму. Но был вечер, начальство ушло, и брата не отдали. А утром он уже был мертв. Якобы паралич сердца. От него осталась Библия на французском языке, крест и связка писем. Это было весной 1922 г. Отец семейства Евгений Степанович Душенкевич переехал в Киев ориентировочно в 1917 г. Крестьяне его предупредили, что ходят агитаторы, подстрекающие народ, чтобы семью убить, а имение сжечь. Елена Евгеньевна пробиралась по ночам в дом, чтобы забрать что-то из вещей. Евгений Степанович устроился работать на Гниловский сахарный завод. Он отвечал за приемку сахарной свеклы. Известно, что он давал Ворошилову 64 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников сведения о бандитах. Евгению Степановичу Ворошилов очень нравился. В 1924 г. у него случился конфликт на работе. Его заместитель настроил против него арендаторов, которые выращивали сахарную свеклу. Дворянин – де Душенкевич требует чего-то несправедливо от крестьян. Евгений Степанович переволновался и умер. Елена Евгеньевна работала там же лаборантом, сменным химиком. Елена Евгеньевна училась в Киевском политехническом институте. Опять же заместитель донес на нее, что она дворянка. (В анкете она указала, что происходит из семьи служащего). Елену Евгеньевну предупредил секретарь комсомольской организации. Елена Евгеньевна взяла академический отпуск по семейным обстоятельствам, что позволило ей впоследствии восстановиться. Доносчик – некто Цорин – сын приказчика, покупавшего продукцию у отца Елизаветы Феодосьевны. Елена Евгеньевна об этом сообщила, конечно, после чего Цорин сам был исключен. Елена Евгеньевна со своим будущим мужем Степаном Павловичем Гончаренко познакомилась в Виннице. Степан Павлович Гончаренко из крестьянской семьи. Его отец Павел Гончаренко после продолжительной службы в армии поступил на почту ямщиком. Женился на Марии Трофимовне Ляшенко, дочери хозяина. Жили они в селе Мирополье. У них было шестеро детей – 3 сына и 3 дочери, один ребенок умер. Дочери Дарья, Анастасия, Анна. Степан Павлович в возрасте 14 лет поступил в реальное училище и в Мирополье больше не вернулся. Отец его был человеком достаточно зажиточным, в 1914 г. построил новую хату, в которой потом 65 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников была сельрада (сельсовет). Отца, конечно, раскулачили, т.к. у него была десятина леса и лошади. Брат Степана Иван жил в Харькове, где в 1946 г. умер от тифа. Сестра Дарья также жила в Харькове, была техническим работником в Харьковском Политехе. Сестра Анастасия была учительницей. Анна и Мария Трофимовна жили в Киеве. Степан Павлович в 1914 г. поступил в армию вольноопределяющимся. Учился в артиллерийском училище в Круглой башне (видимо в Киеве). Там была масса крыс, рубили их палашами. Степан Павлович не воевал. Каким-то образом он оказался студентом Варшавского Политехнического института, который во время войны работал в Петрограде. Так как Степан Павлович был специалистом крепостной артиллерии, то во время Кронштадтского мятежа его посадили на бронепоезд и отправили подавлять восстание матросов. Но Степан Павлович с земляком убежали. Его поймали красные, но он опять сумел убежать, попросившись в туалет. Затем был видимо в какой-то Украинской армии. Потом поступил в Харьковский институт народного образования (видимо на биологический ф-т) и работал затем гидом в заповеднике Аскания-Нова (1926-1928 гг.). Итоговое образование - что-то связанное с геологией. Учительствовал. Женился на родственнице Леси Украинки. Ее фамилия Косачь. Умерла от туберкулеза. С Еленой Евгеньевной Душенкевич познакомился в Виннице. Поженившись, они уехали на Дальний Восток зарабатывать деньги. Жили в 17 км от Владивостока. Степан Павлович делал изыскания для дороги через Сихоте-Алинь. Работали они в системе НКВД. Ел. Евг. работала в лаборатории химиком по грунтам. Вспоминала, что было много заключенных духовного звания. На Дальнем Востоке Елена Евгеньевна заболела туберкулезом, т.к. климат был плохой. Ездила лечиться в Алушту, но 66 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ничего не помогало. Обратилась к знахарю - китайцу. Он взял большой задаток, обещал приготовить лекарство и пропал. Через два месяца пришел с лекарством. Сказал, что собирал травы. Лекарство велел принимать по 1 ст. ложке 1 раз в день натощак. Убыль пополнять спиртом. Сказал, что в результате перестанешь чувствовать холод, но одеваться все равно надо по погоде. В результате все прошло. Вторая бутыль еще была цела, разбилась при бомбежке во время войны. В конце 1937 должен был родиться сын Евгений и семья вернулась в Киев. Родители купили дом в Святошине. Хозяевами были племянницы Киевского архитектора Домбровского. Но в то время нельзя было оформлять куплю-продажу недвижимости. Поэтому был сделан вексель (у хозяйки якобы заняли деньги). Вексель не был якобы оплачен, и дом переходил к новым владельцам. Но была еще одна трудность. В доме жили квартиранты, и их нельзя было выселить без предоставления жилья. Поэтому дом был приобретен, а жить в нем было нельзя. Дохода от квартирантов тоже не было. Платили по гос. расценкам. Во время войны Степ. Павл. воевал на 3-ем Украинском фронте на Кавказе. Он был сапером, прокладывал дорогу через Колхиду. Рассказывал, как взрывами валили сосны. Бабушка Елизавета Федосьева умерла в 1948 г. В 1956 г. Елена Евгеньевна увидела в газете упоминание о Сергее Георгиевиче Горшкове. Написала на военно-морской штаб в Москву. Так семья потомков отца Феодосия вновь воссоединилась. Кстати, у о. Феодосия были какие-то родственники в Молдавии по фамилии Гайдебура. 67 68 Петр Константин Павел Юлия Никитюковы – Душенкевич Душенкевич Евгений Степанович Елизавета Феодосьевна Гончаренко Степан Павлович Елена Феодосьевна Душенкевич Елена Евгеньевна Отец Феодосий Никитюков (Никитюк) Виктор Рисунок 3 Гончаренко Евгений Степанович 1973 г. Горшков Георгий Михайлович 1873 - 1951 Алексей Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Примечание Гончаренко Евгений Степанович (13.12.1937) Родился в Киеве. С детских лет застал войну и оккупацию Киева немцами. Во время авианалета одна бомба разрушила часть дома. Помнит, как в доме проживали 3 солдата немецкой армии, а также последующее освобождение Киева. Закончил Киевский политехнический институт по специальности гидроакустик. Кандидат технических наук, работал в Научноисследовательском институте гидроприборов, Институте автоматики. Пенсионер. Дарчук Наталия Петровна (22.06.1945) Жена Евгения Степановича. Родилась в Киеве в семье служащих. Закончила Киевский университет им. Тараса Шевченко, специальность структурная, прикладная и математическая лингвистика. Работает там же на филологическом факультете. Кандидат филологических наук, доцент. Преподает украинский язык и спецкурсы по компьютерной лингвистике, заведует лабораторий компьютерной лингвистики. Имеет авторские свидетельства по разработке средств анализа украинского языка (спеллер РУТА, машинный перевод ПЛАЙ и др.). Увлечения: чтение и путешествия. Гончаренко Александр Евгеньевич (23.10.1976) Сын. Родился в Киеве. Закончил Киевский университет им. Тараса Шевченко, экономический факультет. Специальность – экономика предприятий. Руководит компанией по продаже спортивной экипировки испанской марки JOMA. Увлечения: 69 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников рыбалка, охота. Женат, воспитывает сына Александра (31.03 2011). Гончаренко Константин Евгеньевич (24.06.1978) Сын. Родился в Киеве. Закончил Киевский университет им. Тараса Шевченко, факультет иностранной филологии, специальность переводчик английского и немецкого языков. Работает по специальности переводчиком в разных компаниях. Увлечения: автомобили, автоклассика, спорт, восточные единоборства. 70 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ФОТОАЛЬБОМ Елизавета Феодосьева с внуком Евгением 71 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Елена Евгениевна Душенкевич 72 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Степан Павлович Гончаренко 73 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Евгений Степанович Гончаренко 74 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Каменец Подольский 75 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 76 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 77 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 78 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 79 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 80 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 81 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 82 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 83 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 84 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 85 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников III. ВНУКИ, СЛЕДУЮЩИЕ ПОКОЛЕНИЯ ГОРШКОВЫХ. НОВЫЕ РОДСТВЕННИКИ Древо семьи Георгия Михайловича и Елены Феодосьевы Горшковых Сергей Георгиевич 1910-1988 Наталья Георгиевна 1911-2000 Сергей Иванович 1937-2009 Елена Сергеевна 1937 Иван Иванович 1945 Игорь Сергеевич 1947 Мария Ивановна 1952 Георгий Сергеевич 1931-1999 Иван Иванович Кроленко 1901-1986 Зинаида Владимировна 1908-1997 Рисунок 4 86 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Семья Горшковых Сергея Георгиевича и Зинаиды Владимировны Сергей Георгиевич Горшков Татьяна Георгиевна 1908-1999 Татьяна Владимировна 1941 Владимир Александрович Осипов 1906-1984 Из материалов Елены Сергеевны Горшковой Вся жизнь Сергея Георгиевича – это служба. В детстве и юности было не до развлечений: революция 1917 года, школа, училище; в зрелые годы: Великая Отечественная война, укрепление, развитие и модернизация Черноморского флота и восстановление его военно-морской базы – г. Севастополя. Затем строительство океанского ракетноядерного флота, утверждение позиций России как морской державы в Мировом океане. На протяжении всей службы – от штурмана эсминца до Главнокомандующего ВМФ Сергей Георгиевич прошел 87 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников последовательно все этапы послужного списка морского офицера, а в годы Великой Отечественной ему было доверено командование общевойсковой 47-й армией – случай уникальный в военно-морской истории. Заниматься жизнеописанием адмирала – значит писать о его службе. Бытовые заботы и отдых в жизни этого замечательного человека выглядят случайными короткими эпизодами. Профессия моряка его увлекла сразу, и на склоне лет, в 1985 г. в очерке «Помня войну» он напишет: «И признаюсь ни разу не пожалел о… приобретенной профессии, хотя за долгие годы службы приходилось бывать в сложных коллизиях. По сей день я не устаю восхищаться морем. И если бы можно было повторить жизненный путь, я, не задумываясь, просил бы у судьбы снова море и то ни с чем не сравнимое ощущение, что все силы без остатка отдаю нужному Отчизне делу». Как уже говорилось, детские годы Сергея совпали с революцией. Учился он охотно, пошел сразу во второй класс. Однако был непоседой, озорным и веселым мальчишкой. На уроках частенько организовывал игры, за что с помощью дворника удалялся из класса. Свободное время он проводил на Оке, любил лошадей и с ватагой ребят гонял на перегонки по лугам. Однажды за лазанье по чужим огородам был посажен отцом в погреб. Детским забавам сына родители не препятствовали, но свои обязанности по дому он выполнять не забывал. Елена Феодосьевна работала, девочки росли капризными, заботу по дому часто брал на себя Сергей: бабушка уверяла, что он вкусно варил борщ. В трудные послереволюционные годы не стеснялся ходить в школу в обуви матери. «Жить соразмерно с возможностями», – воспитывалось в семье. Эта чи88 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников сто житейская мудрость культивировалась и у нас. Пробовали родители обучать Сергея и музыке. Георгий Михайлович обладал абсолютным слухом, девочки занимались успешно, а вот Сергея хотели видеть почему-то не за фортепиано, а обязательно со скрипкой. Прошло какое-то время, и учительница музыки взмолилась: «Георгий Михайлович, умоляю Вас. Оставьте затею с музыкальным образованием сына: ему медведь на ухо наступил». Но петь отец наш всегда любил и музыку слушал с большим удовольствием. Любил, однако, больше оперетту, чем оперу и с удовольствием слушал Эдди Рознера, его игру на трубе. В 1926 году Сергей Горшков с отличием окончил девятилетнюю школу. Сын известных в городе учителей, естественно, должен был продолжать традицию родителей. Предпосылки к этому были. Отец многое передал сыну. Привил любовь к математике и физике, воспитал трудолюбие и стремление к самосовершенствованию. Георгий Михайлович сам любил решать задачи вне учебника и всегда подбирал что-то новенькое для учеников и своих детей. В классе выявлял смекалистых и напористых, в сыне воспитывал быстроту ума, умении ориентироваться в сложнейшем нагромождении цифр, формул, схем и чертежей. Видя способность Сергея, он даже летом занимался с ним любимыми науками, но не школьной программой, а уже давал материал высшей математики. Зерно, как говорится, упало в благодатную почву. Несмотря на возраст, а Сергею исполнилось только 16 лет, было решено поступать в Ленинградский государственный Университет на физико-математический факультет. И поначалу все шло, как и ожидалось: Ленинградский Университет, первый курс физмата. Но Ленинград – город у моря, здесь витал дух Петра, мор89 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ских традиций. Ленинград – колыбель отечественного флота. В характере юноши, воспитанного в семье лирика и физика, безусловно, присутствовали черты романтика. Романтик в Сергее Георгиевиче всегда просматривался. И Ленинград всколыхнул в молодой душе то, что вызревало долго и исподволь. После первого курса Университета студент Горшков подает заявление о зачислении в военно-морское училище. «Вольная» жизнь студента как-то была не по нутру Сергею, выросшему в условиях дисциплины и организованного быта. Но не одна романтика морской службы влекла Сергея Горшкова. Были и другие, более прозаические причины – материальное состояние семьи. Отец работал один. Учительской зарплаты было явно недостаточно. Сергею приходилось подрабатывать, как и многим студентам, на разгрузке угля. Подросли сестры (практически одногодки), об образовании которых тоже надо было думать. Вслед за братом они уехали в Ленинград, где снимали маленькую комнату. Девочкам поступить сразу не удалось: приоритет был за рабоче-крестьянским классом, а детей бывшего инспектора народного образования не принимали. Лишь год спустя в институт геологии и разведки поступила Наталья, а еще через год – в Ленинградский педагогический институт им. Герцена была зачислена Татьяна. Все взвесив, Сергей решает поступить в военно-морское училище им. М.В. Фрунзе – старейшее учебное заведение страны, основанное еще Петром Великим. Вероятно, особое отношение к делам Петра I сыграло решающую роль в выборе училища. Сергей Георгиевич часто цитировал Петра I, уже будучи адмиралом, всегда восхищался его великими государственны90 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ми преобразованиями, силой его духа и мысли, смелостью и умением видеть далекую перспективу своих решений. Петр Великий заставил уважать и признать Россию морской державой, – это всегда восхищало истинно русского человека. Возрождение морской мощи Отечества стало целью всей жизни Сергея Георгиевича. В 1927 году Сергей Горшков сдает вступительные экзамены в училище. В приемной комиссии старейшие преподаватели, но решающее слово не за ними, а за комиссаром и представителем революционного флота. Экзамены сданы были на «отлично». Тут опять встал вопрос о происхождении, и члены комиссии заколебались. К тому же Сергей не был комсомольцем. Но старому матросу понравился энергичный, напористый и умный молодой человек. Он вновь просматривает его документы и находит, что дед юноши был рабочим столяром. Матрос выступил перед членами комиссии, сделал акцент именно на этот параграф в биографии. Голос матроса стал решающим в судьбе будущего адмирала. В стенах этого училища в 1931 году он станет командиром РККФ, а в 1967 году впервые услышит (преднамеренно это было устроено или нет - неважно) о присвоении ему высшего морского звания – Адмирала Флота Советского Союза. Незаметно пролетели три с половиной года, близился выпуск. Но перед самым выпуском, в трамвае во время увольнения кто-то зацепил одного из курсантов. Естественно, все остальные, в том числе и Сергей, бросились в драку. Сергей дрался хорошо, в курсантские годы увлекался боксом. Потасовка вышла приличной, и командованию пришлось срочно разбираться. Тогда обошлось без серьезных последствий. 91 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников СВИДЕТЕЛЬСТВО «27» октября 1946 г. регистрационный № 0681 Выдано ГОРШКОВУ Сергею Георгиевичу в том, что он в 1931 году окончил ВоенноМорское училище им. М.В. ФРУНЗЕ. Приказом РВС СССР № IOO от 23 февраля 1931 г. ему присвоено военное звание командира РККФ. За время обучения ГОРШКОВ С.Г. сдал следующие дисциплины: ДИСЦИПЛИНЫ Тактика оружия Военно-морская организация Военно-морская история Морская авиация Навигация Речная лоция Мореходная астрономия Девиация Электронавигационные приборы Морская опись Материальная часть артиллерии Материальная часть торпедного оружия Материальная часть минного заграждения и тральное дело Артиллерийская стрельба ОТМЕТКА отлично отлично отлично отлично отлично хорошо отлично отлично отлично отлично отлично отлично хорошо отлично Начальник училища контр-адмирал (Кузнецов) Врио начальника учебного отдела капитан 2-го ранга (Войналович) 92 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 23 февраля 1931 года выпускник училища Горшков, как отличник, получил право выбора моря и был назначен штурманом на черноморский эсминец «Фрунзе». Это назначение определило отношение к морской службе во всей дальнейшей морской биографии Горшкова. Командир корабля сразу оценил молодого штурмана: заметил творческий подход к порученному делу и к морской службе. При первой же беседе он сказал: «Дом моряка – корабль. Поменьше ходи на берег. Постоянно работай над собой, но в каюте. Находиться в море должно стать потребностью». Так оно и случилось. Горшков сросся с морем, корабль считал домом. С 1932 года молодой командир Морских Сил РККА назначается штурманом эсминца «Томск», а в 1933 году – флагманским штурманом бригады траления и заграждения МСДВ. Осенью 1934 года Сергей Горшков вступает в должность командира сторожевого корабля «Бурун». Назначение командиром корабля – знаменательное событие в жизни моряка. Это школа самостоятельности, отработки навыков мореплавания, тактики и руководителя боевого коллектива. Человек восприимчивый очень быстро накапливает опыт. И не удивительно, что командир сторожевого корабля вскоре перешел на ходовой мостик эсминца «Разящий», а затем был назначен на должность начальника штаба бригады эсминцев. Ниже приведу строки письма Василия Михайловича Правдина, главстаршины, служившего на Тихоокеанском флоте у капитан-лейтенанта С.Г. Горшкова: 93 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников «Здравствуйте, многоуважаемый Адмирал Флота т. Горшков Сергей Георгиевич! Я Вас знаю с 1935 года, когда Вы были командиром с/к «Бурун» в звании капитан-лейтенанта. Я помню, когда мы ходили на Сов. гавань на борту были: маршал Блюхер В.К., комиссар Армии Гамарник, ком. флотом Викторов, комиссар флота Окунев. Помните? И еще раз ходили в Сов. Гавань с ком. флотом Кузнецовым Н.Г. Я помню под Вашим командованием в 1936 году нашему «Буруну» за отличную боевую и политическую подготовку было вручено переходящее знамя ЦК ВЛКСМ. Помните? Вашим помощником был т. Шутенков. Раза два я был у Вас на квартире, был у Вас маленький сын. А потом Вас назначили начальником штаба 7-й морской бригады, а корабль Вы передали капитан-лейтенанту т. Потунину. Я тогда был матросом и заведовал баталеркой, поэтому я был всегда с Вами. Вы меня вызывали и давали мне указания: на сколько дней брать продуктов и какой делать запас. Я Вас очень хорошо помню. А теперь Вы командующий всеми флотами Советского Союза. Я помню и читал в газетах, когда Вы были в Египте. Я Вас видел по телевизору. Раз выступали в день праздника Военно-Морского Флота, и еще раз видел, когда вам Л.И. Брежнев вручал награду. Я сидел у телевизора со всей семьей и сказал: «Я служил под его командованием на ТОФе. Жена, вроде, и мне не верит, и сказала: «Так напиши ему, если ты служил с ним, он даст тебе ответ». Я долго не решался, думаю, такой занятой человек, разве он всех нас помнит. Но, думаю, должен помнить. Потому что флот-то только строился, и сторожевые корабли были первые «Бурун», «Гром», 94 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников «Вьюга», «Зарница», «Молния». Я недавно смотрел по телевидению 50 лет ТОФ. Какой там стал сильный флот, и показали там один стоявший на приколе сторожевик. Так он стал просто-напросто коробкой-музеем. Дорогой Сергей Георгиевич! Многое можно вспомнить. У Вас ведь нас много, а Вы у меня один, такой понятливый человек! Я до службы даже моря не видел, кроме Волги, и мой первый командир корабля, да еще такой как Вы, остался на всю жизнь в моей памяти… С флотским приветом Глав. старшина Правдин Василий Михайлович 1912 г.р.». Владивосток занимает особое место в жизни Сергея Георгиевича. Здесь он пережил и стремительный рост по службе и крупную неудачу – потерю корабля. Здесь он встретил свою единственную женщину – нашу мать, с которой создал семью и с которой прожил более 50-ти лет. Их брак выдержал испытания огнем и водой: он сохранился в пожарищах страшной войны, когда рушились не только города и гибли люди, но и семьи; он выстоял в условиях тяжелой службы морского офицера, когда море для него было домом, а домой он приходил в гости. Жена моряка – это профессия, овладеть ей дано не каждой женщине. Она умеет ждать так, как ни одна другая женщина, умеет хранить тепло очага и покой, зная, понимая, как опасна и тревожна служба мужа, она в полной мере сознает всю ответственность за детей, за быт, и тем самым создает атмосферу стабильности и уверенности, которая так необходима для мужчины. Для военного моряка это называется «надежным тылом». Все эти качества внезапно и вдруг почувствовал капитан-лейтенант в молоденькой и необыкновенно красивой женщине. 95 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В 1935 году они официально оформили свой брак. Зинаида Владимировна, в девичестве Тараканова, была дочерью известного в городе Владивостоке строителя Тараканова Владимира Ильича. Из выписки «Формулярного списка о службе»: «Губернский секретарь Владимир Ильич Тараканов родился 25 июля 1867 г. Происходит из купеческих детей. Вероисповедания православного. Имеет орден св. Станислава 3 степени, темно-бронзовую медаль о войне с Японией в 1904-1905 гг. на ленте, составленной из Александровской и Георгиевской». Далее приводится довольно длинный послужной список в 1894 году был определен в Тобольский Губернский совет по крестьянским делам, затем, по приказу Министра земледелия и государственного имущества прошел ряд назначений от топографа до заведующего технической частью Уссурийской партии для заготовления переселенческих участков и составления топографической картины местности, по которой шло строительство Китайской Восточной железной дороги (КВЖД). Техническая часть базировалась в г. Харбине, где и родилась Зинаида Владимировна. После КВЖД Тараканов получает назначение во Владивосток и руководит работами по составлению карты Приморского края, датированной 1913 г. Мать Зинаиды Владимировны Агриппина Васильевна Данич происходила из семьи украинских казаков, переселившихся с Черниговщины в Приморье. Люди эти были с сильным, независимым характером, государственники. Зинаида Владимировна, несмотря на раннюю смерть отца, получила хорошее воспитание. Училась в гимназии, затем 96 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников окончила школу, курсы английского языка, а во время интервенции и безработицы обучалась на курсах моделирования и изготовления дамского платья у некой мадам из Франции. Последнее ей очень пригодилось в жизни. Зинаида Владимировна была исключительно умной женщиной с сильным и независимым характером. Она не любила сплетен и слез, а тем более истерик, умела правильно оценить обстановку и согласно последней строить свой быт. Она была красива, подвижна, любила музыку и танцы, хорошо пела. Отец и мать составляли прекрасную пару. Выросшая у моря, Зинаида Владимировна любила его не меньше Сергея Георгиевича и все, что касалось флота, переживала с ним одной болью. В 1936 году он опять уехал на Тихоокеанский флот, но уже с маленькой месячной дочкой. Дорога была длинной, поездом, удобств минимум, но молодая семья не унывала. По прибытии во Владивосток Сергей Георгиевич – начальник штаба бригады эсминцев. Через год он принимает бригаду. На этой должности и довелось ему впервые почувствовать горячее дыхание войны. Начались события у озера Хасан. Корабли обеспечивали воинские перевозки, поддерживая боевые действия Красной Армии. Это уже была новая школа морской выучки: ждали ударов с моря, это требовало новых знаний, новых навыков, большей ответственности и способствовало возмужанию моряков. И вот новое испытание на прочность. В ноябре 1938 года, при буксировке из Комсомольска-на-Амуре во Владивосток во время шторма погибает недостроенный эсминец «Решительный». Переводом корабля к месту достройки руководил Сергей 97 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Горшков. Штормовое предупреждение было, но по каким-то причинам переход не был отменен. Во время шторма порвался трос, и корабль вынесло на скалы. Сергей Георгиевич приказал команде спасаться. Сам спустился в каюту, переоделся во все чистое - что касается морских традиций, то он всегда был педант - и бросился в море. Волной он был выброшен на скалу, где его подхватил кто-то из команды. Вернулся домой Сергей Георгиевич весь в страшных ссадинах. Но самое страшное испытание длилось 6 месяцев. Для любого флота потеря корабля – самое тяжелое ужасное для моряка – это гибель корабля. За гибель миноносца Горшкова отстранили от должности, начали расследование, за которым следил лично И.В. Сталин. В эти тяжелые месяцы, когда Сергей Георгиевич буквально почернел от переживаний, мама сумела создать теплую, спокойную обстановку, но, зная особенности характера мужа, довольно ранимого, резкого, вспыльчивого, не терпящего к себе жалости, не плакала и не причитала возле него, а просто и спокойно говорила: «Все будет хорошо. Вот увидишь». Было тяжело не только морально, но и материально. По предложению С.Г. Горшкова на флоте организовали краткосрочные курсы для командиров миноносцев. Сергей Георгиевич преподавал им тактику. Зинаида Владимировна тоже не сидела сложа руки, помимо заботы о детях, она много шила и поддерживала бюджет семьи. В конце концов, Сергей Горшков был оправдан и в июне 1939 года был назначен исполняющим обязанности командира бригады миноносцев на Черное море. Молодой, энергичный, образованный военный моряк, к тому же прекрасный оратор, хорошо ориентирующийся не только в профессиональной, но и в политической обстановке, он сразу обратил на себя внимание. 98 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В июне 1940 года Сергея Георгиевича назначают командиром бригады крейсеров Черноморского Флота. Он много времени проводит в море, и за успехи в боевой подготовке в 1940 учебном году Народный комиссар ВМФ награждает его золотыми часами. В декабре этого года он снова едет в Ленинград на курсы при Военно-морской академии. После окончания Курсов усовершенствования высшего начальствующего состава при Военно-морской академии им. Ворошилова, Сергей Георгиевич возвращается в Севастополь, уже в звании капитана 1 ранга. Снова принимает бригаду крейсеров. Шел май 1941 года. А в ночь на 22 июня (в 1 ч. 15 мин.) началась война (первый налет на Севастополь вражеской авиации состоялся за несколько часов до начала войны на западных границах СССР). Накануне многодневного учения корабли вернулись в бухту. Моряки сошли на берег, многие пошли в Дом офицеров. Сергей Георгиевич идти куда-либо отказался, остался дома, настроение у него было не лучшее. Те, кто разбирался в реальной обстановке, - уже во время учений наши корабли облетали немецкие самолеты, а в акватории Черного моря уже появились германские корабли, - ждали самого худшего. Первый налет на Севастополь вражеской авиации состоялся за несколько часов до начала войны. Сергей Георгиевич тут же умчался на корабль. По главной базе флота был дан приказ «большой сбор». В первые часы паники в городе не было: слышать выстрелы и взрывы жители военной базы привыкли, да и воем сирены их нельзя было испугать. Ближе к утру, когда стали бомбить город, отец прислал матроса с запиской: «Собирайся, война настоящая. Надо уезжать». В одночасье люди лишились крыши над головой, тепла, 99 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников гнезда; впереди была неизвестность. Семьи были эвакуированы на машинах вначале в район п. Алсу, в палатки пионерского лагеря, а затем – в Новороссийск. А флот воевал. С первых минут этой страшной войны Сергей Георгиевич находился на передовой, он разрабатывал боевые операции, выходил с предложениями о высадке морских десантов, непосредственно участвовал в них. Вот что писал Сергей Георгиевич: «Опыт обеспечения боевых действий у озера Хасан мне весьма пригодился на Черноморском флоте. Особенно в первые месяцы Великой Отечественной войны. Как командиру бригады крейсеров мне приходилось ходить на кораблях к Одессе, поддерживать сухопутные войска, подавлять те или иные огневые точки противника. Но всегда казалось, что можно сделать больше. С командующим эскадрой контр-адмиралом Л.А. Владимирским мы не раз вели разговор о высадке десанта. И вот в сентябре нас вызвали в штаб флота, вручили приказ: подготовить два крейсера и три эскадренных миноносца к приему на борт морских пехотинцев. Выходит, десант? Десант, – подтвердил контр-адмирал И.Д. Елисеев. – Враг рвется к Одессе, и Военный Совет решил нанести гитлеровцам контрудар силами двух дивизий с одновременной высадкой морского десанта в районе Григорьевки. По данным разведки, здесь расположены орудия противника, которые обстреливают порт… Это был первый десант на Черноморском морском театре в годы Великой Отечественной войны». В 13 часов 30 минут 21 сентября 1941 года контр-адмирал Горшков, находясь на мостике крейсера «Красный Кавказ», возглавил отряд кораблей с десантниками и вышел в море к 100 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников берегам осажденной Одессы. Ему было поручено командовать высадкой десанта. Ход операции был внезапно нарушен. Немецкие пикировщики потопили эсминец «Фрунзе» и судьба контр-адмирала Владимирского, руководителя всей операции, была неизвестна. А ответственность за исход операции теперь полностью легла на Горшкова. Перевалило за полночь, а до рассвета надо было уже лечь на обратный курс и следовать в Севастополь. Крейсеры и эсминцы с с десантниками на борту стали на якорь в полутора милях от берега. Высадочных средств не было. Судьба всего дела зависела от комбрига от быстроты принятия им единственно верных решений. Нет тяжелее груза командирской ответственности, от этого зависели сотни человеческих жизней и ход дальнейших боев за Одессу. В 1 час 23 минуты комбриг приказал открыть огонь для подавления неприятельской обороны на прибрежном фланге, а через десять минут распорядился начать высадку своими средствами. Десантники высадились без потерь, а корабли взяли курс на Севастополь. Отряд десантно-высадочных средств прибыл из Одессы спустя час после начала высадки… В результате этого десанта противник был отброшен от города на 8-10 километров, прекратились обстрелы районы морского порта, что существенно улучшило обстановку на коммуникации, связывающей осажденную Одессу с Большой землей. Едва ли думал С.Г. Горшков в то время, что, начиная с десанта в районе д. Григорьевки, ему предстоит всю жизнь заниматься развитием теории и практики десантных операций… Когда Сергею Георгиевичу было присвоено звание контрадмирала, ему шел 31-й год. Он еще не был членом партии. В 101 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников партию вступил в 1942 году. В его автобиографии написано: «до этого (т.е. до 1942 г.) в партиях не состоял, в оппозициях участия не принимал». После Григорьевки еще не раз пришлось прорываться к Одессе и под свист путь, и на волне, маневрируя между бомбами, но непременно молодой адмирал стоял на ходовом мостике, его видели, на него надеялись. Он пользовался авторитетом, и с ним люди чувствовали себя увереннее. В октябре 1941 года Сергей Георгиевич вступил в командование Азовской военной флотилией. Обстановка была трудная. Штаб стоял в Темрюке. В течение двух месяцев гитлеровцы захватили Ростов-на-Дону, Таганрог, Мелитополь. А от азовцев требовалось не ослаблять боевых действий на море, оказывать надежное содействие войсками приморскому флангу войск Южного фронта на северных берегах и войскам 51-й отдельной армии на юго-западном побережье. Чтобы флотилия справилась со своими задачами, ее должен был возглавить человек с крепкой волей, организаторским талантом, отличной морской подготовкой и опытом взаимодействия с сухопутными войсками. Все эти качества, как отметят потом историки, были присущи командиру бригады черноморских крейсеров. На него и пал выбор. За два месяца Сергей Георгиевич сделал очень много. Наладил связь с армейским командованием, организовал разведку побережья, занятого противником. На кораблях и в частях флотилии стала регулярно проводиться боевая подготовка. И в столкновениях на море азовцы все чаще стали выходить победителями. Во второй половине декабря пришел приказ готовиться к 102 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников крупной десантной операции, которая вошла в историю под названием Керченско-Феодосийской. Планировалось силами Черноморского флота, Керченской военно-морской базы и Азовской флотилии внезапно высадить армейские части на северный, южный и восточный берега Керченского полуострова, а остальные силы в занятый врагом Феодосийский порт, таким образом, на Керченском полуострове создавались предпосылки для освобождения Крыма и отвлекалась значительная часть противника от Севастополя. 29 декабря черноморцы ворвались в Феодосию и заняли ее, но для азовцев операция продолжалась. Они высадили шесть с лишним тысяч бойцов и командиров, девять танков, артиллерию и боеприпасы, до 5-го января перевозили бойцов морем, пока не замерз Керченский пролив. Несмотря на невероятно сложные условия, флотилия в целом справилась с задачей. Силы ее были невелики, но командующий умело маневрировал ими. Зимой, когда море сковал лед, приказом командующего были созданы штурмовые отряды из самых выносливых моряков-добровольцев, которые совершали набеги на вражеский тыл, проводя разведку и нарушая коммуникации противника. Весной 1942 года корабли вновь вышли в море. От командующего требовалось гибкое маневрирование корабельными соединениями и сухопутными частями. К августу обстановка на фронте стала очень тяжелой: все побережье Азова оказалось у врага. Корабли лишились своих последних баз. Часть из них прорвалась в Черное море. Азовцы продолжали сражаться на Таманском полуострове. В августе 1942 года контр-адмирал Горшков был назначен командующим Новороссийским оборонительным районом103 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников заместителем командующего войсками 47-й армией. В сентябре на него возложено непосредственное руководство обороной Новороссийска. Свой командный пункт Сергей Георгиевич развернул в самом городе, в подвале школьного здания. Отсюда он и руководил уличными боями. Город был почти полностью отрезан от главных сил армии. Сражались морские пехотинцы, сражались с непостижимым для врага упорством за каждый дом, за каждую улицу, за каждый бугорок земли. Контр-адмирал Горшков держал под контролем действия частей. В разгар боев пришла телефонограмма: «Новороссийск. Горшкову. Город держать во что бы то ни стало. Вслед за переброшенным Вам батальоном перебрасывается 137 полк морской пехоты. На Мефодиевской с утра 9.9 наши части перейдут в наступление. Червиченко Исаков» За годы флотской службы он овладел искусством водить корабли, командовать морскими операциями, он готовил себя к беспощадной борьбе с врагом на море. Кто мог подумать, что ему придется на время стать общевойсковым командиром, возглавить бои за крупный город. Но когда возникла такая необходимость, он взялся за дело, как всегда, твердо и решительно, повел его с размахом и точным расчетом, быстро анализируя обстановку, каждый раз выбирая наилучший вариант. Враг рвался на Северный Кавказ, к нефти. Остановить его во 104 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников что бы то ни стало было главной задачей армии и флота. Под Новороссийском враг обладал значительным численным превосходством. Контр-адмирал Горшков два раза буквально под носом у гитлеровцев менял местоположение своего командного пункта. У него был прекрасный водитель Андрей Захаров, спокойный, невозмутимый, который потом часто вспоминал эти жаркие дни и рассказывал, как они увертывались от пикирующих на машину «юнкерсов» и носились в горящих развалинах. Врагу удалось занять часть города, но дальше продвинуться он не смог. Восточный берег Цемесской бухты остался в наших руках. В ноябре 1942 года контр-адмирал Горшков был назначен временно исполняющим обязанности командующего 47-й армией. Но остаться в этой должности он не захотел: самой почетной и близкой он считал службу на море. В освобождении Ростова-на-Дону и Ейска непосредственно принимает участие Сергей Георгиевич. Сформировав вновь Азовскую флотилию, он становится ее командующим. Февраль 1943 года. Только что освободили Ейск. Штаб флотилии уже находится в городе. Сюда же, после долгих мытарств, приезжает семья Сергея Георгиевича… Все, кто остался без дома, кого война вышвырнула на дороги войны, в большей или меньшей степени прошли через тяжелые испытания. Не минуло это и нас. И хотя наши войска уже перешли в наступление, бои шли тяжелые. В это время Сергей Георгиевич по дороге на передовую попал в аварию… Много лет спустя он получил письмо от одного из очевидцев, Алексея Макарова. Вот строки из него: 105 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников «… Вспоминая все годы войны, мне пришелся на память случай, когда мне, рядовому 18-ти летнему солдату Красной Армии пришлось встретиться с Вами при следующих обстоятельствах, я служил шофером в то время в Приморской Армии в 70 автополку и в 1943 году, после того, как отвез боеприпасы к Керченскому проливу действующим нашим частям и возвращался на своем «Шеврале», я увидел, что навстречу мне шли «Виллисы», когда мне до них осталось 10-15 метров, один из них перевернулся, остановив машину, я побежал на помощь этому «Виллису», оказав помощь, я узнал от других сопровождающих лиц, что в этом «Виллисе» ехали Вы, тогда командовали Азовской военной флотилией, мы быстро собрали с других машин спинки сидений, уложили на мой грузовик, перенесли Вас, осторожно, но все же с увеличенной скоростью повез Вас в Термюк в госпиталь. По дороге я спросил, что повреждено у адмирала? Мне ответили, что, очевидно, поврежден позвоночник. Соблюдая, как это было возможно, осторожность, я довез Вас до госпиталя, и мы передали Вас в распоряжение врачей. Вернувшись на ст. Сенную, откуда мы возили боеприпасы на передовую, я доложил своему командованию о случившемся и рассказал своим командирам и солдатам об этом. Все наши товарищи очень сожалели о том, что Вам, боевому адмиралу хоть и не на долго попасть в госпиталь и подумали, что наши военные моряки люди боевые и выносливые и долго в госпитале не задерживались, и значит и адмирал Горшков быстро вернется к своим морякам и будет успешно командовать, что бы быстрее очистить черноморское побережье и юг страны от фашистов. И наши предположения полностью оправдались и после с большой радостью мы узнали что Вы продолжали успешно командовать морскими силами на многих участках фронта…». 106 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Действительно, командующий быстро встал в строй. Сразу после освобождения Ейска жители обратились к командующему флотилии с просьбой открыть церковь. Следует отметить, что в окружении Сергея Георгиевича всегда сохранялся дух православия – он следовал неписанным законам его этики и морали, и это придавало уверенность в собственной правоте, что бы он ни делал. Церковь открыли. Был отслужен молебен за здравие Сергея Георгиевича. Кто знает, может быть, молитва была услышана. В своей автобиографии в 1951 году Сергей Георгиевич о дальнейшей службе после аварии писал: «… Вновь сформировав Азовскую флотилию, проводил целый ряд десантных и набеговых операций на побережье, еще занятое врагом, для содействия войскам Южного фронта и Северо-Кавказского фронта. Наиболее крупными операциями были: десант в Мариуполь, Осипенко, Темрюк, поддержка с моря частей СевероКавказского фронта при освобождении Таманского полуострова и, наконец, крупная десантная операция в ноябре 1943 года по высадке частей Отдельной Приморской армии на Керченский полуостров. Этот десант в последствии перерос в систематическую операцию по перевозкам через Керченский пролив войск и грузов Отдельной Приморской армии…». За этими короткими фразами – выходы в море на кораблях и боевых катерах - и в шторм, и в дождь, под пулями и бомбами врага. Об этих боях напишут потом и украинцы, и русские, и грузины – все бывшие когда-то с ним в одном строю. Всех их объединяла одна цель – Победа, и все они с любовью и большим уважением вспоминают командующего Азовской флотилии контр-адмирала Горшкова. 2 июня 1944 года «Правда» в передовой статье так оценила 107 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников действия азовцев и военное искусство их командования: «Десантные операции Азовской военной флотилии под Темрюком, Таганрогом, Мариуполем и Осипенко, содействовавшие Красной Армии в ее наступательных боях, показали высокое мастерство наших офицеров, отличную выучку рядовых войск. Четкая организованность, гибкое и непрерывное управление, умелое применение тактики маневрирования во всех операциях, помноженное на высокую стойкость личного состава – вот что решает успех дела и приносит заслуженную славу советским морякам». Когда появились эти строки, Сергей Георгиевич готовил уже новые наступательные операции. Керченский полуостров был полностью освобожден, и в апреле 1944 года Азовская военная флотилия была переформирована в Дунайскую военную флотилию с базированием в г. Одессе. Организация Дунайской флотилии была поручена контр-адмиралу Горшкову. Личный состав, корабли и части флотилии, сосредоточенные в Ростове-на-Дону, Темрюке, Ейске, Мариуполе, Новороссийске, на Таманском полуострове, на станции ПриморскоАхтарской перебазировали железнодорожным транспортом. А темной августовской ночью, находившийся на борту малого охотника № 26 командующий Дунайской флотилией, повел своих подчиненных в новую операцию, которая войдет в историю под названием Ясско-Кишиневской. Началось освобождение Молдавии. Успешно форсировав Днестровский лиман, корабли и части флотилии прорвались в гирло р. Дуная, осуществив ряд десантов, имевших целью отрезать отход немецкорумынских частей, отступавших под ударами 3-го Украинского фронта. При этом с тяжелыми боями частями и кораблями флотилии были заняты города – Вилково, Килия, Тульча и ряд 108 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников других населенные пункты. В боях Сергей Георгиевич участвовал лично, находясь с основными силами флотилии на малом охотнике № 23. Так началось победное шествие моряков вверх по Дунаю. Шествие это было отнюдь не парадным. Каждый километр отвоевывали с боем. Боевые действия на Дунае требовали от командующего флотилией тесного взаимодействия с сухопутными войсками. Для этого надо было обладать эрудицией высшего общевойскового командира, свободно ориентирующегося в ходе армейской и фронтовой операции. Нужны были командующему и качества политика, дипломата: дунайцы ступали на берега стран порабощенной Европы. И вместе с тем приходилось оставаться предусмотрительным и зорким моряком-профессионалом. Путь лежал по извилистым и меняющимся фарватерам реки. Кругом немецкие мины. И не только немецкие. В результате операции, проведенной совместно с 3-м Украинским фронтом, Дунайская флотилия с боями вышла к Белграду. Подходы к городу с реки перекрывались минными заграждениями. Моряки флотилии расчистили фарватеры. 15 декабря 1944 года, во время боев за Будапешт, Сергей Георгиевич получил приказ убыть в Севастополь и принять командование эскадрой – основным корабельным соединением Черноморского флота. В январе 1945 года он приступил к исполнению новых обязанностей. Вице-адмиралом он стал 25 сентября 1944 года. К этому времени С.Г. Горшков был награжден: двумя орденами Красного Знамени, орденом Кутузова 1 степени, орденами Ушакова 1 и 2 степени, орденом Красной Звезды, пятью медалями, орденом Ленина, высшим орденом Румынии – крестом 109 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников (вручал царь Михай), Югославскими и Болгарскими орденами. В служебной автобиографии есть такие слова: «Считаю, что за время войны получил наибольший опыт в проведении комбинированных, совместных с сухопутными войсками операциях и по поддержке с моря фланга наших войск (десанты, артиллерийская поддержка, переправы и т.д.)». Таким образом, Сергей Георгиевич в годы войны был самым активным ее участником, причем воевать ему выпало на одном из главных стратегических направлений, где борьба с обеих сторон велась с предельным напряжением и невиданным ожесточением. Он командовал разнородным оперативным объединением, которое решало задачи, наиболее типичные для сил флота в войне, главным театром военных действий которой был континентальный ТВД. Огромное значение для него имело то обстоятельство, что он принял участие в большинстве десантных операций, проведенных силами Черноморского флота в период военных действий на Черном море, включая крупнейшие из них Керченско-Феодосийскую в декабре 1941 – январе 1942 гг. и Керченско-Эльтигенскую в 1943 г. Кратковременный, но чрезвычайно ценный для С.Г. Горшкова опыт одновременного командования войсками 47 армии в ходе боев за Новороссийск осенью 1942 года также очень много значил для его последующей службы, как и то, что в течение четырех лет, непрерывно взаимодействуя с войсками приморских группировок Красной Армии, он научился организовывать надежное взаимодействие с общевойсковыми командирами и штабами, чего в годы войны, по-настоящему, не хватало очень многим флотским начальникам, начиная с оперативностратегического уровня руководства, и кончая тактическим 110 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников звеном управления. При этом С.Г. Горшков проявил большой такт, гибкость и умение в интересах дела налаживать хорошие личные отношения с армейскими генералами, которым, несомненно, импонировали его волевой, целеустремленный характер, пунктуальность и распорядительность, быстрая, адекватная реакция на неожиданные изменения в обстановке, инициатива, готовность взять на себя всю полноту ответственности за результаты действий подчиненных сил и большое личное мужество. Среди тех, с кем пересеклись его военные дороги, были Г.К. Жуков, А.М. Василевский, К.Е. Ворошилов, С.М. Буденный, Ф.И. Толбухин, А.А. Гречко, И.Е. Петров, Я.Т. Черевиченко, Ф.В. Комков, А.И. Еременко, С.С. Бирюзов и многие другие видные военачальники. В дальнейшем это помогло ему выстроить такую линию поведения, что за тридцать лет руководства Военно-Морским Флотом он ни разу «не поскользнулся» на паркете «коридоров власти». Но главное, все же состояло в том, что он вынес из опыта войны как будущий флотоводец и теоретик ВМФ. Один из главных выводов состоял в том, что в современной войне ни один из видов Вооруженных Сил уже не способен решить свойственные ему задачи самостоятельно. В своих раздумьях относительно роли флота в действиях на приморских направлениях Сергей Георгиевич пришел к выводу, что в большинстве случаев она была решающей, и формирование временных группировок под командованием военноморских начальников может быть целесообразным не только в целях обороны изолированных плацдармов и островных территорий, но и в тех случаях, когда армия, авиация и флот ведут 111 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников совместные наступательные действия. Очевидно, что как практик С.Г. Горшков очень быстро убедился в том, что предвоенная теория ведения десантных действий оказалась несостоятельной. «Гибкое управление» он назвал главным условием успешного ведения десантных действий любого масштаба. Вместе с тем, среди этих выводов пока еще не было тех, которые были сформулированы им на основе глубокого анализа личного военного опыта. Произошло это позднее, когда Сергей Георгиевич сумел доказать руководству Министерства обороны необходимость содержания в составе флотов соединений и частей десантных сил, включающих в себя части и соединения морской пехоты и десантные корабли специальной постройки, корабли огневой поддержки. В конце 1960-х годов на том же самом материале он сформулировал принципы надежного обеспечения авиационного прикрытия и авиационной поддержки десанта на всех этапах ведения операции, для чего в составе флотов следовало иметь истребительную и штурмовую авиацию, при чем не только берегового базирования, но и палубную. Молодой вице-адмирал стал заметной фигурой в генералитете Советской Армии. Среди высших чинов руководства особым вниманием он пользовался у Адмирала Флота Советского Союза Ивана Степановича Исакова – флотоводца, крупного ученого. В своих трудах в послевоенные годы он отметит оригинальность, смелость и широкий кругозор контр-адмирала Горшкова, проявленные при подготовке и ведении десантных операций. Иван Степанович не выпускал из поля зрения талантливого моряка и настойчиво советовал ему свой опыт обобщать в научных статьях и печатать в «Морском сборнике». В 1944 году в 4-м номере «Морского сборника» печатает112 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ся первая статья Сергея Георгиевича по обобщению опыта десантных операций. Так начинается его дорога к плодотворной и многоплановой научно-теоретической деятельности. По-видимому, особый послужной список вице-адмирала сыграл не последнюю роль в выборе кандидатуры на должность командующего эскадрой Черноморского флота. Как известно, близилась Ялтинская конференция глав стран-союзников борьбе с фашистской Германией. Черноморская эскадра являлась крупнейшим на тот период плавающим соединением ВМФ, которое входили: линкор, две бригады крейсеров, два дивизиона миноносцев и дивизион тральщиков. В представлении вице-адмирала С.Г. Горшкова на должность командующего эскадрой есть такие слова: «Назначение тов. С.Г. Горшкова на должность командующего эскадрой преследует цель дать боевое ядро флота в руки опытного, решительного и боевого адмирала». Война еще шла, и не исключалась возможность как террористического акта, так и внезапного удара по Ялте с моря. Поэтому обеспечение безопасности участников конференции могли доверить только способному, решительному, опытному боевому военачальнику. Разные службы находились в тот период на Крымском полуострове, обеспечивая нормальную работу конференции, но моряки представляли собой самую мощную, самую организованную и мобильную службу. К тому же Черноморский флот был принимающей стороной и нес наибольшую ответственность, как на море, так и на побережье. В январе ряд кораблей США и Англии, согласно договоренностям, ошвартовались у стенок Севастополя, чтобы находиться у места встречи глав союзных государств. 113 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Сергей Георгиевич принимал у себя представителей ВМС США и Великобритании, а также нанес ряд ответственных визитов, в том числе, на борт американского штабного корабля «Катоктин», предназначавшегося для ведения переговоров в том случае, если Ливадия будет подвергнута массированным воздушным ударам немецкой авиации. Пришлось Сергею Георгиевичу быть и в числе адмиралов, встречающих И.В. Сталина, Д. Рузвельта и У. Черчилля. Конечно, это был особый исторический момент в истории всей планеты, и он оставил большое впечатление у всех, кто как-то оказался причастен к этому событию. «Встреча руководителей США и Англии проводилась без особых почестей, так сказать, в рабочем порядке», – вспоминал Сергей Георгиевич, – «Я представился прибывшим. Состоялась очень краткая беседа, а затем они убыли в Ливадию, а я в Севастополь на «Катоктин», который стоял возле Угольной стенки в немедленной готовности к выходу в море. Но, к счастью, его помощь не потребовалась…» Оказавшись на короткое время участником событий, на полвека вперед определивших облик послевоенного мира, вице-адмирал С.Г. Горшков скоро вернулся к своим повседневным заботам. Долгожданную весть о победе над гитлеровской Германией он встретил на Феодосийском рейде. В автобиографии из личного дела в 1978 году Сергей Георгиевич указывал, что в должность командующего эскадрой Черноморского флота он вступил в январе 1945 года. «Четыре года командования эскадрой дали мне хорошую практику в руководстве крупным корабельным соединением, в проведении больших восстановительных послевоенных работ на кораблях и в местах базирования, в организации боевой 114 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников подготовки личного состава, в проведении испытаний новых, послевоенных кораблей, из оружия и техники». Основной же заботой Сергея Георгиевича на тот период как всегда оставалась служба. И хотя с 1934 года он не имел отпуска, ему вновь отказывают в отдыхе. Флот залечивал раны, нанесенные войной. Общая политическая обстановка требовала постоянной боевой готовности. Проводились учения, корабли постоянно выходили в море. В «штурманской справке» от 26.XI.1948 №8/2611, «выданной вице-адмиралу тов. Горшкову Сергею Георгиевичу», говорится, что на основании записей в вахтенном журнале кораблей эскадры Черноморского флота с 1 января по 23 ноября 1948 года «вице-адмирал тов. Горшков наплавал 12915 миль за 1105 ходовых часов». Справка подписана флагманским штурманом капитаном 3 ранга Ю. Максютой. Шла напряженная работа по усилению корабельного состава и совершенствованию организации эскадры Черноморского флота. Вот такие строки есть в воспоминаниях бывшего флагофицера командующего эскадрой Черноморского флота с 1947 г. Томашевского Льва Петровича (впоследствии профессора, доктора военно-морских наук): «Совершенно особое значение, с точки зрения развития военно-морского мышления, а также творческих способностей и научных наклонностей, безусловно имела должность командующего эскадрой кораблей Черноморского флота, крупнейшего боевого соединения кораблей того времени. Чем же особенно была характерна и выделялась деятельность вице-адмирала С.Г. Горшкова как командующего эскадрой ЧФ? 115 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников К таким качествам можно отнести следующие: во-первых, высочайшая личная ответственность за боеспособность и боеготовность вверенного ему основного боевого и крупнейшего боевого соединения флота. Исходя из этого – четко налаженная организация всей системы боевой подготовки личного состава; во-вторых, неуклонное претворение в жизнь основного закона моря – настоящим моряком можно стать лишь в условиях, максимально приближенных к боевым, и в любых погодных условиях; в-третьих, постоянное самообразование с тем, чтобы действительно являться грамотным руководителем и наставником в части как общих военно-морских, так и специальных знаний для командиров кораблей и офицеров штаба эскадры; в-четвертых, высокий личный пример для всех офицеров флота не только военно-морской, но и общей культуры; в-пятых, глубокое понимание быстрых темпов научнотехнического прогресса (НТП) во всех его проявлениях, что постоянно выявляло особые возможности создания новых типов оружия, энергетики, кораблей, авиации, средств и систем навигационно-топографического обеспечения их действий, систем управления и главнейших их компонентов – всех видов связи, средств обнаружения и слежения, радиотехнических систем и др.; в-шестых, изучение им лично основных достижений НТП, могущее оказать влияние на развитие флотов и создание психологического климата среди командного состава эскадры, убежденного в необходимости совершенствования своих научно-технических знаний и развития собственного оперативно-технического мышления по использованию кора116 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников блей в возможных вариантах будущей войны. Понятно, что такие качества даются лишь человеку талантливому, обладающему высоким трудолюбием и силой воли и, конечно, безграничной любовью к флоту и к своей Родине. …Вице-адмирал Горшков постепенно сформировал и постоянно совершенствовал систему основных принципов руководства эскадрой, которую последовательно и твердо претворял в жизнь. Прежде всего, это были требования поддержания высокого уровня морской культуры. Командующий лично обращал постоянно свое внимание внешний вид и форму поведения офицеров, как на корабле, так и на берегу, на образцовый порядок кораблей и плавсредств, а состояние шлюпок проверялось на регулярно проводившихся парусных и гребных гонках на приз командующего эскадрой. Особо зорко следил С.Г. Горшков за строгим соблюдением на кораблях исторических морских ритуалов. Лично командующий за все время командования эскадрой не употребил ни одного недостойного выражения… Следует подчеркнуть, что в связи с плодотворной военнонаучной работой на эскадре, ее регулярно посещали представители Главного штаба, Боевой подготовке и Центральных управлений ВМФ. Они изучали положительный опыт и использовали его при разработке общефлотских документов… Эскадра по инициативе С.Г. Горшкова стала как бы научноисследовательским полигоном, где отрабатывались нанесение ударов по соединениям надводных кораблей противника совместно с авиацией, подводными лодками и торпедными катерами, все виды обороны. Именно на эскадре, как правило, проводились испытания крейсеров и эсминцев новых проектов, новых образцов морских вооружений. 117 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В частности, для крейсера «Молотов» был создан первый в ВМФ боевой информационный пост, который был принят Государственной комиссией в 1948 году. В Москве все возвращалось «на круги своя». С начала 1946 года началась подковерная борьба вокруг Наркомата ВоенноМорского Флота, которая 25 февраля завершилась изданием указа о его упразднении. Через год, 19 февраля 1947 года с должности Главкома ВМС был снят Н.Г. Кузнецов, его сменил командующий Тихоокеанским флотом адмирал И.С. Юмашев. Высокие достижения в оперативной и боевой подготовке эскадры послужили основанием тогдашнему Наркому ВМФ назначить вице-адмирала Горшкова С.Г. в 1947 году председателем комиссии по разработке нового корабельного устава. Эта серьезная научно-практическая работа проводилась в течение года с периодическими сборами всех членов комиссии в Москве. В бытность С.Г. Горшкова на эскадре в 1948 году на крейсере «Молотов» из Ялты в Сочи совершили краткий переход И.В. Сталин и Н.И. Косыгин с супругой. Их сопровождал Главком ВМФ адмирал Юмашев И.С. и командующий Черноморским флотом адмирал Октябрьский Ф.С.. На служебной карьере С.Г. Горшкова эти события не отразились. Он уже заслужил репутацию крепкого командира и образцового служаки и никогда не давал ни малейшего повода считать его чьей-либо креатурой. В ноябре 1948 года он был назначен начальником штаба Черноморского флота. Приказ пришел на линкор «Севастополь» в Новороссийскую ВМБ, где корабли проходили контрольное размагничивание. Получив это известие, командующий со своим штабом на эсминце «Огневой» срочно отбыл в Севастополь. На данном им прощальном обеде на крейсере «Молотов» С.Г. Горшков поблаго118 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников дарил всех офицеров штаба и командиров кораблей за взаимопонимание и самоотверженную службу и добавил, что за 4 года командования эскадрой приобрел чрезвычайно большой опыт в руководстве и управлении крупнейшим соединением боевых кораблей. При этом, выполняя главную задачу по обеспечению высокой боевой готовности эскадры, он также стремился создать на ней образцовую школу военных моряков, развивая лучшие традиции адмиралов Ушакова, Лазарева, Нахимова, Макарова и др. прославленных флотоводцев…» Что и говорить, историю флота Сергей Георгиевич знал великолепно. И не случайно, как только начались восстановительные работы в Севастополе, немедленно поставил вопрос о воссоздании памятника Нахимову, восстановлении Панорамы Крымской войны 1854-55 гг. на Историческом бульваре, памятника Тотлебену. Флот активно участвовал во всех строительных работах. С.Г. Горшков входил в государственную комиссию по строительству города. Особенно активно он участвовал в восстановлении Панорамы и в скульптурном решении памятника Нахимову. С самого начала творческому коллективу художников большую помощь в правильной научно-исторической трактовке изображаемых событий оказали военные специалисты под руководством главного военного консультанта по воссозданию панорамы, Адмирала Флота Советского Союза профессора И.С. Исакова. «Для того, что бы начать возрождения панорамы «Оборона Севастополя», – пишет академик живописи П.П. Соколов-Скаля, – понадобилось обратиться к военноисторической науке. Требовалась помощь авторитетнейших консультантов… Всю эту большую и сложную научную работу 119 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников провела группа историков под руководством адмирала флота И.С, Исакова». Иван Степанович Исаков в своем письме писал: «Надеюсь, Вам не очень досаждают «панорамисты»? Но помощь им нужна, из-за немощи московских чиновников от искусства…». За работой лично следил Сергей Георгиевич, и у него сложилось прекрасное взаимопонимание со всей группой реставраторов, а с Соколовым-Скаля – на многие годы. Очень примечательна, с точки зрения личного вклада С.Г. Горшкова в воссоздание истории Черноморского флота в Севастополе, творческая, а в последствии и личная дружба с академиком В.Н. Томским, автором памятника П.С. Нахимову у Графской пристани. Много было предложено вариантов, но, наконец, был утвержден тот, который установлен на площади. Велись жаркие споры вокруг формы Нахимова, оружия, направления взгляда – любая мелочь была важна для воссоздания образа талантливого флотоводца, с чьим именем была связана первая оборона Севастополя. В это же время на Черноморском флоте начинают снимать двух серийный фильм «Адмирал Ушаков». И несмотря на огромную загруженность, Сергей Георгиевич находит время для консультаций, просмотра отснятого материала и рекомендаций постановщику фильма. И опять к этой работе именно Горшкова привлекает Иван Степанович. «Глубокоуважаемый Сергей Георгиевич! Очень сожалею, что Вы не смогли приехать в Ялту, как собирались. Много затруднений отпало бы автоматически. Вы смогли бы дать Ваши замечания по съемке. 120 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Сейчас все в Судаке. Как будто все идет удовлетворительно… Сегодня уезжаю в Москву, где буду просматривать отснятый материал. Относительно съемок на действующем флоте – думаю, что при Вашем личном содействии все пройдет отлично. Ничего нового, сверх того, о чем мы с Вами договорились еще в Одессе – в плане нет… Желаю успехов в работе и здоровья». Позже, когда фильм уже будет готов, в 1953 году начнутся всякие коллизии, и Исаков сделает в своем письме от 14.6.53 такую приписку: PS. «Ушаков 2» много раз переделывается уже не по нашей вине. Но через пару месяцев Исаков с радостью шлет следующее: «Глубокоуважаемый Сергей Георгиевич! 1. Только вчера В.М. Молотов сказал по поводу 2-ой серии «Ушакова» – «Замечательная картина; надо показать ее народу!». До этого никто… не рисковал ее выпускать. «Политика!». Сегодня машина завертелась, (буквально), начали снимать копии. На это – 2 месяца до экрана. 2. Конечно, как только будут готовы первые копии – Вам пошлем на самолете. 3 В поздравлении Главкома упомянута роль вверенного Вам флота. 4. Общая оценка – выше 1-й серии. А для меня важно – ни одной поправки. Случай редкий в кино… Искренний привет. Ваш Исаков». 121 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Вскоре, действительно, в новом кинотеатре «Победа» стали демонстрировать «Ушакова». Фильм имел огромный успех. Хочется подчеркнуть, что период нахождения на должности начальника штаба флота (1948-1951 гг.), особенно первые месяцы, очень мало оставалось времени для теоретического осмысливания накопившегося опыта, для разработки новых направлений в военно-морском искусстве. Иван Степанович и тут не оставляет без внимания талантливого адмирала и пишет ему: «Глубокоуважаемый Сергей Георгиевич! Если бы мне не мешали, – писал бы еще больше. А в ненужные дискуссии влезать не хочу. Однако, то, что Вы не пишете – это плохо. Как бы ни были заняты, хоть в ½ года, а надо пытаться переложить на бумагу те мысли, которые созревают и оформляются после раздумывания, проверки, самокритики. Особенно важно, когда новые мысли приходят от людей опыта и практической работы, а не из тиши академического кабинета. У Вас как раз есть все необходимое, чтобы разобраться самому и помочь разобраться другим в 1000 нужных проблем и вопросов. Это необходимо потому, что больше ½ нашего журнала захватили болтуны, по сути дела флота и его перспектив не знающие. Думаю на сентябрь поехать опять в Карасан. Там и работается лучше, да и от дождей устали здесь. Надеюсь, сумеете подъехать, обменяться мнениями. Привет Вам. 122 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Прошу передать привет Николаю Ефремовичу. Ваш Исаков. 12.08.49. PS. Скоро должна выйти книга, подготовленная мною к печати – вышлю по готовности». Адмирала Флота Советского Союза Ивана Степановича Исакова и вице-адмирала Сергея Георгиевича Горшкова, разница в годах между которыми была около 20-ти лет, связывала не просто дружба, это были взаимоотношения талантливого флотоводца, влюбленного в свою профессию, в морскую службу, покалеченного в войне, и молодого, растущего морского офицера, в чьем лице он находил воплощение своей мечты, своих мыслей, самого себя. Как бы ни менялась должность Сергея Георгиевича, одно оставалось постоянным – целеустремленность, огромное трудолюбие и творческий подход к порученному делу. В короткие дни отдыха он ходил в хорошо сшитом костюме, шляпе и даже с тросточкой. Отдыхал с семьей, как правило, за городом. Очень любил устраивать пикники. Вот как описывает нашу семью в тот период Лев Петрович Томашевский: «Мне часто приходилось приезжать по праздникам и выходным дням с докладами к Сергею Георгиевичу на ул. Пирогова (потом на улицу Советскую) в Севастополе, где всегда радушно принимала молоденького лейтенанта добросердечная, сияющая необыкновенной русской красотой его верная спутница и помощница, супруга Зинаида Владимировна. У них только что появился малыш Игорек. Старшему сыну Георгию было уже 17 лет, а дочке Леночке – 10 лет. Это был дом хороших русских обычаев и здоровых взаимоотношений». 123 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В это время главным делом для него было непосредственное руководство работой по отработке планов мобилизационного развертывания и применения сил, организация оперативной, боевой, и мобилизационной подготовки в соединениях и частях флота. Много времени занимала работа по руководству послевоенным боевым тралением на Черном и Азовском морях, а так же приемка кораблей итальянского флота, поступавших в счет репараций. А в судьбе самого С.Г. Горшкова решающую роль стали играть события, происходившие в далекой от Севастополя Москве. 26 февраля 1950 года Военно-Морские Силы были выведены из состава Министерства Вооруженных Сил. Образовано новое общесоюзное Военно-морское министерство во главе с И.С. Юмашевым. На базе Главного морского штаба ВМС сформирован Морской Генеральный штаб. Однако, год спустя, деятельность нового министерства и МГШ подверглась суровой критике на расширенном заседании Главного военно-морского совета, которое состоялось в Кремле 15-16 июля 1951 г. в присутствии И.В. Сталина, членов Политбюро и высшего руководящего состава Военно-морского министерства. По итогам этого заседания было принято решение о замене руководства министерства. Министром назначили Николая Герасимовича Кузнецова, а его первым заместителем – командующего Черноморским флотом адмирала Н.Е. Басистого. Очевидно, что в отношении «оргвыводов» И.В. Сталин определился намного раньше. Об этом, в частности, свидетельствует тот факт, что еще 2 июля 1951 года Постановлением Совмина № 2887 вице-адмирал С.Г. Горшков, которому пред124 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников стояло сменить Н.Е. Басистого, был утвержден в должности командующего ЧФ. Весной 1953 года во главе партии и государства встал Н.С. Хрущев, а к руководству Вооруженными Силами пришел Г.К. Жуков. Сразу же после этого состоялось решение об объединении Военного и Военно-морского министерств, а Морской Генеральный штаб был преобразован в Главный штаб ВоенноМорских Сил. Отношения Н.Г. Кузнецова с новым руководством страны и Минобороны, особенно с Г.К. Жуковым не сложились. Выявились существенные разногласия между ним и высшим военно-политическим руководством СССР относительно перспектив дальнейшего развития флота. Реализация десятилетней кораблестроительной программы, принятой в 1946 году была остановлена. Эти непростые для военно-морского ведомства годы для еще относительно молодого и энергичного командующего Черноморским флотом оказались временем, когда перед ним открылись самые широкие перспективы. Его мощный интеллект, организаторский талант, дополненные редким в военном сословии тонким политическим чутьем и дипломатическими способностями, получили должную оценку в руководящих кругах государства. Несомненно, определенную роль в этом сыграла встреча, которую Сергей Георгиевич организовал в Севастополе Н.С. Хрущеву, прибывшему в Крым вместе с И. Броз Тито, после символического замирения советского руководства с югославским лидером, и поездка в составе советской партийноправительственной делегации во главе с Н.А. Булганиным в Болгарию. Высокую оценку руководителей Советского госу125 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников дарства заслужил проведенный в июне 1954 года официальный визит отряда боевых кораблей Черноморского флота в Албанию, практические результаты встреч и бесед С.Г. Горшкова с вождем албанских коммунистов Энвером Ходжей, а так же прием, оказанный командующим ЧФ премьер-министру Индии Джавахарлалу Неру и его дочери, Индире Ганди, возглавившей правительство этой страны после смерти своего отца. А потом были берега Болгарии и Югославии. Забот у командующего прибавлялось, и он ставил все новые и новые задачи, от решения которых зависела мощь и выучка Черноморского флота. Хозяином на Черном море становилась Россия. Из книги вице-адмирала Уварова: «На Черном море мне пришлось длительное время плавать под флагом командующего эскадрой, а затем и командующего флотом адмирала Сергея Георгиевича Горшкова. У большинства морских офицеров преданность служебному долгу сочетается с твердостью характера и высокой командирской компетентностью. Но у С.Г. Горшкова эти качества подкреплялись постоянной собранностью, предусмотрительностью, основательностью в подходе к любому делу. Как правило, бывало так, что в процессе сбор – похода флота у адмирала С.Г. Горшкова уже появлялся план следующего сбор – похода, который предстояло совершить месяца через два-три. Своей деятельностью он, как никто другой на флоте, подтверждал старую истину, что хорошо работают у того, кто работает сам». С ростом Черноморского флота рос город. Возводились жилые кварталы. Квартир офицерам, правда, всегда не хватало, это было постоянной головной болью всех командующих. Но 126 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников тогда платили офицерам квартирные. Центральная часть города уже была отстроена, работал новый великолепный театр им. Луначарского. Открылся музей Черноморского флота. Возвели здание у «Матросского клуба». По улицам, усаженным с обеих сторон акациями, вновь зашуршали троллейбусы. Приморский и Исторический бульвары стали местом отдыха горожан. Шли спортивные соревнования. Был отстроен Водный стадион. Стали открываться магазины и кафе, то есть ни один аспект социальной политики в городе не упускался из вида руководства. Город оставался закрытой морской базой, и это придавало ему особую значительность во всей стране. Сохранился дух морской столицы России, самобытная красота Севастополя. Он как Феникс возродился из пепла помолодевшим, более красивым, чем до войны, стройным, белокаменным на берегу прекрасного бирюзового Черного моря, когда-то называвшегося Русским морем. В 1955 году Сергей Георгиевич получает приказ Министра обороны Булганина сдать должность командующего ЧФ и приступить к исполнению обязанностей 1-го заместителя и И.О. Главкома ВМФ СССР (Н.Г. Кузнецов болел и постоянно находился на даче). К этому времени он уже стал полным адмиралом. Это воинское звание было присвоено С.Г. Горшкову Постановлением Совмина СССР № 2050 от 3 августа 1953 года. Деятельность Сергея Георгиевича во главе ВМФ СССР стала предметом глубокого изучения для военных историков всего мира, особенно в последние годы. В качестве примера можно выдержки из очерка капитана 1 ранга М.С. Монакова: «В октябре 1955 года Н.С. Хрущев вместе с Г.К. Жуковым провел на Черноморском флоте двухдневное совещание выс127 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников шего руководящего состава флота, на котором обсуждались пути дальнейшего строительства ВМФ с учетом новой военнополитической обстановки в мире, вызванной появлением в арсеналах великих держав ядерного оружия и ускоренного развития ракетной техники. В ходе этого совещания из уст авторитетных военно-морских специалистов впервые громко прозвучали доводы в обоснование решения о свертывании строительства крупных надводных кораблей, несомненно, укрепившие Н.С. Хрущева в его решимости остановить строительство большого океанского флота, так и не завершенного при жизни его предшественника. В январе 1956 года во время поездки на Север Г.К. Жуков сообщил С.Г. Горшкову, что он назначен Главнокомандующим Военно-Морским Флотом. На основе глубокого и всестороннего анализа закономерностей и тенденций в развитии вооружений и военной техники, взглядов на стратегическое содержание, формы и способы ведения войны с применением обычного и ядерного оружия, на оперативно-стратегическое содержание, формы и способы ведения действий на океанских и морских театрах, а так же прогноза социально-экономического развития советского общества и роста научно-технического потенциала СССР с оценкой предельных возможностей всех отраслей военно-промышленного комплекса страны, привлекаемых к строительству ВоенноМорского флота, С.Г. Горшковым была разработана взвешенная и, как показал опыт, в основном, правильная концепция строительства океанского ракетно-ядерного флота. В конце 1956 года она была вынесена на суд высшего руководящего состава ВМФ, ведущих военно-морских специалистов и ученых. Обсуждение было бурным. Высказывались различ128 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ные, в том числе и крайние точки зрения. В дальнейшем такие широкие обсуждения уже не проводились, однако стиль работы по руководству строительством Военно-Морского флота, которого С.Г. Горшков придерживался в течение 30-ти лет своего пребывания на посту Главнокомандующего ВМФ, в основном, был выработан. Он в любой момент был готов дать четкий, исчерпывающий и обоснованный ответ на любой вопрос, поставленный руководителями Вооруженных Сил и Советского государства. Основными чертами этого стиля была тщательная научнотеоретическая проработка проблемы, опора на опыт оперативной и боевой подготовки, результаты эксплуатации оружия и технических средств в различных условиях обстановки, тесное взаимодействие с фундаментальной и отраслевой наукой. При этом предусматривалось согласование государственных ведомственных интересов с участием всех руководителей, вовлеченных в процесс строительства флота, отказ от слепого копирования опыта зарубежных флотов и соревнования с вероятным противником по всем направлениям гонки военно-морских вооружений. Выбор направления строительства ВоенноМорского флота в максимальной степени учитывал реальное положение страны в мире, состояние экономики, географические и климатические условия и особенности ее общественнополитического строя. Обеспечить планомерное и ритмичное строительство Военно-Морского Флота, максимально возможное в условиях мирного времени наращивание его боевого потенциала С.Г. Горшков считал своей основной целью, смыслом всей его многогранной деятельности на посту Главнокомандующего ВМФ. Он поставил перед собой и, в основном, смог решить четыре 129 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников главных задачи: 1 Обеспечить развертывание морской компоненты стратегических ядерных сил, не уступающей по своему боевому потенциалу морским стратегическим ядерным силам США; 2 Обеспечить развертывание морских сил общего назначения, способных решать свойственные им задачи и в прибрежных морях, и в удаленных районах Мирового океана; 3 Обеспечить создание глобальной системы управления силами Военно-Морского Флота, позволяющей руководить их действиями из Центра на всем пространстве Мирового океана; 4 Разработать современную теорию морских операций и систему боевых руководящих документов, регламентирующих подготовку и ведение действий оперативного и стратегического масштаба на морских и океанских театрах военных действий в ракетно-ядерной войне. Однако главный итог его трех десятилетий во главе ВоенноМорского флота – создание ракетно-ядерного океанского флота. С 1956 года начались дальние походы дизельных подводных лодок проектов 613-го и 611, с выходом в открытый океан. В это же время подводники-тихоокеанцы начали «осваивать» районы боевой подготовки 7-го флота США, а североморцы балтийцы – зону своей ответственности в Восточной Атлантике. В начале 1960 годов советские корабли стали периодически выходить в Средиземное море. Здесь в 1958-1961 годы находилась, базируясь в Албании, 40-я ОБПЛ, под командованием капитана 1 ранга (вскоре контр-адмирала) С.Г. Егорова. Карибский кризис 1962 года стал ярким подтверждением настоятельной необходимости постоянного присутствия наших 130 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников сил в оперативно-важных районах Мирового океана. Главкоматом ВМФ был взят курс на резкое увеличение общего числа и масштабы проводимых учений и маневров. На них в первую очередь стали отрабатываться способы ведения борьбы с ракетными подводными лодками, авианосными и другими корабельными ударными группировками НАТО. В 1960-1965 годах были проведены: оперативностратегическое учение «Метеор» (СФ и ЧФ), и командноштабные учения «Полярный Круг» (СФ), «Тайфун» (ТОФ), «Прилив» (БФ, флоты ПНР и ГДР), «Печора» (СФ). С целью обобщения и реализации опыта этих учений в 1964 году под руководством Главкома ВМФ была проведена военно-научная конференция, в которой приняло участие более 300 адмиралов, генералов и старших офицеров. Во второй половине 1960-х годов был выполнен ряд комплексных НИР по обоснованию программ развития вооружения. К работам были привлечены десятки исследовательских групп из специалистов всех уровней, командования и штабов, представителей всех родов сил флота и тыловых структур. Походы кораблей, полеты самолетов морской авиации становились все более длительными, систематическими и дальними. Совершенствовалась организация управлениями силами на океане. Накопленный опыт тщательно изучался и анализировался на флотах и в Главном штабе, а выводы использовались для разработки и дальнейшего совершенствования планов применения сил, решения актуальных проблем теории военно-морского искусства. На этой основе сложилась высшая форма поддержания сил флотов в боевой готовности в мирное время – «боевая служба». 131 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Поступившие на вооружение флота противолодочные силы и средства: надводные корабли проектов 1134 А, 1134 Б, 1123, подводные лодки проектов 705, 671, 641, 641 Б, самолеты Бе-2, Ил-38, Ту-142, вертолеты Ми-14М, К-25ПЛ, оснащенные эффективными гидроакустическими средствами, мощным противолодочным оружием и крылатыми ракетами позволили с большей эффективностью решать задачи борьбы с угрозой изпод воды. К середине 1980-х годов ракетно-ядерный потенциал, развернутый в море, по сравнению с концом 1960-х годов, повысился более чем в 200 раз, дальность стрельбы ракетами увеличилась в 50 раз, количество совершаемых за год дальних походов многоцелевыми подводными лодками возросло в 20 раз, надводными кораблями – в 10 раз, более чем в 120 раз увеличилось количество подаваемых кораблям в море запасов материальных средств. В 1985 году боевую службу в оперативно важных районах Мирового океана несли в среднем ежедневно около 160 боевых кораблей и судов обеспечения, в том числе до 40 подводных лодок, а военно-воздушными силами флотов было совершено более 4500 самолето-вылетов в океанские зоны. Основой оперативного построения сил боевой службы стали оперативные эскадры, а на базе 5-1 Средиземноморской эскадры в 1980-х годах была сформирована флотилия. Главной целью их действий было выявления районов боевого патрулирования атомных ракетных подводных лодок и системы обеспечения их боевой устойчивости, в том числе при выходе из баз и возвращения в базы. В начале 1970-х годов число обнаруженных подводных ракетоносцев вероятного противника составляло 40-45, а многоцелевых ПЛА – 65-87 в год. 132 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Наибольшего размаха противолодочные действия достигли в 1983 году, когда в Норвежском море, Северо-восточной Атлантике, в Западной Атлантике, на Средиземном море, в районах Индийского океанов было произведено 12 поисковых противолодочных мероприятий различного масштаба. В них участвовали 32 атомные, 26 дизельных подводных лодок, 31 надводный корабль. Противолодочная авиация в этих мероприятиях совершила более 80-ти самолето-вылетов. Результат оказался впечатляющим: было обнаружено 10 атомных подводных ракетоносцев и 19 многоцелевых атомных подводных лодок. В 1985 году были впервые произведены поисковые противолодочные операции составом противолодочных дивизий подводных лодок в Атлантике и на Тихом океане. В процессе становления системы боевой службы возникла острая необходимость в возрождении такого рода сил флота как морская пехота, части и соединения которой, несмотря на возражения командования ВМФ, к середине 1950-х годов были расформированы. В течение многих лет этот старейший род сил российского флота пребывал в забвении. Сухопутное командование утверждало, что задача высадки морских десантов может быть успешно решена мотострелковыми частями приморских военных округов. Первые же учения на Тихоокеанском флоте и Каспийской флотилии, на которых были сделаны попытки десантирование войск на необорудованное побережье, показали полную несостоятельность этих утверждений (по мнению присутствовавшего на одном таком учении Маршала Советского Союза Р.Я. Малиновского, «десант не получился»). Осенью 1962 года в Главном штабе ВМФ состоялось совещание по проблемам десантной подготовки флотов и оснащению их современной техникой. Весной 1963 года Главным штабом 133 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников был подготовлен доклад Главнокомандующего ВМФ Министру обороны с обоснованием необходимости возрождения морской пехоты за счет передачи флоту двух мотострелковых полков Сухопутных войск. Министр обороны Р.Я. Малиновский, с большим трудом согласился на это, но с оговоркой, что если через год полки не будут как следует подготовлены, то по результатам проверки возвратить их обратно. Как известно, эти части оказались в составе ВМФ, а наращивание береговых войск за счет других продолжается и сегодня. В это же время, создавая научную и экономическую базу для реализации обоснования своей концепции строительства флота, Сергей Георгиевич нередко выступал с докладами в Академии наук и в промышленности. В них он излагал новое видение конкретных научно-технических проблем, которые необходимо было решить в интересах ВМФ. Все эти мероприятия обеспечивали ему возможность грамотно осуществлять руководство научно-технической политикой в Военно-Морском Флоте, а присущие самообладание и сила духа позволяли ему не поддаваться ни на какие сомнительные воздействия свыше. Он последовательно и твердо отстаивал свою точку зрения в развитии флота и в Минобороны, и в Совмине и даже в Политбюро ЦК КПСС. В последние годы, осознавая важность таких контактов, которые вначале были установлены им лично, он обязал руководство Главного штаба активно взаимодействовать и координировать свою работу с соответствующими отделами Государственного комитета по науке и технике, по его же инициативе было создано несколько межведомственных комиссий, в частности, по изучению Мирового океана. Необходимость направления материальных и финансовых 134 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ресурсов на развитие Военно-Морского флота ему приходилось аргументировано доказывать представителям высшего военно-политического руководства страны, как правило в ходе личных докладов, а нередко и на заседаниях высших органов партии. Он сумел завоевать прочную деловую и служебную репутацию в глазах таких разных по темпераменту людей как Н.С. Хрущев, Л.И. Брежнев, Ю.В. Андропов, А.Н. Косыгин, Г.К. Жуков, Р.Я. Малиновский, А.А. Гречко, Д.Ф. Устинов, С.Л. Соколов, Н.В. Огарков, С.Ф. Ахромеев. За годы службы в должности Главнокомандующего ВМФ Сергей Георгиевич по собственному признанию установил «очень теплые, доверительные и деловые отношения» с многими ведущими руководителями советской науки и промышленности. Среди тех, с кем ему приходилось общаться в деловой, а нередко и в неофициальной обстановке были А.П. Александров, С.П. Королев, В.Н. Челомей, В.П. Макеев, Б.Е. Бутома, М.В. Егоров, С.А. Афанасьев, П.В. Дементьев, В.А. Казаков, В.В. Бахирев, В.Д. Калмыков, П.С. Клеменов, С.А. Зверев, П.В. Финогенов и многие другие. Интересы СССР и его Военно-Морского Флота С.Г. Горшков умел отстаивать не только в своей стране, но и за рубежом. Росту авторитета державы способствовали «демонстрации флага страны» и визиты наших кораблей в иностранные порты. Только в течение второй половины 1978 года и зимнего периода 1979 года на боевой службе находилось 120 кораблей и судов, совершивших 13 официальных визитов и 367 деловых заходов в 61 порт 38 иностранных государств. Главнокомандующий ВМФ умело и с большим дипломатическим тактом направлял и руководил международным воен135 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ным сотрудничеством по линии флотов. При нем оно все больше обретало двусторонний характер, способствуя повышению боеготовности сил флота, его тыловому обеспечению. Быстрыми темпами наращивался потенциал плавучего тыла. Если в начале 1960-х годов ВМФ СССР имел лишь семь судов обеспечения суммарным водоизмещением 48 тыс. т, то в конце 1970-х гг. он располагал 38 судами водоизмещением 332 тыс. т. В их состав входили танкеры, корабли комплексного снабжения водоизмещением до 25 тыс. т каждый, транспортыракетовозы, плавмастерские, плавбазы и другие суда технического обеспечения. Своеобразным признанием многократно возросшей боевой мощи Советского ВМФ и примерного паритета в военноморских вооружениях между СССР и США стало межправительственное соглашение о предотвращении инцидентов в открытом море и в воздушном пространстве над ним, заключенное в 1972 году. Ни с чем не сравним личный вклад С.Г. Горшкова в развитие теории военно-морского флота. К концу своей жизни он стал одним из наиболее авторитетных морских теоретиков XX столетия. Список открытых научно-теоретических и публицистических трудов С.Г. Горшкова, изданных на русском языке, состоит более чем из 230 названий. Среди них выделяется его монография «Морская мощь государства», в которой практически впервые в отечественной истории намечены контуры стратегии нашей страны в Мировом океане, сформулирован принцип согласованного и гармоничного развития всех компонентов ее морской мощи, показаны роль, место и перспективы развития главного из них – Военно-Морского Флота. 136 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников С.Г. Горшков, как никто другой, стремился к единству теории и практики. В период, когда он стоял во главе ВМФ, основной формой оперативной подготовки сил флота были крупные учения и маневры. Они проводились ежегодно под его руководством, за исключением тех лет, когда ими руководили министры обороны. На подготовительном этапе, как правило, проводились сборы руководящего состава флотов и центрального аппарата ВМФ, в ходе которых проходили военные игры и другие учебные мероприятия. Наиболее масштабными стали маневры «Океан-70». Впервые в истории отечественного ВМФ все наши флоты действовали по единому замыслу и плану на водных пространствах Атлантики, Тихого океана, не Средиземном, Черном и балтийском морях. Свыше 200 кораблей и подводных лодок, сотни самолетов были в составе двух группировок – «Северных» и «Южных», вели напряженные действия друг против друга. В океанах и морях было развернуто около 80 подводных лодок, в том числе 15 атомных, 84 надводных корабля и 45 вспомогательных судов. К участию в маневрах привлекались более двадцати полков авиации и два полка морской пехоты. От войск ПВО страны в нем участвовали три корпуса и три дивизии ПВО. От Дальней авиации в маневрах приняли участие восемь полков стратегических самолетов. Авиация произвела свыше 5500 самолето-вылетов, совершив в отдельных случаях полеты с дозаправкой в воздухе на дальность более 7000 км. В ходе маневров проведено 31 тактическое и командноштабное учение. Подводными лодками и надводными кораблями выполнено около 1000 боевых упражнений. Из них 64 – ракетные, 430 – артиллерийских и 352 торпедные стрельбы, 137 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 84 глубинных бомбометания, 57 минных постановок. В четырех десантах высажено свыше 2500 морских пехотинцев и более 420 единиц боевой техники. Противодесантной обороной на берегу было развернуто около 3400 человек, 470 единиц боевой техники. С большим напряжением применялась авиация ВМФ. Экипажи самолетов произвели 860 бомбометаний, 219 торпедометаний, выставили 209 мин. Главным результатом научно-теоретической и организаторской деятельности Главнокомандующего ВМФ стала «школа Горшкова», которую составила плеяда выдающихся военачальников, теоретиков и ученых, в том числе и адмиралы флота: Н.Д. Сергеев, Н.И. Смирнов, Г.М. Егоров, В.Н. Чернавин, К.В. Макаров, И.М. Капитанец, С.М. Лобов, Ф.Н. Громов, адмиралы Н.Н. Амелько, В.В. Михайлин, В.В. Сидоров, В.Е. Селиванов, В.С. Сысоев, А.П. Михайловский, В.Н. Поникаровский, В.П. Иванов, И.В. Касатонов, П.Н. Навойцев, вице-адмиралы: К.А. Сталбо, А.А. Саркисов, контр-адмиралы Н.П. Вьюненко, Лисютин, десятки и сотни опытных командиров объединений, соединений, кораблей и частей ВМФ, руководители научноисследовательских институтов, военно-морских учебных заведений, их ведущих научных и учебных подразделений. В 1960-е – 1980-е годы авторитет С.Г. Горшкова был непререкаем. Об этом свидетельствовали не только очередные звания и высокие правительственные награды: в 1962 году – звание «адмирал флота», в 1956 году – звание Героя Советского Союза, в 1967 году – звание «Адмирал Флота Советского Союза», а в 1982-м – вторая «Золотая Звезда». В любой флотской аудитории его имя произносилось с глубоким, искренним уважением. Он был живым символом эпохи расцвета отечественного ВМФ». 138 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Корабли и подводные лодки ВМФ СССР действовали на всем пространстве Мирового океана: постоянно находились в Атлантическом и Тихом океанах и в Средиземном море, регулярно появлялись –в Индийском океане. Военно-морской фольклор гласит, что в 1962 году адмирал Горшков приказал советскому флоту «выйти в море и находиться там!». А за этим приказанием стоит титанический труд без права на отдых. И в 1970 году его имя вошло в список 100 великих людей планеты (The New-York Times, Friday, March 20, 1970). Его уход из жизни, как и уход любого из нас, был неизбежным, но почему-то никак не проходит ощущение, что он ушел раньше, чем был выработан его огромный человеческий ресурс. Сергей Георгиевич Горшков умер 13 мая 1988 года. Его прах покоится на Новодевичьем кладбище города Москвы. 139 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Из публикаций о Горшкове Сергее Георгиевиче к его юбилею (100-летие со дня рождения) Тридцать лет во главе военного флота мировой державы – исторический факт, достойный книги рекордов Гиннеса. Но в биографии Сергея Георгиевича Горшкова это не самое главное. В число величайших военных деятелей всех времен и народов он вошел как создатель советского ракетно-ядерного флота, впервые в тысячелетней истории русской государственности способного действовать на всем пространстве Мирового океана. Значение этого события в истории нашей страны подчеркивает то, что государство пыталось создать такой флот, по крайней мере, четыре раза – в начале 1880-х, в канун первой и второй мировых войн и в конце 1940-х годов. Печальный исход всех этих попыток во многом предопределило то, что во главе морского ведомства не оказалось руководителей, в полной мере отвечавших масштабам и сложности этой задачи. В начале 1956 г., когда Сергей Георгиевич Горшков впервые вошел в кабинет Главнокомандующего ВМФ СССР в качестве его полноправного хозяина, высшее военно-политическое руководство страны не имело четкого представления о том, какие стратегические задачи может и должен решать флот в будущей войне. Положение усугублялось тем, что командование армии и флота еще не освободилось от представлений, выработанных теорией и практикой военного дела в предыдущую историческую эпоху – до появления ракетного и ядерного оружия, а страна еще не имела науки, техники и промышленности, по140 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников зволяющих создавать военные корабли всех классов. В руководящих кругах СССР господствовало убеждение, что Советский Союз – страна континентальная, способная развиваться и защищаться, ограничив свою морскую деятельность акваториями прибрежных морей. Это убеждение искусно поддерживалось правящими кругами других великих держав, не заинтересованных в появлении новой силы, способной на равных с ними вести борьбу за свободный доступ к мировым торговым путям и стремительно сокращающимся природным ресурсам. Как руководитель военно-морского ведомства Сергей Георгиевич Горшков должен был теоретически обосновать необходимость и возможность создания океанского ракетно-ядерного флота, способного решать все свойственные ему задачи в военное и мирное время. При этом требовалось обеспечить по возможности гармоничное (сбалансированное) развитие ВМФ, чтобы количественно и качественно росли все рода сил и войск флота. Титаническая работа, за которую взялся 45-летний адмирал, не могла быть выполнена без учета реальных возможностей страны - состояния ее науки, техники, экономики, уровня подготовки кадров и даже менталитета основной части активного населения. За годы пребывания Сергея Георгиевича Горшкова в должности Главкома ВМФ СССР под его руководством было разработано шесть кораблестроительных программ (утвержденных ЦК КПСС и Советом Министров СССР 25.8.1956, 3.12.1958, 24.12.1963, 10.8.1964, 1.9.1969, 26.3.1980). В боевой состав Советского флота вошли 453 подводные лодки, в том числе, 192 атомные – более половины из общего числа атомных подлодок, построенных всеми морскими 141 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников державами за этот период! Кроме того, было построено 2380 боевых кораблей и катеров, 1100 кораблей и судов обеспечения. Состав морской авиации пополнился 2941 летательным аппаратом (1976 самолетов и 965 вертолетов). В те же годы для управления этими силами были созданы глобальные системы связи и навигации, система командных пунктов, оборудованных АСУ и системами жизнеобеспечения, позволяющими им устойчиво функционировать в повседневном режиме и в условиях применения оружия массового поражения. Частично была решена задача обеспечения временного базирования сил флота, развернутых в Мировом океане. Кроме специально оборудованных судов, составивших основу его плавучего тыла, ВМФ приобрел пункты материально-технического обслуживания (по существу – иностранные военные базы в Средиземном и Южно-Китайском морях, в Индийском океане и Восточной Атлантике). В результате тридцатилетней деятельности Сергея Георгиевича Горшкова на посту Главнокомандующего ВМФ были созданы: • морские стратегические ядерные силы (МСЯС), предназначенные для обеспечения стратегического ядерного сдерживания в мирное время, а во время войны для уничтожения военно-экономического потенциала, систем государственного и военного управления противника; • морские силы общего назначения (МСОН), в мирное время способные защищать национально-государственные интересы страны на всем пространстве Мирового океана, а в военное время решать задачи по уничтожению морских носителей ядерного оружия, поддержке группировок Вооруженных Сил, действующих на приморских направлениях, нарушению 142 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников океанско-морских коммуникаций противника, обороне своих морских коммуникаций. К середине 1980-х годов ракетно-ядерный потенциал, развернутый в море, по сравнению с концом 1960-х годов, повысился более чем в 200 раз, дальность стрельбы ракетами увеличилась в 50 раз, число дальних походов, совершаемых за год многоцелевыми подводными лодками, возросло в 20 раз, надводными кораблями - в 10 раз. Более чем в 120 раз увеличились количество подаваемых кораблям в море запасов материальных средств. В 1985 г. боевую службу в оперативно важных районах Мирового океана несли ежедневно около 160 боевых кораблей и судов обеспечения (в том числе до 40 подводных лодок), а военно-воздушными силами флотов было совершено более 4500 самолетовылетов в океанские зоны Северный рабочий 12 октября 2006 (157) Семен ТЮКАЧЕВ Невестка главкома Горшкова (выдержка из публикации) …Как вы, дочка кулака-оленевода, стали невесткой Сергея Георгиевича Горшкова - знаменитого советского флотоводца? спрашиваю у Галины Васильевны. Породнились Тимоховы с Горшковыми в Перми, где после окончания в 1948 году института дочь оленевода работала за143 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ведующей лабораторией. Однажды к мужу подружки, у которой Галина первое время жила, пришел его друг Дмитрий. Так их свела судьба. Ее муж, как и она, рос без родного отца. А вырастил его дядюшка Георгий Михайлович Горшков, отец будущего флотоводца. Он относился к племяннику как к родному сыну, а кузина Наталья, знавшая, как и все другие родственники, историю рождения Димы, любила повторять: «Ты, Дима, у нас роднее всех родных». Родной-то отец мужа, мой свекор Никита Михайлович Горшков, умер в госпитале на Украине в гражданскую войну. Свекровь Зинаида Иннокентьевна, получив известие о тяжелом ранении мужа, оставила малолетнюю дочь Галю на попечение родственников и поехала из Каменец-Подольского его навестить, - повторяет Галина Васильевна хорошо знакомую всем Горшковым семейную сагу. - На обратном пути Дима и родился. Время было смутное, поезда не ходили. От нервного перенапряжения у нее пропало молоко. Спасибо добрым людям, помогли вернуться в Каменец-Подольский. Дядя Георгий и тетя Лена (так было заведено у Горшковых обращаться к старшим) в семейной обстановке называли друг к друга не иначе как Егорушка и Еленушка, - вспоминает Галина Васильевна и показывает семейную фотографию 1917 года, запечатлевшую семилетнего Сергея с родными сестрами Наташей, Татьяной и кузиной Галиной. На Волынь, в город Каменец-Подольский, четыре брата Горшковы - Георгий, Иван, Петр и Никита - приехали из России в начале прошлого века. Здесь трое из них учительствовали, а Иван служил финансистом. После революции Георгий и Петр вернулись в Россию, а Иван переехал в Киев, где с годами его 144 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников сын Борис Горшков стал ведущим архитектором. Георгий Михайлович Горшков - Заслуженный учитель СССР. В Коломне, у школы, где он работал, к 100-летию его рождения установлен бюст. Брат Петр Горшков стал профессором ЛГУ им. А.А. Жданова, а его сын Юрий - профессором-сейсмологом МГУ им. М.В. Ломоносова. Поздравляя нас с праздниками, он на дорогих и красивых открытках выводил всего два слова «Поздравляю» и подпись «Юра». Мы на него не обижались, - улыбается Галина Васильевна. - Юрий Петрович был очень целеустремленным, с головой погруженным в науку. Шаблонных пожеланий счастья, здоровья, успехов в работе и личной жизни чурался. К Сергею Георгиевичу Горшкову, который был старше Галины Васильевны на 16 лет, она всегда обращалась по имени и отчеству. А впервые увидела его только в Москве, когда он стал Главкомом ВМФ СССР. Все праздники проводил на службе. Да и в будни домой возвращался поздно вечером. Поэтому киевские родственники останавливались у его сестры Натальи Георгиевны. Натуся знала много семейных историй, любила вспоминать детство, своих родителей и очаровывала таким радушием, что мы чувствовали себя как дома, - с теплой улыбкой вспоминает ее Галина Васильевна. К своей жене Зинаиде Владимировне, по рассказам Натуси, Сергей Георгиевич Горшков относился по-рыцарски. Он пришел к ней на помощь в трудную для нее минуту, хотя брак с этой красивой, умной и глубоко порядочной женщиной мог в годы репрессий пагубно сказаться на его служебной карьере. Старшего сына они назвали в честь деда Георгием, а дочь - в честь бабушки Еленой. 145 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников При всей занятости главком Сергей Горшков поддерживал связь со своими двоюродными братьями и сестрами, заботился о них, помогал чем мог. Когда, например, у Дмитрия Никитича стало резко падать зрение, адмирал помог ему пройти обследование у всех советских медицинских светил, включая академика Святослава Федорова. И по сей день в семейном архиве его северодвинской невестки хранится письмо академика Дмитрию Никитовичу с рекомендациями по лечению глаз. Наезжая по служебным делам в Киев, Сергей Георгиевич обязательно навещал своих родственников. - Но никогда у нас не ночевал, - говорит Галина Васильевна. - Всегда останавливался в военной гостинице, где имелась правительственная связь. Однажды, инспектируя Киевский военный округ, он передал с офицером-порученцем охотничий трофей - большую свежую кабанью печень. Потом позвонил и попросил приготовить жаркое. Вечером приехал на ужин. «Блюдо ему понравилось», вспоминает Галина Васильевна давний экзамен по кулинарии. Когда Горшков покинул пост Главкома ВМФ и перешел в группу генеральных инспекторов Минобороны СССР, то стал чаще проводить время на даче в Барвихе. Тогда и киевляне чаще бывали у него в гостях. Как-то Сергей Георгиевич угостил их свежей печенкой, приготовленной по его рецепту. Она, по словам северодвинки, была вкуснее той, киевской. Сергей Георгиевич никогда о взаимоотношениях адмиралов, их симпатиях и антипатиях в нашем кругу не рассказывал. А о Кузнецове отзывался как о грамотном, принципиальном и честном адмирале. И очень уважал маршалов Жукова и Гречко. Очень теплые отношения у него были с Фиделем Кастро. Однажды даже привез в Киев Дмитрию Никитовичу хрустальный 146 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников набор посуды в форме птиц и животных, изготовленный по заказу кубинского руководителя. - А вот эту банку с ароматным чаем, - снимает Галина Васильевна с полочки большую раскрашенную железную чайницу, с годами не потерявшую своей красоты, - Сергей Георгиевич подарил нам после визита в Индию. Но каким-то подчеркнутым почтением к вождям главком не страдал. Когда Д.Ф. Устинов стал министром обороны СССР, Сергей Георгиевич отнесся к этому назначению без восторга. Уже покинув должность Главкома ВМФ, которую он занимал 31 год, Горшков как-то посетовал в кругу близких, мол, Дмитрий Федорович яркий политик, но в военно-морском деле не силен. Но такие разговоры случались крайне редко. Своих младших родственников адмирал наставлял: прежде чем что-то сказать, надо хорошо подумать. Этому правилу и сам всегда следовал. Галина Васильевна вспоминает: Дмитрий после десятилетки в 1937 году написал Сергею на Дальний Восток, мол, не пойти ли и ему по его стопам? Сергей ответил брату, что профессия военного моряка очень сложная и трудная, не каждому по плечу, но лично ему нравится. Подытожил: «Советовать ничего не буду, решай сам». Дмитрий выбрал артиллерию. Перед самой войной он окончил Подольское артиллерийское училище, воевал, попадал в плен, бежал, был в партизанах, а после войны уехал в Пермь - к сестре Гале и матери Зинаиде Иннокентьевне Горшковым. Из Перми они переехали в Киев, где Дмитрий Никитович окончил институт советской торговли. За короткий срок от простого товароведа вырос до директора «Киевхозторга». Сослуживцы его уважали, в республиканском министерстве видели в нем талантливого руководителя, но резко ухудшив147 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников шееся здоровье заставило оставить эту работу. Двоюродный брат флотоводца стал директором базы отдыха «Ракитное» под Киевом и вскоре сделал ее лучшей на Украине. Первую «Золотую Звезду» Героя Советского Союза С.Г. Горшкову вручили 7 мая 1965 года, вторую - 21 декабря 1982 года - вместе с указом Президиума Верховного Совета СССР об установке его бюста на его родине в Каменец-Подольске. - Горшков,- рассказывала Галина Васильевна,- попросил тогдашнего Генсека К.У. Черненко не ставить там бюст, а установить его в Коломне. В этом городе, обосновывал свою просьбу главком, он пошел в школу. С Коломной связана его юность, отсюда он был призван на военную службу. Просьбу удовлетворили. Но и Коломна настояла на своем праве. Так память о славном роде Горшковых увековечена в Коломне двумя бюстами - учителя Георгия Михайловича Горшкова и его сына флотоводца Сергея Георгиевича. Помнят крестного отца атомного флота и северодвинцы. За три десятилетия на посту Главкома ВМФ Сергей Георгиевич ежегодно, а то и по нескольку раз в год приезжал в Северодвинск. В нашем городе на втором этаже в доме 14 на ул. Гагарина была гостиница. Она так и называлась «Гостиница главкома». На протяжении трех десятилетий, говорят, он жил в ней, когда прилетал на Севмаш на закладку нового подводного крейсера и на «Звездочку», где модернизировались атомоходы, на испытания ракетного оружия, на передачу в состав ВМФ очередного ракетного подводного крейсера. В такие дни у гостиницы выставлялся патруль. Думается, есть смысл установить на этом доме мемориальную доску в память о знаменитом флотоводце и Почетном гражданине Северодвинска. 148 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ФОТОАЛЬБОМ Курсант Сергей Горшков (крайний справа во втором ряду) с друзьями. Ленинград. Конец 1920-х гг. 149 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Командир бригады крейсеров Черноморского флота капитан 1 ранга С. Г. Горшков. 1941 г. 150 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников С. Г. Горшков (в центре) на занятиях. Владивосток. Начало 1930-х гг. 151 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 152 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников С. Г. Горшков – штурман минного заградителя «Томск». Владивосток. 1932 г. Командующий Азовской военной флотилией контр-адмирал С. Г. Горшков благодарит бойцов и командиров батальона морской пехоты за успешное выполнение поставленной боевой задачи. 1943 г. 153 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Командующий Азовской военной флотилией контр-адмирал С. Г. Горшков беседует с морскими пехотинцами. 1943 г. И.о. командующего 18 армией контр-адмирал С. Г. Горшков С.Г. Горшков начальник штаба Черноморского флота 154 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников И. Б. Тито прилетел в Крым. Его встречает адмирал С. Г. Горшков. Вторая половина 1950-х гг. Перед началом морского парада. Севастополь. Конец 1940-х гг. 155 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Перед началом морского парада. Ленинград. Конец 1960-х гг. Главнокомандующий ВМФ СССР адмирал С.Г. Горшков на Балтийском флоте. Конец 50-х гг. 156 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников С.Г. Горшков принимает военную делегацию КНР. Начало 60-х гг. Адмирал флота С.Г. Горшков. Середина 60-х гг. 157 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Адмирал флота С.Г. Горшков. Середина 60-х гг. Министр обороны СССР А.А. Гречко и Главком ВМФ СССР С.Г. Горшков на морских учениях в рубке корабля. 158 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В кулуарах партийного съезда. 1970-е гг. 159 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников На праздновании Дня Военно-Морского флота СССР. Владивосток, середина 70-х гг. 160 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников На встрече с Министром обороны Польши генералом армии Ярузельским 161 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников На приёме у Индиры Ганди. Дели, начало 70-х гг. На приёме у Короля Эфиопии Хайли Силаси первого. Середина 60-х гг. 162 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 163 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников На приеме у Фиделя Кастро. 1970-е гг. Главнокомандующий ВМФ СССР Адмирал флота Советского Союза С. Г. Горшков обходит строй почетного караула. Дели. Начало 70-х гг. 164 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Встреча Главнокомандующего ВМФ СССР Адмирала флота Советского Союза С. Г. Горшкова с Президентом Академии наук СССР академиком А. П. Александровым. Начало 1980-х гг. Главнокомандующий ВМФ СССР Адмирал флота Советского Союза С. Г. Горшков и командующий ВМС Чили адмирал Р. Монтеро. 1972 г. 165 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 166 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Главнокомандующий ВМФ СССР Адмирал флота Советского Союза С. Г. Горшков во время интервью в Агентстве печати «Новости». Москва. 1983 г. 167 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Адмирал Флота Советского Союза С.Г. Горшков просматривает очередной номер журнала «Морской сборник» 168 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Адмирал Флота Советского Союза Дважды Герой Советского Союза, лауреат Ленинской и Государственной премий С.Г. Горшков 169 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 170 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 171 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Таракановы Владимир Ильич и Агрепина Васильевна с дочкой Зиной 172 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Зина 2 года Зина 3 года Зина 16 лет, Владивосток Зина на катке. Владивосток 173 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Зина Тараканова. 16 лет Зина Тараканова. 18 лет Николай Владимирович Тараканов, брат З.В. Горшковой Зинаида Владимировна Горшкова (Тараканова) 174 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Воспоминания о семье и пройденном жизненном пути Игорь Сергеевич Горшков Родился я в послевоенном Севастополе 22 апреля 1947 года в семье вице-адмирала, командующего эскадрой крейсеров Черноморского флота (фактически одно из первых лиц в командовании флотом) младшим ребёнком. Последнее обстоятельство, видимо, наложило отпечаток на моё воспитание: внимание, теплота и любовь родителей ко мне. При этом иногда ощущал достаточно прохладное отношение со стороны брата и сестры – дружбы между нами не было, как впрочем и явной вражды тоже. Ощущение «комфортности» домашнего быта в доме родителей, безусловно, способствовало формированию уклада жизни, понимания роли жены как истинной хранительницы домашнего очага - полноценные обеды всех за общим столом, поддержка порядка в доме и т.д. При этом в центре внимания мамы муж, проявления разнообразной заботы о муже. Во многом в дальнейшем все эти «устои» предопределили мои непростые личные семейные перипетии). При этом в общении со сверстниками, старшими по возрасту я не допускал заносчивости, высокомерия, а наоборот преодолевал определённую застенчивость (к слову о «барских замашках»). Надо совершенно искренне сказать, я никогда не переступал границу приличия и порочащих себя и семью поступков. И в этом большая заслуга мамы, которая всегда остерегала меня от опрометчивых шагов, которые могут опозорить нашу семью. Я чётко это усвоил и всегда руководствовался в жизни правилом сдержанности и осмотрительности. 175 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников И ещё одно важное качество, воспитанное во мне родителями – это ответственное отношение к делам и своим обязанностям в различных сферах жизни - от работы до личных взаимоотношений. Я не могу сказать о какой-то особой, показной любви ко мне со стороны родителей, что могло разжигать конфликты между детьми. Да, у меня присутствовало внутреннее ощущение очень сердечного отношение папы и заботливости во всех отношениях от мамы, но это не влияло на моё равноправное положение с братом и сестрой. Скажу больше: я бесконечно благодарен судьбе, которая подарила мне счастье родиться и долгие годы жить в нашей замечательной семье, быть всегда желанным и дорогим для родителей человеком! И с этими чувствами я прибываю до сих пор. При этом вспоминаю особые «привилегии», оказываемые мне со стороны отца: только я мог ходить на работу к отцу (конечно, в сопровождении офицера – адъютанта), заходить в его кабинет через заднюю дверь. Отец всегда очень радушно встречал меня и, если не был занят, предлагал вместе попить чаю или съесть горячий ланч, который заменял папе обед. Иногда меня просили обождать в приёмной отца, когда в кабинете происходили события не для моих ушей. В приёмной у дежурного офицера стоял весьма примечательный громадный резной письменный стол, заставленный телефонами и бумагами, который остался с дореволюционного времени от института благородных девиц, размещавшегося в этом здании. Другая всегда открытая в приёмную дверь вела в кабинет начальника Секретариата Главкома, регулирующего, в том числе, движение посетителей. Помню, как однажды попал на грандиозный разгон, кото176 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников рый устроил отец своим адмиралам из штаба, которые как провинившиеся школьники бегали из кабинета и обратно в кабинет с какими-то документами с красными физиономиями. Уже позже, находясь с папой в его командировочных поездках, я видел, насколько жёстким и требовательным он был руководителем. На работе в штабе папу очень боялись и одновременно уважали. Он никогда не проявлял грубости и оскорблений в отношении к людям, но умел очень точно дать характеристику человеку и его поступку, что порой было похлеще ругательного слова. При нём существовал особый распорядок приезда и отъезда с работы на протяжении 30 лет его службы на посту Главкома: утром не позднее восьми утра, завершение рабочего дня в семь тридцать – восемь вечера. Обязанность адъютанта утром встретить и получить наставления на день, а вечером проводить. Многие не выдерживали такой режим жизни. Маме из приёмной вечером звонили: Главком отбыл домой, и мы все уже ждали его приезда для нашего традиционного ужина. Уместно заметить, что образ главкома в публикациях всегда ассоциируется со служебной деятельностью и не показываются особенности человека в быту, его увлечения, интересы, поведение в семейных отношениях. Наверное, это одна из задач, в том числе и родственников. Ниже я немного остановлюсь на этом вопросе. Другая моя «привилегия» заключалась в том, что в летние каникулы папа очень часто брал меня с собой в служебные командировки. 177 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Командировки Главкома – это специально подготовленная поездка с сопровождающими его начальниками по направлениям, официальными встречами в аэропорту, как правило, в том числе, партийным руководством региона – отец был членом ЦК КПСС. Самолёт имел специально оборудованный салон с рабочим столом, спальными местами и кухней для приготовления еды. Поскольку я довольно часто летал с папой, то хорошо знал лётчиков, и мне разрешалось находиться в кабине пилотов, наблюдая и взлёт, и посадку самолёта. Однажды с разрешения папы меня посадили на место второго пилота, и я попробовал управлять самолётом в реальном времени. В результате стаканы с чаем на столе в салоне были опрокинуты, а сопровождающие были в недоумении, что за манёвры совершает самолёт. Всё благополучно обошлось. Так, за школьные годы с отцом я побывал на Камчатке, Сахалине, Приморском крае, Новой земле. Во время поездок отдельно от дел отца мне представлялась возможность знакомиться с достопримечательностями этих мест. Безусловно, на мальчика эти поездки производили неизгладимые впечатления, которые до сих пор очень живы в моей памяти. Вот в таких условиях происходило первичное формирование личности молодого человека. Из самых первых детских воспоминаний в памяти осталось немного. Смутно всплывает тёмная квартира в Севастополе, где я играю с большой деревянной машиной. Думаю, это была квартира на ул. Пироговской (в названии могу ошибаться), из которой позже семья переехала в специально построенный дом командующего флотом на ул. Советская. Этот дом сохранился 178 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников до наших дней и в нём традиционно проживает действующий командующий ЧФ. Помню, мы с родителями приехали в уже готовый дом перед переездом и я с разбега в центральном зале растянулся на скользком, до блеска натёртом паркете, довольно сильно ушибся. Думаю, мне было лет пять –шесть. Этот период жизни я уже хорошо помню со многими нюансами и событиями. Например, празднование Нового года, когда в центральном зале, который имел стеклянный купол второго света и приличную высоту, появлялась неожиданно для меня утром высоченная ель и рядом с ней фанерный домик, внутри которого Дед Мороз оставлял для меня подарки. Помню забавы с местными ребятами – катать колесо на проволоке по улице – город был закрытым и машин практически не было. У меня была деревянная педальная машина, которой я лихо управлял и приобрёл первые навыки езды, а позже я на руках шоферов уже рулил реальной машиной, видимо, типа М1 или виллиса. Отсюда появилась моя привязанность к автомобилям. При доме был замечательный фруктовый сад, два бассейна с фонтанчиками и рыбками, куда я периодически попадал на велосипеде, превысив допустимую скорость на повороте. Помню наличие кур и небольшого огорода, куда я лазал за помидорами. Сам дом имел плоскую крышу с ромбовидным стеклянным куполом в середине и пожарную лестницу, по которой можно было тайком от мамы забираться и видеть всю Севастопольскую бухту с кораблями, доками… Летом к нам иногда приезжал Ванечка – сын папиной сестры Натальи Георгиевны Кроленко, с которым мы из пластилина строили корабли и устраивали морские сражения. Летом, как правило, мы отправлялись в Ялту, где останавли179 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вались в доме (от санатория ЧФ), расположенным отдельно от основной площадки. Там мы проводили летний сезон, гуляя по набережной, купаться ездили на Золотой пляж. Помню две поездки с мамой в Москву – одну летом, другую зимой. Зима запомнилась тихим снегопадом в районе памятника Пушкину. Был тихий, морозный и безветренный вечер, с мамой мы возвращаемся к знакомым, у которых останавливались в Староконюшенном переулке, а крупные снежинки как звёздочки падали на прохожих – красота невероятная. Я везу за собой новенькие, только купленные санки в предвкушении кататься во дворе дома. Летом запомнился страшный ливень, который неожиданно накрыл нас с мамой в районе Большого театра, мама сняла туфли, и мы босиком побежали к Наталье Георгиевне, которая тут рядом жила в доме гостиничного типа с коммунальной кухней и санузлом, по длиннющему коридору дети катались на велосипедах. В одной из двух комнат с камином мы с Ванечкой оборудовали тайник в этом камине, а для чего - я уже и не помню. Ещё много всяких детских воспоминаний связано с этим периодом моего детства и все они до сих пор вызывают у меня огромную ностальгию. Последний штрих: иногда папа в выходной устраивал пикник с выездом в горы недалеко от города. Кажется, место называлось Черная речка. Совершенно сказочная картина в памяти как живая – бескрайнее поле красных маков, по которому я бегаю, родители сидят и пьют чай с мамиными булками. В 1955 году отца назначают в Москву и в доме начинаются грандиозные сборы. Прощай Севастополь, Чёрное море и горячее Крымское солнце. 180 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Вот так прошёл самый беззаботный период моей жизни – детство. В Москве первое время мы жили в военном санатории «Архангельское» до получения квартиры в доме, принадлежащем ВМФ по улице Крымский вал д.4 кв. 36. Этот дом находится на пересечении Б.Якиманки и Садового кольца. Сейчас к нему пристроили кафе «Шоколадница» и двор оказался изолирован от проспекта. Квартира была пятикомнатная, небольшая по площади. Уже позже родители убрали стенку между гостиной и столовой, поставили раздвижную дверь для увеличения пространства. Другая инициатива мамы была застеклить балкон в моей комнате со стороны двора. После весь дом последовал нашему примеру. Прожили мы в этой квартире более пятнадцати лет. В первый класс школы я пошёл в восемь лет в 1955 г. Нормального обучения до девятого класса у меня не сложилось – так совпадало, что сменил несколько школ в связи с их закрытием (сначала была школа №7 - 1-4 классы, затем №9 - 5-7 классы, а восьмой класс заканчивал в школе №585). Учился без троек, но и знаний крепких не получал. Мои родители в лице мамы особенно не вникали в детали моего обучения, хотя негласный контроль через знакомых родителей учеников осуществлялся. В этот период моими более-менее постоянными друзьями были Валерий Алексеев, Юрий Куницын, Андрей Абрамов – сын известного карикатуриста Марка Абрамова. Я часто бывал у них дома. Моё увлечение автомашинами еще с детства подтолкнуло при выборе соответствующей школы для обучения в 9 – 11 181 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников классах сделать выбор в пользу школы с подготовкой водителей скорой помощи. (В 60 –е годы школы имели обязательное производственное обучение). Мои планы в одночасье порушила мама одноклассницы Ирочки Былинкиной, которая с ужасом проинформировала мою маму о моих предпочтениях. Сама Ирочка поступила в школу № 2 с физико - математическим уклоном. Мне пришлось срочно под руководством мамы подавать документы в эту школу и проходить вступительное собеседование. Я безусловно ни разу не пожалел о том, что заканчивал эту во всех отношениях замечательную школу. (С историей этой школы можно детально познакомиться на её сайте – лицей №2). Неудобством для меня был фактор расстояния от дома - в дороге на троллейбусе около часа. Можно много писать о нестандартных преподавателях школы, организации уроков, системе самоуправления советом учеников и пр., но это отдельная тема. Просто было интересно учиться, но не без больших трудностей, особенно на первом этапе, когда я не вылезал из двоек и троек по математике и физике - спрос был очень серьезный. Постепенно выправился и закончил одиннадцать классов школы в 1966 году без троек. (В этот год выпускались сразу и десятые и одиннадцатые классы – эксперимент со школами - одиннадцатилетками закончился). Что дало обучение в нашей школе – самое главное неформальное отношение к исполнению уроков и заданий, доходить до сути вопроса, т.е. вырабатывалась привычка работать и не только с материалом в учебнике, но находить и другие источники, если что-то не было понятно. В дальнейшем обучении эти навыки сыграли решающую роль. Такая система требований к ученикам способствовала тому, 182 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников что проблем с поступлением в ВУЗы наших выпускников не возникало. Моими постоянными друзьями в этот период были Кидины Коля и Таня, Таня Роганова, Андрей Абрамов, который тоже оказался в этой школе. Куда идти учиться дальше – вот в чём состоял вопрос! По этому поводу в семье имелись разногласия. Я хотел стать продолжателем военно – морской темы, правда не по командирской части, а инженерной в области радиоэлектроники (тогда это было новое направление), а мама настаивала на получении университетского образования. Папа занимал нейтральную позицию. Я настоял на своём и в августе 1966 г. прибыл в Военно– морское училище радиоэлектроники им. А.С. Попова для поступления. Училище расположено под Ленинградом в удивительном месте рядом с Петергофом. Проблем с экзаменами никаких не было, и я был зачислен на первый курс. Об этом периоде моей жизни можно много рассказывать, но здесь я ограничусь кратким описанием моей курсантской службы. Прежде всего, надо представить себе мало приспособленного к самостоятельной жизни вне дома молодого человека в казарме на первом этаже двухъярусной кровати, где впритык стоит другая кровать и там сопит и храпит твой сосед, над тобой ворочается другой сосед, с матраса которого сыпется всякий мусор. Подъем в 7 утра и на зарядку на плац по команде «Голый торс, трусы, ботинки» в дождливую и уже холодную ленин183 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников градскую погоду. Однажды нас окунули в октябре в один из прудов парка для поднятия духа. Учёба труда не представляла, а вот мой гайморит начал доставать. Всё чаще чувствовал недомогание, но старался от сокурсников не отставать и виду не показывать. В кармане были постоянно капли в нос. Никаких привилегий в службе у меня не было, передач и посылок не получал. Помню, как-то на самоподготовке вечером в классе мой сосед по парте в тихую под крышкой жевал домашнюю колбасу (он был украинцем), а у меня текли слюнки….В целом взаимоотношения с ребятами были равноправными, никаких конфликтов или разборок не было, ко мне относились как к равному. Возможно, в этом была и заслуга нашего командира роты, который не выделял меня среди однокурсников. Сдружился я с бывшим суворовцем одноклассником Устиновичем Володей, отношения с которым продолжались многие годы. Из запомнившихся событий первого курса – ночная разгрузка вагонов с картошкой, после которой отходил несколько дней, или марш – бросок с полным вооружением пешком на полигон 20 км, тогда стёр ноги до крови (командир роты советовал портянки одевать, не послушал). Из очень достопримечательных моментов – участие нашего курса в майском параде на Красной площади в Москве. Ежедневные тренировки по 4 – 6 часов вначале в училище, а затем с марта в Москве на Тушинском аэродроме в шинелях с карабинами. Было очень непросто, но зато лихо отмаршировали и получили благодарность Министра обороны. Во время прохождения на трибуне Мавзолея видел отца. Попутно хочу заметить, что в 50-е, 60-е и 70-е годы парады 184 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников проходили два раза в год – на Седьмое ноября и Первое мая. И всегда на Мавзолее с руководством страны находились заместители Министра обороны, в числе которых был Сергей Георгиевич, около 30 лет поднимавшийся на эту трибуну. Летняя практика в училище проходила в Мурманске на штабном крейсере (название уже забыл). Выходили в море, тренировались в штурманском деле. Эта практика обернулась для меня в дальнейшем длительным заболеванием – оказалось, холодная северная погода незаметно вызвала у меня воспаление лёгких, которое я переходил на ногах и узнал об этом уже в Ленинграде, когда по поводу постоянного недомогания попал в Военно–морской госпиталь. Тогда доктор Малыгин Владислав Петрович обнаружил у меня инфильтрат в лёгких и меня отправили на лечение в г. Алупка в Крыму. Позже за проявленную бдительность в отношении меня уже полковник Малыгин был назначен главным фтизиатром Военно – морского флота. Наши добрые, порой неформальные отношения сохранялись долгие годы. Период пребывания в специализированном лечебном учреждении в г.Алупка (с ноября по май 1968г.) ярок различными впечатлениями и личными встречами. Крым – моя родина и я словно снова попал в сказку моего детства. Санаторий находился на территории парка Воронцовского дворца. Само место просто изумительное как по природе, так и по климатическим особенностям – самое большое количество солнечных дней в году по Крыму. Дворец и всё, что его окружало - это уникальный рукотворный исторический памятник. И это всё доступно тебе все 24 часа в сутки в течение шести месяцев при почти безлюдном окружении – сезон отдыха прошёл. Я наблюдал смену трёх времён года - глубокая осень, зима и 185 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников пробуждение природы – весна. Каждая из них удивительным образом отражалась на восприятии пышной растительности парка на фоне Черного моря. Зимой иногда выпадал снег, покрывая пальмы белым убором, потом быстро теплело, снег исчезал, как ничего и не было. В Новогоднюю ночь температура воздуха была плюс 18 градусов. А бурная весна себя начала проявлять уже в феврале. В мае – самое время было уезжать: повалил народ в Крым на отдых. Время для меня было очень романтическое, когда много интересной литературы было прочитано с подачи местного руководителя клуба – знатока французского и японского современного романа. Иногда выбирался в Ялту, Симеиз и др. местные городки. Конечно, всё было не в ущерб распорядку лечения в санатории. Несколько раз ко мне приезжала мама с инспекциями, раза два навещал папа. Выписали меня в мае с позитивными результатами лечения. Что дал мне период учёбы в училище? Главное стойко переносить трудности быта и службы, выработалось чувство коллектива и ответственности за общее дело, строгое соблюдение требований Уставов (или Законов, правил и т.д.). Я считаю, что служба в армии весьма полезна для нашей молодёжи. Мама была счастлива, что меня комиссовали как непригодного к дальнейшей службе на флоте. И теперь можно было реализовать её мечту – поступить в МГУ им. Ломоносова М.В. Я решил идти на первый курс, хотя с моими результатами обучения в училище можно было поступить на второй курс с досдачей ряда дисциплин, отсутствующих в училище. Посове186 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников щавшись дома, решили, что более правильно начать с первого курса. Так начался новый этап в моём образовании. И здесь, надо сказать, сыграл решающую роль опыт службы, когда ответственность за выполнение учебных заданий была выше соблазна студенческих гулянок. Многие ребята к началу сессии погорели, не успевая делать многочисленные лабораторные работы. Я честно ходил на весь практикум и более того досрочно начал сдавать зимнюю сессию первого курса. Видя мои старания, учебная часть назначила меня старостой, и с этого времени и до завершения обучения я нес этот груз. Шесть лет учёбы пролетели весьма незаметно. Работать приходилось много, но результат тоже был – после окончания меня рекомендовали оставить в аспирантуру на кафедре. Прибор, который я сотворил на последнем курсе, использовался не одним поколением выпускников кафедры. Во время учёбы я оказался в числе активных комсомольских лидеров факультета, в результате на четвёртом курсе я был принят парткомом МГУ кандидатом в члены КПСС – случай совершенно беспрецедентный для учебного учреждения. На третьем курсе папа отдал мне в пользование семейную «Волгу», правда с условием, что я сам буду зарабатывать на бензин, и я действительно на четвёртом курсе получал 120 р. в месяц – повышенная стипендия за успеваемость (70 р.) и должность лаборанта на кафедре. Так что деньги у меня имелись. На пятом году обучения старый знакомый нашей семьи по Севастополю Виктор Геловани (ныне академик РАН, сын генерала – строителя Арчила Викторовича Геловани, с семьёй которого родители были дружны), привел к нам на дачу студентку журфака Тбилисского института Чинчарадзе Нину Михайлов187 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ну. После нашего знакомства, спустя короткое время она попросила меня свозить её по делам в Можайск, после этой поездки мы уже надолго не расставались. Осенью 1973 года я ездил в Тбилиси знакомиться с её родителями – мамой и папой – Михаилом Захаровичем - адмиралом в отставке и папиным сослуживцем по Севастополю. Встречали меня с шиком по-грузински широко с шашлыками, вином и песнями. В моё распоряжение дали машину и я имел «удовольствие» рулить по окрестностям Тбилиси, постоянно сталкиваясь со спецификой грузинских водителей. На свадьбу приезжал только отец Нины, её мамы не было. Отметили в узком кругу на даче в марте 1974 года, а в декабре родился наш сын Сергей. Так завершился важный этап в моей жизни – обучение в Московском государственном университете и исполнилась мечта моей мамы. В дальнейшей жизни я неоднократно убеждался в правильности выбора ВУЗа, фундаментальные знания и формируемая там система мышления не раз помогали мне в различных сферах моей служебной деятельности. Прислушивайтесь к советам своих матерей и меньше будете допускать ошибок! Осознание необходимости самостоятельного проживания вне дома родителей склонили меня к выбору места моей работы в близком по тематике моей специализации на кафедре институте с оборонным уклоном под Ленинградом в г.Пушкине. С аспирантурой МГУ я попрощался. С помощью папы нам предоставили служебную одноком188 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников натную квартиру в Пушкине и я начал свою трудовую деятельность, а Нина Михайловна носить будущего Серёжу. Сам город – это прежде всего знаменитый Екатерининский дворец с великолепным парком, Лицей, где учился Пушкин, дворец Александра III, и весь горд как музей. Жить в таком месте было просто в удовольствие. Родился Серёжа 1 декабря 1974 года в Ленинграде и через несколько дней я привёз их на квартиру в Пушкин. Хорошо помню, как вдвоём с Ниной мы осторожно «распаковали» свёрток с ребёнком и впервые увидели маленького человечка, а что делать дальше не представляли. Конечно, со временем всё образовалось - проходило дистанционное консультирование по телефону. Однажды эти бесконечные телефонные разговоры Нины привели к несчастью: впопыхах залила младенцу в рот вместо укропной воды раствор для ухода за руками, чем сделала серьёзный ожёг горла. Мне пришлось срочно вести их в Ленинград в больницу. Два года работы в институте пролетели незаметно. В 1976 году в Москве была открыта Научно-исследовательская лаборатория, как филиал института и меня перевели туда с небольшим повышением в должности. К тому времени папа решил вопрос с отделением моей семьи в трехкомнатную квартиру по ул. Шаболовка. Длительной работы в Лаборатории у меня не получилось. Как-то позвонил один близкий знакомый (Маслов В.А.) и предложил встретиться с его хорошим товарищем - начальником вновь формируемого подразделения при Совете Министров СССР, который подбирал кадры для работы. Так я оказался в Научно – тематическом центре при Управлении делами Совми189 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников на СССР, в котором проработал тринадцать лет от должности СНС до Начальника сводного отдела – члена Коллегии (1984 год). К слову сказать, членов коллегии утверждал Секретариат ЦК КПСС, поэтому я прошел все процедуры в ЦК предварительного рассмотрения и утверждения в должности. Весьма интересно. По должности я уже мог пользоваться служебной машиной. В личном плане в конце 70-х мы с Ниной пережили очень непростой период наших отношений, в результате бесконечных выяснений и даже неблаговидных поступков с угрозами мы развелись и поменяли нашу квартиру на две, в одну из которых переехала Нина с Серёжей. Вторую супругу – Елену Шевченко - я встретил в 1981 году. Тогда она была слушательницей 4- го курса Военного института переводчиков Министерства обороны. Папа её занимал видный пост – заместитель начальника ГРУ МО (об этом я узнал значительно позже). Правда вскоре по болезни ушёл на пенсию. Расписались скромно без торжественных мероприятий и отметили в Барвихе на даче отца. В декабре 1983 года у нас родился сын Володя. Жили мы в моей маленькой квартирке в Богословском пер. д.5. Квартира была на последнем пятом этаже дома, и с лоджии открывался замечательный вид на московские крыши (район малоэтажных зданий), по которым шустро бегали коты. Какое-то время с нами жил Сергей, ходил в соседнюю школу и помогал гулять с Володей. Нашу спокойную жизнь начало лихорадить в период работы Елены в Первом ГУ КГБ СССР в Ясенево (она уже ст. лейтенант КГБ). Ранние отъезды на работу и поздние возвращения никак 190 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников не укладывались в моё представление о месте и роли жены в доме. Всё чаще я стал ездить на дачу к родителям, Лена туда приезжать не хотела, при этом частенько оставалась дома у своих родителей. Однажды (1986 год) она попросила меня о встрече с отцом, на которой неожиданно объявила о намерении разводиться и обратилась за помощью с жильём. При всём своём удивлении папа вопросов задавать не стал, но и не отказал в её просьбе. Ей как военнослужащей предоставили комнату в свободной двухкомнатной служебной квартире. Два подряд неудавшихся брака сильно подорвали мое позитивное отношение к женитьбе. В 1987 году в нашей семье произошло большое несчастье – случился инсульт у папы. Несмотря на то, что он быстро справился с фазой пребывания в больнице и частично восстановил действие левой руки, полностью избавиться от перенесённого заболевания не удалось. В мае 1988 г. папы не стало. Руководством флота маме было предписано до конца июня освободить дачу в Барвихе, где прожила семья около 30 лет. Оказалось очень хлопотным делом собрать и упаковать вещи, накопленные за многие годы жизни…. Последнюю ночь мама провела на подстилке в подсобке, служба тыла ВМФ опечатала дом. По маме вышло специальное распоряжение Правительства СССР, которое предусматривало ей пенсию, летнюю дачу и вызов машины. Однако клеркам в МО не давала покоя вторая маршальская звезда отца, которую я держал у себя. Звезду с бриллиантами конфисковали ещё на похоронах. Чтобы и эту забрать из семьи (что по закону неправомерно), маму запугивали и шантажиро191 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вали, не предоставляя ей машину. Чтобы прекратить эту безобразную ситуацию, мне пришлось передать и эту награду в МО. Убедился еще раз, что трудно рассчитывать на полное соблюдение законности и правопорядка в России. Новейшая история России застала меня в качестве представителя нашей организации в составе группы работников Секретариата Верховного Совета СССР (рук. Агешин Ю.А.), которой было поручено информационное сопровождение работы первого съезда Народных депутатов в Кремлевском дворце. Нам фактически надо было создать систему оперативного информирования как руководства, так и делегатов съезда. Научным консультантом был определён академик Велихов Е.П. Работа в Кремле и на Съезде народных депутатов в период бурных политических событий была и напряженной и интересной. Воочию наблюдал многих политических и партийных лидеров, страсти, которые кипели в зале и вокруг него. Работа нашей полуобщественной группы не могла дать существенных результатов. Осознание в руководстве Секретариата необходимости внедрения в работу Верховного Совета СССР современных информационных технологий привело к созданию при Секретариате Инженерно – технического центра, в числе задач которого было внедрение системы электронного голосования. Я был назначен заместителем руководителя этого центра. Многого из задуманного сделать не удалось – наступил август 1991 года, когда в стране начали стремительно развиваться разрушительные процессы: подписание Беловежского договора, самороспуск Верховного Совета СССР, борьба за власть 192 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников в верхних эшелонах руководства страны, развал СССР. Мы все из Секретариата ВС СССР фактически оказались на улице. Неожиданно мне от старого знакомого, который работал в Правительстве России, поступило предложение встретиться с Яковлевым В.Г. - Руководителем Секретариата Первого заместителя Председателя Правительства России Г.Э. Бурбулиса на Старой площади. У Бурбулиса в то время была и другая должность - Государственный секретарь России – копировали с американцев. Яковлев весьма настороженно меня встретил, расспросил о прошлой работе и кратко пояснил, что ему надо. Человек он совсем новый в этой системе, его пригласил Бурбулис, как своего знакомого. Сам Яковлев по роду деятельности преподаватель философии в Красноярском Университете. В Секретариате работало ещё три человека и все иногородние, один - бывший кооператор из Свердловска (Кричевский) – решал главным образом какие-то финансовые задачи по прямым заданиям руководителя, дама с тех же мест, совершенно одержимая революционными преобразованиями России – политтехнолог и спичрайтер, и только один профессиональный работник Катин В. – бывший сотрудник спецслужб. И в таком составе осуществлялось «управление» органами власти России – готовились резолюции на письма, поручения и т.д. Яковлев быстро понял, что ситуация завальная. Поэтому при первой встрече попросил меня остаться в кабинете и нарисовать ему некую схему организации работы с документами. Ушёл часа на четыре, время уже было ночное. Моё творчество ему оказалось понятным, и он предложил идти в Секретариат и реализовывать мои предложения. Так, после беседы с Г.Э. Бурбулисом и его одобрения, я был принят 193 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников на работу. Поневоле я оказался в центре бурных событий «реорганизации» экономики. Через Бурбулиса, как первого после Ельцина лица, проходили все наши «перестроечные» деятели. Фактически, учитывая философский склад натуры Яковлева (задумчивые рассуждения), прошлось многое делать самому: готовить документы – поручения, согласовывать протоколы совещаний, тесно работать с Аппаратом правительства и т.д. Не могу сказать, что было не интересно. В качестве компенсации за совершено ненормированный режим работы – с раннего утра и до поздней ночи, Яковлев закрепил за мной машину со спецпропуском, и теперь я на работу на Старую площадь ездил только через Кремль насквозь. Правда, в Кремле располагалось другое наше подразделение – Канцелярия Госсекретаря, и туда также приходилось приезжать. Было удобно приезжать на мероприятия во Дворце съездов – прямо к подъезду, часто через служебный вход для руководства. С водителем Мишей мы скоро нашли общий язык, и он много помогал мне по хозяйству, отвозил маме продукты и многое другое. Постепенно мы с Яковлевым сблизились, перешли на товарищеские отношения. Иногда он просил меня организовать баню (страстный любитель попариться) и мне удавалось находить разные точки. Так однажды по моей просьбе нам организовал хороший ночной отдых в своей спецбане Слава Горшков. Надо сказать, что когда вся команда Бурбулиса развалилась после его ухода со всех постов, Яковлев приезжал в Москву из Красноярска и мы всегда встречались, вспоминая бурные дни той поры. Уход с политической сцены Бурбулиса был неизбежен (слишком радикальные взгляды и недостаток опыта хозяйственного 194 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников руководства). Вначале ликвидировали неконституционный пост Госсекретаря России, чем очень расстроили Г.Э. Его головные боли снимал Сытин, в то время известный «целитель» заговорами. В официальной медицине его не признавали, и я по поручению Бурбулиса согласовывал с Минздравом более лояльное их отношение к методам лечения Сытина. В этот период спада роли Бурбулиса в политической раскладке руководства страны, вся наша команда переехала из Старой площади в Кремль, образовав единый Секретариат, сам Г.Э. занял кабинет Горбачёва. В 1993 году мне по поручению Г.Э. снова пришлось заняться вопросами информатизации страны, толчком к чему были предложения Старовойтова о создании ФАПСИ. Я готовил что - то вроде заключения. Тогда познакомился с первым заместителем Министра связи (Булгаков) А.С. Голубковым. Несколько раз мы встречались по вопросам развития этого направления. Голубков тогда готовил предложения о создании самостоятельного Комитета Российской Федерации по информатизации, которые вскоре были поддержаны Минсвязи. Естественно, Бурбулису было правильно доложено, и он тоже поддержал. А.С. Голубков предложил мне должность заместителя Председателя Комитета, на что я согласился. В Комитете я курировал создание государственных информационных систем, возглавлял соответствующую экспертную комиссию, а также курировал ряд подведомственных предприятий. Тогда денег в государстве не было и работа, в основном, была бумажная: сделали ряд ФЦП. В конце 1994 года по поручению Председателя я прибыл в Центральную избирательную комиссию России на совещание 195 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников по реализации ГАС «Выборы» - вышел Указ Президента. Совещание проводил Зам Председателя ЦИК Иванченко А.В., которого я знал по работе в Секретариате ВС СССР, что позволило быстро найти общий язык. Так началось моё сотрудничество с ЦИК России в качестве представителя организации – подрядчика выполнения этого проекта. Работы были быстро развёрнуты, и к середине 1995 года началась поставка техники COMPAC (по льготным ценам) в избирательные комиссии регионов. Беспрецедентно быстрое проектирование и практическое развёртывание работ по созданию ГАС «Выборы» обеспечило к осени 1995 года возможность говорить о реальном использовании элементов системы в декабрьских выборах в Госдуму. Руководством ЦИК России был поставлен вопрос об организации эксплуатации и дальнейшего развития системы. Мной были подготовлены такие предложения, на базе которых вскоре вышел Указ Президента России об образовании Федерального центра информатизации при ЦИК России. В сентябре того же года я был назначен Руководителем центра. На начальном этапе проектирования ГАС «Выборы» значительную роль играли такие работники ЦИК РФ, как Коробов Алексей Алексеевич, Балтрушевич Юрий Валентинович, Заболотный Игорь Игоревич, Виткалов Сергей Иванович, существенный вклад в решение концептуальных вопросов построения элементов системы внесли представители 27 института МО России в лице Кохана Анатолия Аркадьевича и многие, многие специалисты смежных организаций и структур. Тема создания этой государственной системы заслуживает отдельного внимания и возможно будет предметом рассмотрения. Хочется особо подчеркнуть безусловно решающую роль в 196 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников реализации проекта ГАС «Выборы» Иванченко Александра Владимировича, в то время заместителя Председателя ЦИК РФ. Важное значение имела заинтересованная позиция Рябова Николая Тимофеевича – Председателя ЦИК России, а также активное участие в проекте многих ответственных сотрудников Аппарата ЦИК РФ. После успешного экспериментального применения ГАС «Выборы» в декабре и устранения отдельных недочётов, система применялась на выборах Президента РФ в марте и в июне 1996 года. В 2000 году после завершения всей Программы развития системы и проведения комплексных испытаний Правительственная комиссия (председатель Клебанов И.И.) подписала Акт о приёмке ГАС «Выборы» в штатную эксплуатацию. За результаты создания ГАС «Выборы» мне вручили медаль ордена «За заслуги перед Отечеством II степени». Несколько раннее я был назначен на вторую должность – заместителем Руководителя Аппарата ЦИК России. Согласно действующему законодательству Указом Президента РФ мне был присвоен высший для государственных служащих классный чин – Действительный государственный советник Российской Федерации первого класса. В 2004 году защитил докторскую диссертацию. В 2005 году я оформил государственную пенсию и поступил на работу в Российскую академию государственной службы при Президенте РФ. В 2005 году произошло в моей личной жизни весьма важное событие – я познакомился и полюбил Ольгу Викторовну, с которой мы вскоре расписались. В 2006 году у нас родился сын Игорь Игоревич. 197 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников БАРВИХА Хочется отдельно остановиться на воспоминаниях о даче Сергея Георгиевича в Барвихе, которая была, по сути, постоянным местом его проживания. Для нас (в большей степени для меня) она также стала вторым домом. Дача принадлежала ВМФ СССР с сороковых годов (могу ошибаться), предоставлялась действующему Наркому (Министру, Главкому) ВМФ CCCР. К моменту утверждения Сергея Георгиевича в должности Главкома (январь 1956г.) дачу занимал Н.Г. Кузнецов. Наша семья располагалась по соседству через забор в даче более поздней постройки и существенно меньшей по площади. Этот дом я уже плохо помню, т.к. к лету 1956 года по инициативе Н.Г. Кузнецова произошёл обмен этими дачами: мы переехали в большой дом, а Кузнецовы в меньший. Территория дачи имела значительную площадь. Лесной массив состоял преимущественно из сосен и елей, немного орешника, рябины и берёзы. Обустроенную часть территории, прилегающую непосредственно к дому, составляли четыре туи, посаженные по углам квадрата, в центре которого располагалась бетонная ваза – цветник. Вокруг дома была посажена привитая (крупные цветы) сирень разных цветов. Дорожки для прогулки были без специального покрытия, представляли собой снятый слой дёрна, основание присыпано крупным песком. Песчаная почва хорошо впитывала влагу, что в дождливую погоду не затрудняло прогулки по лесу. Обозначенный указателями «терренкур» по дорожке дачного участка составлял примерно 800 метров. Основной въезд на территорию был заасфальтирован до входа на дачу. 198 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В лесной части стояла беседка в виде корпуса корабля с рубкой. Была ещё одна традиционная восьмиугольная беседка возле дома. В семидесятых годах Сергей Георгиевич посадил пальму. Для её сохранности зимой строился специальный домик с отоплением. Пальма за годы достигла существенных размеров и с ней вместе «подрастал» и домик. Сейчас эта пальма находится в здании плавательного бассейна бывшего ЦСК ВМФ. На территории располагался полноценный теннисный корт, который зимой превращался в каток, в центре которого устанавливалась большая ёлка с разноцветными лампочками. Невдалеке от корта имелась площадка для игры в городки. Рядом с домом невдалеке от входа на кухню находилась спортивная площадка, состоящая из П-образного сооружения высотой около 5 метров, к поперечной перекладине которой были прикреплены канат, шест, кольца и большая доска – качели. Отдельной постройкой стоял «охотничий домик», в котором находились охотничьи и рыболовные трофеи Сергея Георгиевича, а также многочисленные сувениры и подарки. Домик состоял из четырёх проходных комнат и служебной части в виде помещения с отдельным входом, в котором Зинаида Владимировна устраивала стирки белья (в прачечную не сдавали). Кроме этого находилась баня в виде отдельного деревянного сруба. В бане имелся небольшой бассейн. Как правило, баня топилась дровами из специального помещения с улицы за парилкой, но имелась возможность включения электрического камина. Баня топилась регулярно по пятницам или суб199 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ботам (зависело от работы Сергея Георгиевича). На территории имелся гараж на два раздельных бокса с осмотровой ямой. В моменты обострения военно-политической ситуации в мире автомобиль Сергея Георгиевича ночью дежурил на даче. При гараже имелось помещение из двух комнат с удобствами, в котором одно время останавливался мой брат Горшков Георгий Сергеевич. Помещением на усмотрение мамы при необходимости пользовались и другие люди. До конца шестидесятых годов в хозяйственной части территории находилась деревянная водонапорная вышка (демонтирована после подключению к стационарному водопроводу) и котельная вначале на угле, которая в 60-х годах была заменена на специально построенную газовую, отапливающую две дачи. Будучи мальчишкой, я любил залезать на это сооружение (водонапорную башню), благо там имелась вполне приличная деревянная лестница по её периметру. Имелся также отдельно построенный каменный сарай, в котором Зинаида Владимировна держала вещи. В глубине территории за гаражом находился курятник. Часто куры и петух прохаживались по территории. Одно время там же разводили индюшек, которые вели себя уже не так миролюбиво как куры и пугали местное население, особенно детей. На территории росли несколько яблонь, а также была небольшая плантация клубники. Росли кусты черной и красной смородины, крыжовника. В лесной части территории было много черники, которую по инициативе Сергея Георгиевича в один прекрасный день уже в семидесятых годах решили перепахать и соорудить газоны из травы. 200 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Основной дом состоял из двух этажей. На первом располагалась столовая, гостиная, бильярдная (кинозал), кухня, при которой была комната домохозяйки, туалет, ванная. Имелось два входа в дачу: через кухню (все пользовались, было удобно по ходу движения) и парадный чуть дальше вдоль дачи – через который ходил Сергей Георгиевич. Со стороны столовой был выход на значительную по площади веранду, с которой по боковым ступенькам с двух сторон можно спуститься в сад. По фронту веранды на ограждении находились бетонные вазы с цветами. В семидесятые годы над верандой установили навес от дождя, что серьезно затемнило столовую. Летом на веранду из дома выставляли пальмы в бочках. В бильярдной стоял полноценный по размеру, добротный стол, видимо, еще 40-х годов. Значительная площадь этого помещения позволила его использовать под кинозал. Второй этаж жилой. До капитального ремонта дома в начале семидесятых годов Сергей Георгиевич занимал две комнаты – кабинет и спальню, у меня была своя комната рядом с папиным блоком. Через лестничную площадку была комната мамы. Имелся свой санузел. Реконструкция дома коснулась бильярдной, кухни и второго этажа до жилой части Сергея Георгиевича, которую не трогали. Смысл – частичная замена деревянных стен на кирпичные, устройство второго этажа над кухней и бильярдной, ремонт всей крыши. Порядок в доме и работу на кухне организовывала мама. Под её руководством действовали сестра хозяйка дачи и домработница. Долгие годы ещё с Севастополя с нами жила уроженка Балаклавы Марфа Васильевна, чуткая и заботливая женщина, которая умела готовить всякие вкус201 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ности и часто баловала меня этим. В Барвихе прожили около тридцати двух лет с 1956 по 1988 годы до кончины Сергея Георгиевича. Умер он в своей постели на даче. В климатическом плане Барвиха - место замечательное. Обилие сосен и елей создавали неповторимый аромат насыщенного хвоей воздуха после дождя. Или особый «вкус» чистейшего воздуха зимой при хорошем морозе… Незабываем пьянящий аромат цветущей сирени в мае. Или специфический «запах» увядающей природы поздней осенью. И всё это можно было ощущать, просто открыв окно из комнаты. Часто сидя у окна и делая уроки или читая, я мечтательно созерцал в тишине природу. У меня остались ностальгические воспоминания о жизни на даче, вторые после Севастополя. Возможно, это было связано с моим взрослением, которое происходило, в основном, в Барвихе. Как я уже писал, Сергей Георгиевич постоянно проживал на даче, мы в летний период практически постоянно находились в Барвихе, а в осеннее – зимне – весенние месяцы – часто оставались не только на выходные. В рабочие дни отец утром завозил меня в школу, а после занятий меня отвозила на дачу дежурная машина с папиной работы. Я любил свою комнату на втором этаже с видом на сосновый лес. Комната небольшая с простой мебелью: стол у окна, кровать и шифоньер. Присутствовало ощущение покоя и комфортности жизни: я мог спокойно заниматься своими делами и никто меня не беспокоил, а если захотелось попить чаю или перекусить, Зина всегда могла всё сделать быстро и вкусно. Сергей Георгиевич с работы приезжал около половины девятого вечера (уезжал на работу всегда в одно время – 7-30 202 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников утра) и мы садились ужинать, хлопотала, как правило, мама, а если её не было, Зина. Всегда смотрели по ТВ девятичасовые новости, и эта привычка у меня сохранилась на всю жизнь. Отец за столом просматривал толстенную папку с подборкой ТАСС, которую привозил с работы, а после ужина поднимался к себе в кабинет, если не было особых тем для обсуждения. Перед сном, как правило, выходил на прогулку. Моим увлечениям в детстве положил начало подаренный году в 1959 фотоаппарат «Зоркий 4». Мне нравилось фотографировать. Была своя крохотная фотолаборатория в чулане под лестницей на второй этаж, где я проявлял плёнки и печатал фотографии. Затем появился фотоаппарат «Киев», «ФЗД». Уже в семидесятые появились какие-то японские «мыльницы». В 1961 году отец купил по моей просьбе кинокамеру «Admira 8 2a» Чехословацкого производства. Помню, мы ездили за ней в новый магазин на Ленинском проспекте «Кинолюбитель», где его директор показывал достоинства камеры. Этот человек оказался любителем истории и где-то в начале 2000–х годов звонил мне сообщить, что пишет книгу о посетителях магазина, среди которых, были известные люди (например, Н.С. Хрущёв), и там упоминался наш визит за кинокамерой. Как он мне сказал, Сергей Георгиевич приезжал к нему несколько раз (но без меня). Мои первые киносъёмки относятся к лету 1961 года. Я также освоил самостоятельное проявление киноплёнок, что и делал в своём чуланчике под лестницей. Снимал на кинокамеру я много, в основном, семейную хронику. Часть материала относится к Барвихе. Большинство сюжетов связано с летним периодом. С нача203 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников лом моих каникул наша семья выезжала в Прибалтику, а затем в Крым, где я запечатлевал эпизоды нашего отдыха. Сергей Георгиевич, как правило, первую часть своего отпуска проводил по приглашению какой-либо из стран социалистического лагеря, куда мы ездили вместе с отцом. У меня сохранились кинозарисовки от этих очень познавательных поездок (Болгария, Венгрия, ГДР, Польша, Чехословакия). В конце 60-х годов Сергей Георгиевич купил для меня хорошую японскую кинокамеру «CANON», которой я снимал до 1980 года. К семидесятилетию папы (февраль 1980 года) Ленинградское объединение «ЛОМО» подарило свою опытную разработку новой кинокамеры с мощным объективом и автоматикой, которой я успешно пользовался около восьми лет. В серию эта модель так и не прошла по причине низкой надёжности при больших наворотах автоматических функций и, видимо, приличной стоимости. Последние киносъёмки относятся к 1988 году, в начале 90-х годов я перешёл на видеокамеру «JVC», которую я приобрел, будучи в командировке в Вашингтоне. Это были не единственные мои увлечения. В середине шестидесятых годов в классе 7-8 я загорелся авиамоделизмом. Собирал модели планеров и самолётов (как с резиновым приводом винта, так и под мотор внутреннего сгорания). Кропотливая работа требовала усидчивости, особенно при выпиливании из фанеры лобзиком деталей самолёта непростой формы. Занимался я этим делом, в основном, на даче на «летней кухне» - в той части охотничьего домика, которая была в ведении мамы. Я там оборудовал целую мастерскую и испытательный стенд. Дело в том, что советские маленькие авиамоторчики были весьма капризными, плохо регулировались 204 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников и часто глохли. Моторчики для самолётов в то время работали на смеси метилового спирта и касторового масла. Спирт я мог достать только через отца, и мне давала его поликлиника ВМФ с большими трудностями, ибо это был строго учётный материал. Удачным у меня оказалась модель самолёта на моторчике немецкого производства, который мне привёз из ГДР Сергей Георгиевич и был весьма надёжным в эксплуатации. К постоянным своим увлечениям кроме фото-видеосъёмки я мог бы отнести велосипед, на который я сел в детском возрасте в Севастополе и люблю до сих пор. Многие достопримечательности в Барвихе я проехал на велосипеде, два раза ездил в Москву на квартиру и обратно. Вначале у меня был велосипед «Турист», а после аварии на нём (эта отдельная история) появился велосипед «Спорт». Летом, к сожалению, не очень часто мы с Сергеем Георгиевичем играли в большой теннис. Отец любил этот вид спорта, неплохо владел ракеткой и кое-чему научил меня. Когда на дачу приезжали гости, в первые годы проживания Сергей Георгиевич устраивал соревнования в городки. До сих пор у меня сохранились городошные палки с тяжёлыми кольцами для увеличения их веса. Зимой – лыжные прогулки. Места в этом районе Подмосковья в зимнюю пору очень красивые: запорошенный снегом сосново-еловый лес. Кроме равнинных прогулок имеются возвышенности, с которых можно лихо съезжать. В 60-е годы на лыжах часто выходили всей семьёй, что доставляло общую радость. По возвращению на дачу ждал вкусный горячий обед, над которым трудилась мама или Зинаида Самуиловна. Через автомобильную дорогу невдалеке от дачи протекает Москва-река. В этом районе спуск к воде крутой – и сверху 205 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников открывается красивый вид на окрестности. На реке летом устраивался пирс с лодкой. С пирса ловили рыбу – крупнее уклейки редко что попадалось. Из ЦСК ВМФ в 60 -70 годы пригоняли катер для прогулок и катании на водных лыжах. Несколько раз местные мальчишки разоряли катер и уже в конце 70-х отец перестал его ставить в Барвихе. Тем более, что к тому времени благоустроили клуб ЦСК ВМФ, куда можно было приезжать пользоваться катером и водными лыжами. К Сергею Георгиевичу на дачу частенько захаживал сосед - Министр приборостроения и систем автоматизации СССР Руднев Константин Николаевич. Остался в памяти как весьма доброжелательный и открытый для общения человек. Мы тоже в свою очередь посещали его на даче. Отца и Руднева связывали многолетние добрые и, видимо, доверительные отношения. Непосредственно с нами соседствовала дача члена Политбюро ЦК КПСС Аристова (до 70-годов, а позже стала представительской), с другой стороны – дача министерства финансов. Мой отец, Сергей Георгиевич Горшков, каким я его помню О Сергее Георгиевиче написано много о его служебной деятельности, и хорошего (в большинстве публикаций), и, редко - не очень лестного. Но здесь я остановлюсь на своём отношении к этому человеку с позиции его сына, не касаясь всего того, что связано с его именем в развитии флота СССР. Сразу подчеркну своё отношение к деятельности Сергея Георгиевича на тех должностях, которые он занимал, как в высшей степени профессиональное, высоко ответственное и особенно важно – 206 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников неизменно с позиции государственных интересов страны. Но эта может быть отдельной темой воспоминаний. В нашей семье, как, возможно, в большинстве семей, восприятие отца с самого детства формировалось отношением матери к своему мужу. Уважение и любовь к этому человеку передавалось к детям и уже на самой ранней стадии опосредованно определяло и отношение детей к своему отцу. Конечно, с годами у детей могли происходить трансформации чувств к родителям, переоценки отношений, но заложенное в детстве во всех случаях являлось важной составляющей для мировоззрения человека. У нас мама глубоко уважала своего избранника (надо сказать, что она не произносила громких фраз типа «любимый» и пр., т.к. считала эти чувства сугубо личными, а не показными) и свое отношении к нему проявляла в заботе и внимании, а нам, детям, постоянно внушала, что мы не должны своими поступками позорить имя отца. Уже незадолго до своей смерти, вспоминая прошлое (а я иногда просил её рассказать о своей жизни и очень сейчас сожалею, что не записывал её воспоминания. Правда, сохранилась видеозапись рассказа о жизни во времена интервенции в городе её детства – Владивостоке), мама говорила, что совершенно чиста перед папой, ни одним своим поступком не опозорила его имени. При этом она вспоминала какие-то истории из молодости во Владивостоке, а позже в Севастополе, когда ей уделяли повышенное внимание офицеры из папиного окружения, и как она им давала решительный отпор. Однажды, рассказывала мама, Сергей Георгиевич в Севастополе устроил вечер для своих сослуживцев, и, видимо, выпив, удалился отдыхать, а адмирал Басистый задержался и стал «заигрывать» с ней. Мама быстро оценила ситуацию, раз207 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников будила папу и попросила его отправить адмирала домой, что папа решительно сделал. Мне кажется, папа эту верность мамы хорошо осознавал (а эта обоюдная верность была проверена военным временем), что во многом способствовало его служебному росту. В общении между собой дома они пользовались словами «папа» - обращение мамы к Сергею Георгиевичу и «мама» – обращение папы к Зинаиде Владимировне. Папа, как правило, называл меня «сынок», а мама чаще по имени. На протяжении всей нашей совместной жизни в Барвихе у меня не осталось в памяти ни одного эпизода, когда родители прилюдно выясняли отношения. Наверно, бывали между ними размолвки, как в любой семье, но это оставалось глубоко между ними и не обсуждалось (по крайней мере, я в этом не участвовал). В такие моменты возможных неурядиц Сергей Георгиевич ездил прямо на дачу, не заворачивая на квартиру, а если я напрашивался ехать с ним (через адъютантов), выходил на улицу и ожидал машину. Но никогда я не слышал от него ни одного слова в адрес мамы. Таких эпизодов на моей памяти было крайне мало, и, как мне вспоминается, по времени были эти моменты во время учёбы в средней школе в начале 60-х годов. И что мама – она независимо ни от чего звонила на дачу сестре-хозяйке Зине и инструктировала её по поводу ужина для Сергея Георгиевича. У папы характер был непростой, порой резкий и решительный, а мама благодаря своей жизненной мудрости сумела преодолевать острые моменты в их отношениях. Мама рассказывала, что в Севастополе папа беспричинно (как поясняла Зинаида Владимировна) приревновал маму на одном из вечеров в Доме офицеров флота (мама вспоминала, 208 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников что они с папой очень хорошо вальсировали на танцах еще в их бытность во Владивостоке и поэтому ходили на вечера и в Севастополе), ушёл домой, не дожидаясь Зинаиды Владимировны. Мама пришла домой следом и нашла необходимые аргументы снять всякие подозрения. Это были довоенные годы. Потом война, квартира в городе разбомблена, Сергей Георгиевич пришел с кораблей к пепелищу, стал искать маму, которая успела увести семью за город. Нашел, отправил в тыл в Новороссийск. А затем начались годы скитаний мамы с тремя детьми (Жора, Лена и мамина младшая сестра Алла) по тылам фронта. По рассказам мамы папа всегда контролировал передвижение семьи и, как мог, помогал им. Ответственность за детей была важной чертой Сергея Георгиевича. Они познакомились, полюбили и начали совместную жизнь. Папа - молодой лейтенант флота, прибывший во Владивосток из Севастополя, а мама -разведённая с ребёнком молодая женщина, зарабатывавшая пошивом женской одежды. Сергей Георгиевич, как вспоминала мама, неоднократно предлагал оформить их отношения, однако Зинаида Владимировна долгое время не соглашалась, опасаясь за будущее своего маленького сына. Сергей Георгиевич настаивал на своём, мотивируя, что у мальчика должен быть отец. Вскоре он усыновил Георгия. Я не помню ни одного случая в нашей семье, когда были бы отличия во взаимоотношениях между родителями и нами, их детьми и Георгием. Более того, я долгое время не подозревал, что Жора не родной брат, пока мама мне не стала рассказывать о своей молодости. Папа очень много сил вложил в воспитание Жоры, его учёбу, а затем и в продвижение по службе. Георгий Сергеевич не без содействия Сергея Георгиевича получил высокое воинское звание генерал-майора юстиции. И, как я думаю, мама 209 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников в душе была очень благодарна папе за эту верность данному ей в молодости слову. Что касается детей (конечно, я сужу по себе), папа не навязывал своего мнения, не диктовал поступков, а рассчитывал на наше природное благоразумие и воспитание. В Военно–морское училище я поступил по своему желанию, в Университет также никто меня не толкал, на физфаке учились многие мои школьные товарищи. С работой я также определялся самостоятельно, правда выбор Ленинграда после окончания Университета был отчасти нашим с папой совместным решением ввиду моей женитьбы и желания пожить самостоятельно вдали от дома. Папа тогда много сделал для меня с точки зрения организации быта – мне нашли служебную квартиру (малюсенькую однокомнатную в Пушкине) и помог приобрести автомобиль «Жигули» третьей модели. Но всё остальное было в наших с Ниной руках, включая воспитание маленького Сергея, консультации по уходу мы получали от Зинаиды Владимировны по телефону. Папа первый поздравил меня с рождением сына то телефону прямо с корабля во время военно-морских учений, и это было для меня очень радостно и значимо. В дальнейшей жизни я всегда чувствовал надёжную опору в его лице. Наверное, это его человеческое качество распространялось не только на меня. И мама, и дети всегда ощущали надёжную защиту со стороны отца в любой жизненной ситуации. Но мы со своей стороны не могли бравировать его доверием и себе не позволяли дурных поступков, могущих опорочит его имя. Папа никогда меня не бил, кроме одного раза, когда я проявил дурной характер и причинил много хлопот, за что я за210 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников работал весьма ощутимый подзатыльник. Дело было во время нашего пребывания в отпуске в Чехословакии (Карловы Вары) по приглашению руководства Республики. Во время прогулки по достопримечательным местам на горе Петра Первого я стал демонстрировать свои познания в истории, с которыми не согласился Сергей Георгиевич, а поскольку мне стукнуло уже лет 13 или 14, и я считал себя уже взрослым, ущемление моего мнения сильно задело самолюбие, и я в знак протеста оторвался от группы и направился, как я думал, к машине на выходе из парка. Но когда я вышел на улицу, машины не оказалось, и куда идти и что делать я не знал. В раздумьях я простоял значительное время, пока меня не забрала полиция и не доставила в апартаменты Сергея Георгиевича. Мама предварительно скрылась в ванной комнате, а папа доходчиво вышеназванным способом объяснил мне ошибочность поступка. Больше подобных историй не повторялось. Лето для меня всегда было весьма ожидаемым, потому что приносило благодаря Сергею Георгиевичу массу интересных впечатлений. Как правило, на протяжении многих лет (кажется тридцати, а может быть и более) отпуск у отца начинался с середины августа дней на двадцать, из которых в большинстве случаев часть времени он проводил в Крыму, в санатории МО, а часть в поездке за рубеж по приглашению принимающей стороны. В эти летние поездки почти всегда брали меня. Это были государства социалистического лагеря, члены Варшавского договора, в которых имя Сергея Георгиевича было хорошо известно и не только в военных кругах. Поэтому условия таких поездок были весьма комфортными, проходившими на высоком уровне, интересными и познавательными. Мне удалось побывать с отцом (иногда по нескольку раз) в Болгарии, 211 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ГДР, Венгрии, Польше, Югославии, Албании, Чехословакии. Сергей Георгиевич не любил долго сидеть на одном месте, и в этих поездках нам удавалось посещать много достопримечательностей страны пребывания. При этом меня удивляла его эрудиция относительно вопросов истории и национальных особенностей. Конечно, для поездок ему на работе готовили соответствующий справочный материал, но хорошая память и интерес к новому способствовали проявлению почти профессионального отношения к увиденному, что было не характерно для восприятия военного человека и порой удивляло сопровождающих нас представителей власти. Папа любил Крым, возможно, это было связано с началом его службы на флоте, когда после окончания Военно-морского училища он попал в Севастополь. Работая в Москве, мы каждый год часть папиного отпуска проводили в санатории, как правило, в местечке под горой Медведь - «Фрунзенское» на даче для руководства Министерства обороны. За папой была закреплена дача №5, за Министром обороны №1. Папа, как он рассказывал, специально выбрал этот дом в стороне от других аналогичных строений для главкомов. Он не любил чрезмерных общений со своими коллегами по МО – хватало и служебного времени. Расписание отпускного дня было практически неизменным на протяжении всех лет: завтрак в 9 часов, с 10 часов на море под солнышком (он любил полежать, загорая), купание до 12 часов. Затем возвращался в дом и работал до обеда в 14 часов. Часов в 17 - чай и прогулка в саду. Ужин в 19 часов, работа в кабинете, прогулка и отдых. Часто к Сергею Георгиевичу приезжали из Москвы адмиралы с документами, работа с ними начиналась с 13 часов и до 212 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников конца рабочего дня с перерывом на обед. Папа часто совмещал отпускное время с поездками на различные объекты флота. Это могло быть и строительство корпусов в одном из санаториев ВМФ (Сергей Георгиевич уделял большое внимание организации хорошего отдыха для офицеров флота в санаторных условиях) или новый корабль, или воинские части ВМФ. Сегодня вспоминаются такие места отдыха для служащих ВМФ, как санаторий Майори в Латвии, санаторий на Кавказе в Геленджике, под Москвой – в Солнечногорске, Паратуньке на Камчатке, под Владивостоком и др. Практически во всех обозначенных местах мне удалось побывать с папой и, вспоминая эти поездки, ещё раз могу сказать о неформальном отношении его к отдыху офицеров и их семей: от организации питания до размещения. Он устраивал местному начальству допрос с пристрастием, вдаваясь в подробности и детали. Возможно, этому способствовали поучения мамы – она говорила, что обращай внимание не столько на то, что тебе показывают, а что скрыто от глаз, иди в трюм и там проверь порядок. Конечно, одним из непременных атрибутов папиного отдыха была охота, реже рыбалка. На охоту он любил ездить в Крыму на плато в районе Госзаповедника (олень, кабан, перепел, фазан и пр.). Там имеется замечательное место в ущелье Крымского каньона – домик над обрывом в 700м, говорят, построенный графом Юсуповым в 19 веке. В 60 – 80 годы это место принадлежала охотхозяйству Черноморского флота. Мы с папой каждый год туда ездили на охоту на полтора-два дня и всегда возвращались с трофеями. Другое популярное место было на Азовском море на острове Бирючий (могу ошибиться в названии – много лет прошло). Туда мы летали на вертолёте 213 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников из Симферополя. Охота на оленя организовывалась основательно. Нас, несколько человек охотников (папа, я и кого папа приглашал с собой) выстраивали в ряд по склону горы (если в горах Крыма), загонщики шли по лесу в нашу сторону и шумели, кричали, стучали, пугая зверей. Если везло, мог выйти олень и, как водится, на место, где стоял Сергей Георгиевич. Однажды, находясь в засаде и решив, что зверь не выйдет на меня, я отошел в тыл линии по нужде. Ружьё прислонил к дереву. Слышу сзади меня шум веток. Подумал, что это водители машин ходят. Оборачиваюсь и вижу на меня смотрит морда здорового оленя. По рассказам егеря, в тот год появился зверь, который нападал на людей в местных деревнях. Я естественно опешил и начал тянуться за ружьём, олень наблюдал за мной. До него было метров десять – пятнадцать. Он мог за секунды поднять меня на рога. Но что-то остерегало его. Когда я достал медленно ружьё, он вдруг рванул в сторону машин и находившихся там водителей. Мне пришлось стрелять вдогонку, дабы не случилось беды с людьми, ведь зверь был напуган и мог убить на своем пути. Ранение в шею оказалось для него смертельным. Он упал невдалеке от стоянки транспорта в тылу линии стрелков за их спинами. Непонятно, что могло произойти, выйди он неожиданно на охотников сзади. Голова этого зверя по сей день висит у меня на даче в коридоре как память о той неожиданной встрече на охоте в Крыму. Папа тогда никого не убил. Надо отметить, что он никогда не переживал, если оставался без трофеев, понимая, что охота – как лотерея повезёт или нет увидеть зверя, тем более оленя. Но самое выгодное для охоты время – во время рёва самцов (начало осени), когда их любовные игры затупляют осторожность и охотники 214 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников могут совсем близко подбираться к добыче. Это я знаю по рассказам отца, который несколько раз участвовал в таких охотах. Я не был никогда. За рубежом все знали увлечение Сергея Георгиевича и всегда устраивали для него охоту на зверя, преимущественно на оленя. Я с папой бывал на таких показных охотах в Болгарии, Польше, Германии, Чехословакии. Там всё устраивалось как пикники в лесу в праздничной обстановке и почти с артистами. Но колорита настоящей охоты, как у нас, не хватало. В санатории мы проводили вместе до 2-х недель, и, как правило, возвращались в Москву к началу очередного учебного года. Отец на отдыхе и вообще в быту был совершенно нетребовательный человек, лишенный показухи и гонора. Простота и доступность в общении – характерные для него черты характера. В еде не высказывал особых предпочтений, никогда не отвергал принесённую еду и любил повторять: «щи да каша – пища наша». Действительно любил мамин борщ, в остатки которого в тарелку мог положить несколько ложек гречневой каши. Эта привычка, возможно, сохранилась со времени училища и службы офицером на кораблях. Выражение лица у папы дома было весьма добродушное и приятное. Глаза ясные голубые, сквозь очки кажущиеся особенно большими. Нос крупный в своих родителей. Большие залысины на голове. Смотрел всегда внимательно на говорящего и глаза в сторону не отводил. Но всё резко менялось, если человек свершил поступок и Сергей Георгиевич делает ему замечание, и это уже не тот добродушный дядя, а суровый руководитель с пронзительным взглядом голубых глаз и резкими чертами напряжённого лица. По его внешнему виду вы 215 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников уже чувствуете приближающийся разгон в ваш адрес. Слова он говорил чётко, медленно и очень точно формулировал свои недовольства и оценку вашим действиям. Голос почти никогда не повышал (по крайне мере я только один раз слышал его громкий разговор на повышенных тонах на работе). И никогда не слышал из его уст бранные слова, тем более нецензурные выражения, никогда! Стройность его речи происходила от его мамы – Елены Феодосьевны, учительницы русского языка и литературы. Он не имел привычки спускать свои эмоции и неприятности по работе на домашних, переваривая все в себе или изредка делясь ими в общении с мамой, которой он, видимо, очень доверял как человеку, проверенному войной. Иногда мама давала ему советы житейского свойства, типа нечего волноваться, пойдешь работать на маяк, и мы там проживем неплохо. Мама действительно ничего в жизни не боялась, пройдя суровые испытания во время интервенции во Владивостоке, и была внутренне ко всему готова. И такие разговоры папу, видимо, успокаивали и позволяли находить правильные решения в сложных обстоятельствах. Наше общение дома вне времени отпуска проходило в основном за столом. И всегда рядом с Сергеем Георгиевичем на столе лежала папка с названием ТАСС, в которую ему на работе клали самые свежие информсообщения (объёмом листов под 200). Он их внимательно просматривал. Разговор шел на бытовые темы, как дела на работе, в институте, в школе, какие у кого планы, проблемы и пр. Редко и то по выходным могла завязаться дискуссия по актуальным событиям. Помню, однажды муж Елены Сергеевны завел разговор о достижениях Соединенных Штатах Америки, как пример 216 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников для СССР. Речь шла о принесённой им коробке американских конфет (родители Александра Павловича Бирюкова работали в посольстве СССР в Вашингтоне). Папа терпеть не мог все американское и не верил этой нации, считая их авантюристами. Видимо, американские круги знали его непреклонную позицию, при этом отдавали должное ему, как видному военному и государственному деятелю. Журнал “TIME” в 1970 году назвал Сергея Георгиевича человеком года. Так вот папино раздражение было столь велико, что он швырнул американские конфеты в сторону зятя. Папа любил делать подарки. На Новый год он спускался из кабинета с большим мешком с праздничными подарками, садился за стол и ожидал время ближе к двенадцати часам. За это время мы успевали проводить старый год. Потом раздача подарков и встреча Нового года в приподнятом настроении. Мы тоже готовили подарки родителям и уже после двенадцати вручали их. Подарки бывали не только в новогоднюю ночь, но и в другие праздники, однако чаще после возвращения Сергея Георгиевича из заграничных командировок: он щедро делился вручёнными ему сувенирами с близкими и родственниками. В дни рождения ничего выдающегося нам не дарили, как правило, мама заранее согласовывала желаемую вещь в разумных пределах стоимости. Ведь бюджет семьи был достаточно жёстким, и папа и мама деньгами не разбрасывались. По праздникам за столом папа часто говорил что-то вроде тоста по поводу праздника. Если это был Новогодний праздник – подводились итоги уходящего года. Всё было достойно и весьма серьезно. Потом все расслаблялись и отмечали праздник, Сергей Георгиевич долго не задерживался и рано уходил к себе наверх. Зато на следующий день как всегда к 9 часам спу217 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников скался на завтрак. У мамы был обычай готовить на Новый год наполеон большого размера (с противень духовки), а в день рождения папы печь пирог или с мясом, или с капустой, или с рыбой, в секретном месте которого она закладывала монетку. Пирог резался и обносился по столу, все брали по куску и кому достанется монетка, тому повезет в делах. И как ни странно, всегда удача была на стороне отца. Но в этом, как я думаю, была заслуга нашей мамы, которая была для него своеобразным талисманом удачи. Папа никогда не забывал о своих сёстрах и двоюродном брате. Родственников он любил. Но с особым чувством вспоминал своего отца Георгия Михайловича, которому он был очень благодарен за уроки воспитания, почитал свою маму Елену Феодосьевну, оказывал ей регулярную финансовую помощь. Бабушка меня любила и относилась ко мне внимательно. В детстве в Севастополе читала мне книги вслух, на даче в Барвихе рассказывала о трудных годах после революции. Могла на память декламировать многие стихи поэтов. Знала Пушкина на память. Скончалась она после тяжёлой болезни в Москве в 1967 году. Проститься с мамой Сергей Георгиевич приехать не смог – руководил учениями на Камчатке, но просил меня представлять его на похоронах в Коломне. Я приехал по его поручению из Ленинграда, где тогда учился в Военно–морском училище им. А.С. Попова. Часто в 60–ые годы папа собирал сестер с семьями на даче в новогоднюю ночь. В те годы Хрущев Н.С. придумал встречать праздник в Кремле на большом приеме в Георгиевском зале. Это новшество очень тяготило и маму и папу, уезжать с дачи им приходилось часов в 10 вечера. Быстренько провожали ста218 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников рый год за общим столом и родители уезжали. Возвращались уже после двух часов ночи. В это время на даче веселье шло полным ходом, родственники отрывались по полной программе. С приходом Л.И. Брежнева эти приемы отменили и всем стало как-то легче, ведь Новый год очень семейный праздник. Правда и общие сборы на даче родственников стали всё реже и реже, может быть стали старше и труднее выбираться из дома. Сергея Георгиевича и Зинаиду Владимировну отличала очень важная черта - посильная помощь людям. По рассказам мамы в Севастополе после войны много было бездомных детей. На чердаке дома, в котором была квартира родителей, жили такие мальчишки. Мама регулярно подкармливала ребят, а один из них совсем сблизился с мамой и попросился на корабль юнгой. Звали его Миша Севастьянов. Папа взял его и в дальнейшей жизни помогал закончить вначале школу, затем юридическую академию в Москве. В те годы Миша со своей семьёй жил у папы на даче. Он искренне считал папу и маму своими родителями. В последующем Миша занимал ряд ответственных постов в прокуратуре Севастополя. Таких примеров можно приводить много. Это и перевод офицеров на новое место службы по семейным обстоятельствам, помощь матросам в получении высшего образования и т.д. Один из последних случаев в должности главкома, когда трудоустроил в системе ВМФ известного ученого из Владивостока, переехавшего в Москву по приглашению авантюриста и оставшегося фактически на улице без средств к существованию (Сергин В.Я). И нельзя не вспомнить его помощь своим родственникам в решении их квартирных вопросов. Сергей Георгиевич был очень честным и глубоко порядочным человеком. Уходил он со службы с высоко поднятой голо219 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вой, оставляя флот в боевом состоянии. Конечно, он переживал за те незавершенные дела в работе и способности приемника (Чернавина) их продолжать. Но свои переживания носил глубоко внутри. После ухода с поста Главнокомандующего ВМФ СССР в духе начавшейся перестройки недоброжелатели стали обвинять его в различных злоупотреблениях. Так сочинили письмо в ЦК КПСС с фотографией дома, который был построен в Дубках, где я был членом кооператива, якобы за государственные деньги. Приезжала комиссия, сверяла всю проектную документацию с накладными и счетами. Выявили недоплату за телевизионную антенну – 400р. Я, конечно, немедленно внёс эту сумму. Далее, написали в газету, что Горшков имеет дом в Крыму (тот самый, о котором я вспоминал выше в заповеднике). Тоже приходила проверка. И многое, многое другое. И всё это были нервы! Мне рассказывал адмирал Ю.П. Квятковский, руководитель военно-исторического центра при Правительстве России (есть ли сейчас – не знаю), что с очередными письмами - жалобами на С.Г. в адрес руководства страны ему по поручению нового Главкома пришлось ехать на дачу, чтобы взять объяснения. Папа выслушал внимательно доклад адмирала и сказал, что всякие глупости комментировать он не собирается и если им угодно, напишите, что я со всем этим бредом согласен, ибо оправдываться ему не нужно. Квятковский доложил результаты разговора и позже дела сдали в архив. Ни одного нарушения не было инкриминировано отцу. Вместе с тем, мелкие козни ему строили. Так, при вызове автомашины для поездки с квартиры на дачу приехала «Волга» с дежурным шофёром вместо положенной по действующему положению о Маршалах Советского Союза – «Чайки». Папа вернулся в квартиру и по вертушке позвонил Министру обороны 220 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Соколову и высказал своё недоумение таким отношением. Команда прошла очень быстро, отцу перезвонил с извинениями начальник автотранспортной службы МО генерал-полковник Н.А. Зазулин (кстати, бывший моряк и инициатор подмены машины для С.Г.), вскоре пришла «Чайка». Потом были всякие проблемы с содержанием дачи (по оплате электроэнергии, газа и т.д.). Всё это были мелкие укусы, которые в конечном итоге травили его здоровье. Он переживал, что намеченные им планы строительства флота стали резко меняться и его советы уже никто не хотел слушать. Будучи на отдыхе в санатории МО «Крым» под Гурзуфом в 1986 году мы отправились в Севастополь и отец захотел пройти на катере вдоль бухты и стоящих там боевых кораблей. Я уже потом понял – он прощался с флотом. В полной форме Адмирала Флота Советского Союза, стоя в крейсерском катере, мы обходили стоявшие там корабли. Папа отдавал им честь, на некоторых кораблях играли «Большой сбор» и команда выстраивалась вдоль борта, приветствуя бывшего Главкома. Не все корабли так поступили, думаю, командиры опасались получить недовольство от начальства за такое приветствие отставному Адмиралу. Но папа никогда не комментировал свои чувства в тот день, как, впрочем, и то, что к нему на дачу в Омегу не приехал командующий Черноморским флотом, направив начальника гидрографической службы. Отец был выше показных почестей! Инсульт застал нас всех на даче в Барвихе. Кажется, был выходной. Обнаружила Сергея Георгиевич в кабинете в плохом состоянии Елена Сергеевна, направившись звать к обеду. Приехала скорая из кремлёвки и папу увезли на Мичуринский в больницу. Он очень тяготился своим положением, не действо221 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вала одна рука, нарушены лицевые мышцы. Я не помню, чтобы когда–либо отец лежал больным в постели. Большее, что я видел – насморк. Для него такое состояние было весьма тяжёлым. В один из наших приездов к нему в больницу папа поручил мне передать сёстрам деньги, раннее им приготовленные на даче. Значительная сумма причиталась и Елене Сергеевне, меньшая маме. Папа полагал, что мужчина в моём лице должен уже сам заботиться о себе, а не ждать благо пусть даже от родителя, и был абсолютно прав! Я честно выполнил его указания. Спустя время, будучи уже на даче благодаря упорным тренировкам руки, в том числе за пишущей машинкой, координация к нему вернулась и здоровье немного улучшилось. Я часто навещал папу. Он просиживал над своими мемуарами (спустя десять лет нам удалось их опубликовать под названием «Во флотском строю») в гостиной и часто в форменной одежде. Возможно, она его дисциплинировала. И всегда встречал меня очень радушно. В апреле 1988 года я пригласил папу и маму на дачу в Дубки. Папа приехал в хорошем настроении и мы вдвоём прошлись по участку. Надо особенно подчеркнуть, что Сергей Георгиевич очень доброжелательно относился к строительству этого дома и его благоустройству и всегда с интересом осматривал, что появилось нового. Возможно, сказывалась моя настырность в плане создания на даче хороших жизненных условий. Он считал, что на даче можно обходиться минимумом удобств – это ведь дача, а квартира есть в городе. Но я возражал, ибо хотел постоянно здесь проживать. Папа в целом не возражал и помогал мне решать многие строительные вопросы. Он часто и раньше приезжал в Дубки, как правило, привозил какой– 222 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников нибудь сувенир из своих запасов: или картину, или безделушку, или модель корабля. Мне казалось, что ему нравилось бывать в Дубках в отличие от Манихино, где была построена дача для Елены Сергеевны усилиями мамы и где она регулярно бывала даже без сестры. Дубки – дело другое. Участок для меня был выделен Мособлсоветом в давно действующем кооперативе «им. 5 декабря 1936 года» (основатель – управление ГУЛАГ НКВД СССР) в числе новых двенадцати на малопригодном для построек месте – заболоченность. Была целая процедура утверждения новых членов кооператива с возложением на них обязанностей по благоустройству. Мне нужно было за свой счёт проложить водопроводную трубу по части пятой линии. По заказу Сергея Георгиевича был разработан проект дома на базе типового варианта Алитусского (могу ошибиться в наименовании) домостроительного завода в Литве, и началось строительство. Участок пришлось поднимать на полтора метра. Конструкция дома была готовая – щитовая. Позже, почти восемнадцать лет спустя, я обложил дом кирпичом, и он принял теперешний вид. К сожалению, Сергей Георгиевич и Зинаида Владимировна не застали мои доработки фасада дома. Однако, в какие-то странные моменты в ночи я слышу шаги по чердаку над спальней и начинаю верить в сложное устройство нашего мира. Папе нравилось приезжать в Дубки, и в тот день мы в очередной раз прошлись вокруг дома, и перед заходом в дом он задумчиво посмотрел вокруг и сказал, что всё хорошо, как бы подводя итог осмотра, а теперь, я думаю, он хотел выразить большее – удовлетворение тем, что он сумел для меня сделать. И я, это место и этот дом будем всегда хранить память о моих 223 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников дорогих родителях и их безграничной заботе. После обеда я снимал на плёночную кинокамеру отъезд родителей в Барвиху. Спустя меньше месяца папы не стало. Я отдал плёнку в проявку с надеждой увидеть дорогие мне лица здесь, в Дубках. Получил из лаборатории абсолютно черную, как бы засвеченную плёнку. Так случилось впервые - это был шок для меня. Что-то мистическое в этом было. 224 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Зинаида Владимировна Горшкова (Записки Шевченко Елены Леонидовны – второй супруги И.С. Горшкова) Память все чаще и чаще возвращается к милым, ярким образам ушедших людей. Зинаида Владимировна. Когда мы познакомились, ей было за семьдесят. Строгий взгляд светлый глаз, увеличенных стеклами очков, покатый, высокий лоб, волнистые волосы собраны валиком на затылке. Быстрыми шагами, едва касаясь земли, с удивительной легкостью она носила свое крепкое, полное тело. Немыслимо было бы назвать ее старушкой или бабушкой. В ее образе угадывалась молодая, веселая женщина, которая не давала воли унынию и очень любила танцевать. На танцах она и познакомилась с Сергеем Георгиевичем – молодым и бесстрашным морским офицером. “Ты всегда будешь ходить в шелковых халатах”, - пересказывала она мне слова своего будущего мужа. А вот халаты она, как раз, не выносила. Я ни разу не видела ее небрежно одетой, непричесанной, уставшей до изнеможения. Она уходила на ночь к себе, казалось, только для того, чтобы переодеться в другое опрятное, прямое платье, перехваченное тонким пояском. Наверное, такая внутренняя дисциплина и благочестие были выработаны еще в гимназии. Бог наградил Зинаиду Владимировну многими талантами, острым проницательным умом, прекрасной памятью. Эта замечательная женщина могла бы преуспеть в любом виде деятельности, но посвятила свою жизнь дому. Она великолепно готовила: легко могла приготовить борщ, холодец, напечь пирожков с разными начинками, «вертут» с изюмом и орехами, сладких булочек на всех своих детей и внуков и разослать эту 225 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников снедь в бесчисленных бидончиках, кастрюлях, мешочках и сумках. Никто никогда не уходил из ее дома с пустыми руками. «Бери, бери, ты это любишь. Мне всего хватит», - приговаривала она, собирая очередную сумку-котомку своему гостю. Поистине, не оскудеет рука дающего. Но эта щедрость происходила не от избытка провизии. В послевоенном голодном Севастополе Зинаида Владимировна, похудевшая за войну так, что «проскакивала в вырез платья», с двумя детьми на руках собирала и кормила беспризорников, а Сергей Георгиевич устраивал их в училища. Уже со своими детьми они приезжали в гости на дачу в Барвиху. Зинаида Владимировна была гением в ведении домашнего хозяйства. Как бригада скорой помощи она являлась в сопровождении своих помощниц и следила за уборкой или ремонтом наших квартир и дач. Постоянно на ногах, с кухонным полотенцем или белоснежной марлей (края которой аккуратно подшиты!) через плечо, эта неутомимая женщина не допускала никакой небрежности в работе. Она была строгой и требовательной, как хороший учитель, которого ученики боятся в школе, а потом всю жизнь благодарят за науку. Зинаида Владимировна рассказывала, как во время войны она с детьми оказалась в эвакуации, в грязной, запущенной многонаселенной квартире. Эта женщина, уже будучи женой адмирала, сама отмыла и квартиру, и уборные, и потребовала от всех ее жителей соблюдения порядка. Ее не могла унизить никакая черная работа. Присущие ей внутренняя сосредоточенность и величие духа возвышали ее над бытом, над семейными дрязгами. Она собирала вокруг себя всех родственников, бывших и настоящих, друзей детей и их детьми. Воскресный обед на даче человек на 226 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников двадцать был нормой жизни. К этим обедам она готовилась без суеты, спешки и надрыва. Зинаида Владимировна не помнила зла, но помнила добро и оставалась благодарной за любое проявление внимания к ней. Широты ее души хватало на всех ее многочисленных родственников, бывших невесток, двоюродных и троюродных сестер братьев, племянников и их детей. Она никогда не обижалась, если мы ей не звонили. Звонила первая сама и подробно расспрашивала о делах, не жаловалась ни на что и не злословила. «Лен, где ты пропала?», - снова и снова слышала я ее бодрый голос уже после моего ухода из их семьи. Как скучаю я по этому голосу! Как спокойно было жить всем нам, когда была жива она! Образ Зинаиды Владимировны связан у меня с тонким и горьким запахом хризантем. Этим запахом была всегда наполнена ее квартира 24 октября, в день ее рождения. Через большие чистые окна льется солнце, блестит лакированный паркет и крышка черного рояля, сверкают хрустальные подвески люстры и многочисленные безделушки в стеклянных шкафах-«горках». Мы в гостях у Зинаиды Владимировны. Я со своим новым мужем и нашей новорожденной дочкой. Бессменная домработница Зина носит ее на руках, пока мы сидим в столовой, беседуем и пьем чай из тонких стаканов. На прощанье Зинаида Владимировна говорит мне о муже: «Лен, ты береги его, он у тебя такой хороший!» Через неделю мы уехали в Лондон. Больше я Зинаиду Владимировну не видела. Она умерла, но не для меня, и светлый образ этой замечательной женщины навсегда сохранится в моем сердце. Вечная ей память! 227 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Древо семьи Горшковых Сергея Георгиевича и Зинаиды Владимировны Георгий Сергеевич Елена Сергеевна 1937 1931-1999 Александра Георгиевна 1958 Петр Александрович 1958 Екатерина Александровна 1968 Валентина Борисовна Александр Павлович Бирюков Татьяна Ивановна 1973 Иван Иванович Дрофа Руфина Михайловна Анастасия Сергей Рисунок 5 228 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Игорь Сергеевич 1947 Сергей Игоревич 1974 Нина Михайловна Горшкова (Чинчерадзе) 1948 Владимир Игоревич 1983 Елена Леонидовна Шевченко 1959 Игорь Игоревич 2006 Мария 2005 Александр Викторович Миронов 1999 Юлия Дарья Варвара Белла 229 Ольга Викторовна Горшкова (Миронова) Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ФОТОАЛЬБОМ Сергей Георгиевич и Зинаида Владимировна. Владивосток, середина 30-х гг. Сергей Георгиевич и Зинаида Владимировна во время загородной прогулки. Владивосток, середина 30-х гг. 230 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников С. Г. Горшков – флагманский штурман бригады заграждения и траления ТОФ. Владивосток. 1934 г. 231 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Зинаида Владимировна. Владивосток. Конец 30-х гг. 232 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Сергей Георгиевич с дочкой Леной. Владивосток. Лена (крайняя слева). Севастополь, конец 40-х годов 233 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Игорь Севастополь, 1947 год Лена, Зинаида Владимировна, Сергей Георгиевич с Игорем, Георгий 234 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Зинаида Владимировна с Игорем. Севастополь. Начало 50-х годов Игорь. Севастополь. Начало 50-х годов 235 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Сергей Георгиевич и Зинаида Владимировна с Игорем. Конец 40-х гг. Игорь. Барвиха. Конец 50-х гг. 236 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Игорь (справа) с другом на празднике Дня ВМФ СССР. Севастополь. Середина 50-х гг. Игорь - школьник 237 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Игорь. За любимым делом В Никитском батаническом саду. Начало 60-х гг. 238 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Игорь с отцом. Барвиха Игорь - курсант ВВМУРЭ им. А.С. Попова 239 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Школа №2. Выпускной 11 класс. 1966 год Курсанты ВВМУРЭ им. А.С. Попова участники первомайского парада в Москве 240 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В Средиземном море. 1976 год Игорь с братом Георгием в Крыму 241 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В Георгиевском зале Кремля на съезде Народных Депутатов СССР 242 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Дубки. 1993 год. Руфина Михайловна (жена Георгия Сергеевича), Игорь Сергеевич, Зинаида Владимировна, Иван Иванович (муж Елены Сергеевны), Елена Сергеевна, Георгий Сергеевич. Дубки. Середина 90-х гг. 243 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Севастополь, 2010 год У штаба Черноморского флота Игорь Сергеевич с супругой Ольгой, 2008 год Ольга Викторовна Горшкова. Дубки 2008г. Ольга с детьми Александром и Игорем в Дубках, 2011 год 244 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Новый 2009 год Родственники в Дубках Слева направо: первый ряд Саша Миронов, Сергей Игоревич Горшков с дочкой Машей, И.С. Горшков с сыном Игорем, Владимир Игоревич Горшков; второй ряд Юля Горшкова, Ольга Викторовна Горшкова, Белла Горшкова. 245 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Коломна. У школы №9 им. Горшкова С.Г. Коломна. У бюста Сергея Георгиевича Александр, Ольга Викторовна, Игорь Сергеевич, Игорь, Татьяна Владимировна Осипова, 2011 год 246 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Барвиха. Конец 70-х гг. Татьяна Ивановна Дрофа (дочь Елены Сергеевны) с дочкой 247 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Елена Сергеевна Горшкова. 2006 г. Екатерина Александровна Горшкова дочь Елены Сергеевны с Сашей. Дубки 2006 г. 248 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В Крыму на охоте В Крыму на отдыхе 249 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников На даче Сергея Георгиевича в Барвихе, 1983 год 250 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Семья Осиповых Татьяны Георгиевны (Горшковой) и Владимира Александровича О маме и немного о детстве Рассказ Татьяны Владимировны Осиповой Моя мама Татьяна Георгиевна была первым ребенком Георгия Михайловича и Елены Феодосьевны Горшковых. Помнила она себя с очень раннего времени. Очень убедительно рассказывала, что помнит, как рождалась. «Сначала, - говорит, - плыла в чем- то розовом и густом, а потом вдруг свет». Помнила сад в Каменце, имение Душенкевичей. Воспоминания о Коломне уже весьма отчетливые. Росла Таня очень худенькой, плохо ела, и мама даже водила ее к врачам. Татьяна Георгиевна отличалась хорошим характером и оптимистическим отношением к жизни. Я не помню, чтобы она была не в духе. Всякие жизненные невзгоды и обстоятельства оценивала очень трезво и решения принимала, руководствуясь здравым смыслом, а никак не эмоциями. Мама прекрасно готовила и умела создать из ничего в доме уют. Она очень быстро и красиво вышивала ришелье и белой гладью, а также болгарским крестом. В убогой обстановке Новинки, где мы жили с 1943 по 1947 год, мама вешала на окошки вышитые занавески. Железные казенные кровати также были 251 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников закрыты вышитыми чехлами. Не забуду ковер, который мама сделала за два вечера. Это была аппликация на синей байке. Над пальмой висел яркий месяц, и куда-то спешил негритянок в тюрбане, красных шароварах и туфлях с загнутыми носами, и нес чашечку дымящегося кофе. В Новинке, где папа работал на фабрике, была настоящая деревенская жизнь. Лес был метрах в двухстах от дома, и все грибы в четыре года я уже знала. До этого была Коломна, про которую я помню, как лежала в больнице на пеленальном столике и мне делали прививку. Помню Лену, которая все время заставляла меня прятаться под кровать. Помню, как дядя Сережа с фронта прислал адъютанта с трофейными продуктами. Там был шоколадный заяц, которого меня заставляли съесть, а мне его было жалко. Все смеялись. Детская кроватка казалась мне клеткой. Помню буржуйку, которая стояла в нашей комнате. В Новинке я впервые увидела дядю Сережу. Это было, видимо, глубокой осенью 1944. Дядя Сережа меня потряс белым шарфом, черной длинной шинелью и фуражкой. Людей в армейской форме я видела, а в морской нет. В Павловский Посад мы переехали весной 1947 года. В кузове полуторки наших вещей была едва ли половина. Дорога шла через болота, где цвели желтые дикие ирисы. В Павлове мне показалось все очень маленьким: в Новинке помидоры и горох были в рост человека, а здесь чуть выше пояса. В общем, я долго не могла понять, что за зиму выросла. Еще помню новинские лужи. Мы, дети, барахтались в них чуть ли не по шейку. Помню в Новинке день Победы. Было холодно, но женщины были нарядные и радостные. За год до этого мы были в Москве 252 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников у папиной двоюродной сестры тети Кати. Она жила на Трубной в крошечной комнате в коммуналке. Там мы видели салют в честь взятия какого-то города. В Павлове (наш микрорайон тогда назывался деревня Городок) мне понравилось. В Новинке кругом был лес и болота и всякие рассказы о колдунах, приходящих в дом людей с библейскими именами Абрам, Лазарь, Манефа. Жители там были старообрядцами. А в Павлове был простор. Здесь меня крестили в нашей церкви Вознесения. В школу меня отдали восьми лет, так как я много болела. Весь год перед школой папа со мной занимался, учил писать, решать примеры. Мне это очень не нравилось, я выла и пряталась под стол. Надо сказать, что учиться я не любила и потом. Приходилось, конечно, но особо напрягаться в школе было не надо, все липло само. Заниматься я стала только в десятом классе, когда к нам пришел новый математик. Очень строгий. В выражениях он не стеснялся. Из двух классов по трем математическим предметам было всего две пятерки за четверть: одна у моей однофамилицы по тригонометрии из класса «а», вторая у меня по геометрии. Причем было сказано: «ты Осипова, конечно, дура, но у тебя хорошее пространственное воображение, хорошо чертежи делаешь». Благодаря этому учителю все, кто хотел, поступили из нашей школы в престижные вузы, я вот на мехмат МГУ. Тогда речи о репетиторах и каких-то взятках не было. Теперь о папе. Я очень его любила, хотя воспитывал он меня крайне жестко, может быть излишне. Но я считаю, что мне это принесло пользу: я научилась держать удар и добиваться своего. 253 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В детстве папа играл со мной и моими игрушками. Все они были персонажами кукольной жизни со своими характерами. По ночам игрушки оживали и общались с папой, а он мне пересказывал, что у них там происходило. То же самое, было, когда росла моя дочь Маша. Ещё папа рассказывал мне сказки и рисовал к ним картинки. А жесткость его воспитания, видимо, была вызвана тем, что я не совсем отвечала его представлениям о том, какой должна быть девочка. Я ведь действительно была довольно упрямой и своевольной девчонкой. Мои недостатки были компенсированы моей дочкой, характер у неё в бабушку Таню и дед в ней не чаял души. Он и умер, когда Маша закончила школу и уехала из дома. Жизнь для деда потеряла смысл. О себе Я родилась, как уже упоминала выше, в 1941 г. Школу окончила в 1959 (т.к. родители меня отдали учиться с 8-ми лет по причине слабого здоровья.) Золотая медаль в этот год впервые не давала никаких преимуществ, но я все-таки поступила на мех-мат МГУ. Учиться туда пошла исключительно по глупости. Мне легче всего давалась математика, а физику я не любила, т.к. терпеть не могла учительницу. Инженерные вузы у меня ассоциировались с физикой, поэтому были неприемлемы. Текстильный институт, робко предложенный отцом, я отвергла, т.к. работа на фабрике меня не привлекала. Одним словом, мех-мат представлялся мне самым легким и приятным местом учебы. Мех-мат я благополучно окончила в конце 1964 г. Перед этим у нас была годичная практика, и я преподавала в МЭИ. Мне там нравилось, и на кафедре меня оставляли единствен254 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ную из десятка практикантов. Но я к тому времени имела глупость уже выйти замуж, и мне нужно было жилье. Единственная организация из подавших заявки на выпускников мех-мата и предоставлявших жилье был Институт горного дела им.А.А. Скочинского в Люберцах. Туда я и распределилась и там проработала всю жизнь. Институт был полуакадемический, полуотралевой. Платили немного, но была очень хорошая творческая атмосфера. Зав. нашей лабораторией, Роальд Владимирович Орлов, эту лабораторию (математических методов исследований) и создал. Тогда это было передовое направление в горной науке, и Орлов, по сути, был родоначальником целой кучи направлений в «математизации». Одним словом, было интересно. Я защитила диссертацию, а затем стала зав. уже отделом математики и вычислительной техники. На пенсию ушла в 1996 г. Замуж я вышла в 1963 г. за студента географического факультета МГУ уроженца г. Хашури Грузинской ССР Николеишвили Нодара Сергеевича. В 1967 г. у меня родилась дочь Мария. Брак оказался неудачным. Муж был патологически ревнив, и в 1969 г. я с ним развелась. Отношения возобновились через несколько лет, но в 1980 г. мы окончательно расстались. Вторично замуж я не вышла. Родители были уже старые, больные. Дочь жила у них. Бросить семью и заняться устройством личной жизни я не могла. Дочь в 1984 с золотой медалью окончила ту же, что и я, школу и поступила в Ветеринарную Академию им.Скрябина. Ветеринаром она мечтала стать с 6-го класса. Академию Маша закончила с отличием в 1990 г. За время учебы вышла замуж (в 1985 г.), а в 1986 родила сына Владимира. Еще двоих сыновей Михаила и Георгия родила уже перед защитой диплома в 1990г. Муж ее Чистяков Сергей Борисович 1963 г.р. москвич. Учились они в одной группе. Муж, к радости Маши, захотел после окон255 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников чания учебы поехать работать в Павловский Посад, где они с тем пор и живут. Осиповы Основателем фамилии считается Геннадий Степанович Осипов – купец первой гильдии и почетный гражданин города Иваново - Вознесенск. Родился он в крестьянской семье, и мальчиком был отдан на текстильную фабрику города Нерехта Костромской губернии. Там он самоучкой выучился на конторщика и стал квалифицированным бухгалтером. На момент отмены крепостного права он уже был вдовцом, имел дочь Александру. Покойную жену очень любил. Геннадий Степанович имел один крупный недостаток, не помешавший, однако, его карьере – он страдал запоями. После отмены крепостного права по преданию он пришел в Иваново в одних подштанниках, т.к. все пропил. Поскольку репутацию, как профессионал, он имел хорошую, его взяли на работу самые богатые ивановские купцы – Зубковы. Уже имея свое дело и став купцом первой гильдии, Геннадий Степанович оставался управляющим у Зубковых. Зубковы же нашли Геннадию Степановичу невесту – дочь богатых купцов староверов Борисовых. Венчание проходило по двум обрядам – в староверческой церкви и в православной. Потом мне объяснил наш приходский священник, что, видимо, у староверов проходило обручение, а в православной церкви, собственно венчание. Обычно эти два обряда совмещают. За Екатериной Петровной Борисовы дали хорошее приданое, что позволило Геннадию Степановичу начать свое дело. Геннадий Степанович, как выражались в семье, «держал концессию на торговлю импортными красителями». Как говорили, он знал иностранные языки, не чужд был занятиям живопи256 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников сью. Жену не любил, бивал. Характер имел весьма самодурский. У Екатерины Петровны было очень много детей, во всяком случае, больше десяти. Выжило пятеро: три сына и две дочери. Старшая дочь Геннадия Степановича воспитывалась и жила впоследствии в семье Зубковых. Замуж не вышла, как и остальные дочери Геннадия Степановича. Эти дочери были учительницами. Про одну папа вспоминал, что она работала в деревне, жила очень хорошо. Екатерина Петровна пережила революцию. Была по преданию глупа, однако некоторые ее высказывания, дошедшие до наших дней, свидетельствуют об обратном. Так, когда в революцию были реквизированы ее бриллианты, хранившиеся в банке, она отнеслась к этому философски, сказав: «Чем Бог не велел владеть, тем и не будешь». Была она очень религиозна, делами не занималась, но отличалась патологической жадностью. В частности, не давала сыновьям денег на образование, так что старший сын вынужден, был отсудить у матери свою долю наследства отца. Он работал механиком на Морозовской мануфактуре в г. Орехово-Зуеве. Отношений с семьей не поддерживал. Детей у него не было. Геннадий Степанович умер задолго до революции, кажется еще в конце ХIХ века. Похоронен был под полом при входе в построенную им церковь. В Иванове у Геннадия Степановича был свой большой каменный двухэтажный дом. Ни дом, ни церковь не сохранились. Дом был снесен уже после войны. У Геннадия Степановича, помимо старшего, было еще два сына. Младший Петр к ученью был не способен. Кем-то работал на какой-то фабрике. Имел двоих сыновей: Михаила и Геннадия и дочь Екатерину. Старший Геннадий был с большими странностями. Окончив школу, учиться не стал, хотя двою257 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников родные братья его усиленно уговаривали, предлагали помощь. Жениться он тоже не захотел. Во время войны в армию его не взяли по зрению, и он работал в общежитии техникума электриком. Но т.к. в общежитии началась корь, он, убоявшись заразы, уволился и больше никогда и нигде не работал. Однако, он был не лишен некоторых технических способностей, чем и зарабатывал. Любил везде посылать свои технические предложения, в частности, писал Туполеву. Младший брат сумел оформить ему к старости пенсию по инвалидности как психически неполноценному. Второй брат – Михаил закончил Ивановский энергетический институт. Перед войной его забрали в армию, присвоили офицерское звание. Он служил в танковых войсках. В начале войны Михаил Петрович с приятелем выпил антифриз. Товарищ умер, а Михаила Петровича разжаловали и отправили в штрафбат. Однажды на фронте командир приказал ему и еще одному солдату починить подбитый, стоявший на нейтральной земле танк. Товарища убили, а Михаил Петрович танк починил и вернулся на нем в часть. Ему восстановили звание. Потом он воевал в должности командира ремонтного батальона танкового полка. Вернулся он с войны без единой царапины с полным иконостасом наград, в звании, кажется, майора. Вспоминал, как освобождали Новгород и как он вытаскивал танком из Волхова утопленные немцами новгородские колокола. Уши у колоколов при этом все порвали. Михаил Петрович, как и брат, тоже не любил работать. Однако работал, преподавал в Ивановском энергетическом институте. Женился он после войны на своей однокурснице. Она потеряла на войне мужа и одна растила сына. Наталья Ивановна (Ервандовна) была армянкой. Отец ее был адвокат. В жи258 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вых я его не застала, однако знала мать. Очень симпатичная интеллигентная женщина, прекрасно готовила. Семья была совершенно обрусевшая, т.к. еще до революции жила в России. Наталья Ивановна была очень энергичной женщиной, видимо, очень толковой. Участвовала в создании системы кондиционирования мавзолея и кремлевских помещений. Общий сын Натальи Ивановны и Михаила Петровича Александр в настоящее время декан какого-то факультета в Ивановском текстильном институте, по образованию тоже энергетик. Сестра Михаила Петровича Екатерина Петровна Даниличева вышла замуж в Москву. Муж ее Николай Иванович Даниличев был моложе ее на 8 лет, работал токарем в каком-то учреждении КГБ. Был очень славный, достойный человек. Екатерина Петровна всю жизнь проработала ретушером в фотографии. Средний сын Геннадия Степановича Александр Геннадьевич Осипов - мой дед по отцовской линии. Александр Геннадьевич, несмотря на отсутствие средств (как я упоминала, мать денег на образование не давала) окончил Высшее Императорское Техническое училище (ныне Бауманский университет) в Москве. К началу войны был заместителем директора Ивановского технического училища. Ранее преподавал в Ивановской гимназии (кажется физику и математику). До Первой Мировой войны прошел военную стажировку (по призыву, видимо). Служил в Западной Украине, едва ли не в Каменец-Подольске. Поэтому, когда началась Первая Мировая война его мобилизовали и он всю войну честно провоевал пехотным офицером. Отличался завидным хладнокровием и везением. Однажды, во время артналета вся его часть погибла, а он вышел невредимым вместе с ординарцем. В атаку ходил с палкой, гонял солдат, однако солдаты его любили, и в революцию его даже куда-то выбрали. На 259 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников момент Октябрьской революции его полк находился на переформировании в Шуе, поэтому Александр Геннадьевич жил с семьей в Иванове. Фрунзе, который в тот момент находился в Иванове и готовил части к отправке на фронт, прислал за ним пролетку и пригласил к себе в штаб. Александр Геннадьевич был совершенно очарован Фрунзе и согласился помочь в обучении красных частей. Потом ушел с ними на фронт. Провоевал практически всю гражданскую войну, опять же без единой царапины. Под конец войны заболел воспалением легких и вернулся домой. Говорил, что в гражданскую воевать было очень легко. Потом к военной карьере он не возвращался и всю жизнь преподавал в Ивановском техникуме. В партии не был, видимо, благодаря чему у семьи не отняли дом. Правда, его жену и жену брата держали в ЧК на предмет изъятия драгоценностей. Бабушка отдала все, а тетя Женя (жена Петра Григорьевича) золото сумела сохранить. Про бабушку Елизавету Афанасьевну (урожденную Лебедеву) известно немногое. Отец ее был лесничим. Кто-то из родственников – ветеринарным врачом. Была еще родственница – хлыстовская богородица (есть такое у хлыстов). Потом она переквалифицировалась в председателя колхоза. Бабушка никогда не работала, была большая мастерица готовить. У Александра Геннадьевича и Елизаветы Афанасьевны было четверо сыновей. Старший – Сергей был очень способным человеком. Однако увлекся революцией, был одним из организаторов Ивановского комсомола. Уже после революции, по тогдашней моде, его назначили ректором Ивановского Политехнического института. Папа вспоминал, что какой-то старый профессор говорил ему: «Сергей Александрович, у вас такие математические способности, вам бы наукой занимать260 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ся, зачем вам все это?» Однако Сергей Александрович думал иначе. Он стал секретарем парткома Горьковского автозавода на правах члена ЦК. Естественно, на этом сложил голову. После какого-то партсобрания он пришел домой и сказал жене: «Ольга, меня должны посадить, я сказал лишнее». В ту же ночь его забрали. Через год он умер на лесоповале. Семью, однако, не тронули, но печать дочери «врага народа» попортила кровь моей двоюродной сестре Елене, хотя она потом благополучно окончила с золотой медалью школу и потом стала преподавателем русского языка и литературы. Муж ее морской офицер – радиоинженер. Второй сын Александра Геннадьевича – Владимир – мой отец. Родился в 1906г. До революции успел поучиться в гимназии. К началу революции он стал фактически главным добытчиком в семье (отец воевал, старший брат создавал в Иванове комсомол). Владимир с младшими братьями разбирал по ночам чужие заборы и воровал кресты с кладбища, чтобы протопить громадный дом, раскопал двор под повод, что было очень трудно. Однажды к матери (дети называли родителей «мамаша», «папаша») приехала из деревни родственница и предложила детям подработать в церкви. Володька хорошо читал по церковно-славянски, он в церкви и читал, Колька торговал свечами, Сашка ходил с подносом для сбора пожертвований. Заработали за лето хорошо. Кроме того, Владимир с друзьями ездил менять вещи на продукты. Один из товарищей – Петька Гусенков – стал Министром медицинской промышленности, Мишка Грибов – генералом КГБ времен Берии. Для него свержение Берии прошло с минимальными потерями: он стал начальником 1-го отдела МГУ, а затем Президиума Академии наук. Уже учась в Ивановском техникуме, а затем в институте Вла261 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников димир перепробовал множество разных занятий: работал фотографом, участвовал в создании кадастра рек Северо-Востока Европейской части России, варил мыло и т.д. Отец рано женился вопреки воле отца. Отец с ним, любимым сыном, долго не поддерживал отношений. С женой они жили плохо. В этом браке был сын, который умер в детстве. Второй его женой была Татьяна Георгиевна, урожденная Горшкова. У нее это тоже был второй брак. Татьяна Георгиевна, учительская дочка, по тогдашней практике получила путевку на получение педагогического образования в институте им. Герцена в Ленинграде (была возможность поступить в мединститут, но Татьяна Георгиевна выбрала с ее точки зрения наименьшее из зол, хотя к педагогической деятельности у нее душа не лежала тоже, да и способностей к этому не было). В Ленинграде она какое-то время жила у дяди Петра Михайловича Горшкова, профессора Л.Г.У., а затем вместе с двоюродной сестрой Галиной снимала комнату. В Ленинграде она вышла замуж за инженера завода «Красный треугольник» по фамилии Никоро. Семья была, кажется, румынского происхождения, очень религиозная. В браке родился ребенок Мишенька, который вскоре умер от сепсиса. Мужа посадили. Татьяна Георгиевна фиктивно развелась с ним, чтобы избежать репрессий. Но родные мужа о ней проговорились, и Татьяну Георгиевну выслали в Ташкент. Татьяна Георгиевна вспоминала, что это обстоятельство не восприняла трагически, т.к. была молода, и ей было интересно побывать в Средней Азии. Перед войной Татьяна Георгиевна вернулась в Коломну к родителям. У ее отца Георгия Михайловича везде работали бывшие ученики, поэтому Татьяне Георгиевне удалось прописаться, но нужна была работа. Татьяна Георгиевна была химиком и ис262 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников кала работу на различных предприятиях в Коломне и окрестностях. Так она попала в Озеры, где в то время на текстильной фабрике работал Владимир Осипов. К нему она и обратилась. Владимир Александрович напустил на себя важность и сказал, чтобы она приехала через пару недель. А сам влюбился в нее с первого взгляда без памяти. Побоявшись, что девушка больше не приедет, он сам отправился ее искать, а найдя, больше не отпустил. За месяц до войны появилась я. Отца на фронт не взяли, т.к. у него обнаружился туберкулез на почве отравления хлором, которое он получил на фабрике. Отец был текстильщиком. Году в 1938-1939 его чуть не посадили. Он тогда работал на Ермолинской фабрике, видимо мастером. Вспоминал, что пересажали всех ИТР, он фактически остался последним. Спасли его знакомые чекисты, с которыми он дружил. Оказалось, что какая-то «бдительная» женщина донесла на него, что он вредитель, т.к. отменил какую-то операцию в технологии изготовления ткани. Чекист предупредил отца, чтобы он не заходил домой и, не забирая документов, уезжал. Тогда уехавших не искали. Эта тетка потом встретила отца уже после войны и была страшно удивлена, что тот жив. Владимир Александрович тогда год работал в Павлово-Посаде на Городковской фабрике, где потом работал с 1947 г. до 1969 г. В.А. был хорошим колористом и неплохим художником. Сохранились его юношеские карандашные рисунки, сделанные вполне профессионально. Городковская фабрика – это платочное производство. На ней производились знаменитые Павлово-Посадские шали на шелковой (вискозной) основе. В Павлово-Посаде платочных фабрик было две, вторая – Саро-Павловская, выпускала и выпускает шерстяные платки. На Брюссельской выставке Гран-при завоевали именно городковские платки. Они были сказочно263 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников красивы, (отец приносил их домой перед отправкой в Брюссель), сейчас таких нет, а Городковскую фабрику в перестройку погубили. Отец умер в 76 лет, долго болел перед этим и очень тосковал по работе, ему снились фабрики. Старые рабочие его вспоминают до сих пор. Третий сын Александра Геннадьевича – Николай – автомобилестроитель. В голодные годы революции он разводил кроликов, поэтому и прозвище у него было «кролик». Жена его Анна Михайловна (Митрофановна) Бухаленко – ростовская рабочая девчонка, старше мужа на 8 лет. Очень была энергичная и категоричная женщина. Тихий дядя Коля был у нее под каблуком. В войну оба они работали на Челябинском тракторном заводе, выпускали танки. Михайловна (так ее звали в семье), кажется, была начальником ОТК, за что была награждена орденом «Красной звезды». Носила его постоянно. После войны дядя Коля в Германии занимался демонтажом немецких заводов. Вернувшись из Германии приехал к нам в Новинку (мы тогда там жили, папа работал на новинской фабрике). Привез маме и жене по отрезу на платье и нам приемник Hewding, который очень долго у нас жил и исправно работал. Потом дядя Коля с женой восстанавливали Днепропетровский тракторный завод. Вспоминали очень тепло работавшего тогда там Брежнева. Затем супруги работали на Львовском автозаводе. Тогда был разгар бандеровщины, и дядю Колю рабочие предупреждали: «Николай Александрович, сегодня по такой-то улице не ходите». Потом Осиповы переехали в Ярославль, работали на автозаводе. Во времена Хрущева, когда был ярославский совнархоз, дядя Коля был секретарем парткома совнархоза. Это была вершина его карьеры. Супруги умерли в один год с интервалом в 2 месяца, 264 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников детей у них не было. Младший сын Александра Геннадьевича, Александр, - тоже текстильщик. Во время войны был командиром БАО (Батальона аэродромного обслуживания). Александр крепко выпивал. Сам же рассказывал о таком эпизоде. Основательно выпивши, пришел домой и сел на крыльце. Проходившие мимо сослуживцы спросили его, отчего он не идет домой. Ответ был хорош: «Капитана Осипова нет дома». После войны он работал директором комбината в Кинешме и Родниках. Умер рано в 44 года. Ночью позвонили, сказали, что на комбинате пожар, он вскочил, упал и умер. У него было слабое сердце, как у матери. Жена его Таисия Дмитриевна преподавала какую-то текстильную дисциплину в Ивановском техникуме. Сын их Юрий 1940 г. рождения окончил восточное отделение Ленинградского университета по специальности «китайский язык». Вернулся в Иваново, преподавал в школе английский язык, а затем научный коммунизм в Ивановском текстильном институте, работал в комсомоле. В сорок лет у него подряд случилось несколько инфарктов. С тех пор он на инвалидности, не работает. Жена его, Людмила, - преподаватель физики в той Ивановской школе, которая когда-то была гимназией и где начинал преподавать А.Г. Осипов. У них сын Александр и двое внуков. Живут все вместе очень дружно. Николеишвили Николеишвили (Николаишвили, Николайшвили). Написание фамилии у всех членов семьи самое разное по прихоти паспортисток. Семья традиционно железнодорожная. У мужа Нодара два брата – Шота и Уча и сестра Нелли. Родились все в г. Хашури. Это крупный железнодорожный узел, от станции Хашури начи265 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников нается дорога на Боржоми. Все дети родились в Хашури в доме, который построил Караман Ахобадзе, дед по матери. Караман – крестьяснкий сын. Он работал машинистом паровоза в Хашурском депо. Семья его жила сначала в казенной квартире в казарме, построенной для рабочих депо. Жена не работала. Дочь училась в гимназии. Караман водил только товарные поезда, пассажирские не водил, т.к. был неграмотен. Зато свекровь с гордостью рассказывала, что он умел безошибочно по звездам определять время. Впоследствии Караман построил дом, который жив до сих пор. Караман был любитель выпить. Семейное предание гласит, что однажды по пьянке он вышиб своим паровозом ворота депо. Жена его Анастасия урожденная Чаганава происходила, по словам свекрови, из княжеской семьи. (Шота утверждал, правда, что они были купцами), так что брак с Караманом был мезальянсом. По воспоминаниям детей бабушка Тася была замечательная хозяйка. Многочисленных детей своей дочери растила она. Когда бабушка во время войны умерла, дом пришел в упадок. У Карамана и Анастасии была единственная дочь Мария. Мария еще при жизни отца поступила в Тбилисский университет на физико-математический факультет. Здесь она встретила своего будущего мужа Сергея Онисимовича Николеишвили. Они поженились, пошли дети, поэтому образование оба не закончили. Мария Карамановна начала преподавать в железнодорожной школе Хашури. Школа считалась престижной, т.к. преподавание велось на русском языке. Впоследствии Мария Карамановна стала заслуженной учительницей Грузинской ССР. Муж ее Сергей Онисимович так же происходил из семьи железнодорожников Николеишвили. Его отец был мастером участка, что было пре266 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников стижней, чем машинист товарного поезда. Сергей Онисимович работал инженером в Хашурском электродепо (поезда на электрической тяге на Закавказской железной дороге появились одними из первых в стране). Человек он был весьма образованный, знал немецкий язык. В семье вспоминают, что как-то ему довелось вести поезд, в котором ехал Сталин. С.О. умер, кажется, в 1945 г. от тифа. Он собирался перевестись в Тбилиси и временно жил у сына Шоты, который учился в железнодорожном техникуме. Шота заболел тифом. Отец от него заразился. Шота выжил, отец умер. После его смерти Мария Карамановна осталась одна с четырьмя детьми. «Сердобольные» родственники предлагали отдать младших Нелли и Нодари в детский дом. Мать отказалась. Семья страшно бедствовала. Все усугублялось тем, что М.К. была женщиной бесхозяйственной, склонной скорей к общественной, чем к домашней работе. Так, громадный тогда участок, что был при доме, не обрабатывался. Это при том, что земля в Хашури, что называется, сама родит. Нодари вспоминал, что старший брат, Уча, посылал его как самого маленького просить у соседей кукурузную муку и воровать еду на рынке. Самый старший в семье Шота был очень положительным мальчиком. Окончил музыкальную школу. В техникуме, как знаток математики, занимался с богатыми армянскими сокурсниками, за что его в семьях подкармливали и очень любили. К моменту окончания им техникума в Тбилиси объявили конкурс на путевки во вновь организованный в Москве Физикотехнический институт. Шота конкурс прошел и уехал в Москву. Через какое-то время Физтех реорганизовали: теоретиков перевели в Университет на физфак, а экспериментаторов оставили в Физтехе. Шота перешел в Университет. Здесь он познакомился 267 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников со своей будущей женой Шиловой Еленой Борисовной. Ее семья тоже очень интересная. Дед по материнской линии – ивановский типографский рабочий, участвовал в революции 1905 г. был арестован, затем выпущен на поруки, после чего бежал с семьей в Америку. Там образовалась значительная русская колония из революционных эмигрантов. Они основали ряд машиностроительных заводов, которыми владели на паях, и к началу Первой Мировой войны уже поставляли свою продукцию в Россию. После революции они с большим трудом перевезли оборудование своих заводов в Россию. До сих пор в Москве существует какой-то завод, созданный этими старыми большевиками. Для них был построен дом на Покровке. В 30-е годы Сталин их всех уничтожил. К счастью, дед Лены Шиловой умер раньше. Мать ее выросла в Америке, великолепно владела английским. Она была врачом. Муж ее Борис Николаевич Шилов работал на физфаке МГУ, кажется, заведовал лабораторией. У Лены Шиловой есть брат, который работал в ИГД им. А.А. Скочинского, где работала и я. Так вот, Лена и Шота поженились уже после окончания университета. Шота к этому моменту уже работал в Обнинске в Ядерном институте (точного названия я не знаю). К середине 60-х годов он уже был заместителем Директора института по науке и зав. математическим отделом. Примерно в 1969 г. семья переехала в Тбилиси. У Лены и Шоты трое детей: сын Сергей и двойняшки Анастасия (Тася) и Николай. Сергей и Николай окончили физфак МГУ. К сожалению, по специальности не работают – Сергей живет в Москве, Николай в Тбилиси. Дочь Тася – детский врач, живет в Люберцах. У Сергея сын и дочь от второго брака. У Коли два сына. Старший закончил физфак МГУ, младший учится там же. У Таси сын и дочь. 268 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Второй сын Марии Карамановны - Уча. Уча - по образованию художник, говорят, очень талантливый. Он вообще весьма одаренный человек, но, в отличие от Шоты, Уча - человек безалаберный. Женился случайно по глупости. Работал на Тбилисском метрострое, кажется, бригадиром механизаторов, за квартиру. С женой впоследствии разошелся. Сейчас живет в Хашури в родительском доме. На жизнь зарабатывает мелким ремеслом, растит огород, иногда скотину. Сестра Нелли - учительница в той же железнодорожной школе, что и мать. Преподавала русский язык, работала в начальных классах. У нее два сына Тимур и Георгий. Оба инженерыжелезнодорожники, работают в Хашурском депо. Младший в семье - мой муж Нодари. В детстве занимался авиамоделизмом, после 7-го класса поступил в Тбилисское авиационное училище. После того, как в Тбилисских училищах случился бунт (насколько я помню, это было связано с развенчанием Хрущевым культа Сталина) и училища расформировали, Нодари предложили продолжить образование в Ростовском училище. Но мать этому воспротивилась, и Нодари Шота забрал в Обнинск. Там он и окончил школу. Какое-то время он работал там в институте лаборантом-дозиметристом. Вспоминал, что было интересно, много было немецких приборов (что нам удалось захватить после войны), документация была на немецком языке, и он ее пытался переводить. Нодари начал учиться в обнинском филиале МИФИ. Бросил. Потом поступил на биофак МГУ. Там ему тоже не понравилось. Он поступил на экономический факультет, откуда перевелся на географический факультет на кафедру экономгеографии зарубежных стран. Откуда его за неуспеваемость и совокупность всяких антиобщественных проступков перевели на заочное от269 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников деление. Нодари уехал в Белозерск в леспромхоз. Затем перевелся в Вологду. Университет в итоге он закончил за 4 года. Поступил в Москве на работу в Институт механизации лесной промышленности. Там же поступил в аспирантуру, которую закончил, но защищаться не стал, хотя у него были хорошие научные наработки с применением методов математического моделирования. Затем он работал в системе Госснаба. Когда начали строить Камаз, Нодари туда уехал. Сделал карьеру, получил орден Дружбы Народов. С тех пор он работал в различных строительных управлениях Минэнерго. С началом перестройки закончил работу на госслужбе в должности зам. начальника стройуправления. Потом занялся бизнесом: торговал Камазами, в последние годы владел в Москве крупнейшим предприятием по утилизации металлолома. В начале 80-х вторично женился. В браке родился сын (его жена, правда, признавалась, что Нодари - отец номинальный, но как обстоит дело в действительности, не знает никто). Из-за своего характера с этой женой он также не мог ужиться. Назревал развод. Но тут Нодари умер при невыясненных обстоятельствах. Семья (грузинские родственники) подозревают криминал. Нодари был очень талантливым человеком. Прекрасно рисовал, играл на саксофоне и гитаре, правда, не пел в отличие от своей матери, которая прекрасно пела старинные русские романсы, пожалуй, получше Брегвадзе. Наши внуки тоже не поют, хотя достаточно музыкальны. Это похоже на какой-то психологический барьер. Нодари обладал прекрасными способностями к языкам: знал немецкий, болтал по-итальянски. Ну и еще, он умел все делать и с деревом (что особенно любил), и с техникой. Но с характером была беда, это, похоже, следствие детских комплексов. 270 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Чистяковы Чистяков Сергей Борисович. Его родной брат - Валерий Борисович. Родители: отец Чистяков Борис Николаевич работал мастером проф.обучения на заводе Станколит. Его родители: отец Николай Иванович Чистяков, мать Анна Тереньтьевна. Брат Виктор Николаевич. Родная сестра Николая Ивановича Анна Ивановна. У нее были две дочери: Альбина Александровна и Нина Александровна. Нина Александровна прошла всю войну военной регулировщицей, вышла замуж в Берлине после победы, работала на АЗЛК. Дети Александр Иванович и Наталья Ивановна. Родные сестры Николая Ивановича, Мария Ивановна и Анастасия Ивановна, пели в Русском народном хоре. Мать Чистякова Лидия Дмитриевна урожденная Аношина, работала контролером ОТК на 1-ом часовом заводе. Ее отец Аношин Дмитрий Иванович, вальцовщик сталепрокатного цеха завода «Серп и Молот». Во время войны работал на Урале, имеет орден Ленина и медали за «Трудовую доблесть». Его родители: отец Аношин Иван Степанович, мать Анна родом из деревни Б.Орехово Тульской губернии. Имели 4-х сыновей и 3-х дочерей, были зажиточные крестьяне. Репрессированы и высланы как кулаки. Один сын, Алексей Иванович, стал военным, погиб во время ВОВ. Семен Иванович работал швейцаром в Московском ресторане, его сын от второго брака погиб во время войны. Третий сын - Василий. Все браться отличались высоким ростом, силой и статью. Сестры - Прасковья, Евдокия и Татьяна. Аношина Варвара Кузминична урожденная Голубева. Работала до революции прислугой, затем швеей. Была выдана замуж по договору. Ее родители - Голубевы Кузьма и Елизавета Дмитриевна, крестьяне д. Койдаково Тульской губернии. 271 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Древо семьи Осиповых Татьяны Георгиевны (Горшковой) и Владимира Александровича Татьяна Владимировна 1941 Мария Нодаровна 1967 Сергей Онисимович Николеишвили Нодар Сергеевич Николеишвили 1938-1999 Сергей Борисович Чистяков Мария Карамановна Ахобазде Владимир 1986 Борис Николаевич Чистяков Михаил 1990 Георгий 1990 Лидия Дмитриевна Аношина 1935-2007 Мария Александровна Галиченко 1985 Рисунок 6 272 Иван 2012 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ФОТОАЛЬБОМ 273 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 274 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 275 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 276 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 277 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Семья Кроленко Наталии Георгиевны (Горшковой) и Ивана Ивановича Воспоминания о родителях Записки Марии Ивановны Корсак (Кроленко) Сложно писать о том, о чем знаешь немного и понаслышке. Родители наши: Иван Иванович Кроленко (1901-1986) и Наталия Георгиевна Кроленко (20.09.1911 - 2000), урожденная Горшкова, мало рассказывали о своем детстве и молодых годах. Почему-то в семье это было не принято, особенно это относится к папе - И.И. Кроленко. В, основном, все то немногое, что я знаю о своих родителях, я знаю от мамы. Я думала, почему так происходило и со временем стала понимать, что для родителей слишком болезненно было сравнение уклада их жизни в детстве с тем, что было потом – после Революции. Родители мои были всегда подчеркнуто «про-советски» настроены, особенно мама, и любую критику советской власти воспринимали болезненно. Однажды мама в разговоре со своей родной сестрой – Татьяной Георгиевной, что-то стоически отстаивала в нашей советской действительности и когда как последний аргумент тетя Таня сказала; «Туся, разве так жили наши родители?! Разве были у них ковры или хрусталь предметом роскоши, а не просто обиходом? Разве было это ценностью в их жизни?». В ответ моя мама расплакалась, потому что ей больно было сравнивать прошлое и настоящее. Но мама, несомненно, искренне 278 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников поддерживала все, что происходило в нашей стране, «двоиться» она не могла. Папа же все критические разговоры воспринимал молча, иногда «крякнув» или неодобрительно махнув рукой. Но в целом, любое словесное «диссидентство» воспринималось им почти как неприличное. Наталья Георгиевна родилась 4 августа 1911 года в г. КаменецПодольский и была младшей дочерью Георгия Михайловича и Елены Феодосьевны Горшковых. Детство ее прошло в чудном городе Коломне и пришлось на исторически трудные времена революции и послевоенную разруху в стране. Было время, когда учителям вообще не платили зарплату, и было очень голодно. Как и другим учителям, Елене Феодосьевне в школе вместо денег и продуктов выдавали чечевичную похлебку. Горячую похлебку в бидончике бабушка приносила из школы домой, и дети воспринимали ее в то голодное время как божественно вкусную еду. Окончив школу и обрезав косы, мама поехала в г. Ленинград поступать в университет. У меня есть фотография того времени, на которой четыре барышни, одна из которых моя мама, стоят друг за другом в похожих платьях и с одинаковыми короткими стрижками по моде того времени. Это был, несомненно, вызов жизни и фотография называлась «четыре дурочки». Это были мамины школьные подруги-выпускницы, показавшие всем, что они уже взрослые. Поступить на физико-математическом факультете Ленинградского университета было очень непросто, тем более имея «сомнительное происхождение». Вот во время учебы на физико-математический факультете моя мама Наталия Георгиевна и познакомилась с моим папой Иваном Ивановичем. Папин род Кроленко для меня мало известен, относился 279 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников к православным родам, считавшим себя украинцами и исторически жившим на Украине, на территории Прикарпатья, а затем в Сумской губернии, граничившей с Курской губернии. Близко родственным было семейство Корчинских – двоюродного брата папы. Мама последний раз видела его в начале 30-х годов, а затем он эмигрировал в Канаду. Папа, Иван Иванович Кроленко, родился 20 сентября 1901 года в г. Сумы, Сумской губернии. О его маме – моей бабушке известно только, что звали ее Агафьей и что она была отдана на воспитание в православный монастырь, где и жила, но думаю, что постриг не принимала и обетов Богу о безбрачии не давала. Наверное, Агафья знала и любила моего дедушку Ивана, поскольку согласилась на то, чтобы он «выкрал» ее из монастыря и потом они повенчались. Скандал был большой, так как нельзя брать девицу из монастыря – грех большой. Во время венчания возмущенная толпа вокруг церкви била стекла в храме. Но после венчания все стихло – дело сделано, да и скандал удалось замять, тем более, что дедушка был из богатого семейства. Первым в семействе Кроленко родился наш папа Иван, второй была девочка Лиза и этими вторыми родами бабушка Агафья умерла. Вторая жена дедушки, Варвара стала матерью для папы и тети Лизы и родила еще четверых детей. Младшая из них – тетя Лена наиболее была нам близка и мы ее очень любили. Остальных я не знала и не видела, только слышала и даже на фотографиях с трудом могу разобрать, кто есть кто. После революции, когда дедушка вернулся из эмиграции, он был поражен в правах, и его семья вместе с детьми была сослана за Урал, где дочери, видимо, вышли замуж и нашли свою судьбу. Так у нас и появились родственники в Ирбите и Свердловске. 280 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Папа учился в реальном училище, что, по мнению дедушки, давало более основательное образование, чем гимназия. Окончание учебы в училище совпало с началом революции 1917 года и катастрофой в личной жизни. Папа был влюблен в дочь соседского помещика, семейство которой срочно бежало в Польшу, где у них еще оставалось какое-то имущество. Папа бросился за ней в Польшу, но там его, видимо, ждало большое разочарование, и через год он уже вернулся в Россию. На папу не распространялось уложение о ссылке, в которой оказался дедушка с младшими детьми, но потупить в Университет из-за происхождения он права не имел. Папа должен был десять лет доказывать право на высшее образование, работая чернорабочим. Кем он только не был! И грузчиком и укладчиком булыжных мостовых, был и кондуктором-вожатым трамвая. И вот заветный физико-математический факультет университета. По-видимому, папа с мамой познакомились с самого начала обучения на общих курсах, читаемых для всего факультета, так как оказались в одной группе кафедры геофизики только потому, что папа уговорил маму заняться прикладной математикой. Мама же хотела заниматься исключительной фундаментальной классической математикой. В начале 30-х годов пошли очередные «чистки» в студенческих рядах. Мама была поражена, как в своей же группе оказались доносчики и злопыхатели, которые копались в прошлом папы и пытались доказать, что он опасный антинародный элемент. Папу спасло то, что он ничего не скрывал из своего прошлого и все писал в своей автобиографии. Похоже на маму произвело сильное впечатление, как папа (он был очень хорош собой) держался в этот трудный для него период. Когда он сделал ей предложение руки и сердца, она, несомненно, влюблен281 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ная в папу, согласилась. Дедушка и бабушка очень тепло приняли папу, полюбили его, а затем приняли на себя все хлопоты по воспитанию и заботе о маленьком Сереженьке - моем старшем брате. Так Сережа и рос у бабушки и дедушки в Коломне. И пережил с ними всю войну и уехал прямо от них учиться в военно-морское училище. Прямо перед самой войной у родителей родилась девочка Оксана. У малышки оказался врожденный порок сердца (не полная перегородка в сердце). Сейчас бы ее могли спасти, а тогда началась война. Папа с мамой в это время оказались в Керчи в научно-исследовательской геофизической экспедиции, занимавшейся поиском нефти на шельфе моря, и маленькая Оксана была с ними. Мама в экспедиции вела всю расчетную математическую часть работы, а папа был начальником экспедиции. Немцы приближались стремительно, на эвакуацию практически не было времени, а папу призвали в армию, причем понятно, что все безоговорочно и срочно. Мама осталась с документаций и аппаратурой экспедиции и с больным маленьким ребенком на руках. Баржи через Керченский пролив на материк уходили перегруженными одна за другой. И тут вышел приказ И.Сталина всем оставшимся в Керчи оборонять полуостров. На счастье папа добился разрешения на срочный вывоз экспедиционного оборудования и документации и был на несколько часов откомандирован с фронта и успел с последней баржей, собрав все необходимое, посадив маму с малышкой на какие-то перевозившиеся трубы, перевезти их через пролив на материк. Оставив там маму с ребенком, он вернулся обратно в часть. Как известно эпидемиологам, во время войны самое опасное это массовые инфекции – эпидемии, от них погибало во время войн больше людей, чем от пуль и снарядов. Среди массы беженцев и раненых, ока282 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников завшихся на восточном берегу Керченского пролива, начался брюшной тиф. Заболела и мама, заразилась и крошечная Оксана. Больную маму с ребенком приютила и ухаживала за ней какая-то женщина, имевшая свой домик. Через несколько дней умерла Оксаночка, а мама после этого свалилась совсем и была при смерти. Каким-то чудом дедушка Иван разыскал маму в этом домике. Мама сквозь бред слышала, как он расспрашивал хозяйку: «А где Иван?» – «На фронте». «А где Оксаночка?» – «Умерла». «А Наташа?» – «Умирает». Маму это как пронзило! Как это она умирает? Кругом война, а у нее маленький Сереженька, как же он?! И мама захотела жить, а дедушка Ваня ее выхаживал. Потом было много историй военных лет. Папу отозвали с фронта и направили с мамой в экспедицию в Тюмень. Нужны были новые месторождения нефти. Дедушка Иван был везде с ними. А тем временем, перед самой войной, бабушка Варвара поехала в Ленинград навестить свою младшую дочь Леночку. Там их и застала война, а затем и самое страшное – блокада Ленинграда. В блокаду бабушка умерла от голода, а умирающую тетю Лену нашла ее подруга – военврач. Она и забрала тетю Лену в свой госпиталь и выходила ее. Однако, голод и истощение не прошли даром и после того, как тетя Лена встала на ноги, она заметно стала хромать, а затем одна нога стала укорачиваться. Под конец своих дней тетя Лена из-за искривления во всех суставах вообще не могла лежать, а спала всегда сидя. Но при этом она удивительным образом была одним из самых светлых и радостных людей на свете. Еще до начала войны она стала духовной дочерью митрополита Николая Ярушевича и всегда просила молитвенной помощи за нас грешных. Очень радостно, что последние годы ее жизни тетя Лена провела в 283 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников квартире Сережи и его жены Алины, и Алина самоотверженно ухаживала за ней, а тетя Лена восхищалась ее заботливостью. Со временем, Алина, которая не была крещена, крестилась с именем Елена. Мой средний брат Ванечка родился в счастливый год окончания войны – 6 января 1945 года. Можно сказать в ночь под Рождество. Мы так и поздравляем его с днем рождения то 6-го, то 7-го января. Иван младший (Ванечка) был маминой радостью, и детство его пришлось на довольно молодые годы родителей и счастливое послевоенное время. Первая жена Ивана – архитектор, как и он сам, Нина Борисовна Покровская по своей маме Марии Николаевны из рода Хиторово. В 1973 году у Вани с Ниной родился сын Иван IV (на самом деле V или даже VI), по непрерывности в роду этого имени. Маленький Ванечка все младенческие годы рос на руках у Нининой мамы – Марии Николаевны, которая обладала даром и любви и терпения и несла в себе удивительную историческую память о другой жизни нам незнакомой. Маленький Ванечка имел правильную с очень интересно поставленными оборотами речь. В четыре года ребенок интересовался микроорганизмами, а к шести годам многие растения в лесу знал по латыни. По окончании школы ребенок поступил в Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова на биологический факультет, где и познакомился со своей будущей женой Леной. Теперь у них уже трое детей Варя, Ваня и Коля. Вторая жена Вани Екатерина Рыльникова родилась в 1961 г. Я познакомилась с ней, когда она работала в Ваниной реставрационной группе, а основная рабочая мастерская находилась на Покровке в родительской квартире. Здесь царил дух «твор284 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ческого беспорядка» (это требует особого описания), среди которого естественно обитали по-настоящему творческие личности. Катя закончила Московский архитектурный институт (тот же что и Ваня) по теории истории архитектуры. После окончания она работала по различным археологическим раскопкам в Армении, Крыму и Средней Азии. Занималась древними памятниками и сделала открытие по бронзовому веку протозороастрийского периода (разгадала гипотетическую линейку их измерений). С Иваном они познакомились в Союзе реставраторов, когда Катя устраивалась на работу с предполагаемой возможностью работы в Керчи, что ей было очень интересно. Их дочь - Ксения родилась 27 июля 1997 года в очень трудное для Кати время – от тяжелой болезни умирала ее мама, Елена Викторовна Рыльникова, урожденная Лабутина. Бабушка Кати Людмила Дмитриевна Смирнова работала врачом на территории Марфо-Мариинской обители, где столько довелось потрудиться и нашей семье. Таланты Кати не ограничиваются исследованиями архитектуры. У нее удивительное художественное чутье на материалы (кожа, краски, глина, шерсть, ткани). Это чутье в ладу с руками. Из ее рук выходят настоящие произведения искусства. Вот бы это передалось Ксюше! На сегодняшний день Ксения, сдав экзамены за 9 класс, уехала с археологической экспедицией в монастырь в Соловки. Вот это уже похоже на традицию! А теперь я хотела бы вернуться к своему родному брату Сереже. Когда родилась я, моему брату Ване было уже восемь лет, а Сереже 16! Сколько же было радости, когда он приезжал к 285 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников нам в гости! Я помнила его всегда в военно-морской форме, подтянутым, радостным, постоянно что-то «ритмующим». Жили мы тогда в доме на площади Свердлова, а понятнее сказать на Охотном ряду, там, где до революции находилась гостиница Гранд-Отель, а по-теперешнему гостиница Москва и наши окна выходили на гостиницу Метрополь. В то время в боковой части Метрополя также были жилые квартиры, и там у Вани были друзья. С Сережей всегда входила в дом струя свежести и бодрости. Я хорошо помню его еще курсантом Высшего Военно-Морского Училища им. Дзержинского (ВВМИУ). Надо сказать, что Сереже, как никому из детей нашего поколения, повезло пропитаться духом Коломенского дома дедушки Георгия Михайловича и бабушки Елены Феодосьевны. Дедушка был удивительным преподавателем, память о котором живет и сейчас в Коломне в его учениках. А Сережа учился у него и впитал в себя не только знания по математике, физике, музыке и литературе, но главное, культуре отношений между людьми. Из Коломенского дома он вынес уравновешенный чудный характер, деликатность, заряд прочности, желание творить и вместе с тем твердость военного человека, которые остались с ним на всю жизнь. Ваня помнит, что Сережа всегда увлекался техникой и запускал модели яхт в затонах Москвы-реки, а дома у бабушки и дедушки стоял макет белой яхты, которую Сережа сделал сам. Для меня совсем неизвестны его годы, проведенные в военноморском училище (1953-1958 гг.). Думаю, что это были совсем не легкие годы. Спальные казарменные комнаты их училища находились в довольно холодном и мрачном Михайловском замке. По рассказам Сережа спал в тех самых покоях, где был убит император Павел 1. Но именно в годы училища стал про286 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников являться талант Сережи как музыканта. Он писал музыку для курсантских вечеров, играл в музыкальной группе, делал джазовые обработки. В 1958 году Сергей закончил училище по специальности корабельный инженер, а затем по 1964 год служил на Северном флоте на Морском заводе ВМФ в поселке Роста под Мурманском. Вот там он и познакомился со своей будущей женой Алиной, яркой, остроумной, хорошенькой девушкой, которая работала в то время инструктором-переводчиком с иностранными моряками в Мурманске (при Баскомфлоте). Алина Сафронова - ленинградка, родилась в 1934 г. в семье студентов - Ивана Акимовича и Ларисы Михайловны Сафроновых. Закончив филологический факультет Ленинградского университета, уехала работать в Мурманск. Какой надо иметь характер и волю, чтобы работать в условиях Крайнего Севера с ответственной документацией иностранных судов, организовывать их приход и уход и быть в любое время суток на должном уровне! Итак, наш Сережа влюбился, быстро отбил Алину у всех ее ухажеров, и в 1960 году они поженились. Я помню, что, когда они приехали в Москву, уже мужем и женой, мне казалось, что у Алины было необыкновенно красивое, как я думала, свадебное платье. На самом же деле, как рассказала мне Алина сейчас, свадьба у них была весьма своеобразная: регистрация во Дворце бракосочетаний на Набережной Красного Флота в Ленинграде (где они находились в отпуске), никакого свадебного платья, никаких колец, никаких свадебных фотографий, но с шумной и вкусной вечеринкой для многочисленных друзей Сережи, оставшихся служить в Ленинграде после окончания училища. В 1961 году местом службы Сергея стал поселок Заозёрный 287 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Мурманской области (Западная Лица). Вскоре Алина последовала за ним, где ему дали однокомнатную квартиру на пятом этаже панельного дома, казавшуюся им настоящим раем, – как же, первое свое жилье! Такая возможность видеться почти каждый день! К однокомнатному раю прилагался дровяной сарай, и, если были дрова, можно было топить колонку в ванной и принимать душ. Что такое поселок Заозёрный в то время? Это пять пятиэтажных панельных домов, барак-клуб, сарай-продуктовый магазин (с изобилием черствого печенья и лежалых рыбных консервов), куда периодически привозили продукты, и двухэтажная школа для детей офицеров, а вечером для военнорабочих (стройбатовцев). Алине повезло устроиться учительницей английского языка в вечернюю школу. Крупно повезло, так как офицерским женам, пожертвовавшим своей карьерой, чтобы быть рядом с мужьями, работать было совершенно негде. Профессиональные певицы, балерины, музыкантши могли проявить свой талант только в концертах художественной самодеятельности. Но какие это бывали концерты! Сережа тоже всегда принимал в них участие. Алине, как самому молодому и неопытному учителю, дали классное руководство в пятом классе, учащимися которого были солдаты, окончившие 2 – 4 класса сельской школы, совершенно немотивированные на дальнейшее обучение, но очень отзывчивые на доброе отношение, на желание помочь им. И здесь, несмотря на невероятные трудности, Алина получила два очень дорогих подарка: это – полное собрание сочинений Томаса Манна к 8 марта (не пылесос, не стиральную машину!) от своих полуграмотных пятиклассников, и то, что 19 из них перешли в шестой класс. 288 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 28 июля, в День Военно-Морского Флота, 1963 года, у Сережи с Алиной родилась долгожданная единственная дочь Светлана, мать двух дочерей – Ксении (1985 г. рождения) и Ярославы (1991 г. рождения), работает в крупном КБ в области кораблестроения, имеет правительственные награды. В 1964 году Сережа поступил в адъюнктуру ЛВВМИОЛУ им. Дзержинского, и с этого времени, до самой своей трагической гибели в автомобильной катастрофе 7 июля 2009, он постоянно занимался научно-исследовательской и преподавательской работой. Был начальником проблемной лаборатории, старшим преподавателем Кафедры Теории Корабля. У Сергея всегда была масса идей и усовершенствований, но как это часто случается у русских ученых и изобретателей, он не заботился о том, чтобы все это «застолбить» и уж конечно получать с этого какой-либо доход. Характерна история с его изобретением уникальной модели подводной лодки на одного человека, в которой он использовал способы движения морских животных. Она стала темой его кандидатской диссертации. Тему дал молодому адъюнкту начальник кафедры, а как ее реализовать Сергей уже думал сам. Проблема была в том, что любой подводный аппарат оставляет в воде при движении характерные турбулентные потоки воды - «след», по которому ее легко обнаружить. Найти решение имитации движения подводной лодки под движение морского животного или рыбы, так чтобы турбулентные потоки воды не отличались бы от создаваемых живыми организмами и стало задачей для молодого исследователя. Для проведения своих работ Сергей участвовал в организации прекрасного по тем временам дельфинария под Севастополем в Омеге и «учился» плавать у дельфинов. В итоге он сконструировал свою подводную лодку с изменяющейся 289 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников геометрией хвоста и плавников, движение которой фиксировались наблюдателями со стороны как движения дельфина. Было изготовлено несколько таких моделей, но сама конструкция не была запатентована, и после развала страны эти образцы были растасканы со складов. Говорят, что их (или аналогичные конструкции) используют некоторые олигархи на своих внутренних водоемах, как экологически чистые «игрушки». Прошло время, и дельфинарий после развала СССР разворовали, очень дорогих обученных дельфинов, каких не было нигде в мире, продали за гроши в Арабские Эмираты, но Сергей никогда не унывал и всегда с удивительным оптимизмом смотрел на любую ситуацию. В целом семейство Сергея и Алины было невероятно «заточено» на работу. Алина всегда говорила, что она не знает, что делать в праздники – они ее вышибают из обычного ритма жизни. С 1965 года Алина работала в ЛВИМУ, сейчас ГМА им. Адмирала Макарова (по бытовому «мореходка») на кафедре английского языка, сначала в качестве ассистента, затем старшего преподавателя, а с 1994 г. доцента. На весь сегодняшний Питер нет, наверное, более востребованного переводчикапреподавателя английского языка, чем Алина Ивановна Кроленко. А где теперь взять таких специалистов по «морскому» языку? К ней в очередь записываются сотрудники фирм и мореходы на консультации и обучение, по ее учебникам сейчас учат курсантов. А Сергей Иванович Кроленко, имея разностороннейшие интересы и в области теории корабля и в музыке, возглавил кафедру теории корабля, а после выхода на пенсию и до конца жизни продолжал работать на кафедре в должности доцента и профессора. Он все время руководил адъюнктами, соискателя290 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ми, выпускал учебники и учебные пособия, статьи и т.д. В своей семье, как мне виделось, он всегда с восхищением смотрел на свою жену Алину, очень любил ее и старался во всем поддерживать. И здесь чувствовалось влияние Коломенского дома дедушки и бабушки, и родителей Алины, которые очень любили Сережу. Помимо работы в его жизни всегда была музыка. Вот это настоящая стихия его жизни. В ней он становился и композитором и музыкантом в самых разных жанрах. Как жаль, что в свое время я не записала его композиции и импровизации. Опять же таки, в Коломне у дедушки и бабушке в доме всегда звучало фортепиано, и дедушка, обладая хорошим голосом, исполнял некоторые арии из опер. А теперь у нас продолжение этих традиций не очень-то и заметно. Может быть Егор Горшков, как наследник особых талантов своего деда Георгия Петровича, и продолжит эту музыкальную традицию? В традициях всего большого семейства Горшковых прослеживалась еще одна особенность, характерная, наверное, для всего русского уклада – не очень-то нянчиться со своими, а только их поддерживать. Так и Сережа, приезжая и, наверное, советуясь по ключевым рабочим вопросам с Главкомом, никогда не рассчитывал на его протекцию, а только на одобрение или неодобрение. Очень радовались Сергей и Алина выбору Светы Кроленко в мужья Саши Дегтярева. Отца его, очень известного инженера и кораблестроителя, Сергей всегда считал своим учителем и говорил о нем с величайшим пиететом. Саша Дегтярев в настоящее время специалист в области компьютерных технологий и математики, доктор наук и профессор ЛГУ. Сергея и Алину очень любила папина сестра тетя Лена и, конечно, была бы очень рада, если бы эта пара не была несколь291 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ко разлохмачена Сережиными сомнениями и Алининой некрещенностью, но на все Воля Божья. Алина теперь крещена с именем Елены, а за Сережу мы ежедневно молимся Богу и уповаем на милость Его. Ну, а я Мария Кроленко родилась 11 февраля 1952 года и для родителей это был большой подарок – девочка, когда маме было уже 40 лет. И вот девочка росла, росла и выросла. Вся родня никак не могла дождаться, когда же девочка, наконец, выйдет замуж. И вот нашелся «принц» в Московском государственном Университете им. М.В.Ломоносова. В стенах Alma mater я с ним и познакомилась. Был он в то время серьезный преподаватель кафедры экологии и гидробиологии, а я – студенткой, регулярно опаздывающей на его занятия. Этим «принцем» оказался Михаил Николаевич Корсак. Родился Миша Корсак 6 марта 1949 года. Прочитав в детстве множество книг о приключениях путешествиях, а также книги Ж.И. Кусто о море и его обитателях, мечтал он о дальних странах и хотел стать путешественником, но отнюдь не биологом. После окончания спецшколы №34 им. И.В.Курчатова (первый выпуск в школе) решил учиться на физико-математическом факультете, так как из школьных предметов любил более всего математику и поступил в Физико-технический институт (Физтех), но учиться в нем не стал, увидев унылые казарменного вида общежития, в которых полагалось в то время жить студентам. Взял документы из Физтеха и поступил, не сдавая экзамены, в Институт геодезии, картографии и аэрофотосъемки (МИИГАиК), полагая, что после его окончания сможет путешествовать вдоволь. Однако уже в конце первого курса он понял, что путешествий у геодезиста-картографа будет много, но сама работа по специальности его не увлекала, и поэтому он стал 292 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников думать, куда бы ему податься. Прошло несколько лет, он закончил биофак МГУ, стал экологом-гидробиологом, много плавал на научно-исследовательских судах, побывал во многих экзотических уголках Мирового океана, несколько раз участвовал в кругосветных экспедициях. Его бабушка Зоя Витальевна Корсак (урожденная Прохорова) родилась в деревне Шоптово Бельского уезда Смоленской губернии в семье Виталия Прохоровича Прохорова, ветеринарного фельдшера, и его жены Аксинии Прокоповны. В семье было двенадцать детей, бабушка была самая старшая. Двухэтажный дом дедушки был в г. Белом и семья жила в достатке, так как Виталия Прохоровича все в городе знали, уважали и обращались к нему чаще, чем к ветеринарным врачам. Все дети в семье получили высшее образование: часть из них стала военными врачами, часть учителями. Бабушка, с отличием окончив Бельскую гимназию, успешно сдала экзамены и стала учиться на философском факультете Варшавского университета. Со второго курса она перевелась в Москву и стала учиться на историко-философском факультете Московских Высших Женских Курсов (аналог Московского университета для женщин). В Москве бабушка Зоя познакомилась в Татьянин день - праздник Московского университета - с Андреем Львовичем Корсаком. Венчались они в московском храме Воскресения Словущего в Сивцевом Вражке. В 1917 г. 9 ноября по старому стилю бабушка получила диплом об окончании Московских Высших Женских Курсов. Все события, связанные с февральским и октябрьским переворотами, бабушка видела своими глазами, и ее рассказы об этом внуку довольно сильно отличались от того, что было в школьных учебниках истории. Старшую свою дочь, которая родилась 6 февраля 1920 г. в г. Белом, дедушка и 293 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников бабушка Миши Корсака они назвали Татьяной в память о своем знакомстве в Татьянин день. Дедушка Андрей до революции окончил политехнический институт, после революции работал и инженером, и режиссером театра, хорошо рисовал и подрабатывал в голодное время, рисуя афиши для кинотеатров. В конце тридцатых годов даже печатался под псевдонимом в каких-то журналах и вступил в союз писателей. По словам бабушки Зои, рекомендации ему дал Корней Чуковский. Перед самой войной в 1940 г. он заболел и умер от туберкулеза. В самом начале войны бабушка Зоя с двумя детьми – младшим 6-летним Аркадием и Юрием, которому было лет 12 – проживала в г. Калуге. Когда немцы были уже под Калугой и со дня на день должны были войти в нее, бабушка с двумя детьми ушла из города, взяв с собою только документы и семейную икону Божьей матери «Казанской» - Одигитрии (путеводительницы), которую привязала к груди куском панбархата. Чудесное странствие бабушки с детьми достойно отдельного описания. Кратко оно было таким: около трех месяцев по деревням и весям, иногда через оккупированные немцами территории, иногда через линию фронта добирались они до Москвы, в которой жили ее сестры Елена и Анастасия. Через три месяца глубокой осенью, когда немцы уже были недалеко от Москвы, ей чудом удалось пройти все заградительные кордоны и добраться до родственников. Татьяна Андреевна Корсак – мать Миши сдала экзамены и поступила в 1940 г. на 1-й курс первого ордена Ленина Московского медицинского института (ММИ). После окончания первого курса в 1941 г. она добровольцем ушла на фронт медицинской сестрой и работала на санитарных поездах и военных госпиталях всю войну. После окончания войны восстановилась 294 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников на первом курсе 1-го ММИ, в 1949 г. его закончила и почти до конца своей жизни в 2003 г. работала врачом-педиатром. Татьянин день – день памяти великомученицы Татианы и праздник студентов Московского университета оказался важным днем и в нашей с Мишей семье, так как в этот морозный день 1981 г. мы с Мишей зарегистрировали наш брак. В 2006 г. мы с Мишей отметили 25-летний юбилей. Сведения о наших детях и внуках: Анастасия Михайловна родилась 13 января 1982 г.. В 2001 г. они повенчалась с Ильей Геннадиевичем Кочуровым в Красном селе у отца Артемия и на сегодняшний день у них четверо детей: Елизавета, Сергей, Василиса, Николай. В день празднования иконы Божьей матери Феодоровская Илья был рукоположен в сан иерея. Мария Михайловна родилась 27 марта 1986 г. в тот год, когда умер ее дедушка Иван Иванович Кроленко. Мария Михайловна Корсак и Сергей Игоревич Ходор повенчались 16 июля 2006 года в приходе Красного села у отца Артемия. У них двое детей: Иван и Елена. 295 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Древо семьи Кроленко Натальи Георгиевны (Горшковой) и Ивана Ивановича Сергей Иванович Иван Иванович 1945 1937-2009 Алина Ивановна 1934 Нина Екатерина 1961 Светлана 1963 Иван 1973 Александр Елена Ксения Ярослава Николай Варвара Рисунок 7 Иван 296 Ксения 1997 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Мария Ивановна Кроленко (1952) Михаил Николаевич Корсак 1949 Анастасия 1982 Мария 1986 (Отец Илья) Кочуров 1981 Сергей 1981 Елена 2008 Елизавета 2003 Иван 2010 Сергей 2004 Василиса 2008 Николай 2010 297 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ФОТОАЛЬБОМ Наталья Георгиевна (слева) с подругой Наташей Щукиной Иван Иванович и Наталья Георгиевна Кроленко вскоре после свадьбы в студенческие годы 298 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Семья И.И. Кроленко начало 20-го века (в центре дедушка И.И. Кроленко, крайняя слева Лиза, крайний справа папа) Иван Иванович с младшей дочерью Машей 299 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Ваня и Маша Кроленко и их брат Игорь Горшков – середина 50-х годов Наталья Георгиевна и Иван Иванович с детьми Сережей, Ваней и Машей 300 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Ваня и Маша – начало 50-х годов Зинаида Владимировна с сыном Игорем и Ваней навещают Наталью Георгиевну в санатории 301 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Ваня-Ванюша, 2 года (1948 г.) Ваня и Маша в поездке, 60-е годы Курсант и дядя. Дмитрий Никитич Горшков и Сергей Кроленко Иван Иванович с маленькой Машей и школьником Ваней – 1954 г. 302 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Будущий архитектор и его флотилия. Ване 8 лет Иван Иванович Кроленко – конец 20-х годов Сергей Кроленко в год окончания ВоенноМорского училища 303 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Маша Кроленко – 15 лет Наталья Георгиевна Кроленко – середина 50-х годов Вставить фото (Сергей и Алина Кроленко) Папа с маленьким Сережей и дядя Юра (Г.П. Горшков) 304 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вставить (Дядя дима, Елена Феодосьевна и Иван Иванович Кроленко) Подпись под фото: Дядя Дима, бабушка и папа в Барвихе. ЗАМЕНА ФОТО! Тетя Леля с сыном Женей Гончаренко и Сергеем. (Киев, Святошино) 305 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Михаил Николаевич и Мария Ивановна Корсак (Кроленко) Маша Корсак и Сергей Ходор со старшей дочкой Леночкой (2009 г.) Отец Илия и матушка Анастасия (Корсак) с детьми: старшие Лиза и Сережа, младшие – Василиса и Коленька (2012 г.) 306 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Сергей Кроленко – последняя встреча с родственниками у Егора Горшкова Старшие внучки: Лизочка Кочурова и Леночка Ходор 307 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Дедушка и внук (Ванечка Ходор и М.Н.Корсак) Игорек, Саша и Маша Горшковы,Лиза Кочурова, Сережа Кочуров держит Леночку Ходор на руках (внизу).Саша и Аркаша Горшковы — вверху. 308 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Семья Горшковых Георгия Петровича и Зинаиды Васильевны Воспоминание о Георгии Петровиче Горшкове Очерк В.Г.Грачёвой (Горшковой) и В.Г. Горшкова, опубликованный в 1999 году к 90-летию со дня рождения Г.П. Горшкова «Факты и установленные практикой законы, гипотезы и теории, построенные на материалистическом понимании мира - положительное ядро каждой науки, и эта, подлинная, объективная передовая наука выходит за пределы надстройки, она шире надстройки, носит общечеловеческий, общенародный характер. И другая часть - идеологические выдумки, окрашивающиеся в тот цвет, которого, в условиях классового общества, требует господствующий класс; это псевдонаука, она - неотъемлемая часть надстройки и отомрет вместе с надстройкой. Против этих построений на моем докладе выступили многие товарищи...». Это - из дневника Георгия Петровича Горшкова. Запись - от 11 января 1951 года. В этот период Георгий Петрович - заведующий отделом сейсмотектоники Геофизического института АН СССР. Думать так в 1951 году могли, вероятно, многие ученые. Произнести вслух, построить на этом свой доклад - далеко не все. Для тех, кто близко знал Георгия Петровича или хотя бы раз встречался с ним, ясно, что изложить биографию этого удивительного, незаурядного человека «стан309 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников дартно» значит упустить что-то главное, что было свойственно только ему и, к сожалению, неповторимо. Да и сам он всегда восставал против стандарта и обыденности, общепризнанных правил и условностей. Прошло уже 15 лет с того дня, как его нет с нами, но Георгия Петровича по-прежнему помнят и любят. Корни Георгий Петрович Горшков родился 24 (11) апреля 1909 года в селе Пудловцы Каменецкого уезда, Подольской епархии (Украина), в семье Петра Михайловича Горшкова - студента СанктПетербургского университета, а позже - профессора Ленинградского университета, с 1925 по 1963 год (!) возглавлявшего кафедру геодезии и гравиметрии математического факультета ЛГУ, и жены его, Веры Семеновны Горшковой (Садовской). Несколько поколений предков по линии отца были крепостными крестьянами (столярами, плотниками) помещиков Ребиндеров и происходили из Владимирской губернии. Вспоминая о детстве, Петр Михайлович с горечью признавался: «Беднее нас в церковно-приходской школе никого не было». Его отец, Михаил Дмитриевич, умер рано, оставив вдову, неграмотную деревенскую женщину Феодосью Петровну с шестью детьми на руках - от полутора до 15 лет. Семья Горшковых в то время, в 1890-1898 гг., жила под Харьковом. Изба с глиняным полом была крыта соломенной крышей. Пожар, наводнение - какие только бедствия не выпадали на ее долю. «Якорем нашего спасения, - говаривал Петр Михайлович, - стал мой старший брат Георгий (стало быть, будущий дядя Георгия Петровича), в 1898 году окончивший Харьковский университет и, как стипендиат Святейшего Синода, получивший назначение на работу преподавателем математики в духовную 310 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников семинарию в г. Каменец-Подольск». «Старший брат был очень строг - и к себе, и к нам. Мы боялись его, - записывал Георгий Петрович воспоминания отца, - и потому остерегались следовать плохим примерам, курить, играть в карты, воровать, и это нас спасло: пример брата нам сослужил хорошую службу». Георгий Михайлович взял с собой всю семью и фактически заменил младшим детям отца. В «Выписи из метрической книги» (таково было правописание - «Выпись») за 1909 год, подписанной дедом Г.П.Горшкова по линии матери - протоиереем Садовским, «дядя Егор» (так звали его все младшие родственники) записан как «восприемник родившегося», в одну строку с Феодосьей Петровной - бабушкой Георгия Петровича. Впоследствии все шестеро детей малограмотного плотника Владимирской губернии, человека, по рассказам, незаурядного, «вышли в люди»: Никита стал офицером, Петр (отец Георгия Петровича) - астрономом, профессором, депутатом Ленсовета, Георгий - заслуженным учителем РСФСР, дважды удостоенным ордена Ленина (а сын его, Сергей Георгиевич Горшков - самым молодым адмиралом флота в истории России, главнокомандующим ВМФ СССР), Евдокия и Мария -преподавательницами, Иван - служащим. Почтительное отношение к образованию и знаниям в семье Горшковых образнее всех выразил С.Г.Горшков, произнеся как-то запомнившуюся многим фразу: «Ну, что я - адмирал? Вот брат мой, профессор, - это да!». Вера Семеновна Горшкова (Садовская), мама Георгия Петровича, родом из семьи уже упомянутого нами протоиерея Симеона Садовского из села Пудловцы. Даже чисто внешне это была удивительная пара: крупный, высокий, чем-то похожий на запорожского казака со спускающимися к подбородку уса311 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ми, значительный и видом, и низким голосом, и неспешными манерами Петр Михайлович, и миниатюрная, хрупкая, аристократичная Вера Семеновна. Вероятно, от нее Георгий Петрович унаследовал дар рассказчика. Ее письма, написанные каллиграфическим почерком, те, что и поныне хранятся в семье, - маленькие литературные шедевры, полные иронии и любви, свидетельствуют о глубочайшей интеллигентности и образованности, позволивших дать сыну основы знаний и привить интерес не только к естественным наукам, ставшим профессией, но и к отечественной истории, архитектуре, музыке. Кстати, и Петр Михайлович был прекрасным знатоком отечественной истории. Начало Уж если говорить о первых шагах на научном поприще, нельзя не упомянуть удивительную по своей основательности и тщательной проработке рукописную работу «Описательная астрономия», написанную двенадцатилетним Юрой Горшковым и посвященную отцу: «Дорогому папочке в знак искреннего уважения». Поражает стиль изложения материала - строгий, ясный, и при этом поэтический, не отпускающий читателя до самого конца. «Астрономия - самая возвышенная наука», как говорит профессор С.П.Глазенап, - пишет в 1921 году мальчик в своем предисловии. - «Да это и правда: когда в ясный, морозный, зимний день смотришь в астрономическую трубу, тогда забываешь все: и холода не чувствуешь, и вокруг тебя ничего нет - одно небо. Тогда хочется только смотреть, смотреть, смотреть ...» Рано, экстерном окончив школу, Георгий Петрович в течение двух лет по возрасту не мог поступить в вуз. Год проучил312 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ся в музыкальном училище. Снова не приняли. Еще год занимался английским и немецким языками. В 1927 году получил, наконец, направление Ленинградского союза работников просвещения для поступления в вуз. В 1931 году окончил геологический факультет Ленинградского горного института по специальности «Палеонтология» (горный инженер). Его учителями были выдающиеся геологи Д.И.Мушкетов, А.К.Заварицкий, В.Н.Лодочников, М.М.Тетяев, Д.В.Наливкин и другие. Первые шаги Г.П.Горшкова в науке связаны с Сейсмологическим институтом Академии наук СССР - первоначально в Ленинграде, а затем, с 1934 года - в Москве. В течение пяти лет Георгий Петрович работал под руководством Д.И.Мушкетова в отделе сейсмотектоники. В 1933 году вышла из печати имевшая принципиальное значение работа Г.П.Горшкова, посвященная изучению геологических условий Зангезурского землетрясения 27 апреля 1931 года. В этот же период молодой ученый, занимаясь вопросами гравитации, теории поля, нашел, что кроме обычных уровневых поверхностей, на которых соблюдается условие постоянства потенциала силы тяжести, следует выделять «изогравитационные поверхности». Это исследование, имевшее принципиальный характер и опубликованное в 1935 году во Франции, получило много откликов из разных стран. 1932-33 годы - выяснена геологическая природа разрушительного Зангезурского землетрясения и установлена связь очагов землетрясений с системой чешуйчатых подвигов в мезокайнозойских толщах в южном Таджикистане. 1935 год - предложено новое понятие - изогравитационные поверхности, дана их теоретическая модель и проведена работа для земного шара. Статья на эту тему, опубликованная на английском языке в Тулузе под редакцией Ф.А. Венинг-Майнеца 313 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников и в трудах ИФЗ АН СССР, вызвала широкий резонанс. 1937 год - опубликована первая в СССР карта сейсмического районирования (идея о необходимости составления карты распределения возможных будущих землетрясений также принадлежит Георгию Петровичу, отстаивавшему ее еще в 1931 году, практически сразу после окончания Горного института (с 1949 года карта сейсмического районирования, уже в переработанном виде, становится официальным государственным документом, обязательным для учета всеми строительными организациями и ГОСТом СССР). Конец 30-х - начало 40-х годов Арест многих крупных ученых в Москве и Ленинграде - в том числе Д.И.Мушкетова. Последствия для его учеников менее трагичны, но ощутимы. Закрытие лабораторий, отделов, массовые увольнения... Для Георгия Петровича - краткая запись в приказе № 128 по Сейсмологическому институту АН СССР от 9 ноября 1937 года: «В целях организационного укрепления Сейсмологического института и консолидации научноисследовательской работы существующий в составе СИ Сейсмогеологический Отдел ликвидируется с 10-го сего ноября... Старшего научного сотрудника б. Сейсмогеологического отдела института геолога Г.П.Горшкова в связи с ликвидацией Сейсмогеологического отдела освободить с 10 сего ноября от работы в СИ на основании постановления Президиума АН СССР от 4-го сего ноября...». Та же участь постигла профессора В.А.Сельского, возглавлявшего отдел. Георгий Петрович уезжает в Ленинград, где в течение года преподает на кафедре физической географии Военно-морской Академии им. К.Е.Ворошилова. Затем перебирается в Воро314 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников неж, где по конкурсу проходит на должность доцента кафедры общей геологии геолого-почвенного факультета Воронежского государственного университета (1938-41гг.). В эти же годы становится зав. Геологическим музеем факультета, помощником декана, заместителем декана, деканом, проректором по учебной части. 1939 год - установлены различия в строении земной коры на платформах, в океанах и складчатых зонах (альпийского возраста) и впервые предложена модель трех типов земной коры, подтвержденная во всех последующих работах на эту тему. В 1941 году Георгий Петрович переводится в Ашхабад на должность доцента кафедры физической географии и зав. геологическим кабинетом Ашхабадского государственного педагогического института. Одновременно, в мае 1941 года, он утверждается Директором Геологического института Туркменского филиала АН СССР. Через два месяца открытая форма туберкулеза не позволяет Г.П.Горшкову вступить в ряды добровольцев (Петр Михайлович Горшков также получает отказ военкомата по возрасту. Он присоединяется к народному ополчению и возводит оборонные сооружения на подступах к Ленинграду вплоть до эвакуации ЛГУ в Саратов). 1942-43 годы - работы по полезным ископаемым в Туркмении. Одновременно написана монография по землетрясениям Туркмении, которая сопровождается каталогом землетрясений по древним мусульманским рукописям... Чтобы прокормить семью (у Георгия Петровича еще в Воронеже родился сын), жены ученых, независимо от степеней и рангов, собирают по пустыне черепах. Мужья охотятся на кекликов и джейранов... 315 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 1944 год В Ашхабаде - Московский университет. По предложению проф. А.Н.Мазаровича, заведующего кафедрой исторической геологии МГУ, Г.П.Горшков привлечен к чтению курса «Тектоника». Эта связь с университетом становится решающей в его дальнейшей судьбе. С 1944 года Георгий Петрович снова в Москве. Начинает он как докторант Геофизического института АН СССР (1944-46 гг.), затем - как заведующий отделом сейсморайонирования. 1945 год - выяснено географическое распределение и геологическая природа землетрясений восточной части Балтийского щита, которые оказались тесно связанными с процессом постгляциального поднятия Фенноскандии. 1946 год - выяснена тектоническая обстановка возникновения крымских землетрясений, установлено наличие основной очаговой зоны (падающей к СЗ), которой отвечает на дне Черного моря крутой континентальный склон. Данная схема получила широкий резонанс и до сих пор сохранила свое значение. 1947 год - единогласная защита докторской диссертации «Тектонические землетрясения и сейсмическое районирование территории СССР». 1949 год Георгий Петрович, пока не порывая с ГеофиАНом, переходит в МГУ, в трудную для университета пору, когда строится его новое здание на Воробьевых горах. Он назначается деканом геологического факультета (а с 1953 года - заведующим кафедрой динамической геологии. На этой должности он остается более тридцати лет) и, втянувшись в работу по организации научной и преподавательской жизни в новом здании, осознает, 316 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников что пора делать выбор. «Институт идет, безусловно, по неправильному пути, - пишет он в дневнике, - и к решению проблемы прогноза землетрясений ни на миллиметр не приближается... У меня появляется мысль попытаться кое-что начать в Университете... Сейчас главное внимание - на МГУ. Отход от Института я совершаю в очень неблагоприятный момент - наш спор с И.Е.Губиным создает впечатление, будто я сдаю позицию и ухожу вследствие этого. Но даже и в такой ситуации, по моему мнению, нужно сейчас отойти, чтобы все внимание уделить факультету». И дальше: «Новое здание МГУ, конечно, новая ступень в жизни Университета. Высокая ступень». Слово «университет» он всегда пишет с большой буквы. Георгия Петровича поглощает налаживание работы факультета, хотя при этом он продолжает заниматься наукой во многих ипостасях (в частности, в Комиссии по содействию строительству гидроэлектростанций и каналов новых оросительных и обводнительных систем). Он пишет в дневнике: «Пока нет ни денег, ни людей, ни транспорта, ни оборудования. Предстоит все создать. Организуем два тектонических отряда, два грунтоведческих - в Туркмении, два - инженерногеологических на Волге и т.д. Итак, великие стройки, музей землеведения, новое оборудование на 18 млн. рублей, новые наглядные пособия, библиотека на 200000 томов, новые кафедры, базы, полигоны, 30 автомашин, 100 аспирантов, 30 учебников - ужас! Все это надо делать, притом быстро и хорошо.» Лекции Георгия Петровича в университете - это всегда событие, привлекающее студентов других потоков, факультетов, 317 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вузов. При этом в дневнике он жалуется сам на себя: «Студенты знают предмет хорошо. Но я сам содержанием своих лекций недоволен. Мало практических примеров, мало новинок из текущей литературы, нет пособий, нет элементов истории науки. Если смогу, постараюсь курс переделать и улучшить - это уж в новом здании.» Эта маленькая запись - пример следования «Советам моему сыну» - коротенькому письму родителей (дата, к сожалению, не известна), судя по всему, написанному во время войны рукой Веры Семеновны: «Сверх-первое: не терять интереса к науке и не погрязнуть в житейских заботах. 1 - самое главное - знать предмет. Надо знать в 10 раз больше того, что говоришь на лекции. Никогда не говорить всего, что знаешь. 2 - Всегда готовиться тщательно к лекциям. Цифровые данные, таблицы выписать на шпаргалку. 3 - Иметь «искру божию», надо дело любить. Преподаватель - это артист. Надо: следить за аудиторией, следить и за собой, но никогда нельзя, чтобы оратор победил учителя и наоборот. Следить, чтобы не скучали, давать на 1-2 минуты отдых, можно что-нибудь подходящее рассказать, можно даже не относящееся к лекции. 4 - Желательно «переживать». Иначе говоря, думать только о предмете преподавания, мысли должны быть целиком в аудитории. 5 - Никогда нельзя быть запанибрата со студентами. Студенты должны знать разницу между собой и профессором. 6 - Каждая лекция должна быть продуктом творчества. Т.е.: хорошо подготовившись, импровизировать на хорошо известном материале. 318 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников 7 - Все выкладки надо проделать дома. 8 - При нескольких группах необходимо записывать, на чем остановились. 9 - Полезно иметь список студентов с отметками. 10 - Полезно иметь конспект по читаемым курсам. 11 - Надо каждый год освежать материал. 12 - Все, что возможно иллюстрировать - надо это делать. Цель - оживление материала. 13 - Стараться красиво и правильно говорить. Читать стоя, или сидя, но не «ходя». 14 - Следить за правильной формулировкой, не особенно нажимая, но все-таки. 15 - Вопросы со стороны студентов: на мелкие вопросы, текущие отвечать немедленно, на сложные - после. 16 - Ошибки со стороны преподавателя: стараться не слишком обнаруживать свои промахи, осторожно исправляя свои ошибки. 17 - Не слишком вдаваться в детали. Можно это сделать в вопросах и ответах, которыми занимается сам преподаватель. 18 - Трудно формулируемые вопросы можно диктовать. 19 - Спрашивать на зачетах только то, о чем говорилось на лекциях. 20 - Контрольные письменные работы - смотря по роду дисциплины. 21 - Очень бывает полезно давать материал из смежных наук. 22 - Кружки, темы, выявление талантов - рекомендуется». Помимо огромной организационной и преподавательской работы, заседания, заседания, заседания: «Сегодня состоялось два заседания Ученых Советов: в Геофизическом институте и в 319 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников МГУ. В ГеофиАНе обсуждался вопрос, в частности, о дисциплине членов Ученого Совета. Совет затянулся, но уйти было, ясное дело, нельзя, и потому я опоздал к началу Совета в университете. К счастью, там вопрос о дисциплине не обсуждался». И еще на эту же тему: «Завтра - два Ученых Совета. Кстати, к вопросу об Ученых Советах: один профессор рассказывает другому, что он стал верить в сны. На днях ему снится, будто он сидит на затянувшемся заседании Ученого Совета. Просыпается - так оно и есть». Какая же это была удивительная внутренняя дисциплина ведь в дневниках нет сокращений, нет небрежности или описок. Фотографии, рисунки, вырезки из газет на тему дня. Огромный личный архив, в который скрупулезно откладывались приказы, характеристики, письма, документы. Чудачество? Отнюдь нет. Уважение к каждому мгновению жизни. Интуитивное понимание того, что память не может удержать значительные мелочи, из которых потом складывается ткань воспоминаний. Сегодня эти пожелтевшие страницы перелистываются как реликвия - в истории одного человека отражается летопись страны. Пятидесятые годы Здание Московского университета становится символом советского высшего образования. В этом - несомненный вклад и Георгия Петровича. Именно по его настоянию на геологическом факультете открыты новые лаборатории (экспериментальной тектоники, неотектоники, математической геологии), с физического факультета на геологический переведена кафедра геофизики, к преподавательской работе привлечены крупнейшие специалисты. Совместно с проф.А.Ф.Якушовой Георгием Петровичем готовится курс и учебник «Общая геология», 320 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников признанный впоследствии лучшим учебником такого рода (он переведен на английский, французский и испанский языки). Учебник выдержал три издания - в 1957, 1962 и 1973 гг.2 Развиваются и международные контакты. Было бы неверным считать, что только с середины 50-х годов работа Г.П.Горшкова получает международное признание. Нет, он был известен за рубежом с середины 30-х годов, однако война, эвакуация, послевоенное восстановление научной и университетской жизни диктовали свои условия. Первая долгая командировка за рубеж - в Китай (195556 гг.). Невероятная по объему работа по составлению первой в истории китайской науки карты сейсмического районирования территории КНР. Двадцать тысяч квадратных километров изъезжено вдоль и поперек, изучены кипы хроникальных записей. Только перечисление населенных пунктов, по которым проходили маршруты Г.П.Горшкова, заняло бы не одну страницу. «Вы воспитывали наши кадры как свои родные», - напишет на прощание Президент Академии наук КНР Го Можо в июле 1956 года. И это не преувеличение. Преподавательская и научная работа, экспедиции, составление карты и каталога землетрясений Китая под руководством Г.П.Горшкова стали блестящей школой для десятков китайских сейсмологов, по сей день хранящих память о Георгии Петровиче. Через два года после возвращения из Пекина - новая длительная командировка, на этот раз в Бирму в качестве эксперта ЮНЕСКО, в Рангунский университет. Итог работы - первая карта сейсмического районирования территории Бирмы. Куда ни забрасывала бы его судьба, Георгий Петрович не2 В 2011 году этот учебник был переиздан еще раз, спустя столько лет! 321 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников изменно оказывался не только ученым с мировым именем, но и настоящим русским интеллигентом, с неподдельным интересом изучающим историю и культуру принимающей его страны. Да и сам он был истинным носителем русской культуры. В филиппинских газетах, например, Георгий Петрович прославился как «советский пианист и композитор, который дал концерт в столичном университете». Результатом этой публикации была просьба Манильской консерватории к Георгию Петровичу оказать помощь в постановке «Евгения Онегина» на местной сцене. Делегация музыкантов явилась прямо в гостиничный номер. Шестидесятые годы Это плодотворный период в научной деятельности Г.П.Горшкова. Проведена работа по изучению сейсмотектонической обстановки Венгрии (с использованием новых методов сопоставления тектонических и сейсмических элементов). Проанализирована сейсмичность африканского континента, установлены основные сейсмические зоны (Африканские рифты, складчатые сооружения Атласа), начата работа по составлению новой карты сейсмического районирования СССР. Год отдан работе в Японии, в Токийском Международном сейсмологическом институте. Здесь научная деятельность также удачно сочеталась с преподавательской. Все путешествия отражаются в дневниковых записях. По существу, это готовые к публикации путевые заметки, в которых личные впечатления переплетаются с научными описаниями объектов исследования, именами известных ученых, фотографиями, способными украсить любую статью. Они все проникнуты глубоко гуманистической позицией, 322 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников неравнодушием к событиям и прошлого, и настоящего - будь то катаклизмы природные или политические. Один из примеров - запись из «японского» дневника о полете над Юго-Восточной Азией: «Привлекательная американка с бриллиантами на веках и одной бриллиантовой слезкой у левого глаза, у нее на шее укреплено что-то вроде венка из разноцветных лент, с табличкой внизу: «Tour Round the World. Bank Corporation of the USA» (это группа капиталистов-миллионеров прогуливается вокруг света), приглашает: «Приезжайте, посмотрите, как мы живем». Да, я не сомневаюсь: с бриллиантиками на веках живут, надо полагать, неплохо. А под нами как раз Южный Вьетнам. По распоряжению этих миллионеров американские солдаты ведут там ужасную войну. Я видел хроникальный фильм о Вьетнаме в Токио. У нас почему-то не пишут об этом, и наверно, не показывают. Но это жестокая, дикая, страшная война. Фильм показывает пытки, обезглавленные тела, кровавые лохмотья, утонувших в грязи крестьян. Людей медленно прокалывают штыками, топят в арыках, сжигают в бамбуковых хижинах. Горько плачут дети, а глаза женщин такие, что забыть нельзя. И без бриллиантиков». С тех пор прошло 35 лет. Что изменилось? Из каждой поездки Георгий Петрович возвращался с чувством гордости за свою страну, с ощущением того, что «Россия - корошо!». «От имени Международного Сейсмологического института в Токио - обед, вкусный, типично японский. Обед закончился, стали петь песни - каждый свою; ведь в нашей группе представлено 10 стран. А затем, хором - к моему удивлению, - пели все, зная мотивы 323 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников и слова - исполнили сначала «Катюшу», затем «Эй, ухнем» и, в заключение, «Стеньку Разина». Мотив - общий, а слова - на 10 языках. А индонезиец Сукерман (мы его зовем «Президент Сукарно») танцевал эту самую «Катюшу» в индонезийской интерпретации». И еще из «японского» дневника: «В каждой поездке есть что-то интересное и неожиданное. Авашима - что тут может быть? Малюсенький островок, в стороне от всех дорог ... Эпицентр Ниигатского землетрясения 1964 года находился вблизи Авашимы. В момент землетрясения остров поднялся на полтора метра на восточной стороне и 0,8 метра на западной. Цель нашей поездки заключалась в том, чтобы осмотреть следы поднятия. Уже с катера было видно: у воды, вдоль берега тянется по камням белая полоса шириной в полтора метра. Что это за белая полоса? Как только мы оказались на берегу, так сразу отправились к тем скалам. Скалы темные, вулканический туф. Белая полоса - известковые отложения водорослей и раковины, плотно прикрепленные к камням - крупные Ostrea, Balanus, извивающаяся Serpula и др. Это - след уровня моря до землетрясения. Картина поразительная. Я считаю остров Авашиму объектом такого же геологического значения, как и сброс Мино-Овари или храм Сераписа в Италии». Из этого же периода - посещение деревни Танна на полуострове Изу: «Это совершенно уникальный геологический феномен. В 1930 году произошло разрушительное землетрясение, известное под именем «North Izu Earthquake». Оно охватило весь полуостров Изу, в центральной части которого, у подножия гор, произошел сброс с ярко выраженным смещением 324 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников крыльев. Великолепная дорога проходит по долине, расположенной между двух вулканов - Хаконе и известная Фудзи-яма. Сброс прошел по деревне Танна. Здесь смещение было горизонтальным. Совершенно отчетливо видно, насколько сместились камни круга, бортики речки и дорога. Такую вещь я видел, пожалуй, впервые. Все место огорожено забором, и на особом столбе укреплена надпись такого содержания: «Объявление. В 1930 году 26 ноября произошло землетрясение North Izu, сопровождавшееся разломом, самое замечательное проявление которого находится здесь, в дер. Танна. Сброс проходит в направлении север-юг. Восточное крыло переместилось к северу, западное - к югу. Горизонтальное смещение в данном месте достигло 2.6 м, и западное крыло слегка приподнялось по отношению к восточному. Просьба: пожалуйста, не заходите за изгородь без особого разрешения, не нарушайте ничего в этом памятнике природы». Пользуясь разрешением д-ра Такахаси, мы зашли внутрь огороженного участка и, расположившись прямо на линии сброса, аппетитно позавтракали, искоса поглядывая на сместитель - не зашевелится ли он вновь под нами. Но он молчал». Путешествий много. Индия, Малайзия, Сингапур, Таиланд, Марокко, европейские страны - Швеция, Франция. Наряду с поездками за рубеж, изучение землетрясений на территории СССР, в частности разрушительного землетрясения в Ташкенте (1966 год). Удивительно, но имя Георгия Петровича помнили в Ташкенте люди, не имевшие никакого отношения к науке. Спустя много лет после его работы в этом многострадальном городе, 325 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников в 1978 году, из случайного разговора с пожилой горничной в ташкентской гостинице, выяснилось, с какой благодарностью вспоминают о Г.П.Горшкове жители города, о московском профессоре, в числе первых прилетевшем в Ташкент после трагедии. Научная работа воплощается в практику. Георгий Петрович - член (в течение ряда лет - председатель) экспертных комиссий Госстроя, Госплана СССР, института Гидропроекта МЭ СССР. На его ответственности - заключения по таким объектам, как Токтогульская, Нурекская, Ингурская, Ирганайская, Андижанская, Курпсайская и другие ГЭС, атомные электростанции, БАМ, Селенгинский целлюлозно-бумажный комбинат, Ходжаоби-гармский и Иссык-Кульский курортные комплексы, десятки других строительных объектов как в СССР, так и за рубежом. Семидесятые годы В Европе эти годы тоже отмечены разрушительным землетрясением в Скопье (Скопле), в Македонии. Георгию Петровичу поручено возглавить геологическую часть Балканского сейсмологического проекта ЮНЕСКО - в 1973 году он работает в Югославии, одновременно совершая краткие поездки в Румынию, Болгарию, Турцию, Грецию, Албанию. Среди коллег Георгия Петровича - югославские сейсмологи, слушавшие его лекции еще в Токийском университете. 1972 год - выяснено значение поля скалывающих напряжений для распределения очагов глубокофокусных землетрясений в северо-восточном Афганистане. 1971-75 годы - осуществлено руководство исследованиями по сейсмическому районированию территории СССР (в соот326 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ветствии с Координационным планом научно-технических работ ГКНТ СМ СССР и АН СССР). 1973-74 годы - руководство геологической частью Балканского сейсмологического проекта (при участии Югославии, Болгарии, Румынии, Албании, Греции и Турции), подготовлен текст и ряд карт, среди которых основное значение принадлежит сейсмогенетической карте в новой легенде (монография опубликована в Югославии на английском языке). 1975-76 годы - изучены основные геолого-геофизические критерии сейсмической опасности, предложены четыре основных фактора сейсмогенеза: активность эпигеосинклинальных орогенов альпийского возраста, эпиплатформенных орогенов новейшего возраста, современных рифтов и зон ЗаварицкогоБеньоффа, дана схема частных сейсмотектонических соотношений в каждой из этих зон. Установлена особая роль в возбуждении сейсмических сил участков резких изменений в простирании альпийских складчатых сооружений. Работа по составлению новой нормативной карты сейсмического районирования проводилась Георгием Петровичем уже в должности председателя рабочей группы Межведомственного совета по сейсмологии и сейсмостойкому строительству при Президиуме АН СССР по составлению технического задания к новой карте и в качестве председателя Комиссии по сейсмическому районированию МСССС. Под его руководством осуществлялась координация исследований более чем 40 научных и производственных организаций СССР по данной проблеме. В эти же годы опубликованы многие работы Г.П.Горшкова по тектонике, строению земной коры, неотектонике и сейсмотектонике Кавказа, Крыма, Камчатки, Туркмении, Таджикистана, КМА, многих других территорий. 327 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Энергии и глубины энциклопедических знаний Георгия Петровича достаточно, чтобы одновременно вести работу во многих организациях. Их нелегко даже просто перечислить: председатель Ученого совета по региональной геологии и геотектонике геологического факультета МГУ, председатель Комиссии по сейсмическому районированию МСССС при Президиуме АН СССР, председатель рабочей группы по сейсмотектонике ИНКВА, председатель секции геологии НТС Минвуза СССР, член Ученых советов Института физики Земли АН СССР, Института истории естествознания и техники АН СССР, член секций рационального использования недр ГКНТ СМ СССР, член редколлегии Атласа океанов ЦКП Военноморского флота СССР, член учебно-методического совета Министерства просвещения СССР. При всем том - член Комиссий ЮНЕСКО по вопросам высшего геологического образования, по развитию университетского образования в странах Африки, по развитию сети высших учебных заведений в странах Юго-Восточной Азии, член Международной Ассоциации университетов и т.д. Восьмидесятые годы В 1980 году Георгий Петрович Горшков стал лауреатом Государственной премии СССР за работу в редколлегии «Атлас океанов». Содержание карт, отражающих геологическое строение берегов и дна океанов - Атлантического, Индийского, Тихого, Северного Ледовитого, геологическая характеристика океанских проливов - его вклад в этот фундаментальный труд. Более двухсот научных работ, мировое признание, звание Заслуженного деятеля науки РСФСР - за этими словами ежедневный труд. 328 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Даже в госпитале, 18 ноября 1984 года, в свой последний день, он с утра работал над докладом, прочитанным им на Международном геологическом конгрессе в сентябре того же года - готовил его к печати в «Вестнике МГУ». А за три дня до этого получил из издательства свою последнюю монографию «Региональная сейсмотектоника территории юга СССР. Альпийский пояс». И в глубоко пожилом возрасте Георгия Петровича интересовало все. Просто все, кроме глупых и пустых фильмов, пустых разговоров. Ему жаль было тратить время на сон - он спал тричетыре часа в сутки. Он любил, нет - просто обожал фокусы и сюрпризы. До сир пор непонятно, каким образом он мог из маленького кармана пиджака доставать огромный грейпфрут в подарок внукам, из другого кармана - банку любимых «килечек», из третьего - мешок с солеными огурчиками, из кармана брюк - бутылку лимонада, получая при этом еще большее удовольствие, чем те, кого он так страстно хотел обрадовать. Даже в те редкие дни, когда ему удавалось уехать в отпуск, он обязательно находил аудиторию, чтобы прочитать лекцию о землетрясениях, краеведческий музей, чтобы разведать, нет ли там чего-нибудь о войне 1812 года. Ее изучением он занимался профессионально и увлеченно (как, впрочем, и всем, над чем работал). Это около 50-ти папок научно систематизированных материалов. Причем не просто собранных. Он сам объездил громадное количество мест, связанных с этими событиями, в материалах, в основном, им сделанные фотографии. А одно из последних увлечений Георгия Петровича - «фототека»? Около 4-х лет он занимался сбором фотографий и биографических данных (было собрано более 2-х тысяч) наиболее известных геологов - сейсмологов советского времени. Это 329 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников сотни писем во все концы страны и работа, важная не только с точки зрения истории науки. Удивительной силы гражданский акт, всколыхнувший волну хорошей, доброй человеческой памяти. Надо видеть его письма по этим вопросам и ответы, вроде такого: «Уважаемый Георгий Петрович! Моего отца нет уже 35 лет и никто, никогда...» и т.д. Радость общения с людьми, ожидание от каждого из них чего-то нового, удивительного, индивидуального, и встречное желание чем-то собеседника обогатить были, может быть, главными чертами характера. Кто-то очень хорошо сказал: «Среди нас жил добрый волшебник». Многие его поступки, действия не укладывались в стандартные рамки «практичного» человека. Он сохранил до последних дней прямо-таки детскую способность удивляться, привлекать внимание к тому, что мы не замечаем. Так было каждый день, так было всегда и во всем. Эти биографические заметки невозможно закончить. Мысленно ставишь точку, а память твердит - нет, еще не рассказано о его музыке, об увлечении архитектурой, историей, рисованием, о коллекционировании кинжалов - среди них и турецкий ятаган, и малайский крис, и русский кортик, о восстановлении памятников истории в Москве, в Петербурге, в Коломне - на родине его жены, Зинаиды Васильевны Горшковой и городе, где прошла жизнь его дяди, Георгия Михайловича Горшкова, сделавшего так много для всей семьи. Имя Г.М. Горшкова носит коломенская средняя школа, в которой ежегодно проходят «горшковские чтения» и бережно хранятся память и традиции русской учительской интеллигенции. Все равно что-то останется недосказанным. Георгий Петрович - это целый мир. Он часто любил говорить, будто в капле 330 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников воды отражается все мироздание. Так и в нем - история нашего государства, науки, образования, многогранности человеческих отношений, любви, верной дружбы, ошибок и открытий, преданности семье и служения Родине. О научно-педагогической деятельности Петра Михайловича Горшкова Из семейного архива Георгия Петровича Горшкова (Подготовлено Грачёвой (Горшковой) Верой Георгиевной) Вот он, смысл создания семейных архивов, сохранности документов, которые сопровождают нашу жизнь и жизнь близких! Если бы не Георгий Петрович, вряд ли кто-нибудь был бы в состоянии разыскать материалы, посвященные вкладу Петра Михайловича, нашего деда, в науку. Передо мной две статьи, одна из них, статья профессора В.А.Баринова, была опубликована 11 апреля 1940 года (ровно за 35 лет до рождения его праправнучки Тамары, моей дочки) в газете «Ленинградский университет», номер 15/413, и посвящена она 30-летию научнопедагогической деятельности профессора Петра Михайловича Горшкова. Вырезка из газеты пожелтела от времени, но она для нас бесценна. А вторая статья, доктора физ.-мат.наук В.К.Абалакина, – из научного журнала «Земля и Вселенная», номер 5/84 за 1984 год, она выпущена по поводу 100-летию Петра Михайловича. Чтобы не повторяться, я приведу только те части, которые касаются работы Петра Михайловича, и про331 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников пущу биографические разделы личного характера. Петр Михайлович Горшков окончил Ленинградский университет (как он тогда назывался – Петербургский, наверное, а затем Петроградский?) в марте 1910 года, его физико- математический факультет, и был оставлен на кафедре астрономии и геодезии «для подготовки к профессорской деятельности» (сбылось пожелание инспектора гимназии, которую Петя Горшков окончил в 1903 году с серебряной медалью. «А ты, - сказал своему выпускнику инспектор, - старайся стать профессором астрономии!»). Указанная дата, говорится в статье профессора В.А.Баринова, является, таким образом, и датой тридцатилетия непрерывной работы П.М.Горшкова в Ленинградском университете. Петр Михайлович был учеником известных профессоров С.П.Глазенапа, А.М.Жданова, А.А.Иванова – впоследствии Директора Пулковской обсерватории. В 1940 году, как дань уважения памяти своего профессора, А.А.Иванова, Петр Михайлович издал под своей редакцией книги А.А.Иванова «Астрономия» и «Курс астрономии» и опубликовал написанную им биографию учителя в «Ученых записках Ленинградского университета». С семьей С.П.Глазенапа и его дочерями у Горшковых сохранились самые теплые дружеские отношения на всю жизнь, в том числе и тогда, когда они переехали в Москву и поселились на старом Арбате. Рояль из семьи С.П.Глазенапа в начале 70-х годов был куплен Георгием Петровичем – сейчас на нем играет правнук Петра Михайловича, Георгий Вячеславович Горшков, и занимаются музыкой праправнуки – Сашенька и Аркадий Горшковы. Первые годы после окончания университета Петр Михайло332 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вич полностью посвятил астрономии. В 1913 году, будучи уже магистром астрономии, он был командирован в Международный Планетарный Институт во Франкфурте-на-Майне для занятий у профессора М.Бренделя по теории малых планет. Через полгода П.М.Горшковым была опубликована его первая работа по небесной механике, посвященная развитию возмущений в движении малых планет. Блестящая математическая подготовка, полученная в Университете, плюс знания, приобретенные у проф. Бренделя, стали тем прочным фундаментом, на котором развивалась дальнейшая научная работа П.М.Горшкова. Первая мировая война внесла свои коррективы, и П.М.Горшков был возвращен на родину а марте 1915 года, в обмен на двух германских астрономов, прибывших в Россию в 1914 году для наблюдения полного солнечного затмения. Однако перерыва в научной работе не произошло. Петр Михайлович сразу же стал ассистентом кафедры астрономии и геодезии на Высших женских (Бестужевских) курсах, где он вел практические занятия по сферической тригонометрии и астрономии, а также по теоретической и практической астрономии. Одновременно он приминал живейшее участие в работе Комиссии по космографии, руководимой А.А.Ивановым. В 1915 году Русское астрономическое общество (РАО) избрало П.М.Горшкова своим секретарем и редактором «Известий РАО». В этот период Петр Михайлович много занимается исследованиями в области небесной механики и теоритической астрономии, особенно работами, посвященными определению элементов орбит малых планет и вычислению их эфемерид. В ХХIII томе «Известий РАО» Петр Михайлович публикует фундаментальную работу, в которой доказывает «отсутствие вековых возмущений в больших полуосях планетных орбит с 333 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников точностью до первого и второго порядков относительно возмущающих масс» (ставлю часть этой фразу в кавычки, поскольку моя личная профессиональная подготовка не позволяет даже представить себе, что это означает – возьму на себя смелость предположить, что многие из наших родственников тоже прочтут ее с известным любопытством. Ну, что же, лишний повод почитать учебник по астрономии! Заодно узнаем, что такое «эфемериды»). Вовсе не для того, чтобы усугубить комплекс неполноценности у не-астрономов, продолжу описание научных трудов Петра Михайловича, как это дано в статье В.К.Абалакина: «Он обнаруживает вековые члены при продвижении разложений до третьего порядка относительно масс. Этим он подтвердил результаты, полученные известным румынским математиком С.Харету. В ХХV томе «Известий РАО» Петр Михайлович опубликовал обширное исследование под названием «Состояние вопроса в небесной механике о движении перигелия орбиты Меркурия». В этой работе П.М.Горшков дает подробный критический анализ всех гипотез, выдвинутых для объяснения смещения перигелия орбиты Меркурия со скоростью 42,89'' в столетие, найденного знаменитым французским астрономомтеоретиком У.Леверье». «П.М. Горшков сопоставляет теории планетных движений, построенных У.Леверье и С.Ньюкомом, с выводами работ А.Эйнштейна по общей теории относительности, выдвигающие новые взгляды на природу тяготения. Простым следствием теории является смещение перигелиев планетных орбит. Эта работа имела особое значение для утверждения идей А.Эйнштейна в России». Многие идеи Петра Михайловича по развитию российской 334 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников науки получили свое практическое воплощение (например, его предложения, высказанные в 1917 году на Первом съезде Всероссийского астрономического союза, относительно создания в России специального астрономического института и издания астрономического ежегодника). П.М.Горшковым был разработан собственный курс лекций по небесной механике, высшей геодезии и гравиметрии. Уже в 1919 году Петр Михайлович избирается доцентом астрономии Ленинградского университета и профессором астрономии и геодезии Педагогических институтов им.Некрасова и им.Герцена, а в 1925 году – профессором геодезии Ленинградского университета. С 1925 года Петр Михайлович заведовал кафедрой геодезии и гравиметрии, которой он руководил бессменно почти полвека (до 1963 года; столь же долго, с 1919 по 1963 год, П.М.Горшков читал свой курс лекций по гравиметрии и теории фигуры Земли). Он же является основателем и организатором этой кафедры. По воспоминаниям бывшего курсанта Ф.Я.Герасимова, впоследствии генерал-майора технических войск Красной армии, «...Петр Михайлович, преподаватель младшего подготовительного курса, ...всегда умел находить необыкновенно просто способы, чтобы разъяснить непонятные для них вопросы, проявляя удивительное терпение к непонятливости своих учеников, ободряя их, вселяя уверенность в своих силах...многие стали топографами только благодаря его педагогическому таланту». В 1928 году П.М.Горшков принимает участие в Международном астрономическом конгрессе в Германии в качестве представителя советской астрономии и избирается членом Международного астрономического общества. Тогда же, по решению 335 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Наркомпроса РСФСР, он командируется в Голландию для ознакомления с работами профессора В.Мейнеца (другое написание - Ф.А.Венинг-Мейнеса). Позднее, в 1940 году, под редакцией П.М.Горшкова был опубликован обширный классический мемуар Ф.А.Венинг-Мейнеса «Гравиметрические наблюдения на море: теория и практика», который был переведен на русский язык Георгием Петровичем Горшковым. С этого времени основная научная деятельность П.М.Горшкова направляется в область физической геодезии – на теорию фигуры Земли, теорию изостазии и гравиметрию. Петр Михайлович активно сотрудничает и с другими научными учреждениями, такими как Институт земной коры ЛГУ и Астрономический институт. Будучи одним из виднейших в СССР авторитетов в вопросах гравиметрии и теории изостазии, Петр Михайлович не ограничивается работой в стенах Университета и с 1926 года проводит целый ряд научно-производственных гравиметрических экспедиций в различные районы СССР, ведет большую лекционную работу, публикует десятки научных трудов по теории фигуры Земли, по астрономии, небесной механике, гравиметрии. Результаты этих экспедиций и анализа полученных данных легли в основу его доклада «Гравиметрическая съемка от западной границы СССР до Владивостока», в котором изложены итоги работы по оптимальному применению гравиметрических измерений к решению широкого круга задач высшей геодезии, геологии, геотектоники. Этот доклад ознаменовал начало его многолетнего тесного сотрудничества с Академией наук СССР - сначала на посту Ученого секретаря Совета по изучению производительных сил СССР, а затем в качестве директора Геофизического института 336 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Уральского филиала АН СССР и члена многих комиссий: Полярной, Каспийского моря, Тихого океана и других. В первый же день Великой Отечественной войны Перт Михайлович встал в ряды добровольцев Ленинградского университета. Однако, когда в силу возраста (ему было почти 60 лет) ему было отказано в зачислении в Василеостровскую дивизию войск народного ополчения, П.М.Горшков принял самое активное участие в строительстве оборонительных сооружений на рубежах к Ленинграду у станции Пудость. «Ленинградская правда» 28 июля 1941 года писала: «...профессор математического факультета Ленинградского государственного университета П.М.Горшков выполняет более двух норм на строительстве оборонных укреплений вокруг Ленинграда, показывая пример отстающим». С 1941 по 1961 год Петр Михайлович, будучи бессменным председателем, способствовал развитию и укреплению Ленинградского отделения Всесоюзного астрономо-геодезического общества. Благодаря его руководству, оно не прекращало своей деятельности даже в тяжелейшие годы блокады Ленинграда и эвакуации. Петр Михайлович отдал науке и преподаванию без малого 75 лет своей долгой жизни. Научные и общественные заслуги нашего деда были отмечены правительственными наградами и огромным числом почетных грамот, о чем он никогда и нигде не упоминал. Многие убеждены, что он «шел всегда впереди своего века». Например, именно на заре космической эры его умение видеть новое в науке, в тенденциях развития исследований космического пространства побудило Петра Михайловича призвать ученых к международному сотрудничеству для исследования Луны и планет с борта космических кораблей. 337 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Петр Михайлович, как и его сын, Георгий Петрович, отдал много сил делу сохранения памятников истории и архитектуры Ленинграда и пригородов, изучению ранних периодов русской истории, полей битв, на которых решалась судьба России – Куликова поля, Полтавского, Бородинского. Петр Михайлович считал свои занятия военной историей России столь же важными, как и научные исследования по астрономии и гравиметрии. Поэтому в его ежегодных отчетах наряду с научными работами всегда указаны исторические экспедиции и доклады на Военно-исторической секции Ленинградского дома ученых, отражено участие в работе Артиллерийского исторического музея. Что тут добавить? Я помню его дом, квартиру на Кировском (теперь Каменноостровском) проспекте, картины, посвященные военной истории России, ее петровскому периоду, кольчугу с Куликова поля, и удивительную атмосферу порядка и основательности, вечных ценностей, которые составляли его жизнь – труд, перманентная работа мысли, добро, патриотизм, интеллигентность. Какое же счастье, что всё это было и остается с нами. О жизни и о себе Горшков Вячеслав Георгиевич Вступление Что самое трудное в той работе, которую инициировал Игорь Сергеевич? Остановиться! Вовремя остановиться. Понятно, что остановка естественна, если ты пишешь, например, 338 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников о родителях, которых с нами уже нет. Тоже трудно остановиться, вспоминается еще что-то, еще, а вот об этом не рассказал….. А вот в том, что получилось в моих записках - вопрос. Что-то о родителях? Или о семье в более широком смысле? Или о себе? Или об окружающей жизни и твоем восприятии этой жизни? Ну, что получилось, то получилось. Действительно, какие-то фрагменты воспоминаний, попытка связать их какой-то схемой, а вот где остановиться – срок был поставлен Игорем в лучших советских традициях – завершить эту часть работы к 22 апреля – к его дню рождения. Успокаиваю себя только тем, что не рассматриваю это как завершение рассказа, конечно, я к этому еще вернусь и продолжу с целью облегчить аналогичную работу внукам. Как это было «Нет, – сказал нам следователь Следственного управления КГБ СССР, – резолюция Михаила Сергеевича (Горбачева) на документе, о котором Вы говорите, это не разрешение на передачу материалов, это предложение подумать, как это сделать (и делать ли?)». В документе, направленном на имя М.С.Горбачева, речь шла о действительно беспрецедентном шаге – о передаче американской стороне подробных планов оборудования нового здания посольства США техническими средствами получения информации. Позитивно обнадеживающей была только реакция на наш рассказ генерала С.И.Коринфского: «Ну, ребята, все, что я могу сделать в этой ситуации, это чтобы ваши камеры в Лефортово выходили на солнечную сторону». А начиналось все (для меня) осенью 1973 года. Или, вернее, не совсем так. 339 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Противостояние, взаимная борьба разведки и контрразведки были всегда. Это было и, надо полагать, будет. Борьба ведется всеми возможными способами и, в том числе, с использованием технических средств, являющихся одним из способов получения информации. У всех уже давно «на слуху» фраза «Кто владеет информацией – тот владеет миром». Поэтому с давних времен шла борьба владельца информации с конкурентом, стремящимся получить ее. И вся деятельность и разведки, и контрразведки направлена в первую очередь на получение информации. Это потом, на основе полученной информации можно разрабатывать какието планы, мероприятия, операции, но первична информация. В любых ее проявлениях, в любых видах и формах, любым образом полученная. Но давайте начнем рассказ совсем с другого. Балкон кухни в нашей квартире (Ленинский проспект, д. 16) выходит на Нескучный сад Парка культуры и отдыха им. Горького в районе старого здания Президиума Академии Наук СССР. Мы переехали в эту квартиру в 1973 году и вот уже тридцать лет живем, тридцать лет, как один миг. Квартира просторная 100 кв. метров, до нас в ней жила семья Царапкина, бывшего тогда послом СССР в ФРГ. Я люблю стоять на этом балконе и смотреть на парк, деревья. Чем больше возраст, тем больше мыслей «о вечном». Жизнь человеческая - действительно миг. Однажды, лет 50 назад, моя бабушка, Клавдия Алексеевна (мамина мама) проснулась утром у нас на даче, которую мы снимали в Абрамцево и сказала: «Вот уж 70 лет, а будто вчера родилась». Так и я могу сейчас сказать. Совсем недавно маленький мальчик (и ведь очень многое помнится, где жили, как 340 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников жили, какие друзья окружали) и вот уже за семьдесят. А парк – это почти вечно. Сколько он здесь существует, сколько видел эпох, людей, обычаев, нарядов…. И будет видеть, так же спокойно шумя под ветром, покачивая деревьями, глядя в текущую Москву-реку. И так же будут вороны, синицы, белочки (только поколения сменятся), и так же будут собираться шахматисты, которые тоже сменятся, но традиция останется, и что-то будет разрушаться, а что-то наоборот строиться или восстанавливаться. И так же кто-то будет выходить на балкон и смотреть на парк из века в век. Я вспоминаю обыкновенную жизнь обыкновенного человека, которому довелось жить с 1938 года и по настоящее время. Полковник в отставке, пенсионер, более 30 лет прослуживший в КГБ СССР. И так уж случилось, что жизнь эта оказалась разбитой на два этапа: до 1990 года и после, т.е. при советской власти и без. Отец – Георгий Петрович - геолог, закончил Ленинградский Горный институт, мама – Зинаида Васильевна - училась в Медицинском институте. Встретились они в Коломне, под Москвой, где и у отца, и у мамы были родственники. Так сложилась семья и в 1938 году, когда отец работал в Воронежском Университете, я родился. Как отец оказался в Воронеже? Это тоже история достаточно плотно связанная с жизнью страны. Среди документов, которые остались, а это 6-7 папок с дипломами, приказами о зачислении, увольнении, грамотами, личной перепиской имеется приказ от 9 ноября 1937 года, по которому Сейсмогеологический отдел (в котором отец тогда работал), Московского Сейсмологического Института ликвидируется, а старший научный сотрудник Г.П.Горшков освобож341 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников дается от работы. Так же был уволен профессор В.А.Сельский – начальник отдела, а все вместе явилось следствием ареста крупного ученого Д.И.Мушкетова, руководителя школы сейсмологов в стране. После этого Г.П. год работает преподавателем в Ленинграде, а затем проходит по конкурсу на должность доцента кафедры общей геологии Воронежского государственного университета. Воронеж я, естественно, помню плохо, мы уехали в начале 1941 года, когда мне было чуть больше 2-х лет. Знаю, что жили на Студенческой улице, это рядом с Университетом. Есть фотография - я в комнате, на фоне ковра, который у нас до сих пор. Так же сохранился желтый стеклянный кубик, медный стакан для ручек и книжная полка (им уже более 70 лет). В 1970 г я. был в командировке в Воронеже и зашел в этот дом и комнату. Это один из немногих домов в городе, который не пострадал во время войны. Если уж затрагивать тему отца, то после Воронежа – 1941 год – еще до начала войны Г.П. переводят в Ашхабад директором Геологического института. В 1944 году – перевод в Москву, в Геофизический институт, докторантом отдела сейсмического районирования, а с 1950 года МГУ им. Ломоносова, декан геологического факультета, заведующий кафедрой динамической геологии, доктор, профессор и т.д. Интересная полоса, связанная с работой по линии ЮНЕСКО. Китай, Бирма, Япония, Югославия (более, чем по году) и еще два десятка стран с краткими командировками. И вся нацеленность научной работы – это сейсмическое районирование в первую очередь территории СССР и (попутно) других стран мира. Где ожидать землетрясения, какой силы, как это 342 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников учитывать при строительстве особенно крупных сооружений: плотин, электростанций. Странное сочетание – абсолютная целеустремленность в научных исследованиях, со студенческих лет и до конца жизни (сейсмология, землетрясения, сейсмическое районирование), и одновременно широкий спектр увлечений (по глубине достаточно близких к профессионализму) архитектурой, музыкой, историей России, историей науки, философией, языковедением, коллекционированием. ` Это был в высшей степени интеллигентный человек, энциклопедических знаний, с необыкновенно широким кругозором, глубокий ученый, великолепный лектор, человек, во многом не приспособленный к реалиям нашей меняющейся жизни, то, что называется непрактичный. Но, думаю, главное, чем он заслужил уважение, дружбу и память людей - это его отношение к коллегам, знакомым, да, впрочем, и незнакомым людям. Доброжелательность, желание помочь в любой ситуации, доброе, хорошее любопытство, ожидание от каждой встречи маленького чуда. И все так же привыкли к тому, что и от Георгия Петровича постоянно можно ожидать чуда, чего-то совершенно неординарного в самых различных ситуациях (чьи-то слова на похоронах: «Среди нас жил добрый волшебник»). Воспитание сына (меня) сводилось, пожалуй, к главному – «не ставь перед собой априори какие-то рамки, какие-то стены, иди к цели. Человек может все! И поэтому – хочешь проехаться на паровозе? Сейчас попробуем это организовать. А вот видишь - крокодил в зоопарке, давай посидишь на нем верхом» (это был сезон, когда крокодил спал, только поэтому у меня есть возможность вспоминать) и т.д. 343 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В Ашхабаде жили до 1944 г. Здесь воспоминания уже достаточно ясные. Улица Ленина, арык вдоль улицы, большой (так мне тогда казалось) сад, зеленый, тенистый. Особенно запомнилось мощное тутовое дерево. Дом, где у нас была комната и большая терраса. Собака, которая погибла от клещей. Батат – сладкая картошка, пол-литровая банка ломаного шоколада, который Г.П. выменял у кого-то за картошку. Скорпион, заползший на террасу, которого мы обложили кольцом из бумаги (нас так учили) и бумагу подожгли. Как и полагается, он своим хвостом с шипом и ядом поискал врага и, не найдя, сам себя ужалил. День рождения мамы, на котором она поднесла к губам белую фарфоровую (непрозрачную) кружку с вином, не заметив залетевшую туда осу (губа после этого выглядела эффектно). Малярия, которая была у меня чуть ли не с родильного дома и лет до 13, и «трепала» (температура под 40) каждую весну и осень. И, наконец, пиндинки – очень долго (месяцами) незаживающие ранки от укусов москитов. Они погрызли всех нас, когда какую-то ночь мы спали на открытой террасе, без марлевого покрывала. Болит долго, для лечения надо сделать чуть ли не 40 уколов в каждый укус, а у меня только на губе было 4 укуса. Следы от этих болячек (шрамы) остались на всю жизнь. Почти все время жила с нами Надя – мамина племянница из Коломны, приезжали Вера Семеновна и Петр Михайлович – родители отца. Г.П. в армию не взяли, у него была достаточно серьезная форма туберкулеза, Петра Михайловича не взяли по возрасту 344 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников (он активно работал в ополчении в Ленинграде, есть заметка в газете – «Профессор П.М.Горшков на строительстве окопов»). Какие-то годы В.С. и П.М. провели в Саратове, куда был эвакуирован Ленинградский университет. Сохранилось несколько писем Веры Семеновны из Саратова к нам в Ашхабад, в которых она рассказывает об их житье. В письмах и радость от того, что пока все целы, и понятная грусть, и замечательный юмор, связанный с некоторыми деталями их жизни. Из родственников в войне непосредственно участвовали Сергей Георгиевич и Дмитрий Никитич (после войны живший в Киеве). Три двоюродных брата (других братьев не было): рядовой Георгий Петрович, адмирал флота Советского Союза Сергей Георгиевич и майор Дмитрий Никитич. Следующий пласт – это 1944 год. Г.П. в Геофизическом институте АН СССР, в Москве, где он жил почти год, снимая комнату в районе Китай-города. Бюрократическая эпопея с пропиской, образно описанная Г.П. Пока нет квартиры и прописки, мы с мамой живем в Коломне – 110 км от Москвы. Здесь мама родилась в 1912 г. Деревянный домик на окраине – ул. Толстикова, 43. Клавдия Алексеевна Григорьева – моя бабушка по маминой линии, Анна Васильевна – мамина сестра и ее дочь Надя (Надега). Три сестры – Анна Васильевна, Анфиса Васильевна и Зинаида Васильевна. Анна Васильевна трудилась в совхозе, последние годы до выхода на пенсию была председателем. Анфиса Васильевна много лет прожила во Владивостоке (сначала она была недолго женой Сергея Георгиевича, но потом 345 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников что-то разладилось, и ее мужем стал Борис Васильевич Каратаев – в последующем контр-адмирал), потом в Калининграде (Кенигсберге), последние годы – в Москве. Из Коломенских воспоминаний главное – просторы. Это действительно была самая окраина города. Выходишь из дома и перед тобой крутой обрыв, а за ним бесконечное до горизонта поле. Какие-то огороды, где мы дергали морковку и варили ее тут же на костре, жмыхи, и как главное лакомство смола вишен. Гурьба ребят, футбол летом, санки зимой. Иногда поход в гости к Елене Феодосьевне и Георгию Михайловичу – родителям Сергея Георгиевича, прожившим здесь же в Коломне всю жизнь. Она была учителем литературы, а он учителем математики Коломенской школы. «Заслуженный учитель РСФСР», награжденный орденом Ленина. Связь с Коломной, естественно, сохранилась на всю жизнь. В памяти многочисленные поездки уже из Москвы, когда приезжали на поезде, а на станции нас встречала Анна Васильевна, если зимой, то на санях. И вот, накрывшись тулупом, мы ехали по улицам. Потом приезжали на машине (она появилась у нас в 1959 г.). Поездка воспринималась как серьезное путешествие (110 км!). Мама пекла пироги, брался с собой термос, устраивался привал на полпути, где-то сразу за Бронницами и т.д. C Коломной же связано еще одно забавное воспоминание. На центральной улице в кирпичном доме жила тетя Маня – Мария Михайловна – сестра Георгия Михайловича и, соответственно, Петра Михайловича (моего деда). У нее была комната в коммунальной квартире. И вот, как-то мы у нее в гостях, о чем-то беседуем, рассматриваем фотографии, на обороте одной из которых надпись «Милой Маше от Саши». А на фотографии всем нам знакомое характерное лицо с короткой стрижкой – Алек346 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников сандр Керенский. Он учился в Коломне в офицерском училище и вот, оказывается, ухаживал за Марией Михайловной. Наконец, в Москве появилось жилье. Геофизический институт АН СССР - это в Пыжевском переулке между ул. Ордынкой и Старомонетным переулком. И прямо во дворе Института – жилой дом, двухэтажный, кирпичный, по фасаду – 12 окон, по количеству комнат. Подъезд – один и как только войдешь две двери – направо и налево. Совершенно симметричная планировка: холл метров 16-20, в который выходила дверь туалета, длинный коридор и 10 комнат по обе стороны коридора (одна из них наша), в которых жило 10 семей из 2-х, 3-х или 4-х человек. Одна ванна, один туалет, одна кухня (большая), в которой 10 столов, 10 керосинок. Из кухни второй выход во двор («черный ход»). То же самое на втором этаже. Двор казался очень большим. Его нам хватало и на футбол, и на волейбол, городки, лапту, качели. Катали т.н. «колесики» (уже вряд ли кто-нибудь помнит это развлечение, когда у тебя проволочный обруч и особым образом изогнутый штырь, которым ты этим колесом управляешь), самокаты, сделанные самими с колесами из подшипников. Снежные пещеры зимой, прыжки в сугробы с какой-то стены или крыши, коньки на валенках, прикрученные веревкой с палочкой для затягивания, катанье на коньках и во дворе, и по переулку, по укатанному снегу, уцепившись крючком за борт проезжающего грузовика и т.д., хоккей и самодельные клюшки, которые тщательно обматывались изолентой. Позже появился у меня первый велосипед («Диамант»), на котором сначала ездил без седла (не доставал до педалей) и однажды не смог сделать нужный поворот и вот так, без седла, 347 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников съехал по лестнице в подвал. Большая компания, разновозрастная, но по воспоминаниям жили достаточно дружно. Из особых воспоминаний военные парады – танки, пушки, которые после Красной площади проходили по Ордынке, праздник 800-летия Москвы, это первый мой праздник на Красной площади, первое в жизни пирожное, купленное на станции метро Маяковская, первый поход на футбол (с мамой) на стадион «Динамо». Наиболее близкие отношения сложились с двумя семьями – Бородины (мама, дочь Наташа и сын Николай, он был постарше меня лет на пять) и Ковригины (Александр Иванович, Вера Ивановна, Саша – на год старше меня и Лена – лет на 10 моложе). С Ковригиными связь сохранилась на всю жизнь. (К сожалению, Александр Иванович умер рано, а Саша – главный мой друг не дожил один год до 60, болезнь не удалось вылечить). Он был коренастый, крепкий, очень выдержанный, доброжелательный, талантливый физик, коллега по направленности научной деятельности (нелинейная оптика) и большой друг Р.В.Хохлова, впоследствии ректора МГУ, горнолыжник, турист и т.д. Когда еще подросли, то лыжи – это уже в Измайлово, и как одно из приятных воспоминаний – это чай после лыж в буфете с т.н. «языками» (слоеная выпечка с вареньем внутри), коньки – в парке Горького, танцы – у себя же во дворе под патефон (Утесов). В этой квартире в 1948 г., после рождения моей сестры Верочки, у нас появилась вторая комната, правда в другом конце коридора. В эти же годы жизни в Пыжевском восстановилась связь с 348 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников семьей, которую мои родители знали раньше – семья Щавелевых (Аркадий Александрович, Елена Мироновна, дочь Ирина и сын Андрей). Встречались (они жили рядом, в т.н. «доме на набережной» или «доме правительства), ходили друг к другу в гости, в театры, кино, на концерты. Не прошло и 25 лет, как Ирина согласилась стать моей женой. Она после школы окончила МГУ (биолого-почвенный факультет), потом работала в Онкологическом центре на Каширском шоссе, там же защитила диссертацию. Период Пыжевского переулка – это школа № 12 и ее директор, достаточно крупный мужчина по фамилии Гольдман. Школа располагалась рядом – в Старомонетном переулке. Знакомое всем стандартное четырехэтажное кирпичное здание. Много лет мы ходили в школу по Старомонетному переулку, не догадываясь, что в подвале углового дома находилась лаборатория С.П.Королева и создавались первые образцы ракет. Чудесная первая учительница (1-4 классы) Екатерина Павловна, немолодая (хотя как сейчас оценить, «немолодая» с тех позиций, думаю, лет 50). Клавдия Петровна – география, мне она очень нравилась и м.б. поэтому география – пробел в моем образовании, Мария Ивановна – математика, Дора Израйлевна – английский и т.д. До, по-моему, седьмого класса мы жили «спокойной» жизнью в чисто мужской школе. Потом школа стала смешанной (это как в известной шутке – когда к декабристам в Сибирь приехали жены, у них и началась настоящая каторга). Значит папа – это работа, обеспечение семьи, участие в воспитании, а мама – это полное обустройство дома. Она была очень гостеприимна, с радостью принимала гостей – друзей и коллег отца, искренне стремилась помочь друзьям, соседям, родственникам в любых вопросах быта, медицины, жизнен349 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ных ситуаций. Значит, главные черты - искренность, доброжелательность, открытость, жизненная мудрость. Уроками занималась со мной мама. В памяти осталась сценка – мы сидим (с мамой) рядом за столом, она внимательно следит, чтобы я аккуратно и правильно все вписывал в тетради и подсказывает: «Обмокни перо в чернильницу». Это было для меня полной загадкой – как она догадывалась, что на ручке кончаются чернила?! Надо сказать, что она принимала самое активное участие в школьных делах сначала моих, а через десяток лет Верочкиных, где в английской школе (в Сокольниках) была непременной участницей всякого рода собраний, комитетов, советов, а моей обязанностью было на старенькой машинке печатать все протоколы. Но школа – школой, все это очень интересно, и класс был вполне дружный, но как-то потом связи распались (по крайней мере, у меня) в отличие от Университетской компании. Пожалуй, эти годы запомнились не «спецификой» школьной жизни, а событиями вне школы. Главные воспоминания – всетаки летние месяцы, которых мы всегда очень ждали. С 1950 г. и (с перерывами) до 1960 наша семья снимала дачу в Абрамцево, это Ярославское шоссе, примерно 60-й километр, недалеко от Загорска (теперь - Сергиев Посад). Ведь в те годы конечно не было такого количества, как сейчас, садовых участков, поселков, но в Абрамцево уже имелись и участки и дачи коллег отца: академики Тихонов, Шмидт, член-корреспонденты Гамбурцев, Саваренский, профессор Бончковский и т.д. Участки большие (или казались большими), лесистые, елки, березы, кругом мощные леса и красивые поля, парк с известным музе350 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ем «Абрамцево», удивительно симпатичная речка Воря и полный набор летних развлечений компании из 12-15 человек в возрасте от 8 до 15 лет. Дом, в котором мы снимали комнату с террасой. Хозяин – полковник Коротун Михаил Назарович. По его рассказам он в войну командовал подразделением «Катюш». Хваткий, энергичный, деятельный и очень пунктуальный человек. Его страсть к порядку и аккуратность проявлялись, например, в том, что каждый раз проехав от дома до Загорска (за продуктами) и обратно, т.е. около 50 км, он, перед тем как поставить свою «21-ю» Волгу в гараж, не просто мыл ее внешне, а тщательно протирал двигатель. Потом были и другие дачи, которые мы снимали – Сходня, Поведники, Кратово, Красково, но Абрамцево запомнилось особо. Приезжаешь на электричке с Ярославского вокзала, вылезаешь на платформе «55 км» и в тебя льется совершенно необыкновенного аромата воздух. Поведники – это деревушка из двух десятков домов прямо на берегу Клязьминского (Пироговского) водохранилища. Купанье, рыбная ловля, грибы. В те годы это было действительно заповедное место, куда грузовая машина с вещами едва могла проехать по глинистой лесной дороге. Позже было построено много пансионатов, домов отдыха, санаториев и «девственность» исчезла. Сходня, это крупный поселок Подмосковья, который запомнился по двум причинам. Первая – «Олимпийские игры», организованные среди местной компании молодежи, главным организатором которых был уже упоминавшийся Саша Ковригин (мы снимали дачу вместе). Вторая – это моя охота на дроздов в местном лесу. Дело в том, что за двойку в каком-то классе 351 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников школы мне отец подарил настоящее ружье – берданка 32-го калибра – вот с ней я и охотился. Одно лето мы снимали домик в деревне Ляхово, под Коломной, и есть очень смешная (после дизентерии) фотография бегущей по полю Верочки – ей лет 5-6. Дачный поселок Красково (примерно, 1958 год), где для нас снял дачу Б.В.Каратаев, это был поселок моряков, и замечательная семья, с которой мы познакомились, адмирала В.Ф.Трибуца – в войну командовавшего Балтийским флотом (Владимир Филиппович, Муза Сергеевна, дочери Ира и Таня). Интереснейшая экспедиция, в которую взял меня с собой папа на Тянь-Шань (вместе с Сашей Ковригиным) – горы, ледяные горные речки, грузовик, палатки, арбузы, дыни и солнце, солнце, солнце … Около месяца жизнь в Крыму и в том числе в Севастополе, где к этому времени Сергей Георгиевич стал командующим Черноморским флотом. В Крыму, в Ялте в 1948 г. родилась сестра Верочка. Два лета (ориентировочно 1951-1952 гг) я провел у Анфисы Васильевны и Б.В.Каратаевых (Б.В. был тогда начальником тыла Балтийского флота) в Калининграде. Город был еще в развалинах после войны, его позже начали восстанавливать. Запомнились активные поездки по выходным на рыбалку на очень красивые озера. Замечательные шоссе, обсаженные деревьями. Там я впервые научился водить машину (их у Б.В. было две – «Победа» и «Мерседес-Бенц»), а любовь к Прибалтике осталась навсегда. 1953 год Переезд с Пыжевского переулка в отдельную квартиру, ко352 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников торую отец получил от Московского Университета в Высотном доме у Красных Ворот (Лермонтовская площадь). Изумительное семейство Чирковых, с которыми мы оказались в одном подъезде (Борис Петрович, Людмила Юрьевна и их дочь Милочка). У нас была в семье библиотека и научная, и художественная. Но их библиотека была предметом моей зависти. Мне так хотелось запереться у них в квартире и читать, читать, читать…. Отдельная квартира в Высотном доме - это, конечно, не коммунальная в Пыжевском, но через ряд лет, когда в этом крыле дома открыли второй выход со станции метро «Красные ворота», постоянный шум эскалаторов заставил нас искать какиенибудь другие варианты. Вопрос решался не один год, но всетаки решился и мы получили т.н. смотровой ордер на квартиру на Ленинском проспекте. Дали согласие на переезд. 1953 год – это смерть И.В.Сталина и все связанные с этим переживания. Эти же годы – это многочисленные командировки Г.П. по линии ЮНЕСКО, из которых долговременные – это Китай, Бирма, Япония, Югославия и дневники, дневники, дневники, которые он присылал независимо от писем – толстые тетради с фотографиями, открытками, впечатлениями, встречами. Как только хватало внутренней дисциплинированности и времени! (Нет, дисциплинированность здесь не при чем, это просто потребность) В 1956 г. заканчивалась школа и надо было думать об институте. В это время отец был в Китае, а с ним и мама, и Верочка, которой было 8 лет. Я жил два года у Каратаевых на первом 353 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Хорошевском проезде, откуда и ездил в школу к к/т «Ударник», заканчивая 10 класс. Решили, что выбор института вопрос серьезный, надо повидаться с родителями и посоветоваться. Удалось организовать поездку (с помощью Сергея Георгиевича) в Пекин на весенние школьные каникулы. Визу мне поставили прямо в самый обычный советский паспорт. Реактивных самолетов тогда не было, а летали «ЛИ-2» и «ИЛ-12». Вот на «ИЛ-12» я и летел в Пекин 33 часа. МоскваОмск-Новосибирск-Иркутск-Улан-Батор-Пекин. В плане впечатлений неделя была, конечно, прекрасная. А что касается будущего - решили мы, что науки стали сложными, надо, чтобы и библиотека была под рукой, и советчик, т.е. поступать мне на геологический факультет. У меня были самые приятные впечатления о геологии. Еще школьником я участвовал по совету отца в подмосковной практике студентов-геологов, в походах по берегам Москвы-реки, сборе каких-то образцов (в том числе т.н. «чертовых пальцев»), ведении полевого дневника и т.д. Но вернувшись в Москву мне подумалось, что вот для всех будет ясно – поступил к папочке на факультет. А за год до этого мой главный друг по Пыжевскому переулку Саша Ковригин поступил на физический факультет. Я пошел туда же. Конечно, большую роль сыграло общее внимание (уважение) к физике в те годы. Определенную уверенность придавала и серебряная медаль, полученная при окончании школы. Она давала право сдавать два экзамена вместо 6-ти: письменная математика и сочинение. Экзамен по письменной математике – это примерно 5 часов работы. Ушел я с экзамена в общем с чувством удовлетворения, да что-то не решил, но многое решено. И когда через три дня на 354 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников большом плакате перед факультетом я вдруг увидел «Горшков – два» это было, что называется, обухом по голове. И пожаловаться не кому, и посоветоваться не с кем (все в Китае). Ну, после этого я сдавал все шесть экзаменов по обычному конкурсу, набрал нужные баллы и стал студентом. 1959 год В нашей семье появилась машина. После 2-х летней командировки в Бирму папа приобрел «21-ю» Волгу и началась автомобильная жизнь. Многочисленные поездки с Г.П. по наполеоновским местам Подмосковья. Крым – Ялта, Севастополь. Село Партизанское, куда мы однажды ехали вдвоем с мамой (у папы была там практика со студентами). Доехали до Симферополя и спрашиваем: «Как проехать в Партизанское?». Нам отвечают: «О, до него далеко, 30 км». Это после того, как мы проехали 1200 км !. Форос в Крыму– дивное место с исключительно чистой водой. Первый раз я там был в лагере МГИМО, куда в какой-то из сезонов Верочка (тогда студентка МГИМО) взяла меня с собой. Три разновысоких уровня с перепадами метров по 20. Верхняя площадка – столовая и администрация, средняя – палаточный городок и нижняя – пляж и, значит, трижды в день т.ск. горная зарядка. Потом я еще дважды приезжал туда. По существу каждая поездка это приключение. Вспоминается поездка в Крым через Киев, когда что-то сломалось в дороге и вместо запланированных трех дней любования городом я смотрел на него из смотровой ямы через переднюю подвеску. Ночная дорога из Киева в Одессу с такими молниями сильной грозы, что можно было фары не включать. Поездка в Крым на двух машинах (во второй - мой товарищ 355 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников по хору МГУ Эдик Кузнецов), когда после почти бессонной дождливой ночи в машине, завязшей в раскисшем черноземном поле, выехав на шоссе я вместо налево (в Крым) свернул направо (к Москве), а Эдик, выехав на 10 минут позже, правильно свернул к Крыму. Никаких мобильных телефонов тогда не было и мы полдня искали друг друга. Яркие, красивые поездки с Ириной в Прибалтику – Рига, Вильнюс, Трокай. Позже непременным участником всех поездок стал Яныш –московская сторожевая, любимец семьи, проживший с нами 9 лет. Он появился при содействии Иры Трибуц, у которой всю жизнь было три-четыре собаки. Я всем рассказывал, что особенно ярко его интеллектуальность проявлялась в самостоятельном понимании вопроса. Выходишь с ним из подъезда, тянешь за поводок и говоришь «пойдем направо». «Нет, налево», говорит он, и за тот же поводок тянет тебя, да так, что не удержишь. Запомнился обед в ресторане под Вильнюсом. Мы пошли за столик, а Яныша оставили в машине, приоткрыв стекло. Сделали заказ и сказали – эти порции мы съедим здесь, а еще один бифштекс возьмем с собой, у нас в машине пассажир. Закончили обед и спрашиваем, а где еще бифштекс? Нам отвечают «а его уже отнесли к машине». Официант рассказывал, что у барбоса были слезы на глазах, то ли от проявленного внимания, то ли от лука в бифштексе. Машина прослужила нашей семье 30 лет и проехал я на ней миллион километров. Барвиха – это отдельная тема. У Сергея Георгиевича в Барвихе почти 30 лет была служебная дача и Зинаида Владимировна с С.Г. довольно часто со356 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников бирали родственников. Обычные участники - их дети – Лена, Игорь, Жора, семья Кроленко – Наталья Георгиевна – сестра С.Г., Иван Иванович – ее муж и их дети – Сережа, Маша и Ваня. Потом с годами добавлялись мужья, жены, внуки. Собирались на Новый Год, дни рождения, да и просто так попариться в бане. Теннис, волейбол, городки, бильярд, кинофильмы. Все проходило ярко и празднично. Запомнилось, что, как правило, С.Г. проводил с нами какоето время, а потом поднимался на второй этаж в свой маленький кабинет работать. Работа была превыше всего. Так же в памяти «семейный завет», который неоднократно повторял С.Г., рассказывая: «Мой отец (Георгий Михайлович) долго надеялся, что сын станет математиком, и когда я пришел к нему и сказал, что моя судьба – море, отец ответил «Ты будь, Сереженька, кем хочешь, будь дворником, но тогда будь лучшим дворником на своей улице, чтобы каждый проходящий снимал перед тобой шляпу». Нам всем бесконечно дороги наши мамы, папы, нет более любимых и преданных тебе людей, а что касается С.Г. мы все, конечно, гордились нашим великим родственником, это был действительно Государственный человек, но это же заставляло постоянно чувствовать особую личную ответственность за принадлежность к семье Горшковых. Можно только добавить, что дача, которая была у Главнокомандующего ВМФ СССР, ни в какое сравнение не шла с нынешними «дворцами» многих современных чиновниковдемократов, критикующих руководителей советской эпохи за т.н. привилегии. Значит, с 1956 года – студент. Занятия, сессии, комсомольская работа, спорт (волейбол) 357 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников участие в самодеятельности. Конечно, запомнились преподаватели: Арцимович, Кикоин, Бреховских, Костомаров, Ржевкин, Красильников, Велижанина ……. Лекции, семинары – что о них рассказывать - это как-то дежурно. Самое яркое «учебное» впечатление – это практика, которая для части студентов кафедры акустики, на которой я и учился, проводилась в филиале Акустического Института АН СССР в Сухуми. Четыре месяца мы жили в палатках на закрытой территории Сухумской морской станции прямо на берегу моря. Двадцать метров в одну сторону – и вода, двадцать метров в другую – и лабораторный корпус. Главная направленность моей работы – гидроакустика и темой практики было исследование важной, интереснейшей и красивой задачи: моделирование развития струи от винта (корабля, подводной лодки) в условиях подводного температурного скачка. Это значит большой аквариум, в него наливается на ¾ высоты холодная вода, на ¼ сверху - теплая (очень аккуратно, чтобы не было перемешивания, это формируется «слой скачка»), ниже границы опускается небольшой винт, он начинает вращаться, а сверху по трубочке на винт поступает флюоресцирующая зеленоватая жидкость, и ты видишь, как формируется струя, как этот конус доходит до границы раздела, что с ним происходит и т.д. Все это снимаешь киноаппаратом. Руководителем группы, в которой я работал, был тогда кандидат наук Виктор Иванович Ильичев («Виктор, разреши выписать спирт, надо протереть стенки аквариума – мне делать киносъемку» - «Разрешаю, но в следующий раз выписывай сразу 358 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников смесь спирт-бензин, это для промывания аквариума лучше»). Впоследствии он стал Директором Сухумского филиала, потом Директором Института Океанографии во Владивостоке, потом звонит и говорит: «Слав, а я стал академиком». Я очень ценил дружбу с В.И., его семьей (жена – Муза Васильевна) и в 1990 г. (м.б. 1991) мы провели с женой и сыном замечательные две недели отпуска в гостях у В.И. во Владивостоке. У В.И. была удивительная черта – вот что-то рассказывает, шутит, глаза усмехаются, и тут же мгновенный переход к серьезным вопросам с посерьезневшими глазами. Одно из любимых занятий В.И. – плавание с аквалангом или просто с маской (сбор трепангов). И как дополнительные впечатления от Сухумской практики, это «Псоу» и самодельные местные напитки, мясо (типа бефстроганов в очень вкусном соусе), ароматнейший кофе, хачапури и, конечно, влажность, особенно к концу практики (конец октября) – вечером приходишь в палатку, а простыни влажноватые. Руководителем моей дипломной работы был членкорреспондент АН СССР, директор Акустического института АН Леонид Максимович Бреховских. Это был занятой человек, попадал я к нему не часто, старался не отвлекать и тем более пережил потрясение, когда принес ему полученные результаты теоретических расчетов одной из моделей подводного звукового канала и услышал «Какая чушь!». Самое интересное, что потом все оказалось правильно, но у меня пожизненно осталась в памяти эта первая реакция на неожиданный для него результат. Интересна вся семья Бреховских. Сибиряки по происхожде359 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников нию, три брата, Леонид Максимович - член-корреспондент, в последующем академик АН СССР – гидроакустик, Серафим Максимович – оптик, специалист по стеклу, в том числе для космических аппаратов и третий, я его знал мало, по воспоминаниям он так и остался в Сибири и занимался сельским хозяйством. У Л.М. две дочери – Инна и Наташа, которые были достаточно близко связаны с нашей университетской компанией. Теплые воспоминания опять связаны с летними месяцами. Два лета – студенческие отряды в колхозе под Можайском. Основной работой наших бригад в колхозах была уборка сена, и это было прекрасно. Редким исключением являлась погрузка со склада на грузовики муки. Запомнилось, как двое наших ребят, поставленных на муку, с радостью согласились вместо погрузки перевезти четырех коров на грузовике из одной деревни в другую. Коров привязали мордами вперед, к кабине, сзади укрепили (в зоне хвостов) поперечную доску, и для двоих наших коллег осталось полметра пространства от этой доски и до заднего борта. Грузовик тронулся, ребята радостно помахали нам, но на первом же ухабе реакция коров была своеобразной, что-то из них плюхнулось на доску, и они начали размахивать хвостами. Реакция сопровождающих была понятной – они тут же попрыгали из машины и дальше ехать не захотели. Еженедельно проходил съезд бригадиров. На совещание в центральную усадьбу все приезжали на персональном транспорте: или на телеге, или верхом. Доплата 20% бригадиру за любую работу (все в бригаде кололи дрова, а наряды выписывали на меня, я был бригадиром). «Дождевые», которые платили в непогоду, и сыр «Рокфор» 360 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников (любимый сыр Г.П.), который он мне перед отъездом положил в рюкзак, а мы всей бригадой долго искали, где же источник «аромата». Четыре года участия в Академическом хоре МГУ (пел басом). Главным организатором хора, бессменным многолетним руководителем был Серафим Владимирович Попов (после него – Б.В.Баранов), которого все любили и уважали. Это был интеллигентнийший, высокопрофессиональный педагог и крайне доброжелательный человек. У всех у нас навсегда в памяти Серафим Владимирович и его жена Вера Николаевна, принимавшая самое активное участие в делах хора. И еще из руководителей - друг всех - Вася Немирович-Данченко – концертмейстер. В 2004 г. отмечалось 100-летие С.В.Попова. Конечно, яркие впечатления оставили поездки с хором – Архангельск, Одесса, Литва, Латвия, Венгрия, Болгария, Югославия, Чехословакия. Правда, зарубежные поездки начались уже после окончания мной Университета, но каждый раз приходило на работу письмо от руководства Университета с просьбой разрешить мне участвовать. Я упоминаю поездки одной строчкой, но ведь каждая – это путешествие по стране. Судите сами, что, например, за словом Чехословакия? Это за 12 дней – Пардубице, Кутна Гора, Лидице, Кладно, Карловы Вары, Марианске Лазни, Прага, Градец Кралов и снова Пардубице. Прибалтика – это Домский собор, купание в море, это массовый праздник песни «Лиго». Я уж не рассказываю о мелких происшествиях, смешных случаях, розыгрышах и т.д. Это все было с избытком. 361 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Например, Коля, идущий в полутьме по коридору общежития Рижского Университета, где нас разместили (он приехал отдельно, ночным поездом), и спрашивающий у идущего навстречу «где расположились студенты МГУ?». А спрашивал, как выяснилось, сам у себя – в конце коридора висело большое зеркало. Вошел в комнату, дрожа от ужаса. Ныряние в море, небольшая травма позвоночника и воспоминания от лечения в Москве (перед рентгеном впервые в жизни– клизма в поликлинике МГУ и после слов сестры «все в порядке, идите» я и пошел через большой двор на остановку троллейбуса, только в середине пути почувствовав, что в чемто не прав). В Архангельске запомнились комары, из-за которых было невозможно играть в волейбол. Очень яркое впечатление осталось от Югославии и особенно от города Дубровник (прямо город-декорация), где мы (немножко нарушив дисциплину), конечно, пошли смотреть, что такое ночной бар. Сложившаяся у нас компания - Эдик Кузнецов, Коля Попов, Лена Борисова, Клава Бурдина, Юра Рыбаков, Лев Титов, Ваня Нестеренко, Роза Алексеева т.е. люди, относящиеся к старшему поколению участников хора. Еще из самодеятельности. Тогда на факультете ставились оперы – «Архимед», «Дубинушка» и «Серый камень». Очень ответственно это происходило. Как правило, за основу брались известнейшие арии, но текст, конечно, заменялся. Когда намечалось выступление, зал клуба МГУ всегда был полон. Известный гимн – «Дубинушка»: Тот, кто физиком стал, тот грустить перестал. На физфаке не жизнь, а малина. 362 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Только физика соль, остальное все ноль. А филолог и химик – дубины ….. Компания на факультете - это О.Сухаревская, О.Медников, В.Руденко, М.Менский, Б.Воронов, Л.Мартинсон, А.Берков, О.Кудрявцев, В.Строителева, И.Петрова, Н.Илларионова, Н.Медникова, Л.Мягченкова – группа, с которой мы встречаемся ежегодно в день рождения Олега Медникова, умершего лет через пять после окончания МГУ из-за неудачной операции по удалению аппендицита. И вот Университет заканчивается. После защиты диплома мне было предложено поступить в аспирантуру Акустического института, но этого не случилось. В этом году (1962) организовывался рейс, экспедиция специалистов Акустического института в океан, в края Японии. Я занимался гидроакустикой и естественно мечтал попасть в этот рейс. Но кадровики (вполне справедливо) сказали: «Молодой человек, у нас таких желающих много, вот поработаете за письменным столом 2-3 года - до вас очередь и дойдет». Я чисто по-мальчишески обиделся. А тут как раз подоспело другое предложение. Меня пригласили в какой-то из кабинетов факультета (то ли кадры, то ли партком) и приятного вида полковник (Червонцев Михаил Александрович) рассказал, что мое личное дело внимательно изучено, специальность подходит и меня приглашают на работу в Научно-исследовательский Институт КГБ СССР. В моих глазах это было высокое доверие, да плюс еще обида на Акустический институт и я, подумав 3-4 дня, согласился. Так, с марта 1962 года я стал инженером Центрального Научно-исследовательского Института КГБ СССР (ЦНИИСТ), а с декабря 1963 г. – офицером. 363 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников В Институте я проработал 10 лет и никоим образом не жалею об этом. Был хороший коллектив, интересная научная работа, отличное аппаратурное обеспечение, элементы экзотики и тайны, вполне нормальная зарплата (в те годы 150 рублей в месяц). Широкие связи со всеми учреждениями, заводами, институтами по профилю работы, командировки, привлекательные даже тем, что приезжая в любой город, ты знал, что здесь есть твои коллеги по Комитету и при необходимости любая помощь будет оказана. Сотрудники – в основном среднего возраста, но были и исключения. Например, одним из консультантов у меня в акустической лаборатории был Лев Термен – автор известного музыкального инструмента «Термен-Вокс», который он демонстрировал в свое время еще В.И.Ленину. Не было научно-технических направлений, которые здесь не изучались бы. Из тех задач, которыми довелось заниматься непосредственно мне, первая - это работа над созданием супермалогабаритных низкочастотных узкополосных фильтров, а вторая - теоретическое обоснование и техническая реализация аппаратуры, использующей эффекты нелинейного взаимодействия звука и ультразвука. При работе над первой задачей потребовалось углубиться в новые материалы – металлы с заданным температурным коэффициентом частоты (ТКЧ), новые клеи, специальные пьезокерамические изделия, технологию изготовления и настройки, установить связи с целым рядом предприятий Москвы, Киева, Ленинграда. Все-таки нормальная научная работа – это очень увлекательно. Тем более что в Институте были прекрасные условия в т.ч. и в плане аппаратурного обеспечения. Это бывает нечасто, но когда с утра ты едешь на работу на час-два рань364 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ше (не к 9-ти, а к 8-ми, 7-ми), потому что не терпится поскорее увидеть, перепроверить результаты тех экспериментов, которые ты заканчивал вчера вечером, это здорово! Работа получилась, были разработаны, испытаны и запущены в серию требуемые изделия, действительно супермалогабаритные электромеханические фильтры, решения защищены несколькими свидетельствами на изобретения. Единственно, что удивило – коробочка с 12-ю низкочастотными фильтрами (все 12 каналов в полосе примерно 800-1300 Гц) с общими размерами 70*50*18 мм при серийном выпуске стоила около 9 тыс. рублей, в те годы это цена автомашины Волга. Как один из результатов – почетное звание «Заслуженный изобретатель РСФСР». Вторая работа, которая продолжалась не один год и в итоге оформилась как диссертация, это теоретическое обоснование и техническая реализация аппаратуры, использующей эффекты нелинейного взаимодействия звука с ультразвуком. Понадобилась разработка достаточно мощных излучателей ультразвука, высокочувствительных приемников, аппаратуры выделения эффектов взаимодействия. Инициатором работы и моим научным руководителем был Э.И.Абалмазов, с которым в один день, на одном Ученом Совете мы и защищали я – кандидатскую, а он – докторскую диссертации. Эдуард Иванович - талантливый ученый – физик, математик, оптик-лазерщик, организатор, фантазер, хороший товарищ, Ряд лет он был начальником Отдела физико-химических проблем, в который входили 6 лабораторий – рентгеновская, акустическая, криминалистики, оптики и др. Тема моей диссертации – это его предложение, в реальность которого, я не сразу поверил. 365 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Это был 1968 год. Можно упомянуть третье направление – это появившееся тогда слово «гидроника». Если по существу, то это исследование нового метода передачи информации под водой. К сожалению, предложение оказалось из области фантастики, практического результата не дало, но занимаясь им, я познакомился с удивительно интересным человеком, гидроакустиком, доктором наук Аркадием Сергеевичем Шеиным, добрые отношения с которым сохранились на долгие годы. (ВНИИРО – Всесоюзный НИИ рыбного хозяйства и океанографии). А.С.Шеин - это гидроакустические преобразователи на основе сегнетовой соли, филиал в Балаклаве, лаборатория, квартира, общежитие (все в одном блоке). Балаклавский мыс, весной покрытый маками. Балаклавская бухта с уникальными оборонными сооружениями. «Флот» А.С.Шеина - сейнер, торпедный катер, малый катер, все переделанное под научно-исследовательские цели, выходы в море. История прогулочного похода в Ялту, когда на обратном пути потерялись и пограничники не могли нас разыскать. Увлеченность А.С. всем новым, в частности, изучение реакции дельфинов на новые предметы, и в этой связи мое плавание (в качестве нового предмета) в большом бассейне с дельфинамиафалинами в Казачьей бухте под Севастополем и т.д. Командировки: Ленинград, Киев, Клайпеда, Лиепая, Одесса. Поездка в Ашхабад с испытаниями диссертационной аппаратуры. Участие в симпозиумах АН СССР по статистической гидроакустике - Н.Г.Загоруйко, В.В.Ольшевский. Одесский оперный театр, в который мы с Н.Г.Загоруйко проникли в 2 часа ночи через балкон второго этажа (уж очень мы переживали – как же так, завтра мы улетаем, а в известнейшем Одесском оперном театре так и не были. Это на следующий день мы го366 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ворили себе: «да…капитан КГБ и доктор наук, проректор Университета, в два часа ночи, в театр – да как это в голову могло придти?!»). Здесь же в Кучино – активная комсомольская работа. Год или два - секретарь комитета комсомола Института. Полностью пройдена должностная дорожка – инженер, ст. инженер, старший научный сотрудник, начальник лаборатории. 1973 год Из личной жизни – 27 октября свадьба, которая достаточно торжественно была отмечена на Кузнецком мосту в ресторане «Будапешт», в 1975 году рождение сына (Егорка), а у Верочки – рождение дочери (Таточка). Это также год переезда в квартиру на Ленинском проспекте. Квартира была в плохом состоянии. Дощатые полы, старые ободранные обои, внутренние двери, в каждой из которых по два–три замка. Кроме того, во всем доме шел ремонт с заменой систем канализации и отопления, но если во всех квартирах жили, и хозяева убирали естественный при ремонте мусор, то здесь жильцов уже не было, т.е. горы мусора в каждой комнате. Да и в целом, рабочие здесь не торопились, используя ее как свой «клуб». Начали ремонт, который продолжался год, и первый раз привели туда маму, когда вся «столярка» была заменена, обои переклеены, паркет отлакирован, а на окнах висели шторы. Очень многое делали с папой своими силами, после работы по вечерам. Решение о согласии на переезд в эту квартиру, конечно, было принято по двум главным причинам – площадь – 100 кв. метров (4 комнаты), и парк с его дивными дорожками, лесом, набережной реки, красивым зданием библиотеки и т.д. 367 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников К этому времени у нас уже была первая наша собака – Яныш (московская сторожевая) – для которой парк оказался очень кстати, он ему понравился. Любимым занятием для Яныша в парке было наблюдение за белочками. Ему как-то ловко удавалось их отыскивать на деревьях и уж после этого оттащить от «дичи» было невозможно. Он был абсолютно уверен в том, что рано или поздно, при очередном прыжке белка свалится на землю и вот тут-то удастся поиграть. В этой связи мне всегда вспоминается случай, когда мы с Янышем оказались как-то на Кузнецком мосту, зашли в какойто двор (каменный колодец) и увидели в середине обнесенную сеткой площадку (метров 5 на 5) с надписью «площадка для выгула собак»! Как тут не вспомнить наш парк. Пожалуй, здесь (нарушив хронологию) уместно вспомнить событие на Ленинском, которое невозможно забыть, это пожар. Февраль 1993 года. Сильный мороз 25-30 градусов. 23 часа. Мы с Динкой (это наша следующая собака – кавказская овчарка) закончили вечернее гуляние по парку и возвращаемся домой. Входим в подъезд, садимся в лифт, поднимаемся на наш 5-й этаж. Я открываю дверь, впускаю барбоса в квартиру и слышу крик: «Пожар, горим!». И действительно, снизу по лестнице уже поднимаются клубы дыма. (Первое важнейшее везение – лифт нас довез, не остановился). Я дверь закрываю, мы с Ириной выходим на балкон смотреть, как сейчас начнется борьба с огнем. Через пять-семь минут во двор въезжает пожарная машина. Еще через десять 368 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников минут у нее заканчивается вода. Еще машина, еще машина….., в итоге 30 машин (300 пожарных). Останавливается движение на Ленинском проспекте, через дорогу перебрасываются пожарные шланги, в районе часа ночи пожарные начинают стучаться в квартиры и кричать «Эвакуируйтесь! Потушить не можем!». По лестнице пройти уже нельзя, мы перелезали по балкону в соседнюю квартиру (надо было видеть, как это делала Динка) и выходили через другой подъезд. И вот, мы все на улице, единственное, что взяли – это шубы и документы. И дальше оставалось только смотреть как пожар, начавшийся на третьем этаже, распространяется наверх – четвертый, пятый, шестой ……. Проблема была в том, что это дом 1938 года постройки с деревянными перекрытиями, по которым огонь и распространялся. Под нашей квартирой (на пятом этаже) перекрытие было бетонное (по правилам строительства – как раз противопожарное) поэтому нас огонь обошел, но картина в целом была впечатляющая. В подъезде два стояка квартир – с лестничной площадки дверь налево и дверь направо. Так вот, выгорел с 3-го по 9-й этаж стояк против нас – остался кирпичный колодец, лестница – это ледяная горка. В нашей квартире (хоть она не сгорела) озера воды во всех комнатах, свесившиеся с потолка, промокшие листы оргалита, мокрые стены, выбитые окна. Дня через три во дворе появился тогдашний префект (Толкачев), который сказал: «Те жильцы, у которых квартиры не приватизированы, можете переезжать, мы выделяем вам квартиры в Митино, там и будете жить. Те же, у кого приватизированы, здесь я ничего сделать не могу – если оплатите ремонт, то в них 369 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вернетесь». Мы же настаивали на том, что вся причина в неготовности пожарных служб и невозможности определить что сгорело – мой приватизированный потолок или неприватизированный пол в квартире на следующем этаже Вопрос все-таки решился благополучно, город (Лужков) нашел деньги на ремонт, но продолжалось это два года. Мы временно жили на одной из казенных квартир в высотном доме на площади Восстания. Все годы моей службы мы достаточно активно пользовались ведомственными домами отдыха. Мещерино и Дубрава под Москвой. Одесса, Паланга, Бильгя (под Баку), Геленджик, Гагры, Карловы Вары. Воспоминания самые приятные. Каждое место интересно и красиво по-своему. Море прекрасно всегда. Вернемся в 1973 год. Надо честно признаться, что к этому времени я был недоволен собой. Мне нравилось уставать от работы, а тут стал замечать, что устаю от дороги, ищу какието минутки для отдыха, да и перспективы особой не вижу. Ну, проработаю еще десяток лет, сделаю еще десяток изобретений и уйду на пенсию подполковником из Кучино. И тут приглашает меня наш начальник управления, генерал-лейтенант – и предлагает переход в новое и достаточно уникальное подразделение, решение о создании которого только что принято. Должность – начальник научно-технического отделения. Территориально – Москва. Начальника подразделения я знал мало, хотя все эти годы он так же работал в Институте, но по другому направлению и дорожки наши не пересекались. И с осени 1973 года по весну 1994 года следующий (второй) этап работы в течение 20 лет. Интереснейший этап: 370 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников организационная, научно-организационная, оперативная, административно-хозяйственная работа и действительно борьба с противником, который технически в ряде случаев оснащен лучше нас, а его надо переиграть. Я - начальник отделения, потом главный инженер, а с 1988 года начальник всего подразделения. Штат – примерно 300 человек. Это были годы активного строительства новых зданий Посольств и Консульств ведущих капиталистических стран в основном в Москве, но так же в Киеве, Владивостоке, Ленинграде и др. Руководством была поставлена задача создания условий для последующего получения информации из этих зданий. С чего начинали? Сотрудников нет, помещений нет. 2-3 крохотных комнаты в одном из домов в центре. Потом у меня появился кабинет в подвале, куда прихожу как-то утром, а в графине на подоконнике замерзла вода. Это потом появилось небольшое здание, в районе метро Лермонтовская и основной особняк, т.н. «Полигон» - испытательный цех на одной из площадок ЦНИИСТа и т.д. В памяти все, кто начинал эту работу, осваивал помещения, устанавливал отношения с внешними организациями, подбирал кадры, приобретал оборудование, формировал и совершенствовал стиль работы. В.А.Кострюков (первый начальник – 1973-1982 гг.), В.Б.Волков, А.В.Конский, В.А.Шигин (второй начальник – 10821988 гг.), А.В.Сосов, В.В.Никольский…Всех не перечислишь. Очень печально, но многие уже не живы, нас, участников, свидетелей, очевидцев остается все меньше. Наше подразделение, во-первых, выполняло перед разраба371 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников тывающими подразделениями роль заказчика необходимых технических средств. Мы формулировали задачу в привязке к конкретному объекту, сопровождали разработку, осуществляли приемку этих технических средств с проведением широкого комплекса испытаний на надежность и защищенность от всех известных нам методов поиска. Второе направление – это работа с проектными организациями и с заводами по производству отдельных конструкций. Третье – работа собственно на строительной площадке. И, наконец, организация ряда дополнительных мероприятий, обеспечивающих решение поставленных задач. За годы работы сформировался отличный коллектив профессионалов в этой специфической области, хороших друзей, всегда готовых помочь друг другу. И это сохранилось на многие годы. Это были наши дни, наши ночи, победы, поражения. О наших победах, удачах известно мало (и это правильно), наши неудачи получали известность. И это равно относится как к нам, так и к нашим тогдашним противникам. Ведь поисковые бригады управления внешней разведки КГБ СССР собирали богатый урожай специальных технических средств получения информации, обследуя здания наших зарубежных Посольств и Консульств. Многое из того, что делалось, было похоже на фантастику. Многое, особенно в деятельности сотрудников, которые занимались практическими вопросами непосредственной установки технических средств на площадках строительства, можно было назвать подвигом. Никто не думал о себе, все мысли были об одном: победить, переиграть, найти неожиданные решения и их реализовать. Всем, кто участвовал в этой работе, есть, что 372 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вспомнить, чем гордиться. Я тоже горжусь тем, что все эти годы был непосредственным участником всех работ подразделения. При Ю.В.Андропове были введены премии, которые вручались писателям за лучшие произведения, написанные об операциях КГБ. Я неоднократно предлагал своему начальству: «Давайте выйдем к Председателю с предложением о присуждении нам с тобой первой премии за лучшую НЕнаписанную книгу о наших операциях». Мы плотно работали со всеми руководителями контрразведки – Г.Ф.Григоренко, Бояровым, Ф.А.Щербаком, М.Г.Ярошенко, В.М.Зориным, В.А.Клишиным, начальниками отделов Р.С.Красильниковым, Скориком, Г.Гуськовым, И.Копневым, Е.Быстровым. Самое тесное взаимодействие было с руководителями 16 Управления (последние годы до 2003 г. – ФАПСИ) И.В.Масловым, А.А.Денисовым, В.В.Коричневым. Были в рамках этой работы и элементы «международного сотрудничества». Запомнилась командировка в Монголию. Все прошло достаточно успешно и в плане служебном, и в плане впечатлений от поездки (особенно мороз под 35-40 градусов). Небольшой проблемой была одна – там, так же как в СССР в это время, начали антиалкогольную кампанию. И вот любой банкет, встаешь, чтобы произнести слова о дружбе двух стран, и очень трудно это получается с бокалом «Боржоми». Проще было на неофициальных дружеских встречах, где вспоминали выражение В.И.Ленина «Архи важно, Архи нужно» («Архи» - сорт монгольской водки). В связи с политической ответственностью выполняемых работ наши проекты (планы) всегда докладывались Председателю Комитета, и мы «прошли» через всех Председателей 373 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников (Ю.В.Андропов, В.М.Чебриков, В.А.Крючков). Все они были соратниками, коллегами, заинтересованными в решении поставленных задач, уважительно относившимися к предлагаемым решениям. Не могу в этой связи не вспомнить отрицательные впечатления, оставшиеся от встречи с В.Бакатиным. Безразличные, чужие глаза, которые говорят «все вы здесь собравшиеся (полковники, генералы) ничего не понимаете, и только я вас научу, как надо работать». Не вдаваясь в детали, могу только добавить, что его время совпало с конфликтной ситуацией, связанной с вновь строящимся Посольством США в Москве. Принципиальное решение о необходимости проведения работ по посольству было принято политическим руководством страны в 1969 году, и после уточнения ряда вопросов основными техническими службами был составлен план работ по созданию уникальных технических средств. Работы велись с 1976 по 1981 гг. По оценке американской разведки, стоимость выполненной программы составила около 200 млн. долларов, что они сравнивают со стоимостью полета корабля «Шаттл» (Вашингтон Пост, 18.06.90). Интересно читать американские публикации на эту тему, в которых, например, пишется: «Сенат США пришел к выводу, что это самая масштабная, самая сложная и умело проведенная разведывательная операция в истории» (я понимаю, что Сенат заинтересован в завышении оценки, но читать все равно приятно). Практические работы на площадке велись с первых дней строительства (и даже раньше) в условиях постоянного присутствия представителей американских спецслужб непосред374 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ственно в зонах выполнения работ. Несмотря на такой жесткий контроль, они дополнительно развернули масштабные поисковые работы. Было пробурено более десяти глубоких скважин по периметру здания для аппаратурного обследования грунта. Был привезен специальный аппарат, разработанный для просвечивания строительных конструкций. Ситуация накалялась. Стройка была приостановлена. В сенате США обсуждался вопрос о полном сносе здания и новом строительстве. В сложившейся ситуации (1982 год) Ю.В.Андропов распорядился дальнейшие работы прекратить. Почти десять лет американцами продолжались поисковые работы (в том числе физический поиск с разрушением элементов конструкций), анализировались результаты, обсуждались пути обеспечения информационной безопасности здания. Задерживался вопрос освоения посольского комплекса СССР в Вашингтоне. В итоге, в сентябре 1991 года В.Бакатин предложил «успокоить» американцев, подготовить и передать американской стороне все планы, связанные с установкой технических средств. В обсуждении целесообразности этого шага участвовали Президент СССР М.Горбачев, Министр иностранных дел СССР Б.Панкин, Президент РСФСР Б.Ельцин, Министр внешних сношений СССР Э.Шеварднадзе, Председатель КГБ СССР В.Бакатин, руководители ОТУ КГБ А.Быков, В.Филипповский. В октябре 1991 года Послу США в СССР Р.Страуссу была сообщена готовность СССР к такому шагу, и 5 декабря 1991 г. 70 листов эскизов мест установки элементов технических средств были переданы советнику-посланнику посольства США Дж.Коллинзу. Можно только добавить, что этот шаг не принес нам ощу375 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников тимой пользы (была слабая надежда на взаимность), как, впрочем, объективно не принес и вреда, кроме морального. 1982 г. – не стало мамы. Госпиталь Бурденко, операция, потом через три-четыре года снова Бурденко, после госпиталя удалось побыть месяца два дома, но ухудшение состояния, 1-я Градская больница и все. Был рак, но, думаю, смерть от инсульта. 1984 г. – ушел папа. Ряд лет он успешно подлечивался (сосуды, сердце) в госпитале в Красногорске и этого на год-полтора хватало. Последний раз его положили в новый морской госпиталь в Купавне. При очередном посещении он просит - «Привези мне нарзана». А у меня какие-то суетные дни, да и «Нарзан» был не в каждом киоске, я привожу фруктовую газировку. Он пьет, говорит «хорошо, но «Нарзан» бы лучше». Каждый раз теперь, беря в руки стакан минеральной воды, вспоминаю, что его просьбу я не успел выполнить. Все уже шло к выписыванию и вдруг телефонный звонок – инфаркт, прямо в кресле, в холле. Работал над своей книгой до последнего дня. Родители так и не видели новую машину, которую я купил в 1986 году. Новая машина – это УАЗ, вездеход, представляю себе, какое удовольствие получал бы Г.П., он так любил сложные дороги, происшествия, приключения. Я всем рассказывал, что УАЗ - это здорово! Правда, летом в нем жарко, зимой в нем холодно, в дождь брезентовая крыша протекает, но в тихий весенний вечер…..А если серьезно, то ему большая благодарность: и поработал на всех стройках, и подарил много замечательных поездок. Родители не видели деревни Рубецкое на Оке под 376 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников г.Касимовым, где сначала Верочка с Андреем, а потом и мы построили дома. Рубецкое - это рыбалка, обилие грибов, просторы, тишина. Но и этим красивым местом и новой машиной мы порадовать родителей не успели. Очень часто мы опаздываем. Начались поездки на УАЗе в отпуск. Особенно запомнились три: Рыбинское водохранилище, Ахтуба под Астраханью и мыс Дубовской – Карелия. На Рыбинское водохранилище предложил поехать уже упоминавшийся Саша Ковригин, который ездил туда несколько лет подряд. Машины оставили в деревушке на берегу, Саша перевез всех на своем катере на остров, где мы и жили с Егоркой в палатке. Планировалось, что это будет купанье, рыбная ловля, сбор ягод, виндсерфинг, но главная (моя) цель – хватит домов отдыха, пора сыну научиться и палатку ставить, и костер разжигать, и еду готовить. Погода была для этого вполне «подходящая». Из 12 дней, которые мы там провели, 11 – это дождь. После этого мы поехали на север, в Карелию, и Егорка впервые совершенно самостоятельно начал управлять машиной. Вторая поездка – это Ахтуба, Харабали. Солнце, арбузы, купанье и ловля судаков. Наконец, Карелия, мыс Дубовской на берегу залива Балтийского моря. Это значит Москва–Ленинград. В Ленинграде ночевка и на второй день – Ленинград-Выборг. После Выборга еще 60-70 км по шоссе на Хельсинки, т.е. до границы остается примерно 10 км. Все это, конечно, с разрешения пограничников. Мыс Дубовской – это каменная глыба, как спина гигантского кита, уходящая в море. Все окружено мощным лесом, в котором изобилие грибов, черники, брусники. Едешь по лес377 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ной дороге и останавливаешься, потому что дорога перед тобой заросла лисичками. Собираешь одну-две картонных коробки и едешь дальше. Зашел в лес, сел на кочку и собираешь вокруг себя чернику. Плюс к этому рыбалка – крупные окуни (нам дали лодку) и купанье в чистейшей воде. Еще одно преимущество этого места, особенно в 90-91 годах – это безопасность. Мы спокойно уезжали, например, на целый день в Выборг, не беспокоясь за оставленные палатки, вещи, продукты, т.к. мимо нашей стоянки 1-2 раза в день мог пройти только пограничный наряд. На мыс Дубовской мы ездили дважды (в одной из поездок был с нами Сережа Кроленко). Одновременно с приобретением машины у нас появился первый в жизни гараж на ул. Мосфильмовской, на охраняемой территории кооператива, самый простой, железный бокс, но как приятно было (особенно в дождь) ставить машину в это сухое укрытие. Не смущало даже то, что после этого надо ехать на троллейбусе на Ленинский проспект. В эти же годы мы занимались строительством более серьезного гаража, бетонного, двухэтажного, с мойкой, отоплением. Эта стройка шла лет восемь. Очень многое для экономии делали сами. После ввода его в эксплуатацию гараж на Мосфильмовской мы передали Андрею Щавелеву, брату Ирины. Наконец, 90-е годы. Начались известные процессы в стране и первое время я радовался за нашу организацию – КГБ, которая продолжала трудиться, когда многие министерства и ведомства уже практически прекратили работы и развалились. Но потом пришел черед и КГБ. Началась перестройка, реорганизации, сдобренные воплями о демократии, популизм, непродуманность предпринимавшихся шагов, стал активно раз378 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников дуваться костер национализма. Ну, что делать, пришли люди не государственные, конъюнктурщики, политические пигмеи. В один из дней, возвращаясь из управления (с проспекта Вернадского) к себе на Мещанскую, я стал свидетелем оргии по слому памятника Ф.Э.Дзержинскому. Звоню С.И.Коринфскому, говорю: «будет стыдно, разрешите вмешаться!» Запретил. Иногда спрашивают: как же это развалился КГБ? Так он потому и развалился, что был военизированной и дисциплинированной организацией, привыкшей исполнять приказы. В результате, например, приказ руководства «Это управление ликвидировать!». «Есть!», «Это подразделение переподчинить!» «Есть!» и т.д. И тот «новострой», который творился, ничего хорошего не принес. Ушли многие профессионалы, появились элементы безразличия, как и везде, в этой ситуации неопределенности стало проявляться стремление к самоспасению, к коммерческой деятельности, к зарабатыванию денег на чем угодно и т.д. Где-то здесь же, если пытаться придерживаться хронологии – август 1991 г. – ГКЧП, но это самостоятельная тема. Неправильно будет распространять это на все и всех, приходит и неплохая молодежь, какие-то традиции сохраняются, но урон был нанесен серьезный. Несколько радует, что отдельные «новаторские» реорганизации постепенно отменяются и структура восстанавливается. Я и не собираюсь лакировать, хвалить все то, что было раньше. Я могу говорить достаточно объективно только о тех направлениях, которыми сам занимался, только о тех людях, коллективах, с которыми непосредственно работал. И искренне считаю, что мне очень везло. Я благодарен абсолютному большинству 379 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников людей, с которыми меня свела жизнь, совместная служба. Ведь практически вся наша жизнь проходила на работе. Рано утром ушел из дома и вернулся не раньше 21 часа. Посмотрел «Новости» по ТВ и пора отдыхать перед завтрашним днем. Поэтому крайне важно с кем ты работаешь, какие отношения, какой климат. Мне везло. Я считаю, что с 1973 по 1990 гг. это был взлет подразделения, его «звездный час». В 1993 году мне исполнилось 55 лет, это тогда в КГБ был предельный возраст службы. Пригласил меня начальник отдела кадров и, сделав скорбное лицо, объявил, что я в списках оформляемых на пенсию. Полковник в отставке. Потом были проводы у начальника управления, награда от Председателя – мелкокалиберный карабин, общее собрание в подразделении и т.д. Месяца за три до этого я начал поиски «запасного аэродрома», и друзья прямо в день официального увольнения из КГБ издали приказ о зачислении меня начальником Службы в Оперативно-техническое и поисковое управление (ОТПУ) Департамента налоговой полиции. Департамент (ДНП), позже – Федеральная Служба налоговой полиции (ФСНП) - активно развивался, набирались кадры из КГБ, армии, МВД, гражданских организаций, и возрастная планка службы была поднята до 60 лет. Надо отдать должное руководителям ДНП, сумевшим с полного нуля – ни сотрудников, ни помещений, ни транспорта, ни техники – создать полноценное многопрофильное техническое управление (через 2-3 года 300 сотрудников), достойно выполнявшее все задачи, которые перед ним ставились. О них остались самые добрые воспоминания. 380 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Характер, специфика работ заставляли всех участников от руководителей ФСНП до рядовых оперативных работников выстраивать отношения доброжелательного взаимодействия, взаимопомощи. Одной из первых и серьезных задач, способствовавших формированию и совершенствованию методов работы, стала операция по «МММ» - известному «изобретению» Мавроди. Именно такие задачи в силу их остроты и определенного риска сформировали у меня привычку находить возможность провожать отправляемые на мероприятие бригады, встречать их после завершения работы, а в ряде случаев и непосредственно участвовать. Довелось участвовать и в полезной работе, которая проводилась управлением в Академии ФСНП (чтение лекций, участие в семинарах) и на семинарах, организуемых управлением для работников региональных служб (Самара, Воронеж, Новосибирск, Ленинград). Здесь я прошел две ступеньки – начальник Службы – это коллектив из 4-6 отделов и заместитель начальника управления. Помимо текущих дел, достаточно интересное, яркое впечатление осталось от задания по установлению и поддержанию в течение ряда лет очень конструктивных отношений с английской фирмой «Coulbrand», занимавшейся поставками силовым структурам специальной техники и собственного производства, и других фирм. В рамках этой работы были две командировки в Великобританию, первой из которых я был особенно доволен, так как к этому времени уже почти год в Англии (на практике) в местечке Крю находился Егорка, и мне необычайно хотелось увидеть, 381 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников как он там живет. И это осуществилось. Как Егорка оказался в Англии? Перед окончанием школы стали мы думать об институте. Надо признаться, у меня было большое желание, чтобы он поступил в МГИМО. После ряда консультаций с друзьями, коллегами почва была подготовлена, но в какой-то нашей поездке по городу мы услышали по радио передачу об институте под названием НИРП – Независимый Институт Российского Предпринимательства. Решили – поедем, посмотрим, что это такое. Поехали, побеседовали с директором (А.Бусыгин), нам понравилось. И в течение пяти лет обучения мы не пожалели об этом. Коллективу преподавателей удалось создать совершенно своеобразную атмосферу развития у ребят инициативы, самостоятельности, свободы в выборе целей и путей их достижения. Яркий выпускной вечер. Еще до окончания Института сын вместе с товарищем создали структуру «CMG» и начали набирать опыт самостоятельной работы. Где-то в это же время по собственной инициативе Егорка связался с организацией под названием «Британский Совет» и его включили в состав группы для обучения в Англии. Королевский колледж. Жил в Лондоне, снимал комнату (хозяйка-Летиция), подрабатывал, отлично закончил обучение. В связи со срочностью моей поездки служебный паспорт был оформлен очень быстро. Примерно девять дней я провел в Лондоне (из которых два дня в Крю). Взаимодействие с «Coulbrand» (Р.Хогг и К.Килби) было налажено, я вернулся, а через месяц телефонный звонок из консульского управления МИДа: «А Вам паспорт надо нам сдать, мы только что получи382 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ли ответ на наш запрос – Вам никуда нельзя выезжать». Независимо от этого через полгода была туда же вторая поездка. Одной из интереснейших работ явилось задание по разработке одного из нормативных документов. Управление совместно с рядом других подразделений занималось т.н. оперативно-разыскной деятельностью (ОРД). Впервые появился «Закон об оперативно-разыскной» деятельности (раньше его не было), в котором среди прочего было сказано, что порядок представления результатов будет определяться ведомственными Инструкциями. Приказом была создана группа из 6-7 человек – представителей оперативного управления, следственного управления, юридического и оперативнотехнического с задачей разработать Инструкцию о порядке представления результатов ОРД органу дознания, следователю, прокурору или в суд. Аналогов такого документа не было ни в одном ведомстве. Руководить работой группы было поручено мне. Мы работали почти год (еженедельно собирались), и когда основа была сформирована, мы подумали: «Как же так, Закон один, Инструкция по применению технических средств одна для всех структур, имеющих право осуществлять ОРД, а представлять результаты каждый будет по своей ведомственной инструкции, это неправильно, Инструкция должна быть Межведомственная». Вышли с этим предложением к руководству. Получили согласие. Пригласили участвовать ФСБ и МВД. Сформировалась Межведомственная группа. И еще год работы при периодическом участии и других субъектов ОРД (7-8 участников). Работа была весьма интересная, но даже технически очень 383 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников трудоемкая. Собираемся, обсуждаем, согласовываем формулировки, вносим изменения, потом надо все это учесть в тексте, распечатать и разослать всем членам группы. Через неделю снова собираемся и т.д. Наконец Инструкция была готова, прошла согласования во всех ведомствах (у первых лиц). Один из эпизодов вспоминается как анекдот. Отдаю документ на согласование в ФСБ. Через день телефонный звонок – «наши корректоры не пропускают материал – по новому словарю надо писать оперативно-разыскная деятельность, а у Вас везде оперативно-розыскная». Хорошо, переделали, ФСБ подписало. Отправляю в Минюст. Через три дня оттуда звонок. «Все хорошо, но у Вас везде разыскная, а надо розыскная, мы так не пропустим» и т.д. 1998 год – 60 лет – это уж совсем предельный возраст военной службы и весной 1999 г. с должности зам. начальника управления я ушел (опять) на пенсию. «Почетный сотрудник налоговой полиции». Перед этим уволились и другие руководители. Начиная с 1990 года в нашем словаре появилось название село Рубецкое, которое я уже упоминал. Это Рязанская область, рядом старинный город Касимов. Сначала Верочка с Андреем там купили дом. Село прямо на берегу Оки. Просторы и сосновые светлые, солнечные леса с обилием грибов. Вспомнил, что бывали у людей «ближняя дача» и «дальняя дача». Удалось получить участок земли, купить в совхозе лес для рубки дома (60 рублей! заплатил в кассу колхоза), найти рубщиков. 384 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Зимой сруб перевозили – это целая эпопея (то тракторы есть, а грузчиков нет, то грузчики есть, а тракторов нет). Собирали дом вдвоем с Толей Юзовым. Крышу делали вдвоем с Егоркой. Очень помогали друзья. Печка – Миша Сидоркин, электрика – Виктор Емельянов, Алексей Кожин, Володя Кологреев. Ока, разливы, весной это просто море. Поездки с Динкой. Она бежит впереди по лесной дороге, мы едем сзади, она знает все особенности – где можно отбежать в сторону и искупаться и т.д. Дорога от дома до дома не близкая, примерно 350 километров. Меня спрашивают: «Как ты выдерживаешь 5-6 часов дороги?», ответ - «Я их не замечаю, знаю - еду в сказку», и только Аркадий Стамов-Витковский задал вопрос «А назад?». Помню приезд на денек коллеги из «ФАПСИ». При каком-то телефонном разговоре он говорит «я хочу с тобой поехать, у меня жена тоже хочет домик в деревне». Через день снова звонит: «С тобой поехать не могу, дежурю по управлению, но я приеду сам, расскажи как». Я могу рассказать до какого километрового столбика проехать по шоссе, но потом начинаются пять км лесных переплетающихся дорог, рассказать о которых трудно. И вот через три дня наступает вечер, 18 часов, и к дому подъезжает Ваня на «Москвиче». Я радуюсь, «Вот молодец, добрался». «Да – говорит – нашел, но я выехал в 6 утра!», «Ха-Ха-Ха!», «Вчера!!!». Вот, такая дорога. Но это, действительно, красивые места, где слушаешь тишину, отдыхаешь от всей суеты. Можно сутки ходить по лесу и никого не встретишь. Чтобы не возвращаться к теме Рубецкого лишь добавлю, что 385 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников в районе 2005 года пришло понимание того, что в связи с ростом семьи построенного дома не хватает. Ведь дом был построен в соответствии с шуткой об эстонце: «Уно, я слышал ты закончил строить дом, и сколько в нем комнат?», «Одна», «Почему?», «Меньше не имело смысла!». И началась стройка. Как и в Жаворонках, процессом руководила Ирина, к 2010 году стало шесть комнат, работает отопление (в село проведен газ), и есть надежда, что в 2012 году работы будут завершаться. Значит, 1998 год. Я на пенсии. Лето впервые не работал. Ближе к осени был приглашен во «Фром» к Татьяне Николаевне Костюковой, с которой познакомился еще находясь на службе в ФСБ (по заданию руководства мое подразделение оказывало ей техническую помощь при археологических работах на доме Пашкова - библиотека им. В.И.Ленина). Главная направленность работ «Фрома» - это аппаратурные геофизические исследования грунтов и строительных конструкций и, соответственно, тесное взаимодействие с ЦАИ. (Т.Н., кстати, практически монополист при выполнении такого рода работ на территории Кремля). Очень забавно, стал сотрудником ЦАИ – Центр археологических исследований г. Москвы Управления по охране памятников архитектуры. Забавно, потому что архитектура и охрана памятников – это одно их увлечений Г.П. (Руководитель ЦАИ –академик А.Г.Векслер). Археология, работа над законом Москвы по охране памятников, посещение площадок строительства, масштабные работы по воссозданию Лефортовского парка с системой прудов, привлечение В.И.Лебедева (мой прежний сотрудник по кадровой работе), привлечение А.Щавелева к контролю за состоянием 386 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников площадок строительства (работал хорошо), свободный режим, недалеко от дома, но один недостаток – 4000 рублей зарплата (хоть одна из самых высоких в ЦАИ и, кстати, та же, что была у меня в ФСНП). Ряд моих коллег устроились в этом плане лучше. Начал «шевелиться». Ездил по многим газетным («Метро») объявлениям. Но вскоре, осенью 2000 года коллега по ФСНП привел меня в «Комкор» – «Московскую телекоммуникационную корпорацию», главное детище которой - МВОС, Московская волоконнооптическая сеть: строительство, развитие, эксплуатация, оказание телекоммуникационных услуг. Сеть - самая крупная в Москве ( к концу 2003 года это более 11 тысяч километров). Принят на работу на должность начальника Первого (режимного) отдела. Поставил цели: ȁȁ работать в строгом соответствии с имеющимися инструкциями (чтобы ни одна комиссия ФСБ к организации не могла придраться), ȁȁ работать по инструкциям, но не выстраивать шлагбаумы, запреты, а находить решения, чтобы всячески содействовать производственному процессу, ȁȁ все решать самостоятельно, чтобы руководство «забыло» о том, что есть какие-то проблемы, связанные с Первым отделом, ȁȁ установить и поддерживать такие отношения с внешними организациями, с которыми мы связаны по линии режимной работы, чтобы любые возникающие трудности разрешались тут же, ȁȁ сделать так, чтобы отдел режима так же, как и другие 387 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников структуры корпорации, приносил реальный доход, зарабатывал деньги, т.е оказывал по своей линии услуги сторонним организациям. Все это ложится в один из заветов семьи – «Будь кем хочешь, будь дворником, но тогда будь лучшим дворником на своей улице». Просматривая телефонные справочники, с радостью убедился, что в аналогичных структурах (управлениях безопасности и Первых отделах) смежных организаций – Минсвязи, МГТС, Мэрия и т.д. работают руководители, которых я хорошо знал по службе в КГБ. Как шутку, рассказал руководству, как я благодарен Советской власти за введенный ею порядок, сохранившийся до сих пор: когда сотрудник КГБ «уже ничего не может», его направляют в Первый отдел Института, завода, Министерства и т.д. Как это мне сейчас помогает решать вопросы – везде знакомые. Больших проблем по работе нет, все идет нормально, отношения хорошие, но по характеру мне проще написать любой серьезный нормативный документ, Порядок, Инструкцию, Закон, чем провести через все журналы учета изготовленный или полученный документ. С 1999 г. началось могучее строительство в Жаворонках (ближняя дача). Старый дом Ирина решилась сломать, новый – большой, теплый, красивый начал строиться. Первый вклад, на фундамент - это средства от продажи бокса в гараже на Новаторов (второго бокса, который я там приобрел при второй очереди строительства). А дальше - поэтапное строительство, каждое лето – существенный сдвиг, но на этих этапах решающие финансовые вложения уже Егорки (у него к этому времени 388 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников место работы – старший вице-президент банка «Русский стандарт»). Идеолог, архитектор, прораб, декоратор, контролер – Ирина. С началом нового века количество событий резко увеличивается. Но пока чуть продолжим «о личном». Что-то увлекшись всеми материалами, я забыл рассказать о фантастических успехах Верочки на международном поприще, это отдельная тема, Австрия, Вена, ОБСЕ (Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе) – уже более 10 лет. Конечно, было бы лучше, если бы она сама написала об этом, она и подробности все помнит и расскажет лучше меня. Если кратко, то английская школа № 1 в Сокольниках, МГИМО, работа в Академии наук СССР, защита кандидатской диссертации, МИД России, замужество (муж – Володя Носенко, последняя должность которого - посол СССР в Омане, но это уже спустя много лет после развода), рождение дочки (Тамара, которой сейчас уже 37 лет, сама стала мамой и растит дивную дочку Сашеньку), создание семьи с Андреем Грачевым – всемирно известным ученым-геологом, геофизиком, и командировка по линии МИД в Австрию сотрудником Постоянного представительства России при ОБСЕ. Несколько лет успешной работы в области защиты прав человека, а после окончания срока командировки - предложение продолжить эту работу по контракту с ОБСЕ, т.е. уже не как представитель СССР, а как частное лицо, международный чиновник, эксперт. В моем понимании это высокая оценка ее работы. И вот уже 2012 год, она еще в Вене, очень активно трудится, очень много ездит по разным странам, пользуется заслуженным авторитетом в своей области. 389 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников За эти годы у нее перебывали и все родственники, и все друзья, много времени проводит муж, Андрей Грачев, несколько лет жила Таточка (дочка), окончившая с отличием Венское отделение американского Университета Вэбстер. За эти же годы им удалось построить хороший дом в местечке Борок на Рыбинском водохранилище. Все удачно, но я с нетерпением жду завершения этого этапа ее работы и возвращения домой, в Москву. Женитьба Егорки – это пусть пишет сам. Рождение 16 декабря 2000 г. внучки Сашеньки. (Жена Егорки – Светлана Сароян: Тучково, родители, НИРП – Независимый институт Российского предпринимательства, CMG – фирма, организованная Егоркой с его товарищем по Институту Димой Вечкановым, а с 2000 года хорошая жена и мама). 29 ноября 2003 года Света и Егорка порадовали рождением внука (Аркадий), а 19 мая 2010 г. родилась еще одна внучка – Дашенька. Насыщенным для меня в плане отдыха был сентябрь 2003 года. Сначала поездка (на неделю) к Верочке в Вену, потом (для контраста) неделя в глухом Рязанском селе Рубецкое (строительство бани и сбор грибов) и сразу после этого недельная командировка на семинар, организованный Министерством связи в Сочи. Это было прекрасно. Очень давно с этими стройками не видел моря. Еще из семейных событий 2003 года – замена автомашины. И это действительно событие, потому что с машинами я расстаюсь трудно. Все последнее время их было две: УАЗ 1986 года выпуска (работяга) и 93-я модель Жигуленка, которая досталась мне после Егорки, а он купил ее у кого-то еще (она 1992 390 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников года выпуска – тоже 12 лет), ездила прекрасно, выручала очень, но проржавела насквозь. Продал, месяц занимался маркетингом, изучал модели и цены, но фантазия не шла дальше новой модели (111-я или 12-я) ВАЗа. Больше того, по моей просьбе через друзей на заводе в Тольятти просто приготовили машину. И вдруг мне один из коллег посоветовал приобрести 2-3-летнюю «Нексию». Я купил газету и сразу после Нового года – 1, 2, 3, 4 января ездил как на работу по адресам. Из осмотренных 8-я машина мне понравилась и по состоянию, и по цене, и по виду продающих. С помощью работы взял в Сбербанке кредит и купил. Ей три года, прошла 60 тыс.км, куплена за 180 тыс.рублей. Езжу и (стучу по дереву) очень доволен. Из «государственных» событий – теракты Дубровка, метро, Чечня, Америка, Испания, трагедии – Аквапарк и 14.03.04 сгоревший Манеж, ломается (реконструкция) гостиница «Москва». Засилье чиновников (оформление дома в Жаворонках – год, оформление дома и участков в Рубецком – почти год, восстановление свидетельства о приватизации квартиры – беготня). Идет очередная реорганизация Министерств и Комитетов, но надежды на повышение «прозрачности» и сокращение чиновников слабые (Март 2004 – указ Президента о системе и структуре федеральных органов исполнительной власти – федеральное министерство, федеральная служба, федеральное агентство). Одно из главных событий – выборы Президента (14.03.2004) и все с этим связанное. Путин ( 76% от 68%, пришедших на выборы), Харитонов (КПРФ – 12%), Глазьев, Хакамада, Малышкин, Миронов. 391 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников МКАД, 3-е транспортное кольцо. 2008 год – семидесятилетие ! 40 человек гостей. Ресторан Егоркин «подарок» - цыгане. 2009 год – Зима Франция (Швейцария) – горы, горные лыжи. Наконец, понял в чем главное удовольствие от горных лыж это когда снимаешь всю амуницию. Весна – отметили столетие Георгия Петровича в квартире Егорки. Все родственники. Очень много хороших добрых слов, ученый, лектор, коллекционер и т.д., но что за каждым словом? Ученый. Практически каждый, кто сидел за столом, защищал диссертацию и был кандидатом наук, а Игорь – доктор наук. Но что такое наши диссертации? Частное маленькое исследование. Кто знал, например, о моей диссертации, кроме десяти членов специального закрытого ученого совета? А что такое докторская диссертация Георгия Петровича, защищенная в 38 лет? Итог исследования сейсмического районирования территории СССР с соответствующей картой, принятой Госстроем, как руководство к строительству крупных стратегических объектов. Рояль. Егорка занимается музыкой! Август – Карелия, рыбалка, грибы, катер (Петрозаводск) Лето – трагедия – гибель Сергея Кроленко (разбился на автомашине), похороны – Ленинград Всемирный экономический кризис 31 октября 2008 г. –рождение Сашеньки у Таты Квартира на Мичуринском (Шуваловский квартал). Пока строилась - год жил в Жаворонках, два года в Жулебино. Хороший район, но далеко. Появилась а/м Фольксваген-Пассат (2006 год), подарок Егорки. 392 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Джип Гранд-Чероки. 2010 год – отметили столетие Серг.Георг. (отмечали у Игоря на даче) лето – Греция – Ирина, Егорка, Сашуля, Аркаша, я. Коттеджи, море, дер. Олимпия, свой бассейн. Две недели (сказка). 2011 год – ФАНТАСТИКА! ЮАР. И это действительно фантастика. Егорка как-то спрашивает: «А ты не хочешь поехать со мной на финальный матч кубка мира по футболу?». «Хочу, а куда?» «В ЮАР!». Приглашение оформлено организацией «Visa», с которой Георг.Вячеславович взаимодействует. И вот наступает 9 июля, 20-30. Первый этап ЖаворонкиДомодедово прошел удачно. Второй этап – вылет в 0-40 из Домодедово и в 5-40 прибытие в Дубай (5 часов). Все великолепно, прекрасный самолет авиакомпании «Эмираты», но у меня от волнения (конечно, за исход матча) поднялось давление и пришлось обратиться за помощью к медикам в аэропорту Дубая. Я прошу Егорку разыскать аптеку и купить нужные таблетки, но он решил вопрос по-другому. Через 15 минут прибегают два негра с каталкой и везут меня (ухохочешься) через все залы в медпункт. Хорошие медики, удобная каталка. Все в порядке. И третий этап через пару часов это перелет Дубай - Йоханнесбург (6,5 часов). Конечно, вспоминается известная песенка из фильма про доктора Айболита «Африка, конечно очень далеко». Дальше все просто: паспортный контроль, получение багажа (5 минут), машины, размещение в Протеа отель (мгновенно), ужин. 10.07.10. Встреча с гидом и экскурсия в Преторию (это у меня), у Георгия дела (совещание) с организаторами. Город 393 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников красивый, много садов, но с газом плохо, электричества недостаточно, воды нет. После Претории – посещение алмазной шахты. Это известнейшая шахта в ЮАР (Де Бирс), именно в ней был найден самый крупный в мире алмаз. Шахта работает, 30 тысяч рабочих, добывают 6600 карат в месяц (66 карат с тонны руды). На меня одели фонарь (3 кг слева), аппарат аварийного дыхания (3 кг справа), особую обувь и на лифте (громадная «клеть» человек на 50) опустили на 800 метров в низ. Там мы бродили по штольням и все пытались увидеть в стенках алмазы. Не увидели. Следующий день – получение билетов и выезд на матч Нидерланды-Испания. Финал кубка мира. Поскольку вечер – 20-30, то довольно холодно, спасали пледы, которые нам дали. 12.07.10 выезд из отеля в аэропорт Benoni. Едва нашли. Появились два пацана, как потом выяснилось пилоты, выкатили из сарая небольшой самолет (частный Piper Seneca) и говорят «садитесь». Потом почти два часа полета на небольшой высоте, замечательные виды, все хорошо, но холодновато. Прибыли в Пинду. Нас разместили в лоджии (очень симпатичные деревянные особняки, накормили, и началось (с 15-30 до 19-00) вечернее сафари. Ощущения потрясающие – вы в зоопарке, но только по ту же сторону от решетки, что и звери. Жирафы, зебры, кабаны, львица, косули, носороги, бегемот, читы, буйволы. Слоны, штук 15, достаточно агрессивно оккупировали наш поселок, но обошлось без погромов. То же на следующее утро (с 6-00 до 9-00) – утреннее сафари. Потом обед и 4-х часовая поездка на а/машине в Дурбан. Размещение в Беверли Хиллз отеле, а с утра – рыбалка. Море 394 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников неспокойное, но результаты были и сфотографированы. Удалось увидеть даже китов. 15.07.10 это уже день отъезда. Перед этим прогулка по городу, осмотр магазинчиков, обед и в 18-40 вылет из Дурбана, а в 5-20 (это уже 16.07.10) прибытие в Дубай. 9-35 вылет из Дубая, 14-45 прибытие в Домодедово. К рассказанному можно только добавить, что эта поездка была организована на самом высоком уровне. Связная речь заканчивается, начинаются тезисы, которые надо расшифровывать, но еще важнее где-то и остановиться. До 2009 года Егорка – «Русский Стандарт», а с 2009 года – «ВТБ-24» - быть может, сам напишет. Успехи потрясающие. Думая о времени, в которым мы живем, мне хочется поделиться некоторыми соображениями, которые не давали мне покоя в районе 2005 года. Пока привожу их так, как они тогда были записаны. О времени …… Наверное, самое правильное - просто не задумываться о том, что происходит вокруг, стараться не видеть, и уж тем более не искать ответ на вопросы «а куда же мы идем?», «а что же будет?». Но это можно, если это не затрагивает тебя, твоих родных, близких, друзей. Но ведь затрагивает и ежедневно. А если ты уж такой патриот, что произносишь слова «Народ», «Родина», то не задумываться не получается и не проходящее беспокойство заставляет болеть сердце. Но почему опять-таки преследует ощущение недовольства очень многим из того, что происходит? Быть может, это просто возрастное, обычное желание человека, которому за 60, брюзжать, ругать нововведения, быть неспособным их понять, 395 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников критиковать порядки, ругать молодежь, вспоминать, как было хорошо лет 40-50 назад? Или просто ты сам был другой 40-50 лет назад и смотрел на все другими глазами? А рядом с тобой были другие 60-летние, которые ругали порядки, были недовольны молодежью и т.д. Значит, либо ты не способен понять, что жизнь вокруг стала лучше, либо жизнь не стала лучше. А объективно оценить трудно по одной простой причине. Ты все эти годы прожил, занимаясь не экономикой, не социологией, не статистикой или аналитикой, а совершенно другими проблемами и не владеешь нужной информацией. Черпаешь ее из газет, журналов, окружающей обстановки. Ты мало участвовал (а, может быть, и не мог особенно участвовать) в формировании правил, по которым жил и живешь и, особенно не задумываясь, все отдавал именно тому делу, которому служил, и был уверен, что служил Родине, и старался выполнять свою работу как можно лучше. То есть твое дело было само по себе, это твоя жизнь, твои силы, радости, огорчения, нервы, переживания, время, а изменения вокруг тебя (правила игры) – сами по себе. Но если ты вдруг над чем-то задумывался, с чем-то сталкивался, что-то тебе в этих порядках не нравилось, то скоро мог понять, что изменить это что-то ты все равно не можешь, и включался защитный механизм, который говорил, ну и не думай об этом, утешай себя тем, что то, что ты делаешь, ты делаешь хорошо, совесть твоя перед Родиной чиста, все твои переживания – «от лукавого», и те, кто формирует правила, тоже стремятся работать хорошо, трудности – временные, и будущее – светло. И вот сейчас – 2005 год – и плохого, или, по крайней мере, 396 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников того, что тебе не нравится, слишком много. Нашему поколению выпало сложное время. Трудностей, трагедий, горя было у нашей страны с избытком. Ведь и близко нельзя поставить эти сегодняшние мои рассуждения, сегодняшние переживания с трагедиями тех, кого непосредственно затронули события 30-40 годов, или тех, кто прошел через 4145 годы. Но, может быть, именно это и обостряет восприятие нынешней действительности, обостряет чувство ответственности перед теми, кто строил и защищал то, что сейчас оказалось разрушенным. Нас сейчас пытаются убедить в том, что социализм рассыпался из-за собственной несостоятельности. Вздор! Никуда нельзя выбросить 1917 год, взятие власти (власти и ответственности) большевиками в совершенно разрушенной стране. Преодоление всех трудностей гражданской войны и интервенции. Индустриализацию с совершенно фантастическими темпами (а по-другому и не сохранились бы, и, заметьте, не кланялись при этом перед Международным Валютным Фондом, не принимали условия иностранных банков). Коллективизацию, да, с ошибками, перегибами, но она позволила поднять сельское хозяйство (сравните с нынешними убогими попытками развить частное фермерство). Введение и реализация всеобщего среднего образования в неграмотной, по существу, стране. Развитие науки, искусства, высшего образования, физической культуры, спорта, успехами которого гордилась вся страна, и колоссальный энтузиазм строителей нового общества, несмотря на перегибы, ошибки, репрессии, трудности. Или может быть «несостоятельность» строя проявилась в Великой Отечественной Войне 1941-1945 годов? Победа в войне была результатом безграничного патриотизма советских лю397 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников дей, преданности, самоотверженности, доказательством прочности системы. Восстановление народного хозяйства после войны, развитие всех отраслей – добыча нефти, угля, производство чугуна, стали, электроэнергии, атомная промышленность, космические достижения. В итоге – к 1960 году вторая держава мира, мощная, самостоятельная, развивающаяся, авторитетная. И никакие нынешние т.н. «критики» не могут это отрицать. Создание школ – научных, спортивных (именно своих, национальных школ, в которых учили как побеждать, а не как покупать чужих спортсменов), школ в области искусства. Общественно-политическая система: пионерские организации, комсомол, военно-патриотическое воспитание (ДЮСШ, ГТО, ДОСААФ), пионерские лагери, начиная с всемирно известного Артека. И все это бесплатно, доступно. В конце концов, сколько бы ни говорили о недостатках бесплатной советской медицины – это была сформированная система, доступная для всех, с достижениями мирового значения. А система воспитания кадров руководителей. Сколько ступеней надо было пройти, чтобы стать хозяйственным или партийным руководителем. Это и определяло грамотность, целенаправленность и темпы развития. По каким же причинам это могло сломаться? Первую причину вижу в нас самих. За десятилетия советского строя система власти, организация общества, партия, созданная В.И.Лениным и продолжившим эту работу И.В.Сталиным (все остальные последующие руководители по сравнению с ними, как ни печально, политические лилипуты, пигмеи) воспитала у народа (у подавляющего большинства, исключения есть всегда) абсолютную уверенность в том, что все решения, 398 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников принимаемые властью, руководством, партией – правильны. И их надо выполнять, а еще лучше перевыполнять и тогда «догоним и перегоним». И на это были основания. Страна развивалась, уровень жизни повышался (как в песне «было время и цены снижали»). Известно, что история не терпит сослагательного наклонения. Не будем нарушать это правило и рассуждать о том, какой страна могла бы стать за период 1917-1960 при каком-либо другом (например, капиталистическом) строе. Также не будем утверждать, что при имевшихся к 1960 году темпах развития она к 19… году стала бы первой державой мира. Что имели, то имели. Но вмешалась вторая причина. Капитализм стоит на достаточно прочном фундаменте, который называется рубль (доллар). Любое невыполнение «правил игры» тут же материально наказывается и «дисциплинирует» работника. Социализм же строится на более сложном фундаменте сознательности, энтузиазма, веры в справедливость, моральных факторов. Но все это категорически требует (и в первую очередь от руководителей) идейной преданности, честности, грамотности, видения программы, политической воли и государственной мудрости. Все, кто после И.В.Сталина руководил страной, этими качествами не обладали. Наверняка у каждого из них, по крайней мере, на начальном этапе были какие-то планы, надежды, уверенность в том, что все это им по силам, а получалось либо ум без воли, либо воля без ума. Безликие Маленков и Булганин, волюнтарист Хрущев, Брежнев с его «временем застоя», беспомощный Черненко, (не упо399 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников минаем Андропова, которому судьба отвела слишком малый срок), наконец, Горбачев. С какой же надеждой он был встречен. Мне вспоминается один из его первых докладов. Убедительно, эмоционально, с анализом ситуации, с примерами ошибок, путями их устранения. И это произносилось, а не читалось по бумажке, чувствовалось, что продумано, пережито. И все глубоко поверили в «перестройку», в необходимость нового подхода, нового мышления, в необходимость ломки накопившихся наслоений, расцветающей коррупции, развившихся привилегий, всепрощенчества по отношению к руководящим кадрам, почувствовавшим слабинку и нетребовательность. И первые три года (1985-1988) дали некоторые положительные результаты и в промышленности, и в сельском хозяйстве. Но все это окончилось болтовней, бесконечными рассуждениями, нерешительностью, переросло в конфронтацию с выдвигающимся Ельциным, личные амбиции которого, безмерное тщеславие, гипертрофированное чувство собственной правоты, популизм никак не соответствовали понятию «государственный человек». Начались реформы Ельцина – разрушение под девизом созидания, разобщение под флагом независимости, потрясающая недооценка опасности национализма (в каждой республике тут же появились «свои Ельцины», «свои Березовские»), репрессии (расстрел парламента) под маской демократизации, разворовывание государственной собственности под названием «приватизация». И вот получили то, что получили. Великий, могучий Советский Союз перестал существовать. 400 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Но мало кто был свидетелем сопутствующих этому интриг, политических игр, политического цинизма. Так же продолжал работать инстинкт правильности принимаемых наверху решений, который позволял авантюристам действовать в полной уверенности, что народ проглотит все. Конечно, нельзя недооценивать и влияние на эти процессы извне. Вспомните, может быть, не всем известное выступление в 1945 году директора ЦРУ Аллена Даллеса. Эти строчки достойны того, чтобы их воспроизвести. «Окончится война … и мы бросим все, что имеем, все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание русских людей. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти ценности поверить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников и помощников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного, необратимого его вырождения….. Литература, театр, кино – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства – секс, насилие, садизм, предательство…В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху. Честность и порядочность будут осмеиваться и превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу, - все это мы будем культивировать, все это расцветет махровым цветом. И лишь очень немногие будут догадываться, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение и превратим в посмешище, найдем способ их оболгать. Мы будем браться за 401 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников людей с детских, юношеских лет, будем делать главную ставку на молодежь, мы сделаем из них молодых циников, пошляков, космополитов…..». Оглянитесь вокруг себя и если вы не увидите, что план ЦРУ успешно реализован (так называемыми «агентами влияния»), если вы не вспомните слово «предательство» рядом с фамилиями Горбачева, Ельцина, это может означать только то, что план ЦРУ реализован более чем успешно. Какой итог всего сделанного за эти 15 лет? Страны нет, национализм процветает, бандитизм стал привычным, промышленность в упадке, сельское хозяйство в критическом состоянии, наука размывается, образование утрачено, терроризм, коррупция, взяточничество, безнаказанность, бал правят насилие и жестокость, криминал уверенно осваивает официальные посты, в Думе прививается семейственность, системы привилегий (которые и представить себе не могла т.н. совпартноменклатура), непомерные бюджетные расходы на чиновничество - квартиры, автомашины, зарплаты, цинично публичные «тусовки». Прямо-таки «пир во время чумы». И тогда совершенно естественным делом (спасением) становится критика, переходящая, зачастую, в обливание грязью всего, что делалось до этого (с надеждой, что этим возвышаешь себя). Как правильно было сказано - «Россия стала страной с непредсказуемой историей». И появляются «сверхмудрые» Волкогоновы («Триумф и трагедия»), слащаво-базарно-крикливые Радзинские (ТВ «К барьеру», 14.04.2005) и т.д. Язык, как известно, без костей. Как легко говорить с позиций сегодняшнего дня об «ошибках», «недальновидности». Безусловно, ошибки были. Но мы никогда не сможем посмотреть на то время глазами тех, кто жил тогда, ра402 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ботал тогда, решал тогда и нес ответственность. О каком развитии духовности в стране можно говорить, если все добродетели повержены, все идеалы поставлены с ног на голову, синоним честности – глупость, правда – только в силе и деньгах, понятие «патриотизм» утрачено и на этом уже вырастает поколение, вырастает на том, что видит вокруг. Запомнилось очень мудрое выступление по TV в середине дня 16.04.05 представителя церкви (к сожалению, не записал, кто это был), назвавшего порядок, который создается «антихристианством», поскольку в центре всего эгоизм. Ну, пошумела пресса о миллионере Зурабове, ну и что? И он знает, «а ничего». Ну, прошла статья о скупке одной из фирм земель (для строительства коттеджей) известного на всю страну фермерского хозяйства, которое показывалось высшим руководителям страны, ну и что? Тишина (между прочим, поощряющая). Ну, написали, что элитные лошади с приватизированных конезаводов пошли на колбасу (владельцы выяснили, что лошади требуют ухода). Ну и что? А уж сколько пишется и говорится о постыдных для России ценах на бензин, ну и что? Почему мы воспринимаем как геройство позицию Президента, когда он говорит, что пересмотра итогов приватизации не будет? Если приватизация проведена нечестно, то и защищать ее нечестно. Причина такой нечестной, беспринципной позиции тоже понятна: нужны деньги, нужны инвестиции, нельзя «пугать» иностранных инвесторов даже намеком на возможную национализацию. Ну, давайте пойдем дальше – есть вор, «приватизировавший» у Вас кошелек, а суд (милиция) Вам говорит: «все, до403 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников рогой товарищ, вовремя не защитились, не уберегли, сейчас это его частная собственность и она охраняется государством. Отберите у него (желательно без свидетелей) и тогда это будет Ваша частная собственность». Нет немедленной и жесткой реакции руководства (Правительства, Президента) на преступления чиновников, бандитов, жуликов, мошенников. Вспомните на этом фоне известную записку В.И.Ленина в ЦК РКП (1918 год): «Прошу поставить на порядок дня вопрос об исключении из партии тех ее членов, которые будучи судьями по делу о взяточниках, при доказанной и признанной ими взятке, ограничились приговором на ½ года тюрьмы. Вместо расстрела взяточников выносить такие издевательски слабые и мягкие приговоры есть поступок позорный для коммуниста и революционера. Подобных товарищей надо преследовать судом общественного мнения и исключать из партии». Сейчас нас убеждают в том, что во всем, в частности, виноваты невысокие зарплаты. Оказывается, спасение от взяточничества и коррупции это увеличение зарплат. Помилуйте, увеличьте зарплату на 10-20-50 %, вдвое, втрое, это что, удержит взяточника? Да никогда! Удержит только перспектива жесточайшего позорного наказания с проведением показательных судов (справедливых, но быстрых) и конфискацией украденного. Нет пророка в своем Отечестве. Почему-то на нас убедительнее действуют цитаты. Давайте попробуем обратиться к мнениям специалистов, после чего еще раз обсудим вопрос «чему радоваться?». Коррупция и оргпреступность. «Эффективное разрушение сформированных механизмов 404 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников хозяйствования и правопорядка началось с Хрущева при, как ни странно, искреннем желании сделать «как лучше» (А.Гуров, «Красная мафия», здесь для краткости – вольное изложение одного из разделов книги, автор которой ряд лет был начальником управления по борьбе с организованной преступностью МВД). Чистка и сокращение органов безопасности и внутренних дел, уклон в направлении от государственной юстиции к общественной, ликвидация «бесперспективных деревень», создание огромных трудно управляемых совхозов, очковтирательство, приписки, указание о недопустимости хозяйственного обрастания «сельского пролетариата» – урезание личных участков, штрафы за две коровы (а не одну), две свиньи (а не одну). Все это усилило разбалансированность хозяйства, привело к падению и без того низкого уровня жизни населения, снизило дисциплину труда. Широко развившийся дефицит товаров создал дополнительные экономические предпосылки для зарождения мафии, разделения практически всех сфер на официальные и теневые, для крупных и сверхкрупных хищений государственного имущества. Отличие «красной мафии» от западной было только в одном: западная создавала бизнес, не используя государственные средства, а наша создавала свое благополучие, разворовывая ценности, созданные народом. Период Брежнева с точки зрения криминолога можно назвать периодом укрепления и совершенствования мафиозных структур. Очередная реорганизация органов МВД, очередная либерализация мер наказания, запрещение органам КГБ и МВД документировать информацию на ответственных работников и т.д. Черный рынок развился до беспредела. Продается все, даже звания Героев социалистического труда. 405 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Выстраиваются прочные цепочки платежей: магазин – райторгу, райторг – Мосторгу, Мосторг – распределение по аппаратам разных министерств и ведомств. Это в торговле, но так же во всех других отраслях. Появляются «свои» судьи, «свои» сыщики …. Одновременно начинается процесс становления политической коррупции. Дальше – это как снежный ком с горы с дополнительным ускорением за счет «проснувшихся» корыстных интересов следующих руководителей». А что в экономике за последний десяток лет? Интересный анализ А.Тилле («Советская Россия», 13.08.98 г., статья «Пятый удар». Перед этим была «Удар за ударом» – «СР», 27.11.97., но у меня она не сохранилась). Отмечаются пять этапов ограбления и уничтожения России: 1. «Шоковая терапия», связанная с именем Гайдара-внука. Цены «отпущены» тысячекратно, отняты накопления населения. 2. «Афера века» – ваучеризация, «прославившая» Чубайса. 3. «Денежная приватизация» – преступление тысячелетия: продажа Чубайсом и Кохом построенных всем народом предприятий за 3,6 процентов стоимости. 4. «Распродажа России», ее природных богатств, земли, полезных ископаемых. 5. План Кириенко - «Добивать Россию стабильно». Как результат, слова тогдашнего президента (Б.Ельцин): «Экономика развалена. Предприятия разрушены. Сельское хозяйство в полном загоне». И на этом фоне интересны поэтапные высказывания пре406 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников зидента же: 1991 г. «К концу следующего года, как я и обещал в предвыборный период, начнется постепенное улучшение жизни людей». 1992 г. «Падение кончилось, началось улучшение». 1993 г. «Страна прошла пик спада и вступила в стабилизацию». 1994 г. «К концу 1994 года экономика стабилизируется». 1995 г. «Цены растут, но растут все медленнее». 1996 г. «Кризиса уже нет. Сейчас стабильность. И подъем, подъем, подъем …» Промышленность. Цель этого материала в целом – это не экономический анализ, это фрагменты сегодняшней ситуации, сформированные из различных, но доброкачественных источников. Потому, в частности, здесь – не миллионы тонн и миллиарды киловатт-часов, а относительные оценки, приводимые в работе А.Тетерина («Наш путь», С-Петербург, 2003 год). В этом плане гораздо интереснее материалы, собиравшиеся моим отцом, Георгием Петровичем, в которых в абсолютных единицах (не в процентах) дана картина развития ряда отраслей – чугун, сталь, уголь, нефть, электроэнергия с 1900 и по 1980 годы, но это отдельная тема. Так вот, по А.Тетерину (все в относительных единицах). 407 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Нефть 1930 1975 1980 2000 Эл. энергия 2 35 60 25 Текстильная пр-ть 1930 1975 2000 20 45 8 Лесная пр-ть Валовой сбор зерна 1 25 50 40 8 50 25 60 10 35 Кожевенная пр-ть 7 50 2 Поголовье коров 25 55 25 То есть, все перечисленное практически скатилось на уровень 1930 года, не считая нефти и электроэнергии, по которым просто относительный спад Сельское хозяйство. Обращение Госдумы к Председателю Правительства от 11.03 2005 – уж информированнее источника не придумать. «В 2004 году сохранились некоторые положительные тенденции…Вместе с тем, общий объем сельскохозяйственного производства около 60% от уровня производства в 1990 году…(это прошло уже 14 лет! после «Великой декабрьской революции», 8 декабря 1991 г.), а в животноводстве за прошедший год поголовье крупного рогатого скота сократилось на 6,7%, свиней – на 11,1%… В прошлом году продолжался процесс разрушения материально-технической базы сельского хозяйства… Товаропроизводители смогли купить 7600 тракторов (а произведено 408 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников всего (!) в России 8700 тракторов всех назначений) и 4700 зерноуборочных комбайнов, что возместило 10-15 процентов указанной техники, списанной в результате износа. Рост цен на моторное топливо в 2004 году – 60%, на металлы – 70%… В настоящее время 3500 сельскохозяйственных организаций находятся в стадии банкротства. …можно сделать вывод о том, что сельскохозяйственное производство в Российской Федерации фактически находится в состоянии, близком к стагнации». Но ведь это мы уже проходили 8 лет назад. Постановление Госдумы от 3.12.1997 № 1956-П «О критическом состоянии сельскохозяйственного машиностроения…». «Предприятия тракторного и сельскохозяйственного машиностроения находятся в состоянии затянувшегося кризиса… Продолжается процесс падения уровня технической оснащенности производства сельскохозяйственной продукции… Недостаточная оснащенность … приводит к нарушению агротехники и несоблюдению сроков проведения полевых работ, что является главной причиной низкой урожайности сельскохозяйственных культур и сокращения поголовья скота… Существует угроза полного разрушения отечественного сельскохозяйственного машиностроения, которая может привести к утрате Российской Федерацией продовольственной, а, следовательно, и политической независимости». Возникает прежний вопрос – какой прок от Госдумы? А какая польза от, например, Совета Федерации, если в 1995 и 1996 годах им были приняты два постановления, касающиеся неотложных мер по обеспечению продовольственной безопасности в Российской Федерации, в которых отмечалось продолжающееся снижение производства практически всех видов 409 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников сельскохозяйственных продуктов и резкое увеличение импорта продовольственных товаров. В 1997 году принимается федеральный закон о государственном регулировании агропромышленного производства, ставится вопрос о принятии закона о развитии сельского хозяйства и, наконец, в 2004 году обсуждаются вопросы обеспечения финансовыми ресурсами мероприятий, связанных с принятием в 2005 году новых федеральных законов. Прежде таких законов не было, а просто хватало ума заниматься именно развитием сельского хозяйства. Образование. Интервью с президентом Российской академии образования Н.Никандровым. 14 апреля 2005 года. «В Советском Союзе оно (образование), несомненно, было прекрасным…. Но в 93-94 годах объем финансирования резко упал, и по сравнению с тем снижением прирост финансирования даже в 50% (2000 год) не может вытянуть его на доперестроечный уровень…. …Все больше становится людей, которые получают высшее образование не по способностям, а по кошельку. Одно такое поколение, второе, третье…В итоге снижается интеллектуальный потенциал нации. В вузы будут приходить богатые, а не талантливые, а потом они же пойдут в экономику, в политику…». М.В.Руцков – эксперт журнала «Системы безопасности» – 2004-2005 год, статья «Коррупторы – Конструкторы». «Существовал СССР, в котором дети ходили в кружки юных техников, в институтах – бесплатное образование (с толковыми профессорами и доцентами), молодые специалисты были обязаны отработать по распределению, существовала Академия наук с советами и рабочими группами – короче, работала кузница кадров…. А затем сказали «Берите суверенитета столько, сколько сможете»….. причем каждый воспринял призыв бук410 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вально (берите столько, сколько сможете), (власти), а термин «суверенитет» куда-то (власти и ответственности). испарился…..появился прейскурант на зачеты, курсовые, экзамены, дипломы. Половина талантов отсеялась по бедности, кружки, научные школы увяли, зато академий развелось – видимоневидимо…скоро, как в спорте, начнем конструкторов выписывать из Бразилии и Африки…» Жилищное строительство. Самый свежий источник – Обращение Госдумы к Правительству, 27 мая 2005 года № 1924-1У ГД, “О неотложных мерах по развитию …” Госдума отмечает, что жилищно-коммунальное хозяйство страны продолжает находиться в состоянии кризиса. До настоящего времени реформы жилищно-коммунального хозяйства, начатые в 1997 году, не дали необходимых результатов. Объем жилищного строительства составляет только половину от объема жилищного строительства, достигнутого пятнадцать (!) лет назад, что не только не обеспечивает решение жилищной проблемы, но даже не компенсирует износ жилого фонда….. Темпы роста цен и тарифов на жилищнокоммунальные услуги значительно превышают темпы роста доходов населения. Возьмите спорт. На всю страну были известны «Спартак», «Динамо», «ЦСКА» и др. Игроки этих команд гордились своими клубами, создавали школы, воспитывали смену. Что сейчас? Идет борьба школ не в искусстве побеждать, а борьба в умении удачно перекупить игрока. (Ну, что ж, доживем до позора, когда сборная России будет состоять, например, из африканцев или латиноамериканцев). 411 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Искусство. Эту тему я тоже воспринимаю достаточно болезненно, потому что люблю песни. И то, на чем вырос, то, что близко – классика, романсы, революционные песни, совершенно неповторимый по содержательности, душевности, человечности, патриотизму пласт песен военного времени, лирические песни эстрады тех лет «Я встретил Вас», «Утро туманное», «Я ехала домой», «Гори, гори моя звезда», «Клубится волною», «Я Вас любил», «Вечерний звон, «Слушай, рабочий», «По долинам и по взгорьям», «Катюша», «Вставай, страна огромная», «Бьется в тесной печурке огонь», «Темная ночь», «Эх, дороги», «Холодные волны», «Дымилась роща», «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью», «Нас утро встречает прохладой» и т.д. Что мы слышим сейчас по радио, в концертах, по телевизору? Как назвать это? Одурачивание? Оболванивание? И вряд ли правильно ссылаться на то, что это, мол, молодежи нравится. Хочется верить, что в этой области время все расставит на свои места. Одна из сегодняшних просто катастрофических бед - это чиновничество. Никогда в России не было столько чиновников. Давайте вспомним. В прежние годы, надо признаться, мне было не очень понятно (наверное, от незнания) для чего в ЦК КПСС есть специализированные отделы. Зачем отдел ЦК по сельскому хозяйству, когда есть Министерство сельского хозяйства, зачем отдел по науке, по промышленности, международный отдел и т.д. Если ты, Генеральный секретарь ЦК, не доверяешь сегодняшнему Министру и ставишь над ним отдел ЦК, так замени просто Министра на своего сегодняшнего начальника отдела, которому доверяешь (любое дублирование размывает ответ412 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ственность). Но дальше-то проще. Был Верховный Совет, принимавший законы. Все депутаты по своим округам, собираются только на сессии, никаких квартир, автопарков и т.д. Но это было! А сейчас? Президент, при котором администрация Президента с Управлениями, отделами, департаментами, аппарат Правительства с Управлениями, отделами, департаментами, комиссиями, Совет Федерации с комиссиями, помощниками, хозяйством, Государственная Дума с тем же набором структур, да одно Правительство Москвы чего стоит со всем своим колоссальным чиновничьим аппаратом. И ведь все это продублировано во всех субъектах Федерации. И уже совершенно невозможно найти кто же и за что несет ответственность. Может быть, резко улучшилась законотворческая деятельность? Нет. В этой области главное не количество законов, а их качество, продуманность, взаимоувязанность и исполнение (но тот же Грызлов, будучи Председателем Госдумы, гордо преподносит как рекорд, сотни принятых законов. А от спешки и непродуманности сотни законов «о внесении изменений в закон …» и т.д. Попытайтесь перечислить, сколько у нас сейчас комиссий, комитетов, управлений, в названиях которых звучат актуальные слова «борьба с коррупцией, организованной преступностью и терроризмом». Но есть ли основания сказать, что в этой области есть коренные улучшения? И это не ностальгия, это стремление к результативности, желание, надежда увидеть позитивные сдвиги. Расходы на содержание Президента РФ, его администрации, 413 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников полпредов и центрального аппарата Управления делами президента предусмотрены в размере 5 млрд.835 млн.20 тыс.рублей. (Справка: в 1,4 раза предусмотрено увеличение расходов на содержание президентских структур в проекте бюджета на 2006 год. Расходы на содержание Госдумы и Совета Федерации составят 5 млрд.763 млн. 830 тыс. рублей с увеличением по сравнению с 2005 годом в 1,1 раза. Расходы на правительство РФ составят в 2006 году 841 млн. 660 тыс. рублей (подозреваю, что в газете ошибка, что-то «мало») с увеличением по сравнению с 2005 годом в 1,2 раза. Цифра на ноябрь 2011 года – расходы на Мосгордуму – 1 243 250 тыс. руб.). «МК», 18.08.05 г. (Не могу не внести поправку последнего времени – Совет Госдумы одобрил вчера проект сметы думских расходов на 2012 год – 6 млрд. 76млн. рублей! – «Российская Газета» - 23 марта 2012 г.) Мы удивляемся – мало у нас работающих. А откуда им взяться? После «перестройки» часть работников пошли торговать, другая часть занялась поборами (рэкетом) с торговцев, третья стала охранниками торговцев. Кому создавать материальные ценности, если сейчас вдоль любого тротуара в Москве стоят здоровые молодые люди и собирают мзду с паркующихся автомашин (большие сомнения в том, что эти средства идут государству). Интересные цифры приводятся в уже упоминавшейся работе А.Тетерина. Все население он делит на два класса в соответствии с их отношением к собственности – «эксплуататоры» и «эксплуатируемые» (или привилегированный класс и трудящиеся). К первым 414 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников относятся олигархи (1% от населения) и чиновники всех рангов. Ко вторым – трудящиеся, создающие материальные ценности, предприниматели, ученые, интеллигенция. Так вот, в 1950 году на одного трудящегося приходилось 1,3 эксплуататора, почти столько же, сколько в 1890 году (1,2), общая численность населения – 115 млн человек. В 1960 году (без учета пенсионеров и детей) работников 24,6 млн человек, а эксплуататоров – 42 млн. т.е. цифра 1,3 выросла до 1,7. 1976 год был лучше: каждый трудящийся (включая ученых, учителей, лиц творческого труда) кроме себя и детей кормил еще только одного «бездельника» трудоспособного возраста. Но в 1984 г. эта цифра уже возрастает до 2,0. И, наконец, по прогнозам в 2005 году работников останется 15 млн человек, а эксплуататоров – 80 (90?) млн. (пенсионеры и дети – 39 млн. То-есть, на на одного работающего 6 неработающих! (При общей численности населения 144,3 млн человек одних депутатов всех уровней у нас 1,1 млн, а все вооруженные силы России – 1,4 млн). (Для справки: Сельские жители: 1914 год – 82%, 1950 –55%. 1959 – 48%, 1970 – 38%, 1985 – 28%). В чем опасность? а) При самой примитивной модели темпы роста товарного производства однозначно зависят от темпов демографического прироста населения. б) Рост товарного производства напрямую связан с количеством трудящихся (но не эксплуататоров!). в) С 1990 года идет реальное уменьшение численности населения и резкое увеличение количества эксплуататоров. д) Предельная точка на шкале времени – это когда количество неработающих (эксплуататоров) сравняется с численностью населения – страна прекращает свое существование. 415 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников И процесс продолжается («МК» от 29.06.05). «Московская область … активно готовится к выборам в органы местного самоуправления …в Подмосковье должно появиться 299 (!) новых муниципальных образований». (В советские времена их было 39. Сейчас Подмосковье разбито на 79 муниципальных образований. По новому 131 федеральному закону их будет 378! И аналогичные преобразования произойдут по всей России!). Это какая же армия чиновников (эксплуататоров)?! Проведите самый поверхностный (но документальный) анализ вопросов, которыми занимаются депутаты Городской думы, например, С-Петербурга (то же в Москве, то же в Госдуме и т.д.). До трети из общего количества вопросов – это пересмотр ранее принятых постановлений в целях устранения противоречий с федеральным законодательством (типа «о внесении изменений в закон о внесении изменений в …). Еще большее время (с учетом непосещения заседаний целыми фракциями, отсутствия кворума при голосовании) занимает обсуждение вопросов о регламенте заседаний и деятельности самого собрания. Иногда собрание принимает обращение к президенту или председателю правительства, проявляя «озабоченность» по тому или иному вопросу (типа приводившихся выше постановлений по сельскому хозяйству). Много времени отнимает учреждение всевозможных комиссий и комитетов с последующим распределением по фракциям председательских портфелей. Но основная деятельность депутатов сводится к лоббированию тех или иных городских коммерческих проектов и соответствующему распределению личного депутатского фонда (2% 416 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников от суммы городского бюджета на всех или около миллиона долларов на каждого с учетом, естественно, определенной «отдачи» от вложенных средств). ( Вернемся к справке, которая была выше. Не многовато либолее 6 млрд на «болтовню» с «проявлением озабоченности»?). Интересно в этом плане интервью с писателем М.Веллером, автором книги «Б.Вавилонская» («МК», 20.04.2005, последний абзац): «Русские либералы допустили основополагающую ошибку – они сопрягли в неразрывное целое свободу слова, совести, печати, частной собственности со свободой грабить, убивать, обирать людей, не платить зарплату, раскрадывать казну, присваивать созданные народом ценности и т.д. То есть они утверждают: демократические свободы и бандитские свободы могут существовать только в одном флаконе. А вот такой салат народу не нужен! ….Истина всегда проста. Место вора – в тюрьме, место убийцы – на виселице. Закон, идущий на пользу ворам и во вред труженикам, - преступный закон, его надо менять. Иначе в истории происходят социалистические революции и фашистские путчи. ….Если либерал защищает олигарха в противовес нищему наемному работнику, он, скорее всего, наймит крупного капитала. Русский писатель не может рыдать по миллиардеру, когда голодают старики, трудом которых создано все, чем завладел этот миллиардер. …чрезмерные либералисты мостят дорогу фашизму». Не обсуждая моральных устоев автора, очень рекомендую прочитать книгу Ю.М.Лужкова «Развитие капитализма в России. 100 лет спустя». До предела сжатое изложение сегодняшнего бедственного состояния и «невидимость» перспектив реше417 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ния социальных проблем. Острейшая проблема – лекарства. Посмотрите сколько еженедельно направляется информационных писем Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения о фальсифицированных лекарствах, которые произведены десятками ОАО, ЗАО, ООО, ЧП и переданы в аптеки. И вот для локализации содержится специальное ведомство, штат контролеров, ряд центров с очень дорогим оборудованием анализа, привлекаются органы милиции, прокуратура. Не слишком ли дорого, ради того, чтобы несколько жуликов имели возможность продолжать обогащаться? Была ли, или вернее, могла ли даже возникнуть такая проблема до 1990 года? Не пора ли хоть в этой области прекратить эксперименты над народом и восстановить то, что было? Ведь любые действия должны иметь смысл. Совершенно очевидно, что существующая система бессмысленна, «бьет по хвостам», риск сохраняется. И грустно читать поручения в этих письмах: «изъять из обращения», «направить информацию в Росздравнадзор», «вернуть лекарственные средства предприятиям-изготовителям» и т.д. Полная властная импотенция руководителя Фед.агентства Р.У.Хабриева. Хоть бы одно известное уголовное дело с лишением организаций лицензий на право заниматься изготовлением лекарств. Понятен смысл бывших некогда военпредов, которые не выпускали с завода продукцию, не отвечающую необходимым требованиям. Не выпускали! Здесь все наоборот, продукция выпущена, какая-то часть ее уже реализована, используется, и вот тут начинает идти пар и гудят паровозные свистки. А жизнь продолжается, ну прямо по- восточному: «Собака лает, а караван идет». Театр абсурда! (Опять не могу не сделать вставку по одной из последних пу418 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников бликаций – «Аргументы и Факты» -21марта 2012 г. Идет следствие по делу уволенного в 2011 г. с должности начальника криминальной милиции УВД на метрополитене О.Гавашелашвили, в загородном доме которого штамповали в год до 1,5 млн фальшивых упаковок «Арбидола», «Линекса» и «Флюкостата» на сумму 300 млн рублей. Угадайте с трех раз чем закончится?). Примерно такая же картина с алкогольной продукцией. И уж говорим, говорим о необходимости, целесообразности государственной монополии, а дальше? Может быть, стране водки не хватает? Может быть, обилие производителей (конкуренция!) привело к снижению цен? Нет! Все то же самое, что и выше с лекарствами. Полную беспомощность государство проявляет на ниве торговли сельскохозяйственными продуктами. Мне попалась какая-то статья об инфляции. Понятно, что все за последние месяцы подорожало. В статье речь о продуктах. Хлеб, мука, сахар, мясо, рыба. Но что, оказывается, подорожало больше всего – овощи. И ведь сколько уже прошло статей о работе «овощной цепочки», о перекупщиках, о «схваченности» рынков, о диктате в ценах и что? Как же должны быть безразличны заботы народа, если даже здесь руководство не хочет «топнуть ногой». То же безразличие к своему народу и в вопросе о ценах на бензин. Статьи, рассуждения, объяснения причин, прогнозы дальнейшего роста и что? Все слова о рынке, конкуренции между производителями и поставщиками, рыночном регулировании цен – все на ветер. Хотя достаточно одного постановления правительства, обязывающего производителей и торговцев поставлять бензин на внутренний рынок по совершенно определенным, не заоблачным ценам.. (Написал, и самому страшно стало. Ведь в наших условиях бензин на колонках тут же ис419 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников чезнет, он просто не будет доходить до колонок. То есть по бумагам – будет, а по существу эта цистерна, якобы поставленная на внутренний рынок на льготных условиях, благополучно продолжит свой путь за рубеж, принося дополнительный доход владельцу). Опять приехали! И ничего, кроме целевых, адресных доплат автовладельцам придумать не сможем. (Хотя тут же возникнет вполне справедливый вопрос – а почему только автовладельцам?). Полезны материалы из сборника «Журнал Российского права» №2, февраль 2005 года – «Национальная безопасность Российской Федерации: проблема укрепления государственноправовых основ», из книг «Предавшие СССР», «Проект Россия», «Наше отечество» и др. Что все-таки мешает встать в вопросах терроризма, бандитизма и коррупции на позицию: – разговор с террористом – на языке террора – уничтожение, – разговор с бандитом – на ему понятном языке – расстрел, – разговор с вором – тюрьма и конфискация (с учетом масштаба). То, что у нас сейчас – это либерализация (под флагом демократизации), превратившаяся во вседозволенность. Продолжать можно бесконечно. Пора переходить к позитиву, предложениям в ключе «Кто виноват?» и «Что делать?» по вопросам промышленности, сельского хозяйства, культуры, образования, науки, спорта и т.д. Но, понятно, что беглое описание собственной жизни это задача решаемая, критика того, что не нравится, где-то объективная, где-то субъективная это тоже реально, а вот формирование 420 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников конструктивных предложений – это гораздо серьезнее, требует большего времени, сил, знаний. Уговариваю себя, что не просто трусливо отступил и еще вернусь к этому. И все-таки одно из первых, что надо бы сделать, это сокращение чиновников. Но не просто сокращение на сколько-то тысяч человек, нет – ликвидация структур и среди них первая – Мосгордума. Есть Правительство Москвы, которое работает и несет ответственность за все, что делается. А Дума? Надувает щеки и издает законы Москвы, которые мало кто знает и далеко не очевидно, что они нужны. И то же самое по т.н. заксобраниям по всей России. Колоссальный резерв и работников и средств. Ну, и наконец, не могу не привести в заключение письмо, отправленное мною редактору газеты «Известия», которое отражает, на мой взгляд, тревоги многих членов нашей семьи в связи с попытками искажения великой истории великой страны. Редактору газеты «Известия» от В.Г. Горшкова (По поводу статьи о Маринеско) Совершенно ясно представляю себе бесполезность затеянного. Наивно рассчитывать на успех в дискуссии с журналистомпрофессионалом на страницах его же газеты. Да и дискуссии-то быть не может. Газета не для выяснения отношений. Наиболее реальный вариант (если будет возвращение к теме) – взять два-три абзаца из этого письма, а затем выставить автора чудаком, неправильно что-нибудь понимающим – вот и весь результат. 421 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников И тем не менее. В газете «Известия» в статье о Маринеско трижды упоминается имя адмирала С.Г.Горшкова. Упоминается в плане осуждающем. Не считаю возможным промолчать. Всю жизнь принадлежу к семье Горшковых и горжусь этим. Начнем с самых первых слов с «сожалением о том, что он дважды Герой». Сказать, что Вы завистник или испытываете личную неприязнь? Не знаю, были ли мотивы. Сказать, что ограниченный, безответственный обыватель? Да нет, ведь и тему выбрали гражданственную, и написали достаточно связно. Может быть, скажете, что это не Ваши слова, а цитата из письма? Да, слова в кавычках. Но это не снимает с Вас ответственности за них. Каждый стремится цитировать то, что в строку ложится. Т.е. теперь это и Ваши слова. Конечно, чуть-чуть спокойнее – и вроде бы сказал, но вроде бы и не я. Так неужели Вам надо объяснять, какую колоссальную ответственность нес адмирал, 30 лет возглавляя Флот? Неужели надо рассказывать, какой силой стал флот за эти годы и приводить примеры его решающей роли в сдерживании ряда острейших конфликтов? Неужели не ясно, сколько же сил, настойчивости, нервов потребовало строительство Флота и поддержание его постоянной готовности? Крайне не хочется вставать на путь взаимных упреков или сравнений, но право же, испишите хоть все страницы газеты своими статьями в течение 30 лет, Вы не принесете и сотой доли той пользы, которую принес Родине адмирал своими практическими делами. 422 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников То, что Вы сделали – это грубо, нетактично, напоминает дешевое заигрывание, в конце концов, это просто неправильно и не государственно. Как же можно так, походя, оскорбить человека, бесконечно преданного своему делу, отдавшего ему всю свою жизнь, члена ЦК КПСС, депутата Верховного Совета СССР, достойно исполнявшего наказы сотен тысяч своих избирателей? Вы и к ним этим шагом проявляете неуважение, ради «украшательства» своего произведения. И как же не совестно Вам делать это буквально через тричетыре месяца после смерти адмирала? Или может быть Вы решили, что это стало правилом хорошего тона, показателем боевитости журналиста? Мне трудно судить о существе вопроса. Тем более, этим письмом ни в коей мере не хочу умалить заслуги тов. Маринеско. Однако думаю, что не все так просто. Военные моряки несут свою службу в трудных условиях, и всегда одним из основных, жизненно важных стержней флота была высочайшая дисциплина. По-видимому, это и сыграло решающую роль в те годы. Сейчас многое воспринимается по-иному. Мы никогда не научимся смотреть на принимавшиеся тогда решения глазами живущих тогда и решавших. Слишком велик соблазн считать себя «умнее». Пишите. Пишите дальше. Искренне желаю Вам больших успехов в развитии внутренней культуры, интеллигентности, мудрости в обращении с сильнейшим оружием в Ваших руках – печатным словом. Вячеслав Георгиевич Горшков Москва, Ленинский пр-т 16-42 04.10.88 423 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников О бабушке Вере Семёновне и о родителях Записки Веры Георгиевны Грачёвой Меня назвали в честь бабушки, Веры Семеновны Горшковой (Садовской). Я помню ее по фотографиям, по рассказам папы и мамы, по письмам. К сожалению, сохранилась только одна фотография, где мы вместе, на даче – мне годика три-четыре, сижу на полу, игрушки разбросаны. И рядом со мной, тоже на полу – бабушка Вера. Мама рассказывала, что Вера Семеновна была исключительно высоко образованна (да это видно и по ее письмам), в эвакуации в Саратове во время войны подрабатывала тем, что шила шляпы на заказ. Ироничная была – утонченно и беспощадно. А внешне – полная противоположность дедушке Петру Михайловичу, деду Пете – миниатюрная женщина, с тонкими чертами лица, очень стильная и строгая в одежде, очень дисциплинированная в быту. Сохранилось ее письмо из Саратова, датированное 7 мая 1943 года. Привожу его полностью: «Дорогая Зина, Славочка и Юра! Это письмо пишется Вам, Зиночка, т.к. Юра, вероятно, сейчас в отъезде, за пределами СССР. К Новому году Вы мне прислали очень милое письмо, а я, как видите, до сих пор не удосужилась Вам ответить. Все дело в том, что я буквально каждую минуту занята, очень устаю, и выкроить час-два для письма мне чрезвычайно трудно. Но Вы не рассердитесь за поздний ответ, жизнь теперь так усложнилась, что всякое пустяковое дело – это целая проблема, и Вы поймете, что за массой именно таких пустяковых дел и беготни совершенно не остается времени для 424 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников приятных и, так сказать, душевных занятий – напр., для писем. Мы получили уже давно письмо от Юры, где он писал, что собирается в Москву, а оттуда хотел бы проехать к нам. Мы были очень обрадованы и я даже перестала писать Вам, думая, что Юра уже выехал; мы все время ждали от него телеграммы о приезде в Саратов. Но потом все изменилось – мы получили письмо, что Юру посылают за границу. Этим неожиданным известием мы были поражены и обрадованы. Если эта поездка состоялась и у Юры все будет успешно и благополучно – это все замечательно! Кроме того, как хорошо, что его одели с ног до головы! А из-за границы он и Вам со Славочкой что-нибудь привезет. Мы только ломали голову – куда и зачем Юра поехал, но понимаем, что писать об этом нельзя и терпеливо ждем – когда-нибудь узнаем. Конечно, во всем этом деле есть один слабый пункт – это Юрино здоровье. Как он обойдется без Ваших забот и внимания, будет ли он беречь себя? Судя по последним Юркиным письмам, его здоровье как будто улучшилось, но конечно, помнить о нем надо всегда. Мы с П.М. очень благодарны Вам и очень ценим все Ваши заботы о Юре. Мы знаем, как это все трудно в условиях войны, но думаем, что у Вас все же легче, чем у нас. А мы живем по-прежнему – изо дня в день. Сейчас затеваем огород, но боимся, что не хватит сил для его обработки – всетаки жизнь в голодном Ленинграде, бомбежки, перенесенные нами, и пр., очень нас подкосили, и всякое физическое усилие для нас невероятно тяжело. Перед 1 мая мы ездили в поле, на сбор прошлогодних колосьев, это километров 20 от Саратова. Ехали на лошадях. Обратно – где пешком, где частично попутные подводы подвезли. Провели в поле два дня. Собрали 4-5 кг зерна (пшеница и про425 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников со), но измучились смертельно. Поэтому со страхом думаем об огороде. Из более интересных новостей – сейчас обсуждается вопрос о переводе нашего Университета в Казань, к осени 1943 года. Сами мы решать ничего не можем, повезут - поедем. Но такой красивой комнаты, как мы имеем сейчас, мы в Казани не получим. У нас здесь сейчас чудесно: окно на Волгу, на солнце, вид – изумительный. Мы видим все пароходы, видим степи за Волгой, лес, а сейчас все уже в зелени, такие всюду яркие краски, что можно часами любоваться. Летом (в июне, июле) мне хочется проехать в Барнаул к Ляле, боюсь только трудностей пути. Не знаю, что из этого намерения выйдет. На днях мы получили письмо от Мелиты Сергеевны Глазенап, где она очень восторженно отзывается о Вашем письме. Юра верно писал, что в Вас обнаружились таланты Екатерины Второй. И письмо Ваше ко мне тоже по содержанию и стилю выше всяких похвал. За что крепко целую. Мы здесь волею судеб живем почти рядом с доктором Щупаревым – ходьбы 2-3 минуты. Часто бываем в их милой семье. Они все просят Вам кланяться и поздравить Юру с поездкой за границу. Вот пока всё. Если Юра еще не приехал – напишите нам все Ваши новости. Вас, Славочку, Надегу целую и обнимаю. Мама Между прочим, 25-го июня сего года папе исполнится 60 лет. Хотелось бы, чтобы Вы с Юрой не забыли этого дня и отметили его телеграммой. Для папы это будет огромная радость. А меня не выдавайте, что я об этом Вам пишу. 426 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Мама Саратов, 7 мая-43 г.» Любовь к письмам передалась и папе, и мне. Сколько их сохранено! Их никогда не выбрасывали, особенно папины открытки – откуда угодно, из самых дальних уголков Земли, два слова, например «Всем привет! Юра» - и этого было достаточно, чтобы знать, что папа – с нами. Поэтому и бабушкино письмо осталось в целости и сохранности. Я приведу еще одно послание, на этот раз от папы – о том, как он прописывался в Москве. Это – документ исторический. И хотя я нарушаю порядок изложения, это не столь важно – это одна семья. Итак, «В Москву я приехал 16.03.44 г. по командировке ТуркменФАН, выданной согласно вызову Президиума АН и визированной СНК ТССР. Командировка была выдана мне, как директору Геологического Института ТФАН, имеющему ряд поручений ТФАН, но вместе с тем имелась общая договоренность о том, что в Ашхабад я не возвращаюсь, т.к зачислен доктором сейсмологического института. Обязанности директора ГИН я передал Г.Майлиеву. Итак, в Москве передо мною стояла следующая задача: Прописаться! О том, как проходит процесс прописки, хочу здесь подробно написать. 1. Первые 20 дней, с 15.03. по 4.04.44. Чтобы прописаться временно, нужно представить 1) командировочное удостоверение; 2) паспорт; 3) форму номер 5 (справка домоуправления); 4) справку о санобработке; 5) отношение учреждения. 1) Командировочное удостоверение оканчивалось 31.03. По427 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников лагая, что дело о разрешении постоянной прописки протянется несколько месяцев, я решил прописываться пока временно, как командированный. Для этого следовало продлить командировку на 1 месяц. Для этого я посетил Б.А.Келлера, председателя президиума ТФАН и получил его согласие (письменное) на своем заявлении, затем Б.Н.Митрейлина (зам.председателя совета филиалов и баз АН СССР), который и оформил продление командировки. Секретарь Управделами АН Гришина зарегистрировала командировку. Один документ был готов (на оформление ушло 3 дня). 2) Паспорт. В нем, согласно новым правилам милиции, должна была стоять отметка Ашхабадской милиции о выписке; без этой отметки не прописывают. Эта отметка может быть поставлена только в том случае, если человек выезжает совсем, т.е. по пропуску Гл.Упр.РКМ, а не в командировку. Я выезжал совсем, но оформлял это командировкой, т.к. иначе выехать не представлялось возможным. Следовательно, выписаться из Ашхабада, согласно форме, права на имел. В 1 отд.милиции Ашхабада новый закон еще не был принят, и мне удалось еще 1.03. выписаться. Таким образом, и этот документ оказался в порядке. 3) Форма номер 5. Заявление квартирохозяина о желании прописать меня и справка домоуправления о наличии свободной площади. Квартирохозяин, П.И. Красикова, еще в Ашхабад телеграфировала мне, что с удовольствием приютит меня. Управдом Т.В.Якунинская отнеслась к делу весьма прохладно, но все же через несколько дней, после нескольких моих визитов в контору домоуправления и к ней на дом подписала (визировала) заявление П.И.Красиковой. На это ушло 7 дней. 4) Справка о санобработке. Санпропускник на Цветном бульваре, куда я пошел за этой справкой, оказался закрытым 428 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников на ремонт, и меня отослали в другой, находящийся на территории студгородка близ с-х выставки. Это очень далеко, и я решил попытаться получить справку в ближайшей бане. Разыскав таковую близ площади Маяковского, я увидел, что легально и обычным порядком здесь ничего не получить – во-первых, помещение пропускника закрыто, во-вторых – громадная очередь, в-третьих, справок не дают. Я обратился непосредственно к директору, аргументируя просьбу тем, что ехал в международном вагоне и тем, что справка нужна не столько мне, сколько профессору Ф., немцу-антифашисту, старику, больному, которого я сопровождал из Ашхабада и который сам не может, естественно, прийти. После длительных переговоров справку получил – без осмотра. Дело заняло 2 дня. 5) Отношение из Сейсмологического Института в милицию было получено быстро (1 день). Таким образом, к 23.03. все документы были собраны и сданы в Домоуправление. На прописку секретарю потребовалось 7 дней, и 3.04 я прописался сроком до 30.04 (срок командировки). При оформлении документов секретарь домоуправления номер 9 ошибся. Нужно было прописать в дом 12 (Спасоглинищевский пер.), но секретарь пометил в паспорте дом 6, а вписал меня в книгу дома 3, и на букву «Д», а не «Г». Так или иначе, прописка была получена, и на апрель я получил печать домоуправления на стандартной справке, по которой получил карточки в Сейсмологическом институте. Имея в запасе почти месяц, я приступил к оформлению постоянной прописки. 2. Следующие 15 дней, с 4.04 по 19.04. Для этого нужно иметь в первую очередь отношение из Академии наук и новую справку формы номер 5. Дело нужно на429 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников чинать за 10 дней до истечения срока действия временной прописки. 1) 5 дней ушло на получение в Домоуправлении номер 9 новой справки формы номер 5. Очень трудно было застать секретаря ДУ и управдома, часы приема которой не соблюдались. 15 апреля я получил эту справку. 2) Письмо Академии наук, за подписью зам.управляющего делами АН СССР. Н.В.Шевелева, было получено без затруднений 18 апреля. На получение было затрачено 3 дня. Кроме того, мною были подготовлены следующие документы: 3) Письмо Сейсмологического института АН в Управление кадров АН с просьбой о прописке (номер 55-05 щт 31.03); 4) Заявление от себя на имя начальника 26 отделения РКМ (18.04); 5) Заявление от себя, детальное мотивирование, в управление кадров АН – о том же (10.04); 6) Телеграмму управления кадров АН номер 49/09 о зачислении меня в докторантуру; 7) Телеграмму о том же от Сейсмологического института за подписью П.Никифорова (номер 17/99) ; 8) Телеграмму о том же за подписью ученого секретаря СИ АН Ю.Буланже (номер 17-147); 9) Копию своей телеграммы в СИ о том, что жилплощадью в Москве обеспечен; 10) Выписку из распоряжения номер 614 по Академии наук СССР о зачислении меня в докторантуру (от 15 ноября 1943 года); 11) Выписку из протокола номер 22 Бюро президиума туркменского филиала АН от 2.12.43. о том же; 12) Выписку из приказа номер 95 по Сейсмологическому 430 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников институту от 25.12.43 о том же; 13) Пропуск номер 906 от 28.02.44 на въезд в г.Москву от УРКМ г. Ашхабада; 14) Копию командировки номер 27 от 1.-3.44, продленной до 30.04.44. Итого 14 документов. Разумеется, оформление всех этих бумаг потребовало много усилий и времени, но часть из них была задумана и подготовлена еще в Ашхабаде. 18.04 я направился в городской паспортный отдел (Якиманка, д.38), к начальнику отдела т.Кокошкину. Там сообщили, что ничего не могут сказать, т.к. нет резолюции Районного управления милиции; только при отказе РУМ они могут рассмотреть ходатайство. В паспортном столе (пр. Владимирова, 6) в прописке отказали. В РУМ (Лялин пер. 18), отсидев вечер в очереди, я получил 19.04 разрешение на 3-месячную прописку (виза нач.УИ на справке формы номер 5). На оформление этих дел я затратил 15 дней, и, казалось, все в порядке – стоит сдать все бумаги, вместе с паспортом, в домоуправление, и 3 месяца можно спокойно работать. Оказалось, не так. 3. Следующие 34 (!) дня с 19.04 по 23.05. Последняя декада мая не принесла результатов. Я почти ежедневно, а то и по два раза в день, бывал в Домоуправлении, но секретарь была занята выдачей карточек (на июнь), а затем помешали майские праздники. Наконец, 3.05 секретарь сообщила, что нужно изменить сроки прописки, так как прошло много времени с получения визы в РУ. Я вновь побывал там и сроки прописки изменил, с 5.05 по 5.08, а затем вновь сдал все документы. 7.05 секретарь вернула документы, сообщив, что не хватает военного документа. Я сообщил, что вставать на учет нет необходимости, так как по болезни снят с учета вовсе, и пере431 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников дал ей свидетельство об освобождении от военной обязанности номер 279. 11.05 она вновь вернула мне документы, сказав, что нужно переосвидетельствоваться. Началась эпопея переосвидетельствования. 13.05 – в Райвоенкомат Красногвардейского района, вечером. Оказалось, что по вечерам они не работают. 14.05. – туда же (ул. Казакова 20), утром. Оттуда в Медкомиссию (в Институте физкультуры). Там не принимают без направления с места работы. Назад в Военкомат. Объяснил, что ехать далеко, что завтра справку принесу – и получил разрешение на освидетельствование без справки с места работы. Медкомиссия направила в Тубдиспансер номер 9 (ул. Баумана 38). Там назначили на 16.05, на 2 часа 30 минут. 16.05 я явился в 2:45, с опозданием на 15 минут, и прием был уже прекращен (в рентгеновский кабинет). Получил новое назначение на 20.05. на 13.30. Приехал на час раньше, но врач опоздал на 1 час. Все же к 4 часам дня имел справку от врача Тубдиспансера о наличии туберкулеза (кстати, анализ РОЭ был потерян, анализа мокроты не брали, фотоснимки врач потерял и выслушал ушами, и справку написал на основании справки Ашхабадского тубдиспансера, имевшейся у меня. Кстати тоже, упомянутая справка получена была мною нелегально, т.к. диспансер официально справок не дает). С этой справкой я явился снова в Медкомиссию. Она была в полном составе, но сестра задержалась на час с обедом, и комиссия ее ждала, т.к. разыскивать документы призывников умеет только она. Со сложными приключениями и многочисленными хождениями я получил, наконец, 23.05 новое свидетельство об освобождении от военной обязанности номер 126225. Задержка в последние 4 дня объяснялась следующим: Спецчасть СИАН возбудила ходатайство о предоставлении 432 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников мне, как кандидату наук, отсрочки по призыву (брони). Чтобы реализовать эту бронь, нужно получить не освобождение по здоровью, а военный билет (т.е. быть годным к несению военной службы), и с этим билетом явиться в военкомат, имея корешок брони. Военкомат принимает по делам бронирования только 1 раз в неделю, и потому нужно было подогнать (синхронизировать) моменты получения заключения медкомиссии, билета и беседы в военкомате. Все это оказалось ненужным, т.к я вновь был признан негодным к несению военной службы. В общем, эпопея переосвидетельствования и связанная с ней задержка в прописке продолжалась 34 дня, а всего с начала хлопот прошло уже 69 дней, и конца еще не видно. 4. Следующие 16 дней, с 24.05 по 8.06. Я снова передал все документы в Домоуправление. Одновременно я просил секретаря продлить мне паспорт, т.к. срок действия его оканчивался 31 мая (еще новое затруднение!). Секретарь не смогла этого сделать сама и вернула мне все документы. Пришлось получить в СИАН специальную справку о том, что я работаю в Академии, а затем направляться в паспортный стол. Я пришел до 10 час. утра и был в очереди 5-м, но начальник опоздал к началу приема и явился лишь к 11.30. Среди мусора и вони приемной (об этой антикультурной обстановке я сказал по телефону начальнику городского паспортного стола, т.к. рассвирепел в бесплодных препирательствах с многочисленными барышнями паспортного стола) собралось много народа. Начальник не имел возможности подробно просматривать документы (т.Маркин), и это к счастью, т.к. продлить непрописанный паспорт он, вероятно, не решился бы, и началось бы новое хождение по мукам. В первом часу, наконец, он при433 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников нял меня и, не заглядывая внутрь паспорта, продлил его на год, до 31 мая 1945 года. Итак, что же в итоге за 78 дней: новое свидетельство об освобождении от военной обязанности, продленный паспорт и устаревшая виза на временную прописку. Другими словами, почти ничего. Теперь задача – возобновить разрешение на прописку. Чтобы узнать, когда можно придти в райуправление милиции, на Лялин переулок, я стал звонить по телефонам К-7-45-42. Оттуда направили к К-7-19-26. Оттуда в К-7-03-19. И т.д. Наконец секретарь начальника 26 отделения милиции сообщила, что прием ежедневно с 10 до 12 часов и с 6 до 8 . Вечером в 6.30 я явился в милицию. Секретарь с чувством полнейшего достоинства, правоты и даже обиды пояснила, что она не могла этого сказать и что прием завтра с 6 до 8, и вообще через день. Не солоно хлебавши, в восьмидесятый раз я отправился домой. 31 мая вечером был снова в милиции. Начальник 69 отделения милиции Малахов в прописке (в обновлении прежней визы) отказал, ибо «подписывал не я». Начальник районного управления Баранов разрешил прописку до 1 августа. Замечательно – он смеялся! Редкий случай – милиционер смеется. «Всё законно, но смешно», как он выразился. В милиции я потерял на ожидание лишь 3 с половиной часа. Документы сдал в домоуправление. Зашел за ними (зная по опыту, что скоро приходить не стоит) лишь 6 июня. Прописан! Получил назад военный документ, а за паспортом предложили зайти к управдому. Почему – мне неясно, но нужно зайти. Зашел, получил (8 июня) – после неоднократных посещений. Итак: за 94 дня – временная прописка до 1 августа, и перспектива освободить комнату. Отдохну несколько дней и займусь 434 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников вновь и вновь этими делами – теперь будет разговор уже насчет постоянной прописки».3 Горшкова Зинаида Васильевна Мама, Зинаида Васильевна Горшкова (в девичестве – Григорьева), родилась в Коломне в 1912 году и была младшей из трех сестер. Старшей была Анна, затем – Анфиса. Бабушка наша, Клавдия Алексеевна Григорьева, всю жизнь работала нянечкой в больнице. Дед – Василий – по рассказам мамы, был механиком на Коломенском заводе, на хорошем счету, что и привело к тому, что его пригласили на работу в Ревель. Бабушка, убоявшись «заграницы», отказалась с ним ехать и в результате осталась одна с тремя детьми. Помогала ей крестная по имени Елена. Строгая была – жуть! Жили в маленьком деревянном доме 49 по ул. Толстикова (Славик считает, что это был дом 43, но сейчас это уже не важно, к сожалению), на краю обрыва. Я хорошо помню и сам дом, и вишневый сад, и поездки в Коломну к бабушке по праздникам. Особенно – на Пасху. Собирались старушки из соседних домов за длинным столом, пели...Так жаль, что этот дом был продан после смерти бабушки! Мама рассказывала о своем детстве, бедном, на краю нищеты, как о чем-то бесконечно радостном. О том, как о детях заботились врачи той самой больницы, где работала бабушка, как устраивали детские праздники в богатых домах и привозили туда на санях всех-всех ребят, как раздавали подарки...Многое держалось на благотворительности, на чувстве социальной А Славик еще пишет о современных чиновниках! Да это у них у всех наследственное! В итоге – парализованное государство, полная утрата эффективности в чем бы то ни было. 3 435 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников справедливости. Окончив школу, мама сумела поступить в Московский областной клинический институт на вечернее отделение санитарии и гигиены. Днем работала в рентгеновском кабинете, а какое-то время – в детском загородном санатории – ее рассказы о том, как детей укладывала спать в спальных мешках на воздухе, поражали мое детское воображение. Красива была необыкновенно! Пела хорошо и любила романсы – да они все пели, и Анна, и Анфиса. Анна осталась на всю жизнь в Коломне, была сугубо партийным человеком, директором колхоза. Анфиса закончила пединститут и уехала во Владивосток к мужу, командиру Тихоокеанского флота. А мама – вышла замуж, родила в 1938 году Славика и, поскольку мальчик был восьмимесячным, ушла из института насовсем, полностью посвятив себя семье и детям. Папино здоровье тоже не радовало, туберкулез был, так что ей было о ком заботиться день и ночь. Она невероятно любила делать подарки всем близким. Почти все, что папа привозил маме из-за границы (какие-то кофточки, шали, духи, украшения), рано или поздно раздаривалось – сестрам, старшим родственницам, и так далее. Она не была избалована судьбой, и не было у нее страсти к вещам. Никогда не носила украшений, не стремилась «одеваться»4. Если мы шли в гости, то подарки готовились всем членам семьи и особенно детям. Чаще всего мама покупала девочкам шелковые ленты, и это неважно, что ленты эти были, скорее всего, не нужны, мама сама получала удовольствие от самого процесса. Папа же разыскивал старые книги о тех местах, где прошло детство, или Мама любила в шутку цитировать свой разговор с папой на эту тему. Она как-то упрекнула его, что он ее «совсем не одевает». «Моя задача – тебя раздевать, а не одевать», - парировал папа. 4 436 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников открытки, или еще какую-нибудь трогательную ерунду и очень театрально, с обоснованием смыла и назначения своего дара, все это дело вручал. Это не было чудачеством, это была любовь и сотворение праздника. При этом человеком мама была очень требовательным и бескомпромиссным – и к нам, и к нашим друзьям, вероятно, это шло от постоянного страха за нас. Когда я закончила институт и пошла работать, не было дня, чтобы я не позвонила маме, чтобы сказать, что я добралась до работы и волноваться обо мне не нужно. О том, чтобы задержаться где-то и не предупредить – и речи быть не могло. Эта всепоглощающая любовь мамы (уже бабушки) распространилась и на Тату до такой степени, что я ревновала – мама взяла на себя всё и мне казалось, что мне не доверяют ребенка! Я уверена, если бы она могла кормить грудью, то она с радостью делала бы и это. Но, честно говоря, только благодаря маме я смогла через год вернуться на работу и закончить диссертацию. Так жаль, что я не записывала ее рассказы. Сейчас всплывают обрывки историй, имена, но все равно это не повторить. Мама остается в памяти человеком, всё отдавшим, всё-всё – детям, семье, папе, близким, отдавать было для нее так же естественно и необходимо как дышать. Слава Богу, мы успели быть рядом в самые тяжелые дни, и я не забуду, как мама, уже не поднимаясь с кровати от настигшей ее болезни, говорила кому-то из старых друзей: «Знаешь, оказывается, дети меня так любят!» О папе писать легче - полностью сохранился его архив. Поэтому, с небольшими дополнениями, мы поместили здесь статью, которая была написана к его 90-летию. 437 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников История восстановления памятника Петру Михайловичу Горшкову Статья о нашем отце, Георгии Петровиче Горшкове, приведенная в этом сборнике воспоминаний, заканчивается словами, которые так любил повторять папа - о том, что в капле воды отражается всё мироздание. Так вот, эти же самые слова, насчет капли воды, были сказаны мастером Богословского кладбища в г. Санкт Петербурге Евгением Геннадиевичем Казанкиным осенью 2011 года, после того, как я договорилась с ним о восстановлении поврежденного вандалами памятника Петру Михайловичу Горшкову и, чтобы мастер знал, о ком я забочусь, подарила эту самую статью. Он прочел и тут же написал мне в письме о том, что, казалось бы, простой камень, а в нем отражается история нашего народа и нашего государства. Честно говоря, я была потрясена. Несколько слов о самом памятнике и о замечательных людях, которые мне помогали в этом деле. Я впервые попала на могилу дедушки и бабушки в 1979 году, когда умер Федор Федорович Грачев, отец моего мужа Андрея. Вместе с папой мы приехали на похороны на то же самое кладбище, где лежат Вера Семеновна и Петр Михайлович Горшковы, и я, наконец, смогла положить цветы на их могилу. Я запомнила, как мы шли, я запомнила, как выглядит памятник. Снова я оказалась в Петербурге уже спустя много лет, прилетев туда в командировку из Вены, и отправилась на Богословское кладбище. Нашла. И очень огорчилась, увидев полное запустение, дикий кустарник, за которым и памятник-то не разглядишь. И еще увидела, что там же похоронена Лидия Павловна Горшкова, вторая жена дедушки, которая прожила с 438 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ним его последние лет пятнадцать. О том, что ее нет в живых, я знала, но работала я в это время в Хорватии, и прилететь попрощаться не смогла. С дедушкой и Лидией Павловной жил ее внук Саша, но где он теперь, я не имела ни малейшего понятия. Была дочь, Сашина мама, но она уже умерла, как и его отец, и видимо, могилы давно никто не навещал. В мой следующий приезд в Петербург я договорилась с Сережей Кроленко о том, что мы вместе съездим на Богословское, я покажу, где находится памятник. Приехали. Не можем найти! Вот дорожка, вот поворот, вот здесь я была год тому назад. Фантасмагория какая-то! Минут сорок мы как потерянные бродили туда-сюда, пока я не уперлась взглядом в знакомые барельефы. На памятнике не было вазы! Она возвышалась над ним, и ее всегда было видно, и именно по ней я нашла памятник в прошлый раз! И я вспомнила про недавний телерепортаж с Богословского кладбища о вандализме хулиганов, совершивших налет на десятки могил, и еще тогда мелькнула мысль, а как там наши? Вот так. Сережа обещал заняться всем этим, а через несколько месяцев разбился на машине, и у меня никого не осталось в городе, кроме питерских родственников Андрея. Осенью 2011 года я уже летела в Петербург с четким планом действий. Мои коллеги по Петербургу узнали, что нужно из документов, чтобы начать восстановительные работы, и даже договорились с мастером, но документы – сначала. Первым делом надо было получить справку о захоронении. Это в Архиве Государственного унитарного (?) предприятия «Ритуальные услуги» на 1-й Советской улице. Еду туда, дрожу, вдруг откажут? Приезжаю, рассказываю длинную историю, мне выдают гросс-бухи, в которых от руки заполнены графы 439 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников захоронений. Это легко, я помню год и примерно месяц смерти дедушки. Нашла! Мне выдают справку, в которой указан не только факт захоронения, но и «ответственное лицо» (Лидия Павловна Горшкова) и ее адрес (которого я, разумеется, не помнила). Этого недостаточно. Нужно повторное свидетельство о смерти, которое выдается в ЗАГСе того района, где жил дедушка вот оно, зачем нужен адрес! Прошу таксиста отвезти меня на Кировский проспект и найти ЗАГС Кировского района. Нет такого. Оказывается, проспект стал Каменноостровским, а район - Петроградским. Ладно, разобрались, доехали. Отстояла очередь с мыслью о том, что через ЗАГС проходит вся человеческая жизнь. Пока ждала, за стеной несколько раз сыграли марш Мендельсона, кто-то пришел получить свидетельство о рождении, кто-то развелся, а кто-то приехал за свидетельством о смерти. Всё под одной крышей. Наконец, достаю справку, чтобы показать регистратору и – где же паспорт? Боже мой, на радостях я забыла его в Архиве! Звоню туда – благо, что на справке есть номер телефона. Да, говорят, забыли, приезжайте. А девушка, регистратор ЗАГСа, которая уже начала оформление, но не может его закончить без паспорта, обещает меня пропустить без очереди, когда вернусь назад. По дороге оплачиваю госпошлину, мчусь в Архив, забираю паспорт, мчусь назад в ЗАГС, действительно пропускают без очереди и выдают копию свидетельства о смерти дедушки. И при этом никто – совсем никто – не спрашивает: «А Вы, собственно говоря, кто такая и с какой такой стати мы должны Вам что-то выдавать?» 440 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Выхожу из ЗАГСа и думаю – мне же нужно найти внука Лидии Павловны, Сашу. Я же не могу без его согласия что-то делать (а делать нужно – либо памятник Лидии Павловне, либо надпись, но не оставлять же столько лет рамку с листом бумаги под стеклом, где и надпись-то уже выгорела). Подхожу к дому 2 по Каменноостровскому проспекту – бывшему Кировскому. Я была здесь последний раз 40 (сорок!) лет тому назад. Вместе с тетей Зиной мы навещали Лидию Павловну и Сашу. Не могу войти, всё заперто, даже ворота. Нажимаю на какую-то кнопку – отвечает охранник из будочки во дворе. Опять – рассказываю «с выражением» ту же самую длинную историю (кто я, зачем приехала, и т.д.) – и опять дверь открывается передо мной, и охранник ведет меня в домоуправление, разыскивать координаты жильцов. Знает, что хозяин квартиры за границей, что квартира сдается, но не более того. Находит управдома – женщину, которая открывает передо мной домовые книги, находит номер телефона 15-летней давности, и я тут же вспоминаю, ну конечно – В2-18-48 (папа всегда говорил «Вера-2-18-48»)! Но телефон отключен, и управдом предлагает пойти вместе в квартиру поговорить с теми, кто там сейчас живет – вдруг у них есть координаты Саши? Открывает девушка – нет, не знает, снимает через агента, может дать телефон агентства. Ухожу, строго спросив, на месте ли рыцарь. «Какой рыцарь?!» - девушка в панике. «Не брали мы ничего! Не было рыцаря!» А на самом деле была кольчуга с Куликова поля и, кажется, латы рыцаря. Ну, ладно, говорю, не было – так не было. И еду на кладбище. А там – замечательный человек, мастер Евгений Казанкин, с открытым красивым лицом, слушает эту мою историю и, в конце концов, говорит: «Да не надо мне Ваших документов, я и так 441 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Вам верю. Вы мне только скажите – вот это Ваша бабушка, вот это – дедушка, а эта женщина кем Вам приходится?» «А эта женщина, - говорю, - приходится мне второй женой дедушки». Тут мастер совсем растрогался, говорит «за родителями-то не ухаживают, а Вы...» и пообещал всё сделать - расчистить участок и отмыть памятник, а уж дальше – как договорюсь с Сашей, когда найду. Когда я вернулась в Вену и открыла свою почту, в ней было письмо от Евгения Казанкина и фотографии памятника. Из почти черного от многолетних наслоений он стал белым, мраморным, буквы стали золотыми, кусты были вырублены, а площадка выровнена и засыпана песком. И над стелой памятника возвышалась ваза! Ее нашли рабочие, когда расчистили площадку и убрали кустарник. В тот же час я послала письмо и фотографию Саше Петухову (номер телефона мне дали неверный, одна цифра была ошибочной), и он ответил немедленно, по-моему, еще не дочитав мое письмо. И мы поговорили! Господи, как же я была рада его слышать через столько лет! Саша Петухов, физик-ядерщик, уже давно живет и работает в Гренобле, в международном центре ядерной физики, вместе с женой Катей и двумя детьми, Настей и Кузьмой. Они уехали в годы кризиса, когда жить было не на что, зарплату не платили, родственники остались только по линии жены. И точно так же, как я, в прошлом году, приехав из Гренобля на Богословское, они не смогли найти могилу. Ориентира не было. Мы обо всем договорились, и 18 апреля 2012 года на памятнике появилась надпись «Лидия Павловна Горшкова» и годы ее жизни. Всё правильно. Как сказал Александр Кузьмич Петухов (Саша!), «Петр Михайлович был смыслом всей ее жизни». 442 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников После этого я навестила маму Кати Петуховой, Людмилу Даниловну (кстати, удивительно похожую на Лидию Павловну внешне), и забрала портрет Петра Михайловича, который хранился у нее после Сашиного отъезда. Портрет (на нем Петр Михайлович совсем молодой, лет 35-ти!) вернулся в семью Горшковых и будет жить у Георгия Вячеславовича, Егора, моего племянника, Славикиного сына, ровесника моей Таты. А дедушкину чернильницу я забрала себе. Время собирать камни? В сентябре 2012 года мы с Андреем, моим мужем, навестили семью Саши Петухова в Гренобле, вернее в небольшом селении Паладрю, недалеко от Гренобля, где они и живут с тех пор в небольшом двухэтажном доме с потрясающим видом на холмы и на альпийское озеро Паладрю. Через несколько дней после нашего отъезда жена Саши, Катя, прислала письмо – воспоминания о жизни в Петербурге, в семье Петра Михайловича и Лидии Павловны Горшковых. Привожу его полностью с ее разрешения. «Дорогая Вера, После Вашего отъезда я попросила Сашу поделиться воспоминаниями. К сожалению, вряд ли он изложит их на бумаге или пошлет mail'ом, поэтому я взяла на себя смелость написать Вам. Саша проживал со своей бабушкой и Вашим дедушкой Петром Михайловичем, начиная с 1968 года на Кировском пр.2 кв.15. Вслед за Лидией Павловной (бабушкой Саши) он с огромным пиететом относился к Петру Михайловичу и подчинялся строгому режиму дня главы семьи (в 10 вечера должна была быть тишина). 443 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Конечно, Саша с уважением относился к чувствам бабушки, которая стала опорой, другом, помощницей и хлебосольной хозяйкой в доме Петра Михайловича, а в последние годы еще и сестрой милосердия. В последствии Саша познакомился с членами семьи Горшковых. Особое влияние на Сашу оказал Ваш отец, Георгий Петрович. Блестящее ораторское мастерство, умение видеть необычное в повседневном, способность задавать парадоксальные вопросы оставили глубокий след в Сашиной памяти. Можно сказать, что благодаря доброму отношению и замечательному примеру ученого-геолога Саша в дальнейшем выбрал деятельность ученого-физика. В момент знакомства с Георгием Петровичем он еще не знал, где применить свои способности после окончания специальной математической школы. В дальнейшем талант был отмечен премией Ленинского комсомола, и он стал ярким ученым в области ядерной физики. После смерти Петра Михайловича Саша был опорой для Лидии Павловны. Петр Михайлович оставил завещание, которое я нашла после Вашего отъезда, по которому все картины делились между Вашим отцом и Лидией Павловной, что и было сделано после смерти Петра Михайловича. Поэтому портрет вашей бабушки оказался в Вашей семье (этот замечательный портрет остался у сыновей Ольги Петровны, папиной сестры – В.Г.), а портрет Петра Михайловича - у Лидии Павловны. Георгий Петрович неоднократно приезжал, и вопрос наследства никогда не поднимался. После смерти Петра Михайловича Лидия Павловна 444 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников трепетно сохраняла все документы и рукописи Петра Михайловича до конца своей жизни. Она хотела написать воспоминания, но сама начала сильно болеть и не смогла претворить в жизнь свои замыслы. Ваш отец с большим уважением относился к Лидии Павловне, хотя то, что она заняла место Вашей бабушки, не поддерживалось другими членами семьи. Он был очень благородным человеком и считал, что она продлила жизнь Петра Михайловича своим беззаветным служением. Георгий Петрович, когда бывал в Ленинграде, часто навещал Лидию Павловну. Перед смертью Лидия Павловна не нашла общего языка с другой ветвью родственников Петра Михайловича и всё завещала своему обожаемому внуку, которым очень гордилась. Саша сообщил всем о смерти Лидии Павловны, но долгие десять лет никто из родственников не давал о себе знать. В 2004 году Саша вынужден был для продолжения активной научной деятельности переехать во Францию. В эту минуту, когда я пишу Вам это письмо, он полностью погружен в свою работу и, не отрываясь, смотрит на монитор компьютера, где по его воле одни формулы сменяют другие. И так уже 36 лет его труда и 27 лет нашей совместной жизни. С уважением, Екатерина Петухова». 445 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников О себе и о муже, дочке и внучке Ялта. 23 июня 1948 года. Слегка штормит, но папа, Георгий Петрович Горшков, уговаривает маму, Зинаиду Васильевну, пойти поплавать – это на восьмом-то месяце беременности! А дальше – телега с кирпичами (за неимением другого транспорта в условиях форс-мажора), и роддом, где я появляюсь на свет, полудохленькая, но живая. До конца лета мы все живем в Севастополе, у дяди Сережи и тети Зины, с Игорем, который старше меня на год, и Леночкой, на год старше Славика, моего брата. Этого я, конечно же, ничего не помню, но мама рассказывала часто, да и Славик, наверно, помнит, как всё было. Мисхор, начало марта 1953 года. Мы живем в санатории, и в день отъезда папа берет меня за руку и ведет к кромке воды – попрощаться с морем. Закутанная, в валенках с галошами, в синем зимнем пальто с меховым капюшоном, неуклюжая и скованная всеми этими одежками, я подхожу слишком близко, и волна окатывает меня с головы до ног – вода действительно соленая, как папа и говорил. Можете представить себе, что после этого говорила мама – нас уже ждал автобус, чтобы везти в Симферополь на вокзал... Так что с морем у меня свои близкие отношения. И хотела я быть моряком, когда вырасту. Хорошо помню нашу коммунальную квартиру в Пыжевском переулке в Москве и первый приход дяди Сережи к нам в гости. Я ждала моряка в бескозырке, а пришел человек в фуражке! Нет, не так выглядели моряки в моем воображении! Ревела, нарушая все приличия и смущая маму. Недавно проезжала по Пыжевскому, и дом наш на месте, и Славикина школа. 446 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Из детских воспоминаний - отдельными кадрами город Кенигсберг (позже Калининград), где жила сестра мамы, Анфиса Васильевна, и где служил после войны большим начальником (если не ошибаюсь, начальником тыла Балтфлота) ее второй муж, Борис Васильевич Каратаев (первый брак, с молодым офицером флота, Сергеем Горшковым, был недолгим, не знаю, был ли их брак зарегистрирован, но помнила она о нем всю жизнь). Меня отправили к тете Фисе на несколько месяцев, потому что в новой отдельной квартире, выданной папе как профессору Московского университета, случилась техногенная катастрофа с канализацией (это в высотном-то доме у Красных ворот), и пришлось делать капитальный ремонт, вскрывать полы, менять трубы, и т.д. Ребенку в этом бедламе делать было нечего, а в Калининграде был дом, сад, кошки, наша добрейшая тетя Полина, которую и домработницей-то не назовешь. Она уже давно помогала тете Фисе, еще со времен жизни во Владивостоке, где раньше служил дядя Боря, да так и осталась с ними надолго, потеряв во Владивостоке сына – он мальчиком умер от менингита. Тетя Полина до начала 90-х жила в Москве, навещая то тетю Фису – после того, как Каратаевы перебрались в Москву, то маму, а потом, когда их не стало, бывала у нас и помогала уже нашей (моей) семье. В конце концов, после распада Союза, родственники уговорили ее уехать в Полтаву, в Миргород, о чем она очень потом жалела, но вернуться уже было некуда. Мне удалось навестить ее в Миргороде только один раз. Тоже кадр памяти - на полке стояли чашки из моего детства, красноватокоричневые, в белый горошек...Почти антиквариат... Потом был Китай, целый год – 1955-56. Папа поехал читать лекции в Пекинском университете и делать карту сейсмического районирования. А через некоторое время и мы с мамой под447 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников тянулись, ехали неделю на поезде, и за эту неделю я научилась читать. Я до сих пор помню запах китайских мандаринов – его не спутать, помню, как увидев впервые хурму на столе в гостинице «Дружба», где мы провели 9 месяцев, я подумала, что это помидоры. И еще помню, как однажды, уходя во двор погулять, мы забыли закрыть окна и выключить свет, а когда я вернулась в номер, на меня напала саранча. Эти твари заполонили всю комнату. Я спряталась под простыней и орала в ужасе от того, что они ползали по голове, по рукам, по всему телу, а я боялась высунуть нос. Мама через открытое окно услыхала мои вопли, прибежала, и вместе с китайским дежурным они еще долго махровыми полотенцами били и выгоняли в окно этих чудовищ. А дальше – школа, 613-я, в переулке рядом с Военно-морским штабом. Это было близко от дома, но нужно было переходить через три улицы с довольно напряженным движением, и мама в целях безопасности водила меня через метро – было два выхода на противоположных сторонах Лермонтовской площади - минуя все «риски и вызовы». У нас был выданный начальством бесплатный пропуск – чтобы спуститься по двум эскалаторам, пройти вестибюль насквозь и подняться на другой стороне. В этой школе я проучилась года два, и затем усилиями мамы была переведена в английскую спецшколу номер 1 – это действительно была первая советская школа с преподаванием английского языка со второго класса, а потом и с обучением некоторых предметов на английском – географии, литературы, и т.д. Как мне повезло, я понимаю только сейчас. Вряд ли обучение в МГИМО прибавило что-то существенное в лингвистическом плане (кроме разве что политической лексики). Школа это была вроде как элитной, там учились дети из семьи Маленкова, Буденого, дети народных артистов (моя подружка Мила Чиркова), 448 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников министров. И в то же время учились обыкновенные ребята из микрорайона, и не было социального разрыва, не было неравенства. Поступление в МГИМО, скорее всего, навеяно папиной работой, его бесконечными путешествиями, фотографиями, рассказами. Мысленно, в неком туманном будущем, я видела себя, спускающейся по трапу самолета, с фотоаппаратом через плечо, в машине на дороге над морем, ну и т.д. И то, и другое, и третье получила. Заодно возненавидела сборы, чемоданы, компьютеры через плечо, и ночные перелеты (почему в Среднюю Азию они всегда ночные?!). Наверно, я лукавлю. Как говорит моя подруга по институту Таня Замчевская, «как же нам повезло, Верка, мы ездим по всему миру, а нам за это еще и платят». После 20 лет работы в Академии наук, в Институте Дальнего Востока, где я защитила диссертацию и написала немало всяких никому не известных работ (для служебного пользования), я ушла в МИД России, в Департамент по правам человека, где началась самая интересная часть моей профессиональной жизни и где «за путешествия платили». Я перестала «комментировать» политику и начала ее «делать». Даже на моем уровне советника это оказалось значительно интереснее. Конечно же, я не была «карьерным, кадровым дипломатом» в традиционном понимании, и в конечном итоге это обстоятельство оказалось преимуществом, где бы я ни работала – в Москве, в Вашингтоне или в маленьком городишке Дарувар, в Хорватии. Внутренне я была свободнее моих мидовских коллег, я не научилась бояться, я говорила что думала – везде, в любых выступлениях, сообразуясь с собственным представлением о национальных интересах России и пониманием добра и зла. «Своей» в МИДе я не стала, но это меня 449 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников нисколько не печалило. Скорее было жаль, что раньше не перешла. Академического опыта, бесценного в плане аналитики, умения много и, в общем, грамотно и логично писать, «работать с первоисточниками», хватило бы и десятилетнего, а вот карьеру завершить должностью какого-нибудь посла в Тимбукту не хватило времени. Хотя чего жалеть – собачья это должность, изо дня в день выполнять указания Центра, особенно если ты с ними не согласна. Последние четыре года госслужбы прошли в Вене, в Постоянном представительстве России при ОБСЕ – Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, откуда и был совершен переход в свободное плавание. Я оставила службу в МИДе и, выиграв конкурс, получила должность старшего советника в Секретариате этой самой ОБСЕ, в Офисе Специального представителя по борьбе с торговлей людьми. Это на самом деле была редкая удача и, наверно, то самое главное, что мне удалось (и удается) сделать в жизни, если рассматривать жизнь как труд - в любой профессиональной области. Моя работа укладывается абсолютно в мое представление о том, что есть добро и как нужно бороться со злом (в данном случае – с современным рабством), о том, что от каждого, каждого человека зависит, будет ли наша жизнь, жизнь общества, страны, лучше, безопаснее и достойнее. О том, что никогда нельзя опускать руки, даже если кажется, что то, что ты делаешь, бессмысленно потому, что обстоятельства сильнее тебя. Я езжу по странам Европы и Азии, я говорю с полицейскими, следователями, прокурорами и судьями, с министрами, с журналистами, студентами, врачами, пограничниками, таможенниками, парламентариями и дипломатами о том, что такое современное рабство и почему так важно с ним бороться. Я говорю с детьми и молодыми женщинами, 450 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников пострадавшими от насилия, в приютах – в Стамбуле и в Петербурге, в Астане и Лондоне, для того, что потом рассказать чиновникам о том, как отличаются их представления об этом преступлении от реальной картинки. Я пишу выступления министрам и генеральным секретарям, пишу проекты решений Совета министров ОБСЕ – они потом, после принятия, становятся политическими обязательствами 56 стран. Я придумываю, как заставить столицы повернуться лицом к человеку, к беспризорным детям, которых не подбирает только уж самый ленивый преступник, лицом к трудовым мигрантам, которых обращают в рабов на наших стройках и фермах, к нищим, которых преступники специально физически калечат, чтобы те вызывали больше жалости и собирали больше подаяния... Коечто удается. Останавливаться только нельзя. Пошла четвертая страница про себя, достаточно. Теперь про близких и любимых. Самая любимая на свете дочка, Тамара (она же Таточка, Туся, и многое другое), любимый муж Андрей Грачев, известный на весь мир ученый, до самого последнего предела преданный науке человек и мой настоящий друг, который, строго говоря, помогает мне «быть» - выдерживать жизнь на два дома, частую и долгую разлуку, неизбежную в этой профессии, оставаться собой. Далеко не всякий мужчина, насколько я понимаю, способен подняться сам и поднять женщину до таких высот равенства, уважения, любви. Мужа моего мне привел папа. К этому моменту мой первый брак с Володей Носенко распался, дочка была совсем маленькой, я жила с родителями и тихо писала кандидатскую. А Андрей приехал в Москву из Ленинграда оформлять документы после блестящей защиты докторской диссертации у папы на Ученом совете (на вопрос, почему он защищался в Москве, Ан451 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников дрею любит говорить, что в Ленинграде таких слов, которые употребляются в его работе, не знают – и при этом остается неисправимым патриотом Санкт Петербурга и называет Москву «большой деревней»). Сидят они у папы в кабинете на 16-м этаже МГУ, и папа спрашивает: «Андрей Федорович, а какое у Вас семейное положение?» - «Свободен», - отвечает Андрей Федорович, после чего папа поднимает трубку, звонит домой и говорит: «Зиша, у нас сегодня в гостях будет Андрей Федорович Грачев из Ленинграда, готовь ужин». Было это 29 мая 1977 года. Результат известен. Мы поженились 16 февраля 1979 года, и Андрей переехал в Москву, в Институт физики Земли АН СССР. В сентябре того же года умер Федор Федорович Грачев, отец Андрея (он был главным врачом поликлиники Ленинградского пароходства), и мама, Таисия Ивановна, оставшись одна, перебралась к нам. После того, как не стало моей мамы 13 января 1982 года, Таисия Ивановна полностью взяла на себя заботу о Тате, о доме, и мы прожили вместе больше семнадцати лет. Будучи стоматологом и ортодонтом, Таисия Ивановна (которую Тата называла Тюпочка) про Таткины белоснежные зубы говорила: «Такие зубы на дороге не валяются!» Она была очень добрым, тактичным, деликатным человеком. Вот всё бы пораньше! Я так часто с сожалением думаю о том, что не успела родителей покатать по Вене, что они никогда не видели нашу первую собаку – венгерского комондора Коопе, огромного, белого, совершенно фантастического вида и беспредельной преданности, не видят нашего второго пса – тибетского мастифа Гиша (вообще-то он Игис-хан), большого, черного, с белой грудью и подпалинами на лапах и хвосте, красота неземная, спит вот тут сейчас на диване, похрапывает. Не ви452 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников дели кошку Шуркис (Шурочку), которую я «усыновила» в Вашингтоне – она прожила с нами больше 17 лет, умница и верный друг, летала со мной из Вены в Варшаву в командировку (оставить было не с кем), ездила с нами в Рубецкое на всё лето, и, наконец, в 2004 году стала свободной кошкой Евросоюза, получив микрочип и паспорт ЕС (в отличие от всех нас – хотя нет, у Гиша тоже паспорт ЕС). Ее годы в самом красивом районе Вены, в Гринцинге (это северо-запад Вены, на высоких холмах с виноградниками и парками), были, вероятно, самыми интересными – как далеко она путешествовала, не знает никто, а она уже не расскажет. Я никогда не закрывала дверь балкона, чтобы Шуркис могла уходить и возвращаться, когда ей вздумается. Да я и квартиру искала с выходом в сад, чтобы у Шуркис была настоящая жизнь. И самое главное – у нас есть Сашенька, дочка Таты и Сережи Сычева, которой я только и могу, что показать фотографии ее прадедушки и прабабушки, но объяснить где они – пока не получается. Как бы они радовались Сашке! Сашенька родилась в Вене 31 октября 2008 года в старинном госпитале «Золотой Крест». И я была при этом, в маске и бахилах, в зеленом костюме медперсонала, и получила из рук врача эту только что народившуюся жизнь, которая смотрела мне в глаза и облизывала крохотным язычком верхнюю губу. А я, понятное дело, роняла слезы на ее пеленки. Мы прожили вместе в Вене почти два года. Тата с отличием окончила американский университет Вэбстер (его венское отделение), и девочки мои вернулись в Москву к Сашиному папе. Теперь вот летаю так часто, как только могу, чтобы обнять детей, большую и маленькую, и снова вернуться в Вену. Позапрошлым летом (Саше было 1 год и 8 месяцев), когда мы все вместе уезжали из 453 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Борка, где построили замечательный дом и где провели отпуск, я надевала на Сашку памперс и приговаривала: «Не вертись, Сашенька, потерпи, легкой жизни никто не обещал!». На что Саша убежденно возразила: «Обессял!», а кто - не сказала. Дом, в котором я родился, его окрестности и обитатели, а также люди, в нем бывавшие Рассказ Андрея Грачева Для того, чтобы легче было узнать то место в Ленинграде, где я родился, достаточно вспомнить два литературных произведения. Одно из них принадлежит Зощенко и называется Баня. Начинается оно так: «Захотел я пойти в баню, ну и думаю не ехать же в Америку, где тебе подштанники заштопают, пошел в баню на Пряжке». Позднее, в 1946 г., за это и другие произведения он вместе с Шостаковичем и другими был заклеймен в постановлении ЦК ВКП(б). В эту баню я ходил много лет. На другом берегу р. Пряжки жил А.Блок, и об этом замечательно написала А.Ахматова в известном стихотворении: “Я пришла к поэту в гости, ровно в полдень в воскресенье”. Итак, если от «Зеленой лампы» и Никольского собора, где отпевали Ахматову, идти вдоль канала Грибоедова к Аларчину мосту, то вы неизбежно пересечете проспект Маклина, в доме № 27 по которому я и родился. Кто такой Маклин, я узнал, будучи уже достаточно взрослым, когда однажды, идя по этому проспекту в сторону Мойки, на бывшем здании Английского 454 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников клуба, где однажды Достоевский сильно проиграл в карты и написал после этого чуть ли не в одну дочь своего «Игрока», прочитал на мемориальной доске: «В этом доме жил шотландский коммунист Джон Маклин и т.д.» Прошло некоторое время, и проспект получил свое прежнее название – Английский проспект. Раньше при Екатерине II он плавно переходил в Английскую набережную, где в двухэтажном особняке жила подруга императрицы Екатерина Дашкова, и откуда, согласно легенде, «Аврора» стреляла по Зимнему дворцу. Сам дом, на З этаже которого мы жили в коммунальной квартире под номером 6, весьма примечателен. Он был построен в конце 19 века одним купцом, поклонником Веры Федоровны Комиссаржевской и подарен ей позже. Вера Федоровна занимала весь третий этаж, примерно 35 комнат площадью около 600 кв. м. Затем после революции на этом этаже появилось около 10 квартир, в каждой из которых все удобства сводились к туалету и кухне, зато комнаты были большие по 25 – 30 м, с высокими потолками, резными дверями с медными ручками и прекрасными изразцовыми печами. Он известен многим своей винтовой лестницей благодаря роману «Зеленые цепочки», популярному в послевоенное время: в пролет этой лестницы был сброшен немецкий шпион, который зелеными ракетами подавал сигналы для бомбометания. На доме две мемориальные доски: на одной начертано – в этом доме одну ночь провел В.И.Ленин, (скрываясь, как я думаю теперь, от Н.К.Крупской), на другой - в этом доме жил почетный академик Ю.М.Шокальский, президент Географического общества и внук А.П.Керн, к имени которого мы еще вернемся. 455 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Напротив нашего дома жил еще один почетный академик – Николай Александрович Морозов (вообще в СССР было всего 5 почетных академиков), просидевший в одиночной камере 28 лет, где написал (в уме) 7 томов истории христианства и в 1905 г., опередив Резерфорда, предложил свою модель строения атома. Его лечила моя мама, Таисия Ивановна Попова, и это тоже отдельная история. В те детские годы, когда мы вернулись в Ленинград из эвакуации, из окна моей комнаты, выходившей на проспект, я часто наблюдал странную фигуру пожилого человека с длинными седыми волосами, выбивающимися из-под шляпы, удивительно бодро вышагивающим в расклешенном пальто с неизменным портфелем. Он чем-то напоминал жюль-верновского Паганеля, и, действительно, им в какой-то степени и оказался. Уже в студенческие годы моим другом стал его сын, также геолог, С.И.Стрельников, и вот оказавшись в его доме, где, иногда готовясь к экзаменам и подремывая под новогодней елкой, я узнал необычную одиссею его жизни. Перед революцией мой загадочный незнакомец, Иван Дмитриевич Стрельников, студентбиолог Петербургского университета вместе со своим другом получили 500 золотых рублей от одного купца и отправились в джунгли Амазонки, где прожили в одном из индейских племен один год, изучая их быт и окружающую природу. Мне также запомнилась и другая картинка: каждый день примерно в одно и то же время к подъезду дома напротив подъезжала машина (сначала ЗИС-101, а затем первый ЗИМ в городе, подаренный Сталиным), из которого появлялась фигура человека с седой бородкой в форме генерал-лейтенанта. Это был академик Леон Абгарович Орбели, которого по указке того же Сталина лишили не только поста вице-президента АН СССР, 456 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников но в течение нескольких лет просто травили за его немарксистскую трактовку высшей нервной деятельности человека. Играя в футбол на соседней улице (машин в первые послевоенные годы было мало), я всегда видел двух ирландских сеттеров, которых то какая-то простая женщина, то иногда очень импозантный мужчина, чем-то, как я сегодня понимаю, напоминающий Набокова в старости, прогуливали по Офицерской улице (забыл отметить, что наш дом был угловой). Прошло некоторое время, и я был представлен этому человеку. Это был народный артист СССР, первый тенор в дореволюционной Мариинке и первый человек (исключая царскую семью), у которого был легковой автомобиль в Петербурге – Николай Александрович Большаков, профессор консерватории. К этому времени (послевоенному) у него уже был опять же первый в городе «Москвич», на котором мы ездили в Царское Село, Павловск и другие примечательные места вокруг Ленинграда. В доме 19 по Английскому проспекту (бывает же такое), жил другой Николай Александрович Большаков (известный профессор в области двигателей внутреннего сгорания), с сыном которого нас сближала любовь к путешествиям и биографиям флотоводцев - Синявина, Нахимова, Ушакова, Крузенштерна, Кука, Ле Перуза и др. и разъединяло отношение к опере. Позднее он собрал громадную коллекцию записей лучших исполнителей и устраивал музыкальные среды. Единственное, что заставляло многих выслушивать его комментарии к записям и разделять восторги по поводу то или иной интерпретации – это большое количество спиртных напитков. К концу вечера пели уже все! Наша домработница – Анна Сергеевна - различала этих двух Н.А. весьма своеобразно. Один был дровяной (профессор авто457 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников дела) - он снабжал нас дровами. В то время было печное отопление, и у каждой семьи во дворе был свой сарай, где хранились дрова и откуда дворник Максим приносил их в квартиры. Другой был музыкальный, ибо мама брала у него уроки пения. У мамы был хороший голос, и она выступала в концертах в свой поликлинике. Чуть подальше по Офицерской улице жила Зоя Петровна Лодий – основатель советской школы камерного пения, профессор Ленинградской консерватории, получившая образование в Италии. Эта маленькая женщина в детстве перенесла серьезную травму, в результате которой приобрела весьма заметный горб. У нее была потрясающая библиотека – все издания Академии, и я после своего «заточения» в Сибири, увидев это богатство и получив разрешение им пользоваться, сразу перечитал всего Дюма, что было трудно сделать в те непростые годы карточной системы. Результат был очевидный - я стал заниматься фехтованием и довольно быстро получил второй разряд по рапире. Если идти по Английскому проспекту в сторону р. Мойки, то в доме, ранее принадлежавшем великому князю Николаю Николаевичу, рядом с его бывшим дворцом на Мойке, жил известный географ и другой президент Географического общества академик Л.С.Берг. Он вместе с В.И.Вернадским являлся основоположником учения о ноосфере, значение которого стало ясным только в последние годы. С его внуком Д.Д.Квасовым мы подружились в начале 60-х годов, и я любил приходить в эту квартиру и сидеть у камина. Там кстати часто бывали И.Бродский, Я.Виньковецкий; жена последнего потом стала моей аспиранткой, и в Америке мы с Верой часто бывали в их уютном доме в Бостоне, увешанным картинами Яши, который, увы, покончил с собой в 41 год. 458 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников По диагонали от дома Л.С.Берга на нечетной стороне Английского проспекта жил директор Эрмитажа акад. И.А.Орбели вместе со своей женой, известным знатоком западноевропейской живописи Изоргиной. С их сыном Митей я познакомился в конце 60-х годов. Это был необычайно талантливый человек, учившийся в Военно-Медицинской академии и написавший в студенческие годы несколько интересных статей. Все сулило ему блестящее будущее, но сердце у него выступало наружу, наподобие женской груди, и врачи говорили, что он долго не проживет. Зная это, Митя вел достаточно бурную жизнь для инвалида 1 группы, чему способствовала и вся обстановка в этой семье, где каждый день были гости. Когда он говорил, что у него завтра экзамен, и он не может идти к гостям, в ответ обычно звучало: «Видите ли, у него экзамен, а компания должна страдать». Митя умер в 23 года, и на его похоронах была вся Ленинградская элита – Мравинский, Козинцев, Черкасов, Дудинская и другие всем известные лица. Необычная история связана с другим семейством, проживавшим недалеко от Английского проспекта, а точнее по старому плану Петербурга – на его пересечении с р. Мойка, там, где находится небезызвестная Новая Голландия. В бывшей квартире художника Бразе жил профессор Ленинградской консерватории И.А.Браудо, математик и основоположник советской органной музыки, любимец Глазунова, пославший его в Германию и Францию совершенствоваться в игре на органе у наиболее известных тогда мастеров и на лучших органах. Он играл в НотрДаме, где много лет спустя после его смерти выступала также его дочь, также известная органистка. С этой семьей я познакомился в 1947 г., а позднее, через 22 года дочка И.А.Браудо, Настя, стала моей женой (второй). Продолжение следует. 459 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Постскриптум Веры Грачевой: Когда меня спрашивают, которой по счету женой я стала Андрею Грачеву, я отвечаю – «последней». Надеюсь, это правда. Этот рассказ – лишь крошечная часть его богатой биографии, жизни, насыщенной до предела наукой, путешествиями, музыкой, литературой, страстями человеческими... Мы вместе уже тридцать три года, и это замечательно. 460 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Древо семьи Горшковых Георгия Петровича и Зинаиды Васильевны Георгий Петрович 1909-1984 Ольга Петровна 1909-1981 Зинаида Васильевна 1912-1982 Виктор Степанович Артамонов Вера Георгиевна 1948 Вячеслав Георгиевич 1938 Андрей Грачёв 1937 Андрей Владимир Носенко 1944 Тамара Владимировна 1975 Алексей Ирина Аркадьевна 1937 Георгий Вячеславович 1975 Сергей Сычев 1971 Светлана Николаевна Александра 2000 Александра 2008 Рисунок 8 Аркадий 2003 461 Дарья 2010 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ФОТОАЛЬБОМ Горшков Петр Михайлович Горшкова Вера Семеновна Горшков Георгий Петрович 462 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Горшков Петр Михайлович, Артамоновы Ольга Петровна и Алексей Викторович Горшковы Петр Михайлович, Вера Семеновна и Мария Михайловна 463 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Горшковы Мария Михайловна, Георгий Петрович, Петр Михайлович, а также Артамонова Ольга Петровна Горшков Петр Михайлович 464 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Отреставрированный памятник Горшковым (Богословское кладбище, Санкт-Петербург) Горшковы Георгий Михайлович, Вера Семеновна и Петр Михайлович 465 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Горшков Георгий Петрович 466 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Горшков Петр Михайлович 467 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Артамоновы Ольга Петровна и Виктор Степанович 468 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Вера Горшкова (Грачева), начало 50-х годов 469 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Горшковы Зинаида Васильевна и Георгий Петрович, конец 40-х годов Горшкова Зинаида Васильевна с внучкой Тамарой Носенко, Москва, 1977 год 470 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Грачева (Горшкова) Вера Георгиевна Горшковы Вячеслав Георгиевич и Георгий Вячеславович 471 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Грачева (Горшкова) Вера Георгиевна с дочерью Тамарой Носенко, Москва, 2005 год Тамара Носенко с дочкой Александрой Сычевой, Вена, 2011 год 472 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Горшковы Георгий Вячеславович и Ирина Аркадьевна Горшковы Игорь Сергеевич и Ирина Аркадьевна 473 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Грачев Андрей Федорович с внучкой Сашенькой (Александрой Сычевой), пос. Борок, 2011 год Михаил Николаевич Корсак и Андрей Федорович Грачев, Москва, 2009 год, празднование столетия со дня рождения Георгия Петровича Горшкова 474 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Грачев Андрей Федорович Горшков Игорь Сергеевич с Грачевыми Верой Георгиевной и Андреем Федоровичем 475 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Слева направо Дальний ряд: Вера Георгиевна, Ирина Аркадьевна, Мария Ивановна, Вячеслав Георгиевич, Иван Иванович,Татьяна Владимировна, Мария Нодаровна. Ближний ряд: Михаил Николаевич, Георгий Вячеславович, Игорь Сергеевич, Светлана, Аркадий, Ольга Викторовна. 476 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников ПОСЛЕСЛОВИЕ Прочитанная Вами книга представляет собой сборник воспоминаний членов нашей многочисленной семьи. Сборник этот отнюдь не полон, и представленные здесь материалы не исчерпывают всего, что хранит память авторов. В родословной остались за рамками описания наши родственники, в том числе самые младшие родственники, ради которых мы и пишем эту родословную. Они должны ЗНАТЬ свои корни. У этого сборника масса недостатков. Биографии тех, о ком здесь написано, зачастую носят односторонний характер. Если деятельность наиболее выдающихся представителей семьи описана достаточно подробно, то нет полноценных воспоминаний о них, как о частных лицах, о том, какими они были вне служебных дел. С другой стороны, мы, как родственники, не всегда можем что то рассказать о трудовой деятельности многих членов семьи, хотя наверняка многие интересные сведения их жизни представляют интерес для будущих поколений. Вообще данный сборник грешит отсутствием архивных изысканий. Мало знаем мы и об отце Феодосии, и об отце Семеоне, их семьях. А ведь они были потомственными священниками, и обо всех событиях в жизни этих семей есть данные в клирных записях соответствующих епархий. Хотя маловероятно, что архивы украинских епархий сохранились. Надо с сожалением отметить и нежелание отдельных членов семьи положить на бумагу свои воспоминания. А время неумолимо уходит, и наша нынешняя молодёжь, и будущие поколения уже не будут помнить о своих корнях. Пока биографии самых маленьких складываются из трогательных детских высказываний, часто полных первозданного смысла, но время-то 477 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников летит неумолимо. Мы не успеем оглянуться, как они окончат школу, пойдут учиться дальше. И они, как мы надеемся, будут лучше нас. Мы ведь все хотим одного и того же. Хотим, чтобы их жизнь была достойной, безопасной, свободной от злодейства и несправедливости, от болезней и предательства. Чтобы они умели любить и быть щедрыми, чтобы умели прощать и умели постоять за свои принципы. Кто бы мы ни были, мы все со всей страстью хотим этого и живем и работаем ради этой цели. Эта - частная цель, но она неотделима от желания и усилий сделать нашу страну сильным, свободным, правовым государством. Но мы надеемся, что этот сборник - только первая редакция воспоминаний, и он будет дополнен и продолжен. 478 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Приложение СВОДНАЯ ТАБЛИЦА прямых потомков Михаила Дмитриевича Горшкова (Жены, мужья и прочие благоприобретенные родственники в списке отсутствуют) Георгий Михайлович Татьяна Георгиевна Татьяна Владимировна Мария Нодаровна Владимир Сергеевич Иван Владимирович Михаил Сергеевич Георгий Сергеевич Сергей Георгиевич Елена Сергеевна; Петр Александрович; Андрей Екатерина Александровна; Татьяна Ивановна Анастасия Сергей Игорь Сергеевич Сергей Игоревич Мария Сергеевна Владимир Игоревич Варвара Владимировна Игорь Игоревич 479 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Наталья Георгиевна Сергей Иванович Светлана Сергеевна Ксения Ярослава Иван Иванович Иван Иванович Варвара Ивановна Иван Иванович Ксения Ивановна Мария Ивановна Анастасия Михайловна Елизавета Ильинична Сергей Ильич Василиса Ильинична Николай Ильич Мария Михайловна Елена Сергеевна Иван Сергеевич Петр Михайлович Георгий Петрович Вячеслав Георгиевич Георгий Вячеславович Александра Георгиевна Аркадий Георгиевич Дарья Георгиевна Вера Георгиевна Тамара Владимировна Александра Сергеевна 480 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников Ольга Петровна Андрей Викторович Алексей Викторович Иван Михайлович Борис Иванович Никита Михайлович Галина Никитична Вадим Галина Вадимовна Дмитрий Никитович Мария Михайловна Евдокия Михайловна Иван Михайлович 481 Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников «Семья Горшковых в очерках и воспоминаниях родственников» Подписано в печать 12.03.2013 Выход из печати 18.03.2013 Формат 60х90/8 Бумага офсетная. печ. л. 18,1 Тираж 1 000 экз. Заказ 470 Отпечатано в типографии ЗАО «Компания «Открытый Мир» Издатель ЗАО «Компания «Открытый Мир» Ответственный за выпуск: Анатолий Кохан. Дизайн и компьютерная верстка: Евгений Бидненко. Цена свободная. 482
