Три судьбы - АО «Черномортранснефть

ОАО «Черномортранснефть»
65 лет Великой Победы
Три судьбы
Павел Арсентьевич
Мамин
«Все меньше вас, участники войны...»,
— спел Владимир Высоцкий в далекие
70-е годы. Прошли перестроечные 80-е,
реформаторские 90-е, и вот уже время
от времени мы с горечью узнаем: не
стало одного из последних ветеранов
ВОВ в таком-то городе такой-то области.
Уходят свидетели, в чьих рассказах события тех страшных для нашей страны
лет оживают, обретают плоть и кровь. К
сожалению, поредели и ряды ветеранов.
Многих из тех, о ком мы написали здесь,
уже нет в живых.
Хасанов Михаил
Якубович
ЗАГАДОЧНЫЕ ШАРЫ
Основатель музея истории ОАО «Черно­
мор­т ранс­н ефть» Павел Арсентьевич
Мамин уже не раз появлялся на страницах нашего журнала. Он не только
был летописцем истории предприятия,
но и участником великих исторических,
героических событий.
— Я родился в 1921 году в Сибири на
границе с Казахстаном в таком глухом
месте, где не было ни попа, ни власти, ни
фельдшера, ни магазина. Всем заправляли старики – эдакие беспартийные
коммунисты. Все детство работал табунщиком, но в 17 лет от конского хвоста был
оторван, — улыбаясь рассказывает ветеран, с легкостью заправского писателя
даря журналисту сочные образы.
— В деревне не было газет и радио, о
войне мы узнали спустя два месяца после ее начала. Брат мой погиб на Курской
дуге в 1943 году, отец из госпиталя вернулся только в 1947-м – так долго он не
мог прийти в себя после тяжелой контузии и вспомнить свою фамилию.
Я же служил на флоте. В 1943 году
прошел обучение в школе диверсантовподводников. Потом меня направили в
Высшее военно-морское училище во
Владивостоке.
«Студенческую практику» Павел Ар­
сенть­евич проходил в боевых условиях:
патрулировал Тихий океан, уничтожал
морские мины, сброшенные не долетавшими до цели американскими пилотами,
которые не желали попадать под огонь
японских зениток. Служил наводчиком
уникальной береговой батареи на мысе
Гамова (юг Приморья).
— Колоссальное инженерное сооружение в скале: отодвигается громадная
стальная плита и наверх поднимается
башня с двумя стволами длиной 16,5 м.
«Плевалась» эта штука на 54 км 100килограммовыми снарядами!
На пятом курсе Павла Арсентьевича,
как прошедшего подготовку взрывника-
подводника, отправили на побережье
Балтийского моря для обезвреживания
торпед и мин.
— Однажды работал с торпедой, обнаруженной на 12-метровой глубине возле
причала. Вылез из-под воды, и мы с напарником стали уходить. Отошли метров
на 100, и тут спинным мозгом чувствую,
что от меня кто-то отстал. Оборачиваюсь
– никого нет… Прошли еще немного –
торпеда рванула. Я понял: это только что
смерть от меня отстала.
При этом Павел Арсентьевич был
отнюдь не суеверным человеком. Лишь
однажды в жизни он столкнулся с вещью, которой до сих пор не находит
объяснения.
— Когда я уже служил офицером в
штабе военно-морской базы в Либаве,
возле северного мола из грунта были
вымыты водой три металлических шара
около метра в диаметре. Снаружи они,
как клубок, обмотаны толстой плетеной проволокой, которую невозможно
ни раскусить, ни разрезать никакими
инструментами. Шары были такой тяжести, что при погрузке перевернулся
пятитонный кран. Находки, которые
пролежали в земле, наверное, не одно
столетие, отвезли для исследования в
Ленинград, и о их дальнейшей судьбе я
ничего не знаю.
В 1963 году Павла Арсентьевича приказом №1 по нефтебазе «Шесхарис»
приняли на работу механиком пирса. Он
работал инженером, потом возглавил
производственно-технический отдел.
После выхода на пенсию еще долгие годы
вел активную работу по созданию музея
ОАО «Черномортранснефть». До самой
своей смерти оставался в строю, активно
учавствуя в жизни предприятия.
БОИ НЕ МЕСТНОГО ЗНАЧЕНИЯ
Совет ветеранов в ОАО «Черно­мор­
транс­нефть» долгое время возглавлял
Михаил Якубович Хасанов. В 1941 году
ему было 20 лет. Война застала его в
танковых частях в Молдавии. У союзницы
Германии Румынии, чтобы вести серьезные боевые действия, своих сил было недостаточно – в основном она устраивала
стычки на границе. Советские танковые
войска требовались совсем на других
фронтах и подразделение Хасанова направили под Винницу.
— «Тридцатьчетверок» у нас в частях
не было – на вооружении стояли танки
БТ-7, что расшифровывалось как «быстроходный танк». На шоссе он мог идти
до 80 км/ч. Машина, снабженная мощным
авиационным двигателем, хороша была
для связи и разведки, но не для сраже-
ния, — рассказывал ветеран. — Первый
бой, в котором участвовали танки, пехота
и артиллерия, мы приняли 7 июля. Для
нас он оказался успешным, о чем даже
вышла статья в газете «Красная звезда».
Правда, там ничего не написали про две
трети наших погибших машин.
Часто употребляемое в литературе
сравнение «сгорел, как свеча» наилучшим
образом описывает то, что произошло с
БТ-7: авиационные-то двигатели заправлялись специальным сверхгорючим топливом! Выживших танкистов включили в
состав самой известной в Новороссийске
18-й армии, начальником политотдела
которой был Леонид Ильич Брежнев.
С болью в голосе Михаил Якубович
поведал о неудачном контрнаступлении
1942-го под Харьковом, во время которого погибло много его однополчан. Он уча-