Путешествие за серебряным рублем: Россия середины XIX века

Страницы истории
Путешествие за серебряным
рублем: Россия середины XIX века
глазами французского банкира
С. В. Татаринов,
директор Департамента внешних и общественных связей Банка России
Департамент внешних и общественных связей Банка России совместно с историками Банка Франции готовит
к публикации исследование под рабочим названием «Большая сделка». Россия–Франция. 1847–1852». В этой работе
впервые будет опубликовано большое количество исторических документов, посвященных уникальной финансовой операции между двумя странами. Сегодня предлагается вниманию читателей один из разделов будущей книги.
В
сегда интересно взглянуть на себя, свою страну как
бы со стороны, и хорошо, когда этот взгляд – не
предвзятый, не замутненный. Жанр путевых заметок – и в отечественной, и в иностранной литературе
хорошо отработан. Не всегда оценки тех, кто пишет и о
ком пишут, совпадают. Здесь недалеко и до обид. Что и
говорить: хочется выглядеть привлекательнее, особенно в
глазах иностранных гостей…
В свое время бурю эмоций, да что там эмоций, негодования (!) вызвала теперь уже несколько подзабытая
книга Астольфа де Кюстина «Россия в 1839 году»1. Еще
сам граф А. Х. Бенкендорф – всесильный шеф жандармов и одновременно главный начальник III отделения
Собственной его императорского величества канцелярии – буквально пришел в ярость от «клеветы» и «наветов» французского путешественника.
И критики на произведение Астольфа де Кюстина
было написано куда больше по объему, чем сам оригинал2. Но все ли было так мрачно в России, этом «страшном и удивительном» государстве, как поведал о нем А. де
Кюстин? Может быть, были и другие впечатления его же
соотечественников и современников?
Несколькими годами позже, а точнее в 1847 г., в
России побывал другой француз – заместитель управляющего Банка Франции Шарль Верн.
Верн Шарль (1786–1858), заместитель управляющего Банка Франции в 1832–1857 гг. Приобрел профессию
банкира в Париже, затем работал судьей в Коммерческом
трибунале и был членом Торговой палаты. 15 декабря
1832 г. назначен на должность заместителя управляющего Банка Франции. Шарль Верн проработал в Банке
Франции 25 лет и в 1857 г. вышел на пенсию.
1
Кюстин А. де. Россия в 1839 году / Пер. с фр. О. Гринберг,
С. Зенкина, В. Мильчиной, И. Стаф. Спб.: Крига, 2008. 2
См. например: Мильчина В. А., Осповат А. Л. Комментарий
к книге Астольфа де Кюстина «Россия в 1839 году». СПб.: Крига,
2008.
Приехал не просто так, а по делам, как бы мы сказали
теперь, бизнеса. Если коротко, то суть его интереса состояла в следующем. В результате плохого урожая пшеницы
во Франции в 1846 г. Париж был вынужден производить
крупные закупки зерна за границей, что привело к значительному оттоку наличных денег из французской казны.
В этот момент правительство России, получив сведения о
намерении Банка Франции продать часть своего портфеля
ценных бумаг, выразило готовность их приобрести. При
этом сделку предлагалось оплатить за счет средств, вырученных от продажи пшеницы за рубеж. Указанная договоренность держалась в строгом секрете, чтобы избежать
возможных колебаний на бирже (в переписке операция
покупки французской ренты фигурировала как «Большая
сделка»)1.
Предложение России о покупке французской ренты
на 50 млн франков поначалу вызвало в Париже удивление.
Было непонятно, каким образом правительство, которое
само часто прибегает к иностранным займам, вдруг отыскало финансовые средства для размещения за рубежом.
Потом стало ясно, что, несмотря на все расходы, продажа
зерна за границу обеспечивала получение такой прибыли,
что даже после покупки французской ренты Россия продолжала наращивать свои денежные резервы.
Здесь уместно упомянуть об очень сложном отношении
российских элит к расширению экспорта хлеба32. Торговля
зерном в то время для России была сопоставима с поставками за рубеж нефти в наши дни, а кроме того вывоз пшеницы
существенно влиял на внутренние цены на продовольствие.
1
Подробнее о покупке Россией французской ренты см.:
Татаринов С. В. История покупки Россией французской ренты в 1847 году – в контексте итогов финансовой политики
Е. Ф. Канкрина / / Деньги и кредит. 2011. № 9.
2
Выступая на заседании совета Императорского Вольного
Экономического Общества 30 мая 1845 г., его вице-президент
князь Василий Долгоруков в ходе своего доклада, озаглавленного
«Мнение о ценах на хлеб», заявил, что «…как чрезмерная дешевизна [так] и чрезмерная дороговизна хлеба равно пагубны для
земледельца; то отсюда будто бы упадок сельской промышленности, мануфактур и торговли». Циркуляр для членов Вольного
Экономического Общества от 30 мая 1845 г. СПб.: 1845. С. 1.
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ ● 3/2013
73
Страницы истории
Путешествие же Шарля Верна в Россию началось с
письма, полученного им от графа Д’Аргу, управляющего
Банка Франции, 2 апреля 1847 г.:
«Мой уважаемый коллега!
Вы с удовольствием согласились выполнить мое поручение по командировке в Санкт-Петербург с целью осуществления контроля за исполнением соглашения между
Банком Франции и правительством Российской империи
о продаже французской ренты…
Полагаю, что, наделенные доверием с моей стороны
и со стороны Генерального совета Банка Франции, Вы
сможете успешно завершить эту важную операцию и
преодолеть все трудности, которые могут встретиться на Вашем пути.
Прошу Вас информировать меня о ходе Вашей командировки, прибытии в Санкт-Петербург и всех проводимых операциях»1.
Шарль Верн добросовестно и регулярно информировал своего патрона в Париже. Подтверждение тому мы
находим в его отчете о поездке в Россию и обширной личной переписке2.
Итак, 5 апреля 1847 г. он отправился в Россию в сопровождении Блеймюллера, немецкого подданного, партнера торговой компании брата Шарля «Феликс Верн и
К°», и Родье, старшего чиновника Генерального совета
Банка Франции, который исполнял при Ш. Верне обязанности секретаря. Как следует из переписки, при себе Ш.
Верн имел различные информационные справки о России.
Одна из них, составленная неким Массе, о котором только
и известно, что он «купец из Одессы», сохранилась.
Какими же знаниями о России и ее финансово-экономической системе обладал Шарль Верн к началу своей
командировки?
Естественно, «одессита» Массе в первую очередь
интересовало русское зерно, цены на него, доставка в
порты, способы оплаты зарубежных поставок и, конечно,
денежное обращение в России.
«В окрестностях Одессы собирают мало зерна, –
писал Массе, – в основном его привозят из Бессарабии,
Подолья, Волыни и Украины. Для доставки зерна не используются реки, впадающие в Черное море. Оно подвозится через степи на запряженных быками телегах. Травы,
которыми покрыты степи, служат кормом для тягловых
животных, которым приходится перевозить грузы на расстояния от 300 до 700 верст (75–195 лье3). Партии зерна,
как правило, высылают крупные землевладельцы под руководством агентов, которые имеют полномочия на про1
Архив Банка Франции. Подборка документов
№ 106419005: Письмо управляющего Банка Франции заместителю управляющего Шарлю Верну от 2 апреля 1847 г. Перевод
c французского языка этого и других документов, цитируемых в
настоящей статье, осуществлен М. А. Елистратовым – сотрудником Департамента внешних и общественных связей Банка России.
2
Там же. Подборка документов № 106719101: Отчет заместителя управляющего Банка Франции о поездке в Россию в
1847 году (далее – Отчет); Подборка документов № 106419002:
переписка о покупке Россией французской ренты.
3
Верста соответствует современным 1066,8 метра, лье соответствует: сухопутное 4445 метрам, почтовое 3898 метрам.
74
дажу зерна и на получение выручки».
«Лица, желающие приобрести зерно в Одессе, – продолжал он, – оплачивают сделку следующим образом. Они
направляют в Санкт-Петербург тратты на Лондон, Париж,
Амстердам или Гамбург. Операции с этими траттами проводятся в Санкт-Петербурге, а полученная в результате сделок
сумма перечисляется в [Государственный] Коммерческий
банк, который выставляет платежное поручение на свое отделение в Одессе, взимая комиссию в размере ¼%. Торговые
посредники в Одессе получают наличные деньги по этим
платежным поручениям, которые используются при расчетах за зерно с землевладельцами… Если зерно закупается
для портов Средиземного моря, торговые посредники в
Одессе трассируют векселя на Лиссабон, Геную и Марсель,
однако тратты на вышеуказанные три биржи практически
не пользуются спросом в Санкт-Петербурге»1.2
Кроме того, «Россия сбывает в страны Европы строительный лес, уголь, зерна масличных культур, кожи,
деготь, железо, медь». Как результат, страна имела положительный торговый баланс. Еще больше француза беспокоило то обстоятельство, что в Киевской и Полтавской
губерниях тогда стремительно росло производство сахара,
что неизбежно должно было привести к «прекращению
ввоза сахара из колоний». При этом основной поток экспорта шел через порты Одессы и Риги, а импорт – через
Санкт-Петербург. С целью покрытия дисбаланса в Россию
из Западной Европы, в том числе Франции, ввозилось
много золота и серебра в слитках, поскольку было «невозможно рассчитаться» за поставки зерна только товарами2.3
Но вернемся к Ш. Верну. Весной плавание по
Балтийскому морю было сопряжено с большими опасностями, и Ш. Верн был вынужден проложить свой маршрут через Данциг, Кенигсберг, Ковно (Каунас), Динабург,
Остров и Псков. Только 21 апреля он прибыл в столицу
Российской империи. Конечно, первое яркое впечатление
для француза – «русская зима» (хотя на дворе был уже
апрель): «Реки были еще по-зимнему несудоходны, и я
провел одну ночь на берегу реки Двина, поверхность которой была покрыта льдом»3. 4
Но превратности климата были компенсированы русским гостеприимством. Как писал Ш. Верн, ему по прибытии в Санкт-Петербург был оказан прекрасный прием со
стороны графа Нессельроде4, министра иностранных дел
Российской империи, статс-секретаря Ф. П. Вронченко5,
министра финансов, и графа Рейневаля, полномочного
представителя по делам Франции в России. Следует отметить, что Ш. Верн во время своего путешествия активно
контактировал с российскими элитами, причем не столько
с августейшими особами и высшими чиновниками империи, сколько с лидерами делового мира России XIX века,
1
В целом Массе оценивал ежегодные обороты на зерновом рынке, проходившие через отделение Государственного
Коммерческого банка в Одессе, в 22 млн руб. серебром или, как
он писал, 88 млн франков.
2
Сведения, предоставленные Массе, купцом из Одессы.
Архив Банка Франции. Кор. 29. Д. 1060199601.
3
Отчет.
4
Граф Карл Васильевич Нессельроде (1780–1862), министр иностранных дел Российской империи в 1816–1856 гг.
5
Федор Павлович Вронченко (1779–1852), министр финансов Российской империи в 1844–1852 гг.
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ ● 3/2013
Страницы истории
такими, как банкирский дом Штиглиц и К°.
Наиболее емкое описание истории успеха Людвига и
Александра Штиглицев мы можем обнаружить в журнале
«Вестник промышленности» за 1859 г.: «В особенности
замечательны услуги, оказанные Штиглиц и К° русскому правительству, которое, при посредстве всемирного
кредита Штиглица, с чрезвычайной легкостью и выгодностью, успело заключить в течение десятка лет последовательно один за другим пять заграничных займов. Кроме
того, до высшей степени увеличилось банкирское значение барона Александра Людвиговича1 и он сделался в
полном смысле королем петербургской биржи, а вместе с
тем предприимчивость его по устройству огромных мануфактур и разных общеполезных заведений поставила его
высоко и в промышленном мире»2.
Схожую оценку предпринимательского таланта
А. Л. Штиглица находим и в отчете Ш. Верна: «При благоприятно складывающихся обстоятельствах я намеревался
использовать в Санкт-Петербурге различные компании.
Но именно с помощью Штиглица, который возглавлял
частный банкирский дом, мне удалось осуществить большинство моих операций»3.
По словам Ш. Верна, в России он увидел активную
деловую жизнь, рост национального производства и большой интерес местных предпринимательских кругов к новым финансовым инструментам, быстро внедрявшимся в
экономическую жизнь страны. Особое внимание Ш. Верн
обращал на широкое обращение в Российской империи
векселей, служивших основным инструментом при валютных переводах, в первую очередь при экспорте хлеба.
По наблюдениям французского банкира, правительство поощряло создание мануфактур, стремилось принимать меры к стимулированию подъема российской
экономики, которая отставала в развитии от Западной
Европы. Также Ш. Верн с удовлетворением отмечал, что в
окрестностях Санкт-Петербурга имелся ряд предприятий:
фабрика по производству тканей из хлопка, чугунолитейный завод, которым было присвоено имя Императора
Александра I, а также фарфоровая мануфактура и прядильные фабрики. Управлял ими англичанин, отец которого их и создал и которому, «согласно русской традиции», был пожалован генеральский чин.
Естественно, французского банкира в первую очередь интересовала финансовая сфера. Он нашел СанктПетербургский монетный двор хорошо организованным
современным производством. Предприятие опять же возглавлял иностранец, англичанин, которому, как пишет
Шарль Верн, – «было присвоено воинское звание майора»4.
На наличие большого числа иностранцев на различ-
ных постах в России указывал и А. де Кюстин. И в этом
наблюдения французских путешественников совпадают.
Большинство крупных компаний Санкт-Петербурга
и Москвы принадлежало либо англичанам, либо немцам.
Выходцы из Германии также занимали высокие посты в
армии и научных кругах. Присутствие же французов было
куда более скромным, однако несколько архитекторов –
представителей Франции – проявили себя очень хорошо
при строительстве крупных сооружений, в частности
памятника Петру I1 и каменного моста (?) через Неву. С
особой гордостью Ш. Верн отмечал причастность французских зодчих к строительству Исаакиевского собора2,
стоимость работ по сооружению которого он определил в
50 млн франков (к сожалению, Ш. Верн не утруждал себя
указанием в отчете имен своих соотечественников).
Вместе с тем Ш. Верн не все видел в «розовом цвете».
Так, посетив Александровские мануфактуры в окрестностях Санкт-Петербурга3, он отметил «устарелость» производственных процессов, плохую организацию работ, что,
естественно, отражалось и на качестве продукции.
Следует заметить, что эту черту Александровских
мануфактур Ш. Верн подметил очень точно. В отчете директора Кораблестроительного департамента Морского
ведомства контр-адмирала Воеводского за 1859 г. мы
можем найти интересный факт, весьма определенно
подтверждающий вывод Ш. Верна: «Парусные полотна,
по той же причине, как и флагдук4, до 1854 г. постоянно приобретались для флота от той же Александровской
Мануфактуры, посредством заключаемых с нею на сей
предмет контрактов. Но в 1854 году на торгах, произведенных на поставку полотен, выгоднейшие для казны цены
на эти изделия состоялись за торговым в С. Петербурге
домом Барона Штиглица и комп. С того времени по особым контрактам с доверенным Барона Штиглица поставляются парусные полотна от него, так как на производящихся торгах не является других соревнователей, и хотя
Александровская Мануфактура и присылает от себя на
торги доверенное лицо, но всегда крайние цены на полотна удерживаются домом Барона Штиглица»5.4
Еще более негативно Ш. Верн отзывается о труде
крепостных крестьян на фабриках, отмечая крайне низкую
его эффективность. «Будучи в Санкт-Петербурге, – пишет
он, – мне удалось посетить крупную ткацкую мануфактуру
по производству изделий из хлопка, которой очень искусно руководили англичане, при этом данному предприятию разрешалось вести торговлю без ограничений, но без
чрезмерного увеличения цен на продукцию. Кроме того,
я посетил мануфактуру по производству тканей из шелка, которой руководил француз из Лиона, и где работали
1
Александр Людвигович Штиглиц (1814–1884), барон, крупнейший российский финансист, промышленник, управляющий
Государственным банком Российской империи в 1860–1866 гг.,
меценат. Подробнее о нем см.: История Банка России. 1860–
2010: в 2 т. / Отв. редакторы Петров Ю. А., Татаринов С. В. М.:
РОССПЭН, 2010. Том I.
2
Вестник промышленности. Том IV. № 11. Ноябрь. М.:
Типография Бахметьева. 1859. С. 104.
3
Отчет.
1
Возможно, речь идет об Этьене Морисе Фальконе
(1716–1791).
2
Возможно, речь идет об Огюсте Рикаре де Монферране
(1786–1858).
3
7-я верста Шлиссельбургского тракта.
На самом деле горный инженер генерал-майор
А. Р. Армстронг.
4
Шерстяная редкая ткань, из которой делают флаги.
Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского
языка. Чудинов А. Н., 1910.
5
Морской сборник. СПб.: Морской ученый комитет,
1860, № 5, апрель. Имеется в виду уже упомянутый нами
А. Л. Штиглиц.
4
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ ● 3/2013
75
Страницы истории
крепостные рабочие, но данное предприятие не выглядело процветающим. Крепостные отпускались на работу их
господами на шестилетний срок при условии, что их будут кормить и одевать на предприятии. Необходимо отметить, что они соответственно обстоятельствам и работают
[очевидно, не слишком усердно. – Прим. авт.]. В СанктПетербурге также имеются заводы по производству сахара и тканей, но именно Москва является промышленным
центром России. На большом базаре в Санкт-Петербурге
продаются только товары российского производства»1.
Конечно, Ш. Верн ни на минуту не забывал о своей
главной задаче – мобилизации на российском денежном
рынке средств для Банка Франции. Он внимательно следил за конкурентами (в том числе из Великобритании),
которых весьма занимал российский хлеб. Он также довольно подробно останавливается на финансовых операциях по привлечению средств на строительство железных дорог, в частности линии Санкт-Петербург–Москва.
Здесь опять же лидером проявил себя банкирский дом
Штиглиц и К°.
Особое внимание Ш. Верн уделил деятельности
Государственного Коммерческого банка2, в первую очередь
учетной операции, организации оборота векселей в России.
«Государственный Коммерческий банк, – указывал
французский банкир, – располагал филиалами в основных городах России от Москвы до Одессы, от Риги до
Архангельска и даже в Сибири. Не имея большой нагрузки в Санкт-Петербурге, данный банк являлся достаточно
эффективным в более удаленных областях России. Кроме
того, он выполнял важную задачу по доставке наличных
банкнот путем их перевозки или отправления в различные
пункты обширной Российской империи»3.
Итогом наблюдений Ш. Верна стала аналитическая записка с предложениями о мерах, необходимых
для расширения учетной операции Государственного
Коммерческого банка с целью увеличения кредита экономике России. По-видимому, ее содержание настолько
заинтересовало Ф. П. Вронченко, что она послужила поводом для специального личного доклада министра финансов императору Николаю I4.
И российская, и французская стороны активно выполняли свои финансовые обязательства. Настало время нашему путешественнику покидать гостеприимный
Санкт-Петербург.
И 22 июня 1847 г. он убыл в поездку по России.
Первым городом на его пути была вторая столица. Попав
в Москву, Ш. Верн, естественно, первым делом стал искать следы недавнего пребывания там своих соотечественников, но таковых не обнаружил. По его наблюдениям,
Москва была достаточно быстро и полностью отстроена. «От последствий «большого пожара»5 остался только один разрушенный дом, который посещают из любоОтчет.
Подробнее о Государственном Коммерческом банке см.:
История Банка России. 1860–2010: в 2 т. Том I.
3
Отчет.
4
Подробнее об это см.: Бугров А. В. Очерки по истории
казенных банков в России. М.: Научно-технический центр
«КВАН», 2003. С.. 229–239.
5
Московский пожар 1812 г.
1
2
76
пытства. Во время войны 1812 года Кремль не пострадал,
урон, нанесенный части его толстых стен в результате
взрыва по приказу маршала Мортье1, является абсолютно
незначительным. Большинство соборов и церквей было
сохранено». Вообще город произвел на Ш. Верна неизгладимое впечатление: «Москва меня поразила обилием
производимых товаров и изделий: там имеются заводы по
производству тканей, ковров, хрусталя, шерсти и муслина, бижутерии и крашеных полотен, а также изделий из
хлопка и шелка. На месте я видел много мастеров – выходцев из Мюлуза и Лиона». И еще: «Находясь в Москве
и Санкт-Петербурге лучше понимаешь русский народ, он
чувствует себя хозяином в своей стране. Однако СанктПетербург, этот удивительный современный город посреди болот, имеет более имперский вид» 2.
Далее Ш. Верн направился в Одессу через Тулу и
Орел. К удивлению, на качество дороги, «проложенной
среди полей» и не имевшей твердого покрытия, не жаловался, хотя и отметил, что «летом экипаж часто вязнет в
песке или, когда идет дождь, в непролазной грязи». «Путь
от Москвы до Одессы, – пишет Ш. Верн, – я преодолел за
9 дней и ночей, по дороге посетив Киев – город святых
церквей, колыбель православной религии, единственное
возвышенное место, которое можно встретить на пути
из Санкт-Петербурга в Одессу, откуда открывается прекрасный вид на р. Днепр. Торговое положение в Одессе
было достаточно устойчивое, и оно выдержало без потерь
резкое снижение цен на зерновые культуры. На месте я
смог убедиться в эффективности той деловой политики,
которую проводят греческие торговые дома. Они практически полностью подчинили себе торговый оборот по
Черному и Средиземному морю. Торговый дом Ралли3 из
Одессы имеет филиал в Санкт-Петербурге, 2 филиала на
Азовском море (торговый оборот, по которому значительно вырос) и другие в Константинополе, Марселе, Лондоне,
Манчестере и в Персии, всего 9 отделений. Торговый дом
Родоканаки4 располагает 5 филиалами. Все эти компании
управляются либо родственниками, либо партнерами.
Главной их особенностью является строгая экономия при
проведении операций и в повседневной жизни. В Марселе
вся торговля с Ближним Востоком, начиная с матроса до
владельца судна, сосредоточена в руках греческих торговых домов, в то время как в Одессе имеется лишь один
4
1
Эдуард Адольф Казимир Мортье (1768–1835), маршал
Франции. По занятии Москвы он был назначен ее губернатором, и после ухода оттуда французов взорвал по приказанию
Наполеона часть кремлевских стен.
2
Отчет.
3
В середине XIX века одной из крупнейших торговых контор Одессы считалась фирма братьев Ралли. Когда в самом начале 1800-х годов Стефан Ралли приехал в Одессу, через год-два
торговый оборот его фирмы составлял всего 150 тыс. руб. Через
20 лет у него было 1,5 млн руб. Семейное предприятие, основанное купцом Стефаном Ралли, имело много филиалов по всей
Европе. Одесское представительство было самым большим, им
руководил его старший сын Джон (Иван). http://www.greeks.ua/
ru/default/index/persons?id=62&persons=irally (Дата обращения:
31.01.2013 г.).
4
Торговый дом семьи Родоканаки был создан и возглавлялся в течение 63 лет Федором Родоканаки. http://odesskiy.com/r/
rodokanaki-feodor-pavlovich.html (Дата обращения: 31.01.2013 г.).
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ ● 3/2013
Страницы истории
французский торговый дом»1.
Нельзя не обратить внимание в отчете Ш. Верна на
одно весьма важное обстоятельство. С собой в Одессу
француз везет в личном багаже Один Миллион (!) рублей ассигнациями. Наличными! Сумма по тем временам
фантастическая. Но Шарль Верн, очень скрупулезно фиксирующий все свои дорожные расходы, будь то посещение кофейни или ремонт экипажа, нигде не упоминает о
затратах на охрану или какое-либо вооруженное сопровождение. Нигде он не высказывает и опасений о своей
личной безопасности, не бравирует собственной храбростью, а упоминает о перевозке денег просто (как бы мимоходом), отчитываясь о финансовой операции. А вероятно,
был соблазн упомянуть в отчете о личном героизме. Мы
же со своей стороны можем сделать вывод о состоянии
безопасности и правопорядка на немощеных российских
дорогах.
12 июля Ш. Верн убыл из Одессы на русском военном (!) пароходе и, посетив Константинополь и Грецию,
где он был принят премьер-министром Колетисом2,1 14 августа 1847 г. прибыл в Марсель.
По-видимому, российская сторона была настолько довольна сделкой, что император Николай I повелел
наградить управляющего Банка Франции графа Д’Аргу
Императорским и Царским орденом Белого Орла, заместителя управляющего Шарля Верна орденом Святого
Владимира, а его секретаря Родье орденом Святой Анны
третьей степени3.
Однако наш рассказ был бы далеко не полным, если
бы мы умолчали еще об одном событии. В архиве Банка
Франции найдено письмо, собственноручно написанное
графом Д’Аргу министру финансов Франции в тот момент, когда Ш. Верн еще находился в России и до окончания его командировки оставалось полтора месяца:
«Господину министру финансов
Уважаемый господин Министр!
Господин Верн, первый заместитель [так в тексте. –
Прим. авт.] управляющего Банка Франции только что
покинул Санкт-Петербург и направился обратно в
Париж проездом через Пирей и Константинополь.
В момент его отъезда на основании Указа
Императора Николая I господин Нессельроде вручил ему
орден Святого Владимира, указав в сопроводительном
письме, что эта награда была вручена как свидетельство
признания больших заслуг господина Верна в ходе служебной командировки в Россию. Господину Родье, старшему
чиновнику Генерального совета Банка Франции, который
сопровождал господина Верна в этой поездке в качестве секретаря, был вручен орден Святой Анны третьей степени.
В связи с тем, что для ношения иностранных орденов
Отчет.
2
Иоаннис Колетис (1773–1847), греческий политический
деятель.
3
Подробнее см.: Татаринов С. В. История покупки
Россией французской ренты в 1847 году – в контексте итогов
финансовой политики Е.Ф. Канкрина / / Деньги и кредит. 2011.
№ 9.; Шишков С.С. Награды России. 1698–1917 гг. Владивосток,
2003. Том I. С.. 263–312, 229–292, 293–388.
1
чиновникам Франции необходимо получить разрешение
Его Величества, прошу Вас, господин министр, оказать
любезность и обратиться к Королю с просьбой о предоставлении этого разрешения господам Верну и Родье.
Граф Д’Аргу»1. 2
Конечно, содержание данного документа, помимо
осознания того, что Д’Аргу торопится, вызывает вопросы, поскольку его версия событий несколько отличается
от того, что написано в отчете Ш. Верна.
Обращает на себя внимание тот факт, что управляющий Банка Франции Д’Аргу забыл упомянуть себя. Мы можем предположить, что этим письмом Д’Аргу, известный
своей осторожностью, запустил «пробный шар», стремясь
выявить реакцию короля Франции на награждение своих
высокопоставленных подданных российскими наградами.
Ответ монарха нам не известен. Но, судя по всему,
реакция была положительной, поскольку и Д’Аргу, и
Ш. Верн еще долго работали в Банке Франции, несмотря
на революции, смены режимов и императоров.
Что касается самого Шарля Верна, то он, по-видимому, навсегда сохранил, в отличие от другого упомянутого
путешественника свое доброе отношение к России.
В нашем распоряжении имеется копия страницы
из книги записи посетителей Банка Франции, подтверждающая факт визита Евгения Ивановича Ламанского –
выдающегося российского финансиста и государственного
деятеля, главного идеолога создания Государственного
банка Российской империи, автора первоначального варианта его Устава, и второго после барона А. Л. Штиглица
его управляющего, в Банк Франции в 1857 г. и его встречи
с Шарлем Верном – тогда уже пенсионером… но все еще
одним из самых авторитетных банкиров своего времени,
известным далеко за пределами Франции2.
Полагаю, историческая ценность отчета Ш. Верна и
его переписки, открывающих современным исследователям новые детали экономической жизни России в середине XIX века и взгляды просвещенной французской элиты
на особенности функционирования финансовой системы
нашей страны, не вызывают сомнения.
Подводя итог своей командировке, Ш. Верн пришел
к выводу, что Россия прекрасно подходит для делового сотрудничества, обладает, как сказали бы сейчас, высокой инвестиционной привлекательностью.
Закончить свой рассказ о Шарле Верне хотелось бы
цитатой его соотечественника, современника и практически
однофамильца3 – популярного в России французского писателя Жюля Верна: «Ничто не может заменить разумного,
доброго человека, в сердце которого сочетаются любовь
¾
к добру и любовь к родине!»4.
1
Архив Банка Франции. Подборка документов
№ 106419003: Письмо графа Д’Аргу министру финансов
Франции от 2 июля 1847 года.
2
Архив Банка Франции. Подборка документов №
106419004: Книга записи посетителей Банка Франции за 1857 год.
3
Charles Vernes и Jules Verne: как видим, отличие в написании в одну букву.
4
Верн Ж. Дети капитана Гранта. М.: Машиностроение,
1983. С. 452.
ДЕНЬГИ И КРЕДИТ ● 3/2013
77