смерть» в повести Н.В. Гоголя «Старосветские помещики»

1
Концепт «смерть» в повести Н.В. Гоголя «Старосветские помещики»: его роль
и языковые средства изображения
Бондаренко Юрий Борисович, магистрант
Южный федеральный университет (г. Ростов-на-Дону)
«Концепт» – один из наиболее употребляемых в последнее время терминов, без которых не обходятся различного рода когнитивные исследования. Термин «концепт»
используется во многих гуманитарных науках: в литературоведении, философии, лингвистике, психологии, культурологии.
Лингвистика заимствовала термин «концепт» из логики и философии, где он трактуется как синоним термина
«понятие». В «Лингвистическом энциклопедическом словаре» содержится следующее определение: «Понятие (концепт) – явление того же порядка, что и значение слова, но
рассматриваемое в несколько иной системе связей; значение – в системе языка, понятие – в системе логических
отношений и форм, исследуемых как в языкознании, так и
в логике» [Степанов 1990: 384]. Однако в настоящее время
в лингвистической науке концепт не отождествляется с
понятием, а рассматривается шире, включая все представления о том или ином фрагменте действительности,
переживания, эмоции, образы. Ю.С. Степанов пишет: «В
отличие от понятий в собственном смысле термина, концепты не только мыслятся, они переживаются. Они –
предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда и столкновений» [Степанов 2001: 43].
Повесть Н.В. Гоголя «Старосветские помещики» выступает отражением индивидуально-авторской картины
мира. Основной единицей картины мира, как известно,
является концепт. Наряду со многими концептами, отражение которых можно найти в тексте повести, мне представляется возможным говорить о концепте «смерть». Аргументировать данный тезис можно тем, что смерть совершенно очевидно противопоставлена в повести жизни,
смерть выполняет определенные функции, а также получает образное воплощение.
Смерть в повести «Старосветские помещики» в первую
очередь представляет собой событие, происшествие. «Печальное событие», о котором собирается говорить автор, –
это смерть Пульхерии Ивановны, т.е. печальное событие –
это перифразис смерти.
Смерть наполняет большой мир, богатый событиями.
Однако смерть не знает границ, и ей подвластен отдаленный мир старосветских деревень. Этот мир земной, мир
земной жизни и потому он также подвержен смерти.
Идеальный мир жизни проницаем для того, что составляет атрибуты большого мира. В самом поместье
Пульхерии Ивановны и Афанасия Ивановича имеется
много неидеального: воровство приказчика и войта, обжорство дворни и проч. Неидеальное присутствует уже в самом Афанасии Ивановиче, который, как мы уже замечали,
«любил…поговорить о чем-нибудь постороннем». Афанасий
Иванович, когда в дом приезжал гость, «показывал большое любопытство» и интерес к тому, о чем могли рассказать приезжающие из другого мира:
Он всегда слушал с приятною улыбкою гостей, приезжавших к нему, иногда и сам говорил, но более расспрашивал.
Человеческое в Афанасии Ивановиче проявляется в его
интересе к новостям из большого мира, в шутках по поводу
войны. Человек во плоти доступен злому духу, возмущающему мир. Бесплотная душа Пульхерии Ивановны воздействию злого духа недоступна.
В.М. Гуминский в статье «Гоголь о любви и браке» высказал интересную догадку о том, что причиной нарушения дворовыми девушками нравственности, за которой
строго следила Пульхерия Ивановна, был Афанасий Иванович. Н.В. Гоголь действительно был мастер на подобные
намеки. Вспомним, например, как он писал об Иване
Ивановиче Перепенко и его служанке Гапке: «Детей у
него не было. У Гапки есть дети и часто бегают по двору»
(II, 224). Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна были
бездетной парой. Исследователь также предположил, что
их бездетность связана с «райской» жизнью старосветских
помещиков, т.е. с Эдемом до грехопадения. Поведение неуличенного в грехах Афанасия Ивановича, по мнению
В.М. Гуминского, представляет собой необходимую и достоверную бытовую "корректировку" [Гуминский 2009]. На
мой взгляд, бытовая корректировка имеет все же глубокий
смысл. Он связан с мерой идеальности в героях: Пульхерия Ивановна – «чистая идея», Афанасий Иванович не
меньше чем наполовину человек.
Одним из воплощений злого духа в повести становится
кошка. Показательна история из жизни самого
Н.В. Гоголя: он в детстве, испугавшись черную кошку, в
которой увидел дьявола, утопил ее [Манн 2004]. Серая
кошка становится проводником смерти, или, можно сказать, образом смерти Пульхерии Ивановны. Заметим, что
Пульхерия Ивановна просит одеть себя после смерти в
серое платье:
Платье наденьте на меня серенькое, то, что с небольшими цветочками по коричневому полю. Атласного платья,
что с малиновыми полосками, не надевайте на меня: мертвой уже не нужно платье.
Серый цвет, таким образом, в повести – это цвет смерти. Серый цвет противопоставлен разноцветию жизни.
Смерть очевидно связана у Гоголя с действиями злого
духа, с его «неспокойными порождениями», «возмущающими мир». Согласно библейской легенде результатом
действий дьявола-искусителя становится превращение
человека в смертное существо. В повести Н.В. Гоголя кошка также приносит смерть в дом старосветских помещиков.
Из всех животных воплощений злого духа кошка стала
единственным существом, которое проникло в дом. Безобидная кошка Пульхерии Ивановны была, по ее словам,
«тихое творение», она почти всегда лежала у ног хозяйки
«свернувшись клубком». Откуда взялась кошка в доме,
автор не говорит, и создается ощущение того, что кошка
всегда присутствовала в жизни Пульхерии Ивановны и ее
существование стало для старушки привычным:
Нельзя сказать, чтобы Пульхерия Ивановна слишком
любила ее, но просто привязалась к ней, привыкши ее
всегда видеть.
Кошка явилась источником случая, события, которое и
изменило жизнь героев. Незаметное, привычно обитающее
в доме у ног хозяйки существо оказалось в связи с внеш-
2
ним миром, с лесом, где жили дикие коты.
Образы котов формируются за счет сравнений и некоторых атрибутизаций, которые приписывают котам черты
людей и черты человеческой жизни. Так, например:
Эти коты долго обнюхивались сквозь дыру под амбаром с кроткою кошечкою Пульхерии Ивановны и наконец
подманили ее, как отряд солдат подманивает глупую крестьянку.
Заметим, что сравнение включает лексему солдат, которое принадлежит лексико-семантическому полю войны.
«Дух войны» – «злой дух» (ср. глагол обнюхиваться) –
проникает, оборачиваясь страстями, которые были названы в качестве обязательно сопутствующих действиям злого
духа. Кошка оказалась в любовной связи с дикими котами:
Она протянула руку, чтобы погладить ее, но неблагодарная, видно, уже слишком свыклась с хищными котами,
или набралась романических правил, что бедность при
любви лучше палат, а коты были голы, как соколы…
Лесные коты сопоставляются с котами городскими, и
определение разницы между ними также обусловливает
появление атрибутизации и сравнения, имеющих сему
«человеческое»:
Лесных диких котов не должно смешивать с теми
удальцами, которые бегают по крышам домов. Находясь в
городах, они, несмотря на крутой нрав свой, гораздо более
цивилизированы, нежели обитатели лесов. Это, напротив
того, большею частию народ мрачный и дикий…
Сопоставление диких котов с городскими и сравнение
их всех с людьми, как мне представляется, способствует
выявлению художественного смысла того земного пространства, которому противостоит мир старосветских помещиков. Если коты похожи на людей, а городских котов
легко спутать с лесными, то это значит, что и в людях города, цивилизованного пространства, можно увидеть черты
лесной дикости, «кошачей» природы, т.е. перевоплощенного
злого духа.
Действия кошки, принесшей смерть Пульхерии Ивановне, связаны с нарушением статики (положения у ног
хозяйки) и переходом к активному движению (исчезает,
затем выпрыгивает из окна). Смерть в повести подвижна,
она двигается, приходит:
Я хочу вам объявить одно особенное происшествие: я
знаю, что я этого лета умру: смерть моя уже приходила за
мною!
Такой образ смерти как живого существа, приходящего
за человеком, соответствует концепту «смерть» в русской
языковой картине мира. Однако у Н.В. Гоголя этот образный компонент соответствует художественной специфике
повести «Старосветские помещики» и становится элементом целостной художественной системы. Подвижность
смерти противопоставляет ее статике жизни. Такая модификация национального культурного концепта обусловлена влиянием на картину мира писателя философии Платона.
Литература:
1.
2.
3.
4.
Гуминский В.М. Гоголь о любви и браке. М., 2009.
Манн Ю.В. Гоголь. Труды и дни. М., 2004.
Степанов Ю.С. Понятие // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990
Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. М., 2001.