перфекционный стиль личности пациентов с нарушением

МГУ имени М.В.Ломоносова
факультет психологии
кафедра нейро- и патопсихологии
На правах рукописи
Цыганкова Полина Васильевна
ПЕРФЕКЦИОННЫЙ СТИЛЬ ЛИЧНОСТИ
ПАЦИЕНТОВ С НАРУШЕНИЕМ АДАПТАЦИИ И
СУИЦИДАЛЬНЫМ ПОВЕДЕНИЕМ
19.00.04 – Медицинская психология (психологические науки)
Диссертация
на соискание ученой степени
кандидата психологических наук
Научный руководитель –
д-р психол. наук, проф.
Соколова Елена Теодоровна
Москва – 2012
Оглавление
Введение ...................................................................................................................................................... 3
Глава 1. Теоретический анализ проблемы связи перфекционизма и суицидального
поведения .................................................................................................................................................. 12
§ 1. Философский и социокультурный контекст изучения перфекционизма ................................. 12
§ 2. Представления о перфекционизме в психоанализе .................................................................... 15
§ 3. Исследования перфекционизма в рамках когнитивно-бихевиорального подхода .................. 25
§ 4. Теоретико-методологические основания исследования: представления о стиле личности ... 43
Глава 2. Постановка проблемы исследования и обоснование эмпирической процедуры........ 47
§ 1. Постановка проблемы исследования............................................................................................ 47
§ 2. Обоснование и описание методов исследования ........................................................................ 50
§ 3. Характеристика испытуемых ....................................................................................................... 56
Глава 3. Описание и анализ результатов эмпирического исследования ..................................... 62
§ 1. Мотивационный компонент перфекционного стиля личности ................................................. 63
§ 2. Операционально-исполнительный компонент перфекционного стиля личности ................... 77
Глава 4. Обсуждение результатов эмпирического исследования ................................................ 102
§1. Мотивационный компонент перфекционного стиля личности ................................................ 103
§2. Операционально-исполнительный компонент перфекционного стиля личности .................. 112
§3. Перфекционный стиль личности пациентов с нарушением адаптации и суицидальным
поведением: обобщение результатов ................................................................................................ 129
§ 4. Приложение стилевого подхода к проблеме «здорового» перфекционизма.......................... 135
Заключение............................................................................................................................................. 138
Выводы.................................................................................................................................................... 141
Список литературы .............................................................................................................................. 144
Приложения ........................................................................................................................................... 167
2
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования. Возрастающий исследовательский интерес к
феномену перфекционизма в мировой и отечественной психологии имеет как
социокультурную, так и клиническую обусловленность.
Перфекционизм, определяемый в широком смысле как стремление к совершенству
во всех аспектах своей жизни, может быть понят как один из видов современной
«культурной патологии» в рамках «культуры нарциссизма» (Lasch, 1978), проявляющейся
в притязаниях на безграничность, всемогущество и «надчеловечность» при неспособности
к признанию каких бы то ни было естественных и культурных ограничений.
Поддерживаемый
нарциссической
становиться
социокультурными
и
стандартами
пограничной
личностной
неподконтрольным,
приобретать
современного
организации
характер
общества,
перфекционизм
мании,
при
может
зависимости
от
недостижимого идеала, пронизывая деструктивностью все сферы жизнедеятельности
человека (Соколова, 2003; 2009б; 2009в).
Значимость изучения перфекционизма для клинической психологии обоснована
наличием достоверных эмпирических данных о его роли как фактора этио- и патогенеза
широкого круга психических и поведенческих расстройств, среди которых аффективные
расстройства
тревожного
и
депрессивного
спектра,
обсессивно-компульсивное
расстройство, соматоформные, пищевые расстройства, расстройства личности. Показано,
что высокий уровень перфекционизма ассоциирован с психологическим неблагополучием
и дезадаптацией, связан с рядом когнитивных дисфункций, негативных эмоциональных
переживаний, нарушений коммуникации и снижением продуктивности деятельности
(Shafran, Mansell, 2001; Flett, Hewitt, 2002; 2006; Shafran, Cooper, Fairburn, 2002; Гаранян,
Холмогорова, Юдеева, 2001; Юдеева, 2007; Ясная, Ениколопов, 2007; Гаранян, 2006; 2010;
Парамонова, 2011).
Широко обсуждается роль перфекционизма как фактора предрасположенности к
возникновению суицидальных мыслей и действий в стрессовых ситуациях. Однако
многочисленные эмпирические исследования связи перфекционизма и суицидальности
(Dean, Range, 1996; Dean, Range, Goggin, 1996; Klibert, Langhinrichsen-Rohling, Saito, 2005;
Hewitt, Newton, Flett, Callander 1997; Donaldson, Spirito и Farnett 2000; Dean, Rage, 1999;
Hewitt, Flett, Turnbull-Donovan, 1992; Hewitt, Flett и Weber 1994; O’Connor 2007)
осуществляются в условиях концептуальной противоречивости, отсутствия единой
теоретико-методологической и исследовательской базы, как в области исследований
перфекционизма, так и в отношении изучения суицидального поведения. Модели
3
изучения перфекционизма теоретически неоднородны, соответствующее предметное поле
размыто и содержит ряд остро дискуссионных вопросов, включающих в себя определение
перфекционизма, представления о его структурно-функциональных характеристиках,
условиях и степени патологичности (Shafran, Cooper, Fairburn 2002, 2003; Flett, Hewitt,
2002; Hewitt et al., 2003; Dunkley et al., 2006). Также недостаточно изученными остаются
механизмы
возникновения
суицидального
поведения,
взаимосвязь
суицида
со
структурными и стилевыми характеристиками личности. Большинство эмпирических
исследований связи между перфекционизмом и суицидальностью ограничиваются
констатацией ее наличия; содержание и конкретные механизмы реализации этой связи
остаются недостаточно раскрытыми, что обуславливает теоретическую актуальность
данного исследования.
Практическая актуальность исследования определяется рядом диагностических и
психотерапевтических задач. Некоторыми исследователями отмечается ограниченность и
даже
неадекватность
имеющихся
средств
диагностики
перфекционизма,
преимущественно представляющих собой опросники (Shafran, Cooper, Fairburn, 2002,
2003). Недостаточно разработаны критерии оценки перфекционизма как фактора
суицидального риска. Перфекционизм рассматривается и
как контртерапевтический
фактор, негативно влияющий на рабочий альянс и снижающий эффективность
психотерапии (Blatt, 1995;
Flett, Hewitt, 2002; Zuroff et.al., 2000; Соколова, 2002).
Деструктивные аспекты перфекционизма приобретают особую значимость при работе с
суицидальными лицами, составляющими одну из наиболее «трудных» групп пациентов
(Бек, 2003; Габбард, 2004; Соколова, Сотникова, 2006; Соколова, Коршунова, 2007).
Теоретико-методологической
основой
исследования
является
системно-
интегративный подход к исследованию перфекционизма, объединяющий теоретические
разработки психоаналитически ориентированных авторов (З. Фрейд, М. Кляйн, М. Малер,
М. Балинт,
Д. Винникотт,
Г. Гантрип,
Х. Кохут,
О. Кернберг,
С. Ахтар
и
др.),
представителей когнитивно-бихевиорального направления (А. Бек, А. Эллис, П. Хьюитт,
Г. Флетт) на методологических основаниях отечественной психологии, включающих в
себя принцип единства психического отражения человеком действительности и
отношения к ней, принцип единства аффекта и интеллекта, принцип синдромного анализа
нарушений психической деятельности (С.Л. Рубинштейн, В.Н. Мясищев, Л.С. Выготский,
А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьев, Б.В. Зейгарник и др.).
Данное
исследование
является
продолжением
многолетнего
системного
исследования структуры и функционирования аффективно-когнитивного стиля личности
4
в качестве одного из психологических предиспозиционных факторов этио- и патогенеза
личностных и поведенческих расстройств (Соколова 1989, 1995, 2003; 2009а; Соколова,
Ильина, 2000; Соколова, Бурлакова, Лэонтиу, 2001, 2002; Филимонова, 2011; Парамонова,
2011), в том числе суицидального поведения (Соколова, Сотникова, 2006; Соколова,
Коршунова, 2007). В рамках данного подхода перфекционизм понимается как
интегральная стилевая характеристика психической деятельности личности, которая при
аффективных и личностных расстройствах стереотипно проявляется в системных
нарушениях
познавательной,
эмоционально-регуляторной
и
коммуникативной
деятельности и погранично-нарциссической личностной организации субъекта.
Предмет исследования: мотивационные и операционально-исполнительные
компоненты в структуре перфекционного стиля личности пациентов с нарушением
адаптации и суицидальным поведением.
Объект исследования: стиль личности пациентов с нарушением адаптации и
суицидальным поведением.
Цель работы состоит в выявлении специфики структуры, содержания и характера
взаимосвязи
мотивационных
и
операционально-исполнительных
компонентов
перфекционного стиля, характерного для пациентов с нарушениями адаптации,
сопровождающимися суицидальными попытками.
Задачи исследования.
1. Теоретический
и
методологический
анализ
проблемы
перфекционизма,
включающий обзор основных подходов и моделей изучения перфекционизма и его
связи с суицидальным поведением, обзор соответствующих эмпирических
исследований.
2. Обоснование системно-интегративной теоретической модели перфекционизма как
дисфункционального стиля личности, включающего в себя мотивационный и
операционально-исполнительный компоненты в их единстве и взаимодействии.
3. Разработка методического комплекса, включающего как проективные, так и
тестовые методики; выделение критериев оценки, анализа эмпирических данных,
их психологической интерпретации и квалификации, а также статистической
проверки.
4. Проведение
эмпирического
исследования,
выделение
и
изучение
связей
мотивационного компонента перфекционного стиля личности со спецификой
механизмов защиты, когнитивного контроля и репрезентаций межличностных
5
отношений при наличии и отсутствии нарушений адаптации и суицидального
поведения.
5. Выделение специфики структуры и функциональных связей мотивационного и
операционально-исполнительного компонентов перфекционного стиля пациентов с
нарушением адаптации и суицидальными попытками.
6. Описание
специфики
личностного
стиля
условно
здоровых
субъектов,
характеризующихся высоким перфекционизмом.
7. Обсуждение роли перфекционизма как дисфункционального стиля личности в
формировании суицидального поведения на основании обобщения результатов
проведенного эмпирического исследования.
Теоретическая гипотеза. При нарушениях адаптации, сопровождающихся
суицидальными попытками, перфекционизм является особым дисфункциональным
жизненным стилем личности, включающим в себя специфическую структуру и
взаимосвязь мотивационных и операционально-исполнительных компонентов.
Эмпирические гипотезы.
1.
Пациенты
с
нарушениями
адаптации
и
суицидальным
поведением
характеризуются более высоким уровнем перфекционизма по сравнению с испытуемыми
контрольной группы.
2. Пациенты с нарушениями адаптации и суицидальным поведением, по сравнению
с адаптированными испытуемыми и пациентами с нарушениями адаптации, не
сопровождающимися
суицидальным
поведением,
характеризуются
качественной
спецификой организации перфекционного стиля личности, проявляющейся в различной
структуре и содержании мотивационных и операционально-исполнительных компонентов
стиля и системе связей между ними.
Научная новизна.
Эмпирически
установлены
операционально-исполнительные
характерного
для
пациентов
и
описаны
компоненты
с
специфические
мотивационные
перфекционного
нарушениями
адаптации,
стиля
и
личности,
сопровождающимися
суицидальными попытками. Выявлена системная дефицитарность соответствующего
стиля личности, в котором интенсивная выраженность перфекционной мотивации
сочетается с ограниченностью средств ее когнитивного и смыслового опосредствования.
Описана специфичная для суицидальных пациентов парадоксальная структура
перфекционной
мотивации,
включающая
в
себя
сочетание
высокой
(порой
экстремальной) значимости стремления к совершенству с его внешним, субъективно
6
«навязанным»
характером;
преобладание
стремления
к
избеганию
неудач
над
стремлением к достижениям и успеху; сочетание крайней зависимости самооценки от
ожидаемых оценок окружающих с эгоцентричностью и бедностью ценностно-смысловой
иерархии.
Описана специфичная для суицидальных пациентов структура операциональноисполнительного компонента перфекционного стиля личности, включающая в себя
систему
дисфункциональных
механизмов
когнитивного
контроля,
примитивных
защитных механизмов и искаженных репрезентаций межличностных отношений.
Теоретическая значимость результатов.
Системно-интегративная стилевая модель впервые применена к исследованию
проблемы связи перфекционизма и суицидального поведения, что позволяет не только
констатировать наличие этой связи, но и содержательно ее раскрыть, описать конкретные
механизмы ее реализации, среди которых: когнитивные искажения восприятия
реалистичной информации, связанные с избыточной пристрастностью сознания;
нарушение
способности
к
символо-
и
смыслообразованию,
к
знаковому
опосредствованию и регуляции своих аффективных состояний; генерализованная
враждебность, склонность к обесцениванию и разрушению связей.
Практическое значение.
Показана недостаточность изолированного использования опросниковых методов
для
решения
диагностических
перфекционизма
суицидального
диагностической
как
фактора
поведения.
и
мотивационно-регуляторных
прогностических
риска
Обоснована
процедуры,
стандартизованности
и
психических
неопределенности,
в
в
частности,
расстройств,
необходимость
включающей
и
задач,
себя
дезадаптации
применения
методы
позволяющие
оценки
комплексной
разного
установить
операционально-исполнительных
и
уровня
систему
параметров
индивидуального стиля личности пациента, демонстрирующего высокий уровень
опросникового
перфекционизма.
Предложенные
модификации
классических
патопсихологических методик «Пиктограммы» и «Толкование пословиц» за счет
варьирования аффективной значимости стимульного материала позволяют создать
условия выбора ответа с преимущественной ориентацией на объективные закономерности
или на собственные ценностно-смысловые и мотивационные установки, способные
исказить процесс мышления.
Результаты исследования могут быть использованы для прогнозирования динамики
психотерапевтического процесса, понимания перфекционизма как неспецифического
7
фактора снижения эффективности психотерапии и триггерного механизма суицидального
поведения.
Характеристика испытуемых. Исследование проводилось на базе кризиснопсихиатрического отделения ГКБ № 20 города Москвы. В исследовании участвовали 120
человек (60 женщин и 60 мужчин), составивших три группы: экспериментальную группу,
группу сравнения и контрольную группу. Возраст участников исследования - от 20 до 30
лет.
В экспериментальную группу вошли 40 человек (20 женщин и 20 мужчин;
средний возраст − 24,8 ± 3,5 года), совершивших суицидальную попытку в течение года
(но не менее, чем за месяц) до момента обследования. Критерием включения в группу
являлось наличие у пациентов суицидального намерения на момент совершения
суицидальных действий.
Испытуемые имели диагноз «реакция на тяжелый стресс и нарушения адаптации»
(F43, согласно МКБ-10): «кратковременная депрессивная реакция» (F43.20) – 4 человека;
«пролонгированная депрессивная реакция» (F43.21) – 7 человек; «смешанная тревожная и
депрессивная реакция» (F43.22) − 6 человек; «расстройство адаптации с преобладанием
нарушения поведения» (F43.24) – 11 человек; «смешанное расстройство эмоций и
поведения» (F43.25) – 12 человек. 23 испытуемых имели коморбидный диагноз
«расстройство личности и поведения в зрелом возрасте» (F60 – F69, согласно МКБ-10).
По способу суицида испытуемые распределились следующим образом: отравление
медикаментами – 24 человека; самопорезы – 16 человек. В 22 случаях (55%) имел место
значительный суицидальный риск, в 18 случаях (45%) суицидальные действия не
представляли объективной угрозы для жизни пациента. У 13 пациентов (32,5%)
суицидальная попытка была не однократной; 19 пациентов (47,5%) практиковали
самоповреждающее поведение (нанесение себе порезов и ожогов без суицидальных
целей).
Группу сравнения составили 40 пациентов (20 мужчин и 20 женщин; средний
возраст - 23,5 ± 3,1 года), имеющих диагноз «реакция на тяжелый стресс и нарушения
адаптации» (F43, согласно МКБ-10): «кратковременная депрессивная реакция» (F43.20) –
13 человек; «пролонгированная депрессивная реакция» (F43.21) – 3 человека; «смешанная
тревожная и депрессивная реакция» (F43.22) − 13 человек; «расстройство адаптации с
преобладанием нарушения поведения» (F43.24) – 1 человек; «смешанное расстройство
эмоций и поведения» (F43.25) – 10 человек. 19 испытуемых имели коморбидный диагноз
«расстройство личности и поведения в зрелом возрасте» (F60 – F69, согласно МКБ-10).
8
Критерии включения в группу сравнения: (1) высокий уровень перфекционизма,
диагностируемый с помощью опросника «Многомерная шкала перфекционизма»; (2)
отсутствие суицидальных попыток в анамнезе и суицидальных мыслей на момент
обследования.
Критериями исключения из обеих клинических групп являлось наличие у
испытуемых психотической симптоматики, выявленных в ходе патопсихологического
обследования грубых когнитивных нарушений, признаков органического поражения ЦНС,
хронического алкоголизма и наркозависимости. Помощь в клинической диагностике
оказал коллектив сотрудников кризисно-психиатрического отделения ГКБ № 20 г.
Москвы, возглавляемый канд. мед. наук Гилодом В.М.
Контрольная группа включает в себя 40 условно здоровых испытуемых (20
мужчин и 20 женщин). Средний возраст – 24,5 ± 2,6 года. Критериями отбора в группу
являлось: отсутствие у испытуемых психиатрических диагнозов, истории обращения за
психиатрической и психологической помощью, отрицание суицидальных мыслей и
поведения в настоящем и прошлом, а также отсутствие психологического или
психиатрического образования.
Методики. В основу экспериментальной процедуры положен разработанный
принцип варьирования стимульного материала по степени эмоциональной насыщенности,
смысловой
многозначности,
метафоричности
и
неопределенности.
Исследование
включает в себя следующие методики:
1. Опросник «Многомерная Шкала Перфекционизма» (P.L. Hewitt , G.L. Flett , 1989;
адаптация
И.И. Грачевой ,
2006)
позволяет
установить
как
общий
уровень
перфекционизма, так и выраженность отдельных его компонентов – Я-ориентированного,
объектно-ориентированного и социально предписанного перфекционизма.
2. Опросник «Тест мотивации достижения» (тест-опросник А. Мехрабиана в
модификации М.Ш. Магомед-Эминова, 2001) предназначен для диагностики соотношения
двух обобщенных устойчивых мотивов личности: мотива стремления к успеху и мотива
избегания неудачи.
3. Методика «Ценностные ориентации» (М. Рокич) направлена на диагностику
системы ценностных ориентаций личности и основывается на процедуре прямого
ранжирования.
4. Методика «Нахождение количественного выражения уровня самооценки» (С.А.
Будасси) оценивает уровень самооценки как отношение между образами Я-идеального и
Я-реального.
9
5. Патопсихологические методики «Классификация предметов», «Исключение
предметов», «Сравнение понятий» применяются для выявления нарушений мышления, не
специфичных в отношении мотивации перфекционизма.
6. Модифицированная автором методика «Толкование пословиц» включает в себя
10 пословиц, имеющих релевантное проблематике перфекционизма содержание.
7. Модифицированная автором методика «Пиктограммы» включает в себя, наряду
со сравнительно аффективно «нейтральным» стимульным материалом, материал,
затрагивающий тему стремления к совершенству. Модификации методик «Пиктограммы»
и «Толкование пословиц» направлены на потенциирование высокой личностной
заинтересованности испытуемых, их эмоциональной включенности в познавательную
деятельность за счет аффективной значимости стимульного материала. Их целью является
выявление
специфических
дисфункциональных
типов
когнитивного
контроля
и
искажений репрезентаций межличностных отношений, специфичных для испытуемых с
высоким уровнем опросникового перфекционизма. Разработаны специальные процедуры
контент-анализа результатов упомянутых методик.
8. Тест чернильных пятен Г. Роршаха используется для оценки качества и
аффективной окрашенности репрезентаций межличностных отношений, а также для
выявления констелляции защитных механизмов как показателя зрелости системы
аффективной саморегуляции. Для количественной оценки результатов теста Роршаха
применены следующие психоаналитические контент-шкалы: шкала взаимозависимостиавтономии Юриста (Urist; 1977), шкала враждебности Илизура (Elizur, 1975), шкала
защитных механизмов психики Лернеров (Lerner P., Lerner H., 1980).
Достоверность и обоснованность полученных результатов и выводов обеспечена
применением комплекса методических процедур, адекватных объекту, предмету, цели и
задачам исследования; достаточным объемом обследованных выборок; систематической
проверкой результатов на различных этапах исследования, сочетанием методов
количественного и качественного анализа.
Статистическая обработка полученных данных осуществлялась с помощью
программ «SPSS 17.0», «StatSoft Statistica 8.0».
Положения, выносимые на защиту:
1. При нарушениях адаптации, сопровождающихся суицидальными попытками,
перфекционизм представляет собой особый дисфункциональный личностный стиль,
который связан со структурной спецификой пограничной личностной организации и
10
проявляется в относительно устойчивой системе мотивационных и операциональнорегуляторных компонентов.
2. Структура перфекционного личностного стиля, характерного для пациентов с
нарушениями адаптации и суицидальным поведением, значимо отличает их от
адаптированных испытуемых и испытуемых с нарушениями адаптации без суицидального
поведения. Дисфункциональность перфекционного стиля суицидальных пациентов
определяется специфической парадоксальной организацией мотивационной структуры, а
также системным дефицитом средств рационально-рефлексивного контроля и регуляции
мотивационных и аффективных процессов (механизмов когнитивного контроля,
защитных механизмов, репрезентаций межличностных отношений).
Апробация результатов исследования. Основные результаты диссертационного
исследования были представлены на II Международной межвузовской конференции
молодых ученых «Психология – наука будущего» (Москва, октябрь 2008 г.); XVI, XVII,
XVIII Международных научных конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых
«Ломоносов» (Москва, апрель 2009, 2010, 2011 гг.); Международной конференции
«Психология общения. XXI век: 10 лет развития» (Обнинск, октябрь 2009 г.); III
Всероссийской научной конференции «Психология индивидуальности» (Москва, декабрь
2010 г.); Всероссийской научно-практической конференции с международным участием
«Клиническая психология: Итоги. Проблемы. Перспективы.» (Санкт-Петербург, апрель
2010 г.). По материалам диссертации опубликовано 9 работ. Результаты исследования
внедрены в практику диагностики и консультирования в кризисно-психиатрическом
отделении ГКБ №20 г. Москвы, а также используются в курсе «Особенности
самосознания при пограничных личностных расстройствах» на факультете психологии
МГУ имени М.В. Ломоносова.
Объем и структура диссертации. Основной текст диссертации составляет 166
страниц (с приложениями − 196 страниц). Диссертация состоит из введения, двух частей,
4 глав, заключения, выводов, списка литературы (297 наименований, из них 162 на
иностранном языке) и 8 приложений. Основной текст работы содержит 10 рисунков и 27
таблиц.
11
Глава 1. Теоретический анализ проблемы связи перфекционизма и
суицидального поведения
§ 1. Философский и социокультурный контекст изучения перфекционизма
На протяжении многих эпох идея стремления к совершенству являлась одним из
движущих мотивов и регулятивных принципов в жизни человека и общества,
представления об идеале формировали фундамент мировоззрения и самосознания
человека, задавали его место и роль в социуме, историческом процессе, в природе и
мироздании в целом, определяли вектор его развития. Вместе с тем, нельзя отнести идею
совершенства к числу всецело универсальных антропологических идей, напротив, на
протяжении столетий представления о нем менялись, порой драматически (Иванченко,
2007).
Культуры Древнего мира (античная и восточная), будучи космоцентричными,
определяли совершенство человека через его сопричастность совершенному Космосу и
актуализацию имманентно заложенной в нем природой внутренней цели, замысла,
предназначения, а также связывали представление о совершенном с понятиями гармонии,
лада, упорядоченности, меры и соразмерности (Григорьева, 1992; Шевелев, 1990;
Хоружий, 1995; Альбедиль, 2000; Иванченко, 2007).
Для
человека
Средневековья
истинное
совершенство
есть
понятие
метаантропологического плана: заведомо недосягаемый в эмпирии идеал истинного
соединения с Богом, который обладает высшей степень совершенства. Человек, являясь
лишь несовершенным подобием Бога, наделен, однако, частичкой божественной
творческой способности и в своей краткой земной жизни может стремиться к духовному
совершенству путем распространения любви Божией на всех людей без различия
(Хоружий, 1995; Иванченко, 2007).
В
Новое
Время
идеал
человека
претерпевает
метаморфозы
от
«антропоцентрического переворота» эпохи Возрождения, который вывел на первый план
неповторимость, особенность человека, его грацию, образцовую индивидуальность
(Косарева, 1997; Носоченко, 1999), через образ Человека Рационального эпохи
Просвещения, способного совершенствоваться, опираясь на самовозрастающий разум, и
способствовать
вечному, никогда не завершаемому обновлению духовной культуры
12
человечества (Мещеряков, 1981; Тарнас, 1995; Бим-Бад, 2003), к образу Сверхчеловека,
обладающего внутренней иррациональной энергией жизни и способного «превзойти
человека
в
себе»
(А.Шопенгауэр,
Ф.Ницше,)
и,
наконец,
к
представлениям
экзистенциализма (К. Ясперс, Г. Марсель, А. Бердяев; М. Хайдеггер, Ж.П. Сартр, А.
Камю) о человеке как о ничем не определенной свободе, «проекте самого себя»,
существующем лишь настолько, насколько он сам себя осуществляет, и несущем
ответственность за создаваемый им самим идеал.
Однако в конце XX века человечество оказалось в принципиально новой «ситуации
постмодерна», в которой возможность существования идеи совершенства поставлена под
сомнение (Хоружий, 1995). Осмысление современной социокультурной ситуации
способствует более глубокому и полному пониманию особенностей психологии
современного человека, в том числе новых форм психической патологии. По мнению ряда
авторов, современная социокультурная ситуация, связанная с масштабными социальными
переменами и применением современных технологий, имеет не только позитивные
следствия, но также порождает новые зоны специфической «культурной патологии»
(Тхостов, Сурнов, 2005; Соколова, 2009б, 2009в).
Распространенным является символическое видение современности через призму
мифологической фигуры Нарцисса, впервые в явном виде сформулированное в работе
американского социолога и историка культуры К.Лэша «Культура нарциссизма» (Lasch,
1978). «Культура нарциссизма» характеризуется секуляризацией общества, утратой его
целостности и чувства исторической преемственности, развенчанием традиций и
ценностей, разрушением, «эрозией» социальных ролей и идентичностей (Lasch, 1978;
Липовецки, 2001; Сеннет, 2004; Бодрийяр, 2000, 2006; Соколова, 2009б, 2009в).
Современную культуру можно назвать «культурой деперсонализации или
культурой «псевдо-» (Соколова, 2009б), «эрой гиперреальности», основой которой
является
«симуляция»
(Бодрийяр,
2000),
эпохой
«удовлетворения
суррогатами,
имитациями и иллюзиями» (Тхостов, Сурнов, 2005). СМИ осуществляют функцию
трансляции культурных императивов, часто носящих нарциссический и перфекционный
характер. В частности, происходит фетишизация идеального, вечно молодого и
сексапильного тела; телесное благополучие становится синонимом успешности и счастья.
Объявляется неприемлемость любых признаков старения и несовершенства и параллельно
с этим ускоренно развивается рынок социальных услуг, позволяющих произвольно
моделировать и трансформировать внешность (Соколова, 2009б). Тело становится
подлинным объектом поклонения и обожания (Липовецки, 2001), индивид побуждается
13
иметь потребительское отношение к себе, нравиться себе, быть всегда «актуальным»,
воспринимать себя как «самый драгоценный материал для обмена» (Бодрийяр, 2006).
В качестве моделей для подражания СМИ предлагают вереницу звёзд, кумиров,
«мини-героев» (Тоффлер, 1997), одновременно поощряя непомерно честолюбивые планы
и делая их достижение невозможным, чем порождают новые сомнения и страдания
(Adams, Govender, 2008; Липовецки, 2001). При этом культ известности сочетается с
дефицитом почитания: наблюдается «головокружительная смена мод», ускоренный
оборот «лиц на одно лицо», звезд «второго сорта», «на один сезон», которых ожидает
мимолетное увлечение фанатов, а затем -
мгновенное разочарование и забвение
(Липовецки, 2001).
Еще одним императивом современной культуры является имеющий большую
идеологическую силу миф о естественной склонности человека к счастью, где
наслаждение и счастье являются «принудительными»: это не право или удовольствие, но
долг человека, он не имеет права не быть счастливым. При этом счастье также
подчиняется фетишистской логике и символическому обмену: оно требует зримых
доказательств, видимых критериев (Бодрийяр, 2006).
Социокультурная ситуация закономерным образом порождает своего «героя».
Современный человек переживает «радикальное перерождение» (Липовецки, 2001),
формируется новый тип человека – «постмодернистская личность» (Lasch, 1978),
ключевым составным элементом которой является нарциссизм.
Подобно распаду общества, превратившегося в «персонализованные молекулы»,
подвергается «расчленению» и Я человека, оно утрачивает целостность, фрагментируется
вследствие избыточной поглощенности эгоцентрическими интересами, эмоциональной
сосредоточенности на самом себе. Я дестабилизировано, расплывчато, утрачивает свои
ориентиры
и
свою
идентичность.
Современный
человек
становится
«хамелеонообразным»: он исповедует моральный релятивизм, готов к смене телесных
оболочек, равно как и мировоззрений (Соколова, 2009б), его пристрастия зависят от моды,
меняются без всякой веской причины (Липовецки, 2001; Соколова, 2009б).
Современный человек живет вне принципов реальности, для него характерна
«ментальность
чуда»
нереалистическое
(Бодрийяр,
стремление
к
2006),
в
«трансгрессии»
его
мировосприятии
(Зимин,
2003)
−
существует
иллюзорному
переживанию всемогущества, преодолевающего любые границы – пола, времени и
возраста, телесных явных и мнимых недостатков. Человек игнорирует опасности,
пренебрегает ограничениями, правилами и этическими нормами (Соколова, 2009б).
14
Одержимый самим собой, Нарцисс делает благополучие своего «Я» самоцелью.
Вместе с тем, для современного человека характерно суровое, жестокое суперэго, все
более «диктаторское» и свирепое, предстающее в форме императивов известности,
успеха, которые, если они осуществляются, порождают непримиримую критику,
направленную против собственного Я (Липовецки, 2001). Человек постоянно ощущает,
что его подстегивают и подгоняют, как будто у него в спине торчит огромный заводной
ключ (Тоффлер, 1997).
Давление множества противоположных принуждений, императивов, отсутствие
выбора, невозможность принять решение вызывают у современного человека протест,
который может принимать различные формы, например, выражаться в скуке, отвращении
и ненависти, агрессивных и аутоагрессивных тенденциях (Бодрийяр, 2006).
Распространенность в современном обществе различных вариантов «распада
самости» и деструктивности связывается с формированием новой социокультурной
патологии самоидентичности - нарциссическим перфекционизмом (Соколова 2009б,
2009в), при котором культ совершенства превращается в массовую, лихорадочную
погоню
за
идеалом,
в
новую
манию,
зависимость.
Формы
нарциссической
разрушительности многообразны, они пронизывают все сферы жизнедеятельности и
могут проявляться в перфекционизме, негативистически враждебном отношении к себе и
другим и в соответствующих формах социальной практики, таких как погружение в
безудержные
злоупотребления
информационными
технологиями,
пищей,
сексом,
алкоголем,
системами
наркотиками,
духовного
и
работой,
телесного
«самосовершенствования», личной гигиеной и косметикой, фитнесом, пластической
хирургией и т.п.
§ 2. Представления о перфекционизме в психоанализе
Первые строгие определения понятия «перфекционизм» были сформулированы
именно в работах представителей психоанализа − M.Hollender (1965) и W.Missildine
(1963), однако для психоаналитически-ориентированных авторов не характерен выбор
перфекционизма в качестве непосредственного предмета исследования – это феномен
понимается в более широком контексте вопросов структурной и динамической
организации личности, предоставляя богатый теоретический материал для понимания
сущности, генеза и механизмов деструктивности перфекционизма.
15
2.1. Перфекционизм как подчинение требованиям сурового суперэго
Одним из ракурсов рассмотрения перфекционизма с точки зрения психоанализа
является структурная теория психического аппарата, в частности, понятие суперэго,
которое Д. Айке (1998) оценивает как «ключевой момент всей психоаналитической
теории». В качестве компонентов суперэго Д. Айке перечисляет желания, идеальные
образы, привитые нормы поведения и ценностные суждения, идентификации или
подражания, представления и аффекты, а Ч. Райкрофт (1995) замечает, что обсуждаемое
понятие включает в себя трудносовместимые элементы: «архаические» инфантильные
интроекты и полученное в результате жизненного опыта рефлексивное самосознание.
Функцией суперэго является регуляция отношений между внутренним и внешним
миром, управление самосознанием и многими поступками (Айке, 1998). Эта та часть эго, в
которой развиваются самонаблюдение, самокритика и другие виды рефлексивной
деятельности (Райкрофт, 1995). Суперэго выступает в качестве проводника морали,
поддерживает образы эго-идеала и заглушает те импульсы, которым не суждено быть
удовлетворенными, оберегая, таким образом, человека от чрезмерных лишений и
фрустраций (Калшед, 2001).
Работа суперэго происходит в основном вне сознания (Холдер, 1998), исходящие от
него указания и запреты происходят из прошлой жизни субъекта, могут быть в конфликте
с ценностями настоящего (Райкрофт, 1995) и не допускаются цензорной инстанцией в
сознание (Айке, 1998).
Исходно суперэго понималось как специфический, отдифференцировавшийся
внутри Я структурный осадок, возникший в качестве отдельного образования в период
разрушения эдипова комплекса и в качестве основного ядра имеющий страх кастрации
(Холдер, 1998). Однако в дальнейшем (в первую очередь, благодаря значительному
вкладу представителей теории объектных отношений) было показано, что опыт всех фаз –
преэдиповой, эдиповой и постэдиповой – вносит важный вклад в функционирование
суперэго (Тайсон Ф., Тайсон Р., 2006).
Истоки суперэго лежат в желании ребенка сохранить родительскую любовь
(Тайсон Ф., Тайсон Р., 2006), и особой важностью для его развития обладает эмпатия и
последовательность со стороны матери, которая играет для него роль своего рода
внешнего органа метаболизации психологического опыта (Калшед, 2001). При наличии
утешающей, любящей, но авторитетной и постоянной в своем отношении материнской
фигуры ребенок, идентифицируясь с ее мягким и разумным обращением с ним,
16
закладывает в собственную сферу самоуправления чувство уверенности, а его суперэго
приобретает
наставнический,
защищающий,
поддерживающий
и
успокаивающий
характер (Тайсон Ф., Тайсон Р., 2006).
Если же мать не может принять и трансформировать проекции смертоносной
деструктивности младенца (врожденной или возникающей в ответ на фрустрацию),
привнося в них чувство любви, происходит интернализация интроекта, заряженного
ненавистью, и тогда ребенок чувствует себя преследуемым во внутреннем мире.
Неконтролируемая ярость инкорпорируется в садистическом «доэдипальном» суперэго,
которое
характеризуется
агрессивностью,
бескомпромиссностью,
суровостью и жестокостью, а порой становится
нетерпимостью,
персекуторным и смертоносным
(М.Кляйн, 1997; Калшед, 2001; Бион, 2008; Тайсон Ф., Тайсон Р., 2006). Такое
садистическое суперэго не только бесконечно истязает беспомощное мазохистичное эго
(Bergler, 1958, цит. по Калшед, 2001), но и атакует все психические «связеобразующие»
процессы, позволяющие ребенку испытывать переживание «связного я», подвергает
нападению способность к интеграции и диалогу в широком смысле слова, сам процесс
символообразования, помогающий справиться с собственными аффектами («атаки на
связи» в теории В. Биона).
Следующий этап формирования суперэго – эдипов – связан с наличием
внутрисистемных
конфликтов
между
взаимоисключающими
интернализованными
требованиями и идеалами. Ребенок сталкивается с невозможностью достижения идеала и
должен отказаться от чувства собственной грандиозности. Неспособность разрешить
подобные конфликты ведет к непостоянству суперэго и является источником будущей
нарциссической уязвимости (Тайсон Ф., Тайсон Р., 2006).
Не менее важны и трансформации суперэго в подростковом возрасте, включающие
в себя идентификацию с интроектами и идеалами, выстраивание собственной морали и
процесс принятия на себя ответственности за свои поступки (Тайсон Ф., Тайсон Р., 2006).
Характеристики суперэго непосредственным образом связаны с феноменологией
перфекционизма. Отношения между Я и Сверх-Я играют решающую роль в регуляции
чувства собственной ценности, поскольку напряжение между обеими структурами создает
не только весьма вероятное чувство вины, но и может вызвать чувство неполноценности.
И наоборот, оно может также повысить самооценку, если Я будет способно приблизиться
к содержащимся в Сверх-Я идеалам и ценностям (Холдер, 1998). В случаях доэдипального
неблагополучия в формировании суперэго, эго-идеал представляет собой архаичный образ
совершенства, который, будучи недостижимым, становится основным орудием пытки
17
садистического суперэго: оно постоянно предъявляет эго раздутые инфантильные
требования всемогущества и грандиозных достижений эго-идеала, поднимает планку
требований все выше, создавая преследующий эго перфекционизм (Bergler, 1958, цит. по
Калшед, 2001).
2.2. Перфекционизм как проявление нарциссической личностной организации
Нарциссическими называют личности, организованные вокруг поддержания
самоуважения
путем
подтверждения
со
стороны,
характеризующиеся
диспропорциональной степенью озабоченности исключительно собой, причем не столько
скрытыми аспектами своей идентичности и целостности, сколько собственными
внешними достоинствами, престижем, «имиджем» (Мак-Вильямс, 2003). Согласно Westen
(1990; цит. по Rhodewalt, Sorrow, 2003), нарциссизм может быть определен как
когнитивно-аффективная поглощенность личности самой собой, или, согласно Moore и
Fine (1967; цит. по Akhtar, 1992), как концентрация психологического интереса на своем Я.
Феноменология
нарциссической
личности
многогранна.
Для
нарциссов
специфично необычно «раздутое» представление о себе, грандиозное ощущение
собственной значимости, переоценка своих способностей и знаний, что приводит к
хвастовству и самодовольству, снобизму, пренебрежению и гордыне. Испытывая
огромную потребность в восхищении и шумном одобрении, нарциссические личности
легко принимают завышенные оценки своих действий, а при прекращении внешней
подпитки самоуважения восхищением окружающих чувствуют беспокойство и скуку
(Кернберг, 1998, 2000; Соколова, 2002).
Ради удержания завышенной самооценки нарциссически организованные люди
готовы к постоянному «самоусовершенствованию», полной трансформации собственного
Я в соответствии с требованиями сиюминутных обстоятельств. Akhtar (1992) отмечает,
что межличностные отношения нарциссов, их социальную адаптацию, любовную и
сексуальную жизнь, нравственность и когнитивные процессы пронизывают противоречия.
Особая зависимость от внимания и похвалы окружающих сочетается с подчеркнутой
отстраненностью, высокомерием и холодностью, чрезвычайная самолюбивость и
ранимость
с бестактностью и даже жестокостью, восхищение окружающими может
сменяться полным пренебрежением. В целом, они малопредсказуемы, подвластны
перепадам настроения, испытывают трудности совладания со своими эмоциями и их
18
внешними проявлениями, поскольку значительная часть их душевной жизни протекает на
вневербальном и пресимволическом уровне (Соколова, Чечельницкая, 2001).
Психоаналитическое изучение нарциссической личностной организации имеет
длительную историю. Феноменология нарциссизма была впервые описана Jones
(1913/1951) и Waelder (1925/1960), хотя соответствующий термин ими не использовался
(Akhtar, 1992). Термин «нарциссизм» введен в научную литературу английским учёным
Х.Эллисом, который в работе «Аутоэротизм: психологическое исследование» описал одну
из форм извращенного поведения, соотнесенную им с мифом о Нарциссе (Лейбин, 2001).
В психоанализе термин «нарциссизм» стал использоваться З.Фрейдом с 1905 года для
характеристики процессов либидо, направленных не на другие сексуальные объекты, а на
собственное Я (Лейбин, 2001; Соколова, Чечельницкая, 2001). З.Фрейд заложил основы
исследования нарциссизма, как с точки зрения развития, так и с точки зрения теории
влечений («Случай Шребера», 1911/2007; «Тотем и Табу», 1912/2010; «О нарциссизме»
1914/1996; «Я и Оно», 1923/2004).
Нарциссическая патология понимается теоретиками психоанализа, в зависимости
от признания или отрицания существования в раннем онтогенезе фазы первичного
нарциссизма, как результат фиксации на нормальной инфантильной грандиозности
(P.Greenacre,
E.Jacobson,
M.Mahler,
O.Kernberg)
или
как
компенсация
ранних
разочарований во взаимоотношениях (M.Balint, M.Klein, H.Sigal, W.Fairbairn).
На современные психоаналитические представления о перфекционизме
и
нарциссизме заметное влияние оказали идеи, содержащиеся в работах двух «наиболее
влиятельных теоретиков в этой области» − О. Кернберга и Х. Кохута (Rhodewalt, Sorrow,
2003), в частности, обсуждение ими комплекса разногласий, возникших в 1970-е и 1980-е
годы (Лейбин 2001; Мак-Вильямс, 2003).
Х.Кохут рассматривает нарциссическую патологию как следствие травматической
слабости материнской эмпатии и нарушения процессов идеализации. Полемизируя с
З.Фрейдом, постулировавшим единый источник энергии Я-либидо и объектного либидо
(1914/1996), Кохут утверждает, что нарциссическое либидо имеет независимый от
объектного либидо источник энергии и катектирует не на сепаратных от субъекта
объектах, но на так называемых «Я-объектах», переживающихся как продолжение
собственного Я. Ранний нарциссический либидозный опыт младенца – переживание им
собственной грандиозности и собственной слитности с архаическими идеализируемыми
Я-объектами − должен претерпеть процесс здорового развития в связи с неизбежными и
естественными разочарованиями в самом себе и значимом другом. Однако хрупкость
19
грандиозного Я ребенка требует от матери проявления способности к «отзеркаливанию»,
под которым понимается не только ее способность к отражению грандиозности младенца,
но и надежность, забота, эмоциональная адекватность, эмпатическое отношение в целом.
Способность матери обеспечить ребенку оптимальный уровень разочаровывающей
фрустрации приводит к постепенной трансформации его грандиозного Я в зрелое эго,
характеризующееся
самоуважением,
здоровыми
амбициями
и
способностью
к
удовольствию, а также обеспечивает развитие нормальной идеализации, в результате чего
формируются
идеализирующие
(любящие)
качества
суперэго,
обеспечивающие
внутреннюю поддержку самоуважения посредством самоконтроля, самоподдержки,
любви к самому себе. Однако при неспособности матери к «отзеркаливанию» фрустрация
желания слияния приобретает экстремальный и хронический характер, становится
разрушительной, вызывает фрагментацию личности (пограничная патология), вплоть до
разрушения личности (шизофрения). Средняя по интенсивности фрустрация ведет к
задержке развития на уровне архаичных Я-структур, грандиозной и идеализируемой,
образующих биполярную конфигурацию (Кохут, 2002, 2003; Соколова, Чечельницкая,
2001; Соколова, 2002). В результате задержанное развитие оставляет ребенка в ловушке
инфантильного отношения к миру, ожидания удовлетворения всех потребностей и
желаний (Rhodewalt, Sorrow, 2003).
Таким образом, Х.Кохут рассматривает патологический нарциссизм с точки зрения
развития, т.е. возникновения в ходе нормального созревания пациента определенных
трудностей.
Противоположность
позиции
О.Кернберга
состоит
в
понимании
патологического нарциссизма с точки зрения структуры, имеющей качественные отличия
от нормальной (Мак-Вильямс, 2003).
По мере продолжения психоаналитических исследований личности стало ясно, что
явная грандиозность характеризует лишь один из полюсов внутреннего мира
нарциссической личности. О. Кернберг показал, что самосознание нарцисса «расколото»,
«расщеплено» и имеет «двухуровневую» организацию: на поверхностном уровне
обнаруживается защитно идеализированное, патологически Грандиозное Я, тогда как на
глубинном уровне скрывается «искалеченное» Реальное Я. Кернберг описывает эти
полярные состояния эго как единственную возможность организации внутреннего опыта
для нарциссических личностей. Ощущение себя «достаточно хорошим», не входит в
число их внутренних категорий. Переживание себя включает либо чувство смутной
фальши, стыда, зависти, пустоты, уродства и неполноценности, либо их компенсаторные
противоположности – защитную самодостаточность, тщеславие, превосходство и
20
презрение к окружающим. Кернберг объясняет формирование описанной структуры
самосознания осуществлением либидинозного вложения в патологическую Я-структуру,
представляющую собой соединение идеального Я, идеального объекта и актуальных Яобразов. Обесцененные или агрессивные Я- и объектные репрезентации отщеплены,
диссоциированы, подавлены или спроецированы. При патологическом нарциссизме не
происходит нормальной интеграции суперэго; интернализуются лишь чрезмерно высокие
родительские требования, которые в своем примитивном агрессивном качестве не
интегрируются с любящими аспектами суперэго. Таким образом, глубинное Я
нарциссических пациентов обнаруживает себя в мире, полном ненависти и мести и
ощущает себя как голодное, дефектное, пустое и полное гнева (Кернберг, 1998, 2000,
2006; Соколова, 2002; Rhodewalt, Sorrow, 2003).
Среди современных психодинамических моделей нарциссизма и перфекционизма
плодотворной представляется нам модель нарциссизма как системы процессов
саморегуляции, предложенная Фредериком Родевальтом (Frederick Rhodewalt), в которой
нарциссизм
рассматривается
с
точки
зрения
набора
связанных
когнитивных,
мотивационных и межличностных регуляторных процессов в Я. Автор выделяет в
нарциссической личности три взаимовлияющих друг на друга компонента: знания о себе,
стратегии
интерпсихической
саморегуляции
(самопрезентирующее
поведение,
социальные манипуляции) и когнитивные и аффективные процессы интрапсихической
саморегуляции, необходимые для защиты и усиления позитивной Я-концепции, которые
включают в себя искажения интерпретации актуально получаемой обратной связи и
образов воспоминаний. В качестве основной цели характерных для нарциссической
личности процессов саморегуляции Родевальт выделяет сохранение и защиту позитивного
образа Я, в котором нарцисс не уверен (Rhodewalt, Sorrow, 2003). В интеллектуальной
сфере нарцисса доминирует особая специфическая мотивация – страх причинения вреда
нарциссическому Я при обнаружении неполноты, несовершенства собственного знания,
что ведет к дефициту способности к обучению и усвоению нового, обусловливает
чрезмерную субъективность, пристрастность, эгоцентричность восприятия и мышления
(Bach, 1977).
Обобщая описанные выше модели нарциссизма, можно сделать вывод о том, что
перфекционизм является одним из основных деструктивных проявлений нарциссической
личности. Нарциссы ставят перед собой нереалистичные идеалы, и либо уважают себя за
то, что достигают их (грандиозный исход), либо, в случае провала, чувствуют себя
непоправимо дефективными (депрессивный исход) (Мак-Вильямс, 2003). Достижения
21
становятся для такого человека попыткой отстоять свое постоянно подвергаемое
сомнению право на существование (Килборн, 2007).
При этом речь не идет об истинном стремлении к саморазвитию, а напротив, о
навязчивом иррациональном желании избавления от собственного живого, аутентичного,
но не безупречного Я, магическом обретении вместо него другого Я, лишенного каких бы
то ни было несовершенств, слабостей и изъянов. Наглядным примером подобного
стремления может служить безудержное увлечение переделкой собственного тела с
помощью
услуг
эстетической
хирургии.
Складывается
ситуация
радикальной
трансформации самосознания человека, когда тело и душа утрачивают статус базовой
идентификации и превращаются в «предметы», которые легко переделать, а то и сменить,
когда естественным природным ограничениям противопоставляется убежденность во
всевластии технологий, подпитывающая притязания нарциссического перфекционизма на
безграничность, всемогущество и «надчеловечность» (Соколова, 2009б, 2009в).
Однако перфекционистское решение нарциссической дилеммы, по сути, является
саморазрушительным: недостижимые идеалы создаются, чтобы компенсировать дефекты
в «Я». Но эти дефекты кажутся нарциссу настолько презренными, что никакой успех не
может их скрыть, кроме того, совершенство недостижимо, поэтому вся стратегия
проваливается,
и
обесцененное
«Я»
проявляется
снова
(Мак-Вильямс,
2003).
Невозможность воплощения в реальность воображаемого «идеального Я» ведет к
деструкции индивидуальности, самоотчуждению, стагнации личностного развития и
хроническим
негативным
эмоциям,
что
характерно
для
описанной
К.Хорни
«невротической личности нашего времени» (Хорни, 1993, 1997).
2.3. Перфекционизм как защита от стыда
В классическом психоанализе стыд считался побочной темой психосексуальной
теории, структуральной теории, теории объектных отношений и нарциссизма, что
исследователи связывают с особыми характеристиками этого феномена, поскольку стыд
«прячется» (Килборн, 2007), а психоаналитики «избегают его замечать» (Рехардт, Иконен,
2009). Однако в современном психоанализе стыд получает все больше самостоятельного
исследовательского внимания.
Феноменологически стыд – это нечто вроде «взрыва наоборот», «взрыва вовнутрь»,
который парализует и заставляет замереть. Стыд сочетается с желанием спрятаться,
«провалиться сквозь землю». Феноменология стыда содержит также искушение
22
отказаться от собственной идентичности, для того чтобы обеспечить принятие со стороны
другого (Рехардт, Иконен, 2009).
Б. Килборн (2007) противопоставляет два вида стыда - нормальный и токсичный.
Нормальный стыд напоминает человеку о его человеческой уязвимости, недостатках и тем
самым служит источником укрепления человеческих связей, является обнадеживающим и
гуманизирующим. Такой стыд имеет конструктивное значение «врожденного учителя»,
обладает социализирующей и ограждающей функцией; ему можно приписать развитие
разумности, социальности и внимательного отношения к людям (Рехардт, Иконен, 2009).
Напротив, токсичный стыд связан с чувством полного провала, уничтожающей
самокритикой,
рухнувшим
чувством
собственного
достоинства,
чувствами
беспомощности и бессильного гнева.
Специфицируя
традиционное
психоаналитическое
представление,
согласно
которому стыд является результатом неудавшейся попытки реализовать нарциссические
устремления, Килборн (2007) характеризует людей с нарциссической патологией как
особенно подверженных именно токсичному стыду. Вопрос, что появилось первым в
эволюции патологии нарциссизма – грандиозное состояние собственного «Я» или
состояние беспомощности-стыда, остается дискуссионным (Мак-Вильямс, 2003). Однако,
бесспорно, что перфекционистское стремление нарцисса создавать у других и у самого
себя впечатление совершенства и превосходства неразрывно связано с глубинным
страхом дезавуирования окружающими истинного беспомощного «импотентного» Я
(Соколова, 2002; 2009). Самооценка нарциссических личностей почти всегда висит на
волоске (Немировский, 2010), они боятся, что окружающие могут заметить, насколько
травмированными, уязвимыми или неполноценными они себя чувствуют (Килборн, 2007).
Перфекционист стремится к идентификации с всемогущественной «частью» собственного
Я в погоне за престижем, имиджем, статусом, и прочими внешними атрибутами
совершенства, однако одновременно порождается мучительное недовольство, потеря
уверенности в своих силах, сомнение в оправданности собственного существования.
Требование недостижимого в реальности неограниченного совершенства как жесткий
внутренний императив в качестве оборотной стороны имеет жестокие разочарования
(«нарциссическую рану»), вырастающие в постоянную обесценивающую самокритику и
переживание токсического стыда (Соколова, 2002; 2009; Килборн, 2007).
Истоки перфекционной самопрезентации лежат в неблагополучии ранних детскородительских отношений. Рехардт и Иконен (2009) считают, что исходная форма стыда –
это парализующая, устраняющая и подавляющая реакция, связанная с неудачей попытки
23
получить одобрение и взаимность от значимого другого, передать послание и получить
желанный опыт. Младенец имеет некоторое представление о конфликте или возможности
конфликта между его собственным желанием и отношением других к этому желанию.
Отношение других важно для него, и он хочет поддерживать с ними «хорошие
отношения». Для него его собственное желание и его я – это одно и то же, и он пытается
устранить или спрятать свое собственное никчемное Я, чтобы сохранить важные для него
фигуры. Сущность перфекционной самопрезентации заключается в парадоксальном
выражении надежды, отказавшись от себя или от части себя, сохранить важных людей и
их принятие (Рехардт, Иконен, 2009).
Таким образом, сущность перфекционного самоутверждения состоит в создании и
непрестанной «шлифовке» презентируемого окружающим людям «блестящего фасада» с
целью скрыть от них ужасающую внутреннюю пустоту, нищету и порочность Я. Чем
сильнее предвосхищение стыда за потенциальный позор разоблачения, тем изощреннее
уловки и манипуляции перфекциониста, тем более «блестящими» должны выглядеть
фасад и имидж социального Я (Соколова, 2003).
Перфекционизм, требовательность и самодовольство могут быть способами
укрыться от стыда. Данная трактовка согласуется с описанными А.Адлером (1995)
невротическим попыткам компенсировать истинный или надуманный дефект, вызванные
комплексом неполноценности (Адлер, 1995). Рехардт и Иконен (2009) указывают на
возможность понимания видимых проявлений стыда (примерами которых могут служить
выполнение запросов требовательных Я-идеала или суперэго, вынужденное стремление к
совершенству, «жажда стимуляции», гиперактивность, аддикции и деструктивное
поведение) как методов его отвержения и устранения. Хотя в психоанализе стыд
рассматривается как неотделимая часть отношений эго с суперэго и эго-идеалом, авторы
подчеркивают, что не всегда стыд – это следствие чересчур требовательных эго-идеалов и
невозможности достичь их. В ряде случаев слишком обширные эго-идеалы и честолюбие
являются защитами, предназначенными для того, чтобы отбивать атаки парализующего
стыда и излечивать нанесенные им раны (Рехардт, Иконен, 2009).
Вывод. В целом, обзор работ психоаналитического направления позволяет сделать
вывод о том, что перфекционизм, понимаемый как проявление нарциссической
организации личности, как защита от переживания токсического стыда и как попытка
соответствовать
деструктивности,
нереалистичным
пронизывающей
требованиям
все
сферы
сурового
суперэго,
жизнедеятельности
неотделим
от
личности
и
проявляющейся в нарушениях самоидентичности, искажениях объектных репрезентаций,
24
в негативистически враждебном отношении к самому себе и к окружающим людям,
тягостных эмоциональных переживаниях, нарушениях когнитивного функционирования и
аффективной регуляции.
§ 3. Исследования перфекционизма в рамках когнитивно-бихевиорального подхода
Начиная с 60-х гг., значительную разработку понятие перфекционизма получило в
работах исследователей, принадлежащих к когнитивно-бихевиоральному направлению. В
рамках данного направления представлен широкий спектр разнообразных определений и
теоретических моделей перфекционизма, осуществлены многочисленные эмпирические
исследования этого феномена, обзору и анализу которых посвящен данный параграф.
3.1. Определения перфекционизма
А.Эллис
(Ellis,
2002)
называет
себя
первым
когнитивно-бихевиорально
ориентированным терапевтом, описавшим перфекционизм в качестве иррационального
убеждения, среди прочих 12 базовых иррациональных идей, в 1956 году. Определение
звучало следующим образом: «убеждение в том, что необходимо быть в полной мере
компетентным, способным, умным и успешным во всех возможных отношениях –
вместо убеждения, что следует стараться, а не отчаянно пытать делать хорошо, и что
следует
принимать
себя
как
несовершенное
создание,
которое
обладает
общечеловеческими ограничениями и правом на ошибки». В дальнейшем автор
расширил свои представления о перфекционизме, включив в это понятие и
рациональные элементы. В соответствии с моделью перфекционизма Эллиса, желание
(desire) делать все идеально является рациональным, поскольку его достижение
способствует выживанию и благополучию человека. Патологичной же является
трансформация чрезмерно интенсивного желания в иррациональное убеждение (belief)
его абсолютной необходимости, ригидное перфекционное требование (demand),
«must’урбацию»,
сужающую
пространство
выбора
до
одного
единственного
варианта, не имеющего альтернатив.
Идеи А. Эллиса были развиты его учеником и последователем Д. Бернсом (Burns,
1980a, 1980b). Он дополнил феноменологические описания перфекционизма, определив
этот феномен как сеть когниций, включающую в себя ожидания, интерпретации событий,
оценки себя и других. По определению Бернса, перфекционистами являются люди, чьи
25
стандарты недостижимо и неразумно высоки, которые компульсивно и непрерывно
стремятся к достижению невозможных целей и которые измеряют собственную ценность
исключительно в терминах продуктивности и достижений. К ранее выделенным
параметрам перфекционизма Бернс добавил важный когнитивный аспект – мышление в
терминах «всё или ничего» − предполагающий исключительно полярную оценку
деятельности: либо успех, либо крах (Юдеева, 2007), избирательную концентрацию на
настоящих и прошлых ошибках, а также склонность к генерализации стандартов во всех
областях жизнедеятельности (Гаранян, 2006).
Г.Браун и А. Бек считают (Brown, Beck, 2002), что перфекционизм представляет
собой определенные паттерны мышления, характерные для людей, страдающих
аффективными расстройствами или составляющих соответствующую группу риска. По
мнению автора, при вариативности содержания, форма мышления при аффективных
расстройствах едина. В рассматриваемой модели выделяются два уровня когнитивного
функционирования: поверхностный и глубинный, и перфекционные убеждения относятся
преимущественно к уровню подлежащих допущений (underlying assumptions), выявляемых
с помощью разработанной автором и коллегами методики – «Шкала Дисфункциональных
Установок» (the Dysfunctional Attitude Scale; Weissman & Beck, 1978).
Дж. Кемпбелл и А. Ди Паула (Campbell, Di Paula, 2002) не считают наличие
высоких личных стандартов решающим компонентом перфекционизма, понимая его как
сложную констелляцию убеждений о собственном Я, входящую в состав Я-концепции,
необходимым компонентом которой является убеждение в условном принятии – т.е.
зависимости отношения окружающих к себе от соответствия их требованиям.
Согласно Р.Слэйни (Slaney et al., 2001; Slaney, Rice, Ashby, 2002), одним из
центральных аспектов перфекционизма, ключевым фактором в определении его
адаптивности или дезадаптивности является расхождение между перфекционными
стандартами и достижением этих стандартов, т.е. собственная оценка человеком того,
насколько он близок к совершенству. Очевидно, что ощущения несоответствия играют
важную роль в переживании дистресса. Рассматривая этот вопрос, Слэйни с коллегами
решили включить отдельную методику измерения расхождения (несоответствия) в
дополненную версию разработанной ими «Почти совершенной шкалы» (Almost Perfect
Scale – Revised) (Ясная, Ениколопов 2007). Аналогично, Хьюитт, Флетт и коллеги (2002),
ссылаясь на работы Akhtar, Thompson (1982) и Sorotzkin (1985), подчеркивают различие
между двумя типами перфекционистов: невротическими, которые считают себя не
способными достичь совершенства, и нарциссическими, которые оценивают себя как
26
близких к совершенству или, по крайней мере, более способных достичь совершенства,
чем другие люди.
3.2. Структура перфекционизма
Обнаружение и описание разнообразных аспектов, компонентов и проявлений
перфекционизма в 1990-е гг. закономерным образом привело к параллельному
формированию
в
рамках
нескольких
независимых
научных
школ
концепций
перфекционизма как многомерного конструкта. Лидерами в этих разработках стали две
группы зарубежных исследователей: группа британских клинических психологов под
руководством Р.Фроста и группа канадских ученых, возглавляемая П.Хьюиттом. Обе
группы развивают представление о перфекционизме как о многомерном конструкте,
имеющем сложную структуру и включающем, наряду с высокими личными стандартами,
ряд когнитивных и интерперсональных параметров, одни из которых в целом адаптивны,
а другие способствуют дезадаптации.
Р.Фрост и коллеги (1990) включают в структуру перфекционизма следующие
параметры: (1) «личные стандарты» – склонность выдвигать чрезмерно высокие
стандарты в сочетании с чрезмерной важностью соответствия этим стандартам, что
порождает колебания самооценки и хроническую неудовлетворенность деятельностью;
(2) «озабоченность ошибками» – негативная реакция на ошибки, склонность приравнивать
ошибку к неудаче; (3) «сомнения в собственных действиях» – перманентные сомнения
относительно качества выполнения деятельности; (4) «родительские ожидания» –
восприятие родителей как делегирующих очень высокие ожидания; (5) «родительская
критика» – восприятие родителей как чрезмерно критикующих; (6) «организованность» –
убежденность в важности порядка и организованности.
Канадские исследователи П.Хьюитт и Г.Флетт (1989) выдвигают альтернативное
представление о структуре перфекционизма, включающее в соответствии с его
направленностью 3 параметра (Hewitt, Flett 2002; Гаранян, 2006; Ясная, Ениколопов 2007):
1.
Я-адресованный
(направленный
на
себя;
субъектно-
или
личностно-
ориентированный) перфекционизм − изнурительно высокие, нереалистичные требования
к
себе,
постоянное
самооценивание,
цензурирование
собственного
поведения,
самокопание и самокритика, которые делают невозможным принятие собственных
изъянов, недостатков и неудач, а также мотив стремления к совершенству, варьирующий
по интенсивности у разных людей;
2. Перфекционизм, адресованный к другим людям (направленный на других,
27
объектно-ориентированный)
−
предъявление
преувеличенных,
нереалистичных
требований значимым другим, ожидание людского совершенства и постоянное
оценивание других;
3. Социально предписываемый (предписанный) перфекционизм – потребность
соответствовать стандартам и ожиданиям значимых других, генерализованное убеждение
или ощущение, что другие предъявляют к субъекту нереалистичные требования, которым
трудно, но необходимо соответствовать, чтобы заслужить одобрение и принятие.
Для измерения соотношения различных компонентов перфекционизма у каждого
конкретного испытуемого обеими группами ученых были разработаны соответствующие
методики, носящие одинаковое название – «Многомерная Шкала Перфекционизма»
(Multidimensional Perfectionism Scale), MPS-F и MPS-H соответственно (Hewitt, Flett 1989;
Frost et al 1990).
В лаборатории П.Хьюитта и Г.Флетта осуществляются также исследования
предполагаемых устойчивых индивидуальных различий во внешнем проявлении
перфекционизма - «перфекционной самопрезентации» (Flett, Hewitt, 2002), связанные с
потребностью
казаться
другим
людям
совершенным
и
потребностью
скрыть
несовершенства, с использованием специально разработанной для этих целей «Шкалы
перфекционной самопрезентации» (Perfectionistic Self-Presentation Scale; 2003).
Обнаружение связей отдельных «измерений» перфекционизма с определенными
личностными особенностями позволило ряду авторов описать специфические личностные
конфигурации, связанные с перфекционизмом.
Обсуждается связь концептов перфекционизма и самокритичности.
С.Блатт
в
статье
1995
года,
посвященной
деструктивным
проявлениям
перфекционизма, описывает самокритичную (интроективную) депрессию, которая
характеризуется
суровой
самокритикой,
чувством
собственной
никчемности,
бесполезности, неудачливости и вины, непрерывным процессом поиска собственных
изъянов, хроническим страхом неодобрения, критики и отвержения. Такой депрессии
подвержены люди, стремящиеся к выдающимся достижениям и совершенству, склонные к
конкуренции, трудолюбивые и требовательные по отношению к себе. Лица, страдающие
интроективной депрессией, имеют особенно высокий риск летальных суицидальных
попыток.
Dunkley и коллеги (2000) считают самокритичность и некоторые из компонентов
перфекционизма концептуально близкими. Авторы полагают, что за социально
предписанным перфекционизмом, самокритичностью и автономией лежит общий фактор,
28
связанный с постоянными придирчивыми перепроверками своих действий, неадекватно
критикующей оценкой собственного поведения, неспособностью получать удовольствие
от успехов и хронической обеспокоенностью ожиданиями и возможной критикой со
стороны окружающих. Этот фактор получил название «самокритичный перфекционизм»;
эмпирически была установлена его связь с дистрессом (Dunkley et al., 2000).
Sherry, Hewitt и Besser (2006) описывают еще одну форму личностной
конфигурации, которая задается сочетанием макиавеллизма, социально предписанного
перфекционизма
перфекционисты
и
перфекционной
(Machiavellian
самопрезентации.
perfectionists)
Макиавеллистичные
воспринимают
окружающих
как
требовательных, контролирующих, карающих и враждебных по отношению к ним, а
также стараются создать перед другими людьми безукоризненный образ, скрывая любое
проявление несовершенства, уязвимости или слабости.
Вопрос о структуре перфекционизма не имеет общепринятого решения и
подвергается активному обсуждению, что нашло отражение, в частности, в дискуссии
ведущих исследователей перфекционизма Shafran, Cooper, Fairburn (2002, 2003), Hewitt et
al. (2003) и Dunkley et al. (2006) на страницах журнала «Behaviour Research and Therapy».
Приводится ряд исторических, эмпирических и теоретических аргументов в поддержку
одномерной (Shafran, Cooper, Fairburn) и многомерной (Hewitt et al.) моделей
перфекционизма, подчеркивается наличие принципиальных расхождений в определении и
понимании перфекционизма как «общей ориентации личности» (Hewitt et al.) и как
конкретного вида психопатологии (Shafran, Cooper, Fairburn), обсуждается и ставится под
сомнение
адекватность существующих опросников как измеряющих перфекционизм
инструментов, в связи с их направленностью на оценку широкого ряда характеристик, не
являющихся компонентами перфекционизма как такового, хотя и связанных с ним
(Shafran, Cooper, Fairburn). Dunkley и коллеги (2006), основываясь на имеющихся
эмпирических данных (Frost et al., 1993), видят разрешение дискуссионных вопросов в
использовании двухмерной модели перфекционизма, выделяющей два измерения
перфекционизма более высокого порядка, чем предложенные ранее: «личных стандартов»
и «самокритичной обеспокоенности оценками». Авторы считают два выше описанных
измерения
перфекционизма
«строительными
блоками»
для
прочих
моделей
перфекционизма. В качестве примера может служить предложенная Gaudreau и Thompson
(2010) модель «2*2», в которой четыре возможных подтипа перфекционизма задаются
комбинациями двух рассмотренных выше измерений.
29
В
отечественной
когнитивной
психологии
многокомпонентная
модель
перфекционизма предложена Н.Г.Гаранян и коллегами, на основании разработанного ими
оригинального «Опросника перфекционизма». Перфекционизм понимается авторами как
сложный психологический конструкт, сочетающий избыточно высокие стандарты
ожидаемых результатов деятельности и притязания, нарушение социальных когниций
(приписывание окружающим людям чрезмерно высоких ожиданий), персонализацию,
связанную с постоянным сравнением себя с окружающими, поляризированное мышление
по бинарному принципу оценки результатов деятельности и ее планированию («все или
ничего»), отбор негативной информации о результатах своей деятельности (Гаранян,
Холмогорова, Юдеева, 2001; Гаранян, 2006, 2009б, 2009в; 2010; Гаранян, Юдеева, 2009;
Холмогорова, Гаранян, 2004; Юдеева, 2007).
3.3. Концепции «здорового» и «невротического» перфекционизма
В ходе изучения структурно-функциональных особенностей перфекционизма,
внимание исследователей было привлечено тем фактом, что некоторые люди при наличии
высокого перфекционизма являются хорошо адаптированными и демонстрируют
эмоциональное благополучие. Был поставлен вопрос об условиях деструктивности
перфекционизма, один из вариантов решения которого состоит в выделении двух
принципиально различных его типов.
Начало такому разделению было положено в 1978 году Д.Хамачеком, который
предположил отделять «нормальный» перфекционизм от «невротического». Согласно
Д.Хамачеку, «нормальный» перфекционист, хотя устанавливает для себя высокие
стандарты, при этом не педантичен и отличается гибкостью, может приспосабливать свои
стандарты к существующей ситуации, в отличие от «невротического» перфекциониста,
устанавливающего для себя завышенные стандарты и не оставляющего себе возможности
допускать ошибки (Hamachek, 1978).
В дальнейшем выделение двух видов перфекционизма в различных формулировках
прочно закрепилось в посвященной перфекционизму литературе: противопоставляются
«патологический» и «непатологический» (Anthony, Swinson, 1998), «активный» и
«пассивный» (Adkins, Parker, 1996; Lynd-Stevenson, Hearne, 1999), «позитивный» и
«негативный» (Slade, Owens, 1998) «адаптивный» и «дезадаптивный» (Rice, Ashby, Slaney,
1998), «здоровый» и «патологический» перфекционизм (Гаранян, 2010) и т.д.
В.А.Ясная и С.Н.Ениколопов (2007) в обзоре современных исследований
перфекционизма
приводят
сводную
таблицу,
содержащую
17
критериев
30
противопоставления
параметров,
«дезадаптивного»
отличающих
и
«адаптивного»
«патологический»
перфекционизма.
перфекционизм
от
Среди
«нормального»,
называются: мотивационные (жесткие, ригидные, нереалистичные, недостижимые,
чрезмерно генерализованные и глобализованные стандарты, преобладание мотивации
избегания негативных последствий над мотиваций достижения положительной обратной
связи, стремление к совершенству для увеличения собственной значимости, а не для блага
общества); когнитивные (фокус на избегании ошибок, а не на правильном выполнении;
«чёрно-белое» мышление); аффективные (тревожное отношение к заданиям, страх
неуспеха, неуверенность, сомнения в своих действиях, неспособность испытывать
удовлетворение или удовольствие от работы, ощущение зависимости ценности своего Я
от выполнения деятельности, жесткая самокритика при неуспехе) и поведенческие (связь
с оттягиванием действия, прокрастинацией) характеристики.
Предположение о существовании двух форм перфекционизма - здорового и
патологического – имеет эмпирическое обоснование. Stoeber и Otto (2006) предоставляют
обзор 35 соответствующих эмпирических исследований, которые можно условно
разделить на два типа. Исследования первой группы связаны с выделением двух
независимых измерений перфекционизма: перфекционных стремлений и перфекционных
тревог. Получены данные о связи перфекционных стремлений (составляющих
«позитивный» перфекционизм) с более высоким уровнем самосознания, экстраверсии,
стрессоустойчивости,
активными
копинг-стратегиями,
позитивными
эмоциями,
удовлетворенностью жизнью, достижениями, а также с более низким уровнем
экстернального локуса контроля, суицидальных мыслей, самообвинений и депрессии.
Второй тип исследований основывается на сравнении двух групп испытуемых:
«адаптированных» и «дезадаптированных» перфекционистов. Получены данные, что
«адаптированные» перфекционисты демонстрируют значимо более высокую самооценку,
доброжелательность,
социальную
интеграцию,
более
высокую
академическую
успеваемость, а также значимо более низкий уровень тревоги, депрессии, бездействия,
защитной агрессии, дезадаптивных стратегий совладания со стрессом, межличностных
проблем, реже предъявляют жалобы на соматические и психологические симптомы, чем
«дезадаптированные»
перфекционисты
и
испытуемые,
у
которых
обсуждаемая
личностная черта отсутствует (Klibert, Langhinrichsen-Rohling, Saito, 2005; Stoeber, Otto,
2006; Ashby, Stoltz, 2007; Stoeber, Stoeber, 2009).
Концептуальная правомерность, теоретическая и практическая целесообразность
выделения «здорового» перфекционизма рядом авторов подвергается сомнению. В
31
частности,
существуют
эмпирические
опровержения
того,
что
адаптивный
и
дезадаптивный перфекционизм являются независимыми друг от друга измерениями,
которые противоположным образом связаны с уровнем психологического благополучия.
Показано, что измерения перфекционизма значимым образом положительно коррелируют
между собой (Flett, Hewitt, Martin, 1995), а наиболее дисфункциональным паттерном
перфекционизма оказывается сочетание высоких показателей как «нормального», так и
«невротического» перфекционизма (Lundh, Saboonchi, Wångby, 2008). В качестве еще
одного аргумента выступают практические задачи клинической психологии, имеющей
дело с целостным человеком, а не со степенью выраженности отдельных измерений
перфекционизма (Lundh, Saboonchi, Wångby, 2008).
Двухфакторный подход к решению вопроса об условиях деструктивности
перфекционизма имеет ряд альтернатив.
Одной
из
них
является
поиск
«медиатора»
−
промежуточного
звена,
опосредующего связь между перфекционизмом и психологическим неблагополучием.
Найдены эмпирические подтверждения медиаторной роли стресса (Chang, 2006),
дезадаптивных копинг-стратегий и самооценки (Zeigler-Hill, Terry, 2007; Park, Paul
Heppner, Lee, 2010), руминации (O’Connor, O’Connor, Marshal, 2007), эмоциональной
дисрегуляции (Dickinson, Ashby, 2005; Aldea, Rice, 2006). Имеются и обратные данные, в
частности, гипотеза о «медиаторной» роли воспринимаемого стресса и категоричного
мышления не подтвердилась на студенческой выборке (Rice, Vergara, Aldea, 2006).
Еще одной альтернативой двухфакторной теории перфекционизма является теория
«перфекционизм/принятие» (perfectionism/acceptance theory) (Lundh, 2004), согласно
которой высокие личные стандарты адаптивны, если сочетаются с принятием
несовершенства (неудач, ошибок и недостатков), и дезадаптивны, когда сочетаются с
неспособностью их принять (Lundh, Saboonchi, Wångby, 2008). Аналогичную модель
предлагают Alden, Ryder и Meling (2002), в соответствии с взглядами которых,
патологичность высоких стандартов зависит от наличия дезадаптивной самооценки.
Схожим
образом
Shafran,
Cooper,
Fairburn
(2002)
определяют
«клинический
перфекционизм» как сверхзависимость самооценки от стремления к достижению
заданных самому себе труднодостижимых стандартов.
Проблема существования «нормального» типа перфекционизма непосредственным
образом связана с проблемой строгого определения содержания данного понятия. Уже
Р.Пахт (Pacht, 1984) высказывался в пользу применения термина «перфекционизм»
исключительно для описания специфического вида психопатологии и предлагал заменить
32
формулировку «нормальный перфекционизм» на более соответствующую содержанию
этого концепта. Г.Флетт и П.Хьюитт убеждены, что перфекционизм, определяемый
традиционно, всегда является предиспозиционным фактором дезадаптации в стрессовых
ситуациях
(Hewitt,
Flett,
2006),
и
полагают
(2002),
что
под
«позитивным»
перфекционизмом скрываются иные психологические конструкты, такие как высокая
сознательность, добросовестность, организованность, стремление к достижениям и т.д.
Представителями гуманистической психологии демонстрируют связь «адаптивного
перфекционизма» с понятием «самоактуализация личности» (Ashby, Rahotep, Martin,
2005). Shafran, Cooper, Fairburn (2002) предлагают ввести строгое определение
перфекционизма как клинического феномена. Авторы полагают, что функциональное,
позитивное стремление к совершенству не имеет отношения к проблематике клинической
психологии и может быть названо «здоровым стремлением к совершенству» или
«нормальными высокими стандартами».
3.4. Деструктивные проявления перфекционизма в различных областях психического
функционирования
В
соответствии
перфекционистов
с
первично
когнитивно-бихевиоральной
связана
с
нарушениями
моделью,
дезадаптация
процессов
когнитивного
функционирования, наличием «дисфункциональных когнитивных схем» (Юдеева; 2007;
Гаранян, 2010), которые вторично влекут за собой аффективные расстройства,
коммуникативные нарушения, снижение продуктивности деятельности и т.д.
Описан
широкий
ряд
специфичных
для
перфекционистов
особенностей
когнитивного функционирования.
При выдвижении стандартов и постановке целей проявляется дихотомическое или
поляризованное мышление (Pacht, 1984; Shafran, Cooper и Fairburn, 2002; Egan et al., 2007;
Юдеева; 2007; Гаранян, 2010): неспособность перфекционистов признать наличие
«золотой середины», существование в их восприятии лишь крайностей континуума. В
сочетании с такими описанными А.Эллисом (Ellis, 2002) когнитивными искажениями, как
фокусированное мышление (focused thinking) и предвзятое сверхобобщение (prejudiced
overgeneralization), принуждающими человека навязчиво фокусировать внимание на
единственном варианте выбора и игнорировать все альтернативы, дихотомическое
мышление приводит к тому, что стандарты формулируются в виде правил, которые
можно либо полностью выполнить, либо полностью нарушить. А.Бек и Г.Браун (Brown,
Beck, 2002) описывают преобладающие в мышлении перфекционистов правила вида «если
33
– то», устанавливающие ригидные причинно-следственные связи («Если я не успешен, то
моя жизнь бессмысленна»); и само-принуждающие установки, содержащие модальные
глаголы долженствования, − сверхригидные безусловные правила, не допускающие
исключений («Я всегда должен полностью контролировать свои чувства»).
Перфекционисты склонны предвосхищать стресс, переоценивать вероятность
негативных событий в будущем и преувеличивать их возможные разрушительные
последствия, вплоть до «катастрофизации» (DiBartolo et al., 2007).
Они также демонстрируют искаженные социальные когниции – восприятие других
людей как делегирующих высокие ожидания (Юдеева; 2007; Гаранян, 2010).
В
процессе
осуществляется
реализации
непрерывная
перфекционистом
строгая
оценка
заданных
себе
собственной
стандартов
им
деятельности
в
соответствующей области. Имеет место сверхбдительный само-мониторинг, который
может принимать форму как реальных перепроверок, так и мысленных «прокручиваний»
ситуации с целью обнаружения допущенных недочетов (Shafran, Cooper и Fairburn, 2002).
При этом оценке подвергается не только итоговый результат, но и количество
приложенных усилий, степень «старания» на пути к результату.
Следующим патологическим когнитивным механизмом является предвзятая
оценка результатов своей деятельности, включающая в себя дихотомичность («всё или
ничего»), а также селективное внимание к ошибкам и неудачам и игнорирование успехов.
М.Холлендер (Hollender, 1965) называет эту особенность селективным вниманием,
определяет ее как постоянную готовность человека обнаружить, что нечто не в порядке, и
сравнивает старательно выискивающего изъяны в результатах своей деятельности
перфекциониста с «браковщиком в конце производственного конвейера». Аналогичный
механизм описывается A.Бессером и коллегами (Besser et al., 2008) как когнитивная
предрасположенность
некоторых
перфекционистов
к
избирательной
обработке
негативной информации, отражающей несоответствие перфекционным стандартам и
идеалам, а также Т.Ю.Юдеевой (2007) и Н.Г.Гаранян (2010) как негативное
селектирование – избирательная концентрация на неудачах и ошибках. Параллельно
перфекционисты осуществляют перманентное сравнение себя с другими людьми при
ориентации на полюс самых успешных. Такая предвзятость повышает вероятность
формирования у человека вывода, что он не справился с задачей, потерпел неудачу, что, в
свою очередь, вызывает критику в собственный адрес и снижение самооценки (Shafran,
Cooper и Fairburn, 2002).
При
обнаружении
расхождения
между
Я-реальным
и
Я-идеальным,
34
перфекционисты могут вовлекаться в процесс когнитивной руминации, предметом
которой служат собственные ошибки и несовершенства (Hewitt et al., 2002).
Наконец,
успешное
достижение
поставленной
цели
ведет
к
переоценке
перфекционистом достигнутых стандартов как слишком низких: если требования легко
достижимы, значит, они недостаточно «требовательны». Повышение требований после
достижения успеха приводит к повышению вероятности неудачи в будущем и
сопутствующей ей самокритике (Shafran, Cooper и Fairburn, 2002). Этот процесс
соответствует тому, что А.Пахт (Pacht, 1984) называет «безвыигрышным сценарием».
Когнитивные дисфункции влекут за собой аффективное неблагополучие. Процесс
непрерывного
оценивания
себя,
характерный
для
перфекционистов,
связан
с
переживанием стыда, вины и смущения. Эмпирические данные (Tangney, 2002)
свидетельствуют о большей склонности испытуемых с высоким уровнем социально
предписанного перфекционизма к переживанию стыда и смущения (т.е. чувства
неполноценности, «плохости» себя как личности), чем к переживанию чувства вины
(связанного с конкретными поступками, но не с личностью в целом). А.Эллис (Ellis, 2002)
подчеркивает, что в случаях неудач перфекционисты склонны испытывать не здоровые
переживания разочарования, сожаления и фрустрации, а нездоровые чувства тревоги,
депрессии, ярости и жалости к себе. Н.Г.Гаранян, А.Б.Холмогорова, Т.Ю.Юдеева (2001)
описывают последствия перфекционизма для эмоционального состояния как частое, даже
хроническое, переживание недовольства собой, тоски, тревоги, стыда и вины;
неспособность испытывать настоящий интерес к какому бы то ни было занятию;
переживание при неудачах потери смысла жизни, ощущения своей никчемности, в
конечном итоге – депрессии.
Перфекционизм может иметь ряд негативных последствий для коммуникативной
сферы (Habke, Flynn, 2002). Одним из описанных А.Эллисом (Ellis, 2002) проявлений
перфекционизма в сфере межличностных отношений является склонность к чрезмерной
конкуренции и стремление к превосходству над другими, на котором базируется
собственная человеческая ценность перфекциониста. Н.Г.Гаранян, А.Б.Холмогорова,
Т.Ю.Юдеева (2001) выделяют такие негативные последствия перфекционизма для
межличностных контактов, как: (1) конфликты и разрывы из-за чрезмерных требований и
ожиданий в адрес окружающих; (2) конкурентные отношения с людьми из-за сравнения
себя с ними, зависти, ревности; (3) недостаток близких и доверительных отношений.
Имеются эмпирические подтверждения деструктивного влияния перфекционизма на
межличностные отношения. Высокий уровень перфекционизма у одного или обоих
35
партнеров чаще встречается в дисфункциональных помолвленных парах (Ashby, Rice,
Kutchins, 2008) и является фактором риска дисфункциональных отношений (Lopez et al.,
2006), а также одним из компонентов родительского гиперконтроля (Soenens et al., 2006).
Н.Г.Гаранян, А.Б.Холмогорова, Т.Ю.Юдеева (2001) также описывают последствия
перфекционизма для продуктивности деятельности: (1) поведение избегания;
(2) состояние
паралича,
невозможности
начать
действовать
(прокрастинация,
промедление, откладывание значимых дел); (3) снижение продуктивности и хроническое
переутомление в силу генерализации высоких стандартов на все виды деятельности.
Широкий круг эмпирических исследований посвящен негативному влиянию
перфекционизма (преимущественно «дезадаптивного») на психологическое благополучие
одаренных людей, а также представителей профессий, связанных с высокой конкуренцией
и повышенной ответственностью. Перфекционизм связан с эмоциональным выгоранием,
переживанием дистресса и снижением результатов у спортсменов (Hill et al., 2010; Hill,
Hall, Appleton, 2010; Chen, 2008; Chen, Kee, Tsai, 2009; Anshel, Mansouri, 2005) и
спортивных тренеров (Tashman, Tenenbaum, Eklund, 2010), молодых музыкантов (Stoeber,
Eismann, 2007), школьных учителей (Stoeber, Rennert, 2008) и профессоров университетов
(Dunn, Whelton, Sharpe, 2006). Имеются многочисленные данные, полученные на
студенческих выборках, свидетельствующие о связи перфекционизма и отдельных его
компонентов с переживанием неудовлетворенности независимо от объективного
результата выполнения задания (Stoeber, Yang, 2010; Verner-Filion, Gaudreau, 2010), с
академическим выгоранием (Zhang, Gan, Cham, 2007), снижением успеваемости (Witcher
et al., 2007), нарушениями целеполагания (Chang, 2009; Kobori, Hayakawa, Tanno, 2009),
эмоциональной дезадаптацией: уровнем тревоги и депрессии, суицидальной готовности,
экзаменационной и социальной тревожности, повседневного стресса у студентовпервокурсников накануне первой сессии (Холмогорова и колл., 2009; Гаранян,
Андрусенко, Хломов, 2009; Гаранян, 2010).
Перфекционизм является предиктором наличия внутриличностного конфликта
между семейными ценностями и карьерным ростом (Mitchelson, 2009). Повышенный
перфекционизм отмечается при трудоголизме (Ying-Wen, Chen-Ming, 2009; Clark,
Lelchook, Taylor, 2010), в то же время, дезадаптивный перфекционизм связан с
откладыванием карьерного роста (Page, Bruch, Haase, 2008).
36
3.5. Перфекционизма как патогенный фактор психических и поведенческих расстройств
А.Пахт в статье 1984 г. пишет: «В реальной жизни не только невозможно
достижение совершенства, но и само стремление к нему может иметь непомерно высокую
цену» (Pacht, 1984, стр. 390). Автор связывает перфекционизм с множеством
психологических и физических расстройств: алкоголизмом, эректильной дисфункцией,
синдромом
раздраженного
компульсивным
личностным
кишечника,
депрессией,
расстройством,
болью
анорексией,
в
обсессивно-
абдоминальной
области,
дисморфофобией, язвенным колитом, спазмами руки при письме, поведением типа А,
хроническими ольфакторными параноидными синдромами.
К настоящему моменту накоплены многочисленные эмпирические данные о роли
перфекционизма в качестве фактора этио- и патогенеза различных психических
расстройств.
Установлено, что перфекционизм является психологическим фактором, связанным
с возникновением и течением аффективных расстройств.
Многократно получены данные о повышенном уровне перфекционизма при
депрессии (Chang et al., 2008; Huprich et al., 2008; Flett, Besser, Hewitt, 2005; Sassaroli et al.,
2008; Юдеева, 2007; Гаранян, 2009а, 2010; Парамонова, 2011), о его связи с
устойчивостью депрессии (Enns, Cox, 2005) и о его роли в качестве контртерапевтического фактора при лечении депрессии (Blatt et al., 1995; Zuroff et al., 2000;
Гаранян, Васильева, 2009; Гаранян, 2010). Описаны специфически связанные с
возникновением депрессии паттерны, включающие в себя сочетание перфекционизма
(или отдельных его компонентов) с самокритичностью (Clara, Cox, Enns, 2007),
субъективным чувством разобщенности с другими людьми и дефицитом социальной
поддержки (Sherry et al., 2008), ориентацией на негативное разрешение социальных
проблем (Besser, Flett, Hewitt, 2010), неэффективными стратегиями совладания (Wei et al.,
2006), руминацией (Olson, Kwon, 2008), низкой самооценкой и чувством стыда (Ashby,
Rice, Martin, 2006). Следует отметить, что выявлена относительная устойчивость
перфекционизма как черты личности при депрессивных расстройствах (Гаранян, 2010).
Установлена связь перфекционизма с тревожными расстройствами (Chang et al.,
2008; Santanello, Gardner, 2007; Sassaroli et al., 2008; Ulu, Tezer, 2010; Юдеева, 2007;
Гаранян, 2010; Парамонова, 2011). Исследователи признают наличие концептуального
перекрытия между характерным для социальной тревожности страхом социальной
оценки, и такими компонентами перфекционизма, как озабоченность возможными
ошибками и сомнения в своих действиях, однако эмпирические данные о связи
37
перфекционизма
и
социальной
тревожности
противоречивы:
наблюдается
как
повышенное значение социально предписанного перфекционизма при социальной
тревожности (Laurenti, Bruch, Haase, 2008), так и связь социальной тревожности со
снижением перфекционных стандартов (Shumaker, Rodebaugh, 2009).
Опосредующую связь перфекционизма и аффективных расстройств роль имеют
потребность в поддержании самооценки со стороны окружающих и неспособность к
самоподкреплению (Tsui-Feng, Meifen, 2008), а также переживание одиночества (Chang et
al., 2008). У пациентов с депрессивными расстройствами, по сравнению с тревожными
пациентами, более выражены когнитивные параметры перфекционизма (Гаранян, 2010).
Исследуется роль перфекционизма в отношении обсессивно-компульсивного
расстройства (Ashby, Bruner, 2005; Sassaroli et al., 2008; Lee et al., 2009; Yorulmaz,
Karanci, Tekok-Kilic, 2006; Moretz, McKay, 2009; Wu, Cortesi, 2009). Установлено, что
перфекционизм может выступать в качестве предиктора возникновения ряда симптомов
этого заболевания (Rice, Pence, 2006) и контр-терапевтического фактора его лечения
(Chirk, Whital, O’Neil 2008). Описана специфика дисфункциональных проявлений
перфекционизма, характерных для обсессивной личности: (1) запреты, (2) сверхтщательность и чрезмерная озабоченность деталями, (3) трудность принятия решений и
обязательств и (4) придирчивость (Mallinger, 2009).
Ряд исследований посвящен связи перфекционизма с психосоматическими
заболеваниями,
физическим
благополучием
и
самочувствием.
Показана
связь
перфекционизма и отдельных его компонентов с синдромом хронической усталости
(Deary, Chalder, 2010; Luyten et al., 2006), с усталостью у беременных женщин (Mazzeo,
2006; Macedo et al., 2009), с бессонницей (Jansson-Froejmark, Linton, 2007; Azevedo et al.,
2010), диспепсией (Ochi et al., 2008), звоном в ушах (Andersson et al., 2005), заиканием
(Amster, Klein, 2008). Высокая выраженность перфекционизма и отдельных его
компонентов связана с общим ухудшением здоровья (Molnar et al., 2006), наличием
хронических болезней (Rice, Tucker, Desmond, 2008), увеличением риска смерти в
пожилом возрасте (Fry, Debats, 2009). Одним из механизмов деструктивного влияния
перфекционизма
на
физическое
здоровье
является
его
связь
с
повышенной
нейроэндокринной активацией (Wirtz, Elsenbruch, Emini, 2007).
Имеются данные о связи перфекционизма с различными расстройствами личности
и дисфункциональными чертами различных типов личности (классификация DSM-IV,
опросник SCID-II-Q): избегающего, зависимого, обсессивно-компульсивного, пассивноагрессивного, депрессивного, параноидного, шизоидного и нарциссического (Гаранян,
38
2010).
Многократно подтверждена связь высокого перфекционизма с пищевыми
расстройствами (нервной анорексией и булимией), а также сопутствующими им
симптомами дисморфофобии (Goldner, Cockell, Srikameswaran, 2002; Franco-Paredes et al.,
2005; Halmi et al. 2005; Bardone-Cone, 2007, 2010; Castro-Fornieles et al., 2007; Forbush,
Heatheron, Keel, 2007; Buhlmann, Etcoff, Wilhelm, 2008; Peck, Lightsey, Owen, 2008;
Bardone-Cone, Weishuhn, Boyd, 2009; Sherry, Hall, 2009; Welch et al., 2009; Bento et al.,
2010; Boone et al., 2010). Перфекционизм может выступать в качестве предиктора
длительного течения заболевания нервной анорексией (Nilsson, Sundbom, Hägglöf, 2008).
Shafran, Cooper и Fairburn (2002) полагают, что нервная анорексия и булимия не только
коморбидны высокому перфекционизму, но в ряде случаев являются прямым
проявлением перфекционизма в области пищевого поведения, контроля веса и пропорций
тела.
Имеются эмпирические данные о связи перфекционизма с аутодеструктивным
поведением:
самоповреждающими действиями (Hoff, Muehlemkamp 2009; O’Connor,
Rasmussen, Hawton 2010), злоупотреблением алкоголем (Flett et al., 2008).
Повышенный перфекционизм установлен у женщин, подвергшихся пластической
операции; также показана корреляция перфекционизма с высокой вероятностью
пластической операции в будущем (Sherry et al., 2007). Примечательно, что обсуждается
также
негативное
влияние
перфекционизма
на
психологическое
благополучие
пластических хирургов (Hilton, 2007).
3.6. Эмпирические исследования связи перфекционизма и суицидального поведения
Rory C.O’Connor (2007) осуществлен систематический обзор оригинальных
опубликованных в научных журналах эмпирических исследований связи перфекционизма
и суицидальности. С помощью трех ведущих психологических и медицинских баз данных
(PsychInfo 1887-May 2006, Medline 1966-May 2006, Web of Knowledge 1981-May 2006)
обнаружено 29 работ, отвечающих перечисленным критериям. Поиск по аналогичным
критериям (PsychInfo May 2006-October 2010, Medline May 2006-October 2010) позволил
обнаружить 6 исследований взаимосвязи перфекционизма и суицидальности, одно из
которых представляет собой анализ трех случаев завершенных подростковых суицидов
(Bell et al., 2010).
Большинство
эмпирических
исследований
связи
перфекционизма
и
суицидальности выполнено в рамках модели «диатез−стресс», где перфекционизм
39
понимается как один из важных когнитивных факторов уязвимости, который в стрессовых
ситуациях может вести к актуализации суицидальных мыслей и поведения.
Исследования, проведенные на неклинических выборках, дали следующие
результаты.
В
трех
исследованиях
с
использованием
«Многомерной
Шкалы
перфекционизма» Хьюитта и Флетта (Dean, Range, 1996; Dean, Range, Goggin, 1996;
Klibert, Langhinrichsen-Rohling, Saito, 2005) установлена положительная корреляция
социально предписанного перфекционизма и суицидальности. Согласно исследованиям с
использованием
«Многомерной
Шкалы
перфекционизма»
Фроста,
озабоченность
ошибками и сомнения в собственных действиях коррелируют с суицидальными мыслями
(Adkins, Parker, 1996); дезадаптивный перфекционизм (озабоченность ошибками,
родительские ожидания, родительская критика, сомнения в собственных действиях) также
связан с суицидальными мыслями при опосредующей роли стресса (Chang, Watkins,
Banks, 2004). По данным Chang (2002), общий показатель перфекционизма объясняет 13%
вариативности суицидальных мыслей. Fazaa и Page (2003) на студенческой выборке
показали, что самокритичность
у испытуемых с суицидальностью в анамнезе
предсказывает суицидальный риск в будущем, суицидальные намерения и летальность
суицидальных попыток. Kirkcaldy (2006) рассматривает перфекционизм как один из
факторов риска суицидального поведения у подростков. Согласно данным Flamenbaum,
Holden (2007) связь перфекционизма и суицидальность опосредуется переживанием
«душевной боли» (Э.Шнейдман).
Результаты исследований на клинических выборках таковы. Hewitt, Newton, Flett,
Callander (1997) установили связь социально предписанного перфекционизма с
суицидальными мыслями у подростков, а Donaldson, Spirito и Farnett (2000) обнаружили
свидетельства детерминирующей роли социально предписанного перфекционизма.
Дезадаптивная
роль
социально
предписанного
перфекционизма
подтверждена
в
корреляционных исследованиях (Dean, Rage, 1999; Hewitt, Flett, Turnbull-Donovan, 1992).
Сочетание
социально
предписанного
перфекционизма
и
сверхобобщений
при
автобиографических воспоминаниях является предиктором суицидальных мыслей у
парасуицидальных пациентов (Rasmussen, O'Connor, Brodie, 2008). Выявлена связь
самокритичности с суицидальностью у подростков (Fehon, Grilo, Martino, 2000) и
взрослых пациентов (Beutel et al., 2004), а также связь с тяжестью суицидальных попыток
у 70 пациентов, практикующих самоповреждения (Creed, 1986). Ranieri и коллеги (1987)
установили связь суицидальных мыслей с высокими требованиями к себе и высокой
чувствительностью к социальной критике (конструкты, близкие Я-ориентированному и
40
социально предписанному перфекционизму соответственно). Исходный высокий уровень
перфекционизма, независимо от получаемого лечения (когнитивно-бихевиоральная
терапия, медикаменты, их сочетание или плацебо) связан с устойчивостью депрессивной и
суицидальной симптоматики у подростков (Jacobs et al., 2009)
В ряде исследований производилось сравнение экспериментальной и контрольной
группы. Согласно результатам исследования Hewitt, Flett и Weber (1994), показатели
социально предписанного и Я-ориентированного перфекционизма предсказывают
принадлежность к суицидальной группе независимо от депрессии и безнадежности.
Австралийские исследователи Hamilton и Schweitzer (2000) выявили, что у группы
пациентов с суицидальными мыслями по сравнению с контрольной группой выше общий
балл по «Многомерной Шкале Перфекционизма» Фроста, а также показатели по
субшкалам озабоченности ошибками и сомнений в собственных действиях. На
клинических выборках показано, что у подростков, называющих в качестве мотива
суицидальных действий желание умереть, более высокий показатель социально
предписанного (но не Я-ориентированного) перфекционизма, чем у тех, кто не хотел
умереть (Spirito, Donaldson, 1998), а также что самокритичность является независимым
предиктором суицидальности (Grilo et al., 1999). Что касается направленного на других
перфекционизма, были получены данные об его обратной связи с суицидальностью. В
частности, Hewitt, Norton, Flett, Callander и Cowan (1998) обнаружили, что, хотя у
зависимых от алкоголя пациентов с историей суицидальной попытки уровень социально
предписанного перфекционизма выше по сравнению с несуицидальной группой, уровень
направленного на других перфекционизма у них понижен; подтверждения «эффекта
направленного на других перфекционизма» получили также Hunter и O’Connor (2003).
Еще в одном исследовании Yamaguchi и коллеги (2000) установили, что у суицидальных
пациентов чаще, чем у несуицидальных, перфекционизм препятствует успешному
завершению задач.
Наконец, имеется несколько лонгитюдных исследований связи перфекционизма и
суицидальности. В исследовании Chang (1998) выявлена связь озабоченности ошибками и
сомнений в собственных действиях с вероятностью повторной суицидальной попытки у
американских студентов. Cox и коллеги (2001; 2003) показали, что хотя дезадаптивный
перфекционизм и самокритичность коррелируют с актуальными суицидальными
мыслями, они не являются предикторами суицидальных мыслей и действий в будущем.
Имеются обратные данные: Beevers и Miller (2004) установили, что перфекционизм
является предиктором наличия суицидальных мыслей через 6 месяцев после выписки из
41
больницы. Быстрое (в течение двух месяцев) восстановление психологического
благополучия после повторных суицидальных действий связано при низком социально
предписанном перфекционизме с позитивным видением будущего, тогда как при высоком
социально предписанном перфекционизме быстрого психологического восстановления не
наблюдалось (O’Connor et al, 2007). Социально предписанный, Я-ориентированный
перфекционизм и их взаимодействие со стрессовыми событиями являются предикторами
самоповреждающего поведения у школьников в течение полугода (O'Connor, Rasmussen,
Hawton, 2010).
Вывод. Таким образом, в рамках когнитивно-бихевиорального направления
накоплен значительный массив данных о наличии многочисленных деструктивных
аспектов перфекционизма, которые первично проявляются в когнитивных нарушениях и
вторично влекут за собой эмоциональное неблагополучие, коммуникативные нарушения,
снижение продуктивности деятельности. Перфекционизм исследуется как один из
предиспозиционных факторов патогенеза широкого круга психических и поведенческих
расстройств, среди которых аффективные расстройства тревожного и депрессивного
спектра,
обсессивно-компульсивное
расстройства,
расстройства
расстройство,
соматоформные,
В
на
личности.
частности,
основании
пищевые
достоверных
эмпирических данных делается вывод о наличии связи между суицидальностью и
«самокритичным перфекционизмом» (т.е. социально предписанным перфекционизмом,
самокритичностью, озабоченностью ошибками и сомнениями в собственных действиях) у
взрослых испытуемых.
Однако
при
этом
большинство
исследований
связи
перфекционизма
и
суицидальности ограничиваются ее констатацией. Содержание и характер этой связи,
конкретные механизмы и условия ее
реализации являются мало изученными.
Возможность обобщения результатов исследований ограничена в связи с рядом причин,
среди которых: использование исследователями не только различных опросников
перфекционизма, но также отдельных субшкал и их комбинации; преобладание
студенческих выборок; отсутствие единого понимания перфекционизма, а также
корреляционный характер большинства исследований, не позволяющий устанавливать
причинно-следственные связи между переменными. Несмотря на повышающийся интерес
к
изучению
перфекционизма,
многочисленные
эмпирические
исследования
осуществляются в условиях концептуальной противоречивости, отсутствия единой
теоретико-методологической
и
исследовательской
базы.
Модели
изучения
42
перфекционизма теоретически неоднородны, соответствующее предметное поле размыто
и содержит ряд остро дискуссионных вопросов, включающих в себя определение
перфекционизма, представления о его структурно-функциональных характеристиках,
условиях и степени патологичности.
В связи с этим, актуальной является задача разработки системного теоретикометодологического подхода к исследованию перфекционизма, в рамках которого
теоретические
разработки
когнитивно-бихевиорального
и
психоаналитического
направлений могут быть интегрированы с методологией отечественной психологии,
включающей в себя такие принципы, как: принцип единства психического отражения
человеком действительности и отношения к ней, принцип единства аффекта и интеллекта,
принцип синдромного анализа нарушений психической деятельности (С.Л.Рубинштейн,
В.Н.Мясищев,
Л.С.Выготский,
А.Р.Лурия,
А.Н.Леонтьев,
Б.В.Зейгарник
и
др.).
Интегративный подход позволит дифференцировано и разносторонне исследовать вклад
взаимодействующих
когнитивных,
мотивационно-личностных,
аффективно-
регуляторных, коммуникативных факторов в генез, структуру и функционирование
перфекционизма.
Теоретико-методологическим основанием данной работы является стилевой
подход к исследованию личности и самосознания, краткий исторический экскурс в
формирование которого представлен в §4.
§ 4. Теоретико-методологические основания исследования: представления о стиле
личности
Стиль
–
междисциплинарное
понятие,
характеризующее
индивидуальное
своеобразие бытия человека, способы взаимодействия человека с окружающей
физической и социальной реальностью (Либин, 1998а). Индивидуальный стиль
деятельности есть то интегральное целое, что связывает различные детерминанты
деятельности, опосредуя их изолированное влияние, то, что «очеловечивает» деятельность
(Д.А.Леонтьев, 1998).
История изучения стилевых характеристик в психологическом контексте включает
в себя три основных направления: исследование (1) личностных диспозиций; (2)
характеристик когнитивных процессов; (3) параметров поведения (Либин, 1998а).
43
С точки зрения личностных диспозиций стиль понимается как операциональная
характеристика способов реализации индивидом своих мотивов и источник экспрессии
поведения.
Примечательно, что первые представления о стиле личности были связаны с
представлением о стремлении к успеху и совершенству. Наиболее обобщенное стилевое
понятие – «стиль жизни» было введено А. Адлером (1927/1995) и понималось как
проявление личности в целом, характеризующееся индивидуальностью и целостностью,
определяющее постоянство и тождество индивидуального поведения через личностные
предпочтения и выборы. Адлер непосредственно связывал стиль жизни с мотивационной
сферой личности – с чувством неполноценности и социальным чувством. Стиль жизни
представляет собой тот способ, посредством которого человек стремится к конечной цели
– добиться успеха – и преодолевает чувство неполноценности. Следует отметить, что
Адлером был описан один из вариантов негативного стиля жизни, при котором
формируется комплекс неполноценности, часто скрытый комплексом превосходства –
описание, соответствующее психоаналитическим представлениям о нарциссической
структуре личности (Сизов, 1988).
Ракурс личностных диспозиций отчетливо прослеживается в представлениях о
стиле Г. Олпорта, подразумевавшим под стилем в широком смысле всю совокупность
черт личности, как мотивационных (имеющих направляющее значение), так и стилевых в
узком смысле (инструментальных), а также в рамках холистической психологии
(К.Гольдштейн, К.Левин, Л.Френк), в которой стиль понимался как паттерн относительно
стабильных, присущих данной личности способов структурирования, упорядочивания
жизненных ситуаций в соответствии со структурой «внутреннего мира» личности (private
world), т.е. подчеркивалось активное отношение личности к миру.
В когнитивной психологии возникает объяснение стиля в контексте изучения
стабильных индивидуальных характеристик переработки информации человеком.
Предпосылкой к возникновению исследований когнитивного стиля послужили
работы представителей направления «Новый взгляд» (New Look), направленные на
выявление роли «личностных факторов» в восприятии, проявляющихся, в частности, в
селективности восприятия в отношении эмоционально-значимых объектов. Одним из
вариантов теоретического осмысления соответствующих экспериментальных результатов
явилась концепция «апперцептивного искажения» Л.Беллака, в которой обсуждаются
индивидуальные различия в восприятии, обусловленные мотивами и чувствами
воспринимающего.
44
Идею о существовании устойчивых различий в способах восприятия и мышления
сформулировал в 1951 г. Дж. Кляйн, а термин «когнитивный стиль» предложил
американский психолог Р.Гарднер в 1959 г. Важный вклад в изучение когнитивного стиля
человек внес Х.Уиткин, которому в 50-60-е годы удалось представить и обобщить
убедительные экспериментальные доказательства связи когнитивного стиля с типом
целостной
организации
личности,
в
том
числе
–
самооценкой,
защитами,
межличностными установками (Соколова, 2009а).
Представители
Меннингеровской
школы
«Эго-психологии»
(Д.Рапапорт,
Р.Гарднер, П.Хольцман, Х.Шлезингер и др.) сделали центром своих исследований
«когнитивный стиль» как высшую форму регуляции реалистического мышления и
восприятия со стороны мотивации. Когнитивный стиль определялся как относительно
стабильная структура механизмов контроля, характеризующая индивидуальный тип
адаптации и отражающаяся в особенностях познавательных процессов. Ценным в данном
подходе является акцент на «уникальности» личностной организации индивида и
способов его адаптации к объективному миру (Соколова, 1978).
В отечественной психологии представления о когнитивных стилях стали активно
развиваться – с начала 1970-х гг.
К настоящему времени описано около десятка разных параметров когнитивного
стиля, выявленных независимо друг от друга психологическими школами разных
ориентаций (Шкуратова, 1998), объединяющими которые являются представления о
когнитивном стиле как о процессуальной характеристике познавательной деятельности,
описываемой
в
терминах
биполярных
конструктов,
устойчивой
во
времени,
проявляющейся на разных уровнях функционирования.
Наконец, в советской дифференциальной психофизиологии была разработана
концепция индивидуального стиля деятельности (Климов, 1969), понимаемого как
обусловленная типологическими особенностями нервной системы устойчивая система
способов оптимального осуществления деятельности. Важный вклад в исследование
индивидуального стиля деятельности внес В.С.Мерлин (1986), в частности, выделив
системообразующую функцию стиля и введя понятие индивидуального стиля общения.
В современной отечественной психологии отмечается тенденция к интеграции
частных теорий стиля; постижение природы стилевого своеобразия человека приобретает
черты целостной и непротиворечивой теории (Соколова 1989, 1995, 2003; 2009а; Чеснова,
1987; Дорожевец, 1986; Кадыров, 1990; Рахманкина, 2000; Соколова, Ильина, 2000;
Соколова, Бурлакова, Лэонтиу, 2002; Соколова, Сотникова, 2006; Соколова, Коршунова,
45
2007; Филимонова, 2011; Парамонова, 2011; Либин, 1998а, 1998б; Д.А.Леонтьев, 1998; и
др.). Стиль человека (индивидуальный стиль) понимается как многокомпонентная
иерархически организованная интегральная система, различными гранями, плоскостями
или формами которого выступают когнитивный стиль, стиль общения (В.С.Мерлин),
коммуникативный
стиль
(И.П.Шкуратова),
стиль
развития
(А.К.Карпова),
стиль
активности (Б.А.Вяткин), эмоциональный стиль (Л.Я.Дорфман), стиль саморегуляции
(О.А.Конопкин, В.И.Моросанова, В.В.Кочетков), стиль самоорганизации (О.Я.Андрос),
стилевые особенности принятия решения (К.Коростелина, 1998) и т.д. Стиль человека
реализуется
в
двух
аспектах:
внутреннем
–
через
систему
индивидуально-
психологических параметров, и внешнем, в форме различных типов взаимодействия
индивидуума со средой. Важной тенденцией современных исследований стиля личности
является отказ от его исходного понимания как исключительно инструментальной
целостности1,
признание
ключевого
значения
содержательной
целостности,
проявляющейся в единстве целей и мотивов на протяжении жизни человека.
1
Понятие стиль происходит от греческого слова «stylos», обозначающего палочку для письма на восковых
дощечках, т.е. понятийно связано с инструментальной оснащенностью человека (Шкуратова, 1998)
46
Глава 2. Постановка проблемы исследования и обоснование
эмпирической процедуры
§ 1. Постановка проблемы исследования
Данное исследование основывается на положениях теоретико-методологического
направления в рамках культурно-исторического подхода, центральной категорией
которого является понятие аффективно-когнитивного стиля личности. Аффективнокогнитивный стиль является «единицей» анализа личностной организации, в которой
реализуется единство и взаимодействие познавательных и личностно-мотивационных
процессов, лежащих в основе системного строения и функционирования самосознания
(Соколова 1989, 1995, 2003; 2009а; Чеснова, 1987; Дорожевец, 1986; Кадыров, 1990;
Бурлакова, 1997; Рахманкина, 2000; Соколова, Ильина, 2000; Соколова, Бурлакова,
Лэонтиу, 2001, 2002; Соколова, Сотникова, 2006; Соколова, Коршунова, 2007;
Филимонова, 2011; Парамонова, 2011).
Центральным понятием в предлагаемой модели перфекционизма является стиль
личности. Он определяется как системно организованный, относительно стабильный,
индивидуально очерченный у каждого человека паттерн взаимодействия обобщенных
стратегий конструирования субъективно-пристрастной картины мира и образа Я
(Соколова, 1995). Стиль личности как устойчивый индивидуальный паттерн, содержит
три блока: (1) взаимодействующие подструктуры познавательных преддиспозиций и схем,
осуществляющие селективные функции, а также прогноз и контроль социальной
активности; (2) защиты и копинги аффективной регуляции и (3) конфигурации отношения
к себе и значимым другим. В единстве и взаимодействии образующих его подструктур
стиль детерминирует склонность индивида ориентироваться на сложившуюся систему
эталонов в новых, трудных, неопределенных или кризисных ситуациях (Соколова, 2009а).
Основные измерения стиля – степень поленезависимости и когнитивной
дифференцированности – являются индикаторами баланса и качества отношений между
импульсивными, сенсомоторными, аффективно-чувственными процессами, с одной
стороны, и процессами познавательными, рационально-рефлексивными – с другой
(Соколова, 2009а). Различные стили личности могут как способствовать ее развитию и
устойчивости, так и приводить к дезорганизации, в зависимости от их внутренней
структуры,
динамичности,
уровня
культурно-символической
и
социальной
47
опосредованности и, следовательно, их зрелости (Соколова, 2007).
В рамках данной научной школы перфекционизм понимается как интегральная
стилевая
характеристика
психической
деятельности
личности,
которая
при
аффективных и личностных расстройствах стереотипно проявляется в системных
нарушениях
познавательной,
эмоционально-регуляторной
и
коммуникативной
деятельности и погранично-нарциссической личностной организации субъекта. Стилевой
подход к исследованию перфекционизма на модели тревожных и депрессивных
расстройств реализован в диссертационной работе Парамоновой В.В. (2011), в которой
описаны два нозонеспецифичных типа перфекционизма, имеющие место в структуре
разных вариантов пограничной организации личности – погранично-зависимого и
нарциссического.
Проблема стиля личности, характерного для суицидальных пациентов, также
получила теоретическую и эмпирическую разработку в рамках данной научной школы.
Хроническое суицидальное и самодеструктивное поведение понимается в широком
контексте пограничной и нарциссической личностной патологии со свойственным ей
саморазрушительным
(«садомазохистским»)
стилем,
пронизывающим
всю
жизнедеятельность человека (Соколова, 1995, 2003; 2009б; Соколова, Ильина, 2000;
Соколова, Сотникова, 2006 а,б; Соколова, Чечельницкая, 2001). Парасуицидальный стиль
включает
в
себя
специфические
интеллектуальные
дефекты,
сочетающие
сверхконкретность и сверхабстрактность, дисгармоничность в восприятии себя и других
и, соответственно, парадоксальность и неустойчивость отношений (от «прилипчивой»
зависимости с потерей себя до отчуждения и пустоты на месте значимого Другого),
систематический сдвиг в сторону негативной эмоциональной окрашенности образа себя и
значимых
Других,
примитивные
малоспециализированные
защитные
механизмы,
соединение недостаточности и неизбирательной избыточности средств осознанной
семантико-смысловой саморегуляции аффективного опыта (Соколова, 2009b).
Однако проблема связи суицидального поведения и перфекционизма как
системной дисфункции аффективно-когнитивного стиля, проявляющейся как в его
мотивационной основе, так и в операциональном составе, не получала ранее
обстоятельной эмпирической разработки.
Актуальность изучения соответствующей проблемы обосновывается наличием
многочисленных
эмпирических
данных
о
связи
высокого
перфекционизма
и
суицидальности (Dean, Range, 1996; Dean, Range, Goggin, 1996; Klibert, LanghinrichsenRohling, Saito, 2005; Hewitt, Newton, Flett, Callander 1997; Donaldson, Spirito и Farnett 2000;
48
Dean, Rage, 1999; Hewitt, Flett, Turnbull-Donovan, 1992; Hewitt, Flett и Weber 1994;
O’Connor 2007; и др.) при недостаточной изученности содержания, конкретных
механизмов и условий реализации этой связи.
На
основании
приведенных
теоретико-методологических
посылок
была
сформулирована следующая теоретическая гипотеза исследования: при нарушениях
адаптации, сопровождающихся суицидальными попытками, перфекционизм является
особым дисфункциональным жизненным стилем личности, включающим в себя
специфическую
структуру
и
взаимосвязь
мотивационных
и
операционально-
исполнительных компонентов.
Предмет исследования: мотивационные и операционально-исполнительные
компоненты в структуре перфекционного стиля личности пациентов с нарушением
адаптации и суицидальным поведением.
Объект исследования: стиль личности пациентов с нарушением адаптации и
суицидальным поведением.
Цель работы состоит в выявлении специфики структуры, содержания и характера
взаимосвязи
мотивационных
и
операционально-исполнительных
компонентов
перфекционного стиля, характерного для пациентов с нарушениями адаптации,
сопровождающимися суицидальными попытками.
Эмпирические гипотезы:
1.
Пациенты
с
нарушениями
адаптации
и
суицидальным
поведением
характеризуются более высоким уровнем перфекционизма по сравнению с испытуемыми
контрольной группы.
2. Пациенты с нарушениями адаптации и суицидальным поведением, по сравнению
с адаптированными испытуемыми и пациентами с нарушениями адаптации, не
сопровождающимися
суицидальным
поведением,
характеризуются
качественной
спецификой организации перфекционного стиля личности, проявляющейся в различной
структуре и содержании мотивационных и операционально-исполнительных компонентов
стиля и системе связей между ними.
Задачи исследования:
1. Теоретический
и
методологический
анализ
проблемы
перфекционизма,
включающий обзор основных подходов и моделей изучения перфекционизма и его
связи с суицидальным поведением, обзор соответствующих эмпирических
исследований.
49
2. Обоснование системно-интегративной теоретической модели перфекционизма как
дисфункционального стиля личности, включающего в себя мотивационный и
операционально-исполнительный компоненты в их единстве и взаимодействии.
3. Разработка методического комплекса, включающего как проективные, так и
тестовые методики; выделение критериев оценки, анализа эмпирических данных,
их психологической интерпретация и квалификации, а также статистической
проверки.
4. Проведение
эмпирического
исследования,
выделение
и
изучение
связей
мотивационного компонента перфекционного стиля личности со спецификой
механизмов защиты, когнитивного контроля и репрезентаций межличностных
отношений при наличии и отсутствии нарушений адаптации и суицидального
поведения.
5. Выделение специфики структуры и функциональных связей мотивационного и
операционально-исполнительного компонентов перфекционного стиля пациентов с
нарушением адаптации и суицидальными попытками.
6. Описание
специфики
личностного
стиля
условно
здоровых
субъектов,
характеризующихся высоким перфекционизмом.
7. Обсуждение роли перфекционизма как дисфункционального стиля личности в
формировании суицидального поведения на основании обобщения результатов
проведенного эмпирического исследования.
§ 2. Обоснование и описание методов исследования
Методическая процедура исследования основывается на общетеоретическом
положении о пристрастном характере психического отражения и отношения человека к
миру социальных явлений (А.Н.Леонтьев), о влиянии неосознаваемой мотивации на
психические процессы и поведение, а также на представлениях о характерных для
пограничной и нарциссической личности особенностях, обусловливающих повышенную
сензитивность самосознания к любой релевантной Я информации, способствующих
возникновению искажений познавательных процессов, в том числе, представлений о себе
и другом (Соколова, 2009а; 1995; 1976; 1989; Соколова, Бурлакова, Лэонтиу, 2002;
Соколова, Ильина, 2000; Соколова, Коршунова, 2007).
50
В
основу
стимульного
экспериментальной
материала
по
степени
процедуры
было
эмоциональной
положено
варьирование
насыщенности,
смысловой
многозначности, метафоричности и неопределенности.
В исследовании были использованы следующие методики:
1. Опросники и методики стандартизированного самоотчета:
1.1. «Многомерная Шкала Перфекционизма» (Hewitt, Flett, 1989; адаптация
И.И.Грачевой, 2006)
Шкала основана на допущении о многомерной структуре перфекционизма и
устанавливает, помимо общей выраженности перфекционизма, степень выраженности
трёх его компонентов:
1)
Я-ориентированный
перфекционизм
(ЯОП)
-
изнурительно
высокие,
нереалистичные требования к себе, постоянное самооценивание, цензурирование
собственного поведения, самокопание и самокритика, которые делают невозможным
принятие собственных изъянов, недостатков и неудач; пример утверждения: «Одна из
моих целей - быть совершенным во всем, что я делаю»;
2)
объектно-ориентированный
перфекционизм
(ООП)
-
предъявление
преувеличенных, нереалистичных требований значимым другим, ожидание людского
совершенства и постоянное оценивание других; пример утверждения: «Если я прошу о
чем-то, это должно быть сделано безупречно»;
3) социально предписанный перфекционизм (СПП) – генерализованное убеждение
или ощущение, что другие предъявляют к субъекту нереалистичные требования, которым
трудно, но необходимо соответствовать, чтобы заслужить одобрение и принятие; пример
утверждения: «Хотя люди могут этого не показывать, они разочаровываются во мне,
когда я совершаю промах».
Опросник содержит 45 утверждений, степень согласия с которыми оценивается
испытуемыми по 7-бальной шкале, от полного несогласия (1) до полного согласия (7).
1.2. «Тест мотивации достижения» (тест-опросник А. Мехрабиана в модификации
М.Ш. Магомед-Эминова, 2001)
Опросник предназначен для диагностики двух обобщенных устойчивых мотивов
личности: мотива стремления к успеху и мотива избегания неудачи.
Под мотивацией достижения понимается мотивация, направленная на возможно
лучшее выполнение любого вида деятельности, ориентированной на достижение
51
результата, к которому может быть применен критерий успешности (т.е. стандарты
оценки). Такая мотивация проявляется в стремлении субъекта прилагать усилия и
добиваться возможно лучших результатов в области, которую он считает важной,
значимой (Гордеева, 2002).
Опросник имеет две формы: мужскую (32 утверждения) и женскую (30
утверждений). Степень согласия с утверждениями оценивается испытуемыми по шкале от
(−3) – полное несогласие, до (+3) – полное согласие.
Пример утверждения: «Если есть сомнения в успехе какого-либо начинания, то я
скорее не стану рисковать, чем все-таки приму в нем активное участие».
На основе подсчета суммарного балла определяется, какая мотивационная
тенденция доминирует у испытуемого: высокий балл соответствует преобладанию
мотивации достижения над мотивацией избегания неудач.
1.3. «Ценностные ориентации» (М.Рокич)
Методика направлена на диагностику системы ценностных ориентаций личности и
основывается на прямом ранжировании списка ценностей.
Испытуемому предъявляется два списка ценностей по 18 в каждом, представленных
на отдельных карточках. Задача испытуемого – разложить карточки по уровню их
значимости.
Вначале предъявляется набор терминальных ценностей, выявляющих убеждения в том,
что какая-либо конечная цель индивидуального существования стоит того, чтобы к ней
стремиться; затем предъявляется набор инструментальных ценностей, отражающих
убеждения в том, что какой-то образ действий или свойство личности является
предпочтительным в любой ситуации.
Инструкция и процедура проведения методики стандартные.
1.4. «Нахождение количественного выражения уровня самооценки» (С. А. Будасси)
В предложенной методике исследования самооценки ее уровень и адекватность
определяются как отношение между образами Я-идеального и Я-реального.
Испытуемому предлагается список из 50 слов, обозначающих свойства личности,
из которых необходимо произвольным образом выбрать 10 достоинств и 10 недостатков.
Выбранные 20 характеристик затем подвергаются ранжированию по двум основаниям: 1)
по степени выраженности этих качеств в личности испытуемого, с точки зрения его
собственной субъективной оценки (от наиболее присущего качества к наименее
52
присущему качеству; 2) по желаемой степени выраженности у «эталонной», идеальной
личности (от наиболее важного и желательного качества до наиболее нежелательного
качества).
Количественная обработка результатов представляет собой определение связи
между ранговыми оценками качеств личности, входящими в представления «Я
идеальное» и «Я реальное». Мера связи устанавливается с помощью коэффициента
ранговой корреляции r, числовое значение которого может находиться в интервале от −1
до + 1. Чем ближе коэффициент к −1, тем больше степень расхождения между образами
Я-реального и Я-идеального; и обратно – чем ближе коэффициент к + 1, тем больше
степень соответствия, совпадения этих образов.
2. Патопсихологические методики
2.1.
«Сравнение
Методики
понятий»
«Классификация
(Рубинштейн,
предметов»,
2004)
«Исключение
рассматривались
как
предметов»,
обладающие
сравнительно невысокой личностной значимостью для испытуемых и были направлены на
выявление неспецифичных в отношении перфекционизма нарушений мышления и
когнитивных дисфункций, а также выполняли задачу дифференциальной диагностики с
целью исключения из выборки пациентов с психотическим уровнем организации
личности.
2.2. Авторские модификации патопсихологических методик «Пиктограммы» и
«Толкование пословиц», направленные на потенциирование высокой личностной
заинтересованности испытуемых, их эмоциональной включенности в познавательную
деятельность за счет аффективно значимости стимульного материала. Целью методик
было выявление специфических когнитивных контролей и особенностей репрезентаций
межличностных отношений, специфичных для испытуемых с высоким мотивационным
перфекционизмом, посредством создания условий для выбора ответа с преимущественной
ориентацией на стимульный материал или на собственные ценностно-смысловые и
мотивационные установки, способные исказить процесс мышления (Соколова, 1978;
1980).
2.2.1. «Толкование пословиц» (модификация)
Стимульный материал методики включает в себя 10 пословиц специфического
содержания, связанного со стремлением к успеху и совершенству, с процессами
53
целеполагания и целедостижения, оценки окружающих и самооценки, отношением к
ошибкам и ограничениям и т.п. Испытуемым предлагается объяснить, как они понимают
переносный смысл каждой из пословиц, а также выразить и обосновать собственное
согласие или не согласие с пословицей.
Список пословиц:
1. Цыплят по осени считают.
2. Большому кораблю - большое плаванье.
3. Не красна изба углами, красна пирогами.
4. Не в свои сани не садись.
5. Птицу по перьям знать, сокола по полету.
6. У всякой старухи свои прорухи.
7. Взялся за гуж, не говори, что не дюж.
8. Бездонной кадки водою не наполнишь.
9. Иная похвала хуже брани.
10. Лучшее – враг хорошего.
Содержание пословиц, а также особенности инструкции предположительно
обладают личностной значимостью для испытуемых с высоким уровнем перфекционизма,
потенциально способны обеспечить заинтересовать испытуемых, их максимальную
личную «включенность» в задание.
2.2.2. Опосредованное запоминание по методике «Пиктограммы» (модификация)
В данном исследовании методика использовалась как проективная. Высокая
степень неопределенности стимульного материала позволяет посредством анализа
продуцируемых испытуемыми для опосредования запоминания образов судить об
особенностях
их
мотивационной,
аффективной
и
ценностно-смысловой
сферы,
репрезентаций межличностных отношений.
В список слов для запоминания были включены как сравнительно «нейтральные»
слова, так предположительно обладающие личностной значимостью для испытуемых с
высоким
перфекционизмом,
«достиженческой»
и
оценочной
содержательно
проблематикой.
связанные
Среди
с
нарциссической,
стимульного
материала
присутствуют как положительно, так и отрицательно аффективно окрашенные слова; как
понятия, связанные с реалиями внешнего мира, так и названия субъективных состояний,
эмоций и переживаний человека.
Инструкция и процедура выполнения методики стандартные.
54
Список слов, предлагаемых для запоминания: 1. «весёлый праздник»; 2. «тяжёлая
работа»; 3. «развитие»; 4. «большой успех»; 5. «смелый поступок»; 6. «препятствие»;
7. «жгучий
стыд»;
8. «идеал»;
9. «непоправимая
ошибка»;
10. «состязание»;
11. «восхищение»; 12. «зависть»; 13. «теплый ветер»; 14. «гордость»; 15. «сокровенное
желание».
3.1. Тест Роршаха
Относительная неструктурированность материала создает своего рода фрустрацию
через механизм неопределенности и способствуют активации наиболее ранних
инфантильных аффектов, регулятивных, коммуникативных и когнитивных структур.
Методика использовалась для оценки качества и аффективной окрашенности
репрезентаций межличностных отношений, а также для выявления констелляции
защитных механизмом как показателя зрелости системы аффективной саморегуляции.
Анализ протоколов теста Роршаха проводился под супервизией Е.Т.Соколовой с
целью проверки валидности данных и выработки качественных критериев анализа
протоколов
как
проективных
текстов.
Количественная
обработка
результатов
осуществлялась с помощью использования следующих психоаналитических контентшкал:

шкала
взаимозависимости-автономии
Юриста
(Urist;
1977)
использовалась для оценки качества объектных отношений на континууме от
примитивной зависимости до эмпатического (сопереживающего) родства с
объектом;

шкала враждебности Илизура (Elizur, 1975) применялась для оценки
уровня враждебности на основании содержании ответов;

шкала защитных механизмов психики P.Lerner и H.Lerner (Lerner
P., Lerner H., 1980) была использована для количественной оценки соотношения
определенных примитивных и зрелых защит в защитном арсенале личности на
основании содержания образов теста.
55
§ 3. Характеристика испытуемых
Данное исследование проводилось на базе кризисно-психиатрического отделения
ГКБ №20 города Москвы. В исследовании участвовали 120 человек (60 женщин и 60
мужчин), составивших три группы: экспериментальную (суицидальные пациенты),
контрольную и группу сравнения. Возраст участников исследования - от 20 до 30 лет. В
состав каждой группы входит 20 мужчин и 20 женщин. Общая характеристика
испытуемых приведена в Таблице 1.
Таблица 1. Общая характеристика испытуемых
средний возраст
образование
высшее
неоконченное высшее
средне специальное
профессиональный статус
работает
учащийся
безработный
родительская семья
полная
неполная
наличие сиблингов
семейное положение
состоит в браке или
стабильных отношениях
одинок(а)
переживает разрыв
отношений
наличие детей
экспериментальная
группа
24,8 ± 3,5
группа
сравнения
23,5 ± 3,1
контрольная
группа
24,5 ± 2,6
16 (40%)
16 (40%)
8 (20%)
14 (35%)
23 (57,5 %)
3 (7,5%)
27 (67,5 %)
11 (27,5 %)
2 (5%)
20 (50%)
14 (35%)
6 (16%)
24 (60%)
8 (20%)
8 (20%)
28 (70%)
10 (25%)
2 (5%)
14 (35%)
26 (65%)
18 (45%)
20 (50 %)
20 (50 %)
26 (65%)
23 (57,5%)
17 (42,5 %)
16 (40 %)
14 (35%)
17 (42,5%)
12 (30%)
23 (57,5 %)
20 (50 %)
18 (45%)
9 (22,5 %)
6 (16 %)
5 (12,5 %)
5 (12,5%)
3 (7,5%)
4 (10%)
Таким образом, испытуемые были относительно уравнены по полу, возрасту,
уровню образования, профессиональному статусу, составу семьи.
Характеристика испытуемых экспериментальной группы
В экспериментальную группу вошли 40 человек (20 женщин и 20 мужчин),
совершивших суицидальную попытку в течение года (но не менее чем за месяц) до
момента обследования и имеющие диагноз «реакция на тяжелый стресс и нарушения
56
адаптации» (F43 согласно МКБ-10). Диагнозы испытуемых экспериментальной группы
представлены в Таблице №2.
Таблица 2. Диагнозы испытуемых экспериментальной группы
Диагноз
код по
n
%
F43
40
100%
F43.20
4
10%
F43.21
7
17,5%
F43.22
6
15%
F43.24
11
27,5%
F43.25
12
30%
МКБ-10
Реакция
на
тяжелый
стресс
и
нарушения
адаптации
Расстройство адаптации. Кратковременная
депрессивная реакция
Расстройство адаптации. Пролонгированная
депрессивная реакция
Расстройство адаптации. Смешанная тревожная и
депрессивная реакция
Расстройство адаптации с преобладанием
нарушения поведения
Расстройство адаптации. Смешанное расстройство
эмоций и поведения
23 испытуемых (57,5%) имели также коморбидный диагноз «расстройство
личности и поведения в зрелом возрасте» (F60 – F69 согласно МКБ-10).
Одним из оснований выбора соответствующей экспериментальной группы явилось
понимание хронического суицидального и парасуицидального поведения как «визитной
карточки» пограничного расстройства личности (Gunderson, 2001;
Kernberg, 1993;
Соколова, 1995; 2009а; Соколова, Сотникова, 2006; Соколова, Коршунова, 2007). В связи с
тем, что диагноз «нарушение адаптации» не всегда в достаточной мере отражает степень
тяжести нарушений личности, необходимым является выявление дополнительных
патопсихологических критериев пограничной
личностной
организации, имеющих
диагностическое и прогностическое значение (Сотникова, 2005).
Наличие
у
испытуемых
склонности
к
хроническому
саморазрушению
подтверждается данными анамнеза: у 13 пациентов (32,5%) суицидальная попытка была
не однократной; 19 пациентов (47,5%) практиковали самоповреждающее поведение
(нанесение себе порезов и ожогов без суицидальных целей); 15 пациентов (37,5%)
признают наличие эпизодов злоупотребления алкоголем; 9 пациентов (22,5%) имеют
историю употребления наркотиков; 2 пациентки (5%) имеют в анамнезе пищевое
расстройство.
57
Критерием включения в группу являлось наличие (со слов пациентов)
суицидального намерения на момент совершения суицидальных действий. При этом в 22
случаях (55%) можно говорить о объективном суицидальном риске, тогда как в 18 случаях
(45%) действия носили скорее парасуицидальный, манипулятивный характер, не
представляли объективной угрозы для жизни пациента.
Пациенты прибегали к следующим способам суицида:
 отравление медикаментами – 24 человека (60%);
 самопорезы – 16 человек (40%).
По декларируемому мотиву суицида испытуемые распределились следующим
образом:
 разрыв отношений, потеря эмоционально значимого лица – 24 (60%);
 потеря смысла жизни, отсутствие целей – 17 (42,5%)
 чувство одиночества, изолированности, ненужности – 16 (40%);
 неудача в профессиональной или учебной деятельности, сопровождающаяся
разочарованием в себе – 14 (35%);
 хроническая стрессовая (конфликтная) семейная ситуация
 пролонгированная
неблагоприятная,
потенциально
стрессо-
и
конфликтогенная семейная обстановка (алкоголизация одного из близких
пациента, эмоциональное и физическое насилие в семье и др.)

– 8 (20%);
 унижение, травля со стороны окружающих – 2 (5%);
 отрицание или сокрытие мотивов – 2 (5%).
Психический статус.
На момент проведения патопсихологического исследования все испытуемые
экспериментальной группы находились в ясном сознании, демонстрировали сохранность
всех видов ориентировки и отсутствие продуктивной симптоматики. В ходе беседы не
наблюдалось паралогичности, грубых нарушений целенаправленности и связности
мышления. Большинство испытуемых охотно шли на контакт, были заинтересованы в
работе с психологом и доброжелательно настроены, но в ряде случаев наблюдались
проявления негативизма, подозрительности и враждебности. Текущее эмоциональное
состояние варьировалось у разных пациентов от эмоциональной заторможенности,
притупленности эмоциональных реакций до возбужденности, чрезмерной эмоциональной
58
лабильности и заостренных эмоциональных реакций при обсуждении личностно
значимых тем.
Среди предъявляемых пациентами жалоб преобладали жалобы на расстройства
настроения (депрессивные и тревожные переживания, раздражительность, выраженные
колебания эмоционального фона), усталость и чувство апатии, неудовлетворенность
собой, своим статусом, межличностными отношениями, ощущение бессмысленности
жизни, отсутствие перспектив в будущем. 37,5 % (15 человек) высказали сожаление о
совершенной суицидальной попытке, оценили свои действия как «глупые», недостаточно
обдуманные; 35% (14 человек) дали неоднозначную оценку своих действий, указывая на
их вынужденный и неизбежный в сложившейся ситуации характер; 27,5% (11 человек)
высказали сожаление, что суицидальная попытка не удалась.
Помимо наличия психотической симптоматики, критериями исключения из
группы являлось наличие выявленных в ходе патопсихологического обследования грубых
когнитивных нарушений, признаков органического поражения ЦНС, хронического
алкоголизма и наркозависимости.
Характеристика испытуемых группы сравнения
Группу сравнения составили 40 пациентов (20 мужчин и 20 женщин), имеющих
диагноз «реакция на тяжелый стресс и нарушения адаптации» (F43 согласно МКБ-10) .
Диагнозы испытуемых группы сравнения представлены в Таблице №3.
Таблица 3. Диагнозы испытуемых группы сравнения
Диагноз
код по
n
%
F43
40
100%
F43.20
13
32,5%
F43.21
3
7,5%
F43.22
13
32,5%
F43.24
1
2,5%
F43.25
10
25%
МКБ-10
Реакция
на
тяжелый
стресс
и
нарушения
адаптации
Расстройство адаптации. Кратковременная
депрессивная реакция
Расстройство адаптации. Пролонгированная
депрессивная реакция
Расстройство адаптации. Смешанная тревожная и
депрессивная реакция
Расстройство адаптации с преобладанием
нарушения поведения
Расстройство адаптации. Смешанное расстройство
эмоций и поведения
59
19 пациентов (47,5%) имели также коморбидный диагноз «расстройство личности и
поведения в зрелом возрасте» (F60 – F69 согласно МКБ-10).
Группа сравнения набиралась на втором этапе исследования с целью выявления
специфики аффективно-когнитивного стиля пациентов, совершивших суицидальную
попытку, в сравнении с аффективно-когнитивным стилем пациентов, имеющих
нарушения адаптации, не сопровождающиеся суицидальным поведением. В связи с этим
основными критериями включения в группу были:
1. Высокий уровень перфекционизма, диагностируемый с помощью опросника
«Многомерная шкала перфекционизма»;
2. Отсутствие суицидальных попыток в анамнезе и суицидальных мыслей на
момент обследования.
Критерии исключения из группы аналогичны критериям, описанным для
экспериментальной группы.
Характеристика испытуемых контрольной группы
Контрольная группа включала в себя 40 условно здоровых испытуемых (20 мужчин
и 20 женщин).
Критериями отбора в группу являлось отсутствие у испытуемых психиатрических
диагнозов, истории обращения за психиатрической и психологической помощью,
отрицание
истории
суицидальных
мыслей
и
поведения,
а
также
отсутствие
психологического или психиатрического образования.
Процедура обследования
Обследование
пациентов
осуществлялось
в
период
первой
недели
их
стационирования. Исследование проводилось индивидуально с каждым испытуемым и
разделялось на три встречи.
Испытуемым
контрольной
группы
предлагался
полный
набор
методик,
обследование проводилось очно в течение двух встреч.
Методы статистической обработки данных
Статистическая обработка результатов исследования проводилась с помощью
программ «SPSS 17.0», «StatSoft Statistica 8.0» и «Excel 2003».
Для проверки нормальности распределения использовался критерий КолмогороваСмирнова. Для выявления значимых различий использовался параметрический t-критерий
60
Стьюдента, непараметрические критерии Краскала-Уоллиса и Манна-Уитни. Проверка
гипотезы о законе распределения осуществлялась с помощью критерия согласия Пирсона
(критерий хи-квадрат). Для нахождения корреляций между результатами различных
методик использовался критерий корреляции Спирмена.
61
Глава 3. Описание и анализ результатов эмпирического исследования
Целью данной главы является выявление и описание на основании статистического
анализа эмпирических данных специфики структуры и содержания перфекционного стиля
личности, характерного для пациентов с нарушением адаптации и суицидальными
попытками. Структура стиля исследуется в единстве и взаимосвязи его мотивационного и
операционально-исполнительного компонентов.
Для решения поставленных задач применялся статистический анализ, включавший
в себя следующие процедуры:
1) сравнение с применением t-критерия Стьюдента, критерия Краскала-Уоллиса и
U-критерия Манна-Уитни средних показателей выполнения методик испытуемыми
следующих групп:
 экспериментальная группа (пациенты с нарушением адаптации и суицидальными
попытками, n = 40) и контрольная группа (условно здоровые испытуемые, n = 40)
(Приложение №3);
 испытуемые экспериментальной и контрольной групп с высоким уровнем
опросникового перфекционизма (n = 36) и с невысоким уровнем опросникового
перфекционизма (n = 44) (Приложение №4);
 испытуемые с высоким уровнем опросникового перфекционизма трех подгрупп,
выделенных
на
основании
наличия/отсутствия
нарушения
адаптации
и
суицидальных попыток (Приложение №5):
N-подгруппа:
испытуемые
контрольной
группы
с
высоким
уровнем
перфекционизма (n=13);
S-подгруппа: испытуемые экспериментальной группы с высоким уровнем
перфекционизма (n=23);
C-подгруппа (группа сравнения): испытуемые с высоким уровнем перфекционизма,
наличием нарушения адаптации, но без суицидальных попыток (n=40);
2) корреляционный анализ системы связей показателей выполнения различных
методик между собой с помощью r-критерия Спирмена (Приложение №6).
Сопоставление результатов перечисленных статистических процедур позволило
сделать обоснованные выводы о специфичности тех или иных стилевых черт в отношении
уровня перфекционизма, наличия/отсутствия суицидального поведения и глубины
расстройства личности.
62
§ 1. Мотивационный компонент перфекционного стиля личности
Данный параграф посвящен описанию и анализу мотивационного компонента
перфекционного стиля личности, обеспечивающего его содержательное единство.
Структура перфекционной мотивации описывается как система связанных между собой
мотивационных и ценностных образований, включающих в себя соотношение внутренней
и внешней мотивации стремления к совершенству, стремления к успеху и избеганию
неудач, уровень и качественную специфику самооценки, а также структуру и содержание
иерархии ценностей личности.
Цель параграфа заключается в выявлении и описании специфики структуры и
содержания мотивационного компонента перфекционного стиля личности, характерного
для испытуемых с нарушением адаптации и суицидальным поведением.
Предполагается, что перфекционная мотивация испытуемых экспериментальной
группы
обладает
количественными
и
качественными
отличиями
от
мотивации
испытуемых без суицидального поведения контрольной группы и группы сравнения.
1. 1. Структура манифестной мотивации перфекционизма
Правомерность постановки вопроса о роли перфекционизма в формировании
суицидальном поведении может быть обоснована путем сравнения уровня выраженности
соответствующей мотивации в экспериментальной (n = 40) и контрольной (n = 40) группах
испытуемых.
В данном исследовании в качестве показателя степени выраженности манифестной
(эксплицитной, декларируемой) перфекционной мотивации рассматривался общий балл
по опроснику «Многомерная шкала перфекционизма» (Hewitt, Flett, 1989).
Уровень
выраженности
перфекционизма
квалифицировался
на
основании
результатов, продемонстрированных испытуемыми контрольной группы. С помощью
метода частотного анализа выборка условно адаптированных испытуемых была разделена
на три относительно равные подгруппы по критерию общего балла по «Многомерной
шкале перфекционизма» и были выделены следующие балльные значения уровня
перфекционизма:
1) 45−159 баллов − низкий уровень перфекционизма: n = 13;
2) 160−182 балла – умеренный уровень перфекционизма: n = 14;
3) 183−315 баллов – высокий уровень перфекционизма: n =13.
63
В
соответствии
с
приведенными
критериями
испытуемые,
совершившие
суицидальную попытку, распределились на подгруппы следующим образом:
1) низкий уровень перфекционизма: n = 7;
2) умеренный уровень перфекционизма: n = 10;
3) высокий уровень перфекционизма: n = 23.
Сравнение количества испытуемых с высоким и невысоким (низким и умеренным)
манифестным перфекционизмом в экспериментальной и контрольной группах с помощью
критерия хи-квадрат Пирсона позволяет говорить о значимо большем количестве
«перфекционистов» в группе лиц, совершивших суицидальную попытку, чем в группе
испытуемых нормативного поведения ( χ2 = 5,051; р < 0,025).
Сравнение
среднегрупповых
баллов
по
опроснику
«Многомерная
шкала
1
перфекционизма» с использованием t-критерия Стьюдента (табл. 1) демонстрирует, что
пациентам с нарушением адаптации и суицидальными попытками по сравнению с
адаптированными испытуемыми присущ значимо (p < 0,01) более высокий общий уровень
манифестного перфекционизма.
Также установлено статистически значимое (p < 0,01) различие в уровне социально
предписанного перфекционизма, который у суицидальных пациентов выше, чем у
испытуемых нормативного поведения. Тенденция к более высокому Я-ориентированному
перфекционизму и объектно-ориентированному перфекционизму в экспериментальной
группе по сравнению с контрольной не достигает уровня статистической значимости.
Таблица 1. Сравнение средних показателей опросниковых методик в экспериментальной и
контрольной группе
Компоненты перфекционной
экспериментальная контрольная группа
мотивации
группа
(n = 40)
(n = 40)
общий перфекционизм
188,50
171,95
Я-ориентированный перфекционизм
72,08
67,43
объектно-ориентированный
55,95
53,23
перфекционизм
социально предписанный
60,48
51,30
перфекционизм
мотивация достижений
126,75
139,00
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые межгрупповые различия по t-критерию
Стьюдента (p < 0,05)
1
Для установления статистической значимости различий использовался t-критерий Стьюдента, поскольку
распределение соответствующих опросниковых показателей приближается к нормальному по критерию
Колмогорова-Смирнова (см. Приложение №2).
64
Вывод. Таким образом, в обеих группах склонность предъявлять завышенные
требования к окружающим, требовать от них совершенства (объектно-ориентированный
перфекционизм) выражена слабо, что может быть связано с действием фактора
социальной желательности при заполнении опросника. Склонность предъявлять самому
себе изнурительные, нереалистичные требования и не допускать возможности ошибки (Яориентированный перфекционизм) у суицидальных испытуемых повышена на уровне
тенденции. Наконец, специфичным для испытуемых экспериментальной группы оказалось
повышение уровня социально предписанного перфекционизма, представляющего собой
склонность приписывать значимым другим нереалистичные требования и ожидания,
которым необходимо соответствовать, чтобы заслужить одобрение и принятие. Таким
образом, можно говорить о преимущественно внешнем источнике перфекционной
мотивации
суицидальных
пациентов,
их
стремлении
соответствовать
социально
признаваемым и одобряемым (и в определенном смысле «навязываемым») стандартам.
1. 2. Соотношение перфекционизма и мотивации достижений
Мотивации достижений операционализировалась в данном исследовании с
помощью опросника «Тест мотивации достижения» (Магомед-Эминов, 2001). Сравнение
среднегрупповых баллов по данном опроснику с использованием t-критерия Стьюдента
(табл. 1) показывает, что выраженность мотивации достижений в экспериментальной и
контрольной группах различается: у суицидальных пациентов она значимо (p < 0,05)
ниже, чем у испытуемых нормативного поведения. Другими словами, у испытуемых
экспериментальной
группы
при высоком
уровне
манифестного перфекционизма
стремление избежать неудач преобладает над стремлением к успеху.
Прояснить соотношение перфекционной мотивации и мотивации достижений
может корреляционный анализ, демонстрирующий наличие специфических различий в
связях между выделенными показателями в экспериментальной и контрольной группе.
Данные корреляционного анализа представлены в таблицах № 2 и №3.
65
Таблица 2. Корреляции манифестного перфекционизма и отдельных его компонентов с
мотивацией достижений в выборке пациентов с суицидальными попытками
перфекционизм
ЯОП
ООП
СПП
МД
перфекционизм ЯОП
X
0,79**
X
0,79**
**
0,19
0,60
0,79**
0,55**
-0,07
0,09
ООП
0,60**
0,19
X
0,13
-0,01
СПП
0,79**
0,55**
0,13
X
-0,22
МД
-0,07
0,09
-0,01
-0,22
X
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые корреляции по r-критерию Спирмена
** Корреляция значима при p < 0,01
* Корреляция значима при p < 0,05
Таблица 3. Корреляции манифестного перфекционизма и отдельных его компонентов с
мотивацией достижений в выборке группы контроля
перфекционизм ЯОП
перфекционизм
X
0,74**
**
ЯОП
X
0,74
ООП
0,75**
0,37*
СПП
0,05
0,56**
МД
0,22
0,47**
ООП
0,75**
0,37*
X
0,18
0,16
СПП
0,56**
0,05
0,18
X
-0,25
МД
0,22
0,47**
0,16
-0,25
X
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые корреляции по r-критерию Спирмена
** Корреляция значима при p < 0,01
* Корреляция значима при p < 0,05
Основные различия в структуре мотивации испытуемых сравниваемых групп
заключаются в следующем.
В контрольной
группе Я-ориентированный компонент перфекционизма и
социально предписанный его компонент не имеют корреляции между собой, т.е. могут
быть выражены независимо друг от друга в разных соотношениях. Напротив, в
суицидальной группе упомянутые компоненты перфекционизма имеют достаточно
сильную
(r = 0,55; p < 0,01)
связь.
Этот
результат
свидетельствует
о
том,
что
адаптированные испытуемые способны отделить, различить собственные требования к
себе и ожидания окружающих, тогда как для суицидальных пациентов эти компоненты
оказываются тесно взаимосвязанными.
Второе специфическое различие мотивационной структуры выражается в наличии
корреляции
Я-ориентированного
перфекционизма
и
мотивации
достижений
(r = 0,47; p < 0,01) только в контрольной группе и ее отсутствии в группе суицидальных
пациентов. В экспериментальной группе наблюдается парадоксальное сочетание высокой
выраженности манифестного перфекционизма и низкой выраженности мотивации
достижений, т.е. высокие личные стандарты не связаны с готовностью активно прилагать
66
усилия по их достижению, стремиться к успеху в личностно значимых областях.
Напротив, высокий перфекционизм оказывается связан с избегающей, пассивной
стратегией поведения, прокрастинацией.
Вывод. Таким образом, показано, что для суицидальных пациентов характерен
значимо более высокий уровень манифестного перфекционизма, чем для испытуемых
контрольной группы, а также ряд специфических структурных и содержательных
особенностей перфекционной мотивации, таких как парадоксальное сочетание высоких
личных стандартов с низкой мотивацией достижений, преобладанием стремления
избежать неудачи над стремлением к успеху, преимущественно внешний источник
мотивации стремления к совершенству (социально предписанный перфекционизм),
склонность отождествлять собственных требований к себе и чужие ожидания.
1. 3. Соотношение перфекционизма и самооценки
Самооценка испытуемых исследовалась с помощью методики, разработанной
С.А. Будасси. В соответствии с имеющимися нормативными данными, самооценка
испытуемых была отнесена к одному из четырех уровней:
(-1 – 0) – заниженная по невротическому типу самооценка;
(0 – 0,3) – заниженная самооценка;
(0,4 – 0,6) – адекватная самооценка;
(0,7 – 1) – завышенная самооценка,
где соответствующий числовой показатель представляет собой меру
расхождения/совпадения Я-реального и Я-идеального.
Было осуществлено сравнение самооценки испытуемых в зависимости от
различных критериев: наличие/отсутствие нарушения адаптации, суицидального
поведения, уровень перфекционизма и их сочетание. Результаты сравнения
среднегрупповых показателей по U-критерию Манна-Уитни (p < 0,05) представлены в
Таблице 5.
Статистический анализ не выявил значимых различий уровня самооценки в
группах испытуемых, выделенных по перечисленным выше критериям. Этот результат
свидетельствует об отсутствии однозначного (однонаправленного) различия в степени
расхождения между образами Я-реального и Я-идеального у испытуемых сравниваемых
групп.
67
Таблица 5. Сравнение среднего уровня самооценки испытуемых различных групп
Средний уровень
Критерии выделения
Группы (подгруппы)
самооценки по методике
групп
С.А. Будасси
испытуемые суицидальной
0,39
группы
наличие/отсутствие
испытуемые контрольной
суицидального поведения
группы
0,38
уровень перфекционизма
наличие нарушения
адаптации и суицидального
поведения при высоком
уровне перфекционизма
испытуемые с высоким
перфекционизмом
испытуемые с невысоким
(умеренным и низким)
перфекционизмом
дезадаптированные
испытуемые с суицидальной
попыткой
дезадаптированные
испытуемые без
суицидальной попытки
условно адаптированные
испытуемые
0,36
0,40
0,41
0,34
0,31
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые различия по U-критерию Манна-Уитни
(p < 0,05)
Корреляционный анализ (см. Табл. 6) также не позволяет установить значимых
корреляций уровня самооценки ни с одним из компонентов перфекционизма. Следует
отметить, что обратная корреляция самооценки с уровнем социально предписанного
перфекционизма приближается к уровню статистической значимости, что может
свидетельствовать о наличии тенденции к заниженной самооценке у лиц с высокой
выраженностью социально предписанного перфекционизма. Установлена значимая
корреляция самооценки и уровня мотивации достижений (r = 0,31; p < 0,01). Таким
образом, высокая самооценка соответствует высокой выраженности стремления к успеху,
тогда как низкая самооценка соответствует мотивации избегания неудач.
Статистические процедуры, результаты которых представлены выше, игнорирует
возможные различия в распределении самооценок по уровням внутри каждой из групп. На
Рисунках №1 и №2 представлено процентное распределение самооценок испытуемых по
уровням в зависимости от наличия/отсутствия суицидальной попытки и уровня
манифестного перфекционизма.
68
Таблица 6. Корреляции уровня самооценки по методике Будасси и показателей
опросниковых методик
показатели опросников
общий перфекционизм
Я-ориентированный перфекционизм
объектно-ориентированный перфекционизм
социально предписанный перфекционизм
мотивация достижений
корреляция с уровнем самооценки по
методике Будасси
-0,05
-0,00
0,09
-0,18
0,31**
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые корреляции по r-критерию Спирмена
** Корреляция значима при p < 0,01
На уровне тенденции у испытуемых, совершивших суицидальную попытку,
адекватная самооценка наблюдается реже, чем у испытуемых группы контроля, однако
данная тенденция не достигает уровня статистической значимости.
При сравнении распределения самооценок по уровням в группах испытуемых с
высоким и невысоким манифестным перфекционизмом выявлена статистически значимая
закономерность. Согласно критерию хи-квадрат Пирсона, у испытуемых с высоким
перфекционизмом
значимо
чаще
(χ2 = 4,072; p < 0,05)
наблюдаются
«крайние»
(«экстремальные») уровни самооценки (заниженная по невротическому типу самооценка
и завышенная самооценка), чем у испытуемых с невысоким перфекционизмом.
Рисунок 1. Процентное распределение самооценок по уровням в экспериментальной и
контрольной группе
69
Рисунок 2. Процентное распределение самооценок по уровням в группах испытуемых с
высоким и невысоким манифестным перфекционизмом
Вывод. Таким образом, не выявлено различий в уровне самооценки у испытуемых с
наличием
и
перфекционизм
отсутствием
соотносится
суицидального
поведения.
Высокий
эксплицитный
с
уровнями
самооценки
(экстремально
«крайними»
заниженной и экстремально завышенной). Также установлена связь высокой самооценки с
мотивацией достижений.
1. 4. Соотношение перфекционизма и иерархии ценностей
Ценностная
иерархия
испытуемых
исследовалась
с
помощью
методик
«Ценностные ориентации» М.Рокича и «Пиктограммы».
В методике «Ценностные ориентации» подсчитывался средний ранг определенных
групп ценностей, описание которых представлено в Таблице №7.
Для
выявления
менее
осознаваемых
ценностно-смысловых
компонентов
самосознания подсчитывалось количество изображений в методике «Пиктограммы»
следующих типов образов:
 материальные ценности (деньги, предметы роскоши, материальные блага);
 культурные ценности (произведения искусства, достижения науки);
 внешние, видимые атрибуты успеха (медали, кубки, дипломы и т.д.).
70
В Таблицах №8 и №9 представлены результаты сравнения средних показателей
выполнения методик испытуемыми различных групп в зависимости от уровня
перфекционизма, наличия нарушений адаптации и суицидального поведения.
Таблица 7. Содержание групп ценностей в тесте Рокича
терминальные ценности
конкретные ценности
абстрактные ценности
− здоровье;
− жизненная мудрость;
− интересная работа;
− красота природы и искусства;
− материально обеспеченная жизнь;
− любовь;
− наличие хороших и верных друзей;
− познание;
− общественное признание;
− развитие;
− развлечения;
− свобода;
− счастливая семейная жизнь.
− счастье других;
− творчество.
ценности профессиональной
ценности личной жизни
самореализации
− активная деятельная жизнь;
− здоровье;
− интересная работа;
− любовь;
− общественное признание;
− наличие хороших и верных друзей;
− продуктивная жизнь;
− развлечения;
− творчество.
− счастливая семейная жизнь.
индивидуалистические
ценности межличностных отношений
(эгоцентрические) ценности
(просоциальные ценности)
− активная деятельная жизнь;
− любовь;
− здоровье;
− наличие хороших и верных друзей;
− материально обеспеченная жизнь;
− счастливая семейная жизнь;
− развлечения;
− счастье других.
− свобода;
− творчество;
− уверенность в себе.
инструментальные ценности
ценности самоутверждения
ценности доброжелательности и
сотрудничества
− высокие запросы;
− воспитанность;
− независимость;
− жизнерадостность;
− непримиримость к недостаткам в себе и − терпимость;
других;
− честность;
− смелость в отстаивании своего мнения, − чуткость;
взглядов;
− широта взглядов.
− твердая воля;
− эффективность в делах.
71
Таблица 8. Сравнение ценностно-смысловых ориентаций испытуемых с различным
уровнем перфекционизма, наличием и отсутствием суицидального поведения
Показатели выполнения
Группы испытуемых
методик
наличие/отсутствие
уровень перфекционизма
суицидального поведения
суицидальная
группа
высокий
умеренный и
группа
нормы
(n = 36)
низкий
(n = 40)
(n = 40)
(n = 44)
Группа ценностей в
тесте Рокича:
конкретные
9,63
9,47
9,80
9,41
абстрактные
9,32
10,26
9,48
10,24
профессиональной
10,84
10,36
11,07
10,03
самореализации
личной жизни
7,92
8,29
8,29
7,93
эгоцентрические
9,36
9,13
9,57
8,97
межличностных
8,44
8,55
8,47
8,30
отношений
самоутверждения
10,98
10,80
10,65
11,00
доброжелательности
8,41
8,24
8,54
8,05
Среднее количество
изображений в методике
«Пиктограммы»:
внешние атрибуты успеха
0,68
0,58
0,99
0,48
материальные ценности
1,25
1,58
1,16
1,45
культурные ценности
0,88
0,93
1,03
0,82
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые различия по U-критерию Манна-Уитни
(p < 0,05)
Статистический анализ позволил выявить и описать некоторые значимые
межгрупповые различия в ценностной иерархии. Как у пациентов, совершивших
суицидальную попытку, по сравнению с испытуемыми нормативного поведения, так и у
испытуемых с высоким уровнем манифестного перфекционизма по сравнению с
испытуемыми с невысоким уровнем перфекционизма, абстрактные ценности имеют
значимо более низкий ранг (p < 0,05), что может являться свидетельством недостаточной
сформированности у этих групп испытуемых высших уровней культурных ценностей,
проявлением конкретности и прагматичности их ценностно-смысловых ориентаций.
У
испытуемых
экспериментальной
группы
ценности
профессиональной
самореализации в среднем получают при ранжировании значимо (p < 0,01) более высокий
ранг, чем у испытуемых контрольной группы. Напротив, ценности личной жизни в
среднем имеют более низкий ранг в экспериментальной группе, чем в контрольной, хотя
эта тенденция не достигает уровня статистической значимости. Эта закономерность
72
может трактоваться как проявление узости, «одновершинности» ценностно-смысловой
сферы и склонности к обесцениванию межличностных отношений.
Таблица 9. Сравнение ценностно-смысловых ориентаций трех подгрупп испытуемых с
высоким уровнем перфекционизма
Показатели
выполнения методик
Группа ценностей в
тесте Рокича:
конкретные
абстрактные
профессиональной
самореализации
личной жизни
эгоцентрические
межличностных
отношений
самоутверждения
доброжелательности
Среднее количество
изображений в
методике
«Пиктограммы»:
внешние атрибуты
успеха
материальные
ценности
культурные ценности
испытуемые с высоким перфекционизмом
дезадаптированные испытуемые
условно
адаптированные
с суицидальным
без суицидального
испытуемые
поведением
поведения
(n = 13)
(n = 23)
(n = 40)
9,83
9,29
9,88
9,40
9,51
10,05
11,18
8,26
9,62
10,89
8,27
9,09
10,08
8,4
9,48
8,66
8,23
8,88
10,70
8,83
10,55
8,43
10,83
8,37
0,74
1,15
0,92
1,52
1,04
0,98
1,05
1,08
0,92
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые различия по U-критерию Манна-Уитни
(p < 0,05)
Статистически значимых межгрупповых различий в рангах эгоцентрических и
просоциальных ценностей не выявлено. Также не обнаружено статистически значимых
различий в рангах инструментальных ценностей самоутверждения, доброжелательности
и сотрудничества.
У испытуемых с высоким манифестным перфекционизмом, по сравнению с
испытуемыми
с
умеренным и низким перфекционизмом, индивидуалистические
(эгоцентрические) ценности имеют значимо более высокий ранг (p < 0,05).
73
Испытуемые с высоким уровнем перфекционизма значимо чаще (p < 0,05), чем
испытуемые с невысоким уровнем перфекционизма, изображают при выполнении
методики «Пиктограммы» внешние, видимые атрибуты успеха (медали, кубки, дипломы и
проч.),
что
может
свидетельствовать
об
особой
озабоченности
собственной
самопрезентацией, производимым на окружающих впечатлением и о недостаточности
внутренних критериев самооценки.
Для того чтобы оценить специфичность структуры иерархии ценностей в
отношении наличия нарушения адаптации и суицидальных попыток, сравнивались
результаты ранжирования ценностей тремя подгруппами испытуемых с высоким уровнем
перфекционизма (см. табл.9). Хотя статистический анализ не позволяет обнаружить
статистически значимых различий в среднем ранге различных ценностей в описанных
подгруппах, наблюдаемые тенденции соответствуют различиям, выявленными при
сравнении
суицидальной
и
контрольной
групп
в
целом:
«дезадаптированные
перфекционисты» характеризуются более низким рангом абстрактных ценностей и более
высоким рангом ценностей профессиональной самореализации, чем «адаптированные»,
тогда как индивидуалистические (эгоцентрические) ценности присущи испытуемым всех
трех подгрупп в приблизительно равной мере.
Дополнительные данные о связи иерархии ценностей и прочих компонентов
перфекционной мотивации предоставляет корреляционный анализ, результаты которого
приведены в Таблице №10.
Корреляционный анализ демонстрирует отсутствие значимых корреляций между
общим баллом манифестного перфекционизма, а также объектно-ориентированным его
компонентом и особенностями ценностной иерархии, описываемой с помощью теста
«Ценностные ориентации» М.Рокича. Общий балл перфекционизма и выраженность
социально предписанного перфекционизма коррелируют с количеством изображений в
методике «Пиктограммы» внешних атрибутов успеха (r = 0,26; r = 0,27; p < 0,01) как
компонентов перфекционной самопрезентации, связанной не столько со стремлением
быть
совершенным,
сколько
со
стремлением
казаться
таковым,
производить
безукоризненное впечатление на окружающих.
Я-ориентированный
перфекционизм
отрицательно
коррелирует
с
рангом
инструментальных ценностей самоутверждения (r = −0,19; p < 0,05), что может быть
связано с проявлением фактора социальной желательности ответов как одного из
способов безукоризненной самопрезентации.
74
Таблица 10. Корреляции показателей выполнения методик «Ценностные ориентации»,
«Пиктограммы» и результатов опросников (для экспериментальной и контрольной
выборки; n = 80)
Показатели
выполнения методик
Группа ценностей в
тесте Рокича:
конкретные
абстрактные
профессиональной
самореализации
личной жизни
эгоцентрические
межличностных
отношений
самоутверждения
доброжелательности
Среднее количество
изображений в
методике
«Пиктограммы»:
внешние атрибуты
успеха
материальные
ценности
культурные ценности
Мотивационно-личностные показатели
перф-м
(общ.
балл)
ЯОП
ООП
СПП
МД
СО
0,05
-0,12
0,05
-0,02
-0,04
-0,02
0,07
-0,21*
0,31**
-0,23*
0,13
-0,13
0,07
0,04
0,14
-0,02
0,00
0,06
0,01
0,09
0,01
0,15
-0,01
0,24**
-0,06
0,18*
0,10
0,003
0,08
0,20*
-0,01
-0,04
0,13
-0,09
0,06
-0,10
-0,11
0,11
-0,19*
0,05
-0,06
0,14
0,02
0,05
-0,14
0,08
0,13
-0,18
-0,17
-0,8
-0,14
-0,14
-0,6
0,14
0,05
0,26**
0,08
0,18
-0,01
0,11
0,04
0,27**
0,11
0,09
-0,06
0,06
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые корреляции по r-критерию Спирмена
** Корреляция значима при p < 0,01
Корреляция значима при p < 0,05
Социально предписанный перфекционизм положительно коррелирует с рангом
индивидуалистических ценностей (r = 0,24; p < 0,01) и отрицательно коррелирует с рангом
абстрактных ценностей (r = −0,21; p < 0,05).
Мотивация достижений
положительно коррелирует
с рангом
конкретных
ценностей (r = 0,31; p < 0,01) и отрицательно – с рангом абстрактных ценностей
(r = −0,23; p < 0,05), а также имеет слабую (r = 0,18; p < 0,05) прямую корреляцию с
рангом ценностей личной жизни.
Уровень
самооценки
положительно
связан
со
средним
рангом
индивидуалистических ценностей (r = 0,20; p < 0,05). Другими словами, чем ближе себя
оценивает индивид по отношению к собственному идеалу, тем более высокое место в его
75
ценностной иерархии занимают ценности собственного благополучия и успеха, в ущерб
ценностям гармоничного межличностного общения.
Вывод. В целом, можно говорить о прагматичности, конкретности и суженности
ценностно-смысловых ориентаций как характеристике мотивационного компонента
перфекционного
стиля
личности
слоя
абстрактных,
сформированность
суицидальных
пациентов.
«надситуативных»
Недостаточная
ценностей
и
смыслов,
недооценка значимости интимно-личностного общения сужают копинг-ресурсы и
ограничивают возможности совладания со сложными жизненными ситуациями. Также
выявлен
парадоксальных
характер
перфекционной
мотивации,
сочетающей
сверхзависимость от ожидаемых оценок окружающих (социально предписанный
перфекционизм) с преобладанием эгоцентрических ценностей.
Вывод по параграфу «Мотивационный компонент перфекционного стиля
личности». С помощью статистической обработки эмпирических данных подтверждено
предположение о значимо более высоком уровне манифестного перфекционизма в группе
суицидальных пациентов по сравнению с испытуемыми нормативного поведения.
Выявлена и описана специфика структуры и содержания мотивационного компонента
перфекционного стиля личности, характерного для испытуемых с нарушением адаптации
и
суицидальными
попытками.
Специфика
перфекционной
мотивации
в
экспериментальной группе включается в себя преобладание внешней мотивации
стремления к совершенству над внутренней, склонность к отождествлению собственных
требований к себе и чужих ожиданий, преобладание стремления избежать неудач над
стремлением к успеху, парадоксальное сочетание высоких личных стандартов с низкой
мотивацией достижений, сверхзависимости от приписываемых окружающим требований
с эгоцентричностью, а также дефицит ценностно-смысловой опосредованности в виде
прагматичности,
недостаточной
представленности
абстрактных
«надситуативных»
ценностей и ценностей человеческих отношений.
Общими особенностями мотивационной структуры всех испытуемых с высоким
манифестным перфекционизмом оказалась склонность к «крайним» уровням самооценки
(завышенной или заниженной), особая значимость внешних, видимых атрибутов успеха и
преобладание индивидуалистических, эгоцентрических ценностей в ценностной иерархии.
Специфичным для испытуемых контрольной группы с высоким уровнем
манифестного перфекционизма является преобладание внутренней мотивации стремления
к совершенству над внешней, высокая мотивация достижений, большая представленность
абстрактных ценностей в ценностной иерархии.
76
§ 2. Операционально-исполнительный компонент перфекционного стиля личности
Данный параграф посвящен описанию и анализу операционально-исполнительного
(«инструментального») компонента перфекционного стиля личности пациентов с
нарушением адаптации и суицидальным поведением в его взаимосвязи с мотивационным
компонентом стиля. Согласно предлагаемой модели, операционально-исполнительный
компонент перфекционного стиля включает в себя констелляцию различных типов
когнитивного контроля, защитных механизмов, а также специфику репрезентаций
межличностных отношений в системе их взаимосвязей.
Целью данного параграфа является установление и описание системы связей
мотивационного и операционального компонентов стиля личности в контексте оценки
продуктивности познавательной деятельности и аффективной саморегуляции, а также
выявление специфики этих связей в группе пациентов с нарушением адаптации,
сопровождающимся суицидальными попытками.
Предполагается, что перфекционная мотивация связана с использованием ряда
дисфункциональных
операций
и
механизмов,
активирующихся
в
условиях
неопределенности и потенциальной фрустрации самооценки и ведущих к дефициту
реалистического мышления и эмоционального контроля.
2. 1. Механизмы когнитивного контроля
В данной работе структура когнитивного стиля личности описывается как
конфигурация определенных типов когнитивного контроля, под которыми понимается
операциональный состав познавательной деятельности, инструментальная характеристика
процесса решения задачи. Соотношение эффективных (функциональных, адекватных) и
неэффективных
(дисфункциональных,
неадекватных
задаче)
типов
когнитивного
контроля определяет результат познавательного действия, ошибочное или успешное
решение конкретной задачи. Исходя из этого понимания были выделены следующие
критерии анализа результатов методик:
При
анализе
выполнения
испытуемыми
патопсихологических
методик
«Классификация предметов», «Исключение предметов» и «Сравнение понятий»
подсчитывалось количество использования таких операций, как обобщения по латентным,
субъективным,
наглядным,
конкретным
и
конкретно-ситуационным
признакам.
Результатом использования операций, неадекватных задаче (неэффективных типов
когнитивного контроля), являлись снижение уровня обобщений и искажение процесса
обобщений (Зейгарник, 2000).
77
В
качестве
результата
выполнения
методики
«Толкование
пословиц»
рассматривалась степень понимания переносного смысла пословиц. По этому параметру
каждый ответ был отнесен к одному из 3-х типов 1) адекватное; 2) конкретное; 3)
искаженное понимание (примеры толкования испытуемыми пословиц на каждом из
уровней представлены в Приложении №7).
На основании теоретического анализа проблемы были выделены типы когнитивного
контроля,
предположительно
характерные
для
испытуемых
с
высоким
уровнем
перфекционизма и потенциально оказывающие влияние на качество толкования пословиц.
Реализация выделенных типов когнитивного контроля при толковании пословиц
количественно оценивалась с помощью специально разработанной контент-аналитической
процедуры путем подсчета соответствующих речевых конструктов (табл. 11).
В Таблицах №12 и №14 представлены результаты сравнения среднего количества
определенных мыслительных операций, типов когнитивного контроля и соответствующих
ошибочных решений у испытуемых различных групп и подгрупп, в зависимости от
уровня манифестного перфекционизма, наличия/отсутствия нарушения адаптации и
суицидального поведения.
Таблица 11. Критерии диагностики типов когнитивного контроля в методике «Толкование
пословиц»
Типы когнитивного контроля
Примеры речевых конструктов
Сверхобобщение
сверхобобщающие категории:
всё, ничего; все; никто; всегда, никогда; каждый,
любой, всякий, никакой, самый; совсем, совершенно,
абсолютно
Императивность
категории долженствования:
должен, обязан, нужно, надо, необходимо,
обязательно, нельзя
Вынесение оценок
оценочные категории:
хороший, замечательный, великолепный,
грандиозный, шикарный; плохой, отвратительный,
никчемный
Игнорирование ограничений
формулировки, включающие в себя отрицание
существования ограничений:
«независимо от врожденного потенциала, можно
достичь любых высот»; «не существует ограничений,
кроме тех, которые человек сам себе придумал», «при
желании возможно всё»
Дифференциация
дифференцирующие категории:
иногда, порой, не всегда; бывает, случается; не
только, но и; возможно; отчасти; некоторый, не
каждый
78
Таблица 12. Сравнение типов когнитивного контроля, используемых испытуемыми с
различным уровнем перфекционизма и с наличием/отсутствием суицидального поведения
Показатели выполнения
методик
Группы испытуемых
наличие/отсутствие
суицидального поведения
суицидальная контрольная
группа
группа
(n = 40)
(n = 40)
Патопсихологические
методики − среднее
количество обобщений
по различным
признакам:
латентным
субъективным
наглядным
конкретным
конкретно-ситуационным
количество ошибочных
решений
искажение процесса
обобщения
снижение уровня
обобщений
Толкование пословиц –
понимание переносного
смысла:
адекватное
конкретное
искаженное
Толкование пословиц –
среднее количество
некоторых категорий и
речевых конструктов
сверхобобщения
императивные
оценочные
игнорирующие
ограничения
дифференцирующие
уровень перфекционизма
высокий
(n = 36)
умеренный и
низкий
(n = 44)
4,98
4,23
5,90
14,65
3,13
3,05
3,73
5,73
12,10
1,63
4,16
3,50
5,68
14,00
2,45
4,09
3,98
5,75
13,73
2,57
9,20
6,78
7,66
8,07
23,68
19,45
22,13
22,05
4,13
3,10
1,88
5,98
4,08
0,93
4,30
4,08
1,62
5,30
3,43
1,27
4,2
3,45
9,65
3,38
2,95
7,08
4,50
3,37
9,67
3,34
2,93
7,45
1,9
2,55
1,35
3,73
2,11
2,67
1,57
3,14
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые различия по U-критерию Манна-Уитни
(p < 0,05)
При выполнении патопсихологических методик «Классификация предметов»,
«Исключение предметов», «Сравнение понятий» пациенты, совершившие суицидальную
попытку, значимо чаще, чем испытуемые нормативного поведения, осуществляют
79
обобщения по латентным (p < 0,01), конкретным (p < 0,05) и конкретно-ситуационным
признакам (p < 0,05). Также наблюдается тенденция к более частому обобщению по
субъективным признакам, не достигающая уровня статистической значимости. Высокая
частота использования неэффективных, неадекватных задаче операций приводит в
результате к значимо более частому, чем в контрольной группе, снижению уровня
обобщений (p < 0,01) и искажению процесса обобщений (p < 0,05).
При
выполнении
методики
«Толкование
пословиц»
испытуемые
экспериментальной группы в среднем значимо реже (p < 0,01), чем испытуемые
контрольной группы, дают адекватное толкование пословиц, значимо чаще толкуют их
искаженно (p < 0,05) или конкретно (вплоть до буквально понимания) (p < 0,05).
Не выявлено статистически значимых различий в частоте использования
испытуемыми сравниваемых групп при толковании пословиц категорий сверхобобщения
и долженствования. Испытуемые с суицидальным поведением значимо чаще испытуемых
нормативного поведения используют оценочные категории (p < 0,01), формулировки,
игнорирующие
ограничения
(p < 0,05),
и
значимо
реже
(p < 0,05)
используют
дифференцирующие категории (p < 0,05).
Эти результаты свидетельствуют о том, что для мышления испытуемых,
совершивших суицидальную попытку, характерны когнитивные ошибки и искажения как
при решении относительно структурированных и аффективно нейтральных задач
(«Классификация предметов», «Исключение предметов», «Сравнение понятий»), так и в
условиях неопределенности и высокой личностной значимости («Толкование пословиц).
В целом, можно говорить о недостатке критичности и осознанного эмоционального
контроля как генерализовано проявляющихся характеристиках присущего суицидальным
пациентам когнитивного стиля.
Сравнение результатов выполнения методик испытуемыми с высоким (n=36) и
невысоким (n=44) уровнем манифестного перфекционизма дает следующие результаты.
По U-критерию Манна-Уитни не обнаружено значимых межгрупповых различий в
количестве
обобщений
по
латентным,
наглядным,
конкретным
и
конкретно-
ситуационным признакам, а также в частоте ошибок по типу искажения процесса
обобщения
и
снижения
уровня
обобщений,
обусловленных
использованием
перечисленных операций, неадекватных задаче при выполнении методик «Классификация
предметов»,
«Исключение
предметов»,
«Сравнение
понятий».
Этот
результат
свидетельствует об отсутствии непосредственной связи перфекционизма с когнитивными
80
дисфункциями при решении задач, не обладающих смысловой неопределенностью и
специфической аффективной значимостью для испытуемых с высоким перфекционизмом.
В то же время, в группе испытуемых с высоким перфекционизмом значимо реже
(p < 0,01), чем в группе испытуемых с невысоким перфекционизмом, наблюдается верное
толкование пословиц и значимо чаще (p < 0,05) – конкретное и искаженное толкование
пословиц, что позволяет сделать вывод о связи перфекционизма со снижением
способности к адекватному пониманию переносного смысла пословиц и является
косвенным подтверждением предположения о влиянии перфекционной мотивации на
продуктивность познавательной деятельности в ситуации смысловой неопределенности и
аффективной значимости.
Получены статистические подтверждения наличия ряда значимых различий в типах
контроля, реализующихся в ходе толкования пословиц испытуемыми с разным уровнем
перфекционизма. Испытуемые с высоким перфекционизмом значимо чаще (p < 0,05)
используют категории сверхобобщения (p < 0,01), оценочные категории (p < 0,01) и
формулировки, содержащие в себе игнорирование ограничений (p < 0,05), а также
значимо реже (p < 0,05) используют дифференцирующие категории. Тенденция к более
частому использованию категорий долженствования не достигает уровня статистической
значимости.
Дополнительные данные о связи перфекционной мотивации и специфических
типов когнитивного контроля предоставляет корреляционный анализ, результаты
которого приводятся в Таблице 13.
Общий показатель перфекционизма коррелирует с такими составляющими
толкования
пословиц,
как
сверхобобщения
(r = 0,32; p < 0,01)
и
игнорирование
ориентированного
перфекционизма
(r = 0,31; p < 0,01),
оценочность
(r = 0,20; p < 0,05).
Уровень
ограничений
коррелирует
с
количеством
Я-
сверхобобщений
(r = 0,25; p < 0,01) и категорий долженствования (r = 0,25; p < 0,01). Уровень объектноориентированного перфекционизма коррелирует с количеством оценочных категорий
(r = 0,20; p < 0,05), что соответствует его определению как склонности выносить оценки
окружающим. Уровень социально предписанного перфекционизма имеет наибольшее
количество
значимых
связей:
он
коррелирует
с
количеством
сверхобобщений
(r = 0,33; p < 0,01), оценочных категорий (r = 0,33; p < 0,01), игнорирований ограничений
(r = 0,19; p < 0,05), а также имеет обратную корреляцию с адекватным пониманием
переносного смысла пословиц (r = −0,23; p < 0,05) и прямую корреляцию с его
искаженным
пониманием
(r = 0,20; p< 0,05).
Уровень
мотивации
достижений
отрицательно связан с количеством оценочных категорий (r = −0,24: p < 0,01).
81
Таблица 13. Корреляции некоторых мотивационных и когнитивных показателей
мотивационные
показатели
когнитивные
параметры
искажение процесса
обобщения
снижение уровня
обобщения
Тип толкования
пословиц
верное
конкретное
искаженное
Количество
определенных речевых
конструктов при
толковании пословиц
сверхобобщения
долженствования
вынесение оценок
игнорирование
ограничений
дифференциация
общий балл ЯОП
перф-ма
ООП
СПП
МД
0,03
0,02
0,001
0,04
0,01
0,07
0,12
0,08
-0,05
-0,02
-0,17
0,10
0,13
-0,01
-0,05
0,08
-0,13
0,17
-0,02
-0,23*
0,11
0,20*
0,10
-0,09
-0,04
0,31**
0,11
0,32**
0,25**
0,25**
0,17
0,07
0,01
0,20*
0,33**
-0,05
0,33**
-0,05
0,14
-0,24**
0,20*
-0,05
0,18
-0,07
0,07
0,09
0,19*
-0,12
0,04
0,04
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые корреляции по r-критерию
Спирмена
** Корреляция значима при p < 0,01;
*Корреляция значима при p < 0,05
Полученные данные подтверждают предположение о связи перфекционизма с
рядом специфических параметров когнитивного стиля, таких как категоричность,
глобальность, дефицит эмоционального контроля и персонализация, проявляющихся в
когнитивных
искажениях.
Разные
мотивационные
параметры
имеют
различные
корреляции с когнитивными показателями. В частности, если Я-ориентированный
компонент перфекционизма связан только с глобальностью и нормативностью мышления,
то социально предписанный его компонент связан с такими нарушениями мышления и
дисфункциональными параметрами когнитивного стиля, как дефицит понимания
переносного смысла, глобальность, оценочность мышления, снижение эмоционального
контроля и персонализация, что подтверждает данные о наиболее существенной
«дисфункциональности» социально предписанного перфекционизма по сравнению с
другими компонентами перфекционизма.
С целью установления специфики определенных когнитивных дисфункций для
испытуемых
с
высоким
уровнем
манифестного
перфекционизма,
совершивших
82
суицидальную попытку, осуществлено сравнение результатов выполнения методик тремя
подгруппами перфекционистов (табл. № 14).
Таблица 14. Сравнение типов когнитивного контроля, используемых испытуемыми с
высоким уровнем манифестного перфекционизма трех подгрупп
Показатели выполнения
испытуемые с высоким перфекционизмом
методик
дезадаптированные испытуемые
условно
адаптированные
с суицидальным
без
испытуемые
поведением
суицидального
(n = 13)
(n = 23)
поведения
(n = 40)
Патопсихологические
методики − среднее
количество обобщений
по различным
основаниям(признакам):
латентным
4,57
4,38
2,77
субъективным
4,39
3,08
3,23
наглядным
5,87
5,50
5,92
конкретным
13,52
14,95
11,92
конкретно-ситуационным
2,78
2,73
1,00
количество ошибочных
решений
искажение процесса
8,96
7,45
6,00
обобщения
снижение уровня
22,17
23,18
18,85
обобщений
Толкование пословиц –
понимание переносного
смысла:
адекватное
4,09
3,98
5,69
конкретное
4,00
4,35
3,38
искаженное
1,91
1,68
0,92
Толкование пословиц –
среднее количество
некоторых категорий и
речевых конструктов
сверхобобщения
4,74
4,65
3,62
императивные
3,61
3,23
3,38
оценочные
10,30
9,85
8,00
игнорирующие
1,87
2,48
1,38
ограничения
дифференцирующие
2,43
2,25
4,38
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые различия по U-критерию Манна-Уитни
(p < 0,05)
83
Не выявлено статистически значимых межгрупповых различий в особенностях
выполнения патопсихологических методик «Классификация предметов», «Исключение
предметов», «Сравнение понятий», однако наблюдаемые тенденции соответствуют
специфике когнитивного функционирования условно адаптированными испытуемых: в
частности, «адаптированные перфекционисты» реже демонстрируют снижение уровня
обобщений и искажение процесса обобщения по сравнению с испытуемыми клинических
подгрупп.
Различия в качестве толкования пословиц являются статистически значимыми:
испытуемые контрольной группы с высоким уровнем перфекционизма значимо чаще
толкуют пословицы верно (p < 0,05) и значимо реже толкуют их искаженно (p < 0,05), чем
испытуемые клинических подгрупп.
На уровне тенденций, не достигающих уровня статистической значимости, условно
здоровые испытуемые реже используют сверхобобщения и оценочные категории при
толковании пословиц, чем испытуемые клинических подгрупп.
Хотя не выявлено статистически значимых различий между двумя клиническими
подгруппами, на уровне тенденции у пациентов, совершивших суицидальную попытку,
чаще наблюдаются сверхобобщения, использование оценочных императивных категорий,
чем у испытуемых группы сравнения (пациентов с нарушением адаптации без
суицидального поведения).
Специфичной
перфекционизмом,
особенностью
но
без
дезадаптированных
суицидального
поведения,
испытуемых
оказалась
с
высоким
склонность
к
игнорированию ограничений (p < 0,01); тогда как низкая способность к дифференциации
отличает обе клинические подгруппы от контрольной подгруппы (p < 0,05).
Вывод. Таким образом, группу суицидальных пациентов, независимо от уровня
эксплицитного перфекционизма, характеризует дисфункциональный когнитивный стиль,
блокирующий разрешение жизненных ситуаций, требующих смыслообразования и
символизации. Наличие нарушений операционального компонента мышления, дефицит
критичности и осознанного эмоционального контроля характеризуют когнитивный стиль
суицидальных пациентов как в ситуации смысловой неопределенности и аффективной
значимости решаемой задачи, так и при решении сравнительно «нейтральных» задач.
Результаты, полученные посредством статистического анализа эмпирических
данных, подтверждают наличие связи перфекционной мотивации со специфическими
искажениями познавательных процессов при решении задач, обладающих смысловой
неопределенностью и аффективной значимостью, и отсутствие ее связи с нарушениями
84
мышления в «нейтральных» ситуациях для всей выборки в целом (n=120). Высокий
уровень перфекционизма связан с такими когнитивными дисфункциями, как дефицит
понимания переносного смысла пословиц, склонность к сверхобобщениям, вынесению
оценок, игнорированию ограничений, недостаточная способность к дифференциации.
Соответствующий когнитивный стиль характеризуется экстремальностью, глобальностью
(категоричностью,
дихотомичностью
мышления),
высокой
субъективностью
(склонностью к поляризации, к обесцениванию и идеализации), «трансгрессиозностью» и
грандиозностью, причем наиболее выраженную связь с дисфункциональными типами
когнитивного
контроля
демонстрирует
социально
предписанный
компонент
перфекционизма, значимо повышенный в экспериментальной группе.
При
высокой
перфекционной
мотивации
у
суицидальных
пациентов
неспецифические когнитивные нарушения сочетаются с комплексом специфических
дисфункциональных типов когнитивного контроля, составляющих перфекционный
когнитивный стиль. Различные типы когнитивного контроля обладают разной степенью
специфичности в отношении перфекционного и суицидального личностного стиля.
Наиболее специфичными для высокого перфекционизма контролями оказываются
склонность к сверхобобщениям и, в меньшей степени, императивность мышления, тогда
как
склонность
выносить
оценки,
игнорировать
ограничения
и
недостаточная
аналитичность характеризуют как испытуемых с высоким перфекционизмом, так и
суицидальных пациентов. При сочетании высокого перфекционизма и суицидального
поведения одновременное использование таких типов когнитивного контроля, как
сверхобобщения, императивность, оценочность, игнорирование ограничений, дефицит
дифференциации приводят к экстремальной выраженности перфекционного стиля и
придают суждениям суицидентов с высоким перфекционизмом характер максим,
стереотипных, некоррегируемых, безальтернативных, обязательных для выполнения,
морализаторских требований.
Следует отметить, что не выявлено специфических когнитивных дисфункций,
характерных для суицидальных пациентов с высоким перфекционизмом: описанный стиль
характерен для обеих клинических подгрупп (пациенты с нарушением адаптации как с
наличием, так и с отсутствием суицидального поведения), и имеет более «заостренный»
характер у суицидальных пациентов.
Адаптированные
испытуемые
с
высоким
уровнем
мотивационного
перфекционизма отличаются от испытуемых клинических подгрупп по ряду параметров.
В частности, на уровне тенденций у них менее выражена склонность к сверхобобщениям,
85
вынесению оценок и императивность мышления, хотя эти типы когнитивного контроля
используются
ими
«Адаптированные
чаще,
чем
испытуемыми
перфекционисты»
с
невысоким
статистически
перфекционизмом.
значимо
реже,
чем
«дезадаптированные перфекционисты», склонны игнорировать наличие естественных
человеческих ограничений; они также в большей степени демонстрируют способность к
дифференциации,
чувствительность
к
различиям
и
нюансам,
аналитичность
познавательных образов, что позволяет охарактеризовать их когнитивный стиль как
сравнительно более поленезависимый (Witkin, 1954).
2. 2. Защитные механизмы
Механизмы защиты представляют собой бессознательные средства субъективного
преобразования внутренней и внешней реальности, выполняющие функции устранения,
смягчения тревоги, вызванной интрапсихическим конфликтом (Романова, Гребенников,
1996), они нацелены на уменьшение или устранение любого изменения, угрожающего
цельности и устойчивости биопсихологического индивида (Лапланш, Понталис, 1996).
Защитный стиль понимается нами как индивидуальная, относительно устойчивая
конфигурация неосознанных механизмов интер- и интрапсихической саморегуляции,
функционирующая на различных уровнях от сенсорно-чувствительного до когнитивно
(символически) опосредованного (Сотникова, 2005).
Зрелость и эффективность защитных механизмов определяются
балансом
взаимодействия в их структуре различных по своей природе компонентов: от
автоматических, бессознательных, до рефлексивных, осознаваемых и подконтрольных; от
непосредственно чувственных, двигательных и аффективных до рациональных и
творчески-интуитивных (фантазии), опосредствованных как содержанием культуры и
нормативами общественного сознания, так и индивидуальной символикой (Соколова,
2007).
В данном исследовании констелляция защитных механизмов описывалась с
помощью анализа образов теста Роршаха на основании шкалы Лернера (Lerner P., Lerner
H., 1980).
В таблице №15 представлены результаты сравнения среднего количества
использования
определенных
защитных
механизмов
испытуемыми
с
наличием/
отсутствием нарушения адаптации и суицидального поведения и с разным уровнем
манифестного перфекционизма.
86
Таблица 15. Сравнение среднего количества защитных механизмов, используемых
испытуемыми с различным уровнем перфекционизма и с наличием/отсутствием
суицидального поведения
защитные механизмы
Группы испытуемых
наличие/отсутствие
суицидального поведения
суицидальная контрольная
группа
группа
(n = 40)
(n = 40)
Примитивные
защитные механизмы
расщепление
проективная
идентификация
обесценивание
идеализация
отрицание реальности
Зрелые защитные
механизмы
дистанцирование
символизация
проекция
изоляция
девитализация
интеллектуализация
рационализация
уровень перфекционизма
высокий
(n = 36)
умеренный и
низкий
(n = 44)
8,45
1,08
4,95
0,33
9,04
1,37
6,18
0,66
0,83
2,55
1,20
2,85
0,35
1,68
1,08
1,53
0,92
2,36
1,55
2,87
0,39
1,89
1,2
2,07
6,43
1,35
1,05
0,48
2,68
1,93
0,50
0,63
9,93
1,48
1,58
1,7
1,63
0,95
0,63
1,15
8,57
1,55
2,68
0,92
2,68
2,09
0,65
0,80
8,32
1,16
2,79
1,12
1,95
1,27
0,39
0,84
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые различия по U-критерию Манна-Уитни
(p < 0,05)
Статистический анализ позволяет описать специфику характерных для пациентов
экспериментальной группы защит в сравнении с испытуемыми контрольной группы.
Пациенты, совершившие суицидальную попытку, значимо чаще, чем испытуемые
нормативного поведения, используют примитивные защитные механизмы (p < 0,01), в
частности, расщепление (p < 0,01) и проективную идентификацию (p < 0,05), отрицание
реальности (p < 0,01) и примитивное обесценивание (p < 0,05). Различия в частоте
использования идеализации не достигают уровня статистической значимости.
Условно здоровые испытуемые по сравнению с суицидальными лицами значимо
чаще используют зрелые защитные механизмы в целом (p < 0,01), в частности – проекцию
(p < 0,01) и символизацию (p < 0,05), и значимо реже – такие защиты, как изоляция
(p < 0,01) и девитализация (p < 0,05). Различия в частоте использования таких зрелых
87
защитных механизмов, как дистанцирование, интеллектуализация и рационализация не
достигают уровня статистической значимости.
Рисунки №3 и №4 наглядно отображают констелляции защитных механизмов,
характерные для испытуемых экспериментальной и контрольной групп.
Рисунок 3. Констелляции защитных механизмов, характерные для испытуемых
экспериментальной и контрольной групп
Рисунок 4. Соотношение среднего количества примитивных и зрелых защитных
механизмов у испытуемых экспериментальной и контрольной групп
88
У испытуемых с нарушением адаптации и суицидальными попытками наблюдается
значительный дисбаланс арсенала механизмов психологической защиты в сторону
преобладания примитивных защитных механизмов над зрелыми, тогда как для
испытуемых контрольной группы, напротив, характерно преобладание зрелых защит над
примитивными.
На уровне соотношения отдельных защит в контрольной группе преобладает
зрелый защитный механизм символизации, тогда как у лиц, совершивших суицидальную
попытку, доминирующие места в защитной констелляции занимают обесценивание,
отрицание реальности, изоляция и девитализация. Отдельно следует отметить тенденцию
к преобладанию обесценивания над идеализацией в суицидальной группе, которая
отсутствует в контрольной группе и является косвенным свидетельством высокой
враждебности, характерной для суицидальных лиц.
Сравнение среднегрупповых показателей испытуемых с различным уровнем
манифестного перфекционизма по U-критерию Манна-Уитни свидетельствует о том, что
лица с высоким перфекционизмом значимо чаще (p < 0,05), чем испытуемые с невысоким
(умеренным и низким) перфекционизмом используют примитивные защитные механизмы,
в
частности,
обесценивание
расщепление
(p < 0,01).
(p < 0,05)
Среднее
проективную
количество
идентификацию
прочих
(p < 0,05)
примитивных
и
защитных
механизмов, а также зрелых защитных механизмов в целом и отдельных зрелых защит в
частности статистически значимо в сравниваемых группах не различается.
Рисунки №5 и №6 наглядно отображают констелляции защитных механизмов,
характерные для испытуемых с различным уровнем перфекционизма.
У испытуемых с невысоким уровнем манифестного перфекционизма наблюдается
преобладание зрелых защитных механизмов над примитивными, что не характерно для
испытуемых с высоким уровнем перфекционизма. На уровне соотношения отдельных
защит для защитной констелляции испытуемых с невысоким перфекционизмом
характерно преобладание такого зрелого защитного механизма, как символизация, над
прочими, тогда как у испытуемых с высоким уровнем перфекционизма наряду с
достаточно
большим
количеством
символизации,
ведущие
места
в
защитной
констелляции занимают обесценивание, отрицание реальности, изоляция и девитализация.
89
Рисунок 5. Констелляции защитных механизмов, характерные для испытуемых с
различным уровнем перфекционизма
Рисунок 6. Соотношение среднего количества примитивных и зрелых защитных
механизмов у испытуемых с различным уровнем перфекционизма
Дополнительные данные о связи мотивационных параметров с особенностями
защитного стиля предоставляет корреляционный анализ. В таблице 16 приведены
корреляции мотивационных показателей и среднего количества различных защитных
механизмов в тесте Роршаха.
90
Таблица 16. Корреляции мотивационных параметров и среднего количества определенных
защитных механизмов
защитные механизмы
перф-м
ЯОП
ООП
СПП
МД
(общ. балл)
0,15
0,04
Примитивные защитные
0,35**
0,29**
0,30**
механизмы
расщепление
-0,01
0,08
0,27**
0,33**
0,22*
проективная идентификация
0,15
0,06
0,01
0,20*
0,21*
обесценивание
0,11
0,17
0,19*
0,23*
-0,25**
идеализация
0,16
0,11
0,15
0,20*
0,21*
отрицание реальности
0,12
-0,03
0,25**
0,18*
0,23*
0,02
0,01
-0,15
0,07
Зрелые защитные механизмы -0,06
дистанцирование
0,04
0,08
-0,06
0,05
0,03
символизация
0,02
-0,01
-0,01
0,06
0,03
проекция
-0,11
-0,06
-0,04
-0,15
0,12
изоляция
0,06
0,08
0,16
-0,11
0,05
девитализация
0,14
0,13
0,15
0,03
0,10
интеллектуализация
0,03
0,06
-0,10
0,02
0,18*
рационализация
-0,03
-0,01
-0,01
-0,04
0,05
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые корреляции по r-критерию Спирмена
** Корреляция значима при p < 0,01
* Корреляция значима при p < 0,05
Ни
общий
балл
перфекционизма
по
опроснику
«Многомерная
шкала
перфекционизма», ни выраженность каких-либо его компонентов не имеют статистически
значимых корреляций со зрелыми защитными механизмами.
Общий
балл
перфекционизма
коррелирует
с
количеством
примитивных
механизмов в целом (r = 0,35; p < 0,01), а также со средним количеством использования
испытуемыми таких частных примитивных защитных механизмов, как расщепление
(r = 0,27; p < 0,01),
проективная
(r = 0,19; p < 0,05)
и
идентификация
идеализация
обесценивание
(r = 0,20; p < 0,05),
(r = 0,20; p < 0,05),
отрицание
реальности
(r = 0,25; p < 0,01).
Отдельные компоненты перфекционизма имеют различные связи с количеством
определенных примитивных защитных механизмов. Для выраженности объектноориентированного перфекционизма статистически значимых корреляций не обнаружено.
Уровни выраженности Я-ориентированного и социально предписанного перфекционизма
связаны с общим количеством примитивных защит (r = 0,29, r = 0,30; p < 0,01), в
частности, расщепления (r = 0,33, p < 0,01; r = 0,22, p < 0,05) и отрицания реальности
(r = 0,18, r = 0,23; p < 0,05), но только для социально предписанного перфекционизма
наблюдается
корреляция
с
использованием
проективной
идентификации
(r = 0,21; p < 0,05) и примитивного обесценивания (r = 0,23; p < 0,05). Таким образом,
91
именно социально предписанный перфекционизм оказывается компонентом, имеющим
наибольшее количество корреляций с примитивными защитными механизмами.
Выраженность мотивации достижений положительно коррелирует с идеализацией
(r = 0,21; p < 0,05), отрицательно коррелирует с обесцениванием (r = −0,25; p < 0,01), а
также имеет положительную корреляцию с таким зрелым защитным механизмом, как
интеллектуализация (r = 0,18; p < 0,05).
С целью определения специфичности дисфункций защитного стиля в для
подгруппы испытуемых с высоким перфекционизмом, совершивших суицидальную
попытку, осуществлено сравнение среднего количества определенных защитных
механизмов в трех подгруппах испытуемых с высоким уровнем перфекционизма (см.
табл. 17)
Специфичным для подгруппы «суицидальных перфекционистов» является дефицит
зрелых механизмов психологической защиты. Суицидальные лица значимо реже (p < 0,05)
используют зрелые защитные механизмы, чем испытуемые двух других подгрупп. Также
для данной подгруппы специфично значимо более частое использование такого
примитивного защитного механизма, как обесценивание (p < 0,05), по сравнению с
контрольной подгруппой.
Специфической
особенностью
защитного
стиля
подгруппы
сравнения
(«перфекционисты» с нарушением адаптации без суицидального поведения) является
более частое использование идеализации (на уровне тенденции, приближающейся к
статистической значимости: p = 0,54). Испытуемые подгруппы сравнения также значимо
чаще, чем испытуемые суицидальной подгруппы (p < 0,05), используют такой зрелый
защитный механизм, как символизация. Однако следует отметить, что статистически
значимое различие имеет место лишь по отношению к ответам, связанным с уходом в
фантазию, но не к ответам, квалифицируемым непосредственно как символизация
вытесненного, что свидетельствует не столько о высокой способности испытуемых
подгруппы сравнения к символизации, сколько об их склонности к магическому
мышлению, к уходу от действительных проблем в воображение и фантазию.
Специфичным для подгруппы «адаптированных перфекционистов» является
значимо меньшее количество, чем у испытуемых обеих клинических подгрупп,
примитивных защитных механизмов в целом (p < 0,05); в частности, расщепления
(p < 0,05) и отрицания реальности (p < 0,01), а также значимо большее количество такой
92
зрелой защиты, как проекция (p < 0,01), и значимо меньшее количество таких зрелых
защит, как изоляция (p < 0,01) и девитализация (p < 0,01).
Таблица 17. Сравнение среднего количества защитных механизмов в трех подгруппах
испытуемых с высоким перфекционизмом
защитные механизмы
Примитивные защитные
механизмы
расщепление
проективная идентификация
обесценивание
идеализация
отрицание реальности
Зрелые защитные
механизмы
дистанцирование
символизация
проекция
изоляция
девитализация
интеллектуализация
рационализация
испытуемые с высоким перфекционизмом
дезадаптированные испытуемые
условно
адаптированные
с суицидальной
без
испытуемые
попыткой
суицидальной
(n = 13)
(n = 23)
попытки
(n = 40)
8,65
1,74
0,90
2,78
1,00
3,00
10,58
1,93
1,00
2,33
2,00
3,35
5,00
0,23
0,80
1,59
1,15
1,15
6,30
1,61
1,91
0,52
3,00
2,13
0,61
0,52
9,28
1,40
3,23
0,80
2,95
2,50
0,53
0,68
10,38
1,92
2,38
2,00
1,31
0,77
1,08
1,69
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые различия по U-критерию Манна-Уитни
(p < 0,05)
На Рисунках №7 и №8 наглядно представлено соотношение различных защитных
механизмов у трех подгрупп испытуемых с высоким уровнем
опросникового
перфекционизма.
В обеих клинических подгруппах наблюдается дисбаланс защитного арсенала в
сторону преобладания примитивных защит над зрелыми, который более выражен в
суицидальной подгруппе. Напротив, в контрольной подгруппе зрелые защитные
механизмы преобладают над примитивными.
Соотношение отдельных защитных механизмов в подгруппе испытуемых с
суицидальной попыткой соответствует констелляции защит в экспериментальной группе в
целом. Подгруппа сравнения («перфекционисты» с нарушением адаптации без
суицидального поведения) отличаются от суицидальной подгруппы большим «удельным
весом» в защитном арсенале идеализации и символизации. Наиболее характерными для
93
«адаптированных перфекционистов» являются такие когнитивно опосредствованные
защиты, как дистанцирование, символизация, проекция и рационализация.
Рисунок 7. Констелляции защитных механизмов, характерные для испытуемых с высоким
перфекционизмом при разной степени поведенческой дезадаптации
Рисунок 8. Соотношение примитивных и зрелых защитных механизмов в подгруппах
испытуемых с высоким перфекционизмом при разной степени поведенческой
дезадаптации
Вывод. При наличии связи высокого перфекционизма с примитивными защитными
механизмами, основной вклад в которую вносит социально предписанный компонент
перфекционизма, склонность к использованию примитивных защит
оказывается
94
специфичной
для
испытуемых
клинических
групп.
«Дезадаптированные
перфекционисты» демонстрируют большое количество примитивных механизмов защиты,
тогда как среднее количество примитивных защит, используемых «адаптированными
перфекционистами» соответствует таковому в группе контроля в целом.
При высоком эксплицитном перфекционизме дисбаланс защит в сторону
преобладания примитивных защитных механизмов над зрелыми может быть выражен в
разной степени и является одним из показателей степени дезадаптации и глубины
личностного расстройства.
Для подгруппы суицидальных пациентов с высоким уровнем перфекционизма
характерен выраженный дефицит зрелых механизмов психологической защиты, в
частности, символизации, а также высокая враждебность, составляющая компонент таких
защит, как обесценивание и девитализация.
2. 3. Репрезентации межличностных отношений
Центральным объектом данного раздела представления результатов исследования
является аффективно-когнитивный стиль репрезентаций отношений «Я-Другой», который
понимается как индивидуальная система представлений о человеческих отношениях,
система
их
категоризации
и
регуляции
с
разным
уровнем
когнитивной
дифференцированности, сложности, символической опосредованности и эмоциональной
пристрастности (Соколова, Коршунова, 2007; Соколова, 2009; Филимонова, 2010, 2011).
Структурные и содержательные особенности репрезентаций межличностных
отношений, характерные для разных групп испытуемых, исследовались с помощью
количественного и качественного анализа результатов проективных методик «Тест
Роршаха» и «Пиктограммы».
Содержание образов межличностных отношений, продуцируемых испытуемыми
при выполнении методики «Пиктограммы», анализировалось с помощью специально
разработанной процедуры, описанной в Приложении №8.
Подсчитывалось среднее количество изображений взаимоотношений людей и(ли)
антропоморфных персонажей, включающих в себя следующие компоненты:
1. агрессия, враждебность;
2. доброжелательность и сотрудничество;
3. спасение;
4. конструктивная конкуренция (конкуренция как стремление к достижению,
95
успеху);
5. деструктивная конкуренция (конкуренция как вражда);
6. позор, обесценивание;
8. восхищение, (само) идеализация.
При
анализе
результатов
теста
Роршаха
подсчитывалось
количество
человеческих образов (H, Hd и (H)), а также вычислялись показатель враждебности по
шкале Илизура (Elizur, 1975) и показатель взаимозависимости-автономии по шкале
Юриста (Urist, 1977).
В таблице №18 представлены результаты сравнения по U-критерию Манна-Уитни
среднегрупповых
отсутствием
показателей
суицидального
выполнения
поведения
и
методик
с
испытуемыми
разным
уровнем
с
наличием/
манифестного
перфекционизма.
Статистический анализ показывает, что испытуемые, совершившие суицидальную
попытку, по сравнению с адаптированными испытуемыми при выполнении методики
«Пиктограммы» продуцируют значимо больше образов, содержащий агрессию (p < 0,05),
в том числе изображающих деструктивную конкуренцию (p < 0,05), а также значимо чаще
изображают образы, включающие в себя идеализацию (p < 0,05) и обесценивание
(p < 0,05). Суицидальные пациенты значимо реже, чем испытуемые контрольной группы,
изображают конструктивную, направленную на достижение успеха, конкуренцию
(p < 0,01), а также реже продуцируют образы, связанные с доброжелательностью и
сотрудничеством, но эта тенденция не достигает уровня статистической значимости.
На
Рисунке
№9
наглядно
представлено
количественное
соотношение
репрезентаций межличностных отношений определенного содержания в методике
«Пиктограммы» в экспериментальной и контрольной группах.
Межгрупповое сравнение средних показателей, отражающих характеристики
образов в тесте Роршаха, позволяет установить следующие различия. Суицидальные
испытуемые значимо (p < 0,01) реже, чем условно здоровые, воспринимают в чернильных
пятнах человеческие фигуры и их части. У них наблюдается значимо (p < 0,01) более
высокий балл по шкале взаимозависимости-автономии Юриста. Статистически значимых
различий по шкале враждебности Илизура не обнаружено.
Единственным статистически значимым различием среднегрупповых показателей
испытуемых с разным уровнем манифестного перфекционизма является значимо более
частое изображение при выполнении методики «Пиктограммы» испытуемыми с высоким
уровнем перфекционизма образов отношений, включающих в себя идеализацию
96
(p < 0,01), чем испытуемыми с невысоким уровнем перфекционизма. Значимых
межгрупповых различий в среднем количестве изображений отношений агрессии,
доброжелательности, помощи, разных типов конкуренции и обесценивания не выявлено.
Также не обнаружено статистически значимых различий при сравнении показателей
контент-шкал теста Роршаха.
Таблица 18. Сравнение характеристик репрезентаций межличностных отношений,
характерных для испытуемых с наличием/отсутствием суицидального поведения и с
различным уровнем перфекционизма
Характеристики
репрезентаций
межличностных
отношений
Паттерны
взаимоотношений в
методике
«Пиктограммы»
агрессия
доброжелательность
спасение
конструктивная
конкуренция
деструктивная
конкуренция
обесценивание
идеализация
Коммуникативные
показатели в тесте
Роршаха
человеческие фигуры (H +
(H) + Hd)
относительная
враждебность (шкала
Илизура)
зависимость (шкала
Юриста)
Группы испытуемых
наличие/отсутствие
суицидального поведения
суицидальная
группа
группа
нормы
(n = 40)
(n = 40)
уровень перфекционизма
высокий
(n = 36)
умеренный и
низкий
(n = 44)
1,43
0,50
0,68
0,73
0,73
0,60
1,16
0,55
0,68
1,05
0,64
0,55
0,73
1,40
0,93
1,16
1,00
0,53
1,35
0,58
0,28
0,93
0,79
0,47
1,54
0,77
0,36
0,89
2,18
6,15
4,68
5,34
0,35
0,32
0,37
0,31
3,21
2,67
2,96
2,79
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые различия по U-критерию Манна-Уитни
(p < 0,05)
97
Рисунок 9. Соотношение репрезентаций межличностных отношений различного
содержания в экспериментальной и контрольной группах на основании анализа образов
методики «Пиктограммы»
Таблица 20. Корреляции мотивационных параметров и характеристик репрезентаций
межличностных отношений
Характеристики
перф-м ЯОП
ООП
СПП
МД
репрезентаций
(общ.
межличностных отношений балл)
в проективных методиках
Паттерны взаимоотношений
в методике «Пиктограммы»
агрессия
0,08
-0,02
0,02
-0,07
0,19*
доброжелательность
-0,09
-0,03
0,02
-0,05
-0,18*
спасение
0,05
-0,03
-0,01
0,15
-0,13
конструктивная конкуренция
-0,16
-0,10
-0,11
-0,15
-0,02
деструктивная конкуренция
0,11
0,02
0,09
0,12
-0,02
обесценивание
0,15
0,08
0,02
-0,08
0,21*
идеализация
0,09
-0,10
0,29**
0,28**
0,24**
Коммуникативные
показатели в тесте Роршаха
человеческие фигуры (H + (H)
+ Hd)
-0,03
0,00
0,06
-0,12
-0,01
относительная враждебность
(шкала Илизура)
0,09
-0,00
-0,05
0,18*
0,30**
зависимость (шкала Юриста)
0,11
0,10
-0,02
0,16
0,02
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые корреляции по r-критерию Спирмена
** Корреляция значима при p < 0,01 * Корреляция значима при p < 0,05
Более дифференцированные данные о связи мотивационных показателей и
специфики репрезентаций межличностных отношений предоставляет корреляционный
анализ, результаты которого представлены в таблице №20.
98
Значимую корреляцию с количеством изображений в методике «Пиктограммы»
идеализирующих отношений имеет общий балл перфекционизма по опроснику
«Многомерная шкала перфекционизма» (r = 0,29; p < 0,01) и такие его компоненты, как Яориентированный
перфекционизм
(r = 0,28; p < 0,01)
и
социально
предписанный
перфекционизм (r = 0,29; p < 0,01).
Общий уровень перфекционизма коррелирует также с индексом враждебности по
соответствующей шкале Илизура (r = 0,18; p < 0,05). Преимущественный вклад в эту связь
вносит социально предписанный компонент перфекционизма (r = 0,30; p < 0,01), тогда как
прочие компоненты перфекционизма такой связи не имеют. Социально предписанный
перфекционизм
также
коррелирует
с
количеством
изображений
в
методике
«Пиктограммы» агрессии (r = 0,19; p < 0,05) и обесценивания (r = 0,21; p < 0,05) во
взаимоотношениях, являясь, таким образом, мотивационным параметром, наиболее тесно
связанным с враждебной окрашенностью репрезентаций межличностных отношений.
Я-ориентированный
перфекционизм
имеет
отрицательную
корреляцию
с
количеством изображений в методике «Пиктограммы» отношений доброжелательности и
сотрудничества (r = −0,18; p < 0,05), что может являться косвенным свидетельством связи
данного компонента перфекционизма с дефицитом способности к конструктивной
совместной деятельности, взаимопомощи, с индивидуализмом и эгоцентризмом на пути
достижения целей.
Объектно-ориентированный перфекционизм не имеет значимых корреляций с
особенностями
репрезентаций
межличностных
отношений,
также
как
уровень
выраженности мотивации достижений.
С
целью
определения
специфичности
характеристик
репрезентаций
межличностных отношений для дезадаптированных «перфекционистов», совершивших
суицидальную попытку, осуществлено сравнение трех подгрупп испытуемых с высоким
уровнем перфекционизма, результаты которого представлены в Таблице №21, а также на
Рисунке №10.
99
Рисунок 10. Соотношение репрезентаций межличностных отношений различного
содержания в трех подгруппах испытуемых с высоким перфекционизмом
Таблица 21. Сравнение особенностей репрезентаций межличностных отношений в трех
подгруппах испытуемых с высоким перфекционизмом
Характеристики
репрезентаций
межличностных отношений
в проективных методиках
Паттерны
взаимоотношений в
методике «Пиктограммы»
агрессия
доброжелательность
спасение
конструктивная конкуренция
деструктивная конкуренция
обесценивание
идеализация
Коммуникативные
показатели в тесте Роршаха
человеческие фигуры (H + (H)
+ Hd)
относительная враждебность
(шкала Илизура)
зависимость (шкала Юриста)
испытуемые с высоким перфекционизмом
дезадаптированные испытуемые
условно
адаптированные
с суицидальной
без
испытуемые
попыткой
суицидальной
(n = 13)
(n = 23)
попытки
(n = 40)
1,26
0,35
0,83
0,78
0,83
0,52
1,52
1,20
0,53
0,63
0,93
0,78
0,50
1,63
0,85
1,00
0,62
1,23
0,77
0,31
1,31
3,52
5,30
4,85
0,37
3,18
0,37
2,82
0,36
3,02
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые различия по U-критерию Манна-Уитни
(p < 0,05)
100
Испытуемые суицидальной подгруппы значимо отличаются от испытуемых
контрольной подгруппы более редким изображением в методике «Пиктограммы»
отношений, включающих в себя доброжелательность и сотрудничество (p < 0,05), а от
испытуемых
подгруппы
сравнения
–
значимо
более
высоким
показателем
взаимозависимости по шкале Юриста (p < 0,05). На уровне тенденций, не достигающих
уровня статистической значимости, для испытуемых суицидальной подгруппы, по
сравнению с испытуемыми других подгрупп, характерно наибольшее количество
изображений ситуаций спасения одним персонажем другого в методике «Пиктограммы».
Испытуемые контрольной подгруппы реже изображают агрессивные, идеализирующие и
обесценивающие взаимоотношения, чем испытуемые клинических подгрупп, а также
чаще изображают конструктивную конкуренцию, однако перечисленные тенденции также
не достигают уровня статистической значимости.
Вывод. Таким образом, при наличии характерной для испытуемых с высоким
перфекционизмом выраженной тенденции к примитивной идеализации в области
межличностных отношений, которая может быть понята как проявление грандиозного
компонента их личностной структуры, обнаружено существенное различие содержания
репрезентаций межличностных отношений испытуемых с высоким перфекционизмом при
наличии/отсутствии
нарушения
адаптации
Дифференцирующей
«адаптированных
и
суицидального
перфекционистов»
и
поведения.
перфекционистов,
совершивших суицидальную попытку, является разная степень представленности в
репрезентативном пространстве отношений доброжелательности и сотрудничества. У
суицидальных пациентов с высоким перфекционизмом недостаточная представленность в
репрезентативном
пространстве
отношений
сотрудничества
сочетается
с
его
наполненностью деструктивными и агрессивными репрезентациями межличностных
отношений, а также образами отношений симбиотической зависимости.
101
Глава 4. Обсуждение результатов эмпирического исследования
Данная глава содержит в себе обобщение и осмысление результатов проведенного
эмпирического
исследования,
посвященного
изучению
мотивационных
и
операционально-исполнительных компонентов в структуре перфекционного стиля
личности пациентов с нарушением адаптации и суицидальными попытками.
Положения системно-интегративной модели аффективно-когнитивного стиля
личности (Соколова 1989, 1995, 2003; 2009а; Чеснова, 1987; Дорожевец, 1986; Кадыров,
1990; Бурлакова, 1997; Рахманкина, 2000; Соколова, Ильина, 2000; Соколова, Бурлакова,
Лэонтиу, 2001, 2002; Соколова, Сотникова, 2006; Соколова, Коршунова, 2007;
Филимонова, 2011; Парамонова, 2011) послужили теоретической основой исследования
многократно эмпирически установленной связи перфекционизма и суицидального
поведения (Dean, Range, 1996; Dean, Range, Goggin, 1996; Klibert, Langhinrichsen-Rohling,
Saito, 2005; Hewitt, Newton, Flett, Callander 1997; Donaldson, Spirito и Farnett 2000; Dean,
Rage, 1999; Hewitt, Flett, Turnbull-Donovan, 1992; Hewitt, Flett и Weber 1994; O’Connor
2007; и др.) и позволили не только подтвердить роль перфекционизма как фактора
предрасположенности к возникновению суицидальных мыслей и действий в стрессовых
ситуациях, но исследовать и раскрыть ее содержание, конкретные условия и механизмы
реализации.
В качестве теоретической гипотезы было выдвинуто предположение, что для
суицидальных пациентов с высоким уровнем перфекционизма характерен особый
дисфункциональный
включающее
в
стиль
себя
личности,
нарушения
системное
патологическое
мотивационно-личностного
и
образование,
операционально-
исполнительного компонентов регуляции взаимодействий субъекта с окружающей
социальной
действительностью.
В
связи
со
структурными
и
содержательными
особенностями организации мотивационного и исполнительного компонентов стиля таких
пациентов, стремление к совершенству приобретает у них безудержный, экстремальный,
непреодолимый характер, теряет свою побудительную и регуляторную функции,
оказывает дезорганизующее влияние на деятельность и деструктивное влияние на
психологическое
перфекционизма
благополучие.
связана
с
Предполагается,
дефицитом
что
дисфункциональность
рационально-рефлексивного
контроля
мотивационных и аффективных процессов, который проявляется в особой пристрастности
и «хрупкости» познавательных функций в отношении информации, релевантной
перфекционной мотивации.
102
Была поставлена цель выявления и описания специфики стиля личности,
присущего суицидальным пациентам с высоким уровнем перфекционизма, в сравнении с
личностным стилем адаптированных и дезадаптированных «перфекционистов», не
демонстрирующих суицидального поведения.
Поставленные
задачи
эмпирически
решались
путем
сравнения
систем
взаимосвязанных стилевых характеристик, свойственных испытуемым с разным уровнем
манифестного перфекционизма, а также путем сравнения аффективно-когнитивных
стилей
в
трех
перфекционизма:
подгруппах
испытуемых
1) совершивших
с
высоким
суицидальную
уровнем
попытку;
опросникового
2) характеризующихся
нарушениями адаптации, не сопровождающимися суицидальным поведением; 3) условно
адаптированных.
§1. Мотивационный компонент перфекционного стиля личности
Мотивация
перфекционизма
проявляется
в
стереотипно
воспроизводимой
готовности ориентироваться на неоправданно завышенные идеальные стандарты
(эталоны) себя и окружающих. В данном исследовании структура перфекционной
мотивации описывается как система мотивационных и ценностных образований,
включающих в себя соотношение внутренней и внешней мотивации стремления к
совершенству, стремления к успеху и избеганию неудач, уровень самооценки, а также
структуру и содержание иерархии ценностей личности. Предполагалось обнаружить
количественно более высокий уровень манифестного перфекционизма в группе
испытуемых с нарушениями адаптации и суицидальным поведением по сравнению с
испытуемыми контрольной группы, а также качественную специфику организации
мотивационного компонента присущего им перфекционного личностного стиля.
1.1. Структура манифестного перфекционизма
На основании статистического анализа результатов опросника «Многомерная
шкала перфекционизма», подтвердились данные о значимо более высоком уровне
манифестного
перфекционизма
(стремления
к
совершенству
как
декларируемой
мотивации) у лиц, совершивших суицидальную попытку, по сравнению с испытуемыми
контрольной группы, что подтверждает представленные в литературе данные о наличии
связи перфекционизма и суицидального поведения (O’Connor, 2007; и др.).
103
Также полученные результаты подтверждают предположение о различной
структуре и содержании перфекционной мотивации в экспериментальной и контрольной
группе.
В частности, наблюдается различное соотношение компонентов перфекционизма в
сравниваемых группах испытуемых, которое может быть понято как отражение
соотношения «внешнего» и «внутреннего» источников стремления к совершенству. В
группе суицидальных пациентов по сравнению с контрольной группой значимо повышен
социально предписанный перфекционизм − склонность приписывать значимым другим
нереалистичные требования и ожидания, которым необходимо соответствовать, чтобы
заслужить одобрение и принятие. Уровень выраженности прочих компонентов
перфекционизма в сравниваемых группах статистически значимо не различается, в
частности, приблизительно одинаков уровень Я-ориентированного перфекционизма −
склонности предъявлять самому себе изнурительные, нереалистичные требования и не
допускать возможности ошибки. Мы полагаем, что стремление к совершенству и высокие
личные стандарты могут субъективно иметь как внутренний источник (основываться на
интериоризованных, «присвоенных», личностно значимых идеалах, нормативах и
стандартах), так и внешний источник (основываться на приписываемых окружающим
требованиях).
Социально
предписанный
перфекционизм
отражает
стремление
к
социально одобряемому, признаваемому, пропагандируемому и в определенном смысле
«навязываемому» совершенству. В этом контексте субъективное чувство «принуждения к
совершенству»
(Гаранян,
2010)
придает
процессу
самосовершенствования
«вынужденный» характер, лишенный имманентной ценности и осмысленности. Такая
трактовка согласуется с предлагаемой Dunkley et al. (2006) двухмерной моделью
перфекционизма, в которой социально предписанный перфекционизм имеет наибольшую
нагрузку по дезадаптивному фактору «самокритичная обеспокоенность оценками»,
который включается в себя хроническую озабоченность чужой критикой и ожиданиями.
Согласно результатам проведенного эмпирического исследования, в группе
суицидальных пациентов уровень социально предписанного перфекционизма значимо
повышен, а также наблюдается высокая корреляция данного компонента и Яориентированного компонента перфекционизма, чего не наблюдается в контрольной
группе. На основании этих данных может быть сделан вывод о субъективном
преобладании внешнего источника
мотивации
стремления к совершенству над
внутренним в мотивационной структуре суицидальных пациентов, об их склонности
отождествлять, смешивать собственные требования по отношению к себе и требования
104
значимых других, что является проявлением сверхзависимости их самооценки от
ожидаемых оценок окружающих людей (вплоть до феномена «эхо-самооценки»
(Е.Т.Соколова; 1989), когда оценка значимого другого некритично присваивается).
Подобная сверхзависимость самооценки обуславливает ее крайнюю «хрупкость» и
неустойчивость.
Полученные
результаты
могут
быть
осмыслены
в
психоаналитической
перспективе. Социально предписанный перфекционизм может быть понят как результат
проекции,
вынесения
вовне
содержаний
собственного
садистического
суперэго
суицидальных пациентов, благодаря чему окружающим людям, социуму приписываются
чрезмерная требовательность, бескомпромиссность, нетерпимость и жестокость, которые
присущи преследующему суровому суперэго суицидентов. Смешение собственных
требований к себе и приписываемых окружающим ожиданий может свидетельствовать
также о тенденции к слиянию «я» и объекта, нарушению границ «Я-Другой», что
характерно для пограничного и психотического уровней личностного функционирования.
Ранее показано, что сверхзависимость самооценки от ожидаемых оценок окружающих
может трактоваться как признак присущей большинству суицидальных пациентов
пограничной
личностной
организации,
характерной
чертой
которой
является
всеохватывающая, генерализованная сверхзависимость и связанная с ней дефицитарность
(«ущербность») индивидуальности, подлинной идентичности (Соколова, 1995, 2009a,
2009b). Так, клинические наблюдения и описания, как и данные проективных методик,
указывают на переживание внутренней омертвелости, «выхолощенность» мотивации,
безжизненность и пустоту «я» пограничных личностей, резко контрастирующую порой с
насыщенностью их внешней социальной, «фасадной» жизни.
1.2. Соотношение перфекционизма и мотивации достижений
В качестве одной из составляющих мотивационного компонента перфекционного
стиля в данном исследовании рассматривалась мотивация достижений − мотивация,
направленная
на
возможно
лучшее
выполнение
любого
вида
деятельности,
ориентированной на достижение результата, к которому может быть применен критерий
успешности. Такая мотивация проявляется в стремлении субъекта прилагать усилия и
добиваться возможно лучших результатов в области, которую он считает важной,
значимой (Гордеева, 2002).
Перфекционизм и мотивация достижений являются концептуально близкими
понятиями,
что
обуславливает
высокую
актуальность
изучения
соотношения
105
соответствующих мотивационных тенденций. Важность изучения мотивационной основы
перфекционизма подчеркивается современными исследователями (Юдеева, 2007; Гаранян,
2010), однако имеются лишь ограниченные данные о наличии у испытуемых с высоким
перфекционизмом интенсивного
«конфликта достижения», при котором мотивы
«стремления к успеху» и «избегания неудачи» выражены с одинаковой силой.
Мы полагаем, что соотношение мотивации достижений и перфекционизма связано
со степенью реалистичности выдвигаемых субъектом по отношению к себе и к
результатам своей деятельности требований, его способностью или неспособностью
объективно оценить свои возможности, признать естественные человеческие и
ситуационные ограничения, что, в свою очередь, обусловлено структурными и стилевыми
особенностями личности, связано с глубинными, преимущественно неосознаваемыми
источниками манифестной мотивации стремления к совершенству и достижениям.
Согласно результатам проведенного эмпирического исследования, испытуемые
экспериментальной
группы
характеризуются
значимо
более
низкой
мотивацией
достижений, чем испытуемые контрольной группы (стремление избежать неудач
преобладает
у
них
над
стремлением
к
успеху).
Также
получены
данные,
свидетельствующие о различных связях перфекционизма и мотивации достижений в
сравниваемых группах испытуемых: если в контрольной группе высокий уровень Яориентированного перфекционизма связан с высокой мотивацией достижений, то в группе
суицидальных пациентов подобная связь между упомянутыми показателями отсутствует.
Таким
образом,
в
экспериментальной
группе
мотивация
может
приобретать
парадоксальную и внутренне противоречивую структуру – при которой декларация
убеждения в необходимости соответствовать идеалу не сочетается с активным
стремлением к успеху, реальной готовностью браться за новые, сложные задачи и
прикладывать усилия к их решению.
На основании этих данных можно сделать предположение о механизмах
негативного влияния перфекционизма суицидальных пациентов на продуктивность их
деятельности. Доминирование стремления к избеганию неудач над стремлением к успеху
может обсуждаться в различных контекстах, в частности, с точки зрения связи с
феноменом выученной беспомощности, описанной М.Селигманом, а также с точки зрения
закона
«оптимума
мотивации»
Йеркса-Додсона,
согласно
которому
избыточная
мотивация ведет к дезорганизации деятельности. В случае, когда стремление к
идеальному результату является чрезмерно интенсивным и перегруженным личностной
значимостью, соответствующая мотивация теряет свою побуждающую и регулирующую
106
функции, приводит к своеобразному «ступору», «параличу», неспособности приступить к
деятельности, избегающему, пассивному поведению и прокрастинации (промедлению,
откладыванию значимых дел).
С точки зрения психоаналитической теории доминирование мотивации избегания
неудач в мотивационной структуре может быть понято как одно из проявлений
нарциссической организации личности, скрывающей за грандиозным «фасадом»
непоправимо дефектное реальное «я» (Д.Винникотт; Х.Кохут; О.Кернберг; и др.).
Глубинное ощущение собственной никчемности делает ведущей мотивацией стремление
любой
ценой
избежать
потенциального
позора
разоблачения,
обнаружения
за
«фасадным», «фальшивым я» своих явных или мнимых изъянов, несовершенств, ошибок
и неизбежно следующей за этим потери одобрения значимых других и краха самооценки.
Rhodewalt, Sorrow (2003) описывают стратегию «самоинвалидизации» (self-handicapping),
которая присуща нарциссическим личностям и позволяет им, избегая реального
тестирования своих способностей и возможностей в ходе решения выдвигаемых жизнью
задач, сохранить иллюзию их неограниченности и собственного всемогущества.
1.3. Соотношение перфекционизма и самооценки
При отсутствии статистически значимых межгрупповых различий в среднем
уровне самооценки, измеряемой с помощью методики С.А.Будасси, как самооценка лиц с
высоким перфекционизмом, так и самооценка пациентов, совершивших суицидальную
попытку,
характеризуются
динамические
определенной
характеристики
личностной
спецификой,
организации
отражающей
структурно-
соответствующих
групп
испытуемых.
В ходе обследования суицидальных пациентов наблюдался целый ряд характерных
проявлений, которые свидетельствуют о пограничном уровне их личностной организации,
одним из критериев которого является диффузия идентичности. В частности, отмечались
существенные субъективные трудности при выполнении методики «Нахождение
количественного выражения уровня самооценки С.А. Будасси»: пациенты заявляли, что у
них «в равной мере присутствуют все качества»; многократно исправляли и переделывали
уже выполненное задание; приписывали себе в качестве наиболее характерных и
выраженных противоречивые черты (отзывчивость и холодность, искренность и
скрытность и проч.); качества, выбранные в качестве недостатков, ранжировали в
дальнейшем как наиболее желательные, и наоборот, помещали декларируемые
«достоинства» в конец списка. Также при выполнении методики наблюдался описанный
107
Е.Т.Соколовой (1989) феномен «эхо-самооценки», т.е. отождествления оценки Я с
оценками значимых других («я буду оценивать себя так, как видят меня со стороны»,
«мама говорит, что я ужасно нетерпеливая», «мне все говорят, что я слишком добрая»
и т.п.).
В целом, можно говорить о том, что для суицидальных пациентов характерен
дефицит способности к рациональной и рефлексивной оценке себя вне зависимости от
актуальных аффективных состояний и фрустраций, недостаточная оформленность
внутренних критериев самооценки, трудности «выделения своего Я из поля»,
создаваемого мнениями окружающих людей, недостаточная интегрированность частных
негативных и позитивных самооценок в непротиворечивый образ Я, что обуславливает
эмоциональную нестабильность и глубокую уязвимость их самооценки.
Степень расхождения между образами Я-реального и Я-идеального внутри каждой
из подгрупп испытуемых может широко варьироваться, однако установлена определенная
закономерность распределения самооценок по уровням в соответствии с уровнем
перфекционизма. У испытуемых с высоким баллом опросникового перфекционизма
значимо чаще, чем у испытуемых с умеренным и низким перфекционизмом, имеют место
«экстремальные», «полюсные» варианты самооценки – т.е. крайне завышенная и крайне
заниженная
самооценка
(«самооценка,
заниженная по невротическому типу» в
терминологии С.А.Будасси) – и соответственно, адекватная по уровню самооценка
наблюдается значимо реже.
На основании степени рассогласования между Я-реальным и Я-идеальным
некоторые исследователи (Sorotzkin 1985; Slaney et al., 2001; Hewitt, Flett et al., 2002)
склонны выделять два типа перфекционистов – «невротических» и «нарциссических».
Однако более глубинный теоретический анализ проблемы мотивационной основы
перфекционизма с точки зрения психоаналитических представлений о «расколотой»,
«двойственной» структуре нарциссической личности (Akhtar, Thompson 1982, Rhodewalt,
Sorrow, 2003; Кернберг, 1998, 2000; Соколова, 2002), позволяет рассматривать
обсуждаемые мотивационные паттерны не столько как критерии устойчивых типов
перфекционистов,
сколько
как
проявления
временных
состояний
самосознания,
представляющие собой «две стороны одной медали». Ранее показано, что пограничнонарциссической личности свойственно неустойчивое, подвергающееся постоянным
флуктуациям и искажениям представление о себе, своеобразные «качели» (Соколова,
1989; 1995; 2009а), подразумевающие возможность быстрых радикальных изменений
самоотношения от самоидеализации до самоуничижения под действием внешних
108
ситуативных
факторов,
что
обуславливает
их
глобальную
уязвимость
и
стрессодоступность. В этом ракурсе диагностируемый уровень самооценки пациентов с
высоким перфекционизмом соответствует тому компоненту образа Я – «грандиозному»
или «ничтожному» – который доминирует в самосознании в текущий период в
зависимости от ряда личностных и ситуационных факторов.
1.4. Связь перфекционизма и иерархии ценностей
Содержание идеалов и ценностей личности является базовой характеристикой
стремления к совершенству, задающей на определенных этапах направление личностного
развития (Грачева, 2006), в связи с чем в качестве одного из компонентов перфекционной
мотивации в обсуждаемое эмпирическое исследование нами была включена структура и
содержание
иерархии
ценностей.
Имеются
данные
о
различной
сложности,
дифференцированности и отрефлексированности представлений об идеале у здоровых
личностей с разным уровнем перфекционизма, а также о различном содержании
присущих им жизненных ценностей (Грачева, 2006), однако эмпирические данные о
специфике ценностно-смысловой сферы клинических групп «перфекционистов» в
отечественной психологии отсутствуют.
В обсуждаемой работе исследовалось соотношение в ценностной иерархии
испытуемых различных групп конкретных и абстрактных ценностей, ценностей
профессиональной самореализации и ценностей личной жизни, эгоцентрических и
просоциальных
образований,
ценностей,
находящих
а
также
отражение
менее
в
осознаваемых
проективной
ценностно-смысловых
продукции
(методика
«Пиктограммы»).
Было показано, что ценностная иерархия суицидальных пациентов по ряду
параметров отличается от ценностной иерархии адаптированных испытуемых; также была
установлена связь содержания ценностей с уровнем перфекционизма.
Для испытуемых с высоким перфекционизмом обеих групп (экспериментальной и
контрольной) по сравнению с испытуемыми с невысоким перфекционизмом характерно
существенное
преобладание
индивидуалистических
(эгоцентрических)
ценностей,
связанных с личным благополучием и самоутверждением (свобода, уверенность в себе,
здоровье, активная деятельная жизнь, материальная обеспеченность и развлечения), над
просоциальными
ценностями,
связанными
с
гармоничными
межличностными
отношениями (любовь, счастье других, наличие хороших и верных друзей, счастливая
семейная жизнь). В проективной продукции (методика «Пиктограммы») лиц с высоким
109
уровнем перфекционизма (как в клинических, так и в контрольной подгруппе) в качестве
ценностей представлены многочисленные образы внешних, зримых доказательств успеха
(медалей, кубков, дипломов и т.п.). Эти результаты подтверждают предположение о связи
перфекционизма с нарциссической организацией личности, которая характеризуется
диспропорциональной степенью озабоченности исключительно собой, своими внешними
достоинствами, престижем, «имиджем», статусом и прочими видимыми атрибутами
совершенства. Придание особой ценности и значимости внешним атрибутам успеха
связано
с
перфекционной
самопрезентацией,
попытками
создания
собственного
безукоризненного образа в глазах окружающих, блестящего «фасада» как средства
идентификации с всемогущественной «частью» собственного Я (Мак-Вильямс, 2003;
Соколова, 2009). Однако подобный «фасад» подчас не имеет прочного «фундамента»,
представляет собой компенсацию дефицита чувства самоценности, способности к
безусловному принятию и самопринятию, направлен на сокрытие глубокой внутренней
неуверенности в себе, чувства собственной ущербности и пустоты, а также отражает
недостаточность внутренних критериев самооценки и ее зависимость от восхищения,
одобрения и признания окружающих. Такая внешняя, «ложная», «фальшивая»,
«кажущаяся» грандиозность является очень хрупкой и может быть легко разрушена, в
отличие от истинного чувства самоценности.
Следует отметить, что связь с эгоцентрическими ценностями демонстрирует только
социально
предписанный
компонент
перфекционизма
(значимо
повышенный
в
экспериментальной группе), что является одним из проявлений парадоксальности
перфекционной мотивации суицидальных пациентов: при наличии сверхзависимости от
оценок и мнений окружающих, они проявляют эгоцентричность, исключительную
концентрацию психологического интереса на своем «я», склонность к обесцениванию
межличностных отношений и дефицит способности к эмпатии и установлению глубоких и
прочных эмоциональных связей с окружающими людьми.
У испытуемых с высоким перфекционизмом, совершивших суицидальную
попытку, в отличие от адаптированных испытуемых, также наблюдается выраженное
доминирование ценностей профессиональной самореализации (активная деятельная
жизнь,
интересная
работа,
общественное
признание,
продуктивная
жизнь)
над
ценностями личной жизни (любовь, счастливая семейная жизнь, наличие хороших и
верных друзей, здоровье, развлечения). Доминирование ценностей профессиональной
самореализации может являться прямым проявлением социально предписанного
перфекционизма, приоритета внешних критериев подтверждения не столько переживания
110
самоценности, сколько подкрепления ее «видимых», «фасадных» и защитных проявлений.
К тому же, клинически выраженное состояние социального и личного фиаско могут
говорить и о защитном уходе, поиске «психического убежища» в регламентируемых
профессиональных
отношениях
перед
лицом
повторяющихся
фрустраций
в
«неопределенных» и многозначных межличностных отношениях.
Полученные в результате проведенного эмпирического исследования данные также
свидетельствуют о том, что у испытуемых экспериментальной группы конкретные
ценности, такие как состояние собственного здоровья, наличие интересной работы и
материальная обеспеченность, наличие хороших друзей, счастливой семейной жизни и
развлечений, преобладают над ценностями «высшими», абстрактными, к которым
относятся развитие, познание, свобода, красота природы и искусства, творчество,
жизненная мудрость, любовь и счастье других людей. Корреляционный анализ
демонстрирует, что высокий уровень социально предписанного перфекционизма связан с
низким рангом абстрактных ценностей в ценностной иерархии. Этот результат
свидетельствует о том, что для испытуемых, которые озабочены внешними, «фасадными»
доказательствами своего совершенства, недостаточно личностно значимыми являются
внутренние, скрытые от глаз окружающих аспекты собственной идентичности и
целостности, своего личностного развития и самоактуализации, в основе которых лежит
индивидуальная система абстрактных ценностей как результат присвоения человеком
высших культурных норм и ценностей. Абстрактные ценности являются одним из
ресурсов совладания с психологическим кризисом, поскольку обеспечивают способность
к смыслообразованию, которая является источником развития саморегуляции в течение
всей жизни (Николаева, 2009). У дезадаптированных пациентов с суицидальным
поведением эта способность оказывается суженой, их ценностно-смысловые ориентации
характеризуются
конкретностью,
ситуативностью,
прагматичностью
и
даже,
в
определенном смысле – фрагментарностью. «Узкий» прагматизм при недостатке
абстрактных
идеальных
представлений,
позволяющих
вообразить
«возможное»,
существенно препятствует способности индивида оценить себя со стороны, критически
анализировать «я» и «собирать» его во временной перспективе, и тем самым ограничивает
возможности внутренне последовательного и связного личностного развития, развития
рефлексии и смыслообразования.
Можно говорить о внутренне расщепленной структуре мотивации суицидальных
пациентов, включающей высокую выраженность перфекционизма при дефиците
обобщенных
идеальных
ценностей,
бедной
представленности
в
самосознании
111
экзистенциальной проблематики, имеющей отношение к ответственности, осознанному
выбору, самоограничению, терпению, систематическому преодолению трудностей в
процессе
собственной
активности.
Драматический
контраст
между
сильной
выраженностью перфекционной мотивации (включающей трансгрессивные импульсы к
«безграничности»)
и
ограниченностью
средств
ее
обобщенно-символического
опосредствования в кризисных жизненных ситуациях может вести к переживанию
смыслового тупика, неспособности выйти за рамки частной ситуации, ощущению
безвыходности и безысходности.
Вывод. В целом, мотивационный компонент перфекционного стиля личности
пациентов с нарушениями адаптации и суицидальным поведением характеризуется
конкретностью, узостью и ригидностью представлений о совершенстве, что не позволяет
им расширить круг замещающих объектов удовлетворения потребности, найти
альтернативные пути решения проблем и(ли) достигнуть удовлетворения путем
воображения, создавая утешительные мечты и иллюзии взамен потерь и разочарований.
Экстремальная выраженность перфекционизма превращает достижение совершенства
(понимаемого крайне конкретно и безальтернативно) в сверхзначимую цель, которая
должна быть реализована любой ценой. При этом дефицит внутренних критериев
самооценки, ее «хрупкость» и чрезвычайная зависимость ведут к тому, что даже
незначительные неудачи и критика со стороны окружающих генерализованно и
недифференцированно переживаются как «нарциссический крах», сопровождаются
острыми и тягостными эмоциональными состояниями, такими как «токсический стыд»
(Б.Килборн), ощущение рухнувшего чувства собственного достоинства, нарциссическая
зависть и ярость. В качестве реакции на невозможность достичь идеала при описанном
варианте перфекционизма может возникать переживание тотального негативного
самоотношения и самоотвержения, находящее реализацию в аутодеструктивных
действиях (Соколова, 2009b).
§2. Операционально-исполнительный компонент перфекционного стиля личности
При описании и обсуждении операционально-исполнительного компонента
перфекционизма как стиля личности мы опираемся на положения системной и
интегративной
модели
саморегуляции,
предпосылки
которой
были
заложены
представителями Эго-психологии (Х.Хартман, Д.Рапапорт, Х.Виткин), согласно которой
112
различаются первичные бессознательные, непосредственно зависимые от конфликта
влечений защитные механизмы, и вторичные, опирающиеся на когнитивный диссонанс
механизмы контроля, относительно свободные от влияния влечений, более гибкие,
индивидуализированные, принципиально доступные осознанию (Соколова, 2001, 2002).
Следует отметить, что в отечественной клинической психологии проблема саморегуляции
занимает значительное место и понимается в широком смысле как системный процесс,
обеспечивающий адекватную условиям изменчивость, пластичность жизнедеятельности
субъекта, как особая деятельность, мотивы и цели которой заключены в сохранении
внутренней гармонии, обеспечивающей успешность самоактуализации (Николаева, 2009).
Защитные механизмы и механизмы когнитивного контроля, а также их устойчивые
паттерны образуют индивидуальный аффективно-когнитивный стиль, который влияет на
характер ментальных представлений о себе и других, репрезентации межличностных
отношений (Соколова, 2007).
В соответствии с теоретическими представлениями об аффективно-когнитивном
стиле суицидальных пациентов, а также на основании полученных ранее эмпирических
данных (Соколова, Сотникова, 2006; Соколова, Коршунова, 2007), предполагалось
обнаружить у пациентов экспериментальной группы комплексное нарушение процессов
интрапсихической
саморегуляции
и
обусловленные
им
искажения
структурно-
динамических характеристик репрезентаций межличностных отношений. Предполагалось
также, что при высоком уровне перфекционной мотивации имеют место закономерно с
ней связанные специфические нарушения операционального компонента личностного
стиля.
В результате проведенного эмпирического исследования удалось выявить и
описать специфику механизмов защиты и когнитивного контроля, а также репрезентаций
межличностных отношений, характерных для испытуемых с высоким
уровнем
перфекционизма, совершивших суицидальную попытку, и отличающих их от испытуемых
с высоким перфекционизмом без суицидального поведения.
2.1 Механизмы когнитивного контроля
Сочетание различных типов когнитивного контроля составляет структуру
когнитивного стиля личности, под которым в литературе понимаются индивидуальнопсихологические
особенности
познавательных
процессов
человека,
его
предрасположенность к использованию определенных способов взаимодействия с
информацией, актуализация индивидуально-специфичной познавательной структуры
113
личности, опосредующей процессы оперирования информацией на всех уровнях
познавательной сферы (Скотникова, 1998). Исследователи этого понятия подчеркивают
его личностную, мотивационную обусловленность и преимущественную реализацию в
ситуациях неопределенности (Корнилова, Парамей, 1989). Показано, что определенные
параметры когнитивного стиля способны оказывать влияние на содержательнопродуктивные (результативные) характеристики интеллектуальной деятельности (Сизов,
1988; Холодная, 1998).
Функция когнитивного контроля заключается в регуляции познавательной
активности, выстраивании реально-ориентированных представлений о происходящем и
ограничении, сдерживании, видоизменении мотивационных и аффективных состояний
(Холодная, 1998; Соколова, 1976; 1989; 2002, 2007, 2009а). О дисфункциональном
когнитивном стиле можно говорить в случае, когда используемые типы когнитивного
контроля не способны в достаточной мере справиться с этими задачами, в результате чего
имеет место искажение реалистичной информации под действием мотивационных и
аффективных факторов.
В
данном
перфекционной
исследовании
мотивации
с
проверялось
рядом
предположение
специфических
о
связи
высокой
дисфункциональных
типов
когнитивного контроля как проявлении особой пристрастности познавательных
процессов, характеризующей испытуемых-«перфекционистов». Методическим приемом
проверки этого предположения служило сравнение особенностей мышления испытуемых
при наличии их особой включенности, вовлеченности в задание и при ее отсутствии,
благодаря
созданию
ситуации
неопределенности
и
потенциальной
фрустрации
самооценки, что обеспечивалось варьированием стимульного материала.
Согласно
полученным
результатам,
могут
быть
описаны
специфические
дисфункциональные типы когнитивного контроля, характерные для лиц с высоким
уровнем перфекционизма. В то же время, сравнение трех подгрупп «перфекционистов»
позволяет описать присущие им общие и специфические когнитивные механизмы и
сделать вывод о разной степени выраженности когнитивных нарушений при высоком
манифестном перфекционизме.
Нарушения мышления в виде снижения уровня обобщений (обобщения по
конкретным и конкретно-ситуационным признакам) и искажения процесса обобщений
(обобщения по латентным признакам), диагностируемые с помощью обладающих
относительной
аффективной
«нейтральностью»
патопсихологических
методик
«Классификация предметов», «Исключение предметов» и «Сравнение понятий», значимо
114
чаще наблюдаются у суицидальных пациентов по сравнению с испытуемыми контрольной
группы и неспецифичны в отношении уровня мотивационного перфекционизма.
Сравнительно большое количество описанных нарушений мышления свидетельствует о
наличии у некоторых пациентов экспериментальной группы довольно значительных
нарушений «тестирования реальности» и может являться отражением неустойчивости их
уровня функционирования, присутствия транзиторных психотических включений.
При выполнении потенциально личностно значимого для испытуемых с высокой
мотивацией перфекционизма задания «Толкование пословиц» был обнаружен ряд
специфических
когнитивных
дисфункций.
В
целом,
высокий
опросниковый
перфекционизм связан с дефицитом понимания переносного смысла пословиц. В
клинических подгруппах способность к пониманию переносного смысла пословиц
снижена вплоть до грубо конкретного и даже буквального уровня (в качестве примера
приведем следующие толкования испытуемыми некоторых пословиц: «Цыплят по осени
считают» − «Ну, это про цыплят, про петухов, про людей такого не скажешь»;
«Большому кораблю − большое плаванье» − «Большой корабль дальше уплывёт»; «Птицу
по перьям знать, сокола по полету» − «Птички разные бывают» и т.п.: см. Приложение
№7).
Подобная
неспособность
к
пониманию
переносного
смысла,
условности
соответствует описанному французскими психоаналитиками (Марти, де М’Юзан, 2000;
МакДугалл, 2002) феномену «оператуарного мышления», при котором представления
характеризуются
выхолощенностью
и
механистичностью,
лишены
аффективных,
символических и метафорических элементов.
В
результате
эмпирического
исследования
выявлены
и
описаны
такие
дисфункциональные типы когнитивного контроля, как сверхобобщения, императивность,
склонность
к
вынесению
оценок,
игнорирование
ограничений
и
дефицит
дифференциации. Эти типы контроля могут составлять содержание когнитивного стиля
перфекционистов в различных сочетаниях и различной степени выраженности, а также
характеризуются различными связями с отдельными компонентами мотивационного
перфекционизма. Наибольшее количество значимых корреляций с дисфункциональными
когнитивными контролями имеет показатель социально предписанного перфекционизма,
который, как обсуждалось выше, может быть понят как показатель сверхзависимости
самооценки и диффузии самоидентичности.
Наиболее характерным для испытуемых с высокой мотивацией перфекционизма
дисфункциональным
типом
когнитивного
контроля
оказалась
склонность
к
115
сверхобобщениям
и
преувеличениям,
свидетельствующая
о
категоричности
и
глобальности их мышления. Этот результат согласуется с многократно описанными ранее
нарушениями когнитивного функционирования лиц с высоким перфекционизмом в виде
дихотомического, или поляризованного мышления (Burns, 1980; Pacht, 1984; Shafran,
Cooper и Fairburn, 2002; Egan et al., 2007; Юдеева; 2007; Гаранян, 2010), а также
склонности к предвзятому сверхобобщению (Ellis, 2002).
Большое количество категорий долженствования в тексте толкования пословиц лиц
с
высоким
перфекционизмом
позволяет
дать
их
когнитивному
стилю
такие
характеристики, как высокая нормативность и императивность, что согласуется с
описанным Беком и Брауном (2002) преобладанием в мышлении перфекционистов
ригидных самопринуждающих установок, а также может быть соотнесено с такими
понятиями, как «тирания долженствования» (Ellis, 2002) и «мастурбационность» (Перлз;
1998).
Склонность к вынесению оценок может быть осмыслена в контексте присущих
лицам с высоким перфекционизмом процессов непрерывного сверхбдительного самомониторинга (Shafran, Cooper, Fairburn, 2002) и перманентного сравнения себя с другими
людьми (Юдеева; 2007; Гаранян, 2010), что сопровождается предвзятой оценкой
результатов своей деятельности (Shafran, Cooper, Fairburn, 2002). Также оценочность
является проявлением высокой пристрастности и субъективность мышления таких
испытуемых, их склонности к поляризации, к обесцениванию и идеализации.
Тенденция к игнорированию ограничений рассматривается нами как отражение
грандиозности образа Я, иллюзорного переживания всемогущества (Соколова, 2009) и
связывается с понятием «трансгрессии» (Зимин, 2003) как склонности к пренебрежению
естественными природно и культурально заданными ограничениями.
В подгруппе суицидальных пациентов с высоким перфекционизмом наблюдается
одновременное, «сцепленное» использование перечисленных когнитивных контролей, что
приводят к экстремальной выраженности перфекционного стиля и придает их суждениям
характер максим, стереотипных, некоррегируемых, безальтернативных, обязательных для
выполнения, морализаторских требований. При этом цена неудачи предельно высока и
становится понятна из типичных формулировок: «Если дал обещание, надо разбиться, но
выполнить»; «Стоит до последнего биться за идеальность!» и т.п.
Полученные данные согласуются с описанием когнитивного функционирования
суицидальных пациентов в работах ведущих исследователей. А.Бек (2003) характеризует
суицидальных индивидуумов как чрезвычайно плохо переносящих неопределенные
116
ситуации, склонных преувеличивать размах и глубину проблем, в результате чего даже
самые заурядные, ничтожные трудности воспринимаются ими как непреодолимые. Автор
также подчеркивает, что выбор суицида как способа решения проблемы зачастую
определяется дихотомизмом мышления и неспособностью видеть альтернативы.
Очевидна та усугубляющая роль, которую может играть в описанных когнитивных
процессах перфекционизм, связанный, согласно данным нашего исследования, с
категоричностью, глобальностью мышления, с неспособностью видеть альтернативы,
находить компромиссные варианты. Усугубляется при высоком перфекционизме и
характерная для суицидентов склонность к игнорированию ограничений. Как отмечают
Rhodewalt и Sorrow (2003), нарцисс демонстрирует пренебрежение к границам между
поколениями и полами, недостаточное осмысление табу на инцест, промискуитетное
поведение, нетерпимость и разрастающуюся нетолерантность к границам, заданным
реальностью.
В целом, когнитивный стиль «перфекционистов», совершивших суицидальную
попытку, может быть описан как обладающий рядом дисфункциональных характеристик.
На фоне генерализованного проявления дисфункций (дефицит критичности и осознанного
эмоционального контроля имеют место как в личностно значимых, так и в сравнительно
«нейтральных»
ситуациях)
наблюдается
экстремальная
выраженность
стиля
(одновременная, «сцепленная» реализация дисфункциональных когнитивных контролей,
связанных с высокой мотивацией перфекционизма), а также грубость нарушения
определенных когнитивных процессов, в частности, нарушение понимания переносного
смысла пословиц вплоть до буквального уровня. На основании этих данных может быть
сделан вывод о том, что в обсуждаемой подгруппе испытуемых когнитивный контроль не
выполняет в достаточной мере свою задачу объективного познания, оценки и
приспособления к реальности, а также установления баланса внутренних требований
инстинктивной жизни индивида и требований, исходящих извне, из социальных условий и
от межличностного окружения (Соколова, 2009а). Напротив, описанные когнитивные
контроли связаны с искажением реалистичной информации, что в свою очередь, может
подкреплять
и
усугублять
выраженность
перфекционной
мотивации,
образуя
своеобразный «порочный круг». В целом, недостаточная когнитивная опосредованность
снижает ресурсный потенциал и адаптационные возможности таких пациентов в новых,
трудных, неопределенных или кризисных ситуациях (Соколова, 1989; 1995; 2009а;
Соколова, Коршунова, 2007; Соколова, Сотникова, 2006).
117
Приведем пример типичного выполнения методики «Толкование пословиц»
испытуемым с высоким уровнем опросникового перфекционизма.
Испытуемый Б., 26 лет, диагноз «расстройство адаптации, смешанная тревожная и
депрессивная реакция» (F43.22). Наличие суицидальных попыток в анамнезе отрицает.
Госпитализирован в связи с острой эмоциональной реакцией на потерю работы после
конфликта с начальником. Общий балл по «Многомерной шкале перфекционизма» = 238
(экстремально высокий)
Таблица 1. Протокол выполнения методики «Толкование пословиц»
пословица
1. Цыплят по осени
считают
2. Большому
кораблю - большое
плаванье
толкование
Расплата каждого поступка
рано или поздно наступит.
Каждый человек в силу своих
способностей получит
результат.
3. Не красна изба
Главное не внешний вид, а
углами, красна
результат.
пирогами
4. Не в свои сани не Каждому своё.
садись
5. Птицу по перьям
знать, сокола по
полету
6. У всякой старухи
свои прорухи
7. Взялся за гуж, не
говори, что не дюж
8. Бездонной кадки
водою не
наполнишь
9. Иная похвала
хуже брани
Не всех необходимо оценивать
по тому, как они выглядят, а по
поступкам.
У всех свои недостатки.
10. Лучшее – враг
хорошего
Не стоит стремиться к идеалу,
надо просто сделать хороший
результат.
Если взялся за дело, будь готов
столкнуться с трудностями.
Не стоит ожидать результата с
тем, что никогда не сможет
принести результат.
Могут так похвалить, что
станет неприятно.
согл.
_
_
+
+
_
+
+
_
+
_
обоснование
Иногда ни за что получаешь
очень много.
Не всегда получаешь то, что
заслуживаешь.
Необходимо всё и всех
оценивать по результатам, а
не по внешним признакам.
Каждый должен делать то,
что ему надлежит, для чего
он создан.
Должно быть общее,
стандартное правило для
всех.
Согласен.
Трудности бывают
неожиданными.
Мне не нравится фатализм.
Всегда можно придумать
какой-то способ.
Дают понять, что ты
человек низкого уровня,
например, «умненький».
К лучшему можно и нужно
стремиться. Эта пословица
– оправдание халатного
отношения к делу.
Комментарии. Испытуемый в целом демонстрирует достаточную способность к
толкованию переносного смысла пословиц: как искаженное может быть квалифицировано
лишь толкование пословицы №1. Однако при этом, как в тексте объяснения пословиц, так
118
и в тексте обоснования согласия или несогласия испытуемого с ними, отчетливо
проявляются дисфункциональные типы когнитивного контроля, составляющие структуру
когнитивного стиля при высоком мотивационном перфекционизме. Многие суждения
испытуемого носят крайне категоричный характер, изобилуют сверхобобщениями
(«каждый», «всё и всех», «общее, стандартное правило» и т.п.). Формулировки
отличаются императивностью («необходимо», «надлежит», «должно быть»), которые в
сочетании с выраженной, подчас декларируемой, оценочностью приводит к тому, что
суждения приобретают безапелляционный морализаторский характер. Отметим, что
содержательно ряд формулировок связан с тематикой (не)справедливости и угрозы
наказания в случае несоответствия заявленным императивам, а также включают в себя
склонность к сравнению людей между собой и их «ранжированию», «иерархизации» по
определенным параметрам. При обсуждении двух пословиц (№8 и №10) испытуемый
демонстрирует неспособность признать наличие объективных ограничений. Следует
отметить,
что
в
определенной
степени
испытуемый
проявляет
способность
к
дифференциации, выделению различий, что позволяет ему в некоторых случаях избегать
сверхобобщений, однако данная тенденция оказывается слабо выраженной и не
«смягчает» острый характер проявления перфекционного когнитивного стиля.
2.2 Защитные механизмы
Структура
защитного
стиля
личности
задается
относительно
устойчивой
конфигурацией неосознанных механизмов интер- и интрапсихической регуляции и может
быть рассмотрена в контексте более широкого понятия «стиль реагирования»,
характеризующего предрасположенность к определенным способам взаимодействия
человека
с
различными
проблемными
и
жизненно
сложными
ситуациями
и
проявляющегося либо в форме психологической защиты от неприятных переживаний,
либо в виде конструктивной активности личности, направленной на разрешение проблемы
(Либин, Либина 1998; Соколова, 2007). Механизмы психологической защиты (которая
характеризуется отказом индивидуума от решения проблемы и связанных с этим
конкретных действий ради сохранения комфортного состояния) противопоставляются
способам совладания (подразумевающим необходимость проявить конструктивную
активность, пройти через ситуацию, пережить событие, не уклоняясь от неприятностей).
В отечественной психологии распространена точка зрения на психологическую
защиту как на механизм, тормозящий процесс рефлексии, приводящий к искажению
реально действующих мотивов, смысловых образований, искажению осознанного
119
самоконтроля и саморегуляции (Николаева, 2009). Однако защитные механизмы личности
характеризуются различным уровнем зрелости и когнитивной опосредованности.
Функциональное действие зрелых защитных механизмов можно сопоставить с осознанной
смысловой
системно-организованной
и
произвольной, культурно опосредованной
регуляцией поведения (Соколова, 2007).
По своим структурно-функциональным
характеристикам зрелые механизмы защиты приближаются к когнитивным контролям.
Соотношение примитивных и зрелых защит в защитном арсенале личности
является отражением ее аффективной зрелости, составляет основу аффективной
толерантности (Кристал, 2001) – способности человека переносить аффекты адекватной
интенсивности в недиссоциированной форме, что делает возможным сознательное
переживание эмоций и овладение ими. Нехватка зрелых защит, характерная для
защитного стиля суицидальных пациентов, признается в теории уровневой организации
личности О. Кернберга (1998, 2000, 2006) одним из критериев пограничной и
психотических
личностных
нарушений.
Доминирование
примитивных
защитных
механизмов в зрелом возрасте указывает на недостаточную представленность когнитивно
опосредствованных осознанных и произвольных средств саморегуляции, приводит к
неудачам в задачах гармонизации и стабилизации Я и объектных отношений.
Превалирование расщепления над интеграцией приводит к тому, что травматический
эмоциональный опыт, будь то потеря другого или нарциссическая рана, хронически
дестабилизируют способность к переживанию и рефлексивной проработке кризисных
состояний,
препятствуют
сохранению
собственной
стабильной
идентичности
и
«удержанию» связей со значимыми другими (Соколова, 2007). Дефицит произвольного
уровня саморегуляции приводит к трудностям в отсрочке импульсивной разрядки
аффекта, снижению толерантности и терпения. Бессознательный материал, который
лишается возможности символизации, проявляется в форме отреагирования,
которое
может принимать форму парасуицидального и суицидального поведения (Сотникова
2006).
В данном исследовании предполагалось, что высокий уровень перфекционизма
может быть связан с определенной спецификой защитного стиля личности, а также что
могут быть обнаружены и описаны специфические особенности защитного стиля
испытуемых с высоким перфекционизмом, совершивших суицидальную попытку,
соответствующие структурно-динамическим особенностям их личностной организации.
Результаты эмпирического исследования свидетельствуют о большем количестве
примитивных («диссоциативных») защит (расщепление, примитивное обесценивание и
120
примитивная идеализация, проективная идентификация, отрицание реальности) в
защитном арсенале личности при высоком, чем при невысоком опросниковом
перфекционизме. Этот результат согласуется с представлениями Akhtar (1992) о
расщеплении (и производных от него механизмах) как о центральных для нарциссической
личностной организации, а также соответствует предложенной О. Кернбергом (1975)
модели
«расколотой»,
«расщепленной»
структуры
самосознания
нарциссической
личности.
В то же время, при высоком мотивационном перфекционизме дисбаланс в сторону
преобладания примитивных защитных механизмов над зрелыми может быть выражен в
разной степени и является одним из наиболее значимых показателей, различающих
подгруппы перфекционистов с разной степенью эмоциональной и поведенческой
дезадаптации. Дефицит зрелых защитных механизмов специфичен для лиц, совершивших
суицидальную попытку, тогда как большое количество примитивных защит отличает
испытуемых обеих клинических подгрупп от испытуемых с высоким перфекционизмом
контрольной подгруппы.
Характерный для испытуемых с высоким перфекционизмом суицидальной
подгруппы выраженный дисбаланс защит в сторону преобладания примитивных
механизмов над зрелыми является проявлением дефицита произвольного уровня
саморегуляции (Соколова, 2007). Эти результаты согласуются с полученными ранее
эмпирическим данным (Сотникова 2006; Соколова, Коршунова, 2007), согласно которым
защитный стиль суицидальных лиц характеризуется низким уровнем когнитивной
опосредованности, дефицитом символизации и рефлексивности.
Зрелые защиты, преобладающие в контрольной группе (в том числе, в подгруппе
адаптированных
испытуемых
с
высоким
перфекционизмом),
включают
в
себя
когнитивную проработку и символизацию и связаны с возможностью развития
представлений независимо от конкретной взаимосвязи с аффектами, что ведет к
появлению способности опосредовать и регулировать аффект.
Помимо общей конфигурации защитного стиля (соотношения защит примитивного
и зрелого уровня) в результате проведенного исследования описана содержательная
специфика защитных механизмов в подгруппе «перфекционистов» с нарушением
адаптации и суицидальным поведением, отличающая их как от условно здоровых
испытуемых, так и от испытуемых подгруппы сравнения. В констелляции защитных
механизмов, характерной для суицидальных пациентов с высоким перфекционизмом,
значительное место занимают такие механизмы, как обесценивание, а также − на уровне
121
тенденции – девитализация, которая также может быть понята как одно из проявлений
обесценивания − обесценивания жизни, жизненности и живости. Подобная защитная
констелляция может обеспечивать реализацию одной из бессознательных стратегий
поддержания собственной самооценки за счет обесценивания или умаления другого,
которая
описывается
как
присущая
нарциссически
организованным
личностям
(Rhodewalt, Sorrow, 2003; Соколова, Коршунова, 2007). Согласно описанию Г.Розенфельда
(2003), при обнаружении достоинств у других людей нарцисс переживает унижение и
зависть и защищает себя через обесценивание или желание разрушить любой объект,
который является источником жизни и хороших качеств. Собственная человеческая
ценность перфекциониста базируется на превосходстве над окружающими в процессе
бесконечной конкуренции, которая в случае суицидальных пациентов может приобретать
крайне разрушительный характер.
В целом, можно говорить о связи дисфункций присущего суицидальным пациентам
с
высоким
перфекционизмом
защитного
стиля
с
особой
пристрастностью
их
познавательных процессов, которая реализуется в искажениях образа себя, значимых
других и репрезентаций межличностных отношений под влиянием как особой
враждебности и деструктивности, присущей таким пациентам, так и под влиянием
перфекционной мотивации.
Приведем пример выполнения теста Роршаха, в котором ярко представлены
результаты действия диссоциативных защит, характерных для суицидальных пациентов с
высоким перфекционизмом.
Испытуемый П., 20 лет, диагноз «расстройство адаптации, пролонгированная
депрессивная реакция» (F43.21). Госпитализирован в связи с суицидальной попыткой
(самопорезы в области запястий обеих рук), которая пациентом связывается с
разочарованием в себе («неправильный» выбор места учебы, неблагополучие в
межличностных отношениях).
Общий балл по «Многомерной шкале перфекционизма» = 204 (высокий).
122
Таблица 2. Протокол выполнения теста Роршаха
№
протокол ответа
протокол опроса
I
1. Архангел.
1. Вот он сам стоит, а это его
2. Маска.
отражение. Голова. Крылышки.
Пафосный весь из себя. Руку
поднимет, кричит: «Люди мои!»
2. Глазики, ушки. Чёрт какой-то.
Чёрный, рогатый. Злой улыбкой
улыбается.
II
3. …..Какой-то очень-очень- 3. Голова. Руки огромные в
очень-очень-очень пафосный огромных доспехах. Туловище.
чувак. Владыка зла.
Ноги. Стоит на фоне красных
флагов.
III
4. …..Двое влюбленных.
4. Два человека стоят, смотрят
5. Какой-то дирижер в
друг на друга. Как-то они
бабочке с оркестром. Только агрессивно настроены.
голова в другую сторону
- Вы говорили, что это
направлена.
влюбленные.
Ну, не знаю. Злые какие-то.
5. Это явно задняя часть головы.
Рубашку задом наперед надел,
дурак: на спине бабочка.
IV
6. Великий герой. Лорд Енот. 6. Огромные ножищи, а рук нет.
Владыка всего мира. Ему
Супер-мега пафос. В доспехах.
подчинилась вся Вселенная. - Почему вы считаете, что он в
Он закован в гигантские
доспехах?
латы. Почему-то рук нету.
Енот сам по себе хиленький, а
7. Демон какой-то. Два
тут он толстый. Значит, он в
крыла, два глаза. Рот открыт доспехах.
и язык торчит.
7. Вот рога. Или это корона? Рот
у него широко открыт.
V
8. Летучая мышь. …Всё.
8. Типичная летучая мышь.
Голова с ушками, крылышки,
ножки.
VI
9. Расчлененный труп енота. 9. Его разрезали, разложили
10. Две головы каких-то
патологоанатомы, изучают его
троллей, повешенных на
внутренности.
стенку с двух разных сторон 10. Посередине стенка, по бокам
этой стенки.
висят две головы. Глаз,
огромный нос, рот. Уроды!
VII 11. Очертания английской
11. Огромная шапка, типа как у
королевы. Как будто
Наполеона. Сверху украшена
английская королева стояла
бриллиантами. Тут лицо должно
напротив стены, на неё
быть. Пафосное платье.
направили огромную трубу
Пафосный воротник. Отпечаток
копоти и ее заволокло. Такой королевы.
постмодерн.
12. Голова посередине. Сверху к
12. Котопёс. Одна голова и
ней подходит тело кота с
два разных тела. Изврат
пушистым хвостом, снизу – тело
полнейший.
собаки.
шифровка
1. W M (H)
2. W FC’ Obj
3. D MC’C (H)
4. D M H
5. WS M H
6. W Mc (H)
7. W FM (A)
8. W F A
9. W Fk Att
10. W F Obj
11.WS C’Fk (Art)
12. D Fc (A)
123
VIII
13. Милый скелетик. Такая
добрая черепушка какого-то
очень весёлого хищника.
13. Большой-большой рот.
Выражение лица хищника.
Активно настроен. Но не факт,
что съест…
13. W FM (Ad)
IX
14. Очень пафосная скрипка
Страдивари. Не горит в
адском пламени. Сверху
инкрустирована
бриллиантами.
14. W CF Art, Fi
X
15. Какой-то аквариум.
Рыбки плавают.
14. Закованная скрипка. Из недр
самого ада. Красота!
- Почем вы считаете, что она из
ада?
Ну вот – пламя адское горит со
всех сторон!
15. Маленькие, продолговатые
разноцветные рыбки. А тут
каракатицы какие-то. И крабы
есть.
Комментарии.
Репрезентативное
пространство
15. W FMC A
приведенного
протокола
основывается на механизме расщепления с явным преобладанием полюса агрессии и
обесценивания. В протоколе присутствуют образы как абсолютного зла (чёрт, ад, владыка
зла), так и абсолютного добра (архангел). Однако большинство образов носят крайне
противоречивый характер, совмещая в себе «несовместимые» элементы и оценки («добрая
черепушка весёлого хищника»). При этом имеют место трансформации, мгновенные
переходы
между
диаметрально
противоположными
«зарядами»
(например,
«влюбленные», исходно воспринятые испытуемым на таблице №3, превращаются при
опросе в «злых», «агрессивно настроенных» людей). Однако наиболее «выпуклым»
проявлением
расщепления
является
обескураживающее
сочетание
механизмов
идеализации и обесценивания. Выражено нарциссические, грандиозные образы («владыка
всего мира», которому «подчиняется вся вселенная», «великий герой», «скрипка
Страдивари»), избыточная, «нагроможденная» нарциссическая символика (в одном образе
соединяются «английская королева», «шапка Наполеона», «бриллианты», «пафосное
платье») подвергаются осмеянию, агрессивно обесцениваются, «заливаются копотью» из
«огромной трубы», превращаясь в полное посмешище. В то же время, ничтожный и
ущербный персонаж («хиленький» енот) с помощью непробиваемой защиты, «фасада»
«гигантских лат», «доспехов» превращается в «сепер-мега» грандиозный образ.
Враждебность, агрессия через механизмы расщепления и обесценивания пронизывает всё
репрезентативное пространство. Обесценивание
реализуется
как
в относительно
опосредованной форме иронии (крайне стереотипных, почти персевераторных попытках
высмеивания «пафоса»), так и в форме непосредственных импульсивных комментариев
124
(«уроды!», «дурак!», «изврат полнейший»). В наибольшей степени деструктивность
используемых испытуемым примитивных защит проявляется в грубых искажениях,
деформациях продуцируемых образов, которые приобретаю вычурный, преувеличенный,
гротескный, уродливый и нелепый характер. Вся система объектных репрезентаций
оказывается искажена и окрашена негативными аффектами.
2.3. Репрезентации межличностных отношений
Под репрезентациями межличностных отношений понимается сложный, более или
менее
структурированный
комплекс
чувственных
и
аффективных
запечатлений,
мнестических и фантазийных включений, когнитивно опосредованных или диффузных и
аффективно перегруженных, по крайне мере отчасти обусловленных специфически
сложившимися регуляторными структурами, в том числе – когнитивным стилем личности
(Соколова, Ильина, 2000, Соколова, Бурлакова, Лэонтиу, 2002). Индивидуально-стилевые
особенности репрезентативной системы оказывают существенное влияние на характер
актуальной коммуникации, определяя, а иногда – искажая, социальную перцепцию и
образ
«Я».
Они
задают
также
механизмы
переработки
опыта
фрустрации
в
межличностных отношениях, включая эмоциональный опыт потери значимого другого и
опыт
жизненных
неудач,
подвергающий
сомнению
устойчивость
самоуважения
(Соколова, 2009а).
В обсуждаемом исследовании проверялось предположение об искажающем
влиянии перфекционной мотивации на социальное восприятие и социальный опыт
посредством
изучения
особенностей
репрезентаций
межличностных
отношений,
характерных для лиц с высоким перфекционизмом, а также описания их специфики у
подгруппы
лиц
с
высоким
перфекционизмом,
демонстрирующих
суицидальное
поведение.
В результате проведенного эмпирического исследования обнаружено, что общей
особенностью репрезентаций межличностных отношений, присущей испытуемым с
высоким перфекционизмом с разной степенью эмоциональной и поведенческой
дезадаптации и отличающей их от испытуемых с невысоким уровнем опросникового
перфекционизма, является склонность к примитивной идеализации себя и другого.
Противоположная эмоциональная окраска репрезентаций – тенденция к обесцениванию –
может проявляться в различной степени. Корреляционный анализ позволяет установить
преимущественную
связь обесценивания, а также высокой представленности в
проективной продукции образов прямого проявления агрессии («Пиктограммы») и уровня
125
враждебности
(«тест
Роршаха»)
с
социально
предписанным
компонентом
перфекционизма. С помощью корреляционного анализа установлена также связь высокого
перфекционизма и завышенной самооценки с дефицитом способности к контактам с
людьми и конструктивному сотрудничеству.
Таким
образом,
«расщепленный»
репрезентативное
характер,
психодинамически
что
пространство
соответствует
ориентированных
авторов
о
(интерперсонального)
компонента
самосознания
основывающегося
примитивных
механизмах
на
«перфекционистов»
представлениям
специфике
современных
коммуникативного
нарциссической
идеализация
носит
и
личности,
обесценивания.
Взаимоотношения нарциссов с другими людьми перегружены проблемой самоуважения
(Мак-Вильямс, 2003);
их
Я-концепция обладает
такими
характеристиками, как
грандиозность, поглощенность фантазиями о выдающемся успехе, чрезвычайное чувство
собственной уникальности и избранности, интенсивная амбициозность и кажущаяся
самодостаточность (Akhtar, 1992). Они руководствуются непрочными грандиозными
представлениями о себе и используют стратегии взаимодействия, принуждающие
окружающих обеспечить им подкрепляющую их ненадежное самомнение обратную связь,
подпитку их чувства самоуважения (Мак-Вильямс, 2003); они вовлечены в процесс
«саморекламирования» и самовозвеличивания (Rhodewalt, Sorrow, 2003), испытывают
аддиктивную потребность в восхищении (Килборн, 2007). При этом, как указывалось
выше, собственная грандиозность подпитывается за счет обесценивания и умаления
другого.
Сравнение трех подгрупп перфекционистов позволяет установить различную
аффективную окрашенность характерных для них репрезентаций межличностных
отношений. В частности, особенностью, значимо дифференцирующей «адаптированных
перфекционистов» и перфекционистов, совершивших суицидальную попытку, оказалась
разная
степень
представленности
в
репрезентативном
пространстве
отношений
доброжелательности и сотрудничества. Практически полное отсутствие упомянутых
образов в проективной продукции суицидальных пациентов сочетается с враждебнодеструктивной окрашенностью репрезентаций межличностных отношений, с большим
количеством образов агрессии, а также отношений симбиотической зависимости.
Полученные данные соответствуют имеющимися теоретическими и эмпирическими
данными (Кернберг, 1998б 2000, 2006; Сотникова, 2006; Соколова, Коршунова, 2007),
согласно которым у лиц с суицидальными попытками обнаруживается особый
устойчивый паттерн репрезентаций межличностных взаимодействий, отражающий
126
травматический опыт эмоциональных связей со значимым окружением, отличительными
особенностями
которого
являются
насыщенность
репрезентируемых
отношений
полярными примитивными аффектами идеализации-обесценивания с преобладанием
враждебно-деструктивного тона, а также отождествление отношений привязанности с
отношениями симбиотического телесного слияния, что предполагает спутанность и(ли)
поврежденность
границ
«Я−Другой».
При
этом
наблюдается
характерная
для
пограничной организации личности неинтегрированность агрессивных и любовных
чувств, в связи с чем неотступная и разрушительная злобность сменяется у таких
пациентов патологической прилипчивостью (Соколова, Бурлакова, Лэонтиу, 2002).
Характерная для «перфекционистов» вовлеченность в непрерывное сравнение себя
с окружающими в сочетании с генерализованной враждебностью, характерной для
пограничной
личностной
организации,
приводит
к
восприятию
пациентами
экспериментальной группы других людей как соперников, врагов, вынуждающих их к
бесконечной разрушительной конкуренции. Ими движет не столько стремление к
собственному совершенству, сколько зависть и ревность, испытываемые по отношению к
более
«успешным»,
«удачливым»
соперникам.
Подобный
перфекционизм,
основывающийся на «злокачественном» нарциссизме делает невозможной истинную
привязанность и доверие к другим людям. Н.Мак-Вильямс (2003) называет недоразвитую
способность к любви «наиболее печальной ценой нарциссической ориентации», а
О.Кернберг (2006) считает неспособность влюбиться патогномоническим признаком
патологического нарциссизма. Претендуя на исключительность во всем, нарциссы
действительно «исключают» себя из человеческой общности, становясь, по сути,
«людьми-изгоями» (Соколова, 2003).
В качестве клинической иллюстрации специфики характерных для испытуемых с
высоким
перфекционизмом
репрезентаций
межличностных
отношений,
приведем
протокол выполнения методики «Пиктограммы» испытуемой Е.
Испытуемая Е., 27 лет, диагноз «нарушение адаптации, смешанное расстройство
эмоций и поведения» (F43.25). Предприняла суицидальную попытку посредством
самоотравления после разрыва отношений с партнером. Общий балл по «Многомерной
Шкале Перфекционизма» = 224 (высокий)
127
Таблица 3. Протокол выполнения методики «Пиктограммы»:
№
1
2
слова для
запоминания
весёлый праздник
тяжёлая работа
образ
воспроизведение
3
4
Развитие
большой успех
салют, подарки, шампанское
«я не сталкивалась с тяжелой работой»
…..мужик мешки тащит
девочка выросла и стала женщиной
певица поет на сцене, все аплодируют
5
6
смелый поступок
Препятствие
парень спас девушку из огня
человек хочет яблоко, но оно за забором
7
жгучий стыд
8
9
10
11
12
Идеал
непоправимая
ошибка
Состязание
Восхищение
Зависть
«мне это незнакомо»
…………женщина потеряла парик, мужчина
увидел, испугался и убежал
идеальная пара
девушка прожгла утюгом платье
13
теплый ветер
14
Гордость
15
сокровенное
желание
+
+
+
грандиозный
успех
+
+
два мужчины подерутся сейчас
парень на коленях восхищается девушкой
одна девушка завидует другой на работе,
потому что у той подарки и цветы
девушка на море наслаждается теплым
ветром
пьедестал почета с тремя человечками,
занявший первое место гордится собой
парень обнимает «пугало», а мечтает о
красивой
обжигающий
стыд
+
+
+
+
+
+
+
тайное желание
Комментарии. Анализ образов, выбранных пациенткой для опосредования
запоминания предложенных слов, позволяет в качестве их значимого компонента
выделить оценку персонажа окружающими людьми, которая может принимать крайние
формы: от идеализации, восхищения, восторга и преклонения до обесценивания и позора,
который связан с внезапным публичным обнаружением скрываемого вопиющего дефекта,
изъяна (образ лысой женщины, потерявшей парик на глазах у поклонника). Присутствуют
образы, связанные со сравнением персонажей между собой по различным параметрам
(внешние данные, успешность) с явным подчеркиванием превосходства одного персонажа
над другими. Примечательным является характерное для нарциссической личности
защитное
отрицание
переживания
стыда.
Обращает
на
себя
внимание
материалистичность, прагматичность ценностно-смысловой составляющей обсуждаемых
образов. В качестве предметов желания, зависти и восхищения пациенткой изображаются
материальные блага и внешняя привлекательность. В сочетании с эротической
128
окрашенностью образов, а также склонностью к драматизации (прожженное платье как
непоправимая ошибка) и преувеличениям (характерными являются соответствующие
искажения при воспроизведении стимульного материала), описанная поверхностность
может свидетельствовать об истерическом компоненте личности пациентки, который
придает
своеобразную
индивидуальную
специфику
обсуждаемому
аффективно-
когнитивному стилю репрезентаций межличностных отношений, характерному для лиц с
высокой мотивацией перфекционизма.
§3. Перфекционный стиль личности
пациентов с нарушением адаптации и
суицидальным поведением: обобщение результатов
В обсуждаемом эмпирическом исследовании проблема связи перфекционизма и
суицидального поведения рассматривалась через призму понимания перфекционизма как
особого дисфункционального стиля личности, характерного для определенной группы
суицидальных пациентов.
Согласно
имеющимся
данным,
суицидальным
лицам
свойственен
преимущественно пограничный уровень организации личности, при котором имеет место
переход познавательной системы на более примитивный уровень функционирования,
принципиально новые отношения между когнитивными и аффективными процессами,
которое называют полезависимым и недифференцированным когнитивно-аффективным
стилем (Соколова, 1989; 1995; 2009а).
Полученные
предположение
о
в
представленном
преимущественно
исследовании
пограничном
уровне
данные
подтверждают
организации
личности
суицидальных пациентов, независимо от уровня перфекционизма (в ряде случаев
отмечаются также признаки транзиторных психотических включений). Испытуемые
экспериментальной
группы
демонстрируют
парадоксальную
и
противоречивую
мотивацию, неустойчивую самооценку, сверхзависимость представлений о себе от
ситуационных факторов и мнения окружающих. Преобладание у суицидальных пациентов
примитивных, основанных на расщеплении защитных механизмов и дисфункциональных
механизмов контроля обуславливает парциальные нарушения «тестирования реальности»,
искажения
репрезентаций
объектных
отношений,
окрашенных
во
враждебно-
деструктивный тон, характеризующихся спутанностью и поврежденностью границ «Я129
Другой».
Также нашло эмпирическое подтверждение предположение о значимо более
высоком уровне перфекционизма в группе суицидальных пациентов. Следует отметить,
что повышенный уровень манифестного перфекционизма характеризует не всех
пациентов экспериментальной группы, но значительную их часть – 24 испытуемых из 40
(60%).
Показано, что перфекционизм суицидентов обладает качественным своеобразием:
на
основании
сравнения
результатов
выполнения
методик
«перфекционистами»
экспериментальной группы и «перфекционистами» группы сравнения и контрольной
группы
выявлены
«злокачественного»
и
описаны
структурные
перфекционизма,
и
характерного
содержательные
для
пациентов,
особенности
совершивших
суицидальную попытку, и проявляющихся в специфике как мотивационного, так и
операционально-исполнительного компонентов стиля личности в их единстве и
взаимодействии.
Характеристики
«злокачественного»
перфекционизма
отражают
дефицит
ресурсного, компенсаторного потенциала, характеризующий суицидальных пациентов с
высоким перфекционизмом. Дефицитарными оказываются различные уровни организации
мотивационного и операционального компонентов стиля. Общими, «сквозными»
характеристиками данного стиля, усугубляющими его дисфункциональность, являются
экстремальный и генерализованный характер проявления специфических стилевых
особенностей,
парадоксальная
ценностно-смысловая
символизации,
высокая
мотивационная
опосредованность,
полезависимость
структура,
недостаточное
и
низкая
низкая
когнитивная
владение
устойчивость
и
средствами
познавательной
деятельности под влиянием дезорганизующих и искажающих ее мотивационных и
аффективных факторов.
Деструктивные проявления перфекционизма как стиля личности при суицидальном
поведении связаны с недостаточностью средств рационально-рефлексивного контроля.
Перфекционизм проявляется в избыточной пристрастности восприятия объективной
действительности, которая выражается в потере нейтральности по отношению к ряду
стимулов, в неспособности удержать автономность когнитивных и аффективных
составляющих деятельности, что может вести к искажениям отражения действительности
под влиянием мотивационно-личностных и аффективных факторов. В этом смысле может
быть сформулировано представление о перфекционизме как о специфическом нарушении
«тестирования реальности» в смысле способности к когнитивному «овладению» ею
130
(Соколова, 2009а) и способности к осознанию и регуляции своих бессознательных
стремлений. Сочетание перфекционной мотивации и соответствующего ей аффективнокогнитивного стиля рассматривается нами в ряду уже известных и длительно изучаемых
в психологии феноменов избыточной эмоциональной нагруженности, «пристрастности»
когнитивных процессов (Тхостов, Виноградова, 2010), таких как «аутистическое
мышление»
(Э.Блейлер),
«апперцептивное
искажение»
(Л.Беллак),
«мышление,
руководимое желаниями» (wishful thinking) (З.Фрейд) и т.д.
У суицидальных пациентов перфекционизм может приобретать экстремальную
выраженность, возводя достижение совершенства в ранг высшей, конечной цели, которая
должна быть достигнута любой ценой. При этом структура перфекционной мотивации
таких
пациентов
характеризуется
парадоксальностью
и
дисфункциональностью,
оказывается связанной со снижением продуктивности деятельности и невозможностью
получить удовлетворение от ее результатов. Стремление к совершенству у суицидальных
пациентов субъективно имеет преимущественно не внутренний, но внешний источник,
является проявлением сверхзависимости от приписываемых окружающим завышенных
требований, которым необходимо соответствовать, чтобы заслужить принятие и
одобрение. В этом смысле идеалы оказываются «навязанными», а стремление к
совершенству
«вынужденным».
В
этом
контексте
понятна
наблюдающаяся
в
экспериментальной группе парадоксальная связь перфекционной мотивации (особенно
социально предписанного ее компонента) с преобладанием стремления избежать неудач
над стремлением у успеху. Недостаточность внутренних («эго-синтонных») оснований
перфекционной
мотивации
сочетается
с
чрезмерной
значимостью,
придаваемой
достижению совершенства, неприемлемостью любых ошибок и изъянов, страхом критики,
отвержения и осмеяния со стороны окружающих, которые должны стать закономерным
результатом «разоблачения» внутренней пустоты, нищеты и порочности нарциссического
реального
«я».
В
результате
перфекционная
мотивация
не
обеспечивает
самосовершенствование и самоактуализацию, но теряет свою регулирующую функцию и
оказывается связанной с дезорганизацией деятельности, избегающим поведением,
прокрастинацией.
В исследовании показано, что в группе пациентов с нарушением адаптации и
суицидальными
специфические
попытками
перфекционная
дисфункциональные
мотивация
вторичные
регулирует
процессы
и
направляет
(механизмы защиты и
когнитивного контроля, формируемые на их основе искаженные репрезентации
межличностных отношений), которые, в свою очередь, поддерживают и усугубляют
131
перфекционную
мотивацию
за
счет
искажения
реалистичной
информации,
свидетельствующей о допустимости и неизбежности ошибок, изъянов, несовершенств, о
недостижимости идеала, о наличии естественных человеческих ограничений и т.д. Таким
образом, формируется «порочный круг». Присущий перфекционистам аффективнокогнитивный стиль «подпитывает» нереалистичные представления о нарциссическом
совершенстве и грандиозный компонент образа Я. В работах психоаналитически
ориентированных авторов описывается, как нарцисс вовлекается в патологическую форму
регуляции самооценки, в которой он должен постоянно разыгрывать компенсаторную
напыщенность для поддержания мегаломанического образа Я – образа того, кем он желал
бы быть (Rhodewalt, Sorrow, 2003) и обнаруживает эгоцентрическое восприятие,
бессознательные искажения объективных аспектов событий и образов воспоминаний в
ситуациях угрозы самооценке (Akhtar, Thomson, 1982). Rhodewalt, Sorrow (2003)
указывают на дисфункциональность подобных стратегий саморегуляции, которые
помогают поддерживать позитивный образ Я, однако усугубляют уязвимость и
межличностные трудности, центральные в нарциссическом синдроме.
Деструктивные
компоненты
перфекционного
стиля
личности
суицидентов
проявляются в недостаточной способности к преодолению кризисных жизненных
событий, основное содержание которых для лиц с высоким перфекционизмом составляют
ситуации неуспеха в значимых сферах жизнедеятельности, субъективно переживаемые
как «нарциссический крах» и провоцирующие переживание острых и тягостных
эмоциональных состояний, таких как токсический стыд, ощущение рухнувшего чувства
собственного достоинства, нарциссическая зависть и ярость. Как показано в ряде
исследований
(Николаева,
2009;
Дорожевец,
1998),
процесс
совладания
с
психологическим кризисом включает в себя в качестве необходимого компонента
способность к смыслообразованию. В случае описываемой нами подгруппы пациентов
этот процесс может быть серьезно нарушен в силу ограниченности когнитивных и
ценностно-смысловых
ресурсов.
Деструктивность
перфекционизма
в
области
когнитивного функционирования состоит в том, что он препятствует синтезу,
объединению,
символо-
и
смыслообразованию,
разрушает
способность
к
последовательному, объективному познанию социальной действительности за счет
нивелировки различий, отождествления сходства, категоричности, дихотомичности,
склонности к преувеличениям и к игнорированию ограничений. Недостаточная
способность
к
знаковому
символообразованию
не
опосредованию
позволяет
своих
расширить
аффективных
круг
состояний
замещающих
и
к
объектов
132
удовлетворения потребности и(ли) достигнуть удовлетворения путем воображения,
создавая утешительные мечты и иллюзии взамен потерь и разочарований (Соколова,
Драматический
2007).
контраст
между сильной
выраженностью
перфекционной
мотивации и ограниченностью средств ее обобщенно-символического и смыслового
опосредствования, конкретностью и категоричностью мышления может вести к
переживанию смыслового тупика, неспособности выйти за рамки частной ситуации,
ощущению безвыходности и безысходности.
Ресурсные
возможности
суицидальных
пациентов
с
высоким
уровнем
перфекционизма оказываются также сниженными за счет генерализованной склонности к
обесцениванию, которая является одной из наиболее специфичных особенностей
присущего им аффективно-когнитивного стиля. Обесценивание и девитализация
преобладают в их защитном арсенале; репрезентации себя, другого и межличностных
отношений
пронизаны
враждебностью;
механистичное,
сухое
и
безжизненное,
«девитализированное» и статичное (Соколова, 2007) «оператуарное мышление» также
связано с обесцениванием человеческой близости, невозможностью установления
глубоких и зрелых эмоциональных связей, получения помощи и поддержки. Наконец,
суицидальный акт может быть понят как тотальное обесценивание жизни в целом, во всей
ее многогранности и противоречивости.
Деструктивность перфекционизма с точки зрения защитного стиля личности
проявляется в доминировании расщепления и основанных на нем защит, которые
искажают, деформируют образ самого себя, окружающих людей и человеческих
отношений, делая невозможным полноценный глубокий эмоциональный контакт,
установление прочных эмоциональных связей с другими людьми. Таким образом, в
коммуникативном контексте «злокачественный» перфекционизм деструктивен в том
смысле,
что
исключает
возможность
объединения,
общности,
сотрудничества,
полноценных, эмоционально положительно окрашенных отношений.
При наличии сверхзависимости самоотношения «перфекционистов» суицидальной
группы от приписываемых окружающим завышенных стандартов становится понятна
присущая им генерализованная враждебность, которая может быть направлена как на себя
(бессильного,
терпящего
неудачу,
неспособного
соответствовать
ожиданиям
окружающих), так и на других (оказывающих невыносимое давление, ставящих в
безвыходную ситуацию, критикующих, осуждающих и нападающих). Репрезентации
межличностных отношений оказываются пропитаны завистью, ревностью, враждой;
конкуренция теряет «игровой» характер, перестает выполнять стимулирующую функцию,
133
служить взаимному обогащению и развитию, но превращается в борьбу «не на жизнь, а на
смерть». При этом дефицит зрелых защитных механизмов и преобладание примитивных
защит в защитном арсенале личности делает невозможной отсрочку в импульсивном
отреагировании влечений и аффектов, результатом чего может становиться суицидальное
поведение как вынужденная и примитивная импульсивная моторная разрядка. Как
показано психоаналитически ориентированными исследователями, суицидальная попытка
может быть отреагированием крайней формы ненависти к объекту, требующей его
физического устранения, при идентификации «я» с ненавидимым объектом (З.Фрейд,
О.Кернберг).
В то же время, внешний подчеркнутый индивидуализм и изолированность
«перфекционистов» могут в определенном смысле носить вторично-компенсаторный
характер и быть направленными на избегание присущего пограничной личности
стремления
к
симбиотической
зависимости,
размывающей
границы
«Я-Другой»
(Соколова, 2009б). Такие пациенты не способны сохранить свою эмоциональную связь с
другими людьми, преобразуя ее из чувства эмоциональной зависимости в чувство
разделяемой общности с себе подобным. В этом контексте суицидальный акт приобретает
еще одно значение − может быть понят как попытка насильственного удержания партнера
в состоянии симбиотической эмоциональной связи (Соколова, Коршунова, 2007),
«эмоционального
заражения»
другого
собственными
невыносимо
болезненными
переживаниями.
В
целом,
описанная
в
представленном
исследовании
парадоксальная
мотивационная структура и системное нарушение произвольной саморегуляции,
составляющие
основу
дисфункционального
суицидальных
пациентов,
обуславливают
перфекционного
низкую
личностного
толерантность
к
стиля
стрессу,
индуцируемому неудачей или порицанием, виктимность и слабость границ Я, негативное
самоотношение и самоотвержение как реакцию на невозможность достичь совершенства.
Недостаточная
способность
к
осознанию
и
рациональному
контролю
своих
мотивационных и аффективных процессов делает таких индивидов «заложниками»
мотивации перфекционизма, которая приобретает директивный, близкий к навязчивому
характер и оказывает системное деструктивное влияние на самосознание, межличностные
отношения, процесс самореализации личности.
134
§ 4. Приложение стилевого подхода к проблеме «здорового» перфекционизма
Наличие
адаптированных
индивидов,
демонстрирующих
высокий
уровень
перфекционизма, остро ставит проблему существования «нормального» варианта
перфекционизма, активно обсуждаемую современными исследователями. В нашем
исследовании
подтверждено,
что
высокий
балл
по
«Многомерной
шкале
перфекционизма» может наблюдаться у испытуемых с разной степенью эмоциональной и
поведенческой дезадаптации, в том числе − у условно здоровых испытуемых контрольной
группы.
Стилевой подход к пониманию перфекционизма может служить одним из ракурсов
обсуждения проблемы возможности существования «здорового» перфекционизма,
позволяя рассмотреть ее с системно-интегративных позиций.
В нашем исследовании было произведено сравнение аффективно-когнитивных
стилей трех подгрупп перфекционистов (две клинические подгруппы составляли
испытуемые с нарушениями адаптации и коморбидными расстройствами личности,
различающиеся наличием или отсутствием суицидального поведения; контрольную
подгруппу составили условно здоровые испытуемые). Сравнение полученных результатов
свидетельствует о наличии как общих для испытуемых всех подгрупп компонентов
перфекционного стиля личности, так и значимо дифференцирующих их характеристик.
Анализ
специфических
особенностей
личностного
стиля
адаптированных
«прерфекционистов» позволяет сделать вывод о присутствии в нем наряду с
дисфункциональными составляющими ряда компенсаторных и ресурсных факторов,
отсутствующих в клинических группах.
Мотивационный
компонент
личностного
стиля
«адаптированных
перфекционистов» включает в себя такие дисфункциональные параметры, как склонность
к полюсной (завышенной или заниженной) самооценке, склонность придавать особую
значимость
внешним,
видимым
атрибутам
успеха
индивидуалистических, эгоцентрических ценностей
и
значительное
в ценностной
место
иерархии,
что
свидетельствует о наличии нарциссического компонента в их личностной организации. В
то же время, испытуемые данной подгруппы характеризуются преобладанием внутренней
мотивации стремления к совершенству над внешней, высокой мотивацией достижений и
большей представленностью абстрактных ценностей в ценностной иерархии, что говорит
о большей поленезависимости самосознания испытуемых контрольной группы по
сравнению с испытуемыми клинических групп.
135
Операционально-исполнительный
компонент
стиля
«адаптированных
перфекционистов» также имеет свою специфику. При наличии таких дисфункциональных
типов когнитивного контроля, как сверхобобщения, императивность и вынесение оценок,
когнитивные искажения не носят экстремально выраженного характера, способность к
пониманию переносного смысла пословиц принципиально сохранна, а категоричность
мышления смягчается (хотя и не полностью нивелируется) наличием способности к
дифференциации, выделению нюансов и различий и к признанию ограничений. Одним из
наиболее значимых свидетельств умеренной выраженности нарушений регуляторных
процессов в обсуждаемой подгруппе испытуемых является преобладание в их защитном
арсенале зрелых защитных механизмов над примитивными. Также следует отметить, что
условно здоровые перфекционисты значимо реже, чем испытуемые с высоким
перфекционизмом, совершившие суицидальную попытку, прибегают к защитному
механизму обесценивания. Хотя наблюдается тенденция к примитивной идеализации в
отношении себя и других, являющаяся проявлением искажения социальной перцепции, в
репрезентативном
пространстве
перфекционизмом
присутствует
адаптированных
значимо
больше
испытуемых
с
репрезентаций
высоким
отношений
доброжелательности и сотрудничества, чем у испытуемых клинических подгрупп.
В целом, перфекционный стиль, свойственный адаптированным испытуемым,
характеризуется
существенно
меньшей
степенью
выраженности
когнитивных,
аффективно-регуляторных и коммуникативных дисфункций, чем в случае пациентов
клинических групп. Некоторые из выделенных в нашем исследовании параметров
аффективно-когнитивного
перфекционизмом
в
стиля
определенной
адаптированных
мере
испытуемых
соответствуют
критериям
с
высоким
«здорового»
перфекционизма, к которым относят, в частности, реалистичные представления о
диапазоне человеческих возможностей, осознание неизбежности и полезности ошибок,
дифференцированное восприятие ожиданий и требований со стороны других людей и
градуированные представления о результативности собственной деятельности (Гаранян,
2010). Однако, сочетание в описанном нами личностном стиле как конструктивных, так и
дисфункциональных компонентов не позволяет дать ему столь однозначную оценку. В
целом, полученные данные не подтверждают распространенную среди современных
исследователей модель, в которой выделяется два принципиально различных типа
перфекционизма – «нормальный» и «патологический» (Hamachek, 1978; Anthony, Swinson,
1998; Adkins, Parker, 1996; Lynd-Stevenson, Hearne, 1999; Slade, Owens, 1998; Rice et al.,
136
1998; Stoeber, Otto, 2006; Гаранян, 2010). Скорее можно говорить о наличии континуума
выраженности определенных стилевых параметров – от экстремальной до умеренной.
Одним из аргументов против квалификации описанного стиля как «нормального»
перфекционизма
является
терминологическая
размытость
и
противоречивость,
возникающая при употреблении данной формулировки. В качестве мотивационных
критериев «здорового» перфекционизма исследователями называются реалистично
высокие стандарты и притязания (Гаранян, 2010), достижимые стандарты, которые могут
изменяться в соответствии с ситуацией и подстраиваются к ограничениям и силам
человека (Ясная, Ениколопов, 2007). Перечисленные критерии не соответствуют
исходному определению перфекционизма как стремления человека устанавливать
чрезмерно, нереалистично высокие стандарты (M.Hollender, 1965; W.Missildine, 1963). Мы
разделяем позицию таких исследователей, как Pacht (1984), Hewitt, Flett (2002, 2006),
Shafran, Cooper, Fairburn (2002) и др., предлагающих ограниченное понимание
перфекционизма как клинического феномена, как специфического вида психопатологии.
С точки зрения представлений об уровневой организации личности одним из
ракурсов
понимания
характерного
для
адаптированных
испытуемых
варианта
перфекционного стиля может выступать его квалификация как проявления сравнительно
высокого – невротического − уровня функционирования (в отличие от понимания
перфекционизма суицидальных пациентов в рамках пограничного уровня личностной
организации).
Наконец, описанный «мягкий» вариант перфекционного стиля может быть
рассмотрен как некоторая фаза, этап личностного развития. Данный вариант стиля может
как оказаться отражением преодоления перфекционизма на пути к большей личностной и
эмоциональной зрелости (следует принять во внимание молодой возраст наших
испытуемых),
так
и
быть
проявлением
устойчивой
личностной
конфигурации,
обуславливающей предрасположенность к поведенческим и аффективным расстройствам
при возникновении кризисных ситуаций. Однако, поскольку в данном исследовании не
изучалась динамика изменений личностного стиля со временем, обсуждаемый вопрос
остается открытым и может стать предметом дальнейших исследований.
137
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким
образом,
в
представленной
работе
на
основании
теоретико-
методологического анализа современных подходов к проблеме концептуализации
перфекционизма и оценки его патогенности разработана и реализована системноинтегративная модель перфекционизма как дисфункционального стиля личности,
характерного для пациентов с нарушением адаптации и суицидальным поведением.
Целью исследования стало выявление и описание специфической структуры и содержания
мотивационных и операционально-исполнительных компонентов данного стиля в их
единстве и взаимодействии.
Оригинальная
методическая
процедура,
включающая
в
себя
ряд
модифицированных в соответствии с целями исследования методик, позволила выявить и
описать систему стилевых параметров, специфичных для суицидальных пациентов с
высоким перфекционизмом, включающих в себя структурные и содержательные
характеристики их мотивационной сферы, параметры когнитивного и защитного стиля, а
также репрезентаций межличностных отношений.
Предпринята попытка применения системной стилевой модели перфекционизма к
проблеме
дифференциации
«патологического»
и
«нормального»
вариантов
перфекционизма. Полученные данные не подтверждают наличие двух отдельных типов
перфекционизма,
скорее
свидетельствуют
о
наличии
континуума
выраженности
определенных стилевых параметров – от экстремальной до умеренной. Предложенный
подход не претендует на окончательное решение данного остро дискуссионного вопроса,
но
открывает
новые
перспективы
его
исследования.
В
частности,
высокая
распространенность перфекционизма не только в клинических группах, но и в выборке
условно здоровых испытуемых, позволяет обсуждать и исследовать данный феномен в
социокультурном
контексте
как
вид
современной
«культурной
патологии».
Перфекционизм может рассматриваться как стиль, носителем которого является
определенная социокультурная общность, в нашем исследовании представленная
молодыми людьми обоих полов. Еще З.Фрейд в работе «Недомогание культуры» (1930)
отмечал, что многие выражения и свойства суперэго легче распознать по их проявлению в
культурном сообществе, чем в отдельном человеке. Перфекционизм, являющийся важной
индивидуальной чертой человека нашего времени (Гаранян, 2010), в то же время
представляет собой результат усвоения соответствующих императивов, транслируемых
культурой, подчас интериаризируемых ее представителями без должного критического
138
осмысления. Изучение личностного стиля отдельного человека или группы людей может
помочь осмыслению стиля и мироощущения соответствующей эпохи (Петров, 1998;
Попов, 1998).
Полученные эмпирические результаты обладают практической ценностью в
отношении прикладных задач клинико-психологической диагностики, психологической
коррекции и психотерапии перфекционизма и суицидального поведения.
Показано, что высокий уровень перфекционизма, диагностируемый с помощью
опросника «Многомерная шкала перфекционизма», может быть включен в различные
варианты личностного стиля, соответствующие различной глубине нарушений личности.
Исходя из этих данных, можно заключить о недостаточности изолированного
использования опросниковых методов для решения диагностических и прогностических
задач, в частности, квалификации перфекционизма как фактора суицидального риска и
фактора патогенеза психических заболеваний. Необходимо применение комплекса
диагностических методов разного уровня стандартизованности и неопределенности,
позволяющих установить систему мотивационно-регуляторных и операциональноисполнительных параметров индивидуального стиля личности каждого конкретного
пациента, демонстрирующего высокий опросниковый перфекционизм. Реализованная в
рамках представленного исследования батарея методик включала в себя модификации
классических патопсихологических методик «Толкование пословиц» и «Пиктограммы»,
направленные на создание условий для проявления специфической пристрастности
познавательных
сравнительной
процессов
испытуемых
неопределенности
и
с
высоким
специфической
перфекционизмом
смысловой
за
счет
нагруженности
стимульного материала.
Перфекционизм является неспецифическим фактором снижения эффективности
психотерапии, связан с трудностями установления и поддержания рабочего альянса,
сотрудничества и объединения усилий пациента и терапевта в терапевтическом процессе
(Blatt, 1995;
аспекты
Flett, Hewitt, 2002; Zuroff et.al., 2000; Соколова, 2002). Деструктивные
перфекционизма
и
производная
от
них
мотивация
враждебности
и
недоверчивости в межличностных отношениях являют серьезное препятствие к
установлению и поддержанию психотерапевтических отношений, к достижению
позитивных изменений и их закреплению в силу тотальности стереотипного воздействия
деструктивных защитных механизмов обесценивания своих и чужих усилий, вплоть до
полного отказа от всякой собственной активности и психотерапевтической помощи
(Анзьё, 2005; Балинт, 2002; Бион, 2008; Гантрип, 2010; Розенфельд, 2008). Полученные в
139
результате исследования результаты могут быть использованы для прогнозирования
трудностей, возникновение которых ожидаемо в ходе психотерапевтического процесса, а
также служить основой системы «ориентиров», «отправных точек» для проведения
психотерапевтической работы с подобными пациентами.
140
ВЫВОДЫ
1. При нарушениях адаптации, сопровождающихся суицидальными попытками,
перфекционизм является особым дисфункциональным стилем личности, включающим в
себя
систему
нарушений
мотивационного
и
операционально-исполнительного
компонентов регуляции взаимодействий субъекта с окружающей действительностью.
Специфическая конфигурация стиля личности, характерная для лиц с высоким уровнем
перфекционизма, совершивших суицидальную попытку, отличает их от лиц с высоким
уровнем перфекционизма без суицидального поведения.
2. Специфика структуры мотивационного компонента перфекционного стиля лиц,
совершивших суицидальную попытку, состоит в ее парадоксальном характере. При
сильной
(вплоть
до
экстремальной)
выраженности
перфекционной
мотивации
представления о совершенстве носят конкретный, поверхностный и субъективно
«навязанный» характер; стремление избежать неудач преобладает над стремлением к
успеху; сверхзависимость самооценки от приписываемых окружающим ожиданий
сочетается с эгоцентричностью и бедностью ценностно-смысловой иерархии. Описанные
структурные и содержательные особенности мотивации приводят к тому, что стремление
к совершенству теряет свою побудительную и регулирующую функции, оказывается
связанным с дезорганизацией деятельности, избегающим поведением и прокрастинацией.
3.
Специфика
структуры
операционально-исполнительного
компонента
перфекционного стиля личности у пациентов с нарушениями адаптации и суицидальным
поведением включает в себя системный дефицит зрелых способов аффективной
саморегуляции и приспособления к реальности:
3.1.
Деструктивные
аспекты
перфекционизма
в
области
когнитивного
функционирования проявляются в нарушении способности к объективному познанию
социальной действительности за счет генерализованной и «сцепленной» реализации
неспецифических нарушений мышления и специфических искажений познавательных
процессов,
связанных
сверхобобщения
и
с
высокой
преувеличения,
мотивацией
перфекционизма
императивность
и
(категоричность,
оценочность
мышления,
игнорирование ограничений и дефицит дифференциации) на фоне общей конкретности,
механистичности,
«оператуарного»
характера
мышления,
нарушения
понимания
условности, переносного смысла.
141
3.2. Деструктивные аспекты перфекционизма в области функционирования
защитного стиля суицидальных пациентов проявляются в выраженном дисбалансе
констелляции защитных механизмов в сторону преобладания примитивных (основанных
на расщеплении) защит над зрелыми, в генерализованной склонности к обесцениванию,
что
обусловливает
недостаточную
способность
к
рефлексивной
проработке
травматического опыта и аффективной саморегуляции, а также приводит к искажениям,
деформациям образа Я и образов окружающих людей, препятствует сохранению
собственной стабильной самоидентичности и поддержанию связей со значимыми
другими.
3.3. Деструктивные аспекты перфекционизма в коммуникативной сфере пациентов
с нарушениями адаптации и суицидальными попытками связаны с наличием двух
преувеличенных и противоположно эмоционально окрашенных паттернов репрезентаций
межличностных отношений, которые включают в себя как идеализацию другого и
самоидеализацию,
так
и
тотальное
обесценивание,
характеризуются
дефицитом
представленности в репрезентативном пространстве отношений доброжелательности и
сотрудничества, их враждебно-деструктивной окрашенностью и присутствием образов
симбиотического слияния, что предполагает спутанность и/ли поврежденность границ
«Я−Другой» и обуславливает невозможность формирования зрелой привязанности,
чувства общности и доверия к окружающим.
4. Вариант перфекционного стиля личности, присущий условно адаптированным
лицам, характеризуется умеренной и парциальной выраженностью дисфункций, наличием
ряда
ресурсных
и
компенсаторных
факторов.
Сочетание
в
описанном
стиле
дисфункциональных и компенсаторных параметров не позволяет оценить его как
«нормальный» вариант перфекционизма, свидетельствуя, скорее, о «сглаженном»
проявлении перфекционного стиля.
5. Разработанный комплекс диагностических методик, характеризующихся разной
степенью
стандартизованности,
стимульного
материала,
пристрастности
мотивационных
создает
познавательных
«манифестного»
перфекционизма
и
неопределенности
условия
процессов
и
для
и
аффективной
исследования
испытуемых
с
дифференцированного
операционально-исполнительных
значимости
специфической
высоким
уровнем
описания
системы
компонентов
индивидуального
личностного стиля каждого пациента. Применение комплексной диагностической
142
процедуры позволяет оценить глубину нарушений личности и степень потенциальной
патогенности перфекционизма в отношении самодеструктивного поведения. Полученные
в результате исследования данные могут быть использованы для формирования системы
«ориентиров»,
«отправных
точек»
проведения
психотерапевтической
работы
с
пациентами, демонстрирующими высокий уровень перфекционизма и суицидальное
поведение.
143
Список литературы
1. Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии. М.: Прогресс, 1995. 292 с.
2. Айке Д. Сверх-Я: Инстанция, задающая направление нашим поступкам //
Энциклопедия глубинной психологии. Том I. Зигмунд Фрейд: жизнь, работа,
наследие / Пер. с нем. ; Под общ. ред. А. М. Боровикова. М.: ЗАО МГ Менеджмент,
1998. С. 504−520.
3. Альбедиль М. Ф. Индуизм. СПб: Петербургское востоковедение, 2000. 256 с.
4. Анзьё Д. Парадоксальный трансфер. От парадоксальной коммуникации к
негативной терапевтической реакции // Французская психоаналитическая школа /
Под ред. А. Жибо, А. В. Россохина. СПб.: Питер, 2005. С. 206−226.
5. Балинт М. Базисный дефект. М.: Когито-Центр, 2002. 256 с.
6. Бек А. Методы работы с суицидальным пациентом [Электронный ресурс] // Журнал
Практической
психологии
и
психоанализа.
2003.
№ 1.
URL: http://psyjournal.ru/j3p/pap.php?id=20030109 (дата обращения: 30.09.2011).
7. Бим-Бад Б. М. Очерки по истории и теории педагогики. М.: УРАО, 2003. 272 с.
8. Бион У. Р. Нападения на связь [Электронный ресурс] // Журнал практической
психологии и психоанализа. 2008. № 1.
URL: http://psyjournal.ru/j3p/pap.php?id=20080106 (дата обращения: 30.09.2011).
9. Бодрийяр Ж. Общество потребления. Его мифы и структуры. М.: Республика ;
Культурная Революция, 2006. 272 с.
10. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: Добросвет, 2000. 387 с.
11. Винникотт Д. Игра и реальность. М.: Институт Общегуманитарных Исследований,
2002. 288 с.
12. Выготский Л. С. Диагностика развития и педологическая клиника трудного детства
// Собрание сочинений. Т. 5. М.: Педагогика, 1983. С. 257−321.
13. Выготский Л. С. О психологических системах // Собрание сочинений. Т. 1. М.:
Педагогика, 1982. С. 109−131.
14. Габбард Г. О. Ошибки в психоаналитическом лечении суицидальных пациентов
[Электронный ресурс] // Журнал практической психологии и психоанализа. 2004.
№ 4.
URL: http://psyjournal.ru/j3p/pap.php?id=20040407
(дата
обращения:
30.10.2011).
15. Гантрип Г. Шизоидные явления, объектные отношения и самость / Пер. с англ.
В. В. Старовойтов. М.: Институт Общегуманитарных Исследований, 2010. 672 с.
144
16. Гаранян Н. Г. Личностные факторы депрессивных и тревожных расстройств. М.:
МПГУ, 2009. 144 с.
17. Гаранян Н. Г. Перфекционизм и враждебность как личностные факторы
депрессивных и тревожных расстройств: Автореферат диссертации на соискание
ученой степени доктора психологических наук (далее: Автореф. дис. … докт.
психол. наук). М., 2010.
18. Гаранян Н. Г. Перфекционизм и психические расстройства (обзор зарубежных
эмпирических исследований) // Журнал «Терапия психических расстройств». 2006.
№ 1.С. 23–31.
19. Гаранян Н. Г. Психологические модели перфекционизма // Вопросы психологии.
2009. № 5. С. 74−84.
20. Гаранян Н. Г. Типологический подход к изучению перфекционизма // Вопросы
психологии. 2009. № 6. С. 52−61.
21. Гаранян Н. Г., Андрусенко Д. А., Хломов И. Д. Перфекционизм как фактор
студенческой дезадаптации // Психологическая наука и образование. 2009. № 1.
С. 72−82.
22. Гаранян Н. Г., Васильева М. Н. Личностные характеристики больных рекуррентной
депрессией,
резистентных
к
медикаментозному
лечению
//
Сибирский
психологический журнал . 2009. № 31. С. 27−33.
23. Гаранян Н. Г., Холмогорова А. Б., Юдеева Т. Ю. Перфекционизм, депрессия и
тревога // Московский психотерапевтический журнал. 2001. № 4. С. 18-48.
24. Гаранян Н. Г., Юдеева Т. Ю. Структура перфекционизма у пациентов с
депрессивными и тревожными расстройствами // Психологический журнал. 2009.
№ 6. С. 93−103.
25. Гордеева Т. О.
Мотивация достижения: теории, исследования, проблемы //
Современная психология мотивации / Под ред. Д. А. Леонтьева. М.: Смысл, 2002.
343 с.
26. Грачева И. И. Адаптация методики «Многомерная шкала перфекционизма»
П. Хьюитта и Г. Флетта // Психологический журнал. 2006. № 6. Т. 27. С. 73−80.
27. Грачева И. И. Уровень перфекционизма и содержание идеалов личности: Автореф.
дис. …канд. психол. наук. М., 2006.
28. Григорьева Т. П. Дао и логос (встреча культур). М.: Наука, 1992. 424 с.
29. Дорожевец Н. А. Когнитивные механизмы адаптации к кризисным событиям //
Журнал практического психолога. 1998. № 4.С. 3–16.
145
30. Зейгарник Б. В. Патопсихология / Под ред. А. С. Спиваковской. М.: Апрель-Пресс ;
ЭКСМО-Пресс, 2000. 576 с.
31. Зимин В. А. Функция трансгрессии. Проблема нарушения границ между полами и
поколениями на материале фильма П. Альмодоваро «Всё о моей матери»
[Электронный ресурс] // Журнал практической психологии и психоанализа. 2003.
№ 2. URL: http://psyjournal.ru/j3p/pap.phpid=20030206 (дата обращения: 30.09.2011).
32. Иванченко Г. В. Совершенство в искусстве и в жизни. М.: КомКнига, 2007.176 с.
33. Кадыров И. М. Взаимодействие когнитивных и аффективных компонентов в
структуре самосознания (на модели невротических расстройств): Автореф. дис. …
канд. психол. наук. М., 1990.
34. Калшед Д. Внутренний мир травмы. М.: Академический проект, 2001. 368 с.
35. Каплан Г. И., Сэдок Б. Дж. Клиническая психиатрия: Т. 1. М: Медицина, 1994.
672 с.
36. Кернберг О. Агрессия при расстройствах личности. М.: Независимая фирма
«Класс», 1998. 368 с.
37. Кернберг О.Отношения любви: норма и патология / Пер. с англ. М. Н. Георгиевой.
М.: Независимая фирма «Класс», 2006. 256 с.
38. Кернберг О. Тяжелые личностные расстройства: Стратегии психотерапии. М.:
Независимая фирма «Класс», 2000. 464 с.
39. Килборн Б. Исчезающие люди: стыд и внешний облик. М.: Когито-Центр, 2007.
269 с.
40. Климов
Е. А.
Индивидуальный
стиль
деятельности
в
зависимости
от
типологических свойств нервной системы. Казань: Казанский университет, 1969.
280 с.
41. Кляйн М. Зависть и благодарность: Исследование бессознательных источников.
СПб: Б.С.К., 1997. 96 с.
42. Корнилова Т. В., Парамей Г. В. Подходы к изучению когнитивных стилей:
двадцать лет спустя // Вопросы психологии. 1989. № 6. С. 141−148.
43. Коростелина К. Стилевые особенности принятия решения // Стиль человека:
психологический анализ / Под. ред. А. В. Либина. М.: Смысл, 1998. С. 174−189.
44. Косарева Л. М. Культура Возрождения // Очерки по истории мировой культуры:
учебное пособие / Под ред. Т. Ф. Кузнецовой. М. : Языки русской культуры, 1997.
496 с.
146
45. Кохут Х. Анализ самости: Систематический подход к лечению нарциссических
нарушений личности. М.: Когито-Центр, 2003. 368 с.
46. Кохут Х. Восстановление самости. М.: Когито-Центр, 2002. 316 с.
47. Кристал Г. Аффективная толерантность [Электронный ресурс] // Журнал
практической
психологии
и
психоанализа.
2001.
№ 3.
URL: http://psyjournal.ru/j3p/pap.php?id=20010307 (дата обращения: 30.09.2011).
48. Лапланш Ж., Понталис Ж.-Б. Словарь по психоанализу. М: Высшая школа, 1996 .
623 с.
49. Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1977. 304 с.
50. Леонтьев Д. А. Индивидуальный стиль и индивидуальные стили – взгляд из 1990-х
// Стиль человека: психологический анализ / Под. ред. А. В. Либина. М.: Смысл,
1998. С. 93−108.
51. Лейбин В. М. Словарь-справочник по психоанализу. СПб.: Питер, 2001. 688 с.
52. Либин А. В. Стиль – это человек? // Стиль человека: психологический анализ / Под.
ред. А. В. Либина. М.: Смысл, 1998. С. 3−12.
53. Либин А. В. Единая концепция стиля человека: метафора или реальность? // Стиль
человека: психологический анализ / Под. ред. А. В. Либина. М.: Смысл, 1998.
С. 109−124.
54. Либин А. В., Либина А. Стили реагирования на стресс: психологическая защита
или
совладание
со
сложными
обстоятельствами?
//
Стиль
человека:
психологический анализ / Под. ред. А. В. Либина. М.: Смысл, 1998. С. 190−204.
55. Липовецки Ж. Эра пустоты: эссе о современном индивидуализме. СПб.: Владимир
Даль, 2001. 331 с.
56. Мак-Вильямс Н. Психоаналитическая диагностика: понимание структуры личности
в клиническом процессе. М.: Класс, 2003. 480 с.
57. МакДугалл Дж. Театр души. Иллюзия и правда на психоаналитической сцене. СПб:
ВЕИП, 2002. 306 с.
58. Марти П., де М’Юзан М. Оперативное мышление // Антология современного
психоанализа / Под ред. А. В. Россохина. М., 2000. С. 327−335.
59. Мерлин В. С. Очерк интегрального исследования индивидуальности. М.:
Педагогика, 1986. 253 с.
60. Мещеряков В. Т. Развитие представлений о гармонии в домарксистской и
марксистско-ленинской философии. Ленинград: Наука, 1981. 119 с.
147
61. Моросанова В. И. Стиль саморегулирования и его функции в произвольной
деятельности человека // Стиль человека: психологический анализ / Под. ред.
А. В. Либина. М.: Смысл, 1998. С. 142−162.
62. Мясищев В. Н. Психология отношений. М. ; Воронеж, 1995. 356 с.
63. Немировский К. Винникот и Кохут: Новые перспективы в психоанализе,
психотерапии и психиатрии: Интерсубъективность и сложные психические
расстройства / Пер. с испанского. М.: Когито-Центр, 2010. 217 с.
64. Николаева В. В. Психологическая саморегуляция как путь преодоления кризиса //
Психосоматика: телесность и культура: Учебное пособие для вузов / Под ред.
В. В. Николаевой. М.: Академический Проект, 2009. С. 93-100.
65. Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого. М.: Интербук,
1990. 304 с.
66. Носоченко М. А. Проблема совершенства человека в культуре Ренессанса //
Ползуновский альманах. Барнаул, 1999. № 3. С. 134−136.
67. Общая психодиагностика / Под ред. А. А. Бодалева, В. В. Столина. М.: Изд-во
Моск. ун-та, 1987. 304 с.
68. Парамонова
В. В.
Высшие
устремления
личности.
Перфекционизм
как
патологический феномен // Развитие личности. 2009. № 1. С. 64−78.
69. Парамонова В. В. Перфекционизм при тревожных и депрессивных расстройствах:
Автореф. дис. … канд. психол. наук. М., 2011.
70. Парамонова В. В. Феномен телесного перфекционизма как социокультурная
патология // Культурно-историческая психология. 2009. № 3. С. 34−41.
71. Перлз Ф. Практика гештальт-терапии. М.: Ин-т общегуманитарных исследований,
1998. 325 с.
72. Петров
В. М.
Стиль
творческой
личности
и
стиль
эпохи:
опыт
искусствометрического исследования // Стиль человека: психологический анализ /
Под. ред. А. В. Либина. М.: Смысл, 1998. С. 252−277.
73. Попов П. Г. Стиль в искусстве как средство выражения индивидуального // Стиль
человека: психологический анализ / Под. ред. А. В. Либина. М.: Смысл, 1998.
С. 227−251.
74. Райкрофт Ч. Критический словарь психоанализа / Пер. с англ. Л. В. Топоровой,
С. В. Воронина, И. Н. Гвоздева ; Под ред. С. М. Черкасова. СПб.: ВосточноЕвропейский Институт Психоанализа, 1995. 288 с.
148
75. Рахманкина Е. Е. Когнитивно-аффективный стиль личности при соматизированных
депрессиях: Автореф. дис. ... канд. психол. наук. М., 2000.
76. Рауш де Траубенберг Н. Тест Роршаха. М.: Когито-Центр, 2005. 255 с.
77. Рехардт Э., Иконен П. П. Происхождение стыда и его проявления [Электронный
ресурс] // Журнал Практической психологии и психоанализа. 2009. № 4.
URL: http://psyjournal.ru/j3p/pap.php?id=20090408 (дата обращения: 30.09.2011).
78. Романова Е. С., Гребенников Л. Р. Механизмы психологической защиты. Генезис.
Функционирование. Диагностика. Мытищи: Талант, 1996. 144 с.
79. Розенфельд Г. Деструктивный нарциссизм и инстинкт смерти [Электронный
ресурс] // Журнал практической психологии и психоанализа. 2008. № 4.
URL: http://psyjournal.ru/j3p/pap.php?id=20080402#*_ (дата обращения: 30.09.2011).
80. Роршах Г. Психодиагностика. Методика и результаты диагностического эксперимента
по исследованию восприятия (истолковывание случайных образов). М.: Когито-Центр,
2003. 336 с.
81. Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. СПб.: Питер, 2000. 712 с.
82. Рубинштейн
С. Я.
Экспериментальные
методики
патопсихологии
и
опыт
применения их в клинике: практическое руководство. М.: Апрель-Пресс, 2004.
224 с.
83. Самарская Е. А. Жан Бодрийяр и его вселенная знаков // Бодрийяр Ж. Общество
потребления. Его мифы и структуры. М., 2006. С. 251−264.
84. Сеннет Р. Падение публичного человека. М.: Логос, 2002. 424 с.
85. Сизов К. В. Индивидуальный стиль и проблема личностного подхода к
способностям // Вопросы психологии. 1988. № 2. С. 24-33.
86. Соколова Е. Т.
Аффективно-когнитивная
дифференцированность/
интегрированность как диспозиционный фактор личностных и поведенческих
расстройств // Теория развития: Дифференционно-интеграционная парадигма /
Сост. Н. И. Чуприкова. М.: Языки славянских культур, 2009. C. 151−166.
87. Соколова Е. Т.
Изучение
личностных
особенностей
и
самосознания
при
пограничных личностных расстройствах // Е. Т. Соколова, В. В. Николаева.
Особенности
личности
при
пограничных
расстройствах
и
соматических
заболеваниях. М.: Аргус, 1995. C. 27−206.
88. Соколова Е. Т. Мотивация и восприятие в норме и патологии. М.: Изд-во МГУ,
1976. 128 с.
89. Соколова Е. Т. Психотерапия. Теория и практика. М.: Академия, 2002. 368 с.
149
90. Соколова Е. Т. Самосознание и самооценка при аномалиях личности. М.: Изд-во
МГУ, 1989. 215 с.
91. Соколова Е. Т. К теоретическому обоснованию проективного метода исследования
личности // Бессознательное. Природа. Функции. Методы исследования. Тбилиси,
1978. Т.3. С. 611−622.
92. Соколова Е. Т. Нарциссизм как клинический и социокультурный феномен //
Вопросы психологии. 2009. № 1. С. 67−80.
93. Соколова Е. Т. Неонарциссизм и деструктивность // Психология общения XXI век:
10 лет развития: Материалы международной конференции 8-10 октября 2009 года.
Т. 2. М. ; Обнинск: ИГ-СОЦИН, 2009. С. 283−286.
94. Соколова Е. Т. Проективные методы исследования личности. М.: Изд-во МГУ,
1980. 176 стр.
95. Соколова Е. Т. Феномен психологической защиты // Вопросы психологии. 2007.
№ 4. С. 66−79.
96. Соколова Е. Т. Человек-нарцисс: портрет в современном социокультурном
контексте // Сб-к статей под ред. А. Журавлева, Н. Тарабриной. М.: Институт
психологии РАН, 2003. С. 126−138.
97. Соколова Е. Т., Бурлакова Н. С., Лэонтиу Ф. Связь феномена диффузной гендерной
идентичности с когнитивным стилем личности // Вопросы психологии. 2002. № 3.
C. 41−52.
98. Соколова Е. Т., Ильина С. В. Роль эмоционального опыта жертв насилия для
самоидентичности женщин, занимающихся проституцией // Психологический
журнал. 2000. Т. 21. № 5. C. 70−81.
99. Соколова Е. Т., Коршунова А. Р. Аффективно-когнитивный стиль репрезентации
отношений Я−Другой у лиц с суицидальным поведением // Вестник МГУ. Сер 14.
Психология. 2007. № 4. C. 48−63.
100. Соколова Е. Т., Сотникова Ю. А. Связь психологических механизмов защиты с
аффективно-когниивным
стилем
личности
у
пациентов
с
повторными
суицидальными попытками // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. 2006. № 2.
C. 12−29.
101. Соколова Е. Т., Чечельницкая Е. П. Психология нарциссизма: Учебное пособие.
М.: Учебно-методический коллектор «Психология», 2001. 90 с.
150
102. Сотникова Ю. А. Специфика защитных механизмов у лиц, совершающих
суицидальные попытки // Социальная и клиническая психиатрия. 2004 № 3. С.
11−18.
103. Столин В. В. Самосознание личности. М.: Изд-во МГУ, 1983. 284 с.
104. Тайсон Ф., Тайсон Р. Л. Психоаналитическая теория развития. М.: Когито-Центр,
2006. 407 с.
105. Тарнас Р. История западного мышления. М.: Крон-Пресс, 1995. 448 с.
106. Томэ X., Кэхеле X. Современный психоанализ. Т.1. Теория / Под общ. ред. А. В.
Казанской. М.: Издательская группа "Прогресс" − "Литера", 1996. 575с.
107. Тоффлер А. Футурошок. СПб.: Лань, 1997.464 с.
108. Тхостов А. Ш., Виноградова М. Г. Нарушения мышления при истерическом
расстройстве личности [Электронный ресурс] // Психологические исследования:
электрон. науч. журн. 2010. N 2 (10).
URL: http://psystudy.ru/index.php/component/content/article/32-n2-10/294tkhostov10.html?directory=82 (дата обращения: 30.09.2011).
109. Тхостов А. Ш., Сурнов К. Г. Влияние современных технологий на развитие
личности и формирование патологических форм адаптации: обратная сторона
социализации // Психологический журнал. 2005. Т. 26, № 6. С. 16−24.
110. Философия XX века. Учебное пособие. М.: ЦИНО общества «Знание» России,
1997. 288 с.
111. Философский энциклопедический словарь. 2-е изд. М.: Советская энциклопедия,
1989.
112. Филимонова А. С. Стили межличностной коммуникации при аффективных
расстройствах: Автореф. дис. … канд. психол. наук. М., 2011.
113. Фрейд З. Знаменитые случаи из практики. М.: Когито-Центр, 2007. 538 с.
114. Фрейд З. Три очерка по теории сексуальности // З. Фрейд Психология
бессознательного. СПб.: Питер, 2004. С. 113−180.
115. Фрейд З. О нарциссизме // З. Фрейд. Либидо. М., 1996. С. 99–117.
116. Фрейд З. Печаль и меланхолия // Психология эмоций. Тексты / Под ред.
В. К. Вилюнаса, Ю. Б. Гиппенрейтер. М.: Изд-во МГУ, 1984. С. 203−211.
117. Фрейд З. Тотем и табу. СПб.: Азбука, 2010. 256 с.
118. Фрейд З. Я и Оно // З. Фрейд. Психология бессознательного. СПб.: Питер, 2004. С.
378−390.
151
119. Херсонский Б. Г. Метод пиктограмм в психодиагностике. СПб.: Сенсор, 2000.
128 с.
120. Холдер А. Фрейдовская теория психического аппарата // Энциклопедия
глубинной психологии. Том 1. Зигмунд Фрейд. Жизнь, работа, наследие. М.:
Interna, Менеджмент, 1998. С. 226–266.
121. Холмогорова А. Б., Гаранян Н. Г. Нарциссизм, перфекционизм и депрессия //
Московский психотерапевтический журнал. 2004. № 1. С. 18−35.
122. Холмогорова
А. Б.,
Гаранян
Н. Г.,
Евдокимова
Я. Г.,
Москова
М. В.
Психологические факторы эмоциональной дезадаптации у студентов // Вопросы
психологии. 2009. № 3. С. 16−27.
123. Холодная М. А. Когнитивные стили: парадигма «других» интеллектуальных
способностей // Стиль человека: психологический анализ / Под. ред. А. В. Либина.
М.: Смысл, 1998. С. 52–63.
124. Хорни К. Невроз и личностный рост. Борьба за самореализацию. СПб: ВосточноЕвропейский института психоанализа ; БСК, 1997. 316 с.
125. Хорни К. Невротическая личность нашего времени. Самоанализ. М.: Прогресс,
1993. 480с.
126. Хоружий С. С. Концепция Совершенного Человека в перспективе исихасткой
антропологии // Совершенный человек. Сборник. М., 1997. С.41−71.
127. Человек. Философско-энциклопедический словарь / Под ред. И. Т. Фролова. М.:
Наука, 2000.
128. Чеснокова И. И. Проблема самосознания в психологии. М.: Наука, 1977. 144 с.
129. Шевелев И. Ш., Марутаев М. А., Шмелев И. П. Золотое сечение: Три взгляда на
природу гармонии. М.: Стройиздат, 1990. 343 с.
130. Шкуратова И. П. Исследование стиля в психологии: оппозиция или консолидация
// Стиль человека: психологический анализ / Под. ред. А. В. Либина. М.: Смысл,
1998. С. 13−33.
131. Шнейдман Э. Душа самоубийцы. М.: Смысл, 2001. 316 с.
132. Энциклопедия глубинной психологии / Под общ. ред. А. М. Боковикова, в 4 т. М:
Когито-Центр ; МГМ, 2001.
133. Экспериментальная психология / Под ред. П. Фресса и Ж. Пиаже. Вып. 5. М.:
Прогресс, 1975. С. 119−125.
134. Юдеева Т. Ю. Перфекционизм как личностный фактор депрессивных и
тревожных расстройств: дис. ... канд. психол. наук. М., 2007.
152
135. Ясная В. А., Ениколопов С. Н. Перфекционизм: история изучения и современное
состояние проблемы // Вопросы психологии. 2007. № 4. С. 157−168.
136. Adams L. A., Govender K. «Making a Perfect Man»: traditional masculine ideology and
perfectionism among adolescent boys // South African Journal of Psychology. 2008. Vol.
38. N 3. P. 551−562.
137. Adkins K. K., Parker W. Perfectionism and suicidal preoccupation // Journal of
Personality. 1996. Vol. 64. P. 529−543.
138. Akhtar S. Broken structures: Severe personality disorders and their treatment.
Northvale ; NJ: Aronson, 1992. 419 p.
139. Aldea M. A., Rice K. G. The role of emotional dysregulation in perfectionism and
psychological distress. //Journal of Counseling Psychology. 2006. Vol. 53. Iss. 4.
P. 498−510.
140. Alden L. E., Ryder A. G., Mellings T. M. Perfectionism in the context of social fears:
Toward a two-component model // Perfectionism: theory, research, and treatment / Ed. G.
L. Flett, P. L. Hewitt ; American Psychological Association. Washington, DC, 2002. P.
373−391.
141. Amster B. J., Klein E. R. Perfectionism in people who stutter: Preliminary findings
using a modified cognitive-behavioral treatment approach // Behavioural and Cognitive
Psychotherapy. 2008. Vol. 36. Iss. 1. P. 35−40.
142. Andersson G, Airikka M.-L., Buhrman M., Kaldo V. Dimensions of perfectionism and
tinnitus distress // Psychology, Health and Medicine. 2005. Vol. 10. Iss. 1. P. 78−87.
143. Anshel M. H., Mansouri H. Influences of perfectionism on motor performance, affect,
and causal attributions in response to critical information feedback // Journal of Sport
Behavior. 2005. Vol. 28. Iss. 2. P. 99−124.
144. Anthony M. M., Swinson R. When perfect isn’t good enough: Strategies for coping with
perfectionism. Oakland, CA: New Harbinger. 1998.
145. Ashby J. S., Bruner L. P. Multidimensional perfectionism and obsessive-compulsive
behaviors // Journal of College Counseling. 2005. Vol. 8. Iss. 1. P. 31−40.
146. Ashby J. S., Rahotep S. S., Martin J. L. Multidimensional perfectionism and Rogerian
personality constructs // Journal of Humanistic Counseling, Education and Development.
2005.Vol. 44. P. 55−65.
147. Ashby J. S., Rice K. G., Kutchins C. B. Matches and mismatches: Partners,
perfectionism, and premarital adjustment // Journal of Counseling Psychology. 2008.
Vol. 55. Iss. 1. P. 125−132.
153
148. Ashby J. S., Rice G. K., Martin J. L. Perfectionism, shame, and depressive symptoms //
Journal of Counseling and Development. 2006. Vol. 84. P.148−156.
149. Ashby J. S, Stoltz K. Perfectionism and lifestyle: Personality differences among
adaptive perfectionists, maladaptive perfectionists, and nonperfectionists // The Journal
of Individual Psychology. 2007. Vol. 63. N. 4. P. 414−423.
150. Azevedo M. H., Bos S. C., Soares M. J. et al. Longitudinal study on perfectionism and
sleep disturbance // The World Journal Of Biological Psychiatry: The Official Journal Of
The World Federation Of Societies Of Biological Psychiatry. 2010. Vol. 11. N 2. Pt 2. P.
476−485.
151. Bach S. On the narcissistic state of consciousness // Internat. Journal of Psychoanalysis.
1977. Vol. 58. P. 501–532.
152. Bardone-Cone A. M. Self-oriented and socially prescribed perfectionism dimensions
and their associations with disordered eating // Behaviour Research and Therapy. 2007.
Vol. 45. N 8. P. 1977−1986.
153. Bardone-Cone A. M., Sturm K., Lawson M. A., Robinson D. P., Smith R. Perfectionism
across stages of recovery from eating disorders // International Journal of Eating
Disorders. 2010. Vol. 43. Iss. 2. P. 139−148.
154. Bardone-Cone A. M.; Weishuhn A. S.; Boyd C. A. Perfectionism and bulimic
symptoms in African American college women: Dimensions of perfectionism and their
interactions with perceived weight status // Journal of Counseling Psychology. 2009.
Vol. 56. N. 2. P. 266−275.
155. Bell J. et al. The role of perfectionism in student suicide: Three case studies from the
UK // Omega, 2010. Vol. 61. N 3. P. 251−267.
156. Bento C., Pereira, A. T., Maia B., et al. Perfectionism and eating behaviour in
Portuguese adolescents // European Eating Disorders Review. 2010. Vol. 18. Iss. 4.
P. 328−337.
157. Besser A., Flett G. L., Guez J., Hewitt P. L. Perfectionism, mood, and memory for
positive, negative, and perfectionistic content // Individual Differences Research. 2008.
Vol. 6. Iss. 4. P. 211−244.
158. Besser A., Flett G. L., Hewitt P. L. Perfectionistic self-presentation and trait
perfectionism in social problem-solving ability and depressive symptoms // Journal of
Applied Social Psychology. 2010. Vol. 40. Iss. 8. P. 2121−2154.
159. Blatt S. J. The destructiveness of perfectionism: Implications for the treatment of
depression // American Psychologist. 1995. Vol. 50. Iss. 12. P. 1003-1020.
154
160. Blatt S. J., Quinlan D. M., Pilkonis P. A., Shea M. T. Impact of perfectionism and need
for approval on the brief treatment of depression: The national institute of mental health
treatment of depression collaborative research program revisited // Journal of Consulting
and Clinical Psychology. 1995. Vol. 63. No 1. P. 125−132.
161. Boone L., Soenens B., Braet C., Goossens L. An empirical typology of perfectionism in
early-to-mid adolescents and its relation with eating disorder symptoms. // Behaviour
Research and Therapy. 2010. Vol. 48. Iss. 7. P. 686−691.
162. Brown G. P., Beck A. T. Dysfunctional attitudes, perfectionism, and models of
vulnerability to depression // Perfectionism: theory, research, and treatment / Ed.
G .L. Flett, P. L. Hewitt. American Psychological Association. Washington, DC, 2002.
P. 231−249.
163. Buhlmann U., Etcoff N. L., Wilhelm S. Facial attractiveness ratings and perfectionism
in body dysmorphic disorder and obsessive-compulsive disorder //Journal of Anxiety
Disorders. 2008. Vol. 22. Iss. 3. P. 540−547.
164. Burns D. Feeling good: a new mood therapy. NY: Signet. 1980.
165. Burns D. The perfectionist’s script for self-defeat // Psychology Today. 1980. P. 34−51.
166. Campbell J. D., Di Paula A. Perfectionistic self-Beliefs: Their relation to personality
and goal pursuit // Perfectionism: theory, research, and treatment / Ed. G. L. Flett,
P. L. Hewitt. American Psychological Association. Washington, DC, 2002. P. 181−196.
167. Castro-Fornieles J., Gual P., Lahortiga F. et al. Self-oriented perfectionism in eating
disorders // International Journal of Eating Disorders. 2007. Vol. 40. Iss. 6. P. 562−568.
168. Chan D. W. Perfectionism and goal orientations among Chinese gifted students in Hong
Kong // Roeper Review. 2009. Vol. 31. P. 9–17.
169. Chang E. C. Perfectionism and dimensions of psychological well-being in a college
student sample: A test of a stress-mediation model // Journal of Social and Clinical
Psychology. 2006. Vol. 25. N 9. P. 1001−1022.
170. Chang E. C., Sanna L. J., Chang R., Bodem M. R. A preliminary look at loneliness as a
moderator of the link between perfectionism and depressive and anxious symptoms in
college students: does being lonely make perfectionistic strivings more distressing? //
Behaviour Research and Therapy. 2008. Vol. 46. Iss. 7. P. 877−886.
171. Chen L. H. et al. Relation of perfectionism with athletes’ burnout: Further examination
// Perceptual and Motor Skills. 2008. Vol. 106. Iss. 3. P. 811−820.
155
172. Chen L., Kee Y., Tsai Y.-M. An examination of the dual model of perfectionism and
adolescent athlete burnout: A short-term longitudinal research // Social Indicators
Research. 2009. Vol. 91. Iss. 2. P. 189−201.
173. Chik H. M., Whittal M. L., O'Neill M. L. Perfectionism and treatment outcome in
obsessive-compulsive disorder // Cognitive Therapy and Research. 2008. Vol. 32. Iss 5.
P. 676−688.
174. Clara I. P., Cox B. J., Enns M. W. Assessing self-critical perfectionism in clinical
depression // Journal of Personality Assessment. 2007. Vol. 88. Iss. 3. P. 309−316.
175. Clark M. A., Lelchook A. M., Taylor M. L. Beyond the Big Five: How narcissism,
perfectionism, and dispositional affect relate to workaholism // Personality and Individual
Differences. 2010. Vol. 48. Iss. 7. P. 786−791.
176. Dean P. J., Range L. M. Testing the escape theory of suicide in an outpatient clinical
population // Cognitive Therapy and Research. 1999. Vol. 23. P. 561−572.
177. Dean P. J., Range L. M. The escape theory of suicide and perfectionism in college
students // Death Studies. 1996. Vol. 20. P. 415−424.
178. Dean P. J., Range, L. M., Goggin W. C. The escape theory of suicide in college
students: Testing a model that includes perfectionism // Suicide and Life-Threatening
Behavior. 1996. Vol. 26. P. 181−186.
179. Deary V., Chalder T. Personality and perfectionism in chronic fatigue syndrome: A
closer look // Psychology and Health. 2010. Vol. 25. Iss. 4. P. 465−475.
180. DiBartolo P. M., Li Ch. Y., Averett S., Skotheim S., Smith L. M., Raney C., McMillen
Ch. The relationship of perfectionism to judgmental bias and psychopathology //
Cognitive Therapy Research. 2007. Vol. 31. P. 573−587.
181. Dickinson W. L., Ashby J. S. Multidimensional perfectionism and Ego defenses. //
Journal of College Student Psychotherapy. 2005. Vol. 19. Iss. 3. P. 41−54.
182. Donaldson D., Spirito A., Farnett E. The role of perfectionism and depressive
cognitions in understanding the hopelessness experienced by adolescent suicide
attempters // Child Psychiatry and Human Development. 2000. Vol. 31. P. 99−111.
183. Dunkley D. M., Blankstein K. R., Masheb R. M., Grilo C. M. Personal standards and
evaluative concerns dimensions of “clinical” perfectionism: A reply to Shafran et al.
(2002, 2003) and Hewitt et al. (2003) // Behaviour Research and Therapy. 2006. Vol. 44.
Iss. 1. P. 63−84.
156
184. Dunn J. C., Whelton W. J., Sharpe D. Maladaptive perfectionism, hassles, coping, and
psychological distress in university professors //Journal of Counseling Psychology. 2006.
Vol. 53. Iss. 4. P. 511−523.
185. Egan S. J., Piek J. P., Dyck M. J., Rees C. S. The role of dichotomous thinking and
rigidity in perfectionism // Behaviour Research and Therapy. 2007. Vol. 45. Iss. 8.
P. 1813−1822.
186. Ellis A. The role of irrational beliefs in perfectionism // Perfectionism: theory, research,
and treatment / Ed. G. L .Flett & P. L. Hewitt. American Psychological Association.
Washington, DC, 2002. P. 217−228.
187. Elizur A. Content analysis of the Rorschach with regard to anxiety and hostility // Handbook
of Rorschach Scales / Ed. P. M. Lerner. 1975. P. 215−260.
188. Enns M. W., Cox B. J. Perfectionism, stressful life events, and the 1-year outcome of
depression // Cognitive Therapy and Research. 2005. Vol. 29. Iss. 5. P. 541−553.
189. Enns M., Cox B., Clara I. Perfectionism and neuroticism: A longitudinal study of
specific vulnerability and diathesis-stress models // Cognitive Therapy and Research.
2005. Vol. 29. Iss. 4. P. 463−478.
190. Flamenbaum R., Holden R. R. Psychache as a Mediator in the Relationship between
Perfectionism and Suicidality // Journal of Counseling Psychology. 2007. Vol. 54. Iss. 1.
P. 51−61.
191. Flett G. L., Besser A., Hewitt P. L. Perfectionism, ego defense styles, and depression: A
comparison of self-reports versus informant ratings // Journal of Personality. 2005.
Vol. 73. Iss. 5. P. 1355−1396.
192. Flett G. L., Goldstein A., Wall A.-M. et al. Perfectionism and binge drinking in
Canadian students making the transition to university // Journal of American College
Health. 2008. Vol. 57. Iss. 2. P. 249−256.
193. Flett G. L., Hewitt P. L. Perfectionism and maladjustment: An overview of theoretical,
definitional, and treatment issues // Perfectionism: theory, research, and treatment / Ed.
G. L. Flett, P. L. Hewitt. American Psychological Association. Washington, DC, 2002.
P. 5−27.
194. Flett G. L., Hewitt P. L. Positive versus negative perfectionism in psychopathology //
Behavior Modification. 2006. Vol. 30. Iss. 4. P. 472−495.
195. Flett G. L., Hewitt P. L., Martin, T. R. Dimensions of perfectionism and procrastination
// J. A. Ferrari, J. L. Johnson, W. G. McGown (Eds.). Procrastination and task avoidance.
NY: Plenum Press, 1995.
157
196. Flett G. L., Hewitt P. L., Oliver J. M., Macdonald S. Perfectionism in children and their
parents: A developmental analysis // Perfectionism: theory, research, and treatment / Ed.
G. L. Flett, P. L. Hewitt. American Psychological Association. Washington, DC, 2002.
89−126.
197. Forbush K., Heatherton T. F., Keel P. K. Relationships between perfectionism and
specific disordered eating behaviors // International Journal of Eating Disorders. 2007.
Vol. 40. Iss. 1. P. 37−41.
198. Fowler J. C., Hilsenroth M. J., Piers C. An empirical study of seriously disturbed suicidal
patients // J АРА. 2001. Vol. 49. N. 1. P. 161−186.
199. Franco-Paredes
., Mancilla-D az . M.,
z uez-Ar valo R. et al. Perfectionism and
eating disorders: A review of the literature // European Eating Disorders Review. 2005.
Vol. 13. P. 61−70.
200. Frost R., Heinberg R., Holt C., Mattia J., Neubauer A. A comparison of two measures of
perfectionism // Personality and Individual Differences. 1993. Vol. 14. P. 119–126.
201. Frost R. O., Marten P. A., Lahart C., Rosenblate R. The dimensions of perfectionism //
Cognitive Therapy and Research. 1990. N 14. P.449−468.
202. Fry P. S., Debats D. L. Perfectionism and the five-factor personality traits as predictors
of mortality in older adults // Journal of Health Psychology. 2009. Vol. 14. Iss. 4.
P. 513−524.
203. Gaudreau P., Thompson A. Testing a 2×2 model of dispositional perfectionism //
Personality and Individual Differences. 2010. Vol. 48. Iss. 5. P. 532−537.
204. Goldner E. M., Cockell S. J., Srikameswaran S. Perfectionism and eating disorders //
Perfectionism: theory, research, and treatment / Ed. G. L. Flett, P. L. Hewitt. American
Psychological Association. Washington, DC, 2002. P. 319−336.
205. Gunderson J. D. Borderline personality disorder: A clinical guide. Washington DC:
American Psychiatric, 2001. 329 p.
206. Habke A. M., Flynn C. A. Interpersonal aspects of trait perfectionism // Perfectionism:
theory, research, and treatment / Ed. G. L. Flett, P. L. Hewitt. American Psychological
Association. Washington, DC, 2002. P. 151−175.
207. Halmi K. A., Tozzi F., Thornton L. M. et al. The relation among perfectionism,
obsessive-compulsive personality disorder and obsessive-compulsive disorder in
individuals with eating disorders // International Journal of Eating Disorders. 2005.
Vol. 38. Iss. 4. P. 371−374.
158
208. Hamachek D. E. Psychodynamics of normal and neurotic perfectionism // Psychology.
1978. N 15. P. 27−33.
209. Hewitt P., Flett G. MPS - The multidimensional scale of perfectionism // Journal. of
Counseling and Development. 1999. N 9. P. 44−58.
210. Hewitt P. L., Flett G. L., Besser A., Sherry S. B., McGee B. Perfectionism is
multidimensional: a reply to // Behaviour Research and Therapy. 2003. Vol. 41. Iss. 10.
P. 1221−1237.
211. Hewitt P. L., Flett G. L., Turnbull-Donovan W. Perfectionism and suicide potential //
British Journal of Clinical Psychology. 1992. Vol. 31. P. 181−190.
212. Hewitt P. L., Flett G. L., Weber C. Dimensions of perfectionism and suicide ideation //
Cognitive Therapy and Research. 1994. Vol. 18. P. 439−460.
213. Hewitt P. L., Newton J., Flett G. L., Callander L. Perfectionism and suicide ideation in
adolescent psychiatric patients // Journal of Abnormal Clinical Psychology. 1997.
Vol. 25. P. 95−101.
214. Hill A. P., Hall H. K., Appleton P. R. Perfectionism and athlete burnout in junior elite
athletes: the mediating role of coping tendencies // Anxiety, Stress and Coping. 2010.
Vol. 23. Iss. 4. P. 415−430.
215. Hill A. P., Hall H. K., Appleton P. R., Murray J. J. Perfectionism and burnout in canoe
polo and kayak slalom athletes: The mediating influence of validation and growthseeking // Sport Psychologist. 2010. Vol. 24. Iss. 1. P. 16−34.
216. Hilton L. Mythical “Perfection” // Cosmetic Surgery Times. 2007. Vol. 10. Iss. 10.
P. 20−25.
217. Hoff E. R., Muehlemkamp J. J. Nonsuicidal self-injury in college students: The role of
perfectionism and rumination // Suicide and Life-Threatening Behavior. 2009. Vol. 39.
Iss. 6. P. 576−587.
218. Hollender M. H. Perfectionism // Comprehensive Psychiatry. 1965. V. 6. P. 94−1003.
219. Huprich S. K., Porcerelli J., Keaschuk R. et al. Depressive personality disorder,
dysthymia, and their relationship to perfectionism // Depression and Anxiety. 2008.
Vol. 25. Iss. 3. P. 207−217.
220. Jacobs R. H., Silva S. G., Reinecke M. A. et al. Dysfunctional Attitudes Scale
Perfectionism: A predictor and partial mediator of acute treatment outcome among
clinically depressed adolescents // Journal of Clinical Child and Adolescent Psychology.
2009. Vol. 38. Iss. 6. P. 803−813.
159
221. Jansson-Fröjmark M., Linton S. J. Is perfectionism related to pre-existing and future
insomnia? A prospective study // British Journal of Clinical Psychology. 2007. Vol. 46.
Iss. 1. P. 119−124.
222. Jones, E. Papers on psycho-analysis. London: Balliere Tindall and Cox, 1913.
223. Kernberg O. Suicidal behavior in borderline patients: diagnosis and psychotherapeutic
considerations // American Journal of psychotherapy. 1993. Vol. 47. N 2. P. 245−254.
224. Kirkcaldy B. D. et al. Risk factors for suicidal behavior in adolescents // Minerva
Pediatrica. 2006. Vol. 58. N 5. P. 443−450.
225. Klibert J. J., Langhinrichsen-Rohling J., Saito M. Adaptive and maladaptive aspects of
self-oriented versus socially prescribed perfectionism // Journal of College Student
Development. 2005. Vol. 46. N 2. P. 141−156.
226. Kobori O., Hayakawa M., Tanno Y. Do perfectionists raise their standards after success?
An experimental examination of the revaluation of standard setting in perfectionism //
Journal of Behavior Therapy and Experimental Psychiatry. 2009. Vol. 40. Iss. 4.
P. 515−521.
227. Lasch C. The culture of narcissism: American life in an age of diminishing expectations.
New York: W. W. Norton, 1978. 268 p.
228. Laurenti H. J., Bruch M. A., Haase R. F. Social anxiety and socially prescribed
perfectionism: Unique and interactive relationships with maladaptive appraisal of
interpersonal situations // Personality and Individual Differences. 2008. Vol. 45. Iss. 1.
P. 55−61.
229. Lee J. C., Prado H. S., Diniz J. B. et al. Perfectionism and sensory phenomena:
Phenotypic components of obsessive-compulsive disorder // Comprehensive Psychiatry.
2009. Vol. 50. N 5. P. 431−436.
230. Lerner P. M., Lerner D. H. Rorschach assessment of primitive defense in borderline
personality structure // J. Kwawer, H. Lerner, P. Lerner, A. Sugarman. Borderline
Phenomena and the Rorschach Test. N.Y.: Intern. Univ. Press, 1980. P. 257−274.
231. Lopez F. G., Fons-Scheyd A., Morua W., Chaliman R. Dyadic perfectionism as a
predictor of relationship continuity and distress among college students // Journal of
Counseling Psychology. 2006. Vol. 53. N 4. P. 543−549.
232. Lundh L. G. Perfectionism and acceptance // Journal of Rational-Emotive and CognitiveBehavior Therapy. 2004. Vol. 22. P. 251−265.
160
233. Lundh L-G., Saboonchi F., Wångby. The role of personal standards in clinically
significant perfectionism. A person-oriented approach to the study of patterns of
perfectionism // Cognitive Therapy Research. 2008. Vol. 32. P. 333−350.
234. Luyten P., Van Houdenhove B., Cosyns N., Van den Broeck A.-L. et al. Are patients
with chronic fatigue syndrome perfectionistic—or were they? A case-control study //
Personality and Individual Differences. 2006. Vol. 40. Iss. 7. P. 1473−1483.
235. Lynd-Stevenson R. M., Hearne C. M. Perfectionism and depressive affect: The pros and
cons of being a perfectionist // Personality and Individual Differences. 1999. Vol. 26.
P. 549−562.
236. Macedo A., Bos S. C., Marques M. et al. Perfectionism dimensions in pregnancy − a
study in Portuguese women // Archives of Women's Mental Health. 2009. Vol. 12. Iss. 1.
P. 43−52.
237. Mallinger A. The myth of perfection: Perfectionism in the obsessive personality //
American Journal of Psychotherapy. 2009. Vol. 63. Iss. 2. P. 103−131.
238. Mazzeo S. E., Slof-Op't Landt M. C. T., Jones I. et al. Associations among postpartum
depression, eating disorders, and perfectionism in a population-based sample of adult
women // International Journal of Eating Disorders. 2006. Vol. 39. Iss. 3. P. 202−211.
239. Missildine W. Perfectionism – If you must strive to “do better” // Your inner child of the
past / Ed. W. Missidline. NY: Pocket Books, 1963. P. 75−90.
240. Mitchelson J. K. Seeking the perfect balance: Perfectionism and work-family conflict //
Journal of Occupational and Organizational Psychology. 2009. Vol. 82. Iss. 2.
P. 349−367.
241. Molnar D. S., Reker D. L., Culp N.A. et al. A mediated model of perfectionism, affect,
and physical health // Journal of Research in Personality. 2006. Vol. 40. Iss. 5.
P. 482−500.
242. Moretz M. W., McKay D. The role of perfectionism in obsessive–compulsive symptoms:
“Not just right” experiences and checking compulsions // Journal of Anxiety Disorders.
2009. Vol. 23. Iss. 5. P. 640−644.
243. Nilsson
., Sundbom E., Hägglöf B. A longitudinal study of perfectionism in adolescent
onset anorexia nervosa-restricting type // European Eating Disorders Review. 2008.
Vol. 16. Iss. 5. P. 386−394.
244. Ochi M., Tominaga K., Iketani T. et al. Perfectionism underlying psychological
background correlated with the symptoms of functional dyspepsia // Journal of
Gastroenterology. 2008. Vol. 43. Iss. 9. P. 699−704.
161
245. O'Connor R. C. The relations between perfectionism and suicidality: A systematic
review // Suicide and Life-Threatening Behavior. 2007. Vol. 37. Iss. 6. P. 698−714.
246. O'Connor D. B., O'Connor R. C., Marshal R. Perfectionism and psychological distress:
evidence of the mediating effects of rumination // European Journal of Personality. 2007.
Vol. 21. Iss. 4. P. 429−452.
247. O'Connor R. C., Rasmussen S., Hawton K. Predicting depression, anxiety and self-harm
in adolescents: The role of perfectionism and acute life stress // Behaviour Research and
Therapy. 2010. Vol. 48. Iss. 1. P. 52−59.
248. O’Connor R. C., Whyte M.-C., Fraser L., Masterton G. et al. Predicting short-term
outcome in well-being following suicidal behaviour: The conjoint effects of social
perfectionism and positive future thinking // Behaviour Research and Therapy. 2007.
Vol. 45. Iss. 7. P. 1543−1555.
249. Olson M., Kwon P. Brooding perfectionism: Refining the roles of rumination and
perfectionism in the etiology of depression // Cognitive Therapy and Research. 2008.
Vol. 32. Iss. 6. P. 788−802.
250. Pacht A. R. Reflections on Perfection // American Psychologist. 1984. Vol. 39. N. 4.
P. 386−390.
251. Page J., Bruch M. A., Haase R. F. Role of perfectionism and Five-Factor model traits in
career indecision // Personality and Individual Differences. 2008. Vol. 45. Iss. 8.
P. 811−815.
252. Park H., Paul Heppner P., Lee D. Maladaptive coping and self-esteem as mediators
between perfectionism and psychological distress // Personality and Individual
Differences. 2010. Vol. 48. Iss. 4. P. 469−474.
253. Peck L. D., Lightsey J., Owen R. The eating disorders continuum, self-esteem, and
perfectionism // Journal of Counseling and Development. 2008. Vol. 86. Iss. 2.
P. 184−192.
254. Rasmussen S. A., O'Connor R. C., Brodie D. The role of perfectionism and
autobiographical memory in a sample of parasuicide patients: an exploratory study //
Crisis. 2008. Vol. 29. N. 2. P. 64−72.
255. Rhodewalt F., Sorrow D.L. Interpersonal self-regulation: Lessons from the study of
narcissism // M. R. Leary, J. P. Tangney (Eds.). Handbook of self and identity. NY:
Guilford Press, 2003. 703 p.
162
256. Rice K. G., Ashby J. S., Slaney R. B. Self-esteem as a mediator between perfectionism
and depression: A structural equations analysis // Journal of Counseling Psychology.
1998. Vol. 45. P. 304−314.
257. Rice K., Pence S. Perfectionism and obsessive-compulsive symptoms // Journal of
Psychopathology and Behavioral Assessment. 2006. Vol. 28. Iss. 2. P. 103−111.
258. Rice K. G., Tucker C. M., Desmond F. F. Perfectionism and depression among lowincome chronically ill African American and White adolescents and their maternal parent
// Journal of Clinical Psychology in Medical Settings. 2008. Vol. 15. Iss. 3. P. 171−181.
259. Rice K. G., Vergara D.T., Aldea M. A. Cognitive-affective mediators of perfectionism
and college student adjustment // Personality and Individual Differences. 2006. Vol. 40.
Iss. 3. P. 463−473.
260. Santanello A. W., Gardner F. L. The role of experiential avoidance in the relationship
between maladaptive perfectionism and worry // Cognitive Therapy and Research. 2007.
Vol. 31. Iss. 3. P. 319−332.
261. Sassaroli S., Romero L. J., Maria R. G. et al. Perfectionism in depression, obsessivecompulsive disorder and eating disorders // Behaviour Research and Therapy. 2008.
Vol. 46. Iss. 6. P. 757−765.
262. Shafran R., Cooper Z., Fairburn C. G. Clinical perfectionism: a cognitive-behavioral
analysis // Behaviour Research and Therapy. 2002. Vol. 40. Iss. 7. P. 773−792.
263. Shafran R., Cooper Z., Fairburn C.G. “Clinical perfectionism” is not “multidimensional
perfectionism”: A reply to Hewitt, Flett, Besser, Sherry and McGee // Behaviour
Research and Therapy. 2003. Vol. 41. Iss. 10. P. 1217−1221.
264. Shafran R. Mansell W. Perfectionism and psychopathology: a review of research and
treatment // Clinical Psychology Review. 2001. Vol. 21. N 10. P. 879–903.
265. Sherry S. B., Hall P. A. The perfectionism model of binge eating: tests of an integrative
model // Journal of Personality and Social Psychology. 2009. Vol. 96. Iss. 3. P. 690−709.
266. Sherry S. B., Hewitt P. L., Besser A. Machiavellianism, trait perfectionism, and
perfectionistic self-presentation // Personality and Individual Differences. 2006. Vol. 40.
Iss. 4. P. 829−839.
267. Sherry S. B., Hewitt P. L., Flett G. L., Lee-Baggley D. L. Perfectionism and undergoing
cosmetic surgery // European Journal of Plastic Surgery. 2007. Vol. 29. Iss. 8.
P. 349−354.
163
268. Sherry S. B., Law A., Hewitt P. L. et al. Social support as a mediator of the relationship
between perfectionism and depression: A preliminary test of the social disconnection
model // Personality and Individual Differences. 2008. Vol. 45. Iss. 5. P. 339−344.
269. Shumaker E. A., Rodebaugh T. L. Perfectionism and social anxiety: Rethinking the role
of high standards // Journal of Behavior Therapy and Experimental Psychiatry. 2009.
Vol. 40. Iss. 3. P. 423−433.
270. Slade P. D., Owens B. G. A dual process model of perfectionism based on reinforcement
theory // Behavior Modification. 1998. Vol. 22. P. 372−390.
271. Slaney R. B., Rice K. G., Ashby J. S. A programmatic approach to measuring
perfectionism: The Almost Perfect Scales // Perfectionism: theory, research, and
treatment / Ed. G. L. Flett, P. L. Hewitt. American Psychological Association.
Washington, DC, 2002. P. 199−213.
272. Slaney R. B. et al. The Almost Perfect Scale – Revised // Measurement and Evaluation
in Counseling and Development. 2001. Vol. 34. N 3. P. 130−145.
273. Soenens B., Vansteenkiste M., Duriez B. Goossens L. In search of the sources of
psychologically controlling parenting: The role of parental separation anxiety and
parental maladaptive perfectionism // Journal of Research on Adolescence. 2006. Vol. 16.
Iss. 4. P. 539−559.
274. Stoeber J., Stoeber F. S. Domains of perfectionism: Prevalence and relationships with
perfectionism, gender, age, and satisfaction with life // Personality and Individual
Differences. 2009. Vol. 46. Iss. 4. P. 530−535.
275. Stoeber J., Eismann U. Perfectionism in young musicians: Relations with motivation,
effort, achievement, and distress // Personality and Individual Differences. 2007. Vol. 43.
Iss. 8. P. 2182−2192.
276. Stoeber J., Otto K. Positive conceptions of perfectionism: Approaches, evidence,
challenges // Personality and Social Psychology Review. 2006. Vol. 10. N. 4. P. 295–319.
277. Stoeber J., Rennert D. Perfectionism in school teachers: Relations with stress appraisals,
coping styles, and burnout // Anxiety, Stress and Coping. 2008. Vol. 21. Iss. 1. P. 37−53.
278. Stoeber J., Yang H. Perfectionism and emotional reactions to perfect and flawed
achievements: Satisfaction and pride only when perfect // Personality and Individual
Differences. 2010. Vol. 49. Iss. 3. P. 246−251.
279. Stoun M. Paradoxes in the management of suicidality in borderline patients // American
Journal of psychoterapy.1993. Vol. 47. N. 2. P. 255−272.
164
280. Tangney J. P. Perfectionism and the self-conscious emotions: Shame, guilt,
embarrassment, and pride // Perfectionism: theory, research, and treatment / Ed.
G. L. Flett, P. L. Hewitt. American Psychological Association. Washington, DC, 2002.
P. 199−213.
281. Tashman L. S., Tenenbaum G., Eklund R. The effect of perceived stress on the
relationship between perfectionism and burnout in coaches // Anxiety, Stress and Coping.
2010. Vol. 23. Iss. 2. P. 195−212.
282. Tsui-Feng W., Meifen W. Perfectionism and negative mood: The mediating roles of
validation from others versus self // Journal of Counseling Psychology. 2008. Vol. 55.
Iss. 2. P. 276−288.
283. Ulu I. P., Tezer E. Adaptive and maladaptive perfectionism, adult attachment, and big
five personality traits // The Journal of Psychology. 2010. Vol. 144. N. 4. P. 327−340.
284. Urist J. The Rorschach test and the assessment of object relations // Journal of
Personality Assessment. 1977. Vol. 41. P. 3−9.
285. Verner-Filion J., Gaudreau P. From perfectionism to academic adjustment: The
mediating role of achievement goals // Personality and Individual Differences. 2010.
Vol. 49. Iss. 3. P. 181−186.
286. Waelder, R. Basic theory of psychoanalysis. NY: International Universities Press, 1960.
287. Wei M., Heppner P. P., Russell D. W., Young S. K. Maladaptive perfectionism and
ineffective coping as mediators between attachment and future depression: A prospective
analysis // Journal of Counseling Psychology. 2006. Vol. 53. Iss. 1. P. 67−79.
288. Welch E., Miller J. L., Ghaderi A., Vaillancourt T. Does perfectionism mediate or
moderate the relation between body dissatisfaction and disordered eating attitudes and
behaviors? // Eating Behaviors. 2009. Vol. 10. Iss. 3. P. 168−175.
289. Wirtz P. H., Elsenbruch S., Emini L. Perfectionism and the cortisol response to
psychosocial stress in men // Psychosomatic Medicine. 2007. Vol. 69. N 3. P. 249−255.
290. Witcher L. A., Alexander E. S., Onwuegbuzie A. J. et al. The relationship between
psychology students’ levels of perfectionism and achievement in a graduate-level
research methodology course // Personality and Individual Differences. 2007. Vol. 43.
Iss. 6. P. 1396−1405.
291. Witkin H. Personality through perception. An experimental and clinical study. N.Y.,
1954. 312 p.
165
292. Wu K. D., Cortesi G. T. Relations between perfectionism and obsessive–compulsive
symptoms: Examination of specificity among the dimensions // Journal of Anxiety
Disorders. 2009. Vol. 23. Iss. 3. P. 393−400.
293. Ying-Wen L., Chen-Ming C. Personality traits and personal and organizational
inducements: Antecedents of workaholism // Social Behavior and Personality: An
International Journal. 2009. Vol. 37. Iss. 5. P. 645−660.
294. Yorulmaz O.,
arancı A. N., Tekok- ılıç A. What are the roles of perfectionism and
responsibility in checking and cleaning compulsions? // Journal of Anxiety Disorders.
2006. Vol. 20. Iss. 3. P. 312−327.
295. Zeigler-Hill V., Terry C. Perfectionism and explicit self-esteem: The moderating role of
implicit self-esteem // Self and Identity. 2007. Vol. 6. Iss. 2/3. P. 137−153.
296. Zhang Y., Gan Y., Cham H. Perfectionism, academic burnout and engagement among
Chinese college students: A structural equation modeling analysis // Personality and
Individual Differences. 2007. Vol. 43. Iss. 6. P. 1529−1540.
297. Zuroff D. C., Sotsky S. M., Martin D. J. et al. Relation of therapeutic alliance and
perfectionism to outcome in brief outpatient treatment of depression // Journal of
consulting and Clinical Psychology. 2000. Vol. 68. N. 1. P. 114−124.
166
ПРИЛОЖЕНИЯ
ПРИЛОЖЕНИЕ №1. Описательная статистика
Таблица 1. Описательная статистика для экспериментальной группы
(пациенты с расстройством личности, совершившие суицидальную попытку; n = 40)
«МШП»: общий балл
«МШП»: Я-ориентированный
перфекционизм
«МШП»: объектно-ориентированный
перфекционизм
«МШП»: социально предписанный
перфекционизм
«Тест-опросник мотивации достижений»:
общий балл
уровень самооценки по методике Будасси
Средний ранг терминальных ценностей:
конкретных
абстрактных
профессиональных
личной жизни
достижения
отношений
Средний ранг инструментальных
ценностей:
самоутверждения
доброжелательности и сотрудничества
«Пиктограммы»: количество изображений
внешних атрибутов успеха
«Пиктограммы»: количество изображений
материальных ценностей
«Пиктограммы»: количество изображений
культурных ценностей
Основания для обобщений в
патопсихологических методиках:
латентные
наглядные
конкретные
ситуационные
субъективные
«Толкование пословиц», качество ответа:
верный
конкретный
искаженный
«Толкование пословиц», среднее
количество когнитивных контролей:
сверхобобщения
долженствование
вынесение оценок
игнорирование ограничений
дифференциация
количество защитных механизмов (шкала
Лернера):
общее количество примитивных защит
расщепление
Среднее
187,8718
Медиана
191
Мода
191
Станд.
откл.
29,31245
Эксцесс
-0,54258
Асимметри
чность
0,035843
71,79487
71
67
12,95778
-0,72926
0,080942
55,89744
56
50
13,15454
0,405509
0,345141
60,17949
57
53
14,28262
0,066427
0,45038
127,0513
125
113
22,65061
-0,30285
0,430642
0,384103
0,43
0,55
0,351873
1,741071
-1,31394
9,663333
9,29
9
1,979817
-0,77189
0,004971
9,589487
11,04103
7,953846
9,370513
8,487179
9,5
11
7,8
9,43
7,75
8,63
10,8
6,2
10,43
13
1,632615
1,733375
2,371525
1,363785
2,854445
-0,78427
1,36157
-0,81382
-0,83963
0,098657
0,084336
0,32583
0,278518
-0,2152
0,890877
10,96154
11,33
11,67
2,434345
-0,46808
-0,31856
8,456923
8
8
2,613646
0,068977
0,723449
0,564103
0
0
0,680359
-0,42778
0,81314
1,615385
1
1
1,161111
-0,50082
0,502026
0,871795
0
0
1,055798
-0,64906
0,833723
4,820513
4
4
3,41723
4,30094
1,637805
5,794872
14,89744
3,179487
4
6
14
2
3
7
14
0
3
2,885349
5,442498
3,007638
2,53398
-0,60152
-0,08051
1,427126
0,724568
0,167459
0,379977
1,225158
1,0331
4,025641
4
3
2,206297
-0,83361
0,120798
4,051282
1,923077
4
1
4
1
2,012444
1,826481
0,723879
1,805321
0,457133
1,239473
3,923077
4
4
2,018136
-0,48269
0,231952
3,410256
9,307692
1,846154
2,461538
3
8
2
2
2
8
1
2
2,267829
3,927996
1,089144
1,861609
1,021783
1,172241
-0,44523
-0,45768
0,915061
0,800791
0,578535
0,411985
8,358974
8
6
4,183219
0,533362
0,71088
1,051282
1
0
1,0748
-0,98591
0,563907
167
проективная идентификация
обесценивание
идеализация
отрицание реальности
общее количество зрелых защитных
механизмов
дистанцирование
символизация
проекция
изоляция
девитализация
интеллектуализация
рационализация
«Пиктограммы»: среднее количество
репрезентация межличностных отношений
агрессия
доброжелательность и сотрудничество
спасение
конкуренция как вражда
конкуренция как стремление к достижению
обесценивание
идеализация
«Тест Роршаха»: среднее количество
человеческих образов (Н)
«Тест Роршаха»: индекс относительной
враждебности по шкале Илизура
«Тест Роршаха»: индекс
взаимозависимости по шкале Юриста
0,794872
2,512821
1,179487
2,871795
0
2
1
3
0
3
0
3
1,104524
1,587315
1,519553
1,935533
4,192262
0,690649
1,429916
2,305441
1,788133
0,703574
1,387643
1,177596
6,358974
6
6
4,331568
1,483046
0,95442
1,307692
1,897436
0,487179
2,666667
1,897436
0,487179
0,615385
1
2
0
2
2
0
0
0
2
0
2
0
0
0
2,202318
1,071027
0,643665
2,228208
1,774006
1,374041
1,066608
21,40441
-0,50892
-0,03676
1,78256
5,37972
24,44666
6,758641
4,167182
0,213456
0,986132
1,241408
1,713287
4,61526
2,35682
2,025641
2
2
1,327585
-0,25353
0,5198
0,512821
0,641026
1
0,717949
0,512821
1,333333
0
1
1
1
0
1
0
1
0
1
0
2
0,683328
0,584321
1,051315
0,686284
0,683328
1,008734
-0,16595
-0,64234
-0,67886
-0,76901
3,183152
-0,13006
0,994746
0,246991
0,716147
0,430716
1,516354
0,402357
3,25641
3
3
2,244501
-0,16426
0,515363
0,354103
0,33
0,33
0,217155
-0,10005
0,744907
3,212308
3,25
4
0,63006
-0,26817
-0,045
Таблица 2. Описательная статистика для контрольной группы
(условно здоровые испытуемые; n = 40)
«МШП»: общий балл
«МШП»: Я-ориентированный
перфекционизм
«МШП»: объектно-ориентированный
перфекционизм
«МШП»: социально предписанный
перфекционизм
«Тест-опросник мотивации достижений»:
общий балл
уровень самооценки по методике Будасси
Средний ранг терминальных ценностей:
конкретных
абстрактных
профессиональных
личной жизни
достижения
отношений
Средний ранг инструментальных
ценностей:
самоутверждения
доброжелательности и сотрудничества
«Пиктограммы»: количество изображений
внешних атрибутов успеха
«Пиктограммы»: количество изображений
материальных ценностей
Среднее
171,95
Медиана
173,5
Мода
153
Станд.
откл.
25,487
Эксцесс
-0,49326
Асимметри
чность
-0,02988
67,425
68
69
13,90792
0,300454
0,13233
53,225
53
60
11,91742
-0,60693
-0,12187
51,3
51
46
11,36165
0,46069
0,196285
139
139,5
138
24,25611
0,357132
-0,41174
0,416
0,52
0,67
0,357454
1,325559
-1,25113
9,47225
9,64
9,86
1,514016
0,78931
0,203269
10,261
10,03
8,285
9,12525
8,55
10,125
10,1
7,9
9
7,75
9,5
8,2
7
9
7,75
1,437166
1,581658
1,942712
1,35192
2,82684
-0,3354
-0,48953
-0,48672
-0,4974
-0,22392
0,049704
0,156198
0,67593
0,142244
0,72403
10,8
10,835
11,33
2,229358
0,030397
-0,2492
8,242
8,67
8,67
2,425911
-0,85394
-0,18812
0,675
1
0
0,729858
-0,86281
0,599025
1,25
1
1
0,954074
-0,8709
0,209783
168
«Пиктограммы»: количество изображений
культурных ценностей
Основания для обобщений в
патопсихологических методиках:
латентные
наглядные
конкретные
ситуационные
субъективные
«Толкование пословиц», качество ответа:
верный
конкретный
искаженный
«Толкование пословиц», среднее
количество когнитивных контролей:
сверхобобщения
долженствование
вынесение оценок
игнорирование ограничений
дифференциация
количество защитных механизмов (шкала
Лернера):
общее количество примитивных защит
расщепление
проективная идентификация
обесценивание
идеализация
отрицание реальности
общее количество зрелых защитных
механизмов
дистанцирование
символизация
проекция
изоляция
девитализация
интеллектуализация
рационализация
«Пиктограммы»: среднее количество
репрезентация межличностных отношений
агрессия
доброжелательность и сотрудничество
спасение
конкуренция как вражда
конкуренция как стремление к достижению
обесценивание
идеализация
«Тест Роршаха»: среднее количество
человеческих образов (Н)
«Тест Роршаха»: индекс относительной
враждебности по шкале Илизура
«Тест Роршаха»: индекс
взаимозависимости по шкале Юриста
0,875
1
1
0,722797
-1,00564
0,194326
3,05
3
2
2,297713
-0,78097
0,469713
5,725
12,1
1,625
3,725
5
12,5
1
3
5
11
0
3
2,611488
4,137384
1,863103
1,853444
0,271998
0,06956
2,543477
0,248493
0,553543
-0,07024
1,508331
0,349137
5,975
6
5
2,00624
-0,613
-0,08432
3,1
0,925
3
1
2
0
1,765771
1,04728
0,130484
-0,44718
0,458276
0,860982
3,375
4
4
1,563814
0,15701
0,222976
2,95
7,075
1,35
3,725
3
6,5
1
3,5
3
6
1
5
1,920871
2,53577
1,188621
2,050485
-0,68964
-0,14913
1,122369
0,548463
0,257395
0,298883
1,003401
0,654666
4,95
4,5
3
3,544226
1,394897
0,978169
0,325
0,35
1,675
1,075
1,525
0
0
1
0
1
0
0
0
0
1
0,615505
0,699817
1,456858
1,421222
1,568725
2,048134
1,522947
-0,90503
0,298015
6,336241
1,761845
1,750645
0,445862
1,158894
2,027899
9,725
9
16
4,242565
-1,07643
0,118392
1,475
3,075
1,7
1,625
0,95
0,625
1,15
1
2,5
1,5
2
1
0
1
1
2
1
2
0
0
0
1,413987
1,913347
1,435806
1,23387
1,060962
1,125178
1,511494
1,364731
-0,42167
3,873553
-0,35532
1,424984
2,996973
1,066517
1,141832
0,62754
1,545043
0,515909
1,188544
1,945062
1,373842
1,075
1
1
0,888314
-0,27979
0,541325
0,725
0,6
0,575
1,4
0,275
0,925
1
1
0,5
1
0
1
0
1
0
1
0
1
0,816104
0,590523
0,675107
0,900142
0,452203
0,858965
1,243178
-0,65602
2,726751
-0,50252
-0,95301
0,626551
1,15507
0,377479
1,292432
0,426315
1,047504
0,915266
6,15
5
4
4,537875
1,191547
1,171085
0,316
0,275
0,21
0,208103
3,804437
1,524958
2,6695
2,465
2
0,704586
1,02692
1,239721
169
ПРИЛОЖЕНИЕ №2. Проверка распределения ответов на нормальность по критерию
Холмогорова-Смирнова
Рисунок 1
контрольная группа: общий балл по «Многомерной шкале перфекционизма»
One-Sample Kolmogorov-Smirnov Test
Kolmogorov-Smirnov Z
Asymp. Sig. (2-tailed)
0,446
0,989
Рисунок 2
экспериментальная группа: общий балл по «Многомерной шкале перфекционизма»
One-Sample Kolmogorov-Smirnov Test
Kolmogorov-Smirnov Z
Asymp. Sig. (2-tailed)
0,446
0,989
170
One-Sample Kolmogorov-Smirnov Test – ГРУППА КОНТРОЛЯ
Kolmogorov-Smirnov Z
Я-ориентированный перфекционизм
0,940
объектно-ориентированный перфекционизм
0,386
социально предписанный перфекционизм
0,841
мотивация достижений
0,547
Asymp. Sig. (2-tailed)
0,340
0,998
0,479
0,928
One-Sample Kolmogorov-Smirnov Test – ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ГРУППА
Kolmogorov-Smirnov Z
Я-ориентированный перфекционизм
0,579
объектно-ориентированный перфекционизм
0,678
социально предписанный перфекционизм
0,610
мотивация достижений
0,848
Asymp. Sig. (2-tailed)
0,891
0,748
0,850
0,469
171
ПРИЛОЖЕНИЕ №3. Сравнение средних показателей выполнения методик испытуемыми
экспериментальной и контрольной групп
Таблица 3. Сравнение среднегрупповых показателей выполнения методик по tкритерию Стьюдента
среднегрупповые
показатели выполнения
методик
Levene's Test for
Equality of Variances
F
«МШП»: общий балл
перфекционизма
Equal variances assumed
«МШП»: Яориентированный
перфекционизм
Equal variances assumed
«МШП»: объектноориентированный
перфекционизм
Equal variances assumed
«МШП»: социально
предписанный
перфекционизм
Equal variances assumed
«Тест мотивации
достижения»: общий
балл
Equal variances assumed
Sig.
,817
t
,369
Equal variances not assumed
,014
,905
Equal variances not assumed
,010
,920
Equal variances not assumed
2,607
,110
Equal variances not assumed
,005
Equal variances not assumed
t-test for Equality of Means
,942
Sig.
(2-tailed)
df
-2,700
78
,008
-2,700
76,597
,009
-1,550
78
,125
-1,550
77,574
,125
-,978
78
,331
-,978
77,429
,331
-3,188
78
,002
-3,188
74,373
,002
2,345
78
,022
2,345
77,532
,022
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые межгрупповые различия по t-критерию
Стьюдента (p < 0,05)
Таблица 4. Сравнение среднегрупповых показателей выполнения методик по Uкритерию Манна-Уитни
группа
количественный уровень
самооценки по методике
Будасси
Средний ранг терминальных
ценностей:
конкретных
абстрактных
профессиональных
личной жизни
достижения
отношений
Средний ранг
инструментальных ценностей:
самоутверждения
Mean
Rank
41,40
39,60
Sum of
Ranks
1656,00
N
S
39,86
1594,50
41,14
1645,50
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
45,58
35,43
33,55
47,45
42,84
38,16
38,29
42,71
41,34
39,66
39,19
1417,00
1823,00
1342,00
1898,00
1713,50
1526,50
1531,50
1708,50
1653,50
1586,50
1567,50
41,81
1672,50
N
S
1584,00
Mann-Whitney
U
Wilcoxon
W
Z
Asymp. Sig
(2-tailed)
764,000
1584,000
−0,346
0,729
774,500
1594,500
−0,246
0,806
597,000
1417,000
−2,062
0,039
522,000
1342,000
−2,678
0,007
706,500
1526,500
−0,900
0,368
711,500
1531,500
−0,852
0,394
766,500
1586,500
−0,323
0,747
747,500
1567,500
−0,505
0,613
172
доброжелательности и
сотрудничества
«Пиктограммы»: количество
изображений внешних
атрибутов успеха
«Пиктограммы»: количество
изображений материальных
ценностей
«Пиктограммы»: количество
изображений культурных
ценностей
Основания для обобщений в
патопсихологических
методиках:
латентные
наглядные
N
S
N
S
40,70
40,30
41,88
1628,00
1612,00
1675,00
39,13
1565,00
N
S
37,80
1512,00
43,20
1728,00
N
S
41,45
1658,00
39,55
1582,00
N
S
33,69
1347,50
47,31
1892,50
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
39,56
41,44
35,16
45,84
34,19
46,81
40,01
40,99
35,04
1582,50
1657,50
1406,50
1833,50
1367,50
1872,50
1600,50
1639,50
1401,50
45,96
1838,50
N
S
N
S
33,74
47,26
49,89
1349,50
1890,50
1995,50
31,11
1244,50
N
S
N
S
N
S
34,71
46,29
34,28
46,73
37,16
1388,50
1851,50
1371,00
1869,00
1486,50
43,84
1753,50
38,34
42,66
33,49
47,51
34,93
46,08
46,86
34,14
30,46
1533,50
1706,50
1339,50
1900,50
1397,00
1843,00
1874,50
1365,50
1218,50
50,54
2021,50
проективная
идентификация
обесценивание
N
S
N
S
N
32,46
48,54
35,44
45,56
1298,50
1941,50
1417,50
1822,50
34,36
1374,50
идеализация
S
N
46,64
39,35
1865,50
1574,00
конкретные
ситуационные
субъективные
общее количество
искажений процесса
обобщения
общее количество снижения
уровня обобщений
«Толкование пословиц»,
качество ответа:
верный
конкретный
искаженный
«Толкование пословиц»,
среднее количество
когнитивных контролей:
сверхобобщения
долженствование
вынесение оценок
игнорирование ограничений
дифференциация
количество защитных
механизмов (шкала Лернера):
общее количество
примитивных защит
расщепление
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
792,000
1612,000
−0,077
0,939
745,000
1565,000
−0,584
0,559
692,000
1512,000
−1,082
0,279
762,000
1582,000
−0,389
0,697
527,500
1347,500
−2,643
0,08
762,500
1582,500
−0,363
0,717
586,500
1406,500
−2,063
0,039
547,500
1367,500
−2,474
0,013
780,500
1600,500
−0,191
0,849
581,500
1401,500
−2,112
0,035
529,500
1349,500
−2,609
0,009
424,500
1244,500
−3,651
0,000
568,500
1388,500
−2,259
0,024
551,000
1371,000
−2,487
0,013
666,500
1486,500
−1,308
0,191
713,500
1533,500
−0,842
0,400
519,500
1339,500
−2,715
0,007
577,000
1397,000
−2,236
0,025
545,500
1365,500
−2,481
0,013
398,500
1218,500
−3,879
0,000
478,500
1298,500
−3,466
0,001
597,500
1417,500
−2,301
0,021
554,500
1374,500
−2,409
0,016
754,000
1574,000
−0,474
0,635
173
отрицание реальности
общее количество зрелых
защитных механизмов
дистанцирование
символизация
проекция
изоляция
девитализация
интеллектуализация
рационализация
«Пиктограммы»: среднее
количество репрезентация
межличностных отношений
агрессия
доброжелательность и
сотрудничество
спасение
конкуренция как вражда
конкуренция как
стремление к достижению
обесценивание
идеализация
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
N
S
41,65
31,14
49,86
49,29
31,71
43,33
37,68
47,56
33,44
52,06
28,94
34,74
46,26
33,35
47,65
42,18
38,83
44,29
36,71
32,28
1666,00
1245,50
1994,50
1971,50
1268,50
1733,00
1507,00
1902,50
1337,50
2082,50
1157,50
1389,50
1850,50
1334,00
1906,00
1687,00
1553,00
1771,50
1468,50
1291,00
48,73
1949,00
43,50
37,50
39,28
41,73
35,36
45,64
48,69
32,31
35,73
45,28
35,43
45,58
48,10
1740,00
1500,00
1571,00
1669,00
1304,50
1835,50
1947,50
1292,50
1369,00
1871,00
1417,00
1823,00
1924,00
425,500
1245,500
−3,674
0,000
448,500
1268,500
−3,392
0,001
687,000
1507,000
−1,132
0,258
517,500
1337,500
−2,790
0,005
337,500
1157,500
−4,689
0,000
569,500
1389,500
−2,270
0,023
514,000
1334,000
−2,846
0,004
733,000
1553,000
−0,810
0,418
648,500
1468,500
−1,611
0,107
471,000
1291,000
−3,294
0,001
680,00
1500,000
−1,285
0,199
751,000
1571,000
−0,531
0,595
584,500
1354,500
−1,928
0,44
472,500
1292,500
−3,397
0,001
599,000
1369,000
−1,913
0,041
597,000
1417,000
−2,062
0,039
«Тест Роршаха»:
496,000
1316,000 −2,945
среднее количество
0,003
32,90
1316,00
человеческих образов (Н)
«Тест Роршаха»:
N
37,88
1515,00
индекс относительной
S
695,000
1515,000 −1,011
0,312
враждебности по шкале
43,13
1725,00
Илизура
«Тест Роршаха»:
N
30,98
1239,00
419,000
1239,000 −3,674
индекс взаимозависимости
0,000
S
50,03
2001,00
по шкале Юриста
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые различия по U-критерию Манна-Уитни (p < 0,05)
174
ПРИЛОЖЕНИЕ №4. Сравнение средних показателей выполнения методик в группах
испытуемых с высоким (n=36) и невысоким (n=44) уровнем перфекционизма
↑ P – высокий уровень перфекционизма
↓ P – умеренный и низкий уровень перфекционизма
Таблица 5. Сравнение среднегрупповых показателей выполнения методик по Uкритерию Манна-Уитни
группа
количественный уровень
самооценки по методике
Будасси
Средний ранг терминальных
ценностей:
конкретных
абстрактных
профессиональных
личной жизни
достижения
отношений
Средний ранг
инструментальных ценностей:
самоутверждения
доброжелательности и
сотрудничества
«Пиктограммы»:
количество изображений
внешних атрибутов успеха
«Пиктограммы»: количество
изображений материальных
ценностей
«Пиктограммы»: количество
изображений культурных
ценностей
Основания для обобщений в
патопсихологических
методиках:
латентные
наглядные
конкретные
ситуационные
субъективные
общее количество искажений
процесса обобщения
общее количество снижения
уровня обобщений
Mean
Rank
60,47
60,56
Sum of
Ranks
4595,50
↑P
↓P
62,43
4744,50
57,17
2515,50
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
55,53
69,09
64,40
53,76
61,04
59,57
65,11
52,55
60,32
60,81
58,62
4220,00
3040,00
4894,50
2365,50
4639,00
2621,00
4948,00
2312,00
4584,50
2675,50
4455,00
63,75
2805,00
↑P
↓P
↑P
↓P
62,72
56,67
66,56
4766,50
2493,50
5058,50
50,03
2201,50
↑P
↓P
56,83
4319,00
66,84
2941,00
↑P
↓P
63,24
4806,00
55,77
2454,00
↑P
↓P
61,07
4641,50
59,51
2618,50
60,59
60,34
61,07
59,51
59,59
62,08
55,84
68,55
58,84
63,36
61,22
59,26
4605,00
2655,00
4641,50
2618,50
4528,50
2731,50
4244,00
3016,00
4472,00
2788,00
4652,50
2607,50
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
2664,50
Mann-Whitney
U
Wilcoxon
W
Z
Asymp. Sig
(2-tailed)
1669,500
4595,500
−0,014
0,989
2515,500
1525,500
−0,798
0,425
1294,000
4220,000
−2,059
0,039
1375,500
2365,500
−1,616
0,106
1631,000
2621,000
−0,223
0,823
1322,000
2312,000
−1,966
0,049
1658,500
4584,500
−0,074
0,941
1529,000
4455,000
−0,779
0,436
1503,500
2493,500
−0,918
0,359
1211,500
2201,500
−2,719
0,007
1393,000
4319,000
−1,583
0,113
1464,000
2454,000
−1,204
0,228
1628,500
2618,500
−0,239
0,811
1665,000
2655,000
−0,038
0,969
1628,500
2618,500
−0,238
0,812
1602,500
4528,500
−0,385
0,700
1318,000
4244,000
−1,953
0,051
1546,000
4472,000
−0,689
0,491
1617,500
2607,500
−0,297
0,766
175
«Толкование пословиц»,
качество ответа:
верный
конкретный
искаженный
«Толкование пословиц»,
среднее количество
когнитивных контролей:
сверхобобщения
долженствование
вынесение оценок
игнорирование ограничений
дифференциация
количество защитных
механизмов (шкала Лернера):
общее количество
примитивных защит
расщепление
проективная
идентификация
обесценивание
идеализация
отрицание реальности
общее количество зрелых
защитных механизмов
дистанцирование
символизация
проекция
изоляция
девитализация
интеллектуализация
рационализация
«Пиктограммы»: среднее
количество репрезентация
межличностных отношений
агрессия
доброжелательность и
сотрудничество
спасение
↑P
↓P
54,38
4133,00
71,07
3127,00
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
65,47
51,91
65,11
52,55
67,01
4976,00
2284,00
4948,00
2312,00
5092,50
49,26
2167,50
63,86
54,69
68,24
47,14
65,36
52,10
57,03
66,49
61,41
4853,50
2406,50
5186,00
2074,00
4967,50
2292,50
4334,50
2925,50
4667,50
58,92
2592,50
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
65,07
52,60
66,28
50,52
4945,50
2314,50
5037,00
2223,00
64,57
4907,50
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
53,47
64,75
53,16
66,24
50,59
68,03
47,49
62,26
57,45
59,85
61,63
56,37
67,64
64,53
53,53
66,84
49,56
58,84
63,36
60,45
60,58
62,97
2352,50
4921,00
2339,00
5034,00
2226,00
5170,50
2089,50
4732,00
2528,00
4548,50
2711,50
4284,00
2976,00
4904,50
2355,50
5079,50
2180,50
4472,00
2788,00
4594,50
2665,50
4785,50
56,24
2474,50
58,51
63,93
63,05
4447,00
2813,00
4792,00
56,09
2468,00
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
1297,000
4133,000
−2,557
0,011
1294,000
2284,000
−2,088
0,037
1322,000
2312,000
−1,966
0,049
1177,500
2167,500
−2,731
0,006
1416,500
2406,500
−1,407
0,159
1084,000
2074,000
−3,217
0,001
1302,500
2292,500
−2,073
0,038
1302,500
2292,500
−2,073
0,038
1236,000
2226,000
−2,413
0,016
1324,500
2314,500
−2,027
0,043
1324,500
2314,500
−2,027
0,043
1233,000
2223,000
−2,750
0,006
1362,500
2352,500
−1,720
0,086
1349,000
2339,000
−1,825
0,068
1408,500
4334,500
−1,458
0,145
1602,500
2592,500
−0,379
0,704
1538,000
2528,000
−0,757
0,449
1622,500
4548,500
−0,274
0,784
1358,000
4284,000
−1,824
0,068
1365,500
2355,500
−1,701
0,089
1546,000
4472,000
−0,689
0,491
1557,500
2547,500
−0,787
0,431
1668,500
4594,500
−0,021
0,983
1484,500
2474,500
−1,066
0,287
1521,000
4447,000
−0,923
0,356
176
конкуренция как вражда
конкуренция как стремление к
достижению
обесценивание
идеализация
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
↑P
↓P
62,53
57,00
57,61
65,50
62,17
57,61
59,97
61,41
68,11
4752,00
2508,00
4378,00
2882,00
4725,00
2535,00
4558,00
2702,00
5176,50
1478,000
2468,000
−1,199
0,230
1518,000
2508,000
−0,912
0,362
1452,000
4378,000
−1,296
0,195
1093,500
2083,500
−3,316
0,001
«Тест Роршаха»:
среднее количество
1545,000
2535,000 −0,812
0,417
47,35
2083,50
человеческих образов (Н)
«Тест Роршаха»:
↑P
63,36
4815,00
индекс относительной
↓P
1632,000
4558,000 −0,219
0,826
враждебности по шкале
55,57
2445,00
Илизура
«Тест Роршаха»:
↑P
64,18
4878,00
индекс взаимозависимости по
1455,000
2445,000 −1,182
0,237
↓P
54,14
2382,00
шкале Юриста
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые различия по U-критерию Манна-Уитни (p < 0,05)
177
ПРИЛОЖЕНИЕ №5. Сравнение средних показателей выполнения методик в трех
подгруппах испытуемых с высоким уровнем перфекционизма
1. N-подгруппа: испытуемые контрольной группы с высоким уровнем перфекционизма (n=13);
2. S-подгруппа: испытуемые экспериментальной группы с высоким уровнем перфекционизма (n=23);
3. C-подгруппа: испытуемые группы сравнения (n=40).
Таблица 6. Сравнение среднегрупповых показателей выполнения методик тремя
подгруппами перфекционистов с помощью критерия Краскала-Уоллиса (KruskalWallis Test)
показатели выполнения
методик
количественный уровень
самооценки по методике
Будасси
Средний ранг
терминальных ценностей:
конкретных
абстрактных
груп
па
N
S
C
N
S
C
N
Mean
Rank
42,12
39,91
36,51
37,31
38,46
38,91
45,65
S
34,93
C
профессиональных
личной жизни
индивидуалистических
отношений
Средний ранг
инструментальных
ценностей:
самоутверждения
доброжелательности и
сотрудничества
«Пиктограммы»:
количество изображений
внешних атрибутов
успеха
«Пиктограммы»:
количество изображений
материальных ценностей
«Пиктограммы»:
количество изображений
культурных ценностей
Основания для
обобщений в
патопсихологических
методиках:
латентные
наглядные
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
38,23
27,50
41,67
40,25
39,46
39,24
37,76
41,04
43,70
34,69
40,92
39,63
37,06
39,42
39,85
Chi-Square
Asymp.
Sig.
0,767
0,681
0,052
0,974
1,972
0,373
показатели
выполнения методик
шкала Лернера:
общее количество
примитивных защит
расщепление
проективная
идентификация
обесценивание
3,959
0,138
0,095
0,954
2,642
0,267
0,387
0,824
0,203
0,903
идеализация
отрицание
реальности
общее количество
зрелых защитных
механизмов
дистанцирование
37,43
N
S
C
N
S
C
38,77
38,63
38,34
39,27
35,26
N
S
C
N
S
C
N
S
C
37,69
45,02
35,01
37,85
36,96
39,60
27,54
41,89
символизация
0,005
0,998
проекция
0,824
0,662
40,11
изоляция
3,295
0,193
0,256
0,880
девитализация
интеллектуализация
4,018
0,134
груп
па
N
S
C
N
S
C
N
Mean
Rank
20,35
37,13
45,19
21,85
37,09
44,73
38,19
S
40,20
C
37,63
28,35
44,93
38,35
31,81
29,93
45,60
17,38
40,33
44,31
46,38
27,83
42,08
42,73
34,96
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
39,38
40,98
36,79
Asymp.
Sig.
12,625
0,002
11,808
0,003
0,240
0,887
5,782
0,051
9,288
0,010
15,261
0,000
8,122
0,017
1,177
0,555
6,420
0,040
8,157
0,017
8,445
0,015
13,206
0,001
4,014
0,134
4,337
0,114
39,16
N
S
C
N
S
C
35,23
30,28
44,29
52,85
33,93
N
S
C
N
S
C
N
S
C
22,77
40,02
42,74
19,88
37,74
44,99
47,35
35,39
40,11
ChiSquare
36,46
37,41
рационализация
0,558
0,756
N
S
C
48,19
33,80
38,05
178
конкретные
N
S
C
29,81
36,30
3,631
0,163
42,59
ситуационные
субъективные
общее количество
искажений процесса
обобщения
общее количество
снижения уровня
обобщений
«Толкование пословиц»,
качество ответа:
верный
конкретный
искаженный
«Толкование пословиц»,
среднее количество
когнитивных контролей:
сверхобобщения
долженствование
вынесение оценок
игнорирование
ограничений
дифференциация
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
27,27
41,63
40,35
37,73
44,33
35,40
30,85
43,91
37,88
29,08
37,87
41,93
50,65
36,48
35,71
30,46
38,63
41,04
26,88
42,70
N
S
C
29,46
38,54
N
S
C
38,92
41,09
N
S
C
N
S
C
N
S
C
29,65
40,02
40,50
25,65
34,67
44,88
55,65
35,76
34,50
«Пиктограммы»:
среднее количество
репрезентация
межличностных
отношений
агрессия
доброжелательность
и сотрудничество
4,261
0,119
2,453
0,293
3,000
0,223
деструктивная
конкуренция
3,360
0,186
конструктивная
конкуренция
4,866
0,088
2,328
0,312
спасение
обесценивание
идеализация
4,830
0,089
39,86
2,949
0,229
41,41
0,552
0,759
36,88
2,548
0,280
8,912
0,012
9,864
0,007
«Тест Роршаха»:
среднее количество
человеческих образов
(Н)
«Тест Роршаха»:
индекс относительной
враждебности по
шкале Илизура
«Тест Роршаха»:
индекс
взаимозависимости по
шкале Юриста
N
S
C
33,35
42,20
1,514
0,469
6,392
0,041
1,697
0,448
0,032
0,984
1,917
0,383
0,842
0,657
0,690
0,708
3,529
0,171
0,366
0,833
5,605
0,061
38,05
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
N
S
C
49,88
33,00
37,96
35,92
42,76
36,89
39,12
38,80
38,13
44,69
35,04
38,48
34,08
39,39
39,43
34,08
39,24
39,51
38,46
31,67
N
S
C
35,15
38,91
N
S
C
36,88
47,43
42,44
39,35
33,89
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически
значимые различия по критерию Kruskal-Wallis (p < 0,05)
179
Таблица 7. Попарное сравнение среднегрупповых показателей выполнения методик
тремя подгруппами перфекционистов по U-критерию Манна-Уитни
показатели выполнения
методик
«Толкование пословиц»,
качество ответа:
верный
искаженный
«Толкование пословиц», среднее
количество когнитивных
контролей:
сравниваемые подгруппы испытуемых с высоким уровнем опросникового
перфекционизма
суицидальные пациенты
суицидальные
испытуемые группы
и условно
пациенты и
сравнения и
адаптированные
испытуемые группы
испытуемые
испытуемые
сравнения
контрольной группы
MannAsymp.
MannAsymp.
MannAsymp.
Whitney U
Sig (2Whitney U Sig (2Whitney U Sig (2tailed)
tailed)
tailed)
450,500
0,891
84,000
0,037
158,000
0,033
89,000
107,500
0,040
0,137
424,000
330,000
0,598
0,065
169,500
135,000
0,050
0,008
игнорирование ограничений
дифференциация
448,500
0,867
75,000
0,013
111,500
0,002
шкала Лернера:
357,000
0,140
78,000
0,018
95,500
0,001
общее количество
примитивных защит
расщепление
363,000
0,152
85,000
0,017
108,000
0,001
обесценивание
388,500
0,296
194,500
0,166
86,000
0,032
идеализация
145,500
0,889
169,000
0,054
267,000
0,005
отрицание
412,500
0,490
60,000
0,003
75,000
0,000
Шкала Лернера: общее
225,500
0,474
81,500
0,025
282,500
0,011
количество зрелых защитных
механизмов
символизация
128,500
0,475
196,500
0,184
292,000
0,015
проекция
431,000
0,639
73,500
0,007
149,500
0,014
изоляция
433,000
0,695
87,500
0,038
117,500
0,003
девитализация
370,500
0,193
77,500
0,015
90,000
0,000
«Пиктограммы»: среднее
399,000
0,301
177,500
0,059
84,000
0,015
количество репрезентация
межличностных отношений
доброжелательности и
сотрудничества
«Тест Роршаха»:
115,500
0,262
247,000
0,787
357,000
0,014
индекс взаимозависимости по
шкале Юриста
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые различия по U-критерию Манна-Уитни
(p < 0,05)
180
ПРИЛОЖЕНИЕ №6. Корреляционный анализ
Таблица 8. Корреляции опросниковых показателей и показателей выполнения прочих
методик для всей выборки испытуемых (n=120)
«Тест-опросник мотивации
достижений»: общий балл
уровень самооценки по
методике Будасси
Средний ранг
терминальных ценностей:
конкретных
абстрактных
профессиональных
личной жизни
достижения
отношений
Средний ранг
инструментальных
ценностей:
самоутверждения
доброжелательности и
сотрудничества
«Пиктограммы»:
количество изображений
внешних атрибутов успеха
«Пиктограммы»:
количество изображений
материальных ценностей
«Пиктограммы»:
количество изображений
культурных ценностей
Основания для обобщений в
патопсихологических
методиках:
латентные и субъективные
наглядные, конкретные,
ситуационные
«Толкование пословиц»,
качество ответа:
верный
конкретный
искаженный
«Толкование пословиц»,
среднее количество
когнитивных контролей:
сверхобобщения
долженствование
вынесение оценок
игнорирование ограничений
дифференциация
количество защитных
механизмов (шкала
общий балл
перфекционизма
Яориентированный
перфекционизм
объектноориентированный
перфекционизм
социально
предписанный
перфекционизм
0,08
0,21*
0,14
-0,18*
-0,05
-0,00
0,09
-0,18
0,05
0,05
-0,04
0,07
-0,12
0,07
0,04
0,14
-0,01
-0,02
-0,02
0,00
0,06
-0,04
-0,02
0,01
0,09
0,01
0,13
-0,21*
0,15
-0,01
0,24**
-0,09
-0,11
-0,19*
-0,06
0,02
0,11
0,05
0,14
0,05
0,26**
0,18
0,11
0,27**
-0,17
-0,8
-0,14
-0,14
0,05
0,08
-0,01
0,04
0,03
0,02
0,001
0,04
0,07
0,12
0,08
-0,05
-0,17
-0,01
-0,13
-0,23*
0,10
0,13
-0,05
0,08
0,17
-0,02
0,11
0,20*
0,31**
0,25**
0,07
0,33**
0,11
0,32**
0,20*
-0,05
0,25**
0,17
0,18
-0,07
0,01
0,20*
0,07
0,09
-0,05
0,33**
0,19*
-0,12
0,35**
0,29**
0,15
0,30**
181
Лернера):
общее количество
примитивных защит
расщепление
-0,01
0,27**
0,33**
0,22*
проективная идентификация
0,15
0,06
0,20*
0,21*
обесценивание
0,11
0,17
0,19*
0,23*
идеализация
0,16
0,11
0,15
0,20*
отрицание реальности
0,12
0,25**
0,18*
0,23*
общее количество зрелых
-0,06
0,02
0,01
-0,15
защитных механизмов
дистанцирование
0,04
0,08
-0,06
0,05
символизация
0,02
-0,01
-0,01
0,06
проекция
-0,11
-0,06
-0,04
-0,15
изоляция
0,06
0,08
0,16
-0,11
девитализация
0,14
0,13
0,15
0,03
интеллектуализация
0,03
0,06
-0,10
0,02
рационализация
-0,03
-0,01
-0,01
-0,04
«Пиктограммы»: среднее
количество репрезентация
0,08
-0,02
0,02
0,19*
межличностных отношений
агрессия
доброжелательность и
-0,09
-0,03
0,02
-0,18*
сотрудничество
спасение
0,05
-0,03
-0,01
0,15
конкуренция как вражда
-0,16
-0,10
-0,11
-0,15
конкуренция как
0,11
0,02
0,09
0,12
стремление к достижению
обесценивание
0,15
0,08
0,02
0,21*
идеализация
0,09
0,29**
0,28**
0,24**
«Тест Роршаха»: среднее
количество человеческих
-0,03
0,00
0,06
-0,12
образов (Н)
«Тест Роршаха»: индекс
относительной
0,09
-0,00
0,18*
0,30**
враждебности по шкале
Илизура
«Тест Роршаха»: индекс
взаимозависимости по
0,11
0,10
-0,02
0,16
шкале Юриста
Примечание. Жирным шрифтом выделены статистически значимые корреляции по r-критерию Спирмена
** Корреляция значима при p < 0,01
* Корреляция значима при p < 0,05
182
ПРИЛОЖЕНИЕ №7. Критерии анализа методики «Толкование пословиц»
Таблица 9. Примеры верного, конкретного и искаженного толкования пословиц
пословица
верное
понимание
конкретное понимание
искаженное понимание
Цыплят по
осени
считают
N-F-4: Результат
оценивают после его
получения.
N-M-3: Точный результат
будет после окончания
процесса, а не по ходу.
C-F-8: О результатах
нужно судить, только
когда они уже есть налицо.
S-F-16: Нужно всё делать
заранее.
S-M-17: После
завершенного дела должна
идти за него
соответствующая выплата.
C-M-6: Расплата каждого
поступка рано или поздно
наступит.
Большому
кораблю большое
плаванье
N-F-3: Большие
возможности должны
вылиться в нечто. В
большой результат.
N-F-12: Большому
начинанию –
соответствующая по
масштабу реализация.
N-M-8: Задачи стоит
ставить исходя из
возможностей.
N-F-19: Важнее не форма,
а содержание.
N-M-2: Не суди по
внешнему виду
внутреннюю суть.
S-F-20: Красоту не всегда
можно оценить по
внешнему, надо и внутрь
заглянуть.
N-M-13: Осенью урожай,
какие-то умирают. Кто
выжил, того и считают.
S-F-3: Ну, это про цыплят,
про петухов, про людей
такого не скажешь.
C-M-4: Получение результата,
связанное с народным
хозяйством, происходит
осенью.
S-F-11: Большая машина –
большой путь. Всему
большому – всё большое.
C-M-13: Большой корабль
дальше уплывёт.
C-M-3: Если покупаешь
большую хорошую машину,
то все расступаются – едет
большой человек.
N-F-8: Хозяйка в доме важнее
интерьера.
S-F-8: В семье не ругаются,
всегда что-то печется, а не из
магазина быстрого
приготовления. Хорошая
хозяйка.
C-M-12: Важнее
практичность, чем
украшательство.
S-F-17: Не в бедности дело,
а как ты относишься к
этому.
C-F-16: Сравнение свойств.
О человеке можно сделать
вывод не маленькими
свойствами, а тем, что он
делает.
C-M-17: Не нужно по
внешним признакам делать
выводы о
работоспособности.
N-F-19: Не пытайся объять
необъятное, успеть всё и
везде.
N-M-20: Каждому
индивидууму полагается по
статусу и не больше.
S-F-15: Мало ли что может
случиться, если сядешь.
Например, украл у когонибудь билет на самолёт, а
он рухнул.
Не красна
изба
углами,
красна
пирогами
Не в свои
сани не
садись
N-M-16: Чтобы человек
начинал что-либо делать,
соотнося со своими
возможностями.
S-M-5: Необходимо
выбирать своё; то, что тебе
подходит. Не залезай в
чужую шкуру.
C-F-2: Не занимайся не
своим делом, в котором ты
ничего не понимаешь, не
умеешь.
S-F-4: Садись только в своё,
ты не имеешь права садиться
в чужое, если не разрешили.
S-F-8: Воровство. Люди могут
угнать машину или другой
предмет.
S-M-7: В свою машину
никто, кроме тебя, садиться
не должен. Никто не знает,
как ей управлять.
S-M-8: Каждому свое. У
каждого своя ниша
обитания. Например, волк
живет в лесу, а крот в земле.
S-M-15: Чем больше дело,
тем больше проблем.
C-M-10: У здорового
человека много сил.
183
Птицу по
перьям
знать,
сокола по
полету
У всякой
старухи
свои
прорухи
Взялся за
гуж, не
говори,
что не
дюж
Бездонной
кадки
водою не
наполнишь
N-M-12: По внешним
признакам явление можно
отнести к тому или иному
классу, а настоящие
качества можно увидеть в
деле.
S-M-5: Руки, ноги, галстук,
голова у всех есть, а
сделать что-то необычное,
совершить успешный
поступок может человек,
обладающий
определенными личными и
физическими качествами.
C-M-17: Внешние
признаки позволяют
выделить тип, а
подуровень нужно
определять посредствам
вида деятельности.
N-M-18: Даже человек,
умудренный опытом,
может в чем-то ошибаться.
S-F-6: У каждого человека
хоть какой-нибудь
недостаток найдется.
Идеальных людей не
бывает.
C-M-13: Никто не
совершенен.
N-F-18: Если ты взял на
себя ответственность, ты
должен сделать то, что
пообещал.
N-M-7: Нужно уметь брать
ответственность на себя и
доводить дело до конца.
N-M-19: Если ты взял на
себя обязательство и
заявил, что справишься, ты
должен довести его до
конца в любом случае.
N-F-10: Не надо делать
заведомо бессмысленное
дело, в котором желаемый
результат противоречит
условиям задачи.
N-F-17: Сначала должен
быть фундамент, а потом
можно заполнять
содержанием, иначе не
получится.
N-M-11: Если в чём-то
качественный дефект –
бесполезно пытаться
исправить
количественными
способами.
S-F-11: Птица маленькая, а
сокол большой.
C-F-13: Птички разные
бывают.
N-M-18: По каким-то
внешним признакам можно
узнать человека.
S-F-4: Своего человека везде
узнаешь.
S-M-2: Знакомых проверяй,
друзьям доверяй.
S-M-19: Главное для
человека не ближайшая
перспектива, а дальняя.
S-F-11: Бабушки всегда все
свое старое барахло
донашивают. У меня свекровь
такая.
N-M-15: Не бывает
безвыходных ситуаций.
S-M-11: На каждое действие
есть противодействие.
C-M-5: У каждого свои
способы решения проблем.
____________________
___________________
S-F-4: Наверное, воды нет в
колодце.
C-M-9: Наполнить дуршлаг
водой.
N-M-6: Сколько ему не даешь,
всё равно мало.
N-F-12: Люди
интересующиеся могут
бесконечно познавать и не
терять интереса.
N-M-7: Прошлых ошибок не
исправишь.
C-M-17: Существуют люди
с определенными травмами,
которым другие люди
пытаются помочь пустой
болтовнёй.
184
Иная
похвала
хуже
брани
Лучшее –
враг
хорошего
N-F-10: В некоторых
ситуациях получать
позитивную оценку от
нежелательного человека
или в нежелательном тоне
более стыдно, чем
искреннюю негативную
оценку от авторитетного
человека.
N-M-3: Восприятие
человеком оценки своих
действий зависит не от
моей оценки, а от того, как
он оценивает сам себя.
N-M-19: Когда хвалят за
вещи, которые сам человек
знает, что сделал плохо.
Несоответствие формы
высказывания его
содержанию.
N-F-2: В стремлении
улучшить то, что есть,
можно потерять то, что
имеешь, и не приобрести
ничего нового. Нужно
беречь и ценить то, что
есть.
S-M-20: Стремясь к
идеалу, порой не
замечаешь хорошо
достигнутых результатов.
C-M-5: Пытаешься найти
лучше, а можешь потерять
то, что имеешь.
N-M-5: Лесть с корыстными
целями. Похвала усыпляет
бдительность. Человек тебя
хвалит, а потом просит
сделать что-то для него.
S-M-2: Не надо хвалить
человека, пока он не
закончил дела.
C-M-20: Злая похвала, когда
люди завидуют – сглазить
могут.
S-F-3: Лучшее всегда лучше,
чем хорошее.
S-M-13: Лучшее лучше, чем
хорошее, оно забивает его.
C-F-4: Лучшее более
совершенно, чем просто
хорошее.
S-F-6: Лучше быть
хорошим, чем стремиться
быть лидером. Гордыня,
стремление быть самым
лучшим – это плохо.
S-F-7: Настал момент в
жизни, когда всё
замечательно, но ты знаешь,
что это скоро закончится, и
это хуже всего.
S-M-18: Кем бы ты ни был
и где бы ты ни был, у тебя
всегда будут враги.
185
Таблица 10. Примеры реализации специфически связанных с перфекционизмом
дисфункциональных когнитивных контролей при толковании пословиц
пословицы
примеры реализации
специфичных для
«перфекционистов»
дисфункциональных
когнитивных контролей при
толковании пословиц
S-M-20: Никогда нельзя
заранее ничего загадывать.
C-F-4: Все дела всегда делай
вовремя.
C-M-6: Расплата каждого
поступка рано или поздно
наступит.
примеры дифференцированного
толкования пословиц
Большому
кораблю большое плаванье
N-F-9: По Сеньке и шапка.
Каждый сверчок знай свой
шесток. Человек должен жить
соответственно своему
уровню.
S-M-1 Хорошему человеку –
хорошее, плохому – плохое.
Поступкам должна
соответствовать жизнь. Что-то
вроде кармы.
C-M-8: Сильный морально
человек может совершать
сильные, большие поступки, а
безвольный человек – только
маленькие поступки. Они
живут в разных мирах: один в
большом, другой в маленьком.
N-F-10: Не всякий подающий
надежды человек сможет
сориентироваться в жизни и их
оправдать. К тому же это
субъективное мнение других.
N-F-20: Не всегда человек при
больших способностях может
многого добиться. И наоборот.
Главное, знать, как способностями
пользоваться.
N-M-11: Часто судят о потенциале
внешним образом. А может, это не
его, ему это не нужно?
Не красна изба
углами, а красна
пирогами
N-M-9: Внешний вид чего
угодно очень важен.
Эстетическое наслаждение –
очень важная часть жизни.
Красота спасет мир.
S-F-13: Изба должна быть
всем красна.
C-M-6: Необходимо всё и всех
оценивать по результатам, а не
по внешним признакам.
N-F-10: Имеет значение не только
формальная сторона дела, но и
содержательная.
N-M-7: О людях нужно судить по
делам, но не сразу. Может, он
потом, в критической ситуации,
проявится.
S-M-6: Форма может быть красива
сама по себе и радовать глаз.
Цыплят по осени
считают
N-F-8: Иногда можно спланировать
и примерно прикинуть результат.
S-F-19: Бывают очевидные вещи, а
некоторые и через несколько осеней
не посчитаешь.
S-M-19: Можно сделать прогноз,
сделать замер в начале, а потом
прогноз корректировать.
186
Не в свои сани не
садись
N-M-20: Каждому своё.
Каждому индивидууму
полагается по статусу и не
больше.
S-M-15: Не умеешь, не лезь!
C-F-8: Знай свое место, не
прыгай выше головы –
упадешь!
N-F-1: Иногда стоит попробовать
себя в деле, где себя еще не
пробовал.
N-F-18: Человек может развиваться.
То, что на данный момент, не
является окончательным явлением.
N-M-11: Не всегда призвание
очевидно. С течением времени оно
меняется.
N-F-3: Не грести всех под одну
гребенку. У каждого свои
особенности. Не нужно обобщать,
не нужно торопиться с оценками.
N-F-7: Внешние проявления не
всегда правдивы. Человека узнаешь
по поступкам, а не по словам.
N-M-2: Разные люди – разные
характеры, разные внутренние
миры.
Птицу по перьям
знать, сокола по
полету
S-M-7: Все люди равны.
C-F-11: Всех нужно судить по
одним критериям, все люди
одинаковы, надо объективно
судить.
C-M-6: Должно быть общее,
стандартное правило для всех.
У всякой старухи
свои прорухи
S-M-15: Что бы ни было в
жизни, это можно исправить.
Всё зависит от самого себя.
S-M-17: У каждого человека
есть определенные недостатки,
которые с ним постоянно
ходят.
C-F-12: Это абсолютная
истина.
N-F-4: Можно допустить ошибку,
даже при хорошем понимании
проблемы, навыках.
N-F-12: Каждый человек в чем-то
может ошибаться, не во всём
идеален, не всё умеет. Это
оправдывает возможные ошибки.
N-M-18: Даже человек умудренный
опытом может в чем-то ошибаться.
Взялся за гуж, не
говори, что не
дюж
N-F-8: Взялся за дело – надо
обязательно его доделать. Не
важно, сколько усилий
приложишь.
N-F-9: Если дал обещание,
надо разбиться, но выполнить.
N-M-5: Дело нужно делать или
качественно, или никак.
N-F-7: Бывает, что не получается.
N-F-10: Если начал дело, доведи его
до некоторого результата. Но
иногда важнее вовремя осознать,
что дело не твоё, и отказаться от
него.
S-F-19: Не всегда имеет смысл идти
до конца, иногда целесообразнее
отказаться от продолжения.
Бездонной кадки
водой не
наполнишь
N-F-5: Не прыгай выше
головы.
C-F-5: До конца человека
удовлетворить нельзя.
Каждому человеку сколько не
давай, ему всё мало.
C-F-18: Всё можно изменить,
на всё можно повлиять. Нет
ничего невозможного.
N-M-4: Иногда вроде бы
бесполезный, нудный,
бессмысленный труд оборачивается
чем-то интересным.
N-M-5: Общественная оценка
«кадки» может не совпадать с твоей.
N-M-7: Сначала усилия кажутся
бессмысленными, а потом могут
оказаться важными.
187
Иная похвала
хуже брани
C-F-5: Похвала действует на
человека разрушительно: в
следующий раз он расслабится
и допустит ошибку.
C-F-6: Любая брань всё равно
– зло!
C-F-18: Похвала расслабляет и
ведёт человека не в ту степь, а
брань является стимулом.
N-F-10: В некоторых ситуациях
получать позитивную оценку от
нежелательного человека или в
нежелательном тоне более стыдно,
чем искреннюю негативную оценку
от авторитетного человека.
N-F-17: Не всегда хвалить хорошо.
Похвала должна быть к месту,
актуальна, нужна ему. Всё
индивидуально.
N-M-3: Каждому своё. Восприятие
человеком оценки своих действий
зависит не от моей оценки, а от
того, как он оценивает сам себя.
Лучшее – враг
хорошего
C-M-6: К лучшему можно и
нужно стремиться! Эта
пословица – оправдание
халатного отношения к делу.
C-M-15: Нужно ставить
недостижимые цели, иначе –
куда стремиться?
C-M-16: Стоит до последнего
биться за идеальность!
N-F-1: Иногда стоит остановиться,
достигнув хорошего результата, чем
гнаться за тем, чего не можешь
достичь.
N-F-9: Бывает, что и возможность
есть и что-то действительно можно
улучшить.
N-M-10: Не надо стремиться к
самому лучшему – это условное
понятие. Идеалы нереальны, надо
стремиться к хорошему лично для
себя.
188
ПРИЛОЖЕНИЕ №8. Критерии анализа методики «Пиктограммы»
Таблица 11. Диагностика коммуникативных паттернов с помощью методики
«Пиктограммы»
категории
содержание
паттерны
примеры образов
образов
отношений
(роли)
агрессия,
враждебность
1. физическая и(ли)
вербальная намеренная
или случайная агрессия
одного персонажа по
отношению к другому
ЖертваАгрессор
2. убитые, раненые,
покалеченные
персонажи и
разрушенные,
поврежденные,
испорченные кем-то
предметы
«жгучий стыд»
S-M-4: Кипятком льют на руку.
«непоправимая ошибка»
N-F-4: Человек вынул из здания кирпич,
всё порушилось, трупы, и он стоит.
N-F-6: Операционный стол или каталка из
морга, человек расчлененный весь,
внутренности. Рядом бухой хирург–
практикант со скальпелем.
N-F-19: Атомный взрыв.
S-F-17: Человечек в луже крови: кто-то
решил отомстить, избил, но не того.
S-M-15: Боец по ошибке, случайно
застрелил играющего ребенка.
S-F-20: Человечек повесился.
S-M-20: Убийство.
C-M-2: Пьяный водитель сбивает
пешехода.
C-F-10: Один человек сказал другому чтото плохое, и это вызвало у них
непоправимую ссору.
C-F-11: Человек шёл по дороге, упал,
сломал ногу.
C-F-17: Сердце, треснутое пополам: когото обидели.
C-M-13: Человек прыгает с крыши.
C-M-17: Ядерный гриб.
3. намеренная или
случайная аутоагрессия
4. оружие (в т.ч.
массового
поражения)или
предметы,
используемые в
качестве оружия
доброжелательн
ость как
сотрудничество
1. позитивные чувства
одного персонажа по
отношению к другому
и(ли) взаимные
позитивные чувства
(дружба, любовь,
уважение,
доброжелательность)
«смелый поступок»
N-M-11: Кулак бьёт в лицо.
S-F-2: Человечек с палкой против большой
злой собаки.
S-M-6: Рука, сжимающая гранату, которая
бросается под танк.
S-M-9: Большие клыки против маленького
первобытного копья.
C-F-19: Нож.
Друзья,
Товарищи,
Соратники,
Единомышленни
ки, Влюбленные,
Члены
некоторой
общности
«зависть»
S-F-3: Молоток. По голове надо дать
человеку, который завидует.
«веселый праздник»
C-M-9: Застолье, общее веселье.
«развитие»
S-F-8: Учительница с указкой у доски
развивает детей.
«смелый поступок»
S-F-4: Помочь бабушке перейти дорогу.
189
2. единение
персонажей,
разделенные эмоции,
общие ценности, цели
и смыслы
«большой успех»
N-F-20: Рукопожатие и восклицательный
знак - две компании пришли к соглашению,
к успеху во взаимодействии друг с другом.
S-F-11: Шампанское: меня повысили в
должности, и я отмечу это с коллективом,
все за меня будут рады.
3. сотрудничество
персонажей,
совместная
деятельность,
достижение
соглашения
«идеал»
N-M-7: Пара людей - идеал всегда рядом.
C-F-18: Люди на земном шаре держатся за
руки, мир во всём мире.
4. один персонаж
оказывает другому
помощь в чем-то
спасение,
помощь
1. один персонаж
спасает жизнь другого
Беспомощный –
Спаситель,
Благодетель
конкуренция как
стремление к
достижению, к
успеху
1. соревнование
персонажей с целью
победить, добиться
успеха (без
направленной друг на
друга агрессии)
Конкуренты,
Соперники.
Победитель –
Проигравший.
Победитель –
Участник.
2. победа одного
персонажа в какомлибо соревновании
«сокровенное желание»
N-M-3: Множество взаимосвязанных
сердец: все вокруг должны быть
счастливы.
N-F-18: Знак мира (пацифик). Мир со всем
мире - всеобщее желание.
C-F-18: Влюбленная пара, идущая за руки.
C-M-15: Родители и четверо детей большая дружная, крепкая семья.
«смелый поступок»
N-F-4: Человек тонет, второй бросается с
моста на помощь.
N-M-4: Пожарные приехали дом тушить и
вытаскивают оттуда человека.
N-M-13: Человек падает с обрыва, второй
его рукой ловит и тащит на себя.
S-F-1: Мужчина спасает ребенка при
пожаре.
S-F-9: Мужчина прыгает спасать
утопающего – женщину или девочку.
S-M-12: Человек тонет в проруби, ему
кинули конец веревки.
S-M-13: Человек спасает ребенка из-под
колес.
S-M-14: Один человек вытаскает другого
из болота, из бездны.
C-F-6: Кто-то тонет, а его спасают.
C-M-8: Человек выносит ребенка из огня.
C-F-17: Обрыв, один падает, другой его
спасает.
«большой успех»
N-F-19: Первое место на Олимпиаде.
S-F-8: Человек на первом месте пьедестала.
«идеал»
N-F-15: Пьедестал: для кого-то идеал –
победить на Олимпиаде.
«непоправимая ошибка»
N-F-10: Карта, компас и часы: если на
спортивном ориентировании неправильно
сориентировать карту, можно не уложиться
в контрольное время и проиграть.
190
«состязание»
N-M-11: Два человека бегут по
параллельным дорожкам вперёд, финиш
натянут.
S-F-1: Стадион, олимпийские кольца,
бегуны-марафонцы.
S-M-3: Велогонка.
C-F-5: Два человека с компьютерами
соревнуются между собой, делают клипы,
остальные голосуют.
C-F-6: Возрастающая последовательность
линий: мое состязание с подругой, мы все
время друг друга стимулируем – то я в чемто лучше, то она.
C-M-9: Несколько беговых дорожек и
спортсмены, которые по ним бегут с
разной скоростью.
«зависть»
N-F-10: Сидит грустный чувак и смотрит,
как двое других лезут в гору [испытуемая
занимается альпинизмом].
конкуренция как
враждебность
1. конкуренция,
сопровождающаяся
физической агрессией,
угрозой здоровью и
благополучию
соперника
2. агрессивные
действия в адрес более
успешного или менее
успешного персонажа
Враг и;
Триумфатор –
Неудачник.
«гордость»
N-F-5: Человек на пьедестале на первом
месте
S-F-13: Пьедестал почета с тремя
человечками: выиграл и гордый.
«большой успех»
S-M-5: Пацан, который пришел к успеху
(человек криминального вида с ружьем и
мешком денег за спиной)
«состязание»
N-M-6: Два рыцаря ради женщины дерутся
на мечах.
N-F-7: Два человечка, между ними
стрелки, человечки перечеркнуты:
взаимодействие, которое разрушает
участников состязания.
N-M-16: Два человека бьют друг другу
морды на ринге.
S-M-7: Дуэль на пистолетах.
S-F-18: Борьба-карате.
C-F-1: Дуэлянты.
C-F-2: Скрещенные клинки.
C-F-3: Скрещенные шпаги.
«зависть»
N-F-6: Тачка. Хозяин понтуется. Рядом
сидит алкоголик Сева и его друг алкоголик
Паша, которые пытаются в машину
запустить бутылкой.
N-F-20: Девочка с розочкой, сзади человек
с ножом.
S-M-5: Сальери завидует Моцарту, готовит
яд.
S-M-10: Человек завидует хорошей машине
и делает на ней царапину.
191
позор,
обесценивание,
негативная
оценка
1. персонаж
подвергается
насмешкам со стороны
других персонажей
2. персонаж
оказывается объектом
наблюдения
(подглядывания) в
неловком,
неприглядном,
непристойном
положении; имеет
место публичная
демонстрация и(ли)
разоблачение какихлибо неудач,
несовершенств,
изъянов персонажа
2. персонаж совершает
проступок (нарушает
некие нормы и
правила) и становится
объектом наказания,
брани и(ли) осуждения
со стороны других
персонажей
3. имеет место явное
обесценивание,
насмешка, осуждение
со стороны
испытуемого в адрес
изображенного
персонажа
Посмешище –
Насмешник;
Обманщик –
Разоблачитель;
Преступник –
Судья, Палач.
«жгучий стыд»
N-F-5: Человек описался на улице и плачет.
N-F-6: На кровати трахаются двое
малолеток, открывается дверь,
вламывается бабушка.
N-F-19: Окно без занавесок, всё видно
насквозь, толпа народа заглядывает внутрь.
N-M-18: Родители ругают ребенка за
плохую оценку, он плачет, ему стыдно.
S-F-2: Голая девушка среди парней.
S-F-14: Девушка и тампон (случай с
подругой).
S-M-7: Человек проиграл деньги в
автоматах, ему перед женой стыдно.
S-M-8: Человечек плачет, на него все
пальцем показывают, а еще он горит.
S-F-16: Карманника увидели, ему стыдно.
S-F-17: Жена вошла в дверь и увидела
измену любимого человека.
S-M-10: Человек вышел в пижаме в виде
кролика, а все над ним смеются (из
мультика).
S-M-12: Эмблема заведения «Шпилька»:
мой друг после посещения испытал жгучий
стыд.
C-M-1: Человек и группа других,
смеющихся над ним.
C-M-2: В автобусе парень не уступает
бабульке место, все на него смотрят; даже с
ногами сидит, с пивом.
C-M-3: Человек писает в парке, его ловит
милиция.
C-F-5: Разорвали зачётку и выгнали из
Университета.
C-F-10: Девочка, у которой грязные
ботинки, и ей перед людьми стыдно.
C-M-9: Позорный человек стоит над
костром святой инквизиции, под которым
горит огонь.
C-F-12: Маленький человечек, на которого
все показывают пальцами. Маленький,
потому что стыд уничижительный.
C-F-15: Кто-то в туалете сидит, а туда
заглядывают.
C-F-17: Щенок, нагнувший голову. Он
набедокурил, его ругают, ему стыдно.
C-M-15: Лежит человек с бутылкой в
руках, рядом стоит другой - похмелье
перед кем-то.
C-M-17: Человек, на которого все
показывают пальцами, а он закрывает лицо
руками.
«непоправимая ошибка»
C-M-1: Лысый человек. Для меня такое
было бы непоправимой ошибкой.
C-F-16: Бутылка - когда я выпью, то
совершаю то, за что потом бывает стыдно
перед окружающими.
192
«зависть»
S-F-20: Дядечка с двойным подбородком, с
пузом, с бантики «Балтики-9» смотрит на
идеального мужчину и завидует.
Неудачник толстый!
«гордость»
S-M-5: Сотрудник милиции отказывается
из гордости от взятки, предварительно
плюнув во взяткодателя
(само)
идеализация,
позитивная
оценка
1. персонажу (в том
числе конкретному
лицу из жизни
испытуемого)
приписываются
исключительные
способности и
добродетели
2. персонаж обладает
явным превосходством
над другими
персонажами
3. персонаж
демонстрирует
окружающим свои
достоинства,
достижения и(ли)
вызывает у них
восторг, поклонение,
восхищение
4. персонаж обладает
славой, известностью,
общественным
признанием, престижем
Идеал, Эталон,
Образец Поклонник,
Фанат,
Почитатель,
Обожатель.
«сокровенное желание»
C-M-14: Перевёрнутый крест: надо
уничтожить христианство, потому что оно
делает из людей быдло.
«тяжелая работа»
S-M-1: Атлант, держащий на поднятых
руках земной шар.
«большой успех»
N-F-7: Выступление с трибуны перед
множеством людей.
S-F-1: Портрет в газете.
S-F-12: "Звезде" дарят цветы, это успех.
S-F-15: Три человечка на трибуне машут
толпе, которая им поклоняется.
C-F-12: Бурные аплодисменты.
C-M-18: Обама на трибуне перед толпой
сторонников.
«смелый поступок»
S-M-11: Выступление с трибуны.
C-F-9: Гордый собой человечек руки-вбоки держит кота, которого спас с дерева.
C-F-13: Это я. Я смело поступила.
«идеал»
N-F-4: На постаменте женщина, вокруг нее
сияние.
N-M-5: Статуя – идеал красоты, на
которую все смотрят снизу вверх, задрав
головы.
S-F-10: Человек, который в загробной
жизни превратился в ангела.
S-M-7: Влюбленная пара: он ей кажется
идеальным мужчиной.
S-M-12: Церковь: Христос - это идеал.
S-M-19: Просветлённый Будда - мой идеал.
C-F-3: Человек смотрит на другого
человека на постаменте.
C-F-5: Мой брат - гений во всем.
C-F-6: Мама.
N-F-9: Муж.
C-F-17: Икона с нимбом на голове.
C-F-8: Теннисная ракетка: мой любимый
человек для меня идеал, он всё умеет, в том
числе прекрасно играет в теннис.
C-F-9: Человек стоит на пьедестале, вокруг
ему люди поклоняются.
C-F-14: Красивая принцесса с короной.
193
C-F-2: Лицо моего любимого человека.
C-F-3: Человек на пьедестале и множество
людей, для которых он является идеалом.
C-F-8: Компьютер: я восхищаюсь
персонажами моей прозы.
C-M-9: Перед девушкой на одном колене
стоит молодой человек и выражает ей этим
своё восхищение.
N-F-19: Обложка глянцевого журнала, на
ней фотомодель, и маленькие девочки,
считающие ее идеалом.
C-F-20: Аплодисменты.
«восхищение»
N-M-5: По подиуму ходят манекенщицы в
красивых платьях, и ими восхищаются
зрители.
N-M-11: Женщина смотрит снизу вверх
подобострастно.
N-F-19: Телевизор, в нём известный
киноартист, сидят люди и восхищаются.
S-M-2: Парень на коленях восхищается
красотой девушки.
S-F-10: Поклонник дарит цветы певице.
S-F-14: Шлем, рыцарь, гитара, балкон и
девица в платьице.
S-M-8: По подиуму идут девушки, ими
восхищаются парни.
S-F-15: Девушка спрашивает у зеркала «кто
на свете всех милее?» Сама собой
восхищается.
C-F-15: Человек, занявший первое место,
на подиуме, остальные восхищаются им.
«зависть»
C-F-8: Фотомодель. Они красивые и им все
завидуют.
C-M-15: Супермен: он бессмертный,
умный и умеет летать.
видимые
атрибуты
успешности
материальные
свидетельства
(символы, знаки)
успеха, достижений,
победы и признания
«гордость»
N-F-4: У сына диплом в рамочке, а папа
гордится.
N-F-6: Дитё, у него в руках грамота и
кубок, который он выиграл на состязании.
Папочка и мамочка пялятся. Они за него
гордятся.
N-F-10: Чувак, показывающий на свою
фотографию, где он на вершине горы.
S-M-17 Девушка выбрала одного парня из
двух, он гордится.
N-M-20: Научный труд, чувак за кафедрой,
зрительская аудитория.
«большой успех»
N-F-1: Кубок – это символ достижения
успеха в чём-то.
N-F-6: Грамота с большим
восклицательным знаком.
N-F-8: Медаль, лавровый венок.
S-M-1: Красная ковровая дорожка.
194
S-F-16: Повышение в должности от
дворника до дипломата.
C-M-3: Человек дослужился до начальника,
который сидит за столом.
C-F-4: Медаль или диплом.
C-M-12: Товарищ в костюме. По
телевизору показывают больших
начальников в костюмах.
C-M-13: Кубок на пьедестале.
C-F-18: Медаль на ленточке.
C-F-19: Сертификат, диплом.
«смелый поступок»
N-F-14: Медаль.
«идеал»
N-M-1: Кубок: красивый, блестящий и
символизирует победу.
S-F-5: Статуэтка, которую вручают за
победу в конкурсе. Раз награждают,
значит, человек в чем-то идеален.
S-F-20: Мужчина-идеал: хорошее
телосложение, мускулатура. В костюмчике,
галстук. Крутая машина, бабло
разбрасывает.
C-F-4: Большой высокий человек, опрятно
одетый, с кейсом в руке, с улыбкой,
блестящий весь.
C-F-10: Зачётка, в которой закрыта сессия.
C-M-17: Премия Оскар.
«восхищение»
N-M-8: Лавровый венок. Восхищаются
победителем.
«зависть»
S-F-6: Зачетная книжка. Все завидуют моей
успеваемости.
амбивалентные,
двойственные
образы
образы, содержащие в
себе конфликтные,
противоположнонаправленные
тенденции:
1. образы, сочетающие
идеализацию и
обесценивание.
2. образы, сочетающие
враждебность и
доброжелательность
и(ли) агрессию и
помощь
«гордость»
S-F-7: Диплом и шапочка выпускника.
S-F-18: Статуэтка Оскара: получить ее большая гордость.
S-M-13: Тетрадь с пятеркой.
S-M-18: Медаль.
«смелый поступок»
N-M-18: Человек защищает девушку от
хулигана.
S-F-8: Молодой человек защищает девушку
от нападающих молодых людей.
S-F-20: У грустной девушки бандит украл
сумку. А другой дядечка вступит в драку,
отнимет сумку и вернёт ей.
C-M-2: Милиционер спас девочку от
хулиганов.
C-F-14: Человек отогнал собаку от
маленькой девочки, она прочь бежит.
C-F-18: Человек, закрывающий собой
ребенка от дула пистолета.
195
«идеал»
S-M-5: Обычный, грешный человечек
хочет добраться до идеала, где сидит
господин с нимбом. Но из-за разрыва идеал
недостижим.
«восхищение»
S-M-15: Смайлик вверх, смайлик вниз:
сначала восхищаются, потом забывают.
C-M-15: Самурай, делающий харакири. Я
восхищаюсь самураями.
«гордость»
S-F-9: Люцифер возвышается в озере
Коцит во льду. Ад.
S-F-10: Один у другого на коленях просит
прощения, но гордость не позволяет ему.
S-F-14: Очень красивая девица отвергает
предложение человека, который стоит на
коленях с кольцом и предлагает ей руку и
сердце.
S-F-15: Двоё влюбленных за ручку стоят, а
бывшая девушка развернулась и гордой
походкой ушла, даже не посмотрев в их
сторону.
S-M-19: Человек в нищете сидит дома, друг
приносит ему крупу, хочет помочь, а тот
отказывается, он гордый.
«сокровенное желание»
S-F-13: Парень обнимает «пугало», а
мечтает о красивой.
196