УПРАВЛЕНИЕ КАРДИОРЕНАЛЬНЫМ СИНДРОМОМ

АКТуАльныЕ обзоРы
УПРАВЛЕНИЕ КАРДИОРЕНАЛЬНЫМ
СИНДРОМОМ: ВОЗМОЖНОСТИ БЛОКАТОРОВ
РЕЦЕПТОРОВ АНГИОТЕНЗИНА II
И.Е. Чазова 1, В.В. Фомин 2
Институт клинической кардиологии им. А.Л. Мясникова ФГУ РКНПК
Минздравсоцразвития России, Москва
2
ГБОУ ВПО “Первый МГМУ им. И.М. Сеченова” Минздравсоцразвития
России, Москва
1
Обсуждаются возможности лечения кардиоренального синдрома, в т. ч. при сахарном диабете 2 типа (СД2), с помощью блокаторов рецепторов ангиотензина II (БРА). Представлены результаты исследований, свидетельствующие, что эти препараты
(в частности, олмесартан) могут претендовать на роль самостоятельной стратегии управления кардиоренальным синдромом,
в т. ч. его прогностически неблагоприятными вариантами, например, при СД2, предупреждая появление микроальбуминурии.
В связи с этим при наличии факторов риска кардиоренального синдрома (артериальная гипертензия, СД2, метаболический
синдром) можно обсуждать целесообразность максимально раннего назначения БРА. Возможность предупреждать ключевые
проявления кардиоренального синдрома, в частности микроальбуминурии, по существу, определяет ключевые подходы к увеличению долгосрочного почечного и сердечно-сосудистого прогнозов больных.
Ключевые слова: кардиоренальный синдром, микроальбуминурия, блокаторы рецепторов ангиотензина II, олмесартан
The article discusses the potentials for use of angiotensin II receptor blockers (ARB) in the treatment of cardiorenal syndrome, including in type 2 diabetes mellitus (DM2). The article presents the results of studies showing that these drugs (in particular, olmesartan)
can claim the role of independent strategy of management of cardiorenal syndrome, including its prognostically unfavorable variants,
such as type 2 diabetes mellitus, preventing the appearance of microalbuminuria. In this regard, the advisability of early use of ARB can
be considered in the presence of risk factors for cardiorenal syndrome (arterial hypertension, type 2 diabetes mellitus, metabolic syndrome). Ability to prevent the key manifestations of cardiorenal syndrome, in particular, microalbuminuria, defines the main approaches
to increasing long-term renal and cardiovascular prognosis in patients.
Key words: cardiorenal syndrome, microalbuminuria, angiotensin II receptor blockers, olmesartan
Р
азвитие концепции кардиоренальных взаимоотношений [1, 2], предполагающей
общность факторов риска и механизмов прогрессирования заболеваний
сердечно-сосудистой системы и хронической болезни почек, уже в настоящее время убедительно обосновало
применение некоторых интегральных
терапевтических стратегий, позволяющих рассчитывать на улучшение как
сердечно-сосудистого, так и почечного
прогноза. Данные стратегии обоснованы с патогенетической точки зрения
и широко используются прежде всего
при социально значимых заболеваниях – артериальной гипертензии (АГ),
сахарном диабете 2 типа (СД2), метаболическом синдроме [3, 4]. В связи
с этим понятие “кардиоренальный
синдром” (КРС) уже фигурирует во
многих рекомендациях профессиональных обществ [5]. Понятно, что
подавляющее большинство пациентов,
наблюдающихся амбулаторно и нуждающихся в профилактике сердечно-
10
ФАРМАТЕКА № 15 — 2011
сосудистых и почечных осложнений
(больные СД2, АГ, метаболическим
синдромом), демонстрируют признаки
КРС V типа, подразумевающего одновременное развитие поражения почек,
миокарда и сосудистой стенки.
Очевидно, что выделение понятия
КРС и внедрение его в широкую клиническую практику неизбежно требуют поиска маркеров его развития и
прогрессирования, легко определимых
и воспроизводимых на амбулаторном
этапе, четко меняющихся при использовании соответствующих методов
лечения и применимых при определении долгосрочного прогноза.
Важнейшим маркером почечного поражения, выявленным уже при
скрининговом обследовании, является альбуминурия, в т. ч. в диапазоне,
который не определяется рутинными
методами, используемыми для обнаружения белка в моче при выполнении ее
общего анализа (т. н. микроальбуминурия – МА). Увеличение экскреции
альбумина с мочой является следст-
вием нарушений межклеточных взаимодействий в капиллярных петлях
почечных клубочков, связанных с глобальной дисфункцией гломерулярных
эндотелиоцитов и последующим расстройством функции подоцитов –
основных клеток, непосредственно
регулирующих гломерулярную проницаемость [6]. Как правило, расстройство
функции эндотелия носит не только
“локально-почечный”, но и генерализованный характер. Именно поэтому
у лиц с МА всегда возрастает риск
сердечно-сосудистых осложнений –
острого инфаркта миокарда, мозгового инсульта и хронической сердечной
недостаточности, в т. ч. фатальных [7].
Эндотелиоцит представляет собой
основную мишень для факторов, предрасполагающих к МА. Повышение
артериального давления (АД) сопровождается существенной интенсификацией воздействия на эндотелий
гемодинамического удара – т. н. shear
stress, в условиях которого эндотелиоциты растягиваются, постепенно нару-
АКТуАльныЕ обзоРы
шаются взаимодействия между ними.
Сам по себе гемодинамический удар
способен приводить к увеличению
экспрессии эндотелиальными клетками некоторых вазоактивных молекул
с преимущественно вазоконстрикторными свойствами (ангиотензина
II, эндотелина-1), молекул адгезии
(VCAM-1 – vascular cellular adhesion
molecule-1), компонентов эндотелийзависимого звена гемостаза (ингибитора активатора плазминогена типа 1) [8].
Росту экскреции альбумина с мочой в
первую очередь способствует повышение систолического АД. Вазоактивные
молекулы, участвующие в патогенезе
эссенциальной гипертензии и вовлечении органов-мишеней, например
ангиотензин II, также непосредственно индуцируют нарушение функции
эндотелиоцитов. Повреждающее действие на эти клетки оказывают перекиси и свободные кислородные радикалы,
особенно интенсивно образующиеся у
курильщиков, липопротеиды низкой и
очень низкой плотности, липопротеид
(а), триглицериды, избыток глюкозы,
инсулина, а также конечные продукты гликозилирования [10]. Эффектами
последних во многом объясняют выраженность эндотелиальной дисфункции
у пациентов, страдающих СД2, прежде
всего декомпенсированным.
Коррекция функции эндотелия у
больных СД2 во многом определяет
эффективность предупреждения органных поражений, улучшение сердечнососудистого и почечного прогноза.
Среди используемых с этой целью терапевтических стратегий особое место
по-прежнему занимают препараты,
устраняющие избыточную активность
ренин-ангиотензин-альдостероновой
системы, – ингибиторы ангиотензинпревращающего фермента (АПФ) и
блокаторы рецепторов ангиотензина II
(БРА) [11]. Необходимо подчеркнуть,
что в качестве одного из основных критериев долгосрочной эффективности
этих препаратов в крупных контролируемых клинических исследованиях
очень часто используют именно альбуминурию. По ее уменьшению судят не
только о достигнутом снижении темпа
почечного поражения, но и об улучшении функции эндотелия, а также
связанном с ним снижении риска
сердечно-сосудистых осложнений [12].
Выявление альбуминурии, таким образом, занимает сегодня важное место
не только с точки зрения диагностики
потенциально обратимых стадий поражения почек, но и в стратификации
сердечно-сосудистого риска. Сам факт
ее обнаружения может рассматриваться как аргумент в пользу назначения
ингибиторов АПФ или БРА II.
Олмесартан – представитель группы
БРА, появившийся в арсенале клиницистов несколько позже, чем другие
представители этой фармакологической группы (например, лозартан, валсартан или ирбесартан), однако именно его активно изучали с точки зрения
возможностей коррекции проявлений
КРС. В клинических исследованиях
удалось четко продемонстрировать и
его способность управлять основными
факторами риска прогрессирования
КРС. Так, S. Tofé Povedano и соавт.
(2009) оценили влияние олмесартана
на параметры суточной кривой АД (в
т. ч. степень ночного снижения АД,
являющуюся предиктором прогностически неблагоприятного его подъема,
регистрируемого в ранние утренние
часы) и альбуминурию среди 40 больных СД2 [13]. Пациентам, принимавшим олмесартан (40 мг/сут однократно
утром или вечером), выполняли суточное мониторирование АД (СМАД)
исходно, на 8-й и 16-й неделях; экскрецию альбумина с мочой измеряли исходно и на 8-й неделе лечения.
В группе пациентов, принимавших
олмесартан на ночь, были зарегистрированы наименьшие ночные значения систолического и среднего АД.
Степень ночного снижения АД была
максимальной, следовательно, риск его
предутреннего подъема также в наибольшей степени уменьшился именно
у больных, принимавших олмесартан
вечером. Динамика альбуминурии в
обеих группах была примерно одинаковой. Результаты настоящего клинического исследования свидетельствуют
о том, что олмесартан не только улучшает контроль АД в течение суток, но
и позволяет добиваться положительной динамики суточной кривой АД за
счет коррекции его динамики ночью.
Принимая этот препарат, бóльшее
число больных имеют шанс перейти
из категории “non-dipper” в категорию
“dipper”, что в свою очередь приводит к уменьшению вероятности роста
АД в ранние утренние часы, особенно
опасного с точки зрения развития мозгового инсульта.
Клинические исследования четко
продемонстрировали способность
олмесартана уменьшать альбуминурию. Более того, имеются аргументы в пользу того, что по способности
уменьшать мочевую экскрецию альбумина он может превосходить другие
БРА. Это превосходство может быть
заметным в первую очередь на ранних стадиях почечного поражения.
H. Ikeda и соавт. (2009) изучили изменения отношения альбумин/креатинин
мочи у больных СД2 и АГ при замене
любого БРА, который они принимали исходно, олмесартаном [14]. После
приема олмесартана было достигнуто
дополнительное уменьшение мочевого соотношения альбумин/креатинин
мочи. Ориентируясь на эти данные,
можно предполагать, что олмесартан
по степени антиальбуминурического
действия может превосходить другие
БРА именно при умеренной, потенциально обратимой альбуминурии, что в
свою очередь расширяет возможности
его применения больными СД2 и АГ с
целью предупреждения прогрессирования поражения почек.
Нефропротективные свойства олмесартана удалось обосновать с патогенетических позиций в экспериментальных исследованиях. У мышей с
ВИЧ-индуцированной нефропатией
введение ангиотензина II приводило
к заметному нарастанию протеинурии,
морфологических признаков повреждения подоцитов и выраженности гломерулосклероза. Применение олмесартана сопровождалось заметным
уменьшением распространенности
гломерулосклероза и снижением экскреции белка с мочой. Использование
гидралазина также приводило к умеренному снижению протеинурии, но
не оказывало влияния на темп ремоделирования почечной ткани [15]. Кроме
того, показано, что олмесартан блокирует специфические молекулярные
сигнальные пути, активируемые ангиотензином II, которые играют важную
роль в развитии и прогрессировании
ФАРМАТЕКА № 15 — 2011
11
АКТуАльныЕ обзоРы
диабетического поражения почек [16].
В эксперименте олмесартан также
уменьшал гломерулярную экспрессию
десмина – маркера повреждения подоцитов с одновременным снижением
экскреции альбумина с мочой [17].
Таким образом, олмесартан блокирует реализацию индуцируемых
ангиотензином II внутриклеточных
сигнальных путей, в конечном итоге
приводящих к гломерулосклерозу.
С клинической точки зрения наиболее демонстративным доказательством
существования этих эффектов является именно достигаемое с его помощью
уменьшение альбуминурии.
В связи с этим особую актуальность
приобретает оценка способности
олмесартана предупреждать появление
МА у больных СД2 и/или АГ. С одной
стороны, данный эффект олмесартана ожидаем с учетом установленной
способности этого препарата заметно
уменьшать уже возникшую альбуминурию. С другой стороны, далеко не
всегда наблюдаемый в клинических
исследованиях регресс признака поражения органа-мишени, достигнутый
с помощью того или иного антигипертензивного препарата, был ассоциирован с его способностью предупреждать возникновение данного
признака. Следовательно, возможности олмесартана в профилактике
появления альбуминурии нуждались
в специальном изучении. Именно с
этой целью было начато крупное клиническое исследование ROADMAP
(Randomized Olmesartan and Diabetes
Microalbuminuria Prevention).
Целью исследования ROADMAP
была демонстрация способности олмесартана увеличивать период, предшествующий появлению МА, среди
больных СД2. Первичной конечной
точкой исследования была продолжительность периода, предшествующего
появлению МА (показателем, по которой ее определяли, было соотношение
альбумин/креатинин мочи); почечные
и сердечно-сосудистые исходы анализировали в виде вторичных конечных
точек. В исследование ROADMAP [18]
были включены 4447 пациентов с СД2,
средняя продолжительность которого
составила 6,1 года; средняя величина гликированного гемоглобина у них
12
ФАРМАТЕКА № 15 — 2011
была 7,7 %. Более 97,0 % больных имели
еще не менее 2 сердечно-сосудистых
факторов риска, у 67,7 % их число
достигало 4. Исходная величина АД
составляла 136 ± 15/81 ± 10 мм рт. ст.; к
концу 48-го месяца наблюдения у 80 %
пациентов, получавших олмесартан, и
71 % представителей группы плацебо
АД достигло величин < 130/80 мм рт. ст.
Примерно 13 % больных, включенных в исследование ROADMAP, амбулаторно было выполнено СМАД, его
результаты, как и данные, полученные при измерении АД врачом, свидетельствовали о том, что у больных,
принимавших олмесартан, его величины были ниже, чем у получавших
плацебо.
Продолжительность периода наблюдения составила в среднем 3,2 года.
МА была зарегистрирована у 8,2 %
пациентов, получавших олмесартан, и
у 9,8 % представителей группы плацебо. Продолжительность периода, предшествовавшего дебюту МА, составила
576 суток среди лиц, принимавших
плацебо, и 722 суток среди пациентов, принимавших олмесартан. Таким
образом, использование олмесартана
позволило увеличить длительность
периода, в течение которого МА отсутствовала, на 23 % (p = 0,01) по сравнению с плацебо. После стандартизации
по индексу массы тела, систолическому АД, сывороточной концентрации
холестерина липопротеидов высокой
плотности и триглицеридов стало
понятным, что олмесартан уменьшает вероятность достижения первичной
конечной точки на 25 % (р = 0,006).
Этот эффект олмесартана сохранился
и после исключения из анализа больных, досрочно выбывших из участия в
исследовании.
Детерминантами хорошего ответа на
лечение олмесартаном были систолическое АД > 135 мм рт. ст., уровень
гликированного гемоглобина < 7,3 %,
расчетная скорость клубочковой фильтрации < 83,79 мл/мин/1,73 м2, а также
величина соотношения альбумин/
креатинин > 4. Расчетная скорость
клубочковой фильтрации снизилась в
обеих группах: с 85 ± 17 до 80,1 ± 18,5
мл/мин/1,73 м2 – у получавших олмесартан и с 84,7 ± 17,3 до 83,7 ± 18,3
мл/мин/1,73 м2 – у получавших пла-
цебо. Различие в динамике расчетной
скорости клубочковой фильтрации,
отмеченное при сравнении двух групп,
было статистических достоверным в
пользу тех, кто принимал олмесартан.
Ни у одного из пациентов, включенных в исследование ROADMAP, не
сформировалась терминальная почечная недостаточность, а число больных,
у которых было отмечено удвоение
креатининемии, было одинаковым в
обеих группах.
Развитие
сердечно-сосудистых
осложнений или сердечно-сосудистую
смерть наблюдали среди 4,3 % больных, принимавших олмесартан, и
4,2 % представителей группы плацебо. Различие в показателях общей
смертности в обеих группах также
было статистически недостоверным.
Число сердечно-сосудистых смертей
(от острого инфаркта миокарда или
внезапная смерть) было бóльшим в
группе пациентов, получавших олмесартан. Почти 70 % случаев сердечнососудистой смерти было зарегистрировано среди пациентов, страдавших
ишемической болезнью сердца, у которых достигнутая величина систолического АД относилась к наименьшему
квартилю его значений, а степень снижения систолического АД была наибольшей.
Необходимо отметить, что исходно
в группе пациентов, рандомизированных к приему олмесартана, чаще регистрировали синдром перемежающейся хромоты, различие в его частоте с
группой, получавшей плацебо, стремилось к статистической достоверности (0,8 и 0,4 % соответственно; р =
0,07). Эти данные позволяют в определенной степени предполагать, что
у пациентов, рандомизированных к
приему олмесартана, распространенность и тяжесть атеросклеротического
процесса были несколько более выраженными. Кроме того, анализ профиля нежелательных явлений показал,
что прием олмесартана был сопряжен с достоверно бóльшей частотой не только головокружения, но и
артериальной гипотензии. Очевидно,
что в группе плацебо заметно чаще
удавалось достигать целевой дозы
β-адреноблокаторов, в то время как
у больных, принимавших олмесар-
АКТуАльныЕ обзоРы
тан, увеличение дозы этих препаратов
(как и многих других, используемых
для лечения стабильной стенокардии) было ограничено развитием или
усугублением артериальной гипотензии. Именно поэтому, по-видимому,
число сердечно-сосудистых смертей
среди больных ишемической болезнью сердца, получавших олмесартан,
оказалось несколько большим. Таким
образом, эти результаты исследования
ROADMAP не следует интерпретировать как аргумент в пользу того,
что олмесартан или иные БРА могут
увеличивать сердечно-сосудистую
смертность среди больных СД2. Факт
положительного влияния БРА на
сердечно-сосудистый прогноз в целом
не вызывает сомнения, более того –
это влияние, как показали крупные
контролируемые клинические исследования, в частности исследование
LIFE [19], наиболее заметно именно
среди больных СД2.
Ранее способность уменьшать частоту возникновения МА, т. е., по существу, предупреждать ее возникновение
при СД2, удалось продемонстрировать
в исследовании BENEDICT (BErgamo
NEphrologic DIabetic Complications
Trial), в котором была оценена данная составляющая нефропротективного действия комбинации ингибитора АПФ с недигидропиридиновым
антагонистом кальция [20]. У больных, включенных в исследование
BENEDICT, величины АД в целом
были выше, чем у включенных в исследование ROADMAP. По существу, вся
популяция исследования BENEDICT
страдала АГ. Следует подчеркнуть, что
и в исследовании ROADMAP у пациентов, получавших олмесартан, было
зарегистрировано достоверное по сравнению с группой, принимавшей плацебо, снижение АД, в т. ч. систолического. Таким образом, его результаты
в определенной степени согласуются
с данными, полученными в исследованиях HOPE [21], TRANSCEND [22]
и ADVANCE [23], в которых снижение вероятности возникновения альбуминурии также во многом зависело от динамики систолического АД,
хотя далеко не у всех больных исходно
наблюдалась АГ. Результаты исследования ROADMAP, свидетельствующие в пользу способности олмесартана предупреждать возникновение МА
у больных СД2, у которых величины
АД близки к нормальным, важны с
практической точки зрения, поскольку в других подобных клинических
исследованиях, в которых применяли
другие БРА, например в исследовании
DIRECT [24], в котором использовали
кандесартан, это продемонстрировать
не удалось.
Очевидно, что данные, полученные
в исследовании ROADMAP, будут
анализироваться и в дальнейшем, что
позволит еще в бóльшей степени приблизиться к пониманию закономерностей формирования КРС при СД2.
Так, E. Ritz и соавт. (2010) оценили
детерминанты МА до начала лечения
олмесартаном или плацебо [25]. Прямо
коррелировали с величиной отношения альбумин/креатинин мочи ночное систолическое АД; гликированный гемоглобин; тощаковая гликемия;
ночное диастолическое АД; офисное
1. Мухин Н.А., Моисеев В.С. Кардиоренальные
патология при сахарном диабете 1 типа:
систолическое АД, измеренное сидя
и стоя; расчетная скорость клубочковой фильтрации; частота сердечных
сокращений, измеренная сидя; уровни гемоглобина, триацилглицерола и
мочевой кислоты в сыворотке крови.
Наибольшие значения соотношения альбумин/креатинин мочи были
отмечены среди лиц с максимальными
величинами окружности талии, метаболическим синдромом; курильщиков, женщин, получавших препараты
инсулина и амлодипин; а также лиц с
сердечно-сосудистыми заболеваниями
в семейном анамнезе (особенно у женщин). В пользу ранее обсуждавшихся
связей между динамикой систолического АД и альбуминурией свидетельствует и отмеченная в исследовании
ROADMAP корреляция между пульсовым АД и величиной соотношения
альбумин/креатинин [26].
Таким образом, в настоящее время
БРА могут претендовать на роль самостоятельной стратегии управления
КРС, в т. ч. его прогностически неблагоприятными вариантами, например
при СД2, когда, как свидетельствуют
результаты исследования ROADMAP,
эти препараты могут предупреждать
появление МА. В связи с этим при
наличии факторов риска КРС (АГ,
СД2, метаболический синдром) можно
обсуждать целесообразность максимально раннего назначения БРА.
Возможность предупреждения ключевых проявлений КРС, в частности МА,
по существу, определяет ключевые
подходы к улучшению долгосрочного почечного и сердечно-сосудистого
прогнозов больных.
лИТЕРАТуРА
соотношения и риск сердечно-сосудистых
механизмы
заболеваний // Вестник РАМН, 2003.
медикаментозной
№ 11. С. 50–5.
архив, 2005. № 6. С. 40–6.
2. Смирнов А.В., Добронравов В.А., Каюков И.Г.
развития
и
возможности
коррекции
//
Тер.
5. Ronco C, McCullough P, Anker S.D, et al.
Int 2004;66:2109–18.
7. Ochodnicky P, Henning RH, van Dokkum RP, et
al. Microalbuminuria and endothelial dysfunction: emerging targets for primary prevention
of end-organ damage. Cardiovasc Pharmacol
2006;47(2):151–62.
патогене-
Acute Dialysis Quality Initiative (ADQI) con-
тические основы превентивной нефрологии
sensus group. Cardio-renal syndromes: report
8. Tsakiris A, Doumas M, Lagatouras D, et al.
// Нефрология, 2005. Т. 9. № 3. С. 7–15.
from the consensus conference of the acute
Microalbuminuria is determined by systolic and
3. Чазова И.Е., Мычка В.Б. Метаболический
dialysis quality initiative. Eur Heart J 2010;
pulse pressure over a 12-year period and related
31:703–11.
to peripheral artery disease in normotensive
Кардиоренальный
континуум:
синдром // Кардиоваскулярная терапия и
профилактика 2003. № 3. С. 32–8.
4. Шестакова М.В., Ярек-Мартынова И.Р.,
Иванишина
Н.С.
Кардиоренальная
6. De Jong PE, Brenner B.M. From secondary to
and hypertensive subjects: the Three Areas
primary prevention of progressive renal disease:
Study in Greece (TAS-GR). Angiology 2006;
the case for screening for albuminuria. Kidney
57(3):313–20.
ФАРМАТЕКА № 15 — 2011
13
АКТуАльныЕ обзоРы
9. Metclaf P, Baker J, Scott A, et al. Albuminuria
in people at least 40 years old: effect of obesity, hypertension and hyperlipidemia. Clin Chem
1992;38:1802–18.
model of HIV-associated nephropathy. Am J
Physiol Renal Physiol 2007;293(4):1214–21.
Soc Nephrol 2003;14:641–47.
16. Mima A, Matsubara T, Arai H, et al. Angiotensin
22. Mann JF, Schmieder RE, Dyal L, et al. Effect of
II-dependent Src and Smad1 signaling path-
telmisartan on renal outcomes: a randomized
10. Brown B, Hall A. Renin-angiotensin sys-
way is crucial for the development of dia-
tem: the weight of evidence. Am J Hypertens
betic nephropathy. Lab Invest 2006;86(9):
927–39.
2005;18:127–33.
risk: results of the HOPE randomized study. J Am
trial. Ann Intern Med 2009;151:1–10.
23. ADVANCE Collaborative Group. Effects of a
fixed combination of perindopril and indap-
11. De Jong PE, Brenner BM. From secondary to
17. Ihara G, Kiyomoto H, Kobori H, et al. Regression
amide on macrovascular and microvascular out-
primary prevention of progressive renal disease:
of superficial glomerular podocyte injury in
comes in patients with type 2 diabetes mellitus
the case for screening for albuminuria. Kidney
type 2 diabetic rats with overt albuminuria:
(the ADVANCE trial): a randomized controlled
Int 2004;66:2109–18.
effect of angiotensin II blockade. J Hypertens
12. Ochodnicky P, Henning RH, van Dokkum RP, et
2010;28(11):2289–98.
trial. Lancet 2007;370:829–40.
24. Bilous R, Chaturvedi N, Sjolie AK, et al. Effect of
al. Microalbuminuria and endothelial dysfunc-
18. Haller H, Ito S, Izzo JL, et al. ROADMAP Trial
candesartan on microalbuminuria and albumin
tion: emerging targets for primary prevention
Investigators. Olmesartan for the delay or pre-
excretion rate in diabetes: three randomized tri-
of end-organ damage. Cardiovasc Pharmacol
vention of microalbuminuria in type 2 diabetes.
2006;47(2):151–62.
N Engl J Med 2011;364:907–17.
als. Ann Intern Med 2009;151:11–20.
25. Ritz E, Viberti GC, Ruilope LM, et al. Determinants
13. Tofe Povedano S, Garcia De La Villa B. 24-hour
19. Lindholm L, Ibsen H, Dahlof B, et al. Cardiovascular
of urinary albumin excretion within the nor-
and nighttime blood pressures in type 2 dia-
morbidity and mortality in patients with diabe-
mal range in patients with type 2 diabetes:
betic hypertensive patients following morning
tes in the Losartan Intervention For Endpoint
the Randomised Olmesartan and Diabetes
or evening administration of olmesartan. J Clin
reduction in hypertenstion study (LIFE): a ran-
Microalbuminuria
Hypertens (Greenwich) 2009;11(8):426–31.
domised trial against atenolol. Lancet 2002;
study. Diabetologia 2010;53(1):49–57.
14. Ikeda H, Hamamoto Y, Honjo S, et al. Olmesartan
359:1004–10.
Prevention
(ROADMAP)
26. Januszewicz A, Ritz E, Viberti G, et al. Office
reduced microalbuminuria in Japanese subjects
20. Ruggenenti P, Fassi A, Ilieva AP, et al. Preventing
and ambulatory pulse pressure association with
with type 2 diabetes. Diabetes Res Clin Pract
microalbuminuria in type 2 diabetes. N Engl J
clinical characteristics and cardiovascular risk
2009;83(1):117–18.
Med 2004;351:1941–51.
factors in normoalbuminuric patients with type
15. Ideura H, Hiromura K, Hiramatsu N, et al.
21. Mann JF, Gerstein HC, Yi QL, et al. Development
Angiotensin II provokes podocyte injury in murine
of renal disease in people at high cardiovascular
2 diabetes (ROADMAP study). J Hum Hypertens
2010, Dec 9 [Epub ahead of print].
Информация об авторах:
Чазова Ирина Евгеньевна – доктор медицинских наук, профессор, директор Института клинической кардиологии
им. А.Л. Мясникова ФГУ РКНПК Минздравсоцразвития России.
Фомин Виктор Викторович – доктор медицинских наук, профессор кафедры терапии и профболезней МПФ, декан
факультета довузовского образования ГБОУ ВПО “Первый МГМУ им. И.М. Сеченова” Минздравсоцразвития России
14
ФАРМАТЕКА № 15 — 2011