Киреева Е. А.

Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 27 (318).
Право. Вып. 38. С. 33–37.
Е. А. Киреева
ПРИМЕНЕНИЕ НОРМ ПРАВА КАК ВИД СОЦИАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
Рассматриваются природа и содержание применения норм права как вида социальной деятельности современного государства; анализируется социальная и политическая сущность правоприменения; характеризуется дихотомия целей правоприменительной деятельности в сфере обеспечения
частных и публичных потребностей общества; определяются основные функции применения норм
права как способа государственно-правового воздействия на общественные отношения.
Ключевые слова: социальная природа применения норм права, правоприменительная политика
государства, цели и социально-политическая сущность правоприменительной деятельности, функции правоприменения, обеспечение потребностей общества и государства.
Анализ правоприменительной деятельности
с позиций обусловленности ее социально-политическими процессами и явлениями должен
осуществляться на основе всестороннего рассмотрения природы этой специфической сферы
научного познания.
Следует признать, что правоприменение,
в широком смысле, имеет важное социальное
значение, реализуя, в конкретных правоприменительных актах приоритеты правовой политики государства, оказывая взаимосвязанное влияние как на государственные органы, так и на тех
субъектов, которые подвергаются правоприменительному воздействию, и, в конечном счете,
на все российской общество. Н. Н. Вопленко,
анализируя отдельные способы правоприменительной деятельности, указывает, что правоприменение всегда нацелено на обеспечение управления делами общества в важнейших публично-правовых и частных сферах общественной
жизни1. Для правоприменения характерна своеобразная дихотомия цели, заключающаяся в обеспечении как публичных, так и индивидуальных
потребностей. В литературе справедливо отмечается, что цель применения права заключается
не только в удовлетворении потребностей лиц,
права и обязанности которых реализуются, но
и в удовлетворении потребностей и интересов
всего общества2. Если исходить из этой фундаментальной цели, то применение норм права
выступает особым видом социальной деятельности, охватывающим собственно правовые, ценностные гуманистические и иные аспекты существования и развития социума.
В теоретической юриспруденции сегодня
не существует единого подхода к определению
природы правоприменения. Очевидно, что именно этим объясняются придание применению
права факультативного характера, отрицание
самостоятельного значения применения права, исключение материально-правового отношения при применении норм процессуального
права. С науковедческих и политико-правовых
позиций отмечаются негативные аспекты понятия «применение права». Так, С. С. Алексеев
указывал, что данное понятие имеет и отрицательную сторону: охватывая «на равных» индивидуально-правовую деятельность всех властных субъектов, оно затеняет на определенном
участке правовой действительности правосудие,
которое играет в области права юридически органичную, основательную, качественно свое­
образную, незаменимую роль3. Однако следует признать, что указанное выше противоречие
не может повлиять на дальнейшее развитие как
самой правоприменительной деятельности, так
и понятийного аппарата, выражающего ее существенные стороны.
В общетеоретических исследованиях применение права нередко рассматривается как самостоятельное явление концепции социального
управления и теории правонарушений.
В социальном аспекте применение права означает сознательную, целенаправленную деятельность государственных органов, заключающуюся в воздействии на поведение людей (организаций) с целью направления их действий
в соответствии с интересами государства и общества. Социальная потребность применения
норм права вызывается необходимостью организации и упорядочения общественных отношений. Именно поэтому применение норм права по своей социальной природе является управленческой деятельностью.
Необходимо отметить еще одну грань правоприменения — его творческий характер. Однако
34
рамки такого творчества являются небезграничными. В. Н. Корнев обоснованно отмечает, что
даже несмотря на признание творческого характера правоприменения в процессе этой интеллектуальной деятельности невозможно изменить содержание подлежащих реализации
правовых предписаний4. Действительно, воплощение в жизнь правовых предписаний связано
с объективными ограничениями, обусловленными содержанием и смыслом правовых норм,
определенных законодателем. Как ни парадоксально, чем выше уровень юридической техники, тем меньше у правоприменителя возможностей проявить свои творческие способности.
Деятельность субъектов права — это юридически значимая социальная практика, которая
наряду с иной социальной деятельностью и составляет содержание общественных отношений.
Одна из особенностей права состоит в том, что
оно не только охватывает своим регулирующим воздействием общество в целом как объект
управления, но и регламентирует деятельность
тех государственных институтов, которые это
управление осуществляют.
В этом проявляется еще одно изначально объективно заложенное противоречие. В контексте
управления государством правоприменение —
это средство самоорганизации государственной
системы. В рамках упорядочения конкретных
общественных отношений применение права
выступает в качестве средства воздействия компетентных органов на других лиц с целью организации их поведения и деятельности.
Таким образом, по своей социальной природе
применение норм права представляет собой государственно-правовой метод претворения права в окружающую жизнь.
С социальной природой связано и общественно-политическое значение применения права.
Оно выражается в том, что применением права
достигаются результаты, определенные законодателем при принятии нормативных правовых
актов. Следует отметить, что в советской теории
права политическая природа правоприменения
рассматривалась и обосновывалась, прежде всего, с классовых позиций: «…и само право и его
применение имеет классово-политическую природу: порождено классами для достижения их
классовых интересов»5. Действительно, позитивное право и правоприменение всегда рассматривались как явления политические. Это закономерно, так как государство имеет политическую
Е. А. Киреева
природу и сущность, а применение норм права
занимает центральное место в его внутренней
и внешней юридической политике наряду с правотворчеством.
Известно, что политика — это деятельность
в сфере отношений между большими социальными группами, классами, а также нациями
и государствами. Самое существенное в ней —
организация государственной власти. В классовом обществе власть осуществляется для удовлетворения интересов и потребностей прежде
всего господствующих классов. Этим целям служит и применение права. При этом если государственные интересы и потребности, выраженные
в праве, действительно определяются интересами господствующего класса, который представляет подавляющее большинство общества,
то правоприменительная деятельность позволит
беспрепятственно обеспечить реализацию правовых предписаний.
Дело в том, что применение права отличается от его непосредственной реализации обязательностью и наличием определенной предписанной формы. Например, сделки заключаются предписанным в норме способом и в соответствии с установленной законом нормой.
Этот способ и форма избираются государством
исходя из его целей и интересов в момент создания правового предписания. Если эти цели
и интересы не совпадают с интересами субъекта права (общественными интересами, интересами отдельной социальной группы, к которой принадлежит субъект) либо в силу других
причин норма непригодна для удовлетворения
потребности, то предписаниями, делающими
ее обязательной, на длительное время нельзя
обеспечить ей силу действия. В данном случае
можно наблюдать взаимную обусловленность:
потребность определяет необходимую норму,
а норма, в свою очередь, отражает социальную
приемлемость способа удовлетворения потребности. Следовательно, в каждом конкретном
случае реализация права субъектом выступает
как его фактическое использование или неиспользование.
Применение права существенно отличается
от таких форм реализации. Конечной целью применения нормы права также является удовлетворение потребности, однако эта потребность
принадлежит другому, а именно субъекту права.
Орган, применяющий право, является внешним
фактором как незаинтересованная, посторонняя,
Применение норм права как вид социальной деятельностив современной России
общая власть и его цель — точная и обязательная реализация правового предписания.
Так, например, заказчику желательно, прежде
всего, чтобы подрядчик безупречно выстроил дом, а судье — чтобы договор был заключен и исполнен безупречно. Если в реализации
права удовлетворение существующей потребности проявляется как первичное и с этим связано соответствие норме, то в применении права первичным является следование норме. При
этом если несовпадение реальной потребности
субъекта права (общества, социальной группы)
и нормы права значительно, то очевидно, что
правоприменитель в своей деятельности будет
сталкиваться с влиянием ряда факторов, вызванных таким несовпадением. И в этом случае возможны два выхода: либо принудительная властная реализация права (использование государством преимущественно методов принуждения,
подчинение общества своей воле), либо координация деятельности под влиянием социальных
условий, то есть адаптирование интересов государства к интересам общества в процессе правоприменения.
Избежать подобных конфликтов потребностей
в процессе применения права невозможно, так
как они обусловлены внутренним противоречием между общим политическим содержанием
права и индивидуальным характером его правоприменения. Следовательно, необходим единый
механизм, позволяющий преодолевать подобные противоречия и способствующий нивелированию негативного влияния внешних факторов как на правоприменительную деятельность
в целом, так и на законность правоприменительных решений в частности.
Не подвергая критической оценке тезис о том,
что классово-политическая сущность применения права выражала интересы всего советского народа, можно с уверенностью сказать, что
сегодня классовый подход к анализу политической природы применения права в полном объеме неприменим. Дело в том, что современное
российское общество нельзя охарактеризовать
как классовое. Но это не означает, что оно социально однородно. Сегодня в общественной
структуре можно выделить достаточно большое количество элементов, различных по объему, сущности, значимости, а главное — по целям, интересам и потребностям. Это создает почву для проявления политической сущности как
права, так и правоприменения. Все области об-
35
щественной жизни (экономическая, социальная,
правовая, духовная и т. д.) оказываются связанными с политикой. А в условиях общественной
нестабильности и модернизации государственных институтов наблюдается, возможно, излишняя политизация всех сфер общества. При этом
сфера применения права, политическая по своей
сути, постоянно подвергается как позитивному,
так и негативному влиянию политических процессов.
Зачастую правоприменение становится средством решения политических конфликтов.
Государственные органы и отдельные должностные лица пытаются использовать правоприменение в политической борьбе. С подобными явлениями приходится сталкиваться сегодня достаточно часто как на федеральном, так и на региональном уровне. Правоприменительные органы
сегодня напрямую втянуты в политические конфликты общества и зачастую становятся орудием их разрешения.
В этих условиях соотнесение правоприменительной деятельности с экономическими и социально-политическими потребностями общества
становится первоочередной задачей. Реализация
субъектами права (прежде всего гражданами)
своих прав и свобод не должна наносить ущерб
интересам государства, а государство, в свою
очередь, должно уважать и охранять права и свободы граждан и соизмерять свою деятельность,
в том числе правоприменительную, с их интересами и потребностями.
Социально-политическая природа применения права проявляется в его функциях. Конечно,
общее назначение применения права разнообразно. Но главным образом оно связано с созданием особых правовых актов, призванных продолжить общее нормативное регулирование и дополнить его индивидуальным поднормативным
регулированием, выражающимся в конкретизации правового положения субъектов в реальной
общественной ситуации.
И. Я. Дюрягин рассматривал применение права как способ государственно-правового воздействия на общественные отношения и выделял
две его основные функции — правообеспечительную и функцию индивидуального (казуального) регулирования. Суть правообеспечительной функции состоит в том, что применение правовых норм призвано обеспечить реализацию
данных норм, их реальное воплощение в фактическом поведении субъектов6. Однако следует
36
рассмотреть и другие позиции. Так, И. Б. Шахов
критикует представленную классификацию
функций правоприменения. В принципе, допуская возможность такого обозначения функциональной характеристики, одновременно он отмечает, что автор ставит в один ряд разноуровневые признаки. Кроме того, сам термин «правообеспечительная», по мнению И. Б. Шахова,
избран неверно, так как, во-первых, обеспечение права понимается в широком смысле, а вовторых, правообеспечение имеет специальный
смысл и используется законодательством для характеристики лишь одной из организационных
форм правоохраны7.
Действительно, использование термина «правообеспечительная» не вполне точно выражает сущность и назначение правоприменительной деятельности в современном обществе.
Языковое толкование подобного термина означает, что речь идет о функции обеспечения права, то есть нормативного предписания. На самом
же деле в процессе применения обеспечивается
не право, а его реализация. Кроме того, сегодня
применение права следует понимать как форму
обеспечения его реализации, так как обеспечение правореализации есть сущность правоприменительной деятельности в любых проявлениях и в этом смысле применимо к любым ее
функциям.
В контексте исследуемого вопроса наиболее
удачным представляется выделение более широкого круга функций применения права — общесоциальных и специально-юридических.
Общесоциальные функции отражают связь
правоприменения с общественными процессами, характеризуют его как наиболее значимое
средство воздействия на отдельные социальные сферы с учетом специфики каждой из них.
Можно выделить следующие общесоциальные
функции применения права: экономическую, политическую, социальную, экологическую и др.
Осуществление каждой из них более тесно связано с анализом опосредования применения права факторами, действующими в соответствующей сфере, что выходит за пределы настоящей
статьи.
К основным специально-юридическим функциям следует отнести: познавательную функцию применения права, проявляющуюся в основном на двух первых стадиях правоприменительной деятельности; функцию индивидуального регламентирования общественных отноше-
Е. А. Киреева
ний, проявляющуюся на третьей, заключительной стадии применения права; правонаделительную и правоохранительную функции.
Кроме того, существуют так называемые
«скрытые», неявные функции правоприменения,
такие как воспитательная, значение которой очевидно, и информационная. Правоприменение,
как и в целом правовое регулирование, представляет собой процесс управления по принципу обратной связи. В ходе правоприменения накапливается информация, передаваемая законодателю,
который ее оценивает и вносит необходимые
изменения в правовую систему. В этом смысле
применение права является наиболее эффективным и оперативным средством выявления общественных потребностей в правовом регулировании или его изменении. Правоприменитель
первым сталкивается в процессе осуществления
своей деятельности с изменением общественных
отношений и на себе ощущает последствия социальной эволюции. Поэтому в современных
условиях при общей тенденции усиления роли
применения права в обществе важное значение
приобретает его информационная функция.
Этот аспект все чаще отмечается и в отраслевых исследованиях. В частности, А. А. Ге­ра­
симова в статье «Информационная функция судебной власти» предлагает не только пополнить
перечень традиционно выделяемых функций
судебной власти информационной функцией,
но и признать ее постоянный, самостоятельный
характер8.
На беспрецедентно возросшую роль информации в обществе, необходимость и возможность
обеспечения ее доступности в демократическом
обществе посредством деятельности органов
исполнительной власти обоснованно указывает
Е. С. Устинович9. В работах сторонников социологического подхода к анализу применения права можно встретить выделение так называемой
дисфункции правоприменительной деятельности10. При этом дисфункция рассматривается как
формирование и создание судами права в процессе правоприменения.
Несмотря на то что орган, применяющий
право, не законодатель, толкование им правовой нормы легко может превратиться в правотворчество. И это действительно так. А. Томаш
указывает, что такое направление действия
не обязательно представляет собой вредное
явление. Кроме того, к дисфункции он относит случаи, когда орган, применяющий право,
37
Применение норм права как вид социальной деятельностив современной России
­ ридерживается ­буквального текста нормы, преп
небрегает движением общественных отношений
и не знает реальной жизни10.
Подобная точка зрения представляется сомнительной по ряду причин. Во-первых, в рамках сложившейся российской правовой системы присвоение правоприменительным органом правотворческих функций — скорее (если
речь не идет о деятельности Конституционного
Суда РФ) негативное явление, девальвирующее
суть и правотворчества, и правоприменения.
Во-вторых, некорректен сам термин «дисфункция». Функция применения права определяется
его сущностью и назначением. В этом случае получается, что дисфункция обозначает «антисущность»? В-третьих, указанные случаи проявления «дисфункции» — это ситуации отклонения
от правильного, нормального правоприменения,
возникающие в силу того, что «не сработала»
одна из функций применения права. Подобных
ситуаций вполне можно избежать при условии
обеспечения эффективности всего правоприменительного механизма11.
Проблемы применения норм права в контексте социальной деятельности отличаются многообразием и комплексностью. Думается, что эта
проблематика становится все более актуальной
в связи с развитием государственных функций,
совершенствованием форм общественного контроля над правоприменительной деятельностью.
Думается, что дальнейшее исследование вопросов применения права способно оказать существенное влияние на теоретические представления о направлениях правовой политики современного российского государства.
Примечания
Вопленко, Н. Н. Способы правоприменения: понятие и основные черты // Вестн. Волгоград. гос. ун-та.
Сер. 5. Юриспруденция. 2008. № 10. С. 32.
2
Проблемы теории государства и права : учебник /
под ред. В. М. Сырых. М. : Эксмо, 2008. С. 316.
3
Алексеев, С. С. Право: азбука — теория — философия: Опыт комплексного исследования. М. : Статут,
1999. С. 366.
4
Корнев, В. Н. Правотворчество, правоприменение
и содержание права // Науч. ведомости Белгород. гос.
ун-та. Сер. Философия. Социология. Право. 2008. № 8
(48). С. 37.
5
См.: Проблемы теории государства и права /
под ред. С. С. Алексеева. М. : Юрид. лит., 1979. С. 341.
6
См.: Дюрягин, И. Я. Применение норм социалистического общенародного права органами советской
общественности : автореф. дис. … д-ра юрид. наук.
Свердловск, 1965. С. 3.
7
См.: Правовые формы деятельности в общенародном государстве. Харьков : Изд-во Харьков. юрид.
ин-та, 1985. С. 58.
8
Герасимова, А. А. Информационная функция судебной власти // Изв. высш. учеб. заведений. Поволж. регион. Обществ. науки. Политика и право. 2010. № 3 (15).
С. 11.
9
Устинович, Е. С. Информационная деятельность
как функция федеральных органов исполнительной
власти Российской Федерации // Рос. юстиция. 2010.
№ 4. С. 9.
10
См.: Томаш, А. Судья и общество. М. : Юрид. лит.,
1980. С. 60.
12
См. более подробно: Маркина, Е. А. Социальнополитические аспекты применения норм права :
дис. … канд. юрид. наук. Казань, 2000. 169 с.
1