Общая теория квалификации преступлений

Горбунова Л.В.
ОБЩАЯ ТЕОРИЯ
КВАЛИФИКАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Учебное пособие
Казань, 2004
2
УДК
ББК
Автор:
Горбунова Л.В., кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и
процесса ИЭУиП
Научный редактор:
Малков В.П., Заслуженный деятель науки Российской Федерации и Республики
Татарстан, действительный член Международной академии наук высшей школы,
доктор юридических наук, профессор
Рецензенты:
Бикеев И.И., кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и
процесса ИЭУиП;
Курц А.В., кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и процесса
ИЭУиП
Горбунова Л.В.
Общая теория квалификации преступлений: Учебное пособие. - Казань, 2004. 298 с.
Печатается по решению ученого совета юридического факультета Института
экономики, управления и права.
Учебное пособие предназначено для дистанционного изучения Общей теории
квалификации преступлений студентами образовательных учреждений высшего
профессионального образования юридического профиля
© Институт экономики, управления
и права (г. Казань), 2004.
© Горбунова Л.В., 2004.
3
СОДЕРЖАНИЕ
Стр.
ПРЕДИСЛОВИЕ………………………………………………………………………...…………..4
ТЕМАТИЧЕСКИЙ РАСЧЕТ ЧАСОВ………………………………………………………...…...6
ПРОГРАММА КУРСА………………………………………………………………………...…...7
ЛИТЕРАТУРА К ПРОГРАММЕ КУРСА………………………………………………...……...15
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ КУРСА……………………………………………………….……..18
Тема 1. Понятие и значение квалификации преступлений……...……….……..........................18
Тема 2. Юридическая основа квалификации преступлений………….………………………...32
Тема 3. Квалификация преступлений по объекту и объективной стороне…………………….45
Тема 4. Квалификация преступлений по субъекту и субъективной стороне. ...........................73
Тема 5. Квалификация неоконченного преступления………………………………………....128
Тема 6. Квалификация преступлений, совершенных в соучастии……………………..…......141
Тема 7. Квалификация совокупности преступлений……………...…………………………...172
Тема 8. Квалификация преступлений при конкуренции уголовно-правовых норм…….…...190
Тема 9. Процесс квалификации преступлений.....……………………………………………...205
Тема 10. Изменение квалификации преступлений..…………………………………………...223
Тема 11. Особенности квалификации отдельных видов преступлений.………………….......244
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ КУРСА……………………………….……………………...….297
4
ПРЕДИСЛОВИЕ
Важнейшей задачей изучения курса «Общая теория квалификации преступлений»
студентами является приобретение глубоких знаний теории квалификации преступлений и
умение правильно, в точном соответствии с законом, применять уголовно-правовые нормы к
конкретным криминальным и иным жизненным ситуациям. В связи с этим важное значение
имеет ознакомление студентов со следственно-судебной практикой по применению
отдельных уголовно-правовых норм.
В условиях продолжающейся в настоящее время уголовно-правовой реформы важно
внимательно следить за изменениями российского уголовного законодательства и
социально-правовыми последствиями таких изменений.
Изучение курса «Общая теория квалификации преступлений» предполагается как на
аудиторных занятиях (лекции, семинары, практические занятия), так и во время
самостоятельной работы студентов над отдельными темами учебного курса, а также во время
учебной практики и стажировки.
Студентам–заочникам в изучении программного материала в период между учебноэкзаменационными
обобщающие
и
сессиями
могут
дополнительные
оказать
лекции,
значительную
а
также
помощь
тематические
установочные,
индивидуальные
консультации, проводимые преподавателями кафедры. Их целесообразно использовать в
процессе самостоятельного изучения программного материала и при подготовке к
практическим занятиям по курсу «Общая теория квалификации преступлений».
Учебная задача курса
В процессе изучения курса «Общая теория квалификации преступлений» студенты
должны научиться глубоко и всесторонне анализировать материалы о состоянии
преступности,
определять
наличие
состава
преступления,
уметь
квалифицировать
преступные деяния, определять наличие или отсутствие обстоятельств, исключающих
преступность деяния и уголовную ответственность.
При изучении курса «Общая теория квалификации преступлений» необходимо
опираться на научные положения теории права и государства, на доктринальные положения
науки криминологии, уголовного права, уголовно-исполнительного права, уголовнопроцессуального права, административного права и других правовых наук.
При проведении практических занятий для закрепления теоретического материала
студенты решают задачи, выбранные преподавателем из сборников задач или практикумов
по общей теории квалификации преступлений.
5
Формы контроля:
- текущий контроль знаний студентов осуществляется путем проведения семинарских
занятий;
- итоговый контроль знаний студентов производится путем сдачи экзамена по данной
дисциплине;
- оценка знаний студентов складывается по результатам текущего и итогового
контроля.
6
II. ТЕМАТИЧЕСКИЙ РАСЧЕТ ЧАСОВ
Дневное отделение
№
п/п
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
Наименование разделов и тем
Понятие и значение квалификации
преступлений
Юридическая основа квалификации
преступлений
Квалификация преступлений по
объекту и объективной стороне
Квалификация преступлений по
субъекту и субъективной стороне
Квалификация
неоконченного
преступления
Квалификация
преступлений,
совершенных в соучастии
Квалификация
совокупности
преступлений
Квалификация преступлений при
конкуренции
уголовно-правовых
норм
Процесс квалификации преступлений
Изменение
квалификации
преступлений
Особенности
квалификации
отдельных видов преступлений
ВСЕГО:
Аудиторные часы
лек сем. и всего
ц.
пр. з.
2
2
4
Контр.
раб.
Сам.
раб.
Всего
-
4,5
8,5
2
2
4
-
4,5
8,5
2
2
4
-
5
9
4
4
8
-
9
17
2
2
4
-
5
9
4
4
8
-
9
17
2
2
4
-
5
9
2
2
4
-
5
9
2
2
2
2
4
4
-
5
5
9
9
6
6
12
-
13
25
30
30
60
70
130
7
ПРОГРАММА КУРСА
Тема 1. Понятие и значение квалификации преступлений
Понятие квалификации преступлений. Компоненты квалификации преступлений.
Правовая оценка содеянного. Признаки совершенного деяния. Признаки состава
преступления. Установление и юридическое закрепление точного соответствия между
признаками совершенного деяния и состава преступления. Квалификация преступления
как
процесс.
Квалификация
преступления
как
результат.
Виды
квалификации
преступления: официальная (легальная) и неофициальная (доктринальная). Признаки
официальной
квалификации.
Подвиды
неофициальной
квалификации:
чистая
неофициальная квалификация преступления и смешанная, или полуофициальная,
квалификация преступления.
Место квалификации в процессе применения норм права. Понятие применения
нормы права. Стадии процесса применения нормы права. Квалификация преступления как
завершающая стадия применения нормы права.
Значение квалификации преступлений: общесоциальное и уголовно-правовое.
Общая теория квалификации преступлений в системе науки уголовного права. Место
общей теории квалификации преступлений в системе Общей части науки уголовного
права.
Тема 2. Юридическая основа квалификации преступлений
Состав преступления как основа квалификации преступления. Классификация
составов преступлений. Основной, квалифицированный и привилегированный составы
преступления. Простой и сложный составы преступления. Материальный, формальный
и усеченный составы преступления.
Конструкции составов преступлений.
Значение состава преступления. Общесоциальное значение состава преступления.
Уголовно-правовое значение конкретного состава преступления. Значение общего понятия
состава преступления.
Понятие
принципа
квалификации
преступлений.
Принципы
квалификации
преступлений. Объективность квалификации: понятие и требования. Истинность
квалификации
преступлений.
Точность
квалификации преступлений, ее требования.
квалификации
преступлений.
Полнота
8
Тема 3. Квалификация преступлений по объекту и объективной стороне
Понятие объекта и предмета преступления. Признаки объекта преступления. Значение
объекта и предмета преступления при квалификации содеянного.
Понятие объективной стороны состава преступления. Черты объективной стороны
состава преступления. Отличие объективной стороны конкретного состава преступления
от общего понятия объективной стороны состава преступления. Обязательные и
факультативные признаки объективной стороны состава преступления.
Значение
объективной стороны состава преступления.
Понятие деяния.
Признаки деяния как элемента объективной стороны состава
преступления. Понятие противоправности. Общественная опасность деяния. Осознанность
деяния. Добровольность деяния. Понятие действия (бездействия). Понятие простого
преступления. Понятие продолжаемого преступления. Понятие длящегося преступления.
Понятие составного преступления. Критерии бездействия: объективный и субъективный.
Виды бездействия: чистое и смешанное. Социально-правовые и уголовно-правовые
последствия преступности. Виды уголовно-правовых последствий преступности. Понятие
причинной связи. Признаки причинной связи. Суть причинной связи. Установление
причинной связи между деянием и последствием в преступлениях с материальными
составами.
Разграничение преступлений по объекту. Разграничение преступлений по объективной
стороне.
Тема 4. Квалификация преступлений по субъекту и субъективной стороне
Понятие субъекта преступления. Признаки субъекта преступления. Возраст как
признак субъекта преступления. Возраст уголовной ответственности. Вменяемость как
признак субъекта преступления. Понятие невменяемости. Критерии невменяемости:
медицинский и юридический. Понятие вменяемости.
Влияние возраста виновного и вменяемости на квалификацию преступлений.
Влияние недостижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность, на
квалификацию
преступления.
Влияние
повышенного
возраста
на
квалификацию
преступления. Влияние невменяемости участника уголовно наказуемого деяния на
квалификацию. Понятие возрастной невменяемости.
Квалификация преступлений со специальным субъектом. Понятие специального
субъекта преступления. Установление специального признака субъекта преступления.
9
Квалификация
действий
лиц,
не
обладающих
признаком
специального
субъекта.
Квалификация действий соучастников преступления, в составе которого значение
квалифицирующего признака придано социальному статусу субъекта.
Понятие субъективной стороны преступления. Соотношение понятия вины и
субъективной стороны преступления. Содержание субъективной стороны преступления.
Понятие вины. Понятие мотива преступления. Понятие цели преступления. Эмоции, аффект
и заведомость как признаки субъективной стороны преступления. Значение субъективной
стороны преступления.
Влияние
вины
на
квалификацию
преступлений.
Составы
преступлений
с
альтернативной и двойной формой вины. Значение направленности умысла в квалификации
преступления. Влияние видов умысла на квалификацию преступления. Влияние мотива и цели
на квалификацию преступления.
Понятие ошибки в субъективной стороне. Юридическая ошибка, ее виды. Значение
юридической ошибки. Фактическая ошибка и ее виды. Ошибка в объекте и предмете
посягательства. Ошибка в личности потерпевшего. Ошибка относительно количества
объектов посягательств. Ошибка относительно способа совершения преступления. Ошибка
относительно причиненных последствий. Ошибка в развитии причинной связи. Ошибка в
обстоятельствах, отягчающих наказание. Отличие фактической ошибки от отклонения
действия.
Разграничение преступлений
по
субъекту.
Разграничение преступлений
по
субъективной стороне.
Тема 5. Квалификация неоконченного преступления
Понятие оконченного преступления. Понятие неоконченного преступления. Основное
различие между оконченным и неоконченным преступлением.
Значение неоконченного
преступления.
Понятие приготовления к преступлению. Момент окончания приготовления к
преступлению. Приискание средств или орудий совершения преступления. Изготовление
средств или орудий совершения преступления. Приспособление средств или орудий
совершения преступления. Приискание соучастников преступления. Сговор на совершение
преступления. Иное создание условий для совершения преступления.
Понятие покушения на преступление. Покушение на преступления с формальными
составами. Покушение на преступления с усеченными составами.
Определение
10
начального и конечного моментов покушения на преступление. Виды покушения на
преступление: оконченное, неоконченное и негодное покушение.
Квалификация неоконченного преступления. Правила квалификации приготовления и
покушения. Квалификация преступлений, имеющих усеченный состав.
Тема 6. Квалификация преступлений, совершенных в соучастии
Понятие соучастия в преступлении. Объективные и субъективные признаки
соучастия в преступлении. Участие в преступлении двух или более лиц. Совместность
деятельности двух и более лиц. Особенности причинной связи при соучастии.
Умышленное
совместное
участие
в
совершении
умышленного
преступления.
Интеллектуальный и волевой моменты умысла в соучастии. Взаимная осведомленность
соучастников.
Осознание
совместности
деятельности.
Согласованность
действий
соучастников. Значение уголовно-правового института соучастия в преступлении.
Формы соучастия. Простое соучастие (соисполнительство, совиновничество).
Сложное соучастие. Организованная группа. Преступное сообщество. Отличие в
квалификации преступных действий членов предварительно сговорившейся группы и
организованной
группы.
Признаки
преступного
сообщества.
Момент
окончания
преступления, совершенного преступным сообществом. Цель создания преступного
сообщества.
Уголовно-правовое
значение
преступного
сообщества.
Структурное
подразделение преступного сообщества. Объединение организаторов, руководителей или
иных представителей организованных групп.
Понятие соучастников преступления. Виды соучастников: исполнитель, организатор,
подстрекатель и пособник. Признаки специального субъекта. Понятие соисполнителя.
Понятие процесса посредственного исполнения. Функции организатора. Ответственность
организатора
организованной
группы
и
преступного
сообщества.
Понятие
подстрекательства: его объективная и субъективная сторона. Отличие подстрекателя от
организатора.
Понятие пособничества: его объективные и субъективные признаки.
Интеллектуальное пособничество. Физическое пособничество. Отличие пособничества
от соисполнительства.
Понятие прикосновенности к преступлению. Отличие прикосновенности от соучастия.
Заранее не обещанное укрывательство особо тяжких преступлений: его объективные и
субъективные признаки.
Интеллектуальное укрывательство. Приобретение или сбыт
11
имущества,
добытого
заведомо
преступным
путем.
Попустительство.
Отличие
попустительства от заранее не обещанного укрывательства.
Квалификация при соучастии в преступлении. Квалификация групповых преступлений
со специальным субъектом. Квалификация групповых преступлений, в которых из двух
участников один является невменяемым либо не достиг возраста уголовной ответственности.
Правила квалификации действий соучастников преступления при эксцессе исполнителя.
Тема 7. Квалификация совокупности преступлений
Понятие единичного преступления. Признаки единичного преступления. Социальная
сущность единичного (единого) преступления. Простые и сложные преступления.
Продолжаемое и длящееся преступления. Множественность преступлений и ее виды.
Понятие совокупности преступлений. Отграничение совокупности преступлений от
конкуренции уголовно-правовых норм. Виды совокупности преступлений: идеальная и
реальная. Понятие идеальной совокупности преступлений. Общие признаки преступлений,
находящихся в идеальной совокупности. Отграничение идеальной совокупности от единого
преступления и от конкуренции уголовно-правовых норм.
Понятие реальной совокупности преступлений. Соотношение реальной и идеальной
совокупности преступлений. Признаки реальной совокупности преступлений. Виды
реальной совокупности преступлений. Правила квалификации преступных деяний,
подпадающих под одну и ту же статью УК и под различные статьи или части статьи УК,
при реальной совокупности. Разница в квалификации между идеальной и реальной
совокупностью. Разграничение между реальной совокупностью преступлений и одним
сложным
преступлением.
Принципы
назначения
наказания
по
совокупности
преступлений.
Правила квалификации совокупности преступлений.
Тема 8. Квалификация преступлений при конкуренции уголовно-правовых норм
Понятие конкуренции уголовно-правовых норм. Соотношение понятий коллизии и
конкуренции уголовно-правовых норм. Причины возникновения конкурирующих норм.
Способы разрешения конкуренции уголовно-правовых норм. Устранение конкуренции
уголовно-правовых норм. Преодоление конкуренции уголовно-правовых норм. Способы
12
преодоления конкуренции уголовно-правовых норм: коллизионные принципы и правила,
коллизионные нормы и толкование.
Виды
конкуренции
уголовно-правовых
норм.
Содержательная,
темпоральная
(хронологическая), пространственная и иерархическая конкуренции уголовно-правовых норм.
Конкуренция общей и специальной норм. Конкуренция части и целого. Неоднократная
конкуренция общей и специальной норм, нормы-части и нормы-целого.
Квалификация преступлений при конкуренции уголовно-правовых норм.
Тема 9. Процесс квалификации преступлений
Понятие процесса квалификации преступлений и его основные черты.
Процесс квалификации преступления как решение определенной задачи. Основные
разновидности задач. Задача, в которой не определены ни условия, ни результат. Задача,
возможный результат которой неизвестен, но условия четко определены. Задача, условия
и результат которой хорошо определены - известны и факты, и норма закона.
Поиск правовой нормы. Упорядочение установленных фактических данных и
выделение из них юридически значимых признаков как первый этап поиска правовой
нормы. Выявление всех возможных конструкций, которым соответствует имеющийся
фактический материал. Выявление группы смежных составов преступлений, которые
соответствуют
фактическим
признакам,
установленным
по
материалам
дела.
Разграничение преступлений. Элементы процесса опознания (узнавания) объекта.
Понятие симультанного узнавания, его преимущества и недостатки.
Основные этапы квалификации. Выдвижение версий или гипотез относительно
юридической оценки того деяния, о котором стало известно следователю (прокурору,
судье), возбуждающему уголовное дело. Уяснение содержания закона. Предварительная,
первоначальная
квалификация.
Постановление
о
привлечении
лица
в
качестве
обвиняемого. Составление обвинительного заключения и обвинительного акта. Судебное
рассмотрение и квалификация преступления.
Алгоритм квалификации преступления.
Тема 10. Изменение квалификации преступлений
Понятие
изменения
квалификации.
Обстоятельства,
вызывающие
изменения
квалификации. Первичная квалификация преступления. Квалификация, даваемая в
обвинительном заключении. Квалификация, даваемая в приговоре.
13
Квалификация при изменении уголовного закона. Юридические основания и порядок
переквалификации в связи с изменением уголовного закона. Правила оценки
сравнительной тяжести двух законов. Варианты соотношения старого и нового закона.
Значение «промежуточных» законов.
Квалификация
при
изменении
фактических
обстоятельств
дела.
Понятие
изменения фактических обстоятельств дела. Виды изменений в сведениях о фактах и их
отражение на квалификации преступления. Случаи изменения фактических данных. Случаи, когда переквалификация преступления судом на иную статью не допускается.
Основания, допускающие переквалификацию. Ограничения при переквалификации
преступления в суде.
Тема 11. Особенности квалификации отдельных видов преступлений
Квалификация
преступлений
против
жизни
и
здоровья.
Состав
убийства.
Классификация убийств. Простое убийство. Убийства, совершаемые с отягчающими
обстоятельствами. Убийство двух или более лиц. Убийство лица или его близких в связи с
осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного
долга. Убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно
сопряженное с похищением человека либо с захватом заложника. Убийство женщины, заведомо
для виновного находящейся в состоянии беременности. Убийство, совершенное с особой
жестокостью. Убийство, совершенное общеопасным способом. Убийство, совершенное
группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой.
Убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем,
вымогательством или бандитизмом. Убийство из хулиганских побуждений. Убийство с
целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с
изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера. Убийство по
мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды либо кровной мести.
Убийство в целях использования органов и тканей потерпевшего. Особенности при
квалификации убийства со смягчающими обстоятельствами. Квалификация убийства матерью
новорожденного ребенка. Убийство, совершенное в состоянии аффекта. Понятие аффекта.
Физиологический и патологический аффект. Квалификация убийства, совершенного при
превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых
для задержания лица, совершившего преступление. Квалификация случаев причинения
смерти по неосторожности. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее
по неосторожности смерть потерпевшего.
14
Квалификация преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы
личности.
Квалификация
изнасилования.
Квалификация
насильственных
действий
сексуального характера.
Квалификация преступлений против собственности. Объект преступлений против
собственности. Значение цели посягательства против собственности. Значение способа
изъятия виновным чужого имущества. Отличие кражи от мошенничества. Отличие
мошенничества от преступлений в сфере экономической деятельности. Отличие кражи от
присвоения и растраты чужого имущества. Отличие грабежа, совершенного с насилием, от
разбоя. Роль размера похищенного в квалификации преступлений против собственности.
Квалификация хищения предметов, имеющих особую ценность. Квалификация хищений,
связанных с незаконным проникновением в жилище, в помещение либо иное хранилище.
Квалификация разбоя, совершенного с применением оружия или предметов, используемых в
качестве оружия. Отличие разбоя от вымогательства. Разграничение группового разбоя с
применением оружия и бандитизма. Отграничение разбоя или грабежа от неправомерного
завладения автомобилем или иным транспортным средством, совершенного без цели хищения.
Квалификация умышленного уничтожения или повреждения имущества.
Квалификация преступлений против общественной безопасности и общественного
порядка. Квалификация терроризма. Отличие терроризма от заведомо ложного сообщения об
акте терроризма. Квалификация бандитизма. Определение банды и ее признаки. Квалификация
хулиганства. Понятие представителя власти. Квалификация преступлений, связанных с
незаконным оборотом оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ. Понятие оружия.
Хранение, приобретение, передача, сбыт, незаконное изготовление оружия. Ответственность
за небрежное хранение огнестрельного оружия. Квалификация хищения либо вымогательства
оружия,
боеприпасов,
преступлений
против
взрывчатых
здоровья
веществ
и
населения.
взрывных
Понятие
устройств.
Квалификация
наркотических
средств,
психотропных веществ и их аналогов.
Квалификация должностных преступлений. Значение объективных и субъективных
признаков должностного преступления для квалификации. Понятие должностного лица.
Организационно-распорядительные функции.
15
ЛИТЕРАТУРА К ПРОГРАММЕ КУРСА
1. Законодательные акты и иные официальные документы
1. Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12
декабря 1993 г. // Российская газета. – 1993. – 25 декабря. – № 237.
2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации 2001 г. (с изменениями и
дополнениями по состоянию на 22 апреля 2004 г.) // Собрание законодательства Российской
Федерации. - 2001. - № 52. - Ст. 4921; 2002. - № 22. - Ст. 2027; 2003. - № 27. - Ст. 2706, № 30.
- Ст. 3015, 3020, 3029, № 44. - Ст. 4298, № 50. - Ст. 4847; 2004. - № 17. - Ст. 1585.
3. Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 г. (с изменениями и дополнениями
по состоянию на 8 декабря 2003 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. - № 25. - Ст. 2955; 1999. - № 7. - Ст. 871, 873, № 11. - Ст. 1255, № 12. - Ст. 1405, № 28. Ст. 3489-3491; 2001. - № 11. - Ст. 1002, № 13. - Ст. 1140, № 26. - Ст. 2587, 2588, № 33. - Ст.
3424, № 47. - Ст. 4404, 4405, № 53. - Ст. 5028, 2002. - № 10. - Ст. 966, № 11. - Ст. 1021, № 19.
- Ст. 1793, 1795, № 26. - Ст. 2518; 2003. - № 11. - Ст. 954, № 44. - Ст. 4298; 2003. - № 11. - Ст.
954, № 15. - Ст. 1304, № 27. - Ст. 2708, 2712, № 28. - Ст. 2880, № 50. - Ст. 4848; 2004. - № 30.
- Ст. 3091, 3092, 3096.
4. О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и
132 Уголовного кодекса Российской Федерации. Постановление Пленума Верховного Суда
Российской Федерации от 15 июня 2004 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской
Федерации. – 2004. - № 8.
5. О судебной практике по делам о грабеже и разбое. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29 // Бюллетень
Верховного Суда Российской Федерации. - 2003. - № 2.
6. О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте
оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 12 марта 2002 г. № 5 // Бюллетень Верховного
Суда Российской Федерации. - 2002. - № 5.
7.
О
судебной
практике
по
делам
о
преступлениях
несовершеннолетних.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2000 г. № 7
// Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 4.
8. О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2000 г. № 6
// Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 4.
16
9. О практике назначения судами уголовного наказания. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 1999 г. № 40 // Бюллетень Верховного
Суда Российской Федерации. - 1999. - № 8.
10. О судебной практике по делам об убийстве. Постановление Пленума Верховного
Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 // Бюллетень Верховного Суда
Российской Федерации. - 1999. - № 3.
11. О практике применения судами законодательства об ответственности за совершение
экологических преступлений. Постановление Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 5 ноября 1998 г. № 14 // Российская газета. - 1998. - 24 ноября.
12. О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими
средствами,
психотропными,
сильнодействующими
и
ядовитыми
веществами.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 мая 1998 г. № 9 //
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1998. - № 7.
13. О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 января 1997 г. № 1 //
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 3.
14. О судебном приговоре. Постановление Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 29 апреля 1996 г. № 1 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996. - № 7.
15. О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за
преступления против собственности. Постановление Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 25 апреля 1995 г. № 5 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1995. - № 7.
16. О судебной практике по делам об изготовлении или сбыте поддельных денег или
ценных бумаг. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28
апреля 1994 г. № 2 в ред. постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации
от 17 апреля 2001 г. № 1 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2001. - № 6.
17. О судебной практике по делам об изнасиловании. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 22 апреля 1992 г. № 4 в ред. постановления
Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 1993 г. № 11 / Сборник
постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации за 1961-1993 гг. - М.:
Юридическая литература, 1994.
18. О судебной практике по делам о вымогательстве. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 4 мая 1990 г. № 3 в ред. постановления Пленума
17
Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 1993 г. № 11 // Бюллетень
Верховного Суда Российской Федерации. - 1994. - № 3.
2. Основная литература
1. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.А.
Чекалина: Науч. ред. В.Т. Томин, В.С. Устинов, В.В. Сверчков. - 2-е изд., испр. и доп. - М.:
Юрайт-Издат, 2004. - 1038 с.
2. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: Постатейный научнопрактический / В.В. Коряковцев, К.В. Питулько. - Спб.: Питер, 2004. - 816 с.
3. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: Расширенный
уголовно-правовой анализ с материалами судебно-следственной практики / Под общ. ред.
В.В. Мозякова. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Экзамен, 2004. - 912 с.
4. Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А.
Незнамова. - 3-е изд., изм. и доп. - М.: НОРМА, 2004. - 576 с.
5. Уголовное право. Особенная часть в вопросах и ответах / А.И. Рарог, В.П. Степалин,
О.Ф. Шишов. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристъ, 2004. - 288 с.
6. Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. В.Н.
Кудрявцева, В.В. Лунеева, А.В. Наумова. - М.: Юристъ, 2004. - 569 с.
7. Уголовное право России. Особенная часть: Учебник для вузов / Под ред. В.Н.
Кудрявцева, А.В. Наумова. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристъ, 2004. - 492 с.
8. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред.
А.И. Рарога. - М.: Юристъ, 2004. - 511 с.
3. Дополнительная литература
1. Аминов Д.И., Ревин В.П. Задачи, схемы и алгоритм квалификации по уголовному
праву (Общая и Особенная части). - М.: Щит-М, 1999. - 268 с.
2. Благов Е.В. Квалификация преступлений. - Ярославль: ЯрГУ, 2003. - 212 с.
3. Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. - М.: АО «Центр
ЮрИнфоР», 2001. - 316 с.
4. Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования:
Теория и практика: Учебное пособие. - М.: НОРМА, 2003. - 144 с.
5. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и
дополнен. - М.: Юрист, 2004. - 304 с.
18
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ КУРСА
Тема 1. Понятие и значение квалификации преступлений
1. Понятие квалификации преступлений
Квалификация преступления - это «установление и юридическое закрепление точного
соответствия между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления,
предусмотренного уголовно-правовой нормой»1.
Квалификация преступления - это понятие, слагаемое из совокупности четырех
компонентов.
Первый компонент состоит в том, что квалификация преступления представляет
собой правовую оценку именно преступного деяния, то есть деяния, содержащего все
признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом, хотя бы одного.
В случаях, когда правовая оценка содеянного приводит к выводу, что оно не
является преступным, то есть не содержит признаков ни одного из составов преступлений,
предусмотренных
«квалификация
уголовным
законом,
преступления»
не
тогда
такая
укладывается,
оценка
поскольку
в
рамки
понятия
квалифицировать
аналогичное деяние по какой-либо статье Особенной части УК РФ невозможно.
Квалификация преступления - субъективная категория - отражение в сознании лица,
производящего
правовую
оценку
содеянного,
то
есть
субъекта
квалификации
преступления, во-первых, признаков совершенного деяния, во-вторых, признаков состава
преступления, предусмотренного уголовным законом, и, в-третьих, совпадения того и
другого. В этой связи для того, чтобы квалификация преступления была точной,
необходимо, чтобы субъект квалификации преступления обладал знаниями уголовного
права, причем как УК РФ, так и теории данной отрасли науки, и способностями,
состоящими в умении и навыках, с одной стороны, выявлять признаки совершенного
деяния и, с другой - сопоставлять последние с признаками состава преступления,
предусмотренного уголовным законом, и, строго соблюдая законы логики, устанавливать
совпадение или, наоборот, несовпадение тех и других. Скорость, быстрота квалификации
преступления зависит от глубины знаний субъектом квалификации преступлений
уголовного права и уровня его способностей 2.
1
Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - М.: «Юридическая литература», 1972. - С. 8;
Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и дополн. - М.: «Юристъ», 2001.
- С. 5.
2
См.: Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. - М.: АО «Центр ЮрИнфоР», 2001. С. 17-18.
19
Второй компонент квалификации преступления - признаки совершенного деяния.
Ими являются признаки, воплощенные в фактических обстоятельствах совершенного
деяния.
На практике эти признаки отражаются в материалах уголовного дела.
Фактические признаки совершенного деяния в материалах уголовного дела, равно
как и в других источниках, отражаются, во-первых, в их конкретном проявлении в
действительности - в реальных условиях жизни, с детализацией места, времени и других
обстоятельств; во-вторых, не изолированно от других фактических обстоятельств, а
наряду и в связи с ними, притом как сопутствовавшими деянию в момент его совершения,
так и предшествовавшими ему и последовавшими за ним; в-третьих, в источниках
доказательств - показаниях свидетелей, потерпевших, подозреваемых, обвиняемых,
заключениях экспертов, вещественных доказательствах, протоколах следственных и
судебных действий и иных документах, подавляющее большинство из которых само по
себе является субъективным отражением фактических признаков содеянного и других
обстоятельств, так или иначе связанных с последним. Их установление осуществляется
посредством и в результате мыслительного процесса, в ходе которого необходимо эти
признаки на первом этапе отделить от всех других фактических обстоятельств, то есть
вычленить из последних, обособить, и на втором этапе - путем вычленения их сущности привести их в вид, пригодный для сопоставления с признаками состава преступления, то
есть к общему знаменателю.
Третий компонент квалификации преступления - признаки состава преступления,
предусмотренного уголовным законом, а не одной уголовно-правовой нормой.
Кроме того, признаки состава преступления предусматриваются не только в
уголовном законе - статье Особенной части и статьях Общей части УК РФ, но еще и в
других - не уголовных - законах и (или) иных нормативных правовых актах, ссылки на
которые сделаны в бланкетных диспозициях статей Особенной части УК РФ.
Четвертый компонент квалификации преступления - это установление и юридическое
закрепление точного соответствия между признаками, составляющими ее второй и третий
компоненты. Такое установление заключается в сопоставлении фактических признаков
совершенного деяния с признаками конкретного состава преступления и констатации при
совпадении тех и других их тождества. Юридическое закрепление представляет собой
фиксацию в документе, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством, в
частности постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого, обвинительном
акте, приговоре, данного тождества,
то
есть
того,
что фактические признаки
совершенного деяния точно соответствуют признакам конкретного состава преступления.
20
Таким
образом,
квалификацию
преступления
необходимо
определить
как
установление и юридическое закрепление точного соответствия между фактическими
признаками совершенного деяния и признаками состава преступления, предусмотренного
уголовным законом, а также другими законами и (или) иными нормативными правовыми
актами, ссылки на которые содержатся в бланкетных диспозициях статей Особенной части
УК РФ1.
Квалификация преступления представляет собой, с одной стороны, процесс и, с
другой - результат2.
В качестве процесса выступают, во-первых, выявление фактических признаков
совершенного деяния, во-вторых, выбор уголовно-правовых норм, в первую очередь,
нормы Особенной части УК РФ, а при бланкетности нормы - других (не уголовных)
законов и (или) иных нормативных правовых актов, на которые в ней сделаны ссылки, и
в которых содержатся признаки конкретного состава преступления, и, в-третьих,
мыслительные операции субъекта квалификации преступлений по сопоставлению того и
другого. Данный процесс расчленяется на составные части лишь теоретически. В
действительности же в сознании субъекта квалификации преступлений все эти части
переплетаются друг с другом, органически взаимосвязаны между собой и весь процесс
протекает слитно, как единый.
Квалификация преступления, понимаемая в смысле результата, - это вывод о том,
что фактические признаки совершенного деяния соответствуют признакам состава
преступления, предусмотренного уголовным законом, а также, если диспозиция статьи
Особенной части этого закона является бланкетной, еще и другими законами и (или)
иными нормативными правовыми актами, ссылки на которые содержатся в диспозиции, и
юридическое закрепление данного вывода. Такое закрепление состоит в фиксации в
уголовно-процессуальном документе во всех случаях, что фактически содеянное
предусмотрено конкретной статьей Особенной части УК РФ. При этом не указываются ни
статьи Общей части УК РФ (кроме случаев неоконченного преступления и соучастия в
преступлении), ни другие - не уголовные - законы и (или) иные нормативные правовые
акты.
Различаются два вида квалификации преступления: официальная (легальная) и
неофициальная (доктринальная).
Официальная (легальная) квалификация - это уголовно-правовая квалификация
преступления, осуществляемая по конкретному уголовному делу лицами, специально
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 21.
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - М.: «Юридическая литература», 1972. - С.
7.
2
21
уполномоченными на это государством: работниками органов дознания, следователями,
прокурорами и судьями.
Неофициальная (доктринальная) квалификация - соответствующая правовая оценка
преступного деяния, даваемая отдельными гражданами: научными работниками,
авторами журнальных статей, монографий, учебников, учебных пособий, студентами,
изучающими те или иные конкретные уголовные дела и т.д. 1
Официальной квалификации преступления присущи два признака, выражающиеся в
ее осуществлении: 1) по конкретному уголовному делу и 2) лицами, специально
уполномоченными на это государством. Вместе с тем, для полноты определения
официальной квалификации преступления представляется необходимым указать еще и на
такой ее признак, как закрепленность ее в документе, предусмотренном уголовнопроцессуальном законодательством: постановлении о возбуждении уголовного дела,
постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого, обвинительном акте,
приговоре и т.д. Всякая иная квалификация преступления, то есть не характеризуемая
совокупностью трех названных признаков, является неофициальной квалификацией
преступления.
Неофициальная квалификация преступления по существу расчленяется на два
подвида. К первому относится такая часть неофициальной квалификации преступления,
как правовая оценка преступного деяния, даваемая отдельными гражданами: научными
работниками, авторами журнальных статей, монографий, учебников, учебных пособий,
студентами, изучающими те или иные уголовные дела. Подобная квалификация
преступного деяния не содержит ни одного из признаков, свойственных официальной
квалификации преступления. Поэтому первый подвид возможно и целесообразно
именовать чистой неофициальной квалификацией преступления.
Второй подвид составляет неофициальная квалификация преступления, даваемая,
с одной стороны, участниками уголовного процесса - защитником, обвиняемым,
подозреваемым, потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком - в
ходатайствах, заявляемых ими по конкретному уголовному делу, и, с другой - судьями
Верховного Суда РФ в постановлениях пленумов. Данным ходатайствам присущи два
признака официальной квалификации преступления, состоящие в том, что ходатайство:
1) заявляется по конкретному уголовному делу и 2) отражается и закрепляется в
документе, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством. В таких
1
См.: Куринов Б.А. Научные основы квалификации преступлений. - М.: Издательство Московского
университета, 1984. - С. 20; Куринов Б.А. Научные основы квалификации преступлений. - М.: Издательство
Московского университета, 1976. - С. 20.
22
ходатайствах отсутствует лишь один признак официальной квалификации преступления ее субъектами являются лица, специально не уполномоченные на это государством.
Постановления пленумов Верховного Суда РФ так же характеризуются двумя
признаками официальной квалификации преступлений, хотя и иными по содержанию.
Суть
данных
признаков
заключается
в
том,
что
разъяснения,
излагаемые
и
формулируемые в этих постановлениях: 1) даются судьями, то есть лицами, специально
уполномоченными осуществлять квалификацию преступлений, и 2) закрепляются в
документе, регламентированном законом. Квалификации преступлений, даваемой в
постановлениях, не свойствен только один признак официальной квалификации
преступления - она касается не конкретного уголовного дела, а распространяется на целую
- более или менее значительную - категорию уголовных дел. В этой связи ее следует
терминологически обозначать словосочетанием «квалификация преступлений».
Поскольку второй подвид неофициальной квалификации преступления обладает не
только признаками последней, но еще и признаками официальной квалификации
преступления, постольку он
является
как
бы промежуточным,
пограничным с
официальной квалификацией преступления, смешанным с ней. Поэтому неофициальную
квалификацию
преступления,
относящуюся
ко
второму подвиду,
представляется
возможным и целесообразным называть смешанной неофициальной квалификацией
преступлений, или полуофициальной квалификацией преступлений.
Таким образом, неофициальная квалификация преступления дифференцируется на
два подвида: 1) чистую неофициальную квалификацию преступления и 2) смешанную,
или полуофициальную, квалификацию преступлений.
Деление квалификации преступления на официальную и неофициальную ни в какой
мере не связано с точностью, правильностью квалификации преступления. Нередко
неофициальная
квалификация
преступления
является
правильной,
тогда
как
официальная квалификация того же преступления, наоборот, неправильной. Например,
Верховным судом Удмуртской республики за убийство из хулиганских побуждений
Батакова и особо злостное хулиганство Савинов осужден по п. «и» ч. 2 ст. 105 и ч. 1 ст.
213 УК РФ, а в кассационных жалобах осужденного и его адвоката, адресованных в
Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ, содержалась просьба о
переквалификации действий последнего по ч. 1 ст. 105 УК РФ. По данному делу
установлено, что Батаков избил Савинова, после чего последний позвав знакомых,
пришел вместе с ними на место, где находился Батаков, продолжавший вести себя
агрессивно, нецензурно оскорбил и толкнул Савинова, который схватил выпавший из
кармана Батакова и раскрывшийся нож и нанес им один удар в грудь Батакова.
23
Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ было указано, что
«квалифицируя действия Савинова по п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ, суд не учел, что
ответственность по этой статье УК РФ наступает за убийство, совершенное из явного
неуважения к обществу и общепринятым нормам морали, когда поведение виновного
является открытым вызовом общественному порядку и
обусловлено желанием
противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним
отношение. В том случае, когда поводом к конфликту послужило противоправное
поведение потерпевшего, виновный не может нести ответственность за его убийство как
совершенное из хулиганских побуждений.
Поскольку судом установлено, что вначале Батаков избил Савинова, убийство его
Савиновым не может быть признано совершенным из хулиганских побуждений.
При
таких
обстоятельствах
действия
Савинова
должны
быть
переквалифицированы с п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 105 УК РФ.
Приговор же в части осуждения Савинова по ч. 1 ст. 213 УК РФ подлежит отмене,
а дело - прекращению, поскольку изложенными в приговоре показаниями других
осужденных и свидетелей не подтверждено, что Савинов помимо нанесения Батакову
удара ножом совершил в отношении него хулиганские действия с применением
оружия»1. Таким образом, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ
признала правильной неофициальную квалификацию действий Савинова, данную в
кассационных жалобах осужденного и его адвоката, и сочла неправильной официальную
квалификацию этих же действий, содержащуюся в приговоре Верховного суда
Удмуртской республики.
Таким образом, квалификация преступления, понимаемая как официальная
квалификация преступления, - это осуществляемое лицом, специально уполномоченным
для этого государством (работником органа дознания, следователем, прокурором, судьей),
сопоставление, сравнение и в конечном итоге совмещение, с одной стороны, признаков
совершенного деяния, содержащихся в фактических обстоятельствах, отраженных в
материалах уголовного дела, и, с другой - всей совокупности признаков состава
преступления, предусмотренного уголовным законом, а при бланкетной диспозиции статьи
Особенной части УК РФ - еще и другим законом и (или) иным нормативным правовым
актом, и юридическое закрепление такого совмещения в документе, предусмотренном
уголовно-процессуальным законодательством, путем указания на соответствующую
1
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 10. - С. 15.
24
статью Особенной части УК РФ, а при неоконченном преступлении - еще и на ст. 30 и при
соучастии в преступлении - ст. 33 УК РФ 1.
2. Место квалификации в процессе применения норм права
Для того чтобы полнее раскрыть содержание понятия квалификации преступления,
необходимо определить место квалификации в процессе применения правовых норм.
Применение нормы права есть один из способов претворения ее в жизнь. Нормы
уголовного права, запрещающие совершение общественно опасных деяний, реализуются,
прежде всего, путем добровольного их соблюдения подавляющим большинством граждан.
Тем самым выполняется их запретительное предписание (но не санкция, которая,
естественно, не применяется к лицам, соблюдающим требования закона). Этим
достигается цель уголовного законодательства: охрана прав и свобод человека и
гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности,
окружающей среды, конституционного строя РФ от преступных посягательств (ст. 2 УК
РФ) и, следовательно, уголовно правовая норма выполняет свое главное назначение.
Вместе с тем сущность уголовно-правовых норм не ограничивается провозглашением
определенных запретов. Уголовно-правовая норма не только норма запрещающая 2. Норма
уголовного права, помимо запрета для граждан, устанавливает также право (и
обязанность) суда применить уголовно-правовую санкцию - наказание в случае совершения
преступления. Эта вторая функция уголовно-правовой нормы - предписание о наказании
лиц, совершивших преступление, - реализуется только в случае применения нормы судом.
Квалификация
преступления
является
лишь
частью
процесса
применения
уголовно-правовой нормы.
Понятие
«применение
нормы
права»
включает:
1)
анализ
фактических
обстоятельств дела; 2) выбор (отыскание) соответствующей нормы; 3) удостоверение в
правильности (подлинности) текста юридического источника, содержащего нужную норму,
и установление его силы; 4) уяснение смысла и содержания нормы; 5) толкование нормы;
6) принятие решения и издание акта, закрепляющего это решение3.
Для квалификации преступления, конечно, необходимо, прежде всего, правильно
установить фактические обстоятельства дела, уяснить содержание уголовно-правовой
нормы, выяснить юридическую силу соответствующего источника и т.д. В процессе
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 27.
См.: Кареева М.А., Айзенберг А.М. Правовые нормы и правонарушения. - М., 1949. - С. 19; Теория
государства и права. - М., 1955. - С. 350.
3
См.: Ткаченко Ю.Г. Нормы социалистического права и их применение. - М., 1955. - С. 27; Алексеев С.С.
Общая теория права. Т. II. - М.: ЮЛ, 1982. - С. 330.
2
25
квалификации все эти обстоятельства неоднократно повторяются и уточняются. Однако
данные действия сами по себе не составляют содержания процесса квалификации, а
лишь создают для него необходимые предпосылки (условия), обеспечивающие
правильное применение закона. Квалификация же преступления охватывает только ту
часть процесса применения нормы права, которая заключается в выборе уголовноправовой нормы, предусматривающей данное общественно опасное деяние, и в
закреплении
этого
выбора
в
юридическом
акте
(приговоре,
определении,
постановлении).
Предварительная работа следственных, прокурорских и судебных органов - анализ
фактических
обстоятельств дела и у я с н е н и е с о д е р ж а н и я правовой нормы
-
может в ряде случаев и не привести к квалификации преступления. Квалификация только одна из возможных форм применения правовой нормы. Анализ фактических
обстоятельств
дела
исключающему
и
уяснение
какую-либо
норм
могут
квалификацию
привести
по
к
выводу,
конкретному
вообще
закону,
предусматривающему уголовную наказуемость (например, к выводу об отсутствии
события преступления, об отсутствии вины, о наличии обстоятельств, исключающих
уголовную ответственность, и т.д.).
Понятие квалификации ближе всего стоит к последней
стадии
процесса
применения нормы права: принятию решения и изданию акта, закрепляющего это
решение. Квалификация входит в эту стадию, но полностью с ней не совпадает,
поскольку данная
стадия
не исчерпывается
квалификацией. Для применения
уголовно-правовой нормы необходимо установить не только наличие в действиях
обвиняемого определенного состава преступления, но и
решить вопрос о
возможности и необходимости применения наказания или наступлении иных
правовых последствий. Квалификацией преступления процесс применения уголов ноправовой нормы не заканчивается.
Таким образом, квалификация преступления есть лишь один из этапов применения
нормы уголовного права, состоящий в принятии решения о том, какая именно уголовноправовая норма предусматривает совершенное преступление, и в закреплении этого решения
в уголовно-процессуальном акте1.
Отнесение квалификации к последней стадии применения нормы права не означает,
что квалификация преступления является последним по времени действием судебных и
1
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступления. - 2-е изд., перераб. и дополнен. - М.:
«Юристъ», 2001. - С. 14.
26
следственных органов при расследовании и разрешении уголовного дела. Не следует
смешивать стадии применения правовой нормы со стадиями уголовного процесса.
На каждой из стадий уголовного процесса (при воз буждении уголовного дела,
предварительном расследовании, предании суду, судебном разбирательстве и вынесении
приговора) решаются вопросы, связанные с применением правовых норм, в том числе и
вопросы квалификации преступлений.
Наиболее важным актом применения нормы уголовного права является судебный
приговор, в котором дается оценка содеянного от имени государства. Только приговором
суда лицо может быть признано виновным в совершении преступления и подвергнуто
наказанию. Однако это не означает, что до вынесения приговора уголовно-правовые
нормы больше никем не применяются.
В действительности нормы уголовного права применяют и орган дознания, и
следователь, и прокурор, и судья. Характер, порядок, объем, цели и правовые последствия
этой деятельности на различных стадиях уголовного процесса различны. Суд при
вынесении обвинительного приговора в полном объеме применяет как диспозицию, так и
санкцию нормы. Другие же органы (например, следователь) применяют лишь диспозицию
уголовно-правовой нормы, но не ее санкцию. При этом ссылка на диспозицию статьи
Особенной части УК влечет определенные процессуальные последствия. Например,
вынесение постановления о привлечении должностного лица в качестве обвиняемого дает
основания, в случае необходимости, отстранить обвиняемого от должности и порождает
ряд других правовых последствий, хотя еще и не означает признание этого лица виновным.
Эта «предварительная» квалификация, произведенная компетентными лицами, является
фактором, с которым считаются все лица, обязанные проверить эту квалификацию.
Итак, во всех стадиях уголовного процесса производится квалификация содеянного.
Как следователь, так и суд реализуют при этом все этапы применения нормы права:
уяснение смысла закона, выявление фактических обстоятельств дела, толкование нормы и,
наконец, подведение под нее данного конкретного случая. Лишь в этом случае может быть
обеспечена правильная окончательная квалификация совершенного деяния.
Квалификация относится к завершающей стадии применения нормы права. Нельзя
решать вопрос о квалификации преступления, пока не установлены с необходимой для
каждой данной стадии судопроизводства полнотой и объективностью фактические
обстоятельства дела, пока не уяснено содержание правовых норм, относящихся к данному
случаю, неизвестна их юридическая сила. Квалификация преступления не может
предшествовать этому процессу, а должна быть его завершением, являясь вместе с тем
27
основанием для решения ряда других вопросов уголовно-процессуального и уголовноисполнительного права.
3. Значение квалификации преступлений
Квалификация преступления имеет общесоциальное и уголовно-правовое значение.
Общесоциальное значение квалификации преступлений заключается в том, что она,
характеризуя состояние социально-правовой системы, с одной стороны, является
фундаментом обеспечения законности в государстве в целом и, с другой - занимает
центральное место в формировании правового государства в нашей стране. Роль
уголовного права в государстве и обществе - определение наиболее важных и ценных
общественных
отношений,
олицетворяющих
сущность
социально-экономической
формации и нравственные и моральные устои в обществе, и охрана этих отношений путем
применения репрессии к их нарушителям.
В общесоциальном плане о законности в государстве в целом, ее соблюдении и
обеспечении судят, в первую очередь, по тому, насколько применяемые репрессии
соответствуют уголовному закону и, в частности, насколько точно и непредвзято
квалифицируются совершаемые общественно опасные деяния.
Формирование правового государства оценивается по двум составляющим. Первая
из них заключается в содержании и форме закона, причем, прежде всего, уголовного.
Вторая составляющая выражается в фактической применимости и применяемости
уголовного закона на практике, то есть, в какой степени его содержание и форма
обеспечивают точную квалификацию преступлений.
Уголовно-правовое
значение
квалификации
преступлений
многообразно
и
проявляется в ряде моментов. Так, правильная и точная квалификация преступлений: 1)
обеспечивает соблюдение законности при осуществлении правосудия; 2) выражает
социально-политическую и юридическую оценку совершенного деяния; 3) гарантирует
права и законные интересы виновного, способствуя индивидуализации наказания в
точном соответствии с нормами Особенной и Общей частей УК РФ; 4) предопределяет
законное и обоснованное применение институтов и норм Общей части уголовного
законодательства, регламентирующих освобождение от уголовной ответственности и от
наказания,
погашение
расследования
судимости;
преступлений,
5)
обусловливает
установленный
процессуальный
порядок
уголовно-процессуальным
28
законодательством и 6) позволяет правильно охарактеризовать состояние, структуру и
динамику преступности и выработать эффективные меры борьбы с ней1.
Точная квалификация преступлений обеспечивает соблюдение правоохранительными
органами исполнительной власти и судом законности как конституционного принципа и
вытекающих из него принципов уголовного права.
Важнейшее общее положение, в котором наиболее ярко и рельефно высвечивается
уголовно-правовое значение точной квалификации преступлений, - это положение,
установленное ст. 8 УК РФ, где предусмотрено, что «основанием уголовной
ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава
преступления, предусмотренного настоящим Кодексом». Обеспечение законности
предполагает, естественно, соблюдение при квалификации преступлений всех уголовноправовых норм, определяющих конкретные составы преступлений и их признаки.
Выражая социально-политическую и юридическую оценку совершенного деяния,
точная квалификация преступления является основанием для отрицательной оценки
государством и обществом совершенного деяния как преступного с учетом его тяжести и
степени общественной опасности; фиксирует содержание нарушенных общественных
отношений и причинение вреда обеспечиваемым ими социальным ценностям, характер и
направленность содеянного, форму вины и т.д.; определяет соответствие фактических
признаков
совершенного
преступления
признакам
состава
преступления,
предусмотренного конкретной статьей Особенной части УК РФ, а при неоконченном
преступлении или преступлении, совершенном в соучастии не исполнителем - еще и ст. 30
или ст. 33 УК РФ.
При точной квалификации преступления гарантируются права и законные интересы
виновного посредством индивидуализации наказания, а также вытекающих из этого
правовых последствий, поскольку обеспечивается применение, во-первых, той статьи
Особенной части УК РФ, которая соответствует совершенному деянию, во-вторых, норм
Общей части УК РФ, регламентирующих возможность привлечения к уголовной
ответственности за приготовление к преступлению, назначение наказания с учетом
степени общественной опасности конкретно содеянного и данных о личности виновного, в
частности, более мягкого наказания, чем предусмотрено законом за данное преступление,
условного осуждения и т.д.
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 29.
29
Точной квалификацией преступлений предопределяется законное и обоснованное
освобождение от уголовной ответственности и от наказания и погашение судимости,
предусмотренные статьями Общей части УК РФ.
Правильная квалификация преступления обусловливает процессуальный порядок
расследования преступлений, предусмотренный уголовно-процессуальным законом, то
есть форму расследования или производства по уголовному делу, подсудность, порядок
судопроизводства, объем прав обвиняемого и иные процессуальные последствия. Причем
квалификация преступления, с одной стороны, и процессуальный порядок расследования
преступлений - с другой, взаимосвязаны, взаимообусловлены и оказывают взаимное
влияние друг на друга.
Уголовно-правовое значение точной квалификации преступлений состоит и в том,
что она позволяет правильно отразить в статистической отчетности состояние, структуру
и динамику преступности, создает предпосылки для выявления тенденций последней и
разработки наиболее эффективных мер борьбы с ней и с отдельными видами
преступлений,
в
частности,
посредством
совершенствования
уголовного
законодательства1.
4. Общая теория квалификации преступлений в системе науки уголовного права
Для того чтобы юридическая наука успешно способствовала решению задач,
стоящих перед органами юстиции, оказывала реальную помощь в борьбе с преступностью,
необходимо не только исследовать отдельные вопросы этой науки, имеющие частный
характер. Принципиальное значение имеет разрешение общих проблем права и его
отраслей, так как именно на их основе могут быть правильно разрешены конкретные
вопросы судебной и следственной практики.
Глубокая разработка общих проблем и принципов права содействует осуществлению
правосудия в строгом соответствии с законом. Она обеспечивает устойчивость в судебной и
следственной практике, единообразие и стабильность в применении закона. К числу таких
общих проблем уголовного права относится и проблема квалификации преступлений.
В науке уголовного права она разрабатывалась почти исключительно по отношению к
отдельным видам преступлений. Однако проблема квалификации в целом выходит за
рамки этих исследований. Существуют общие положения и принципы квалификации,
1
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - М.: «Юридическая литература», 1972. - С.
31; Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и дополн. - М.: «Юристъ»,
2001. - С. 23.
30
имеющие значение применительно к любому виду преступлений, определяющие
основания и порядок выбора статьи уголовного закона, подлежащей применению по
конкретному делу, независимо от его категории. Разработка общих проблем квалификации
имеет поэтому не только юридическое, но и социальное значение.
Общая теория квалификации преступлений может рассматриваться в рамках
проблемы применения правовых норм. Возникает, однако, вопрос: является ли
проблематика, связанная с квалификацией преступлений, также частью предмета
уголовного права, и если да, то какого именно раздела этой науки?
Очевидно, на этот вопрос следует дать положительный ответ: трактовка той или
иной проблемы в теории государства и права не исключает ее более глубокого изучения в
специальной дисциплине1.
Практически в учебных программах, а также в учебниках по уголовному праву этот
вопрос так и решается: в них рассматриваются некоторые общие вопросы квалификации
преступлении (главным образом, понятие квалификации и предъявляемые к ней
требования).
Анализ различных видов преступлений приводит к выделению некоторых общих
вопросов, в связи с чем возникла потребность расширения проблематики Общей части
науки уголовного права. В настоящее время Общая часть содержит принципы и основные
положения, применяемые по всем правовым нормам или значительной части их,
составляющих содержание Особенной части уголовного права.
Общая теория квалификации преступлений по своему содержанию является проблемой
Общей части уголовно-правовой теории, и она должна излагаться и изучаться в ее рамках.
В связи с этим возникает следующий вопрос - о месте общей теории квалификации
преступлений в системе Общей части науки уголовного права.
Если исходить только из теоретических соображений, то таким местом, как
представляется, должен быть раздел «Уголовный закон». Общая теория квалификации
преступлений есть часть этого раздела, ибо в ней изучаются проблемы конструкции закона,
правил его применения, затрагиваются вопросы толкования и уяснения его смысла и др.
Общая теория квалификации совсем не касается вопросов наказания. Проблемы учения о
преступлении, строго говоря, также лежат за ее рамками, ибо теория квалификации уже
1
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступления. - 2-е изд., перераб. и дополнен. - М.:
«Юристъ», 2001. - С. 28.
31
исходит из тех конструкций составов преступлений, стадий преступной деятельности и
форм соучастия в преступлении, которые подробно рассматриваются в учении о
преступлении.
Если исходить из потребностей практики, то законодательное оформление должны
были получить в первую очередь правила квалификации преступлений при
конкуренции норм и по совокупности; некоторые правила квалификации повторных и
продолжаемых преступлений; правила переквалификации содеянного при изменении
фактических материалов дела.
Некоторые из них уже вошли в УК РФ 1996 г., другие закреплены не в нормах
закона, а в руководящих указаниях пленумов Верховного Суда РФ. Это представляется
естественным и оправданным.
Процесс этот, несомненно, будет продолжаться. Для того чтобы общие правила
квалификации преступлений стали нормами закона, они должны быть сформулированы
особенно точно, лаконично, отчетливо, а перед этим многократно проверены на практике.
Однако, прежде всего, должны быть развиты исходные теоретические предпосылки, на
которых основывались бы такие будущие положения уголовного и процессуального
законодательства.
Рекомендуемая литература:
1. Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. - М.: АО «Центр
ЮрИнфоР», 2001. - 316 с.
2. Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования:
Теория и практика: Учебное пособие. - М.: НОРМА, 2003. - 144 с.
3. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и
дополнен. - М.: Юрист, 2004. - 304 с.
4. Тарарухин С.А. Понятие и значение квалификации преступлений: Учеб. пособие. Киев: КВШ МВД, 1990. - 60 с.
5. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред.
А.И. Рарога. - М.: Юристъ, 2004. - 511 с.
32
Тема 2. Юридическая основа квалификации преступлений
1. Состав преступления и уголовный закон
В основе квалификации преступления лежит конкретный состав преступления,
предусмотренный уголовным законом. Конкретный состав преступления определяется в
уголовном законе не как нечто целое, а в виде его признаков.
Признаки состава преступления могут быть классифицированы по ряду оснований
(критериев). Этими основаниями, помимо их деления на обязательные и факультативные
признаки, являются: 1) нормативный источник, 2) уголовно-правовая значимость, 3)
степень общественной опасности, 4) гносеологическая сущность, 5) определенность, 6)
степень постоянства и 7) специфика терминологического описания в законе 1.
По такому критерию, как нормативный источник, признаки состава преступления
предусматриваются, во-первых, в статье Особенной части УК РФ, устанавливающей
ответственность за данный вид преступления; во-вторых, в названиях разделов и глав
Особенной части УК РФ; в-третьих, в статьях Общей части УК РФ; в-четвертых, в
других (не уголовных) законах и (или) иных нормативных правовых актах РФ, ссылки на
которые содержатся в бланкетных диспозициях статей Особенной части УК РФ, и, впятых, в международных договорах РФ, ссылки на которые сделаны в бланкетных
диспозициях статей Особенной части УК РФ.
В диспозиции статьи Особенной части УК РФ предусматриваются признаки,
индивидуализирующие конкретный состав преступления и отличающие этот состав от всех
других составов преступлений, притом всегда все признаки объективной стороны и при
наличии все факультативные признаки. Кроме указанных, в диспозициях статей
Особенной части УК РФ предусматриваются отдельные признаки, характеризующие
объект преступления, субъект преступления и субъективную сторону. Признаки
объективной стороны конкретного состава преступления предусматриваются только в
диспозициях статей Особенной части УК РФ.
В названиях разделов и глав Особенной части УК РФ определяются типовые и
родовые объекты преступлений.
Ряд статей Общей части УК РФ содержит нормы, предусматривающие, во-первых,
признаки, общие для всех или многих составов преступлений, характеризующие их объект,
субъект и субъективную сторону; во-вторых, признаки, присущие составу неоконченного
преступления - приготовления к преступлению и покушения на преступление - и составу
1
См.: Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. - М.: АО «Центр ИнфоР», 2001. - С.
48.
33
преступления в деяниях соучастников, не являющихся исполнителями преступления организатора, подстрекателя и пособника, и, в-третьих, признаки, наличие которых
исключает преступность содеянного и
соответственно состав преступления или
ограничивает преступность деяния и соответственно частично исключает состав
преступления.
В бланкетных диспозициях статей Особенной части УК РФ либо не указываются
признаки
состава
Отсутствующие
же
преступления,
полностью
либо
или
указываются
частично
не
признаки
все
такие
состава
признаки.
преступления
определяются в других (не уголовных) законах и (или) иных нормативных правовых
актах РФ либо международных договорах РФ, ссылки на которые содержатся в указанных
диспозициях1. Подобных диспозиций в УК РФ 1996 г. стало значительно больше, чем их
насчитывалось в УК РСФСР 1960 г.
Учет всех признаков составов преступлений, предусмотренных в статьях Особенной
и Общей частей УК РФ, а также других (не уголовных) законах и (или) иных
нормативных правовых актах РФ и международных договорах РФ, на которые сделаны
ссылки в бланкетных диспозициях статей Особенной части УК РФ, обязателен при
определении любого отдельного конкретного состава преступления и соответственно при
квалификации преступлений в следственной и судебной практике.
По уголовно-правовой значимости признаки состава преступления делятся на две
группы: 1) позитивные и 2) негативные. Позитивные - это признаки, указывающие на
наличие состава преступления, а негативные - на его отсутствие. В статьях Особенной
части УК РФ предусматривается подавляющее большинство позитивных признаков и
незначительное количество негативных признаков. К негативным можно отнести
признаки, во-первых, фиксирующие отсутствие данного состава преступления, во-вторых,
указывающие
на
предусматривающие
отсутствие
освобождение
другого
от
состава
уголовной
преступления,
ответственности
при
в-третьих,
наличии
добровольного отказа от преступления. К фиксирующим отсутствие данного состава
преступления относятся признаки, предусмотренные в примечаниях к ст.ст. 308, 316 и 322
УК РФ; указывающим на отсутствие другого состава преступления - в ст.ст. 112, 116, 117,
127, 165, 166, 179 и 268 УК РФ, например, в ст. 165 - это отсутствие признаков хищения;
предусматривающим
1
освобождение
от
уголовной
ответственности
вследствие
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - М.: «Юридическая литература», 1972. - С.
132.
34
добровольного отказа от доведения преступления до конца - в примечании к ст. 205 УК
РФ.
Общая часть УК РФ содержит нормы, предусматривающие как позитивные, так и
негативные признаки. Позитивные признаки определены в ч. 1 ст. 2, ст. 19, ч. 1 и 2 ст. 20,
ч. 1 ст. 24, ст. 25, 26, 27, ч. 2 ст. 29, ч. 1 и 3 ст. 30, ст. 32, 33-36, а негативные - в ч. 2 ст.
14, ч. 3 ст. 20, ст. 28, ч. 2 ст. 31, ст.ст. 37-42; ч. 2 ст. 24, ч. 2 ст. 30 УК РФ.
В названиях разделов и глав Особенной части УК РФ, а также в других (не
уголовных) законах, иных нормативных правовых актах и международных договорах РФ
предусматриваются только позитивные признаки составов преступлений.
По
степени
общественной
опасности
признаки
состава
преступления
дифференцируются на три группы: 1) конститутивные, 2) квалифицирующие (особо
квалифицирующие) и 3) привилегирующие. Конститутивные - это признаки, присущие как
основному,
так
и
привилегированному
квалифицированному
составам
(особо
преступлений.
квалифицированному)
Квалифицирующие
и
(особо
квалифицирующие) признаки представляют собой отягчающие (особо отягчающие)
обстоятельства, включенные в состав преступления, а привилегирующие - смягчающие
обстоятельства, так же включенные в состав преступления. Отягчающие (особо
отягчающие)
и
смягчающие
обстоятельства,
являющиеся
соответственно
квалифицирующими (особо квалифицирующими) и привилегирующими признаками,
обусловливают квалификацию преступления по более строгой части статьи или менее
строгой статье Особенной части УК РФ. Те и другие отличаются от отягчающих и
смягчающих обстоятельств, предусмотренных соответственно ст.ст. 63 и 61 УК РФ, тем,
что последние на квалификацию преступления не влияют, а имеют значение лишь при
назначении наказания.
По гносеологической сущности данные признаки подразделяются на две группы: 1)
объективные и 2) субъективные. Объективные - это признаки, характеризующие объект и
объективную сторону, а субъективные - субъект и субъективную сторону состава
преступления.
По такому критерию, как определенность, признаки состава преступления
разделяются на две группы: 1) определенные и 2) оценочные. Определенными являются
признаки, содержание которых раскрыто законодателем в самом законе, а оценочными содержание которых в законе не раскрыто, а определяется правосознанием юриста,
применяющего закон, с учетом требований УК и обстоятельств конкретного дела.
35
По степени постоянства признаки состава преступления принято делить на две
группы: 1) постоянные и 2) переменные. Под постоянными понимаются такие признаки,
содержание которых остается неизменным в течение всего времени действия уголовного
закона и не зависит существенным образом от конкретных обстоятельств совершенного
преступления. Переменными следует называть признаки, содержание которых может
измениться без изменения текста диспозиции статьи Особенной части УК.
Характеризуя переменные признаки, можно выделить две их разновидности: а)
бланкетные, то есть признаки, предусмотренные в других (не уголовных) законах и (или)
иных нормативных правовых актах либо международных договорах РФ, ссылки на
которые содержатся в бланкетных диспозициях статей Особенной части УК РФ, и б)
признаки, изменяемые вследствие изменения норм Общей части УК РФ.
По такому основанию, как специфика терминологического описания в законе
признаки
состава
преступления
общеупотребительными
терминами
подразделяются
(например,
чужое
на
описываемые:
имущество),
2)
1)
научно-
техническими терминами (например, эпизоотия) и 3) специальными юридическими
терминами (например, похищение).
В данной классификационной системе признаков составов преступлений любой
такой признак занимает свое место, свою ячейку в каждой классификационной группе.
Например,
чужое
имущество,
являющееся
в
качестве
предмета
преступления
факультативным признаком, а предмета хищения, предусмотренного статьями гл. 21
раздела VIII УК РФ обязательным признаком состава преступления, представляет собой
признак: 1) предусмотренный статьей Особенной части УК, 2) позитивный, 3)
конститутивный, 4) объективный, 5) определенный, 6) постоянный и 7) описанный в
уголовном законе общеупотребительным термином.
В зависимости от отражения в уголовном законе - статье Особенной части УК РФ составы преступлений классифицируются по трем основаниям: 1) степени общественной
опасности, 2) способу описания и 3) особенностям конструкции.
По степени общественной опасности составы преступлений делятся на три вида: 1)
основной, 2) квалифицированный (особо квалифицированный) и 3) привилегированный.
Основной - это такой состав преступления, все признаки которого входят во все
составы данной группы (данного вида преступлений) (например, составы преступлений,
предусмотренные ч. 1 ст. 105, ч. 1 ст. 158 УК РФ).
36
Квалифицированный (особо квалифицированный) - это состав преступления с
квалифицирующими (особо квалифицирующими) признаками (к примеру, составы
преступлений, предусмотренные ч. 2 ст. 105, ч. 2 и 3 ст. 158 УК РФ).
Привилегированный - это состав преступления с привилегирующими признаками
(например, составы преступлений, предусмотренные ст.ст. 106, 107, 108 УК РФ).
По способу описания составы преступлений подразделяются на два вида: 1) простой и
2) сложный.
Простым признается состав преступления, содержащий один объект, одно деяние,
одно
последствие
и
одну
форму
вины
(к
примеру,
составы
преступлений,
предусмотренные ст.ст. 105, 158 УК РФ).
Сложным является состав преступления, характеризуемый двумя объектами или
более (например, состав разбоя, предусмотренный ст. 162 УК РФ); двумя деяниями или
более, включая альтернативные (к примеру, состав грабежа, предусмотренный п. «г» ч. 2
ст. 161 УК РФ); двумя последствиями или более, включая альтернативные (например,
состав умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть по
неосторожности, предусмотренный ч. 4 ст. 111 УК РФ), либо двумя формами вины (к
примеру, состав преступления, предусмотренный ч. 4 ст. 111 УК РФ).
По особенностям конструкции составы преступлений дифференцируются на три
вида: 1) материальный, 2) формальный и 3) усеченный.
Материальный - это такой состав преступления, в который включено последствие,
предусмотренное статьей Особенной части УК РФ (например, составы преступлений,
предусмотренные ст.ст. 105, 111 УК РФ). Преступление с таким составом признается
оконченным с момента наступления данного последствия.
Формальный - это состав преступления, в который включено только деяние и который
не содержит последствия (к примеру, составы преступлений, предусмотренные ст. 207,
ч. 1 и 2 ст. 228 УК РФ). Преступление с таким составом является оконченным с момента
совершения деяния, независимо от фактически наступивших последствий.
Усеченный - это состав преступления, в котором деяние носит суженный характер,
будучи перенесено на раннюю стадию, соответствующую приготовлению к преступлению
(например, составы преступлений, предусмотренные ст.ст. 209, 210 УК РФ) или
покушению на преступление (к примеру, составы преступлений, предусмотренные ст.ст.
162, 163 УК РФ). Преступление с усеченным составом признается оконченным с момента
совершения деяния в том его определении (формулировке, виде), в каком оно описано в
статье Особенной части УК РФ.
37
2. Конструкции составов преступлений
Поскольку состав преступления имеет определенную структуру, ему должна быть
присуща та или иная конструкция, под которой следует понимать характер, тип связей
между образующими его признаками, а также разновидность их сочетания. Так как
признаки составов различны и находятся между собой в разных комбинациях, это
приводит к многообразию конструкций составов преступлений.
Во многих случаях несколько признаков составов группируются одинаковым
образом; иными словами, есть типичные варианты построения отдельных частей состава
преступления. Например, одинаковые конструкции имеют составы кражи и грабежа,
или, соответственно, составы убийства и умышленного причинения легкого вреда
здоровью.
С другой стороны, многие составы различаются между собой по конструкциям.
Так, состав умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть
потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ), отличается от состава убийства не только
признаками объекта, объективной и субъективной сторон, но и особенностями своего
строения: в нем предусмотрено наступление двух видов вредных последствий (тяжкий
вред здоровью и смерть) и имеется смешанная форма вины. Зато для состава убийства
характера сложная структура отягчающих обстоятельств.
Из этого примера видно, что различия в конструкциях составов определяются не
содержанием отдельных признаков, а более крупными образованиями - группами
признаков, характеризующих определенный элемент преступления 1.
Состав преступления содержит четыре группы признаков, характеризующих четыре
соответствующих элемента преступления; это и является его структурной основой.
Однако конструкцию состава образуют и более мелкие группы его признаков. Такие
группы представляют собой обобщенные характеристики отдельных признаков составов,
присущих всем или многим преступлениям.
Так, например, объективная сторона преступления включает действие или
бездействие, вредные последствия и т.д.
Для характеристики какого-либо состава нужно указать не только на то, что в
него, например, входит вообще «действие», но и раскрыть содержание этого
обобщенного признака, т.е. определить, идет ли речь о тайном похищении имущества
или,
например,
о
нарушении
правил
борьбы
с
эпидемиями.
Следовательно,
перечисление категорий признаков, входящих в состав, еще не раскрывает его
содержания, но зато указывает на его конструкцию.
1
См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. - С. 73.
38
Ограничение возможного числа конструкций определенными пределами имеет
важное значение при уяснении содержания уголовного закона. Если конструкции
состава обладают определенностью и число их ограничено, мы легко можем представить
себе, какие же категории признаков состава прямо не описаны в той или иной
диспозиции статьи Особенной части и требуют «восполнения» путем толкования закона.
В ряде уголовно-правовых норм предусматриваются «варианты» преступного
поведения, описанные в одном тексте. Например, в ст. 160 УК РФ говорится о
присвоении или растрате, в ст. 164 УК РФ - о хищении предметов, имеющих особую
ценность, в ст. 165 УК РФ - о причинении имущественного ущерба собственнику или
иному владельцу имущества путем обмана или злоупотребления доверием, в ст. 111 УК РФ
приводится ряд признаков умышленного причинения тяжкого вреда здоровью. Можно
привести большой перечень подобных примеров. Для всех них характерно, что признак,
употребляемый со словами «или» может быть заменен другим признаком, также указанным в
этой же статье закона. Так, виновный в фальшивомонетничестве (ст. 186 УК РФ) мог,
конечно, подделывать одновременно банковские билеты Центрального банка РФ,
металлические монеты, государственные ценные бумаги или иностранную валюту, но все
же чаще встречается либо один, либо другой из этих вариантов, и для ответственности они
равноценны. При этом в деянии обязательно должен быть хотя бы один из перечисленных
альтернативных признаков, чтобы это деяние можно было считать содержащим состав
данного преступления.
Таким образом, две разновидности преступного поведения, предусмотренные в
законе, можно считать входящими в один и тот же состав, если они идентичны по
большинству признаков (и, видимо, во всех случаях - по непосредственному объекту,
субъекту и форме виновности), и притом предусмотрены в одной статье Особенной части
УК. Различия между ними в рамках одного состава могут касаться лишь признаков
предмета преступления и объективной стороны.
Напротив, следует говорить о наличии нескольких составов в трех следующих
случаях:
а) две разновидности преступного поведения предусмотрены разными статьями УК.
Например, ст.ст. 105 и 106 УК РФ предусматривают два различных состава убийства;
б) разновидности преступных деяний предусмотрены в одной статье УК, но
различаются между собой по непосредственному объекту, субъекту или форме
виновности (а тем более по нескольким из этих признаков одновременно). С этой
позиции имеется два состава в ст. 249 УК РФ (нарушение ветеринарных правил и
правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями растений);
39
в) две разновидности преступления предусмотрены в одной статье, различаются
только по признакам объективной стороны или (и) предмета преступления, однако
различия эти существенны (например, различны способы действия, последствия и т.д.).
Так, в ст. 211 УК РФ имеются, видимо, два состава: угон судна и его захват.
Различия
в
конструкции
составов
преступлений
имеют
серьезную
криминологическую и социально-правовую основу. Так, если преступные посягательства
направлены
против
различных
общественных
отношений
(неодинаковые
непосредственные объекты) или степень общественной опасности лица существенно
различна (статья предусматривает не единые субъект или форму виновности), есть
основания усматривать два разных состава. Напротив, различные способы действий или
предметы посягательства при одинаковых прочих признаках могут трактоваться как
альтернативные варианты поведения в рамках одной криминологической и уголовноправовой формы1.
3. Значение состава преступления
Значение состава преступления многообразно. Оно неодинаково применительно к
конкретному составу преступления и к общему понятию состава преступления.
Конкретный состав преступления имеет преимущественно прикладное, практическое
значение, а общее понятие состава преступления - фундаментально-прикладное, теоретикопрактическое значение.
Конкретный состав преступления имеет как общесоциальное, так и уголовноправовое значение.
Общесоциалъное значение заключается в том, что в совокупности признаков,
образующей
конкретный
состав
преступления,
выражена
отрицательная
оценка
обществом, государством и правом соответствующего поведения, то есть состав
преступления - это норма-запрет, или антинорма поведения члена общества2.
Уголовно-правовое значение конкретного состава преступления определяется рядом
моментов.
Во-первых,
он
представляет
собой
нормативную,
преимущественно
законодательную основу для уголовно-правовой оценки фактически совершенного деяния,
в частности, для квалификации преступления. Конкретный состав преступления - это
эталон, с которым сопоставляются признаки фактически содеянного.
1
2
См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. - С. 82-83.
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 59.
40
Во-вторых, конкретный состав преступления играет ведущую роль в процессе
квалификации преступления. Юрист, осуществляющий этот процесс, сопоставляет
признаки фактически совершенного деяния именно с соответствующими признаками
конкретного состава преступления и таким способом выбирает нужную, запрещающую
содеянное норму, установленную УК РФ.
В-третьих, правильное, соответствующее закону определение конкретного состава
преступления и всех его признаков обеспечивает точную квалификацию преступления,
понимаемую как результат, поскольку позволяет сопоставить указанные признаки с
признаками фактически совершенного деяния, установить и юридически закрепить
соответствие между теми и другими.
В-четвертых, констатация тождества, с одной стороны, признаков конкретного
состава преступления и, с другой - признаков фактически совершенного деяния, является
одной из гарантий права лица, совершившего преступление, требовать квалификации его
деяния точно в соответствии с законом.
В-пятых, установление конкретного состава преступления и всех его признаков
является предпосылкой соблюдения принципа законности при применении уголовноправовых норм в следственной и судебной практике.
Значение общего понятия состава преступления обусловлено относительно широким
кругом обстоятельств. Основными из них являются следующие:
1) общее понятие состава преступления отражает правовую структуру любого
конкретного состава преступления и закономерности построения как этого состава в
целом, так и каждого из составляющих его элементов и признаков;
2) рассматриваемое понятие представляет собой теоретическую основу каждого
отдельного конкретного состава преступления, его элементов и признаков, поскольку
концентрирует свойственное им как общее, так и конкретное;
3)
общее
понятие
состава
преступления
является
научным
фундаментом
углубленного, конкретизированного познания каждого из элементов всех конкретных
составов преступлений;
4) данное понятие - методологическая предпосылка рационального изучения и
усвоения сути отдельных конкретных составов преступлений и их элементов и признаков;
5)
это
понятие
формирование и
представляет
собой
научную
реализацию интеллектуального
основу,
обеспечивающую
момента квалифицированного и
41
цивилизованного правотворчества, состоящего как в определении, формулировании
уголовно-правовых норм, так и в их совершенствовании;
6) общее понятие состава преступления создает теоретическую предпосылку для
уяснения содержания конкретных составов преступлений, их элементов и признаков при
применении уголовного закона на практике.
Отмеченное позволяет констатировать высокую степень значимости категорий
конкретного состава преступления и общего понятия состава преступления как для
правотворческой и правоприменительной практики, так и для теории уголовного права.
4. Принципы квалификации преступлений
Как и всякая научная теория, теория квалификации преступлений должна
основываться
на
определенных
принципах,
соблюдение
которых
обеспечивает
максимальную эффективность и достоверность процесса познания, т.е. установление
подлинной юридической характеристики совершенного общественно опасного деяния,
подлежащего оценке с точки зрения уголовного закона.
Под принципом квалификации преступлений следует понимать то или иное исходное
положение, сформулированное как общее правило, соблюдение которого является
обязательным при квалификации любого конкретного преступления 1.
Одним из принципов квалификации преступлений является ее объективность.
Сущность данного принципа состоит в обусловленности квалификации фактическими
обстоятельствами
совершения
преступления
и
их
действительным
юридическим
значением. Из этого следует, что для квалификации преступления в равной мере
необходимо установить, с одной стороны, фактическое содержание реально совершенного
общественно опасного деяния, а с другой - его юридические признаки, т.е. юридически
значимые черты, свойства. Затем, как вытекает из определения квалификации, следует
провести сопоставление и установить тождество между признаками, характеризующими
юридическую сущность квалифицируемого преступления и юридическими признаками,
сформулированными в конкретной уголовно-правовой норме и характеризующими
преступление определенного вида.
Уголовно-правовая квалификация преступления должна опираться на полную
информацию о фактическом содержании совершенного общественно опасного деяния. Из
этой информации необходимо выделить все юридически значимые обстоятельства и дать
1
См.: Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам. - СПб.: Издательство
«Юридический центр Пресс», 2002. - С. 30.
42
им оценку с точки зрения уголовного закона. При этом факты извлекаются из реальной
действительности, а юридические признаки деяния – из уголовно-правовых норм.
Важнейшим требованием, вытекающим из принципа объективности квалификации,
является беспристрастность, полнота и всесторонность исследования всех обстоятельств
совершенного преступления.
Вторым требованием, обеспечивающим объективность квалификации преступления,
являются правильный выбор уголовно-правовой нормы, устанавливающей ответственность
за преступления данного вида, и объективное уяснение ее смысла.
Третье требование, обеспечивающее объективность квалификации преступления,
включает пунктуальность и непредвзятость операции по установлению тождества
юридических признаков, определенных законодателем и образующих законодательную
модель (образец) преступления данного вида, и юридических признаков, присущих
конкретному проявлению общественно опасного деяния и выявленных посредством
логического анализа и оценки фактических данных, характеризующих реальное деяние.
Например, Верховный суд Удмуртской республики квалифицировал по п. «и» ч. 2 ст.
105 УК РФ действия С., которого, как установлено судом, потерпевший Б. сначала избил, а
через некоторое время нецензурно оскорбил и толкнул в грудь. После этого С. подобрал
выпавший из кармана Б. и раскрывшийся нож и нанес им один удар в грудь потерпевшему,
от которого наступила смерть. Рассмотрев в кассационном порядке данное уголовное дело,
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отметила следующее:
«Квалифицируя действия С. по п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ, суд не учел, что
ответственность по этой статье УК РФ наступает за убийство, совершенное из явного
неуважения к обществу и общепринятым нормам морали, когда поведение виновного
является
открытым
вызовом
общественному
порядку
и
обусловлено
желанием
противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним
отношение. В том случае, когда поводом к конфликту послужило противоправное поведение
потерпевшего, виновный не может нести ответственность за его убийство как
совершенное из хулиганских побуждений... При таких обстоятельствах действия С.
должны быть переквалифицированы с п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 105 УК
РФ»1.
К числу принципов квалификации преступлений можно отнести ее истинность,
которую следует рассматривать как развитие и результат принципа объективности.
1
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 10. - С. 15.
43
Истинность уголовно-правовой квалификации является одновременно и абсолютной,
и относительной.
Квалификация преступления (при полном соблюдении ее принципов и правил) является
абсолютно истинной в смысле точнейшего соответствия признаков состава, описанных в
уголовно-правовой норме, признакам состава квалифицируемого преступления. В то же время
истина, достигаемая в процессе квалификации, является относительной в том смысле, что
квалификация не отражает значительно числа фактических обстоятельств, лежащих за
пределами состава преступления, хотя и имеющих определенное юридическое значение
(состояние здоровья виновного, наличие у него иждивенцев и т.п.).
Армавирский городской суд, признав в описательно-мотивировочной части приговора,
что С. совершил изнасилование несовершеннолетней, квалифицировал его действия по ч. 1
ст. 131 УК РФ, безмотивно исключив квалифицирующий признак - изнасилование заведомо
несовершеннолетней1. В этом случае
имеет место сущностное нарушение принципа
истинности квалификации.
Третьим принципом квалификации преступлений можно считать ее точность. Точная
квалификация преступлений предполагает скрупулезное установление именно той
уголовно-правовой нормы (или тех норм), в которой совершенное общественно опасное
деяние описано с наибольшей полнотой и конкретностью. Помимо точной ссылки на статью
Особенной части УК в случае необходимости указывается «статья (часть, пункт статьи)
Общей части Уголовного кодекса, устанавливающая наказуемость приготовления, покушения
или соучастия в совершении определенного преступления либо иным образом дополняющая
или конкретизирующая норму Особенной части УК (при этом на статью Общей части следует
ссылаться лишь в сочетании со статьей Особенной части)»2. Это требование УПК РФ нередко
нарушается в следственной и судебной практике. Так, Козульским районным судом
Красноярского края К.А. и К.Е. были осуждены за кражу чужого имущества, но в
резолютивной части приговора не были указаны пункты ч. 2 ст. 158 УК РФ, в связи с чем
приговор был отменен из-за неправильной квалификации (нарушен принцип точности)3.
Точность квалификации предполагает правильное определение стадии, на которой была
прервана преступная деятельность.
Принцип точности квалификации преступлений требует определения и указания в
процессуальных документах конкретной роли каждого лица, принимавшего участие в
преступлении совместно с другими лицами.
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 11. - С. 13.
Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - М.: «Юристъ», 1999. - С. 10.
3
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 12. - С. 12.
2
44
Четвертым принципом квалификации преступлений следует считать ее полноту1.
Соблюдение
принципа
полноты
квалификации
обеспечивается
выполнением
ряда
обязательных требований.
Во-первых, должны быть указаны все статьи Особенной части УК, в которых
формулируются составы преступлений, совершенных лицом. Это важно иметь в виду тогда,
когда два или более преступлений совершаются одним деянием.
Во-вторых, квалификация должна содержать ссылку на все нарушенные пункты
каждой статьи УК. Например, убийство двух беременных женщин, совершенное с особой
жестокостью, должно быть квалифицировано по п. «а», «г» и «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Что
же касается различных частей одной и той же статьи УК, то они указываются только в
случае, если каждая из них содержит самостоятельный состав преступления (например, в
ч.ч. 1 и 2 ст. 138 УК РФ установлена ответственность за нарушение тайны переписки,
телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений граждан, а в ч. 3
этой статьи - за незаконные производство, сбыт или приобретение в целях сбыта
специальных
информации).
технических
Если
же
средств,
разные
предназначенных
части
статьи
УК
для
негласного
различаются
только
получения
набором
квалифицирующих и особо квалифицирующих признаков, то преступление следует
квалифицировать лишь по той части, которая предусматривает более опасное преступление,
однако в формулировке преступления во всех процессуальных документах должны быть
названы все установленные в деянии квалифицирующие признаки. Так, кража чужого
имущества в крупном размере, совершенная с незаконным проникновением в помещение,
квалифицируется только по ч. 3 ст. 158 УК РФ, но при этом обязательно указывается
признак незаконного проникновения в помещение.
В-третьих, если в уголовно-правовой норме альтернативно указаны несколько
объективных признаков деяния, то при квалификации должны быть указаны все признаки
совершенного преступления. Так, если вымогатель сопровождал свои незаконные требования
о передаче имущества угрозами как применения насилия, так и уничтожения имущества,
то при квалификации преступления по ч. 1 ст. 163 УК РФ необходимо указать, что при его
совершении виновный использовал два вида угрозы.
В-четвертых, при квалификации преступления непременно должны указываться все
обязательные признаки состава преступления, даже если они прямо и не сформулированы
законодателем2. Например, умышленный или неосторожный характер преступления
обязательно должен быть установлен и констатирован при квалификации преступления по
1
2
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 12. - С. 4.
См.: Тарарухин С.А. Установление мотива и квалификация преступлений. - Киев, 1977. - С. 55.
45
ст. 283 УК РФ, хотя в законе ответственность за это деяние не дифференцируется в
зависимости от формы вины.
В-пятых, полнота квалификации определяется не только ссылкой на все статьи
Особенной части УК, нарушенные виновным, но также использованием норм Общей части
УК.
Рекомендуемая литература:
1. О практике назначения судами уголовного наказания. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 1999 г. № 40 // Бюллетень Верховного
Суда Российской Федерации. - 1999. - № 8.
2. Благов Е.В. Квалификация преступлений. - Ярославль: ЯрГУ, 2003. - 212 с.
3. Егоров В.С. Понятие состава преступления в уголовном праве: Учебное пособие. М.: Воронеж: Моск. псих.-соц. ин-т: НПО «МОДЭК», 2001. - 80 с.
4. Коробов П. Классификация преступлений по уровню их опасности // Российская
юстиция. - 2004. - № 1. - С. 47-49.
5. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред.
А.И. Рарога. - М.: Юристъ, 2004. - 511 с.
6. Щепельков В.Ф. Уголовный закон: преодоление противоречий и неполноты. - М.:
Юрлитинформ, 2003. - 416 с.
Тема 3. Квалификация преступлений по объекту и объективной стороне
1. Понятие и значение объекта преступления
Объект преступления - это то, на что посягает преступление, то есть, на что оно
направлено, что оно нарушает и чему причиняет или может причинить вред.
При определении объекта преступления исходным положением является признание
им общественных отношений1, охраняемых законом 2.
Примерный круг этих общественных отношений указан в ч. 1 ст. 2 УК РФ 1996 г.,
названиях всех разделов и всех глав Особенной части УК РФ, а также диспозициях
отдельных статей Особенной части УК.
Общественные отношения складываются сами по себе в процессе существования
общества. Они не создаются законом, хотя закон, в том числе уголовный, может
1
См.: Пионтковский А.А. Уголовное право РСФСР. Часть Общая. - М., 1924. - С. 129-130; Никифоров Б.С.
Объект преступления по советскому уголовному праву. - М.: Госюриздат, 1960. - С. 4.
2
См.: Загородников Н.И. Понятие объекта преступления в советском уголовном праве. - Труды ВЮА, 1951. Вып. XIII. - С. 12.
46
способствовать и способствует их образованию, развитию и укреплению в соответствии с
интересами государства.
При взятии общественных отношений под защиту уголовным правом они
объявляются объектом уголовно-правовой охраны и признаются возможным (при
определенных условиях) объектом преступления, причем отдельный вид общественных
отношений - объектом одного или нескольких преступлений.
В юридической литературе объект преступления обычно понимается в уголовноправовом значении, то есть как элемент состава преступления.
Объектом преступления является то, чему преступление причиняет или может
причинить ущерб, в конечном счете.
Объект преступления как сущность, проявляемую в предмете преступления, можно
раскрыть посредством познания, а не восприятия. Например, при причинении тяжкого
вреда здоровью непосредственному воздействию подвергается здоровье человека,
понимаемое в физиологическом смысле, что имеет уголовно-правовое значение предмета
преступления и что возможно непосредственно воспринимать. Для того чтобы определить,
против какого именно блага - здоровья или жизни - направлено посягательство, либо
установить, имеет место преступление или акт необходимой обороны, являющейся
обстоятельством,
исключающим
преступность
деяния,
одного
лишь
восприятия
недостаточно. Необходимо вскрыть правовую сущность содеянного, то есть еще
проанализировать все обстоятельства преступления, чтобы выявить наличие или
отсутствие направленности умысла виновного и деяния в целом на убийство или только
на причинение тяжкого вреда здоровью либо отсутствие такой направленности и наличие
действий, состоящих в защите правоохраняемых интересов. Только после такого
выяснения
можно
установить
общественное
отношение,
на
которое
направлено
посягательство и которое нарушено, то есть объект преступления, либо вообще его
отсутствие, что имеет место при необходимой обороне1.
Общественным отношениям как объекту преступления свойственны определенные
черты (признаки), которые позволяют, во-первых, вычленить из всех общественных
отношений те, что признаются объектом преступления, во-вторых, раскрыть его
сущность, в-третьих, отграничить его от других уголовно-правовых категорий и, вчетвертых, уяснить характер вреда, причиняемого объекту преступления.
К таковым относится ряд черт.
1
См.: Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. - М.: АО «Центр ИнфоР», 2001. - С.
68-69.
47
Первая заключается в том, что общественные отношения, объявляемые объектом
преступления, олицетворяют сущность государства.
Указание в уголовном законе на те или иные общественные отношения, охраняемые
уголовным правом, и степень строгости их охраны позволяют уяснить, какие именно
общественные
отношения
в
государстве
являются
основополагающими,
фундаментальными.
Суть второй черты в том, что объектом преступления признаются не любые, а лишь
выгодные и угодные государству общественные отношения.
Относя к объекту преступления общественные отношения, выгодные и угодные
государству, необходимо признать то, что большинство общественных отношений,
объявляемых
объектом
преступления,
являются
общечеловеческими
ценностями,
например, отношения, обеспечивающие физические и моральные блага личности,
отношения собственности.
Третья черта состоит в том, что объектом преступления признаются наиболее
важные и ценные общественные отношения. Наиболее важными являются те отношения,
нарушение которых
причиняет или может причинить государству и обществу
существенный вред, а наиболее ценными - социально полезные общественные отношения.
Четвертая черта сводится к тому, что объект преступления - общественные
отношения - чисто социальная категория, не содержащая ничего материального, что
является критерием отграничения объекта от предмета преступления.
Пятая черта конкретизирует содержание объекта преступления как общественных
отношений, относящихся к разным сферам, например, личность, собственность, интересы
правосудия, порядок управления.
Шестая черта характеризует объект преступления как типичные общественные
отношения в их обобщенном выражении, хотя в действительности, в реальной жизни, они
проявляются как конкретные отношения между людьми, как социальные связи. Так, им
является личность, собственность всех граждан в обществе и любого отдельного
гражданина, а не персонифицированно Иванова, Петрова, Сидорова и т.д., хотя
благодаря этому в реальной жизни защищаются личность и собственность и Иванова, и
Петрова, и Сидорова и, наряду с ними, любого другого гражданина.
Седьмая черта выражается в том, что субъектом общественных отношений,
признаваемых объектом преступления, является общество в целом: каждый его член, но
не персонифицированное лицо (или лица). Благодаря этой черте субъект общественных
отношений как объекта преступления отграничивается от субъектов конкретных
48
общественных отношений, социальных связей, которые могут быть в уголовно-правовом
смысле, в частности, потерпевшими или лицами, совершившими преступления.
Восьмая черта дает возможность определить объект преступления как ту
субстанцию, на которую преступление посягает в конечном счете. Такой субстанцией
являются фактические общественные отношения, охраняемые уголовным законом.
Наконец, девятая черта раскрывает механизм воздействия преступления на его
объект. При совершении любого преступления общественные отношения как объект
преступления не разрушаются, не уничтожаются, а только нарушаются. Например, при
убийстве человеку причиняется смерть, но это не означает, что уничтожается личность
как объект преступления (общественные отношения, обеспечивающие жизнь человека). В
этом случае уничтожается конкретный человек - материальный субстрат, а общественные
отношения, обеспечивающие жизнь человека, лишь нарушаются.
Таким образом, объект преступления - это охраняемые уголовным правом
общественные отношения, олицетворяющие сущность государства, выгодные и угодные
ему, наиболее важные и ценные, типичные, то есть представленные в обобщенном
выражении,
являющиеся
чисто
социальной
категорией,
не
содержащей
ничего
материального, на которые посягает преступление, в конечном счете, субъектом которых
является общество в целом и посягательство на которые состоит исключительно в их
нарушении 1.
Значение объекта преступления состоит в том, что он: 1) соответствует, согласно
содержанию ч. 1 ст. 2 и названиям разделов и глав Особенной части УК РФ,
общественным отношениям, олицетворяющим сущность
государства, являющимся
выгодными и угодными государству, наиболее ценными и важными; 2) позволяет уяснить
социально-политическую и правовую сущность преступления; 3) является критерием для
построения системы Особенной части УК; 4) определяет во многом квалификацию
преступления; 5) обеспечивает разграничение преступлений.
2. Понятие и значение объективной стороны состава преступления
В
уголовно-правовой
литературе2
содержание
объективной
стороны
состава
преступления раскрыто с достаточной полнотой, что позволяет ограничиться освещением
соответствующих стержневых и дискуссионных вопросов, имеющих существенное
значение для квалификации преступления.
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 80.
См.: Реннеберг Иоахим. Объективная сторона преступления. - М.: Госюриздат. 1957; Кудрявцев В.Н.
Объективная сторона преступления. - М.: Госюриздат, 1960.
2
49
Можно выделить ряд черт, присущих данному элементу состава преступления и его
конкретизирующих.
Первая заключается в том, что объективная сторона - это внешнее проявление
преступления,
то
совокупность
внешних,
характеризующих
есть
проявление
преступления
объективных
посягательство
на
признаков
его
объект
вовне,
представляющее
(обстоятельств)
и
поддающихся
собой
преступления,
восприятию,
установлению и доказыванию в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным
законодательством.
Вторая черта состоит в том, что каждый из данных признаков является социально
значимым, притом выражающим общественную опасность того или иного вида
преступлений и ее степень.
Третья черта характеризуется тем, что в качестве признаков объективной стороны
конкретного состава преступления выступают существенные типичные признаки внешней
стороны данного вида преступлений в их обобщенном выражении, выделяемые из
бесчисленного множества возможных проявлений соответствующего вида преступлений,
совершаемых в действительности. Эта черта обособливает объективную сторону
конкретного состава преступления от объективной стороны преступления данного вида и
обусловливает необходимость отличать объективную сторону состава преступления от
объективной стороны преступления.
Четвертая черта выражается в том, что признаки объективной стороны состава
преступления - это юридически значимые признаки, то есть признаки, предусмотренные,
во-первых, в уголовном законе и, во-вторых, когда диспозиция статьи Особенной части УК
РФ бланкетная, - в другом (других) законе (законах) и (или) ином (иных) нормативном
правовом акте (нормативных правовых актах).
Важно
отметить,
что
позитивные
признаки
объективной
стороны состава
преступления все без исключения предусматриваются только в статьях Особенной части
УК РФ (кроме ст. 331) и - в случаях бланкетности их диспозиций - в других законах и
(или) иных нормативных правовых актах. Негативные признаки, характеризующие
данный элемент состава преступления, так же все без исключения, содержатся в статьях
Общей части УК РФ, например, ч. 2 ст. 14, ст.ст. 37-42, и в отдельных случаях - в
статьях Особенной части УК РФ, к примеру, ст.ст. 166, 179.
Сутью пятой черты является то, что в статьях Особенной части УК РФ
формулируются признаки объективной стороны, характеризующие преступление как, с
одной стороны, оконченное и, с другой - совершенное исполнителем (соисполнителями).
50
Следует обратить внимание на то, что в диспозициях статей Особенной части
уголовного
законодательства
обрисовываются
преимущественно
именно
признаки
объективной стороны состава преступления. Эти признаки являются наиболее значимым
критерием отграничения преступлений друг от друга и, как следствие, их правильной
квалификации.
Таким образом, объективная сторона конкретного состава преступления - это
совокупность внешних, объективных, социально значимых, выражающих общественную
опасность и ее степень, существенных, типичных для данного вида преступлений
признаков, предусмотренных уголовным законом и - при бланкетности диспозиции
статьи Особенной части УК РФ - в других законах и (или) иных нормативных правовых
актах, характеризующие преступление как оконченное и совершенное исполнителем
(исполнителями)1.
Необходимо отличать объективную сторону конкретного состава преступления от
общего понятия объективной стороны состава преступления. То и другое соотносятся
так же, как конкретный состав преступления и общее понятие состава преступления.
Общее понятие объективной стороны состава преступления отражает закономерности
построения объективной
стороны каждого конкретного состава преступления и
концентрирует все без исключения признаки, свойственные объективной стороне как всех
или многих конкретных составов преступлений, так и отдельных конкретных составов
преступлений.
В общем понятии объективной стороны состава преступления в зависимости от того,
объективной стороне всех или нет конкретных составов преступлений присущи ее
признаки, они подразделяются на обязательные и факультативные.
Обязательным признаком объективной стороны любого конкретного состава
преступления является деяние, под которым понимается альтернативно действие или
бездействие.
Все другие признаки объективной стороны конкретных составов преступлений факультативные. Их целесообразно разделять на две группы: 1) признаки, обязательные
для объективной стороны всех конкретных материальных составов преступлений, и 2)
иные факультативные признаки объективной стороны конкретных составов преступлений.
К первой группе относятся: 1) последствие и 2) причинная связь между деянием и
последствием. Вторую группу составляют: 1) место, 2) время, 3) обстановка (условия), 4)
способ, 5) орудия и 6) средства совершения преступления.
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 90.
51
3. Значение действия (бездействия), его последствия и причинной связи для
квалификации преступлений
Деяние - это проявление поведения человека вовне. Убеждения и намерения человека,
какими бы отрицательными и опасными для общества они ни были, не воплощенные в деянии, не подлежат уголовной ответственности 1. Исходя из этого, уголовно-правовое
значение имеет деяние, а не убеждения и намерения, не воплощенные в деянии.
В уголовном праве термин «деяние» употребляется в двух значениях: широком и
узком. По действующему уголовному законодательству оно понимается в широком
значении: деяние отождествляется с преступлением и посягательством в целом. Это
вытекает из норм, содержащихся, например, в ст.ст. 2, 8, 9, 14 УК РФ.
Теория уголовного права исходит как из широкого, так и из узкого понимания данного
термина. В узком значении деяние представляет собой обязательный признак лишь
объективной стороны состава преступления, охватывающий действие и бездействие.
Именно в таком - узком - значении раскрывается содержание деяния как признака
объективной стороны состава преступления.
Уголовно-правовое значение имеет только то деяние, представляющее собой признак
объективной стороны состава преступления, которое характеризуется совокупностью
четырех
обязательных
признаков.
К
ним
относятся:
1)
противоправность,
2)
общественная опасность, 3) осознанность и 4) добровольность.
Под противоправностью понимается запрещенность деяния уголовным законом. Этот
запрет во всех случаях содержится в диспозициях статей Особенной части УК РФ и
выражается по-разному. Существуют четыре формы такого выражения:
1) деяние описывается в диспозиции статьи Особенной части УК РФ, например, в
ст.ст. 116, 117, 119;
2) деяние не описывается в диспозиции статьи Особенной части УК, а описывается
последствие (последствия) и деяние выражается как причина, вызвавшая это последствие
(последствия), посредством ее обозначения терминами «причинение», в частности, в
ст.ст. 105, 109, 111, «заражение», к примеру, в ст. 121 УК РФ, либо, когда не
описываются последствия, деяние выражается термином «посягательство», например, в
ст. 277 УК РФ;
3) деяние не описывается в диспозиции статьи или части статьи Особенной части
УК, а делается или подразумевается ссылка на другую часть той же статьи или другую
1
См.: Курс советского уголовного права (Часть Общая). Т. 1. - Л.: Издательство Ленинградского университета,
1968. - С. 319.
52
статью Особенной части УК, в которых содержится его описание, например, в ч.ч. 2 и 3
ст. 126, ч.ч. 2 и 3 ст. 127, или иное его выражение, к примеру, в ч.ч. 2, 3 и 4 ст. 111, ч. 2
ст. 112, в ст.ст. 106, 107 и 108 УК РФ;
4) деяние полностью или частично не описывается в диспозиции статьи Особенной
части УК, в которой в той или иной форме содержится ссылка на другой (другие) - не
уголовный - закон (законы) и (или) иной (иные) нормативный правовой акт
(нормативные правовые акты), где его содержание соответственно полностью или
частично описывается и тем самым раскрывается.
Деяние
всегда
является
признаком
основного,
квалифицированного
и
привилегированного составов преступлений. Оно может быть точно определенным,
оценочным, постоянным или переменным признаком.
Важно подчеркнуть, что в диспозициях статей Особенной части УК РФ указываются,
как правило, позитивные признаки деяния, характеризующие его как признак
объективной стороны состава преступления, и соответственно общественную опасность
данного вида деяний и ее степень. Негативные признаки деяния предусмотрены лишь в
отдельных диспозициях статей Особенной части УК, а также в отдельных нормах его
Общей части.
Обязательность такого признака деяния, как общественная опасность, обусловлена
двумя моментами. Суть первого - в описании в диспозициях статей Особенной части УК
не любых, а лишь позитивных, то есть характеризующих общественную опасность деяния
признаков, отсутствие какого-либо из которых исключает преступность деяния, а второго
момента - в исключении согласно статьям Общей части УК РФ, например, ч. 2 ст. 14, ст.ст.
37, 38, 39, преступности и, следовательно, уголовно-правового значения деяния, то есть в
исключении негативных признаков состава преступления. Так, на основании ч. 2 ст. 14
УК РФ «не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее
признаки какого-либо деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, но в силу
малозначительности не представляющее общественной опасности».
Осознанность в качестве признака, характеризующего деяние с объективной
стороны,
понимается
как
совершение
деяния
под
контролем
сознания
в
психофизиологическом значении, то есть в смысле наличия у лица физиологической,
физической возможности осуществлять такой контроль, например, не во сне, не в виде
неподконтрольных сознанию рефлекторных телодвижений. Поэтому осознанность в
таком понимании представляет собой объективный признак, состоящий в возможности
осознания лицом своего деяния, и отличается от одноименного субъективного признака,
характеризующего интеллектуальный момент форм вины, который выражается в
53
реальном осознании лицом общественной опасности деяния. Совершение деяния
неосознанно, к примеру, во сне или посредством рефлекторных телодвижений,
представляет собой негативный признак состава преступления, исключающий уголовноправовое значение деяния и, как следствие, наличие деяния как такового. Вместе с тем
совершение деяния не под контролем сознания ввиду состояния опьянения лица,
приведшего себя в такое состояние осознанно и добровольно, не исключает признака
осознанности деяния. Это закреплено в норме, содержащейся в ст. 23 УК РФ, на
основании которой «лицо, совершившее преступление в состоянии опьянения, вызванном
употреблением алкоголя, наркотических средств или других одурманивающих веществ,
подлежит уголовной ответственности».
Добровольность как признак, характеризующий деяние с объективной стороны,
означает совершение деяния под контролем воли при наличии у лица реальной
физической возможности не совершать данное деяние, избрав иное поведение, то есть
понимается, как и осознанность, в психофизиологическом значении. Добровольность в
таком
понимании
является
объективным
признаком,
состоящим
в
отсутствии
непреодолимых препятствий в выборе лицом того или иного поведения, вызванных
внешними воздействиями, в частности, в виде непреодолимой силы или непреодолимого
физического принуждения. Добровольность в качестве объективного признака деяния
отличается от соответствующего субъективного признака, характеризующего волевой
момент форм вины, состоящий в направленности воли на осуществление общественно
опасного поведения. Недобровольность совершения деяния - негативный признак состава
преступления, исключающий уголовно-правовое значение деяния и, следовательно,
наличие самого деяния. Обязательность добровольности как объективного признака
деяния вытекает из норм, содержащихся в ч. 1 ст. 40 и ч. 1 ст. 42 УК РФ. В соответствии с
ч. 1 ст. 40 УК РФ «не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным
законом интересам в результате физического принуждения, если вследствие такого
принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием)», а ч. 1 ст. 42
УК РФ «не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом
интересам лицом, действующим во исполнение обязательных для него приказа или
распоряжения».
Совокупность всех четырех признаков деяния - противоправности, общественной
опасности, осознанности и добровольности - присуща обеим формам деяния, которыми
согласно УК РФ, например, ст.ст. 9, 14, являются действие и бездействие.
54
Действие - это активное поведение человека, а бездействие - пассивное состояние
человека при наличии у него обязанности и возможности совершить определенные
активные действия.
Основу любого действия составляют телодвижения, хотя бы одно. Именно с
телодвижения, точнее, с начала телодвижения начинается действие, могущее включать как
одно телодвижение, так и совокупность телодвижений.
Элементами объективной стороны состава преступления являются: а) совокупность
всех
телодвижений,
направленных
на
достижение
преступного
результата;
б)
использование с их помощью приборов, механизмов, орудий и оружия, различного рода
приспособлений для достижения преступной цели; в) использование естественных
закономерностей и сил природы, например стихийного бедствия (наводнения, пожара и
т.п.)
для
диверсионного
акта; г) использование в качестве орудия преступления
деятельности других людей 1.
Таким образом, действие - это совокупность всех телодвижений, включая
использование при этом предметов внешнего мира, сил и закономерностей природы, а
также при посредственном совершении преступления действий других лиц, состоящая в
направленности и активном воздействии на объект преступления, то есть в причинении
вреда общественным отношениям, охраняемым уголовным законом2.
Действие может проявляться в любых телодвижениях, на которые способен человек,
в частности, выражающихся в воздействии на других людей или иные предметы внешнего
мира, одушевленные и неодушевленные, посредством использования физической
мускульной силы, в жестах, в устной и письменной речи. Действие же, включающее
использование предметов внешнего мира, сил и закономерностей природы, действий
других людей, может состоять в не имеющих границ бесконечно многообразных видах
деятельности, которые известны человечеству в целом или будут изобретены им в
будущем, то есть имеют или могут иметь место в действительности. При этом во всех
случаях необходимой и неизменной исходной предпосылкой является то, что уголовноправовое
значение
имеет
только
то
действие,
которое
характеризуется
противоправностью, общественной опасностью, осознанностью и добровольностью.
Определение начального и конечного моментов действия, то есть временных границ
действия, необходимо для решения различных вопросов уголовного права, в частности, о
применении уголовного закона во времени, об отграничении действия от последствия,
1
См.: Уголовное право. Общая часть. Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко и З.А. Незнамова. - М.:
Издательская группа ИНФРА-М-НОРМА, 1997. - С. 147; Уголовное право. Общая часть. Учебник для вузов /
Отв. ред. И.Я. Козаченко и З.А. Незнамова. - 2-е изд., стер. - М.: Издательство НОРМА (Издательская группа
НОРМА-ИНФРА-М, 2000. - С. 147.
2
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 98.
55
приготовления к преступлению от покушения на преступление и от оконченного
преступления, покушения на преступление от оконченного преступления и т.д. Так,
начальный момент действия является критерием отграничения приготовления к
преступлению от покушения на преступление и в ряде случаев от оконченного
преступления с формальным составом, а конечный момент действия в преступлении с
формальным составом, объективная сторона которого выражается исключительно в
действии, притом единственном, - критерием отграничения покушения на преступление
от оконченного преступления.
Начальный и конечный моменты действия обусловлены описанием действия в
диспозиции статьи Особенной части УК РФ.
Приведенные положения характеризуют общее понятие действия. В данном понятии
аккумулируются
признаки,
присущие
единичному
действию
в
любом
составе
преступления.
В качестве признака объективной стороны конкретного состава преступления
действие
характеризуется
дополнительным
признаком,
конкретизирующим
его
содержание и отличающим его от других действий. Как признак объективной стороны
конкретного состава преступления действие описывается в диспозициях статей Особенной
части УК РФ. Существует несколько вариантов такого описания. В зависимости от того
или иного варианта преступления подразделяются на четыре вида: 1) простое, 2)
продолжаемое, 3) длящееся и 4) составное. Это деление касается преступлений с
формальными составами, поскольку в преступлениях с материальными составами
объективная сторона характеризуется еще и последствием, а также причинной связью
между действием и последствием.
Простое - это преступление, в диспозиции нормы об ответственности за которое
описывается только одно единственное действие, образующее объективную сторону
данного состава преступления, например, клевета (ст. 129 УК РФ), оскорбление (ст. 130
УК РФ), либо указываются альтернативно два или более равнозначных в уголовноправовом смысле и взаимозаменяемых действий, характеризующих порознь данный
элемент состава преступления, к примеру, половое сношение и иные действия
сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста (ст. 134 УК
РФ). Начальным моментом является начало совершения любого из указанных действий, а
конечным - момент его окончания.
Продолжаемые - это преступления, складывающиеся из ряда тождественных
преступных действий, направленных к общей цели и составляющих в своей совокупности
единое
преступление.
К
этим
преступлениям
относится,
например,
истязание,
56
выражающееся в систематическом нанесении побоев (ст. 117 УК РФ). Началом
продолжаемого преступления надлежит считать совершение первого действия из числа
нескольких тождественных действий, составляющих одно продолжаемое преступление, а
концом - момент совершения последнего преступного действия.
В соответствии с этим амнистия применяется к продолжаемым деяниям, вполне
закончившимся до издания амнистии, и не применяется, если хотя бы одно из преступных
действий, образующих продолжаемое деяние, совершено было после издания амнистии.
Равным образом срок давности в отношении продолжаемых деяний исчисляется с
момента
совершения последнего
преступного действия из числа составляющих
продолжаемое преступление1.
Длящееся преступление характеризуется непрерывным осуществлением состава
определенного преступного деяния. Длящееся преступление начинается с какого-либо
преступного действия (например, при самовольной отлучке) или с акта преступного
бездействия (при недонесении о преступлении). Следовательно, длящееся преступление
можно определить как действие или бездействие, сопряженное с последующим
длительным невыполнением обязанностей, возложенных на виновного законом под
угрозой уголовного преследования2. Длящееся преступление начинается с момента
совершения преступного действия (бездействия) и кончается вследствие действия самого
виновного, направленного к прекращению преступления, или наступления событий,
препятствующих совершению преступления (например, вмешательство органов власти).
Поэтому амнистия применяется к тем длящимся преступлениям, которые окончились
до ее издания. К длящимся же преступлениям, продолжавшимся после издания амнистии,
амнистия не применяется.
Срок давности уголовного преследования в отношении длящихся преступлений
исчисляется со времени их прекращения по воле или вопреки воле виновного
(добровольное выполнение виновным своих обязанностей, явка с повинной, задержание
органами власти и др.).
При этом лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности, если со
времени совершения преступления прошло пятнадцать лет, и давность не была прервана
совершением нового преступления 3.
1
См.: Постановление Пленума Верховного Суда СССР «Об условиях применения давности и амнистии к
длящимся и продолжаемым преступлениям» от 4 марта 1929 г. в редакции постановления Пленума Верховного
Суда СССР от 14 марта 1963 г. № 1 / Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР
(Российской Федерации) по уголовным делам. - М.: Спарк, 1997. - С. 5.
2
См.: Там же.
3
См.: Там же.
57
Следует отметить, что с позиции квалификации длящегося преступления его
начальный и конечный моменты совпадают. При этом длящимся является именно
конечный момент, то есть момент окончания преступления.
Составное - это преступление, одновременно посягающее на два объекта или более,
либо осуществляемое двумя или более действиями, либо влекущее два или более
последствий, либо характеризуемое двумя формами вины. Наличие двух или более
указанных признаков вытекает из содержания диспозиций статей Особенной части УК
РФ,
устанавливающих
ответственность
за
составные
преступления.
С
позиции
характеристики исключительно действия составным является преступление, в диспозиции
нормы о котором предусмотрено два разнородных действия или более, которые в
сочетании
образуют
соответствующего
преступления,
совокупное
конкретного
характеризуемого
действие
состава
двумя
как
признак
преступления.
действиями,
в
объективной
Примером
чистом
виде
стороны
составного
является
вымогательство (ст. 163 УК РФ), объективной стороне которого присущи согласно ч. 1 ст.
163 УК РФ в совокупности два разнородных действия: 1) требование передачи чужого
имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного
характера и 2) угроза - альтернативно - применения насилия, либо уничтожения или
повреждения чужого имущества, а равно распространения сведений, позорящих
потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить
существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких.
Начальным моментом составного преступления признается начало совершения любого из
составляющих его действий, а конечным - момент окончания всех таких действий.
Таким образом, начальные моменты как единственного, включая альтернативное,
действия, характеризующего объективную сторону состава простого или длящегося
преступления, так и действия, характеризующего этот элемент состава продолжаемого
или составного преступления, совпадают, а моменты окончания действия или действий,
образующих в целом данный признак объективной стороны составов данных видов
преступлений, различаются. Моментом окончания простого и длящегося преступлений
является момент окончания единственного, в том числе альтернативного, действия,
характеризующего объективную сторону состава преступления, а продолжаемого и
составного - всех действий, в частности альтернативных, образующих в совокупности
данный элемент состава преступления.
Поэтому преступление с формальным составом является оконченным с момента
окончания единственного, в том числе альтернативного, действия, характеризующего
объективную сторону конкретного состава простого или длящегося преступления, либо
58
всех действий, образующих в сочетании и в совокупности данный элемент конкретного
состава продолжаемого или составного преступления 1.
Осуществление действий, описанных в ч. 1 ст. 30 УК РФ, направленных на
совершение преступления, до начального момента какого-либо действия, описанного в
диспозиции статьи Особенной части УК РФ, является приготовлением к преступлению.
Начало совершения любого действия, указанного в диспозиции статьи Особенной части
УК РФ, до завершения действия или действий, образующих объективную сторону
конкретного состава преступления, представляет собой покушение на преступление.
Бездействие отличается от действия физической стороной, а именно отсутствием
телодвижений и связанного с ними использования предметов внешнего мира, сил и
закономерностей природы и действий других лиц.
Бездействие - это несовершение конкретного действия, которое лицо, во-первых,
было обязано и, во-вторых, имело возможность совершить.
Бездействие - это несовершение конкретного действия определенным лицом.
Бездействию присущи два критерия: 1) объективный и 2) субъективный.
Объективный критерий выражается в невыполнении возложенной на лицо обязанности
осуществить конкретное общественно необходимое действие, а субъективный - в наличии
у
него
возможности
совершить
такое
действие.
Для
бездействия
необходима
совокупность обоих критериев.
Обязанность
совершить
конкретное
общественно
необходимое
действие,
невыполнение которой является объективным критерием уголовной ответственности за
бездействие, может быть возложена правовыми и (или) иными социальными нормами,
источниками которых альтернативно, являются: 1) уголовный закон, например, ст.ст. 125
и 270 УК РФ, устанавливающие уголовную ответственность соответственно за оставление
в опасности и неоказание капитаном судна помощи терпящим бедствие; 2) другой (не
уголовный) закон и (или) иной нормативный правовой акт, указанный в той или иной
форме в бланкетной диспозиции статьи Особенной части УК, к примеру, в ст. 157 УК РФ
об ответственности за злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или
нетрудоспособных родителей; 3) обязательства, принятые на себя лицом на основании
договора,
либо
функциональных
обязанностей
по
службе,
либо
приобретения
определенной профессии, в частности, врач обязан оказывать больному помощь
вследствие избранной врачом профессии и за невыполнение этой обязанности ст. 124 УК
РФ установлена ответственность за неоказание помощи больному; 4) обязательства,
возлагаемые на лицо в связи с совершением им предшествовавших бездействию действий,
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 102-103.
59
ставящих законные интересы в реальную опасность, ликвидация которой обусловлена
необходимостью осуществления последующих действий, например, хирург обязан
закончить начатую операцию и при ее незавершении, повлекшем причинение пациенту
смерти или вреда здоровью, ему грозит уголовная ответственность за соответствующее
преступление против личности; 5) общесоциальные нормы, регулирующие поведение лица
в системе общественных отношений, к примеру, мать обязана кормить своего грудного
ребенка и в случае неисполнения этой обязанности, приведшей к смерти ребенка или
причинению
вреда
его
здоровью,
она
подлежит
уголовной
ответственности
за
соответствующее преступление против личности. Отсутствие у лица обязанности
совершить конкретное действие означает отсутствие объективного критерия и, как
следствие, отсутствие уголовной ответственности лица за бездействие.
Субъективный
критерий
бездействия
состоит
в
реальной
возможности
определенного лица совершить конкретное действие в условиях конкретной обстановки. В
случае, когда возможность совершить действие при наличии такой обязанности
ограничена необходимостью выполнить другие обязанности, коллизия обязанностей
разрешается на основании нормы о крайней необходимости, содержащейся в ст. 39 УК
РФ. В отдельных статьях Особенной части УК РФ специально
указываются
обстоятельства, ограничивающие обязанность действовать. Так, в ст. 270 УК РФ,
возлагающей на капитана судна обязанность оказать помощь людям, терпящим бедствие
на море или ином водном пути, данная обязанность ограничена возможностью оказания
такой помощи без серьезной опасности для своего судна, его экипажа и пассажиров.
Отсутствие реальной возможности у определенного лица совершить конкретное действие
в условиях конкретной обстановки исключает субъективный критерий бездействия и,
следовательно, само бездействие. Отсутствие указанной возможности может быть
обусловлено личными свойствами лица, в частности, его невысокими образованием,
квалификацией, небольшим опытом работы и т.д., либо объективными условиями,
например, стихийным бедствием.
Бездействие дифференцируется на два вида: 1) чистое и 2) смешанное.
Чистое - это бездействие, которое согласно уголовному закону, с одной стороны, не
сопряжено и не сочетается с каким-либо действием и, с другой - не влечет последствия.
При чистом бездействии уголовная ответственность наступает исключительно за
бездействие, не сопровождающееся каким-либо действием и независимо от наступления
последствия, предусмотренных статьей Особенной части УК РФ. Примерами чистого
бездействия являются оставление в опасности, неоказание капитаном судна помощи
терпящим бедствие, предусмотренные соответственно ст.ст. 125 и 270 УК РФ. Чистое
60
бездействие
всегда
указано
в
диспозиции
статьи
Особенной
части
УК
РФ,
устанавливающей ответственность за бездействие.
Смешанное - это бездействие, которое в отличие от чистого бездействия в
соответствии с содержанием диспозиции статьи Особенной части УК РФ либо сопряжено
или может быть сопряжено с выполнением действия (действий), к примеру, халатность,
предусмотренная ст. 293 УК РФ, состоящая в неисполнении или ненадлежащем
исполнении должностным лицом своих обязанностей, либо повлекло последствие
(последствия), например, неоказание помощи больному, признаваемое на основании ст.
124 УК РФ преступлением, если оно повлекло по неосторожности причинение средней
тяжести вреда здоровью (ч. 1), смерть больного либо причинение тяжкого вреда его
здоровью (ч. 2). При смешанном бездействии, сопряженном с действием, уголовная
ответственность наступает за бездействие независимо от того, сопровождалось оно
фактически совершением действия или нет. В диспозициях статей Особенной части УК
РФ смешанное бездействие, влекущее последствие, выражается двояко: 1) путем указания
и на бездействие, и на последствие, что усматривается из формулировки диспозиций ч.ч. 1
и 2 ст. 124 УК РФ, либо 2) посредством указания только на последствие, к примеру, в
диспозиции ст. 105 УК РФ, когда убийство совершается путем бездействия.
Социальные последствия преступности - это «реальный вред, причиняемый
преступностью общественным отношениям, выражающийся в совокупности причинно
связанных с преступным поведением прямых и косвенных, непосредственных и
опосредствованных негативных изменений (ущерб, урон, потери, убытки и т.п.), которым,
в конечном счете, подвергаются социальные (экономические, нравственные, правовые и
др.) ценности, а также совокупность экономических и иных издержек общества,
связанных с организацией борьбы с преступностью и социальной профилактикой
преступлений»1.
Социально-правовые последствия наступают при совершении любых преступлений,
то есть преступлений с материальными, формальными и усеченными составами, а также
неоконченных преступлений - при приготовлении к преступлению и покушении на
преступление,
а
уголовно-правовые
-
лишь
при
оконченных
преступлениях
с
материальными составами. Таким образом, для квалификации преступления имеют
значение исключительно уголовно-правовые последствия.
Уголовно-правовые
последствия
классифицируются
по
группам
по
таким
основаниям, как: 1) характер вреда, 2) степень опасности причиняемого вреда, 3)
описание в законе и 4) значение для квалификации преступления.
1
Бабаев М.М. Социальные последствия преступности. - М.: Академия МВД СССР, 1982. - С. 21.
61
По характеру вреда они дифференцируются на две группы: 1) материальные и 2)
нематериальные.
Материальные
имущественного
вреда,
-
это
поддающегося
последствия
точному
в
виде
установлению
физического
и
или
доказыванию.
Физический вред причиняется, в частности, преступлениями против личности и
выражается в смерти или вреде здоровью различной тяжести, а имущественный - к
примеру, преступлениями против собственности и состоит в уменьшении имущественной
массы собственника.
Нематериальные последствия подразделяются на два вида: 1) последствие в виде
реального вреда, который не поддается точному установлению и доказыванию, например,
предусмотренный ч. 1 ст. 201 УК РФ существенный вред «правам и законным интересам
граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или
государства», и 2) последствие в виде опасности причинения вреда, к примеру, указанная
в ч. 1 ст. 205 УК РФ «опасность гибели людей, причинения значительного имущественного
ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий».
По степени опасности причиняемого
вреда
уголовно-правовые последствия
подразделяются на две группы: 1) предусмотренные в качестве признаков основных
составов, в частности, в ч. 1 ст. 111 УК РФ причинение тяжкого вреда здоровью, и 2)
предусмотренные в качестве признаков квалифицированных составов преступлении,
например, в ч. 4 этой же статьи - причинение смерти.
По описанию в законе данные последствия делятся на три группы: 1) точно
указанные в диспозиции статьи Особенной части УК РФ, к примеру, в ч. 1 ст. 105 УК
РФ причинение смерти другому человеку, 2) описываемые в других нормативных
правовых актах, например, причинение тяжкого, средней тяжести и легкого вреда
здоровью, которое указывается в ст.ст. 111-115, 118 УК РФ, определяется на основании
Правил
судебно-медицинской
экспертизы
тяжести
вреда
здоровью,
являющихся
приложением 2 к приказу Министерства здравоохранения РФ № 407 от 10 декабря 1996
г. и 3) оценочные, то есть не определенные в законе или ином нормативном правовом
акте,
а
определяемые
правоприменителем
на
основании
оценки
фактических
обстоятельств содеянного, анализа применяемой уголовно-правовой нормы и ее
сопоставления с другими нормами и т.д., в частности, предусмотренный в ч.ч. 1-х ст.ст.
171, 172 и других статьях УК РФ крупный ущерб.
По значению для квалификации преступления уголовно-правовые последствия
разделяются на две группы: 1) обязательные, то есть такие, наличие которых обязательно
для применения данной уголовно-правовой нормы, устанавливающей запрет причинения
исключительно этих последствий, например, предусмотренное ч. 1 ст. 111 УК РФ
62
причинение тяжкого вреда здоровью, и 2) дополнительные последствия, описываемые как
в самостоятельной, так и в применяемой уголовно-правовой норме, охватывающей их
причинение, в частности, предусмотренное ст. 111 УК РФ причинение тяжкого вреда
здоровью охватывается предусмотренным п. «в» ч. 3 ст. 162 УК РФ причинением такого
вреда при совершении разбоя и не требует дополнительной квалификации по ст. 111 УК
РФ.
Таким образом, уголовно-правовые последствия являются обязательным признаком
объективной стороны всех преступлений с материальными составами. Эти преступления
признаются оконченными с момента наступления последствия, предусмотренного в
диспозиции соответствующей статьи Особенной части УК РФ. До этого момента такие
преступления могут квалифицироваться как приготовление к преступлению или
покушение на преступление. В отличие от преступлений с материальными составами,
преступления с формальными составами считаются оконченными с момента совершения
деяния (действия или бездействия), так как в диспозициях статей Особенной части УК
РФ,
предусматривающих
формальные
составы
преступлений,
уголовно-правовые
последствия не указаны и, следовательно, для окончания этих преступлений наступление
последствий не требуется1.
Для наличия преступления с материальным составом необходима причинная связь
между деянием (действием или бездействием), с одной стороны, и последствием - с
другой.
Проблема причинной связи между деянием и последствием - одна из наиболее
сложных в теории уголовного права.
Представляется необходимым отметить, что в УК РФ 1996 г., причинная связь не
определена. Типичным термином, которым обозначается в УК РФ 1996 г. указание на
причинную связь, является термин «причинение». Однако не во всех диспозициях норм
об ответственности за преступления с материальными составами употребляется именно
этот термин. В отдельных диспозициях статей Особенной части УК РФ 1996 г. для
обозначения причинной связи используются другие термины и словосочетания, например,
«заражение» - в ст. 121 и ч.ч. 2, 3, 4 ст. 122, «уничтожение или повреждение» - в ст.ст.
168, 243 УК РФ.
В теории отечественного уголовного права проблема причинной связи разрешается
на основе диалектико-материалистического учения о причинности2. Исходя из этого
учения, причинности присущ ряд признаков. Ими являются: 1) объективность, 2)
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 111-112.
См.: Курс советского уголовного права. В шести томах. Часть Общая. Том II. Преступление. - М.: Наука, 1970.
- С. 183-198.
2
63
всеобщность, 3) универсальность, 4) бесконечность, 5) протекаемость во времени и в
пространстве, 6) необходимость и закономерность.
Объективность
состоит в том, что причинность
- объективная категория,
существующая вне и помимо нашего сознания; всеобщность - что все без исключения
явления, происходящие в природе и обществе, взаимосвязаны между собой, причем одно
вызывает другое и т.д., и беспричинных явлений не существует и существовать не может;
универсальность - что связи между явлениями бесчисленно многообразны по виду,
содержанию, характеру, способу и т.д.; бесконечность - что причинность, как и материя,
вечна и бесконечна, а происходящие в ее русле явления взаимосвязаны в бесконечную
цепочку, предшествующее звено которой составляет причину, а последующее - следствие;
протекаемость во времени и в пространстве - что одно явление - причина во времени всегда
предшествует другому - следствию, порождая его, и эти явления взаимосвязаны в
пространстве; необходимость и закономерность - что с позиции категории причинности
причиной признается то явление, которое с необходимостью закономерно вызывает
другое явление, представляющее собой следствие, и случайная связь не признается
причинной связью1. Поскольку все явления находятся в универсальной взаимосвязи между
собой, постольку для установления причины, приведшей к известному следствию,
необходимо из множества предшествующих следствию явлений определить - обособить,
выделить, изолировать, извлечь - то, которое представляет собой причину, то есть с
необходимостью и закономерностью вызвало наступившее следствие.
Причинная связь как признак объективной стороны материального состава
преступления - это связь между общественно опасным деянием (действием или
бездействием), представляющим собой причину, и общественно опасным последствием,
являющимся следствием.
Суть причинной связи как признака в уголовном праве заключается в следующих
положениях.
Во-первых, причинная связь объективна и представляет собой признак объективной
стороны материального состава преступления.
Во-вторых, деяние, принимаемое за причину, всегда предшествует последствию,
признаваемому следствием.
В-третьих, деяние, могущее выступать в качестве причины, представляет собой
необходимое условие наступившего последствия, то есть такое условие, без которого
данное последствие не наступило бы и не могло наступить.
1
См.: Уголовное право. Общая часть. Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко и З.А. Незнамова. - 2-е изд.,
стер. - М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА-ИНФРА-М), 2000. - С. 156-157.
64
В-четвертых, поскольку причинная связь между деянием и последствием - это
необходимая, закономерная связь, постольку деяние является причиной тогда, когда
представляет собой необходимое, решающее, главное условие наступления последствия.
Случайная связь не может быть признана причинной связью.
Установление причинной связи между деянием и последствием в преступлениях с
материальными составами предполагает выяснение следующих обстоятельств: 1)
являлись ли деяние и последствие общественно опасными и противоправными; 2)
повлекло ли данное деяние наступившее последствие; 3) создало ли данное деяние
опасность (возможность) наступления нематериального последствия как обязательного
признака объективной стороны состава оконченного преступления либо любого
последствия, являющегося таким признаком, в случаях его ненаступления при
неоконченном преступлении; 4) при наступлении нескольких последствий являлось ли
деяние причиной каждого последствия или причиной одного последствия, которое само
стало причиной другого, более отдаленного от деяния, и т.д. 1
4. Разграничение преступлений по объекту и объективной стороне
Объектами
преступлений,
предусмотренных
уголовным
законодательством,
являются общественные отношения. Почти каждое преступление посягает не на одно,
а на несколько смежных общественных отношений; при этом каждый объект
преступного посягательства имеет сложную внутреннюю структуру.
В материальных составах объект определяется посредством указания на вредное
последствие и иногда на предмет посягательства. Здесь признаки объекта представлены
значительно полнее, чем в составах формальных.
Рассмотрим в качестве примера состав убийства, предусмотренный ст. 105 УК РФ.
Объектом
убийства
является
жизнь
человека,
правовой
формой
будут
правоотношения, обеспечивающие неприкосновенность личности.
Данные признаки объекта убийства полностью входят в состав этого преступления.
Суд должен в каждом случае установить, имелось ли посягательство на жизнь человека, и
было ли оно противоправным, т.е. были ли нарушены правовые отношения, охраняющие
жизнь человека. В противном случае состав убийства отсутствует, и действия
обвиняемого не могут быть квалифицированы по ст. 105 УК РФ (а равно и по любой
другой статье об убийстве).
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 116.
65
Следует подчеркнуть, что для признания содеянного оконченным убийством
необходимо установить обе составные части объекта этого преступления. Если в результате
умышленного действия обвиняемого человек фактически лишился жизни, этого еще
недостаточно, чтобы признать его виновным в убийстве, так как необходимо выяснить,
нарушены ли общественные (правовые) отношения, охраняющие жизнь человека. Ведь
причинение смерти может быть правомерным действием (например, при необходимой
обороне).
С другой стороны, если умышленные действия лица, направленные на лишение
жизни
человека,
были
противоправными
(нарушали
правовые
отношения,
установленные в целях охраны личности), но потерпевший остался жив, квалифицировать
содеянное как оконченное убийство нельзя.
В так называемых формальных составах последствия не являются признаками
состава. В них обычно указывается лишь один признак объекта - его правовые
отношения, которые установлены для охраны общественных интересов.
При квалификации этих преступлений установление объекта обеспечивается путем
установления противоправности совершенного деяния1, а причинение вреда фактическим
общественным отношениям презюмируется.
Рассмотрим, например, состав побега из-под стражи. Представим себе случай, когда
лицо, совершившее побег, было затем признано невиновным в совершении того
преступления, в связи с которым оно находилось под стражей. Этот побег было бы
неправильно считать законным действием и вместе с тем нетрудно видеть, что он не
причинил ущерба интересам правосудия - объекту данного преступления. Но это не имеет
значения для квалификации. Так как состав побега из-под стражи относится к числу
формальных, то вред от него презюмируется и доказывать наличие или отсутствие
ущерба
объекту
является
операцией
юридически
неправомерной
в
плане
2
квалификации, но не в плане назначения наказания .
Разумеется, судье необходимо представлять себе объект любого преступления, в том
числе и формального, во всей его полноте. Если в состав преступления включены только
правовые отношения, то иногда может быть неясно, каково существо общественных
отношений,
1
охраняемых
уголовно-правовой
нормой.
Из-за
неполного
и
потому
См.: Кудрявцев В.Н. О противоправности преступления // Правоведение. - 1959. - № 1; Левицкий Г.А. О
некоторых теоретических вопросах квалификации преступлений // Вестник Ленинградского университета. 1962. - № 23. - С. 87.
2
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и дополн. - М.:
«Юристъ», 2001. - С. 132.
66
неправильного представления об объекте преступления нередко возникают ошибки при
квалификации преступлений.
Б. и другие были осуждены за то, что они изготовляли и сбывали фальшивые монеты
царской чеканки десятирублевого достоинства. Исходя, главным образом, из признаков
объективной стороны преступления и не уяснив его объекта, суд первой инстанции
квалифицировал эти действия как фальшивомонетничество.
Верховный Суд СССР указал на ошибочность такой квалификации: «Объектом
фальшивомонетничества являются советская денежная и кредитная система или
общественные отношения, возникшие в связи с международным соглашениями,
заключенными СССР. Подделка денежных знаков, не имеющих в настоящее время
хождения
как
в
СССР,
так
и
за
рубежом,
не
может
рассматриваться
как
фальшивомонетничество, так как изготовление и сбыт таковых не могут в какой-либо мере
нанести ущерб советской денежной и кредитной системе» 1. Действия осужденных были
переквалифицированы
на
статью
УК,
предусматривающую
ответственность
за
мошенничество.
В 1962 г. Верховный Суд РСФСР исправил иную ошибку, в результате которой
действия С. и других, занимавшихся аналогичным преступным промыслом, были
квалифицированы как нарушение правил о валютных операциях. Указав, что фальшивые
монеты, изготовленные из меди под золотые монеты царской чеканки, не являются
валютой, Верховный Суд РСФСР переквалифицировал преступление на ст. 147 УК
РСФСР2.
Преступлений, которые различались бы между собой только по признаку объекта, не
так много. Это такие пары составов: оскорбление (ст. 130 УК РФ) и оскорбление
представителя власти (ст. 319 УК РФ); разглашение государственной тайны (ст. 283 УК
РФ) и разглашение данных предварительного расследования (ст. 310 УК РФ);
уничтожение и повреждение лесов (ст. 261 УК РФ) и умышленное уничтожение или
повреждение имущества (ст. 167 УК РФ). Правда, нетрудно заметить, что во всех
подобных случаях, когда объекты двух преступлений достаточно четко отличаются один
от другого, трудности при квалификации обычно не возникают. Это объясняется, в
частности, и тем, что если не объект, то потерпевший или предмет преступления в
подобных случаях всегда прямо названы в законе, а это дает возможность легко решить
вопрос о различии в объектах.
1
2
Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1957. - № 4. - С. 39.
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1962. - № 12. - С. 8.
67
Когда в законе объект или предмет преступления определены через оценочные
понятия, для разграничения преступлений требуется глубокий сопоставительный анализ.
Сложнее
разграничить
преступления,
если
их
объекты
частично
совпадают
(пересекаются) друг с другом. Это встречается, главным образом, в случаях посягательства на
сложные группы общественных отношений, которые тесно взаимосвязаны между собой.
В качестве примера можно сослаться на разграничение причинения смерти по
неосторожности (ст. 109 УК РФ) и нарушения правил охраны труда, повлекшего по
неосторожности смерть человека (ч. 2 ст. 143 УК РФ). Объекты этих преступлений частично
совпадают, ибо если причинение смерти по неосторожности приводит к лишению жизни
человека, то нарушение правил охраны труда, повлекшее смерть, вызывает то же
последствие и одновременно причиняет ущерб нормальной хозяйственной деятельности
предприятия.
Казалось бы, разграничение составов преступлений по объекту непосредственно
вытекает из их классификации по главам Особенной части Уголовного кодекса.
Однако эта классификация не обладает той степенью точности, которая необходима для
разграничения преступлений. Система Особенной части уголовного законодательства
складывалась исторически. Если даже признать, что в основе ее построения лежал
исключительно и только объект преступного посягательства, то и при таком
допущении комплексный, сложный характер объектов многих преступлений не мог
найти должного отражения в этой системе. Группируя преступления по главам,
Уголовный кодекс учитывает лишь основную направленность данного преступления,
наиболее важную часть общественных отношений, на которые оно посягает, выделяет
главный объект.
Преступления же в действительности посягают на многие и притом сложные
объекты. В результате получается, например, что посягательства на жизнь предусмотрены
чуть ли не во всех главах Особенной части. При этом применительно к каждой главе
они имеют специфические особенности, в зависимости от других общественных
интересов, которые также нарушаются при этом посягательстве.
В реальной жизни разнообразные общественные отношения тесно переплетаются.
Посягательство на одну группу отношений почти всегда влечет нарушение смежных
общественных отношений. Поэтому для разграничения преступлений необходимо хорошо
представлять себе весь круг норм, охраняющих одни и те же общественные отношения, и
знать разницу между этими нормами.
Рассмотрим это на примере преступлений, причиняющих вред жизни и здоровью
человека.
68
Если нам известно по данным уголовного дела, что совершенное преступление
привело к смерти или причинило вред здоровью личности, то для квалификации
преступления по объекту необходимо, прежде всего, подобрать полный перечень
уголовно-правовых норм, охраняющих (хотя бы частично) этот объект.
Этот перечень будет довольно большим. Жизнь и здоровье человека охраняются не
только статьями о преступлениях против личности, но и статьями глав о преступлениях
против общественной безопасности и общественного порядка, против государственной
власти, о преступлениях против собственности, о воинских преступлениях и др.
Обширный перечень норм, охраняющих наряду с другими общественными
интересами жизнь и здоровье человека, можно изложить сравнительно экономно,
сгруппировав
составы
преступлений
в
зависимости
от
содержания
объекта
посягательства:
1. Преступления, непосредственно посягающие на жизнь или здоровье человека:
а) причинение смерти: ст.ст. 105-110, ч. 4 ст. 111. ч. 2 ст. 124 УК РФ;
б) причинение вреда здоровью: ст.ст. 111-118, 120-123 УК РФ.
2. Преступления, причиняющие вред жизни или здоровью человека одновременно
с посягательством на:
свободу, честь и достоинство личности: ст.ст. 126-128 УК РФ;
половую неприкосновенность личности: ст.ст. 131, 132 УК РФ;
конституционные права и свободы: ст. 143 УК РФ;
собственность: ст.ст. 161, 162, 166, 167 УК РФ; и так далее.
Таким образом, установив, например, что преступление привело к смерти человека,
мы еще не можем окончательно его квалифицировать, так как в Уголовном кодексе
имеется много статей, предусматривающих ответственность за посягательство на жизнь.
Но уже значительно легче квалифицировать содеянное, если мы, например, знаем, что
посягательство на жизнь было одновременно сопряжено
с посягательством на
собственность. Круг уголовно правовых норм существенно суживается, выявляются
смежные составы. Речь может идти о бандитизме, разбое, умышленном уничтожении
имущества, повлекшем человеческие жертвы, либо о реальной совокупности преступлений
против личности. Дальнейшее разграничение требует перехода от объекта к другим
элементам преступления.
Таким образом, установление объекта преступного посягательства служит как бы
предварительной программой для выбора той группы смежных составов, среди которых
нужно будет уже более тщательно искать необходимую норму.
69
В большинстве случаев объект не является единственным разграничительным
признаком преступлений. Нередко различие в объектах двух преступлений связано с
различием и других элементов.
Характерным примером являются некоторые воинские преступления (например,
сопротивление начальнику, оскорбление другого военнослужащего) и соответствующие
им общеуголовные преступления. Разграничение между этими составами проходит и по
признаку объекта, и по признакам субъекта. То же можно сказать о разграничении ряда
преступлений против правосудия и преступлений против личности, например, незаконного
ареста и незаконного лишения свободы.
Возникает вопрос: что здесь является ведущим, а что производным: признаки
объекта или субъекта? Если иметь в виду процесс создания уголовно-правовых норм, то
несомненно, что ведущая роль принадлежит объекту, с учетом которого законодатель и
конструирует соответствующую статью закона: содержание общественных отношений,
поставленных под охрану закона, определяет круг возможных субъектов преступлений и
другие признаки состава. Однако при применении закона зависимость получается
обратной: большей частью раньше устанавливаются признаки субъекта преступного
посягательства, а в связи с этим, с учетом характера действий, определяется и объект.
Например, установив, что один военнослужащий оскорбил другого при исполнении
служебных обязанностей, мы делаем вывод, что пострадала не только личная честь, но и
воинская дисциплина. Следовательно, объект здесь является зависимым признаком.
В заключение поставим такой вопрос: всегда ли объект может служить
разграничительным признаком между преступлениями? Иначе говоря, существуют ли хотя
бы два состава преступления, полностью совпадающих между собой по объекту
преступного посягательства?
Возможность разграничить преступления по непосредственному объекту существует
не всегда. Некоторые преступления не имеют никаких различий между собой по объекту
посягательства. Например, такой разницы нет между убийством и причинением смерти по
неосторожности,
между кражей
и
грабежом
без
насилия,
между
умышленным
причинением тяжкого и легкого вреда здоровью и т.п.
Это говорит о том, что для разграничения ряда преступлений недостаточно
установить признаки объекта преступного посягательства, а необходимо обратиться и к
другим признакам состава 1.
1
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и дополн. - М.:
«Юристъ», 2001. - С. 138.
70
Объективная сторона преступления - элемент, обычно наиболее полно отраженный в
диспозиции статьи УК. Поэтому разграничение преступлений по признакам объективной
стороны состава представляется как будто менее сложным. Однако ошибок при
применении закона здесь больше. Объясняется это тем, что при разграничении
преступлений признаки, характеризующие объективную сторону, встречаются чаще, чем
остальные. Эти признаки дают гораздо больше комбинаций, чем признаки других
элементов преступления; они разнообразнее, нередко состоят из сложных образований,
имеют альтернативный или оценочный характер.
Правильное установление признаков объективной стороны важно по многим
причинам. Оно нередко дает возможность определить признаки объекта и субъекта
преступного посягательства. Дело в том, что посягательство на некоторые общественные
отношения может быть совершено лишь ограниченным кругом способов и лишь
специальным субъектом. Правильно установив способ действия, мы в некоторых
случаях можем сделать обоснованный вывод об объекте или хотя бы о примерном
круге объектов преступного посягательства, а подчас и о форме виновности.
В
практической работе юриста так обычно и происходит. У знав о том, что
произошло нападение на гражданина, следователь обращается к статьям Уголовного
кодекса о преступлениях против личности, хулиганстве, разбое и бандитизме, но не к
статьям о нарушении правил охраны труда или о подделке документов. Характер
объективной стороны с большей или меньшей точностью определяет круг тех
общественных отношений, на которые могло быть совершено преступное посягательство,
и в некоторых случаях предопределяет содержание субъективной стороны.
Вместе
с
тем
признаки
объективной
стороны
имеют
для
разграничения
преступлений большое самостоятельное значение.
Разграничивать преступления по объективной стороне, как правило, приходится в
тех случаях, когда установлено, что оба деяния посягают на одну и ту же область
общественных отношений, т.е. когда уже в общих чертах выяснен объект преступного
посягательства и установлено, что эти деяния относятся к одной группе преступлений.
Рассмотрим подробнее, как осуществляется это разграничение.
Для определения признаков объективной стороны, по которым одно преступление
отличается от другого, прежде всего необходимо выявить содержание смежных составов.
Необходимо, уяснив содержание закона, дать полное описание всех признаков на основе
анализа
Общей
части
УК,
систематического
использования положений науки и судебной практики.
толкования
Особенной
части,
71
Покажем это на конкретном примере разграничения по объективной стороне
некоторых преступлений против собственности: хищений, совершенных путем кражи,
грабежа, присвоения или растраты, мошенничества, а также разбоя. Для некоторого
упрощения мы проанализируем эти преступления без ряда квалифицирующих
обстоятельств. Мы рассмотрим разграничение данных преступлений на стадии изъятия
виновным имущества у потерпевшего.
Разграничения преступлений против собственности начинается с признака,
относящегося к преступным последствиям: причинение материального ущерба личности,
государству или организации.
Следующий признак, который является общим для всей группы данных преступлений
против собственности, - это завладение имуществом. Этот признак делится на две
группы: а) имущество было виновным незаконно изъято и б) оно было виновным
удержано (не возвращено личности, государству или организации лицом, которому оно
ранее было вверено). Если завладение совершено путем изъятия имущества, может идти
речь о краже, грабеже, разбое, хищении путем злоупотребления служебным положением,
мошенничестве. В том случае, если имущество, находившееся во владении виновного, не
было им возвращено собственнику (удержано), необходимо проверить, нет ли признаков
присвоения или растраты.
Предположим, что имущество было изъято. Продолжим анализ. Зададим второй
вопрос: перешло ли имущество от собственника к виновному по воле или вопреки воле
собственника?
Если имущество перешло к виновному по воле собственника, но в результате обмана
или злоупотребления доверием, то будет мошенничество (ст. 159 УК РФ).
Переход имущества к виновному вопреки воле собственника является признаком
кражи, грабежа и разбоя, а также хищения путем злоупотребления служебным
положением. Для окончательного разграничения по объективной стороне поставим еще
три вопроса: было ли имущество похищено с использованием или без использования
служебного положения; если нет, то тайно или открыто; если открыто, то с насилием ли
и с каким именно или без насилия?
Представим себе, что имущество было похищено без использования служебного
положения и тайно. Следовательно, это - кража. Мы отграничили кражу от смежных
преступлений и вместе с тем квалифицировали деяние (по признакам объективной
стороны).
72
Проведенный анализ показывает, что для разграничения преступлений необходимо
четко и определенно сформулировать ряд вопросов и разрешить их в определенном
порядке.
В рамках объективной стороны возможно разграничение преступлений не только по
способу действий, но и по признакам последствий, месту и времени совершения
преступления.
В уголовном законодательстве имеются нормы, предусматривающие преступления,
которые посягают на один и тот же объект и могут быть совершены одинаковым
способом, но причиняют вредные последствия различного характера. Таковы, например,
статьи УК, устанавливающие уголовную ответственность за причинение тяжкого,
средней тяжести или легкого вреда здоровью.
Все эти преступления посягают на один и тот же объект - здоровье граждан. Все
они совершаются с одной формой виновности и нередко одинаковым способом.
Различие между ними может заключаться в единственном признаке - характере
последствий, причиненных здоровью потерпевшего.
По
степени
тяжести
наступивших
последствий
(сумме
похищенного)
разграничиваются, например, простое, значительное, крупное и особо крупное хищения.
Здесь и объект преступления, и способ действия, и характер причиненного вреда
совпадают, однако разница же в степени тяжести последствий настолько существенна,
что она приобретает качественное значение и является решающей для квалификации.
Такой признак объективной стороны состава преступления, как причинная связь
имеет самостоятельное значение, в том числе и при разграничении преступлений.
Теория и практика показывают, что в конкретном преступлении причинная связь не
может быть любой; в некоторых преступлениях она может быть только непосредственной,
состоящей из одного звена, в других же случаях - более отдаленной и сложной.
Содержание объективной причинной зависимости между действием и результатом также
разнообразно и зависит от вида преступления. Например, при убийстве промежуточные
звенья причинной связи, «расположенные» между действием виновного и смертью
потерпевшего, могут быть образованы функционированием механических, химических и
других средств, а при злоупотреблении властью они могут состоять из поступков
других людей, в том числе невиновных 1.
Повышенная
опасность
технических
средств
требует,
чтобы
работники,
обслуживающие эти средства, в своей деятельности учитывали возможность не только
правильного поведения граждан, соприкасающихся с техникой, но и неправильного их
1
См.: Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. - М., 1960.
73
поведения, случайных ошибок. Поэтому, например, работники транспорта
несут
ответственность даже за такие нарушения правил движения, которые находятся в
сравнительно отдаленной причинной связи с преступным результатом, наступившим
непосредственно по вине потерпевшего. Напротив, в составе убийства причинная
связь является более короткой, непосредственной.
Характер причинной связи в последнее время стал, таким образом, приобретать
значение признака состава преступления, а, следовательно, и влиять на разграничение
преступлений.
Рекомендуемая литература:
1. О судебной практике по делам об убийстве. Постановление Пленума Верховного
Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 // Бюллетень Верховного Суда
Российской Федерации. - 1999. - № 3.
2. О судебном приговоре. Постановление Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 29 апреля 1996 г. № 1 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1996. - № 7.
3. Бойко А.И. Преступное бездействие. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. - 320 с.
4. Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: Закон, теория, практика. - М.: АО «Центр
ЮрИнфоР», 2001. - 316 с.
5. Малинин В.Б. Причинная связь в уголовном праве. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2000.
- 316 с.
6. Новоселов Г.П. Учение об объекте преступления: Методологические аспекты. - М.:
НОРМА, 2001. - 208 с.
7. Проблемы причины и причинной связи в институтах Общей и Особенной частей
отечественного уголовного права: Вопросы теории, оперативно-следственной и судебной
практики / И.Я. Козаченко, В.Н. Курченко, Я.М. Злоченко. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003.
- 791 с.
8. Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А.
Незнамова. - 3-е изд., изм. и доп. - М.: НОРМА, 2004. - 576 с.
Тема 4. Квалификация преступлений по субъекту и субъективной стороне
1. Понятие и признаки субъекта преступления
Понятие субъекта преступления, в отличие от понятия личности преступника, имеет не
социальное, а исключительно уголовно-правовое содержание.
74
В статье 19 УК РФ содержится новое для российского уголовного законодательства
положение о том, что уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое
лицо, достигшее возраста, установленного Уголовным кодексом.
Таким образом, субъект преступления может быть определен как физическое
вменяемое лицо, достигшее минимального возраста, с которого по закону наступает
ответственность за данный вид преступления, и способное нести за него уголовную
ответственность1.
Из ст. 19 УК РФ и доктринального определения субъекта преступления видно, что его
юридическую характеристику составляют три признака.
Прежде всего, в этом качестве может выступать только физическое лицо, т.е. человек.
Ни в одном из прежних уголовных кодексов этот признак не обозначался, хотя и
подразумевался. Но на современном уровне развития уголовного законодательства, когда в
ряде зарубежных стран нашла законодательное закрепление уголовная ответственность
юридических лиц, когда в одном из официальных проектов УК РФ она также
предусматривалась, но так и не получила закрепления, законодатель прямо подчеркнул
этот признак как отрицание идеи об уголовной ответственности юридических лиц.
Итак, физическое лицо может быть субъектом преступления только при условии, что
оно: 1) совершило деяние, предусмотренное Особенной частью УК; 2) достигло возраста, с
которого по закону за данный вид преступления наступает уголовная ответственность; 3)
совершило это деяние в состоянии вменяемости. Первое из данных обстоятельств
представляет собой условие наступления уголовной ответственности, а второе и третье юридические признаки субъекта преступления.
Возраст человека как признак субъекта преступления чаще всего определяется через
число прожитых человеком лет.
Для целей обоснования уголовной ответственности, т.е. как признак субъекта
преступления, возраст необходимо понимать как количество лет, прожитых лицом с
момента его рождения и до момента совершения уголовно наказуемого деяния2.
Законодательное установление минимального возраста, с которого должна наступать
уголовная
1
ответственность,
-
весьма
сложная
задача,
требующая
серьезного
См.: Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам. - СПб.: Издательство
«Юридический центр Пресс», 2002. - С. 243.
2
См.: Там же. - С. 245.
75
социологического обоснования. С учетом многих факторов как объективного, так и
субъективного порядка в различных странах этот вопрос решался по-разному.
В Российской Федерации общий возраст, с которого наступает
уголовная
ответственность, установлен в шестнадцать лет (ч. 1 ст. 20 УК РФ). Пониженный возраст
наступления уголовной ответственности установлен для исчерпывающе перечисленных в ч.
2 ст. 20 УК РФ преступлений, за совершение которых ответственность возможна по
достижении 14-летнего возраста.
В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 421 УПК РФ при производстве предварительного
расследования и судебного разбирательства по каждому уголовному делу о преступлении,
совершенном несовершеннолетним, должен быть установлен точный возраст обвиняемого:
число, месяц и год рождения. Как правило, возраст определяется документально. При этом, как
разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в постановлении «О судебной практике по делам о
преступлениях несовершеннолетних» от 14 февраля 2000 г., лицо считается достигшим
определенного возраста не в день своего рождения, а с 0 часов суток, следующих за днем
рождения. При невозможности документального установления возраста лица для решения
этого вопроса назначается судебно-медицинская экспертиза. При установлении возраста
судебно-медицинской экспертизой днем рождения подэкспертного считается последний день
того года, который назван экспертами, а при определении возраста минимальным и
максимальным количеством лет возраст лица определяется минимальным количеством лет.
Вторым обязательным признаком субъекта преступления является его вменяемость в
момент
совершения
уголовно
противоправного
деяния.
Наличие
этого
признака
презюмируется, но это - опровержимая презумпция: если имеются какие-либо сведения о
психическом заболевании лица, совершившего общественно опасное деяние, в прошлом
или в настоящем, то должен быть исследован вопрос о том, находилось ли это лицо в
состоянии вменяемости в момент совершения инкриминируемого деяния.
Невменяемость - это состояние лица во время совершения общественно опасного
деяния, в котором лицо не могло осознавать фактический характер и общественную
опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического
психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного
болезненного состояния психики (ч. 1 ст. 21 УК РФ).
Из
законодательного
определения
вытекают
два
критерия
невменяемости.
Медицинский (биологический) критерий указывает наличие психического заболевания:
а) хроническое психическое расстройство, б) временное психическое расстройство, в)
76
слабоумие, г) иное болезненное состояние психики. Юридический (психологический)
критерий указывает на расстройство интеллектуальной («не мог осознавать») или
волевой («не мог руководить») стороны психики.
Совершение уголовно противоправного деяния в состоянии невменяемости исключает
уголовную ответственность в силу отсутствия состава преступления, поскольку в наличии не
имеется ни одного из обязательных признаков субъекта преступления. Лицо, совершившее
предусмотренное
уголовным
законом
общественно
опасное
деяние
в
состоянии
невменяемости, может быть подвергнуто принудительным мерам медицинского характера,
если в силу психического расстройства лицо может причинить иной существенный вред
(помимо уже причиненного) либо представляет опасность для себя или других лиц (ч. 2 ст. 97
УК РФ).
При решении вопроса о вменяемости или невменяемости необходимо иметь в виду
следующее.
Во-первых, невменяемость не есть постоянное состояние человека. Как и любое другое
заболевание, психическое расстройство может по разным причинам качественно и
количественно меняться в различные периоды своего течения. Поэтому для уголовноправовой оценки деяния, совершенного психически нездоровым человеком, необходимо
установить его психическое состояние в момент совершения общественно опасного деяния,
предусмотренного уголовным законом, т.е. определить, мог ли он осознавать фактический
характер и общественную опасность своих действий именно в момент их совершения и
руководить ими.
Во-вторых, состояние психического нездоровья в зависимости от характера и глубины
поражения психики может в разной мере ограничивать интеллектуальные и волевые
способности лица. Болезненное состояние психики может быть таким, что больной осознает
общественно опасный характер одних своих действий, но не понимает социальной
вредности других. Поэтому судебно-психиатрической экспертизой должен исследоваться вопрос
не вообще о способности осознавать характер своих действий и руководить ими, а о
способности осознавать фактический характер и общественную опасность именно
совершенных
действий,
предусмотренных
уголовным
законом.
Иначе
говоря,
невменяемость должна быть установлена в отношении всех общественно опасных
деяний, совершенных данным лицом.
Следует иметь в виду, что вменяемость вовсе не означает абсолютного психического
здоровья. Вменяемым может быть признан и человек с какими-либо психическими
77
отклонениями, которые, тем менее, не лишают его способности осознавать фактический
характер и социальное значение совершаемых действий и руководить ими. С учетом этого,
и исходя из законодательной формулировки невменяемости и ее признаков, можно
предложить следующее определение вменяемости.
Вменяемость есть такой уровень психического здоровья лица в момент совершения
уголовно противоправного деяния, который позволял ему осознавать фактический
характер и общественную опасность совершенных действий (бездействия) и руководить
ими1.
2. Влияние возраста виновного и вменяемости на квалификацию преступлений
Возраст лица, физически выполнявшего действия, из которых складывается
объективная сторона преступления, может по-разному влиять на уголовно-правовую оценку
этих действий.
Прежде всего, недостижение абсолютно минимального возраста, с которого по
российскому законодательству возможна уголовная ответственность, т.е. четырнадцати
лет, делает общественно опасное деяние малолетнего уголовно нерелевантным. Такое
деяние, хотя оно и запрещено под угрозой наказания той или иной статьей Уголовного
кодекса, не является уголовным правонарушением в силу отсутствия субъекта преступления.
Лицо, не достигшее указанного возраста, не может быть подвергнуто ни уголовному
наказанию за совершенное им общественно опасное деяние, ни другим принудительным
мерам уголовно-правового характера. К ним могут применяться лишь принудительные меры
педагогического характера (направление в спецшколы, специальные ПТУ, интернаты и
т.п.).
Далее, недостижение возрастного порога, с которым закон связывает возможность
наступления уголовной ответственности за данный вид преступления, исключает уголовную
ответственность не только за совершенное общественно опасное деяние, но и за какие-либо
другие преступления, если их состав не усматривается в фактически совершенных
подростком действиях. Например, за умышленное причинение легкого вреда здоровью
ответственность по закону может наступить только после достижения шестнадцатилетнего
возраста. Значит, лицо, совершившее это деяние в возрасте от четырнадцати до
шестнадцати лет, не может нести уголовную ответственность ни за умышленное причинение
1
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 248-249.
78
легкого вреда здоровью, ни за побои, ни за оскорбление действием, поскольку все эти деяния
рассматриваются как преступные лишь при условии, что совершены лицом, достигшим
шестнадцатилетнего возраста. В то же время, недостижение общего возраста наступления
уголовной ответственности, т.е. шестнадцати лет, с которых допустима ответственность за
данный вид преступления, не исключает наступления уголовной ответственности за другие
преступления, состав которых имеется в фактически совершенных несовершеннолетним
лицом действиях, т.е. за преступления, ответственность за которые наступает с
четырнадцатилетнего возраста. Например, лицо, которое в возрасте пятнадцати лет
совершило хулиганские действия, сопровождающиеся уничтожением чужого имущества
общеопасным способом, не является субъектом хулиганства, предусмотренного ч. 1 ст. 213
УК РФ, но подлежит уголовной ответственности по ч. 2 ст. 167 УК РФ.
Наконец, актуальной представляется проблема влияния повышенного возраста, с
которого наступает
уголовная ответственность
за данный вид преступления, на
квалификацию общественно опасного деяния лица, которое такого возраста не достигло. При
таких обстоятельствах возможны два варианта решения проблемы.
Во-первых, возможны случаи, когда за данное преступление лицо не подлежит
уголовной ответственности в силу недостижения повышенного возрастного порога, но
фактически совершенные лицом действия содержат состав другого преступления, за
совершение которого ответственность может наступать по достижении более низкого
возраста, уже достигнутого субъектом. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О
практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» от 17
января 1997 г. разъяснено, что лица, фактически участвующие в банде или в совершаемых
ею нападениях на граждан или организации, но не достигшие шестнадцатилетнего возраста,
в силу ст. 20 УК РФ не подлежат уголовной ответственности за бандитизм, но могут нести
уголовную ответственность за те конкретные преступления, совершенные бандой с их
участием, ответственность за которые наступает по достижении четырнадцатилетнего
возраста, например, за убийство, умышленное причинение тяжкого или средней тяжести
вреда здоровью и другие преступления, перечисленные в ч. 2 ст. 20 УК РФ. То же можно
сказать и о лицах моложе шестнадцати лет, принимающих фактическое участие в
незаконных вооруженных формированиях, а также в преступных сообществах.
Во-вторых, проблема уголовной ответственности лиц, не достигших установленного
законом повышенного возраста, возникает и в тех ситуациях, когда фактически
совершенные несовершеннолетним действия не содержат состава какого-либо другого
преступления. Так, субъектом полового сношения и иных действий сексуального характера с
79
лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста (ст. 134 УК РФ), или вовлечения
несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий (ст. 151 УК РФ) может
быть только совершеннолетнее лицо, поэтому совершение описанных в диспозициях
данных статей УК действий лицами, не достигшими этого возраста, не влечет уголовной
ответственности. Но они не содержат состава какого-либо другого преступления, за
которое ответственность по закону может наступить с более раннего возраста, поэтому
являются безразличными для уголовного права.
Только совершеннолетние могут быть субъектами преступлений, связанных с
безопасной работой транспорта, поскольку в соответствии с трудовым законодательством и
ведомственными нормативными правовыми актами, регулирующими работу транспорта,
лица моложе восемнадцати лет не могут приниматься на работу, связанную с движением
и эксплуатацией транспортных средств.
Следовательно, несовершеннолетний старше шестнадцати лет, вопреки закону
принятый на должность, связанную с движением или эксплуатацией транспортных
средств, не может нести уголовную ответственность только за преступления, субъектом
которых может быть лишь работник транспорта (ст.ст. 263, 266, 269, 270 и 271 УК
РФ), но вполне может отвечать за другие транспортные преступления (ст.ст. 264, 267
и 268 УК РФ), а также по нормам о причинении по неосторожности смерти (ст. 109 УК
РФ), тяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 118 УК РФ), об уничтожении или повреждении
имущества по неосторожности (ст. 167 УК РФ).
Если несовершеннолетний не может быть субъектом транспортных преступлений из-за
того, что он незаконно приобрел статус работника транспорта, то проблема ответственности
несовершеннолетнего за преступления с повышенным возрастом специального субъекта
должна решаться принципиально по-другому в случаях, когда статус специального
субъекта несовершеннолетний получил законным образом. Так, курсант первого курса
военного
учебного
военнослужащего
еще
заведения
до
после
своего
принятия
совершеннолетия
присяги
и
приобретает
может
нести
статус
уголовную
ответственность за воинские преступления (кроме тех, субъект которых, безусловно, должен
быть совершеннолетним, например, предусмотренных ст. 345 УК РФ - оставление
погибающего военного корабля; ст. 350 УК РФ - нарушение правил вождения или
эксплуатации машин; ст. 351 УК РФ - нарушение правил полетов и подготовки к ним;
ст. 352 УК РФ - нарушение правил кораблевождения). Поскольку несовершеннолетний
после принятия присяги приобретает статус военнослужащего вполне законным образом,
на него в полном объеме распространяется законодательство, в том числе и уголовное,
80
касающееся военнослужащих. Значит, он может быть субъектом самовольного оставления
части и места службы (ст. 337 УК РФ) и дезертирства (ст. 338 УК РФ), в том числе и после
отчисления из учебного заведения с направлением в действующую часть для прохождения
действительной военной службы.
К проблеме влияния на квалификацию возраста лица примыкает проблема, когда лицо,
склонившее другого к совершению деяния, запрещенного уголовным законом, достигло
совершеннолетия, а склоняемый, напротив, не достиг этого возраста. Во всех таких
случаях в действиях совершеннолетнего содержится состав преступления, предусмотренный
ст. 150 УК. Но далее возможны следующие варианты.
1. Несовершеннолетний был склонен к совершению преступления, за которое он по
своему возрасту способен нести уголовную ответственность и которое он совершил без
участия
взрослого.
При
таких
обстоятельствах
действия
совершеннолетнего
квалифицируются по ч. 3 (или ч. 4, если склонение имело форму организации
преступления) ст. 33 УК РФ и по ст. 150 Особенной части УК РФ, устанавливающей
ответственность за совершенное преступление, поскольку вовлечение несовершеннолетнего в
совершение преступления является не чем иным, как подстрекательством (либо организацией
совершения преступления).
2. Несовершеннолетний, достигший необходимого возраста и поэтому способный
нести
уголовную
ответственность,
совершает
преступление вместе со взрослым,
склонившим его к этому. Действия последнего квалифицируются в этом случае как
соисполнительские, а если совершение преступления группой лиц имеет значение
квалифицирующего
признака,
то
действия
обоих
исполнителей
преступления
квалифицируются с учетом этого признака.
3. Совершеннолетний склонил к совершению предусмотренного уголовным законом
общественно опасного деяния лицо, не достигшее возраста, с которого за это преступление
наступает уголовная ответственность, и это деяние было совершено подростком без участия
взрослого. В этом случае совершеннолетний как лицо, совершившее преступление
посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу
возраста, признается посредственным исполнителем преступления (ч. 2 ст. 33 УК РФ),
поскольку малолетний был использован им в качестве орудия совершения преступления.
4. Взрослый совершил преступление при непосредственном участии вовлеченного им
лица, не достигшего возраста, с которого за это преступление возможна уголовная
ответственность. В такой ситуации возникает вопрос об уголовно-правовой оценке
81
действий совершеннолетнего исполнителя преступления, если статья УК, устанавливающая
ответственность за совершенное преступление, предусматривает усиление наказания за
совершение преступления группой лиц или группой лиц по предварительному сговору.
Судебная практика при решении этого вопроса стоит на позиции признания подобных
преступлений групповыми.
В обзоре судебной практики Верховного Суда РФ за IV квартал 2000 г. Президиум
Верховного Суда РФ сформулировал следующее правило: «Преступление признается
совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица,
заранее договорившиеся о совместном его совершении, независимо от того, что некоторые из
участвовавших не были привлечены к уголовной ответственности в силу недостижения
возраста уголовной ответственности или ввиду невменяемости»1.
Возможность признания групповым преступления, совершенного несколькими лицами,
из которых только одно обладает признаками субъекта преступления, категорически и
аргументировано отрицается рядом ученых2. Основной их аргумент заключается в том, что
группа как форма соучастия должна обладать всеми его признаками, в том числе признаком
множественности субъектов. С этим соображением действительно трудно спорить.
Если ставить вопрос о невменяемости самого лица, совершившего общественно
опасное деяние, предусмотренное уголовным законом, т.е. физического автора такого деяния,
то здесь нет никакой уголовно-правовой проблемы: нет субъекта преступления, значит, нет
и самого преступления. Проблемы уголовно-правовой оценки возникают только тогда,
когда лицом, способным нести уголовную ответственность, совершается общественно
опасное деяние, предусмотренное Уголовным кодексом, в котором в той или иной форме
принимает участие лицо, в момент совершения деяния находившееся в состоянии
невменяемости.
В проблеме влияния невменяемости одного из участников уголовно наказуемого
деяния на квалификацию действий другого участника можно выделить несколько аспектов.
Во-первых, преступление совершено лицом под воздействием подстрекателя либо с
помощью пособника, оказавшегося невменяемым. При таких обстоятельствах невменяемость
не оказывает никакого влияния на квалификацию действий исполнителя, поскольку она
1
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2001. - № 8. - С. 17.
См.: Кригер Г.А. Квалификация хищений социалистического имущества. - М., 1971. - С. 244; Тельнов П.Ф.
Ответственность за соучастие в преступлении. - М., 1974. - С. 24-25; Кругликов Л.Л. Группа лиц как
квалифицирующее обстоятельство // Совершенствование уголовного законодательства и практика его
применения. - Красноярск, 1989. - С. 126-128; Иванов Н.Г. Понятие и формы соучастия в советском уголовном
праве. - Саратов, 1991. - С. 57-62; Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. - СПб., 2001. - С. 56-66.
2
82
вообще не зависит от наличия или отсутствия соучастника, не принимавшего
непосредственного участия в выполнении объективной стороны преступления.
Во-вторых, под воздействием подстрекателя (организатора), а равно с помощью
пособника деяние, предусмотренное уголовным законом, совершается лицом, которое
оказалось невменяемым. В такой ситуации возможны два варианта. Если подстрекатель
(организатор либо пособник) знал о психической неполноценности «исполнителя», т.е.
намеренно использовал его в качестве орудия преступления, то он в соответствии с ч. 2 ст. 33
УК РФ признается посредственным исполнителем преступления точно так же, как если бы
в качестве орудия преступления использовался малолетний, или действующий под влиянием
непреодолимого физического принуждения, или действующий невиновно1. Если же
подстрекатель (организатор либо пособник) не знал о психических расстройствах у
подстрекаемого лица, то квалификация действий такого подстрекателя (организатора или
пособника) представляет некоторые трудности.
На первый взгляд, человек, организовавший убийство с помощью другого лица,
оказавшегося в момент лишения потерпевшего жизни невменяемым, выполнил функции,
описанные в ч. 3 ст. 33 УК РФ, поэтому его действия следовало бы квалифицировать
именно как действия организатора убийства. И, тем не менее, нельзя не считаться с
аксиомой, что «при одном субъекте и одном несубъекте соучастие возникнуть не
может»2. Пленум Верховного Суда РФ признал, что совершение преступления с
использованием
лица,
не
подлежащего
уголовной
ответственности
в
силу
невменяемости, не создает соучастия (п. 9 постановления от 14 февраля 2000 г.).
Поэтому,
например,
склонение
к
совершению
убийства
лица,
оказавшегося
невменяемым, следует квалифицировать не как покушение с негодными средствами на
убийство, а как покушение на подстрекательство к убийству. А неизбежное при такой
квалификации смягчение наказания за преступление, которое фактически было доведено
до конца, надо рассматривать как один из недостатков действующего Уголовного кодекса3.
Третья ситуация заключается в том, что преступление совершается лицом, обладающим
признаками субъекта, совместно с лицом, не обладающим такими признаками. В соответствии
со сложившейся судебной практикой преступление квалифицируется как совершенное
группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, если
такой квалифицирующий признак предусмотрен законом. Однако такая квалификация
1
См.: Трайнин А.Н. Учение о соучастии. - М., 1941. - С. 121-123; Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в
преступлении. - М., 1974. - С. 75.
2
Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. - СПб., 2001. - С. 103.
3
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 262-263.
83
теоретически далеко не безупречна, и для ее легального признания необходимо уточнить
позицию законодателя.
Точно так же, как и невменяемость, на квалификацию других участников влияет и
так называемая возрастная невменяемость, т.е. неполная
фактический характер и общественную
несовершеннолетним,
достигшим
способность
осознавать
опасность своих действий (бездействия)
возраста,
с
которого
наступает
уголовная
ответственность, отстающим в психическом развитии, но не страдающим психическими
расстройствами (ч. 3 ст. 20 УК РФ). Лицо, страдающее «возрастной невменяемостью»,
неправосубъектно точно так же, как и невменяемый. Поэтому для целей квалификации
действия лица, обладающего признаками субъекта преступления и совершившего
преступление, в котором в той или иной форме приняло участие лицо, страдающее
«возрастной невменяемостью», ничем не отличаются от
уголовно-противоправных
действий, совершенных с участием невменяемого.
3. Квалификация преступлений со специальным субъектом
В уголовно-правовой литературе для обозначения преступлений со специальным
исполнителем чаще всего используется термин «преступления со специальным субъектом».
В специальной литературе предложено достаточно много классификаций специальных
признаков субъекта преступлений, но для целей квалификации характер специального
признака не имеет существенного значения. Суть вопроса состоит в том, что исполнителем
преступления может быть только лицо, обладающее специальным признаком, прямо
вытекающим из уголовно-правовой нормы.
Чаще всего наличие признака специального исполнителя является очевидным:
гражданство, отношение к военной службе, занятие конкретно обозначенной должности
(прокурор, следователь, лицо, производящее дознание, и т.п.) и другие аналогичные
признаки не требуют специального доказывания. Но в ряде случаев установление признака
специального исполнителя представляет немалую сложность. Особенно это важно для
уголовно-правовой оценки действий лиц, занимающих должности, при исполнении
обязанностей которых лицо обладает двойным статусом: при исполнении чисто
профессиональных обязанностей лицо не признается должностным, а при исполнении
организационно-распорядительных обязанностей оно таковым признается.
Если на практике суды испытывают затруднения при установлении специального
признака
исполнителя
преступления,
то
еще
большие
трудности
представляет
84
квалификация
действий
участников
такого
преступления,
которые
не
обладают
предусмотренным уголовно-правовой нормой специальным признаком. Общее решение
вопроса о квалификации действий лиц, не обладающих специальным признаком, но
принимающих участие в преступлении со специальным исполнителем, заложено в ч. 4 ст.
34 УК РФ: «Лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в
соответствующей
статье Особенной
части
настоящего Кодекса,
участвовавшее в
совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность
за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника». Из этого
следует, что в совершении преступлений, исполнителем которого может быть только лицо,
обладающее специальным признаком, могут принимать участие и другие лица, указанным
признаком не обладающие, но лишь с исполнением функций организатора, подстрекателя или
пособника. Так, действия гражданского лица, предоставившего дезертиру цивильную
одежду, деньги и транспортное средство, следует квалифицировать как пособничество в
дезертирстве (ч. 5 ст. 33, ст. 338 УК РФ), а частное лицо, склонившее должностное лицо к
получению взятки от третьего лица, должно нести ответственность за подстрекательство к
получению взятки (ч. 4 ст. 33 и соответствующая часть ст. 290 УК РФ).
Таким образом, квалификация действий организаторов, подстрекателей и пособников
преступлений со специальным исполнителем не имеет никакой специфики: она определяется
их функциональной ролью и ничем не отличается от квалификации действий организаторов,
подстрекателей и пособников, которые, как и исполнитель, обладают специальным
признаком субъекта данного преступления. Но здесь возникает ряд вопросов: во всех ли
преступлениях со специальным исполнителем возможно соисполнительство? Во всех ли
таких преступлениях могут принимать участие в качестве организаторов, подстрекателей
или пособников лица, не обладающие специальным признаком?
Соучастие в принципе невозможно в преступлении со специальным субъектом,
когда характеризующий субъекта специальный признак носит сугубо личностный характер
и не отражается на характере и степени общественной опасности самого деяния. Ярким
примером такого преступления является убийство матерью новорожденного ребенка. Но
прежде чем рассматривать вопрос о возможности соучастия в детоубийстве, целесообразно
разобраться в исполнителе этого преступления, а именно в вопросе о квалификации
убийства новорожденного ребенка его матерью, не достигшей возраста наступления
уголовной ответственности за данное преступление.
В соответствии с ч. 2 ст. 20 УК РФ ответственность за преступление, предусмотренное
ст. 106 УК РФ, наступает по достижении шестнадцатилетнего возраста. Вопрос же об
85
ответственности за указанное деяние, совершенное матерью младенца, не достигшей
указанного возраста, в литературе, к сожалению, не получил должного освещения.
Дело в том, что действия матери новорожденного младенца, не способной нести
ответственность по ст. 106 УК РФ в силу недостижения шестнадцатилетнего возраста, не
должны квалифицироваться по ст. 105 УК РФ, поскольку по этой норме возможна
ответственность с четырнадцати лет. Такая квалификация невозможна, поскольку ст. 105
УК РФ устанавливает ответственность за убийство без смягчающих обстоятельств и не
может распространяться на случаи убийства при наличии таких обстоятельств. В полном
соответствии с буквой закона (ст.ст. 20, 106-108 УК РФ) и с принципом гуманизма
Уголовный кодекс РФ считает уголовно нерелевантными деяния, предусмотренные ст.ст.
106-108 УК РФ, в случае их совершения лицами в возрасте от четырнадцати до шестнадцати.
К
вопросу
о
квалификации
действий
матери-убийцы,
не
достигшей
шестнадцатилетия, примыкает вопрос о квалификации действий матери, совершившей
задуманное еще в начале срока беременности убийство новорожденного ребенка, а равно
убийства своего новорожденного младенца, например для продажи его органов или тканей.
Вполне обоснованными с точки зрения социальной оценки представляются предложения
квалифицировать заранее запланированное убийство младенца по ч. 1 ст. 105 УК РФ, а
убийство с целью использования тканей или органов новорожденного – по п. «м» ч. 2 ст.
105 УК РФ. Но с юридической точки зрения такие предложения неприемлемы, поскольку в
ст. 106 УК РФ нет подобных ограничений в квалификации действий матери, совершившей
убийство своего новорожденного ребенка. Поэтому диспозиция этой нормы нуждается в
совершенствовании, чтобы учесть предумышленный характер детоубийства или его
совершение с низменной целью1.
Соучастие невозможно и в тех преступлениях, в которых специальный признак
исполнителя характеризует не личные качества субъекта, а его конкретную обязанность
совершить определенные действия, не распространяющуюся на других лиц. Например, ст.
287 УК РФ устанавливает уголовную ответственность должностного лица, обязанного
предоставить информацию Совету Федерации, Государственной Думе Федерального
Собрания Российской Федерации, Счетной палате Российской Федерации. Поскольку эта
обязанность не распространяется ни на каких других лиц, соучастие в этом преступлении в
принципе невозможно. Если же указанное должностное лицо совершает преступление под
воздействием иных лиц, то таковые могут нести ответственность лишь в случае, если
совершенные ими действия образуют состав какого-либо самостоятельного преступления
(например, по ст. 119, ст. 286 УК РФ и т.п.).
1
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 269.
86
В плане возможности соучастия и квалификации действий соучастников немалый
интерес представляют преступления, сходные по всем другим признакам состава за
исключением субъекта преступления. Такие «пары» преступлений могут быть двух видов.
Первый вид образуют преступления, законодательная характеристика которых
исчерпывает всех возможных субъектов. Например, шпионаж как форма государственной
измены (ст. 275 УК РФ) может быть совершен только гражданином Российской
Федерации, а субъектом шпионажа как самостоятельного преступления (ст. 276 УК РФ)
может быть только иностранный гражданин или лицо без гражданства. Иных же
субъектов просто не существует (лицо с двойным, в том числе и Российской Федерации,
гражданством относится к категории российских граждан). В этих преступлениях соучастие
невозможно ни в виде соисполнительства, ни виде действий организатора, подстрекателя
или пособника. Вряд ли можно согласиться с мнением, что в качестве организаторов,
подстрекателей и пособников государственной измены могут выступать иностранные
граждане и лица без гражданства1. Представляется ошибочным и мнение, что соучастниками
шпионажа (ст. 276 УК РФ) могут быть граждане России2. Аналогичные действия
гражданина Российской Федерации могут квалифицироваться только как государственная
измена либо в форме шпионажа, если он был соисполнителем, либо в форме оказания иной
помощи в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности РФ, если
он оказывал содействие иностранному шпиону3.
Второй
преступления,
вид
преступлений,
субъекты
различающихся
которых
по
своей
только
по
субъекту,
законодательной
образуют
характеристике
противопоставляются друг другу, но не исчерпывают всех возможных лиц. Так, лицо,
выполняющее
организационно-распорядительные
или
административно-хозяйственные
функции в государственном учреждении и злоупотребляющее своими полномочиями,
совершает преступление, предусмотренное ст. 285 УК РФ. Аналогичные же действия лица,
выполняющего указанные функции в коммерческой организации, квалифицируются по ст.
201 УК РФ. Первые не могут быть соучастниками служебных преступлений вторых, и
наоборот (имеется в виду - с использованием своих служебных полномочий). Но существует
немало
категорий
лиц,
которые
вообще
нигде
не
выполняют
организационно-
распорядительных или административно-хозяйственных полномочий. Они могут выступать в
1
См.: Комментарий к УК РФ / Под ред. В.И. Радченко. - М., 1996. - С. 494; Комментарий к УК РФ / Под ред.
Н.Ф. Кузнецовой и Г.М. Миньковского. - М., 1997. - С. 591; Комментарий к УК РФ с учетом судебной
практики. Книга вторая / Под ред. О.Ф. Шишова. - М., 1998. - С. 372.
2
См.: Дьяков С.В. Государственные преступления (против основ конституционного строя и безопасности
государства) и государственная преступность. - М., 1998. - С. 31.
3
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 271.
87
качестве организаторов, подстрекателей или пособников преступлений, предусмотренных
как главой 23, так и главой 30 УК РФ.
Проблема квалификации действий лиц, не обладающих признаком специального
субъекта, возникает применительно к случаям, когда такие лица вместе со специальным
субъектом непосредственно совершают действия, образующие объективную сторону
преступления. Такое соисполнительство специального и общего субъекта невозможно при
совершении подавляющего большинства преступлений со специальным исполнителем. Так,
не может гражданское лицо выполнять объективную сторону дезертирства, пассажир
военного судна - объективную сторону оставления погибающего военного корабля, а
недолжностное лицо - объективную сторону получения взятки. Однако в отдельных
случаях возможно совместное выполнение части объективной стороны специальным
исполнителем и лицом, не обладающим специальным признаком.
Так, при изнасиловании исполнителем может быть только лицо мужского пола. Это
преступление признается групповым не только в случаях, когда насильственный половой акт
совершен двумя и более лицами, но и тогда, когда насильственный половой акт совершен
одним лицом при содействии других лиц, участие которых в преступлении выразилось в
содействии совершению полового акта путем применения к потерпевшей физического или
психического насилия. В последнем случае действия виновных должны квалифицироваться
как соисполнительство в групповом изнасиловании.
Выполняя часть объективной стороны путем применения к потерпевшей физического
или психического насилия, соисполнителем в изнасиловании может быть и женщина.
В теории уголовного права нет единства мнений в вопросе квалификации действий
соучастников преступления, в составе которого значение квалифицирующего признака
придано социальному статусу субъекта. Такой признак, характеризуя субъекта преступления,
всегда объективно повышает степень общественной опасности совершаемого преступления.
Так, совершение некоторых должностных преступлений (ч. 2 ст. 285, ч. 2 ст. 286, ч. 2 ст.
287, ч. 3 ст. 290 УК РФ) лицом, занимающим государственную должность Российской
Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, указывает
на нарушение особо охраняемых общественных отношений в сфере функционирования
государственной власти и ее органов, поэтому объективно повышает опасность самого
преступления. Следовательно, и действия организаторов, подстрекателей и пособников
такого преступления, осознающих особый социальный статус исполнителя, а значит,
повышенную общественную опасность совместно совершаемого преступления, надлежит
квалифицировать с учетом данного отягчающего обстоятельства.
88
Таким
же
образом
необходимо
квалифицировать
и
действия
соучастников
преступлений, при описании которых законодатель указывает конкретную должность
исполнителя. Так, организаторы, подстрекатели и пособники действий прокурора,
следователя или лица, производящего дознания, незаконно освободивших от уголовной
ответственности лицо, подозреваемое или обвиняемое в совершении преступления,
осознающие должностное положение исполнителя, несут ответственность за соучастие
именно в этом преступлении.
4. Понятие, содержание и значение субъективной стороны преступления
Под субъективной стороной преступления в науке уголовного права понимается
психическая деятельность лица, непосредственно связанная с совершением преступления.
Образуя психологическое содержание общественно опасного деяния, субъективная сторона
преступления является его внутренней (по отношению к объективной) стороной. Вопрос о
содержании субъективной стороны преступления, точнее - о ее соотношении с виной, до
сих пор является дискуссионным в отечественной юридической науке. По этому вопросу
высказаны три основные точки зрения.
Некоторые ученые отстаивают тезис, согласно которому вина и субъективная сторона
преступления - это понятия тождественные, поскольку интеллектуально-волевая деятельность
человека неразрывно связана с мотивационной и эмоциональной деятельностью1. Изложенная
позиция недостаточно убедительна в теоретическом отношении и неприемлема - в практическом.
Во-первых, отождествление вины с субъективной стороной преступления
не
соответствует законодательной характеристике вины. Указание в ст. 5 УК РФ на то, что
лицо подлежит уголовной ответственности только за те деяния и за те общественно опасные
последствия, в отношении которых установлена его вина, единодушно толкуется как
необходимость установления в деянии умысла или неосторожности. Согласно ч. 1 ст. 24 УК
РФ, виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по
неосторожности. Из этого определенно следует, что законодатель рассматривает вину как
родовое понятие умысла и неосторожности и никаких иных психологических моментов в
понятие вины не включает.
Таким образом, закон относит к содержанию вины, т.е. умысла и неосторожности,
лишь психическое отношение - сознание и волю, не оставляя ни в интеллектуальном, ни в
волевом элементах умысла и неосторожности места для мотива, цели и иных признаков,
1
См.: Лекшас И. Вина как субъективная сторона преступления. - М., 1958; Дагель П.С., Котов Д.П.
Субъективная сторона преступления и ее установление. - Воронеж, 1974. - С. 41, 42, 59 и др.; Ворошилин Е.В.,
Кригер Г.А. Субъективная сторона преступления. - М., 1987. - С. 6-12; Российское уголовное право. Курс
лекций. Т. 1. - Владивосток, 1999. - С. 385.
89
характеризующих
психическую
активность
субъекта
в
связи
с
совершением
преступления.
Во-вторых, включение в вину наряду с умыслом и неосторожностью также
мотива, цели, эмоций и других психологических признаков, круг которых точно не
определен, вносит путаницу в решение вопроса о форме вины и лишает эти признаки
самостоятельного значения как признаков субъективной стороны, хотя в законе такое
значение им нередко придается.
В-третьих, рассматриваемая концепция непоследовательна с точки зрения логики.
В-четвертых, рассматриваемая позиция неприемлема и в силу ее несоответствия
философскому пониманию соотношения формы и содержания.
Таким образом, отождествление вины с субъективной стороной преступления с
теоретических позиций представляется неосновательным, а с практической точки зрения неприемлемым, способным дезориентировать судебную практику1.
Некоторые ученые рассматривают вину как понятие более широкое, чем субъективная
сторона преступления2.
Данная точка зрения объективно обусловлена тем, что в судебно-следственной
практике термин «вина» («виновность») употребляется в двух значениях. Если в науке
уголовного права понятие вины означает не что иное, как наличие в совершенном деянии
умысла или неосторожности, то на практике нередко говорят о вине как о доказанности
самого факта совершения преступления данным конкретным лицом3. Этому в немалой
степени
способствует
редакция
некоторых
норм
уголовно-процессуального
законодательства. Так, в п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, определяющей предмет доказывания по
уголовному делу, к числу обстоятельств, подлежащих доказыванию, наряду с событием
преступления, отнесены виновность лица в совершении преступления, а также форма его
вины и мотивы преступления. Очевидно, что указание на виновность наряду с установлением
формы вины вольно или невольно создает основания для двоякого понимания термина
«виновность».
Тем не менее, отождествление вины с фактом совершения преступления означает
объективирование вины, лишение ее конкретной определенности как юридического признака
состава преступления. Такое понимание не согласуется и с нормой уголовнопроцессуального
1
закона,
в
соответствии
с
которой
суд
при
постановлении
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 53-55.
См.: Демидов Ю.А. Социальная ценность и оценка в уголовном праве. - М., 1975. - С. 114.
3
См.: Еникеев М.И. Психолого-юридическая сущность вины // Советское государство и право. - 1989. - № 12;
Малков В.П. Субъективные основания уголовной ответственности // Государство и право. - 1995. - № 1;
Плотников А.И. Объективное и субъективное в уголовном праве (оценка преступления по юридическим
признакам). - Оренбург, 1997.
2
90
обвинительного приговора, помимо установления факта совершения общественно
опасного деяния, содержащего состав определенного преступления, предусмотренного
уголовным законом, обязан установить еще и виновность подсудимого в совершении этого
преступления (ст. 299 УПК РФ)1.
В отечественной науке уголовного права преобладает мнение том, что психологическое
содержание
субъективной
стороны
преступления
раскрывается
с
помощью
таких
юридических признаков как вина, мотив и цель, характеризующих различные формы
психической активности человека. Они органически связаны между собой и зависимы друг
от друга, но, тем не менее, представляют самостоятельные психологические явления, ни одно
из которых не может включать в себя другие в качестве составной части. Каждый из
названных признаков имеет различное значение.
Вина - определенная форма психического отношения лица к совершаемому им
общественно опасному деянию - составляет ядро субъективной стороны преступления, но не
исчерпывает полностью ее содержания. Она является обязательным признаком любого
преступления, что недвусмысленно вытекает из ст. 5, ч. 1 ст. 14 и ч. 1 ст. 24 УК РФ,
следовательно, при отсутствии вины нет и состава преступления. Однако вина не содержит в
себе ответа на вопросы, почему и для чего виновный совершил преступление. Это
устанавливается с помощью таких признаков субъективной стороны преступления, как
мотив и цель.
Мотив преступления - это обусловленное определенными потребностями внутреннее
побуждение, которым виновный руководствовался при совершении преступления. Цель
представляет собой субъективный образ желаемого результата действия или деятельности2,
т.е. идеальную мысленную модель будущего конечного результата, к достижению которого
стремится субъект преступления. Ни мотив, ни цель не входят в содержание психического
отношения лица к совершаемому им общественно опасному деянию и его последствиям, они
лежат вне сферы интеллекта и воли как элементов вины. Мотивы и цели составляют базу,
психологическую основу, на которой рождается вина. Как верно отмечается в юридической
литературе, «содержание самой вины во многом определяется как мотивом, так и целью
преступления. Без уяснения мотива и цели совершаемого невозможно порой отличить одно
преступление от другого, непреступного или даже социально полезного и желательного
для общества поведения»3. Как компоненты психической деятельности лица в связи с
совершением преступления, т.е. как мотивы и цели преступления, они трансформируются
из непреступных мотивов и целей поведения, безразличного для уголовного права, и в
1
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 57-58.
См.: Платонов К.К. Краткий словарь системы психологических понятий. - М., 1984. - С. 164.
3
Якушин В.А. Субъективное вменение и его значение в уголовном праве. - Тольятти, 1998. - С. 170.
2
91
этом смысле имеют допреступное происхождение. Этого нельзя сказать о вине, которая не
существует до и вне преступления. Как уголовно-правовое явление (как психическое
отношение к совершаемому общественно опасному деянию) вина возникает и проявляется
лишь в момент совершения преступления. Рождаясь на основе уже существующих мотивов
и целей, она не включает их в себя в качестве составных элементов. Мотивы и цели
преступления, не входя в содержание вины, формируют такое психическое отношение
лица к деянию и его последствиям, в котором проявляется сущность вины.
В литературе высказывалось суждение о том, что субъективная сторона преступления
включает и такие признаки, как эмоции, аффект и заведомость1. Однако анализ их
психологической сущности и юридического значения свидетельствует о том, что в
содержание вины они не входят.
Эмоции не являются элементом психического отношения лица к общественно
опасному деянию, а означают психические переживания, которые могут испытываться
до, во время или после совершения преступления. Чаще всего они не имеют
юридического значения. Это особенно относится к эмоциям, переживаемым после
совершения преступления. Но и в тех случаях, когда эмоции имеют значение для
оценки психологического содержания преступления, они не являются самостоятельным
признаком субъективной стороны преступления. «Эмоции, вызывающие желания,
хотения и страсти, являются энергетическим компонентом мотива»2, т.е. могут
способствовать возникновению, формированию мотива. В отдельных случаях, учитывая
большое мотивообразующее значение эмоций, законодатель придает им значение
фактора, смягчающего наказание. Например, обстоятельством, смягчающим наказание,
может признаваться сильный испуг (совершение преступления под влиянием угрозы). Но
и в этом случае эмоции в большей мере выражают социальную, нежели юридическую
характеристику и относятся скорее к субъекту преступления, чем к его субъективной
стороне (характеризуют особенности психического состояния лица, а не его психическое
отношение к совершаемому им общественно опасному деянию). С учетом высказанных
соображений эмоции следует признать не юридическим признаком субъективной
стороны преступления, а социальным признаком, характеризующим личность виновного.
Аффект также не является элементом психического отношения к общественно
опасному деянию. Он представляет определенное психическое состояние действующего
1
См.: Дагель П.С. Понятие вины в советском уголовном праве // Материалы XIII конференции ДВГУ. Ч. IV. Владивосток, 1968. - С. 123; Практический комментарий к Уголовному кодексу РФ. - М., 2001. - С. 68-69.
2
Зелинский А.Ф. Криминальная мотивация хищений и иной корыстной преступной деятельности. - Киев, 1990.
- С. 19.
92
лица1, вызванное неблагоприятными внешними обстоятельствами, и имеет весьма
ограниченное юридическое значение (при убийстве и умышленном причинении тяжкого
или
средней
тяжести
вреда
здоровью).
Аффект
определяется
как
«бурный
и
кратковременный эмоциональный процесс, оказывающий влияние на сознание и
деятельность человека и сопровождающийся изменениями в деятельности двигательной,
эндокринной, сердечно-сосудистой и других систем организма»2. Хотя аффект, снижая
возможности человека осознавать фактический характер и, что более важно, социальное
значение своих действии и (или) руководить ими, и накладывает определенную окраску на
интеллектуальные и волевые процессы, протекающие в психике виновного, но элементом
этих процессов, образующих вину, не является. Точно так же как патологический аффект
исключает вменяемость, т.е. признак субъекта преступления, точно так же и
физиологический аффект, свидетельствуя о пониженных интеллектуальных и волевых
способностях человека, характеризует субъекта, а не субъективную сторону преступления.
Включение заведомости в число признаков субъективной стороны преступления
также не является обоснованным. Заведомость - это не самостоятельный элемент
психической деятельности человека. Термин «заведомость» представляет собой особый
технический прием, применяемый для характеристики субъективной стороны преступления.
Он означает способ указания в законе на то, что субъекту при совершении деяния было заранее
известно (ведомо) о наличии тех или иных обстоятельств, имеющих существенное значение
для квалификации преступления или для назначения наказания, т.е. он достоверно знал об
этих обстоятельствах.
Таким образом, содержание субъективной стороны преступления исчерпывается
тремя признаками: виной, мотивом и целью, которые органически связаны между собой,
взаимозависимы
и
взаимообусловлены. Между виной и прочими компонентами
субъективной стороны преступления существует тесная связь, не исключающая, правда,
самостоятельного юридического значения каждого отдельного признака. В отличие от
вины, являющейся необходимым признаком любого состава преступления, мотив и цель
характеризуют составы лишь некоторых преступлений, входя в них в качестве обязательных
или квалифицирующих признаков либо обстоятельств, смягчающих или отягчающих
наказание.
Субъективная сторона преступления имеет важное юридическое значение.
Во-первых, являясь элементом состава преступления, она представляет собой часть
основания уголовной ответственности и, следовательно, отграничивает преступное
1
См.: Ситковская О.Д., Конышева Л.П., Коченов М.М. Новые направления судебно-психологической
экспертизы. - М., 2000. - С. 44-58.
2
Ситковская О.Д. Аффект. Криминально-психологическое исследование. - М., 2001. - С. 34.
93
поведение от непреступного. Так, не может быть признано преступлением причинение
каких бы то ни было вредных последствий без вины либо неосторожное совершение
деяния, которое по закону является наказуемым только при умышленном совершении, а
также совершение деяния без указанной в законе цели либо по иным, чем указано в законе,
мотивам.
Например,
отсутствие
цели
подрыва
экономической
безопасности
и
обороноспособности Российской Федерации исключает ответственность за диверсию (ст.
281 УК РФ), а при отсутствии корыстной или иной личной заинтересованности, т.е.
указанного
в
законе
мотива
отсутствует
состав
злоупотребления
должностными
полномочиями (ст. 285 УК РФ).
Во-вторых, по признакам субъективной стороны отграничиваются друг от друга составы
преступлений, сходные по объективной стороне. Так, по формам вины различаются убийство
(ст.ст. 105-108 УК РФ) и причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ); по наличию
или отсутствию цели нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо
оказания воздействия на принятие решений органами власти терроризм (ст. 205 УК РФ)
отличается от посягательств на личность или на собственность; по содержанию мотивов
умышленное причинение средней тяжести или легкого вреда здоровью (ст.ст. 112 или 115 УК
РФ) отграничивается от хулиганства (ст. 213 УК РФ).
В-третьих, содержанием субъективной стороны в значительной мере определяется
степень общественной опасности как совершенного деяния, так и субъекта преступления, а
значит - характер ответственности и размер наказания. Поэтому Пленум Верховного Суда РФ в
постановлениях «О судебном приговоре», «О судебной практике по делам об убийстве (ст.
105 УК РФ)», «О практике назначения судами уголовного наказания», «О практике
назначения судами видов исправительных учреждений» и др. подчеркивал необходимость
тщательно исследовать содержание и направленность умысла, мотивы и цели преступления,
проводить необходимое различие между преступлениями, совершенными умышленно и по
неосторожности1.
5. Вина, мотив и цель в квалификации преступлений
Можно
выделить
несколько
направлений,
по
которым
вина
влияет
на
квалификацию преступлений.
В действующем уголовном законодательстве имеются составы преступлений с так
называемой альтернативной формой вины, т.е. преступлений, совершение которых возможно
как умышленно, так и по неосторожности. Каждый раз при применении норм о таких
1
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 62.
94
преступлениях суду в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ необходимо решать вопрос о
том, с какой формой вины было совершено преступление в конкретном случае, ибо от ответа
на него зависит целый ряд последствий правового характера (например, установление
рецидива преступлений, определение вида исправительного учреждения и режима
отбывания наказания в виде лишения свободы и т.д.), хотя квалификация преступления от
формы вины и не зависит. Кроме того, во многих нормах не используются признаки, с
помощью которых можно однозначно определить форму вины, поэтому в теории
уголовного права вопрос о формах вины в ряде составов преступлений носит
дискуссионный характер, а практика применения этих норм отличается большими
разночтениями.
Важнейшим направлением, по которому вина влияет на квалификацию преступления,
является зависимость квалификации преступления от формы вины.
Ответственность за некоторые преступления в уголовном законе дифференцируется в
зависимости от того, с какой формой вины совершено деяние. Так, за убийство, умышленное
причинение тяжкого вреда здоровью, за умышленное уничтожение или повреждение
чужого имущества предусмотрена ответственность специальными нормами с достаточно
суровыми санкциями, а за эти же деяния, но совершенные по неосторожности, назначается
менее строгое наказание по другим нормам. Следовательно, в этих случаях форма вины
определяет квалификацию за деяния, неразличимые по объективным признакам.
Например, рабочие подсобного хозяйства К. и 3. после распития спиртных напитков, в
котором принимал участие и начальник подсобного хозяйства С., решили искупать
последнего в реке по существующим в деревне обычаям. Они столкнули С., который к
этому времени был в состоянии сильного опьянения, с деревянных мостков в воду. Он
некоторое время плыл по реке, а потом утонул. В результате неверной оценки
субъективной стороны этого преступления Горьковский областной суд осудил К. и 3. за
убийство из хулиганских побуждений. Рассмотрев дело по кассационным жалобам,
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР указала, что вывод об
умышленном характере совершенного преступления областной суд сделал «без должного
учета конкретных обстоятельств дела, взаимоотношений потерпевшего и виновных,
намерений и всей обстановки происшедшего», поскольку «К. и З., сталкивая С. в воду, не
предвидели его гибели, хотя при сложившейся ситуации должны были и могли предвидеть,
что в результате их действий могут наступить указанные последствия»1. На этом основании
Судебная коллегия квалифицировала описанное преступление как причинение смерти по
неосторожности.
1
Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1986. - № 5. - С. 6.
95
Форма вины оказывает определяющее влияние на квалификацию преступления и
в том случае, если деяние совершается без умысла, необходимого для привлечения к
уголовной ответственности за причинение фактически наступивших последствий. Так,
Чертановским межмуниципальным судом г. Москвы М. был осужден по ст. 115 УК
РФ за то, что в ходе ссоры нанес удар по лицу Б., которая, падая, ударилась головой о
стену, что повлекло причинение легкого вреда ее здоровью по признаку кратковременного
расстройства здоровья.
По
протесту
заместителя
Председателя
Верховного
Суда
РФ
Президиум
Московского городского суда переквалифицировал деяние на ст. 116 УК РФ, указав на
отсутствие оснований для утверждения, что умыслом М. охватывалось причинение таких
повреждений. Данные последствия наступили по неосторожности М., но, поскольку УК РФ
не предусматривает уголовной ответственности за причинение легкого вреда здоровью по
неосторожности, его деяние надлежит квалифицировать как совершение насильственных
действий, причинивших физическую боль, но не повлекших причинения легкого вреда
здоровью1.
Для квалификации умышленных преступлений большое значение имеет не только
форма вины, но и направленность умысла, под которым следует понимать обусловленную
определенными побуждениями мобилизацию волевых усилий субъекта на причинение
определенных общественно опасных последствий конкретными способами.
Квалификация преступлений непосредственно зависит от направленности умысла
на определенный объект в случаях, когда совершенные действия могут иметь
неодинаковое юридическое значение.
Так, сообщение заведомо ложных сведений о якобы совершенном другим лицом
тяжком или особо тяжком преступлении может составлять признаки либо клеветы (ч. 3 ст.
129 УК РФ), либо заведомо ложного доноса (ч. 2 ст. 306 УК РФ). Решающим критерием
квалификации здесь является направленность умысла, поскольку клевета, соединенная с
обвинением в совершении преступления, отличается от заведомо ложного доноса тем, что
при последнем умысел виновного направлен на привлечение потерпевшего к уголовной
ответственности, а при клевете - на унижение его чести и достоинства.
Неправильное установление направленности умысла на определенный объект на
практике иногда влечет необоснованное вменение состава преступления, совершение которого
не входило в намерение виновных. Так, Му-в и Мо-в были осуждены за убийство из
корыстных побуждений и разбой, совершенный по предварительному сговору группой
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2001. - № 4. - С. 16-17.
96
лиц с применением предметов, используемых в качестве оружия. Преступление было
совершено при следующих обстоятельствах.
Договорившись между собой об обманном завладении квартирой, а при неудачном
исходе этой попытки - убить хозяина квартиры, виновные для реализации своего плана
предложили потерпевшему продать им квартиру, но последний отказался. После этого
осужденные вместе с потерпевшим приехали на берег реки, где распивали спиртные
напитки. Когда потерпевший уснул, они нанесли ему несколько ударов камнями по голове,
от чего наступила смерть. Осужденные завладели ключами от квартиры потерпевшего и
впоследствии пытались продать ее разным лицам. Исключая из приговора осуждение за
разбой, Президиум Верховного Суда РФ указал, что «умысел осужденных был направлен
исключительно на лишение потерпевшего жизни с целью последующего завладения
квартирой, но не путем разбойного нападения». Кроме того, осужденные заранее
предполагали распорядиться квартирой потерпевшего путем мошенничества1.
Направленность
умысла
имеет
определяющее
значение
при
квалификации
преступлений, связанных с посягательством на личность, и для их отграничения от
иных преступлений, сходных по объективным признакам.
Неправильная оценка направленности умысла на определенный объект влечет
ошибочную квалификацию преступления. Но направленность умысла может определять
квалификацию
преступления
и
в
том
случае,
когда
уголовная
ответственность
дифференцируется в законе в зависимости от количественной характеристики причиненного
вреда2.
Квалификация преступления нередко зависит от направленности умысла на
причинение вреда избранному объекту определенным способом. Эта зависимость наглядно
проявляется при квалификации хищения, ответственность за которое дифференцируется в
законе по формам хищения, т.е. по способу незаконного завладения имуществом.
Квалификация преступлений может зависеть и от направленности умысла на
совершение деяния конкретным способом, имеющим значение не обязательного, а
квалифицирующего признака.
В соответствии с действующим законодательством кража, грабеж и разбой считаются
совершенными при отягчающих обстоятельствах, если они совершены с проникновением в
помещение или иное хранилище либо в жилище. Для квалификации преступлений по
соответствующим статьям УК необходимо установить, что умысел виновного был
направлен на совершение деяния именно этим способом. Между тем Верховный Суд
1
2
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 10. - С. 7-8.
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1989. - № 6. - С. 8-9.
97
РСФСР в качестве серьезного недостатка отметил, что «суды не во всех случаях выясняют
направленность умысла виновного, оказавшегося в жилище», и поэтому неправильно
квалифицируют хищение как совершенное с проникновением, тогда как виновный вошел в
помещение без цели хищения и умысел на это преступление у него возник уже в момент
пребывания там»1.
Направленность умысла на совершение деяния определенным способом нередко
влияет на квалификацию преступлений против личности. Так, УК относит к
квалифицированным видам убийства, в частности, убийство, совершенное с особой
жестокостью (п. «д» ч. 2 ст. 105). В соответствии с разъяснением, содержащимся в п. 3
постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве
(ст. 105 УК РФ)» от 27 января 1999 г., «при решении вопроса о направленности умысла
следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в
частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных
повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также
предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их
взаимоотношения»2. О направленности умысла на причинение потерпевшему особых
страданий как квалифицирующем признаке убийства в п. 8 данного постановления
указано: «Признак особой жестокости наличествует, в частности, в случаях, когда перед
лишением или в процессе совершения убийства к потерпевшему применялись пытки,
истязания или совершалось глумление над жертвой либо когда убийство совершено
способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых
страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование
мучительно действующего яда, сожжение человека заживо, длительное лишение пищи,
воды и т.п.)»3.
Обращает на себя внимание вторая часть приведенного разъяснения, в которой
подчеркивается субъективная направленность деяния на причинение потерпевшему особых
страданий: убийство признается совершенным с особой жестокостью, если виновный
намеренно причинил потерпевшему особые страдания, т.е. избранный способ лишения
жизни заведомо был связан с такими страданиями. Это правило полностью относится и к
убийству, совершенному общеопасным способом, под которым «следует понимать такой
способ умышленного причинения смерти, который заведомо для виновного представляет
опасность для жизни не только потерпевшего, но хотя бы еще одного лица (например, путем
1
Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1986. - № 2. - С. 14.
Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным
делам. - М., 1999. - С. 533.
3
Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным
делам. - М., 1999. - С. 534.
2
98
взрыва, поджога, производства выстрелов в местах скопления людей, отравления воды и
пищи, которыми, помимо потерпевшего, пользуются другие люди)»1, т.е. убийство, при
котором умысел направлен на причинение смерти конкретному человеку именно
способом, представляющим реальную опасность для жизни и других лиц.
Некоторыми учеными высказывалась мысль о том, что на квалификацию может
оказывать влияние вид умысла2.
В связи с этим следует подчеркнуть: ни в действующем уголовном законодательстве,
ни в теории уголовного права не имеется никаких оснований для различной квалификации
оконченного преступления в зависимости от того, совершено ли оно с прямым или
косвенным умыслом. Умышленное причинение крупного ущерба путем осознанного
нарушения правил безопасности или эксплуатации железнодорожного, воздушного или
водного транспорта, независимо от вида умысла, должно квалифицироваться по ч. 2 ст.
167 УК РФ (по признаку совершения деяния общеопасным способом), а умышленное
причинение средней тяжести или тяжкого вреда здоровью либо смерти при таких же
обстоятельствах - по ст.ст. 111, 112 или 105 УК РФ. Точно так же доведение до
самоубийства квалифицируется по ст. 110 УК РФ при любой форме вины. Независимо от
вида умысла, оно ни при каких обстоятельствах не может быть признано убийством,
поскольку отсутствует объективная сторона последнего. Вид умысла может оказывать
влияние на квалификацию только неоконченных преступлений3.
Отрицая влияние вида умысла (прямого или косвенного) на квалификацию
преступления, следует вместе с тем признать, что на квалификацию преступления влияет
вид
умысла,
определяемый
степенью
определенности
представлений
субъекта
о
существенных объективных свойствах деяния. Речь идет об альтернативном и неопределенном
(неконкретизированном) умысле.
Совершенные с альтернативным умыслом преступления должны квалифицироваться в
зависимости от фактически причиненных последствий. Так, лицо, наносящее проникающее
ножевое ранение в грудь, действует с альтернативным умыслом, если с равной долей
вероятности предвидит любое из двух возможных последствий: смерть или тяжкий вред
здоровью. Его действия должны квалифицироваться как умышленное причинение тех
последствий, которые фактически наступили. В литературе высказывалась и точка зрения,
1
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 3. - С. 3.
См.: Уголовное право. Общая и Особенная часть. - М., 1969. - С. 278; Советское уголовное право. Особенная
часть. - М., 1988. - С. 161; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.В. Наумова.
- М., 1996. - С. 299; Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР. - М., 1994; Уголовный кодекс Российской
Федерации. Научно-практический комментарий. - Ярославль, 1994. - С. 325; Уголовное право. Особенная часть.
Ч. 1. - СПб., 1995. - С. 101; Российское уголовное право. Особенная часть / Под ред. В.И. Кудрявцева и А.В.
Наумова. - М., 1997. - С. 58.
3
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 161-162.
2
99
согласно которой преступления, совершенные с альтернативным умыслом, следует
квалифицировать как покушение на причинение наиболее тяжких последствий из числа тех,
которые охватывались сознанием виновного1. Ошибочность данной точки зрения обусловлена
тем, что она исходит из необоснованной презумпции, будто воля субъекта направлена на
достижение более тяжких последствий из числа охватываемых его умыслом. Но если бы это
было так, то умысел был бы не альтернативным, а простым определенным.
Преступления, совершенные с неопределенным умыслом, следует квалифицировать как
умышленное причинение тех последствий, которые фактически были причинены.
Так, X. был осужден к шести годам лишения свободы за покушение на убийство А.
Кассационная инстанция переквалифицировала совершенное деяние как покушение на
убийство в состоянии аффекта и снизила наказание. Президиум Верховного Суда РСФСР,
рассмотрев дело по принесенному в порядке надзора протесту заместителя Генерального
прокурора, указал следующее. Осужденный и потерпевший находились в дружеских
отношениях, ссора между ними возникла случайно, и ее инициатором был сам потерпевший,
который в процессе ссоры ударил X. кулаком по переносице и ногой в пах. После этого X.
выхватил нож и нанес им потерпевшему два удара: один - в грудь, а второй - в спину, после
чего драка прекратилась, и X. не предпринимал никаких попыток лишить потерпевшего
жизни. Напротив, собранные по делу доказательства указывают на то, что X., находясь в
состоянии
сильного
душевного
волнения,
вызванного
насилием
со
стороны
потерпевшего, нанес ему ножевые ранения, действуя с неопределенным умыслом. Поэтому
его деяние должно квалифицироваться в зависимости от фактически наступивших
последствий, т.е. как умышленное причинение тяжкого телесного повреждения2.
Следует иметь в виду, что «в процессе уголовно-правовой квалификации преступления
мотив и цель учитываются лишь в умышленных преступлениях... В неосторожных
преступлениях мотив и цель не оказывают влияния на квалификацию преступления»3.
Законодатель включает данные признаки субъективной стороны только в состав
умышленных преступлений, но никогда не указывает на мотив при описании не только
неосторожных преступлений, но даже и тех, которые могут совершаться как умышленно, так
и по неосторожности. При этом мотиву и цели умышленных преступлений законодатель
может придавать различные значения.
Во-первых,
их
наличие
иногда
рассматривается
как
необходимое
условие
наступления уголовной ответственности за деяние, которое без указанных в законе мотива
или цели не является преступлением. Во-вторых, мотив и цель могут играть роль признака,
1
См.: Селезнев М. Умысел как форма вины // Российская юстиция. - 1997. - № 3. - С. 11.
См.: Практика прокурорского надзора при рассмотрении судами уголовных дел. - М., 1987. - С. 30-31.
3
Куринов Б.А. Квалификация транспортных преступлений. - М., 1965. - С. 116.
2
100
по которому один состав преступления отграничивается от другого. И, наконец, в-третьих,
мотив и цель могут выполнять функцию квалифицирующего признака, т.е. отягчающего
обстоятельства, введенного в диспозицию уголовно-правовой нормы и повышающего
ответственность.
Первое из перечисленных значений мотива и цели проявляется случаях, когда эти
признаки введены в диспозицию уголовно-правовой нормы в качестве конститутивного
элемента состава вступления. При этом возможны два юридико-технических способа их
введения в состав преступления. Первый способ характеризуется тем, что либо при
определении родового понятия, либо при описании преступления законодатель прямо
указывает на мотив и цель деяния (корыстная цель при хищении чужого имущества примечание 1 к ст. 158 УК РФ, цель подрыва экономической безопасности и
обороноспособности при диверсии - ст. 281 УК РФ, отказ в приеме женщины на работу
по мотиву ее беременности - ст. 145 УК РФ). Казалось бы, при таком способе указания на
мотив или цель толкование уголовно-правовой нормы не может быть различным. Тем не
менее, отдельными учеными оспаривается обязательность признака, прямо указанного в
законе1.
Способ прямого указания на мотив или цель преступлении является более
распространенным и более предпочтительным, поскольку он не оставляет возможности для
разночтений в толковании правовой нормы), но, к сожалению, не единственным. В ряде
случаев законодатель прямо не формулирует цель или мотив преступления, но
подразумевает их. Так, в ст. 313 УК РФ не названа цель деяния, хотя в теории уголовного
права и судебной практике господствует мнение, что обязательным признаком состава побега
из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи является цель уклонения от
исполнения наказания или от избранной меры пресечения2. Хотя при описании похищения
человека в ст. 126 УК РФ не называется цель деяния, Верховный Суд РФ подчеркнул, что
«одним из признаков объективной стороны данного преступления является изъятие и
перемещение потерпевшего с целью последующего удержания в другом месте»3. При
законодательном описании хулиганства не указан мотив этого преступления, хотя в науке и
судебной практике единодушно признается, что это деяние квалифицируется как хулиганство
только тогда, когда оно совершается по мотивам неуважения к обществу и общественному
порядку.
1
См.: Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство. Опыт критического анализа. - СПб., 2000. - С.
230-232.
2
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1994. - № 6. - С. 6-7.
3
Там же. - 2001. - № 10. - С. 18.
101
Мотивы и цели преступления всегда конкретны и, как правило, формулируются в
диспозициях норм Особенной части УК: цель завладения имуществом, цель скрыть другое
преступление или облегчить его совершение, цель подрыва экономической безопасности и
обороноспособности РФ и т.д.; мотивы корыстные, садистские, хулиганские, кровной мести
и т.п. Но иногда законодатель дает обобщенную характеристику мотивов как личной
заинтересованности, в двух случаях - как низменных (ст.ст. 153 и 155 УК РФ). В
подобных случаях деяние может квалифицироваться по соответствующим статьям УК
только тогда, когда точно установлено содержание мотива и обоснован вывод о том, что
мотив носит характер личной заинтересованности либо является низменным.
Отсутствие мотива или цели, которые служат необходимой предпосылкой
уголовной ответственности, исключает ее в силу отсутствия состава преступления. Так,
президиум Горьковского областного суда отменил приговор народного суда и прекратил за
отсутствием состава преступления уголовное дело в отношении Ж. на том основании, что,
будучи начальником сводной автоколонны, направленной в Омскую область на
сельскохозяйственные работы, Ж. обменял запасные части к автомашинам на бензин,
чтобы не допустить простоя автомашин и обеспечить их отправку в г. Горький после
окончания
уборочных
необходимостью,
и
заинтересованности,
работ.
Ж.
что
Следовательно,
при
этом
является
не
его
имел
обязательным
действия
корыстной
признаком
были
или
состава
высказаны
иной
личной
должностного
1
злоупотребления .
Надлежащая оценка мотива и цели необходима для правильной квалификации и в тех
случаях,
когда
законодатель
с
их
помощью
конструирует
специальные
составы
преступлений, сходные с другими по объективным признакам.
Ошибка суда первой инстанции была исправлена Краснодарским краевым судом,
Судебная коллегия которого, изменяя приговор по делу Р., осужденного по п. «в» ч. 4
ст. 162 и п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, указала, что желание забрать принадлежащие Д. вещи
возникло у Р. после совершения им убийства, поэтому его действия должны быть
квалифицированы по ч. 1 ст. 161 и по ч. 1 ст. 105 УК РФ2.
Наиболее
распространенными
в
судебной
практике
ошибками
являются
неосновательное вменение составов преступления с квалифицирующими признаками либо,
наоборот, вменение составов преступления без таких признаков при их фактическом
наличии в случаях, когда роль квалифицирующих признаков играют мотив и цель деяния.
1
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1988. - № 12. - С. 10-11.
Уголовное дело № 200018 // Архив Краснодарского краевого суда за 1999 г. Цит. см.: Рарог А.И. Указ. соч. С. 189.
2
102
Поскольку мотив преступления как квалифицирующий признак имеет достаточно
широкое распространение в Особенной части УК, суды должны устанавливать мотив
преступления по каждому делу об умышленном преступлении. Например, в ч. 2 ст. 105 УК
РФ
мотив
в
пяти
случаях
определяет
квалификацию
преступления,
поэтому
неустановление судом мотива убийства является безусловным основанием изменения
квалификации преступления. Но и неверное установление мотива преступления либо вывод
о нем, не вытекающий из установленных судом фактических обстоятельств, также влечет
изменение приговора в силу неправильного применения уголовного закона.
Особенно часто суды без достаточных оснований усматривают в преступлениях
хулиганские мотивы.
Ошибочный приговор был вынесен Останкинским межмуниципальным судом г.
Москвы по делу С., который был осужден по ч. 2 ст. 213 УК РФ за то, что ночью, находясь
в кафе, он из хулиганских побуждений грубо нарушил общественный порядок, произвел
три выстрела из огнестрельного оружия в дежурившего в кафе охранника, причинив ему
средней тяжести вред здоровью.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала такую
квалификацию ошибочной. Как усматривается из материалов дела, С. произвел выстрелы в
ноги потерпевшего не из хулиганских побуждений, а в связи с тем, что в ответ на его просьбу
впустить его в кафе для поиска утерянной во время ссоры с другим посетителем золотой
цепочки охранники применили резиновые дубинки и прогнали его. Общественный порядок
С. не нарушил, так как в момент совершения деяния посетителей и сотрудников в кафе не
было, в зале находились лишь виновный и потерпевший. Установленные обстоятельства
указывают на то, что С. причинил средней тяжести вред здоровью не из хулиганских
побуждений, а из мести за неправомерные действия потерпевшего, а значит, его действия
надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 112 УК РФ1.
При квалификации убийства как совершенного из хулиганских побуждений необходимо
руководствоваться разъяснением, данными Пленумом Верховного Суда РФ в п. 12
постановления «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» от 27 января
1999 г., согласно которому по п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ надлежит квалифицировать убийство,
совершенное на почве явного неуважения к обществу и общепринятым моральным нормам,
когда поведение виновного является открытым вызовом общественному порядку и
обусловлено
желанием
противопоставить
себя
окружающим,
продемонстрировать
пренебрежительное к ним отношение. Убийство из хулиганских побуждений означает, что
хулиганский мотив реализовался только и исключительно в умышленном лишении жизни
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2001. - № 9. - С. 17.
103
другого человека. Если же убийство совершено в процессе совершения хулиганских
действий либо после окончания таковых, то хулиганские действия не охватываются составом
убийства и должны дополнительно квалифицироваться по ст. 213 УК РФ.
Для отграничения убийства из хулиганских побуждений от убийства в ссоре или
драке (ч. 1 ст. 105 УК РФ) нужно установить, кто из участников драки или ссоры явился ее
инициатором и не был ли конфликт спровоцирован виновным для использования его в
качестве повода для убийства. Если зачинщиком ссоры или драки был потерпевший либо
конфликт возник из-за неправомерных либо аморальных действий потерпевшего, убийство
не может квалифицироваться как совершенное из хулиганских побуждений.
Одним из самых распространенных мотивов, который в действующем УК выполняет
функцию как обязательного, так и квалифицирующего признака, является корыстный мотив.
К сожалению, законодатель для его обозначения прибегает к различным терминам: в одних
нормах говорится о корыстном мотиве, в других - о корыстных побуждениях, в третьих - о
корыстной заинтересованности, а в определении хищения (примечание 1 к ст. 158 УК РФ)
корыстный мотив подменен корыстной целью. Вполне обоснованным представляется во всех
подобных случаях использовать термин «мотив».
В идеале содержание корыстного мотива, впрочем, как и любого другого оценочного
признака, должно раскрываться в самом уголовном законе. Поскольку в российском УК
понятие корыстного мотива не раскрывается, правильное его применение для квалификации
преступлений должно опираться на разъяснение, данное Пленумом Верховного Суда РФ
в постановлении «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» от 27
января 1999 г. В соответствии с ним корыстный мотив означает стремление получить
материальную выгоду для себя или других лиц (в виде денег, имущества или прав на его
получение, прав на жилплощадь и т.п.) или избавиться от материальных затрат (возврат
имущества, оплата услуг, выполнение имущественных обязательств, уплата алиментов и
др.)1.
При квалификации преступлений по нормам, включающим корыстный мотив,
необходимо установить, что корыстные побуждения возникли у виновного до начала
совершения преступления, что они, следовательно, послужили психологической причиной
квалифицируемого деяния. Квалификация определяется наличием корыстного мотива в
момент убийства и не зависит от того, получил ли виновный фактическую выгоду от
совершенного преступления.
1
См.: Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по
уголовным делам. - М., 1999. - С. 535.
104
Для применения п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ необходимо уяснить соотношение между
названными в нем квалифицирующими признаками. Дело в том, что в названном пункте
упоминаются пять самостоятельных, хотя и связанных между собой квалифицирующих
признаков. Не учитывая этого обстоятельства, суды нередко указывают в приговоре на
корыстные побуждения как на обязательный признак, сопутствующий всем другим
указанным в этом пункте признакам.
Так, в приговоре по делу Ч., Б. и Т. суд указал, что виновные совершили убийство по
найму и из корыстных побуждений. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного
Суда РФ, изменяя приговор, указала, что «убийство по найму... является по существу
убийством из корыстных побуждений, в связи с чем, квалификация содеянного Б. и Т. как
убийства из корыстных побуждений излишняя и подлежит исключению из приговора»1.
Аналогичную позицию заняла Военная коллегия Верховного Суда РФ, которая в своем
определении по делу Ч. указала, что, поскольку разбой является корыстным преступлением,
при квалификации убийства, сопряженного с разбоем, не требуется дополнительно указывать
такой квалифицирующий признак, как совершение убийства из корыстных побуждений 2.
Приведенные теоретические соображения и примеры из судебной практики позволяют
утверждать, что преступление может быть квалифицировано как совершенное из корыстных
побуждении в тех случаях, когда его психологической причиной послужило стремление
к извлечению материальной выгоды лично для себя или для других лиц, благосостояние
которых не безразлично для виновного, а также в случаях передачи похищенного лицам,
перед которыми у виновного до этого имелись имущественные обязательства, или которые в
силу получения имущества от виновного становились его должниками.
Определенные сложности при квалификации преступлений представляют нормы УК, в
которых фактический мотив преступления не обозначен ни этим термином, ни словом
«побуждения», а скрыт за формулировкой, что преступление совершено «в связи» с той или
иной правомерной деятельностью потерпевшего.
Например, п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, п. «б» ч. 2 ст. 111 УК РФ, п. «б» ч. 2 ст. 112 УК
РФ, п. «б» ч. 2 ст. 117 УК РФ предусматривают совершение преступления в отношении лица
(или его близких) в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или
выполнением общественного долга. В ст.ст. 296 и 298 УК РФ говорится о совершении
преступлений в отношении лиц, участвующих в отправлении правосудия, в связи с
рассмотрением дел или
материалов в
суде, с производством предварительного
расследования либо исполнением судебных актов. В ст. 318 УК РФ предусматривается
1
2
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 1. - С. 8.
См.: Там же.
105
применение насилия в отношении представителя власти или его близких в связи с
исполнением им своих должностных обязанностей. Для уяснения характера связи
преступления с правомерными действиями потерпевшего, для раскрытия содержания
мотива и цели данных преступлений можно обратиться к нормам уголовного права, в
которых мотивы и цели преступлений, связанные с правомерными действиями
потерпевшего, обозначены более определенно.
Так, в ст.ст. 277, 295 и 317 УК РФ установлена ответственность за посягательство на
жизнь государственного или общественного деятеля, лица, осуществляющего правосудие
или предварительное расследование, а также сотрудника правоохранительного органа или
контролирующего
органа
в
целях
воспрепятствования
законной
деятельности
потерпевших или по мотиву мести за такую деятельность. Именно такое понимание цели и
мотива преступления составляет основное содержание цели и мотива преступлений,
совершаемых в связи с правомерными действиями потерпевшего. Однако следует иметь в
виду, что совершение преступления в связи с правомерными действиями потерпевшего кроме
цели воспрепятствовать законным действиям потерпевшего охватывает также цель изменить
характер действий потерпевшего в интересах виновного или представляемых им лиц.
Цели скрыть другое преступление и облегчить его совершение (п. «к» ч. 2 ст. 105 УК
РФ) - это два самостоятельных квалифицирующих признака.
Цель скрыть другое преступление означает стремление утаить от правоохранительных
органов факт совершения самим осужденным или другим лицом любого преступления
независимо от его тяжести. В этом случае потерпевшим может оказаться любое лицо,
которое стало свидетелем случившегося или узнало о совершенном преступлении из любых
источников. Причем укрываемое преступление может быть совершено не обязательно до
убийства1, убийство с целью скрыть другое преступление может быть совершено в процессе
или даже перед началом совершения укрываемого преступления. Разумеется, это
преступление должно квалифицироваться самостоятельно, независимо от ответственности
за убийство.
Цель облегчить совершение другого преступления означает стремление создать
необходимые условия для совершения другого преступления (независимо от его характера и
тяжести) и всегда предшествует ему. При этом не имеет значения, кем конкретно, самим
убийцей или другим лицом, предполагается совершение этого другого преступления. Если
оно относится к категории тяжких или особо тяжких преступлений (ч. 2 ст. 30 УК РФ), то
убийство само по себе означает приготовление к совершению другого преступления и
образует совокупность преступлений, если другое преступление так и не было совершено.
1
См.: Красиков А.Н. Преступления против права человека на жизнь. - Саратов, 1999. - С. 110.
106
Мотив национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды (п. «л» ч. 2 ст.
105 УК РФ) включен в перечень квалифицирующих признаков убийства и некоторых других
преступлений в соответствии со ст. 20 Международного пакта о гражданских и
политических правах и ст. 29 Конституции Российской Федерации, запрещающими любые
действия, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть
или вражду (хотя убийство по мотиву социальной ненависти или вражды, к сожалению,
не подпадает под п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ).
Национальная, расовая или религиозная ненависть означает устойчивую неприязнь ко
всем лицам другой национальности, или религии. А вражда по этим же признакам
означает состояние острого непримиримого конфликта между представителями разных
национальностей, рас или религий.
Убийство по мотивам национальной, расовой или религиозной ненависти или
вражды означает, что потерпевший вызывает у виновного неприязнь или враждебное
отношение не своими личными качествами или конкретными действиями, а именно как
представитель определенной нации, расы или религиозной конфессии. Для данного вида
квалифицированного убийства характерно, как правило, отсутствие конфликта личного
характера.
Убийство на почве кровной мести (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ) является пережитком
родового строя и универсальным средством разрешения конфликтов между родами или
семьями. Смысл этого обычая состоит в обязанности рода отомстить посредством пролития
крови за нанесенную роду обиду (за убийство, отказ жениться на невесте, изнасилование,
тяжкое оскорбление и т.д.). Предосудительность обычая кровной мести обусловлена тем, что
кровная вражда - состояние бесконечное, продолжающееся и после того, как оказался забытым
первоначальный повод к кровной вражде, а обязанность мстить перешла к далеким
потомкам первых кровников. Суть этого вида убийства заключается в лишении жизни
представителя враждебного рода не из личной неприязни, а «по обязанности», которая
переходит по нисходящей линии на мужчин рода, а при их отсутствии - на женщин. По п.
«л» ч. 2 ст. 105 УК РФ могут квалифицироваться только действия лица, принадлежащего к
роду, признающему обычай кровной мести, когда потерпевший принадлежит к другому роду,
состоящему в кровной вражде с родом виновного.
Убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего (п. «м» ч. 2 ст. 105
УК РФ) означает лишение жизни с намерением использовать изъятые у потерпевшего
органы или ткани любым образом - для трансплантации, продажи, ритуальных целей, в
пищу и т.д. Но если виновный предполагает в дальнейшем продать изъятые органы или
ткани, то убийство квалифицируется не только по п. «л», но и по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК
107
РФ. Для квалификации не имеет значения состояние здоровья потерпевшего (здоров ли
он, неизлечимо болен, является ли жертвой катастрофы и т.д.) и наличие его согласия на
изъятие у него органов или тканей при жизни или после смерти. Не влияет на квалификацию
и фактическая реализация цели, т.е. реальное использование тканей или органов
потерпевшего. Более того, убийство квалифицируется как совершенное с данным
квалифицирующим признаком даже в тех случаях, когда виновному по не зависящим от
него причинам не удалось изъять у убитого органы или ткани. Достаточно, чтобы эта цель
преследовалась виновным при совершении убийства.
Для правильной квалификации преступлений по мотиву и цели, имеющим значение
квалифицирующих признаков, важно решить вопрос о так называемой «конкуренции»
мотивов и целей.
В судебной практике иногда встречаются приговоры, в которых вместо констатации
мотива, установленного фактическими обстоятельствами дела, просто воспроизводится текст
соответствующего пункта ч. 2 ст. 105 УК РФ, например: «Убийство было сопряжено с
изнасилованием и совершено с целью скрыть другое преступление и облегчить его
совершение», хотя одна из двух названных целей исключает наличие второй.
Судебной практике известны дела, в которых убийство квалифицировалось как
совершенное из хулиганских побуждений и одновременно по мотивам мести потерпевшему
в связи с выполнением им своего служебного или общественного долга.
Правильной представляется позиция тех ученых, которые полагают, что возможность
квалификации преступления одновременно по двум мотивам, каждый из которых
выполняет
функцию
квалифицирующего
признака,
теоретически
не
обоснована.
Напротив, квалификация определяется тем мотивом, в пользу которого избран волевой
акт и принято решение1. Именно такое решение данной проблемы нашло свое закрепление
в постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве
(ст. 105 УК РФ)»: «По смыслу закона квалификация по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ
совершенного
виновным
убийства
определенного
лица с целью скрыть другое
преступление или облегчить его совершение исключает возможность квалификации этого же
убийства, помимо указанного пункта, по какому-либо другому пункту ч. 2 ст. 105 УК
РФ, предусматривающему иную цель или мотив убийства. Поэтому, если установлено, что
убийство потерпевшего совершено, например, из корыстных или из хулиганских
побуждений, оно не может одновременно квалифицироваться по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ»2.
1
См.: Наумов А.В. Мотивы убийства. - Волгоград, 1969. - С. 75; Бородин С.В. Квалификация преступлений
против жизни. - С. 80-81.
2
Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным
делам. - М., 1999. - С. 536.
108
Из положения о том, что мотивы в одном преступления не могут сочетаться, а находятся
в отношении конкуренции, исходит и судебная практика при рассмотрении конкретных
уголовных дел.
Так, отменяя приговор Московского областного суда с участием присяжных заседателей,
Президиум Верховного Суда РФ указал: «Как видно из материалов дела, Т. совершил
убийство О-вых с целью завладения их имуществом, т.е. из корыстных побуждений.
Поэтому его осуждение по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ из приговора исключено»1.
На недопустимость квалификации по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ убийств,
совершенных из корыстных побуждений, Президиум Верховного Суда РФ указал в своих
постановлениях по уголовным делам, последовательно придерживаясь мнения, что «по
смыслу
закона
умышленное
причинение
смерти
другому
человеку
надлежит
квалифицировать по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ в случаях, когда квалифицирующий признак
убийства с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение является
основным мотивом»2.
При описании ряда преступлений, в частности специальных видов убийства (ст.ст. 277,
295 и 317 УК РФ), законодатель вводит в качестве альтернативно-обязательных признаков
субъективной стороны либо цель воспрепятствования законной деятельности потерпевшего,
либо мотив мести за такую деятельность. В подобных случаях для квалификации
преступления по указанным и сходным нормам не требуется одновременного наличия и цели, и
мотива, указанных в диспозиции, а достаточно любого из этих двух признаков.
6. Ошибка в субъективной стороне и квалификация преступлений
С принципом субъективного вменения непосредственно связан вопрос о субъективной
ошибке. «Ошибка - это заблуждение лица относительно объективных свойств
общественно опасного деяния, которые характеризуют его как преступление. Иначе
говоря, это заблуждение лица относительно характера и степени общественной опасности
совершаемого деяния и его противоправности»3.
Классификации субъективных ошибок в уголовном праве уделяется много внимания.
Однако представляется, что для работников правоприменительных органов наиболее
приемлема
та
классификация,
которая
удовлетворяет
требованиям
практической
значимости. Поэтому можно отдать предпочтение делению субъективной ошибки на
юридическую и фактическую.
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2001. - № 2. - С. 12.
См.: Там же. - № 4. - С. 1.
3
Якушин В.А. Ошибка и ее уголовно-правовое значение. - Казань, 1988. - С. 35.
2
109
Юридическая ошибка - это заблуждение лица относительно юридической сущности и
юридических последствий совершаемого деяния. Различают следующие виды юридической
ошибки:
1) ошибочное представление о совершаемом деянии как о преступном, тогда как на самом
деле закон не относит его к преступлениям («мнимое преступление»). В подобных случаях
уголовная ответственность исключается, поскольку для нее нет объективного основания: не
совершено преступного деяния;
2) неверная оценка совершаемого деяния как непреступного, в то время как в
действительности оно предусмотрено законом в качестве преступления. Подобная ошибка
не исключает умышленной вины, ибо незнание закона не равнозначно непониманию
общественной опасности деяния и не может оправдать лицо, совершившее запрещенное
уголовным законом деяние;
3) заблуждение субъекта относительно юридических последствий совершаемого
преступления: о его квалификации, виде и размере наказания, которое может быть
назначено за совершение этого деяния. Данные обстоятельства не входят в предметное
содержание вины и не обязательно должны охватываться сознанием виновного, поэтому
их ошибочная оценка не исключает ни умысла, ни уголовной ответственности.
Итак, общее правило относительно значения юридической ошибки может быть
сформулировано
следующим
образом:
уголовная
ответственность
лица,
заблуждающегося
относительно юридических свойств и юридических последствий
совершаемого деяния, наступает в соответствии с оценкой этого деяния не
субъектом, а законодателем, следовательно, такая ошибка не влияет ни на форму вины,
ни на квалификацию преступления, ни на размер назначенного наказания. Однако из
этого правила может быть сделано исключение. Если лицо не знало и по
обстоятельствам дела не могло знать об установлении уголовно-правового запрета
(например, в силу пребывания в геологической партии в удаленной от населенных
пунктов местности) либо компетентное должностное лицо правоохранительных органов
разъяснило лицу, что его действия являются правомерными, то извинительный
характер юридической ошибки относительно противоправности деяния должен служить
основанием непривлечения к уголовной ответственности 1.
Фактическая
ошибка
-
это
заблуждение
лица
относительно
фактических
обстоятельств, являющихся объективными признаками состава данного преступления и
определяющих характер преступления и степень его общественной опасности. В
1
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 172-173.
110
зависимости от содержания неправильных представлений, т.е. от предмета неверных
восприятия и
оценок, принято различать
фактические ошибки
относительно:
1)
общественной опасности совершаемого деяния, 2) объекта посягательства, 3) причиняемых
последствий, 4) развития причинной связи, 5) обстоятельств, отягчающих наказание.
Ошибка относительно общественной опасности совершаемого деяния может быть
двоякого рода.
Во-первых, лицо неправильно оценивает свои действия как общественно опасные,
тогда как в силу каких-то неизвестных ему фактических обстоятельств деяние лишено
свойства общественной опасности. Например, лицо проникает на территорию склада и
«похищает» продукты, предназначенные к уничтожению в силу истечения срока их
годности. Подобная ошибка не влияет на форму вины, деяние остается умышленным, но
ответственность наступает не за оконченное преступление, а за покушение на него,
поскольку
преступное
намерение
не
было
реализовано
и
избранному
объекту
посягательства - отношениям собственности - ущерб фактически не причинен.
Во-вторых, лицо ошибочно считает свои действия правомерными, не осознавая их
общественной опасности. Подобное заблуждение обычно бывает обусловлено незнанием
каких-то важных фактических обстоятельств, относящихся к объективной стороне
преступления и придающих деянию общественно опасный характер. Такая ошибка устраняет
умысел, а если деяние является преступным только при умышленном его совершении, то
исключается и уголовная ответственность. Например, сбыт фальшивых денег лицом, которое
добросовестно считает эти деньги настоящими, не является преступлением из-за отсутствия
умысла. Но если законодатель признает деяние уголовно наказуемым при любой форме
вины, то незнание его общественной опасности не исключает ответственности за
неосторожное преступление, если лицо должно было и могло осознавать общественно
опасный характер совершаемого деяния и предвидеть его общественно опасные
последствия. Например, довольно распространенным видом ошибки относительно
общественной опасности деяния является так называемая мнимая оборона. За вред,
причиненный при мнимой обороне, уголовная ответственность не наступает «в тех
случаях, когда обстановка происшествия давала основание полагать, что совершается
реальное посягательство, и лицо, применившее средства защиты, не сознавало и не
могло сознавать ошибочности своего предположения»1, т.е. в случаях извинительной
ошибки относительно общественно опасного характера деяния. А поскольку причинение
смерти или серьезного вреда здоровью по закону наказуемо и при неосторожной форме
вины, то при наличии виновной ошибки относительно общественной опасности деяния
1
Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1984. - № 5. - С. 12.
111
уголовная ответственность может наступить, но не за умышленное, а за неосторожное
причинение вреда лицом, действующим в состоянии мнимой обороны, когда оно по
обстоятельствам дела должно было и могло осознавать мнимость посягательства и,
значит, общественную опасность своих «оборонительных» действий1.
Ошибка в объекте - это неправильное представление о социальной и юридической
сущности объекта посягательства и количестве объектов, которым фактически причиняется
вред. Возможны две разновидности подобной ошибки.
Во-первых, ошибка, означающая подмену объекта в сознании действующего лица:
ошибочно полагая, что деяние посягает на один объект, субъект на самом деле причиняет
вред другому объекту, не однородному с тем, который охватывался умыслом виновного.
Например, лицо, пытающееся похитить из аптечного склада наркотикосодержащие
препараты, фактически похищает лекарства, не содержащие наркотических веществ. При
подобного рода ошибке преступление должно квалифицироваться в соответствии с
направленностью умысла виновного. Однако нельзя не учитывать того, что объекту,
охватываемому умыслом виновного, фактически ущерб не был причинен. Чтобы привести в
соответствие эти два фактора (направленность умысла и причинение вреда не тому объекту,
на который объективно было направлено посягательство), при квалификации преступления
используется юридическая фикция: преступление, которое по своему фактическому
содержанию было доведено до конца, оценивается как покушение на намеченный
виновным объект (применительно к данным обстоятельствам - как покушение на хищение
наркотических средств). Так же должен решаться вопрос об оценке действий лица,
передавшего иностранному разведчику сведения, которые, по убеждению этого лица,
составляют государственную тайну, но на самом деле они составляют служебную тайну:
деяние должно квалифицироваться как покушение на разглашение сведений, составляющих
государственную тайну. Правило о квалификации преступлений, совершенных с данной
разновидностью ошибки в объекте, применяется только при конкретизированном умысле.
Вторая разновидность ошибки в объекте заключается в незнании обстоятельств,
которые изменяют социальную и юридическую оценку объекта в норме уголовного
закона. Так, беременность потерпевшей при убийстве или недостижение потерпевшей
возраста 18 либо 14 лет при изнасиловании существенно повышают общественную
опасность данных преступлений и служат квалифицирующими признаками. Эта
разновидность ошибки в объекте может двояким образом повлиять на квалификацию
преступления. Если виновный не знает о наличии этих обстоятельств, хотя реально они
существуют, преступление должно квалифицироваться как совершенное без данного
1
См.: Там же.
112
отягчающего обстоятельства. Если же лицо исходит из ошибочного предположения о
наличии
соответствующего
отягчающего
обстоятельства,
то
деяние
следует
квалифицировать как покушение на преступление с этим отягчающим обстоятельством.
От ошибки в объекте необходимо отличать ошибку в предмете посягательства либо в
личности потерпевшего.
При ошибке в предмете посягательства ущерб причиняется именно предполагаемому
объекту, хотя непосредственному воздействию подвергается не намеченный виновным, а другой
предмет.
Так, вор, располагая сведениями, что на даче, принадлежащей А., никто не живет,
по ошибке проникает в соседнюю дачу, принадлежащую В., и похищает оттуда ценные
вещи. Такая ошибка не касается обстоятельств, имеющих значение признака состава
преступления, поэтому она не влияет ни на форму вины, ни на квалификацию
преступления, ни на уголовную ответственность. Однако нужно иметь в виду, что
неверное представление о предмете посягательства иногда влечет ошибку и в объекте
преступления. Так, похищение у гражданина газовой зажигалки, ошибочно принятой за
пистолет, связано с неверной оценкой не только предмета посягательства, но и объекта
преступления, поэтому квалифицируется в зависимости от направленности умысла (в
данном примере - как покушение на хищение огнестрельного оружия).
Ошибка в личности потерпевшего состоит в том, что виновный, посягая на
определенное лицо, ошибочно принимает за него другого человека, на которого и
совершает посягательство. В этом случае, как и при ошибке в предмете посягательства,
заблуждение виновного относится к обстоятельствам, не являющимся признаками состава
преступления. В обоих случаях характер объекта правильно отображается умыслом
виновного, поэтому ошибка не оказывает никакого влияния ни на форму вины, ни на
квалификацию преступления, ни на уголовную ответственность. Однако если с заменой
личности потерпевшего подменяется объект преступления (например, убийство частного
лица вместо судьи, рассматривающего уголовное дело посягающего и намеченного в
качестве
жертвы
с
целью
воспрепятствования
его
законной
деятельности
по
рассмотрению данного дела), то деяние меняет свои социальные и юридические
характеристики и должно квалифицироваться в зависимости от направленности
умысла (в приведенном примере - как покушение на преступление, предусмотренное ст. 295
УК РФ)1.
1
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 176.
113
Ошибка относительно количества объектов посягательств может быть двоякого
рода: а) лицо полагает, что посягает только на один объект, тогда как фактически страдает
большее число общественных отношений, охраняемых уголовным правом; б) лицо
считает, что его действия направлены против двух или большего числа объектов, а на
самом деле вред причиняется только одному из них.
При первой разновидности ошибки относительно числа объектов ответственность за
причинение вреда объектам, не охватываемым умыслом виновного, определяется
извинительным или виновным характером заблуждения. Если виновный должен был и
мог осознать факт посягательства на другие объекты (помимо главного), то он подлежит
ответственности (кроме умышленного преступления) и за неосторожное совершение
посягательства на объект, который не охватывался его сознанием при условии, что
неосторожное посягательство на него является по закону уголовно наказуемым. Если
ошибка носила извинительный характер, т.е. по обстоятельствам дела лицо не должно
было или не могло осознать факта посягательства на другие объекты, причинение им
вреда не может влечь уголовной ответственности. Например, при совершении
хулиганских действий лицо наносит сильный удар кулаком в лицо потерпевшему, от
чего последний падает и получает смертельную травму от удара головой об асфальт.
Поскольку субъект при данных обстоятельствах должен был и мог предвидеть
возможность падения и наступление тяжких последствий вплоть до смерти, он должен
нести ответственность за хулиганство и неосторожное убийство. Если же при сходных
фактических обстоятельствах смерть наступила от обострения болезненных внутренних
процессов в организме потерпевшего, связанного с несильным ударом по лицу, то
причинение смерти не может вменяться субъекту, который по обстоятельствам дела не
мог предвидеть таких последствий, поэтому он должен отвечать только за хулиганство.
Вторая разновидность ошибки относительно числа объектов посягательства состоит в
том, что лицо полагает, будто посягает на два или большее число объектов, хотя на самом
деле страдает только один из них. При ошибке такого рода деяние следует квалифицировать
по совокупности преступлений: как оконченное преступление, правильно отражаемое
умыслом виновного, и как покушение на тот объект (или те объекты), который охватывался
умыслом, хотя фактически и не пострадал. Так, за поджог дома с целью убийства его
хозяина, который на самом деле в доме не находился, виновный должен нести
ответственность за совокупность умышленного уничтожения чужого имущества путем
поджога и покушения на убийство общеопасным способом.
Ошибка относительно способа совершения преступления влияет на квалификацию
содеянного в тех случаях, когда уголовная ответственность за причинение одних и тех же
114
последствий дифференцируется в законе в зависимости от способа посягательства, т.е. когда
способ служит признаком, разграничивающим самостоятельные составы преступления.
Так, кража и грабеж различаются по способу (тайный или открытый) похищения
имущества. Поскольку главным критерием, определяющим квалификацию хищения,
является субъективное представление виновного о характере совершаемого деяния, оно
должно квалифицироваться в соответствии с направленностью умысла виновного. Так, по
делу Ч. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР признала наличие
кражи, а не грабежа на том основании, что «Ч. был убежден, что действует тайно,
изымает имущество незаметно как для продавца, так и для других лиц, находившихся в
магазине»1.
Ошибка
относительно
способа
совершения
преступления
влияет
на
квалификацию и в тех случаях, когда способ служит разграничительным признаком между
основным и квалифицированным составами преступления. Так, убийство общеопасным
способом квалифицируется по п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а убийство иными способами, не
имеющими квалифицирующего значения, - по ч. 1 ст. 105 УК РФ. В случае неосознания
общеопасного способа убийства преступление квалифицируется как совершенное без этого
отягчающего обстоятельства, а если виновный ошибочно считает избранный способ
убийства общеопасным, то его деяние надлежит квалифицировать как покушение на
убийство, совершенное общеопасным способом.
Ошибка относительно причиненных последствий означает заблуждение лица по поводу
качественной либо количественной характеристики причиненного вреда.
Ошибка относительно качества, т.е. характера общественно опасных последствий,
может состоять в предвидении таких последствий, которые фактически не наступили,
либо в непредвидении таких последствий, которые реально наступили. При наступлении
последствий, не охватываемых предвидением, ошибка исключает ответственность за
умышленное
причинение
фактически
наступивших
последствий,
но
может
влечь
ответственность за их причинение по неосторожности, если таковая предусмотрена законом.
Деяние, повлекшее не те последствия, на которые был направлен умысел, квалифицируется
как покушение на причинение последствий, охватываемых предвидением, и, кроме того, как
неосторожное причинение фактически наступивших последствий. Например, неудавшаяся
попытка уничтожить чужой дом путем поджога, если при этом причинен тяжкий вред
здоровью человека, случайно оказавшегося в доме, должна квалифицироваться как
покушение на умышленное уничтожение имущества при отягчающих обстоятельствах (ч. 2
ст. 167 УК РФ) и причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности (ч. 1 ст. 118 УК РФ).
Однако если неосторожное причинение последствий, не охватываемых умыслом виновного,
1
Практика прокурорского надзора при рассмотрении судами уголовных дел. - М., 1987. - С. 181.
115
законом предусмотрено как квалифицирующий признак, то совокупность преступлений не
образуется и деяние квалифицируется по той норме, которая предусматривает основное
преступление, но сопряженное с данным последствием. Так, умышленное уничтожение
дома путем взрыва, при котором погиб случайно оказавшийся в доме человек,
квалифицируется по ч. 2 ст. 167 УК РФ, которая охватывает и причинение
смерти по
неосторожности1.
Ошибка относительно тяжести общественно опасных последствий означает заблуждение
по поводу их количественной характеристики. При этом фактически причиненные
последствия могут оказаться либо менее, либо более тяжкими по сравнению с
предполагаемыми.
Если уголовная ответственность в законе не дифференцируется в зависимости от
тяжести причиненных последствий (например, размер имущественного ущерба при диверсии
в форме уничтожения имущества), то ошибка не оказывает влияния на квалификацию
преступления. Не влияет она ни на форму вины, ни на квалификацию преступления и в тех
случаях, когда ошибка в количественной характеристике последствий не выходит за
определенные рамки, установленные законодателем. Так, идентично квалифицируется
умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, если оно выразилось в стойкой утрате
общей трудоспособности как на 35,так и на 95 %.
Когда же ответственность ставится законодателем в зависимость от тяжести
последствий, определяемой в конкретно обозначенных в законе рамках, ошибка
относительно этого признака влечет квалификацию преступления в соответствии с
направлением умысла виновного. Так, по делу С. и К. Судебная коллегия по уголовным
делам Верховного Суда РСФСР указала, что содеянное С. «надлежит квалифицировать как
покушение на хищение в крупном размере, так как при совершении кражи его умысел был
направлен на завладение имуществом в крупном размере и не был осуществлен по не
зависящим от него обстоятельствам»2.
Наступление более тяжкого последствия, чем субъект имел в виду (например, смерти,
не входящей в намерения лица, стремящегося причинить лишь телесные повреждения),
исключает ответственность за его умышленное причинение. Если при этом причинение
более
тяжкого
последствия
охватывалось
неосторожной
виной,
то,
наряду
с
ответственностью за умышленное причинение (или попытку причинения) намеченного
последствия, наступает ответственность и за неосторожное причинение более тяжкого
последствия. При этом возможны два варианта квалификации. Деяние квалифицируется по
1
2
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 178-179.
Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1988. - № 4. - С. 7.
116
одной уголовно-правовой норме, если она, устанавливая ответственность за умышленное
причинение одних последствий, предусматривает неосторожное причинение более тяжких
последствий в качестве квалифицирующего признака (ч. 2 ст. 167, ч. 4 ст. 111 УК РФ). Если
же подобная норма в законе отсутствует, а также в случае реальной совокупности
преступлений (например, пытаясь причинить тяжкий вред здоровью одного человека,
виновный по неосторожности причиняет смерть и другому лицу), деяние должно
квалифицироваться по статьям УК об умышленном причинении (или покушении на
причинение) намеченного последствия (ч. 1 ст. 111 УК РФ) и о неосторожном
причинении фактически наступившего тяжкого последствия (ст. 109 УК РФ).
Ошибка в развитии причинной связи означает неправильное понимание лицом
причинно-следственной зависимости между его деянием и общественно опасными
последствиями. Умысел предполагает осознание не всех деталей, а лишь общих
закономерностей развития причинной связи.
Ошибка в развитии причинной связи не влияет на форму вины и на квалификацию
преступления, если наступил тот самый преступный результат, который охватывался
намерением виновного. Так, С. была осуждена за убийство своего мужа при следующих
обстоятельствах. Во время очередного скандала, учиненного пьяным мужем, С. дважды
ударила его обухом топора в лоб и убила. Полагая, что он не убит, С. повесила его. В
этом случае С. ошиблась в развитии причинной связи: она полагала, что смерть
наступила от удавления, а на самом деле ее причиной были нанесенные в лоб удары
обухом топора. Однако, поскольку смерть наступила именно в результате действий
виновной, направленных на причинение этого последствия, деяние С. было обоснованно
квалифицировано как убийство1.
Иногда ошибка в развитии причинной связи исключает умысел, но обосновывает
ответственность за неосторожное причинение общественно опасных последствий, если
субъект должен был и мог предвидеть истинное течение причинно-следственного
процесса. Например, неопытный водитель резко тормозит при повороте дороги, покрытой
щебенкой, в результате чего автомобиль при заносе переворачивается, и пассажиры
получают телесные повреждения различной тяжести. В данном случае сознанием
виновного, не обладающего должным опытом, не охватывается развитие причинной связи
и, как следствие этого, не предвидятся общественно опасные последствия, хотя
виновный должен был и мог предвидеть действительное развитие событий.
В других случаях ошибка в развитии причинной связи влечет за собой изменение
квалификации преступления. Это характерно для тех случаев, когда общественно опасное
1
См.: Якушин В.А. Ошибка и ее уголовно-правовое значение. - Казань, 1988. - С. 90-91.
117
последствие, охватываемое умыслом виновного, наступает в результате не тех действий,
которыми предполагалось причинить это последствие, а иных.
У. и Л. с целью кражи проникли в дом, но, обнаружив там престарелого Ю. и стремясь
избавиться от свидетеля, нанесли ему два удара ножом в область сердца. Похитив ценные
вещи, они подожгли дом, где оставался Ю., которого преступники считали уже мертвым.
Но, как оказалось, Ю. был только тяжело ранен и погиб лишь при пожаре. Ошибка У. и Л.
относительно причины смерти Ю. породила совокупность двух преступлений против
личности: покушение на убийство с целью скрыть другое преступление (ч. 3 ст. 30 и п. «к»
2 ст. 105 УК РФ) и причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ).
Квалифицировать это деяние только как убийство с целью скрыть другое преступление
неточно, поскольку смерть в результате направленных на это действий не наступила.
Наступление же смерти в результате не ножевых ранений, а других действий виновных
должно было и могло осознаваться ими, поэтому его следует квалифицировать
самостоятельно, как причинение смерти по неосторожности.
Ошибка в обстоятельствах, отягчающих наказание, может быть двух видов. Вопервых, субъект преступления исходит из ошибочного предположения о наличии
отягчающего обстоятельства, когда оно фактически отсутствует. Во-вторых, лицо ошибочно
полагает, что совершает деяние без квалифицирующих признаков, тогда как фактически
имеют место отягчающие обстоятельства, не охватываемые сознанием виновного.
При первой разновидности ошибки определяющим является отражение в сознании
действующего лица отягчающего обстоятельства, а не его фактическое наличие или
отсутствие. Поэтому деяние должно квалифицироваться в соответствии с содержанием и
направленностью умысла. Однако оно не может квалифицироваться как оконченное,
поскольку фактически совершенное преступление не обладает тем квалифицирующим
признаком, который повышает опасность деяния. Например, Ш., желая, чтобы Л., с
которым она находилась в интимной связи, ушел от жены, однажды заявила ему, что
беременна. Опасаясь «неприятностей» дома и на работе, Л. решил совершить убийство. С
этой целью он пригласил Ш. за ягодами в лес и там убил. Вскрытие трупа показало, что
потерпевшая не была беременной.
Думается, что подобное преступление должно квалифицироваться как покушение на
убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности.
Такая оценка деяния учитывает, с одной стороны, направленность умысла на убийство и
при отягчающем обстоятельстве, а с другой - то, что фактически не пострадал
специфический непосредственный объект преступления (жизнь именно беременной
женщины). При квалификации преступлений, совершенных с ошибочным предположением
118
о
наличии
квалифицирующих
обстоятельств,
которые
фактически
отсутствуют,
допускается юридическая фикция: фактически оконченное преступление квалифицируется
как покушение. Эта фикция оправдана тем, что хотя общественно опасное последствие и
наступило, но все же в реальной действительности оно не сопровождалось тем
квалифицирующим обстоятельством, которое охватывалось сознанием виновного и
которое
в
соответствии
с
направленностью
умысла
обосновывает
усиление
ответственности1.
Вторая разновидность ошибки относительно отягчающих обстоятельств, связана с тем,
что лицо исходит из ошибочного предположения, будто деяние совершается без
обстоятельства,
повышающего
общественную
опасность.
Иначе
говоря,
такое
обстоятельство существует фактически, но не охватывается сознанием виновного.
Поскольку в подобных случаях для вменения квалифицированного вида преступления нет
субъективных оснований, деяние должно оцениваться как совершенное без отягчающих
обстоятельств. Так, по делу С., осужденного за изнасилование несовершеннолетней,
Пленум
Верховного
Суда
СССР
указал:
«для
признания
установленным
квалифицирующего признака преступления необходимо, чтобы виновный знал или допускал,
что совершает насильственный половой акт с несовершеннолетней, либо мог и должен был
это предвидеть. Из дела видно, что С. было известно, что А. была замужем и недавно
прервала беременность. Это обстоятельство подтверждается показаниями потерпевшей на
предварительном следствии и в суде. Из дела усматривается также, что внешний вид
потерпевшей,
ее
поведение
и
другие
обстоятельства
не
свидетельствуют
о
ее
несовершеннолетии»2.
Фактическую ошибку следует отличать от случаев так называемого отклонения
действия, когда по причинам, не зависящим от воли виновного, вред причиняется другому
лицу, а не тому, на кого направлено посягательство.
А., намереваясь лишить жизни Б., стреляет в него из пистолета, но, промахнувшись,
попадает в проходящего мимо В. и убивает его. Выстрел, направленный в Б., является
покушением на убийство независимо от того, попала ли пуля в В., или в стоящее
неподалеку дерево. Но, кроме того, А. совершает еще одно преступление - причинение В.
смерти по неосторожности, если он должен был и мог предвидеть возможность его гибели
от выстрела. Поэтому случаи отклонения действия образуют совокупность двух
преступлений: покушения на преступление, охватываемое умыслом виновного, и
1
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 183.
Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного Суда СССР по уголовным делам. 19711979. - М., 1981. - С. 504.
2
119
неосторожного причинения вреда другому лицу, если, конечно, вред охватывается
неосторожной виной1.
7. Разграничение преступлений по субъекту и субъективной стороне
Разграничение преступлений в зависимости от их субъектов в большинстве случаев
не вызывает затруднений. Это объясняется тем, что признаки субъекта обычно указаны в
законе и легко могут быть установлены на практике. Если объект, объективная сторона и
субъективная сторона преступления существуют непродолжительное время - лишь в
момент совершения деяния, - то субъект в большинстве случаев остается неизменным (с
юридической точки зрения) к моменту и расследования дела, и рассмотрения его в
суде.
Признаки
субъекта
преступления,
имеющие
значение
для
квалификации,
немногочисленны. К ним относятся возраст виновного (точнее, факт достижения 14летнего или 16-летнего возраста) и признаки специального субъекта.
Возраст виновного имеет значение для отграничения преступлений, упомянутых в ст. 20
УК РФ (кража, грабеж, разбой, убийство, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью и
т.д.) от смежных составов.
Например,
если
несовершеннолетний
участвовал
в
бандитской
группе,
совершившей несколько нападений на граждан, вопрос о том, достиг ли он 16-летнего
возраста, имеет существенное значение для квалификации. Если в момент совершения
преступления ему уже исполнилось 16 лет, он может нести ответственность за бандитизм,
если же он в возрасте от 14 до 16 лет, то ответственность этого подростка наступает лишь
за фактически содеянное им в пределах тех составов преступлений, которые указаны в ст.
20 УК РФ (например, за разбой и убийство). Подобное же разграничение имеет значение
для состава массовых беспорядков, насилия в отношении представителя власти и др.
Существенное
признакам
значение
специального
имеет
субъекта.
правильное
Под
этими
разграничение
субъектами
преступлений
понимаются
по
лица,
характеризующиеся дополнительно особыми лишь им присущими качествами, главным
образом относящимися к профессии, занимаемой должности или выполняемым данным
лицом обязанностям.
1
См.: Рарог А.И. Указ. соч. - С. 184.
120
В действующем уголовном законодательстве преступлений со специальным субъектом
довольно много. Например, в ст. 106 УК РФ говорится о матери, в ст. 123 УК РФ - о лице, не
имевшем высшего медицинского образования, в ст.ст. 136-139 УК РФ - о государственном
служащем, в ст. 140 УК РФ - о должностном лице, в ст.ст. 151 и 156 УК РФ - о родителе и
педагоге, в ст. 177 УК РФ - о руководителе организации и т.д. Во всех случаях для
квалификации содеянного по одной из данных статей необходимо не только установить
вменяемость
виновного
и
достижение
им
соответствующего
возраста,
но
и
предусмотренные законом признаки профессии или статуса.
Хотя статей со специальным субъектом в Уголовном кодексе немало, однако
разграничение преступлений по этому признаку не представляет больших трудностей.
Дело в том, что большинство из этих составов преступлений не имеет смежных
составов, которые предусматривали бы те же самые объекты и характеризовались бы
аналогичными объективными и субъективными
признаками.
Например,
вынесению
неправосудного приговора не соответствует никакое преступление из числа совершаемых
не должностными лицами. Поэтому вопрос о разграничении преступлений в связи со
специальным субъектом практически возникает в сравнительно немногих случаях.
К
таким
случаям
можно
отнести,
например,
отграничение
оскорбления
военнослужащего (ст. 336 УК РФ) от оскорбления, предусмотренного ст. 130 УК РФ. По
специальному субъекту может быть ограничено неоказание помощи больному (ст. 124
УК РФ) от оставления в опасности (ст. 125 УК РФ), а также неоказание капитаном
судна помощи терпящим бедствие (ст. 270 УК РФ) от оставления в опасно сти (ст.
125 УК РФ).
Однако разграничение данных преступлений по признакам специального субъекта
одновременно является разграничением их по непосредственному объекту. Дело в том,
что преступления со специальным субъектом - должностные, воинские, транспортные и
др. - выделены в уголовном законодательстве в самостоятельные группы в большинстве
случаев именно по характеру тех общественных отношений, которые ограждаются от
преступных посягательств. Эти преступления совершаются в определенных областях
государственной и общественной деятельности, поэтому практически не всякий может их
совершить. Как правило, специальный субъект преступления - это следствие создания норм
со специфическими признаками объекта преступления.
Этот вывод имеет непосредственное практическое значение. Нередко трудно
решить вопросы квалификации, исходя только из признаков субъекта. Например, как
квалифицировать завладение личным имуществом граждан, совершенное должностным
121
лицом с использованием своего служебного положения? Некоторые суды, учитывая
признаки субъекта, рассматривают такие действия как должностное преступление,
другие же кладут в основу квалификации то обстоятельство, что причинен ущерб
имуществу
граждан
путем
злоупотребления
доверием,
и
расценивают
это
как
мошенничество. Если проанализировать все признаки состава, в том числе и объект
посягательства, то нетрудно сделать вывод, что подобное преступление не только
причиняет ущерб гражданам, но и существенно нарушает порядок деятельности
государственного учреждения и потому является должностным злоупотреблением. Здесь,
как и во многих других случаях, решающее значение для разграничения состава должно
придаваться характеру тех ведущих общественных отношений, которые нарушаются, т.е.
основному объекту преступного посягательства1.
Субъективная сторона преступления представляет собою отражение (возможность
отражения) в сознании субъекта объективных признаков содеянного и характеризует
отношение к ним субъекта2. Отсюда следует, что если одно преступление по объективным
признакам отличается от другого, то непременно различна и их субъективная сторона. Но
даже и в случаях совпадения двух или нескольких преступлений по объекту,
объективной стороне и субъекту они всегда имеют различные признаки субъективной
стороны, так как в противном случае речь шла бы не о нескольких, а об одном и том
же преступлении.
Эти качества субъективной стороны определяют ее большое значение при
разграничении
преступлений.
Правильное
понимание
содержания
субъективных
признаков того или иного преступления позволяет с высокой степенью точности
квалифицировать совершенное деяние. Изучение судебной и следственной практики
свидетельствует о том, что большинство ошибок в квалификации преступлений
происходит либо из-за непонимания субъективных признаков составов, либо по причине
неглубокого их выяснения на предварительном следствии или в суде.
Уголовное право придает одинаково важное значение признакам как объективной,
так и субъективной стороны состава преступления. Переоценка объективной стороны
состава в ущерб субъективным признакам приводит к так называемому объективному
вменению;
наоборот,
переоценка
субъективной
стороны
связана
с
возложением
ответственности не за общественно опасные действия, а за опасные мысли, голый
1
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и дополн. - М.:
«Юристъ», 2001. - С. 163.
2
См.: Лекшас И. Вина как субъективная сторона преступного деяния. - М., 1958. - С. 48; Сергеева Т.Л. Вопросы
виновности и вины в практике Верховного Суда СССР. - С. 51-64; Дагель П.С. Проблемы вины в советском
уголовном праве // Ученые записки ДГУ. Вып. 21. Ч. 1. - Владивосток, 1968. - С. 31.
122
умысел или опасное состояние. И то и другое извращает задачи борьбы с
преступностью и ведет к нарушениям законности.
Правильное
соотношение
объективных
и
субъективных
признаков
состава
преступления предполагает их соответствие друг другу. Правильное понимание значения
признаков субъективной стороны для квалификации содеянного помогает выработать те
категории, по которым разграничиваются преступления применительно к их субъективной
стороне.
Основной элементарный критерий разграничения преступлений по субъективной
стороне - это форма виновности. По этому критерию легко разграничить многие из тех
преступлений, которые имеют одинаковые объективные признаки:
убийство и
причинение смерти по неосторожности; умышленное и неосторожное причинение
вреда здоровью; умышленное и неосторожное уничтожение или повреждение
имущества и т.д.
Естественно, что отграничить по этому признаку невозможно такие преступления, при
совершении которых допустима любая форма вины (например, разглашение государственной
тайны, нарушение правил международных полетов, нарушение правил охраны труда).
Как определить, предусматривает ли тот или иной состав преступления вину
умышленную или неосторожную либо допускает любую из этих форм? Уяснить это
можно различными путями. Форма виновности может быть а) прямо указана в законе
(убийство, то есть умышленное причинение смерти); б) вытекать из смысла
употребленных терминов (самовольная отлучка) или в) из указаний закона на мотив,
цель или заведомость, что характеризует умышленное преступление, либо г) следовать
из систематического толкования закона1.
В УК РФ 1996 г. введено новое правило: деяния, совершенные только по
неосторожности, признаются преступлениями лишь в случаях, когда это специально
предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК (ст. 24 ч. 2). Указание на
неосторожную вину содержится не менее чем в тридцати статьях УК. Правило,
содержащееся в ч. 2 ст. 24 УК РФ, конечно, существенно облегчает квалификацию таких
деяний по признакам субъективной стороны. Но не надо забывать, что вместе с тем многие
преступления могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности, а другие только умышленно. Разница между теми и другими в большинстве случаев в УК не
обозначена, и решать вопрос о форме вины в этих случаях приходится каждый раз
путем толкования закона.
1
См.: Никифоров Б.С. Применение общего определения умысла к нормам Особенной части УК // Советское
государство и право. - 1966. - № 7. - С. 117; Дагель П.С. Проблемы вины в советском уголовном праве. - С. 153.
123
При этом возникает и вопрос о существовании составов, предусматривающих
преступления, совершаемые с двойной или смешанной формой вины.
Как правило, форма вины в составе едина, поскольку в соответствии с законом она
определяется в материальных составах отношением лица к общественно опасным
последствиям, а в формальных - к своим общественно опасным действиям. Если
преступное деяние (действие или бездействие) вызывает одно последствие, то и
отношение к нему может характеризоваться умыслом либо неосторожностью, а,
следовательно, и преступление в целом следует признать совершенным умышленно или по
неосторожности. Смешанной формы вины тут быть не может.
Например, нарушение самих правил безопасности движения или эксплуатации
транспорта может быть как осознанным, так и неосознанным (при наличии возможности
и обязанности это осознавать). Однако разное психическое отношение к нарушению
правил не меняет неосторожности как формы виновности в данном пр еступлении, не
превращает ее в смешанную вину и не является признаком, разграничивающим
смежные преступления.
Иное положение имеется в тех случаях, когда формальный состав по своей
конструкции предусматривает совершение двух действий или материальный состав наступление двух (нескольких) последствий.
При подобной конструкции состава вина не обязательно должна быть смешанной.
Например, предусмотренные ст. 142.1 УК РФ действия - заведомо неправильный подсчет
голосов избирателей и последующее заведомо неправильное установление результатов
выборов - оба совершаются умышленно.
Однако не исключены и иные случаи. Так, состав оставления погибающего военного
корабля командиром (ст. 345 УК РФ) включает два деяния виновного: а) невыполнение
до конца своих служебных обязанностей и б) оставление корабля. При этом первое
действие может быть как умышленным, так и неосторожным, второе же совершается
только с прямым умыслом 1. В целом это преступление нельзя назвать умышленным, так
как один из его элементов не всегда осознается субъектом; его нельзя назвать и
неосторожным, поскольку существенные его элементы предполагают умышленную вину.
К такому преступлению понятие смешанной вины вполне применимо.
Другой случай - преступление с двумя последствиями (например, умышленное
причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть2).
1
См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. редактор А.И. Бойко. - Ростов-наДону - Москва, 1996. - С. 673.
2
См.: Дагель П.С. Особенности ответственности за умышленные преступления // Советская юстиция. - 1971. № 11. - С. 10.
124
Первым последствием является наступление тяжкого вреда здоровью, отношение к
которому - умышленное. Неосторожность по отношению ко второму последствию (в
данном примере - к смерти потерпевшего) прямо вытекает из текста ч. 4 ст. 111 УК РФ.
Преступления со смешанной формой вины могут быть отграничены сразу от двух
видов преступлений, составы которых содержат аналогичные объективные признаки:
состава умышленного и состава неосторожного преступления. Так, преступление,
предусмотренное ч. 4 ст. 111 УК РФ, разграничивается по субъективной стороне от
преступлений, названных в ст.ст. 105 и 106 УК РФ. Как известно, понятие смешанной
вины (с двумя формами вины) подробно раскрывается в ст. 27 УК РФ. Спорна лишь
заключительная фраза статьи: «В целом такое преступление признается совершенным
умышленно».
Определяя деяние как совершенное умышленно или по неосторожности (или со
смешанной формой вины), мы даем целостную характеристику его субъективных
признаков. Однако в действительности эта целостная характеристика является сложной,
поскольку она складывается из психического отношения субъекта к отдельным
объективным признакам состава, а эти признаки многообразны.
Утверждая, что кража - умышленное преступление, мы указываем на отношение
лица ко всем объективным признакам кражи в целом.
Но ведь в действительности кража совершается не вообще путем «действия», а
путем вполне определенного действия - «тайного хищения имущества».
Поскольку это так, то и субъективная сторона кражи предполагает осознание
каждого из объективных признаков этого состава: понимание того, что совершается
«хищение», что оно происходит «тайно» и что похищается «имущество». Кроме того,
имеется еще и желание все это совершить.
Иначе говоря, субъективную сторону каждого преступления образуют не умысел или
неосторожность вообще, а умысел или неосторожность, наполненные определенным
содержанием, специфическим для преступлений данного вида 1. Это дает возможность
разграничивать по субъективной стороне даже такие преступления, которые совершены с
одной и той же формой виновности. Умысел на грабеж, например, совсем не тот, что умысел
на изнасилование, и оба они отличаются от умысла совершить самовольную отлучку.
В составе умышленного преступления каждый объективный признак состава
осознается, в составе неосторожного преступления хотя бы один признак состава не
осознается, хотя может и должен осознаваться. Иными словами, отсутствие осознания
1
См.: Дагель П.С. Динамика умысла и ее значение для квалификации преступлений // Советская юстиция. 1971. - № 17. - С. 25.
125
одного
признака
состава
превращает
данное
преступление
из
умышленного
в
неосторожное.
Эта позиция разделяется и руководящими судебными органами, которые считают,
что все признаки состава в умышленном преступлении осознаются виновными.
Так, Пленум Верховного Суда СССР в одном из постановлений подчеркивал, что
для осуждения за посягательство на жизнь работника милиции или народного
дружинника необходимо установить сознание виновным того, что им совершается
посягательство на жизнь... именно работника милиции либо народного дружинника при
исполнении или в связи с исполнением ими обязанностей по охране общественного
порядка. В другом постановлении Пленум указывал, что по п. «д» ст. 105 УК РФ может
быть осужден субъект, действовавший «с умыслом, направленным на совершение
преступления с особой жестокостью», а по п. «е» ст. 105 УК РФ - субъект, сознававший,
что примененный им способ совершения преступления, «был опасен для жизни не
только одного человека» 1.
Итак, отсутствие сознания хотя бы одного из объективных признаков умышленного
преступления
исключает
предусматривающей
это
возможность
преступление,
квалификации
и,
содеянного
следовательно,
служит
по
статье,
обстоятельством,
отграничивающим этот состав преступления от некоторых смежных составов. Важное
значение это имеет по делам об изнасиловании.
Как указал Верховный Суд РФ по делу Г., осужденного за изнасилование
несовершеннолетней,
«по
смыслу закона, для признания
установленным
этого
квалифицирующего признака преступления необходимо, чтобы виновный заведомо
знал
или
допускал,
что
совершает
насильственный
половой
акт
с
несовершеннолетней. Однако в деле отсутствуют такие данные... О ее возрасте он не
знал, она ему об этом не говорила... Как видно из материалов дела, на момент
совершения преступления ей были полных 17 лет и 4 месяца, рост ее 166 см, половой
зрелости достигла». Преступление Г. было квалифицировано как изнасилование без
отягчающих обстоятельств 2.
Отсутствие осознания одних признаков и наличие сознания других позволяет
разграничивать покушение на убийство и причинение вреда здоровью; применение
насилия в отношении представителя власти и дезорганизацию работы уголовноисправительного учреждения, хулиганство и преступление против личности, хищение и
угон автомашины, и ряд других смежных преступлений.
1
2
Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР, 1924-1970. - С. 480-481, 449-450.
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 10. - С. 12-13.
126
Итак,
сформулируем
общие
правила
разграничения
преступлений
по
субъективному отношению к отдельным объективным признакам.
Если лицо не осознает какой-либо из объективных признаков умышленного
преступления, то содеянное подпадает под статью об умышленном преступлении без
указанного признака (например, вместо п. «г» ст. 105 УК РФ (убийство женщины, заведомо
для виновного находящейся в состоянии беременности) должна быть применена ч. 1 ст.
105 УК РФ - простое убийство).
Если в законодательстве нет аналогичной статьи об умыш ленном преступлении
без того признака, который лицом не осознан, но мог и должен был быть осознан, то
должна быть применена статья о неосторожном преступлении, включающем подобный
признак; при отсутствии же подобной нормы - статья о неосторожном преступлении
без этого признака; если и такой статьи нет, то состав преступления отсутствует.
Так, от ч. 2 ст. 167 УК РФ (умышленное уничтожение или повреждение чужого
имущества, совершенное путем поджога, взрыва или иным о6щеопасным способом либо
повлекшее по неосторожности смерть человека и т.д.) возможен последовательный переход
к ч. 1 той же статьи (без квалифицирующих признаков) и к ст. 168 УК РФ (уничтожение
или повреждение имущества по неосторожности).
Разграничение преступлений возможно и по иным субъективным признакам, в рамках
одной формы виновности. К ним, например, относятся мотив и цель 1.
Так, ст. 277 УК РФ устанавливает ответственность за посягательство на жизнь
государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его
государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность
(террористический акт).
В связи с этим нетрудно провести разграничение между этим преступлением и
убийством (п. «б» ст. 105 УК РФ) по субъективной стороне. По мотиву и цели
различаются
многие
разновидности
убийства,
должностных,
имущественных
преступлений, хулиганства и др. Мотив и цель, в случаях, указанных в законе, следует
рассматривать как самостоятельные признаки составов преступлений.
Итак, различия в субъективной стороне составов теснейшим образом связаны с
разницей по объективным признакам состава и всегда отражают ее.
1
См.: Волков Б.С. Мотив и квалификация преступлений. - Казань, 1968.
127
Рекомендуемая литература:
1. О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и
132 Уголовного кодекса Российской Федерации. Постановление Пленума Верховного Суда
Российской Федерации от 15 июня 2004 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской
Федерации. – 2004. - № 8.
2. О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте
оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 12 марта 2002 г. № 5 // Бюллетень Верховного
Суда Российской Федерации. - 2002. - № 5.
3.
О
судебной
практике
по
делам
о
преступлениях
несовершеннолетних.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2000 г. № 7
// Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 4.
4. О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2000 г. № 6
// Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 4.
5. О судебной практике по делам об убийстве. Постановление Пленума Верховного
Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 // Бюллетень Верховного Суда
Российской Федерации. - 1999. - № 3.
6. Аветисян С.С. Особенности субъективной стороны умышленных преступлений со
специальным составом // Современное право. - 2004. - № 2. - С. 34-37.
7. Андреева Л.А., Константинов П.Ю. Влияние жестокости преступного поведения на
уголовную ответственность. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. - 210 с.
8. Аснис А.Я. Служебное преступление: понятие и субъект. - М.: АО «Центр
ЮрИнфоР», 2003. - 122 с.
9. Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: Закон, теория, практика. - М.: АО «Центр
ЮрИнфоР», 2001. - 316 с.
10.
Иванов
Н.Г.
Аномальный
субъект
преступления.
Проблемы
уголовной
ответственности: Учеб. пособие для вузов. - М.: Закон и право: ЮНИТИ, 1998. - 224 с.
11. Лунеев В.В. Субъективное вменение. - М.: Спарк, 2000. - 70 с.
12. Миненок М.Г., Миненок Д.М. Корысть. Криминологические и уголовно-правовые
проблемы. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. - 367 с.
13. Назаренко Г.В. Невменяемость: Уголовно-релевантные психические состояния. СПб.: Юридич. центр Пресс, 2002. - 207 с.
14. Назаренко Г.В. Уголовно-релевантные психические состояния лиц, совершивших
преступления и общественно опасные деяния. - М.: Ось-89, 2001. - 240 с.
128
15. Нерсесян В.А. Ответственность за неосторожные преступления. - СПб.: Юрид.
центр Пресс, 2002. - 223 с.
16. Павлов В.Г. Субъект преступления и уголовная ответственность. - СПб.: Лань: СПб.
Ун-т МВД России, 2000. - 192 с.
17. Павлов В.Г. Субъект преступления. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. - 318 с.
18. Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам. - СПб.:
Юрид. центр Пресс, 2003. - 304 с.
19. Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. В.Н.
Кудрявцева, В.В. Лунеева, А.В. Наумова. - М.: Юристъ, 2004. - 569 с.
20. Яни П.С. Руководитель организации как исполнитель и соучастник преступления //
Закон. - 2004. - № 1. - С. 94-96.
Тема 5. Квалификация неоконченного преступления
1. Понятие неоконченного преступления и его значение
Понятия оконченного и неоконченного преступлений определены в ст. 29 УК РФ. На
основании ч. 1 этой статьи «преступление признается оконченным, если в совершенном
лицом деянии содержатся все признаки состава преступления, предусмотренного
настоящим Кодексом», ее ч. 2 «неоконченным преступлением признаются приготовление к
преступлению и покушение на преступление», а ч. 3 данной статьи «уголовная
ответственность за неоконченное преступление наступает по статье настоящего Кодекса,
предусматривающей ответственность за оконченное преступление, со ссылкой на ст. 30
настоящего Кодекса».
В диспозициях статей Особенной части УК РФ признаки состава преступления
сформулированы как признаки оконченного преступления. Соответствие всех признаков
фактически совершенного деяния признакам состава преступления, предусмотренного
статьей
Особенной
части
УК
РФ,
свидетельствует
о
наличии
оконченного
преступления. При оконченном преступлении завершается причинение вреда объекту
преступления, то есть осуществляется нарушение общественных отношений, охраняемых
уголовным законом от данного вида преступлений; полностью выполняется объективная
сторона состава преступления, признаки которой описаны в диспозиции статьи Особенной
части УК РФ; в полной мере реализуется умысел на совершение соответствующего
преступления.
На основании фундаментальных положений теории отечественного уголовного
права «при оконченном преступлении уже причинен вред государственным или
129
общественным интересам или гражданам или этот объект поставлен в опасность
причинения ему вреда (когда закон считает преступление оконченным уже в этом
случае). Эту качественную особенность оконченного преступления закон выражает в
том, что преступлением в узком смысле слова он признает оконченное преступление, в
отличие
от
приготовления
к
совершению
преступления
и
покушения
на
преступление... Основное различие между оконченным и неоконченным преступлением
состоит в том, что в оконченном преступлении объективная и субъективная стороны
преступного деяния по своему содержанию совпадают, а в неоконченном преступлении
умысел только частью находит свое выражение во внешних действиях виновного и их
последствиях»1.
Суть неоконченного преступления заключается в том, что при его совершении не
завершено причинение вреда объекту преступления, то есть не нарушены общественные
отношения, охраняемые уголовным законом от данного вида преступлений, и не
выполнена полностью или частично объективная сторона состава преступления, признаки
которой указаны в диспозиции статьи Особенной части УК РФ, устанавливающей
ответственность за соответствующее оконченное преступление. В теории отечественного
уголовного права общепризнанным является положение, согласно которому «основная
особенность предварительной деятельности по подготовке и совершению преступления
состоит, таким образом, в неполноте объективной стороны преступления в том, что еще не
причинен вред объекту или последний не был поставлен в опасность причинения ему
вреда»2.
Неоконченное преступление с субъективной стороны характеризуется виной в виде
только прямого умысла. Оно не может быть совершено ни по неосторожности, ни с
косвенным умыслом. Как справедливо констатировано в юридической литературе, «при
совершении
оконченным
неосторожного
преступления
преступлением,
например,
нет
необходимости
оконченным
называть
причинением
деяние
смерти
по
неосторожности, так как эти деяния не знают предварительной преступной деятельности;
неосторожное преступление не может быть неоконченным преступлением. Многие из
умышленных преступлений знают только стадию оконченного преступления, например,
преступления, совершаемые с косвенным умыслом» 3; невозможность приготовления к
преступлению и покушения на преступление с косвенным умыслом обусловливается тем,
1
Дурманов Н.Д. Стадии совершения преступления по советскому уголовному праву. - М.: Госюриздат, 1955. С. 16.
2
См.: Дурманов Н.Д. Указ. соч. - С. 17.
3
См.: Там же.
130
что лицо, не желая результата, не может готовиться к его совершению или покушаться на
его совершение1.
Для неоконченного преступления недостаточно наличия
только умысла на
совершение преступления; необходимо, чтобы умысел был воплощен в деянии - действии
или бездействии, - направленном на совершение преступления. В зависимости от степени
такого воплощения выделяются две стадии неоконченного преступления: 1) приготовление
к преступлению и 2) покушение на преступление. На первой стадии не выполняются
вообще действие или бездействие и, естественно, не наступает результат, которым
является в преступлениях с материальными составами последствия, описанные в
диспозиции статьи Особенной части УК РФ об ответственности за соответствующий вид
преступления. На второй стадии не наступает результат, представляющий собой в
преступлениях с материальными составами последствие, и (или) не выполняются
полностью действие или бездействие, указанные в диспозиции статьи Особенной части
УК РФ, устанавливающей ответственность за данный вид преступления.
Необходимость применения при квалификации неоконченного преступления ст. 30 УК
РФ обусловлена тем, что в этой статье предусмотрены признаки состава неоконченного
преступления - приготовления к преступлению и покушения на преступление, отсутствующие в статьях Особенной части УК РФ. Наличие в ст. 30 УК РФ признаков
состава неоконченного преступления восполняет отсутствие этих признаков в статьях
Особенной части УК РФ.
Значение неоконченного преступления и норм, содержащихся в ст. 30 УК РФ,
устанавливающей уголовную ответственность за такое преступление, заключается в том,
что, во-первых, неоконченное преступление представляет общественную опасность и, вовторых,
указанная
статья
предусматривает
признаки
состава
неоконченного
преступления, распространяемые на составы преступлений, признаки которых описаны в
статьях Особенной части УК РФ, избавляя законодателя от многократных повторений в
последних признаков состава неоконченного преступления 2.
2. Приготовление к преступлению
Приготовление к преступлению определено в ч. 1 ст. 30 УК РФ, согласно которой
«приготовлением
к
преступлению
признаются
приискание,
изготовление
или
приспособление лицом средств или орудий совершения преступления, приискание
1
Трайнин А.Н. Состав преступления по советскому уголовному праву. - М.: Госюриздат, 1951. - С. 320.
См.: Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. - М.: АО «Центр ЮрИнфоР», 2001. С. 176.
2
131
соучастников преступления, сговор на совершение преступления либо иное умышленное
создание условий для совершения преступления, если при этом преступление не было
доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам». В соответствии с ч. 2
этой статьи «уголовная ответственность наступает за приготовление только к тяжкому и
особо тяжкому преступлениям».
Для обеспечения точной квалификации неоконченных преступлений имеет значение
определение, во-первых, приготовления к преступлению в целом, во-вторых, момента его
окончания в отличие от обнаружения умысла, то есть отличия приготовления к
преступлению от так называемого «голого» умысла, в-третьих, его отличия от покушения
на преступление и от оконченного преступления, в-четвертых, каждого из действий,
образующих приготовление к преступлению, в-пятых, моментов окончания их и, вшестых, их отличия от покушения на преступление и от оконченного преступления.
В теории отечественного уголовного права приготовление к преступлению
определяется как «такое уголовно наказуемое деяние, при котором начатая умышленная
преступная
деятельность,
достигнув
стадии
создания
условий
для
совершения
преступления, прерывается затем до начала исполнения самого преступления по не
зависящим от лица обстоятельствам»1.
На основе ч.ч. 1 и 2 ст. 30 УК РФ и цитированного определения необходимо
признать, что приготовление к преступлению - это умышленное создание условий для
совершения конкретного тяжкого или особо тяжкого преступления, не доведенное до
покушения на преступление и (или) оконченного преступления по обстоятельствам, не
зависящим от виновного2.
Момент
окончания
приготовления
к
преступлению,
представляющий
собой
начальную границу приготовления, обусловлен, с одной стороны, частичной реализацией
умысла, состоящей в создании условий для совершения конкретного тяжкого или особо
тяжкого преступления, и, с другой - присущностью созданию таких условий степени
общественной опасности, исключающей малозначительность деяния. Реализация умысла это его воплощение в деянии - действии или бездействии, облечение его в форму действия
или бездействия. Частичной данная реализация является потому, что умысел реализуется
не полностью, то есть не в оконченном преступлении, а лишь в определенной начальной
части, выражающейся в создании условий для совершения этого преступления. Причем
необходимо, чтобы создание условий для совершения преступления само по себе
1
Кузнецова Н.Ф. Ответственность за приготовление к преступлению и покушение на преступление по
советскому уголовному праву. - М.: Издательство Московского университета, 1958. - С. 47.
2
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 177.
132
характеризовалось
общественной
опасностью.
Степень
общественной
опасности
определяется в результате анализа и оценки как конкретных действий, в которых
согласно закону проявляется или может проявляться создание условий для совершения
преступления, так и фактических обстоятельств содеянного. Под созданием условий для
совершения преступления следует понимать завершение такого создания как результат, а
не как начатый, но незавершенный процесс.
В юридической литературе справедливо отмечается, что «при приготовлении
совершенные лицом действия предшествуют исполнению преступления и не входят в
число обязательных элементов объективной стороны преступ ления»1. Основываясь на
данном положении, приготовительными к преступлению следует признать действия или
бездействие, которые, с одной стороны, не описаны в диспозиции статьи Особенной части
УК РФ в качестве признаков состава соответствующего оконченного преступления и, с
другой - предшествуют как оконченному преступлению, так и покушению на преступление,
то есть имеют своей конечной границей начало оконченного преступления, когда
отсутствует покушение на преступление, либо при наличии последнего - начало
покушения на преступление.
Приискание средств или орудий совершения преступления как завершенный процесс,
то есть как результат, - это их приобретение любым способом, в частности, путем покупки,
получения во временное пользование, хищения и т.д. 2 Моментом окончания приискания
является момент приобретения средств или орудий совершения преступления, то есть
момент, с которого лицо обладает реальной возможностью пользоваться и распоряжаться
этими предметами. Приискание отличается от покушения на преступление и от
оконченного преступления тем, что приобретенные средства и орудия не используются на
последующих стадиях совершения преступления.
Изготовление средств или орудий совершения преступления - это создание таких
предметов промышленным или кустарным способом. Момент окончания изготовления
совпадает с моментом завершения создания данных средств или орудий. Отличие
изготовления от покушения на преступление и от оконченного преступления аналогично
отличию от этих стадий приискания средств или орудий.
Приспособление средств или орудий совершения преступления представляет собой
внесение лицом существенных изменений в имеющиеся у него предметы, «то есть
приведение их в такое состояние, которое сделало возможным или облегчило бы их
1
Кузнецова Н.Ф. Указ. соч. - С. 50.
См.: Тишкевич И.С. Приготовление и покушение по советскому уголовному праву (понятие и наказуемость). М.: Госюриздат, 1958. - С. 38.
2
133
использование в процессе выполнения преступления»1. Оконченным приспособление
является с момента приведения средств или орудий в данное состояние. Отличие
приспособления от покушения на преступление и от оконченного преступления идентично
отличию от данных стадий приискания и изготовления средств или орудий совершения
преступления.
Под приисканием соучастников преступления необходимо понимать предложение
лицом другому лицу, хотя бы одному, совместно совершить преступление в качестве
соисполнителя, исполнителя или пособника, приведшее к согласию на это предложение.
Приискатель соучастников выполняет роль организатора преступления или подстрекателя
к преступлению. Моментом окончания приискания соучастников следует признавать
момент дачи согласия хотя бы одним соучастником на совершение преступления.
Приискание соучастников отличается от покушения на преступление и от оконченного
преступления тем, что лица, давшие согласие на совершение преступления, не выполняют
ни полностью, ни частично действий или бездействия, описанных в диспозиции
соответствующей статьи Особенной части УК, в частности, вследствие их добровольного
отказа от преступления. По существу приискание соучастников преступления - это
неудавшиеся организация преступления или подстрекательство к преступлению.
Сговор на совершение преступления - это взаимное, обоюдное соглашение двух или
более лиц, при котором каждое из них изъявляет желание совместно совершить
преступление. В данном случае заранее не выделяются организатор преступления или
подстрекатель к преступлению и роли соучастников распределяются в процессе сговора.
Оконченным сговор на совершение преступления является с момента дачи обоюдного
согласия и изъявления взаимного желания совместно совершить преступление. Отличие
сговора на совершение преступления от покушения на преступление и от оконченного
преступления состоит в том, что участники сговора не совершают ни полностью, ни
частично действий или бездействия, описанных в диспозиции статьи Особенной части УК
РФ, устанавливающей ответственность за преступление, о совместном совершении
которого состоялся сговор.
Иное создание условий для совершения преступления представляет собой оценочный
признак, который может выражаться, например, в устранении препятствий, могущих
помешать совершению преступления. Иное создание условий следует признавать
оконченным с момента завершения такого создания. Иное создание условий для
совершения преступления отличается от покушения на преступления и от оконченного
1
Там же.
134
преступления тем, что создание не является ни полностью, ни частично действиями или
бездействием, описанными
в
диспозиции
статьи
Особенной
части
УК
РФ
об
ответственности за преступление, условия для совершения которого созданы.
Приготовление к преступлению налицо только тогда, когда развитие преступной
деятельности завершилось именно на данной стадии, притом по обстоятельствам, не
зависящим от виновного. Если приготовление к преступлению переросло в покушение на
преступление или оконченное преступление, то оно поглощается последними и содеянное
квалифицируется соответственно как покушение на преступление либо оконченное
преступление1.
3. Покушение на преступление
На основании ч. 3 ст. 30 УК РФ «покушением на преступление признаются
умышленные действия (бездействие) лица, непосредственно направленные на совершение
преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от
этого лица обстоятельствам».
Правильная квалификация оконченного и неоконченного преступлений зависит от
определения,
во-первых,
покушения
на
преступление,
во-вторых,
возможности
покушения в преступлениях с составами различной конструкции и, в-третьих, границ
покушения на преступления, то есть его начального и конечного моментов.
Итак, покушение на преступление - это непосредственно с прямым умыслом
направленное на совершение преступления действие или бездействие, содержащие часть
признаков объективной стороны оконченного состава преступления, описанных в
диспозиции соответствующей статьи Особенной части УК РФ, то есть не повлекшие
наступление преступного результата, представляющего собой в преступлениях с
материальными составами последствие, либо составляющие лишь начальную часть деяния,
предусмотренных данной статьей, если преступление не доведено до конца по
обстоятельствам, не зависящим от виновного2.
Данное определение обусловлено возможностью покушения на преступления с
составами любой конструкции, то есть как с материальными, так и с формальными и
даже усеченными составами. Такая возможность подтверждается теоретическими
положениями, судебной практикой и анализом норм действующего УК РФ.
1
2
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 181.
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 182-183.
135
В науке отечественного уголовного права обосновано, что покушения «вполне
возможны не только в отношении материальных, но и в отношении формальных составов.
Если в материальных составах субъект совершает деяние, предусмотренное законом, но
результат, предусмотренный законом, не наступает, то при формальных деяниях имеет
место попытка совершить предусмотренное законом деяние, но это не удается»1.
Применительно к получению и даче взятки и коммерческому подкупу, являющимся
преступлениями с формальными составами, в п. 11 постановления Пленума Верховного
Суда РФ от 10 февраля 2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и
коммерческом подкупе» прямо указано, что «в случаях, когда должностное лицо или
лицо, осуществляющее управленческие функции в коммерческой или иной организации,
отказалось принять взятку или предмет коммерческого подкупа, взяткодатель или лицо,
передающее предмет взятки или подкупа, несет ответственность за покушение на
преступление, предусмотренное ст. 291 УК РФ или соответствующей частью ст. 204 УК
РФ.
Если обусловленная передача ценностей не состоялась по обстоятельствам, не
зависящим от воли лиц, пытавшихся передать или получить предмет взятки или подкупа,
содеянное ими следует квалифицировать как покушение на получение либо дачу взятки
или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе»2.
В п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 мая 1998 г. № 9 «О
судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами,
психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» разъясняется, что
«действия
лица,
сбывающего
под
видом
наркотических,
психотропных,
сильнодействующих или ядовитых какие-либо иные средства или вещества с целью
завладения
деньгами
или
имуществом
граждан,
следует
квалифицировать
как
мошенничество. Покупатели в этих случаях при наличии предусмотренных законом
оснований могут нести ответственность за покушение на незаконное приобретение
наркотических средств, психотропных, сильнодействующих или ядовитых веществ»3,
которое
-
незаконное
приобретение
наркотических
средств,
психотропных,
сильнодействующих или ядовитых веществ - представляет собой преступления с
формальными составами.
1
Шаргородский М.Д. Вопросы общей части уголовного права. - Л., 1955. - С. 117; Трайнин А.Н. Учение о
составе преступления. - М., 1946. - С. 151-152; Меньшагин В.Д. Преступления против обороны СССР. - М.,
1946. - С. 26.
2
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 4. - С. 6-7.
3
Там же. - 1998. - № 7. - С. 5.
136
Возможность покушения на преступления с формальными составами обусловлена и
включением во многие из них, например, предусмотренные ст.ст. 206, 211, 213 УК РФ,
таких квалифицирующих или особо квалифицирующих признаков, как совершение деяния
группой лиц по предварительному сговору либо организованной группой. Наличие этих
признаков
предполагает
предварительную
преступную
деятельность
в
виде
приготовления к преступлению и, как следствие, в виде более поздней ее стадии покушения на преступление.
Представляется, что нельзя исключить и возможности покушения на преступления с
усеченными составами. К примеру, покушением на создание преступного сообщества
(преступной организации), ответственность за которое установлена ст. 210 УК РФ и
которое представляет собой преступление с усеченным составом, является предложение
организатора, руководителя или иного представителя одной организованной группы,
адресованное к представителю, в частности организатору или руководителю, другой
организованной группы, создать объединение организаторов, руководителей или иных
представителей организованных групп в целях разработки планов и условий для
совершения тяжких или особо тяжких преступлений, когда адресат не дал на это своего
согласия.
Определение границ - начального и конечного моментов - покушения на
преступление связано с раскрытием содержания его видов. Общепринятым в теории
отечественного уголовного прав является деление покушения на два вида: 1)
оконченное и 2) неоконченное. Кроме того, выделяется такая его разновидность, как
негодное покушение.
Начальным
моментом
любого
покушения
является
начало
действия
или
бездействия, непосредственно направленных на совершение преступления, то есть
начальный момент действия или бездействия, описанных в диспозиции соответствующей
статьи Особенной части УК РФ.
Оконченное - это такое покушение, при котором лицо совершило все действия или
бездействие, описанные в диспозиции статьи Особенной части УК РФ, необходимые как
объективно, так и субъективно (то есть по его осознанию, предвидению и желанию) для
наступления преступного результата, предусмотренного в диспозиции данной статьи, но
указанный результат не наступил по не зависящим от этого лица обстоятельствам,
например, произведенный лицом выстрел, направленный на убийство, из пистолета,
заряженного единственным патроном, мимо цели. Конечным моментом рассматриваемого
покушения является совершение всех указанных действий или бездействия, не повлекшее
137
причинение результата, указанного в диспозиции соответствующей статьи УК РФ.
Оконченное покушение отличается от оконченного преступления лишь не наступлением
преступного результата, представляющего собой в преступлениях с материальными
составами последствие.
Неоконченное - это покушение, при котором лицо совершило охватывавшиеся его
умыслом действие или бездействие, непосредственно направленные на совершение
преступления, описанные в диспозиции статьи Особенной части УК РФ, лишь частично,
а не полностью по обстоятельствам, не зависящим от этого лица, что имеет место, к
примеру, при задержании вора в чужой квартире в момент упаковки им в чемодан
похищаемых вещей. Конечным моментом неоконченного покушения является момент
окончания незавершенных действия или бездействия, которые виновный успел или
которые ему удалось совершить. Отличие неоконченного покушения от оконченного
преступления состоит в незавершении при таком покушении действия или бездействия,
представляющих собой деяние в оконченном преступлении.
Негодное покушение - это неудавшееся посягательство, связанное с ошибкой лица в
предмете преступления, потерпевшем от преступления либо в средствах совершения
преступления. Негодное покушение, выразившееся в ошибке в предмете преступления и в
потерпевшем от преступления, в юридической литературе обычно называется негодным
покушением, связанным с ошибкой в объекте либо покушением на негодный объект, что
неточно1. Негодным покушением, связанным с ошибкой в предмете преступления,
является, например, ситуация, указанная в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда
РФ от 27 мая 1998 г. № 9 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с
наркотическими
средствами,
психотропными,
сильнодействующими
и
ядовитыми
веществами», при которой покупатель вследствие обмана со стороны продавца
приобретает вместо наркотических средств, психотропных, сильнодействующих или
ядовитых веществ какие-либо иные средства или вещества; с ошибкой в потерпевшем от
преступления - нанесение «смертельного»» ранения в сердце трупа, принятого виновным
за живого человека; с ошибкой в средствах - использование виновным по ошибке для
отравления другого человека безвредного порошка вместо яда. При негодном покушении
лицо выполняет полностью все без исключения действия или бездействие, составляющие
объективную сторону состава оконченного преступления. Конечным моментом негодного
покушения является завершение всех действий или бездействия, характеризующих
объективную сторону состава оконченного преступления. Отличие от последнего состоит в
1
См.: Уголовное право. Общая часть. Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко и З.А. Незнамова. - 2-е изд.,
стер. - М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА-ИНФРА-М), 2000. - С. 223-224.
138
ненаступлении преступного результата и кроется в субъективной стороне, а именно в том,
что умысел, направленный на совершение преступления, не реализуется вследствие
ошибки виновного в предмете преступления, потерпевшем от преступления или в
средствах совершения преступления. Общественная опасность негодного покушения
заключается
в
совершении лицом всех действий или бездействия, образующих
объективную сторону оконченного состава преступления, и направленности умысла этого
лица на совершение преступления, не реализованного по указанным, не зависящим от
виновного обстоятельствам1.
Содеянное квалифицируется как покушение на преступление лишь в случаях, когда
развитие преступной деятельности завершилось на этой стадии. Когда покушение на
преступление переросло в оконченное преступление, то оно поглощается последним, и
ответственность наступает за оконченное преступление.
4. Квалификация неоконченного преступления
По уголовному законодательству РФ наказуема не только полностью завершенная, но
и предварительная преступная деятельность, которая не была завершена по причинам, не
зависящим от воли виновного. Речь идет о таких стадиях совершения умышленного
преступления, как приготовление и покушение.
Правила квалификации приготовления и покушения частично обозначены в тексте
закона. Согласно ч. 3 ст. 29 УК РФ уголовная ответственность за неоконченное
преступление наступает по статье УК РФ, предусматривающей ответственность за
оконченное преступление, со ссылкой на ст. 30 УК РФ. При квалификации приготовления
необходимо учитывать ряд обстоятельств. Во-первых, приготовление не предполагает
выполнения объективной стороны конкретного состава преступления. Оно выражается лишь
в следующих формах: приискании, изготовлении или приспособлении средств или орудий
совершения преступления; приискании соучастников и сговоре на совершение преступления;
ином создании условий для совершения преступления. Важно выделить субъективный
критерий приготовления, а именно - вину в форме прямого умысла и, как правило,
определенные цель и мотив преступного поведения. Во-вторых, УК определил границы
ответственности за приготовление к преступлению. Уголовная ответственность наступает за
приготовление только к тяжкому и особо тяжкому преступлениям. Это, в свою очередь,
предполагает хорошее знание содержания ст. 15 УК РФ. Например, как квалифицировать
приготовление к краже чужого имущества? Уголовно-правовой квалификации подлежит
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 187-188.
139
только приготовление к квалифицированной и особо квалифицированной краже (ч.ч. 3, 4 ст. 158
УК РФ), так как в соответствии с санкцией в виде лишения свободы эти преступления
отнесены к категории тяжких.
В отличие от приготовления, покушением считается уже частичное выполнение
объективной стороны преступления. Необходимо определить вид покушения, что может
оказать существенное влияние на квалификацию. Если покушение будет признано
неоконченным, то при соблюдении определенных условий действия лица могут быть
расценены как добровольный отказ от преступления, и оно освобождается от уголовной
ответственности при отсутствии в его действиях состава другого преступления. Оконченным
покушение признается тогда, когда виновный выполнил объективную сторону в полном
объеме, но цели не достиг, преступный результат не наступил по не зависящим от
преступника причинам. Но и в данном случае возможен дифференцированный подход в
зависимости от законодательной конструкции состава преступления. В преступлениях с
материальным составом добровольный отказ возможен лишь до наступления вредных
последствий. В преступлениях с формальным составом добровольный отказ возможен только
в тех случаях, когда законом предусматривается лишь угроза наступления вредных
последствий. Например, виновный, имея умысел на изнасилование, насильственными
действиями преодолел сопротивление женщины, но после того, как потерпевшая заявила, что
она ВИЧ-инфицированная, оставил жертву. Кроме того, как разъяснил Пленум Верховного
Суда РФ, при разрешении дел о покушении на изнасилование с применением физического
или психического насилия следует устанавливать цель нападения, так как при наличии ряда
обстоятельств такие действия могут квалифицироваться как другие самостоятельные
преступления, а не покушение на изнасилование1.
Сложнее решается вопрос с квалификацией преступлений, имеющих так называемый
усеченный состав, а именно когда законодатель стадию приготовления формулирует как
оконченный самостоятельный состав преступления. Это относится к таким составам
преступлений, как ст. 209 УК РФ - бандитизм, и ст. 210 - организация преступного
сообщества (преступной организации). По канонам юридической техники такие
преступления рассматриваются не по стадиям предварительной преступной деятельности, а
только лишь как оконченные преступления. Хотя необходимо признать, что Пленум
Верховного Суда РФ занимает противоположную позицию. Так, Пленум разъяснил, что в
тех случаях, когда активные действия лица, направленные на создание устойчивой
вооруженной группы, в силу их своевременного пресечения правоохранительными органами
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1992. - № 7.
140
либо по другим, не зависящим от этого лица обстоятельствам, не привели к возникновению
банды, они должны квалифицироваться как покушение на создание банды1.
Особую
трудность
при
квалификации
покушения
представляет
установление
субъективных критериев: вина в форме прямого умысла, умысел конкретизированный,
четкая цель совершения преступления. В связи с этим следует согласиться с авторами,
утверждающими, что неоконченная преступная деятельность невозможна в преступлениях,
где умысел виновного определен как внезапно возникший2. В новом УК законодатель четко
определил условия ответственности за неоконченную преступную деятельность не только
одного лица, но и при групповом совершении преступления, особенно в рамках добровольного
отказа. В соответствии со ст. 31 УК РФ организатор преступления и подстрекатель не
подлежат уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением органам
власти или иными предпринятыми мерами предотвратили доведение преступления
исполнителем до конца. Пособник не подлежит уголовной ответственности, если он
предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления. В
противном случае при добровольном отказе исполнителя остальные соучастники несут
уголовную ответственность за приготовление или покушение (в зависимости от действий
исполнителя до начала добровольного отказа)3.
Рекомендуемая литература:
1. О практике назначения судами уголовного наказания. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 1999 г. № 40 // Бюллетень Верховного
Суда Российской Федерации. - 1999. - № 8.
2. Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. - М.: АО «Центр
ЮрИнфоР», 2001. - 316 с.
3. Козлов А.П. Неоконченное преступление: Учебное пособие. - Красноярск:
Красноярск. Ун-т, 1999. - 188 с.
4. Козлов А.П. Учение о стадиях преступления. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. - 353
с.
5. Назаренко Г.В., Ситникова А.И. Неоконченное преступление и его виды. - М.: Ось89, 2003. - 160 с.
1
См.: Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) по уголовным делам. - М.,
1997. - С. 554.
2
См.: Куринов Б.А. Научные основы квалификации преступлений. - М., 1984. - С. 127.
3
См.: Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования: теория и практика:
Учебное пособие. - М.: Издательство НОРМА, 2003. - С. 41-42.
141
6. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред.
А.И. Рарога. - М.: Юристъ, 2004. - 511 с.
Тема 6. Квалификация преступлений, совершенных в соучастии
1. Понятие, признаки и значение соучастия в преступлении
Соучастие определено в ст. 32 УК РФ, согласно которой «соучастием в
преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в
совершении умышленного преступления».
Соучастие не создает никаких особых оснований уголовной ответственности, а
предполагает применение общих принципов ответственности по уголовному праву
Российской Федерации. Единственным основанием уголовной ответственности по УК РФ
является
совершение
деяния,
содержащего
все
признаки
состава
преступления,
предусмотренного УК. Он указывается в статьях Особенной и Общей частей УК, причем
применительно к деянию соучастника, не выполняющего непосредственно объективную
сторону, предусмотренную в диспозиции статьи Особенной части, - с учетом нормы,
содержащейся в ст. 33 УК РФ. Это положение определяет возможность уголовной
ответственности за содеянное как одним лицом, так и в соучастии несколькими лицами.
Представляя
собой
особую
форму
совершения
преступления,
соучастие
характеризуется рядом объективных и субъективных признаков.
Его объективными признаками являются: 1) участие в преступлении двух или более
лиц и 2) совместность их деятельности.
Наименьшее число виновных при соучастии - два лица, каждое из которых является
вменяемым (ст. 21 УК РФ) и достигшим установленного законом возраста, с которого
возможна уголовная ответственность (ст. 20 УК РФ).
Не образует соучастия совершение преступления совместно двумя лицами, одно из
которых невменяемо или не достигло возраста уголовной ответственности, поскольку
последние не могут быть субъектом преступления. Наличие таких свойств лиц исключает
в данной ситуации взаимную согласованность их действий и, следовательно, соучастие.
При этом в случае совершения преступления двумя людьми действия вменяемого,
достигшего возраста уголовной ответственности лица, являющегося исполнителем,
квалифицируются
как
совершение
преступления
одним
лицом,
а
не
группой.
142
Организаторы, подстрекатели или пособники выступают в таком случае как исполнители,
которых принято именовать посредственными исполнителями.
Однако соучастие не исключается, если кто-либо из соучастников по каким-либо
иным основаниям будет в дальнейшем освобожден от уголовной ответственности
(например, по основаниям, предусмотренным ст.ст. 75, 76, 90 УК РФ).
Другой
объективный
признак
- совместность
деятельности соучастников
-
выражается в том, что, во-первых, преступление совершается взаимосвязанными и
взаимообусловленными действиями (или бездействием) участников, во-вторых, они
влекут единый для участников преступный результат и, в-третьих, между действиями
каждого соучастника, с одной стороны, и общим преступным результатом - с другой,
имеется причинная связь.
Независимо от того, подразделяются ли роли соучастников на исполнителей,
организаторов,
подстрекателей
и
пособников
или
все
соучастники
являются
исполнителями преступления, действия их взаимосвязаны, преступление совершается их
общими, дополняющими друг друга усилиями, каждый использует усилия другого и ему
содействует. Отсутствие взаимообусловленных действий исключает соучастие. Так,
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР не признала
соучастием действия Попова и Лучкина, которые поочередно изнасиловали В.,
уединяясь с ней в одном и том же помещении, так как они не содействовали друг другу в
совершении с потерпевшей насильственных половых актов путем применения к ней
насилия1.
Действия каждого соучастника обусловливают наступление преступного результата
в целом, а не какой-либо его части. Поэтому совместное причинение вреда объекту или
поставление его в опасность есть общий, единый результат совместной деятельности всех
соучастников. Преступление, совершенное сообща, является единым и неделимым.
Соучастие отсутствует в случаях, когда лица причастны к одному событию преступления,
но умыслом каждого из них охватываются различные результаты, которых они и
достигают.
Пленум Верховного Суда СССР признал необоснованным осуждение Цивина и
Четверткова за соучастие в убийстве Конанева, поскольку в момент драки, внезапно
возникшей в ресторане, они хотя и наносили удары одному и тому же лицу, но
1
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1982. - № 8. - С. 4-5; Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1977. № 6. - С. 27-28.
143
стремились к различным результатам. Четвертков намеревался ограничиться побоями, а
Цивин - причинить смерть, и ударом стула нанес потерпевшему смертельное ранение.
Пленум нашел, что Цивин виновен в убийстве, а Четвертков - в совершении злостного
хулиганства1.
Наличие единого результата совместной деятельности соучастников не означает, что
каждый из них вносит равный вклад в совершение преступления. Степень участия
каждого
нередко
различна,
ее
необходимо
устанавливать
и
учитывать
для
индивидуализации наказания.
Необходимое условие совместности - причинная связь между действиями каждого
соучастника и преступным результатом в целом. Ее отсутствие исключает соучастие.
Причинная связь выражается в следующем. Во-первых, каждый соучастник
взаимосвязан хотя бы с одним из других соучастников, вкладывает свои усилия в
достижение общего преступного результата, создает для этого необходимые условия и
участвует тем самым непосредственно или опосредованно в причинении вреда объекту
посягательства. Во-вторых, их действия по времени предшествуют или, по крайней мере,
совпадают с совершением преступления.
Причинная связь позволяет отграничить соучастие, например, от заранее не
обещанного укрывательства. Последнее не является соучастием, так как не находится в
причинной связи с совершенным преступлением. Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда РСФСР применительно к УК РСФСР 1960 г. признала заранее не
обещанным
укрывательством,
а не
соучастием действия Тариева, который
на
закрепленной за ним автомашине помог Керимову, Загирову и Руфиеву, похитившим со
склада ковровой фабрики 10 харалов ковровой пряжи общим весом 210,5 кг на сумму 7
тыс. рублей, после того как похищенное было переброшено через забор фабрики и
находилось вне ее территории, перевезти его в дом Алескеровой2.
Причинная связь при соучастии имеет некоторые особенности по сравнению со
случаями совершения преступления одним лицом. Когда его участники выполняют
разные роли, действие (или бездействие), описанное в диспозиции соответствующей
статьи Особенной части, осуществляется непосредственно исполнителем. Остальные
создают своими действиями необходимые условия для этого, причем такие, которые
имеют существенное значение для совершения преступления исполнителем и без которых
1
2
.
См.: Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1966. - № 6. - С. 27-28.
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1984. - № 4. - С. 11-12; Там же. - 1982. - № 10. - С. 3-4.
144
в данной обстановке он не мог осуществить намеченное. Создавая данные условия,
соучастники
содействуют
исполнителю
преступления.
В
результате
образуется
объективная причинная связь между деятельностью соучастника и последующими
преступными
действиями
существенно
облегчает
исполнителя.
ему
реальную
Деятельность
соучастников
возможность
приступить
создает
к
или
совершению
преступления и выполнить намеченное. Он может и не воспользоваться этим. Реальная
возможность превращается в действительность в результате сознательных волевых
действий исполнителя. Таким образом, создается причинная связь между деятельностью
соучастника и совершенным им преступлением. Следовательно, при соучастии причинная
связь между действиями соучастника и совершенным преступлением характеризуется, с
одной стороны, созданием реальной возможности исполнителю совершить преступление
и, с другой, - реализацией им этой возможности.
В ст. 32 УК РФ содержится указание о том, что соучастием признается умышленная
деятельность
-
умышленное
совместное
участие
в
совершении
умышленного
преступления.
Указание закона на умышленный характер соучастия означает, что, во-первых,
действия каждого соучастника являются умышленными и, во-вторых, оно возможно лишь
при совершении умышленного преступления. Поэтому соучастие исключается тогда, когда
психическое отношение лица к содеянному или к созданию исполнителю реальной
возможности совершения преступления, даже умышленного, выражается в форме
неосторожности. Последняя исключает необходимую виновную связь по поводу
совершения преступления между оказавшимися причастными к нему лицами. В данном
случае отсутствует такой субъективный признак соучастия, как согласованность, и
каждое из этих лиц несет ответственность только за свои неосторожные действия
самостоятельно и независимо от другого.
Являясь умышленной, деятельность любого соучастника, включая исполнителя и
пособника, характеризуется всегда только прямым умыслом. Однако в юридической
литературе распространено мнение о том, что действия исполнителя с субъективной
стороны могут характеризоваться не только прямым, но и косвенным умыслом 1.
Аналогично характеризуется и субъективная сторона деяния пособника2. Указанная
концепция представляется неточной, ибо при этом игнорируется такой субъективный
1
См.: Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР. - М.,1980. - С. 38; Комментарий к Уголовному кодексу
РСФСР. - М., 1984. - С. 39.
2
См.: Комментарий к Уголовному кодексу РСФСР. - М.,1980. - С. 39; Комментарий к Уголовному кодексу
РСФСР. - М., 1984. - С. 40-41.
145
признак соучастия, как согласованность. Выразив желание совместно совершить
преступление и направляя свою деятельность на реализацию намерения, очерченного
рамками сговора, лицо не может не желать достижения преступного результата, то есть
его психическое отношение к содеянному всегда выражается в прямом умысле.
Как и при совершении преступления одним лицом, умысел в случае соучастия
характеризуется двумя моментами: интеллектуальным и волевым, причем каждому из них
присущи особенности, обусловленные усложненностью механизма самого преступления.
Указанные моменты представляют собой необходимые субъективные признаки соучастия.
Этих признаков два. В теории отечественного уголовного права их принято именовать
взаимной осведомленностью о совершении преступления1 и согласованностью действий
соучастников2.
Взаимная осведомленность, соответствующая интеллектуальному моменту умысла
соучастников, характеризуется тем, что каждый из них (исполнитель, пособник и т.п.)
осознает, во-первых, факт совместного совершения преступления, а не в одиночку, вовторых, совершение определенного, а не любого преступления, в-третьих, общественно
опасный характер не только своего деяния, но и деяний других соучастников (хотя бы
одного).
Осознание совместности представляет осведомленность соучастника о том, что к его
усилиям, направленным на совершение преступления, присоединяются усилия хотя бы
одного соучастника и не обязательно знание всех соучастников. Соучастие исключается
как в тех случаях, когда исполнитель не осознает, что он совершает преступление
совместно с другими лицами, так и тогда, когда эти другие лица, действия которых
находятся в причинной связи с совершением преступления, не знают о его преступных
действиях и намерениях. На необходимость осведомленности соучастников об их
взаимных действиях и намерениях как обязательного признака соучастия неоднократно
указывалось в постановлениях и определениях Верховных Судов СССР и РСФСР.
Например, в определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда
СССР по делу А. и других выдвинут следующий общий тезис: «Соучастие в совершении
преступления предполагает осведомленность о преступных намерениях исполнителя»3.
1
См.: Советское уголовное право. Общая часть. - М., 1977. - С. 262.
См.: Советское уголовное право. Часть Общая. - М., 1964. - С. 198.
3
Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1966. - № 5. - С. 37; Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1980. - № 2. С. 6.
2
146
Соучастник должен осознавать совершение другими соучастниками не любых
общественно опасных деяний, а определенного преступления или определенного круга
преступлений.
Интеллектуальный момент умысла соучастников состоит также и в следующем. Они
осознают общественно опасный характер как своих действий (или бездействия) и
предвидят возможность или неизбежность наступления их общественно опасных
последствий, так и общественно опасный характер действий других соучастников (хотя
бы одного) и предвидят возможность или неизбежность наступления их общественно
опасных последствий. Осознание каждым соучастником характера действий других
соучастников и предвидение возможности или неизбежности наступления их последствий
составляют одну из особенностей интеллектуального момента умысла при соучастии.
Вследствие отсутствия осведомленности о преступных действиях Мукомова,
Хусенбаева и Турсунбаева, осужденных за хищение чужого имущества, Пленум
Верховного Суда СССР не признал соучастниками этого преступления Нусратуллоева,
Раупова, Махкамова, Файзиева и Орифова, объективно содействовавших совершению
хищения, указав, что соучастие «с субъективной стороны... характеризуется умышленной
виной всех соучастников»1.
Согласованность,
соответствующая
волевому
моменту
умысла
(второй
субъективный признак соучастия), состоит во взаимном выражении намерения и
желания лица участвовать в совершении преступления вместе с другим лицом.
Согласованность, или соглашение, представляет субъективное выражение совместности
совершения
преступления,
ту
необходимую
психологическую
связь
между
соучастниками, которая характеризует совместность их деятельности с субъективной
стороны. Отсутствие этого неотъемлемого признака соучастия исключает последнее.
Соглашение - это сговор. Соучастие возникает именно с момента сговора,
содержание и формы которого могут быть разнообразными. По содержанию он может
включать в себя соглашение о целях преступления, о способе его совершения, об
условиях использования преступных результатов и т.д. Существенным моментом
сговора является изъявление намерения и желания совершить определенное преступление
или определенный круг преступлений, ибо соучастники несут ответственность лишь за то
преступление (или тот круг преступлений), которое было предметом сговора. Его форма
может быть письменной, словесной, в виде жестов или конклюдентных действий, то есть
1
Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1988. - № 2. - С. 22-23; Там же. - 1976. - № 4. - С. 46-47, 1987. - № 1. - С.
27-28.
147
заменяющих словесное соглашение. Сговор может быть предварительным, то есть
состоявшимся до начала совершения преступления 1, либо осуществленным в процессе
такого совершения до его окончания. Сам по себе предварительный сговор о совершении
преступления представляет собой создание одного из условий для совершения
преступления и поэтому в соответствии с ч. 1 ст. 30 УК РФ рассматривается как один из
видов приготовления к нему. В случаях, специально указанных в законе, наличие одного
только сговора, результатом которого явилось создание преступного сообщества или
модификаций последнего, составляет оконченное преступление (например, ст.ст. 210, 209
УК РФ).
Мотивы и цели соучастников могут совпадать или быть неодинаковыми. Их
общность не является необходимым признаком соучастия. Объединенные намерением
совершить одно и то же преступление, соучастники могут руководствоваться разными
мотивами и целями. Например, подстрекатель к убийству может руководствоваться целью
отомстить будущей жертве, а исполнитель - корыстным мотивом (получить материальное
вознаграждение от подстрекателя).
Значение уголовно-правового института соучастия в преступлении и составляющих
его норм, содержащихся в ст.ст. 32-36 УК РФ, заключается в основном в том, что этими
нормами, во-первых, установлена ответственность за умышленное совместное участие
двух или более лиц в совершении умышленного преступления, во-вторых, предусмотрены
признаки
состава
преступления
в
действиях
соучастников,
не
принимавших
непосредственного участия в совершении преступления, отсутствующих в статьях
Особенной части УК РФ и распространяемые на эти статьи, освобождая законодателя от
необходимости многократно повторять их в нормах Особенной части УК, в-третьих,
определены виды и ответственность соучастников и формы соучастия, в-четвертых,
урегулирована ответственность за эксцесс исполнителя преступления 2.
2. Формы соучастия
Нормы Общей и Особенной частей УК РФ предусматривают различные варианты
связи между двумя и более лицами, совместно совершающими умышленное преступление.
Это
1
зависит
от
характера
объединения,
способа
взаимодействия,
степени
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1979. - № 10. - С. 7.
См.: Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. - М.: АО «Центр ЮрИнфоР», 2001. С. 198-199.
2
148
организованности соучастников, роли, которую выполняет каждый из них. Наиболее
типичные варианты связи, то есть сходные по существенным признакам, образуют формы
соучастия.
Правильное определение форм соучастия имеет большое практическое значение, так
как позволяет точно квалифицировать преступные действия каждого соучастника и
индивидуализировать его наказание.
Соучастие дифференцируется на формы по объективному критерию - характеру
объективной связи между соучастниками, то есть по характеру объединения и способу
взаимодействия между ними, с учетом особенностей квалификации деяний соучастников
и потребностей преодоления организованной преступности. Этот критерий позволяет на
основе законоположений УК РФ выделить следующие четыре формы: 1) простое
соучастие
(соисполнительство,
совиновничество);
2)
сложное
соучастие;
3)
организованная группа; 4) преступное сообщество.
Простое соучастие, именуемое также соисполнительством или совиновничеством,
характеризуется
тем,
что
каждый
участник
группы
является
исполнителем
преступления. Он полностью или частично осуществляет действия, образующие
объективную сторону преступления, либо непосредственно участвует в совершении
преступления. Например, один из соучастников угрожает потерпевшему ножом, а другой
срывает с руки потерпевшего часы. Каждый из них является исполнителем разбоя.
Простое соучастие может возникнуть как по предварительному сговору, так и по
сговору в процессе совершения преступления, то есть после начала действий, образующих
его объективную сторону, по существу, от момента покушения на преступление до его
окончания. Сам по себе момент сговора для данной формы соучастия значения не имеет.
Отсутствие сговора вообще, хотя бы в процессе совершения преступления, означает
отсутствие согласованности и, следовательно, соучастия.
Совершение преступления при простом соучастии представляет собой совершение
преступления группой лиц без предварительного сговора или с предварительным
сговором. Согласно ч. 1 ст. 35 УК РФ «преступление признается совершенным группой
лиц, если в его совершении совместно участвовали два или более исполнителя без
предварительного сговора». На основании ч. 2 этой статьи «преступление признается
совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица,
заранее договорившиеся о совместном совершении преступления».
149
При
простом
соучастии
действия
соисполнителей
-
членов
группы
-
квалифицируются по статье Особенной части УК РФ, устанавливающей ответственность
за совершенное преступление, без ссылки на ст. 33 УК РФ, так как каждый
соисполнитель непосредственно «выполняет» состав преступления. Когда закон признает
квалифицирующим обстоятельством совершение преступления группой лиц (например,
п. «а» ч. 3 ст. 111 УК РФ) или группой лиц по предварительному сгово ру (например,
п. «а» ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 159 УК РФ), действия соисполнителей квалифицируются по
тому пункту и (или) той части соответствующей статьи УК, которая предусматривает
данное обстоятельство.
Сложное соучастие характеризуется тем, что действия
(или бездействие),
образующие объективную сторону преступления, совершаются непосредственно не всеми
соучастниками, а лишь одним или некоторыми из них. Другие же вообще не выполняют
даже частично объективную сторону преступления и не участвуют непосредственно в
процессе его совершения. При сложном соучастии в отличие от простого имеет, таким
образом, место распределения ролей, то есть иной способ взаимодействия между
соучастниками, иной характер объединения: одни являются исполнителями преступления,
другие организуют его совершение, либо склоняют исполнителя к этому, либо содействуют
совершению им преступления.
При сложном соучастии только исполнитель (соисполнители) выполняет действия,
образующие
объективную
сторону
преступления.
Другие
соучастники
их
непосредственно не осуществляют. Действия организатора, подстрекателя и пособника,
взятые сами по себе, вне связи с деятельностью исполнителя, еще не причиняют
непосредственного вреда объекту посягательства. Но действия подстрекателя опасны тем,
что вызывают действия исполнителя и преступный результат. В нем реализуются
преступные замыслы и инициатива подстрекателя, осуществляемые через исполнителя и
совместно с ним. Еще в большей степени это относится к организатору. Деятельность
пособника опасна тем, что исполнитель при ее помощи совершает преступление и
причиняет вред объекту посягательства. Пособник делает возможным наступление
преступного результата, который достигается через исполнителя и совместно с ним. Таким
образом, организатор, подстрекатель и пособник создают реальные условия для
совершения преступления и реализуют через исполнителя свои преступные намерения.
Тем самым они прямо причастны к преступлению, совместное совершение которого и
составляет основание их ответственности.
150
Сложное соучастие возможно как по предварительному сговору, так и сговору в
процессе совершения преступления, но до его окончания. Предварительность сговора - не
обязательный признак сложного соучастия и не влияет на его форму.
При сложном соучастии действия соучастников, не являвшихся исполнителями
преступления, квалифицируются по статье УК, предусматривающей ответственность за
данное преступление, со ссылкой на ст. 33 УК РФ.
Организованная группа - более опасная форма соучастия, чем простое или сложное
соучастие. В соответствии с ч. 3 ст. 35 УК РФ «преступление признается совершенным
организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее
объединившихся
для
совершения
одного
или
нескольких
преступлений».
От
предварительно сговорившейся группы она отличается присущим ей оценочным
признаком устойчивости, одним из элементов которой является наличие организатора
группы. Именно организатор, включая руководителя, разрабатывает план преступных
действий, распределяет роли между членами группы, направляет и корректирует их
действия, поддерживает дисциплину в группе и т.д.
Отличие состоит и в квалификации преступных действий членов предварительно
сговорившейся группы и организованной группы. Если при совершении преступления
группой лиц по предварительному сговору соисполнителями, то есть лицами, действия
которых квалифицируются только по статье Особенной части УК РФ без ссылки на ст. 33
УК РФ, признаются только лица, непосредственно участвовавшие в процессе совершения
преступления, то при совершении преступления организованной группой таковыми
считаются все члены этой группы, независимо от того, какова была роль каждого из них
при совершении преступления - исполнителя (соисполнителя), организатора, подстрекателя
или
пособника.
В
составе
организованной
группы
применительно
к
хищению
исполнителями (соисполнителями) преступления являются, в частности, имеющие
устойчивые связи с организованной группой такие ее участники, роль которых
заключается «в создании условий для совершения хищения, например, в подыскании
будущих жертв или ином обеспечении преступной деятельности группы... даже если эти
действия не выходят за рамки пособничества» 1. Это вытекает из содержания ч. 5 ст. 35
УК РФ, где указывается: «Лицо, создавшее организованную группу или преступное
сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими, подлежит уголовной
ответственности за их организацию или руководство ими в случаях, предусмотренных
1
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1995. - № 9. - С. 14.
151
соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса, а также за все
совершенные организованной группой или преступным сообществом (преступной
организацией) преступления, если они охватывались его умыслом. Другие участники
организованной группы или преступного сообщества (преступной организации) несут
уголовную
ответственность
за
участие
в
них
в
случаях,
предусмотренных
соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса, а также за
преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали».
Важно отметить, что согласно ч. 6 ст. 35 УК РФ только само «создание
организованной группы в случаях, не предусмотренных статьями Особенной части
настоящего Кодекса, влечет уголовную ответственность за приготовление к тем
преступлениям, для совершения которых она создана».
Преступное сообщество, или преступная организация, - это наиболее опасная форма
соучастия. Определение преступного сообщества содержится в ч. 4 ст. 35 УК РФ, на
основании которой «преступление признается совершенным преступным сообществом
(преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой
(организацией), созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо
объединением организованных групп, созданным в тех же целях». Кроме того, из смысла
ч. 1 ст. 210 УК РФ вытекает, что к преступному сообществу относятся также, во-первых,
структурное
подразделение,
входящее
в
преступное
сообщество,
и,
во-вторых,
объединение организаторов, руководителей или иных представителей организованных
групп, созданное в целях разработки планов и условий для совершения тяжких или особо
тяжких преступлений.
Понятие преступного сообщества основано на понятии организованной группы.
Признаки, присущие последней, характеризуют и преступное сообщество.
Вместе с тем преступному сообществу свойственны и другие признаки, отличающие
его от организованной группы, которыми, в частности, являются: 1) сплоченность
организованной группы; 2) момент окончания, перенесенный на раннюю стадию; 3) цель
создания; 4) уголовно-правовое значение конститутивного признака состава преступления,
предусмотренного, например, ст. 210 УК РФ.
Сплоченность, как и устойчивость, - оценочный признак. Его использование
законодателем в качестве самостоятельного признака означает, что он по своему уголовноправовому содержанию отличается от устойчивости, хотя все признаки устойчивости
присущи и сплоченности. Но сплоченность характеризуется и другими признаками. Ими
152
являются, в частности, круговая порука, конспирация, общая касса (общак), наличие
специальных технических средств и т.д. Круговая порука может быть основана на таких
обстоятельствах,
как,
например,
совместное
совершение
участниками
группы
преступления ранее, включая осуждение за него по одному и тому же уголовному делу,
отбывание участниками прежде наказания в одном и том же месте лишения свободы;
взаимная осведомленность участников о компрометирующих друг друга материалах;
использование для поддержания дисциплины в группе насилия, угроз, жестокости и т.п.
Она может выступать в виде договоренности об отказе от показаний в случае
разоблачения, умолчания о членах группы, их связях и действиях, о взаимной выручке и
т.п. Конспирация чаще всего выражается в использовании условных наименований, и
сигналов, уголовного жаргона, шифров, паролей и т.д. Общая касса - это находящиеся в
распоряжении группы денежные средства и иные ценности, добытые в результате
преступной и иной незаконной деятельности. Специальные технические средства - это
различные подслушивающие и антиподслушивающие устройства, охранная сигнализация,
транспорт, которыми оснащена организованная группа 1.
Моментом окончания преступления, совершенного преступным сообществом,
является само создание, сама организация преступного сообщества, тогда как создание
организованной группы представляет собой лишь приготовление к преступлениям, для
совершения которых она образована.
Цель создания преступного сообщества - совершение тяжких или особо тяжких
преступлений, определения которых содержатся соответственно в ч.ч. 4 и 5 ст. 15 УК
РФ. Исходя из систематического толкования норм УК преступное сообщество налицо,
когда целью его создания было совершение хотя бы одного тяжкого или особо тяжкого
преступления. Отличие преступного сообщества от организованной группы по цели
состоит в том, что последняя может быть создана для совершения любых умышленных
преступлений.
Уголовно-правовое значение преступного сообщества состоит в том, что оно
выступает в качестве конститутивного признака основных и квалифицированных или
только основных составов преступлений, определенных, в частности, в ст.ст. 210, 209,
ч. 1 ст. 208 УК РФ, и не предусмотрено ни в одном из составов преступлений в качестве
квалифицирующего признака. Организованная группа как таковая не образует какоголибо самостоятельного состава преступления, а совершение ею преступления является в
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 204-205.
153
случаях, предусмотренных статьями Особенной части УК РФ, квалифицирующим или
особо квалифицирующим признаком. Вместе с тем на основании п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ
совершение преступления в составе как организованной группы, так и преступного
сообщества (преступной организации), а равно и в составе группы лиц или группы лиц по
предварительному сговору признается обстоятельством, отягчающим наказание.
Преступным сообществом (преступной организацией) признается также объединение
организованных групп. Такое объединение должно состоять из двух или более данных
групп и характеризоваться устойчивостью. Момент окончания преступления в этом случае
- создание объединения, а цель - совершение тяжких или особо тяжких преступлений.
Структурное подразделение преступного сообщества - это входящая в него группа из
двух или более лиц, включая руководителя, которая в рамках и в соответствии с целями
преступного сообщества осуществляет действия определенного направления, например,
подготовку
преступления;
подыскание
мест
сбыта
имущества,
приобретаемого
преступным путем, либо наркотических средств или психотропных веществ; обеспечение
преступного сообщества транспортом или иными техническими средствами; установление
связи с должностными лицами государственных органов, представителями коммерческих
и других организаций для обеспечения безнаказанности преступного сообщества и
совершаемых им преступных деяний, отмывания денежных средств или иного имущества,
приобретенного незаконным путем; создание условий для сокрытия членов преступного
сообщества, средств или орудий совершения преступлений, следов преступлений либо
предметов, добытых преступным путем, и т.д.
Объединение
организованных
организаторов,
групп
представляет
руководителей
собой
группу
или
из
иных
двух
представителей
или
более
лиц,
характеризуемую сплоченностью и целями разработки планов и условий для совершения
тяжких или особо тяжких преступлений, а также направленностью на слаженную
совместную деятельность представляемых этими лицами организованных групп 1.
Решающий критерий выделения преступного сообщества в самостоятельную форму
соучастия и соответственно отграничения от всех других форм соучастия - момент
окончания преступления. Только данная форма соучастия признается оконченным
преступлением в момент создания, организации преступного сообщества. Для всех других
форм соучастия таким моментом является момент окончания конкретного преступления,
совершенного в соучастии.
1
См.: Гаухман Л.Д., Максимов С.В. Уголовная ответственность за организацию преступного сообщества
(преступной организации) / Комментарий. - М.: ЮрИнфоР, 1997. - С. 10-12.
154
Важно иметь в виду, что по вопросу о формах соучастия в юридической
литературе высказаны разнообразные суждения. Так, некоторые авторы в основу
дифференциации соучастия на формы кладут не объективный, а субъективный критерий.
Последний представляет собой характер субъективной связи между соучастниками,
состоящий в степени согласованности их преступной деятельности и зависящий от
наличия или отсутствия предварительного сговора и от его содержания.
При определении форм соучастия порой один из данных критериев используется как
основной, другой - как дополнительный.
Кроме того, нет единства и в терминологическом обозначении форм соучастия. Одни
авторы считают дифференциацию по субъективному критерию - формами, а по
объективному - видами соучастия1, другие - наоборот2.
В работах по отечественному уголовному праву, авторы которых признают при
рассматриваемой дифференциации в качестве основного - субъективный критерий,
выделяют
вначале
две
формы
соучастия:
без
предварительного
сговора
и
с
3
предварительным сговором , либо три формы: без предварительного сговора, с
предварительным сговором и преступное сообщество 4. Затем каждая из этих форм
подразделяется на два вида: совиновничество и соучастие в тесном смысле.
Однако такое деление, во-первых, не отражает внешних особенностей соучастия,
имеющих существенное значение для квалификации преступлений, и, во-вторых, мало что
дает по существу, ибо, по данным выборочных исследований, лишь в 9,2 % случаев
совершения преступлений в соучастии отсутствовал предварительный сговор (в основном
при совместных хулиганских действиях нетрезвых лиц) 5.
3. Виды соучастников
Соучастниками называются лица, объединившиеся для совместного участия в
совершении умышленного преступления. В зависимости от ролей, которые они при этом
выполняют, уголовный закон - ч. 1 ст. 33 УК РФ - выделяет следующие их виды: 1)
1
См.: Курс советского уголовного права. Т. II. - М., 1970. - С. 464; Советское уголовное право. Часть Общая. М., 1964. - С. 200-301.
2
См.: Ковалев М.И. Виды соучастия и формы участия в преступной деятельности. Ученые труды. - Свердловск:
Свердловский юридический институт, 1962. - Т. V. - С. 198-200.
3
См.: Курс советского уголовного права. Т. II. - М., 1970. - С. 464.
4
См.: Советское уголовное право. Часть Общая. - М., 1969. - С. 233-237: Уголовное право. Часть Общая. - М.,
1966. - С. 285-290.
5
См.: Тельнов П.Ф. Ответственность за соучастие в преступлении. - М., 1974. - С. 109.
155
исполнитель, 2) организатор, 3) подстрекатель и 4) пособник. В основе такого
разграничения
лежит
содержание
содеянного
лицом
в
совместно
совершенном
преступлении. Каждый соучастник характеризуется специальными признаками.
Исполнителем на основании ч. 2 ст. 33 УК РФ «признается лицо, непосредственно
совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении
совместно
с
другими
лицами
(соисполнителями),
а
также
лицо,
совершившее
преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной
ответственности
в
силу
возраста,
невменяемости
или
других
обстоятельств,
предусмотренных настоящим Кодексом». В данной норме впервые в отечественном
уголовном законодательстве введен и по существу определен термин «соисполнители», а
также описаны и закреплены признаки посредственного исполнителя. Согласно
приведенному законоположению исполнителем является соучастник, который полностью
или частично совершает деяние (действие или бездействие), образующее объективную
сторону преступления или непосредственно участвует в процессе его совершения, или
использует при совершении преступления другое лицо, не могущее быть субъектом
преступления.
Исполнитель, притом только он, может совершить действие (или бездействие),
содержащее признаки покушения или оконченного преступления.
Значение его действий (или бездействия) состоит также в том, что деяние,
совершенное им по сговору с другими соучастниками, есть содеянное всеми
участниками совместно. В действиях исполнителя, таким образом, сконцентрированы
усилия всех соучастников, направленные на совершение преступления 1.
С субъективной стороны он осознает, что совершает общественно опасные действия
(или бездействие), в которых реализуется замысел всех соучастников, предвидит общий
преступный результат и желает наступления этого результата.
В преступлениях, которые могут быть совершены только специальным субъектом,
исполнитель должен обладать его признаками. Например, исполнителями преступлений
против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах
местного самоуправления, ответственность за которые предусмотрена ст.ст. 285, 285.1,
285.2, 286, 287, 289, 290, 292, 293 УК РФ, могут быть только должностные лица. В
качестве организаторов, подстрекателей и пособников могут выступать и те, кто не
обладает признаками специального субъекта. Соответствующее законоположение
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 209.
156
содержится в ч. 4 ст. 34 УК РФ, где установлено, что «лицо, не являющееся субъектом
преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части
настоящего Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой
статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его
организатора, подстрекателя либо пособника».
Соисполнитель - это исполнитель, участвующий в совершении преступления
совместно с другим исполнителем или другими исполнителями, хотя бы с одним.
Роль соисполнителей может различаться в зависимости от характера и сложности
объективной стороны преступления вообще и конкретного преступления в частности.
Она может выражаться в том, что, во-первых, каждый соисполнитель полностью
выполняет
объективную
сторону
преступления;
во-вторых,
один
соисполнитель
выполняет одну часть действий, описанных в диспозиции статьи Особенной части УК, а
другой - другую (например, при изнасиловании один применяет насилие к потерпевшей, а
другой совершает с ней половой акт); в-третьих, один осуществляет действия, указанные в
диспозиции статьи Особенной части УК, а другой, не выполняя их, во время, на месте и в
процессе преступления прибегает к действиям, которые органически вплетаются в ход
его совершения и без которых было бы невозможно или крайне осложнено совершение
преступления
вообще:
в-четвертых,
соисполнитель,
действующий
в
составе
организованной группы или преступного сообщества и имеющий с ними устойчивые
связи, то есть их участник, осуществляет действия, направленные на совершение
преступления, в том числе, состоящие в создании условий для совершения преступления,
даже если они не выходят за рамки пособничества. Так, исполнителем убийства является
и тот, кто наносит смертельное ранение, и тот, кто в процессе убийства держит жертву.
При хищении чужого имущества организованной группой, связанном с необходимостью
внесения в учетные документы сфальсифицированных данных, с подлогами и т.д., одни
лица могут непосредственно изымать имущество из фондов собственника, а другие так
или
иначе,
тем
или
иным
способом
вуалировать
это
или
способствовать
1
непосредственному изъятию имущества .
Исполнителем именуется и является также лицо, использовавшее в качестве орудия
совершения преступления другого человека. Это так называемое посредственное
исполнение. Их связь лишь внешне сходна с соучастием, но не образует его.
Посредственное исполнение представляет собой
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 210.
умышленное
использование
для
157
выполнения объективной стороны преступления другого лица, которое не может быть
субъектом преступления или которое действовало по неосторожности. Их деяния
рассматриваются как совершенные самим посредственным исполнителем, который и
несет за них уголовную ответственность. При этом она не исключается в отношении того,
кто выполнял замысел посредственного исполнителя и действовал по неосторожности.
Например, за посредственное исполнение умышленного убийства осужден Ромин,
который, питая злобу к Жукову, подговорил Титова выстрелить в того из ружья,
уверяя, что ружье заряжено только порохом. Титов выстрелил. Ружье оказалось
заряженным картечью, и Жуков был убит. Титов осужден за неосторожное причинение
смерти другому человеку, так как, хотя и не предвидел, что ружье заряжено и
выстрелом
может
быть
убит
Жуков,
но при необходимой внимательности и
предусмотрительности должен был и мог это предвидеть.
В процессе посредственного исполнения в качестве орудия или средства совершения
преступления могут быть использованы: 1) лицо, не достигшее возраста, с которого
наступает уголовная ответственность; 2) невменяемый; 3) лицо, действующее под
влиянием физического насилия, угроз или приказа, если его воля полностью
подавляется, в связи с чем оно освобождается от уголовной ответственности; 4) лицо, действующее в условиях ошибки, исключающей его ответственность либо допускающей
ответственность лишь за неосторожное преступление1. Например, посредственным исполнителем убийства признан Наумов, который дал малолетнему Марценкявичусу ружье и
приказал выстрелить в Ермакова. Заряд картечи попал в Ермакова, и он тут же
скончался. Наумов осужден по статье об убийстве как исполнитель преступления.
Определению Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР по этому
делу предпослан следующий общий тезис: «Лицо, вовлекшее подростка в преступление,
за которое последний по возрасту не может нести уголовной ответственности должно
рассматриваться как исполнитель этого преступления»2.
С ответственностью посредственного исполнителя сходны ситуации, когда в
преступлениях со специальным субъектом их объективную сторону выполняет лицо,
которое действует по его предложению, просьбе, указанию, приказу, но не обладает
признаками такого субъекта. Подобные ситуации можно называть фикцией исполнителя,
например, при внесении в официальные документы заведомо ложных сведений или
исправлений, искажающих их действительное содержание, лицом, не являющимся
1
См.: Тельнов П.Ф. Указ. соч. - С. 75.
Сборник постановлений Президиума и определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного
Суда РСФСР 1964-1972 гг. - М., 1974. - С. 70-71.
2
158
специальным субъектом этого преступления (ст. 292 УК РФ), осуществленном по
понуждению специального субъекта этого преступления - должностного лица, либо
государственного служащего или служащего органа местного самоуправления. В этих
случаях специальный субъект является исполнителем, а лицо, фактически выполнившее
объективную сторону преступления, - пособником (при условии, разумеется, наличия всех
иных объективных и субъективных признаков соучастия).
Организатором согласно ч. 3 ст. 33 УК РФ «признается лицо, организовавшее
совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее
организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо
руководившее ими». По этому определению, во-первых, в понятие организатора включен
и руководитель и, во-вторых, это понятие делится на организатора преступления и
организатора
организованной
группы
или
преступного
сообщества
(преступной
организации).
Организатор - наиболее опасный из соучастников. Он наряду с возбуждением
намерения у другого лица или других лиц совершить преступление создает и иные
условия для осуществления преступного деяния (объединяет преступные усилия всех
других соучастников, придавая им организованность, взаимную согласованность,
целеустремленность, либо еще устойчивость или сплоченность; разрабатывает план
совершения преступления и т.д.). По данным одного из исследований, в общем количестве
соучастников организаторы составляли 13,4 %1.
Деятельность организатора преступления может заключаться в выполнении
следующих функций: 1) вовлечении других лиц в процесс совершения преступления; 2)
создании иных условий осуществления преступного деяния; 3) руководстве уже
сложившимися
соучастниками;
4)
руководстве
совершением
преступления.
Для
признания лица организатором достаточно выполнения им одной из перечисленных
функций. Его деятельность всегда характеризуется совершением действий.
Организатор
может
быть
при
любой
форме
соучастия,
притом
как
с
предварительным сговором, так и без такового. Во втором случае на практике
организатором
становится
один
из
исполнителей
уже
в
процессе
совершения
преступления, когда он берет на себя руководство другими соучастниками, что
встречается при совершении массовых беспорядков, хулиганства, изнасилования.
1
См.: Тельнов П.Ф. Указ. соч. - С. 82.
159
Действия организатора могут конкретно проявляться в вербовке соучастников,
обеспечении их орудиями и средствами совершения преступления, разработке преступных
планов, распределении ролей между соучастниками, руководстве подготовкой или
совершением
преступления
и
т.д.
Например,
действия
Киппера,
признанного
организатором грабежа, выразились в том, что он склонил Ивоницкого и Евсееву на
ограбление Екимова: показал, где расположена его квартира, нарисовал ее план,
сообщил о наличии там определенных вещей, о времени, когда Екимов будет дома один, и
о том, как проникнуть в квартиру с помощью Евсеевой 1.
Существенным в действиях организатора является то, что он объединяет действия
соучастников, направляет их совместные усилия в стадиях подготовки или совершения
преступления. Его действия выступают необходимым условием действий других
соучастников и поэтому находятся в причинной связи с действиями каждого из них и
содеянным ими в целом.
Организатор преступления осознает общественно опасный характер своего деяния и
деяний других соучастников, осведомлен о составе группы, предвидит возможность или
неизбежность
наступления
общественно
опасных
последствий
как
результата
деятельности всей группы и желает наступления этих последствий.
Действия организатора, принимавшего непосредственное участие в совершении
преступления, квалифицируются по статье Особенной части УК, предусматривающей
ответственность за данное преступление, без ссылки на ст. 33 УК РФ. Выполнение этой
роли учитывается при назначении наказания как особо активная роль в совершении
преступления (п. «г» ч. 1 ст. 63 УК РФ).
Ссылка на ст. 33 УК РФ необходима только тогда, когда организатор не принимал
непосредственного участия в совершении преступления, в частности, не выполнял
объективной стороны, описанной в диспозиции статьи Особенной части УК.
Деятельность организатора организованной группы или преступного сообщества
(преступной организации) может выражаться в осуществлении, наряду с функциями
организатора преступления или помимо них, следующих функций: 1) вовлечения в
организованную группу или преступное сообщество их участников; 2) определения и
закрепления за ними их ролей в составе организованной группы или преступного
сообщества, то есть направлений деятельности и функциональных обязанностей; 3)
обеспечения иных условий совершения преступлений, например, приобретения и
1
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1975. - № 8. - С. 10.
160
распределения между членами организованной группы или преступного сообщества
орудий и средств совершения преступлений, планирования преступных действий
организованной группы или преступного сообщества в целом и их отдельных участников
и т.д.; 4) объединения уже существующих организованных групп, образованных для
совершения тяжких или особо тяжких преступлений; 5) управления участниками уже
созданных организованной группы или преступного сообщества; 6) распределения и
перераспределения
функциональных
обязанностей
между ними;
7)
поддержания
внутригрупповой дисциплины; 8) вовлечения в организованную группу или преступное
сообщество новых членов; 9) предотвращения выхода из них отдельных участников
путем, например, применения к ним насилия и угроз; 10) оснащения сообщества
техническими
средствами;
11)
установления
связей
с
должностными
лицами
государственных органов, а также представителями коммерческих и других организаций
с использованием различных приемов и способов, включая дачу взятки, обман, насилие и
т.д.1
Организатор организованной группы или преступного сообщества осознает, что
создает организованную группу или преступное сообщество, в частности, объединение
организованных групп либо объединение организаторов, руководителей или иных
представителей организованных групп, либо руководит ими или входящим в преступное
сообщество структурным подразделением, осознает, что преступное сообщество создано
или функционирует для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, и
общественную опасность совершаемых им действий и желает совершить такие действия.
Организатор преступного сообщества действует с целью совершения преступным
сообществом, в частности, объединением организаторов, руководителей или иных
представителей организованных групп, тяжких или особо тяжких преступлений, а
организатор данного объединения - еще и с целью разработки планов и условий
совершения этих категорий преступлений2.
В соответствии с ч. 5 ст. 35 УК РФ организатор организованной группы или
преступного сообщества несет уголовную ответственность за организацию и руководство
ими в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК РФ, а
также за все совершенные организованной группой или преступным сообществом
преступления, если они охватывались его умыслом, по статье Особенной части данного УК
об ответственности за эти преступления без ссылки на ст. 33 УК РФ.
1
2
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 214-215.
См.: Гаухман Л.Д. Максимов С.В. Указ. соч. - С. 12-14.
161
Подстрекателем на основании ч. 4 ст. 33 УК РФ «признается лицо, склонившее
другое лицо к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим
способом».
Общественная
опасность
подстрекателя
заключается
во
вредном
влиянии,
оказываемом на неустойчивых лиц, в возбуждении у них умысла на совершение
преступления. Он выступает инициатором преступления. По данным выборочных
исследований, удельный вес подстрекателей в общем количестве соучастников невелик: по
одним данным, составляет 7 %, по другим - 1,3 %1. Однако он опасен именно характером,
качеством
своей
роли
в
преступлении,
а
не
распространенностью
случаев
подстрекательства.
Объективная сторона подстрекательства характеризуется только действиями,
содержанием которых является возбуждение у другого лица намерения или решимости
совершить конкретное преступление. По способу и форме это может выражаться в
уговоре, подкупе, угрозе, просьбе, убеждении, обещании, приказе, подзадоривании,
насилии и т.д., притом как словесно или письменно, так и путем конклюдентных или иных
действий (жестами, мимикой и т.п.). Например, подстрекательством признаны действия
Дуранова, который, угрожая топором, велел Барышникову изнасиловать малолетнюю Д.,
что тот и сделал 2. Закон не содержит исчерпывающего перечня действий подстрекателя
вследствие их разнообразия, а указывает лишь на сущность подстрекательства и его
отдельные способы. Поэтому для его наличия не имеют значения способ или форма,
которые использует подстрекатель, чтобы склонить другое лицо к совершению
преступления. Они зависят от ряда обстоятельств, в частности, от взаимоотношений
подстрекателя и подстрекаемого, их субъективных особенностей, интересов, вида и
характера преступления, к совершению которого склоняется лицо.
Вследствие того, что подстрекатель возбуждает у другого лица намерение или
решимость совершить преступление, его действия находятся в причинной связи с
деянием, которое совершает подстрекаемый.
В качестве подстрекаемого может выступать не только исполнитель, но и пособник.
В последнем случае подстрекательство заключается в склонении лица к пособничеству,
например, в склонении законного владельца оружия продать его будущему исполнителю
убийства. Подстрекательство исполнителя представляет значительно большую степень
общественной опасности, нежели подстрекательство пособника.
1
2
См.: Тельнов П.Ф. Указ. соч. - С. 89.
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1986. - № 10. - С. 3-4; Там же. - 1984. - № 5. - С. 6-7, № 7. - С. 15.
162
Подстрекательство - склонение конкретного лица или группы конкретных лиц к
совершению определенного, а не вообще любого преступления. Призыв к преступной
деятельности вообще или обращенный к неопределенному кругу лиц не является
подстрекательством. Такие действия при определенных условиях могут образовать
самостоятельный состав преступления, например, публичные призывы к осуществлению
экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ), возбуждение ненависти либо вражды, а
равно унижение человеческого достоинства (ст. 282 УК РФ), публичные призывы к
развязыванию агрессивной войны (ст. 354 УК РФ).
В отличие от организатора подстрекатель только склоняет другое лицо к
совершению преступления. Организатор же, кроме того, создает условия для этого,
оказывает воздействие на исполнителя и его деятельность до окончания преступления, не
ограничиваясь лишь возбуждением решимости его осуществить.
Субъективная
сторона
подстрекательства
характеризуется
осознанием
подстрекателем, что он вызывает у другого лица решимость совершить конкретное
преступление, предвидением, что в результате его действий подстрекаемый осуществит
преступное деяние, и желает этого. Для уголовной ответственности подстрекателя не
имеет значения, какими мотивами и целями он руководствовался. Поэтому он несет
ответственность и в том случае, если склоняет другое лицо совершить преступление с
целью последующего изобличения подстрекаемого, то есть при так называемой
провокации преступления.
Подстрекатель не принимает непосредственного участия в выполнении действий,
входящих
в
объективную
сторону
преступления,
и
поэтому
его
действия
квалифицируются по статье Особенной части УК со ссылкой на ст. 33 УК РФ. Однако не
исключается, что он может быть и одним из исполнителей. В последнем случае при
квалификации ст. 33 УК РФ не применяется, а его роль инициатора преступления
учитывается при назначении наказания как особо активная роль в совершении
преступления (п. «г» ч. 1 ст. 63 УК РФ).
Пособником в соответствии с ч. 5 ст. 33 УК РФ «признается лицо, содействовавшее
совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств
или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо,
заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления,
следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее
обещавшее приобрести или сбыть такие предметы».
163
Пособник - обычно наименее опасный из соучастников. Его действия носят
вспомогательный характер, менее активны, чем действия других соучастников. Доля
пособников в общем количестве соучастников, согласно выборочным исследованиям,
невелика. По одним данным, она составляет 7 %, другим - 2,5 %, третьим - 2 %1.
Пособничество с объективной стороны характеризуется теми способами, которые
перечислены в ч. 5 ст. 33 УК РФ.
Перечень способов пособничества, содержащийся в приведенной норме, является
исчерпывающим. Высказанное в отдельных работах мнение о том, что он примерный 2, не
соответствует закону. Согласно ч. 1 ст. 14 УК РФ «преступлением признается виновно
совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой
наказания». Поэтому то или иное действие или бездействие, которое прямо не запрещено
уголовным законом - Особенной или Общей частями УК РФ - не может быть признано
преступным. Иное решение вопроса может повлечь применение закона по аналогии,
запрещенной действующим уголовным законодательством (ч. 2 ст. 3 УК РФ).
Следовательно, пособничество может быть осуществлено только теми способами,
которые прямо указаны в ч. 5 ст. 33 УК РФ.
Анализ способов пособничества, перечисленных в законе, позволяет разделить его на
интеллектуальное и физическое.
Интеллектуальное пособничество состоит в содействии совершению преступления
советами, указаниями, предоставлением
информации,
а
также
заранее
данным
обещанием скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, либо
предметы, добытые преступным путем, приобрести или сбыть такие предметы.
Интеллектуальное пособничество заключается в психическом воздействии на сознание и
волю
исполнителя
преступления,
в
укреплении
у
него
решимости
совершить
преступление. Этот вид имеет некоторые сходные черты с подстрекательством. Сходство
выражается
в
оказании
подстрекательство
может
психического
проявляться
воздействия
в тех
же
на
способах
исполнителя,
притом
воздействия, что
и
интеллектуальное пособничество, то есть советах, указаниях и т.д. Различие сводится к
тому, что подстрекатель возбуждает у исполнителя решимость совершить преступление,
а интеллектуальный пособник лишь укрепляет уже возникшую ранее решимость.
1
См.: Тельнов П.Ф. Указ. соч. - С. 95.
См.: Научно-практический комментарий Уголовного кодекса РСФСР. - М., 1963. - С. 48; Комментарий к
Уголовному кодексу РСФСР. - М., 1971. - С. 51.
2
164
Подстрекатель, таким образом, является инициатором преступления, а интеллектуальный
пособник нет.
Советы, указания и предоставление информации как способы интеллектуального
пособничества содействуют исполнителю в выполнении им преступления: помогают
уяснить обстановку, условия совершения преступления, выбрать наиболее приемлемый
способ его. Советы и указания - это передача пособником исполнителю своих знаний, а
предоставление информации - известных ему сведений, необходимых для совершения
преступления. Их форма может быть словесной, письменной и т.д.
Способом
интеллектуального
пособничества
является
также
обещание
укрывательства, данное заранее, то есть до совершения преступления. В отличие от
заранее не обещанного укрывательства закон относит его к пособничеству потому, что
исключительно благодаря заранее данному обещанию такое укрывательство ставится в
причинную связь с преступлением, совершенным исполнителем, хотя само осуществляется
уже после того, как преступление совершено. Именно заранее данное обещание укрыть
преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления,
предметы, добытые преступным путем, приобрести или сбыть такие предметы укрепляет
решимость исполнителя совершить деяние, ибо, в частности, уменьшает риск быть
разоблаченным. Само же последующее исполнение или невыполнение обещания не имеет
значения для юридической оценки пособничества. Оно может быть выражено словесно,
письменно, в форме конклюдентных или иных действий.
Важно подчеркнуть, что заранее данное обещание приобрести или сбыть
имущество, заведомо добытое преступным путем, в случаях, когда оно возбуждает у
исполнителя умысел на совершение преступления, является не интеллектуальным
пособничеством, а подстрекательством.
Физическое пособничество состоит в предоставлении средств или орудий для
совершения преступлений или устранении препятствий осуществлению преступного
намерения и выражается, как правило, в совершении действий. Однако в отдельных
случаях оно может проявляться и в бездействии при условии, что на лице лежит
специальная правовая обязанность противодействовать совершению преступления. Такая
обязанность должна быть именно правовой, то есть вытекать из требований службы,
профессиональных обязанностей или постановлений закона. Например, пособничеством
является бездействие охранника чужого имущества, не выполняющего своего долга по
сговору с исполнителем хищения. Подобное пассивное поведение равнозначно устранению
165
препятствий на пути исполнителя. Наличия же одной только моральной обязанности не
допускать совершения преступления еще недостаточно для признания бездействия
пособничеством.
Физическое пособничество путем предоставления средств или орудий совершения
преступления может конкретно выразиться в передаче отмычек, оружия, предоставлении
транспортных средств и т.д., то есть в обеспечении исполнителя
предметами
материального мира, способными облегчить совершение преступления. Например,
Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РСФСР пособничеством были
признаны действия Илюхина, который по просьбе Купцова и Полякова для облегчения
совершения разбоя передал им обрез с двумя боевыми патронами и наган 1.
Пособничество проявляется и в осуществлении каких-либо действий, позволяющих
устранить ту или иную помеху совершению преступления. Так, пособник может отвлечь
внимание сторожа или других лиц, охраняющих чужое имущество, отключить охранную
сигнализацию и т.п.
Вследствие
того,
что
пособник
направляет
свои
действия
на
содействие
исполнителю, эти действия находятся в причинной связи с преступлением, совершенным
исполнителем. Следует подчеркнуть, что для наличия пособничества не имеет
существенного значения, фактически помогли или нет действия пособника исполнителю,
использовал их последний или обошелся без них. Например, совет или указание, данные
исполнителю, либо предоставленная ему информация, когда они оказались неверными
вследствие заблуждения пособника и не
только не содействовали совершению
преступления, но даже затрудняли его осуществление, следует рассматривать как
пособничество, хотя и не оконченное (покушение на пособничество)2.
Пособничество представляет собой оказание содействия конкретному лицу или
группе конкретных лиц в совершении определенного, а не любого преступления. С
субъективной стороны пособник осознает, во-первых, фактические обстоятельства
совместно совершаемого преступления, во-вторых, что своими действиями он оказывает
содействие конкретному лицу или группе конкретных лиц в совершении деяния и, втретьих, что его действия находятся в причинной связи с преступлением, совершенным
исполнителем, вследствие чего он совместно с исполнителем участвует в его
осуществлении. Пособник предвидит общий преступный результат и желает его
1
2
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1968. - № 12. - С. 9-10.
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 222.
166
наступления. Субъективная сторона пособничества, как и любого соучастия, включает
осознание виновным также всех объективных признаков состава преступления и
вменяемых ему квалифицирующих обстоятельств.
Мотивы и цели пособника и исполнителя могут совпадать, а могут и различаться.
Возможно, в частности, что при совершении кражи исполнитель действует из корыстных
побуждений, а пособник оказывает ему содействие с целью отомстить потерпевшему.
Пособничество отличается от соисполнительства тем, что пособник ни в какой
части и ни в каком виде не выполняет действий, образующих объективную сторону
преступления, совершаемого в соучастии, и не принимает непосредственного участия в
таком совершении.
Действия
пособника
квалифицируются
по
статье
Особенной
части
УК,
предусматривающей ответственность за преступление, которому он способствовал, со
ссылкой на ст. 33 УК РФ. Если лицо принимало непосредственное участие в совершении
преступления, то ссылка на ст. 33 УК РФ не требуется, ибо такой «пособник» по своей
юридической природе является исполнителем.
4. Прикосновенность к преступлению и ее отличие от соучастия
К совершенному преступлению помимо соучастников могут иметь отношение также
другие лица, не участвовавшие в его совершении. Они признаются в отечественном
уголовном праве прикосновенными к преступлению.
Прикосновенность - это уголовно наказуемая причастность к преступлению, не
находящаяся с ним в причинной связи1.
Прикосновенность отличается от соучастия тем, что поведение виновных не
находится в причинной связи с преступлением, совершенным другим лицом, и не
способствует существенно наступлению преступного результата.
УК
РФ
прямо
предусматривает
ответственность
только
за
один
вид
прикосновенности - заранее не обещанное укрывательство особо тяжких преступлений (ст.
316). Недонесение о преступлении, признававшееся преступлением по УК РСФСР 1960 г.,
декриминализировано.
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 233.
167
Кроме того, видом прикосновенности является попустительство. Однако оно не
предусмотрено УК РФ в качестве самостоятельного состава преступления.
Общественная опасность заранее не обещанного укрывательства состоит в том, что
оно затрудняет раскрытие преступления, а попустительства - что оно является условием,
способствующим его совершению.
Заранее не обещанное - это такое укрывательство, которое не было обещано
исполнителю до окончания преступления. Оно не находится в причинной связи с
преступлением и этим отличается от пособничества в форме заранее обещанного
укрывательства.
С объективной стороны, заранее не обещанное укрывательство выражается в
действии, а именно - в физическом содействии преступнику в сокрытии от органов
правосудия (в предоставлении убежища, где он может скрываться, в снабжении
поддельным или чужим паспортом и т.д.). Сокрытие следов состоит в их уничтожении на
месте преступления, в уничтожении или сокрытии предметов, имеющих на себе следы
преступления и т.п. действиях. Укрывательство орудий и средств совершения
преступления выражается в сокрытии или уничтожении их или изменении их внешнего
вида.
Так называемое интеллектуальное укрывательство или ненаказуемо вообще или
наказуемо как самостоятельное преступление, например, заведомо ложный донос (ст.
306 УК РФ), заведомо ложные показание, заключение эксперта, специалиста или
неправильный перевод (ст. 307 УК РФ), совершенные с целью выгородить виновного.
С субъективной стороны, укрывательство характеризуется только прямым умыслом.
Укрыватель осознает, что, во-первых, укрывает особо тяжкое преступление и, во-вторых,
общественную опасность своих действий. Лицо может отвечать за укрывательство лишь
того
преступления,
которое
оно
осознавало.
Поскольку
состав
преступления
укрывательства формальный, виновный желает совершения осуществляемых им действий.
Одним из видов укрывательства является приобретение или сбыт имущества,
заведомо
добытого
преступным
путем.
Ответственность
за
это
предусмотрена
специальной нормой, содержащейся в ст. 175 УК РФ.
Попустительство - невоспрепятствование преступлению или его непредотвращение
лицом, которое имело возможность сделать это. УК не содержит специальных норм об
168
ответственности за попустительство. Предотвращение преступлений, как правило, лишь
моральный долг всех граждан.
Попустительство влечет ответственность лишь в случаях, когда оно совершено
лицами, в обязанности которых входит воспрепятствование данному преступлению, и
когда оно вследствие невыполнения этой обязанности образует самостоятельное
преступление. Невоспрепятствование преступлению со стороны должностных лиц, на
которых
возложена
такая
обязанность,
образует
злоупотребление
должностными
полномочиями, разумеется, при наличии всех признаков, присущих этому преступлению,
предусмотренных ст. 285 УК РФ.
Попустительство, совершенное лицом, на которое не возложена обязанность
воспрепятствовать преступлению, ненаказуемо.
С объективной стороны, попустительство выражается в бездействии. Виновный не
пресекает преступной деятельности сам или при посредстве других лиц или органов, хотя
на него возложена такая обязанность. Попустительство не является причиной
преступления и возможно только в момент его совершения.
С субъективной стороны, оно характеризуется прямым умыслом. Лицо осознает,
что не препятствует преступлению и не пресекает его, осознает, что на нем лежит такая
правовая обязанность, для выполнения которой имеется реальная возможность, и желает
не воспрепятствовать совершению преступного деяния.
Попустительство, заранее обещанное преступнику, становится соучастием, и тогда
обладает всеми признаками интеллектуального пособничества. А основанием для
признания его соучастием является содержащееся в ст. 33 УК РФ указание о том, что
пособником считается лицо, содействовавшее совершению преступления, в частности,
устранением препятствий. Поэтому заранее обещанное попустительство становится
соучастием в тех случаях, когда само по себе является преступным. При этом
ответственность виновного наступает по совокупности преступлений - за злоупотребление
должностными полномочиями и соучастие в том преступлении, совершению которого он
дал обещание не препятствовать.
От заранее не обещанного укрывательства попустительство отличается тем, что
совершается только лицом, имеющим возможность предотвратить преступление, и
169
происходит в момент его совершения. Кроме того, оно отличается от укрывательства тем,
что последнее выражается в действии, а попустительство - в бездействии1.
5. Квалификация при соучастии в преступлении
При оценке преступлений, совершенных в соучастии, следует учесть такие важные
положения: является ли совершенное общественно опасное деяние преступлением и к какому
виду преступлений относится; является ли групповое, совместно совершенное преступление
соучастием, отвечающим требованиям ст. 32 УК РФ; в какой форме совершено
соучастие (ст. 35 УК РФ) и какую роль выполнил каждый из соучастников (ст. 33 УК РФ)2.
При этом большинство ученых-криминалистов отмечают, что квалификация преступления
при соучастии в первую очередь зависит от того, какое преступление совершено
исполнителем3. Если все соучастники
совместно выполняют
объективную
сторону
преступления, то они признаются соисполнителями и несут ответственность по статье
Особенной части УК РФ за совместно совершенное преступление без ссылки на ст. 33 УК РФ.
При квалификации преступлений, совершенных в соучастии с распределением ролей,
действия
организатора,
подстрекателя
и
пособника
квалифицируются
по
статье,
предусматривающей наказание за совершенное преступление, со ссылкой на ст. 33 УК РФ,
за исключением случаев, когда указанные лица одновременно являлись соисполнителями
преступления (ст. 34 УК РФ).
Закон предусматривает особый случай квалификации групповых преступлений, где
указан специальный субъект. Лицо, не являющееся субъектом преступления, специально
указанным в соответствующей статье Особенной части УК РФ, участвовавшее в совершении
данного преступления, несет ответственность в качестве его организатора, подстрекателя
либо пособника (т.е. со ссылкой на ст. 33 УК РФ).
Имеются определенные сложности при квалификации групповых преступлений, в
которых из двух участников один является невменяемым либо не достиг возраста уголовной
ответственности. По общему правилу такие случаи нельзя признать соучастием. Но
судебная практика, руководствуясь разъяснением Пленума Верховного Суда РФ, обычно
квалифицирует действия исполнителя как участника группового преступления. Так, Пленум
разъяснил, что действия участника группового изнасилования подлежат квалификации по
1
См.: Гаухман Л.Д. Указ. соч. - С. 235-236.
См.: Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования: теория и практика:
Учебное пособие. - М.: Издательство НОРМА, 2003. - С. 42.
3
См.: Тарарухин С.А. Теория и практика квалификации преступлений. - Киев, 1978. - С. 98.
2
170
признаку соучастия (п. «б» ч. 2 ст. 131 УК РФ) независимо от того, что остальные
участники преступления не были привлечены к уголовной ответственности ввиду их
невменяемости либо ввиду недостижения возраста уголовной ответственности1. В данном
случае Пленум необоснованно широко трактует правила квалификации групповых
преступлений. Как представляется, виновного следует признать исполнителем преступления,
предусмотренного ч. 1 ст. 131 УК РФ, а совершение преступления с помощью других лиц, не
являющихся субъектами преступления, рассматривать как обстоятельство, отягчающее
наказание.
В некоторых случаях при групповом совершении преступления несовершеннолетний
в силу ст. 20 УК РФ не несет уголовной ответственности за это преступление, так как не
достиг возраста 16 лет (например, преступление, предусмотренное ст. 164 УК РФ - хищение
предметов или документов, имеющих особую историческую, научную, художественную или
культурную ценность, независимо от способа хищения), но его действия охватываются
признаками другого тождественного преступления, ответственность за которое наступает с
14 лет (в данном случае преступление, предусмотренное ст. 158 УК РФ - кража). В таком
случае субъект, достигший 16 лет, будет нести ответственность по ст. 164 УК РФ без
ссылки на ст. 33 УК РФ, а виновный в возрасте от 14 до 16 лет, участвовавший в этом
преступлении, - по ст. 158 УК РФ (если являлся исполнителем) и со ссылкой на ст. 33 УК
РФ, если выполнял иную роль.
Закон определяет различные формы соучастия, раскрывая в ст. 35 УК РФ признаки
каждой из них. Все признаки подлежат тщательному доказыванию и оценке, так как
квалификация может существенно меняться в зависимости от формы соучастия. Например,
если квалифицирующим признаком состава преступления признается его совершение
организованной группой, то всегда требуется доказать, что эта группа лиц является
устойчивой, т.е. существующей длительный период времени, и участники группы заранее
объединились для совершения одного или нескольких преступлений.
Особая роль в УК отводится таким опасным формам соучастия, как преступное
сообщество и бандитизм. При оценке преступной группы в качестве преступного сообщества
необходимо
установить
важнейшие
признаки
такого
сообщества:
устойчивость
и
организованность, наличие организационно-управленческих структур, строгую иерархию,
наличие единых норм поведения и ответственности, системы планирования преступной
деятельности, наличие финансовой базы, четкое распределение обязанностей, жесткую
1
См.: Бюллетень Верховного Суда российской Федерации. - 1992. - № 7.
171
дисциплину и обязательное подчинение по вертикали. Наряду с этим требуется доказать, что
такая группировка планирует совершить тяжкие или особо тяжкие преступления. При
квалификации действий лица, создавшего преступное сообщество либо руководившего им,
необходимо учесть, что ответственность за создание такой группы возможна лишь в случаях,
когда его действия прямо предусмотрены статьями Особенной части УК (например, ст. 210 УК
РФ). При этом организатор или руководитель соответствующей группировки несет
ответственность по конкретной статье Особенной части УК без ссылки на ст. 35 УК РФ. Если
же он знал о совершаемых группировкой конкретных преступлениях, то по совокупности
будет отвечать и за то преступление, которое совершено. Другие участники несут
ответственность за участие в них в случаях, предусмотренных соответствующими статьями
Особенной части УК РФ, а также за преступления, в подготовке или совершении которых они
принимали участие. Бандой следует признавать устойчивую вооруженную группу лиц,
созданную в целях нападения на граждан или организации. Вооруженность предполагает
наличие оружия (виды и признаки определены в Федеральном законе от 13 ноября 1996 г. №
150-ФЗ «Об оружии»1) хотя бы у одного и осведомленности об этом других членов банды.
Использование участниками нападения непригодного к целевому использованию оружия или
его макетов не может рассматриваться в качестве признака их вооруженности.
Ответственность предусмотрена в конкретной статье Особенной части УК (ст. 209 УК РФ)
и не требует ссылок на ст. 33 УК РФ. Но в некоторых случаях действия лиц, не являющихся
членами банды и не принимавших участия в совершаемых ею нападениях, но оказавших
содействие в ее преступной деятельности, следует квалифицировать как пособничество в
бандитизме (со ссылкой на ст. 33 УК РФ). Кроме того, Пленум Верховного Суда РФ
разъяснил, что ст. 209 УК РФ, устанавливающая ответственность за создание банды,
руководство и участие в ней или в совершаемых ею нападениях, не предусматривает
ответственности за совершение членами банды в процессе нападения преступных действий,
образующих самостоятельные составы преступлений, в связи с чем в этих случаях действия
виновных следует квалифицировать по совокупности преступлений2.
Законом
определяются
также
правила
квалификации
действий
соучастников
преступления при эксцессе исполнителя (ст. 36 УК РФ). Действия исполнителя
квалифицируются, во-первых, по статье Особенной части УК РФ, предусматривающей состав
преступления, охватываемый эксцессом, и, во-вторых, по совокупности с преступлением,
которое охватывалось умыслом всех соучастников. Действия других соучастников в данном
1
См.: Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - № 51. - Ст. 5681.
См.: Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) по уголовным делам. - М.,
1997. - С. 555.
2
172
случае квалифицируются только по статье Особенной части УК РФ, которая охватывала ранее
задуманное преступление. На таких позициях всегда находился и Верховный Суд РФ. В
постановлении по делу Г. и 3. разъяснено, что соучастие предполагает умысел всех
участников преступления и их совместные действия, направленные на достижение
определенного преступного результата. При эксцессе исполнителя соучастники отвечают
только за те преступления, на совершение которых они давали свое согласие и которые
охватывались их умыслом1.
Рекомендуемая литература:
1. О практике назначения судами уголовного наказания. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 1999 г. № 40 // Бюллетень Верховного
Суда Российской Федерации. - 1999. - № 8.
2. О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 января 1997 г. № 1 //
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 3.
3. Аветисян С.С. Некоторые вопросы квалификации соучастия в преступлениях с
ненадлежащим специальным субъектом // Закон и право. - 2004. - № 1. - С. 47-49.
4. Аветисян С.С. Ответственность за организацию, подстрекательство и пособничество
в преступлении со специальным составом // Закон и право. - 2004. - № 2. - С. 37-39.
5. Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: Закон, теория, практика. - М.: АО «Центр
ЮрИнфоР», 2001. - 316 с.
6. Козлов А.П. Соучастие: Традиции и реальность. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. 362 с.
7. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.А.
Чекалина: Науч. ред. В.Т. Томин, В.С. Устинов, В.В. Сверчков. - 2-е изд., испр. и доп. - М.:
Юрайт-Издат, 2004. - 1038 с.
Тема 7. Квалификация совокупности преступлений
1. Понятие единичного преступления
Между
уголовно-правовыми
нормами
и
конкретными
преступлениями,
совершаемыми в реальной действительности, нет однозначного соответствия. Могут быть
случаи, когда одно преступление подпадает под несколько норм (так происходит при
1
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1963. - № 8.
173
конкуренции). С другой стороны, иногда несколько преступлений должны быть
квалифицированы только по одной уголовно-правовой норме. Многообразие форм
преступных деяний, их связь и взаимозависимость приводят к тому, что выделить из
событий и фактов, происшедших в действительности, одно или несколько преступлений
(другими словами, разрешить вопрос о том, являются ли эти события эпизодами одного
целого или случайно совпали во времени и пространстве) нередко бывает
значительно труднее, чем квалифицировать любое единичное деяние.
Вот
почему для
уяснения правил квалификации
нескольких
преступлений
необходимо, прежде всего, определить понятие единичного преступления.
Понятие единичного преступления может быть охарактеризовано со стороны формы
и содержания. С точки зрения юридической формы единичным следует считать такое
деяние, которое содержит признаки одного состава преступления.
Такое определение будет достаточным для несложных случаев квалификации
преступлений (простое преступление, состоящее из одного эпизода). Но стоит обратиться к
сложным преступлениям, как данное определение перестает нас удовлетворять. В самом
деле, предположим, что обвиняемый совершил несколько хищений имущества в форме
растраты. Каждое из них есть преступление, предусмотренное ст. 160 УК РФ. Налицо
несколько преступлений. Но, может быть, правильнее рассматривать их как эпизоды
одного, более крупного хищения? Здесь возникает своеобразная конкуренция части и
целого, которая вообще характерна для проблемы множественности преступлений.
Большинство трудностей при квалификации множественности преступлений в том и
состоит, чтобы определить, надо ли рассматривать содеянное как единичное преступление,
подлежащее квалификации по одной статье (части, пункту статьи) УК, или следует
применять несколько статей в связи с тем, что совершено несколько преступлений.
Чтобы в конкретном уголовном деле решить, имеется ли одно преступление или
несколько, необходимо руководствоваться общими правилами в данной области. Для
того чтобы их сформулировать, надо, прежде всего, уяснить, из каких соображений
исходил законодатель, признавая то или иное деяние единичным преступлением. Почему,
например,
хулиганство,
связанное
с
сопротивлением
представителю
власти,
рассматривается в качестве единого (единичного) преступления (ч. 2 ст. 213 УК РФ), в то
время как разбой, сопряженный с сопротивлением работнику милиции в случае
задержания преступника, образует совокупность преступлений (ст.ст. 162 и 318 УК РФ).
Очевидно, формальное определение единого преступления не может ответить на этот
174
вопрос.
Необходимо
криминологические
установить,
особенности
что
кроется
за
тех
действий,
юридической
которые
формой,
признаются
каковы
единым
преступлением.
По
отдельным
множественности
элементам
преступлений.
единичное
В
преступление
действительности
нельзя
юридические
отличить
от
конструкции
единичных преступлений чрезвычайно разнообразны.
В самом простом случае единичное преступление может состоять из одного действия
и одного последствия (например, убийство). Однако оно может быть совершено и
несколькими не тождественными действиями, которые приводят к одному преступному
результату либо даже к нескольким различным последствиям. Так, например, при
бандитизме разнообразные преступные действия участников банды могут вызвать
материальный ущерб, гибель людей, нарушение правильной работы органов власти и ряд
других вредных последствий. Тем не менее, и убийство, и бандитизм являются единичными преступлениями.
Действительно, важным признаком единичного преступления является то, что все его
элементы, как бы разнообразны они ни были, обязательно находятся в определенной
внутренней взаимосвязи. Отдельные эпизоды единичного преступления часто бывают
звеньями осуществления одного преступного плана.
Однако и этого недостаточно. Например, незаконное приобретение огнестрельного
оружия и совершение с его помощью убийства могут представлять собою звенья
осуществления одного преступного намерения, но, тем не менее, не образуют одного
преступления. Стало быть, существуют более веские основания для признания
преступлений единичными. Эти основания имеют криминологическую природу и
учитываются законодателем при построении норм Особенной части.
В основе признания того или иного поступка или группы человеческих поступков
единичным преступлением, а, следовательно, и в основе конструкции нормы Особенной
части, его предусматривающей, лежат социальные свойства этих поступков. Ими
являются, в частности, распространенность, повторяемость, типичность, повышенная
общественная опасность именно такого комплекса действий и вредных последствий,
который и находит закрепление в этой норме. Состав преступлений всегда отражаем и
типичное явление независимо от того, состоит оно из одного или нескольких действий и
последствий, совершается кратковременно или в течение длительного промежутка
времени. Единичным преступлением в законодательстве признается такое сочетание актов
175
поведения, которое обладает известной распространенностью либо представляет
повышенную общественную опасность именно в данной форме 1.
Характерным примером может служить состав хулиганства, представляющий собою
по сути дела сложный комплекс (или даже конгломерат) различных актов поведения,
которые
предусмотрены
разными
статьями
УК
в
качестве
самостоятельных
правонарушений. Однако, сочетаясь с некоторыми другими признаками, они образуют не
совокупность, а единое преступление.
В
результате
многолетнего
опыта
борьбы
с
преступностью
в
уголовном
законодательстве подчас появляются довольно сложные, с точки зрения юридической
формы, образования, которые, тем не менее, бесспорно характеризуют единые
(единичные) преступления. В качестве примера можно указать на дезорганизацию
деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ). Из
преступлений против военной службы можно назвать такое
преступление, как
сопротивление начальнику или принуждение его к нарушению обязанностей военной
службы, совершенные с причинением тяжкого или средней тяжести вреда здоровью
либо иных тяжких последствий (п. «в» ч. 2 ст. 333 УК РФ). Здесь несколько, казалось бы,
разнородных действий объединены в единый состав с учетом высокой степени
общественной опасности и единой их направленности против основ воинского
правопорядка.
Таким образом, если охарактеризовать социальную сущность единичного (единого)
преступления, то можно сказать, что им признается сочетание таких противоправных
действий, которые в реальной действительности зачастую совершаются вместе, обычно
имеют ряд общих объективных и субъективных признаков, находятся между собой в
тесной взаимосвязи и по своей антиобщественной сущности характерны для поведения
определенной категории преступников. С точки зрения юридической формы, единое
преступление - то, которое предусмотрено уголовно-правовой нормой в качестве одного
состава преступления. Этим, в конечном счете, и следует руководствоваться при
квалификации.
Понимаемое таким образом единое (единичное) преступление может иметь самую
различную юридическую конструкцию состава. Принято различать простые и сложные
преступления 2. При этом сложное преступление может состоять из нескольких не
1
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и дополн. - М.:
«Юристъ», 2001. - С. 240.
2
См.: Кузнецова Н.Ф. Значение преступных последствий для уголовной ответственности. - С. 117.
176
тождественных
действий
либо
из
тождественных
действий,
характерных
для
продолжаемого и длящегося преступления.
Что касается длящихся и в особенности продолжаемых преступлений, то их
квалифицировать иногда бывает сложнее. В этой связи следует подробнее рассмотреть, по
каким критериям они отграничиваются от множественности преступлений.
Множественность преступлений характеризуется тем, что все совершенное одним
лицом
может
быть
расчленено,
с
юридической
точки
зрения,
на
несколько
самостоятельных преступных деяний.
В отличие от единого деяния преступная деятельность, образующая множественность
преступлений, обычно не содержит в себе таких типичных сочетаний антиобщественных
поступков, обладающих повышенной опасностью, которые законодательно требовалось
бы предусмотреть в одной норме Особенной части.
Например, субъект совершает хулиганство, а через несколько часов - кражу со
взломом. В его действиях имеется один из видов множественности преступлений реальная совокупность двух преступных деяний. Эта совокупность не образует такого
тесного единства, как, скажем, хулиганство с сопротивлением представителю власти или
нападение с целью завладения имуществом. Поэтому она
не
закрепляется
в
самостоятельной норме Особенной части в качестве единичного преступления.
Совокупность
преступлений (идеальная и реальная) имеет свою специфику
квалификации.
2. Идеальная совокупность преступлений
Правильная квалификация преступлений, находящихся в совокупности, имеет
важное значение. Случаев совокупности в практике встречается довольно много. Ошибки
при квалификации этих случаев обыкновенно ведут к неправильному назначению
наказания, ибо при совокупности преступлений оно может быть определено не только
путем поглощения, но и путем сложения наказаний. При неверной квалификации единое
опасное преступление ошибочно может быть раздроблено на несколько менее
значительных преступлений либо преступник, совершивший несколько деяний, понесет
ответственность лишь за одно из них.
177
Наука уголовного права придает существенное значение правильному решению
вопросов об ответственности за совокупность преступлений.
Под совокупностью преступлений в теории понимается совершение одним лицом
нескольких различных по составам преступлений, ни за одно из которых лицо не было
осуждено. Теперь определение совокупности дано и в Уголовном кодексе. Например, что
касается идеальной совокупности, то оно звучит так: «Совокупностью преступлений
признается и одно действие (бездействие), содержащее признаки преступлений,
предусмотренных двумя или более статьями настоящего Кодекса» (ч. 2 ст. 17 УК РФ).
Так как преступления, входящие в совокупность, не могут быть тождественными, то
можно и иными словами охарактеризовать совокупность преступлений, сказав, что она
имеется в тех случаях, когда все содеянное охватывается не менее чем двумя различными
нормами Особенной части.
Эта юридическая характеристика совокупности преступлений позволяет довольно
четко отграничить ее от конкуренции норм Особенной части. При конкуренции также
имеется несколько статей Особенной части, содержащих признаки данного деяния, но при
этом все содеянное может быть полностью охвачено одной из этих норм. Для совокупности
же характерно то, что ни одна из норм не охватывает содеянного полностью; оно может
получить правильную правовую оценку только путем применения двух или более норм
Особенной части, вместе взятых.
В совокупность преступлений обычно входят (особенно это касается идеальной
совокупности) такие деяния, которые по своей природе не настолько близки между собою,
чтобы законодатель считал необходимым предусмотреть их в качестве единого
преступления1. Нередко при совокупности нарушаются объекты, охраняемые весьма
различными нормами УК (например, взяточничество и нарушение правил караульной
(вахтенной)
службы).
В
совокупности
могут
быть
совершены
преступления,
предусмотренные в разных главах Кодекса (незаконное хранение оружия и убийство).
Известны два вида совокупности: идеальная и реальная. Они различаются между
собой по характеру связи между совершенными деяниями.
Более тесная связь имеется между преступлениями, находящимися в идеальной
совокупности. В этом случае два или более преступлений совершаются одним действием
1
См.: Яковлев А.М. Совокупность преступлений по советскому уголовному праву. - С. 60
178
субъекта (или несколькими действиями при условии, что, по крайней мере, в одном из
них содержатся признаки обоих преступлений).
К. незаконно хранил пистолет в ящике письменного стола. Им воспользовались дети,
в результате был убит во время игры один из мальчиков. В действии К. имеется
идеальная совокупность незаконного хранения оружия (ч. 1 ст. 222 УК РФ) и
небрежного хранения огнестрельного оружия (ст. 224 УК РФ)1.
Преступления, находящиеся в идеальной совокупности, имеют ряд общих признаков. У
них один и тот же субъект, общим элементом является преступное действие (бездействие)
виновного, многие признаки которого одинаковы для обоих преступлений. В приведенном
примере такие признаки, как «хранение», «огнестрельное оружие», являются одинаковыми
в составах, предусмотренных ст.ст. 222 и 224 УК РФ.
Вместе с тем некоторые признаки объективной стороны этих составов различны.
Статья 222 УК РФ предусматривает «незаконное», а ст. 224 УК РФ -
«небрежное»
хранение, повлекшее тяжкие последствия. Различна и субъективная сторона указанных
преступлений: незаконное хранение оружия является умышленным, а преступление,
предусмотренное ст. 224 УК РФ, совершается по неосторожности. Следует заметить, что
вообще преступления, входящие в идеальную совокупность, могут быть совершены и с
одинаковой формой вины (оба умышленно или оба по неосторожности).
Наиболее характерными для преступлений, входящих в идеальную совокупность,
являются различия в объектах преступлений и преступных последствиях.
Начавшись одним и тем же действием, преступление затем как бы расщепляется: одно
действие приводит к двум разным последствиям, не охватываемым одной статьей
Особенной части; страдают две различные группы общественных отношений, два объекта
преступного посягательства. В итоге имеется не одно, а два преступления. Так, в приведенном
случае из-за небрежного хранения оружия не только была нарушена общественная
безопасность, но и фактически пострадала жизнь человека.
Следовательно, для квалификации необходимо применить две статьи в совокупности.
Идеальную совокупность могут образовать только такие преступления, составы
которых различны. Отсюда, прежде всего, вытекает, что не образуют идеальную
совокупность преступления, относящиеся
признаками
1
(например,
нарушение
к
правил
одному
охраны
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1962. - № 9. - С. 10.
составу
с
альтернативными
окружающей
среды
при
179
проектировании, строительстве и эксплуатации какого-либо объекта - ст. 246 УК РФ), здесь будет единичное преступление. Не образуют идеальную совокупность и случаи
совершения преступлений, относящихся к разновидностям одного состава. Кража в
крупных размерах, совершенная с незаконным проникновением в жилище, должна
квалифицироваться только по ч. 3 ст. 158 УК РФ. Совершение преступлений,
предусмотренных разными составами, является необходимым условием наличия идеальной
совокупности.
Нередко указывают еще и на такой признак идеальной совокупности, как
одновременность совершенных преступлений. Этот признак может иметь место, но при
этом он будет производным и потому излишним: если оба преступления совершены одним
и тем же действием, естественно, что они одновременны. Вместе с тем указанный признак
не является достаточно точным: преступления при идеальной совокупности могут
совпадать по времени лишь частично, поскольку начинаются или оканчиваются не всегда в
одно и то же время. Так, К. в приведенном примере мог незаконно приобрести оружие
раньше, чем допустить небрежность в его хранении. В большинстве случаев не
одновременно наступают и вредные последствия деяний, находящихся в идеальной
совокупности. С другой стороны, иногда одновременность действий бывает и при
реальной совокупности преступлений.
Когда составы преступлений различны, это не значит, что они обязательно образуют
идеальную совокупность, возможна и конкуренция норм.
Для того чтобы решить, имеется ли идеальная совокупность или единое
преступление, необходимо, прежде всего, определить, предусматриваются ли объект
посягательства и наступившие (или могущие наступить) вредные последствия одной
уголовно-правовой нормой или нет. В первом случае будет единое преступление, во втором
- идеальная совокупность 1.
Уголовно-правовая норма нередко охватывает ряд преступных последствий, в том
числе и не названных прямо в диспозиции, но вытекающих из смысла закона, системы
норм, характеристики объекта преступного посягательства. Если деяние причиняет
несколько преступных последствий, но все эти последствия охватываются одной уголовноправовой нормой, содеянное следует рассматривать, при прочих равных условиях, как
единое преступление, а не как идеальную совокупность преступлений.
1
См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. - С. 247.
180
Рассмотрим наиболее важные случаи, когда следует прийти к выводу, что идеальной
совокупности нет, а имеется единое преступление:
а) несколько наступивших в результате совершения деяния одинаковых последствий
относятся к одному и тому же объекту. Некто С. умышленно столкнул потерпевшего с
высокого крыльца. Тот упал и получил несколько телесных повреждений, каждое из
которых
и
все
в
совокупности
были
признаны
легкими. Содеянное
следует
квалифицировать по одной статье (в зависимости от направленности умысла - как
причинение
легкого
вреда
здоровью
или
как
покушение
на
более
тяжкое
преступление). В данном случае последствий несколько, но все они относятся к
одному и тому же непосредственному объекту - здоровью человека;
б) несколько наступивших одинаковых последствий относятся к аналогичным
объектам. Если одним выстрелом совершено неосторожное причинение смерти двум
человекам, то, хотя налицо два преступных последствия в отношении разных людей,
все же должна применяться одна статья УК, ибо эти объекты совершенно
аналогичны. Но если характер последствий, причиненных одинаковым объектам,
различен (например, одним выстрелом причинены одному потерпевшему легкий, а
другому
тяжкий
вред
здоровью)
или
если
одинаковые
вредные
последствия
относятся к объектам, которые не аналогичны друг другу, то будет идеальная
совокупность преступлений.
Разумеется, все эти соображения имеют силу лишь для тех случаев, когда нет уголовноправовой нормы, специально предусматривающей подобную сложную комбинацию признаков
разных объектов. Например, если совершено покушение на убийство способом, опасным для
жизни многих людей, причем некоторые потерпевшие получили повреждения разной
степени тяжести (легкие, средней тяжести, тяжкие), то достаточно применения одной
статьи п. «е» ст. 105 УК РФ (со ссылкой на ст. 30 УК РФ);
в) действиями обвиняемого причинен ущерб нескольким не аналогичным объектам,
но эти объекты находятся между собой в отношении подчинения или один является частью
другого. Не будет совокупности преступлений в том случае, если одно лицо наносит
другому телесное повреждение, от которого потерпевший умирает. Хотя вред здоровью и
убийство предусмотрены различными статьями УК в качестве самостоятельных
преступлений, их непосредственные объекты находятся в подчинении один другому:
объект убийства (жизнь человека) включает объект вреда здоровью как необходимое
181
условие своего существования. Здесь не совокупность преступлений, а только
конкуренция норм (конкуренция части и целого).
Напротив, если вред здоровью и убийство совершены хотя бы и одним действием,
но в отношении разных людей, то налицо идеальная совокупность преступлений (с той же
оговоркой о п. «е» ст. 105 УК РФ), так как здоровье одного человека не является условием
жизни другого. Идеальная совокупность преступлений будет и в случае убийства,
сопряженного с изнасилованием, так как жизнь и половая неприкосновенность не
находятся во взаимосвязи 1;
г) более общим случаем, когда имеется единое преступление, является следующий:
наступившие последствия входят в комплекс, предусмотренный одной уголовно-правовой
нормой. Поскольку многие составы преступлений охватывают комплекс вредных
последствий, то во всех случаях, когда одним и тем же действием причинены
разнообразные последствия из этого комплекса, совокупности преступлений не будет.
Эти последствия нередко являются разновидностями ущерба, предусмотренного одной
уголовно-правовой нормой.
Так, например, причинение при изнасиловании побоев или легкого вреда здоровью
не должно квалифицироваться по соответствующим статьям преступлений против
личности. Об этом говорится в ряде постановлений Пленума Верховного Суда РФ, а также
решений по конкретным делам. Состав изнасилования не включает причинения средней
тяжести или тяжкого вреда здоровью. В случае наступления от изнасилования таких
последствий содеянное должно квалифицироваться как идеальная совокупность
изнасилования и умышленного причинения тяжкого или средней тяжести вреда
здоровью.
Вот еще один пример отсутствия идеальной совокупности. Вооруженный
автоматом П. ворвался в рейсовый автобус и, угрожая оружием, потребовал от пассажира
К. снять с себя куртку и отдать ему. Когда К. отказался это сделать, П. выстрелом убил К., а
затем предъявил такое же требование пассажиру С., и последний его выполнил.
Действия П. органы следствия и суд первой инстанции квалифицировали как убийство,
совершенное из корыстных побуждений и с целью облегчить совершение другого
преступления (хищения куртки). Военная коллегия Верховного Суда РФ не согласилась с
такой квалификацией. Она не усмотрела здесь идеальной совокупности преступлений и
1
См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. - С. 249.
182
исключила из приговора указание на второй квалифицирующий признак, поскольку все
содеянное полностью охватывается понятием убийства из корыстных побуждений 1.
Часто
проблема
совокупности
преступлений
возникает
применительно
к
преступлениям, совершаемым должностным лицом с использованием своего служебного
положения.
К преступлениям, включающим ряд разнообразных действий и последствий,
относится и бандитизм. При определенных условиях он не образует совокупности со
многими преступными действиями, которые совершаются участниками банды. Например,
по делу О. и других Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР
указала: «Совершенное бандой хищение, ограбление и иные насильственные действия
над отдельными гражданами, в том числе убийство, а также незаконное хранение и
ношение оружия охватываются составом бандитизма и дополнительной квалификации по
другим статьям не требуют, если при этом не были совершены другие действия,
образующие состав более тяжкого, чем бандитизм, преступления»2.
Последнее утверждение было неточно. Дело не в тяжести преступления, а в
посягательстве на иной объект. Если участник банды, например, одновременно злостно
уклоняется от уплаты алиментов или виновен в подлоге, он будет нести за эти менее
тяжкие преступления ответственность по совокупности статей УК, так как данные деяния
не являются элементами бандитизма, а посягают на совершенно иные общественные
отношения3.
В Постановлении от 17 января 1997 г. «О практике применения судами
законодательства об ответственности за бандитизм» Пленум Верховного Суда РФ
подчеркнул, что, если члены банды совершают и другие преступления, не охватываемые
понятием бандитизма, их действия должны квалифицироваться по совокупности
преступлений4.
Из сказанного можно сделать вывод, что идеальная совокупность преступлений будет
лишь в том случае, когда различные наступившие преступные последствия не
предусмотрены
1
одной
уголовно-правовой
нормой
и
относятся
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 12. - С. 9.
Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1962. - № 4. - С. 37.
3
См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. - С. 251.
4
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 3. - С. 3.
2
к
различным
183
непосредственным объектам, ни один из которых не подчинен другому и не является его
частью1.
Вероятно, можно высказать еще одно общее правило, которое требовалось бы
детально проверить на практике: различие в форме виновности при полном совпадении двух
преступлений по субъекту, объекту и объективной стороне также дает идеальную
совокупность. Например, если одним действием совершается умышленное и неосторожное
лишение жизни, то преступление следует квалифицировать по двум статьям.
Нетрудно видеть, что правильное разграничение идеальной совокупности и
единичного
преступления
обеспечивается,
содержания
соответствующих
прежде
уголовно-правовых
всего,
норм.
глубоким
Вот
почему
уяснением
проблеме
толкования закона и изучения признаков состава преступления необходимо уделять
большое внимание. В частности, хорошее понимание практическими работниками
юстиции комплексного, сложного характера преступлений позволяет более точно
решать вопросы идеальной совокупности и применять несколько статей уголовного
закона лишь в действительно необходимых случаях.
В заключение следует отметить, что иногда содеянное, представляющее собою
идеальную совокупность преступлений, квалифицируется все же по одной статье УК. Речь
идет о случаях сравнительной малозначительности одного из совершенных преступлений
по сравнению с другим (или другими).
К. совершил убийство финским ножом, взятым для этой цели у приятеля. Он был
привлечен к уголовной ответственности только за убийство, а незаконное ношение
холодного оружия ему не вменялось, хотя оно имело место и находилось в идеальной
совокупности с содеянным. По сравнению с преступлением, за которое обвиняемому
может быть назначена смертная казнь или длительное лишение свободы, второе
преступление малозначительно, его вменение только затемняло бы правовую сущность
содеянного.
Признавая в некоторых случаях целесообразность таких решений, следует иметь в
виду их исключительный характер. Это правильно лишь для тех случаев, когда одно деяние
представляется явно малозначительным по степени общественной опасности.
1
См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. - С. 251.
184
3. Реальная совокупность преступлений
Более простым и вместе с тем более многообразным видом совокупности является
реальная совокупность преступлений. Под нею понимается осуществление лицом
несколькими действиями (актами бездействия) двух или более составов различных
преступлений.
Реальная совокупность имеет ряд общих черт с идеальной совокупностью. При
реальной совокупности совершается несколько преступлений, и, по общему правилу, для
квалификации применяются несколько норм. Общественная опасность преступлений,
совершенных в идеальной и реальной совокупности, как правило, одна и та же. Закон
также не проводит между ними различия. Часть 1 ст. 17 УК РФ говорит в общем виде о
«совершении двух или более преступлений, ни за одно из которых лицо не было осуждено.
При совокупности преступлений лицо несет уголовную ответственность за каждое
совершенное преступление по соответствующей статье или части статьи настоящего
Кодекса, за исключением случаев, когда совершение двух или более преступлений
предусмотрено статьями Особенной части настоящего Кодекса в качестве обстоятельства,
влекущего более строгое наказание». Принципы назначения наказания в соответствии с
этой статьей одинаковы как для идеальной, так и для реальной совокупности (ст. 69 УК
РФ).
Вместе с тем между идеальной и реальной совокупностью различия имеются. Начнем
с того, что не одинаковы некоторые юридические последствия осуждения лица за
идеальную или за реальную совокупность преступлений.
Так, различие между идеальной и реальной совокупностью сказывается при
решении вопросов об истечении сроков давности уголовного преследования и сроков
погашения судимости. В случае идеальной совокупности погашаемые сроки могут
течь одновременно для обоих преступлений, а продолжительность их определяется в
зависимости от того, какое из преступлений, входящих в совокупность, является более
тяжким. При реальной совокупности сроки давности и погашения судимости в целом
значительно возрастут, так как они будут прерваны совершением второго преступления,
входящего в совокупность. Нельзя поэтому согласиться с утверждением А.С. Никифорова,
что деление совокупности на реальную и идеальную «не имеет никакого юридического
значения, так как важно не количество действий, а количество и общественная опасность
185
преступлений»1. Поэтому ошибка при решении вопроса о виде совокупности может иногда
привести к неправильному применению уголовного закона.
В ряде случаев при реальной совокупности может быть дана более суровая оценка
личности преступника; он совершает преступление вторично, спустя более или менее
длительное время после первого деяния, т.е. продолжает преступную деятельность.
В каком же соотношении находятся два преступных деяния, входящих в реальную
совокупность, а также нормы Особенной части, которые их предусматривают?
Как и при идеальной совокупности, один элемент у них в большинстве случаев
совпадает. Им является субъект преступления. Объективная же сторона совершаемых
преступлений при
реальной совокупности не совпадает. Виновный совершает
несколько самостоятельных актов преступного поведения.
Одинаковы ли эти акты по способу совершения или различны? Здесь возможны оба
варианта. Разными действиями совершаются кража и убийство. Причинение же вреда
здоровью и убийство могут быть совершены одинаковыми способами, но если между
этими действиями был разрыв во времени, они образуют реальную совокупность.
В
различном
рассматриваемых
соотношении
преступлений.
могут
Они
находиться
могут
быть
и
вредные
аналогичными
последствия
(в
случае
совокупности кражи и грабежа без насилия), а могут относиться к разным группам
общественных отношений (в случае реальной совокупности убийства и кражи). То же
следует сказать и об объектах этих преступлений.
Следовательно, при реальной совокупности две уголовно-правовые нормы могут
совершенно не совпадать между собой ни по одному признаку (кроме субъекта), а
возможно и частичное совпадение.
В реальной совокупности могут находиться и те преступления, которые способны
образовать идеальную совокупность (например, превышение власти и побои), и те,
которые никогда не могут в ней находиться (например, причинение вреда здоровью и
подделка документов), и даже деяния, при совершении которых возникает конкуренция
норм (например, подлог и злоупотребление служебным положением).
1
Никифоров А.С. Об ответственности за совокупность преступлений // Советское государство и право. - 1961. № 5. - С. 63.
186
В отличие от идеальной совокупности, в которой могут находиться только разные
составы, реальную совокупность образуют и разновидности одного и того же состава
преступления. Кража с проникновением в жилище и кража в особо крупном размере,
совершенные в разное время, влекут ответственность по двум частям ст. 158 УК РФ.
Не образуют реальную совокупность только одинаковые составы, в том числе и с
альтернативными признаками. Если они совершены в разное время, то может идти речь о
нескольких эпизодах одного преступления.
Является ли признаком реальной совокупности разновременность совершаемых
преступником действий? В подавляющем числе случаев - да. Большинство преступлений,
образующих реальную совокупность, на практике совершаются в течение нескольких лет
или месяцев, реже - в течение нескольких недель.
Иногда разновременность является непременным условием реальной совокупности.
Это касается тех случаев, когда совершенные лицом преступные действия, относящиеся к
разным составам преступлений, имеют какие-либо общие признаки. Эти преступления,
если бы они были совершены одновременно, образовали бы не реальную, а идеальную
совокупность либо конкуренцию норм. Поэтому не могут быть совершены одним и тем же
лицом одновременно такие преступления, как (соответственно) кража и грабеж, убийство
и причинение вреда здоровью, подлог документов и злоупотребление служебным
положением1.
Когда же при реальной совокупности возможна одновременность преступных
деяний? Только в том случае, когда совершаемые действия не имеют ни одного общего
признака, кроме субъекта. Такие случаи характерны, например, для преступлений, одно из
которых совершается путем преступного бездействия, а другое - путем действия. Нередко
первое преступление является длящимся. Например, лицо, уклоняющееся от уплаты
алиментов, совершает кражу. Незаконно храня оружие, преступник занимается продажей
наркотиков. Несмотря на то, что во времени эти преступления совпадают, они образуют не
идеальную, а реальную совокупность, потому что совершаются разными действиями2.
Итак, при реальной совокупности преступные действия лица могут иметь общие
признаки, но в таком случае они совершаются в разное время; если же они ни одного
общего признака не имеют, то могут совершаться как в разное время, так и одновременно.
1
См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. - С. 256-257.
См.: Дурманов Н.Д. Ответственность при совокупности преступлений по советскому уголовному
законодательству // Социалистическая законность. - 1937. - № 8. - С. 86; Стручков Н.А. Назначение наказания
при совокупности преступлений. - М., 1957. - С. 22.
2
187
Перейдем теперь к правилам квалификации преступных деяний при реальной
совокупности. По сравнению с квалификацией при идеальной совокупности здесь
действует
более
простой
принцип;
каждое
из
совершенных
преступлений
квалифицируется по самостоятельной статье (пункту, части статьи) Особенной части.
Разница в квалификации между идеальной и реальной совокупностью может быть
наглядно проиллюстрирована на таких преступлениях, как бандитизм и хищение
имущества.
Если хищение и бандитизм совершаются одним и тем же
действием,
одновременно (при бандитском нападении похищается имущество), то содеянное не
требует квалификации по двум статьям УК, так как объект бандитизма шире, чем объект
хищения, и охватывает последний (конкуренция норм).
Другое дело, когда хищение совершено не в связи с бандитским нападением.
По двум статьям следует квалифицировать также действия водителя, заведомо
оставившего без помощи лицо, потерпевшее от совершенной им аварии. В 1996 г.
Верховный Суд РФ разъяснил, что если лицо, неправомерно завладевшее транспортным
средством без цели хищения, при управлении им допустило нарушение правил
безопасности движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшее вредные
последствия, его действия надлежит квалифицировать по совокупности преступлений1.
Трудности при квалификации преступлений в случаях их реальной совокупности
возникают тогда, когда содеянное состоит из нескольких эпизодов с небольшим разрывом
во
времени,
причем
совершенные
действия
могут
рассматриваться
либо
как
самостоятельные преступления (реальная совокупность), либо как элементы одного
составного
преступления.
Например,
виновный
наносит
потерпевшему
телесное
повреждение, опасное для жизни и здоровья, а затем отнимает имущество. Что здесь:
преступление против личности и грабеж или одно преступление - разбой?
Для разграничения между реальной совокупностью преступлений и одним сложным
преступлением необходимо исходить из соображений относительно единого преступления.
Если совершенные деяния имеют между собой достаточно общих объективных и
субъективных признаков, объединены единой целью, местом и временем совершения и
охватываются
одной
статьей
Особенной
части,
то
они
квалифицироваться как единое преступление.
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 1. - С. 17.
и
должны
по
ней
188
Так, если виновный в данном примере наносит повреждение потерпевшему именно в
целях завладения имуществом, то взаимность элементов преступления существует и
содеянное следует рассматривать как разбой.
Правильная квалификация совокупности преступлений - необходимое условие
вынесения справедливого приговора. Подлинный суд не нуждается ни в том, чтобы
искусственно ослаблять ответственность, ни в том, чтобы ее усиливать. И то и другое чуждо
принципам правосудия.
Об этом следует сказать в особенности потому, что Уголовным кодексом
существенно изменены принципы назначения наказания по совокупности преступлений
(ст. 69 УК РФ). Как и раньше, по совокупности преступлений наказание вначале
назначается отдельно за каждое преступление. Но далее вводятся новые правила. Если все
преступления, совершенные по совокупности, являются преступлениями небольшой и
средней тяжести, то окончательное наказание назначается путем поглощения менее
строгого наказания более строгим либо путем частичного или полного сложения
назначенных наказаний. При этом окончательное наказание не может превышать более чем
наполовину максимальный срок или размер наказания, предусмотренного за наиболее
тяжкое из совершенных преступлений.
Однако если хотя бы одно из преступлений, совершенных по совокупности,
является тяжким или особо тяжким преступлением, то положение меняется. Здесь
обязательно сложение наказаний - полное или частичное. При этом окончательное
наказание в виде лишения свободы не может превышать более чем наполовину
максимальный срок наказания в виде лишения свободы, предусмотренный за наиболее
тяжкое из совершенных преступлений. Максимум лишения свободы - двадцать пять лет.
При этом к основным видам наказаний могут быть присоединены и дополнительные.
4. Квалификация при совокупности преступлений
Совокупность преступлений предполагает специфические правила квалификации.
Важно при этом разграничить совокупность преступлений и некоторые единичные
преступления, имеющие сложную структуру (речь идет о продолжаемых, длящихся и
составных преступлениях). При квалификации продолжаемых преступлений необходимо
помнить, что судебная практика признает таковыми общественно опасные деяния,
складывающиеся из ряда юридически тождественных действий, охватываемых единым
189
умыслом виновного1. Примером продолжаемого преступления является хищение станка,
агрегата по частям в несколько приемов. Длящимся признается такое преступление, которое
приобретает характер процесса и длится по времени непрерывно, фактически до момента
пресечения. Таковыми следует признать побег из места лишения свободы, из-под ареста или
из-под стражи (ст. 313 УК РФ), злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей
или нетрудоспособных родителей (ст. 157 УК РФ). Составным преступлением признается
деяние, состоящее из различных действий, образующих по воле законодателя единое
преступление, например: ч. 4 ст. 111 УК РФ - умышленное причинение тяжкого вреда
здоровью и причинение смерти по неосторожности (что, естественно, не является
совокупностью преступлений); ч. 3 ст. 126 УК РФ - похищение человека и причинение ему
смерти по неосторожности; ч. 2 ст. 164 УК РФ - хищение предметов, имеющих особую
ценность, и уничтожение или повреждение таких предметов. Такое деяние (продолжаемое,
длящееся, составное) квалифицируется по статьям Особенной части УК РФ как оконченное,
единичное преступление.
Иная квалификация при совокупности преступлений.
При совокупности преступлений каждое совершенное преступление квалифицируется по
соответствующей статье или части статьи УК. Это более относится к реальной совокупности,
когда лицом совершается несколько действий, предусмотренных различными статьями или
частями статьи Особенной части УК РФ. При идеальной совокупности лицо одним
действием выполняет несколько составов преступлений, предусмотренных различными
статьями Особенной части УК РФ. Например, при разбойном нападении совершается убийство
потерпевшего - в этом случае действия виновного подлежат квалификации по п. «з» ч. 2 ст.
105 и ст. 162 УК РФ; действия лица, совершившего убийство в процессе изнасилования,
должны квалифицироваться по правилам совокупности - п. «к» ч. 2 ст. 105 и ст. 131 УК
РФ2.
Рекомендуемая литература:
1. О практике назначения судами уголовного наказания. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 1999 г. № 40 // Бюллетень Верховного
Суда Российской Федерации. - 1999. - № 8.
2. Гладышев Ю.А. Множественность преступлений: Лекция. - Нижний Новгород:
Нижегород. правовая академия, 2002. - 48 с.
1
2
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1981. - № 4.
См.: Кадников Н.Г. Указ. соч. - С. 48.
190
3. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и
дополнен. - М.: Юрист, 2004. - 304 с.
4. Редин М.П. Квалификация единых преступлений при частичном наступлении вреда
// Следователь. - 2004. - № 2. - С. 14-16.
5. Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. В.Н.
Кудрявцева, В.В. Лунеева, А.В. Наумова. - М.: Юристъ, 2004. - 569 с.
Тема 8. Квалификация преступлений при конкуренции уголовно-правовых норм
1. Понятие конкуренции уголовно-правовых норм
Одним из институтов уголовного права является конкуренция (коллизия) уголовноправовых норм. Она означает, что из двух или более норм, претендующих на
регулирование одного и того же отношения, преимуществом обладает одна норма 1.
Положение,
когда
одно
общественное
отношение
(один
вопрос)
регулируется
одномоментно двумя и более правовыми нормами, получило название коллизии норм2.
Анализ понятий коллизии и конкуренции норм в общей теории права, отраслевых
науках, в сфере уголовного права позволяет предположить, что коллизия и конкуренция
норм - тождественные понятия.
В уголовном праве коллизию норм в основном понимают в трех значениях в виде: а)
противоречия норм уголовного права; б) регулирования одного и того же отношения
уголовно-правовыми
нормами
разных
правовых
систем
(разных
государств);
в)
регулирования одного и того же отношения нормами разных отраслей права.
Применительно к праву коллизия и конкуренция норм - это всегда столкновение,
соперничество между нормами права, регулирующими одно общественное отношение.
Стало традицией, что в общей теории права и отраслевых науках (международного,
административного и других видов права) используется термин «коллизия норм», а в
уголовном праве - «конкуренция норм». Коллизию норм в уголовном праве именуют
конкуренцией норм3.
Коллизия или конкуренция норм означает регулирование одного и того же отношения
двумя или несколькими нормами, приоритетной из которых является одна.
1
См.: Пиголкин А.С. Толкование нормативных актов в СССР. - М.: Юрид. лит., 1962. - С. 99; Тилле А.А.
Время, пространство, закон. - М.: Юрид лит., 1965. - С. 165; Черданцев А.Ф. Системность норм права / Сборник
научных трудов. - Свердловск, 1970. - Вып. 12. - С. 56-57.
2
См.: Черданцев А.Ф. Системность норм права / Сборник научных трудов. - Свердловск, 1970. - Вып. 12. - С.
56-57.
3
См.: Черданцев А.Ф. Толкование советского права. - М.: Юрид. лит., 1979. - С. 72; Власенко Н.А. Понятие и
виды коллизионных норм в советском праве. - Иркутск, 1982. - С. 21.
191
Конкуренция уголовно-правовых норм - это регулирование одного уголовно-правового
отношения одновременно двумя или более нормами, приоритетной из которых всегда является
одна норма или совокупность норм. «Противостояние» возможно не только между двумя
нормами, но и когда выбор осуществляется между нормой и совокупностью двух или более
норм1.
Конкуренция норм носит нормативный характер. Нормативность конкуренции норм
означает ее обязательность, типичность в праве.
Нормативный характер конкуренции уголовно-правовых норм в виде обязательности и
типичности в праве свидетельствует, что конкуренция норм - явление неизбежное в праве. И
все-таки, каковы причины возникновения конкуренции норм? Таковыми являются причины
объективного и субъективного характера.
Существование подавляющего большинства общих и специальных норм, нормы-части и
нормы-целого в уголовном праве вызвано объективной необходимостью соблюдения
принципов виновности, справедливости и гуманизма наказания; выявления особенностей
совершенного деяния, выяснения личности виновного, конкретных условий отбывания
наказания и т.д. Например, наличие норм о простом убийстве (общая) и квалифицированном
в виде одновременного убийства двух и более лиц (специальная), или норм о назначении
наказания за простое убийство (общая) и наказания за такое же убийство при
исключительных обстоятельствах (исключительная), или норм о замене неотбытой части
наказания более мягким (часть) и условно-досрочном освобождении (целое) является
отражением объективных процессов, происходящих при совершении преступления,
назначении и отбывании наказания, требующих адекватного их учета в праве. Поэтому
можно утверждать, что появление конкурирующих норм есть результат объективной
необходимости.
Другими причинами объективного свойства возникновения конкурирующих норм
являются «пространственная» и «временная».
«Пространственная или территориальная» причина появления конкуренции норм
связана, во-первых, с объективной «протяженностью» уголовного правоотношения в
территориальных пределах действия норм разных государств. Например, яд с целью убийства
давали в России и Швейцарии, а смерть наступила в Испании. Во-вторых, эта причина
связана с разной государственно-правовой принадлежностью лица, к примеру, итальянец,
совершивший преступление в России, задерживается в Италии; и, в-третьих, с изменением
государственных границ.
1
См.: Иногамова-Хегай Л.В. Конкуренция уголовно-правовых норм при квалификации преступлений: Учеб.
пособие. - М.: ИНФРА-М, 2002. - С. 10.
192
«Временная или хронологическая» причина возникновения конкурирующих норм
объясняется изданием в разное время по одному и тому же уголовно-правовому отношению
двух или более норм. Здесь можно выделить две возможные разновидности. Когда одно
преступление, протяженное во времени, охватывается несколькими уголовными законами,
принятыми в разные годы. Эту ситуацию можно рассмотреть на примере длящегося
преступления как злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей. Уклонение
начинается в 1980 г. в период действия УК РСФСР и прекращается в связи с
достижением ребенком совершеннолетия во время действия уже УК РФ в 1997 г. Каким
уголовным законом должно регламентироваться такое уклонение? Вторая разновидность
«хронологической» причины появления конкуренции норм связана с тем, что на
протяжении одного уголовно-правового отношения вступает в действие несколько
уголовных законов, регулирующих это правоотношение. Например, на момент совершения
преступления действовал один закон, при осуждении лица за преступление - другой, при
отбывании наказания вступил в силу новый уголовный закон, смягчающий ответственность
за преступление, совершенное в период действия первого закона. В подобных случаях
возникает
конкуренция
уголовно-правовых
норм
во
времени,
так
называемая
темпоральная.
«Пространственная» и «хронологическая» причины конкуренции уголовно-правовых
норм являются необходимым и неизбежным явлением объективной реальности, зависимым
от
развития
социально-экономических,
политических,
государственно-правовых,
международно-правовых отношений. Конкуренция норм, возникающая по объективным
причинам, - явление закономерное, свойственное любой правовой системе, даже самой
совершенной. Основной задачей при наличии такой конкуренции норм является
установление приемов и способов ее преодоления.
Субъективными
причинами
возникновения
конкуренции
норм
являются
несовершенство законодательной техники, нормативное излишество, введение понятия без
учета обязательного системного его изложения, отсутствие четко обоснованной уголовной
политики, концепции построения уголовного закона.
Несовершенство законодательной техники можно проиллюстрировать на примерах,
когда признаки состава преступления фактически предусмотрены не в диспозиции статьи, а
в ее санкции. Состав хулиганства (ст. 213 УК РФ) включает только причинение легкого
вреда здоровью лица, но этот признак в диспозиции статьи не указан, а выводится на
основе сравнительного анализа санкций ст.ст. 213, 115, 112, 111 УК РФ.
Примером нормативного излишества является введение квалифицированных видов
убийства,
сопряженного
с
похищением
человека,
захватом
заложника,
разбоем,
193
вымогательством, бандитизмом, изнасилованием, насильственными действиями сексуального
характера, создавшее необоснованную конкуренцию норм. Необходимого тождества между
явлениями объективной действительности, связанными с убийством в процессе разбоя,
вымогательства, бандитизма и др., и нормами уголовного права, закрепившими такое
сочетание общественно опасных деяний, в данном случае не имеется. Отсутствие
объективной причины появления нормы об убийстве обосновать можно и тем, что
убийство сопровождают и многие иные преступления, например терроризм, угон
воздушного судна и др., но эти деяния не являются квалифицирующим признаком убийства.
Возникновение конкуренции норм - явление отрицательное и нежелательное в праве. Но
когда существует конкуренция уголовно-правовых норм, возникшая вследствие причин как
объективного, так и субъективного характера, необходимо установление путей и способов
ее разрешения.
Способами разрешения конкуренции уголовно-правовых норм являются устранение и
преодоление. Способом разрешения конкуренции, возникшей по субъективным причинам,
следует назвать устранение. Преодоление является способом разрешения конкуренции
уголовно-правовых норм, появившейся вследствие причин объективного свойства.
Устранение конкуренции норм означает отмену одной из конкурирующих норм или
внесение изменений в одну или несколько конкурирующих уголовно-правовых норм.
Устранить конкуренцию норм, возникшую по субъективным причинам, можно только
законотворческим
путем.
Устранение
конкуренции
норм
означает или полное
исчезновение конкуренции при отмене или изменении нормы (норм), или появление
конкуренции норм, основанной на причинах объективного характера. Примером
устранения конкуренции норм субъективного свойства может быть изменение ч. 2 ст. 24
УК РФ Федеральным законом от 25 июня 1998 г.
Разрешение конкуренции уголовно-правовых норм происходит путем их преодоления.
Способами
преодоления
конкуренции
уголовно-правовых
норм
можно
назвать
коллизионные принципы и правила, коллизионные нормы и в определенной степени
толкование. Под коллизионными принципами понимаются основополагающие идеи,
основные начала выбора нужной нормы из нескольких конкурирующих норм.
Некоторые коллизионные принципы и правила установлены не в уголовном праве, а в
конституционном праве, однако сферой своего действия имеют и уголовно-правовые
нормы.
194
В юридической литературе отмечается, что лучшим способом решения конкуренции
норм являются коллизионные нормы1. Коллизионная норма - это нормативное предписание,
устанавливающее правило выбора нормы из нескольких конкурирующих, распространяющих
свое действие на одно конкретное уголовно-правовое отношение.
Особенность коллизионной нормы как вида специализированных норм права состоит в
том, что адресатом коллизионной уголовно-правовой нормы являются не все лица, а только
правоприменители.
Коллизионная
норма
предписывает
правоприменителям
при
конкуренции норм поступать определенным образом: применять ту конкурирующую
норму, которую как приоритетную определяет коллизионная норма.
В действующем уголовном праве предусмотрено значительное число коллизионных
норм. В УК их количество составляет около 96 норм, которые содержатся в 66 статьях.
Причем подавляющее число норм (79) приходится на Общую часть УК (49 статей)2.
Коллизионные нормы различаются по сфере действия, характеру конкуренции и
другим основаниям.
К числу способов преодоления конкуренции уголовно-правовых норм относится
толкование. Здесь под толкованием уголовно-правовых норм понимается исключительно
буквальное
толкование,
поскольку
преодоление
конкуренции
норм
связано
с
правоприменением. Ограничительное либо распространительное толкование есть результат
правотворчества, и является прерогативой законодателя.
2. Виды конкуренции уголовно-правовых норм
В теории уголовного права называют разные виды конкуренции уголовно-правовых
норм. Традиционно в литературе рассматривается конкуренция норм при квалификации
преступления3. Однако В.П. Малков правильно отметил, что ограничивать конкуренцию
норм только квалификацией деяния необоснованно и что конкурировать могут нормы,
относящиеся к Общей части УК4.
Следует выделять коллизионные нормы в зависимости от того, в какой период
регулирования уголовного правоотношения возникает конкуренция. По этому основанию
выделяются конкуренция уголовно-правовых норм, возникающая в процессе регулирования
уголовно-правового отношения при квалификации преступления, конкуренция норм при
1
См.: Алексеев С.С. Общая теория права. Т. 2. - М., 1982. - С. 71; Тихомиров Ю.А. Коллизионное право. - М.,
2000. - С. 50.
2
См.: Иногамова-Хегай Л.В. Указ. соч. - С. 20.
3
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - М., 1999. - С. 220-235; Малыхин В.И.
Квалификация преступлений. Теоретические вопросы. - Куйбышев, 1987. - С. 43-46; Шишов О.Ф.
Теоретические проблемы квалификации преступления. - М., 1988. - С. 33.
4
См.: Малков В.П. Совокупность преступлений. - Казань, 1974. - С. 178.
195
назначении наказания, конкуренция норм при освобождении от уголовной ответственности и
конкуренция норм при освобождении от наказания1.
Данные виды конкуренции норм в зависимости от иных оснований можно
систематизировать на другие виды. По характеру выделяют содержательную, темпоральную
(хронологическую), пространственную и иерархическую конкуренции уголовно-правовых
норм.
Наибольшие
проблемы
для
правоприменения
представляет
содержательная
конкуренция, при которой конкурирующие нормы различаются по содержанию. Ее видами
являются: а) конкуренция общей и специальной норм; б) конкуренция части и целого; в)
неоднократная конкуренция общей и специальной норм, а также нормы-части и нормыцелого; г) конкуренция общей и исключительной норм.
Наиболее распространенный вид - конкуренция общей и специальной норм. Общий
коллизионный принцип разрешения этой конкуренции предусмотрен коллизионной
нормой, закрепленной ч. 3 ст. 17 УК РФ. Коллизионная норма, устанавливая приоритет
специальной нормы над общей, не раскрывает сути этой конкуренции, называя термины
«общая и специальная нормы», не дает их понятия. Что же представляет собой конкуренция
общей и специальной норм?
Конкуренция общей и специальной норм представляет собой соотношение уголовноправовых норм, находящихся в отношении подчинения по объему2. При этом отношении
общая норма представляет собой понятие, имеющее большую степень обобщения,
включающее в себя множество случаев, явлений, а специальная является одним из таких
случаев. При таком соотношении всегда применяется специальная норма, которая уже по
объему, т.е. представляет собой индивидуальный случай из множества. Эта норма имеет все
существенные признаки общей нормы и конкретизирует один или несколько из них.
Общий коллизионный принцип по разрешению конкуренции общей и специальной
норм конкретизируется в специальных коллизионных правилах, определяющих выбор
приоритетной нормы из нескольких конкурирующих. Так, например, содержательная
коллизионная норма (ч. 1 ст. 65 УК РФ) устанавливает преимущество нормы о назначении
наказания при вердикте присяжных заседателей о снисхождения (специальная) над
нормой о преступлении, предусматривающей определенные виды, размеры или сроки
наказаний за преступление (общая). Любая норма о преступлении имеет санкцию,
относительно определенную, альтернативную, содержащую виды и сроки наказаний,
установленных в общей форме и охватывающих множество обстоятельств: совершение
1
2
См.: Иногамова-Хегай Л.В. Указ. соч. - С. 26.
См.: Кириллов В.И., Старченко А.А. Логика: Учебник для юридических вузов. - М.: Юристъ, 198. - С. 34, 41.
196
преступления в одиночку или в соучастии, наличие явки с повинной, оказание помощи при
раскрытии преступления и т.д. Наличие вердикта присяжных заседателей «заслуживает
снисхождения» является частным случаем, специально выделенным из множества ситуаций,
определяющим особое правило назначения наказания.
Оно состоит в том, что
правоприменитель обязывается назначить наказание не свыше 2/3 максимального срока или
размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.
Общая норма как бы является «запасной», при отмене специальной нормы регулирование
отношения, охватываемого ранее специальной, будет осуществляться общей нормой1.
Конкуренцию части и целого называют «поглощением преступлений»2.
Чаще всего конкуренция части и целого возникает при квалификации преступления.
Но нельзя исключать возможность такой конкуренции в других случаях, например, при
освобождении от наказания.
Уголовно-правовые нормы, конкурирующие как часть и целое, находятся в отношении
подчинения
по
содержанию.
При
этом
отношении
одна норма
характеризуется
определенными, свойственными только ей в такой совокупности, существенными
признаками (часть), а другая включает эти признаки и имеет еще признак (признаки),
отсутствующий в первой норме (целое). Преимущество в случаях, когда одно
общественное отношение охватывается одновременно нормой-частью и нормой-целым,
имеет
уголовно-правовая
норма,
более
полная по
содержанию,
т.е.
обладающая
совокупностью большего количества существенных признаков. Такой нормой в данной
конкуренции является целое. Например, лицо несколько раз рукой ударяет жертву. Эти
действия охватываются нормой о побоях (ст. 116 УК РФ). Но нанесение аналогичных
ударов при незаконном изъятии с корыстной целью чужого имущества подпадает под
действие не только нормы о побоях, но и нормы о насильственном грабеже (п. «г» ч. 2 ст.
161 УК РФ). Различие в содержании норм заключается в том, что к признакам побоев,
указанным в ст. 116 УК РФ (норма-часть), добавляются признаки открытого хищения
чужого имущества, отсутствующие в ст. 116 УК РФ, и в итоге образуется насильственный
грабеж (норма-целое). По набору признаков видно, что содержание насильственного грабежа
полнее содержания побоев.
При этом виде конкуренции содержание одной нормы (часть) полностью охватывается
содержанием другой (целое), и при этом первая не является обобщенной нормой для второй.
При конкуренции части и целого различие между нормами состоит только в наборе
определенных содержательных признаков. Так, побои характеризуют признаки: удары,
1
2
См.: Трайнин А.Н. Общее учение о составе преступления. - М., 1957. - С. 243-244.
См.: Малков В.П. Указ. соч. - С. 125-129.
197
физическая боль, умысел, телесная неприкосновенность другого человека и др. Содержание
насильственного грабежа включает все признаки побоев и дополняется особенными: в виде
незаконного открытого изъятия чужого имущества, корыстной цели, имущественного
ущерба и др., не конкретизирующими ни один существенный признак побоев.
Конкуренция части и целого отличается от конкуренции общей и специальной норм.
При конкуренции общей и специальной норм нормы соотносятся по объему, этого
соотношения нет между частью и целым. Можно сказать, что соотношение между одними
нормами может быть только по объему, а между другими - по содержанию.
Общее коллизионное правило для данного вида содержательной конкуренции конкуренция части и целого решается в пользу целого.
Данное правило непосредственно не предусмотрено статьями УК. Отсутствуют в
Уголовном кодексе и понятия «часть», «целое». Этот понятийный аппарат выработан
теорией
уголовного
права.
Однако
конкретные
случаи
этой
конкуренции
предусматриваются рядом коллизионных норм.
О конкуренции части и целого говорит коллизионная норма, предусмотренная ч.ч.
2, 3 ст. 34 УК РФ. В соответствии с ч. 3 этой статьи уголовная ответственность
организатора, подстрекателя и пособника наступает по статье, предусматривающей
наказание за совершенное преступление, со ссылкой на ст. 33 УК РФ, за исключением
случаев, когда они одновременно являлись соисполнителями преступления. Согласно
ч. 2 ст. 34 УК РФ соисполнители отвечают по статье Особенной части УК за
преступление, совершенное ими совместно, без ссылки на ст. 33 УК РФ.
Лицо, выполняющее преступление в одиночку, одновременно выступает как бы в
четырех лицах: исполнителя, организатора, подстрекателя и пособника. Действия
«единоличника» квалифицируются по статье Особенной части УК об ответственности за
совершенное преступление, точно так
же квалифицируются деяния
исполнителя
(соисполнителя) преступления. По существу деяние исполнителя может включать в себя
деятельность и организатора, и (или) пособника, и (или) подстрекателя. Именно поэтому
ответственность
организатора,
или
подстрекателя,
или
пособника,
являющегося
одновременно исполнителем (соисполнителем) преступления, в соответствии с ч.ч. 2, 3 ст.
34 УК РФ наступает по статье Особенной части без ссылки на ст. 33 УК РФ.
Квалифицируются по статье Особенной части со ссылкой на ст. 33 УК РФ деяния лица,
осуществляющего только функции либо организатора, либо пособника, либо подстрекателя.
Конкурирующая норма об ответственности соучастников, выполняющих только роли
организатора, подстрекателя, пособника, является частью (ст. 33 и соответствующая статья
Особенной части УК), а норма об ответственности исполнителя, одновременно являющегося
198
организатором, или пособником, или подстрекателем, - целым (статья Особенной части УК).
Коллизионная норма (ч.ч. 2, 3 ст. 34 УК РФ) выбирает конкурирующую норму-целое,
предусмотренную статьей Особенной части УК, подлежащую применению, когда виновный
сочетает функции исполнителя (соисполнителя) и других соучастников преступления.
Данная коллизионная норма содержит индивидуальное правило о конкуренции части и
целого. До УК РФ данное коллизионное правило уголовно-правовыми нормами не
предусматривалось, т.е. конкуренция решалась в соответствии с общими правилами и
принципами уголовного права.
Неоднократная конкуренция общей и специальной норм, нормы-части и нормыцелого. Здесь одно фактическое отношение одновременно охватывается тремя и более
уголовно-правовыми нормами, выбор из них преимущественной осуществляется путем
неоднократного применения правил конкуренции общей и специальной норм, или нормычасти и нормы-целого, или одновременно двух этих видов.
Например, виновный применил насилие как способ совершения похищения человека
к сотруднику милиции, пытавшемуся пресечь похищение, причинив последнему вред
средней тяжести. Действия охватываются основным составом похищения человека ( ч . 1 ст.
126 УК РФ); квалифицированным составом похищения человека с насилием, опасным для
жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (п. «в» ч. 2 ст. 126 УК РФ);
основным составом умышленного причинения вреда средней тяжести (ч. 1 ст. 112 УК РФ);
квалифицированным
составом
умышленного
причинения
вреда
средней
тяжести,
совершенного в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным
лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга (п. «б» ч. 2 ст. 112
УК РФ); составом применения насилия, опасного для жизни или здоровья, в отношении
представителя власти или его близких в связи с исполнением им своих должностных
обязанностей (ч. 2 ст. 318 УК РФ).
Похищение человека представляет собой его незаконный захват и перемещение в
другое место для дальнейшего удержания (общая норма). Совершение этих действий с
применением насилия, опасного для жизни или здоровья, полнее по содержанию простого
похищения человека, и уже по объему. Поэтому применяться должна норма о похищении
человека с применением насилия (п. «в» ч. 2 ст. 126 УК РФ), являющаяся специальной. В
примере работнику милиции причинили вред средней тяжести. Понятием насилия,
опасного для жизни или здоровья, охватывается умышленное причинение вреда средней
тяжести (ч. 1 ст. 112 УК РФ). Следовательно, этот вред как составная часть (норма-часть)
входит в содержание насильственного похищения человека (норма-целое).
199
С другой стороны, из примера следует, что вред причинили не любому лицу (общая
норма), а лицу в связи с осуществлением им служебных обязанностей, что предусмотрено
квалифицированным составом умышленного причинения вреда средней тяжести - п. «б» ч. 2 ст.
112 УК РФ (специальная норма). Однако п. «б» ч. 2 ст. 112 УК РФ установлена
ответственность за причинение вреда любому лицу при осуществлении им служебной
деятельности (общая норма). Согласно ч. 2 ст. 318 УК РФ ответственность наступает при
применении насилия, опасного для жизни или здоровья, в отношении представителя власти в
связи с исполнением им должностных обязанностей (специальная норма). Поскольку
работник милиции является представителем власти, следовательно, причинение ему вреда
средней тяжести должно квалифицироваться по ч. 2 ст. 318 УК РФ. Квалификация
примененного насилия только по п. «б» ч. 2 ст. 112 УК РФ не отразит особенностей
должностных обязанностей потерпевшего. А одной из причин выделения насилия,
примененного к представителю власти в связи с исполнением им должностных
обязанностей, в специальный состав являлась необходимость усиленной охраны субъектов
управленческой деятельности. Применяя трижды правила конкуренции общей и
специальной норм и один раз - конкуренции части и целого, квалифицировать содеянное
следует как идеальную совокупность преступлений по п. «в» ч. 2 ст. 126 и ч. 2 ст. 318 УК
РФ1.
Эта
разновидность
содержательной
конкуренции
норм
представляет
для
правоприменения большую сложность, одной из причин которой можно было бы назвать
недостаточную теоретическую разработанность института конкуренции уголовно-правовых
норм. Примером может служить устоявшаяся в теории уголовного права и применяемая на
практике квалификация неосторожного причинения смерти в результате умышленных
действий, соединенных с применением насилия, опасного для жизни или здоровья. В
частности, захват заложника, совершенный с умышленным причинением тяжкого вреда
здоровью потерпевшего, повлекшим по неосторожности смерть человека, считают
необходимым квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 3 ст.
206 и ч. 4 ст. 111 УК РФ2. Такая квалификация не соответствует сущности и правилам
конкуренции уголовно-правовых норм, искусственно усиливает уголовную репрессию.
Данное деяние следует квалифицировать только по ч. 3 ст. 206 УК РФ.
Последним видом содержательной конкуренции уголовно-правовых норм является
конкуренция исключительной нормы или с общей, или со специальной, или с нормойчастью, или с нормой-целым.
1
2
См.: Иногамова-Хегай Л.В. Указ. соч. - С. 31-33.
См.: Комментарий к УК РФ / Под ред. В.И. Радченко. - М.: Вердикт, 1996. - С. 357.
200
Суть этого вида конкуренции норм состоит в наличии общего правила и исключения
из него. Исключительные нормы устанавливают изъятия из норм. Так, умышленное
причинение смерти другому человеку, совершенное с особой жестокостью, охватывается
общей (ч. 1 ст. 105 УК РФ) и специальной (п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ) нормами. Но если это
деяние совершено в условиях правомерной защиты от нападения, то оно охватывается еще и
третьей нормой о необходимой обороне (ст. 37 УК РФ). Общая и специальная нормы об
убийстве указывают на наличие отношения преступления, а норма о необходимой обороне
- на его отсутствие. Норма о правомерной обороне отрицает действие общей и специальной
норм, являясь исключительной.
В судебной практике термин «исключительная норма» не встречается. Однако анализ
дел свидетельствует о применении судами фактически правила о конкуренции с
исключительной нормой. При этом разрешение конкуренции не всегда осуществляется
правильно1.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила в отношении
Г.А. и Г.М. все решения и прекратила дело за отсутствием состава преступления,
сославшись на ст. 13 УК РСФСР (ст. 37 УК РФ). Г.А. и Г.М. по приговору Вологодского
районного суда Вологодской области от 27 сентября 1996 г. были осуждены по ст. 110
УК РСФСР (ст. 113 УК РФ) за умышленное причинение К-у и К-х менее тяжких
телесных повреждений в состоянии внезапно возникшего сильного душевного
волнения, вызванного противозаконными действиями потерпевших, которые могли
повлечь тяжкие последствия для Г.А. и Г.М.2 Районный суд признал преступными
действия, которые на самом деле подпадали под правомерную оборону. Эту судебную
ошибку исправила высшая судебная инстанция, отдав предпочтение в конкуренции
исключительной норме о необходимой обороне.
Правильно нашел народный суд все условия правомерности необходимой обороны при
следующих обстоятельствах. В комнате, где проживали Н-в и подсудимая Н-ко была вечеринка.
К 23 часам все гости, в том числе и К., разошлись, и Н-в с Н-ко легли спать. Около 24
часов к ним в дверь стал стучать К. Когда ему открыли дверь, К. стал нецензурно
выражаться и оскорблять подсудимую за то, что ему не сразу открыли дверь. Подсудимая в
ответ на оскорбление дала К. пощечину, после чего К. напал на подсудимую, бил ее
кулаками, в том числе и по голове, а когда последняя упала, стал наносить ей удары ногами,
приговаривая при этом, что будет еще хуже. Н-ва, пытавшегося пресечь избиение, К.
отбросил, и тот пошел за помощью. К., взяв избиваемую Н-ко за одежду на груди, начал ее
1
2
См.: Иногамова-Хегай Л.В. Указ. соч. - С. 34.
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 3. - С. 19-20.
201
приподнимать, и в этот момент Н-ко, увидела лежащий на коробках нож, схватила его и
нанесла удар К. в область груди, смертельно ранив его. Суд вынес оправдательный приговор
Н-ко, указав, что она действовала в условиях необходимой обороны, не превысив ее
пределы1. В примере имеется конкуренция норм об умышленном причинении тяжкого
вреда здоровью, по неосторожности повлекшем смерть потерпевшего (целое), о
причинении
смерти
по
неосторожности
(часть)
и
о
необходимой
обороне
(исключительная). Конкуренция решена в пользу исключительной нормы о необходимой
обороне.
Примером применения исключительной нормы об освобождении от ответственности
может быть следующий. В. осудили за незаконное хранение короткоствольного нарезного
огнестрельного оружия и 188 патронов. В надзорном порядке дело в отношении В.
прекратили на основании примечания к ст. 218 УК РСФСР (ст. 222 УК РФ), поскольку он
добровольно выдал оружие и боеприпасы2.
Исключительные нормы можно классифицировать на три вида. Первый характеризуется
тем, что регулирует отношения, когда реально преступления как такового нет. Совершенные
деяния являются или общественно полезными, или не представляющими общественной
опасности, или не имеющими субъекта, субъективной стороны преступления, вследствие
чего нет и преступления. К ним относятся нормы УК РФ, предусмотренные ч. 2 ст. 14, ч.
3 ст. 20, ч.ч. 2 и 4 ст. 31, ст. 37-42; примечаниями к ст.ст. 308, 316, 322.
Басманным межмуниципальным судом ЦАО г. Москвы М. осужден по ст. 15, ч. 2 ст.
144 УК РСФСР за покушение на кражу аудиокассеты в футляре и пустого футляра из
машины на сумму 4 тыс. руб. (неденоминированных). На момент деяния минимальный
размер оплаты труда составлял 20500 рублей. Дело в отношении М. прекратили за
отсутствием состава преступления в соответствии с ч. 2 ст. 14 УК РФ 3.
Второй вид исключительных норм отличается тем, что виновное лицо совершает
преступление, но в силу определенных обстоятельств, предусмотренных законом,
освобождается от уголовной ответственности.
Третий вид исключительных норм характеризуется тем, что лицо привлекается к
уголовной ответственности, но освобождается от отбывания всего срока наказания либо от
его неотбытой части, либо наказание заменяется другим видом, либо наказание назначается
по «особым» правилам, согласно статьям Общей части УК.
1
См.: Архив Ленинского районного народного суда г. Тюмени за 1995 г. Цит. см.: Иногамова-Хегай Л.В. Указ.
соч. - С. 35.
2
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 1. - С. 19.
3
См.: Там же.
202
По характеру конкуренции, определяемому хронологическим признаком, следует
выделить темпоральную (временную) конкуренцию уголовно-правовых норм, изданных в
разное время. При этом конкурировать могут нормы при квалификации преступления,
назначении наказания, освобождении от ответственности и наказания. Основной
темпоральный принцип разрешения этой конкуренции предусмотрен ст. 9 УК РФ.
Уточняющие коллизионные временные принципы установлены в ст. 10 УК РФ об
обратной силе уголовного закона.
Приговор об осуждении С. за уклонение от лечения венерического заболевания по ст.
115.1 УК РСФСР отменили, и дело прекратили, поскольку УК РФ декриминализировал
данное деяние1.
По признаку, условно обозначенному как государственно-правовой, можно выделить
пространственную (территориальную) конкуренцию норм России и другого государства, а
также конкуренцию уголовно-правовой нормы России и международно-правовой. Главный
коллизионный принцип разрешения пространственной конкуренции норм закреплен ч. 1 ст.
11 УК РФ: лицо, совершившее преступление на территории Российской Федерации,
подлежит уголовной ответственности по УК РФ. Независимо от государственно-правовой
принадлежности лица преступность и наказуемость деяния определяется законом места
совершения преступления. Конкретизирующие коллизионные территориальные правила
предусмотрены в ст.ст. 11,12, 13 УК РФ.
По характеру конкуренции, обусловленному разной юридической силой норм,
выделяют
иерархическую
конкуренцию
уголовно-правовых
норм.
Иерархический
коллизионный принцип закреплен в ст. 15 Конституции РФ (согласно которому высшей
юридической силой обладает Конституция РФ, и все законы и правовые акты,
принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции РФ), ч. 2
ст. 1 УК РФ. Часть 2 ст. 1 УК РФ устанавливает, что Уголовный кодекс основывается на
Конституции РФ и общепризнанных принципах и нормах международного права. Из этой
коллизионной нормы следует приоритет конституционных и международно-правовых норм
над уголовно-правовыми нормами РФ.
Вместе с тем коллизионная норма, предусмотренная ч. 2 ст. 11 УК РФ, не соответствует
международно-правовой норме, закрепленной ст.ст. 3 и 4 Токийской конвенции 1963 г. «О
преступлениях и некоторых других актах, совершаемых на борту воздушных судов»2.
1
См.: Там же. - 1997. - № 8. - С. 3.
См.: Уголовный кодекс Российской Федерации с постатейными материалами / Сост. С.В. Бородин, С.В.
Замятина. Под ред. В.М. Лебедева. - М.: Спарк, 1998. - С. 455-456.
2
203
Согласно этой коллизионной норме преступления, совершенные в пределах
территориальных вод или воздушного пространства РФ, признаются совершенными на
территории России. Следовательно, при выполнении преступления на борту самолета,
приписанного, например, к порту Франции, во время его полета над территорией России
ответственность для виновного должна наступать по УК РФ. Однако эта норма не
согласуется с нормой ст.ст. 3 и 4 Токийской конвенции о том, что преступность и
наказуемость деяния, совершенного в полете, определяется уголовным законом государства
регистрации воздушного судна. Данное положение действует на все время полета. Значит,
уголовно-правовая юрисдикция государства регистрации воздушного судна, в примере
Франции, действует в течение всего полета, в том числе, когда такое судно находится в
воздушном пространстве другого государства, т.е. России. В данном случае конкуренция
норм УК РФ и международно-правовой должна решаться в пользу международно-правовой
нормы. Таким образом, международно-правовые нормы в соответствии с ч. 2 ст. 1 УК РФ
обладают большей юридической силой по сравнению с национальными российскими.
Аналогично конституционные нормы имеют приоритет над нормами уголовного права.
По основанию в виде «местонахождения» в Уголовном кодексе можно выделить
конкуренцию норм Общей и Особенной частей УК РФ, конкуренцию между нормами
Общей части, а также конкуренцию норм только Особенной части УК.
В зависимости от отраслей российского права выделяют также конкуренцию норм
уголовного и других отраслей права, межотраслевую.
Наиболее трудными вопросами правоприменения являются вопросы конкуренции
уголовно-правовых норм при квалификации преступления.
3. Квалификация преступлений при конкуренции уголовно-правовых норм
Под конкуренцией уголовно-правовых норм в теории уголовного права понимают такие
случаи, когда одно преступление одновременно охватывается различными статьями
Особенной части УК РФ. При этом, в отличие от совокупности преступлений, применение
нескольких
конкурирующих
норм
недопустимо.
При
конкуренции
должна
быть
использована для квалификации преступления лишь та уголовно-правовая норма, которая
наиболее точно отражает социальную и правовую природу совершенного общественно
опасного деяния1. Для правильной квалификации имеет значение конкуренция общей и
специальной нормы и конкуренция специальных норм. Чтобы различать общую и
специальную норму, необходимо правильно использовать общий методологический подход к
вопросам о соотношении общего и частного. Специальная норма, естественно, содержит все
1
См.: Куринов Б.А. Научные основы квалификации преступлений. - М., 1984. - С. 176.
204
признаки общей нормы, а также свои специфические черты, выделяющие ее из общей нормы.
В УК законодательно закреплено правило квалификации при конкуренции общей и
специальной норм. Согласно ч. 3 ст. 17 УК РФ это правило гласит: «Если преступление
предусмотрено общей и специальной нормами, совокупность преступлений отсутствует и
уголовная ответственность наступает по специальной норме». Так, ответственность за клевету
предусмотрена по ст. 129 УК РФ (общая норма), но клевета в отношении судьи, присяжного
заседателя, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, судебного пристава,
судебного исполнителя, в связи с рассмотрением дел или материалов в суде квалифицируется
по ст. 298 УК РФ (специальная норма)1.
По другому виду конкуренции правила квалификации выработаны наукой уголовного
права и судебной практикой. Речь идет о квалификации преступлений при конкуренции
специальных норм. При такой конкуренции приоритет должен отдаваться норме,
предусматривающей более мягкую ответственность. Это чаще всего касается однородных
преступлений с отягчающими и смягчающими признаками. Пленум Верховного Суда РФ
разъяснил по данному поводу, что не должно квалифицироваться как совершенное при
отягчающих признаках убийство в состоянии внезапно возникшего сильного душевного
волнения, а также с превышением пределов необходимой обороны, даже если оно совершено с
особой жестокостью или общеопасным способом2. Возможна конкуренция норм с
отягчающими признаками. В таком случае действия виновного следует квалифицировать по
статье или части статьи с более отягчающими признаками. Например, похищение человека,
совершенное
из
корыстных
побуждений,
повлекшее
по
неосторожности
смерть
потерпевшего, надлежит квалифицировать по п. «в» ч. 3 ст. 126 УК РФ, так как последний
квалифицирующий признак является наиболее отягчающим. При наличии же нескольких
отягчающих обстоятельств, равных по тяжести, квалифицировать следует по совокупности
всех этих обстоятельств3.
Учитывая
изложенное,
подчеркнем
особую
роль
правильной
квалификации
преступлений в правоприменительной практике. В конечном счете, точная и объективная
квалификация является фундаментом дифференциации уголовной ответственности и
индивидуализации наказания.
Рекомендуемая литература:
1
См.: Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования: теория и практика:
Учебное пособие. - М.: Издательство НОРМА, 2003. - С. 49.
2
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1993. - № 2.
3
См.: Там же. - С. 6.
205
1. О практике назначения судами уголовного наказания. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 1999 г. № 40 // Бюллетень Верховного
Суда Российской Федерации. - 1999. - № 8.
2. Жилкин М., Чанышев Д. Конкуренция норм Общей и Особенной части УК РФ при
назначении наказания // Законность. - 2004. - № 1. - С. 52-54.
3. Иногамова-Хегай Л.В. Конкуренция уголовно-правовых норм при квалификации
преступлений: Учебное пособие. - М.: ИНФРА-М, 2002. - 169 с.
4. Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования:
Теория и практика: Учебное пособие. - М.: НОРМА, 2003. - 144 с.
5. Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А.
Незнамова. - 3-е изд., изм. и доп. - М.: НОРМА, 2004. - 576 с.
6.
Якубов
А.Е.
Обратная
сила
уголовного
закона:
Некоторые
проблемы
совершенствования Уголовного кодекса Российской Федерации. - СПб.: Юрид. центр Пресс,
2003. - 206 с.
Тема 9. Процесс квалификации преступлений
1. Понятие процесса квалификации преступлений
Процесс квалификации преступлений определяется в теории уголовного права как
«процесс установления признаков того или иного преступления в действиях лица» 1,
представляющий собой с позиции психологии «мыслительный процесс, связанный с
решением определенной задачи»2, и с позиции логики совокупность «мыслительных
приемов, подчиненных законам логического мышления». Эти положения являются
основополагающими при определении данного процесса и характеризуют его в общем
виде.
Предпосылкой и исходным моментом определения понятия процесса квалификации
преступлений является констатация его гносеологической сущности как субъективной
категории, представляющей собой отражение в сознании субъекта квалификации
преступлений объективно существующих в действительности фактических (деяний,
явлений, процессов, вещей) и правовых (норм права, иных нормативных правовых актов,
1
Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - М.: «Юридическая литература», 1972. - С. 7;
Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и дополн. - М.: «Юристъ», 2001.
- С. 5.
2
Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - М.: «Юридическая литература», 1972. - С. 8;
Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и дополн. - М.: «Юристъ», 2001.
- С. 6.
206
международных договоров) реалий и соотношения отраженных в сознании фактических
и правовых реалий.
Второй
момент
заключается
в
целенаправленности
процесса
квалификации
преступлений на установление соответствия или, наоборот, несоответствия фактических
признаков содеянного признакам состава преступления, предусмотренного уголовным
законом.
Суть третьего момента - в выделении, обособлении в сознании субъекта квалификации
преступлений из всех установленных фактических признаков содеянного тех, которые
соответствуют
или
могут
соответствовать
признакам
того
или
иного
состава
конкретного
состава
преступления, предусмотренного уголовным законом.
Четвертый
момент
состоит
в
определении
признаков
преступления, которому соответствуют или могут соответствовать фактические признаки
содеянного, то есть в выборе уголовно-правовой нормы и раскрытии ее содержания.
Наконец, пятый момент процесса квалификации преступлений выражается в
детализации каждого отдельного фактического признака содеянного и конкретизации
каждого отдельного признака состава преступления, предусмотренного уголовным
законом, доведение тех и других соответствующих друг другу признаков до возможности
уровня их сопоставимости, то есть приведение их как бы «к общему знаменателю», и в
таком виде сопоставление, сравнение фактических признаков содеянного, с одной
стороны, с признаками состава преступления, предусмотренного уголовным законом, - с
другой, и тем самым установление их соответствия или несоответствия.
Таким образом, процесс квалификации преступлений - это целенаправленный
процесс отражения в сознании субъекта квалификации преступлений фактических
признаков содеянного, признаков конкретного состава преступления, предусмотренного
уголовным законом, и наличия или отсутствия сходства между данными фактическими
признаками и признаками состава преступления 1.
2. Типы задач
Процесс
рассматривать
квалификации
как
решение
преступления
определенной
в
психологическом
задачи,
которая
плане
состоит
можно
из
ряда
компонентов. Теперь следует подробнее рассмотреть практические пути и методы ее
решения.
1
См.: Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. - М.: АО «Центр ЮрИнфоР», 2001. С. 311.
207
В литературе по психологии творческого мышления отмечается, что сущность
решения
всякой
задачи
заключается
в
установлении
взаимосвязи
между ее
начальными условиями и конечным выводом (результатом), в нахождении логического
пути между ними. Решить задачу можно, лишь опираясь на какие-то исходные условия и
зная, хотя бы в общих чертах, к чему следует стремиться.
Трудность всякой задачи зависит не только от
сложности логической
взаимосвязи между условиями задачи и ее решением, но и от определенности самой
задачи при ее постановке, от того, с какой степенью точности заданы ее начальный и
конечный компоненты: условия задачи и тот результат, который должен быть получен в
качестве решения.
Если в свете этих общих положений оценить характер задач, возникающих перед
юристом при квалификации преступлений, можно указать на три основных их
разновидности:
1. Задача, в которой не определены как условия, так и результат. Иначе говоря,
неизвестно, что надо квалифицировать и каков может быть вывод. Задачи такого типа
возникают и решаются, главным образом, в стадии предварительного расследования,
когда еще не установлены все обстоятельства уголовного дела и потому нет данных о том,
как следует квалифицировать содеянное. Часто неизвестно даже, есть ли вообще
основания для квалификации по статье уголовного закона; вполне возможно, что в
действиях лица нет состава преступления.
2. Задача, возможный результат которой неизвестен, но условия четко определены.
Это тот случай, когда фабула уголовного дела установлена с достаточной полнотой;
собраны все доказательства по делу, но преступление еще не квалифицировано. В таком
«академическом»
виде
задача
квалификации
ставится
главным
образом
при
консультациях юриста-практика с ученым, а также в процессе обучения студентаюриста (решение «казусов» по Особенной части уголовного права). Изредка с этим
типом задач может встретиться следователь (например, при предъявлении обвинения) и
судья (при поступлении в суд дела частного обвинения). Изредка - потому, что в
подавляющем большинстве случаев к завершению процесса собирания доказательства
уже известна квалификация данного преступления или ее варианты, хотя бы в форме
версий (предположений).
3. Задача, условия и результат которой хорошо определены - известны и факты,
и норма закона. Однако решение этой задачи еще требует проверки. Необходимо
проверить правильность вывода о квалификации, т.е. восстановить логический путь
208
рассуждений от условий к выводу, от фактов к норме (или наоборот), а может быть, и
найти иное решение. В таком виде задача квалификации возникает главным образом
перед судом первой инстанции, рассматривающим дело на основании обвинительного
акта, в котором квалификация уже предложена, а также перед судом кассационной и
надзорной инстанций и лицами, приносящими протест, или прокурорами, дающими
заключение.
Конечно, эти три типа задач характеризуют лишь основные случаи; существует и
масса промежуточных вариантов, часто встречающихся на практике.
Во многих областях жизни возникают практические задачи еще одного типа, при
котором заранее известен требуемый результат, но неизвестны исходные условия
(например, перед криминалистом поставлена задача создать прибор для отыскания
предмета по запаху, но методы изготовления этого прибора неизвестны). В процессе
квалификации аналогичной задачи быть не может: ведь она означала бы, что мы заранее
знаем ту статью, по которой следует осудить человека, но не имеем для этого
необходимых фактических данных. Очевидно, что постановка такой задачи была бы
связана с нарушениями законности.
В процессе квалификации о знании результата как исходном пункте решения
задачи можно говорить весьма условно лишь в следующем смысле: мы заранее знаем, что
должны найти конкретную норму закона (а она может оказаться и такой, которая
свидетельствует об отсутствии состава преступления), но это «знание результата»
фактически равно незнанию, ибо оно крайне неопределенно1.
В зависимости от различных типов задач, в процессе квалификации на первое место
выступают различные их компоненты, естественно, что, когда неясны условия задачи,
главное значение должно быть придано их установлению, т.е. собиранию и оценке
практических данных уголовного дела, но эти вопросы рассматриваются в теории
доказательств.
Иначе обстоит дело в тех случаях, когда факты по делу известны, а норма - нет. Здесь
решается специфическая задача квалификации, связанная с поиском соответствующей
нормы. Рассмотрим подробнее процесс квалификации преступлений в этом случае, помня
о том, что разделение этого процесса на отдельные этапы является сугубо условным и
полезно лишь для того, чтобы более глубоко уяснить его логическое, психологическое и
правовое содержание.
1
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и дополн. - М.:
«Юристъ», 2001. - С. 171.
209
3. Поиск правовой нормы
Необходимой предпосылкой правильной квалификации является исчерпывающее
установление всех фактических обстоятельств совершенного преступления.
Когда фактические данные по делу хорошо известны, но норма, подлежащая
применению,
не
определена,
решение
задачи
квалификации
предполагает
последовательное осуществление нескольких этапов.
Первый из них состоит в том, чтобы упорядочить установленные фактические данные
и выделить из них юридически значимые признаки.
Как отмечалось в литературе, для правильной квалификации «решающее значение
имеет не только установление фактических обстоятельств данного дела, но и выделение
тех именно фактов, которым присущи объективно определенные, предусмотренные
законом правовые признаки, конкретизация таких правовых признаков»1.
Сообщение о совершенном преступлении часто содержит такие обстоятельства,
которые не имеют никакого правового значения, а тем более значения для квалификации
содеянного. Представим себе, что изложенные в показаниях свидетелей или документах
сведения о происшествии достаточно подробны. Однако эти сведения не упорядочены:
наряду с важными для квалификации обстоятельствами здесь перечислены бытовые и
другие детали, сами по себе не имеющие юридического значения. Например, из дела о
происшедшей драке, во время которой наступила смерть человека, можно сделать
выводы об участниках драки, о последовательности происходивших событий, о
разговорах по этому поводу, как самих участников, так и окружающих лиц, об
обстоятельствах, установленных при вскрытии трупа, и т.п. Из всех этих сведений надо
отобрать лишь юридически значимые и к тому же лишь те, которые могут иметь
значение для квалификации содеянного.
Этот первый этап подбора нормы для квалификации является весьма сложным,
главным образом, потому, что неясен предмет доказывания, неизвестно, какие факты будут
иметь уголовно-правовое значение, а какие - нет.
В практической деятельности следователя, прокурора и судьи по квалификации
преступлений уже на этом этапе имеются более или менее точные предположения о
норме, которая может быть в данном случае применена (или о нескольких нормах).
Однако если этот процесс рассматривать с абстрактной точки зрения, то можно исходить
из предположения, что нет еще никаких данных о норме, подлежащей применению.
1
Шляпочников А.С. Толкование уголовного закона. - М., 1960. - С. 45.
210
В таком случае к сведениям, имеющим уголовно-правовое значение (в плане
квалификации), должно быть отнесено максимальное число фактов, установленных по
делу, - в предположении, что каждый из них может соответствовать признакам какого-либо
из нескольких вероятных при данных обстоятельствах составов преступлений. Если
возникают сомнения, имеет ли конкретный факт значение для квалификации или не
имеет, то полезнее его включить в число сведений, необходимых для квалификации,
учитывая, что в дальнейшем он всегда может быть исключен из этого перечня.
При этом отбор и упорядочение фактических обстоятельств дела, имеющих значение
для квалификации, следует вначале производить применительно к той группировке
признаков, которая присуща любому преступлению, т.е. применительно к объекту,
субъекту, объективной и субъективной стороне преступления. С этой точки зрения в
перечень фактов должны быть включены сведения о способе действий лица, о
наступивших и возможных последствиях разного рода, о возрасте и должностном
положении субъекта, о его целях и намерениях и т.д.
Второй этап - это выявление всех возможных конструкций, которым соответствует
имеющийся фактический материал. Например, если драка привела к смерти одного из
ее участников, то одна из возможных конструкций, которая соответствует этим данным,
- «материальный» состав, включающий наступление смерти. При этой фабуле дела не
исключены составы с двумя действиями, со «смешанной» формой вины, но вряд ли
возможен состав преступления с признаками специального объекта.
Выявление всех возможных конструкций состава существенно приближает нас к
нахождению правовой нормы, подлежащей применению, так как оно ограничивает круг
составов, наличие признаков которых следовало бы проверить по материалам данного
дела. Если, например, из фактических данных по делу видно, что никаких вредных
последствий не наступило, то «материальные» составы не могут быть исключены из круга
предполагаемых составов лишь в случае покушения на преступление или приготовления к
нему.
На основе определения предполагаемых конструкций состава можно перейти к
третьему этапу - выявлению группы смежных составов преступлений, которые
соответствуют фактическим признакам, установленным по материалам дела.
На этом этапе еще рано делать выводы относительно той единственной уголовноправовой нормы, по которой должно быть квалифицировано содеянное. Пока что следует
подобрать группу таких норм, исходя из признаков объекта, объективной стороны и
других элементов преступления. Применительно к рассмотренному преступлению
211
(смерти человека во время драки) в эту группу войдут, прежде всего, следующие
составы: хулиганство, убийство (все разновидности), умышленное причинение тяжкого
вреда здоровью, повлекшее смерть.
Не исключено и формирование «резервной» группы, составы которой менее
вероятны, но все же требуют проверки. В эту группу могут быть включены, с учетом
конкретных обстоятельств дела, насилие над представителем власти, оскорбление, побои
и др.
Формирование
группы
смежных
составов,
в
той
или
иной
степени
соответствующих фактическим обстоятельствам дела, должно происходить не только
посредством анализа позитивных признаков, имеющихся как в материалах дела, так и
в уголовно-правовых нормах, но и с учетом негативных признаков. Естественно, что
если,
например,
установлено,
что
ни
один
из
участников
драки
не
был
военнослужащим, то версия относительно воинского преступления отпадает. Наиболее
правильное определение группы смежных составов, подлежащих проверке с точки
зрения пригодности для квалификации, предполагает не только установление наличия
признаков этих составов, но и исключение других составов, отдельные признаки
которых явно отсутствуют.
После формирования группы смежных составов начинается четвертый этап - выбор
из этой группы одного состава, признаки которого соответствуют содеянному. Этот этап
тесно связан с разграничением преступлений.
Намеченные здесь четыре этапа поиска уголовно-правовой нормы на базе
фактических
материалов
дела
отражают
некоторые
общие
психологические
закономерности процесса познания и, в частности, те его особенности, которые
свойственны так называемому опознанию образов.
В психологических исследованиях подмечено, что процесс опознания (узнавания)
объекта в самом общем случае включает следующие элементы: а) ориентировка в
фактических данных, б) выделение основных признаков объекта; в) актуализация
(воспроизведение) в сознании знакомых признаков эталона, г) выявление их
соответствия или несоответствия с признаками объекта; д) осознание соответствия
между объектом и эталоном; е) вывод о принадлежности объекта к тому или иному
классу1.
1
См.: Бонгард М.М. Проблема узнавания. - М., 1967. - С. 107; Шехтер М.С. Психологические проблемы
узнавания. - М., 1967. - С. 38; Галактионов А.К. Представление информации оператору. - М. - С. 33.
212
По мнению психологов, «неправильно было бы думать, что сличение всегда или
в большинстве случаев осуществляется как развернутое сознательное действие: с одной
стороны, человек сознает эталон или несколько эталонов, с другой стороны содержание воспринятой информации; затем он сравнивает то и
другое и
обнаруживает их сходство или различие» 1. В действительности часто наблюдается
мгновенное, так называемое симультанное узнавание, при котором используется
обобщенный образ типичного объекта. Практика применения уголовного закона
подтверждает, что этот тип узнавания довольно часто встречается и при квалификации
преступлений. Опытный юрист уже при ознакомлении с фабулой дела делает вывод о
составе совершенного преступления, не производя (во всяком случае, вн ешне)
детального сопоставления выявленных признаков с нормой закона.
Такое узнавание характеризуется автоматизмом сравнения объекта с эталоном,
хранящимся в памяти узнающего. Субъект не производит сознательного сравнения
того и другого. Проводившиеся психологами исследования показали, что автоматизм
при этом достигается, в основном, за счет хорошего знания эталонов, которые в этих
случаях выступают не как теоретические построения - какие-либо системы отдельно
осознаваемых признаков, - а скорее в виде целостных образов. Применительно к
квалификации можно предполагать, что юрист, действующий методом симультанного
узнавания, руководствуется обобщенными образами тех преступлений, которые он
представляет, исходя из знания текста закона, и с которыми он часто встречался на
практике.
Нетрудно
заметить
преимущества
и
недостатки
симультанного
узнавания.
Преимущества состоят в быстроте этого процесса. Недостатки же этого способа порождены
самими его особенностями: автоматизмом, субъективностью и образностью. Если
симультанное узнавание опирается в основном на обобщение практики, полученное из
личного опыта, то естественно, чем меньше этот опыт юриста, тем больше ошибок в
узнавании он может допустить.
Еще более серьезным недостатком представляется то, что при симультанном
узнавании объект (как и эталон) не расчленяется на отдельные признаки. В результате
практически исключается логическая проверка опознаваемого объекта путем сопоставления
каждого его признака с признаками смежных составов преступлений. Это усугубляет
возможные ошибки в квалификации.
1
Шехтер М.С. Указ. соч. - С. 40.
213
Поскольку узнавание «проще», чем сознательно осуществляемая мыслительная
деятельность по решению задачи, у некоторых лиц наблюдается непроизвольное
стремление к симультанному узнаванию. В результате заданная ситуация, требующая
сознательных логических операций по сравнению с признаками составов преступлений,
«подгоняется» под знакомую данному лицу, похожую схему1. Это еще более чревато
возможными ошибками.
Из
сказанного
был
бы
естествен
вывод:
избегать
использования
метода
симультанного узнавания, не гарантирующего от серьезных ошибок. Но дело в том, что этот
«метод» осуществляется человеком непроизвольно: если вы сразу узнали своего
знакомого, то изменить этого уже нельзя - узнавание произошло. Стало быть, можно и
нужно рекомендовать другое: симультанное узнавание следует подвергать последующей
тщательной проверке на основе логической программы квалификации. Нельзя
полагаться на то, что данное дело напоминает предыдущее: необходимо сознательно
проверить все признаки предполагаемого и совершенного преступления, выявив его
отличия от смежных преступлений.
Когда ознакомление с фабулой дела не дает немедленных результатов, нужно
последовательно пройти указанные четыре этапа поиска нормы. Психологические
исследования говорят о том, что когда новый объект трудноопознаваем (а это при
большой «опознавательной практике» бывает редко), то используется контрольный
способ узнавания - проверка всех его признаков2.
После ориентировочного этапа юрист, принявший предварительное решение о типе
задачи (группе смежных составов), переходит к непосредственному анализу всех
фактических данных. Для этого он использует логическую программу квалификации,
которая строится на основе схем разграничения преступлений.
4. Основные этапы квалификации
При расследовании и судебном рассмотрении конкретного уголовного дела
логическая программа квалификации преступлений используется в тесном сочетании и
переплетении с собиранием, проверкой и оценкой доказательств. Типы задач
квалификации также в большинстве случаев связаны между собой: в процессе
собирания новых доказательств происходит переход от одного типа задачи к другому.
1
2
См.: Пушкин В.Н. Оперативное мышление в больших системах. - М.-Л., 1965. - С. 161.
См.: Шехтер М.С. Указ. соч. - С. 166.
214
Рассмотрим основные этапы, из которых состоит процесс квалификации, начиная со
стадии возбуждения дела и заканчивая вступлением в силу обвинительного приговора.
Так как всякое уголовное дело отражает более или менее сложную фактическую
картину событий,
квалификация
начинается
с
выдвижения
версий
или
гипотез
относительно юридической оценки того деяния, о котором стало известно следователю
(прокурору, судье), возбуждающему уголовное дело.
Порядок установления фактических признаков преступления носит, как правило,
случайный
характер.
Предварительное
установление
признаков
иногда
бывает
неопределенным: каждый чувствует, что произошло нечто, противоречащее уголовному
кодексу, но только изучение дальнейших деталей позволяет выбрать направления, по
которым должно вестись расследование, и наметить категории преступлений, которые
следует иметь в виду. Многое при этом зависит от ориентации в правовых
предписаниях, от уровня знаний и содержания правосознания следователя.
Уголовно-процессуальный кодекс предусматривает, что дело может быть возбуждено
только в тех случаях, когда имеются достаточные данные, указывающие на признаки
преступления. Анализируя материалы, полученные к этому времени, следователь должен
соединить эти данные по возможности в единое целое и выдвинуть предположение о том,
какому составу преступления они соответствуют.
Решение этого вопроса является обязательным условием проведения дальнейшего
расследования. В постановлении о возбуждении уголовного дела должна быть
обязательно указана статья уголовного закона, по признакам которого оно возбуждается, а
также дальнейшее направление дела.
Естественно, что квалификация, даваемая в этом постановлении, является лишь
первоначальной. По сути дела, это одна из гипотез относительно характера совершенного
преступления, подлежащая проверке.
Для
правильной
квалификации
всегда
необходимо
иметь
определенные
предпосылки или условия: хорошее знание закона и точно установленные факты. Есть
ли эти условия в момент возбуждения уголовного дела?
Вполне понятно, что к данному времени в большинстве случаев еще нет полных
данных о фактических обстоятельствах содеянного. Расследование дела только
предстоит. Лицо, возбуждающее дело, располагает, как правило, лишь некоторыми, подчас
отрывочными, фактами,
указывающими
на признаки
преступления. Однако для
построения одной или нескольких версий относительно квалификации совершенного
деяния этого достаточно. Как отмечается в криминалистической литературе, «версия может
215
быть выдвинута по тем из обстоятельств, в отношении которых в исходных данных
содержатся некоторые сведения, позволяющие предположительно и
по-разному
1
объяснить значение этого обстоятельства» .
Рассмотрим это на примере конкретного дела. Оно началось с того, что в лесу был
найден труп человека с огнестрельным ранением головы. Документов, денег и каких-либо
других вещей, кроме одежды, при трупе не обнаружено. Труп был опознан, им оказался
сельский житель Б.
Что дают эти сведения для квалификации?
Они могут свидетельствовать о совершении преступления, но допускают и
версии о несчастном случае, самоубийстве и о лишении жизни при необходимой
обороне. Если взять лишь те версии, которые касаются преступления, то, их будет
несколько: убийство (с отягчающими обстоятельствами, без отягчающих обстоятельств и
другие виды), неосторожное причинение смерти, причинение тяжкого вреда здоровью,
повлекшее смерть, доведение до самоубийства, а также иные преступления, связанные с
лишением жизни (террористический акт, бандитизм и др.). Кроме того, возможны разбой
и грабеж. Таким образом, сразу же намечается группа смежных составов преступлений,
общим признаком которых является лишение жизни.
Мы видим, что число версий достаточно велико, но вместе с тем ограничено. Все
они связаны с одним фактом, событием, бесспорно установленным по делу, - смертью
человека. С точки зрения квалификации, это признак, указывающий на объект
преступления, хотя еще и не полная характеристика объекта (посягательство на жизнь
может
быть
элементом
ряда
преступлений).
Имеется
также
обоснованное
предположение о посягательстве на собственность.
Что же касается субъекта, объективной и субъективной сторон преступления, то о
них пока ничего не известно.
Установление, хотя бы приблизительно, признаков нарушенного объекта преступления
и причиненного ему вреда может в большинстве случаев считаться достаточным основанием
для
возбуждения
уголовного
дела.
Нарушение
объекта
в
большинстве
случаев
свидетельствует о совершении общественно опасного деяния, запрещенного уголовным
законом, т.е. о преступлении, хотя бы его субъект был еще неизвестен. Уголовное дело
возбуждается в данном случае в отношении факта (события преступления).
Этого условия нет в других случаях (например, когда неизвестно об объекте
посягательства, а имеются лишь сведения о наличии умысла у какого-либо лица на
1
Васильев А.П., Мудьюгин Г.Н., Якубович Н.А. Планирование расследования преступлений. - М., 1957. - С. 59.
216
совершение преступления). Что же касается объективной стороны преступления, то она в
большинстве случаев также может рассматриваться как тот признак, который дает
основание для первоначальной квалификации.
Если фактические обстоятельства дела на данном этапе еще полностью не
установлены, то с уяснением содержания закона дело обстоит иначе. Уже на первом этапе
расследования дела необходимо хорошо представлять себе действующее законодательство.
К этому у следователя нет никаких препятствий, и это необходимо, ибо только хорошее
знание системы норм уголовного законодательства дает возможность наметить все
необходимые версии квалификации, не упуская ни одной из них. Неточное знание уголовноправовых норм или неполное представление о существующих нормах может повести
расследование по неправильному пути 1.
В постановлении о возбуждении уголовного дела следует указывать такую статью УК,
признаки которой наиболее соответствовали бы имеющимся сведениям и способствовали бы
эффективному расследованию содеянного. «Недостающие» элементы квалификации должны
быть заменены такими предположениями, которые при прочих равных
условиях
представляются наиболее вероятными (с учетом распространенности определенного
преступления, индивидуальных особенностей события и др.). В приведенном примере
наиболее вероятной (на данном этапе) будет версия об убийстве. Это дело и было
возбуждено по признакам статьи об убийстве.
Необходимо подчеркнуть, что ссылкой на статью УК при возбуждении уголовного
дела все остальные версии не отбрасываются; они на равных основаниях проверяются в
ходе дальнейшего расследования и нередко приводят к изменению первоначальных
соображений.
Только
проверка
всей
совокупности
версий
может
привести
к
окончательному выводу.
Предварительная, первоначальная квалификация будет тем более правильной, чем
точнее и полнее установлены факты по делу. Естественно, что в каждом случае эта
полнота и точность будут различными. Например, если возбуждается дело о клевете по
жалобе
потерпевшего,
то
первоначальная
квалификация
может
оказаться
и
окончательной. Другое дело, когда ни характер преступления, ни его субъект в
точности еще не установлены. Однако при всех условиях «необходимо требовать от
работников
следствия
и
прокуратуры
раскрытия
истины
и
проведения
предварительного расследования так, чтобы материалы этого расследования были бы
1
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и дополн. - М.:
«Юристъ», 2001. - С. 200.
217
достаточными для выработки твердого убеждения у следователя и прокурора в
виновности или невиновности обвиняемого»1.
Второй этап квалификации, начинающийся после возбуждения дела, завершается
постановлением о привлечении лица в качестве обвиняемого. Это постановление
выносится
при
наличии
достаточных
доказательств,
дающих
основание
для
предъявления обвинения. При этом в постановлении должно быть указано преступление,
в совершении которого обвиняется данное лицо, с указанием времени, места и других
обстоятельств совершенного преступления, поскольку они установлены материалами
дела; уголовный закон, предусматривающий данное преступление.
Что это означает с точки зрения квалификации? То, что для предъявления обвинения
уже недостаточно ограничиться знанием одного элемента преступления: требуется
выяснить
фактические
признаки
объекта,
объективной
и
субъективной
сторон
преступления, а также его субъекта. Для этого в процессе расследования необходимо
установить «недостающие» факты и проверить версии, которые выдвигались по
уголовному делу. Если первоначальная квалификация была связана с возникновением
гипотезы, то второй этап заключается в анализе этих гипотез, разработке выводов,
вытекающих из них, и проверке их на основе имеющихся доказательств. К моменту
предъявления обвинения необходимо установить, хотя бы в общих чертах, правильность
выдвинутой версии квалификации либо отвергнуть ее и заменить другим, более
правильным суждением.
Нередко ход расследования побуждает следователя изменить свое мнение о
квалификации, углубить расследование, чтобы выявить новые признаки, и т.д. Каждый
новый факт может породить новую гипотезу, а она, в свою очередь, требует обратиться к
фактам, подтверждающим или опровергающим ее.
Так это происходило и при расследовании дела об убийстве Б. После возбуждения
дела
была
проведена
судебно-медицинская
экспертиза,
подтвердившая
факт
насильственной смерти. При этом было установлено отсутствие признаков близкого
выстрела. Версии о необходимой обороне, самоубийстве и несчастном случае по вине
потерпевшего стали маловероятными. В голове потерпевшего была обнаружена пуля от
охотничьего ружья. Во время происшествия Б. находился в состоянии опьянения.
Собранные данные подтверждали версию об убийстве, и расследование продолжалось
в этом направлении. Вместе с тем субъективная сторона, а также субъект преступления еще
1
Перлов И.Д. Судебное следствие в советском уголовном праве. - М., 1955. - С. 28.
218
не были установлены. С равным основанием можно было предполагать как умышленное,
так и неосторожное причинение смерти. Не исключалось разбойное нападение.
Расследование дела вскоре привело к установлению следующих фактов. Накануне
происшествия Б. пошел на охоту вместе с Ш., проживавшим в том же поселке.
Допрошенный в качестве свидетеля Ш. заявил, что он действительно охотился вместе с Б.,
но затем отправился домой, а Б. продолжал охотиться один.
Осмотр охотничьего ружья Ш. показал, что оно того же калибра, что и пуля,
найденная в теле Б. Оружие и пуля были направлены на криминалистическую экспертизу.
Эксперты пришли к выводу, что пуля, извлеченная из головы потерпевшего выстрелена
из ружья Ш.
После этого Ш. изменил показания и заявил, что он по неосторожности убил Б. По его
версии, во время охоты он упал, от удара ружья о землю произошел выстрел, и пуля
попала в Б. Убедившись, что Б. мертв, и боясь ответственности, Ш. скрылся с места
происшествия. Что же касается ружья, денег и документов Б., то он о них ничего не
знает.
Версия
о
неосторожном
причинении
смерти
соответствовала
некоторым
предположениям следователя. Он мог бы на ней остановиться и закончить расследование.
Однако необходимо было проверить и другие версии, чтобы убедиться в правильности
квалификации, вытекающей из показаний подозреваемого. Кроме того, оставалось неясным,
куда исчезли личные вещи Б. Поэтому следователь продолжал расследование.
Ружье Ш. оказалось технически исправным. Вероятность выстрела из ружья от
падения III. на землю стала крайне малой.
Последующий детальный осмотр места происшествия и проведение следственного
эксперимента свидетельствовали о том, что версия Ш. относительно неосторожного
причинения смерти является ложной. Было, в частности, установлено, что место, где
находился Б. в момент убийства, расположено в выемке и не простреливается из
положения лежа. Б. мог быть убит лишь при нахождении ружья на высоте не менее
1,5 м от земли, т.е. из положения стоя.
Под влиянием этих и некоторых других фактов Ш. вынужден был признать, что все
ранее данные им показания были ложными. Теперь он заявил, что совершил убийство в
состоянии сильного душевного волнения, возникшего во время ссоры с потерпевшим,
когда они были оба пьяны. Хищение вещей Б. он отрицал.
219
Эти показания Ш. укрепили версию следователя об убийстве в разбойном нападении.
Он предъявил Ш. обвинение по статье об убийстве из корыстных побуждений и разбойном
нападении с применением оружия.
Рассматривая такую квалификацию с точки зрения добытых данных, мы видим, что
на этом этапе уже были установлены основные признаки объекта, объективной стороны,
субъекта и субъективной стороны преступления. Основная версия теперь стала более
определенной и обоснованной. Правда, не исключалось и появление новых версий, но
главная задача следующего этапа квалификации уже состояла в том, чтобы тщательно
проверить все факты, изложенные в постановлении о предъявлении обвинения, и
уточнить некоторые из них.
На допросе после предъявления обвинения Ш. настаивал на данном им
объяснении происшедшего и отрицал корыстные мотивы. Осмотр и обыск в доме
обвиняемого ни к чему не привели. Свидетели показали, что Ш. и Б. были знакомы в
течение нескольких лет, но часто ссорились, особенно в последнее время. Причиной
ссор, по мнению свидетелей, была ревность к некой П.
Эти факты несколько поколебали мнение следователя относительно квалификации
содеянного
как
разбоя,
сопряженного
с
убийством.
Вновь
обратившись
к
обстоятельствам обнаружения трупа и более подробно проанализировав их, следователь
напал на след похищенных вещей. Оказалось, что их присвоил человек, первый
заметивший тело убитого. Дело по обвинению Ш. в разбое было прекращено.
Так была исправлена ошибка, допущенная на предыдущем этапе квалификации. Та
версия, которая подтвердилась в действительности, не была сразу предусмотрена; это
повлекло необоснованное предъявление обвинения в разбойном нападении.
Исправление ошибки относительно разбойного нападения привело и к изменению
обвинения в убийстве. В результате допроса новых свидетелей, в том числе П., версия о
ревности
как
мотиве
убийства
стала
более
обоснованной.
Действия
Ш.
были
квалифицированы как убийство без отягчающих обстоятельств.
Составление обвинительного заключения или обвинительного акта завершает третий
этап квалификации, производимой со стадии возбуждения уголовного дела. Начав с
предположений о юридической оценке случившегося, следователь и прокурор постепенно
приходят к обоснованным выводам о квалификации преступления.
Конечно, не во всех случаях третий этап квалификации сразу приводит к
составлению обвинительного заключения или обвинительного акта. По многим делам
установление новых фактологических данных после предъявления обвинения изменяет
представление следователя о случившемся и ведет к перепредъявлению обвинения,
220
переквалификации содеянного на иную статью УК. Однако этот возврат к предыдущему
этапу завершается составлением обвинительного заключения или обвинительного акта с
учетом добытых новых доказательств (если, конечно, в силу тех или иных причин
уголовное дело не будет прекращено).
УПК предусматривает, что в обвинительном заключении или обвинительном акте
излагается сущность дела; место и время совершения преступления, его способы,
мотивы, последствия и другие существенные обстоятельства, а также формулировка
предъявленного
обвинения
с
указанием
статьи
или
статей
уголовного
закона,
предусматривающих данное преступление.
В обвинительном заключении или обвинительном акте юридическая и
социальная оценки содеянного выступают как итог работы органов предварительного
следствия. И все же, «квалификация по той или иной уголовно-правовой норме, данная
следователем и одобренная прокурором, есть предварительная оценка юридической
природы преступного деяния»1. То, что для предварительного следствия представляет итог,
для судьи только исходный пункт исследования. Юридическая оценка преступления,
данная в обвинительном заключении или обвинительном акте, подлежит проверке в суде.
Эта оценка может измениться, во-первых, ввиду установления новых фактов, а во-вторых,
в результате исправлении судом ошибок в квалификации, которые могли быть
допущены на предварительном следствии. «Судебное следствие не сводится только к
проверке материалов предварительного расследования, но оно включает в себя эту
проверку»2.
Квалификация деяния при предании обвиняемого суду не основывается на какихлибо новых фактических данных по делу. Тем не менее, ее следует считать
самостоятельным этапом. Дело в том, что здесь изменяются сами органы (и лица),
применяющие уголовный закон. Оценка, данная органами следствия, проверяется, а когда
она неправильна, то заменяется предварительной оценкой со стороны судебных органов.
Хотя факты, закрепленные в деле, остались теми же, но может быть другим
представление о норме закона, а потому возможен и иной вывод о квалификации
содеянного, даваемый в определении распорядительного заседания суда. Квалификация,
даваемая в распорядительном заседании суда, нередко исправляет допущенные ошибки
в применении уголовного закона.
Следующий этап процесса квалификации - это судебное рассмотрение дела, если
оно завершается вынесением обвинительного приговора. На этом этапе наиболее полно и
1
Гофман С.М. Сущность юридической квалификации преступлений / «Науковi записки Львiвського
державного университету iм. I. Франка». - Т. XXXVIII, серия юридична, вип. 3, 1956. - С. 126.
2
Перлов И.Д. Указ. соч. - С. 22.
221
глубоко анализируются и сопоставляются установленные по делу факты, им дается
окончательная юридическая оценка. Квалификация преступления, данная в приговоре
суда, является итогом работы органов следствия, прокурора и суда.
Дело Ш. также было рассмотрено судом. В процессе судебного следствия
фактические обстоятельства дела, установленные на предварительном следствии, нашли
полное подтверждение.
Процесс квалификации окончен. Дана государственная оценка содеянному. Это не
исключает возможного пересмотра дела и изменения квалификации в кассационном и
надзорном порядке. Следует согласиться с теми авторами, которые считают, что
«изменение квалификации преступления в вышестоящем суде представляет собой
последний, шестой этап квалификации» 1.
То обстоятельство, что процесс квалификации не одномоментен, имеет важное
значение. Гносеологический смысл этапов квалификации состоит в том, что все они служат
последовательными звеньями установления объективной истины. Дать окончательную
социальную и юридическую оценку совершенному деянию без глубокого анализа
обстоятельств дела невозможно; различные этапы квалификации - шаги по этому пути.
Намечая
определенные
версии
(гипотезы)
квалификации,
проверяя
их,
устанавливая новые факты и уточняя важные для дела обстоятельства, следователь, а
затем суд
постепенно приходят к выводам относительно юридической оценки
совершенного преступления.
На каждом этапе квалификации имеются все эти ступени, совершается полный
«цикл» познания фактов объективной действительности, только с различной полнотой и
глубиной. Изучая факты, установленные по делу, следователь или судья воспринимают
объективные явления действительности, анализируют полученные данные, сопоставляют
их с требованиями закона и проверяют их на практике, добывая новые доказательства. На
следующем этапе квалификации этот процесс повторяется, но уже на новой, более
широкой основе.
5. Алгоритм квалификации преступления
Определите:
1. В чем проявляется общественная опасность деяния?
2. Категорию преступления.
Объект
1
Бажанов М.И. Пределы изменения квалификации преступления в судебном приговоре // Вопросы государства
и права. - И., 1970. - С. 274; Брайнин Я.М. Уголовный закон и его применение. - М., 1967. - С. 126.
222
3. Каков основной объект преступления?
4. Каков (если есть) дополнительный (факультативный) объект преступления?
5. Что является предметом преступления или кто является потерпевшим от
преступления?
Объективная сторона
6. Установите
общие
признаки
объективной
стороны:
способ
совершения
преступления, обстановку совершения преступления, время, место, вредные последствия,
возможность вредных последствий, причинную связь между деянием и наступившими
вредными последствиями (в преступлениях с материальным составом).
Субъект преступления
7. Установите, кто является субъектом преступления? Общие признаки: физическое
лицо, возраст уголовной ответственности, вменяемость.
8. Признаки специального субъекта (если есть).
Субъективная сторона
9. а) Умысел прямой (косвенный); б) мотив - корысть; в) достижение цели
промежуточной - совершение преступления, общая цель совершения преступной
деятельности (промежуточная цель и общая цель через деятельность членов группы).
10. К какому виду состава преступления относится данное деяние (формальному,
материальному, усеченному)?
11. Установите квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки, например:
преступление, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья,
с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, в крупном
размере, совершенное в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору,
организованной группы.
Специальные признаки соучастия (если есть):
- совместность действий, два и более лица, умышленность, совершение одного и
того же преступления двумя и более лицами;
- установление признака группы (принципиальная готовность выполнить любую
функцию, диктуемая характером преступления);
- установление признака организованной группы (повторность совершения
преступления или системы совершенных юридически тождественных, автономных
преступлений)1.
1
См.: Аминов Д.И., Ревин В.П. Задачи, схемы и алгоритм квалификации по уголовному праву (Общая и
Особенная части). - М.: Щит-М, 1999. - С. 159-160.
223
Рекомендуемая литература:
1. Аминов Д.И., Ревин В.П. Задачи, схемы и алгоритм квалификации по уголовному
праву (Общая и Особенная части). - М.: Щит-М, 1999. - 268 с.
2. Благов Е.В. Квалификация преступлений. - Ярославль: ЯрГУ, 2003. - 212 с.
3. Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования: теория
и практика: Учебное пособие. - М.: НОРМА, 2003. - 144 с.
4. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: Расширенный
уголовно-правовой анализ с материалами судебно-следственной практики / Под общ. ред.
В.В. Мозякова. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Экзамен, 2004. - 912 с.
5. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и
дополнен. - М.: Юрист, 2004. - 304 с.
6. Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А.
Незнамова. - 3-е изд., изм. и доп. - М.: НОРМА, 2004. - 576 с.
Тема 10. Изменение квалификации преступлений
1. Общие положения изменения квалификации
С юридической точки зрения, к изменениям квалификации относятся не те
перемены в предположениях (версиях) о возможной правовой норме, подлежащей
применению, которые последовательно возникают в сознании следователя, прокурора или
судьи при расследовании и рассмотрении уголовного дела, а только изменения,
отражаемые в процессуальных документах, т.е. в результате процесса квалификации на
различных
стадиях
уголовного
процесса.
Именно
эти
изменения,
имеющие
юридическую силу, и будут рассмотрены в данной теме.
Чем
могут
быть
вызваны
изменения
в
квалификации?
Очевидно, тремя
обстоятельствами: 1) тем, что изменились фактические данные, на основе которых была
дана квалификация содеянному;
2)
тем,
что
в
процессе
расследования
или
рассмотрения дела в суде изменился уголовный закон; наконец, 3) тем, что исправляется
ошибка в применении закона, не связанная с изменением закона или фактических
данных.
Изучение судебной практики показывает, что удельный вес этих оснований для
изменений
квалификации
не
остается
стабильным.
В
период
принятия
ранее
действовавших уголовных кодексов союзных республик (1959-1961 гг.) и в последующие
годы многие изменения квалификации были связаны с изменением закона. Это явление
224
повторилось в связи с изданием УК РФ 1996 г. Нередки были и ошибки в его понимании и
применении. Однако большинство изменений в квалификации происходит из-за различной
оценки фактических данных по делу, полученных на различных стадиях процесса. Ошибки
в квалификации в основном связаны с недостаточным исследованием фактов, лежащих в ее
основе.
Еще не полностью исключены случаи искусственного «завышения» квалификации,
при которой следователь (а иногда и суд первой инстанции) применяет более тяжкий
уголовный закон, исходя из того, что вышестоящая инстанция, по его мнению, в случае
необходимости смягчит ответственность виновного, но не возвратит дело на новое
судебное рассмотрение.
Изменения квалификации часто связаны с исправлением ошибок в применении
уголовного закона, допущенных на предшествующих стадиях процесса. Но в целом
причины изменения квалификации не сводятся к ошибкам. Например, изменение
уголовного закона не зависит от деятельности правоприменительных органов. Но и
изменение фактических данных по делу не всегда можно рассматривать как ошибку
следственных органов или суда (например, возобновление дела по вновь открывшимся
обстоятельствам).
Так
как
юридический
акт,
в
котором
выражена
квалификация, оказывает
существенное влияние на права и обязанности различных участников процесса, закон
предусматривает для изменений квалификации определенную процессуальную форму и
ограничивает эти изменения рядом условий. Новая квалификация на каждом этапе
расследования или судебного рассмотрения дела иногда порождает или прекращает
отдельные процессуальные и материальные правоотношения, поэтому и внесение
изменений в квалификацию не может быть поспешным и произвольным.
Первичная квалификация преступления (при возбуждении уголовного дела) дает
право приступить к производству предварительного следствия или дознания со всеми
вытекающими отсюда последствиями (допросы свидетелей и подозреваемых, обыски,
выемки, назначение экспертиз, применение мер пресечения и др.). Существенно
расширяются права органов предварительного расследования после привлечения лица в
качестве обвиняемого. Предъявление обвинения дает право применить к обвиняемому
меру пресечения, вплоть до заключения под стражу, а также ввести ряд других
ограничений.
225
Квалификация, даваемая в обвинительном заключении или обвинительном акте,
завершает юридическую оценку содеянного с точки зрения органов предварительного
расследования и прокурора. Важнейшее правовое последствие этой оценки состоит в
том, что она служит основанием для направления дела в суд. Квалификация, даваемая в
приговоре, - это окончательная оценка деяния с точки зрения государства. Ее последствия
-
назначение
наказания,
ограничение
имущественных
интересов
осужденного,
отрицательная оценка его поведения обществом и т.д.
Учитывая
различных
постепенное
стадиях
расширение
судопроизводства,
правовых
последствий
квалификации
уголовно-процессуальный
закон
по
на
мере
дальнейшего движения уголовного дела все более «затрудняет», ограничивает изменения в
квалификации, особенно если они ухудшают положение обвиняемого.
До предъявления обвинения следователь не связан той квалификацией, которая
намечена
им
в
постановлении
о
возбуждении
дела.
Квалификация,
данная
в
постановления о предъявлении обвинения, уже более «устойчива»; для того чтобы ее
изменить, нужно вынести новое постановление. Еще сложнее с обвинительным
заключением или обвинительным актом: если деяния обвиняемого должны быть
квалифицированы по более строгому закону, то придется возвращаться на предыдущий
этап и снова предъявлять обвинение.
В суде эти изменения еще более затруднены. Сам суд не вправе ни в коем случае
ухудшить положение обвиняемого. Это касается суда, как первой, так и последующих
инстанций. Соответственно суд, рассматривающий дело в порядке судебного надзора, не
вправе применить закон о более тяжком преступлении, и также считать доказанными
факты, которые не были установлены в приговоре или отвергнуты им 1.
Эти
демократические
нормы
процессуального
закона
гарантируют
права
обвиняемого и обеспечивают наилучшие условия для достижения истины.
В английском и американском уголовном праве распространено учение о так
называемых «включенных» (included) преступлениях, под которыми понимаются
элементы более сложного преступления, имеющие самостоятельное уголовно-правовое
значение.
Так,
считается,
что
предумышленное
убийство
всегда
включает
непредумышленное, нападение с намерением совершить убийство включает нападение с
оружием, воровство - незаконное проникновение в здание, дезертирство - самовольную
отлучку, мятеж - бунт, умышленное неповиновение - невыполнение приказа по небрежности
1
См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и дополн. - М.:
«Юристъ», 2001. - С. 276.
226
и т.д. Существуют специальные таблицы, указывающие на соотношение таких пар
преступлений.
На
основании
указанного
соотношения
«включенных»
и
«включающих»
преступлений обвинение, располагающее данными о том, что совершено какое-либо
преступление (например, дезертирство), вправе предъявить подсудимому не только статью
о наиболее тяжком «включающем» преступлении (в данном случае - о дезертирстве), но
и всю цепочку статей о «включаемых» в него преступлениях (в данном случае - о
самовольных отлучках различной продолжительности). Если более тяжкое преступление
не будет доказано, обвиняемый может быть осужден за «включенное» деяние.
Правило о вменении «включенных» преступлений сформулировано и в так
называемом Примерном уголовном кодексе США (в нем эти преступления именуются
«поглощенными»). Так, ст. 107 указывает, что «подсудимый может быть осужден за
посягательство, поглощенное посягательством, вменяемым в вину по обвинительному акту»,
причем это поглощенное преступление, в частности, «устанавливается доказанностью всех
или менее чем всех фактов, необходимых для того, чтобы образовать совершение
посягательства, вмененного в вину»1.
Концепция «включенных» (поглощенных) деяний, по признанию зарубежных
юристов, ведет к предъявлению обвинений «с запросом», поскольку недоказанность
основного
обвинения
может
компенсироваться
осуждением
за
«включенное»
преступление.
С другой стороны, концепция «включенных» преступлений служит удобным
основанием для смягчения ответственности тех лиц, которых суд считает необходимым
по тем или иным причинам наказать менее сурово. Практика американских судов по
делам об изнасиловании знает многочисленные случаи осуждения лиц, совершивших это
преступление в отношении детей, только по обвинению в «физическом сношении с
малолетней», в то время как другие осуждаются по статье об изнасиловании 2.
Так, вопрос, который имеет, казалось бы, только технико-юридическое значение, в
действительности приобретает острую социальную направленность.
2. Квалификация при изменении уголовного закона
1
2
Примерный уголовный кодекс (США). - М., 1969. - С. 39.
См.: Мы обвиняем в геноциде. - М., 1952. - С. 337.
227
Изменение норм Особенной части уголовного законодательства свидетельствует об
уточнении, изменении, пересмотре юридических оценок всех или некоторых видов деяний.
Это естественный процесс, отражающий развитие общественных отношений и играющий в
целом положительную роль в деле борьбы с преступностью. Например, Уголовный кодекс
РФ 1996 г. отразил те существенные перемены, которые произошли в нашей стране на рубеже
90-х годов, как в экономике, так и в социальных и политических отношениях.
Изменение квалификации в связи с принятием новых уголовных законов - сложная
теоретическая и практическая проблема. Прежде всего, возникает вопрос: нужно ли
вообще менять квалификацию деяний, уже получивших определенную юридическую
оценку? Если же переквалификация необходима, то какими правилами следует при этом
руководствоваться?
В уголовном праве существует принцип: применяется тот закон, который действовал
во время совершения преступления. Однако, согласно ст. 10 УК РФ, те нормы, которые
либо вовсе устраняют наказуемость деяния, либо смягчают наказание по сравнению с ранее
действовавшим законом, имеют обратную силу. Значит, в тех случаях, когда за данное
преступление новый закон предусматривает для обвиняемого более благоприятные правовые
последствия1, содеянное подлежит переквалификации на новый закон.
На каких стадиях уголовного процесса действует это правило? Очевидно, на всех,
начиная с возбуждения дела и до вступления приговора в законную силу. Оно
распространяется и на оценку действий лица, за которые оно уже осуждено и отбывает
наказание по старому закону. Если по новому закону ему была бы назначена более
мягкая мера наказания, то и юридическая оценка его действий, выраженная в
квалификации, также должна измениться - ее необходимо привести в соответствие с
новыми требованиями уголовного законодательства.
Уголовное правоотношение прекращается не с вынесением приговора, а после полного
отбытия наказания осужденным2. Поэтому изменение государственной оценки того или
иного преступления не может не касаться и тех лиц, которые в данное время отбывают
наказание. Было бы несправедливостью не только содержать в местах лишения свободы тех,
чьи деяния в настоящее время признаны ненаказуемыми или наказуемыми более мягко, но
и
оставлять
прежнюю
оценку
преступлений
со
всеми
вытекающими
отсюда
последствиями, если она изменилась по новому закону. Поэтому в связи с введением в
1
См.: Блум М.И. , Тилле А.А. Обратная сила закона. - М, 1969. - С. 51.
См.: Российское уголовное право. Общая часть. Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова. - М.:
СПАРК, 1997. - С. 174.
2
228
действие нового закона, смягчающего ответственность, надо соответственно изменять как
меры наказания, так и квалификацию действий лиц, отбывающих наказание.
Д. был осужден в феврале 1997 г. за совершение валютных операций к лишению
свободы. Верховный суд отменил этот приговор и прекратил дело производством,
указав, что УК РФ 1996 г. «устранена уголовная ответственность за незаконные сделки с
иностранной валютой» и в этой части новый УК имеет обратную силу1.
Поскольку введением в действие УК РФ устранена уголовная ответственность за
угрозу уничтожением имущества путем поджога (осужденный принес в чужой дом 50литровую канистру с бензином и угрожал поджогом), кассационная инстанция отменила
приговор в части осуждения по ст. 207 УК РСФСР 1960 г. и прекратила дело
производством за отсутствием состава преступления2.
В прежнем законодательстве не было правила об обязательном распространении
нового более мягкого закона на лиц, отбывающих наказание. Теперь ч. 2 ст. 10 УК РФ
прямо говорит о том, что «если новый уголовный закон смягчает наказание за деяние,
которое отбывается лицом, то это наказание подлежит сокращению в пределах,
предусмотренных новым уголовным законом».
А вот решение обратного порядка. При рассмотрении дела Л. прокурор в связи с
вступлением в силу нового Уголовного кодекса предложил применить к Л. условное
осуждение на основании ст.ст. 73 и 74 УК РФ 1996 г., а не статьи 44 УК РСФСР. Однако
областной суд не согласился с этим, указав, что в новый УК применительно к условному
осуждению включены требования, ужесточающие порядок отбывания наказания и
ухудшающие положение осужденного. Судом была применена статья 44 УК РСФСР;
Верховный суд РФ согласился с этим 3.
Естественно, что в тех случаях, когда наказание отбыто, вопрос о переквалификации
содеянного возникать не может, так как уголовное правоотношение полностью
прекратилось. Изменения в квалификацию могут быть внесены при этом лишь в случае
пересмотра
дела
в
порядке
судебного
надзора
или
по
вновь
открывшимся
обстоятельствам.
Каковы же юридические основания и порядок переквалификации в связи с
изменением уголовного закона?
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 11. - С. 10.
См.: Там же. - № 12. - С. 10.
3
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 11. - С. 11.
2
229
В этих случаях вопросы переквалификации всегда решаются с учетом санкции
уголовно-правовой нормы. Казалось бы, это противоречит положению, что квалификация
преступлений ни в коей мере не может ставиться в зависимость от меры наказания.
В действительности здесь противоречия нет. Санкция и в данном случае не является
решающим основанием. Она только ограничивает возможности для переквалификации, не
допуская ухудшения положения обвиняемого по сравнению со старым законом.
Действительным же основанием для переквалификации служит изменение состава того
или иного преступления и (или) степени его общественной опасности.
Наиболее просто решаются вопросы переквалификации в тех случаях, когда
признаки состава преступления остались прежними, а изменилась лишь степень
общественной
опасности
деяния,
(что
нашло
отражение
в
снижении
санкции
соответствующей статьи или изменении других правовых последствий преступления).
Если
новый
закон
считает
преступление
менее
опасным,
то
деяние
должно
квалифицироваться по новому закону.
Однако здесь возникает вопрос о том, какую санкцию закона следует считать более
мягкой: ту, где ниже максимум, или ту, где ниже минимум? Как расценить такую новую
санкцию, которая суживает пределы судейского усмотрения: повышает минимум и
понижает максимум? Какую роль играют изменения в дополнительных мерах наказания?
Не рассматривая подробно этих вопросов, выходящих за рамки проблемы
квалификации, мы можем присоединиться к общим правилам оценки сравнительной
тяжести двух законов 1. Коротко эти правила сводятся к тому, что новый закон признается
более мягким, если он:
устанавливает менее тяжкий вид основного наказания;
снижает низший или высший предел наказания, не изменяя соответственно
другого предела;
не
меняя
основного
наказания,
отказывается
от
одного
или
нескольких
дополнительных наказаний;
сохраняя основное и дополнительные наказания, вводит альтернативно менее строгие
виды основного наказания, ранее не предусматривавшиеся;
альтернативно вводит менее строгие виды основного наказания, одновременно
повышая низший предел ранее предусмотренного вида наказания;
1
См.: Блум М.И., Тилле А.А. Указ. соч. - С. 112.
230
понижает низший предел наказания или альтернативно устанавливает менее строгие
виды наказаний, одновременно повышая высший предел ранее предусмотренного вида
наказания.
Из этих правил предпоследнее и в особенности последнее представляются
спорными1.
Иногда, несмотря на принятие нового законодательства, ни диспозиция, ни санкция
не подвергаются изменениям. Так, областной суд, постановляя приговор в марте 1997 г., за
преступление, совершенное в 1996 г., квалифицировал действия осужденных по ч. 3 ст.
162 УК РФ (разбой в крупном размере). Верховный Суд РФ указал, что применять надо
было ч. 3 ст. 146 старого кодекса, поскольку санкции их одинаковы, а преступление, в
силу ст. 9 УК РФ, должно квалифицироваться по закону, действовавшему во время его
совершения2.
Случаи «чистой» переквалификации со старого на новый закон только в связи с
изменением санкции довольно редки. Как правило, при издании нового закона меняется,
хотя бы и незначительно, диспозиция соответствующей нормы, а это существенно
усложняет решение проблемы переквалификации.
Для того чтобы правильно решить вопрос о применении старого либо нового
закона, необходимо сопоставить не только их санкции, но и диспозиции. При этом
возможны четыре варианта соотношения старого и нового закона:
а) старый и новый законы полностью совпадают по диспозиции, различаясь лишь в
санкциях. Вопрос о квалификации решается, исходя из того, санкция какого закона мягче;
б) диспозиция нового закона имеет более узкий объем, чем старого. Иными словами,
она не предусматривает некоторых разновидностей преступных действий, которые
предусматривались прежним законом. Это связано либо с тем, что новый закон исключает
некоторые альтернативные признаки состава, либо, напротив, имеет более сложную
конструкцию, чем старый, и включает такие ограничения ответственности, которые в
старом законе отсутствовали.
Очевидно, для квалификации в этом случае должен применяться новый закон,
суживающий пределы ответственности. Санкция нового закона может при этом быть либо
более мягкой, либо даже оставаться прежней.
1
См.: Сахаров А.В. Ответственность за деяния, совершенные до вступления в силу нового УК РСФСР //
Социалистическая законность. - 1961. - С. 28.
2
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 12. - С. 10.
231
При принятии Уголовного кодекса РФ 1996 г. сужение диспозиции коснулось
многих составов. Типичным примером может служить статья о хулиганстве. В редакции
УК РСФСР 1960 г. она предусматривала «умышленные действия, грубо нарушающие
общественный порядок и выражающие явное неуважение к обществу» (ч. 1 ст. 206 УК
РСФСР). Теперь определение хулиганства продолжено: «...совершенное с применением
оружия или предметов, используемых в качестве оружия» (ч. 1 ст. 213 УК РФ). В
результате включения этих дополнительных альтернативных признаков объем нормы
сузился, она стала предусматривать меньший круг действий, признаваемых законом
преступными.
Сужение диспозиции нормы при издании нового закона может быть неявным.
Необходимо учитывать, например, что издание нового закона, диспозиция которого
предусматривает деяния, ранее прямо не сформулированные в Уголовном кодексе, еще не
свидетельствует о том, что уголовная ответственность за это деяние установлена впервые.
Вполне возможно, что такое деяние ранее поглощалось какой-либо общей нормой и,
следовательно, влекло уголовную ответственность, а новая норма лишь выделила этот
более конкретный случай в самостоятельное преступление.
Так, например, в 1991 г. в УК была включена статья «Воспрепятствование законной
профессиональной
деятельности
журналистов».
Но
если
ее
субъектом
является
государственный служащий, то подобные действия наказывались и раньше, до 1991
г., - по статьям о превышении власти или злоупотреблении служебным положением.
В данном случае налицо сужение диспозиции по сравнению с общим составом
злоупотребления служебным положением - случай выделения специальной нормы.
Ряд норм Уголовного кодекса РФ 1996 г. лишь формально можно считать новыми
по сравнению с прежним законодательством. Например, многие действия, предусмотренные
главой 26 («Экологические преступления»), и раньше влекли уголовную ответственность,
но по другим главам Уголовного кодекса.
Приведенные примеры говорят о том, что вопрос об обратной силе уголовного закона
должен решаться с учетом всех элементов состава, в том числе и признаков субъекта
преступления. Некоторые нормы, впервые вводящие уголовную ответственность для всех
граждан, могут иметь обратную силу для должностного лица, если они предусматривают
более мягкое наказание, чем статьи о должностных преступлениях.
Рассмотрим остальные два варианта соотношения старого и нового закона по
диспозициям:
232
в) диспозиция нового закона шире, чем старого. Она предусматривает более
обширный круг преступных деяний. Обычно это происходит либо за счет увеличения
числа альтернативных признаков состава, либо за счет упрощения его конструкции,
отказа от некоторых ограничений и введения обобщенных формулировок.
В большинстве случаев такое расширение диспозиции сопровождается повышением
санкции (или сохранением прежней санкции), вследствие чего новый закон не может иметь
обратной силы. Так, например, ст. 213-2 УК РСФСР 1960 г. предусматривала
ответственность за угон воздушного судна (санкция по части 1 - лишение свободы от 3 до
10 лет). Новая статья 211 УК РФ 1996 г. расширяет диспозицию: «угон судна
воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава, а равно
захват такого судна или состава в целях угона», но понижает санкцию (по части 1 лишение свободы от 4 до 8 лет). Следовательно, новая статья имеет обратную силу в
части угона воздушного судна, поскольку понижает меру наказания, но не имеет - при
угоне судна водного транспорта или железнодорожного подвижного состава. Это новые
альтернативные признаки рассматриваемого преступления, раньше таких деяний просто
не было.
Сходным примером может служить новая статья 218 УК РФ о нарушении правил
учета, хранения, перевозки и использования взрывчатых, легковоспламеняющихся
веществ (новый признак) и пиротехнических изделий. Преступление в отличие от
прежней ст. 217 УК РСФСР 1960 г., не карает эти действия, если они не повлекли тяжких
последствий, и санкция статьи понижена. Статья имеет обратную силу, кроме случаев
обращения легковоспламеняющихся веществ.
Это как раз тот случай, когда при расширении диспозиции статьи санкция ее
смягчается.
Из сказанного видно, что решение вопроса о том, какие нормы имеют обратную силу,
зависит не только от того, с какой прежней статьей УК мы сравниваем новый закон, но и от
того, применительно к каким именно действиям преступника мы его анализируем. Так,
совершенное деяние может быть «расположено» либо в пределах старой диспозиции,
которая в данном варианте полностью охватывается новой, либо оно подпадает под «новую
часть» диспозиции;
г) диспозиции старого и нового законов пересекаются. Новая диспозиция в некоторых
отношениях уже старой, а в других - шире. Санкция же нового закона мягче или осталась
прежней.
233
По сути дела, здесь, как и в предыдущем случае, надо анализировать соотношение
двух законов с учетом того, что именно совершено обвиняемым. Поэтому могут быть
разные решения относительно применения нового закона.
Для данного случая характерно положение, сложившееся с нормой об убийстве при
отягчающих обстоятельствах. Статья 102 УК РСФСР 1960 г. не содержала такого
квалифицирующего признака, как убийство по мотиву религиозной ненависти (п. «л» ч. 2
ст. 105 УК РФ 1996 г.), но зато предусматривала повышенную ответственность за убийство
любых лиц (не только родственников), если оно совершено с целью воспрепятствовать
законной деятельности должностного лица (п. «в» ст. 102 УК РСФСР 1960 г.). В
каком соотношении находятся эти статьи?
Очевидно, что в зависимости от того, какие признаки этого преступления имелись в
действиях виновного в момент совершения преступления, к нему может быть применен
либо новый, либо старый закон. Здесь возможны три случая:
1) виновный совершил в 1990 г. убийство сослуживца - должностного лица - с целью
воспрепятствовать служебной деятельности этого лица. Так как новый кодекс не знает
такого квалифицирующего признака, преступление следует переквалифицировать на ч. 1
ст. 105 УК РФ 1996 г., санкция которой ниже, чем ст. 102 УК РСФСР 1960 г.;
2) преступник убил в 1994 г. священника по религиозным мотивам и был осужден
по ст. 103 УК РСФСР 1960 г. Хотя новая статья 105 УК РФ 1996 г. знает такое
квалифицирующее обстоятельство, обратной силы она не имеет, так как санкция ее выше.
Приговор остается без изменений;
3) виновный совершил в 1995 г. убийство двух лиц и осужден по п. «з» ст. 102 УК
РСФСР 1960 г. к десяти годам лишения свободы. Переквалификации не требуется, так
как диспозиция статьи об убийстве в этой части не изменилась, а санкция стала выше.
Аналогичные случаи характерны и для других правовых норм, если их соотношение
подпадает под данный вариант (пересечение новой и ранее действовавшей норм). Как
видно, лишь в одном из этих случаев новая норма имеет обратную силу.
Сложное соотношение новой и старой нормы может выразиться также в том, что
одна ее часть имеет обратную силу, а другая - не имеет.
Вопрос о том, имеет ли та или иная норма обратную силу или не имеет,
необходимо ставить всегда конкретно: по сравнению с каким законом и применительно к
какой разновидности преступлений, предусмотренных данной статьей (а иногда даже -
234
применительно к какому из альтернативных признаков данного состава). В качестве
общего вывода можно сказать, что переквалификация на новый закон допустима, если
совершенное деяние предусмотрено как прежним, так и новым законом, причем новый
закон дает возможность суду назначить более мягкое наказание, и не ухудшает иных
правовых последствий осуждения по сравнению с прежним законом 1.
Рассматривая вопросы обратной силы закона и переквалификации преступлений на
новый закон, многие авторы приходили к выводу, что при издании новых законов
целесообразно всегда указывать, какие прежние нормы отменяются или утрачивают силу2.
Присоединяясь в принципе к этому пожеланию, следует обратить внимание на то, что это
улучшение не устранит всех трудностей в переквалификации. Как видно из сказанного,
новая норма обычно тесно связана не с одной, а со многими действующими нормами; она
включается в их систему, и потому применение нового закона всегда будет требовать
творческого подхода, осмысленного понимания возможностей и условий его применения к
преступлениям, совершенным до его издания.
В заключение остановимся на еще одном вопросе: о значении так называемых
промежуточных законов.
Возможны случаи, когда после совершения преступления был издан новый закон,
смягчающий ответственность, но к моменту вынесения приговора этот закон заменен
опять более строгим. Законных оснований для применения «промежуточного» закона
не имеется, ибо он не действовал в момент совершения преступления, не действует и
при
рассмотрении
дела.
Поэтому
совершенное
преступление
надлежит
квалифицировать по первому или последнему закону, в зависимости от того, имеет
ли последний закон обратную силу (по отношению к первому закону), но не по
промежуточному закону. Нельзя ссылаться на закон, который не действует сейчас, и не
действовал при совершении преступления. По этой же причине ограничение меры
наказания верхним пределом санкции промежуточного закона представляется не
имеющим юридических оснований.
3. Квалификация при изменении фактических обстоятельств дела
Значение
точного
установления
фактических
обстоятельств
для
правильной
квалификации содеянного постоянно подчеркивается в решениях, выносимых высшими
1
2
См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. - С. 287.
См.: Блум М.И., Тилле А.А. Указ. соч. - С. 24.
235
судебными
органами
страны.
«Отвергая
факты,
обосновывающие
квалификацию
преступления по приговору, кассационная или надзорная инстанция не может
оставить без изменения эту квалификацию»1; «Приговор не может быть признан
правильным,
если
остались
неисследованными
существенные обстоятельства, от
выяснения которых зависит решение вопроса о доказанности вины и квалификации
преступления»2, - под этими и другими заголовками публиковались многочисленные
определения, в которых обращалось внимание на то, что квалификация преступления
должна полностью соответствовать фактам, установленным при расследовании и
судебном рассмотрении уголовного дела.
В 1997 г. Верховный Суд РФ по делу С. отметил, что при предъявлении С.
обвинения в изнасиловании малолетней органы следствия не указали, «в чем конкретно
проявились насильственные действия обвиняемого»; обвинение С. в совершении
развратных действий неконкретно. «Неопределенно и обвинение его в вовлечении
несовершеннолетней И. в пьянство»3.
Изменение фактических обстоятельств дела в том смысле, как оно нами
рассматривается в данной теме, является, конечно, условным термином.
Под «изменением фактических обстоятельств дела» мы понимаем в действительности
лишь изменение тех сведений о фактах, которыми располагают следователь, прокурор или
суд, квалифицируя преступление. Говоря об «изменении фактов» по делу, мы допускаем
такое выражение только для упрощения изложения.
Какие же изменения в сведениях о фактах по делу могут произойти и как они
отражаются на квалификации преступления?
Во-первых, данные, положенные в основу квалификации, могут отпасть полностью
(или хотя бы частично, но таким образом, что оставшиеся факты не образуют никакого
состава преступления). Например, в суде выяснилось, что обвинение во взяточничестве
основывалось исключительно на ложных показаниях свидетеля. В подобных случаях суд
выносит оправдательный приговор (за отсутствием события преступления, состава
преступления или за недоказанностью участия обвиняемого в совершении преступления).
Кассационная и надзорная инстанции по этим же основаниям прекращают дело
производством. Прежняя квалификация отпадает, теряет юридическое значение.
1
Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1958. - № 1. - С. 14.
Там же. - 1971. - № 1. - С. 25.
3
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 10. - С. 9-10.
2
236
В том случае, если подсудимый обвинялся в нескольких преступлениях, и обвинение
в некоторых из них не подтвердилось, в резолютивной части приговора суда
формулируется соответствующее решение о признании подсудимого виновным по одним
статьям и об оправдании по другим статьям.
Во-вторых, фактические данные могут измениться. При этом возможны следующие
три случая:
а)
обстоятельств,
на
которых
была
основана
квалификация,
изменяются
несущественным (с точки зрения квалификации) образом. Например, из трех эпизодов
растраты имущества в суде подтверждены два. Это не меняет квалификации по ч. 1 ст.
160 УК РФ. Если это не влечет изменения квалификации содеянного, суду достаточно в
описательной
(описательно-мотивировочной,
мотивировочной)
части
приговора
с
приведением надлежащих мотивов сформулировать вывод о признании обвинения в этой
части необоснованным.
Суд кассационной инстанции в аналогичном случае должен исключить часть
(эпизод) обвинения.
Увеличение числа эпизодов преступления также иногда может не влиять на
квалификацию (если это не создает другого отягчающего признака), тем не менее, суд уже
не вправе указать на них в приговоре;
б) обстоятельства дела изменились таким образом, что требуется переквалификация
части обвинения на более мягкий закон, причем на такой, который уже был предъявлен
по данному делу в другой части обвинения. Например, на предварительном следствии лицу
было предъявлено обвинение в хищении имущества путем присвоения (ч. 1 ст. 160 УК
РФ) и халатности (ч. 1 ст. 293 УК РФ), выразившейся в том, что он не контролировал
работу подчиненных ему материально ответственных лиц. В суде же выяснилось, что
первый эпизод также представляет собой халатность: подсудимый не присваивал
имущество, а не проявил необходимой настойчивости в обеспечении его хранения, и оно
пришло в негодность.
Строго говоря, действия обвиняемого с ч. 1 ст. 160 УК РФ необходимо было бы
переквалифицировать на ч. 1 ст. 293 УК РФ (халатность). Но ч. 1 ст. 293 УК РФ также
ему предъявлена. Очевидно, в этом случае суд при вынесении приговора укажет, что
действия обвиняемого, не обеспечившего должного хранения имущества, подлежат
переквалификации на ч. 1 ст. 293 УК РФ, и исключит из обвинения ч. 1 ст. 160 УК РФ,
237
мотивировав это тем, что все содеянное охватывается ранее предъявленной ч. 1 ст. 293 УК
РФ.
Изменим этот пример. Предположим обратное: суд установил, что оба эпизода
являются присвоением имущества. Может ли суд принять в приговоре такое решение:
исключить более мягкую статью, охватив все содеянное более строгой (оставить ч. 1 ст. 160
УК РФ вместо двух статей - ч. 1 ст. 160 и ч. 1 ст. 293 УК РФ)?
На этот вопрос следует ответить отрицательно.
На первый взгляд кажется, что для подсудимого при всех условиях лучше, если вместо
двух статей он будет осужден по одной. Однако это только внешнее впечатление. Не
следует упускать из виду, что если в первом случае он был бы осужден по двум разным
статьям за два разных преступления, одно из которых является менее тяжким, то во втором
случае, хотя и по одной статье, ему вменяются тоже два преступления, причем обвинение
усилилось по существу (два эпизода присвоения вместо одного). Следовательно, в тех случаях,
когда уменьшение числа статей УК при переквалификации может в действительности
ухудшить положение обвиняемого, суд не вправе принять в приговоре решение о
переквалификации1.
Как быть, если исключение статьи производится при рассмотрении дела в
кассационном или надзорном порядке? Так как по этой статье лицу было назначено
наказание, исключение статьи, очевидно, повлечет и изменение размера наказания. Если
эпизод, ранее квалифицированный как присвоение, в действительности охватывается
статьей о халатности, он должен влечь наказание по этой статье. Но так как по ней теперь
уже квалифицируется не один эпизод, а два, наказание может быть повышено. Это не
противоречит закону.
Представим себе, что за присвоение виновный был осужден к двум годам лишения
свободы, за халатность - к шести месяцам исправительных работ и по совокупности
преступлений с применением принципа поглощения - к двум годам. Теперь первый эпизод
также расценивается как халатность. По ч. 1 ст. 293 УК РФ за него должно быть назначено
наказание. Раздельное назначение мер наказания за каждый эпизод одного и того же
преступления (в данном случае халатности) не соответствует требованиям закона.
Халатность, состоящая в данном случае из двух эпизодов, должна расцениваться как
единое преступление. Следовательно, мера наказания за халатность «должна» быть
пересмотрена. Она может быть изменена в пределах санкции ч. 1 ст. 293 УК РФ, в том
1
См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. - С. 291.
238
числе и в виде одного года исправительных работ. Важно лишь, чтобы окончательная
мера наказания не стала выше той, которая ранее была назначена этому лицу по
совокупности преступлений. Данный случай прямо не урегулирован законом. Однако
данные соображения соответствуют некоторым руководящим разъяснениям Пленума
Верховного Суда1;
в) более сложными являются такие изменения обстоятельств дела, при которых
содеянное требует переквалификации на иную статью или несколько статей Уголовного
кодекса, ранее обвиняемому не предъявлявшихся.
Как известно, суд не вправе увеличить объем обвинения или применить более
строгий закон. Как говорится в одном из решений Верховного Суда РФ, «суд,
рассматривающий дело в порядке надзора, не вправе устанавливать или считать
доказанными факты, которые не были установлены в приговоре или отвергнуты им» 2.
Данная норма гарантирует право обвиняемого на защиту и способствует
достижению судом объективной истины по делу. Переквалификация в суде действий
подсудимого на более тяжкий уголовный закон или на статью, предусматривающую
иные
фактические
обстоятельства
дела,
лишает
его
возможности
полноценно
использовать свои права, грубо нарушает процессуальный порядок установления истины
по делу и, следовательно, порождает опасность принятия решения, ошибочного по
существу.
Эти соображения позволяют более подробно проанализировать требования закона.
Рассмотрим основные случаи, когда переквалификация преступления судом на иную
статью не допускается.
Первый случай - применение более тяжкого уголовного закона. Например,
переквалификация преступления со статьи о легком на статью о тяжком вреде здоровью.
Второй случай - расширение фактического объема обвинения. Например, вменение
трех эпизодов хищения имущества вместо двух.
Третий случай - применение хотя и более мягкого по санкции закона, но такого,
который предусматривает ответственность за преступление, существенно отличающееся по
своим признакам от ранее инкриминированного. Например, переквалификация со статьи о
грабеже на статью о мошенничестве.
1
2
См.: Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1972. - № 1. - С. 10.
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 6. - С. 17.
239
Нетрудно сделать вывод, что соответственно переквалификация в суде допустима в
трех вариантах:
а) применяется более мягкий закон без изменений в объеме обвинения (например,
переквалификация с ч. 3 на ч. 2 ст. 158 УК РФ ввиду того, что крупного размера не
установлено);
б) сокращается объем обвинения и применяется более мягкий закон (например,
исключается квалификация по одной из статей, которые вменялись виновному);
в) применяется более мягкий закон ввиду изменения в характере обвинения (со
статьи о тяжком вреде здоровью суд переквалифицирует содеянное на статью о
нанесении побоев).
В случае необходимости квалифицировать отдельные эпизоды преступления по
статье закона, по которой подсудимому не было предъявлено обвинение, суд должен
исходить из того, что такое изменение квалификации допустимо лишь при условии, если
действия подсудимого, квалифицируемые по новой статье закона, вменялись ему в
вину при предании суду, не содержат признаков более тяжкого преступления и
существенно не отличаются по фактическим обстоятельствам от обвинения, по которому
он был предан суду, а изменение обвинения не ухудшает положение подсудимого и не
нарушает его права на защиту.
Раскрывая понятие «существенно не отличаются по фактическим обстоятельствам»,
следует признать, что недопустима переквалификация при таком изменении в характере
обвинения, при котором «новое преступление» содержит хотя бы один признак,
отсутствовавший в составе того преступления, которое было ранее инкриминировано.
Иными словами, объем обвинения никак нельзя расширять.
Поэтому можно, например, переквалифицировать действия лица со статьи о вреде
здоровью на статью о побоях (если побои были ранее вменены лицу хотя бы как часть
обвинения в нанесении вреда здоровью), но нельзя перейти со статьи о грабеже на
статью о мошенничестве, так как последняя содержит признаки (обман, злоупотребление
доверием), вовсе отсутствовавшие в ранее предъявленной статье УК (несмотря на то, что
мошенничество наказывается мягче, чем грабеж).
Как правило, более тяжкое по характеру обвинение - одновременно и более суровое по
санкции вменяемого закона. Однако из этого общего правила встречаются и исключения. В
действующем уголовном законодательстве есть несколько норм, находящихся между собой в
240
таком соотношении, что более тяжкое по характеру обвинение влечет более мягкую
санкцию и наоборот.
Следует учитывать, что решение вопроса о сравнительной
тяжести
двух
преступлений будет зависеть от ряда конкретных обстоятельств дела. Если вместо
фактов присвоения имущества в суде будет установлена халатность, повлекшая тяжкие
последствия, переквалификация станет невозможной, так как существенно изменится
само обвинение. Оно уже не будет представлять собою часть ранее предъявленного
обвинения в хищении.
Надо полагать, что основным ограничением при переквалификации преступления в
суде является требование о том, чтобы объем нового обвинения составлял лишь часть
прежнего обвинения, т.е. статья Особенной части, на которую переквалифицируются
действия лица, должна предусматривать такое преступление, состав которого может
рассматриваться как часть ранее вмененного лицу преступления. Что касается меры
наказания, то она, разумеется, не может быть повышена по сравнению с ранее назначенной.
Именно при таком решении будут соблюдены все требования закона: не предъявлять
более тяжкого обвинения или обвинения, существенно отличающегося по фактическим
обстоятельствам от предыдущего, и не усиливать наказания, ранее назначенного
виновному1.
Примером правильного решения может служить следующее дело. Верховный Суд РФ
в
качестве
кассационной
инстанции
переквалифицировал
действия
преступников,
совершивших в 1989 г. хищение государственного имущества в особо крупных размерах, на
ч. 2 ст. 158 УК РФ 1996 г., потому что сумма похищенного ими была меньшей, чем
крупный размер по новому УК 2.
При переквалификации преступления нередко возникает вопрос: можно ли вместо
одной прежней статьи применить две новые? Не ухудшает ли это положение
обвиняемого?
Так как допустимость переквалификации в суде связана не с количеством статей, а с
сущностью обвинения, то само по себе увеличение или уменьшение числа статей при
переквалификации не является решающим. Был рассмотрен пример, когда уменьшение
количества статей ухудшало положение обвиняемого. Но можно сослаться на судебные
1
2
См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. - С. 295.
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 5. - С. 8-9.
241
решения, в результате которых число статей в приговоре возросло, но существо обвинения
смягчилось.
Например, по делу Д. Пленум Верховного Суда СССР переквалифицировал
совершенные им преступления со ст. 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4
июня
1947 г.
«Об
уголовной ответственности за хищение государственного и
общественного имущества» на три статьи: по одному эпизоду - на п. «в» ст. 162 УК
РСФСР 1926 г., по второму - на ч. 2 ст. 140 УК Украинской ССР и по третьему - на
ч. 2 ст. 1 Указа от 4 июня 1947 г. «Об усилении охраны личной собственности
граждан»1.
Вполне понятно, что подобная переквалификация допустима лишь при условии, что
факты, получившие новую юридическую оценку, уже вменялись обвиняемому на
предварительном следствии и подтвердились при рассмотрении дела судом первой
инстанции. Какое-либо изменение фактических обстоятельств путем расширения круга
эпизодов или «добавления» юридических признаков содеянного недопустимо.
В этой связи нельзя признать аргументированным постановление президиума
областного суда, которым действия С. переквалифицированы со статьи о тяжком вреде
здоровью, повлекшем смерть, на статьи о хулиганстве и неосторожном причинении
смерти. Хотя санкции двух последних статей ниже, объем нового обвинения не может
считаться более узким или равноценным. Если обвинение в причинении смерти по
неосторожности и можно рассматривать как часть обвинения в тяжком вреде
здоровью, повлекшем смерть (данная переквалификация допустима), то этого никак
нельзя сказать о хулиганстве, которое, как можно судить по постановлению президиума
областного суда, не вменялось С. при рассмотрении дела судом первой инстанции.
Статья 213 УК РФ, а тем более ее вторая часть, содержит такие признаки преступления,
которые совершенно не предусмотрены составом преступления, описанным в ч. 4 ст.
111 УК РФ.
В рассмотренных случаях изменялись по существу не сами факты, а представления
судей об этих фактах. Тем самым «изменялись» и те данные, которые лежали в основе
квалификации по той или иной статье уголовного закона.
Но встречаются случаи, когда возникают не только и не столько новые представления
юристов о фактах, сколько сами факты. Это происходит в самом процессе совершения
преступления. Например, преступление, начавшееся как неосторожное, совершается далее
1
См.: Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1961. - № 6. - С. 12-13.
242
умышленно; преступник, задумавший кражу, переходит к грабежу или разбою; один
соучастник допускает эксцесс, а другой добровольно отказывается от продолжения
преступной деятельности; простое хищение «перерастает» в крупное и т.д. Преступление процесс, развивающийся в пространстве и времени. Как правило, это развитие происходит
именно так, как и предусмотрено в норме Особенной части. Однако могут быть и иные
случаи - ведь для преступника уголовный закон отнюдь не является руководством к
действию.
Здесь и выявляются ограниченность юридических норм, а также положений
формальной логики. Нормы предусматривают только типичные случаи, формальная
логика не рассчитана на изменяющиеся явления и понятия. Нетипичное развитие процесса
преступной
деятельности
-
изменение
форм
вины,
объективной
стороны,
целенаправленности действий преступника во время совершения преступления, а подчас и
изменение юридических признаков самого субъекта - не укладывается в рамки одной
уголовно-правовой нормы. Отдельные звенья, детали этого процесса могут быть
предусмотрены различными уголовно-правовыми нормами. Весь же процесс сложнее, и
его изучение требует проведения криминологических исследований и дальнейшего
совершенствования уголовного законодательства 1.
Рекомендуемая литература:
1. Аминов Д.И., Ревин В.П. Задачи, схемы и алгоритм квалификации по уголовному
праву (Общая и Особенная части). - М.: Щит-М, 1999. - 268 с.
2. Благов Е.В. Квалификация преступлений. - Ярославль: ЯрГУ, 2003. - 212 с.
3. Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования:
Теория и практика: Учебное пособие. - М.: НОРМА, 2003. - 144 с.
4. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - 2-е изд., перераб. и
дополнен. - М.: Юрист, 2004. - 304 с.
5. Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. В.Н.
Кудрявцева, В.В. Лунева, А.В. Наумова. - М.: Юристъ, 2004. - 569 с.
6. Уголовное право России. Особенная часть: Учебник для вузов / Под ред. В.Н.
Кудрявцева, А.В. Наумова. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристъ, 2004. - 492 с.
1
См.: Кудрявцев В.Н. Указ. соч. - С. 297-298.
243
Тема 11. Особенности квалификации отдельных видов преступлений
1. Квалификация преступлений против жизни и здоровья
В Конституции Российской Федерации провозглашается, что высшей ценностью
общества и государства являются личность, человек, его права и свободы (ст. 2 Конституции
РФ). Исходя из этого, одной из важнейших задач УК РФ является охрана личности от
преступных посягательств. Личность рассматривается как единство биологических и
социальных качеств и признаков человека. Это совокупное понятие характеризует родовой
объект преступлений, выделенных в разделе VII УК РФ.
Законодатель группирует составы преступлений против личности с учетом видового
объекта, который отражается в названии главы данного раздела УК.
Жизнь и здоровье человека являются наиболее важными объектами уголовноправовой охраны. В данном случае жизнь и здоровье понимаются как биологические
признаки, позволяющие человеку существовать в природе и нормально развиваться. За
посягательства на эти ценности, невосполнимые качества личности законодатель установил
самые суровые санкции - длительные сроки лишения свободы, пожизненное лишение
свободы и, как исключительную меру наказания, смертную казнь.
Жизнь человека объявлена основополагающей ценностью, высшим благом, данным
природой. Ранее говорилось, что жизнь дается Богом и одна из основных заповедей Христа
гласит: «Не убий». Поэтому убийство рассматривается церковью как тяжкий грех, а
законодатель относит убийство к особо тяжким преступлениям. По новому УК РФ
убийством признается умышленное причинение смерти другому человеку, неосторожное
причинение смерти не признается убийством, а рассматривается как самостоятельное
преступление (ст. 109 УК РФ - причинение смерти по неосторожности). Также не
признается убийством и доведение до самоубийства (ст. 110 УК РФ).
Очень важно четко представлять себе состав данного преступления. Объект убийства жизнь другого человека. Следует признать, что именно объект преступления является общим
признаком для всех видов убийств. Жизнь человека - это совокупность биологических и
социальных факторов, которые дают возможность существовать человеку в природе и в
обществе себе подобных. Началом жизни, с точки зрения уголовного права, признается
рождение ребенка, который может самостоятельно осуществлять функцию дыхания.
Наступлением смерти принято считать окончательное прекращение деятельности мозга в
связи с распадом клеток центральной нервной системы (биологическая смерть). Такой подход
244
к моменту начала жизни и ее окончания позволяет квалифицировать сознательное
умерщвление плода ребенка в утробе матери не как убийство, а как криминальный аборт.
Вместе с тем посягательство на мертвого ребенка, который ошибочно принят за живого,
следует оценивать по правилам фактической ошибки как покушение на убийство1.
Убийством признается и лишение жизни человека с его согласия. Эвтаназия, т.е.
процесс
умерщвления
безнадежно
больных
людей
по
их
просьбе,
по
нашему
законодательству недопустима и приравнивается к убийству. Хотя в данном случае можно
предложить самостоятельный вид убийства со смягчающим обстоятельством - убийство из
сострадания к потерпевшему. Следует заметить, что уголовный закон охраняет жизнь любого
человека независимо от его возраста, физических и социальных признаков, моральных
качеств.
Вместе с тем для квалификации в ряде случаев имеет значение личность потерпевшего,
особенно для квалифицированных видов убийств. В определенных
ситуациях на
квалификацию влияет не столько личность потерпевшего, сколько поведение перед
преступлением. Речь идет о провокационно-преступном, противоправном или аморальном
поведении потерпевшего. Например, убийство, совершенное в состоянии аффекта, убийство,
совершенное при превышении пределов необходимой обороны и при превышении мер,
необходимых для задержания лица, совершившего преступление.
С объективной стороны убийство может быть совершено как путем действия, так и путем
бездействия. Чаще всего это активные действия, нарушающие анатомическую целостность
жизненно важных органов человека (проникающее ножевое ранение, огнестрельное ранение,
утопление, удушение, отравление ядом и т.п.). Путем бездействия убийство может иметь
место только в случаях, когда виновный был обязан заботиться о потерпевшем или должен
был и мог предотвратить наступление смерти. Некоторые ученые-криминалисты предлагают
считать убийством и нанесение лицу, страдающему заболеванием сердца и сосудистой
системы, психической травмы, которая вызвала его смерть, лицом, осведомленным о таком
болезненном состоянии. Предлагается также рассматривать как убийство подговор к
самоубийству лица, не осознающего значение этого акта, а также создание обстановки
безысходности для другого лица с тем, чтобы оно покончило с собой2. Полагаем, что такой
подход не позволяет правильно воспринимать убийство как преступление с материальным
составом. Размываются границы между убийством и самоубийством, что, в конечном счете,
1
См.: Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования: теория и практика:
Учебное пособие. - М.: Издательство НОРМА, 2003. - С. 55.
2
См.: Бородин С.В. Преступления против жизни. - М., 1999. - С. 51.
245
может привести к объективному вменению. Обязательный признак объективной стороны наступление смерти. Не имеет значения для квалификации время наступления смерти.
Важно установить наличие причинной связи между деянием и наступившей смертью. На
квалификацию в некоторых случаях влияют факультативные признаки объективной стороны
- время, место, способ и обстоятельства совершения преступления, которые в ряде случаев
являются обязательными и должны быть четко установлены в ходе расследования.
Субъективная сторона убийства характеризуется только умышленной формой вины.
Умысел может быть и прямой, и косвенный. Виновный сознает, что лишает жизни другого
человека, предвидит возможность или неизбежность наступления смерти потерпевшего и
желает либо сознательно допускает наступление смерти, либо безразлично относится к
такому результату. Кроме того, квалификация убийства очень часто зависит от
направленности умысла (особенно при так называемых фактических ошибках). Покушение
на убийство возможно только с прямым умыслом, так как все действия виновного
свидетельствуют о том, что он предвидел наступление смерти, желал этого, но смерть не
наступила по причинам, не зависящим от его воли. При этом дополнительной квалификации
по фактически наступившим для потерпевшего последствиям не требуется. Мотивы и цели
преступления в ряде случаев являются обязательными признаками и имеют решающее
значение для оценки деяния (например, убийство из хулиганских побуждений, убийство из
корыстных побуждений и т.д.). Целенаправленные, мотивированные действия виновного
характеризуют прямой умысел на причинение смерти.
Субъектом убийства, согласно ст. 105 УК РФ, может быть физическое вменяемое лицо,
достигшее 14-летнего возраста. По другим видам убийств (ст.ст. 106-108 УК РФ) и
прочим преступлениям против жизни ответственность наступает с 16-летнего возраста.
Все убийства можно классифицировать следующим образом: а) «простое» убийство ч. 1 ст. 105 УК РФ; б) убийство с отягчающими обстоятельствами - ч. 2 ст. 105 УК РФ; в)
убийство со смягчающими обстоятельствами - ст.ст. 106-108 УК РФ.
Под «простым» убийством теория и практика подразумевают убийство из ревности, из
мести на почве личных неприязненных отношений, убийство в ссоре или драке (при
отсутствии хулиганских мотивов), из трусости, из зависти, из сострадания к безнадежно
больному или с его согласия1. Иначе говоря, по ч. 1 ст. 105 УК РФ квалифицируются
убийства без смягчающих и отягчающих обстоятельств, указанных в уголовном законе.
1
См.: Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву. - М., 1994. - С. 38;
Практика Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам за 1992-1994 гг. - М., 1995. - С. 38.
246
Для правильной квалификации убийств определяющее значение имеют разъяснения
Пленума Верховного Суда РФ, данные в постановлении от 27 января 1999 г. «О судебной
практике по делам об убийстве»1. В большей части судебное толкование касается так
называемого квалифицированного убийства (убийство при отягчающих обстоятельствах,
предусмотренное ч. 2 ст. 105 УК РФ). Следует подчеркнуть, что перечень отягчающих
обстоятельств является закрытым и не подлежит расширительному толкованию. Вместе с тем
убийство, совершенное при отягчающих обстоятельствах, предусмотренных двумя и более
пунктами ч. 2 ст. 105 УК РФ, должно квалифицироваться по всем этим пунктам. Пленум
Верховного Суда РФ очертил и другие особенности квалификации такого убийства с
отягчающими обстоятельствами. При этом в постановлении особо подчеркнуто, что при
рассмотрении дел об убийстве, являющемся особо тяжким преступлением, за совершение
которого возможно назначение самого строгого наказания из предусмотренных ст. 44 УК РФ
видов наказаний,
суды
обязаны
неукоснительно
выполнять
требования
закона о
всестороннем, полном и объективном исследовании обстоятельств дела. По каждому делу
должна быть установлена форма вины, выяснены мотивы, цель и способ причинения
смерти другому человеку, а также другие обстоятельства, имеющие значение для правовой
оценки содеянного и назначения виновному справедливого наказания.
Наиболее
опасны
убийства,
совершаемые
с
отягчающими
обстоятельствами,
перечисленными в ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Убийство двух или более лиц (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Необходимо, чтобы действия
виновного охватывались единством умысла, направленного на убийство двух или более лиц,
и были совершены одновременно. Последовательность действий виновного по причинению
смерти другим лицам для квалификации не имеет значения. Преступление считается
оконченным с момента наступления смерти двух или более лиц. Убийство же одного
человека и покушение на жизнь другого не могут рассматриваться как оконченное
преступление - убийство двух или более лиц. Так как умысел виновного не был до конца
реализован по не зависящим от его воли причинам, содеянное следует квалифицировать
по ч. 1 или 2 ст. 105 и ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Такую позицию занимает Пленум
Верховного Суда РФ, разъясняя в постановлении, что подобная квалификация должна иметь
место независимо от последовательности преступных действий. Многие специалисты
высказывают иную точку зрения. По их мнению, в данном случае речь идет о едином
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 3.
247
преступлении1, которое не может быть квалифицировано по нескольким статьям УК,
поскольку согласно ч. 2 ст. 6 УК РФ «никто не может нести уголовную ответственность
дважды за одно и то же преступление». Вероятно, позиция Пленума Верховного Суда РФ
нуждается в существенной корректировке.
Если виновный, желая причинить смерть одному человеку, не доводит свой замысел до
конца (промахивается при стрельбе) и причиняет вред другому человеку (за исключением
случаев терроризма и стрельбы в многолюдных местах), то его действия также образуют
идеальную совокупность преступлений - ст. 30 и ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и ч. 1 ст. 109 УК
РФ. Возможна ситуация, при которой виновный, совершая убийство двух или более лиц,
действует общеопасным способом. В таком случае его действия следует квалифицировать по
совокупности п. «а» и «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Убийство двух или более лиц в состоянии
аффекта, при превышении пределов необходимой обороны или при превышении мер,
необходимых для задержания, квалифицируется по другим статьям УК РФ (ст.ст. 107 и 108,
соответственно).
Убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной
деятельности или выполнением общественного долга (п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ). По данному
пункту следует квалифицировать убийство, совершенное с целью воспрепятствования
правомерной деятельности потерпевшего по выполнению им своего служебного либо
общественного долга, а также по мотивам мести за такую деятельность. Под служебной
деятельностью судебная практика понимает любую деятельность потерпевшего, входящую в
круг его служебных обязанностей, вытекающих из трудового договора с государственными,
общественными и иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и
организациями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству.
Выполнением общественного долга следует признавать осуществление гражданами как
специально возложенных на них обязанностей, так и совершение другой полезной
деятельности (депутаты, общественные контролеры, члены органов самоуправления, лица,
выступающие в качестве свидетелей, и т.п.). Необходимо отметить, что действия указанных
лиц должны быть законными.
УК одинаково защищает как самого потерпевшего, осуществляющего служебную
деятельность или выполняющего общественный долг, так и его близких. Под близкими
понимаются его близкие родственники (в соответствии со ст. 34 УПК РФ к ним
приравниваются родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дед,
бабка, внуки, а также супруг) и иные лица, интересы которых в силу различных
1
См.: Кондрашова Т.В. Проблемы уголовной ответственности за преступления против жизни, здоровья,
половой свободы и половой неприкосновенности. - Екатеринбург, 2000. - С. 55-56.
248
обстоятельств дороги потерпевшему (дальние родственники, жених, невеста и т.п.)1.
Несомненно, что умысел виновного должен охватывать характер таких отношений. Данное
убийство следует отличать от посягательства на жизнь государственного или общественного
деятеля (ст. 277 УК РФ), лица, осуществляющего правосудие или предварительное
расследование (ст. 295 УК РФ), сотрудника правоохранительного органа (ст. 317 УК РФ), а
также от геноцида (ст. 357 УК РФ). Данные составы преступлений выделены законодателем в
отдельные нормы (специальные), а по правилам квалификации при конкуренции общей и
специальной нормы действует специальная норма. Главный признак, который необходимо
доказать при квалификации по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ, что цель убийства - либо
воспрепятствование правомерной деятельности, либо месть за такую деятельность. В
некоторых случаях возникает вопрос о значении промежутка времени с момента
осуществления лицом служебной деятельности и до совершения его убийства по мотиву
мести. Ответственность за такое убийство наступает независимо от того, когда были
совершены потерпевшим те или иные действия по службе2.
Не вызывает особых трудностей и квалификация убийства по данному признаку с
точки зрения субъективной стороны. Данное убийство совершается только с прямым
умыслом. Некоторые авторы полагают, что виновный может действовать и с косвенным
умыслом3. Такая точка зрения является ошибочной. Виновный действует целенаправленно
либо добивается результата, руководствуясь чувством мести. Волевой момент умысла
заключается в четком желании наступления смерти потерпевшего.
Убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно
сопряженное с похищением человека либо с захватом заложника (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ).
Такой квалифицированный вид убийства включен в УК впервые. Это можно объяснить
повышенной общественной опасностью подобных деяний, ростом количества похищений,
захватов, сопряженных с тяжкими последствиями. Как правило, похищают и захватывают
людей, находящихся в беспомощном состоянии (детей, инвалидов, женщин, а также лиц,
находящихся под воздействием алкоголя, снотворного, наркотиков и т.п.).
Судебная практика под беспомощным состоянием понимает такое, при котором
потерпевший не может понимать характера и значения совершаемых с ним действий
(малолетство,
физические
или
психические
недостатки,
иное
болезненное
или
бессознательное состояние) или не может оказать сопротивления виновному, и последний
сознает, что потерпевший находится в таком состоянии. При этом не имеет значения, привел
ли потерпевшего в такое состояние сам виновный (алкоголь, наркотики, снотворное, гипноз)
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 3.
См.: Бородин С.В. Указ. соч. - С. 126.
3
См.: Кондрашова Т.В. Указ. соч. - С. 61.
2
249
или потерпевший уже находился в этом состоянии. Вместе с тем свойство и характер
действия
на
организм
лекарственных
препаратов,
наркотических
средств,
сильнодействующих и ядовитых веществ могут быть установлены соответствующим
экспертом, заключение которого необходимо учитывать при оценке действий виновного.
Хотя в некоторых случаях суды не признают убийство потерпевших, находившихся в
состоянии сильного алкогольного опьянения и сна, как убийство лиц, заведомо для
виновного находившихся в беспомощном состоянии 1. Такой подход сужает рамки
уголовной ответственности. Определяющим моментом является то, что виновный должен
сознавать беспомощность состояния жертвы в момент совершения убийства. При
установлении иных квалифицирующих признаков действия виновного должны быть
квалифицированы дополнительно и по другим пунктам ст. 105 УК РФ.
Убийство, сопряженное с похищением человека или с захватом заложника, следует
квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 2 ст. 105 и
ст.ст. 126 или 206 УК РФ, так как эти преступления имеют самостоятельный состав.
Напомним, что смерть в данном случае может причиняться не только похищенному или
заложнику, но и другим лицам в связи с похищением или захватом. Важно доказать, что
умысел виновного охватывал причинение смерти потерпевшему. Если умысел на убийство
доказать не представляется возможным, то в ряде случаев действия виновного следует
квалифицировать по п. «в» ч. 3 ст. 126 и ч. 3 ст. 206 УК РФ, соответственно (субъективная
сторона будет характеризоваться двойной формой вины - умыслом, направленным на захват
или похищение, и неосторожностью по отношению к наступившей смерти потерпевшего).
Убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (п.
«г» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Данный вид убийства особо выделяется потому, что, лишая жизни
беременную женщину, виновный уничтожает и возможность жизни плода, т.е. будущего
человека. Для квалификации не имеет значения срок беременности. С объективной стороны
преступление выражается в лишении жизни женщины, находящейся в любой стадии
беременности. Такое убийство считается оконченным с момента наступления смерти
беременной женщины, даже если при определенных обстоятельствах удалось сохранить
жизнь плода. Заведомость означает, что виновному достоверно известно о беременности
женщины до начала убийства.
Интересен
вопрос
о
квалификации
действий
виновного,
который
ошибается
относительно факта беременности потерпевшей. Фактически совершается убийство другого
человека, но умысел был направлен на убийство беременной женщины. По мнению Н.Г.
Кадникова, действия виновного в данном случае следует квалифицировать по правилам
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 8.
250
идеальной совокупности как оконченное убийство и покушение на квалифицированное
убийство - ч. 1 или 2 (если установлены иные отягчающие обстоятельства) ст. 105 и ст.
30, п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ1. Другие авторы полагают, что такие действия образуют
оконченный состав, охватываемый п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ 2. Но в этом случае мы
игнорируем направленность умысла виновного и фактически наступившие обстоятельства.
Убит человек, не обладающий необходимыми для квалификации признаками, но виновный
желал причинить смерть именно беременной женщине. Высказано мнение о том, что такую
фактическую ошибку в признаках потерпевшей следует толковать в пользу виновного, а
деяние надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 105 УК РФ3. Думается, что подобное
преступление должно квалифицироваться как покушение на убийство женщины, заведомо
для виновного находящейся в состоянии беременности.
С учетом разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, убийство женщины, заведомо для
виновного находившейся в состоянии беременности, но совершенное в состоянии аффекта, при
превышении пределов необходимой обороны или мер, необходимых для задержания
подозреваемого, рассматривается как убийство со смягчающими обстоятельствами и
квалифицируется по соответствующим статьям УК РФ (ст.ст. 107 или 108).
Убийство, совершенное с особой жестокостью (п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Любое
квалифицированное убийство свидетельствует о жестокости преступника. Но для указанного
признака необходимо выявить особые обстоятельства, характеризующие убийство как
исключительно жестокое. Эти обстоятельства должны быть, с одной стороны, связаны со
способом совершения преступления, а с другой - охватываться умыслом виновного. В теории и
практике под особой жестокостью понимаются случаи, когда перед лишением жизни или в
процессе совершения убийства к потерпевшему умышленно применялись пытки, истязания
либо ему причинялись особые страдания путем нанесения большого количества телесных
повреждений или использования мучительно действующего яда, сожжения заживо,
длительного лишения пищи, воды. Например, по уголовному делу об убийстве В. было
установлено, что подсудимый С. нанес ей 23 ножевых ранения в жизненно важные органы,
причинив
множественные проникающие колото-резаные
раны
груди
и живота
с
повреждением печени, легкого, почки и желудка и другие повреждения. Тамбовский
областной суд обоснованно признал его виновным в убийстве с особой жестокостью4.
Особая жестокость может выражаться и в совершении убийства в присутствии близких
потерпевшему лиц, когда виновный сознавал, что своими действиями причиняет им особые
1
См.: Кадников Н.Г. Указ. соч. - С. 64; Кириченко В.Ф. Значение ошибки по советскому уголовному праву. М., 1952. - С. 58.
2
См.: Бородин С.В. Указ. соч. - С. 104-105.
3
См.: Кондрашова Т.В. Указ. соч. - С. 75.
4
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1998. - № 7.
251
страдания. В этом случае очень важное значение приобретает толкование понятия «близкие
потерпевшему лица». Примером ошибочной квалификации является приговор Хабаровского
областного суда по делу К., который исключил из обвинения признак особой жестокости,
мотивировав это тем, что при лишении потерпевшего жизни присутствовала его
сожительница, которую нельзя признать близким ему лицом. Президиум Верховного Суда
РФ отменил ошибочное решение, указав, что потерпевший прожил с сожительницей в
гражданском браке свыше 10 лет, имел от нее ребенка и считал себя ее мужем, что
свидетельствует о близких отношениях1.
Вместе с тем уничтожение или расчленение трупа с целью сокрытия преступления не
может рассматриваться как убийство, совершенное с особой жестокостью2. Глумление над
трупом само по себе не может расцениваться в качестве обстоятельства, свидетельствующего
о совершении убийства с особой жестокостью. Содеянное надлежит квалифицировать по
соответствующей части ст. 105 и по ст. 244 УК РФ, предусматривающей ответственность за
надругательство над телами умерших.
Подчеркнем, что особая жестокость - это юридическое понятие, а не медицинское.
Оценивают данное понятие следственные органы и суд. Поэтому необходимо доказать, что
виновный в убийстве сознавал, что причиняет жертве особые страдания и причиняет смерть
именно таким способом. Из этого следует, что причинение большого количества
прижизненных ран и повреждений не всегда может свидетельствовать об особо жестоком
способе убийства.
Убийство, совершенное общеопасным способом (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Главная
особенность данного вида убийства заключается в том, что виновным сознательно выбран
такой способ, при котором создастся реальная угроза для жизни других лиц. Если следовать
разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, то достаточно угрозы гибели хотя бы одного
человека (кроме потерпевшего). При этом угроза должна быть действительной, а не мнимой
и предполагаемой. При этом не имеет значения, был ли реально причинен вред другим
лицам.
Такие способы известны судебной практике: взрыв, поджог, затопление, обвал,
разрушение жилых строений, выстрелы в толпу, отравление воды и пищи, удушение газом,
применение иных источников повышенной опасности. Важно, чтобы умысел виновного
охватывал угрозу причинения смерти другим лицам. В связи с этим вызывает возражение
точка зрения тех специалистов, которые полагают, что в некоторых случаях виновный,
действуя общеопасным способом при совершении убийства, причиняет некоторым лицам
1
2
См.: Там же. - № 10.
См.: Там же. - 1999. - № 3.
252
смерть по неосторожности1. Такие действия надлежит квалифицировать якобы по
совокупности ст. 109 и ч. 3 ст. 30, п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Такая квалификация
ошибочна. Общеопасный способ при совершении убийства предполагает, что виновный либо
желает, либо сознательно допускает гибель других людей, а более вероятно, относится к
таким
последствиям
безразлично,
что
исключает
оценку
его
действий
как
по
неосторожности. В случае причинения вреда здоровью других лиц действия виновного
следует
квалифицировать
по
совокупности
с
другими
преступлениями,
предусматривающими ответственность за умышленное причинение вреда здоровью, а при
причинении смерти другим лицам - по совокупности с п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Когда
убийство таким способом сопряжено с уничтожением или повреждением чужого имущества
либо с уничтожением или повреждением лесов, а равно насаждений, не входящих в лесной
фонд, содеянное следует квалифицировать также по ч. 2 ст. 167 или ч. 2 ст. 261 УК РФ.
Убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или
организованной группой (п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Данное убийство совершается с
использованием форм соучастия, признаки которых раскрываются в ст. 35 УК РФ. Как
любое соучастие, здесь предполагается участие двух и более лиц в лишении жизни другого
человека. Согласно разъяснению Пленума Верховного Суда РФ в качестве исполнителей
преступления следует признавать лиц, которые действовали совместно, с умыслом,
направленным на совершение убийства, и непосредственно участвовали в процессе лишения
жизни потерпевшего.
Убийство, совершенное группой лиц, признается таковым, если в его совершении
совместно участвовали два и более исполнителя без предварительного сговора. Если в
преступлении участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном убийстве, это означает,
что все они соисполнители и действовали по предварительному сговору группой лиц. Если
при совершении преступления роли были распределены и в убийстве наряду с исполнителем
участвовали
организатор,
подстрекатель
или
пособник,
то
действия
последних
квалифицируются по ст. 33 и п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ (если они одновременно не
являлись соисполнителями убийства), а действия исполнителя - без ссылки на ст. 33 УК
РФ.
Вызывает удивление решение суда по одному из конкретных уголовных дел, в
соответствии с которым пособничество в убийстве якобы не образует квалифицирующий
признак убийства, совершенного группой лиц по предварительному сговору2. Пособничество
предполагает наличие предварительного сговора на совместное совершение убийства, в связи с
1
2
См.: Кондрашова Т.В. Указ. соч. - С. 90.
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 5.
253
чем действия пособника также следует квалифицировать по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ, но со
ссылкой на ст. 33 (если пособник не является соисполнителем).
Под
убийством,
совершенным
организованной
группой,
следует
понимать
преступление, совершенное устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для
совершения одного или нескольких убийств. Как правило, такая группа тщательно
планирует преступление, заранее подготавливает орудия убийства, распределяет роли между
участниками группы. В связи с этим Пленум Верховного Суда разъяснил, что действия всех
участников организованной группы, совершившей убийство, независимо от их роли в
преступлении следует квалифицировать как соисполнительство без ссылки на ст. 33 УК РФ1.
Пленум Верховного Суда РФ не разъяснил вариант квалификации убийства, совершенного
членами преступного сообщества. Полагаем, что при доказанности участия организатора
преступного сообщества либо рядового участника в совершении конкретного убийства их
действия надлежит квалифицировать по совокупности п. «ж» ч. 2 ст. 105 и ст. 210
(возможно, и ст. 209) УК РФ.
Убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем,
вымогательством или бандитизмом (п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Корыстные побуждения
характеризуются стремлением к незаконному обогащению за счет нарушения чужих прав и
интересов. Как убийство из корыстных побуждений надлежит квалифицировать убийство,
совершенное в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц (денег,
имущества или прав на его получение, прав на жилплощадь) или избавления от
материальных затрат (возврата имущества, долга, оплаты услуг, выполнения имущественных
обязательств, уплаты алиментов и т.п.)2. Данное разъяснение позволяет говорить о том, что
такое убийство может быть совершено как путем активных действий, так и в форме
бездействия (когда человек по малолетству, дряхлости или тяжелой болезни не может
обеспечить себя питанием и другими средствами, необходимыми для поддержания жизни, и
в результате бездействия виновного погибает). При этом убийство, совершенное по тем или
иным мотивам, не может рассматриваться как совершенное из корыстных побуждений, если
после его совершения у виновного появились корыстные мотивы, и он завладел имуществом
убитого. Точно так же не является убийством из корыстных побуждений убийство,
совершенное в связи с неуплатой потерпевшим долга или за невыполнение каких-либо
имущественных обязанностей. Как правило, в данном случае мотивом преступления
является месть.
1
2
См.: Там же. - 1999. - № 3.
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 3.
254
Убийство по найму - новый вид убийства в нашем Уголовном кодексе. Ранее такие
действия квалифицировались либо как убийство из корыстных побуждений, либо как
«простое» убийство. В настоящее время это касается «заказных» убийств. Хотя в
определенной степени это усложненный вид корыстного убийства - виновный соглашается за
определенное вознаграждение, получаемое от «заказчика», лишить жизни другого человека.
Если
убийство
совершено
при
разбойном
нападении
либо
сопряжено
с
вымогательством или бандитизмом, действия виновного надлежит квалифицировать по
совокупности с преступлениями, предусмотренными ст.ст. 162, 163 и 209 УК РФ,
соответственно. При этом состав разбоя и бандитизма предполагает, что убийство
совершается путем нападения с целью завладения имуществом в момент убийства или сразу
после него.
Убийство из хулиганских побуждений (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Квалификация по
данному обстоятельству предполагает, что убийство совершается на почве явного неуважения
к обществу, грубого нарушения правил общежития и норм морали, когда поведение
виновного являлось открытым вызовом общественному порядку и было обусловлено
желанием противопоставить себя окружающим, показать свое пренебрежительное к ним
отношение. Чаще всего такое убийство следует за актом хулиганства, как правило, с
использованием незначительного повода как предлога для убийства. Необходимо установить,
что умысел виновного охватывал посягательство не только на жизнь человека, но и на
общественный порядок. Неустановление мотивов убийства не является основанием для
квалификации преступления как совершенного из хулиганских побуждений. Вместе с тем
умышленное убийство, совершенное из ревности, мести и других побуждений, возникших на
почве личных неприязненных отношений, не должно квалифицироваться по указанному
пункту.
Необходимо отграничивать данный вид убийства от убийства в ссоре или в драке. При
этом важно выяснить, кто явился инициатором ссоры или драки и не был ли конфликт
спровоцирован виновным для использования его в качестве повода к убийству. В
соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ, если зачинщиком ссоры или
драки был потерпевший, а равно в случае, когда поводом к конфликту послужило его
неправомерное поведение, виновный не может нести ответственность за убийство из
хулиганских побуждений.
Убийство с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а
равно сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального
характера (п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Для квалификации действий виновного согласно
первой части данной правовой нормы необходимо установить конкретную цель убийства -
255
сокрытие или облегчение совершения другого преступления. Не требуется, чтобы виновный
в результате убийства достиг указанной цели, достаточно установить сам факт ее наличия
перед убийством. Вместе с тем преступление, совершение которого облегчалось или
скрывалось с помощью убийства, подлежит самостоятельной квалификации.
Под убийством, сопряженным с изнасилованием или насильственными действиями
сексуального характера, по разъяснению Пленума Верховного Суда РФ, следует понимать
убийство в процессе изнасилования или с целью скрыть его, а также по мотивам мести за
оказанное сопротивление. Речь идет о двух самостоятельных преступлениях, поэтому
действия виновного следует квалифицировать по совокупности (п. «к» ч. 2 ст. 105 и в
зависимости от конкретных обстоятельств по соответствующим частям и пунктам статьи 131
или 132 УК РФ)1.
Убийство по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды либо
кровной мести (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Для квалификации по указанным основаниям
важно установить наличие мотива преступления, содержанием которого является стремление
виновного показать ущербность потерпевшего в силу его принадлежности к определенной
национальности, расе, этнической группе и религии. В некоторых случаях виновный,
совершая
такое
убийство,
пытается
продемонстрировать
исключительность
своей
национальной, расовой и религиозной принадлежности. Важное значение для квалификации
имеет и личность потерпевшего. Им может быть представитель иной национальности либо
иного вероисповедания, или лицо, принадлежащее к той же национальности, расе, что и
виновный. В последнем случае виновный может мстить потерпевшему за несогласие
поддержать националистическую идею превосходства и исключительности.
Некоторые особенности необходимо учитывать и при квалификации убийства,
совершенного по мотиву кровной мести. Кровная месть - древний обычай, который
предполагает защиту чести и достоинства семьи, рода. Он состоит в стремлении, в
обязанности родственников убитого отомстить обидчику (убийце) или его родным. Этот
обычай предполагает убийство лиц мужского пола. Возможно убийство, как самого
обидчика, так и его родственников по мужской линии. При квалификации следует учесть,
что субъектом преступления может быть только лицо той национальности, которая признает
такой обычай.
Убийство в целях использования органов и тканей потерпевшего (п. «м» ч. 2 ст. 105 УК
РФ). При квалификации по данному признаку определяющую роль играет цель совершения
убийства. При этом необходимо знание Закона РФ от 22 декабря 1992 г. № 4180-1 «О
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 3.
256
трансплантации органов и (или) тканей человека», где дается определение органов и тканей
человека. Но убийство будет считаться оконченным независимо от того, использовал ли
виновный органы и ткани потерпевшего. В специальной литературе распространено мнение,
что органы и ткани убитого используются для трансплантации в качестве донорского
материала. Однако законодатель ведет речь не только о трансплантации, но и вообще об
использовании органов и тканей для различных целей: использование в промышленности,
каннибализм, глумление над трупом и т.п. Если при совершении данного убийства
виновный
руководствовался
корыстными
мотивами,
то
его
действия
необходимо
квалифицировать по совокупности п. «з» и «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Мотивы преступления
не влияют на квалификацию. Это может быть корысть, стремление помочь другому тяжело
больному человеку и т.д.
Действия
должностного
лица,
совершившего
убийство
при
превышении
должностных полномочий, следует квалифицировать по совокупности преступлений,
предусмотренных ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и ч. 3 ст. 286 УК РФ. Аналогично по совокупности
с ч. 2 ст. 203 УК должны квалифицироваться действия руководителя или служащего частной
охранной или детективной службы, совершившего убийство при превышении полномочий,
предоставленных ему в соответствии с лицензией, вопреки задачам своей деятельности.
В судебной практике и в науке уголовного права выделяются также и особенности при
квалификации убийства со смягчающими обстоятельствами. Так, при квалификации убийства
матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК РФ) следует помнить, что ответственность
установлена за следующие виды действий: убийство ребенка во время или сразу же после
родов; убийство в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического
расстройства. В первом случае речь идет об убийстве в процессе рождения ребенка (в период
отделения ребенка от тела матери и его первого самостоятельного вздоха или сразу после
родов; в медицине таким периодом признаются сутки с момента появления ребенка). Во
втором случае определяющую роль для квалификации имеет наличие психотравмирующей
ситуации (которая может быть результатом поведения медиков, родственников, близких,
первичного осмотра ребенка и т.п.) либо психическое расстройство женщины, вызванное
объективными и субъективными причинами (некоторые авторы называют месячный срок как
максимальный возраст ребенка при таком убийстве). Главное при этом - фигура
потерпевшего. Законодатель четко обозначил признаки потерпевшего - только что
появившийся на свет ребенок. Необходимо четкое разъяснение Пленума Верховного Суда РФ
по поводу возраста новорожденного.
Важно помнить, что субъектом преступления может быть только мать ребенка. Это
обстоятельство влияет на квалификацию данного убийства, совершенного в соучастии.
257
Соучастники несут ответственность по ст. 33 и по соответствующим частям ст. 105 УК РФ с
учетом личных мотивов, так как к ним указанное смягчающее обстоятельство неприменимо.
Законодательная конструкция этой статьи требует практически по всем делам данной
категории проведения судебно-психиатрической экспертизы. Кроме того, как следует из
разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, квалификация по ст. 106 УК РФ сохранится и в
случаях убийства матерью новорожденного ребенка при обстоятельствах, указанных в п.
«в», «д», «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ.
При оценке убийства, совершенного в состоянии аффекта (ст. 107 УК РФ), следует
отграничивать физиологический аффект от патологического. Последний характеризуется
глубоким помрачением сознания, при этом человек не способен отдавать отчет своим
действиям и руководить ими. Такой субъект признается невменяемым.
Физиологический аффект характеризует сильное душевное волнение, которое: а)
возникло внезапно; б) вызвано насилием, издевательством или тяжким оскорблением либо
иными противоправными или аморальными действиями со стороны потерпевшего. Как
признает судебная практика, между провоцирующим поведением потерпевшего и аффектом
не должно быть разрыва во времени. Лишь в исключительных случаях, с учетом особых
факторов или в связи с длительной психотравмирующей ситуацией возможен определенный
разрыв во времени.
Насилие может быть как физическим (удары, побои, выкручивание рук, связывание,
изнасилование, причинение вреда здоровью любой тяжести), так и психическим (реальная и
объективно выполнимая угроза применения физического насилия). Так, Президиум
Верховного Суда РФ по делу К. указал, что Г., запугивая угрозами и побоями, сломил
сопротивление К. и неоднократно совершил с ней насильственные действия сексуального
характера, что привело ее в состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения, в
процессе которого она причинила Г. двумя кухонными ножами и двумя вилками 78 колоторезаных ран лица, шеи, груди и живота, 28 из которых были проникающими с
повреждением сердца, легких, печени и других органов. От полученных ранений Г.
скончался на месте. Тем не менее, действия были квалифицированы по ч. 1 ст. 107 УК РФ1.
Издевательство и тяжкое оскорбление - оценочные понятия, которые могут быть
признаны таковыми лишь при анализе всех конкретных обстоятельств дела. Возможны и
иные противоправные действия, грубо нарушающие права и законные интересы виновного
или его близких (наезд автомашины под управлением пьяного водителя, шантаж,
превышение должностных полномочий и т.п.). Аморальное поведение потерпевшего также
является оценочным понятием (здесь необходимо четкое судебное толкование, а в таком
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 5.
258
виде, как указано в диспозиции статьи, можно подразумевать широкий спектр действий). По
ч. 2 ст. 107 УК РФ квалифицируется убийство двух или более лиц. Необходимо, чтобы
убийства охватывались единым умыслом и были совершены практически одновременно.
Главный же критерий - совершение этих действий в состоянии аффекта. С учетом
разъяснений Пленума Верховного Суда РФ по данной статье должно квалифицироваться и
убийство, совершенное при обстоятельствах, предусмотренных п.п. «а», «в» (кроме
сопряженного с похищением человека или захватом заложников), «г», «д», «е», «ж» (кроме
убийства по предварительному сговору и организованной группой), «л» (только в части
убийства по мотиву кровной мести) ч. 2 ст. 105 УК РФ. Возникает вопрос при квалификации
таких действий по ч. 2 ст. 107. Очевидно, что такая квалификация возможна только в том
случае, когда состояние аффекта было вызвано двумя или более лицами, которые и
оказались потерпевшими в результате убийства1.
При
квалификации
убийства,
совершенного
при
превышении
пределов
необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица,
совершившего преступление (ст. 108 УК РФ), следует помнить, что диспозиция данной
статьи является отсылочной, т.е. для правильного понимания сути преступления
необходимо обратиться к ст.ст. 37 и 38 УК РФ2. Вместе с тем такие понятия, как
«превышение пределов необходимой обороны» и «превышение мер, необходимых для
задержания», являются оценочными и требуют учитывать всю совокупность фактических
обстоятельств. Более тщательно некоторые из них раскрываются в материалах судебной
практики. В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда СССР «О применении
судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно
опасных посягательств» от 16 августа 1984 г. превышением пределов необходимой обороны
признается лишь явное, очевидное несоответствие защиты характеру и опасности
посягательства, когда посягающему без необходимости причиняется смерть либо тяжкий вред
здоровью3. В настоящее время такая характеристика превышения пределов не отвечает
современным требованиям. Необходимо дополнительное судебное толкование. Важно
помнить, что потерпевший при необходимой обороне находится в экстремальной ситуации,
отражая нападение, и не может точно взвешивать и оценивать каждый свой шаг. Такой
подход требует отграничивать убийство при превышении пределов необходимой обороны
от убийства в состоянии аффекта. Последнее признается только тогда, когда убийство
совершается по мотивам мести или ревности. При неосторожном причинении смерти
1
См.: Бородин С.В. Указ. соч. - С. 196.
См.: Кадников Н.Г. Обстоятельства, исключающие преступность деяния. - М., 1998. - С. 5-19.
3
См.: Сборник действующих постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской
Федерации по уголовным делам с комментариями и пояснениями. - М., 1999. - С. 61.
2
259
нападавшему или задерживаемому ответственность другой стороны исключается. При
совершении данного преступления должностным лицом дополнительной квалификации по
статьям о должностных преступлениях не требуется.
Содеянное следует квалифицировать по ст. 108 УК РФ и в случае убийства при
превышении пределов необходимой обороны или мер, необходимых для задержания, если
имеются некоторые обстоятельства, указанные в ч. 2 ст. 105 УК РФ (например, убийство двух
или более лиц).
Для правильного применения ч. 2 ст. 108 УК РФ необходимо хорошо усвоить
содержание ст.ст. 12-15 Закона РФ от 10 апреля 1991 г. № 1026-1 «О милиции» (в
ред. Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 116-ФЗ)1, в которых предусматривается
право сотрудников милиции, осуществляющих задержание, на применение физической силы,
специальных средств и огнестрельного оружия. Сотрудник должен иметь четкие
представления о категориях преступлений, указанных в законе, и условиях, при которых
разрешено причинять вред задерживаемому. Особый случай предусмотрен в данном Законе
для применения при задержании огнестрельного оружия. В п. 4 ст. 15 Закона речь идет о
возможности применения оружия «для задержания лица, застигнутого при совершении
тяжкого преступления против жизни, здоровья и собственности и пытающегося скрыться...».
Неправильное определение тяжести преступления 2 может привести к оценке действий
сотрудника как превышение мер, необходимых для задержания.
При квалификации случаев причинения смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ)
необходимо помнить о смежных составах, в которых тоже речь идет о неосторожности
как причине гибели людей (ст.ст. 124, 143, 215-217 УК РФ и др.). В первом случае
причинение смерти является результатом грубого нарушения нормальных правил
предосторожности в быту, на отдыхе. Признается, что виновный действовал невнимательно,
неосмотрительно, легкомысленно. Такое поведение законодатель предусмотрел и при
ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей (ч. 2 ст. 109 УК РФ), что
повлекло причинение смерти по неосторожности. Во втором случае речь идет о специальных
нормах, которые предусматривают эти последствия при нарушении каких-либо инструкций,
правил в конкретных сферах деятельности (правила охраны труда, пожарной безопасности),
либо в результате невыполнения или ненадлежащего выполнения своих обязанностей так
называемым специальным субъектом (халатность должностного
лица - ст. 293).
Неосторожное причинение смерти следует отграничивать от случайного ее причинения.
1
См.: Ведомости Совета Народных Депутатов и Верховного Совета РСФСР. - 1991. - № 16. - Ст. 503; Собрание
законодательства Российской Федерации. - 2002. - № 30. - Ст. 3033.
2
См.: Кадников Н.Г. Классификация преступлений по уголовному праву России. - М., 2000. - С. 75-115.
260
Ответственность за причинение смерти исключается, если лицо не предвидело, не должно
было и не могло предвидеть наступления смерти другого человека либо предвидело
возможность причинения смерти, однако, не желая этого, предприняло все необходимые,
по его мнению, меры для предотвращения наступления смерти, но последняя наступила по
независящим от него причинам.
При оценке преступлений, посягающих на здоровье человека, следует помнить, что
уголовный закон не раскрывает понятие «вред здоровью». Данное понятие сформулировано
наукой уголовного права с учетом медицинских аспектов, согласно которым причинение
вреда здоровью (как уголовно-наказуемое деяние) - это противоправное, совершенное
виновно причинение вреда здоровью другого человека, выразившееся в нарушении
анатомической целостности его тела либо в нарушении функций органов человека или
организма в целом.
При квалификации таких деяний необходимо четко представлять, что классификация и
признаки вреда здоровью определены в Правилах судебно-медицинской экспертизы тяжести
вреда здоровью, введенных в действие в соответствии с приказом Министерства
здравоохранения РФ от 10 декабря 1996 г. Уголовный закон называет тяжкий вред здоровью,
вред средней тяжести и легкий вред здоровью. Кроме того, в УК называются и иные способы
причинения вреда здоровью: побои, истязания, мучения, установление которых не входит в
компетенцию судебно-медицинского эксперта, а относится к компетенции органов дознания,
следствия, прокуратуры и суда. По делам данной категории обязательно должна быть
проведена судебно-медицинская экспертиза.
В статьях о преступлениях данной категории встречаются и оценочные понятия,
которые не раскрываются в УК и нуждаются в судебном толковании. Так, неизгладимое
обезображение лица является юридическим, а не медицинским понятием. Судебная практика
признает, что если для устранения наступивших патологических изменений лица требуется
оперативное вмешательство, а лицо имеет неприятный, отталкивающий вид, то такое
обезображение признается неизгладимым. Под издевательствами и мучениями следует
понимать действия оскорбительного, циничного характера, связанные с глумлением над
жертвой, либо причиняющие ей страдания и боль (лишение пищи, воды, тепла, воздуха,
выкручивание рук, сильное шумовое воздействие и т.п.).
Наиболее сложный состав преступления - умышленное причинение тяжкого вреда
здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ). При
применении данной нормы очень часто возникают трудности. Состав этого преступления
необходимо отграничивать, с одной стороны, от убийства, а с другой - от причинения смерти
по неосторожности. Главное отличие заключается в содержании субъективной стороны. При
261
убийстве умысел виновного направлен на лишение потерпевшего жизни. Причинение смерти
по неосторожности означает, что у виновного вообще отсутствует умысел как на причинение
вреда здоровью, так и на причинение смерти. В ч. 4 ст. 111 УК РФ речь идет о двойной форме
вины: умысел на причинение тяжкого вреда здоровью и неосторожность по отношению к
смерти потерпевшего. При этом Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что, решая вопрос о
содержании умысла виновного, суды должны исходить из совокупности всех обстоятельств и
учитывать способ и орудия преступления, количество, характер, локализацию телесных
повреждений, причины прекращения преступных действий, а также предшествующее
преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения1.
При неправильном определении субъективного отношения виновного к возможным
последствиям своего опасного поведения возникают ошибки в квалификации. Так, по делу
Ф. его действия, совершенные по неосторожности, ошибочно были квалифицированы
по ч. 4 ст. 111 УК РФ, хотя кассационная инстанция установила, что, причиняя удары в
грудь и челюсть Б., Ф. не желал наступления тяжких последствий, не предвидел
возможности их наступления, хотя при определенной внимательности мог и должен был их
предвидеть2.
2. Квалификация преступлений против половой неприкосновенности и половой
свободы личности
По сравнению с УК РСФСР 1960 г. в новом УК РФ законодатель внес существенные
изменения в формулировку диспозиций статей соответствующей главы, где, кроме
ответственности за изнасилование, предусмотрена ответственность и за иные насильственные
действия сексуального характера. Уточнены признаки изнасилования, четко и более полно
сформулированы
квалифицирующие
признаки.
В
соответствующих
статьях
конкретизирован возраст потерпевших. Вместе с тем на практике нередко встречаются
ошибки в квалификации преступлений данной категории. В связи с чем, 15 июня 2004 г.
Пленум Верховного Суда РФ принял постановление «О судебной практике по делам о
преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской
Федерации»3, в котором дал руководящие разъяснения по применению ст. 131 и других
статей гл. 18 УК РФ.
При оценке деяния как изнасилования (ст. 131 УК РФ) надлежит учитывать
следующие аспекты.
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 3.
См.: Судебная практика по уголовным делам: Тематический сборник. - М., 2001. - С. 208.
3
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. – 2004. - № 8.
2
262
1. Потерпевшим при изнасиловании может быть только лицо женского пола. При
этом не имеют значения моральный облик потерпевшей, ее социальный статус и другие
признаки личности. Ответственность может наступать и за изнасилование проститутки,
сожительницы, родственницы или жены1.
2. Основным признаком изнасилования является половое сношение. Речь идет только
о гетеросексуальном контакте мужчины с женщиной. Все остальные формы и способы
удовлетворения
половой
страсти,
включая
и
гомосексуальные
контакты,
при
соответствующих условиях образуют состав иного преступления (ст. 132 УК РФ).
3. Изнасилование образует лишь половое сношение, совершенное с применением
насилия или с угрозой его применения, либо с использованием беспомощного состояния
потерпевшей. Иные действия, как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ, не образуют
изнасилования, в том числе и действия лица, добившегося согласия женщины на совершение
полового акта путем обмана или злоупотребления доверием (например, посредством ложного
обещания вступить в брак). Подчеркнем, что диспозиция ст. 131 УК РФ предусматривает
применение насилия или угрозу такового не только по отношению к потерпевшей, но и к
другим лицам (формулировка не очень удачная и требует дополнительного толкования).
Возможно, законодатель имел в виду близких родственников потерпевшей и иных лиц,
которые дороги и значимы для нее. Насилие может выражаться в различных действиях
(удушение, связывание, нанесение ударов, причинение вреда здоровью и т.п.). При этом ч.
1 ст. 131 УК РФ охватывает умышленное причинение легкого вреда здоровью и вреда средней
тяжести. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при изнасиловании надлежит
квалифицировать по совокупности преступлений (ч. 1 ст. 131 и ст. 111 УК РФ). В качестве
особо
квалифицирующих
признаков
изнасилования
причинение смерти или тяжкого вреда
предусмотрены
неосторожное
здоровью, не требующие дополнительной
квалификации. Под беспомощным состоянием в судебной практике понимаются такие, когда
потерпевшая в силу своего физического или психического состояния (малолетний возраст,
физические недостатки, расстройство душевной деятельности, иное болезненное либо
бессознательное состояние) не могла понимать характера и значения совершаемых с нею
действий или не могла оказать сопротивления виновному, и последний, вступая в половое
сношение, сознавал, что потерпевшая находится в таком состоянии. Особо Пленум Верховного
Суда РФ подчеркнул, что состояние опьянения, в котором находится потерпевшая, может быть
признано беспомощным лишь в тех случаях, когда оно лишало ее возможности оказывать
сопротивление виновному. Вместе с тем не имеет значения, привел ли женщину в такое
1
См.: Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. А.И. Рарога. - М., 1996. - С. 68.
263
состояние сам виновный или она находилась в беспомощном состоянии независимо от его
действий.
4. Чтобы не допускать ошибок при квалификации действий виновного как покушение
на изнасилование (что с точки зрения доказательственной базы достаточно проблематично),
следует тщательно устанавливать, действовал ли виновный с целью совершения полового
акта, и являлось ли примененное им насилие средством к достижению этой цели. Только при
доказанности этих обстоятельств действия виновного могут рассматриваться как покушение
на изнасилование (очень часто суды вынуждены квалифицировать действия виновного в
таких случаях по другим статьям УК - хулиганство, причинение вреда здоровью, оскорбление
и т.п.). В качестве примера можно привести дело, рассмотренное Верховным судом Республики
Мордовия, по осуждению Ф. и других за покушение на изнасилование группой лиц
несовершеннолетней, повлекшее по неосторожности ее смерть. Все действия Ф. были
направлены на изнасилование потерпевшей Ж. (сорвал с нее одежду, снял с себя брюки,
угрожал физическим насилием, знал, что потерпевшей 16 лет). Однако Ж., осознавая
неотвратимость группового изнасилования и пытаясь спастись, вылезла на решетку окна
балкона, но упала на асфальт и разбилась насмерть. Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда РФ приговор оставила без изменения1.
5. Субъектом данного преступления может быть только лицо мужского пола,
достигшее 14-летнего возраста. Речь идет об исполнителе преступления. Но соучастником
преступления может быть и женщина. В этом смысле Пленум Верховного Суда РФ не
совсем обоснованно расширил пределы ответственности за групповое изнасилование. Вопервых, признается, что действия лиц, лично не совершавших насильственного полового
акта, но путем применения насилия к потерпевшей содействовавших другим в ее
изнасиловании,
должны
квалифицироваться
как
соисполнительство
в
групповом
изнасиловании. Во-вторых, Пленум предложил признавать изнасилование групповым и в
тех случаях, когда остальные участники преступления не были привлечены к уголовной
ответственности ввиду их невменяемости либо в силу требований ст. 20 УК РФ. В данном
случае фактически игнорируются понятие и признаки соучастия (ст. 32). Вместе с тем
изнасилование следует признавать совершенным группой лиц не только в тех случаях, когда
несколькими лицами подвергается изнасилованию одна или более потерпевших, но и тогда,
когда виновные, действуя согласованно и применяя физическое насилие или угрозу в
отношении нескольких женщин, затем совершают половой акт каждый с одной из них 2.
1
2
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1998. - № 8.
См.: Кадников Н.Г. Указ. соч. - С. 88.
264
6. Как изнасилование несовершеннолетней или не достигшей 14-летнего возраста
данное преступление следует квалифицировать лишь тогда, когда виновный знал или
допускал, что совершает насильственный половой акт с такой потерпевшей. При этом
важно учитывать не только показания виновного, но и другие фактические обстоятельства.
7. Под иными тяжкими последствиями судебная практика в настоящее время понимает
самоубийство потерпевшей, заболевание душевной болезнью. Заражение потерпевшей
венерическим
заболеванием
или
ВИЧ-инфекцией
в
настоящее
время
выделено
законодателем в качестве квалифицирующих признаков изнасилования, в связи с чем,
дополнительной квалификации по соответствующим статьям УК не требуется.
При квалификации насильственных действий сексуального характера (ст. 132 УК РФ)
следует учесть, что законодатель не ограничил виды таких действий. Ответственность
предусмотрена за любые действия сексуального характера, совершенные с применением
насилия, угрозой его применения или с использованием беспомощного состояния
потерпевшего. Как представляется, необходимо дополнительное разъяснение Пленума
Верховного Суда РФ, о каких действиях идет речь. Субъектами данного преступления могут
быть лица и мужского, и женского пола, достигшие 14-летнего возраста. Потерпевшим
может быть также лицо и мужского, и женского пола. Основным признаком,
определяющим оценку деяния, является цель совершения таких действий - удовлетворение
виновным своих сексуальных потребностей. В ряде случаев следственные органы и суды
ошибочно
квалифицируют
насильственные
действия
сексуального
характера
как
изнасилование, совершенное в извращенной форме, либо развратные действия как
насильственные действия сексуального характера 1. Практика знает и случаи идеальной
совокупности, когда виновный совершал изнасилование и иные насильственные действия
сексуального характера в отношении одной потерпевшей. Такие действия судом
правильно были квалифицированы по ст.ст. 131 и 132 УК РФ.
3. Квалификация преступлений против собственности
Преступления данного вида составляют более 60 % в общей структуре преступности.
При квалификации действий виновных нередко допускаются ошибки, связанные с
неправильным пониманием объекта и предмета посягательства, способов изъятия чужого
имущества, различных оценочных признаков. В связи с этим особую значимость при
квалификации преступлений против собственности приобретают разъяснения Пленума
Верховного Суда РФ (в некоторых случаях и бывшего Пленума Верховного Суда СССР).
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 7.
265
Следует назвать некоторые из постановлений, имеющих определяющее значение для
квалификации: от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и
разбое»; от 25 апреля 1995 г. «О некоторых вопросах применения судами законодательства об
ответственности за преступления против собственности»; от 4 мая 1990 г. «О судебной
практике по делам о вымогательстве» и некоторые другие.
Объектом преступлений данной категории признаются отношения собственности, т.е.
отношения, возникающие по поводу владения, пользования и распоряжения имуществом.
Предметом указанных преступлений следует признавать чужое имущество: вещи, объекты
материального мира, имеющие стоимостный эквивалент. Интеллектуальная собственность не
входит в понятие объекта и предмета преступлений против собственности. В некоторых
случаях предметом преступления могут быть имущественные права (мошенничество и
вымогательство).
Чужим признается имущество, не находящееся в собственности или в законном
владении виновного, из чего следует, что предметом преступления не может быть
имущество, принадлежащее виновному на правах общей собственности (имущество
акционеров, супругов, членов семьи и т.п.). При определении стоимости имущества (предмета
преступления) следует исходить из обстоятельств приобретения его собственником по
государственным розничным, рыночным или комиссионным ценам на момент совершения
преступления. При отсутствии цены стоимость имущества определяется на основании
заключения экспертов. При определении размера материального ущерба, наступившего в
результате преступного посягательства, необходимо учитывать стоимость имущества на день
принятия решения о возмещении вреда с ее последующей индексацией на момент исполнения
приговора в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством1.
Важно установить цель посягательства против собственности. Если виновный, совершая
преступление, стремится к незаконному обогащению за счет чужого имущества, то речь идет
о корыстном преступлении (хищении либо вымогательстве). Хищение - наиболее
распространенное деяние среди данных преступлений. Общее понятие хищения дано в
примечании 1 к ст. 158 УК РФ. При этом следует помнить, что хищения предметов, изъятых
из свободного гражданского оборота (радиоактивные материалы, оружие, боеприпасы,
взрывчатые вещества и взрывные устройства, наркотические средства или психотропные
вещества), надлежит квалифицировать по другим статьям УК РФ (ст.ст. 221, 226, 229), так
как данные нормы являются специальными и связаны с иным объектом посягательства.
Хищение считается оконченным преступлением с того момента, когда виновный завладел
чужим имуществом и имел реальную возможность распорядиться им по своему усмотрению,
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1995. - № 7.
266
исключение составляет хищение путем разбойного нападения. Если такая возможность
отсутствует по не зависящим от воли виновного причинам, то действия надлежит
квалифицировать как покушение на хищение.
При квалификации хищений важно определить способ изъятия виновным чужого
имущества. Речь идет о формах хищения. Всего законодатель называет шесть форм хищения:
кража, мошенничество, присвоение или растрата, грабеж и разбой. Очень часто встает вопрос о
правильном разграничении данных форм. При краже виновный сознает, что действует тайно,
скрытно от окружающих и потерпевшего. Как тайное следует оценивать и такое хищение, при
котором виновный добросовестно заблуждался относительно способа своих действий, считая,
что действует тайно, хотя на самом деле он был заметен окружающим.
Кражу следует отличать от мошенничества. При краже потерпевший и не предполагает,
что его имуществом завладевает кто-либо, а при мошенничестве сам передает виновному свое
имущество или право на него. Практике известны случаи перерастания кражи в иные, более
опасные формы хищения. Например, о совершении кражи стало известно либо
потерпевшему, либо посторонним, но при этом виновный пытался уже открыто, а в
некоторых случаях с применением насилия, завладеть чужим имуществом или
скрыться с похищенным. Здесь речь идет уже о грабеже или разбое. Если же виновный
бросает похищенное и пытается скрыться, чтобы избежать задержания, то его действия
следует квалифицировать как покушение на кражу. Мошенничество следует отличить от
преступлений в сфере экономической деятельности (например, ст.ст. 173, 176, 185, 197 УК
РФ). Здесь действуют правила о конкуренции уголовно-правовых норм. Если норма касается
точно указанной законодательной сферы деятельности и называет специальные признаки
деяния (предпринимательская деятельность, кредитно-финансовая, сфера торговли и услуг)
или специального субъекта преступления (индивидуальный предприниматель, руководитель
коммерческой организации), то должна применяться именно эта норма, несмотря на
характер действий, рассматриваемых как мошенничество. В определенных случаях
возможна идеальная совокупность преступлений (например, когда предприятие юридически
создается, но фактически не для получения кредита или для иной имущественной выгоды ст.ст. 159 и 173 УК РФ).
Как мошенничество рассматривается и грубая, очевидная подделка денежных знаков.
При этом необходимо точно установить явное несоответствие фальшивой купюры
подлинной, исключающей ее участие в денежном обращении, а также иные обстоятельства
дела, свидетельствующие о направленности умысла виновного на грубый обман ограниченного
числа лиц. Изготовление с целью сбыта и сбыт денежных знаков и ценных бумаг, изъятых из
обращения (монеты старой чеканки, советские деньги, отмененные реформами) и имеющих
267
лишь коллекционную ценность, не образуют состава преступления, предусмотренного ст. 186
УК РФ, и должны при наличии к тому оснований также квалифицироваться как
мошенничество.
Кражу следует также отличать от присвоения и растраты чужого имущества. Основным
признаком,
по
которому
проводится
разграничение,
является
отношение
субъекта
преступления к похищенному имуществу. При присвоении или растрате похищается то
имущество, которое было вверено виновному и находилось в его правомерном владении. При
этом он имел определенные права совершать с указанным имуществом определенные действия.
При краже виновный не имеет никаких прав на изымаемое имущество, и никто ему не
передавал и не вверял это имущество. Даже если лицо имеет доступ к имуществу в связи с
порученной работой либо с выполнением служебных обязанностей, но не наделено никакими
правомочиями
на
это
имущество,
то
хищение
им
этого
имущества
должно
квалифицироваться как кража, а не как присвоение или растрата.
Грабеж, совершенный с насилием, следует отличать от разбоя, т.е. нападения в целях
хищения чужого имущества, совершенного с применением насилия. Главное отличие - в
характере насилия, применение его виновным при завладении чужим имуществом. В
настоящее время судебная практика под насилием, опасным для жизни или здоровья,
понимает физическое насилие, повлекшее причинение легкого вреда, вреда средней
тяжести и тяжкого вреда здоровью, а также смерть человека или угрозу применения такого
насилия. Судебная практика относит к разбою и действия, связанные с введением в организм
потерпевшего одурманивающих и сильнодействующих веществ в целях дальнейшего
завладения его имуществом. О грабеже речь может идти при причинении побоев или иных
насильственных действий, не повлекших расстройства здоровья1.
Среди квалифицирующих признаков хищения особая роль отводится размеру
похищенного. Данный критерий положен в основу деления хищений на виды. Законодатель
называет
следующие
виды
хищений:
простое
хищение;
хищение,
причинившее
значительный ущерб; хищение, совершенное в крупном размере; хищение, совершенное в
особо крупном размере; хищение предметов, имеющих особую ценность. Размеры «простого»
хищения точно не определены. Вместе с тем следует учесть, что в случаях, когда умысел
виновного был направлен на изъятие имущества в незначительном размере или
ненасильственным способом, такие действия в соответствии с ч. 2 ст. 14 УК РФ (в силу
малозначительности) могут не считаться преступлением. Как представляется, нижняя
граница определена в ст. 7.27 Кодекса Российской Федерации об административных
1
См.: Сборник действующих постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской
Федерации по уголовным делам с комментариями и пояснениями. - М, 1999. - С. 268-272.
268
правонарушениях (КоАП РФ). То есть хищение в аналогичных формах, но на сумму,
превышающую указанный в ст. 7.27 КоАП РФ размер, дает право на привлечение виновного
к уголовной ответственности. В соответствии с примечанием 4 к ст. 158 УК РФ крупным
размером признается стоимость имущества, превышающая двести пятьдесят тысяч рублей, а
особо крупным - один миллион рублей. Значительный ущерб гражданину определяется с
учетом его имущественного положения, но не может составлять менее двух тысяч пятисот
рублей (примечание 2 к ст. 158 УК РФ).
При квалификации хищения предметов, имеющих особую ценность, следует помнить,
что определяющую роль играет здесь предмет преступления: имущество, документы, имеющие
особую
историческую,
научную,
художественную
или
культурную
ценность.
По
разъяснению Пленума Верховного Суда РФ, такая особая ценность определяется на
основании экспертного заключения с учетом не только их стоимости в денежном выражении,
но и значимости для истории, науки и культуры. В некоторых случаях трудно определить
стоимость таких предметов в денежном выражении, в связи с чем следует исходить из
аукционной стоимости. Кроме того, хищение таких предметов квалифицируется по ст. 164
УК РФ независимо от способа хищения и даже при разбойном нападении не требует
квалификации по совокупности1.
На практике возникают трудности и при оценке хищений, связанных с незаконным
проникновением в жилище, в помещение либо иное хранилище. В судебной практике под
«проникновением» понимается тайное или открытое вторжение с целью совершения кражи,
грабежа или разбоя. Оно может совершаться как с преодолением препятствий или
сопротивления людей, так и без этого, а также оно может быть осуществлено с помощью
приспособлений, когда виновный извлекает похищаемое имущество, не входя в
соответствующее
помещение
(например,
используя
крюки,
удочки,
магниты).
Под
«помещением» понимается строение или сооружение, предназначенное для размещения
людей, техники или иных материальных объектов. Понятие «иное хранилище»
распространяется на отведенные для постоянного или временного хранения материальных
ценностей участки территории, которые оборудованы оградой либо
техническими
средствами или обеспечены охраной (автолавки, рефрижераторы, контейнеры, сейфы и
т.п.)2. В соответствии с Федеральным законом от 20 марта 2001 г. № 26-ФЗ ст. 139 УК РФ
дополнена примечанием следующего содержания:
«Под жилищем в настоящей статье, а
также в других статьях настоящего Кодекса понимаются индивидуальный жилой дом с
входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от
1
2
См.: Кадников Н.Г. Указ. соч. - С. 96.
См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1984. - № 3; 1985. - № 4.
269
формы собственности, входящее в жилищный фонд и пригодное для постоянного или
временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящее в жилищный
фонд, но предназначенное для временного проживания». Это в полной мере относится и к
ст. 158 УК РФ, при этом является излишней оценка хищения, совершенного с
проникновением в жилище, еще и по ст. 139 УК РФ1.
Особого внимания заслуживает и квалифицированный вид разбоя, совершенного с
применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия. Во-первых, понятие
оружия дано в Федеральном законе от 13 декабря 1996 г. № 150-ФЗ «Об оружии», в
соответствии с которым, оружие может быть: огнестрельное, холодное, метательное,
пневматическое, газовое и сигнальное. Как представляется, к этой же группе следует
относить и различные виды и устройства взрывного действия (граната, взрывчатка, динамит
и т.п.). Во-вторых, под предметами, используемыми в качестве оружия, следует понимать
любые предметы, которые применяются при разбойном нападении и с помощью которых
может быть причинен тяжкий вред здоровью человека вплоть до причинения смерти или
существует угроза причинения такого вреда. Вместе с тем преступление не может быть
квалифицировано как разбой, если судом не установлено, что использованный при
нападении в целях хищения чужого имущества баллончик содержал газ, опасный для
жизни и здоровья человека2.
Если виновный угрожал заведомо негодным оружием или макетом оружия, не
намереваясь в дальнейшем использовать эти предметы для причинении вреда здоровью, его
действия
не
могут
рассматриваться
как
вооруженный
разбой
и
должны
быть
квалифицированы по ч. 1 ст. 162 УК РФ.
Разбой следует отличать от вымогательства. Необходимо заметить, что законодатель не
относит вымогательство к хищениям, так как данное деяние не связано с изъятием имущества в
момент оглашения требований о его передаче. Сама передача имущества или прав на него
предполагается в будущем. При этом насилие выступает не как средство завладения
имуществом, а как средство устрашения потерпевшего. При разбое виновный применяет
насилие с определенной целью - завладеть имуществом потерпевшего в момент
осуществления нападения. Возможны случаи идеальной совокупности, когда виновный
осуществляет нападение с целью завладения чужим имуществом сразу, в момент нападения, и
при этом требует дальнейшей передачи имущества в будущем. Очень важно различать на
практике случаи вымогательства, совершенные группой лиц по предварительному сговору и
совершенные организованной группой, так как действия лиц, совершивших вымогательство в
1
2
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 1.
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 5.
270
составе
организованной
группы,
независимо
от
роли
каждого
участника
должны
рассматриваться как соисполнительство1.
В последнее время на практике возникают трудности при разграничении группового
разбоя с применением оружия и бандитизма. Здесь необходимо уточнять качественные
характеристики преступной группы. При разбое умысел виновных направлен на совершение
конкретного преступления против собственности, и оружие выступает лишь средством для
успешного осуществления преступного замысла. При бандитизме умысел всех соучастников
предполагает, что банда создана для совершения нападений на различные охраняемые
объекты и на граждан, а наличие оружия является основным конструктивным признаком
такой устойчивой преступной группы. Вместе с тем судебная практика не исключает, что
банда может быть создана и для совершения одного, но требующего тщательной подготовки
нападения. Кроме того, бандитизм не включает в себя совершение преступных действий,
образующих самостоятельные составы преступлений. В связи с этим данные случаи следует
квалифицировать как совокупность преступлений (нападение, совершенное бандой, в целях
завладения чужим имуществом, соединенное с насилием, опасным для жизни или
здоровья, - разбой и бандитизм, т.е. по ст.ст. 162 и 209 УК РФ).
По разъяснению высших судебных инстанций действия участника разбойного нападения
или грабежа, совершенного по предварительному сговору группой лиц, подлежат квалификации
как групповое преступление независимо от того, что остальные участники в силу возраста или по
другим предусмотренным законом основаниям не были привлечены к уголовной ответственности.
Данное положение вызывает сомнения.
В ряде случаев разбой или грабеж необходимо отграничивать от неправомерного
завладения автомобилем или иным транспортным средством, совершенного без цели хищения
(ст. 166 УК РФ). Важнейший признак для разграничения данных преступлений - цель
завладения транспортным средством. Цель хищения заключается в изъятии чужого имущества
и обращении его в свою собственность или в собственность третьих лиц. При угоне
автомашины и дальнейшем задержании преступника цель можно установить исходя из его
показаний, но о целях хищения можно судить и по другим объективным признакам:
изготовлению поддельных документов на транспортное средство, укрытию его в недоступном
месте
и
маскировке,
изменению
внешнего
вида,
замене
номерных
деталей,
разукомплектованию - все это может прямо или косвенно подтвердить умысел на хищение.
Если при угоне из автомашины похищены иные предметы (личные вещи, документы,
1
См.: Сборник действующих постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской
Федерации по уголовным делам с комментариями и пояснениями. - М, 1999. - С. 273.
271
инструменты,
автомагнитола),
то
такие
действия
надлежит
квалифицировать
по
совокупности (угон и хищение чужого имущества).
При угоне основным признаком объективной стороны является неправомерный характер
действий виновного. Виновный не имеет никаких прав или разрешения владельца на
использование автомобиля или иного транспортного средства. Данный состав преступления
отсутствует в том случае, если транспортное средство самовольно используется членами семьи
или близкими родственниками владельца, так как эти лица действуют на основе
предполагаемого права на пользование автотранспортным средством. Аналогично обстоит
дело и с водителем, который самовольно распоряжается закрепленным за ним транспортным
средством для поездок в личных целях. В некоторых случаях их действия образуют состав
другого преступления (самоуправство - ст. 330 УК РФ). В судебной практике угон считается
оконченным преступлением с момента, когда транспортное средство уведено с места его
нахождения любым способом1. Если же лицо пыталось завладеть транспортным средством и
это доказано в процессе расследования, но ему не удалось тронуться с места по различным
причинам, не зависящим от его воли, то такие действия должны рассматриваться как
покушение на преступление (ссылка на ст. 30 УК РФ обязательна при квалификации).
Следует помнить, что нарушение угонщиком правил дорожного движения, повлекшее по
неосторожности последствия, указанные в ст. 264 УК РФ, влечет ответственность по
совокупности преступлений, предусмотренных ст.ст. 166 и 264 УК РФ.
При квалификации умышленного уничтожения или повреждения имущества важно
учитывать особенность субъективной стороны состава преступления при наступлении таких
последствий, как смерть человека (ч. 2 ст. 167 УК РФ). Речь идет лишь о причинении смерти
по неосторожности. В данном случае в действиях виновного двойная форма вины: умысел по
отношению к деянию и неосторожность по отношению к последствиям. Но если будет
установлено, что виновный, умышленно уничтожая или повреждая имущество, хотя бы
безразлично относился к возможной смерти человека, то налицо совокупность умышленных
преступлений: убийство и умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества
(как правило, ч. 2 ст. 105 и ч. 2 ст. 167 УК РФ).
Кроме того, данное преступление необходимо отграничивать от других смежных составов.
Например, от терроризма данный состав отличается по цели: террорист преследует цель нарушить общественную безопасность, запугать население, воздействовать на органы власти;
виновный в уничтожении или повреждении чужого имущества действует по каким-то
личностным, бытовым мотивам (месть, зависть, корысть). Терроризм (ст. 205 УК РФ) является
формальным (по мнению некоторых специалистов, усеченным) составом. Момент окончания
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1996. - № 5.
272
связан с моментом создания опасности взрывов, поджогов и т.д., поэтому невозможна
квалификация деяния как покушение на терроризм. Уничтожение или повреждение имущества состав материальный, и момент окончания связан с реальным причинением вреда. Если деяние
не доведено до конца, то оно квалифицируется как покушение с обязательной ссылкой на ст.
30 УК РФ.
4.
Квалификация
преступлений
против
общественной
безопасности
и
общественного порядка
Глава 24 УК РФ открывается наиболее опасным преступлением - терроризмом (ст.
205 УК РФ), которое является особо тяжким и в последнее время получило большое
распространение. Опасность этого преступления объясняется его многообъектностью: оно
посягает на общую безопасность, на нормальную деятельность органов власти и управления,
на жизнь и здоровье людей, на собственность. Цель террориста – нарушение
общественной опасности, устрашение населения либо оказание воздействия на принятие
решений органами власти (очень часто деяния террористов парализуют нормальную жизнь
целых районов, городов, а порой и регионов). Особенность терроризма состоит в том, что
преступление считается оконченным не только в момент совершения взрыва, поджога или
иных
действий,
создающих
опасность
гибели
людей,
причинения
значительного
имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, но и
при угрозе совершения таких действий. В связи с этим угроза терроризма не должна
квалифицироваться как покушение, возможна ответственность за неоконченное преступление,
но только на стадии приготовления к терроризму.
Главная задача - выяснить умысел виновного при совершении терроризма: если лицо хотя
бы допускает наступление таких последствий, как гибель людей или причинение вреда их
здоровью, либо относится к ним безразлично, то такие действия квалифицируются по
совокупности с преступлениями, предусмотренными соответствующими статьями УК РФ
(ст.ст. 105, 111 УК РФ и др.). Возможно, назрела необходимость дополнить ч. 2 ст. 105 УК РФ
таким квалифицирующим признаком, как «убийство, сопряженное с терроризмом».
Необходимо ориентироваться не только на показания обвиняемого, но и на всю совокупность
фактических обстоятельств совершения преступления (способ, время, место и т.п.); при
отсутствии умысла, но при наличии указанных последствий действия виновного следует
квалифицировать по ч. 3 ст. 205 УК РФ. В этом случае субъективная сторона
характеризуется двойной формой вины. Законодатель называет в качестве последствий «иные
тяжкие последствия», но не раскрывает данное понятие. Между тем назрела необходимость
судебного толкования этого и некоторых других оценочных понятий, связанных с
273
терроризмом. В частности, терроризм следует отличать от других преступлений: во-первых,
от диверсии (ст. 281 УК РФ), при которой виновный имеет четкую цель - подрыв
экономической безопасности и обороноспособности нашего государства; во-вторых, от
массовых беспорядков (ст. 212), при которых действия осуществляются организованной
толпой лиц, мотив и цели которых не влияют на квалификацию; в-третьих, от посягательства
на жизнь и здоровье человека, совершенного общеопасным способом (взрыв, поджог, стрельба
в многолюдном месте, охватываемые п. «е» ч. 2 ст. 105 и п. «в» ч. 2 ст. 111 УК РФ), при
котором виновный преследует не цели терроризма, а желает причинить смерть или вред
жизни или здоровью конкретного человека (или группе лиц). На практике очень часто
терроризм образует идеальную совокупность с другими особо опасными преступлениями:
захватом заложников (ст. 206 УК РФ); угоном судна воздушного или водного транспорта
(ст. 211 УК РФ); участием в вооруженном формировании, не предусмотренном федеральным
законом (ч. 2 ст. 208 УК РФ).
Важно различать терроризм (когда виновный угрожает совершением указанных в ст.
205 УК РФ действий) и преступление, предусмотренное ст. 207 (заведомо ложное сообщение
об акте терроризма). Основное отличие связано с объективной стороной, т.е. с содержанием
информации, которую передает виновный. При терроризме он угрожает совершением
конкретных опасных действий, а по ст. 207 УК РФ виновный доводит до соответствующих
лиц заведомо ложную информацию о готовящемся акте терроризма1.
Несмотря на повышенную опасность преступлений, включенных в гл. 24 УК РФ,
законодатель предусмотрел ряд поощрительных норм (примечания к ст.ст. 205, 205.1. 206,
208, 222, 223 УК РФ), являющихся по сути специальным видом деятельного раскаяния,
когда лицо при соблюдении ряда условий освобождается от уголовной ответственности (речь
идет о ч. 2 ст. 75 УК РФ).
В настоящее время теоретики и практики в сфере борьбы с преступностью отмечают
особую опасность бандитизма (ст. 209 УК) как преступления, представляющего реальную
угрозу
для
личной
безопасности
граждан
и
их
имущества,
для
нормального
функционирования государственных, коммерческих и иных организаций. В связи с тем, что
при расследовании бандитизма правоприменительные органы нередко допускали ошибки, в
том числе и при квалификации этого преступления, Пленум Верховного Суда РФ 17 января
1997 г. принял постановление, в котором разъяснил особенности применения данной статьи
УК РФ2.
1
См.: Антонян Ю.М. Терроризм: криминологическое и уголовно-правовое исследование. - М., 1998. - С. 293.
См.: Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) по уголовным делам. - М.,
1997. - С. 554.
2
274
В нем дается определение банды, которое отсутствует в законе: банда - это
организованная, устойчивая, вооруженная группа, состоящая из двух и более лиц, заранее
объединившихся для совершения нападений на граждан или организации. Все ее участники
должны достичь 16-летнего возраста и быть вменяемыми. Банда может быть создана и для
совершения одного, но требующего тщательной подготовки нападения.
Важнейший признак банды - ее вооруженность, которая предполагает наличие хотя бы у
одного из участников огнестрельного, холодного, метательного, газового или пневматического
оружия как заводского, так и самодельного, кустарного производства, а также различных
взрывных устройств (исчерпывающая характеристика данных видов оружия дана в Законе
«Об оружии»). При расследовании таких дел обязательным условием является проведение
баллистической и иной экспертиз для признания оружием предмета, используемого
членами
преступной
группы.
Не
может
рассматриваться
в
качестве
признака
вооруженности использование непригодного к целевому применению оружия или его
макетов. По одному из таких уголовных дел Президиум Верховного Суда РФ отменил
приговор по ст. 209 УК РФ1. Необходимо отличать бандитизм от вооруженного разбоя,
совершенного группой лиц. Важно установить цель, которая лежит в основе создания такой
группы, и которую участники вооруженной группы преследуют, совершая нападение. В
ряде случаев вооруженный групповой разбой следует рассматривать как специальный
состав по отношению к бандитизму, но окончательная квалификация зависит от многих
объективных и субъективных факторов.
На практике неоднозначно понимается термин «нападение». Пленум внес ясность в этот
вопрос: под нападением следует понимать действия, направленные на достижение
преступного результата путем применения насилия над потерпевшим либо создания реальной
угрозы его немедленного применения. В постановлении подчеркнуто, что нападение
вооруженной банды считается оконченным и в тех случаях, когда имевшееся у членов банды
оружие не применялось.
Под устойчивостью банды следует понимать такие признаки, как стабильность ее
состава, тесную взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство
форм и методов преступной деятельности, длительность ее существования и количество
совершенных преступлений. Последнее обстоятельство не является определяющим. Как
указал Президиум Верховного Суда РФ, диспозиция ст. 209 УК РФ не связывает
ответственность за организацию и участие в банде со сроками ее создания и действия, а также
наличием лидера2.
1
2
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 10.
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 1.
275
Статья 209 УК РФ объединяет три самостоятельных состава преступления: создание
банды или руководство ею (ч. 1); участие в банде или участие в совершаемых ею нападениях
(ч. 2). Как правило, ошибки квалификации допускаются при определении данных
действий. Из разъяснений Пленума Верховного Суда РФ вытекает, что создание банды
предполагает совершение любых действий, результатом которых стало образование
организованной, устойчивой и вооруженной группы в целях нападения на охраняемые
объекты (сговор, приискание соучастников, финансовая поддержка, приобретение оружия).
Само создание банды является оконченным составом преступления (в теории такие составы
называют усеченными).
Вместе с тем Пленум разъяснил, что если активные действия лица, направленные на
создание банды, не привели к ее возникновению по причинам, не зависящим от его воли, то
такие действия следует квалифицировать как покушение на создание банды (ст. 30 и ч. 1 ст.
209 УК РФ). Это разъяснение весьма спорно, поскольку объявляет наказуемым фактически
покушение на приготовление к преступлению. Па практике это может привести к случаям
объективного вменения. Создание банды признается равным по значимости руководству
бандой, что означает принятие решений, связанных с планированием, материальным
обеспечением, выбором конкретных жертв и объектов нападений. Рядовые участники
банды несут ответственность за само участие, они все являются соисполнителями, т.е. участие это не только совершение нападений в составе банды, но и выполнение этими лицами иных
действий (обеспечение транспортом, оружием, финансирование и т.п.). Такие действия
надлежит квалифицировать по ч. 2 ст. 209 УК РФ, как и действия лиц, которые не
состояли в банде, но осознавали, что принимают участие в преступлении, совершаемом
бандой. Если же кто-либо не состоял в банде, не принимал участия в нападениях, но
оказывал содействие в ее преступной деятельности, его действия следует квалифицировать по
ст.ст. 33 и 209 УК РФ как пособничество в бандитизме.
Особую опасность, и это подчеркнул Пленум Верховного Суда РФ, представляет
бандитизм с использованием служебного положения (ч. 3 ст. 209 УК РФ). Это означает
использование лицом, состоящим в банде, своих властных или иных служебных
полномочий, форменной одежды и атрибутики, служебных удостоверений или табельного
оружия, а равно сведений, которыми оно располагает в связи со служебным положением, при
создании банды или при совершении ею нападений. Как представляется, возможна
квалификация действий виновного (который является должностным лицом) по правилам
идеальной совокупности (бандитизм и должностное преступление).
Много споров велось по поводу квалификации иных конкретных общественно опасных
деяний, совершенных в результате бандитского нападения. Некоторые авторы настаивали
276
на том, что бандитизм
охватывает, как правило, все корыстно-насильственные
преступления. Пленум Верховного Суда РФ поставил в этом споре точку, разъяснив, что
ст. 209 УК РФ не предусматривает ответственность за совершение членами банды в процессе
нападения преступных действий, образующих самостоятельные составы преступлений. В
таких случаях содеянное надлежит квалифицировать по совокупности преступлений1.
Субъектом бандитизма может быть лицо, достигшее 16 лет. Лица в возрасте от 14 до
16 лет, совершившие различные преступления в составе банды, подлежат ответственности
лишь за те конкретные преступления, ответственность за которые наступает с 14 лет (ч. 2 ст.
20 УК РФ).
Опасным и распространенным преступлением продолжает оставаться хулиганство,
ответственность за которое предусмотрена в новом УК РФ (ст. 213), где данный состав
преступления претерпел существенные изменения: во-первых, декриминализировано деяние,
предусмотренное ч. 1 ст. 206 прежнего УК РСФСР; во-вторых, в законе отсутствуют
понятия и злостного и особо злостного хулиганства (правильнее будет говорить о
квалифицированном составе хулиганства); в-третьих, хулиганский мотив предусмотрен как
квалифицирующий признак и в ряде преступлений против личности (ст.ст. 105, 111, 112, 245
УК РФ), что вызывает определенные трудности при квалификации схожих по объективным
признакам деяний.
В настоящее время судебного толкования новой редакции данного состава преступления
нет, но некоторые признаки хулиганства и вопросы квалификации раскрываются в
постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 декабря 1991 г. «О судебной практике
по делам о хулиганстве» 2. Прежде всего, следует назвать признаки мелкого хулиганства,
которое является административным правонарушением и под которым согласно ст. 158
КоАП РФ понимаются нецензурная брань в общественных местах, оскорбительное
приставание к гражданам и другие подобные действия, демонстративно нарушающие
общественный порядок и спокойствие граждан. Уголовно наказуемое хулиганство по
объективной стороне состоит в грубом нарушении общественного порядка, выражающем
явное неуважение к обществу, совершенном с применением оружия или предметов,
используемых в качестве оружия.
Совершение конкретных действий (оскорбление, побои, причинение вреда здоровью) в
семье,
квартире,
в
отношении
родственников,
знакомых
и
вызванных
личными
неприязненными отношениям и или неправильными действиями потерпевших, должны
квалифицироваться по другим статьям УК РФ.
1
См.: Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) по уголовным делам. - М.,
1997. - С. 556.
2
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1992. - № 3.
277
Дифференцированно подошел законодатель и к установлению возраста привлечения к
уголовной ответственности за хулиганство. По ч. 1 ст. 213 УК РФ ответственность
наступает с 16 лет, а по ч. 2 ст. 213 УК РФ - с 14 лет.
Квалифицированное хулиганство образуют действия, предусмотренные ч. 1 ст. 213 УК
РФ и совершенные группой лиц по предварительному сговору или организованной группой
либо связанные с сопротивлением представителю власти либо иному лицу, исполняющему
обязанности
по
охране
общественного
порядка
или
пресекающему
нарушение
общественного порядка. Групповое совершение хулиганства следует отличать от массовых
беспорядков. При массовых беспорядках объектом посягательства является общественная
безопасность, при этом виновный действует в составе толпы, его действия более опасны и
связаны с погромами, поджогами. Насилие, о котором идет речь в ст. 212 УК РФ,
охватывает причинение вреда здоровью человека любой тяжести и не требует квалификации
по совокупности, за исключением убийства. Для правильного понимания форм группового
совершения хулиганства необходимо обратиться к ст. 35 УК РФ.
Под сопротивлением понимается активное противодействие, которое затрудняет
пресечение хулиганства. Это и различные насильственные действия (удары, толчки), и
причинение побоев и легкого вреда здоровью, охватываемое ч. 2 ст. 213 УК РФ. Мы говорим о
сопротивлении в процессе хулиганства. Если виновный оказывает сопротивление после
окончания хулиганства, то налицо реальная совокупность преступлений (ст.ст. 213 и 318 УК
РФ). Необходимо отличать сопротивление от злостного неповиновения (административное
правонарушение), которое характеризуется осознанным невыполнением законных требований
представителя власти, но в пассивной форме. Кроме того, хулиганство не считается
квалифицированным и в тех случаях, когда сопротивление оказывает лицо, совершающее
мелкое хулиганство. Такие действия надлежит квалифицировать в зависимости от характера
насилия, оказанного при сопротивлении, по ч. 1 или ч. 2 ст. 318 УК РФ.
Под представителем власти следует понимать должностное лицо правоохранительного
или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном
законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него
в служебной зависимости (примечание I ст. 318 УК РФ).
Состав хулиганства предполагает применение в процессе хулиганских действий
оружия или предметов, используемых в качестве оружия. На практике часто
допускаются ошибки в оценке подобных действий (понятие, признаки и виды оружия
даны в Законе «Об оружии»). Под иными предметами следует понимать такие, которые
были приспособлены виновным для совершения хулиганских действий заранее или во
время их совершения, а также и те, которые были специально подготовлены для этой цели и
278
находились у виновного (топор, лом, железный прут и т.п.). Ранее признавалось, что
применение или попытка применения предметов, подобранных на месте преступления, в том
числе предметов хозяйственно-бытового назначения, не может рассматриваться как
основание для квалификации по ч. 1 ст. 213 УК РФ 1. В настоящее время судебные
инстанции уточнили, что ч. 1 ст. 213 УК РФ по сравнению с ч. 3 ст. 206 УК РСФСР не
проводит никакого различия между предметами, специально приспособленными для
нанесения повреждений или подобранными в процессе совершения хулиганских действий.
Так, по одному из дел виновный во время хулиганских действий использовал
металлическую крышку кастрюли-скороварки и этой крышкой причинил потерпевшему
повреждения головы. Президиум Верховного Суда РФ указал в связи с этим, что
предметами, используемыми при хулиганстве в качестве оружия, в соответствии с новым
законом могут быть любые предметы, в том числе и хозяйственно-бытового назначения,
применение которых может причинить телесные повреждения2.
Ранее в судебной практике термин «применение» трактовался как причинение или
угроза причинения телесных повреждений с помощью данных предметов. В настоящее время
законодатель не связывает применение оружия и иных предметов с возможностью
причинения вреда здоровью. Вернее, такая возможность не исключена, но термин
«применение» понимается в более широком смысле. Достаточно и демонстрации оружия и
(или) иных предметов, используемых в качестве оружия, в процессе хулиганских действий.
Кроме того, использование оружия для уничтожения или повреждения чужого имущества в
процессе хулиганства также предполагает ответственность по ч. 1 ст. 213 УК РФ. Если
оружие или иные предметы были обнаружены у виновного после задержания, но в процессе
хулиганства они не применялись, то ответственность по ч. 1 ст. 213 УК РФ исключается. В
случае совершения виновным в разное время двух и более преступлений, предусмотренных
разными частями ст. 213 УК РФ, содеянное должно квалифицироваться по правилам
совокупности преступлений3.
Много вопросов возникает у правоприменительных органов при квалификации
преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия, боеприпасов и взрывчатых
веществ. Диспозиции всех статей об оружии носят бланкетный характер, т.е. для правильного
применения статьи УК необходимо ознакомиться с содержанием Федерального закона «Об
оружии» 1996 г. Данный Закон устанавливает основные привила регулирования отношений,
возникающих в процессе оборота оружия и боеприпасов к нему, а также взрывчатых веществ,
определяет права и обязанности участников этих отношений.
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1992. - № 3.
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 1.
3
См.: Кадников Н.Г. Указ. соч. - С. 113.
2
279
При решении вопроса о наличии в действиях лица признаков состава преступлений,
предусмотренных ст.ст. 222-226 УК РФ, необходимо четко установить, относятся ли изъятые
предметы к оружию, боеприпасам, взрывчатым веществам и взрывным устройствам. Если
для решения этого вопроса требуются специальные познания, то по делу необходимо
проведение соответствующей экспертизы.
Оружием признаются устройства и предметы, конструктивно предназначенные для
поражения живой или иной цели, подачи сигналов (ст. 1 Закона). В законе содержится
четкая классификация видов оружия. Для правильного применения закона необходимо
учитывать и разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, который в своем постановлении от
12 марта 2002 г. «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и
незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств»
сформулировал правила квалификации по делам данной категории 1. В соответствии с
разъяснениями
к
оружию
также
относятся
основные
его
части,
определяющие
функциональное назначение (такими частями огнестрельного оружия признаются: ствол,
ударно-спусковой, запирающий механизмы и другие детали, если они в комплексе
позволяют произвести выстрел). Под боеприпасами понимаются предметы вооружения и
метаемое снаряжение, предназначенное для поражении цели и содержащее разрывной,
метательный или вышибной заряды либо их сочетание. К категории боеприпасов
относятся артиллерийские снаряды и мины, военно-инженерные подрывные заряды и
мины, ручные и реактивные противотанковые гранаты, боевые ракеты, авиационные бомбы
независимо от наличия или отсутствия у них средств взрывания, предназначенные для
поражения целей, а также все виды патронов заводского и самодельного изготовления к
различному стрелковому огнестрельному оружию независимо от калибра. К взрывчатым
веществам относятся химические соединения или механические смеси веществ, способные к
быстрому
самораспространяющемуся
химическому
превращению
-
взрыву
(тротил,
аммониты, пластиты, эластиты, дымный и бездымный порох, твердое ракетное топливо и т.п.).
Судебная практика признает, что оружие, боеприпасы, патроны и взрывчатые вещества могут
быть как заводского изготовления, так и самодельные. К оружию не относятся изделия,
сертифицированные к использованию в качестве хозяйственно-бытового и производственного
назначения, спортивные снаряды, конструктивно сходные с оружием.
Уголовная ответственность наступает за незаконный оборот и хищение не только
годного к функциональному использованию оружия, но и неисправного либо учебного
оружия, если виновный имел намерение и реальную возможность привести его в пригодное
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1996. - № 8.
280
состояние1. В круг предметов предусмотренного ст. 222 УК РФ преступления включены все
виды огнестрельного оружия, за исключением гладкоствольного.
При квалификации деяния по ст. 222 УК РФ следует помнить, что в соответствии с
предметом преступления данная норма предусматривает два самостоятельных состава
преступления: в ч. 1 ст. 222 УК РФ речь идет о незаконном приобретении, передаче, сбыте,
хранении, перевозке или ношении огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов,
взрывчатых веществ или взрывных устройств, ч. 2 и ч. 3 данной статьи предусматривают
ответственность за квалифицированный и особо квалифицированный составы, а в ч. 4 ст. 222
речь идет об ответственности только за незаконный сбыт газового, холодного, в том числе
метательного оружия.
Законодатель не раскрывает понятия, образующие объективную сторону указанных
преступлений, но Пленум Верховного Суда РФ дал этим понятиям определенное толкование,
которое следует учитывать правоприменительным органам. Общий признак всех действий их незаконность, что означает нарушение порядка, установленного Федеральным законом.
Данный порядок предусматривает обязательное лицензирование производства, приобретения,
продажи, сбыта и других действий с оружием, боеприпасами, взрывчатыми веществами и
взрывными устройствами, а также запрет на оборот некоторых видов оружия и действия,
связанные с ним (например, на территории РФ запрещен оборот оружия и иных предметов,
поражающее действие которых основано на использовании радиоактивного излучения и
биологических факторов; запрещено ношение гражданами оружия при проведении митингов,
уличных шествий, демонстраций и других массовых публичных мероприятий).
С учетом разъяснений Пленума Верховного Суда РФ под ношением данных
предметов следует понимать их нахождение в одежде или непосредственно на теле
обвиняемого, а равно переноска их в сумке, портфеле и других предметах.
Хранение означает нахождение соответствующих предметов в помещении, тайниках и
иных местах, обеспечивающих их сохранность. Хранение отдельных деталей при отсутствии
у лица умысла на использование их для изготовления оружия состава преступления не
образует. Если соответствующие предметы находятся незаконно в транспортном средстве,
управляемом виновным, то такие действия образуют их хранение или ношение в
зависимости от конкретных обстоятельств.
Приобретение означает покупку, получение в дар или в уплату долга, в обмен на
товары и вещи, присвоение найденного. Незаконное приобретение и другие действия с
оружием с целью совершения другого преступления надлежит квалифицировать по
1
См.: Указ соч. - 2002. - № 5.
281
совокупности как оконченное преступление по ст. 222 УК РФ и приготовление к
совершению иного преступления (ч. 1 ст. 30 УК РФ). Хищение не образует незаконного
приобретения и квалифицируется по другой статье (ст. 226 УК РФ).
Передача оружия предполагает действия посредника при отчуждении оружия его
собственником, а равно передачу оружия самим собственником в чужое владение.
Сбыт предполагает продажу оружия, дарение, обмен, передачу в уплату долга и
совершение других сделок.
Под незаконным изготовлением оружия (ст. 223 УК РФ) следует понимать его
создание или восстановление утраченных поражающих свойств, а также переделку какихлибо предметов, в результате которых они приобретают свойства указанных в статье видов
оружия. При квалификации важно установить, что умысел виновного охватывал
незаконность действий с данными предметами. Преступление считается оконченным в
момент совершения одного из данных действий. Вместе с тем действия по изготовлению
оружия и последующие незаконные действия образуют совокупность преступлений. До
настоящего времени отсутствуют разъяснения о квалификации действий, составляющих
неоконченное преступление. По нашему мнению, такая квалификация невозможна, так как
необходимо, чтобы указанные действия были реально совершены виновным.
В ст.ст. 222 и 223 УК РФ законодатель предусмотрел поощрительные нормы, которые
называют условия освобождения от уголовной ответственности. Во-первых, лицо должно
добровольно сдать указанные в статьях предметы. Это означает их сдачу по своей воле
независимо от мотивов, о чем свидетельствуют как факт их выдачи, так и сообщение об их
местонахождении органам власти при реальной возможности их дальнейшего хранения
(нахождение у виновного при задержании с оружием письменного заявления о добровольной
сдаче данного оружия не следует механически расценивать как основание для освобождения
от уголовной ответственности). Выдача оружия и боеприпасов до начала обыска при условии,
что об этом не было известно работникам милиции (которые прибыли для проведения обыска с
целью изъятия ценностей, полученных в качестве взятки), судом обоснованно признано
основанием освобождения от уголовной ответственности1. Во-вторых, в действиях такого лица
не должно содержаться иного состава преступления. В ряде случаев добровольной выдачей
признается сообщение виновного о месте сокрытия оружия уже после его задержания по
подозрению в незаконном хранении оружия.
Ответственность за небрежное хранение огнестрельного оружия (ст. 224 УК РФ)
наступает только в случае, если это деяние повлекло тяжкие последствия. Содержание
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1998. - № 9.
282
тяжких последствий в законе не раскрывается, мы вновь сталкиваемся с оценочным
понятием. Судебного толкования до настоящего времени также не дано, но общепринято под
такими последствиями понимать причинение другим лицом, использующим оружие, смерти
или иного вреда здоровью (по нашему мнению, кроме легкого вреда здоровью человека),
совершение
этим
умышленного
оружием
самоубийства,
преступления,
организации
использование
крупных
оружия
аварий,
для
катастроф,
совершения
пожара
с
причинением значительного материального ущерба.
При этом необходимо доказать наличие причинной связи между нарушениями в
хранении оружия и наступившими тяжкими последствиями. Субъектом преступления может
быть только лицо, которое правомерно владеет оружием и обязано его хранить надлежащим
образом.
Это
одно
из
главных
отличий
данного
состава
преступления
от
предусмотренного ст. 225 УК РФ, где субъектом является лицо, которому охрана оружия и
указанных в статье предметов поручена по договору, специальному распоряжению или в
связи с исполнением служебных обязанностей. При этом если субъект охраны является
военнослужащим, то ответственность наступает по ст. 348 УК РФ. Небрежное хранение
огнестрельного оружия, находящегося у виновного незаконно, если это повлекло его
использование другим лицом с причинением тяжких последствий, охватывается признаками
деяния, указанного в ч. 1 ст. 222 УК РФ, и дополнительной квалификации по ст. 224 не
требует.
При квалификации хищения либо вымогательства оружия, боеприпасов, взрывчатых
веществ и взрывных устройств (ст. 226 УК РФ) важно помнить, что понятие и признаки
хищения раскрываются в примечании 1 к ст. 158 УК РФ, а понятие вымогательства - в
ст. 163 УК РФ. При этом, как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ, под хищением
оружия и других предметов, указанных в статье, следует понимать противоправное
завладение ими любым способом с намерением виновного присвоить похищенное либо
передать его другому лицу, а равно распорядиться им по своему усмотрению иным образом1.
По предмету преступления ст. 226 УК РФ дифференцируется на два самостоятельных
состава
преступления:
ч.
1
предусматривает
ответственность
за
хищение
либо
вымогательство огнестрельного оружия, комплектующих деталей к нему, боеприпасов,
взрывчатых веществ или взрывных устройств; ч. 2 называет ядерное, химическое или другой
вид оружия массового поражения, а равно материалы и оборудование, которые могут быть
использованы при создании оружия массового поражения. По смыслу ст. 226 УК РФ
ответственность наступает в случаях хищения либо вымогательства данных предметов как у
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1996. - № 8.
283
государственных или иных предприятий и организаций, так и у отдельных граждан,
владевших ими правомерно либо незаконно. В связи с этим дополнительной квалификации
по статьям гл. 21 УК РФ не требуется. Хищение представляет собой материальный состав
(кроме разбоя) и считается оконченным после того, как виновный завладел данными
предметами и имел реальную возможность распорядиться ими по своему усмотрению.
Если
виновный похитил непригодное к функциональному использованию оружие,
заблуждаясь относительно его качества и полагая, что оно исправно, содеянное следует
квалифицировать как покушение на хищение (с применением ч. 3 ст. 30 УК РФ).
Оконченным считается и хищение комплектующих деталей к огнестрельному оружию.
Если виновный похитил отдельные части и детали оружия, имея умысел дополнительно
изготовить недостающие части для сборки годного к применению оружия, его действия
квалифицируются как хищение, а при личном изготовлении недостающих деталей - по
совокупности с незаконным изготовлением оружия.
Хищение оружия путем разбойного нападения считается оконченным с момента начала
нападения, так как данный состав является формальным. Вымогательство оружия считается
оконченным в момент предъявления требований о его передаче виновному. При совершении
хищения
либо
вымогательства
бандой,
содеянное
следует
квалифицировать
по
совокупности преступлений (ст.ст. 209 и 226 УК РФ). Под хищением данных
предметов
с
использованием
служебного
положения
следует
понимать
действия,
совершенные лицом, которому они выданы персонально и на определенное время для
выполнения специальных обязанностей (часовые, сотрудники милиции, инкассаторы,
частные охранники и т.п.). Это могут быть как должностные лица, так и служащие, в
ведении которых данные предметы находились в силу их служебного положения. При
хищении данных предметов и в последующем их незаконном ношении, хранении и иных
запрещенных действиях ответственность наступает по совокупности преступлений (ст.ст.
226 и 222 УК РФ). Действия виновного, совершившего хищение оружия в целях
совершения
иного
преступления, надлежит
квалифицировать
по совокупности
оконченного хищения и приготовления к другому конкретному преступлению.
Наряду с этим, судебная практика не признает хищением завладение оружием,
принадлежность которого не установлена, но такие действия образуют состав
незаконного приобретения оружия 1.
Серьезную опасность представляют для государства и граждан преступления
против здоровья населения. Особенность их состоит в том, что они причиняют вред
здоровью многих людей. Общепризнано, что наиболее опасными преступными
1
См.: Судебная практика по уголовным делам: Тематический сборник. - М., 2001. - С. 297-298.
284
посягательствами в этой области являются преступления в сфере незаконного
оборота наркотиков и психотропных веществ. В УК РФ эти деяния предусмотрены в
гл. 25.
Очень часто на практике происходят ошибки при квалификации преступлений
именно этой категории. До недавнего времени, возможно, это было связано с
отсутствием законов о государственной политике в данной сфере и со слабой
теоретической подготовкой сотрудников правоохранительных органов.
Принятие Федерального закона от 8 января 1998 г. № 6-ФЗ «О наркотических
средствах и психотропных веществах»1, в котором детально рассмотрены основные
понятия, связанные с оборотом данных предметов, порядок совершения различных
действий
и
т.д.,
правоохранительных
оказывает
органов
и
положительное
позволяет
воздействие
избежать
многих
на
работу
ошибок
при
квалификации.
Важнейшее значение при оценке противоправных деяний в данной сфере имеет
предмет преступления. В соответствии со ст. 1 Закона предметом преступления
являются:
1) наркотические средства и их аналоги - вещества синтетического или
естественного
происхождения,
препараты,
растения,
включенные
в
Перечень
наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов, подлежащих контролю в
Российской Федерации в соответствии с действующим
законодательством
и
международными договорами РФ, в том числе Единой конвенцией о наркотических
средствах 1961 г. и Конвенцией ООН о борьбе против незаконного оборота
наркотических средств и психотропных веществ 1988 г.;
2) психотропные вещества и их аналоги - вещества синтетического или
естественного
происхождения,
препараты,
природные
материалы,
включенные
в
указанный Перечень и подлежащие контролю в соответствии с действующим
законодательством и международными договорами, в том числе Конвенцией о
психотропных веществах 1971 г. и Конвенцией ООН о борьбе против незаконного
оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г.
Кроме того, в УК выделен и такой предмет преступления, как инструменты и
оборудование, используемые для производства наркотических средств и психотропных
веществ, находящиеся под специальным контролем. Данные предметы не нашли
своего отражения в законе, в связи с чем необходимо дополнительное толкование по
этому
1
вопросу.
Закон
лишь
устанавливает
государственную
См.: Собрание законодательства Российской Федерации. - 1998. - № 2. - Ст. 219.
монополию
на
285
производство и изготовление наркотических средств и психотропных веществ, а также
вводит обязательное лицензирование такой деятельности. Вместе с тем для
квалификации преступлений важным обстоятельством является признание оборота
таких предметов незаконным, т.е. осуществляемым в нарушение законодательства РФ.
Право признания в Российской Федерации того или иного вещества наркотическим
или психотропным предоставлено Правительству Российской Федерации. В Перечне
имеется несколько списков таких веществ в зависимости от применяемых государством мер
контроля.
Важно помнить, что для определения вида наркотических и психотропных веществ,
их названий и свойств требуются специальные познания, в связи с чем проведение
специальной экспертизы по делам данной категории обязательно. Для правильного
понимания понятий и признаков, характеризующих элементы состава преступления в деяниях,
данной категории, надлежит руководствоваться разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ,
которые даны в постановлении от 27 мая 1998 г. «О судебной практике по делам о
преступлениях,
связанных
с
наркотическими
средствами,
психотропными,
сильнодействующими и ядовитыми веществами»1. Определяющее значение для квалификации
имеют формы действий, образующих незаконный оборот наркотиков и психотропных
веществ. В ряде случаев необходимо учитывать субъективный критерий - наличие либо
отсутствие цели сбыта. На языке практиков это означает доказанность или недоказанность
такой цели (например, при хищении необходимо доказать в действиях виновного наличие
корыстной цели). О цели сбыта могут свидетельствовать как наличие соответствующей
договоренности с потребителями, так и другие обстоятельства дела (значительный объем
запрещенных препаратов, обнаружение указанных предметов у лица, которое само их не
употребляет). На квалификацию влияет и такое понятие, как размер. Законодатель называет
крупный (ч. 1 ст. 228, п. «б» ч. 2 ст. 228.1, п. «в» ч. 2 ст. 231 УК РФ) и особо крупный (ч.
2 ст. 228, п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ) размеры, и раскрывает данные понятия в
примечании 1 к ст. 228 УК РФ. Крупным размером в ст.ст. 228, 228.1 и 229 УК РФ
признается количество наркотического средства, психотропного вещества или их
аналога, превышающее размеры средней разовой дозы потребления в десять и более
раз, а особо крупным размером - в пятьдесят и более раз. Размеры средних разовых доз
наркотических средств и психотропных веществ утверждаются Правительством РФ.
Действия, квалифицируемые как незаконный оборот наркотических средств и
психотропных веществ, образуют оконченный состав с момента их совершения за
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1998. - № 10.
286
исключением хищения, которое считается оконченным с того момента, когда виновный после
изъятия имущества имеет возможность распорядиться им по своему усмотрению.
Формы действий, характеризующих незаконный оборот наркотических средств и
психотропных веществ, раскрываются в Федеральном законе и Постановлении Пленума
Верховного Суда РФ. При этом необходимо учитывать следующие особенности: действия
виновного, выразившиеся в неоднократном приобретении или хранении наркотических
средств или психотропных веществ в крупном размере без цели их сбыта, надлежит
квалифицировать по ч. 1 ст. 228 УК РФ; сбор дикорастущих конопли и мака или их частей,
а
также
остатков
неохраняемых
посевов
наркотикосодержащих
растений
после
завершения их уборки также образует их незаконное приобретение; ответственность за
хранение данных веществ наступает независимо от его продолжительности; действия,
направленные на серийное получение или производство данных веществ, следует
квалифицировать как изготовление.
Вместе с тем Судебная коллегия не признала, например, изготовления в действиях Ш.,
который собрал в поле листья дикорастущей конопли, измельчил их ладонями рук, но не в
целях повышения концентрации, а для удобства его использования при курении. Он был
осужден за незаконное приобретение и хранение наркотических средств1.
Незаконной переработкой наркотических средств или психотропных веществ следует
считать умышленные действия, направленные на рафинирование (очистку от посторонних
примесей) твердой или жидкой смеси, содержащей одно или несколько наркотических
средств или психотропных веществ, либо на повышение в такой смеси (препарате) их
концентрации; под незаконной перевозкой следует понимать умышленные действия по
перемещению указанных предметов из одного места в другое, в том числе в пределах одного
и того же населенного пункта, совершенные с использованием любого вида транспортного
средства и в нарушение общего порядка перевозки, установленного соответствующим
Федеральным законом.
Вместе с тем не может квалифицироваться как незаконная перевозка и хранение лицом
во время поездки данных веществ в небольших количествах, предназначенных для личного
потребления; не может квалифицироваться как незаконный сбыт введение одним лицом
другому инъекций наркотического средства или психотропного вещества, если данное
средство или вещество принадлежит самому потребителю; действия лица, которое незаконно
приобрело, хранило без цели сбыта наркотическое средство или психотропное вещество в
крупном размере, а затем перевезло его или переслало, надлежит квалифицировать по
совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 228 и п. «б» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ. Сбыт
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 5.
287
под видом данных веществ каких-либо иных с целью завладения деньгами или имуществом
граждан образует мошенничество, а покупатели в таких случаях несут ответственность за
покушение на незаконное приобретение1.
Вызывает определенный интерес и квалификация действий лица, которое в словесной
форме, но без точного утверждения, указало на возможные координаты распространителя
наркотиков. В некоторых случаях такие действия правоохранительными органами
квалифицируются как интеллектуальное пособничество в незаконном приобретении
наркотических средств. Однако отметим, что пособничество возможно лишь в случае
доказанности умысла всех заинтересованных лиц и если имеется их предварительный
сговор на осуществление таких действий. Такое же решение было принято судебными
органами по одному из конкретных уголовных дел. При этом суд указал, что «действие или
бездействие, хотя и способствовавшие объективно преступлению, но совершенные без
умысла, не могут рассматриваться как соучастие»2.
Законодатель предусмотрел поощрительную норму для лиц, виновных в преступлении,
предусмотренном ст. 228 УК РФ. В примечании к этой статье закреплено, что лицо,
добровольно сдавшее наркотические средства, психотропные вещества или их аналоги и
активно способствовавшее раскрытию или пресечению преступлений,
связанных
с
незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов,
изобличению лиц, их совершивших, обнаружению имущества, добытого преступным путем,
освобождается от уголовной ответственности за данное преступление. Пленум Верховного
Суда РФ дал дополнительное толкование по упомянутому вопросу: как добровольную сдачу
этих средств или веществ следует считать и выдачу их лицом по предложению следователя
перед началом производства в помещении выемки или обыска.
Определенные особенности выделены судебной практикой и при квалификации
хищений наркотических средств или психотропных веществ: хищением признается изъятие
данных средств или веществ в любой упомянутой в УК форме из правомерного и
неправомерного владения собственника, а также сбор наркотикосодержащих растений с полей
и земельных участков различных владельцев; хищение данных веществ и их последующее
хранение, перевозка и другие незаконные действия надлежит квалифицировать по
совокупности преступлений; хищение этих веществ с целью их последующего сбыта
образует совокупность преступлений: хищение и приготовление к незаконному сбыту (ст. 30,
228.1 и 229 УК РФ); хищение путем разбойного нападения считается оконченным с момента
1
2
См.: Там же. - 1998. - № 10.
Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1978. - № 4.
288
начала нападения; хищение данных веществ, совершенное бандой, следует квалифицировать
по совокупности преступлений (ст.ст. 209 и 229 УК РФ).
Пленум Верховного Суда РФ разъяснил и ряд других аспектов применения уголовного
закона, относящихся к иным преступлениям, связанным с наркотическими средствами или
психотропными веществами: под склонением к потреблению наркотических средств
или психотропных веществ (ст. 230 УК РФ) следует понимать любые умышленные
действия, направленные на возбуждение у других лиц желания к их потреблению, а также
обман, психическое или физическое насилие, ограничение свободы с целью приема
наркотических средств лицом, на которое оказывается воздействие. Склонение к
систематическому потреблению таких веществ несовершеннолетнего, если это заведомо известно, следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст.ст.
151 и п. «в» ч. 2 ст. 230 УК РФ. Насильственное принуждение с умышленным причинением
тяжкого вреда здоровью, вреда средней тяжести или смерти должно квалифицироваться по
совокупности с соответствующими преступлениями против личности, при наступлении
смерти или иных тяжких последствий по неосторожности ответственность наступает по ч. 3
ст. 230 УК РФ; незаконное культивирование запрещенных к возделыванию растений,
содержащих наркотические вещества, означает их возделывание (посев и выращивание), а
также совершенствование технологии их выращивания, повышение их урожайности,
выведение новых сортов, устойчивых к неблагоприятным погодным условиям, уход за
дикорастущими растениями.
Ответственность по ст. 232 УК РФ (организация либо содержание притонов для
потребления наркотических средств или психотропных веществ) наступает лишь при
неоднократном (два и более раз) предоставлении помещений для потребления данных
средств или веществ.
При подделке рецептов или иных документов, дающих право на получение этих
веществ, ответственность наступает по ст. 233 УК РФ, и дополнительной квалификации по
ст. 327 УК РФ не требуется 1.
Если предметом преступления являются сильнодействующие или ядовитые вещества,
не
относящиеся
к
наркотическим
средствам
или
психотропным
веществам,
то
ответственность наступает по ст. 234 УК РФ. Данные вещества также выделены в
специальный список, утвержденный Правительством РФ. Например, к сильнодействующим
веществам относятся: клофелин, колдакт, контак, эффект и другие, содержащие
фенилпропаналмин, а также содержащие в комбинации псевдоэфедрин с димедролом. К
1
См.: Кадников Н.Г. Указ. соч. - С. 130.
289
ядовитым веществам относятся: ртуть, цианистый калий, мышьяк. Специальной нормы,
предусматривающей ответственность за хищение таких веществ, в УК РФ не предусмотрено.
При
хищении
указанных
веществ
действия
виновного
квалифицируются
по
соответствующим статьям гл. 21 УК РФ.
5. Квалификация должностных преступлений
В УК РФ 1996 г. категория должностных преступлений существенных изменений не
претерпела, хотя законодатель внес определенные новеллы, которые следует учитывать
при применении закона. Изменилось само название этих преступлений с учетом реалий
сегодняшнего дня. Глава 30 УК РФ называется «Преступления против государственной
власти,
интересов
государственной
службы
и
службы
в
органах
местного
самоуправления». Уголовный закон в этой части дополнен категориями и понятиями,
содержащимися в соответствующих разделах Конституции Российской Федерации. Вместе
с тем в данной главе также содержатся различные оценочные понятия преступлений,
которые и на практике очень часто трактуются неоднозначно. Некоторые преступления
требуют
специального
судебного
толкования
в
целях
отличия
их
от
иных
правонарушений и преступлений. Отметим повышенную опасность преступлений данной
категории. Эти деяния деформируют властную деятельность государства, подрывают
авторитет власти в глазах граждан, нагнетают социальную напряженность.
Большое значение для квалификации имеет правильное понимание объективных и
субъективных признаков должностного преступления. На это неоднократно указывали
высшие судебные инстанции. Особую роль в оценке действий виновных лиц имели
следующие руководящие разъяснения: постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30
марта 1990 г. «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным
положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном
подлоге»1 и постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. «О судебной
практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе»2.
Основным понятием, которое имеет определяющее значение для квалификации
должностных преступлений, является понятие должностного лица. В соответствии с
примечанием 1 к ст. 285 УК РФ должностными лицами признаются лица, постоянно,
временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти
либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные
функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и
1
2
См.: Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1990. - № 3.
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 4.
290
муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации,
других войсках и воинских формированиях Российской Федерации. При этом закон
дифференцирует не только признаки должностного лица, но и называет их значимость с точки
зрения конституционных институтов.
Так, под лицами, занимающими государственные должности Российской Федерации,
понимаются
лица,
федеральными
занимающие
должности,
конституционными
непосредственного
исполнения
законами
полномочий
устанавливаемые
и
Конституцией
федеральными
государственных
РФ,
законами
органов.
Под
для
лицами,
занимающими государственные должности субъектов Российской Федерации, понимаются
лица, занимающие должности, устанавливаемые конституциями или уставами субъектов РФ
для непосредственного исполнения полномочий государственных органов. Но эти
определения характеризуют должностное лицо в общем виде.
Более четко указанные признаки раскрываются в постановлении Пленума Верховного
Суда РФ от 10 февраля 2000 г. Так, к представителям власти следует относить лиц,
осуществляющих законодательную, исполнительную или судебную власть, а также
работников государственных, надзорных или контролирующих органов, наделенных в
установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не
находящихся от них в служебной зависимости, либо правом принимать решения,
обязательные для исполнения гражданами, а также организациями независимо от их
ведомственной
подчиненности
(например,
члены
Совета
Федерации,
депутаты
Государственной Думы и законодательных органов государственной власти субъектов РФ,
члены Правительства и органов исполнительной власти субъектов РФ, судьи федеральных
судов и мировые судьи, наделенные соответствующими
полномочиями работники
прокуратуры, налоговых, таможенных органов, органов МВД и ФСБ России, состоящие на
госслужбе аудиторы, госинспекторы и контролеры, военнослужащие при выполнении
возложенных на них обязанностей по охране общественного порядка, обеспечению
безопасности
и
иных
функций,
при
выполнении
которых
они
наделяются
распорядительными полномочиями. При этом выполнение данных функций по специальному
полномочию означает, что лицо исполняет определенные функции, возложенные на него
законом (стажеры органов милиции, прокуратуры и др.), нормативным актом, приказом
или распоряжением вышестоящего должностного лица либо правомочным на то органом
или должностным лицом. Такие функции могут осуществляться в течение определенного
времени или одноразово либо совмещаться с основной работой (присяжные заседатели).
Организационно-распорядительные функции включают в себя руководство коллективом,
расстановку и подбор кадров, организацию труда или службы подчиненных, поддержание
291
дисциплины, применение мер поощрения и наложение дисциплинарных взысканий. К
административно-хозяйственным
функциям
следует
приравнивать
полномочия
по
управлению и распоряжению имуществом и денежными средствами, находящимися на
балансе
и
банковских
счетах
организаций
и
учреждений,
воинских
частей
и
подразделений, а также совершение иных действий: принятие решений о начислении
зарплаты, премий, осуществление контроля за движением материальных ценностей,
определение порядка их хранения.
Наряду с этим судебные инстанции разъяснили, что не являются должностными
лицами
работники
государственных органов и органов местного самоуправления,
государственных и муниципальных учреждений, исполняющие в них профессиональные или
технические обязанности, которые не относятся к организационно-распорядительным или
административно-хозяйственным функциям. Такая подробная регламентация признаков
должностного лица, несомненно, позволит правоприменительным органам уменьшить
количество ошибок при оценке действий виновных. Но нельзя забывать, что в настоящее
время УК РФ предусматривает ответственность и для лиц, выполняющих управленческие
функции в коммерческих или иных организациях (гл. 23 УК РФ). Понятие такого лица
закреплено в примечании 1 к ст. 201 УК РФ, но спорные вопросы, возникающие при
квалификации, потребовали специального разъяснения.
В частности, лица, постоянно, временно либо по специальному полномочию
выполняющие
организационно-распорядительные
или
административно-хозяйственные
обязанности в коммерческой или иной организации независимо от формы собственности
либо в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом
местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением, а также
поверенные, представляющие в соответствии с договором интересы государства в органах
управления акционерных обществ (хозяйственных товариществ), часть акций (доли, вклады)
которых закреплена (находится) в федеральной собственности, не могут быть признаны
должностными лицами1. Более подробная регламентация признаков должностного лица
(порой довольно спорная) называется в последних работах по данной проблеме2. Но судебная
практика многообразна, и в ряде случаев суды сталкиваются с трудностями в признании
виновного должностным лицом. Так, в конечном счете, признан должностным лицом
директор муниципального предприятия жилищно-коммунального хозяйства поселка,
обвиняемый в получении взятки, хотя защитник подсудимого утверждал, что предприятие
жилищно-коммунального хозяйства по своему правовому статусу является коммерческой
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 4.
См.: Динека В.И. Должностные преступления по уголовному праву России. - Ставрополь, 1999; Волженкин
Б.В. Служебные преступления. - М., 2000.
2
292
организацией. Судом было точно установлено, что данное предприятие является
муниципальной собственностью1. Также признаны при соответствующих обстоятельствах
должностными лицами преподаватель госуниверситета, который за взятки ставил зачеты и
оценки за экзамены без самой процедуры их приема, и врач-хирург, совершавший за взятки
служебные подлоги и выдачу фиктивных листков нетрудоспособности. Хотя последние два
случая вряд ли можно с абсолютной уверенностью отнести к должностным преступлениям, а
именно к осуществлению данными субъектами организационно-распорядительных функций.
Их следует признать государственными служащими, но не должностными лицами2.
Существенную роль в оценке должностных преступлений играют признаки
объективной стороны. Речь идет о правильном понимании деяния виновного, объема вреда,
причиненного
охраняемым
интересам,
причинной
связи,
способах
совершения
запрещенных законом действий. При этом необходимо учитывать, что злоупотреблением
должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ) могут быть признаны такие действия
должностного лица, которые вытекали из его служебных полномочий и были связаны с
осуществлением прав и обязанностей, которыми это лицо наделено в силу занимаемой
должности. В отличие от злоупотребления под превышением должностных полномочий (ст.
286 УК РФ) необходимо признавать действия, явно выходящие за пределы служебной
компетенции должностного лица, которые относятся к полномочиям другого должностного
лица либо могли быть совершены самим должностным лицом только при наличии особых
обстоятельств, указанных в законе или подзаконном акте, а также действия, которые
никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершить. Могут быть следующие формы
превышения должностных полномочий: а) совершение лицом таких действий, которые
входят в компетенцию иного должностного лица, представителя власти (инспектор
налоговой службы действует за своего начальника, постовой милиционер вмешивается в
функции инспектора дорожно-патрульной службы); б) совершение действий, которые могут
быть по закону совершены только коллегиально (например, принятие решения судьей
единолично вместо вынесения вердикта с участием присяжных заседателей); в) совершение
действий при отсутствии на то правовых оснований, разрешенных законом (например,
неправомерное применение оружия сотрудником милиции); г) совершение действий,
которые должностное лицо не вправе совершать ни при каких обстоятельствах (например,
проведение начальником личного обыска у подчиненного)3.
1
См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1998. - № 11.
См.: Там же. - 1999. - № 3; Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый
квартал 1998 г. - М., 1999. - С. 17.
3
См.: Динека В.И. Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы
органов местного самоуправления. - М., 2000. - С. 137-138.
2
293
Много вопросов возникает при оценке преступных последствий, которые в составах
должностных преступлений обозначены как существенное нарушение прав и законных
интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или
государства. Не всегда суды правильно определяют существенность нарушения. Ранее
разъяснялось, что вред может выражаться в причинении не только материального, но и
иного вреда: в нарушении конституционных прав и свобод граждан, подрыве авторитета
органов власти, государственных и общественных организаций, создании помех и сбоев в их
работе, нарушении общественного порядка, сокрытии крупных хищений, других тяжких
преступлений. При этом следует учитывать степень отрицательного влияния деяния на
нормальную работу предприятия, характер и размер понесенного ими материального ущерба,
число потерпевших граждан, тяжесть причиненного морального или физического вреда. В
настоящее время, данное разъяснение явно устарело. Необходимо конкретизировать объем
существенного нарушения и по возможности закрепить это в законе. Применять же цифры
ущерба, указанные в статьях о преступлениях против собственности (как происходит чаще
всего на практике), нельзя, потому что аналогия в уголовном законе запрещена 1.
Рекомендуемая литература:
1. О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и
132 Уголовного кодекса Российской Федерации. Постановление Пленума Верховного Суда
Российской Федерации от 15 июня 2004 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской
Федерации. – 2004. - № 8.
2. О судебной практике по делам о грабеже и разбое. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. № 29 // Бюллетень
Верховного Суда Российской Федерации. - 2003. - № 2.
3. О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте
оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 12 марта 2002 г. № 5 // Бюллетень Верховного
Суда Российской Федерации. - 2002. - № 5.
4. О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2000 г. № 6
// Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 4.
1
См.: Кадников Н.Г. Указ. соч. - С. 55.
294
5. О судебной практике по делам об убийстве. Постановление Пленума Верховного
Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 // Бюллетень Верховного Суда
Российской Федерации. - 1999. - № 3.
6. О практике применения судами законодательства об ответственности за совершение
экологических преступлений. Постановление Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 5 ноября 1998 г. № 14 // Российская газета. - 1998. - 24 ноября.
7. О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими
средствами,
психотропными,
сильнодействующими
и
ядовитыми
веществами.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 мая 1998 г. № 9 //
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1998. - № 7.
8. О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 января 1997 г. № 1 //
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1997. - № 3.
9. О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за
преступления против собственности. Постановление Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 25 апреля 1995 г. № 5 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1995. - № 7.
10. О судебной практике по делам об изготовлении или сбыте поддельных денег или
ценных бумаг. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28
апреля 1994 г. № 2 в ред. постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации
от 17 апреля 2001 г. № 1 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2001. - № 6.
11. О судебной практике по делам о вымогательстве. Постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 4 мая 1990 г. № 3 в ред. постановления Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 1993 г. № 11 // Бюллетень
Верховного Суда Российской Федерации. - 1994. - № 3.
12. Адельханян Р.А. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при особо
отягчающих обстоятельствах. - 2-е изд. - М.: МЗ Пресс, 2003. - 190 с.
13. Аномальное сексуальное поведение / Под ред. А.А. Ткаченко, Г.Е. Введенского. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. - 657 с.
14. Антонян Ю.М. Терроризм: Криминологическое и уголовно-правовое исследование.
- М.: Щит-М, 1998. - 306 с.
15. Белозеров Ю.Н., Нагаев Е.А. Незаконный оборот огнестрельного оружия,
боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств: Научно-практическое пособие. М.: Юрид. лит., 2000. - 208 с.
295
16. Бикеев И.И. Ответственность за незаконный оборот огнестрельного оружия,
боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств / Автореферат на соиск. учен. степ.
к.ю.н. - Самара: СамГУ, 2000.
17. Бойцов А.И. Преступления против собственности. - Спб.: Юрид. центр Пресс, 2002.
- 775 с.
18. Бородин С.В. Преступления против жизни. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. - 467
с.
19. Ваксян А. Анатомия мошенничества: Пособие для самообразования. - М.: NOTA
BENE, 2004. - 256 с.
20. Волженкин Б.В. Служебные преступления. - М.: Юристъ, 2000. - 368 с.
21. Горелов А. Незаконное предпринимательство и мошенничество // Законность. 2004. - № 3. - С. 41-42.
22. Горелов А.П. Уголовная ответственность руководителя организации // Закон. - 2004.
- № 1. - С. 96-98.
23. Дубоносов Е.С. Провокация взятки либо коммерческого подкупа: Лекция. - М.:
Книжный мир, 2002. - 35 с.
24. Емельянов В.П. Терроризм и преступления с признаками терроризирования:
уголовно-правовое исследование. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. - 291 с.
25. Завидов Б.Д. Кража: Уголовно-правовой анализ диспозиции состава преступления,
предусмотренного ст. 158 УК РФ: Практическое пособие. - М.: Приор, 2002. - 32 с.
26. Изосимов С.В., Кузнецов А.П. Ответственность за преступления против
государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного
самоуправления: Учебно-практический комментарий к главе 30 УК РФ. - Н.Новгород:
Нижегородская правовая академия, 2002. - 98 с.
27. Изосимов С.В., Кузнецов А.П. Ответственность за преступления против интересов
службы в коммерческих и иных организациях: Учебно-практический комментарий. Нижний Новгород: Нижегородская правовая академия, 2001. - 52 с.
28. Изосимов С.В. Кузнецов А.П. Служебные преступления: Учебно-практический
комментарий (глава 23, 30 УК РФ). - Нижний Новгород: Нижегородская правовая академия,
2003. - 152 с.
29. Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования:
Теория и практика: Учебное пособие. - М.: НОРМА, 2003. - 144 с.
30. Корецкий Д.А., Солоницкая Э.В. Оборот оружия: понятие, виды, содержание //
Закон и право. - 2004. - № 2. - С. 52-57.
31. Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности:
296
Учебно-практическое пособие. - 2-е изд., доп. и перераб. - М.: Профобразование, 2000. - 288
с.
32. Курченко В.Н. Противодействие незаконному обороту наркотических средств,
психотропных веществ: Уголовно-правовой и уголовно-процессуальный аспекты. - СПб.:
Юрид. центр Пресс, 2003. - 427 с.
33. Ларичев В.Д. Мошенничество. - 2-е изд., испр. - М.: АО «Центр ЮрИнфоР», 2002. 61 с.
34. Мурадов Э. Ошибки при квалификации экономических преступлений // Российская
юстиция. - 2004. - № 1. - С. 45-46.
35. Мусаев М.М. Уголовная ответственность за незаконное изготовление оружия //
Следователь. - 2004. - № 1. - С. 8-10.
36. Никифоров А.С. Ответственность за убийство в современном уголовном праве:
Комментарий. - М.: ЮрИнфоР, 2000. - 60 с.
37. Пан Т.Д. Уголовно-правовая и криминалистическая характеристика бандитизма. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1999. - 104 с.
38.
Плохова
В.И.
Ненасильственные
преступления
против
собственности:
Криминологическая и правовая обоснованность. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. - 295 с.
39. Попов А.Н. Преступления против личности при смягчающих обстоятельствах. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. - 465 с.
40. Попов А.Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. - СПб.: Юрид. центр Пресс,
2003. - 898 с.
41. Расторопов С.В. Преступления против здоровья человека // Законодательство. 2004. - № 2. - С. 67-77.
42. Расторопов С.В. Привилегированные виды составов преступлений против здоровья
// Закон и право. - 2004. - № 1. - С. 26-27.
43. Расторопов С. Содержание субъективной стороны преступлений против здоровья
человека // Законность. - 2004. - № 2. - С. 55-57.
44.
Сафонов
В.Н.
Организованное
вымогательство:
Уголовно-правовой
и
криминологический анализ: Монография. - СПб.: СПб. Ин-т внешнеэкон. связей, экономики
и права, 2000. - 239 с.
45. Сбоев Б.К., Бабанин В.А. Ответственность за взяточничество // Налоговый вестник.
- 2004. - № 2. - С. 153-158.
46. Тяжкие и особо тяжкие преступления: квалификация и расследование: Руководство
для следователей / Под общ. ред. Кехлерова С.Г.; Науч. ред. Щерба С.П. - М.: Спарк, 2001. 494 с.
297
47. Тяжкова И.М. Неосторожные преступления с использованием источников
повышенной опасности. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. - 278 с.
48. Уголовное право России. Особенная часть: Учебник для вузов / Под ред. В.Н.
Кудрявцева, А.В. Наумова. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристъ, 2004. - 492 с.
49. Устинов В.С. Преступления против собственности: (уголовно-правовые вопросы). Н.Новгород: Нижегородский юрид. ин-т МВД РФ, 1998. - 168 с.
50. Харьковский Е.Л. Уголовная ответственность за незаконный оборот наркотических
средств и психотропных веществ: Учеб. пособие. - М.: Юрлитинформ, 2003. - 216 с.
51. Шелковникова Е. Оружие в обороте // Домашний адвокат. - 2004. - № 5. - С. 10-11.
52. Яни П.С. Мошенничество и иные преступления против собственности: Уголовная
ответственность. - М.: ЗАО «Бизнес-школа» Интел-Синтез», 2002. - 136 с.
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ДЛЯ ПОДГОТОВКИ К ЭКЗАМЕНУ
ПО КУРСУ «ОБЩАЯ ТЕОРИЯ КВАЛИФИКАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ»
1. Понятие квалификации преступлений
2. Место квалификации в процессе применения норм права
3. Значение квалификации преступлений
4. Общая теория квалификации преступлений в системе науки уголовного права
5. Состав преступления и уголовный закон
6. Конструкции составов преступлений
7. Значение состава преступления
8. Принципы квалификации преступлений
9. Понятие и значение объекта преступления
10. Понятие и значение объективной стороны состава преступления
11. Значение действия (бездействия), его последствия и причинной связи для
квалификации преступлений
12. Разграничение преступлений по объекту и объективной стороне
13. Понятие и признаки субъекта преступления
14. Влияние возраста виновного и вменяемости на квалификацию преступлений
15. Квалификация преступлений со специальным субъектом
16. Понятие, содержание и значение субъективной стороны преступления
17. Вина, мотив и цель в квалификации преступлений
18. Ошибка в субъективной стороне и квалификация преступлений
19. Разграничение преступлений по субъекту и субъективной стороне
298
20. Понятие неоконченного преступления и его значение
21. Приготовление к преступлению
22. Покушение на преступление
23. Квалификация неоконченного преступления
24. Понятие, признаки и значение соучастия в преступлении
25. Формы соучастия
26. Виды соучастников
27. Прикосновенность к преступлению и ее отличие от соучастия
28. Квалификация при соучастии в преступлении
29. Понятие единичного преступления
30. Идеальная совокупность преступлений
31. Реальная совокупность преступлений
32. Квалификация при совокупности преступлений
33. Понятие конкуренции уголовно-правовых норм
34. Виды конкуренции уголовно-правовых норм
35. Квалификация преступлений при конкуренции уголовно-правовых норм
36. Понятие процесса квалификации преступлений
37. Типы задач
38. Поиск правовой нормы
39. Основные этапы квалификации
40. Алгоритм квалификации преступления
41. Общие положения изменения квалификации
42. Квалификация при изменении уголовного закона
43. Квалификация при изменении фактических обстоятельств дела
44. Квалификация преступлений против жизни и здоровья
45. Квалификация преступлений против половой неприкосновенности и половой
свободы личности
46. Квалификация преступлений против собственности
47. Квалификация преступлений против общественной безопасности и общественного
порядка
48. Квалификация должностных преступлений