ТАМ, ГДЕ АНГЕЛЫ И ПРИВИДЕНИЯ

В машине идёт неспешный бытовой разговор, как уютно
в Пушкине жить, спокойно и комфортно, и как им повезло работать в таком коллективе:
- Честно признаюсь, я каждый день хожу абсолютно счастливая, - чуть смущённо улыбаясь, говорила с заднего сиденья
Людмила Николаевна, - день пробегает незаметно, не успеваю
даже устать.
- А какой у нас директор! – подхватывает с водительского
места Пётр, ловко обходя неторопливый рейсовый автобус, таких сейчас, наверное, больше нигде не встретишь. Всегда
войдёт в любые рабочие и личные проблемы, поможет их разрешить. Вот даже, - он гордо положил ладони на руль, - в приобретении автомобиля компания оказала поддержку.
- Это Фёдоровский городок, здесь в госпитале в первую
мировую войну санитаром работал Сергей Есенин, - обращает
внимание на кружащиеся за окнами каменные круглые башни
Людмила Николаевна, - тоже нуждается в реставрации…
ТАМ, ГДЕ АНГЕЛЫ И ПРИВИДЕНИЯ
Сказать, что журналист отбрыкивался, когда
ему предложили забраться под купола церкви
Воскресения Христова в Екатерининском дворце,
где шло восстановление пяти куполов, нельзя. Потому как его никто об этом и не спрашивал, вроде как
само собой подразумевалось, что никакой разумный
земной человек от возможности побывать в гостях
у ангелов отказаться не сможет. А то, что карабкаться туда надо по опасным цирковым лесенкам, так это
ничего – все привыкают, и у вас получится. Вот только… Внимательный и серьёзный взгляд. Там живут
привидения, к ним надо с особым уважением. Входя,
поздороваться и согнуть спину, наклоняясь под низким проходом. И обязательно попрощаться. Тех, кто
так или иначе забывает это сделать или игнорирует
процесс церемонии, настигает неприятность – то
куртку о гвоздь порвут, то балка по голове стукнет…
Итак, наверх!
Но сначала можно всё обозреть снизу – серый
обшитый металлом «тепляк» - так на профессиональном языке строители называют утеплённые леса,
где проводятся работы. Над тепляком выпрощен
освобождённый золотой крест, всё остальное было
скрыто от глаза.
Плотно сколоченная из досок отвесная
лестница почти не имела ступеней в обычном понимании, так они были узки. И Пётр
смущённо признался, что он, как человек
быстрый, спускаясь, не раз промахивался
мимо и съёзжал как по горке вниз. Далее
сквозные ступени и люк наверх. Но всё покрывал фантастически нереальный вид – то,
что всегда мог наблюдать только снизу, оказывалось на уровне колен – топорщили детские губы упрямые херувимы, каждый со
своим выражением лица, ожидали очереди
на монтаж лукавые архангелы, и ослепительным льдом золотых зеркал блестели ровные
и гладкие поверхности куполов и с нашитыми по рёбрам бусинами, каждая размером с
литой мяч. А эти мельче, как гребешок у ящерицы, и сколько их тут? И сколько на всю эту
красоту ушло золота? Мнения расходились
– позолотчики называли разное количество
килограммов, но всё равно вес измерялся
десятками.
Тут везде шла работа – на деревянных
перемычках и сколоченных на скорую руку
столах реставраторы наносили мастику,
шлифовали, измеряли, взвешивали.
Сложнейшие инженерные конструкции,
гордость мастеров «Арт-Декора», поддерживали эти весомые украшения на вантовых
растяжках, делая их невесомыми для взгляда и безопасными для эксплуатации.
Подождите секундочку, осторожно!..
Отсырело скрипнула и натужно открылась
дверь… в бездонное небо. Смотрите, весь
город как на ладони!
Стояли белые скамейки на малиновом
плацу, маленькие с высоты голубиного полёта. Рябили дымовые трубы на Зубовском
корпусе, голубые с одной стороны и бежевые с другой, к ним тоже приложил мастерство реставрации «Арт-Декор».
При входе пугающий плакат – пылающий
купол Троицкого собора в Санкт-Петербурге
- суровое предупреждение и напоминание о
запрещении курения. За нарушение – штраф
и немедленное увольнение.
- До свидания! – поклон. И робкий взгляд
на куртку – цела? Ни одной помарки.
Впереди – Эрмитаж.
пигмалион
•3