Путч-91. Альтернативная история
реклама
8 19 августа, 2015, среда ДАТА Путч-91. Альтернативная история ФОТО ВЛАДИМИРА МУСАЭЛЬЯНА/ ТАСС 24 года назад власть в СССР попытался захватить ГКЧП. Эксперты «НВ» представили, как развивалась бы наша страна, если бы путча не было, и что бы было, если бы ГКЧП победил (Окончание. Начало – на стр. 1) Если бы ГКЧП не было… «Страна могла бы пойти по югославскому сценарию» Андрей Фурсов, историк, социолог, академик Международной академии наук (Вена): Знаменитая пресс-конференция путчистов «Союзный договор дал бы шанс сохранить единую структуру управления» – С моей точки зрения, если бы путча не случилось, то глобальная траектория развития Советского Союза могла бы быть совсем другой. Подписание нового союзного договора, который Горбачёв планировал провести в двадцатых числах августа в Ново-Огарёво, не сохранило бы Советский Союз в той конфигурации, в какой об этом думал Горбачёв. Но это дало бы шанс на то, что государствообразующие нации (включающие в себя четыре большие части СССР: Россию, Украину, Белоруссию и Казахстан) могли бы на долгие годы сохранить единую структуру управления. Это была весьма вероятная траектория развития событий. Впрочем, дальше она имела очень туманные перспективы, ведь структура управления страной, которую выстроил Горбачёв, была нежизнеспособна. Так что в любом случае Горбачёву удержать эту страну единой не удалось бы. А значит, дальше власть пере- хватила бы радикально-либеральная часть элиты, возможно, с применением насилия. При этом «новый СССР» всё равно потерял бы Закавказье и большую часть Средней Азии (а Прибалтики в его составе по факту уже не было), но тем не менее конфигурация СНГ или союза каких-то государств имела бы шанс на ближайшие полтора-два года законсервировать Советский Союз. А вот дальше Горбачёву центробежные тенденции задержать бы, скорее всего, не удалось. Если бы новая элита (Ельцин или кто-то другой) в ходе выборов смогла получить власть, тогда мы могли бы получить устойчивое государственное образование на развалинах бывшего СССР. Вполне возможно, даже в тех контурах «Россия – Белоруссия – Казахстан – Украина»). Но в любом случае эта конструкция под руководством Горбачёва и КПСС долго просуществовать не могла, прежде всего по экономическим причинам. Однако если говорить в более широком контексте, то тогда у Советского Союза были веские аргументы для переговоров с Западом, ведь в Германии, Польше, Чехословакии и других соцстранах стояли советские войска, были размещены ракеты, в том числе средней дальности. То есть чисто силовых, военных аргументов, для того чтобы США и Германия выступили гарантами выживания нового государственного образования, у Советского Союза тогда ещё хватало. На основании этого можно предположить, что тогда, возможно, и 1990е годы сложились бы для нас легче, чем они прошли на самом деле. Кроме того, была бы вероятность, что либеральные силы, которые тогда набирали вес и влияние в составе Верховных Советов РСФСР, Украины и Белоруссии, могли бы попробовать пойти на «майданный» вариант трансформации политического режима. И в этом случае мы получили бы либеральнобюрократический режим. Такой, какой стоял у власти в России в начале 1990-х – только на территории четырёх государств, экономически относительно однородных. Если бы ГКЧП победил… «Началась бы гражданская война» Леонид Радзиховский, политолог: – Во-первых, отмечу, что победа путча была, конечно, реальна. Стоило только его организаторам проявить больше воли, не хлопать ушами и арестовать Ельцина. А вот дальше начинаем гадать, потому что в случае его ареста возможны были как минимум два варианта развития событий. Вариант первый – «взятие Бастилии»: народ бросился бы его освобождать. Тогда могла произойти кровавая революция в духе 1917-го. Началась бы гражданская война – с убийствами чекистов, коммунистов и так далее. Это как раз то, чего так боялись горе-заговорщики. Они ведь хотели и победить, и насилия не применять, и крови не пролить, и Ельцина задавить. Но так не бывает. Возможен был и другой вариант – народ бы испуганно заткнулся и расползся по своим квартирам, а «ДемРоссия» ничего бы не предприняла. Впрочем, этот вариант мне кажется не слишком вероятным. Ведь в драке, если уж дело до неё дошло, побеждает тот, у кого больше кураж. А тогда куража было больше у тех, кто наступал. Вместе с тем бессилие, трусость, слабость и трясущиеся руки Янаева тоже всем были очевидны. Ельцина, конечно, могли арестовать, ведь у путчистов оставались преданные им, готовые исполнять приказ части КГБ. Но это всё-таки, скорее всего, привело бы к народному восстанию, как в феврале 1917-го, когда царь слал отчаянные телеграммы в Петроград: «Немедленно подавить, прекратить волнения!» – а войска отказывались. То есть события развивались бы куда более кроваво. В любом случае картина к августу 1991 года складывалась очевидная. Червивое, тяжёлое яблочко Советского Союза своё отжило. Ветка, на которой оно держалось, была уже сухонькой, слабенькой, вся трещала, и при малейшем порыве ветра яблоко полетело на землю и разбилось. Если бы не было никакого порыва, оно всё равно упало бы под своей тяжестью, но, может, чуть позже. То есть в целом это тот случай, когда никакой альтернативной истории быть не могло, потому что у центральной советской власти не осталось внутренних сил. Никто её не поддерживал, а противники по мере её ослабления становились всё агрессивнее и увереннее в своей победе. Распад СССР при любом раскладе был исторически неизбежен. Решающую роль в поражении ГКЧП сыграла позиция военных «Кошмар девяностых был бы ещё кошмарнее» «Цена распада страны была бы выше» Андрей Фурсов, – Путч не имел шансов победить. Это было очевидно – вариант развития событий, предложенный путчистами, практически не поддерживался ни населением крупных городов, ни военными, особенно средним офицерством – от лейтенанта до майора (а это та прослойка, которая и делает армию армией, а вовсе не генералы и полковники). Так что даже если бы путч победил на месяц, на два или три, то вскоре он бы столкнулся с жёстким неприятием. И это было бы катастрофично для страны – все мы хорошо помним, как тогда кормился Ленинград, и Собчак считал, на сколько городу хватит хлеба, масла, мяса и так далее по талонам. Поэтому путчистам в условиях внутреннего давления населения крупных городов, отсутствия устойчивой поддержки среди среднего армейского состава, а также внешнего давления просто не суждено было удержать власть надолго. Я прекрасно помню, сколько людей тогда выступили против путча, – я видел, что было на Дворцовой площади, и что было у Белого дома в Москве. То есть для победы путча армия и спецслужбы должны были полностью перейти на сторону путчистов – и тогда последовало бы жёсткое подавление восстания и массовый террор. Но ресурсов для этого не было. И конечно, если бы путч, не дай бог, победил, мы бы получили практически мгновенный распад Советского Союза, со всеми вытекающими из этого рисками – оставлением ядерного оружия на Украине (какое счастье, что его там нет сейчас), в Белоруссии, Казахстане и так далее. И цена вопроса в плане обеспечения глобальной безопасности была бы принципиально другой. историк, социолог, академик Международной академии наук (Вена): – Путчисты, как и Ельцин, при всех между ними различиях, представляли собой продукт разложения советской системы. Но, может быть, в случае победы ГКЧП наша страна двигалась бы к рыночной экономике по «китайскому пути»? То есть при радикальных либеральных реформах в России сохранялась бы диктатура определённой «группы товарищей»? Я так не думаю. По одной простой причине: мы не китайцы, а Россия и КНР оказались в 1980-е годы в разных исторических условиях. При этом нельзя исключать, что успех путча обернулся бы началом кровопролитной гражданской войны внутри нашей страны. Собственно, перед таким же выбором Россия стояла и в 1993 году, когда к власти вполне могли прийти Хасбулатов и Руцкой. Так что, вероятнее всего, путчисты у власти оказались бы не меньшим, если не большим кошмаром, чем Борис Ельцин. Кстати, некоторые косвенные признаки указывают на то, что силы, которые с середины 1970-х годов работали на отстранение КПСС от власти, вовсе не собирались рушить Советский Союз. Однако их союзником на международной арене объективно выступала определённая часть западного истеблишмента, которая с определённого момента оказалась заинтересованной в развале СССР. И эта часть советской номенклатуры почувствовала, что превратиться в собственников можно лишь ценой распада огромной страны, и свой шанс не упустила. В результате рухнула не только определённая социальноэкономическая система, но и СССР. И те люди в нашей стране и на Западе, которые хотели сохранения Советского Союза, проиграли. А выиграли те, которые ставили на совершенно другой результат. Дмитрий Гавра, политолог: хроника Дмитрий Гавра, политолог: ФОТО АНДРЕЯ БАБУШКИНА/ ТАСС – Известный российский философ Александр Зиновьев говорил: «Эволюция крупных и сложных систем необратима». Это не значит, что процесс носит фатально-неизбежный характер, однако существуют некоторые параметры, из которых система выпрыгнуть не может, иначе она превращается в нечто другое. С другой стороны, фразу: «История не терпит сослагательного наклонения» обычно произносят плохие историки. Ведь история – это всегда столкновение различных субъектов и их воли. И у исторического процесса всегда имеется определённый набор альтернатив, пусть и в рамках достаточно широкого коридора. Например, осенью 1917-го Россия стояла перед выбором: или правая, или левая диктатура. Очевидно, что политические пигмеи из Временного правительства не могли долго удержаться у власти. В сложившихся условиях шанс на победу имела только диктатура, но какой она будет – правой или левой, – зависело от результатов конкретной исторической борьбы. И в конечном итоге большевики переиграли Корнилова и те силы, которые за ним стояли. Точно так же и августовский путч августа 1991 года был событием, произошедшим в рамках сформировавшегося к тому времени «коридора возможностей». Дело в том, что на рубеже 1960–1970-х годов в Советском Союзе сложилась небольшая по численности, но очень сильная и влиятельная группа, поставившая перед собой задачу превратиться из распорядителей общенародной государственной собственности в частных собственников. К этой группе относились представители партийной номенклатуры, часть КГБ и деятели теневой экономики. Они двигались к своей цели на протяжении определённого периода. И перестройка была успешной попыткой превращения структурного кризиса, который СССР переживал в 1970-е годы, в кризис системный. Именно в период правления Михаила Горбачёва удалось расчистить площадку для превращения этого трёхсоставного Змея Горыныча в собственника. В этом контексте путч был попыткой недалёких номенклатурных чиновников хоть как-то изменить ситуацию в свою пользу. Причём, по моему убеждению, руководителей ГКЧП намеренно спровоцировали, для того чтобы ускорить процесс разрушения Советского Союза. Но если допустить, что путча бы не было, то с высокой долей вероятности процесс превращения партийной номенклатуры в собственников шёл бы медленнее, не столь революционным путём, как это произошло в 1990-е. Впрочем, здесь тоже возможны варианты. Не секрет, что летом 1991 года Михаил Горбачёв в рамках «Ново-Огарёвского процесса» пытался заключить новый союзный договор и сохранить СССР в обновлённом виде. Но что он предлагал на деле? В новом проекте Конституции предполагалось уравнять в правах союзные республики и национальные образования внутри РСФСР, то есть Татарстан, Мордовия, Бурятия, Дагестан должны были получить равные права с Украиной, Белоруссией и Казахстаном. В перспективе это могло привести к распаду нашей страны по более кровавому – югославскому – сценарию. Разве что произойти это могло намного позже декабря 1991 года. 17 августа на встрече будущих членов ГКЧП было решено ввести чрезвычайное положение с 19 августа и потребовать от Горбачёва уйти в отставку. Ельцина решено задержать на аэродроме Чкаловский по прилёте из Казахстана. 19 августа 04.00. Севастопольский полк войск КГБ СССР заблокировал дачу Горбачёва в Форосе. 06.00. Всесоюзное радио передало сообщения о введении ЧП в некоторых районах СССР, указ вице-президента СССР Янаева о его назначении и. о. президента СССР, заявление о создании ГКЧП и его обращение к народу. 10.00. Войска занимают позиции в центре Москвы. У Белого дома располагается бронетехника батальона Тульской дивизии ВДВ под командованием генерал-майора Александра Лебедя и Таманской дивизии. 12.15. У Белого дома собрались тысячи граждан, к ним вышел Борис Ельцин, зачитал с танка «Обращение к гражданам России», в котором назвал действия ГКЧП «антиконституционным переворотом». 16.00. Указом Янаева в Москве вводится чрезвычайное положение. 17.00. Началась пресс-конференция Янаева и других членов ГКЧП. В Ленинграде проходят многотысячные митинги на Исаакиевской площади против ГКЧП. Такие же митинги проходят в Нижнем Новгороде, Свердловске, Новосибирске, Тюмени и других городах. 20 августа 10.00. Массовый митинг на Дворцовой площади в Ленинграде собрал около 300 тысяч человек. Военные города обещали, что армия не будет вмешиваться в ситуацию. 12.00. У Белого дома начался санкционированный митинг (не менее 100 тысяч участников). В ночь на 21 августа погибли трое гражданских: Дмитрий Комарь, Владимир Усов и Илья Кричевский. 21 августа 03.00. Главком ВВС Евгений Шапошников предлагает Язову вывести войска из Москвы, а ГКЧП «объявить незаконным и разогнать». 05.00. Заседание коллегии Минобороны СССР, на котором главкомы ВМФ и РВСН поддержали предложение Шапошникова. Язов отдаёт приказ о выводе войск из Москвы. 07.00. Все армейские подразделения, введённые в Москву 19 августа, покидают столицу. В ночь на 22 августа большинство членов ГКЧП были арестованы.
