15.02.10 Эксперт МГИМО: Игорь Томберг, к.экон.н. Сукре для половины ALBA Новая международная валюта появилась в Латинской Америке — сукре. Она предназначена для международной торговли между четырьмя далеко не самыми преуспевающими странами региона. О перспективах новой региональной валюты — руководитель Центра энергетических и транспортных исследований Института востоковедения РАН, профессор МГИМО Игорь Томберг Мировой финансовый кризис вызвал повышенный интерес к теме валютной регионализации. Но если в СНГ, на Ближнем Востоке и в Восточной Азии отказ от доллара во взаиморасчетах в рамках отдельных регионов существует пока в виде идеи, то в Латинской Америке четыре государства из политико-экономического блока ALBA (Alternativa Bolivariana para las Américas) перешли от слов к делу. 4 февраля Венесуэла продала на Кубу 360 тонн риса, получив в качестве оплаты не доллары, а сукре. Эта валюта, названная в честь борца за независимость Латинской Америки маршала Антонио Хосе Сукре, существует только в безналичном виде. В данном случае отказ от доллара мотивирован исключительно политически и является попыткой что-то противопоставить влиянию США, которыми недовольны страны-члены Боливарианского альянса. Курс сукре, естественно, привязан к доллару (1,25 доллара за один сукре). В политико-экономический блок ALBA входят Боливия, Венесуэла, Гондурас, Куба, Никарагуа, Эквадор, островные страны Карибского бассейна Антигуа и Барбуда, Сент-Винсент и Гренадины, а также Содружество Доминики. Появление сукре во взаиморасчетах напоминает ситуацию с «переводным рублем», обеспечивавшем торговлю в рамках СЭВ, когда использование квазивалюты объяснялось во многом дефицитом свободно конвертируемой валюты у участников социалистического блока Идею создания валютного блока огласил лидер Венесуэлы Уго Чавес в 2008 г. Тогда 1/4 инициативу Чавеса поддерживали все 9 стран-участниц ALBA. Однако реальный переход на сукре в 2010 г. начинают всего 4 страны — Куба, Венесуэла, Эквадор, Боливия. В Гондурасе левого президента Селайю свергли летом 2009 г., а вновь избранный президент Порфирио Лобо не собирается продолжать членство в ALBA. Три страны Карибского бассейна, Антигуа и Барбуда, Доминиканская республика и СентВинсент и Гренадины, входят в другой валютный блок — Восточно-карибский валютный союз и используют в расчетах восточно-карибский доллар. Никарагуа уже много лет занимает предпоследнее место в списке самых бедных стран западного полушария, при том, что говорить о беднейшей — Гаити, как о каком-либо субъекте экономики даже и до землетрясения не слишком приходилось. В поддержавшем новую валюту Эквадоре, где уровень экономики поддерживается на плаву за счет экспорта нефти, состояние финансовой системы таково, что еще в 1999—2000 гг. там перешли во внутреннем обращении на доллары США, отказавшись от национальной валюты. Вернуться к собственной валюте до сих пор не удалось. Таким образом, воплощение идеи перехода к сукре держится, главным образом, на антиамериканском энтузиазме венесуэльского лидера и его кубинских соратников. Появление региональной альтернативы доллару в виде сукре вряд ли способно серьезно повлиять на положение американской денежной единицы в мировой торговле. Появление сукре во взаиморасчетах напоминает ситуацию с «переводным рублем», обеспечивавшем торговлю в рамках СЭВ, когда использование квазивалюты объяснялось во многом дефицитом свободноконвертируемой валюты у участников социалистического блока. Межгосударственный оборот внутри блока ALBA весьма невелик. Основные внешние для блока расчеты — экспорт сырья, тропических культур, таких как кофе и бананы, импорт машин, вооружений и других товаров — будут, как и раньше, осуществляться в твердой международной валюте. Если сравнивать новый валютный союз с «блоком евро», то в основе успеха последнего — крайне высокая взаимодополняемость входящих в него стран. В случае же с блоком ALBA таковая не просто отсутствует, но даже имеет противоположное значение. Взаимная потребность экономик государств здесь минимальна, торговля ведется в основном одними и теми же позициями. Им просто нечего предложить друг другу. У всех участников нового валютного союза (за исключением Кубы) крупнейший внешнеторговый партнер — США, на которые приходится примерно половина экспорта и четверть импорта. В то же время, активное присутствие в делах блока нефтедобывающей Венесуэлы, лидер которой является одним из главных апологетов исключения доллара из нефтяной торговли, а также нефтеэкспортирующего Эквадора, да и богатой углеводородами Боливии, привлекает внимание к этому экономическому эксперименту. Добавим, что отказ от доллара становится весомым элементом торгово-финансовой политики 2/4 многих стран Латинской Америки. Так, в конце октября 2009 г. было объявлено, что Китай и Бразилия отныне могут проводить расчеты между собой в юанях. Первая сделка уже состоялась: корпорация «Гэли» (провинция Гуандун) получила переведенные из Сан-Паулу несколько миллионов юаней. По словам вице-президента бразильского филиала Банка Китая Сяо Ци, это важная новость как для китайских экспортеров, которые могут избежать рисков, связанных с нестабильностью курса валюты, так и для импортеров, у которых появится выбор валюты для международных расчетов. Более того, президент бразильского Центробанка Хенрик Мейреллес заявил тогда, что Бразилия стремится к планомерному отходу от расчетов в долларах не только с Китаем, но и с другими странами БРИК. Он отметил, что успешность таких расчетов была подтверждена опытом с Аргентиной. «Сейчас мы работаем с Центробанком Китая. Переговоры ведутся также с регуляторами России и Индии», — сказал Х. Мейреллес. Две крупнейшие страны Южной Америки — Бразилия и Аргентина — уже год проводят расчеты в своих национальных валютах, реале и песо. Таким образом, страны создали систему платежей в местной валюте (SML) для облегчения торговли товарами. На прошлой неделе Бразилия объявила о достижении соглашения о переходе на SML-систему с уругвайскими властями. Инициатива призвана стать первым шагом к интеграции валют всех стран-участниц Южноамериканского общего рынка (Mercosur) — а это уже серьезное ущемление позиций «зеленого» в латиноамериканском регионе. В июне 2009-го четыре страны Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива — Саудовская Аравия, Бахрейн, Кувейт и Катар — подписали соглашение о создании единой валюты. Должен быть образован Центральный банк Персидского залива, который будет находиться в столице Саудовской Аравии — Эр-Рияде. Пока неизвестно, когда валюта начнет циркулировать, но на 2015 год запланировано открытие общего рынка стран Персидского залива, и не исключено, что именно с этого момента будет введена в оборот и новая арабская валюта. На саммите Шанхайской организации сотрудничества, прошедшем в 2008 г., прозвучала идея отказа от доллара в расчетах между Россией и Китаем. Его предлагалось заменить на российский рубль или китайский юань. Уже сейчас две страны могут проводить торговые операции между собой в своих национальных валютах, правда, касается это лишь приграничных областей. Соглашение о межбанковских расчетах торговли в приграничных районах было подписано в 2002 году российским Центробанком и Народным банком Китая. В эксперименте участвовали российские и китайские банки, расположенные на территории города Благовещенск (Амурская область) и города Хэйхэ (китайская провинция Хэйлунцзян). В 2005 году соглашение вступило в силу. Не случайно в первых рядах стран, ратующих за реформирование системы международной торговли, основанной на долларе, стоят страны-экспортеры углеводородов. Для нашей страны, разделяющей в последнее время с Саудовской Аравией лидерство в торговле нефтью, проблема определения цены нефти и последующих расчетов за это сырье является крайне существенной. Сложившаяся в мире система нефтяной торговли построена таким 3/4 образом, что основную прибыль тут получает не тот, кто добывает, а кто продает товар конечным потребителям. Цена на нефть Urals определяется на биржах в Лондоне и НьюЙорке. Возможность продажи нефти с использованием какой-либо альтернативной доллару валюты (или корзины валют) положительно воспринимается не только латиноамериканскими единомышленниками президента Венесуэлы Уго Чавеса, но также нефтяными компаниями Персидского залива, России и Китая. Иран в торговле нефтью с Европой и Китаем в 2008-м году перешел на евро. Однако влияние этого шага на текущий курс доллара оказалось минимальным. На данный момент какой-либо ощутимой угрозы доллару как главной валюты нефтяного контракта не видно. 60–70% экспортных операций в мире осуществляется в долларах. Около 60% всех валютных резервов стран мира тоже находятся в долларах, 80% операций на валютном рынке мира осуществляется в долларах и 70% банковских кредитов предоставляется в них же. Господству доллара угрожают изменения в Китае и на других растущих рынках Азии и Латинской Америки, а не отвязка от доллара в ценообразовании нефтяных контрактов. В сентябре 2009 г. Китай объявил о размещении первого выпуска гособлигаций в юанях для иностранных инвесторов. Поскольку Пекину нет необходимости привлекать деньги за рубежом — Китай накопил 2,3 трлн. долларов валютных резервов, то его цель — подготовить путь к становлению юаня в качестве полноценной глобальной валюты, высказывали тогда свое мнение эксперты. Если и не глобальной, то региональной, хотя бы в рамках экономического блока с АСЕАН. Конечно, полный отказ от доллара в качестве резервной мировой валюты нереален из-за возможности полного коллапса глобальных финансов. Однако появляется все больше признаков зреющего стремления многих государств реформировать систему, основанную на долларе. За это ратуют не только Иран и Венесуэла. За ними идут те государства, благосостояние которых напрямую зависит от состояния американской валюты. Это — обладатели рекордных валютных резервов (Китай), экспортеры углеводородов (арабские государства, Россия). Точка зрения авторов, комментарии которых публикуются в рубрике «Говорят эксперты МГИМО», может не совпадать с мнением редакции портала. Источник: «Открытая экономика» Постоянный адрес материала: http://www.mgimo.ru/news/experts/document143130.phtml 4/4 Powered by TCPDF (www.tcpdf.org)