СОЛО НА ЖИЗНЬ

СОЛО НА ЖИЗНЬ
Ольга МООС
визору, сразу вспоминаю его весь.
Вот так попала в театр, и потом
мы работали, работали, работа­
ли...
- А если бы не встретился вам
Штейнбрехт? Жизнь сложилась
бы по-другому?
- Ну, что вы от меня хотите? Я в
пять лет уже мечтала о театре.
Собрала всех соседских детишек,
и на площадке перед домом мы
представляли "Хазбулата" по пес­
не "Хазбулат удалой". Конечно, я
пела Хазбулата, со своим-то низ­
ким голосом. Приходили взрос­
лые, платили копеечки, а мы на
это покупали ткань для декора­
ций и костюмов, реквизит. Че­
ченцы дали мне мохнатую шапку,
а еще до этого моему отцу та же
чеченская семья подарила кин­
жал, из глубокого уважения. Та­
кой шикарный был, инкрустиро­
ванный. Как я им замахивалась в
кульминационный момент!
... Уже в пять лет у нее был свой
театр!
Многократное упоминание слова
"душа" - канон для материалов о
культуре. Я стараюсь сдерживать­
ся, но, говоря о Нэлли Штоколо­
вой, этого слова не избежать. Зас­
луженная артистка РК Нэлли Фе­
доровна Штоколова, по всеобщему
признанию, душа Карагандинского
областного театра имени К. Ста­
ниславского. В этом году актриса
отметила 70-летие и разменяла
шестой десяток лет своего стажа.
Точнее, своего служения театру.
ВЕЛА СУДЬБА
Нэлли Штоколова родилась в
Балхаше. В школе, где она учи­
лась, с ними, "пацанятами", как
она говорит, занимался ученик
Станиславского репрессирован­
ный российский немец Евгений
Штейнбрехт. Он сумел заложить
в душу юной Нэллички безгра­
ничную любовь к театру.
- Я в то время пела, и Евгений
Александрович даже привел меня
на прослушивание к нашей зна­
менитой пианистке, - вспомина­
ет Штоколова. - Она велела пос­
тупать в консерваторию, мол,
сильный голос и хороший тембр,
меццо-сопрано. А я об этом и не
думала, уже прикипела к рампе.
На наши спектакли ходили ребя­
та из других школ, а еще на кон­
церты, где я пела что-то из репер­
туара Лолиты Торрес. Конечно,
мальчики за мной ухаживали
больше, чем потом когда-либо...
- В спектаклях тоже пели?
- Только раз. Мы ставили "Алеко" по пушкинским "Цыганам", и
там я играла Земфиру. Идет у нас
диалог с Алеко, я пою за Земфи­
ру, убегаю за кулисы и пою арию
Алеко - у меня были хорошие ни­
зы. Потом я возвращалась и сно­
ва пела за Земфиру: "Старый
муж, грозный муж, режь меня,
рви меня". Моментально перек­
лючалась. Это было замечатель­
но, я наслаждение получала от
ДУША С ДУШОЮ ГОВОРИТ
всего этого. А здесь, в театре, я
пела только в одном спектакле,
когда в "Дамах и гусарах" играла
Зосю. Сюда я попала по совету
Евгения Александровича. При
театре открыли студию, я пришла
пробоваться, прочитала монолог,
басню. И меня сразу взяли в те­
атр. Актрисе Ереминой вот-вот
Индустриальная Караганда. - 2008. - 23 дек. - С. 5.
надо было рожать, и мне дали ее
роли. Это были роли героини.
Первая - Нэлли в пьесе "Мораль
пани Дульской". Следующая бы­
ла Соня в "Дяде Ване", пресса хо­
рошо отзывалась об этой роли.
Помню до сих пор заключитель­
ный монолог: "Мы отдохнем, мы
отдохнем..." Как услышу по теле­
Она танцевала мазурку с вели­
ким Яншиным. Ее репертуарно­
му листу позавидует любая акт­
риса: после Сони в "Дяде Ване"
были Маргарита в "Ричарде III",
Королева Анна в "Стакане воды",
Сонька Золотая Ручка в "Арис­
тократах". А какая была стервоч­
ка Липочка в спектакле "Свои
люди - сочтемся", какая Мамаева
в "На всякого мудреца довольно
простоты"! Жизнь провинциаль­
ного актера хороша и плоха поособенному. С одной стороны,
роли, о которых москвичи могут
бесплодно мечтать всю жизнь, с
другой - обязанность играть все:
утром ты какой-нибудь зайчик в
детском спектакле, вечером Гам­
лет. Широкая душа у провинци­
ального актера. "Я во все времена
была падкая на роли и жадная", смеясь, говорит моя героиня.
Ваша
аристократическая
внешность ограничивала предло­
жение ролей?
- Я бы не сказала. Я играю
аристократок и деревенских жен­
щин, и вроде неплохо. У меня
были "Иван и Мадонна", и в
"Последнем сроке" мне было
комфортно играть.
- А когда было некомфортно?
- Такого не припомню. Вначале
бывает трудно играть, но потом
вживаешься. Я все свои роли
люблю, нелюбимые не могу при­
помнить. Сожалений о том, что
что-то не сыграно, нет. По наше­
му репертуару мне давали как раз
те роли, которые я хотела играть.
- С шестидесятых годов и по сей
день зрители ходят на Штоколову.
Вас полюбили как-то сразу, и не
только зрители, но и режиссеры...
- Мне почему-то доверяли, хо­
тя я тяжелая в работе. Начинаю с
нуля, и не сразу вижу роль. Григоров (Анатолий Григоров, муж
Нэлли Штоколовой, заслужен­
ный артист РК. - Авт.), напри­
мер, читает пьесу и уже видит,
как надо играть эту роль. Берет
быка за рога, и чаще всего у него
получается в точку. А я нет. Я как
в темноте, на ощупь бреду, по
крупинкам собираю роль, и по­
том уже что-то получается. Бо­
лее того, если я видела постанов­
ку в каком-то театре, и эту пьесу
взяли у нас, мгновенно забываю,
как играла эту роль другая акт­
риса. Словно кто-то стирает из
памяти.
- Наверное, "кто-то" и помога­
ет? Случаются знаки, наития?
- Это у меня часто бывает. Во
сне приходит решение каких-то
сцен. Не идет, думаешь: чего же я
не понимаю, просыпаешься - так
это же так просто, вот так надо
играть!
- Копите жесты, позы?
- Коплю непроизвольно. Вна­
чале, может быть, я делала это
специально, но теперь, если уви­
жу что-то яркое, запоминается
само. Повторяешь, конечно, не
один в один, а по-своему, про­
пустив через себя. В нужный мо­
мент это вынимается из памяти.
У Антонины Зимаревой много
подглядела, да и в жизни: в оче­
реди, в автобусе, везде.
... Бабушкой в "Красной Ша­
почке" она поет в дуло винтовки
как в микрофон, а в танце повто­
ряет знаменитый жест Умы Тур­
ман из "Криминального чтива".
Бабушка, однако, хиппует...
ИМЕНИНЫ СЕРДЦА
Конечно, с будущим мужем
она познакомилась в театре.
Нэлли Штоколова служила уже
шесть лет, когда сюда рабочим
сцены пришел красивый воро­
нежский парень Анатолий Гри­
горов. Поначалу она его не заме­
чала. Ближе они сошлись на
гастролях по маленьким уральс­
ким городам.
- Мы как-то беседовали, я стала
говорить о театре, о том, как я
люблю этот театр, - вспоминает
Нэлли Федоровна. - Теперь Григо­
ров утверждает, что именно я ему
внушила мысль быть актером. Но
он понял, что такое театр, только
поступив в ГИТИС, спустя год
после нашей женитьбы.
Их сын живет в Санкт-Петер­
бурге, он директор многих изве­
стных кинокартин. Каждое лето
карагандинская чета актеров
гостит на даче под Питером, и
там Нэлли Федоровна много об­
щается с внуком, хотя, по ее
признанию, с ним очень трудно
говорить. Только в последнее
время находятся точки сопри­
косновения.
- Мы говорим о литературе.
То, что у нас было иконой, клас­
сическую литературу, он не
воспринимает.
Классическую
музыку слушает постоянно, в
диком восторге от Бетховена и
Вивальди, а книги читает только
современные, - сетует бабушка.
И осторожно добавляет - Его
книги до меня мало доходят, они
с каким-то креном...
Отдыхать в гостях у сына Нэл­
ли Федоровна любит по-всяко­
му, но прежде всего ходит с му­
жем в театр. Любит читать, вя­
зать, возится на даче, где сразу
за калиткой лес с необыкновен­
но зеленой травой, в которой
прячутся огромные одуванчики,
и высоченными деревьями. Но
главным секретом своей моло­
дости считает счастливую осо­
бенность характера: никогда не
завидовать. Случались в её жиз­
ни периоды, когда она не полу­
чала новых ролей. Почему-то та­
кое отлучение длилось ровно три
года, зато потом наваливалось
много работы. "Это надо пере­
жить", - спокойно отмечает моя
собеседница. Получается, вели­
кое терпение тоже ее секрет. Как
и полное отсутствие терзаний по
поводу маленькой актерской
зарплаты.
О внуке она говорит много и с
удовольствием. Кажется мне, она
смотрит на него не только любя­
щими глазами бабушки, но и
внимательными - представителя
другого поколения. Ее занимает
глубина непонимания, которая
пролегла между дедами и внука­
ми. И это неспроста. Ведь новая
ее роль - пани Конти, а пьеса, где
она действует, "Соло для часов с
боем", именно об этом.
"ЭТО МОЙ ДОМ"
К юбилею специально для нее
поставили спектакль, пригласи­
ли алматинского режиссера
Маргариту Здор. Та согласилась
без раздумий, более того, пре­
доставила бенефициантке выб­
рать пьесу. "Я работала с Нэлли
Федоровной в "Пигмалионе", го­
това поставить с ней что угодно",
- сказала режиссер. Нэлли Што­
колова выбрала "Соло для часов
с боем" Освальда Заградника.
Интуитивно "душа театра" выб­
рала пьесу как нельзя более ак­
туальную для нынешнего мо­
мента. Сейчас все чаще говорят
о том, что мировой экономичес­
кий кризис обнаружил девальва­
цию прежде всего духовных цен­
ностей. Идея бездумного пот­
ребления дискредитировала се­
бя, и нам всем предстоит заду­
маться, "кой черт занес меня на
эти галеры". Успех премьерного
показа и необыкновенную попу­
лярность театра в последнее вре­
мя, наверное, можно отнести и
на этот счет. Но, главное, - все
сошлось.
В очередной раз сложились
время и место, и на бой часов
спешат люди, чтобы им сказали
что-то важное о них на языке те­
атра.
... Она говорит о театре просто:
"Это мой дом".
Фото Дмитрия КУЗМИЧЕВА