АРИСТОТЕЛЬ ВОЗМОЖНА ЛИ НРАВСТВЕННОСТЬ

АРИСТОТЕЛЬ
ВОЗМОЖНА ЛИ НРАВСТВЕННОСТЬ,
НЕЗАВИСИМАЯ ОТ РЕЛИГИИ?
Вопрос, довольно правомерный по своей форме, но двусмысленный по
своему содержанию. Поскольку это должен быть не вопрос, это должно быть
утверждение - ВОЗМОЖНА НРАВСТВЕННОСТЬ, НЕЗАВИСИМАЯ ОТ
РЕЛИГИИ.
Но поскольку такой вопрос всё-таки был задан Льву Толстому
профессором Берлинского университета, это означает, что он хотел получить
иной ответ. И он его получил, хотя слишком непрямой и не совсем
однозначный. Более того, Лев Толстой для большей убедительности даже
откликнулся небольшим трактатом «Религия и нравственность. Однако
рассматривая доводы, изложенные в нём, мы получаем больше вопросов, чем
ответов.
Так, анализируя термин «религия», Лев Николаевич довольно
последовательно изложил своё осмысление этого феномена. Напомним, что
он писал по этому поводу: «Слову "религия" приписываются обыкновенно
три различных значения.
Первое то, что религия есть известное, данное богом людям истинное
откровение и вытекающее из этого откровения богопочитание. Такое
значение приписывают религии люди, верующие в какую-нибудь одну из
существующих религий и считающие поэтому эту одну религию истинною.
Второе значение, приписываемое религии, то, что религия есть свод
известных суеверных положений и вытекающее из этих положений
суеверное богопочитание. Такое значение приписывается религии людьми
неверующими вообще или не верующими в ту религию, которую они
определяют.
Третье значение, приписываемое религии, то, что религия есть свод
придуманных умными людьми положений и законов, необходимых грубым
народным массам как для их утешения, так и для сдерживания их страстей и
для управления ими. Такое значение приписывают религии люди
равнодушные к религии, как религии, но считающие ее полезным орудием
государственности.
Религия по первому определению есть несомненная, непререкаемая
истина, которую желательно и даже обязательно для блага людей
распространять между ними всеми возможными средствами.
2
По второму определению религия есть собрание суеверий, от которых
желательно и даже обязательно для блага человечества всеми возможными
средствами избавлять людей.
По третьему определению религия есть известное полезное для людей
приспособление, хотя и не нужное для людей высшего развития,
необходимое, однако, для утешения грубого народа и для управления им, и
которое поэтому необходимо поддерживать».
Вместе с тем, Лев Николаевич не стал уточнять, на какой из трёх
вышеуказанных точек зрения стоит он сам.
Возвращаясь в наши дни, т.е. через 100 лет после написания Львом
Толстым данного трактата, мы можем пользоваться уже более поздними
определениями, какие не были известны великому писателю, проявлявшему
живой интерес к чисто философским вопросам.
Так, под РЕЛИГИЕЙ (от лат. religio – «святыня», набожность,
благочестие; Цицерон связывал ее с лат. religere – собирать, благоговеть,
соблюдать, вновь обдумывать) подразумевают особую форму осознания
мира, обусловленную верой в сверхъестественное, включающую в себя свод
моральных норм и типов поведения, обрядов, культовых действий и
объединение людей в организации (церковь, религиозную общину).
Американский антрополог К.Гирц (C.Geertz), исследуя «культурный аспект
анализа религии», дает ее определение также как системы символов,
«которая способствует возникновению у людей сильных, всеобъемлющих и
устойчивых настроений и мотиваций, формируя представления об общем
порядке бытия и придавая этим представлениям ореол действительности
таким образом, что эти настроения и мотивации кажутся единственно
реальными». При этом теологи утверждают, что каким бы всеобъемлющим
не было определение религии, неверующий человек не способен понять и
определить её сущность.
В рамках научного религиоведческого подхода существует много
концепций происхождения религии. Например, немецкий философ и
социолог М.Вебер считал, что предпосылкой возникновения религии
является проблема смысла. Религия концентрирует смыслы, и переживание
мира переходит в мироосознание. Мир наполняется сверхъестественными
силами, богами, демонами и душами. Религия воспитывает у своих
последователей систему норм, которая определяет моральные позиции по
отношению к миру.
К.Маркс и Ф.Энгельс выводят религию из отношений реальной жизни,
считая ее основой изначальное бессилие перед могуществом Природы. По их
3
мнению, у религии нет истории, оторванной от всемирной истории, ее
сущность можно объяснить исходя из жизни общества: «… всякая религия
является ни чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех
внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни, –
отражением, в котором земные силы принимают форму неземных». Образы,
в которых отражались таинственные силы природы, преображаются в образы
богов и приобретают реалии общественной жизни, например, Древнего
Египта или Месопотамии.
По мнению И. Канта, религия является познанием наших обязанностей в
виде божественных заповедей, но не в виде санкций (произвольных,
случайных для самих себя предписаний некоей чужой воли), а как
существенных законов любой свободной воли. Ф. Шлейермахер трактовал
религию через особое чувство зависимости человека от бесконечного:
"Ощущать, что все тождественно в чувстве движущего нас в его высшем
единстве, опосредовать этим все индивидуальное и особенное, а
следовательно, представить нашу жизнь как бытие и жизнь в Боге и через
Бога — это и есть религия". Для Г. Гегеля религия являлась самосознанием
абсолютного духа или знанием божественного духа о себе благодаря
опосредованию конечным человеческим духом. Фантастическое отражение в
форме внеземных сил внешних обстоятельств, господствующих над
человеком, видел в религии Ф. Энгельс. Согласно же Э. Дюркгейму, религия
— это идеологический механизм, обеспечивающий солидаризацию людей и
целостность общества через сакрализацию базовых общественных связей. З.
Фрейд, сводя индивидуальную религиозность к неврозу, считал религию
общечеловеческим навязчивым универсальным неврозом, который коренится
в комплексе Эдипа, в амбивалентном отношении к отцу и снимает для
верующего необходимость выработки собственного персонального невроза.
По Б. Малиновскому, "обычному индивиду религия прагматически
необходима для того, чтобы преодолеть ошеломляющее, парализующее
предчувствие смерти, несчастье и судьбу".
Итак, религия, или предмет культа – это мировоззрение и
мироощущение, а также соответствующее поведение и специфические
действия (культ), которые основываются на вере в существование (одного
или нескольких) богов, "священного", т. е. той или иной разновидности
сверхъестественного. По своему существу религия является одним из видов
идеалистического мировоззрения, противостоящего научному. Главный
признак религии — вера в сверхъестественное, но это не значит, что религия
и есть отношение, связывающее человека с богом, как её определяют обычно
4
теологи. "... Всякая религия является не чем иным, как фантастическим
отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над
ними в их повседневной жизни, — отражением, в котором земные силы
принимают форму неземных" – очень верно подметил в своё время
современник Льва Толстого Фридрих Энгельс. Таким образом, в религии
человека порабощают продукты его собственного воображения. В то же
время религия представляет собой не только специфическую форму
общественного сознания, но и выполняет функцию регулятора
общественного поведения.
Возникновение религии связано с таким уровнем развития человеческого
интеллекта, когда появляются зачатки теоретического мышления и
возможность отрыва мысли от действительности : общее понятие отделяется
от обозначаемого им предмета, превращается в особое "существо", так что на
основе отражения человеческим сознанием того, что есть, в нём могут
появиться представления о том, чего в самой реальной действительности нет.
Эти возможности реализуются лишь в связи со всей совокупностью
практической деятельности человека, его общественных отношений. Религия
есть продукт ограниченности практического и духовного овладения миром
на первоначальных стадиях человеческой истории. В первобытных
религиозных верованиях запечатлено фантастическое сознание людьми их
зависимости от природных сил. Не отделяя себя ещё от природы, человек
переносит на неё отношения, складывающиеся в первобытной общине.
Объектом религиозного восприятия становятся именно те природные
явления, с которыми человек связан в своей повседневной практической
деятельности, которые имеют для него жизненно важное значение. Бессилие
человека перед природой вызывало чувство страха перед её "таинственными"
силами и непрестанные поиски средств воздействия на них. Исторически
наиболее ранними проявлениями религии были магия, тотемизм, ведовство,
погребальный культ, шаманизм; более поздние её формы – тайные союзы,
культ вождей и др.
Первоначально объектом религиозного отношения был реально
существующий предмет, наделяемый сверхчувственными свойствами, –
фетиш. Фетишизм связан с магией, стремлением оказать влияние на ход
событий в желаемом направлении при помощи колдовских обрядов,
заклинаний и т.п. В дальнейшем приписываемые предмету сверхчувственные
свойства стали отделяться от него, превращаться в самостоятельные
существа – "духов"; возникла вера в самостоятельную по отношению к телу
"душу" (анимизм), создалась возможность удвоения мира на реально
5
существующий и потусторонний, сверхъестественный. В процессе
разложения родового строя на смену родовым и племенным религиям
пришли религии классового общества. По мере социального расслоения
общества складывалась иерархия и в мире "духов". С развитием земледелия
всё более важную роль стали играть "духи" растительного мира, культ
умирающих и воскресающих богов, ритуалы, связанные с сезонными
явлениями в природе (проводы зимы и т.п.). С развитием патриархальной
семьи родовой культ предков превратился в культ предков семьи, культ
домашних богов. Получили развитие эзотерические (тайные) верования и
культы, были закреплены мифы – сначала в устной традиции, затем
появились письменные памятники религии – священные книги. С
разделением общества на классы и зарождением государственности возникли
политеистические религии раннего общества: ведическая религия Древней
Индии, японский синтоизм, религии Древнего Египта, Ирана (маздеизм),
религии греков, римлян и др. Выделилась особая социальная прослойка
профессиональных жрецов и служителей культа, историческими
предшественниками которых в первобытной религии были колдуны, знахари,
заклинатели, гадатели, шаманы. Развилась система жертвоприношений,
усложнился и приобрёл большую социальную значимость культ, появились
предназначенные для жертвоприношений и богослужений святилища
(храмы), возникла система религиозного обучения и образования. Религия
стала одним из институтов общества, защищавшим привилегии и власть
эксплуататорской верхушки. С появлением профессионального жречества
религия всё чаще стала использоваться в целях сознательного обмана масс.
В религии раннего классового общества сохранялись и многие
традиционные культы, возникшие в родовом обществе: тотемистически
окрашенные культы животных и растений, культ предков и разного рода
духов, демонов, фетишей, разрабатывалась богатая мифология. По своему
характеру это – племенные, а в дальнейшем национально-государственные
религии, в которых вероисповедная связь между людьми совпадает с
этническими и политическими связями (таковы, например, существующие и
ныне конфуцианство, синтоизм, индуизм, иудаизм). На более поздней стадии
исторического развития появляются мировые, или наднациональные, религии
– буддизм (6 – 5 вв. до н. э.), христианство (1 в.) и ислам (7 в.). Они
объединяют людей общей веры независимо от их этнических, языковых или
политических связей. Одной из важнейших отличительных особенностей
таких мировых Р., как христианство и ислам, является монотеизм.
6
Характерный для христианского монотеизма своего рода культ
"абстрактного человека" обусловлен отношениями товарного производства и
связан с таким пониманием человека, в котором реальные социальные
характеристики человека, социальное неравенство между людьми, их
имущественные, правовые и др. различия отбрасываются и "преодолеваются"
как несущественные с точки зрения главного отношения, определяющего
сущность человека, – отношения к богу. Вера в бога здесь связана с
принижением "мирского", она ориентирует человека не на социальные
преобразования, а на "спасение" от мирских уз, на уход от мирской суеты как
идеал достойной человека жизни. Складываются новые формы религиозной
организации и религиозных отношений – церковь, духовенство (клир) и
миряне; получает развитие теология. Одной из форм распространения
мировых религий является миссионерство. Специфические особенности
различных мировых религий обусловлены различиями материальной жизни,
политических и культурных форм той общественной среды, в которой они
возникли и получили распространение.
С каждым великим историческим переворотом в общественных порядках
происходил переворот и в религиозных представлениях людей. Так,
средневековый католицизм олицетворял собой феодальную разновидность
христианства, в противовес которой с развитием капитализма возник
протестантизм как буржуазная разновидность христианства. В свою очередь
и католицизм со 2-й половине 19 в. становится на путь приспособления к
условиям буржуазного общества. Вместе с тем с эпохи Возрождения
получает всё большее развитие процесс секуляризации – постепенного
падения влияния религии, высвобождения из-под её контроля различных
сторон общественной и личной жизни. Особенно большой размах этот
процесс приобретает в современную историческую эпоху, в условиях
глубоких социальных преобразований и научно-технического прогресса
человечества, когда религия переживает глубокий и необратимый кризис. Всё
меньше остаётся стран, где религия признаётся государственной идеологией;
в результате отделения церкви от государства, школы от церкви сужается
сфера контроля религии над духовной жизнью общества. Религия перестаёт
быть господствующей формой идеологии, её престиж и число приверженцев
заметно уменьшаются, сохраняющаяся религиозность приобретает всё более
поверхностный характер. Научно-техническая революция нанесла новый
удар по религиозной картине мира и упрочила уверенность человека в
способности своими силами решить стоящие перед ним проблемы, т.е.
становится всё более очевидным, что религия как форма общественного
7
сознания исторически изжила себя. Состояние современного религиозного
сознания характеризуется конфликтом между традиционными формами веры
и её обновленными вариантами. Попытки снять конфликт между наукой и
религией, примирить их, освободив религию от архаических элементов,
мифологии, наивного антропоморфизма и т. п., лишь подчёркивают
противоположность религии научному мировоззрению.
Наряду с факторами, подрывающими религию, продолжают действовать и
факторы, которые питают, поддерживают её. Научно-технические
достижения сами по себе не ведут автоматически к отмиранию религии,
поскольку причины её существования коренятся в общественных
отношениях. Научно-техническая революция сопряжена с рядом
отрицательных социальных последствий, ответственность за которые
религиозные идеологи возлагают на науку, на познающий разум. Хотя в
целях приспособления религии к изменившемуся миру (модернизация
религии) делаются попытки интерпретировать религию в духе "теологии
революции" как духовную силу, стимулирующую социальную активность,
это не изменяет коренным образом её социальной природы; поскольку вера в
бога остаётся оборотной стороной неверия человека в собственные силы, она
в конечном счёте гасит социальный протест иллюзорным утешением.
Религия продолжает оставаться одним из главных средств противодействия
распространению научно-материалистического мировоззрения.
Интересны представления Фрейда относительно религии, когда он
утверждал, что религиозные идеи являются "иллюзиями, осуществлением
самых древних, сильных и самых настоятельных желаний человечества", и
икогда он объясняет веру в Бога как ответ на признание человеческой
беспомощности: "…ужасающее впечатление о беспомощности в детстве
пробуждает потребность в защите – защите через любовь, которая
обеспечивалась отцом; а признание того, что эта беспомощность длится на
протяжении всей жизни, породила необходимость цепляться за то, что отец
существует, но на этот раз отец гораздо более могущественный". После
Фрейда психоанализ стал в значительной мере ориентированным на МАТЬ, и
новые теологи занимались устранением "оттуда" идеи Бога. В результате
сложно оценить место работ Фрейда в современной религиозной ситуации. О
параллелях между религиозными и обсессивными РИТУАЛАМИ Фрейд
писал: "На фоне этого сходства и аналогий можно осмелиться рассматривать
обсессивные неврозы как патологический дубликат религиозной формации и
описывать этот невроз как индивидуальную религиозность, а религию – как
универсальный обсессивный невроз".
8
Светские авторы обычно определяют религию как мироощущение,
моральные нормы и тип поведения, которые основаны на вере в
существование сверхъестественного мира или сверхъестественных существ –
Бога или богов, определяющих судьбы людей, а также совокупность
специфических действий (религиозный культ), обеспечивающих связь
человека со сверхъестественными силами, и соответствующие (церковные)
объединения и сообщества. Однако каждый крупный философ обычно
предлагает более конкретную дефиницию, соответствующую его
собственной системе. Оценить их содержательность можно лишь в контексте
всей истории культуры. Что же касается религиозных авторов, то для них
подобное определение неприемлемо в принципе как сугубо внешнее,
формальное, Так, для убежденного христианина религия – основа всей
духовной жизни, его высшая, предельная забота, а именно реальная и
постоянная связь, единение с Богом, обеспечивающее человеку бессмертие.
Поскольку же внутри христианства существует множество различных
конфессий (а в целом в мире их насчитывается более 400), то обычно имеется
в виду собственная версия – как единственно «истинная» и дающая спасение.
Расхождения станут ещё более существенными, если мы выйдем за рамки
теизма, поскольку в бесконечном множестве культурных феноменов,
именуемых «религиозными», различные черты (в т.ч. и перечисленные
выше) играют неодинаковую роль, а некоторые и вовсе отсутствуют (напр.,
понятие Бога – в буддизме и конфуцианстве, церкви – в исламе и т.д.). Ясно
также, что найти одинаково содержательные характеристики верований
первобытного человека и современных религиозных представлений едва ли
возможно. К тому же для верующего религия – нечто большее, чем
совокупность
отдельных
компонентов,
которые
формулируются
«теоретиками» (теологами) церкви, а тем более её оппонентами, а именно
личное, внутреннее переживание Бога, в котором подобные компоненты
только и обретают свой специфически «религиозный» (т.е. отличающийся от
светского) смысл.
Выживание древних человеческих социальных «организмов» требовало
так или иначе согласованного поведения их членов, которое достигалось
обычаями, традициями, жесткой системой правил и табу, ставшими основами
религиозной нравственности. Позже, когда формируется личностное
сознание и поведение людей становится все более целенаправленным,
возрастает регулятивная роль общих предписаний, которые индивид
применяет с учетом конкретной ситуации. Социально-целесообразная
деятельность человека, однако, возможна лишь тогда, когда её мотивы
9
выходят за рамки потребностей и забот конечного, смертного существа и
подчиняются интересам всего общества, существование которого
представляется беспредельным. Иными словами, необходимы идеалы и
ценности, способные заделать мучительные разрывы, образующиеся в
сознании смертного человека – синтеза плоти и духа, «времени и вечности».
Это могло быть достигнуто лишь путём трансцендирования, т.е.
постулирования «иной», высшей реальности, нетленных ценностей, идеалов,
превосходящих мироощущение конечного индивида и составляющих, по
знаменитому выражению П. Тиллиха, его «предельную заботу», лишь
введением в ткань культуры понятия Абсолюта и идеи бессмертия. Именно
эта объективная потребность в высшей экзистенциальной ориентации
формирующихся личностей лежит в основе возникновения религии. Важно
также подчеркнуть, что свое решение проблемы предназначения человека,
свои высшие ценности предлагают и другие формы первоначально
нерасчлененной культуры. Таковы категория «должного», апелляция к
«счастью всего народа», идеал равенства всех людей и т.п.
Так что представление о всемогущем Боге или богах, о вечной душе
человека и загробном воздаянии – один из возможных способов решения
фундаментальной проблемы жизни и смерти, которая в онтологическом
измерении лежит глубже расхождения атеистов и верующих, а тем более –
последователей различных конфессий. В истории обозначилась и
преемственность смены духовных абсолютов. Если раньше люди прежде
всего уповали на небесную опеку, то примерно с 17 в. растёт влияние
секулярных ценностей, которые проявляются в различных формах –
политической, этической, эстетической.
Наиболее ранними формами религии были параллельно возникавшие и
связанные между собой магия – система ритуальных обрядов, призванных
воздействовать на сверхъестественные силы, фетишизм, наделявший
сверхъестественными свойствами различные физические предметы,
тотемизм – вера в сверхъестественную связь человеческого сообщества с
конкретным животным-«прародителем», анимизм – представления о «духах»
как природных явлений, так и самих людей. Это была эпоха многобожия
(политеизма), или язычества, эпоха господства мифологии как наиболее
древнего способа гармонизации, «очеловечивания» мирового хаоса.
Христианство (как и любая крупная религия) представлено не просто
верованиями, но и институционально – как совокупность специфических
организаций. Церковные институты подчиняли изначальную «апостольскую
веру» своим корпоративным интересам, вырабатывая официальные
10
вероисповедания, которые агрессивно защищали и распространяли. Тем
самым они неизбежно оказывались вовлеченными во властные структуры, в
сферу политики. Так, после превращения христианства в государственную
религию Римской империи (4 в.) церковь развивается в сложную
иерархическую структуру и борется за торжество теократии, что вызывает
ответные религиозно-общественные движения – ЕРЕСИ, СЕКТАНТСТВО,
ставшие существенным компонентом социально-политической истории
Европы.
Иными словами, христианство все больше обретало характер идеологии,
освящающей интересы определенных сословий, классов и социальных групп.
Однако по мере секуляризации общества политическая роль религии
ослабевала, хотя столкновения на религиозной почве сохранились и поныне
(католики и протестанты в Сев. Ирландии, православные и мусульмане в
бывшей Югославии, и т.д.). Больше того, сегодня такие конфликты
становятся всё более массовыми и кровопролитными. В конечном счете они
обусловлены земными политико-экономическими противоречиями (борьба за
территорию, источники сырья, рынки сбыта). В случае же сакрализации они
интерпретируются и осознаются их участниками как неизбежные
столкновения божественных и сатанинских сил, исключающие всякий
компромисс («священная война», джихад).
Католическая идея о возможности рационального познания атрибутов
Бога (естественная теология), несомненно, стимулировала развитие науки,
уверенность в наличии объективных, поддающихся рациональному
постижению связей и законов. В то же время вся история Запада отмечена
резкой конфронтацией религии и науки, обусловленной наличием двух
различных функций культуры: познавательной, направленной на
исследование законов природы и общества, идеологической (регулятивной),
обеспечивающей целостность и стабильность общественного организма.
Наука в этом контексте – не просто совокупность знаний, но и
специфическая социальная деятельность, которая вырабатывает собственные
ценностные установки: опора на опыт, верность истине, готовность
выступать против устоявшихся предрассудков и священных авторитетов.
Отсюда столкновения науки с церковью, авторитарно утверждавшей свою
картину мира. Прогресс естествознания неизбежно оборачивался серией
«покушений» не только на отдельные положения церковной догматики, но и
на принцип её построения. Так, открытие Коперника вызвало яростное
сопротивление Рима, потому что разрушало то «сакральное», идеологическое
содержание, которое было придано церковью геоцентрической системе:
11
понимание Вселенной как совершенного творения Бога, принципиальное
противопоставление Земли и «небесного мира» и т.д. Так же обстояло дело с
геологической концепцией Ч. Лайеля и особенно – с эволюционной теорией
Ч. Дарвина, подрывавшей ключевое библейское положение о сотворении
человека.
При всем том традиционное представление об абсолютной
«противоположности» науки и религии (как «света» и «тьмы»)
провоцировалось прежде всего идеологическими мотивами, а именно
духовным деспотизмом церкви, с одной стороны, и специфическими для
европейской традиции претензиями науки на создание всеобъемлющего
мировоззрения (сциентизм) – с другой. Во всяком случае, сегодня среди
серьезных специалистов преобладает мнение о том, что компетенция
религиозного сознания должна быть ограничена экзистенциальной
проблематикой, а наука лишена своих абсолютистских мировоззренческих
претензий;
соответственно
правомерно
говорить
о
взаимной
дополнительности религиозной веры и научного знания, лишь совместно
удовлетворяющих одинаково объективные потребности миллионов и
миллионов людей на данной стадии развития человечества.
Напряженной сферой противоборства светской и религиозной мысли
были и остаются проблемы этики и морали. Богословы настаивают на том,
что без веры в Бога полноценная духовная жизнь невозможна, поскольку в
этом случае нравственность лишается абсолютного критерия, а её
предписания неизбежно превращаются в выражение своекорыстных мирских
интересов. Такой позиции, можно противопоставить констатацию
способности к трансцендированию не только в религиозной, но и в других
формах культуры, а следовательно, и возможность образования высших
нравственных абсолютов в рамках светского сознания. К этому можно
добавить и многочисленные факты, когда именем Бога освящались
аморальные и жестокие деяния (напр., религиозные войны). Представление о
независимости морали от религии составляет давнюю традицию
философской мысли, получившую развернутое обоснование уже у И. Канта.
Однако и сегодня религия сохраняет существенную роль в нравственной
регуляции общества.
Надо отметить, что на практике в сфере морали религия и наука
значительно сблизились, во многих случаях выступают совместно и создают
наиболее яркий пример толерантности по отношению друг к другу.
На протяжении многих веков европейские искусство и литература
вдохновляются библейскими сюжетами и персонажами, запечатлевшими
12
«предельные», «чистые» человеческие типы, хотя влияние, например,
аскетичного кальвинизма не идёт в сравнение с православием или
лютеранством, вобравшими в себя многие элементы народной культуры и
вдохновившими Рублева и Иванова, Мильтона и Баха. Но и здесь можно
констатировать
всё
большее
размежевание
богоборческого
и
конфессионально апологетического искусства.
Начиная с античности теология и философия развивались в едином русле
(так, Аристотель определял теологию как «первую философию») и
нуждались друг в друге. Однако доминирование рационалистических
тенденций в последней неизбежно вызывало между ними напряженные
отношения, приводившие к резкому размежеванию. Впрочем, граница между
философией и теологией всегда выглядела размытой. Во-первых, внутри
философии сформировались доктрины, апеллирующие к религиозному
опыту (напр., С. Кьеркегор, экзистенциализм, философия жизни и др.); вовторых, богословы давно стремились разработать «философскую теологию»,
гармонизирующую светское и религиозное сознание. Переплетение
различных, порой полярных традиций как в теологии (фундаментализм,
модернизм), так и в философии (напр., позитивизм, персонализм) создаёт
бесконечное разнообразие взаимоотношений между ними, о чём
свидетельствует вся история философии. При всём том их типологическое
различие сохраняется. В своём развитии философия руководствуется
критериями разума и здравого смысла, теологические же новации
подчинены авторитету Слова Божьего, почитаемого за непререкаемую
истину, и задаче защиты («апологетике») религиозного сознания.
Будущее религии не поддается однозначным оценкам. В канун 19 в.
господствовало представление о скором наступлении «иррелигиозного
будущего». Действительно, на Западе продолжался процесс секуляризации,
постепенное выталкивание религии и церкви на периферию общественной и
культурной жизни. Однако уже Первая мировая война обозначила
глубочайший кризис «европейского человечества» (Э. Гуссерль); она в корне
подорвала либерально-прогрессистские концепции, вызвав усиление
иррационалистических, антисциентистских доктрин, в т.ч. в философии и
богословии (экзистенциализм, персонализм, диалектическая теология и т.д.).
Обострение глобальных проблем ещё более усилило эти тенденции, заставив
говорить о новой «религиозно-мистической волне». Создаётся впечатление,
что в современном «обезбоженном» мире (М. Хайдеггер) формируется новый
тип религиозности, обнаруживающей себя в появлении многочисленных
нетрадиционных религий, в растущем интересе к идеям космизма и
13
различным формам эзотерического знания, к возрождению архаических
религиозных образований в качестве символов национальной духовности и
государственности, противостоящих глобальной экспансии западной
массовой культуры. Однако одновременно продолжается процесс и
естественной секуляризации общества, базирующейся на научном
мировоззрении и светской морали, но слабо формализованный. Учитывая же
здравомыслие и рационализм данного подхода, только в нём видится путь
Человечества к своему дальнейшему развитию.
Не существует единства мнений также и по поводу соотношения
нравственности и морали. Нередко нравственность трактуется, как синоним
морали, но со времени Гегеля принято различать мораль (нем. Moralität, англ.
moral, morality) и нравственность (нем. Sittlichkeit, англ. morals, virtues).
Согласно разделению этих понятий, нравственность является внутренней
установкой человека – в отличие от морали, которая (наряду с законом)
является только внешним требованием к поведению индивида.
Именно с нравственностью связано различение добра и зла при условии,
что индивидуумом признаются эти категории. В отличие от пользы и вреда,
добро и зло связаны с намеренностью некоторой свободной воли.
Таким образом, МОРАЛЬ – это 1) нравственность, особая форма
общественного сознания и вид общественных отношений (моральные
отношения); один из основных способов регуляции действий человека в
обществе с помощью норм. В отличие от простого обычая или традиции
нравственные нормы получают идейное обоснование в виде идеалов добра и
зла, должного, справедливости и т. п. В отличие от права исполнение
требований морали санкционируется лишь формами духовного воздействия
(общественной оценки, одобрения или осуждения). Наряду с
общечеловеческими элементами мораль включает исторически преходящие
нормы, принципы, идеалы. Мораль изучается специальной философской
дисциплиной – этикой. 2) Отдельное практическое нравственное
наставление, нравоучение (мораль басни и т. п.).
В то же время НРАВСТВЕННОСТЬ – это термин, чаще всего
употребляющийся в речи и литературе как синоним морали, иногда – этики.
В более узком значении нравственность – это внутренняя установка
индивида действовать согласно своей совести и свободной воле – в отличие
от морали, которая является внешним требованием к поведению индивида,
наряду с законом.
14
Таким образом, нравственность – определяющий аспект культуры, её
форма, дающая общее основание человеческой деятельности, от личности до
общества, от человечества до малой группы. Разрушение нравственности
приводит к распаду, дезинтеграции общества, к катастрофе; смена
нравственности приводит к изменению социальных отношений. Общество
защищает сложившуюся нравственность через социальные интеграторы,
посредством различного рода социальных институтов, через защиту
ценностей культуры. Отсутствие или слабость этих механизмов лишает
общество возможности защищать нравственность от отдаленных и скрытых
угроз, что делает её уязвимой для неожиданных опасностей дезорганизации,
нравственного распада. Это делает общество нравственно и организационно
дезорганизованным. Нравственность включает возможность разнообразия
нравственных Идеалов, связанных с различными вариантами единства
интеграции общества.
В тех культурах, где формирование нравственного основания переживает
длительный кризис, где оно отягощено расколом, в т.ч. мировоззренческим, а
чаще всего межконфессиональным, нравственный аспект культуры
находится в постоянном возбуждении, а чаще всего – в упадке.
В любой культуре нравственность выступает как дуальная оппозиция,
например, как соборный - авторитарный, как традиционный - либеральный
идеалы и т.д. Переходы от одного полюса оппозиции к другому могут
осуществляться через инверсию, т.е. через логически моментальный,
взрывообразный переход от одного полюса к другому, или через медиацию,
т.е. медленную творческую наработку качественно нового нравственного
содержания, новых дуальных оппозиций. Соотношение между инверсией и
медиацией на каждом этапе оказывает исключительно большое влияние на
формирование нравственности, её содержание. Толчок к смене идеалов идёт
от роста дискомфортного состояния общества.
Таким образом, нравственность – это принципы или модели поведения,
которые являются проявлениями принципов, оцениваемые с точки зрения их
правильности или неправильности. И если мораль представляет собой
абстракцию, лежащую в основе действия, то нравственность – её
осмысление. Особо тесно нравственность связана с этикой; фактически эти
понятия так близки, что многие считают эти термины синонимами.
Исходя из вышеизложенного, можно заметить, насколько довольно
современно выглядит заключение, сделанное Львом Толстым в своём
трактате: «Действительно, желательно бы иметь нравственное учение без
15
примеси к нему суеверий, но дело в том, что нравственное учение есть
только последствие установленного известного отношения человека к миру
или богу. Если же установление такого отношения выражается в кажущихся
нам суеверными формах, то для того, чтобы этого не было, надо стараться
выразить это отношение более разумно, ясно и точно, или даже, разрушив
ставшее недостаточным прежнее отношение человека к миру, поставить на
его место высшее, более ясное и разумное, но никак не придумывать
основанную на софизмах, или ни на чем не основанную, так называемую
светскую, нерелигиозную нравственность». Вот тут-то и сказалась глубоко
индивидуальный, а значит, субъективный, пристрастный сугубо религиозный
подход Толстого. Поэтому логичными, но совсем неубедительными выглядят
заключительные строки его трактата: «Попытки основать нравственность
помимо религии подобны тому, что делают дети, которые, желая пересадить
нравящееся им растение, отрывают от него ненравящийся им и кажущийся
им лишним корень и без корня втыкают растение в землю. Без религиозной
основы не может быть никакой настоящей, непритворной нравственности,
точно так же, как без корня не может быть настоящего растения.
Итак, отвечая на ваши два вопроса, я говорю: "Религия есть известное,
установленное человеком отношение своей отдельной личности к
бесконечному миру или началу его. Нравственность же есть всегдашнее
руководство жизни, вытекающее из этого отношения"».
Итак, вне Льва Толстого можно смело утверждать, что связь
нравственности с религией носит всё же временный, исторически
вынужденный характер на пути становления и развития Человечества. И
связано это прежде всего с невежеством и низкой воспитанностью и
необразованностью большей части народных масс. По мере повышения
уровня воспитанности, образованности и просвещённости населения
планеты отрыв нравственности от религии будет иметь всё более явственный
характер и протекать во всё больших масштабах до её полного отрыва за
неимением базисной основы, которая со временем отомрёт и перейдёт в
разряд социального атавизма.