Полянский В.С. Историческая память в этническом самосознании
реклама
©1999 г. B.C. ПОЛЯНСКИЙ ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ В ЭТНИЧЕСКОМ САМОСОЗНАНИИ НАРОДОВ ПОЛЯНСКИЙ Владимир Семенович - кандидат философских наук, доцент Алтайского государственного педагогического университета. В отечественной социологии наметилась тенденция к углубленному осмысливанию проявлений духовной самобытности этносов, и, в частности, их исторической памяти. Автор излагает свое понимание этнической исторической памяти как многоплановой проблемы, не претендуя на категоричность высказываемых суждений. Прежде чем приступить к анализу исторической памяти, дадим общую 11 характеристику памяти человека. Это нужно потому, что сама историческая память существует не в качестве некоего инородного явления. Она имманентно присуща памяти как широкой системе, включенной в единый процесс развития, охватывающий неживую природу, жизнь и общество. Память человека изучается философией, психологией, этнографией, историей, социологией и другими науками, имеющими свой специфический аспект в ее понимании. В самом широком, философском смысле слова академик Н.Н. Моисеев определяет память как систему, "обеспечивающую запись (кодирование), хранение и передачу информации одних поколений к другим" [1]. Философия раскрывает методологические основы памяти, рассматривая ее в непрерывном развитии от низших форм, свойственных неживой природе, до высших, присущих человеку. Психологи A.M. Вейн и Б.И. Каменецкая [2] дают определение памяти как функции психики, выражающейся в свойстве воспринимать, сохранять и воспроизводить различные впечатления. Имеется в виду не только память на внешние впечатления, но и на психологические переживания индивида. Из рассматриваемых ими видов памяти отметим эмоциональную, имеющую непосредственное отношение к этнической исторической памяти. Эмоциональная память оказывает сильное влияние на понимание человеком прошлого и настоящего. Своеобразна характеристика памяти человека этнографами. Они, как правило, концентрируют внимание на конкретном применении этого понятия к этническим общностям, хотя термин "историческая память" обычно не употребляют. Ю.В. Бромлей в работе "Очерки теории этноса" одним из основных признаков этноса называет определенную общность исторического прошлого этнофоров на протяжении поколений. По его мнению, исторический опыт передается из поколения в поколение в первую очередь через культурные традиции [3]. Среди работ историко-социологического характера методологическое значение имеет статья Ж.Т. Тощенко "Историческая память и социология" [4]. В ней раскрываются этапы становления и развития отечественной исторической социологии, обращается внимание на сущность исторической памяти как социологической категории. Актуальное значение имеет вывод, что в условиях коренных общественных сдвигов в России историческая память имеет тенденцию к оживлению своей роли в духовном потенциале как отдельного человека, так и народа в целом. В статье Р.А. Ханаху и О.М. Цветкова "Исторический феномен в современном преломлении" [5] подчеркнуто, что в условиях национально-стратифицированного общества с обостренными межнациональными отношениями понимание индивидом своего прошлого и настоящего извращается, народноисторическая память отрывается от реального бытия субъекта и используется политическими течениями в корыстных целях. Эта оценка дается на основе анализа результатов социологических исследований, проведенных в нескольких районах Адыгеи и Краснодарского края. Эти выводы, по нашему мнению, вполне применимы и при изучении характера исторической памяти этносов в других районах России, в странах СНГ. 12 В работе Н.П. Французовой "Исторический метод в научном познании" [6] обращается внимание на трудности, которые приходится преодолевать в процессе познания прошлого. Отмеченные автором особенности познания истории проявляются и на уровне обыденного сознания. Встречается упрощенное, схематизированное представление о событиях прошлого, когда игнорируется их индивидуальный, неповторимый характер, свойственный лишь тому историческому времени, к которому относятся указанные события. Этнической исторической памяти также присущ такой подход. Н.П. Французова отмечает, что оценка событий прошлого во многом зависит от социальной позиции индивида сегодняшнего дня, его симпатий и антипатий. Это положение можно отнести к этнической исторической памяти, в которой возможно извращение событий прошлого в зависимости от взгляда на те или иные проблемы. Изученная литература показывает, что этническая историческая память, в особенности ее формы, виды и структура рассмотрены пока недостаточно. Попытаемся в какой-то степени восполнить этот пробел, отдавая себе отчет в неоднозначности и сложности поставленной задачи. Прежде всего методологически важно выяснить соотношение между понятиями сознание, знание, познание, память. Без этого трудно представить себе место исторической памяти в этническом самосознании. Философы определяют сознание как "сложное системное образование, совокупность весьма разнородных идеальных процессов мыслительных, чувственных (ощущения, восприятия, представления), эмоциональных, волевых, мнемических (процессы памяти), а также процессов воображения, интуиции, воспоминания..." Все они находятся во взаимосвязи и согласованности [7]. Поскольку сознание всегда является осознанием бытия людей, оно носит общественный характер. Общественное сознание имеет различные формы: экономическое, политическое, философское, историческое, эстетическое и т.д. Остановимся на интересующем нас историческом сознании. Еще в древнейшие времена человек осознавал свое прошлое в простейших формах, в виде легенд, сказаний, фольклора. С тех пор историческое сознание развивалось от первых стихийных форм до современного этапа, когда под воздействием культуры и науки, образования и обучения оно обогатилось научным содержанием. Методологический подход к анализу сущности исторического сознания можно обнаружить еще в трудах Н.Г. Чернышевского. Он считал, что история как наука, составляя важную часть исторического сознания, его не исчерпывает, ибо, говоря словами историка Грановского, "нельзя отрицать в массах известного исторического смысла, более или менее развитого на основе сохранившихся преданий о прошлом" [8]. В сознании людей, в том числе в их историческом сознании, фиксируется совокупность знаний о мире, других людях, о самих себе, приобретенные в процессе своей деятельности. Знания человека есть результат познания им реальной действительности. Они могут выступать в различных формах: донаучной, житейской, художественной и научной на разных уровнях освоения действительности - как эмпирические и как теоретические. Основной формой знания является житейское, складывающееся в повседневной жизни индивидов, базирующееся на здравом 13 смысле и обыденном сознании. Оно является определяющим в поведении людей, в их взаимоотношениях с обществом и природой. Эта форма знания развивается и обогащается по мере прогресса научного знания. В то же время и научное знание вбирает в себя житейский опыт. По своей природе знание имеет социальный характер, поскольку отражает жизнедеятельность людей. Знание обладает различной степенью достоверности, отражая диалектику относительной и абсолютной истины. Рассмотрим, каким же образом знания становятся достоянием нашего сознания. Отражение объективной реальности в сознании человека осуществляется через познание им окружающего мира и самого себя. Познание - это объективно-исторический процесс деятельности человека, в ходе которого оно в идеальной форме воссоздает предметы и явления во всем многообразии их свойств. Если кратко выразить содержание познания, то это процесс получения индивидом знаний. Этот процесс осуществляется через действие механизма памяти. Роль памяти в функционировании сознания человека заключается в том, что она запечатлевает, хранит и воспроизводит опыт жизнедеятельности людей. Итак, можно выстроить цепочку взаимосвязанных и взаимодействующих процессов сознания. Посредством познания люди овладевают знаниями, которые через механизмы памяти закрепляются в их сознании. При таком подходе снимается возможность постановки вопроса о наличии равенства между памятью и знанием. Это разнопорядковые понятия, отражающие различные стороны мыслительного процесса. Выясним далее соотношение терминов национальное и этническое самосознание. Вопрос о содержании этих понятий носит дискуссионный характер. В социальной философии и этнологии этническое и национальное часто либо отождествлялись, либо противопоставлялись, и, соответственно, этническое и национальное самосознание рассматривались как однозначные, или противостоящие, понятия и феномены. Вместе с тем обнаруживалась тенденция интерпретировать этническое самосознание в качестве основы национального самосознания [9,10]. Мы также придерживаемся этой точки зрения. Национальное самосознание более широкое социокультурное понятие. В него входят не только знания данного этноса о себе, но и знания, воспринятые от других, особенно родственных народов, полученные в результате длительного проживания совместно с ними на одной территории и других форм общения. При анализе этнического самосознания мы исходим из того, что этническое наиболее ярко проявляется в единичном, индивидуальном, личностном. Степенью усвоения индивидами членами данной этнической общности основных черт своего этноса определяется характер этнического самосознания. Оно отражает в причудливой форме научные взгляды и обыденные представления, мифологизированные суждения и заблуждения, политизированные установки и примитивные ориентации. Историческая память народа шире, чем этническая историческая память, поскольку она вбирает в себя знания индивида не только о прошлом своего 14 этноса, но и других народов. В данной работе историческая память народа анализируется в таком, более широком аспекте. Историческая память, являясь компонентом этнического самосознания, не подменяет другие формы общественного сознания и тем более не противостоит им, а тесно взаимодействует с ними. Она имеет глубокие корни в бытии людей. Сделанное предками составляет культурный ландшафт, в котором человек действует и который он должен совершенствовать. Характер восприятия индивидом настоящего во многом зависит от его понимания прошлого. Он ищет в истории аналогии с настоящим, те факты, которые помогают ему определить свою жизненную позицию. Историческая память неизбежно включает в себя и некую перспективу развития социального бытия народа, т.е. будущее, поскольку будущее это определенный итог прошлого и настоящего, их следствие и продолжение. Историческая память рассматривается как многоплановое понятие, отражающее историю формирования и развития жизни данного этноса и его членов. Формируясь на базе обыденного сознания, она не зеркально отражает исторический процесс, а преломляет его через призму индивидуального, личностного восприятия. В основе исторической памяти лежит закрепление знаний индивида о прошлом. Причем речь идет не только об истории возникновения и развития всего этноса. Располагая определенной информацией о прошлом своего народа, человек обычно ею не удовлетворяется, а стремится глубже познать свое историческое "Я". Большое значение имеет знание индивидом истории семьи, ее родословной, а также истории села или города, улицы и даже родного дома. К сожалению, особенностью, видимо, большинства русских, в отличие, например, от народов Кавказа и Средней Азии, является незнание ими своей личностной истории и даже пренебрежительное отношение к ней, без чего духовный мир человека становится беднее и примитивнее, а это негативно сказывается на его жизненной позиции и моральной стойкости. В исторической памяти закрепляются и сложившиеся на протяжении длительного времени обычаи, традиции данного этноса, богатство родного языка, моральные и социальные нормы, культурные и духовные ценности, определенная национальная идея, а также своеобразное понимание исторической правды. Важное значение имеет также память о культовых обрядах и религиозных верованиях. Историческую память можно рассматривать на трех уровнях, которым соответствуют и определенные ее формы: общеэтнический уровень, уровень локальных этнических групп, личностный уровень. Им соответствуют коллективная, групповая и индивидуальная формы. Это деление несколько условно, потому что формы исторической памяти взаимосвязаны. Индивид включает в свой внутренний мир, в личностную оценку событий те ценности, идеи, убеждения, образцы, которые выработаны и характерны для всей этнической общности, либо ее локальной группы. Остановимся на групповой форме исторической памяти у локальных частей этноса территориально-племенных объединений, родовых структур (кланов), диалектных групп. Иногда такие группы территориально разобщены с 15 основной частью этноса. В литературе этот аспект отражен недостаточно. Преобладает анализ исторической памяти на общеэтническом и личностном уровнях. В советский период хотя и было объявлено, что в союзных республиках сложились социалистические нации, для которых характерны общность идеологии, целей и интересов, реальная жизнь часто расходилась с этим постулатом. Во многих республиках сохранилось деление на племенные объединения, родовые кланы, интересы которых, особенно их лидеров, в борьбе за власть, за положение в обществе отнюдь не совпадали, что проявилось в событиях конца 80-х годов и вплоть до настоящего времени (Чечня, Грузия, Азербайджан, Казахстан, Таджикистан и др.). В силу различного рода исторических и геополитических факторов локальные части многих этносов сложились в отдаленных и труднодоступных районах, слабо связанных с основной территорией своих республик. Особенно это характерно для горных районов Кавказа и Памира, где население ведет замкнутый образ жизни. По своему материальному положению, уровню образования и культуры оно обычно ниже основной части этноса. Историческая память членов этих локальных этнических групп отличается своеобразием. Она носит ограниченный характер и зачастую находится на уровне преданий, сказаний, устного эпоса, воспоминаний о событиях в пределах кишлака, аула, района. Локальная, групповая этническая память нередко активно и целенаправленно культивируется этноэлитными лидерами в корыстных интересах в сторону усиления этнического отчуждения. Оно проявляется в земляческой изолированности, традиционализме, недоверии и вражде не только к другим народам, но и к значительной части своего собственного этноса. Члены локальных этнических групп обычно бывают особенно чувствительны и мнительны. В исторической памяти они обращают внимание больше всего на негативные факторы, на причиненные им в прошлом лишения, унижения. В национальной политике, проводившейся в советский период и осуществляемой в настоящее время, интересы малых народов и локальных этнических групп явно недооценивались, а то и просто игнорировались. За стремлением правящих кругов расширить свое влияние в целом на весь этнос такие "мелочи" забывались. Между тем, среди локальных частей этносов, где не развиты идеи интернационализма, сепаратистские амбиции политиков находят опору. Так, чеченские лидеры, стремясь утвердить свое влияние в Дагестане, опираются на поддержку значительной части проживающих там чеченцев-акинцев. Извращение исторической памяти возрастает не только на уровне локально-этнических частей этноса, но также на общеэтническом и личностном уровнях, охватывая все три формы памяти: коллективную, групповую и индивидуальную. Этой негативной тенденции способствует усиление кризисных явлений в современном российском обществе, в том числе в сфере межнациональных отношений. Важное 16 значение для понимания сущности исторической памяти имеет анализ ее структуры. Рассмотрим некоторые основные компоненты (виды) исторической памяти. 1. Этноисторическая память в виде воспоминаний о происхождении, о предках. Постижение и осмысливание прошлого народа является одним из решающих факторов приобщения человека к духовной жизни. 2. Социальная память, в которую входят представления людей об образе и уровне жизни на различных этапах существования этноса. Несостоятельность социальной политики в современном российском обществе, ухудшение качества жизни вызывает ностальгию о прошлом. 3. Политическая память, включающая в себя знания людей о былых формах государственного устройства. Если этнос имел свою государственность, ее становление и развитие вызывает большой интерес. Утрата государственности по тем или иным историческим причинам влечет за собой болезненные эмоции. Абхазы, например, вспоминают, что их республика в 20-х гг. XX в. имела статус союзной и в требованиях независимости указывают на этот факт. 4. В социокультурную память входит широкая палитра представлений индивидов об истоках родного языка, народном эпосе, национальных традициях и обычаях, о зарождении письменности, о моральных и социальных нормах, утвердившихся в данном обществе. 5. Конфессиональная память. В ее основе представления индивидов о культовых обрядах прошлого и принятии религии. В определенных условиях на какой-то период времени религия может выдвинуться на первый план в этническом самосознании и оказывать решающее воздействие на поведение людей в позитивном или негативном аспектах. В российском обществе 90-х гг. заметно усиление влияния религии, ее духовно-нравственных ценностей. Такую тенденцию можно оценить как положительную. Однако среди народов, исповедующих ислам, особенно на Северном Кавказе и в Таджикистане, возросло влияние фундаменталистов, проповедуются вражда и ненависть к "неверным", к мусульманам, не поддерживающим экстремистов. 6. Память об исторически сложившихся формах общения с другими народами, о культуре межнационального общения. В исторических традициях и обычаях всех этносов заложены уважительное отношение и терпимость к людям других национальностей и вероисповедания. Утверждение цивилизованных отношений между народами происходит не стихийно. Оно возможно лишь в том случае, если индивиды, а также их этнические лидеры смогут поставить общечеловеческие интересы выше своих национальных и действовать в соответствии с ними. Историческая память как социологическая категория имеет ряд признаков (критериев), выявление которых позволяет раскрыть ее содержание. 1. Она не является статичным, раз навсегда данным явлением и непрерывно развивается, отражая сложный и противоречивый характер общественного прогресса. Историческая память имеет волнообразный, синусоидальный характер развития, отражая неравномерность исторического процесса, о которой писал Л.Н. Гумилев [11]. Он отмечал, что в критические, переломные периоды истории динамичность и действенность этноса особенно велика. В это 17 время происходит духовный, нравственный взлет этнического самосознания, люди особенно остро ощущают тревогу за судьбу отечества и выступают на его защиту независимо от своего социального положения. В истории России можно отметить такие кризисные переходы, как Куликовская битва в 1380 г., "Смутное время" в начале XVII в., Отечественная война 1812 г., Великая Отечественная война советского народа в 1941-1945 гг., Россия в 90-е годы XX в. Историческая память фиксирует эпохальные события, определяющие общие направления развития этносов, не удерживая все исторические факты, имеющиеся на многовековой истории народа. 2. Историческая память избирательна в каждый конкретный момент исторического времени, что обусловлено социальными причинами и индивидуально-личностными мотивами. В памяти актуализируется далеко не все из того, что знает человек об истории своего народа и о своем собственном прошлом, а лишь то, что у него вызывает эмоциональный отклик, подкрепляя оценки дня сегодняшнего. В этом смысле историческая память есть рефлексия современности. Как известно, Северный Кавказ относится к числу горячих взрывных регионов России, где сильны антирусские настроения. На этом фоне среди горцев возрос интерес к Кавказской войне. В исследованиях, проведенных Ханаху и Цветковым, на которые мы уже ссылались, подчеркивается, что этот исторический сюжет тесно вплетен в социально-политическую реальность современности. Его отчетливое воздействие на нынешнюю действительность усматривают 55% опрошенных адыгов. Следы этого воздействия видят в изменении демографической ситуации (уменьшение численности коренной национальности), "расщепление" и "распыление" этноса по зарубежью, сокращение ("ужимание") территории его исконного расселения, подрыв корней национальной культуры. Эмоциональная реакция на прошлое выразилась в том, что "отпечаток" нашествия в XIX в. вызывает у сегодняшних горцев неприязненное, а иногда даже враждебное отношение к русским. Муссируется идея об "исторической вине" и ответственности русского народа за Кавказскую войну 1817-1864 гг. 3. Особенностью (признаком) исторической памяти является отражение ею преемственности в ходе общественного развития. Материальные и духовные ценности, созданные предыдущими поколениями, воспринимаются последующими уже в преобразованном виде. Это следствие все ускоряющегося движения исторического времени, в результате чего достижения прошлого устаревают и наследие отцов недостаточно детям, живущим в изменившихся условиях. Однако это не может означать огульного отрицания прошлого. Созданные материальные ценности являются базой для развития экономики последующими поколениями. Ядро духовно-нравственных ценностей, сложившееся в России на протяжении тысячелетней истории, сохранилось в исторической памяти народа, что дает надежду на возможность преодоления всеобъемлющего кризиса, охватившего нашу страну. Нужно отметить, что негативное воздействие на историческую память оказывает инициируемое правящими кругами очернительство и извращение прошлого, особенно советского народа. Здесь явно просматривается идео18 логический заказ. Если прошлое - сплошное темное пятно, движение в тупик, то ликвидация советской власти, роспуск СССР и смена общественного строя были необходимы и нужно воздействовать на историческую память народов России, чтобы они признали правильность этих действий. Но утрата в исторической памяти этносов преемственности исторического развития грозит тягчайшими последствиями. В такой обстановке многие люди не только перестают дорожить прошлым, но столь же отрицательно относятся к настоящему и не верят в будущее, что порождает опасную деформированную нравственно-психологическую атмосферу в современном российском обществе. Если историю страны представлять в виде сплошной цепи трагических неудач, провалов и поражений, народ "ленивыми совками", исторических лидеров глупыми и преступными, трудно ожидать достойного уровня нравственности нынешнего поколения, особенно молодежи. Прошлое нельзя отбросить. Его нужно критически переосмыслить, сохранив преемственность в развитии общества и его адекватное отражение в исторической памяти народов. 4. Одним из признаков исторической памяти является ее персонифицированный характер. В памяти индивидов обычно запечатлеваются не конкретные события, а образы выдающихся правителей, полководцев, общественных деятелей. Их дела оказывают эмоциональное воздействие на человека и легче запоминаются. Социологические исследования, проведенные З.В. Сикевич в Санкт-Петербурге, показывают, что самым положительным персонажем национальной истории респонденты считают Петра I, а самым отрицательным - И.В. Сталина. Историческая память грузин немыслима без образа Давида Строителя, объединившего многие грузинские земли. В исторической памяти горцев Северного Кавказа кавказская война связана с генералом Ермоловым и имамом Шамилем. 5. Для исторической памяти как и для общественного сознания характерны парадоксы. В советский период исторически сложившиеся традиции доброжелательных взаимоотношений между представителями различных национальностей в основном соблюдались по всей стране. Этому во многом способствовали национальная политика, направленная на укрепление дружбы между народами, а также наличие в обществе определенной стабильности, предсказуемости в развитии. В СССР сложился в целом благоприятный социально-психологический климат, что пробуждало в людях терпимость, доброжелательность. К концу 90-х гг. резко ухудшилось материальное положение большинства людей, оказались утерянными привычные духовно-нравственные ценности. Это повлекло за собой появление озлобленности, нетерпимости, враждебности. Спектр негативных эмоций неосознанно экстраполируется и на историческую память. Однако общественные отношения, особенно в духовной сфере, одномоментно не меняются. Сложившийся за годы советской власти образ жизни дает о себе знать. Остаются воспоминания о пусть небогатой, но сравнительно обеспеченной жизни, об уважительных отношениях между 19 людьми различных национальностей. Это воздействует и на сегодняшнее сознание и поведение людей. Видимо, это одна из причин определенного парадокса общественного сознания. С одной стороны, человек, если его спросить об этом, ответит, что он не против, чтобы люди других национальностей имели право на родной язык, на культуру, самобытность. С другой, те же люди в конкретной ситуации межнационального обострения могут убить, сжечь дом, унизить достоинство другого лишь потому, что он говорит на другом языке, обладает иным менталитетом [12]. Подобный парадокс свойствен и исторической памяти. Все больше людей обращаются к своей истории, ища компенсации, замены того, чего нет в реальной действительности. Великие страницы истории как бы "подпитывают" человека, вселяют уверенность, что все еще может измениться к лучшему. Постижение и осмысливание прошлого является одним из решающих факторов приобщения человека к духовной жизни. В этом плане развитие исторической памяти прогрессивный процесс, ведущий к качественно новому уровню этнического самосознания. Однако позитивное развитие больше всего возможно в условиях стабильности социальных отношений, когда значимые исторические события, включенные в актуализированное этноисторическое сознание, в основном неизменны. Скачкообразные сдвиги в социальной действительности разрушают процесс сохранения и передачи исторического опыта, нарушают устойчивость исторической памяти. В этих обстоятельствах она может пойти по пути абсолютизации, может быть сведена до уровня узких, клановых, националистических интересов. В таком случае знания о прошлом индивид использует в негативном плане. Историческая память теряет позитивное содержание. Современная обстановка в России, да и в других странах СНГ, способствует этому. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Моисеев Н.Н. Алгоритмы развития. М: Наука, 1987. С. 84. 2. Вейн A.M., Каменецкая Б.И. Память человека. М.: Наука, 1973. 3. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М.: Наука, 1973. 4. Тощенко Ж.Т. Историческая память и социология // СОЦИС, 1998, № 5. 5. Ханаку Р.А., Цветков О.М. Исторический феномен в современном преломлении // СОЦИС, 1995, №11. 6. Французова Н.П. Исторический метод в научном познании. М.: Мысль, 1972. 7. Основы современной философии. СПб., 1997. С. 114. 8. Чернышевский Н.Г. Избранные философские произведения. М., 1950. Т. 2. С. 26. 9. Бабаков В.Т.. Семенов В.М. Национальное сознание и национальная культура. М., 1996. 10. Сикевич З.В. Национальное самосознание русских. М.: Механик, 1996. 11. Гумилев Л. Н. География этноса в исторический период. Л.: Наука, 1990; Гумилев Л. И. От Руси к России. Очерки этнической истории. М.: Прогресс, 1992. 12. Данный парадокс описан в статье Ж.Т. Тощенко "О парадоксах общественного сознания" // СОЦИС. 1995. №11. С. 9. 20
