1 - Диаспоры

Ä È ÀÑ Ï Î Ð Û
Н Е З А В И С И М Ы Й
Н А У Ч Н Ы Й
Журнал выходит два раза в год
Год издания двеннадцатый
1
2010
М О С К В А
Ж У Р Н А Л
Редакционная коллегия:
Главный редактор
А. Р. Вяткин
(Институт востоковедения
Российской академии наук)
Заместитель главного редактора
В. И. Дятлов
(Иркутский государственный
университет)
Заместитель главного редактора
Н. П. Космарская
(Институт востоковедения
Российской академии наук)
С. А. Арутюнов
(Институт этнологии и антропологии
Российской академии наук)
П. Колсто
(Университет г. Осло, Норвегия)
И. А. Мадий
(Издательство «Наталис»)
А. Ю. Милитарёв
(Институт восточных культур
при Российском государственном
гуманитарном университете)
Е. Я. Сатановский
(Институт Ближнего Востока)
Editorial Board:
EditorinChief
Anatoly Vyatkin
(Institute of Oriental Studies,
Russian Academy of Sciences)
Deputy EditorinChief
Victor Dyatlov
(Irkutsk State University)
Deputy EditorinChief
Natalya Kosmarskaya
(Institute of Oriental Studies,
Russian Academy of Sciences)
Sergey Arutyunov
(Institute of Ethnology
and Anthropology,
Russian Academy of Sciences)
Anatoly Khazanov
(University of Wisconsin'
Madison, USA)
Pål Kolst
(University of Oslo, Norway)
Irina Madiy
(«Natalis» Publishing House)
Alexander Militaryov
(Russian State
Humanitarian University,
Institute of Oriental Cultures)
В. А. Тишков
(Институт этнологии и антропологии
Российской академии наук)
Evgeniy Satanovsky
(Institute of Near East Studies)
А. М. Хазанов
(Университет Висконсина в Мэдисоне,
США)
Valeriy Tishkov
(Institute of Ethnology
and Anthropology,
Russian Academy of Sciences)
Научный редактор номера: Н. П. Космарская
Для перепечатки или перевода
опубликованных в журнале
материалов необходимо разре'
шение редакционной коллегии
© Журнал «Диаспоры»
Публикуемые материалы мо'
гут не отражать точку зрения
учредителей и редакционной
коллегии
СОДЕРЖАНИЕ
ГЛАВНАЯ ТЕМА НОМЕРА
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ
И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Русские диаспоры и фонд «Русский мир». Благородные
цели и первые успехи
5
Анастасия Забродская, Мартин Эхала. Что для меня Эс'
тония? Об этнолингвистической витальности русско'
язычных
Андрей Мальгин. «Русский Крым» в посторанжевой
Украине. Новые реалии — старые проблемы
Алексей Толпыго. Русский язык и его носители на Ук'
раине в зеркале социологии
Алексей Зайцев. Транснациональные русскоязычные
сообщества Молдавии
Моника Перотто. Мигранты из постсоветских стран в
Италии
Владимир Ханин, Алек Эпштейн. Возвращение на родину
или трудовая эмиграция? Русскоязычные израильтя'
не в России
Оксана Моргунова. «Европейцы живут в Европе!» Поис'
ки идентичности в Интернет'сообществе русскоязычных
иммигрантов в Великобритании
Ольга Бронникова. Формирование «профессиональных»
российских диаспор на Западе: русские математики в
Великобритании
142
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
151
Иоанна Бохеньска, Игорь Ланченко, Нона Шахназарян.
Курдская Мекка? Гора Арарат в восприятии курдов
152
ЖИЗНЬ ДИАСПОР В ЗЕРКАЛЕ ЛИТЕРАТУРЫ
199
Светлана Прожогина. Драма интеграции. Печальная
ди'намика поэтических образов чужбины в творчестве
Тахара Бекри
200
8
26
45
70
83
101
129
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
221
«Книга погромов. Погромы на Украине, в Белоруссии и
Европейской части России в период Гражданской войны.
1918–1922 гг.» Сб. документов. Отв. ред. Л. Б. Милякова.
М., 2008 (Владимир Фисанов, Александр Безаров)
222
Summaries
235
CONTENTS
MAINSTREAM
RUSSIANS IN THE FAR
AND NEAR ABROAD
Russian Diasporas and the “Russkiy Mir” Foundation: Noble
Goals and Initial Success
5
Anastassia Zabrodskaja, Martin Ehala. What Estonia Means
for Me? Ethno'Linguistic Vitality of Russian'Speakers
8
Andrey Mal’gin. “Russian Crimea” in Post'Orange Ukraine.
New Realities — Old Problems
26
Alexey Tolpygo. Russian Language and its Native'Speakers
in Ukraine Through a Sociological Lens
45
Alexey Zaytsev. Transnational Russian'Speaking Commu'
nities in Moldavia
70
Monica Perotto. Migrants from the FSU in Italy
83
Vladimir (Ze’ev) Khanin, Alek D. Epstein. Return to the Motherland
or Labour Migration? Russian'Speaking Israelis in Russia
101
Oxana Morgunova. “Europeans Live in Europe”. The Search
for Identity in Internet Communities Amongst UK Russian
Migrants
129
Ol’ga Bronnikova. The Formation of “Professional” Russian
Diasporas in the West: Russian Mathematicians in Great
Britain
142
COLLISIONS OF IDENTITY CHANGE
151
Ioanna Bocheńska, Igor’ Lanchenko, Nona Shakhnazaryan.
Kurdish Mecca? Kurdish Perceptions of Mt. Ararat
152
LIFE OF DIASPORAS THROUGH THE LENS OF LITERATURE
199
Svetlana Prozhogina. The Drama of Integration. The Sorrowful
Dynamics of Poetic Images of a Foreign Land in the Works of
Tahar Bekri
200
BOOK REVIEWS
221
“A Book of Pogroms. Pogroms in the Ukraine, Byelorussia
and the European Part of Russia During the Civil War, 1918–
1922”. A Collection of Documents. Ed. by L. Milyakova. Mos'
cow, 2008 (Vladimir Fisanov, Alexander Bezarov)
222
Summaries
235
РУССКИЕ ДИАСПОРЫ И ФОНД «РУССКИЙ МИР».
БЛАГОРОДНЫЕ ЦЕЛИ И ПЕРВЫЕ УСПЕХИ
Наш журнал всегда уделял особое внимание проблемам
русских диаспор в ближнем и дальнем зарубежье. Вместе с ав'
торами многих статей мне не раз приходилось сожалеть об от'
сутствии внятной политики Российской Федерации относи'
тельно миллионов соотечественников за рубежом. Разрознен'
ные законодательные акты, неэффективные государственные
структуры и отсутствие реального финансирования оставляли
носителей русского языка и русской культуры без всякой под'
держки в нелёгких экономических и политических условиях.
Создание в июне 2007 г. фонда «Русский мир» породило
надежду на прорыв в деле спасения русской культуры и языка
за рубежом. Очень важно, что фонд не замкнул свои цели уз'
кими этническими рамками, для него русский мир — не толь'
ко русские, не только россияне, не только соотечественники в
странах ближнего и дальнего зарубежья, выходцы из России и
их потомки. Это ещё и иностранные граждане, говорящие на
русском языке, изучающие или преподающие его; все те, кто
искренне интересуется Россией, кто погружен в её историю,
культуру, литературу, фольклор, кого волнует её будущее её
культурного наследия и будущее страны в целом.
Одним из важнейших направлений работы фонда является
создание по всему миру «Русских центров» с весьма широким
набором функций культурно'просветительского и образова'
тельного характера. Но самое удивительное в том, что в усло'
виях крайней неэффективности в нашей стране любых офи'
циальных инициатив всего за три года количество таких цент'
ров насчитывает уже десятки. Значит, многие тысячи книг,
огромное количество аудио' и видеокассет и дисков уже несут
богатство русской культуры миллионам людей. Фестивали и
конкурсы, выставки и образовательные программы, конферен'
ции и неформальные встречи — вот реальная работа фонда
6
РУССКИЕ ДИАСПОРЫ И ФОНД «РУССКИЙ МИР»...
«Русский мир». К счастью, она успешна и постоянно расши
ряется. Во многих странах деятельность фонда даёт надежду на
возрождение русского языка и русского миросозерцания у вто
рого и последующих поколений представителей эмиграции.
Журнал «Диаспоры» рад началу сотрудничества с фондом,
чьи благородные цели вполне разделяет. Мы будем продолжать
публикации о жизни русских и русскоязычных диаспор как в
ближнем, так и в дальнем зарубежье, безвозмездно снабдим
библиотеки «Русских центров» за рубежом комплектами жур
нала, будем принимать активное участие в тех мероприятиях,
которые фонд проводит в России. Будем вместе работать ради
возрождения отечественной культуры, приращения новых зна
ний о жизни соотечественников за пределами исторической
родины.
Главный редактор журнала «Диаспоры»
А. Р. Вяткин
ДИАСПОРЫ
РУССКИЕ
В БЛИЖНЕМ
И ДАЛЬНЕМ
ЗАРУБЕЖЬЕ
ЧТО ДЛЯ МЕНЯ ЭСТОНИЯ?
ОБ ЭТНОЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ВИТАЛЬНОСТИ
РУССКОЯЗЫЧНЫХ
Анастасия Забродская, Мартин Эхала
Введение
В известной степени язык — главная составляющая иден'
тичности группы, и этнолингвистическая витальность явля'
ется важным показателем возможного языкового сдвига или
сохранения языка. Этнолингвистическая витальность
(ethnolinguistic vitality) обозначает состояние, «которое зас'
тавляет группу вести себя в межгрупповой ситуации как са'
мостоятельный коллектив» 1. Чем сильнее этнолингвистиче'
ская витальность, тем лучше шансы для сохранения группы
во времени; чем слабее — тем выше вероятность того, что
группа ассимилируется, т. е. перестаёт существовать как от'
дельная единица. В то же время следует отметить, что очень
высокая витальность может привести к этноцентризму, спо'
собному вызвать межэтнические (или межгрупповые) кон'
фликты.
Высокая витальность
Низкая витальность
`
_
Этноцентризм,
конфликтные
межгрупповые
отношения
Оптимальная
позитивная
разделительная
черта, межгрупповая
гармония
Низкая самооценка,
ассимиляция,
маргинализация
Рис. 1. Взаимосвязь витальности и межгрупповых отношений
Первая часть статьи описывает принципы математической
модели (модель V), при помощи которой можно измерить эт'
Доктор Анастасия Забродская, научный сотрудник Таллинского и Тарту'
ского университетов (Эстония); доктор Мартин Эхала, профессор Тартуского
университета (Эстония).
А. Забродская, М. Эхала. Что для меня Эстония? ...
9
нолингвистическую витальность. Во второй части мы предста'
вим характеристику этнолингвистической витальности различ'
ных групп русскоговорящих жителей Эстонии. Эти группы
были выявлены в ходе крупномасштабного количественного
исследования (N = 460), проведённого в 2008 г. Параллельно
будут проанализированы дискурсивные мировоззрения этих
групп на основе полуструктурированных интервью, проведён'
ных в том же году.
Понятие этнолингвистической витальности
Смена языка происходит не на уровне группы, а на уровне
индивида: в зависимости от индивидуальных убеждений и на
основе собственного решения конкретная личность решает, на
каком языке говорить со своими детьми и давать им образова'
ние. Понятно, что процесс смены языка обусловлен позицией
индивидуума, а не экономической, политической или культур'
ной мощностью группы как таковой. Известно, что отноше'
ния и убеждения человека формируются в большой степени под
влиянием общественного дискурса, поэтому объективнaя ре'
альность может влиять на позицию индивидуума только так и в
такой мере, в какой они отражаются в этом дискурсе.
Исходя из вышесказанного, разумно рассматривать бzоль'
шую или меньшую витальность группы путём измерения от'
ношений и верований её членов. Данная методика предпола'
гает, что, какой бы ни была реальность, если членам группы
кажется, что их группа бесперспективна, то они ведут себя
одинаково — меняя язык, независимо от численности группы,
статуса и прочих объективных факторов. Естественно, что связь
установок и поведения не прямая 2, но предположительно стой'
кая. Следовательно, витальность является частью дискурсив'
ного мировоззрения человека. Витальность возникает в ходе
взаимодействия следующих чётко выделяющихся семантиче'
ских полей: 1) ощущаемая «силовая» разница между группой
«мы» и наиболее заметной группой «они» (perceived strength
differential, PSD), 2) уровень диссонанса между этими группа'
ми (the level of intergroup discordance, D), 3) ощущаемая межгруп'
повая дистанция (perceived intergroup distance, R) и 4) уровень
утилитаризма в системе ценностей группы «мы» (the level of
utilitarianism, U). Рассмотрим предложенную модель подробнее.
10
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Ощутимая «силовая» разница
Предполагается, что по своей сути витальность зависит от
реальных или символических возможностей и вознаграждений
(включая позитивную социальную идентичность), которые
группа может предложить своим членам. Ощущаемая разница
в прочности положения группы «мы» (Sмы) фиксирует мнение
членов этой группы о том, насколько ценно быть её членом.
Ощущаемая разница в прочности положения самой заметной
группы «они» (Sони) определяет мнение тех же информантов о
том, насколько привлекательно быть членом именно той груп'
пы. Ощущаемая «силовая» разница между группами показыва'
ет, насколько желанной для личности будет смена принадлеж'
ности к той или иной группе: PSD = Sмы — Sони.
Если PSD > 0, т. е. группа «мы» чувствует себя сильнее груп'
пы «они», то витальность первой высокая. Если же PSD < 0,
т. е. группа «мы» чувствует себя слабее группы «они», то пред'
ставители группы «мы» склонны к социальной мобильности 3
в группу «они», и чем выше отрицательное значение PSD, тем
ниже и витальность.
Высокая витальность
Низкая витальность
`
_
Позитивная
«силовая» разница
Позитивная
коллективная
идентичность,
высокая самооценка
Негативная
Негативная
коллективная
идентичность,
низкая самооценка
Рис. 2. Взаимосвязь витальности и «силовых» положений групп
При незначительных различиях в восприятии прочности
положения групп, издержек при смене идентичности будет
больше, чем возможных преимуществ. Математически эти от'
ношения можно описать формулой:
V = PSD = Sмы — Sони.
Межгрупповой диссонанс
Другой фактор, который воздействует на витальность —
стабильность ситуации внутри группы. Ощущаемая неста'
А. Забродская, М. Эхала. Что для меня Эстония? ...
11
бильность может усилить витальность 4. Стабильность может
выражаться через комбинирование факторов ощущаемой раз'
ницы в прочности положения двух групп и диссонанса 5. Сле'
довательно, можно утверждать, что стабильность ситуации
внутри группы тем выше, чем больше негативная «силовая»
разница между группами (PSD) и чем ниже межгрупповой дис'
сонанс.
Диссонанс (D) выражает ощущаемую незаконность меж'
групповых «силовых» отношений, а также стигматизацию, ди'
скриминацию, исторические несправедливости и т. д.
Высокая витальность
Низкая витальность
`
_
Высокий уровень
диссонанса
Диссонанс отсутствует,
нейтральные
отношения
Фаворитизм
группы «они»
Рис. 3. Взаимосвязь витальности и межгруппового диссонанса
Чем меньше негативная PSD и/или выше D, тем более не'
стабильной воспринимается ситуация, поскольку группа с низ'
ким статусом имеет как мотивацию (установление справедли'
вости), так и ощутимое желание поменять «силовые» отно'
шения. Это предполагает более высокую витальность группы
«мы». Когда ощущаемая «силовая» разница между группами
высокая, а ситуация считается законной и стабильной, то чле'
ны группы «мы» переходят в наиболее заметную группу «они».
Это указывает на низкую витальность группы «мы». Когда к
имеющейся формуле добавлен фактор D, то она приобретает
следующий вид:
V = (Sмы — Sони) + D.
Межгрупповая дистанция
Однако высокая стабильность не всегда означает смену язы'
ка и идентичности. Есть ситуации, когда члены группы с низ'
ким статусом могли бы извлечь определённую пользу от смены
группы, но пути социальной мобильности для них закрыты.
Социальная мобильность возможна, только если границы групп
проницаемы, а прототипы членов соответствующих групп до'
статочно схожи.
12
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
В модели V эти факторы выражены переменной межгруп'
повой дистанции (R). Это сумма культурных различий между
группами (язык, религия, ценности, коллективизм/индивиду'
ализм, гендерные роли, кулинарные и иные бытовые предпоч'
тения и пр.). Чем больше межгрупповая дистанция между груп'
пами «мы» и «они», тем меньше витальность группы «мы» на'
ходится под влиянием высокого статуса группы «они»
(см. рис. 4).
Высокая витальность
Низкая витальность
`
_
Большая
межэтническая
дистанция:
высокая этническая
самобытность
Маленькая
межэтническая
дистанция:
низкая этническая
самобытность
Рис. 4. Взаимосвязь витальности и межгрупповой дистанции
Эффект влияния переменной межгрупповой дистанции
может быть сформулирован следующим образом:
V = ((Sмы — Sони) + D) : R.
Чем выше величина R, тем ближе V подходит к нулю, точке
стабильности. В таком случае второстепенная группа с низким
статусом, очень отличающаяся от доминантной группы по ра'
совым, языковым и религиозным признакам, будет иметь бо'
лее высокую витальность, чем второстепенная группа с похо'
жим низким статусом, но более близкая к доминантной по тем
же признакам.
Кроме того, есть ситуации, когда даже заметное сходство
не ведет к смене групповой принадлежности (например, в слу'
чае эмишей: они двуязычны, расово близки к большинству бе'
лых американцев и христиане по вере, но группа довольно ви'
тальна). Возможная причина их успешного самосохранения —
консервативные культурные ценности, выраженными индек'
сом утилитаризма (U).
Утилитаризм
Индекс U отражает влияние культурных ценностей утили'
таризма и традиционализма на витальность групп. Чем выше
А. Забродская, М. Эхала. Что для меня Эстония? ...
13
уровень утилитаризма в имеющей низкий статус группе «мы»,
тем более вероятным становится сценарий, что её члены пред'
почтут другие, более выгодные социальные идентичности,
предложенные другими группами данного общества. Если же
группа очень традиционна и эмоционально привязана к свое'
му языку, культуре и идентичности, то данный факт может зна'
чительно усилить её витальность.
Высокая витальность
Низкая витальность
_
Высокий
традиционализм
Равновесие
традиционализма
и утилитаризма
`
Высокий
утилитаризм
Рис. 5. Взаимосвязь витальности и систем ценностей
традиционализма и утилитаризма
На основе предположения, что утилитарные и традицион'
ные ценности — две противоположности одной шкалы, роль U
в модели V выражается следующим образом:
V = U ((Sмы — Sони) + D ) : R.
Если U = 0 (т. е. абсолютная приверженность традициям
и отсутствие утилитаризма), то целое уравнение становится
равно нулю, тем самым означая, что группа «мы» витальна,
несмотря на негативную PSD. Это может быть случай очень
консервативной группы (например, эмиши в США или ста'
роверы в Эстонии). Если U = 1, то утилитаризм никак не вли'
яет на витальность. Если группа максимально утилитарна,
т. е. U = 2, то воздействие PSD на витальность возрастает
вдвое.
Итак, мы представили формальную математическую мо'
дель, которая может быть использована для получения доста'
точно сопоставимых данных в разных ситуациях межэтниче'
ского контакта. Теоретически эта модель даёт точную гипоте'
зу взаимодействия описанных выше факторов, что, в свою
очередь, делает возможным опровержение её в ходе опытного
тестирования и даёт возможность последовательно совершен'
ствовать теорию в ходе сравнительных исследований. Далее,
на основе предложенной модели, мы измерим этнолингвисти'
ческую витальность русскоязычных Эстонии, составляющих
примерно треть всего населения страны. Начнем же с кратко'
го обзора социолингвистической ситуации.
14
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Социолингвистическая ситуация в Эстонии
В советское время русскоязычные жители Эстонии в боль'
шинстве своём оставались одноязычными и не ассимилирова'
лись с эстонцами. В 1991 г. была de facto восстановлена незави'
симость Эстонской Республики. Единственным государствен'
ным языком стал эстонский. В результате уровень владения
эстонским языком среди неэстонцев поднялся с 14% в 1989 г.
до 44,5% в 2000 г. 6 Хотя данные переписи отражают скорее
субъективную точку зрения информанта об его умении владеть
государственным языком, они всё же предполагают и весьма
близкое к реальности представление об языковой ситуации.
По данным переписи 2000 г., русскоязычная молодёжь зна'
ет эстонский лучше, чем старшее поколение 7. Молодёжь гово'
рит с родителями по'русски, но начинает всё активнее пользо'
ваться эстонским языком, особенно после окончания учебно'
го заведения и при поступлении на работу 8. В связи с этим в
последнее десятилетие стала возникать модель двуязычной ком'
муникации 9. Тот факт, что русскоязычное население стало
чаще использовать эстонский язык в повседневной жизни, мо'
жет стать причиной беспокойства о витальности всей русско'
язычной общины в будущем. Напомним, язык — главная со'
ставляющая идентичности определённой группы, и этнолинг'
вистическая витальность является важным показателем
возможного языкового сдвига или сохранения языка.
Русскоязычные Эстонии отличаются неоднородностью.
1. Региональные различия — русскоязычные северо'востока
(Ида'Вирумаа) в своём большинстве монолингвы; в Таллине
они обычно имеют определённое знание эстонского языка;
живущие же в остальных частях Эстонии, как правило, билин'
гвы в разных функциональных сферах. Это объясняется этни'
ческим составом различных территорий: от 95% русскоязыч'
ных в Нарве (северо'восток) до меньше чем 10% в сельских рай'
онах остальной Эстонии.
2. Различия между поколениями — молодые люди владеют
эстонским языком на более высоком уровне.
3. Индивидуальные особенности — доминирование эстон'
ского или русского у отдельной личности зависит от иденти'
фикации с Эстонией или Россией, уровнем владения эстон'
ским, целями общения, социальными сетями и прочими фак'
торами.
15
А. Забродская, М. Эхала. Что для меня Эстония? ...
4. Внутреннее разнообразие русскоязычной общины обуслав'
ливает желание и потребность в эстоноязычной коммуникации.
Выделяются местные русскоязычные (староверы, потомки пере'
селенцев XIX и начала XX вв.) и те, кто прибыл сюда в советский
период (последние, в свою очередь, также не являются однород'
ной социальной массой и по'разному относятся к Эстонии) 10.
Методология исследования
Данная работа была проведена в четыре этапа. Сначала сре'
ди русско' и эстоноговорящих студентов Таллинского универ'
ситета были проведены пилотные исследования для выявления
и измерения составляющих индекса межгруппового диссонан'
са 11, поскольку в модели V, использованной ранее при изуче'
нии народности выру 12 (юг Эстонии), данная переменная в
формуле отсутствовала. Пилотные исследования доказали ва'
лидность влияния данного фактора на модель V. Когда опрос'
ник, охватывающий уже все переменные, был готов, началась
подготовка к проведению количественного исследования.
На втором этапе мы составили выборку в зависимости от
зон проживания возможных информантов. Она состояла из
460 русскоязычных, отобранных профессиональным агент'
ством по сбору статистических данных в пяти разных социо'
лингвистических регионах Эстонии (см. табл. 1).
Таблица 1
Метод составления выборки
Региональная
концентрация
социолингвисти'
ческих общин
Процент
русскоязычных
среди населения
Количество
респондентов
сельские поселения
1—10
50
города и небольшие
поселения
10—20
70
западный Таллин
30—50
70
Харьюмаа и Ласнамяэ
(русскоязычные
районы Таллина)
50—80
120
города Ида'Вирумаа
80—100
150
16
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Наконец, был проведен анонимный письменный опрос.
Данные обрабатывались при помощи программы SPSS
14.0 (Statistical Package for the Social Sciences).
Результаты опроса показали, что члены русскоязычной об'
щины в Эстонии демонстрируют пять кластеров витальности.
Это группы: 1) со средне'низкой витальностью, 2) с низкой
самооценкой, но стабильной витальностью, 3) группа со стой'
кой витальностью и интегрированная, 4) со стойкой витально'
стью и традиционной системой ценностей и, наконец, 5) груп'
па витальная и диссонирующая (т. е. выражающая негативное
отношение к эстонцам).
На основе полученных кластеров и их основных характе'
ристик (подр. см. ниже) А. Забродская провела четыре полу'
структурированных групповых интервью с респондентами раз'
ного социального статуса, пола и возраста в Тарту, Нарве и Тал'
лине. Далее представлены результаты количественного
исследования в виде пяти кластеров, дополненные анализом
интервью для получения более достоверной и подробной кар'
тины.
Результаты исследования
Всего в опроснике, кроме общих вопросов, содержалось
60 утверждений, построенных по принципу шкалы Ликерта 13.
В ходе анализа все утверждения были разделены на четыре смыс'
ловые категории, с целью измерить: 1) ощутимую «силовую»
разницу между группой «мы» (русскоязычные) и «они» (эстоно'
язычные); 2) межгрупповую дистанцию между русско' и эсто'
ноязычной частями населения, 3) уровень утилитаризма/тради'
ционализма русскоязычных; 4) уровень диссонанса между рус'
ско' и эстоноязычной группами, в восприятии русскоязычных.
Во всех четырёх группах коэффициент альфа Кронбаха был
выше 0,7, показывая тем самым, что структурирование утвер'
ждений было проведено правильно и надёжно 14. Для того, что'
бы сделать возможным анализ данных, были подсчитаны сред'
ние значения для четырёх смысловых категорий. Они исполь'
зовались для вычисления индекса витальности каждого
респондента.
Однако наибольший интерес для нас представлял не ин'
декс витальности отдельных индивидов, а различия в виталь'
17
А. Забродская, М. Эхала. Что для меня Эстония? ...
ности разных подгрупп внутри сообщества русскоязычных. Для
их выявления был проведён двухступенчатый кластерный ана'
лиз 15 с использованием переменных PSD, R, U, D и V в каче'
стве вводных данных. В результате удалось выявить пять клас'
теров витальности (см. табл. 2) — от группы со средне'низкой
витальностью до диссонирующей группы с самой высокой ви'
тальностью. Большинство респондентов входило в три группы
со стабильной витальностью, отличающиеся друг от друга кон'
фигурацией переменных.
Таблица 2
Группы русскоязычных по профилю витальности
Средне'низкая
витальность
Группа
с низкой
самооценкой
и стабильной
витальностью
Стойко
витальная
группа,
интегриро'
ванная
10%
28%
22%
Стойко
Витальная
витальная
диссониру'
группа
ющая группа
с традицион'
ной системой
ценностей
26%
14%
Далее будет дана более точная комбинированная количе'
ственно'качественная характеристика витального профиля
каждого кластера.
Группа со средне_низкой витальностью
Эта группа отличается высокой этнической слабостью рус'
скоязычных по сравнению с эстонцами (величина PSD 0,46
по шкале от '1 до +1). Члены этой кластерной группы не
ощущали какого'нибудь диссонанса в отношениях с эстонца'
ми, фактически величина их D ('0,03) показывает даже неболь'
шой фаворитизм группы «они», т. е. тенденцию видеть эстон'
цев в наиболее предпочтительном свете. В ходе интервью выя'
вились интересные моменты; например, один из информантов
высказал мнение, что в эстонской среде заметен культ семьи:
«Я, может быть, обэстониваюсь, то есть ещё пару лет на
зад, может быть, даже в прошлом году, было такое, как бы ду
шой ощущаешь себя русским человеком. А живя в среде такой,
более спокойной можно сказать… и муж у меня эстонец и в эс
тонской атмосфере я постоянно, то есть я сама чувствую, что я
18
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
стала такой неактивной в плане деятельности, скажем... Куда
то сходить, выйти… Больше спокойствия как бы ... больше вни
мания в семью и в её сторону, чем в наружу общаться… с людь
ми... что, мне кажется, у эстонцев более преимущественно — это
семья, они больше как бы не преклоняются, а предпочтение отда
ют больше семье, чем друзьям… у меня вот тоже начинает та
кое появляться».
Что касается культурных ценностей, то эту группу, види'
мо, можно считать имеющей некоторую склонность к смене и
модернизации традиций и культурного наследия, а не к их со'
хранению (U = 1,04 по шкале от 0 до 2). Ответы информантов
показали, что члены группы могут поменять язык повседнев'
ного общения: «В большей степени использую эстонский язык в
повседневной жизни, так и в учёбе». Просматривается и пред'
почтение «эстонских» традиций:
«Я русская, живущая в Эстонии, и мне близка больше эстон
ская культура, потому, что, например, все праздники в семье мы
празднуем эстонские, что рождество мы не празднуем 7 января,
а только 24 декабря».
Дистанция между этой группой и эстонцами была самой
незначительной из всех пяти случаев, но всё же существенной
(R = 1,57 по шкале от 1 до 2). Все эти характеристики предоп'
ределили самое низкое значение V среди подгрупп данной вы'
борки ('0,31 по шкале от '2,5 до 3,5).
Типичный представитель данной группы имеет следующие
характеристики:
• с эстонским гражданством (65%; 1,20 16),
• с высшим образованием (26%; 1,86),
• работает в частном секторе (49%; 1,63),
• имеет доход выше среднего (21%; 2,33),
• живёт в эстоноязычном городе или деревне (60%; 2,31).
Группа с низкой самооценкой и стабильной витальностью
Здесь мы наблюдаем второе по величине значение V
('0,15), что сигнализирует о том, что подгруппа в целом сохраняет
своё наследие. Особенной её делает отчётливо традиционная сис'
тема ценностей (U = 0,89) и довольно большая межгрупповая ди'
А. Забродская, М. Эхала. Что для меня Эстония? ...
19
станция по отношению к эстонцам (R = 1,74). Члены подгруппы
глубоко преданы своим корням, культуре и наследию:
— «[Русский] человек, который говорит порусски, думает по
русски, который понимает опять же, что за ним есть какойто
пласт культуры… опять же русской, который чувствует опять
же корни, которые русские… ну вот… ну, собственно всё»;
— «Когда ощущаешь с собой багаж истории, то есть исто
рии, багаж великой страны…»;
— «Когда в семье соблюдаешь русские традиции, отмечаешь с
детьми… праздники именно славянские, например, Пасху там…
Новый год, рождество в январе…».
Группа относится к эстонцам нейтрально (D = 0,06), но в
то же время ощущает их более сильной по сравнению с русско'
язычной группой (PSD = '0,37).
Типичный представитель группы имеет следующие характе'
ристики:
• старше 60 лет (17%; 1,21),
• пенсионер (21%; 1,31),
• без гражданства (28%; 1,27),
• с высшим образованием (17%; 1,21),
• имеет доход немного ниже среднего (34%; 1,42),
• живёт в Восточной части Эстонии (46%; 1,31).
Стойко витальная группа, интегрированная
Кластер этой группы имел величину V = '0,08, указывая на
её стойкость в отношении витальности. Группа чётко указыва'
ет на существование категории «эстонские русские»:
«В плане национальности я тоже затрудняюсь дать конкрет
ный ответ; с одной стороны я считаю, что Эстония — моя роди
на, где я родилась… а с другой стороны, всётаки я себя больше
отношу к русским, потому что также язык мой русский, корни
русские, но и не только русские, в принципе… в России я жить не
смогла бы сейчас…».
Эта группа имеет ещё более традиционную систему ценнос'
тей (U = 0.84), чем предыдущая; похожее нейтральное отношение
к эстонцам (D = 0,05); она отличается от группы с низкой само'
оценкой, но стабильной витальностью малой межгрупповой ди'
20
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
станцией по отношению к эстонцам (R = 1,57, самое маленькое
значение среди пяти групп!) и более сбалансированным восприя'
тием сильных сторон эстоно' и русскоговорящих (PSD = '0,21).
«А я русский и буду считать себя русским, и никогда в жизни
не поменяю, потому что испытываю гордость вообще за великую
нацию... Потому что я могу читать огромное число литературы,
которое ни у кого не написано… огромное число балетов всяких
там, там Чайковский, Рахманинов; я знаю, что у меня это всё
есть, я всегда могу, когда мне надо, почитать, посмотреть…
Пример с другой национальности взять — такого багажа куль
турного вообще не найти нигде. Также великая нация в том, что
сколько она войн… Вообще русский народ на самом деле много
страдальный, он многое перетерпел, и говорить о том, что он
плохой там гдето, это, конечно, неправда…».
Всё это означает, что данная группа хорошо интегрирована
в эстонское общество, но обладает позитивной самооценкой и
сохраняет своё культурное и языковое наследие:
«Для меня Эстония — моя родина, мой дом, это мой дом вы
растил меня, и я хочу добиться того, чтобы я от себя могла
чтонибудь дать, помочь Эстонии... как педагог и чтонибудь сде
лать, чтобы жизнь стала лучше и легче, чтобы люди себя чув
ствовали хорошо здесь».
Эта группа обладает оптимистическим взглядом на будущее:
— «Лет через 50… будет общая такая страна Эстония, где
нет такого разделения — там muulased [иноязычные]… Я думаю,
что размешается и будет ну так, как в Тарту, например… та
кая же ситуация будет и у нас [в Нарве]… конечно, не лет через
5—10, а лет через 30 так будет…»;
— «Ну и будет, дай Бог, когданибудь, чтоб русских и эстон
цев называли одним словом — эстонец, это было очень хорошо,
я только за это».
Типичный представитель группы имеет следующие характе'
ристики:
• младше 40 лет (64%; 1,25),
• с эстонским гражданством (79%; 1,46),
• работает в госсекторе (34%; 1,17) или студент (13%; 1,63),
• имеет средний доход (68%; 1,26),
• живёт в эстоноязычном городе или деревне (66%; 1,61).
А. Забродская, М. Эхала. Что для меня Эстония? ...
21
Стойко витальная группа с традиционной системой ценностей
Кластер этой группы характеризуется прежде всего наибо'
лее традиционной системой ценностей среди всех подгрупп
(U = 0,59):
«Русский, живущий в Раквере, отличается от русского, ко
торый живёт в Нарве, потому что у него другой круг общения,
другая среда…».
Это сопровождается отчётливым чувством диссонанса по
отношению к эстонцам (D = 0,17):
«Вот если бы мне сказали: махнуть палочкой волшебной, и ты
превратишься в эстонца, я бы отказался… вот честно…».
Группа также демонстрирует и самую большую межгруп'
повую дистанцию по отношению к эстонцам (R = 1,77):
«У них [эстонцев] ещё реакция негативная, как предубежде
ние, так как они русских людей не с позитивной стороны знают,
и для них, несмотря на моё позитивное отношение к ним, и вооб
ще к… Вообще, в принципе, я достаточно миролюбивый человек,
то есть для них я всё равно оказался какимто, как сказать, вра
гом… Хотя я не пытался ничего такого сделать…».
Витальность группы до некоторой степени снижена ощу'
щаемой её членами низкой «силовой» разницей между русско'
и эстоноговорящими (PSD = '0,32), поэтому общий индекс
витальности не достигает позитивного значения (V = '0,05).
Типичный представитель данной группы имеет следующие
характеристики:
• 40—60 лет (52%; 1,49),
• с российским гражданством (40%; 1,74),
• доход ниже среднего (43%; 1,16);
• живёт в Восточной части Эстонии (50%; 1,43).
Витальная диссонирующая группа
Кластер этой группы отличается от остальных несколь'
кими моментами. Во'первых, эти респонденты считают эс'
тонцев и русскоговорящих почти одинаково сильными груп'
пами (PSD = '0,07).
22
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
«[Я считаю себя] русским человеком, потому что был уже
момент — до этого у меня была фамилия эстонская, имя, фами
лия (пауза), и мои родственники, которые живут в Таллине, были
очень рады и пытались меня в эстонскую школу отправить, но я
не согласилась, отбивалась как могла… и когда я вышла замуж,
я сменила свою фамилию на русскую… И был момент, что они
cказали: “Почему ты так сделала, ведь эстонская фамилия — это
эстонская фамилия”, и после этого я не хочу, чтоб про меня ду
мали, что я там эстонка или русская — я русская и я хочу, чтоб
обо мне так думали…».
Во вторых, здесь наблюдается самый высокий индекс ощу'
щаемого межэтнического диссонанса (D = 0,25) и большая
межгрупповая дистанция (R = 1,75):
«Не, ну согласитесь, в эстонской среде гораздо больше дегене
ративных черт встречается, чем в русской…».
Ощущение дистанции и этнического дискомфорта наводит
представителей данной группы на мысль о своей второсортно'
сти в местном обществе:
— «Это всё когдато было, то есть нормальный фашизм… то
есть как бы евреи и есть люди, и здесь как бы тоже самое...»;
— «Ну, это очень похоже на Соединённые Штаты начала
XX века, да вот есть там места для негров, есть места для
белых… здесь то же самое абсолютно. Я не очень сильно ут
рирую…».
Для этих людей их регион становится значимым местом,
придуманным ментально, малым отечеством, в котором они
могут «спрятаться» от остальной Эстонии. Идентификация с
регионом — это самоидентификация со своего рода «придуман'
ным сообществом» 17.
«Я нарвитянка, у нас особый микроклимат, здесь нельзя ска
зать, что существуют какието острые противоречия между
эстонцами и русскими. Да, Нарва — это русский город, но, как
это сказать... очень трудно выразить свою мысль, в том плане,
что нарвитяне — это не русские, но не эстонцы, это особый мик
ромир»;
— «Нарва, она както отдельно от Эстонии существует, то
есть я понимаю, что да, это территориальная часть Эстонии,
но в голове это какойто отдельный социум, то есть… свой ка
А. Забродская, М. Эхала. Что для меня Эстония? ...
23
който мир, может, там маленькая Россия, такая вот ну,
в Эстонии».
В то же время заметно пассивно'потребительское отноше'
ние к жизни в Эстонии:
«Эстония для меня это место, где мне удобно жить… и здесь
мне удобно, комфортно и уютно — вот это для меня Эстония —
место, где мне удобно жить».
Их система ценностей хорошо сбалансирована между ути'
литаризмом и традиционализмом (U = 0,98). Все эти факторы
делают величину витальности позитивной (V = 0,1), тем самым
показывая, что эта подгруппа витальна, несогласна и, возмож'
но, готова бросить вызов современным властным отношениям
между эстонцами и русскоязычными Эстонии.
Типичный представитель данной группы имеет следующие
характеристики:
• младше 40 лет (70%; 1,37),
• без гражданства (33%; 1,50),
• доход значительно ниже среднего (18%; 1,38),
• живёт в Восточной части Эстонии (45%; 1,29).
Заключение
Используемая нами модель основывается на гипотезе, что
ощущаемая разница в прочности положения групп «мы» и
«они», дистанция между ними, утилитаризм и межгрупповой
диссонанс — это главные социально'символические факторы,
влияющие на витальность большинства и меньшинства.
Результаты нашего исследования показывают, что рус'
скоязычные Эстонии не представляют собой однородного
сообщества с единой системой ценностей. Выделяется не'
сколько подгрупп, отличающихся друг от друга важными
свойствами. Следовательно, нельзя говорить о (и измерять)
витальности всей русскоязычной общины Эстонии, т. к. это
союз подгрупп, имеющих разную склонность к сохранению
языка и культуры или, соответственно, к ассимиляции. Одни
подгруппы имеют высокие шансы на социальную мобиль'
ность, но не все они стремятся ассимилироваться. В то же
время есть подгруппы с чёткой предрасположенностью к со'
хранению языка, но, видимо, только одна из них могла бы
24
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
оспорить сейчас сложившийся баланс сил между русскими
и эстонцами в стране.
Региональная концентрация социолингвистических общин
является определяющим фактором этнолингвистической ви'
тальности: чем меньше контактов с эстонцами, тем больше ди'
станция между двумя группами.
С теоретической точки зрения полученные результаты под'
тверждают валидность использованной модели. Её дальнейшее
тестирование в различных ситуациях межгруппового взаимодей'
ствия (например, в России) может обогатить научные и приклад'
ные исследования в области этнолингвистической витальности.
Работа выполнена при поддержке Эстонского фонда науки
(Projeсt ETF7350, «Ethnolinguistic Vitality and Identity Construction:
Estonia in the Baltic Background»).
ПРИМЕЧАНИЯ
1
2
3
4
Giles H., Bourhis R. Y., Taylor D. M. Towards a Theory of Language in Ethnic Group
Relations // Language, Ethnicity and Intergroup Relations. Ed. by H. Giles. L.,
Academic Press, 1977. P. 308.
Ajzen I, Fishbein M. The Influence of Attitudes on Behavior // The Handbook of
Attitudes. Ed. by D. Albarracin, B. T. Johnson & M. P. Zanna. New Jersey, Lawrence
Erlbaum, 2005.
Социальной мобильностью мы называем индивидуальную способность ин'
дивида «улучшать» свою социальнyю идентичность, покидая группу с низ'
ким статусом, к которой конкретная личность принадлежала ранее, и влива'
ясь в другую группу с более высоким статусом. Социальная мобильность
является главной причиной ассимиляции меньшинств. Наше понимание дан'
ного явления построено на убеждении, что границы между различными груп'
пами общества в принципе проницаемы. Если же стратегия социальной мо'
бильности не может быть использована из'за непроходимости межгрупповых
границ, то второстепенная группа (subordinate group) может избрать путь уси'
ления коллективной идентичности как попытку социального изменения
(social change). Социальное изменение является коллективной стратегией со'
здания социальных движений, ставящих своей целью пересмотр межгруппо'
вого соотношения сил. Подр. см.: Tajfel H. & Turner J. C. The Social Identity
Theory of Intergroup Behavior // The Psychology of Intergroup Relations. Ed. by
S. Worchel & W. G. Austin. Chicago, Nelson'Hall, 1986; Spears R., Jetten J. &
Doosje B. The (Il)legitimacy of Ingroup Bias: From Social Reality to Social Resistance
// The Psychology of Legitimacy: Emerging Perspectives on Ideology, Justice, and
Intergroup Relations. Ed. by J. T. Jost & B. Major. N. Y., Cambridge University
Press, 2001; Scott J. Domination and the Arts of Resistance. New Haven, CT, Yale
University Press, 1990.
Turner J. C. & Brown R. J. Social Status, Cognitive Alternatives and Intergroup
Relations // Differentiation Between Social Groups: Studies in the Social Psychology
of Intergroup Relations. L., Academic Press, 1978.
А. Забродская, М. Эхала. Что для меня Эстония? ...
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
25
Giles H., Bourhis R. Y., Taylor D. M. Towards a Theory of Language… P. 335.
См. также: Ehala M. & Zabrodskaja A. Interethnic Discordance and Stability in
Estonia // Journal of Baltic Studies (in print).
Population and Housing Census. Citizenship, Nationality, Mother Tongue and
Command of Foreign Languages. [Rahva ja eluruumide loendus. Kodakondsus,
rahvus, emakeel ja võõrkeelt oskus]. Vol. 2. Tallinn, Eesti Statistikaamet, 2000. Cм.
также: http://www.stat.ee/censuses.
Ibid.
Zabrodskaja A. Russian'Estonian Code'Switching Among Young Estonian Russians:
Developing a Mixed Linguistic Identity // Kansas Working Papers in Linguistics.
Ed. by P. Mateo, S. Alshboul & W. J. Lawrence. The University of Kansas, 2006.
Vol. 28. Cм. также: http://hdl.handle.net/1808/1231.
Verschik A. Estonian Compound Nouns and Their Equivalents in the Local Variety
of Russian // Scando'Slavica. 2004. Vol. 50. P. 89—105; Verschik A. Multiple
Language Contact in Tallinn: Transfer B2 > A1 or B1 > A2? // International Journal
of Bilingual Education and Bilingualism. 2007. Vol. 10. P. 80—103; Verschik A.
Emerging Bilingual Speech: From Monolingualism to Code'Copying. L.,
Continuum, 2008; Zabrodskaja A. Russian'Estonian Code'Switching Among Young
Estonian Russians…
См также: Rannut M. Estonianization Efforts — Post'independence // Multi'
lingualism in Post'Soviet Countries. Ed. by A. Pavlenko. Clevedon'Buffalo'Toronto,
Multilingual Matters, 2008; Verschik A. The Language Situation in Estonia // Journal
of Baltic Studies. 2005. Vol. 36. P. 283—317; Verschik A. Emerging Bilingual Speech…
P. 25—47.
См.: Zabrodskaja A. Diminishing Intergroup Discordance Through Cross'Cultural
Communication Courses // Proceedings. Exploratory Workshop «Linguistic and
Intercultural Education in the Process of Europeanisation of Higher Education».
CLIE'2009. Alba Iulia, Romania, 21—23 May. Ed. by T. Popescu, R. Pioariu.
University of Alba Iulia, Centre for Research and Innovation in Linguistic Education.
Alba Iulia, Editura Aeternitas, 2009.
Ehala M., Niglas K. Empiriсal Evaluation of a Mathematical Model of Ethnolinguistic
Vitality: the Case of Voro // Journal of Multilingual and Multicultural Develop'
ment. 2007. Vol 28. № 6.
Likert R. A Technique for the Measurement of Attitudes // Archives of Psychology.
1932. Vol. 140. P. 1—55.
Альфа Кронбаха показывает, насколько высока корреляция между разными
вопросами, находящимися внутри какой'либо группы или категории. Чем
выше значение показателя, тем сильнее связаны между собой вопросы, обра'
зуя единое целое, а значит, им можно дать общее имя или отнести к одной
категории. Общее правило таково: вопросы являются действительно свя'
занными, если значение коэффициента альфа равно или больше 0,7. См.:
Cronbach L. J. Coefficent Alpha and the Internal Structure of Tests // Psychometri'
ka. 1951. Vol. 16. P. 297—334.
Кластерный анализ — статистический инструмент, который группирует да'
ющих похожие ответы респондентов.
Следующее за процентом число показывает, во сколько раз удельный вес лиц,
принадлежащих к данной категории, выше, чем в выборке в целом.
Johnstone B. Place, Globalization, and Linguistic Variation // Critical Reflections
on Sociolinguistic Variation. Ed. by C. Fought. Oxford, Oxford University Press,
2004. P. 69.
«РУССКИЙ КРЫМ» В ПОСТОРАНЖЕВОЙ УКРАИНЕ.
НОВЫЕ РЕАЛИИ — СТАРЫЕ ПРОБЛЕМЫ
Андрей Мальгин
Ситуацию с русскими организациями, действующими в Ав'
тономной республике Крым на протяжении последних 15 лет,
можно охарактеризовать как длительный процесс выхода из тя'
желого кризиса, спровоцированного крахом победившего на
выборах 1994 г. блока «Россия». Напомним, что всего за год на'
хождения у власти в автономной республике (тогда просто —
Республике Крым) политический блок, приведший к избранию
собственного президента (Юрия Мешкова), получивший боль'
шинство в местном парламенте 1 и сформировавший правитель'
ство автономии, оказался в состоянии глубокого кризиса и
внутреннего раскола. Эти драматические обстоятельства уже в
1995 г. привели к отмене центральными украинскими властя'
ми Конституции Республики, упразднению поста президента,
к разделу территории автономии на два административно'тер'
риториальных образования (собственно АР Крым и Севасто'
поль), а в целом к существенному ограничению прав и полно'
мочий республики.
Среди наиболее значимых причин этого мы бы выделили
следующие.
1. Организационная незрелость, низкая политическая куль'
тура и существенный дефицит опыта постсоветской русской
элиты Крыма.
2. Отсутствие у победившего блока «Россия» финансовых
ресурсов, внятной стратегии и тактики.
3. Отсутствие интереса к происходящим процессам со сто'
роны России; «нисходящий тренд» российского влияния в но'
вом зарубежье.
Мальгин Андрей Витальевич, кандидат филологических наук, генеральный
директор Крымского республиканского краеведческого музея (г. Симферополь,
Автономная Республика Крым, Украина).
А. Мальгин. «Русский Крым» в посторанжевой Украине...
27
Всё это в сочетании с активными действиями украинских
политических кругов и спецслужб предопределило быстрое
крушение политической силы, пользовавшейся на момент из'
брания большим кредитом доверия со стороны электората. Не
будет большим преувеличением сказать, что блок «Россия» пал
жертвой своего слишком быстрого прихода к власти на фоне
разочарования населения в политике украинского государства
и фактического коллапса украинской экономики. Русские орга'
низации тогдашнего Крыма в силу того, что были созданы лишь
за два'три года до описываемых событий, оказались попросту
не готовыми к осуществлению элементарной государственной
политики.
Что же изменилось за прошедшие 15 лет? Что представляет
собой русское движение Крыма сегодня — в условиях, когда
Крым и Украина вступили в новую полосу своей истории пос'
ле выборов 2010 г.?
***
Распад в 1994 г. достаточно аморфного, как оказалось, «бло'
ка Россия» 2 привёл к возникновению целого ряда организа'
ций, выступающих от имени и в защиту прав русского (русско'
язычного) населения полуострова, насчитывающего, по дан'
ным украинской переписи 2001 г., 1 млн. 180 тыс. человек.
Еще осенью 1994 г. 14 региональных организаций РПК/
РДК из 18 вышли из партии в знак протеста против позиции её
руководства в конфликте с президентом Ю. Мешковым и за'
регистрировали другую, Республиканскую партию Крыма «Рос'
сия» (РПК «Россия»), под председательством депутата ВС Ива'
на Ерошкина (вскоре она рассыпалась).
Другая часть функционеров блока «Россия» «укрылась» в
недрах «Русской общины Крыма» (Владимир Терехов). Осно'
ванная в 1993 г., она оказалась единственной формой для су'
ществования остатков РПК/РДК во главе с Сергеем Цековым,
который вошел в руководство РОК. В сентябре 1996 г. РПК/
РДК и РОК поразил, правда, очередной кризис, приведший к
образованию на базе общины г. Симферополя так называемой
Российской общины Крыма «Отечество» (Борис Зажигаев). Как
считают некоторые обозреватели, «…до августа 2000 г. она была
крупнейшей организацией соотечественников, вобравшей
бzольшую часть бывших филиалов РПК/РДК» 3.
28
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Представители «Народной партии» Владимир Клычников
и Светлана Савченко заявили о создании новой «Крымской
партии». Однако этот период партийного строительства был
остановлен в 1996 г. принятием закона Украины, запрещавше'
го создание региональных партий. В этой ситуации, чтобы вы'
жить, русским организациям пришлось либо маскироваться под
общественные объединения (без формального права занимать'
ся политической деятельностью), либо выбирать себе «поли'
тическую крышу» среди всеукраинских партий. Некоторые
попытались сделать и то, и другое. Наиболее успешно прошли
процесс легализации активисты Народной, затем Крымской
партий. В 1997 г. году они создали партию «Союз», которая про'
шла регистрацию как всеукраинское политическое объедине'
ние. Этот успех был обусловлен тем, что проект заинтересовал
крупного крымского бизнесмена Льва Миримского, который
использовал его в качестве своего политического представи'
тельства. Неформальным органом партии стала популярная
газета «Крымское время».
РПК/РДК'РОК С. Цекова интегрировалась в Гражданский
конгресс Украины (Александра Базилюка), ставший в 1997 г.
«Славянской партией».
Другой герой политических баталий начала 1990'х — ещё
один из претендентов на пост президента Крыма, создатель
«Русской партии Крыма» Сергей Шувайников, в 1995 г. воз'
главил Конгресс русских общин Крыма — дочернюю структу'
ру российского Конгресса русских общин Дмитрия Рогозина.
Однако более всего он тяготел к другому российскому полити'
ку Владимиру Жириновскому, которому длительное время
подражал во внешних формах активности.
Еще одной заметной организацией на этом краю полити'
ческого спектра была Российская община Севастополя, создан'
ная в 1993 г. Раисой Телятниковой. Деятельность РОС приоб'
рела известность в связи с судебным процессом против её ру'
ководителя, начатым украинскими властями Севастополя в
1996 г. Кроме этого, продолжали существовать Русское обще'
ство Крыма (Анатолий Лось), Крымское общество русской
культуры (Владимир Казарин), а также разнообразные мест'
ные (городские, районные) русские организации, как прави'
ло, никого не представлявшие, кроме своих лидеров. Много'
численность русских организаций была оборотной стороной их
слабости. К концу 1990'х гг. это были незначительные в коли'
А. Мальгин. «Русский Крым» в посторанжевой Украине...
29
чественном отношении группы. Обозреватель альманаха «Ос'
тровКрым» Дмитрий Синица отмечал в публикации, посвящен'
ной их деятельности в конце 1990'х гг.: «…невысок авторитет
ГКУ/РПК —РОК у населения и низок уровень явки на их ме'
роприятия. Так, 9 мая 1999 года на демонстрации в Симферо'
поле, посвященной Дню Победы, под флагом Русской общи'
ны было замечено всего несколько человек» 4. Автор объяснял
столь скромные результаты как «тактическими ошибками и
неэффективной кадровой политикой», так и тем, что «соци'
альные проблемы в глазах населения явно перевешивали на'
циональные» 5.
Нишу политической силы, выступавшей в защиту как на'
циональных, так и социальных интересов «русскоязычных
крымчан», прочно занимала местная организация КПУ (Лео'
нид Грач). Кризисные 1995—1998 гг. привели к существенно'
му росту влияния коммунистов. На выборах 1998 г. компартия
получила в Крыму значительное число голосов, что привело к
избранию её лидера Л. Грача спикером крымского парламен'
та. Неплохие успехи продемонстрировала также партия «Союз»,
которая провела в местный парламент четырёх своих депута'
тов. Что касается собственно «русских организаций», то в крым'
ский парламент попал лишь один их представитель Олег Ро'
дивилов, в значительной степени из'за того, что не был в про'
шлом депутатом ВС и не связывался в общественном мнении с
обанкротившимся блоком «Россия».
***
Анализируя причины неудачи блока «Россия» и последую'
щего упадка русских организаций во второй половине 1990'х гг.,
руководитель Института стран СНГ (г. Москва) Константин
Затулин в качестве основной причины выдвинул отсутствие
заинтересованности Москвы в поддержке «соотечественников»
за рубежом и, в частности, в Крыму 6. Действительно, хотя пред'
ставителей Москвы в различные периоды новейшей крымской
истории побывало на полуострове немало, до самого конца ХХ в.
говорить о какой бы то ни было внятной политике России по
отношению к соотечественникам здесь и вообще на постсовет'
ском пространстве не приходится. Исключение составляли уси'
лия мэра Москвы Ю. Лужкова, взявшего на себя в отсутствие
государственной политики роль главного покровителя русских
30
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
на полуострове и защитника интересов России в регионе. При
его участии отдельные российские политики, специализиро'
вавшиеся на защите прав русских в ближнем зарубежье и пред'
ставлявшие преимущественно «патриотическую оппозицию»
режиму Бориса Ельцина, предпринимали попытки установить
связи с русскими организациями и инициировать хотя бы ка'
кое'то сотрудничество. 29 марта 1997 г. при содействии Ю. Луж'
кова был организован Первый съезд русских и российских об'
щин Крыма (РиРОК). На съезде присутствовали 142 делегата от
19 организаций; представители Госдумы РФ Сергей Бабурин,
Д. Рогозин, сотрудники Института стран СНГ. На съезде был
создан единый координационный орган — Совет российских
и русских общин Крыма (Совет РиРОК) во главе с Р. Телятни'
ковой, который задумывался в качестве главного представи'
тельского института во взаимоотношениях России с соотече'
ственниками в Крыму. Однако развития эта инициатива не
получила, отчасти из'за того, что деятельность Совета (высту'
пившего против украинской юрисдикции над Севастополем и
за денонсацию «большого» договора Украины и России) ни'
как не соотносилась с позицией официальной Москвы, отча'
сти из'за неготовности самих русских организаций Крыма к
конструктивному сотрудничеству. В результате, этой структу'
ре пришлось также пережить серию расколов и, превратившись
в «Русское движение Крыма», в конце концов влиться в Рус'
скую общину уже на новом историческом этапе.
Большую роль имело учреждение в 1996 г. Фонда эконо'
мических и гуманитарных связей Москва'Крым, представляв'
шего собой первую постоянно действующую структуру по свя'
зям с соотечественниками.
Однако по'настоящему новый период в развитии культур'
ных связей между Россией и Крымом и соответственно в жиз'
ни русских организаций на полуострове наметился со сменой
верховной власти в Российской Федерации. Знаковым момен'
том, обозначившим определенный поворот в российской по'
литике относительно соотечественников в Крыму, стало откры'
тие Генерального консульства РФ в Симферополе в октябре
1999 г., одной из задач которого является налаживание связей
с русскими организациями полуострова. Постепенно в каче'
стве «главного партнёра» РФ в Крыму вырисовывается «Рус'
ская община Крыма» (В. Терехов, С. Цеков). В 2001 г. с созда'
нием Совета российских соотечественников (СРС) на первом
А. Мальгин. «Русский Крым» в посторанжевой Украине...
31
Конгрессе соотечественников были определены основные кон'
туры российской политики по отношению к диаспоре. Важ'
нейшим моментом стало вхождение лидера «Русской общины»
в СРС.
К этому времени относятся также и более'менее отчётли'
вые попытки интеграции русских организаций в политические
партии на общеукраинском уровне. Первой организацией не'
коммунистического толка, поставившей своей целью защиту
прав русского языка, интересов русскоязычного населения
Украины и отстаивание «славянского единства», был создан'
ный на базе русских организаций Донбасса и Харькова в 1992 г.
Гражданский конгресс Украины (ГКУ, А. Базилюк), в руковод'
ство которого в качестве сопредседателя входил лидер мало'
численной в тот момент «Русской общины Крыма» В. Терехов.
Сама партия также отличалась крайней малочисленностью, но
тем не менее смогла провести в Верховную Раду Украины двух
своих депутатов (на выборах 1994 г.). Именно ГКУ стал в 1995 г.
политической «крышей» общеукраинского уровня для пере'
живших раскол структур РПК/РДК'РОК. К сожалению, Граж'
данскому конгрессу Украины были свойственны всё те же не'
достатки и трудности, которые сопровождали становление рус'
ских организаций Крыма, поэтому каких'то особенных
результатов его деятельность не имела, несмотря на то, что её
лидер А. Базилюк участвовал в президентских выборах 1998 г.
Сотрудничество РПК/РДК'РОК с ГКУ было недолгим.
В 1998 г. (после выхода из него РПК/РОК ) эта партия поменя'
ла название и стала «Славянской партией Украины». Новым
партнёром РОК стала партия «Русско'украинский союз» (Иван
Симоненко). В 1999 г. оформилось «Русское движение Украи'
ны» (Александр Свистунов), которое попыталось создать к вы'
борам 2002 г. предвыборный «Русский блок», в состав которо'
го вошла и партия «Союз». Блок, однако, не преодолел 4'хпро'
центного барьера (за исключением Крыма) и ни один его
представитель в ВР Украины не попал. В том же году в резуль'
тате слияния партий «За Русь единую» (А. Свистунов) и «Рус'
ско'украинский союз» (И. Симоненко) образовалась полити'
ческая партия «Русский блок», которую возглавил А. Свисту'
нов. В качестве составной части «Русско'украинского союза» в
«Русский блок» вошли и представители «Русской общины Кры'
ма», для которой эта партия стала впоследствии главным по'
литическим представительством.
32
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
***
Выборы в местные органы власти 2002 г. ознаменовали со'
бой определённую «смену вех» в новейшей истории «Русского
Крыма». Важнейшим фактом этих выборов стало серьёзное сни'
жение влияния коммунистов, связанное с беспрерывной острой
политической борьбой между парламентом и правительством в
автономии, между спикером Верховной Рады АРК Л. Грачём и
премьер'министром Сергеем Куницыным (представителем про'
украинской Народно'демократической партии). Не допустить
коммунистов во власть стало главной политической задачей и
официального Киева, и сил, представлявших «новую буржуа'
зию» на крымском уровне. В целом эта задача была решена:
коммунисты втрое сократили своё представительство в регио'
нальном парламенте. Упала также поддержка партии «Союз»,
которая стала целиком ассоциироваться с бизнес'корпораци'
ей её «хозяина» — бизнесмена и политика Л. Миримского. Это
увеличило шансы других русских организаций.
На региональных выборах 2002 г. Русская община сумела
провести в крымский парламент 4 человек (из 100 депутатов) —
С. Цекова (от партии «Русско'украинский союз»), О. Родиви'
лова, Галину Гржибовскую и функционера из Ялты Александ'
ра Черноморова (последний возглавлял «Русское движение
Крыма», которое через год влилось в «Русскую общину»). Из
других русских организаций в парламент Крыма попал С. Шу'
вайников, а также представитель «Союза» В. Клычников.
В условиях кризиса правящего режима Л. Кучмы и увели'
чения давления на него со стороны украинских националис'
тических и «национал'либеральных» сил, русские организации
вели хотя и оппозиционную, но достаточно сдержанную, если
не вялую политику. Правда, у них был беспроигрышный ко'
зырь для поднятия своих ставок в политической игре — дея'
тельность Меджлиса крымских татар и вообще ситуация напря'
женности в национальной сфере. Она начала вновь обострять'
ся в связи с земельными проблемами, возникшими с началом
приватизации земли на Украине. В марте 2004 г. произошел
инцидент в симферопольском баре «Коттон», куда в поисках
«скинхедов» ворвалась группа крымских татар и избила нахо'
дившихся там посетителей. Этот и аналогичные факты вызва'
ли серию заявлений «Русской общины», партии «Русский блок»
и других организаций, которые, наряду с резким осуждением
А. Мальгин. «Русский Крым» в посторанжевой Украине...
33
«экстремизма», продемонстрировали готовность к силовому
противостоянию нападающим. Впервые за многие годы митинг
и небольшой марш русских организаций, приуроченный к дню
присоединения Крыма к России (19 апреля 2004 г.) привлёк не
только активистов, но и обычных граждан и прошел достаточ'
но заметно. Еще в большей степени межнациональная напря'
жённость сказалась на росте популярности казачьих организа'
ций. К 2000 г. в Крыму существовало до десятка разнообраз'
ных формирований, среди которых выделялся «Крымский
казачий союз» (Владимир Черкашин). Хотя некоторые из этих
групп апеллировали к традициям украинского казачества, иде'
ология большинства была ближе к лозунгам «Русской общи'
ны». Однако в целом, на закате «эры Кучмы», русские органи'
зации занимали всё ещё довольно скромные позиции в ряду
оппозиционных сил.
***
Новая эпоха для них началась с предвыборной президент'
ской кампании 2004 г., положившей начало так называемой
оранжевой революции. Находившиеся в оппозиции к «режиму
Кучмы», русские организации не без некоторых колебаний ре'
шили поддержать кандидатуру представителя «власти», пре'
мьер'министра украинского правительства Виктора Янукови'
ча, с которым связывались надежды на сохранение позиций
русского языка в общественной жизни Украины, а также на
продолжение дружественных отношений Украины и РФ. Еще
бzольшую роль сыграло то, что к началу предвыборной кампа'
нии другой кандидат от «демократических сил» Виктор Ющен'
ко уже прочно ассоциировался с украинским национализмом.
Впрочем, некоторые русские организации оказались ещё на'
кануне выборов по другую сторону баррикад. Так, Российская
община Крыма «Отечество» (Борис Зажигаев) оказалась в со'
ставе Блока Юлии Тимошенко — «единственной реальной
силы, борющейся с антинародным режимом Кучмы» 7, как за'
являли представители общины. Правда, деятельность её в этом
блоке была не особенно яркой и быстро сошла на нет.
В условиях митингового характера предвыборной кампа'
нии, немногочисленные поначалу группы русских активистов
оказались чрезвычайно востребованными, поскольку в то вре'
мя ориентирующиеся на власть партии — Партия регионов и
34
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
НДП, не имели сколько'нибудь сильных местных организа'
ций. В этих условиях сложился политический союз бывших оп'
понентов, оказавшийся впоследствии весьма важным для рус'
ских организаций. Благодаря ему, они перешли из политичес'
кой периферии в авангард общественных процессов.
Еще более их роль возросла после президентских выборов,
победу на которых Верховный Суд Украины присудил В. Ющен'
ко. В атмосфере деморализации многих сторонников ПР, НДП,
СДПУ(о) и фактического прекращения ими активной деятель'
ности, русские организации иногда оказывались единственны'
ми последовательными союзниками В. Януковича. Политика
нового украинского президента и в особенности земельные са'
мозахваты со стороны крымских татар, а также, не в меньшей
степени, возросшая поддержка со стороны путинской России,
привели к росту популярности русских организаций в преиму'
щественно русскоязычном Крыму. В этот период наблюдает'
ся появление новых достаточно радикальных организаций:
С. Шувайников объявил о создании «Русского фронта» свое'
го имени, однако более шумно и напористо действовал создан'
ный в 2005 г. Народный фронт «Севастополь'Крым'Россия»
(Валерий Подьячий), который своими выступлениями под ло'
зунгом «Украина — без Крыма!» привлёк такое внимание
прессы, что заставил волноваться «главного русского Крыма»
С. Цекова. В конце концов за «призывы к сепаратизму» Служ'
ба безопасности Украины (СБУ) возбудила против лидеров
организации уголовное дело и вынудила их к бегству за преде'
лы Украины.
Ещё одной заметной группой, вызванной к жизни «оран'
жевой революцией», стала молодёжная организация «Прорыв»
(Алексей Добычин), поставившая своей целью силовое проти'
водействие «оранжевой оккупации» и также подвергавшаяся
преследованиям за экстремистские действия. В 2008 г. возник'
ла организация «Русский Крым» (Сергей Юхин) — также тре'
бовавшая более радикальных действий, нежели те, которые по'
зволяла себе «Русская община» и её политическое «крыло» —
крымская организация партии «Русский блок».
Последняя же в 2006 г. совершила впечатляющий «прыжок
во власть». В условиях торжества «оранжевой революции» при
формальном отказе КПУ от сотрудничества как с «оранжевы'
ми», так и с «бело'синими», партия В. Януковича на местном
уровне приняла решение о блокировании с «Русской общи'
А. Мальгин. «Русский Крым» в посторанжевой Украине...
35
ной», точнее, с её политическим крылом — местным отделе'
нием партии «Русский блок». Накануне парламентских выбо'
ров 2006 г. обе организации создали избирательный блок «За
Януковича!», получивший на выборах в Крымский парламент
32,55% голосов и завоевавший 44 мандата, из которых 68% до'
сталось Партии регионов, а 32% — «Русскому Блоку», что со'
ответствовало 12 местам. Учитывая, что несколько членов РОК
попали в парламент от ПР (в частности — С. Цеков), всего у
«Русской общины» оказалось, по некоторым данным, 17 ман'
датов 8, а вообще в ходе парламентских выборов 2006 г., соглас'
но данным РОК, депутатами Верховного Совета Крыма, депу'
татами городских, районных, районных в городе, поселковых
и сельских Советов; сельскими, поселковыми и городскими го'
ловами; председателями постоянных комиссий Советов всех
уровней, было избрано более 300 человек — членов Русской об'
щины Крыма 9. Представитель «Русского Блока» А. Черномо'
ров был избран в Верховную Раду Украины (по спискам ПР).
Это был крупный успех, после более чем десятилетнего аут'
сайдерства. Он был закреплён и на административном уровне:
из 15 мест в Президиуме ВС Крыма четыре получила РОК,
в том числе С. Цеков занял пост первого заместителя Предсе'
дателя ВР Крыма, а Михаил Бахарев, издатель и экс'редактор
главной «пророссийской газеты» «Крымская Правда» — пост
заместителя председателя, которым в свою очередь стал «реги'
онал» Анатолий Гриценко. РОК получила также ряд министер'
ских постов в Совете министров АРК (правда, из'за того, что
представители РОК пошли на выборы под брендом либо ПР,
либо РБ, в дальнейшем община не смогла осуществлять эф'
фективный контроль за всеми своими ставленниками во влас'
тных структурах Крыма).
Успех сопутствовал и другим организациям «пророссий'
ской» или просто антиоранжевой направленности: «Союз» по'
лучил десять мест, Блок Н. Витренко — семь, блок «Не Так!» —
четыре мандата; коммунисты на этот раз удовольствовались
девятью местами. Впоследствии некоторые представители этих
сил образовали правящую коалицию в ВР АРК.
До сих пор в политологических кругах Крыма идёт дискус'
сия о том, в какой степени вхождение «русских организаций»
во власть отражало их реальную популярность среди электора'
та Крыма. Ведь достаточно трудно спрогнозировать, имели бы
РОК и РБ такой же результат, пойди они на выборы «самосто'
36
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
ятельной колонной». Оппоненты РОК/РБ в Партии Регионов
в 2009 г. отмечали, что ПР при голосовании в ВР Украины по
Крыму набрала существенно больше голосов, чем был её ре'
зультат (блок «За Януковича») в ВР АРК, относя это за счёт
блокирования с РОК/РБ. Но как бы то ни было, для русских
организаций блокирование с ПР стало крайне удачным поли'
тическим ходом, позволившим им участвовать в наиболее важ'
ных событиях.
В 2009 г. РОК/РБ почувствовали себя достаточно сильны'
ми, чтобы выступить против Председателя ВР АРК А. Грицен'
ко, который долго и небезосновательно обвинялся СМИ и об'
щественными организациями Крыма в проведении политики
в интересах узкой бизнес'группы, к которой сам и принадле'
жал. В результате парламентского кризиса осенью 2009 г. пред'
ставители «Русской общины» вынуждены были покинуть боль'
шинство занимаемых ими постов и уйти в оппозицию к руко'
водству Крыма (при сохранении поддержки В. Януковича), что
привело к фактическому распаду коалиции «За Януковича» в
парламенте АРК. Однако, победа В. Януковича на парламент'
ских выборах 2010 г. и последовавшее вскоре отстранение им
А. Гриценко привели к возвращению русских организаций во
власть, что было связано, прежде всего, с необходимостью вос'
становления парламентской коалиции «За Януковича» для осу'
ществления новых кадровых назначений Януковича в Крыму.
Конфликт с А. Гриценко стал, между тем, катализатором
новых важных процессов внутри русских организаций Крыма.
Еще в 2008 г., совершенно вне всякой связи с русским дви'
жением, образовалась организация «Гражданский актив Кры'
ма» (ГАК, Сергей Аксёнов). Она не имела никакой «идеологи'
ческой» окраски и выступала против мэра Симферополя «ре'
гионала» Геннадия Бабенко, поддерживавшего спикера
крымского парламента А. Гриценко и ассоциировавшихся с
ним депутатов (прежде всего Александра Мельника), обвиняя
их в коррупции и «узурпации власти». По утверждениям её оп'
понентов, ГАК представлял интересы неких «бизнес'крими'
нальных» структур, отстранённых Гриценко'Мельником от
власти. ГАК действовал достаточно напористо, митинговыми
методами, взяв симферопольскую власть по существу в поли'
тическую «осаду». Аналогичный конфликт русских организа'
ций со спикером крымского парламента сблизил позиции ГАК
и РОК/РБ и вскоре после выхода представителей последних
А. Мальгин. «Русский Крым» в посторанжевой Украине...
37
организаций из Президиума ВР АРК, ГАК и «Русская община
Крыма» заявили о создании движения «Русское единство» (РЕ).
Оно было презентировано не более ни менее, как проект но'
вой русской «мегаорганизации», призванной преодолеть фраг'
ментарность русского политического движения в Крыму. Со'
председателями РЕ стали С. Цеков и С. Аксёнов. В конце 2009 г.
«Русское единство» развернуло большую активность по вклю'
чению в свои ряды других русских организаций 10, причём иног'
да довольно жёсткими методами. Так, после отказа руководи'
теля «Русского блока» А. Свистунова войти в РЕ он был стре'
мительно отправлен в отставку, и эта партия получила новое
руководство.
Эффективность действий по объединению русских органи'
заций оказалась настолько большой, что к РЕ присоединился
даже всегдашний «оппозиционер» в русском движении С. Шу'
вайников со своим «Русским фронтом». В конце 2009 — нача'
ле 2010 г. многократно возросла информационная и митинго'
вая активность РЕ, которое заявило о себе, в том числе, и как о
«независимой в финансовом отношении» организации. Под'
тверждением влияния РЕ стало возвращение русских органи'
заций на свои позиции в парламенте автономии и правитель'
стве АРК после победы В. Януковича на выборах в 2010 г. и от'
странения им А. Гриценко от руководства Крымом.
***
Однако новая ситуация в украинской власти таит в себе и
новые вызовы для русского политического движения. Его бу'
дущее во многом будет связано с тем, найдёт ли оно адекват'
ные ответы на эти вызовы. Серьёзность их не следует преумень'
шать. Они связаны как со спецификой новой власти, так и с
ситуацией внутри русского движения.
По нашему мнению, в какой'то степени для русских орга'
низаций воспроизводится ситуация 1994—95 гг. со всеми вы'
текающими отсюда последствиями. В самом деле, в 1994 г. к
власти пришел «пророссийский» президент Л. Кучма, которо'
го в Крыму поддержало рекордное число избирателей. Однако
никто, включая «антироссийского» В. Ющенко, не нанёс по'
литическому статусу Крыма большего ущерба, чем Л. Кучма.
Именно репутация «пророссийского» лидера в огромной сте'
пени позволила Л. Кучме «ввести Крым в правовое поле Укра'
38
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
ины», в результате чего автономия сохранилась лишь как де'
коративное образование. Учитывая несомненные авторитар'
ные амбиции президента В. Януковича, умноженные его по'
пулярностью, нельзя исключить, что в Крыму действия прези'
дентской команды также будут направлены на ограничение и
уменьшение влияния местной политической элиты, в том числе
и русских организаций, являющихся несомненными конкурен'
тами Партии регионов. «Пророссийская» риторика В. Януко'
вича вовсе не исключает того, что в отношении Крыма он бу'
дет действовать в направлении обуздания местной политичес'
кой «фронды». Собственно, это уже происходит. Одним из
первых шагов президента на новом посту стало фактическое
назначение им (с согласия Верховной Рады АРК) премьер'ми'
нистром автономии Василия Джарты — куратора Крыма от
Партии регионов во время предвыборной кампании и предста'
вителя донецких бизнес'административных кругов. Вторым
шагом, очевидно, станет в ближайшее время принятие ВР Ук'
раины специального закона «О Совете министров АРК», кото'
рое, по мнению ряда политиков и политологов, может факти'
чески вывести СМ АРК из подчинения ВР АРК и превратит
последнюю в сугубо декоративный орган. Всё это ставит рус'
ские организации, и прежде всего «Русскую общину» и «Рус'
ское единство», перед непростой дилеммой — или поддержи'
вать все шаги новой администрации, или уйти в оппозицию к
правящей партии. Первое чревато тем, что «русские» вновь бу'
дут нести ответственность за сужение полномочий Крыма, вто'
рое отодвинет их на периферию политической деятельности,
где они вполне могут «затеряться» между коммунистами и БЮТ.
Политологи отмечают, что русские организации — прежде
всего РЕ и РОК, могут оказаться и реально уже оказались
«в тени» Партии регионов 11. Такие традиционные для русских
лозунги, как защита русского языка, неприсоединение Украи'
ны к НАТО и другие успешно освоены этой партией. В этом не
было бы ничего особенно трагичного, если бы не фактически
неизбежный дрейф ПР и нового украинского руководства от из'
вестной «антинационалистической» позиции накануне и в пе'
риод выборов к «умеренному» государственному национализму
по мере укрепления режима. Этот путь уже проделала админис'
трация Л. Кучмы, и нет никаких признаков того, что В. Януко'
вич будет действовать иначе. Еще одна проблема — традицион'
ный крымскотатарский вопрос. Если В. Янукович продолжит ха'
А. Мальгин. «Русский Крым» в посторанжевой Украине...
39
рактерную для любой киевской власти политику односторон'
них уступок крымскотатарскому Меджлису, это сделает поло'
жение «русских организаций» рядом с властью чрезвычайно
двусмысленным. Длительный союз с ПР для русских органи'
заций чреват неизбежным оппортунизмом, быстрый разрыв
вовлечённостью в конфликт властных элит, где у русских не
такие уж большие шансы на победу. Дело в том, что победа
В. Януковича и приход к власти в Крыму его ставленника
В. Джарты привели к отстранению от власти местной бизнес'
политической группировки А. Гриценко'А. Мельника, которая,
однако, будет стремиться вернуть свои позиции. В этих услови'
ях «русские» могут оказаться теми, кто призван «таскать кашта'
ны» из огня для своих политических противников, что будет на'
поминать ситуацию, уже имевшую место в 1995—96 гг.
Самым неприятным является то, что у русских организа'
ций нет необходимого запаса времени, чтобы сориентировать'
ся. Новые местные выборы, вероятнее всего, пройдут в Кры'
му, как и по всей Украине, в конце октября 2010 г. Главным
фаворитом этих выборов, является, естественно, партия пре'
зидента, на которую работает высокая степень его популярно'
сти. Если РОК и РЕ пойдут на выборы самостоятельной «ко'
лонной», то у них сегодня не слишком большие шансы на убе'
дительную победу: оптимисты говорят о 5—7%, пессимисты —
максимум о преодолении 3%'го барьера 12. Идя же в союзе с
ПР, русские организации обрекают себя оказаться привязан'
ными к победной «региональной колеснице» и в дальнейшем
разделять ответственность за любую политику Киева в Крыму.
Впрочем, в настоящее время Партия регионов не слишком
заинтересована в таком союзнике, как русские организации
Крыма, поскольку её популярность и так достаточно высока.
Если такой альянс всё же состоится, то он будет в основном в
пользу ПР и менее выгоден РОК/РБ, чем это было в 2006 г.
Вторая группа вызовов связана с положением внутри рус'
ского движения, и прежде всего в «Русском единстве». Несмот'
ря на широко продекларированное «объединение», до реально'
го единства внутри русского движения ещё достаточно далеко.
Это связано прежде всего с тем, что сегодня финансирование
РЕ осуществляется ГАК, и его источники держатся в секрете.
Противники ГАК и РЕ утверждают, что они находятся в недрах
вполне определённой теневой финансовой группы, участвовав'
шей в криминальных войнах 1990'х гг. Так ли это на самом
40
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
деле — сказать сложно, однако, несомненно, что разные участ'
ники РЕ преследуют разные цели. Это порождает ряд вопро'
сов. Как долго сохранится финансовая поддержка ГАКом РЕ?
Не возобладают ли в конечном итоге финансовые интересы над
политическими? Не окажутся ли вопросы финансирования РЕ
ахиллесовой пятой этой организации? Как в дальнейшем бу'
дут складываться взаимоотношения «бизнесменов» и «поли'
тиков» внутри РЕ? Как поведёт себя в случае возможных про'
блем с финансированием сложный «коктейль», состоящий из
С. Шувайникова, С. Цекова и С. Аксёнова?
Не следует преуменьшать и опасность, которая может исхо'
дить от «неприсоединившихся» русских организаций. Практи'
чески любая из претендующих на лидирующие позиции поли'
тических сил в Крыму заинтересована в собственной «карман'
ной» русской организации. Так, БЮТ использовал «Российскую
общину Крыма; Блок Куницына — «Русский фронт Шувайни'
кова»; А. Гриценко создал в разгар кризиса власти в АРК в 2009 г.
«Организацию за русско'украинское сотрудничество». Любой
намёк на возможный переход «русских» в оппозицию к партии
власти приведёт к усилению действий в этом направлении. Хотя
сегодня русские организации демонстрируют впечатляющие
успехи в достижении единства, ситуация может измениться в
любой момент. Не следует также забывать, что в «русском дви'
жении», как и в недрах других политических сил, происходит
смена поколений, и «возрастные» противоречия вполне могут
приобрести политический характер.
Немаловажную роль в судьбе русских организаций будет
играть также позиция России. Не секрет, что Москва, поддер'
живая русские организации за рубежом, преследует не только
задачи помощи бывшим соотечественникам за границей, но
прежде всего государственные интересы РФ во взаимоотноше'
нии с соседями. Сегодня Украина и Россия переживают новый
«медовый месяц» после довольно долгой разлуки. Однако до
восстановления распавшихся в 1991 г. «семейных уз» дело вряд
ли дойдёт. Можно ожидать, и это уже происходит, что будут
разрешены болезненные для отношений России и Украины
вопросы — газового транзита через Украину, продления пре'
бывания ЧФ в Крыму, невступления Украины в НАТО, одна'
ко на что'то придется взамен «закрывать глаза». Это что'то —
то, что составляет «внутреннюю политику» Украины, в част'
ности — вопрос о русском языке, политике украинского госу'
А. Мальгин. «Русский Крым» в посторанжевой Украине...
41
дарства в Крыму и т. д. Пока отношения между Москвой и Кие'
вом в стратегическом плане будут устраивать первую, она будет
рекомендовать политически активным бывшим соотечествен'
никам быть лояльными гражданами украинского государства и
поддерживать его правящий режим, даже если партнёр забудет
о некоторых предвыборных обещаниях. Русские организации
будут вынуждены действовать с оглядкой на развитие диалога
между Киевом и Москвой, однако здесь всем участникам про'
цесса важно не забывать, что главной задачей русских органи'
заций является всё же не обслуживание межгосударственного
диалога (который сегодня является часто диалогом «хозяйству'
ющих субъектов»), а защита прав русского населения в быв'
ших советских республиках. Для русских организаций Крыма
это актуально как ни для кого другого. Интересы местного со'
общества не должны приноситься в жертву «внешнеполитичес'
кой» конъюнктуре.
***
Итак, основная проблема с русским политическим движе'
нием выглядит следующим образом. При том, что русское на'
селение составляет в Крыму почти 60'процентное большин'
ство, а с учётом русскоязычных украинцев — абсолютное боль'
шинство населения АРК и Севастополя; при том, что симпатии
к России и «пророссийские» настроения господствуют в обще'
стве, а положение русского языка, культуры и образования вос'
принимается в целом как «угрожающее», «русские организа'
ции» занимают довольно скромное место в региональной по'
литической жизни. Их позиции до недавнего времени были
слабее позиций Партии регионов, КПУ, «оранжевого» БЮТ и
даже таких второстепенных политических сил, как «блок Ку'
ницына». Это положение объясняется рядом обстоятельств. Во'
первых, традиционно высокой ролью коммунистов, которые
занимали господствующее положение в нише «протестно'про'
российских» сил. Во'вторых, идеологической, организацион'
ной и материально'финансовой слабостью «русских организа'
ций», их количеством и ожесточённой конкуренцией. В резуль'
тате «пророссийский» электорат предпочитал всегда голосовать
за более «эффективные» в его представлении силы или лиде'
ров, хотя в реальности они сплошь и рядом обманывали его
надежды.
42
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
В последнее время русские организации начали демон'
стрировать определённую позитивную динамику. Это было
связано прежде всего с востребованностью темы защиты рус'
ского языка в условиях «оранжевого режима» на Украине,
ухудшением российско'украинских отношений и активиза'
цией «крымскотатарского» фактора в связи с земельными са'
мозахватами. Важным моментом также стало то, что опреде'
лённую финансовую помощь русским организациям начали
оказывать российские и международные фонды. Нельзя
сбрасывать со счетов и дальнейший упадок влияния КПУ,
связанный со старением её электората и неспособностью к
гибким изменениям.
В 2005—10 гг. регистрируется явный рост как самих рус'
ских организаций, так и рост симпатий к ним со стороны элек'
тората. Происходит и их известная консолидация и внутрен'
нее структурирование, позволяющие говорить о неких элемен'
тах формирования более или менее целостного «русского
движения» в Крыму. В отличие от предшествующей ситуации
крайнего количественного разнообразия и высокой конкурен'
ции, теперь можно говорить об оформлении лидирующей
силы— «Русской общины Крыма», вступающей в выгодные для
себя союзы (в частности, с Партией регионов в 2006 г.). Воз'
никают политические альянсы (такие как «Русское единство»),
стремящиеся включить в себя более мелкие организации. Мож'
но отметить также более эффективную информационную по'
литику «русских организаций» (прежде всего, конечно, РОК и
РЕ) и попытки выработки более чёткой идеологии 13. Весьма
значительным результатом деятельности русских организаций
можно считать высокий процент голосов, полученный в Кры'
му кандидатом в президенты В. Януковичем на выборах 2010 г.,
в поддержку которого активно работали «Русская община» и
«Русское Единство».
Вместе с тем приход В. Януковича к власти создаёт для «рус'
ского Крыма» целый ряд проблем, от решения которых зави'
сит то, станет ли русское движение по'настоящему серьёзной
ведущей политической силой в автономии или останется в ста'
тусе маргинальной оппозиции или второстепенного союзника
«пропрезидентских сил».
Прежде всего, это проблема изменения структуры власти в
АРК в пользу укрепления президентской вертикали по авто'
ритаристскому сценарию. Вторая проблема — последователь'
А. Мальгин. «Русский Крым» в посторанжевой Украине...
43
ность осуществления предвыборных обещаний новой власти в
том, что касается обеспечения реального статуса русского языка
в общественной жизни, образовании, культуре АРК и т. д. Тре'
тья проблема — решение земельного вопроса в АРК и вообще,
контроля сообщества автономии за использованием ресурсов
Крыма. Чёткую, внятную и последовательную позицию по всем
этим вопросам русским организациям полуострова ещё пред'
стоит выработать, равно как и сформулировать такую полити'
ку по отношению к крымскотатарскому движению, которая бы
наряду с непримиримостью к политическому экстремизму,
проявляющемуся в деятельности целого ряда его направлений,
не отталкивала бы и не превращала бы во врагов большинство
крымскотатарского населения Крыма.
Всё ещё весьма актуальным остаётся вопрос прочности до'
стигнутого русскими организациями единства и проблема его
финансовой независимости.
В конечном итоге, судьба «русского Крыма» зависит от того,
окажется ли он способен предложить крымскому сообществу
образ процветающего и безопасного Крыма на новом этапе его
новейшей истории и продемонстрирует ли он эффективность
в реализации собственной социально'экономической програм'
мы. Сегодня перед руководством русского движения в Крыму
стоит задача пройти между Сциллой политической конфрон'
тации и Харибдой оппортунизма. Первым решающим барье'
ром на этом пути станут выборы в местные органы власти в
октябре 2010 г. Именно они реально покажут, чего в действи'
тельности достиг «русский Крым» за почти 20 лет своего на'
полненного борьбой и противоречиями существования, и на
что он реально сможет рассчитывать на очередном витке на'
шей постсоветской истории.
ПРИМЕЧАНИЯ
1
2
3
4
Блок «Россия», образованный Республиканской партией Крыма (партией
Республиканского Движения Крыма) — РДК/РПК и «Народной партией»,
завоевал на выборах 1994 г. 54 депутатских места из 100.
Он начался с конфликта между президентом Крыма Ю. Мешковым и спике'
ром парламента, председателем РПК/РДК С. Цековым и затем приобрёл все'
объемлющий характер.
Попов Э., Кожин Ю. О Российском движении Крыма. См.: www.fondsk.ru/
article.php?id=129.
Синица Д. К России — с любовью. Кризис «русской идеи» в Крыму: причины
и следствия. См.: www.ok.archipelag.ru/part1/k'rossii.htm
44
5
6
7
8
9
10
11
12
13
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Там же.
См: www.ruscrimea.ru/rok/zatulin.php.
Украинская правда, 2001, 18 декабря (www.pravda.com.ua/ru/news/2005/8/5/
19324.htm).
Статья «Русская община Крыма» в: ru.wikipedia.org/wiki/Русская_община_
Крыма. Кроме этого, из 76 депутатов Симферопольского городского Совета
13 являются членами «Русской общины Крыма».
См. официальный сайт РОК'РЕ (www.ruscrimea.ru).
Согласно официальному информационному сообщению, 7 октября 2009 г.
был создан Координационный совет русских организаций Крыма «За рус'
ское единство в Крыму». Сформировались его общественные структуры —
«Русская община Крыма», «Российская община Севастополя», «Гражданс'
кий актив Крыма», «Объединение казаков Крыма», «Таврический союз»,
«Русский Крым», правозащитная организация «Вера», «Русское движение
Крыма», при участии ещё ряда организаций. В состав Координационного
совета вошли лидеры 16'ти организаций, в том числе таких, как «Русская
община Севастополя», «За единую Русь», «Благотворительный фонд Храмо'
ва», «Гражданский контроль», «Русское общество Крыма». Затем к ним при'
соединилось ещё пять, и в последнее время Координационный совет «За рус'
ское единство в Крыму» насчитывал уже 21 организацию. См: rusblok.in.ua/
2010/02/za'russkoe'edinstvo.
Выступление А. Никифорова на конференции «Русский язык в поликуль'
турном мире». Ялта, июнь 2010 г.
Согласно опросу, проведенному в Симферополе Н. Киселевой в конце 2009 г.,
ПР на будущих парламентских выборах в ВР АРК были готовы поддержать
33,6% респондентов, БЮТ — 8%, КПУ — 7,9, «Русское единство» — 5,4, Блок
И. Богословской — 4,6, блок С. Тигипко — 4,6, блок Н. Витренко — 4% и
партию «Союз» — 3,9% (см.: www.e'crimea.info, 28.12.2010). В июне 2010 г.
рейтинг РЕ «подрос» до 7%, при сохранении популярности ПР на уровне 40%
(см.: www. e'crimea.info, 23.06.2010).
РОК также начинает примерять на себя роль координатора деятельности в
культурно'языковом направлении во всеукраинском масштабе, в течение трёх
лет проводя фестиваль «Великое русское слово», на который собираются пред'
ставители русских организаций из многих регионов страны.
РУССКИЙ ЯЗЫК И ЕГО НОСИТЕЛИ
НА УКРАИНЕ В ЗЕРКАЛЕ СОЦИОЛОГИИ
Алексей Толпыго
В 2009 г. Киевский центр политических исследований и кон'
фликтологии (КЦПИК) провел исследование 1 положения рус'
ского языка на Украине. Эта проблема изучалась, во'первых, с
юридической точки зрения — был проведен сравнительный
анализ законодательства Украины в языковой сфере, его срав'
нение с опытом других стран (в особенности стран с официаль'
ным функционированием двух и более языков), его согласован'
ность с международными документами и т. п. Были также изу'
чены действия органов власти: нас интересовало, насколько они
отвечают действующему законодательству и общепринятым ев'
ропейским нормам, а также действия политических партий и
общественных организаций в отношении языков.
Во'вторых, в фокусе нашего внимания было реальное по'
ложение дел, отраженное данными статистики и результата'
ми социологических опросов. Мы провели вторичный анализ
разнообразных опросов, а кроме того, организовали три ис'
следования специально по теме. Это общий опрос населения
(1200 человек, проведен Киевским международным институ'
том социологии — КМИС); специальный опрос, посвящен'
ный проблемам образования (также 1200 человек, проведен
Центром социальных и политических исследований —
СОЦИС); анкетированиие выпускников школ, а также 27 ин'
тервью, половина с рядовыми гражданами, половина — с по'
литиками, чиновниками, работниками образования. Некото'
рые выводы описанного исследования и составляют предмет
настоящей статьи (в тексте они приводятся, как правило, без
специальных ссылок 2 ).
Алексей Кирилович Толпыго, кандидат физико'математических наук, экс'
перт Киевского центра политических исследований и конфликтологии (Ук'
раина).
46
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Я хочу выразить благодарность всем своим коллегам — со'
трудникам КЦПИК, по материалам работы которых и написа'
на статья. В особенности я признателен Евгению Большову за
помощь в подборе данных и таблиц.
Уникальность украинской ситуации
Украинская ситуация специфична (по крайней мере, в Ев'
ропе восточнее прежней границы СССР) в том отношении,
что русский язык не просто широко распространен здесь —
это язык, который понятен практически всему населению
страны.
Когда мы говорим о доминировании в том или ином регио'
не украинского или русского языка, это значит, что какой'то
из этих языков является родным для более или менее значи'
тельного большинства. Однако всюду наряду с этим большин'
ством имеется весьма внушительное меньшинство, говорящее
на втором языке. Исключение представляет Западный регион,
где доля русскоязычных составляет примерно 5%, и Крым, где,
согласно данным переписи, украинский язык назвали родным
10% (русский — 77%, крымскотатарский — 11%), причем циф'
ры, касающиеся украинского языка, следует считать сильно
завышенными ввиду не вполне корректной постановки вопро'
са в переписном листе (ниже я остановлюсь на этом подроб'
нее). Тем не менее можно утверждать, что даже в этих регионах
русско' и, соответственно, украиноязычные составляют не'
сколько процентов, т. е., по европейским меркам, значимое
меньшинство.
Но не менее важно другое — русские и украинцы не отде'
лены друг от друга регионально. В виде иллюстрации приведем
хотя бы такой факт: согласно данным нашего опроса, 65% ра'
ботающих ежедневно или почти ежедневно пользуются на ра'
боте русским языком, а 54% — украинским (т. е. как минимум,
10% респондентов постоянно должны пользоваться обоими
языками). Если же несколько изменить формулировку вопро'
са (убрать из него упоминание об ежедневном использовании
того или иного языка), то окажется, что 75% говорят на работе
по'русски не реже, чем раз в неделю; для украинского та же
цифра — 62%. Это убедительно иллюстрирует взаимопроник'
новение украино' и русскоязычного населения.
А. Толпыго. Русский язык и его носители на Украине...
47
О том же говорит и язык, на котором исследователи обща'
лись с респондентами: сплошь и рядом они, отвечая на укра'
инском, временами переходили на русский язык и наоборот
(соответствующие цифры будут приведены ниже).
Для сравнения рассмотрим ситуацию в Бельгии. На пер'
вый взгляд, сходства очень много: также два языка (вариант
нидерландского и французский), причем один из них является
языком могущественного соседа. Но если посмотреть внима'
тельнее, то окажется, что эта ситуация абсолютно несходна с
украинской. Да, два языка, но и два основных региона, в каж'
дом из которых употребляется только один язык 3 . Более 87%
бельгийцев живут в моноязычных административных едини'
цах, менее 3% — в муниципалитетах с ограниченным двуязы'
чием и 10% — в официально двуязычной столице. Похожим
образом, четырёхъязычная Швейцария состоит из 17 немец'
коязычных единиц (11 кантонов и 6 полукантонов), четырёх
франкоязычных кантонов и одного италоязычного. И только
три кантона являются двуязычными (германо'французскими),
а один — трёхъязычным (германо'итало'ретороманским). Все'
го в моноязычных регионах проживает три четверти населения
страны 4 .
Если уж искать в Европе аналогию украинской ситуации,
то её можно было бы найти разве что в Каталонии, где офици'
альным языком является каталонский, при сильном присут'
ствии испанского (точнее, кастильского). Однако Украина,
в отличие от Каталонии, последние 20 лет является независи'
мым государством.
Структура Украины
Рассуждения о положении русского языка на Украине це'
лесообразно предварить кратким очерком её этнорегиональной
структуры. Таким образом, если выше мы подчеркнули всеоб'
щую распространенность двух языков по всей стране, то теперь
остановимся на региональной специфике.
В национальном отношении Украина намного однороднее
России. В ней нет значительных вкраплений «инородцев», по'
скольку русских можно назвать таковыми лишь с колоссаль'
ной натяжкой, а другие народы (например, крымские татары
или венгры) немногочисленны. В то же время политически она
48
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
представляет собой настоящее «лоскутное одеяло». Это связа'
но с обстоятельствами вхождения отдельных регионов в Рос'
сию'СССР. Не уходя слишком глубоко в историю, напомним,
что Украина Богдана Хмельницкого, вошедшая в состав Рос'
сии в середине XVII в., представляла собой лишь нынешний
северо'восток и отчасти центр нынешней Украины — это при'
мерно пятая часть нынешней её территории (Харьковская,
Полтавская губернии/области, Сумы, Чернигов…). Эту терри'
торию России (или, говоря точнее, тогда ещё Московскому
царству) удалось несколько расширить в результате удачной
войны с Польшей: граница государства Хмельницкого оказа'
лась сдвинута на запад, до Днепра (плюс Москва получила го'
род Киев на Правобережье).
В следующие два века Россия (в перспективе можно ска'
зать: Украина) приобрела, с одной стороны, Новороссию —
нынешний восток и юг Украины, от Луганска до Одессы. Эти
районы оказались значительно более «русифицированы», как
говорят теперь; впрочем, об этом пойдет речь ниже, сейчас же
отметим, что это совершенно иной район, чем Центральная и
даже Северо'Восточная Украина — Украина Хмельницкого.
Кроме того, в результате трёх разделов Польши Россия до'
бавила к своей территории обширные земли на Правобере'
жье: Волынь и Подолье. Однако некоторые территории, на'
селенные украинцами, достались Австро'Венгрии и перешли
к России (СССР) уже в ходе Второй мировой войны, между
1939 и 1945 гг. Именно эти территории сейчас называют «За'
падной Украиной». Однако и здесь надо оговориться, что За'
падная Украина включает в себя три достаточно различных
региона.
Галичина, т. е. Львовская, Ивано'Франковская и Терно'
польская области, между 1795 и 1918 гг. входили в состав Авст'
ро'Венгрии, а между мировыми войнами — в состав Польши.
Сейчас именно они наиболее враждебно настроены по отно'
шению к России. Волынь (нынешние Ровенская и Волынская
области) досталась России ещё в XVIII в. Нынешняя языковая
и политическая ситуация в этих областях во многом сходна с
положением в Галичине, однако лишние 150 лет в составе Рос'
сии создают определенную разницу. Наконец, Закарпатско'Бу'
ковинский регион, хотя вошел в состав СССР одновременно с
Галичиной, имеет совершенно иную историю и иные настрое'
ния населения.
49
А. Толпыго. Русский язык и его носители на Украине...
И последнее. В 1954 г. в состав УССР вошел Крым (ныне —
Автономная Республика Крым) вместе с Севастополем. Это
единственный регион, где даже формально большинство со'
ставляют «паспортные» русские.
Таков был состав УССР в 1991 г., когда в результате реше'
ния Верховного Совета УССР от 24.08.1991, поддержанного ре'
ферендумом (1.12.1991), Украина провозгласила себя незави'
симым государством.
Реальная языковая ситуация в настоящее время
Доля украино_ и русскоязычных. Данные последней пост'
советской переписи 2001 г. показывают, что на Украине про'
живают 77,8% украинцев, 17,3% русских и 4,9% людей других
национальностей. При этом украинский язык назвали родным
67,5%, русский — 29,6%, «другой» — 2,9%. Уже это различие
показывает, что «паспортная» национальность и родной язык —
далеко не одно и то же. Однако и эти цифры можно оспорить.
В самом деле, насколько объективны данные переписи? По
мнению ряда авторов, к которому мы склонны присоединить'
ся 5, перепись не только фиксирует реальное положение дел,
но также в какой'то мере её «конструирует». Так, например, в
нашем случае перепись требовала от опрашиваемого опреде'
лить один родной язык. Между тем, судя по социологическим
данным, при более гибкой постановке вопроса значительная
доля респондентов отвечает на вопрос о родном языке так: «рус'
ский и украинский» (см. табл. 1).
Таблица 1
Распределение опрошенных по выбору
того или иного языка в качестве родного (в %)
Ваш родной язык?
Данные переписи
2001 г.
Опрос КМИС
(июнь 2009 г.)
Русский
29,6
42,5
Украинский
67,5
39,7
И русский,
и украинский
'
16,3
Другой
2,9
1,4
50
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
О том же говорит и другое обстоятельство: язык, на кото'
ром люди общались с исследователями. Так, например, в ходе
опроса КМИСа в конце 2009 г. 35% отвечали по'украински и
46% — по'русски. Из остальных 5% отвечали «в основном по'
украински» (т. е. по'украински, периодически вкрапляя рус'
ские слова и фразы), столько же «в основном по'русски» и ещё
9% на такой смеси, которую интервьюер затруднился класси'
фицировать. Вряд ли подобное «двуязычие» можно рекомен'
довать как пример для подражания, но во всяком случае оно
показывает, что два родных языка — это вещь в высшей степе'
ни реальная и что таковы предпочтения примерно 10—20% на'
селения Украины (цифры, разумеется, колеблются от опроса к
опросу, но незначительно).
Заметим, что согласно инструкции КМИСа интервьюер
должен был поздороваться «…брый день (вечер)» — так, чтобы
в его/ее произношении не слишком было ясно, на каком язы'
ке, русском или украинском, начата беседа, а дальше в зависи'
мости от ответа перейти либо на русский, либо на украинский.
При этом, как указано выше, оказывается, что несколько боль'
ше половины отвечали по'русски, несколько меньше полови'
ны — по'украински.
Есть и ещё одна сторона дела: нередко оказывается, к при'
меру, что человек, отвечая в опросе по'русски, называет род'
ным языком всё же украинский (обратное случается намного
реже). Возможно, отвечающий таким образом рассуждает при'
мерно так: «Меня спрашивают, каков мой родной язык? Рань'
ше я об этом не задумывался, но… коль скоро я живу на Украи'
не и гражданин Украины — следовательно, мой родной язык —
украинский». Словом, доля русскоязычных будет сильно коле'
баться в зависимости от постановки вопроса.
Можно принять, что данные переписи 2001 г. являются «аб'
солютным минимумом» доли русскоязычных (меньше не по'
лучится ни при какой разумной постановке вопроса), и этот
минимум составляет около 30%. Максимум — примерно в два
раза больше. Называть более точные цифры, как видно из при'
ведённых аргументов, означает давать имитацию точности. Уже
один тот факт, что шестая часть граждан страны (согласно при'
веденной выше таблице) считает родными оба языка: русский
и украинский, сам по себе позволяет расширить «вилку» и счи'
тать долю русскоязычных, по своему желанию, то ли на 16%
больше, то ли на 16% меньше.
51
А. Толпыго. Русский язык и его носители на Украине...
Динамика ситуации. Хотя сами цифры, по указанным при'
чинам, являются спорными и во многом условными, тем не
менее можно установить некоторые тенденции изменения си'
туации. Поскольку серия социологических опросов проводи'
лась по одним и тем же анкетам (в вопросах языка), то те тен'
денции, которые выявили эти данные, весьма близки к реаль'
ному положению дел.
Согласно данным опросов КМИСа (1992—1997 и 2009 гг.)
и СОЦИСа (1999—2008 гг.; объемы выборок варьировали от
1200 до 1800 человек), доля украиноязычных и русскоязычных
менялась следующим образом (см. табл. 2):
Таблица 2
1992
1994
1997
2000
2005
2007
2008
2009
Украино'
язычные (%)
Годы
66,5
60,6
59,7
63,8
64,4
59,5
61,9
55,2
Русско'
язычные (%)
30,8
36,6
35,4
35,1
34,5
38,6
35,7
42,4
Таким образом, доля украиноязычных была максималь'
ной в 1992 г. Возможно, это надо объяснять не столько реаль'
ными предпочтениями, сколько выражением (на тот момент)
своей лояльности новообретённому государству, а медленное
понижение этой доли — разочарованием в новой государ'
ственности. В пользу подобной интерпретации говорит и от'
носительно резкий рост доли русскоязычных в годы правле'
ния В. Ющенко, связанные с наибольшим всплеском — в на'
чале надежд, а затем разочарований такого рода. Однако
подобные интерпретации являются с нашей стороны лишь
предположениями, не подтвержденными какими'то дополни'
тельными исследованиями.
Рассмотрим те же данные по регионам. Оказывается, что
на востоке страны доля людей, декларирующих украинский
язык в качестве родного, медленно снижалась — с 33% в 1992 г.
(опять'таки абсолютный максимум за годы независимости) до
22% в 2007 г., и резко упала в следующие два года — до 10—
11%. Соответственно, доля декларирующих в таком качестве
русский язык росла: 64% в 1992 г., 72 в 2000 г., 76 в 2005 г. и
87—89% в 2008 и 2009 гг. Доля русскоязычных в южном регио'
не несколько ниже, но динамика ситуации там практически та
же, что и на востоке: медленное снижение доли украиноязыч'
52
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
ных (с 62 до 35%) и соответствующий рост доли русскоязыч'
ных (с 35,5 до 61%).
А вот в западном регионе заметных изменений за годы не'
зависимости не произошло. Там доля русскоязычных всегда
была невелика и колебалась в пределах от 3 до 7% (реальная
цифра, вероятно, несколько выше, согласно уже приведённым
аргументам). Соответственно, доля украиноязычных постоян'
но составляла около 90%; оставшиеся 4—6% приходятся на вен'
герский, румынский и другие языки с относительно заметным
присутствием в регионе.
Три группы: украиноязычные украинцы, русскоязычные ук_
раинцы, русские. Если сравнить «паспортную» и неформальную
идентификацию, то оказывается, что подавляющее большин'
ство русских «по паспорту» называли родным языком русский
(от 93 до 99%). А вот с украинцами ситуация была иной: доля
признающих своим родным языком русский всегда была до'
вольно значительной (не менее 13%), медленно росла и к 2009 г.
достигла 25%. Таким образом, есть основания говорить о трёх
(а не двух) группах населения: украиноязычные украинцы, рус'
скоязычные украинцы и русские. Между этими тремя группа'
ми нет четких границ (их доли постоянно колеблются), однако
различия между ними, в частности, в политических ориента'
циях — вполне реальны.
Таблицы 3а, 3б и 3в показывают, что группа русскоязыч'
ных украинцев ближе к русским, чем к украиноязычным укра'
инцам, но в то же время различия между «паспортными» укра'
инцами и «паспортными» русскими достаточно заметны: на'
пример, на закрытие границы с Россией ради вступления в ЕС
были согласны 18% русскоязычных украинцев и только 5,5%
русских.
Таблица 3а
Предпочтения респондентов
(президентские выборы, декабрь 2004 г., 3_й тур)
Украино'
язычные
украинцы (%)
Русскоязычные Русскоязычные
украинцы (%)
русские (%)
За В. Ющенко
78,2
26,7
5,2
За В. Януковича
16,8
65,1
88,0
53
А. Толпыго. Русский язык и его носители на Украине...
Таблица 3б
Результаты ответа на вопрос: «Как известно, вступление в Европейский Союз
требует введения виз со странами, которые не являются членами этого Союза.
Чему бы Вы отдали предпочтение?»
Украино'
Русско'
язычные
язычные
украинцы (%) украинцы (%)
Русско'
язычные
русские (%)
Чтобы Украина стала членом
Европейского Союза и имела
закрытую границу с Россией
28,7
17,8
5,4%
Чтобы Украина имела
с Россией открытые
границы — без виз и таможен
53,0%
72,1
91,2%
Таблица 3в
Результаты ответа на вопрос: «Предположим, что Вы можете проголосовать
за то, чтобы русский язык стал вторым государственным языком, проголосовать
против этого или воздержаться — не принимать участия в голосовании.
Какой Ваш выбор?»
Украино'
Русско'
язычные
язычные
украинцы (%) украинцы (%)
Русско'
язычные
русские (%)
За то, чтобы русский язык
был вторым государственным
языком
28,0
72,8
90,0
Против того, чтобы русский
язык был вторым государ'
ственным языком
60,6
18,5
6,3
Не буду принимать участия
в голосовании
5,4
3,4
1,8
Престижность языка
В сегодняшней Украине можно говорить о престижности
лишь в отношении трёх языков: украинского, русского и анг'
лийского (может быть, правильнее было бы сказать — «амери'
канского»). Каждый из них имеет свои, так сказать, козыри.
Преимущества английского языка, прежде всего, в его вы'
сокой престижности. Он необходим всем, кто намерен рабо'
54
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
тать (постоянно или временно) за границами СНГ, и высоко
котируется как язык могущественной державы (группы дер'
жав). Характерно, между прочим, что немалая часть вывесок
(например, в Киеве) делается на английском языке, а иногда
даже по'русски, но «готическим» (точнее — псевдоготическим)
шрифтом. В то же время английский (в отличие от русского и
украинского) всё ещё является малоизвестным и малопонят'
ным языком для подавляющего большинства населения. Из'
вестен курьёзный случай, когда приехавшего из России про'
фессора, которому было присуждено почетное звание, выну'
дили читать лекцию по'английски, поскольку по'русски делать
это запрещалось.
Русский язык также является языком могущественной дер'
жавы (хотя по этому параметру явно уступает английскому).
Очень важно то, что на этом языке существует великая литера'
тура, а также огромная масса переводов. Русская культура и рус'
скоязычие продолжают все годы украинской независимости под'
питываться мощным потоком газет, журналов и книг из России
(и, отчасти, из Белоруссии), притом местное книгоиздание по
ряду причин неспособно с этим потоком конкурировать. Нако'
нец, русский является языком, необходимым тем, кто намерен
работать вне Украины — в России или в странах СНГ.
Здесь, впрочем, следует сделать небольшое «социологи'
ческое» отступление: «первый сорт», как правило, нацелен на
работу на Западе и, следовательно, на изучение английского
языка или, значительно реже, французского, немецкого и
др.; «второй сорт» — на работу в России и в СНГ с русским
языком, и только «третий сорт» собирается остаться на Ук'
раине.
Главным «козырем» украинского языка является государ'
ственная поддержка. Широко распространено мнение, что без
такой поддержки он погибнет, причем характерно, что это мне'
ние защищают, прежде всего, националисты: чем более ярый
националист — тем больше он убеждён в том, что без государ'
ственной помощи украинский язык совсем бы пропал. Возмож'
но, такие опасения преувеличены. Однако доля истины здесь
есть, поскольку украинский язык не имеет достаточно мощной
литературы и не пригоден для работы в других странах. Нако'
нец, важно учитывать украинские реалии, в которых «государ'
ственная поддержка» украинского фактически состоит в ущем'
лении, более или менее успешном, русского языка.
55
А. Толпыго. Русский язык и его носители на Украине...
Данные опросов показывают, что уровень престижности
языка решающим образом зависит от региона, в котором зада'
ётся вопрос (см. табл. 4а). К примеру, оказалось, что в запад'
ном регионе только 2,6% опрошенных считают, что хорошее
образование легче получить на русском языке, тогда как в юж'
ном и восточном эта цифра поднимается до трети и выше (34—
37%) и становится относительным большинством: людей, ко'
торые считают, что легче получить образование на украинс'
ком, заметно меньше (подчеркнём, что речь в данном случае
идёт не об объективных данных, а о мнениях выпускников
2009 г.; таблицы, приводимые ниже, относятся именно к этому
опросу).
Почти сходную картину можно наблюдать, когда мы оце'
ниваем роль языка общения в достижении социальной мобиль'
ности (см. табл. 4а, 4б, 4в).
Таблица 4а
Результаты ответа на вопрос: «Некоторые люди считают, что сегодня
в Украине легче получить хорошее образование на украинском языке,
другие — что на русском языке. А как Вы считаете?» (%)
Регионы
западный
централь'
ный
южный
восточный
3
8
37
34
На украинском
78
59
33
22
Одинаково,
это не важно
19
34
31
44
На русском
Таблица 4б
Результаты ответа на вопрос: «Скажите, пожалуйста, какой язык общения
сегодня в Украине даёт больше преимуществ молодёжи для получения
интересной, высокооплачиваемой работы?» (в %)
Регионы
Украинский
Русский
Одинаково,
это не важно
западный
южный
восточный
69
8
централь'
ный
37
20
21
44
15
47
23
43
35
38
56
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Таблица 4в
Результаты ответа на вопрос: «А какой язык общения даёт больше преимуществ
молодёжи для научной и творческой деятельности?» (в %)
Регионы
Украинский
Русский
Одинаково,
это не важно
западный
централь'
ный
южный
восточный
72
50
24
23
6
11
45
45
23
39
31
32
Украинское законодательство и практика его применения
Закон о языках. Основой украинского языкового законода'
тельства по'прежнему является закон «О языках в Украинской
ССР» (ниже просто «О языках»). Если говорить очень кратко,
то он устанавливает три типа языков в стране: (1) украинский
(государственный), (2) русский, (3) остальные языки. При этом
общее положение об использовании русского языка имеет не'
сколько двусмысленную формулировку: «Украинская ССР
обеспечивает свободное использование русского языка как
языка межнационального общения народов Союза ССР». «За'
кон о языках» был направлен на максимально возможное пре'
доставление преимуществ украинскому языку как государ'
ственному. Это касалось прежде всего сферы управления, вклю'
чая судопроизводство.
В то же время, в законе сформулированы положения,
обеспечивающие возможности граждан по использованию
родных и приемлемых для них языков в другом ряде суще'
ственных сфер: общение с властями, среднее образование,
наука, СМИ.
Как видно из названия, закон принят ещё в советские годы,
а точнее, на «последнем дыхании» советского периода, в 1989 г. 6 .
Это обстоятельство нередко используется для его критики. Она
во многом справедлива; даже не говоря о том, насколько уста'
рел ряд статей (к примеру, упомянутая статья о «языке межна'
ционального общения народов Союза ССР»), в нем множество
декларативных заявлений.
А. Толпыго. Русский язык и его носители на Украине...
57
В то же время необходимо подчеркнуть, что изменения
законодательства за последние 20 лет шли в сторону ухуд'
шения, а не улучшения. С этой точки зрения следует гово'
рить о том, что возвращение к нормам этого закона, превра'
щение его из «чинного» в «дiючий» 7 стало бы хотя и недоста'
точным, но значительным шагом в направлении к более
цивилизованному, более отвечающему европейским нормам
законодательству.
Хартия языков. Сама история ратификации Украиной «Ев'
ропейской хартии региональных языков и языков меньшинств»
(далее — «РМ'языки»), со скандальным отклонением этой ра'
тификации Конституционным судом Украины и последующей
пере'ратификацией, весьма любопытна, но её изложение уве'
ло бы нас далеко от темы 8 . Скажу только, что Украина рати'
фицировала её в «минимальном» варианте. А именно: каждое
государство имеет право выбора количества пунктов той или
иной главы Хартии, которые оно ратифицирует. Украина, как
правило, ратифицировала всюду как можно меньше пунктов.
Приведу два примера.
При предоставлении образования (начального, среднего,
профессионально'технического, высшего) Украина обязалась
применять одну из следующих мер, по крайней мере, к детям
тех семей, которые этого желают и количество которых счита'
ется для этого достаточным:
(i) обеспечить предоставление образования на «РМ'язы'
ках»;
(ii) обеспечить предоставление существенной части обра'
зования на «РМ'языках»;
(iii) предусмотреть в рамках системы образования препода'
вание соответствующих «РМ'языков» [Хартия, ст. 8, п. 1 (a'e)].
Очевидно, при таком подходе реальным обязательством госу'
дарства является применение самой слабой меры — в нашем
случае вариант (iii).
В судебной сфере Украина взяла на себя следующие обяза'
тельства. В тех судебных округах, в которых численность жите'
лей, использующих «РМ'языки», оправдывает употребление
указанных мер,
в уголовном судопроизводстве — обеспечить, чтобы хода'
тайства и доказательства не рассматривались как неприемле'
мые только на том основании, что они сформулированы на
«РМ'языке»;
58
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
в гражданском и административном судопроизводстве —
обеспечить возможность подачи документов и доказательств
на «РМ'языках» в случае необходимости, с привлечением пе'
реводчиков [Хартия, ст. 9, п. 1 (a'c)];
обеспечить наличие составленных на РМ'языках наиболее
важных национальных законодательных актов (Хартия, ст. 9,
п. 3).
Обязательства, принятые по п.1, практически дают участ'
никам процесса самый минимальный объем возможностей ис'
пользовать негосударственный (в нашем случае — русский)
язык. Дальше — только полный запрет на использование язы'
ка. Говоря формально, употребление русского языка даже сви'
детелями на процессе запрещено (другое дело, что практика
намного либеральнее закона — об этом ниже). Обязательства
по п. 3, хотя и не столь существенны для гражданина, предъяв'
ляют к государству реальные требования — давать официаль'
ный перевод основных законодательных актов на русский
язык.
В целом, как мы видим, обязательства, взятые на себя Ук'
раиной, минимальны.
Государственная политика в различных сферах. В целом го'
сударственную политику можно оценить как направленную на
вытеснение русского языка из всех сфер общественной жизни.
Этот курс проводится весь постсоветский период (начиная с
1992 г.), но наиболее активно и форсированно — начиная с
2005 г. (приход к власти В. Ющенко и «оранжевой» команды).
При этом основным объектом украинизации является подрас'
тающее поколение. Проблемы обучения, ввиду особой важно'
сти и остроты проблемы, мы рассмотрим отдельно, а здесь, не
претендуя на полноту, кратко обрисуем ситуацию в некоторых
других сферах.
Власти последовательно добивались полной украинизации
судебной сферы. Выше говорилось о том, насколько малы обя'
зательства Украины (даже в сравнении с моноязычными стра'
нами) по Европейской хартии; в отличие от абсолютного боль'
шинства европейских государств, она ратифицировала только
по одному пункту той части Хартии, где говорится об исполь'
зовании языков в уголовном и в гражданском судопроизвод'
стве. Теоретически русскоязычные могут участвовать в судеб'
ном процессе только через переводчиков, причем законодатель'
но не урегулирован вопрос об оплате труда переводчика, т. е.
А. Толпыго. Русский язык и его носители на Украине...
59
она возлагается или может быть возложена на участника про'
цесса.
Но это теория. Практика намного либеральнее закона, и
фактически, как показывают проведенные КЦПИК интервью
(в том числе с судьями), процессы идут на русском или укра'
инском языке, в зависимости от желания сторон, или на обоих
языках сразу, благо такое двуязычие почти никогда не создает
ни для кого проблем. Соответственно, проблема с оплатой тру'
да переводчика, о которой было сказано выше, пока что на
практике не возникала. При подготовке доклада нам удалось
обнаружить только один описанный в украинских СМИ слу'
чай, когда участнику судебного процесса не разрешили высту'
пать по'русски, т. к. это нарушает законодательство 9 .
Сходное положение в общении с чиновниками, хотя здесь
проблем несколько больше. Как показывают данные опроса,
существует некое подобие паритета: примерно в половине слу'
чаев граждане беседуют с чиновниками по'русски, в полови'
не — по'украински. В то же время респонденты высказывали
и жалобы примерно такого рода:
— «Когда у нас на работе боятся с клиентом говорить на рус
ском языке, когда я в аптеке обращаюсь на русском, а мне отве
чают только на украинском, значит, люди боятся свободно от
ветить на русском, хотя русский они знают... Люди боятся по
терять работу» (Львов, женщина 48 лет).
— «... Во Львове, когда я говорю на русском языке, 30% просто
разворачивается и уходит, как будто я к ним не обращался. Хотя
если меня спросят в Киеве, я всё равно отвечу, мне всё равно на
каком языке — на русском или украинском. Я не вижу разницы.
Националистичность должна быть разумной, а не по языку»
(Киев, мужчина 30 лет).
Встречаются и факты дискриминации со стороны местных
властей:
«Только переходишь на русский язык при оформлении докумен
тов, она тут же находит причину, чтоб тобой не заниматься»
(Львов, женщина 42 лет).
Подчеркнем, что подобные жалобы нам довелось слышать
только в отношении Львова. Видимо, в других городах Запад'
ной Украины сходная ситуация (как говорилось выше, было
проинтервьюировано 15 человек, из Западной Украины — толь'
60
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
ко во Львове), тогда как в центральной и восточной частях стра'
ны (опять'таки предположительно) на описанное поведение
чиновников не жалуются. Зато именно в этих регионах, где
обычно слабо владеют украинским языком, некоторые труд'
ности вызывает, как свидетельствуют те же интервью, работа с
документами (украиноязычное делопроизводство):
«…Когда человек проучился всю жизнь на того же медика и он
терминологию изучал на русском языке, которую перевести прак
тически нереально … и этих людей просто заставляют писать
эти все отчеты..., когда они заканчивали, они ж русский закан
чивали, а сейчас начинаются вот эти языковые барьеры…» (Киев,
женщина 27 лет).
Положение дел с печатными и электронными СМИ прин'
ципиально различно. Количество и тираж выпускаемых на Ук'
раине русскоязычных газет более чем достаточны (едва ли мож'
но сказать то же о качестве, но это уж совершенно другая про'
блема). Официальные данные о числе газет таковы:
— 1999 г. — всего выходило 2639 печатных изданий суммар'
ным годовым тиражом чуть больше 3 млрд экз., из них
русскоязычных 1179 (44,7%) суммарным тиражом чуть
больше 2 млрд экз., т. е. почти две трети;
— 2004 г. — 3014 печатных изданий, из которых русско'
язычных 1236 (41%); годовой тираж, соответственно,
4,5 млрд и 2,65 млрд (почти 60%);
— 2008 г. — 2647 изданий, из которых русскоязычных 1066
(40,3%); годовой тираж, соответственно, 4 млрд и 2,65 млрд
(две трети).
Таким образом, тираж русскоязычных изданий постоянно
составлял от трёх пятых до двух третей, что более чем доста'
точно. И некоторое снижение числа русскоязычных изданий
является, видимо, скорее результатом «борьбы за существова'
ние», чем политики украинизации.
Совершенно иную картину мы видим в радио' и особенно
телепередачах. Все годы независимости количество вещания на
русском языке снижалось. В частности, в 2007 г. из 519 часов
телевещания на всех каналах русскоязычными были лишь
30 часов, т е. около 6%. Еще хуже обстоит дело с радиовещани'
ем: из 433 часов русскоязычных — 7,5, или 1,7%. При этом,
однако, данные опроса 2009 г., о которых говорилось в начале
статьи (опрос КМИСа) показывают, что только 19% жителей
А. Толпыго. Русский язык и его носители на Украине...
61
страны смотрят телепрограммы исключительно или большей
частью на украинском языке, тогда как 32% смотрят их в ос'
новном или только на русском. Столь значительное расхожде'
ние объясняется тем, что часть зрителей смотрят российские
каналы, но не это главное; рейтинг российских каналов, по дан'
ным опроса, невелик. Главное то, что многие зрители смотрят
на украинских каналах в основном русскоязычные передачи,
игнорируя или почти игнорируя украиноязычные.
Однако русскоязычные телепередачи и сериалы, согласно
украинским законам, должны передаваться с субтитрами. И это
представляет собой отдельную проблему культурного характе'
ра. Люди, занимающиеся созданием субтитров, понимая, что
выполняют ненужную работу (поскольку в стране практически
нет людей, не понимающих русский язык), ставят субтитры «для
галочки», по'видимому, машинным способом. В результате воз'
никают такие перлы, как «Геть приховування» (буквально: «до'
лой скрывательство»; в оригинале — «долой Хованщину») и «Бо'
риса Ахленского» (в действительности — «Борисоглебского»; оба
примера взяты из субтитров к «Золотому теленку»).
Итак, политика вытеснения русского языка практически
отсутствовала в сфере печатных СМИ и велась весьма активно
в сфере теле и радиовещания.
Обратимся к проблемам библиотек. По состоянию на апрель
2007 г., библиотечный фонд Украины насчитывал около 350 млн.
экз., из них 37% — на украинском языке, 61 — на русском и око'
ло 2% — на других языках 10 . По регионам процент русскоязыч'
ных книг колеблется от 95% (Севастополь; далее идут Крым —
86% и Харьковская область — 84%) до 41% (Ивано'Франковская,
а также Ровенская области). Таким образом, положение с коли'
чеством книг на русском языке в библиотеках на данный мо'
мент нельзя не признать весьма удовлетворительным.
Государственная политика направлена на то, чтобы попол'
нять библиотеки преимущественно украиноязычной литерату'
рой. В первую очередь это касается детских библиотек. Так,
опрошенные нашим центром эксперты утверждают, что «в дет'
ских библиотеках процент поступления русских книг — 1—2%»,
тогда как в библиотеках для взрослых сохраняется определен'
ный баланс. Это значит, что дети имеют возможность читать
по'русски во вполне достаточных количествах, но только ли'
тературу давних (в основном советских) годов изданий, и ли'
шены доступа к новым русскоязычным изданиям.
62
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Каких'либо попыток изъять из библиотек русскоязычную
литературу до сих пор никто не делал. Однако высказывались
предложения провести «чистку» библиотечных фондов. Так,
министр культуры В. Вовкун в 2008 г. для утверждения «еди'
ного культурно'духовного пространства Украины» предлагал
провести перепись «коммуно'шовинистической» литературы в
библиотечном фонде страны (речь идет о литературе советско'
го периода), с тем, чтобы в последующем её изъять 11 . Глава
парламентского комитета по вопросам культуры и духовности,
председатель Союза писателей В. Яворивский выступил в под'
держку этой идеи, поскольку «оставлять библиотеки в таком
состоянии, чтобы наши дети читали Павку Корчагина, Зою
Космодемьянскую, Павлика Морозова и др., неразумно».
С протестами выступили, в частности, члены Луганского обл'
совета и президиум ЦК КПУ.
Профильное министерство проводит последовательную по'
литику по утверждению государственного языка в сфере здраво_
охранения. В распоряжениях и указах Минздрава — там, где есть
необходимость оговаривать языковой вопрос, как правило, со'
держится требование использования украинского языка. Это
создает достаточно серьезные проблемы для больных. Дело в том,
что хотя, как говорилось выше, практически все граждане вла'
деют украинским (и русским) языком в пределах, более чем до'
статочных для общения, со специальным словарным запасом
дело обстоит иначе — например, с названиями лекарственных
трав. Добрая половина жителей Украины не знает, скажем, что
такое «материнка» (душица) или «багно звичайне» (багульник) 12 ;
далеко не все знают даже, что такое «горобина» (рябина) и «кон
валия» (ландыш). Соответственно больной, получив рецепт с
рекомендацией употреблять, допустим, «живокист ликарський»,
окажется перед проблемой понять, что это такое. И наоборот:
если врач рекомендует ему листья пастушьей сумки, он не смо'
жет опознать её в аптеке под именем «грицыкив».
Представители фармацевтических фирм утверждали, что от
отсутствия двуязычных аннотаций страдают все, но сделать
ничего нельзя. Последнее неверно: протесты возымели дей'
ствие. Так, после обращения жительницы Севастополя А. Ус'
тиновой украинская фармацевтическая фирма «Дарница» при'
няла решение выпускать инструкции на двух языках. А в апре'
ле 2009 г. в ответ на большое число жалоб Государственный
фармакологический центр рекомендовал производителям снаб'
63
А. Толпыго. Русский язык и его носители на Украине...
жать свою продукцию инструкциями на двух языках. Однако
поскольку такое право никак не закреплено законами, факти'
чески проблема не снята.
Проблемы русскоязычного образования
Если количество книг на русском языке в стране более чем
достаточно для удовлетворения потребностей русскоязычных,
то с образованием дело обстоит совершенно иначе. Число
школьников, обучавшихся на русском языке, постоянно умень'
шалось все годы независимости. С 1990 по 2003/4 учебный год
их доля снизилась с 54% до 23,9%. В 2008/9 учебном году на
русском языке обучалось только 17,7% учеников.
Эта цифра, как видно из предыдущего анализа, намного
меньше, чем доля русскоязычных в стране. Тем не менее она
не так уж мала, что позволяет украинским чиновникам ссы'
латься на нее в своих отчетах Совету Европы и другим между'
народным организациям. Однако реальное положение станет
видно лучше, если рассмотреть отдельно цифры по двум круп'
нейшим регионам Украины, примерно равным по численнос'
ти населения (см. табл. 5): запад + центр и восток + юг (при'
мерно по 48%; отдельно выделен Киев, около 5%).
Таблица 5
Процент обучающихся в русскоязычных школах
от общего числа учеников (в %)
Годы
Украина в целом
1990—95
1997
1999
2001
54,0
36,5
31,8
26,6
2003/4
23,9
Запад — центр
39,5
9,7
5,6
3,8
2,7
Юг — восток
77,5
68,2
63,0
56,0
50,5
Киев
55
18
9
5,5
4,7
Таким образом, «справна цифра» для отчетов получалась
за счет юга и востока, тогда как в западном, центральном реги'
оне и в Киеве школьное обучение на русском языке было по'
чти полностью ликвидировано. Более того, замедление этого
процесса во втором десятилетии независимости, заметное по
первой строке таблицы, связано, прежде всего, с тем, что уже к
64
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
2000 г. процесс украинизации обучения на западе и в центре
страны был завершен: доля русских школ просто уже не могла
существенно уменьшиться (некуда!).
Процесс украинизации все 20 лет точно так же шел и на
юго'востоке, с той разницей, что вначале там русский язык
полностью доминировал, и снижение доли русских школ пока
привело лишь к примерному паритету двух языков. Можно,
однако, с уверенностью сказать, что при продолжении этой тен'
денции через 10—15 лет русский язык будет вытеснен также и
на этих территориях.
В трёхмиллионном Киеве в настоящее время осталось
всего шесть школ с русским языком обучения (для сравне'
ния: в Латвии, которую принято считать «образцово'плохой»
страной в смысле роли русского языка, при населении, при'
мерно равном населению Киева, действует 150 русских
школ). А согласно печально известному приказу Ю. Тимо'
шенко, в школах было запрещено разговаривать по'русски
даже на переменах 13 . Еще хуже обстоит дело с двумя други'
ми звеньями цепи: дошкольным и высшим образованием.
Так, в Киеве нет ни одного государственного дошкольного
учебного заведения с русским языком. Что же касается выс'
шей школы, то говоря формально, русский язык почти пол'
ностью отсюда вытеснен (на русском языке обучается 11,5%
студентов, причем в основном — в Крыму, Донецкой и Лу'
ганской областях, тогда как в 18'ти из 27 регионов обучение
идет только на украинском).
Однако и здесь практика намного либеральнее законов и
инструкций. В частности, упомянутый приказ Тимошенко,
как правило, игнорировался; его роль сводилась к тому, что
дирекция имела возможность (если хотела) устроить непри'
ятности учителям, которые его не выполняли. Такая же ситу'
ация и в высшем образовании. Начальство (включая мини'
стерство) закрывает глаза на то, что значительная часть про'
фессуры читает лекции по'русски. Тем не менее формально
русскоязычное обучение почти полностью вытеснено из дош'
кольного и высшего образования. Можно думать, что в этом
состояла сознательная тактика националистов: временно со'
храняя (частично) школьное образование на русском, при
этом лишить русскоязычные школы как будущего континген'
та (украиноязычные детские сады), так и, главное, перспек'
тивы (высшее образование).
А. Толпыго. Русский язык и его носители на Украине...
65
Можно сделать вывод, что по уровню доступности русско'
язычного образования ситуация на Украине — вероятно, наи'
худшая из всех постсоветских стран.
Уровень обеспокоенности граждан
проблемой русского языка
Сторонники украинизации постоянно ссылаются на то об'
стоятельство, что доля обеспокоенных положением русского
языка незначительна. В качестве примера приведем данные
опроса, проведенного УЦЭПИ (Украинский центр экономи'
ческих и политических исследований им. Разумкова) в июне
2007 г. Опрошенных просили назвать наиболее важные обще'
ственно'политические проблемы страны, требующие решения
в первую очередь. Оказалось, что проблема вытеснения русско'
го языка и культуры стоит лишь на 11'м месте (она беспокоила
12,5%), тогда как значительно более важными люди считали
равнодушие власти к мнению граждан (58%), коррупцию (47%),
неспособность властей обеспечить исполнение законов (38%)
и т. д. Аналогичный опрос в октябре 2008 г. показал рост бес'
покойства по поводу состояния русского языка, но не слиш'
ком значительный (16%; эта проблема переместилась на
9'е место) 14 . Другие опросы дают ещё более низкие цифры.
Приведенный аргумент представляется основательным, но
с существенной оговоркой. В опросах, о которых идет речь, лю'
дей спрашивали о том, что именно их беспокоит больше всего,
причем в качестве альтернатив предлагались как экономичес'
кие и социальные проблемы (низкие зарплаты, безработица,
качество медицинского обслуживания, борьба с коррупцией), так
и «идеологические» (поддержка курса на евроинтеграцию, по'
ложение русского языка и т.п.). Причем, как резонно замечают
сторонники украинизации, неизменно оказывалось, что значи'
тельно большее внимание уделялось вопросам первой группы, и
значительно реже в качестве первоочередных называли вопро'
сы второй, «идеологической» группы.
Характерны данные, полученные социологической груп'
пой «Рейтинг» 15 . В её опросе (апрель 2010 г.) в качестве перво'
очередных задач государства называли: борьбу с безработицей,
повышение зарплат и т. п. Задачу придания русскому языку
статуса государственного назвало всего примерно 7% респон'
66
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
дентов. Правда, о необходимости сохранения курса на евро'
интеграцию упомянули ещё меньше — 4%. Очевидно, что речь
идет о низкой значимости для большинства «идеологических»
проблем как таковых. Но среди последних, однако, проблема
русского языка занимает ведущее место.
Стоит отметить, что относительно большее беспокойство
вопросы русского языка вызывали не на Западной Украине (где
они стоят намного острее), а на востоке и в Крыму — там, где
положение русского языка достаточно удовлетворительно. Та'
ким образом, можно предположить, что выбравшие опцию
«меня беспокоит положение русского языка в стране» опира'
лись не столько на реальные проблемы, с которыми лично им
(или их друзьям) довелось сталкиваться, сколько на «идеоло'
гию» — ту картину мира, которая у них сформировалась из раз'
говоров с соседями (как правило, единомышленниками), из
чтения газет (опять'таки обычно люди читают ту прессу, кото'
рая подтверждает уже сложившуюся у них картину мира) и т. д.
На украинских выборах из года в год партии, в программах
которых требование повышения статуса русского языка было
ключевым (а социально'экономические разделы выглядели
довольно бледно), «успешно проваливались». На парламент'
ских выборах 1998 г. партия «Союз» получила 0,7% голосов из'
бирателей; на выборах 2002 г. «Русский блок» — 0,73; блок «За
Украину, Белоруссию, Россию» (ЗУБР) — 0,43%; на выборах
2006 г. блок «За союз» довольствовался 0,2% голосов. Лидер
Гражданского конгресса Украины А. Базилюк получил на пре'
зидентских выборах 1999 г. 0,14% голосов, а в 2004 г. — 0,03%.
Голоса пророссийских избирателей в 1994—1999 гг. «перетека'
ли» к Коммунистической партии и П. Симоненко (а также к
Прогрессивной социалистической партии и Н. Витренко),
а с 2002 г. — к Партии регионов и В. Януковичу.
Вернемся, однако, к позиции населения. Учитывая рас'
смотренную ситуацию в школьном деле, можно было бы ожи'
дать, что в ходе интервью будет выражена серьезная обеспоко'
енность сложившейся ситуацией. Это, однако, не так или не
вполне так. Хотя полтора десятка интервью с гражданами не
могут считаться адекватным «срезом» общественного мнения,
они показывают несколько иную картину — русскоязычные
граждане Украины принимают и одобряют украинизацию:
«...Мы же всётаки живем на Украине и дети должны знать
материал на родном языке... То есть взять те же книги, телеви
А. Толпыго. Русский язык и его носители на Украине...
67
дение — всё должно быть на украинском языке» (Черкассы, жен'
щина, 26 лет).
Ясно, что немалая часть русскоязычных жителей страны не
видит проблемы в том, что вынуждена отказываться от русско'
го языка (как минимум, отказываться от того, чтобы их дети
так же были русскоязычными). Эта категория в подавляющем
большинстве выступает только против политики «жёсткой»
украинизации, предполагающей полное вытеснение русского
языка. Они подчеркивают, что являются патриотами Украины
и отдают своих детей в школы с украинским языком обучения
(например, 4,8% русскоязычных считают, что преподавание
всех предметов во всех школах страны должно вестись на укра'
инском). И при этом они выступают против того, чтобы им,
например, запрещали смотреть фильмы в русском переводе,
поскольку считают себя вправе самим выбирать язык кино или
телепередачи; против преподавания в школах русской литера'
туры в переводах на украинский язык. Иными словами, они
против того, чтобы им запрещали использовать тот язык, на
котором им удобнее всего говорить — русский, т. е. против
«жёсткой» украинизации.
Вместе с тем, по мнению этих людей, их русскоязычность
не соответствует их же (идеологическим) представлениям о
гражданине государства Украина. Собственно, уже в конце со'
ветской эпохи социологические исследования выявили тенден'
цию к замещению бывших социокультурных идентичностей
(профессиональной, социальной и пр.) идентичностью этни'
ческой 16 . После провозглашения независимости эта тенденция
усилилась. В результате у части русскоязычных сформировалось
чувство общности с украинской этнокультурной традицией.
Этому весьма способствовала и то, что законодательство, равно
как и господствующая идеология, были нацелены на укрепле'
ние связи этничности с языком. В результате у значительной
части граждан сложилось представление, что этнический ук'
раинец в принципе не может быть русскоязычным.
Из проведенных опросов и интервью можно сделать вывод
(по крайней мере, предварительный), что степень (не)удовлет'
воренности языковых потребностей русскоязычных в различ'
ных областях общественной жизни напрямую зависит от вме'
шательства властей: чем больше усилий последние прилагают для
регулирования языковой ситуации в той или иной сфере (так об'
68
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
стоит дело в образовании, а также в СМИ, кинопрокате и пр.),
тем меньше эта ситуация отвечает языковым потребностям ук'
раинских граждан в целом (не только русскоязычных), и, от'
сюда, тем сильнее недовольство. И наоборот: чем меньше у вла'
стей возможностей для административного вмешательства (как,
например, в случае с печатными СМИ), тем менее ущемлен'
ными в своих правах и возможностях чувствуют себя те укра'
инцы, для которых русский язык является наиболее удобным
средством общения.
Вместе с тем, исследование показало неоднородность рус'
скоязычной группы. С одной стороны, есть те, кто крайне не'
гативно оценивает украинизаторскую деятельность властей и
отдает предпочтение русскому языку при просмотре телепрог'
рамм и фильмов, чтении газет, выборе языка обучения школы
для детей и пр. В то же время мы видим тех, кто более лояльно
относится к языковой политике властей и не против того, что'
бы их дети учились в школе с украинским языком обучения.
Приводить какие'либо цифры здесь очень трудно, поскольку,
как говорилось в начале статьи, сама численность русскоязыч'
ной общины определяется с точностью «десять процентов
сюда — двадцать туда». Можно лишь очень грубо сказать, что
та и другая части достаточно значительны — от одной до двух
третей от общей численности.
ПРИМЕЧАНИЯ
1
2
3
4
5
6
Грант для этого исследования был предоставлен фондом «Русский мир».
По результатам исследования готовится двухтомное издание «Русский язык
в Украине. Том 1. Законодательство. Том 2. Социология и статистика». Пер'
вый том вышел в апреле 2010 г., второй готовится к изданию.
Существует, правда, и третий регион: двуязычный Брюссель, однако это свя'
зано прежде всего с особенностями любой столицы, где скапливаются люди
из всех частей страны. Во всяком случае, двуязычность Брюсселя в рамках
Бельгии является отклонением от нормы, тогда как двуязычность, например,
Киева — норма для всей Украины, с отклонениями лишь в относительной
частоте употребления того или иного языка.
Цит. по: Русский язык в Украине. Книга 1. Законодательство. Харьков, 2010.
С. 179, 183.
См. напр.: Тишков В. Переписи населения и конструирование идентичнос'
тей // На пути к переписи. Под ред. В.А. Тишкова. М., 2003.
В момент написания настоящей статьи правящая коалиция в составе Партии
регионов, Компартии Украины и Блока Литвина была намерена внести на
рассмотрение новый закон. Однако мы считаем нецелесообразным его ана'
лизировать: пока неизвестно, удастся ли его принять, а окончательного тек'
ста ещё просто не существует. Кроме того, ещё ничего нельзя сказать о том,
А. Толпыго. Русский язык и его носители на Украине...
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
69
как новый закон будет применяться и к каким последствиям это может при'
вести.
Бывший министр юстиции С. Головатый назвал его в свое время «чинним,
але (но) не дiючим». Дело в том, что в украинском языке русскому слову «дей'
ствующий» соответствуют два слова: «чинний» означает «действующий юри'
дически, не отмененный», «дiючий» — действующий (также и) фактически.
Подр. см.: Мальгин А. Доведет ли язык до Киева? Проблема русского языка в
современной Украине // Диаспоры. М., 2007. № 1—2. С. 43—46.
Это случилось в Конституционном суде Украины в феврале 2007 г.
Данные взяты из Третьего доклада Украины об исполнении Рамочной кон'
венции Совета Европы о защите национальных меньшинств, 7 мая 2009 г.
Как обычно в подобных случаях, он сослался на общественную инициати'
ву — такой чистки, мол, потребовали члены Херсонской областной органи'
зации Всеукраинского объединения ветеранов (т. е. бывших бойцов УПА —
организации никому не известной и, видимо, малочисленной).
Тут могла бы немного помочь созвучность, но в то же время большинство
знает, что по'украински «багно» — «болото», а это дополнительно сбивает с
толку… Кстати, не облегчают дела и «ложные друзья переводчика», которые
встречаются в подобных ситуациях. Приведу пример, хоть и не имеющий
прямого отношения к нашей теме, но достаточно поучительный (его приво'
дит К. Чуковский в своей книге «Высокое искусство перевода»). Украинский
поэт В. Сосюра написал: «На розi дзвенiв трамвай», что М. Светлов перевел
как «По розам звенел трамвай». Критики уж совсем собрались писать о заме'
чательном образном мышлении, между тем автор хотел всего лишь сообщить,
что трамвай был на углу (украинское рiг, при склонении — розi).
Постановление правительства № 1033 (30.09.2009 г.), которым, в частности,
учителям предписывалось «в рабочее время в государственном и коммуналь'
ном общеобразовательном учебном заведении постоянно применять укра'
инский язык…» (далее следуют оговорки в отношении учебных заведений с
обучением не на украинском языке, где разрешено применять также язык
обучения, но только его!).
http://www.razumkov.org.ua/ukr/poll.php?poll_id=152.
http://polemika.com.ua/news'70695.html
См.: Фадєєв В. Соціокультурні тренди та українські перспективи. К., 2009.
С. 148—149.
ТРАНСНАЦИОНАЛЬНЫЕ
РУССКОЯЗЫЧНЫЕ СООБЩЕСТВА МОЛДАВИИ
Алексей Зайцев
Дезинтеграция СССР и других крупных полиэтничных об'
разований послужила причиной возникновения новых экспат'
риированных сообществ. По мнению Р. Брубейкера, к подоб'
ным сообществам относятся так называемые диаспоры катак'
лизма 1, члены которых вынужденно оказались за пределами
свого этнического ареала. Данная ситуация оказалась характер'
на в том числе для Республики Молдавии. Несмотря на значи'
тельный отток русскоязычного населения из указанного регио'
на в середине 1990'х гг. 2, в настоящее время 5,9% населения
являются там этническими русскими, 11,3% считают русский
язык родным, и в целом 16% населения обычно разговаривают
на русском языке 3. Несколько иная картина в левобережных
районах республики, где русское население составляет 30,4% 4.
В контексте трансформационных процессов выстраивание
русскоязычными различных сетей поддержки приобретают всё
большую значимость. Особенно важным является то, что рус'
скоязычные создают свои сети и организации не только в при'
нимающих странах и стране исхода, но и за их пределами
(в том числе и в дальнем зарубежье). В этом случае речь идет о
создании сети социальных институтов транснационального
сообщества русскоязычных.
В данной статье предпринята попытка сравнительного ана'
лиза русскоязычных сообществ Кишинёва и Тирасполя, с це'
лью выявления особенностей их формирования и функциони'
рования. Эмпирическая база исследования — 27 проблемно'
ориентированных интервью с представителями русскоязычного
населения, проведенные с ноября 2008 по май 2009 г. в указан'
ных городах.
Зайцев Алексей Вячеславович, аспирант Калужского государственного пе'
дагогического университета им. К. Э. Циолковского (г. Калуга).
А. Зайцев. Транснациональные русскоязычные сообщества...
71
Мы исходили из того, что в основе идентичности изучае'
мых групп лежат общие представления о самом «сообществе»;
о сходном менталитете, единых моральных и ценностных им'
перативах; миф об общей стране исхода, а также отношение к
русскому языку и культуре. Предполагалось, что для русско'
язычных Кишинёва более актуализирована этническая иден'
тичность, по сравнению с русскоязычной молодёжью Тирас'
поля, для которой важнее гражданская идентичность. Кроме
того, было сделано предположение, что у русскоязычной мо'
лодёжи Тирасполя миграционные намерения выражены более
отчётливо, чем у той же группы в Кишинёве.
Под русскоязычным сообществом мы понимаем группу
людей со сходным менталитетом, едиными моральными и цен'
ностными императивами; имеющую общее представление о
стране исхода и обладающую внутренней солидарностью. Од'
нако это не застывшая, «статичная» группа, а изменяющееся
ситуативное явление, имеющее свою динамику, которая опре'
деляется социальным взаимодействием как с внешними, так и
внутренними акторами. Кроме того, русскоязычные не обла'
дают «жёсткими» социальными связями, т. е. часть индивидов,
относящихся к данной категории, может находиться за преде'
лами группы и не испытывать потребности в налаживании со'
циальных связей со «своими».
В качестве основных направлений исследования русско'
язычных сообществ были выбраны: идентичность; отношение
к языку и степень владения языком; отношение к СССР; отно'
шение к религии; представления о своей этнической группе;
формальные организационные структуры исследуемых групп;
миграционные намерения. Большое внимание уделялось изу'
чению сферы функционирования языка, субъективных пред'
ставлений респондентов о русскоязычных, проживающих в
других странах; изучению воспроизводства культурных тради'
ций группы, взаимосвязей внутри сообщества, а также интен'
сивности контактов между его членами. Опираясь на выше'
изложенный подход, представим некоторые характеристики
русскоязычных Кишинёва и Тирасполя.
Кишинёв
Подавляющее число респондентов, опрошенных в Киши'
нёве, вне зависимости от своей этнической принадлежности,
72
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
идентифицировали себя как «русские». Для большинства язы'
ком общения в повседневной жизни был назван русский язык.
В этнически однородных семьях общение происходит на род'
ном языке, в то время как в смешанных — либо на языке одно'
го из родителей, либо на русском. Что касается сферы профес'
сионального общения, в зависимости от этнической принад'
лежности членов коллектива оно строится как на русском, так
и на молдавском языке. В этнически однородных коллективах
общение ведётся в основном на языке доминирующей группы.
В то же время респонденты отмечали, что, например, в учеб'
ных заведениях Кишинёва ежегодно происходит сокращение
групп с русским языком обучения, что ведет к сужению сферы
использования русского языка:
«Последние пару лет стали сокращать русские группы. У нас
очень остро стоит вопрос в этом плане. В этом году закрыли не
сколько русских школ, и русские дети вынуждены учить молдав
ский язык, чтобы както учиться. Мне было тяжело, но у нас
сейчас именно по моей специальности 5 групп, из них только
2 русские, остальные молдавские».
В вузах Кишинёва, по словам респондентов, отмечается
разграничение неформальной коммуникации по лингвистиче'
скому критерию. Так, русскоязычные, в основном, общаются
на русском, а молдаване в основном на молдавском. Для рус'
скоязычных жителей Кишинёва характерно внутреннее само'
ощущение престижности образования на русском, т. к. это оз'
начает причастность к русской культуре:
«Для меня престижно. Для меня однозначное преимущество —
это то, что я хочу в дальнейшем общаться с русскоязычными людь
ми, работать с русскоязычными. Однозначно, я понимаю на рус
ском языке, и я хочу получить образование на русском языке. Вот
это, в первую очередь, преимущество для меня».
Респондентами была поднята проблема трудоустройства
для русскоязычного населения. Отмечалось изначальное отсут'
ствие равенства в правах на основе языкового критерия, т. к.
согласно законодательству Молдавии 5, для лиц, не владеющих
государственным языком, существует ряд ограничений, свя'
занных с трудоустройством на государственную службу:
«В стране такая ситуация, что не то, что заставляют на
государственном языке; если поступать работать на государ
А. Зайцев. Транснациональные русскоязычные сообщества...
73
ственное предприятие, то там обязательным условием является
знание молдавского языка».
Уровень владения молдавским оказывает влияние на воз'
можности дальнейшей социализации в местном социуме. По
мнению респондентов, социальный статус русскоязычных в
Кишинёве во многом зависит от уровня владения государ'
ственным языком, знание которого является во многом опре'
деляющим как при трудоустройстве, так и при поступлении в
вузы.
Для частного бизнеса знание государственного языка не
является определяющим, и во многом по этой причине само'
реализация русскоязычных проходит главным образом в ука'
занной сфере. Однако русскоязычные, ориентированные на
дальнейшее проживание в стране, стремятся получить образо'
вание и на молдавском языке, чтобы лучше адаптироваться в
молдавском обществе.
При изучении отношения русскоязычной молодёжи Киши'
нёва к СССР, сталкиваешься с очевидным недостатком у рес'
пондентов информации по данной теме. Знания о советской
эпохе в основном отрывочные, формируются под влиянием
мнений родителей либо старших родственников:
«Моё отношение к СССР положительное. Так, я в основном
знаю об СССР от своих родителей, бабушки, дедушки. У них,
в принципе, положительное отношение к СССР, поэтому у меня
такое тоже складывается».
Респонденты отдают себе отчет в том, что существуют раз'
личия в уровне стартовых возможностей для молодёжи в Мол'
давии и других странах, а также в возможности самореализа'
ции и осуществления жизненных стратегий:
«У меня ребята уехали, с которыми я училась здесь в школе;
очень многие учатся в Москве. Там намного больше перспектив
для молодёжи».
Также проводится четкая граница между русским населе'
нием Молдавии и русскими России. Выражена тенденция к
особому восприятию русских вне России, предполагающая
бzольшую значимость этничности для этой группы: «Русские за
пределами России больше русские, чем русские в России». Можно
предположить, что для русских наиболее актуализирована эт'
74
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
ническая идентичность, что находит подтверждение в иссле'
дованиях М. Губогло 6.
По отношению к молдаванам актуализируется противопо'
ставление «мы — они». Для респондентов из Кишинёва харак'
терно ярко выраженное деление на русскоязычных и румыно'
язычных (в том числе говорящих на молдавском языке):
«У нас о своей национальности говорят больше молдаване,
чем русские. То есть я никогда там не кричал: “Я русский!” или
“Я болгарин!”. Я живу в Молдове и я уважаю человека любой
национальности. Чаще всего поднимают национальный вопрос
молдаване. Они както обижены чемто. Они больше всех воз
мущаются».
По мнению И. Кауненко, этническая матрица Молдовы
включает титульный этнос и этнические меньшинства, цент'
рированные возле русских («символического русского») 7. Чле'
нам сообщества присуще подчеркивание принадлежности к
русскому языку и русской культуре. В рамках исследования
культурных традиций респондентами отмечалось, что наряду
с празднованием государственных праздников страны прожи'
вания, отмечаются государственные праздники России, пра'
вославные религиозные праздники, а также некоторые регио'
нальные. Это позволяет задуматься о взаимном влиянии и вза'
имопроникновении культур, что, в свою очередь, предполагает
наличие множественной идентичности, несмотря на деклара'
тивную приверженность исключительно к русской культуре.
Наши респонденты в качестве основных источников полу'
чения информации используют русскоязычные Интернет'ре'
сурсы, телевидение, радио; в меньшей степени — печатные
СМИ. Недостатка в информации на русском языке, по мне'
нию большинства респондентов, не наблюдается.
К числу наиболее острых проблем русскоязычных респон'
денты отнесли экономические трудности, а также низкий уро'
вень социальной защищённости. Следующей по значимости
была названа проблема самореализации для русскоязычного
населения, причем языковой аспект был упомянут большин'
ством опрошенных:
«Единственная проблема для русского населения — это незна
ние языка. Я тоже русскоязычный. У меня мама русская, папа рус
ский, он казак. Но язык нужен и для бизнеса. Чтобы заниматься
здесь бизнесом, он необходим».
А. Зайцев. Транснациональные русскоязычные сообщества...
75
Налицо низкий уровень информированности о русско'
язычных организациях в Кишинёве. Большинство опрошен'
ных затруднились назвать организации, представляющие ин'
тересы русскоязычного населения, не говоря уже об основных
направлениях их деятельности:
«Гдето они есть. То, что у меня тётя занимается, сестра
ходит в эти клубы, они там пишут стихи. Это больше какаято
элита, это не повсеместно. Не знаю о таких клубах; возможно,
они есть, но не знаю».
Можно предположить, что деятельность русскоязычных
организаций не ориентирована на молодёжную аудиторию.
Высказывания респондентов позволяют сделать вывод о сла'
бой интегрирующей роли таких организаций и об отсутствии
устойчивых горизонтальных связей внутри сообществ русско'
язычных. В то же время, большинство респондентов указыва'
ют на наличие обширных контактов с другими русскоязычны'
ми (родственные и дружеские связи на территории России,
а также в сопредельных государствах). Ярко выражено стрем'
ление поддерживать эти связи: «Русскоязычные здесь стремят
ся наладить контакты между собой, общение, выйти на какие
нибудь связи».
Основные способы поддержания контактов с русскоязыч'
ными других стран — телефонная связь и Интернет. Личные
встречи в этих целях практически не используются, что обус'
ловлено в основном экономическими причинами.
Характерно и наличие близких дружеских контактов с пред'
ставителями других народов, проживающих в Молдавии. Так,
большинство респондентов высказывали готовность принять
в качестве супруга (супруги) или близкого друга людей другой
национальности. Это позволяет предположить, что этническая
составляющая не является главным фактором при выборе групп
общения и не детерминирует принцип установления значимых
контактов.
Особый интерес представляет тема миграции, которая по'
прежнему актуальна в среде русскоязычной молодёжи. Все рес'
понденты в той или иной степени допускают для себя возмож'
ность переезда, хотя по'разному оценивают свои шансы на
удачную миграцию:
«Морально настраиваюсь на то, что в случае чего я, навер
ное, покину страну. Ещё не определился в каком направлении, но
76
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
думаю, что я уеду отсюда. Просто здесь нет будущего, только
поэтому».
Наиболее часто респонденты в качестве возможных направ'
лений миграции называли Россию и Украину. В качестве под'
готовительной меры респонденты стремятся получить паспорт
других государств, что напрямую связывается с возможностью
дальнейшего выезда. Наиболее желаемым является граждан'
ство России, что обусловлено экономическими факторами:
«Я в данный момент оформляю документы на болгарское
гражданство. Оформить российское… я думал оформить либо
болгарское, либо российское. Но дело в том, что я по националь
ности болгарин, поэтому мне легче было бы оформить болгарское
гражданство. Но опять же, я бы с удовольствием получил рос
сийское гражданство, но насколько я знаю, если человек получа
ет российское гражданство, ему надо отказываться от молдав
ского».
В целом можно предположить, что у русскоязычной моло'
дёжи Кишинёва достаточно явно выражена ориентация на вы'
езд из страны, причем целью движения часто выступает Рос'
сия. Это обусловлено как экономическими причинами, как и
тем, что в молодёжной среде Кишинёва сформирован положи'
тельный образ нашей страны.
Тирасполь
Исследование русскоязычной молодёжи Тирасполя выяви'
ло ряд существенных отличий по сравнению с ситуацией в Ки'
шинёве. Так, при изучении идентичности мы столкнулись с тем,
что восприятие респондентами Приднестровья далеко неодно'
значно. В зависимости от этого восприятия (административ'
но'территориальное образование, входящие в состав Молда'
вии, или непризнанное государство) по'разному актуализиру'
ется гражданская идентичность.
После распада СССР начался процесс смены советской
идентичности на новые, связанные с образованием независи'
мых государств. Для населения постсоветских стран процесс
десоветизации приводит к формированию множественной са'
моидентификации. Наиболее остро переживается процесс
А. Зайцев. Транснациональные русскоязычные сообщества...
77
сдвигов в самоощущениях и взаимодействия нескольких иден'
тичностей 8.
По мнению М. Губогло, у жителей Приднестровской Мол'
давской Республики (ПМР) сформирована уникальная придне'
стровская идентичность, обусловленная противодействием
молдаван, русских, украинцев и представителей других этни'
ческих групп процессу румынизации 9. Фундаментом и гаран'
том региональной идентичности ПМР выступает её Конститу'
ция, в которой прописаны права на национальную, конфесси'
ональную, языковую и гражданскую идентичности 10. Кроме
того, «основу региональной идентичности Приднестровья со'
ставляет территория и непризнанная государственность
ПМР» 11. «Совокупная (синтетическая) региональная идентич'
ность приднестровцев представляет многомерное и многоком'
понентное содержание менталитета, в пространстве которого
стоят друг за другом и рядом друг с другом различные формы
идентичностей, ни одна из которых не является ни исходной,
ни доминирующей» 12.
В ходе исследования были получены во многом сходные
данные. Многие респонденты подчеркивают множественность
своей идентичности, определяя её как по месту рождения, так
и по языку и этнической принадлежности: «По национальности
я украинец, родной язык русский, родился в Молдавии. Этим всё
сказано».
Можно предположить, что приднестровская идентичность
находится на активном этапе своего формирования. Причем
главную роль играет, видимо, принадлежность к региону, если
принять во внимание этническую идентичность трёх домини'
рующих групп (русских, украинцев и молдаван), а также по'
вседневные практики использования языка.
Языком повседневного общения для респондентов из Ти'
располя является русский. В этнически смешанных семьях об'
щение ведётся либо на языке одного из супругов, либо на од'
ном из государственных языков. Равнозначный статус трёх го'
сударственных языков (молдавского, русского и украинского),
закреплённый в Конституции ПМР 13, способствует развитию
билингвизма, что отражается на формах идентификации: «Ка'
тализирующую роль в укоренении региональной и гражданской
идентичности сыграл мобилизованный лингвицизм» 14.
«Мама с папой говорят на молдавском, а мы с мамой — на
русском. Я в семье много на русском разговариваю, читаю много.
78
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
В разных компаниях поразному: с бывшими одноклассниками из
лицея — на молдавском, со своими нынешними друзьями в универ
ситете — на русском. Уже сейчас я говорю лучше на русском, чем
на молдавском».
По мнению М. Губогло, важную роль в утверждении регио'
нальной идентичности в Приднестровье играет этнодемографи'
ческий фактор 15 (относительное численное равенство трёх ос'
новных этнических групп). Данное обстоятельство формирует
их лояльность друг к другу. Этническая принадлежность и язы'
ковая среда приводят к формированию множественной иден'
тичности, когда для индивида в зависимости от ситуации актуа'
лизируется тот или иной её вид. Так, большинство интервьюи'
руемых указали на наличие близких друзей среди представителей
других этнических групп. При установлении дружеских контак'
тов и брачных связей этническая принадлежность не является
для наших респондентов определяющим фактором. Это также
позволяет говорить о вторичности этнической идентичности по
сравнению с региональной, что находит подтверждение в иссле'
дованиях М. Губогло 16. Важно, что региональная идентичность
окрашена в политические тона, что выражено в представлении
о Приднестровье как отдельном государстве:
«Говорят: Приднестровская Молдавская Республика. Я этой
точки зрения не придерживаюсь. У нас многонациональный народ.
Приднестровская Республика — это да, а вот молдавская… со
ответственно, акцент идёт на Молдову. Приднестровская Рес
публика — это моя родина».
У респондентов сформирован положительный образ как
ПМР, так и России. Последняя воспринимается в этом кон'
тексте как правопреемница СССР, как некий политический
гарант, источник поддержки для ПМР. Русскоязычные испы'
тывают гордость по отношению к нашей стране. Подкрепле'
нием положительных установок по отношению к ней выступает
мнение выехавших туда друзей и знакомых, которые трансли'
руют на своё окружение из ПМР успешный опыт самореализа'
ции в России.
Русскоязычная молодёжь зачастую затрудняется определить
своё отношение к СССР. Основным источником знаний о нём,
как и в случае с русскоязычными Кишинёва, являются расска'
зы родителей, старших родственников и учителей:
А. Зайцев. Транснациональные русскоязычные сообщества...
79
«СССР… Сложно сказать. Я 1984 года рождения и, по сути,
о СССР ничего и не помню. Сколько мне там было? Когда он…
В 1991 году распался? Какието, наверное, плюсы были в СССР,
какието минусы, но я считаю, что было больше свободы пере
движения, то есть сейчас мы немножко закрыты, не только от
России, но вообще от целого мира».
По мнению многих респондентов, среди русскоязычной
молодёжи имеет место дифференциация по этническому при'
знаку, которая проявляется в сфере межличностного общения
(анекдоты, шутки):
«Происходит неформальное деление: русские чуть выше,
за ними идут украинцы, затем молдаване. У нас всётаки рус
ские угнетают молдаван, могут плохим словом обозвать. Приня
то считать, что молдаване менее грамотные».
Вместе с тем отмечалось равенство возможностей для са'
мореализации для представителей любых этнических групп, что
закреплено в конституции ПМР 17. Для русскоязычной моло'
дёжи Тирасполя характерно подчёркивание отличий от свер'
стников других стран, в частности, Молдавии:
«Мы отличаемся от молдаван в Молдавии, здесь другое ок
ружение, многонациональность, многоязычность. Она всётаки
откладывает отпечаток на поведение и на мироощущение».
Респонденты говорили об ограниченных возможностях для
самореализации молодёжи в Приднестровье, в том числе в об'
разовательной сфере. Одним из «камней преткновения» был
вопрос гражданства, который для молодёжи Приднестровья
особенно актуален. Наличие двойного гражданства даёт воз'
можность выезда за границу, а гражданство ПМР обладает ле'
гитимностью лишь «на месте»:
«У нас получается безвыходная ситуация. Гражданство При
днестровья не признано; соответственно, допускается принятие
гражданства других государств. Благодаря украинскому граж
данству я могу уезжать за пределы республики».
Что касается второго гражданства, основная часть респон'
дентов ориентирована на Россию, что связано с экономиче'
скими причинами и положительным образом нашей страны
среди русскоязычной молодёжи Приднестровья. Ориентация
80
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
на выезд достаточно высока, что сближает последнюю с моло'
дыми русскоязычными Кишинёва. В приднестровском случае
можно выделить два характерных миграционных этапа. Пер'
вый связан с окончанием школы и поступлением в вузы, и рос'
сийские вузы тут наиболее востребованы, что можно объяснить
сходством образовательных программ. Среди приднестровцев,
считающих себя украинцами, присутствует ориентация на обу'
чение в украинских вузах, что обусловлено в том числе и дея'
тельностью украинских общественных организаций и культур'
ных центров. Несмотря на предпринимаемые Молдавией меры
по привлечению абитуриентов в молдавские вузы, русскоязыч'
ные Приднестровья не очень туда стремятся.
Второй этап связан с окончанием обучения и трудоустрой'
ством. Часто, не имея возможности найти работу в ПМР, мо'
лодёжь вынуждена выезжать в соседние страны. Вектор мигра'
ции тесно связан с имеющимся гражданством, т. к. это упро'
щает процедуру официального трудоустройства. В числе
приоритетных направлений выступает Россия, что обусловле'
но, прежде всего, прагматическими соображениями. Скорее
всего, экономическая ситуация в Приднестровье, а также нео'
пределённость политического статуса ПМР будут и далее вы'
талкивать молодёжь из региона.
Этому способствует и наличие обширных связей русско'
язычных за его пределами. Большинство респондентов имеют
родственников, а также друзей и знакомых в России. Приме'
чательно, что в молодёжной среде в качестве основной формы
общения выступает Интернет, а телефон — в меньшей степе'
ни. Личные встречи для поддержания связи используются край'
не редко.
Источником информации для русскоязычной молодёжи
выступают приднестровские печатные издания, электронные
СМИ, местное телевидение. В Тирасполе существует явно про'
российское информационное поле. Несмотря на это, инфор'
мированность молодёжи о деятельности русскоязычных орга'
низаций очень низка. Большинство никак не выделяли их или
не обращали на них внимания:
«Общественные организации русскоязычных не столь зна
чительны. Для решения определённых вопросов, вплоть до
политических, нужен мощный тыл. Независимо от того, рус
скоязычная организация или иная, нужен мощный рычаг, что
бы воздействовать».
А. Зайцев. Транснациональные русскоязычные сообщества...
81
Видимо, русскоязычные общественные организации Ти'
располя создаются в интересах отстаивания определённых по'
литических взглядов (например, независимость ПМР, инте'
грация с Россией, Украиной), а не на основе культурного или
языкового фактора. Кстати, опрошенные в Тирасполе не
склонны были делить население ПМР на русскоязычное и не'
русскоязычное — большинство считает языком межнациональ'
ного общения русский.
В итоге, собранная информация, видимо, подтверждает ос'
новную гипотезу исследования: в основе формирования транс'
национальных сообществ русскоязычных в Молдавии и Придне'
стровье лежат общие представления о самом «сообществе»,
о сходном менталитете, единых моральных и ценностных импе'
ративах, а также отношение к русскому языку и культуре. Рус'
ский язык является основным консолидирующим фактором.
Русскоязычная молодёжь отдаёт предпочтение получению об'
разования на русском языке. Другая характерная особенность
русскоязычного пространства Кишинёва и Тирасполя — нали'
чие широких контактов с сопредельными государствами, в ко'
торых доминирует российский вектор.
Налицо наличие множественных идентичностей в рус'
скоязычной среде, которые актуализируются ситуативно.
Так, сегодня у русскоязычных Кишинёва этническая иден'
тичность превалирует над гражданской, а у русскоязычных
Тирасполя актуализирована гражданская идентичность. Для
обеих исследуемых групп характерны ярко выраженные миг'
рационные намерения, в которых доминирует ориентация
на Россию.
Статья подготовлена в рамках исследовательского проекта
«Диаспорные сообщества русскоязычных в ближнем зарубежье
(на примере Молдовы и Приднестровья): этнонациональные
политики и стратегии взаимодействия правительств стран ис'
хода и поселения», поддержанного Российским гуманитарным
научным фондом (проект № 09'03'00687а/Р). Автор выражает
РГНФ свою глубокую признательность.
ПРИМЕЧАНИЯ
1
2
Брубейкер Р. «Диаспоры катаклизма» в Центральной и Восточной Европе и
их отношения с родинами // Диаспоры. М., 2000. № 3.
Остапенко Л. В., Субботина И. А. Русская диаспора Молдовы: социально'
демографические процессы и новая этносоциальная политика // Молда'
82
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
вия: современные тенденции развития. Под ред. Е. М. Кожокина. М., 2004.
С. 305—309.
Перепись населения 2004. Т. 1. Демографические, национальные, языковые,
культурные характеристики. Кишинёв, 2006. С. 34—35.
Согласно данным переписи ПМР 2004 г. См.: www.pridnestrovie.net/files/pmr'
census'2004.doc.
Остапенко Л. В., Субботина И. А. Русская диаспора Молдовы… С. 283—289.
Губогло М. Н. Идентификация идентичности. Этносоциологические очерки.
М., 2003. С. 628.
Кауненко И. Проблемы этнической идентичности, или Свой Путь (на мате'
риале региона Пограничья — Молдовы) // Перекрестки. Журнал исследова'
ний восточно'европейского Пограничья. 2007. № 3—4.
Губогло М. Н. Идентификация идентичности… С. 628.
Там же. С. 51, 400.
Там же. С. 401.
Там же. С. 419.
Там же. С. 420.
Непризнанная республика. Очерки, документы, хроника. Т. 1. Документы го'
сударственных органов. Ответственный редактор В. Ф. Грызлов. М., 1997.
Губогло М. Н. Идентификация идентичности… С. 422.
Там же.
Там же. С. 425—428.
Непризнанная республика. Очерки, документы, хроника…
МИГРАНТЫ ИЗ ПОСТСОВЕТСКИХ СТРАН В ИТАЛИИ
(результаты эмпирического
социолингвистического исследования)
Моника Перотто
Введение
Присутствие русских путешественников отмечалось в Ита'
лии ещё с ХV в., но значительное миграционное движение фик'
сируется с начала ХХ в. Первая волна русской эмиграции была
представлена в основном дворянством и интеллигенцией, ко'
торые внесли замечательный вклад в распространение русской
культуры в нашей стране (это явление достаточно хорошо ис'
следовано итальянскими славистами) 1.
Сегодня в Италии живет третье поколение первой волны
русской эмиграции, но лишь немногие из них продолжают го'
ворить по'русски. В Риме, например, живёт Мария Волкон'
ская, одна из последних в роду князей Волконских, которая
работает переводчицей и преподавателем русского языка. Она
сама признаёт, что для большинства людей её поколения рус'
ские корни присутствуют только в семейных воспоминаниях.
В наши дни языковая картина русского присутствия на За'
паде существенно меняется прежде всего потому, что иными
стали условия смены людьми места жительства. Как отмечает
Н. Мечковская, «в современном мире расширение и удлине'
ние школьного образования, интенсификация информацион'
ных процессов, а также процессы глобализации ведут к интен'
сификации языковых контактов, что ускоряет смену языков» 2.
В Италии и в других странах Европы, в США и в Израиле
носители русского языка образуют разношерстную группу, ко'
торую Д. Лейтин называет «конгломератом» 3. Сюда входят
люди, использующие русский язык как родной (русские), вто'
рой родной (украинцы, белорусы) или как лингва франка (жи'
тели различных стран СНГ). Таким образом, их можно по пра'
Доктор Моника Перотто, научный сотрудник и доцент кафедры русского
языка факультета иностранных языков и литератур Болонского университета
(Италия).
84
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
ву считать языковой общиной с точки зрения определения
Ч. Фергюсона: «люди, проживающие в границах одного госу'
дарства и говорящие на одном языке» 4. Для этого континген'
та, безусловно, русский язык до сих пор является средством
межнационального общения. Понятие «конгломерат» подра'
зумевает изменение культурного и этнического состава мигра'
ционного потока. Если в США, например, большинство рус'
скоязычных иммигрантов первых трёх волн ХХ в. составили
русские и украинские евреи 5, то постсоветские перемещения
отличаются многонациональным составом и секулярностью.
Эти черты характерны для всех сегментов последней трансна'
циональной диаспоры 6, включая и недавнюю волну репатриа'
ции в Израиль 7.
Сегодня эти группы отличают раздробленность и индиви'
дуализм, особенно в Италии, где количество русскоговорящих
не настолько велико, чтобы они могли добиваться социально'
экономического статуса или языковых преференций на основе
коллективной мобилизации. Если мы проанализируем «по го'
ризонтали», т. е. в синхронном измерении, последнюю волну
русскоязычных мигрантов, то увидим, что они редко образуют
активные общины. Исключением, пожалуй, является лишь
Израиль, где их массовое присутствие представляет огромную
культурную силу, ставшую в ходе последних десятилетий ре'
альным двигателем социальных изменений.
У мигрантов, входящих в русскоязычный «конгломерат»,
на базе опыта проживания в условиях диаспоры формируется
новая идентичность. Д. Лейтин определяет её как «общий зна'
менатель, характеризующий несколько групп с идентичностью,
отличающейся от самосознания членов принимающего обще'
ства» 8. Многоязычная и многоэтничная конфигурация диас'
поры знаменует, по мнению американского слависта Д. Ран'
кур'Лаферьера, процесс перехода от русской идентичности к
русскоязычной 9. К анализу сегодняшней идентичности русско'
язычных мигрантов мы и обратимся далее в этой статье.
Методы исследования и характер выборки
Картину состояния русского языка в диаспоре можно рас'
сматривать посредством различных подходов: социодемогра'
фического, культурного, лингвистического и социолингвисти'
М. Перотто. Мигранты из постсоветских стран в Италии...
85
ческого. Во многих российских работах о языке русского зару'
бежья (упомяну таких авторов, как Е. Земская, М. Гловинская,
Н. Голубева'Монаткина и др.) его изучали преимущественно с
точки зрения механизмов лингвистической вариативности, т. е.
как особый вариант стандартного языка, развившийся в резуль'
тате лингвистического вытеснения его носителей. Особое вни'
мание уделяется процессу утраты языка, в то время как все при'
знаки контакта, характеризующие речь мигранта, например,
кодовое переключение 10, по их мнению, относятся к образо'
ванию «макаронического дискурса» 11.
В настоящей работе хотелось бы подвести итоги пятилет'
него исследования 12, проведенного на территории Северной и
Центральной Италии среди 100 информантов старше 15 лет
(88 женщин и 12 мужчин) последней миграционной волны, по'
стоянно живущих здесь по крайней мере на протяжении пос'
ледних пяти лет. Исключались из анализа временные, сезон'
ные рабочие и дети иммигрантов. Разбалансированность вы'
борки с точки зрения пола информантов на самом деле
отражает реальный гендерный состав прибывающих в страну
мигрантов из постсоветских стран (см. табл. 1).
Таблица 1
Национально_гендерный состав иммигрантов
в Италию из стран бывшего СССР
(по состоянию на 31 декабря 2008 г.)
Национальность
Русские
Украинцы
Молдаване
Количество и доля
(в %) в общей
численности
иммигрантов*
Доля женщин (%)
23 201 (0,6%)
80,9%
153 998 (4%)
79,9%
89 424 (2,3%)
66,4%
Белорусы
5 062 (0,1%)
80,3%
Литовцы
3 640 (0,1%)
79,1%
Источник: http://www.dossierimmigrazione.it/schede/
pres2009—scheda.pdf.
* Эта численность составляет примерно 4,5 млн человек.
86
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Как видно из таблицы, в Италии количество русских и рус'
скоязычных весьма невелико на фоне иммиграции из других
стран. Разбросанность их по всей стране и ограниченное коли'
чество не позволили нам провести полноценное количествен'
ное исследование, поэтому было принято решение применить
гибридный подход: сочетание письменного анкетирования на
итальянском языке (по методу «снежного кома» с углублённым
интервьюированием некоторых информантов — всего 16 че'
ловек). В этих интервью каждый мог выразить свои предпочте'
ния, а также своё отношение к проблемам, связанным с сохра'
нением русского языка и культуры. Относительно свободная
формулировка вопросов стимулировала участие информантов
в опросе, который чаще всего проходил в неформальной об'
становке.
Все респонденты являются носителями русского языка,
большинство из них (60 человек) этнические русские, осталь'
ные же представляли разные национальности (украинцы, бе'
лорусы, молдаване, выходцы из Средней Азии или с Кавказа).
Один из них не определил свою национальность, а предпочел
указать на СССР как страну происхождения.
Их объединяет не только русский язык, но и принадлеж'
ность к русской или советской культуре. С итальянским собе'
седником они чаще всего определяют себя русскими, несмот'
ря на различное происхождение. В некоторых случаях, когда
речь идет не об этничности в узком смысле слова, они выбира'
ют данную идентичность по причине удобства, для облегчения
коммуникации или ради престижа. Дело в том, что русский
народ воспринимается итальянцами в более положительном
свете на фоне других славянских групп, потому что он ассоци'
ируется с великими достижениями русской культуры — музы'
ки, искусства и литературы. Другие славянские народы Вос'
точной Европы (украинцы и белорусы, например) или даже
молдаване и албанцы, которых итальянцы, чаще всего по не'
знанию, считают славянами, ассоциируются с бедностью, не'
надежностью, бескультурьем.
Наша работа проводилась при содействии разных универ'
ситетов Италии и Центров русского языка и культуры; правда,
надо признать, что русскоязычные не очень активно участву'
ют в организуемых последними мероприятиях. Поэтому имми'
грантов последней «русскоязычной» волны вряд ли можно счи'
тать членами определенной общины.
М. Перотто. Мигранты из постсоветских стран в Италии...
87
Социодемографические результаты исследования
Анализ выборки показывает, что причина иммиграции в
Италию для большинства русскоязычных (и в особенности рус'
ских) определялась семейными обстоятельствами (43 человека
из 60), в то время как для украинцев (13 из 24) более важны
экономические мотивы. В этой связи интересно отметить, что
русские женщины, в отличии от украинских, редко эмигриру'
ют в Италию без уверенности в работе и стабильном семейном
положении. Они редко занимаются тяжелым трудом по уходу
за престарелыми (для этого приезжают прежде всего из Бело'
руссии и Украины уже не очень молодые женщины, через не'
которое время вызывающие к себе детей). В редких случаях мо'
лодые люди приезжают наобум, без предварительной подго'
товки, что объясняется в первую очередь трудностями
получения визы 13.
Среди наших респондентов преобладают образованные
люди (86% из них имеет высшее образование). Работу имели
71% респондентов. Во многих случаях информанты заняты в
отраслях, более или менее соответствующих их специальнос'
ти. Преобладает смешанный состав семьи (типичная конфигу'
рация: муж итальянец, жена русская, 61 случай); полностью
русских или русскоязычных семей только 18; 19 женщин'ин'
форманток не имели семьи.
Лингвистические и социолингвистические
результаты исследования
Русскоязычные иммигранты из нашей выборки, как пра'
вило, двуязычны, но 36 из них говорят на трёх языках, семь че'
ловек — на четырёх. Молодёжь, приехавшая в последние годы
из республик СНГ, сегодня больше говорит на титульном язы'
ке, в то время как в советскую эпоху преобладало русское'на'
циональное двуязычие. Употребление русского и итальянско'
го не отличается распределением по модели диглоссии, пото'
му что не все семьи говорят дома по'русски.
Были получены следующие данные о распределении рус'
ского и итальянского языков в разных сферах коммуникации.
На русском в семье общались 67% мужчин и 50% женщин; на
работе, соответственно, 50 и 42%; с друзьями — 67 и 89%. Что
88
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
касается итальянского языка, то в семье его использовали
25% мужчин и 67% женщин; на работе, соответственно, 75 и
78%; при общении с друзьями — 92% мужчин и 79% женщин.
Таким образом женщины, по нашим данным, дома боль'
ше говорят на итальянском, а с подругами предпочитают об'
щаться по'русски, в то время как у мужчин более сбалансиро'
ванное поведение, причем в семье они больше говорят по'рус'
ски (27% информантов дома говорят на обоих языках). Этот
момент, как будет показано дальше, отрицательно влияет на
лингвистическое воспитание детей, обычно проводящих боль'
ше времени с матерью, чем с отцом.
Несмотря на доминирование итальянского языка почти во
всех сферах социальной жизни, всё же для многих информан'
тов русский язык остаётся или становится базой для внедре'
ния в профессиональную среду. Поэтому мы не можем согла'
ситься с утверждением Е. Земской, что русскоязычные четвер'
той миграционной волны быстро интегрируются и подвержены
лингвистической ассимиляции, потому что они не двуязычные
и их уровень образования невысокий 14. Отношение к родному
языку наших информантов, конечно, отличается от «консер'
вативного» подхода первой волны и характеризуется прагма'
тичностью его использования, но всё же уделяется некоторое
внимание культуре речи.
В то же время их прагматичность проявляется в том, что
они выбирают именно тот язык, который позволяет общаться
наиболее эффективно. Таким образом они ищут компромисс и
применяют стратегии «кодового переключения» (ПК) и «сме'
шения» (СК) 15, даже не одобряя их.
Проанализируем, например, ответы на вопрос: «Бывает ли,
что Вы смешиваете русский и итальянский?» Ответ «да» был
получен от 55% информантов; «иногда» — от 10%; «часто» —
от 9; «только в начале проживания в Италии» — от 2; «редко» —
от 6%. Наконец, отрицательный ответ дали 18% участников
опроса. Я также спрашивала респондентов, нравится ли им
смешивать эти языки. Положительно ответили 28% («Мне нра'
вится, это забавно, нормально, естественно, необходимо»); от'
рицательно — 56% («Мне не нравится, предпочитаю этого не
делать. Это — контаминация» и пр.); для 5% это не имеет зна'
чения; 1% ответили, что это зависит от контекста; 3% отмети'
ли, что стараются ограничивать себя и, наконец, 6% затрудни'
лись ответить.
М. Перотто. Мигранты из постсоветских стран в Италии...
89
Отвечая на первый вопрос, большинство респондентов
признало, что ПК и СК в их речи бывают, несмотря на то, что
следующий вопрос, как указано выше, вызвал преимуществен'
но отрицательную реакцию. В употреблении слова «контами'
нация» сквозит, безусловно какой'то пуризм, подтверждающий
присутствие среди иммигрантов консервативного отношения
к языку. Внимание к сохранению родного языка проявляется в
дискуссиях на разных Интернет'форумах, где разворачивают'
ся горячие дебаты о деградации грамотности, вызванной но'
вым жанром электронного письма. Правда, эту озабоченность
разделяют в нашей стране не только иммигранты, но и носите'
ли итальянского языка.
Русисты'филологи, изучавшие явление «языкового сдви'
га» в миграционном контексте, пришли к разным выводам.
М. Полинская, на примере «русских» эмигрантов в США, раз'
личает язык первого поколения (emigration Russian) от языка
второго (American Russian), который она определяет как «язык,
находящийся в опасности, как сильно усеченную версию рус'
ского» 16. Её пессимистический взгляд получил другую интер'
претацию в работе А. Осиповой 17, изучавшей переключение
кода как явление эмпатии между говорящими, как разделение
общих моделей речи, позволяющих установить что'то вроде
моста между двумя языковыми идентичностями.
При наблюдении речевых стратегий информантов не были
выявлены регулярные формы интерференции, т. е. отклоне'
ния от норм стандартного языка или упрощения языковой си'
стемы, вызванные языковым контактом, которые были бы до
такой степени распространены, что могли бы стать призна'
ком начала «пиджинизации» языка 18. Наше исследование кос'
нулось только первого поколения иммигрантов или их взрос'
лых детей, приехавших в Италию в достаточно зрелом возра'
сте. Данный контингент успел полностью усвоить русский
язык в родной стране. Надо также учитывать, что некоторое
упрощение грамматической системы наблюдается и в языке
метрополии, как было уже отмечено М. Гловинской 19, не го'
воря о современном «расслаблении» стандарта в русской речи
вообще, об использовании творческой иронии в языке печа'
ти и т. п.
Результаты нашего исследования показывают, что в Ита'
лии иммигранты по разным причинам — (социо)лингвисти'
ческим, контекстуальным, творческим, психологическим,
90
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
прибегают к переключению 20, не образуя тем не менее обще'
го кода для общения с русскоязычными в виде социолекта или
этнолекта. Здесь есть существенная разница с другим изучен'
ным нами миграционным «случаем». Речь идет о районе Брай'
тон'Бич (Нью'Йорк), где употребление русского и англий'
ского языков в форме расширенного переключения и смеше'
ния кода сильно заметно на уровне определенных возрастных
групп. В этом случае мы наблюдаем особый молодёжный код,
в отличии от языка взрослых, которые редко прибегают к пе'
реключению или вообще могут говорить только на русском
языке 21.
При анализе случаев ПК и СК в нашем исследовании я при'
меняла теорию П. Майскена о трёх уровнях смешения: 1) встав'
ление термина (insertion); 2) его лексическая и морфологиче'
ская интеграция (congruent lexicalization); 3) полное чередова'
ние, переключение (аlternation) 22, отмечая, что они в моей
выборке дают интересные результаты, если частота и характер
употребления ПК и СК соотносятся с доминантным языком го'
ворящего и временем его проживания в Италии. Было установ'
лено, например, что процессу развития двуязычия соответству'
ет, как правило, прогрессивная интеграция элементов итальян'
ского языка в «матрицу» русского, как в приведенных ниже
примерах 3 и 4. Несколько примеров:
1. Финансы ему не позволяют, но всё равно каждое утро
он ходит в бар пить кофе с CORNETTO [рогалик, круассан].
(При доминантности русского языка и семи лет проживания
в Италии происходит только вставление, заимствование
итальянских слов без интеграции).
2. Муж моей сестры на стройке работает как MURATORE
[строитель]. А ей не хочется, чтобы сын стал, скажем,
IGNORANTE [тупой], как он. (При доминантности русского
языка и одинаковом периоде проживания в Италии вставля'
ются итальянские слова; несмотря на присутствие русского
эквивалента, билингвизм ещё не сбалансированный).
3. Я уже шесть лет работаю в REGOLE [легально]. (При
доминантности итальянского языка и 12 лет проживания в Ита'
лии уже происходит морфологическая интеграция слов: regola,
слово женского рода, воспримается и интегрируется в систему
русского языка).
4. Сегодня мы будем готовить PASTU с FUNGAMI [мака'
роны с грибами]. (При доминантности итальянского языка и
М. Перотто. Мигранты из постсоветских стран в Италии...
91
12 лет проживания в Италии происходит то же самое, полная
адаптация слов).
Что касается проблемы сохранения языка, то мои респон'
денты не выражали особенного беспокойства по этому поводу.
Многие из них стараются поддерживать связи с родиной (но
лишь 38% изредка туда приезжают) и контакт с российской ре'
альностью: читают книги, журналы, следят за новостями, смот'
рят видеофильмы или телепередачи на русском языке. Глоба'
лизация мировых СМИ, безусловно, оказывает им большую
помощь, защищая от той полной изоляции, от которой стра'
дали мигранты первой волны.
О выживании родного языка особенно беспокоятся члены
русской интеллигенции, которая в Италии сегодня представ'
лена очень узким кругом людей. Для них «главная забота — это
не столько быть русскоязычным, сколько не стать косноязыч'
ным», как выразилась Лора Крейдлина, жена знаменитого сце'
нариста Тонино Гуэрра, друга итальянского режиссера Феде'
рико Феллини. Для неё жить в эмиграции — значит «не вариться
больше в собственной каше и дойти постепенно до состояния
культурного одурения». Таким образом, поддержание культур'
ных контактов, возможности «оживления» русского языка со'
ставляет для интеллигенции первичную потребность, незаме'
нимое условие существования.
Языковое воспитание детей и сохранение языка
Более проблематичным оказывается выбор форм передачи
русского языка детям. В этой попытке родители чаще всего не
находят поддержки со стороны школьной и социальной систе'
мы нашей страны, поэтому результаты не всегда впечатляют.
Как уже отмечалось выше, главное препятствие развитию дву'
язычия у детей, особенно у родившихся в Италии — тенденция
к использованию итальянского языка со стороны матери или к
переключению кода без договоренности родителей о том, ка'
кой язык они будут употреблять при общении с детьми. Как
отмечают специалисты, раннее двуязычие или моноязычие де'
тей в большой степени определяются домашней стратегией
использования языков их родителями 23. Это подтверждается
и результатами наших исследований. В семьях информантов с
детьми (66 человек), если родители говорили с ними только на
92
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
русском (39 случаев), в 25 случаях дети отвечали на русском,
в восьми — на русском и итальянском и в трёх семьях — толь'
ко на итальянском (трое информантов не дали ответа). Когда
родители обращались к детям на обоих языках (17 семей), дети
отвечали в 10 случаях тоже на двух языках и в семи случаях —
только на итальянском. Наконец, в семьях, где родители обра'
щались к детям только на итальянском (7 случаев), дети, есте'
ственно, отвечали на этом же языке.
Эти данные показывают, что дети не всегда правильно ре'
агируют на стимулы родителей, особенно когда они достига'
ют школьного возраста и хотят быть приняты как свои в груп'
пу итальянских одноклассников. Поэтому отмечается прогрес'
сивная потеря русского языка в домашней речи в зависимости
от выбора языка родителями. Эта тенденция (чем больше про'
никает итальянский в речь родителей, тем меньше дети ста'
раются говорить на русском) подтверждается также данными
исследования Д. Арпенти, русской студентки магистратуры
Болонского университета, изучающей преподавание русско'
го языка в субботней школе Вероны. В центре внимания это'
го исследования — 13 семей (четыре русскоязычные и девять
смешанных). В первой группе только в одной семье все её чле'
ны постоянно говорят дома по'русски; во второй группе толь'
ко в трёх семьях действует система «один человек — один
язык». Несмотря на заверения родителей, что они не допус'
кают переключения кодов при разговорах с детьми, постоян'
ное наблюдение за их поведением показывает, что в реально'
сти это совсем не так.
При всей значимости роли родителей в языковом воспита'
нии детей, которые не всегда говорят дома по'русски, присут'
ствие в некоторых городах (Милан, Рим, Верона, Гориция) суб'
ботних школ также может быть очень важным. Такие школы в
Италии предлагают разные программы: от простых игровых
встреч по субботам, с легкими уроками по русскому языку, ма'
тематике и музыке, до полного курса обучения по стандарт'
ным российским программам средней школы (например,
в Миланской школе № 1 им. Пушкина) 24. По словам препо'
давателя школы при консульстве РФ в Риме, дети обычно с
удовольствием посещают эти школы, когда они ещё совсем
маленькие, и такая возможность рассматривается сквозь при'
зму игровых развлечений. Но уже в школьном возрасте, при
растущей нагрузке в итальянской школе, их мотивация суще'
М. Перотто. Мигранты из постсоветских стран в Италии...
93
ственно слабеет, и если у них не образовался круг русских дру'
зей, родители с большим трудом могут уговорить их продол'
жать серьёзно изучать русский язык.
Еще недавно итальянская школа была большей частью мо'
ноязычной, преподаватели не питали никакого интереса к дву'
язычным детям. Наоборот, явление двуязычия рассматривалось
как причина возможных трудностей у ребенка при освоении
итальянского языка. К этому добавлялось нередкое отсутствие
у педиатров компетенции в области психолингвистики. В язы'
ковом воспитании детей родители в смешанных семьях оста'
вались в большинстве случаев без необходимой профессиональ'
ной поддержки, и поэтому не удивляют их растерянность и ре'
шение зачастую отказаться от сохранения родного языка при
общении с детьми. Они полагали, что смогут таким образом
облегчить их интеграцию в школе.
В последние годы отношение к двуязычию в Италии по'
степенно меняется. Несмотря на то, что она является, за ред'
кими исключениями, de facto моноязычной (если отвлечься от
местных говоров и диалектов), некоторые из респондентов
выразили намерение следовать в домашней обстановке прак'
тике употребления родного языка. Одна информантка расска'
зала мне, что только после рождения второго ребёнка она осоз'
нала всю важность двуязычия и решила быть более строгой в
своём языковом поведении и в выборе русского языка для вос'
питания детей.
Ещё несколько лет назад британский социолингвист С. Ро'
мейн, одна из крупнейших специалистов в области изучения
двуязычия, подчеркнула необходимость стимулировать двуязыч'
ное воспитания в мультиэтничном обществе: «Двуязычное об'
разование нуждается в новой интерпретации — как программа
для всех студентов, а не только для меньшинств, испытываю'
щих трудности социальной адаптации» 25.
Несмотря на то внимание, которое специалисты в области
двуязычного и межкультурного воспитания детей иммигран'
тов 26 уделяют разработке новых школьных программ, сегодня
в Италии, к сожалению, только очень ограниченное количе'
ство людей имеет реальную, опирающуюся на законодатель'
ство, возможность дать своим детям двуязычное образование 27.
Речь идёт о языках исторических меньшинств, проживающих
на территории Италии очень компактными, иногда крупными
общинами 28. Языковая политика Италии не предусматривает
94
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
защиту так называемых иммиграционных языков, и для них
не всегда находятся финансовые средства, необходимые для ре'
ализации специфических программ. Причём знаменитая Ев'
ропейская Хартия региональных языков и языков меньшинств,
принятая в ноябре 1992 г., была подписана Италией ещё в
1998 г., но так и не была ратифицирована 29.
Отсутствие в нашей школе национальных программ разви'
тия языков иммигрантов не способствует сохранению родного
языка русскоязычных детей, что приводит их к постепенной
ассимиляции.
Контуры новой идентичности и социальной интеграции
Одной из задач нашего исследования было изучение состав'
ляющих «русской» идентичности информантов. Им был задан
вопрос: «В чём проявляется Ваша «русскость» (варианты отве'
тов: язык, культура, менталитет, другое; можно было выбирать
более одной опции). В результате 35% выбрали вариант «язык,
культура и менталитет», но, если индикаторы рассчитаны от'
дельно, преобладает «культура» (61%), затем следуют «мента'
литет» (54%) и «язык» (только 4%). Другие интересные ответы:
«национальная гордость», «общие корни» (3%); «советская
культура», «Пушкин, великие русские», «отношение к жизни»
— 2%; «власть души», «поесть, когда хочется», «русский чай с
подругами» — 1%; ответ «ни в чём не проявляется» был полу'
чен от 1% информантов.
Как мы видим, культура и менталитет, традиции и обычаи
до сих пор представляют для респондентов ценности очень важ'
ные, в то время как язык не всегда является фактором, способ'
ствующим сплочённости раздробленной постсоветской общи'
ны за рубежом, самое главное для нее — сохранение собствен'
ных традиций и обычаев. Потеря же культурной или языковой
идентичности вызывается в Италии не внешними (социальны'
ми) или внутренними (семейными) факторами.
Так, итальянцы позитивно воспринимают русских (славян):
60% респондентов утверждали, что им приятно чувствовать себя
русскими в Италии, потому что итальянцы проявляют к ним
скорее любопытство, а не враждебность. Если смотреть на сме'
шанные семьи, итальянские мужчины обычно не склонны про'
тиводействовать сохранению родного языка у жены и детей.
М. Перотто. Мигранты из постсоветских стран в Италии...
95
Напрашивается вывод, что отношение к собственной идентич'
ности — результат сугубо личного выбора 30.
Интерес к сохранению идентичности может проявлять себя
в поиске контактов с соотечественниками. Реагируя на вопрос:
«Стремитесь ли Вы к общению с русскоязычными?», чуть бо'
лее половины (58%) респондентов ответили утвердительно,
добавив, что в основе этого стремления — национальная гор'
дость и уважение к великим личностям русской культуры,
а также желание утвердить «власть души над материализмом
западного общества». В целом мужчины и люди украинской на'
циональности выказали больше интереса к компании русско'
язычных. Поэтому, если обратиться к типологии социальных
сетей , окажется, что русские входят в «сети открытого досту'
па» (looseknit networks) 31, украинцы — в более закрытые, а, на'
пример, украинские женщины'сиделки составляют своего рода
«кластер» (cluster), потому что всё свободное время проводят
только со своими землячками. В рамках типологии по другому
критерию (с точки зрения социальной интеграции) русские,
видимо, входят в эгоцентрированные, а не социоцентрирован'
ные сети 32, т. е. удовлетворяющие индивидуальные, а не соци'
альные потребности иммигранта.
Подтверждением данных гипотез служат многочислен'
ные выступления русскоговорящих на форуме RussianItaly 33,
где участники могут свободным и живым языком выразить
свое мнение о разных формах совместной деятельности.
В интересной дискуссии по теме «Русская диаспора: насто'
ящее и будущее» большинство опрошенных, отвечая на воп'
рос: «Хотите ли Вы войти в организацию русских соотече'
ственников в Италии?», сказали, что им было бы достаточно
участвовать в неформальной организации для хорошего вре'
мяпровождения и душевного общения, но только без денеж'
ных взносов.
Становление новой идентичности 34 проходит поэтапно: от
признания советских корней до усвоения признаков итальян'
ского менталитета и образа жизни. Отвечая на вопрос: «Вы ког'
да'нибудь себя почувствовали хотя бы немного итальянцем/
кой?», 60% респондентов признали, что у них иногда проявля'
ются признаки итальянской идентичности; бывает, например,
что находясь в России, они скучают по хорошему итальянско'
му кофе. Это может показаться тривиальным примером; дру'
гие же ответы свидетельствуют о желании респондента подтвер'
96
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
дить наличие двойной идентичности («я хотела бы представить
лучшую сторону этих двух культур») во избежание чувства не'
полноценности («после 25 лет жизни в Италии менталитет уже
не русский; я себя чувствую итальянкой с маленькими дефек'
тами»).
Как уже отмечалось, русские не выражают особого инте'
реса к разным формам самоорганизации, за исключением ин'
теллигенции, которая проявляет повышенное внимание к раз'
ным событиям и инициативам с целью поддержания русской
культуры и русского языка.
Безусловно, заслуживает внимание ещё один момент, иг'
рающий в последние годы особую роль в попытках создания
сплоченной общины в рядах русскоязычной иммиграции. Это
роль православной церкви — несмотря на трудное экономи'
ческое положение она старается возродить ту миссию духов'
ной и культурной поддержки мигранта, которую она выполня'
ла в Италии ещё в ХIХ в. В то время церковь активно способ'
ствовала сплочению русскоязычных общин, несмотря на
непростые отношения с римско'католической церковью. Она
объединяла не только паломников и верующих, но и всех лю'
дей, нуждающихся в социальной помощи. «Деятельность рус'
ского православия за рубежом до революционных событий в
России являлась своеобразным выражением византийского
принципа “симфонии” между Церковью и государством», ут'
верждает историк М. Талалай 35. Активность церкви прекрати'
лась после Октябрьской революции, когда советский режим
стал воспринимать её вмешательство как форму защиты эмиг'
рации, как убежище для «врагов народа». Некая враждебность
замечалась и в рядах соотечественников: первым эмигрантам
атеистического толка (Бакунин, Горький) противопоставлялись
консерваторы и глубоко религиозные люди, — их зачастую на'
зывали реакционерами. Такого рода идеологическая и культур'
ная «раздвоенность» до сих пор заметна в поведении некото'
рых русских и частично объясняет их равнодушие по отноше'
нию к соотечественникам или недоверие к ним. Видимо,
отсутствие интереса к совместным действиям и тенденция к
индивидуализму имеют далёкие исторические корни.
В последние годы православие стало главной формой ве'
роисповедания среди иммигрантов в Италии. Посещение цер'
кви тоже типично для этого мультиэтничного контингента.
Русскоязычные, особенно украинцы, молдаване, а также ру'
М. Перотто. Мигранты из постсоветских стран в Италии...
97
мыны, признают важность религиозных праздников, но по
разному участвуют в церковных мероприятиях. За редким ис'
ключением, русские женщины не посещают церковь и явля'
ются менее набожными, нежели украинки; выходя замуж за
итальянцев, они часто принимают католическую веру мужа и
придерживаются её обрядов. Безусловно, члены первой ми'
грационной волны более активно участвовали в религиозной
жизни за рубежом. Тем не менее, православные приходы, не'
смотря на их большие финансовые проблемы, до сих пор
являются местом встречи, духовной поддержки мигрантов;
иногда они организуют интересные культурные мероприятия
(концерты, экскурсии). Чтобы привлечь итальянцев, в право'
славном храме Флоренции служба иногда ведется на итальян'
ском языке. Русская православная церковь в Риме и Флорен'
ции организует также школы для детей иммигрантов, в кото'
рых изучаются язык и религия, и это способствует сохранению
духовной и культурной идентичности нового поколения при'
езжих.
Заключение
В заключение хотелось бы отметить, что судьбу русского
языка в Италии трудно прогнозировать, поскольку она зави'
сит как от ряда позитивных факторов (высокий уровень обра'
зования говорящих, престиж русского языка и русской куль'
туры, сохранение связей с родиной и пр.), так и негативных.
Так, ограниченное число русскоговорящих и их разобщён'
ность; низкий уровень сплочённости, доминирование италь'
янского языка (часто и в домашней сфере) не позволяют рус'
скому языку стать основным элементом идентичности иммиг'
рантов. Без поддержки сильной общины судьба русского языка
в нашей стране будет зависеть исключительно от индивидуаль'
ного опыта его носителей и их детей.
Проведенные в Италии исследования показывают, что по'
явление так называемого «языкового сдвига» (language shift) 36
может способствовать тому, что русский будет утрачен уже во
втором поколении русскоязычной иммиграции. И связано это
не столько с интересами родителей и их методами воспита'
ния, сколько, скорее всего, с ограниченным доступом детей к
языку в семье и в обществе, с отсутствием как политики его
98
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
защиты в Италии, так и реальных перспектив социального или
профессионального продвижения на базе использования рус'
ского языка.
ПРИМЕЧАНИЯ
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
1
12
13
14
15
См., напр., интересный проект «Russi in Italia» (Русские в Италии), разрабо'
танный группой итальянских славистов разных университетов Италии: http://
www.russinitalia.it/index.php.
Мечковская Н.Б. Чем интересен русский язык в рассеянье? // Russian
Linguistics. 2004. № 28, С. 240.
Laitin D. D. Identity in Formation. The Russian'Speaking Populations in the Near
Abroad. L., Cornell University Press, 1998. С. 29—31.
Ferguson Ch. A., Diglossia // Word. 1959. № 4. Цит. По: Fasold R., Introduction to
Sociolinguistics. The Sociolinguistics of Society. L., N. Y., 1984. С. 43.
См.: Simon R. J. In the Golden Land: A Century of Russian and Soviet Jewish
Immigration in America. Westport, Praeger, 1997, а также статью «The Silent
Embargo Online: Russian Immigration to the United States and its Effects on Foreign
Policy»: www.wilsoncenter.org/index.cfm?event_id=116667&fuseaction=
events.event_summary.
Ременник Л. Транснациональные тенденции в жизни русскоязычной общи'
ны Израиля // Русское лицо Израиля: черты социального портрета. Под ред.
М. Кенигштейна. М.'Иерусалим, 2007.
Ben Rafael E. et al. Building a Diaspora: Russian Jews in Israel, Germany and USA.
Leiden'Boston, Brill, 2006. С. 24.
Laitin D. D. Identity in Formation… С. 31.
RancourLaferriere D. Russian Nationalism From an Interdisciplinary Perspective.
Imagining Russia. Lewiston, N. Y., the Edwin Mellen Press, 2000. С. 79.
Под термином «переключение кодов» понимается «переход с определенного
языка или формы его существования (кода, субкода) на другой код, обуслов'
ленный изменением ролевых отношений между говорящими в процессе ком'
муникации». См.: Словарь социолингвистических терминов. М., 2006. С. 163.
Термин «макаронический дискурс» употребляется Е.А. Земской и другими
русскими лингвистами для определения смешанной речи русских эмигран'
тов последней волны. См.: Язык русского зарубежья. Общие процессы и ре'
чевые портреты. Отв. ред. Е.А. Земская. M., Вена, 2001. С. 126.
Perotto M. Lingua e identità dell’emigrazione russofona in Italia. Napoli, Liguori,
2009.
Исключение могут составить студенты, получившие стипендию или грант
для обучения в Италии. Вряд ли русский студент приехал бы в Италию учить'
ся за свой счет.
Язык русского зарубежья… С. 43.
Смешение кода — «немотивированный переход билингва в процессе речево'
го общения от одного языка к другому, причем граница кодов может прохо'
дить даже внутри тесно связанного словосочетания… Вид речевой стратегии
в ситуации билингвизма, предполагающий хорошее владение обоими язы'
ками и высокий уровень компетенции, когда происходит переход с одного
языка на другой внутри высказывания». См.: Словарь социолингвистических
терминов… С. 196. Второе определение акцентирует языковую компетенцию
М. Перотто. Мигранты из постсоветских стран в Италии...
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
99
говорящего билингва, так что говорить о «макароническом дискурсе» кажет'
ся не совсем уместным.
Polinsky M. American Russian: An Endangered Language? См.: http://
citeseerx.ist.psu.edu/viewdoc/download;jsessionid=47BB459111DF5C7719F
F3064EE64306C?doi=10.1.1.138.1625&rep=rep1&type=pdf.
Осипова А.А. К изучению разговорного русского языка иммигрантов в США //
Slavia. Praha, 1999. № 1.
«Процесс формирования пиджина, то есть вида контактного языка, который
характеризуется ограниченным набором слов, неустоявшейся грамматикой,
минимумом выполняемых им функций, отсутствием этнической базы носи'
телей». См.: Словарь социолингвистических терминов… С. 164.
Гловинская М.Я. Общие и специфические процессы в языке метрополии и
эмиграции // Язык русского зарубежья…
Подр. см.: Perotto M. Lingua e identità dell’emigrazione russofona in Italia…
Подр. см.: Perotto M., Ambrosi C. Emigrazione e bilinguismo. Realta russofone a
confronto // Studi Slavistici VI. Firenze University Press, 2009. Электронная вер'
сия: http://www.fupress.net/index.php/ss/article/viewFile/3380/2955.
Muysken P. Bilingual Speech: a Typology of Code Mixing. Cambridge, Cambridge
University Press, 2000. P. 3—6.
De Houwer A. Environmental Factors in Early Bilingual Development: the Role of
Parental Beliefs and Attitudes // Bilingualism and Migration. Ed. by G. Extra,
L. Verhoeven. Berlin, N. Y., Mouton de Gruyter, 1999.
Симановская Е. Русская школа в дальнем зарубежье в начале ХХI века. См.:
http://www.scuolarussa.it/documenti%20da%20scaricare/russkaja_ shkola_xxi_
veka.pdf. В статье даётся информация о наличии русских школ в мире, но в
отношении итальянской ситуации упоминаются только две миланские шко'
лы, хотя на самом деле в стране существуют и другие.
Romaine S. Early Bilingual Development: from Elite to Folk // Bilingualism and
Migration…
См., напр.: Demetrio D. Nel tempo della pluralita. Educazione interculturale in
discussione e ricerca. Firenze, La Nuova Italia, 1997; Demetrio D., Favaro G. Bambini
stranieri a scuola. Accoglienza e didattica interculturale nella scuola dell’infanzia e
nella scuola elementare. Firenze, La Nuova Italia, 1997; Favaro G. Tante lingue,
una storia // L’intercultura dalla A alla Z. Milano, Franco Angeli Editore, 2004.
См.: Le minoranze linguistiche in Italia nella prospettiva dell’educazione bilingue //
Annali della Pubblica Istruzione. 2006. № 5—6 (http://www.annaliistruzione.it/
riviste/annali/pdf/ANNALI05062006.pdf).
Закон 482 от 15.12.1999 определяет языки, считающиеся языками меньшинств
на территории Италии: германские языки Южного Тироля (обл. Альто'Адид'
же); франко и старо'провансальские языки (обл. Пьемонте и Валле Д’Аос'
та); ладинский, фриульский, словенский и хорватский (обл. Фриули'Вене'
ция Джулия); каталанский и сардинский (обл. Сардиния); албанский и
гриканский (грик) в южных областях Молизе и Пулья. Данный закон устанав'
ливает также, какие меры должны быть предприняты для защиты вышеука'
занных языков.
Le minoranze linguistiche in Italia nella prospettiva dell’educazione bilingue…
О проблеме мотивации при сохранении (утрате) родного языка пишет Н. Вах'
тин в: Языки народов Севера в ХХ в.. Очерки языкового сдвига (СПб., 2001,
с. 233—251). Он трактует мотивацию «прагматического удобства» как реше'
ние эмигранта (или носителя языка меньшинства) принимать доминантный
язык для упрощения своей жизни и жизни детей, а также быстрого социаль'
100
31
32
33
34
35
36
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
ного продвижения. В то же время дети выбирают доминантный язык по пре'
стижу (мотивация «престижа в глазах своих») в группе друзей или однокласс'
ников или «в глазах чужих», когда они хотят продемонстрировать свою ком'
петенцию в доминантном языке среди членов аут'группы (взрослых,
преподавателей и т. д.).
Milroy L. Observing and Analysing Natural Language. A Critical Account of
Sociolinguistic Method. Oxford, Blackwell, 1987.
Vietti A. Come gli immigrati cambiano l’italiano. L’italiano di peruviane come varieta
etnica. Milano, Franco Angeli, 2005.
См.: http://www.russianitaly.com.
Oб этом можно прочитать в: Laitin D. D. Identity in Formation...; Перотто М.
Проблемы языка и идентичности у русскоязычных, живущих в Италии //
Проблемы изучения и преподавания русского языка и литературы. Под ред.
В. Г. Санаева, Е. И. Майоровой. М., 2004.
М. Талалай, кандидат исторических наук, живет в Италии и представляет там
Институт всеобщей истории РАН; он занимается изучением русского право'
славия в нашей стране. См.: Русское православие в Италии // http://zarubezhje.
narod.ru/italy.
См. термин «языковой сдвиг» (смена языка) в «Словаре социолингвистичес'
ких терминов» (с. 276).
ВОЗВРАЩЕНИЕ НА РОДИНУ ИЛИ ТРУДОВАЯ ЭМИГРАЦИЯ?
РУССКОЯЗЫЧНЫЕ ИЗРАИЛЬТЯНЕ В РОССИИ
Владимир Ханин, Алек Эпштейн
Введение
Почти миллионная община русскоязычных израильтян, ос'
новная масса которых прибыла в страну с территории бывшего
СССР с «большой алией» (еврейской репатриацией) в 1990'е гг.,
оказала огромное влияние на различные аспекты социально'
политической, культурной и экономической жизни Израиля.
На протяжении уже двух десятков лет темы, связанные с этой
группой населения, остаются заметной частью общенациональ'
ной повестки дня, а связанные с ней стереотипы — как пози'
тивные, так и негативные, важным элементом общественного
сознания жителей страны. Редкий год проходит без того, что'
бы её информационное поле не было взбудоражено очередной
дискуссией по поводу «русского Израиля»: речь может идти о
«русских» основателях компаний в сфере высоких технологий,
получивших всемирную известность; о создателях системы
элитного образования; «ценной прибавке» к контингенту бое'
вых частей израильской армии или постановщиках лучших
спектаклей, получающих престижные театральные премии в
стране и за рубежом. И буквально на той же газетной странице
может появиться очередной материал о «лишенных нацио'
нальных корней интересантах», «социальных случаях, отягча'
ющих систему соцобеспечения страны» или «импортёрах ра'
нее невиданных в Израиле преступлений».
Значительное место в этих дискуссиях на протяжении тех
же двух десятилетий занимала тема интеграции выходцев из
СССР и постсоветских стран в Израиле и эмиграционных про'
цессов и настроений в их среде. В последние два года, однако,
Д'р Владимир (Зеэв) Ханин, главный ученый Министерства абсорбции
Израиля, старший преподаватель отделения политических наук Университета
Бар'Илан; д'р Алек Д. Эпштейн, преподаватель отделения политических наук,
социологии и массовых коммуникаций Открытого университета Израиля.
102
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
обсуждение этой темы достигло почти беспрецедентного уров'
ня, формируя у среднего израильтянина представление о чрез'
вычайно широких масштабах проблемы. Причем высказыва'
ния на эту тему в израильских СМИ варьируют от очевидных
глупостей, дешевого популизма и откровенных провокаций
заинтересованных групп до вполне солидных экспертных оце'
нок и журналистских расследований. Понятно, не остались в
стороне и академические круги, часть представителей которых
выступает с заключениями, обосновывающими упомянутые
общественные представления, другие же аргументированно
опровергают их выкладки 1.
Новый виток этой дискуссии и её высокий эмоциональный
уровень объясняются, на наш взгляд, двумя причинами.
Во'первых, в 2007—2008 гг., впервые с 1970'х гг., число из'
раильтян, эмигрирующих из страны, оказалось сопоставимо с
числом прибывающих репатриантов, и эксперты, как и 30 лет
назад, заговорили о возможных перспективах отрицательного
баланса в миграционной динамике населения. В свете важнос'
ти демографического фактора — как во внутренней, так и во
внешней политике Государства Израиль отрицательные по'
следствия этой перемены закономерно привлекают повышен'
ное внимание не только исследователей, но и государственных
деятелей и широкой общественности. Эти настроения немед'
ленно экстраполировались на представителей последней по
времени массовой волны иммиграции в Израиль из бывшего
СССР, в ходе которой в Израиль (по состоянию на декабрь
2009 г.) прибыло более 997 тыс. евреев и членов их семей. Они,
собственно, и «переломили» прежние негативные демографи'
ческие тенденции.
Во'вторых, не мог не сказаться грандиозный успех на вы'
борах 2009 г. партии «Наш дом — Израиль» (НДИ) во главе с
Авигдором Либерманом, ставшей третьей по численности
фракцией в Кнессете. В силу своего преимущественно русско'
язычного электората она воспринимается, и в каком'то смыс'
ле действительно является, «политическим лобби» общины
выходцев из бывшего СССР в Израиле. Благодаря присутствию
в Кнессете русскоязычных депутатов и от других партий (Ли'
куд, Кадима и ШАС), парламентское представительство выход'
цев из бывшего СССР выросло, впервые за 20 лет, до уровня,
сопоставимого с долей этой общины в населении страны.
В нынешнем правительстве страны оказалось и беспрецедент'
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
103
ное число русскоязычных министров — четверо: три от НДИ и
один от Ликуда. Другой «русский» ликудник стал председате'
лем правящей коалиции, и ещё один — главой Еврейского аген'
тства. Столь мощный «прорыв» выходцев из СССР/СНГ к ры'
чагам политической власти в Израиле не мог не вызвать опасе'
ний «старых» элит, проекцией которых и стал новый виток
дискуссии о степени лояльности русскоязычных репатриантов
сложившейся системе власти и их идентификации с традици'
онной системой национальных ценностей. Понятно, что об'
суждение темы эмиграции русских евреев из Израиля неплохо
укладывается в эти политически востребованные рамки.
Еврейская эмиграция из Израиля: идеологическое измерение
Тему эмиграции израильтян вообще и русскоязычных граж'
дан страны, в частности, невозможно рассматривать вне кон'
текста отношения общества и его интеллектуальной, полити'
ческой и культурной элиты к этому социальному феномену как
таковому. А он на протяжении многих десятилетий был и оста'
ется одним из наиболее неоднозначных сюжетов, обсуждаемых
в рамках публицистической и научной полемики о самобыт'
ной израильской идентичности.
Значительные волны эмиграции в США, Канаду, Австра'
лию и другие страны прибывали вне рамок и не под влиянием
какой'либо идеологической доктрины (разумеется, если не счи'
тать начального периода структурирования этих наций, иммиг'
рантское ядро которых — особенно в США, формировалось
из людей, сплоченных протестантской идеей создания «спра'
ведливого общества» на «новой земле обетованной», и во мно'
гом продолжает ею руководствоваться и сегодня) 2. В любом
случае, ни отъезд эмигрантов, ни (порой) их возвращение в
страны исхода, в связи с трудностями интеграции и аккульту'
рации на новом месте или по иным причинам, не восприни'
мались принимающими иммигрантскими сообществами как
угроза или удар по статусу покидаемых ими стран.
Совершенно иная ситуация сложилась в Израиле. Говоря
об отъезде из страны граждан Израиля на постоянное житель'
ство за рубежом, следует иметь в виду, что это явление описы'
вает миграционное поведение и настроения трёх различных
групп населения, каковые не могут оцениваться одинаково.
104
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Первая — это арабские граждане страны, которые по личным
(выезд на учебу), экономическим и, намного реже — полити'
ческим причинам принимают решение оставить Израиль,
с которым у них, как правило, нет особой эмоциональной свя'
зи 3. В свою очередь, и израильское общество не видит в этой
эмиграции никакой особой проблемы, а радикальные сторон'
ники борьбы с арабской демографической угрозой еврейскому
характеру Государства Израиль даже готовы способствовать
этому процессу — в рамках принятых в Израиле норм либераль'
ной демократии.
Горячая общественная дискуссия ведется, как правило, по
поводу двух остальных групп потенциальных или реальных эмиг'
рантов, которые относятся к еврейскому сектору страны. Речь
идет, во'первых, о «вторичных» эмигрантах — евреях и членах
их семей, репатриировавшихся в Израиль из диаспоры в рамках
принятого в 1950 г. «Закона о возвращении»; во'вторых, о соб'
ственно израильтянах'эмигрантах в полном смысле слова — уро'
женцах страны и лицах, родившихся за рубежом, но прошедших
все или почти этапы своей социализации в Израиле. И если в
отношении возвращения в страну исхода либо отъезда в третьи
страны первой из этих двух групп взгляды израильского обще'
ства и его элит более амбивалентны (включая готовность изра'
ильского общества возложить на себя часть ответственности за
это явление), то эмиграция коренных израильтян многие деся'
тилетия воспринималась однозначно негативно.
Эмигранты из Израиля обозначаются на иврите словом йор
дим (ед. число — йоред, в дословном переводе — «тот, кто спус'
кается» [из Страны Израиля]), и это слово далеко не нейтраль'
но с ценностной точки зрения. Как не без оснований, хоть и
весьма жёстко, отмечает Й. Телушкин в книге «Еврейский
мир», «это понятие точно передает глубокое презрение изра'
ильского общества по отношению к еврею, который покидает
Эрец'Исраэль, чтобы поселиться где'то еще» 4. Однако несмот'
ря на столь суровое осуждение эмигрантов, за все годы суще'
ствования Государства Израиль его покинуло около 10% насе'
ления. Традиционно большинство израильтян, покидавших
свою страну, стремились прежде всего в США, в Нью'Йорк и
Лос'Анджелес, где численность людей с израильским граждан'
ством исчисляется многими десятками тысяч. Немалое число
бывших израильтян живет в Австралии, Великобритании, Гер'
мании и других западных странах.
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
105
Й. Телушкин не без оснований пишет: «Странная, но ти'
пичная черта йордим — их нежелание признаться, что они по'
кинули Израиль навсегда. Сами воспитанные так, чтобы счи'
тать йордим дезертирами, израильские эмигранты часто наста'
ивают, что они непременно вернутся в Израиль через несколько
лет, после того как заработают достаточно денег. Ни один из
них, однако, до сих пор не подсчитал, какая именно сумма де'
нег будет достаточной, и в итоге большинство йордим остаются
в тех странах, куда выехали» 5.
Американские евреи часто испытывают противоположные
чувства по отношению к йордим. С одной стороны, в них видят
братьев'евреев, с другой — «дезертиров», бежавших с истори'
ческой родины еврейского народа. Йордим, как правило, атеи'
сты, активно не вовлеченные в религиозную жизнь еврейских
общин США. Главная причина широкомасштабной эмиграции
израильтян в США — экономические возможности; они зна'
чительно шире тех, которые может предоставить Израиль. Воп'
рос же о том, какую роль играет непрекращающийся израиль'
ско'арабский конфликт в решении покинуть Израиль, остает'
ся дискуссионным. Хотя повсеместно принято думать, что те,
кто покидают Израиль, бегут от войны и террора, эмпиричес'
ких подтверждений этой гипотезы найдено не было.
В аналитической справке, подготовленной Информацион'
но'исследовательским центром Кнессета, упомянуты следую'
щие группы граждан, склонные принять решение об отъезде
из страны.
1) Люди, заинтересованные в улучшении условий жизни и
уезжающие заграницу из'за экономических проблем, с кото'
рыми им приходится сталкиваться в Израиле. В числе этих про'
блем безработица, дороговизна, высокие налоги; зарплата, ус'
тупающая той, на которую они могли бы рассчитывать за рубе'
жом и т.п.
2) Студенты или ученые, стремящиеся завершить свое об'
разование заграницей в лучших условиях, чем те, которые пре'
доставлены им в Израиле.
3) Недавно прибывшие иммигранты, не сумевшие адапти'
роваться к местному рынку труда из'за несоответствия их ква'
лификации израильским реалиям 6.
В Израиле о йериде пишут сравнительно мало не только по
политическим мотивам, но и из'за сложностей статистическо'
го учета. Процедуры оформления «выезда на ПМЖ» нет; чело'
106
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
век, покидающий Израиль, далеко не всегда сообщает о своих
намерениях, касающихся возможного возвращения, а порой и
сам не знает, вернется или нет, а если да, то когда именно. Это
создает немалые проблемы для исследователей: если получить
суммарные цифры йериды нелегко, то её структуру (в этниче'
ском, социальном, экономическом, территориальном разре'
зе) — практически невозможно. Общую картину приходится
воссоздавать по отрывочным данным.
По данным Центрального статистического бюро Израиля
(ЦСБ) за 1948—2006 гг. (т. е. с момента провозглашения неза'
висимости) страну покинули около 653 тыс. человек; количество
израильтян, умерших за рубежом, оценивается в 95—123 тыс.
Следовательно, оценка численности израильтян, проживавших
заграницей по состоянию на конец 2006 г., варьирует от 530 до
538 тыс. человек. Эти данные не включают детей, родившихся у
израильтян заграницей. Считается, что общее число израиль'
тян и их потомков, постоянно проживающих за рубежом, со'
ставляет около миллиона человек.
Среди обосновавшихся в США израильтян непропорцио'
нально много киббуцников 7, составляющих менее 2% всего на'
селения страны. Значительную часть йордим составляют пред'
ставители так называемого «первого Израиля», о чем время от
времени появляются статьи в центральной прессе. В опубли'
кованной в газете «Маарив» в конце 1990'х гг. большой статье
«“Соль земли” покидает страну» её авторы рисуют вот такой
несколько парадоксальный обобщенный портрет своих геро'
ев: нерелигиозные молодые пары, преимущественно ашкеназ'
ского происхождения; жители престижных районов Тель'Ави'
ва, с высоким уровнем образования, хорошо обеспеченные,
профессионально востребованные; средний возраст — едва за
тридцать, некоторые имеют одного—двух детей. Политические
взгляды у всех без исключения левые. Часто называемые при'
чины эмиграции: убийство Ицхака Рабина, несогласие с поли'
тикой (и самим фактом избрания премьер'министром) Бинья'
мина Нетанияху; засилье ультраортодоксов; «продолжающаяся
оккупация арабских земель»; утрата ощущения сопричастности
происходящему в стране. 37'летний Одед, дизайнер, житель
Тель'Авива, говорит: «Мне не по душе заунывный тон фразы
“У меня украли страну”, но что поделать, если у меня её дей'
ствительно украли. И вот мы едем в Амстердам… Там тоже пол'
но израильтян…». В статье цитируются высказывания отъезжа'
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
107
ющих: «За границей тоже полно недостатков, но там всё апри'
ори чужое, поэтому неурядицы переносятся легче»; «Там на'
шим детям не придется воевать за Святую землю»; «Отъезд ос'
вобождает нас от коллективной ответственности за происхо'
дящее в Израиле» 8. «В Израиле кошмарная бюрократия, —
говорит 32'летний Ури Лахав, уезжающий в Австралию. — Здесь
невозможно прожить год без изнурительных тяжб с телефон'
ной компанией, или с электрической, или с Гостелерадио, или
с муниципалитетом, или с судами. У моего дедушки была иде'
ология, и что бы ни было, он понимал, зачем он живет в Изра'
иле. У меня, как у большинства в нашем поколении, этой иде'
ологии уже нет» 9.
Этот момент — отъезд из страны как свидетельство разоча'
рования в сионистской идеологии, является болезненным для
многих израильтян во многом в силу того, что этот проект не
воспринимается как завершенный. Государство Израиль, спу'
стя более 60 лет после провозглашения независимости, не до
конца реализовало те ценности и идеалы, которые были в гла'
зах отцов'основателей оправданием его существования 10.
В Израиле до сих пор живет лишь около 40% еврейского насе'
ления планеты; страна всё ещё не стала ни духовным центром
еврейского народа (о чём мечтал Ахад Хаам), ни по'настояще'
му безопасным убежищем (к чему стремился Теодор Герцль).
Формирование государства в Израиле ещё не завершено, что
отчётливо выражено в том факте, что в стране до сих пор нет
единого Основного закона — Конституции. Не акцентируя вни'
мание на тех или иных перипетиях парламентских коллизий,
на которые слишком часто ссылаются в этой связи, уместно
отметить, что коалиции перетасовываются каждые два — три
года, а Конституции, равно как и общепризнанных границ,
в стране нет до сих пор, и их отсутствие красноречиво говорит
о незавершенности сионистского проекта. Нежелание уезжа'
ющих участвовать в воплощении сионистской мечты раздра'
жает едва ли не больше, чем сам факт их отъезда 11.
«Наш Бог — сионистский этос — мертв. В этой смерти вы
можете видеть неизбежный результат хода времени, которое
трансформирует мир в соответствии с законами свободного
рынка и дробит его на всё более мелкие части. Вы можете ска'
зать, что в сионистском этосе было немало фальши. Во имя него
были свершены грандиозные несправедливости. Безусловно,
данный этос послужил базой для волюнтаристского и обречен'
108
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
ного на неудачу эксперимента по созданию нового человека,
“антигалутного еврея”, каким видели его бледнолицые выход'
цы из Восточной Европы... На смену утраченному сионистс'
кому этосу пришла пустота… Ввиду отсутствия альтернатив'
ного этоса у нас не осталось никакого объединяющего начала,
кроме социологических опросов и страха перед иракской ра'
кетой. Согласитесь, что этого недостаточно для строительства
государства» 12. Такие высказывания отъезжающего из страны
уроженца Израиля бросают вызов всем тем, кто остается.
Иногда реакция израильтян на такие слова — облегчение
от расставания с теми, «в ком не осталось национального пат'
риотизма»: «Что ж, всем остальным — тем, кто в сионизме не
разочаровался, кто видит в нем нечто большее, чем обанкро'
тившийся левантийский вариант социализма, будет легче пе'
реносить (и постепенно устранять!) наличествующие в нашем
общем доме недоделки, если у нас над душой не будут стоять
паникеры и нытики», — пишет праворадикальный публицист
Шломо Громан. При этом он отмечает, что «правым, помимо
всего прочего, станет проще побеждать на выборах. У правого
Израиля тоже был длительный период пребывания в статусе
отверженных. Но настоящие патриоты в критические для стра'
ны моменты выходят на улицы и площади, а не на аэродро'
мы» 13. Ирина Коган спустя восемь лет выражает свои мысли
почти идентично: «Бегут за границу перекати'поле, ненадёж'
ные люди, не сумевшие привязаться к новой родине; интере'
санты, ищущие лучшей жизни, — а значит, туда им и дорога.
Пусть в Израиле остаются настоящие патриоты, готовые де'
лить со своей страной и беды, и радости» 14.
Итак, стенка на стенку, апофеоз идеологического клинча:
«отъезжанты» зачастую провозглашают смерть сионизма, ос'
тающиеся нередко бросают им обвинения в паникерстве, ны'
тье и отсутствии патриотизма. Простая смена человеком места
жительства в переселенческом израильском обществе оказы'
вается одним из самых идеологически нагруженных действий.
Заметим, что примерно такие же настроения в отношении
покидающих страну евреев имели место и в другом государ'
стве — СССР, в политике которого идеологическая доктрина
существенно превалировала над иными, в том числе прагмати'
ческими и гуманитарными соображениями. Например, извест'
ные документы ЦК КПСС 1970'х — 1980'х гг. о борьбе с эмиг'
рационными настроениями описывают феномен еврейской
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
109
эмиграции из СССР почти буквально теми же словами, что и в
вышеприведенных высказываниях 15. Показательно, что в сре'
де самих советских евреев — борцов за эмиграцию также гос'
подствовало весьма неприязненное отношение к тем, кто до'
бивался израильской визы с очевидной целью выехать из СССР
не в Израиль, а в США или другие страны Запада (этот фено'
мен получил на иврите название нешира — отсев). В этом воп'
росе лидеры сионистских общин в СССР, при всех разногла'
сиях по ряду прочих вопросов, были (и остаются) солидарны с
традиционным израильским истеблишментом 16.
Повторим, что адекватное изучение феномена еврейской
эмиграции из Израиля крайне затруднено статистической раз'
ноголосицей. Так, например, в феврале 2006 г. была опублико'
вана оценка демографа Марка Тольца, согласно которой «на
протяжении 2004 года количество новых израильтян, возвра'
щающихся в Россию, стало определенно снижаться, и наши
наблюдения свидетельствуют об уменьшении этого числа до
уровня 1997 года» 17. В свою очередь, в ноябре того же года «Ком'
сомольская правда» сообщила, что «в РФ сегодня живут 50 ты'
сяч граждан Израиля. Из них 99% — репатрианты, бежавшие в
90'х годах из России на Землю обетованную, а теперь вернув'
шиеся. Причем с 2003 года поток возвращенцев вырос в 6 раз!» 18.
При всей проблематичности сравнения оценок авторитетного
эксперта'демографа (каковым, в частности, является М. Тольц)
с декларативными (и, как правило, не содержащими каких'либо
убедительных расчетов) утверждениями российской и израиль'
ской прессы, достоверного ответа на главный вопрос — сни'
жается ли возвратная миграция или она выросла аж вшестеро
за три года? — как это ни досадно, нет ни у кого.
Готовность эмигрировать vs. фактическая эмиграция:
сравнение русскоязычных израильтян и уроженцев страны
Хотя с кризисом концепции «плавильного котла» и утвер'
ждением в Израиле идей открытого общества отношение к вы'
езду евреев потеряло прежний эмоциональный накал, эта тен'
денция, особенно эмиграция молодёжи и высококвалифици'
рованных специалистов, в глазах большинства израильтян и их
элит продолжает оставаться важной проблемой, требующей
решения. В полной мере это относится и к эмиграционным
110
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
настроениям в среде представителей последней по времени
массовой волны репатриации — «большой алии» из СССР и
постсоветских стран, в результате которой в Израиле сегодня
проживает почти миллион русскоязычных. Как отмечалось, на
протяжении этих двух десятилетий политики и пресса много'
кратно обращались к этой теме, причем уровень дискуссий нео'
днократно повышался до трагических заклинаний о «провале
долгожданной алии» и начале едва ли не «повального бегства
русских израильтян» из страны. Каковы же реальные масшта'
бы проблемы?
Многочисленные исследования показывают, что доля из'
раильтян, выражавших готовность к выезду из страны, действи'
тельно неуклонно растет. Так, в ходе опроса, проведенного в
середине 1960'х гг. социологом Ури Ферго, 12% нерелигиоз'
ных израильтян выразили толерантное отношение к эмигра'
ции. Его же исследование конца 1980'х гг. показало, что эта
доля за последующие 20 лет выросла до 33% 19. Что касается
самой динамичной и склонной к перемене мест части обще'
ства — молодёжи, то по данным опроса, проведенного в 1989 г.
под руководством ныне покойного профессора Еврейского уни'
верситета в Иерусалиме Зеэва Бен'Сиры, более четверти мо'
лодых граждан Израиля тогда не были уверены, что останутся
в Израиле 20. Для сравнения: в 1965 г. таких был лишь 1%, а в
1974 — 3% 21. Похожие результаты были получены в ходе опро'
са демобилизованных солдат 22, проведенного в 1990 г. социо'
логом Офрой Майзельс. Из числа её респондентов, отвечавших
на вопрос: «Уверены ли Вы, что останетесь жить в Израиле?»,
13,5% выбрали один из двух вариантов: «Уверен, что не оста'
нусь» и «Думаю, что не останусь, хотя точно не знаю». В 1987 г.
в аналогичной выборке таковых было 9,6%, а в 1974 г. — всего
4%. Причем значительно вырос процент колеблющихся, выб'
равшим в качестве ответа вариант «Может быть, я и останусь
жить в Израиле, но пока точно не знаю». Таковых среди демо'
билизованных солдат в 1987 и 1990 г. было 30—34% 23.
Эти тенденции получили дальнейшее развитие в последу'
ющие годы. События рубежа веков оказали большое, и не все'
гда позитивное, влияние на самосознание молодёжи и изра'
ильского общества в целом. Растущий «прагматизм» обществен'
ного сознания; «процесс Осло» и его кризис; «интифада
аль'Акса» и особенно вызвавшее глубокий общественный рас'
кол «одностороннее размежевание» с сектором Газа и Север'
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
111
ной Самарией в августе 2005 г. и Вторая Ливанская война ме'
нее чем год спустя — всё это оказало тяжелое негативное воз'
действие на отношение многих израильтян к традиционным
сионистским ценностям. Так, например, в ходе опроса русско'
язычных израильтян в сентябре 2006 г., спустя примерно ме'
сяц после окончания войны, около трети респондентов (32%),
отвечая на вопрос: «Как на Вас повлияла Ливанская война и
сопряженные с ней события?», отметили, что эта война заста'
вила их задуматься об эмиграции. Таков был наиболее распро'
страненный ответ 24.
Влияние на молодёжь было особенно впечатляющим: по
данным, собранным исследовательской группой под руковод'
ством профессора Ашера Ариана, в 2007 г. доля молодых уро'
женцев Израиля, задумавшихся об эмиграции, составила 45%
(!). В последующие два года число людей от 18 до 40 лет, твердо
намеренных остаться жить в Израиле, существенно выросло до
соответственно 59% в 2008 г. и 80% в 2009 г. 25. Вместе с тем,
и сегодня наличие около 20% молодых уроженцев Израиля, оце'
нивающих возможность эмиграции, не может не вызывать оза'
боченности.
Сравнение этих данных с ситуацией в среде выходцев из
бывшего СССР отнюдь не подтверждает мнения тех, кто наста'
ивает на «пониженной», по сравнению с коренными израильтя'
нами, идентификации этой группы со страной и её ценностями.
Исследования первых лет после начала «большой алии» показа'
ли, что чувства солидарности и сопричастности с Израилем из'
начально были важным элементом самосознания репатриантов
первой половины 1990'х гг. Показательно, например, что опро'
сы того времени зафиксировали желание жить именно в Израи'
ле, даже если бы другие возможности были открыты, почти у 80%
респондентов'олим 26. Иными словами, популярные в местной
прессе мнения о лишенной идеологической подоплеки сугубо
«экономической» иммиграции из СССР и постсоветских стран
уже тогда были существенно преувеличены.
Исследование репатриантов 1990'х гг., проведенное Маджи'
дом Аль'Хаджем и Эли Лешемом (2000 г.), продемонстрировало
сохранность, несмотря на все трудности абсорбции, этой же тен'
денции и через десять лет после начала большой алии. Более по'
ловины респондентов утверждали, что их выбором всё равно стал
бы Израиль, даже если бы у них была возможность выезда в США,
Канаду или страны Европы 27. Следующий опрос тысячи репат'
112
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
риантов на ту же тему был проведен Э. Лешемом летом 2006 г.
Около 68% респондентов заявили, что «если бы можно было вер'
нуться назад, они всё равно приехали бы в Израиль», причем
среди молодёжных когорт 18—24 и 25—29 лет этот показатель
был даже выше, чем в среднем по выборке — 78 и 72% соответ'
ственно. Более того, 82% «молодых» и 64% «взрослых» (соот'
ветственно, до 30 лет и старше этого возраста) респондентов
выразили удовлетворение своей абсорбцией в Израиле, а 85%
заметили, что они «чувствуют себя частью Государства Израиль
и им близки его проблемы» (разница между группами была не'
существенной) 28. Сходные данные приводит и Юдит Розенба'
ум'Тамари: 75% репатриантов из СССР/СНГ 1989—2004 гг. по'
вторили бы сегодня свой выбор и приехали бы в Израиль. Ана'
лиз мотивов их переселения позволяет отнести лишь менее трети
опрошенных к категории «экономических иммигрантов», име'
ющих низкую эмоциональную связь с новообретенной страной 29.
Что же касается собственно эмиграционных настроений в
среде русскоязычной молодёжи, то тут картина выглядит более
сложной. В начале первого десятилетия XXI в. она мало отлича'
лась от соответствующих тенденций в среде старожилов. Соглас'
но данным, собранным в 2003 г. израильским институтом «Му'
тагим», 19% молодых русскоязычных израильтян (16—20 лет),
отвечавших на вопрос «Вы будете жить в Израиле или намерены
эмигрировать в другую страну?», выбрали вариант отъезда, при'
чем только 2% планировали вернуться в страны СНГ и Балтии,
тогда как 17% выразили желание уехать на постоянное житель'
ство в одну из стран Западной Европы, Северной Америки или
Австралию 30. Эти данные практически совпадают с итогами оп'
роса Э. Лешема (лето 2006 г.). Всего 13,4% респондентов в сред'
нем по выборке были готовы задуматься об отъезде на момент
опроса (столько же обдумывали такой шаг в прошлом); среди
молодых людей 18—29 лет и лиц среднего возраста эта доля была
выше, но в любом случае не превышала 18—20% 31.
По данным вышеупомянутого исследования А. Ариана и его
коллег, в 2007 г. в эмиграционных настроениях как русскоязыч'
ных, так и «ивритоязычных» израильтян произошел резкий
скачок. При этом доля русскоязычных репатриантов, взвеши'
вавших возможность отъезда из Израиля, была всё ещё ниже
соответствующего показателя среди уроженцев страны (41% в
сравнении с 45%). Однако в последовавшие два года, при том,
что доля молодых коренных израильтян и «ветеранов», твердо
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
113
намеренных остаться жить в Израиле, существенно выросла, в
среде иммигрантов из СНГ тенденция была прямо противопо'
ложной. Если среди молодых уроженцев страны доля готовых
покинуть Израиль при первой подходящей возможности сни'
зилась до 20%, среди выходцев из СНГ она выросла до 56% в
2008 г. (цифра за 2009 г., согласно данным А. Ариана, была не'
сколько ниже — 52%). Старожилы аргументировали свое на'
мерение уехать из страны, в основном, экономическими сооб'
ражениями и желанием повысить уровень жизни. Проблемы,
сопряжённые с нерешенностью арабо'израильского конфлик'
та, для них были не столь важны. Выходцы из СССР/СНГ, на'
против, подчеркивали, что проблема безопасности — главная
причина, по которой они хотели бы покинуть Израиль.
Желание остаться в Израиле:
уроженцы страны в сравнении с репатриантами
1990—2000 гг.
В ходе обследования А. Ариана и его коллег 32 респондентам
задавался следующий вопрос: «Уверены ли Вы, что в отдален'
ном будущем Вы хотели бы жить в Израиле?» Представленный
ниже график показывает, в динамике, долю ответивших «уве'
рен/а» среди людей в возрасте от 18 до 40 лет.
114
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Имеются, впрочем, данные, противоречащие выводам
А. Ариана и его коллег. Так, анализ настроений репатриантов
из бывшего СССР, выполненный в марте 2007 г. Исследова'
тельским отделом Министерства абсорбции, показал, что доля
репатриантов, готовых уехать или обдумывающих возможность
отъезда, по'прежнему не превышала 20%, хотя, как и в иссле'
довании А. Ариана 2009 г., была вдвое выше, чем среди носи'
телей подобных настроений среди коренных израильтян и ста'
рожилов (среди лиц до 35 лет возможность эмиграции не ис'
ключали 34% опрошенных — в полтора раза больше, чем в
целом по выборке) 33.
В любом случае, изучая представленные данные, следует
иметь в виду значительное несоответствие между довольно вы'
соким процентом граждан, не исключающих возможность
эмиграции из Израиля, и небольшим количеством тех, кто осу'
ществляют этот шаг на практике. При этом соотношение вер'
бальной и фактической готовности к отъезду из страны нахо'
дит неодинаковое выражение в среде различных групп выход'
цев из СССР/СНГ.
Так, в опросе, проведенном под эгидой Министерства аб'
сорбции Р. Гиндин и Ю. Розенбаум'Тамари в июне и ноябре
2006 г. среди выходцев из бывшего СССР, было выявлено, что
важную роль играют время иммиграции и стаж пребывания в
стране, а также возраст респондентов. В сравнении с прибыв'
шими в Израиль в начале 1990'х гг., среди переехавших в 2001 г.
значительно выросла доля граждан, задумавшихся о возмож'
ности отъезда из Израиля. Этот рост можно объяснить, хотя бы
отчасти, влиянием террористической активности, ставшей го'
раздо более интенсивной в первые годы второй интифады
(2000—2002 гг.). По утверждению Р. Гиндин и Ю. Розенбаум'
Тамари, главным фактором, объясняющим указанные разли'
чия, является возраст респондентов: доля рассматривающих
возможность выезда среди молодёжи значительно выше ана'
логичного показателя для старшего поколения. Такие же дан'
ные были получены при всех последующих контрольных оп'
росах, когда бы они ни проводились, а также при телефонном
опросе 2006 г.
Степень обеспокоенности экономическими трудностями и
проблемами терроризма и безопасности также отчасти объяс'
няет различие между иммигрантами, желающими уехать из
Израиля, и теми их них, кто твердо намерен остаться жить в
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
115
этой стране. Тем не менее, в этом аспекте именно возраст пред'
ставляется наиболее значимым фактором 34.
Подчеркнем: большинство потенциальных эмигрантов
(т. е. людей, утверждающих, что они взвешивают возможность
отъезда из страны) на самом деле никуда из Израиля не уезжа'
ют; лишь немногие из тех, кто высказывают готовность и даже
твердое намерение эмигрировать, осуществляют это на прак'
тике.
Эмиграционные тенденции
в свете сокращения репатриации
Отметим, что в последние годы число переселяющихся в Из'
раиль существенно снизилось. В 2006 г. сюда прибыли 19 264 че'
ловек — самый низкий показатель с 1988 г. 35. Дальнейшие пока'
затели ещё меньше: 18 129 человек в 2007 г. и 13 681 в 2008 г. Сре'
ди всех прибывших выходцы из бывшего СССР составили всего
36% (в 2007 г.) и 41% в 2008 г., когда из этого региона прибыло
5603 человек 36.
С 2002 г. — года завершения массовой иммиграции из быв'
шего СССР, её масштабы неуклонно сокращаются (хотя в
2009 г. отмечен некоторый всплеск, пока трудно сказать, идет
ли речь о переломе или одноразовом показателе). С 2006 г. ко'
личество новоприбывших сравнялось с показателями 1980'х гг.
Этот период отмечен рекордно низким притоком иммигран'
тов — от 9 до 24 тыс. человек ежегодно. В 2008 г. на каждую
тысячу израильтян приходилось лишь двое новоприбывших,
что почти вдвое ниже аналогичного показателя в 1980'е гг. (3,8).
Для сравнения: в период массовой иммиграции в 1990—2001 гг.
на каждую тысячу местных жителей приходилось в среднем
17 переселенцев. Наметившееся изменение тенденции в 2009 г.,
прежде всего за счет оживления алии из постсоветских стран,
при всем его значении, пока, разумеется, не сказалось суще'
ственным образом на общей картине.
Из'за значительного сокращения масштабов иммиграции,
число выезжающих из страны приблизительно сравнялось с
числом прибывающих и, возможно, даже его превысило. Не'
давно ЦСБ Израиля обнародовало данные об эмиграции по
состоянию на конец 2006 г. (см. табл. 1). Более поздних дан'
ных пока нет, потому что они обрабатываются лишь по исте'
116
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
чении двух лет после отъезда из страны. Тем не менее нет при'
чин предполагать, что масштабы эмиграции в последние два
года сократились — скорее, наоборот. Имеющиеся данные
свидетельствуют, что с 2000 по 2006 г. Израиль покидало в
среднем 15 086 человек в год, в то время как среднегодовая
величина иммиграции в 2007—2008 гг. составила 15 905 че'
ловек.
Таблица 1
Данные ЦСБ об общем числе эмигрантов из Израиля в 2000—2008 гг.,
в сравнении с численностью репатриантов 37
Год
2000
Число эмигрантов,
за вычетом возвратив'
шихся в Израиль
Число репатриантов
эмигрантов прошлых
лет
12 900
60 192
2001
19 400
43 580
2002
19 000
33 567
2003
16 300
23 268
2004
14 200
20 898
2005
11 000
21 100
2006
12 800
19 264
В среднем
за 2000—2006 гг.
15 086
31 696
2007
2008
В среднем
за 2007—2008 гг.
18 129
Данные ещё
не опубликованы
13 681
15 905
Эмиграция, разумеется, не является «дорогой с односторон'
ним движением»; израильтяне, некоторое время прожившие
заграницей, возвращаются в страну (примерно половину таких
«возвращенцев» составляют лица, реиммигрировавшие в Из'
раиль из США и Канады). Тем не менее, и эту группу не обошли
миграционные настроения. Согласно исследованию Лилах Лев'
Ари (репрезентативная выборка из 501 респондента была состав'
лена из израильтян, вернувшихся в страну с 1993 по 2003 г.), 41%
таких граждан обдумывают возможность повторной эмиграции,
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
117
а 13% с определенной долей уверенности полагают, что уедут
снова 38.
Важно подчеркнуть: в связи со значительным сокращением
еврейской иммиграции отъезд из Израиля, впервые с 1970'х гг.,
стал значимым фактором, способным создать отрицательный
баланс в миграционной динамике. В свете важности демогра'
фического фактора как во внутренней, так и во внешней поли'
тике Государства Израиль, отрицательные последствия этих
сдвигов представляются очевидными и требуют к себе внима'
ния со стороны не только ученых, но и, главное — государствен'
ных служащих, ответственных за принятие стратегических ре'
шений.
В ситуации, когда каждый отъезжающий еврей увеличивает
долю арабских граждан в населении страны, что осложняет и без
того непростую борьбу израильтян за сохранение еврейского
национального характера своего государства, выезд недавних
иммигрантов воспринимается особенно болезненно. Более того,
многочисленные публикации в израильских СМИ формирова'
ли стереотип прибывших из СССР/СНГ: им повально припи'
сывается намерение покинуть Израиль 39. «Не так давно Изра'
иль был шокирован данными о том, что Германия принимает
больше евреев из стран СНГ и Балтии, чем еврейское государ'
ство — отмечалось в газете «Миг» в октябре 2006 г. И вот новое
заседание Комиссии Кнессета по алие и абсорбции и новые циф'
ры: из 939 тысяч “русских” репатриантов, прибывших в Изра'
иль в 1989—2002 годах, 72 тысячи покинули страну. В их среде
уезжающих в пять раз больше, чем среди коренных израиль'
тян» 40. Подтекст прост: мало того, что «русские» евреи валом
валят в Германию, пепел Холокоста не стучит в их сердца, так
они ещё из Израиля уезжают впятеро чаще местных уроженцев,
никакого национального патриотизма у них и в помине нет!
Понятно, что никакое иное отношение к русскоязычным изра'
ильтянам, кроме резко негативного, сформироваться после по'
добных статей не могло.
Однако сравнительная таблица, подготовленная в 2003 г.
Шмуэлем Адлером, в тот период возглавлявшим Отдел на'
учных исследований и планирования Министерства абсорб'
ции, полностью опровергает этот стереотип. Из всех групп
новоприбывших граждан процент уезжающих из страны ока'
зался самым низким именно среди русскоязычных израиль'
тян (см. табл. 2): он был втрое ниже, чем среди иммигрантов
118
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
из США и Канады, и вдвое ниже, чем среди выходцев из
Франции!
Таблица 2
Общее число прибывших в Израиль с 1.01.1989 по 30.06.2002,
уехавших из него в тот же период и не вернувшихся
(по состоянию на 30.06.2003, по странам) 41
Прибывшие
в Израиль
репатрианты
Всего репатриан'
тов, в том числе:
Из них —
покинувшие
Израиль
Доля покинув'
ших Израиль
среди предста'
вителей группы
(в %)
1 126 369
100 046
8,9
936 658
70 543
7,5
6 888
1 578
23,0
из Франции
22 371
4 052
18,1
из США
28 297
7 412
26,2
3 790
1 132
30,0
20 111
2 228
11,7
из СССР/СНГ
из Великобритании
из Канады
из Аргентины
Аналогичные данные по годам представлены в таблице 3.
В целом, по нашим подсчетам, сделанным на основе пого'
довых данных Министерства абсорбции, общее число выход'
цев из СССР/СНГ, уехавших с начала 1989 по конец 2006 г. и
не вернувшихся по состоянию на 31 октября 2009 г. (т. е. под'
падающих под категорию «израильтян, постоянно живущих за
границей»), составляет 87352 человека. Как нетрудно посчи'
тать, это 8,9% от общего числа иммигрантов из СССР/СНГ
(985 634 человека), прибывших в Израиль с начала 1989 по ко'
нец 2007 г.
Таким образом, реальные данные вполне подтверждают вы'
вод о достаточно высокой «укорененности» репатриантов пос'
ледней волны в Израиле. Уровень их выезда из страны (менее
10%) является, по принятым в социологии миграции нормам,
показателем большого успеха интеграции в принимающем со'
обществе.
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
Всего
Год
Всего прибывших в страну
% покинувших
Число новопри' Из них покинули страну от числа
бывших
страну
прибывших
24 300
2 902
11,9
200 170
18 747
9,4
176 650
13 902
7,9
77 350
7 971
10,3
77 860
7 746
9,9
80 810
8 137
10,1
77 660
7 676
9,9
72 180
7 056
9,8
67 990
7 098
10,4
58 500
5 714
9,8
78 400
8 958
11,4
61 542
7 242
11,8
44 633
5 245
11,8
35 168
4 621
13,1
24 652
2 816
11,4
22 500
2 171
9,7
22 818
1 525
6,7
20 961
450
2,1
19 700
Нет данных
1 243 844
119 977
9,7
В т. ч. из СССР/СНГ и Балтии
% покинувших
Число новопри' Из них покинули страну от числа
бывших
страну
прибывших
12 932
1 141
8,8
185 227
16 483
8,9
147 839
11 959
8,1
65 093
6 015
9,2
66 145
5 425
8,2
68 079
5 397
7,9
64 848
4 991
7,7
59 048
4 438
7,5
54 621
4 640
8,5
46 032
3 905
8,4
66 848
7 226
10,8
50 817
5 652
11,1
33 601
3 976
11,8
18 508
2 215
12,0
12 383
1 562
12,6
10 130
1 239
12,2
9 431
859
9,1
7 469
229
3,1
6 643
Нет данных
985 634
87352
8,9
Численность иммигрантов, прибывших в Израиль и уехавших из него (по годам)
Таблица 3
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
119
120
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Причины эмиграции
В единственном на сегодняшний день исследовании, про'
ведённом среди израильтян, вернувшихся на родину после
долгого пребывания заграницей, Л. Лев'Ари выявила, что при'
близительно треть её респондентов покинули Израиль по праг'
матическим соображениям: возможность профессионального
роста, желание повысить уровень жизни и получить высшее об'
разование. Однако к такому решению приводили и другие фак'
торы, например, семейные обстоятельства (отъезд с супругом/
супругой, родителями или детьми). Прочие факторы (отъезд за
компанию с друзьями или ввиду сложившейся в Израиле ситу'
ации в сфере безопасности), оказались менее весомыми (око'
ло 10%) аргументами в пользу эмиграции. Было также установ'
лено, что покинувшие страну израильтяне реагировали, глав'
ным образом, на «притягивающие» факторы за рубежом и в
меньшей степени — на «выталкивающие» факторы у себя на
родине.
Анализируя причины, приведшие к эмиграции, Л. Лев'Ари
выявила две основные группы факторов: непрагматические
(родственные и дружеские связи), и прагматические, сопряжен'
ные с профессиональным ростом и улучшением экономиче'
ского положения. Первые были характерны, главным образом,
для женщин; израильтян, переехавших жить в Европу и моло'
дёжи. Прагматическими соображениями (стремление получить
высшее образование, обеспечить себе профессиональный рост
и повысить уровень жизни) были движимы, главным образом,
молодые люди (выезд в образовательных целях), мужчины и
лица без религиозных убеждений 42.
Проведенные нами в Москве интервью с бывшими изра'
ильтянами также привели к выводу о том, что «факторы притя'
жения», сопряженные с карьерой, благосостоянием и профес'
сиональной самореализацией, являются основными составля'
ющими решения покинуть Израиль (сводный список причин
эмиграции представлен в табл. 4). По мнению Антона Носика,
врача по образованию, начавшего в Израиле карьеру аналити'
ка в одной из ведущих русскоязычных газет, с годами ставшего
одной из ключевых фигур в сфере разработки качественных
Интернет'ресурсов на русском языке (сейчас он даже читает
курсы по этой тематике в МГУ), экономические соображения
вовсе не обязательно являются решающими — более важным
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
121
фактором служит самореализация в условиях рынка многочис'
ленных возможностей. По его словам, в России таких возмож'
ностей гораздо больше, чем в Израиле, пусть даже заработная
плата при этом ниже.
Проведенные нами интервью выявили также важность
языковых и идентификационных факторов. Так, Александр
Фейгин подчеркнул, сколь ключевую роль в деятельности ли'
тераторов и других гуманитариев играет язык: те, для кого
русский язык является инструментом профессиональной де'
ятельности, не могут «встроиться» в существующие в Изра'
иле рамки — ни в издательствах, ни в университетах, ни в
исследовательских центрах. Именно эта профессиональная
«бесприютность» и выталкивает их обратно в Россию.
Некоторые из респондентов упомянули еврейский харак'
тер Государства Израиль как фактор, представляющий про'
блему для граждан'неевреев: они прибыли в Израиль в рам'
ках Закона о возвращении, в составе смешанных семей, но
столкнулись с трудностями социальной, личностной, языко'
вой и даже религиозной адаптации в среде, не являющейся
русско'славянской. Поскольку количество неевреев по Гала'
хе среди выходцев из СССР/СНГ, прибывших в Израиль в
1990'е и 2000'е гг., очень высоко (по различным оценкам,
речь идет примерно о 300 тыс. человек, или 30%), можно
было бы ожидать массовой эмиграции представителей имен'
но этой группы. По данным ЦСБ, доля покидающих страну
среди иммигрантов из стран СНГ нееврейского происхожде'
ния более чем вдвое превышает показатель среди евреев,
однако в абсолютных цифрах это число всё ещё не слишком
велико 43.
В числе других факторов, упомянутых некоторыми из на'
ших респондентов, были ослабление чувства личной безопас'
ности ввиду обострения арабо'израильского конфликта, по'
пытка избежать призыва детей в ЦАХАЛ; ряд респондентов'
мужчин отметили намерение найти в России спутницу жизни;
некоторые прибыли в Россию с целью получения образова'
ния (это решение было принято ими из'за дороговизны уче'
бы на некоторых факультетах, как, например, медицинском).
Нет смысла обходить вниманием и людей, которые, по'
лучая израильское гражданство, с самого начала не собира'
лись жить в Израиле. Они были движимы стремлением по'
лучить дополнительное гражданство и израильский загран'
122
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
паспорт, открывающий двери многих стран, в том числе ев'
ропейских, для въезда в которые израильтянам не нужна
виза. Люди, принадлежащие к этой группе, могут называть'
ся израильтянами лишь с формальной точки зрения. На са'
мом же деле центром их жизни и деятельности являлись и
являются другие страны.
Таблица 4
Причины эмиграции, выявленные
в ходе исследования в Москве
Причины покинуть Израиль
Причины личного и семейного характера
Экономические трудности в Израиле
Деловое предложение, от которого невозможно
отказаться
Трудности культурной адаптации, постижения
израильской ментальности
Считают Россию своей родиной
«Страна бесконечно воюет, это не для меня»
Чувство одиночества в Израиле при наличии
родных и близких в России
Не хотели чувствовать себя гражданами
«второго сорта»
Израиль — это религиозно'националистическое
государство, от которого стоит держаться подальше
Медицинские проблемы
Доля респондентов,
отметивших, что
эта причина была
одной из основных,
побудивших их
покинуть
Израиль (%)
33,1
18,8
17,5
13,1
8,8
5,6
5,6
5,0
3,1
0,6
На основании этих данных можно сделать вывод о том, что
невозможно указать на один ключевой «фактор выталкивания»:
около трети опрошенных покинули Израиль по личным и/или
семейным причинам; около 36% эмигрировали, рассчитывая
улучшить свое экономическое положение (здесь стоит отметить,
что 55% респондентов были довольны своей зарплатой в Изра'
иле, в то время как 83% — уровнем оплаты своего труда в Рос'
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
123
сии); лишь около 10% мотивировали свое возвращение жела'
нием «вернуться на родину». Кстати, немалое число тех, кто
«вернулся» в Россию, как правило — в Москву или Санкт'Пе'
тербург, до приезда в Израиль проживали совершенно в других
местах, от Украины и Белоруссии до республик Средней Азии
и Закавказья.
Следует подчеркнуть, что неэкономические аспекты изра'
ильской действительности влияют на решение русскоязычных
граждан покинуть страну лишь в ограниченной мере: о каж'
дой из названных причин по отдельности: об изматывающем
арабо'израильском конфликте, дискомфортном взаимодей'
ствии с религиозным истэблишментом и/или дискриминации
(ощущение себя гражданином «второго сорта») говорили лишь
3—5% опрошенных. Лишь примерно о 10% из них можно ска'
зать, что они, действительно, вернулись на родину, в то время
как около 50% «возвращенцев» прибыли в страну, которая, на
их взгляд, открывает перед ними больше возможностей успеш'
ного трудоустройства: малообеспеченные надеются стать частью
среднего класса, а те, кто преуспел в Израиле, хотят добраться
до высших ступенек социальной иерархии. Других побудили
эмигрировать из Израиля личные и семейные обстоятельства.
Менее одной пятой русскоязычных израильтян при эмиграции
в СНГ были движимы идейно'политическими или социально'
культурными причинами.
Собранные нами данные свидетельствуют, что значимость
социокультурных «выталкивающих факторов», которые пре'
допределяли бы стремление эмигрировать, в Израиле срав'
нительно невелика. Лишь немногие эмигранты сетуют на ре'
лигиозное засилье, дискриминацию новоприбывших старо'
жилами или же на «нестерпимое напряжение», возникшее
вследствие неурегулированности арабо'израильского кон'
фликта. Иными словами, эмиграция объясняется преимуще'
ственно личными и семейными обстоятельствами, с одной
стороны, и притяжением России, с другой, в значительно
большей мере, чем действием факторов, «выталкивающих»
из Израиля. Речь идет об иммиграции в (Россию или другие
страны) в значительно большей мере, чем об эмиграции из
(Израиля).
Сравнивая наши данные с итогами исследования Э. Ле'
шема (2006 г.), нетрудно заметить, что мотивы тех, кто уже
выехал из Израиля и сегодня проживает в России, едва ли не
124
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
зеркально противоположны иерархии мотивов тех, кто пока
теоретически взвешивает такую возможность (см. табл. 5).
Подобный разрыв ещё раз подтверждает вывод о том, что
лишь немногие из тех, кто высказывает намерение эмигри'
ровать, осуществляют это на практике. Важно отметить, что
потенциальные эмигранты в целом называют намного боль'
ше причин своего возможного отъезда из Израиля, чем те,
кто в результате таки уехали: уехав, они точно знают, что
именно подвигло их на этот шаг. Поэтому, хотя в обоих слу'
чаях респонденты могли выбрать один или несколько вариан'
тов ответа, реально уехавшие, как правило, называли одну при'
чину (в среднем каждый опрошенный назвал 1,14 причины
отъезда), тогда как потенциальные эмигранты несколько (в сред'
нем 2,23 причины). В результате среди потенциальных эмиг'
рантов экономические причины и проблемы безопасности
оказываются значительно «переоцененными»: их назвали
80,1% и 33,6% потенциальных эмигрантов против 38,3% и
5,6% среди реально уехавших. В то же время значимость лич'
ных и семейных мотиваций оказывается как раз «недооце'
ненной»: её упомянули лишь 15,7% потенциальных эмигран'
тов, но более трети (33,7%) тех, кто на самом деле покинул
страну. Проще говоря, можно по разному переживать ост'
роту арабо'израильского конфликта, но в итоге отъезд из
страны объясняется всё же желанием создать семью с кем'
то, кто живет в России, или необходимостью ухаживать за
оставшимися там пожилыми родителями в значительно
большей степени, чем темпами создания Ираном своего
ядерного потенциала или количеством ракет ХАМАСа, упав'
ших на территории Израиля, какими бы серьезными ни были
обе эти проблемы.
Суммируя, можно сказать, что русскоязычные израильтя'
не, покинувшие Израиль и сегодня проживающие в России, не
«вернулись» туда, а в большинстве своем совершили вторую
иммиграцию, вызванную почти исключительно экономиче'
скими или семейными обстоятельствами. Их отношение к Из'
раилю при этом, как правило, остается стабильно хорошим.
Русские евреи ищут страну, в которой они в наибольшей мере
смогут реализоваться как в личной, так и в профессиональной
сферах. Отъезд из Израиля некоторой части из них достаточно
естественное явление в условиях «открытого мира», где люди
строят свои судьбы, исходя из своих интересов, а не идеологи'
125
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
ческих доктрин тех или иных социумов, к которым они при'
надлежали или принадлежат.
Таблица 5
Сравнение мотивации реальных
и потенциальных эмигрантов из Израиля
Израильтяне,
живущие
в России
(«Что Вас за'
ставило уехать
из Израиля?»),
%
Израильтяне,
живущие
в Израиле
(«Что бы Вас
заставило
уехать из
Израиля?»), %
Личные и семейные обстоятельства
33,7
15,7
Экономические причины
(притягивающие и выталкивающие)
38,3
80,1
Социально'культурные причины
13,1
14,6
5,6
20,0
16,9
8,9
5,6
33,6
Причины покинуть Израиль
Чувство одиночества, отсутствие среды
общения в Израиле
Политические причины
(притягивающие и выталкивающие)
Проблемы безопасности
Неуверенность в будущем
—
Медицинские, климатические
и экологические проблемы
Иные причины
0,6
—
13,4
9,2
27,7
ПРИМЕЧАНИЯ
1
2
См., напр., дискуссию на сайте Израильского института демократии: Philip
pov M. Why are the Russians Leaving Israel? Failed integration of the Russian Aliyah
is not a natural, predictable process but a painful failure for Israel as a host society //
Israeli Democracy Institute, March 19, 2008; Sofer A. The Russians Are Not Leaving
Israel More Than Any Other Immigrant Group: Response to Michael Philippov //
Israeli Democracy Institute, April 16, 2008, http://www.idi.org.il/sites/english/
OpEds
См.: McDougall W.A. Promised Land, Crusader State: The American Encounter
with the World Since 1776. N. Y., Mariner Books, 1997. P. 15—38; Sernett M. C.
Bound for the Promised Land: African American Religion and the Great Migration.
Durham, Duke University Press, 1997.
126
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
См.: Cohen Y. Economic Assimilation in the United States of Arab and Jewish
Immigrants from Israel and the Territories // Israel Studies. 1996. Vol. 1. № 2.
Телушкин Й. Еврейский мир. М.'Иерусалим, 2002. Часть VI. C. 180.
Там же.
См.: МейАми Н. Данные об эмиграции из Израиля. Информационно'иссле'
довательский центр Кнессета, 27 июля 2006 г. [на ивр.].
См.: Sabar N. Kibbutzniks in the Diaspora. Albany, State University of New York
Press, 2000.
Кафра М., Шелах О. «Соль земли» покидает страну // Маарив, 1998, 7 августа
[на ивр.].
Шомпалби А. Покидают страну: «Не стыдно бежать оттуда, где тебе плохо» //
Едиот ахронот [«Последние известия»], 2006, 28 сентября [на ивр.].
См.: Швейд Э. Осуществило ли Государство Израиль свое предназначение? //
Идеологические основы еврейской национальной жизни в современном
мире. Под ред. Д. Брейкстоуна, А.Д. Эпштейна и Л. Дымерской'Цигельман.
Москва'Иерусалим, 2003. С. 20—28.
См.: Саноян Д., Эпштейн А. Д. Новые «пост'сионистские» диаспоры: изра'
ильтяне в зарубежных странах // Диаспоры. М., 2006. № 1.
Цит. по: Кафра М., Шелах О. «Соль земли» покидает страну...
Громан Ш. «Соль земли» высыпается из Израиля // Вести (Израиль), 1998,
13 августа.
Коган И. Когда эмигранты вернутся в Израиль // Миг (Тель'Авив), 2006,
29 октября.
Так, в записке, представленной в Политбюро Отделом пропаганды ЦК КПСС,
подчеркивается, что еврейская эмиграция «подрывает авторитет СССР», на'
носит ущерб «престижу социалистической системы» и оказывает «негатив'
ное влияние на внутреннее положение в стране и... препятствует сплочению
всех групп советского общества». См. справку Отдела пропаганды ЦК КПСС
«О выезде части еврейского населения из СССР» от 30 сентября 1974 г. Доку'
мент опубликован в: Морозов Б. Еврейская эмиграция в свете новых доку'
ментов. Тель'Авив, 1998. С. 199—203.
Подр.см.: Khanin V. The Refusenik Community in Moscow and Beyond: Social
Networks and Models of Identification // The Jewish National Movement in the
USSR. Awakening and Struggle. Ed. by Y. Ro’i (в печати).
Тольц М. Демография — тенденции 2004 года // Вести (Израиль), 2005, 5 января.
Волошин В. Евреи возвращаются в Россию // Комсомольская правда, 2006,
15 ноября.
Ферго У. Еврейское самосознание израильской молодёжи, 1965—1985 // Яха'
дут зманейну [«Современное еврейство»]. 1989, № 5. С. 279 [на ивр.].
БенСира З. Сионизм и демократия. Иерусалим, 1995. С. 198 [на ивр.].
Херман Ш. Еврейское самосознание: социально'психологический взгляд.
Иерусалим, 1979. С. 169 [на ивр.].
По официальным данным, военную службу в Израиле проходят более трёх
четвертей еврейских юношей и примерно две трети еврейских девушек,
и потому приведенные данные опросов демобилизованных солдат можно счи'
тать репрезентативными для израильской еврейской молодёжи в целом (за ис'
ключением её ультрарелигиозного сегмента).
Майзельс О. Сравнительный анализ различных возрастных групп по их отно'
шению к армии и государству. Исследовательский отчёт. Израильский ин'
ститут военных исследований, 1992. С. 9 [на ивр.].
В. Ханин, А. Эпштейн. Возвращение на родину...
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
127
Выводы исследования см. на сайте: http://www.intersol.co.il/ispr/index.
php?page=2988
См.: Ариан А., Филиппов М., Каплан А. Параметры израильской демократии —
2009: двадцать лет с начала массовой алии из СССР. Иерусалим, Израиль'
ский институт демократии, 2009. С. 60, 63 [на ивр.]
См.: Reich B., Dropkin N., Wurmser M. Soviet Jewish Immigration and the 1992
Israeli Knesset Elections // Middle East Journal. 1993. Vol. 47. № 3. P. 445—446.
AlHaj M., Leshem E. Immigrants from the Former Soviet Union in Israel: Ten
Years Later. Haifa, University of Haifa, 2000. P. 13.
Лешем Э. Репатрианты из бывшего СССР 1990—2005 годов в Израиле: мно'
гофакторный анализ. Социологический отчёт. Иерусалим, 2008. С. 71—72 [на
ивр.].
См.: РозенбаумТамари Ю. Репатрианты из бывшего Советского Союза в Из'
раиле: мотивы приезда и готовность остаться в Израиле. Сводный отчёт ре'
зультатов мониторинга «прямой абсорбции» репатриантов из бывшего Со'
ветского Союза в Израиле в 1989—2004 гг. Иерусалим, Отдел исследований
Министерства абсорбции Израиля, 2004. [на ивр.].
Фельдман Э. «Русские» тинэйджеры в Израиле // «Русское» лицо Израиля:
черты социального портрета. Под ред. М. Кенигштейна. Москва'Иерусалим,
2007. С. 375.
Лешем Э. Репатрианты из бывшего СССР… С. 73—74.
Таблица базируется на данных, представленных в: Ариан А., Филиппов М.,
Каплан А. Параметры израильской демократии… С. 60—63.
РозенбаумТамари Ю., Гиндин Р. Субъективные оценки основных проблем,
стоящих перед репатриантами из бывшего СССР в Израиле и старожилами:
сравнительный анализ. Иерусалим, Министерство абсорбции, 2007 [на ивр.].
См.: Гиндин Р., РозенбаумТамари Ю. Соображения в пользу отъезда из Изра'
иля среди иммигрантов из бывшего СССР: избранные данные из исследова'
ний новоприбывших. Иерусалим, Министерство абсорбции, 2007 [на ивр.].
См.: Пресс'релиз Центрального статистического бюро, 20 февраля 2007 г.
[на ивр.].
См.: Пресс'релиз Центрального статистического бюро, 24 февраля 2008 г.;
25 февраля 2009 г. [на ивр.].
Данные о количестве эмигрантов в 2000—2004 гг. были переданы ЦСБ Ин'
формационно'исследовательскому центру Кнессета 22 июня и 30 июня
2006 г.; данные за 2005—2006 гг. взяты из: Израильский статистический еже'
годник, т. 59 (2008), с. 240 (табл. 4. 10); данные за 2000—2004 гг. приведены в:
Израильский статистический ежегодник, т. 56 (2005); данные за последую'
щие годы базируются на пресс'релизах ЦСБ, процитированных выше. В своей
оценке количества эмигрантов Центральное статистическое бюро опирается
на разницу между числом израильтян, уезжающих на срок, превышающий
год, и числом граждан, возвращающихся в страну после более чем годового
отсутствия. Эта разница соответствует числу израильтян, оставшихся загра'
ницей.
ЛевАри Л. Возвращающиеся домой: исследование об израильтянах, возвра'
щающихся в страну. Иерусалим, Министерство абсорбции, 2006. С. 45.
[на ивр.].
Кенигштейн М. «Русская» иммиграция в публикациях израильской прессы:
контент'анализ крупнейших газет // Диаспоры, 2006. № 4.
Коган И. Когда эмигранты вернутся в Израиль…
128
41
42
43
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
Адлер Ш. Отъезд из Израиля среди репатриантов из ряда стран, 1989—2002 гг.
Иерусалим, Министерство абсорбции, 2003. [на ивр.].
ЛевАри Л. Возвращающиеся домой… С. 15.
Данные отчета, переданного представителем Центрального статистического
бюро Комиссии Кнессета по алие и абсорбции; цит. по: Хассон М. Эмигран'
ты из Израиля: иммигрантов впятеро больше, чем старожилов // Едиот ахро'
нот, 2005, 25 октября [на ивр.].
«ЕВРОПЕЙЦЫ ЖИВУТ В ЕВРОПЕ!»
ПОИСКИ ИДЕНТИЧНОСТИ В ИНТЕРНЕТ<СООБЩЕСТВЕ
РУССКОЯЗЫЧНЫХ ИММИГРАНТОВ В ВЕЛИКОБРИТАНИИ
Оксана Моргунова
В статье рассматривается Интернет'дискурс мигрантов,
который создает европейскость как новый «объект знания»
(М. Фуко, подр. см. ниже), а затем использует этот объект для
того, чтобы сформулировать особенности собственной иден'
тичности. Идея «европейскости», созданная виртуальным
дискурсом, «натурализуется», становится «общеизвестным
знанием», на основе которого участники дискуссий артикули'
руют новые понятия, определяют культурные и социальные
иерархии и формируют концепцию «другого». Вместо бинар'
ной модели «Мы» — «Они», статья фокусирует внимание на
более сложной и подвижной системе «солидарностей» в дис'
курсе мигрантов. В ней используются материалы веб'форумов
«Браток» и «Рупойнт», в которых активно участвуют в первую
очередь мигранты из постсоветских стран, живущие в Британии.
Занимаясь изучением общения мигрантов в Интернете,
я обнаружила, что «европейскость» обсуждается в тех дискусси'
ях, где, на первый взгляд, возникновение этой темы трудно было
ожидать. Упоминания о Европе, «европейском» и пр. появля'
лись в сообщениях на форумах русскоязычных мигрантов, ка'
залось бы, без повода — при обсуждении тем, не имеющих пря'
мого отношения к этим понятиям. Например, когда «новень'
кие» в Британии обсуждали, как проводят свободное время
соседи, как работает городской транспорт; говорили о запрете
на курение в общественных местах, о политике в Украине, но'
вых правилах в школах в Германии; о телевизионных програм'
мах в Британии, выборах в Белоруссии и т. д. Участники дис'
куссий часто использовали выражения «здесь, в Европе», «у нас
Доктор Оксана Моргунова, научный сотрудник университетов Глазго и
Халла (Великобритания).
130
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
в Европе», «европейские традиции», «европейская культура»,
«они — не европейцы» или наоборот: «они тоже европейцы» и
им подобные... О Европе говорилось там, где скорее были бы
уместны упоминания о Британии, Англии, Шотландии; о го'
роде, где живут мигранты сейчас, или о России, Украине, Бе'
лоруссии, доме, родных местах и пр.
Каким образом в дискуссиях мигрантов возникало поня'
тие «европейский»? Вот, например, дискуссия «Правы ли нем'
цы?» 1 в веб'форуме «Браток» началась с того, что один из уча'
стников сообщил, со ссылкой на газету «Financial Times», о за'
коне, принятом в земле Баден'Вюртенберг, по которому
учителям в государственной школе запрещалось ношение го'
ловных платков. Первая же реплика — ответ на ссылку — одоб'
ряла парламентское решение, и при этом связывала данную
тему с концепцией «европейского», причем апеллируя как к
данности к некой единой европейской культуре: «Ну наконец
то! Давно пора. Хоть какоето уважение к европейской культу
ре. Интересно, когда у нас это произойдет??» [Двойной вопро'
сительный знак в виртуальном синтаксисе обозначает эмоци'
ональный акцент] 2 . В последней фразе участник соединяет
идею «европейскости» с современной Британией, которую обо'
значает как «свою» страну, привнося тем самым идею европей'
скости в дискурсивное пространство «общего политического
настоящего» 3.
Однако это современное политическое настоящее тесно
связано с историей и с теми традициями, которые участники
ассоциируют с понятием «европейский», поэтому в следующей
фразе подчеркивается важность этих традиций, которые (яко'
бы) могут быть нарушены ношением головных платков в шко'
лах: «И это в стране, где традиции всегда свято почитались».
Последовавшая дискуссия длилась более месяца и содер'
жала 292 сообщения, в которых активно обсуждались религи'
озные, культурные, исторические, политические аспекты «ев'
ропейскости». Этот тред 4 был одним из многих, затронувших
вопросы европейскости; по этой теме пришли cотни сообще'
ний, привлекшие тысячи читателей 5. После базовой кодиров'
ки дискуссий мне стало очевидно, что идея «европейскости»
играет ключевую роль в том, как мигранты постсоветских стран
оценивают, классифицируют, категоризируют реалии своей
жизни в Соединенном Королевстве. Я решила глубже изучить
эту особенность, и данная статья стала результатом этого ана'
О. Моргунова. «Европейцы живут в Европе!»...
131
лиза. Далее я приведу примеры понимания мигрантами тер'
мина «Европа», а затем рассмотрю, как он используется для
проведения границ между «Мы» и «Они».
Где находится Европа в иммигрантском дискурсе?
Европа в дискуссиях на форумах мигрантов предстает, ко'
нечно же, как географическое понятие. Но нельзя не заметить,
что границы этой Европы проложены странным образом и со'
держат немалое количество противоречий. Например, участ'
ники могут сказать казашке из Сибири, живущей сегодня в
Британии, что она из Европы, но при этом настаивают на том,
что индийцы — жители Британии далеко не в первом поколе'
нии — не являются европейцами. Говоря о географических гра'
ницах при обсуждении принадлежности России к «европей'
скому миру», участники форума часто не приходят к общему
мнению, но постоянно возвращаются к этому вопросу. Напри'
мер, в дискуссии «Столкновение цивилизаций 6» находим та'
кой обмен репликами:
— «Часть России в Европе (Азия начинается за Уралом),
и большинство жителей — европейцы».
— «Какой хитрый, слюшай!! Географически — да, антропо
логически — да, а фактически — нет, дорогой».
— «И у русских и у арабов есть свои культура и традиции.
Просто у русских эти культура и традиции — европейские».
Европа в дискурсе мигрантов — не просто регион, а не'
кий культурный текст, «вписанный» в определенную, хоть и
противоречиво очерченную территорию. В отличие от самих
британцев, мигранты из постсоветских стран безоговорочно
включают Британские острова в географическое понятие Ев'
ропы и практически не упоминают различий между странами
континента; не обсуждают их климатического, культурного,
политического и исторического своеобразия. Наоборот, Ев'
ропа предстает как нечто монолитное благодаря постоянным
генерализациям: «в европейской истории», «европейские стра'
ны», «в наших европейских странах» (не называя эти страны
и не описывая различий между ними). Таким образом, веб'
дискуссии не «рисуют» Европу в терминах физической гео'
графии или геополитики, а конструируют этот образ, наделяя
132
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
его символическим значением. По мнению мигрантов, гео'
графические контуры Европы очерчивают круг неких тради'
ций и ценностей, очевидных для участников дискуссии.
Ключевыми понятиями «европейскости» как объекта зна'
ния, созданного виртуальным дискурсом, являются термины
«цивилизованный ('ность)» и «культурный ('ость)». Примеры
таких высказываний:
«Да, мои друзья — культурные люди, и я вполне могу назвать
их европейцами» 7; «...и потом мы, белорусы, культурные люди,
европейцы, нам уличные разборки всегда были противны, а прези
дент страны никогда не ходил с дубинкой в ДНД…».
Как мы видим, в данных цитатах «европейцы» и «куль'
турные люди» перечисляются как синонимы. Культурность в
различных дискуссиях расшифровывается как «европейское»
образование, «цивилизованные нормы поведения», уважение
к правам человека, а также — в других цитатах — как демок'
ратическое управление и определенный тип потребления.
«Цивилизация» («цивилизованность») также воспринимает'
ся как нечто, что было создано в Европе и распространялось
в мире европейцами («Европейцами, носителями цивилизации,
Киплинг “русских азиатов” не считал» 8. Географические от'
сылки к Европе определяют, могут ли образ жизни, решения,
способ аргументации быть названы цивилизованными или
культурными (а значит, быть одобренными и принятыми).
Цивилизованность интерпретируется как набор каноничес'
ких текстов, правил, заповедей, распространенных на опре'
деленной территории. И её участники дискуссий называют
Европой.
Роль Запада и Европы в формировании национальной
идентичности её жителей настолько хорошо изучена, что я по'
зволю себе не обосновывать здесь идею о том, что апелляция к
«европейскости» как к олицетворению «культурности» в зна'
чительной степени предопределена развитием этого дискурса
на протяжении последних 300 лет. Используя терминологию
М. Фуко, можно сказать, что современный дискурс мигрантов
в Интернете использует сформированные ранее «системы ко'
ординат» (grids of references) для конкретизации и иерархиза'
ции окружающей мигрантов реальности 9.
Обращаясь к понятию «европейскости» как «унаследован'
ной» ими дискурсивной конструкции, мигранты, между тем,
О. Моргунова. «Европейцы живут в Европе!»...
133
наполняют его реальным географическим смыслом. Например,
в следующей цитате Африка исключена из понятия «цивили'
зация», в то время как Европа олицетворяет её:
«Африка уж точно никогда не была (и не будет) частью ци
вилизации, каковой была и есть Европа, откуда я родом» 10.
Стоит обратить внимание на то, что в данной цитате автор
заявляет о своем культурном и социальном превосходстве, до'
казывая его тем, что родился(лась) на географической терри'
тории Европы.
В дискуссиях нередко не только целые регионы мира ис'
ключаются из понятия «цивилизация», но и сама территория
Европы оказывается недостаточно европейской. Вот, напри'
мер, одна из характерных цитат:
«Дебаты по этой теме уже отшумели, но мне вот захоте
лось сказать, чем МНЕ не угодили иммигранты… Мне кажет
ся... т. е. глубокое ИМХО 11... что иммигранты, афроазиат
ские в большей степени, русскоукраинские и прочие в меньшей,
меняют облик “доброй старой Англии”, которую мне бы хоте
лось здесь увидеть. Слишком много, по крайней мере в Лондоне,
этой “мультикультуры”. Я прекрасно понимаю, что это по
следствия колониального прошлого, но тем не менее» 12.
Как видно из этого отрывка, мигранты ищут ту Британию,
которую они знают по книгам Ч. Диккенса и А. Конан Дойла,
и зачастую отказываются признавать современные реалии ра'
сового, этнического и культурного многообразия в этой евро'
пейской стране. Русскоговорящие мигранты ищут ту Европу,
которая была сформирована «Великим нарративом» империи 13.
Мы видим также, что границы Европы описываются не просто
в терминах культуры и цивилизации, но эти понятия тракту'
ются ретроспективно.
Когда Европа была Европой и что с ней стало?
Как уже говорилось, географическое определение европей'
скости строилось в рассмотренных дискуссиях на основании
субъективных мнений о том, можно ли считать то или иное яв'
ление принадлежностью «культурности» и/или «цивилизован'
ности». «Европейскость» становится ценностно значимым ар'
134
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
гументом: дискурс определял престижные явления как евро'
пейские, а все остальные — как неевропейские или, в некото'
рых случаях, провинциальные. Мы видим, что хотя культур'
ные традиции и достижения цивилизации в иммигрантских
дискуссиях существуют на определенном географическом про'
странстве, суть отнюдь не в географии. Но если Европа это не
просто территория, а культурно'историческое понятие, то ин'
тересно исследовать временнzые параметры этого феномена,
поставив вопрос следующим образом: события и люди каких
эпох являются олицетворением европейских ценностей в вир'
туальном общении иммигрантов?
Чтобы ответить на этот вопрос, я собрала 1000 имен из
дискуссий, посвященных культуре (на форумах «Браток» и
«Рупойнт»). Имена рассматривались как некие ориентиры,
своего рода «дорожные знаки», которые помогают мигран'
там ориентироваться в их когнитивном пространстве и вре'
мени. Собранные имена были проанализированы по следу'
ющим признакам: к каким эпохам они относятся, кто эти
персоналии с точки зрения национальности, на каком язы'
ке ( и/или с помощью какого алфавита) эти имена были на'
печатаны (по'английски, по'русски или на другом родном
языке участника, а также на языке того народа, к которому
принадлежал упомянутый человек). В целом соотношение
упомянутых в дискуссиях не'российских персоналий к рос'
сийским было 4:5 — ожидаемый результат для первого по'
коления мигрантов, которые выросли в одной стране, но
пытаются построить новую карьеру и новую жизнь в ином
обществе и культуре. Общий список имен в выборке пока'
зал высокий уровень образования мигрантов. Однако, когда
я ввела новый показатель — посмотрела на то, какую роль
играют эти имена в дискуссии, то стала очевидна неравно'
мерность в их использовании.
Некоторые имена просто упоминались, но не являлись ни
аргументом в споре, ни иллюстрацией развернутого рассказа —
это я предложила назвать «информационным полем». В этом
поле доминировали британские (т. е. местные) имена, а также
имена известных персоналий из США и других стран Европы:
в основном современные писатели, актеры, учёные, музыкан'
ты. Часто указывался источник информации — британские,
а также российские или зарубежные русскоязычные источни'
ки. Многие имена были написаны латиницей — вполне пред'
О. Моргунова. «Европейцы живут в Европе!»...
135
сказуемый результат, отражавший окружающие мигрантов ре'
алии и сознательные попытки «переселенцев» узнать и понять
особенности новых для них языка и культуры.
Однако если имена не просто назывались, а становились
предметом для обсуждения (я назвала такое употребление «дис'
курсивным полем»), то можно было наблюдать совершенно
иную картину. Культура в этом случае ассоциировалась у участ'
ников только с классическими авторитетами прошлого, причем
жившими в европейских странах: деятелями XIX в. и более ран'
него времени (эпоха Просвещения и Ренессанс). Культура как
объект знания, который создавал дискурс, была ограничена гео'
графически и сведена только к российским (в некоторых случа'
ях советским) и европейским феноменам. Причем 96% персо'
налий в «дискурсивном поле» относились к XVIII—XIX вв.
Современное искусство и литература в принципе не рас'
сматривались как достижения культуры. С точки зрения ана'
лиза дискурса М. Фуко они представляли собой образец
«абсенса» (отсутствия): по мнению философа, когда явление
противоречит общепринятому «знанию», дискурс как бы за'
малчивает, игнорирует его 14. Ретроспективное видение куль'
туры определяло то, как участники форумов воспринимали
свою коллективную культурную идентичность. На основе ра'
боты с текстами Интернет'дискуссий я пришла к выводу, что
идеал «европейскости» для постсоветских мигрантов — это не'
кая «классическая» традиция; культура, созданная в прошлом
и практически не изменившаяся. Европейская культура, судя
по дискуссиям, представляла собой своего рода «отлитый в
бронзе» памятник, а не живой организм, стимулирующий твор'
чество. Она сводилась к культуре прошлого, и это усеченное
представление служило основой для конструирования совре'
менной культурной идентичности. В каком'то смысле совре'
менные постсоветские мигранты, участвующие в дискуссиях,
конструировали иерархии ценностей и оценивали окружающие
явления тем же способом, что и буржуазные элиты XIX в. Как
отмечал М. Маусс, для этих элит знание культур древней Гре'
ции и Рима служило способом доказать свою моральную и ин'
теллектуальную состоятельность, а также культурное и соци'
альное превосходство 15.
Как уже говорилось, ретроспективный идеал культуры воз'
никал не только в дискуссиях о самой культуре, но и использо'
вался в виде аргумента в тредах на темы национальности и ми'
136
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
грации. Данное прочтение «европейскости» было особенно вы'
ражено, когда мигранты пытались определить её в терминах
религии и этничности. Хотя участники форумов не демонст'
рировали свою религиозную принадлежность и не позициони'
ровали себя как «практикующих» верующих в рамках той или
иной конфессии, они часто отождествляли «европейскость» с
христианством. Другие религии тоже обсуждались, но здесь
треды демонстрировали более низкий уровень компетентно'
сти участников по сравнению с тем, как велись дискуссии о
политике или культуре. Так, часто смешивались этнические,
религиозные и расовые категории: слова мусульмане и арабы
использовались как синонимы, об индуистах говорилось как о
мусульманах, не проводилось различий между протестантством
и католицизмом. Однако участники дискуссий активно исполь'
зовали религиозную принадлежность как параметр, определя'
ющий «европейскость», не принимая тем самым реалий совре'
менной многоконфессиональной Европы
«Мы» и «Они»
Описанные представления участников форумов о культуре
и цивилизации были ими «натурализированы», т. е. приняты
как «нормальные», естественные, само собой разумеющиеся,
правильные. Эти представления играли существенную роль в
том, как ими был определен концепт Европы и «европейско'
го», который также был «натурализован», объективирован —
«европейскость» как некое объективное знание была рождена
дискурсом. По М. Фуко, «объект знания» (иной перевод —
«дискурсивный объект») рождается в дискурсе, а затем исполь'
зуется для того, чтобы категоризировать и классифицировать
новые явления на основе этого «объекта знания» 16.
Европейскость как такой «объект знания» использовалась в
том числе для того, чтобы построить на его основе деление на
«Мы» и «Другие». В условиях эмиграции оно имеет сложную,
небинарную структуру, отражая как объективные реалии, так и
субъективное восприятие последних. Групповые солидарности
и противопоставления отражают как положительные (отрица'
тельные) оценки различных явлений, так и ощущение принад'
лежности к какой'либо группе или отторжения от нее. Таким
образом, воспользовавшись типологией П. Петерсу 17, я бы пред'
О. Моргунова. «Европейцы живут в Европе!»...
137
ложила следующую схему: система групповых солидарностей
мигрантов (описанная на основе виртуальных дискуссий) вклю'
чает в себя два типа положительного «Другого» (внутренний и
внешний) и два таких же типа отрицательного «Другого». При'
чем «европейскость» играет в этой типологии центральную роль.
Внешний положительный «Другой» — фигура британца
в русскоязычных форумах
Британцы в виртуальном русскоязычном дискурсе — это
исключительно «коренные» (не только по праву рождения, но и
по расовым и этническим признакам) жители страны. Фигура
британца в дискуссиях не лишена противоречий и часто являет'
ся темой для обсуждения, особенно в контексте каждодневных
ситуаций (например, в беседах о том, как проводится свободное
время; что стоит за неизменной вежливостью; почему так, а не
иначе делаются покупки в магазине или украшаются дома).
Постоянно обсуждая то, что отличает «нас» от «них», участники
дискуссий закрепляют фигуру британца как образ «другого», как
явление, находящееся ВНЕ того пришлого русскоязычного со'
общества, которое создается виртуальным общением. В то же
время эта фигура окрашена положительно, благодаря тому, что
она включается в понятие «европейскость». Мигранты не толь'
ко часто солидаризируются с тем, что они воспринимают как
отношение коренного населения к различным явлениям жиз'
ни, но и зачастую говорят от имени коренного населения:
— «Никто в Англии это не принимает»;
— «Я уверен, что то же самое могут сказать англичане о ...»;
— «По моему мнению, это должно не нравиться прежде всего
“коренным англосаксам”» 18.
Такая солидарность с мнением британцев особенно часто
артикулируется, когда мигранты отмечают свое отличие от при'
езжих иного происхождения (см. ниже).
Внутренний положительный «Другой» — мигранты из Украины
Очерчивая границы своего сообщества, участники дискус'
сий, несмотря на многие личные выпады, имеющие культур'
138
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
ный, социальный, этнический и религиозный подтекст, стре'
мятся к тому, чтобы сгладить в виртуальном пространстве раз'
личия внутри постсоветской русскоговорящей диаспоры.
«Мы» — это все, кто говорит по'русски, живет в Британии, уча'
ствует в форуме.
В то же время присутствие различий внутри сообщества впол'
не осознается. В частности, мы можем наблюдать, как новые гра'
ницы внутри постсоветского пространства постепенно «прорас'
тают» в виртуальном дискурсе, фиксируя новые солидарности и
отражая медиа'дискурсы национализирующихся государств. Ди'
намика «Мы» — «Они» в форумах показывает осознание себя как
этнически и национально гетерогенного сообщества. Это нахо'
дит выражение в оживленных дискуссиях на геополитические
темы, обсуждение выборов в своих странах. Наиболее яркий при'
мер — русско'украинские дебаты на форумах.
Новые реалии выражаются как в попытках использования
родного языка украинскими мигрантами, так и в активном об'
ращении к стереотипам со стороны неукраинских участников
(на форумах «Браток» и «Рупойнт» поиск по слову «сало» даёт
больше результатов в под'форуме «Политика», чем во всех ос'
тальных вместе взятых, включая кулинарию). Таким образом
внутри аудитории Интернет'форумов создается внутренний
«другой». Этот «другой» имеет положительные черты, поскольку
ассоциируется с «культурой», «цивилизацией» и «европейско'
стью» (например, «украинцы — цивилизованный народ, а не пред
ставители дикого племени») 19.
Совок — внутренний отрицательный «Другой»
Советское прошлое, а точнее определенный тип личности,
который создавался в СССР, представляет для участников фо'
румов негативного «другого», причем «внутреннего», посколь'
ку каждый из участников ощущает себя связанным с этим вре'
менем своими воспоминаниями, продолжающимися связями
с друзьями и родственниками и т. д. Однако этот «Другой» ви'
дится в отрицательном свете, в том числе и потому, что не со'
ответствует созданному дискурсом представлению о цивили'
зованности и «европейскости»: совок ассоциируется с отсут'
ствием демократии, личной и интеллектуальной зависимостью.
Интересно, что даже территория бывшего СССР исключается
О. Моргунова. «Европейцы живут в Европе!»...
139
из территории Европы в тех тредах, где обсуждаются особен'
ности тогдашнего общества, зато во всех других случаях участ'
ники форумов заявляют о принадлежности их родной культу'
ры к европейской традиции, а самой страны — к Европе. Та'
кого рода подвижные границы понятия «европейскости»
показывают, что как «объект знания» оно создано дискурсом
и открыто к переосмыслению и ре'конфигурации в процессе
общения на форуме.
Внешний отрицательный «Другой» — мигранты_«неевропейцы»
Образ внешнего отрицательного «Другого» (главного «Дру'
гого») поддерживает претензии мигрантов на их «право» жить
в европейской стране, за пределами бывшего СССР, а также
подчеркивает их культурную и социальную состоятельность.
Этот «Другой» — тоже мигрант, но неевропейского происхож'
дения — некто, кто объективно лишь этнически «Другой», но
выступает в дискурсе как культурно неполноценный, социаль'
но обделенный и использующий свою несостоятельность для
того, чтобы злоупотребить преимуществами «цивилизованной
и культурной жизни» в европейских странах.
Этот образ создавался также с помощью акцента на то, на'
сколько эти мигранты «чужие» в Британии, насколько важны
их отличия от коренного населения, насколько оторваны они
от своих родных стран. Вот одна из характерных цитат:
«В повседневной жизни такого вопроса не возникает: “Как
определиться?”. Особенно если человек живет в стране, где ро
дился и вырос. Этот вопрос скорее всего возникает у иммигран
тов из Индии и Африки, которые со страной своего происхожде
ния общего уже почти ничего не имеют, кроме черт лица и цвета
кожи. Наверное, они возмущаются, что их не считают англича
нами, вот и ввели этот бред: British nationality, ethnic origin...».
Динамика виртуального дискурса мигрантов
Суммируя вышесказанное, надо отметить, что «европейс'
кость» является одним из «объектов знания», созданных вир'
туальным дискурсом участников русскоязычных иммигрант'
ских форумов в Великобритании. Чтобы создать этот объект,
140
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
прибегают к дискурсивным стратегиям «замалчивания» и «на'
турализации»: для доказательства того, что высказываемые
мнения верны, очевидны и правильны, участники «не замеча'
ют» одни явления и акцентируют другие. «Европейскость» как
«объект знания» используется мигрантами для того, чтобы
классифицировать и иерархизировать окружающие их реалии.
В частности, сводя «европейскость» к великим именам и воз'
зрениям далекого прошлого, участники подменяют реалии се'
годняшней Европы образом некой «незыблемой» системы цен'
ностей, основанной на ретроспективных представлениях о «ци'
вилизации» и «культуре». Эта жёсткая ментальная конструкция
не позволяет принять современные реалии многообразной в
этническом и культурном отношении Европы. Несмотря на
усеченность описанных представлений, данный «объект зна'
ния» участвует в создании образа «Других».
Важное замечание: образы «европейскости», сохраняя свою
актуальность в дискурсе мигрантов на протяжении нескольких
лет моей работы, на индивидуальном уровне не являются зас'
тывшими и неизменными. Проводя в 2010 г. очередной мони'
торинг иммигрантских форумов, я обратила внимание на то,
что «европейскость» как созданный дискурсом «объект знания»
по'прежнему играет большую роль в виртуальном общении, но
удалось подметить и некоторые особенности. В ряде дискус'
сий образ Европы разделялся на «Запад», «европейскую куль'
туру» и «Европу» вообще. Причем последняя трактовалась не
только как совокупность определенных культурных традиций,
но гораздо чаще, чем раньше, как Европейский Союз и его ра'
бочие органы; европейские законы, демократия и т. д. Проана'
лизировав эти дискуссии, я пришла к выводу, что такие про'
чтения «европейскости» в первую очередь характерны для лю'
дей с более долгой историей участия в форуме (пять'семь лет
и/или 5—15 тыс. сообщений), а значит, во многих случаях, бо'
лее долгой историей жизни в Британии. Могут ли эти наблю'
дения свидетельствовать об успешной адаптации к жизни в
новой стране? Надеюсь, что дальнейший анализ материала по'
зволит ответить на этот вопрос.
ПРИМЕЧАНИЯ
1
2
http://rupoint.co.uk/showthread.php?t=17317&highlight.
http://rupoint.co.uk/showthread.php?t=17317&highlight.
О. Моргунова. «Европейцы живут в Европе!»...
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
141
Wodak R. et al. The Discursive Construction of the National Identity. Edinburgh:
University of Edinburgh Press, 1999. P. 74.
Термин «тред» обозначает дискуссию на форуме.
Статистику посещаемости некоторых дискуссий, касающихся проблем ев'
ропейской культуры (на веб'форумах «Браток» и «Рупойнт» разных лет) мож'
но найти, в частности, на: http://rupoint.co.uk/search.php?searchid=7862869;
http://rupoint.co.uk/search.php?searchid=7860354.
http://rupoint.co.uk/showthread.php?t=86711&highlight.
http://www.rupoint.co.uk/showthread.php?t=37985&page= 4&pp=10.
http://www.rupoint.co.uk/archive/index.php/t'42500'p'2.html.
Foucault M. The Archaeology of Knowledge. Translated by A.M. Sheridan Smith.
N. Y.: Pantheon Books, 1972.
http://rupoint.co.uk/showthread.php?t=25711&highlight.
Принятый в русских чатах акроним вежливой фразы «in my humble opinion».
http://rupoint.co.uk/showthread.php?t=86711.
Lyotard F. The Postmodern Condition. Manchester: Manchester University Press,
1984.
Foucault M. Power/Knowledge: Selected Interviews and Other Writings, 1972—1977.
Brighton, Harvester Press,1982; Foucault M. Language, Counter'Memory, Practice:
Selected Essays and Interviews. Oxford: Basil Blackwell, 1980.
Mauss M. Sociology and Psychology. L., Routledge and Kegan Paul, 1979 (1950).
См. также Alleyne B. An Idea of Community and its Discontents: Towards a More
Reflexive Sense of Belonging in Multicultural Britain // Ethnic and Racial Studies.
2002. Vol. 25. № 4.
Foucault M. The Archaeology of Knowledge…
Petersoo P. Discursive Construction of National Identities in the Media: Scotland
and Others. PhD. University of Edinburgh, 2002.
http://rupoint.co.uk/showthread.php?t=92286, http://rupoint.co.uk/showthread.
php?t=88359; http://rupoint.co.uk/showthread.php?t=74713.
Подр. см.: «Borders Become Us»: Russian'Ukrainian Dialogue in the UK (доклад
на конференции «National Identity in Eurasia II: Migrancy and Diaspora»,
Oксфорд, 2009).
ФОРМИРОВАНИЕ «ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ» РОССИЙСКИХ
ДИАСПОР НА ЗАПАДЕ:
РУССКИЕ МАТЕМАТИКИ В ВЕЛИКОБРИТАНИИ
(полевые зарисовки)
Ольга Бронникова
В последнее время появилось много работ, в которых им'
миграционные процессы представлены в качестве одной из са'
мых актуальных тем XXI в. В этих работах с различных точек
зрения изучаются проблемы идентичности, миграционных се'
тей, моделей государственной политики в области интеграции.
Вместе с тем, для большинства последних публикаций харак'
терна концентрация внимания на фигуре самого (э)мигранта —
с целью определения основных мотивов, вызывающих переме'
щения населения. При этом признается, что главной движу'
щей силой для мигранта становится его/её персональное ре'
шение, вызванное желанием улучшить условия жизни, идео'
логическими соображениями или, наконец, просто «охотой к
перемене мест».
Целью настоящей статьи является анализ некоторых осо'
бенностей выезда русскоговорящих математиков за пределы
постсоветского пространства. Специфика этого потока опре'
деляется тем, что количество уехавших за границу (в том числе
в Великобританию) математиков достигло такой критической
массы, которая привела к явному нарушению преемственнос'
ти в определенных областях математической науки в современ'
ной России и других постсоветских странах.
Не претендуя на детальное освещение вопроса об интел'
лектуальной эмиграции из новых независимых государств,
я хотела бы обозначить некоторые черты, характерные для это'
го процесса, получившего свое развитие, главным образом, с
конца 1980'х гг. Тут хотелось бы отметить, что он не может рас'
сматриваться в отрыве от политических и экономических из'
Бронникова Ольга Владимировна, аспирантка Центра русских и евро'ази'
атских исследований (CRREA) Института восточных языков и цивилизаций
(Париж, Франция).
О. Бронникова. Формирование «профессиональных»...
143
менений в «отпускающих» странах. Я исхожу также из того, что
обобщения при изучении миграций возможны, но они не дол'
жны сводиться к бинарным конструкциям типа «свой» — «чу'
жой», страна выезда — страна въезда и т. п. Итак, нас будет ин'
тересовать определенная группа эмигрантов, проживающая в
конкретной западноевропейской стране. Более глубокое изу'
чение вопроса потребовало бы проведения интервью не только
с математиками, работающими в Великобритании, но и с теми,
кто принял решение остаться в России.
Наше исследование вписывается в контекст изучения бо'
лее широкой группы эмигрантов из России, двигающихся в
русле так называемой «профессиональной миграции». В ходе
исследований в Великобритании и Франции я столкнулась с
большим количеством разнообразных ситуаций выезда из Рос'
сии, которые не вписываются в ставшие классическими тео'
рии экономической миграции. С конца 1980'х гг. и сразу после
распада СССР многие из моих информантов, принявших ре'
шение об эмиграции, не предполагали уезжать навсегда или
даже на длительное время. Они рассматривали свой отъезд ско'
рее как возможность обмена знаниями в условиях всё большей
открытости России западному миру. Кто'то уезжал по краткос'
рочному приглашению на работу, кто'то хотел ближе ознако'
миться с трудами других математиков, у кого'то регулярные
поездки на конференции вылились в последующую иммигра'
цию.
Список приведенных выше причин смены места житель'
ства не является исчерпывающим, но даёт некоторое понятие
о возможных мотивах эмиграции данной категории населения.
В ходе интервью с русскоязычными математиками мне не раз
приходилось задумываться над обоснованностью причисления
математиков к группе «космополитов», хотя некоторые из них
сами себя так обозначали. Подобное самоопределение интерес'
но с разных точек зрения и, особенно, в связи с временнzым кон'
текстом. В ходе интервью стало ясно, что те математики, кото'
рые родились в период позднего социализма, т. е. в 1970'е гг.,
охотнее причисляют себя к группе «космополитов», что, веро'
ятно, связано с тем, что они родились и выросли в условиях,
предшествующих распаду СССР, и потому меньше идентифи'
цируют себя с советским прошлым. Здесь было бы полезным
обратиться к определению последнего советского поколения,
данного Алексеем Юрчаком 1. Это определение было допол'
144
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
нено Энди Байфордом в статье «Последнее советское поколе'
ние в Великобритании» 2.
А. Юрчак в своих работах обращался к данному термину в
контексте разговора о поколении людей, родившихся в СССР
в 1950—1960'е гг. и проживших в нем значительную часть жиз'
ни. Э. Байфорд расширил временнzые и пространственные рам'
ки данного определения до родившихся в СССР в том числе и
в 1970—1980'е гг. и выехавших после распада СССР на Запад.
В основе моего исследования лежит это последнее определе'
ние, которое важно с точки зрения идентификации представи'
телей последнего советского поколения с «воображаемым Со'
ветским Союзом». Меня, в частности, заинтересовал тот факт,
что некоторые из моих респондентов до сих пор называют себя
«советскими людьми». Кроме того, такое самоопределение вы'
двигалось в сочетании с понятием «космополитизм». По сути,
эти два момента не противоречивы, когда речь идет о мобиль'
ности в рамках бывшего советского пространства. Но мои рес'
понденты понимали под данным термином нечто большее,
приобщая себя к международному математическому сообще'
ству. На вопрос о том, с кем вы больше общаетесь — с русски'
ми или британцами, многие отвечали, что для них это не имеет
значения, а гораздо бzольшую роль играет научно'профессио'
нальная основа общения, а именно область математики, кото'
рую они изучают. Многие из респондентов при этом часто воз'
вращались в ходе разговора к советскому прошлому, говоря о
высоком уровне советской школы математики и о том, что рус'
скоязычные студенты даже сегодня сильнее иностранных.
Употребление слова «даже» в данном контексте объясняет'
ся тем, что советская школа математики очень ослабела в свя'
зи с отъездом ряда известных ученых, особенно специалистов
в области математического анализа, что вызвало разрыв в пре'
емственности поколений, составляющих одну «школу». Под
«школой» в данном случае, по словам одного из респондентов,
имелась в виду чисто «русская» особенность развития матема'
тики как науки. По его словам, для создания «школы», осно'
ванной на какой'то математической идее, просто необходимо
поддерживать преемственность, а потому целью каждого науч'
ного руководителя является создание условий для удержания
студентов и аспирантов в своем университете или институте.
С этим были согласны далеко не все респонденты. Так,
многие из опрошенных математиков практически не поддер'
О. Бронникова. Формирование «профессиональных»...
145
живают отношений с своим «родным» университетом в Рос'
сии, объясняя это либо отсутствием времени (для более стар'
шего поколения), либо же тем, что их научные руководители
уже сами переехали на Запад (для молодого поколения). На
вопрос, как часто цель вашей поездки в Россию является науч'
ной (участие в конференциях, написание совместных работ и
пр.), респонденты, родившиеся в 1950—1960'е гг., не могли
вспомнить, когда они в последний раз участвовали в таких ме'
роприятиях в России. Однако были исключения, особенно среди
более молодых ученых. Чаще всего эти математики сами относи'
ли себя к категории «исключения из правил». Надо заметить, что
наиболее сильная привязанность к России проявляется у матема'
тиков из Москвы, но даже они ощущают привязанность имен'
но к Москве, нежели вообще к России.
Большинство моих респондентов закончили или работали
до эмиграции в Институте им. Стеклова в Москве или Санкт'
Петербурге, в Физико'техническом институте либо на мехмате
МГУ. По их словам, в СССР, а теперь и в России, только пере'
численные учреждения «котируются» на рынке «математиче'
ского труда», причём и на родине, и на Западе. Некоторые до'
бавляли к этому списку ещё и Новосибирский университет,
откуда математики чаще эмигрируют в Японию.
Несмотря на впечатление об отрыве российских математи'
ков от страны своего происхождения, мы наблюдаем здесь бо'
лее сложное отношение к «русскому» и/или «советскому». Не'
смотря на тот факт, что большинство респондентов считают
своим «домом» Великобританию, можно говорить об их неко'
торой эмоциональной связи с Россией, которая заметно про'
являла себя в ходе интервью. Многие из респондентов регуляр'
но приезжают в Россию, потому что там, например, живут их
родственники. Важно и то, что, за исключением одного челове'
ка, все опрошенные имели русских жен, что не характерно для
русской эмиграции в целом. Данный факт можно объяснить тем,
что наши респонденты относятся к возрастной группе от 30 лет
и выше. Когда они покидали Россию (или СССР), многие из них
уже были женаты или имели постоянные отношения. Жены
обычно уезжали не вместе с респондентами, а присоединялись
к ним позднее.
Интересно и то, что, что 99% опрошенных мной математи'
ков — мужчины. Я не могу распространить этот вывод на всех
русскоязычных математиков Великобритании. И всё же, когда
146
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
при поиске возможных информантов я просматривала списки
сотрудников факультетов математики разных британских уни'
верситетов, ища среди них фамилии русского происхождения,
я обратила внимание на то, что число математиков'мужчин
значительно превалирует над числом женщин. Думаю, это ско'
рее всего феномен, относящийся к точным наукам вообще.
Я уже упоминала об одном из респондентов, имеющем не'
русскую супругу. Остановлюсь на этом случае подробнее с це'
лью лучшего понимания особенностей той эпохи, в которой
жили мои респонденты. Как и многие другие, этот математик
получил в годы перестройки возможность краткосрочного вы'
езда в одну из стран Западной Европы, где и познакомился с
будущей женой, британской подданной. По возвращению в
СССР, он столкнулся с таким непониманием со стороны со'
отечественников, что даже вынужден был покинуть научный
институт, в котором работал. Данная ситуация, возможно, не
является массовой, но всё же иллюстрирует обстановку в СССР
тех времен и объясняет одну из причин эмиграции тех, кто из'
начально не планировал уезжать.
Другой особенностью отношений «русских» математиков с
Россией (или другой постсоветской страной) является тот факт,
что круг друзей и близких знакомых многих из моих инфор'
мантов состоит в Великобритании из русскоязычных. А если
учесть, что, по их словам, им довольно сложно разделять жизнь
и работу, получается, что их друзьями в основном являются
«русские» математики. Это наблюдение представляется особен'
но интересным в контексте предположения о возрождении
школы русской математической мысли, но уже за пределами
России, в данном случае — в Великобритании. Ярким приме'
ром является Ливерпульский университет, где подавляющее
большинство сотрудников математического факультета — вы'
ходцы из России. Такого типа «русские» математические «со'
общества» образовывались, как правило, за счет «перетаскива'
ния» первыми эмигрантами на Запад своих коллег, которых они
знали, с кем давно работали и публиковались в СССР или Рос'
сии. Таким образом, можно говорить о воссоздании разных
школ «русской» математики за границей.
Зададимся теперь основным вопросом, касающимся любого
типа эмиграции, а именно: почему математики решились на
выезд и почему именно в Великобританию? Здесь хотелось бы
вернуться к сказанному в начале статьи. По'видимому, глав'
О. Бронникова. Формирование «профессиональных»...
147
ной причиной эмиграции этих высококвалифицированных
специалистов был и до сих пор остается психологический фак'
тор, и только во вторую очередь — экономические соображе'
ния. Однако этот психологический момент проявлялся для раз'
ных людей по'разному. Я бы выделила три типа ситуаций.
Многие из опрошенных мной математиков, живущих и рабо'
тающих в Великобритании, признавали, что не воспринимали
свой первичный отъезд из СССР или России как эмиграцию.
Поездка на Запад виделась скорее как возможность через уче'
бу в аспирантуре или через стажировку более глубоко ознако'
миться с британскими математическими концепциями. И на
вопрос, почему они всё же остались жить в Великобритании,
мне чаще всего отвечали, что им предложили там работу, на
которую они согласились, т. к. не были уверены, что получат
идентичное предложение в России 1990—2000'х гг.
Математики второй группы, более старшего поколения, уже
имевшие опыт преподавания и научно'исследовательской де'
ятельности, сами предприняли шаги к поиску работы за гра'
ницей, поскольку не были уверены в поступательном развитии
новой России. Как заметил один из респондентов, у «русских»
есть такая особенность: они лучше раскрываются как специа'
листы за границей, нежели дома. Интересную работу за грани'
цей им часто помогали найти соотечественники, обосновавши'
еся там ранее. Такая помощь чаще ограничивалась советом, но
иногда, по словам моих респондентов, уже проживающие за
границей «русские» математики писали гранты под своих ос'
тавшихся в России коллег.
И, наконец, третью категорию математиков составляют
специалисты, получившие приглашение на работу от западных
университетов. Но, как отмечают сами информанты, для этого
нужно было быть «светилом» в своей области, а если ты тако'
вым не являешься, нужно не ждать приглашения, а действо'
вать самостоятельно.
Важным элементом в вопросе о мотивации отъезда являет'
ся также выбор страны иммиграции. Почему же все'таки Ве'
ликобритания? Замечу, что многие из ныне живущих здесь «рус'
ских» математиков начали свой путь отнюдь не с этой страны.
Они предлагали свои кандидатуры в различные научные и учеб'
ные заведения стран Западной Европы и находили там работу,
особенно часто в Германии. Но, впоследствии, получив неко'
торый опыт работы за рубежом, они перебирались в Великоб'
148
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
ританию на постоянные «позиции». Термин «постоянная по'
зиция» (permanent position) очень часто звучал в ходе интервью.
Оказалось, что в Германии, несмотря на довольно обширный
круг предложений о работе, получение этой весьма привлека'
тельной «позиции» не является непременным условием про'
движения по иерархической научной лестнице. Многие из рес'
пондентов подчеркивали, что в их карьере был очень длитель'
ный период времени, во время которого одна «временная
позиция» сменялась другой. Таким образом, чтобы найти по'
стоянную научную работу в Германии, необходимо было по'
тратить в среднем от десяти до двадцати лет, в то время как в
Великобритании этот срок оказывался ощутимо короче.
Среди респондентов были и такие, кто пробовал некоторое
время работать в США, где «русская» община математиков и в
целом «русских» ученых представлена очень широко. Один из
респондентов рассказал мне в ходе беседы занимательную ис'
торию, которой, в свою очередь, с ним поделился его знако'
мый. В США был прецедент, когда совершенно неожиданно
практически все участники очередной научной конференции
оказались выходцами из России или других стран бывшего
СССР, и в результате русский стал для этой конференции ра'
бочим языком. Несмотря, однако, на тот факт, что США до сих
пор являются сильнейшим полюсом притяжения для учёных
всего мира, мои респонденты, вернувшиеся из США в Европу,
отмечали, что здешняя жизнь их устраивает гораздо больше.
И тому есть несколько причин. Во'первых, несмотря на высо'
кий уровень развития науки в США, европейская культура и
традиции им ближе по духу. Таким образом, под «хорошими»
условиями для работы подразумевается не только материаль'
ная составляющая, но и культурная, что лишний раз подтвер'
ждает превалирование психологического фактора как мотива
эмиграции для изучаемой группы населения. Во'вторых, не'
которые из респондентов подчеркивали, что жизнь в крупных
городах США, в сравнении с европейскими, неспокойна и не'
безопасна.
А почему же Великобритания, а не другая европейская стра'
на? Во'первых, практически все респонденты согласились в
том, что там отсутствует такое понятие, как предпочтение «сво'
их» математиков приезжим, а именно, выбор при принятии на
работу мотивирован исключительно компетентностью канди'
дата, а не его национальной принадлежностью. Правда, по
О. Бронникова. Формирование «профессиональных»...
149
мнению респондентов, в США ситуация аналогичная: там так'
же «выбирают лучших, а не своих». Во'вторых, преподавание
и научная деятельность ведется на английском языке, которым
респонденты в основном владели ещё до отъезда из России.
В'третьих, за последние 10 лет Великобритания стала сильно
отличаться от других европейских стран масштабами финан'
сирования научных исследований. Наконец, здесь можно до'
статочно быстро получить «постоянную позицию», да и по куль'
туре эта страна оказалась весьма близкой.
Все эти мотивы иммиграции интересны ещё и в контексте
проблемы создания «русской школы» математики в Великоб'
ритании. Я не имею в виду, что британская математическая
школа «возродилась» с приездом русскоязычных ученых. Про'
сто получилось так, что в период с 1990 по 2000 г. совпали два
фактора — с одной стороны, избыток кадров в области силь'
нейшей в мире школы математического анализа в СССР (как
один из примеров), а с другой — дефицит таких специалистов в
Великобритании. Стечение этих обстоятельств привело к запол'
нению создавшейся ниши «русскими» математиками. В резуль'
тате в Великобритании сформировалась своего рода «русская»
математическая община. Может быть, имеет смысл говорить о
своеобразной «диаспоре». Так, этот термин нередко используют
в том случае, когда какая'то часть населения страны проживает
за её пределами, и фактором такого перемещения являются
сильные политические или социальные потрясения, повлек'
шие эмиграцию. Данный подход позволяет говорить о русской
математической «диаспоре» в фигуральном смысле слова. По
мнению моих респондентов, некоторые из направлений мате'
матики в России почти полностью лишились высококвалифи'
цированных специалистов вследствие их выезда за границу; эти
люди оказались за пределами России, нарушив тем самым пре'
емственность математической школы в России, но воссоздав
её вовне.
В начале статьи я задавалась вопросом о возможном вли'
янии, которое может оказать рассматриваемый тип интеллек'
туальной эмиграции на отпускающее общество. Хотя на фоне
глобальной активизации миграционных процессов изучаемая
ситуация не является исключительной, её отличительной чер'
той является отток из России большого количества специа'
листов определенного типа, что представляет риск не только
для науки, но и для других социальных сфер. В схожем поло'
150
РУССКИЕ В БЛИЖНЕМ И ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
жении находятся сегодня и такие страны, как Индия и Ки'
тай. Однако существуют примеры возвращения высококвали'
фицированных мигрантов на родину. Примером может послу'
жить индийский город Бангалор, где усилиями «возвратных»
мигрантов был фактически образован прототип Силиконовой
Долины США.
Не будем забывать, что решение об эмиграции не форми'
руется исключительно экономическими соображениями. Это
в первую очередь персональное решение, основанное на выст'
раивании индивидуального миграционного «проекта». Опас'
ность для России состоит не столько в самом оттоке ученых
(который, на мой взгляд, не может рассматриваться как нечто
изначально негативное), а скорее в достижении некоторой кри'
тической массы уезжающих, за счет чего происходит «опусто'
шение» одной или даже нескольких научных областей. Однако
из имеющегося опыта можно было бы извлечь позитивные уро'
ки для России, если оба государства — Российская Федерация
и Великобритания, сумели бы дать толчок развитию совмест'
ных научных программ, задействуя при этом как уехавших, так
и оставшихся ученых. Такие программы работают, но их явно
не достаточно для вовлечения мигрантов разных поколений и
специальностей.
ПРИМЕЧАНИЯ
1
2
Yurchak A. Everything Was Forever, Until It Was No More: The Last Soviet
Generation. Princeton: Princeton University Press, 2006.
Байфорд Э. «Последнее советское поколение» в Великобритании» // Непри'
косновенный запас. М., 2009. № 2.
ДИАСПОРЫ
МЕТАМОРФОЗЫ
ИДЕНТИЧНОСТИ
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
155
курдов выехали в Азербайджан в 1988 — 1989 гг., обменявшись
домами с азербайджанскими армянами 10. Многие из них уеха'
ли в 1990'е гг. из Азербайджана на Украину и в Казахстан.
Курды из Киргизии и Узбекистана (Фергана, Ош) были со'
сланы в самые неблагоприятные оползневые зоны, чем и обус'
ловлены особенности их минималистского быта.
В Германии сложилась обширная диаспора в основном си'
рийских курдов, которые традиционно испытывали тягу к об'
разованию. В Германии живет около трёх миллионов иранских,
иракских, а также турецких курдов, причём последние попада'
ли сюда начиная с 1970'х гг., когда граждане Турции пригла'
шались в качестве гастарбайтеров немецким правительством.
Число это увеличилось после военного переворота в Турции
1980 г.
В Бельгию переселились немецкие и советские курды, со'
здавшие так называемый Парламент в изгнании (в 1995 г., пред'
седатель Яшар Кая). Курды из Сирии приехали на учебу в Крас'
нодар и остались в России на постоянное место жительства.
Совсем молодую историю имеет община евро'курдов, вытолк'
нутых в Европу в результате жёсткого националистического
курса, который проводился правительствами четырёх ближне'
восточных государств — Турции, Ирака, Ирана и Сирии.
Сегодня Курдистан разделен на четыре части.
Иракский Курдистан. В 1991 г., после первой войны в Пер'
сидском заливе, в этой части Ирака вспыхнуло восстание про'
тив Саддама Хусейна. Согласно резолюции ООН над террито'
рией Курдистана был создан «воздушный зонт», препятство'
вавший вторжению войск Хусейна и опиравшийся на базы
НАТО в Турции. С тех пор Курдистан получил неофициаль'
ную автономию, хотя в нем с 1994 по 1996 гг. шла внутренняя
борьба за власть между двумя партиями: Демократической
Партией Курдистана Масуда Барзани и Патриотической Уни'
ей Курдистана Джелала Телабани. Эта борьба закончилась пе'
ремирием, подписанным в 1998 г. в Вашингтоне.
Изменения 2003 г., введение в Ираке федеральной систе'
мы власти, позволили курдам укрепить свою независимость.
В Иракском Курдистане в настоящее время имеется собствен'
ный парламент, а его президентом является М. Барзани. Курды
представлены в парламенте Ирака, их фракцию возглавляет
Д. Телабани. Территория имеет официальное название Регион
Курдистана, а также собственную армию, флаг и национальный
156
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
символ (черный орел). Курдский язык является вторым офи'
циальным языком Ирака, на котором, наряду с арабским, ос'
новывается система образования (в районах с преобладающим
туркменским населением официальным является также турк'
менский язык). В Регионе Курдистана функционирует несколь'
ко университетов (Саллахаддина в Эрбиле, в Духок и Сулейма'
нии). Крупные изменения в этом районе влияют на остальные
части Курдистана. Можно даже сказать, что взоры курдов из
Турции, Сирии и Ирана обращены на Регион Курдистана в
Ираке, который служит примером демократического решения
«курдской проблемы». Регион Курдистана — это также един'
ственная мирная часть Ирака, в которую стремятся беженцы с
юга. Серьезной проблемой является коррупция, а также вме'
шательство соседних стран, которым не по душе демократи'
ческие процессы в этой части Ближнего Востока.
Турецкий Курдистан. В Турции курдское население наи'
более многочисленно, но существующая до сих пор в стране
политическая система не позволяет урегулировать его статус.
Здесь проживает около 20 млн. курдов. Долгие годы их не при'
знавали, называя «горными турками». Политика ассимиляции
существует до сих пор, а препятствием для изменений явля'
ется влияние армии на общественную жизнь и кемалистская
идеология. Но все'таки стремление Турции приблизиться к
Европе создало основу для некоторых сдвигов. С 1991 г. в Тур'
ции официально разрешены публикации «на не'турецких язы'
ках»; правда, хотя издается много курдских книг, их доступ'
ность весьма ограничена. Курдам нельзя создавать политиче'
ские партии с названиями «Курд» и «Курдистан» или с
названиями на курдском языке; многие независимые иссле'
дователи и писатели преследуются, а большое количество га'
зет и журналов закрывается по решению суда. Ввиду безнака'
занности турецких националистических группировок типа
«Эргенекон» свобода слова в стране всё ещё находится под
угрозой, о чем свидетельствует убийство в январе 2007 г. ар'
мянского журналиста Гранта Динка. Однако, судя по тому,
что его похороны превратились в широкомасштабную
манифестацию против нарушений прав человека, а люди не'
сли надписи «Мы все армяне, мы все являемся Грантом Дин'
ком», нельзя сегодня сказать, что Турция вообще не меняет'
ся. Изменения медленны, но указывают на растущее участие
граждан в общественной жизни.
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
155
курдов выехали в Азербайджан в 1988 — 1989 гг., обменявшись
домами с азербайджанскими армянами 10. Многие из них уеха'
ли в 1990'е гг. из Азербайджана на Украину и в Казахстан.
Курды из Киргизии и Узбекистана (Фергана, Ош) были со'
сланы в самые неблагоприятные оползневые зоны, чем и обус'
ловлены особенности их минималистского быта.
В Германии сложилась обширная диаспора в основном си'
рийских курдов, которые традиционно испытывали тягу к об'
разованию. В Германии живет около трёх миллионов иранских,
иракских, а также турецких курдов, причём последние попада'
ли сюда начиная с 1970'х гг., когда граждане Турции пригла'
шались в качестве гастарбайтеров немецким правительством.
Число это увеличилось после военного переворота в Турции
1980 г.
В Бельгию переселились немецкие и советские курды, со'
здавшие так называемый Парламент в изгнании (в 1995 г., пред'
седатель Яшар Кая). Курды из Сирии приехали на учебу в Крас'
нодар и остались в России на постоянное место жительства.
Совсем молодую историю имеет община евро'курдов, вытолк'
нутых в Европу в результате жёсткого националистического
курса, который проводился правительствами четырёх ближне'
восточных государств — Турции, Ирака, Ирана и Сирии.
Сегодня Курдистан разделен на четыре части.
Иракский Курдистан. В 1991 г., после первой войны в Пер'
сидском заливе, в этой части Ирака вспыхнуло восстание про'
тив Саддама Хусейна. Согласно резолюции ООН над террито'
рией Курдистана был создан «воздушный зонт», препятство'
вавший вторжению войск Хусейна и опиравшийся на базы
НАТО в Турции. С тех пор Курдистан получил неофициаль'
ную автономию, хотя в нем с 1994 по 1996 гг. шла внутренняя
борьба за власть между двумя партиями: Демократической
Партией Курдистана Масуда Барзани и Патриотической Уни'
ей Курдистана Джелала Телабани. Эта борьба закончилась пе'
ремирием, подписанным в 1998 г. в Вашингтоне.
Изменения 2003 г., введение в Ираке федеральной систе'
мы власти, позволили курдам укрепить свою независимость.
В Иракском Курдистане в настоящее время имеется собствен'
ный парламент, а его президентом является М. Барзани. Курды
представлены в парламенте Ирака, их фракцию возглавляет
Д. Телабани. Территория имеет официальное название Регион
Курдистана, а также собственную армию, флаг и национальный
156
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
символ (черный орел). Курдский язык является вторым офи'
циальным языком Ирака, на котором, наряду с арабским, ос'
новывается система образования (в районах с преобладающим
туркменским населением официальным является также турк'
менский язык). В Регионе Курдистана функционирует несколь'
ко университетов (Саллахаддина в Эрбиле, в Духок и Сулейма'
нии). Крупные изменения в этом районе влияют на остальные
части Курдистана. Можно даже сказать, что взоры курдов из
Турции, Сирии и Ирана обращены на Регион Курдистана в
Ираке, который служит примером демократического решения
«курдской проблемы». Регион Курдистана — это также един'
ственная мирная часть Ирака, в которую стремятся беженцы с
юга. Серьезной проблемой является коррупция, а также вме'
шательство соседних стран, которым не по душе демократи'
ческие процессы в этой части Ближнего Востока.
Турецкий Курдистан. В Турции курдское население наи'
более многочисленно, но существующая до сих пор в стране
политическая система не позволяет урегулировать его статус.
Здесь проживает около 20 млн. курдов. Долгие годы их не при'
знавали, называя «горными турками». Политика ассимиляции
существует до сих пор, а препятствием для изменений явля'
ется влияние армии на общественную жизнь и кемалистская
идеология. Но все'таки стремление Турции приблизиться к
Европе создало основу для некоторых сдвигов. С 1991 г. в Тур'
ции официально разрешены публикации «на не'турецких язы'
ках»; правда, хотя издается много курдских книг, их доступ'
ность весьма ограничена. Курдам нельзя создавать политиче'
ские партии с названиями «Курд» и «Курдистан» или с
названиями на курдском языке; многие независимые иссле'
дователи и писатели преследуются, а большое количество га'
зет и журналов закрывается по решению суда. Ввиду безнака'
занности турецких националистических группировок типа
«Эргенекон» свобода слова в стране всё ещё находится под
угрозой, о чем свидетельствует убийство в январе 2007 г. ар'
мянского журналиста Гранта Динка. Однако, судя по тому,
что его похороны превратились в широкомасштабную
манифестацию против нарушений прав человека, а люди не'
сли надписи «Мы все армяне, мы все являемся Грантом Дин'
ком», нельзя сегодня сказать, что Турция вообще не меняет'
ся. Изменения медленны, но указывают на растущее участие
граждан в общественной жизни.
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
157
Турецкое правительство остается глухим к требованиям
создать систему образования на курдском языке. За последние
годы официальная политика изменилась мало. На выборах
2007 г. вновь победила происламская партия Абалак Калкен'
ма («Справедливое Возрождение»), которая является оппози'
ционной по отношению к турецким националистам, республи'
канцам и армии, пытаясь внести в кемалистский строй некото'
рые новации. Однако серьезной реформистской программы по
решению курдской проблемы она не имеет 11.
Курды заза говорят на очень специфичном диалекте, кото'
рый, с точки зрения иранистов, не относится к курдским диа'
лектам, а принадлежит к группе северо'западных иранских язы'
ков (к ним же относятся курдские диалекты со статусом лите'
ратурного языка — курманджи и сорани). Вместе с тем,
современные курдские ученые причисляют к курдам коллег,
говорящих на диалекте заза (таких, например, как Малмиса'
ниж, автор заза'турецкого словаря, изданного в Уппсале в
1987 г.). Курды заза участвовали в составе курдских боевых
формирований в борьбе против турецкой армии 12.
Стамбульские курды. В конце XIX — начале ХХ в. Стамбул
являлся центром интеллектуальной деятельности курдов. Здесь
появились первые организации, целью которых являлось ожив'
ление культурной и политической жизни как в эмиграции, так
и в самом Курдистане. Очень важную роль в развитии курд'
ской идентичности сыграла аристократическая семья Бедыр'
хан, а также поэты и публицисты — Хаджи Кедри Койи и Пи'
ремерд. После революции 1923 г. большинство из них покину'
ло страну, а Стамбул превратился в место притяжения бедных
выходцев из Курдистана и Анатолии. Сегодня город снова стал
важным центром культурной жизни курдов. Несмотря на по'
литические ограничения, здесь действуют множество институ'
тов и организаций, например, Курт'Кав, Центр Месопотамия,
Курдский Институт, известный книжный магазин Салахадди'
на Булута «Медия'Китабэви»; курдские издательства «Авеста»,
«Доз» и др.
Сирийский Курдистан. В Сирии курдское население прожи'
вает в районе Аль'Хасака, особенно в городе Камишло, а так'
же в Кобани (северо'восток и север страны). Большое количе'
ство курдов проживает также в Дамаске. Долгие годы, начиная
с 1957 г. (после окончания французского мандата и распада
Объединённой Арабской Республики Сирии и Египта), курды
158
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
подвергались сильной дискриминации, многие из них про'
живали в стране без права на гражданство. Ситуация и сейчас
изменилась незначительно. Власти Сирии ведут прежнюю по'
литику по отношению к курдам, хотя и отмечается некоторое
оживление курдской культурной жизни.
Иранский Курдистан. В Иране курды подвергались поли'
тике дискриминации как во время правления шаха, так и пос'
ле исламской революции 1978 г. Исламские власти не призна'
ют никакие национальные меньшинства, а только религиоз'
ные, к которым также относят курдов как суннитов. Тем не
менее, в Иране существует провинция Курдистан, на курдс'
ком языке (на сорани и курманджи) издаются книги, снимают'
ся фильмы (достойно упоминания творчество выдающегося
режиссера Бахмана Кубади).
Среди перечисленного множества локальных групп кур'
дов, внутри которых сильны различия, в том числе, и по со'
циальному признаку, можно зафиксировать разные подходы
к восприятию горы Арарат. Курды Армении считают гору ар'
мянской 13; курды постсоветского мира, не вовлеченные в по'
литическую борьбу и не связанные с лидерами повстанчес'
ких отрядов, демонстрируют безразличное отношение к горе,
в то время как политически активные курды считают обосно'
ванным говорить о важном месте Арарата в их сознании и в
курдской культуре в целом. Один из авторов этого текста имел
уникальную возможность встречи одновременно с предста'
вителями курдов из трёх разных районов. Все они отреагиро'
вали на вопрос про Арарат по'разному: курд из Азербайджа'
на проявил полное безразличие к горе, только заметив бес'
пристрастным тоном, что в Стамбуле он обедал в курдском
ресторане «Арарат»; курдянка из Армении сказала, что муж'
чины просто любят политику, а вообще известно, что «Ара
рат — армянская гора, а то, что Арарат — курдская земля,
стали говорить с 1984 года, но это чистая пропаганда»; её муж,
курд из Сирии, наоборот, стал ссылаться на историю, убеж'
дая, что автохтонами окрестностей Арарата являются курды
и ныне «там вокруг Арарата живут курды Джалали, напри
мер, в селе Куч» (Краснодар, интервью в кафе «1002 ночь»,
08.02.2008).
Дело здесь не только в географии (пространстве), но и в
имевших место конкретных событиях (во времени). После
1925 г. Арарат стал для курдов, безусловно, значимым полити'
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
159
ческим символом. Он приобретает значительную важность для
сообщества, которое отождествляет всю свою историю с борь'
бой за независимость.
Арарат. Вид с юга, со стороны следа Ноева ковчега.
Это и все последующие фото И. Бохеньской
160
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
Курды и гора Арарат (Чияе Арарате, Чияе Агри)
Изучение литературы по курдской культуре и консульта'
ции со специалистами'курдологами 14 показали, что претензии
курдов на Арарат небезосновательны. Эти основания имеют
культурные, мифологические, фольклорные, исторические и
политические корни. Если попытаться отразить существующие
на этот счет мнения, то можно выделить следующие дискур'
сивные пласты.
1. Курды, проживающие вблизи Арарата, подобно армянам,
считают эту гору символом Ноева ковчега. Правда, некоторые
их группы считают, что Ной (Нух) достиг суши не на Арарате,
а на горе Джуди (Cudi), южнее Арарата. Тем не менее музей
Ноева Ковчега курды построили на Арарате. Таким образом,
курды считают себя преемниками древней традиции Ветхого
Завета.
2. Курды хранят память об Араратском восстании 1927—
1930 гг. и повстанцах из организации «Хойбун», которые в сра'
жались с турками и нашли убежище на Арарате. Курдский
фольклор отразил это событие в деталях (подр. см. ниже).
3. Вблизи Арарата проживал классик курдской литературы
XVII в. Ахмед Хани (Ehmedê Xan, 1651—1708), автор эпоса на
курдском языке «Мам и Зин».
Проанализируем каждый из упомянутых факторов.
Мифологический дискурс. Ветхозаветная традиция: курдские
легенды о Ноевом ковчеге, Арарате и Джуди. Библейская тради'
ция рассказывает о чудесном спасении Ноя, благодаря заступ'
ничеству Бога: «И остановился ковчег в седьмом месяце, в сем'
надцатый день месяца на горах Араратских» (Бытие, VIII, 4).
По утверждению современного курдского историка Л. Мамма'
да, одной из самых древних является легенда о Ноевом ковчеге
и Потопе, которая «имеет непосредственное отношение к ис'
тории курдского народа. Некоторые теологи и ученые связы'
вают эту легенду непосредственно с территорией вокруг горы
Арарат, где тысячелетиями проживают курды 15. Таким обра'
зом, есть курды, которые считают себя преемниками древней
традиции Ветхого Завета.
Тем не менее, в курдской традиции называется ещё дру'
гое возможное место остановки Ноева ковчега —это гора Джу'
ди (2114 метра, находится на юго'востоке нынешней Турции,
недалеко от границы с Сирией и Ираком). Арабская (как и
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
161
иранская и сирийская) традиция вторит ей, размещая Ноев
ковчег на горе аль'Джуди (Коран, 11 Сура, «Худ», стих 46 (44)).
Современные курдские историки 16 считают , что гора Джуди
вблизи Мосула (курды называют её Карду, или Джарду) при
транскрибировании в греческий вариант видоизменилась в
Джурди. При обратном движении этого названия (топонима)
в арабский язык он произносится на арабский манер — Джу'
ди. Опрошенный польским коллегой (А. Писовичем) курд из
столицы Иракского Курдистана Эрбиля (курдское название
города — Хаулер) утверждал, что иракские курды знают имя
Ноя (по'курдски Нух — Nuh) и гордятся тем, что часть кур'
дов живет вблизи горы Арарат. Он назвал также другую гору
Джуди.
Фото 2. След Ноева ковчега
Армянская традиция видится проживающему в Краснодар'
ском крае курдскому историку Л. Маммаду ошибочной, пото'
му что, по его мнению, армянские письменные источники всего
лишь перетолковали сирийское предание о ковчеге, остановив'
шемся на хребте Джебель Чуди (недалеко от озера Ван), под
Сарарадом (сирийское название горы), под которым подразу'
мевается Большой Арарат. Армяне называют гору Арарат, в её
курдской передаче Масис (см. ниже) 17.
162
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
Фото 3. Вулканическая почва в районе Арарата
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
163
Этимологические дискурсы 18. Название «Масис» действи'
тельно иранского происхождения. Энциклопедическая статья
(Encyclopedia Iranica) 19 гласит: «Арарат — то же самое слово,
что и Урарту, древнее царство на одной из тех гор, где по пре'
данию остановился Ноев ковчег. Это название дано вулкани'
ческому массиву европейцами, которые рассудили, что самая
высокая гора в этой местности должна быть, по логике, мес'
том причаливания ковчега. Однако эта точка зрения достаточ'
но недавняя. Ранняя армянская традиция (восходит к X в. н.
э.) и исламская традиция, основанная на Коране 11:46) распо'
лагает место причала ковчега на горе Джуди, которая после
арабского завоевания была идентифицирована с горной цепью
высотой 2100 м в Джазиире (современная Турция), хотя ран'
ние арабские авторы располагали её в Аравии. Названия, дан'
ные арабскими географами Большому и Малому Арарату —
Джабаль аль'Харит (Jabal alHarit = The Ploughman’s Mountain=
гора Пахаря) и Джабаль аль'Хувайрит (Jabal alHuwayrit) —
уменьшительные от первого названия».
Уместным будет привести мнение одного из курдских исто'
риков (Л. Маммад): «”Масис” и “Арарат” — курдские слова и
поддаются переводу исключительно с курдского языка. “Масис”
по'курдски: ma — “осталось” и sis — “белый, седой”; букв. —
“белоснежный/ная”. С вершины Арарата круглый год не сходит
снег, поэтому иногда курды в своих песнях так и его называют:
“беловершинный (белоснежный)”». Далее в подтверждение он
приводит образцы курдской поэзии. Вот, например, стихотво'
рение курдского поэта Маджиде Али об Агри/Арарате:
«Племя откочевало с мест,
Агри остался опять беловершинным
(выделено в оригинале. — И. Л., Н. Ш.).
Сколько караванов там прошли,
Сколько одиноких путников на ночь там приютилось» 20.
А так пишет Тахаре Авди, курдский поэт из Киргизии:
«Хожу по земле чужой, как простой монах.
Забыл язык родной, путаюсь в словах.
Молчат горы Сипан и седой Арарат
От обиды больно в душе, слезы на глазах» 21.
Что касается названия «Арарат», то в переводе с курдского
языка оно означает: ar — огонь и hat — пришел: букв. «изрыга'
164
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
Фото 4. Музыканты во время свадьбы, вид на Арарат
ющий огонь», «огненный». Сирийцы, переняв название Ара'
рата у курдов, называли её «Сарарад», где sar — вершина, «го'
лова» и ar — огонь, т. е. «Огненная вершина». В курдском язы'
ке, например, в слове «ardu» (древесное топливо, дрова) отчет'
ливо проявляется суть этого слова, где ar — огонь и du — дым.
Слово ar содержится и в именованиях древнемидийских жре'
цов'магов — «atrvan» («agrvan») — «хранитель огня». Это слово
в современном курдском языке имеет тот же смысл. Название
Арарат «Огненный» («Извергающий огонь») указывает на вул'
каническое происхождение горы, что у современной науки не
вызывает сомнений. Курды, наблюдавшие за вулканической
жизнедеятельностью горы, естественно, должны были её так и
называть. И по сей день можно наблюдать слои застывшей лавы
вокруг г. Арарат (см. фото). А разные названия — Агри'Ара'
рат'Масис, объясняются тем, что разные курдские племена по'
разному называли эти горы. В одной и той же песне одновре'
менно могли применить несколько названий, как видно из уже
приведенных стихов Маджиде Али, Тахаре Авди и поэтичес'
ких строк Гасане Хаджисулеймана («Не забуду наших гор»):
«Так величавы горы Агри,
Им равных нету, что ни говори.
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
165
Смотри на них, без устали смотри!
И я их не забуду...
Но сердце плачет — это не обман,
Когда же вольным станет Курдистан?
Там, у подножья гор — собратьев стан,
И я их не забуду» 22.
Фото 5. Дедушка Хасан — сторож домика у Ноева Ковчега
Миф и повседневность: архитектурные символы. Итак, для
курдов Арарат связан прежде всего с библейской историей.
Арарат и Ноев Ковчег обычно упоминаются курдами вместе.
В нескольких километрах от турецко'иранской границы, на'
против горы Арарат, находится место, где предположительно
остановился Ноев ковчег (см. фото). Одна из авторов статьи,
польская исследовательница и фотограф И. Бохеньска, прожив'
шая у подножия горы всё лето 2007 г., пишет: «Действительно
оно напоминает след, оставленный большим кораблем. У это'
го места построен домик, в котором представлена история на'
учного изучения следа Ковчега: фотографии, статьи из газет,
сводки. Там живет бессменный сторож — пожилой курд по
имени Хасан.
166
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
Его жизнь с юных лет связана с этим местом, и он немало
гордится тем, что живет у Ноева Ковчега. Арарат — два его
пика — находятся точно напротив жилища Хасана. Гора, “Ноев
Ковчег” и дед Хасан крепко связаны друг с другом. Кажется,
что это точно место остановки Ноева Ковчега. Во всяком слу'
чае, вблизи горы Арарат существует город Догубаязит
(Doğubayaz1t), вся жизнь которого так или иначе связана с ис'
полинским соседом. Гора (Арарат), хотя она часто спрятана за
тучами — основной объект внимания жителей города» 23. Кро'
ме Арарата и Ноева Ковчега, в Догубаязите находятся ещё и
руины прекрасного дворца Исхака Паши и старой крепости
Урарту 24.
Фото 6. Курдские дети из Догубаязита
Исторический дискурс. Араратское восстание (1027—
1930 гг.). В 1927 г. на склонах Араратских гор разгорелось вос'
стание против политики Кемаля Ататюрка. Национальный
меджлис Турции в течении 1927—1929 гг. в спешном порядке
принял ряд законов о насильственном переселении курдского
населения из восточных вилайетов вглубь страны с целью изо'
ляции, а также ассимиляции непокорных курдских племён.
Особенно устрашающими были законы № 1097 (июль 1927 г.),
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
167
№ 1178 и № 15 от 2 июля 1929 г. 25 На основании этих законов
за короткий период из насиженных мест в необжитые районы
Центральной Турции было переселено более 1,5 млн жителей
Курдистана.
Расправы над участниками предшествующего восстания
шейха Саида (1925 г.) и насильственная депортация мирных
жителей продолжались пять лет. В этих условиях уцелевшие
остатки повстанческих отрядов Саида и все недовольные на'
циональной политикой правящих кругов Турции стали концен'
трироваться в седловине между Большим и Малым Араратом.
В дальнейшем этот район стал главным очагом нового повстан'
ческого движения. Над Араратом взвилось курдское знамя.
Ибрагим Хаски возглавил новую гражданскую администрацию.
Длительные переговоры, начавшиеся в сентябре 1927 г., позво'
лили правительству сконцентрировать в прилегающих к горе
Арарат районах 45'тысячную армию, вооружённую самым
мощным оружием того времени. Против повстанцев была бро'
шена одна треть вооруженных сил Турции.
Это восстание некоторые ученые (например, М. Брюнес'
сен 26) часто называют первым народным восстанием курдов.
Дело в том, что оно с самого начала имело чисто национальный,
а не религиозно'национальный характер, в отличие от несколь'
ких других курдских восстаний на территории Турции (восста'
ние шейха Саида 1925 г. и восстание в Дерсиме в 1938 г.). Оно
было подготовлено организацией «Хойбун» 27, в состав кото'
рой вошли представители курдской интеллигенции, бежавшие
после 1923 г. из Стамбула в Сирию и Ливан. Комитет «Хойбун»
был образован в августе 1927 г. на съезде основных курдских
организаций, на котором присутствовали некоторые главы пле'
мен. По существу, он был политической партией со своей про'
граммой и уставом. Каждый её член принимал клятву братства
во имя создания независимого Курдистана. Главная задачей
партии была «борьба против турок до эвакуации последнего
турецкого солдата с курдской священной земли» (ст. 2 програм'
мы). Уделялось особое внимание созданию специальных курд'
ских вооруженных формирований, обучению и оснащению их
«самым современным оружием». Программа предусматривала
также установление отношений с дружественными странами,
в том числе «с иранским правительством и братским иранс'
ким народом» (ст. 4). Особое внимание уделялось пропаганде
курдского вопроса за пределами Турции. С этой целью партия
168
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
создала несколько филиалов в Сирии и Ливане, а также в ряде
стран Европы и в США. «Хойбун» установил тесные связи с
армянской националистической партией «Дашнакцутюн», ко'
торая принимала участие в подготовке Араратского восстания 28.
Араратское движение возглавил Ихсан Нури (İhsan Nuri),
посланный в район восстания «Хойбуном» в качестве чрезвы'
чайного военного представителя. Он сумел «организовать силы
вождя племени джеляли Ибрагима Хаски из Телло, известного
под именем Ибрагим'паши, а также создать в 1927 г. граждан'
скую администрацию провинции Арарат, которую возглавил
Ибрагим'паша. Ихсан Нури переформировал вооруженные
группы курдов, приспособив их к потребностям ведения парти'
занской войны. Вместе с тем он установил контакты с Исма'
ил'агой Симко, который в это время вел вооруженную борьбу
против шахского режима в Иране» 29.
В январе 1930 г. комитет «Хойбун» впервые во время восста'
ния стал издавать бюллетень под названием «Агри». Он изда'
вался на курдском языке. Там появилась статья Ихсана Нури,
призывающая каждого курда оказывать повстанцам помощь ору'
жием и продовольствием. «Разутые и раздетые крестьяне шли к
горе Арарат, шли со своими собственными ружьями, кинжала'
ми, саблями. Выпуски “Агри” знакомили читателей с события'
ми у Арарата, стараясь привлечь к борьбе народ, живший у под'
ножия, хотя в конечном итоге это не очень помогло» 30.
Восстание было довольно хорошо подготовлено. Повстан'
цы продержались на горе Арарат почти пять лет. «К началу
1930 г. практически все северо'восточные вилайеты находи'
лись под контролем повстанцев. Турецкое правительство мо'
билизовало крупные силы для разгрома повстанцев, задейство'
вав 40 тыс. пехотинцев, 10 артиллерийских батарей, 550 пуле'
метов и 50 военных самолетов» 31. После ожесточенных боев,
длившихся около месяца, правительственные войска потерпе'
ли поражение. Однако к июню 1930 г. им удалось оттеснить
курдов в горные ущелья на ирано'турецкой границе. Восстав'
шие потерпели поражение только из'за договора Турции и
Ирана, согласно которому турецкие войска могли перейти
границу в погоне за повстанцами. «В этот критический мо'
мент большую услугу Турции оказал Иран, который ещё в мае
разрешил турецким войскам пройти через иранскую террито'
рию и зайти в тыл восставшим» 32. В конце 1930 г. закончи'
лись операции по подавлению восстания, и началась жесто'
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
169
кая расправа над курдским населением. «По сведениям турец'
ких властей, было вырезано 1550 человек, в районе Арджиша
было сожжено 200 деревень, на территории Патноса не уце'
лело ни одной деревни» 33.
Турецкая армия впервые использовала в этой войне само'
леты, имевшие базу в отдаленной местности Эскишехир. 5 сен'
тября 1930 г. турецкие войска при активном содействии авиа'
ции начали новое наступление в районе Арарата, где ещё ук'
рывались отдельные курдские отряды. В результате численного
и технического превосходства турок, курды начали покидать
Кире (район между Большим и Малым Араратом) и укрывать'
ся в малодоступных горных районах. Ихсану Нури и некото'
рым другим лидерам удалось уйти в Иран. Ибрагим'паша, ока'
завшись во вражеском окружении, продолжал сражаться и был
убит, его сподвижники попали в плен. Так завершился очеред'
ной этап борьбы курдов за независимость.
С этого момента Арарат вошел в сознание курдов в новом
статусе — как островок курдской свободы и независимости,
жестоко подавленный усилиями сговорившихся между собой
турецкого и иранского правительств. В этом случае эту новую
грань курдской идентичности — образ Арарата, можно сравнить
с образом Ревандуза.
Город Ревандуз связан с историей восточного вилайета Ос'
манской империи — Соранским эмиратом. Создание этого
эмирата во главе с Мир Мухаммедом, объявившим себя эми'
ром'мансуром (независимым правителем) в 1826 г., было
одной из светлых страниц в истории борьбы курдов за незави'
симость. Молодой правитель'реформатор построил в своей сто'
лице несколько заводов для производства оружия и боеприпа'
сов (сейчас некоторые орудия выставлены в музеях Багдада).
Одновременно он сформировал хорошо организованную ар'
мию из десяти тысяч воинов, с целью создания единого неза'
висимого государства Курдистан. Мир Мухаммед чеканил мо'
неты из золота, серебра и меди, на лицевой стороне которых
была надпись аль амир мансур Мухаммадбей, в переводе — не'
зависимый эмир Мухаммад—бей. На обороте красовалось: зарб
фи Ревандуз (сделано в Ревандузе). Тем самым подчеркивалась
независимость княжества от Порты. Из'за «интернационали'
зации» конфликта (вмешательство международных сил — Ира'
на и Англии), выступивших против курдского сепаратизма,
курдское движение было задушено. В 1836 г. Мухаммед'паша
170
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
принял условия почетной капитуляции и сдался. Так закончи'
лась история эмира Сорана и Соранского эмирата 34.
Фото 7. Арарат виден из'за заборов домов
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
171
Субстанциальный/жизнеобеспечивающий дискурс. Арарат —
вулкан, который состоит из двух слившихся основаниями ко'
нусов — Большого и Малого Арарата.
Приватизация курдами символа, на который претендуют
почти все соседние народы, в настоящее время имеет веские
основания: сегодня окрестности вокруг горы населены курда'
ми. Кто живет сейчас у горы, тому она и принадлежит. Вот сло'
ва одного из респондентов: «Гора Арарат находится в Турции.
Армяне говорят — их символ, но почему она не в Армении? Вокруг
нее живут курды, не армяне, не турки... Но Арарат — это курд
ский символ, это наша гора...» 35 Присвоение/приватизация не
только символа, но и самой горы напрямую связаны с экзис'
тенциональными коннотациями.
Знакомство с фольклором показывает также специфичес'
кие и долговременные связи по линии «курды'горы», выражен'
ные в эстетизации последних. Фольклорные тексты практиче'
ски всех исторических периодов насквозь пронизаны поэтиза'
цией гор. Возвышенность чувств отражена во множественности
метафор, через которые описываются эти отношения. Высо'
кий эмоциональный градус и нанизывание метафор — харак'
терная черта этих текстов: «вольные сыны гор», «богатырь гор»,
«эмир гор» 36.
За этнокультурной пестротой Кавказа и Передней Азии сто'
ит «двухчастная структура», делящая «мир» на две основные
составляющие — горы и равнины и, соответственно, жителей
гор и равнин с их специфическими культурами, системами ви'
дения и организации мира жизни 37. Горы имеют четкую семан'
тику вертикали, оси, от которой и вокруг которой выстраива'
ется окружающий мир — он делится на «верхнюю» и «нижнюю»
части, где верхняя пространственная зона наделяется приори'
тетными свойствами, что переносится и на её обитателей.
В глазах горцев их собственный мир предстает вполне самодо'
статочным 38.
Символический ряд поэтизации гор органично продолжа'
ет образ коня/лошади: горы — высота — неистребимый дух —
свобода — конь. «Коневодство, — писал В. Никитин, — в по'
чете у племен, живущих в горах Загроса, а также у курдов пле'
мени хайдеранлу в Аладаге, на территории между озером Ван и
Араратом» 39.
Хозяйственная система большинства курдских локальных
групп была связана с горными массивами и пастбищами. Лет'
172
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
ние кочевья'яйла, по'курдски зозаны — располагались высоко
в горах, и таким образом сельскохозяйственные циклы полу'
кочевых курдских сообществ были связаны с горами как жиз'
необеспечивающей субстанцией. Племенная структура способ'
ствовала сохранению родового изоляционизма и клановой
структуры общины 40, т. е. каждое из сообществ было своего
рода государством в государстве, что затрудняло организацию
слаженных действий.
Вместе с тем, труднодоступность гор является условием со'
хранения собственных жизненных стилей. «Курды чувствуют
хорошо в высоком месте. Вот Африн [неподалеку от Алеппо,
Северная Сирия. — И. Б., И. Л., Н. Ш.], где ровно, никто не
живет — там сажают, работают, а живут всё равно вверху» 41.
Равнина для курда не только место ассимиляции, но и опасное
место, где любая культура открыта для воздействий, уязвима.
Противопоставление гор и равнины находит также свое отра'
жение в творчестве Яшара Кемаля, который страшному миру
Чукуровы (равнина к юго'западу от Курдистана), места перво'
го поселения беженцев и их отчуждения, противопоставляет
красивое, полное цветов и воздуха пространство озера Ван и
Арарата, родины курдов 42. «Любая высота — это для курдов,
гора — это свобода, это независимость» 43. Высота помогала
преследуемым группам переждать, избежать опасность, а зна'
чит, преодолеть страх (универсальный базовый инстинкт), об'
рести чувство стабильности и уверенности.
Информанты приводили для примера схему в подтвержде'
ние прямой зависимости между консервацией образа жизни
(или, наоборот, утратой самости) — от степени высоты зани'
маемой в окружающем мире ниши, от типа расселения. Эта
простая схема курдского мира ранжирует курдов по их диспо'
зиции по отношению к горам: езиди в этой схеме расположены
на самом высоком уровне гор, аляви локализуются на среднем
уровне, курды'мусульмане — на низшем, ближе к равнинным
ландшафтам. В соответствии с этим нить традиции осталась у
езидов почти нетронутой, в то время как курды'мусульмане
более всего подверглись влиянию внешних факторов, в част'
ности, приняли ислам, пусть даже поверхностный, как адап'
тивную стратегию.
Что касается восприятия собственно Арарата, курды'ин'
форманты приводят «железные» доводы: «Кто кровь пролил,
тому и принадлежит земля» (из интервью с Абдул Касымом,
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
173
Фериком Садеи). Такой аргумент прямо связывает гору=сим'
вол с историей страданий.
По сути, тождественные дискурсы воспроизводились запад'
ными армянами после Первой мировой войны. Квинтэссен'
цией истории=страдания у них, бесспорно, является геноцид
армян в Османской империи в 1915—1923 гг., и гора Арарат тоже
выступает в текстах интервью выживших армян как сверхзна'
чимая ценность, как основной жизнеобеспечивающий ресурс,
необходимый для выживания. Дискурс жизнеобеспечения
включает в себя весь упомянутый выше спектр — «наша гора,
которая нас кормила»; «прятала, укрывала от преследователей»;
«служила кровом, приютила» 44.
Но после геноцида армян и до настоящего времени «маль'
чиками для битья» в кемалистской Турции стали яростно со'
противляющиеся и не поддающиеся ассимиляции курды. Один
курд, судьба которого может служить воплощением идеи транс'
национализма (он родом из Сирии, получил образование в
Ливане и Израиле, женат на курдянке из Армении и живет в
России) 45, выразился так:
«Курды, армяне, турки — все они считают Арарат своим. Всё
дело тут во времени. Примерно так можно сказать: 3000 лет на
зад там жили курды, 2000 лет назад — армяне и 1000 лет на
зад — турки. Все они временно владели горой, поэтому претенду
ют...».
Соседи. Состояние непрерывной ожесточенной борьбы с
турками повлияло на отношения курдов с другими проживаю'
щими в регионе нетурецкими народами, в частности, с запад'
ными армянами и ассирийцами. «Известно, что из всего армян'
ского населения Мокса лишь несколько семей выжило и спас'
лось от резни, от чудовищных трудностей и голода в пути... Когда
в 1916 г. я производил археологические раскопки на Ванской
скале, до меня дошли сведения, что в отрезанном от Вана Мок'
се и курдское население не избегло судьбы армянского, что оно
частью истреблено, частью бежало и что, во всяком случае, Мокс
обезлюдел и от армян и от курдов. А в 1911—1912 гг., когда я
побывал в Моксе, там жило много людей, протекала трудовая,
бесправная, тяжелая, но не вовсе лишенная маленьких радос'
тей жизнь. И поэтому особенно грустно сознавать, что то не'
многое, что я успел записать в Моксе (собрание текстов, армян'
ский и курдский словари), являются едва ли не последним сви'
174
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
детельством о языке, укладе жизни, обычаях, труде и радостях
нескольких тысяч сынов двух народов — армян и курдов» 46.
История отношений курдов с соседями была сложной и скла'
дывалась по'разному. Тем не менее, сформировалось чувство
солидарности, продиктованное осознанием общего, совместного
дела. Курды и армяне на протяжении веков не только прожива'
ли на одной территории — территории Турецкого Курдистана и
Западной Армении совпадают, но и часто вступали в альянсы
против общего противника. Курдский песенный фольклор от'
разил эти события со скрупулезной точностью.
Историческая песня оказалась интересным источником,
открывшим точки соприкосновения, пересечения курдской и
армянской идентичности на основе борьбы с общим против'
ником — репрессивным турецким правительством (начиная со
времен правления Абдул'Гамида II). Тексты курдских народ'
ных песен отражают мотивы этой совместной борьбы, со вре'
мен «русско'турецкой войны 1877—1878 гг., которая заверши'
лась победой и взятием главной цитадели турок крепости Карс,
и кончая армянским этноцидом 1915—1923 гг. в Османской
империи» 47. Победа 1878 г. вселила в курдов и армян надежду
на избавление от турецкого гнета. Курдские песни живо опи'
сывают, как сотрудничество с русскими военачальниками
М.Т. Лорис'Меликовым (Рус'Меликов, руководил военными
действиями на Кавказе) и А. А. Тер'Гукасовым, направленны'
ми русским командованием в районы проживания курдов и
армян для налаживания контактов с местным нетурецким на'
селением, вдохновляло курдские горные отряды. Центральное
место в некоторых курдских песнях занимают образы отваж'
ных армянских фидаи — лесных партизан, посвятивших свои
жизни борьбе с турками: это Андраник 48 (Андраник'паша, «лю'
бимец 12 государств» 49); Сероп'паша, Чауш. Наряду с ними или
вместе с ними воевали вожди курдских аширетов (курдских
кланов) — шейх Шабадин 50, шейх Саид. Этой теме посвящены
такие курдские народные песни: «Толорик — селение отца
Хачо»; «Бой у Картамина»; «Авак и Мушег»; «Сражение Анд'
раник'паши под Длеманом»; «Андраник'паша»; «Сероп'паша»
(«Сосе, несчастная, меня угостили отравленной пищей, Не вижу
я прицела винтовки мусеини») и др.
Эти исторические события, описанные в песенном фольк'
лоре курдов, вероятнее всего, достоверны, потому что зафик'
сированы также группой исследователей 51.
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
175
Существует также интересное курдское сказание Метрана
Иса о любви курда и армянки. По преданию, события проис'
ходили в районе озера Ван и на острове Ахтамар. Там молодые
находят убежище от гнева османского губернатора, который,
в свою очередь, тоже хотел жениться на красавице Марии.
С помощью христианского священника Метрана Исы они зак'
лючают брак в храме на острове. И хотя курд остается мусуль'
манином (предложив, что ради любимой он может стать хрис'
тианином, что в то время было просто немыслимо), в сказании
говорится о прямой связи армян и курдов в Западной Армении
и Курдистане, о переплетении их культурных традиций 52.
Еще один пример сотрудничества относится к политике.
Речь идет об отношениях партии Армянской революционной
федерации (АРФ, партия «Дашнакцутюн») с курдскими бое'
виками. К примеру, жестокая расправа с курдскими повстан'
цами после Араратского восстания дала повод дашнакам уси'
лить мобилизацию общественного мнения Европы и Америки
вокруг курдского вопроса. Они передавали западной прессе
сведения о событиях в Восточной Анатолии, выступали с док'
ладами и собирали средства для помощи курдским повстанцам.
Араратское восстание способствовало сближению армянских
и курдских националистов, в прошлом враждовавших друг с
другом.
После этого восстания гора Арарат, как и для армян, стала
для курдов особенно значимым символом. Как выразился один
из информантов, «для курдов Арарат — это Мекка» (из интер'
вью с Абдул Касымом) 53.
Другие примеры сотрудничества против общего противни'
ка относятся к более ранним периодам. Приграничный район
Хакяри (между Османской империей и Ираном) к началу XIX в.
контролировал весь район Мокса. В 1821 г. правителем Хакя'
ри стал эмир Бадирхан 54, которому удалось организовать дис'
циплинированную регулярную армию из самых воинственных
племен своего эмирата. В 1840'х гг. он возглавил восстание
против Османской империи, желая создать независимое госу'
дарство. Проявляя дипломатическое искусство, он сотрудни'
чал с проживающими совместно армянами и ассирийцами.
Бадирхан намеревался поручить армянам управление эконо'
микой в своем будущем государстве; в его армии насчитыва'
лось немало армян, главным образом, из местечка Дех. Он от'
носился к христианскому населению с уважением, в то время
176
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
как в Османской империи оно не имело самых элементарных
прав 55 (таких, как езда верхом на коне, ношение оружия и ода'
ривание беев ради разрешения жениться). На этот счет суще'
ствовали различные установления — официально'декларатив'
ные и обыденные, ставшие основанием для социальных прак'
тик. Формально, по исламскому праву, христиане и евреи
являлись народами Писания, и теоретически преследовать их
запрещалось. Но на практике это выглядело по'другому, что
прямо зависело от политики того или иного халифа, султана
или эмира, а также от ситуации в обществе, которое, оказав'
шись в критическом положении, искало себе «козлов отпуще'
ния» 56.
Перед окончательным провалом восстания Бадирхана хри'
стиане подверглись гонениям и были обвинены в заговоре про'
тив эмира. Эти события подробно описаны в романе курдского
писателя Мехмеда Узуна «Зов реки Тигр» (Hawara Dcleyê) 57.
Это своего рода попытка рассчитаться с бесславным прошлым.
М. Узун показал, что судьбу христиан вскоре разделили сами
курды, став жертвами этнических чисток османской армии.
Столицей Ботана (эмирата, которым владел Бадирхан) был
город Джезире, где был поднят курдский флаг и чеканилась
монета с надписью: «Эмир Бохтан Бадирхан 1842 г.». Однако
в результате предательства курдского командира после шес'
тилетней борьбы Бадирхан был вынужден сдаться турецким
властям и был депортирован на Крит, а потом в Дамаск.
В 1848 г., по случаю победы над Бадирханом, османское пра'
вительство выпустило медаль с надписью «Медаль войны с
Курдистаном» 58.
Арарат (Чияе Агри, Чияе Арарате, Гридах 59
в исторических песнях курдов
Повстанческая героика, т. е. песни воинственного харак'
тера, занимают центральное место в устной поэзии курдов. Аре'
ал бытования песен про Араратское восстание (оно ещё назы'
вается восстание Шейха Саида) 1925—1932 гг. распространя'
ется по всему Курдистану, эти песни знают в Турецком,
Иракском, Иранском и Сирийском Курдистане 60. Во всех
14 песнях, собранных Джалиловым, речь идет о боях, шедших
в седловине Большого и Малого Арарата, у деревень Башкенд,
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
177
Арчеш, Колп; в ущелье Зилан; под городом Игдыр; у холма Га'
ушау 61. В песнях с точностью фиксируется топонимика и в каж'
дой из них фигурируют Малый и Большой Арарат:
Фото 8. Рисунок Арарата на воротах дома в Догубаязите
«Большой Арарат — место кочевок курдских элов 62 и аши
ретов,
Малый Арарат — место повстанцев и беженцев».
По мнению составителя песенника, эти строки относятся
к периоду, когда повстанцы терпели поражение в боях с регу'
лярными правительственными войсками. Имена руководите'
лей восстания, великих «сыновей аширетов», неоднократно
упоминаются в песнях: Исхан Нури'паша, Ибрагим'паша,
Фарзанда'бек, Шейх Иасин, Кулихан — сын Хасо, Шейх Ка'
дыр, Кярам Колакасы, Чылкаде, Абдулбаки, езид Шейх Саид 63.
«Леле 64, мама, бой закипел у подножия [опустошенной горы]
Гридах, что напротив нас,
Бой закипел у подножья проклятой Гридах, что [высится]
перед нами.
Шейх Заарэфенди, Ибрагимпаша, Исхан Нурибек — все
старейшины аширетов собрались вместе.
Лоло, лоло, лоло, лоло, лоло, лоло 65,
178
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
О мама, наше сражение произошло у проклятой горной цепи
Гридах,
Шейх Заарэфенди трижды прокричал сыновьям аширета:
“Приготовьтесь, ударим по неприятелю!”».
Имена собственные и топонимика передаются в курдских
песнях с документальной точностью 66. Эмоциональная насы'
щенность песни удваивается сочетанием мотива и эмоциональ'
но заряженных слов:
«Вчера в эту пору езид Шейх Саид был в Башкенде, а сегод
ня — третий день, [как] сыновья аширета ведут бой за Игдыр.
О отец!
Лоло, лоло, лоло, лоло, лоло, лоло,
О мама, бедная, в то утро наше сражение произошло в ущелье
Зилан, в районе Арчеш, за [селением] Халат.
Лоло, ох лоло, лоло, ох лоло, лоло, лоло,
О мама, бедная, наш бой закипел у моста, в [селении] Баш
кенд, в районе Игдыра».
Реальную картину прошлого помогают воссоздать и встре'
чающиеся в песнях имена турецких военачальников, возглав'
лявших борьбу против повстанцев: Кемаль'паша, Кара Касым'
паша, Мустафа, Чавиш.
«Посмотришь: у турецких солдат — пулеметы и автома
ты, а у курдских юношей винтовок и тех нет.
Лоло, лоло, лоло, лоло, о горе мне, лоло!
Лоло, лоло, лоло, лоло, ох лоло, лоло,
О мама, бедная, мы сразились в районе Игдыра.
Хворь, войди в дома врагов! Зачем они две тысячи семьсот
солдат бросили против нас,
Бой закипел у подножья проклятой Гридах,
О братья, в это утро бросили против нас.
Никого не осталось в живых, некому взять за руки сыновей
аширета [и] свести их в больницы к врачам, лекарям.
Лоло, лоло, лоло, лоло, о горе мне, лоло!
О мама, бедная, бой закипел у подножья проклятой Гри
дах,
О братья, в это утро бой закипел у подножья проклятой
Гридах,
Грохот пушек и гул самолетов этих джонтурок 67 слышал
ся у проталин, [совсем] рядом,
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
179
Горюют матери и сестры раненых: некому приподнять го
ловы их раненым и прочесть [над ними] молитву хафызи.
Лоло, лоло, лоло, о горе мне, лоло!
О мама, бедная, бой закипел у подножья проклятой Гри
дах, [что высится] перед нами,
Шейх Заарэфенди, Ибрагимпаша, и все старейшины аши
рета собрались вместе,
Шейх Заарэфенди несколько раз прокричал: “Эй вы, сыновья
аширета, у нас не осталось никакой надежды, единственная на
дежда — Бог [на небе], а [на земле] — Хызрате Али, хозяин [коня]
Дундула, и [его сыновья] Хасан и Хусейн, о братья, да поможет
нам зять Пророка!
Ох лоло, лоло, лоло, о горе мне».
Обращают на себя внимание трагический пафос и высокая
эмоциональная заряженность этих песен, которые звучат по'
чти как траурные песни'плачи, являющиеся частью похорон'
но'погребального обряда курдов. Функциональность песни как
социальной терапии, так же как и стимулятора доблести в кон'
тексте нескончаемых трудностей и противостояния осознает'
ся и самими курдами — исполнителями и слушателями. В курд'
ской традиции исполнители песен и сказаний назывались ден
гбежами (денг — голос, беж, причастие от глагола готын —
говорить). Сейчас традицию денгбежей, в частности, нацелен'
ную на то, чтобы рассказывать и делиться с кем'либо сказка'
ми, пережитым опытом и собственной фантазией, отчасти пе'
реняла современная курдская литература, развивавшаяся сна'
чала в эмиграции в Западной Европе, а теперь также и в
Курдистане. Роль народного певца на Кавказе, исполнителя
традиционного фольклора — джегуако, многократно описана
разными исследователями и путешественниками: «я одним сло'
вом своим делаю из труса храбреца, защитника своего народа:
вора превращаю в честного человека» (Ф. Ф. Торнау). Песни
такого рода с филигранной точностью передают этнографичес'
кие и бытовые реалии, отражая особенности художественного
мышления курдов. Эти песни, кристаллизующие дух коллек'
тивизма в результате переживания общего бедствия, близки по
своей архитектонике и ритмике к ритуальной, культовой по'
эзии, освящающей действия во благо всего сообщества.
Песни историко'трагедийного содержания были записаны
усилиями курдских фольклористов не так давно, а до этого пе'
180
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
редавались изустно. Географическая близость часто имеет важ'
ное значение — чем дальше от мест, где происходили события,
тем быстрее утрачивались целые пласты исторической песни как
жанра. Например, все пять вариантов песни о шейхе Саиде (вос'
стание в Диарбекире, март 1925 г.) записаны из уст репатриан'
тов'армян из Сирийского Курдистана. В этих песнях, посвящен'
ных Араратскому восстанию, с особой силой выражены чувства
национальной гордости и любви к родным местам:
«Стучите, стучите прикладами винтовок о землю,
Мы — мюриды, мюриды Дома Шейха,
Слово “бегство” — недостойное слово, не позорьте им Кур
дистан!» 68
Погибнуть за Курдистан — значит обрести бессмертие; та'
ков лейтмотив этих песен.
Гора Арарат как могила (неизвестного солдата). После Ара'
ратского восстания гроты и пещеры горы Арарат в восприятии
курдов стали олицетворением коллективной могилы. По сло'
вам одного из информантов, «тысячи курдов замуровали турки
в пещеры Арарата» 69.
Здесь кажется исключительно уместной цитата из главы
«Культурные корни» книги Б. Андерсона о корнях национализ'
ма: «У современной культуры национализма нет более захваты'
вающих символов, чем монументы и могилы Неизвестного сол'
дата. Публичное церемониальное благоговение, с каким отно'
сятся к этим памятникам именно в силу того, что либо они
намеренно оставляются пустыми, либо никто не знает, кто в них
лежит, поистине не имеет прецедентов в прежней истории».
И далее: «Если что и требовалось в то время, так это секулярная
трансформация фатальности в преемственность, а случайности
в смысл... мало что было (и остается до сих пор) более подходя'
щим для этой цели, чем идея нации... Национализм обладает
магическим свойством обращать случай в судьбу» 70.
Контекст вечного, изнуряющего и трагического противо'
действия некой махине, молоху становится наиболее благопри'
ятной почвой для подобного рода переходов и когнитивных
трансформаций. После «благополучного» избавления от армян'
ского и греческого (т. е. нетюркского элемента) кемалистская
национальная идеология встретила сопротивление только не'
которых групп курдского населения 71. И это противостояние
стоило больших затрат и усилий также и турецким властям.
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
181
«Около 12 миллионов курдов, по классификации турецкого
государства, стали называться “горными турками” (mountain
Turks)» 72.
Трансграничная операция против боевиков на севере Ира'
ка, на горе Джуди, делает эту тему исключительно чувстви'
тельной. Тем самым устанавливается символическая связь,
траектория между тремя мощными атрибутами курдской
идентичности — горными массивами Лалеш'Джуди'Арарат.
Идентичность и общественные организации, печатные издания,
имянаречение. Если рассматривать названия общественных орга'
низаций и изданий как маркер идентичности, то, за исключе'
нием нескольких случаев, название Арарат там практически не
фигурирует 73. В названиях организаций Краснодарского края
присутствуют символы, соотносящиеся с другими пластами кур'
дской идентичности, не связанные (или имеющих косвенное
отношение) с горой Арарат/Агри: это центр «Мидия» и Краевое
общество курдской культуры им. Ахмеда Хани 74.
Наиболее уместными названиями для своих общественно'
политических организаций на протяжении своей письменной
истории курды обычно считали следующие: общество «Хиви
Курд» («Надежда курдов», Турция), с 1908 г. существовало как
нелегальная, а с 1912 г. — как первая легальная политическая
курдская организация; общество «Теали ве теракки Курдистан»
(«Возрождение и прогресс Курдистана», 1908 г.) выпускало га'
зету «Кюрт теавюн ве теракки газетеси» («Газета курдской вза'
имопомощи и прогресса»); «Гехандени» («Просвещение», Иран,
1912 г.); «Комела Курдистан» («Союз Курдистана», Иран,
1913 г.); «Жин» («Жизнь»); «Пешкевтин» («Прогресс»); поли'
тическая организация «Истихласи Курдистан» («Освобождение
Курдистана»); «Кюрд теали джемиати» («Общество возрожде'
ния курдов»), действовало в Диярбакыре; «Тешкиляти иджти
майе джемиати» (Общество социальной ассоциации «Возрож'
дение»); «Джамие теали Курдистан» («Общество возрождения
Курдистана», 1918 г.); «Хюрриет ве иттиляф» («Свобода и со'
гласие»); «Умеди истикляль» («Надежда независимости»,
1922 г.); комитет «Хойбун» (1927 г.). Как мы видим, среди этих
названий преобладает тема тоски по родине и государственно'
сти, а не тема Арарата.
Приведем также названия некоторых газет и журналов:
«Омид» («Надежда»), «Рожа Валат» («Солнце родины»), «Ха
тави курд» («Курдский день»), «Жинану» («Новая жизнь»), «Оз
182
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
гюрлюк Йолу» («Путь свободы»), «Рызгари («Освобождение»),
«Хабад» («Борьба» и др. Журнал «Мешрутиейт» («Конститу'
ция») издавался во Франции; журнал «Нищте» («Родина») из'
дается с 1943 г. в Мехабаде, и др.
На протяжении веков курды борются за свою независи'
мость, так что противостояние и борьба стали важными ком'
понентами их идентичности. В свою очередь, Араратское вос'
стание было мощным национальным движением, очищенным
от всякой религиозности. Именно потому, что Араратское вос'
стание стало вехой перехода на качественно новый этап борьбы,
образ горы занял в сознании турецких курдов важное место. Ара'
рат становится значимым символом не только как место обита'
ния после серии произвольных переселений, инициированных
властями Турецкой Республики, но также и символом и, более
того, локусом борьбы за свободу.
Имянаречение — ещё одна сфера отражения культурной
идентичности. Имена Арарат, как и Масис — самые распрост'
раненные мужские имена в Армении, Карабахе и в других мес'
тах проживания армян. Среди курдов имя Агри даётся детям
редко. И при этом не совсем ясно, привязывается ли нарече'
ние к названию горы или к другому мощному символу курдов —
огню? (см. выше о значении слова «агри» в курдском языке).
Деятельность Рабочей партии Курдистана
(РПК) и курдская идентичность
Особое место в курдском мировоззрении занимает лич'
ность Абдуллы Оджалана, точнее сказать, культ его личности.
Как сказал информант, «Абдулла Оджалан у нас — как Ленин в
СССР» 75. Личность А. Оджалана выступает как символ курд'
ской идентичности, иногда конструируемый ситуацией извне.
Например, курдам, родившимся в Азербайджане, в паспорте,
в графе «отчество» писали на тюркский лад — оглы. В ситуации
преследований турок'месхетинцев в Краснодарском крае та'
кая сбивающая с толку милиционера запись была неудобной и
чреватой проблемами. Чтобы дистанцировать себя от турок,
и особенно месхетинских, курды Краснодарского края держа'
ли в паспорте (который подавали вместе с водительскими пра'
вами) портрет'календарик с изображением А. Оджалана, лег'
ко достигая желаемого результата. Тем самым, дискримина'
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
183
ционные политики местных властей усиливают привязку эт'
нических групп к их символам идентичности.
В последние годы личность А. Оджалана подвергается очень
сильной критике со стороны самих курдов Турции 76. Сегодня
многие из них, особенно представители интеллигенции, счи'
тают А. Оджалана марионеткой в руках турецкого правитель'
ства, а РПК (по'курдски ПКК — Partiya Karkerên Kurdystan)
подвластной турецкой армии и спецслужбам. В сфере между'
народной политики Турция может сегодня представлять кур'
дов как террористов, а курдскую проблему — исключительно
как проблему террора (из'за действий РПК). Не сложно также
заметить, что присутствие РПК на пограничной территории
стало удобным предлогом для атаки на «северный Ирак» (со'
гласно терминологии турецких СМИ, избегающих названия
Курдистан). Влияние иракского Курдистана на турецкий Кур'
дистан огромно, оно проявляется прежде всего в мобилизации
сил по защите своих прав в судах Турции и Европы, но также
служит стимулом для развития политико'культурной деятель'
ности многих курдских организаций, которые сегодня ни в чем
не схожи с РПК (например, «TEVKURD», «HAK'PAR», «Kurt
Ciwan» в Диярбакыре).
Ахмед Хани: Арарат и курдский эпос
В одном из кочевых племен — ханийан, которое перекоче'
вало из области Хеккари в город Баязет, родился классик курд'
ской литературы Ахмед Хани (1651—1707 или 1708). Вопрос о
месте его рождения остается не до конца решённым. Большин'
ство ученых считают, что он родился где'то вблизи Баязета,
может, даже в деревне Хан, откуда и произошла его фамилия.
Часть жизни А. Хани провел в Джазире (столица княжества
Ботан, теперь на границе с Ираком), но вернулся в Баязет, где
и прожил остаток своих дней. Во второй половине ХХ в. около
дворца Исхака'Паши ему был построен мавзолей, который стал
местом паломничества. Местные жители почитают его память
и называют его Хани Баба (Хани'отец), хотя мало кто из них
знает, что он не только мулла, но и поэт. В последние годы в
Догубаязите проводится фестиваль Ахмеда Хани, существует
также общество его имени, а в центре города ему поставлен
памятник.
184
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
А. Хани был автором лирических газелей, а также первого
курдско'арабского словаря «Nûbara Biçukan» («Фрукты для ма'
лышей»), предназначенного для детей, а также книги, объ'
ясняющей принципы ислама на курдском язык («Eqda Îmanê»,
«Условия веры»). Поэт блестяще владел арабским, турецким и
персидским языками, а также разными диалектами курдского
языка. Его великим желанием было возвысить курдский язык
до уровня литературного. Двигаясь в этом направлении, А. Ха'
ни создал первое крупное эпическое произведение на диалекте
курманджи курдского языка, под названием «Мам и Зин» 77.
В нем он собрал устные предания курдов и других соседних на'
родов и, по его же словам, «украсив их, вынес на рынки и база'
ры». Поэту не давала покоя мысль о том, что «различные наро'
ды обладают книгой, одни лишь курды оказались обойдённы'
ми» 78. Его называют курдским Фирдоуси XVII в.
Жемчужину курдской литературы изучали множество кур'
дологов, в том числе русский консул в Эрзруме Александр
Жаба 79, а также немецкий ученый Мартин Хартман. В 1921 г.
курды попытались издать поэму в Стамбуле, но по приказу ту'
рецкого правительства это было запрещено. Лишь в 1947 г. в
Алеппо и в 1954 г. в Эрбиле вышли в свет два издания поэмы.
Отрывки произведения печатались в курдских журналах «Хавар»
и «Гелавеж». В СССР переводом эпоса «Мам и Зин» занималась
Маргарита Руденко 80, фрагменты текста публиковались также
в переводе Нины Габриэлян. В 1968 г. (а потом также в 1973 и
1990 г.) в Турции вышел перевод этого произведения на турец'
кий язык Мехмеда Эмина Бозарслана. В 2005 г. под его редак'
цией был издан текст оригинала на курдском языке, снабжен'
ный переводом на современный литературный диалект курман
джи 81 Произведение было переведено также на арабский язык
Мухаммадом Саидом Рамазаном Боти (Бейрут, 1957 г.),
а кроме того, на диалект мукри Хежаром Мукрияни (Багдад,
1959 г.) и на азербайджанский язык Шамилем Аскеровым (Баку,
1976 г.) 82.
Сюжет «Мам и Зин» построен на основе курдской сказки о
влюбленных, но тема произведения гораздо более сложна и от'
ражает мистические и философские проблемы Ближнего Вос'
тока в XVII в. 83 К примеру, стоит упомянуть проблему судьбы,
предназначения человека и человеческой воли; проблему дуа'
лизма и взаимосвязи добра и зла. Главной идеей произведения
является понятие любви Бога и человека, воспринимаемое как
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
185
единственная объединяющая этот мир сила. Очень важной яв'
ляется также тема страдания, через которую показан образ Кур'
дистана, постоянно подвластного другим правителям, а также
тема собственной слабости курдов, которую никак не могут пре'
одолеть курдские эмиры. Создавая свое произведение на кур
манджи, А. Хани хотел воплотить в ней богатство родного язы'
ка, говоря о необходимости повысить его роль. Книга являлась
для него символом мудрости и независимости народа:
«Нет, не виновный в подражанье рабском,
Не на персидском и не на арабском
Свою поэму написал Хани,
Над ней трудился ночи он и дни.
Со дна бокала выпил он осадок
Родного языка, чей вкус так сладок.
Он выпил гущу, а не верхний слой.
Сколь сладостен устам язык родной!
Владеют книгой многие народы,
Ей поверяют радость и невзгоды.
И дал я эту книгу, чтоб не смели
Твердить, что курды страстью не горели,
Не ведали любви высоких слов,
Что суета — основа их основ,
Что им невежество сковало губы,
Что их обычаи глупы и грубы.
Нет, не погряз в невежестве народ!
Он лишь ни в ком опоры не найдет.
Не хуже мы других народов мира.
О нет! Но мы беспомощны и сиры.
О, если бы защитник был у нас,
Он от вражды б народ несчастный спас.
Вновь расцвели б искусства и науки,
И сами к струнам потянулись руки.
В стихах бы ожил Мелае Джизри,
Воскрес из мертвых славный Харири.
Факи Тейран витал бы в них незримо
Бесплотней духа, невесомей дыма.
Но о любви поющий — одинок,
Коль каждый стал влюбленным в кошелек.
186
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
В погоне за дирхемом и динаром
Любой поссорится и с другом старым.
Торгуется, бурлит, хрипит базар —
Нет покупателя на мой товар» 84.
С точки зрения современных курдов, личность А. Хани ас'
социируется с Араратом. Эссеист Г. Мем пишет о нём в книге
«Третий учитель» и указывает на влияние двух гор (Малого и
Большого Арарата) на творчество классика, сравнивая его с
влиянием пирамид на Моисея. Моисей обещал людям обето'
ванную землю, а А. Хани курдам — свободный Курдистан. Если
курды сумеют объединиться вокруг «разумного князя» и защи'
тить свою землю, то Курдистан станет счастливой и богатой
страной 85. Одновременно А. Хани показывает, что разумного
эмира не существует, а курдам часто не хватает терпения и уме'
ния объединяться. Поэтому поэт в конечном итоге доверяет
судьбу своего народа Всевышнему, указывая, что только ему
одному известен порядок мира.
Таким образом, нам удаётся вычленить ещё одну причину
особенного, романтического отношения курдов (по меньшей
мере, курдов Турции) к горе Арарат.
Арарат в современной курдской литературе
В произведениях тюркоязычного курда Яшара Кемаля (1923
г. р.) тема Арарата затрагивается неоднократно. В одном из его
ранних репортажей из цикла «Ноев ковчег» («Nuhun gemisi») 86
появляется мотив корабля, который может быть увиден только
безгрешными, детьми или святыми. Я. Кемаль противопостав'
ляет мир курдских крестьян, живущих у подножья горы, группе
французских исследователей, которые занимаются поиском ос'
танков Ноева ковчега. Иностранцы заняты собой и своими рас'
копками, не обращая ровным счетом никакого внимания на мир
вокруг себя. Сопровождает французов владеющий курдским
языком турецкий журналист (сам Я. Кемаль, как можно дога'
даться). Услышав его вопрос, можно ли найти Ноев ковчег, жи'
вущий на склоне горы старый курд вступает в разговор:
«— Вы не можете его найти.
— Почему?
— Просто не можете найти.
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
187
— Ноев ковчег на этой горе?
— Да, на этой горе.
— Он не истлел?
— Не истлел.
— Тогда почему мы не можем его обнаружить?
— Вам нельзя его обнаружить. Он для вас просто невидим.
— До сих пор кто'то его видел?
— Да, много было таких!»
Потом он добавил, не скрывая волнения: «Этот корабль не
истлеет до скончания мира. Ноев ковчег могут увидеть только
безгрешные, маленькие дети, святые... Не ищите напрасно.
С этими гяурами он вам не покажется» 87.
Стоит отметить, что хотя гяурами (неверующими) в этом
репортаже являются французы, их «греховность» связана для
Я. Кемаля совсем не с тем, что они не мусульмане, а с тем, что,
занимаясь поисками Ноева ковчега, они совсем не замечают
красоты окружающего мира, прежде всего людей и их особой
культуры. Для французов, пользующихся высококачественным
оборудованием, единственным стоящим внимания предметом
являются останки корабля. А затерянная курдская культура,
мир ценностей которой построен по'прежнему на преданиях и
легендах, из'за жестокости окружающего мира (условия жиз'
ни в Турецкой Республике) и безразличия «образованных и
просвещенных иностранцев» так и остается «живьем погребён'
ной». Таким образом, Арарат опять оживает как символ безо'
пасного острова, на котором может найти убежище затерян'
ный в море корабль, пассажирами которого являются на этот
раз курды — жители гор, а морем — окружающая вражда, не'
нависть и безразличие.
В стилизованном под сказку романе «Легенда Арарата» 88
Я. Кемаль собрал много курдских сказок и легенд, связанных с
этой горой. В идейном плане Арарат является символом убе'
жища для влюбленных, знаком победы над злом. Стараясь вы'
полнить жестокое требование князя Махмуда Хана, главный
герой Ахмед поднимается на недоступную, непокорённую ни'
кем гору и разжигает на ней огонь — символ победы над тира'
нией и собственной слабостью. Этот мотив крепко связан с
курдской народной сказкой о кузнеце Кава, который победил
короля Зухака и в знак победы разжег на пиках гор огни. В па'
мять об этом дне курды по сей день отмечают праздник Невроз
(21 марта), зажигая многочисленные костры и лампады.
188
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
Творчество Я. Кемаля берет свое начало из народной тра'
диции. Курдская культура является для него затерянным ис'
точником душевной силы народа. Системе ценностей народ'
ной культуры писатель противопоставляет кемалистскую идею
построения совершенно новой цивилизации, главные идеи
которой — свобода и демократия, а также капитализм, превра'
щаются неожиданно в орудие новой тирании. Используя эле'
менты народной культуры, Я. Кемаль призывает вернуться к
своим корням, пытается искать в них решение современных
проблем. Однако этот возврат должен совершаться во имя люб'
ви к другому человеку, а не только ради сохранения обычаев и
традиций.
Пространством для мира и согласия, базой настоящей де'
мократии, о которой писатель часто говорит в своих статьях и
выступлениях 89, является многоэтничная Анатолия, место
встречи разных языков, религий и обычаев. В своих работах
Я. Кемаль часто упоминает армян, точнее сказать, их броса'
ющееся в глаза многозначительное отсутствие на землях вос'
точной Анатолии. Употребляя слово ulu (великий) для опи'
сания деревьев в оставшихся армянских садах, писатель ука'
зывает на величие изгнанной культуры 90. Слово ulu в турецком
языке и в мусульманской традиции вообще часто использу'
ется как определение Бога (Ulu Tanr — Великий Господь, ср.
с народным названием мечети Ulu cami). Определив этим сло'
вом армянские сады, Я. Кемаль указывает на необходимость
видеть не только величие собственной культуры, но и друго'
го человека и другого народа. Употребляемое в турецком языке
слово Анадолу — Анатолия (гр.: восток) имеет в своем корне
слово анна, которое в тюркских языках значит «мать». Мо'
жет, поэтому жители сегодняшней Анатолии (Турции) любят
употреблять слово Анадолу, которое не отождествляет эту зем'
лю с определённым национальным «хозяином» (названия
«Турция», «Курдистан») и для всех населяющих её людей сим'
волизирует родину.
Другим курдским писателем, который в своем произведе'
нии затронул тему Арарата, является Сейт Альп (1943—2000),
автор книги «Свет» (Şawk) 91, в которой Арарат является симво'
лом дома, родины, душевной силы и любви. Действие романа
разворачивается в прошлом, во времена Османской империи.
Героями романа являются представители курдского племени,
которое вынуждено было покинуть склоны Арарата из'за вне'
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
189
запно ухудшившихся природных условий: пастбища высохли и
нечем стало кормить скот. Курды (в романе С. Альп называет
курдов чаще всего Araratl— «люди из Арарата») перекочевыва'
ют и, преодолев долгий путь, оказываются в Центральной Ана'
толии. Поначалу им кажется, что они найдут там новый дом, но
в итоге они теряются среди туркменов, татар и представителей
османской власти. Причиной внутреннего распада являются
амбиции главы аширета Хаджи Османа Бея, который вместо
собственной жены и аксакалов внимает советам османского на'
местника Дагыстана. Из'за интриг жизнь рушится. Для многих
курдов причиной катастрофы является отдаленность от Горы,
на склонах которой жизнь была простой и понятной. Образ Ара'
рата появляется постоянно в разговорах, выраженной в текстах
песен тоске и одиночестве. Когда семья Хаджи Османа Бея на'
чинает голодать, его жена принимает решение о возвращении
на Гору. Попытка вернуться может оказаться невозможной, го'
ворит С. Альп, но надо хотя бы на нее отважиться, отправляясь
в путь во имя потерянной когда'то любви, дома, традиции, ро'
дины — всего, что для писателя ассоциируется со Светом.
Фото 9. Местные жители у Мавзолея Ахмеда Хани
Сюжет романа опирается на эпизоды из биографии авто'
ра; его семья переселилась в Центральную Анатолию из райо'
190
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
на, находившегося у подножия Арарата. Судя по тематике и
форме произведений, С. Альпа можно назвать курдским писа'
телем, сильно связанным с культурой, местоположением и об'
разом Курдистана (хотя он писал на турецком языке). В книге
затронута также проблема власти, которая связывает роман с
произведением «Мам и Зин» великого курдского классика
А. Хани. Многие из мотивов произведения С. Альпа можно
считать новой реализацией темы, разработанной А. Хани.
Арарат и этнотуризм. Сегодня гора Арарат и неугасающий к
ней интерес — это в некотором роде бизнес, неплохой источ'
ник доходов для молодых курдов. В условиях безработицы в
Восточной Турции они вынуждены как'то кормить свои семьи,
поэтому разработали туристические маршруты на Арарат и
организуют походы с экскурсиями, в которые берут западных,
а также японских и корейских туристов. Поскольку Гора рас'
положена на границе (с Ираном), туристам нужны особые до'
кументы. Получение их занимает около трёх месяцев. Поэто'
му часто случается, что для особо желающих курды ведут экс'
курсию без формального разрешения.
Нельзя не заметить и некую эмоционально'эстетическую
составляющую в восприятии горы теми группами курдов, ко'
торые живут в непосредственной близости к ней. Для жителей
этого региона Арарат, равно как и дворец Исхака Паши и мав'
золей А. Хани, ни много, ни мало — символ родины. Картины
с изображением Горы они берут с собой, уезжая на чужбину
(в Стамбул или дальше). Изображение Арарата рисуют на все'
возможных поверхностях, на стенах и заборах Догубаязита.
И. Бохеньска, один из авторов статьи 92, была на свадьбе, про'
ходившей у подножия Арарата. По её словам, «такое впечат
ление, что Гора вообще везде там, стоит только повернуться,
и ты её увидишь. Чувствуется, что все её почитают и что она
для них святая».
Таким образом, курдов с Араратом крепко связывают несколь'
ко типов событий и риторик, ставших бесконечно значимыми для
кристаллизации курдской идентичности. Мы попытались охарак'
теризовать их, проанализировать и дать им оценку, в результате
чего вырисовывается солидные основания для того, что курды
будут ещё активнее отождествлять себя с Араратом.
Риторики, связанные с анимистическим мышлением, язы'
ческие привычки (религиозный синкретизм/эклектизм) пред'
ставляют собой явления универсального свойства и имеют
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
191
общие корни с привычками и практиками других соседних
народов.
Фото 10. Мавзолей Ахмеда Хани
192
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
Для незначительного количества курдов, проживающих в
окрестностях горы и напрямую связанных с ней, наиболее дей'
ственными кажутся субстанциалистские риторики. В самом обы'
денном, повседневном смысле слова, гора принадлежит курд'
ским племенам, населяющим окрестности Арарата (как мы
знаем, армяне, жившие в этих местах, были изгнаны после эт'
нических чисток, учинённых младотурками в 1915 г.).
Свою нишу в общественном дискурсе нашли и литератур_
ные тексты/нарративы. В своих произведениях М. Узун, Я. Ке'
маль и Р. Арслан говорят о страшных событиях 1915 г. и о мо'
ральной обязанности курдов помнить и чтить жертв тех собы'
тий. Одна из главных идей современной курдской литературы —
умение замечать свою слабость и даже зло (произведение «Ла'
биринт джинов» Хесене Мете 93), которое является опасным до
тех пор, пока остается незамеченным или когда его боятся и не
принимают. Плохое и пугающее должно быть усвоенным и хо'
рошо понятым. Возможно, именно поэтому Я. Кемаль и
М. Узун пытаются часто говорить о бесславном прошлом Тур'
ции и Курдистана, в котором и надо искать ответы на совре'
менные проблемы. В романе «Зов реки Тигр» М. Узун показы'
вает, что жестокость, допущенная по отношению к другим, все'
гда возвращается в виде жестокости, обращенной на самого
себя. Поэтому единственной надеждой является умение видеть
и замечать ценность и красоту другого человека и другой куль'
туры, а также не только свое страдание, но и свою вину и от'
ветственность перед другими («Свет как любовь и темнота как
смерть») 94. Во фрагменте романа «Зов реки Тигр», воспроизве'
денном со слов османского странствующего певца, писатель
отражает ту точку зрения, что надо стараться понимать даже
палачей и победителей истории (турок/ мусульман), но «пони'
мать» совсем не значит — «оправдывать». Умение замечать в
другом, даже во враге, живого человека является единственной
надеждой на прощение, установление мира и конструктивных
отношений.
Характерной чертой националистического дискурса являет'
ся активная эксплуатация древних исторических корней и, под'
час, историческая интервенция. Известно, что апелляции к ве'
ликой и древней истории являются базовой компонентой лю'
бой националистической доктрины. В принципе это является
нормой для сегодняшних риторик национализма. Ярчайшими
примерами служат исторические мифы армянской и турецкой
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
193
историографий, сполна использующие все преимущества про'
должительной письменной традиции. Однако, являясь един'
ственным оплотом борьбы против турецкого шовинизма и про'
тиводействуя яростной политике ассимиляции, курды, как и
многие другие притесняемые народы, имеют комплекс пресле'
дуемого, но великого народа. Они постоянно борются за свои
права и, видимо поэтому, многое из своего прошлого делают
чрезмерно великим. Можно предположить, что это явление
возникает как противодействие постоянному давлению со сто'
роны арабов, турок, персов. К примеру, как и армяне, курды
считают, что Курдистан всегда служил как бы мостом между
Востоком и Западом. По его территории проходили греческие 95
и византийские войска, татаро'монгольские и турко'сельджук'
ские орды. Информанты не без чувства гордости упоминали
следующие факты: жена Александра Македонского — курдян'
ка; сам он пошел в обход горы Джуди, будучи не в состоянии
взять её; средневековый Салахеддин (Саладин), который про'
тивостоял крестовым походам — курд и т. п. 96.
Исторические риторики раннего периода, как мы видим,
окутаны мифами. Но вполне реалистичны исторические дис'
курсы позднего периода, связанные с событиями на горе Ара'
рат. Она стала главным убежищем курдских повстанцев, цент'
ром партизанского движения. Формировавшаяся веками в
борьбе против внешних сил, стремящихся подчинить их, по'
встанческая идентичность в значительной степени укрепилась
именно здесь, на Арарате. Апогеем процесса формирования
этой идентичности стало Араратское восстание, ставшее с тех
пор символом курдской свободы. При этом, чем сильнее при'
нуждение к ассимиляции, тем крепче идентичность. Культ
предков и особые коннотации, связанные с отправлениями
похоронного обряда (после 1927 г.), делают эти привязанности
к горе почти осязаемыми.
Культурно_символический дискурс связан с восприятием
письменных и бесписьменных культур и именами курдских
интеллектуалов. В Баязете умер великий курдский поэт А. Ха'
ни, автор эпоса «Мам и Зин», первого крупного произведения
на курдском языке. Он был высокообразованным человеком и
разделял народы по принципу обладания или необладания
Книгой. Обделенность в этом отношении курдов он считал тра'
гедией. Будучи курдским патриотом, А. Хани написал свою
поэму на курдском языке, хотя знал и мог творить на персид'
194
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
ском, арабском и турецком. Таким образом, он перевел курд'
ский язык и культуру из разряда устных в письменные. С этой
точки зрения значение этой фигуры для курдской культуры, для
формирования единой курдской идентичности трудно переоце'
нить. Сегодня почти нет такого курда, который не знал бы наи'
зусть хотя бы несколько строк из поэмы «Мам и Зин». По воле
судеб биография и творчество этого человека вплотную связа'
ны с Араратом и его окрестностями.
Таким образом, Арарат, наряду с другими символами (та'
кими, как горы Лалеш и Джуди), для курдов семантически силь'
но нагружен. При этом символы и их смыслы зачастую совпа'
дают, переплетаются и усиливают силу воздействия друг друга.
***
В современном мире множество символов становятся
объектами приватизации. В этом смысле стоит задуматься над
тем, можно ли символ Арарата использовать сегодня не только
ради узких национальных интересов и амбиций, но как путь к
мультикультурному диалогу, как инструмент для достижения
взаимного прощения, мира и согласия, как прообраз общего,
совместного Ноева ковчега?
ПРИМЕЧАНИЯ
1
2
3
4
5
Гирц К. Интерпретация культур. М., 2004. С. 107.
«Мусульманский налет очень тонкий — не происходит усиления конфесси'
ональной идентичности, потому что верхушку курдских общин составляют
езиды. Множество случаев перехода в протестантизм имели место в 90'е годы
(секты оказывали материальную и психологическую помощь)» — утвержда'
ет М. В. Савва. Авторы благодарят этого ученого за консультативную помощь
на основе исследований, проведенных им в пос. Пшехский Краснодарского
края.
Аширет — род, фамилия у курдов.
Подр. см.: Вартаньян Э., Арам А. М. Курдская проблема и позиция России
(СССР) в XIX — первой трети XX в. Краснодар, 2007. С. 8.
«Численность курдского населения в пределах Российской империи особен'
но увеличилась после русско'персидских войн 1804—1813 гг. и 1826—1828 гг.,
когда к России по Гюлистанскому и Туркманчайскому мирным договорам
отошли населенные курдами территории Восточной Армении. Дальнейший
рост курдского населения в Закавказье наблюдался после победоносных для
России войн с Турцией 1828—1829 гг. и 1877—1878 гг. Процесс переселения
курдов в Россию продолжался вплоть до 20'х гг. XX века. Таким образом,
миграция курдов из восточных районов Турции началась более чем 150 лет
назад». См.: Джалил О., Джалил Дж. Курдский фольклор. Кн. 1. М., 1978. С. 5.
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
195
Там же. С. 14.
Агаян К.П. Россия в судьбах армян и Армении. М., 1994. С. 208—209. См. так'
же текст Туркманчайского договора от 10 февраля 1828 г. (Хрестоматия по
новой истории. М., 1965. Т. 2. С. 492— 496).
Телефонное интервью с М.В. Саввой. Краснодар, 24.11.2007.
Интервью с Д.Т. Балаевым, 1949 г.р. (Краевое общество курдской культуры,
Краснодар, 09.10.2002).
Там же.
Следует отметить, что в Турции сегодня раздаются голоса, говорящие о ту'
рецкой вине по отношению к армянам и курдам. Примером могут быть из'
влечения из текстов лауреата Нобелевской премии 2004 г. по литературе Ор'
хана Памука или статьи социолога Исмаила Бешикчи, который просидел в
тюрме 13 лет за привлечение внимания к курдской проблеме. Об армянской
трагедии говорят в своих произведениях такие курдские писатели, как Яшар
Кемаль, Мехмет Узун и Рушен Арслан.
Из интервью с Абдул Касымом, 1958 г.р. (Краснодар, 02.02.2008).
Зинэ Касым (Мусаева), уроженка села Фонтан Дилижанского района Арме'
нии, 1974 г. р. (интервью 27.01.2008); Ферик Садеи, 1965 г.р., село Акко Та'
линского района Армении, что в 8 км от границы с Турцией (интервью
27.01.2008). «Нас так учили…».
Назовем таких ученых, как Хамит Бозарслан (EHESS, Париж), Андрей Пи'
сович (Ягеллонский университет, Краков, Польша), Нерина Вейс (Универ'
ситет Осло, Норвергия), Зейнеп Тюркйылмаз (Университет Калифорнии,
Лос'Анджелес, США), Фуат Дюндар (EHESS, Париж), Метин Юксел (Уни'
верситет Чикаго, США).
Маммад Л. Древняя мифология и курды. Арарат или Джуди // Дружба. 2002.
№ 20—21. С. 68.
Там же.
Там же.
Авторы статьи принципиально дистанцируются от любых этимологических
спекуляций, в том числе и приведенной здесь, чтобы иметь возможность ох'
ватить как можно больше аспектов обсуждаемой темы.
Encyclopedia Iranica. Center for Iranian Studies, Columbia University Press, 1985.
Vol. 1. P. 265.
Ele barkir ji bereke,
Disa ma sis ew Agiri.
Cigas karvan je buhuri,
Cigas rewi le ewiri.
Маммад Л. Древняя мифология и курды… С. 68.
Там же. С. 79.
Фрагменты переписки с И. Бохеньской.
Этот и другие памятники архитектуры красочно показаны в документальном
фильме «Утраченная родина» («Lost Motherland»), снятом армянскими про'
дюсерами из диаспоры, проживающей в США. Напомним, что этот город,
который в русской традиции назывался Баязет, прославился во времена рус'
ско'турецкой войны 1877—78 гг. мужественной и успешной обороной мало'
численного русского гарнизона против войск Фаик'паши.
Джалил О., Джалил Дж. Курдский фольклор… С. 30.
Van Bruinessen M. Genocide in Kurdistan? The Suppression of the Dersim Rebellion
in Turkey (1937—1938) and the Chemical War Against the Iraqi Kurds (1988) //
196
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
The Conceptual and Historical Dimensions of Genocide. Ed. by G. Andreopoulos.
Philadelphia, University of Pensylvania Press, 1994. Цит. по: Koivunen K. The
Invisible War In North Kurdistan. Helsinki, 2002. P. 97.
Hoybûn — самостановление, самосуществование (курд.).
Лазарев М. С., Мгои Ш. Х. Васильева Е. И., Гасратян М. А., Жигалина О. И.
История Курдистана. М., 1999. С. 382.
Там же. С. 282—283.
Alakom R. Hoybun örgütü ve Ağr ayaklanmas. İstanbul, Avesta, 1998.
Лазарев М. С. и др. История Курдистана... С. 283.
Там же.
Там же.
Вартаньян Э., Арам А. М. Курдская проблема и позиция России… С. 14.
Интервью с Арифом, 1970 г.р. (Вишняковский вещевой рынок, Краснодар,
28.12. 2007).
Джалил О., Джалил Дж. Курдский фольклор… С. 8, 57.
Карпов Ю. Горцы и соседи: взаимодействие обществ и культур // Археоло'
гия, этнология и фольклористика Кавказа. Материалы международной кон'
ференции. Ереван, 2003. С. 194.
Там же.
Никитин В. Курды. Пер. с франц. М., 1964. С. 102.
Вартаньян Э., Арам А. М. Курдская проблема и позиция России… С. 8.
Из интервью с Абдул Касымом (Краснодар, 27.01.2008).
Rohat Y. Kemal’de CukurovaVan karştğ // Yarşar Kemal’ n yaptarnda Kürt
Gerçeği. İstanbul, Frat Yaynlar, 1992.
Из интервью с Абдул Касымом (Краснодар, 02.02.2008).
Кукосян М. С., 1901 г.р.; в России жил на хуторе Пролетарский, Майкопско'
го района, совхоз им. Энгельса (02.06.1984, интервьюеры: И.В. Кузнецов,
В.Г. Кукуян).
Из интервью с Абдул Касымом, уроженцем Алеппо, Сирия. (08.01.2008).
Орбели И. А. Фольклор и быт Мокса. М., 1982. С. 57.
Джалилов О. Дж. Исторические песни курдов. СПб,. 2003. С. 119—130.
Андраник Торосович Озанян (1865—1927). Род в г. Гарахисар, Западной Ар'
мении (Оттоманская империя). Организовывал доставку оружия для боевых
отрядов из Крыма и Кавказа. Вернувшись, объединил все повстанческие от'
ряды Сасунского округа. Воевал против турок в Болгарии, в Западной и Вос'
точной Армении. См.: Гарибджанян Г.Б. Народный герой Андраник. Ереван,
1990. С. 6.
Там же. С. 126.
Казнен турецкими властями после подавления движения: «Прошло 22 дня
апреля по летоисчислению этих собак, как распят стержень Вселенной». См.:
Там же, с. 28.
См., напр.: Орбели И.А. Фольклор и быт Мокса…; Записи курдских текстов
армянского собирателя Саркиса Айкуни // Эминский этнографический сбор'
ник. Т. V. Б/м. 1904.
Metran I. Kürt masallar; Sinan G. Evrensel Basm Yayn. İstanbul, 2003. S. 65—72.
В силу своей «транснациональности» и фронтирного существования курды
делят свои святыни с другими народами. Например, Нахичевань — «святое
место и для азербайджанцев, и для курдов» (из интервью с И. Тамоевым,
1963 г. р., уроженцем Нахичевани, 08.01.2008, кафе «1002'я ночь», Красно'
дар).
Джалилов О. Дж. Исторические песни курдов… С. 21.
И. Бохеньска, И. Ланченко, Н. Шахназарян. Курдская Мекка?..
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82
197
Справедливости ради стоит отметить, что и на Западе, в Европе, вряд ли было
возможно в то время свободное исповедование ислама (возможно, исключе'
нием являлись лишь литовские татары, которые тогда были нужны польско'
литовскому государству).
См.: Girard R. The Scapegoat. Baltimore, The Johns Hopkins University Press, 1989.
Uzun M. Hawara Dcleyê. Avesta, Stenbol, 2003.
Вартаньян Э., Арам А. М. Курдская проблема и позиция России (СССР) в
XIX — первой трети XX в. Краснодар, 2007. С. 19.; Джалилов О. Дж. Истори'
ческие песни курдов... С. 26.
Так называется Арарат в курдских песнях.
Джалилов О. Дж. Исторические песни курдов... С. 32. Большинство песен
записаны из уст репатриированных из Сирийского Курдистана армян, все
они имеют объем от 10 до 45 строчек).
Там же. С. 144—150.
Эл — союз или объединение племен; народ; элчи — вождь.
Джалил О., Джалил Дж. Курдский фольклор… С. 32.
Ле'ле'эй! Используется обращении к женщине (см.: там же, с. 282).
Ло'ло'ой, эй! Используется при обращении к сыну (см.: там же).
Джалил О., Джалил Дж. Курдский фольклор… С. 23.
Младотурок.
Джалил О., Джалил Дж. Курдский фольклор… С. 32.
Интервью с Д.Т. Балаевым.
Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распро'
странении национализма. М., 2001. С. 33, 35.
BellerHann I., Hann Сh. Turkish Region. Santa Fe, School of American Research
Press; Oxford, James Currey, 2001. P. 38.
Ibid. P. 40.
К таким исключениям относится общественная организация курдов Адыгеи
«Агры», зарегистрированная в Министерстве юстиции в Майкопе в 1996 г.
(в отличие от регистрации в других регионах России, без каких бы то ни было
проблем). Её председатель Х. А. Кялашов руководит деятельностью курдских
общин в с. Белое, а также в сёлах Преображенское, Елановка, Бжедухабль
(Адыгея). Интервью в с. Белое, 11. 02. 2003.
Интервью с Д.Т. Балаевым.
Интервью с Фериком Садеи.
Tahiri H. The PKK/Kongra'Gel: A Political and Ideological Confusion // Kurdish
Media, 27.03.2005.
Хани А. Мам и Зин. Пер. на русский язык и предисловие М.Б. Руденко. М.,
1962.
См.: www.kurdishcenter.ru (дата просмотра 15.12.2007).
Занимался изучением, переводом и собиранием памятников курдской пись'
менности и литературы. Изучал курдский язык в течении 10 лет. В 1860 г. издал
сборник, посвященный курдским текстам (в арабской графике с французским
переводом). Jaba A. Recueil de notices et récits kourdes servant à la connaissance
de la langue. SPB., 1860. Цит. по: Курдский фольклор. Сост. Идж. Джалил.
М., 1988.
Хани А. Мам и Зин…
Xani E. Mem û Zn, Wergêrê tipên Latini û Kurdiya xwerû. M. E. Bozarslan. Evin
Turizm Inşaat ve Yaynclk Ticaret. Diyarbakr, 2005.
Resul I.M. Bir şair Duşünür ve Mutasavvf olarak Ehmede Xan ve Mem û Zin.
İstanbul, 2007. S. 32—33.
198
83
84
85
86
87
88
89
90
91
92
93
94
95
96
МЕТАМОРФОЗЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
Обращаясь к вопросу о «бродячих» мотивах, заимствованиях и взаимопро'
никновении литературных сюжетов Запада и Востока, академик И. А. Орбе'
ли обнаружил параллель между французским романом XIII в. «Тристан и
Изольда» Готфрида Страсбургского и поэмой «Мам и Зин». Речь идет о сход'
стве сюжета о погребении Тристана и Изольды и о произрастании куста из
земли между их телами. В «Мам и Зин» также описывается, как во время по'
гребения рыцаря и княжны над ними склонился злой Бакыр Маргавер и, когда
одна капля его крови упала между телами влюбленных, из этой капли вырос
терновый куст, разлучивший их (этот же эпизод встречается в ягнобском
фольклоре). Следующий сюжет — обычай перевязывать мордочку ягненка
веревочкой с палочкой, засунутой в его рот — явно из пастушеской среды.
Лишь курдские и армянские (а также таджикские) пастухи применяют эту
перевязь. См.: Орбели И.А. Восток и Запад в XII—XIII вв. // Вопросы исто'
рии. М., 1965. № 6.
К серии «бродячих» мотивов относится также переодевание двух парней в
девушек во время масленичной игры. Он заставляет вспомнить эпизод из по'
эмы «Мам и Зин», становящийся завязкой романа, когда красавица Зин со
своей подругой появляются на празднике одетыми как юноши, а юный Мам
и его побратимы — в облике девушек. См.: Орбели И. А. Фольклор и быт Мок'
са… С. 53.
Хани Э. «Нет, невиновен в подражанье рабском...» Отрывки из поэмы «Мам
и Зин», пер. Н. Габриэлян. Из архива И. Бохеньской.
Mem H. Üüncü Oğretmen Xani. İstanbul, Kürt Enstitüsü yaynlar, 2005. S. 49—52.
Kemal Y. Nuhun gemisi. Bu diyar başta başa3. İstanbul, Toros yaynlar, 1985.
Там же. S 97. Пер. с турецкого И. Бохеньской.
Kemal Y. Aрrdaр Efsanesi. İstanbul, Yap Kredi Yaynlar, 2004.
Kemal Y. Türk’ün Türk’ten Başka Dostu var («У турок есть другие друзья, кроме
турок»). Выступление на конференции: «Турция ищет мира» («Türkiye Barşn
Aryor»), Анкара, 2007 г. Текст опубликован на сайте газеты «Радикал»: http://
www.radikal.com.tr/haber.php?haberno=210009.
Rohat. Yaşar Kemal’ n yaptlarnda Kürt Gerçeрi. İstanbul, Frat Yaynlar, 1992.
S. 42.
Alp S. Sawk. İstanbul, Doz, б/г.
Польский исследователь, художник'фотограф, публицист и литературовед
И. Бохеньска, побывавшая в Турции в 2001, 2002, 2003, 2005 и 2007 гг. Недав'
но она защитила диссертацию по культуре турецких курдов.
Mete H. Ecinni Labirenti. Пер. с курдского на турецкий. İstanbul, Sel Yaynclk,
2005.
Uzun М. Ron mna evnê, tar mna mirinê. İstanbul, Avesta, 2002.
Курдский эпос изобилует рассказами об Александре Македонском (Искан'
дере Закурна/Докурна). Это, например, рассказы об Искандере и цирюльни'
ке, об Искандере и муравье и о смерти Искандера.
Тем не менее, существует немало взвешенных и разумных публикаций, авто'
ры которых дистанцируются от сугубо националистической идеологии. См.:
Hassanpour A. Nationalism and Language in Kurdistan, 1918—1985. San Francisco,
Mellen Research University Press, 1992.
ДИАСПОРЫ
ЖИЗНЬ ДИАСПОР
В ЗЕРКАЛЕ
ЛИТЕРАТУРЫ
ДРАМА ИНТЕГРАЦИИ.
ПЕЧАЛЬНАЯ ДИНАМИКА ПОЭТИЧЕСКИХ ОБРАЗОВ ЧУЖБИНЫ
В ТВОРЧЕСТВЕ ТАХАРА БЕКРИ
Светлана Прожогина
О Тахаре Бекри — поэте'тунисце, живущем во Франции вот
уже тридцать с лишним лет (с 1976 г.), преподавателе арабской
словесности в Университете Нантера, я писала немало. Мною
были сделаны и переводы его франкоязычной лирики; в «Ан'
тологии» 1 я собрала образцы его творчества (с оригиналами),
запечатлённого в многочисленных сборниках 2 стихов, издавав'
шихся во Франции и в других странах мира и переведенных на
многие языки.
Его известность и признание в Европе, в Канаде, в Афри'
ке, на арабском Востоке — не случайны. Это действительно
крупный поэт, большой лирический талант, наделённый ещё
и даром активного служения идеалам свободы и справедливос'
ти, унаследованным со времен мятежей юности, когда студен'
том Тунисского университета он был брошен в тюрьму за свои
«опасные убеждения».
В ранних стихах, пронизанных ожиданием Торжества Све'
та — его изначальная любовь к простору свободы. Мотивы
Моря и Солнца (недаром поэт называет себя «пахарем Солн'
ца» («Le laboureur du soleil») неразрывны в его поэтике, взаимо'
проникаемы и взаимообусловлены ощущением самой возмож'
ности счастья где'то на земле, где человек обретает чувство сво'
ей «укорененности», а значит, и настоящей жизни.
Девизом начала поэтического пути Т. Бекри могут стать сло'
ва, рожденные, правда, в вынужденной эмиграции, а потому
содержащие уже и мотив разочарования от встречи с чужби'
ной, но ещё не утратившие дыхания юности: «Между молотом
и наковальней Жизнь прошла // Но забыть…? // Кто ж в силах
сделать это? // Ветром странствий и надежд дышали наши пару_
Прожогина Светлана Викторовна, доктор филологических наук, ведущий
научный сотрудник Института востоковедения РАН (г. Москва).
С. Прожогина. Драма интеграции...
201
са // И сердца пылали, очарованные Светом 3». И было бы не'
правдой сказать, что дыхание этого «ветра странствий» и оча'
рованность «Светом» оставили поэта, уехавшего с родины: на'
оборот, они словно усиливались чужбиной. Иначе Т. Бекри
давно можно было бы назвать «просто французским», либо
просто «арабским» (он двуязычен) поэтом, но он остается имен'
но тунисцем, магрибинцем — эмигрантом, так и не обретшим
своих новых «корней» или, точнее, не укоренившим свое бы'
тие на Западе, а потому не прекратившим свое поэтическое су'
ществование, близкое образу «Странствующего Короля» 4 (так
называли когда'то арабы ещё доисламской поры своего вели'
кого «кочующего» поэта Имрулль'Кайса). Т. Бекри, когда по'
зволяет время, «странствует» не только в своем поэтическом
воображении, но много путешествует, беспрерывно «подпиты'
вая» его, хотя и сохраняя в нем константы своих поэтических
границ. Бекри прежде всего лирик, романтик, хотя ему не чуж'
да и философская метафорика обобщений. Но если даже ему
изменяют его «солнечные» ожидания и поэзия его наполняет'
ся горечью утраченных иллюзий, то её не касается пафосность
идеологического или политического протеста; в его «возмуще'
нии духа» — скорее скорбь или даже некое смирение 5 со своей
участью «вечного странника», а порой — и некая даже обре'
чённость на чужбинность своего бытия. Гражданскую позицию
Бекри выражает не в стихах (она там имплицитна), но своим
активным участием в различных общественных и художествен'
ных форумах, так или иначе связанных с актуальными пробле'
мами современности.
Однако именно она, эта современность, являясь так или
иначе постоянным «контекстом», его окружающим, влияет на
характер звучания основных мотивов творчества поэта, меняя
и их тональность, и их семантику, и, в конечном счете, и сам
«вектор» их «движения» в новых поэтических циклах. Это по'
зволяет говорить и о некоей смене «идеологической» парадигмы
самого творчества Т. Бекри, всё более охватываемого «пожа'
ром» 6 смятения души, ощущения тщеты «поисков Света» и даже
неизбежности близкого конца жизни, так и не даровавшей об'
ретения желанных Горизонтов Свободы.
В его стихах и раньше появлялись образы «осколков серд'
ца в океане странствий», чувство «оконченности» перехода че'
рез Море (сб. «Le coeur rompu aux océans»), зыбкость его «ми'
ражей», ненадёжность «зова» манящего вдаль простора. Всё
202
ЖИЗНЬ ДИАСПОР В ЗЕРКАЛЕ ЛИТЕРАТУРЫ
чаще подкрадывалось ощущение «пустоты приюта», похожего
на «лютню без струны», на «голую оливу без листвы», на «пес'
ки пустыни без порывов бури» (там же).
Эта печальная «конверсия» изначального мотива Моря (как
зова надежды) в безмолвии Пустыни — поначалу воспринима'
лась как некое достаточно распространенное в творчестве маг'
рибинских (и не только) художников'эмигрантов состояние
утраченных иллюзий от встречи со страной, оказавшейся не
столько родиной великого лозунга «Свобода, Равенство и Брат'
ство», сколько холодно'равнодушной чужбиной, где приходи'
лось постоянно ощущать свою «маргинальность» — не только
этническую, конфессиональную, но даже культурную: несмотря
на используемое франкоязычие, североафриканцы сохраняли
свои корни (и проблемно'тематические, и те, что связывали их
со своей традицией создания художественного пространства).
Вспомним «Мрамор снегов» Мохаммеда Диба, его же «Неотвра'
тимость Пустыни» 7, созданные им полвека спустя после его
эмиграции во Францию 6.
Но ещё и в начале нового столетия, пережив «волнения и
бури» прошлого, Поэт всё ещё пытается «догнать Свет», ухва'
титься за его луч, и всё ещё подгоняемый «Вольным ветром» 9,
вопрошает, подобно «одинокому цветку», жажду которого уто'
ляет только «утренняя роса» и спасают от холода «солнечные
рассветы»: «Куда ж ускользает Свет, // Где исчезает день, //
Стирая за годом год // В барьерах чужих границ?..// 10
И эта не исчезнувшая «жажда Света», даже в пределах воз'
двигнутых «наперекор Жизни» границах (injustes frontières), про'
должала сочетаться с неизбывной тоской по освежающему «ды'
ханию Моря» 11, когда душа поэта сравнивается им с «дверью,
открытой на морской берег», чтобы впустить в себя, в свою «бе'
зутешную ночь», память о вольном Просторе, где «бегут блуж'
дающие огоньки», оседая белой пеной волн там, где всё погло'
щает «зыбучий песок» (стих II).
Эфемерность надежд, связанных с пересечением Моря, на'
дежд на обретение Свободного Берега, осознаваясь постепенно
как «бесприютность», выливалась не столько в жалобу «заблу'
дившегося моряка», сколько в тревогу о будущем человека, «ос'
тавшегося без весел», «потерявшего ориентир», доверившись
только полету «раненых чаек», «одинокой скале» да «таинствен'
ным знакам Судьбы»: «О, сколько же надо забыть берегов, //
чтоб различить Горизонт, // за которым Моя Земля?..»
С. Прожогина. Драма интеграции...
203
Цена этих «поисков» — «кораблекрушения души», преодо'
ление (или «наказание», как у Бекри) «Туманом», его «гранит'
ным мраком», выбираться из которого человеку приходится,
порой цепляясь за новые миражи надежд (стих III).
Но именно они, надежды («среди торжествующих зыбей,
поглощающих любую реальность», — как сказал бы Стефан
Малларме), спасали Человека от «зимних стуж», когда «умира'
ет само Море», когда в Пустыне «хоронят без молитвы Паль'
му», когда Ветер наполняется не «вольного», но «горького Ды'
ханья», идущего от Реки, которую покрыли сорванные «ветром
листья лавра»… (стих IV).
Так, образ Реки, «вышедшей из берегов», вzоды которой пе'
реполнились «горькими листьями лавра» (метафора страдаю'
щей души разочарованного Поэта), по'своему и постепенно
заместил образ моря, отодвинув и сам мотив Моря как просто'
ра надежды, отрезвив человека, «всё ещё гордого истоками сво'
ими, // которые давно уже иссохли»… Живущий в «Пустыне»,
утоляющий жажду из «бурдюка, наполненного лишь прекрас'
ными мечтами», он обречен теперь лишь созерцать, «как гас'
нут Звезды», рассыпаясь в песках «алмазной пылью» (стих V).
Конечно, «горечь опавших листьев лавра», как и «алмаз'
ная пыль погасших звезд» — вовсе не поэтические тропы со'
жаления о «былой славе». К своему юбилею (Бекри родился в
1951 г.) у поэта было подготовлено сразу два сборника стихов 12,
которые, как и опубликованные ранее, взволновали и литера'
турных критиков, и читателей, и слушателей (Т. Бекри часто
выступает с чтением своих произведений на многочисленных
поэтических форумах, литературных вечерах и выставках, ре'
гулярно организуемых в Европе и других странах; на ежегод'
ных осенних парижских «Salons du livre»; на встречах с посети'
телями библиотеки Института арабского и мусульманского
мира, в разных магрибинских Культурных центрах и т. д.).
Он по'прежнему известен и даже «успешен», если говорить
не только о его творчестве, но и о «месте в жизни»: он продол'
жает читать лекции в Нантерском университете (араб'доцент —
не столь уж частое явление во Франции); публикует свои науч'
ные работы, занимается общественной деятельностью, живет
в престижном Латинском квартале в Париже. Для магрибин'
ской эмигрантской интеллигенции это не так уж и мало… Но
Т. Бекри прежде всего Поэт, и особо ему дорог (или особо ва'
жен) тот мир, что живет в его душе, в его давно «раненом» сер'
204
ЖИЗНЬ ДИАСПОР В ЗЕРКАЛЕ ЛИТЕРАТУРЫ
дце, где всё ещё не прошла боль за перенесённые в молодости
испытания тюрьмой, за утраченные идеалы Свободы, связан'
ные с независимостью Туниса, которые он исповедовал вместе
с теми, с кем вышел на демонстрацию и был схвачен полици'
ей; за вынужденную эмиграцию с родины, за путь «обычных»
унижений и обид, который пришлось пройти магрибинцу,
прежде чем как'то «укрепиться» во Франции.
В Тунис он не возвращался почти два десятилетия. Но имен'
но потому, что он прежде всего Поэт, он знает (так учил почи'
таемый им Лао'цзы, чьи слова взяты эпиграфом к сборнику
стихов «Горизонт, охваченный пожаром»), что «лучше зажечь
свечу, чем проклинать сумерки». И потому, веря в спасительную
силу Слова 13, которое не только «отражает», но и «выражает»
реальность (а значит, высказанное может и очистить душу от
скопившейся в ней горечи многих разбитых надежд), продол'
жает писать, а значит, говорить с миром и человеком. Правда,
жизненный опыт, многому научив, многое и отнял у поэта,
начинавшего «осваивать мир» как «Пахарь Солнца». Оно пока
ещё не погасло в поэзии Бекри; но если «прощальные» его лучи
ещё и остались с Поэтом, то скорее будут не согревать мечтой о
Свободе его путь, но освещать — всё настойчивей в его по'
эзии — лишь пепел «сгоревших надежд». И вышедший почти
одновременно с «Вольным ветром» сборник стихов уже назван
«Горизонт, охваченный пожаром». А это значит, что для «мо'
ряка», искавшего «Свою Землю», плыть дальше, в «открытое
Море», было бессмысленно. «Пожар» ведь «сожжет паруса»,
а возможные «причалы» (Поэт называет их «Своими берегами»)
будут окованы раскаленными и «коварными цепями» (L’horizon
incendié, c. 9).
И все'таки поэт будет слышать «зов Моря», приглашать его
в «объятья глухого города», мечтать о нем, шагая по «черному
асфальту», будучи похожим «на моряка без весел», который
снова доверяется «бродячей надежде», «летучей мечте», похо'
жей на «падающую звезду» (с. 10—11).
Его «мечты», его «сны» — «последний источник», питаю'
щий его неутоленную жажду души, взыскующей Простора Сво_
боды. Но называя себя «узником» Города, «грызущим свои
цепи», пытающимся «сбежать» из этой Тюрьмы «навстречу
Свету», поэт словно сам пресекает свою же попытку, забира'
ясь снова в «привычную нору» «из страха перед хлыстом», уда'
ры которого «и помнит, и слышит». Он словно осознал новые
С. Прожогина. Драма интеграции...
205
горизонты своего бытия: прежний, открытый Простором Моря,
теперь закрыт, «впряжен», «привязан» к чужбине, «изгнанни'
чество» свое поэт ощущает всё острее. Оттого и «песни свои»
он считает «гонимыми холодным ветром», заблудившимися
где'то в «недружелюбных временах года».
Однако поэт пока не прекратил свой извечный диалог с
Морем, вопрошая стихию о том, «сколько же нужно криков»
его души, чтобы услышать её и простить невольные измены»,
когда «весной расцветавшие мечты» гибли в «зимнюю стужу»,
когда угасала сама Надежда на Обретение своих Берегов», ко'
гда человек сам заглушал «рыдания своей души».
Поэт словно просит Море вспомнить о том, что и «после
засухи» Земля может возродиться, что и после бури на небе
может «засиять радуга», что и после «погребальных мотивов»
можно услышать «радостные напевы». Но Море уже молчало.
И «зыбучие пески Забвения» постепенно засыпали сам «выход»
к нему, поглотив ту гавань, где ещё можно было мечтать о даль'
них странствиях, способных даровать «свою Землю» (c. 23).
Впереди пылал лишь «Горизонт, охваченный пожаром»…
И если ещё и слышались поэту «морские зовы», как «призывы»
к несмирению, подобному «беспрерывно катящимся волнам»,
их крутым, «непокорным» и пенящимся гневом гребням (с. 27),
если ещё и продолжал он вопрошать свой «горизонт» о «Зем'
ле», к которой хотел бы пристать корабль его души, то это слу'
чалось лишь в «бессонной ночи», в упорно одолевающей его
«бессоннице», подобной «темной туче», надвинувшейся на его
«безоблачные сны»; затмившей и саму жизнь, предвещавшей
«грозу за грозой», вызывавшей страх даже у «птиц», опасавших'
ся улетать в «свинцовое небо» (с. 28).
Что могло «рассеять» её, эту тучу? И «сколько нужно мол'
ний», чтобы «пробить» её Мрак? Где можно обрести покой и
где та «земля», где нет «черных скал» одиночества и где вечно
«благоухает мимоза», аромат которой разгоняет «злые мысли»?
Но куда бы ни устремлялся взор Поэта, повсюду мерещилась
только «Пустыня», где «нет огней» и где царствуют «зыбучие
пески», поглощающие память о прошедших днях… (с. 34).
Он, поэт, будет ещё просить «Память восстать против Заб_
вения», умолять «ледники» его «сумеречного бытия» не ранить
его душу их «безжалостными осколками», заклинать вернуться
в нее «забытые мечты», «зажечь» её снова «своими огнями»
(с. 37). Но «бесприютный ветер», гулявший на Чужбине, раз'
206
ЖИЗНЬ ДИАСПОР В ЗЕРКАЛЕ ЛИТЕРАТУРЫ
носил лишь «пепел преданных Надежд», которыми больше не
дышали «паруса в открытом Море». Гасли их огни, подобно
«кратеру вулкана», «засыпанному снегом», и Поэт уже сравни'
вал себя, рутинную повседневность своего бытия с «бескры'
лым» существованием «каторжника», приговорённого к «по'
жизненному заключению» (c. 45).
Поэт понимает, что все «настойчивые вопрошения» его
Души могут показаться «предъявленному кому'то обидами», но
в них — всего лишь ощущение «раскаленного песка под нога'
ми», «забвения берегов», отнятых «Течением Жизни». Оно унес'
ло и рассеяло «Миражи Моря» и разрушило «Утопии, воздвиг_
нутые некогда, подобно неприступным зáмкам» (с. 58), где мож'
но было «укрыть» свои Надежды…
Годы прошли в «отравленных дыханием серы» больших го'
родах, «далёких от Моря», где люди терпят «нескончаемые по'
ражения», где «идут, одна за другой, бесконечные войны», где
«падают с тронов один за другим короли», где «бесполезны мо'
сты, перекинутые над безднами», разделяющими человечество
(с. 61—63).
Появляется образ «остывшего солнца», не захотевшего
больше согревать людей, «уставших от войн», «ослепших» от
Правды Жизни… Но всё ещё билось человеческое сердце и
пыталось, словно хрупкая «ветвь оливы», отогнать от себя
«страшных призраков», порожденных сумерками, в которых
кроваво «пылал пожаром» горизонт «закатного неба», где ис'
чезали «последние надежды» (с. 67).
В этом «крещендо» печали и даже отчаяния трудно найти
какую'то светлую ноту, или просто паузу как передышку от
долгого маршрута в поисках «своих берегов», где брошенный в
землю якорь не стал бы похож на «коварные цепи тюрьмы» или
даже «каторги» жизни. А «маршрут» на сей раз был долгим: Поэт
обозначил его в конце сборника, создававшегося почти четыре
года, таким образом: «Сенегал, Мали, Тунис, Франция, Бель'
гия»… В разнообразии «стоянок» кочевника'поэта констант'
ным оставался «охваченный пожаром Горизонт» его движения
на встречу с самим собой, давно уже не погружавшимся в «не'
терпеливые сны» 14 о «Светлом», «рассветном» Будущем… Да и
сами стихи из его «Горизонта» на редкость «константны» по
способу выражения поэтом своего нарастающего разочарова'
ния от когда'то им же самим созданной «Утопии Моря» как
возможности «перехода» через Несчастье и обретение берегов
С. Прожогина. Драма интеграции...
207
Свободы: медлительность семистрочных стихов, «тяжёлых» для
поэтики Бекри, которые завершаются отдельно стоящей
восьмой строкой, в которую «уложен» главный смысл поэти'
ческих размышлений.
Эти последние строки октав как заключительные аккорды
новых песен «странствующего» поэта исполнены почти в од'
ной, минорной, тональности. Она и раньше звучала в его твор'
честве. Только прежде поэт, оставляя «осколки своего сердца в
Океане странствий», всё ещё надеялся «доплыть» до «Своей
Земли». Здесь же, в завершающем сборник стихе, в последнем
его «аккорде» — уже не «осколки», но пепел «сердца», сожжён'
ного «огнями Моря» (с. 68), которые когда'то позвали за собой
отважного «моряка», верившего только в полет летевших к Бе'
регу «раненых чаек», но так и не обретших желанной Земли…
Метафора «укоренения» для поэта_эмигранта столь же важ'
на, сколь и метафора Свободы'Моря. Поэтому «морской» мо'
тив не исчезает в его творчестве никогда, хотя «экспансия» его
и претерпевает различного рода модуляции.
Сборник стихов, появившийся в 2004 г., назван «Обжигаю_
щий зов Моря» («La brûlante rumeur de la mer», что можно до'
словно перевести как «Обжигающий гул моря»). Оно, Море,
здесь не только часть пейзажа новых странствий поэта (Порту'
галия, Испания, Тунис, Дания, Италия, бретонское побережье
Франции), но и «внутреннее» Море его Души, его неумолкаю'
щая «арфа», чьи струны, хотя и «надорванные», всё ещё звучат
и зовут к «далёким берегам», и оно, это Море — непобедимо,
всесильно, ибо нельзя спастись («излечиться», как говорит
поэт) от Мечты. Вот почему он снова пускается «в плаванье»,
«не оглянувшись назад», зная только о том, что «впереди —
Океан» (с. 9—10).
Остановки в пути — уроки Жизни: аисты, искусно вьющие
гнезда на крышах Бургоса, напоминают о том, что Поэту так и
не пришлось соорудить себе надёжного «приюта», где можно
было бы не страшиться «затяжных зимних стуж». Обломки пу'
стых ракушек на побережье Суса — о безвозвратно уходящем
Времени, «опустошающем», «смывающем», как волны моря с
песка, следы «всего живого»; закат солнца — о том, что невоз'
можно задержать угасание дневного светила, оставить навечно
отблеск его лучей на лице, «давно покрытом сумраком ночи»,
как невозможно и прекратить освежающее, «омывающее» это
лицо дыхание морского бриза, «вольного ветра»…. Как не смог'
208
ЖИЗНЬ ДИАСПОР В ЗЕРКАЛЕ ЛИТЕРАТУРЫ
ла красота тунисского Сиди Бу Саида «стереть», или заставить
утихнуть боль Памяти о Прошлом, навечно оставшемся в душе
поэта «кровоточащим шрамом». А морской порт Туниса не
только породил «горькие миражи», навязав печальные воспо'
минания о юности, о друзьях, «сгоревших, подобно сухому тро'
стнику, в пожаре идеологических битв»; о быстро прошедших
годах, оставивших только «усталость» от бесконечного «преодо'
ления» черного асфальта городов, где вынужден скитаться поэт,
но и родил особый мираж «ушедшего», «отошедшего от бере'
га» Моря, подобно улетевшим на «легких крыльях утопий» пре'
жних лет… (с. 14).
Чувство родства своей души с судьбой «гонимого ветром
по пустынному пляжу где'то в Италии опавшего листа» усили'
вает «тоску одиночества», подчеркнутую видéнием мрачного
силуэта «непреступной в своей гордыни» старой башни, сто'
ящей на безлюдном побережье — как напоминание о былых
сражениях, когда'то гремевших здесь.
В Греции, стоя на скале и глядя на горизонт, поэт вопро'
шает Море о том, всегда ли «рыбацкие челны», уходящие вдаль,
«возвращаются с грузом»; всегда ли они, «манимые алой зарёй
надежды», не обмануты её Светом; всегда ли они, уходящие на
«простор Свободы», утоляют жажду свою, или же чаще «испи'
вают кровавую пену», усмиряя Стихию, когда, подобно пти'
цам, улетавшим в безоблачное небо, им приходится встретить
Грозу или Бурю, «ломающие крылья»? (с. 17).
Эти новые «Миражи», когда'то рожденные Морем как
«причалы» или «острова», теперь — лишь горькие мысли По'
эта, которые, «как волны», бегут в «густом тумане» сожалений,
не замечая «светлого неба», но ощущая лишь холодный север'
ный свет «заходящего Солнца» и быстро опускающиеся сумер'
ки — как на побережье французской Бретани.
Образ «побежденного Моря», возникающий в стихах, на'
писанных в родном поэту Габесе, становится в один ряд с об'
разами «отпадающих» от финиковых пальм «тяжелых гроздь'
ев»; там, в вышине, «беспокойное Солнце» уже «подавлено»
хмурым молчанием «надвинувшихся на него туч», готовых к
схватке с «молниями», в которых лишь «ложь» несбывшихся
надежд и обещаний всеосвежающей Грозы… (с. 21).
«Бесплодная», «бессонная» «Ночь», всё чаще опускающа'
яся в стихах поэта, которому даже в родных местах не помо'
гают «чётки воспоминаний» о «маковом цвете» иллюзий
С. Прожогина. Драма интеграции...
209
молодости, «мечтавшей о Победе», но попавшей в «капкан»
человеческого безразличия, постепенно уподобляется «бело'
му Савану» («как снег, внезапно выпавший в пустыне»), — «по'
гребальному» символу, покрывшему душу. Цветовая контра'
стность черноты ночи и белизны савана, как и суггестивность
парадоксального сочетания «снега» и «раскаленных песков»
(уже зафиксированного ранее в творчестве М. Диба, в его ро'
мане «Инфанта Мавра» 15), в поэзии Т. Бекри не столько при'
званы «примирить» север и юг странствий в безнадежности
попыток найти «свою гавань», «свою землю» (героиня М. Диба
стремится именно уравнять «Горячую Пустыню» и «холодный
снег» Чужбины в возможности обретения и там, и там своего
«Оазиса»), сколько подчеркнуть уже состоявшееся «корабле_
крушение» (с. 31) как итог исчезающего из души поэта «зова
Моря».
Отсюда — и образы «угасших маяков», и «иллюзорных
гнезд», куда устремились «ласточки» его надежд, оставив «па'
руса» его «блуждающего корабля»; и звуки печальной мелодии,
которую напевают скитальцу «кружева морской пены», навсегда
поглотившей воспоминания об «идиллических» мечтаниях
юности (c. 33).
К циклу стихов, навеянных Италией, Т. Бекри ставит эпиг'
раф из V песни «Ада» Данте: «Не обманись широко сюда рас'
пахнутой дверью». Ибо он повсюду видит даже здесь только
«испуганных голубей», прячущихся от стужи под сводами ар'
кад роскошных соборов и дворцов; не ощущая солнечного све'
та и тепла, утешается лишь «отблесками красной черепицы»,
покрывающей крыши домов; постоянно «спрашивает» Город,
«как выйти к реке?», чтобы услышать «пульс её волн», увидеть,
наконец, как катит она свои воды к Морю. Зная, что «сжёг уже
свои корабли и все паруса», он вдруг страстно захочет вместе с
ней снова «унестись вперед», туда, где, может быть, снова удаст'
ся увидеть «забытый сон», несмотря на «мертвящий душу зим'
ний ветер» (с. 36—46).
Так вновь ожившая в сердце любовь к морскому простору
влечет Поэта к его берегам, чтобы «утешать Море, опечален'
ное кораблекрушениями»: освобождаясь от тягостных дум, поэт
словно помогает своему прежнему идолу поверить в главное
предназначенье его волн — без устали «рождать надежды» у тех,
кто внемлет его гласу, идущему из глубин его вод, подобному
«ударам биения человеческого сердца».
210
ЖИЗНЬ ДИАСПОР В ЗЕРКАЛЕ ЛИТЕРАТУРЫ
Сомнения ещё, конечно, посещают «мятежную душу»; ещё
припоминаются стихи любимого Т. Бекри «короля бедуинских
поэтов» — Имрууль'Кайса («О, долгая ночь! Уйди поутру! Но
может быть, утро не лучше?..»); ещё мерещатся залитая кро'
вью войн и «слезами матерей» земля и отплывающие с неё в
«открытое море» беззащитные, «утлые плоты» с несчастными
людьми и «колышащиеся над ними белые флаги», как угото'
ванные им «саваны», подобные «адским знаменам»; ещё слы'
шится порой «траурная песнь моря», оплакивающего этот
«ужасный флот» 16, отплывающий в ночи, в безвестность, к чу'
жим, холодным берегам (с. 51).
Но, главное, поэт снова слышит морской зов, пусть обжи'
гающий своей «бездонной правдой», но всегда манящий впе'
рёд, вдаль, где начинается и сам Океан, уже безбрежный, хра'
нящий тайну своей бесконечности и бездонности.
И «ожоги» воспоминаний, и сожаления о «надорванных
струнах арфы», о скитаниях, «стерших в пыль» годы жизни —
всё словно исчезает, всё уходит куда'то на дно памяти, когда
поэт созерцает «неподдающиеся разрушению» камни древнего
Карфагена, будто возрождённого, как птица Феникс (или, как
у Бекри — как «певчий дрозд») из пепла костра его Царицы,
сжегшей когда'то себя во имя своей Свободы.
Так поэт постигал и смысл «своих блужданий», и смысл
«падающей на землю звезды», и смысл маршрута человека, пы'
тающегося пристать «к пустынным берегам своих надежд», и
смысл самих уроков Пустыни; он не пытался больше излечиться
от зова Моря, который он слышит в своей душе. Он знает, что
звук его собственного голоса останется лишь «случайной но'
той» в звоне «победных фанфар» и «торжественных симфоний»;
что сам он подобен «снежинке», опустившейся на одинокую
ветку дерева, былинке, забытой в густом лесу…
Но разве человеческие мечты и надежды, тоска и отчаяние,
сомнения и вера не подобны «мерцанию мириад небесных све'
тил», составляющих и сам «универсум»? И разве не важно, что
здесь, на земле, где от «кладбища к кладбищу» утрат и потерь,
«от Пустыни к Пустыне» идет к мерцающим огням своего Моря
поэт, пытаясь освободить и себя, и людей от доставшихся им в
этом мире ненужных мучений?.. (с. 80) Хотелось бы верить, что
он не одинок, этот человеческий голос…
В одном из стихотворений сборника Бекри, названном
«Море, озеро и заливы», есть такие, навеянные созерцаемым
С. Прожогина. Драма интеграции...
211
пейзажем, но несвойственные поэту «топографические» уточ'
нения, как бы показывающие разность, существующую между
«видами» водных пространств: «В отличие от озера, даже боль'
шого, // Но никогда не сходящего с места, // Море, окружен'
ное берегами, // Называют Заливом… // Есть, к примеру, залив
“Ангелов, павших с неба” // Видно, воздуха им не хватило, //
Чтобы крылья расправить, или слишком тяжелыми стали //
Цепи грез их…//». Но в этой географической разности вод «сто'
ячих» и вод, частично «закрытых» берегами, есть для поэта свое,
особое различение: в Залив попадают «морские волны». А Море,
в любых своих очертаниях, «не может никогда предать самое
себя», передавая волнам, даже «самым проворным», пытаю'
щимся укрыться от него в «тихих Заливах», свою страсть, свои
надежды, живущие на его вольном просторе, в его глубинах,
«даже если оно спокойно на вид иногда»: просто в этот момент
оно «прислушивается к биению своего сердца». Но воздав хва'
лу морской стихии, вернувшись будто даже в лоно её после дол'
гих и мучительных скитаний, вновь услышав его «обжигающий»
душу Зов Надежд, поэт снова резко меняет тональность своего
настроения и мироощущения и, «сужая» границы «водного
пространства» до соответствия его новым целям своим, разме'
щает его среди речных берегов, называя свой новый сборник
так: «То, что сказала Река» 17. Правда, его Река — это «fleuve»,
а значит, текущая в Море, впадающая в него (в отличие от
rivière). Однако именно Река, а не само Море становится в но'
вом поэтическом цикле аналогом души поэта, доверившего ей,
Реке, свои сокровенные мысли…
У этих «высказываний» — «провидений» или даже «про'
рицаний», особо значимых в магрибинском фольклоре «муд'
рых речений», есть тоже «дибовские» опоры. Алжирский пи'
сатель незадолго до кончины успел издать свой философский
роман «Les dits de l’Arbre» (P., 2002). Впрочем, в магрибин'
ской литературе мотив «говорящего дерева», изрекающего
свои предсказания или нравоучения, встречался и ранее — на'
пример, в книгах марокканца Тахара Бенджеллуна 18. Одна'
ко, совершая некую транспозицию миссии священной для
магрибинцев оливы как «говорящего Дерева», в ветвях кото'
рого или даже в стволе, по преданиям, «укрывается оракул»
(традиция, видимо, свойственная всем средиземноморцам —
вспомним древних греков), передавая её именно Реке, Т. Бек'
ри одновременно совершает и поэтологическую конверсию
212
ЖИЗНЬ ДИАСПОР В ЗЕРКАЛЕ ЛИТЕРАТУРЫ
основного мотива своего творчества — «Моря». Он не просто
сужает «берега» литературного пространства, но трансформи'
рует саму его семантику смещением основных своих поэти'
ческих «координат», «горизонтов»; меняя весь спектр смыс'
лов своих романтических скитаний в поисках Свободы на
однозначность метафоры Реки — как окончательности «зак'
репления» своего бытия в «узких берегах» Жизни, похожей
на «черную ленту асфальта дороги» (этот образ и станет фи'
нальным в его творчестве последних лет.)
Если в прежних стихах Т. Бекри Море было не только ме'
тафорой Освобождения, но и неким «внутренним аналогом»
Души мятежного поэта, предпочитавшего «бег волн» своих ски'
таний, вечные поиски «своих берегов», то теперь Поэт как бы
уподобляет себя, течение своей жизни, мудрой Реке, хотя и
впадающей в Море, ещё и слышащей временами его «зов», но
уже уставшей и даже разочарованной его «обжигающими» ил'
люзиями. У этой Реки свой «Зов», своя «мудрость», свои «го'
ризонты», а точнее, берега Жизни, в которой поэт больше не
видит «пылающего» Мечтой Неба надежд, не слышит дыхания
«вольного ветра», словно загнанный в тупики своего бытия на
Чужбине, которая не исключает, конечно, странствий его по
Миру своих ожиданий, но чаще гасит его «маяки».
Появляются новые эпитеты в спектре привычных поэту
мотивов: теперь его «ветер» подобен «дыханию бездны», «безу'
тешен», «бессилен», не способен гнать по «уставшей и старой
Реке» плоты, пытающиеся справиться с её течением. Отсюда
новое «вопрошение» поэта, уже не уверенного в том, что мож'
но вообще доплыть до желанного Берега: «Но сколько же надо
этих плотов, // Чтобы не исчезнуть в водах твоих? // И сколько
же надо рек, чтоб доплыть // До Океана, где // Исчезают гра'
ницы стуж, долгих, мучительных зим? //» (с. 7).
Белый стих, «разорванные» строфы, в которых — смятение
души, подчеркнутое чередованием то трёх, то двух, то снова
двух, то четырёх строк, никак не встраивающихся в привыч'
ную для Бекри четкую поэтическую линию, хотя и создающие
совершенно определенную картину мира, где главный художе'
ственный настрой — усталость, разочарование, «утрата гори'
зонтов». «Как долго я уже не видел моря, // Лишь слезы на гла'
зах твоих… // Весны расцвет дерев молчаньем угнетает… //
Лишь слышу гул тумана // И не огонь я зрю, // Но только дым
его глаза мне застилает, // Как покрывает небо туча // Тяжелая
С. Прожогина. Драма интеграции...
213
от вод Дождя. // Прольется он на землю // И унесет в своем
потопе // Материки и души наши… //» (с. 8).
«Апокалипсические» видéния поэта и мрачные «прорица'
ния усилены осознанием безнадежности попытки скитальца
найти и украсть Свет, который взыскало когда'то его Сердце.
Теперь в руках его — лишь «багряные листы» Осени, дарую'
щий свой горький «напиток ночи» в чаше того сезона Жизни,
когда «упадают плоды» (с. 10).
Конечно, поэту ведомо, что для того, чтобы напоить «уста'
лую Реку Жизни», надо обратиться к её Истокам, к «горным
вершинам», откуда и бьют «хрустальные ключи», питающие
Реки. Но долететь до них, этих вершин, Поэт не может: в его
«упрямой тоске» — лишь трепет «бессильных крыльев» (с. 12).
Теперь в его стихах — не «страстность морских волн», ни
даже «последнее тепло уходящего Лета», но лишь рябь вод Реки,
оставшаяся от «обрушившихся ливней», от «усталости беско'
нечного терпения» её берегов. Он ещё не боится «порывов вет'
ра», ни «жгучих воспоминаний», ни нескончаемых болей «от'
резанных корней», вечно живущих в его сердце, «непокорен'
ных» Временем.
Но всё чаще он испытывает боль от вынужденности «оста'
новок» на своем пути поиска «Сверкающих Лучей Света»; нео'
жиданным препятствием становится «расколотый молнией ка'
мень», лежащий на узкой улочке Города. Это новый символ
Стоянки «Поэта'Скитальца», символ «холодного приюта Чуж'
бины», воздвигающий свои преграды, «крепостные стены»;
расставляющей повсюду своих «стражей», своих «часовых»,
которые «погасили огни» надежд Поэта, «погасили факелы»,
освещавшие когда'то его путь. Их медленное «уставшее пла'
мя» постепенно уподобилось вытекающей из безжизненного
уже тела крови. Так угасала мечта, истощенная поисками Рая,
и даже бегущие вперед бурные волны Реки уже не способны
были избавить поэта от «отчаяния скитаний», и даже пыла'
ющий «Кратер вулкана» не спасает его от «сумрака», опус'
тившегося на берега Реки, и не может «разжечь его угасшую
Мечту»… (с. 45).
Но боясь окончательно проститься с «Простором Свободы»
(его «волны» где'то ещё «дремали», «плескались» потихоньку
в глубине души), поэт, словно утешая себя, оправдывая всё на'
растающее свое Забвение Моря, говорит о Реке своей новой
жизни — «без Света», обозначая её неостанавливающееся те'
214
ЖИЗНЬ ДИАСПОР В ЗЕРКАЛЕ ЛИТЕРАТУРЫ
чение как необходимость смягчения «горечи Морской Соли», ос'
тавшейся на дне его души. Обращаясь к далекому уже Морю,
он обещает к нему вернуться, но называет его уже своим «По'
следним морем», к которому и прибьет его Река в конце Жизни,
когда он сумеет преодолеть «высокие уступы скал, над которы'
ми вьются коршуны»; выберется из «мрачных пещер» и «раз'
рушит гнезда змей», появившихся на его Пути….
Он не знает пока способа преодоления преград, завидует
Моисею, у которого в руках оказался «волшебный посох», мо'
гучая сила, позволившая ему его «Переход» (и через Красное
море, и через Пустыню…), а потому страдает, понимая, что ис'
терзанная мечтами душа способна убить и само тело поэта.
И как бы создавая преждевременный реквием по самому себе,
в последние «аккорды» его стихов инкрустирует «вспышки вос'
поминаний» о детстве, о «залитых Солнцем золотых песках»,
«о сияющей синеве моря», — о горячих объятиях молодости,
прошедшей в ожидании Счастья (с. 29); о бурных водах вспе'
нившихся от дождей давно высохших русел рек — уэдов, кото'
рые «не сожалели вовсе о гибнувших в них птицах»; о том, как
желанное Море Надежд меняло «свои цвета», «иногда освещен'
ное радугой», а иногда и превращавшееся в «сумрачное клад'
бище» «погибших в нем кораблей». Он вспоминает о том, сколь'
ко раз воцарявшаяся вокруг «засуха Жизни» воспламенялась
почти грозившим смертью «пожаром»; и о том, как много дол'
жно было «пролиться дождей», чтобы не дать человеку превра'
титься в пепел в этом пожаре… (с. 50).
Сейчас, видя уже, как «преждевременно опадает с дерева
его листва», как медленно гибнет оно в «расцвете лет», сожа'
лея о том, что оно уже никогда «не принесет желанных пло'
дов», в оранжевом цвете которых Поэту раньше мерещились
«отблески солнца», всё больше погружаясь «во мрак подземе'
лья» и сомневаясь в том, что даже «самая высокая Скала», воз'
несшаяся над Морем, способна избегнуть «эрозии и трещин»,
поэт только молит о том, чтобы не «помутнели воды» его пос'
ледней Реки, даже если она никогда не докатит их до своего
Моря… (с. 64).
Он будет слышать ещё, как «бегут дети к Морю» вдоль Реки,
надеясь ещё «до заката» успеть увидеть, как воды её «смешива'
ются с морской солью»; он будет надеяться на то, что они, дети,
способны будут овладеть морской стихией, Вольным Просто'
ром, и не познают «кораблекрушений», но будут внимать толь'
С. Прожогина. Драма интеграции...
215
ко «пению моряков», уходящих в даль «с тоской», но с «побе'
дой» возвращающихся к родным берегам (с. 68).
Однако звуки его «Реквиема» снова наполняются печалью,
когда поэт вспоминает о недавних войнах, потрясших мир,
о сожженных библиотеках, о погибших надеждах, о разрушен'
ных «мостах», где «встречались возлюбленные»… В «заупокой'
ную» его песнь ещё вплетаются слова чьей'то молитвы, услы'
шанной однажды на берегах Ганга: «Избавь, о Река, от грязи
дорог, // Не дай мне увязнуть в налипшей тине… // Ведь всё
живое в подлунном мире // Из чистых вышло твоих вод… (с. 51).
Ещё испросит Поэт у метеора, «как осветить» Надвигаю'
щуюся Ночь; ещё поразится усилиям людей, запускающих в
небо «спутники» и «зонды», пытающихся проложить новые
Пути, выйти за пределы «покрытой могилами» земли. Но в лейт_
мотиве последнего сборника — ранее уже прозвучавшая печаль
другого: «Окончен Моря переход, // Осколки сердца — в Океане
странствий»… «Устав от всех Войн», в последнем стихе сборни'
ка «То, что сказала Река» поэт попросит, в предчувствии Смер'
ти, «не оплакивать его чистый Исток», давший ему Рождение,
но сожалеть лишь о «черном асфальте», в который превратила
его жизнь «Над бездной»…
В этих словах — горечь несвершенных стремлений, напрас'
ность усилий преодоления своего чувства «изгнанничества»; его
Т. Бекри ощущает постоянно, даже (а может быть, именно по'
этому) бросив уже давно свой «якорь» во Франции. «Эмигра'
ция» как «неукорененность» не уходит из души тех, кто не толь'
ко испытывает ностальгию по оставленной где'то Отчизне, но
ещё и не перестает ощущать себя «пылинкой» в Океане «рассе'
яния» человеческих душ, разделенных не только высокими
«волнами» своих надежд на Лучший Мир, но и главным обра'
зом — разностью понимания своей миссии в окружающем
мироустройстве… И поэту могло показаться в какой'то миг
печального озарения, что он — всего лишь скиталец, «зака'
танный в Асфальт», забытый Жизнью, не способный ни «пе'
ределать её», ни изменить. А потому эпиграф, взятый им из
Басё (он написал свои строки в ХVII в.), как нельзя лучше оп'
ределил горький смысл печального «исповедания» «Реки»
Т. Бекри: «Капли росы, как смываете вы пыль с Лика этого
мира?..»
Так изначальное, безбрежное, «всёомывающее» утопиче'
ское Море поэта превратилось, уменьшившись, в каплю про'
216
ЖИЗНЬ ДИАСПОР В ЗЕРКАЛЕ ЛИТЕРАТУРЫ
зрачной воды, где отразились — так уж устроен мир — и пе'
чаль Неба, увидевшего «охваченные пожаром» горизонты
земли, и боль души Человека, «обожженного» Зовом Сво'
бодной Стихии, но попавшего в «стальной капкан» жизни
среди чужих.
Утопией, впрочем, постепенно становится, если вслушать'
ся, вчитаться (а книг на эту тему становится всё больше и боль'
ше), всмотреться во французскую действительность, не толь'
ко мечта о Свободе, но и сама идея «интеграции» иммигрантов.
Идея, в которой благие помыслы «растворения» (ассимиляции
этнических североафриканцев в европейской цивилизации),
уходящие ещё в эпоху колониализма, вначале, вопреки всем
достижениям колонизаторов, увенчались, как это ни парадок'
сально, победой национально'освободительного движения во
всех странах Магриба, как, впрочем, и в других африканских.
Однако плоды её, этой идеи, взошли в умах и сердцах быв'
ших колонизованных, и надежда на обретение самогzо фунда'
мента — т. е. «Свободы, Равенства и Братства», долго не уга'
сала. И не только потому, что объективные условия жизни
народов Магриба — экономические, политические, соци'
альные — всё больше подталкивали людей к эмиграции, ин'
тенсивность которой не уменьшилась и в наши дни. Но и по'
тому, что человеку вообще, а думающему и анализирующему
окружающий мир — особенно, свойственно стремиться и ис'
кать новые горизонты, приоткрывающие так или иначе мир
его мечты о Свободе, о лучшем мироустройстве в целом.
У писателей эта мечта воплощается в романтическом
типе творчества, у поэтов — особенно заостренном, где прак'
тически всегда звучит и настойчивый мотив «поиска», и тра'
гический мотив утраты иллюзий. «Оптимистичность» На'
дежды как таковой звучала в мажорной тональности разве
что в поэзии магрибинцев 40—50'х гг. ХХ в., в преддверии
Освобождения…
Однако обретенная ими реальность Запада уже не прида'
вала уверенности в возможности приобщения к великим ло'
зунгам Французской революции. Эти идеалы так и не состоя'
лись для эмигрантов ни в одно из десятилетий ХХ в., и твор'
чество, к примеру, таких марокканцев, как Д. Шрайби или
Гонкуровский лауреат Т. Бенджеллун, алжирцев М. Диба и
Р. Буджедры, тунисца А. Мемми и практически всех писате'
лей — «выходцев из иммигрантских слоев» (терминология
С. Прожогина. Драма интеграции...
217
французских социологов) служит этому ярким подтвержде'
нием. Перечислять многочисленные литературные примеры
как особые метафорические свидетельства пульса обществен'
ного сознания эмигрантов и иммигрантов нет смысла, ибо в
творчестве Тахара Бекри, представленном здесь, на мой
взгляд, — конденсация смысла пути человека, «пересекшего
Море»: от Надежды к Утрате иллюзий.
Но вот передо мной совсем иное историко'социальное сви'
детельство молодого алжирца Ахмеда Джудера «Дезинтегра'
ция» 19, конденсирующее уже не субъективность ощущения кра'
ха многих идеалов, связанных с печальным опытом приобще'
ния, усвоения и даже обретения «французской почвы» как
таковой, ибо сегодняшнее поколение иммигрантов рождено во
Франции, это её «законные» граждане. Эта книга — объектив'
ный документ эпохи, хотя и написана в духе «исповеди сына
века», т. е. для культуры Запада в жанре давно устоявшемся.
Но в этой «исповеди» уже прямыми словами, без метафор и ги'
пербол, названы причины провала мечты осевших на Западе
эмигрантов и их потомков об обретении Своей Свободы в об'
ществе, которое «открыло» им свои двери. Произошло это по'
тому, что общество, как показывает Джудер, само исполнено
внутренними противоречиями, отягощено культурными и со'
циальными предрассудками, среди которых немалое место за'
нимают ксенофобия и бытовой расизм. Всё это не позволяет
североафриканцам «раствориться» в этом обществе, или — на
официальном языке — реально интегрироваться в его структу'
ру, рождая в душе иммигрантов лишь ощущение своей челове'
ческой и гражданской «второсортности», своей социальной
неполноценности, своей этноконфессиональной ущемленно'
сти и даже дискриминированности.
Свободы нет без Равенства, утверждает Джудер, о Братстве
здесь давно забыто, а Франция сама себя сейчас полагает «ко'
лонизованной» афро'азиатскими и другими эмигрантами.
А потому, считает Джудер, современный социум обречен на
хаос: утраченные «самобытности» постепенно берут реванш, са'
моорганизуются и бесконечно будут противостоять друг другу
в воспроизводстве своих «различий». Пока не уравняются меж_
ду собой право на разность с правом на равность…
Но вот свидетельство и другого рода: «канва» доклада пре'
зиденту Республики группы социологов под руководством
Мишеля Вьеворки, президента Международной социологиче'
218
ЖИЗНЬ ДИАСПОР В ЗЕРКАЛЕ ЛИТЕРАТУРЫ
ской ассоциации, о возможности рассмотрения такого терми'
на как «разнообразие», для введения его в преамбулу Француз'
ской конституции 20.
Подтверждая свои выводы опросами, исследованиями мно'
гочисленных комиссий, официальными статистическими дан'
ными о существовании во Франции большого этнического, ра'
сового, конфессионального и культурного «разнообразия», ав'
торы осторожно, но предостерегают руководство страны о том,
что оно, «это разнообразие», включенное в обязательные для
Французской Республики рамки «Государства — Нации», обя'
зано быть сцементировано социальным и гражданским равно_
правием. Чего пока нет, и многочисленные дискриминацион'
ные факты подтверждают это: и негласный запрет на опреде'
ленные профессии и должности, и условия почти маргинального
существования иммигрантов в до сих пор существующих, из'
давна отведенных для них «лимитных зонах» городских предме'
стий; и пороки школьного образования, не учитывающих спе'
цифику менталитета и культурного уровня детей из бедных им'
мигрантских семей, где старшее поколение говорит на «родном»,
а младшее не вполне понимает родителей, но и не достигает язы'
кового уровня своих одноклассников'французов. Такие дети
чаще всего оказываются после начальной школы на улице, уве'
личивая рост социальной «криминализации». А царящее в умах
средних французов'обывателей пренебрежение, недоверие, да
и просто неуважение к «Чужому» постоянно способствует раз'
витию социальной напряженности. Но ведь зачастую этот «чу
жой» давно уже «свой» — и по своему рождению, и по своему так
или иначе полученному во Франции образованию, и по своей
принадлежности к французскому социуму, а, значит, так или
иначе, к его цивилизации. «Метисность» культуры иммигран'
тов, формирующаяся или уже сформированная в их втором и
последующих поколениях — факт очевидный, осознанный и
прекрасно представленный и в их жизнедеятельности 21, и в их
творчестве: яркие примеры в книгах франкоязычных магрибин'
цев Маисы Бей, Суад Бельхаддад, Джюры, Сони Мумен и мно'
гих других 22.
Но «метисность» — это продукт «скрещения» цивилизаций,
их особой, не всегда безболезненной встречи, а порой и их же'
стокого столкновения: в одной из книг алжирской писатель'
ницы Ассии Джебар, члена Французской Академии, это назы'
валось «кровавой свадьбой» 23.
С. Прожогина. Драма интеграции...
219
Средоточие этого перекрестка, этого культурного сраще'
ния или встречи, чаще всего мотивированной именно любо'
вью, тяготением к познанию и приобщению к цивилизации
«другого», не может не «болеть» от ощущения постигшей не'
удачи или «неудобства» жизни среди тех, кто продолжает на'
зывать тебя «чужим». В потрясающем по своей точности опре'
делении, данном полу'алжиркой, полу'бретонкой Ниной Бу'
рауи — Mal de Soi («Боль самоощущения») — выражена вся
мучительная гамма чувств в мире, где рухнули надежды на об'
ретение «себя» в своей целостности. В творчестве Тахара Бек'
ри, проанализированном выше, эта боль, скорее, выражена в
осознании своей новой идентичности — «расколотой», или
«разбитой» (как сказал бы знаменитый ливанец, живущий во
Франции, писатель Амин Маалюф 24), остро ощущающий «хо'
лодное дыхание» своей новой родины.
Этнический коммунитаризм, общинные объединения в
диаспоре североафриканцев во Франции дают, конечно, некое
осознание «неизбывности» Отчизны, корней Родины. Но по'
эту и человеку немаловажно и дыхание атмосферы, в которой
цветёт (или засыхает) его «крона», — дыхание современности,
дыхание, хранимое в воспоминаниях, традициях, в повседнев'
ных и праздничных ритуалах, дыхание его Надежды на Буду'
щее. И если вдруг покажется, что этого Воздуха Жизни челове'
ку недостает, не хватает — значит в зеркале стихов Поэта отра'
зится горький образ «Чужбины Мира».
Или просто исчезнет Образ Моря, вдохновивший на Пере'
ход к другим берегам…
ПРИМЕЧАНИЯ
1
2
3
4
5
6
7
Поэзия Тахара Бекри (французско'русская антология). М., 2002. Там же см.
нашу статью о его раннем творчестве.
Bekri T. Le Laboureur du soleil. P., 1983; Le chant du Roi errant. P., 1985; Le cоеur
rompu aux océans. P., 1988; Les Chapelets d’attache. P., 1994; Les songes impatients.
Montréal, 1997 и др.
Из книги стихов «Осколки сердца в океане странствий» («Le cоeur rompu aux
océans»).
См. книгу его стихов «Le Chant du roi errant».
Еще Альбер Камю писал, что «в глубине моего бунта дремало смирение»…
[из «L’homme révolté»].
Для сравнения — названия поэтических сборников 2000'х гг.: «L’horizon
incendié». P., 2002; «La brûlante rumeur de la mer». T., 2004 и др.
Dib M. Les neiges de marbre. P., 1990; Le Desert sans détour. P., 1992.
койн
220
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
ЖИЗНЬ ДИАСПОР В ЗЕРКАЛЕ ЛИТЕРАТУРЫ
Об этих романах см. работы автора «Для берегов Отчизны дальней…» (М.,
1992), «Между мистралем и сирокко» (М., 1998) и др. Я не случайно упомя'
нула М. Диба. Сегодня уже покойный классик алжирской литературы и один
из мэтров литературного процесса Франции второй половины ХХ в. всегда
был для Т. Бекри образцом сочетания «средиземноморства», «магрибинства»
и истинно французского искусства слова, тяготеющего к аналитическому
философизму и изысканной образности одновременно.
Так назывался изданный в 2002 г. сб. стихов: «Le vent sans abri» (однако пере'
вод может быть и другой: «Бесприютный ветер»).
Там же, стих I (сборник без нумерации страниц).
Вообще, частое использование мотивов «Моря», «Океана», «Реки» (как это
часто случается в творчестве магрибинцев — не будем забывать, что они сре'
диземноморцы) и, в целом, мифологемы «Воды» как некоей метафоры «са'
моосвобождения» или просто «Свободы» — не случайно. Вода, как отмечает
исследователь проблемы, «одна из фундаментальных стихий мироздания».
Во многих мифологиях это «первоначало, исходное состояние всего суще'
го… мотив подъятия мира (земли) со дна первичного океана… Это среда,
агент и принцип всеобщего зачатия и порождения… Вода как “влага” вооб'
ще… выступала эквивалентом всех жизненных состояний человека. С моти'
вом Воды как первоначала соотносится значение Воды для акта омовения,
возвращающего человека к исходной чистоте… В то же время — водная без'
дна… олицетворение опасности или метафора смерти… преисподняя… Как
бездна хаоса Вода — зона сопротивления власти бога — демиурга… Наконец,
являя собой начало всех вещей, Вода знаменует их финал, ибо с ней связан
(в эсхатологических мифах) мотив потопа» (см. ст. С. С. Аверинцева в «Ми'
фах народов мира», М., 1980, т. I, с. 250).
Одновременно с «Le vent sans abri» был создан и другой цикл стихов: «L’horison
incendié»; оба вышли из печати в 2002 г.
Другой эпиграф к сборнику «L’horizon incendié» — цитата из Дж. Руми: «Слово
есть и тень, и принадлежность реальности».
Так назывался сборник стихов Т. Бекри 1997 г.: «Les songes impatients».
Об этом см. подр.: Прожогина С. Между мистралем и сирокко. М., 1998.
Гл. «Черная инфанта на белом снегу».
Известно, что в Италию ежедневно прибывают сотни нелегальных мигран'
тов'африканцев, перебирающихся сюда на лодках и плотах через Мессин'
ский пролив.
Bekri T. Les dit du fleuve. P., 2009.
См., напр.: Bendjelloun T. Moha le fou, Moha le sage. P., 1978.
Djouder A. Désintegration. P., 2006.
Wievorka M. La Diversité. P., 2008.
См. напр., свидетельства в кн.: Bernard F. La crème des Beurs. P., 2004.
Bey M. Et l’une, et l’autre. P., 2009; Belhaddad S. Entre deux «je». P., 2004;
Moumen S. Mon pèrebicot. P., 2006; Djura. La saison des narcisses. P., 1997.
Djebar A. L’amour, la Fantasie. P., 1985.
См.: Maalouf A. Les identities meurtrières. P., 1998.
ДИАСПОРЫ
ОБЗОРЫ
И РЕЦЕНЗИИ
«КНИГА ПОГРОМОВ. ПОГРОМЫ НА УКРАИНЕ, В БЕЛОРУССИИ
И ЕВРОПЕЙСКОЙ ЧАСТИ РОССИИ В ПЕРИОД ГРАЖДАНСКОЙ
ВОЙНЫ. 1918—1922 гг.».
Сб. Документов. Отв. Ред. Л. Б. Милякова.
М.: РОССПЭН, 2008. — 1032 с.
Владимир Фисанов, Александр Безаров
Распад некогда могущественной Российской империи ока
зался для евроазиатского пространства не только геополити
ческой катастрофой с внушительными последствиями на мно
гие десятилетия вперёд, но и привёл к мощным сдвигам
национальнокультурных миров, составлявших единое в про
шлом государство. Революционные вихри 1917 г. и кровопро
литная Гражданская война, бушевавшая без малого четыре
года, обнажила с болезненной остротой застарелые пробле
мы национальной политики Российской империи, которые,
по сути, оказались роковыми среди главных причин её кру
шения.
Еврейский вопрос в длинном ряду других вопросов нацио
нальной и внутренней политики российского самодержавия не
стал исключением из правил, и в разгар Гражданской войны
на украинских и белорусских землях он вновь заявил о своём
существовании, но речь уже шла о масштабной трагедии — ев
рейских погромах.
Украина, как известно, оказалась в самой гуще революци
онных событий, а столкновение на её территории различных
военных формирований и противоборствующих армий приве
ло к опустошению многих сёл и деревень. Местечковое еврей
ство Украины, в количественном отношении наиболее значи
тельная часть неукраинского населения, стало заложником дра
матичных и противоречивых процессов формирования нового
государственного образования.
Фисанов Владимир Петрович, доктор исторических наук, профессор фа
культета истории, политологии и международных отношений Черновицкого на
ционального университета им. Ю. Федьковича; Безаров Александр Троянович,
кандидат исторических наук, доцент кафедры философских и социальных наук
Черновицкого торговоэкономического института (Украина).
В. Фисанов, А. Безаров. Книга погромов...
223
Вопросы, связанные с выяснением причин еврейских по'
громов, тот общественный фон, на котором разворачивалась
трагедия еврейского населения Украины, “реакция” лидеров
украинского национального движения на проявления антисе'
митизма и антиеврейского насилия вот уже несколько десяти'
летий занимают одно из центральных мест в отечественной ли'
тературе 1.
Нельзя не согласиться с мнением современного украин'
ского исследователя В. Сергийчука о том, что настало время
ломать стереотипы, открывая правду, какой бы горькой она
не была — как для украинцев, так и для евреев 2. При этом,
однако, следует иметь в виду и тот факт, что иногда за по'
исками исторической правды, особенно в такой сфере, как
межнациональные отношения, просматривается не столько
научный интерес, сколько узкие политические амбиции и/или
этногрупповые ориентации исследователей, что, несомненно,
удлиняет путь к объективной истине. Проблему еврейских
погромов в годы Гражданской войны заидеологизировали и
заполитизировали настолько, что даже публикация некоторых
ранее неизвестных свидетельств воспринимается вначале как
выражение определённой позиции (кто и почему вводит но'
вые данные в оборот), и уже потом начинают искать аргумен'
ты, которые должны, по мнению исследователей, преподне'
сти содержание этих документов в нужном свете 3.
Несколько иной подход к изучению проблемы, как пред'
ставляется, предлагают авторы и составители «Книги погромов
1918—1922 гг.» — сборника документов, посвящённого еврей'
ским погромам на Украине, в Белоруссии и Европейской ча'
сти России. Так, по их мнению, документы, представленные в
сборнике, отражают психосоциальный климат Гражданской
войны, раскрывают феномен погрома, мотивы его участников,
объясняют рождение новых мифов (с. IV). Московские иссле'
дователи преследуют непростые и одновременно вполне конк'
ретные цели: на основании собранных материалов и докумен'
тальных свидетельств исследовать «вопрос о причинах участия
в погромах различных сил, которые носили многосложный си'
стемный характер, и особенно остановиться на мотивациях
крестьянства» (с. Х) как главной движущей силы погромного
движения. Как считает Л. Б. Милякова, при поиске этих моти'
вов решающими следует назвать «вседозволенность безвласт'
ного времени» и «крайние формы психопатологии толпы»
224
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
(с. ХI). Исследуя такие сложные методы этнического насилия,
какими, безусловно, являлись погромы 1918—1922 гг., можно
«восстановить недостающее звено в эволюции этнического
насилия ХХ в. и, более того, понять, “из какого сора” Первой
мировой и Гражданской войны возникло то общество, кото'
рое стало готово для восприятия тоталитарного насилия ХХ в.»
(с. ХVII). Очевидно, что перед авторами книги поставлена
сложная задача: попытаться провести параллели между терро'
ризмом периода Гражданской войны и Холокостом, выявить и
проиллюстрировать особенности технологии массовых убийств
евреев в 1918—1922 гг. как своеобразной кровавой «репетиции»
ещё более страшной трагедии в истории мирового еврейства в
1930'х — 1940'х гг.
Формулируя методологическую установку сборника, ис'
следователи фокусируют внимание читателей на природе «то'
талитарного насилия», которое ковалось в горниле Граждан'
ской войны. Погромы на Украине оказались квинтэссенцией
не только нерешённого царским правительством еврейского
вопроса, но, прежде всего, украинского и российского анти'
семитизма, который в условиях социально'политической на'
пряжённости зачастую приобретал форму настоящего гено'
цида. «Обоснование погрома, — отмечает Л. Б. Милякова, —
как “борьбы за национальную идею”, которое предложили
своим казакам атаманы Семесенко и Палиенко, давали им
своего рода индульгенцию, освобождая от ответственности за
совершение террора над мирным населением. Недаром пере'
жившие проскуровский террор вспоминают безэмоциональ'
ную деловитость, с которой осуществлялись акты “уничтоже'
ния” в Проскурове, их неумолимую механистичность, озна'
чавшую, что идеальный исполнитель террора, к которому
тяготеет тоталитарное насилие, уже появился в ходе погро'
мов. Террор выступал как инструмент достижения названной
сверхзадачи: освобождение территории от элементов, воспри'
нимавшихся частью украинского общества того периода как
препятствие на пути построения подлинно национального
государства» (с. ХVI—ХVII). Вряд ли перед полуграмотными
атаманами — главными организаторами погромов, могли сто'
ять какие'нибудь «сверхзадачи», кроме грабежа и насилия.
О том, что атаманщина имела мало общего с идеями украин'
ского национального движения, писал доктор исторических
наук В. Сергийчук, документальную публикацию которого
В. Фисанов, А. Безаров. Книга погромов...
225
Л. Б. Милякова, однако, квалифицирует как не вполне ака'
демическую (с. V).
Одной из главных особенностей рецензируемой книги яв'
ляется то, что сбором документов занимались главным обра'
зом еврейские общественные организации различного толка,
которые выявляли, анализировали и систематизировали рас'
сказы и воспоминания пострадавших евреев — очевидцев опи'
сываемых в сборнике событий. Кроме этого, использованы раз'
нообразные отчёты и постановления организаций и лиц, обла'
давших властью. Широко представленная документальная база
(всего 364 позиции, из которых 206 касаются событий на Укра'
ине), с довольно ёмким и хорошо откомментированным тек'
стом, создаёт впечатление о книге как о вполне оригинальном
источнике по истории еврейских погромов на Украине. Напри'
мер, учитывая тот факт, что вопрос о численности жертв по'
громов в современной литературе является во многом дискус'
сионным 4, материалы данного сборника указывают на более
точные цифры погибших евреев — 150 тыс. человек убитыми и
около 200 тыс. ранеными (с. 807) 5.
При непосредственном анализе представленных в сборни'
ке материалов (а это, главным образом, коллекции документов
по устной истории, собранные в процессе работы еврейских
общественных организаций по оказанию помощи пострадав'
шему от погромов населению), перед читателем разворачива'
ется кровавая карусель насилий и убийств мирных евреев. По'
истине трагическая панорама ужасающих сцен садизма вызы'
вают глубокое сострадание к невинным жертвам массового
террора. Так, в одном из подольских местечек, после очеред'
ного зверского погрома, трупы замученных евреев валялись
просто на улицах, а «крестьяне хвастались, что их свиньи дадут
много жиру, так как сыто наелись еврейского мяса» (с. 485).
Поражает массовость уничтожения еврейского населения. На'
пример, в местечках Фельштин и Проскуров Подольской гу'
бернии всего за несколько часов было убито, замучено, изна'
силовано свыше двух тысяч евреев! (с. 69, 846).
Авторам сборника, как нам кажется, удалось отобразить в
найденных ими архивных документах экзистенциальную грань
в отношениях «палач'жертва» и показать весь трагизм сложив'
шейся ситуации, воздействуя силой документов на сознание
современных читателей. Так, во время белогвардейского по'
грома в Киеве в октябре 1919 г. поручик, который безуспешно
226
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
пытался прекратить бесчинства казаков, цинично заметил:
«Я человек интеллигентный, но когда вижу еврейскую кровь,
то чувствую нравственное удовлетворение»; «Что убить чело'
века, — чепуха, вот зарезать — это истинное удовольствие»
(с. 310).
Особенной жестокостью и варварством отличались погро'
мы, проводимые петлюровцами. «Эти люди, — вспоминал чу'
дом спасшийся еврей после погрома, — спокойно, не спеша,
заходили в дома евреев и резали их без разбора: младенцев,
женщин и стариков. Они жалели пули и, ради экономии,
пользовались саблями, кинжалами и прикладами. Душили,
насиловали, распарывали животы, поднимали младенцев на
штыки, разбивали их о камни, выкалывали глаза. Это делалось
спокойно. Просто, бесстрастно, как спокойно, бесстрастно ру'
бят дрова» (с. 159). Многие евреи, в предчувствии скорой гибе'
ли, отчаянно умоляли своих палачей убивать их в традицион'
ной еврейской одежде в надежде, что их похоронят по еврей'
ским обычаям. Иллюстрацией апофеоза этой исторической
драмы может служить стихотворение беженки из Украины Сони
Ободяник, написавшей его за несколько часов до своей гибе'
ли 6; в нем она выразила весь ужас и безысходность того поло'
жения, в котором очутился весь еврейский народ. В нем есть и
такие трагические строки: «И тянет почву под ногами, и нет
сил для борьбы» (с. 466—467). Великий еврейский поэт Хаим
Нахман Бялик ещё в начале века писал о чувствах еврейского
народа:
«Но гнев мой пусть вовек дымится, как вулкан,
Чьё пламя спит, но не остыло» 7.
В современной историографии нет однозначного ответа на
вопрос о степени политической ответственности тех, кто мог,
но не хотел, либо хотел, но не смог остановить трагедию еврей'
ского народа на Украине. Очевидно, что в условиях братоубий'
ственной войны обсуждать вопросы личной ответственности
за преступления против мирного населения весьма сложно. Но
всё же конкретные виновники резни евреев на Украине доста'
точно известны. Авторы сборника приводят данные о том, что
наибольшая часть погромов (40%) приходилась на войска Ди'
ректории; 25% — на различные бандформирования; 17 — на
воинские подразделения Добровольческой армии; на Красную
армию — 8,6%, на Польскую — 2,6% и на прочих участников —
2,7% (c. ХIV). Соответственно С. Петлюра и А. Деникин, если
В. Фисанов, А. Безаров. Книга погромов...
227
верить этим подсчётам, вполне могут разделить наибольшую
ответственность за процессы массового уничтожения евреев на
Украине.
Так, «23 марта 1919 г., — читаем на с. 91, — в самый раз'
гар погрома, Житомир посетил Петлюра. Он был осведомлён о
всём происшедшем в Житомире. Он заявил, что для прекраще'
ния погрома им отданы все распоряжения. Но в действительно'
сти никаких мер для борьбы с погромами до 25 марта принято
не было». Как представляется, еврейские погромы для петлю'
ровского режима были скорее сложной политической, нежели
нравственной проблемой, поскольку украинское еврейство в
значительной своей массе с подозрением относилось к укра'
инскому национальному движению и к самостiйництву
(с. 437). Несмотря на достаточно вялую филосемитскую ри'
торику петлюровского правительства, в которой вся вина за
погромы перекладывалась на большевиков и деникинцев 8,
а также попытки еврейских общественно'политических дея'
телей установить политический диалог между евреями и ук'
раинцами 9, оградить евреев от проявлений антисемитизма ук'
раинских крестьян и откровенного бандитизма украинских
воинских формирований С. Петлюре всё же не удалось. Бо'
лее того, в телеграмме по поводу житомирского погрома он
двусмысленно сравнивает евреев с «новыми бандитами'мос'
калями» (с. 85).
Значительное количество документов сборника характери'
зует отношение к еврейским погромам генералов Доброволь'
ческой армии и самого А. Деникина.
Известно, что погромы, которые происходили на террито'
риях подконтрольных соединениям и частям (особенно каза'
чьим) Добровольческой армии, были наиболее кровопролит'
ными, «неслыханными даже в богатом погромном быту еврей'
ства Украины» 10. Однако, в отличие от других погромов
1918—1919 гг., в которых, как известно, самое активное уча'
стие принимало местное христианское население, легко под'
дающееся на провокационные лозунги атаманов 11, погромы де'
никинских частей носили «чисто военный характер», с приме'
нением пыток и массовым изнасилованием еврейских женщин
и детей 12. Особенно сильные погромы прошли в Корсуни, Бе'
лой Церкви, Киеве, Томашполе, Фастове. В одном только Фа'
стове в августе 1919 г. казачьи бригады под командованием ге'
нерала Бредова вырезали 600 евреев 13.
228
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
Собственное мнение Верховного правителя России А. Де'
никина в отношении погромов было высказано им на встрече
с представителями еврейской общественности Юга России,
в результате которой он категорически отказался от каких'либо
публичных заявлений по поводу еврейских погромов, «находя
подобные декларации не только не полезными, но и могущи'
ми оказаться вредными» (с. 783). Нежелание А. Деникина ос'
тановить насилие против евреев, возможно, было продиктова'
но не только его личными соображениями, но и внешнеполи'
тическими обстоятельствами. Западные союзники генерала
выражали, как известно, довольно неопределённые взгляды
относительно еврейских погромов на Украине, предпочитая
видеть в них откровенный бандитизм петлюровцев, чем пре'
ступления регулярных частей армии А. Деникина против мир'
ного населения. Начальник британской военной миссии при
Добровольческой армии генерал Хольман на встрече с еврей'
ской делегацией заявил: «Теперь положение генерала Деники'
на ужасно. Он не может справиться. И я не знаю, что будет.
Поскольку все евреи погибнут. И ничего нельзя сделать… Меж'
ду тем, большевизм страшен и для вас, и для нас. Вы должны
повлиять на английских евреев. Пускай они не мешают лорду
Черчиллю помогать России. Пускай они помогут справиться с
большевиками» 14.
Антибольшевистская позиция стран Антанты, таким обра'
зом, позволила А. Деникину явно проигнорировать откровен'
ный антисемитизм в его войсках, который цинично вуалиро'
вался борьбой с «красной чумой». «Мои солдаты, — заявлял
один из деникинских генералов, — озлоблены против комму'
нистов, а все коммунисты — евреи» (с. 334). Погромы стали
одной из главных причин военно'политического поражения
Добровольческой армии в Гражданской войне. Не только ев'
рейское население Украины не смогло им простить погромов,
но и западные правительства, в конце концов, признали свою
ошибку в том, что делали ставку на Деникина 15. Правда, в сбор'
нике приводятся примеры осуждения некоторыми генералами
любых форм этнического насилия, в том числе и против евреев
(см. с. 219, 315). Однако подобные попытки носили скорее дек'
ларативный характер и предназначались для союзников, неже'
ли выполняли роль приказов для действующей армии 16.
Еврейские погромы, главными виновниками которых были
Петлюра и Деникин, оказались одновременно и концом их
В. Фисанов, А. Безаров. Книга погромов...
229
политической и военной карьеры. Признавая свою роковую
ошибку, которая привела его армию к полному разложению,
А. Деникин, обращаясь к своим войскам, сказал: «Пусть по'
мнит каждый, что одной из причин крушения фронта, развала
тыла были насилия и грабежи. В освобожденных от насилия
областях народ с восторгом встречал наши войска, но многие
вели себя не лучше большевиков, и массы от них отвернулись,
а без опоры на народ никакая борьба невозможна. Нельзя гряз'
ными руками браться за святое дело освобождения Родины»
(с. 351) 17.
Любопытную точку зрения по поводу отношения белогвар'
дейцев к погромам высказал современный исследователь
Д. Гарт, который считает, что традиционное мнение, прочно
ассоциирующее евреев с красными, а белых — с антисемитиз'
мом и погромами, оказывается не совсем верным. «Евреи, —
пишет он, — поначалу активно финансировали белое движе'
ние и вступали в белогвардейскую армию. Как минимум по этим
двум причинам белогвардейцы изначально не проповедовали
антисемитизм, который вовсе не являлся основой их идеоло'
гии. Со временем, не сумев выработать других популистских
лозунгов, большинство лидеров белого движения стали закры'
вать глаза на антиеврейские эксцессы, и благодаря их попусти'
тельству, если не поддержке, в 1919—1920 гг. на Украине было
убито до 200 тыс. евреев» 18.
Еврейские погромы были своеобразным актом «возмездия
за большевизм» 19, как со стороны петлюровцев, так и со сто'
роны белогвардейцев. Не случайно поэтому многие лидеры
украинской революции пытались всячески оправдать антисе'
митизм украинского крестьянства политической риторикой о
большевистской угрозе. «Организаторы анархии погромов, —
писал А. Шульгин, — голода в Украине, виновниками её раз'
рухи, уничтожения её земли были преступники из Москвы,
которые для завоевания своего авторитета принесли Украине
огонь и кровь» 20. Впрочем, сам автор не приводит в своих вос'
поминаниях ни одного документа, говорящего о причастности
большевиков или деникинцев к организации погромов 21. Нет
их и на страницах сборника документов, подготовленного
В. Сергийчуком, который во многом солидарен с позицией
А. Шульгина 22. «Во имя исторической правды, — пишет В. Сер'
гийчук, — мы вынуждены признать, что погромы, которые про'
исходили в Украине в 1919—1920 годах, не возникли на голом
230
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
месте. Они готовились неукраинскими силами с первого дня
Первой мировой войны, как только российские войска при'
были в район боевых действий на украинских землях» 23.
Проблема источника и его научного комментария стано'
вится значимой особенно при характеристике таких трагичес'
ких феноменов, как еврейские погромы. Иногда отсутствие
объективного анализа или замалчивание источника порожда'
ется стремлением исследователей выстраивать концепцию ис'
торической трагедии, используя для этого традиционные по'
литические мифологемы. Именно враги Украины, считает
В. Сергийчук, преследующие цель не допустить утверждения
её государственности, создавали образ украинцев как прирож'
дённых бандитов, которые традиционно преследуют евреев,
причем самую активную роль в дезинформации о еврейских по'
громах на Украине выполняли именно те, кто их устраивал —
большевики и деникинцы 24. Однако, как видно из материалов
«Книги погромов», большевики внесли в историю геноцида
евреев Украины все'таки наименьшую лепту (с. 358—361; 424—
426). Отличительной особенностью «красных погромов» было
то, что эту практику большевистские власти не только не под'
держивали, но и беспощадно пресекали, проводя массовые рас'
стрелы погромщиков (с. 426) 25. «В результате российские
евреи, поначалу вступавшие добровольцами в Белую армию,
перешли на сторону советской власти — единственной гаран'
тировавшей им жизнь, хоть и по'мефистофельски отнявшей
взамен “душу” — религиозную и национальную идентич'
ность» 26.
Авторам рецензируемого сборника, как представляется,
удалось в полной мере отразить проблемы этнического наси'
лия в период Гражданской войны. Мы согласны с ними в том,
что феномен еврейских погромов «нельзя осмыслить исключи'
тельно с помощью официальных реляций, как это происходило
с погромами 1880'х и 1905—1907 гг.» (с. IV). Свидетельства оче'
видцев несут в себе ценную историческую информацию о тра'
гических событиях, помогают глубоко проанализировать при'
чины насилия над евреями, вскрыть экзистенциально'психоло'
гический смысл проблемы, ибо причину погромов, как заметил
в своё время В. Жаботинский, следует искать не в антисеми'
тизме отдельных личностей, но в антисемитизме событий 27.
Горючая смесь украинского, российского и, в какой'то степе'
ни, польского антисемитизма в сочетании с идеями антиболь'
В. Фисанов, А. Безаров. Книга погромов...
231
шевизма и откровенного бандитизма в условиях полного без'
властия привели к тяжелой трагедии тех лет 28. Заметим, что
важность и значимость представленной на суд читателей кни'
ги возрастает в наше время, когда очень часто делаются по'
пытки обелить погромную практику тех, кто её осуществлял
в разных странах и в разные исторические периоды. На фоне
забвения истории крайне правые силы, в том числе и на Ук'
раине, пытаются поставить под сомнение правдивость мно'
гих фактов и событий, связанных с трагедией погромов и ге'
ноцида еврейства. Доходит до завуалированного оправдания
даже преступлений национал'социализма. Аргументация при'
мерно такова: «Нацисты, конечно, были не правы, но в чем'то
понять их можно».
Вместе с явными преимуществами книги, помогающей уяс'
нить особенности «психологии погромного антисемитизма» 29
периода Гражданской войны, в ней отсутствуют, на наш взгляд,
целый ряд моментов, раскрытие которых помогло бы пролить
дополнительный свет на трагические события той поры. В ка'
кой'то мере осталась в тени проблема причин и характера ук'
раинского (российского) антисемитизма и реакция нееврей'
ской общественности, особенно религиозных организаций, на
факты массового уничтожения евреев. Восполнить эти пробе'
лы, как нам кажется, можно, опубликовав материалы местных
и центральных архивов Украины, которые в рецензируемом
сборнике не использованы. Очевидно, что, публикуя главным
образом коллекции документов, составленных группами защи'
ты евреев, авторы сборника сосредоточились на реакции толь'
ко одной стороны конфликта, вместо параллельного анализа
судеб нееврейского населения в тех местностях, где особо под'
чёркивались страдания евреев. Как верно подметил Дж. Клир,
«…учёных редко занимала судьба неевреев во время нападения
на местечко, возможно потому, что предполагалось, будто мно'
гие местные жители принимали участие в погроме 30.
Драма Гражданской войны, на наш взгляд, заключается в
том, что жертвами военно'политического террора становятся
представители тех социальных и этнических групп, которые
незадолго до этого достаточно мирно сосуществовали в едином
социальном пространстве. Понимание глубинного смысла и
характера мощных общественных и национальных потрясений
составляет важную особенность серьёзного исторического ис'
следования. Авторам «Книги погромов», в их попытках обна'
232
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
ружить истоки антиеврейского террора, удалось, как нам ка'
жется, донести до современников живые отголоски той траге'
дии, которая разыгралась на украинских землях; отразить, опи'
раясь на уникальные свидетельства очевидцев — мирных
жителей, сложную политическую ситуацию, при которой ев'
рейские погромы становились фатальной неизбежностью.
Вне всякого сомнения, материалы сборника являются цен'
ным источником не только по истории еврейских погромов на
Украине в период Гражданской войны, необходимым для бо'
лее глубокого изучения этнополитической ситуации в эпоху
революционных изменений в государстве и обществе; они по'
служат для формирования нового гуманистического мировоз'
зрения современной молодёжи, стремящейся к переосмысле'
нию трагических страниц прошлого столетия.
ПРИМЕЧАНИЯ
1
2
3
4
5
6
7
См., напр.: Еврейские погромы. Альбом иллюстраций погромного периода
1918—1921 гг. М., 1924; Козельський Б. В. Шлях зрадництва й авантюр (Пет'
люрівське повстанство). Харків, 1927; Гольдельман С. Листи жидівського соці'
ал'демократа про Україну. Матеріали до історії українсько'жидівських відно'
син за час революції. Відень, 1921; Марголин А. Украина и политика Антанты //
Революция на Украине. По мемуарам белых. Сост. С. А. Алексеев. М., Л., 1930;
Шульгін О. Україна і червоний жах. Погроми в Україні. Пер. з фр. О. Леонто'
вич та М. Муливої'Войтовецької. К., 2001; Гунчак Т. Симон Петлюра та євреї.
К., 1993; Сергійчук В. Уся правда про єврейські погроми. К., 1996; Сергійчук В.
Погроми в Україні: 1914—1920. Від штучних стереотипів до гіркої правди, при'
ховуваної в радянських архівах. К., 1998; Сергійчук В. Симон Петлюра і єврей'
ство. К., 2006.
Сергійчук В. Погроми в Україні… С. 14.
Солдатенко В. Ф. Єврейські погроми в УНР 1919 р.: міркування з приводу
деяких історіографічних тенденцій // Гілея. 2008. № 12. С. 6.
Так, В. Сергийчук пишет о 140 тыс. евреев, якобы, как считает автор, погиб'
ших от рук петлюровских войск // Сергійчук В. Погроми в Україні… С. 393.
В других исследованиях число жертв погромов колеблется от 30 до 200 тыс.
убитых и раненых. См., напр.: Солдатенко В. Ф. Єврейські погроми в УНР
1919 р… С. 6.
По мнению авторов сборника, абсолютно точных данных о количестве жертв
погромов всё же не существует. Можно с большой долей вероятности гово'
рить о 125 тыс. убитых евреев на Украине и 25 тыс. в Белоруссии (с. ХIII).
Она утонула вместе со своей матерью в Днестре, на украинско'румынской
границе, спасаясь бегством от погромов. Каким образом могло сохраниться
это стихотворение и дойти до современников? О судьбе этого удивительного
памятника жертвам погибших евреев на страницах сборника, к сожалению,
ничего не говорится.
Бялик Х.Н. «Я знаю: кану я, как звездочка в туман» // Дан М. Ивритская по'
эзия от Бялика до наших дней: авторы, идеи, поэтика. М., 2002. С. 107.
В. Фисанов, А. Безаров. Книга погромов...
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
233
Шульгін О. Україна і червоний жах. Погроми в Україні… С. 40—43.
«Я женился на украинской революции», — писал Соломон Гольдельман,
вспоминая свою деятельность на посту товарища министра труда в прави'
тельстве УНР // Гольдельман С. Листи жидівського соціал'демократа про Ук'
раїну… С. 12. Анализируя причины трагедии украинских евреев, он прямо
указывал на зависимость авторитета Петлюры от настроений в его армии,
которые были откровенно погромными. Поэтому правительство не рискну'
ло более решительными мерами остановить погромную волну в украинских
частях, вероятно, пытаясь спасти остатки политического влияния своего ли'
дера, нежели евреев… См.: Там же. С. 29.
Штиф Н. И. Погромы на Украине (период Добровольческой армии). Бер'
лин, 1922. С. 8.
Популярный погромный лозунг «Бей жидов, спасай Россию!» был позаим'
ствован белогвардейцами, вероятно, у махновцев и григорьевцев. Так, в от'
рядах Н. Махно он был известен как: «Бей жидов, коммунистов, комиссаров
и спасай Россию!» (с. 424), а у атамана Григорьева и вовсе приобретал при'
чудливые идеологические формы: «Хай живе радянська влада! Бий жидів,
комуністів, кацапів!» См.: Козельський Б. В. Шлях зрадництва й авантюр…
С. 25.
Штиф Н. И. Погромы на Украине (период Добровольческой армии)… С. 23—
30.
Там же. С. 87.
Цит. по: Сергійчук В. Погроми в Україні… С. 51.
Гарт Д. От «еврейских кадетов» к местечковым лентрозинам // Параллели:
русско'еврейский историко'литературный и библиографический альманах.
2007.№ 8—9. С. 479.
Штиф Н. И. Погромы на Украине (период Добровольческой армии)… С. 86—
87.
Требования нравственной оценки происходящих событий иногда вынужда'
ли А. Деникина своевременно реагировать на вопиющие факты морального
разложения его армии. Так, в резолюции на письмо, в котором описывались
ужасы изнасилований русскими офицерами еврейских женщин, генерал при'
казал немедленно судить таких офицеров. «Они не воины, а сволочь!», — раз'
гневанно добавил он (с. 238).
Гарт Д. От «еврейских кадетов» к местечковым лентрозинам… С. 478.
Гольденвейзер А. А. Из киевских воспоминаний // Революция на Украине. По
мемуарам белых. Сост. С. А. Алексеев. М., Л., 1930. С. 56.
Шульгін О. Україна і червоний жах. Погроми в Україні… С. 25.
Там же. С. 39.
Сергійчук В. Погроми в Україні… С. 25—28.
Там же. С. 55.
Сергійчук В. Симон Петлюра і єврейство… С. 79—80.
Тем не менее, антисемитизм в Красной армии существовал. И для больше'
вистского руководства он был серьёзной проблемой на протяжении всей
Гражданской войны. См.: Будницкий О. В. «Еврейские батальоны» в Красной
армии // Мировой кризис 1914—1920 годов и судьба восточноевропейского
еврейства. Отв. ред. О. В. Будницкий. М., 2005. С. 243. В июне 1919 г. все'
украинским Главным комитетом Поалей Цион был принят меморандум о по'
ложении еврейского населения на Украине и об антисемитских эксцессах в
Красной армии, в котором подчёркивалось, что опасность погромной сти'
хии усугубляется тем, что «некоторые красноармейские части, которые по'
234
26
27
28
29
30
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
сылаются для борьбы с контрреволюционными бандами, сами продолжают
ту же преступную деятельность по отношению к еврейскому населению» (там
же, с. 251).
Гарт Д. От «еврейских кадетов» к местечковым лентрозинам… С. 479.
Цит. по: Шульгін О. Україна і червоний жах. Погроми в Україні… С. 67.
С. Гольдельман использовал для этого более ёмкое название — «идеология
неизбежности погрома», которое, как нам кажется, очень тонко передает
смысл происходивших событий. См.: Гольдельман С. Листи жидівського соц'
іал'демократа про Україну… С. 31—33.
Там же. С. 28.
Клир Дж. Казаки и погромы. Чем отличались «военные погромы»? // Миро'
вой кризис 1914—1920 годов и судьба восточноевропейского еврейства... С. 61.
SUMMARIES
What Estonia Means for Me? Ethno_Linguistic Vitality of Russian_Speakers
Anastassia Zabrodskaja, Martin Ehala
A new vitality model was designed for measuring group vitality and inter'group
communication. This model puts forward a hypothesis that there are some crucial
socio'symbolic factors that influence this process such as perceived system stability,
inter'group distance, utilitarianism and interethnic discordance. Using the model,
the paper discusses ethno'linguistic vitality of Russian'speakers in post'Soviet Estonia,
a country with a population of 1 345 million people, where Russians constitute 25,7%
of the population (according to 2000 House and Population Census). The results
show that local Russian'speaking community is quite diverse in respect of its members’
beliefs and attitudes. Thus, diaspora identity is gradually moving apart from the
mainland Russian identity. It is also found that intergroup discordance fosters
traditional ethnic boundaries.
«Russian Crimea» in Post_Orange Ukraine. New Realities — Old Problems
Andrey Mal’gin
The author identifies the reasons behind the fact that «Russian organizations»
of the Crimea (Autonomous Republic of the Crimea — ARK) do not play an active
role in the regional political life. This is an astonishing fact because Russians comprise
about 60 per cent of the population of the peninsula (and an absolute majority together
with the Russian'speaking Ukrainians); their attitudes towards Russia have been quite
positive, but, in contrast, the situation around the Russian language, culture and
education on the regional level has been taken by them as «threatening». To throw
some light on this issue, the intricacies of regional political struggles are analyzed
since the early post'Soviet years up to the last presidential elections in Ukraine in
2010.
Russian Language and its Native_Speakers in Ukraine Through a Sociological Lens
Alexey Tolpygo
Russian'speakers of Ukraine comprise about a half of the country’s population.
More sharp evaluation can hardly be made, as the boundaries of this community are
malleable. Moreover, the latter is divided, also in a flexible way, into two parts: the so
called passport Russians and passport Ukrainians.
Language legislation of the country is very «old'fashioned», being based on the
«Law on Languages» adopted as early as at the very end of the Soviet epoch. And all
236
Summaries
the amendments to the law introduced since then, worked to the worsening of the
situation around the Russian language.
Ukraine has ratified the European Charter for Regional or Minority Languages,
but only minimal responsibilities were taken by the state. At the same time the level
of popular concern over the status of the Russian language is not very high here;
moreover, a certain part of Russian'speakers take is as normal that their children
might turn into Ukrainian'speakers. In the mind of these people, their own
«Russianness» (in a linguistic sense) does not fit, but again, their ideological
perceptions of a «true» Ukrainian citizen.
In the author’s view, the degree of (dis)satisfaction of Russian'speakers in regard
to their cultural'linguistic needs in various social spheres (education, media, etc.)
depends to a great extent on the degree of interference of the authorities into these
spheres.
Transnational Russian_Speaking Communities in Moldavia
Alexey Zaytsev
The paper summarizes the results of a comparative study of Russian'speakers of
Chisinau and Tiraspol’ based on a series of topic'guide interviews with the young
people living in these two cities. The main results look like the following.
1) Typical traits of the communities under study are their members’ developed
networks with relatives, friends, etc. in the neighboring countries (Russia in the first
turn), and widespread willingness to migrate, here again, to Russia. 2). The core of
Russian'speaking community of Moldova and Transdniestria consists of ethnic
Russians, together with representatives of many other ethnic groups identifying
themselves with the Russian culture. As a result, Russian'speakers’ identities are
heterogeneous, hierarchical and are «happening» situationally. 3) The research
supports the hypothesis that a sense of belonging to a Russian'speaking community
of Moldova and Transdniestria is based on shared morals, values, loyalty towards the
country, so to say, of «historical origin» (the USSR), and attitudes towards Russian
language and culture.
Migrants from the FSU in Italy (Results From Socio_Linguistic Research)
Monica Perotto
This paper deals with the results of a written and oral survey, carried out among
Russian'speaking immigrants of the last wave, living in Italy for a period of at least 5
years. In Italy they cannot be considered as a proper community, because they live
isolated and scattered mostly in the central'north peninsula and show an individual
way of life, with a strong tendency for assimilation. Most of them are women of Russian
nationality, living in mixed families, but this «conglomerate» is also formed by
Ukrainian, Belorussian or other ethnic groups from the former USSR, often qualifying
themselves simply as «Russians» for a matter of prestige or just to facilitate
communication with Italian people, who could have some troubles in identifying their
identity. The survey showed that last wave immigrants were still highly educated
people, taking care of their native language and of its symbolic value. Though they
are living in a mostly monolingual environment, they are trying to preserve Russian
language and to save it from complete «absorption» by the Italian dominant language.
Their oral speech is oriented towards a pragmatic use of bilingualism, which involves
code mixing and code switching strategies, even if their preferences are not favourable
to this kind of language use. For our interviewees code mixing and code switching are
237
Summaries
often a way of conveying linguistic empathy or expressing very strong feelings, irony
in a form of creative linguistic games. Anyway, analysis of identity and language
maintenance shows that in this context cultural and extra'linguistic values are more
important than language loyalty. Language integration seems not to leave room for
assimilation of life habits, Russian spirit and mentality.
Return to the Motherland or Labor Migration?
Russian_Speaking Israelis in Russia
Vladimir (Ze’ev) Khanin, Alek D. Epstein
Jewish emigration from Israel traditionally is one of the post painful topics for
Israeli society, which, due to that fact, is a subject of harsh debate within Israeli
establishment, media and academic community. In the resent yeas a focus of this
debate moved to Israeli Russian'speaking community, which was the latest wave of
Jewish immigration to Israel and now comprises about 16% of the country’s
population.
This article is based on the authors’ unique study that enabled them to re'assess
the existing facts and hypotheses as well as to challenge many of prejudges of Israeli
media and establishment in regard to this population group, including those who
decided to (re)immigrate to Russia. According to our calculation, the share of those
that departed Israel during the period from the beginning of January, 1989 until the
end of December, 2007, and have not returned by the end of October, among the
total number of 997,000 immigrants from the former Soviet Union who came to Israel
in 1989 —2009, is 9.2%. Thus, available data proves that the last wave of Russian
immigrants in Israel is quite rooted in the Land of Israel. Comparison of this data
with the real situation among emigrants from the former Soviet Union does not support
the position of those who insist that these immigrants do not identify strongly with
Israel and the country’s values.
In terms of the inclination of Russian'speaking young people to leave Israel, the
picture seems more complicated. During the early part of the century, there were few
differences between them and veteran and native'born Israelis. However, as the
majority of studies indicate, the majority of «potential emigrants» from Israel (e.g.
those who claim to be considering departure) do not, in fact, leave. Only a small
number of those who proclaim their willingness or objective to emigrate do in fact act
on their intentions.
Our study proves that such pull factors as carrier, welfare and professional success
considerations are much more important for those Russian'speaking Israelis who
decided to re'settle into Russia. The overwhelming majority of these emigrants preserve
an Israeli identity and only less then 10% of our respondents explained their re'
immigration to Russia with a wish to «come back home».
«Europeans Live in Europe»
The Search for Identity in Internet Communities Amongst UK Russian Migrants
Oxana Morgunova
The article revisits the question of the formative role of Europe in national identity
discourse, but examines this problem on the material of two UK registered web'forums
«populated» by post'Soviet migrants settled in the country. Methodologically, the
study investigates Europeanism as an object of knowledge re'created by the on'line
discourse and used by the participants for articulation, order'creation and delimitation
of new realities).
238
Summaries
This article attempts to map such imagined Europe and identify temporal and
spatial characteristics of the object of knowledge. This study also argues that such
object of knowledge plays an important part in the process of othering: instead of a
binary system «us» and «them», Europeanism promotes a complex system of othering
with positive and negative solidarities and self'exclusion.
The Formation of «Professional» Russian Diasporas in the West:
Russian Mathematicians in Great Britain
Ol’ga Bronnikova
The paper presents some results of interviewing of scientists from the f. USSR
settled in the UK. Some important issues of formation of «professional» diasporas are
raised: the role of personal/professional vs socio'political and economic motivation for
out'migration; impact of migration on the level of mathematical knowledge and
education in the sending countries; reefs and prospects of career'building of a «Russian»
mathematician in Europe; specificity of creation of networks, and some other.
Kurdish Mecca? Kurdish Perceptions of Mt. Ararat (Symbols of Identity)
Ioanna Bocheńska, Igor’ Lanchenko, Nona Shakhnazaryan
This paper focuses on the complex relationship between Kurdish identity and
Mt. Ararat. We combine an ethnographic description of Kurdish «group identity»
(trans)formation with an analysis of the historical, mythological, symbolic and
physical/geographical contexts of the Ararat mountainous region from an insider’s
perspective. We thus attempt to understand the process of reification of Mt. Ararat
into Kurdish identity. The paper also raises several problems we encountered during
our research, including the sheer number and variety of (sub)cultural and local
groupings that make up the Kurdish (transnational) experience, as well as geographical,
confessional and class differentiation among Kurds. In addressing these issues, we
draw on earlier research that argues that identities are reifications (Brubaker & Cooper,
2000; Shlee et al., 2008) and that such reification is «a modality of consciousness»
(Berger & Lukman, 1995).
We find that for some Kurdish groups, Mt. Ararat represents a substantial
component of their identity. Examining the Kurdish discourse on Mt. Ararat, we
argue that this identification has cultural, historical, and political roots, as follows.
Like Armenians, Kurds consider Mt. Ararat a symbol of Noah’s Ark, i.e. they consider
themselves the successors of the Old Testament, and this claim forms a mythological
discourse. In addition, the Kurds of Eastern Anatolia associate Mt. Ararat with the
historical legacy of the Kurdish Hoybun rebels who used the mountain as a base in
their struggle against the Turkish government in the 1927—1930. Finally, Mt. Ararat
is also identified with Ehmedê Xan (1651—1708), a classic Kurdish writer and the
author of the Kurdish epic «MemiZin». We analyze each of these factors separately
and discuss their rhetorical contribution to Kurdish identity.
Drame de l’intégration: triste dinamique des images poétiques
de l’Exil dans l’oeuvre de Taxar Bekri
Svetlana Prozhogina
L’itinéraire des migrants est le chemin de douleur; l’existence des immigrants
est la lutte éternelle entre la récherche de «soi» et le mépris de «l’autre» dans l’espace
Summaries
239
de «l’exil», — telles sont le leçons recues par Tahar Bekri, l’un des plus grands
représentants de la littérature des Maghrébins vivants en France qui manifeste depuis
longtemps des exemples des cultures et des identités «croisées». Pris dans son ensemble
des années 2000, les recueils de la poésie de T. Bekri reflčtent le croisement des espaces
et les temps, réels ou imaginaires, dans un traversée habitée par les questionnements
de la vie et de la mort et l’espérence impénitente. Les poèmes tentent de capter des
rayons de lumières dans l’obscurité menaçante qui, eifin, devient le synonime de la
vie des ceux qui sont en qute continuée de la Patrie perdue et la «Terre promise».
Entre poésie et vision philosophique, le poètemigrant se fait fleuve pour réjoindre
la mer. Il porte en lui la mlée du monde, les vérités intérieures, traverse «les deserts»
des villes et l’indifférences de gens pour affirmer la beautés contre le chaos de l’Histoire
condamnant les peuples et les hommes à chercher l’abri à l’étranger. Les vers de Bekri
font l’écho des la vie des ceux qui ont subi l’intégration à l’Occident comme la
«brulure» d’espace et d’événements actuels réflétant l’impossibilité des immigrés ni
construire, ni trouver «l’havre de la paix». L’utopie de la mer comme le symbole de
l’espace de liberté signifie dans l’oeuvre du Poète la faillite des promesses de l’Occident
et des espoirs des migrants de se libérer de la tourmente du réel destinant à l’exil.
ДИАСПОРЫ
независимый научный журнал
№1
2010
Научный редактор номера
Н. П. Космарская
Учредители: В. И Дятлов, И. А. Мадий, В. Ю. Рабинович
Журнал зарегистрирован в Комитете РФ по печати 30 июля 1999 г.
Регистрационный номер 019027
Адрес редакции: 119034, Москва, Б. Левшинский пер., д. 8/1, стр. 2
Телефон/факс: (495) 637B34B38; eBmail: [email protected]
Подписано в печать 27.09.10
Формат 60×901/16. Объем 15 п. л. Тираж 350 экз.
Печать офсетная. Цена договорная
Отпечатано в ООО «Книга по Требованию»
Заказ