и его команда
реклама
è åãî êîìàíäà Президент нефтяной компании «ЛУКОЙЛ» В.Ю. Алекперов Уважаемые коллеги! Поздравляю коллектив и руководство Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим с юбилеем! Десять прошедших лет для Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим – это десять лет большого напряженного труда. Производственные предприятия ООО «Ставролен», ООО «Саратоворгсинтез» и ООО «Карпатнефтехим» после интеграции в состав Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим в рекордные сроки были восстановлены, модернизированы, и сегодня на этих предприятиях продолжается реализация инвестиционных программ. За десять лет работники «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» вернули этим предприятиям славу флагманов отечественной нефтехимии, продукция которых соответствует мировым стандартам качества. Поэтому я с полным основанием могу сказать, что свой юбилей Группа ЛУКОЙЛНефтехим встречает с хорошими итогами. Это стало возможным благодаря эффективной кадровой политике, позволившей сформировать уникальный коллектив профессионалов. Хочу отметить опыт и целеустремленность руководства Группы ЛУКОЙЛНефтехим, сумевшего объединить свыше пятнадцати тысяч специалистов, работаю5 щих на наших предприятиях, для достижения стратегических целей Компании. Сегодня Группа ЛУКОЙЛ-Нефтехим является крупнейшей нефтехимической компанией России и Восточной Европы. В 2007 году Компания утвердила Стратегию развития до 2017 года, в рамках которой в ближайшие годы планируется реализация масштабных инвестиционных проектов по строительству новых производств нефтехимической продукции в России и за рубежом. Глубокая переработка углеводородного сырья на наших предприятиях становится в ряд стратегически важных и перспективных направлений деятельности Группы «ЛУКОЙЛ». От всей души поздравляю с праздником всех работников Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим! Желаю коллективу Группы ЛУКОЙЛНефтехим развиваться, ставить новые цели, добиваться их и в полной мере чувствовать радость и гордость за свою работу! Успехов вам, дорогие коллеги, счастья, здоровья и процветания! « » .. 6 Вице-президент ОАО «ЛУКОЙЛ», генеральный директор ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» А.С. Смирнов « , !" # $ %&#». ' () ВСАДНИК ИЗ БЕЖЕЦКА В садник из Бежецка – посланник князя Андрея Васильевича Большого – спешил по лесной дороге в Тверь, чтобы оттуда выбраться на Московский тракт. Вместо стрел он вез в колчане письмо, свернутое в свиток. Письмо он должен был вручить Великому Князю Иоанну III Васильевичу. Это был очень важный документ, ибо в нем сообщалось согласие князя Андрея Большого на вхождение Бежецкого Верха в московские владения Великого Князя. Было это с полтыщи лет тому назад – в 1493 году. С той поры по той прибитой копытами и наезженной колесами дороге из Бежецка через Тверь в Москву проехали тысячи всадников, телег, саней, карет, промчались бессчетные тысячи автомобилей, да и сама дорога превратилась в хорошо асфальтированную трассу. От той древней дороги остались лишь названия деревень, стоящих по обочинам, да названия рек, через которые перекинул свои мосты большой бежецкий тракт: Молога, Медведица, Бережа, Волга, Шоша, Сестра… 9 …Д аже представить себе страшно: в один ужасный день вследствие некоего всеобщего распада углеводородных химических связей все вещи, сделанные из полимеров, вдруг исчезли из нашего обихода. И тут же все города и села запылали пожарами, поскольку бы электропровода и кабели, лишенные изоляции, вспыхнули в коротком замыкании, загорелись. Тысячи людей мгновенно бы лишились жизни только потому, что из их тел исчезли все имплантированные пластиковые сосуды, сердечные клапаны, шунты, пищеводы, кардиостимуляторы… Мы даже не подозреваем, как глубоко вошли полимеры не только в нашу технику, наш быт, но и в нашу плоть, в наши тела. Рассыпались бы в прах вставные челюсти и зубные протезы у миллионов людей. Памела Андерсон лишилась бы своего роскошного силиконового бюста, обвисли бы груди и губы у тысяч других красоток, накачавших их силиконом. Но это можно было бы пережить, если бы при этом не стали слепнуть тысячи людей, из глаз которых испарились искусственные пластиковые хрусталики, контактные линзы, пропали акриловые очки… Ослепли бы и многие оптические приборы, чьи линзы сделаны либо из поликарбонатного пластика, либо склеены синтетическими клеями. Медики тут же лишились бы одноразовых шприцов, аппаратов типа «искусственное сердце», «искусственные почки» и еще бесчисленного множества других. 10 В мгновение ока развалятся платы компьютеров, мониторы, телефоны, авторучки, телевизоры, плееры, развалится и исчезнет абсолютно все – от дачных стульев до стульчаков унитазов. Исчезнут каски строителей и детские горшки, а заодно и множество игрушек, молочных бутылочек, колясок... Развалятся корпуса космических ракет, в чью основу вплетено полиакрилонитрильное волокно, не смогут возвращаться на землю «шаттлы» – без термостойкой обшивки. Случись подобное, и с миллионов людей враз бы испарились одежда и обувь, как в известном эпизоде булгаковского романа исчезли обновки со зрителей сеанса «черной магии» в театре «Варьете». Но и это полбеды, ведь во всех магазинах и продуктовых складах мира тут же просыпались бы и пролились без пластиковых упаковок, банок, коробок, бутылок множество всевозможных съестных припасов и напитков. Тото бы была каша из круп, муки, сахара, соли, соды, уксуса, вина, молока, кваса, специй, пива, колбас, подсолнечного масла и пепси-колы. И вся эта масса будет замешана на сточных водах, которые, лишившись полиэтиленовых труб, хлынут в наши дома, офисы, больницы, столовые, магазины… Короче, случилась бы не просто техническая или химическая, а гуманитарная катастрофа. Уцелевший мир был бы отброшен на столетиедва назад… * * * Но думать о катастрофах, даже предполагать, что они однажды могут грянуть – мучительно, противно. Да и не свойственно это нормальной человеческой психике. Поэтому мы и не думаем о подобных вещах, а заодно не задумываемся о том, откуда они берутся, и кто их производит. Автор этих страниц и сам ни разу не размышлял о полимерной составляющей нашей жизни, о 11 том, кто и как эти полимеры создает, пока не побывал в Калуше, в Буденновске и в Саратове. В природе нет таких материалов, которые, как, например, тот же полиэтилен, можно было плавить, подобно металлам, но при этом вещи из него никогда не ржавели; чтобы их можно было сверлить и резать, подобно дереву, но при этом они никогда не гнили; были прозрачными, подобно стеклу, но при этом не разбивались, были легкими и прочными, тягучими и эластичными, одним словом, пластичными. Как бы мы не кривились при виде пластмассовых вещей – понятно, что гребнем из черепашьего панциря пользоваться приятней, чем расческой из полистирола – но ведь именно пластмассы спасают нам сотни гектаров леса, не вырубленного и не пущенного на производство тех самых вещей, которые нам с успехом заменяют сегодня их пластмассовые дубликаты. Именно пластмассы спасают сотни зверей, занесенных в Красную книгу, поскольку смогли заменить в тех или иных поделках кость слоновьих бивней или моржовых клыков. Именно пластмассы экономят годы адского труда рудокопов и металлургов, заменяя металлы там, где они сегодня уже давно и надежно их заменяют. Есть, однако, и обратная сторона пластмассовой медали. Это массовое загрязнение лесов и рек, парков и озер, даже горных ущелий и морских глубин пластиковыми бутылками, пакетами и прочими отходами – не промышленности даже, а нашего быта. Дело дошло до того, что некоторые губернаторы российских областей сами возглавляют «рейды чистоты», собирая в пластиковые же мешки разбросанные по берегам и заповедным кущам пластиковые бутылки, обертки и прочую упаковку. Но полиэтиленовая ли пленка в том виновата? Человечество во многом оказалось не готовым к «культуре пластмасс» вследствие своей низкой экологиче12 ской культуры в целом. Как всегда прогресс обогнал наше сознание. Я помню, как в середине 80-х годов прошлого века в международном Экспоцентре на Красной Пресне японцы демонстрировали автомат по производству пластиковых бутылок. Они бесплатно раздавали всем любопытным легкие прозрачные сосуды. Напомню, что в те времена кефир продавался в массивных стеклянных бутылках, равно как и молоко, и сливки, и ряженка… Толпа глазела на японскую чудо-машину и терпеливо ждала, когда очередная партия только что отформованных (а может, выдутых?) бутылок будет «выброшена» всем желающим. А желающих унести домой уникальный сувенир, столь полезный в домашнем хозяйстве, было много. И задние ряды наседали на передние. И люди очень досадовали, когда демонстрационный автомат прекратил свою работу, и добрая сотня жаждущих обрести заветную тару осталась ни с чем. Посмотрели бы они сегодня на россыпи этих самых пластиковых бутылок, убивающих красоту любого природного уголка, где побывали дикари ХХI века – от седловины Эльбруса до знаменитого конаковского Бора. И об этом тоже стоит задуматься. Я видел, как исполнялась великая мечта алхимиков всех времен и народов: «черное золото» – нефть – превращалось в настоящее червонное золото! И это вовсе не метафора, которая могла бы придти в голову на международной лондонской фондовой бирже, где незримая нефть, переведенная в ценные бумаги, незримо превращалась в незримое золото банкнот. Нет, я видел, как оно блестело и посверкивало на самом деле, после выпаривания некоей таинственной жидкости в реторте отнюдь не из лабораторного стекла, а из нержавеющей стали в установке промышленного получения золота. И эту волшебную жидкость придумали не алхимики, а нефтехимики и об этом речь пойдет в одной из глав. 13 * * * Эта книга не только о тех, кто создает сегодня полимеры, синтетическое волокно и насущные химические реагенты. Она в первую очередь о тех, кто возродил сегодня нефтехимическую промышленность России, вывел ее на мировой уровень по качеству и количеству необходимейшей для всех отраслей народного хозяйства продукции. Она – о человеке, который возглавил важнейший промышленный блок самой крупной в России нефтяной компании «ЛУКОЙЛ» – ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» Алексее Сергеевиче Смирнове и его ближайших соратниках. Идею этой книги подсказал не только общий замысел издательского проекта «Вагит Алекперов и его команда», но и задуманная еще Максимом Горьким замечательная книжная серия «История российских заводов и фабрик». В самом деле, без такой истории россиеведение как наука состояться не может. И я надеюсь, что книга «Миссия Смирнова» внесет в нее свой скромный вклад. * * * Смирнов – пожалуй, самая распространенная фамилия в России. Но лишь считанные Смирновы прославили и свой род, и отчизну. Среди них Герой Советского Союза Юрий Смирнов, принявший мученическую смерть на кресте… Производитель знаменитой водки купец первой гильдии Смирнов. Писатель Сергей Смирнов, открывший нам всем подвиг защитников Брестской крепости. И вот еще одно славное имя – нефтехимик Алексей Сергеевич Смирнов, человек родом из города Бежецка, что стоит испокон веку на тверской земле и двух реках – Мологе и Остречине. Не надо быть графологом, чтобы понять характер Алексея Смирнова. Достаточно взглянуть на его подпись. Она стремительна и точна, напоми14 нает то ли смычок, вскинутый для виртуозного пассажа, то ли лук, с тетивы которого только что сорвалась стрела. И все же отправимся вслед за пущеной вдаль стрелой… 15 ЦЕНТРОБЕЖЕЦКАЯ СИЛА Н адо было бы написать «место рождения», коль скоро речь идет о городе, где появился на свет герой этой книги Алексей Смирнов. Но все же правильнее будет так – «месторождение», ибо Бежецк – это и в самом деле месторождение, подобное любому геологическому району, где сосредоточены запасы «черного» или червонного золота. Этот старинный, некогда уездный городок – самое настоящее месторождение человеческих талантов. Много ли у нас в России таких городков, которые подарили Отечеству таких людей как писатель Вячеслав Шишков, великий русский музыкант балалаечник Василий Андреев, солист Большого театра Иванов, художники Таранов и Самохвалов, исторические личности, такие как граф Аракчеев и ближайший друг и издатель Пушкина – Плетнев?.. Вот и получается – великолепное человеческое месторождение, золотая россыпь… Услышал однажды в Москве, как у Алексея Смирнова в круговерти неотложных дел невольно вырвалось: – Пять месяцев не был в Бежецке! Никогда такого не случалось… Пора собираться. Ну вот, а я вообще ни разу в Бежецке не бывал. Еду в Бежецк… Еду так, как много лет подряд добирался отсюда до Москвы и обратно мой герой: три часа электричкой до Твери, а потом около двух часов автобусом до Бежецка. Был месяц май. Цвели сосны… Серая лента весьма недурственного шоссе – в белесой кайме одуванчиков, в бело-зеленой оторочке берез и елей – уводила рейсовый автобус от 17 Твери на северо-восток области, туда, где раскинулись древние земли Бежецкого края. Именно края, а не района, – так называют здешние места не только историки, но и современные журналисты. В руках справочник: «Территория Бежецкого района составляет 2810 квадратных километров, города Бежецка – 17 километров в квадрате. Административно Бежецкий район разделен на 24 сельских округа и включает в себя 404 населенных пункта. Численность населения района составляет 45,2 тысяч человек, из них в городе проживает около 30 тысяч». Боже, как скучны эти цифры, как бессильна арифметика описать землю, населенную людьми, при всей своей аптечной точности. Рука невольно потянулась к футляру с тремя томиками Геннадия Иванова – «Знаменитые и известные бежечане», которые подарил мне Алексей Смирнов накануне моего отъезда в Бежецк. Эта подвижническая историко-писательская работа, проделанная поэтом-бежечанином Геннадием Ивановым, во многом вдохновила меня на поездку в Бежецк. Вот также в студенческие годы «Владимирские проселки» Владимира Солоухина заставили бросить все дела и самому отправиться по этим самым заветным русским проселкам… Открываю первый же попавшийся под руку томик: ! )!, #*, +, , !! !, !, -! ) !! , "" $ … И вот я уже люблю эту землю, повинуясь и поэтическому призыву, и движению своей души, 18 для которой пусть не бежецкая, но тверская земля в ее волжско-конаковском измерении – это тоже моя малая родина, чьим погостам преданы все мои пращуры, дядья и тетки, дедушка с бабушкой по материнской линии. И вот я уже люблю, пока что из окна автобуса, эти цветущие вдоль дороги сосны с их нежными курящимися пыльцой свечечками, люблю не без боли эти мертвые избы с проваленными кровлями, которые дыбятся и кренятся, точно тонущие ладьи по обе стороны дороги на Бежецк. И эту деревянную Богородицерождественскую церковь, срубленную в селе Дрюцково аж в 1786 году (заброшенную и проломленную уже в наши дни), – величественную даже в своих руинах. Люблю удивительный герб Бежецка – на нем цветочки льна и куст малины. «Ягода малина нас к себе манила…» Герб города невольно воскрешал в памяти полузабытую песню… Но есть ли где еще на свете столь мирный герб?! Люблю уже открывшиеся берега реки Мологи, на которой стоит Бежецк, столь похожей на реку моего детства Донховку. И эти рубленые дома со светелками и горенками, и эти допотопные особнячки из старинного темно-красного кирпича, и эти тенистые улочки с живыми обочинами, заросшие шиповником, чертополохом, лопухами, ромашками, эти золотые купола, всплывающие над скромными кровлями в голубую высь Бежецкого Верха. * * * Бежецк… Для кого-то дыра, глухомань провинции. Для меня Бежецк – живые миражи ушедших времен. У каждого времени – свой образ. А образ и мираж – понятия родственные. Неистаявшие миражи прошедших времен. Возможно, именно такой была и моя родная Корчева, ушедшая на дно Московского моря в 19 один год вместе с другим тверским городом – Мологой. Бежецк... Ночная гроза. Белая сирень. Пастухи по утрам бичом оглушительно хлопают оземь. Куры квохчут. Петухи горланят. Реликтовые все звуки… Неспившийся пока сельский народ еще держит коров да свиней, кур да коз – тем и выживают. Нет, не зря эти места не просто Бежецком, а Бежецким Верхом зовутся. Это не тупое захолустье, где никто ничего не помнит и знать не желает. Бежецк помнит все. Знает. Помнит. Гордится. Тем и интересен. У города свое, отнюдь не уездное, достоинство. Он – полноценная частица России. Будто вырезанная из просфоры частица. Все в ней, в той частице: и горькое пьянство и святая молитва, воинская удаль и купеческий размах, задушевная песня и мудрое слово… Были когда-то всей России известны Большой Бежецкий Крестный ход и святые бежецкие молитвенники. Потом настали времена забвения святынь. Сегодня снова стали собирать бездумно порушенные и разбросанные камни храмов. Бежечанам по истории приходилось уповать чаще всего на свои силы да на молитвы святых заступников. С восхождением согражданина Алексея Смирнова на Олимп ЛУКОЙЛа появился и еще один источник благодати: спонсорская помощь лукойловской нефтехимии. Наверное, именно это и позволило главе администрации Бежецкого района Михаилу Шибанову сделать довольно смелое заявление: «Мы должны Бежецк сделать образцовым европейским городом. Он у нас небольшой, он у нас красивый, зеленый, с замечательной историей… И мы должны всем нашим знаменитостям поставить памятники». И сделано в этом отношении уже немало. Первое, что бросается в глаза – вполне европей20 ское шоссе, которое надежно соединило Бежецк с Тверью, а значит, и Москвой. А еще – памятники бежецким знаменитостям. Улицы Толстого и Пушкина, Шишкова и Чернышевского, Радищева… Но самая главная улица – Большая. Вдоль нее и в самом деле большой и длинной – самые красивые дома, самые затейливые фасады, самые горделивые особняки. Но самое главное, именно по этой Большой улице встали, можно сказать, в ряд памятники всем великим людям этого города: писателю Вячеславу Шишкову, Анне Ахматовой, Николаю и Льву Гумилевым, музыканту-балалаечнику Василию Андрееву, солисту Большого театра народному артисту СССР Алексею Иванову… Ни в одном другом районном городе России такого не увидишь! Пройдемся и мы вдоль этого красного ряда по Большой улице. Вот посреди городского парка призадумался в чугунном кресле Вячеслав Шишков. 21 К стыду своему, только в Бежецке открыл я для себя, увы, не читанную в молодые годы прозу колоритнейшего русского писателя Вячеслава Шишкова. Читал много, а вот его книги проскользнули мимо. И только в Бежецке, побродив по его музею, почитав висевшие по стенам бумаги да вглядевшись как следует в старинные фотографии, взял в библиотеке «Угрюм-реку» и стал читать. Прочел увесистый том запоем. Вот уж в одном ряду эту «Угрюм-реку» поставил бы и с «Тихим Доном» Михаила Шолохова, и с «Гуляй-Волгой» Артема Веселого. На литературной карте России прочерчены свои реки… «Угрюм-река» Шишкова – самая настоящая энциклопедия купеческой жизни, сибирского быта, русского духа. «Вот дом золотопромышленника Фокина… Однажды пьяного пристава заколотил в сахарную бочку и спустил с откоса. Был целый скандал. Дело доходило до губернатора. И все, конечно, сошло с рук». А как великолепно выписано взятие потешного Снежного городка?! «Вот вырвался из переулка всадник, ударил коня и прямо на потешный город. За ним другой, третий. Ближе, ближе. Мальчишки с ревом, свистом закрутили трещотками, во всадников полетели комья снега, льдинки, конский помет; бабы визжали и взмахивали платками перед самыми мордами взвивавшихся на дыбы лошадей. Всадники драли коняг плетью, пинали каб22 «-» луками, нукали, тпрукали, кони храпели, крутились, плясали на дыбах и – боком-боком прочь под ядреный хохот веселого народа…» Суриков, да и только! И даже не замечаешь, что вместо красок – соцветия слов. Литейный цех бежецкого «Сельмаша», в пристройке которого начинал Смирнов, вполне можно было описать строками из Шишкова: «…Удар железными жезлами – и хлынул из домны бело-огненный чугун; он пылал, плевался искрами, растекаясь в желобках. Воздух быстро нагревался. Рабочие бросались к ослепительным потокам, ловко втыкали на пути ручейков железные лопаты, отбегали прочь, а ручейки смертоносно текли по другим канавам, куда надо. Воздух раскалился. Бороды у рабочих трещали. Пот лил градом. Огненные ручейки, слепя глаза, катились под уклон. Домна гудела, ухала, извергая пламенную массу, рабочие стали скакать козлами, как черти, был ад и раскаленность, еще немного и – всему конец». Или вот еще одна картина с купеческой натуры: «Угощал хозяин всякими закусками: край богатый, сытный, и денег у купца невпроворот. Нельмовые пупы, жирнущие, вяленое, отжатое в сливках мясо, оленьи языки, сохатиные разварные губы, а потом всякие кандибоберы заморские и русские, всякие вина – английских, американских, японских погребов». Живопись рембрандтовских натюрмортов сменяется философскими этюдами: «Угрюм-река… В ее природе – нечто дикое, коварное. Вот приветливо улыбнется она, откроет меж зеленых берегов узкое прямое плесо: «Плывите, гости дорогие, добрый путь!» – и шитик, сверкая веслами, беспечально движется в заманчивую даль. Но вдруг за поворотом неожиданно расширит свое русло, станет непроходимо мелкой, быстрой. Стремительный поток подхватывает шитик и с предательским треском сажает 23 на мель. А вода, шумно перекатываясь по усеянному булыжниками дну, издевательски хохочет над путниками, как ловкий шулер над простоватым игроком». Угрюм-река, река судьбы. Слава Богу, что у Мологи-реки иной характер да и судьба светлее… Вот и Шишкову в советские времена несказанно повезло. За одну только повесть «Ватага» о лиходействе красных партизан на Алтае мог в лагерь угодить. Однако не угодил, хотя и властям не угождал. От Христа не отрекался, церковные праздники отмечал. И все эти «преступления» против советской власти ему сходили с рук. Более того, за роман «Угрюм-река» получил Сталинскую премию. Памятник в 1950 году был отлит. Может быть, потому и не тронули, что молился, что покровительствовал ему святой родной земли Нектарий Бежецкий. А в музее Шишкова на Большой улице стоит на писательском столе подлинная лампа, при свете которой ложились на бумагу шишковские строки. И чум эвенкийский стоит, в котором спасался от сибирских морозов изыскатель Шишков, в таких же жили его герои из «Угрюмреки». Правда, погибает чум, оленьи шкуры, которыми он покрыт, пожирает моль да клещ-кожеед. А вывести их – нет у музея средств. Вот такая у нас страна: на медведя ходим, а с молью не справляемся… Ловил мой товарищ по газете «Красная Звезда» Роман Звягельский рыбу на Угрюм-реке, то есть Подкаменной Тунгуске. И жил в чуме у старого эвенка, который в молодые годы был проводником у инженера-дорожника Вячеслава Шишкова. Однажды вытянул Звягельский из воды большого старого тайменя. В верхней губе у него что-то поблескивало. Присмотрелся, а это оборванная когда-то с куском лески блесна, выточенная из медали «За победу над Германией». На ней еще профиль Сталина сохранился. Уди24 вительное дело – ходила в темных глубинах Угрюм-реки могучая рыбина с профилем вождя на губе. Воистину – царь-рыба! Вот в обмен на эту блесну старик-эвенк по прозвищу Куюнга, что значит – «сушеный окунь», отдал Звягельскому книжку, которую надписал ему когда-то после успешного таежного перехода Шишков. Книжка называлась «Любовный список А.С. Пушкина» и пролежала она без малого полвека в чуме у бывшего проводника. Известная московская поэтесса взяла у Звягельского почитать эту книгу да так и не вернула. А жаль, затерялся уникальный автограф, место которому, конечно же, в бежецком музее. Может быть, прочтет поэтесса эти строки да и вернет «зачитанную» книгу? Говорят, в брежневские времена, когда мода на переименования достигла своего пика, решено было переименовать город Бежецк в город Шишков. Но потом вовремя спохватились. Ктото заметил, что на вывесках всевозможных городских организаций будет красоваться «Шишмясо», «Шишрыба», «Шишпотребсоюз»… Так и не стали старинную топонимику корежить. Да и областной град Калинин в одночасье снова стал Тверью, как город Андропов – Рыбинском. 25 П очти рядом с музеем Вячеслава Шишкова стоит на Большой улице у входа в старый купеческий дом бронзовый бюст «чародею русской балалайки» Василию Андрееву. И здесь я должен покаяться – слышал звон андреевской балалайки с грампластинки, но не знал, откуда он. То есть ровным счетом ничего не знал об этом замечательном музыканте-виртуозе, гордости российской музыкальной культуры. Тем более и предположить не мог, что родился он в городе Бежецке. И вот дом-музей Василия Андреева гостеприимно распахнул двери. Биограф Василия Андреева Юрий Баранов повествовал о земле своего героя так: «В середине XIX века Бежецк был небольшим тихим городком… В 1862 году насчитывалось до 700 дворов и около шести тысяч жителей. Город был мещанско-ремесленный и торговый… Небольшие заводики – свечной, кожевенный, водочный, всевозможные мастерские – вот и вся промышленность. Как и в любом уездном центре, в Бежецке были свои знаменитости, свои сильные характеры, оригиналы, таланты и поклонники. Одним из главных авторитетов был купец Василий Андреевич Андреев – потомственный бежецкий гражданин, попечитель городской больницы, участник многих благотворительных акций…» Его сын, названный в честь отца, снискал Бежецку еще одну славу – музыкальную… Василий Андреев прекрасно играл на скрипке и еще на двенадцати струнных и духовых инструментах, но сердце и душу его покорила про26 , ... стая трехструнная балалайка. Открыв для себя все тайны этого инструмента, познав все глубинные возможности незамысловатой на первый взгляд «трехструнки», он не раз сетовал: «В то самое время, как в Западной Европе музыкальные инструменты, созданные народом, постепенно совершенствуясь, приобретали такое мировое право гражданства, что сохранились там, в народных массах даже по настоящее время, в России совершалось обратное явление. Все наши старинные музыкальные инструменты (гудок, домра, гусли и другие), бывшие когда-то в большом обращении у русского народа, ныне исчезли окончательно, оставив по себе лишь одно воспоминание… Вместе с исчезновением этих инструментов вымирала постепенно и созданная русским народом песня – та чудная песня, которая, по выражению немецкого ученого Рудольфа Вестфаля, «может служить образцом художественного творчества всем народам земного шара». Из газет конца XIX века: «Пожелали послушать Андреева и члены императорской фамилии. Концерт у принца Ольденбургского, состоявшийся 29 февраля, произвел благоприятное впечатление на монарха. При расставании Александр III сказал: «Я очень рад, что благодаря вашему таланту балалайка снова войдет в народ и снова сделается русским популярным инструментом». Андреевские балалаечники покорили Париж! «Невиданные самобытные инструменты заинтересовали французов, они поднимались на эстраду, оглядывали их и даже пробовали играть… И всюду приходилось бисировать, всюду теплые встречи, благожелательные отзывы в печати. Париж принял балалайку!» Более того, в Англии после концертов Великорусского оркестра, созданного Андреевым, вводится обучение игре на балалайке в учебных за27 ведениях, организуются великорусские оркестры в королевской гвардии! А в 1910 году А. Чагадаевым создается оркестр, который впоследствии станет Английским королевским оркестром. И все это, как говорится, с подачи бежечанина Василия Андреева. Уже за одно это Василий Андреев заслуживает памятника. Но он сделал много больше, чем покорил Париж или Лондон. Он спас, возродил воистину народный музыкальный инструмент, а вместе с ним и огромный пласт русской музыкальной культуры. Не только британские гвардейцы взяли в руки балалайки, но и в русских полках зазвенели балалаечные струны. «В 1892 году у Андреева, – пишет Юрий Баранов, – появилась целая школа очень старательных учеников. Успешные выступления ансамбля сводно-гвардейского батальона оказали вдохновляющее воздействие на начальство других полков. Василию Васильевичу срочно пришлось формировать солдатские кружки в лейб-гвардии Гренадерском, лейб-гвардии Преображенском, лейб-гвардии Финляндском, Резервном и Новочеркасском полках. Теперь он учил в шести полках. Так как он уделял внимание каждому начинающему балалаечнику, то занятия продолжались с часу дня до девяти вечера большую часть недели. Проводил он и репетиции ансамбля, и всегда был готов выйти на эстраду… Андреев не допускал никаких опозданий, пропусков, никакой небрежности». Воистину, еще один настоящий бежецкий характер. А ведь именно с этих солдатских балалаечных кружков и зародилась военно-ансамблевая традиция. И знаменитый на весь мир александровский Ансамбль песни и пляски тоже ведет свое родословие от андреевских «хоров балалаечников». Тем более, что Василий Андреев выезжал на фронты Гражданской войны со своими 28 музыкантами так, как это делали потом александровцы. И погиб он, можно сказать, на войне. Во время зимних гастролей по Северному фронту простудился, тяжело заболел и в ночь на 26 декабря 1918 года скоропостижно скончался. Погребен был в главном некрополе тогдашней России – в Александро-Невской лавре Петрограда. Василий Андреев предрекал в конце жизни: «Таится еще множество сокровищ, скрытых в глубине народной, и они также ждут своей очереди появиться на свет, как это случилось с маленькой балалайкой. Я призываю нашу молодежь, наше лучшее будущее на родные нивы мирного, многостороннего и благодарного труда. Не останавливаясь ни перед какими препятствиями, с верой в себя поработать до конца на пользу народа – это величайшее счастье, и я его знаю, и вкусил его». Заветы и надежды Василия Андреева были услышаны его согражданами. Вот уже около ста лет в Бежецке бьет светлым ключом своя музыкальная жизнь. Высшей ее формой стали фольклорные праздники в рамках народного гуляния в честь дня города – «Бежецкая карусель». Этот фестиваль хорошо известен многим звездам российской эстрады. Приезжали в Бежецк при продюсерстве Алексея Смирнова и Алсу, и Лев Лещенко, и Лайма Вайкуле, и Валерий Леонтьев, София Ротару и многие другие популярные исполнители. Алексей Смирнов с его тягой к музыке, к игре на разных инструментах тоже отразил в своей судьбе музыкальную грань родного Бежецка. Как-никак, но это город двух замечательнейших музыкальных исполнителей – Василия Андреева и певца Алексея Иванова. 29 В от еще одно замечательное имя, которое я открыл для себя именно в Бежецке, а не в Москве почему-то… Ведь певец, родившийся в бежецком селе Чижово, был солистом главного театра Москвы и России – Большого оперного… И памятник ему стоит именно в Бежецке, близ городского моста через реку Остречину. Хотя певец достоин подобной же чести и в столице. Ведь речь идет о певческом таланте, равнозначном дару Ивана Козловского и Сергея Лемешева. Иначе сыну сельского дьякона никогда бы не выйти на сцену Большого театра. Только необыкновенный голос помог ему сначала поступить в консерваторию, а затем найти себе место в репертуаре Большого театра. Путь к признанию, к успеху, как, наверное, и у каждого артиста, был не прост. И Алексей Петрович Иванов прошел его с честью. В чем-то помог и счастливый случай. Однажды в спектакле «Мазепа» не смог выступить главный исполнитель партии Мазепы Д. Головин, другой солист оказался на гастролях… «Требовалось срочно вызывать кого-то из Ленинграда, либо отменять спектакль, – пишет Геннадий Иванов в биографическом очерке. – Тогда решили попробовать Иванова. Так без репетиций он пошел на очень ответственное дело – и спел блестяще. Его стали вводить во многие спектакли Большого. Скоро он занял место основного солиста – рядом с Козловским, Михайловым, Рейзеном, Норцовым и другими звездами Большого театра». 30 ! Очень точную характеристику дарованию Алексея Иванова дал его коллега народный артист СССР Вячеслав Осипов: «От всего сердца, как вокалист-специалист свидетельствую: это великий русский драматический баритон. Он певец и актер. С великими баритонами мира его сближает свободная артикуляция, когда понятно каждое слово, звук; тембр – басовой окраски с металлическими свободно летящими верхами, и эмоциональная и отточенная вокальная техника. Когда Алексей Иванов пел с Марио дель Монако в 1957 году, он единственный звучал с ним на равных и даже – лучше. Свободное «ля»! Все его записи – это ценности для истории музыкальной культуры России и для всех певцов. Это эталон вокального мастерства!» Великолепный баритон Иванова звучал не только под сводами лучших театров России, но и в эфире Всесоюзного радио. Во время войны певец выезжал с концертными бригадами, порой в самое пекло. Однажды во время выступления перед бойцами немцы начали мощное наступление на Брянском направлении. «Вокруг все ревело, – вспоминал Алексей Петрович. – Земля сотрясалась… Когда через час была дана команда «По местам!» и автобус понесся по дороге, нам казалось, что мы вырвались из ада – не театрального, а из самого настоящего. В Сухиничах мы уже не увидели вокзала – от него осталась груда развалин. Рельсы разворочены…» Зато в мае 1945-го Алексею Иванову выпала честь петь классические арии в Георгиевском зале Кремля, где собрались победители – выдающиеся полководцы, Герои Советского Союза, руководители государства, и, конечно же, сам Сталин. Так закончилась война для бежечанина Алексея Иванова. А его земляк Михаил Петров, безвестный солдат-пехотинец, прошел с боями до 31 самого города Берлина. Ему очень хотелось расписаться на стене поверженного рейхстага, но под рукой не оказалось ни карандаша, ни уголька. Расстегнул рядовой Петров ширинку да и справил малую нужду прямо на цитадель германского империализма. Тем и закончил войну. Такие они, бежечане – Ивановы да Петровы… Но есть еще и Поповы, не говоря пока о Смирновых. Народный артист СССР Виктор Сергеевич Попов – создатель и художественный руководитель самого популярного в стране детского хора, он же художественный руководитель Академии хорового искусства – тоже появился на свет в музыкальном граде Бежецке. Большой детский хор Всесоюзного телевидения и радио – детище Виктора Попова. И «Беловежская пуща» Александры Пахмутовой, и «Крылатые качели летят, летят, летят…» стали своего рода музыкальными символами этого коллектива. * * * И, наконец, завершая прогулку по Большой улице, остановимся сразу у трех бронзовых фигур, собранных в единую композицию. Это семейный мемориал – Николаю Гумилеву, Анне Ахматовой и их сыну, замечательному историку Льву Гумилеву. Мемориал один, но три памятника поставлены трем разным деятелям литературы и культуры. 32 , , ... Б ежецкая земля подарила России поэта Николая Гумилева. Поэта лермонтовской лиры и лермонтовской судьбы. Он родился в Кронштадте и, может быть, потому с младых ногтей грезил о путешествиях в заморские страны. Чья-то шальная бродяжья душа вселилась в него в ту штормовую ночь, когда младенец Николенька сделал свой первый вдох. Он не стал моряком, но стал кавалеристом, поэтом, путешественником. Он не успел насладиться всеми «соблазнами жизни». Я нисколько не сомневаюсь, отпусти ему судьба еще с десяток лет, и Гумилев вернулся бы в родное материнское Слепнево с покаянием блудного сына. И искупил бы вину забвения малой родины совершенно новым пронзительнейшим циклом стихов. А до той поры носили его ветры странствий по Швеции и Англии, Египту и Занзибару, Абиссинии и Турции… Гумилев признавался: , /, 0 / !/ *1 11 ), +- !// )* , *) ) !$ + 3. А в родном материнском доме, ветшающем год от года, появлялась время от времени проведать единственного сына такая же неприкаянная душа – Анна Ахматова, дочь Севастополя, Петербурга и Парижа. Но именно она сделала то, что не успел Николай Гумилев – посвятила Бежецку, Слепневу и «скудной тверской земле» прекрасные поэтические строки. 33 «Для бежечан ее стихотворение «Бежецк» – это как божественный мираж любимого города, как память о некогда красивейшем Бежецке и как вечный идеал нашего города, к которому надо стремиться». Вот так превосходно выразил суть «центробежецкой силы» поэт-летописец Геннадий Иванов. Вот эти чудные ахматовские стихи, написанные тогда, когда расстрельная пуля уже нашла сердце Николая Гумилева – в декабре 1921 года. %4546 7) * # ' /3'/ , 7) )+ * #! $* 0. 8 +) ) )* ! 0 , *' &, 0) *' ). 7) $+ !1 0*1 ' , , +*, %&$)! ! *, #!, &+ ! )*, , + %+/ & !) . 7) +/ )/$, / !/ $, ( ) ) * +!) ), 8 / ", / 1! "! $… , + * *) &) ). Деревянный дом, который помнил скрип ступеней под сапогами прапорщика Гумилева, который хранил тени Анны Ахматовой на своих стенах, и поныне стоит, только уже не в исчезнувшем с лица земли Слепневе, а в недалеких Градницах, куда двухэтажный сруб перенесли в советские времена, приспособив его под сельскую школу. Именно в этой школе и учился Геннадий Иванов, да уж как было не стать поэтом в таких стенах. Надо ли говорить, с каким благоговением подъезжал я к Дому поэтов, как называют сегодня бывшую сельскую школу, а ныне библиотеку и скромный музей на втором этаже. 34 Градницы. Дорожный указатель «Колхоз им. Кирова». Но нам туда не надо. Водитель такси, бежецкий старожил, глядя на раскрытые (шифер с крыш растащили по дворам) заброшенные бывшие колхозные коровники, тихо матерился и мрачно комментировал: – У нас страна крайностей: либо все в колхоз, либо все колхозы под корень. На всю округу – всего лишь один фермер. Мужики стеклоочиститель глушат: через год-другой – в гроб. Коллективизация была – плохо, но все же работали. Деколлективизация пришла – еще хуже стало: пьют и воруют, воруют и пьют. Но рядом с сирыми крестьянскими избами высились роскошные кирпичные особняки. Куда там помещичьим усадьбам! Вместо коров по лугам бродили только козы – их прокормить легче. Все, как сказал поэт: «Здесь ничего по сути дела нет – высокий холм, овеянный забвеньем, Через него пролег тележный след, но и дорога веет запустеньем…» Развалины градницкой церкви походили силуэтом на арку – триумфальную арку воинствующего атеизма. Но даже в руинах своих собор был величественен и возносил к небесам свою немую молитву, которая, наверное, доходчивей была, нежели славословие иных новостроечных храмов. А вот и Дом поэтов, словно крохотный оазис культуры в сельской округе. Все точно так же, как в посвященных ему стихотворных строках Геннадия Иванова: (*' ) )+*' $, ! ), $") ) – , … Меня водила по удивительно просторным и сумрачным комнатам, так и хочется сказать – 35 покоям, хранительница дома и заведующая библиотекой Галина Ивановна Алехина. Она была уверена, что дух бывшего хозяина дома – помещика Ивана Львовича Львова, бывшего морского офицера, деда Николая Гумилева, охраняет сей дом. Однажды в дом залезли воры, но взяли только книги Ахматовой. Кто-то спугнул их. Не иначе – дух хозяина, считает Галина Ивановна. Самый достоверный экспонат гумилевско-ахматовского музея: мокрая – в дождях – сирень под окном. Она была всегда. Но подлинных гумилевско-ахматовских вещей в музее было ничтожно мало. И вдруг меня осенило – у меня же дома лежит фотопортрет с автографом Анны Андреевны! Его сюда надо привезти, а не в Фонтанный дом, что в Санкт-Петербурге. Там и без того ахматовских раритетов хватает… А у портрета этого своя непростая история. 36 « " !..» В жалком рубище этого полубездомного человека, умершего на шестой версте балаклавского шоссе, нашли фотопортрет Анны Ахматовой, подписанный именно ему: «Владиславу Зенцеву в Москве от Анны Ахматовой 19 апреля 1964 года.» В ту пору Зенцев был блестящим курсантом Черноморского военно-морского высшего командного училища имени Нахимова. Он любил делать неожиданные и необычные подарки. Вот и тогда, в том далеком 1964 году, курсант Зенцев приволок с Курского вокзала в один московский дом, где останавливалась Анна Ахматова, тяжеленный чемодан. Когда он распахнул его, перед изумленной поэтессой предстал здоровенный кусок ноздреватого крымского камня, отбитого от скал Херсонеса. – Это тот самый, – уверял ее Владислав, – на котором вы сидели тогда с сероглазым мальчиком. (+ * *' )$0, 8 + )/ )&, ) * *, !* * *, , )/ : «& ( ' $ )/1?» Зенцев прочитал на память всю севастопольскую поэму Ахматовой «У самого моря», и тогда растроганная Анна Андреевна взяла и подарила будущему покорителю морей свою фотографию, кратко надписав ее. А еще осенила его крестным 37 знамением и поцеловала, пожелав моряцкого счастья. Уж она-то, дочь моряка, знала, на что подвигает будущего лейтенанта. Надо ли говорить, что этот портрет прошел вместе с Зенцевым по всем морям и океанам, куда забрасывала его флотская судьба? Благословение Анны Андреевны оказалось на редкость счастливым для морского офицера. Зенцеву дважды удалось совершить «кругосветку». Это про него, можно считать, поется в лихой песенке: «Раз пятнадцать он тонул, погибал среди акул...» Всякое бывало. И всякого повидал за многие моряцкие годы. Был на приеме у английской королевы Елизаветы, не оробел и от чар француженки Бриджит Бардо. (Представляю, какие комплименты ей отпускал этот скорый на острое и соленое словцо мореман!) Изрядно потертый и пожелтевший снимок Ахматовой с ее повыцветшим автографом был вставлен за лобовое стекло ходовой рубки «Эколога». Глядя на него, стареющий капитан частенько вздыхал: – Эх, Коля, как быстро проходят за бортом жизни Азорские острова!.. Зенцев знал об Анне Ахматовой гораздо более того, что писали ее биографы. Он мог бы водить по Севастополю экскурсии. Рассказывать о прадеде поэтессы, Андрее Горенко, бившемся под Бородином и бравшем Париж, о юнге Антоне Горенко, деде Анны, о корабельном механике Горенко, отце поэтессы, о ее брате – мичмане Викторе Горенко, чудом не расстрелянном на Малаховом кургане в декабре 17-го. Как и полагается отпетому прежде времени, Виктор Горенко долго жил – умер в возрасте 80 лет в Нью-Йорке. А вот другого офицера в судьбе Анны Ахматовой – Николая Гумилева – расстреляли спустя четыре года после реквиема по брату. Муж Ахматовой «глядел на Божий свет» всего тридцать четыре года. 38 ...А фотография Ахматовой с бесценным автографом осталась на моем попечении. Еще хранился у меня на редкость дырчатый, как кусок сыра, причудливый камень, который я привез в Москву из Севастополя, из Херсонеса. Взял я однажды этот камень, фотопортрет Анны Ахматовой и снимок Славы Зенцева да и привез в Градницы. А Галина Ивановна поместила все это в экспозицию. Всего лишь крохотный эпизод из большой и сложной ахматовской жизни. Но ведь и он дорог. * * * В Бежецке прошло детство выдающегося историка ХХ века Льва Николаевича Гумилева. Его труды «От Руси до России», «Этногенез и биосфера» давно стали классикой. Сохранился и деревянный двухэтажный дом, в котором маленький Лева жил с бабушкой, матерью поэта. Единственный в России памятник этому самобытному ученому поставлен здесь же, на малой родине, но на Большой улице, где увековечены в бронзе все его выдающиеся земляки. На постаменте гумилевско-ахматовского мемориала Лев Николаевич стоит в полный рост и несколько в стороне от своих именитых родителей, как бы сам по себе. И это оправдано, поскольку Лев Гумилев сумел выйти из тени славы отца и матери, он, выбрав иную стезю, с достоинством прошел по ней как по тернистой тропе открытий, по трудной дороге чести гонимого, но однажды признанного ученого. 39 «Л етом 1911 года на Бежецкий вокзал петербургским поездом приехала стройная молодая дама, о которой прислужница дамской комнаты сказала»: «К слепневским господам хранцуженка приехала». Она ошиблась: приехала молодая госпожа – Анна Ахматова. Вокзал, который помнит стук ее «натертых мелом башмачков», был разрушен немецкой авиацией осенью 1941 года… …Июньским утром 1870 года сотни бежечан проснулись от громкого и необычного звука – над сонной гладью тихой речки Остречины раздался мощный паровозный гудок. В Бежецк пришла железная дорога, а вместе с ней пришла новая, большая жизнь. Рыбинско-Бологовская железная дорога соединила Бежецк не только с Москвой и Петербургом, но и с десятками крупных торговых и промышленных центров России, обеспечила выход к международным морским портам. Патриархальный Бежецк середины XIX века к концу столетия было уже не узнать. На правом берегу Остречины, в Красной слободе, строится комплекс зданий железнодорожной станции. На фотоснимках начала ХХ века хорошо видны водокачка с кирпичной трубой, водонапорная башня, паровозное депо, перрон с багажным пакгаузом. Почти все эти сооружения и сейчас встречают и провожают бежечан и гостей города. А вот железнодорожному вокзалу повезло меньше. Первый сгорел в начале ХХ столетия, новое – деревянное – здание в стиле «модерн» было выстроено почти полностью уже через несколько лет». 40 - ... Эта несколько долгая, но, надеюсь, небезынтересная и даже лирическая выписка из путеводителя С. Костыгова «Прогулка по старому Бежецку» сделана в качестве прелюдии к тому факту, который вряд ли известен местным краеведам и который посчастливилось открыть мне во славу града Бежецка. Оказывается, первый в мире тепловоз испытывался на бежецком отрезке пути – ЛенинградСонково в ноябре 1924 и в январе 1925 годов. Проект тепловоза разработал профессор Петроградского института инженеров железнодорожного транспорта Яков Модестович Гаккель. Дизель для локомотива небывалого типа был снят с недостроенной ввиду послереволюционной разрухи подводной лодки «Лебедь», а два генератора – с подводной лодки «Язь». Сегодня наша жизнь без тепловозов так же непредставима, как и немыслима она без той разнообразной полимерно-пластмассовой продукции, которую выпускает «ЛУКОЙЛ-Нефтехим». 41 А еще Бежецк – военный порт на берегу Воздушного океана. В ближнем пригороде города, в Дорохово, со времен войны расположен большой аэродром. Испокон веку в России ставили на постой полки в уездных городах. Вот и Бежецку выпал полк – не пехотный, а авиационный – 611-й истребительный авиаполк – один из лучших в ВВС страны. Командует им замечательный летчик полковник Александр Васильевич Горбанев. ! !* +*) ), 8 )+!0' ) – ( %&#) ) <$#*' . Так начал оду этому полку бежецкий поэт. Когда проходят полеты, над взлетной полосой поднимают сразу три флага: России, Твери и Бежецка. Под их немое напутствие взмывают в небо современные сверхзвуковые перехватчики Су-27. Полк дружит с городом, город дружит с полком. Мэр Бежецка Анатолий Молчанов, служивший когда-то срочную службу в ПВО, частый гость в полку. Прошел на авиатренажерах положенный курс подготовки летчиков, после чего Горбанев «вывез» его в небо на «спарке» и дал почувствовать, как послушно небо каждому движению штурвала. Поднимался в небо на дороховских «сушках» и Алексей Смирнов. Его, сына офицера-авиато42 ! ра, со школьной скамьи тянуло за облака. Не случайно после десятого класса собирался в Даугавпилс поступать в то же самое военное авиационное училище, в котором учился отец. Однако судьба распорядилась иначе. Тем не менее ей наперекор Смирнов осваивает пилотирование вертолета, он уже не раз поднимал в небо винтокрылую машину. Смирнов с его исследовательским характером перепробовал себя во всех стихиях, даже подводной – нырял и плавал среди дельфинов в Казачьей бухте под Севастополем. Но первое погружение с аквалангом – это было на Средиземном море у побережья Израиля – оказалось неудачным: – Гидрокостюм оказался слишком тесным – на два размера меньше, чем надо, – рассказывал как-то Смирнов. – Дышать было очень трудно, чуть не захлебнулся. Но все же до катера сам доплыл. Понял – это не мое. Трудно объяснить, почему, но бежецких, как никого на тверской земле, упрямо тянет вверх, в небо. Может быть, не зря эти места называли Бежецким Верхом. Пятерых летчиков Героев Советского Союза (один из них дважды Герой) дал Бежецк в годы войны. Генерал-майор авиации Василий Иванович Андрианов получил свою Золотую Звезду в 24 года – за победы в воздушных боях над Курской дугой, на Украине, в Румынии… А в 1945 году стал дважды Героем Советского Союза. Закончил войну командиром штурмового авиационного полка. Полковник Григорий Дмитриевич Васильев, морской летчик, топил вражеские корабли на Балтике, командуя эскадрильей 1-го минно-торпедного авиаполка. Подполковник Петр Михайлович Иванов дрался на своем истребителе в небе Испании, в годы Великой Отечественной командовал авиа43 полком в 17-й воздушной армии. Звание Героя получил посмертно, после гибели в воздушном бою под городом Запорожье. Полковник Василий Николаевич Барсуков командовал истребительной эскадрильей в 1-й воздушной армии. Звездой Героя был награжден 19 апреля 1945 года за уничтожение в воздушных боях 22 вражеских самолетов. Подполковник Иван Иванович Кирсанов 249 раз водил свой бомбардировщик на военные объекты. Горел, не раз бывал ранен, но никогда не сворачивал с боевого курса. Бомбовый удар по Берлину в апреле 1945 года был своеобразным автографом Победы от имени всех бежечан. Были, разумеется, в славной когорте бежечанГероев и моряки, и танкисты, и пехотинцы, но летчиков – больше всего. Глава городской администрации Анатолий Молчанов заказал в Пскове мраморные бюсты всем героям-землякам, и поставлены они будут на Большой улице, в одном ряду с другими знаменитыми бежечанами. Подарил мне полковник А.В. Горбанев удивительно красивую фотографию, сделанную из кабины истребителя над Бежецком. Су-27 в крутом вираже застыл на мгновенье над Мологой, над старым городом. Такой же снимок, взятый в рамку, висит и в кабинете мэра Молчанова. Это своего рода визитная карточка 611-го истребительного авиаполка, который много лет хранит мирное небо над Москвой. Его командир Александр Горбанев хорошо знаком с Алексеем Смирновым. И хотя полк находится на полном государственном обеспечении, житейских проблем хватает. Казалось бы, мелочь – деревянные скульптуры на детской площадке военного городка. Но резные богатыри и сказочные герои радуют глаз не только детей. Дети не знают, что эти замечательные фигуры вырезаны теми, кто сидит в бежецкой колонии строгого режима, 44 расположенной рядом с Дорохово, и, слава Богу, что не знают. Зато все знают, что деревянные поделки купил и подарил военному городку Алексей Смирнов. Еще один штрих к портрету человека, который неровно дышит к авиации. Так же как неровно дышит к коням ставропольский казак полковник Горбанев. Однажды в манеже дубакинского конноспортивного центра я увидел, как Александр Васильевич поднял в галоп рысака столь же мастерски, как поднимает свой Су27 в небо. Показал класс! И подумалось, что и Горбанев, и его полк тоже стали частью города Бежецка, вошли в его историю, сделав град в тверском междуречье большой гаванью воздушного океана. 45 С тоят друг против друга на Большой улице два старинных купеческих дома. Стоят, как две каменные притчи на вечные темы – о гордыне, о щедрости… Построил себе купец Коровкин красивые палаты. А купец Невротин решил перещеголять соседа. Такой особняк воздвиг напротив, что весь город ахнул: с колоннадой на питерский манер, с атлантами и кариатидами, с балконами, портиком, украшенным античными фигурами… Во дворе своя электростанция, водопровод и прочие удобства. Но Бог наказал заносчивого купца: сгорели у Невротина лесопильные заводы и тот враз разорился. Продал он свой особняк, в котором и пожить не удалось, – госбанку. А купец Коровкин школу в Бежецке открыл, народ ее так и прозвал – «коровкинская школа». Она и сейчас стоит, хотя и деревянная. В ней и сейчас еще классы, а в них – детские голоса звучат, поскольку в здании школы разместился городской Центр социальной защиты семьи и детства. Возглавляет его коренная бежечанка и едва ли не самая красивая женщина в городе – Светлана Сергеевна Житова, урожденная Панкова. Что и говорить, хлопотливое ей досталось хозяйство. Одних многодетных семей в городе около двухсот. А еще немало мальчишек и девчонок, обделенных природой – с физическими и умственными недостатками. И «коровкинская школа» стала им с легкой руки Светланы Житовой вторым родным домом. Не обходит своим вниманием этот дом и Татьяна Смирнова, жена ге46 " " роя этой книги, она дарит детям и одежду, и книги, и игрушки. * * * Зоя Петровна Снопок, начальник территориального Отдела социальной защиты населения Бежецкого района, вспоминала далекую юность с теплой улыбкой: – Алексей Сергеевич, Алеша, остался в моей памяти как знаковая фигура – пионер с горном. Ведь он был горнистом нашей школы №1, а я – пионервожатой в детском оздоровительном лагере «Лесная сказка». Его мама Валентина Степановна увозила на лето бежецких школьников на берег лесной реки. И это, действительно, была сказка… Алеша Смирнов всегда входил в знаменную группу. Он очень серьезно, я бы даже сказала – ревностно, относился к своим обязанностям. Конечно, все это ушло далеко в прошлое, но не кануло в Лету. Так приятно, что для Алексея Сергеевича сегодня, в рыночно-деловое время, пионерское детство дорого и памятно. А его человеческую сущность я бы определила так: Великий патриот Малой родины! Эти же слова во всевозможных вариациях я слышал в Бежецке от самых разных людей. Например, вот чего никак не ожидал, – от заместителя вожака российских коммунистов Геннадия Зюганова по Тверской области Людмилы Федоровны Воробьевой. 47 С давней знакомой моего героя Людмилой Федоровной Воробьевой, секретарем тверского обкома КПРФ, я встретился не в Бежецке, но в Твери. Разговор зашел о том, что есть бежецкий характер. Людмила Федоровна дополнила мои наблюдения и выводы еще одним очень важным штрихом. Она сказала: – Бежецкий характер – это еще и любовь к своему городу, к своей реке, своей земле. Нас, бежечан, где бы мы ни жили, в каких бы благоустроенных и престижных городах, всегда тянет на свою малую родину на берега Мологи и Остречины. Ведь Бежецк, поверьте мне не только как бежечанке, но и как профессиональному историку, это удивительное сочетание старины и природы, высокой духовности русской провинции. Город невелик и каждый человек, заявивший о себе в каком-либо деле, ремесле, искусстве – вольно или невольно остается на виду горожан. Поэтому так важно держать свою марку. И Алексею Смирнову это удается, наверное, больше, чем кому-то ни было. Я родилась в Забайкалье на станции Отпор. Там служил мой отец после войны с Японией. А в 1956 году мы переехали в Бежецк. С тех пор это мой родной город. Окончила истфак тверского государственного университета. Первая моя должность – научный сотрудник музея Вячеслава Шишкова. Этот замечательный и единственный в стране шишковский музей был открыт в 1973 году по инициативе нашего земляка Вячеслава Ивановича Брагина. Ему я обязана и своей 48 « !» партийной карьерой, ведь рекомендацию в КПСС давал мне именно он. Музей пользовался большим вниманием и горожан, и именитых гостей Бежецка, и всевозможных делегаций. Работать было очень интересно. Алексея Смирнова я знала буквально со школьной скамьи. Но больше всего по летним каникулам в пионерлагере «Лесная сказка». Директором лагеря была его мама Валентина Степановна, а я работала в нем пионервожатой. Алексей был бессменным горнистом. Мне кажется, и по жизни так осталось: он, как горнист, поднимает людей, пробуждает их к деятельности, зовет вперед. Откуда в нем этот запал, этот боевой настрой? Я думаю, он вынес его не только из стен своего замечательного дома, дружной семьи. Нам с ним повезло, что мы учились в первой школе, где был собран уникальный педагогический коллектив Учителей с большой буквы, каким был каждый из них. Это прежде всего директор Федор Иванович Савин, преподаватель математики. Это Маргарита Александровна Кудрина, она преподавала у нас русский язык и литературу. Это Марианна Николаевна, преподавательница химии. Это наш замечательный физик Владимир Александрович. Это от них Алексей получил не только глубокие знания, но и страсть всю жизнь учиться. Они привили всем нам любовь к постижению наук, вкус к учению. – Вот вы дружите со Смирновым уже много лет. В какой-то момент ваши пути резко разошлись. Он стал крупным предпринимателем, нефтехимическим магнатом. А вы профессиональным партийным деятелем компартии. Как это согласовывается с теорией классовой борьбы, с марксизмом? – Ну, во-первых, марксизм не запрещает общение с друзьями. Во-вторых, я Алексея не воспринимаю как нефтехимического магната. Для ме49 ня он прежде всего великолепный организатор, причем организатор советской складки. То есть такой директор, который отдает всего себя своему делу, горит на работе, не считаясь с личным временем, которого отличает от других фанатическая ответственность за свой участок работы, за свое дело. Возможно, он четко соблюдает те правила, которые предложены сегодня нашему обществу. Его становление как бизнесмена тоже происходило на моих глазах. В начале 90-х годов я работала в нашей городской газете «Бежецкая жизнь». А Алексей только-только начинал свою кооператорскую карьеру. Мне, как журналистугазетчику, были очень интересны все новые явления в жизни нашего города, и я видела, как Алексей с головой ушел в новое дело. И вот что интересно: едва пошла первая прибыль, как компаньоны Алексея стали уговаривать его вложить деньги в торговлю, открыть какой-нибудь киоск, палатку. Но он был против такого подхода. Они даже обижались на него. Но он стоял на своем: «Это – сиюминутная выгода, а надо развивать производство. Надо смотреть вперед!» И Алексей оказался прав. Надо смотреть вперед! * * * Хорошо, когда глава города родом сам из него, когда все предания и проблемы города ведомы ему не с чужих слов. Именно таков градоначальник Бежецка (слово «мэр» уж очень чужеродно) Анатолий Михайлович Молчанов. Коренной бежечанин, и этим все сказано. Неспроста и балалайка в его руках звенит почти по-андреевски, и двенадцатиструнная гитара подвластна. Молчанов хорошо знает своего знаменитого земляка Алексея Смирнова. – Так получилось, что сначала я познакомился с его отцом Сергеем Петровичем. А потом в 1987 году пришел к нам в бригаду студент Алек50 сей Смирнов. Никто ни разу не пожалел об этом. Парень оказался прирожденным дорожником. Вел учет, бригадирствовал… За лето заработал 20 тысяч рублей. Купил себе новую «девятку», до этого была старая «тройка». Есть у англичан такое выражение – «self-made man» – человек, сделавший себя сам. Вот это и есть Алексей Смирнов. Во многом он сделал себя сам, хотя, конечно же, не без участия тех, кому он обязан жизнью и воспитанием – родителей, учителей, той доброжелательной среды, которая окружала его в Бежецке – друзей, соратников, земляков. Алексей – человек благодарный, та помощь, которую он оказывает сегодня Бежецку, это не шуба с барского плеча, это – дар его благодарной души. Говорят, человек должен построить дом, вырастить сына и посадить дерево. Этот первочеловеческий долг Алексей к своим сорока трем годам выполнил и во многом перевыполнил. Не говоря о всем прочем, кто из нас может погордиться тем, что проложил свою дорогу в буквальном смысле этого слова? 51 Г лава администрации Бежецкого района Михаил Александрович Шибанов – человек свой, бежецкий. Где родился, там и пригодился. Он не готовил себя к административной деятельности. В юношеские годы поступил в симферопольское высшее военно-политическое строительное училище. Не его вина, что его армейская карьера прервалась в начале 90-х годов. Возможно, российская армия потеряла хорошего офицера, но зато бежецкая земля приобрела толкового правителя, даром что молодого. Может быть, благодаря молодому запалу и развернул Михаил Шибанов бурную и плодотворную деятельность по благоустройству родного города. В газете «Бежецкий вестник» я прочитал письмо, подписанное восемнадцатью горожанами со словами благодарности за преображение городских улиц и парков. «С удивлением и восхищением любуемся на Бежецк. Он существенно преобразился: стал красивым, нарядным, ухоженным… Когда проходим мимо памятника В.В. Андрееву между двумя музеями, то даже не верится, что находишься в небольшом провинциальном городке. Излюбленным местом отдыха для детей и взрослых стал городской сад. Он тоже очень изменился. Наше детство проходило в те годы, когда река Похвала еще протекала по Садовой улице и горсаду. Слезы умиления появились на глазах, когда мы неожиданно увидели, что река снова зажурчала. А ажурный мостик перекинулся через нее. Это поистине, как кусочек Венеции. Восточный проезд по-настоящему стал похож на 52 $! Арбат. Раньше, когда по этой улице ездили машины, было очень пыльно, а теперь это пешеходная улица с красивыми фонарями и цветами на клумбах. Каким же даром надо обладать, чтобы задумать и воплотить все это в действительность!..» Михаил Шибанов объявил войну провинциализму, поставив целью достичь в благоустройстве города европейского уровня. Со свойственной молодости отвагой вступился за своих сограждан против диктата так называемой «реформы ЖКХ». «Я глубоко убежден, – говорил он в своем Обращении к бежечанам, – что в том виде, в котором сейчас проходит реформа жилищно-коммунального хозяйства, она дестабилизирует общество, подрывает доверие населения к федеральному центру, дискредитирует политику, проводимую Президентом РФ В.В. Путиным, затрудняет формирование среднего класса – основы общества и тормозит экономическое развитие страны… Администрация Бежецкого района будет стараться максимально сдерживать рост тарифов по квартплате и теплу». Это воистину революционное Обращение не разошлось с делом. Немудрено, что Алексей Смирнов, человек решительного образа действий и кардинальных перемен, быстро нашел общий язык с Михаилом Шибановым. – Мы познакомились с Алексеем Сергеевичем в 1998 году, – рассказывает Михаил Александрович. – И с той поры ежегодно решаем совместно вопросы по проведению всеми любимого у нас праздника День города. Начиная с 1999 года, в Бежецке по инициативе Алексея Сергеевича появилась добрая традиция – приглашать на День города звезд отечественной эстрады. Хочу подчеркнуть, что Алексей Сергеевич поддерживает 53 не звезд эстрады, а культуру нашего города, поднимает ее на новый уровень. И это его внутренняя потребность, глубокое убеждение. Именно такие люди, как он и не дали развалиться стране! В истории Бежецка немало примеров меценатства, благотворительности, и Алексей Сергеевич Смирнов замечательно продолжает их в ХХI веке. Для многих бежечан и жителей близлежащих районов этот праздник – незабываемо яркое событие. Ведь увидеть так близко своих кумиров – это своего рода для многих уникальная возможность. Мы все понимаем, какое это дорогостоящее мероприятие, и я, как истинный бежечанин и его земляк, очень благодарен Алексею Сергеевичу за его помощь и внимание к городу, благодарен за то, что он не забывает родные места и продолжает принимать участие в общественной жизни Бежецка. После известных событий многие стали считать август месяцем роковым и черным. Но в Бежецке этот месяц наперекор приметам и суевериям считают главным месяцем года, потому что по давно заведенной традиции в первое воскресенье августа отмечают День города. Отмечают широко и радостно, как, может быть, нигде в малых городах России. Чествуют строителей и летчиков местного авиаполка (в августе Дни Строителя и Воздушного флота), открывают выставки флористов и фотохудожников, проводят соревнования по рыбной ловле и смотры художественной самодеятельности, играют на Липовой аллее в городки, всюду звенят балалайки. Ну и венцом общегородского празднества становится традиционный музыкально-концертный фестиваль «Бежецкая карусель», на который благодаря тому, что Алексей Смирнов ангажирует всероссийских «звезд», съезжаются тысячи людей 54 из окрестных сел, соседних городов и даже из областного центра. И еще в августе звонят в Бежецке колокола, возвещая о другом празднике – церковном – Преображении Господнем. За яблоками же на яблочный Спас, как называют в народе этот праздник, ни в Тверь, ни в Москву ездить не надо. Своих, из бежецких садов, хватает. 55 И ванов Геннадий – певец и биограф славного града Бежецка. Не каждый малый город может похвастать, что его историей занимается не просто литератор, а секретарь правления Союза писателей России. Дело, конечно, не в чинах и не в рангах, а в том, что за бежецкие хроники взялся, во-первых, уроженец здешней земли (деревня Высочек, где родился Иванов, стояла в 1950 году в двенадцати верстах от Бежецка), а во-вторых, и это главное, к истории родного края прикоснулась рука замечательного поэта и фотохудожника. Ивановская трилогия «Знаменитые и известные бежечане», выпущенная благодаря поддержке Алексея Смирнова, это гимн во славу не только родного Бежецка, но и российского уездного города вообще. У первой книги трехтомника емкий подзаголовок: «От Алексея Аракчеева до Алексея Смирнова». Для меня была полной неожиданностью исторически убедительная реабилитация замечательного военного и государственного деятеля России графа генерала Аракчеева, которую провел Геннадий Иванов: «Это была самая блистательная карьера, которую когда-либо делал на государственной службе человек, родившийся на тверской земле… – пишет Иванов. – Что мы знаем об Аракчееве? По школе что-то такое помним: «аракчеевщина», солдафон, муштра, что-то такое реакционное, деспотическое, грубое. Это не только при советской власти нам говорилось. Ведь и некоторые современники графа считали 56 , его таким: самодуром, зверем, «людоедом». Пушкин в молодости написал эпиграмму: «Всей России притеснитель, губернаторов мучитель... Полон злобы, полон мести, без ума, без чувств, без чести». Но это еще незрелый Пушкин, юный – писал, опираясь, так сказать, на общественное либеральное мнение. А когда возмужал и сам стал размышлять об истории России и ее деятелях, то в 1834 году в письме жене напишет о смерти Аракчеева: «Об этом во всей России жалею я один. Не удалось с ним повидаться и наговориться». Это уже слова не мальчика, но мужа. Зрелого и глубокого, каким он стал в конце жизни». Прежде чем взяться за эту серьезнейшую литературно-историко-краеведческую работу, Геннадий Иванов немало прошагал по северным землям, жил на Кольском полуострове, в Кандалакше, там же работал в газете, служил в армии. Его поэтическая муза вызревала в суровых краях – в Арктике, сквозь льды которой Иванов ходил на судах дальнего плавания. Окончил Литературный институт имени Горького. И никогда не терял духовной связи с Бежецком. В предисловии к первому тому «бежецкой серии» – а это не что иное, как «ЖЗЛ», «Жизнь замечательных людей», Геннадий Иванов пишет: «В нашей книге бежечане по рождению – это и граф Аракчеев, и ближайший друг Пушкина и его издатель Плетнев, и романист Вячеслав Шишков, художники Таранов и Самохвалов, солист Большого театра Иванов, знаменитый балалаечник Василий Васильевич Андреев, руководитель Большого детского хора телевидения и радио Попов, очень известный нынче в Бежецке президент Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим Алексей Сергеевич Смирнов... Но по праву, я считаю, в эту книгу включены и люди, которые родились в других городах и 57 краях. Они так или иначе прославили наш город, бежецкая земля для некоторых из них имела судьбоносное значение, и в соответствующих очерках я попробовал раскрыть эту судьбоносность...» * * * Все мы родом из детства, эти слова Антуана де Сент-Экзюпери давно уже стали аксиомой, прекрасной истиной. Заглянуть в детство моего героя помогли его родители – Сергей Петрович и Валентина Степановна Смирновы. 58 # – - , !)*' '. =#!/ # $ С Сергеем Петровичем Смирновым, главой смирновского семейства, я встретился в Бежецке. Нас познакомил школьный друг Алексея инспектор «Россельхознадзора» Олег Лавров. Отец моего героя готовил огород к зиме и в этом деле ему помогал белый кот Тихон, внимательно наблюдавший за тем, что делает хозяин. Потом мы пили чай, и Сергей Петрович рассказывал о себе: – Мой отец – русский крестьянин. Наверное, этим все сказано. Отрочество и юность пришлись на войну: с пяти утра у нас в колхозе работали. А вставали и того раньше. После войны кончилась моя сельская жизнь и уехал я в город, поступил в сельхозтехникум, который готовил бухгалтеров для совхозов, МТС и колхозов. Я закончил его в 1947 году. Меня направили в город – в Удомлю, в МТС. Но тут вернулись демобилизованные воины и заняли свои бывшие рабочие места. Вернулся на свое место и бывший бухгалтер МТС. И нам, молодым специалистам, сказали так: езжайте по своим городам и устраивайтесь, кто как может. Я вернулся в Бежецк, поступил на работу в сберегательную кассу и работал там до 1949 года бухгалтером. А в сорок девятом году меня призвали в армию. Попал в авиацию. Служил на Украине – на аэродроме Скоморохи, что под Житомиром… 59 *** О годах своей военной службы Сергей Петрович вспоминал с особой теплотой. Бухгалтерия бухгалтерией, а авиация – это по-настоящему мужская работа. И рядовой, затем сержант Смирнов отдался ей всецело, с той крестьянской обстоятельностью и добросовестностью, с какой привык выполнять любую работу. Служил он в батальоне аэродромного обслуживания – на радиолокационной станции ближнего привода. Служба ответственная – наводить свои самолеты на посадочную полосу. Все годы срочной службы портрет Смирнова висел на Доске почета в Ленинской комнате части. Его наградили знаком «Отличник ВВС». Толкового и к тому же образованного парня заметили и направили в офицерское училище – Двинское авиационно-техническое. – Изучали мы новейшую систему слепой посадки (ССП) – «Материк». Первая такая система была установлена на аэродроме Чкаловск под Москвой. И нас выпустили не техниками по обслуживанию самолетов, а специалистами по эксплуатации этой самой ССП, которая позволяла нашим самолетам, в частности, истребителям ПВО, взлетать и садиться при любых погодных условиях! Конечно, мы очень гордились своей уникальной по тем временам специальностью. Тем более, что наша авиабаза в Скоморохах была второй в авиации СССР после Чкаловска. Мы в этот Чкаловск на двухмесячную переподготовку ездили. Однажды перед Новым годом курсантам выпал выходной, и я поехал в Кубинку к своему дяде Сергею Михайловичу Смирнову, брату отца, который служил в ВВС Московского военного округа и занимал большой пост – был начальником политотдела у самого Василия Сталина, который и командовал тогда авиацией столичного округа. Потом дядю перевели в Люберцы, а оттуда, когда началась заварушка в Венгрии, пере60 бросили в Будапешт. Он всю войну прошел, там и жену себе на всю жизнь нашел – военного врача. Вместе дошли до Кенигсберга. А уж оттуда он попал в авиадивизию дальнего действия, которая базировалась в Литве, в Паневежисе. И затем вот к Василию Сталину в Кубинку. Я дядю очень уважал и гордился его боевой биографией. Учился я хорошо, дядю своего не подводил. Был даже награжден Почетной грамотой командующего Прибалтийским военным округом за подписью маршала Баграмяна. Училище окончил с отличием. В 1952 году вышло постановление Совета министров, что лицам, имеющим специальное среднее образование, присваивать первичные офицерские звания. И меня аттестовали младшим инженер-лейтенантом. Когда встал вопрос о выборе места службы, я назвал аэродром Скоморохи, на котором, кстати, служил когда-то и мой дядя Сергей Михайлович Смирнов. Там я дорос до старшего инженер-лейтенанта и в июне 1953 года уволился в запас. Демобилизовали меня в последнюю очередь – я был начальником радиолокационной станции – а это был главный диспетчерский локатор – и пока я смену не подготовил, не обучил, меня держали в полку. Однажды зимой в сильную метель нас подняли по тревоге. Мело так, что вытянутой руки не увидишь. А в небе были наши самолеты. И никто их не принимал, они должны были в Бобруйске садиться. Завернули их к нам. У всех тогда локаторы – и глиссадные, и обзорные, больше чем за тридцать километров цели не брали. А моя станция в Скоморохах «видела» намного дальше. Вот их к нам и завернули. Надо было точно вывести их на бетонную полосу. А в такой пурге даже ограничительные огни не видно. Да что огни, зги не видать было. И мы с моими ребятами сумели безаварийно посадить все пять истребителей. До сих пор страшно становится, 61 когда ту ночь вспоминаю. Но слава Богу, все обошлось. Меня потом командующий Киевским военным округом Почетной грамотой наградил. После армии вернулся я в свой родной Бежецк, где и встретил свою судьбу, свою суженую – Валентину. Валентину Степановну. К тому времени годков мне было уже немало – шел, наверное, двадцать девятый… Так мы всю жизнь и прожили. Дочь и сына мне подарила. Я не стал спрашивать Сергея Петровича, как он оценивает своего сына. И без того видно – гордится сыном. А сына хвалить, все равно, что себе славу петь. Сергей Петрович – человек скромный. Пусть другие скажут… 62 Т ак получилось, что прежде чем повидаться с Валентиной Степановной Смирновой, мамой Алексея, я познакомился с его старшей сестрой Татьяной. Татьяна Сергеевна преподает в школе английский язык. Живет в той самой квартире, которая принадлежала раньше младшему брату – то было первое семейное гнездо Алексея Смирнова, построенное на деньги, заработанные в своем первом кооперативе. – Алеша всегда отличался собранностью и целеустремленностью, – рассказывает Татьяна Сергеевна. – И это при всей многогранности его увлечений и занятий: спорт, музыка, химия, туризм, конное дело, авиация, охота… Наверное, он умеет выделить главное русло своей жизни, а все остальное – как притоки-ручейки у большой реки. Собственно и детство его прошло на берегах наших рек Мологи да Остречины. Мама часто брала нас на все лето в пионерский лагерь «Лесная сказка». Там было настоящее приволье! Оттуда все и пошло – и любовь к природе, к лесной живности, и умение выживать в шалашах и палатках, и развитие музыкальных способностей. У нас там постоянно звучали гитары, баян. Был хороший хор. Алексей пристрастился к духовым инструментам. Под его горн вставал весь лагерь. То, что не могла дать обычная средняя школа, с лихвой восполняла «Лесная сказка». Большим событием в Лешиной жизни была поездка в знаменитый пионерлагерь «Орленок» в Краснодарском крае. Сами знаете, попасть туда было нелегко. Но Лешу премировали этой по63 ездкой за хорошую учебу и активную общественную деятельность. Возможно, он был первый бежечанин, который побывал в этой всесоюзной здравнице. Алеша вернулся из лагеря несколько иным, чем уезжал. Я бы сказала, повзрослевшим и осмысленным. Он и в пионерскую жизнь школы стал привносить то, чему научился в «Орленке». Дети чаще всего легко перенимают плохое. А здесь иной случай. Леша всегда реагировал на хорошее и старался быстро постичь и применить любой положительный опыт. Эта важнейшая черта его характера не только сохранилась в зрелом возрасте, но и развилась еще больше. Может быть, благодаря ей он добился успехов в предпринимательстве. На память о нашем чаепитии Татьяна Сергеевна подарила мне две бежецкие чашки с изображением памятников Шишкову и Андрееву. – У мамы была очень трудная юность. Наша бабушка слишком рано ушла из жизни, и маме пришлось стать хозяйкой в доме. Жили все в одной комнате на Чудовой улице. Это был бывший госпитальный барак, срубленный из бревен в два этажа. Вот на втором этаже дед Степан, мамин отец, жил в небольшой комнатке, где у него стояла швейная машинка, на которой он шил очень хорошие меховые шапки, воротники… У окна стоял столик, за которым мама проверяла школьные тетрадки. Потом в этом «теремке» стал жить и наш папа, за которого мама вышла замуж. А там и я появилась. Затем Леша. И все – в одной комнатке. Тяжело было очень... Леша, наверное, не помнит, он еще маленький был, когда родители первую свою квартиру получили. Деда Степана я очень хорошо помню. Добрый был, настоящий русский крестьянин. Всю войну прошел… А дом наш первый, он и сейчас на Чудовой стоит. Иногда мимо иду, представить себе не мо64 гу, как мы все там умещались и уживались. Вот уж верно говорят: в тесноте да не в обиде. Но ведь вся семья на маме держалась… 65 В алентина Степановна Смирнова, учительница, преподаватель русского языка и литературы. Наверное, одним этим уже сказано немало. Ибо в России преподаватель литературы – понятие не столько профессиональное, сколько нравственное, это судьба, призвание, служение… Валентина Степановна Смирнова, как и подобает школьному педагогу, человек с характером. Все, как один, говорят, что сын Алексей унаследовал свои лидерские, бойцовские, деловые качества от мамы. Унаследовать-то унаследовал, да ведь их еще надо было укреплять, развивать, преумножать… И происходило это не от случая к случаю, а постоянно и системно. Когда ты у мамы на виду – и дома, и в школе, и даже каждое лето в пионерском лагере, тут нетрудно стать «маменькиным сынком». Но Леша Смирнов счастливо избежал судьбы «замамканного» мальца, сохранив самое ценное, что может быть в мальчишеском характере – здравую самостоятельность решений и поступков. Тут, конечно же, сказалось и влияние отца, Сергея Петровича – человека бывалого, обстоятельного, независимого в своих взглядах на жизнь, сполна наделенного всем тем, чем испокон веку славится русский крестьянин – и трудолюбием, и житейской хваткой, и сметкой. Да и заслуга самой Валентины Степановны немалая в том, что не сломала под себя характер сына, что не убила в нем, как это обычно происходит в семьях профессиональных педагогов, дидактикой, поучениями живую, пусть и озор66 ную, мальчишескую душу. Достаточно посмотреть на фотографии школьной поры Алексея, на его заразительные улыбки, на эту безмятежно счастливую и самодостаточную физиономию, чтобы понять – тут все, как надо. Вместе с тем Валентина Степановна сумела привить сыну все, что требуется современному культурному человеку, воспитать самоконтроль и умение тормознуть себя в тех или иных обстоятельствах. И еще одно. Как часто бывает так, что казенная школьная метода начисто отбивает у человека интерес к знаниям, к процессу познания. Об Алексее Смирнове этого не скажешь. У него не просто интерес к знаниям, у него это страсть – открывать для себя новые сферы деятельности – будь то строительство сельской дороги, реставрация храмов, музыка, тонкие химические технологии, охота с гончими или пилотирование вертолета. О сыне Валентина Степановна рассказывала со строгой гордостью, то есть в материнскую эйфорию не впадала, но глаза счастливо светились: – Самое главное было – научить его ответственности и доброте. И то и другое – качества не врожденные, а прививаемые. Алеша добр. И люди это давно уже в нем подметили. Он умеет быть не просто добреньким, а добрым. Он очень любил своего покойного деда, в доме которого прошла часть его раннего детства. Всегда заботился и ухаживал за ним, когда тот слег. Он никогда не клянчил, не вымогал у нас с отцом деньги на свои развлечения или иные нужды. Понимал, нам они достаются нелегко, и потому старался заработать их сам. Вместе с друзьями ездил по колхозам, где требовалась рабочая сила: белили коровники, ремонтировали скотные дворы, прокладывали дороги…Не боялся никакой работы! И таким образом сумел быть 67 финансово независимым человеком, который мог решить любую свою проблему. Вот это его качество – ответственность за порученное дело – мои коллеги подметили в нем еще в школе. А это значит, что Лешу «бросали» на те дела, которые надо было обязательно довести до конца… Вы помните, раньше в школах обязательно проводили всевозможные «огоньки». Однажды его попросили найти для одного из таких вечеров музыкальную аппаратуру. Дело это было непростым, в школе с «музыкой» всегда было сложно. Надо было бегать по предприятиям, с кем-то договариваться, обещать и клясться, что всю технику мы вернем в полной исправности… Алексей ушел добывать микрофон, усилитель, колонки. Время шло, а его все не было и не было. Пора бы уже и танцам начаться. Мы с тревогой посматривали на часы. И вдруг в школьный двор въезжает машина, и Алексей с ребятами выгружают аппаратуру. Потом он рассказал, что, оббегав с полдюжины всевозможных «контор» и придя в отчаяние от сплошных отказов, взял да и пошел к секретарю горкома КПСС Вячеславу Ивановичу Брагину! Представляете?! Это же величина по нашим районным масштабам. И вот школьник решился не только переступить порог его кабинета, но и изложить столь «несерьезную» просьбу: помочь организовать музыку на школьных танцах. Слава Богу, Вячеслав Иванович был человеком широкой души. Другой бы возмутился – мол, кто пустил, работать мешают! Однако так или иначе, но аппаратура была добыта и доставлена. Вечер и танцы состоялись на славу. Надо сказать, что потом пути моего Алеши и Вячеслава Ивановича Брагина не раз еще пересекались, и всегда так же счастливо, как в день того далекого школьного «огонька». 68 – С легкой руки Алексея Смирнова судьба свела меня с замечательным бежечанином, даром что давно уже ставшим москвичом – Вячеславом Ивановичем Брагиным. Он родился в день Победы за шесть лет до ее свершения – 9 мая 1939 года в городе Бежецке. По первой профессии – техник-металлист, специалист по холодной обработке металлов, по второму образованию, полученному на историческом факультете Московского университета – историк, кандидат исторических наук. Работал на «Бежецксельмаше», в районной газете. В 1976 году, можно сказать, возглавил город, став первым секретарем Бежецкого горкома КПСС. Брагин – это знаковая фигура не только для Бежецка. Человек, творивший нашу наиновейшую историю, участвовал в ней, рискуя порой не только должностным портфелем, но и головой. Кто такой Брагин? Сказать, что это бывший заместитель министра культуры РСФСР в конце 80-х годов, сказать мало, хотя добиться столь высокого поста в номенклатуре советского государства мог далеко не каждый уроженец районного городка. К сожалению, тематика книги не позволяет рассказать об этом человеке подробно, поэтому я привожу краткий отчет, который составил сам себе Брагин, итожа свою большую и непростую жизнь. «В бежецком периоде своей жизни из всех дел выделяю: – создание музея завода «Бежецксельмаш»; 69 – участие в создании в Бежецке музея писателя В.Я. Шишкова — филиала московского Литературного музея; – создание в Бежецке памятника землякам – участникам Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.; – строительство в городе детской больницы; – предоставление горожанам, прежде всего наименее обеспеченным работникам предприятий и организаций города, почти трех тысяч земельных садово-огородных участков, чем были в основном решены их продовольственные проблемы; – строительство в колхозах и совхозах Бежецкого района большого количества магазинов; – создание в Бежецке филиала электронного предприятия московской фирмы «Старт» на 1000 рабочих мест. Этим была практически прекращена утечка из города молодых кадров. По Твери Первым из областных функционеров КПСС поддержал на тверской земле так называемое неформальное движение, активно поддержал возвращение имени «Тверь» областному центру. По моей инициативе и во многом моими усилиями в центре Твери возродился древний храм Покрова Богоматери. Одобряю в себе два тогдашних публичных шага: передачу под детскую музыкальную школу (почти на 1000 мест) нового здания Центрального райкома КПСС и отказ получать введенную Горбачевым как средство обеспечения себе поддержки со стороны партаппарата повышенную зарплату. По Москве В «московской» жизни особо отмечаю два события, два путча: в августе 1991 года и в октябре 1993 года. Так было угодно Богу, что в обоих 70 случаях я был на той стороне, которая подвергалась или осаде, или штурму. В первом случае — это Белый дом, где тогда размещался Верховный Совет народных депутатов. Там, на десятом этаже со стороны Совета Экономической Взаимопомощи, находился мой кабинет Председателя Комитета по СМИ, из которого как на ладони были видны вереницы танков, окруживших Российский Парламент... По моим телефонам в те горячие дни целое племя российских и иностранных журналистов связывалось со всем миром... В 13 часов 19 августа 1991 года был вместе с Президентом России Борисом Ельциным во время его выступления на танке перед Белым домом. Во втором — это огромный стеклянный сундук телевизионного технического центра (ТТЦ) «Останкино», возле стен которого 3 октября 1993 года разыгралось кровавое безумство с применением гранатометов, автоматов, бронетранспортеров... В обоих случаях от начала до конца самых драматических событий оставался на своем рабочем месте». Но главная заслуга Брагина в том, что он сумел побороть в себе чиновника, равнодушного ко всему, кроме собственного блага. В том, что и сейчас, уйдя со всех своих высоких постов на пенсию, он по-прежнему «остается на своем рабочем месте» – месте историка, исследователя, заступника своего родного города. * * * Ранним летним утром мы с Вячеславом Ивановичем выехали однажды в Бежецк. Брагин ехал на свою малую родину в особо приподнятом настроении: все ему было знакомо по этой двухсотверстной дороге – каждый мост, каждый погост, каждый куст… Немало среди партийных бонз тех, что называется, перекрасившихся, людей, которые без 71 особых мук совести сменили таблички на дверях кабинетов, сменили привычную марксистскую фразеологию на новомодную демократическую. Слабые духом – приспосабливаются, сильные – переосмысливают, перестраиваются. В самом деле, нужны немалые душевные силы, чтобы пересмотреть свои взгляды на жизнь, осудить в себе то, что не принимает совесть, отринуть это и начать духовную жизнь заново. Впрочем, в случае Брагина, Смирнова и многих из нас понятие «заново» означает возвращение к истокам, к вере, к мудрости, по зернышку накопленной отцами, дедами, пращурами. «После мучительных раздумий, осмыслений, нелегкого прозрения, – признается Брагин, – сделал для себя вывод, что единственная и надежная спасительница России, главная субстанция ее возрождения, базового состояния духа – это Русская Православная Церковь. Мне сегодня наиболее близок тот политик, который стремится приблизиться к православной морали». Брагин – типично бежецкий характер: сильный, волевой, целеустремленный, созидательный, национальный. Потому и посты в России занимал немалые. Крушение марксистско-большевистских догм и установок произошло в нем лавинообразно после того, как он ознакомился с секретными документами по «катынскому делу». Именно ему пришлось расхлебывать кровавую кашу, заваренную с одобрения партийных вождей Берией в 1940 году. Тогда интернированные Красной Армией польские офицеры были расстреляны большей частью в смоленской Катыни, в украинском Старобельске и, увы, тверском селе Медном. Это было бессмысленное и жестокое государственное преступление, продолжавшее цепь подобных же злодеяний против русского народа, начатых «красным террором» 1918 года. Польские офицеры были для партийной верхушки вовсе не ино72 странными офицерами, а «белополяками», которых надо было извести, как всех прочих «беляков». Однако в силу их «иностранности» катынский и ему подобные расстрелы получили широкую международную огласку, чего не были удостоены другие массовые расстрелы – русских офицеров в Крыму, на Дону, в Кронштадте и прочих голгофах. Один расстрел из пулеметов Сердобского полка чего стоит. Так или иначе, но именно Вячеславу Брагину, тогда заместителю министра культуры РСФСР, пришлось держать перед поляками ответ, объяснять, почему это произошло и хлопотать о мемориальном обустройстве скорбных мест, в том числе и на своей родной тверской земле. Поэтому, когда мы проезжали Тверь, Брагин остановил машину, и мы вошли в подвалы бывшего здания областного НКВД (теперь здесь медицинский институт). Бывшие застенки, в которых в предвоенные годы томились не только поляки, начали перестраивать под институтские нужды. Но следственные камеры, каптерки, караулки и прочие зловещие помещения еще сохраняли свою мрачную ауру. Брагин молча бродил по низкосводчатым коридорам, в который раз погружаясь в атмосферу того года, в котором он родился и в котором этот подвал был забит до отказа… И больно нам было обоим за тех, кто безвинно встал под расстрельные пули, за тех, кому поставлен ныне в соседнем скверике покаянный памятник, за нашу былую причастность к той партии, в недрах которой разверзались эти подвальные преддверия ада… Напротив дома НКВД стоял когда-то храм. Храм взорвали. Поставили Калинина, который смотрит на парк, где установлен памятник жертвам политических репрессий. * * * А потом был Бежецк, как глоток воздуха речной свежести, воздуха, голубого от чистоты и небес73 ного простора. И отходил в нем душой и сердцем бывший секретарь горкома и замминистра, встречая на каждом шагу то бывших школьных друзей, то соседей, то сотоварищей по былым работам. А когда вошли в храм, возрожденный с помощью Алексея Смирнова, осенил Брагин себя крестным знамением, сделав это вовсе не по моде – а искренно, по выстраданной вере. Вячеслав Брагин – старший товарищ Алексея Смирнова. Скажи мне, кто твой друг… После встреч и бесед с земляками Смирнова, после общения с ним пришло в голову вот такое сравнение: все люди делятся на тех, кто едет по эскалатору вверх и тех, кто шагает по ступеням едущего вверх эскалатора. А могли бы стоять, как все и все равно подниматься. Нет, они упорно карабкаются вверх, будто не доверяют мощной механике, будто не жаль им своих ног… Алексей Смирнов – из той категории, что идут сами, не полагаясь на автоматическое везение. 74 " В журнале «Фотодело» я увидел этот потрясший меня снимок, сделанный бежецким фотохудожником Борисом Ивановым: в трапезную заброшенного сельского храма забрела колхозная кляча. Автор назвал свой снимок «Печальное наследство». Но назван сей фотоплакат не совсем точно, то есть это не наследие, а наше собственное попустительство, это мы не унаследовали, а сотворили сами или равнодушно дали сотворить другим. Я не знаю, какую подпись нужно придумать к этому фотообвинению, скорее всего, и подписи никакой не нужно, снимок сам за себя говорит, точнее, вопиет о том, что вот даже конь нашел свой путь в храм, а человек – такая скотина, что находила дорогу к храму в не столь давние времена лишь для того, чтобы заложить под алтарь взрывчатку или осквернить его сооружением тира, сортира или склада ядохимикатов. Ну а теперь самое время заглянуть в храм. Но сначала откроем томик Геннадия Иванова, первого биографа Алексея Смирнова: «Мы подошли к теме, на которой мне хочется остановиться подробнее, – благотворительность Смирнова. Но перед этим задам Алексею Сергеевичу вопрос: «Вы верующий человек?» «Да, верующий. И открылась мне вера в Бежецке. В 1987 году мы с друзьями подрядились сделать внутренний ремонт Спасского храма, тогда готовились праздновать 1000-летие Православия на Руси. В первый же день я полез под купол по длинной, метров десять, лестнице – и сорвался. Падая, задел стекло и порезал голову. Крови бы75 ло много. Одна из прислуживающих в храме женщин сказала: «Наверное, ты не крещен». Я действительно был не крещен. Так вот, после этого случая, после разговоров с настоятелем отцом Виктором о Боге, о жизни и о душе человеческой – я крестился. Крестил меня отец Степан. Я не скажу, что я скрупулезно исполняю все, что должен исполнять воцерковленный человек, но вера вошла в мою душу. Бог для меня, безусловно, есть». А теперь о благотворительности. Может быть, Смирнов и не был бы так известен в Бежецком краю, как известен сейчас, если бы он не помогал городу так, как помогает. На Смирнова, скажем так, во многом опирается культурная жизнь Бежецка. Он приглашает на праздники города самых известных в России и самых дорогих (и в денежном выражении) артистов. Он помогает городу в приобретении музыкальных инструментов, театральных кресел, помогает в издании книг, в благоустройстве мест отдыха... Здесь уместно порассуждать о понятиях богатый человек, олигарх. Смирнов считает, что богатых людей должно быть как можно больше, «олигархов должно быть много». Они будут вкладывать деньги в производство, будет больше рабочих мест, будут расти доходы людей, будет образовываться средний класс – основа стабильного общества. Пропасть между богатыми и бедными будет уменьшаться. Хотя, конечно, бедные и богатые будут всегда, они и сейчас есть во всех странах. Но нормальному богатому человеку ничего другого не остается, как вкладывать деньги в развитие производства и в благотворительность». – Я не олигарх! – вырвалось как-то у Алексея Смирнова, – хотя акции «Ставролена» выкупил на свои – заработанные! – деньги. А ведь когда я впервые приехал в Буденновск, там даже мыши на складах не водились. Вымерли от безверия в 76 лучшую жизнь. А потом дело пошло. Газ впервые научились перерабатывать там. Первые шаги в газохимии именно в Буденновске были сделаны. Я – не олигарх. Я – человек дела. Я – системный человек. 77 Сей камень, установленный в центре города, скажет и гостю, и путнику о древности града Бежецка… Бежецк на сто лет старше Москвы Куст малины – герб старинного Бежецка Глава администрации Бежецкого района Михаил Шибанов Мэр Бежецка Анатолий Молчанов Бежечане сумели сохранить дух древнего посада, его красоту и народные обычаи… Патриот Бежецка Вячеслав Иванович Брагин Командир 611-го истребительного авиаполка ПВО полковник Александр Васильевич Горбанев. Справа – Олег Лавров, Государственный инспектор «Россельхознадзора» по Тверской области Зоя Петровна Снопок, начальник территориального отдела социальной защиты населения Бежецкого района, вспоминает далекую юность с теплой улыбкой… Все что осталось от старинного Введенского монастыря – вот эта колокольня родом из XVII века Небесный покровитель Бежецкого Верха преподобный Нектарий Богат храмами Бежецк, богат и духом. СпасоКладбищенская церковь на старинном городском некрополе Крест на символической могиле Бежецкого святого. Монастырская земля хранит его нетленные мощи Храм Покрова Богородицы восстал из мерзости запустения и воссиял горожанам благодаря бескорыстным стараниям Алексея Смирнова Настоятель храма Покрова Богородицы иеромонах Федор. На его глазах свершилось чудо возрождения заброшенной церкви Еще день-другой и позлащенные купола займут свое место на храме Покрова Богородицы На обновленных стенах проступают под рукой художников-реставраторов лики святых Снимок бежецкого фотолетописца Бориса Иванова запечатлел мерзость запустения не столь далеких лет. Конь нашел дорогу, ведущую в храм, нашли ее и люди… При Спасо-Кладбищенской церкви ныне небольшая обитель монахинь Иеромонах Федор – бывший школьный сотоварищ Алексея Смирнова Самые красивые дома в Бежецке построены местными купцами: дом Коровкиных и дом братьев Невротиных (внизу). Они стали архитектурными символами Бежецка ХIХ века На берегах реки Мологи и Остречины родился замечательный русский певец Алексей Иванов – лучший баритон Большого театра. Земляки увековечили память великого артиста Виктор Михайлович Мякишев. Одно слово – директор Проходная уникального завода по производству льноуборочной техники «Бежецксельмаша» Льноуборочный комбайн – машина посложнее иных других комбайнов… Здесь начинал свою деятельность юный предприниматель Алексей Смирнов В этой пристройке стояли агрегаты по производству полимерных изделий широкого спроса Литейный цех пока еще не закрыли. Есть надежда, что завод выживет Бежецк – город красивых старинных фасадов Здесь каждый дом хранит свою заветную тайну. В этом, например (вверху справа), прошли детские годы историка Льва Гумилева Ну чем не памятник архитектуры? Даром что жилой дом, а не музей бежецкого быта. Говорят, до революции был домом благочинного священника Народный скульптор-резчик Александр Иванович Волков Дом народного умельца узнаешь сразу Сергей Есенин. Работа мастера Волкова Балалайки бежецкого «Страдивари» Знаменитый Дом поэтов в Градницах И вечно живая сирень под окнами старого гумилевского дома… Анна Ахматова: «Там строгая память, такая скупая теперь, Свои терема мне открыла с глубоким поклоном…» Мемориал семье Гумилевых на Большой улице Музей Вячеслава Шишкова на Большой улице Марина Викторовна Панфилова – директор-хранитель музея Шишкова Писатель Вячеслав Шишков – гордость Бежецка Поэт Геннадий Иванов – певец и летописец родного Бежецка. А еще секретарь Союза писателей России Два великих бежечанина застыли в бронзе – автор «Угрюм-реки» Вячеслав Шишков и… … виртуоз русской балалайки музыкант Василий Андреев В ячеслав Иванович Брагин привел меня в деревянный домик, где жил настоятель храма Покрова Богородицы иеромонах отец Федор. Пришли мы сюда неспроста. Во-первых, отец Федор знал Алексея Смирнова со школьных времен и даже играл с ним в одном оркестре, – как рассказал мне по пути Брагин, во-вторых, в недавнем прошлом отец Федор был моряком, профессиональным штурманом, вторым помощником капитана, что все еще весьма необычно для православного пастыря, и, наконец, в-третьих, и это главное – именно его храм Покрова Богородицы взял под свое попечение Алексей Смирнов, возродив его, можно сказать, из руин. С этого факта мы и начали разговор втроем за скромным монашеским столом под сенью старинных икон. – Службу в этом соборе мы начали в 1999 году, – рассказывал отец Федор. – Разорение его не подлежит описанию. Можете себе представить храм, переделанный под пекарный цех городского общепита? – Хорошо еще, под пекарный цех. В Черниговско-Гефсиманском скиту в алтаре общественный туалет устроили… – Да и тиры устраивали, и склады взрывчатых веществ, и как только еще не глумились… Ни в одной другой стране, наверное, так не кощунствовали… Но мы получили дом Божий в том виде, в каком получили. И оттого, что гдето было хуже, нам, как вы понимаете, было не легче. Ходили сначала под трубами, потому что сварщика не найдешь, чтобы срезал. Где-то под100 свечник нашли. Так вот с миру по нитке перебивались… У нас в городе был и действующий храм – на Красной площади. У нас, как в Москве, тоже есть Красная площадь. Там тоже было раньше нечто непотребное, вроде базы снабжения. Но тот храм с Божьей помощью и помощью епархии довольно быстро привели в порядок. У нас таких надежд не было. Конечно, с одной помощью прихожан мы бы собор этот не подняли. Ну маленько бы подлатали, подкрасили да так и служили при бумажном иконостасе, которые рассылают в совсем уж нищие храмы. На фанеру наклеивают бумажные иконы и вот тебе, бабушка, и иконостас… Мы так и служили бы, если бы не Алексей Сергеевич… – А как получилось, что он заинтересовался именно вашим храмом? – Мы учились с ним в одной школе. Правда, в параллельных классах. И не просто учились, вместе в художественной самодеятельности участвовали, в одном музыкальном ансамбле были: я играл на гитаре, а он на трубе. И вообще, потом встречались, когда я из Мурманска в отпуска приезжал… Я после восьмого класса поступил в мореходное училище рыбфлота, по морям-океанам немало поплавал: Африка, Европа, Северная Америка, всю Атлантику прошел, рыбу ловили в Марокканской зоне, на Джордж-банке под Канадой ловили. Потом перешел в систему Гидромета, ходил вторым помощником капитана на научно-исследовательском ледоколе «Отто Шмидт». Тут район плавания в основном арктический был, снабжали полярные станции, отдаленные точки. Чего только не повидал. И на Земле Франца-Иосифа был, и на Новой Земле. Многие мои однокашники уже капитанами стали… – Но ведь храм – это тоже корабль, ковчег Божий. Так что и вы капитаном стали, духовным кормчим… 101 – Безусловно, это так. Храм – это корабль спасения. Не зря ведь говорится, кто в море не ходил, тот Богу не молился… Ушел я с флота в развал перестройки и принял постриг в Ниловой пустыни. Год там подвизался. В Вышнем Волочке рукоположили в иеродиаконы. Получил от архимандрита благословение вернуться в родной Бежецк и возрождать вот этот храм. Сейчас учусь в духовной семинарии. Речь идет фактически о возрождении бежецкого мужского Спасо-Преображенского монастыря. Ведь это же монастырская когда-то территория была. Вообще, это место особенное, я бы даже сказал мистическое. Если мы откроем летопись, прочтем, что во времена татарского нашествия все бежечане укрывались в стенах этого храма, хотя стены-то были деревянные, не каменные, тем не менее спасали и они. И когда литовцы нападали, тоже женщин, стариков, детей укрывали. Летопись рассказывает, что когда враги обложили храм соломой, чтобы спалить его начисто, солома прогорела, а деревянный храм остался невредимым и все, кто в нем прятался, тоже уцелели. Литовцы, как пишет летописец, пришли в тихий ужас от явленного чуда и все разбежались. С тех пор этот храм был не просто храмом, а символом милости Божией к бежечанам, символ спасения. Когда он пришел в ветхость, его отстроили заново, но уже в камне. Храм Покрова Богородицы и стал городским приходским храмом. Закрыли его в тридцатые годы. А после войны здесь был устроен цех горпищекомбината. Духовную пищу заменили плотской. Потом с большим трудом мы нашли в архивах фотографию первозданного вида этого храма. Помог нам найти ее Сергей Сенин, питерский историк, журналист, издатель, тоже, кстати, наш, бежечанин. Так что по этой фотографии и план реставрации создавали. 102 А иконостас у нас теперь новый – резаный по дереву украинскими мастерами из-под ИваноФранковска. – Может быть, из Калуша? – Может быть. Скорее всего… Алексей побывал там не раз. Я уважаю его за огромную работоспособность. Вот даже на том же спиртовом заводе, где Алексей работал всего ничего, но с какой же теплотой его вспоминают – не гнушался никакой работы. За все брался, раз надо, и все умел. Интересный факт: по данным фонда Карнеги, 95% людей не могут нести бремя финансов, 98% – бремя власти, они резко меняются, души меняются. Так вот у Смирнова такой удивительный склад характера, что он может оба эти бремени нести, и нести с отменным успехом. Но ведь все от Бога. Господь дал ему силы и способности нести эти два бремени. Таких людей, которые могут сутками трудиться и выдавать колоссальный результат, чрезвычайно мало. Смирнов – лидер высокого уровня. И вот несмотря на эти свои серьезные качества, которые чаще всего людей резко меняют, Алексей остался живым, доступным человеком. Не забронзовел. И когда я его увидел в очередной раз, а это было как раз в день моего рождения, я подумал, ну вот Леша и поможет мне поднять храм, возродить его. Он, конечно, очень удивился, увидев меня не морской форме, а в монашеской рясе. Но быстро все понял и принял мгновенное решение: – Я тебе помогу! А слов на ветер он никогда не бросал. Вы понимаете, помочь поднимать храм – это не разовая акция. Отстегнул некую сумму и пошел благодетелем. Нет. Реставрация собора длилась более четырех лет, и все эти годы Смирнов оставался верен своему обетному слову, интересовался ходом ремонта, вникал во все детали и вот довел 103 дело до совершенства. Хотя и влетело ему это обещание в копеечку, ведь стоимость строительно-реставрационных работ, как часто это бывает, превысила первоначальные расчеты. Но Алексей ни разу не сказал – не могу, не буду. Сдержал слово! Не передо мной, перед Богом сдержал! Честь и хвала ему за это и вечный помин имени его в нашем храме. Все сделано на высочайшем художественном уровне – и фрески, и иконостас, и золочение куполов. Возрождение такого храма – это не только для Бежецка, для всей епархии событие. Я в свое время был участником перенесения мощей святого Нила и навсегда запомнил слова Святейшего, который приехал на перезахоронение. Он сказал: трудно восстановить разрушенный храм, но еще труднее восстановить человеческие души, пораженные скверной безверия, духовной слепотой. Так и тут, откроем обновленный храм, но это не значит, что сюда потоком хлынут верующие. Нужны годы и годы неустанного пастырского труда. Я это хорошо понимаю, тут нет никаких иллюзий. Это уже мое бремя. Но нести его, ощущая плечо такого друга как Леша Смирнов, будет легче… Это силы придает. Воистину, пути Господни неисповедимы! Мама моя – Людмила Николаевна – тоже моя прихожанка. Для нее это счастье: видеть сына во главе прихода. А стены и своды расписали художники, которые работали в Буденновске, там на «Ставролене» часовню возводили. Алексею Сергеевичу понравилась их работа, и он их к нам в Бежецк пригласил. Потом мы вошли в почти законченный храм, и я ахнул. То была тончайшая мастерская работа! И резьба по дереву, и настенная роспись, и подкупольные фрески – все говорило о том, что украшение храма было сделано не просто на со104 весть, но и с превеликим духовным тщанием. Делали настоящие мастера своего дела, поднявшие уже не один храм на Святой Руси. Купола обновленного, нет – возрожденного – храма сияли слепящим золотом. И люди крестились на них, еще завидев их издалека. На вечное поминание будет записан в этом храме раб Божий Алексей Смирнов. * * * Сатанинское преступление в селе Мухино в Тверской области, свершившееся в декабре 2006 года, содрогнуло души всех: как во времена вражеских набегов были заживо сожжены в своем доме сельский священник отец Андрей, его жена и трое малолетних детей. Это случилось ночью 4 декабря 2006 года… Когда проходит время острой скорби, наступает время напряженных раздумий – какие силы стоят за этим вандализмом? Почему это случилось именно на Тверской земле, которая и без того явила немало мучеников за веру Христову? И почему земля эта со времен князя Михаила Тверского, убитого на берегах реки Кумы, стала ареной не только военных действий, но и отчаянной духовной битвы? Историки, как отечественные, так и зарубежные, говорят о ее особой священно-метафизической и геоисторической роли в судьбе восточного славянства. Здесь высятся холмы Валдая – «земли истоков», колыбель восточнославянского рода. Называют Валдай «ключом к сердцевинной территории Евразийского континента, который лежит в центре мира («мирового острова»). Через «ключи» – истоки рек на вершинах Валдая – проходит географическая ось истории». Они, как становые жилы, пронизывают историческое пространство многих других славянских народов и прежде всего Украины и Беларуси. Не зря эта территория назы105 вается «великим водоразделом планеты». По данным ЮНЕСКО, она является наиболее чистой территорией Евразии. Чистой не только в экологическом отношении, но и в духовном. Эксперты разных научных профилей давно уже говорят, что на тверской земле наведена «мощная благодатная энергетика космического происхождения. На планете Земля это единственный и главный географический сакральный плацдарм для влияния и контроля над развитием мировых процессов». В этом – духовном – смысле Тверь имеет все шансы стать третьей (после Москвы и Киева) славянской столицей. Чем ярче светоч, тем сильнее борение темноты и света. Тем выше волна, поднимающая людей к подвигам и свершениям. Удивительно, но эту особенность тверской земли чувствуют даже иностранцы. Вот известный итальянский художник Тони Занарди, родом из Венеции, поездив по тверским селам, был настолько очарован красотой здешней земли, что создал целый цикл картин, выставив их в Москве. Венецианские каналы чередовались с каналами Вышнего Волочка, берега бежецких рек не уступали в первозданной красе притокам Дуная или Рейна. Душа художника безо всяких на то пояснений прочувствовала благодатную энергетику тверского края. В рамках теории «земли истоков» легко объясним и блистательный «урожай» выдающихся личностей на отдельно взятом участке этой земли – Бежецком Верхе. Это и причисленный к лику святых бежецкий князь Дмитрий Красный, и святой подвижник Нектарий Бежецкий. Наконец то, что именно бежечанин занял однажды патриарший престол Вся Руси – Иосаф II, и многие другие явления того, что мы называем божественным духом. 106 * * * Бежечанам по истории уповать приходилось чаще всего на свои силы либо на молитвы святых заступников. С возвышением согражданина Смирнова на лукойловском Олимпе появился и еще один источник благодати – боголюбивая и щедрая душа этого человека. 107 П режде чем встретиться с преподавателями, которые учили Алексея Смирнова, я долго бродил по коридорам и холлам школы №1, школы имени писателя-земляка Шишкова. Это была бежецкая школа, осененная, как говорили древние, гением места. Проще сказать – пропитанная духом гордости за свой город, за свою тверскую землю. Висели на стенах и иллюстрации школьников к произведениям Шишкова, и стенгазеты с фотографиями о туристских походах по родной округе, и стенды, рассказывающие об истории лучшей бежецкой школы, на которых я без особого труда находил своего героя – то в танцевальной паре, то с гитарой в руках, то у походного пионерского костра. Школа помнила своего незаурядного ученика. Помнили и учителя, которые, собравшись в учительской, наперебой рассказывали о своем воспитаннике. Первой повела о нем речь преподавательница математики Нина Николаевна Куташева. Коренная бежечанка, она училась в этой же первой школе. – Я застала еще Федора Ивановича Савина, первого директора нашей школы. И когда встал вопрос о выборе профессии, он взял мел и написал на доске: «Девчонки, чего долго думать? Идите в учителя!» А потом стер. Мы посмеялись, а выбор-то сделали в пользу его призыва. Пять девчонок так и ушли в педагогический. Ну и я в том числе – в Калининский педагогический институт. Поступила, окончила, вернулась. Вместе со всеми пережила кошмар перестройки, эту шо108 1, ковую терапию. Ведь мы же на свою нищенскую и не всегда получаемую учительскую зарплату помогали учиться своим дочерям, которые выбрали нашу же профессию. Как мы выжили, самим удивительно. Но выжили… Я часто вспоминаю другие времена, когда наша первая школа была на пике своей жизни. Сложностей в 80-е годы тоже хватало, были и материальные трудности, но был и всплеск духа, внутренней энергии! Тех ребят отличала повышенная энергетика. Ее можно обозначить одним словом – неуспокоенность. Им все хотелось знать, докопаться до сути вещей. Вот задаешь им задачу на дом. Утром в классе – лес рук. Причем не просто там друг у друга переписали. А находили такие решения, какие даже преподавателям в голову не приходили. Вот такие были ребята! Это тот поток, в котором сложился и Леша Смирнов как человек, с одной стороны – пытливого, очень живого ума, с другой, как гражданин с очень активной жизненной позицией. Тут одно подкреплялось другим: учеба – спортом, спорт – художественной самодеятельностью. Был в нашей школе (сегодня, этого, к сожалению, нет) свой духовой оркестр. Вот начинается праздничная демонстрация – впереди идут музыканты, а в самых первых рядах оркестрантов – Леша Смирнов со своим инструментом. Я невольно сравниваю тех ребят довольно трудного времени с нынешними нашими учениками. И сравнение это не в пользу нынешнего поколения. Тогда даже не у всех спортивные тапочки были, но была воля к победе, и они даже босиком выходили на состязания и побеждали. У нас тогда у всех – и учеников, и преподавателей такая идея была: раз мы школа №1, значит, мы везде и во всем должны быть первыми. В числе таких учеников, болеющих за честь школы, был и Леша Смирнов. 109 – Как вы считаете, при всем его гуманитарном складе, математика как-то помогла ему в жизни? – Безусловно, как и любому человеку, для которого важно уметь логически мыслить, организовывать свою деятельность, решать управленческие, производственные задачи… Я не стремилась к тому, чтобы все рвались в «физики», забыв про «лирику». И то, что классным руководителем в классе, где учился Леша Смирнов, была Маргарита Александровна Кудрина, преподаватель литературы и русского языка, может, конечно, и сказалось на устремлениях Смирнова, хотя он и выбрал себе профессию, прямо скажем, негуманитарного характера – химию. Но было иное, как я сейчас понимаю, может быть, самое главное: все мы – и наши старшеклассники, и преподаватели были молоды, нас переполняла энергия созидания, движения вперед, мы загорались друг от друга, и потому наша школа и была первой в городе не только по своему порядковому номеру. Поэтому у нас было все – и литературно-музыкальные композиции, и спорт, и оркестры, и походы, и все на свете. Алексей унаследовал, безусловно, мамин характер – твердый, решительный. Даже если было трудно, что-то не получалось, он всегда добивался нужного результата. Выучу, отвечу, докажу! У него хорошо шел гуманитарный, спортивный цикл, больше пятерок было. Он без медали школу закончил, но был крепким «хорошистом». Вообще, большинство ребят в 10«Б» были рослые, видные, красивые. И кроссы бегали, и танцевали хорошо, и пели, и учились. Одним словом – завидные были парни! Девчонки по ним сохли, начиная уже с восьмого класса. В наш разговор вступила учительница химии Валентина Геннадьевна Чернышева: 110 – Слабых учеников в 10«Б» классе практически не было. Но я Леше Смирнову ставила по химии «четыре»… Химия – предмет строгий. Признаюсь, меня несколько удивило, что он пошел учиться в химический институт. У нас была Лена Вихрева, которая по химии была очень яркой ученицей, она сейчас тоже там, в Москве, кажется, защитилась. Но вот судьба Леши Смирнова сложилась ярче. У меня было немало учеников, ставших химиками, кандидатами наук. Смирнов же не столько теоретик, сколько практик. А практика, как известно – критерий истины. – Наверное, вы очень хорошо проводили лабораторные занятия. Вот его и потянуло к прикладной химии. – Да, лабораторные работы мы проводили как положено. Не так, как в последние годы, когда вместо пробирок и реактивов были картинки. Смирнов, как и его товарищи, прошел полный курс лабораторных работ и по органике, и по неорганике, все было натуральное, я сама травилась и их травила, но никаких имитаций, упрощений не было. Может быть, потому тогда многие ребята из смирновского класса поступали в престижные вузы в Москве. Да, Леша участвовал в школьных олимпиадах. Но на московские состязания ездили другие. Вот был у нас такой ученик Лагудин Андрей, он из 45 баллов все 45 и набирал… То был яркий период в истории нашей школы, и Алексей попал в самый расцвет. Я согласна с Ниной Николаевной, что кроме школьного воспитания есть еще и сильные семейные традиции, корни… Он же сам видел, какой ценой доставался достаток в их семье, как мама работала и в школе, и на летних каникулах по три смены в лагере. Потому что надо было и старшую дочь поднимать, и Алексея в люди выводить. – Ой, вы все так прямо не пишите, а то вдруг я что-то не так сказала, вдруг человек обидится, – 111 спохватилась вдруг Чернышева. – Я вам так скажу, мы спрашивали с него безо всяких скидок на то, что в этой же школе работала его мама Валентина Степановна. Все мы – дети социализма, и связаны мы были тогда не круговой порукой, а профессиональной честностью, честью профессии. Может быть, мы и жестко относились друг к другу, но справедливо и никто всерьез не обижался. А Алексей – молодец, не забывает свой родной город, свою родную школу. – Классный руководитель у них был сильный – Кудрина Маргарита Александровна, – продолжила нашу беседу Нина Николаевна. – Она много сил отдавала, чтобы воспитать классный коллектив. Жаль, сейчас в отпуске… При всей гумилевской пассионарности Леши Смирнова, при всей его энергии, он был, я бы сказала, человеком, который очень трепетно реагировал на песню, у него даже глаза влажнели, когда он слушал что-то берущее за душу. А еще он был очень хорошим спортсменом. Вам об этом лучше всего наш физкультурный руководитель Александр Александрович Чернышев расскажет. * * * Александра Александровича я нашел там, где и полагается быть учителю физкультуры – в спортивном зале. – Класс сильный был во всех отношениях – и в интеллектуальном, и в физическом плане. Первые фамилии, которые сразу вспоминаются – Смирнов, конечно, Барашков, Карпов, Лагудин… В те времена учебная программа у нас была очень насыщенная – волейбол, баскетбол, лыжи, кроссы, туризм по полной программе. Леша играл в волейбол неплохо, лучше в баскетбол. Легкая атлетика у него спорилась… Очень любил 112 турпоходы. У нас программа такая была: ученики старших классов должны были пройти 75–79-километровый маршрут за пять дней с полной туристской выкладкой. Ходили мы в нашу «северную Венецию» – Вышний Волочек. Шли под девизом – «Моя родина – СССР». Ездили на районные соревнования в Максатиху. Я был помоложе, всегда был с ребятами. Любовь к спорту у Леши не прошла и идет с ним по жизни. В этот спортзал даже после школы, даже после института многие ребята приходили, и Леша, конечно. «Сан Саныч, откройте, пожалуйста, мы позанимаемся». И занимались. И занятия эти, видно, помогали им в жизни. Потому что потом, когда все кем-то стали, чего-то добились, спортзал и свою туристскую жизнь не забыли. Вот в трудные времена помогали, помогли палатки новые приобрести и прочий походный инвентарь – возобновляется туристская работа в области. И еще я открыл для себя в школе №1 новое понятие – школьный алтарь. В мои школьные годы это были взаимоисключающие понятия. А здесь в уютном уголке верхнего этажа были вывешены иконы святых, просиявших бежецкой земле. В эту импровизированную часовню приходят ученики разных классов, приходят сами, чтобы побыть наедине с вечностью, попросить в трудную минуту духовных и душевных сил, чтото понять и осмыслить в своей жизни. Не зря школа носила имя писателя, которого хоть и в шутку, но очень точно друзья называли: «Местоблюститель патриаршего престола русской литературы». 113 С реди многих бежечан, которые ограняли характер Алексея Смирнова, по-своему способствовали его становлению, были и эти два замечательных человека – директор бежецкого Дома культуры Виктор Федорович Радков и руководитель народного музыкального ансамбля «Наша песня», заслуженный работник культуры РФ Николай Максимович Козлов. При первой же возможности я встретился с ними. Разговор наш начался с памятников, стоящих на Большой улице. – А ведь раньше эта улица была улицей Карла Маркса, – вспоминает Виктор Федорович Радков. – И только благодаря Вячеславу Ивановичу Брагину удалось сохранить ее, можно сказать, в первозданном виде. Не дал он ее сломать, сохранил эти деревянные резные дома… – До чего же у вас хорош мемориальный комплекс Гумилевым и Ахматовой! – Это творение народного скульптора России Ковальчука. Этот памятник должен был в Питере к юбилею стоять, но наши забрали. Алексея Петровича еще и мы застали, когда он к нам приезжал. – А Лемешев к вам не приезжал? – Нет, но он тоже наш тверской, в селе под Медным родился. В Твери решили ему памятник поставить. Дал денег Муслим Магомаев, дала Синявская… Но денег, как всегда, не хватило. И памятник Лемешеву в Твери не поставили. А мы Иванову – поставили! И арии его всегда у нас на День города звучат… А ведь Россия забыла его голос, как забыла 114 и двух своих великих теноров – Лемешева и Козловского. Разве услышишь их нынче по радио, про телевидение и говорить не приходится – одна попса день и ночь… В третьей школе будем открывать комнатумузей Алексея Петровича Иванова. Шел разговор о переносе его родного дома из села Чижово в Бежецк. Но мы решили пока остановиться на комнате-музее. – А что, памятника Ленину нет в Бежецке? – Он был. Но стоял на святом месте: рядом с могилой святого Нектария, как раз там, где стоял взорванный собор. Сейчас этот памятник убрали. Видимо, подыщут для него другое место, от греха подальше. – Мы «попсу» не играем. Наш репертуар это «Одинокая гармонь», «Старый клен» – музыкальный пласт 60-х 70-х годов. Я могу точно сказать, что Смирнову очень не нравится современный шоу-бизнес и то, что происходит сегодня с нашей песней. Он любит те песни, которые трогают души, завораживают мелодией… Николай Максимович Козлов продолжает: – Я точно знаю, какие песни он любит: это и тот же «Старый клен», и «Прощай, уходят поезда…», «Ты же выжил, солдат, хоть сто раз умирал…» Уж если о любви песня, так это о любви. О России, так это о России. Он ведь вырос на таких песнях, воспитан ими. – Алексей и сейчас нередко делится с нами своими впечатлениями: «Федорович, я был на концерте такого-то и такого-то (называет какуюнибудь модную поп-звезду). Не понравилось! Ждал большего». Он прекрасно знает рамки того или иного исполнителя, его возможности. Он не просто слушатель, он – ценитель. И ценитель очень пристрастный и бескомпромиссный. Он ведь – сколько лет прошло – а не забыл, как инструмент в руках держать. Играет. Музицирует. Это у него на всю жизнь. 115 Он так и сказал: эти ребята зарядили меня музыкой на всю жизнь. – Наверное, не только одного его? – Конечно, не одного. Сколько из наших оркестрантов профессиональных музыкантов стало – даже и не назовешь всех. И это при всем при том, что у нас чисто просветительские задачи, мы не воспитываем профессиональных музыкантов. – А есть ли у вас песня о Бежецке? – Вот чего нет, к сожалению, того нет. Самодеятельные-то есть. А ведь должна быть настоящая, как гимн, и написать ее должны профессионалы. Это заказ должен быть. Но вот никто пока не удосужился, а зря. Наш город достоин хорошей песни! – Однажды задумали мы новую звуковую аппаратуру приобрести. Смирнов говорит мне – определись, что конкретно нужно, надо посмотреть, какие компании что предлагают, и выбрать самое лучшее и надежное. Он очень доступный. Бывало, приедешь к нему в московский офис, всегда примет, как бы ни был занят. Да еще с радостью примет. Видно ведь, что рад! Приятно… Сам иногда приглашает. Если там затея какая или проект к Дню города. Он потому нам и помогает, что сам из наших стен вырос, из нашей художественной самодеятельности вышел. Как-то он так и сказал: «Я работаю в Москве, а душа и сердце в Бежецке остаются». И ведь не для красного словца так сказал – взаправду. Такого оркестра, как у нас, в области нет. Ансамбли всякие есть. А оркестра, чтобы играли сразу 50-60 детей, – такого нет. А было время, у нас в каждой школе свой духовой оркестр был, на каждом предприятии. У Смирнова всегда была мощная хозяйская хватка. Он никогда не хотел ни от кого зависеть. – Виктор Федорович, а вы сами что кончали? – Я-то не музыкант. Я по молодости в комсо116 моле работал. А потом Вячеслав Иванович Брагин – знаете такого? – позвал меня на поприще культуры. И вот теперь уж столько лет нашему Дому отдано. И уходить было хотел. Ну сколько можно с хлеба на квас перебиваться? Но Алексей Сергеевич воспретил. Нельзя бросать очаг. Погаснет. Надо ж кому-то за огнем приглядывать, а то и вправду потухнет. Два подвижника русской музыкальной культуры… Как два бойца 41-го года, не сдавших своих позиций несмотря на то, что фронт откатился на сотни верст. В агрессивном натиске воинствующей «попсы» держат бежецкие музыканты высоты народной музыки. Смирнов не оставил их без своего внимания и финансовой поддержки. Спонсирует проходящие раз в два года фестивали «Бежецкая карусель». Помог приобрести музыкальной школе нужные инструменты, электронное оборудование, мебель. Бежецк – град музыкальный, певческий. Единый центр культуры, вобравший в себя и дом досуга, и городской сад, возник не от хорошей жизни. Просто вместе легче выживать. Но он есть, этот центр, он действует. – А Леша, когда еще пионером был, в оркестре из всех инструментов выбрал себе трубу, – вспоминает Николай Максимович Козлов. – Тут его характер сразу сказался. На трубе играть трудно, но почетно. Она мелодию ведет, как первая скрипка в симфоническом оркестре. * * * Коль скоро речь зашла о бежецких музыкантах, то грех не помянуть бежецкого «Страдивари» – мастера-резчика, который делает авторские инструменты – балалайки да гитары, украшая их резными узорами на свой вкус. Дом этого человека – Александра Ивановича Волкова, что стоит на Остречинской улице, узна117 ешь сразу: по углам его избы стоят два резных богатыря-атланта, поддерживающие верх дома, словно античный портик. Тут и живет мастер Волков. Дед его строил по селам ветряные мельницы, мастерил конопляные маслобойки. Вот и внуку золотые руки в наследство достались. Если станет когда-нибудь Бежецк туристским центром – а мечта у отцов города такая есть, и мечта, надо сказать, вполне реальная, то уж точно к этому дому будут водить экскурсии. Лишь бы на бежецкой земле лен да балалайки не переводились. * * * Говорят, Бежецкая земля наделяет своих сынов особой духовной силой. В этом невозможно сомневаться, зная историю края. Историк Вячеслав Брагин с полным основанием утверждает: «Целое созвездие выдающихся подвижников Православия, деятелей культуры, политиков и военачальников взошло над Россией с Бежецкой земли. С ней связаны имена 12 святых Русской Православной церкви, широко известных не только в Тверской епархии, но и за ее пределами. Бежецкие корни у влиятельных политиков эпохи Екатерины Второй – братьев Орловых, у известного государственного деятеля России XIX века графа Аракчеева. Уроженец Бежецкого уезда Б.В. Штюрмер был в 1916 году назначен Председателем Совета Министров правительства российской империи, одновременно занимая пост министра внутренних дел. Великий А.С. Пушкин посвятил роман «Евгений Онегин» своему другу, издателю, литературному критику и публицисту, сменившему его на посту редактора журнала «Современник», – П.А. Плетневу, сыну священника из села Теблеши…» Этот замечательный список можно продолжать вплоть до наших дней, до первых лет XXI 118 века. Воистину, никто в Бежецке не забыт и ничто не забыто. Это величайшее достоинство человеческого духа – память. Память – основа личности. Совокупная память – основа народа как нации. Только тот достоин иметь свое Отечество, кто помнит, ценит и преумножает свершения своих предков. Бежечане – великолепный тому пример! 119 Сергей Петрович Смирнов Курсант Двинского военного авиационнотехнического училища Сергей Смирнов Боевые друзья Сергея Смирнова Сержант Сергей Смирнов (слева) со своим командиром. Аэродром Скоморохи Валентина Степановна Смирнова Валентина Степановна Смирнова (слева). Она посвятила жизнь подвижническому труду учителя Валентина Степановна Смирнова (в центре) с коллегами. Пионерский лагерь «Лесная сказка» Валентина и Сергей Смирновы. Они нашли друг друга на бежецкой земле – однажды и на всю жизнь Молодожены с родителями жены В этом доме по Чудовой улице начинали свой семейный путь родители Алексея Смирнова Родимых окон негасимый свет Семья Смирновых в полном составе: Леша и Таня вместе с мамой и папой Таня Смирнова с братишкой Алешей Леша Смирнов с двоюродными сестрами Леной и Мариной Характер – это судьба. Леша Смирнов: вся жизнь впереди! Мир прекрасен еще и потому, что он пронизан музыкой Леша Смирнов играл в школьном духовом оркестре едва ли не на всех инструментах… … и даже на басовой тубе. Но в оркестре был трубачом Сложный аккорд Бежецкие музыканты: Виктор Федорович Радков (справа) и Николай Максимович Козлов. Они приобщали Алексея Смирнова к музыке Юность пионерская моя. Леша Смирнов в международном пионерском лагере «Орленок» А это – «Лесная сказка», любимое место летних каникул бежецких мальчишек и девчонок Право, есть о чем подумать в этой жизни! Терем-теремок. Фото шуточное, но Леша Смирнов умел работать не на шутку Алексея Смирнова всегда тянуло к рулю, даже если это был руль колесного трактора Алексей Смирнов со школьным другом Алексей Смирнов всегда верил в свои силы и в свое будущее Быть всегда впереди! Даже на школьном балу Валентина Степановна Смирнова с коллегами на школьном субботнике. Она никогда не упускала из виду своего сына Людмила Федоровна Воробьева Бежецкая средняя школа №1 имени Вячеслава Шишкова. Здесь учился Алексей Смирнов Выпускной класс Алексея Смирнова (третий слева в верхнем ряду) Алексей Смирнов на пороге взрослой жизни Леша Смирнов со школьными друзьями Педагоги школы №1. Они учили Алексея Смирнова. Они хорошо его помнят Сборная команда школы по баскетболу Отличники и «хорошисты» выпукного 10-го класса средней школы № 1. 1980 год Всесоюзный пионерский лагерь «Орленок». 1978 год Валентина Геннадьевна Чернышева преподает в школе №1 химию Александр Александрович Чернышев, преподаватель физкультуры Вот он, заветный миг! Аттестат зрелости – из рук директора школы. Путевка в большую жизнь Выпускники Московского института тонкой химической технологии имени М.В. Ломоносова. Среди них – парень из города Бежецка Алексей Смирнов Татьяна и Алексей Смирновы в день рождения семьи. Совет да любовь! Первенец не замедлил обрадовать молодых родителей. Таня-младшая Алексей Смирнов меж двух Татьян. Впору загадывать желание… … и желание исполнилось: на белый свет явилась Ира. Счастливые дед и отец за семейным столом Когда все дома: Таня, Татьяна Германовна, Алексей Сергеевич и Ирочка Таня Смирнова, старшая дочь Ира Смирнова, младшая дочь Татьяна Германовна Смирнова и любимица семьи – Кнопка Говорят, Ира – вылитый папа. Похоже, что это так Сергей Петрович Смирнов. Жизнь прожита не зря. Бежецк. 2007 год Валентина Степановна Смирнова. Учитель с большой буквы. Бежецк. 2007 год Пока родители живы, мы всегда дети. Алексей Смирнов в отчем доме ВЕКТОР ВОЗРОЖДЕНИЯ «… , e ». # $, «% % » А лгоритм возрождения нефтехимической промышленности России на первый взгляд несложен: президент ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов и генеральный директор «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» Алексей Смирнов, изучив ситуацию на местах, подписывают документы вместе с главами регионов, где расположены будущие объекты Компании. Как правило, это «лежащие» заводы в предбанкротном состоянии – с долгами по зарплате, налогам, а главное – без стабильных поставок сырья. Как только над остывшими реакторами и ректификационными колоннами взвивается бело-красно-черный флаг ЛУКОЙЛа, как только в правление заводом вступают люди Алексея Смирнова, рабочие перестают бастовать, получив зарплату за все месяцы безденежья, на заводы приходят составы с бензином и дизельным топливом – сырьем для производства базового нефтехимического продукта этилена, в цехах оживает покрывшееся пылью оборудование, на территории появляются люди с теодолитами, разбивают площадки под новые цеха, под новые производства и через 4-5 месяцев химический завод, казалось бы, навсегда замерший, выходит на свою проектную мощность. И даже трава на заводских газонах зеленеет ярче, чем раньше. Так было и в Буденновске, и в Саратове, и в Калуше. Размашистая подпись Смирнова, напористые толковые специалисты из «ЛУКОЙЛ-Нефтехима», длинные составы с сырьем, бесперебойное финансирование, монтажники на лесах новых производств и – дело пошло, пошла продукция. 151 Но это все – на взгляд со стороны. Известно, что возрождать и перестраивать много труднее, чем строить заново. Понятие «тяжелого синтеза» наполняется еще и тяжестью того титанического труда, который необходим, чтобы вдохнуть новую жизнь в мертвые корпуса. Требуется точный инвестиционный расчет и стратегический взгляд в перспективы развития, мудрость и риск, опыт и вера… Многое еще требуется для того, чтобы «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» вошел в десятку лучших нефтехимических компаний мира. Именно такую стратегическую задачу поставил своим соратникам Алексей Смирнов. И можно не сомневаться – цель эта будет достигнута. 152 « » О ни – ближайшие соратники генерального директора «ЛУКОЙЛ-Нефтехима», они – стратеги, хотя их должности называются иначе: первый заместитель гендиректора или заместитель генерального директора по финансовым вопросам. Но это не меняет сути их главного назначения в Компании – мыслить стратегически. Я с большим интересом познакомился с этими необычными людьми, записал их рассказы о базовых предприятиях «ЛУКОЙЛ-Нефтехима», о себе, о своем труде, о главном герое этой книги. Поскольку «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» начинался с Буденновска, то свой первый визит я нанес бывшему генеральному директору «Ставролена», а ныне первому заместителю генерального директора холдинга Моисею Иосифовичу Гершбергу. Вот о чем он поведал: – С Алексеем Смирновым я работаю, что называется, рука об руку с 1996 года. Мы с ним «митхатяне» – закончили один институт – Московский институт тонкой химической технологии и даже одну и ту же специальность выбрали. По одной кафедре шли, разве что с разницей лет в десять. Я-то раньше поступал. У нас с ним даже общие преподаватели были – Кулезнев Валерий Николаевич, например, он до сих пор в «менделеевке» заместителем декана работает. Что вам о себе рассказать? Я родился в Виннице. Родители – не химики: мама – учитель в средней школе. Выбор на первом жизненном распутье был у меня своеобразный: либо журналистика, либо 153 химия. Но химия все же привлекла больше, и я, приехав в Москву, поступил в институт тонкой химической технологии имени Ивана Дмитриевича Менделеева. Потом работал в Буденновске, причем с самого начала его существования – со строительства, пуска, ввода в эксплуатацию. Стал генеральным директором «Ставролена». Это был уникальный комбинат, несмотря на то, что еще в 1974 году в СССР были заложены одновременно сразу четыре химических комплекса полимерного направления одновременно. Это был Буденновск, это был порт Шевченко в Туркмении, ныне Актау, это был Томск и это был Омск. Они планировались как комплексы большой единичной мощности. А это значит, что они не могут существовать сами по себе, перебиваясь заказами от случая к случаю. И потому, когда централизованная система советской химической промышленности рухнула, все четыре комбината, как огромные корабли, сели на мель. Не зря же говорят – большому кораблю большое плавание. Нам нужна была большая вода, то есть мощные и стабильные поставки сырья, как это планировалось изначально. А где их было взять в 90-е годы? И вот что получилось: омский завод стоит, томский тоже, Актау – отошел за границу России. У всех этих предприятий помимо проблем с сырьем были еще очень серьезные задержки по зарплате. А все потому, что ни одно из них не имело достаточно действенного и состоятельного собственника. И тогда я стал искать такого собственника. Я понимал, что столь масштабный комбинат, как «Ставролен», должен быть интегрирован в какую-нибудь мощную российскую нефтяную компанию. С этой целью я и приехал в 1996 году в Москву. Мне повезло – я встретил Алексея Сергеевича Смирнова. – А кто был инициатором встречи? – Инициатором встречи был Смирнов. Он тог154 да искал опорное предприятие, с которого можно было бы начать нефтехимический бизнес. Мы встретились в его кабинете… Я показывал ему фотографии, рассказывал о наших возможностях и наших проблемах. – Наверное, сыграло свою роль и то, что вы были питомцами одной альма-матер? – Безусловно, этот факт настроил нас на доверительный лад. И Алексей Сергеевич получил от меня весьма полную и откровенную информацию. Информацию к размышлению. Размышлять было о чем. То было время полной дезинтеграции полимерного производства в России. Повторю еще раз – все предприятия были в очень тяжелом состоянии. Министерства ликвидировались. Госплан тоже. Прекратились и плановые поставки. Вся добывающая промышленность сама еще толькотолько обустраивалась. Естественно, до нефтехимии никому дела не было. Сыграть сколь-нибудь видную роль на рынке она не могла. На таком фоне и произошла наша первая встреча. Я тогда еще был гендиректором «Полимера» и искал выход из того труднейшего положения. Впрочем, очень скоро мы вместе со Смирновым начали ломать голову над этой проблемой и пришли к общему выводу, что выживание нефтехимического предприятия возможно только в интеграции в крупную нефтяную компанию, которая сама добывает углеводороды. Я почувствовал, что встретил человека, который не просто знает, что надо делать, а у которого есть воля сделать то, что он знает, в чем убежден. – Алексей Смирнов тогда еще не был в ЛУКОЙЛе… Покупая акции, контрольный пакет акций «Ставролена» – он сильно рисковал? – Безусловно, риск был. Несмотря на то, что наш завод был, пожалуй, самым современным 155 по оборудованию, его отличала стабильность опытных инженерно-технических кадров… Вместе с тем, «Ставролен» был довольно сложным объектом по своей логистике, по системе обеспечения сырьем. Буденновск, как вы знаете, находится посередине между Черным и Каспийским морями. На пятьсот километров вокруг нет никакой подходящей индустрии – от Ростова-наДону на севере, до Краснодара – на западе. К тому же предприятие полностью потеряло свою сырьевую базу после боев в Грозном и всех чеченских войн. А ведь оно потребляет 3000 тонн сырья в сутки – прямогонного бензина и сжиженного газа. Это целый железнодорожный состав. Понятно, что такие поставки возможны только под эгидой такой мощной вертикально интегрированной нефтяной компании, как ЛУКОЙЛ. И слава Богу, что в самом скором времени мы вошли в нее как дочернее предприятие. – Итак, в системе лукойловского Нефтехима «Ставролен» был первым… – Да. Затем настала очередь «Саратоворгсинтеза». Это было еще большее проблемное предприятие, чем в Буденновске. Затем нашу группу пополнила украинская «Ориана» в Калуше. Все три предприятия – заводы полимерного направления. Еще раз подчеркну – в одиночку никто бы из этих компаний не выжил. И вот что показательно: все они существовали десятилетия, но ни одно ни разу не вышло на такие производственные показатели, каких они достигли, войдя в систему ЛУКОЙЛа! – «ЮКОС» пытался тоже интегрировать их в свою структуру. Но получилось только у ЛУКОЙЛа… – Потому что к тому времени у нас уже был Буденновск, который выпускал пропилен. То самое полусырье, без которого саратовцы не могли работать. Работать круглосуточно – в непрерыв156 ном процессе, как положено по технологии и первоначальному замыслу строительства этих комбинатов. А если руководство начнет метаться в погоне за рыночной конъюнктурой, которая весьма непостоянна, выбирать – работать ли на экспорт, выполнять ли заказы внутреннего рынка, то добра не жди. – А каковы перспективы «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» сегодня? – Сейчас мы изучаем возможность строительства нефтехимического комплекса на Северном Каспии, там группа месторождений, которые успешно и комплексно осваивает ЛУКОЙЛ. По мнению наших специалистов, в этом регионе выгодно наладить, во-первых, переработку легких углеводородов – пиролизного сырья для производства полимерной продукции: этилена и пропилена. И, во-вторых, целесообразно открыть еще одно производство: по химической переработке метана, природного газа. На этот счет рассматриваются свои – новейшие – технологии. – То есть это будет то, что называется газохимией? – Совершенно верно. Это будет наша четвертая площадка. – Наверное, можно говорить уже и о пятой площадке – о заводе олефинов в Благовещенске под Уфой? – Можно. Но важно довести до ума, до наибольшей эффективности и то, что уже существует. – Спасибо вам за интересную беседу! *** Начальник Главного производственного управления ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» Борис Александрович Вильховецкий начинал строительство химического завода в Буденновске с первого колышка. Более двадцати лет отдал он родному предприятию. Ему есть что вспомнить, о чем 157 рассказать. Да к тому же и рассказчик он отменный: – «Ставролен» был, пожалуй, тем единственным предприятием Минхима СССР, которое успело провести модернизацию своего оборудования еще в советское время. Успело и мощности нарастить. Если мощность по этилену была 250 тонн, то стала 350. Реконструкция проводилась британским консорциумом банков под гарантии правительства СССР. Я сам участвовал в подписании этого контракта. Мы сделали все, что предполагалось планами реконструкции. Были установлены самые мощные по тому времени экструдеры, которые позволили выпускать до 300 тысяч тонн этилена. Но поработать на тех мощностях, на тех нагрузках толком не удалось. Начался распад Союза, начались перебои с поставками бензина, а это основное сырье «Ставролена». Бензин-то мы получали из Грозного. Я сам родом из Грозного. Кстати говоря, мне довелось трижды встречаться с господином Дудаевым. Когда в начале 90-х годов угробили бензопровод и надо было срочно организовать доставку сырья из Грозного железнодорожными цистернами. А они на границе Чечни со Ставропольским краем уже таможню свою поставили и ничего не выпускали за пределы республики. У меня был товарищ – начальник грозненского отделения железной дороги, и мы отправились на прием к Дудаеву с тем, чтобы решить этот вопрос. Вопрос решили положительно, так как решали его вместе с Дудаевым и все те, кого я знал с детства, друзья по школе, учебе. Решили его на доверии ко мне как коренному грозненцу. А в 1994 году я приезжал на 100-летие нефтяной промышленности в Грозном. Приехал по приглашению, и как раз в это время взорвали 16 электрических подстанций. В театре, где происходило заседание, было ужасно холодно. Но мы 158 все продержались до конца. Мы вручили юбилярам от московской делегации роскошный самовар, еще разные сувениры, а мне, как руководителю делегации, Дудаев вручил часы с надписью – Борису Вильховецкому от президента республики Ичкерия. В 1989 году ушел на пенсию. В 50 лет. По вредности производства в Новокуйбышевске. Там заработал. Теперь обрел в «ЛУКОЙЛ-Нефтехиме» второе дыхание, свою вторую судьбу. А тогда – в 90-е годы – бывало так: месяц работаем, месяц – стоим. Менялись то и дело владельцы завода, менялись банки – то голландцы, то какие-то россияне… Некоторые производства вообще были брошены на произвол судьбы. Ветшало новейшее оборудование. И вот такое мучение – другого слова не подберу – продолжалось до 1997 года, пока в Буденновск не пришел ЛУКОЙЛ в лице Алексея Сергеевича Смирнова. В мае 1998 года «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» стал полноправным хозяином предприятия. А с 1999 года начались бесперебойные поставки сырья. Стабильность поставок сразу же сказалась на производительности «Ставролена». И уже сейчас мы вышли на загрузку по переработке до 93%. А сегодня достигли проектной мощности. Из Буденновска в «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» пришла слаженная команда управленцев во главе с бывшим директором «Ставролена» Гершбергом. «Ставролен» может работать только в условиях стабильной поставки сырья. Он дергаться не может. И в том, что такая стабильность создана – огромная заслуга нашего генерального директора Алексея Смирнова. Вот сейчас мы – в марте – ввели в строй сложнейшую линию, точнее, целое производство – производство полипропилена. Оно будет давать 20 тысяч тонн в год. Дальнейшие перспективы этого предприятия будут зависеть от того, насколько быстро и эффективно будет налажен га159 зохимический комплекс на Северном Каспии. Помимо всего прочего – он очень красив, наш «Ставролен». Именно красив, потому что на заводе внедрены общелукойловские стандарты культуры производства. Особенность «Ставролена» еще и в том, что это единственное наше химическое предприятие, расположенное в черте города. Отсюда и повышенные требования к экологической безопасности производства. 160 О формляю новую командировку и покупаю билет до станции Минеральные воды. Ощущение такое, как будто еду на курорт. Однако курортный мираж развеялся еще при посадке в вагон. В купе вошел чернобородый попутчик моджахедского вида и мрачно сообщил, что убили Басаева. Он достал бутылку водки и, невзирая на все мусульманские запреты, а может быть, он и не был правоверным, предложил выпить за добрую дорогу, прекрасно понимая, что за помин души уничтоженного главаря я пить не буду. Но и за добрую дорогу я пить не стал, поскольку стояла дикая жара, а кондиционер в вагоне не работал. Мой собеседник опрокинул стакан в одиночку. Закусил лавашем с бастурмой и стал извиняться за свой нетрезвый вид. – Очень извиняюсь, но я должен снять стресс, иначе плохо с сердцем будет… Может, все-таки по маленькой? Я категорически отказался, хотя в общем-то человек компанейский. Тогда мой сосед прикончил бутылку самостоятельно и всю ночь изливал наболевшую в Нижнем Новгороде душу, городе, где он держал собственную пекарню. В общем, выспаться толком не удалось, и когда наконец возник перрон вокзала Кавминвод с каменным орлом на рукотворной каменной круче – невольно ставший символом курортного китча и курортной пошлости, настроение и вовсе упало до нуля. Подняла мне его дорога от Минвод до Буденновска: красота окрестных пейзажей, бешеная скорость машины на пределе взлетной ско161 рости легкомоторного самолета и восторженные речи присланного за мной водителя Сергея. Восторгаться и в самом деле было чем. Ржавое золото полей уходило в голубую дымку гор, сквозь которую смутно проступал двуглавый силуэт Эльбруса. По полям стлались дымы – это сжигали солому, почти ненужную в здешних хозяйствах, поскольку резко сократилось после гайдаровских реформ поголовье скота. Проносились мимо и плавно уплывали к всхолмленному горизонту поля проса, пшеницы, подсолнухов. – А знаете, всего лишь три года как снова стали возделывать эти благодатнейшие земли, – рассказывал Сергей, уроженец Буденновска и патриот Ставрополья. – А то ведь совсем забросили их. При Ельцине-то закупали фуражное зерно за границей! И это в Краснодарском крае – всероссийской житнице! Я ведь в деревне родился и вырос. Больно все это было видеть. А вот сейчас за зерно взялись, хозяйства оживать помаленьку начали. Эх, и нелегко же поднять с колен матушку Россию! Сергей включил радиоприемник и чуть не погубил едва воспрянувшее настроение. Душа при виде солнечных просторов жаждала торжественных симфоний, а тут в уши полезла «блатата» пошлого «Радио-шансона». По счастью, мы въехали в зону радиотени, и горы прикрыли нас от настырных волн. Каменные клыки скал то и дело вспарывали травянистые склоны предгорий. По правую сторону от шоссе зыбились вершины Кавказского хребта, прикрытые тенями облаков, по левую – пролегали железнодорожные пути, ведущие от Кавминвод до Буденновска. Это технологическая ветка, как пояснил мой гид-водитель, по которой доставляется ныне сырье на «Ставролен». – Раньше из Грозного по специальному бензопроводу гнали, – вздыхал Сергей. – А потом, ко162 гда в Чечне эта кровавая каша заварилась, взорвали его. Теперь цистерны с Урала гонят. И то хорошо, что сырье есть. А то уж совсем кранты нашему заводу пришли бы. И снова проносились мимо то сельские домики под черепицей, усыпанной отцветьями акаций, то длинные составы цистерн с лукойловскими логотипами, вывозившие из Буденновска бензол, винилацетат, вагоны и контейнеры, набитые пластиковыми мешками с гранулированным полиэтиленом… В древние времена здесь, по землям Золотой Орды, проходил Великий Шелковый Путь. С течением веков он преобразовался – сегодня это Великий Полиэтиленовый Путь. Хотя, как объяснил всезнающий Сергей, и по сию пору в Прикумье сохранились хозяйства, разводящие гусениц-шелкопрядов: крупнейшее из них – гренажный завод в Георгиевске. Ничто в истории не исчезает бесследно и нет в ней случайных совпадений. Потому вовсе неслучайно, кажется мне, главная штаб-квартира Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим находится в Москве на улице Ордынка, куда как раз и пригоняли караваны с шелками из Пекина, Бухары и Хорезма, из Исфагана и Маджара… А вот и еще один узелок, связующий древние и нынешние времена: пастух с сотовым телефоном. Он пас овец и говорил с кем-то через спутник-ретранслятор. А над ним и над стадом, как встарь, плавно кружил коршун. И несла поодаль свои бурные воды река Мокрый Карамык, впадающая в Куму. В ту самую Куму, где поили своих груженых шелками верблюдов золотоордынские караванщики и откуда в новейшие времена брали воду для паровозов северокавказских стальных магистралей. Проскочили поселок Терек. По ходу выяснилось, что здесь обретается лучшая команда края по мотоболу. 163 Мы притормозили на пару минут в старинной казачьей станице Прасковейская, где из местного винограда делают великолепные вина и коньяк, не хуже французского. Не случайно герб нынешнего Буденновска – колос и гроздь, хлеб и вино. Такой же мирный и добрый, как герб Бежецка с его кустом малины и цветками льна. Разве что не хватает в нем некоего химического элемента, поскольку именно химический гиганткомбинат «Ставролен» и есть главное – градообразующее предприятие Буденновска. Возможно, будущие герольдмейстеры и внесут необходимые дополнения в герб этого города . А пока сама жизнь внесла поправку в панораму Буденновска: газовый факел, пылающий над «Ставроленом». Он виден издалека – с поворота шоссе. И еще одну любопытную вещь рассказал мне о своем городе водитель Сергей. В Буденновске находится лучший в стране питомник служебных собак, который поставляет хорошо обученных псов в погранвойска, МВД и прочие силовые структуры. 164 , С оветская топонимика низвела многовековое прошлое этого города до нескольких десятилетий. Буденновск… Ну кто может подумать, что под буденовкой красного конника скрывается расшитая золотом шапка золотоордынского хана Узбека или шлем русского князя Михаила Тверского? Что это и есть тот самый древний Маджар, который по красоте и величию своему не уступал древнему Хорезму, Кафе, Сараю или Азову? Да простится мне экскурс в глубины истории, но без него не понять величие этого города, не понять дух наследников его былой и нынешней славы. Итак, Маджар – таинственный и легендарный город Золотой Орды. Знаменитый арабский путешественник Ибн-Баттут увидел его летом 1333 года таким: «…Город Маджар большой, один из лучших тюркских городов, на большой реке, с садами и обильными плодами. Мы остановились там в ските благочестивого, религиозного шейха Мухаммеда Эльбатаиха, родом из Батиаха Иракского… В ските его около 70 факиров арабских, персидских, тюркских и русских. Живут они подаяниями… Подошла ставка (cултана), которую они называют Урду (Орда), и мы увидели большой город, движущийся со своими жителями. В нем были мечети и базары, да дым от кухонь, так как они легко переносятся. Таким же образом они устраивают мечети и лавки». 165 Слава о Маджаре, как караванном торговом центре, распространялась от Испании до Китая, не говоря уже о городах Крыма, Северного Кавказа и Поволжья. Но после разорительных походов Тимура на Северный Кавказ Маджар был разорен, пришел в упадок, и в конце концов величественные руины его были занесены на несколько столетий песками, под которыми покоились на радость и удивление археологам грядущих веков клады золотоордынских, персидских, польских, рижских монет. В «Книге Большому Чертежу», созданной как опись земель в 1627 году, о Маджаре упоминается как о заброшенном городище: «А по реке по Куме, с правой стороны, седьм мечетей тотарских Можаров Юрт, да мечеть по другой стороне реки Арак-Кешень». То были не столько мечети, сколько мавзолеи, древние гробницы-мазары, которые во все времена влекли к себе кладоискателей, авантюристов, землепроходцев и археологов, увы – в последнюю очередь. Но приходили сюда, в прикумские степи, и государевы люди – терские казаки, подначальные сподвижнику Ермака – атаману Андрею. Приходили по военным делам царя Ивана Грозного. А потом бежали в этот глухоманный угол от царского гнева, от карательных пожогов да сожжений казаки-староверы, вошедшие в историю под именем «некрасовцы». Здесь, за рекой Кумой, в степях, населенных редкими татарскими кочевьями, две тысячи человек под водительством атамана Левко Манацкого, хранители старой веры, построили свой земляной городок: «…в пустынном месте среди лесов рек Кумы и Домузлы, вблизи руин древних Мажар». Кто знает, может быть, нынешний «Ставролен» стоит на казачьих костях тех самых «расказаченных» астраханским воеводой станичников? Самого Левко Манацкого казнили в Черкасске. 166 Первым взялся за изучение маджарских руин выдающийся русский историк Василий Никитич Татищев (1686-1745). Был он в ту пору астраханским губернатором и потому мог позволить себе использовать свое служебное положение в интересах любимой им исторической науки. В июле 1742 года он снарядил небольшую экспедицию на реку Куму. Художник Михаил Некрасов, охраняемый казаками, сумел сделать серию зарисовок, благодаря которым мы получили возможность оценить величие и изящество архитектуры этого великолепного города, ушедшего в вечность, как легендарная Атлантида в пучины океана. Среди участников экспедиции был и чертежник, который составил план древнего Маджара. Спустя четверть века в этот таинственный край Петербургская академия наук направила еще одну экспедицию во главе с профессором ботаники доктором Гмелиным. Тот был потрясен и очарован, когда по оба берега Кумы открылись руины некогда блистательного, но увы, мертвого города. «Сии развалины на берегу Кумы лежат между двумя большими озерами, Барвалом (или Буйволой) и Томузлавом, которые под землей соединяются с рекой, ибо летом, когда вода в ней низка, они почти пересыхают и первое (Буйвола) образует большое болото, служащее убежищем кабанам и другим животным… …Строения украшены муравленными (т.е. покрытыми глазурью) кирпичами: синими, зелеными, красными, серыми, уложенными с большим вкусом, снаружи и внутри, в виде трех или четырехугольников, ромбов, крестов, сердец и других фигур, подобных тем, которые находятся в строениях Селитренного городка на месте Сарая-Бату (т.е. дворца Батыя)». Любопытно, что уже тогда здесь зарождалась своего рода химическая промышленность на ос167 нове селитры. Так что «Ставролен» возник не на пустом месте. На берегу того самого озера Буйвола, которое упоминается в древних летописях и в котором по преданиям затонула колесница Батыя. Столь близкое соседство химического предприятия и уникального природно-исторического объекта наводит на тревожную мысль о сохранности озера, его чистоте. Однако никаких сбросов в водоем не ведется. Оно столь же девственно, что и во времена Батыя, иначе бы не гнездились в его зарослях птицы и не сидели бы по берегам рыбаки. Но самое необычное открытие было сделано в середине XIX века сотрудником Русского географического общества ставропольским губернским землемером Агафангелом Архиповым. В руинах древнего Маджара он открыл захоронение человеческих костей огромного размера. «По уверению очевидцев, – писал он в отчете, – следует заключить, что город был населен крупным народом, по их словам «великанами» и «богатырями». В Прикумске, так назывался до недавних времен Буденновск, такие находки происходили не раз и не два. Последняя из них относится к 1928 году, когда местный школьник нашел над рекой Кумой огромный человеческий череп, «который не поместился в большую картонную коробку от примуса». По мнению некоторых исследователей в Маджаре проживали в древние времена калмыки из племени торгоутов, составлявших когда-то «гвардию великанов» Чингисхана. *** По игре превратностей истории именно этот некогда золотоордынский, а ныне ставропольский град оказался связан с тверской родиной героя этой книги кровными (в прямом смысле слова) узами. И связал эти земли князь Михаил Тверской ценой своей жизни. Он приехал в Золотую Орду к хану Узбеку за 168 решением спора между ним и московским князем Юрием и был казнен по навету: ему вырезали сердце, которое навсегда осталось в прикумской земле. Спустя много веков на том месте, где покоилось бездыханное тело князя, на окраине Маджара был основан Мамай-Маджарский мужской монастырь. Простоял он всего сорок пять лет: в 1929 году был разрушен воинствующими безбожниками, и на его месте возвели корпуса районной больницы, той самой, которая была захвачена бандой Басаева. И именно тогда название города Буденновска прогремело на всю страну, на весь мир. – Мой отец, ему уже было за семьдесят, едва услышал бандитские выстрелы, схватил охотничье ружье и бросился к больнице, – рассказывает Галина Васильевна Ломунова, начальник отдела общественных связей «Ставролена». – Он получил тяжелое ранение в ногу и после длительной болезни скончался… Подобные истории могут поведать многие работники нефтехимического предприятия. В центре города стоит памятник летчикам здешнего авиационного полка, которые первыми бросились на выручку заложникам. С пистолетами против автоматов они полегли под стенами больницы, на святой монастырской земле. Ныне в центре города стоит обелиск в честь авиаторов-героев. Бандитов заставили убраться восвояси. Но прежде, чем это случилось, заложники увидели в небе над городом образ Божией Матери и поняли, что их страданиям будет положен конец. Заметили это чудесное явление и захватчики больницы. И потому, так говорят горожане, басаевцы поспешили покинуть пределы града Святого Креста. Такая вот она, здешняя земля, на которую пришли сегодня лукойловские нефтехимики – древняя, таинственная, божественная. И щедрая на хлеб, вино и …полимеры. 169 Вместо древних минаретов и куполов высятся над этой землей стальные колоннады реакторов и сферы газгольдеров «Ставролена». Как и у города, так и у завода, увы, топонимика трагикомическая: улица Розы Люксембург, город Буденновск. Ну причем тут Роза Люксембург, которая и слыхом не слышала про реку Куму и древний Маджар. Есть у «Ставролена» свой исторический адрес: Золотая Орда, Великий Шелковый Путь, берег озера Буйвола близ Волчьих Ворот… Ну и что с того, что давно уже нет никакой Золотой Орды? Осталась ее земля, вечно золотая от разлива пшеничных полей. Конечно же, не орда, а край. Ставропольский край. 170 « » А климат в Буденновске отнюдь не курортный. Не зря бывший Прикумск называли столицей пыльных бурь. И хотя в пылевые бури я не угодил, но прелести июльского прикумского зноя вкусил в полной мере. Гостиница «Прикумская» – самый худший из всех караван-сараев, в котором когда-либо приходилось жить за последние тридцать лет. И дело даже не в том, что номера без кондиционеров обустроены в стиле самого худшего ретро, а в том, что выходят они на солнечную сторону и к вечеру раскаляются так, что превращаются в сухие парилки. И окно на ночь не распахнешь, потому что в номер врывается рев машин, идущих по главной магистрали города. Почему-то у нас повсюду принято строить гостиницы в самых шумных местах, да еще, чтоб жизнь в них и вовсе не казалась раем, дополнять по ночам гул моторов грохотом ресторанных оркестров. Полубесонная вагонная ночь продолжалась ночным гостиничным кошмаром: заснуть в этом номере можно было с таким же успехом, как и в сауне, расположенной посреди гаража. Жарко и шумно. Я вставал и принимал ничуть не освежающий тепловатый душ через каждые полчаса. Расплескивал воду по полу, чтобы хоть как-то увлажнить воздух, брызгал ею даже на шторы. Вспоминал блаженную прохладу Бежецка и то и дело прикладывался к бутылке с местной минеральной водой, названной в тему книги «Смирновской». Правда, названа она не в честь Алексея Сергеевича Смирнова, а в честь известного на Северном Кавказе врача Семена Алексеевича 171 Смирнова, посвятившего свою жизнь изучению минеральных вод. Летом 2006 года на Северный Кавказ обрушилась небывалая засуха. Даже в самом Ставрополе были перебои с водой, и рассерженные горожане устроили на главной площади «марш пустых ведер», колошматя в них изо всей силы. Не навевала сна и общая тревога, которая воцарилась в гостинице с приходом бойцов ставропольского ОМОНа. Они разместились на втором этаже с автоматами и гранатами. Ожидали мести за гибель Басаева – терактов, взрывов, захватов общественных зданий. И эта шумная духота, и эта готовность к боевым действиям переносили меня в жилой отсек нашей подводной лодки, когда мы, скрытно форсировав Гибралтарский пролив, вошли в пекло Средиземного моря. Точно так же невозможно было уснуть, я лежал в своей каюте, завернувшись в мокрую простыню, которая мгновенно высыхала, и просил вестового поливать меня из чайника через каждые полчаса. Глубоко за полночь над городом с ревом пронеслись штурмовики и ушли на восток в сторону Чечни. В Буденновске, как и в Бежецке, располагался авиагарнизон из двух полков – штурмового и вертолетного. Возможно, именно они и создавали в первую очередь атмосферу прифронтового города. Но все мои ночные переживания забылись сразу же, когда я попал на строительную площадку «Ставролена», где готовились возводить цех нового производственного блока. Экскаваторы рыли траншеи, поднимая тучи мельчайшей и легчайшей, как пудра, лессовой пыли. Рабочие в раскаленных на лютом солнцепеке касках деловито сновали среди выгруженных металлоконструкций, труб, бетонных плит. Никакой разморенности, никакой лени в их лицах я не увидел. Жесткая решимость как можно быстрее за172 вершить свое дело. Невзирая ни на какие природные невзгоды. Хотя это буйство испепеляющего степного солнца мешало работе не меньше, чем пятидесятиградусные когалымские морозы. И если там, в Сибири, люди прибегали в бытовки, чтобы согреться у печурки, то здесь точно так же они спасались на время в помещениях, нахоложенных кондиционерами. Охолонешь чуток и снова в пекло. Монтаж конструкций вели специалисты компании «Глобал инжиниринг», действующей под эгидой ЛУКОЙЛа. Работа идет в суперэкстремальных условиях. И дело даже не столько в жаре и пылевых бурях, сколько в просадочных грунтах. Вместо фундаментов – надо забивать сваи. Все объекты сооружены на сваях. *** Договор о строительстве нового производства был подписан еще в 1987 году. С тех пор прошли годы и годы, пока сверхдолгострою не положили конец. Пришел в Буденновск ЛУКОЙЛ, и все сдвинулось за считанные месяцы. В 2004 году еще только вбивали в коварный грунт сваи, и вот уже стоит каркас нового корпуса. На стройплощадку нашу машину пропустили со всеми строгостями прифронтовой полосы. Парни в черных беретах с карабинами «Сайга» за плечами долго изучали наши бумаги, нашли в них какую-то неточность, пошли в караульное помещение выяснять. За это время другой охранник зеркальцем на палке тщательно исследовал днище нашего авто – нет ли прикрепленной мины. Мину не нашли, бумаги уточнили и мы въехали на территорию с пониманием того, что объекты большой химии следует охранять с большими предосторожностями. А буденновцы – тертые калачи, захват бандитами районной больницы многому научил, потому и такая бдительность, отнюдь не показная. 173 Накануне вечером меня предупредили в гостинице, чтобы я в одиночку не бродил по городу. «За версту видно, что вы человек приезжий, – сказала мне администраторша, – так что лучше посидите в номере. Береженого бог бережет!» Этому замечательному совету я не внял и, конечно же, с легким замиранием сердца отправился изучать незнакомый город. Я прошел по улицам древнего Маджара от летнего кафе «Патефон» до армянской церкви, которая возводится на спонсорские деньги генерального директора пивного комбината «Ярпиво». Увы, никаких древностей, вообще ничего, что говорило бы о великом прошлого этого города, я не увидел. Но вернемся на завод. 174 … О н открылся издали – с поворота дороги: ровные ряды металлоконструкций, цехов, резервуаров, густо оплетенных трубами, с пылающим газовым факелом поодаль. «Ставролен». Один из крупнейших в России нефтехимических гигантов. Как описать это творение человеческих рук и разума? Тут своя жесткая и по-своему красивая графика. Вышки. Мачты. Градирни. Реакторы. Ректификационные колонны. Башни силоса. Грушевидные полимеризаторы этилена. Печи пиролиза. Гигантские шары газгольдеров. И трубы, трубы, трубы… Одни – дымовые – уходят к облакам, и по ночам на их вершинах зажигают аэроогни, чтобы не задели самолеты. Другие – необъятной толщины трубы – вырастают прямо из земли и в землю же и уходят, словно гигантские корневища, подземная грибница завода. Должно быть, из космоса территория завода похожа на огромную компьютерную плату-матрицу: трубыштырьки, дороги – впечатанные контакты, ровнехонькие ряды диодов, триодов и прочей электроники. Я знал историю этого предприятия по книгам и старым газетным подшивкам. Впрочем, не таким уж и старым. Всего-то тридцати-двадцатилетней давности. Завод в Буденновске был заложен в мае 1975 года с присущим тем временам размахом: строить так строить и чтоб не было ему равного ни в СССР, ни в Европе! Естественно, вначале было слово, то есть Решение ЦК КПСС и Совмина СССР 175 «Об удовлетворении потребностей народного хозяйства в полимерах». Согласно высоким установкам на буденновском химическом предприятии должны были выпускаться каждый год по четверть миллиона тонн этилена, 200 тысяч тонн полиэтилена, 125 тысяч тонн пропилена, 100 тысяч тонн бензола и 50 тысяч тонн винилацетата. На сооружение гиганта большой химии были брошены тысячи специалистов из ста с лишним организаций различных ведомств. Строительство держали на контроле как в ставропольском крайкоме партии, так и в Москве – в политбюро ЦК КПСС. Строили с еще не угасшим за годы застоя энтузиазмом, отзвуки которого остались в стихах и песнях. & . & . '( ( . )* + , ), . & +- + * . .- . # +, ) , / . 0)! 0)! / , – 3 +(. 3 4 / ) +. Основной объем работ был возложен на специально созданный трест «Промстрой-2». Вместе с советскими специалистами в строительстве, а затем и в наладке и пуске завода участвовали представители нескольких иностранных фирм, с которыми были заключены контракты на закупку и поставку технологического оборудования. Это были, прежде всего, английские «СиДжей-Би» и «Джон Браун», а также известные западногерманские фирмы «Линде» и «Гудри». 176 Строили в духе времени – с опережением графика. Завод был досрочно сдан в эксплуатацию 30 декабря 1980 года, и сразу же после новогодних праздников дал первую продукцию. И если Париж стоил мессы, то пуск такого предприятия – вполне стоил торжественного митинга, на котором было зачитано поздравление главы государства генсека Леонида Брежнева. «Сооружение в короткие сроки ПЕРВОГО В СССР КРУПНОТОННАЖНОГО АВТОМАТИЗИРОВАННОГО (. – 3.5.) предприятия, предназначенного для производства этилена, полиэтилена высокой плотности и пропилена, – говорилось в поздравлении, – является значительным шагом вперед по обеспечению народного хозяйства наиболее прогрессивными видами полимерных материалов… Широкое использование новых видов пластмасс в качестве заменителей металлов будет способствовать повышению эффективности многих отраслей промышленности и ускорению технического прогресса». И все в этих привычно-казенных словесах было полной правдой. И тот «звездопад» в виде орденов и медалей, пролившийся на строителей и заводчан, вполне был заслужен ударным самоотверженным трудом. Комбинат-гигант был ориентирован на не столь отдаленный город Грозный как на главный источник сырья – прямогонный бензин, который поступал сначала по железной дороге, а затем по специально проложенному в 1984 году бензопроводу длиной в 272 километра. Это было разумно, выгодно и, увы, недальновидно. Хотя кто же смог бы тогда предсказать, чем обернется для Буденновска и всей страны географическая близость к Чечне? А «Ставропольполимер» наращивал свою мощность: вслед за освоением в промышленных масштабах производства этилена и полиэтилена в 1982 году была введена в эксплуатацию установка альфа-бутилена. Продукцию тог177 дашнего «Ставропольполимера» с нетерпением ждали в других отраслях народного хозяйства, особенно в кабельной и трубной. Только одна компания «Сизикор» заказывала более 10 тысяч тонн полиэтилена в год для развития капельного орошения в Крыму, Средней Азии, Прибалтике. А после того, как заводчане наладили деловое сотрудничество с известной американской химической компанией «Юнион Карбайд», продукция «Ставропольполимера» и вовсе вышла на мировой рынок. Важная веха в истории предприятия была пройдена в 1987 году, когда химики Прикумья выдали на-гора миллионную тонну полиэтилена. В том же году наладили и крупномасштабное производство винилацетата. Поскольку спрос на продукцию резко опережал предложение, решено было реконструировать установки по выпуску этилена и полиэтилена, чтобы увеличить поток в полтора раза. И опять привлекли к сотрудничеству своих давних партнеров – фирмы «Линде» и «Джон Браун». Реконструкцию завершили в переломные для страны годы – 1991–1992. Теперь новые мощности позволяли выпускать до 350 тысяч тонн в год этилена, до 300 тысяч тонн полиэтилена, 128 тысяч тонн пропилена и до 120 тысяч тонн бензола. Модернизированная техника-то позволяла, но сказала свое слово и политика. В судьбу «Ставропольполимера» жестоко вмешались форс-мажорные обстоятельства: развал Союза, разрыв хорошо налаженных экономических, технических и сбытовых связей. Но едва ли не самый сильный удар нанесла заводу полыхнувшая Чечня. Главная питательная жила – бензопровод Грозный–Буденновск был уничтожен. Правда, сырье продолжало еще поступать из Уфы и Омска, но эти поставки уже не смогли предотвратить резкие сбои рабочего ритма, частые простои цехов… А дальше началась чехарда владельцев завода, которая 178 продолжалась целых три года. За это время никому из держателей контрольного пакета акций так и не удалось поднять основательно подрубленное производство. Нужны были кардинальные меры и неординарные люди. И такие люди однажды пришли на прикумскую землю. На лацканах пиджаков поблескивали черно-красные значки в виде капельки нефти, похожие по форме на донорские значки «Капля крови». Они и были по сути дела донорами не только для обескровленного «Ставропольполимера»… В Буденновск они приехали вместе – президент нефтяной компании «ЛУКОЙЛ» Вагит Алекперов и глава нефтехимического комплекса компании Алексей Смирнов. Это случилось в 1999 году. Незадолго до их визита в Буденновске побывал президент России Б.Ельцин. Заводчане встретили его плакатами: «Окажите поддержку химикам Прикумья!», «Химикам Родины достойную жизнь!» Президент раздавал обещания направо и налево, но воплощать в жизнь чаяния «химиков Родины» пришлось ЛУКОЙЛу в целом, Алексею Смирнову в частности. В своей книге «Компания в рыночной стихии» Алексей Смирнов очень верно заметил: «Когда бываешь в относительно небольших городах, в которых были расположены крупные предприятия, не выдержавшие испытания «рыночной стихией», невольно возникает мысль, что в нынешние времена общепринятый термин региональной экономики «градообразующее предприятие» стоило бы заменить на «градосохраняющее»… Итак, в 1999 году «Ставропольполимер» преобразовался в ООО «Ставролен». И уже в том же году, получив стабильно поступающее сырье и обретя второе дыхание, «Ставролен» побил все прежние рекорды по выпуску полиэтилена низ179 кого давления – 210 тысяч тонн! Чтобы было понятнее, какой рывок совершило предприятие, переведем это в процентное соотношение с тем, что было в предыдущие годы – 339%! Соответственно подскочил и выпуск этилена, пропилена, винилацетата: 325%, 333%, 400%. А объем переработки пиролизного газа вырос почти в три раза. Право, впечатляющие проценты! Прошел всего год работы под эгидой ЛУКОЙЛа, и эти показатели выросли еще больше. К тому же расширился и диапазон выпускаемой продукции. Наряду с традиционными марками полиэтилена литьевого, трубного и экструзионного назначения освоены другие виды химических продуктов, которые применяются при производстве синтетического каучука, бензола, водоэмульсионных красок, всевозможных клеев… Продукция обновленного химического гиганта на 100% удовлетворяла спрос российского внутреннего рынка и вышла на внешние рынки. Торговое партнерство установилось с 32 странами мира. Это стало возможным только потому, что марка «Ставролена» стала брендом, гарантирующим высокое качество этой более чем востребованной продукции. Даже в самые трудные для предприятия годы буденновские химики не поступались качеством, о чем красноречиво свидетельствуют международные награды: 1993 год – Золотая Звезда «Арки Европы», торжественно врученная в Мадриде; 1994 год – приз «Золотой глобус», обретенный по решению Международного комитета в Мадриде; 1995 год – «Ставролен» получает статус «Лидер российской экономики»; 1999 год – завод становится дипломантом конкурса «Сто лучших товаров России»; 2000 год – коллектив «Ставролена» удостаивается еще одного диплома на престижной международной выставке «Индустрия пластмасс-2000». 180 И это далеко не все награды, полученные здешними нефтехимиками. Я долго любовался «Хрустальной Никой», выставленной на стенде заводских наград. Этот приз был вручен «Ставролену» по решению Координационного комитета Международной программы «Партнерство ради прогресса». Этот своего рода «Оскар» в промышленном мире вручается наиболее успешным предприятиям за великолепные показатели динамики производства и реализации продукции. Рядом с «Хрустальной Никой» стоял хрустальный же кубок в виде лотоса на витой золоченой колонке, прибывший сюда из Австралии. То был приз Международной Ассоциации «Австралиана Дискавери Маркет», который вручили ООО «Ставролен» по результатам аналитических исследований во все том же звездном 2000 году. Не раз удостаивалось предприятие и региональных – ставропольских наград за качество продукции: Рубинового, Сапфирового и Жемчужного крестов. А в 2002 году «Ставролен» был представлен к званию «Лауреат Гран-При «Великий Шелковый Путь». В общем, буденновские химики затмили славу буденновских конников-рубак, рвавшихся покорять Индию и Польшу. Ведь продукция «Ставролена» завоевала и Индию, и Польшу, и многие другие страны… Между прочим, добрая слава о «ставроленцах» гремела едва ли не с первых лет работы химического гиганта. К сожалению, мне не удалось раздобыть уникальный музыкальный сувенир – грампластинку, выпущенную в советские годы фирмой «Мелодия» с записью, можно сказать, гимна буденновских нефтехимиков – «Буденновцы нигде не подведут». Слова написал известный поэт Лев Ошанин, музыку – популярный композитор Георгий Мовсесян, а исполнял 181 песню всенародно любимый Лев Лещенко. В свое время этой пластинкой награждали передовиков производства, дарили гостям города и завода. Хотелось бы и к этой книге приложить современный компакт-диск с записями песен о нефтехимиках. А их уже написано немало. Казалось бы, пластмасса – не тот предмет, который вдохновляет поэтов, да и не всякого прозаика потянет живописать рождение этого прозаического на первый взгляд материала. Но Лев Ошанин нашел нужные слова и песня обрела свои крылья: 3 + , $ 6 , , -. 4 . *** Меня водит по цехам старейшая работница «Ставролена» заместитель начальника технического отдела Тамара Андреевна Кутузова. Прежде всего мы заглядываем в цех грануляции полиэтилена. Работать здесь нелегко. Первое впечатление, будто попал в машинно-котельное отделение крейсера, идущего в тропиках. Беспорядочное на несведущий взгляд переплетение труб, жара и грохот. Яростное верещание вращающегося железа. Звенящее гуденье компрессоров и вентиляторов. Ощущение корабля усиливают бесконечные мостики, трапы, стальные пайолы – листы настила, натянутые леера. И все выкрашено в серо-голубой – шаровый – цвет, в какой красят боевые корабли. Молоко за вредность тут выдают не зря. Но «Ставролен» на молоке не разорится, потому что автоматика свела к минимуму количество работников цеха грануляции, как, впрочем, и других цехов. Глядя на женщин, которые тут работают, я устыдился своих гостиничных страданий. По182 думаешь, забыли снабдить номер кондиционером. Слава богу, что здесь в бытовых помещениях работают мощные охладители воздуха. Жаль, что все процессы, все превращения веществ из одного агрегатного состояния в другое скрыты от человеческого глаза, ничего толком не увидишь. Я увидел лишь конечный результат многоступенчатого технологического процесса – белые гранулы полиэтилена, похожие на град или жемчуг. Кутузова набрала их полные ладони и я сделал то же самое. Горячие горошины слегка обжигали кожу. Тамара Андреевна пересыпала их, любовалась, как любуются урожаем хлеборобы, пробуя зерно на ощупь. Они и в самом деле были зернами, эти белесые шарики. Ведь из них после очередного расплава «прорастут» новые материалы и новые вещи. Гранулы быстро ссыпались в большие пленочные пакеты, которые делают тут же, в цеху из того же полиэтилена, и даже печатные машины тут стоят, которые наносят на пленку маркировку товара и логотипы ЛУКОЙЛа. Пакеты укладывают на «рога» автопогрузчиков и шустрые «Комацу» отвозят их на склад готовой продукции. Все тут делалось быстро, четко, непрерывно. На химических заводах, как и в металлургии, производство непрерывное. Реакторы замирают лишь через 8 тысяч часов беспрестанной работы, когда их ставят на капитальный ремонт. А так – и день, и ночь, и в будни, и в праздники… Даже в День химика, который по традиции отмечают в последнее воскресенье мая. Тамара Андреевна рассказывала по ходу дела: – Этот газ, пропан, весьма похож на тот, который горит у вас на кухне. Все это идет в печи пиролиза, получается пирогаз. Потом этот пирогаз идет на разделение, где выделяется этилен. Оттуда он идет на установку полимеризации. Вон они видны – реакторы-полимеризаторы. Внутри 183 их происходит процесс образования полимерапорошка при высоком давлении и при высокой температуре. Такой способ получения по технологии компании «Юнион карбайд» впервые был внедрен в России на нашем заводе. *** Однако познакомимся поближе с продукцией «Ставролена». Основная продукция ООО «Ставролен» – полиэтилен низкого давления (высокой и средней плотности), который получают по технологии UNIPOL, то есть методом газофазной полимеризации. Ставроленовский полиэтилен нечувствителен к световым и термическим воздействиям, что достигается с помощью специальных веществ-стабилизаторов. Это позволяет применять его как при производстве труб различного назначения (газовых, напорных, дренажных), так и при изготовлении изолирующих кабельных оболочек. Другие марки, или, как их называют здесь, композиции полиэтилена, используются для получения хорошо знакомой всем пленки (от упаковочных пакетов до более плотной и прочной, которой дачники покрывают свои парники), а также для литьевого формования всевозможных деталей и предметов самого широкого технического и хозяйственного назначения. Помимо полиэтилена разных композиций «Ставролен» выпускает: – пропилен, бесцветный горючий газ, сырье, необходимое для получения ряда важнейших химических продуктов: от нитрилакриловой кислоты до бутилового спирта. Он же идет на производство поливинилбутираля – пленки для автомобильных стекол-триплексов; – бутилен-бутадиеновую фракцию, смесь сжиженных горючих газов, идущую для производства синтетического каучука и метилтретбутилового эфира; 184 – бензол нефтяной, жидкость, на основе которой готовят целый ряд пластмасс, красителей, синтетических волокон и прочих продуктов; – фракцию жидких продуктов пиролиза С9 (сырье для нефтеполимерных смол и как сольвент для различных сортов красок и лаков); – жидкие продукты пиролиза (фракция С5/ С9) – светло-желтая жидкость, идущая как сырье для получения компонента некоторых видов топлива; – смолу нефтяную тяжелую (остатки переработки нефтепродуктов) – топливо для котельных и сырье для производства кокса; – винилацетат, жидкость, получаемая из этилена и уксусной кислоты в присутствии кислорода. Применяется при производстве поливинилового спирта и как сополимер с этиленом. *** Приход ЛУКОЙЛа в Буденновск оживил не только «Ставролен», но и связанный с ним сырьевыми поставками ОАО «Буденновский завод полиэтиленовых труб». Как и химический гигант, он тоже пребывал на грани выживания. И только стабильные и обильные поставки полиэтилена с завода-соседа подняли производство столь нужных стране труб в восемь (!) раз. Его продукция с лету уходит в регионы Ставропольского края, в Астраханскую область, в Калмыкию, КабардиноБалкарию, Северную Осетию, Карачаево-Черкесию, Дагестан, Белгородскую область и в Подмосковье. 185 Х имия – не море спелой ржи или голубая морская даль, которая покоряет людей с первого взгляда. Более того, слово «химия» стало сегодня понятием с негативным подтекстом: «Его отправили работать на «химию», «Опять эта химия!», «Это не еда, а сплошная химия!» Тем большего уважения внушают люди, полюбившие эту самую «вредную химию», посвятившие ей свою жизнь. Именно из таких людей и выкристаллизовался сегодня коллектив «Ставролена» – это высококлассные специалисты, преданные своему заводу, своему городу, своей земле. Среди них более тысячи авторов рационализаторских предложений, внедрение которых только в 1999 году принесло «Ставролену» миллион с четвертью рублей. Пятеро заводчан награждены за подвижнический труд орденами, свыше двадцати человек – медалями. Многие удостоены почетных званий «Отличник химической промышленности» и «Почетный нефтехимик». Кадровики «Ставролена» не ведают такой печали, как текучесть кадров. Свыше семисот человек проработали на заводе по двадцать и более лет. Люди всегда держались за свой завод и не только потому, что он – градообразующее предприятие. Видимо, и потому, что завод, а это не только железо и химикаты, чутко отвечал на преданность ему своей заботой. Во-первых, заботой о росте профессиональной подготовки. Будущих нефтехимиков готовят здесь с юных лет – в профессионально-техническом лицее №49, откуда приходят потом на «Ставролен» грамотные аппаратчики, прибористы, лаборанты. И даже, 186 « » казалось бы, опытные работники со стажем – командиры производства среднего звена, ведущие специалисты – и те регулярно проходят с помощью родного предприятия курсы повышения квалификации в профильных вузах Москвы и других городов. Во-вторых, заботой о семьях своих сотрудников, то есть завод довольно быстрыми темпами строил жилье, создавал детские сады, школы, спортивные объекты, активно развивал все то, что называется социальной сферой. Впрочем, так было до той поры, пока буденновские химики после «шоковой терапии» не оказались на грани банкротства. Встал завод, поник и город. Многие заводчане, оказавшись не удел, занялись частным извозом. Так Буденновск занял первое место в России по… числу таксомоторов на душу населения! Буденновские таксисты готовы были везти по белу свету (по Ставропольскому краю) кого угодно и куда угодно. И если легендарный город Арбатов перебивался парикмахерскими и похоронными бюро, то легендарный (без тени иронии) город Буденновск (он же Маджар, Святой Крест, Прикумск) преобразовался в ельцинские времена в сплошной таксопарк. По счастью, а точнее с подъемом над заводом флага ЛУКОЙЛа город-таксист снова стал городом-химиком. Поднялся «Ставролен», воспрял и Буденновск. Ведь в городской бюджет (а также и во внебюджетные фонды) пошли немалые отчисления от доходов воистину градообразующего – градоспасающего! – предприятия. «Завод выполнил свои обязательства, – сообщает местная пресса, – перед городом, участвуя в строительстве детского комплекса аттракционов, в укомплектовании оборудованием и материалами газопровода Зеленокумск – Буденновск. ООО «Ставролен» является основным предприятием, оказывающим спонсорскую и благотворительную помощь единственному в городе спортивно-оздо187 ровительному комплексу с плавательным бассейном «Полимер», ООО «Медсанчасть-Ставролен», которое обеспечивает медобслуживанием не только работников «Ставролена», но и многих жителей города, гостинице «Химик», футбольному клубу «Жемчужина-ЛУКОЙЛ», команда которого в 2000 году стала чемпионом края, а также завоевала кубок телевидения Ставрополья. Предприятие оказывает благотворительную помощь школам, детсадам, детскому дому, выделяет средства для усиления безопасности города и завода. Переход предприятия в структуру ЛУКОЙЛа благотворно сказался на социальном партнерстве между администрацией и профсоюзной организацией. В коллективном договоре с работодателем заложен ряд социальных благ, получаемых заводчанами. Это материальная помощь малообеспеченным семьям; предоставление беспроцентных ссуд на жилье; пенсионное страхование в лукойловской страховой компании, что должно дать прибавку к госпенсиям работникам, уходящим по возрасту на заслуженный отдых; предоставление многодетным матерям дополнительных дней к отпуску; выделение бесплатных льготных путевок для оздоровления работников и их детей на Черноморском побережье, в Домбае, на Кавминводах». Все это новая социальная реальность древнего города и наисовременнейшего химического комбината. Не зря говорят, будет хлеб, будут и песни. Хлеб у «Ставролена» известно какой – бензин, из которого «печется» полиэтилен и прочие нефтехимические яства. Этого сырьевого «хлеба» теперь хватает, потому и песни звучат на возрожденном празднике – «Дне химика». Звучат не только в ареале завода, не только в Буденновске, но и по всему Ставропольскому краю, поскольку у «ставроленовцев» есть свой академический народный хор под управлением заслуженного работника культуры России А.Н. Густомясо188 ва. Этот творческий коллектив стал лауреатом многих Всероссийских и краевых конкурсов. Возможно, стихи буденновской поэтессы Светланы Дьяченко, положенные на музыку, вошли в репертуар народного хора. Ведь они о возрождении завода. 3 , 0 )( . , 6 + * , ) , « »! *** Как часто бывает так: здравствует химическое предприятие, но болеют люди, живущие поблизости от него. Бывает, но не в Буденновске. Производство на «Ставролене» по своему характеру, точнее, по заложенным технологическим принципам – малоотходное. Уже одно это способствует небольшому выбросу вредных веществ в атмосферу. Но руководство завода из года в год выделяет средства на охрану окружающей природы миллионы рублей, дабы свести и это негативное воздействие к минимуму. Помимо всего прочего уменьшению вредоносности способствует и сама модернизация оборудования. Технически исправное состояние реакторов, ректификационных колонн, газгольдеров и прочих агрегатов само по себе предотвращает всевозможные утечки и выбросы. Именно с этой целью на производстве этилена проводится поэтапная модернизация печей пиролиза, узла первичного фракционирования, пирогазового компрессора. Этим занимаются высококлассные специалисты как из отечественных научно-исследовательских институтов, так и представители зарубежных фирм. Ну и, конечно же, самым зримым доказательством экологического благополучия «Ставроле189 на» является заводской парк-дендрарий – подругому его и не назовешь – раскинувшийся по всей обширной территории завода и вокруг нее. Тут и акации, и вечнозеленые туи и кипарисы, тенистые ивы. В наиболее людных местах выложены альпийские горки. Потому не в диковину видеть на территории завода промелькнувшего в кустах зайца или дикого кролика, скачущих по ветвям белок. Не редкие гости здесь ежи и ласки. В полусотне шагов от заводской ограды – древнее озеро Буйвола. Такое соседство с химическим комбинатом по привычным нашим понятиям должно было бы быть гибельным для водоема. Я так и сказал водившей меня по заводу Тамаре Андреевне Кутузовой, заместителю начальника технологического отдела. Она улыбнулась: – Вон видите – рыбаки сидят. Сазанов ловят. У нас ни одной трубы в это озеро не впадает. – Но все равно, вы же берете воду для технических целей. – Нет, не берем. Вода для технологических нужд поступает к нам из Большого Ставропольского канала. Так что озеро чисто, как во времена Чингисхана. Говорят, что в нем утонула его золотая колесница. – Не нашли? – Глубокое очень. Так что золото – это единственный инородный химический элемент, который отнюдь не отравляет воду. Вон сколько водоплавающих птиц селится в камышах. Птиц и в самом деле было много. Я глазам своим не верил: природный заповедник под сенью стальных конструкций химического гиганта. И еще одно – ботаническое – открытие. Я впервые увидел, как растут водные гиацинты – эйхорнии. И дело даже не в том, как они растут – на воде, конечно, а в том – где растут: в бассейнах очистных сооружений «Ставролена». Этот цветок вполне мог бы стать символом буденновского завода. 190 В один прекрасный день Галина Ломунова преподнесла мне воистину царский подарок. – А знаете, – сказала она, – у нас в технологическом отделе работает дочь моряка с подводной лодки Александра Маринеско. Ее отец живет у нас в Буденновске. Хотите с ним встретиться? Боже, хотел бы я встретиться с подводником из легендарного экипажа?! Да это все равно, если бы Алексею Смирнову предложили встретиться, ну если не с самим Менделеевым, то с кем-то из его ближайших помощников. Галина Васильевна созвонилась с дочерью моряка, та с отцом, и вот мы уже едем по подсказанному адресу. В январе 1945 года советская подводная лодка С-13 под командованием капитана 3 ранга Александра Маринеско совершила торпедный залп, который потом все историки назовут «атакой века». На дно был отправлен самый большой транспорт фашистской Германии «Вильгельм Густлов», на борту которого находились около двухсот экипажей для новых подводных лодок. Сообщение о победной атаке передал в базу радиотелеграфист старшина 1 статьи Михаил Коробейник. Именно он и живет ныне в Буденновске, один из четырех оставшихся на этом свете членов легендарного экипажа. Вот и его дом, его подъезд, у которого прикреплена мемориальная доска: «В этом доме проживает почетный гражданин города Буденновска Михаил Иванович Коробейник, участник Великой Отечественной войны. В годы войны служил 191 радистом на легендарной подводной лодке С-13 под командованием Александра Маринеско». Порадовался за ветерана, которому еще при жизни возданы все положенные ему почести. Дверь открывает невысокий седоватый человек, весьма энергичный для своих немалых лет. У него только что побывала в гостях телевизионная группа из Москвы. Но Михаил Иванович нашел в себе и силы и желание еще раз вернуться в свое нелегкое, но геройское прошлое. – Родился я в Луганской области в селе Никольском. Уехал из родных мест в Николаев, где стал работать на судостроительном заводе. Конечно же, мечтал стать моряком. Но именно война и осуществила мою мечту. Призвали на флот и отправили на курсы радиотелеграфистов в Махачкалу. После непродолжительного обучения зимой 1942 мы были отправлены на Балтийский флот. Пробирались в осажденный Ленинград по Дороге жизни. Разместили нас в Кронштадте на плавбазе подводных лодок «Смольный». А уж оттуда меня назначили радиотелеграфистом на подводную лодку С-13. Командовал ею капитан 3 ранга Александр Маринеско, очень живой, энергичный, веселый человек. Экипаж его очень любил – за человечность, за храбрость, за боевой опыт. Некоторые политработники пытаются выставить его злостным пьяницей, но я-то знаю, я видел, таким он никогда не был и в море никогда к спиртному не прикладывался. На берегу – мог. Так на то он и берег, тыл… Ходил я с Александр Ивановичем в три боевых похода, в том числе и в тот январский, самый знаменитый… Когда потопили «Густлова», никто, конечно, и подумать не мог, что пустили на дно такую махину. Даже сам Маринеско написал в радиограмме, что торпедировали транспорт, занизив водоизмещение в два раза. Зашифровывал этот текст наш лодочный шифроваль192 щик Федя Егоров, а отправлял историческое – теперь об этом так говорят – донесение я. Радиорубка моя находилась в четвертом отсеке. Передатчик у нас стоял не шибко мощный – «Дозор», но связь с базой обеспечивал. – А какой у вас был позывной? – Позывные у нас менялись каждые сутки… Какой был позывной на тот момент, честно говоря, не помню. А вот ребят наших всех помню и командира своего – штурмана (связисты ему подчинялись) старшего лейтенанта Редкобородова. На правой руке моего собеседника синел наколотый якорек – символ мальчишеской мечты о море. Рядом с ним белели пятна ожогов, полученных при тушении пожара на подводной лодке. – А как сложилась ваша судьба после войны? – Хорошо сложилась, не жалуюсь. Пошел работать на железную дорогу, сначала телеграфистом, а потом начальником станции Чертково. Это в Ростовской области. Сейчас – пограничная с Украиной станция. Прослужил я железнодорожником 32 года. Был женат, прожил со своей суженой душа в душу 55 лет, золотую свадьбу сыграли. Не думал, не гадал, что переживу ее. Вот только что схоронил… Мы помолчали. На кухне послышался слабый шум, будто кто-то царапался. – А это Борька! – усмехнулся, перехватив мой взгляд, Михаил Иванович. – Внучка мне хомячка подарила, чтоб было с кем словом перемолвиться… Есть у меня и старший внук Андрей, но в моряки не пошел, работает юристом. Мы распрощались… Город Буденновск стал для меня еще ближе, еще роднее от того, что в нем живет Михаил Иванович Коробейник, радист легендарного командира, того самого, кого называли Первым после Бога. 193 В о всех городах, где работают предприятия «ЛУКОЙЛ-Нефтехима», помимо всех зримых и весомых следов его присутствия остается еще и незримый, но очень важный для всех «химический» след. След в школах, над которыми лукойловские нефтехимики берут шефство. Вот и в Буденновске в средней школе №8 открыт новый химический класс, оборудованный по последнему слову лабораторной техники за счет «Ставролена». Не секрет, что с послеперестроечных времен многие российские школы оказались без практических занятий по химии. Причина банальна: нет денег для закупки лабораторной посуды и химикатов. Вот и проводили школьники химические опыты «всухую», на бумаге. Понятно, что после такого знакомства с миром кислот, щелочей, солей и прочих взаимодействующих веществ у выпускников наших школ не возникало желания посвятить свою жизнь химической науке или химическому производству. Но ведь надо смотреть вперед и готовить кадры, преданные своему делу. Алексей Смирнов осознал эту истину на своем жизненном опыте, понял, что профильное обучение все чаще и чаще практикуется в лучших образовательных системах мира, и потому всюду, где утвердился «ЛУКОЙЛ-Нефтехим», с подачи генерального директора Группы руководители химкомбинатов стали почаще заглядывать в подшефные школы. Мало создать хорошо оснащенные школьные лаборатории, надо предоставить выпускникам некие гарантии профессиональной реализации, 194 " сделать так, чтобы наиболее талантливые из них получали возможность продолжить образование в профильном вузе, а затем получить хорошо оплачиваемую работу на предприятии. Понятно, что «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» осуществляет этот цикл прежде всего в «своих» городах – Калуше, Саратове и Буденновске. Впервые эта малая образовательная реформа была осуществлена в Саратове, где расположено большое лукойловское нефтехимическое производство «Саратоворгсинтез». Там в школе №59 был открыт класс с углубленным изучением химии. Потом была химическая олимпиада, судьями на которой были представители Компании. О ней говорил потом весь город, потому что победители этого непростого состязания были сразу же – без экзаменов – зачислены в престижный московский вуз: Российский химико-технологический университет имени Дмитрия Менделеева. Затем эстафету принял буденновский «Ставролен» по тому же циклу: сначала великолепно налаженная школьная лабораторно-экспериментальная база, затем строгая олимпиада и студенческие билеты вместе с достойными стипендиями от «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». – Мы не только даем шанс утвердиться в жизни способным ребятам, – поясняет Алексей Смирнов, – мы приглашаем их в нашу команду, команду «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» и предоставляем, на мой взгляд, хорошую возможность раскрыть свой талант в реальном деле. Слова гендиректора с делом не расходятся. В той же буденновской школе №8 силами «Ставролена» были отремонтированы лаборатория и химический класс. Это, казалось бы, событие местного масштаба привлекло внимание главного рупора страны – «Российской газеты». Событие регионального значения, но совсем не заурядное. В какой еще российской школе, кроме саратовской №59, вы найдете химический класс, где 195 каждое учебное место оборудовано полным набором для проведения опытов, ретортами, колбами и прочим инвентарем да еще со стеклянной камерой, где можно безопасно и наглядно проводить сложные эксперименты с кислотами и щелочами? Занимаются в таком чудо-классе не все, а те, кто прошел конкурсный отбор. Среди них немало детей сотрудников «Ставролена». Нет сомнения, что их, выпускников этой почти что профильной школы охотно встретят во все той же «менделеевке». А ведь такое благо помимо всего прочего – это еще один важный компонент «социального пакета», который предлагает своим сотрудникам «ЛУКОЙЛ-Нефтехим». *** Мне показалось, что я провел в Буденновске целую вечность. Такая уж тут земля. Можно сказать, аномальная временная зона. Во всяком случае, за ту неделю, которая выпала мне для изучения «Ставролена» и его окрестностей, произошло воистину эпохальное событие – у начальника отдела по работе с общественностью Галины Васильевны Ломуновой родилась первая внучка. А когда рождается новый человек, вибрирует, как известно, вся Вселенная. Из таинственного золотоордынского града Маджара я увозил и таинственный сувенир: засушенного жука-носорога, найденного в саду Ломуновых. И когда Галина Васильевна однажды сказала, что сегодня утром видела над своим домом НЛО, я ничуть не удивился, потому что в этом месте нашей планеты возможны любые чудеса, что и доказали работники «Ставролена». А то, что инопланетяне проявляют интерес к новейшему российскому нефтехимическому объекту, так это тоже понятно. Они вообще неравнодушны, эти космические созерцатели, ко всему новому и устремленному в будущее. 196 Я уезжал из Буденновска ранним-преранним утром, прижимая к груди фирменный пакет «Ставролена», изготовленный из заводского пластика, а в пакете – бутылку великолепного ставропольского вина – дар дирекции московскому гостю. Я обязательно отмечу этим божественным напитком день окончания работы над книгой. А пока – снова в путь. На этот раз – в Саратов. 197 Главный офис Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим на Большой Ордынке Открытие нового офиса Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим на улице Большая Ордынка. Москва. 2005 год. Вагит Алекперов поздравляет Алексея Смирнова с новосельем главного офиса «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». Москва. 2005 год Переговоры о сотрудничестве Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим и компании UHDE GmbH. Москва. 2005 год Вручение сертификатов интегрированной системы менеджмента Группе «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» на соответствие международным стандартам в области качества (ISO 9001:2000), охраны окружающей среды (ISO 14001:2004), промышленной безопасности труда (OHSAS 18001:1999). Москва. 2007 год Руководство ООО «ЛУКОЙЛ» и Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим в холле только что открытого нового офиса. Москва. 2005 год «Ставролен» в Буденновске был первенцем «ЛУКОЙЛНефтехима» В.Ю. Алекперов, А.С. Смирнов и президент Колмыкии К.Н. Илюмжинов Подписание соглашения о сотрудничестве между ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» и правительством Ставропольского края. Кисловодск. 2004 г. Церемония открытия строительства производства полипропилена. Буденновск. 2005 г. Нелегко начинать новое дело, но за плечами Алексея Смирнова огромный предпринимательский опыт Церемония завершения строительства производства полипропилена. Буденновск. 2007 г. Генеральный директор «Ставролена» Николай Петрович Полевщиков Вид на «Ставролен» с высоты птичьего полета Всегда быть в курсе дел – рабочий стиль Алексея Смирнова Так рождается полиэтилен; сначала в виде гранул… Продукт готов к отправке потребителям Гранулы «ставроленского» полиэтилена похожи на жемчуг – белый и черный Генералы нефтехимического производства. На плечах Вагита Алекперова и Алексея Смирнова груз огромной социальной ответственности Брифинг – дело серьезное. В зале – десятки журналистов. Алексей Смирнов отвечает на вопросы. Слева – генеральный директор ООО «Ставролен» Николай Полевщиков. Справа – начальник департамента по общественным связям НК «ЛУКОЙЛ» Александр Василенко Рабочая поездка на ООО «Ставролен». Пресс-конференция в самолете. 2005 г. Здесь рождаются современные полимеры. Алексей Смирнов среди специалистов «Ставролена». Продукция буденновских нефтехимиков востребована жизнью. Ее качество на уровне мировых стандартов Вагит Алекперов и Алексей Смирнов в курсе всех проблем непростого нефтехимического производства Продукция ООО «Ставролен» отправляется потребителям во многие города России и за рубеж Вопрос по существу Гостям из Москвы в Буденновске всегда рады. Слева направо – Ольга Ломунова, представитель президента по южному федеральному округу Дмитрий Козак, президент НК «ЛУКОЙЛ» Вагит Алекперов, мэр Москвы Юрий Лужков К вопросу об экологии. Эти водные гиацинты выращены на очистных сооружениях нефтехимического гиганта Вопросы экологии, технической эстетики, корпоративной культуры у Алексея Смирнова всегда в центре внимания Вода после очистных фильтров должна быть чистой. Это закон природы и социально ответственного бизнеса. Посещение очистных сооружений ООО «Ставролен» губернатором Ставропольского края А.Л. Черногоровым. Буденновск. 2005 год Когда-то город Буденновск именовался Святым Крестом. Этот новый храм – еще один шаг к забытым истокам Возложение венков к памятнику воинам, павшим в бою с террористами. Буденновск. 2005 г. Растить юную смену – одна из задач «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». Алексей Смирнов вручает призы победителям химической олимпиады в лицее № 8. Буденновск. 2003 год Проведение химической олимпиады и открытие химического класса в лицее №8. Буденновск. 2003 год Победители конкурса профессионального мастерства рабочих «Лучший по профессии» В Буденновске не должно быть обездоленных детей. Решение этой социальной проблемы взяли на себя сотрудники ООО «Ставролен» Корпоративный стиль «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» во всем – в обустройстве заводской территории, в рабочей одежде И это тоже корпоративный стиль – в оформлении блюд, офисных и цеховых интерьеров Алексей Смирнов прибыл на «Ставролен» с очередным рабочим визитом А.С. Смирнов, мэр Москвы Ю.М. Лужков, губернатор Ставропольского края А.Л. Черногоров Рабочие ООО «Ставролен» с уверенностью смотрят в свое будущее. Куда пришел ЛУКОЙЛ – там стабильность, там развитие Алексей Смирнов: «Мы должны стать лучшей нефтехимической компанией Европы!» Стальные вертикали «Ставролена» Один из многих трофеев спортивной доблести буденновских нефтехимиков Галина Ломунова возглавляет отдел общественных связей ООО «Ставролен». У нефтехимии – прекрасное лицо «ЗДЕСЬ СТОЯЛ НЕ ЗАВОД. ЗДЕСЬ СТОЯЛИ РУИНЫ…» В Саратове «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» продолжился новым заводом. О том, как это происходило, рассказал мне еще в Москве заместитель генерального директора по финансовым вопросам Сергей Геннадьевич Малышев: – Когда я впервые приехал на «Саратоворгсинтез», я увидел натурную инсталляцию к кинокартине «Сталкер». Здесь стоял не завод, здесь стояли руины. Это была Зона из романа Стругацких – заброшенная, унылая, опасная. Территория заросла бурьяном, полуобрушенные корпуса, бесцельно бродят какие-то люди. Но еще хуже обстояли дела, невидимые глазу. Предприятие – стопроцентный банкрот! Арбитражное управление под эгидой Комитета кредиторов. И, тем не менее, Алексей Сергеевич Смирнов принял решение взять «Саратоворгсинтез» в свои руки. Это было смелое решение и дальновидное. Смирнов уже тогда видел среди руин новые корпуса. Ведь «Саратоворгсинтез» был профильным предприятием для «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». И Смирнов знал, что его можно возродить, и знал, как это лучше всего сделать. И он, подобно Гераклу, взялся за эти «авгиевы конюшни». Обнадеживало то, что завод удобно связан с большим городом. С персоналом проблем не будет. И в самом деле, мобилизация под флагом ЛУКОЙЛа прошла довольно быстро и успешно. Ее героически провел главный инженер завода Валентин Александрович Яблоков. Конечно, реанимация такого крупного и столь запущенного предприятия была непростой. Кредиторы, а это был Внешэкономбанк, уз233 нав, что интерес к заводу проявил ЛУКОЙЛ, сразу же взвинтили цену за никому, если говорить честно, уже не нужные руины. Приход в Саратов ЛУКОЙЛа приветствовал тогдашний губернатор Аяцков. Но у кредиторов были свои интересы. Переговоры оказались долгими, и в итоге – успешными. Сделка состоялась и летом 1999 года над «Саратоворгсинтезом» взвился бело-чернокрасный флаг ЛУКОЙЛа. Первым делом мы погасили долги перед энергетиками и газовиками. Второй этап реанимации был осложнен стихийной забастовкой. Рабочие требовали выплаты зарплаты за все годы простоя. Они перекрыли техническую воду и приперли «КамАЗом» дверь. Мы нашли общий язык с рабочими и выплатили чужие долги. Была разработана программа «Восстановления работоспособности предприятия». Она предусматривала три основных этапа: первый – укомплектование цехов опытным персоналом. Саратовские нефтехимики были дезориентированы, и целые цеха приходилось набирать заново. Второй этап – увеличение эффективности производства. Мы восстановили вторую линию НАКа, расширили ряд производств. Восстановили производственную кооперацию: из Буденновска пропилен пойдет прямиком в Саратов, что совершенно необходимо для производства НАКа. Создана надежная сырьевая база. И, наконец, третий этап, приведение немалой территории «Саратоворгсинтеза» в должный вид. Без помощи МЧС обойтись было трудно. Специалисты-взрывники этого ведомства закладывали под старые корпуса взрывчатку таким образом, чтобы не пострадали близстоящие здания. При этом учитывалось и направление ветра, и твердость грунтов, и многие другие факторы. Это была, можно сказать, ювелирная работа. И как всякая «ювелирка» – дорогостоящая. Но овчинка стоила выделки. Теперь, когда убрали 234 недействующие цеха нерентабельных производств, привели внешний вид завода в соответствие с требованиями фирменного лукойловского стиля и нормами технической эстетики, производственные пейзажи радуют глаз и душу. Часто приходится слышать: что хорошо России, то хорошо и ЛУКОЙЛу и наоборот. И это действительно так. У нас высочайшие экологические технологии. И это неспроста, ведь химия это такая штука, которая может принести столько же вреда, сколько и пользы. Поэтому культура производства должна быть очень высокой. В Саратове, где на нашей площадке стояли старые, ну просто угробленные заводы, их взрывали, потому что невозможно было демонтировать. Так вот там сейчас между новыми корпусами газоны с зеленой травкой. И это не ради пижонства. Нет, просто всем сразу видно, есть зеленая трава, значит, все в порядке, никакой химии, то есть никаких вредных утечек. Иначе она пожелтеет. Я тут недавно был на одном хлорном производстве, так там вообще нет никакой травы – выжжена! А у нас на заводах, которые выпускают миллионы тонн продукции, трава зеленеет. И трубопроводы все красивые, потому что с них ничего не стекает. Поэтому наш корпоративный стиль предполагает обязательную разбивку газонов, скверов и максимальное озеленение предприятий нефтехима. Разумеется, проблем еще немало и никто не собирается почивать на лаврах. Внешняя конкуренция требует постоянного обновления технологии, непрост и человеческий фактор. Но мы стараемся идти в ногу со временем. И потому задач у нас, управленцев, выше головы. Смотреть вперед и двигаться вперед. Таков стиль работы нашего генерального директора Алексея Сергеевича Смирнова, и мы стараемся ему соответствовать. 235 «В деревню! К тетке! В глушь! В Саратов!» – восклицал на сцене грибоедовский герой. Жаль, что в те времена не знали, что такое «Саратоворгсинтез». Возможно, герой поостерегся бы насчет глуши и деревни… Это уж мне потом такое открылось, а тогда… …Когда после полубессонной ночи в душном вагоне ты выходишь в Саратове и видишь на привокзальной площади памятник «железному Феликсу», а потом тебя встречает человек по фамилии Беда, то уже не ждешь от такого города ничего хорошего. Но это обманчивое настроение. На самом деле все оказалось иначе. И человек по фамилии Беда – Александр Леонидович – стал моим лучшим другом в Саратове, и город приглянулся как нельзя лучше. Да и на месте памятника Дзержинскому стоял когда-то монумент Александру III. *** Первым делом начальник управления персоналом ООО «Саратоворгсинтез» Александр Беда повез меня в гостиничный небоскреб на берегу Волги – «Словакия». А по дороге туда обнаружил в себе не только начальника управления персоналом, но и превосходного историка, глубокого знатока и патриота Саратова. *** Как передать первое впечатление о Саратове? Набережная. Особняки. Базары. Паровые мельницы. Белоснежные теплоходы и золотые купола церквей. Монастыри (бывшие). Костелы 236 , ! (действующие). Парусиновая роща. Солдатская слобода. Татарская слобода. Цыганская улица. Соколовая гора. Промышленная зона. Авиационный завод. Цеха «Саратоворгсинтеза»… Саратов – город, в котором делают абсолютно все: от подшипников до аккумуляторов, от ракет морского базирования до дальноходных торпед, от палубных штурмовиков до бомбардировщиков дальнего действия, от пышных пшеничных караваев до уникального искусственного волокна… На этот большой и отнюдь не провинциальный (даже в географическом смысле этого слова) город можно смотреть с разных точек зрения. Взгляд историко-гуманитарный: город державника Петра Столыпина и космонавта Юрия Гагарина, писателей Николая Чернышевского и Константина Федина, изобретателя Петра Яблочкова и селекционера Николая Вавилова, артистов Олега Табакова и Олега Янковского. Город чеховской Дамы с собачкой (именно отсюда она приезжала в Ялту) и первой любви Михаила Булгакова (к своей невесте Татьяне Лаппа, дочери податного инспектора саратовской Казенной палаты будущий автор «Мастера и Маргариты» приезжал в Саратов шесть раз). До революции Саратов по своему экономическому потенциалу был третьим городом России – после Петербурга и Москвы. Взгляд историко-географический: здесь, в саратовской округе, заканчивается милая сердцу Валдайская возвышенность. Может быть, поэтому и химический комбинат «Саратоворгсинтез» в окружении пологих холмов и красночерепичных крыш похож на тот, что в Калуше. Но это, разумеется, чисто внешнее сходство. Саратов – стык караванных путей из Средней Азии в Европу. Все та же Золотая Орда, что и в Буденновске-Маджаре… Само название «Сара237 тов» – тюркское: от Сары-Тау, что значит Желтая гора. Здесь же, в ближнем пригороде Саратова, был финансовый центр Золотой Орды – древний город Укек, от которого остались сегодня нераскопанные курганы да специально поставленный археологический знак в центре ушедшего под землю поселения. Неподалеку от Укека и стоят корпуса «Саратоворгсинтеза». Но о нем – чуть позже. Как и Бежецк, Саратов поставлен на купеческие деньги. Эх, Ваше степенство, господин Саратов! Град вдоль Волги и через Волгу. Ширина реки тут в три с половиной версты. И мост – самый длинный в Европе. Потоки машин на нем повторяли суету людей, только в ускоренном темпе и концентрированном виде. Немало церквей пришлось повзрывать саратовским безбожникам в тридцатые годы. Однако на все взрывчатки не хватило. Спасибо русским купцам – с верой строили. Много строили. И кое-что еще осталось. Вот рядом с моей гостиницей «Словакия» был когда-то старинный женский монастырь, его взорвали в 1930 году. Остались только врата, но и они по-прежнему ведут к Богу. Памятник самому главному безбожнику, родившемуся на тех же волжских берегах, уравновешивается ныне памятником некогда саратовскому губернатору Столыпину. Великолепный монумент создан замечательным скульптором Вячеславом Клыковым. Такой вот исторический баланс. Я благодарен «ЛУКОЙЛ-Нефтехиму» за то, что в моем познании России открылся новый город – Саратов. 238 « !» Н ичто не напоминало на заводской территории сталкерскую Зону, о какой рассказывал мне Сергей Малышев. Пока мы ехали с Бедой от проходной к управленческому офису, я любовался садово-ботаническими ландшафтами, в которые весьма органично вписывались цеховые корпуса. Первый визит, разумеется, к первому лицу «Саратоворгсинтеза» – генеральному директору Анатолию Викторовичу Афонину. Моложавый, энергичный, с военной выправкой. Знакомимся, прошу Анатолия Викторовича рассказать о себе и заводе. – Родом я из Саратова, родился в 1962 году. Учился в 31-й школе. Занимался спортом – футболом, горными лыжами. После школы поступил в саратовское высшее военное училище химической защиты. Получил инженерное образование. По диплому – химик инженер-технолог. У меня были две возможности – продолжить службу в рядах Советской Армии или уйти на производство. Поначалу меня поманила военная служба, но после третьего курса, пройдя практику на заводе «Нитрон», выбрал производство. Еще до окончания училища я обратился в отдел кадров завода с просьбой прислать на меня целевой запрос. Но в те времена молодые специалисты плохо приживались на химическом производстве, и меня поначалу заподозрили в какихто личных выгодах, мол, остаться в Саратове хочет хитрый студент. Я убедил кадровика, что остаться в Саратове могу и без «Нитрона», и меня на завод взяли. Честно говоря, не было у меня 239 никаких хитрых планов. Мне изначально – почему я и попросился на «Нитрон» – понравился размах предприятия, огромный объем, динамичный характер производства, его технологическая сложность. Синтез основного вещества – это уникальная по своей наукоемкости работа. Люди, далекие от химии, даже не представляют себе, как это непросто – добиться нужной химической чистоты конечного продукта. Вот это все и решило мой выбор. Я первый в нашем роду химик. Отец был неплохим механиком, мама всю жизнь в медицине. Жена – школьный преподаватель. А вот сын Антон решил пойти по моим стопам – стать химиком. Сейчас закончил третий курс химфака Саратовского университета. Он уже проходил у нас практику и понял, что работа управленца в химическом производстве – это зона сплошной ответственности, поскольку сам технологический процесс у нас неостановимый, непрерывный. Это скорее вахта, чем обычная нормированная работа. И днем, и ночью приходится принимать решения в режиме реального времени. У меня перед глазами были прекрасные примеры для подражания, в частности, бывший наш главный инженер Валентин Александрович Яблоков. Очень благодарен ему за науку, за поддержку. Я ведь на предприятии не новичок – двадцать один год, а в должности генерального относительно недавно – три с половиной года. Прошел здесь все ступени. Иначе и быть не могло. Незнание производства просто не позволяет принимать правильные решения. Причем не только технологические, но и в социальной сфере, в правовой, в финансовой… – Мне уже рассказали, что «Саратоворгсинтез» претерпел кардинальную модернизацию. И даже старые корпуса и кирпичные трубы взрывали направленными взрывами… 240 – Да, это так… Мы не выживем в весьма динамичной сегодня рыночной ситуации и острейшей международной конкуренции, если не будем постоянно модернизировать свое производство, добиваясь тем самым повышения качества. Через качество – к успеху. Мы не выживем, если не будем расширять ассортимент своей продукции, откликаясь на запросы потребителей. Если не введем строжайший режим экономии сырья и энергоресурсов. Сегодня у нас проведен первый этап реконструкции производства фенола и ацетона по технологии американской компании «ИЛЛА Интернешнл». Это позволило значительно снизить расходы сырья за счет уменьшения выхода побочного продукта – фенольной смолы. И соответственно повысить выход ценного продукта альфаметилстирола. В этой работе большое подспорье – наша центральная лаборатория, можно сказать, главная научная база «Саратоворгсинтеза». Это небольшой, но хорошо слаженный научный коллектив, в состав которого входит доктор наук и два кандидата наук. В центральной лаборатории и проводится исследовательская работа по улучшению технико-экономических показателей всех наших производств, разработка и освоение новых видов продукции. Сотрудники ЦЛ, заводской «академии наук», занимаются прикладной наукой и решают задачи на злобу дня: повышение уровня экологической безопасности, увеличение сроков эксплуатации оборудования, снижение энергопотребления. Они работают не сами по себе, а в тесном контакте с производственниками. Так, в содружестве с инженерами и техниками цеха сульфата аммония они разработали эффективную методику утилизации отработанного маточника акрилатных производств. Конечно, подобное достижение с точки зрения большой науки – почти незримая частность. Но в масштабах 241 нашего комбината – это значительное облегчение, снижение экологической нагрузки на природу саратовского края. Методика утилизации была запатентована не только в России, но и за рубежом. Для достижения наивысшей химической чистоты нашей продукции чрезвычайно важно соблюдение метрологических правил и норм в цехах и лабораториях комбината. И опять же на помощь приходят наши заводские «ломоносовы» и «менделеевы». Именно они разрабатывают методики измерений для правильного ведения технологических процессов, унифицируют и стандартизируют эти методики, так что они становятся достоянием всех других профильных предприятий. Пока что достижения у нас такие: акрилонитрил – 150 тысяч тонн в год. Фенол – 43 тысячи тонн, ацетон – 26 тысяч тонн, пан-волокно – 23 тысячи тонн, метилакрилат – 28 тысяч тонн в год. Наш разговор был прерван сообщением секретаря гендиректора о приезде немецких инженеров, прибывших в Саратов для наладки нового оборудования. – Сейчас идет монтаж агрегатов в цехе нашего нового производства – цианида натрия, – пояснил Афонин. – Что это и для чего, расскажет вам Валентин Александрович Яблоков, бывший главный инженер, а ныне представитель ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нефтехим». Я же пойду встречу гостей. Точнее коллег. Из окна директорского кабинета было видно, как возле клумбы с надписью из живых цветов «Саратоворгсинтез» разворачивались легковые машины с зарубежными специалистами. А мы с Александром Бедой отправились к Яблокову. 242 , … П о пути я узнал, что это не просто ветеран, а старейшина завода, человек, который стоял у его истоков и вел «Нитрон» к всесоюзной славе. Сегодня ему за семьдесят, но он полон энергии и преданности своему детищу. В самом деле, в первые же минуты нашей беседы я понял, что передо мной настоящий химик – до мозга костей. Человек, для которого мудреные формулы органики звучали, как ноты для музыканта. Говорил он, несмотря на лета, с молодым задором, увлеченно, и в голосе его звучали то боль, то гордость… С ним можно было проговорить день и не заметить движения солнца. Разговор начался со злобы дня – с приехавших немцев, точнее, с того самого нового цеха, который они собирались обследовать – цеха по производству цианистого натрия. Звучало это весьма зловеще, потому что очень напоминало страшнейший яд – цианистый калий. Об этом же твердили на своих сходках-пикетах и саратовские «зеленые», они пытались устроить общественный скандал, дабы привлечь внимание к «опасности, нависшей над саратовцами». Но скандал, однако, не состоялся, потому что руководство завода весьма убедительно объяснило горожанам в телевизионном эфире, что цех строится не ради производства цианида натрия, а для утилизации опаснейшего побочного продукта, который возникает при получении ценнейшего химического сырья – нитрилакриловой кислоты. Прежде чем пойти к главному инженеру, мы с Александром Бедой как раз и заглянули на одиозную новостройку. 243 П еред входом в будущий цех стоял закладной камень. На нем было выбито: «Группа «ЛУКОЙЛ-Нефтехим». Производство цианида натрия. Строительство начато 29 сентября 2005 года». Здесь-то мы и познакомились с еще одним Смирновым – Денисом, заместителем начальника строящегося цеха. Денис молод, ему еще нет и тридцати. Но за плечами уже немало – офицерская служба в войсках химзащиты, опыт работы на «Саратоворгсинтезе», собственная семья… Первый вопрос: зачем нужен этот опасный реагент – цианистый натрий. – Он нужен для промышленного получения золота, – с легкой улыбкой специалиста, которому приходится в сотый раз отвечать на один и тот же вопрос, поясняет Смирнов. – В растворе цианида натрия обрабатываются золотосодержащие породы. А потом методом выпаривания добывается чистое золото. – А сам раствор после выпаривания не токсичен? – Насколько я знаю, нет. Но это уже забота золотодобывающих предприятий. Главное то, что он не летучий, как синильная кислота. Да, конечно, первый класс опасности, как цианистый калий. Но реагент твердый, это связанная соль, а значит, и транспортировать его безопаснее, чем синильную кислоту. Поэтому уже сразу можно говорить о довольно серьезном снижении экологической нагрузки на окружающую среду. К тому же весь твердый цианид натрия – мы постоянно говорим это на244 шим «зеленым» – будет вывозиться за пределы Саратовской области, на золотодобывающие предприятия Сибири. Вывоз будет осуществляться в надежной упаковке и с надлежащими мерами охраны с соблюдением всех европейских и российских требований по безопасности. Оборудование у нас закуплено в Швейцарии и Германии. Плюс система контроля и блокировки аварийных ситуаций. Управление процессами – автоматизировано, что сводит на нет риск возникновения нештатных ситуаций. – А стоит ли огород городить? Зачем связываться с таким опасным производством? Может быть, «зеленые» не так уж и не правы? – Не хочется, но приходится. Ведь синильная кислота не самоцель, она выходит в качестве побочного продукта при производстве акрилонитрила. А тут мы двух зайцев убиваем: и опасный отход нейтрализуем, и ценный реагент производим. Вот уж точно – дешево и сердито. – Цианид натрия только золотопромышленникам нужен? Или еще на что-то годен? Да почти весь – на 98% – используется для добычи золота, остальные 2% – при цианировании стали, для придания ей особо прочностных характеристик. Но это не очень распространенный процесс. В основном, в Сибирь уходит. – Это тот самый случай, когда «черное золото» переходит в реальное, в червонное? – Пожалуй. – А вы давайте по бартеру: вы им реагент, а они вам – чистое золото. Все засмеялись, а потом согласились, что такой бартер был бы весьма полезен, ведь фильеры для синтетического волокна как раз из чистого золота и делают. Оно, это золото, выступает еще и в качестве катализатора. – Когда пуск цеха? – В мае 2007 года. Думаю, в срок уложимся. Монтаж оборудования ведет наша саратовская 245 организация под наблюдением германских специалистов. Денис Смирнов держался уверенно, на вопросы отвечал четко, со знанием дела. Чувствовалась армейская закалка. Он и сам это подтвердил: – Ответственность здесь за людей, за принятие решений такая же, как в армии. Мы прошли в его временный кабинет. В глаза бросилась цветная фотография младенца. – Это дочка Настя, – перехватил взгляд Денис. – Ей пока десять месяцев. Это наш, можно сказать, кадровый резерв молодых специалистов. – То есть, когда Настя подрастет, вы ее без душевного трепета поведете на экскурсию в самый опасный цех? – Да, поведу. Как меня родители когда-то водили. У нас уже поколениями здесь работают. Настин дед, то есть мой отец, Юрий Васильевич Смирнов, стоял у истоков пуска производства «Нитрона». Мать, Людмила Ивановна, начальник заводской санитарной лаборатории. – А жена? – Она тоже в нашей системе, в учебно-информационном центре, председатель Совета молодежи. Сейчас она в декрете, но уже рвется на работу. – У нас на предприятии самая высокая рождаемость в городе, – не без гордости заметил Александр Леонидович Беда. – Неужели химическая специфика этому так способствует? – Химия не причем. А вот стабильность работы, уверенность в завтрашнем дне – пожалуй. Беседа у закладного камня с Денисом Смирновым послужила хорошей прелюдией к большому и интересному разговору с Валентином Александровичем Яблоковым. 246 – Мы еще тогда, когда Алексей Сергеевич Смирнов покупал завод, договорились с ним, что надо будет решить здесь два принципиально важных вопроса. Первый: у нас к тому времени были отработаны все шламонакопители, то есть переполнены отходами производства. Неагрессивные жидкие и твердые отходы собирались в накопителях под слоем воды, которая потом поступала на дополнительную доочистку. Все заполнено. Когда меня пригласили, я так и сказал, ребята, завод можно, конечно, купить, но через годполтора мы его остановим – негде будет собирать отходы. Надо срочно решать проблему, как уменьшить количество осадков в обводненных очистных биологических сооружениях. Этот вопрос уже довольно остро стоял еще в советское время, когда я был главным инженером «Нитрона». На наше счастье еще в то время было закуплено очистное оборудование у одной немецкой фирмы для отфильтровывания твердого осадка от жидких стоков. И мы срочно стали задействовать это оборудование. Немцы стали говорить, что нам его не запустить, будут проблемы с флокулянтами, нужна прецизионная точность. Все мы сделали – запустили, наладили, хватило ума на все. И мы сейчас с биологическими твердыми осадками горя не знаем. У нас даже образовался запас емкости шламонакопителей. Второй принципиально важный вопрос – это утилизация той самой синильной кислоты, которая образуется при производстве НАКа. Мне пришлось проявить большую инициативу и убедить большой ЛУКОЙЛ, то есть нефтяную компанию, чтобы приступить к реальному решению этой проблемы, создать производство цианида натрия. Моим союзником был Алексей Смирнов. Он, как профессиональный химик, прекрасно 247 понимал суть проблемы, и то, что нам разрешили строить цех по утилизации синильной кислоты, во многом его заслуга. Ведь были немалые сомнения и у Алекперова, и у вице-президента Баженова – на кой ляд нам еще ввязываться в золотодобывающую промышленность? Но ведь деньги синильной кислотой не пахнут. И по всем технико-экономическим прикидкам получалось, что производство цианистого натрия – рентабельно. Тогда мы стали выбирать лицензиаров и инжиниринговую фирму. В январе сделали свой выбор, а сейчас уже проводим монтаж оборудования. Дело с цианидом натрия весьма перспективное. Ведь сегодня – и это не секрет – большая часть наших сибирских золотодобывающих провинций исчерпали природные, скажем так, золотоносные жилы, и необходимо приступать к промышленному производству золота с помощью химикатов. Мы приезжали к ним, они к нам, установили деловые контакты. Так что, как говорили в старину купцы, наше дело обеспечено. – А сроки окупаемости нового цеха? – Срок окупаемости – около семи лет. Но я уверен, что этот срок завышен, и на самом деле предприятие значительно улучшит свои технико-экономические показатели в ближайшие годы. Почему? Да потому что сжигание синильной кислоты в специальной печи обходится весьма недешево. Так вот два самых острых вопроса, которые осложняли проблему приобретения этого завода, сегодня практически решены. В СССР существовало три производства цианида натрия: одно – в «Корунде», что в нижегородском Дзержинске, второе – в грузинском Рустави, третье – в узбекском «Навоиазоте». Сейчас в Узбекистане тоже производят цианид натрия. Но они его не кристаллизуют, а вывозят в виде 248 раствора, что намного опаснее. Мы – кристаллизуем. У нас ситуация такая – в 1978 году было запущено производство нитрилакриловой кислоты, сокращенно НАКа, побочным продуктом которого является синильная кислота. При том катализаторе получалось от 120-150 килограмм на тонну НАКа. Легко посчитать, сколько ее вообще набегало, когда цех работал на полную мощность – тонны ядовитейшего химиката. 249 О б истории и делах своего предприятия Валентин Александрович Яблоков говорил с такой страстностью, с такой болью и с такой надеждой, с какими отцы говорят о своих трудных детях. За последние годы я уже попривык, что люди при должностях редко болеют за свое дело. Чаще всего под маской напускной деловитости скрывают свое полное равнодушие к проблемам фирмы. Здесь же чувствовалась старая управленческая школа, когда императив «умри, но сделай!» был внутренней пружиной характера. Валентин Яблоков продолжал свой рассказ: – С 1995 года «Нитрон» фактически перестал работать. Его судьба решилась в 1997 году во время деловой встречи саратовского губернатора Дмитрия Аяцкова и президента ЛУКОЙЛа Вагита Алекперова. А ведь здесь в лучшие времена работало более пяти тысяч человек. Разумеется, многие из них стали искать себе новую работу. Так что число рабочих и инженеров само собой сократилось вдвое. Алексей Смирнов сформировал рабочую группу по возрождению завода во главе с Николаем Петровичем Шашкиным. Пригласили и меня как бывшего главного инженера «Нитрона». Я-то на заводе с 1957 года и знал все местные проблемы, быть может, как никто. Проработали в Саратове неделю и пришли к выводу, что можно готовить документы на приобретение завода. Инициатива приобретения завода шла от Алекперова, затем она перешла в руки Смирнова и обрела свою нынешнюю реальность. 250 «» «», « » Роль Ходорковского – роль финансового вампира. «Нитрон» был оставлен без оборотных средств. Под разными предлогами все оборотные финансы были у предприятия изъяты, а значит, оно было обречено на верную гибель от обескровливания. Не на что стало покупать сырье. И все встало. – Это было сделано умышлено? – Это было сделано с целью наживы! Причем довольно скорой. Продавать оборудование – хлопотно и сложно, А тут – оборотные средства, банк. В общем, взяли кассу. И выживайте, как можете. Все это происходило в 1992–1997 годах. Ходорковский и его присные создали некий холдинг «Нитхим». Они приобрели этот завод за бесценок. Они считали, что эту несчастную «корову» можно ободрать да еще и доить ее. С присными Ходорковского я общался много раз. Мне ведь была весьма не безразлична судьба этого завода. Добрая часть жизни ему отдана. Тут и отец мой, и мама похоронены. Моя земля, мой завод. Даже если я к тому времени и в Москве работал. Все равно сердце болело. Если бы ходорковцы были более сведущими в технологии полимеров, они бы первым делом изъяли фильеры для производства синтетического волокна, сделанные из чистого золота и платины. По весу это без малого три пуда драгоценного металла – если быть точным: 44 килограмма. Но они были чистыми «финансистами». А платинозолотые фильеры сняли и спрятали под замок от алчных глаз сами рабочие «Нитрона». Фильера сделана из сплава золота – 92% и 8% из платины. При диаметре 14 миллиметров в ней сделаны 40 тысяч крошечных прецизионных отверстий. Нержавейка не обладает такой пластикой, как золото. Немцы пытаются заменить золото на нержавейку. Но качество волокна все же не то. 251 Через эти микронные отверстия и выдавливается полимер в осадительную ванну, где коагулирует и дальше идет на промывку и все больше и больше становится похожим на волокно. Единичное волоконце называется филоментом. Есть фильеры и на 140 тысяч отверстий, и на 17 тысяч, все зависит от того, для какой цели выдавливается волокно. Такая вот технология. Ходорковского навели на «Нитрон» бывшие сотрудники Минхима, образовавшие после 1992 года какую-то свою посредническую структуру. А наш завод был всегда на виду. Мы пятнадцать лет работали, что называется, по ниточке. Все планы выполняли и перевыполняли. Гремело по стране это имя – «Нитрон». Естественно, в годы перестроечного обвала «гарвардские мальчики» про нас не забыли и глаз положили. Ко мне не раз подъезжали и из концерна «Химокомплекс», и из банка «Менатеп» – это все подведомственные Ходорковскому структуры. Вели беседы такого пристрелочного характера. Я сначала искренне с ними разговаривал, надеялся, что им тоже не безразлична судьба «Нитрона», а потом понял, что это все разведка. Много чего хорошего дал нашей стране «Нитрон», а теперь «Саратоворгсинтез». Но есть предмет моей особой гордости. Сегодня наше государство защищено ракетами, сделанными в Саратове. Полиакрилонитрильное волокно обладает надежной термической стойкостью. Когда я не столь давно побывал в этом цеху, пришел в ужас оттого, что все разрушено, растащено, разбазарено. Мы долго не могли догнать Америку по теплозащите в авиационной и ракетной технике… Но вот однажды сбили во Вьетнаме американский самолет. И наши ученые решили попотро252 шить его как следует. И поняли, что все теплонагруженные части самолета изолированы специальной смолой и несущим волокном. Исследовали более глубоко. Это оказалось полиакрилонитрильное волокно! Что это такое? Это волокно высочайшей химической чистоты, прокаленное волокно, из чьих молекул удалены все «лишние» атомы, кроме углеродных. Фактически это чистый углерод. Он может быть выстроен линейно, циклично, но в любом ветвлении все свойства свои сохраняет. В общем, раскрыли тайну. И тогда в августе 1970 года приезжает к нам на «Нитрон» профессор Александр Сергеевич Чугорин, а я – главным инженером тогда был. Он говорит: «Валентин Александрович, вот с такой задачей приехал – надо строить опытную установку для производства такого вот волокна». И мы с Владимиром Павловичем Решетовым, тогдашним директором «Нитрона» – строим. Построили. Сначала на 15 тонн, потом на ее основе развернули вот тот самый цех, который и сейчас работает. Затем три линии пустили, общей мощностью в 700 тонн. Короче, все это загублено! И надо было срочно восстановить. И на свой страх и риск, не спрашивая разрешения ни у каких собственников, стали восстанавливать производство уникального и, не побоюсь этого слова, стратегически важного волокна. Мы его «жгутиком» называем. Мы с начальником производства Александром Петровичем Лужковым пустили нашу старейшую установку, которая бездействовала и ржавела более двенадцати лет. – Подождите, но неужели за все эти годы не было на «жгутик» никакого спроса? – В том-то и дело – был!! Но мы ничем не могли его удовлетворить – установка-то стояла намертво. Вся страна была разоружена! И вот наша Пятнадцатая установка была охаяна, демонтирована и продана в Венгрию. Венгры часть пере253 продали еще дальше – в Иран. Но и у себя коечто оставили, наладили и пустили. И вот Венгрия, бывший наш союзник по Варшавскому пакту, сегодня поставляет стратегический «жгутик» американцам. А наша ракетная промышленность практически стояла так же, как и «Нитрон», как и многие другие российские предприятия. Кому-то это было очень нужно. Вот сегодня, чтоб вы знали, наши межконтинентальные ракеты только мы и снабжаем, только мы поставляем «жгутик» для создания этих и других ракет. Причем мы – единственные в России! – Как в сказке – где таилась смерть Кощея Бессмертного: на кончике иглы, спрятанной в утином яйце. А игла та была из полиакрилонитрильного волокна. – Сказку не сказку, но химический детектив точно можно было бы написать. В духе Юлиана Семенова. Тут и политика, и экономика, и новейшие химические разработки, и банки, и агенты влияния – все переплетено. – Я бы стал писать его не в духе Юлиана Семенова, а в стиле фантастики Алексея Толстого. Помните, «Гиперболоид инженера Гарина»? Химический король Роллинг? *** Отвлекусь на минуту от нашего серьезного разговора с Валентином Александровичем Яблоковым. Вечером того же дня я открыл толстовский томик и прочитал вот такие откровения американского «химического короля», который уже в двадцатые годы пытался прибрать к рукам химическую промышленность Европы: «… , . – , , ! " # $%&# $ "? 254 – ( . ) & – – ! "! &! "! *. +$ & – , # !# " " &. , $ * $ %& – - . – . - ! , ? – + " &$. / (6,6), %" $ & (HNO3), . 7 & – C6H5NO2. ; " ! (2 & ! ,2, $ " ! %$ $ & !&&" , $% ! ", " &! (6,5N,2). ., %" " < , . " &# &, " , & =# - . - = " & #$ , &# &&. = - . > " – * $: " ! " = ! "$ " ". @ #, $ : " < , ## & – -. , - %& % $. +" " . A ... B !, ! " " . A … )" $ &$ ", , !& , ", , = %& &# $, " &... , & & , <! &, "! <<! $$ *, , " %&, - =, -, -<-- , $ " ", " !#, !&, "# *" , "#, & $#, "# " , # ... B & #, ! < # e &$ " . + - 255 - , "$. D, & $#, . , =" & !"= $ &, ! $ " ! A. , =" & & : " &$& = . ( !, ! ", =", $ = $ >& . , =" " , " , & & "$ $, $ & $ ", , & ! $ " – & – & . " A # , & ", & #* $ ( & #* " & " , - " ), & &!&# <&… . < % #, $&, -& # #…» По счастью, не все пророчества химического короля Роллинга осуществились. Но роль химии в глобальных процессах обозначена автором романа, человеком весьма далеким от реторт и пробирок, графом Алексеем Толстым, весьма точно: «Тот, кто владеет углем и солью, тот владеет миром». Разве что под словом «углем» следует понимать все углеводороды в целом – от нефти до газа. А под «солью» – цианид натрия и прочие продукты нефтехимии. 256 « »? Н о вернемся в кабинет Валентина Александровича Яблокова… Я спросил его о катастрофе «Шаттла», когда космический корабль сгорел в плотных слоях атмосферы только потому, что потерял несколько теплоизоляционных плиток. – Это было именно так? – Да. Причина гибели «Шаттла» была в том, что в его конструкцию изначально эта роковая авария была как бы заложена. Дело в том, что эти термоплитки прикрывали уязвимые для высоких температур конструктивные узлы. Тогда как у нас, например, сама несущая конструкция ракеты сделана благодаря углеродному «жгутику» так, что она сама становится максимально жаропрочной и ей не страшны никакие потери термоплиток. Смотрите, ведь этот «жгутик» при обработке теряет до 80% своего веса, когда при прокаливании все гетероатомы улетают, и остается прочнейшая углеродная сердцевина. И именно это углеродное волокно применяется как несущая часть ракеты. Оно накладывается на стеклопластиковую основу и таким образом достигается феноменальная прочность ракеты ко всем воздействиям. Кстати, потери при прокаливании могут быть и меньше, чем 1:7. Могут быть и 1:5 и 1:3. Но это уже пойдет низкосортное волокно. Из этого «жгутика» иногда ткут полотно и этой тканью укрывают жизненно важные узлы и агрегаты. Таким образом достигается очень гибкая и надежная защита. 257 Можете себе представить, что разрывная длина у прокаленного волокна около пятисот километров! То есть нить разорвется под действием собственной тяжести, если ее подвесить на 500 километров. – Памятник надо поставить тем, кто этот «жгутик» производит! – Так об этом уже и заговорили! Юрий Васильевич Карасев, первый заместитель гендиректора одного из оборонных предприятий, как-то на совещании сказал: «Я хочу вам поклониться до земли. Вы единственные во время всеобщего хаоса сохранили стратегические позиции». – Так, может, потому вас и банкротили, чтобы прикрыть производство «жгутика» и других стратегических материалов? – Именно так! Конечно! Это все было продумано и спланировано. Ведь ликвидировали три параллельные линии и продали, да так хитро, что оставили от кобылы только хвост да гриву. На показ, что, мол, что-то осталось. И господин Макаревич, который подослан к нам был, совершенно не инертный человек, он все уже проработал с американцами… – А где же были ваши чекисты-особисты? – А особистов в то время всех на хрен прогнали, чтоб не мешали. Потому и творили, что хотели. – Когда мы запустили производство НАКа, в Европе затряслись, не поверили – не может быть такого! Приезжал к нам один немец – директор одного из совместных российско-германских предприятий. Поездил по комбинату, посмотрел, увидел, что все работает, у него просто волосы дыбом встали: «Господин Яблоков, это невозможно. Чтобы за полгода пустить такую махину». – А что его так напугало? – Как что? Мы же 13% товарного НАКа на экспорт даем. А это серьезная конкуренция для той же Германии в Европе. 258 – А они вас держали за развалину. – Конечно! Все они прекрасно знали о нашем плачевном состоянии. И вдруг – реакторы работают, сырье идет, эстакады работают. Шок! Для них шок. Для нас – счастье. – И тем не менее они с вами работают. – А куда им деваться. Мы же покупаем лицензию, инжиниринговые услуги. Бизнес. Мы платим, они делают. – А потом ваши товары встречаются где-нибудь на бирже во Франкфурте… – Да, встречаются. И все решает реальный спрос. Мы первые построили первое производство ацетилена посредством электрокрекинга метана без сточных вод. В Союзе. Это было сделано в начале 60-х. Мы были первыми в производстве НАКа из ацетилена, полученного электрокрекингом, и первыми в получении синильной кислоты путем ее синтеза. Потом все это закрыли, поскольку синильная кислота пошла как побочный продукт. Но это были первые процессы такого рода в Союзе! Мы задавали тон другим комбинатам, в том же Навои, например… И волокно нитрон мы же первые сделали, после нас был Новополоцк, после нас Навои – причем в зеркальном отражении. Мы были вторыми в производстве этилового спирта методом прямой гидратации. – Синильная кислота… Денис Смирнов нам столько рассказывал об этой гадости. – Ну, я бы не назвал ее так категорично – «гадостью». Синильная кислота применяется даже в пищевых добавках – метеонин для лечения печени. С помощью цианида натрия можно добывать серебро и многие редкоземельные металлы. Это универсальный реагент. Он хорош тем, что, извлекая из руды металлы, не образует с ними стойких соединений. Там происходит хемоад259 сорбция. При температурной обработке или на ионообменных смолах – легко разделяются. – Но ведь это же боевое отравляющее вещество! – Как боевое отравляющее вещество она мало применима, поскольку обоюдоопасна. Но могут применить. Крайне токсичное вещество. На кубометр – 100 миллиграммов – смертельная доза. А насчет бартера с золотопромышленниками – вы повторяете мои слова. Я то же самое говорил, когда обсуждали цианидную проблему. Придет время, когда производство цианида натрия будет расти и расширяться. Прерву моего собеседника. «Цианидную проблему» пытался разыграть как некую козырную карту в политической борьбе один из саратовских депутатов, присвоив себе право говорить от имени всего «встревоженного населения Саратова». Алексей Смирнов на одной из пресс-конференций дал ему решительную отповедь: – Я ничего не знаю о настороженности населения Саратова, я слышал о настороженности конкретного человека, который сегодня, используя свое служебное положение, свою депутатскую трибуну, средства массовой информации пытается решить свои амбициозные политические проекты. Он пытается внушить избирателям мысль об угрозе нашего присутствия в Саратове, об угрозе создания производства цианида натрия. Тогда как все обстоит совершенно иначе. Иначе на все 180 градусов. Реализация проекта позволит обеспечить устойчивую экологическую безопасность. Если сегодня на «Саратоворгсинтезе» сжигается сто тысяч тонн синильной кислоты и идет неизбежное загрязнение атмосферы, то наш новый проект позволит утилизировать эти выбросы, свести к минимуму экологические последствия. Тут возникает обратная динамика: при увеличении выпуска продукции резко сни260 жается воздействие на атмосферу, нагрузка на окружающую среду. Я не хотел бы комментировать те слухи, которые тиражируют некоторые средства массовой информации, поскольку по роду своей деятельности я не могу давать им политическую оценку. Скажу одно: ничего общего с действительностью они не имеют. В силу же своей профессиональной деятельности могу ответственно заявить, что новое производство пойдет во благо городу Саратову, тому, что связано с охраной окружающей среды. Но вернемся в кабинет Яблокова. Он продолжал свой замечательный монолог об отравляющих веществах и окружающей среде: – Что же касается боевых отравляющих веществ – хлор ведь тоже ОВ. Да еще какое! Кстати, мы в свое время принадлежали хлорной промышленности. Был когда-то такой огромный главк «Союзхлор». Он выпускал и хлор, и каустик. Я работал там главным инженером. Целевым назначением из поваренной соли производили и хлор, и каустик. Точнее, каустик и хлор. Хлор же всегда был побочным продуктом, но в зависимости от ситуации – они менялись местами. Хлор в большом количестве применялся для отбеливания в бумажно-целлюлозной промышленности. Как, впрочем, и каустик. Гидрат целлюлозы образовывался в первую очередь с помощью каустика (NaOH). Все вискозные волокна делаются на основе каустика. А хлором потом отбеливают. Группа ЛУКОЙЛ-Нефтехим, как на трех китах, стоит на комбинатах Калуша, Буденновска и Саратова. Все это заводы тяжелого органического синтеза. В Калуше – процессы тяжелого органического синтеза, начиная с пиролиза углеводородного сырья, затем производство дихлорэтана, производство отходной соляной 261 кислоты, вторичное хлорирование, получение винилхлорида в качестве мономера плюс полихлорвиниловая смола. Это характерно для Калуша. У Калуша и у нас – именно в этом сходство. Кстати, Калушский комбинат в советское время входил в нашу систему «Союзхлора», так что я в какой-то мере им руководил. Хороший завод, передовой. Много средств в него было вложено. Он тогда славился своими калийными удобрениями. Там работали и на «оборонку», и металл магний у них был, и белая сажа… – Белая сажа?! Разве такая бывает? – Да-да, белая сажа – тонкодисперсный кремний. Он шел для шинного производства, для производства белых шин. Буденновск входил в другой главк – «Союзхимпласт». Это был чисто пластмассовый завод. Кстати, многие наши работники потом ушли на «Ставролен». Родственным был процесс производства синтетического этилового спирта. Но они специализировались в основном на производстве полиэтилена низкого давления. Делают и винилацетат – основу для эмульсий ПВХ. Но у них впереди новый этап развития – производство своего полипропилена. Так что для холдинга «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» все эти предприятия родственные, совместимые, поскольку в основе лежит тяжелый органический синтез. Добавлю к словам Валентина Яблокова то, что все эти предприятия родственны не только по производственному профилю, но и по той инновационной внедренческой политике, которую проводит на них «ЛУКОЙЛ-Нефтехим», вкладывая весомые инвестиции в освоение новых технологий и нового оборудования. Алексей Смирнов в своей монографии «Компания в рыночной стихии» сказал об этом так: «Маркетинговая составляющая инвестицион262 ной политики чрезвычайно важна. И все же многие стратегические «построения», установленные на тщательно сооруженном маркетинговом фундаменте, могут «поползти вместе с фундаментом, если не будут учтены инновационные факторы, не разработана и состыкована с инвестиционной – инновационная стратегия… Более чем двухвековой мировой опыт убедительно показал, что условием успеха в острой конкурентной борьбе является масштабное использование Компанией-«победительницей» современных достижений науки и техники. …Инновационная политика «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» основывается на стремлении устранения «узких мест» (как технического, так и финансово-экономического характера) путем использования инноваций». 263 В от ведь какое дело. Когда специалист рассказывает о своей профессии, о своем ремесле, о своей науке – можно слушать его до бесконечности. И я готов был это делать, но нас ждали на других объектах. Сначала мы пошли в цех, где стальные «шелкопряды» производят легендарный «жгутик». На этикетках готовой продукции так и значится: «Жгутик полиакрилонитрильный для специальных целей». Я перебирал в пальцах тончайшие локоны цвета серебристой седины. Такие бы хранить в медальонах. Мне подарили одну прядку, я положил ее в паспорт, поскольку медальона не было, и теперь ношу ее с собой всегда, на счастье. Показали мне работницы цеха и знаменитые золото-платиновые фильеры. Странно было видеть эти драгоценные металлы не в ювелирном обличье, а в рабочей «блузе», среди других деталей из стали, чугуна, латуни. Мы прошли по всему предлинному пути, по которому тянулись нити искусственного волокна, промываясь в ванных, наматываясь на всевозможные барабаны. Машины, оборудование здесь надежные – не в Китае сделанные, а в Англии, на предприятиях Ковентри. Побывали мы и в других цехах. На переходах между ними я старательно втягивал носом воздух – принюхивался, не пахнет ли «химией». Ничем внеприродным не пахло, разве что у одного из цехов, где шла реконструкция. Над «Саратоворгсинтезом» немало проверяющих и контролирующих природоохранных орга264 «! "# $, » низаций. Но самая первая и самая оперативная инстанция – это собственная лаборатория контроля внешней среды. Мы идем с Александром Бедой по ее коридорам, мимо вытяжных шкафов, столов с химической посудой, сложных электронных приборов… В основном здесь трудятся женщины. Они знают толк в чистоте вообще и в чистоте воды и воздуха. – Наши очистные сооружения очищают стоки не только нашего комбината, но и всего прилегающего поселка, – рассказывает по ходу дела сотрудница лаборатории Нелли Александровна. – Существуют нормативы на каждый компонент, и мы строго отслеживаем в сточных водах все химические выбросы. Ведь каждый цех сбрасывает стоки со своим спектром химических веществ. Поэтому создана специальная группа аналитиков, которая отслеживает состав стоков, поступающих на станцию. Хроматографы у нас отечественные, но вполне надежные. На них отрабатывается весь спектр загрязнений. Мое внимание привлек аквариум с дафниями. – Дафнии – это наши контрольные организмы. Живые культуры. Они у нас плодятся и размножаются. По их поведению судим о степени токсичности сточной воды. Они же и в Волге живут, – продолжает свой рассказ Нелли Александровна. – Кроме химического контроля ведется еще и биологический. За двое суток определяется токсичность воды, а не за пять, как раньше. Водоросли – тоже хороший индикатор. Честно говоря, наши сбросы сегодня чище, чем сама вода в Волге… Воздушную среду мы обследуем, начиная от воздуха на рабочих местах и заканчивая воздушным бассейном в санитарной зоне комбината. Нареканий нет. Группа аналитиков работает круглосуточно, отбирает пробы из сточных ко265 лодцев по графику. И мы знаем состав вод, которые поступают на станцию до очистки. Разумеется, это очень важно. – Мы должны обязательно побывать на этой станции! – воскликнул мой провожатый, и мы отправились в дальний угол заводской территории. *** Ну что может быть интересного на очистной станции? – думал я, отнюдь не разделяя энтузиазма Александра Беды. Что я – очистных станций не видел? Оказалось, таких – уж точно не видел. Разумеется, запах стоял тот еще. Но внимание сразу же переключилось на стоявший в зале агрегат, напоминавший огромный глянцеватель фотоснимков, где вместо прижимного полотна обегала барабаны ячеистая вроде вафель техническая ткань. Именно она и собирала в свои ячейки всю муть, содержавшуюся в сточной воде. Потом эта муть, превратившаяся в подсохшую грязь, точнее, в гумус, сваливалась в специальный бункер, откуда высыпалась в кузов самосвала. Самосвал выезжал на небольшую эстакадку, устроенную над оврагом, и вываливал туда все то, что биологически загрязняло воду (химическую очистку стоки прошли на предварительном этапе). В овраге над гумусом трудились калифорнийские черви, доставленные в Саратов специально для этой цели. Правда, за ними охотились саратовские сороки. Но обилие птиц и заросли всевозможной зелени как раз и говорили о том, что гумус, не сброшенный в Волгу, превратился в ценное удобрение. – Когда-нибудь наладим его продажу фермерам, – пообещал мне Александр Леонидович, весьма удовлетворенный тем впечатлением, которое произвела на гостя чудо-установка. – Ну, у вас, как у дядюшки Якова – товара всякого! – не удержался и я от восклицания. – И зо266 лотопромышленникам перепадает, и фермерам, и ракетчикам… – О, да разве всех наших потребителей перечислишь?! Одно слово – безотходное производство. И газ на ветер не бросаем, и почвы улучшаем. А вы говорите – химия… 267 И стория первенца Большой химии Поволжья берет начало в сентябре 1948 года. Советское правительство приняло решение о производстве синтетического спирта, и начать его определили здесь, на окраине Саратова, можно сказать, в чистом поле. Так оно и пошло, как и многие стройки века – с первого колышка, вбитого в целину. Строительство такого завода было весьма актуальным. Надо было увеличивать производство искусственного каучука, а для этого требовалось много этилового спирта. Синтетический спирт высвобождал десятки тонн жизненно важных пищевых продуктов, таких как картофель, пшеница. К тому же рядом находился нефтеперерабатывающий завод, который давал в качестве сырья для производства синтетического спирта свои отходы – крекинггаз, который до того сжигали в факеле, что никак не улучшало экологию города. Так что саратовский НПЗ можно считать повивальной бабкой «Нитрона-Оргсинтеза». Старожилы рассказывают, что в войну погибло немало рабочих с нефтеперегонного завода. Баржу, на которой их эвакуировали по Волге, потопили немецкие «юнкерсы». А самый длинный мост в Европе спасли от прицельных бомбардировок саратовские девушки-зенитчицы. Такая вот история… 14 июля 1957 года новый комбинат принял газ на заводской факел. А 27 октября (эту дату отмечают на «Саратоворгсинтезе» как день рождения завода) был получен первый этиловый спирт. Первым директором предприятия стал 268 « » Борис Николаевич Миленин. Под его руководством завод был выведен на проектную мощность: 5 миллионов декалитров в год. Вскоре ассортимент саратовских химиков пополнился ацетиленом, который добывался новейшим по тому времени методом электрокрекинга. А ацетилен – это сырье для производства НАКа – нитрила акриловой кислоты. Поэтому уже в 1962 году стали отлаживать линию по выпуску нитронового волокна, которое и принесло саратовскому заводу всесоюзную и европейскую славу. Из этого волокна на ткацких и ковровых фабриках ткали ковры и мягкий прочный трикотаж (в смеси с натуральной шерстью), создавали великолепные ткани и искусственные меха, которые радовали модниц и одновременно спасали жизни пушных зверей. Оно – синтетическое нитроновое волокно – до сих пор является единственным заменителем шерсти. Так завод по производству синтетического спирта обрел свое первое имя собственное – «Нитрон». В 1963 году завод синтетического спирта плавно перерос в химический комбинат, который выпускал уже не только нитрон, но и ацетон, и фенол – основу для получения капролактама, лекарственных веществ, красителей, пестицидов для сельского хозяйства. Налажен был выход гидроперекиси и изопропилбензола. А в 1966 году на заводе чествовали первого Героя Социалистического Труда. Им стал аппаратчик пиролизного отделения цеха 3-4 Валентин Сергеевич Родионов. Через год, когда все цехи комбината перешли на хозрасчет, предприятие вдвое перекрыло проектную мощность по выпуску этилового спирта. Вот такие воистину гигантские шаги! А дальше, что ни год, то новые достижения. Одна за другой вступали в строй установки по производству уксусной кислоты (а это кинопленка, линолеум, 269 красители для тканей, лекарства), метилметакрилата (это – оргстекло, латекс, эмульсии, медицинская промышленность, пластмассы). Но главную славу «Нитрону» принес акрилонитрил, отвечавший требованиям всех мировых стандартов, – исходное сырье для выработки пластмасс, каучуков, пластификаторов, химических средств защиты растений и, конечно же, синтетического волокна. В 80-е годы «Нитрон» достиг своего расцвета. Его потенциал был столь велик, что даже когда вся советская промышленность села на мель перестройки, «Нитрон», как корабль на инерции полного хода, проскочил аж до 1995 года. За несколько месяцев до банкротства комбинат был награжден Европейской Золотой медалью «За высокое качество продукции и имидж на Европейском рынке». Что было потом, уже известно из рассказов А. Афонина и В. Яблокова… Что будет дальше, зависит от руководства «ЛУКОЙЛНефтехима» и его главы Алексея Смирнова. Пока что «Саратоворгсинтез» уверенно шагает по таким ступенями как модернизация, обновление, расширение, инвестиции… 270 «%# % !» Т ак или иначе, но однажды Александр Беда вспомнил, что он не просто гид, краевед, инженер, но и начальник управления персоналом. Разговор зашел на родную ему тему. Я записал его монолог слово в слово: – Производство наше сложное, тут и самое современное оборудование, и весьма непростые, а зачастую опасные технологические процессы, все это требует ответственных и хорошо обученных рабочих, техников, инженеров, которые к тому же могут безошибочно действовать в случае аварийных ситуаций. Случайных людей в химическом производстве нет и не должно быть. Это опасно и для них, и для окружающих. Поэтому руководство «Саратоворгсинтеза» уделяет самое пристальное внимание как подбору и расстановке кадров, так и подготовке высококвалифицированных специалистов и рабочих. Недрогнувшей рукой выделяет немалые средства для обучения персонала на курсах повышения квалификации и всевозможных тренингах. Вот только две цифры, которые красноречиво говорят сами за себя: среди сотрудников «Саратоворгсинтеза» 21% имеют высшее образование, а 31% – среднетехническое. Почти четверть и почти треть. А в целом – более половины высокообразованных сотрудников. В русле главного направления кадровой политики ЛУКОЙЛа на саратовском комбинате создан кадровый резерв людей, способных завтра занять ключевые посты и должности в химическом производстве. Будущие «командиры» проходят постоянную плановую подготовку как во внутризаводском 271 учебном центре, так и в профильных учебных заведениях России. Причем «Саратоворгсинтез», что называется, «ведет» своих студентов, поддерживает их заводскими стипендиями с тем, что они обязательно вернутся в «ту заводскую проходную, что в люди вывела меня». Особая гордость комбината – Учебно-информационный центр. Я побывал в его классах, на его тренажерах. Поразило то, как схожи системы обучения химиков и моряков-подводников. И тех, и других готовят к действиям в сложнейших условиях, периодически проигрывая аварийные сюжеты на действующих макетах той или иной аппаратуры. У химиков, как и у подводников (впрочем, как и у летчиков, железнодорожников) исход ситуации решают порой секунды, и рабочих, техников, несущих вахты у круглосуточно действующих агрегатов, учат бороться за эти секунды, учат выигрывать их. Детально разработана и система морального и материального поощрения за профессиональное мастерство и добросовестный труд. Призовые места на конкурсах профессионального мастерства отмечаются не только памятными знаками, но и подкрепляются вполне ощутимыми финансами. Все это заставляет людей дорожить своей работой, своей причастностью к делам и достижениям родного предприятия. Вырабатывает корпоративный дух в коллективе, гордость за свой завод. Кстати, о корпоративном духе. Он немыслим без ответной заботы предприятия о благе своих работников. И тут главным союзником должна выступать профсоюзная организация. В тесном сотрудничестве с ней определяются главные ориентиры социальной политики, социальной защищенности. Профком «Саратоворгсинтеза» следует в первую очередь таким приоритетам, как совершенствование условий труда и охрана здоровья людей на небезопасном химическом производстве, экономически обоснован272 ное повышение оплаты труда, выплата материальной помощи и всевозможных пособий. Профком строго следит за распределением курортных путевок для нефтехимиков и членов их семей. Средства для отдыха и лечения в санаториях на Черном море заложены в бюджет ООО «Саратоворгсинтез». Я уже говорил, что у нас на «Саратоворгсинтезе» самая высокая рождаемость в городе. И то сказать, у нас сейчас 127 работниц находятся в декретных отпусках. Беременных женщин мы немедленно переводим из химических цехов в хозяйственный цех – цветочки на клумбах выращивать, корпоративный стиль создавать. Не забываем и своих ветеранов. У нас 2400 пенсионеров. Регулярно повышаем им пособия. В сфере внимания профкома и конкурсы научно-технического творчества молодежи, и спортивные состязания, и смотры художественной самодеятельности. Все это в той или иной мере сказывается на результатах производственной деятельности комбината, организации труда, его творческого тонуса. Саратовские нефтехимики по праву гордятся своими спортсменами: заводская команда привезла из Волгограда, где проходила Первая летняя Спартакиада Поволжья среди предприятий ОАО «ЛУКОЙЛ», блестящую победу. А футбольная команда «Химик» завоевала переходящий кубок Федерации по футболу. Есть чем погордиться и самодеятельным артистам комбината. Коллектив художественной самодеятельности «Саратоворгсинтеза» занял 273 второе место в Международном смотре-конкурсе, посвященном 10-летию нефтяной компании «ЛУКОЙЛ». *** О благотворительной деятельности лукойловских нефтехимиков в Саратове разговор особый. Спонсорской помощью предприятие занимается с первых же дней своего существования. И сделано за прошедшие годы немало добрых дел – летописи не хватит, чтобы перечислить их все. Благодаря спонсорской помощи «Саратоворгсинтеза» талантливый певец Нурлан Бекмуханбетов стал солистом Большого театра в Москве. Как перекликается это с Бежецком, чей уроженец Алексей Иванов тоже солировал в Большом театре. В его времена не было ЛУКОЙЛа, но бронзовый памятник выдающемуся певцу помог поставить именно вице-президент нефтяной компании Алексей Смирнов. Саратовские нефтехимики не отгораживаются от нужд и проблем родного города высокой ведомственной стеной. Именно поэтому концертный детский хор Саратовского театра хоровой музыки стал дипломантом престижного конкурса «Самарская Лука». Сотрудники предприятия – частые гости в Доме ребенка. А хорошие гости без подарков к детям не приходят. Колокольня Троицкого собора накренилась, как Пизанская башня. Наш завод участвует в спасении этого собора, самого древнего в городе. Это первое каменное здание в Саратове, возведенное еще в 1728 году. Ввиду того, что образовалось Волгоградское водохранилище, поднялись грунтовые воды, наша архитектурная достопримечательность оказалась в таком плачевном положении. 274 … ...Д иректора средней школы №59 Евгении Николаевны Боковой. Ее «цех» расположен на окраине поселка химиков, что на Комсомольском проспекте. Этой подшефной «Саратоворгсинтезу» школе руководство предприятия и ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» подарили современные химический, компьютерный, математический классы, а также методический кабинет. Мы шли по коридорам школы, в которых еще не закончился летний ремонт. Но строители клятвенно обещали, что к 1 сентября школа встретит детей в обновленных стенах. Вела нас Евгения Николаевна Бокова, директор школы. По пути вдохновенно рассказывала: – К 60-летию Победы школьники и учителя вместе с ветеранами войны заложили Аллею Славы, установили обелиск. И все это рука об руку с Советом ветеранов. Председатель Совета ветеранов «Саратоворгсинтеза» всегда присутствует на наших педсоветах. Школа стала местом для общения детей и ветеранов, соединительным звеном для столь разных поколений. И это чрезвычайно важно, чтобы избежать разрыва, пресловутого конфликта поколений. От завода не только важна финансовая помощь, но и такая духовная поддержка, духовное единство. Вот мы сейчас создали совместный государственно-общественный орган управления школой, а председателем этого Совета выбрана Татьяна Алексеева, начальник Учебно-информационного центра «Саратоворгсинтеза». Вот и Александр 275 Леонидович тоже в этот Совет входит. Это своего рода тоже синтез, только не химический, а человеческий, синтез завода, школы, ветеранской общественности, союз юности, производственного опыта и исторической памяти. Представляете, как это важно для наших мальчишек и девчонок, да и для нас, педагогов, тоже. А заводчан даже с основной работы отпускают, чтобы они в наших школьных делах участвовали. Как тут не сказать спасибо руководству завода за то, что оно не ограничивает свой коллектив чисто производственными задачами, но думает и смотрит на много лет вперед – о нашем подрастающем будущем. – А какое место занимает ваша школа в общем рейтинге городских школ? – спросил я. – Когда-то мы занимали последнее место, а сегодня вышли на четвертое. Согласитесь, что это мощный рывок. И мы бы не смогли его совершить, не будь у нас таких шефов, как нефтехимики. Ой, если вспомнить, с чего мы начинали этот рывок: все окна в классах были разбиты, не хватало самого элементарного – столов, стульев, парт. В туалетах стены исписаны. Нормой считалось среди старшеклассников – взял бутылку, швырнул в школьное окно и пошел дальше. Утром приходишь – зима, пурга, класс в снегу. Пока вставишь стекла, считай, уроки сорваны. Вот так жили. Но вот когда завод взял нас под свое крыло, когда школьные коридоры, классы буквально преобразились, когда вокруг стало красиво, то произошло чудо, я называю это чудо «воспитание красотой». У нас прекрасная спортплощадка, кружки работают до 11 часов вечера: волейбол, футбол, легкая атлетика, восточные единоборства, шахматы, школа искусств… Выходишь из школы, а ребята в школьном дворе, как в клубе. Получилось так, что обновленная школа сама собой стала молодежным центром микрорайона. 276 – А кто ведет эти кружки? – Наши преподаватели. – До одиннадцати вечера? – Да. По очереди, по графику... Но к нам приходят и тренеры из спортивной школы, специалисты из центра туризма и краеведения, тоже свои кружки ведут. И вот выходишь из школы, мальчишки стоят, ни одного черного слова не услышишь, наоборот, расступаются, улыбаются, предлагают подвезти… – Подвезти? На чем, на велосипедах? – На мотоциклах, а то и на машинах. К нам же приходят даже бывшие выпускники, им тоже у нас интересно! И вот что еще замечательно: перестали на партах писать и на стенах! – Не верю! Как говорил Станиславский. – А вот пройдемте по классам, сами увидите. И мы пошли по классам, пока еще пустым, но нигде, даже в самых укромных углах и в самом деле не было никаких граффити. – И когда меня спрашивают, ой, как вы там работаете, окраина города, пролетарский поселок, там, наверное, одно хулиганье, шпана. Тебя еще там не убили? Я говорю: да вы что! У нас такие чудные ребята. Мы тут в театр их водили, в Москву ездили по культурной программе. Так все отмечают: какие воспитанные дети! А ведь это дети рабочего люда… – Воспитывают не словами, воспитывают делами, – мудро заметил Александр Леонидович Беда. – Актовый зал был, как сарай, привели его в порядок и ни у кого рука не поднимется, чтобы что-то там испортить. Татьяна Алексеева продолжала свой эмоциональный рассказ: – Театральная неделя пошла, афиши повесили, ребята смотрят. Потом мы пригласили художников из Центра творчества, они нам сделали картинную галерею, лекции по искусству чи277 тали. Опять же ребята были очень довольны. Не зря пословица есть, если человеку все время говорить «свинья, свинья», он и захрюкает. А ведь дети очень восприимчивы. На грубость грубостью отвечают. Их тяжело обмануть, невозможно. И если они видят, что ты ради них душу выкладываешь, они обязательно ответят тем же. Вот и весь секрет. Сейчас всюду, и в семьях особенно, говорят, что вокруг-де одна коррупция, в институт честно не поступить, надо деньги готовить для сдачи экзаменов. И вдруг они видят, что после химических олимпиад в школе наши выпускники попадают в престижные московские институты. Они видят, что эти олимпиады проводятся честно, каждому воздается по его знаниям, а не по кошельку родителей. Видят, что приезжают преподаватели из Москвы, привозят запечатанные пакеты, ребята за столы сели, открыли задания и приступили к работе. Причем директора школы даже в аудиторию не пускают! Вот контрольные работы собрали, сургучными печатями запечатали и в Москву отправили. Через две недели получаем оценки, и все ребята видят, кто что получил. Даже если кому-то «ноль» поставили, никаких возражений – заслужил. И тут-то у ребят и их родителей вера в справедливую жизнь возрождается, а это, поверьте, не менее ценно, чем самые глубокие знания по химии. Ведь все же видят, что дети из бедных семей уезжают в Москву учиться. И понимают, что не все нынче за деньги делается. «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» – это такая компания, где знают толк в талантах, они по крупицам отбирают умнейших детей, причем не только у нас, и в других подшефных школах – в Калуше, в Буденновске. Ведут их по жизни, поддерживают. И мы стараемся оправдывать эту поддержку. Вот наша школа участвовала в конкурсе по национальному проекту на соискание образовательной 278 премии президента. И мы победили, мы получили президентскую премию! Нам диплом будут вручать! – А к диплому что-нибудь прилагается? – Да! Миллион рублей!!! – Поздравляю! – А ведь в Саратове сто сорок две школы. Вот и судите о нашем рейтинге! – А вы родом из Саратова? – Нет, я из Актюбинска, из Казахстана приехала – двадцать лет назад. Семнадцать лет учителем отработала, правда, в другой школе. А сюда меня директором назначили три года назад. – А что вы преподавали? – Английский язык… Мы заглядываем в просторный актовый зал. – А это наша школьная сцена, можно сказать, наш школьный театр. Ведет его Тамара Михайловна Андрианова, замечательный литератор, она сама когда-то выступала на профессиональной сцене. Сейчас она уже в почтенном возрасте, поэтому занимается в школе только одним театром. Занимается профессионально. И ее ученик, который закончил театральный вуз, пришел к нам и работает вместе с ней с нашими школьными артистами. Представляете, как это здорово, как это на ребят воздействует! У нас все тридцать два класса в спектаклях участвуют, от первого до выпускного. А в качестве режиссеров – классные руководители выступают. Лучшие спектакли на суд родителей выносим. И уже по результатам смотра награждаем наших артистов. – Да у вас почти университет, а не школа! И гуманитарное направление, и химическое, и спортивно-туристское… – Но ведь это же и есть гармоническое развитие. Разве не к этому надо стремиться?! – А школа носит чье-нибудь имя? – Пока нет. – А вон там я вижу мемориальную доску… 279 – Это в память нашего выпускника… Он в Чечне погиб. В школьном дворе стоял мраморный обелиск Славы, обсаженный молодыми березками. И опять я невольно вспомнил Бежецк, его школу №1. Там тоже такой же деятельный энергичный настрой… А ведь тут вот какая цепочка получается. Спас «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» завод «Саратоворгсинтез», а завод спас, преобразил эту школу… Александр Леонидович резюмировал наше знакомство со школой так: – Бывают умные деньги и бывают глупые. На «глупые деньги» пивные фестивали устраивают, а на «умные» – детей делу обучают. От нашей школы сейчас 32 человека обучаются в московских химических вузах. Так что «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» создает себе «пиар» не в газетах, а в школах. И это более чем дальновидно. *** Но кроме подшефной школы есть у саратовских химиков и подшефный детский сад. Спецдетсад. За этим словом «спец» – «специализированный» кроется весьма грустная суть: детский сад для слабовидящих детей, некоторые из них не просто слабо видят, но даже в пространстве плохо ориентируются. – У нас он один в районе, такой детсад, – рассказывает Ирина Украинская, главный редактор газеты «Саратовский химик». – Да и в городе-то не больше двух. И вот мы им вручили специальный комплект книг. Книги большие, с яркими иллюстрациями, объемные. Вручили каждому ребенку. И они нам потом приготовили целый праздник, чтобы показать свои таланты. Помогаем мы и самым обделенным детям, тем, от которых отказались родители. Отремонтировали все помещения саратовского Дома ребенка. 280 И еще я узнал от главного редактора «Саратовского химика» то, о чем умолчал по скромности Александр Леонидович Беда: на первом Всероссийском конкурсе Службе управления персоналом ООО «Саратоворгсинтез» было присвоено звание «Лучшая российская кадровая служба 2005 года». *** Из Саратова я уезжал с тем же чувством, с каким покидал и Буденновск: вернуться бы сюда еще раз! В Москве разговор о делах и людях «Саратоворгсинтеза» продолжился в кабинете главного бухгалтера «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» Натальи Ивановны Будяковой. Она тоже только что вернулась из Саратова. Наш разговор начался с сухих информационных выкладок: – «Саратоворгсинтез», некогда всесоюзно известный комбинат «Нитрон», вошел в группу ведущих химических заводов страны. В 60-70-е годы саратовские химики выпускали акрилонитрил, нитроновое волокно, фенол, ацетон, метилметакрилат, уксусную кислоту. На «Саратоворгсинтезе» нам удалось создать довольно стройную и четкую систему управления с действенной обратной связью. В Саратове адаптируются программные продукты применительно к нефтехимическому производству. Например, автоматизация рабочих мест… Там сильный интеллектуальный потенциал. А потом взгляд Натальи Ивановны потеплел, и она уже не по-административному, а по-человечески призналась: – «Саратоворгсинтез» мне нравится даже чисто внешне – яркий, светлый, желтые корпуса, как солнышко. Нравится тем, что именно там, как мне кажется, нам наиболее полно удалось воплотить все свои лучшие замыслы, особенно в плане заботы о людях, о детях. Я курирую бух281 галтерию «Саратоворгсинтеза», и мне весьма заметно то, что делает завод для своего персонала, для подшефных школ, детского дома. Если назвать это одним словом, то это будет – милосердие. Приятно сознавать, что милосердие идет именно от «технарей», химиков, которых принято считать людьми рациональными, сухими, деловыми. Но, бывая в Саратове, убеждаешься, что человеческая доброта и чуткость никак не связаны с характером работы. У нас сегодня полно бессердечных врачей, на фоне которых химики, производящие цианид натрия, предстают настоящими гуманистами. Вот почему работать в такой Компании, которая на деле осуществляет заботу о ближнем, приятно. И не только мне одной. Конечно, это только один из многих аспектов нашей работы, весьма напряженной и ответственной, но аспект немаловажный для поддержания корпоративного духа. Главный генератор его, безусловно, наш генеральный директор – Алексей Сергеевич Смирнов. Человек он чрезвычайно требовательный, настоящий лидер. И поэтому саратовцы как-то сразу ему поверили и пошли за ним. Бывают люди самоуверенные и люди, уверенные в себе. Это разные понятия. Так вот в Алексее Сергеевиче подкупает как раз уверенность в себе, основанная на точном знании своих сил и возможностей. В этом плане у нас в Компании не было никаких промашек. В «Саратоворгсинтезе» наиболее полно воплощены все идеи Смирнова от корпоративного стиля до продуктивности этого завода, от покупки до выхода на международный рынок. На этом предприятии по полной программе сертифицирован менеджмент завода в соответствии с европейскими стандартами. Наконец, весьма показательна «Программа промышленной безопасности, улучшения условий и охраны труда и защиты от чрезвычайных ситуаций», разработанная на «Саратоворгсинтезе». Огром282 ный вклад в решение экологических проблем был внесен с наладкой и пуском новейшей системы очистки промышленных и сточных вод. Они вливаются в Волгу более чистыми, чем вода в самой реке. Мне кажется, что и люди там такие же: становятся после работы на «Саратоворгсинтезе» много лучше и чище, чем когда впервые переступают порог заводской проходной. 283 В.Ю. Алекперов, А.С. Смирнов и Д.Ф. Аяцков на открытии завода ООО «Саратоворгсинтез». 1999 год Серьезный разговор о перспективах развития саратовской нефтехимии Таким был «Саратоворгсинтез» до прихода «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». 90-е годы минувшего века Церемония начала строительства производства цианида натрия. Саратов. 2005 год Генеральный директор «Саратоворгсинтеза» Анатолий Викторович Афонин… … и его люди – саратовские нефтехимики Единомышленники. Взгляды на развитие нефтехимического комплекса у Вагита Алекперова и Алексея Смирнова полностью совпадают. ООО «Саратоворгсинтез». Презентация проекта производства цианида натрия. 2005 год Валентин Александрович Яблоков – ветеран, патриот и знаток «Саратоворгсинтеза» Слева направо: А.Н. Хрусталев, заместитель генерального директора Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим, А.С. Смирнов, вице-президент ООО «ЛУКОЙЛ», генеральный директор Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим, А.В. Афонин, генеральный директор ЗАО «Саратоворгсинтез» и С.А. Комаров, начальник Главого управления инвестиций и капитального строительства А.С. Смирнов, В.Ю. Алекперов и губернатор Саратовской области П.Л. Ипатов в президиуме Так рождается ПАН-волокно Гордость «Саратоворгснтеза» - ПАН-волокно «Саратоворгсинтез» находится на территории древнего тюркского городища Укек. Его центр отмечен памятным знаком (фото внизу) Саратовские нефтехимики активно участвуют в благотворительных программах по сохранению и реставрации памятников родного города Алексей Смирнов: «Случайных людей в химии нет и быть не должно!» Единственный в мире памятник Неизвестному Студенту поставлен в Саратове А это будущие студентки-химики. Пока что им нужно преодолеть свой первый рубеж к успеху – решить задачи химической олимпиады, которую ежегодно проводит «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» в подшефной школе №59 Буду нефтехимиком! Директор школы № 59 Евгения Николаевна Бокова В санитарной лаборатории ООО «Саратоворгсинтез». Наши сбросы чище, чем вода в Волге! Саратовские нефтехимики - подшефным детям. На переднем плане начальник управления персоналом ООО «Саратоворгсинтез» Александр Беда Сотрудники «Саратоворгсинтеза» – частые гости в Доме ребенка. А хорошие гости без подарков к детям не приходят Ветераны войны и труда «Саратоворгсинтеза» за праздничным столом. Никто не забыт – ни павшие, ни живые Памятник саратовскому губернатору Петру Столыпину. Нынешний губернатор Саратова вручил коллективу ООО «Саратоворгсинтез» знак «За стойкость и выживание» Динамика развития «Саратоворгсинтеза» соответствует масштабам роста города на Волге А кони – для души… Найти взаимопонимание с сильным чутким животным – непростая задача Бег коня подобен полету. Один из питомцев конноспортивного комплекса «Альтаир» И какой же русский не любит быстрой езды! Главный тренер конноспортивного клуба «Альтаир» – Заслуженный мастер спорта СССР, Олимпийский чемпион по выездке Виктор Угрюмов Награды, завоеванные на конноспортивных состязаниях наездниками «Альтаира» Манеж и конюшни «Альтаира» оборудованы по последнему слову современных технологий «…При знакомом табуне конь гулял на воле» Ира Смирнова прекрасно умеет обращаться с четвероногим другом В семье Смирновых любят братьев наших меньших… Самый короткий путь в охотхозяйство «Дубакинское» – вертолетом Гость охотхозяйства «Дубакинское» – один из лучших производителей охотничьего оружия господин Хартман Охотники XXI века экипированы по последнему слову техники… …но отдыхают они так же, как и их коллеги в минувших столетиях Удачную охоту по традиции надо хорошо отметить. И не беда, что за полотнищем охотничьего шатра трещит морозец – русские охотники знают, как надо согреваться. Охотхозяйство «Дубакинское». 2006 год Сердце какого охотника не зайдется от такого подарка?! Это не просто ружье, это произведение искусства. Но место ему не в музее, а в охотничьем арсенале Настоящие охотники всегда понимают друг друга Кабан, по-старинному вепрь, – один из нелегких охотничьих трофеев Алексея Смирнова В охотхозяйстве «Дубакинское» леопарды не водятся. За ними надо ехать в Африку. Но коли приехал, изволь отличиться на ристалище высшей охотничьей доблести Почетный трофей из африканской саванны. Настоящие мужчины охотятся на самых сильных А еще мир прекрасен потому, что можно путешествовать. И тогда президенты и генеральные директоры становятся добрыми и веселыми спутниками Вагит Алекперов и Алексей Смирнов – соратники по бизнесу, охотники – по страсти За богоугодные дела – церковный орден. Патриарх Всея Руси Алексий II вручает награду генеральному директору Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим Алексею Смирнову С Патриаршим благословением – в третье тысячелетие. Господи, спаси и сохрани! «ВАЖНЕЙ ВСЕГО – ПОГОДА В ДОМЕ…» Т о, что Алексей Смирнов – прекрасный семьянин, надежный муж и заботливый отец, я слышал много раз и от многих людей. В один из предновогодних дней я переступил порог его московской квартиры, что в доме на Остоженке. Дом этот находился в двух шагах от старинного особнячка, в котором, как считают некоторые булгаковеды, жила Маргарита, подруга Мастера из знаменитого романа. Сюда даже приводят экскурсантов. Супругу мастера нефтехимических дел зовут Татьяна, Татьяна Германовна, урожденная Жогина, и родилась она в том же самом славном городе Бежецке, что и ее муж. Более того, они и в одной школе учились, только Таня классом младше. Роман Алексея и Татьяны развивался по другим канонам, нежели история Мастера и Маргариты. Все было традиционно, серьезно и обстоятельно, в духе Смирнова – с ухаживанием не в один год. – Не заметить в школе Лешу Смирнова было невозможно, – рассказывает Татьяна Германовна. – Пожалуй, не было у нас больше такого веселого, озорного и деятельного парня. На меня он обратил внимание в старших классах. Иногда приглашал на танцах и даже несколько раз провожал домой. Но не более того. После школы для каждого из нас началась очень непростая взрослая жизнь. Алексей сильно простыл, тяжело заболел и год никуда не поступал. Потом уехал в Москву и поступил на рабфак. А я осталась в Бежецке, так как училась заочно. И уже когда Леша стал регулярно приезжать в 427 Бежецк, отношения наши открылись и раскрылись. Мы перезванивались и даже писали друг другу письма, Алексей хранит их до сих пор. Однажды он подарил мне французские духи «Фиджи». Это было как второе объяснение в любви. Духи безумно дорогие – месячная зарплата инженера. Алексей сумел заработать такие деньги и преподнес мне этот потрясающий флакончик с потрясающим запахом. Это в те, советские времена! Еще он дарил мне розы, потому что это мои любимые цветы. Он умел ухаживать! Конечно, по нынешним меркам три года для проверки чувств – такой срок покажется старомодным. Но мы никуда не торопились. И потом, мне было всего двадцать, ему двадцать один. Так продолжалось до 1985 года. А потом мы сыграли в Бежецке свадьбу. Широкой этой свадьбе мало было места в каком-нибудь снятом кафе. Поэтому торжество молодых отмечали в деревянном доме одной из знакомых семьи Смирновых. И это было здорово! Пели и танцевали в просторной избе с садом и палисадником. Играл баян. Это же совсем не то, как если бы гуляли где-нибудь в «общаге» или снятой «Пельменной». Кстати, свадебный костюм и парадные ботинки студент Смирнов купил на свои, заработанные на каникулах, деньги. Он уже тогда был весьма самостоятелен – и в своем выборе, и в своих решениях, и в своих чувствах. – Ну а свадебное путешествие у вас было? – Сразу после свадьбы куда-то поехать – не получилось. Мы же оба учились, я еще и работала в Бежецке. А потом через год после свадьбы у нас родилась дочь, которую назвали Таней. – В вашу честь? – Думаю, что не только. У Алексея еще и старшая сестра Татьяна. Имя для первой дочери он сам выбирал. А я для младшенькой, для Ирины. Она в 1989 году родилась… Но все же свадебное 428 путешествие у нас было, разве что спустя девять лет. Мы втроем – вместе с младшенькой – отправились в паломничество на Святую Землю – на родину Иисуса Христа. Побывали и в Иерусалиме, и на Мертвом море. Семья у нас верующая, поэтому для нас та поездка была как бы общим причастием. Нашу первую квартиру, первый кооператив – Алексей зарабатывал на шабашках. Когда он привез из Москвы мебель и обставил комнаты, я ходила и не верила – неужели это все наше, и мы тут живем. – Он старше меня всего на один год, но мне кажется, что по опыту и подходу к жизни старше лет на десять Может быть, мы вообще рано поженились. Но вот двадцать один год прожили душа в душу. Значит, все правильно – не рано и не поздно. Это же невозможно рассчитать – когда и с какой разницей в возрасте выходить замуж. Все от Бога, и браки на небесах заключаются, не зря говорят. Я верю в судьбу и считаю, что от нее никуда не уйти: как предначертано, так и будет. Наверное, нам с Алексеем повезло – мы нашли друг друга как раз по такому предначертанию. Алексей – моя половинка, а я – его. Те, кто плохо знают Алексея или знают его понаслышке, считают, что он из породы везунчиков, которым все легко и просто доставалось в жизни. Но это далеко не так! Наверное, никто, кроме меня да родителей Алексея, не знает, скольких сил и какого здоровья стоило ему добиться успеха в жизни. После школы простыл. Тяжело болел, из-за этого и в училище не пошел, а если бы окончил военное авиационное училище, то с его характером стал бы генералом и, как минимум, воздушной армией командовал. 429 А каким трудом он заработал на нашу первую квартиру! Это в советские-то еще времена. Сегодня серьезным социальным злом стала безотцовщина. И хотя та война, которая унесла миллионы отцов, осталась в прошлом, неполных семей не убавилось, если не прибавилось. Мамы в одиночку воспитывают мальчишек и невольно прививают им черты женского характера. Алексей резко выделяется из череды своих сверстников, выросших в подобном безотцовстве. У него всегда перед глазами его отец – Сергей Петрович, и именно потому он, Алексей, перенял от отца все лучшие мужские качества: ответственность, стремление все трудности брать на себя, умение держать удар при любых обстоятельствах. Алексей всегда рассчитывает только на самого себя и свои силы. Умеет их распределять и направлять. Умеет строить отношения с людьми. Он верит в себя и в него верят люди. К нам часто обращаются не родственники даже, просто земляки – со своими бедами, со своей болью, и Алексей не может не откликаться на эти просьбы. Кому-кому, а ему хорошо ведомо, как сегодня живут люди в российской глубинке, и потому никогда никому в помощи не отказывает. Был случай, когда он помог сразу пятерым бежечанам – двум женщинам и троим детям, они нуждались в безотложных медицинских операциях. Мы все хорошо знаем, в каком состоянии у нас медицина, особенно в маленьких, далеких от столиц городах. Конечно, все медицинские проблемы Бежецкого района на свои плечи не взвалишь, но все же Алексей немало сделал для медиков: приобрел для глазного отделения центральной районной больницы новейшее оборудование. Стараемся постоянно помогать школе, в которой мы с ним учились. Огромна помощь Алексея в организации традиционных музыкально-фольклорных фестивалей «Бежецкая ка430 русель». Обратились к нему чернобыльцы с просьбой выделить деньги на сооружение памятника жертвам Чернобыля, и Алексей, не раздумывая, выделил нужную сумму… Я просто не смогу перечислить вам все его добрые дела. Да я их и не считаю. Надо помогать людям, пока у тебя есть такая возможность. – У него прекрасные отношения с дочерями. Старшенькая – Татьяна, сейчас учится в Англии, ее будущая профессия – специалист в области управления. А Ира пока с нами. По характеру – в папу, ей интересно все и заниматься хочется сразу всем – танцами, рисованием, плетением из бисера. Ей всюду хочется себя попробовать и однажды найти себя в главном. Одно время, когда я жила в Бежецке, а Алексей работал в Москве, мы, к сожалению, виделись не часто – разве что по выходным дням и праздникам. Несколько лет назад мы наконец воссоединились и живем все вместе в Москве. Почти все его и служебное, и личное время отнимает работа. Когда Ира была маленькая, он при всей своей занятости мог часами сидеть с младшенькой и собирать мозаичные картины. Или играть с ней в шашки. А мог взять коньки или лыжи и пойти с Иришкой гулять в лес, да еще и кота Тишку с овчаркой прихватить. Ну и, конечно же, наша давняя семейная традиция – встречать Новый год всем вместе и обязательно на природе – то ли в Бежецке, то ли в охотничьем хозяйстве. Все у нас очень любят животных: в нашем бежецком доме нас всегда поджидают – ангорский кот Тишка, его дочери на день рождения подарили, немецкая овчарка Дайла и лошадки. А здесь, в Москве, с нами неразлучна Кнопка, йоркширский терьер. Тоже подарок. Для женщины своих лет, то есть матери дочерей-студенток, Татьяна Германовна выгля431 дит идеально и даже более того – как фотомодель. – Вы, наверное, знаете секрет какой-то особой диеты? – Никаких особых диет. Все дело в разумном питании. Главное, не переедать. На завтрак у нас обычно – кукурузные или овсяные хлопья, йогурт, свежая клубника, чай или кофе. По понедельникам Алексей вообще ничего не ест, полный разгрузочный день… – А какое у него любимое блюдо? – Наверное, то, которое приготовлено по маминому рецепту: голубцы, пельмени или котлеты. Я в первые дни нашей семейной жизни перенимала у Валентины Степановны, Лешиной мамы, кулинарные секреты, училась у нее готовить фирменные семейные блюда… – Это мудро! Путь к сердцу мужчины проходит и через желудок… – Алексей и сам неплохо готовит. Его коронное блюдо – плов. Дичь хорошо готовит. Вот только свободного времени на такие подвиги остается все меньше и меньше… В жизни каждого мужчины важны три момента: его работа, его семья, его друзья. Тут даже не важна последовательность, с какой я это перечислила, хотя, конечно же, мне, как и всякой женщине, хотелось бы, чтобы на первом месте стояла семья. Главное то, что у Алексея есть все три доли мужского счастья. И работа ему нравится, и друзья ему по душе, и семья у нас крепкая (постучу, однако, по дереву!). – Вы венчались в храме? – Нет. Пока нет. Я надеюсь, мы это сделаем обязательно. Я долго пытался понять, к какому типу можно отнести Татьяну Смирнову, пока не осенило – передо мной самая настоящая пушкинская Татьяна с ее любовью к русской зиме (благо, сама роди432 лась в самый Новый год), с ее спокойным добрым характером, с ее преданностью родному городу и с ее надежным семейным девизом «но я Смирнову отдана, и буду век ему верна». В Москве всего шесть лет. Остоженка так и не стала родной. Бывало, даже всплакнет потихоньку, тоскуя по родному Бежецку. Самый любимый день – пятница: завтра можно ехать в Бежецк! И ведь немало других городов повидала – и Лондон, и Майами, но к Бежецку душой навечно прикипела. Там и родители с бабушкой лежат, там и суженого нашла, там и дочерей рожала. Свекровь и свекор для нее «мама» и «папа». Эти слова она произносит без душевных усилий, поскольку своих родителей уже нет, а родители мужа ее как бы удочерили. Особенно Сергей Петрович проникся к невестке – дочь да и только, хотя и своя, старшенькая Татьяна есть. А Татьяна-невестка, как золотое звено, связует всю большую семью воедино. Редкий, право, случай в наших сегодняшних семейных кланах. 433 Л юбимая страна Тани после России – Англия, любимый после Бежецка город – Лондон. Так уж получилось, что Таня в одиннадцать лет впервые побывала в Лондоне и теперь живет там и учится. – Сначала долго не могла привыкнуть, – рассказывает Татьяна Смирнова, – все чужое, люди чужие, папы с мамой рядом нет, так плакала по ночам. Вспоминала уютный наш дом в Бежецке, подруг… И читала в утешение Пушкина. Его стихи, как ничьи, ложатся на душу в трудные минуты жизни. – А почему вы оказались в Лондоне? Разве в Москве бы не нашлось достойного института? – Ни в Москве, ни в других наших городах нет факультета с таким профилем обучения – менеджмент корпоративного управления. Есть только в лондонском университете. – Неужели вы в детстве мечтали быть менеджером корпоративного управления? – Нет, конечно! В детстве мне хотелось быть учительницей, как бабушка. Причем вести именно ее же предмет – русскую литературу и русский язык. Но пришли новые времена. Разумеется, советовалась о выборе жизненного пути с папой. Он у нас для всех главный советчик. Папа рассказал, что такое корпоративное управление, как важно развивать этот метод в России, как эффективно это управление в его компании, в ЛУКОЙЛе в целом… Короче говоря, заинтересовал. И вот я уже заканчиваю второй курс Международной школы бизнеса. – Наверное, в Лондоне интересно учиться? 434 « , …» – Очень! Вместе со мной учатся студенты из Германии, Китая, Японии и других стран. Это как в Артеке когда-то было. Мне папа рассказывал… Дружим, общаемся. Меня все в гости зовут на Новый год. А я не могу принять ни одного предложения, потому что 31 декабря у мамы как раз день рождения, и я всегда лечу в Бежецк. Новый год это вообще семейный праздник, а у нас он – вдвойне семейный. – А какие у вас любимые места в Бежецке? – Ну, конечно же, наш дом и наша улица. Потом наша школа, в которой мы с Ирой учились, и папа с мамой в ней же учились – школа №1! – А как вы учились? – Училась хорошо. Во всяком случае, на родительских собраниях папе с мамой краснеть за меня не приходилось. Они всегда возвращались из школы с чувством гордости за свою дочь. Классный руководитель всегда отмечал мое поведение. – Как особо благонравное? – Да. – А любимые предметы какие были? – Математика и литература. Русский язык. – Редкое сочетание! Чаще всего либо одно, либо другое… Ну а кроме школы что еще дорого в Бежецке? – Пожалуй, еще охотхозяйство «Дубакинское» и Конноспортивный комплекс «Альтаир». – То есть в седле, надо понимать, вы неплохо держитесь? – По крайней мере, мой тренер говорит, что мне надо всерьез конным спортом заниматься – есть к тому все основания. Мне это очень приятно слышать от человека, который был золотым олимпийским чемпионом в этом виде спорта. – А кроме коней, чем еще приходилось управлять? – Гоняла на скутере. Но это пройденный этап. Очень люблю плавание и теннис. Хожу в трена435 жерный зал. Учу французский. Не так давно получила водительские права, но ездить по Лондону не решаюсь. Во-первых, пробки, никуда вовремя не успеешь, во-вторых, левостороннее движение. – Английский, надо полагать, знаете в совершенстве? – Многие англичане не верят, что я русская. – Но ведь вы учили его еще в Бежецке, в школе? – Начинала учить именно там. На уроках в школе. Потом со мной занималась учительница из школы №4 Валентина Тимофеевна Вихрева. Ну и, конечно же, совершенствовала произношение и язык в Лондоне. Иногда ловлю себя на мысли, что думаю по-английски. – Главное, чтобы чувствовать по-русски не разучиться! – Для этого есть Пушкин, Лермонтов и вся русская классика, которую я очень люблю. А еще я живу в Лондоне недалеко от православной церкви Успения Божией Матери и всех святых. Это рядом с Грин-парком. Я иногда туда хожу. И в Бежецке тоже. – Вы верующая? – Да, как папа, православная. И если надо принять какое-то важное решение, то всегда обращаюсь к Богу и к… папе. Он всегда дает очень точные и верные рекомендации не только по вопросам бизнеса, но и вообще по жизни. – А мама, надо полагать, главный консультант в личной жизни? – Не только. С папой тоже советуюсь. Мама меня готовить научила. Мои коронные блюда – салат оливье и котлеты. – Котлеты по-бежецки? – Ну конечно! Если что-то новенькое готовлю, звоню маме, спрашиваю, как лучше приготовить. Она сама великолепно готовит! И вообще она моя лучшая подруга! 436 – А какие планы на жизнь? – После завершения курса хотелось бы поучиться в аспирантуре. А там будет видно. *** Если для старшей сестры самая интересная страна Англия, то для младшей Ирины самая любимая (после России) – Австрия. Потому что именно в этой стране она может видеть и общаться с папой день-деньской с утра и до вечера целую неделю, а может быть, и целых десять дней. Папа научил Иру кататься на горных лыжах, а самые лучшие горнолыжные курорты, как известно, в Австрии. Горные лыжи – это круто в прямом и переносном смыслах слова. Но главное, папина работа уходит в такие редкие и счастливые дни на второй план. Таня и Ира похожи на отца не только внешне. Алексей Смирнов передал свою многогранность, свой ярый интерес к жизни обеим дочерям. Вот и Ире хочется заниматься сразу всем – верховой ездой и бисероплетением (в детстве), танцами и ездой на скутере, горными лыжами и изучать сразу два языка – английский и французский. И в общем-то все у нее получается, и бисероплетение (она продемонстрировала мне великолепно сделанные пасхальные яйца, сумочку и топик), и танцы, и английский, и верховая езда, и горные лыжи. Наверное, младшей дочери перепало папиного внимания чуть больше, чем старшей. Папа научил ее съезжать с крутых склонов, хорошо держаться в седле, уверенно водить машину. Мама была первой наставницей в катании на коньках. Осталось только научиться готовить пельмени так же вкусно, как это делает мама. – В Бежецке, – рассказывает Ира, – я занималась танцами в клубе «Шарм». Мама рассказывала, что в мои годы, когда она жила рядом с Ост437 речиной, они сами расчищали лед на реке и устраивали каток. Смотрели по телевидению чемпионаты по фигурному катанию, изучали с экрана фигуры, а потом сами награждали друг друга золотыми шоколадными медалями. Мама с Ирой катаются на фигурных коньках и по сию пору. Собираются на Красную площадь, где открылся большой каток. Ира учится на первом курсе факультета журналистики МГУ, под эгидой вечного декана Ясена Николаевича Засурского, которого застал еще и я на своем первом курсе! – На каком отделении? Радио и телевидения? – Нет. На отделении пиара. Там много психологии. А психология сегодня – очень важная наука и в бизнесе, и в жизни. Без нее – никуда. Собственно, Ира – уже психолог. Приходит папа с работы усталый, расстроенный – Ира находит к нему свой подход. После того, как тот поужинает и обретет душевный покой, делает ему массаж спины – руки у нее, накаченные в зале, очень сильные. – Папа даже морщится иногда. Отец берет ее всюду с собой. Даже на охоту. – На кого охотились? – На птиц папа не охотится. Только на крупную дичь – кабана, волка, лося. – Ну и как? Не страшно на охоте-то? – С папой нигде не страшно. Иногда он в вертолет с собой берет. А мама боится. Она всегда на машине в Бежецк едет. А мы летим над дорогой. Папа говорит: «А вон там где-то мама наша едет». Я люблю летать. Особенно зимой, когда над лесом низко летишь – всех зверей видно – и лосей, и кабанов… – А кого больше любишь – собак или кошек? – Собак больше люблю. А еще – лошадей, как Таня. – От старшей сестры не попадало в детстве? 438 – Всякое бывало. Зато теперь от Тани нет никаких секретов. И от мамы тоже. Алексей Смирнов оказался талантлив и как воспитатель. Дочерей воспитывал, как сыновей – в разумной строгости и порядке. Честно говоря, перед знакомством с семьей Смирновых, особенно перед встречей с дочерями, посещали меня опасения, что придется иметь дело с особами заносчивыми, избалованными доступом ко всем радостям жизни. Теперь же могу, не кривя душой сказать, что ни Татьяна, ни Ирина Смирновы не имеют ничего общего с теми, кого мы называем «золотой молодежью». Выросшие под строгим родительским – и не только материнским, но и отцовским доглядом, они ни в Лондоне, ни на европейских лыжных курортах не забыли и не забывают дорогу в Бежецк, они спортивны и креативны, воспитанны и образованны, самодостаточны и уверенны в своих девичьих чарах, в своем деловом будущем. Им ведом страх Божий и ведома любовь к малой родине. И вместе с тем они – молодежь ХХI века, взявшая все лучшее по меньшей мере от своих предков двух предыдущих столетий. И мне нравится то изумление лондонцев, с каким они узнают, что мисс Таня Смирнова вовсе не англичанка, а русская девушка из тех российских краев, где поют песни о льне. , , … , , . Только пусть эта песня будет все же не про них с Ирой. 439 …В осклицал заядлый охотник Иван Сергеевич Тургенев. Среди тех, кто понимает не только литературное творчество великого писателя, но и его охотничьи страсти – глава «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» Алексей Сергеевич Смирнов. То, что Алексей Смирнов – азартный охотник, я слышал от многих его друзей и родственников. И особенно от друга его детства Олега Лаврова. Однажды и сам застал Алексея Сергеевича в рабочем кабинете с ружьем в руках. Глава известной германской ружейной фирмы показывал ему новый образец охотничьего ружья. Мне не довелось побывать со Смирновым на охотничьей тропе, и я, честно говоря, не очень об этом сожалею, поскольку не разделяю этой страсти. Прекрасно понимаю, какой это замечательный выход той агрессивности, которая невольно накапливается в психике руководителя высокого ранга, как великолепно снимает стрессы удачный охотничий выстрел, но душа к пальбе по живой мишени не лежит. Знаю, что Смирнов охотится избирательно, охоте на пернатую дичь предпочитает добычу зверя серьезного и опасного – кабана, волка, лосей... Видел его трофеи на фотографиях и на стенах бежецкого дома. Львов в бежецких лесах не водится и никогда не водилось. Но почему-то здешних охотников, набивших руку на кабанах и лосях, тянет на сражения с этими хищниками. Может быть, бежецкий характер сказывается, но только еще Николай Гумилев охотился в Африке на этих грива440 « …» стых царей саванны. По его стопам направился однажды и Алексей Смирнов, завалив-таки льва на африканских просторах. Разумеется, этот трофей составляет особую гордость его охотничьего реликвария. А еще слоновьи бивни… Поскольку московский дом Смирнова стоит на одной улице с тем домом, где частенько останавливался и живал Иван Сергеевич Тургенев, приведу именно его строки о поэзии охоты, охоты, понятой и увиденной именно по-тургеневски: «И как же хорош лес поздней осенью, когда прилетают вальдшнепы! Они не держатся в самой глуши: их надобно искать вдоль опушки. Ветра нет, и нет ни солнца, ни света, ни тени, ни движения, ни шума; в мягком воздухе разлит осенний запах, подобный запаху вина; тонкий туман стоит вдали над желтыми полями. Сквозь обнаженные, бурые сучья деревьев мирно белеет неподвижное небо; кое-где на липах висят последние золотые листья. Сырая земля упруга под ногами; высокие сухие былинки не шевелятся; длинные нити блестят на побледневшей траве. Спокойно дышит грудь, а на душу находит странная тревога. Идешь вдоль опушки, глядишь за собакой, а между тем любимые образы, любимые лица, мертвые и живые, приходят на память, давным-давно заснувшие впечатления неожиданно просыпаются; воображенье реет и носится, как птица, и все так ясно движется и стоит перед глазами. Сердце то вдруг задрожит и забьется, страстно бросится вперед, то безвозвратно потонет в воспоминаниях. Вся жизнь развертывается легко и быстро, как свиток; всем своим прошедшим, всеми чувствами, силами, всею своею душою владеет человек. И ничего кругом ему не мешает – ни солнца нет, ни ветра, ни шуму…» Такие охотничьи угодья, как «Дубакинское», я видел разве что в Германии или Словакии. Нет, не по просторам и богатству дичи, а по ухоженности, благоустроенности, по рачительному 441 отношению к отведенным охотникам лесам, полям и озерам. А еще и по отношению к самим охотникам: для них выстроен вместительный и уютный деревянный дом, где промокшему-промерзшему охотнику и баньку истопят, и накормят по-домашнему, а если силы на бильярд останутся, то и шары погонять. Так что не зря о «Дубакинском» хозяйстве, что в 22 километрах к северо-западу от Бежецка, слывет добрая слава, как об одной из лучших охот России. Общая площадь его почти 70 тысяч гектаров, из них 18 тысяч га дремучего леса, населенного лосями и кабанами, лисами и зайцами, барсуками и енотами. Плюс 1176 га водного зеркала озера Верестово, куда слетаются огромные стаи уток, гнездясь по девственным берегам. В озерных глубинах ходят рыбные стаи – плотва, караси, линь, язи, судаки, лещи, щуки, сомы, налимы, жерехи, густера, уклейки, чехонь, ерши... Двенадцать егерей во главе с начальником хозяйства Г. Васюковым обихаживают этот дар тверской природы. Старший егерь А. Галахов – ведущий специалист по созданию подкормочных площадок, солонцов, доголятников, порхалищ… А мастер по проведению облавных охот все тот же Васюков, у которого на боевом счету свыше пятнадцати волков. Когда-то здесь охотились маршалы и генералы. С развалом армии, армейской инфраструктуры захирело и «Дубакинское» военное охотхозяйство. И если бы «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» возглавлял не уроженец Бежецка, а кто-то иной, загубили бы все на корню хищники-браконьеры. Теперь на указателе «Охотхозяйство Дубакинское» – логотип ведущей нефтяной фирмы России. Как охранный знак. И в том, что «Дубакинское» не пропало, а поднялось и расцвело – еще одна заслуга Алексея Смирнова перед своими согражданами. 442 « – , – ! ! » В се же в охотхозяйстве «Дубакинское» я побывал. Этому событию предшествовала одна интереснейшая встреча, которая произошла в кабинете генерального директора «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» Алексея Смирнова на Большой Ордынке. Для кого как, а для меня этот кабинет стал своего рода клубом интересных встреч. Именно в его стенах я познакомился со всеми руководителями химических комбинатов Компании, а каждый из них – личность с большой буквы. Однажды встретил там главу знаменитой оружейной фирмы из Германии. И уж совсем не ожидал увидеть за чайным столиком бывшего Председателя Государственной думы Геннадия Николаевича Селезнева, который приехал в «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» вовсе не как политический лидер, а как председатель Федерации конного спорта России. Разумеется, речь зашла о насущных проблемах Федерации и лошадях вообще. – Удивительное животное – конь! – воскликнул хозяин кабинета, радуясь небольшой возможности отвлечься от текущих дел. – Ведь конь несет всадника, пока не рухнет замертво. Осел остановится и упрется. А конь останется верным своему долгу, не прося пощады, пока его не загонят. – И ведь всю войну, какой бы механизированной она не была, – заметил Геннадий Селезнев, – нас выручала конная тяга и в артиллерии, и в кавалерии. Так что не зря Парад победы принимали маршалы на конях. – А в Лондоне есть памятник, поставленный в 443 честь животных, разделивших с человеком беды войны. И, конечно же, центральная фигура там – конь. За ним – вьючные мулы, собаки… Жаль, у нас такого памятника нет. – Памятник собаке есть в Колтушах, но это – подопытным собакам. – А мы создали печатный памятник нашим скакунам, – сказал Смирнов и положил на стол великолепно изданный альбом, посвященный коневодству и конному спорту. Конный спорт – один из самых дорогих видов спорта. И то, что глава лукойловского Нефтехима радеет ему душой и делом, внушает надежду, что российские олимпийцы вернут утраченные высоты. Не зря же каждый день в манеже конноспортивного клуба «Альтаир», построенного на средства Алексея Смирнова, Ксения Морозкина поднимает в галоп своих рысаков. Именно там я впервые увидел подковы из полимеров. Интересно, а если пластиковую подкову прибить над дверью, принесет ли она счастье? Итак, в один из чудных летних дней Олег Лавров отвез меня на своем вездеходе в Дубакинское урочище. Разумеется, первым делом мы заглянули в КСК – Конноспортивный клуб, построенный Алексеем Смирновым по последнему слову европейской техники. Посреди глухого лесного угодья – в двадцати семи километрах от Бежецка, в районе живописнейшего озера Верестово – радовали глаз новехонькие конюшня, крытый манеж, конкур-площадка. Это и был знаменитый «Альтаир», настоящий лошадиный рай – светлые просторные денники, мойка с горячей водой, солярий, свой кормоцех с современным оборудованием. Я впервые увидел механическую мельницу, которая плющит зерна овса для лучшего усвоения конским желудком. Вдобавок ко всей этой роскоши – светлый, прекрасно вентилируемый манеж с автоматическим поддержанием температуры воздуха; четыре 444 большие, защищенные от ветра левады с хорошим грунтом, боевое поле, соответствующее всем международным стандартам. Верховодил здесь главный тренер конноспортивного клуба «Альтаир» – Заслуженный мастер спорта СССР, Олимпийский чемпион по выездке Виктор Угрюмов, а выездкой лошадей занималась его ученица, золотая олимпийская надежда России (пока что только бронзовая призерша) девушка из Омска Ксения Морозкина. Виктор Угрюмов за чашкой чая честно признался: – Раньше я по-хорошему завидовал западным спортсменам-конникам, которые имели свои конюшни и могли тренироваться так, как того желали, а их лошади, во-первых, получали все, что нужно, а во-вторых, становились идеально совершенными в своих достижениях. Теперь я получил в высшей степени все то, о чем мечтал. Скажу без преувеличения: в «Альтаире» я чувствую себя, как в лучшем клубе Европы! Здесь есть все условия для выполнения цели, которую поставил передо мной и моими помощниками владелец этого уникального во всех отношениях комплекса, генеральный директор ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» Алексей Сергеевич Смирнов, – создать на этой базе ядро сборной команды России по выездке. Здесь есть все для подготовки лошадей к самым высоким мировым турнирам. Я верю, что сюда будут приезжать спортсмены со всей страны для прохождения мастерклассов по выездке. Верховые прогулки на природе, вокруг – первозданная красота, нереально чистый воздух и в то же время цивилизация: отличные условия для отдыха, удобный подъезд в любое время года. Одна из главных целей нашего «Альтаира» – участие в Олимпийских играх. И уже сегодня Леди Люкс и Друид находятся на верном пути к Олимпиаде. С некоторыми звездами «Альтаира», представ445 ленными Виктором Угрюмовым, мне удалось познакомиться, что называется, лично. С другими – они были на спортивных гастролях в Германии – заочно. Итак, ганноверская Леди Люкс (родители Вазгон – Дашева), рождена в Белоруссии; она – бронзовый призер Кубка Президента России по выездке, победитель Большого приза зимнего чемпионата Москвы, победитель Большого приза на международном турнире в Комарове-2005 (на этих соревнованиях всадница Леди Люкс Ксения Морозкина выполнила норматив мастера спорта международного класса). Ганноверский Друид (Драугс – Дуэль), рожденный в Белоруссии, – серебряный призер Малого приза чемпионата России 2004 года. Лошадь с большим спортивным потенциалом. Ганноверский Липтон (Лорд Александр – Фобия), рожденный в Польше, полубрат чемпиона Москвы Шугар Рэй Ленникса. Вестфальский Романтик (Танцор – Розалия) рожден на Украине. В его родословной нет ни одного случайного имени. Его дед Донар Хау – чемпион мира, Европы и Олимпийских игр в команде. Украинские верховые Эмир (Эрис – Эллада) и Барбарис (Рахмаз – Бухара). В их родословных – призеры соревнований в СССР, Европе, мире и победители Олимпийских игр. Арабский Нормандец (Мадьяр – Нагута) родился в 2000 году в Терском конном заводе. В два года скакал в Пятигорске. Сейчас работается по высшей школе верховой езды. Участник II Национального чемпионата по шоу арабских лошадей (Москва, 2004) и Открытого первенства Санкт-Петербурга по шоу арабских лошадей (2005). Ахалтекинская Фема (Мантыб – Феалка), рожденная в Ставропольском конном заводе, чемпионка породы («Эквирос»-2004). Все они – питомцы и любимцы Алексея Смир446 нова. Это с его легкой и щедрой руки бежецкая земля украсилась воистину княжеским подворьем, которое, нет в том сомнения, затеяно к вящей славе российского спорта. Алексей Смирнов: – Бежецк, Бежецкий край – родная земля... Это удивительно благодатные места – настоящие русские просторы! Девственный лес, кристально чистый воздух, гладь озер... Я родился и вырос на этой земле, и всегда очень хотел облагородить ее, придать ей новую силу. Наверное, любого человека соединяет с его «малой родиной» незримая, но очень прочная нить. И эта удивительная связь делает мою жизнь ярче и насыщеннее. Она дарит новые силы, подсказывает новые интересные идеи. Воплощением одной из таких идей и стал конноспортивный клуб «Альтаир». Его название – не просто имя звезды первой величины в созвездии Орла. Так счастливо совпало, что оно сложилось из первых букв моего имени и самых дорогих мне имен – моей жены Татьяны Германовны и дочерей Татьяны и Ирины. ...Сложно описать то огромное удовольствие и ни с чем не сравнимый заряд энергии, который получаешь во время верховой прогулки по красивейшим местам Бежецкого края... А лошади? Удивительные животные! Особенные! Независимые, благородные и в то же время нежные, ласковые, преданные. К ним нельзя быть равнодушным. Общение с ними – радость, которой мне хочется поделиться с моими друзьями, коллегами, с теми людьми, которые будут гостями клуба. Ирина Смирнова: – Когда я приезжаю в «Альтаир», у меня полностью меняется ритм жизни. Не надо никуда торопиться, не о чем волноваться – здесь совсем другая жизнь: спокойная и какая-то умиротворенная... Да и как может быть иначе рядом с лошадьми? 447 Татьяна Смирнова: – Мне очень нравится выездка. Это действительно Искусство с большой буквы – самая сложная, на мой взгляд, дисциплина конного спорта. И лошади в выездке особые: нереально красивые, высокие, сильные – и в то же время изящные, с прекрасными движениями, ими можно бесконечно любоваться... Татьяна Германовна Смирнова: – Может быть, звучит банально, но это факт: я очень люблю животных! И лошадей, конечно, не меньше, если не больше остальных... Но мне больше нравится не верховая езда, а именно общение. Когда я прихожу на конюшню, я будто попадаю в другой мир, совершенно особенный. Я просто общаюсь с лошадьми, разговариваю с ними, угощаю припасенным лакомством – и это лучшее времяпрепровождение, лучший отдых... Говорят, то, чему человек посвящает свое время – это и есть его религия. Разумеется, истинная религия Алексея Смирнова – православие. Но если задуматься об иносказательном смысле этого слова, то, право, есть ли на земле более безгрешное и благородное занятие, чем коневодство? Есть ли более душевная отрада, чем общение с братьями нашими меньшими? Богатых людей сегодня в России немало. Одни просаживают состояния в рулетку, другие потрясают воображение европейцев ресторанными кутежами, третьи могут себе на потеху заказать на горнолыжный курорт автобус с топ-моделями… Слава Богу, что Алексей Смирнов не относится ни к одной из этих категорий. И старинная пословица будто про него сложена: «Где родился, там и пригодился». 448 «, , , !" # #$ ! ». & ' " … П равомерно ли давать такой подзаголовок, коль скоро речь идет о пластмассе? Пластмассу, как известно, не закаляют, но закаляются люди, которые создают пластмассу и все остальное, без чего сегодня жить нельзя. Первый биограф Алексея Смирнова в книге «Знаменитые и известные бежечане» пишет: «Я от многих слышал, что «Смирнов начал с расчесок», но как-то не связывал это с химическим производством. А оказывается, это что ни на есть химия. Производство пластмассы, переработка пластмассы. Он действительно начал с расчесок и других пластмассовых изделий. Это был первый его кооператив. Первое серьезное дело. Мне кто-то рассказал в Бежецке, что председатель райисполкома, познакомившись тогда с Алексеем, сказал сакраментальную фразу: «Этот парень далеко пойдет!» На заводе жизнь в то время почти замерла. Льноуборочные машины, которые здесь выпускались, никому стали не нужны. Колхозы и совхозы, которые традиционно высевали лен, перестали заниматься этой трудоемкой культурой. В тот момент Алексей Смирнов и дерзнул обратиться к директору завода с просьбой отдать в аренду пустующий цех, чтобы организовать в нем свое частное небольшое производство. Надо, правда, сказать, что кооператив Смирнова работал не только на себя, но и на завод, его продукция шла в отчетность завода». В один из своих приездов в Бежецк я отправился на «Бежецксельмаш». Завод-полубанкрот, а может быть, и вовсе банкрот являл собой печальное 449 зрелище. Еще неспешно шагал через охраняемую проходную рабочий люд. Еще дымила какая-то труба и откуда-то выбивался пар. Еще славили облезлые плакаты «человека труда» и трубили «Бежецксельмашу» былую славу «образцового социалистического труда», но витал повсюду дух запустения и уныния. Правда, нынешний директор – молодой и энергичный бежечанин Анатолий Журавлев верил в возрождение предприятия. И очень хотелось заразиться его верой. Меня провели в ту самую пристройку к литейному цеху, в которой Алексей Смирнов и его сподвижники по кооперативу формовали свои расчески и очешники. Пристройка, обшитая ржавым листовым железом, не имела ни одного окна, и войти в нее можно было через большие ворота гаражного типа. Здесь и начинал свое дело юный Алексей Смирнов. Это точка отсчета. Она далеко за пределами нулевой отметки на координатной оси его бизнеса. Невольно подумалось – нужно было обладать немалым оптимизмом, чтобы начинать свое дело в столь унылом месте. Правда, все великие дела у нас начинались почему-то либо в полуподвалах (как ГИРД Королева), либо на чердаках, либо в таких вот «пристройках». Но когда я заглянул в смежный – литейный цех, то и вовсе пал духом. Грохот, шипенье, пыль, грязь, темень, ад. Закопченные голуби вили себе гнезда на чердаках этого ада. Столбы пыли курились и дымились в косых солнечных лучах, прорывавшихся сквозь разбитые окна. Полуразруха. Теперь здесь отливают печные дверки, колосники, детали для сельхозтехники. Привыкшие ко всему люди неспешно и уныло делали свое дело. В глаза бросилась бочка с машинным маслом «ЛУКОЙЛ». Это слово просияло здесь, как проблеск надежды… Где ЛУКОЙЛ, там реконструкция, возрождение. Другое дело, что нефтедобывающей компании не нужны заводы сельхозтехники… 450 *** Завод начали строить в 1943 году на болоте. Удивительное дело: шла жесточайшая на планете война, а здесь возводили цеха, которые должны были выпускать не минометы, снаряды, бомбы, а комбайны для уборки льна. Первая очередь завода была пущена в 1944 году. В победном 1945-м из заводских ворот выкатили первые льноуборочные комбайны. То был почти неведомый миру подвиг, о котором не трубили в газетах. Но дело было сделано великое. Здесь тоже закалялась сталь и закалялись люди… Шли годы, завод набирал мощность, заводчане – опыт. Мало-помалу о Бежецком «Сельхозмаше» заговорили, завод стал постоянным участником Всесоюзной Выставки Достижений Народного Хозяйства (ВДНХ). В 1964 году на международной выставке в Лейпциге бежецкий комбайн ЛК-4М был награжден призовой медалью и дипломом 1-й степени. А спустя два года на Московской международной выставке сразу четыре бежецкие машины были отмечены золотыми медалями. Таков был расцвет. Закат я увидел собственными глазами. Впрочем, после заката всегда наступают рассветы. Алексей Смирнов на вопрос Геннадия Иванова о том, какова, на его взгляд, будет судьба небольших уездных городов вроде Бежецка, не будет ли в новом веке затухать в них жизнь, ответил так: – Уверен, что не будет затухать. Россия так устроена, что каждый регион имеет свои исторические особенности и свою перспективу. Думаю, что лен, который сейчас не востребован, будет востребован. Ведь у нашего района – огромный сельскохозяйственный потенциал. Будет до конца доведена законодательная база по земле – придут инвесторы, и жизнь здесь возродится. Ведь в Бежецке несколько крупных заводов. 451 ( ) $ $ * ! ,!- $ П омимо всего прочего город Бежецк славен и тем, что в нем построен и действует единственный в России, да, и, пожалуй, в мире специализированный завод по производству машин для уборки лубяных культур – льна, конопли и прочих. Этот завод сыграл свою добрую роль в судьбах многих бежечан, в том числе и Алексея Смирнова. Непростые это машины, приспособленные под такую капризную культуру, как лен. Не живым человеческим рукам, а слепому механизмуавтомату надо точно нащупать его стебли, выдернуть их из земли, очесать их, отделить головки с семенами… Много лет возглавлял этот уникальный завод Виктор Михайлович Мякишев. Я давно собирался познакомиться с этим замечательным человеком, чье имя также вошло в книжную хронику «Знаменитые и известные бежечане». И вот мы наконец-то созвонились, встретились. Первое впечатление: это не просто прирожденный директор, но директор-педагог, если таковые существуют. В лице Мякишева – существуют. Правда, его характер никак не соответствует фамилии. Скорее Твердохлебов, чем Мякишев. Взгляд глубоко посаженых глаз непрост, вдумчив, добр и строг одновременно. Мякишев из исконно русской крестьянской семьи. У него даже фамилия «хлебная» – Мяки452 " ! шев. Но всю жизнь он занимался льном, точнее, созданием льноуборочной техники. Правда, случалось, делал и ракетовозы по военным заказам – для Ракетных Войск Стратегического Назначения. После полета Юрия Гагарина в космос на «Бежецксельмаше» в качестве военного заказа развернули производство, можно сказать, околокосмической техники: машин для транспортировки и сборки ракет класса «земля-воздух». Мякишев к тому времени стал заместителем главного инженера по военному производству. – Это была интереснейшая пора в моей жизни, когда довольно часто приходилось бывать в Москве на совещаниях в Министерстве обороны СССР. Мне не раз приходилось беседовать со знаменитым летчиком, сподвижником Валерия Чкалова, летавшим с ним в Америку через Северный полюс, Георгием Филипповичем Байдуковым. Генерал-полковник авиации Байдуков был тогда одним из руководителей Ракетных Войск Стратегического Назначения. На этих совещаниях решались вопросы государственной важности. И промышленный комплекс родного Бежецка вносил свой заметный вклад в обороноспособность великой страны. Вы наверняка видели в парадах на Красной площади наши боевые машины – мы освоили их восемь марок! – которые вывозили на всеобщее обозрение и предупреждение грозные ракеты разных классов. Но вернемся на грешную, равно как и святую землю, к синеглазому льну. – Бывало, мать поставит на стол миску с льняным маслом, и мы, дети, макали в него душистый, теплый – только что из печи – домашний хлеб. Вкуснее этого ничего не едал. Может, и едал, конечно, но всю жизнь помнится именно это наше «семейное блюдо». 453 Да и коноплю уважали как культуру. Это сейчас у нее криминальная дурная слава. А в мои времена даже частушки пели: . )! . * /" " 0 "! Мякишев – природный крестьянин, мудрый, непростой, знающий, а главное, любящий свою землю и служащий ей в свои 80 лет и по сию пору. Почетный гражданин города. Сорок лет работает на заводе «Бежецксельмаш». Не отработал, а работал и продолжает работать. – Эх, разве ж сегодня это работа! – тяжело вздыхает Виктор Михайлович. – Мы сегодня в год по сто комбайнов выпускаем, а когда-то по двадцать пять штук в день собирали. И в разные страны их отправляли – от Белоруссии до Китая. Бывало, наш заводской коллектив насчитывал до 4000 человек. Кстати говоря, работа на «оборонку» заметно подняла общую культуру производства на всем предприятии, что самым благотворным образом сказалось на качестве сельскохозяйственных машин… *** Мы сидим в уютной гостиной старшей дочери Виктора Михайловича – Елены Викторовны, которая возглавляет бежецкое медицинское училище. Сын, как водится в хороших семьях, пошел по пути отца: возглавляет сегодня «Моссельмаш» – Московский завод сельскохозяйственных машин. Вот и правнуки уже подрастают. Пьем чай и ведем неспешную беседу под вой осеннего ветра. – А знаете, в стальные тросы раньше всегда вплетали жгутики из конопли. Для внутренней 454 самосмазки, чтоб не ржавели тросы… Вот есть такие люди, которые точно также не дают коллективу заржаветь, ослабнуть, закоснеть. Алексей Сергеевич Смирнов – из этой же породы. Я когда познакомился с ним, еще студентом-выпускником, сразу понял – у парня директорский характер: ответственный и настойчивый. Мне приятно, что под крышей нашего завода вырос пусть не машиностроитель, но промышленник большого полета, наш земляк и согражданин. *** Между прочим, портреты Виктора Мякишева и Алексея Смирнова висят на одной Доске почета знатных горожан, что установлена в свято-историческом центре Бежецка близ часовни святого Нектария. *** Как это ни парадоксально, но герой Николая Островского Павка Корчагин, много раз повторенный в жизни реальными людьми, повторен в конце века Алексеем Смирновым. На первый взгляд они полярно разные люди: комсомолец Павка Корчагин в рваных калошах и с грязным полотенцем на шее строил узкоколейку – тогдашнюю дорогу к счастью людей, счастью быть обогретым дровами и торфом. И предприниматель Алексей Смирнов в изысканной пиджачной паре и стильном галстуке тоже торит свой путь к человеческому счастью, если понимать его как достаток страны в нефтехимических материалах. Он не узкоколейку строит, а многорядную магистраль под названием «нефтехимический комплекс России». Если первый боролся за то, чтобы не было богатых, то второй – чтобы не было бедных. Каждый из них шел и идет своим путем к одной в принципе цели. Миссия Смирнова – создать в России цивилизованную европейскую компанию без вывертов 455 «дикого капитализма». Привить своему инженерно-рабочему персоналу навыки корпоративной культуры, технической эстетики, трудовой дисциплины, заинтересованности в результатах труда, чего так и не смогли сделать соратники Павки Корчагина. Удастся ли совершить этот воистину Гераклов подвиг Алексею Смирнову? Не знаю, но очень бы хотелось, чтобы он сделал то, что наметил, чтобы он свою миссию в новой российской экономике выполнил. – Мы стремимся к возрождению культуры, – утверждает глава «ЛУКОЙЛ-Нефтехима», – несмотря на всю дикую стихию рынка. Пока что мы остались в старом протоколе, а это барьер, который мы должны преодолеть. В этом наша миссия – в возрождении культуры, причем не ограничиваясь рамками только корпоративной культуры, хотя и это – создание стержня образцового культурного бизнеса – тоже чрезвычайно важная и весьма нелегкая задача. Но ведь именно культура в самом широком понимании этого слова дает нам ключ к возрождению страны, к достойному будущему. Тут все взаимосцеплено: культура производства немыслима без культуры человеческих взаимоотношений, культуры быта, культуры мышления. Поднимая планку уровня культуры, мы задаем уровень качества жизни. Разумеется, одна компания, какой бы крупной и сильной она ни была, не сможет обустроить всю Россию. Но способствовать повышению культуры хотя бы в отдельно взятом городе, как Бежецке или Буденновске, мы можем. Казалось бы, разные вещи – фестиваль народного искусства «Бежецкая карусель» и пуск нового производственного блока полипропилена – в Буденновске. Однако роднит их одно – восхождение бежечан и жителей Буденновска на еще одну ступень культуры, неважно какой – духовной или технологической. Все виды культуры перепле456 тены и служат одной главной цели – возвышению человеческой личности, гармонии внешней среды (не только природной, но и рукотворной) и духовного мира. 457 Президент РХТУ академик П.Д. Саркисов Ректор МГАТХТ доктор технических наук, профессор А.К. Фролкова Алексей Смирнов с руководством МГАТХТ в стенах родного вуза. Москва. 2006 г. Профессор МГАТХТ А.Е. Корнев Профессор МГАТХТ А.М. Буканов Профессор МГАТХТ И.М. Агаянц В добрый путь! Алексей Смирнов на встрече со студентами МАТХТ им. М.В. Ломоносова Алексей Смирнов в стенах РХТУ им. Д.И.Менделеева. Ему есть что сказать студентам. Москва. 2007 год День Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим в МГАТХТ им. М.В. Ломоносова. Москва. 2007 год Нефтехимики ЛУКОЙЛа проводят традиционную встречу в РХТУ им. Д.И. Менделеева Лаборатория – подарок Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим студентам РХТУ им. Д.И. Менделеева. Хромограф на кафедре органического синтеза А это – многофункциональный гидродинамический лабораторный комплекс, подаренный профильному вузу Валерий Петрович Чичканов, доктор экономических наук, академик Международной академии регионального сотрудничества и академик Академии бизнеса США, проректор Российской академии государственной службы по научной работе МИССИЯ НЕФТЕХИМА « ». Н ефть… Столь притягательная и до сих пор загадочная природная жидкость… В течение многих столетий на безводном Апшеронском полуострове, «отростке» Кавказских гор, выдающемся далеко в окруженное сушей Каспийское море, отмечались выходы нефти на поверхность. В XIII веке Марко Поло записал услышанные им сведения об источнике в районе Баку, который давал масло, которое, хотя и «не годилось в пищу», но «годилось для поддержания огня», а также использовалось как средство от чесотки верблюдов. Баку было территорией, где находились «вечные столбы огня», обожествляемого зороастрийцами. Эти столбы были, выражаясь прозаически, результатом воспламенения газа, сопутствующего месторождениям нефти и выходящего на поверхность через трещины в пористом известняке. Прошло несколько столетий и нефть из «средства от верблюжьей чесотки» стала элексиром технического прогресса. «Крик, разнесшийся эхом в августе 1859 года по узким долинам Западной Пенсильвании, о том, что сумасшедший янки полковник Дрейк нашел нефть, положил начало нефтяной лихорадки, которая так и не прекратилась, – писал в объемистой монографии «Добыча» Дэниел Ергин. – И впоследствии, во время войны и мира, нефть приобретет способность создавать или разделять нации, и станет определяющим фактором в великих политических и экономических битвах XX столетия. Но вновь и вновь сквозь непрерывные искания становятся оче383 видными превратности, связанные с нефтью. Ее власть зависит от цены. Почти через полтора столетия нефть выявила все самое лучшее и самое худшее в нашей цивилизации. Она стала и благом, и обузой. Энергия – это основа индустриального общества. И из всех источников энергий нефть оказалась самым важным и самым проблематичным из-за своей центральной роли, из-за стратегического характера, географического распределения, повторяющихся кризисов в ее поставках и неизбежного и неотразимого искушения даром захватить ее». Удивительно, что и в Америке, и в России первую нефть добыли полковники – у нас на Кубани – полковник Новосильцев. Воистину, «черные полковники»! В предисловии к книге Ергина «Добыча» президент нефтяной компании «ЛУКОЙЛ» Вагит Алекперов подчеркивает: «Нефть и некоторые другие природные ресурсы за всю историю существования СССР были почти единственным связующим звеном между нашей страной и Западом. Неизвестно, как бы сложилась судьба государства, если бы у него не было этого поистине животворного источника. Сразу же после революции на Западе раздавались призывы к компаниям, приобретавшим российскую нефть, остановиться, так как без этого источника дни советской власти сочтены. Но экономический расчет тогда взял верх над политикой. Нефть в очередной раз определила ход мировой истории. В сегодняшней России нефтяной и топливноэнергетический комплекс в целом оказался наиболее стабильным сектором экономики, болезненно переживающей переход к рыночным условиям. Созданные в 1993-1995 годах вертикально интегрированные нефтяные компании, получившие в наследство от нефтяной промышленности СССР устаревшее оборудование, тради384 ционную организацию труда и производства, стремятся к динамичному развитию, приближению или даже достижению уровня лучших мировых компаний. Ряд из них, включая крупнейшую нефтяную компанию России «ЛУКОЙЛ», уже приближаются к мировому уровню. Вместе с тем предстоят еще долгие годы упорной работы, прежде чем российские компании наверстают упущенные десятилетия и на равных смогут конкурировать на международном рынке с зарубежными гигантами (как это было до революции, когда наши нефтепродукты, а не сырая нефть, продавались во многих странах Восточного полушария). Только в этом случае Россия сможет обрести так необходимый ей политический и экономический вес, достойный ее масштабов и великой истории». Но нефть – это не только топливно-энергетический комплекс. На ней, на нефти, зиждется и мощная химическая продукция. Химическая промышленность началась с тех незапамятных времен, когда полудикие люди плеснули на горящую головешку морской воды и получили свою первую искусственно добытую соль. Второй шаг к этой необходимой для развития цивилизации промышленной отрасли сделали американские индейцы. Задолго до открытия европейцами Америки они уже широко применяли в обиходе прообраз нынешней резины – каучук, млечный сок дерева гевейи. Вот как написал об этом И.М. Агаянц в книге «Пять столетий каучука и резины»: «В Америке, как показывают археологические исследования, применение каучука было известно задолго до его открытия европейцами. Индейцы Южной и Центральной Америки открыли уникальные свойства млечного сока (названного позднее латексом) гевеи. Кора дерева тонкая и 385 гладкая, светло-серого цвета, продолговатые, ярко-зеленые, точно лакированные, как у каштана, листья, желто-зеленые цветы, крупные, пестрые и полосатые, величиной с голубиное яйцо плоды. Соком, полученным подсочкой этих деревьев, туземцы пропитывали шкуры и ткани, которые после сушки на солнце или копчения в дыму использовались для изготовления непромокаемой одежды и обуви. Путем макания соответствующих форм в латекс они получали посуду и другие изделия, необходимые в быту. Пленка натурального каучука была эластичной, водогазонепроницаемой, после копчения была достаточно долговечной. Эти свойства определяли интерес к каучуку. О том, как давно применяется каучук в жизни разных племен и народов, точных данных нет. Имеются лишь отрывочные сведения, указывающие на знакомство с каучуком туземцев Центральной Америки с давних времен. Так, например, при произведенных раскопках в глухих областях Гондураса была обнаружена четырехугольная площадка, относящаяся, по крайней мере, к XI веку. На этой площадке туземцы производили свои национальные игры в резиновый мяч; к площадке примыкали два храма, где играющие приносили жертвы перед выходом на арену и по окончании игры. Недалеко от площадки имелся алтарь, где хранились различные приношения богам; здесь и были найдены резиновые мячи, по величине равные современному футбольному. У испанских историков имеются описания игр в Мексике, относящиеся к XV и XVI векам. Так, в древнем городе ацтеков, теперешнем Мехико, были распространены игры в мяч, приготовленный из каучука путем нанесения слоев млечного сока каучуконосных деревьев (латекса) с последующей коагуляцией его. Кроме мячей имелись и другие предметы, изготовленные 386 из каучука. Так, у туземцев бассейна реки Амазонки имелись водонепроницаемые ткани, башмаки, сосуды. На фресках ацтеков, относящихся к VI веку н.э., показаны служители культа с шарами, изготовленными из каучука. В музее Гарвардского университета США находятся предметы, изготовленные из каучука в X веке н.э. и найденные при раскопках на полуострове Юкатан. Сведения о каучуке проникли в Европу после путешествия Колумба, открывшего Америку в 1492 году. Следует отметить тот удивительный факт, что народы Старого Света до открытия Америки не были знакомы с каучуком несмотря на то, что каучуконосные деревья были распространены в диком состоянии в Африке и в некоторых частях Азии. Христофор Колумб только что закончил свое второе путешествие в Америку и вернулся в Европу. Среди чудесных рассказов Колумба о Новом Свете был рассказ об удивительном шарике, который подпрыгивал при ударе о землю. Туземцы Америки употребляли его для игры. По запаху темно-коричневый шарик немного напоминал копченую воблу. Делали его из живицы – высушенного сока каких-то деревьев. Это был каучук. Так впервые познакомился европейский человек с этим необычайным материалом. У индейцев, писали тогда ученые миссионеры из Нового Света, есть мячи из совершенно иного материала, чем наши: мячи эти подскакивают, если ударить ими о землю... «Это загадочное вещество, – говорится в записях одного испанского офицера, – индейцы добывают из высокого стройного дерева. Каменными ножами они надрезают кору, и оттуда начинает течь густой молочно-белый сок. Сок собирают в скорлупу кокосовых орехов; на воздухе он затвердевает, превращаясь в тягучую желтую массу, которую потом коптят в густом дыму костров, сложенных 387 из пальмовых орехов attalea excelsa или manicaria saxifraga, пока она не потемнеет». Этим же веществом индейцы покрывали свои одеяла, и они становились непромокаемыми. Никто не мог подозревать, что комок какой-то смолы, которым играют туземцы, может оказаться ценнейшим приобретением для культуры. Колумб и его спутники интересовались не игрушками, а золотом. В дни Колумба каучук еще не имел запаха золота. Но время от времени он напоминал о себе. Путешественники очень часто рассказывали о том, что многие мексиканские племена играют в мяч, и что мяч этот необыкновенно упруг. В начале 1541 года Гонсало Писарро, младший брат завоевателя Перу, вышел из города Кито во главе отряда из четырехсот испанцев и четырех тысяч индейцев-носильщиков на поиски Эльдорадо («ого» – по-испански «золото», «el dorado» – позолоченный), легендарной страны золота, расположенной по ту сторону Кордильер. Где она находилась, никто не знал, но все считали, что в ней таятся несметные сокровища. Через семь месяцев пути они достигли берегов Агуарико («богатая вода») – большой лесной реки, преградившей им путь. Изнемогая от голода и усталости, они разбили здесь, поблизости от селения индейцев племени омагуа, свой лагерь. Писарро, слегший от тяжелого приступа лихорадки, понял, что двигаться дальше по суше невозможно. Он передал командование своему заместителю Франсиско Орельяне, под руководством которого испанцы через несколько дней – прямо в девственном лесу – приступили к постройке бригантины. И когда работы были почти закончены, выяснилось, что смолить корабль нечем. В поисках смолы испанцы находят в хижинах индейцев омагуа тяжелые одеяла, пропитанные с одной стороны каким-то темным мягким слоем. Каучук оказался прекрасным заме388 нителем смолы. Над огнем он становился густым, вязким, клейким и отлично шел в дело. Бригантине дали имя «Виктория». Орельяна и его отряд отправились в плавание, в котором им суждено было открыть величайшую из всех рек мира». В России каучуконосы не произрастали. И слоны в ней не водились. Правда, бродили стада мамонтов. То, что Россия не родина слонов, необходимо заметить, прежде чем заявить, что Россия – родина промышленной переработки нефти. Именно в Российской империи был получен первый нефтехимический продукт – осветительное масло. «Рукоплещу всякому новому шагу в деле изучения химизма нефти!» – восклицал Дмитрий Иванович Менделеев. Как будто чувствовал, как будто знал, что однажды Россия придет к искусственному каучуку, к мощной индустрии пластмасс. Именно он, ученый-пророк Дмитрий Менделеев провидчески предсказал (еще в 1867 году!): «Нефть … источник будущего богатства России». Спустя полтора века без малого мы убедились в математической точности этого предсказания, сделанного в ту пору, когда главным богатством России был хлеб – рожь и пшеница. Нефть тоже обернулась хлебом – хлебом промышленности, хлорофиллом для машин. Тем хлебом, который не взращивают на полях, но добывают на полях – нефтяных полях, подземных… А это суждение и вовсе – завет ученого, напрямую адресованный нам, его потомкам в XXI веке: «…Очень ограниченный рост промышленности совершенно непригоден нашему краю и не приличен нашему народу, привыкшему шагать так уж шагать… Это потому, что народ смутно, но решительно, по здравому инстинкту сознает, что, идя помаленьку, мы никогда не догоним соседей, а 389 надо не только догнать, но и перегнать, чтобы сохранить – при мире – русское могущество…» Еще один блистательный афоризм Менделеева, который стоило бы выбить над входом в каждый «нефтяной» вуз: «Без светоча науки и с нефтью будут потемки». Важнейший показатель уровня экономического развития страны – производство нефтепродуктов на душу населения. Увы, нынешняя Россия пока не может поставить этот показатель в заслугу своей экономике. У нас используется только 25% производимого сырья. Хотя общеизвестно, что наибольшую выгоду получает то государство, которое не торгует углеводородами, а использует их на собственные нужды. Таково убеждение генерального директора Ассоциации нефтепереработчиков и нефтехимиков России Виктора Рябова. – К сожалению, энергетическая стратегия предусматривает сырьевой вектор развития страны и ориентирует российский ТЭК на увеличение добычи энергоресурсов с целью их последующего экспорта, – сетует Виктор Андреевич. – И это при том, что мировая нефтехимия в последние годы развивается темпами, превышающими рост экономики в 1,3 раза! Причем производство базовых нефтехимических продуктов – этилена, пропилена, бензола, ксилолов и других – увеличивается в 1,8 раза быстрее ВВП. Выгода от расширения мощностей этой отрасли для экономики России очевидна, так как НЕФТЕХИМИЧЕСКАЯ ПРОДУКЦИЯ В 5-10 РАЗ ДОРОЖЕ НЕФТЕПРОДУКТОВ! 390 «» В роде бы все очевидно, вроде бы все понятно, но… Стратегия развития химической и нефтехимической промышленности России до 2015 года существует пока что в виде проекта. Вопрос, когда проект станет руководящим документом, подписанным правительством страны и Минпромэнерго. Да простится автору сей трюизм, но никакая нефтехимия со всем широчайшим спектром ее даров немыслима без нефти, а также природного и попутного газа. Многие добывающие компании тем не менее заинтересованы в том, чтобы вывозить как можно больше сырой нефти. Хлопот с переработкой меньше, да и оборот быстрее. И мало у кого голова болит по поводу того, что Россия, обладающая несметными кладовыми «черного золота», платит червонным золотом за то, что привозят потом из-за рубежа в виде продуктов переработки ее же российской нефти – этилен, полиэтилен, поливинилхлоридные пластмассы и много чего другого. Потери от недополученной, а то и вовсе упущенной выгоды страна несет немеренные-несчитанные, а потому вроде как и незаметные, эдакие виртуальные убытки. Но герой этой книги – Алексей Смирнов – точно знает, чем оборачиваются для российской казны эти «подаренные» соседям выгоды от продажи нам столь востребованных в СНГ пластмасс и химикатов. Ему хорошо знакома и эта печальная статистика: Россия с ее мировыми запасами нефти производит всего 2 миллиона тонн этилена, тогда когда «безнефтяные» Тайвань и 391 Корея – в два раза больше, не говоря уже о континентальном Китае – 7 миллионов тонн. В ельцинские годы правительство поспешило сбыть химические предприятия в частные руки и практически забыло о них. А ведь приватизирована почти вся стратегически важная отрасль – до 97%! Почему же столь необходимый для нас всех и весьма доходный в ближайших перспективах нефтехим оказался в положении Золушки? Одна из причин – предельная изношенность и устарелость оборудования (58%), хорошо поработавшего еще в советские годы. Плюс технологическая отсталость – ведь отраслевая наука почти прекратила свое существование за последние пятнадцать лет. Отсюда острейшая необходимость больших и систематических инвестиций. Вот и получается, что нынешнему российскому государству проще избавиться от убыточных химических предприятий, сдать их в первые же попавшиеся руки (которые потом еще несколько раз перепродадут, перезаложат их таким же охочим до немедленных прибылей владельцам), чем искать средства на – не модернизацию уже, а на восстановление того, что было. Дело приняло настолько угрожающий оборот, что всполошились даже депутаты Государственной думы. При Комитете по промышленности, строительству и наукоемким технологиям Госдумы был создан Экспертный совет по химической и нефтехимической промышленности. Его председатель Анатолий Губкин (фамилия для нефтяников весьма звучная!) обнародовал удручающие цифры: «Объемы вложений в химическую промышленность составляют одну треть от уровня 1991 года, а доля прямых инвестиций по данным на 2003 год равняется всего 7%». Вот тут-то и пошли парламентские слушания «О законодательном обеспечении развития хи392 мической и нефтехимической промышленности». В конце концов депутаты рекомендовали правительству доработать и утвердить Концепцию развития химической и нефтехимической промышленности РФ на период до 2010 года; рекомендовали (а не потребовали!) правительству поддержать инновационную и научную деятельность в отрасли, защищать интересы производителей на внутреннем рынке, а также предоставить с 2005 года государственные гарантии на поддержку экспорта. Всеми этими эфемерными мерами участники парламентских слушаний полагали снизить налоговое бремя, добиться уменьшения импорта химической продукции и роста производства в отрасли. Но воз, как говорится, и ныне там. Сдвинуть его с места и пытаются не эксперты-деклараторы, а патриотически настроенные практики, которые, не дожидаясь окончательной разработки «Концепции развития…» или тарифного регулирования импорта, сами развивают, инвестируют, строят в расчете только на то, что спрос на продукцию нефтехима неуклонно растет как на внутреннем, так и на внешнем рынках. И это – долгосрочная перспектива. Однако перспектива – это все-таки мираж, хотя и реально достижимый. Возможно. Но то, что нефтехимическим предприятиям не хватает государственного внимания, не говоря уже об элементарной заботе – грустный факт. На этом безрадостном фоне успехи, которых добился лукойловский Нефтехим под руководством Алексея Смирнова, и впечатляют, и обнадеживают. Отвечая на вопросы престижного европейского «Химического журнала», Смирнов, не испытывая, впрочем, головокружения от успехов, сказал: – Первую прожитую нами пятилетку можно назвать периодом становления. Основной зада393 чей было – стабилизировать работу предприятий, и мы эту задачу выполнили. Эти пять лет для нас, как для компании, стали прорывом на новый современный уровень работы и развития. Мы накопили значительный потенциал и планомерно будем реализовывать его во всех направлениях. А будущее компании целиком зависит от нас самих. От нашего труда, от настойчивости в достижении поставленных целей. Хотелось бы, чтобы мы не потеряли темп, чтобы наше развитие было устойчивым и качественным. Чтобы на втором этапе нашей работы нам удалось решить задачи повышения уровня мощностей, строительства эффективных производств, внедрения новых передовых технологий. 394 «, !» Н аверное, когда выйдет в свет эта книга, появится на прилавках магазинов и монография Алексея Смирнова «Компания в рыночной стихии». Но все же заглянем в ее рукопись. «Говоря о «среде обитания» Компании, – пишет А. Смирнов, – мы не хотели бы противопоставлять факторы «внутренней» и «внешней» среды, выяснять, какие из них важнее. Сегодня имеется немалое число крупнейших российских компаний, у которых внутренние резервы повышения эффективности хозяйствования далеко не исчерпаны. Например, ОАО «Автоваз», несмотря на все лоббистские усилия по противодействию конкуренции со стороны зарубежных конкурентов, до настоящего времени демонстрирует неспособность произвести автомобиль, отвечающий современным требованиям. Для подобных компаний, а их в России еще предостаточно, выявление внутренних резервов по меньшей мере так же значимо, как и анализ внешней среды. Общепризнанным инструментом обобщения состояния среды Компании является метод «SWOT – анализа». Выполненный по итогам 2004 года «SWOT – анализ» анализ «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» показал: 1. Сильные стороны «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». Резервы значительного расширения номенклатуры, роста объемов производства и реализации продукции. Высокая репутация материнской компании ОАО «ЛУКОЙЛ» в России. 395 Высокая репутация ОАО «ЛУКОЙЛ» в странах СНГ. Большие возможности привлечения внешних источников финансирования благодаря статусу дочерней структуры ОАО «ЛУКОЙЛ». Стабильный положительный денежный поток от российских активов. Высокая квалификация и опыт персонала, высокая степень его адаптации к рыночным условиям. 2. Возможности «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». Поглощения благодаря устойчивой финансовой базе, с одной стороны, и снижению капитализации зарубежных Компаний – с другой. Приобретения активов, высвобождающихся в ходе процессов, происходящих на территории бывшего СЭВ. Приобретения активов, высвобождающихся в ходе процессов, слияний и поглощений на мировом рынке. Создания стратегических альянсов с Компаниями химической отрасли и отраслей-потребителей нефтехимической продукции (в том числе для деятельности в третьих странах). Использование возможностей реорганизации газового рынка России и Европы, увеличение привлекательности газовых проектов в странах СНГ для решения сырьевых и энергетических задач Корпорации. 3. Слабые стороны «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». Ослабление политического влияния в странах «постсоветского» пространства и бывшего СЭВ. Тенденции увеличения инвестиционных и операционных затрат в России. Противоречие между возможностями привлечения «коротких» заемных средств и потребностями в среднесрочных и долгосрочных. 4. Возможные опасности («угрозы») для «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». 396 Усложнение конкурентной среды за счет укрупнения международных корпораций. Агрессивное поведение конкурентов на мировых рынках. Ослабление политического влияния России в регионах деятельности. Ужесточение природоохранного и экологического законодательства в регионах деятельности (включая российские). Недостаток международного опыта у менеджмента. 5. Выводы из анализа среды. Для мировой нефтехимической отрасли на современном этапе ее развития устойчивыми являются тенденции: – цикличность развития энергетической отрасли; – растущая непредсказуемость цен на сырье (углеводороды), тенденция роста цен на газ; – истощение сырьевых запасов (углеводородов) в традиционных нефтедобывающих регионах; – ужесточение конкуренции в перспективных сбытовых зонах; – медленное, но поступательное движение российского законодательства в сторону либерализации (в том числе валютного регулирования); – постепенная потеря давнего конкурентного российского преимущества: низких удельных затрат по оплате труда; – выравнивание национальных и мировых требований по охране окружающей среды; – активная работа российских конкурентов Компании на нефтяном рынке по приобретению активов, слияниям и поглощениям, затрагивающая нефтепереработку и нефтехимию. 6. Анализ вышеуказанных тенденций обуславливает: – целенаправленную работу по закреплению и экспансии присутствия Компании на российском рынке (диверсификацию производства и 397 активов «ЛУКОЙЛ-Нефтехима», как минимум, в двух ключевых регионах деятельности, увеличение их масштабов и эффективности за счет приобретения активов, слияний и поглощений); – необходимость динамичного выхода «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» на мировые энергетические рынки; – неизбежность, несмотря на высокие риски, интенсивной (агрессивной) стратегии развития «ЛУКОЙЛ-Нефтехима»; – неукоснительное выполнение в полном объеме принятых программ развития по управлению персоналом, социальному развитию, охране окружающей среды. Думается, что выводы выполненного «SWOT – анализа» можно выразить одной программной фразой: «жить, а не выживать!» С точки зрения бизнеса, выживать – это действовать осторожно, существовать. Жить – стремиться к лидерству, действовать активно, на опережение, рисковать... В экономической науке рассматриваются два вида деятельности хозяйствующего субъекта: «текущая деятельность» и «развитие». «По умолчанию» предполагается возможное автономное существование каждого из них. Однако любому практикующему экономисту абсолютно ясно, что развитие без текущей, рутинной деятельности возможно лишь в исключительных случаях (например, функционирования венчурной фирмы), а текущая деятельность без развития – в лучшем случае выживание, в худшем – прямой путь к поражению в конкурентной борьбе, к банкротству. Поэтому для современного менеджера выражения «деятельность Компании» и «развитие Компании» являются синонимами. За редким исключением развитие современной Компании может быть осуществлено только в рамках стратегии». Тут, как говорится, не убавить, не прибавить. 398 В Бежецке есть небольшое предместье, которое называется «Штабом». Там и в самом деле размещена воинская часть. Штаб-квартира «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» расположена в историческом сердце Москвы – в Замоскворечье, на Большой Ордынке. Мистическим образом и космическим способом (через спутники связи) это место связано с землями, на которых расположены главные комбинаты Компании, бывшими уделами Золотой Орды, если смотреть в глубь веков. Ведь много столетий назад именно сюда, на Ордынку, и приходили из Орды (нынешнего Буденновска и Саратова) караваны верблюдов с шелком, вином, шерстью и прочими товарами. Тут и о Бежецке вспомнишь, проходя мимо дома, в котором прожила последние годы своей жизни Анна Ахматова. Он ведь тоже рядом со Штаб-квартирой, или главным офисом Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим. А уж какой вид на старую Москву, на Кремль, мосты и набережные открывается из кабинета Алексея Смирнова, то это только под силу перу Анны Андреевны описать или Марины Цветаевой: ! , # … Невольно настраиваешься на элегический лад, если идешь к тому же на очередное заседание Совета по культуре и эстетике производства. Его возглавляет сам генеральный директор – Алексей Смирнов. Именно по его инициативе и 399 был создан этот замечательный Совет, в котором главным консультантом по корпоративной культуре выступает доктор социологических наук профессор Вячеслав Дудченко. Создан не для проформы и роскоши, а для серьезного и крайне важного дела. Здесь в практическом плане решался извечный философский вопрос: может ли красота быть полезной и может ли польза быть облагорожена красотой? – Мы разрабатываем Кодекс корпоративного поведения, если хотите – чести, – рассказывает профессор В.С. Дудченко. – «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» – не проходной двор, его сотрудники работают в Компании давно и стабильно. Поэтому возникает необходимость выработать единый стиль служебного поведения и служебных взаимоотношений. Его суть – качественное отношение к своим обязанностям. А это, как вы сами понимаете, один из рычагов повышения качества продукции да и производительности труда в целом. – Миссия нашей Компании, – перехватывает мысль Алексей Смирнов, – состоит в том, чтобы создать в России бизнес высокой культуры и высокой социальной ответственности. Мы по химии – где-то в ХIХ веке. То, что было в не столь давние времена, это уродство, а не химия. Не зря же слово «химия» стало синонимом вредности. А ведь это же высокоинтеллектуальное производство. Сложнее процесса пиролиза вообще ничего нет, никакие ядерные реакторы не сравнятся, ни домны с мартенами, ничего. На нашем производстве процессы происходят в миллисекунды при температуре свыше 800 градусов! И при этом вокруг – зеленые газоны и заводская территория, похожая на сад-дендрарий. А если этого не будет, значит, пикеты «зеленых» начнут спекулировать на тезисе «изначальной вредности химии». 400 Химия – лакмусовая бумажка культуры народа. В Германии, например, в каждом дворе стоят контейнеры для сбора пластика и полимерных упаковок, которые пойдут на утилизацию, а не рассеются по лужайкам, лесам и берегам. А у нас – агрохимия как гнала ядохимикаты и ДДТ, «дуст», от которого отказались все цивилизованные страны мира, так и гонит. Вот почему так актуален сегодня вопрос о культуре в самом широком спектре этого слова, вопрос о выработке единого корпоративного стиля: от туалетов и душевых до конференц-залов и спортивной формы. Вот почему, несмотря на предельную занятость командиров нашего производства, мы все же находим время, чтобы обсудить и наметить, как будут выглядеть наши заводы, цеха, склады, подъездные пути, наши дома отдыха и наши люди в этой «корпоративной среде». *** В самом деле, с чего начинается «ЛУКОЙЛ-Нефтехим»? С фирменной вывески над проходной? С униформы охранника? С рекламных щитов на шоссе, ведущих к комбинатам? Разумеется, со всего этого тоже. Но можно сказать и так: «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» начинается с тщательного, хорошо продуманного подбора кадров. Более того – с выращивания этих кадров со школьной парты, со студенческой скамьи. Ведь не зря же здесь говорят – случайных людей в химии нет. А кадры, как решали все, так и решают… 401 «С истема Природы должна быть действительно красивой – ведь в химии мы обнаруживаем, что соединения – всегда красивые целые числа и никаких дробей». Так отозвался о химии нефти известный американский ученый Р.Фуллер. Химия начиналась уже на станции метро «Менделеевская», где своды главного вестибюля украшали объемные модели молекул. А чуть в стороне от станции – на Миусской площади – корпуса старейшего в России химического вуза. Историческая справка: История РХТУ – Российского химико-технологического университета берет начало с 9 февраля 1880 года, когда Московская городская дума приняла решение об открытии в Москве промышленного училища в ознаменование 25-летия царствования Государя Императора Александра II. В 1920 году училище стало Московским химико-технологическим институтом имени Д.И. Менделеева. Фундаментальность образования и расширение профиля подготовки специалистов дало основание Российскому правительству преобразовать МХТИ в Российский химико-технологический университет имени Д.И. Менделеева. Университет не зря носит имя великого русского химика Дмитрия Менделеева. Именно он по праву считается основоположником новой научной отрасли – химии нефти. В статье «По вопросу о нефти» он писал: «…Я и стараюсь всеми мне доступными способами вызывать новые работы по нефти, продолжаю, по мере возможности, свои лабораторные исследования над нефтью и первый рукоплещу всякому новому шагу в деле изучения химизма нефти». Алексей Смирнов учился не здесь – в родственном по профилю вузе – Московском институ402 «» те тонкой химической технологии. Но тем не менее мой путь лежал именно сюда, поскольку РХТУ оказался в самых тесных отношениях с «ЛУКОЙЛ-Нефтехимом». Именно об этом мы и говорили с президентом РХТУ академиком П.Д. Саркисовым, ректором доктором химических наук В.А. Колесниковым и директором Центра дополнительных образовательных услуг доцентом Т.Г. Мясоедовой. – Наш союз с лукойловскими нефтехимиками возник случайно, но то была счастливая случайность для обеих сторон, – улыбается Татьяна Генриховна Мясоедова. – Мы с Павлом Джебраеловичем Саркисовым нанесли визит генеральному директору Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим Алексею Сергеевичу Смирнову не для того, чтобы просить денежной помощи, как это делали и делают многие другие вузы, а для того, чтобы предложить помощь сотрудникам его компании в деле повышения научной и профессиональной квалификации. Но там работали и работают профессионалы достаточно высокой пробы, и наше предложение не вызвало, мягко говоря, особого энтузиазма. Зато завязался интересный деловой разговор. Нашу беседу продолжил президент РХТУ академик П.Д. Саркисов: – У Алексея Сергеевича Смирнова замечательное качество – находить конструктивное даже в отвергаемых проектах. Именно он предложил нам заняться довузовской подготовкой химиковтехнологов для его фирмы из числа наиболее способных школьников. Мы поддержали его предложение и 9 декабря 2004 года подписали договор с «ЛУКОЙЛ-Нефхехимом» о сотрудничестве. – Хотелось бы подчеркнуть, – заметил ректор РХТУ В.А. Колесников, – что мы для «ЛУКОЙЛНефтехима» – не подшефная организация, а партнерская. Потому что мы поставляем и бу403 дем поставлять для этой фирмы кадры особо подготовленных химиков-технологов. – С более глубокими знаниями? – Не только. Мы наделяем будущего специалиста конкретными знаниями применительно к той специфике, которая ожидает его на рабочем месте. Это так называемое индивидуальное сопровождение студента-целевика. – В наше время тоже были студенты целевого поступления и целевого распределения. В основном это были абитуриенты из национальных республик и представители малых народов… – Как видите, – улыбнулась Татьяна Генриховна, – содержание понятия «студент-целевик» несколько изменилось. – Если я правильно вас понимаю, в студентыцелевики попадают те самые школьники, которые победили на химических олимпиадах? – Не только. После первого курса мы проводим среди студентов, сдавших обе сессии на хорошо» и «отлично», специальный конкурс. Отбираются лучшие из лучших. Они получают именные стипендии, занимаются по углубленной и расширенной программе. – То есть именно они и есть, как назвал их ректор, «студенты индивидуального сопровождения». – Да. *** Вспомнилось, как Алексей Сергеевич Смирнов пояснял суть своей образовательной политики: – У студентов старших курсов есть немало свободного времени. По себе знаю. Это на младших курсах – головы не поднять. А дальше – ребята службу понимают. Время для пивных баров и дискотек всегда находят. Но это – время, оно уходит в никуда. Мы же добиваемся, чтобы стажировки студентов-целевиков на предприятиях были не для галочки, а 404 для обживания будущего рабочего места. Придешь работать туда, где сегодня стажируешься. Так что заранее присматривайся, обживайся, изучай среду, коллектив, дух его и традиции. Это все твое. Это – гарантия твоего рабочего и хорошо оплачиваемого места. Никаких «свободных распределений», ибо на заводах современной химии случайных людей быть не может и не должно. Это опасно для них и окружающих людей. Для самых перспективных студентов предусмотрены командировки за границу – для более глубокого изучения производства. Да, это можно сказать, доморощенные кадры. Но это лучше, чем те, которые предлагает рынок рабочей силы, хотя мы, разумеется, не отказываемся и от него. *** Главная забота о «целевиках» и дополнительном образовании возложена на доцента Татьяну Генриховну Мясоедову. – Сразу же, как только мы заключили с «ЛУКОЙЛ-Нефтехимом» Договор о взаимном сотрудничестве, – рассказывает Татьяна Генриховна, – мы с Владимиром Александровичем Колесниковым отправились в школы Буденновска и Саратова проводить, как говорят спортсмены, отборочные игры – химические олимпиады. Именно там я и познакомилась с Алексеем Сергеевичем Смирновым. Человек с удивительно широкой натурой, а главное – весьма дальновидный, стратегически мыслящий предприниматель. – Я бы назвал его эталонным образцом современного российского бизнеса, – добавил ректор РХТУ. – Ведь он не просто о своей Группе компаний печется, о благе всей России думает. Побольше бы сегодня таких! – Я так понимаю, что ваше сотрудничество взаимовыгодно? 405 – Безусловно. Мы поставляем Компании специалистов, подготовленных по индивидуальным планам, Компания поставляет нам необходимое учебно-научное оборудование. Вот недавно на кафедре химической технологии органических веществ установили новейший хроматомасспектрометр. – А распределения таких спецвыпускников уже состоялись? – Пока нет. У нас они пока еще только обучаются: всего 60 студентов-целевиков. Разумеется, у них не будет проблем с распределением, как, впрочем, не будет их и у других наших выпускников. Сегодня количество вакансий на химических предприятиях превышает количество наших выпускников. Это отрадный факт! Но в самые престижные фирмы, и, прежде всего, в «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» уйдут, конечно, целевики. Знаете, мы гордимся тем, что первые успешно освоили эту смычку «Работадатель-вуз». Будем всячески расширять это сотрудничество. Возможно, у нас будут аспиранты, которые поведут научные изыскания по конкретно прикладным проблемам нефтехимического производства в интересах того же «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». Когда я побывала в Саратове – мы проводили там в школе №59 мастер-классы и химическую олимпиаду – и детально осмотрела цеха «Саратоворгсинтеза», у меня как-то на душе полегчало. Слава Богу, не все еще развалено, еще есть надежда на возрождение российской нефтехимии, если обанкроченное предприятие не только вышло на проектную мощность, но еще при этом, то есть не сбавляя темпов производства, проводит модернизацию старых цехов и строит новые производства! – Это у вас почти по Маяковскому получается: «Я верю – город будет, я знаю – саду цвесть…» – …Когда такие люди, – сымпровизировала Татьяна Генриховна, – в стране российской есть! 406 – И мы даже знаем их имена. – Безусловно! – Ну и последнее, что я хочу сказать, – подвел черту под нашим «семинаром» Владимир Александрович Колесников, ректор РХТУ: – Сегодня наш университет занимает самые передовые позиции среди технических университетов России и имеет самый высокий рейтинг среди химико-технологических вузов страны. В соответствии с Болонской декларацией 1999 года о создании единого европейского образовательного пространства, которую подписали 33 государства, включая Россию, РХТУ перешел на двухуровневую подготовку выпускников (бакалавр и магистр), сохранив при этом традиционную подготовку специалистов практически для всех отраслей промышленности. С тем я и покинул храм науки, чтобы отправиться в другой… 407 Т олько один раз мне удалось «влезть» в своего героя, побывать полчаса Алексеем Смирновым. Это произошло в старом корпусе Московской государственной академии тонкой химической технологии на Малой Пироговке. Я пришел на кафедру «Химия и технология переработки эластомеров» – ту самую, по которой специализировался Смирнов – и через минуту-другую после знакомства с профессором Александром Михайловичем Букановым, вдохнув воздух лаборатории физико-механических испытаний резины, я захотел немедленно присоединиться к студентам, которые двуручной пилой – без зубьев, отточенной как нож – пилили-резали пополам огромный кус синтетического каучука. В сажеразвесочной каморке девушка в черном фартуке отмеряла на лабораторных весах порцию сажи для замеса очередной порции массы, из которой будет получена резина. Тут никто ни от чего не отлынивал, тут шла работа, причем во многом самостоятельная, а значит, творческая. Тут стояли всевозможные прессы, вальцы, гудели и грелись и вовсе непонятные агрегаты. Тут хотелось работать, познавать, создавать небывалые чудо-сорта такого привычного и такого удивительного материала – резины. Уверен, что подобный энтузиазм охватил и Алексея Смирнова, когда он впервые переступил порог этой кафедры и услышал увлекательные речи Александра Михайловича (тогда еще доцента) и Ивана Михайловича Агаянца (ныне профессора и члена-корреспондента РАЕН). 408 - Как только Буканов с Агаянцем стали рассказыать о деле, которому посвятили жизнь, – об эластомерах вообще и резине в частности, я сам собой превратился в первокурсника, жадно внимающего словам двух ученых мужей, я даже начал конспектировать их рассказы о магнетизированной резине, с помощью которой стали возможны современные технологии «Стеллс», позволяющие создавать самолеты-невидимки, про то, как выращивают деревья-каучконосы, про то, как из резины была создана первая в мире «пластмасса» – эбонит, или «роговая резина», он же «искусственное черное дерево». Оказывается, эбонит, пращур всех пластмасс, был впервые изготовлен в 1839 году американским химиком Чарльзом Гудьиром. Первые вещи, которые были изготовлены из эбонита – гребни для волос. Поразительно, но именно с этого – с пластмассовых расчесок – начинал в Бежецке и Алексей Смирнов! А потом, подобно своему герою, я коротал со студенческой братией перерыв у знаменитой «дыры» – эдакой галерке на верхнем этаже – прямоугольном огражденном проеме под световым колпаком. В отличие от «черных дыр» во Вселенной «дыра» в МИТХТ – светлая, поскольку архитектор старинного здания на Малой Пироговке предусмотрел ее именно для освещения нижнего холла. Сегодня слова «дыра» для «митхатянина» – своеобразный пароль, обозначающий место задушевных встреч. *** И снова я вдыхал запах резины, запахи химикатов, машинного масла и книжной пыли. Право, если бы мне довелось выбирать, я бы выбрал именно эту кафедру. Преподаватели помнят бывших своих питомцев в двух случаях – если они были отъявленные 409 разгильдяи или завзятые отличники. Смирнов не принадлежит ни к первой, ни ко второй категории студентов. Тем не менее преподавателям кафедры он запомнился. – Да, я хорошо помню этого студента из Бежецка, – говорит Александр Михайлович Буканов. – Он в свои не Бог весть какие годы казался старше своих сокурсников. Выделялся тем, что принес с собой в вуз более весомый багаж жизненного опыта. Было видно, что парень точно знает, зачем он пришел в наш институт, что у него свои жизненные планы. У нас, преподавателей, была однозначная установка – воспитывать молодых специалистов по принципу – куда тебя направят, туда и поедешь. Смирнов сам знал, куда он поедет – туда, куда он сам себе наметил. А наметил он себе родной город Бежецк. И даже запрос на себя, как на химика-технолога, от одного из тамошних предприятий привез. Тогда слово «карьера» употреблялось только в негативном плане. Карьерист – это человек, чуждый советскому обществу. Но Смирнов был карьеристом в современном смысле этого слова. У него уже тогда был свой план жизни. Он жил в общежитии. Ходил, как и все, на лекции, семинары, лабораторные работы, но был при этом как бы вне своей академической группы. У него были друзья с других потоков и даже более старших курсов. И они уже тогда смотрели на жизнь не по-школярски. Между прочим Смирнов был неплохим психологом. Он всегда знал, к кому из преподавателей надо идти отвечать. И когда. Мог придти на экзамен не со всеми вместе, а когда это было тактически выгодно. Да, расчет. Он как бы учился бизнесу тогда, когда это слово тоже было зачислено властями в бранный лексикон. Постигал основы и суть организации производства на всех наших производственных практиках. Мы часто посеща410 ли московский завод «Каучук». Я думаю, для Смирнова это была важнейшая наука, которая ему так сегодня пригодилась. На наглядных примерах он понимал, как нельзя работать и что надо сделать, чтобы избежать этого «нельзя». Он учился не ради того, чтобы получить диплом и «поплавок». Для него высшее образование было способом резко изменить структуру своей жизни, подняться на новый социальный уровень. И он блестяще это осуществил! *** Жизненный успех Алексея Смирнова часто объясняют его недюжинными организаторскими способностями. Но это только одна сторона медали. Для того, чтобы наилучшим образом организовать свое дело, надо досконально – с азов – знать и понимать все его особенности и тонкости. Восхождение к вершинам Нефтехима Смирнов начал отсюда – из амфитеатра старинной аудитории, увенчанной таблицей Менделеева, из этих лабораторий, больше похожих на мастерские, чем на учебные классы. Собственно, такой же путь проделали и остальные высшие руководители ЛУКОЙЛа – Вагит Алекперов, Равиль Маганов, Сергей Кукура, – пройдя все ступени нефтедобывающей промышленности. В противном случае руководитель становится рукомахателем. *** Я покидал факультет «Р» («резина») с ностальгическим чувством – как будто окунулся на время в свою собственную студенческую жизнь, даром что не химическую. Я уносил дары и сувениры: профессор И.М. Агаянц подарил мне свою монографию – «Пять столетий каучука и резины», уникальное исследование в области истории резины и пластмасс. В кармане лежали кусочки искусственного каучука и сырой, невулка411 низированной резины вперемешку с визитками фанатов химии эластомеров. Мне хотелось вернуться сюда еще раз… И я вернулся, но уже в другое – новое здание на проспекте Вернадского, куда переехала большая часть МГАТХТ. *** Проблема подготовки кадров для нефтехимии столь же важна и остра, как и другие «базовые» проблемы: поставки сырья, модернизация оборудования, технологические инновации. Аналитики бьют тревогу: за последние 15 лет численность научных сотрудников в нефтехимической отрасли уменьшилась в 3,5 раза. Преемственность поколений нарушена уже до такой степени, что возрастной разрыв в самое ближайшее время придется ликвидировать за счет «варягов». Именно поэтому глава лукойловского Нефтехима Алексей Смирнов, при всей его административно-производственной занятости, находит время, чтобы встречаться, обсуждать образовательные проблемы не только с ректорами профильных вузов, но со школьными преподавателями химии. Пожалуй, он самый первый поставил вопрос о важности довузовской подготовки будущих специалистов. Он первый создал выпускникам химико-технологических вузов максимально привлекательные условия для работы на предприятиях «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». Об этом он горячо говорил на большом педагогическом собрании своей альма-матер – ныне Московской государственной академии тонкой химической технологии. Именно тогда и произошло знакомство Алексея Смирнова с ректором доктором технических наук, профессором Аллой Константиновной Фролковой. – Мы кончали с ним МИТХТ в разное время, – рассказывает Алла Константиновна. – Но впечат412 ление было такое, что мы снова перенеслись в студенческие годы и участвуем в одном и том же семинаре. Речь шла о серьезных проблемах. К тому же мы как раз переезжали на новую площадку – из центра на проспект Вернадского. Было много проблем с переездом. Не зря говорят – два переезда равносильны одному пожару. К тому же наш старый исторический корпус нуждался в ремонте. И Алексей Сергеевич, настоящий сын альма-матер, вызвался нам помочь и помог весьма ощутимо. Дай Бог, чтобы питомцы других вузов вникали так в проблемы своих институтов и университетов! Историческая справка: МИТХТ, Московский институт тонкой химической технологии ведет свою историю с 1900 года от Московских высших женских курсов (университетского типа). У истоков этого замечательного учебного заведения стояли такие научные светила как академики В.И. Вернадский, Н.Е. Жуковский, Н.Д. Зелинский, С.А. Чаплыгин и другие. В 1918 году эти Курсы были преобразованы во 2-й МГУ. Однако потребность в развитии химической промышленности в первые пятилетки СССР была столь остра, что химфак 2-го МГУ преобразовали в самостоятельный институт – Московский институт тонкой химической технологии (МИТХТ). В 1940 году он получает имя М.В. Ломоносова, спустя полвека (1992 год) приобретает статус академии. Президент МГАТХТ доктор технических наук, профессор, заслуженный деятель науки России Владимир Савельевич Тимофеев. В 1990 году согласно концепции о непрерывном образовании школа-вуз был создан принципиально новый факультет – довузовской подготовки абитуриентов. 413 «У читься, учиться, учиться, учиться, учиться» – завещал великий Конфуций. Ленин повторил его призыв, несколько укоротив. Но суть остается прежней – надо учиться всегда, в любом возрасте и на любой должности. Как герой этой книги – Алексей Смирнов. Учиться, чтобы двигать науку и развивать практику. Российская академия государственной службы (РАГС) – учреждение более чем серьезное. Не случайно в ее титуле указано, что она «при президенте Российской Федерации». Среди выпускников этого вуза – Валентина Матвиенко и Вячеслав Штыров, президенты субъектов федерации, министры, мэры крупных городов, губернаторы… Плох тот студент, который не мечтает стать академиком или доктором наук. Смирнов был неплохим студентом и мечта эта, безусловно, жила в его сознании или, может быть, даже в подсознании. Однако реализовалась она спустя многие годы. Реализовалась не без некоего импульса со стороны замечательного российского ученого Валерия Петровича Чичканова, бывшего заместителя Председателя Правительства Российской Федерации, доктора экономических наук, академика Международной академии регионального сотрудничества и академика Академии бизнеса США, а ныне проректора РАГС по научной работе. Именно этот человек, сделавший себя сам, как и его новый докторант, ученый, чьи труды известны во многих странах мира, и предложил Алексею Смирнову обобщить 414 ! , его управленческий и экономический опыт по возрождению нефтехимической отрасли в виде отдельной брошюры – поначалу, а затем и в форме научного трактата. Чичканов твердо убежден, что в экономическую науку люди должны приходить не из читальных залов, а с реального производства, имея опыт успешного хозяйствования. – Наша первая встреча, – рассказывает Валерий Петрович, – носила самый общий, ознакомительный характер. Мне очень понравилась та манера, с которой общается этот человек, скажем так, немалых возможностей: без фанаберии, зазнайства, апломба. Может, именно поэтому и возникло желание встретиться еще раз, а потом и вовсе – взять над ним научное шефство. Прежде всего передо мной был успешный профессионал, не лишенный научной изыскательской жилки. Особое уважение к нему вызывало то, что этот парень из Бежецка без связей, без столичной прописки, которая сегодня для многих чиновников стала своего рода парусом, даже без особых денег начал свое дело, стал организовывать свои коллективы, свои успешно функционирующие фирмы, жизнеспособные в сфере дикой поначалу рыночной стихии. Разумеется, хотелось узнать секреты его успеха. И он честно поделился ими на страницах объемистой рукописи, которая, я уверен, скоро станет книгой, своего рода экономическим бестселлером – «Компания в рыночной стихии». Я написал в предисловии к ней так: «Книга, в которой много дефиниций, таблиц, методик, пунктов и «пунктиков», обречена на сухость изложения. А сухая ложка, как известно, рот дерет. Тем более, весьма занятому читателю. Поэтому можно только приветствовать попытку автора оживить материал, введя в него те или иные, преимущественно военные, игровые моменты и аналогии. Благодаря чему книга получилась не только полезной, но и интересной». 415 Я написал это, ничуть не кривя душой, потому что Смирнов давно уже вышел за рамки ординарного директорства, он осмысливает в своей работе не только свой личный положительный опыт, но и опыт зарубежных компаний в такой многосложной сфере, как нефтехимическое производство – у итальянцев, у немцев, у других. Интересен его анализ тех проблем, которые возникают в перспективе развития этой довольно молодой отрасли российской экономики. Так из текста, носившего характер экономической публицистики, шаг за шагом стала выкристаллизовываться научная работа, докторская диссертация… Еще раз подчеркну – этот труд нацелен вовсе не на то, чтобы обзавестись еще одним престижным титулом. Смирнов стоит на пороге, да, пожалуй, уже не стоит, а перешагнул этот порог на пути к кардинальной реконструкции своих предприятий, на пути резкого расширения нефтехимического бизнеса и тут самое время – осмыслить пройденное для того, чтобы безошибочно выбрать курс в будущее. В этом я вижу смысл работы своего докторанта. – А когда состоится защита? – О, с его занятостью, я думаю, не раньше 2008 года. К тому же у него есть такая страсть, как лес и небо. В лесу он – заядлый охотник, а в небе – заправский пилот. Мне довелось однажды лететь в вертолете, которым управлял Смирнов. Скажу сразу, мне было не по себе, адреналин прошиб до седьмого пота. Но Смирнов все свои начинания доводит до благополучного финала. Вот и мы мягко сели под Бежецком. Слава Богу! – А что труднее – получить пилотские права или защитить докторскую диссертацию? – Ну, я бы не стал так ставить вопрос, но скажу следующее: с энергией, работоспособностью и настойчивостью Смирнова для него возможно и то, и другое… Я верю в него, в его счастливую 416 звезду! – перешел на серьезный лад Чичканов. – За такими людьми, как Смирнов – будущее. Мой собеседник немолод, но бодр и жизнерадостен. Его деятельность заслуживает отдельной монографии. Вот только один фрагмент из его академической характеристики: « %& ' (.. )' , # # ! + ! # (,- . # % .. / ! ' % # 0 ' . 1 0 '+ , ! 2 , '- ! 3, % ' # -4. ( ' ! ' ! %& 2%+ ! ! !! # 1% ( , 5 %+ . /'% ' ' ! + , # , %& ! %, ! ' %. , ! # %+ # %+ ' -!+ # . #% '+ ! ' + %, .. 200 '+ !, ' 15 2. 14 48 0 '+ . < # 20 + , ! , 2#, , '&, , #. 5' 90 + ! # . (! 38 + ! % -0 ' ! . < ' ' %, ! + &, %, %. 2 (.. )' ' !% : «@ A B», «B '», '% , #- 417 , ' B % ) (-4), B # ( ), %& ! , # , # (13E ---». Дай Бог каждому такого научного наставника! *** При всем при том, что каждый из нас – неповторимая личность, у каждого человека есть свои двойники. Двойники-современники, двойники из прошлого. Речь, конечно, не только о внешнем сходстве. Достаточно заглянуть в московский Клуб двойников и оторопеть от живых Лениных, Сталиных, Николаев II и прочих исторических личностей. Гораздо интереснее те двойники, которые так или иначе предварили твою судьбу, двойники из прошлого… Листая старые подшивки, я вдруг обнаружил исторического двойника-предшественника моего героя – Алексея Смирнова. Он и звался так же – Алексеем, только Ивановичем, и фамилия на ту же букву – Степанов. И родился неподалеку от Бежецка – в Кашинском уезде, селе Никольском разве что с разницей почти ровно в век – в 1866 году. Более того, у них и профессия оказалась одна и та же: химик-технолог, и даже поприще одно и то же – нефтехимия. Ну и что? Мало ли бывает совпадений. Ну, вопервых, совпадений здесь немало и они весьма существенные. А во-вторых, совпадение более чем приятное. Ведь земляк, тезка и коллега Алексея Смирнова – Алексей Степанов – стал первым российским нобелевским лауреатом! Именно ему, профессору санкт-петербургского университета, первому из российских ученых была присуждена в 1896 году самая престижная в мире премия за книгу, посвященную физико-химическим процессам горящего керосина – «Основы теории ламп». 418 Не уверен, что в Кашине есть памятник этому человеку. Да и в России вряд ли найдется мемориальный знак в честь первого русского лауреата Нобелевской премии. Но знать имя Алексея Степанова и гордиться им мы обязаны, невзирая на возрасты и профессии. Профессор Ленинградского химико-технологического института Алексей Иванович Степанов прожил славную жизнь и скончался в Ленинграде в 1937 году без помощи НКВД. Сам преставился… *** На Малой Пироговке, во дворике, куда, помимо МГАТХТ выходят еще два московских вуза, я увидел деда, который продавал своего рода «химический антиквариат»: допотопные учебники, керосиновые горелки, лабораторную посуду… Я купил у него логарифмическую линейку для химиков и керамическую ступку для растирания химикатов. Эти старые инструменты, немало послужившие кому-то на своем веку, обладали особой притягательностью, особым научным шармом, и я поместил их на своем письменном столе. Как память об институтах, в которых я не учился. 419 Руины химического завода в Калуше, построенного еще на заре прошлого века. До «ЛУКОЙЛ-Нефтехима»... Здесь рождается этилен Подписание контракта с компанией UHDE GmbH на строительство установки по производству хлора и каустической соды на ООО «Карпатнефтехим». Киев. 2005 год. Церемония начала строительства производства хлора и каустической соды. Калуш. 2006 год Подписание контракта на строительство установки по производству хлора и каустической соды на ООО «Карпатнефтехим» – весомый вклад в экономику Украины и России. Киев. 2005 г. Церемония подписания контракта с компанией UHDE GmbH на строительство установки по производству хлора и каустической соды на ООО «Карпатнефтехим». Киев. 2005 год Представитель России в Украине Виктор Черномырдин проявил живой интерес к делам Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим в Калуше Представитель России в Украине В. Черномырдин, президент НК «ЛУКОЙЛ» В. Алекперов, президент Украины В. Ющенко, генеральный директор ООО «Карпатнефтехим» С. Чмыхалов, вице-президент НК «ЛУКОЙЛ», генеральный директор ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» А. Смирнов Встреча с президентом Украины Леонидом Кучмой в Форосе. 2003 год Председатель правительства Украины Виктор Янукович (крайний слева) после подписания контракта с компанией UHDE GmbH о строительстве производства суспензионного поливинилхлорида на ООО «Карпатнефтехим». Киев. 2006 год Совещание вице-президента ОАО «ЛУКОЙЛ», генерального директора ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» А.С. Смирнова с губернатором Ивано-Франковской области М.В. Вышиванюком. Калуш. 2003 год Вникать во все тонкости производства – таков стиль работы вицепрезидента ООО «ЛУКОЙЛ» Алексея Смирнова. Его сопровождает по цехам и производственной территории генеральный директор ООО «Карпатнефтехим» Сергей Чмыхалов. Калуш. 2005 год Вице-президент ОАО «ЛУКОЙЛ», генеральный директор ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» А.С. Смирнов и генеральный директор ООО «Карпатнефтехим» С.В. Чмыхалов подписывают послание потомкам у фундамента новой установки гидрирования фракций С4/С5. Калуш. 2005 год Вице-президент ОАО «ЛУКОЙЛ», генеральный директор ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» А.С. Смирнов закладывает капсулу с посланием потомкам в фундамент новой установки гидрирования фракций С4/С5. Калуш. 2005 год. Встреча с господином Шнайдерсом. Германия. 2006 г. Глава лукойловского Нефтехима Алексей Смирнов на закладке новой установки гидрирования фракций С4/С5. Калуш. 2005 год Торжественное открытие химического класса в гимназии №2. Калуш. 2004 год Старый Калуш патриархален только с виду. Сегодня это мощный нефтеград, лидер нефтехимической промышленности Украины Этот современный класс для изучения химии подарили калушской гимназии №2 лукойловские нефтехимики. Калуш. 2004 год На совещании в кабинете генерального директора ООО «Карпатнефтехим» С.В. Чмыхалова. Так рождаются новые идеи Генеральный директор ООО «Карпатнефтехим» Сергей Чмыхалов в кабинете и … на футбольном поле. Калуш. 2006 год Щедра прикарпатская земля и хлебом, и химической солью. Торжественная встреча вице-президента ОАО «ЛУКОЙЛ», генерального директора ЗАО «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» А.С. Смирнова в аэропорту Ивано-Франковска Емкость для хранения НАКа Главная гавань «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». Вентспилс. 2007 год ООО «Варс» создано на основе нефтехимического терминала в незамерзающем балтийском порту Вентспилс (Латвия) КАРПАТСКИЙ БАСТИОН «ЛУКОЙЛНЕФТЕХИМА» , - … М оя поездка в Калуш была предварена интересной беседой в офисе на Большой Ордынке с ближайшим соратником Алексея Сергеевича Смирнова – начальником Главного управления инвестиций и капитального строительства Сергеем Алексеевичем Комаровым. – Последним базовым предприятием, приобретенным и включенным в Группу ЛУКОЙЛНефтехим стал химический комбинат в украинском городе Калуше – «ЛУКОР», ныне «Карпатнефтехим». Этот шаг был вполне логичным, если учесть, что заводы в Калуше, Буденновске и Казани были построены по одному проекту, одни и те же этиленовые установки. Все мы друга хорошо знали, в случае необходимости выручали – запчастями, сырьем, катализаторами… Поэтому калушский завод был хорошо известен нашим специалистам, и когда мы услышали, что в Украине выставили на торги «Ориану», то, разумеется, приняли в них участие. И приобрели завод. Не знаю, насколько это было удачно в коммерческом плане – дешево купили, быстро получили прибыль, но в стратегической перспективе, безусловно, это правильный логичный шаг. Калуш находится у ворот Европы и, можно сказать, пуповиной связан с нефтехимическим комбинатом в Венгрии. Интересная предыстория. Сначала этиленовые установки построили в Венгрии и оттуда подавали в Калуш по этиленопроводу сырье. А потом построили более мощную установку в Калуше, и этилен пошел в обратном направлении – в Венгрию. Часть 305 оставляли для себя, а остальное продавали венграм. И до сих пор эта международная кооперация действует. Это вполне вписывается в рамки международного бизнеса, дает возможность маневра. Привлекательность Калуша была в его географическом положении и однотипности технологии. Но мы не ожидали, что вместе с бесспорными выгодами мы приобретаем и пакет правовых проблем. Их с натяжкой можно назвать правовыми, поскольку все претензии к российским владельцам основаны на весьма шатком украинском законодательстве. Мы уже выиграли свыше 20 судов, в которых доказали законность нашего приобретения и право на реконструкцию химкомбината. Но доморощенные «борцы за справедливость» не унимаются, твердя, что россияне за бесценок купили «жемчужину украинской нефтехимии». Во-первых, «жемчужина» изначально была не украинской, а советской, и в период украинской демократии захирела настолько, что и рыночная цена на завод была намного меньшей, чем хотелось того бывшим владельцам «Орианы». Теперь, когда мы модернизировали завод (без участия украинских инвесторов, хотя это подразумевалось во всех договорных документах), когда пустили несколько новых производств и восстановили то, что было заброшено, пошли суды и пересуды по поводу законности сделки. В общем, повторилась мораль известной басни – «Такая корова нужна самому». Сначала продают, потому что предприятие на грани банкротства – мне рассказывали тамошние мужики, рассказывали, что называется с комом в горле о том, как зарплату выплачивали «по бартеру», в цехах случались голодные обмороки, – а потом, когда россияне наладили дело, некоторые «горячие головы» стали сомневаться: зачем продали предприятие, приносящее прибыль. Но ведь мало кто знает, какой ценой уда306 лось реанимировать «Ориану», ставшую тогда «ЛУКОРом». Первое, что ЛУКОЙЛ сделал, это рассчитался с долгами по зарплате, по налогам, привел оборудование к техническим нормам, организовал стабильные поставки сырья, и через шесть месяцев завод заработал, как надо. Надо сказать, что эта технология «воскрешения» была уже опробована нами и в Буденновске, и в Саратове. Сходство ситуации в том, что все три завода перед тем, как войти в структуру нашей компании, проработали за год в общей сложности около пятидесяти дней: точные цифры такие – 48 суток, 52, 56. А для химического завода, работающего в непрерывном режиме, это хуже, чем просто стоять. Каждый пуск-остановка-пуск – это минимум миллион долларов. Мы уже вложили в Калуш свыше полумиллиарда долларов для реализации трех новых инвестиционных проектов. Два из них практически осуществлены – это производство хлора по новой технологии и поливинилхлорида. Мы пришли в Калуш надолго. Как я думаю – навсегда. Для Алексея Смирнова Калуш – дело чести: создать там европейское нефтехимическое предприятие. Сергей Комаров перехватил мой взгляд, брошенный на великолепную фотопанораму только что пущенного в Буденновске полипропиленового производства. – Вот эту фотографию, – улыбнулся Сергей Алексеевич,– президент ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов показывал президенту России Владимиру Путину. Путин заметил Алекперову – «вы все рассказываете о том, как хорошо обстоят у вас дела за рубежом, а что вы сделали для России?» И Алекперов развернул эту панораму. Вопрос, как говорится, был исчерпан. Как раз за день до встречи в верхах фотографию привезли из Буденновска. 307 Так вот в Калуше, я думаю, будет еще лучше. Потому что два этих новых производства – хлора и ПВХ – они просто преобразят старую площадку. Но это будет через два года. И без какого бы то ни было подобострастия я могу сказать, что во всем этом – огромная личная заслуга Алексея Сергеевича Смирнова. Его настойчивость, его требовательность определяются новой философией современного бизнеса, которая воплощается в таком понятии как «корпоративная культура». Ее аксиомы, ее постулаты являются ключевыми для выхода на те рубежи, на которые вышли ведущие мировые компании не только в области нефтехимии. Вот лишь один из таких постулатов – последовательность в выполнении решения. Если даже при этом мы не только не получим запланированной прибыли, а получим некоторый убыток, то все равно овчинка стоит выделки, поскольку мы вырабатываем методику исполнения решения, опыт движения к цели. Иногда это бывает более ценно, чем сиюминутно упущенная прибыль. Мне не раз приходилось слышать в дебатах о корпоративной культуре такой аргумент: вот стоит у вас корпус, выкрашенный дорогой белой краской с нанесенной красной каемкой. А что бы изменилось, если бы он был выкрашен в серый цвет? Разумеется, начинка этого корпуса не поменялась бы от красной линии по карнизу. Но меняется отношение людей к этому корпусу. Потому что понимают, что этот корпус, тот склад, то здание – они объединены своей окраской, своими логотипами, эмблемами в единое целое, имя которому – ЛУКОЙЛ. В нашем случае – «ЛУКОЙЛНефтехим». Это не случайные владельцы – сегодня одни, завтра другие. Это – даже не просто «владелец». Это – хозяин, это – корпорация. И быть частицей этого грандиозного целого – почетно. Работник должен гордиться своей компа308 нией, делом, которому посвящает жизнь. А не высматривать, стоя за станком, куда бы переметнуться за более длинным рублем. В такой вот гордости за свою корпорацию есть даже некий религиозный момент. Ведь у верующих людей вызывает гордость та конфессия, к которой они себя причисляют. Католики гордятся Ватиканом, мусульмане Меккой и так далее… А мы хотим, чтобы наши сотрудники гордились ЛУКОЙЛом, своей причастностью к нему, к огромному важному делу. Вот когда мы подготовились в Буденновске к пуску полипропилена, когда все построили, отмыли, отчистили, я, честно говоря, сомневался, а вдруг тут тоже есть некая показуха, как в советские годы, когда пуск предприятий приурочивали к праздникам или съездам. Но все было по другому – по духу своему. Все было сделано на совесть, потому что так требует корпоративная культура. И мы все заводы так строим. И лично мне было приятно, что мои опасения не оправдались. Вот только что состоялось торжественное открытие пуска полипропиленового производства. Надо было видеть эту массу людей на митинге, одетых в форменную одежду ЛУКОЙЛа, в фирменных касках: это не толпа, это твои коллеги, лукойловцы. Так рождается одна из граней корпоративного чувства. А в его основе, на мой взгляд, лежит известное всем чувство локтя. Вот сохранить это чувство в условиях современного очень напряженного бизнес-ритма весьма важно. Ведь чувство гордости за свое дело равновелико чувству собственного достоинства, которого, чего греха таить, многим сегодня остро не хватает. И потом, ведь человеку важно не только вовремя зарплату получить, но и испытать удовлетворение от своей работы. Тем более, если он делает только маленькую, порой не заметную, частицу этой работы. Но когда он видит об309 щий, совокупный результат, вот тогда и возникает гордость за родной завод, за фирму. У нас в «ЛУКОЙЛ-Нефтехиме» есть Совет по корпоративной культуре, который возглавляет Алексей Смирнов. Я у него в этом Совете заместитель, в Совет входят также директора заводов… Фирменный стиль вырабатывался совместными усилиями. Что-то предложил Смирнов, что-то предложил я, что-то – директора… Добавили, дополнили, улучшили. И вот сегодня ситуация такая: если какая-нибудь табличка на заводе сделана не по нашим канонам, она сразу же режет глаз. Мелочь, но знание таких образцов стиля позволяет любому проверяющему быть не голословным в своих замечаниях – «все у вас не так!» – а конкретным – вот то-то и то-то не соответствует у вас корпоративному виду. У нас детально проработаны образцы оформления душевых, комнат приема пищи, пультовых залов, кабинетов сотрудников – такие типовые решения. И когда видишь одни и те же, скажем, указатели цехов, маркировку помещений что в Калуше, что в Буденновске, что в Саратове – это вызывает не только эстетическое удовлетворение, но в этом заложен и психо-эргометрический смысл: в случае экстренной нештатной ситуации аварийная бригада, не тратя времени на угадывание – а что это значит? – сразу же находит нужный корпус, нужный цех. В ночное время – однотипная подсветка. Мне кажется, даже с самолета – ночью – можно по характеру огней, световому рисунку сразу определить: вот это завод «ЛУКОЙЛНефтехима». Мы стремимся преобразить наши предприятия не только для того, чтобы они были красивы, радовали глаз, но и были при этом функциональны. Целесообразная красота – вот чего мы добиваемся. Разумеется, мы не ограничиваемся чисто внешним видом. За каждым фирменным фаса310 дом у нас и фирменное обустройство. Каждый наш работник должен получить свою норму комфорта на рабочем месте, чтобы ничто его не раздражало по пустякам, не отвлекало от главного. А это самым прямым образом сказывается на производительности труда. Разумеется, воплощать корпоративные решения проще сразу, еще на стадии строительства, когда они закладываются в проект, нежели приспосабливать под них то, что было построено другими. Если взять тот же Калуш, его новые производства, которые сейчас активно воплощаются в жизнь, скажу, что у нас есть все шансы для того, чтобы сделать Калуш самым передовым нефтехимическим предприятием в Европе. Как бы не относиться к марксизму, но в нем есть абсолютно верные постулаты, в частности, о взаимовлиянии базиса и надстройки. Наш случай это тот пример, когда надстройка, то есть носители корпоративной культуры, формирует базисное производство, систему производственных отношений (поощрений и наказаний, социальной защиты, возможность карьерного роста, повышения образования и многое другое). Конечно, наш бизнес приносил прибыль и вчера, и десять лет назад, и будет приносить прибыль в будущем. Но когда предприниматели могут сказать, что они создали бизнес высокой культуры, возникает совершенно особое удовлетворение, которое может приносить только творческий труд. Именно тогда труд становится не повинностью, а делом чести, радости. Мы пытаемся добиться того, что так громко прокламировали идеологи коммунизма, но так мало делали для практического воплощения этих замечательных идей. Я вырос в той системе и не хочу ее хаять. Там был другой строй, другой базис, другая надстройка. Но взаимодействие их – объективная закономерность, которой часто пренебрегали, как игнорировали экономические и да311 же физические законы. Все строилось не на производстве, а на перераспределении. Мы же пытаемся поставить процесс с головы на ноги. Советские идеологи совершенно отвергали конъюнктуру рынка, не желая замечать, как зависимо было наше общество от той же конъюнктуры международного нефтяного рынка. Когда цена на нефть падала, в нашей стране всегда происходили кризисы, которые чем только не объясняли и не маскировали. Есть интересное научное исследование, которое показывает, что смены наших партийно-государственных лидеров – Хрущева, Косыгина, Брежнева – совпадают с периодами падения цены на нефть. Косыгин проводил реформы, и они давали хорошие результаты до тех пор, пока в мире не упала цена на нефть, и соответственно резко сократился приток нефтедолларов в СССР. О Калуше скажу: очень интересное и своеобразное предприятие. При всей однотипности производства все три наших завода имеют свое лицо. Даже «Карпатнефтехим» и «Ставролен» – воспринимаются как два совершенно разных завода. И одна из задач нашей корпоративной политики состоит в том, чтобы не было разнобоя в производственном плане. Два одинаковых завода должны давать одинаковый объем продукции, равное количество прибыли. Нельзя, чтобы на одном заводе полтораста человек делали то, что на другом – всего сто. По крайней мере, однотипные предприятия должны находиться в некоем соревновании. И это тоже элемент корпоративной культуры. Желаю вам незабываемых впечатлений! Счастливого пути! 312 В Калуше я смог себе позволить то, что недоступно сегодня моему герою – главе «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» Алексею Смирнову: приехать в этот край поездом. Смирнов ввиду экономии драгоценного служебного времени прилетает сюда только самолетом. Не зря же президент ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов сказал о нем так: «Похоже, что Смирнов даже спит в самолетах». А вот мое служебное время как раз настроено на то, чтобы спать в поездах, то есть приближаться к назначенной цели плавно – врастая по дороге мыслями и чувствами в обстановку новой земли, тем более такой непростой, как Западная Украина. Правда, обратно я положил себе вернуться воздушным путем, то есть именно так, как отбывает из этих мест мой герой. Надо же и на Калуш посмотреть с высоты птичьего полета. А пока – перрон, вагон, дорожный чай и прекрасные виды за окном… Поезд из Москвы идет до Ивано-Франковска, где я уже бывал тоже по лукойловским делам. Именно в этом городе учился нефтяному делу нынешний вице-президент нефтяной компании ОАО «ЛУКОЙЛ» Сергей Кукура. Из Ивано-Франковска маршрутная «Газель» за полтора часа доставила меня по отличному шоссе прямо в центр старинного галицийского города. Не зря говорится – что ни город, то норов. Норов у Калуша есть… Но двумя словами его не определишь. Городок хорош и самобытен. Как и все небольшие города, стоящие на реках и не переработавшие еще окружающую природу в окружающую среду. Калуш чем-то похож на своих собратьев по «весовой категории», то есть по при313 близительно равному числу жителей. И даже чем-то на Бежецк похож по неспешности жизни, по былому торгово-купеческому наследию, по очарованию сохранившейся старины, по сельской почти зеленой тенистости улиц, дворов, палисадников, скверов, парков, клумб, газонов… На этом, пожалуй, и все сходство. Калуш слишком долго был австро-венгерским городом, затем польско-еврейским местечком, чтобы быть еще чем-то похожим на древний тверской уездный посад. Впрочем, и калушане готовы напомнить при случае, что летопись их города ведется с 1437 года и что в 1549 году их городу было даровано магдебургское право, после чего Калуш стал «королевским вольным городом» со своим самоуправлением и своим гербом, и что калушские пивовары отметили недавно 350-летие своего хмельного промысла (в городе был центр производства солода)… На что бежечане могли бы возразить, что и у них пиво неплохое, хотя и не столь родовитое. А уж что касается более крепких напитков, то бежецкий бальзам «Вереск» производства местного ликеро-водочного завода «Алвист» даст фору многим известным фирмам. «Зато у нас самая чистая река в Европе – Лимница, – заявляют своим гостям калушане. – И форель в ней самая форелистая». «А у нас в Мологе вот такие осьминоги!» – в шутку скажут бежечане, а потом всерьез покажут, какой величины сомы и щуки водятся в их судоходной реке, да еще одна есть в запасе – Остречина, самый большой приток Мологи. В этом вымышленном, конечно, споре можно дойти и до того, чей вклад в отечественную историю, культуру больше, имена чьих уроженцев звучат громче. Но остановимся на том, что каждый малый город России, Украины, Австрии, Венгрии, Польши, других стран – это малая планета со своими, если пользоваться терминологи314 ей Сент-Экзюпери, принцами, фонарщиками, звездочетами, то есть романтиками и прагматиками, поэтами и политиками, художниками и строителями, местночтимыми святыми и всемирно известными порой подвижниками… А без них, этих малых планет, любая Солнечная система была бы тускла и скудна. Самое главное, что эти города, можно сказать, духовно породнены. Породнены, во-первых, личностью бежечанина Алексея Смирнова, который нередкий гость в Калуше (гостем-то его, правда, не назовешь, он сюда по делам «Карпатнефтехима» прилетает), а во-вторых, породнены эти города тем иконостасом, который мастерски сотворили украинские резчики и который освящен сегодня в бежецком храме Покрова Божией Матери. Такие вот тайные духовные связи… *** Но вернемся в Калуш. В России мало кто знает об этом городке, да и мало что скажут кому имена его знаменитостей – писателей Антона Могильницкого, Олеся Бабия, художника Григория Смольского или певца Ивана Рубчака – разве что имя Степана Бандеры, родившегося под Калушем в селе Старый Угринов… Справедливости ради отметим, что и в Калуше не многим известно, чем славен город Бежецк. Но если Париж стоит мессы, то Калуш, по меньшей мере, отдельного рассказа. *** Я иду по тротуарам, испятнанным вовсе не выплюнутой жвачкой, как асфальт в Москве, а раздавленными вишнями, сорвавшимися с веток, что нависают над прохожими прямо из палисадников. И еще здешние тротуары усеяны вовсе не окурками, а коричневыми, будто лакированными, ядрами, оброненными придорожными каштанами. 315 Это Калуш… Любуюсь коваными ажурами старинных балконных решеток (кстати, Бежецк тоже может похвастаться подобными реликвиями), красночерепичными кровлями, церковными куполами. Когда-то Калуш славился литьем колоколов. Один из них чудом сохранился в пожарной части на улице Пушкина. Благообразие чистенького зеленого города вдруг резко прерывается на Фабричной улице. Я останавливаюсь перед скелетом многоэтажного цеха из темного кирпича. Его пустые окна отражаются в бетонном бассейне, залитом дождевой водой; над заросшей ряской водным зеркалом торчат каменные пилоны полуразрушенной градирни. И в довершение этой мрачной картины – высоченная мертвая фабричная труба. – Что это? – спрашиваю у прохожего. – Графские развалины… Остатки калийного комбината графа Потоцкого. Никогда не думал, что руины промышленного предприятия могут быть столь же величественны и таинственны, как развалины старинного замка или заброшенной крепости… 316 . . У Калуша наследственные, можно сказать, династические корни промышленной химии. Калушские солеварни и калийные рудники известны со средних веков. Сегодня былую славу калушских химиков достойно продолжают лукойловские нефтехимики. Ведь в подобные же графские развалины вполне мог превратиться и калушский нефтехимический комбинат «Ориана», если бы за дело не взялись Алексей Смирнов и его коллеги. А до него побывали на «Ориане» украинские президенты – и Кучма, и Ющенко. Да только толку от их визитов было немного. Из письма Председателя Совета директоров Группы ЛУКОЙЛ-Нефтехим Алексея Смирнова Первому вице-премьер-министру Украины Анатолию Кинаху: «… ! 314- 10 "# 2000 "% # #, % '( )" * ( 28 22 2000 "%), # 2000 "% % %( # – -#%( /*" 0 – * " 1" 0 «234» (". #7 8-9 ). : *% ;3 «234» </ 33 «3» . : 1996 "%, % # , *% 0 *"# 20%, " "% (, * / <% 66–70%. % *%( 997,5 317 . ". ; ( # 50–70 " 1. ;%( 3,97 . ". '% < B )". C" * )" ("*, ))", #"() 184,6 . ". ;%( 2( /% 24,3 . "., # * * "#*. E / / % % , # 13,4 . ". ' * % < . ; 1- #"% 2000 "% ( #(7( 2873 " % 1999 "%, * % #(( <1 % . F % * (7#B 1(#B (: *, % %#" 1 "%" . H # )" % . I" #/, / < *( *% % ( %( # . :/ 7 ( * , B0 (, (7 < * <( *B0 </ *, / #/ # 33 «3 » J . ')#, B *%-<#B %((, «23K2-:</» %( 7#B #1B. E % 1" #, </ /%" «23K2-:</» – " #%( / *( #B # (, (( , # : «23K2». / % #"%%" (, * "" / "*. : / 1 ( JB## 1 </#B %#1B, *" ( 208 . 318 2000 ". 845 . 2004 ". 8(* *% / 0 %% % 95% , )# – % 100%. 0 *%# /% % " *% 300 . "%. F % * ( *#( % / ( / 77 / 1. : ) 1 * 500 . ", .. 1 * #% 375 . ". * " "% (* #1 %"( *% "" , * #%, * / . C , %*1 ( #7 < /". 2005 "%# %*1B #% # %# ( 0 235 . ". % 2000 "% "7 *%( * 33 «3» # 4 . ", %#/ / ( / </ ( * 33 «3» " %/ %/, 7 </" . E*1 ;3 «234» * *( "#% B% , B% <% . F, * 2001–2004 "% ) # 131 . ", B% 33 . " * %" 33 «3» # 119 . ", ' <% – 69 . " * %" 33 «3» # 15 . ". ( % * ;3 «234» 263 " 2000 "%# % 1000 " 2005 "%#. : % , 0 ( " * "% ** «234». E /% *( ". #7. F, , * % % "% ( , #0 #1 "( / %% *1 "%" /*, *% /*- / #(" /* ("- 319 1. 2004 "%# * % *7 ( 7 1 296 #0/. ; %, % / % %-B7" , #0# <#( # «E», ". 8-9. " "( 1 19,6 . ", 1(#B %%# #%" ;3 «234» 7,9 . ", -# 3,4 . ". 3% "% % *%-/ *. #/ #1 " % ;% L , # " 1 <( )" – " B0 %#1 – * *1 " 1 " , #0 % *. 3 ) )#1 /" *%, # )" #% % , * % / 1 ) *% % %( )" < % . * ) 2001 "%# B 0 % %(#B )B 1 % %, /% / #1B </" ;3 «234». 47 , # 2002 "% 9% "#%" #0 % " % %( ) 1 ;3 «234». 3% 2002 "% 9M8 * " 7 % ) 1 % (" " " "#% ( . 2003 "% '*% 33 «23K2» .N. '*%# ( %( # B 7 * #%( %# ;3 «234» %%( % 33 «3» ;3 «23K2-:</» % %( ) % %, /% / % % #1 </" . '*% # 320 (-# ( #B0 7. B 2003 "% *% "# %" % ( %( ) 1 ;3 «234» % *% ) "# , *% ". #7, % 1(- * :.O. : 7 . P( % % #1B, *#B % Q" . ;3 «23K2-:</» * 1 *( ##*1 % *% 33 «3» Q# #. F *, «23K2-:</», (B *(, # # )# * </" – B 7 / 1. 3%, # %#B B *1 / *(, 9M8 ( 7 «23K2-:</» / 1 / *(, B %, * </ , /% ( #%/, 7 " *1 <B / 1 / . 8/% * )", #%( 7# ( 7 0 *( %*#B *1B '( : – %%( «23K2-:</» / #%( / *(, # #% 7 0" 1 33 «3» " 9M8 ( 1 / *( "); – % (" 7 # "7 "" '( % Q" %%( *1B «23K2:</» % ( / " "7B %" * 7( "#% #( *7 " 7 ; – ( # 7 )" , - 321 '( 810- 28.10.2004 ". * ( ", 0 "#% ». Когда решалась судьба «Орианы», то есть когда в ЛУКОЙЛе изучали вопрос – приобретать гибнущее предприятие или не приобретать, многие уговаривали Алексея Смирнова отказаться от этой сделки. Слишком уж велики были риски. Во-первых, это был первый заграничный проект «ЛУКОЙЛ-Нефтехима». Во-вторых, речь шла о таком, мягко говоря, нелюбезном к московским покупателям регионе, как Западная Украина. В-третьих, уж очень было запущенно предприятие – устаревшее оборудование, огромные долги, раздутые штаты… Но Смирнов настоял на своем решении – берем! Кому-то показалось, что этот шаг сродни бесшабашному призыву «Кто не рискует, тот не пьет шампанского!» Однако стратегия этого действительно рискованного экономического хода была хорошо продумана, просчитаны риски, намечены кадры… Более того, найдено довольно мудрое решение послать на «Ориану» вместо «кризисной», то есть аварийно-спасательной команды всего-навсего одного человека, а именно – нового генерального директора Сергея Викторовича Чмыхалова. Глубинный смысл подобного нестандартного административного деяния состоял в том, что на всех ключевых постах «Орианы» оставались прежние специалисты, хорошо знавшие производство, а главное, местные условия этого производства. Никто из калушан не смог бы сказать, что на комбинат «понаехали москали», которые стали столь резко распоряжаться жизнью градообразующего предприятия. А ведь так могло бы и быть, если бы вместо Смирнова действовал иной менеджер-технократ. Приехала бы группа молодых деятельных спецов, которая без лиш322 них сантиментов начала бы перекраивать жизнь и судьбы горожан, так или иначе связанных с «Орианой», и совершенно не задумываясь, каким эхом отзовется все это в здешнем непростом галицийском крае. Однако вся крутая перестройка «Орианы» легла на плечи самих же калушан, разве что под началом нового гендиректора. – Первый десант, который высадил ЛУКОЙЛ в Калуше, и был я, – пошучивает Чмыхалов. Теперь об этом можно говорить с улыбкой, а тогда, когда Сергей Викторович приехал сюда в «долгосрочную командировку», ему было не до юмора. Понятно, что Чмыхалову выпадала тогда особо трудная задача: практически одному, без своей команды (она у него осталась на «Ставролене»), внедриться, плавно вписаться в новый коллектив и поднять его на серьезнейшую работу. Не просто спасти гибнущее предприятие, возродить его, поднять до былых показателей, а вывести в число лучших европейских нефтехимических фирм! Чтобы добиться подобного рывка, необходимы были и огромный опыт нефтехимика, и политический такт, и дипломатические способности, и харизма руководителя, и мужской характер, да и просто человеческое обаяние. По счастью, все эти качества и сошлись в новом гендиректоре. К тому же у сибиряка Чмыхалова был за спиной и Буденновск, был «Ставролен». А это не менее экстремально, чем Калуш с его сейсмическими и социально-этническими проблемами. *** Я познакомился с гендиректором самым неожиданным образом, не в директорском кабинете, не на совещании в Москве и даже не в заводском цеху – на футбольном поле! По игровому полю калушского стадиона «Химик» носились игроки в красных майках. 323 – Вон тот правый полузащитник и есть наш директор! – сказала Надежда Хамидова, сотрудница отдела общественных связей. Темноволосый коренастый человек с мячом лихо прорывался к воротам противника. Он пасовал начальнику отдела общественных связей «ЛУКОРа» Анатолию Гетьманчуку, тот – заму главного инженера… В команду Чмыхалова, футбольную команду, входили многие его сотрудники, которые в азарте общей игры забыли на время о чиновной субординации. Где-где, а в «ЛУКОРе» футбол – игра корпоративная. К слову сказать, процветает в Калуше и женский футбол. Команда калушанок занимает не много не мало – третье место во всеукраинском чемпионате. *** Наше знакомство с Чмыхаловым продолжилось в кабинете генерального директора. Сергей Викторович рассказывал о себе и судьбе своего главного дела – «ЛУКОРе»: – Родился я далеко от этих мест – в шахтерском городе Киселевске, что в Кемеровской области, потому и выбрал себе горно-металлургический институт. Учился я хорошо и прошел сумасшедший тогда конкурс, поступил на новый, только что открывшийся факультет экономики и организации производства. – «Директорский факультет»! – Если хотите, да. Очень модное тогда было направление… И я в самый первый набор попал. – Это вам, видно, на роду написано, в первые ряды попадать. Как и здесь, в «калушском десанте»… – Да, когда я «десантировался» в Калуше, первым делом осмотрелся. Смирнов звонит: «Ну что, нужно еще кого присылать?» «Подождите пока…» Прошло некоторое время и я понял, что люди здесь не столь политизированы, как каза324 лось поначалу, с хорошей деловой хваткой и сметкой. Со здоровым народным практицизмом. Все прекрасно понимали, что без инвестиций ЛУКОЙЛа предприятие уже никогда не поднимется. Да и устали люди от всякого рода проходимцев. Нефтехимического сырья на Украине нет. Какие-нибудь дельцы где-то купят двадцать-тридцать тонн сырья, приедут, запустят производство, сырье кончится, производство остановится, они свои денежки отобьют и только их видели. А работники по 50 гривен зарплату получали, остальное бартером – полиэтиленом. Вот поэтому все и приняли ЛУКОЙЛ, поскольку понимали, что только большая нефтяная компания сможет стабильно обеспечивать комбинат сырьем. Конечно, пришлось пойти на довольно болезненные меры: уволили порядка двух тысяч человек – для Калуша это чувствительно. Но коллектив да и город отнеслись к этому с пониманием. Избавлялись от балласта – прогульщиков, пьяниц. Немало пожилых рабочих отправили на досрочную пенсию. Ну а кроме того, выплатили все долги «Орианы», вложили в модернизацию немалые деньги – почти полмиллиарда гривен. Все отремонтировали, закупили запчасти, выдали людям долги по зарплате. В общем, наладили производство. Завод заработал. Вышел на проектную мощность! Впервые, заметьте. Даже в советские времена ни разу не выходил, а тут такие показатели пошли! Правда, политические риски дают себя знать. Экономическая ситуация в Украине крайне не стабильна. Именно поэтому продолжаются попытки загнать нас в тупик, сорвать больше, чем утверждено договорами, заплатить по чужим векселям. Мол, богатый владелец, пусть платит. Мы три года уже бьемся с киевскими политиками. Сам Смирнов встречался с многими членами Кабинета министров Украины. Правда, они 325 меняются, как в калейдоскопе – за это время три премьер-министра сменилось. И то, что обещал один, не помнит уже его преемник. Да и в целом экономическая ситуация в мире не способствует наращиванию нашего производства. Цена на нефть растет, а значит, дорожает наше сырье. Выгоднее то же дизельное топливо продавать транспортникам, чем отправлять его в нефтехимическую переработку. Завод не новый – ему свыше тридцати лет. Нужны новые и немалые инвестиции. Смирнов говорит в Кабмине Украины: мы готовы наладить безопасное производство хлора, построить новую установку гидрирования, новый цех ПВХ… Нам отвечают: «Хорошо, стройте». Но ведь у нас же совместное предприятие – российско-украинское, где же взносы с украинской стороны? Почему все инвестиции идут только от ЛУКОЙЛа? «А у нас ничего нет. Мы ничего вкладывать не будем». Но тогда мы увеличим свою долю в «Ориане». Нам отвечают: «Нет! Мы на это не можем пойти! Доля Украины не должна уменьшаться». Тупик! Но мы нашли выход и из этого тупика. Раз вы не можете инвестировать наше совместное предприятие, тогда мы создадим новое акционерное общество. И создали новое предприятие ООО «Карпатнефтехим» и через него стали проводить инвестиции. И уже началась стройка. Когда мы построим то, что наметили, это будет лучший нефтехимический комбинат в Восточной Европе! Все будет сбалансировано. Будем выпускать не полуфабрикаты, а почти готовую продукцию. И речь идет не только об экономическом благополучии, но и о безопасности калушан в прямом смысле этого слова. Судите сами, производству хлора здесь более тридцати лет. За эти годы оборудование во многом обветшало. Залатаешь в одном месте, сыплется в другом. Тепла, электроэнергии уходит на производственные нужды в 326 шесть раз больше, чем по современным технологиям. А ведь хлор – это боевое отравляющее вещество, которое немцы применяли еще в Первую мировую войну. Когда мы убеждаем киевских чиновников в том, что под Калуш подложена хлорная бомба, что может грянуть еще один Чернобыль – хлорный, они только плечами пожимают. Калуш от Киева слишком далеко, чтобы принимать наши треволнения близко к сердцу. Как говорится, не дай Бог! Мы на Бога надеемся, но не плошаем и сами. Поэтому мы это устаревшее производство снесем! Снесем десятки цехов, десятки зданий, сто гектаров земли высвободим и построим современнейшее химическое предприятие с максимально безопасной технологией. Как сказалось на нефтехимической промышленности повышение цен на энергоносители? – Ситуация просто кричащая! Все предприятия нефтехимии оказались беззащитными перед внезапным и разовым повышением цен на электроэнергию. Особенно это касается предприятий, которые работают на привозном сырье. А работать на импортном сырье – значит работать на дорогом сырье по ценам мирового рынка. Прибавьте к этому и тот факт, что у нефтехимических заводов довольно высокий срок окупаемости. К примеру, сейчас мы создаем новое производство ПВХ, срок окупаемости которого составляет десять лет. И новое производство хлора окупится лет через семь-восемь. Планируем реконструкцию этиленового блока, это тоже те же семь-восемь лет. Еще один момент. Все наши новые технологии – импортные. Ни в России, ни в Украине, нет, к сожалению, таких институтов, которые бы занимались проектированием и созданием оборудования для нефтехимической промышленности. Возможно, я выскажу крамольную 327 мысль, которая кое-кому в Киеве не понравится, но я считаю, что для Украины в целом не по карману иметь свою нефтехимическую промышленность. То же сырье, те же технологии – все покупное и все не дешевое. Но поскольку «ЛУКОР» уже создан, то с ним надо продолжать работать. Не закрывать же его! Мы сделали все, что могли, однако уткнулись в глухую стену чиновного непонимания. Предприятие в целом работает малоэффективно, даже с дизельным топливом и бензином, которые мы завозим по нормальным лукойловским ценам. Выход один – реальные инвестиции в технологию, снижение производственных затрат и выпуск новых, более дорогих видов продукции. Что мы и делаем. Например, вместо винилхлорида будем вырабатывать ПВХ, а это сразу дополнительных сто долларов с тонны продукции. То же и с хлором. Сегодня его себестоимость в «ЛУКОРе» 200 долларов за тонну. В Румынии аналогичный хлор на современном заводе стоит в два раза дешевле. Если мы построим блок «Новый хлор», то его себестоимость снизится с 200 до 100 долларов за тонну. Кроме того, новые технологии в несколько раз снизят энергозатраты. Скачок цен на энергоносители переживается нами очень болезненно. Но если бы у нас было налажено новое производство хлора, то мы бы этого скачка не ощутили. Новое производство благотворно сказалось бы и на экологии. Ведь нашему заводу уже 30 лет, отремонтируешь в одном месте, прорвется что-то в другом. – Говорят, человек растет до 24 лет. Вашему заводу уже под тридцать, но вы все еще растете и развиваетесь… – Да, это так. Организм у нас посложнее будет… Главные инвестиции «ЛУКОЙЛ-Нефтехима» – это три объекта: установка гидрирования фракции С4/С5, производство хлора и ПВХ. 328 Установку С4/С5 мы уже запустили в работу. Хлор и ПВХ – два совсем новых производства (стоимостью около 300 миллионов долларов или 1,5 миллиарда гривен) будут построены в течение 2006-2008 годов. Кроме того, мы хотим также увеличить производство полиэтилена. Ныне действующая установка мощностью 100 тысяч тонн в год – пожалуй, самая маленькая во всей Европе. Поэтому мы уже ведем работу с проектным институтом и фирмой-изготовителем оборудования. Еще один проект касается начала производства полипропилена. Мы ежемесячно выпускаем до 10 тысяч тонн пропилена и вывозим его в Германию, Польшу, где его перерабатывают в полипропилен. Сегодня многие довольно эффективно научились его производить. Наши коллеги из Буденновска тоже налаживают производство полипропилена. Подобный проект и мы постараемся внедрить у себя в нынешнем (2006 – .) году. А как может измениться экспортная политика «ЛУКОРа» после реализации этих проектов? – Наша цель – максимально перерабатывать произведенные нами нефтехимические продукты в более дорогостоящие, а не продавать их на сторону, то есть не останавливаться на полпути в технологическом смысле этого слова. Сегодня мы экспортируем практически весь винилхлорид, пропилен, смолу пиролиза. Слава Богу, украинский рынок успешно развивается и около четверти объема всего нашего полиэтилена уже перерабатывается в Украине. За границу идет почти весь наш бензол, из украинских же потребителей его берет у нас только черкасский «Азот». Одна из главнейших стратегических задач, которую мы пытаемся решить в ближайшее время, – ПВХ, поливинилхлоридные полимеры. Украина находится на одном из последних мест в Европе 329 по потреблению ПВХ на душу населения. В прошлом году она импортировала 60 тысяч тонн ПВХ. Это очень мало. Поэтому мы хотим полностью перерабатывать производимый нами винилхлорид в ПВХ. Поливинилхлорид – это и двери, и окна, и металлоконструкции, и трубы… Думаю, что уже в 2009 году Украина сможет удвоить потребление ПВХ и будет его использовать около 120 тысяч тонн в год. На «ЛУКОРе» мы будем выпускать в год по 300 тысяч тонн ПВХ. Важно заметить, что сегодня в Украине ПВХ вообще не вырабатывается и ввозится из Польши, Венгрии, Румынии, Кореи и Китая. Новый завод по производству поливинилхлорида будет первым заводом, который вырабатывает ПВХ. По оценке экспертов после пуска нового блока возможен также экспорт ПВХ из Калуша в Россию и другие страны. Ведь ситуация на сегодня довольно нелепая: мы поставляем сырье для получения ПВХ в Польшу, Венгрию, Румынию и другие страны. Не смогли мы обойти стороной и буденновский «Ставролен», где Чмыхалов работал заместителем генерального директора по экономике до назначения в Калуш. – Я когда приехал туда, – вспоминал Сергей Викторович, – то просто в шоке был. Там была точно такая же ситуация, как и в Калуше. Прошел по заводу, все стоит, брошено. Люди не получали зарплату по шесть месяцев. И уйти некуда: «Ставролен» – градообразующее предприятие. Городок в степи, большие города за сотни верст, никуда не сбежишь. Да и как сбежишь от родного дома с садом, огородом. И кому вообще там химики нужны были? Люди проработали на «Ставролене» лет по двадцать, были намертво привязаны к своему комбинату и потому были просто обречены на прозябание. И все-таки, к их чести надо сказать, что завод они сохранили. Не 330 растащили по винтику, по кирпичику. Только злые очень сидели и никому не верили. Там же сначала банк Ходорковского, этот «Менатеп», подгреб все под себя, потом «Менатеп» продал завод голландцам, те перепродали российской компании «Интерхимпром». И вот только потом пришел «ЛУКОЙЛ-Нефтехим». За два года – четвертая компания! Представляете, как нас встретили? Как очередных временщиков-проходимцев. Так и заявили на рабочем собрании: «Мы вам не верим! Много вас тут было!» И тогда Гершберг Моисей Иосифович, бывший директор «Ставролена» крикнул: «Ребята, но вы меня-то знаете! Я же шесть лет тут руководил!» Они ему: «Иосифович, мы тебя знаем. Но мы шесть месяцев не получали зарплату. Пускаться не будем! Сначала погасите зарплату». Мы уже завезли туда сырье, а рабочие не хотят пускать производство. Прилетели из Москвы Алексей Сергеевич Смирнов с Гершбергом, пошли на олефиновое производство, там как раз все рабочие на пульте управления собрались. Смирнов выступил перед ними, обрисовал ситуацию и перспективы, а потом говорит: «Ребята, вы можете верить мне или не верить, это дело ваше. Вы можете ознакомиться с историей моего бизнеса и заметить, что я никого никогда не обманывал и не кидал. Работал честно. Я всегда держу слово. Я сказал, что завезу сырье, я сырье завез. Я сказал, что мы будем работать четко, ритмично, значит, это будет выполнено! Слово даю! Верите?! Нет?! Тогда думайте. Я вам все сказал. Вот вам моя визитная карточка со всеми моими московскими телефонами. Как что надумаете – звоните!» И ушел. Рабочие погудели, погудели… На следующий день приходят ко мне, говорят: «Как нам позвонить в Москву? Мы готовы запускаться». В по331 следний раз поверили! Понимаете, как важно было не подорвать этой веры? И Смирнов не подорвал. «Ставролен» теперь – одно из лучших предприятий России. И здесь то же самое было и будет. Мы заплатили рабочим «Орианы» долги по зарплате за четыре месяца. Понимаете, что это значило для людей – живые деньги! Но здесь еще политики нам немало палок в колеса повставляли. А так все наши проекты и начинания давно бы уже в металле стояли. Два года только на различные согласования ушло! Когда мы пришли сюда, нефть стоила не выше 30–40 долларов за баррель и все было эффективно. Сегодня цены на черное золото зашкаливают за 70 долларов. Проще и выгоднее продавать бензин и дизельное топливо, чем гнать это все на переработку в другие продукты. Нефтехимия нужна, как запасное колесо. Упадут цены на нефть до 20 баксов. Тутто и выручай матушка-химия. И мы действительно придем на выручку нефтяникам, поскольку из предельно дешевой нефти мы будем выпускать довольно дорогие продукты, тот же полиэтилен по тысяче долларов за тонну. – Да и полиэтиленовый голод в стране огромный. Спрос на продукты нефтехимии растет год от года. – Разумеется. И еще одна сторона. Вот сейчас на Северном Каспии, на нефтяных полях ЛУКОЙЛа идет масса попутного газа. Что с ним делать? Сжигать? Строить дополнительные газопроводы и продавать «Газпрому»? Зачем обогащать чужую компанию? Гораздо выгоднее наладить переработку этого газа там же, на месте его добычи, близ Астрахани, а заодно и нефти. То есть построить новый нефтехимический комплекс, подобный калушскому или «Ставролену». Смирнов как раз сейчас там, изучает возможности. Подбирает для участия в тендере зарубежные компании, собирает предложения со всего 332 мира, кто и что сможет нам предложить. Так важно не ошибиться. Ведь речь идет об огромных суммах. Надо точно определить, какие продукты будет выпускать каспийский нефтехим. – А для чего вам нужен хлор? – Мы пускаем его в реакцию с этиленом и получаем таким образом мономер – винилхлорид. А винилхлорид – это сырье для производства ПВХ – поливинилхлорида, той самой пластмассы, из которой вырабатываются столь популярные сегодня стеклопакеты «евроокон» и «евродверей», а также корпуса телевизоров, трубы всевозможных типоразмеров и назначений, корпуса телефонных аппаратов, аксессуары компьютеров и автомобильных салонов. Все из ПВХ. Вот вам и хлор. Вообще, интересная картина вырисовывается. В советские времена винилхлорид отправляли как сырье в Венгрию, где его перерабатывали в ПВХ. Точнее сказать, дорабатывали. Но ведь 97% всего труда, всех энергозатрат приходилось на советскую промышленность. Надо было добыть нефть, выработать из нее бензин и дизельку, доставить сюда, в Калуш, по трубам – дизтопливо из Нижнего Новгорода и бензин в цистернах из Волгограда. Здесь эти полуфабрикаты направляют в этиленовые печи – у нас их сейчас девять – разогревают до температуры свыше 800 градусов и путем пиролиза получают из бензина и дизельного топлива этилен. А этилен – это исходное, базовое сырье в индустрии пластмасс. Из него можно делать полиэтилен… И вот когда мы соединяем этилен с хлором, мы получаем винилхлорид. Львиная доля всех энергозатрат приходится на тех, кто производит винилхлорид. Венгры же отрабатывали только последнюю стадию этой длинной технологической цепи: производили полимеризацию нашего винилхлорида и получали заветный ПВХ – поливинилхлорид, который поступал на рынки, в том числе и на наш рынок, по довольно высоким и весьма прибыль333 ным для производителей ПВХ ценам. Сегодня мы, то есть группа «ЛУКОЙЛ-Нефтехим», решили сами производить ПВХ здесь, в Калуше, и тем самым потеснить венгров на рынке, куда они пробились когда-то с помощью СЭВа, с помощью СССР. Да, дорогой проект – 175 миллионов долларов, и риск есть. Но другого пути нет, и мы создаем сейчас производство ПВХ, которое, я уверен, окупится в обозримом будущем. Ведь спрос на одни только пластиковые трубы – огромен. В жилищно-коммунальном хозяйстве почти всех российских городов идет кардинальная модернизация. Трубопроводы, проложенные в советские времена, во многом пришли в негодность, прокорродировали, их надо менять. И как тут обойтись без нашей продукции – легких, прочных, коррозиостойких труб из ПВХ? Этот рынок бездонен. На столе у Сергея Чмыхалова лежал номер немецкого «Химического журнала» с портретом Алексея Смирнова во всю обложку. В журнале было помещено объемистое интервью с главой лукойловского нефтехимического блока под шапкой «К успеху мы идем своим путем!» Так что в беседу нашу как бы вступил третий, весьма авторитетный участник. Корреспондента «Химического журнала» тоже интересовали проблемы российского рынка нефтехимических продуктов, программа развития потребительского сектора. – Прежде всего хочу рассказать о сбытовой программе «ЛУКОЙЛ-Нефтехима», – отвечал на поставленный вопрос Алексей Сергеевич Смирнов. – Она разработана для привлечения в отечественную отрасль переработчиков продукции нефтехимии предприятий малого и среднего бизнеса. Мы планируем создавать совместные предприятия, обеспечивать их сырьем, но по ме334 ре достижения предприятием режима прибыльной работы, согласно контракту, доля «ЛУКОЙЛНефтехима» должна быть выкуплена. Для реализации этой программы планируем привлечь в ближайшие десять лет до 500 миллионов долларов. Далее, «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» принял программу, призванную повысить эффективность продаж: мы создаем региональную сбытовую сеть. Если раньше компания реализовывала продукцию крупным оптом, то сейчас стремится быть ближе к потребителю. Сегодня мы ориентированы на наиболее емкие отрасли, которые потребляют нашу продукцию. Мы предлагаем новые марки продукции, повышаем качество, помогаем решать проблемы, возникающие при переработке. – Какие отрасли конкретно являются вашими потребителями? – интересовался немецкий журналист. – Производство труб, переработка пластмасс, индустрия тары и упаковки. Например, готовую продукцию – трубы – потребляет коммунальное хозяйство, строители, газовики. Сегодня во всем мире осуществляется замена металлических труб на полиэтиленовые в газопроводах низкого давления. А вот в России все еще в основном используются металлические трубы – более 90%! Даже в тех регионах, где ситуация с заменой труб складывается благоприятно, – в таких областях, как Брянская, Смоленская, Ростовская, Астраханская, Северо-Западный регион – даже здесь доля полиэтиленовых труб составляет сегодня не более 20%. – Таким образом, можно говорить, что этот рынок не освоен и в обычной ситуации перспективы могли бы быть блестящими. Как вы оцениваете российские темпы роста потребления труб, происходит это быстрее или медленнее, чем в Европе? – В России работать и интересно, и перспек335 тивно, как на любом развивающемся рынке. Мы сейчас своими руками строим нефтехимическую индустрию страны. Темпы роста в 3-4% оцениваются положительно. Главная проблема состоит в малых объемах потребления пластмасс на душу населения. С другой стороны – это резерв развития внутреннего рынка страны. Вообще, сравнивать российский и зарубежный рынки сложно, так как мы находимся на разных стадиях экономического развития. И еще одна важная мысль по этому поводу, почерпнутая из книги Алексея Смирнова «Компания в рыночной стихии»: «У политиков пользуется популярностью выражение: «Власть трудно завоевать, но еще труднее удержать». По отношению к лидерству в бизнесе имеет место иная тенденция. Мировая практика показывает, что удержать лидирующее положение легче, чем успешно выйти на рынок или изменить на нем ситуацию». Но вернемся в кабинет Сергея Викторовича Чмыхалова. Он продолжил свой рассказ о предприятии: – Хлор мы получаем из поваренной соли, то есть хлористого натрия, методом электролиза, при этом в качестве побочного продукта имеем каустическую соду, тоже крайне нужную в хозяйстве. Но электролизер старый – ему за тридцать лет, потребляет немеренное количество электроэнергии, его надо менять. Есть новые электролизеры на основе мембранных технологий, которые снижают электрозатраты в десять(!) раз! Так что в декабре будущего года планируем запустить установку «Новый хлор». – А кто генподрядчик? – Одна из немецких фирм. – Интересный исторический поворот. Когда-то немцы первыми применили отравляющие газы как боевое средство, в том числе и хлор, против 336 России. Теперь потомки тех давних недругов помогают налаживать российской фирме выпуск хлора. – Да, тут проглядывается некий парадокс. Тем более, что немцы – лучшие производители хлора. Но ведь тем и хорош бизнес, что любая вражда – этническая, политическая – отступает перед понятием взаимной выгоды. Все-таки экономика должна превалировать над политикой, а не наоборот. – Таким образом получается, что «Карпатнефтехим» – это еще и платформа для улучшения не простых российско-украинских отношений. – Мы, нефтехимики, всемерно заинтересованы в том, чтобы они улучшались и укреплялись, и будем делать для этого все, что от нас зависит. Для Сергея Чмыхалова это не просто слова, а реальное дело многих лет его жизни. Во многом благодаря его стараниям и поддержке Алексея Смирнова «Карпатнефтехим» стал сегодня едва ли не самым крупным в Украине производителем химической и нефтехимической продукции. И уж точно единственным предприятием, которое выпускает этилен, бензол, полиэтилен, бутилен-бутадиеновую фракцию, хлористый винил, а также аргон высокого качества. «Карпатнефтехим», бесспорно, занимает лидирующее место в Украине по производству и реализации каустической соды. И уж говорить не приходится о том, что это индустриальный центр ИваноФранковской области, который дает свыше 50% финансовых поступлений в областной бюджет. 337 У читывая выгодное географическое положение Калуша – на стыке Польши, Румынии, Венгрии, Чехии, – можно сказать, что «ЛУКОР» стал для ЛУКОЙЛа еще одним окном в Европу. Во всяком случае, прямой этиленопровод между Калушем и Тисайским химическим комбинатом прочно связал экономику Венгрии с экономикой Украины благодаря российской нефтяной компании. Кроме этилена реконструированный «ЛУКОР» выпускает пропилен, полиэтилен, бензол, хлористый винил, каустическую соду; и все эти продукты местного нефтехима ежемесячно отправляются по железной дороге и автотранспортом в Польшу, Словению, Италию, Бельгию, Словакию, Беларусь, Чехию, страны Прибалтики. Так что есть чем гордится и «ЛУКОРу», и «Карпатнефтехиму». *** «Карпатнефтехим»… Это был первый химический завод, который я увидел своими глазами. Мне пояснили, что тут к чему, два человека: сотрудница отдела общественных связей Надежда Хамидова и заместитель начальника цеха Николай Шпарий, выпускник львовского политеха. Честно говоря, я мало что понимал из их довольно обстоятельных пояснений. Мы стояли на крыше одного из цехов, превращенной в импровизированную обзорную площадку. С ее высоты открывалась сразу вся обширная территория завода. Его химическая машинерия, густо оплетенная трубами всех толщин и конфигураций, 338 походила на вычлененную пищеварительную систему со всеми своими желудками-реакторами, трактами, пузырями, железами… Как-то само собой возникло тревожное чувство. Каски-то надели, а хорошо бы еще противогаз на боку – хлор тут где-то неподалеку. Но рядом со мной стояла миловидная женщина, которая отважно взялась сопровождать меня по всем кругам этого химического, как мне показалось сначала, ада. Ее не только ничего не страшило, но более того – она восторгалась красотой этого беспорядочного на первый взгляд нагромождения. А сквозь ажурные переплетения металлоконструкций голубели Карпаты, лучше которых могли быть «только горы, на которых еще не бывал». – Смотрите, смотрите – сокол! – крикнула Хамидова. И в самом деле – над вышкой дегазатора кружил сокол. На вершине металлоконструкции соколиха свила гнездо. Это был лучший сертификат на экологическую чистоту «Карпатнефтехима». *** «Карпатнефтехиму» сегодня чуть больше одной пятилетки. Срок жизни вроде бы и небольшой. Но за это время комбинату удалось стать ведущим нефтехимическим предприятием не только Украины, но и всех стран СНГ. Сегодня продукцию калушских лукойловцев знают в Германии и Польше, Румынии и Венгрии, Турции и Голландии, Сербии и Италии, Словакии и Португалии, Греции и Великобритании… Да разве перечислишь те страны, куда уходит продукция «Карпатнефтехима»? Главное, что она соответствует сертификатам качества мировых стандартов, о чем свидетельствуют многочисленные награды коллектива, полученные на престижных выставках Европы. Дороже платины Международная Платиновая 339 Звезда, которую вручили генеральному директору в Париже в 2003 году – «За качество в сфере удовлетворения потребностей клиентов, мастерство, инновации в технологии». В том же звездном для предприятия году Сергею Викторовичу Чмыхалову было вручено в Киеве Именное Серебряное Орденское Отличие «Общественное признание», а нефтехимический комбинат был удостоен Международной Премии «Бизнес Олимп» и Почетного Диплома. Продукции же «ЛУКОРа» присвоено звание «Золотая торговая марка». На следующий – 2004 – год новые награды. Одна из них как признание вклада в укрепление добрососедских отношений Украины и России – Диплом участника Международного проекта «Мосты Дружбы УКРАИНА – РОССИЯ». Другая же – как еще одно международное подтверждение качества лукоровской продукции – Именной Диплом «Евромаркет-2004», врученный гендиректору в Брюсселе. Хранится в кабинете Чмыхалова и еще один очень важный документ – сертификат того, что его предприятие работает по международной интегрированной системе менеджмента: управления качеством согласно требованиям ISO 9001, системе управления охраной окружающей среды – ISO 14001 и системе управления охраной труда ОН SAS 18001. – Вообще, лукоровский проект – это дело чести и личной энергии Алексея Сергеевича Смирнова, – говорит генеральный директор комбината. – Именно он настоял, убедил всех, кто сомневался, в целесообразности этого приобретения. Он и Вагита Юсуфовича Алекперова сюда привез, показал ему все, как говорится, на натуре. Эти два человека удивительно легко понимают друг друга. И для Алекперова не были секретом высокие риски проекта. Но он пошел на них, потому что верил в энергию и опыт Смирнова, потому 340 что верил в свою интуицию, потому что сам не был лишен рисковой жилки. Жизнь показала сегодня, что оба они не ошиблись в своем выборе. 341 В одном из залов Дворца культуры «Минерал» на улице Черновола разместился Народный музей истории и трудовой славы «ЛУКОРа» и «Карпатнефтехима». В окрестностях Калуша залегают немалые запасы полиминеральных руд. Их разрабатывали с незапамятных времен. С тех пор накопилось немало материальных свидетелей нелегкого труда шахтеров и химиков, а также исторических документов, фотографий, реликвий. Все это привело к тому, что в апреле 1976 года энтузиасты-историки и патриоты завода открыли во Дворце культуры воистину Народный музей истории и трудовой славы своего коллектива. Экспозиция его уходит в глубь веков – еще в Киевскую Русь – и выводит экскурсанта к началу нашего – XXI – столетия: от древних калушских солеварен до электролизеров мембранного типа «Карпатнефтехима». Музей живой и народный, здесь часто собираются химики по самым разным поводам: и на встречи с ветеранами завода, и на выставки местных художников, и на презентации книг, посвященных Калушу и его лучшим людям. *** В августе 2000 года по распоряжению Кабинета министров Украины было создано закрытое акционерное общество «ЛУКОР» на базе нефтехимического комплекса ОАО «Ориана» с равноценным участием компании «ЛУКОЙЛ-Нефтехим». Разумеется, «ЛУКОР» создавался не на пустом месте. В советские времена химический комби342 - «» « » нат поэтапно вводил в действие одно производство за другим. Сначала это был выпуск каустической соды диафрагменным методом, мощность которого в 1973 году составила 65 тысяч тонн в год. Затем заработала установка синтеза винилхлорида – до 250 тысяч тонн в год. Наконец в 1987 году был налажен олефиновый технологический цикл с производством 250 тысяч тонн этилена в год. 1987 год – выработано 100 тысяч тонн полиэтилена. 1991–1996 годы – проведена реконструкция производства винилхлорида с увеличением мощности до 300 тысяч тонн в год. 2001 год – введен в структуру ЗАО «ЛУКОР» имущественный комплекс производства хлора и каустической соды. 2002 год – утверждена новая инвестиционная программа на 2003–2010 годы в сумме 240 миллионов евро. Февраль 2005 года – начало строительства установки гидрирования фракций С4/С5 мощностью 90,7 тысяч в год. 343 Д евиз «Карпатнефтехима» состоит из трех слов: НАДЕЖНОСТЬ, СТАБИЛЬНОСТЬ, РАЗВИТИЕ. Чем славна продукция калушского комбината? Качеством. В химии качество – это чистота продукта. Никаких примесей посторонних веществ. В этом смысле качество продуктов лукойловских нефтехимиков вообще очень высокое, на уровне самых строгих европейских требований. Наберемся терпения и детально ознакомимся с тем, во что переводят свое время – лучшие его часы, дни, годы, свою энергию, интеллект сотни работников «ЛУКОРа» и «Карпатнефтехима». Спектр лукоровской продукции, так и хочется назвать его радугой, едва ли не самый широкий во всем «ЛУКОЙЛ-Нефтехиме», поэтому да простит меня читатель, я представлю его во всей полноте, ибо это то, ради чего существует предприятие. Итак, знакомьтесь: его величество, точнее, его химичество – Этилен. В нормальных условиях это бесцветный горючий газ со знакомой еще со школьной скамьи молекулярной формулой – С2Н4. Его можно назвать хлебом нефтехимии, базовым продуктом, потому что этилен идет на производство знакомого всем полиэтилена, винилхлорида и поливинилхлорида (ПВХ), окиси этилена, этилового спирта, этилбензола, уксусного альдегида. Этилен – газ огне– и взрывоопасный, поэтому для обращения с ним требуется хорошо подгото344 « » вленный персонал, хранить его тоже надо с немалыми предосторожностями. Полиэтилен. Надо ли описывать свойства материала, хорошо знакомого всем по пластиковым крышкам для домашних солений, мешкам, бочкам, ящичной таре, продуктовым пакетам и прочим предметам нашего повседневного домашнего обихода? Наверное, надо, потому что мало кто видел полиэтилен в его «первозданном» виде – в «белых гранулах одинаковой геометрической формы, без хвостов». Именно так описывается полиэтиленовое сырье в промышленных каталогах. Полиэтилен – полимер, то есть это предлинная цепочка химически связанных между собой молекул этилена: (– СН2 – СН2 –)n. Я видел, как рождается этот удивительный продукт, точнее, его последние фазы, когда горячий, расплавленный полимер выползает из фильер, подобно фаршу из мясорубки, и после того, как эти белесые «червячки» передробили на специальной установке – «полиэтиленорубке» – превращаются в шарики-гранулы для удобства хранения и переработки. В таком виде его удобно подавать потом в бункеры всевозможных формовочных машин. А пока эти гранулы насыпают в полиэтиленовые же мешки по 25 килограммов, но если зачерпнуть эти гранулы в ладони, то они кажутся нежными речными жемчужинами. Однако для жемчуга не найдется столько применений, сколько для этих белесых, почти невесомых зерен. Воистину – зерна, воистину – хлеб! Из них потом произрастает множество необходимых нам вещей – от тех же бакалейных пакетов для продуктов до мусорных мешков, от морских упаковочных мешков до крупногабаритных морских контейнеров… А сколько пленки всякого назначения, крышек, деталей, прокладок. Даже газовые резервуары сегодня делают из полиэти345 лена. Нетоксичный, почти инертный материал обладает хорошей прочностью, пластичностью, тягучестью, легко перерабатывается как методом литья, так и выдуванием. Некоторые виды пленок имеют коэффициент удлинения до 800%. Производственные возможности позволяют выпускать «Карпатнефтехиму» 54 марки полиэтилена. Оборотная сторона этой замечательной медали неприглядна – это наши реки, озера, леса, живописные лужайки, замусоренные полиэтиленовыми пакетиками, бутылками и прочей тарой. Но это уже не вина химиков и самого полиэтилена, это наше бескультурье, и об этом особая речь. Пропилен. Очень похож на этилен – такой же бесцветный горючий газ, разве что потяжелее в силу несколько иной химической формулы: С3Н6. Многие из нас видели железнодорожные цистерны с надписью «Пропилен. Осторожно! С горки не спускать!» Так перевозят сжиженный пропилен на другие заводы и фабрики для дальнейшего производства полипропилена, нитрилакриловой кислоты (о ней тоже речь пойдет особо), изопропилового и бутилового спиртов, окиси пропилена, глицерина и прочих органических продуктов. Бензол нефтяной, он же С6Н6. Прозрачная жидкость с характерным запахом. Токсичный и пожаро– взрывоопасный продукт, но совершенно необходимый для производства синтетического каучука, синтетического волокна, всевозможных пластмасс и красителей. А вот еще один продукт калушских нефтехимиков – смола тяжелая пиролиза, высоковязкая жидкость со специфическим запахом. Это сырье для производства кокса и технического углерода. Используется также и как компонент котельного топлива. Еще один химический «фрукт» – хлористый винил, тот самый, без которого немыслимо ог346 ромное семейство современных пластмасс: С2Н3Cl. В обычных условиях – бесцветный газ со сладковатым запахом; приготовленный в виде сырья – бесцветная и прозрачная жидкость. Хлорвинил тоже перевозят в специальных железнодорожных цистернах. Очень ядовит и очень огнеопасен. Более того, хлорвинил – канцерогенное вещество, при попадании на кожу может вызвать обморожение, а при вдыхании паров доводит пострадавших до рвоты, резкой головной боли и потери сознания. Работают с ним в герметичной одежде с индивидуальными дыхательными аппаратами. Забывчивым и небрежным людям лучше в цех по производству хлорвинила не входить… Тем дороже и героичнее труд тех, кто умеет добывать этот ценнейший химический полупродукт. После всех этих токсинов вдохнем глоток чистого кислорода, который тоже производят лукоровские химики для технических и медицинских целей. Глядя, как парит приоткрытый сосуд Дьюара с голубоватой жидкостью – сжиженным кислородом, невольно вспомнил эпизоды фантастического романа Александра Беляева «Продавец воздуха». «ЛУКОР» продает «воздух», то есть технический кислород для газопламенной обработки металлов и других промышленных целей. Нет нужды говорить о медицинских подушках, наполненных эликсиром жизни, которые поддерживают астматиков, бронхитчиков и прочих легочных больных. Работа с кислородом тоже небезопасна и требует защитных очков, брезентовых рукавиц, а главное – бдительности и осторожности. Жидкий кислород сам по себе нетоксичен и невзрывоопасен, но резко увеличивает способность других материалов к горению. Азот жидкий и газообразный – тоже входит в ассортимент продукции «Карпатнефтехима». 347 Газообразный азот необходим для создания так называемых азотных «подушек» в резервуарах, где хранятся нефть, бензин и другие летучие взрывоопасные материалы. Кроме того, он используется при высокотемпературных процессах обработки металлов, для консервации закрытых металлических емкостей, трубопроводов. Жидкий азот применяется в качестве хладоагента в холодильной промышленности. Аргон высокой чистоты. Инертный газ без запаха и цвета, без него невозможна сварка конструкций из алюминия и титана. Им наполняют электролампы накаливания и подобные приборы в электронной промышленности. «ЛУКОР» выпускает аргон чистотой в 99,999%. Газ хотя и нейтральный, но при глубоком вдыхании опасен для жизни человека, к тому же жидкий аргон при неосторожном обращении способен поражать слизистую оболочку глаз и вызывать обморожение кожи. Натр едкий технический (каустическая сода) – NaОН. Само название предупреждает о его опасности – щелочь, каустик. Бесцветная или окрашенная жидкость с допустимым кристаллическим осадком. Без каустика остановится множество производств в нефтехимической, бумажной, мыловаренной, текстильной промышленностях, он необходим в цветной металлургии, в производстве искусственного шелка и для нейтрализации кислых сточных вод. Само собой, обращаются с ним на «Вы». Хранят его в щелочестойких емкостях, а перевозят в специальных стальных цистернах. Гипохлорит натрия технический – NaOCl. Эта жидкость зеленовато-желтого, иногда коричневатого цвета незаменима при дезинфекции территорий и обеззараживания сточных и технических вод. Особая благодарность «ЛУКОРу» за этот продукт от эпидемиологов, санитарных врачей, экологов. А также текстильщиков, посколь348 ку гипохлорит натрия прекрасно отбеливает льняные и хлопчатобумажные ткани. Особо опасен. При попадании капель на кожу вызывает моментальные ожоги, а в глаза – неизлечимую слепоту. Персонал работает с этой жидкостью, облачившись в прорезиненные костюмы и противогазные маски. Соответственно и хранят его в обрезиненных изнутри емкостях или же загоняют этого джинна-окислителя в стеклянные бутыли или полиэтиленовые бочки. Увозят с комбината по железной дороге в специальных гуммированных цистернах или же приспособленным для этой цели автотранспортом заказчика-потребителя. И, наконец, хлор. Жидкий хлор имеет красивый янтарный цвет. Область применения хлора в хозяйственной жизни довольно широка: это вся группа хлорорганических продуктов, это цветная металлургия, резиновая, бумажная, текстильная и нефтяная промышленности, это отбеливающие средства и средства обеззараживания воды. Жидкий хлор – особотоксичное негорючее вещество. Для работы с хлором необходим специально обученный персонал, обеспеченный дыхательными аппаратами и защитной одеждой. Транспортировка жидкого хлора требует особого внимания и специальных емкостей. Не допускается совместное хранение баллонов и контейнеров с жидким хлором и органических веществ, порошков металлов, горючих жидкостей. *** У этого газа особая драматическая история… Часть моего детства прошла в старинном белорусском городке Сморгонь. Именно там в Первую мировую войну кайзеровские войска применили хлор как оружие массового поражения. Как это выглядело, рассказал в своей книге «Перед восходом солнца» замечательный писатель 349 Михаил Зощенко, который в 1916 году, как раз под Сморгонью, командовал батальоном 16-го Мингрельского гренадерского полка. Это случилось в ночь на 20 июля 1916 года. Михаил Зощенко: «Я выбегаю из землянки. И вдруг сладкая удушливая волна охватывает меня. Я кричу: «Газы! Маски!» И бросаюсь в землянку. Рукой я нащупал противогаз и стал надевать его. Вокруг меня бегают солдаты, заматывая свои лица марлевыми масками. В бинокль я гляжу в сторону немцев. Теперь я вижу, как они из баллонов выпускают газ. Это зрелище отвратительно. Бешенство охватывает меня, когда я вижу, как методично и хладнокровно они это делают. Я приказываю открыть огонь по этим мерзавцам. Я приказываю стрелять из всех пулеметов и ружей... Я вдруг вижу, что многие (наши) солдаты лежат мертвыми. Их – большинство. Я слышу звуки рожка в немецких окопах. Это отравители играют отбой. Газовая атака окончена. Опираясь на палку, бреду в лазарет. На моем платке кровь от ужасной рвоты...» Зощенко считал, что та июльская ночь роковым образом повлияла на всю его жизнь. 0н не только заработал себе порок сердца, но окончательно подкосил и без того расшатанное свое «нервное здоровье». Всякий раз, когда ему приходилось писать о своем участии в русско-германской войне, он не забывал вставить эти три слова: «Я был отравлен газами». Но самое удивительное то, что за несколько дней до газовой атаки подпоручик писал в своем донесении: «Ротный разведчик донес мне, что им замечено несколько блиндажей на опушке леса... Под вечер 18 июля я прополз за свои караулы и проволоку и в бинокль видел эти блиндажи – их примерно около десяти и построены давно, ибо поросли травой... Я полагаю, что эти блиндажи для штурмовых орудий или же какие-нибудь склады с боеприпасами. Иначе труд350 но объяснить, почему блиндажи на самой опушке леса и так высоко от земли. Подпоручик Зощенко». Оказалось же, что именно из этих укрытий выкатили немцы свои газовые аппараты. Но полковник Павленков то ли по небрежности, то ли по пьянке (из эпиграммы на него ясно, что выпить он любил: «Он выше всех. Он всех сильней. Он пьяный, злой и мрачный ходит»), докладывая в полк о результатах разведки, сократил тревожное донесение и никаких мер не было предпринято... *** И все же, несмотря на всю опасность хлора, производство этого газа будет развиваться и нарастать, но уже по самым современным технологиям с соблюдением всех необходимых мер предосторожности. Окончание полной эксплуатации блока «Старый хлор» и переход на производство хлора по новым технологиям намечен на 2007 год. Практически полностью подготовлен переход на мембранные технологии, за счет чего выход продукта (в перерасчете на 100% каустическую соду) должен увеличиться до 200 тысяч тонн в год. Лицензия, инжиниринг и поставка оборудования отданы германской фирме UHDE. У немцев огромный опыт по производству хлора, так что нет сомнений, что конечная триединая цель проекта – повышение экологической безопасности, эффективности производства и качества продукции – будет достигнута. Бюджет подобной реконструкции в 68 миллионов евро окупится по расчетам экономистов за 7,7 лет. Еще один крупный инвестиционный проект только что осуществлен с сооружением установки гидрирования фракций С4/С5. Здесь лицензиаром выступила французская фирма АХЕNS, а оборудование поставила и смонтировала немецкая компания «LINDE». Установка позволила 351 увеличить ресурс легкого углеводородного сырья ( до 90,7 тысяч тонн в год) и снизить его себестоимость, а также транспортные расходы. Бюджет проекта потянул на 9,5 миллионов евро с окупаемостью в четыре года. Самый крупный инвестиционный проект, реализация которого должна завершиться в 2008 году, оценен в 98 миллионов евро. Он позволит осуществить экономически выгодный переход от выпуска полупродуктов (хлорвинила) к выпуску конечной химической продукции – ПВХ, суспензионного поливинилхлорида – в 300 тысяч тонн в год! Лицензия, инжиниринг и поставка оборудования от все той же хорошо знакомой калушским нефтехимикам германской фирмы UHDE. Так что качество – гарантировано. И, наконец, еще один инвестиционный проект, более скромный, чем установка по производству ПВХ, но не менее важный, без которого, впрочем, теряется большая часть доходности всех остальных затей – это сооружение собственного энергетического блока, который обеспечит тепловой и электрической энергией все производства «ЛУКОРа». Речь идет о только что начатом строительстве собственной тепло-электростанции. Она обойдется в 64,1 миллион евро и окупится сравнительно нескоро – через десять лет, но обеспечит предприятие собственной, относительно дешевой в условиях Украины энергией: электрической – в 110 МВт, тепловой – в 140 гигокалорий в час. Энергоблок построит по российской лицензии российская же фирма ОАО «Силовые машины». 352 , ! "! П оливинилхлорид, инжиниринг, машины, реакторы – все это хорошо и современно, но есть еще и люди. А их только штатных сотрудников в ЗАО «ЛУКОР» и ООО «Карпатнефтехим» пять тысяч четыреста двадцать человек да плюс около четырех тысяч тех, кто работает по договорам. Трудно создать коллективный портрет такой массы людей. Отчасти это можно сделать с помощью статистики. Так вот, четверть калушских нефтехимиков – это люди с высшим образованием, еще одна четверть – со средним специальным. Среди них семь кандидатов наук! Около двухсот человек – аспиранты и студенты-заочники вузов и техникумов. В основном здешние специалисты – люди зрелые, прошедшие хорошую производственную школу на родном предприятии. И только 12% – молодежь, то есть до тридцати лет. Наверное, это покажется немного, молод всего каждый восьмой. Но характер производства, чреватый техногенными авариями, требует людей хорошо подготовленных, с немалым жизненным и рабочим опытом. Известный житейский призыв – «хочешь жить, умей вертеться» для химиков не подходит. Точнее будет сказано – «хочешь жить, умей учиться!» Люби учиться, ибо только глубокие профессиональные знания и практические навыки, доведенные до автоматизма, позволят избежать чрезвычайных ситуаций при работе с опасными для жизни химикатами. Дирекция «ЛУКОРа» всячески поощряет тех своих молодых сотрудников, которые тянутся к знаниям. 353 На базе средних школ Калуша и Национального технического университета «Львовская политехника» создан комплекс довузовской подготовки молодежи. Семь работников предприятия признаны победителями в двух конкурсах молодых ученых и специалистов на лучшую научно-техническую разработку; подобные конкурсы ежегодно проводятся в нефтяной компании «ЛУКОЙЛ». Затраты на подготовку и усовершенствование кадров в «ЛУКОРе» за последние четыре года составили около полутора миллионов гривен. Ну и, конечно же, нефтехимический комбинат не чурается бремени социальной ответственности. Для него она, эта ответственность, не просто некая неизбежная повинность, а ясное понимание того, что забота о своих рабочих и инженерах, их семьях и даже их согражданах – это одно из базовых условий успешного ведения бизнеса. Если в коллективе здоровый социальнопсихологический климат, значит, и кривая графика производственных показателей пойдет вверх. Вот почему у генерального директора «ЛУКОРа» Сергея Чмыхалова не дрожит рука, когда он подписывает сметы на социальные потребности своего коллектива. А на эти цели за лукоровскую пятилетку в Калуше ушло свыше 27 миллионов гривен. В частности, на: – оздоровление работников в санаториях и базах отдыха; – отдых детей в спортивных лагерях; – развитие сети заводских здравпунктов; – материальную помощь малоимущим сотрудникам (кстати, только в 2005 году заработная плата многих лукоровцев приросла на 32%); – культурные и спортивно-массовые мероприятия. Возможно, в силу личных спортивных пристрастий Сергея Чмыхалова, но так уж «исторически сложилось», «ЛУКОР» большое внимание 354 уделяет развитию футбола, особенно детского и юношеского, как в самом Калуше, так и во всем Прикарпатье. Надо заметить, что на красных майках футбольной команды ФК «Спартак» не зря красуется логотип «ЛУКОРа» – генерального спонсора их спортивного клуба, не без заслуги которого им удалось выйти в лидеры Первой лиги чемпионата Украины. Едва ли не в самом начале деятельности «ЛУКОРа» в этой стране генеральный директор Компании «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» Алексей Смирнов и Калушский городской голова Роман Сушко торжественно подписали Соглашение о долгосрочном сотрудничестве. С тех пор «ЛУКОР» из года в год направляет немалые средства на реставрацию исторического центра (в рамках городской программы), на развитие коммунального хозяйства, строительство локальных котельных, ремонт здания и техническое оснащение общеобразовательной школы №11, на многие другие насущные нужды. Не случайно начальник отдела общественных связей «ЛУКОРа» Анатолий Гетьманчук выбран народным депутатом в городскую раду. Именно он стал важным звеном в общении руководства города и химического комбината. *** Кстати, об отделе общественных связей. Здесь в «ЛУКОРе», как впрочем, и в остальных нефтехимических блоках «ЛУКОЙЛ-Нефтехима», этот отдел укомплектован высокопрофессиональными специалистами, которые обладают умением налаживать не то что добрые, но душевные отношения с людьми со стороны, будь это гость предприятия, официальная делегация или представители местных властных структур. Такому умению не научат ни в каком вузе, даже на факультетах психологии. С таким даром души, сердца и интеллекта, наверное, рождаются, его 355 совершенствуют в добросемейном кругу и в широком человеческом общении. Во всяком случае ЛУКОЙЛ еще раз подтвердил свое кадровое искусство – привлекать к работе в своей корпоративной системе самых лучших специалистов из всех сфер бизнеса, производства, науки, спорта… К этому выводу я пришел, обобщив свои впечатления после поездок в Калуш – в «ЛУКОР», в Буденновск – на «Ставролен», в Саратов – на «Саратоворгсинтез». Как добрых друзей и интересных собеседников вспоминаю и буду вспоминать Анатолия Гетьманчука, Надежду Хамидову и Игоря Савчука из Калуша, их ставропольскую коллегу Галину Ломунову, саратовцев Александра Беду и Ирину Украинскую, главного редактора газеты «Саратовский химик». Всегда жалел, что сжатые сроки командировок отвели так мало времени на общение. Особенно, когда Надежда Хамидова предложила сходить на пару дней с ее друзьями, группой горных туристов, в Карпаты. Я догадывался, конечно, что не этиленом единым жив человек из породы нефтехимиков, что лукоровцы умеют не только крепко вкалывать, но и содержательно отдыхать. Да и в горы тянуло – посмотреть хваленые красоты карпатских вершин и ущелий, водопадов и горных речек, дубрав и широколиственных лесов, послушать гуцульские песни и отведать местного вина. Тем более, что группа Эдуарда Шевчука собиралась в Карпаты не только за этим. Перед ними стояла интереснейшая краеведческая цель – подняться на вершину Чорногоры и обследовать руины бывшей польской обсерватории «Белый Слон». Ее четырехэтажное здание с башней для астрономических наблюдений построили на высоте 2028 метров гуцульские каменщики по заказу метеослужбы Военно-Воздушных Сил Речи Посполитой в тридцатые годы вчерашнего века. Начали в 1935 году и закончили в 1938-м. По тем временам то была вторая по величине обсервато356 рия в Европе и шестая в мире. Однако «Белый слон» проработал всего 14 месяцев. Началась Вторая мировая война, и астрономы-метеорологи навсегда покинули Чорногору. Теперь туда поднимаются только энтузиасты-краеведы. Как же мне хотелось уйти с ними в этот поход! Но меня уже ждал в ивано-франковском аэропорту рейсовый самолет. В утешение Надежда Хамидова подарила мне плакетку с карпатским эдельвейсом, а Эдуард Шевчук диск с видеофильмом о «Белом Слоне». Фильм этот, снятый весьма профессионально, я смотрел потом много раз… 357 Д о свидания, Калуш! Каплица, ставок, корчма… Солеварня, пивоварня, смолокурня… Реактор, газгольдер, ректификационная колонна… Этилен, бензол, хлор… «Ориана», «ЛУКОР», «Карпатнефтехим». Взлетная полоса ивано-франковского аэродрома упиралась в Карпаты. Под боевой бас авиамотора под крылом поплыла Галиция, поля, проклепанные «заклепками» стогов; стога ярко поблескивали, прикрытые лукоровской полиэтиленовой пленкой от дождей… Земля быстро ушла вниз и скартографировалась, разбившись на квадраты лесозащитных полос и ломаные многоугольники дремучих непроглядных лесов… В этих небесах совершил свою знаменитую «мертвую петлю» и свой яростный таран русский летчик Петр Нестеров. Теперь его правнук – Алексей Нестеров – катает туристов на гидромотодельтаплане в Крыму, бороздя небо почти с той же скоростью, что и его прадед. И еще подумалось, что где-то в этих краях служил в военной авиации старший лейтенант Сергей Смирнов, отец героя этой книги… Самолет держал курс на Москву, чтобы оттуда одному из его пассажиров собираться в путь, ведущий на сей раз снова в благословенный Бежецк. 358 $" " «! » Б ыло бы несправедливо не сказать несколько слов о еще одном базовом предприятии «ЛУКОЙЛ-Нефтехима», расположенном на балтийском побережье Латвии – ООО «Варс». К сожалению, выбраться мне туда не удалось, но получить исчерпывающее представление о нем помог заместитель генерального директора по коммерческим вопросам Александр Натанович Раппопорт: – ООО «Варс» создано на основе нефтехимического терминала в незамерзающем балтийском порту Вентспилс (Латвия). «Варс» возник еще в 1991 году. В советские времена именно в этот порт привозили в железнодорожных цистернах акрилонитрил из Саратова. Логистика осталась прежней, но изменился владелец «Варса». В 2002 году «ЛУКОЙЛ-Нефтехим» приобрел этот небольшой, но крайне важный для выхода на европейские рынки терминал. Тогда это были 4 емкости и сливная эстакада. Сегодня в порту построены еще три новых резервуара емкостью в 2000 каждый, что позволит довести пропускную способность терминала до 130 тысяч тонн НАКа в год. Для сравнения: в 1998 году в Вентспилсе отгружали всего 15 тысяч тонн. Итак, сегодня от причалов «Варса» продукция Нефтехима уходит в большегрузных морских танкерах-химовозах в порты Великобритании, Нидерландов и даже Китая. Все это стало возможным после поэтапной реконструкции старых причалов и дноуглубительных работ, после которых на бункеровку смогли подходить не де359 сятитонники, как раньше, а большие танкерысорокатонники. На терминале работает небольшой, но слаженный коллектив – всего 22 человека. Они располагают автоматизированной системой управления, видеонаблюдением, мощными средствами пожаротушения. Хранение НАКа в резервуарах осуществляется под азотной подушкой. Разумеется, вопросам экологии на «Варсе», так же как и на всех остальных предприятиях нашей компании уделяется первостепенное внимание. Во-первых, весь технологический процесс приема, хранения и отгрузки НАКа ведется по замкнутой схеме, исключающей попадание паров акрилонитрила в атмосферу. Во-вторых, на терминале налажено постоянное тестирование резервуаров, трубопроводов и состояния окружающей среды. Именно поэтому в 2001 году Вентспилская городская дума выдала ООО «Варс» лицензию, подтверждающую, что деятельность предприятия ведется в соответствии с международными природоохранными стандартами. 360 Сделано «ЛУКОЙЛ-Нефтехимом» Вместо эпилога У тро туманное, утро седое… Старинный романс звучал не в инструментальном исполнении, а был разлит окрест – по придорожным полям, бело-рыжим березнякам, соснякам и мелькавшим в них деревушкам. Сама осенняя природа, быть может, в тысячный раз являла то настроение, которое только однажды выплеснулось вдохновенными словами поэта и вот уже полтора века сжимает сердца соотечественников… Казалось, сам собой звучал невероятно сложный и тонко сыгранный оркестр из этих едва видных голубоватых сквозь туман елей, серебристых от влаги трав, брезжащих по обе стороны дороги холмистых полей с перелесками. Неровные, еще не слетанные клинья журавлей облетали Бежецк по кругу. Почти на той же высоте огибал город небольшой вертолет. Чаще всего Алексей Смирнов прилетает теперь в Бежецк на винтокрылой машине, минуя неистребимые «пробки» на Ленинградском шоссе и вспоминая при этом, как мучительно долго добирался он в студенческие времена из Бежецка до столицы на перекладных автобусах да нечастых электричках. Синий шестиместный вертолет долетает из Москвы до посадочной площадки в бежецких лесах, в охотхозяйстве «Дубакинское» за час, а то и меньше, в зависимости от направления ветра. Так воздушным коромыслом перекинулась древняя дорога из Москвы до Бежецка. Кони встречают Алексея Смирнова приветственным ржанием. 477 Иногда в понедельник после продолжительной конной езды в выходные дни Алексей Смирнов добирается до своего рабочего кабинета «шаркающей кавалерийской походкой», с трудом садится в свое гендиректорское кресло, и, бросив взгляд на застекленную панораму московского Замоскворечья с его кремлевскими башнями и соборными куполами, вдруг испытывает некое ностальгическое чувство, очень похожее на дежавю – всадник из Бежецка доскакал до стольного града, напоил коня в Москве-реке и передал Великому князю послание владыки Бежецкого Верха… – – – – 2006 -2007 . 478 ОГЛАВЛЕНИЕ ВСАДНИК ИЗ БЕЖЕЦКА. . . . . . . 8 ЦЕНТРОБЕЖЕЦКАЯ СИЛА . . . . 16 ВЕКТОР ВОЗРОЖДЕНИЯ . . . . . 150 «ЗДЕСЬ СТОЯЛ НЕ ЗАВОД. ЗДЕСЬ СТОЯЛИ РУИНЫ...» . . . 232 КАРПАТСКИЙ БАСТИОН «ЛУКОЙЛ-НЕФТЕХИМА» . . . . . 304 МИССИЯ НЕФТЕХИМА . . . . . . 382 «ВАЖНЕЙ ВСЕГО – ПОГОДА В ДОМЕ...» . . . . . . . . . 426 ВМЕСТО ЭПИЛОГА . . . . . . . . . . 476 622.323-051(470 + 571) + 929 33.361(2) 49 !""#$ %&'( (") ''( , , « !"# - %&», &( &) *+ +,( 27.09.2007 *,( %1 2&3 &41 & 70 901/16 89 3000 ;. 34 «"<= 8. 4(» ISBN 5-85607-023-2
