РЫЦАРСТВО И ДЖЕНТРИВ АНГЛИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ ХV ВЕКА

УДК 942.04
РЫЦАРСТВО И ДЖЕНТРИ В АНГЛИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ ХV ВЕКА
В И. Золотов
Рассматривается характер взаимоотношений между рыцарями и сквайрами как самыми существенными
элементами джентри в сфере хозяйственных отношений. Выясняются предпочтения обеих групп в имущественных сделках, в том числе предпочтения в предмете сделки. Определяется динамика и перспективы развития этих страт джентри к середине столетия.
Ключевые слова: рыцари, сквайры, джентри, социальные ориентиры, эволюция.
В переходный период, с угасанием потенциала иерархического общества, «распадом традиций политического поведения» [1, с. 218], интересно проследить место и роль в общественных
процессах рыцарства, сословия, имевшего в господствующем слое после аристократии немалый
потенциал влияния на политическую жизнь королевства. Ответ на поставленный вопрос не так
прост. В конце XV столетия эта страта оставляет впечатление рыхлого, размытого. Источники,
исходящие из среды самого сословия, весьма немногочисленны, хотя о рыцарстве писали многие,
стремясь оставить в памяти современников высокий образ благородного воина и защитника.
Как представляется, подобная задача имеет какое-то решение, если посмотреть на сословие
рыцарства с не совсем привычной стороны, а именно, с точки зрения их хозяйственных интересов
и забот. Многочисленные грамоты королевской канцелярии, фиксирующие имущественные сделки различных групп имущих слоёв страны, дают такую возможность. Грамоты содержат интересную информацию об объектах сделок купли продажи, права владения, залога, дарения. Предметом
сделки являются участки земли, ренты, различные угодья и платежи, обязанности, иногда поместья. Все они сопровождаются указанием социального или профессионального лица участников
соглашения. Приоритеты сделок, их условия, круг участников, партнёров позволяют зримо представить реальное положение и место рыцарей в английском обществе позднего средневековья.
Известно, что в английском обществе этого времени все большее место, не только в количественном, но и по социально-политическому весу занимают нетитулованные, неродовитые мелкие и средние феодалы, получившие с XV века в источниках наименование джентри. Известно,
что этот слой английских дворян, венчаемый рыцарством, раньше и более последовательно, чем в
других странах Европы, стал незамкнутой корпорацией, постоянно подпитываемой наиболее состоятельными представителями свободного крестьянства. Такое обстоятельство, однако, не приводило к размыванию господствующего класса, но, напротив, укрепляло его, расширяя его социальную базу, придавало сословию феодалов удивительную живучесть. Принято считать, что
джентри состояли из трех элементов - рыцарей, сквайров, джентльменов. Однако такая трехчленная модель сословия сформировалась в XVI в. Источники ХIV в. упоминают лишь рыцарей и
сквайров. Джентльмены спорадически стали "проявляться" на социальной ткани общества в XV в.
и большой роли как хозяйствующие субъекты в этом столетии не играли.
Предшествующий XIV век, как, очевидно, и следующий за ним, сохранили основной, военный смысл рыцарского звания как обозначение конного воина, все еще являвшегося главной
ударной силой армии той эпохи. Но это звание с самого начала несло на себе и определенный социальный оттенок. Недвусмысленно подразумевалось, что таким воином может стать лишь обладатель соответствующего и весьма дорогостоящего снаряжения, то есть рыцарь - прежде всего,
достаточно богатый человек. Именно это обстоятельство отчетливо сознавала и в первую очередь
учитывала корона, с ХIII в., а по мнению некоторых исследователей - и с более раннего времени,
обязывая состоятельных землевладельцев принимать рыцарское звание [2, с. 84]. До XIV в. рыцарский статус как форма юридического и социального отграничения воинов-феодалов от остального общества на континенте, и в Англии в первую очередь, предполагал включение его обладателя в систему вассальной иерархии (король - барон - рыцарь) и наличие у него рыцарского феода.
Но уже в ХIII в. рыцарский феод перестает быть критерием рыцарского статуса, рыцарем именуются обладатели и лишь отдельных частей рыцарского феода - до 1/16 части [2, с. 84]. Обладателями рыцарского звания становятся многие королевские судьи-клирики - люди, подчас никогда не
державшие в руках оружия.
В последние десятилетия ХIII в. слово "рыцарь" начинает приобретать новое значение: оно
становится определением для представителя господствующего класса в парламенте. В это слово
вкладывается совершенно определенный социальный смысл: отныне рыцарь тот, кто своим богатством выделяется из общей массы мелких и средних феодалов. "Благородство" происхождения,
как известно, играло в Англии меньшую роль, чем на континенте. Состоятельность и необязательность "благородства" означали формальное расширение социальных рамок применения данного
термина. Рыцарем мог стать и могущественный магнат, и представитель зажиточного свободного
крестьянства. Однако среди них особую ступень занимали рыцари в точном смысле этого слова прошедшие специальную церемонию посвящения, "опоясанные мечом", обладатели золотых
шпор, именуемые "сэр", добавляющие слово "рыцарь" к своей подписи на официальном документе. "Благородство" "опоясанных" рыцарей внешне находило выражение в их исключительном праве на герб, их преимущественном праве на вхождение в состав присяжных, в состав парламента,
на выполнение ими различных ответственных и почетных королевских поручений, комиссий [ 3, с.
32].
С другой стороны, этот факт не мог не способствовать выделению «опоясанных» рыцарей
в особую категорию, в определенной степени противостоящую прочим рыцарям, феодалам меньшего имущественного состояния. Ценз для вступления в круг "опоясанных" рыцарей на протяжении ХIII-XIV вв. вырос с 20 ф.ст. до 40 ф.ст. земельного дохода в год. Впрочем, в жизни такие рыцари имели доходы до 200 и более фунтов стерлингов [2, с. 85-88]. Именно они являлись высшим
слоем служилого рыцарства, ведущими министериалами магнатов, их ближайшими советниками и
свитскими.
Рядом с относительно немногими процветающими рыцарскими фамилиями обитало гораздо большее число незначительных по имени и имуществу "благородных" семей, чьи состояния в
самом лучшем случае заключались в одном-двух манорах. Их ряды постоянно пополнялись за
счет менее удачливых потомков старых рыцарских родов и даже за счет младших сыновей из
знатных семейств, не получивших достаточно наследства и ввиду этого вынужденных переходить
в более низкий ранг дворянства. Совершенно естественно предположить, что членов менее состоятельных и знатных семей такой спуск на более низкую ступень социальной лестницы ставил в
новую ситуацию. Многие из них, утратив по различным причинам права на родовые земли, либо
сохранив небольшие остатки своих владений, уходили в магнатские свиты, занимались разбоем [2,
с. 100-1-1, 106].
Не все из рыцарей вовлекались в подобную перспективу. Значительная их доля предпочитала избегать королевской службы, старалась найти себя вне магнатских свит. Королевская власть
в XIV в. отказалась от попыток принудить всех, имеющих доход в 40 ф.ст. с земли, стать "опоясанным" рыцарем; штрафы, которые лицам рыцарского состояния полагалось вносить за отказ от
церемонии посвящения в рыцари, было выгоднее платить, нежели нести издержки статуса [5, p.
563 ]. Отказавшись от “чести" быть на королевской службе, они предпочитали заниматься хозяйственной, предпринимательской деятельностью. Возможно допустить, что кроме части рыцарства,
ставшей на путь служения магнатству, были среди него и те, кого можно считать объективно элементами социальной базы королевской власти.
Таким образом, количественный рост джентри, несмотря на пестроту судеб отдельных
лиц, политическую ангажированность, прежде всего рыцарства, в целом сопровождался увеличением богатства и социального престижа в начала ХIV в. рыцарей, позднее сквайров [3, с. 33] и
джентльменов графств. Каковы их взаимоотношения, каковы приоритеты их хозяйственных (не
политических) забот в противоречивом XV столетии? Место и роль каждого из них зависит от
многих факторов - политических, социальных, темперамента и характера, случая.
Рыцари продолжают составлять верхушку джентри, в сделках часто фигурируют статусные, присущие только им платежи и приобретения. Только рыцари приобретают часть прав на
опеку замков в Ирландии и замок с манором в Нортумберленде [6, IV, p.344; 6, I, p. 506], только у
них встречаются приобретения ренты перцем, целый фунт, тмином, права на передачу пары шпор
[8, III, p. 189]. Только рыцари приобретают городскую земельную собственность, на правах частной собственности, так называемый бургаж, на северо-западе Уэльса [8, IV, p.215-216]. Такой индикатор предпринимательства, как владение мельницы, ее аренда, упоминается один раз, в начале
столетия [8, IV, p. 215-216]. Овчарни упоминаются вместе с вересковыми пустошами [8, II, p.34;
III, p. 189], пригодными для разведения, содержания овец. Получают рыцари платежи за право выпаса свиней и другого скота, как деньгами, так и отработочными повинностями [6, IV, p.342]. Дополним этот перечень приобретением солончаков и ренты солью в Линкольншире [6, V, p. 137,
286-287]. Небезызвестный сэр Роберт Ноуллз (не путать с бакалейщиком Томасом Ноуллзом) заполучил в Лондоне держание с тремя лавками, погребами, дома новой постройки с мансардами [6,
III, p.427]. К сожалению, единичность упоминания таких приобретений не позволяет сделать каких-либо обобщений.
Каковы рыцари и сквайры в роли традентов сделки? Полученные данные свидетельствуют
об одинаковом уровне, схожей интенсивности хозяйственных забот обеих групп джентри (количество объектов сделок практически совпадает - 144 и 146). Однако векторы этих усилий резко расходятся. У рыцарей вал сделок наблюдается в конце XIV в. и затем идёт постоянное понижение до
очень низкого уровня к концу правления Генриха VI. Такая тенденция полностью совпадает с
данными сделок "рыцари-контрагенты". Рыцарство фактически прекращает хозяйственные сделки
с людьми своего круга, с лицами, описанными в источнике неопределенно.
Обращает на себя внимание, что в объектах сделок у рыцарей почти отсутствуют комплексы феодального поместья. За все десятилетия их обнаружено четыре и последнее, в 30-х годах на
правах собственности, что говорит о сохранении корпоративности рыцарства, корпоративного духа. Тем более, этот единственный случай приходится на передачу комплекса от сына к матери [8,
III, p. 274, 375-376]. Почти сходная ситуация и в другом случае - передача брату [6, III, p. 131-132,
132; 7, I, p. 289; 6, V, p.283].
Что знаменательного имеется в отчуждении у рыцарей? Они могут уступить (на правах
владения) в числе прочего розу (если новый хозяин потребует) 6, VI, p. 196; 7, I, p. 500], натуральную ренту в квартер и два бушеля ячменя [9, III, p. 394], 8 а пустоши, коттеджи и голубятни, овчарни [7, II, p. 386, 454; 8, III, p. 118]. Мельниц отчуждают немного (но больше, чем приобрели, 4
случая [6, II, p. 443; 7, II, 374; III, p.274: V, p. 259] против одного), три из них - передача во владение. Однажды передаются владельческие права на рыцарские фьефы [9, I, p. 486]. Этот перечень
объектов сделок-уступок представляется в целом в рамках традиционного рыцарского статуса с
некоторым уклоном в хозяйственную деятельность.
Рыцари так же мощно, как и в случае "рыцарь-реципиент" начинают век и возобновление
Столетней войны не отражается на числе приобретений между рыцарями (10 и 9 случаев приобретений за первые два десятилетия). Сквайры, что является новостью, почти не уступают им (по 8
случаев в каждом из первых двух десятилетий). Но затем у рыцарей наступает резкий спад и в последующие три десятилетия их число сокращается до минимума (1, 3, 1), а в 50-е годы они исчезают. Сквайры, наоборот, наращивают их число, и среднее количество объектов сделок значительно превышает число таковых в первые два десятилетия века (15, 7, 11, 23 соответственно). По всей
вероятности, рыцарство остаётся прежде всего военным сословием и Столетняя война сохраняет
данную функцию. Неудачи в войне, начавшиеся для англичан в 20-е годы, задерживают воинов на
материке, ограничивая возможности участия в операциях с недвижимостью. Сквайры, меньше
связанные с военным промыслом, заполняют эту нишу.
И те, и другие в одинаковой мере обмениваются рентой. Сравнивая этот показатель со
сделками, в которых рыцари и сквайры, по отдельности, реципиенты, видим любопытные изменения. Наблюдается разница в пользу сквайров, разница почти полуторная, сейчас - почти отсутствует. В то же время уровень отчуждения рент у рыцарей и в случае "рыцарь-реципиент", и в
случае "рыцари-контрагенты" остался без изменений, у сквайров же в подобных сделках сократился с 42% до трети. Следовательно, продавцы рент, приобретенных сквайрами, чаще находятся
вне сословия; рыцари же ренты у представителей иных социальных групп практически не приобретают. Возможно допустить, что внутрисословные, внутригрупповые связи джентри крепки, рыцари и сквайры остаются сплоченными социальными общностями, рыцари в большей степени,
чем сквайры. О том же говорит то обстоятельство, что только рыцари в рамках своей группы осуществляют передачу рыцарских фьефов. Их передают бывшая жена рыцаря, а также дочь и
наследница рыцаря, в большом числе, вместе с рентой в виде двух роз и гвоздики [6, III, p. 670; 8,
I, p. 387]. Но родственниками в качестве участников соглашения не ограничиваются, встречаются
передачи таких прав от рыцаря к рыцарю [9, IV, p. 68, 505 ].
Интересна передача права на городок Уэлхоу в Ноттингемшире, рыцарь рыцарю [8, III, p.
59; 5, VI, p. 227; V, p. 449]. Передаются права и обязанности бейлифа [6, III, p. 297]. Рыцарь рыцарю уступает все права на мельницы, рыночные и ярмарочные права [8, III, p. 491; 6, I, p. 427].
Бывшая жена рыцаря передает рыцарю, в частности, право паромной переправы вместе с паромом
[7, I, p. 291]. Отец и сын из богатого семейства Пзлхэм, оба рыцари, делят часть сеньориальных
прав в своих поместьях по стране [8, I, p. 117]. В передаваемых правах отсутствуют те права, которые как-то связаны с хозяйственными заботами рыцарей - только те или иные платежи.
В целом в рассмотренный период рыцарство, оставаясь, прежде всего, военным сословием, хотя и теряет это значение на последнем этапе Столетней войны, фактически «размывает»
своё состояние в сквайрах, усиливая хозяйственный вес последних в джентри [4, с. 139-141; 10,
p.231; 11, p. 17]. Однако к середине столетия те же сквайры начинают занимать должности, прак-
тически те же, что и у нетитулованных рыцарей в системе местного управления. Сельские джентри, возможно, начинают всё более заменять рыцарство при выборах депутатов нижней палаты
парламента, делили привилегии и ответственность участия в этих структурах власти.
The paper considers character interrelation between knighthood and esquires at economic life. Partly, the author
finds out preferences of both stratas by subjects of deals at propertied deals. Determined intensity and trends development both groups gentry at middle of century.
The key words: knights, esquires, gentry, social intents, evolution of development.
Список литературы
1. Гриффитс Р.Э. Позднее Средневековье (1290-1485) // История Великобритании / Под
ред. К.О. Моргана. М.: Весь мир, 2008.
2. Писарев Ю.И. Место служилого рыцарства в социально-политической жизни Англии
XIV в. // Средние века. № 37. 1973.
3. Писарев Ю.И. Структура класса феодалов в Англии в период развитого феодализма //
Раннеклассовые формации. Теоретические проблемы становления государства и города. М., 1984.
4. Фергюссон А.Б. Золотая осень английской рыцарственности. СПб.: Евразия, 2004.
5. Stubbs W. The Constitutional History of England. V. II. Oxford, 1883.
6. Calendar of the Close Rolls. Richard II. V. III-VI. L., 1921-1927.
7. Calendar of the Close Rolls. Henry V. V. I-II. L., 1933.
8. Calendar of the Close Rolls. Henry VI. V. I-V. L., 1933-1947.
9. Calendar of the Close Rolls. Henry IV. V. I-IV. L., 1927-1932.
10. Crowder C. England at the Close of the Middle Ages // English Society and the Government
in the Fifteenth Century. L., 1967.
11. Roskell J.S. The Commons in the Parliament of 1422. Manchester, 1954.
Об авторе
Золотов Всеволод Иванович – профессор кафедры всеобщей истории Брянского государственного университета, доктор исторических наук.
г. Брянск г. Брянск, ул. Ромашина, д.35, кв. 69. ta-nic@yandex.ru
41-24-51
Zolotov V. I. Knighthood and gentry at fifteenthcentury English society.