РЕСТИТУЦИЯ КАК МЕРА ГРАЖДАНСКО

Научнотеоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Выпуск 1 – 2013 г.
ПРАВО
УДк: 347. 132. 6
РЕСТИТУЦИЯ кАк МЕРА ГРАжДАНСкО-ПРАВОВОЙ
ОТВЕТСТВЕННОСТИ
А.. М.. Джанаева
RESTITUTION AS A MEASURE OF CIVIL LIABILITY
A. �. Dzh�n����
Статья посвящена вопросу правовой природы двусторонней реституции и возможности
признания данного института в качестве меры гражданско-правовой ответственности. Указывается на то, что поскольку стороны не несут негативных последствий в результате применения
последствий недействительности сделки, а также в рамках двусторонней реституции, по общему
правилу обязанность вернуть исполненное возникает не только у лица, «виновного» в совершении недействительной сделки, но и у лица, вступившего в обязательственное отношение
добросовестно, реституция не может быть признана мерой ответственности.
The article focuses on the legal nature of restitution and the possibility of recognition of the
institution as a measure of civil liability. It is pointed out that, since the parties do not suffer negative
consequences as a result of restitution, as well as in bilateral restitution, as a general rule, the obligation to return the executed arises not only from the person who is “guilty” of an invalid transaction,
but the person who entered into good faith obligation relations, restitution can not be considered as a
measure of civil liability.
ключевые слова:
реституция, правовая природа, недействительные сделки, гражданско-правовая ответственность.
Keywords:
restitution, legal nature, invalid transactions, civil liability.
Одним из важных вопросов, который встает при изучении правовой природы
двусторонней реституции, является вопрос о том, является ли данный институт
мерой гражданско-правовой ответственности.
Можно выделить крупных учёных, рассматривающих реституционные отношения как меру ответственности. Так, С. Н. Братусь принудительное осуществление реституции считал юридической ответственностью. При этом добровольное
исполнение обязанности восстановить прежнее положение он не относил к мерам
юридической ответственности, равно как и признание сделки ничтожной [1].
Такая позиция вытекала отчасти из представлений о недействительной сделке
как правонарушении. Так, применительно к сделкам, совершенным с нарушением
формы, Хейфец писал, что «закон устанавливает обязательную форму сделки в
особо важных случаях, когда ее соблюдение признается необходимым с точки
122
Научнотеоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Выпуск 1 – 2013 г.
зрения интересов государства и участников гражданского оборота. Поэтому нарушение формы сделки является правонарушением и ничем нельзя объяснить
равнодушие, иногда проявляемое в теории и практике по отношению к этим
незаконным явлениям» [2]. Такой же теории придерживается, например, В. Б.
Чуваков [3]. О. С. Иоффе писал, что «недействительная сделка неправомерна и,
следовательно, является не сделкой, а правонарушением» [4].
И. В. Матвеев писал, что любая реституция, в том числе и двусторонняя,
является санкцией. Учёный исходил из идеи о том, что всякая недействительная
сделка в полном объёме, а не сделка в части, пусть бы одна сторона выступает
правонарушителем, а другая – потерпевшей стороной, является правонарушением. В случае её совершения стороны несут ответственность друг перед другом
или перед государством (при заключении сделки, противной основам правопорядка и нравственности). «Поскольку всякое правонарушение по своей природе
является нарушением юридических норм, то действующее законодательство
за данное деяние (действие или бездействие) предусматривает юридическую
ответственность и виды санкций, которые применяются к правонарушителям»,
– делает вывод И. В. Матвеев [5].
Вместе с тем, необходимо отметить, что против высказанной позиции в
литературе приводятся значительные аргументы.
В соответствии со сложившимся в литературе, наиболее распространённым
подходом ответственность подразумевает, что правонарушитель – лицо, подвергнутое гражданско-правовой ответственности, терпит имущественные потери.
Гражданско-правовая ответственность – «одна из форм юридической ответственности, состоящая в возложении невыгодных имущественных последствий
на лицо, допустившее нарушение гражданских прав и обязанностей» [6]. М. Н.
Малеина определяет гражданско-правовую ответственность как «вид санкции в
форме правоотношения, характеризующуюся неблагоприятными последствиями
имущественного и иногда неимущественного характера на стороне правонарушителя (должника), обеспеченными государственным принуждением и сопровождающимися осуждением правонарушения и его субъекта» [7].
Реституционные отношения (двусторонняя реституция) означают возврат
переданного по недействительной сделке имущества. Если изначально предполагалась эквивалентность требований сторон, то и при возврате имущества
сторонами друг другу она сохраняется в полном объёме. Правонарушитель отдаёт имущество, ему принадлежащее, и только это производит эффект несения
имущественных потерь.
Реституция носит посессорный характер. Этой позиции придерживаются
многие авторы: Г. Н. Амфитеатров, К. И. Скловский, Д. В. Лоренц, В. С. Ем, Е.
А. Суханов [8]. Объясняя причины, по которым законодатель отказался выдвинуть обязательным условием наличие права на имущество для требования его по
реституции, К. И. Скловский писал: «ближайшей целью реституции является
восстановление прежнего положения, при этом обоснованно предполагается,
что прежде стороны имели право на имущество, переданное по сделке; если же
такого права не было, то реституция никак не мешает заинтересованным третьим
лицам прибегнуть к своей защите – точно так же, как применение посессорных
средств, восстанавливая нарушенный мир, не исключает петиторного иска. Более
123
Научнотеоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Выпуск 1 – 2013 г.
того, если третьи лица имели не вещное, а обязательственное, т. е. личное, требование, то возврат имущества только облегчает защиту. Например, если вещь была
отдана в аренду хранителем, который был обязан обеспечить ее сохранность, но
не передавать ее в пользование, по какой причине аренда и является ничтожной,
то после реституции, т. е. возврата вещи хранителю, возможно не только истребование вещи в натуре от хранителя, но и взыскание убытков от ее износа вследствие хозяйственной эксплуатации; при этом лицо, отдавшее вещь на хранение,
не обязано доказывать свой титул (как при виндикации), а может ограничиться
лишь своей легитимацией в качестве стороны в договоре хранения» [9].
Более того, поскольку реституция – общее последствие всех видов недействительных сделок, а, значит, и ничтожных сделок, мы должны иметь в виду, что
ничтожная сделка не порождает никаких правовых последствий, она недействительна с момента заключения. Не важно, какой точки зрения мы придерживаемся
– что реституция аннулирует правовой эффект сделки, что с момента своего
заключения в силу предписания закона юридические последствия не наступают,
что недействительная сделка не является юридическим фактом, ясно одно – ничтожная сделка не влечёт переход права собственности к приобретателю по ней.
Ещё в качестве одного аргумента против того, чтобы признавать реституцию в
качестве меры ответственности называют то, что по общему правилу обязанность
вернуть исполненное возникает не только у лица, «виновного» в совершении недействительной сделки, но и у лица, вступившего в обязательственное отношение
добросовестно [10]. Некоторые отличительной чертой оспоримых сделок называют отсутствие вины у сторон [11]. Не может быть безвиновной внедоговорной
ответственности вне предпринимательской деятельности, если иное прямо не
предусмотрено договором или законом и не обусловлено чрезвычайным характером отношений. Н. В. Рабинович отмечает, что последствия недействительности
сделки вытекают непосредственно из аннулирования сделки, но «не представляют собой санкции, не рассчитаны на возмещение вреда потерпевшему, поэтому
они применяются независимо от наличия вреда, независимо от вины участника
сделки, и по своей природе не являются ответственностью в том смысле, как ее
понимает теория гражданского права» [12].
В. П. Грибанов выделял такие признаки гражданско-правовой ответственности как соответствие размера ответственности размеру причиненного вреда или
убытков, а также применение равных по объему мер к различным участникам
оборота за однотипные правонарушения [13]. Очевидно, что к реституционным
отношениям они применены не могут быть.
По сути, при осуществлении реституции речь идёт об исполнении обязанности. О. В. Гутников отмечает и данную позицию поддерживает А. В. Черярин:
«обязанность вернуть исполненное по недействительной сделке ничем не отличается от любой другой гражданско-правовой обязанности». На основании того,
что применение последствий недействительности сделок выступает в качестве
одного из способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ), делается вывод,
что «правовых оснований относить реституцию к мерам юридической ответственности не имеется» [14].
Не относит реституцию к мерам ответственности и К. И. Скловский. Он
считает, что реституция не является способом защиты права, а уже только на
124
Научнотеоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Выпуск 1 – 2013 г.
основании этого не является ответственностью. Вместе с тем, сам вывод о том,
что реституция способом защиты права не является, не основан на законе, что
прямо признаёт учёный: «отрицание публичных черт в ст. 166 ГК, интерпретация
этой нормы как способа защиты частного права, права собственности (вопреки прямому указанию в ст. 166 ГК, что она защищает интерес) будут вести и к
росту числа злоупотреблений, и к неустойчивости оборота» [15]. Этот вывод К.
И. Скловским делается на том основании, что необходимость аннулирования
договора – мера чрезвычайная, и необходимо прекратить практику признания
недействительными договоров по любым пустяковым поводам, с применением
последствий их недействительности в виде возврата всего переданного по такому
договору. «Ведь трудно оправдать такое положение, когда сначала закон нарушается, а потом нарушение используется нарушителем в своих интересах, когда
истец горячо убеждает суд в том, что он самым серьезным образом нарушил закон
при совершении сделки и потому ему должна быть непременно предоставлена
судебная защита» [16]. Учёный вообще исходит из того, что реституционный иск
защищает не право, а торговый оборот.
То, что реституция – не мера ответственности может быть выведено из функций ответственности. Выделяют несколько функций ответственности, главная
из которых – компенсационная (компенсаторно-восстановительная) функция,
которая проявляется в ликвидации неблагоприятных последствий у потерпевшего (кредитора) за счет нарушителя (должника), то есть цель ответственности
– возмещение потерпевшей от правонарушения стороне понесенных ею имущественных потерь. Совершенно очевидно, что у стороны недействительной
сделки вообще может не быть никаких потерь, более того, возможна ситуация,
когда возврат исполненного по сделке выгодно для стороны недействительной
сделки. И, как уже было отмечено выше, возмещение происходит не за счёт
нарушителя права.
Данный вопрос являлся предметом рассмотрения в судах. В деле №А542281/2009С22 истец указывал, что договор уступки права требования является,
в силу статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, ничтожным,
поскольку уступка исключительно реституционного требования приводит к утрате права, защищаемого этим требованием, и противоречит закону, вследствие
чего недопустима в силу пункта 1 статьи 388 Гражданского кодекса Российской
Федерации, объясняя свои доводы тем, что реституция, предусмотренная статьей
167 Гражданского кодекса Российской Федерации, не может быть отнесена к
обязательственным отношениям, а является мерой юридической ответственности в связи с нарушением обязательных предписаний и запретов, содержащихся
в правовых нормах. Суд апелляционной инстанции (Двадцатый арбитражный
апелляционный суд) полностью поддержал доводы истца, прямо подчеркнул
в Постановлении (от 08. 09. 2010 г.), что реституция, предусмотренная статьей
167 Гражданского кодекса Российской Федерации является мерой юридической
ответственности в связи с нарушением обязательных предписаний и запретов,
содержащихся в правовых нормах. Уступка права требования на этом основании
была признана не влекущей юридических последствий, а право требования денежных средств – не перешедшим [17].
Выводы суда следует признать неправильными, если только не признавать
125
Научнотеоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Выпуск 1 – 2013 г.
правильным подход к ответственности как к необходимости дать отчёт о своих
действиях, инициативное, неуклоняемое, строгое, полное исполнение своих
обязанностей, как это делал, к примеру, В. А. Тархов [18] (речь идёт о позитивной
ответственности).
Высший арбитражный суд [19] в своих решениях неоднократно подчёркивал
обязательственную природу реституции, что также подчёркивает несправедливость указанной выше позиции.
Таким образом, реституционные отношения (двусторонняя реституция) в
действующем российском праве не являются мерой гражданско-правовой ответственности.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность (Очерк теории).
-М.: Городец, 2001, – С. 138.
2. Хейфец Ф. С. Недействительность сделок по российскому гражданскому
праву. – М., Юрайт, 2007, – С. 89.
3. К теории ничтожных сделок // Очерки по торговому праву: Сб. статей /
Под ред. Е. А. Крашенинникова. Вып. 15. – Ярославль, 2008.
4. Иоффе О. С. Советское гражданское право. – М., 1967, – С. 306.
5. Матвеев И. В. Правовая природа недействительных сделок: Диссертация
на соискание учёной степени к. ю. н. – С. 32.
6. Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав (http://civil.
consultant. ru/elib/books/1/).
7. Гражданское право: Учебник (часть 1) (отв. ред. В. П. Мозолин, А. И.
Масляев) – М.: Юристъ, 2005.
8. Гражданское право. Учебник. В 4 т. Том 1: Общая часть (под ред. Е. А. Суханова);
Амфитеатров Г. Н. Война и вопросы виндикации // Ученые записки ВИЮН. Вып.
III. – М., 1945. – С. 46, 50 – 51; Скловский К. И., Ширвис Ю. Последствия недействительной сделки // Закон. 2000. № 5. – С. 112 – 113; Скловский К. И. Некоторые
проблемы реституции // Вестник ВАС РФ. 2002. № 8. – С. 108 – 109; Лоренц Д. В.
Виндикация: юридическая природа и проблемы реализации: Автореферат диссертации на соискание учёной степени канд. юрид. наук. – Краснодар, 2008. – С. 8, 17;
Лоренц Д. В. О юридической природе истребования имущества, составляющего
наследственную массу // Хозяйство и право. 2008. № 5. – С. 116 – 117.
9. Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. 5-е изд., перераб.
– М.: Статут, 2010.
10. Гутников О. В. Недействительные сделки в гражданском праве. Теория и
практика оспаривания. – М., Юнити, 2008. – С. 226.
11. Дегтярева Н. И. Санкция недействительности в российском праве: вопросы теории и практики: автореферат диссертации на соискание ученой степени
к. ю. н. – Саратов, 2011. – С. 26.
12. Рабинович Н. В. Недействительность сделок и ее последствия. -Л., ЛГУ,
1960. – С. 158.
13. Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. – М., 2000.
– С. 309.
126
Научнотеоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Выпуск 1 – 2013 г.
14. Гутников О. В. Недействительные сделки в гражданском праве (теория
и практика оспаривания). 3-е изд., испр. и доп. – М.: Статут, 2008. – С. 187-188,
Черярин А. В. Недействительные сделки и их последствия: спорные вопросы
действующего законодательства и судебной практики // Российский судья. 2006.
№8.
15. Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. 5-е изд., перераб.
– М.: Статут, 2010.
16. Там же.
17. Аналогичная позиция выражена в Постановлении ФАС Северо-Западного
округа от 26.09.2003 № А56-34784/02.
18. Тархов В. А. Ответственность по советскому гражданскому праву. – Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1973.
19. Постановление Президиума ВАС РФ от 8. 02. 2000 № 1066/99, п. 6 Обзора практики применения арбитражными судами ст. 409 ГК РФ, сообщенного
информационным письмом Президиума ВАС РФ от 21.12.2005 № 102.
127