163 фонационные кинемы в авторских квалификаторах речи

ФОНАЦИОННЫЕ КИНЕМЫ В АВТОРСКИХ КВАЛИФИКАТОРАХ
РЕЧИ ПЕРСОНАЖЕЙ
(НА МАТЕРИАЛЕ РАССКАЗОВ А. ГРИНА)
Н. А. Кононенко
Черкасский национальный университет
им. Б. Хмельницького
Статья выполнена в русле коммуникативной лингвистики, обьектом которой является
коммуникативная деятельность как информационная связь сущностей, так и общение людей,
передача информации, мыслей, идей определенным кодовым способом, в частности, языковыми
знаками (см.: работы Г. Г. Почепцова, Г.В. Колшанского, Ф. С. Бацевича, Е. А. Селивановой, 3.
3. Чанышевой, Р. К. Потаповой и др.).
Целью статьи является исследование фонационных паравербальных средств
коммуникации персонажей в рассказах А. Грина.
Тема является актуальной, так как выполнена на базе новых и актуальных направлений
современной лингвистики: теории коммуникации, лингвистики текста и паралингвистики.
Паралингвистика – одна из областей языкознания, которая изучает паравербальные средства
коммуникации, их типы, семиотическую природу, функции, связь с вербальними средствами
речи (Г. В. Николаева, К. У. Геворкян, Г. Е. Крейдлин, Т. М. Николаева, С. А. Григорьева,
Н. В. Григорьев и др.). В статье применены следующие методы исследования: контекстуальноинтерпретационный, сущность которого заключается в исследовании текста в различных типах
контекстов, в том числе коммуникативном, на основе интерпретации текстовых категорий и
компонентов; прагматический анализ, который призван описать средства коммуникативного
взаимодействия способов оптимизации и эффективности интерактивных стратегий; структурный метод, в
частности, компонентный анализ.
Важной проблемой современной паралингвистики является типология кинем. Г. В. Николаева
различает три вида паралингвистических средств: фонационные, кинетические, графические. Кинемы
непосредственного взаимодействия Е. А. Селиванова подразделяет на фонационные,
мануальные (жесты), мимические, пантомимические, ситуационные [5, с. 94-95].
К фонационным кинемам относят тембр, силу, высоту, громкость голоса, тон, паузу,
индивидуальные особенности речи, характер дыхания и т. д. Их значение в коммуникации подчеркнул
А. Пиз, утверждая, что с помощью фонационных паравербальных средств передается 38% информации
при общении [см.: 2, с. 236].
Важное место в авторских квалификаторах речи персонажей рассказов А. Грина занимают
такие фонационные кинемы, как голос и тон – «важные факторы, что организуют и определяют
коммуникацию» [1, с. 452]. Многозначную лексему тон А. Грин использует как квалификатор речи в
значении: «Способ выражения голосом чувств собеседника, его отношение к адресату или
предмету речи» [1, с. 452]. Так, негативное отношение коммуниканта к ситуации выражено при
помощи фонационного средства в следующем коммуникативном акте: – Пусть будет так!.. –
согласился я таким тоном мрачным, как если бы дело шло о моей голове... (Марат, 36).
Коммуникант, как правило, избирает тон сознательно и может контролировать, изменять в
зависимости от коммуникативных стратегий и тактик. Изменение ситуации, предмета общения приводит
к изменению тона: – Знаете, – перешел Ганс в деловой тон, – я, пожалуй, сегодня ж все вам
передам... (Подземное, 71); – А помните, Ян – перешла девушка в другой тон, – как вы приезжали
сюда год тому назад?.. (Марат, 13); – А помните, Евгения Александровна, – в тон ей ответил
Ян, улыбнувшись, – как двадцать лет тому назад вы лежали в кровати у мамаши (Марат, 13).
Автор, описывая тон, дает характеристику персонажей рассказов, в частности, указывает
временный социальный статус: – Охота вам быть монахом, – сказал я тоном старого опытного
кутилы (Марат, 38).
163
Большую роль среди паравербальных средств коммуникации персонажей играет голос. В словаре
дается следующее определение голосу: голос – «Совокупность звуков, возникающих в результате
колебаний голосовых связок» [Ожегов, 140].
На языковом уровне характеристика кинемы голос представлена эмоционально
окрашенной лексикой. Обычно языковые характеристики голоса связаны с внутренним
эмоциональным состоянием персонажей, их выбор диктуется целью автора художественного
произведения вызвать у читателя то или иное отношение к персонажу, отношением к нему самого
автора. [2, с. 237] Например, описание голоса отражает застенчивость персонажа в следующем
речевом акте: Сделав два шага по направлению к скамейке, на которой сидел Геник, девочка устремила
на него улыбающиеся глаза и произнесла полузастенчевым, полурадостным голосом: –
Здравствуй, дядя Сережа! (В Италию, 80).
Интересно, что А. Грин может не изображать персонажей, их представляет только голос
(раздраженный, сердитый), передавая их эмоционально-психическое состояние: Прямо из окна
крикнули сердитым, раздраженным голосом: – Кто там? (Кирпич, 28).
Манерой поведения, речью, голосом автор показывает степень недовольства своих героев в
той или иной ситуации. Это недовольство подчеркивается А. Грином на языковом уровне
метафорическим глаголом процедил. Глагол процедить в словаре имеет следующее прямое значение:
«Пропустить жидкость для очистки через фильтр. Обозначает процесс медленный, небрежный,
невнятный». Метафорическое значение характеризирует речь – «Произнести медленно и
небрежно, сквозь зубы» [2, с. 625]: – Садитесь, нею же вы стоите? – процедил Ганс (Гость, 108); –
Удивительно! – насмешливо процедил Валерьян (Карантин, 134). Глагол зашипел имеет значение:
«издавать глухие звуки, напоминающие протяжное произношение звука «ш». В переносном
значении – «Говорить сдавленным от злости голосом» [4, с. 731]: – Если вы, – зашипел Ганс, —
скажите хоть еще одно слово – застрелю (Подземелья, 40).
Манера дыхания также указывает на состояние персонажа: – Адская боль, процедил он, хрипло
дыша (Остров Рено, 221).
А. Грин в своих рассказах указывает на физические особенности голоса персонажа:
– высоту: – Костя! — сказал наконец Ганс упавшим грудным голосом. – Вы знаете, кто такой...
Валентин Осипович Высоцкий? (Подземелье, 73);
–силу: Голос у него был слабый, грудной: Ужасно это, как мало дают свидания. Пять минут...
Вон в предварилке, говорят больше... (Апельсин, 101);
– разные голосовые вибрации и модуляции: – Кара-ул!.. – взвизгнул Хвостов, но вместо
крика из его горла вырвался какой-то сып (Подземное, 72);
В четырехугольном отверстии появились щетинистые усы, пуговицы и бесстрастный,
хриплый голос произнес: – Передача!.. (Апельсин, 96).
Наблюдения показывают, что персонажи рассказов А. Грина очень часто говорят громко и
очень громко. Громкость голоса А. Грин передает на языковом уровне глаголом крикнуть (кричать «громко говорить») [Ожегов, 67]: – Стервы! – крикнул еще раз Евстигней... (Кирпич, 21); – Куда
едешь? – сердито крикнул офицер (Случай, 91). Для передачи громкости, экспрессивности голоса А.
Грин использует глагол в метафорическом значении взревел – производный от рев –
«Протяжительный громкий крик (обычно о крике животных), а также вообще протяжный громкий
звук, вой» [Ожегов, 670]: – Стерва! – взревел Евстегней (Кирпич, 28) Для передачи громкости
голоса используется существительные вопль – «громкий, протяжный крик, плач (отчаянья)» [Ожегов,
100]. Это наверху, с галереей, раздался шум, треск скамеек и пронзительный остервинелый
вопль: – Гори-и-им!! (Любимый, 115). Положительные эмоции героев рассказов также иногда
сопровождаются повышением голоса, хотя и не так часто, как отрицательные: – С ума ты сошел,
Кирька!.. – прикрикнула, смеясь, девушка (Марат, 44); – Рыбу ловит дедка! – вскрикнул Ганс, и Костя
вздрогнул, не узнав его голоса в этом звонком, оборвавшемся вскрике (Подземное, 73).
Персонажам А. Грина присущ и тихий голос, шепот: Губы его шепчут: – Катя, милая, где ты,
где? Пиши мне, пиит же, пиши!.. (На досуге, 106).
В авторских квалификаторах речи Александр Грин обращает внимание на темп речи, то есть на
скорость произношения звуков: – Здравствуй, г-н Гребин... – быстро, мельком оглядываясь,
164
заговорил посетитель (Гость, 108); – Маша пошутила, – медленно и внушительно сказал Геник. –
Она думала, что ты умная. А ты – глупенькая! (В Италию, 80); Но тут лее внизу раздались четыре
свистка, и торопливый резкий голос крикнул: – 56-й! На свидание (Апельсин, 99).
Гриновские герои сами контролируют свой голос: – «Ми-лый...м..мой Пе...тя...» – торжественно
тает писарь, стараясь придать голосу натуральное, смешливое выражение (На досуге, 104).
Крик отчаянья, вопль смертника контрастирует с равнодушным тоном офицера: – За что?!!
- закричал Бальсен, и заплакал. – Меня все!.. Я Отто Бальсен!.. (Случай, 93).
Лексемы, обозначающие речь, часто заменяются в авторских квалификаторах лексемами
других тематических групп с целью уточнения, а иногда и определения типа речевого акта:
– вопрос: – Какой человек? – отрывисто спросил Геник (В Италию, 84);
– изумление: – Костя, остолбенел, и крик изумления вырвался у него: – Провока-тор! Ганс! Не
может быть (Подземное, 73).
Функции фонационных кинем как составляющих авторских квалификаторов в рассказах
А. Грина такие:
– информационно-изобрзительная:: Полицейский, обессилев, крупными, быстрыми шагами шел
следом, свистел и кричал протяжным, усталым голосом: – Держи-и-и! Держи-и-и!.. (Гость,
107);
– эмотивная: – Хорошо-с, – сказал угрюмо Степан, надевая картуз (В Италию, 85);
– экспрессивная: – Товарищ! – «зволновно сказал Ганс, - вот этот человек – шпион... (Подземное,
72).
Авторские квалификаторы голоса в рассказах – это дополнительный источник
информации о степени знакомства персонажей: Я не успел рассердиться, так как за дверью
раздались тяжелые шаги, и незнакомый голос спросил: – Позвольте войти? (Гость, 107). Также
голос может нести дополнительные сведения о коммуникантах; например, о поле персонажа: ...В
глубине комнаты крикнул дрожащий от испуга женский голос; тоскливое, острое раздражение
слышалось в нем: – Стойте! (Кирпич, 29). В данном случае лексема голос употреблена в
метонимическом значении. Метонимия – «оборот речи, замена одного слова другим, смежным
по значению» [4, с. 282].
Таким образом, фонационные кинемы в авторских квалификаторах речи персонажей рассказов
А. Грина служат средствами образности текста, повышают, дополняют, модифицируют языковые
акты.
Список использованной литературы
1. Грин А. Собрание сочинений. В 6-ти т. – 1 т. – М.: Правда, 1980. – 460 с.
2. Крейдлин Г. Е. Голос и тон в языке и речи // Язык о языке. – М.: Наука. – 2000. – С. 453 –
450
3. Лингвистический энциклопедический словарь / Под общ. ред. В. Н. Ярцевой, - М.: Сов.
энц., 1990. - 685 с.
4. Литвин I. М. Фонаційні кінеми в авторських кваліфікаторах мовлення персонажів (на
матеріалі роману О. Гончара «Собор») // М. А. Жовтобрюх i сучасна українська лінгвістика. –
Черкаси: Брама – Україна. – 2006. – С. 236 – 240.
5. Ожегов С. И. Словарь русского языка / Под ред. Н. Ю. Шведовой. – М.: Рус. язык. – 1988.
– 750 с.
6. Селиванова Е. А. Основы лингвистической теории текста и коммуникации. – К.:
Фитосоциоцентр, 2002. – 336 с.
7. Селиванова О.О. Сучасна лінгвістика: термінологічна енциклопедія. – Полтава.: Довкілля. К.
– 2006. – 716 с.
Научный руководитель: Литвин И. М.
165