“Мировая история коррупции” часть 2 PDF 2.84 Mb
реклама
138 Раздел 2. Коррупция в других древних государствах и цивилизациях В разделах 2 и 3 мне придется отступить от хронологического порядка рассмотрения истории стран и регионов ради сохранения логики и доступности изложения. В настоящем разделе рассматриваются еще более древние государства, чем Римская империя и Византия, в отношении которых имеется значительно меньше информации. Именно поэтому их рассмотрение вынесено в раздел 2 – теперь, когда мы выяснили закономерности формирования коррупции на примере хорошо известных и изученных государств, история коррупции в более древних и менее изученных цивилизациях станет для нас намного понятнее. Глава V. Коррупция в древних государствах Востока До сих пор мы рассматривали историю коррупции древних европейских цивилизаций, а также цивилизаций Средиземноморья, таких как Карфаген и Византия, находившихся в тесном взаимодействии и под сильным влиянием европейских цивилизаций. В какой мере, однако, закономерности, выясненные на их примере, применимы к остальному миру? Для того чтобы это выяснить, давайте обратимся к истории государств Востока, а именно, к истории Древнего Китая и Древнего Египта – двух великих древних цивилизаций, непохожих на европейские и развивавшихся довольно обособленно от остального мира. К сожалению, у нас нет возможности проследить всю историю этих цивилизаций, поэтому мы ограничимся только несколькими эпохами в их истории, эпохами, характеризовавшимися высокой коррупцией. 5.1. Империи Цинь и Хань в Китае (III в. до н.э. – III в.н.э.) Первый период высокой коррупции в истории Китая (о котором есть подробная информация) относится к возникновению первой китайской империи – империи Цинь - во второй половине III в. до н.э. Эта империя охватывала бóльшую часть территории нынешнего Китая, а в дальнейшем также север Кореи и север полуострова Индокитай, и ее создание дало толчок процессу глобализации – интенсивной торговли между разными частями империи. Существовавшие до этого границы и таможни были ликвидированы, была введена единая монета, разрешена свободная продажа земель, ранее принадлежавших крестьянским общинам. О том, что речь шла о глобализации, то есть о резком увеличении объемов торговли, свидетельствует целый ряд фактов. Так, древний китайский историк Бань Гу писал о необыкновенном расцвете торговли во II в. до н.э.: не было товаров, которые нельзя было бы купить и которых бы не было в изобилии; и не было мест в империи, куда бы не проникали торговцы ([44] с.193). Из сообщений правительственных чиновников известно, что значительная часть населения в этот период перестала заниматься земледелием и занялась ремеслами и торговлей ([44] с.202), что свидетельствует о резком росте торговли и рыночных отношений. Результатом создания единой империи и осуществления указанных выше мер по либерализации торговли и рыночных отношений уже при первом императоре Цинь Шихуанди (246-210 гг. до н.э.) стала беспрецедентная концентрация богатства в руках крупных торговцев, ростовщиков и землевладельцев. Впрочем, сам император в этом опередил всех остальных: так, при его жизни было построено 700 императорских дворцов. Известно, что центральный зал одного из этих дворцов вмещал 10 000 человек ([44] с.172). Первый китайский император принял самое непосредственное участие в формировании в Китае мощной олигархии, к которой, по-видимому, относился и сам. Его взгляды сформировались под влиянием Люй Бувэя – крупного торговца, ростовщика, 139 землевладельца и рабовладельца. Цинь Шихуанди стал императором в 12 лет и первые свои мероприятия осуществлял под руководством Люй Бувэя. В дальнейшем он правил самостоятельно, но всегда стоял на защите интересов торгово-финансовой верхушки и боролся против потомственной аристократии, правившей Китаем до его прихода к власти. Так, в 220 г. до н.э. 120 000 аристократических семей (!) были насильно переселены в столицу империи, где они находились под постоянным контролем императора и его соглядатаев ([44] с.168). Он отменил аристократические титулы, критерием знатности теперь стало богатство. Кроме того, государственные должности при нем стали свободно продаваться и покупаться. Поэтому новая разбогатевшая торгово-финансовая верхушка очень быстро заняла все ведущие позиции в государственном аппарате и вытеснила старую аристократическую элиту. В целом можно констатировать, что при Цине Шихуанди в Китае сформировалась олигархическая форма правления, несмотря на то, что во главе империи стоял император. Но деятельность самого императора была направлена на защиту торгово-финансовой верхушки и против интересов остального населения. Налоги с населения в его правление выросли в 20 раз (!), а рабочая и военная повинность – в 30 раз ([44] с.174). Широкое распространение получила торговля рабами, которых продавали на рынках в одних загонах вместе с лошадьми и коровами. Государство поощряло эту практику: оно само массами обращало население в рабство за долги или за совершенные преступления и затем продавало их рабовладельцам; тюрьмы также превратились в рынки рабов. В стране был установлен жесточайший террор, по одному подозрению в недовольстве деятельностью императора все окрестное население подвергалось уничтожению. Несмотря на это, выросла преступность: нередки были случаи похищения людей в целях продажи их в рабство. Впрочем, как мы видели выше, разгул преступности, пиратства и похищений людей были и в поздней Римской республике, и в Византии в VI в. и затем в XII в., поэтому эти явления можно считать очень характерной чертой анархии и произвола, порождаемых олигархической формой правления. Император подверг жестоким репрессиям конфуцианцев, проповедовавших традиционные общечеловеческие ценности, принципы морали и гражданского долга, аскетизм. Многие из них были казнены или отправлены на каторжные работы, а все их книги были сожжены и впредь запрещены. Не удивительно, что на Цинь Шихуанди было совершено много покушений, а сразу после его смерти началось широкое восстание народных масс, уничтожившее его династию. Восставшие не пощадили даже гигантскую гробницу императора, которая была разграблена и частично сожжена. В результате восстания к власти пришел Лю Бан (206195 гг. до н.э.), основатель новой династии императоров Хань (конец III в. до н.э. – начало III в.н.э.), который до этого был всего лишь старостой небольшой деревни. Он принял ряд мер по борьбе с коррупцией и уменьшению влияния олигархии. Так, торговцам и ростовщикам, а также их родственникам, было запрещено занимать государственные должности. Купцы были обложены повышенными налогами, введены законы для богатых, похожие на римские законы о роскоши. В деревнях было восстановлено местное самоуправление, упраздненное Цинем Шихуанди. Но Лю Бан не был до конца последовательным в осуществлении своих мер. В частности, он не пытался ограничить земельные спекуляции и скупку земли в больших количествах отдельными лицами. В итоге некоторые его ближайшие соратники стали концентрировать в своих руках огромные земельные владения. Кроме того, он не только не пытался ограничить рабовладение, но, наоборот, санкционировал продажу в рабство за долги, и эта практика получила в дальнейшем широкое распространение. Поэтому, хотя его приход к власти и привел к временному ослаблению власти олигархии, но вовсе не означал ее конца. Во второй половине II в. до н.э., во время правления императора У-ди (141-87 гг. до н.э.), мы видим опять резкое усиление влияния торгово-финансовой верхушки и начало нового цикла коррупции в китайской империи. Политика У-ди очень напоминает 140 деятельность первого китайского императора Цинь Шихуанди. Опять была введена практика свободной продажи государственных должностей – самый яркий признак коррупции в государственном масштабе. Окончательному разгрому подверглась потомственная аристократия, права которой были частично ранее восстановлены Лю Баном. Представители торгово-финансовых кругов, занявшие ведущие государственные должности, были заинтересованы в завоевании новых территорий и установлении новых торговых путей – и У-ди, так же как в свое время Цинь Шихуанди, направил большие усилия на внешние завоевания, стремясь еще более расширить свою огромную империю. Империя Хань (III в. до н.э. – III в. н.э.). Источник: www.ostu.ru Как и в других исторических примерах, правящая верхушка стремилась не только к расширению империи, но и к развитию торговых путей для ведения прибыльной внешней торговли. В частности, на приведенной карте хорошо видно, что значительная часть Великой Китайской стены (на западе) была построена в этот период в основном для защиты Великого шелкового пути от нападений кочевников: больше в той пустынной местности защищать было нечего. Строительство стены огромным бременем ложилось на китайское население и вызывало массовые протесты. 141 Опять были сильно увеличены налоги с населения. Еще хуже стало отношение к рабам. Если раньше хозяин не имел права убивать раба и жестоко с ним обращаться, то теперь эти ограничения практически исчезли. При императоре У-ди произошло окончательное слияние олигархии и государства. Помимо того, что ее представители заняли все ведущие государственные должности, император ввел государственные монополии на железо, соль и вино, а организацию этих монополий поручил тем промышленникам и торговцам, которые уже до этого активно занимались их производством и торговлей. Таким образом, государство устранило конкуренцию в производстве этих важных товаров, запретив кому-либо заниматься таким производством, и приступило к грабежу населения путем установления монопольно высоких цен. А прибыли крупных предпринимателей от этого, судя по всему, не пострадали, так как император поставил их самих управлять созданными им монополиями. О том, что это был грабеж населения, а не деятельность ради его блага, хорошо известно: так, в результате введения государственной железной монополии резко выросли цены на железо, поэтому крестьяне были уже не в состоянии покупать железные изделия и нередко были вынуждены обрабатывать свои поля, чем придется ([44] с.218219). В отличие от Цинь Шихуанди, император У-ди не стал вступать в конфликт с конфуцианством. Наоборот, ему удалось поставить эту религию на службу своим интересам. Этому способствовала произошедшая к тому времени трансформация конфуцианской идеологии, которая стала проповедовать беспрекословную покорность, сыновнюю преданность правителям и выдвинула идею о божественной природе императорской власти. Результаты правления У-ди похожи на результаты правления первого китайского императора. Последние годы его жизни отмечены небывалым ростом народных восстаний, охватывавших целые провинции, в которых участвовали тысячи людей. Как отмечают историки, с этого времени, то есть с начала I в. до н.э., правящая верхушка находилась в постоянном страхе перед восстаниями. Порой этот страх доходил до абсурда. Так, один государственный чиновник обосновывал необходимость сохранения государственной монополии на железо тем, что железные изделия нельзя оставлять в руках народа, который может направить их против богатых ([44] с.221-222). Это очень напоминает страх римской правящей верхушки перед народными восстаниями во II в.н.э., когда были запрещены пожарные дружины, срыты все городские стены в Римской империи, и солдатам было запрещено отбывать службу в тех регионах, откуда они были родом. Последователи императора У-ди осознавали, что произошедшая концентрация собственности в руках немногих являлась главной и острейшей проблемой Китая и представляла собой угрозу существованию государства. Это, в частности, отмечал император Ай-ди (6-1 гг. до н.э.). Он подготовил проект указа об ограничении владения землей одним человеком 20 цинами (около 138 гектаров), а количество рабов в руках одного собственника этим указом ограничивалось двумястами ([44] с.224). Как видим, этот закон напоминает закон Семпрония в Риме, за осуществление которого боролся Тиберий Гракх. Но из-за сопротивления землевладельцев императору Ай-ди пришлось отложить принятие этого указа на неопределенное время, и он так и не был принят. В дальнейшем были и другие попытки изменить создавшуюся ситуацию. Император Ван Ман (9-23 гг. н.э.) пытался осуществить уравнительные реформы, направленные на полное уничтожение не только крупной, но и средней частной собственности. Он объявил о том, что ни одна семья отныне не могла иметь более 100 му (всего лишь около 2 гектаров, очень маленький участок) земли. Купля-продажа земли и рабов была запрещена, государство стало регулировать рыночные цены и ссудный процент. Был установлен жесткий контроль над государственными монополиями на железо и соль и введены новые – на недра и воду. Однако эти меры не привели к 142 улучшению ситуации, так как усиление роли государства резко усилило произвол и вымогательства чиновников, а также вызвало дальнейший рост налогов. При этом государство по-прежнему управляло империей весьма неэффективно. В частности, в первые годы I в. н.э. были прорваны дамбы на главной китайской реке Хуанхэ, от которой зависело благополучие массы населения. И в течение всего периода правления Ван Мана они так и не были восстановлены. В годы его правления наводнения стали постоянным явлением, вызывая гибель урожая и массовый голод. Все это привело к сильным народным восстаниям, и в ходе одного из них, так называемого восстания «Красных бровей», императорский дворец был взят штурмом, а Ван Ман убит. Значительно бóльших успехов в управлении империей достиг император Гуан У-ди (25-57 гг. н.э.). С одной стороны, он повысил эффективность государственного аппарата управления и, в частности, восстановил разрушенные ирригационные системы на Хуанхэ. С другой стороны, он последовательно проводил перераспределение земель, отбирая их у богатых землевладельцев и передавая их бедным на льготных условиях. Он также принял ряд законов и мер по ограничению рабства, в особенности долгового, запретил убийства рабов. Гуан У-ди объявил, что будет действовать по примеру своего предка Лю Бана, но фактически пошел намного дальше. И он был, по-видимому, первым из китайских императоров, кто, подобно Цезарю и Августу в Риме, действительно правил страной в интересах всего населения или его большинства, а не в интересах олигархической верхушки, как это было при императорах Цинь Шихуанди и У-ди. Мы видим, что история Древнего Китая во многом напоминает историю государств античности и Византии. Всякий раз, когда происходило усиление олигархии и ее влияния на государство, это сопровождалось ростом коррупции, преступности и грабежом населения. А это, в свою очередь, приводило к обнищанию народных масс и массовым восстаниям и революциям1. И в ходе этих революций к власти приходили «плохие императоры», которые начинали отнимать имущество у богатых и раздавать его бедным – сначала Лю Бан (206-195 гг. до н.э.), а двумя столетиями позже, после очередного цикла коррупции, Ван Ман (9-23 гг. н.э.) и Гуан У-ди (25-57 гг. н.э.). Но спустя несколько десятилетий олигархия опять усиливалась, и начинался новый цикл коррупции. Конечно, есть и важные отличия. Одно из них состоит в том, что в Китае, в отличие от городов-государств Древней Греции и от ранней Римской республики, не получили развития демократические формы управления государством (в этом Китай больше похож на Римскую империю и Византию). Поэтому и захват власти олигархией в Китае произошел намного быстрее, чем в Риме, где ей, прежде чем окончательно подчинить себе общество, в течение двух или трех столетий пришлось уничтожать его демократические традиции. В Византии же таких демократических традиций и понятий вообще никогда не было, как и в Древнем Китае. Поэтому в Китае в эпоху античности мы видим такие же крайние формы коррупции, какие были в Византии: официальную продажу государственных должностей и государственно-олигархические монополии, которые формально принадлежали государству, но фактически ими управляли промышленные магнаты, устанавливавшие запредельно высокие цены на свои товары. Необыкновенных размеров в Китае достигло рабовладение и торговля рабами, чем Древний Китай, наоборот, больше похож на страны античности, чем на Византию. Но и в Греции (законы Солона VI в. до н.э.), и в Риме (закон Петелия IV в. до н.э.) под давлением народных собраний были приняты демократические законы, запретившие обращать в долговое рабство собственных граждан. И хотя в дальнейшем были примеры, когда эти законы де факто обходились, тем не менее, можно сказать, что государство в этом вопросе 1 Но основной движущей силой восстаний и революций в Древнем Китае, так же как и в Древнем Риме, были не рабы, а беднота или пролетарии. Поэтому тезис марксистских историков о том, что основной социальный конфликт там был между рабами и рабовладельцами, не соответствует фактам. Во всех описанных выше случаях – в Карфагене, Римской республике, Римской империи, Византии, Древнем Китае - он был между массой нищего населения и олигархической верхушкой. 143 в целом стояло на стороне основной массы населения. Даже в период наивысшего расцвета рабства в поздней Римской республики рабами были почти исключительно иностранцы ([285] 1, pp.212-214). А в Китае, как видим, вплоть до правления Гуан У-ди в I в. н.э., который впервые начал вводить запреты на отдельные виды рабства (в частности, на долговое рабство) и на произвол рабовладельцев, государство явно стояло на стороне последних. Это также можно считать одним из явных проявлений коррупции: ведь государство отказалось обеспечить своим гражданам наиболее естественное право – право быть свободными независимо от их материального положения, - тем самым действуя против их интересов, в интересах небольшого меньшинства. И хотя большинство жителей в Древнем Китае не были рабами, а оставались свободными, но каждый при неблагоприятном повороте судьбы мог стать рабом, и это осознавал. Конец империи Хань (II–III в.н.э.) в Китае очень напоминает конец Рима и Византии. Как пишут об этом периоде российские историки, «процесс концентрации частной земельной собственности, вызвавший серьезную тревогу у современников еще в конце I в. до н.э., теперь принял огромные размеры» ([44] с.240-241). Китайские магнаты или, как их называли, «сильные дома», владели огромным количеством земель, которые тянулись «от области до области», ремесленными мастерскими и тысячами рабов, которые во II в. н.э. уже больше напоминали крепостных ([44] с.243). Соответственно в этот период, пишут российские историки, Китай «вступил в полосу жесточайшего социального и политического кризиса» ([44] с.264), который развивался на фоне чрезвычайного обнищания населения и голодоморов. «К середине II в., - пишут российские историки, - сильнейший голод охватил все центральные области империи. Цены на продукты сельского хозяйства непомерно поднялись. Люди превратились в людоедов, и кости от мертвецов были разбросаны по всей стране…» ([44] с.266). В результате население Китая, по данным его переписей, сократилось с 59 млн. человек в начале I в. н.э. до 50 млн. в середине II в. н.э. и до всего лишь 7,5 миллионов человек к середине III в.н.э. ([44] с.275, 265). Восстания практически не прекращались в течение II в. н.э., но особенно сильные восстания начались в конце столетия, начиная со 184 г.н.э. О размере этих восстаний (так называемое восстание «Желтых повязок»), которые правильнее было бы назвать гражданской войной, свидетельствует тот факт, что императорская армия в размере 400 000 человек не могла справиться с повстанцами и терпела от них «одно поражение за другим» ([44] с.270). В результате этой гражданской войны императорская династия Хань к 220 г. была окончательно уничтожена, а сама империя уже в 192 г. распалась на три самостоятельных государства. В дальнейшем, уже в начале III в. (204 г.) север Китая оказался под властью кочевников – гуннов, а в течение IV в. власть над большей частью китайской территории установили другие кочевники – сяньбийцы ([44] с.278-279, 286287). Как указывает российский историк М.Крюков, речь шла не о захвате государственной власти вторгшейся армией кочевников, а о «варваризации» Севера Китая вследствие катастрофического падения численности китайского населения и постепенного наплыва кочевников (цянов и сюнну), составлявших во многих регионах северного и центрального Китая уже большинство населения ([43] с.402). То есть сложилась ситуация, напоминающая расселение варваров в римской Галлии, Испании и Италии в конце существования Западной Римской империи (см. [59]) «В конце III в., - пишет историк, даже на территории бывшей столичной области близ Чанъани из общего числа населения, составлявшего к тому времени около 1 млн. человек, цянов и сюнну насчитывалось более половины. Постепенная ассимиляция древних китайцев, живших в бассейне Хуанхэ, бывшими кочевниками находила отражение в изменении образа жизни и обычае этой части населения Ханьской империи. Так еще во II-III вв. была подготовлена почва для захвата севера страны “варварами”, что привело впоследствии к разделению Китая на Север и Юг, продолжавшемуся почти три столетия» ([43] с. 402). 144 Тогда же, в III-IV в., как полагают историки, в Китае наступил феодализм, продлившийся несколько столетий ([44] с.281). Хотя Юг Китая оставался независимым от власти кочевников, но в течение нескольких веков после этого, пишут российские историки, он, как и Север, «по-прежнему оставался малонаселенным регионом. Во многих местах его сохранялись совершенно нетронутые земли» ([44] с.301). Однако именно этому малонаселенному и пустынному региону суждено было в дальнейшем стать новым центром развития китайской цивилизации. Дело в том, что часть китайского населения с Севера бежала на Юг, оно принесло с собой свои передовые земледельческие навыки и способствовало более быстрому экономическому росту Юга. А независимость Юга, не подвергшегося «варваризации», и свободного от власти и влияния кочевников, способствовала его более быстрому национальному возрождению. Но возрождение Китая и формирование на его территории вновь крупного государства произошло лишь к VI-VII векам. 5.2. Египет в эпоху Древнего и Среднего царства Как видим, история развития коррупции в Древнем Китае очень напоминает историю ее развития в древних государствах Европы и Средиземноморья, и это позволяет нам сделать вывод о том, что их развитие происходило в целом по одному и тому же алгоритму. После того, как начиналась глобализация и циклы коррупции, древним цивилизациям удавалось преодолеть более или менее успешно один или два кризиса коррупции, но следующий (соответственно второй или третий по счету) кризис коррупции приводил к их краху, после чего они либо постепенно исчезали совсем, как римская и византийская цивилизация, либо погружались в длительный упадок, попадали в зависимость от других наций и возрождались вновь лишь спустя несколько столетий. Примерно по такому же алгоритму развивалась, как мы увидим ниже, и цивилизация Древнего Египта. История этой цивилизации началась задолго до античных времен. Начало Раннего царства и I династии египетских фараонов (династии Мена или Мина), создавших единое государство Египет, датируется приблизительно XXXIII веком до н.э. ([43] с.38), хотя еще до этого в течение нескольких столетий существовали государства, охватывавшие часть территории страны. Уже тогда Египет был очень густо населенной страной. Так, царь Нармер, правивший Египтом, как полагают, незадолго до I династии фараонов, во время войны с мятежными ливийцами в Западной Дельте Нила взял в плен около 120 000 повстанцев, а также захватил не менее 1,4 миллиона голов мелкого и 400 000 голов крупного скота. Фараон Хасехему II династии, также неоднократно воевавший с мятежниками в северном Египте, в одном году взял в плен 47 209 мятежников ([9] с.49). Именно в эпоху Раннего (XXXIII-XXIX вв.) и Древнего царства (XXVIII-XXIII вв. до н.э.) египетское государство достигло наивысшего и наиболее продолжительного расцвета, продолжавшегося почти целое тысячелетие (см. Схему III). Была построена гигантская сеть ирригационных каналов, создавших основу для высокоэффективного сельского хозяйства, создана письменность, расцвели науки и ремесла. О том, сколь велико было могущество Древнего Египта в ту эпоху, свидетельствуют египетские пирамиды – самые грандиозные сооружения, когда-либо ранее возводившиеся людьми. По свидетельству греческого историка Геродота, гигантскую пирамиду Хеопса строили 100 тысяч человек в течение 20 лет (а подобных пирамид были десятки), и это подтверждают расчеты, проведенные историками ([9] с.116). К этому надо добавить огромное количество дерева, требовавшегося для строительства и привозившегося в Египет издалека (которое надо было купить за золото), транспортные суда (которые надо было построить), множество драгоценных вещей, помещавшихся в пирамиду (для которых надо было сначала купить ценное сырье, а затем надо было их изготовить) и т.д. Без сомнения, сооружение таких огромных пирамид и такую роскошь погребения своих 145 правителей могло себе позволить лишь очень большое высокоразвитое государство с населением, исчисляемом многими миллионами или десятками миллионов человек. Нам не слишком много известно о социальном устройстве Египта эпохи Раннего и Древнего царства. Но мы знаем, что большинство населения или его значительную часть составляли свободные крестьяне, представлявшие собой средний класс населения ([9] с.85; [19] 1, с.295). Именно на этом среднем классе крестьянства, а также на мощной системе централизованной власти, и строилось благополучие Египта. Только сильная централизованная власть и работа миллионов крестьян позволяла в течение многих столетий поддерживать обширную систему нильских плотин и оросительных каналов, поднявших уровень сельского хозяйства страны на небывалую высоту (в дальнейшем, когда централизованная власть ослабла, эта система быстро развалилась). Кроме того, только сильная государственная власть могла сначала установить, а затем поддерживать в Египте в течение многих столетий порядок и небывало развитую для древнего мира судебную систему. Например, как пишут историки Д.Брестед и Б.Тураев об эпохе Древнего царства, «Существовал свод подробно разработанных законов… Поместные губернаторы хвалятся своим беспристрастием и справедливостью при разборе дел и часто заявляют на стенах своих гробниц: “Никогда не решал я спора двух братьев так, чтобы один из сыновей лишался отцовского достояния”» ([9] с.80-81). Историки далее приводят пример, когда даже по случаю раскрытого заговора против фараона было назначено судебное расследование с участием нескольких судей. «Тот факт, - пишут Д.Брестед и Б.Тураев, - что в те отдаленные времена лицо, принимавшее участие в гаремном заговоре, не было тотчас предано смерти без дальних рассуждений, представляет собой замечательное свидетельство наличия у фараона высокого чувства справедливости и поразительной судебной терпимости той эпохи. Немедленная смертная казнь, без малейшей попытки установить законным образом виновность осужденного, не казалась незаконной в той же стране во времена, удаленные от нас менее чем на одно столетие» ([9] с.81). Однако к началу IV династии (XXVIII-XXVI вв. до н.э.), династии строителей самых крупных пирамид, положение в стране сильно изменилось. Прежде всего, в египетском обществе произошло очень сильное имущественное расслоение. Как пишут российские историки, «известен случай, который относится еще к рубежу III и IV династий, когда мелкие землевладельцы вынуждены были продать свои пашни одному из сановников. Часто упоминают надписи о голодных и нагих. Нищали многие рядовые общинники. Разорение одних и обогащение других ко времени IV династии распространилось, скорее всего, очень широко» [19] 1, с.284). Наряду с этим, указывают российские историки, широко распространилась рабовладение и работорговля. Правда, в качестве рабов в основном использовались пленные иностранцы, но нередки и случаи формального или фактического рабства самих египтян, попавших в долговую кабалу [19] 1, с.284-286). Характерной чертой эпохи стали не только огромные богатства и земли, находившиеся в собственности самого фараона, но и, как пишут историки, «огромные латифундии столичных придворных с впечатляющими данными о поголовье скота и полученных урожаях» [19] 2, с.14-15). Эти данные дают основание утверждать, что к эпохе IV династии власть в Египте захватила столичная олигархия (с центром в столице – Мемфисе), подобно той столичной сенатской олигархии, которая захватила власть в поздней Римской республике. Причем, египетские фараоны, строившие себе громадные пирамиды, были самыми яркими ее представителями. Так, Геродот записал сохранившиеся к его времени устные предания египтян об ужасающих жестокостях фараонов Хеопса и Хефрена, заставлявших крестьян строить свои огромные пирамиды ([9] с.130). Известно, что во время строительства в результате небрежности мастеров и начальства и в результате обвалов и обрушений гибло множество людей, но это никого не останавливало. Согласно данным Геродота, всех крестьян заставляли по очереди являться на строительство и заниматься непосильным 146 трудом. Огромные средства и усилия массы людей, шедшие на строительство пирамид ради утоления тщеславия фараонов, не только ослабляли государство, ложась на него тяжелым бременем, но и становились дополнительным источником распространения массовой нищеты. Крестьянские семьи, выполнявшие повинность по строительству пирамид и лишавшиеся вследствие этого рабочих рук, а то и наиболее работоспособных своих членов (в случае их гибели или увечья), могли очень легко утратить прежнее благополучие и пополнить ряды нищих и бездомных. Сами эти факты уже свидетельствуют о коррупции государственной власти – ведь строительство пирамид, в отличие, например, от строительства Великой китайской стены в Древнем Китае, не преследовало никакой внятной государственной цели, а служило лишь удовлетворению амбиций и тщеславия фараона. Но, как отмечают историки, фараоны той эпохи фактически не делали различий между своим имуществом и государственным. Они раздаривали царские земли и имущество своим друзьям и вельможам. Помимо пирамид, они также имели дворцы и жили в невообразимой роскоши, среди своего гарема со множеством одалисок и домашних слуг. Угнетение населения и образ жизни фараонов IV династии – не единственное, что позволяет причислить их к классу олигархии. Как указывают историки, они фактически слились в своих интересах и личных узах с богатейшими людьми Египта того времени, с египетской олигархией, которая по уровню своего богатства и положению в обществе вплотную приблизилась к фараону. «Мы находим, - пишут Д.Бредстед и Б.Тураев, - что фараон отдает свою дочь в жены одному из вельмож, с которым он воспитывался в юности… в частной жизни фараон не задумывался сидеть просто, без всякого стеснения рядом с одним из своих фаворитов, в то время как прислуживающие рабы умащали их обоих. Дочь такого знатного человека могла стать официальной царицей и матерью следующего царя… ясно, что могущественные вельможи в Египте были связаны с особой фараона тесными узами кровного родства и дружбы. Такие отношения старательно поддерживались монархом, и в эпоху IV и начала V династии мы находим черты древнего государства, где ближайший к царю круг лиц напоминает большое семейство» ([9] с.7576). В дальнейшем состав правящей олигархии претерпевал время от времени определенные трансформации. Так, согласно историкам, фараоны V династии подпали под сильное влияние жрецов, которые фактически в этот период правили государством. Во время VII династии государственная власть опять оказалась в руках столичной олигархии Мемфиса, а фараон стал чисто номинальной фигурой ([9] с.125, 145). Наконец, с конца VII и вплоть до XI династии централизованная власть совсем исчезла и перешла в руки местных феодальных правителей – номархов. Но это – уже дальнейшие трансформации внутри правящей верхушки, сам же факт того, что правящая верхушка в Египте, начиная с IV династии, переродилась в олигархию, а власть из монархической переродилась в олигархическую, с учетом приведенных выше фактов, не может вызывать сомнения. Совершенно не удивительно поэтому, что, эпоха IV и последующих династий стала эпохой падения нравов среди правящей верхушки, что является весьма характерной и отличительной чертой олигархии. Например, один богатый и знатный человек эпохи V династии на своей гробнице указал, что он никогда не расхищал древних могил, что он построил свою гробницу из законно заработанных средств и никогда не брал ничего, что принадлежало другому; другой также указывал, что он «ни разу не отнимал ни у кого насильно его собственности» ([9] с.65). Насколько же должны были быть в то время в Египте распространены грабежи и насилия со стороны власть имущих, если многие богатые и знатные люди считали необходимым писать на своих гробницах, что они не являются грабителями и разбойниками! В другом случае, относящемся к VI династии, управитель Верхнего Египта, наоборот, хвастался тем, что дважды взимал с подданных фараона одни и те же налоги ([19] 1, с.296) – то есть фактически выступал в качестве 147 грабителя, наделенного официальными полномочиями. Очевидно, такое поведение в отношении подданных стало к тому времени настолько обычным, распространенным и никем не наказуемым, что управитель не только не пытался его скрыть, но даже похвалялся этим. Каковы же могли быть те причины, которые привели к образованию в Египте к IVVI династиям мощной олигархии, захватившей власть в свои руки? Такими двумя основными причинами в истории всегда были глобализация (интенсивная международная торговля) и внешние завоевания. В эпоху Древнего царства мы видим и то, и другое1. Например, известно, что фараон Джосер, представитель III династии (XXVIII в. до н.э.) проводил завоевательные походы против соседних стран, в частности, против Нубии (нынешний Судан); и он же построил первую гигантскую пирамиду (высотой 60 м), чтобы возвеличить себя. Завоевание Нубии продолжил фараон Снофру, основатель IV династии (XXVIII-XXVI вв.), продолживший свое самовосхваление посредством строительства гигантских пирамид. Известно, что из одного похода в Нубию он вернулся с 7000 пленных и 200 тысяч крупного и мелкого рогатого скота. Помимо этого он захватил Синайский полуостров, где нанес поражение местным племенам и построил рудники по добыче меди. Он также предпринял походы в Палестину и Ливию ([43] с.39). В дальнейшем в течение IV династии, как указывает российский историк В.Кузищин, Египет старался сохранять контроль над этими захваченными территориями ([43] с.39), и он еще не раз предпринимал походы в этих направлениях, о чем имеется множество свидетельств и изображений азиатских, африканских и ливийских пленников, пригнанных в Египет в качестве рабов. Что касается международной торговли, то именно в эпоху IV и последующих династий мы видим первые примеры масштабного и регулярного участия Египта в такой торговле. Известно, что Снофру строил торговые суда около 50 метров длиной и один раз отправил флот из 40 торговых судов в Палестину за ливанским кедром ([9] с.113). Фараон Сохура из IV династии отправил в Пунт (нынешний Сомали) торговую экспедицию, доставившую в Египет 80 000 мер мирры и, вероятно, 6000 весовых единиц сплава золота и серебра, а также 2600 стволов ценного (очевидно, черного) дерева ([9] с.126). Некий Хнумхетеп (возможно, торговый магнат) с двумя правителями провинции (нома) Элефантина и с доверенными людьми фараона в эпоху VI династии (XXV-XXIII вв.) 11 раз совершал торговые экспедиции в сирийский город Библ и на юг Красного моря ([19] 1, с.317). В целом, как отмечают Д.Брестед и Б.Тураев, торговля, в том числе крупная, в этот период достигла высокой степени развития: «Нил был покрыт лодками, барками и всевозможными судами, которые везли упомянутые изделия ремесленников, а также произведения полей и пастбищ в сокровищницу фараона или на рынки, где они выставлялись на продажу… при некоторых сделках, а именно таких, где дело касалось крупных ценностей, в качестве денег употреблялись золото и медь в кольцах определенного веса…» ([9] с.96). Историки указывают, что, например, с Синайского полуострова в Египет привозили медь, малахит и бирюзу, из Малой Азии - серебро, из Нубии – золото, страусовые перья, черное дерево, шкуры пантер и слоновую кость, из Сирии-Палестины – ливанские кедры, из Пунта (Сомали) – мирру, пахучие смолы, камедь и ароматические сорта дерева; лазурит в Египет доставляли из самого Афганистана; а из Египта в другие страны везли папирус ([19] 1, с.316; [9] с.92-96, 135). Как свидетельствует приведенный перечень товаров международной торговли, многие из них в ту эпоху представляли собой предметы роскоши. Тем не менее, повидимому, мы видим первый пример глобализации, интенсивной внешней торговли, происходившей в эпоху Древнего царства (XXVIII-XXIII вв. до н.э.). Результатом данного 1 Объединение Нижнего и Верхнего Египта в начале Раннего царства, по-видимому, нельзя рассматривать как внешнее завоевание, поскольку это привело к созданию одной нации и одного государства, просуществовавших без катаклизмов почти целое тысячелетие. А в эпоху Древнего царства речь шла уже не об объединении нации, а фактически о колониальных захватах соседних территорий. 148 феномена во все исторические эпохи было появление множества красивых дорогих вещей, привезенных из дальних стран. Это, в свою очередь, приводило к резкому изменению прежних понятий о богатстве и состоятельности, которые теперь начинали измеряться наличием таких вещей и их количеством. Все это разжигало аппетиты правящей верхушки, которая все более начинала увлекаться погоней за богатством, а богатство рождало ощущение собственного величия и тщеславие. К такому же результату вели и завоевательные войны, которые очень часто также являлись следствием глобализации – если не хватало золота для приобретения за границей красивых и ценных вещей, то эту проблему решали при помощи завоевания соседей. Не стала исключением во всех этих отношениях и эпоха Древнего царства. В течение этой эпохи мы видим и завоевательные войны с целью захвата источников ценного сырья, и аккумулирование все большего богатства в руках узкого круга знати; ну а погоня самих фараонов за собственным величием (строительство пирамид) превзошла любые другие исторические примеры. Все это способствовало переходу власти в Египте в руки олигархии, обнищанию населения и тому кризису коррупции, который начался, судя по всему, уже в период IV династии. Уже в конце IV династии, - пишет В.Кузищин, - «внутреннее положение в Египте осложнилось. Строительство гигантских пирамид и проведение активной завоевательной политики потребовали крайнего напряжения всех сил государства, привели к расточению огромных людских и материальных средств и в конечном счете к истощению страны… Передавая древнюю египетскую традицию об этом времени, греческий историк Геродот писал: “Хеопс (Хуфу) поверг Египет во всевозможные беды…”. О недовольстве политикой IV династии намекается в папирусе Весткар, где приведены древние сказания о фараоне Хуфу… боги как бы санкционировали лишение власти правителей IV династии и передали трон новым фараонам… Вполне вероятно, что смена одной династии другой произошла насильственным путем» ([43] с.40). Однако смена династии не привела к улучшению ситуации. Новая, V династия фараонов (XXVI-XXV вв. до н.э.), как указывают Д.Брестед и Б.Тураев, по-видимому, оказалась подчинена власти жрецов города Гелиополя ([9] с.125). Но смена разновидности олигархии, находящейся во главе государства, переход власти от вельможной к жреческой олигархии, ничего не изменили в сути самой этой власти. Власть олигархии всегда в истории сопровождалась анархией. Поэтому не случайно мы видим все более распространяющиеся грабежи и насилия со стороны знати, о чем свидетельствуют письменные источники (см. выше), ослабление власти фараона и как следствие – ослабление государства. Уже начиная с V династии пирамиды фараонов резко уменьшаются в размерах, их делают не из камня, а из обычного быстро разрушающегося известняка, и в целом они, как пишут российские историки, являются «бледным подобием» пирамид IV династии ([19] 1, с.312). Возможно, это само по себе еще не может служить явным признаком упадка центральной власти, но в дальнейшем мы видим бесспорные признаки такого упадка. Так, в период VII династии (XXIII в. до н.э.), согласно древнеегипетскому историку Манефону, за 70 дней сменилось 70 фараонов ([19] 2, с.8). И даже если это преувеличение, то речь все равно идет о конце всякой центральной власти в Египте и о переходе власти уже непосредственно в руки магнатов и чиновников, постепенно превращающихся в феодальных князей и баронов. В конце VI династии, пишут Д.Брестед и Б.Тураев, «поместные губернаторы сбросили с себя эгиду фараона… они стали владетельными князьями, прочно засевшими каждый в своем номе или городе, который он считал своим наследственным достоянием» ([9] с.129). Но развал единого государства вызвал еще больший кризис и дальнейший упадок. Как пишет В.Кузищин, «Распад централизованного государства на полусамостоятельные, враждующие между собой номы привел к упадку общеегипетской ирригационной сети, кризису экономики и прежде всего сельского хозяйства» ([43] с.41). «Надписи времен 149 распада от VI до XII династий, - пишут российские историки, - полны сообщениями о голодных годах на всех египетских территориях» ([19] 2, с.13). Однако анархия сопровождалась не только разрухой и массовым голодом, но и обострением классовой борьбы, а также вакханалией разрушений дворцов, храмов и богатых усыпальниц, очевидно, в результате народных восстаний, грабежей и сознательного вандализма со стороны отчаявшихся «низов». Как пишут Д.Брестед и Б.Тураев, «Храмы не только были разграблены и осквернены, но лучшие создания искусства в них подверглись систематическому и сознательному разрушению, причем роскошные гранитовые и диоритовые статуи царей были разбиты на куски или брошены в колодец…» ([9] с.145). Проявление ярой классовой ненависти мы видим и в поучении, написанном гераклеопольским царем Актоем: «Вредный человек – это подстрекатель. Уничтожь его, убей… сотри его имя, погуби сторонников его… Подавляй толпу, уничтожай пламя, которое исходит от нее. Не возвышай человека враждебного. Тот, кто беден, - он враг. Будь враждебен к бедняку. Он дает разъяриться толпе, помещенной в рабочие дома» ([43] с.41). На этом фоне расцвел неимоверный произвол и бандитизм, о чем мы можем судить, например, по надписи на гробнице номарха (феодального правителя) провинции Сиута, который хвалится тем, что ему удалось на какое-то время в своей провинции справиться с царившим там ранее беспределом: «Каждый чиновник находился на своем посту; не было ни одного сражавшегося, ни одного пускавшего стрелу. Ребенка не убивали возле его матери и гражданина возле его жены. Не было злоумышленника… и никого, кто совершал бы насилие против его дома… Когда наступала ночь, спавший на дороге воздавал мне хвалу, обо он был у себя как дома; страх перед моими солдатами был его защитой» ([9] с.147). Все описанное выше представляет собой классический пример кризиса коррупции, который мы имели возможность видеть на примере уже трех или четырех других древних цивилизаций. Как и другие кризисы, он сопровождался экономическим и демографическим кризисом, падением нравов, разгулом бандитизма и преступности, бунтами и восстаниями и развалом государства и государственной власти. Поскольку мы не видим какого-то централизованного выхода из этого кризиса, подобного тому, который произошел в Риме при Октавиане Августе и в Византии при Ираклейской династии в VII в., а видим в течение целых пяти столетий (XXVI-XXI вв.) сначала нарастание хаоса и анархии, а затем их сохранение в том или ином виде, то неизбежным следствием кризиса коррупции должен был стать сильный демографический кризис и запустение Египта, подобно тому, что происходило в Западной Римской империи и китайской империи Хань в конце эпохи античности и в Византии в последние столетия ее существования. Несмотря на скудость информации о столь далеком от нас времени, некоторые явные признаки такого запустения мы действительно имеем. Например, как пишут российские историки, «Памятники периода эфемерных VII-X династий полны свидетельств о годах страшного голода и мора, когда некому становилось обрабатывать поля и защищать собранный в конце концов богатый урожай…» ([19] 2, с.7). Как в Китае в конце империи Хань, в Риме и Византии накануне их падения, в Египте в конце Древнего царства также происходит «варваризация» страны – иммиграция «варваров», пропорция которых к собственному населению в эпоху демографического кризиса всегда резко возрастала. В частности, как пишут Д.Брестед и Б.Тураев, представители негритянского народа маджаи, жившего к югу от египтян, «стали вступать в ряды египетской армии в таком количестве, что слово «матой», позднейшая (коптская) форма слова «маджаи», стала, наконец, обозначать в Египте солдата» ([9] с.135). Абсолютно такой же феномен мы видим в Западной Римской империи в V в. н.э., когда слово «варвар» стало синонимом слова «солдат», и мы знаем, что там это было прямо связано с катастрофическим сокращением населения в конце эпохи античности (см. [59], главы I-III). Кроме того, все историки и антропологи указывают на изменение внешнего облика египтян в более 150 позднее время по отношению к эпохе Раннего и Древнего царства – появление сильной примеси негроидных черт, в то время как первоначально преобладали индоевропейские черты. Это также признак сильного демографического кризиса, произошедшего в конце Древнего царства. Ну и, наконец, по мнению историков, начиная с VII династии (XXIII в. до н.э.) и вплоть до начала Нового царства (XVI в. до н.э.), то есть в течение примерно 700 лет, Египет жил при феодализме, и преобладающую часть его населения составляли крепостные крестьяне – а это тоже является признаком редкого населения. Период феодальной раздробленности в Древнем Египте продолжался с VII по X династии (XXIII-XXI вв. до н.э.). В течение этого периода мы можем наблюдать, как правившая Египтом олигархия, морившая население голодом, грабившая и угнетавшая его, постепенно перерождается в нормальную феодальную аристократию, а феодализм из его грабительского варианта, сложившегося в период V-VII династий, постепенно перерождается в классический вариант, подобный тому, который существовал в Западной Европе в X-XI вв. н.э. или в Московской Руси в XIII-XIV вв. (см. об этом главу IX)1. Так, один из номархов нома (провинции) Сиута конца эпохи феодальной раздробленности (IX-X династии) писал: «Я был богат зерном. Когда страна испытывала нужду, я поддерживал город с помощью ха и хекет (меры зерна); я позволял гражданину брать для себя зерна, и его жене, вдове и ее сыну. Я сложил все недоимки, которые, как я нашел, считали за ними мои предки. Я покрыл пастбища скотом, у каждого человека было много приплода, коровы телились дважды, загоны были полны телят» ([9] с.157). Один из высших чиновников Фиванского нома, живший в городе Гебелейн в эпоху XI династии, писал: «Я поддерживал Гебелейн в неурожайные года, когда испытывали нужду 400 человек. Я не похищал дочери у человека, я не отнимал его поля… Я разводил всевозможный мелкий скот; я сделал тридцать судов; затем еще тридцать судов, и я привез зерна для Эсне и Туфиума после того как Гебелейн получил поддержку» ([9] с.157158). Похожую надпись на своей гробнице оставил и номарх Антилопьего нома: «Не было ни одной дочери гражданина, с которой я поступил бы дурно, не было ни одной вдовы, которую я бы угнетал; не было ни одного крестьянина, которого я бы оттолкнул; не было ни одного пастуха, которого я бы прогнал… не было ни одного несчастного в моей области; не было ни одного голодного в мое время. Когда наступили голодные года, я вспахал все поля Антилопьего нома, вплоть до южного и северного рубежа, сохранив его население живым и доставляя ему пропитание, так что не было ни одного голодного… Ни в чем, что я давал, я не возвышал великого над малым… я не собирал недоимок с полей» ([9] с.158). Это лишь немногие примеры, подобных надписей встречается очень много ([9] с.172). Некоторые историки высказывают сомнение в искренности этих многочисленных посланий правителей, восславляющих свои благодеяния «маленьким людям» ([19] 2., с.7). Возможно, не все эти послания были правдивыми. Тем не менее, по ним можно судить о той глубине падения морали правящей верхушки, которая произошла до их появления – если правители указывают в качестве своих заслуг то, что они не похищали и не насиловали чужих дочерей и не отнимали у крестьян последнее зерно в счет недоимок в голодный год, обрекая их на верную смерть. Примечательно и само осознание правителями важности защиты интересов простого народа, соблюдения норм морали и борьбы с произволом. В истории мы видим примеры, когда такого осознания правящей верхушкой так и не произошло, как это было в Византии при династии Палеологов – и Византии не стало, она погибла вместе со своей правящей верхушкой. А древнеегипетская цивилизация после эпохи феодальной раздробленности VII-X династий возродилась и просуществовала еще более 1000 лет: вплоть до конца II – начала I тысячелетия до н.э. 1 Основная причина такого перерождения олигархии в феодальную аристократию, судя по всему, состояла в прекращении морской торговли – ввиду того, что бóльшая часть Египта в эпоху феодальной раздробленности оказалась отрезанной от побережья Средиземного моря, и вообще ввиду свертывания торговли в восточном Средиземноморье в этот период (см. схему III в начале главы VI). 151 Именно в конце эпохи феодальной раздробленности и в начале Среднего царства1, как отмечают историки, желание сделать добро «маленьким людям» среди правителей и чиновников встречалось очень часто ([9] с.172; [19] 2, с.7). Данную эпоху можно было бы сравнить с эпохой позднего средневековья в истории Западной Европы (XI-XIV вв.), да и само название «Среднее царство» напоминает европейские «средние века». Как пишут Д.Брестед и Б.Тураев, основатель XI династии фараон Аменемхет I «организовал феодальное государство, не отличавшееся существенно от того, которое мы находим в позднейшей Европе» ([9] с.155). В составе населения Среднего царства мы видим, с одной стороны, множество крепостных крестьян, работавших на землях знати или фараона, и одновременно большое количество свободных крестьян. По словам историков, «большая часть армии фараона состояла в это время из свободных от рождения граждан среднего класса… Внизу общественной лестницы находились безыменные крепостные “крестьяне”… трудовые миллионы, на которых держалось земледелие страны» ([9] с.165, 168). В общем, мы видим социальную структуру типичного феодального государства, но уже начавшего выходить из состояния феодализма. Восстановление единства страны в начале XI династии было для нее благом, поскольку благодаря ему вновь начала восстанавливаться единая ирригационная система. Так, при фараонах XII династии были проведены огромные работы по созданию ирригационной системы Меридова озера. Это озеро, благодаря специальной системе каналов, во время сезона дождей полностью наполнялось водой, а во время сезона засухи, длившегося около 100 дней, вода из него сбрасывалась обратно в Нил, что удваивало количество воды, пригодной для орошения полей ([9] с.191). Однако новый период развития Египта принес и новые проблемы. Воссоединение всех областей страны, включая ее морское побережье, под единой централизованной властью привело к активному участию фараона и его вельмож в средиземноморской торговле, а это, как и в эпоху Древнего царства, разожгло аппетиты фараонов к внешним завоеваниям ([19] 2, с.31-33; [9] с.186-187). Безусловно, учитывая бедность и относительную малонаселенность Египта в эпоху Среднего царства, только внешние завоевания могли доставить фараонам то богатство и величие, которого им так хотелось. Поэтому мы видим любопытный феномен – внутренне еще очень слабое, но внешне очень грозное и воинственное государство, воюющее со всеми соседями и пускающееся в самые опасные военные авантюры. Так, по словам историков, «Аменехмет I и его преемники ведут практически беспрерывную череду завоевательных кампаний. Аменехмет I снаряжал походы в Нубию, Ливию и приграничные азиатские области, вел борьбу за подчинение местных правителей-номархов. На юге успехи этого воинственного фараона были значительны и вылились в подчинение ряда областей Эфиопии, богатых золотыми и медными рудниками» ([19] 2, с.49). Правившие позднее фараоны XII династии совершали уже более дальние и длительные военные экспедиции, в частности, в Сирию. Но как пишут историки, эти кампании скорее напоминали «хищнические набеги», чем попытку планомерного завоевания ([9] с.187). Однако такие «набеги» стали необходимым средством существования государства или, вернее, его знати во главе с фараоном. «Как только, пишут российские историки, - энергия правителя переставала подталкивать рычаги механизма бесперебойного поступления невольников и трофеев, внутреннее положение Египта осложнялось…» ([19] 2, с.49). В довершение этой картины внутренней экономической слабости и непрерывных внешних войн и грабительских «набегов» следует указать также на широкое распространение рабовладения. Рабами в эпоху Среднего царства были почти исключительно захваченные в плен иностранцы, причем преимущественно женщины ([19] 1 Эпоха Среднего царства – это середина XXI в. - конец XVIII в. до н.э., период правления XI-XIII династий фараонов. См схему III в начале следующей главы. 152 2, с.37-38), владение которыми не было столь чревато возможными мятежами, как рабамимужчинами. Приток рабов обеспечивался непрерывными войнами, при этом, как указывают историки, после некоторых походов в Египет пригоняли десятки тысяч рабов, в результате чего они стоили чрезвычайно дешево, а то и вовсе обходились бесплатно, если речь шла об использовании вельможами для своих личных потребностей рабов фараона ([19] 2, с.39). Дешевый рабский труд в эпоху Среднего царства, как и в другие эпохи, способствовал очень быстрому обогащению знати и быстрому обнищанию населения, благосостояние которого подрывалось системой рабовладельческих хозяйств. Все эти процессы опять очень быстро привели к образованию новой олигархии в лице фараонов и местной знати. Так, в эпоху XII династии, как отмечают российские историки, местная знать стала вести «поистине царский образ жизни» а также начала мечтать о «возможности независимого правления» ([19] 2, с.51). Археологические раскопки во всех египетских городах того периода демонстрируют резкое различие между теми условиями жизни, в которых жила знать, и основной массой городского населения, жившего в нищете ([19] 2, с.45). Итак, к концу Среднего царства мы опять видим в Египте сильную олигархию, постепенно захватывающую экономическую и политическую власть в свои руки. Как отмечают российские историки, исчезают к этому времени и надписи, рассказывающие о том, как правители и чиновники защищали интересы простых людей ([19] 2, с.35). Сочувствие к интересам «маленького человека» вновь выходит из моды. Рост имущественного неравенства и усиление власти олигархии неизбежно сопровождались подъемом классовой ненависти и массовыми восстаниями. «Подавление мятежей номархами, - пишут российские историки об эпохе конца Среднего царства, стало в Египте обычным делом, причем склонными к неповиновению все чаще оказывались не только невольники» ([19] 2, с.54). Среди надписей того периода можно встретить упоминание о том, что номарх наказал «тысячи мятежников» ([19] 2, с.54) такой размах в ту эпоху приобрели народные волнения. Положение, очевидно, усугублялось тем, что в Египте того времени, как и в Европе в конце феодальной эпохи, существовали сословия, которые жестко разделяли людей на «избранных» и «изгоев», поэтому классовая ненависть добавлялась к сословной ненависти. К таким «изгоям» в Египте можно было бы отнести, например, крепостных крестьян, прикрепленных к участкам земли, а также ремесленников, прикрепленных к своим профессиям ([19] 2, с.44), что лишало их возможности гибко приспосабливаться к изменяющимся условиям рынка и к уходу от кабалы, навязанной местным магнатом, в другую профессию или в другой город. Все это приравнивало тех и других к положению рабов и создавало возможности для всевозможных злоупотреблений и унижений со стороны знати. Наконец, немалую роль мог сыграть также наплыв иностранных рабов, подрывавших нормальные условия работы крестьян и ремесленников, а также широкое использование египетской олигархией иностранцев (в частности, негров) в качестве наемных солдат ([19] 2, с.60) и в качестве своих помощников и даже чиновников, что могло способствовать лишь еще большему угнетению населения и антагонизму в обществе 1. В сохранившемся с тех времен литературном произведении - «Речении Неферти» - в котором описывается произошедшая в Египте революция, в качестве основной меры, которая могла бы ослабить социальное напряжение в обществе, предлагалось преодолеть засилье иностранцев в стране ([19] 2, с.82). В совокупности все эти обстоятельства могут служить объяснением тех страшных потрясений и социальных бурь, которые обрушились на Среднее царство во время XIII династии. За время этой династии (1789-1645 гг. до н.э.) на троне успело смениться по меньшей мере 118 царей (!), то есть в среднем каждый из них правил всего лишь год с 1 Так, во время борьбы за власть в эпоху XIII династии в качестве претендентов на трон фараона фигурировали два негра, которые были, очевидно, выдвинуты египетской знатью, и один из них, судя по всему, был египетским военачальником ([9] с.209). 153 небольшим. Историки Д.Брестед и Б.Тураев сравнивают этот период с «веком 30 тиранов» в Римской империи в III в. н.э. - см. главу III, п. 3.1 ([9] с.209-210). Как и «век 30 тиранов» в Риме, этот период в Египте стал эпохой гражданских войн и социальных бурь. Вот какое описание этому приводит В.Кузищин: «Правители новой, XIII династии (1789-1654 гг. до н.э.) оказались не в состоянии решить проблему стабилизации внутренней обстановки в стране. …недовольство народных масс вылилось в открытое народное восстание против существующего строя и его властей. Яркое описание этого восстания рабов и бедняков сохранилось в двух произведениях: в “Речении Ипусера”… и “Речении Неферти”… “Смотрите, - говорит Ипусер, - огонь поднялся высоко, пламя его исходит от врагов страны. Смотрите: свершились дела, которые, казалось, не должны свершиться. Царь захвачен бедными людьми… Смотрите: было приступлено к лишению страны царской власти немногими людьми, не знающими закона… Столица, она разрушена в один час”. “Воистину, - продолжает Ипусер, - вскрыты архивы. Расхищены их податные декларации. Рабы стали владельцами рабов. Воистину: чиновники убиты. Взяты их документы… Поистине: писцы по учету урожая, списки их уничтожены. Зерно Египта стало общим достоянием. Воистину: свитки законов судебной палаты выброшены, по ним ходят на перекрестках. Бедные люди сламывают их печати на улицах”» ([43] с.46-47). Как это очень часто бывает, социальными потрясениями и гражданскими войнами в Египте в конце Среднего царства воспользовались иностранные захватчики, захватившие Верхний Египет и правившие им в период с 1675 по 1554 гг. Они вошли в историю под именем гиксосов и образовали XV и XVI династии египетских фараонов ([43] с.47). Таков был в целом закономерный результат кризиса коррупции, потрясшего Египет в конце Среднего царства. Но иностранное завоевание принесло новые бедствия для египетского народа. Как писал египетский историк Манефон, «пришли нечаянные люди низкого происхождения с восточной стороны, обладавшие достаточной смелостью, чтобы идти походом на нашу страну, и насильно покорившие ее без единой битвы. И после того, как они подчинили наших правителей, они варварски сожгли наши города и разрушили храмы богов и поступили со всеми жителями самым враждебным образом: некоторых они убили, а у других увели в рабство жен и детей. Наконец, они выбрали из своей среды царя по имени Салатис, и он жил в Мемфисе и заставил как Верхний, так и Нижний Египет, платить дань и поместил гарнизоны во всех наиболее подходящих местах» ([9] с.212). 5.3. Власть гиксосов в Египте во II тысячелетии до н.э. Каковы же были основные движущие силы той интервенции и военного переворота, которые «без единой битвы» привели к власти в Египте династию фараоновгиксосов? Исторические источники указывают на то, что это не было завоеванием Египта какой-либо иностранной державой. Власть гиксосов в Египте ни в коей мере нельзя сравнить, например, с властью греков после завоевания Египта Александром Македонским или, тем более, с властью римлян в рамках Римской империи. Неясно даже, кто такие были гиксосы. Как пишут Д.Брестед и Б.Тураев, «позднейшая традиция не была в состоянии определить ни национальности, ни происхождения гиксосов» ([9] с.213). Само слово «гиксос», как указывают историки, в переводе с греческого означает «правитель стран» ([9] с.212), соответственно, гиксосы – это «правители стран», что ни о чем не говорит. Что касается национального состава гиксосов, то значительную роль в их числе играли семитские кочевники – амореи (амарту) и хапиру (хабиру), среди которых, как предполагают историки, были предки арабов и евреев ([9] 2, с.301; [273])1. Но Манефон называл их также «финикийцами», а финикийцы вовсе не были кочевниками, да и, по1 Как указывают историки, установлена этимологическая связь слова хапиру или хабиру (habiru) со словом евреи (hebrew) [273]. 154 видимому, не были они и семитами (см. следующую главу), а были оседлым народом, проживавшим на территории Сирии и Палестины. Наконец, царица Хатшепсут, правившая после гиксосов, называла их «азиатами», но указывала, что среди них были также «варвары», «народы Северной Страны» ([9] с.211-213). Таким образом, в армии гиксосов мы видим представителей как минимум трех народов – семитских кочевников, финикийцев и представителей некоего северного народа. Что касается самих правителей (фараонов) гиксосов, то, как указывал известный немецкий историк Э.Майер, среди фараонов XV-XVI династий встречаются как семитские, так и египетские имена, а большинство имен не относятся ни к тем, ни к другим. Что касается XVII династии фараонов, которая тоже правила в этот период, то она вообще в основном состоит из египетских имен. На основе анализа этих и множества других материалов Э.Майер пришел к выводу, что власть гиксосов представляла собой в основном власть египетских правителей, но призвавших на помощь иностранную наемную армию ([249] S.312-329). Российские историки указывают на то, что распространение власти гиксосов над Египтом шло не решительным натиском, а постепенно, в течение нескольких десятилетий. Они также указывают на «лоскутность» устройства государства гиксосов даже в период их максимальной власти над Египтом. «По существу, - пишут историки, - гиксосская держава так и не была создана» ([19] 2, с.84-85), и указывают, что между самими городами, где правили гиксосы, не стихали междоусобные войны. Кроме того, все данные свидетельствуют о том, что режим гиксосов в Египте представлял собой крайнюю деспотию, сопровождавшуюся угнетением коренного населения и свергнутую с великой яростью при первой же представившейся возможности. «Даже мелкие населенные пункты [гиксосов], - пишут российские историки, - обводились крепостными стенами и глинобитными валами, а крупнейшие города имели мощные системы укреплений с двойными стенами, с тройными башнями. Пандусы при подходах к воротам спланированы были так, чтобы держать осаждающих как можно дольше под обстрелом лучников при попытке штурма цитадели. И, несмотря на это, почти все раскопанные города гиксосов носят на себе следы разграблений и пожарищ» ([19] 2, с.85). Наконец, еще одно свидетельство деспотии – это введение гиксосами культа нового государственного бога – Сета. Этого египетского бога можно с полным основанием считать древним предшественником современного Сатаны, причем, не только по содержанию его культа, но и по внешнему виду. Его изображали, как правило, с хвостом (раздваивающимся на конце), с рогами и с туловищем собаки, но при этом с человеческим лицом, а иногда, наоборот, в виде человека, но с головой, похожей на козлиную и увенчанной рогами, или с головой осла [17]. Как указывает российский историк Б.Петухов, сначала Сет был у египтян одним из положительных, светлых, богов и одним из двух богов – покровителей фараона ([79] с.331). Но в дальнейшем его восприятие сильно трансформировалось, и он превратился в бога зла и хаоса. Очевидно, это началось как раз в эпоху правления гиксосов, когда Сета сделали главным божеством, а фараон стал его представителем, в знак чего даже скипетр (знак власти) фараона стали делать в виде одного из изображений бога Сета [17]. Хорошо известно, что гиксосы разрушили немало храмов в Египте ([9] с.218) - судя по всему, именно потому, что они хотели свернуть почитание прежних богов и насадить культ нового бога Сета (Сатаны). Но в дальнейшем против этого бога среди египтян началось массовое движение, он был демонизирован, превратился в народном сознании в бога зла и хаоса [17], и, по-видимому, с тех пор его внешний облик и ассоциируется во всем мире с Сатаной, а само слово «Сатана» - это, очевидно, трансформировавшееся название бога Сета1. Несомненно, что столь негативное отношение к Сету и фактическое его превращение в последующем в Сатану были связаны с тем режимом деспотии, зла и хаоса, который установился в 1 Так, Ю.Петухов настаивает на происхождении слова «Сатана» от слова «Сет» ([79] с.332) 155 правление гиксосов. Не будь этого, будь режим гиксосов менее антинародным, население вряд ли воспылало бы такой лютой ненавистью к Сету. Слева: скипетр фараона в виде изображения бога Сета. Источник: [17] Справа: деталь древнеегипетского барельефа 2800-2700 гг. до н.э., IV династия, с изображением бога Сета. Бог Сет изображен над головой умершей жены фараона – в то время он, очевидно, считался владыкой загробного мира (см.: [79] с.316) В целом все изложенные выше факты дают основания заключить, что власть гиксосов в Египте была разновидностью власти олигархии, но одного из ее крайних проявлений - в виде диктатуры «сильных мира сего», поддерживаемой «иностранными штыками». Об этом свидетельствует, во-первых, разнохарактерный и разноплеменный состав войска гиксосов, во-вторых, тот факт, что власть находилась в руках правителей (фараонов XV-XVII династий), среди которых около половины составляли сами египтяне, в-третьих, постоянные междоусобные войны этих правителей друг с другом, и, наконец, в-четвертых, их явно антинародный режим. В сущности, это можно считать закономерным результатом. На множестве других исторических примеров мы можем видеть, как кризис коррупции приводит сначала к хаосу и бесконечным сменам правительства на фоне гражданской войны, и это заканчивается установлением либо народной власти, осуществляющей в стране социальную революцию, либо, наоборот, режима военной диктатуры, руководимого олигархией, который сопровождается войнами, террором и насилием. Нередко это достигается как раз посредством привлечения иностранной военной группировки, которая в таком случае может стать частью правящей верхушки1. Власть гиксосов в Египте продолжалась около 100 лет, и лишь в середине XVI в. до н.э. Яхмос I сверг гиксосов, положив начало новой XVIII династии фараонов и начало Новому царству (XVI-XI вв. до н.э., XVIII-XX династии). Но роль Яхмоса I состояла не только в изгнании иноземных захватчиков. Как мы выяснили выше, эта власть была переплетена с властью местных и иноземных магнатов (которые, очевидно, и называли себя «гиксосами», то есть «правителями»), поэтому ее невозможно было свергнуть, не лишив этих магнатов не только политической, но и экономической власти. Именно это и 1 В этом отношении можно привести множество примеров. Например, византийский магнат Кантакузин (ставший позднее императором Иоанном VI) для борьбы с восставшим народом пригласил в Грецию и Болгарию турок – османов и сельджуков – и отдал свою дочь в гарем османского правителя, тем самым с ним породнившись (см. предыдущую главу). Другим примером может служить попытка французских Бурбонов и французской королевы Марии Антуанетты (урожденной наследницы австрийского императорского дома Габсбургов) задавить Французскую революцию посредством интервенции Австрии и Пруссии. 156 сделал Яхмос I. Как пишут Д.Брестед и Б.Тураев, почти все земли, составлявшие наследственную собственность поместной знати, «были конфискованы в пользу короны, во владении которой они остались навсегда», результатом стало «полное исчезновение поместной знати, бывшей основой правительственной организации Среднего царства. Весь Египет представлял теперь личную собственность фараона» ([9] с.224). Таким образом, мы видим, что именно Яхмос I, основатель Нового царства, и явился тем Октавианом Августом, «плохим императором», который уничтожил олигархию, мешавшую дальнейшему нормальному существованию государства, и тем самым открыл новую страницу в истории Египта1. Однако, как и Октавиан, конфискуя крупную земельную собственность, Яхмос не исходил из какой-то теории, подобной марксизму или подобной той, что изложена в настоящей книге. Он просто уничтожал врагов египетского народа (гиксосов) и всех тех, кто им помогал или симпатизировал. И он не трогал земли тех немногих крупных землевладельцев, которые, наоборот, помогали ему бороться с гиксосами. Как указывают Д.Брестед и Б.Тураев, Элькабскому дому (и, возможно, не только ему) Яхмос I позволил удержать свои земли, и тот в дальнейшем их существенно расширил ([9] с.224). Такой подход, очевидно, способствовало в будущем формированию новой олигархии – уже среди друзей нового фараона. Но это уже другая страница истории. Революция, совершенная Яхмосом I (конфискация крупной земельной собственности), была не просто экономической, она была, прежде всего, социальной революцией. И она не только способствовала преодолению кризиса коррупции, но и привела к изменению социальной структуры общества. Так, вместе с крупной земельной собственностью фактически исчезли оба сословия, составлявшие основу Египта феодальной эпохи Среднего царства: исчезло, во-первых, сословие поместной знати, и вовторых, сословие частновладельческих крепостных крестьян. Положение последних, ранее составлявших большинство населения, по существу мало отличалось от положения рабов. Теперь же они превратились в «крепостных фараона» и по своему статусу вплотную приблизились к свободным крестьянам, освободившись от произвола поместной знати. Появился и большой слой чиновников на службе у фараона (служилый средний класс), вышедший из свободного крестьянства ([9] с.238-240). Интересно, что одновременно с восстановлением государственности в Египте в начале XVIII династии (XVI-XIV вв. до н.э.) мы видим опять осознание фараонами и чиновниками необходимости защиты интересов простого народа, отстаивания справедливости и борьбы с коррупцией. Например, описывая деятельность визирей Севера и Юга Египта (фактически глав правительства южной и северной половины страны) в начале Нового царства, Д.Брестед и Ю.Тураев высоко оценивают как саму эту деятельность, так и руководство ею со стороны фараонов: «Народ смотрел на него [визиря] как на своего великого защитника, и высшей похвалой Амону в устах его почитателей было назвать его “визирем бедных, не берущих взятки с виновного” … Царь говорит визирю, что он должен вести себя как тот, кто “не клонит своего лица в сторону князей и советчиков, а также не делает весь народ своими братьями”; и еще он говорит: “Это отвращение для бога – выказывать пристрастие. Таково наставление: ты будешь поступать одинаково, будешь смотреть на того, кто известен тебе так же, как и на того, кто тебе неизвестен, и на того, кто близок… так же, как и на того, кто далек” … Визири XVIII династии желали заслужить репутацию неутомимых работников, добросовестных чиновников, величайшая гордость которых заключалась в надлежащем отправлении своей должности» ([9] с.236-237). Мы видим, что из второго кризиса коррупции, поразившего Египет в конце Среднего царства, страна вышла с намного меньшими потерями, чем после первого кризиса, начавшегося в конце Древнего царства, который привел к полному упадку и 1 Этот факт можно считать еще одним (помимо тех, что уже были представлены) доказательством того, что власть гиксосов была переплетена с властью магнатов, крупных землевладельцев. 157 опустошению страны и наступлению многовековой эпохи феодализма. И причина, очевидно, состоит в том, что после нескольких попыток, сначала в виде стихийного захвата власти простым народом (как это описано в «Речении Ипусера»), а затем в виде длительной кровопролитной войны с иноземными завоевателями и крупными землевладельцами, египетскому народу удалось совершить социальную революцию. Ее кульминацией стали социальные реформы, проведенные новым правителем, Яхмосом I, который представлял народные интересы. 5.4. Империя Нового царства в Египте (XVI-XI вв. до н.э.) Как мы уже убедились на примере Рима и Византии, преодоление кризиса коррупции вовсе не гарантирует обществу защиту от новых кризисов коррупции в будущем, если не устранены причины, им способствующие. Дальнейшая история Египта это также подтверждает: в эпоху Нового царства мы опять видим глобализацию и имперское строительство, те же факторы, которые способствовали развитию предыдущих кризисов. Именно в эту эпоху – середина II тысячелетия до н.э. – глобализация, интенсивная морская торговля достигла своего очередного пика (см. Схему III). Это подтверждается многочисленными фактами. Например, в эту эпоху мы можем видеть в любой стране восточного Средиземноморья самые разнообразные товары, привезенные издалека. В Египте, Сирии и Палестине мы видим во множестве критскую и греческую керамику, на Крите и в Греции – египетские и сирийские изделия, а также товары из Месопотамии. Мы видим в этих странах даже янтарь и украшения из янтаря, привезенные с Балтики, и еще многие необычные товары из самых дальних стран ([246] pp.135-136; [196] p.117). Размах морской торговли и мореплавания в эту эпоху достиг такого уровня, которого он еще никогда не достигал в этом регионе. У каждого чиновника XIX династии фараонов (XIII век до н.э.), судя по имеющимся описаниям, был, по меньшей мере, один собственный торговый корабль, а то и несколько; у храмов были целые флотилии, которые совершали регулярные торговые экспедиции. Как отмечают российские историки, «о богаче – хозяине судна, которое ходило к восточному побережью Средиземного моря, говорится в школьных прописях XIX династии» ([19] 2, с.182, 194). Размерам египетского морского флота эпохи империи (Нового царства) Египта могла бы позавидовать даже Греция в классическую эпоху античности, хотя она и была морской нацией, разбросанной на множестве островов и полуостровов. Так, известно, что египетский фараон Рамсес II для отражения нашествия «народов моря» в конце XIII в. до н.э. располагал флотом в размере 400 кораблей, а греки в знаменитом саламинском сражении 480 г. до н.э., остановившем персидское нашествие, располагали всего лишь 330 кораблями, собранными со всей Греции для борьбы с персами ([19] 1, с.38, 101-102). Поскольку к середине II тысячелетия международная торговля достигла своего пика, она, без сомнения, служила мощнейшим фактором, который способствовал быстрой концентрации богатства в руках правящей верхушки Египта и оказывал на нее развращающее влияние. Признаки того и другого мы видим во множестве. Так, вельможа на египетской фреске середины XV в. до н.э. изображен в качестве молодого модника и сластолюбца с вычурной бородкой, золотыми серьгами, в богатой одежде, посреди роскошной стильной мебели, диковинных цветов и изысканных вещей из стекла и золота, с кубком в руке, у ног которого с покорным видом сидит молодая рабыня ([18] 1, с.33). 158 Египетский вельможа времен Тутмоса III (1490-1436 гг. до н.э.): древнеегипетское изображение. «Оделся ты в тончайшее полотно, поднялся ты на колесницу, жезл золотой в руке твоей… запряжены жеребцы сирийские, впереди тебя бегут эфиопы из добычи, добытой тобой. Ты опустился в свой корабль кедровый, оснащенный от носа до кормы, ты достиг своего доброго загородного дома… Уста твои полны вином и пивом, хлебом, мясом, пирожными. Откормленные быки заколоты, вино откупорено, пение сладостное перед лицом твоим. Твой начальник умащенный умащает маслом, твой старшина сада – с венком, твой начальник птицелов приносит уток, твой рыболов доставляет рыбу. Твое судно пришло из Сирии-Палестины, груженное всякими добрыми вещами. Твой загон полон телят. Твоя челядь здорова» ([19] 2, с.194). Так описывали египтяне жизнь сановника времен XIX династии фараонов (XIII в. до н.э). Певицы и танцовщицы. Настенная роспись из гробницы в Фивах. Не менее развращающее влияние на верхушку египетского общества, должно быть, оказывали и бесконечные завоевательные походы фараонов, начавшиеся вскоре после 159 восстановления египетского государства Яхмосом I. Большинство этих походов заканчивались наводнением Египта иностранными рабами. Так, известно, что только из одного похода в Сирию в середине XVIII династии фараон Аменхотеп II привел более 100 тысяч пленников ([19] 2, с.185). Все эти невольники распределялись между теми, кто ближе всего стоял к власти. Много пленных рабов фараоны дарили храмам, другая их часть использовалась в сельском хозяйстве на землях фараона или его вельмож, третья часть пополняла домашнюю прислугу и гаремы знати. Помимо невольников, завоевательные походы приносили египетской правящей верхушке много другой ценной добычи, что также увеличивало ее богатства. Уже преемникам Яхмоса I, фараонам Аменхотепу I и Тутмосу I (конец XVI в.) удалось завоевать Нубию, частично Ливию и, по видимому, всю Палестину ([9] с.255256), но окончательно свою власть над ней Египет установил при Тутмосе III к середине XV в. до н.э. Жители Палестины теперь поменялись местами с египтянами – в эпоху империи гиксосов египтян угоняли в рабство, в основном в Палестину, а теперь уже население последней угоняли в рабство в Египет. С этого момента все эти территории вошли в созданную Египтом империю и, несмотря на многократные попытки освободиться от его власти, оставались в ее составе, по крайней мере, частично, вплоть до конца XII в. до н.э., то есть почти до самого конца Нового царства. Создание империи позволило египетской правящей верхушке поставить грабеж соседних народов: ханаанян (финикийцев), нубийцев, ливийцев, семитов, - на постоянную основу. В течение всех четырех столетий существования египетской империи с покоренных территорий в Египет не переставал поступать поток рабов и ценного сырья, а вымогательства со стороны египетских чиновников, как пишут историки, способствовали последующему упадку этих территорий [273]. Пленники в Египте. Древнеегипетские барельефы Вместе с тем, в течение всей XVIII династии мы видим борьбу, временами приобретавшую ожесточенный характер, между представителями двух течений или партий среди египетской правящей верхушки – партии войны и партии мира, которые склоняли на свою сторону тех или иных правителей Египта. Первым таким правителем, представлявшим партию мира, стала царица Хатшепсут. Она пришла к власти в результате дворцового переворота, свергнувшего фараона Тутмоса I и его наследника Тутмоса II и приведшего к власти его побочного сына Тутмоса III (1490-1436 гг. до н.э.), который, судя по всему, не имел серьезных прав на престол, поскольку его матерью была наложница фараона. Но основной целью переворота являлось, по-видимому, выдвижение не столько Тутмоса III, сколько его жены Хатшепсут, приходившейся наследницей фараону Яхмосу I, основателю XVIII династии. Во всяком случае, в результате стараний партии, поддерживавшей Хатшепсут, как пишут Д.Бредстед и Б.Тураев, «Тутмос III был вынужден признать свою жену соправительницей и фактически допустить ее к участию в управлении. Вскоре ее сторонники стали настолько сильны, что царь оказался серьезно 160 урезан в своих правах и даже в конце концов отодвинут на задний план. Таким образом, Хатшепсут стала царем…» ([9] с.260). Через пять лет Тутмосу I и Тутмосу II удалось отстранить Тутмоса III и Хатшепсут от власти и самим опять завладеть короной. А свергнутых противников они пытались преследовать, стирали все их имена на памятниках и ставили вместо них свои собственные имена. Однако уже довольно скоро они были сами вновь свергнуты, и власть Тутмоса III и Хатшепсут была восстановлена ([9] с.260-261). В течение всех 15 или 20 лет ее пребывания на троне вместе с мужем Тутмосом III она не позволяла ему вести дальнейшие завоевательные или грабительские походы против соседей, и египетская армия за эти годы ни разу не покидала территории Египта ([9] с.273-274). Однако после ее смерти все изменилось. Как пишут историки, Тутмос III «слишком много вытерпел» - будучи формально царем, фактически он все эти годы был мужем при царице. Поэтому теперь он ей мстил. «Он всюду стер ее имя, и на всех стенах ступенчатого храма были уничтожены как ее изображения, так и ее имя. Все ее сторонники, без сомнения, бежали. В противном случае с ними скоро бы покончили. На рельефных сценах в том же храме, где Сенмут, Нехси и Тутии [сподвижники царицы] считали такой честью для себя фигурировать, их изображения и их имена были безжалостно уничтожены» ([9] с.274). Так же Тутмос III поступил и со всеми другими упоминаниями о Хатшепсут и ее сподвижниках. Вскоре после этого фараон приступил к целой серии завоевательных походов, продолжавшихся без перерыва 19 лет. За это время он провел 17 военных кампаний, число городов, взятых им во время каждой из них, исчислялось сотнями. Он захватил всю Сирию и Палестину вплоть до юго-востока Малой Азии и вплоть до северной Месопотамии, и при нем империя достигла наибольшего могущества и величия, затмив все другие государства. Потомки Тутмоса III продолжали начатое им дело – управляли огромной египетской империей и периодически проходили с огнем и мечом по покоренным землям, чтобы вселить ужас подвластным народам, захватывая местное население и угоняя в Египет. Вот что пишут российские историки о царствовании его сына Аменхотепа II: «Аменхотеп прочесывал Сирию и Палестину в поисках добычи и попутно покорял “мятежи”. Со своими противниками Аменхотеп II расправлялся очень жестоко. Сто тысяч воинов и мирных жителей были угнаны в рабство, семь правителей было умерщвлено. Тела повергнутых правителей свисали с носа царского корабля… Таков был итог только одного из походов фараона. В назидание эфиопам труп одного из сирийских царьков был отослан на юг и там повешен на стене города Напаты. … Азиатские цари преклонялись перед блеском египетского золота и мощью египетского оружия. Вавилонский и митаннийский правители слали египетскому “брату”, как залог дружбы, своих царевен. Сами они при этом не получили из Египта ни одной царской дочери» ([19] 2, с.206-207). Однако среди потомков Тутмоса III нашелся один, фараон Аменхотеп IV (Эхнатон), который принципиально отказался от проведения прежней политики регулярных грабительских походов в пределах и за пределами созданной империи. За время своего довольно длительного царствования (1365-1348 гг.) он не предпринимал военных походов1 и игнорировал просьбы некоторых вассальных князей о военной помощи. В результате, конечно, власть Египта на территории покоренных стран к концу его царствования уменьшилась. Отдельные города выказывали неповиновение египетским наместникам или захватывались соседними государствами. Но, по-видимому, это была сознательная политика фараона, которого историки называют «революционером». Очевидно, ему было ненавистно все, что составляло суть власти фараонов - его предшественников. И он порвал не только с грабительскими походами, стараясь править в своем государстве только мирными способами. Как отмечают российские историки, он пытался также обновить чиновничий аппарат египетского государства, очищая его от 1 По-видимому, за исключением одного похода в Нубию на 12-м году царствования. 161 представителей знати и пополняя его выходцами из простого народа, на что указывают многочисленные надписи ([19] 2, с.208). Кроме того, он порвал также и с традиционной религией, запретив культ бога Амона (в честь которого получил свое первоначальное имя) и введя культ нового бога, бога солнца Атона. Фактически, борясь с религией, Эхнатон боролся и со жреческой олигархией, власть которой в Египте приняла уродливые формы. Именно жрецы были в основном организаторами дворцовых переворотов, устранявших неугодных им фараонов, и именно жрецы был основными получателями добычи, захваченной фараонами во время военных походов. Львиная доля рабов передавалась фараонами жречеству, для него фараоны строили огромные величественные храмы, жречество также аккумулировало в своей собственности огромные земельные владения. Особенно выделялись жрецы бога Амона, считавшегося главным богом, которые, как пишут Д.Брестед и Б.Тураев, «составляли в то время богатую и могущественную корпорацию». Именно против них и против их гигантской власти была в первую очередь направлена религиозная реформа Эхнатона. «Жречество, - пишут далее историки, - включая и корпорацию Амона, лишилось своих владений, официальное служение различным богам прекратилось по всей стране, и их имена были стерты всюду на памятниках, где только их могли найти. Преследование Амона было особенно ожесточенным. Не было пощажено при этом и фиванское кладбище: ненавистное имя Амона было стерто в гробницах предков всюду, где его находили вырезанным на камне. … Даже статуи предков нового фараона, включая и его отца, не встретили к себе лучшего отношения; напротив, так как имя Аменхотепа III заключало Амона, то молодой царь счел себя вынужденным стереть имя собственного отца, чтобы имя бога не встречалось больше написанным огромными знаками во всех фиванских храмах» ([9] с.353). Фараон изменил и собственное имя – вместо Аменхотепа IV он стал называть себя Эхнатоном, в честь нового бога Атона. Жрецы в Древнем Египте представляли собой одну из разновидностей олигархической власти1. Поэтому смысл борьбы фараона и с чиновничьей олигархией, и со жреческой олигархией, включая конфискацию ее земель, я полагаю, после всего написанного выше, Вам должен быть понятен. Менее понятна, наверное, религиозная революция, совершенная Эхнатоном. Действительно, какой смысл был в такой непримиримой борьбе с традиционной религией, да еще сопровождавшейся уничтожением имени собственного отца и других предков? Если говорить коротко, то смысл ее сводился к следующему. Фактически речь шла не о простой религии (о чем, как правило, забывают упомянуть историки), а об еще одной разновидности сатанинского культа, который в эту эпоху насаждался уже не гиксосами, а жрецами бога Амона при попустительстве или с согласия фараонов XVIII династии. Бог Амон был до начала Нового царства ничем не примечательным второразрядным богом, почитавшимся в основном лишь в Фивах и еще в нескольких городах Египта. Но благодаря тому, что Фивы и фиванское жречество помогло Яхмосу I одержать победу над гиксосами, после того как гиксосы и их бог Сет (Сатана) были свергнуты, главным богом Египта стал фиванский бог Амон. Поначалу он просто заменил собой культ традиционного главного египетского бога (которого ранее называли Птах, а затем Ра), он изображался в виде обычного человека, иногда сидящего рядом с богинейматерью (богиня Маат или Мать). Но затем все изменилось: где-то в конце XVI в. – начале XV в. до н.э. прежнего бога Амона фактически подменили другим богом, оставив лишь прежнее название 2. 1 Хотя, наверное, не все жрецы, а какая-то их часть, накопившая много имущества и приобретшая большую власть. 2 Как полагают историки, это произошло после завоевания Египтом Кушитского царства в Нубии (около 1520 г. до н.э.). Главный бог кушитов изображался в виде барана или в виде человека с бараньей головой, на основании чего египетские жрецы начали утверждать (или постепенно внушили египтянам), что это и есть правильное изображение главного бога Амона [17]. 162 Амона начали изображать как человека с головой барана, либо как человека с длинной козлиной бородкой и рогами. Кроме того, поскольку козлы и бараны считаются очень похотливыми животными, то Амона нередко стали изображать с эрегированным пенисом и с плетью в руке, которая заменила прежний символ власти (скипетр). Все эти древние изображения Амона имеются в главном храме Амона-Ра в Карнаке в Египте и во многих музеях мира. Древнеегипетские изображения бога Амона: слева - с рогами, козлиной бородкой и змеями, справа - с эрегированным пенисом и плетью. Источник: [17] Древнеегипетские изображения Аменхотепа IV (Эхнатона) и его семьи: слева - с «козлиными» ногами (по анатомическому строению это ноги какого-то животного), справа - с «козлиными» чертами лица. Преобладающая версия среди историков сегодня состоит в том, что Эхнатон в действительности выглядел совсем не так, как его обычно изображали (человека с такими уродливыми чертами просто не могло быть), а это был такой принятый в то время «способ изображения фараонов». 163 Поэтому задолго до начала царствования Аменхотепа IV Амон из бога-творца и покровителя людей превратился в баранообразное или козлинообразное существо, упивающееся властью, богатством и похотью, культ которого повсюду насаждался жрецами1. Даже самих фараонов, которые считались земным воплощением Амона, изображали в этот период в виде козлинообразных существ с козлиными ногами и козлиными чертами лица (о чем свидетельствуют некоторые сохранившиеся статуи и изображения Аменхотепа IV). Против всего этого и восстал Аменхотеп IV (Эхнатон). Но поскольку в Египте к тому времени развелось множество таких сомнительных богов, то он отменил вообще всех богов и заменил их одним богом солнца Атоном, который был фактически не чем иным, как старым главным богом Египта, богом солнца Ра, но с новым именем. И судя по всему, у этой религиозной реформы нашлось много последователей – так много, что впоследствии ее невозможно было совсем отменить, хотя после смерти Эхнатона жрецы предали фараона-революционера анафеме, и упоминания о нем были стерты из официального списка фараонов. Несмотря на то, что новый бог солнца Атон был низвергнут, а старый бог Амон был восстановлен жрецами в качестве главного бога Египта, но фактически жрецы были вынуждены смириться с религиозной революцией Эхнатона. Они отказались от прежнего «козлиного» бога, объединили двух богов: Амона и бога солнца Ра, - в одного бога Амона-Ра, сделали его главным богом и придали ему благообразный вид, вполне соответствующий главному богу Египта [17]. Древнеегипетский бюст Аменхотепа IV (Эхнатона) с нормальными чертами лица (Лувр). А вот совершенно нормальный фараон Аменхотеп IV–Эхнатон: ничего «козлиного» в нем уже нет. Политику Эхнатона в целом можно расценить одновременно как попытку осуществить духовную революцию (борьба с культом, пропагандирующим богатство, власть и похоть) и как попытку борьбы с коррупцией (борьба со жреческой и чиновничьей олигархией), которая усиливалась в Египте в течение XVIII династии. Этим же целям служил и его отказ от грабительских походов. Ведь такие походы в первую очередь способствовали развращению правящей верхушки, ее духовной деградации и нарастанию коррупции. Некоторые преемники Эхнатона продолжали его линию по борьбе с коррупцией. Так, бывший сподвижник и помощник Эхнатона, фараон Харемхеб, правивший в конце XVIII династии, в течение всего своего царствования энергично вел борьбу с коррупцией среди чиновников. В частности, он ввел суровые законы против чиновничьих злоупотреблений. Сборщик налогов, признанный виновным в вымогательствах среди населения, согласно этим законам, приговаривался к отсечению носа и изгнанию в Джару, город, затерянный в песках Аравийской пустыни. Он также боролся с произволом со 1 Бог в виде барана, козла или быка символизировал также богатство, поскольку главным богатством в древности являлся скот. 164 стороны армии, которая постоянно грабила крестьян, отнимая у них шкуры и продовольствие, и следил за тем, насколько справедливо ведут дела его визири и судьи ([9] с.388-389). Однако вряд ли меры, предпринимавшиеся двумя фараонами, могли изменить наметившуюся тенденцию. Армия потому и грабила египетских крестьян, что привыкла во время военных походов избивать и грабить население империи, и уже не могла избавиться от укоренившейся привычки. А чиновники и судьи потому и вымогали деньги у населения, что правящая верхушка лишь в последнюю очередь думала о его благополучии, а в первую очередь упивалась той властью и богатством, которого она уже достигла и культу которого она поклонялась. Поэтому при новой XIX династии (13061197 гг. до н.э.) мы видим опять и возобновление бесконечных грабительских походов, и насаждение сатанинских культов. Как уже было сказано, жрецы после религиозной революции Эхнатона были вынуждены отказаться от культа «козлиного» бога Амона и заменить его благородным богом Амоном-Ра. Однако фараоны XIX династии, едва придя к власти, опять начали, как когда-то гиксосы, пропагандировать культ бога Сета (Сатаны). Его именем были даже названы несколько фараонов этой династии: Сети I, Сети II, Сетнахт. Бога Сета опять начали причислять к числу главных богов Египта, в его честь сооружались храмы и монументы, совершались человеческие жертвоприношения1, а один из полков в армии фараона Рамсеса II (1290-1224 гг. до н.э.) считал Сета своим богомпокровителем [17]. Разумеется, когда армия считает своим покровителем Сатану, то от нее трудно ожидать нормального человеческого отношения к простому народу. В целом политика Египта в эту эпоху мало отличалась от эпохи Тутмоса III и его преемников – такие же частые грабительские походы и вереницы рабов, пригоняемых в Египет, такое же гигантское строительство дворцов и храмов и такая же пропасть между неимоверным богатством немногих и ужасающей нищетой, бедствиями и лишениями остальных. В эпоху XVIII и XIX династий египетская верхушка жила в такой умопомрачительной роскоши, какой Египет не видел на протяжении всей своей предыдущей истории, и какую еще очень долго не увидит после этого. «Роскошь и показная жизнь столицы, - пишут Д.Брестед и Б.Тураев, - сменили древнюю сельскую простоту и ее устойчивые исконные добродетели. Начиная с фараона и кончая самым скромным писцом, это изменение сказывалось даже в костюме. Простой льняной передник от бедер до колен, которым некогда довольствовались все, не исключая и царя, заменился сложным костюмом с длинным плиссированным подолом и богатой туникой с длинными рукавами. Вместо непритязательной головной прически древней эпохи появился тщательно завитой парик, спускавшийся до плеч, а некогда голые ноги оделись в изящные сандалии с заостренными и загнутыми кверху носками» ([9] с.331)2. Многочисленные дворцы, принадлежавшие не только фараону, но и видным вельможам, были отделаны и обставлены с исключительной роскошью. «Бесчисленные произведения прикладного искусства, - пишут историки, - наполняющие теперь европейские музеи, показывают, с каким бесконечным великолепием и изысканной красотой обставлялся и украшался царский дворец. Великолепные сосуды из золота и серебра с фигурами людей и животных, растений и цветов по краям сверкали на царском столе посреди хрустальных кубков, стеклянных ваз и серых фарфоровых сосудов, украшенных бледно-голубыми рисунками. Стены были покрыты ковровыми тканями, столь тонкой работы и столь изысканными по окраске и рисунку, что знатоки признают их нисколько не уступающими созданиям наилучших современных мастеров … Утонченностью своего искусства эта эпоха напоминает век Людовика XV…» ([9] с.340341). Свои дворцы были не только у фараона и вельмож, но даже и у некоторых жен 1 Например, фараон Сети I после похода в Сирию-Палестину устроил праздничное шествие захваченных им пленников в Фивах, во время которого несколько пленников были публично принесены в жертву ([9] с.395) 2 Вместе с тем, как отмечают российские историки, одежда, которую носил простой народ в эпоху Нового царства, практически не изменилась по сравнению с предыдущими эпохами. ([19] 2, с.220) 165 фараона, а Аменхотеп III вырыл целое озеро длиной около 2 км, соединившее дворец его жены Тии с его собственным дворцом, и «в день празднования двенадцатой годовщины своей коронации он открыл шлюзы для его наполнения и поплыл по нему в барке со своей женой, подобно тому, как мы это читаем в описании великолепных фантастических празднеств в “Тысяче и одной ночи”, в дни неизменного Гарун-эль-Рашида» ([9] с.341). «Пышные празднества, - пишут далее Д.Брестед и Б.Тураев, - стали теперь обычными в Фивах и обогащали жизнь быстро растущей столицы калейдоскопической сменой картин, которую можно сравнить только с подобными периодами в Вавилоне или в Риме эпохи императоров» ([9] с.341). Вся эта роскошь держалась на постоянном ограблении населения империи и прилегающих стран, в основном в результате походов фараона и его армии. Часть награбленного фараон всегда распределял среди своих вельмож. Например, один раз среди ценных подарков, которые фараон подарил вельможам, были «колесницы из золота и серебра, статуи из слоновой кости и черного дерева, ожерелья из всякого рода драгоценных камней, военное оружие и изделия всевозможных ремесленников, состоявшие из 13 статуй царя, 7 изображений монарха в виде сфинкса, 8 роскошных ожерелий, 680 богато украшенных щитов и 230 колчанов изысканной работы, 360 бронзовых мечей и 140 бронзовых кинжалов – те и другие с насечками из драгоценного металла – 30 жезлов из слоновой кости с набалдашниками из золота и серебра, 220 бичей с рукоятками из слоновой кости и черного дерева, 7 искусно сделанных ларцов, множество опахал, кресел, ваз и массы мелких предметов» ([9] с.331). Но особенно ценную часть добычи составляли захваченные рабы, и их фараон также распределял среди вельмож, а также среди жрецов. Так, Рамсес III за годы своего царствования (1190-1159 гг. до н.э.) только храму Амона подарил свыше 62 тысяч рабов ([19] 2, с.196). Все эти богатства, которыми упивалась египетская верхушка, несколько сотен семейств, были лишь одной стороной медали, другой ее стороной были мучения и страдания сотен тысяч ни в чем не повинных мужчин, женщин и детей, в основном крестьян или горожан Сирии, Палестины, Ливии и Нубии, которые и представляли собой часть той самой «добычи», ради которой предпринимались бесконечные военные походы фараонов. Как пишут российские историки, «пленников гнали связанными вместе веревками за шеи, с руками, зажатыми в деревянные колодки или скрученными так, что это вызывало невероятные мучения. Во второй половине Нового царства пленников клеймили калеными печатями с царским именем» ([19] 2, с.185). Судя по всему, часть угоняемых в рабство пленников просто умирала в дороге, не выдержав перехода в колодках под палящим солнцем по пустыне, отделяющей Палестину или Ливию от Египта. Не менее жалким было положение простого народа самого Египта, который постоянно грабила собственная армия, а чиновники и судьи незаконно вымогали деньги и имущество, а то и забирали детей в рабство в счет неуплаты долга. Известен, например, следующий факт. В царствование Рамсеса III, который продолжал строить огромные храмы, дворцы и монументы, прославлявшие его величие, как пишут Д.Брестед и Б.Тураев, «партия рабочих некрополя упорно добивалась получения месячины в 50 мешков зерна. Месяц за месяцем должны они прибегать к крайним мерам, влезая с подведенными животами на стену некрополя и угрожая напасть на хлебный амбар, если им не дадут пищи. Услышав в ответ от самого визиря, что сокровищница пуста, или обманутые лживыми обещаниями какого-нибудь доверенного писца, они, по-видимому, вновь вернулись к работе и вновь терпели голод, заставивший их бросить работу и собраться с криком и гамом у конторы своего начальника с требованием выдать месячный паек. Таким образом, в то время как бедняки, работавшие на государство, толпились голодные у дверей опустевшей сокровищницы, хранилища богов ломились от статей дохода, и Амон ежегодно получал более 205 000 мер зерна в виде подношений во время одних лишь годичных праздников» ([9] с.478). Судя по всему, в последние столетия 166 Нового царства положение простого народа в Египте, даже формально свободного, мало отличалось от положения рабов. Абсолютно бесправный, лишенный земли, которая находилась в основном в собственности фараона, храмов и крупных землевладельцев, подвергавшийся бесконечным грабежам и вымогательствам, косимый голодоморами и болезнями, он постепенно вымирал. Поэтому крах египетской империи и самого египетского государства был неизбежен. 5.5. Окончательный крах древнеегипетского государства и его причины Почему-то многие историки-египтологи полагают, что население Египта в древности составляло 7 миллионов человек и что оно не менялось в течение всей истории Древнего Египта. Можно объяснить это только одним – историки-египтологи ничего не хотят знать о демографии Древнего Египта и не читают того, что пишут их коллеги – демографические историки. Если бы это касалось, конечно, только их самих, то пусть бы и дальше они пребывали себе в невежестве на сей предмет, но это касается широкой публики, которая читает их исторические труды. А потому придется заняться опровержением данного заблуждения. Например, по оценке демографического историка Валек-Чернеки, население Египта в 525 г. до н.э. составляло 20-25 млн. человек, в 50 г. до н.э. - 12-13 млн. и в 75 г. н.э. - 7,5 млн. человек ([216] p.307). Далее, согласно уже вполне достоверным современным данным, в начале XIX в. н.э. население Египта составляло всего лишь 3 миллиона человек, к 1911 г. выросло до 11 миллионов и к 1966 г. – до 30 миллионов человек. Таким образом, всего лишь за полтора столетия население Египта выросло в 10 раз, и это, отмечает демографический историк Т.Холлингворт, произошло без каких-либо существенных изменений в технологиях ведения сельского хозяйства в Египте и без какой-либо масштабной ирригации бассейна Нила ([216] p.307). С другой стороны, по оценке демографического историка Г.Хамдана, население египетской Александрии составляло 600 тысяч человек в 641 г. н.э. и всего лишь 100 тысяч человек в 860 г. н.э., сократившись за два столетия в 6 раз ([216] p.308). А затем этот величайший город Средиземноморья вообще исчез, и к сегодняшнему дню от него сохранились лишь фундаменты зданий под толщей песка. Как видим, население Египта от одного столетия к другому изменялось очень значительно – в 10 раз. И это касается не только Египта, но и всех других стран, чему выше уже приводилось множество свидетельств и фактов. Крах государств в прошлом почти всегда был связан со значительным сокращением населения, что мы видим на примере Западной Римской империи, Византии, империи Хань в Китае, Киевской Руси, Хазарского каганата (см.: [60], п.5.3) и ряда других государств, прекративших свое существование. Так, в течение только двух последних столетий существования империи Хань в Китае, согласно официальным переписям, ее население сократилось в 8 раз (см. выше). Численность населения на территориях Западной Римской империи, согласно множеству имеющихся данных, к началу средних веков (VII-VIII вв.) могла сократиться примерно в 50-100 раз по сравнению с эпохой ранней империи в I в. н.э. (см.: [59], глава III). По Древнему Египту, конечно, нет такого количества информации, какая есть по античности. Но ряд имеющихся данных позволяет сделать вывод о том, что мы имеем дело с таким же феноменом значительного сокращения населения. Например, в одном из папирусов конца XIII в. – начала XII в. до н.э., вместе с описанием этого смутного времени, дается такая характеристика положению в стране: «Страна египетская была опустошена» ([43] с.63). Такую характеристику, данную неизвестным современником, можно считать субъективной, но ее подтверждают целый ряд объективных свидетельств и фактов, а факты, как известно – упрямая вещь. Например, в конце Нового царства мы видим сильное обесценение земли в Египте – до каких-то смешных величин ([9] с.503), а хорошо известно, что египетская земля всегда ценилась высоко, и ее было мало – узкая 167 полоса вдоль Нила. Единственной причиной такого обесценения земли могло стать наличие в тот период множества пустующих земель. О том же самом говорит не прекращавшееся в конце Нового царства просачивание на египетские земли соседних народов – ливийцев и машуашей с запада, филистимлян и прочих народов с севера и т.д. Причем, фараоны не только не препятствуют этому просачиванию, но и даже в какой-то мере его поощряют, единственное, что их беспокоит - они хотят быть уверены, что переселенцы подчинятся власти фараона и будут платить налоги. Так, когда в СириюПалестину вторглась первая партия филистимлян со своими повозками, женами и детьми, Рамсес III (1190-1159 гг. до н.э.) захватил их, привел в Египет и расселил там, очевидно, на пустующих землях ([9] с.460-461). Когда в дельту Нила вторглись машуашы (один из ливийских народов), то Рамсес III часть их перебил, а остальную часть – 2052 человека, из числа которых 1/4 составляли женщины, и еще значительную часть составляли дети – поселил в отдельных поселениях под началом своих «вождей», «предводителей лучников и начальников племен» ([9] с.462). А во время правления XXI династии (1075-946 гг. до н.э.) этот процесс приобрел уже совершенно неконтролируемый характер. Как пишут Д.Брестед и Б.Тураев, «с запада Дельта мирным образом захватывалась ливийцами, которые путем постепенного переселения достигли того, чего не удалось им сделать посредством воинственного вторжения» ([9] с.505). Все это сильно напоминает расселение варваров на пустующих землях Западной Римской империи в конце античности, и причиной его могло быть только наличие множества пустующих земель. Кстати говоря, хотя пленников в конце Нового царства по-прежнему называли «рабами», но сам характер их расселения отдельными поселениями во главе со своими «вождями» и под защитой своих «лучников», какое мы видим при Рамсесе III, говорит о том, что, как и в поздней Западной Римской империи, речь шла уже не о рабах в обычном понимании этого слова, а о крепостных крестьянах. Причиной такой трансформации рабов в крепостные всегда была сильная нехватка рабочих рук. Рабы, работавшие в цепях и колодках под плетью надсмотрщика, очень быстро умирали, и продолжать изводить население таким безобразным способом в период резкого его сокращения и сильного дефицита рабочих рук было непозволительной роскошью. Поэтому рабы фактически превращались в крепостных со своим хозяйством и семьями. Это хорошо известно по опыту Западной Римской империи, где незадолго до ее падения даже латинское слово servus (раб) изменило свое значение и стало означать не раба, а крепостного, и с тех пор во всех европейских языках слово serf (servo) употребляется только в значении «крепостной». Таким образом, фактическое превращение египетских пленников из рабов в крепостных крестьян также свидетельствует о значительном сокращении населения в Египте в конце Нового царства. Наконец, о масштабном демографическом кризисе свидетельствует и хроническая слабость Египта, начавшаяся уже в правление Рамсеса III и продолжавшаяся затем в течение нескольких столетий. У Египта не было никаких сил – ни военных для удержания под своей властью зарубежных владений своей империи, ни политических для удержания египетского государства от распадения на множество отдельных провинций (номов), ни денег в казне даже на необходимые вещи. Доходило до абсурда. Так, в конце XII в. до н.э. египетский посол был послан в финикийский Библ за деревом для Египта, но денег у него было слишком мало для такой покупки, и ему дали задачу получить дерево как бы в долг, путем напоминаний правителю Библа о великом прошлом Египта. Но никакие напоминания о великом прошлом не помогли - посол лишь напрасно потратил время и вернулся ни с чем – без денег ему в Библе никто ничего не дал ([9] с.492). По-видимому, этот посол Египта был не единственным, кто хотел что-то получить задаром, потому что вскоре после этого целая группа египетских послов была арестована в Библе местным правителем и 17 лет пробыла там в заключении, пока все послы не умерли ([9] с.491). Возможно, таким путем местный правитель пытался прекратить попрошайничество со стороны Египта. Но каковы бы ни были причины этого ареста послов, это свидетельствует 168 о глубочайшем презрении, с которым относился к Египту в конце XII в. до н.э. город, который еще не так давно входил в состав египетской империи и платил Египту регулярную дань. Вряд ли правитель Библа позволил бы себе столь презрительное отношение, если бы существовала хоть какая-то опасность того, что Египет смог бы в обозримом будущем прислать в Библ армию возмездия1. Очевидно, такой опасности уже не существовало, о чем правитель Библа, надо полагать, прекрасно знал. Ведь, как указывают российские историки, египетская армия уже в XIII веке до н.э. набиралась в основном из наемников-иностранцев – ливийцев, эфиопов, шерданов ([19] 2, с.199), что также, по-видимому, было следствием катастрофического сокращения египетского населения. Но содержание армии наемников-иностранцев требует больших денег. А в конце XII в. до н.э., как видно из приведенного выше примера, денег у Египта не было даже для покупки дерева - так откуда они у него могли взяться для содержания значительной наемной армии или, тем более, для организации дорогостоящей военной экспедиции. Поэтому начиная с этого времени мы не видим у Египта ни армии, ни военных экспедиций. И эта слабость Египта продолжалась в течение, по меньшей мере, четырех последующих столетий. Так, в XI в. Египет фактически распался на несколько частей, как это уже было однажды в конце Древнего царства. В дальнейшем, в X-VIII вв. до н.э., Египет оказался под властью ливийцев, которые сначала расселились по всему нижнему Египту, а затем беспрепятственно захватили власть над всей страной. При этом все попытки создания в стране единого государства были безуспешными – Египет продолжал разваливаться на все более мелкие квази-государства, во главе каждого из которых стоял ливийский правитель ([19] 2, с.240-241). А после этого, в VIII-VII вв. до н.э. Египет оказался под властью нубийцев. И за все эти 400 лет иностранного ига не наблюдалось каких-либо попыток сбросить это иго и образовать собственное национальное государство. Мы видим, таким образом, полное военное, экономическое и политическое бессилие Египта как государства и как нации, продолжавшееся в течение 5 столетий. А следовательно, речь идет о не о временной слабости, вызванной какими-то случайными или субъективными обстоятельствами, а о хроническом бессилии, единственной причиной которого в ту эпоху могло быть только значительное сокращение населения. Наконец, об этом же говорит и общий полнейший упадок культуры Египта в этот период, признаваемый всеми историками-египтологами: архитектуры, скульптуры, живописи, литературы, языка и т.д. Можно даже попытаться установить примерную численность населения Египта в конце Нового царства. Так, в одном из папирусов эпохи Рамсеса III (1190-1159 гг. до н.э.) приводятся данные, касающиеся размеров собственности храмов Египта. В частности, согласно этим данным, в собственности храмов находилось 750 тысяч акров земли, что составляло примерно 14,5% всей обрабатываемой земли Египта, и 107 тысяч «рабов» ([9] с.472). Очевидно, в данном случае речь идет не о рабах, а о крепостных, о чем уже было сказано, так как рабов как таковых уже не стало, а, судя по всему, подавляющая часть населения превратилась в крепостных, как и в Западной Римской империи незадолго до ее краха2. Это подтверждает и тот факт, что, как указано в папирусе, храмы владели 169 «городами» или поселениями (очевидно, теми самыми, где и жили эти 107 тысяч крепостных «рабов»), что также указывает на феодальный характер отношений, характерный для эпохи феодализма и крепостного права3. Поэтому мы с полным 1 Убийство или пленение послов считалось в древности очень тяжким оскорблением. Известно немало случаев, когда такие действия становились причинами войн. 2 Даже в предыдущем (XIII) столетии мы видим, что евреи, жившие в Египте «в рабстве», вовсе не являлись рабами в классическом понимании. У них были собственные дома и участки земли для обработки, они брали деньги в долг у египтян (который надо было отдавать), но при этом были лишены права покинуть место проживания. То есть, по всем признакам они являлись не рабами, а крепостными. 3 Только при феодализме мы видим ситуацию, когда города или крупные поселения, вместе с окружающими их землями, являются собственностью крупных землевладельцев (см. Раздел 3). 169 основанием можем считать, что эти 107 тысяч «рабов» и были на самом деле тем крестьянским населением, которое жило и трудилось на 14,5% египетских земель, принадлежавших храмам. Соответственно, численность всего крепостного населения Египта могла составлять в ту эпоху 107 000 : 14,5 х 100 = 740 000 человек, а все население – скажем, порядка 1 миллиона человек. Это, конечно, совсем немного, поскольку в период наивысшего расцвета Египта при наличии развитой ирригационной системы его население вполне могло достигать 20-30 миллионов человек, как это было в более позднюю эпоху. Но, судя по всему, в течение XII-XI вв. население страны еще более уменьшилось, что позволило ливийцам беспрепятственно селиться на землях Египта и захватить власть над всеми египетскими провинциями (номами). В чем причины значительного сокращения населения Египта к концу Нового царства? Мы этот феномен уже видели на примере ряда других государств, поэтому можем понять его причины. В Египте эпохи империи мы видим все основные признаки кризиса коррупции, который начался, по-видимому, еще при XVIII династии фараонов. Об этом свидетельствует, прежде всего, умопомрачительный разрыв между роскошью правящей верхушки и нищетой населения (см. выше), а также постепенная концентрация собственности в руках олигархии. Например, одной лишь корпорации жрецов Амона в конце Нового царства принадлежало около 10% всей пахотной земли в стране, почти полмиллиона голов скота, более 80 торговых судов и золотоносная область в Нубии, где она вела собственную добычу золота ([9] с.475). Немало земельной и иной собственности было и в руках других крупных землевладельцев. И хотя значительная часть земли в Египте, по-видимому, по-прежнему находилась в собственности государства (фараона), но это уже не помогало. Государство, в отличие от эпохи раннего Нового царства, перестало осознавать, что оно обязано защищать население – мы видим, что уже в конце XVIII династии армия, чиновники и судьи живут грабежом населения, которое они должны были бы, наоборот, защищать от произвола торговцев и крупных землевладельцев. Как пишут российские историки, в эту эпоху в Египте «о продажности должностных лиц говорилось не только в сказках, но и в школьных поучениях» ([19] 2, с.212). И лишь немногие фараоны конца XVIII династии как-то пытались противостоять коррупции государства, а в XIX и XX династиях мы уже не видим и этого. Фараоны этих династий были заняты в основном грабительскими походами и дележом награбленного, а также ублажением своего тщеславия и смакованием чувственных удовольствий. Например, монументам, воздвигнутым Рамсесом II (1290-1224 гг. до н.э.) в свою собственную честь, по словам Д.Брестеда и Б.Тураева, «нет числа», строительство грандиозных зданий и сооружений, прославлявших его собственное величие, «совершенно превосходило по величине и протяжению все сделанное когда-либо его предками» ([9] с.426). Что касается чувственных удовольствий, то, как отмечают историки, «за столом фараона подавались редкости и деликатесы с Кипра, из страны хеттов и амореев, из Вавилонии и Нахарины» ([9] с.429). А еще у Рамсеса II было столько жен и наложниц, что они родили ему более 100 сыновей и, по меньшей мере, 50 дочерей, причем, некоторых из своих дочерей он также сделал своими женами или наложницами ([9] с.442). Вот до чего любил чувственные удовольствия - ему уже не хватало рабынь, и он принялся за собственных дочерей! И умер Рамсес II, как определили по его мумии, от кариеса зубов, вызывавшего невыносимую зубную боль. А кариес раньше развивался только у тех, кто ел много сладкого. Вот до чего человек любил чувственные удовольствия – даже корчась и умирая от зубной боли, он не мог отказать себе в сладостях! Зато интересы подданных были Рамсесу II совершенно безразличны. Предания евреев, находившихся в то время в египетском рабстве, сохранили воспоминания о страшных угнетениях во времена этого фараона, в том числе и в связи с принуждением всего населения строить его огромные здания и монументы ([9] с.428). 170 Древнеегипетская статуя и мумия Рамсеса II. Источники: www.newspot.ru; http://dreamworlds.ru Неотъемлемой чертой кризиса коррупции в конце Нового царства явилось также падение нравов и общепризнанной морали, начавшееся наверху общества. Известно, что в Древнем Египте существовало понятие инцеста, который был запрещен [17]. Но Рамсес II, как видим, открыто пренебрегал этими устоявшимися моральными нормами, сделав своих дочерей своими женами и наложницами, и это соответствовало той новой морали, которая насаждалась сверху одновременно с распространением сатанинских культов Амона и Сета, прославлявших богатство, власть и похоть. Свидетельством падения нравов является также массовое разрушение Рамсесом II и другими фараонами XIX династии зданий и памятников, воздвигнутых их предшественниками и использования материалов, из которых те были сделаны, для своих собственных монументов ([9] с.425-426). Более того, Рамсес II собственноручно вскрыл пирамиду фараона Сенусерта (!), и возможно, не только ее, похитив хранившиеся там ценности; и его примеру в дальнейшем следовали другие фараоны и крупные чиновники Египта ([9] с.489). Падение нравов среди правящей верхушки выражалось также в яростной борьбе за власть, в разгуле преступности и произвола. Почти непрекращающуюся борьбу за власть, причем с использованием самых грязных методов, мы видим уже в конце XVIII династии, после смерти Эхнатона (1365-1348 гг.). Молодой фараон Тутанхамон, муж дочери Эхнатона, был убит знатью, едва успев занять трон и не достигнув даже 18-летнего возраста. После его смерти молодая вдова должна была выбрать себе нового мужа, который и стал бы новым фараоном. Судя по всему, за право стать ее мужем разгорелась такая нешуточная борьба, что несчастная молодая царица написала два отчаянных письма хеттскому царю, царство которого находилось в Малой Азии. В них она умоляла дать ей в мужья одного из своих сыновей. «Я ни за что не возьму в мужья никого из своих подданных, - писала она, - Я очень боюсь» ([20] с.46). И было чего бояться! Хеттский царь прислал ей в мужья одного из своих сыновей, но не успел тот приехать, как его тоже убила египетская знать ([20] с.46). А вскоре один из «женихов» по имени Эйе захватил трон и сочетался браком с несчастной царицей, которая вскоре также была убита, очевидно, самим новоиспеченным фараоном. Сам Эйе, похоже, вскоре также был убит, его место занял другой претендент, и так на троне сменилось несколько фараонов. Такую же борьбу за трон мы видим и в течение следующих двух династий (XIX и XX). Уже упомянутый Рамсес II (1290-1224 гг. до н.э.) также стал фараоном в результате насильственного захвата власти. Он сверг своего старшего брата, который должен был наследовать трон после смерти отца Сети I. Затем 171 вскоре после его смерти в конце XIX династии (конец XIII столетия) мы видим в течение 15 лет непрерывную борьбу за трон и постоянную смену фараонов, захватывавших власть насильственным путем ([9] с.453-455). Не успела эта новая смута закончиться, и не успела обосноваться новая XX династия, как ее представитель Рамсес III (1190-1159 гг. до н.э.) пал жертвой придворного заговора. И после этого мы видим новую чехарду смены правителей и борьбы претендентов на трон с насильственными захватами власти: так в течение нескольких десятилетий сменилось семь фараонов ([19] 2, с.216-217). Конечно же, пока шла такая отчаянная борьба за власть, никому из претендентов не было дела до проблем государства. А страна между тем оказывалась во власти произвола магнатов и вельмож, ее охватывали смуты и грабежи. Известно, например, что период борьбы за власть после смерти Эхнатона характеризовался резким ростом преступности. Грабители разграбили даже ряд царских гробниц в Фивах – столице Египта, включая гробницу Тутмоса IV ([9] с.382). В отношении других периодов сведения очень скудны, но те, что имеются, говорят о бесконечной череде бедствий, обрушившихся на страну в конце Нового царства. Вот, например, что было написано в одном из папирусов конца XIII в. – начала XII в. до н.э.: «Страна египетская была опустошена. Каждый человек был лишен своих прав. Они не имели правителя в течение многих лет впредь до иных времен. Страна египетская была в руках вельмож и правителей городов: каждый убивал своего соседа, большого и малого» ([43] с.63). Источники говорят также о мощном восстании бедноты в этот период, во главе которого встал сириец по имени Ирсу; в ходе этого восстания уничтожалось и разграблялось имущество богачей и храмов. Восстание было подавлено фараоном Сетнахтом, основателем XX династии (начало XII в. до н.э.), который «убил злоумышленников и выправил землю до края ее, бывшую мятежной» ([19] 2, с.215). Но, судя по всему, в ходе этого «убийства злоумышленников» - «до края», было перебито немало народу, немало его полегло и в ходе других смут и междоусобных войн. Наконец, не надо забывать и о голодоморах, которые были характерной чертой всех крахов государств и смутных времен, и в ходе которых нередко вымирала значительная часть населения. По-видимому, в Египте в рассматриваемую эпоху также имело место подобное явление, что нашло отражение в письменных свидетельствах. Речь идет, в частности, о «семи казнях египетских», описанных в Библии, которые, как и последовавший исход евреев из Египта, по мнению историков, имели место в эпоху царствования Рамсеса II (1290-1224 гг. до н.э.). Если отбросить версию о божественном происхождении этих «казней», то в Библии мы имеем свидетельство серии страшных голодоморов, обрушившихся на Египет ([16] Исх. 7-12). Потому что следствием большинства упомянутых там явлений: засухи1, града, побившего весь урожай, нашествия саранчи, - должен был стать массовый голод среди населения, сопровождавшийся эпидемиями и массовой смертностью. Одна из «казней» прямо и состояла в том, что на весь народ Египта наслали «язву», то есть массовый голод и эпидемии. А еще одна «казнь» заключалась в массовой гибели «младенцев» - то есть маленьких детей, которые при любом голодоморе всегда погибали в первую очередь, поскольку их жизненные ресурсы намного слабее, чем у взрослых людей. Помимо «семи казней», в Библии содержится и множество прямых упоминаний о массовом голоде и море в Египте в эту эпоху. Например, сказано, что еще до того как начались «семь казней», насланных божьим проклятием, в Египте было семь голодных лет («семь тощих коров»). Вообще применительно к этому периоду чуть ли не на каждой странице Ветхого завета говорится о массовом голоде. По ходу событий, описываемых в тексте, упоминания об этом встречаются, по меньшей мере, в шести местах: в таком-то 1 Как полагают историки, по меньшей мере две «казни» связаны с засухой. Так, вода, превратившаяся в кровь, есть не что иное, как результат засухи и обмеления Нила, во время которого весь ил красного цвета, скапливавшийся обычно на дне реки, оказывался на поверхности воды. Огромное количество жаб, наводнивших страну – это тоже результат засухи: когда рукава Нила и ирригационные каналы пересыхали, то все жившие там лягушки оказывались на поверхности и расползались по округе. 172 году опять в Египте был сильный голод «по всей земле» ([16] Быт. 12, 10; 25,19; 41; 43, 1; 45, 11; 47, 13). А пришедшие к фараону рабы говорят: «неужели ты еще не видишь, что Египет гибнет?» ([16] Исх. 10, 7). Поэтому в целом мы видим картину длинной серии голодоморов и массовой смертности среди населения Египта. А поскольку, как говорилось выше, большинство голодоморов в истории были не результатом природных бедствий (которые происходили всегда, но человечество давно научилось с ними бороться – посредством ирригации, создания запасов хлеба и т.д.), а делом рук человеческих, то и здесь, очевидно, причины были те же. Они, судя по всему, состояли в том, что торговцы и вельможи спешили воспользоваться параличом государственной власти, чтобы нажиться на массовом голоде населения, и устраивали искусственные дефициты продовольствия, приводившие к голодоморам ввиду страшной бедности и нищеты простого народа. Отчасти голод и засуха могли объясняться и развалом нильских ирригационных систем, до которых самовлюбленным фараонам не было никакого дела. Ну, а народное сознание все это приписывало каре, насланной Богом на Египет, и стихийным бедствиям. Все это объясняет то резкое сокращение населения, которое, по всем признакам, произошло в конце Нового царства. Население и так вымирало от голода, грабежей и вымогательств чиновников и армии. А тут еще восстания, смуты и междоусобные войны, участившиеся к концу Нового царства, в ходе которых часть населения уничтожалась войсками, а другая часть сама превращалась в бандитов и грабила и уничтожала своих соседей. Ну и резко усугубила этот процесс длинная серия голодоморов, которая, если верить Библии и историкам1, случилась в эпоху правления Рамсеса II и других фараонов XIX и XX династий, и которая, очевидно, была во многом результатом жадности олигархии, наживавшейся на торговле продовольствием. В результате население страны быстро уничтожалось. Кроме того, высокая смертность неизбежно сопровождалась резким снижением рождаемости, что всегда происходило в периоды кризисов коррупции (см. [59]). В условиях всеобщего падения нравов дети и семья обычно всегда становились совершенно непопулярными, в чести у всех были лишь деньги и чувственные удовольствия. Да и окружающая действительность (голодоморы, смуты и коррупция государственного аппарата) совершенно не способствовали высокой рождаемости. Поэтому кризис коррупции в Египте в конце Нового царства, судя по всему, привел не только к гражданским и междоусобным войнам, но и к страшной демографической катастрофе, предопределившей последующий долгий упадок страны, подобно тому, как это произошло в других упоминавшихся выше примерах краха государств. Глава VI. Цивилизации восточного Средиземноморья во II тысячелетии до н.э. 6.1. Циклы в истории цивилизаций восточного Средиземноморья Как мы убедились в предыдущей главе, в истории Древнего Египта четко прослеживаются три цикла, которые соответствуют Древнему, Среднему и Новому царству. Самый удивительный факт, однако, состоит не в этом, а в том, что одновременно с Древним Египтом мы видим в рассматриваемую эпоху в восточном Средиземноморье одновременный расцвет, по меньшей мере, еще пяти древних цивилизаций, развитие которых шло по тем же циклам, какие мы видим у Египта. Речь идет о ханаанофиникийской, хеттской, минойской, греко-микенской и митаннийской цивилизациях, пик расцвета которых пришелся на середину II тысячелетия до н.э. Причем, еще три из них: хеттская, митаннийская и минойская, - создали в этот период свои империи, которые по 1 Д.Брестед и Б.Тураев тоже пишут о том, что в период распада египетского государства в XIII-XII вв. в стране «наступил голод, сопровождавшийся страшной нищетой» ([9] с.455). 173 своей мощи и влиянию не уступали империи Нового царства Египта. И в конце рассматриваемой эпохи все эти цивилизации постигла та же участь, что и египетскую. Они в буквальном смысле ушли в небытие, а заодно ушли туда же и народы, их составлявшие, о которых мы сегодня знаем лишь по археологии и письменным памятникам – хетты, митаннийцы, минойцы, ханаанеи, микенцы и древние египтяне. Несмотря на существование столь удивительного факта, именно о нем историки, как правило, предпочитают умалчивать, рассматривая по отдельности историю этих шести цивилизаций и не обращая внимания своих читателей на ту удивительную синхронность, с которой все они сначала расцвели, а затем погибли. Причем, синхронность эта такова, что, как будет показано далее, мы видим даже одинаковые события в их истории: сначала расцвет, а затем упадок и гибель множества городов, гражданские войны, голодоморы и т.д., - которые происходили одновременно в Египте, в Сирии-Палестине, на Крите, в Малой Азии и Греции. И гибель этих шести цивилизаций также произошла одновременно, в конце II тысячелетия до н.э. Схема III. Циклы расцвета и упадка цивилизаций восточного Средиземноморья (III-II тысячелетия до н.э.) Пирамиды 1. Египетская Раннее и Древнее царство Власть гиксосов Феодальная раздробленность Империя (Новое царство) Среднее царство Раздробленность Власть ливийцев Власть Египта 2. Ханаанофиникийская (Сирия и Палестина) Расцвет городской цивилизации ариев Расцвет городов Ханаана Исчезновение городов, переход к кочевничеству 3. Хеттская (Малая Азия – Сирия) упадок остального Ханаана Древнехеттское царство Упадок поселений на юге и востоке Крита 4. Минойская (Крит – Эгейское море) 5. Греко-микенская (Греция – Малая Азия) XXVIII XXV Сокращение морской торговли XXII XXI Исчезновение минойцев Осада Трои Ионические греки Глобализация XX XIX XVIII XVII XVI Исчезновение хеттов Расцвет Микен Греческая цивилизация Глобализация XXXI Хеттская империя Империя Миноса Стародворцовый период XXXIV Финикийские города, Власть гиксосов XV XIV XIII XII XI X IX Мы уже сталкивались с аналогичными историческими явлениями: Римская империя в последние столетия античности, китайская империя Хань, страны-участницы скандинаво-арабо-персидской торговой оси IX-XI веков н.э. Поэтому мы можем предположить, что и в данном случае речь идет о том же явлении: глобальном кризисе коррупции, поразившем одновременно все страны, участвовавшие в глобализации – интенсивной международной торговле. И это не просто предположение. Факт существования глобализации и глобальной экономики в древности признается сегодня ведущими экономическими историками. Например, И.Валлерстайн пишет о том, что и в Римской империи, и в Древнем Китае в эпоху античности существовала глобальная экономика, которую он назвал «мировой системой» ([309] p.16). Что касается более древних эпох, то целый ряд других экономических историков: Клайн, Коль, Кардилиас и 174 Шерратт, - независимо друг от друга выдвинули и обосновали концепцию о том, что в Месопотамии в эпоху расцвета Вавилона и Ассирии и несколько ранее в восточном Средиземноморье (III-II тысячелетия до н.э.), более или менее независимо друг от друга, сложились две «мировые системы», две глобальные экономики, охватившие целый ряд соседних государств и народов ([196] pp.132-133). В предыдущей главе мы уже выяснили, что Египет в древности был активным участником этой глобальной экономики, и что необыкновенная интенсивность международной торговли совпадала с периодами расцвета древнеегипетской цивилизации. Поэтому мы можем достаточно точно установить, в какие периоды развивалась глобализация в восточном Средиземноморье в III-II тысячелетиях до н.э. Как показано на Схеме III, эпоха глобализации совпала с эпохой Древнего царства Египта, затем глобализация прекратилась и возобновилась опять в начале Среднего царства, продлившись до конца Нового царства или до конца II тысячелетия до н.э. Итак, с учетом того, что мы уже знаем о природе глобализации и кризисов коррупции, давайте рассмотрим историю других пяти цивилизаций восточного Средиземноморья – сначала их краткую историю, а затем более подробно остановимся на некоторых из них. Хотя Египет принято считать наиболее развитой цивилизацией в регионе восточного Средиземноморья в древности, но его нельзя считать самой древней цивилизацией данного региона. Еще более древней является цивилизация, возникшая на территории Сирии и Палестины, и некоторые историки именно этот регион считают родиной арийской (индоевропейской) цивилизации или расы, потомками которой считают себя народы, живущие сегодня на всем пространстве от Индии и Сибири до Европы и Северной Америки. Так, согласно археологии, город Иерихон (Ярихо), основанный ариями, существовал уже 9-8 тысяч лет до н.э. По оценке известного российского историка Ю.Петухова, уже тогда в нем проживало около 3 тысяч человек, а к 7 тысячелетию число жителей значительно выросло, город был обнесен стеной 5-метровой высоты с башнями и окружен двухметровым рвом ([79] с.77-81). Целый ряд других городов: Библ, Мерсин, Рас Шамр, Амук, Ярмо, Шейтун, Алалах и др., - были основаны в ту же эпоху ариями, которые, судя по всему, и составляли в то время основное население Сирии и Палестины. Согласно археологии, в последующие тысячелетия арии заселили все побережье восточного Средиземноморье и положили начало тем арийским народам, которые мы здесь видим в III-II тысячелетиях до н.э. В эпоху глобализации III тысячелетия до н.э. одновременно с расцветом Древнего царства Египта происходил и расцвет цивилизации Сирии и Палестины. Уже в ту эпоху здесь существовали большие торговые города, игравшие важную роль в международной торговле. Например, мы читаем в одном египетском папирусе, что некий Хнумхетеп с двумя правителями египетской провинции Элефантина и с доверенными людьми фараона в эпоху VI династии (XXV-XXIII вв. до н.э.) 11 раз совершал торговые экспедиции в сирийский город Библ ([19] 1, с.317). Согласно археологии, город Библ в ту эпоху был довольно большим городом, занимавшим площадь 3 гектара, обнесенным каменной стеной и имевшим широкие улицы, вымощенные булыжником ([79] с.102, 208). Рост городов на территории Сирии и Палестины происходил вплоть до последней трети III тысячелетия до н.э. Но затем, согласно археологии, города вдруг исчезли и, как пишут западные историки, все население занялось сельским хозяйством и кочевничеством [273]. Причем, перед этим крупные торговые города, такие как Библ, Алалах и другие, подверглись разорению и опустошению и были полностью сожжены ([79] с.209-212). И после такого опустошения они оставались необитаемыми в течение нескольких столетий. Это произошло в XXIII-XXII веках до н.э., тогда же, когда в Египте окончательно рухнуло Древнее царство, и он перешел в состояние феодальной раздробленности (см. Схему III). Такой резкий синхронный поворот истории двух соседних цивилизаций в III тысячелетии до н.э. свидетельствует о том, что мы имеем дело с примером одного из первых в истории глобальных кризисов коррупции, который привел к демографическому 175 кризису как в Египте, так и в Сирии-Палестине в конце Древнего царства. Потому что только демографический кризис и резкое сокращение населения на этой территории к XXIII-XXII вв. до н.э. могут объяснить полное исчезновение большинства городов и тот факт, что население, вместо того чтобы пытаться восстановить разрушенные города, предпочло перейти в полукочевое состояние. Самое удивительное, что мы в это же время видим аналогичные явления и в других странах восточного Средиземноморья, принимавших участие в глобализации III тысячелетия до н.э. Так, из археологии известно, что Крит в этот период принимал активное участие в морской торговле, и здесь существовали приморские города, занимавшиеся такой торговлей1. Но в конце эпохи глобализации, примерно в районе 23002200 г. до н.э. (то есть, в то же время когда были разрушены торговые города в СирииПалестине и когда произошел окончательный крах Древнего царства Египта) два приморских города на юго-востоке Крита: Василики и Миртос, - были полностью разрушены огнем и покинуты жителями ([218] pp.48-50). Причем, известно, что именно в этих городах существовало сильное имущественное неравенство и возник класс богатых людей, живших в больших особняках, вокруг которых располагались убогие жилища ([313] p.48; [55] с.37). Такая же участь постигла и ряд других поселений Крита вблизи юго-восточного побережья страны, обращенного к Египту, Сирии и Палестине ([196] p.31). По-видимому, во всех этих случаях речь идет о торговых городах, которые участвовали в морской торговле с Египтом, Сирией и Палестиной и в которых в ту эпоху возникла торговая олигархия. Итак, в конце III тысячелетия до н.э. и в Египте, и в Сирии-Палестине, и на Крите в происходили одни и те же явления. Повсюду мы видим взрыв социальной нестабильности, разрушение дворцов, храмов и целых городов. Причем, из письменных источников мы знаем, что в Египте речь не шла об иностранном нашествии, разрушали дворцы и храмы сами египтяне (см. предыдущую главу). То же самое относится и к Криту. Никакого присутствия иностранных завоевателей, которые могли бы сжечь города и изгнать их жителей, археологами обнаружено не было. Не было на Крите и кочевников, которых историки обычно в таких случаях считают виновниками гибели городов, им просто неоткуда было взяться на этом острове. Такие же события происходили и в материковой Греции. Единственный дворец (в Лерне на юге Греции), который там существовал в III тысячелетии до н.э. (и о котором нам сегодня известно), был сожжен в районе 2200 г., и не был затем восстановлен ([19] 2, с.357). Во дворце был большой склад товаров, что указывает на то, что основным занятием его правителя была морская торговля. Таким образом, мы имеем одну и ту же картину по всему восточному Средиземноморью. Повсюду в районе 2300-2200 гг. до н.э. происходят социальные взрывы и революции, которые направлены в основном против обитателей дворцов и против богатых горожан, занимающихся морской торговлей. В ходе этих революций разрушается и гибнет большинство городов, которые так и не восстанавливаются. А остальные города также приходят в упадок, продолжающийся несколько столетий, что свидетельствует о глубоком демографическом кризисе и сокращении населения всех указанных регионов. Иными словами, мы видим полную картину глобального кризиса коррупции, поразившего одновременно несколько стран, аналогичного тем, которые были описаны в предыдущих главах книги. Теперь давайте перейдем ко II тысячелетию до н.э., когда в восточном Средиземноморье возобновилась глобализация и начал развиваться новый глобальный цикл коррупции. Здесь мы видим в целом повторение тех же явлений, которые происходили в предыдущем тысячелетии. Но судя по всему, они приобрели намного 1 Имеются археологические данные о том, что Крит в ту эпоху экспортировал земледельческую и ремесленную продукцию в другие страны. ([55] с.38) 176 больший размах, кроме того, о них имеется намного больше информации, чем о III тысячелетии. Поэтому давайте на них остановимся несколько подробнее. Период упадка в Сирии-Палестине продлился около 3 столетий, примерно столько же, сколько и в Египте, после чего, в XX-XIX веках до н.э., опять начали возникать и расширяться города. Возобновилась и морская торговля. Во II тысячелетии до н.э. Палестина и южная Сирия получили новое название - Ханаан, а соответственно, жителей этой страны стали называть ханаанеями. Сегодня точно не известно, что это был за народ. Большинство западных историков утверждают, что это были семиты. Но некоторые историки, например, Ю.Петухов, им возражают, указывая на то, что до этого там проживали арии, и иммигрировавшие туда семиты могли составлять лишь часть населения ([79] с.235-240). Скорее всего, там к тому времени образовалось смешанное арийско-семитское население, говорившее на ханаанском (финикийском) языке, который представлял собой некий гибридный язык, подобно тому как, например, современные языки романской группы (французский, итальянский, испанский, португальский) возникли в результате смешения латинского языка римлян и тех языков, на которых говорили варвары, поселившиеся на соответствующих территориях в конце античности1. Ханаанеи не смогли создать единого государства, подобного египетскому, и на территории Ханаана в течение первой половины II тысячелетия существовало множество независимых городов-государств. В эпоху египетского Нового царства (XVI-XII вв.) они сначала оказались под властью Египта, а в XV-XIV вв. северные города Ханаана были завоеваны хеттами и вошли в состав Хеттского царства. Как и Египет, Ханаан в эпоху египетского Нового царства был страной величайших социальных контрастов. По словам историка Д.Хардена, «ханаанские руины бронзового века обнажают огромную социальную и экономическую пропасть в образе жизни высших и низших классов» ([117] с.80). Поэтому совершенно не удивительно, что в последующем, в конце эпохи глобализации II тысячелетия до н.э., Ханаан повторил судьбу Египта. В Библии применительно к периоду исхода евреев из Египта (XIII в. до н.э.) много раз упоминается, наряду с голодом в Египте, еще и голод в Ханаане, а также голод «по всей земле» за пределами самого Египта - то есть, надо полагать, во всей Сирии и Палестине ([16] Быт. 41, 54-57; 42, 5; 43, 1; 47, 13). Это указывает на то, что в Ханаане в районе XIII в. произошла такая же демографическая катастрофа, как и в самом Египте. Данный вывод подтверждают и последующие события. Так, в XII-XI вв. до н.э. мы видим, что Ханаан, подобно Египту, стал местом интенсивной иммиграции окружающих народов: филистимлян, семитов и т.д., - о чем имеется множество сведений ([9] с.375, 458). Само название «Палестина», пришедшее на смену прежнему названию (Ханаан), произошло от филистимлян – народа, который мигрировал туда лишь в XII-XI вв. А после этого туда же мигрировали евреи. И к моменту образования еврейского государства (X в. до н.э.) эта территория называлась уже не Ханаан, а Палестина. Основную массу ее населения составляли филистимляне, другую часть составляли недавно прибывшие евреи. Спрашивается, куда же тогда делись ханаанеи, которые до XII в. составляли основной народ этой местности, по имени которого она и была названа «Ханааном»? А ханаанеев мы уже в это время и не видим. Как указывает историк Д.Харден, территория их проживания уже к 1200 г. сузилась до узкой полоски вдоль побережья Средиземного моря ([117] с.45), хотя до этого она охватывала всю Палестину и южную Сирию; в дальнейшем этот народ совсем исчез2. Таким образом, мы видим последствия той демографической катастрофы, которая в этот период охватила не только Египет, но и территорию Ханаана. Очень похожа и история остальных вышеупомянутых цивилизаций. Митанни были арийским народом, проживавшим во II тысячелетии до н.э. на севере Сирии и 1 Ханаанский (финикийский) язык до сих пор не расшифрован. В последующие столетия ханаанеев как таковых уже не было, остатки этого народа сохранились в лице финикийцев, которые жили в прибрежных торговых городах Сирии и Палестины и представляли собой «нацию торговцев», составленную из представителей самых разных народов. 2 177 Месопотамии. Известно, что этот народ был настолько сильным и многочисленным, что он в какой-то момент контролировал значительную часть Вавилонской империи. Территория государства Митанни в XVI в. до н.э. простиралась от сирийского побережья Средиземного моря на западе до иранского нагорья на востоке и почти до самого Вавилона (или до нынешнего Багдада) на юге. Причем, вся эта территория в те времена была заселена либо одним народом, либо родственными между собой арийскими народами. Например, как указывают российские историки, даже в городе Арапха (современный Киркук в Ираке), удаленном от Средиземного моря на 1000 км и входившем в государство Митанни, говорили в то время на одном из арийских языков ([19] 2, с.157). Самые могущественные и воинственные египетские фараоны: Тутмос III и Аменхотеп II, - долго воевали с Митанни, но так и не смогли добиться над ним решающего перевеса, после чего Египет, убедившись в бесперспективности борьбы с этим мощным государством, заключил с ним договор о мире и дружбе ([43] с.136-137). Для обеспечения мира с Митанни фараоны, как правило, брали себе в жены митаннийских царевен, и те, в соответствии с заключенным договором, занимали особое положение при дворе, более высокое, чем любая другая жена фараона. Примером такого особого положения может служить митаннийская царевна Нефертити, ставшая женой и соправительницей фараона Эхнатона. Древнеегипетский бюст Нефертити – жены и соправительницы фараона Аменхотепа IV – Эхнатона (берлинский Новый музей). Территория государства Митанни в XVI-XIV вв. (www.ostu.ru) Но в XIV в. до н.э. в государстве Митанни начались междоусобные войны, оно пришло в упадок, ее западные территории были завоеваны хеттами и вошли в Империю хеттов. А восточные территории были завоеваны Ассирией, которая окончательно уничтожила Митанни в XIII веке ([43] с.138; [20] с.45). На этом история этого государства заканчивается. Хетты были еще одним арийским (индоевропейским) народом, жившим в ту эпоху в восточном Средиземноморье. Они занимали восточную и центральную часть полуострова Малая Азия и прославились тем, что первыми узнали секрет выплавки железа и изготовления железных изделий, а также тем, что в 1595 г. до н.э. захватили 178 Вавилон. О мощи и многочисленности хеттского государства и народа, помимо захвата Вавилона, свидетельствуют, например, следующие факты. В XVII в. до н.э., когда хеттский царь завоевал Арцаву (государство на западе полуострова Малая Азия), то он там захватил 66 000 пленных, которые были уведены в Хеттское царство ([20] с.147). А в XIII в. до н.э. в крупном сражении при Кадеше в Сирии хетты чуть было не разгромили сильнейшую армию египетского фараона Рамсеса II – в целом битва закончилась в их пользу. По оценкам историков, с каждой стороны в сражении участвовало не менее 20 000 воинов, причем, одних только боевых колесниц у хеттов было 2500 штук ([9] с.408, 412). Судя по всему, митанни и хетты были арийскими народами, очень близкими между собой по языку и культуре и ближайшими соседями, которые в течение нескольких веков упорно боролись между собой за первенство. Очевидно, ввиду этой культурно-языковой близости хетты, завоевав митаннийцев, не просто включили их в состав своей империи в качестве данников и в качестве источника для получения рабов, как это делал Египет в отношении Ханаана и других своих соседей, на что указывают Д.Брестед и Б.Тураев. В отличие от египтян, пишут историки, хетты сами поселились между митаннийцами ([9] с.397). Речь идет об ассимиляции митаннийцев хеттами: если до этого северная Сирия считалась страной народа митанни, то начиная с XIV-XIII вв. до н.э. она стала считаться страной, где жили хетты. Поэтому в данном случае, наверное, можно считать, что история народа и государства Митанни продолжилась в виде истории народа хеттов и в виде Хеттского царства. Хеттское царство – примерные границы в середине II тыс. до н.э. и крупнейшие города. Источник: [17] Именно в XIV-XIII вв. до н.э. хетты достигли наибольшего могущества, образовав государство, включавшее бóльшую часть Малой Азии и почти всю Сирию, а также север 179 Месопотамии. Государство хеттов в этот период простиралось примерно на 1500 км с запада на восток и с севера на юг, и очевидно, было не столько империей, подобной египетской, сколько неким вариантом национального государства, объединившего несколько родственных арийских народов. Сегодня историкам известны названия 1400 хеттских городов (!), и само это число свидетельствует о той мощи, которой достигло Хеттское царство в эпоху своего расцвета ([68] с.83). Египетский фараон Рамсес II, убедившись в невозможности одолеть хеттов, заключил с хеттским царем Хаттусили III (1275-1250 гг. до н.э.) договор о дружбе, признав его равным себе. Но затем в Хеттском царстве начали происходить те же явления, которые мы в это время видим в Египте и Ханаане. Оно неожиданно ослабло, со всех сторон его начали теснить враги. Из Малой Азии хеттов начали вытеснять фригийцы, вновь прибывающие туда переселенцы, с которыми некогда могучее государство хеттов почему-то не могло справиться, как Египет не был в состоянии справиться с «ползучей» иммиграцией ливийцев в дельту Нила. Причем, дело было явно не в военном превосходстве фригийцев, и не в неумении хеттов обороняться, учитывая, что они уже много раз проявили себя превосходными воинами в битвах с Египтом, Вавилоном, Митанни, Арцавой и другими соседями. Как писал историк О.Гарни, исследовавший уникальные оборонительные сооружения столицы хеттов Хаттусы (Богазкея) в Малой Азии, «оборонительная мощь этой системы укреплений настолько очевидна, что трудно понять, каким образом неорганизованным варварским племенам удалось несколько раз захватить и разграбить город» ([20] с.143). Судя по всему, мы имеем дело с тем же самым феноменом: с кризисом коррупции, охватившем все Хеттское царство. Хроническую слабость могущественных хеттов, сокрушавших сильнейшие армии и города древнего мира, в противостоянии неорганизованному «ползучему» переселению варваров, невозможно объяснить ничем иным, как сильнейшим демографическим кризисом и опустошением страны. Хотя хеттские письменные источники очень скудны, но среди них имеются указания на причины демографического кризиса; и мы видим, что они те же самые, что в Египте и Ханаане. Как пишут российские историки, во время правления царя Суппилулиума (13801340 гг. до н.э.) хеттов поразил страшный мор, от которого умерло большое число жителей ([19] 2, с.266). Судя по всему, мор не закончился со смертью этого правителя, а продлился при его преемнике. Вот отрывок из молитвы царя хеттов Мурсили II (13391306 гг.): «Что же это, о боги, что вы наделали? Вы допустили мор – и вот земля Хатти умирает, и никто не готовит подношения пищей и питьем. А вы приходите к нам, о боги, и вините нас за это… и все наши поступки в глазах ваших нехороши» ([20] с.194-195). Известно, что правление Мурсили II было отмечено непрерывными восстаниями, которые он усмирял военной силой в течение всего своего царствования ([19] 2, с.266). По существу, речь идет о гражданской войне или крупном социальном конфликте на фоне голодомора, что неизбежно должно было привести к уничтожению значительной части населения. Надо полагать, как и в Египте, социальный и демографический кризис (кризис коррупции) в Хеттском царстве продолжился и в XIII-XII вв. до н.э., о чем свидетельствует последующее бессилие хеттов перед «ползучей» иммиграцией варваров. Будучи не в состоянии противостоять вторжению волны переселенцев (фригийцев), остатки хеттов в начале XII в. до н.э. бежали из Малой Азии в Сирию, что засвидетельствовано несколькими древними источниками1. Но и здесь государство хеттов продолжало разваливаться буквально на глазах. Хетты не только были не в силах противостоять переселению других народов в Сирию, но они вскоре сами исчезли как народ вместе со своим языком. Бесследно исчезло и Хеттское царство. Как указывают В.Кузищин и А.Немировский, оно распалось на множество мелких княжеств, которые 1 Об этом говорится, например, в анналах Рамсеса III и об этом же писал Гомер ([20] с.55). 180 существовали в таком раздробленном виде вплоть до их захвата и уничтожения Ассирией в VIII в. до н.э. ([43] с.192-193) Как видим, крах государства и народа хеттов протекал по такому же сценарию, что и крах всех других государств и народов, описанных выше. И мы видим всё те же причины, которые, судя по всему, и привели к гибели этого государства и народа. Все имеющиеся данные по истории хеттов свидетельствуют о постепенном захвате власти над ними со стороны олигархии, происходившем в течение нескольких веков. Начался этот захват в XVII в. до н.э.: хеттский царь Хаттусили I (1650-1620 гг.) в своем завещании указывал, что после правления его деда знать попыталась захватить власть в стране и посадила на трон своего представителя Пападилмаха, проигнорировав права законного наследника престола – сына умершего царя. Результатом этой узурпации власти стала гражданская война, в ходе которой, как следует из завещания Хаттусили I, дома и имущество всех знатных хеттов были уничтожены ([19] 2, с.273). Новый всплеск социальных конфликтов, продолжавшийся несколько десятилетий, начался после смерти царя Мурсили I (1620-1590 гг. до н.э.). Один за другим были убиты хеттские цари Хантили I, Цитанта I, Аммуна I, Хуцция I ([68] с.106). Как указывают российские историки, в основе этих событий также была борьба хеттских царей (и очевидно, поддерживавшего их народа) со знатью, которая пыталась упразднить престолонаследие и ввести иной порядок, в соответствии с которым она сама могла бы назначать угодного ей царя ([19] 2, с.248). Как видим, в течение почти всего периода XVII-XVI вв. в Хеттском царстве происходили непрерывные смуты и гражданские войны, инициированные хеттской знатью, которая стремилась захватить власть и подчинить себе царя хеттов. В конечном счете в ходе этой борьбы знать все-таки добилась большой власти и влияния в Хеттском царстве. Известно, что с древних времен у хеттов существовала демократия – важнейшие решения принимались панком («толпой»), собранием воинов. Но в дальнейшем, как указывают российские историки, эта процедура сильно трансформировалась. В панк перестали входить все воины, а стала входить лишь привилегированная верхушка общества – знать и высшие государственные чиновники ([19] 2, с.249), и этот демократический институт фактически превратился в олигархический. В дальнейшем мы видим все признаки олигархического строя, и это следует из выводов ведущих историков. О.Гарни пишет, что власть в Хеттском царстве захватила «привилегированная каста», установившая контроль над населением ([20] с.91). Российские историки пришли к выводу о том, что «крупная рабовладельческая знать занимала в хеттском государстве господствующее положение» ([19] 2, с.253). Они указывают, что представители хеттской знати имели сотни рабов и большую земельную и прочую собственность, что свидетельствует о сильном социальном неравенстве. Кроме того, анализируя хеттские законы, они пришли к выводу, что те защищали в основном крупных собственников, и не защищали население от их произвола. Например, за увечье или убийство человека по хеттским законам полагался всего лишь штраф деньгами или рабами: в том числе, за преднамеренное убийство виновный должен был всего лишь отдать семье убитого 4 рабов (за непреднамеренное – 2 рабов), - что вряд ли было серьезным наказанием для богатого человека. Поэтому, пишут историки, «знать, наиболее мощная и склонная к насилиям в отношении экономически слабых слоев общества, могла остаться почти безнаказанной за совершаемые ею преступления» ([19] 2, с.252). Наряду с царским судом, существовал также и суд представителей знати, и его авторитет признавался в той же мере, что и царский суд ([19] 2, с.253. Поэтому крупная знать имела в государстве хеттов полную власть – законодательную, судебную, а также военную, поскольку она и формировала контингент военачальников в армии ([19] 2, с.243). Что касается прав основной массы населения, то они совершенно не были защищены государством. Хотя большинство рабов были иностранцами, захваченными в плен во время военных походов, но было также распространено долговое рабство, в которое мог 181 попасть любой человек или целая семья, лишившаяся имущества или доведенная до нищеты ([19] 2, с.244-245). Чаще всего таких рабов экспортировали за границу, и эта практика была настолько распространенной, что породила целое явление, о котором будет рассказано ниже. Как видим, власть олигархии в Хеттском царстве привела к тем же результатам, что и в других описанных выше случаях – к краху государства и исчезновению самого хеттского народа. В сущности, во всех четырех случаях: Новое царство Египта, Ханаан, Митанни, Хеттское царство, - мы видим один и тот же финал – полное исчезновение государства и нации к концу II тысячелетия до н.э. Как будет показано далее, похожая судьба постигла и две оставшиеся цивилизации (минойскую и микенскую) из числа тех шести, что были названы выше. Но на одной из них мне бы хотелось остановиться отдельно. 6.2. Цивилизация минойского Крита (социально-экономические аспекты) Хотя рамки настоящей книги не дают возможности подробного изложения, но все же давайте рассмотрим историю крито-минойской цивилизации более подробно, чем ханаанской, хеттской и митаннийской. Это облегчается тем, что минойской цивилизации Крита было уделено со стороны археологов и историков значительно большее внимание, чем трем последним. Во многом благодаря их усилиям эта цивилизация приобрела сегодня столь большую известность среди широкой публики, что по степени популярности и известности она, наверное, не уступает цивилизации Древнего Египта. Для меня особая важность исследования крито-минойской цивилизации определяется еще вот каким соображением. Крит той эпохи является уникальной страной, которая в течение целого тысячелетия, или даже более, не знала массированных внешних нашествий. Критяне настолько отвыкли от опасности каких-либо вторжений чужеземных врагов, что критские города не имели стен или каких-то иных оборонительных сооружений, что является уникальным случаем в мировой истории. Именно отсутствие внешних нашествий дает нам возможность исследовать историю этой цивилизации, что называется, в чистом виде, без наличия той неопределенности, которая всегда связана с внешними факторами. Например, как уже было показано, исчезновение городов на юго-востоке Крита в XXIII-XXII вв. до н.э. невозможно объяснить «нашествием кочевников», которым на Крите неоткуда было взяться. Невозможно его объяснить и иным вторжением извне, потому что оно должно было в таком случае оставить следы иностранного присутствия, которое современная археология не могла не обнаружить1. Таким образом, поскольку военные причины исключаются, то указанное явление могло быть вызвано только социально-экономическими причинами, о которых выше было сказано. То же самое, как будет показано далее, относится и к дальнейшей истории Крита. Уникальность Крита состоит еще и в том, что вся его история в III-II тысячелетиях до н.э. связана с морской торговлей, чему благоприятствовало его местоположение на перекрестке морских торговых путей в восточном Средиземноморье. Именно поэтому результаты археологических работ, проведенных на Крите, как нельзя лучше доказывают неоднократно высказанное выше утверждение о том, что глобализация, интенсивная внешняя торговля, всегда в истории являлась основным катализатором имущественного расслоения общества и образования классов2. В частности, археология Крита показывает, что имущественное расслоение и выделение богатой верхушки впервые там произошло в течение 2600-2300 гг. до н.э., тогда же, когда этот процесс происходил в Египте в эпоху Древнего царства, и когда впервые в этом регионе отмечена интенсивная международная 1 Как указывает А.Кофу в историческом обзоре Крита, ни в конце III тысячелетия, ни в начале II тысячелетия до н.э. никакого нового населения на Крите не появилось ([55] с. 39). 2 Впрочем, этот вывод не является моим «открытием», он уже был высказан и обоснован, например, И.Валлерстайном применительно к истории Западной Европы XII-XIX вв. н.э. (см. ниже). 182 торговля. Об этом свидетельствует, во-первых, археология критских городов (Василики, Миртос и другие), где впервые в этот период появились дома знати, резко выделявшиеся по уровню жизни и богатству среди всех остальных домов, и, во-вторых, археология захоронений на Крите. Как указывает греческий историк К.Сбониас, богатые захоронения на Крите, выделявшиеся среди других и содержавшие золотые украшения и другие ценные предметы, впервые появились именно в указанный период, их число достигло максимума где-то в районе 2300 года до н.э., а затем они вдруг исчезли, и после 2200 г. до н.э. не встречаются совсем – вплоть до II тысячелетия до н.э. ([196] p.31) Как видим, и археология критских городов, и археология захоронений на Крите показывают, что резкое имущественное неравенство появилось там одновременно с началом глобализации, в районе 2600 г. до н.э., и оно исчезло в период с 2300 по 2200 гг. до н.э. вслед за прекращением интенсивной морской торговли. Поскольку Крит, в отличие от Египта эпохи Древнего царства, не предпринимал завоеваний соседних стран, то объяснить сначала появление, а затем исчезновение на Крите состоятельного класса или слоя людей, живших в роскоши, невозможно ничем иным, как только происходившей в тот период, и затем прекратившейся, глобализацией. Период социального равенства и классового мира на Крите продлился до начала II тысячелетия до н.э., когда опять началась глобализация. И сразу же мы видим опять появление признаков резкого имущественного расслоения. Приблизительно с 1900 г. до н.э. на Крите начинается так называемый Стародворцовый период, когда впервые начинают строить не просто богатые дома и особняки, а настоящие дворцы. И уже в районе 1700 года до н.э. мы видим первый социальный взрыв. Согласно археологии три дворца (Кносс, Фест и Монастираки) примерно в одно и то же время были практически полностью разрушены и уничтожены огнем, очевидно, в результате народного восстания или революции ([218] p.51). Почему именно восстание или революция могло быть наиболее вероятной или единственно возможной причиной указанного разрушения дворцов (как и предыдущего разрушения городов в районе 2300-2200 гг.)? Очень просто – все остальные возможные причины опровергнуты археологией. Внешнее нашествие исключается ввиду отсутствия каких-либо следов иностранного присутствия. Ну, а версия о землетрясении опровергается аргументами, которые приводятся ведущими специалистами по истории Крита. Как указывают, например, Д.Пендлбери, Р.Уиллеттс и Х.Меллерш, в древности землетрясения никогда не вызывали пожаров - тогда не было ни газовых баллонов, ни электрических сетей с высоким напряжением ([218] pp.137-138; [246] p.121), - а во всех трех случаях мы видим сильные пожары. Во-вторых, землетрясения не могут носить такого избирательного характера, какой мы видим в данном случае. Что это за землетрясение, которым были полностью уничтожены три дворцовых комплекса (причем, один на севере, другой на юге, а третий в центре Крита), но при этом совершенно не пострадали соседние критские города, которые должны были также попасть в зону землетрясения?1. Как видим, события 1700 г. до н.э. на Крите приблизительно совпадают по времени с концом Среднего царства Египта (XVIII-XVII вв. до н.э.), когда там были непрерывные восстания и революции, на троне почти каждый год менялись фараоны, а беднота громила дворцы и особняки и растаскивала имущество знати (см. п. 5.2). В Египте это стало результатом кризиса коррупции, и по всем признакам на Крите мы имеем похожее явление. Подтверждения тому, что это был кризис коррупции и сопутствовавшая ему 1 Тем не менее, среди широкой публики и среди историков сегодня насаждается именно версия о землетрясении ([55] с. 45). О причинах такого антинаучного подхода и насаждения лженауки среди историков см. главу XVIII. Вообще современная археология способна четко отличать землетрясение от иных причин разрушения зданий. Так, американский историк С.Худ указывает, что, например, дворец в Фесте действительно один раз пострадал от землетрясения, но был восстановлен, и затем полностью уничтожен огнем около 1700 г. до н.э. ([218] p.51) 183 гражданская война, а вовсе не землетрясение, мы имеем не только в археологии, но также в критских легендах и преданиях, о чем далее будет сказано. В дальнейшем, однако, на месте сожженных критских дворцов были отстроены новые, причем, еще более роскошные и большие. С этого момента начинается новый исторический период, называемый Новодворцовым (1700-1450 гг.), во время которого крито-минойская цивилизация достигла своего наивысшего расцвета. Иногда этот период в истории Крита историки называют империей - империей критских царей Миносов. Однако это была очень особенная империя, поскольку она была основана не на военном захвате других стран и народов, как, например, египетская или ассирийская империи, а на контроле над соседними странами при помощи международной торговли. Примеры таких империй мы уже видели выше. Так, власть венецианцев и генуэзцев в бассейне Средиземного моря в XII-XIV вв. н.э. была основана на установлении ими морской торговой монополии, при помощи которой они контролировали экономику и политику других стран, даже таких крупных как Византия (см. главу IV). Критское царство Миноса середины II тысячелетия является, судя по всему, первым известным в истории примером такой торговой империи. Когда-то царь Минос воспринимался в основном как персонаж греческой мифологии. Однако сегодня имеется слишком много фактов, подтверждающих его существование, чтобы по-прежнему считать его мифом. По мнению ведущих западных специалистов по истории Крита, таких как Эванс и Форсдайк, речь идет о династии царей Миносов, правивших на Крите и контролировавших также ряд соседних территорий Греции и Эгейского моря ([313] p.110). И многие факты об этих царях, содержавшиеся в произведениях древних авторов: Геродота, Фукидида, Платона, Аристотеля и других, писавших о них как о реальных правителях, сегодня подтверждены археологией. Макет-реконструкция Кносского дворцового комплекса на Крите (середина II тыс. до н.э.). Источник: http://3darchaeology.3dn.ru Так, раскопки Кносского дворца и других дворцов на Крите показали, что и сами дворцы, и соответственно, само царство Миноса, имели совсем иную организацию, чем другие древние дворцы и царства – все было ориентировано на международную торговлю ([313] p.134). Собственно говоря, Кносский дворец в указанный период представлял собой скорее не дворец, а настоящий город, построенный в виде одного огромного трех- 184 пятиэтажного здания1, в котором, помимо покоев царя и окружавшей его знати, были также большой храм и жилища его жриц, мастерские ремесленников, но самое большое пространство занимали склады со всевозможными экспортными и импортными товарами. Так, в момент следующего разрушения дворца в 1450 г. до н.э. там находилось около 900 000 литров оливкового масла в амфорах ([313] p.68), хранились также в больших количествах многие другие товары, предназначавшиеся для торговли и являвшиеся основой экономического могущества критских царей и знати. Крит в ту эпоху экспортировал продовольствие, текстиль, оливковое масло, лес, керамику, изделия из металлов, и также, например, фирменный лосьон для тела, который производился на специальных фабриках; а импортировал в основном предметы роскоши для своей знати (золото, серебро, драгоценные камни, слоновую кость, страусовые перья), медь и олово ([218] pp.123-124; [246] p.73). Таким образом, в эпоху своего расцвета Крит был своего рода центром экспортной промышленности и сельского хозяйства, и этот экспорт служил источником богатства империи Миноса. Амфоры, найденные в подвалах Кносса (современное фото). Высота некоторых из них значительно превышает человеческий рост. Однако основу торговой империи Крита составляли не только более продвинутые промышленность и сельское хозяйство, но, по-видимому, в еще большей мере, его морская торговая монополия в Эгейском море, позволявшая ему диктовать свои условия греческим городам-государствам, подобно тому, как генуэзцы и венецианцы могли при помощи своей торговой монополии диктовать свои условия Византии. Именно о диктате со стороны Крита всем другим окружавшим его народам на севере и западе писали древние историки, и о нем же свидетельствуют древние предания. Так, Геродот и Фукидид писали, что царь Минос создал военно-морской флот, уничтожил пиратство в Эгейском море и обложил все окрестные народы данью, причем некоторые народы, например, карийцы, в счет дани служили у него матросами ([313] p.110). Согласно греческим преданиям, царь Минос собирал дань с Афин, Мегары и других греческих городов, шантажируя их угрозой морской блокады и массового голода (см. ниже), а когда, например, его подданный, изобретатель Дедал, сбежал от царя-деспота на Сицилию, то Минос немедленно снарядил свой военный флот, объехал в поисках Дедала несколько соседних государств, наконец, прибыл со своим флотом на Сицилию и там потребовал от местных правителей выдать ему Дедала ([55] с.30). Эти свидетельства и примеры показывают, что господство Крита на море могло обеспечить ему большую власть, особенно в отношении островных и полуостровных греческих государств – ведь при помощи морской блокады можно было полностью парализовать их экономическую жизнь, вызвав голод, нестабильность и бунты населения. 1 Площадь раскопанных помещений «дворца» составляет 22 000 кв.м. 185 Как полагает американский историк Р.Уиллеттс, господство Крита на море продолжалось приблизительно с 1600 г. до 1400 г. до н.э., в течение этих двух столетий и существовала критская «талассократия» - морская империя и морская гегемония Крита над другими народами ([313] pp.110, 114-121). Несомненно, власть Миноса над греческими городами в этот период была обусловлена также тем необыкновенным размахом морской торговли, который был достигнут в середине II тысячелетия и который привел к сильной зависимости большинства этих городов-государств от экспорта и импорта. Надо полагать, они в ту эпоху уже не мыслили своей жизни без подвоза продовольствия и других необходимых товаров по морю, а также без экспортных производств, дававших работу значительной части населения, что позволило могущественной торговой империи Миноса установить над ними свою власть и сделать их своими данниками. Археологи обнаружили в городах Крита и юга Греции тысячи специальных табличек, на которых велась торговая бухгалтерия, и по ним можно судить о масштабах морской торговли и о той огромной роли, которую она играла в рамках торговой империи Миноса. Что касается социального устройства критского общества, то английский историк Х.Меллерш его характеризует как своего рода «феодализм» ([246] p.91), поскольку все поселения на Крите в этот период имеют одну и ту же особенность. В центре каждого города или поселения выделяется один дворец или особняк, обычно внутри него или рядом с ним находится храм; дворцовый комплекс нередко включает также центральную городскую площадь и сады; а вокруг всего этого великолепия тесно кучкуются маленькие дома, включая и совсем мелкие и убогие хижины. Как пишет Х.Меллерш, есть «обескураживающее несоответствие» между величием и богатством дворцов и особняков минойского Крита, с одной стороны, и, с другой стороны, бедностью жилищ основной массы населения, которое жило «убого, бедно и в стесненных условиях» ([246] p.91). На самом деле речь, конечно, идет не о «феодализме», а об олигархическом обществе, которое историки очень часто путают с феодальным1. В принципе олигархическое общество может быть одновременно и феодальным (см. главу IX). Но при такой высокой плотности населения, какая, согласно историкам, была в то время на Крите, и при такой развитой экономике и торговле это маловероятно, поэтому версию о феодальном устройстве критского общества следует отмести до тех пор, пока не будет тому убедительных доказательств2. Вместе с тем, все имеющиеся факты подтверждают сделанный выше вывод об олигархическом устройстве критоминойского общества. На планах городов и поселений Крита, воссозданных археологами, мы явственно видим именно отражение этой «власти немногих», власти олигархии, подчинившей себе все остальное общество, прозябающее в тени того богатства и великолепия, в котором жила эта его избранная часть. И, разумеется, среди археологических находок мы видим также много драгоценностей и других предметов роскоши, принадлежавших правящей верхушке и недоступных остальному обществу. Даже в керамике, пишет американский историк С.Худ, заметен резкий контраст между «изысканной керамической посудой дворцовых мастерских и убогими изделиями массового производства того времени» ([218] p.57). Да и в составе импорта товаров, привозимых на Крит в обмен на продукцию его крестьян и ремесленников мы видим почти исключительно предметы роскоши, предназначенные для знати - золото, драгоценности, слоновую кость, страусовые перья и т.д. Таким образом, вся масса экспортной продукции, производимая на Крите и вывозимая в страны Средиземноморья, служила не развитию экономики страны, а в основном обслуживала интересы критской 1 См. примеры из истории Западной Европы XVI-XVIII вв. в Разделе 4 Разницу в размерах жилищ знати и простого народа нельзя считать аргументом в пользу феодализма, так как при феодализме она вовсе не обязательна. Карл Великий, создавший огромную феодальную империю, до последних лет жизни не имел особняка или резиденции, а имел лишь несколько охотничьих домиков, в которых и жил попеременно. 2 186 олигархии, стремившейся к накоплению богатства и роскоши, в том понимании богатства и роскоши, которое тогда существовало. Р.Уиллеттс провел анализ индивидуальных печатей, которые ставили крестьяне и ремесленники на своей продукции в течение всей минойской эпохи, и на этой основе заключил, что крестьяне попали в экономическую зависимость от критской торговой знати еще в начале II тысячелетия до н.э. (значительно ранее 1700 г. до н.э.) и в течение всех последующих столетий находились по отношению к ней в подчиненном положении ([313] pp.133-134). В частности, крестьяне поставляли торговым магнатам всю произведенную ими продукцию, судя по всему, на тех (кабальных) условиях, которые те им сами устанавливали. Причем, эта торговая знать, как полагает историк, частично выделилась из числа самих крестьян. В дальнейшем царь правил, все время опираясь на ее поддержку, а ее представители постоянно жили в Кносском дворце возле царя, сформировав тесную правящую касту. Что касается крестьян, то они, по-видимому, находились не только в экономической, но и в административной зависимости по отношению к знати и царю. В частности, они были обязаны строить дворцы и выполнять другие возложенные на них трудовые повинности ([313] pp.72, 129). Как видим, экономическая власть олигархии на Крите, как и в большинстве других известных примеров, началась с участия в международной торговле, активизировавшейся в начале II тысячелетия до н.э. и создавшей прекрасные возможности для товарных спекуляций и обмана местных производителей и потребителей. Очевидно, именно так критские торговцы, занявшиеся морской торговлей в начале тысячелетия, в том числе те, которые выдвинулись из простого народа, смогли сделать крестьян и ремесленников своими кабальными должниками. Все это выразилось в жесткой привязке крестьян и ремесленников каждой местности к своему торговому магнату и в обязанности поставлять ему на кабальных условиях всю свою продукцию, то есть привело к фактическому рабству всего населения по отношению к торговой знати1. Отсюда и то устройство городов и поселений Крита, которое мы видим повсеместно – дворец или особняк, окруженный лачугами. Экономическая кабала привела к фактическому рабству всех критян по отношению к торговым магнатам, которые жили как феодалы в своих вотчинах или как цари в своих царствах и имели такую же власть над местным населением, какую имели цари или феодалы. 6.3. Цивилизация минойского Крита (религия, культура и общественная мораль) Однако власть торговой олигархии на Крите строилась не только на экономической зависимости крестьян от торговой знати (хотя, судя по анализу Р.Уиллеттса, она началась именно с этого), но и на религии, огромная роль которой в жизни критского общества очевидна и признается всеми историками. Еще Платон писал, что такие огромные дворцы на Крите невозможно было построить, не внушив народу веру в то, что царь и его окружение являются представителями Бога. Сегодня с этим согласны, так или иначе, все историки, пишущие о минойском Крите. Как они полагают, в лице царя и других правителей, согласно принятым верованиям, на троне восседали некие «представители Бога» ([313] pp.68-69, 108-112). Одних только больших дворцов было на минойском Крите пять или шесть (Кносс, Закрос, Фест, Малия, Агиа Триада, Хания), и все они также одновременно являлись храмами. А дворцы поменьше или особняки (включавшие от 30-50 комнат и более), которые тоже являлись храмами, исчислялись десятками ([313] p.71). О двойном предназначении дворцов говорит, например, тот факт, что их стены разрисованы фресками и рисунками с религиозным содержанием и с изображением религиозных 1 Установлено, что на Крите были и настоящие рабы (см. ниже). Однако крестьяне и ремесленники, ставившие свои печати на производимой ими продукции, хотя и находились в кабале у торговой знати, но их вряд ли можно считать рабами в обычном понимании этого слова. 187 ритуалов, что явно указывает на использование этих помещений в целях отправления культов. Такое совмещение под одной крышей храмов и дворцов, разбросанных по всему Криту, привело в свое время английского историка Эванса к логическому выводу, с которым сегодня согласны большинство историков – не только сам Минос, но и другие правители Крита (которых, как видим, было несколько десятков) являлись одновременно и главными жрецами для подвластных им крестьян и ремесленников, и ввел термин «цари-жрецы» ([313] p.109). Надо сказать, совмещение функций правителя государства или города-государства с функциями верховного жреца – очень распространенное явление той древней эпохи, которое часто встречалось в Шумере, Вавилоне, у хеттов и у других народов, поэтому Крит не является в этом отношении чем-то исключительным. Итак, мы видим очень интересный феномен – торговые магнаты, основным источником существования которых являлась морская торговля, стали одновременно правителями критских городов, а также жрецами, играющими роль «представителей Бога». Эти цари-жрецы, изображенные на критских фресках, по своей одежде и манере поведения очень сильно отличались от простого народа1: в яркой одежде, на голове что-то типа короны с павлиньими или страусовыми перьями, сзади болтается какой-то чернобелый хвост. Довершает всю эту картину чрезвычайно самоуверенный вид этого человека. В-общем, цари-жрецы имели вид и манеры не столько «представителей Бога», которым подобало бы быть более скромными, сколько самих богов. О том, что все или значительная часть правящей верхушки Крита была причислена к пантеону богов или их потомков, указывают не только архитектура дворцов-храмов и имеющиеся фрески, но и греческие народные легенды и предания, сохранившиеся до античных времен. Согласно им, греческие боги Зевс, Посейдон и Аид (Гадес), до того как перебрались на гору Олимп в Греции, были братьями и тремя царями Крита, они поделили между собой весь остров и правили каждый в своей части. А критский царь Минос, согласно этой легенде, был сыном Зевса, главного греческого бога ([17]; [246] pp.23-24). Исходя из этого, все родственники Миноса, а также многие представители критской знати, породнившиеся либо с Миносом, либо с кем-то из других прежних правителей Крита, могли себя считать не просто «представителями Бога», но и потомками главных греческих богов – например, правнуком или праправнуком Зевса или Посейдона. Мы видим, что при помощи такого интересного приема критскому народу внушалось благоговение не только перед царем, но и перед всеми представителями правящей верхушки (олигархии), которая, как показывает, например, опыт Византии в эпоху правления «клана Комниных» в XI-XII вв. н.э., легко в прошлом приобретала взаимные родственные связи и образовывала единый клан. По-видимому, нечто подобное произошло и на Крите - как утверждают российские историки, все или большинство дворцов на Крите в эпоху его расцвета, а также в колониях Крита в Эгейском море, принадлежали родственникам Миноса, о чем имеется ряд свидетельств ([19] 2, с.338). Повидимому, представители знати постепенно превратились в касту, связанную между собой родственными связями, и насадили миф о том, что все они являются потомками Зевса и других богов. И надо полагать, население этому верило - иначе откуда у греков возникло в дальнейшем столь стойкое убеждение, что их главные боги Зевс, Посейдон и Аид когда-то правили Критом, а критские цари династии Миносов были прямыми потомками Зевса?2 Разумеется, помимо насаждения религиозного благоговения перед торговой знатью, представленной народу в виде правнуков или праправнуков самого Зевса и других богов, ее власть держалась также на принуждении. На критских фресках изображены вооруженные солдаты-негры, и собственно говоря, кроме этих вооруженных негров, 1 Представителей простого народа мы также можем увидеть на критских изображениях: в простой грубой одежде, с сельскохозяйственными орудиями в руках, с лицами, выжженными палящим солнцем. 2 Древнегреческий писатель Евфемий утверждал, по-видимому, основываясь на народных преданиях, что Зевс был на самом деле обычным человеком и царем Крита, а после смерти он был обожествлен и превращен в главного бога. 188 никаких солдат с оружием ни на одном изображении больше ни разу не встречается. Это ставит в недоумение историков, так как ни на самом острове, ни где-либо поблизости негры никогда не проживали ([246] p.92). Но появление негров в качестве солдат, очевидно, не случайно. У Крита в ту эпоху не было внешних врагов, даже его города совершенно не имели укреплений, поэтому солдаты были нужны исключительно в карательных целях против собственного населения. А в таких случаях, как мы уже видели на многих примерах, олигархия всегда стремилась по возможности использовать иностранных наемников, причем, чем меньше у них было общего с местным населением, тем она охотнее таких наемников привлекала. Так что даже если ей приходилось за немалые деньги доставлять негров из Африки, готовых послушно выполнять ее приказы, то она, надо полагать, делала это с большим удовольствием. Кроме этого, как указывают российские историки, во время раскопок в подвалах Кносского дворца были найдены темницы-тюрьмы; обнаружен рисунок, изображавший кандалы; а в ряде расшифрованных документов содержались указания на существование больших групп рабов ([19] 2, с.347-348). Таким образом, на Крите существовало и рабство, и довольно мощный аппарат насилия. Это также отразилось в греческих преданиях и легендах, в соответствии с которыми афиняне платили дань царю Миносу, отправляя ему ежегодно самых красивых юношей и девушек. Как полагает С.Худ, за этой легендой стоит воспоминание о господстве минойских царей в Греции ([218] p.53). Повидимому, греческих юношей в счет уплаты дани увозили в рабство на Крит и там заставляли работать в «лабиринтах», то есть в огромных торговых складах, составлявших главное богатство критской правящей верхушки. На это указывают, в частности, слова Аристотеля, приводимые Плутархом, о том, что греческие заложники работали в Кносском дворце и жили там до старости ([19] 2, с.339)1. Танцующие дворцовые девушки. Минойская фреска. Ну, а девушки-заложницы, привезенные из Афин и других городов-данников Миноса, надо полагать, становились дворцовыми «жрицами» (как их называют историки). Этих «жриц» в Кносском дворце и в других дворцах было очень много. На критских фресках они, как правило, изображены большими группами, иногда до ста человек и более, причем исключительно в виде молодых девушек, ни разу среди них не видно пожилой женщины или старухи. Все они одеты в очень своеобразную «униформу», которая может рассматриваться как религиозно-культовая, но вместе с тем весьма эротична – у большинства полностью обнажена грудь, либо она прикрыта одной только 1 Как уже было сказано выше, торговые склады занимали бóльшую часть помещений Кносского дворца. Повидимому, они и являлись тем самым «лабиринтом», о которых говорится в легенде о Минотавре. Остатки этих торговых складов можно и сегодня увидеть на развалинах Кносского дворца на Крите. 189 прозрачной тканью. Причем, судя по фрескам, эти девушки держались все время группами и вели исключительно праздный образ жизни, просиживая часами за болтовней или наблюдая какие-то представления или религиозные ритуалы. Ни разу возле них не видно детей или родственников, и почти нет случаев, чтобы они были заняты каким-то полезным трудом. Все эти странности, связанные с дворцовыми девушками, могут быть объяснены лишь одним из двух: либо они были храмовыми проститутками, либо они были гаремом правителя в сочетании с какими-то другими функциями, например, с функциями жриц. Что касается первой гипотезы, то в восточном Средиземноморье издавна процветала храмовая проституция, о чем писали, например, античные авторы. Так, согласно Страбону, в эпоху античности в Коринфе и других торговых городах Греции и Малой Азии было множество проституток, торговавших своим телом ([103] XII, III, 36). Но почти все они считали себя служительницами храмов и, отдаваясь мужчинам, полагали, что тем самым приносят жертву Афродите и другим богам или богиням. По другим письменным источникам известно, что уже во II тысячелетии до н.э. храмовые проститутки были почти у всех соседей Крита. Например, они были в Хеттском царстве (Малая Азия – Сирия), в городах Финикии, в городах Вавилона ([20] с.192; [117] с.144). Поэтому вполне естественно предположить, что и критские дворцовые девушки были не чем иным, как храмовыми проститутками – ведь все дворцы одновременно являлись и храмами. Что касается второй гипотезы (совмещение функций наложниц в гареме и жриц), то такая практика также имела прецеденты в данном регионе. Так, в городах Шумера в Месопотамии (которые были основаны арийскими народами, родственными критогреческой цивилизации) уже в III тысячелетии до н.э. были такие же цари-жрецы, как и на Крите, совмещавшие функции правителей и верховных жрецов. И ежегодно во время празднования Нового года шумерский царь-жрец сочетался браком с очередной девушкой-жрицей, посвящавшей себя служению богине любви и плодородия Инанне, прообразу будущей богини Астарты-Афродиты. Считалось, что это должно было обеспечить плодородие городу и его землям в наступающем году. Эта брачная церемония являлась кульминацией празднования Нового года и заканчивалась «ритуальным оплодотворением» жрицы ([56] с.163-164; [79] с.144). Судя по всему, такие жрицы после совершенного обряда бракосочетания считались храмовыми женами царя-жреца, в отличие от его обычной (светской) жены, то есть фактически, называя вещи своими именами, составляли его гарем. Кроме того, став жрицами Инанны (а позднее АстартыАфродиты), они становились проститутками при храме. Таким образом, если рассматривать указанный феномен во всех его возможных вариантах, то критские дворцовые девушки могли быть одновременно наложницами царя-жреца, жрицами и храмовыми проститутками. На сохранившихся многочисленных фресках и статуэтках видно, что у дворцовых девушек было несколько разных видов одежд, в том числе ритуальных, что свидетельствует о существовании культа нескольких богов, то есть многобожия. И греческие легенды и предания, как уже отмечалось, говорят о множестве богов (Зевс, Дионис, Гефест и т.д.), которые сначала жили на Крите, а в дальнейшем перебрались на гору Олимп в Греции. Поэтому, скорее всего, помимо ритуала в честь богини плодородия, существовало несколько различных ритуалов, с участием девушек-жриц и самого царяжреца, посвященных тем или иным богам. А возможно, в некоторых ритуалах участвовал не сам царь-жрец, а кто-то другой из числа правящей верхушки или, например, взрослый сын царя-жреца. Так, царь-жрец, изображенный на фреске из музея в Ираклеоне, представляет собой совсем молодого человека, юношу. Судя по всему, для каждого ритуала у жриц имелся специальный наряд. Например, как указывают российские историки, один из ритуальных костюмов дворцовых жриц включал юбку, сделанную не из ткани, а из шкур животных, причем, сшитую мехом наружу ([19] 2, с.351). Очень часто жрицы в ритуальном наряде изображены с двумя змеями в руках или с одной змеей на 190 плечах или обвитой вокруг всего тела. А царя-жреца на одной из фресок мы видим с хвостом. Что могут означать эти ритуальные наряды, далее будет сказано. Но вся совокупность имеющихся фактов говорит о том, что мы имеем дело с совмещением под одной крышей не только дворца и храма, но еще и гарема, и, вполне вероятно, публичного дома для критской знати. Возможно, высказанные выше гипотезы вызовут непонимание историков. Однако они соответствуют тому, что мы видим у соседей Крита - а мы там видим и гаремы, и храмовых проституток, и различные религиозные ритуалы с их участием. Кроме того, пока сами историки не выдвинули ни одной гипотезы, способной объяснить указанные выше странности, связанные с образом жизни, внешностью и молодостью дворцовых девушек. И это еще не все странности – есть еще и другие, о которых будет сказано ниже, и которые тоже подтверждают выдвинутые выше гипотезы. К тому же нельзя быть слишком наивными. Если бы, к примеру, в современном мире какой-то миллиардер, создавший огромную торговую империю и распоряжающийся судьбами тысяч людей, построил бы для себя роскошный дворец, в котором, помимо прислуги и его друзей и компаньонов, постоянно находилось бы также множество молодых красивых девушек, слоняющихся по дворцу в полуобнаженном виде, то вряд ли кто-нибудь поверил бы в то, что эти девушки – монашки (в чем нас пытаются убедить историки). Вот и я в это не верю. К тому же, судя по греческим преданиям и легендам, все цари Миносы были страшно развратными типами и не пропускали мимо себя ни одной красивой женщины (о чем далее будет сказано), так что это тоже совершенно не вяжется с версией о «монашкахдевственницах», проживавших во дворце царя Миноса. Вообще, если взглянуть на описанную выше картину жизни минойского Крита глазами современного человека, то получается такой сказочный остров для олигархов. Жители острова работают на них с утра до ночи, не покладая рук, а после работы воздают им почести как богам, искренне веруя в то, что они и есть боги. Окружающие страны стали их колониями и платят им «дань» молодыми юношами и девушками. А самые красивые девушки под видом «жриц» поступают в их гаремы и продолжают их обожествлять, а участвуя в их сексуальных оргиях и любовных играх, полагают, что воздают тем самым жертву своему богу и господину и выполняют при этом важную религиозную миссию. Ну что же, могут сказать некоторые читатели, такой мир тоже имеет право на существование. А потом, разве наша планета сегодня не напоминает все больше и больше такой же описанный выше мир? Да и дворцовые девушки, судя по фрескам, вовсе не страдали от своей жизни – комфортной, праздной и красивой. Многие могут даже позавидовать этой райской жизни, которую они вели при дворце. Разумеется, такой мир имеет право на существование. И он в любом случае является частью истории человечества. Но нужно знать и изучать не только фасадную, но и оборотную сторону такого мира, обслуживавшего интересы олигархии. А эта оборотная сторона состояла в нищете и кабале основной массы населения Крита, а также в угнетении критской олигархией окружающих стран и народов, о чем выше уже было сказано. Сами дворцовые девушки тоже были жертвами сложившейся системы, намного бóльшими, чем можно подумать, глядя на фрески с их изображением (о чем далее будет сказано). Известно также, что в критской империи бывали и голодоморы среди населения, сопровождавшиеся эпидемиями, и народные восстания с изгнанием царей, о чем мы знаем как из критских легенд и преданий, так и из произведений Гомера, которые многие историки рассматривают в качестве достоверного письменного источника1. Власть олигархии в минойскую эпоху, как и в любые другие исторические эпохи, была основана на угнетении небольшой группой людей огромной массы населения, поэтому и крах всего 1 Так, критский царь Идомен, правнук Миноса, согласно Гомеру, участвовал со своей армией в осаде Трои. Но по его возвращении на Крит его царство поразила чума, и он был изгнан с Крита восставшим народом. См.: [246] p.158. Сам царь Минос, согласно преданиям, насылал на Афины чуму (см. ниже). 191 этого мира был неизбежен и, как мы далее увидим, он был ужасен. Но помимо несправедливого устройства этого мира, которое несло бедствия населению, сама правившая этим миром верхушка вовсе не походила на тех сказочных богов или потомков богов (Зевса, Посейдона и т.д.), которых она из себя изображала, пытаясь внушить религиозное благоговение критскому народу. Наоборот, все народные предания, сохранившихся с тех времен и записанные древними авторами, свидетельствуют о том, что критские цари и другие представители критской знати тяжко угнетали подвластное им население и были чрезвычайно жестокими, низкими и аморальными типами. Самым известным среди этих преданий или «мифов» является легенда о Минотавре, которая, как полагают историки, является аллегорией, отражавшей происходившие в то время реальные события. Напомню, что по этой легенде жена Миноса воспылала страстью к быку, причем, как отмечает Х.Меллерш, не к одному, а очевидно, ко всем быкам ([246] p.24). Для нее был изготовлен специальный каркас, напоминающий корову и обшитый коровьей шкурой, и, поместившись в этот каркас и как бы изображая из себя корову, она занималась любовью с быком. От этой зоологической страсти, согласно легенде, у царицы и родился Минотавр – человек с головой быка. Царь Минос не стал его убивать, а спрятал в Лабиринт, находившийся под его Кносским дворцом – то есть, надо полагать, в тех самых огромных подвалах и складах с товарами, которые археологи обнаружили на Кноссе. Но Минотавр, согласно легенде, не просто имел голову быка, но еще и питался человечиной. Поэтому ему надо было все время приводить на съедение людей, желательно молодых юношей и девушек, чем царь Минос и занимался. Он ежегодно объезжал покоренные им города, и из выставленных ему на отбор молодых людей выбирал самых красивых. И когда он в очередной раз привез из Афин такую группу юношей и девушек, то среди них оказался герой Тесей, который убил Минотавра и выбрался из Лабиринта при помощи влюбившейся в него Ариадны, дочери царя Миноса. Справа: Пасифея с сыном Минотавром – ребенком с бычьей головой. Этрусское изображение IV в. до н.э. Источник: [55] с. 27 Слева: так современный художник изобразил Пасифею, занимавшуюся любовью с быком (www.fjkluth.com) И в этой, и в других легендах царь Минос и его окружение (включая его жену) неизменно рисуются в качестве ужасно развратных, низких и подлых типов. Так, для того чтобы установить свою власть над греческим городом Мегара, Минос соблазнил дочь местного царя, принцессу Сциллу. Та из любви к Миносу предала собственного отца и отдала ему ключи от города, а Минос, получив власть над Мегарой, вместо того, чтобы вознаградить Сциллу любовью, утопил ее в море. Чтобы установить свою власть над Афинами, Минос при помощи Зевса (потомком которого он якобы являлся) наслал чуму 192 на город ([246] p.24)1. В итоге афиняне были вынуждены стать данниками Миноса и платить ему ужасную дань красивейшими юношами и девушками, которых он, кстати говоря, еще и отбирал сам по своему вкусу. Ну и, наконец, не счесть, к скольким женщинам в разных легендах Минос приставал с домогательствами. К одной девушке, отобранной им в числе тех семи красавиц, которые должны были стать жертвами Минотавра, он начал приставать уже на корабле, едва отплыв из Афин. И если бы не Тесей, который встал на защиту девушки и тем самым вызвал ярость Миноса, то вряд ли девичья честь устояла бы перед натиском царя. Артемида, спасаясь от домогательств Миноса, согласно легенде, пряталась от него в роще. Еще одну красавицу, Диктинну, Минос преследовал в течение 9 месяцев, но ей удавалось убегать от него; однако когда он ее, наконец, настиг, она бросилась в море и спаслась лишь случайно, благодаря рыбакам ([313] pp.120-121). Не лучше себя вели и другие представители критской правящей верхушки. Крон, один из Титанов, властвовавших на Крите, поедал собственных детей, чтобы не делиться с ними своей властью и богатством. Гадес, один из трех царей-богов, правивших на Крите, похитил и изнасиловал Персефону, которая приходилась ему племянницей, и увез в свое царство ([313] pp.124-125). Подобных примеров аморального поведения критских правителей и богов, зафиксированных в греческих легендах, имеется бесчисленное множество. Конечно, в данном случае речь идет не об исторических фактах, а о легендах и преданиях, сохранившихся в памяти народа. Но они отражают воспоминания об эпохе Миноса, и все эти воспоминания свидетельствуют о господстве жестоких, подлых и развратных правителей. Таким образом, даже в критских легендах и преданиях мы видим, что критская знать не просто сконцентрировала в своих руках все богатство и власть, но и использовала эту власть и богатство главным образом ради удовлетворения своих низменных инстинктов. Давайте теперь вернемся к вопросу о том, что за религиозные ритуалы существовали во дворцах критских правителей, и какую роль в них играли дворцовые девушки. К настоящему моменту археологией установлено, что на Крите существовали человеческие жертвоприношения. В самом Кносском дворце и еще в двух храмовых комплексах на Крите были обнаружены останки людей, заколотых ножом, и атрибуты, свидетельствующие о существовании практики ритуальных убийств людей [17]. Наиболее вероятным (главным) божеством, которому приносились человеческие жертвы, был богбык2. Об этом свидетельствует и легенда о Минотавре, и ряд других фактов. В том, что на Крите был распространен культ быка, являвшегося, судя по всему, верховным божеством, нет никакого сомнения. На самом видном месте в архитектурном ансамбле Кносского дворца красуются огромные бычьи рога. Такие же бычьи рога, судя по фрескам, во множестве красовались на крышах критских храмов. На многих критских фресках и скульптурах изображен бык, причем, обычно в величественной позе. Зевс также часто изображался в виде быка. Хорошо известен так называемый критский «танец» с быком (изображенный на фресках) – девушка или юноша вскакивает на спину быка, делает на ней стойку на руках, вытянув ноги вверх, и затем, надо полагать, спрыгивает вниз3. Историки, пишущие о минойском Крите, как правило, недоумевают по поводу того, откуда на Крите взялся культ быка, тем более, связанного с человеческими 1 Для этого Миносу вовсе не требовался Зевс - как мы видели в главе IV, генуэзцы в XIV веке н.э. установили морскую хлебную монополию и морили голодом Константинополь, где почти целое столетие не прекращались голодоморы и эпидемии. Минос, очевидно, предпринял то же самое в отношении Афин, которые всегда зависели от подвоза хлеба по морю. 2 Возможно, этим главным божеством был сам Минос, основатель царской династии, изображаемый в виде быка, откуда и взялось слово Минотавр, означающее Минос-бык. Этому есть письменные подтверждения (см. далее). 3 Некоторые авторы полагают, что этот критский «танец», который был весьма опасным для жизни участвовавших в нем «танцоров», также являлся одной из форм жертвоприношений богу-быку. 193 жертвоприношениями. Вместе с тем, ему имеется столько прецедентов и параллелей в древнем мире, что кажется странным, почему историки до последнего времени не обращали на них внимания. Например, английский историк и археолог Д.Рол в одной из своих последних книг указывает на очевидную тесную связь между культом бога-быка в городах-государствах Шумера и Вавилона, существовавшим еще в III тысячелетии до н.э., и соответствующим культом на Крите во II тысячелетии. На многих изображениях в Шумере этот бог выглядит как наполовину бык, наполовину человек, совсем как критский Минотавр (см. рисунок). Кроме того, Д.Рол приводит в своей книге фото огромных бычьих рогов из камня, красующихся над развалинами одного из древних шумерских храмов, очень похожих на те рога, которые мы видим в Кноссе ([283] p.170). Установлено, что подобные же бычьи рога в ту эпоху увенчивали храмы в других областях восточного Средиземноморья, например, на Кипре и на острове Делос [17]. Часть шумерской печати (около 2000 г. до н.э.). Бычьи рога на развалинах Кносса Много аналогичных параллелей мы видим и в других соседних цивилизациях. Как указывает Ю.Петухов, культ бога-быка во II тысячелетии до н.э. существовал в Ханаане, в Вавилоне, в Эламе (Иран) и даже в Индии ([79] с.160, 181, 234, 407). О.Гарни отмечает, что этот культ существовал у хеттов в Малой Азии ([20] с.184). Египетские культы рогатых богов Сета и Амона, о которых говорилось в предыдущей главе, тоже очень близки культу бога-быка. Причем, и в Ханаане, и в Вавилоне бог-бык был главным божеством ([79] с.187, 255, 394), как и на Крите. Таким образом, речь идет не о каком-то особом критском феномене, а о феномене, имевшем место во всех арийских (индоевропейских) цивилизациях той эпохи – от Крита и Греции до Индии. Но даже если не принимать во внимание этническую близость крито-минойской цивилизации и других арийских цивилизаций той эпохи, то нет ничего удивительного в том, что культ, существовавший у всех соседних народов, существовал также и на Крите. Несомненно, что в связи с большим развитием морской торговли люди в ту эпоху очень много путешествовали и заимствовали очень многое у своих соседей. Например, знаменитые золотые украшения, найденные Шлиманом во время раскопок Трои и относящиеся как раз к середине II тысячелетия до н.э., несут в себе одновременно черты ассирийского и египетского стиля, хотя найдены на северо-западе Малой Азии, за две тысячи километров от Ассирии и Египта ([246] p.39). Боевые колесницы, которые, как полагают, впервые появились в это время в степях южного Причерноморья, в считанные годы распространились по всем странам, от Малой Азии до Египта и Ирана, и были приняты на вооружение во всех армиях этих стран. Х.Меллерш указывает, что греки материковой Греции копировали очень многое у критян, например, строили дворцы, очень похожие на критские ([246] pp.104-105). Российские историки пишут о том, что «зодчие из Угарита [в Митанни] в XVII-XVI веках иногда применяли характерные элементы критской архитектуры» ([19] 2, с.341). А Р.Уиллеттс отмечает, что и сами критяне заимствовали стиль царских гробниц у Египта и Кипра во второй половине II тысячелетия до н.э. ([313] p.135) Критская правящая верхушка имела все возможности 194 заимствовать у соседей все, что считала нужным. Поскольку ее основным занятием была морская торговля, то она, несомненно, часто посещала соседние страны восточного Средиземноморья и Месопотамии, с которыми Крит торговал очень активно. И разумеется, за время таких посещений она могла хорошо ознакомиться с обрядами и культами, существовавшими в этих странах. Даже несмотря на очевидное заимствование Критом культа бога-быка у соседних народов, тем не менее, возникает вопрос, почему он вытеснил культы традиционных богов арийских народов, к которым относились и критяне. Этими традиционными богами, согласно многочисленным археологическим свидетельствам, приводимым Ю.Петуховым, являлись Бог-Творец (Род Всеродитель) и Мать-Рожаница (Мать-Сыра-Земля) ([79] с.3033, 223-229, 366). На Крите также применительно к самым разным эпохам: от 6 до 2 тысячелетия до н.э. было найдено множество идолов с изображением этих богов, особенно Матери-Рожаницы ([55] с.36; [313] pp.119-120). Однако все, что мы видим в эту эпоху на фресках и статуэтках, изображающих официальные культовые ритуалы на Крите, ничего общего не имеет с этими древними арийскими культами. Что же заставило критян втайне продолжать молиться старым богам, и в то же время официально поклоняться совершенно другим, новым, богам? Один из множества глиняных «идолов», найденных на Крите. Источник: [55] с. 36 Тысячи таких фигурок, символизировавших одного из двух главных арийских богов (МатьРожаницу), найдены в самых разных местах обитания арийских народов в Европе и Азии в 6-2 тысячелетиях до н.э. Ответ очевиден – это было решение, принятое и навязанное правящей верхушкой. Как полагает Х.Меллерш, и на Крите, и в материковой Греции в ту эпоху в действительности существовало две культуры – изысканная и гедонистическая культура знати и скромная и раболепная культура простого народа, и они между собой не имели почти ничего общего. Это выражалось, указывает историк, прежде всего, в религиозных верованиях и культах этих двух социальных групп ([246] pp.168-172) или, вернее, этих двух классов, поскольку в лице критской знати мы совершенно определенно видим класс олигархии. Таким образом, возникает следующая картина. Мы видим простой народ Крита, который втайне продолжает молиться и поклоняться своим старым богам. Но эти боги давно забыты правящей верхушкой, которая насаждает сверху культы совершенно иных богов. Прежде всего, насаждается культ бога-быка, дьявола (от греческого dia-bel = богбык), культ поклонения богатству. Как пишет Ю.Петухов, бык в древности являлся «магическим олицетворением скота – всех видов богатств, связанных с земным и подземным миром» ([79] с.146), поэтому бык (а также козел, баран и лошадь) лучше всего 195 подходили для культового поклонения богатству. И это новое божество очень хорошо сочеталось с теми интересами (обогащение посредством морской торговли), которые и являлись главными для критских правителей, все остальные интересы имели для них второстепенное значение. Но культ бога-быка (дьявола) имел и вторую ипостась. Этот бог нередко изображался также в виде змея. Например, главный бог Вавилона Мардук изображен в виде чудовища с чертами одновременно быка и змея (см. рисунок). Именно ему в Вавилоне приносились человеческие жертвоприношения. В Библии Еву искушает змей, предлагая ей вкусить запретный плод, и этот змей, согласно Библии, не что иное как дьявол (dia-bel – бог-бык). В крито-греческой мифологии и религии мы также видим отражение этой двойной сущности бога-быка (дьявола). Так, Зевс у греков часто изображался в виде быка, но нередко также в виде змея, а иногда в виде «горгониона» человеческой головы, у которой вместо волос - змеи (некое подобие Медузы-Горгоны). Известно также, что в некоторых областях Греции в эпоху античности поклонялись не обычному, а совсем иному Зевсу: властителю подземного мира и приносящему богатство, и этот Зевс изображался в виде змея [17]. Таким образом, в отдельных районах Греции и в середине I тысячелетия до н.э. мы видим поклонение Зевсу как змею и антиподу Бога. Змей в ту древнюю эпоху был не только символом богатства и подземного мира, о чем свидетельствует этот культ античной Греции. Он был также символом власти, поскольку, например, изображение змея являлось символом власти египетского фараона, самого могущественного правителя той эпохи, и было обязательным атрибутом его головного убора. Кроме того, как пишет Ю.Петухов, змей был «откровенным фаллическим символом», с древних времен использовавшимся ариями ([79] с.318, 144). И во II тысячелетии до н.э. изображение змея сохранило свою роль фаллического символа, как мы это видим, например, на изображениях египетского бога Хеба (см. рисунок). Следовательно, поклонение этому богу в его двойной ипостаси - быка и змея - означало не что иное, как поклонение богатству, власти и похоти. А сам этот культ являлся одной из древних форм сатанинского культа. Слева: Вавилонский бог Мардук - полузмей, полубык (вавилонское изображение) Справа: Египетский бог Хеб и богиня Нут (египетское изображение) Таким образом, в целом ряде стран - от Индии и Ирана до Крита и Египта - мы видим в III-II тысячелетиях до н.э. сатанинские культы, которые судя по всему, насаждались правящей верхушкой этих стран (олигархией). И надо полагать, именно вследствие этого в дальнейшем, к I тысячелетию н.э. или еще ранее, мы видим появление стойкого образа дьявола в его двух ипостасях: одной ипостаси с рогами и хвостом, и второй – в виде змея-искусителя. Это представление о дьяволе нашло отражение не только в христианской религии, но и в исламе – то есть в двух крупнейших мировых религиях. Разумеется, появление у половины населения планеты такого стойкого образа дьявола в его двух ипостасях: рогатого существа и змея, - не могло произойти просто так, беспричинно, должна была существовать какая-то причина, которая это вызвала. Судя по всему, этой причиной и было повсеместное насаждение культов бога-быка и бога-змея, которое мы видим в том числе и на Крите – культов, к которым население испытывало 196 глубочайшее отвращение. Поэтому в народном сознании и преданиях, переданных потомкам, эти боги превратились в дьявола – то есть в некое сверхъестественное существо, являющееся антиподом Бога. Поскольку облик главного критского бога трансформировался в облик дьявола, то, соответственно, и облик главной богини трансформировался тоже. Раньше главной богиней, общей для всех арийских народов, как уже говорилось, являлась Мать-Рожаница (Мать-Сыра-Земля). И на Крите мы видим такую богиню – Деметру (буквально «Землямать» или «Богиня-мать» – см. ниже), которая существовала, очевидно, с незапамятных времен. Так, по свидетельству Диодора и Гомера, культ поклонения Деметре возник сначала на Крите, а уже впоследствии распространился по всей Греции ([313] pp.124-125). Но затем появилась новая богиня, дочь Деметры. Сначала ее звали Кора («молодая девушка»), но затем ее похитил и изнасиловал Аид (Гадес), один из трех богов-царей, правивших Критом вместе с Зевсом и Посейдоном1. Он ее спрятал затем в подземном царстве, и Кора получила новое имя: Персефона - «приносящая разрушение» [17]. Поскольку она стала, хотя и против своей воли, женой Аида (Гадеса), который считался либо змеем (откуда имя Гадес – Гад) либо повелителем змей, то ее очень часто в древности изображали играющей со змеями или ласкающей змей ([313] p.124). С самой Деметрой произошла похожая история. Согласно легенде, ее стал преследовать Посейдон, но она от него спряталась среди лошадей. Тогда Посейдон обратился в коня, настиг ее и овладел ею. Конь, как известно, являлся символом Посейдона (откуда Троянский конь, который был изготовлен в честь этого бога). Соответственно, еще в эпоху, предшествовавшую античности, мы видим культ поклонения Деметре как богине с головой лошади и со змеями - о чем писал древнегреческий писатель Павсаний, который обнаружил такой очень древний уже в его время культ [17]. Надо полагать, что эта легенда и культ также символизируют падение Деметры в минойскую эпоху с пьедестала главной богини, Богини-матери, до уровня одной из жен или наложниц Посейдона (так как у всех этих богов было множество жен). Тем не менее, эти две богини: Деметра и Персефона, – по-прежнему занимали видное место в пантеоне критских богинь, о чем можно судить по произведениям Гомера [17], несмотря на то, что их прежний статус резко упал, а их прежний светлый облик резко поблек, вплоть до их превращения в неких темных богинь, ассоциирующихся со змеями и с подземным миром2. Аналогичные примеры мы имеем и в соседних цивилизациях. Как указывает Ю.Петухов, после появления культа Инанны-Астарты-Иштар, пришедшей на смену Матери-Рожаницы, эту богиню, считавшуюся раньше главной, стали считать невестой или женой бога-быка и изображать с рогами, что означало ее принадлежность богу-быку – это видно на изображениях Астарты-Иштар, найденных в городах Шумера и Вавилона в III тысячелетии до н.э. ([79] с.162) Аналогичные примеры имеются и в отношении жены змея. Как пишет Ю.Петухов, уже в 5-4 тысячелетиях до н.э. на территории Месопотамии (при раскопках так называемой убейдской цивилизации) найдены женские фигурки с ящеровидными головами, что, по его мнению, является изображением жены змея или дракона, который в то время считался владыкой подземного мира ([79] с.125). Как видим, это очень напоминает историю Персефоны, ставшей женой змея – Гадеса, владыки подземного мира. Итак, если верить критским легендам и археологическим памятникам, то мы имеем двух богинь (Деметру и Персефону), которые были свергнуты со своего пьедестала и превратились в жен или наложниц двух богов, в прошлом критских царей – Посейдона и Аида (Гадеса). И вся эта четверка из светлых богов превратилась в темных богов, 1 Согласно греческой легенде, Геката услышала крики Коры о том, что ее насилуют, о чем затем рассказала Деметре. 2 Историки полагают, исходя из древних критских легенд, что в честь Деметры также могли производиться жертвоприношения [17] 197 поскольку все они теперь уже ассоциируются со змеями, с подземным царством или с аморальным поведением. Аналогичная история, как уже говорилось, произошла с Зевсом, который также принял облик и быка, и змея, ну а о его аморальном поведении имеется огромное множество греческих легенд, как и о Миносе. Судя по всему, в честь этих богов и совершались жертвоприношения. Так, на одной из деревянных таблиц, найденных в микенском дворце Пилос в Пелопоннесе на юге Греции, содержится информация о человеческих жертвоприношениях, совершенных в Пилосе в течение лишь одного месяца. Среди людей, принесенных в жертву – 8 женщин и 2 мужчин. В числе убитых женщин – две принесены в жертву в качестве жен Зевса (Гера и Дивия), три принесены в жертву в качестве жен Посейдона (Поседея, Гвоя и Комавентия), одна – в качестве жены Миноса (Мнаса); остальные принесены в жертву другим богам ([307] p.463). Пилос в ту эпоху находился под сильным влиянием критян - они, возможно, входили в его правящую верхушку, и в любом случае, присутствовали в каком-то количестве в Пилосе. Да и сам факт жертвоприношения в честь критского царя-бога Миноса (а также критских богов – в прошлом царей - Зевса и Посейдона) говорит о том же. Поэтому описанный выше обряд жертвоприношения, надо полагать, очень схож с тем, что существовал на Крите. Как видим, основные жертвы – женщины, игравшие роль жен бога-быка Миноса, богабыка/змея Зевса и бога-коня/змея Посейдона. Иными словами, все они – жены дьявола (в трех разных обличиях), приносимые ему в жертву. Слева: жрица бога Мардука. Фаянсовая статуэтка из музея г. Ираклион. Источник: [55] с. 99. Справа: бог Ваал. Если с учетом этой информации мы взглянем еще раз на те ритуальные наряды, в которых мы видим дворцовых «жриц» на Крите: со змеями в руках или на плечах или в юбке из шкур животных мехом наружу, то у нас не останется никакого сомнения в том, что эти наряды созданы для участия в ритуалах поклонения тем же самым богам в двух или трех ипостасях (бык, змей и конь), в которых женщины играют роль невесты или жены соответствующего бога (дьявола). Более того, сатанинские культы, очевидно, не ограничивались поклонением Миносу, Зевсу, Посейдону и, возможно, Аиду. На одной из статуэток «жрица» изображена с очень высоким головным убором, изображающим вавилонскую башню, и с огромной змеей, обвившей ей живот, туловище и плечи, голова 198 которой находится на самом верху «вавилонской башни» (см. фото). Очевидно, в данном случае речь идет о поклонении главному вавилонскому богу Мардуку, в честь которого совершались жертвоприношения в Вавилоне, а жрица выступает в качестве его жены1. Кроме того, известно, что в конце минойской эпохи на Крите поклонялись еще одному богу-быку – ханаано-финикийскому Ваалу ([246] p.175), культ которого также был связан с человеческими жертвоприношениями. Поэтому мы видим на Крите полный комплект сатанинских культов – и напрямую импортированных из-за границы (Мардука и Ваала), и заимствованных лишь частично, посредством трансформации собственных богов (Миноса, Зевса, Посейдона и Аида) в некое подобие дьявола. Очевидно, ритуал поклонения этим богам мог заканчиваться либо убийством жрицы, приносимой в жертву своему небесному или подземному «мужу», либо ее ритуальным сексом с царем-жрецом, игравшим роль бога-змея или бога-быка. Повидимому, были разные сценарии данного ритуала, и разные его финалы. Легенда о Минотавре говорит о том, что ритуал встречи с богом-быком неизменно заканчивался смертью девушки, а легенда о жене Миноса Пасифае, занимавшейся любовью с быком, говорит о том, что ритуал мог заканчиваться всего лишь сексом. Подтверждением тому, что в сатанинском ритуале участвовал и сам царь-жрец, является его костюм на большой фреске в археологическом музее Ираклиона. Если присмотреться внимательнее, то на этой фреске совершенно четко видна голова огромного змея, выступающая вперед из короны царя-жреца. А сзади к его поясу прикреплен хвост, также очень похожий на змеиный поскольку его конец задирается кверху. Таким образом, нет никакого сомнения, что царьжрец на этой фреске изображает одного из указанных выше богов в ипостаси змея, и он участвует в ритуале вместе со жрицей или жрицами, изображающими невест или жен этого бога2. Слева: царь-жрец. Деталь фрески из музея в г. Ираклион (ок. 1500 г. до н.э.). Справа: жрица со змеями. Фаянсовая статуэтка из Кносса: 1600-1580 гг. до н.э. К сожалению, полное достоверное изображение фрески царя-жреца (с хвостом) мне найти не удалось. На всех репродукциях хвост тщательно вымаран. Полное подлинное изображение можно увидеть только в Ираклионе. 1 На ее животе изображен настоящий змеиный клубок, что очевидно символизирует, что и ее живот принадлежит змею (Мардуку). У нее также огромные уши, похожие на коровьи, что, надо полагать, символизирует вторую ипостась Мардука – бога-быка. 2 Увидеть эту подлинную фреску можно лишь в самом музее г. Ираклиона или в некоторых сугубо научных исторических трудах. Во всех популярных изданиях о минойском Крите, включая энциклопедии и Интернет, именно эти элементы костюма царя-жреца, связанные со змеем, тщательно вымараны – очевидно, для того чтобы не смущать публику и не вызывать слишком много вопросом, на которые историки не хотят искать ответы. 199 Змеиная тема прослеживается и в центральных помещениях Кносского дворца на Крите, которые, как полагают историки, использовались в культово-религиозных целях (сегодня они открыты для посещений туристов): на стенных фресках изображены извивающиеся туловища змей, а также грифоны – химерические создания, родственники драконов. «Змеиная фреска» на стенах Кносского дворца (современное фото) Если критские правители насаждали на Крите культ верховного бога – дьявола, то нет ничего удивительного в том, что он сопровождался человеческими жертвоприношениями. Мы видим, что где бы этот культ ни существовал: в Вавилоне (Мардук), в Ханаане (Ваал), в Египте (Сет и Амон), - он везде сопровождался подобными жертвоприношениями. Это вытекает из самой сути данного культа и из самой сути олигархии, которая во все исторические эпохи насаждала антикультуру. Нет ничего удивительного и в том, что критские легенды рассказывают о явно противоестественных нравах критской знати и критских богов. То они занимаются сексом с быком, то поедают своих детей, то бросают юношей и девушек на съедение жуткому чудовищу, то платят злом за добро, то преследуют и насилуют девушек и женщин. Антикультура в том и состоит, что она считает такое поведение нормальным, и даже прославляет эти «подвиги» богов и царей. Итак, если суть религиозных ритуалов на Крите нам стала в целом понятной, то попрежнему не все ясно с дворцовыми девушками. Предположим, они время от времени участвовали в сатанинских ритуалах и в конце концов становились жертвами этих культов, так как мы не видим ни одной из них в пожилом возрасте и почти не видим в зрелом возрасте. Но все же не совсем понятен их статус, уж слишком много связано с ними странностей: странные платья, шикарные, дорогие и вместе с тем оставляющие их полуголыми; странная праздность, в которой они почти всегда пребывают, отсутствие детей; странные танцы, если их можно назвать танцами. Так, на одной фреске у девушки между ног находится палка, торчащая из земли, на которую она пытается присесть, что напоминает эротический танец. Наконец, сам облик дворцовых девушек довольно странный, плохо вяжущийся с той древней эпохой. Как отмечает Х.Меллерш, и не он один, критские дворцовые девушки очень похожи на современных девушек, например, на современных парижанок (одну из фресок историки так и назвали: «Парижанка»), по ним видно, пишет историк, что они – пресыщенные гедонистки, жаждущие попробовать чегонибудь новенького, и причем всего сразу ([246] p.102). 200 Есть еще одна странность, о которой умалчивают историки. Большинство дворцовых девушек изображены на фресках белыми, как бы с белой кожей, в то время как много других человеческих фигур, большей частью мужских, там раскрашены коричневым или коричнево-красным цветом, то есть как бы с кожей соответствующего цвета. Некоторые историки выдвинули по этому поводу гипотезу, которую теперь все повторяют уже как аксиому, что, дескать, таким образом критяне показывали различие между мужчинами и женщинами, рисуя последних белыми, а первых коричневыми. Но эта гипотеза является примером еще одного явного заблуждения историков (или примером их нежелания искать ответы на трудные загадки истории), которое теперь становится массовым заблуждением, ввиду растущей популярности минойской культуры среди широкой публики. В действительности и среди женских фигур встречаются коричневые. Например, на саркофаге из дворца Агиа-Триады изображены несколько женщин в длинных платьях и юбках, совершенно одинаково одетые, стоящие рядом друг с другом, две – с белой кожей, остальные – с коричневой (см. фото). Таким образом, мы видим две совершенно разные манеры изображения женщин, и это может означать только одно – мы видим женщин двух типов, с разным цветом кожи. Спрашивается, почему? Изображение на саркофаге из Агиа-Триады (ок. 1400 г. до н.э.). Музей г. Ираклион. Игры с быком. Минойская фреска. Это – еще одна минойская фреска, на которой изображены два разных типа женщин, с разным цветом кожи (которая опровергает утверждения современных историков, навязываемые публике). «Краснокожая» девушка запрыгивает на быка, а две девушки с белой кожей стоят рядом. Это Вам станет понятным, если Вы хоть раз побываете на Крите (я бы также посоветовал это сделать всем авторам, пишущим о минойском Крите, во избежание дальнейших подобных заблуждений). Потому что на Крите можно без труда отличить любого местного жителя от любого туриста-европейца, даже от греков с материка, по цвету кожи – у всех критян кожа коричневого цвета, примерно такого, какой мы видим на минойских фресках. Очевидно, дело в том, что Крит находится на одной широте с 201 Тунисом и Алжиром, солнце там – африканское, и это приводит к тому, что со временем, возможно, через несколько поколений, у местных жителей образуется более темный цвет кожи, отличный от того, что имеют жители более северных стран и территорий1. Что это означает, и что от нас скрывают историки? А то, что подавляющее большинство дворцовых девушек, изображенных на фресках, порядка 90-95% - это иностранки, прибывшие, возможно, из материковой Греции, Малой Азии и Сирии, но не из Египта или Африки, у жителей которых не могло быть такой белой кожи, какую имели дворцовые девушки. Кем могли быть в таком количестве девушки-иностранки, да еще во дворцах правителей? Вариант только один – подавляющее большинство было рабынями или заложницами, по сути, мало отличающимися от рабынь, типа тех 7 красавицзаложниц, которых Минос, согласно легенде, регулярно увозил из Афин в качестве дани. Конечно, некоторые дворцовые девушки, изображенные на фресках, не похожи на рабынь, а похожи скорее на богатых матрон, сопровождаемых свитой из нескольких человек, хотя и одеты в те же неизменные платья с обнаженной грудью. Но вполне вероятно, что некоторым девушкам удавалось из простых рабынь стать любимыми наложницами, а может быть, и женами кого-то из правителей или представителей знати, и благодаря их покровительству девушки смогли повысить свой статус. Все эти факты не оставляют сомнения, что в лице этих дворцовых девушек мы имеем гарем, принадлежавший либо местному правителю, либо, скорее всего, также его родственникам и другим представителям высшей знати, жившим во дворце, то есть гарем, представлявший собой как бы элитный публичный дом для местной олигархии. Необычность данного гарема или публичного дома, конечно, заключалась в том, что он почти полностью состоял из иностранных рабынь. Такое еще можно себе представить в Египте, который был наводнен рабами и рабынями, пригоняемыми в качестве пленников из завоевательных походов. Но Крит таких походов не предпринимал, тем не менее, в гаремах его знати мы видим толпы иностранных рабынь, что довольно удивительно. Однако нельзя забывать, что критская знать представляла собой морских купцов, которые торговали со всеми окружающими странами и очень хорошо на этом зарабатывали. Фактически критяне создали морскую монополию в Средиземном море 2, которая не распространялась разве лишь на Египет и Ханаан, и получали на этом монопольную сверхприбыль, а в ряде случаев и прямую дань со многих стран товарами или молодыми девушками, как в известном примере с Афинами. Но, как было показано выше, подавляющая часть денег, заработанных на этом, тратилась критской знатью на предметы роскоши – золото, слоновую кость, страусовые перья, драгоценные камни и т.д., которые доминировали в импорте Крита. Как видим, красивые девушки-рабыни, которых также можно считать «предметами роскоши» составляли еще одну статью критского импорта. Откуда же брались эти девушки? Предположим, какая-то их часть могла поступать из Греции в счет дани, уплачиваемой критским царям Миносам. Но на фресках мы видим сотни девушек, неужели греки безропотно позволяли критянам забирать в таком количестве их дочерей, жен и невест в качестве дани? Разве нельзя было откупиться другим образом? Ведь даже по греческой легенде Минос собирал дань девушками с Афин один раз в семь лет, и это ему удалось сделать лишь три раза. 1 Это было очевидно даже для английского историка Г.Чайлда, жившего почти сто лет назад. Он писал о том, что красные фигуры на минойских фресках, в отличие от белых, означают «средиземноморский» цвет кожи, и это преподносилось им как бесспорный факт ([120] с.74, 76). Современные историки отвергли этот факт, являвшийся для Чайлда бесспорным, даже не удосужившись его опровергнуть, и вопреки всякому здравому смыслу и имеющимся фактам. 2 Известно, что критяне в то время торговали даже с Испанией 202 Сцена из жизни дворцовых девушек (гетер). Современный рисунок-реконструкция. Источник: http://forum.paradoxplaza.com Ответ на этот вопрос мы видим в дальнейшей истории Греции, где существовал очень необычный институт гетер. Он существовал в античную эпоху, но, очевидно, корнями уходит в более раннюю историю. Очень необычным он был потому, что гетерами в Греции называли только элитных проституток. Как установили историки, наряду с ними в античной классической Греции были дешевые проститутки – рабыни-иностранки (которых называли «порна»), а также храмовые проститутки (при храме Афродиты) и свободные проститутки, являвшиеся одновременно танцовщицами и музыкантшами [17]. Но гетеры составляли особую касту элитных проституток, цена на услуги которых порой была в десятки раз выше, чем стоили их дешевые коллеги, а некоторые из них умудрялись стать прямо-таки богатыми женщинами и иметь большой дом и множество слуг [17]. Необычным является и то, что подобного термина (гетера), специально придуманного для элитных проституток, мы не встречаем даже в Риме в эпоху его расцвета, а в античной Греции этот термин существовал с незапамятных времен. Происхождение его совершенно неясное. Кроме того, гетерами называли в античной Греции и элитных проституток, и элитную часть армии. Так, в армии Александра Македонского гетерами называли всю тяжелую кавалерию, составлявшую в крупных сражениях до 10-15 тысяч человек или до 25% всего войска, которая часто и решала исход сражения. Объяснения историков, что, дескать, и то, и другое произошло от одинаково звучащего слова «товарищ» (гетера), совершенно не вяжется со здравым смыслом и похожи на научную фантастику1. Кому могли быть «товарищами» эти две совершенно разные социальные группы, между которыми нет никакой связи? Да и как одно слово могло так сильно трансформироваться в два совершенно разные понятия? Можно предположить, что слово «куртизанка» произошло от французского слова courtisanne – придворная дама, и объяснить такую трансформацию тем развратом, который был при дворе французских королей Людовиков при так называемом «старом режиме» во Франции. Но невозможно представить, что «куртизанами» стали бы также во Франции 1 Мне не удалось обнаружить такого слова с таким значением даже в большом двухтомном древнегреческорусском словаре (ни «гетеры», ни «хетайры» в значении «товарищ» там нет). Так что непонятно откуда взялось это объяснение историков (а появилось оно очень давно). 203 называть тяжелую кавалерию. Или, если бы это случилось, то для этого должна была быть какая-то очень серьезная историческая причина, которой нет. Если разобраться в этимологии греческого слова гетера, то мы увидим, во-первых, что на самом деле оно звучало не «гетера», а «хетайра» [17]. И поэтому означать оно могло лишь одно – «женщина хеттской национальности». Потому что окончание «ра» было признаком женского рода1. А «хета» было общепринятым в то время названием хеттской нации – ближайшего соседа греков, с которым они, кстати говоря, постоянно воевали, нации, занимавшей всю центральную и южную часть полуострова Малая Азия, а в дальнейшем также и почти всю Сирию. По-видимому, «хетайрами» (гетерами) и называли тех дворцовых девушек, которые жили во дворцах критской знати и, возможно, микенской знати на юге Греции в ту же эпоху. Дело в том, что если и могли взяться в таком количестве молодые рабынииностранки с белой кожей на Крите, то, очевидно, только из Малой Азии и Сирии, и лишь в меньшем количестве из материковой Греции. Судя по всему, большинство этих девушек действительно были хеттской или митаннийской национальности, но последних в силу их схожести с хеттами также называли «хетайрами». А в дальнейшем, очевидно, это имя стало нарицательным и стало означать элитную проститутку, потому что дворцовые девушки и являлись по сути таковыми. Кстати, слово «куртизанка», также обозначавшее элитную проститутку, но в другую эпоху, упомянуто выше не случайно. Из самого этого слова видно, что оно родилось при королевском дворе: courtisan – по-французски означает «придворный», а courtisanne – «придворная (дама)». Именно статус любовниц и наложниц французских королей, надо полагать, и придал самим куртизанкам и слову «куртизанка» ту необычайную элитарность и высокий статус, которых нет в слове «проститутка». С гетерой мы видим точно такой же феномен. Отсюда также напрашивается связь гетер с двором какого-то могущественного царя, которая могла бы придать слову «гетера» такой высокий статус и элитарность, какие мы видим в античную эпоху. Но таких царей в классической Греции не было, а если и были (например, спартанские цари), то при их дворе не было гетер. Зато такого могущественного царя мы видим в предшествующую эпоху в виде Миноса, создавшего огромную по тем меркам империю и наводнившего свой двор красивыми хеттскими рабынями. Имеется целый ряд фактов, показывающих, что дворцовым девушкам с белой кожей на Крите просто неоткуда было взяться, кроме как из страны хеттов и митанни. Вопервых, как уже говорилось, у хеттов и митаннийцев, в отличие, например, от большей части материковой Греции, к середине II тысячелетия образовалось резкое имущественное неравенство – ошеломляющее богатство знати при нищете массы населения. Кроме того, там существовало долговое рабство, когда в счет уплаты долга кредиторы могли забирать членов семьи. Ввиду этих причин, как хорошо известно историкам, там легко было купить рабов или рабынь – намного легче, чем в континентальной Греции, где еще не было такого социального неравенства и нищеты массы населения; поэтому рабов в Греции можно было добыть лишь посредством военного нападения или в качестве дани. А критяне, как мы знаем, предпочитали ни на кого не нападать, а действовать экономическими методами. Во-вторых, как указывают российские историки, в Митанни существовала, как мы бы сегодня сказали, настоящая «сеть сексуального рабства». Торговля молодыми девушками там была поставлена на широкую ногу. Торговцы сначала разоряли крестьян и доводили до нищеты и голода, а потом предлагали им зерно в обмен на их красивых дочерей – и тем ничего другого не оставалось, как соглашаться ([19] 2, с.158). В-третьих, как выше говорилось, у хеттов и, по-видимому, у митанни, бывали голодоморы, которые длились целыми десятилетиями, что также, очевидно, было связано 1 В качестве примера можно привести имена критских и греческих богинь, которые в большинстве заканчиваются на «ра» - Кора, Терпсихора, Пандора, Гера, Электра, Элара, Маера, Пирра и т.д. 204 с социальным неравенством и нищетой массы населения. Голодоморы давали торговцам возможность за бесценок покупать местных девушек у их обнищавших родителей, или вообще забирать их даром, лишь бы они не умерли с голоду. А митаннийки и хеттки, повидимому, считались в то время самыми красивыми женщинами – не зря на них любили жениться фараоны, а митаннийка Нефертити до сих пор считается идеалом женской красоты. Поэтому вообще-то митаннийские и хеттские девушки были в то время дорогим товаром, но на нем можно было хорошо заработать - дешево купить и дорого продать, что и стимулировало торговлю. Ну а если существовала целая сеть по торговле дорогим товаром, то где-то должны были быть его основные покупатели. И такими основными покупателями были, очевидно, царь Минос, его родственники и другие критские магнатыправители, падкие и до всяческой роскоши, и до красивых женщин, тоже являвшихся «предметами роскоши». Известно, что у критских купцов было целое торговое подворье в ничем не примечательном портовом городе Угарит на севере Сирии, который входил сначала в государство Митанни, а затем в государство хеттов ([19] 2, с.384). По-видимому, это торговое подворье и являлось перевалочной базой, где содержались рабыни-гетеры перед их отправкой на Крит. Как видим, хеттская и митаннийская олигархия успевала многократно заработать на несчастии своих народов. Она сначала их морила голодом и продавала им втридорога хлеб, а потом отнимала у них не только землю, но еще и дочерей, которых продавала в рабство. И они становились рабынями-гетерами, сексуальными игрушками для богатых критян, которые были вынуждены участвовать даже в их сатанинских ритуалах и оргиях. Ну, а когда они теряли свою молодость и привлекательность, их просто приносили в жертву рогатым, хвостатым и змееподобным богам1. И если слово «хетайра» (гетера) действительно впоследствии стало у греков употребляться в значении слов «подруга» и «товарищ», то это может служить признаком величайшего цинизма и лицемерия, в котором жила критская знать и все ее окружение. Потому что именно так можно расценить тот мир, в котором сексуальные рабыни сначала становились «подругами» и «товарищами», а потом, когда они надоедали, их приносили в жертву богам. Надо однако признать, что с точки зрения интересов олигархии данный подход был весьма практичным. Современная олигархия до этого еще не додумалась, продолжая выплачивать миллиарды долларов своим бывшим женам и подругам в качестве «отступного». А критские магнаты приносили их в жертву богам – цинично, но практично. Остается еще объяснить, почему гетерами в Греции называли тяжелую кавалерию. Это слово греки произносили как «хетайрос», что также могло означать лишь «хетт» (мужчина) или «хетты». Хетты были лучшими воинами своего времени, у них единственных уже в ту эпоху было железное оружие и, по-видимому, железные латы, у всех других были лишь бронзовые или медные, менее прочные и намного худшего качества, чем железные. Кроме того, они были единственными во всем регионе, кто использовал тяжелые колесницы, запряженные не одной, а несколькими лошадьми, которые были ударной силой, похожей по своей мощи на тяжелую кавалерию. Поэтому хеттские тяжелые колесницы, управляемые «железными» хеттскими воинами, в то время являлись самым мощным и элитным видом войск во всем восточном Средиземноморье, что-то типа танков времен Второй мировой войны или типа тяжелой кавалерии Александра Македонского. Причем, в отличие от армий других стран, у хеттов колесницы составляли чуть ли не бóльшую часть армии. Как подсчитал историк В.Манягин, в 1 На это указывает не только отсутствие среди дворцовых девушек женщин пожилого и зрелого возраста, но и отсутствие детей, которые в обычных гаремах всегда бывали в большом количестве (вспомним гарем Рамсеса II, у которого было 150 детей). Очевидно, рабыням-гетерам запрещали заводить детей, возможно, чтобы они дольше сохраняли молодость и сексуальность, или их детей попросту убивали, о чем свидетельствуют останки четверых детей, которые, как установили археологи, были убиты в Кносском дворце во время жертвоприношения [17]. 205 Ассирии одна колесница приходилась на 200 воинов, в Китае и Индии – на 100, в Египте – на 50, а у хеттов одна колесница приходилась на 10 (!) воинов ([68] с.111). Таким образом, при необходимости чуть ли не вся хеттская армия могла передвигаться или сражаться в битве, сидя на колесницах. Разумеется, это было отличительной чертой хеттов, и у соседних народов хеттская армия неизбежно ассоциировалась с тяжелыми колесницами и их ударной мощью. Хеттская колесница Когда в Хеттском царстве начались голодоморы, то хеттские воины вряд ли стали дожидаться дома голодной смерти, они отправились в поисках лучшей жизни и добычи, став либо наемниками у микенских греков (откуда необыкновенные военные успехи последних в XIV-XIII веках), либо ввязавшись в совместные с ними военные авантюры, направленные против соседних государств. Известно, что среди осаждавших Трою греков были и хетты, о которых Гомер пишет в «Одиссее» ([68] с.151-152). Да и без этого у греков была масса возможностей очень близко познакомиться с военной тактикой хеттов, их тяжелыми колесницами и их железной броней. Хеттских воинов, разумеется, называли «хетайрос» (хетты), и это слово в дальнейшем у греков стало применяться вообще к элитному роду войск, сочетающему скорость и броню. И в дальнейшем, когда колесницы вышли из моды, это слово естественным образом перешло к тяжелой кавалерии – наследнице тяжелых колесниц хеттов. Поэтому и тяжелую кавалерию Александра Македонского также называли «хетайрос». Это понятие пережило даже античную эпоху. По всей видимости, из этого же слова («хетайрос») произошло слово рейтары, которым называли тяжелых бронированных всадников Европы в эпоху средневековья. Таким образом, связь этого слова с тяжелой ударной кавалерийской мощью, чем и славились хеттские войска, сохранилась и спустя три тысячи лет. Это и был основной смысл слова «хетайрос», прочно засевший в народной памяти и сохранившийся на тысячелетия. И столь же прочно засел в его памяти смысл слова «хетайра» (гетера), также в силу крайней необычности феномена хеттских дворцовых рабынь. Как видим, у арийских народов – хеттов и митаннийцев – были самые лучшие воины и самые красивые девушки. Но это им не помогло. И тех, и других сожрала жадность их правящей верхушки. Хеттские воины были вынуждены становиться иностранными наемниками или кондотьерами, а хеттские и митаннийские девушки становились сексуальными игрушками для богатых иностранных купцов-правителей, а затем те, наигравшись с ними, приносили их в жертву рогатым и змееподобным богам. И от этих двух великих народов мы сегодня имеем лишь скрытые под землей развалины да еще два слова – гетера и рейтары, в которых отразилось название народа хетты. Установление власти олигархии всегда сопровождалось всеобщим падением нравов и распространением культа богатства и денег. Во II тысячелетии до н.э. мы видим 206 подобные явления от Крита и Египта до Вавилона, и они усиливаются, начиная с середины тысячелетия. Все становится объектом купли-продажи, включая женщин. Женщины во всех указанных странах все менее выступают в качестве жен и матерей, и все более – в качестве рабынь или проституток. Во всех странах в этот период среди рабов преобладают женщины, либо работницы, либо наложницы, не только на Крите, но и, например, в Египте и материковой Греции ([19] 2, с.183-184, 379-380). Повсюду одновременно с распространением сатанинских культов Мардука, Ваала, Сета, Миноса и других богов мы видим и массовое распространение храмовой проституции. Богиня Инанна, появившаяся в Шумере в III тысячелетии до н.э., превратилась затем в Месопотамии в богинь Иштар и Астарту, культ которой во II тысячелетии до н.э. распространился также в Ханаане и в Хеттском царстве. А во второй половине тысячелетия этот культ под именем богини Афродиты распространился на Крите и в Греции. И везде этот культ был связан с проституцией, с еще одной формой продажи женщин, наряду с рабством. Проституция была объявлена и стала священным, богоугодным занятием, достойным самых лучших женщин. В честь этих богиньпокровительниц проституции слагались гимны, им всенародно поклонялись, их статус поднялся до уровня самых главных богинь. А храмы этих богинь, между тем, представляли собой публичные дома. Так насаждалось массовое религиозное поклонение грубому половому акту, причем совершаемому за деньги. Известно, что культ Афродиты возник под влиянием культа Астарты, который еще ранее укоренился на территории Сирии-Палестины. Впервые в греческом мире он возник на Кипре и на острове Китера, который еще в III тысячелетии до н.э. был колонизирован критянами. Очевидно, с острова Китера, являвшегося торговой перевалочной базой, расположенной между Критом и Пелопоннесом, и началось распространение этого культа храмовой проституции по всей Греции1. Историкам так и не удалось до сих пор установить, откуда произошло имя Афродита, это остается загадкой2. Однако анализ этого слова показывает, что загадка эта вполне разрешима. Вообще это слово ни о чем хорошем не говорит, наиболее близкими словами к Афродите в современных арийских (индоевропейских) языках являются, например, слово atrocious – atroce в английском и французском языках, означающее «ужасный, мерзкий», и слово «отродье» в русском языке. Из этого можно заключить, что, скорее всего, Афродита произошла от того же корня, что и русское слово «отродье», и первоначально звучала, по-видимому, как «отродита», обозначая девушек или женщин, увезенных от родителей и от родных мест, и ставших проститутками. Вообще, следует заметить, что, хотя крито-минойский язык до сих пор не расшифрован, но нет никакого сомнения, что он был одним из арийских языков. Так, Б.Петухов указывает, что арии перебрались на Крит примерно в 6 тысячелетии до н.э., и с тех пор мы видим там явные признаки арийской культуры – например, идолы МатериРожаницы (см. выше). Анализ первоначальных имен критских богов минойской эпохи, сохранившихся на греческих таблицах в Кноссе и Пилосе, также указывает на явные арийские корни, откуда их большая схожесть с русским языком. Например, Посейдон первоначально звучал как «Поседавоне» (посев дающий), но иногда его называли и подругому – «Енесидавоне» (урожай дающий, енеси – одного корня со словом «нести», «приносить»). Зевс первоначально произносился как «Дивуя» (Бог), что указывает на происхождение от одного корня с русским словом «диво», а жена Зевса звучала как «Дивиа» - созвучно со словом «дива». Зевс имел эпитет Вельчанос (аналог русскому слову «великий»), а на Крите даже в эпоху античности сохранился праздник Вельчания (величания), во время которого величали Зевса - воздавали ему хвалу. Имя богини 1 Поскольку около 1450 г. до н.э. колония критян на Китере перестала существовать ([218] p. 60), то это должно было произойти до 1450 года. 2 Объяснение происхождения этого слова от греческого «афрос» (пена) столь же мало что объясняет и столь же сомнительно, как и происхождение «гетеры» от слова «товарищ». 207 Деметры, скорее всего, первоначально у критян звучало как «Дивия-мать» (богиня-мать), с женским окончанием «ра», добавленном позднее греками. Бог подземного мира Аид созвучен русскому слову «ад», второе его имя Гадес созвучно русскому слову «гад» (ползучая тварь). Бог войны Арес созвучен слову «арий», и не случайно – арии были прекрасными воинами (пример – хетты). Бог виноделия Дионис у критян в минойскую эпоху произносился как «Дивонисойо» - диво несущий ([307] p.463). Имя дочери Деметры Коры, как уже было сказано, означало у критян «молодая девушка» - также совершенно очевидно происхождение этого имени от арийского корня «кора» (в значении кора, побег). Как видим, даже во второй половине II тысячелетия до н.э. (когда на Крите появились таблички, написанные расшифрованным сегодня греческим линейным письмом Б) критские боги звучали вполне по-арийски, и лишь в последующем их имена претерпели трансформацию под влиянием греческого произношения. Поэтому предположение о том, что Афродита, принесенная критянами с острова Китера в Грецию, произошла от арийского корня и первоначально звучала как «отродита», можно считать наиболее правдоподобным, тем более, если учесть, что никаких других предположений на этот счет не существует. Очевидно, это название возникло стихийно, и в нем можно почувствовать одновременно и жалость по отношению к девушкам, оторванным от родителей и родины и ставшими проститутками, и презрение к тому, как они низко пали. А в легенде об Афродите (которую полностью мало кто знает), согласно древнегреческому писателю Гезиоду, говорится о том, что она родилась из мужских гениталий, которые долго плавали по морю [17]1. И если понимать это аллегорически, то так оно и было. Торговцы, плававшие долго по морю и измученные похотью, похищали где-нибудь на побережье таких «отродит» и превращали в рабынь-проституток. Особенно этим любили заниматься финикийцы, которые, как полагают историки, и способствовали распространению культа поклонения продажной любви, культа Астарты-Афродиты, в греческом мире. Очень часто, распродав свои товары и закончив свой основной торговый бизнес в каком-либо месте, они перед отплытием похищали на побережье женщин и увозили с собой, о чем имеется множество свидетельств древних авторов ([117] с.181182). Остров Китера, торговая перевалочная база между Критом и Грецией, был, очевидно, одним из центров проституции, куда свозили таких «отродит», и где с ними развлекались экипажи торговых кораблей, постоянно проплывавших мимо острова. Удивительно, что по мере насаждения культа Афродиты, культа продажной любви, это имя, означавшее первоначально что-то типа «отродья» или «падшей женщины», впоследствии стало считаться символом любви и красоты, Афродите стали строить множество храмов, выполнявших одновременно и функцию публичных домов, и она стала объектом массового поклонения. Это может служить еще одним примером насаждения антикультуры, когда разврат и пошлость, в сочетании с властью денег, возводятся в ранг божества и объекта восхищения и преклонения. 6.4. Крах цивилизации минойского Крита Крито-минойская цивилизация перестала существовать в конце II тысячелетия до н.э., исчез и язык, на котором говорило местное население. Но этому предшествовал целый ряд событий. Среди них – (1) извержение вулкана на острове Фера (нынешний Санторини) около 1500 г. до н.э., (2) разрушение дворцов Крита около 1450 г., (3) окончательное их разрушение около 1375-1350 гг., за чем последовало резкое сокращение населения на острове, исчезновение сотен населенных пунктов и появление новых переселенцев (дорийцев) в районе 1100 г. до н.э. (1) Извержение вулкана на Фере (Санторини), острове к северу от Крита, сегодня четко датируется историками в районе 1500 г. до н.э. – по остаткам пепла, засыпавшего 1 Точнее – из гениталий Урана, которые правитель Крита Крон отрезал и выбросил в море, и они там долго плавали, образовав пену, из которой и родилась Афродита. 208 все окружающие территории. Извержение полностью уничтожило остров Фера (Санторини), который был одной из процветавших критских колоний и центров минойской цивилизации. Однако сам Крит, хотя и пострадал в результате извержения и последовавшего за этим цунами, но, как установлено археологией, урон, нанесенный прибрежным критским городам и дворцам, был в целом довольно быстро восстановлен, на что указывают, например, американские историки С.Худ и Р.Уиллеттс ([218] p.56; [313] p.142). Таким образом, распространяющееся сегодня некоторыми авторами утверждение о том, что цивилизация минойского Крита была уничтожена извержением на Фере (Санторини), было уже давно опровергнуто археологией. (2) В районе 1450 г. до н.э. произошло массовое разрушение дворцов на Крите. Вопреки некоторым ошибочным утверждениям, это случилось значительно позднее, чем извержение вулкана на Фере (Санторини). Археологи по осколкам керамики и другим признакам установили, что оно произошло, по меньшей мере, спустя поколение, а наиболее вероятно, через 50 лет после этого извержения ([218] pp.56-58; [313] p.142). В общей сложности было разрушено и сожжено 18 дворцов в самых разных концах острова, по всему его периметру. Судя по всему, причиной массового разрушения дворцов стала гражданская война. Это следует из характера разрушений, которые, как указывают С.Худ и Р.Уиллеттс, исключают землетрясение. Во-первых, все дворцы были уничтожены пожаром, который раньше никогда не возникал при землетрясениях (да и сейчас не часто возникает). Вовторых, землетрясение не могло уничтожить 18 дворцов по всему периметру Крита, и не затронуть другие дворцы и города, находившиеся в зоне землетрясения. А они практически не пострадали, включая и сам Кносский дворец. Кроме того, практически исключается и нашествие иностранных завоевателей, на что также указывают оба американских историка ([218] p.58; [313] pp.137-138). Невозможно представить, чтобы в то время кто-то мог осуществить такую масштабную морскую интервенцию, высадившись в 18 пунктах на побережье по всему периметру Крита и уничтожив дворцы, которые в некоторых случаях находились далеко в глубине острова. Такая военная операция по сложности сравнима с высадкой англо-американского десанта на западном побережье Франции в 1944 году, и в ту древнюю эпоху была невозможна. Кроме того, как указывает Р.Уиллетс, такая военная операция исключена еще и потому, что после 1450 г. не видно следов колонизации острова иностранцами, как это должно было быть после массового нашествия. Поэтому, указывает историк, единственной причиной подобного разрушения дворцов могла быть (внутри)политическая причина ( [313] p.138). Такое же мнение о восстании или революции как единственно возможной причине событий 1450 г. высказывали С.Худ и Д.Пендлбери ([218] p.58; [313] p.138-139). Я потому так подробно остановился на изложении этих фактов, что сегодня среди историков и публики насаждаются версии о землетрясении и извержении вулкана как причинах гибели критских дворцов и всей критской цивилизации, что опровергнуто археологией. Это еще один пример насаждения исторической лженауки, которое мы видим в настоящее время. Разрушенные в 1450 г. дворцы и окружавшие их поселения так и не были восстановлены, лишь в некоторых из них продолжали жить люди, но в очень небольшом числе. Есть и другие признаки упадка, экономического и демографического, начавшегося на острове – например, археологией было установлено, что хотя во дворце в Фесте и поселились снова люди, но это были бродяги или бомжи, устроившие там свалку ([313] p.136, 146). Сам Кносский дворец хотя и не пострадал, но в нем, очевидно, произошла смена правящей верхушки. Похоже, событиями 1450 года воспользовались микенские греки, которые захватили Кносский дворец и установили там свое правление, либо образовали некое смешанное правление с представителями местной знати, подобно 209 правлению гиксосов в Египте1. Однако их присутствие обнаружено лишь в районе Кносса, где есть микенские могилы и микенские фрески, относящиеся к данному периоду, но ничего подобного нет в других местах на Крите ([246] pp.135-140). Поэтому скорее всего та правящая группа, которая захватила Кносский дворец, контролировала лишь центральный район острова. Другими словами, мы имеем дело с начавшимся распадом централизованной власти на Крите, подобным тому, что происходил в Египте и в государстве хеттов в XIII-XII вв. до н.э. (3) Новая серия разрушений дворцов произошла в районе 1375-1350 гг., на этот раз был полностью разрушен и Кносский дворец, который почти полностью сгорел. Опять по тем же причинам, что и ранее, народное восстание является по существу единственной правдоподобной версией случившегося, на что указывает, например, Х.Меллерш ([246] p.121-124). Судя по всему, правящая верхушка, захватившая перед этим власть в Кноссе, была свергнута и изгнана, так как присутствия микенских греков после этого на Крите не обнаружено – их могилы после этого исчезают ([313] p.136). Разумеется, пока не расшифрована минойская письменность, мы не можем с полной уверенностью говорить о том, что происходило на Крите во время этих разрушений дворцов. Однако в нашем распоряжении, помимо археологии, имеется целый ряд критских легенд и преданий, которые сохранили воспоминания о произошедшем. Речь идет о так называемых битвах титанов и гигантов, легенда о которых хорошо известна, французскими королями в Версале был даже сооружен фонтан, посвященный одному из эпизодов этих битв. Интересно, что, несмотря на такую известность этой легенды, историки не обращают на нее абсолютно никакого внимания, хотя признают роль других легенд, например, о Минотавре, в истории Крита. Вот Вам пример двойных стандартов со стороны историков. Фонтан «Битва Гигантов» в Версале (современное фото). Изображен эпизод, в котором Гиганты забросали Зевса камнями и едва его не убили. Легенда о битве титанов и гигантов распадается на три эпизода: (1) битва с Титанами (титаномахия), (2) битва с Гигантами (гигантомахия), (3) битва с Тифоном. Первый эпизод повествует о том, что Крит был под властью Титанов во главе с Кроном, поедавшим своих детей. А Зевс был сыном Крона и поднял восстание, в котором его поддерживали Гиганты, Гекатонширы (Сторукие) и Циклопы. Всем вместе им удалось одолеть Титанов, и их отправили в Тартар – жуткий подземный мир. После этого Зевс со своими братьями Посейдоном и Аидом стали править Критом и всем миром, а затем, 1 Мнения на этот счет сильно различаются. Так, Р.Уиллетс полагает, что власть в Кноссе захватили сами критяне, которые перед этим контролировали микенскую Грецию, а затем вернулись на Крит и принесли с собой некоторые микенские обычаи. ([313] pp.135-136). 210 согласно легендам, власть на Крите перешла к сыну Зевса Миносу, основателю критской царской династии. Второй эпизод – битва Гигантов – повествует о борьбе Геракла и богов с Гигантами, которые пытались свергнуть богов и захватили власть над миром. Но что интересно – еще до того как эта битва началась, Гиганты начали забрасывать небо огромными скалами и горящими дубами, бросая тем самым вызов богам. После этого на земле наступила темнота. Однако боги не решались вступить в войну с Гигантами, так как они были не в силах убить никого их них, это мог сделать только смертный человек. И когда такой человек нашелся – Геракл – он и вступил в борьбу с Гигантами, боги, разумеется, ему помогали, и он с их помощью победил Гигантов. Третий эпизод – битва Зевса с Тифоном. Тифон – огромное стоглавое и стоногое чудовище, причем и вместо ног, и вместо голов у него – змеи. Он решил захватить власть над миром и бросил вызов Зевсу. Вначале ему это удалось – он ранил Зевса, сверг его и начал править миром. При этом Тифон действовал заодно с Титанами, возможно с теми, кого до этого Зевс пощадил и не стал ввергать в Тартар. Но Зевс затем собрался с силами и все же сокрушил Тифона и вверг его в Тартар [17]. В этой легенде обращает на себя внимание следующее. Во-первых, все три описанных эпизода удивительным образом совпадают по времени и по смыслу с тремя эпизодами сожжения дворцов на Крите, установленными археологией. Первый эпизод сожжения дворцов, как выше было указано, произошел около 1700 г. до н.э., еще до правления династии Миноса. Соответственно, Титаны во главе с Кроном есть не что иное как торговая олигархия, правившая Критом до 1700 г., затем она была свергнута во время восстания, и это сопровождалось сожжением дворцов. На время указывает тот факт, что битва с Титанами произошла до начала правления Зевса на Крите (который согласно народной традиции был первым царем Крита) и соответственно до правления его сына Миноса, основателя царской династии, которое историки датируют предположительно XVII веком до н.э. Второй эпизод (битва с Гигантами) совпадает со вторым эпизодом сожжения дворцов в 1450 г. до н.э. На это указывает то, что, согласно легенде, Гиганты незадолго до этого забросали небо скалами и горящими дубами – что определенно указывает на мощное извержение вулкана на Фере (Санторини) в 1500 г. После этого действительно «наступила ночь», как и говорится в легенде – согласно проведенным исследованиям, дым и пепел должны были надолго застлать все небо. Но битва с Гигантами началась не сразу после этого, а после того как боги нашли того, кто будет драться (Геракла), и еще нашли траву бессмертия для него. Все это подводит нас к 1450 году, когда и произошло одновременное сожжение дворцов по всему Криту. Наконец, третий эпизод (битва с Тифоном), согласно легенде, произошел вскоре после второго эпизода – и здесь мы видим совпадение по времени с третьим эпизодом сожжения дворцов в 1375-1350 гг. Во-вторых, обращает на себя внимание то, что во всех трех случаях захват власти предпринимает мощная группа полубогов, полулюдей-полузмей, спаянных между собой какими-то общими чертами и интересами. Как видим, это очень похоже на ту торговую олигархию, которая, как мы выяснили, сформировалась на Крите уже в начале II тысячелетия и существовала там почти до конца тысячелетия. Есть даже указание на то, что это именно торговая олигархия: и у Гигантов, и у Тифона вместо ног – змеи, а змеи обладают способностью быстро перемещаться по воде, что является характерной чертой людей, занимающихся морской торговлей. Кроме того, ассоциация Гигантов и Тифона со змеями могла быть связана также с культом змееподобных богов, который, как мы выяснили, насаждался критской правящей верхушкой в середине II тысячелетия. 211 Слева: битва Гигантов - Гигант, бросающий камни (древнее изображение) Справа: битва Зевса с Тифоном. Рисунок на амфоре VI в. до н.э. Источник: [17] Наконец, в-третьих, обращает на себя внимание очень высокая реалистичность изложения в этой легенде, которая делает ее не столько легендой, сколько уже неким историческим свидетельством, подобным Илиаде и Одиссее Гомера. Прежде всего, мы имеем длинный и подробный список имен Титанов, Гигантов и других участников этих битв – до 100-200 имен, которые перечисляются в народных преданиях с указанием роли, которую играли соответствующие персоналии. В других легендах мы имеем от силы несколько имен, которые вполне могут быть выдуманы (типа Тесея и Ариадны). Но вряд ли можно выдумать сто или двести имен, да и зачем – кому понадобилось их выдумывать? Среди подробностей упоминается, например, и то, что часть Титанов не стала бороться с Зевсом, а приняла его, и они остались в своих вотчинах, в то время как другие были изгнаны в Тартар. И называется список конкретных имен тех и других. То же самое мы имеем во втором случае – в отношении битвы с Гигантами, когда опять имеется множество имен участников. В третьем эпизоде имен участников битв мы уже не встречаем, очевидно, ввиду того, что восстания и столкновения перестали носить единый характер, а пошли вразнобой, в каждом отдельном регионе острова, к тому же с участием иностранцев (микенских греков), имена которых трудно запомнить. Поэтому вместо сотни имен, упоминавшихся в предыдущих случаях, мы видим Тифона – стоглавое и стоногое чудовище, прообраз гидры, которую можно считать классическим примером изображения олигархии, встречающимся много раз в истории. Что касается цели борьбы, то, согласно преданиям, в первом эпизоде таковой является свержение неправедной власти, власти Титанов, поедавших своих детей и творивших прочие безобразия. А во втором и третьем эпизодах полубоги-полузмеи (Гиганты и Тифон) пытаются свергнуть власть богов, то есть уничтожить сложившийся миропорядок и государственную власть и установить власть анархии и беззакония. И это полностью соответствует реальной картине, потому что именно это и произошло, в конечном счете, и на Крите, и в Египте, и в Ханаане, и в Хеттском царстве, и по всему восточному Средиземноморью в конце II тысячелетия до н.э. Как видим, легенда о битве с Титанами и Гигантами четко показывает характер событий, происходивших во время кризисов 1700, 1450 и 1375-1350 гг. Во всех трех случаях речь идет о гражданских войнах, в ходе которых шла борьба местного населения в лице его наиболее активной части, с одной стороны, и олигархии, с другой стороны, то есть борьба тех двух классов, которые мы видим во все исторические эпохи. Дальнейшая судьба Крита очень похожа на судьбу других цивилизаций восточного Средиземноморья во II тысячелетии до н.э. Как пишет Р.Уиллеттс, согласно критским народным преданиям, записанным в свое время Геродотом, на острове где-то в период 1500-1350 гг. до н.э. произошло вымирание местного населения (судя по всему, под действием тех же причин, что в Египте, Ханаане и Хеттском царстве – голодоморы, гражданские войны, анархия и разгул преступности). Затем, по преданиям, произошла 212 временная стабилизация, которая позволила критянам даже принять участие в троянской войне, послав свои корабли для осады Трои (предположительно в XIII веке). Но после ее окончания, согласно Геродоту, опять начались голодоморы, окончательно уничтожившие население на Крите. После этого на остров мигрировали новые поселенцы – дорийцы, которые смешались с остатками прежних жителей и образовали новое население острова ([313] p.150). Археология подтверждает эту картину. Как указывает историк К.Новики, после 1250 г. до н.э. на Крите произошло резкое сокращение населения, сотни городов и сел на острове совсем перестали существовать ([196] pp.145-146). Немногие уцелевшие жители, очевидно, из страха перед воцарившейся анархией и разгулом преступности, убежали в горы и там основали ряд новых укрепленных поселений. Жители этих поселений, указывают историки, были вынуждены вести суровую борьбу за выживание, поскольку они были основаны на высокогорье, где был снег и холод и условия, мало пригодные для земледелия. Тем не менее, пишет К.Новики, это был их единственный шанс спасти свою жизнь, поскольку в условиях всеобщей анархии необычайно распространились грабежи и убийства со стороны банд, хозяйничавших на острове ([196] pp.147, 158, 167). Как указывают историки, все это сопровождалось полным уничтожением местной знати, переходом к натуральному хозяйству и исчезновением письменности на Крите ([196] p.169; [246] pp.172-173). И этот период «темных веков» продолжался несколько столетий. Но и окончание этого периода не привело к новому расцвету острова. В античную эпоху Крит оставался одним из наиболее отсталых регионов Греции, значительная часть населения которого пребывала в крепостной зависимости, а одним из основных его занятий было морское пиратство. 6.5. Конец эпохи глобализации II тысячелетия до н.э. Эпоха глобализации, интенсивной морской торговли, закончилась в конце II тысячелетия до н.э., и с ней закончилась целая историческая эпоха. На Схеме III видно, что развитие цивилизаций восточного Средиземноморья во II тысячелетии происходило почти синхронно. В середине тысячелетия произошел расцвет, а в его конце - почти одновременный крах всех шести цивилизаций, упоминавшихся выше: египетской, ханаанской, митаннийской, хеттской, крито-минойской и греко-микенской. Как мы убедились выше, причина этого краха – та же, что и причина краха других цивилизаций, рассматриваемых в других разделах настоящей книги. Главной причиной стал глобальный кризис коррупции, охвативший все восточное Средиземноморье – масштабный экономический, демографический и социальный кризис, вызванный концентрацией всей экономической и политической власти в руках небольшого круга лиц - класса олигархии1. Выйти из этого кризиса указанные государства были уже не в состоянии, поскольку олигархия, во-первых, прочно захватила экономическую и политическую власть, и во-вторых, в течение нескольких столетий изменила мораль и нравы народов восточного Средиземноморья и навязала им антикультуру - культуру, ведущую к саморазрушению цивилизации. Результатом стало перерождение государств в институты, действующие против интересов своих стран и народов, что в дальнейшем привело к исчезновению государств как таковых. На этом фоне во всех странах начался разгул анархии, товарных спекуляций и дефицитов продовольствия, голодоморов, гражданских войн и преступности, что привело к повсеместному массовому уничтожению населения, в основном в период XIV-XII вв. до н.э. Все это вызвало несколько весьма примечательных явлений, которыми характеризуется конец II тысячелетия до н.э. Одним из них является начавшееся 1 Объяснение механизма этого кризиса приведено в пп. 2.4-2.5 (на примере Древнего Рима) и в п. 21.4 213 переселение народов – весьма характерный признак гибели цивилизаций. Образование пустых мест и территорий всегда вызывает желание соседей занять эти территории, поэтому подобное переселение народов мы видим в конце каждой эпохи глобализации, так как каждая такая эпоха заканчивалась глобальным кризисом коррупции, сокращением населения и гибелью цивилизаций. Массовое переселение народов было и в конце античности, и в конце русско-византийско-арабо-персидской глобализации (в XII-XIII вв. н.э.), и в конце древнекитайской глобализации (III вв. н.э.). Наконец, признаки переселения народов мы видим в восточном Средиземноморье и в XXIII-XXII вв. до н.э., когда здесь закончилась предыдущая эпоха глобализации (см. выше). Но во II тысячелетии до н.э. глобализация и кризис коррупции приняли намного бóльший размах, чем в III тысячелетии, и их последствия оказались намного значительнее. В конце II тысячелетия происходит действительно повсеместное переселение народов, подобное тому, что произошло в конце античности. Ливийцы наступают на Египет с запада, нубийцы – с Юга; филистимляне и евреи с севера и юга теснят ханаанеев, оттесняя их к кромке побережья; хеттов с севера теснят фригийцы, вытесняя их из Малой Азии; греков с севера теснят дорийцы, вытесняя их из Греции на острова Эгейского моря. Второй отличительной чертой является повсеместно воцарившаяся анархия. Государства и установленный ранее порядок перестают существовать, повсюду распространяются массовый голод, бандитизм, грабежи и насилие, что еще более усугубляется переселением народов. Остатки прежнего населения при этом часто либо уничтожаются, либо спасаются бегством, стараясь найти более безопасное место для жизни. Мы видели выше, что критяне с теплого солнечного побережья убежали в горы, там на скалах построили поселения-крепости и начали учиться выживать в условиях снега и холода; хетты убежали из Малой Азии в Сирию, бросив свои города и имущество; филистимляне с Крита убежали в Палестину; греки из разных областей Греции убежали в Афины и на острова, где также учились выживать в новых условиях, забыв прежние аристократические привычки ([246] p.167). Этруски (тиррены), согласно Геродоту, жили в то время в Лидии на западе Малой Азии, а затем, измученные постоянным голодом, на кораблях перебрались из Лидии в северную Италию, где спустя несколько столетий расцвела этрусская цивилизация. Третьей отличительной чертой является образование большой прослойки людей, принадлежащих военному сословию, которая живет и процветает за счет военных грабежей. Этому, безусловно, способствует тот разгул преступности и падение нравов, который мы видим в данную эпоху. А поскольку государства повсеместно исчезают, то эта прослойка – военная олигархия – и захватывает власть в этот период почти по всему восточному Средиземноморью. Мы можем видеть аналогичное явление и в конце других периодов глобализации. Например, в эпоху краха Западной Римской империи такой военной олигархией являлись вожди гуннов, франков, вандалов, готов и т.д., которые занимались грабежом - захватывали и грабили Рим, Грецию, Италию, Испанию, Африку и т.д., занимались морским пиратством, и одновременно становились правителями бывших римских провинций, и даже провозглашали себя королями, как это делали вожди вандалов, франков и готов. Ф.Успенский дал такому типу людей хорошее определение полумонархи, полуразбойники ([113] 5, с. 68). Точно такое же явление мы видим в эпоху краха Византии – франкские и итальянские крестоносцы, поделившие между собой византийские территории, были такими же полумонархами, полуразбойниками, как и вожди турок-сельджуков и как сами византийские «динаты» и «властели». В конце II тысячелетия мы видим такое же явление в восточном Средиземноморье. Власть над Египтом в конечном счете захватывают военные вожди ливийцев, которые делят между собой всю египетскую территорию и провозглашают себя номархами и даже фараонами. Это такие же полумонархи, полуразбойники, которые видят смысл своего существования в войнах и грабежах соседних территорий. Но еще до этого мы видим подобное явление по всему восточному Средиземноморью. Осада Трои в XIII веке, 214 которая является сегодня установленным историческим фактом, может служить хорошим тому примером. Историки согласны с тем, что миф о прекрасной Елене, похищенной троянцами, из-за чего якобы и произошла война греков с Троей, является не более чем мифом. Действительной причиной этой войны было желание греческих правителей и вождей нажиться на грабеже богатого города, который также (что характерно!) относился к греческой цивилизации. Показательно, что в осаде Трои приняли участие практически все города Греции, а также Крит, приславший большую армию, и другие окружающие народы. Все кондотьеры Греции, Крита и Малой Азии слетелись на это пиршество, никто не захотел остаться в стороне от раздела вкусного пирога. Поэтому, несмотря на героизацию осады Трои в греческом эпосе, само это мероприятие по своей сути ничем не отличается от захвата и разграбления Константинополя крестоносцами в 1204 г. и от захвата и разграбления Рима вандалами в 455 г. Интересы так называемых «героев» троянской войны также сводятся в основном к тому, чтобы удовлетворить свою жадность и похоть, никаких других интересов у них в общем-то и нет. Так, например, основной причиной крупной ссоры между Агамемноном и Ахиллом во время осады Трои, согласно Гомеру, было то, что они не поделили между собой своих рабынь-наложниц1. Многие «герои» троянской войны после окончания осады, разграбления и уничтожения Трои отправились грабить другие страны. Например, царь Менелай, согласно Гомеру, семь лет после этого занимался со своими воинами грабежом разных стран, успел побывать в самых разных концах Средиземноморья и вернулся в Грецию с большим количеством золота и драгоценных камней ([246] pp.115, 162). Все эти полумонархи, полуразбойники командуют не маленькими шайками разбойников, под их началом – большие отряды, а то и целые армии. Мы это видим и во время осады Трои, и во время других событий той эпохи. Так, в египетских летописях говорится о так называемых «народах моря», которые обрушились на Египет и на ряд других государств в XIII-XII веках до н.э. С ними приходится воевать подряд всем фараонам - и Рамсесу II, и Меренптаху, и Рамсесу III. В общем, до тех пор пока на египетском троне еще сидят фараоны, на что-либо способные, им приходится непрерывно воевать с этими «народами моря», а когда таковых уже не остается, и в Египте наступает безвластие, то волна внешних нашествий прокатывается по стране и окончательно ее опустошает. Подобную же картину мы видим повсеместно, с той разницей, что, в отличие от Египта, нигде уже давно не осталось сильного государства, способного противостоять этой волне внешних нашествий. И города, подобно Трое, один за другим становятся добычей «народов моря», равно как и их жители. Историки установили, что среди этих «народов моря» были практически все народы, населявшие восточное и даже центральное Средиземноморье. Так, например среди них упоминаются данайцы и ахейцы (два греческих народа, населявшие Грецию и запад Малой Азии), шарданы и шакалаша (жители городов Сарды и Сагалосса в Малой Азии), пеласги (жители Крита), тиррены (этруски, жители Малой Азии), ливийцы, а также жители Сицилии и южной Италии ([120] с.95-98) (см. рисунок). Вполне возможно, что в составе греческих отрядов были и хетты со своими колесницами. Поэтому речь не идет об «армиях инопланетян», прилетевших на землю, или о полчищах варваров, пришедших неизвестно откуда, речь идет об армиях кондотьеров и грабителей, под началом своих вождей (полумонархов, полуразбойников), сформировавшихся на территории прежних, 1 Согласно Гомеру, царь Спарты Агамемнон и герой троянской войны Ахилл захватили в окрестностях Трои двух местных (греческих) девушек и превратили в своих рабынь-наложниц. Но одна из них оказалась дочерью жреца местного храма Аполлона, который пригрозил наслать чуму на греческое войско, и воины потребовали от Агамемнона вернуть девушку ее отцу, дабы не навлекать гнева богов. Агамемнон отказывался, говоря: Почему я ее должен отдавать? Она мне очень нравится, больше, чем моя жена. А затем согласился, но с условием, что Ахилл отдаст ему свою наложницу. Однако Ахилл не соглашался, из-за чего между ними и вышел острый конфликт, переросший в крупную ссору. ([246] p. 110) 215 теперь уже несуществующих, государств восточного Средиземноморья. И смысл этих войн с участием «народов моря» состоял в том, что, по словам Х.Меллерша, «все нападали на всех» ([246] p.162). Нашествие «народов моря». Древнеегипетское изображение Что же послужило причиной этого явления? Просматриваются две основные причины. Во-первых, столетия, в течение которых насаждалась антикультура, культ богатства, власти и похоти, не прошли бесследно – падение нравов и обесценение моральных норм достигли критического уровня. Второй причиной было то положение, в котором оказались огромные массы людей по всему восточному Средиземноморью. Кризис коррупции всегда проявляется в том, что олигархия, монополизируя торговлю, источники сырья, пахотную землю и окружающие угодья, перекрывает для огромных масс населения возможности нормально жить и работать, что ведет к страшному обнищанию и разорению крестьян и ремесленников. Пока существуют государства, выбор у них невелик – либо становиться нищими пролетариями, либо продавать себя или членов своей семьи в рабство. Некоторым, правда, удается стать помощниками олигархии и добиться материального благополучия, но для этого нужно обладать особыми моральными качествами – вернее, их полным отсутствием. Однако продолжение кризиса коррупции неизбежно приводит к параличу государственной власти и всей экономической жизни, откуда такие повсеместные явления как голодоморы и бандитизм. Все это делает существование массы населения уже совершенно невозможным. Ему остается либо вымирать, что и происходит с большинством, либо резко менять свой образ жизни. Один вариант – уйти в суровую труднодоступную местность (например, в горы или леса), где нет ни олигархии, ни армий грабителей, и там вести борьбу за существование с природой. Но на это мало кто готов – ведь это значит похоронить ту мечту о богатстве и власти над окружающими, которая столетиями насаждалась вместе с культом богатства и власти. А теперь, когда государства разваливаются, и наступает эпоха грубой силы, самое благоприятное время для осуществления этой мечты. Поэтому многие мужчины, способные держать оружие, встают под знамена вождей, полумонархов, полуразбойников, 216 и отправляются реализовывать свою мечту о богатстве и власти – грабить соседние города и обращать в рабство местное население. Ведь власть над беззащитным населением, которое можно безнаказанно грабить и унижать или над пленными мужчинами и женщинами, превращенными в рабов – это тоже разновидность власти1. Так человеческая цивилизация в конце II тысячелетия до н.э. превратилась в цивилизацию хищников. Но такая цивилизация не могла долго существовать, потому что все поедали друг друга, ведь на любого самого сильного хищника всегда найдется другой, более сильный, ловкий или хитрый. Так, по возвращении царя Агамемнона в Спарту после осады Трои оказывается, что его место на троне занято другим, любовником его жены. И не успевает «герой» Троянской войны еще ничего понять, как его убивают в собственной ванне, куда он залез, чтобы смыть с себя дорожную пыль. Могущественного Рамсеса III убивают заговорщики, и за этим следует бесконечная череда фараонов, свергающих и убивающих друг друга. А на этом фоне армии грабителей и кондотьеров продолжают опустошать страны восточного Средиземноморья, и население продолжает вымирать. В конечном счете, цивилизация хищников самоуничтожается, что мы и видим в конце II тысячелетия до н.э. Затем подобное явление происходит в конце античности и в конце существования Византии, в обоих случаях мы тоже видим цивилизацию хищников и войну всех против всех, движимую погоней за богатством и славой. И это самоуничтожение во всех трех случаях продолжается до тех пор, пока остатки цивилизации хищников не растворятся в волне новых переселенцев, несущих с собой зачатки новой здоровой культуры, либо пока уничтожение цивилизации и населения не достигнет крайней степени, при которой исчезнет и нация, и ее язык, и всякая торговля, а вместе с этим исчезнет и стимул к какому-либо накоплению богатства – что толку в золоте, если на него нечего купить. И останется пустыня, на месте которой новые народы создадут новые нации с новой культурой. Примером первого сценария можно считать иммиграцию дорийцев в Грецию – старая и новая греческие нации поселились рядом друг с другом, частично перемешались между собой и породили античную Грецию, которая впитала в себя культуру прежней микенской и критской цивилизации. Примером второго сценария можно считать древнеегипетскую, хеттскую, митаннийскую, ханаанскую (финикийскую) и крито-минойскую цивилизации, которые исчезли бесследно; а в более поздние эпохи такими же примерами являются столь же бесследно исчезнувшие римская и византийская цивилизации. Глава VII. Древнейшая история коррупции 7.1. Древнейшие примеры коррупции и кризисов коррупции Коррупция вообще, и в том числе крупная коррупция, связана с существованием государства, что следует из самого понятия коррупции и из определения крупной коррупции, приведенного в начале книги. Поэтому впервые коррупция возникла, повидимому, одновременно с появлением первых государств. Когда это произошло, никто не знает, но можно с уверенностью сказать, что очень давно. Совершенно очевидно, что, например, для строительства оборонительной системы в Иерихоне (Ярихо) со стенами 5метровой высоты и башнями в 8-7 тысячелетии до н.э. жившие там в то время арии должны были располагать неким подобием государства, которое должно было заботиться об обороне города, о поддержании в нем порядка и установить правила или законы, обязательные для всех его жителей. В противном случае вряд ли эти стены были бы даже 1 Абсолютно те же две причины (безысходность и реализация своей жажды власти) побудили в конце последнего глобального кризиса коррупции (1920-е – 1930-е годы) миллионы итальянцев и немцев вступить в фашистские партии Муссолини и Гитлера, что и предопределило приход к власти последних. 217 построены – горожане еще в процессе строительства переругались бы между собой, и на этом все бы закончилось. А ведь город после этого существовал тысячелетия и должен был поддерживать свою обороноспособность и обеспечивать соблюдение порядка и установленных правил. Таким образом, государства в своих первых формах существуют на Земле, по меньшей мере, уже 10 тысяч лет, и столько же, надо полагать, существует проблема коррупции этих государств. Вам может быть непонятно, зачем вообще нужно изучать историю коррупции древних и, тем более, древнейших государств. Какое отношение она имеет к сегодняшнему дню? Имеет, и самое непосредственное. Как для биологов изучение простейших организмов (например, амебы) важно для понимания строения сложных организмов, в том числе человека, так и изучение простейших форм, которые принимала коррупция в древности, важно для понимания природы коррупции вообще и современной коррупции в частности. Например, в современном мире никакому правительству не придет в голову ввести у себя в стране культ дьявола как официальной государственной религии с человеческими жертвоприношениями или начать строить храмы поклонения продажной любви, в которых роль священнослужителей будут выполнять проститутки. Такое было возможно только в древнем мире. Однако сущность этих культов заключалась в поклонении богатству, власти и похоти. Подобное же явление мы видим и в современном мире, где повсеместно в кино и СМИ пропагандируются богатство, секс и насилие. И в первом, и во втором случае речь идет о насаждении антикультуры – именно такой вывод можно сделать на основе изучения истории коррупции древнего мира, равно как и вывод о том, к каким последствиям это приведет для современной цивилизации и для нас с Вами. Примеры насаждения антикультуры, в виде культов бога-быка и бога-змея, возведенных в главные божества, мы видим, по меньшей мере, начиная с 6-4 тысячелетий до н.э. Например, одним из самых древних известных случаев поклонения змею является город Пер-Вадет в дельте Нила в Египте, где с незапамятных времен, по меньшей мере, с 4 тысячелетия до н.э., главным божеством считалась богиня Вадет, изображавшаяся в виде змеи, по имени которой был назван и сам город [17]. В дальнейшем ее культ распространился по всей дельте Нила, и змея стала считаться символом нижнего Египта, а еще позднее - стала обязательным атрибутом головного убора египетских фараонов. Но появление культа змеи как главного божества именно в городе Пер-Вадет, по-видимому, не случайно. Он являлся древнейшим торговым городом, существовавшим на стыке речной и морской торговли, в который прибывали и египтяне, привозившие на лодках продукты земледелия и ремесленные изделия, и иностранные торговцы, привозившие свои товары морем. И для тех, и для других город был конечным пунктом плавания, единственным местом, где они могли встретиться. Столь выгодное положение, конечно, нельзя было не использовать. Для этого надо было лишь исключить для тех и других возможность регулярных прямых контактов, и стать самим обязательными посредниками по всем сделкам, что, очевидно, и было основным занятием жителей города, который процветал и богател благодаря такому посредничеству или, вернее сказать, благодаря своему монопольному положению. Как видим, именно монопольное положение города на торговом пути Нил - Средиземное море способствовало и его богатству, и возникновению одного из самых древних культов бога-змея – культа богини Вадет. Другим примером является культ бога-быка, существовавший в городе ариев Чатал-уюк в Малой Азии еще в 6 тысячелетии до н.э. ([79] с.347-357) Судя по результатам археологических раскопок, бык являлся главным божеством города: повсюду найдены бычьи головы и рога, а также фигурки с изображением быка и даже фигурка женщины (богини-матери), рожающей бычью голову или человека с бычьей головой – прямо как Пасифея из критской легенды, родившая Минотавра. Город Чатал-уюк, как и Пер-Вадет, был не простым городом ремесленников и земледельцев. Рядом с ним находилось месторождение обсидиана (редкая разновидность природного стекла вулканического 218 происхождения), который в то время выполнял роль денег в международной торговле, еще до того как в этих целях начали использовать золото и серебро 1. Таким образом, Чатал-уюк был расположен в буквальном смысле возле горы денег, и основная задача горожан (или городской правящей верхушки) заключалась в том, чтобы обеспечить добычу обсидиана в нужных количествах и не допустить, чтобы его начал добывать ктото еще. Отсюда сильная система оборонительных укреплений и мощная армия, размещавшаяся в городе и оставившая после себя множество наконечников боевых стрел, копий, каменных и глиняных шаров для пращи, боевых топоров, булав и т.д. Как видим, культ богатства (бога-быка) опять появился не в обычном городе ремесленников и земледельцев, а в городе, обладавшем ценной монополией, в данном случае монополией на добычу обсидиана – тогдашнего золота – встречавшегося в природе чрезвычайно редко. Культ бога-быка в городе ариев Чатал-уюк в Анатолии в Малой Азии, 6 тысячелетие до н.э. Источник: http://home.earthink.net Таким образом, культы бога-быка и бога-змея с самого начала своего возникновения были связаны с монополиями, а монополия и есть важнейший источник происхождения олигархии. Международная торговля ведь тоже почти всегда осуществлялась через образование монополий. Например, во II тысячелетии до н.э. в Средиземном море мы видим торговую монополию критских царей Миносов, спустя тысячелетие – монополию Афин, создавших в эпоху ранней античности свою морскую торговую империю. Еще спустя несколько столетий мы видим монополию римских купцов, захвативших под свой контроль все Средиземноморье, а в конце средневековья на этом же месте создается торговая монополия Генуи и Венеции. Поэтому с древнейших времен прослеживается следующая цепочка: установление монополии на какой-то важный вид деятельности (включая внешнюю торговлю) – образование олигархии – насаждение антикультуры: культа богатства, власти и похоти. В этом же нас убеждают примеры, почерпнутые из эпоса различных народов, например, из народного эпоса о драконах и змеях. Как следует из анализа этого эпоса, проделанного В.Деминым, драконы и змеи у всех народов олицетворяли собой олигархию [34]. И это, по-видимому, не случайно – как мы видели, олигархия сознательно в прошлом насаждала культ поклонения змею или дракону, что одно и то же, кроме того, сами 1 Обсидиан в ту эпоху также использовался для изготовления некоторых изделий (наконечники стрел, зеркала) и в качестве украшения (бусы, серьги и т.д.). 219 качества, приписываемые этим чудовищам, соответствуют тому, что мы знаем об олигархии. Так, если суммировать характерные черты драконов в эпосах разных стран и народов, то окажется, что смыслом их жизни является богатство и власть; что драконы очень часто имеют несколько или множество голов, и, следовательно, представляют собой не одно существо, а некую группу. Кроме того, драконы во многих эпосах могут принимать человеческий облик, а некоторые девушки, особенно распутные или жадные до денег, как правило, от них без ума и охотно становятся их женами или любовницами. Во всех эпосах драконы обычно связаны либо с реками или морями, по которым быстро передвигаются и над которыми устанавливают свой контроль, либо они связаны с какойнибудь горой, где добывается золото или другие ценные полезные ископаемые. И в том, и в другом случае речь идет о монополии, благодаря которой дракон, то есть олигархия, и получает свое богатство и власть над окружающими. Слева: Св. Георгий побеждающий дракона. Картина Рафаэля Справа: Батараз убивающий дракона - кабардинский эпос (www.elot.ru) Нет числа героям-змееборцам в эпосах народов мира. В одном лишь древнерусском эпосе мы видим десятки змееборцев, иногда со змеем-драконом сражаются реальные исторические персонажи (см. [60]). А между тем никто никогда не видел ни одного дракона, и в реальности ни одного настоящего дракона не существовало. Под драконом (змеем, гидрой и т.д.) во всех народных эпосах понимался совсем иной феномен, отнюдь не сказочно-фантастический, а вполне земной и реальный. Привожу несколько примеров из эпоса разных народов (а в третьей книге трилогии приводятся еще ряд примеров из древнерусского эпоса). Вот что говорится в кабардинском нартском сказании о богатыре Батаразе и его сражении с драконом (в изложении В.Демина): «Когда Батараз возвратился в страну нартов, он встретил арбу, на которой сидели и плакали три девушки, а погонщик волов печально пел заунывную песню-причитание. - Почему они плачут? – спросил Батараз. - Отвечу я тебе или не отвечу, - сказал погонщик волов, - дела не поправишь, но раз ты спрашиваешь, скажу. Река – источник нашего изобилия, душа наших владений – не течет больше в нашу сторону. Страшное чудовище запрудило ее. Мы каждый день приносим ему по три девушки в жертву, но и это не помогает. У нас уже и девушек не осталось, везу последних» ([34] с.194). Как видим, в этой легенде речь идет о кем-то установленной монополии на воду, которая подрывает основу существования целого народа. И платой за воду являются девушки - но не для того, чтобы их съесть. Когда богатырь Батараз убивает дракона, то 220 все плененные им девушки оказываются живы. Спрашивается, а для чего же они тогда понадобились дракону? Очевидно, для того чтобы насладиться своей властью над ними. Вот другой пример - якутская легенда о Каменных столбах на реке Лена. Согласно ей, в древности на Лене жил страшный дракон, который контролировал всю реку и у которого было столько золота, что даже его зáмки по берегам реки (которые потом превратились в Каменные столбы) были из чистого золота. Дракон держал в страхе всех жителей Приленья, и время от времени присматривал самую красивую девушку и требовал себе в жены, чему никто не мог противиться ([34] с.138-139). Как видим, и здесь богатство и власть дракона основаны либо на контроле над рекой Леной (судоходство и рыбная ловля), либо на контроле над местной золотодобычей. И то, и другое является монополией. Ну, а реализует свою власть дракон теми же способами, что и другие драконы – наведением страха на окружающее население и обладанием самой красивой девушкой, причем по принуждению, против ее желания. Подобных легенд о драконах очень много у самых разных народов, и они все очень похожи на две приведенные выше. Поэтому ограничусь тем, что приведу лишь еще одну – древнюю китайскую легенду о жемчужине дракона, очень популярную у китайцев. Это такая жемчужина, которая обеспечивает непрерывный рост всякого богатства, имеющегося у ее владельца. Тот, кому удалось найти жемчужину дракона, может уже ничего не делать, а лишь наблюдать за тем, как прирастает его богатство. Здесь, пожалуй, напрашивается ассоциация с ростовщиком, дающим деньги в рост под высокие проценты. Примечателен, однако, конец легенды. Она заканчивается тем, что владелец этой жемчужины сам превращается в страшного дракона ([34] с.84-87). Слева: Сигурд (Зигфрид) сражается с драконом. Фрагмент резных дверей – Норвегия, XII век (www.zorich.ru). Справа: Геракл сражается с Лернейской гидрой. Рисунок на античной вазе (www.theoi.com) Город Лерна в древнейшую эпоху (III-II тыс. до н.э.) был известен как центр международной торговли. При раскопках было установлено, что местные правители были одновременно и крупными купцами, и их дворцы, подобно критским дворцам в ту же эпоху, являлись одновременно и складами товаров для международной торговли. Поэтому вряд ли случаен тот факт, что страшное многоголовое чудовище – гидра – согласно древнегреческому эпосу, находилось именно в Лерне. Именно с Лернейской гидрой сражался древнегреческий герой Геракл, а победив ее, отправился на битву с критскими Гигантами – полулюдьми, полузмеями, установившими власть над Критом и также активно занимавшимися морской торговлей. 221 Так в эпосе самых разных народов1 отразилось представление об олигархии как о змее или драконе, об основных движущих мотивах ее деятельности (жадность, жажда власти, похоть) и об основных источниках ее богатства – монополия, речная и морская торговля, добыча золота или других редких минералов, ростовщичество. Впрочем, в иных легендах власть дракона основана на грубой разрушительной силе, уничтожающей все вокруг – что является признаком военной олигархии, о которой шла речь выше. К вышесказанному надо добавить, что культ змея и дракона в древности олигархией насаждался вполне сознательно и повсеместно – от Греции до Китая. Так, в добавление к тем культам, которые мы видели в Вавилоне (змей-бык Мардук), в Египте (богиня-змея Вадет) и на Крите с его змеиными ритуалами жриц и царей-жрецов, можно отметить, что в Китае культ дракона насаждался первыми китайскими императорами династий Цинь и Хань (см. о них главу V, п. 5.1). А царь Спарты Агамемнон, разрушитель Трои, в качестве герба имел синего трехглавого дракона. Следует указать на еще одну причину, по которой олигархия в народном эпосе изображалась в виде драконов, змей и прочих чудовищ. Сознание большинства людей отказывается верить в то, что деяния, совершаемые олигархией, есть результат человеческих поступков, оно скорее поверит в то, что за подобными деяниями стоят какие-то неведомые чудовища. Например, выше говорилось о том, что генуэзцы сознательно в течение ста или более лет периодически морили голодом Константинополь и другие византийские города, от чего там умирала часть населения. До этого голодоморы в городах Византии устраивали император Юстиниан и его чиновники, а позднее – император Никифор Фока с братом Львом, который даже хвалился тем, что продавал хлеб народу втридорога (а народ от этого умирал). В эпоху античности наместник Александра Македонского Клеомен морил голодом Грецию, а римские сенаторы и всадники морили голодом Рим и провинции Римской империи. В более позднюю эпоху русский царь Борис Годунов устраивал голодоморы в городах Московской Руси, а французская аристократия накануне Французской революции морила голодом французское население. Все это - неоспоримые исторические факты, на базе таких фактов, собственно говоря, и сделан вывод об олигархии как особом классе и о сущности этого класса. Но хотя все эти факты давно известны, историки предпочитают о них умалчивать, а многие люди, я уверен, откажутся в них верить. Намного проще поверить в то, что страшные явления в окружающей жизни есть результат козней каких-то ужасных чудовищ. Поэтому, например, накануне и во время Французской революции распространилось множество книг и рассказов о том, что французская аристократия – это не люди, а чудовища2. И сегодня человеческое сознание отказывается верить в то, что, к примеру, действия США и их союзников в Ираке, а до этого – в Югославии, во Вьетнаме, в Хиросиме и т.д. – это результат решений и действий, осуществляемых людьми. Именно поэтому и сегодня очень популярны теории о том, что правительства ведущих стран мира находятся под контролем чудовищ или злобных инопланетян. Как утверждает автор одной из таких теорий Дэвид Айк, власть над человечеством захватили внеземные рептилии, обладающие способностью приобретать человеческий облик и питающиеся человеческой кровью ([49] с.16). А футуролог Максим Калашников разработал теорию, в соответствии с которой на Западе выведена новая раса господ, измененная с помощью генной инженерии (то есть раса мутантов), которая уже сегодня руководит Соединенными Штатами. Чем эти современные теории Айка и Калашникова отличаются от тех легенд и преданий о драконах, которые мы во множестве видим в эпосе самых разных народов мира? 1 Cм. также древнегреческие легенды в предыдущей главе и древнерусские легенды в третьей книге трилогии ([60], глава I) 2 Одна из таких книг, изданных в 1789 г., так и называлась: «Охота на зловонных и свирепых зверей, которые, наводнив собою леса, равнины и т.д., распространились в королевском дворце и в столице… и т.д.», и к ней прилагался длинный поименный список видных французских аристократов, которых автор книги причислял к таким «зверям» ([49] с.64). 222 Итак, если суммировать все вышесказанное, то следует признать, что олигархия в истории человечества существовала с незапамятных времен, во всяком случае, с тех пор, когда началась речная и морская торговля и добыча полезных ископаемых. Народный эпос и результаты археологических исследований (о которых говорилось в предыдущей главе и в начале этой главы) свидетельствуют о том, что возникновение олигархии и резкого имущественного неравенства в обществе были связаны именно с этими видами деятельности, поскольку именно здесь проще всего установить монополию - в отличие, например, от земледелия. Да и сам культ богатства, составляющий суть олигархии, возможен лишь в условиях существования торговли. А раз с древних времен существовала олигархия, и раз имелись механизмы, при помощи которых она могла устанавливать свою власть над обществом, то должны были существовать и кризисы коррупции. Это действительно так – уже начиная, по меньшей мере, с 6 тысячелетия до н.э. мы видим первые примеры кризисов коррупции. Так, в арийском городе Чатал-уюк в Малой Азии, о котором шла речь выше, по оценке Ю.Петухова, в 7-6 тысячелетиях до н.э. проживало до 7 тысяч жителей. До этого, в 12-8 тысячелетиях до н.э., на его месте существовало поселение меньших размеров. Но во второй половине 6 тысячелетия до н.э. город перестал существовать. Причем, следов погромов археологи не обнаружили ([79] с.349-352). Население просто исчезло. Город Хирокития на Кипре, основанный ариями, достиг пика своего расцвета также в 7-6 тысячелетиях до н.э. По оценке Ю.Петухова, в нем было не менее 1000 домов и соответственно от 3 до 7 тысяч жителей. Но в конце 6 тысячелетия город был оставлен его жителями (либо их просто не стало) и перестал существовать ([79] с.95, 98). В арийском городе Иерихоне (Ярихо) в Сирии-Палестине на рубеже 6 и 5 тысячелетий до н.э. наблюдалась похожая картина. Город пришел в упадок, на месте домов появились землянки, исчезли ремесла. Судя по всему, население просто вымирало, а вновь заселявшие город варвары-кочевники не располагали прежними навыками ([79] с.102). Подобная же картина, как указывает Ю.Петухов, в это время наблюдалась в ряде других городов данного региона, основанных ранее ариями – развитие арийской цивилизации, происходившее в течение 12-7 тысячелетий до н.э., сменилось периодом длительного упадка, продолжавшегося в течение всего 5 тысячелетия до н.э. ([79] с.102112) Итак, мы видим уже в древнейшую эпоху одновременное исчезновение населения городов трех соседних регионов (Малая Азия – Кипр – Сирия и Палестина), а возможно, согласно Ю.Петухову, речь идет даже о гибели всей цивилизации ариев, на смену которой в дальнейшем пришли гибридные (субарийские) цивилизации1 Шумера, Древнего Египта и восточного Средиземноморья. Имеем ли мы в 7-6 тысячелетиях до н.э. первый пример глобализации, интенсивной морской торговли, подобной тому, что затем повторилась в III и II тысячелетиях до н.э.? Вполне возможно – во всяком случае, археология говорит об активном торговом обмене между городами восточного Средиземноморья, существовавшем в 7-6 тысячелетиях до н.э., о значительном экспорте обсидиана и о его использовании в качестве первого аналога денег. Мы также видим олигархию Чатал-Уюка - первый пример финансовой олигархии - пожинавшую основные плоды этой интенсивной торговли и насаждавшую культ богатства - культ бога-быка2. То есть налицо те же самые причины, которые всегда вызывали кризис коррупции, и налицо последствие этого кризиса - исчезновение населения, которое наблюдалось во всех описанных выше примерах. 1 То есть составленные из этносов, образовавшихся в результате смешения остатков ариев с представителями других народов, переселившихся на эти территории. 2 Например, в Хирокитии на Кипре и во всех других городах ариев обнаружены запасы обсидиана, импортированного, надо полагать, из Чатал-уюка. ([79] с.95). Получается, что правящая верхушка Чаталуюка получала отовсюду ценные товары, а расплачивалась какими-то сомнительными стекляшками, признаваемыми в качестве денег, и являлась первым примером финансовой олигархии. 223 Похожую картину мы можем наблюдать и в цивилизациях майя и тольтеков в Центральной Америке, которые, хотя и существовали в более поздний период (IV-XII вв. н.э.), но по уровню своего развития также могут быть отнесены к древнейшим цивилизациям. Расцвет цивилизации майя пришелся на IV-IX вв. н.э., когда были построены огромные пирамиды, дворцы и другие величественные сооружения, известны достижения майя в области астрономии и других наук. Однако к X веку цивилизация пришла в сильный упадок, была захвачена тольтеками, пришедшими с гор, и перестала существовать. Но причиной гибели майя были не пришельцы. Как пишет американский профессор М.Ко, к моменту прихода тольтеков «большинство поселений майя были покинуты своими жителями. Оставленные “города” начали медленно зарастать лесом … центральная область практически полностью обезлюдела… Среди разрушенных “городов” бродили лишь разрозненные группы людей, чей образ жизни уже нисколько не напоминал образ жизни цивилизованных людей» ([51] с.149-150). Тольтеки на развалинах городов майя создали свою цивилизацию, которая просуществовала до второй половины XII в. н.э., но затем погрузилась во внутренние неурядицы и войны, их города также опустели или были покинуты своими обитателями ([51] с.155). Что послужило причиной гибели обеих цивилизаций, историки не знают. Но мы видим всё те же признаки – очень развитую торговлю (о чем известно из археологии) и власть олигархии: у майя в виде касты «почтека» – торговцев-воинов, захвативших контроль над цивилизацией майя, а у тольтеков – в виде их правящей верхушки, поклонявшейся пернатому змею – Кетцалькоатлю, которому приносились массовые жертвоприношения ([51] с.101-102, 154). Культ пернатого змея – Кукулькана существовал и у самих майя. Согласно индейской легенде, сохранившейся со времен майя и тольтеков, Пернатый Змей жил в пещере, представлявшей собой клубок непроходимых лабиринтов, и каждый год совершал путешествие, посещая все четыре стороны света. Он отправлялся на север и на юг, на запад и на восток (что указывает на торговые экспедиции). А в остальное время он сидел в своей пещере, наводил страх на окрестное население и поедал детей в больших количествах. Все это, согласно легенде, должно было кончиться апокалипсисом, а за семь лет до него должна была закончиться пресная вода, которую продавали за огромные деньги, и должны были перестать рождаться дети ([34] с.123)1. Как видим, хотя конкретные причины гибели цивилизаций и вымирания их населения могут варьировать, но основная причина (захват власти олигархией, имеющий следствием кризис коррупции) остается неизменной. Кецалькоатль. Изваяния пернатого змея на древнем храме в Мексике. На храмах майя и тольтеков – сотни изваяний пернатого змея. 1 Вероятно, здесь содержится указание на то, что кто-то, возможно, та же торгово-военная каста «почтека», захватил или, говоря современным языком, приватизировал все источники пресной воды в целях обогащения и тем самым ускорил вымирание цивилизации. 224 Перечень погибших древних цивилизаций можно продолжить. В конце III тысячелетия до н.э., помимо гибели арийской цивилизации Сирии-Палестины и краха Древнего царства Египта (см. выше пп. 6.1 и 5.2 и Схему III), погибли еще две великие арийские цивилизации – Шумер в Месопотамии и Хараппа, располагавшаяся вдоль течения реки Инд (современный Пакистан и северо-запад Индии). Обе цивилизации были весьма развитыми и необыкновенно густонаселенными. Так, в Хараппе было зафиксировано не менее 800 поселений, а один из крупных городов, Мохенджо-Даро, имел 100 тысяч жителей и занимал площадь в 2,5 кв. км. ([79] с.399, 402) И Шумер, и Хараппа погибли в результате внутренних причин. Как пишет Ю.Петухов, археологи «весьма тщательно искали в Индии и Пакистане “следы уничтожения” Хараппской цивилизации пришлыми “индоарийскими” переселенцами-“варварами”, все сокрушающими на своем пути. Тщетно. Ни малейших следов опустошения, набегов, войн в долине Инда конца 3-го – начала 2-го тысячелетия до н.э. нет… Непредвзятые исследователи-археологи и, прежде всего, индийские и пакистанские, утверждают, что великая цивилизация прекратила свое существование в результате разложения общества, утраты сильной государственной централизованной власти, разложения властей и блюстителей порядка на местах, ослабления дисциплины и утери страха перед богами…» ([79] с.408). Примерно то же самое в это время происходило и в городах Шумера, где мы видим города, охваченные голодоморами, смутами и забитые горами трупов. Как писали сами шумеры-современники, «все в запустении, поля заброшены, торгующих больше, чем работающих… на улицах лежат мертвые» ([79] с.170, 175; [78] c.25). Если же говорить о глубинных причинах, приведших обе эти цивилизации к такому концу, то налицо опять признаки кризиса коррупции. В обеих цивилизациях мы видим интенсивную речную и морскую торговлю, сильное имущественное расслоение общества и властную олигархию, насаждавшую и в Шумере, и в Хараппе культы рогатых богов. В Шумере на фоне богатства знати была страшная нищета населения, долговое рабство и работорговля, в особенности торговля молодыми девушками ([43] с.126). Культ богатства достиг таких размеров, что богачей хоронили вместе со всеми их рабынями - служанками и наложницами - которых перед этим убивали. Так один шумерский князь или магнат, найденный во время раскопок в городе Ур, был обложен в могиле телами 64 (!) женщин ([79] с.145). Данный пример примечателен тем, что олигархия пожирала население уже не в переносном смысле (через монополизацию всех сфер деятельности, товарные спекуляции, голодоморы, разбой, насаждение антикультуры), а в прямом смысле – посредством массового культового убийства. В конечном счете, населения просто не стало. Это и было во всех случаях финалом цивилизации, которая может существовать лишь до тех пор, пока существует образующее ее население. 7.2. Кризисы коррупции в древности и современные открытия в области этногенеза Разумеется, крах цивилизаций почти никогда не приводил к полному уничтожению населения и превращению территории в некое подобие пустыни Сахара. Население могло уменьшиться в 10 или даже в 100 раз, но все же какие-то его остатки всегда сохранялись. Кроме того, обычно такие опустевшие территории становились объектом иммиграции соседних племен или разрозненных групп, которые перемешивались с остатками прежнего населения и постепенно образовывали новый этнос. Прежний язык при этом забывался, так как в условиях низкой плотности населения исчезало языковое сообщество, в котором он мог существовать, и вырабатывался новый язык. Речь идет в большинстве случаев именно о совершенно новом языке, а не о простом заимствовании некоторого набора слов из другого языка. Как свидетельствует, например, анализ, проделанный французскими историками и лингвистами, французский язык образовался в результате смешения латинского языка галло-римлян и германского диалекта франков. При этом из 225 германского языка было заимствованы сотни слов, которые вытеснили соответствующие латинские слова, остальные же латинские слова, хотя и остались, но сильно трансформировали свое звучание, часто до полной неузнаваемости, изменились правила склонения и спряжения ([238] pp.142-146, 230-231). Поэтому хотя между латынью и французским языком есть что-то общее, но слишком мало для того, чтобы, например, человек, знающий латынь, понимал французский язык. Как видим, необходимой предпосылкой образования нового этноса и нового языка всегда являлось наличие полупустынной территории с остатками прежнего населения 1, а это было возможно либо в результате колонизации каких-то малоосвоенных территорий, либо, что было намного чаще в истории, в результате гибели прежней цивилизации. Именно так могло произойти смешение арийских (индоевропейских) языков, которое известно из Библии и которое подтверждается сегодня археологическими и лингвистическими исследованиями. Речь идет о том, что некогда на всем пространстве от Европы до Индии и Сибири существовал один язык, на котором говорили расселившиеся на этой территории арии. Но затем он перестал существовать, а вместо него появились десятки и сотни других (субарийских) языков2. Это явление было описано еще в Библии: согласно библейскому преданию, когда-то все люди говорили на одном языке, потом начали появляться новые языки, и к эпохе расцвета Вавилона (II-I тысячелетия до н.э.) языки окончательно перемешались, люди перестали друг друга понимать и произошло «вавилонское столпотворение» языков и народов. Но еще до написания Библии эта легенда (или констатация факта) о разделении единого языка существовала у шумеров в III тысячелетии до н.э. ([79] с.135-136), следовательно, разделение единого языка ариев на ряд производных языков началось еще до этого. Возможно, это случилось в течение 6-5 тысячелетий до н.э., когда мы в первый раз констатируем гибель и упадок целого ряда арийских городов в восточном Средиземноморье (см. выше). Все это было сказано выше не для того, чтобы развивать какую-то новую теорию этногенеза, которая уже существует, а лишь для того, чтобы подчеркнуть неразрывную связь этногенеза, образования новых этносов и новых языков, с крахом прежних цивилизаций и исчезновением прежних этносов. Поскольку такая связь является совершенно очевидной, то я предлагаю Вашему вниманию карту этногенеза народов Евразии, составленную известным русским историком Л.Гумилевым, автором теории этногенеза. На этой карте представлены «оси пассионарных толчков» или, говоря проще, «оси» формирования новых этносов в разные исторические эпохи. Всего на карте 9 таких «осей», соответствующие 9 разным историческим эпохам в период с XVIII в. до н.э. по XIII в. н.э. Что означают эти «оси»? Изучая этногенез, историк обнаружил, что этносы всегда в истории возникали не в каком-то одном регионе, а одновременно в нескольких соседних регионах. «Возникает впечатление, - писал Л.Гумилев, - что линейные участки земной поверхности, по которым проходили интенсивные процессы возникновения этносов, не охватывают земной шар, а ограничены его кривизной, как будто полоска света упала на школьный глобус и осветила только ту его часть, которая была обращена к источнику света» ([32] с.297). Я бы назвал эту закономерность, открытую Л.Гумилевым, «кучностью» процессов этногенеза. Подобно тому, как при стрельбе по мишени выстрелы не поражают всю мишень равномерно, а ложатся кучно лишь внутри какой-то одной ее области, так и новые народы ранее в истории появлялись на земном шаре не равномерно в разных его частях, а одновременно несколько новых народов вдруг возникало лишь в каком-то одном регионе планеты. Историк констатировал эту закономерность, но не смог ее объяснить, выдвинув гипотезу о том, что это одновременное образование новых 1 Подробнее см. [59] глава III, где приводятся исторические примеры, подтверждающие этот тезис. Тезис о происхождении всех современных индоевропейских языков от одного древнего языка (языка ариев) уже в начале XX столетия являлся общепризнанным среди историков и лингвистов (см., например: [120] с.12-13), а сегодня он практически ни у кого из специалистов не вызывает сомнения. 2 226 народов в одном или нескольких смежных регионах может быть связано с особенностями магнитного поля планеты ([32] с.673). Карта процессов этногенеза в истории Евразии (XVIII в. до н.э. – XIII в. н.э.) Источник: [32] с.471 Однако после всего того, что было написано выше, для нас с Вами должно быть очевидно, что «кучность» этногенеза объясняется вовсе не магнитными полями или какими-то иными природными явлениями. Если внимательно взглянуть на области («оси») формирования новых этносов, изображенные на карте Л.Гумилева, то мы увидим, что все регионы, входящие в ту или иную «ось», связаны между собой торговыми путями. Большинство из них связаны морями и крупными судоходными реками, которые и являлись в прошлом основными торговыми путями. А некоторые «оси», уходящие вглубь континента, совпадают с важнейшими караванными путями. Например, оси II и IV, уходящие вглубь континента, совпадают с Великим шелковым путем. Объяснение этому очень простое, и оно следует из того, что было сказано выше – глобализация развивалась именно вдоль торговых путей, и именно эти страны, связанные между собой интенсивной торговлей, поражал кризис коррупции, который, в свою очередь, приводил и к краху цивилизаций, и к уничтожению народов, населявших эти страны. На смену умершим народам приходили новые, которые чаще всего образовывались из остатков прежних этносов и прибывших туда чужеземцев. Таким образом, карта Л.Гумилева также подтверждает правоту изложенной выше концепции о причинах гибели древних цивилизаций. В этой связи я не могу не остановиться на еще одном современном открытии в области этногенеза. Речь идет о существовании особенной близости между славянскими народами и, в частности, русским народом, с одной стороны, и древними ариями, с другой стороны ([79] с.28, 466). Это особенно явно проявляется в необыкновенной близости их языков1. Подтверждением этому может служить, например, очень сильное сходство русского языка с санскритом. Как отмечает Ю.Петухов, «тысячи слов и оборотов 1 Но, по данным Ю.Петухова, проявляется также в особенном антропологическом сходстве ариев и современных славян ([79] с.466). 227 санскрита не требуют перевода на русский язык, они абсолютно и вполне понятны» ([79] с.447). И это могут засвидетельствовать другие специалисты по древним языкам. Зная русский язык, читать на санскрите можно практически без перевода. Как известно, санскрит – древний язык ариев, живших в Индии во II тысячелетии до н.э. Расстояние между Индией и Россией – порядка 5 тысяч километров, бóльшая часть которых – труднопроходимые горы и пустыни. Поэтому любое предположение о том, что какая-то группа индийцев могла в более позднее время мигрировать из Индии и так трансформировать русский язык, что в него внедрились тысячи древнеиндийских слов (а такие версии в прошлом выдвигались!), можно отмести как абсолютную чушь. На юге России уже в III тысячелетии до н.э. было много крупных городов, обнаруженных археологами, то же относится к последующим тысячелетиям. Поэтому для того чтобы так серьезно повлиять на язык, на котором говорили в этих городах, из Индии в Россию должна была переселиться не какая-то группа, а весь индийский народ или, к примеру, половина индийского народа. Но ни о каком таком переселении нет ни малейших признаков в археологии. Да его и не могло быть – любая такая попытка массового переселения из Индии в Россию закончилась бы тем, что почти весь народ просто перемер бы по пути в безводных пустынях и непроходимых горах, дошли бы единицы, которые растворились бы в местном славянском населении. К тому же дело не ограничивается одной древней Индией. Помимо необыкновенного сходства русского языка с санскритом, можно также указать на большое его сходство с языками шумеров, хеттов, фригийцев и других древних арийских народов1. Бросаются в глаза также совершенно по-русски звучащие названия критских богов, которые приводились в предыдущей главе, и русские названия египетских, шумерских и индийских богов, чему Ю.Петухов приводит множество примеров [79]. Единственное научное объяснение, которое можно дать указанному феномену – русский язык и другие славянские языки за последние несколько тысячелетий претерпели намного меньшую трансформацию, чем другие индоевропейские языки, и в намного большей мере, чем последние, похожи на праязык, язык ариев, на котором некогда говорило все население от Европы до Индии и Сибири. Данное открытие можно пока считать гипотезой, но количество фактов, доказывающих необыкновенную близость между древними арийскими языками и русским языком, настолько велико, что для себя я считаю это открытие не гипотезой, а доказанным фактом2. Полагаю, что Россия должна провести официальное исследование, с привлечением коллектива российских лингвистов, которое, вне всякого сомнения, подтвердит вышесказанное. Разумеется, иностранные специалисты могут не согласиться с подобным выводом, по политическим соображениям, но именно поэтому их возражения не должны приниматься во внимание – наука должна превалировать над политикой, только тогда она останется наукой. К сожалению, не успело это открытие появиться, как сразу же стало объектом дискуссий, подогреваемых именно политическим аспектом. В России сразу же образовались две партии: одна – за, другая – против этой гипотезы. Но что интересно – обе партии предполагают, что это открытие, если оно будет подтверждено, должно доказывать превосходство русских и славян над другими народами. В действительности же, как будет далее показано, это не так. Если мы опять взглянем на карту Л.Гумилева, то обнаружим, что «оси» образования новых этносов охватывают не всю Евразию, остаются довольно большие участки, совершенно не охваченные этими процессами. Особенно большое белое пятно – на севере континента, где с давних времен и жили предки русских 1 Сходство языка фригийцев (появившихся в Малой Азии в конце II тысячелетия до н.э.) и славянских языков признавал даже английский историк Г.Чайлд, написавший книгу об ариях ([120] с. 84). Более подробно о сходстве русского с этими языками пишет Ю.Петухов. 2 Об этом же говорит сохранение в русском языке первоначального смысла многих слов - свойство праязыка, утраченное другими индоевропейскими языками. См., например: [40]. 228 и других славян. И это совершенно закономерно – в России только на юге и западе европейской части страны есть реки (Волга, Дон, Днепр, Западная Двина), которые могли служить торговыми путями, связывавшими эти территории с соседними цивилизациями, вся остальная территория отрезана от них степями и пустынями, а почти все реки на этой территории текут на север и не могли служить в прошлом торговыми путями. Таким образом, предки нынешних русских и других славян самой географией были избавлены и от глобализации, и от кризисов коррупции, а, следовательно, и от периодического исчезновения одних этносов и появления других, с чем пришлось столкнуться большинству других народов Евразии. Именно поэтому мы видим в течение всей древней истории Евразии, начиная с 6-5 тысячелетия до н.э. и кончая I тысячелетием н.э., два хорошо известных феномена. Первый – постоянное переселение народов с территории России в соседние регионы – в Европу, Средиземноморье, Месопотамию, Иран и даже в Китай. И почти никогда не видим обратного переселения. Это – факт, который признается абсолютно всеми историками, и ему имеется такое количество свидетельств, что не требует специальных доказательств. Достаточно сказать, что большинство современных народов Западной и Центральной Европы либо сами когда-то мигрировали туда с территории России: скандинавы, венгры, турки, болгары, греки и т.д., - либо в их формировании принимали участие выходцы из России. Так, например, мигрировавшие из России в Западную Европу в конце античности готы, славяне и аланы приняли участие в формировании итальянской, испанской, германской и французской наций. Если взять более древнюю историю, то мы видим то же самое. Древние греки сами себя считали выходцами из России, оттуда же, из России, как полагают, в районе II тысячелетия до н.э. пришли митанни и хетты, дорийцы и фригийцы, а также иранцы, от которых произошло население нынешнего Ирана 1. В Древнем Египте найдено множество древнерусских амулетов, датируемых 4-3 тысячелетиями до н.э.; в гробнице одного из египетских фараонов середины II тысячелетия до н.э. обнаружена колесница, сделанная из березы, которая могла туда попасть только из России; а во время археологических раскопок в Сирии найдено множество других предметов, привезенных с территории России ([79] с.330; [120] с.37). В Китай в среднее течение реки Хуанхэ на рубеже 5-4 тысячелетий до н.э. пришла группа ариев из Сибири, оставившая после себя останки типичной скифской культуры; и в течение 3-2 тысячелетий до н.э., согласно археологии, продолжалась миграция в Китай сибирских ариев-скифов с типичной европейской внешностью, ими была даже основана правящая китайская династия Ся в XXII-XVI вв. до н.э. ([79] с.54) Все эти и многие другие факты указывают на основные пути миграции, существовавшие в течение многих тысячелетий – из России на Запад и на Юг. И нет никаких достоверных фактов, подтверждающих возможность сколько-нибудь значительной обратной миграции – из этих стран в Россию. А раз нет фактов, то можно заключить, что такой обратной миграции никогда и не было. Второй феномен был описан древними греками, но ему имеется и много других подтверждений. Речь идет о том, что именно на территории России, в Гиперборее, была не только прародина греков (как они сами считали), но там же, согласно грекам, находилось некое подобие Эдема, земного рая. Именно там росли райские яблоки, дарующие вечную молодость, ради которых Геракл предпринял свое путешествие в Гиперборею, именно там сохранилась гармония, которая была утрачена самими греками и их южными соседями ([34] с. 201). «Об отношении “древних греков” к Гиперборее говорить не приходится, – пишет Ю.Петухов. – Они твердо знали – там, на Севере, живут “лучшие люди, герои”, там обеспечивают мир и гармонию “настоящие боги”» ([79] с.49). Волхвы греков, шумеров и других народов, пишет историк, вплоть до середины I тысячелетия н.э. предпринимали 1 С последним согласен не только Ю.Петухов ([79] с.165), но и Г.Чайлд ([120] с.51-52). 229 регулярные паломничества на север, в Гиперборейскую Русь, подобно тому как сегодня христиане и мусульмане предпринимают паломничества в святые места ([79] с.48). Оба эти феномена: постоянные миграции из России в окружающие страны в течение 6 тысячелетия до н.э. – 1 тысячелетия н.э. и сохранение в России особой гармонии и благодати, утраченной в других местах, свидетельствуют на самом деле об одном и том же - о том же, о чем свидетельствует карта этногенеза Л.Гумилева и о чем свидетельствует сходство русского языка с древними арийскими языками. Территория России, за исключением ее юго-западной части, вплоть до II тысячелетия н.э. была избавлена от кризисов коррупции, с которыми все время сталкивались другие народы Евразии, или, во всяком случае, кризисы коррупции не достигали здесь такой разрушительной силы, как в других местах, приводя к утрате гармонии в обществе и к жестоким демографическим кризисам, имеющим следствием запустение территорий и исчезновение народов. Но как уже было сказано, такая особая ситуация стала результатом географии и природно-климатических условий, а вовсе не особых достижений предков нынешних русских. Нет никаких заслуг русских или славян и в том, что они в течение многих тысячелетий поставляли в соседние регионы свое население, своих мигрантов, тем самым участвуя в строительстве новых этносов1. Это лишь говорит о намного большей общности народов Евразии между собой, чем было принято думать ранее. Но это совершенно не означает превосходство какого-либо одного народа над другими или превосходство одной этнической группы над другой, а свидетельствует о прямо противоположном - о том, что любые теории этнического превосходства не имеют под собой совершенно никакого основания. В действительности, как показывает вся совокупность перечисленных выше открытий в области этногенеза, тот результат, которого в прошлом достигал тот или иной народ или нация, во многом являлся следствием случайных обстоятельств: географического положения, климата и других факторов. Арии, поселившиеся в далеком прошлом на территории России, были ничуть не лучше ариев, живших в СирииПалестине, на Кипре или в Малой Азии. И те, и другие изначально имели один и тот же язык, одинаковые верования и обычаи, поклонялись одним и тем же богам. Но арии, жившие в Малой Азии, на Кипре, в Сирии и Палестине, начали вымирать, и, судя по всему, это произошло не единожды, а дважды или трижды – в 6, 3 и 2 тысячелетиях до н.э., о чем говорит история и археология (см. выше). Арии же, жившие на территории России, сохранили высокую рождаемость, этническую целостность, язык и гармонию с окружающим миром, которые и передали своим потомкам славянам. Но, как уже было сказано, все это стало следствием географии и природно-климатических условий, избавивших территорию России от масштабных кризисов коррупции. И этот результат, достигнутый в прошлом, вовсе не гарантирует того, что в будущем нация будет столь же успешной, поскольку технологический прогресс, развитие новых видов транспорта и распространение процесса глобализации по всему земному шару все кардинально меняют. В современных условиях, как будет показано в следующих разделах, все исторические заслуги или результаты, достигнутые в прошлом той или иной нацией, не имеют абсолютно никакого значения (кроме разве что политического и пропагандистского). Любая самая успешная нация, даже, например, американская, может к концу XXI века деградировать столь сильно, что станет одной из самых проблемных и отсталых наций, если будет уповать лишь на свои исторические достижения. И наоборот, отсталая нация может стать мировым лидером, если она правильно учтет мировой исторический опыт и сделает соответствующие усилия, которые позволят ей найти выход из современного кризиса коррупции и создать механизмы, которые будут препятствовать в дальнейшем возникновению подобных кризисов. Это – тот вывод, который вытекает из научного 1 В этом, кстати говоря, участвовали не только предки славян, но и предки нынешних кавказских, тюркских и финно-угорских народов, проживавших на территории России. 230 анализа, а не из популистского или политизированного восприятия описанных выше современных открытий в области этногенеза. ________________________________________________________________ 7.3. Общие выводы и замечания к Разделу 2 (Коррупция в других древних государствах и цивилизациях) Вот некоторые выводы, вытекающие из фактов, представленных в настоящем разделе: 1. Кризисы коррупции существовали с древнейших времен – по меньшей мере, с 6 тысячелетия до н.э. Очень часто в прошлом они приводили к гибели цивилизаций, а также к исчезновению народов и к исчезновению или трансформации языков, на которых говорило население той или иной местности. На их месте возникали новые языки и новые народы. Особенность процесса этногенеза («кучность» этногенеза), открытая Л.Гумилевым, вкупе со множеством фактов, представленных в Разделах 1 и 2, доказывают непосредственную связь между глобализацией, интенсивной внешней торговлей, и гибелью древних цивилизаций. Следовательно, в подавляющем большинстве случаев именно глобализация в древности была причиной кризисов коррупции и гибели цивилизаций и этносов. 2. Карта Л.Гумилева и ряд других открытий в области этногенеза доказывают, что не все территории в прошлом были охвачены кризисами коррупции. Бóльшая часть территории России (за исключением ее юго-западной части), а также, очевидно, другие участки суши Евразии, отрезанные горами и расстояниями от основных торговых путей, не были подвержены этим кризисам1. Там в течение всей древней эпохи (6 тысячелетие до н.э. – 1 тысячелетие н.э.) сохранялась высокая рождаемость и относительно низкая смертность, поэтому эти территории являлись «фабриками по производству населения», в то время как остальные территории, охваченные кризисами коррупции, являлись «фабриками по уничтожению населения». 3. Глобализация в древности была важным, но не единственным источником формирования олигархии и вызревания кризисов коррупции. Вообще для того, чтобы какая-то группа людей смогла захватить экономическую власть над обществом (а именно в этом состоит суть обычной олигархии), ей необходимо было заиметь какую-то монополию. Такой одной из самых древних форм монополии являлась внешняя торговля. Она требовала специальных судов и войска для их охраны и потому была доступна лишь немногим – в отличие, например, от земледелия, которое было доступно любой крестьянской семье. Другим источником формирования олигархии являлась добыча ценных полезных ископаемых – также одна из самых древних форм монополии. Наконец, помимо захвата экономической власти над обществом с древних времен практиковался и военный захват власти, а также поддержание населения в повиновении посредством грабежей, насилия и пленения (обращения в рабство). Таким путем формировалась военная олигархия. 4. Олигархия с древнейших времен прибегала к насаждению в обществе антикультуры – то есть культуры, противоречащей основным принципам существования человеческого общества и неизбежно ведущей к его гибели2. В древности это выражалось в двух основных тенденциях. Первая тенденция – это низвержение традиционных богов, 1 См.: [59], глава IX, где приводятся примеры такого же феномена в отношении «горных наций» (баски, армяне, швейцарцы и т.д.). 2 Приверженность олигархии антикультуре вытекает из самой ее сути как класса, интересы которого противоречат интересам всего общества. 231 которым поклонялись древние арии, и насаждение вместо них культов рогатых и змееподобных богов (бога-быка, козла или барана; бога-змея или дракона). Эти боги символизировали богатство, власть и похоть, и поклонение им было часто связано с человеческими жертвоприношениями и ритуальными сексуальными оргиями. Все это являлось не чем иным, как древними сатанинскими культами. Именно в результате насаждения этих культов олигархией на фоне кризисов коррупции и гибели цивилизаций произошла демонизация образов Сатаны (бывшего египетского бога Сета) и Дьявола (от греческого dia-bel – бог-бык), а также образа змея – в лице библейского змея-искусителя. Сегодня эти образы анти-богов являются неотъемлемой частью мировой культуры. И это показывает, настолько глубоко в сознание народов въелась память о той антикультуре, которая в древности насаждалась олигархией – память, сохранившаяся в течение нескольких тысячелетий. Вторая тенденция в области антикультуры проявлялась в насаждении культа поклонения продажной любви – отсюда культы Инанны, Иштар, Астарты, Афродиты, а позднее Венеры, храмы которых являлись одновременно публичными домами, а служительницы храмов одновременно являлись проститутками. Во II тысячелетии до н.э. эти культы охватили всю Месопотамию и восточное Средиземноморье, а в эпоху античности, под видом культа Венеры, распространились также на Италию и западное Средиземноморье. Появление новых мировых религий – христианства и ислама – поставило в I-II тысячелетиях н.э. барьер на пути дальнейшего насаждения обеих указанных тенденций. Образ Сатаны – Дьявола – змея был предан анафеме в обеих религиях, было запрещено использование храмов в качестве публичных домов. Поэтому в дальнейшем эти культы либо исчезли, либо ушли в глубокое подполье. Это не означало, что насаждение антикультуры прекратилось - оно продолжалось, но приняло другие формы, более скрытые и изощренные. Однако там, где ни христианство, ни ислам не пустили глубокие корни (например, в доколумбовой Америке и в Восточной и Юго-Восточной Азии) – там и в I-II тысячелетиях н.э. продолжали насаждаться те же древние культы змеев и драконов. В результате в Восточной и Юго-Восточной Азии культ дракона стал частью национальной культуры. 5. Изучение древней истории коррупции показывает, что длительное насаждение антикультуры в древних цивилизациях не проходило бесследно и не ограничивалось лишь узким слоем правящей верхушки. По крайней мере, в трех случаях: конец II тысячелетия до н.э., конец эпохи античности, последние столетия существования Византии, - во всем регионе Средиземноморья мы видим появление особого феномена. Речь идет о формировании «цивилизации хищников», которая охватила бóльшую часть указанного региона, что выразилось в непрерывной войне всех против всех, с самыми жуткими насилиями и грабежами – до полного самоуничтожения народов, населявших эти территории. Очевидно, это стало результатом двух причин – безысходности населения, не видящего выхода из глобального кризиса коррупции, и его нравственной деградации, ставшей результатом столетнего или даже многовекового насаждения антикультуры. Поскольку подобные явления мы видим и в дальнейшем: распространение фашизма в Европе и Японии накануне Второй мировой войны, приведшего к массовому геноциду и мировой бойне, - то речь идет о феномене, сохранившем свою актуальность и способным возникнуть опять в самое ближайшее время, в условиях современного кризиса коррупции и современного массового насаждения антикультуры.
