Смута в начале XVII века - один из самых тя
реклама
Смута в начале XVII века - один из самых тяжелых и трагических периодов в русской истории, оказавший судьбоносное влияние на судьбу нашего государства. Само название - «Смута», «Смутное время» очень точно отражает атмосферу того времени и имеет народное происхождение. По мнению многих историков, это был глубокий духовный, экономический, социальный, и внешнеполитический кризис, постигший Россию в конце 16– начале 17 в. Он совпал с династическим кризисом и борьбой боярских группировок за власть, поставившей страну на грань катастрофы. Основными признаками смуты считают бесцарствие (безвластие), самозванство, гражданскую войну и интервенцию. По мнению ряда историков, Смутное время можно считать первой гражданской войной в истории России. Современники говорили о Смуте как о времени «шатости», «нестроения», «смущения умов», которые вызвали кровавые столкновения и конфликты. Предпосылки Смуты сформировались еще во второй половине XVI века: тяжелая Ливонская война, длившаяся 25 лет и кончившаяся полной неудачей, потребовала от населения огромных жертв людьми и материальными средствами. Татарское нашествие и разгром Москвы в 1571 г. серьезно усугубили экономическую ситуацию в стране. Опричнина царя Ивана Грозного, потрясшая и расшатавшая старый уклад жизни и привычные отношения (особенно в «опричных» областях), окончательно усилила общий разлад и деморализацию. Причины Смуты как эпохи безвластия коренятся в пресечении династии Рюриковичей и вмешательстве сопредельных государств (особенно объ- единенной Литвы и Польши) в дела Московского царства. Совокупность этих событий привела к появлению на русском престоле авантюристов и самозванцев, притязаний на трон с казаков, беглых крестьян и холопов (что проявилось в крестьянской войне Болотникова). Хронологические рамки Смуты определяются, с одной стороны, смертью в Угличе в 1591 царевича Дмитрия, последнего представителя династии Рюриковичей, с другой – избранием на царство первого царя из династии Романовых Михаила Федоровича в 1613, последующими годами борьбы с польскими и шведскими захватчиками (1616– 1618), возвращением в Москву главы русской православной церкви патриарха Филарета (1619). Условно можно выделить три основных этапа в истории Смуты: 1. Династический. Это время борьбы за московский престол между различными претендентами, который длился до царя Василия Шуйского включительно. 2. Социальный. Данный этап характеризуется междуусобной борьбой внутри страны различных общественных классов и вмешательством в эту борьбу иноземных правительств. 3. Национальный. Он охватывает время борьбы русского народа с иноземными захватчиками, включая Первое и Второе Ополчение, до избрания царем Михаила Романова. В нашей выставке мы подробно расскажем про все основные этапы Смутного времени. По мнению большинства российских историков, условным окончанием Смутного времени стал Земский собор 1613 года, на котором был избран царем 16-летний Михаил Романов. Это событие стало началом возрождения России и началом новой царской династии - династии Романовых. Смута закончилась - долгий и затяжной кризис был разрешен, но экономические последствия в виде разорения и запустения огромной территории, особенно на западе и юго-западе, гибель почти трети населения страны продолжали сказываться еще полтора десятилетия. В экономическом плане Смута была долговременным, мощным откатом назад хозяйства практически всей страны. Смутное время стало тяжелейшим потрясением для российской государственности. Это был период острейшего политического и социального кризиса, осложненного иностранной интервенцией, кризиса, в котором переплетались сословные, национальные, внутриклассовые и межклассовые противоречия. Менялись цари, разные части страны и даже соседние города одновременно признавали власть разных государей, происходили крестьянские волнения и восстания. Борьба претендентов за царский престол, широкие народные движения, отказ целого ряда регионов подчиняться центральному правительству - все это само по себе требовало от государства максимального напряжения ресурсов для стабилизации обстановки. И, как следствие всех этих процессов, стали изменения в системе управления страной. Ослабление боярства, возвышение дворянства, получившего поместья и возможности законодательного закрепления за ними крестьян имели следствием постепенную эволюцию России к абсолютизму. Переоценка идеалов предыдущей эпохи, ставшие очевидными негативные последствия боярского участия в управлении страной, жесткая поляризация общества привели к нарастанию идеократических тенденций. Они выразились в том числе в стремлении обосновать незыблемость православной веры и недопустимость отступлений от ценностей национальной религии и идеологии (особенно в противостоянии «латынству» и протестантству Запада). Это усилило антизападнические настроения, что усугубило культурную, а в итоге и цивилизационную замкнутость России на долгие столетия. Одновременно эти же самые события и обстоятельства, в которых все это происходило, позволили русскому народу осознать себя единой силой, способной к серьезным самостоятельным действиям во благо своей страны. Ситуация усугублялась тем, что практически с самого начала Смутного времени во внутренние дела России открыто вмешивались зарубежные державы. Под вопрос была поставлена политическая и национальная независимость русского народа. Между 1600 и 1620 гг. Россия потеряла около половины населения. Население Москвы уменьшилось на 33%. Следствием интервенции и крестьянской войны начала XVII века явилась жестокая хозяйственная разруха. Современники называли ее «великим московским разорением». По данным исследователей, в это время было заброшено не менее половины пахотных земель. Поэтому история России первых двух третей XVII века - это история медленного и тяжелого восстановления хозяйства страны, которое и стало основным содержанием царствований первых двух царей из династии Романовых - Михаила и Алексея.И тем не менее эта болезнь государственного организма закончилась выздоровлением. Россия смогла отстоять свою независимость, но понесла при этом серьезные территориальные потери. После подписания Деуленского перемирия с Речью Посполитой в 1618 г. и размена пленных Московское государство, вышло из многолетнего внешнеполитического кризиса и начало борьбу за обретение утерянных во время Смуты территорий. Следующим шагом стало восстановление экономики и государственного аппарата. В 1615-1616 гг. происходило усиление налогового давления. Боярская дума и Земский собор приняли закон о введении чрезвычайного налога (20% доходов и налог на земельную собственность). Знаменитые купцы и солепромышленники Строгановы, например, должны были уплатить огромную по тем временам сумму - 56 тыс. руб. В 1619 г. следующий Земский собор принял ряд важных решений: сделать опись земель, облагаемых налогом; способствовать добровольному возвращению крестьян; создать особую палату для обжалования действий чиновников, злоупотребляющих своей властью; выработать проект реформы местной администрации, отдавая предпочтение собраниям выборных представителей, и утвердить новый бюджет страны. Но вместе с тем важно подчеркнуть, что образцы государственного управления именно предшествующего периода послужили основой новой возрождавшейся России. И именно это свидетельствует о глубоких и самобытных корнях российской государственности. Произошли определенные изменения и в международном положении России. Шведы, хозяйничавшие на севере, потерпели неудачу под Псковом ив 1617 году заключили Столбовский мир, по которому обеспечили возвращение Новгорода, однако Россия утратила все побережье Финского залива и выход в Балтийское море. Положение изменилось только через почти сто лет, в начале XVIII века, уже при Петре I. Не могла примириться с изгнанием из России и Речь Посполитая. В 1618 году поляки вновь вторглись в пределы России, но были разгромлены. Польская авантюра закончилась перемирием в деревне Деулино в том же году. Однако Россия потеряла Смоленск и северские города, которые смогла вернуть только в середине XVII века. Окончание Смутного времени стало важнейшим этапом в развитии России - фактически на этом кончается ее средневековая история. Главным же содержанием периода Смутного времени явилось то, что Россия смогла выстоять в условиях раскола страны на несколько враждующих лагерей, в условия отсутствия сильной легитимной центральной власти, в условиях иностранной интервенции лишь благодаря усилиям самого русского народа, который, поднявшись с оружием в руках на врага, спас свою страну. Именно Смута сплотила русское общество и позволило ему подняться на качественно новую ступень развития, заняв в дальнейшем достойное место среди ведущих стран Европы. мутное время – так еще современники называли жестокую и страшную гражданскую войну, полыхавшую более 10 лет в России. Почему же именно на рубеже XVI–XVII веков страну постигло это испытание? Век XVI запомнился пятидесятилетним царствованием Ивана Грозного. Вступив на престол младенцем, он умер в сущности еще не старым – 54 лет, но отсвет его тяжкого правления до сих пор падает на последующие эпохи. К середине века Россия и ее господствующие социальные группы накопили много сил, позволивших провести важные реформы государственного управления – земскую (местное самоуправление), губную (по борьбе с уголовной преступностью), упорядочили денежное обращение. Постепенно царь, от природы наделенный как весьма большими талантами, так и жестокостью, и почитавший себя поставленным Богом даже не над подданными, а над рабами – «холопами», стал пытаться «подстегнуть» движение страны, но не развитием торговли, ремесла, просвещения, как делали некоторые его современники в Европе и Азии, а путем завоевательных войн. Развязанная царем многолетняя Ливонская война, не преследовавшая особых хозяйственных целей (товара из России вывозилось немного, а хлебная торговля почти не начиналась), но ставившая целью получить в собственность балтийские порты для дарового пользования таможенными доходами, привела к конфликту с основными североевропейскими державами – Польско-литовским государством, Швецией, даже дружественной Данией, и закончилась полным крахом. Крымские набеги продолжали разорять страну, сжигая дотла города, включая столицу, убивая и уво- Портрет царя Ивана Грозного (Титулярник) дя в рабство десятки тысяч жителей страны. Пытаясь укрепить свою власть, царь развязал террор, жертвами которого стала часть правящей элиты. Разделив страну на Опричнину и Земщину, царь пытался спрятаться от мнимых врагов внутри своего «удела»… . Как вражеская земля, был разгромлен Великий Новгород, «культурная столица» тогдашней Руси. Царь и Великий князь Борис Федорович. «Царский титулярник» («Большая государева книга или Корень российских государей»), 1672. РГАДА Итог царствования был печален. Страна потеряла часть западных земель, а главное – разрушено было хозяйство, поскольку сильные и влиятельные феодалы не просто грабили и разоряли села слабейших или попавших в опалу... Огромная часть ранее процветавших земель запустела к 1580-м годам, о чем деловито сообщают писцовые книги – официальные документы земельного кадастра того времени. Тяжелое наследство пришлось на долю преемников царя Ивана – его сына Федора Ивановича и Бориса Годунова. Несмотря на спокойные годы их правления, кризис все же разразился. Крест-мощевик Вооружение русского всадника. С немецкой гравюры 17 столетия. Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московитских делах. СПб., 1908. С. 76. На грамоте 106 подписей. Подписи 3 патриархов: константинопольского Иеремии, антиохийского Иоакима и иерусалимского Софрония, 42 митрополита, 19 архиепископов и 20 епископов. Писец большей части грамоты дикеофилак Вселенской церкви Георгий (его подпись четвертая сверху в правом крайнем столбце). Грамота была привезена в Москву в мае 1591 г. тырновским митрополитом Дионисием и 20 июня представлена царю Федору Ивановичу. В грамоте речь шла о созыве патриархом Иеремией по прибытии из Москвы в Константинополь великого собора, о его рассказе собравшимся о пребывании в Москве, о благочестии московского государя, обширности и величии его царства, о просьбе царя учредить в России особое патриаршество, принятом им решении исполнить эту просьбу и поставлении в Москве патриарха Иова и вручении ему патриаршей хрисовулы. Присутствовавшие патриархи одобрили это и вместе с великим собором постановили, что признают и утверждают это решение, подчеркнув также, что право поставления патриарха даруется отныне «московскому собору». В грамоте за патриархом Иовом утверждалось лишь пятое, то есть последнее, место в пятерке патриархов, что в дальнейшем вызвало недовольство правительства и церкви, которые стали настаивать на третьем месте московского патриарха (после константинопольского и александрийского). Б.А. Успенский полагает, что «московский патриарх занял вакантное место в пентархии, освободившееся ввиду отпадения от православия папы римского» и что поставление Иова состоялось ввиду уважения патриархов к царской власти и зависимости от нее: «Яко един есть ныне на земли царь великий православный, да недостойно было не учинити воли его». По мнению Б.Л. Фонкича (его поддерживает и Б.А. Успенский) в акте Константинопольского собора многие подписи не являются подлинными в связи с тем, что патриарх Иеремия, вернувшись в Константинополь весной 1590 г., «поторопился созвать собор и, несмотря на отсутствие большинства его членов, утвердил соборной грамотой поставление Иова, при этом чиновниками патриаршей канцелярии были воспроизведены подписи всех отсутствующих членов собора». Выписка: «... да поставленный московский наперед сево господин Иев патриарх именуетца патриархом и почитаетца с ыными патриархи, и будет чин на нем и в молитвах после патриарха ерусалимского должно нам поминати имя наше и иных. А в головах и в началах держати и почитати апостольский престол костянтинопольский, как и иные патриархи. И то дарованное, патриаршескую честь и имя, да не токмо патриарху московскому, господину Иеву, дано ныне и утверждено … но и по нем поставляти московским собором начальных властей в патриархи…И для того ся уложенная грамота утвержена для памяти вовеки и укреплена лета 7098-го месяца маия» 1590 г. май. Грамота Константинопольского собора об основании Московского патриархата. РГАДА. Ф. 52. Сношения России с Грецией. Оп. 2. № 5. Подлинник. Пергамен. Чернила черные (I писец) и коричневые (II писец). 1602 г. Запись в приходо-расходной книге Иосифо-Волоколамского монастыря о «великом гладе» 1601-1602 гг. РГАДА. Ф. 1192. Иосифо-Волоколамский монастырь. Оп. 2. № 12. Л. 135. В записи описан постигший Россию в начале XVII в. страшный голод, длившийся три года. Причиной голода стали теплая зима 1600/1601 г., проливные дожди летом 1601 г. и наступившие вслед за этим ранние (летние) жестокие морозы. Голод оказал огромное влияние на обострение социальных противоречий внутри страны. Осенью 1601 г. начали резко подниматься цены на сельскохозяйственные продукты. Тогда же последовал указ Бориса Годунова об установлении государственных цен на хлебную продукцию и пресечении спекуляции хлебом. Однако правительству не удалось достичь поставленных целей. Цены не снижались, бедняки отнимали хлеб у продавцов и часто убивали их. Положение ухудшилось летом 1602 г., когда ни озимые, ни яровые посевы не дали всходов. Небывалых размеров достигла смертность (около трети всего населения). В Москве от голода погибли более 120 тысяч человек, что объяснялось притоком сюда огромных толп из окрестных городов, сел и деревень. Современники между тем отмечали наличие больших запасов хлеба у знати и зажиточных людей, в царских и монастырских житницах. Процветали спекуляция и ростовщичество. Государственные меры по прекращению голода почти не дали результатов, что привело к массовым восстаниям бедняков и голодных крестьян и холопов. Выписка: «Того ж 7110-го году божиим изволением был во всей Русской земле глад великой: ржи четверть купили в три рубли, а еравого хлеба не было никакова, ни овощу, ни меду; мертвы ж по улицам и по дорогам собаки не проедали.» К «языку» листа на зеленом шелковом шнуре прикреплена свинцовая печать константинопольского патриарха Иеремии II диаметром 38 мм, высота 10 мм. Голод при царе Борисе Годунове 1601 года. Литография П. Иванова с рисунка Б. Чорикова. Розыск по делу о смерти в Угличе царевича Дмитрия Ивановича начался 19 мая 1591 г. и продолжался почти неделю. В комиссию вошли боярин князь Василий Иванович Шуйский, окольничий Андрей Клешнин и дьяк Елизарий Вылузгин. Следователи опросили множество лиц и привезли в Москву обширный материал. 2 июня «обыск» был прочитан перед патриархом Иовом и другими членами Освященного собора. Причиной смерти царевича был признан несчастный случай во время припадка эпилепсии. Виновниками беспорядков в Угличе после смерти Дмитрия объявлены Михаил и Григорий Нагие, а также их люди. Дело значительно повреждено, имеются утраты листов в начале и конце. Первоначально представляло собой единый столп-свиток, затем было расклеено. Хранилось в царском архиве, повреждения получило, вероятно, во время Смуты. Упоминается в Описи архива Посольского приказа 1626 г., указано, что «роспалося все и верха нет». Переплетено не позднее 1798 г. Выписка: «Сказка губного старосты 20 мая 1591 г. (Л. 22) Сказал углецкой губной староста Иван Муранов про царевичеву смерть: Тешилса де царевич у себя на дворе жильцы своими с робятки, тыкал ножем, а в те поры пришла на него немочь падучая, зашибло ево о землю и учало ево бити. Как де ево било, и в те поры он покололса по горлу ножем сам, и оттого он умер. И учал, государь, быти в городе звон, ажно в городе многие люди посадцкие и слободцкие люди с топоры и с рогатинами. А дияк Михайло Битяговской с сыном з Данилом и Микита Качалов и Данило Третьяков и Осип Волохов лежат побиты, а велел их побити Михайло Нагой за то, что им оне учали розговаривати….» Царевич Димитрий Иоанович. «Царский титулярник» («Большая государева книга или Корень российских государей»), 1672. РГАДА Копейка Дмитрия Ивановича (Лжедмитрия) Убиение царевича Дмитрия в Угличе 15 мая 1591 г. Гравюра неизвестного художника. XIX в. 1591 г. Розыскное дело о гибели в Угличе 15 мая 1591 г. царевича Дмитрия Ивановича. РГАДА. Ф. 148. Угличская следственная комиссия. Подлинник. Начало и конец отсутствуют. Фрагмент надгробия царевича Дмитрия Ивановича. 1606 г. Архангельский собор Московского Кремля. Камень, резьба. Текст: «В ЛЕТО 7099 МАИЯ В 15 ДЕНЬ УБИЕН БЫСТЬ БЛАГОВЕРНЫЙ ЦАРЕВИЧ КНЯЗЬ ДМИТРЕЙ ИВАНОВИЧ В УГЛИЧИ…» А.М. Васнецов. Улица в Китай-городе. Начало XVII века. 1900. Грамота английской королевы Елизаветы царю Борису Годунову с поздравлением по случаю его вступления на престол. 1598. Царица Ирина Фёдоровна Годунова. Скульптурная реконструкция по черепу. Фото с сайта газеты «Известия» (http://www.izvestia.ru/gallery/541/2) Копейка Бориса Годунова «Палата-учительная». Деталь шкафа. XVII в. // Русское декоративное искусство от древнейшего периода до 18 в. Том 1. - М., 1962. Фото из «Энциклопедии древнерусской жизни» (http://www. booksite.ru/enciklopedia/school/index.htm) еурожаи 1601-1603 годов привели к массовому голоду, а царю Борису не удалось организовать распределение хлеба. Чудовищная коррупция при раздаче хлеба, отказ крупнейших феодалов, даже монастырей и патриархии, поделиться своими запасами, привела к голоду и массовому возмущению. В этой обстановке появляется новая массовая группа недовольных – боевые холопы. Каждый служилый человек обязан был, пропорционально своему поместному «окладу» идти в войско с несколькими воинами, богатые же и знатные содержали десятки и сотни таких вассалов, набиравшихся из казаков, безземельных дворян и «всяких людей». В условиях кризиса многие феодалы распустили свои отряды, и эти люди, умевшие только воевать, оказались без средств к существованию и стали сбиваться в разбойные шайки и целые армии. И среди этой возбужденной и отчаявшейся массы созрели настроения, неслыханные ранее на Руси. Возникли сомнения в праведности и истинности самого государя! Когда же бояре из Москвы оповестили, что избрали царем кого-то – то есть слугу царского – то соблазн стал еще сильнее. Как это – «выбрали», разве не Бог посылает царя? И плодились слухи, что есть где-то истинный царь, и как только некто назвался царевичем Димитрием – страна облегченно вздохнула и поверила. Похоже, Лжедимитрий I тоже верил в свою истинность, иначе бы все время копировал поведение прежних царей, а тут, считая себя полностью вправе, нарушал этикет, стремился к переменам в быту и нравах, как впоследствии юный Петр. Поддержали его первоначально чуть ли не все слои общества. Костяк его войска составили вольные казаки – новая политическая сила, сформировавшаяся из бывших военных боярских холопов, разоренных крестьян, обнищавших провинциальных М.П. Клодт. Марина Мнишек и её отец Ежи Мнишек под стражей в Ярославле. 1883. дворян. Польские магнаты только помогли оружием и деньгами, их военное присутствие было незначительно. Наиболее здравомыслящие политики – канцлер Я. Замойский, польный гетман С. Жолкевский решительно протестовали против втягивания своей страны в авантюру чужой междоусобицы, однако Сигизмунд III, по рождению швед, плохо знавший реалии Руси и Литвы, был увлечен планами окатоличивания и колонизации огромного соседа, слепо доверяя принявшему католичество «царевичу» и старому проходимцу Юрию Мнишку. Но решительно поддержали претендента и иные силы – недовольны Годуновым были и высшие и средние чины Государева двора – аристократия – члены Боярской думы, московские чины, городовое дворянство. Все рассчитывали на милость Димитрия, «законного» монарха, новые пожалования, ослабление тягот службы и налогового бремени. Однако новый царь не оправдал ожиданий ни своих польско-литовских союзников, тотчас заявив о своем равенстве с королем, ни собственной олигархии, так же поставив ее на место, ни военно-служилой массы, оказавшейся перед перспективой замышлявшегося новым царем грандиозного и невероятно тяжелого похода на Крымское ханство, ни вольного казачества. Поэтому когда боярство, изначально не верившее в его «истинность», организовало переворот, дезориентированные жители Москвы его не защитили. Смерть Бориса Годунова. Литография по оригиналу К.В. Лебедева. 1880 г. Ксения Борисовна Годунова, приведенная к самозванцу. Литография по оригиналу Н.В. Неврева. 1883 г. Письмо написано после получения известия о состоявшейся 22 ноября 1605 г. церемонии обручения дочери Ю. Мнишка Марины с Лжедмитрием I в Кракове. Жениха замещал дьяк Афанасий Власьев, посольство во главе с которым было отправлено в Речь Посполитую еще в сентябре с извещением о коронации Лжедмитрия и поздравлением Сигизмунда с вступлением в новый брак. Переговоры шли трудно, польский король был недоволен независимым поведением нового московского царя, однако разрешение на брак с Мариной Мнишек было дано. Узнав об этом, Лжемитрий поспешил накануне Рождества отправить в Краков своего секретаря Яна Бучинского с благодарственным письмом, деньгами и подарками для Марины Мнишек и ее отца. Бучинский прибыл в Краков 3 января 1606 г. Сендомирский воевода получил 300 000 злотых, а его дочь золотые вещи, украшенные бриллиантами и жемчугом, также золото в слитках и золотой набор посуды. 1609 г. января 26. Письмо вдовы Лжедмитрия I и жены Лжедмитрия II Марины отцу сандомирскому воеводе Юрию Мнишку с просьбой о помощи послам, отправленным из Тушинского лагеря к польскому королю Сигизмунду III. Въезд Марины Мнишек в Москву 2 мая 1606 г. 1604 г. июня 12. Грамота Лжедмитрия I польскому королю Сигизмунду и воеводе Сендомирскому Юрию Мнишку на Смоленск и княжество Северское. РГАДА.Ф. 149. Дела о самозванцах. Оп. 1. № 2. Л. 1-2. Подлинник. Пергамен. Была сложена пакетом. Польский язык. Подписи: «Дмитрей царевич» на польском и русском языках. Печать красного воска в восковом ковчеге на голубом шелковом шнуре. Перевод. Выписка: «(Л. 3) Мы, пресветлейший и непобедимейший монарх, Дмитрей Иванович, божиею милостию император и великий князь всея России и всех татарских государств и иных многих, к монархии Московской принадлежащих, государь и король. Из писем ваших, чрез Липницкого, а потом вскорости чрез Пелчицкого, присланных, також и чрез посланника нашего, там обретающагося, известие имеем, что волею всемогущаго Бога дочь ваша, госпожа девица Марина, нам в цесаревую в супругу чрез господина ксенза кардинала обручена и все церемонии по востребованию с пристойным нашим и помянутой пресветлейшей цесаревой почтением отправлены суть. За что мы как // (Л. 3 об.) Господа Бога хвалим, которой нас во всех делах наших явственно благословляет, так вам весьма благодарствуем, что милость ваша с такою охотою нам в супружество дочь свою отдать и нас во отправлении того благополучного акта во всем охранять изволил. И то мы за благо приемля, всякое благодарение вам чинить обещаем, обнадеживая, что вы о том своем постоянстве не токмо сожалеть не будете, но вящую радость и ползу с вечною дому своего славою получите. Токмо желаем, дабы милость ваша с продолжением к нам благосклонности своей как наискорее с любезными и благоприятными гостьми, несмотря // (Л. 4) ни на какие росходы, к нам поспешал, а мы с великою радостию ожидаем. Как Липницкий к нам приехал, тотчас мы куриера нашего к вам с нужными к его королевскому величеству писмами и к вам отправили, из которых писем копию для всякого случая к вашей милости посылаем. В протчем вам доброго от Господа Бога здравия желаем. Дан в государствующем нашем городе Москве декабря 22 1605 году, государствования же нашего первого году. Димитрий друг и сын. Надпись по сему: Ясневелможному Юрию Мнишку, из Великих Кончиц воеводе Сендомирскому, Лвовскому, Самборскому и протчая, старосте, отцу нам любезнейшему». 12 июня Лжедмитрий был вынужден дать другую запись, по которой обязывался уступить Юрию Мнишку княжества Смоленское и Северское в потомственное владение, при этом половина Смоленского княжества и шесть городов Северского отходили к королю, вследствие чего Мнишек должен был получить компенсацию доходов в близлежащих областях. В ответ воевода собрал для будущего зятя в польских землях 1600 человек ополчения. Н.В. Неврев. Присяга Лжедмитрия I польскому королю Сигизмунду III на введение в России католицизма. 1874. Холст, масло. Саратовский государственный художественный музей им. А.Н. Радищева. Выписка: «Димитрей Иванович божиею милостию царевич великой России, углицкой, дмитровской, городецкой и протчая и протчая, князь от колена предков своих всех государств, к Московской монархии принадлежащих, государь и наследник. Объявляем, кому о сем ведать надлежит, что мы ясневелможному господину Юрье из великих Кончиц Мнишкови, воеводе сандомирскому, лвовскому, самборскому, моденитскому и протчая старосте жупникове жуп руских за любовь, милость, доброжелателство и склонность, которую нам явил и являть не престает в вечные времена дали мы ему и наследником его Смоленское и Северское княжества в государстве нашем Московском со всем, что к оным княжествам принадлежит, з городами, замками, селами, подданными и со всеми обоего полу жителми… А для известных и важных притчин и для самой нашей любви и доброжелателства к пресветлейшему королю полскому и всему королевству в предбудущие вечные времена для согласия и миру между народом полским и московским Смоленской земли другую половину з замками, городами, городками, уездами, селами, реками, озерами, прудами (оставляя при его милости господину воеводе самой замок з городом Смоленском и со всем, что к половине оного принадлежит) дали, подарили и записали, как о том в особом привилии изображено, королям полским и Речи Посполитой полской шесть городов в княжестве Северском со всем, что к оным принадлежит, з доходамии прибытками. И на сие все уже совершенной от нас привилиий дан есть». Во время царствования Лжедмитрия I продолжалась практика подтверждения прежних жалованных грамот монастырям. За 11 месяцев было выдано более ста таких грамот. Для достижения результата монастырские власти подносили подарки. Большинство грамот Лжедмитрия I уничтожены после прихода к власти Василия Шуйского. Текст: «Сея яз, царь и великий князь Дмитрей Иванович всеа Русии пожаловал есми Рожества Пречистые Богородицы и преподобнаго чюдотворца великаго князя Александра Невскаго, что в Володимере внутри городе, богомольца своего архимарита Исайю з братьею или хто по них в том монастыре иныи архимарит и братья будут, что они нам били челом и положили перед нами на монастырскую вотчину Юрьевского уезда грамоту на Борисово имя Годунова, что дал в монастырь в Рожественой вкладу Замятня Безстужев, во иноцех Еуфимий, по себе и по своих родителех в вотчину в Юрьевском уезде в Боголюбовском стану сельцо Полашкино да деревню Середникову. А по книгам письма Матвея Борисова 86-го году в том сельце и в деревне написано пашнии перелогу сто четыре чети в поле, а в дву по тому ж. А по уложенью блаженные памяти отца нашего, великого государя царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии, и брата нашего, царя и великого князя Федора Ивановича всеа Русии в монастыри вотчин никому давати не велено, и Борис Годунов дал тое вотчину в монастырь для челобитья архиепископа Ионы Вологодцкого и Великопермскаго и велел им тою вотчиною владети в монастырь. И нам бы их пожаловати, велети тое старую грамоту переписати на наше царское имя и велети им на ту их вотчину дати свою царскую жаловальную грамоту новую, по чему им тою вотчиною в монастырь владеть. И яз, царь и великий князь Дмитрей Иванович всеа Русии, выслушав тое старые грамоты, Рожественскаго монастыря богомольца своего, архимарита Исаию з братьею или хто по нем в том монастыре иныи архимарит и братья будут, пожаловал, велел тое старую грамоту переписати на свое царское и великого князя Дмитрея ивановича всеа Русии имя и велел им на ту монастырскую вотчину дати свою царскую жаловальную грамоту новую, и велел тою вотчиною архимариту Исайе з братьею или хто по нем в том монастыре иныи архимарит и братья будут владети попрежнему в монастырь по сей нашей царской жалованльной грамоте. Дана ся наша царская жаловальная грамота на Москве лета 7114-го декабря в 10 день. А подписал великого государя царя и великого князя Дмитрея Ивановича всеа Русии печатник и думной диак Богдан Иванович Сутупов». На обороте: «Царь и великий князь Дмитрей Иванович всеа Русии» 1605 г. декабря 10. Жалованная подтвердительная грамота Лжедмитрия I архимандриту владимирского Рождественского монастыря Исайе на вотчину сельцо Полашкино и деревню Серединки в Боголюбовском стане Юрьевского уезда. РГАДА. Ф. 196. Собрание Ф.Ф. Мазурина. Оп. 2. № 253. Л. 1. Подлинник. 400 х 410. Следы печати красного воска под кустодией. Была сложена пакетом. К.Е. Маковский. Агенты Дмитрия Самозванца убивают сына Бориса Годунова. 1862. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея, Москва. К.Б. Вениг. Последние минуты Дмитрия Самозванца. 1879. Холст, масло. Портрет Лжедмитрия I. Гравюра Франца Снядецкого. 1606 г. 1605 г. декабря 22. Письмо Лжедмитрия I сандомирскому воеводе Юрью Мнишку с благодарностью за обручение с его дочерью Мариной и с просьбой немедленно прибыть в Москву. РГАДА. Ф. 149. Дела о самозванцах. Оп. 1. № 26. Л. 1. Подлинник. Польск. яз. Подпись-автограф Лжедмитрия I на латинском яз. На Л. 2об.–2а остатки печати красного воска. Перевод на русский яз.: Там же. Л. 3–4. 1608 г. июля 9. Роспись драгоценных вещей, захваченных в Москве во время убийства Лжедмитрия I у его супруги Марины Мнишек и тестя Юрия Мнишка. РГАДА. Ф. 149. Дела о самозванцах. Оп. 1. № 52. Л. 1–6. Подлинник. Польский язык. Перевод на русский язык XVIII в. Выписка: «Рэстр ювелей, серебряной посуды, платья и протчих дорогих вещей, забранных в сундуках в Москве у того ж господина воеводы Сендомирского. 1. Образ Христа Спасителя и мощи святых с надписанием на латинском. 2. Венец работы немецкой с жемчюгом и с яхантами и с алмазами под чернею 6 зерн жемчюжных. 3. Венец золотой с чернею и с яхантами и кругом его алмазы. 4. Венец жемчюжной с яхантами. 5. Венец жемчюжной, вверху девять ювелей с разными дорогими каменьми. 6. Венец золотой жемчюжной с изумрудами и яхантами…» Неизвестный польский художник. Портрет Марины Мнишек в свадебном платье. XVII в. Холст, масло. Заочное обручение Марины Мнишек с Лжедмитрием I в Кракове 12 ноября 1605 г. Гравюра с картины неизвестного художника. XVII в. Сюжет гравюры – торжественный обряд обручения Марины Мнишек и представителя жениха – русского царя Дмитрия Ивановича (Лжедмитрия I) – Афанасия Власьева в Кракове 12 ноября 1605 г. В центре – кардинал Бернард Мацеевич, справа и слева от кардинала католические духовные лица; на первом плане – представители польской знати, среди них родственники Марины – отец и братья. 1608 г. июля 9. Роспись драгоценных вещей, захваченных в Москве во время убийства Лжедмитрия I у его супруги Марины Мнишек и тестя Юрия Мнишка. РГАДА. Ф. 149. Дела о самозванцах. Оп. 1. № 52. Л. 1–6. Подлинник. Польский язык. Перевод на русский язык XVIII в. Неизвестный польский художник. Портрет Лжедмитрия I в парадных доспехах. XVII в. Холст, масло. Серебряная медаль с изображением Лжедмитрия I. 1605-1606 г. Изготовлены в Польше. Лжедмитрий I и Марина Мнишек Гравюра Г.Ф. Галактионова начало XIX в. 1608 г. июля 9. Роспись драгоценных вещей, захваченных в Москве во время убийства Лжедмитрия I у его супруги Марины Мнишек и тестя Юрия Мнишка. РГАДА. Ф. 149. Дела о самозванцах. Оп. 1. № 52. Л. 1–6. Подлинник. Польский язык. Перевод на русский язык XVIII в. ового царя опять, как Бориса Годунова, «избрали». Боярство, высшее духовенство и городовые служилые люди приняли кандидатуру Василия Шуйского, а обойдены оказались казачество, северские и южные служилые люди. Последние при поддержке авантюристических польско-литовских кругов, состоящих в основном из оппозиционно настроенных к королю Сигизмунду III шляхетских группировок, запорожских казаков и пр. выдвинули Лжедимитрия II, имя которого опять сплотило значительную часть населения страны, особенно простонародья, попрежнему надеявшегося на приход «истинного» государя. В стране возникли две столицы – Москва и подмосковное село Тушино. Там и там были царь, патриарх, боярская дума, приказы, дьяческий аппарат, войска из служилых людей, получавших поместья, вольных казаков и наемных иноземцев. Те и другие собирали налоги, назначали воевод в города в зависимости от перехода территорий от одного царя к другому. Знатные и влиятельные аристократические кланы стремились заручиться поддержкой в обоих лагерях, многие представители княжеских и боярских родов уезжали в Тушино, где получали высокие чины и важные должности, становясь боярами, окольничими, думными дворянами, что было бы для них почти невозможно в жестко регулируемом системой местничества государственном аппарате Москвы. В Москве у законного государя, по «лестнице» родов действительно старшего Рюриковича, все продолжалось прежним порядком – назначения записывались в разрядные книги, никто не мог занять место выше, чем полагалось членам его семьи. В борьбе с социальным движением под лозунгом «справедливого царя Дмитрия» возглавлявшимся Иваном Болотниковым, получают боевой опыт будущие герои борьбы со Смутой М.В. СкопинШуйский и Д.М. Пожарский. Тем временем в правящих кругах Речи Посполитой во главе с королем Сигизмундом III побеждает тенденция к вмешательству во внутренние дела погрязшего в хаос гражданской войны соседа. Король Сигизмунд III согласился с мнением тех членов своего окружения, которые полагали, что ослабленная Московия станет легким приобретением. Швед по рождению и воспитанию, ревностный католик-неофит (дом Ваза был протестантским), Сигизмунд плохо ориентировался в реалиях восточной Европы; воспламененный проповедями лидера польской контрреформации Петра Скарги, но, не имея возможности расправиться с протестантизмом и православием своей стране, он стремился, неся «свет веры» на Восток. Тем временем ситуация в России запутывалась все более. Тушинская столица превратилась в целый город, куда стекались тысячи возов с награбленными отрядами «царика» продуктами и товарами, со всего Подмосковья свезли, выгнав хозяев, избы, построив из них дома, хоромы, укрепления. Жестокость обложения присягнувших ему городов и уездов усугублялась еще и беззаконными грабежами отбившихся от своих начальников отрядов. Тушинские грабежи толкнули массы обратно к поддержке царя Василия. Видя бесчинства людей «воровского царя», ограбление церквей, монастырей и епископской казны, жители начинали бороться уже и за веру, за свое духовное спасение. Осада Сапегой и Лисовским Троице-Сергиева монастыря, и его защита сыграли огромную роль в укреплении патриотизма. Тем временем Василий Шуйский заключил союз со Швецией. Союз был направлен против тушинцев, которые разделились на несколько группировок. Ценой уступок ряда земель и крепостей на северо-западе Шуйский получил наемное войско во главе с королевским родственником бароном Я. Делагарди, который соединившись с его родственником, кн. М.В. Скопиным-Шуйским, постепенно продвигался вглубь страны, уничтожая крупные и мелкие отряды разнообразной ориентации – от разбойно-казацких до профессионалов «лисовчиков» и наводя порядок; снята была осада Троице-Сергиева монастыря, вызвав чувство уверенности в победе. Воспользовавшись как причиной русско-шведским союзом, Сигизмунд III в августе 1609 г. вторгся на русскую территорию, рассчитывая захватить Смоленск. Разгром под Клушином летом 1610 г. войск Шуйского подвел черту под царствованием Василия. Группировка Ляпуновых в альянсе с частью московского боярства совершила переворот и начала переговоры о кандидатуре сына Сигизмунда – королевича Владислава. Князь Михаил Скопин-Шуйский встречает шведского воеводу Делагарди близ Новгорода в 1609 г. Гравюра Шюблера с рисунка Р. Штейна. 1896. Боярский список 1607 г. с указанием об участии в боевых действиях против войск И. Болотникова под Калугой. РГАДА. Ф. 210. Разрядный приказ. Дела разных столов. № 139. Столпик 1. Л. 1–13. Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский. Литография. 1876 г. Список представляет собой предварительный черновик и является одной и четырех разрозненных частей документа, две из которых хранятся в РГАДА в составе документов Разрядного приказа. Обнаружен и впервые опубликован Р.В. Овчинниковым. В боярском списке дан поименный перечень чинов Боярской думы, государева двора, московских дворян, в других частях документа содержатся сведения о выборных дворянах из городов. Приписки указывают на места службы бояр, окольничих, других думных, приказных и московских чинов в период осады Калуги войсками Василия Шуйского. Многие из них участвовали в боях под Калугой. Выписка: (Л. 1) «Список бояр и околничих и приказных людей, столников и стряпчих и дворян с Москвы, и из городов выбор 115-го году при царе и великом князе Василье Ивановиче всеа Русии. Сыскан в Розряде после московсково разоренья… Польский гусар начала XVII века. Гравюра Стефано делла Белла. Впервые Лжедмитрий II обратился с письмом к своему «тестю» сандомирскому воеводе Юрию Мнишку, находившемуся тогда в ссылке в Ярославле, из Орла в январе 1608 г., спустя полгода после своего появления в Стародубе. Мнишек тогда же, по-видимому, принял решение поддержать новоявленного «зятя» и склонить к этому свою дочь. Тогда же новый самозванец отправил посланника в Краков к польскому королю Сигизмунду III. В переписке он использовал печать прежнего самозванца, Лжедмитрия I и копировал его подпись. Выписка: (Л. 2) «Димитрий Иванович божиею милостию царь всея России, великий князь Московский, Дмитровский, Углицкий, Гродецкий и проч. и проч. и проч. князь и иных множайших Московскому самодержавию покоренных татарских областей и орд государь и наследник. Ясневелможному господину, господину воеводе Сандомирскому, нашему государю родителю здравия от Господа Бога желаем. Судьбы всевышняго сокровенны и разумом человеческим непостижимы. Что нам (Л. 2 об.) имело приключиться, то прежде век уже от святаго его величества определено, что ныне над нами страшный суд его и удостоил напомнить. И как он гнев свой или за грехи предков наших, или за наши безчисленные укрыванием из наследнаго нашего государства и странствованием по чужим землям, в великом бедствии и печали, так и неизреченное милосердие свое над нами ныне благоволил показать, напомянув беззаконий наших, поелику нас от изменнических рук подданных наших, от несказанных и неслыханных опасностей 1608 г. января 27. Письмо Лжедмитрия II сандомирскому воеводе Юрию Мнишку из Орла о своем скором восшествии на российский престол с помощью польского короля Сигизмунда III. Российский государственный архив древних актов. Ф. 149. Оп. 1. № 56. Л. 1, 1 об. Подлинник. Польский яз. Подпись – автограф Лжедмитрия II. На Л. 1об. адрес, печать красного воска под кустодией с изображением двуглавого орла и надписью «Многих господарств господарь обаче всеа Руси самодержец». Было сложено конвертом. Перевод XVIII в. на русский яз.: там же. Л. 2, 2об., 3, 3об. (Л. 3) сам он всемогущий избавил. Он, наведший прежде на нас скорбь изгнанием из областей наших по неисчерпаемому своему благоутробию возводя нас паки на наследное царство наше, приводя в безсилие и слабость изменников наших и поборяя по нас всегда великою силою ратных к нам приклоняющихся людей разных народов, толико нас утешил, что поистине вас и всех приятелей наших (о чем мы наиболее крушимся) вскоре свободит и все скорби и беды в радость и веселие обратит. Ему единому навсегда да будет честь и слава! Извещаем также вашу любовь, что его величество Российский государственный архив древних актов. Ф. 149. Дела о самозванцах. Оп. 1. № 66. Л. 1. Польск. яз. Подписьавтограф Марины Мнишек. Было сложено конвертом. На Л. 2 об. следы печати красного воска. Перевод на русский яз.: Там же. Л. 3–4. Выписка: «Милостивой мой государь и отец. Нижайшее мое услужение объявляю и вручаю себя милости вашей, государя моего и отца. По весма печалном мне отъезде вашем ничто мне приятнейше быть может, как о добром здравии и благополучном вашем поведении слышать. Ныне при выезде господ послов до Полши за благопотребно я разсудила о себе вам, государю и отцу моему, что по милости божией в добром здравии обретаюся, покорно прося, дабы вы, государь мой и отец, тем господам послам, которые к его королевскому величеству едут, милостивой совет подавать и в вящем отправлении вспоможение чинить изволили, дабы оные дела наивящим образом произведены были, понеже царскому величеству и делам нашим московским то весма потребно. К тому ж дабы оные послы там в Варшаве пехотных каких воинских людей при себе имели для вящаго почтения царского и тех дел, которые отправлятся будут. И то все милости и призрению вашему вручаю. При сем доброго здравия и благополучного поведения желая, остаюсь. Дан в лагере под Москвою генваря 26 дня 1609 года. Нижайшая слуга и дочь поволная Марина, царица Московская. Надпись по сему: Ясневелможному милостивому моему государю и отцу, господину Юрию Мнишку, воеводе Сендомирскому.» 1609 г. января 26. Письмо вдовы Лжедмитрия I и жены Лжедмитрия II Марины отцу сандомирскому воеводе Юрию Мнишку с просьбой о помощи послам, отправленным из Тушинского лагеря к польскому королю Сигизмунду III. (Л. 3 об.) король, приятель наш, и вся Речь Посполитая польская суть нам спасением и хотят нам быть пособием к получению наследных наших владений. Желаем при том, дабы бог даровал наискорее увидеть любовь вашу и всех наших приятелей в добром здравии. Дано во владениях наших в городе Орле, генваря 27-го дня 1608-го года. На куверте подпись: Ясневельможному господину Юрью Мнишку из великих Кончич, воеводе Сандомирскому, Львовскому, Санберскому старосте и проч., любезнейшему нашему родителю. Дом в Калуге, где жили Лжедмитрий II и Марина Мнишек. Гравюра М. Рашевского по рис. И. Суслова. 1884. 1606 г. мая 29 – 1607 г. февраля 13. Статейный список посольства в Польшу посланников кн. Г.К. Волконского и дьяка А. Иванова с объявлением о вступлении на престол Василия Шуйского. Повесть о Смуте из статейного списка. РГАДА. Ф. 79. Сношения России с Польшей. Оп. 1. Кн. 26. Л. 1–340. Н.Д. Дмитриев-Оренбургский. Прибытие второго Самозванца (Тушинского вора) в Калугу после бегства из Тушина. Повесть о Смуте (Л. 1–9) – одно из первых публицистических сочинений, посвященных событиям Смутного времени. Дошла до нас в единственном списке, который открывает отчет о дипломатической миссии в Речь Посполитую князя Г.К. Волконского и дьяка А. Иванова с объявлением о восшествии на престол Василия Шуйского (1606–1607 гг.). Посланцы нового царя выступили с обличением авантюры Лжедмитрия I и заявили о желании сохранить мирные отношения с польским государством. Инструкции послам были даны в мае–июне 1606 г. Повесть заканчивается известием о коронации Василия Шуйского 1 июня 1606 г. и изложением обоснования прав Шуйского на престол. Борис Годунов обвиняется в гибели царевича Дмитрия Ивановича. В Повести подчеркивается стремление Лжедмитрия I ввести в России латинскую веру и сопротивление этому Василия Шуйского. Написана, вероятно, представителем кремлевского соборного духовенства. Почти целиком вошла в Утвержденную грамоту об избрании на престол Михаила Федоровича 1613 г. К «Повести» приложены переводы документов, найденных «у Ростриги в хоромех», то есть в личном архиве самозванца, и прочитанных народу вслух на Лобном месте (Л. 14 об.–52). Святейший Гермоген, Патриарх Московский и всея Росии. «Царский титулярник» («Большая государева книга или Корень российских государей»), 1672. РГАДА Текст «Повести о Смуте»: (Л. 1) «За умноженье грех Богу попущающу, врагу ж действующу, великое Росийское царство яко море восколебася и неистовыя глаголы яко свирепые волны возшумеша, и неукротимо и ненаправляемо. А ще и кормчии мудри беша, но ярость моря сих повреди и суетну мудрость их сотвори и во своя стремления все обрати. Начальнии ж бояре и стратиги многосуетному волнению противишася, но не успеша суровому народскому глаголанию. Мнозии ж от ярости дыша и пострадаша от безчинных, и нелепыя их словеса яко стрелы смертным ядом летаху на ня, С княжной М.П. Буйносовой-Ростовской Василий Шуйский был помолвлен еще при Лжедмитрии I после возвращения из ссылки. Мария Петровна (в девичестве Екатерина), дочь князя Петра Ивановича БуйносоваРостовского, родилась, вероятно, около 1590 г. Она приглянулась другу ее отца, пожилому боярину Василию Шуйскому (до этого женатого первым браком на княжне Репниной), но свадьба состоялась лишь после того, как он стал царем. Отпразднована свадьба была достаточно пышно, ведущую роль в церемонии играли родственники жениха и невесты. Посаженым отцом стал брат царя Иван Иванович Шуйский, посаженой матерью – жена Дмитрия Ивановича Шуйского Екатерина Григорьевна (дочь Малюты Скуратова и сестра супруги Бориса Годунова Марии). Первым дружкой жениха был молодой военачальник М.В. Скопин-Шуйский, вторым дружкой – любимец царя И.Ф. Крюк-Колычев. У коня жениха и у саней ехали родственники невесты – князья Ростовские. Имя невесты по обычаю изменили. У царской четы родилась дочь Анна, вскоре умершая. После сведения с престола и пострижения Василия Шуйского в 1610 г. царица была обвинена в расхищении царской казны и над ней состоялся суд. Однако она уверяла, что все деньги и драгоценности из казны потрачены на жалованье служилым людям и придворным. Затем она была пострижена в Ивановском монастыре с именем Елена, а некоторое время спустя переведена в Покровский Суздальский монастырь. Скончалась в 1626 г. Святейший Гермоген, Патриарх Московский и всея Росии. «Царский титулярник» («Большая государева книга или Корень российских государей»), 1672. РГАДА Выписка: (Л. 1) «А во 115-м году как женился царь и великий князь Василей Иванович всеа Русии, а понял боярина князя Петра Ивановича Буйносова дочь княжну Марью. И в отцово место у царя Василья был брат его князь Иван Иванович Шуйской. А в материно место князь Дмитреева Ивановича Шуйского княгиня Катерина. В тысяцких был боярин князь Федор Иванович Мстиславской. (Л. 2) В дружках были з государевы стороны князь Михайло Васильевич Шуйской Скопин да Иван Крюк Колычов. З государынины стороны князь Микита Хованской да Иван Пушкин, а жены их свахи...» Юлиуш Коссак. Польское войско (осада Смоленска). С.Д. Милорадович. Оборона Троице-Сергиевой лавры. 1894 г. Холст, масло. Знамя Сигизмунда Доспех польского крылатого гусара. Польша. 2-я половина XVII в. Палаш М.В. Скопина-Шуйского Осада Троицкой Лавры 1608 года октября 13-го дня. Литография. 1852 г. Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский. Парсуна. Протазан церемониальный. [XVII в.] Металл. Костромской государственный историкоархитектурный и художественный музейзаповедник. КМЗ КОК 7220. Плоскости бердышей, протазанов часто покрывались резным орнаментом или в виде простых точек и схематических листьев, или же в виде сложных рисунков с изображением единорогов, борющихся с драконами, различных химер и цветов. Особенно богато орнаментировались так называемые посольские бердыши, которые держали перед собой воткнутыми в землю стрельцы при встрече иностранных послов. Фантастический портрет Лжедмитрия II. Гравюра. XVII в. Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский. Боярин и воевода. Гравюра П. Милова. Первая треть XIX в. Из собрания портретов, изданных Платоном Бекетовым. М., 1821-1824. т Москвы до отдаленных районов народ сначала положительно воспринял возможность царя Владислава Сигизмундовича, ему начали присягать и ждать прибытия. Не смущал даже польско-литовский гарнизон, вошедший в Кремль. Но шли месяцы, королевич не ехал, сформированное от его имени правительство, набранное из как профессионаловдьяков, так и из выдвинувшихся при оккупантах лиц, стало терять доверие. Воевода Смоленска М.Б. Шеин готов был присягнуть Владиславу, но держал героическую оборону против его отца, требовавшего присяги самому себе. Большинство регионов еще в период борьбы с тушинцами уже жила вполне автономной жизнью. Воеводами часто становились лидеры местного дворянства, тесно сотрудничавшие с посадом (что было немыслимо прежде, когда Москва специально посылала не связанных с регионом дворян). К концу 1610 г. значительная часть общества потеряла терпение. В воздухе носилась идея созыва Земского собора и избрания на нем государя, которого видимо укажет Бог. Решительный П.П. Ляпунов начинает собирать ополчение, куда зовет остатки тушинских отрядов, не примкнувших к Сигизмунду (даже Сапегу). Мартовское восстание в Москве 1611 г. окончательно порывает связи королевского правительства в Москве – «Семибоярщины» – с большей частью страны. В его пламени гибнет город, тысячи жителей, в том числе один из авторитетнейших вельмож, кн. А.В. Голицын, принявший Владислава, но не допускавший сдачи страны Сигизмунду; тут же начинается боевая слава Д.М. Пожарского. Следующие полтора года – время строительства сначала одного, а потом другого ополчения. Власть практически переходит к временному правительству «боярам и воеводам», «всей земле». Во главе – Прокопий Ляпунов, и два тушинских боярина – кн. Д.Т. Трубецкой и И.М. Заруцкий. Указы с их новой «земской», то есть народной эмблемой – черным одноглавым орлом – рассылаются повсеместно, дворянам велено собираться в войско под Москву для ее освобождения и выручки «плененных» бояр, посадам – посылать средства и провиант, казакам и городовым дворянам обещаны земли и оклады. 30 июня 1611 года в таборах под Москвой приговором впервые эпоха упоминается как «смутное время». Начинают функционировать приказы – Поместный (наделяющий землями), Разрядный (военное ведомство), Посольский, Четвертные (по сбору налогов); туда из Москвы утекает большинство дьяков и подьячих – у бюрократии развито чувство самосохранения и выгоды. Но, несмотря на героические бои с посланными королевскими войсками, взять Москву не удается – конфликт между дворянством (добившимся в упомянутом «приговоре 30 июня» возвращения прежних прав на холопов и пр.), и вчерашними холопами – казаками – заканчивается убийством ими Ляпунова – наиболее талантливого и масштабного политика и лидера движения, и уходом из войска дворян. Ополчение заходит в тупик, казаки пытаются возродить наиболее архаичные формы управления – собирают «круги» и определяют себе новые «приставства». Впрочем, и польские власти не имеют решительного военного и политического перевеса, у сейма нет денег для короля. Пожарский в битве под Москвой. Гравюра по рисунку А. Шарлемана. XIX в. Святейший Гермоген, Патриарх Московский и всея Росии. «Царский титулярник» («Большая государева книга или Корень российских государей»), 1672. РГАДА П.П. Чистяков. Патриарх Гермоген отказывает полякам подписать грамоту. 1860 г. Холст, масло. 1611 г. октября 6. Грамота (окружная) архимандрита Троице-Сергиева монастыря Дионисия и келаря Авраамия Палицына к населению городов Пермской земли с призывом к борьбе против «польских и литовских людей» и о присылке ратных людей под Москву. Изображение архимандрита Троице-Сергиевой лавры Дионисия. Рисунок Ф.Г. Солнцева из альбома Древности Российского государства'. М. [1846-1853] РГАДА. Ф. 135. Древлехранилище. Приложение. Рубрика III. № 56. Л. 1–6. Копия XIX в. Свиток на пергамене, листы скреплены суровыми нитками. Дар русского посла в Вене кн. А.Б. Лобанова-Ростовского МГАМИД. № 50 1611 г. октября 6. Грамота (окружная) архимандрита Троице-Сергиева монастыря Дионисия и келаря Авраамия Палицына к населению городов Пермской земли с призывом к борьбе против «польских и литовских людей» и о присылке ратных людей под Москву. Российский государственный архив древних актов. Ф. 135. Древлехранилище. Приложение. Рубрика III. № 56. Л. 1–6. Копия XIX в. Свиток на пергамене, листы скреплены суровыми нитками. Дар русского посла в Вене кн. А.Б. Лобанова-Ростовского МГАМИД. Публикации: СГГД. Ч. 2. № 275. С. 577–579. 6 октября 1611 г. датируется еще несколько грамот троицких властей, в том числе в Нижний Новгород. По мнению С.Ф. Платонова, троицкие грамоты 1611–1612 г. были обращены ко всей земщине и звали ее на борьбу с поляками и изменниками, сидевшими в Москве. Грамоты не упоминают о розни межу Заруцким и Ляпуновым и гибели последнего. Они призывают города и земские силы соединиться с казачеством. Грамоты патриарха Гермогена, напротив, призывали к борьбе с казачьим беззаконием. Лишь в 1612 г. троицкие власти стали ориентироваться не на подмосковные таборы, а на ярославское ополчение во главе с Пожарским. Общий вид футляра, в котором хранится документ Выписка (текст передан по публикации): «Богом спасаемаго града Перми Великия архимандритам, и игуменам, и протопопам, и попам, и дьяконам, и всему освященному собору, и боярину и воеводе Матвею Михайловичу, и дьякам и головам стрелецким, и дворянам и детем боярским, и гостям и посадским жилецким людем, и стрельцам, и козакам, и всяким служилым людем Перми Великия и всего Пермскаго уезда и пригородов живоначальныя Троицы Сергиева монастыря архимандрит Дионисий да келарь старец Авраамий Палицын и соборные старцы челом бьют. Божиим праведным судом за умножение грехов всего православнаго христианства в прошлых годех учинилося в Московском государстве междуусобие, не токмо между общаго народа христианскаго, но и самое сродное естество пресечеся, отец на сына и сын на отца и брат на брата воста, единородная кровь в междуусобии проливалася; и усмотря таковое междуусобное время в Московском государстве, умысля вражиим наветом, предатели христианские, Михайло Салтыков да Федька Андронов с своими советники, оставя нашу истинную православную крестьянскую веру, приложилися к проклятому латынству, искони вечным врагам крестьянским, к польским и к литовским людем, и навели их иноплеменен народ на святыя божии церкви разорение и божии образы поругание и на нашу истинную крестьянскую православную веру разорение. И учинили польские и литовские люди лукавую прелесть, лучшие полские и литовские люди целовали кресть Господень на том: быти было на Московском государстве королевичу Владиславу на православной нашей крестьянской истинной вере, а польским и литовским людем, всем до одного человека, из Московского государства вытти было, и королю от Смоленска со всеми людми отойти в Литву. И в том во всем литва солгали, животворящаго креста Господня целованье преступили. И в прошлом во 119-м году марта в 19 день те ж предатели христианские, Михайло Салтыков да Федька Андронов с своими советники, умысля такоевое страшное и злое дело, с польскими и с литовскими людми Московское государство выжгли, и людей высекли, и святыя божия церкви и образы до конца разорили и поругали, и твердаго адаманта и непоколебимаго столпа паче подобно рещи, новаго исповедника, святейшаго Гермогена патриарха Московского и всея Русии с престола безчестно изринуша и во изгнание нужне затвориша, и безчисленную крестьянскую кровь розлили. Мы же имеем его себе пастыря и учителя и неотступна своего ему святительскаго престола и непрестанные моление и молитвы о немвозсылаем к Богу. И видя такое злое и страшное дело, оставшие православные крестьяне Московскаго государства бояре и воеводы, князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой, да Иван Мартынович Заруцкой со многими воеводами, а с ними дворяне и дети боярские, и головы стрелецкие, и атаманы, и козаки, и стрельцы, и всякие служилые люди, положа упование на всесильнаго Бога и на Пречистую Богородицу, пришли под Москву изо многих городов и из уездов для избавления православныя нашия крестьянския истинныя веры, чтобы и до кон- ца наша православная крестьянская вера не разорилась от предателей крестьянских, и стоят на Москве в Большем в Каменном цареве городе, а изменников и богоотступников и предателей веры крестьянския, Михайла Салтыкова да Федьку Андронова с товарищи, и польских и литовских людей осадили в Китае городе и в Кремле и над ними, прося у Бога милости, промышляют, и тесноту им чинят великую, в Китае городе дворы верховым боем выжгли все, и ожидаем Божия милости и помощи, на врагов победы. А ныне пришед к Москве к литовским людем на помощь Хоткевич с польскими и литовскими людьми, и сказывают нам выходцы и языки, что с ним пришло всяких людей с две тысящи человек, и стали по дорогам в Красном селе и по Коломенской дороге, чтобы им к бояром и к воеводам и ко всем ратным людем, которые стоят за православную крестьянскую веру, никаких запасов не пропустить и утеснением гладным от Московского государства отженути… А коширяне и туляне и калужане и иных замосковных городов дворяне и дети боярские и всякие служилые люди к Москве пришли, а из Северских городов Юрий Беззубцов со всеми людьми идет к Москве ж наспех, а по сторону Москвы многих городов дворяне и дети боярские и всякие служилые и ратные люди сбираются ныне в Переславле Залеском, а хотят идети в ход к Москве ж. И вам бы, общему народу христианскому всея Великой Пермския земли и с уезды и с пригороды… стати с ними обще заодно против предателей крестьянских и богоотступников, Михайла Салтыкова да Федьки Андронова и их советников, против вечных врагов креста Христова, польских и литовских людей… и служилые бы люди однолично безо всякаго мешканья, поспешили под Москву в сход ко всем боярам и воеводам и всему множеству народа всего православнаго крестьянства… и обще обещаемся подвиг сотворити, а ще и до смерти пострадати за православную истинную христианскую сущую нашу веру… ратными людьми помогите, чтобы ныне под Москвою скудости ради утеснением боярам и воеводам и всяким воинским людем порухи не учинилось никоторыя, о том много и слезно со всем народом христианским вам челом бьем. Писан у Троицы в Сергиеве монастыре лета 7120 октября в 6 день» 1611 г. августа 17. Дело по челобитной Григория Никитича Орлова королю Сигизмунду III о пожаловании ему в поместье села Нижний Ландех Суздальского уезда, принадлежавшего ранее кн. Д.М. Пожарскому. РГАДА. Ф. 141. Приказные дела старых лет. Оп. 1. 1610. № 2. Л. 110–115. Село Нижний Ландех в Суздальском уезде было пожаловано стольнику кн. Д.М. Пожарскому 11 июля 1609 г. В это время у него уже были поместья в Мещовском и Серпейском уездах 405 четвертей, а также пожалованное в 1603 г. прожиточное поместье вдовы кн. С. Лобанова-Ростовского 200 четвертей в Рязанском уезде, всего 605 четвертей. Поместный оклад его в 1608 г. был увеличен до 800 четвертей, а затем и до 900. В селе Нижний Ландех с деревнями и пустошами значилось 316 четвертей. Таким образом, общее число четвертей в поместье Пожарского даже несколько превысило его оклад. Ввозная грамота по этому челобитью датируется 17 августа 1611 г. (отпуск). В ней говорилось о том, что князь Д. Пожарский «нам изменил», а поместье его пожаловано Григорию Никитину сыну Орлову в его оклад в 500 четвертей. После победы Второго ополчения над поляками Ландех был возвращен Пожарскому, но уже в качестве вотчины, а не поместья. Выписка: Челобитная Г. Орлова: «(Л. 110) Наияснейшему великому государю Жигимонту королю польскому и великому князю литовскому и государю царю и великому князю Владиславу Жигимонтовичю всеа Русии бьет челом верноподданный вашие государские милости Гришка Орлов. Милосердые великие государи, пожалуйте меня, верноподданного холопа своего, в Суздальском уезде изменничьим княж Дмитреевым поместейцом Пожарского, селцом Ландехом Нижним з деревнями. Князь Дмитрей вам, государем, изменил, отъехал с Москвы в воровские полки и с вашими государевыми людьми бился в те поры, как на Москве мужики изменили, и на бою в те поры ранен. Милосердые великие государи, смилуйтеся, пожалуйте». На Л. 110 об. помета: «Милостивый пане Иван Тарасьевич! Доложа бояр князя Федора Ивановича с товарищи и известив мой совет прикгож по их приговору дать грамоту асударскую жаловальную. Александро Корвин Кгосевский челом бьет». Нижнем Новгороде как обычно, с начала года (1 сентября 1611 г.) приступает к обязанностям новый выбранный земский староста – глава посадского населения – торговец мясом Козьма Минин. Он становится инициатором нового ополчения, построенного на совершенно ином принципе. Нижегородцы давно проявили свою сплоченность – их дворянство не слишком родовито и не чванливо, купцы и ремесленники умеют владеть оружием, немало в уезде и верных присяге служилых татар и даже опытных наемных западноевропейцев. Нижегородская земля не покорилась тушинцам, отбила даже искусного Лисовского. Мощный каменный кремль не по зубам никаким «ворам». Ополчение нижегородцев не раз выходило и разбивало тушинцев и в соседних уездах. Минин собирает горожан и понимая, что главное – деньги, добивается экстраординарных сборов. Подбирает он и военного вождя. Не лишено вероятия, что с Д.М. Пожарским, крупным землевладельцем, а значит, поставщиком на рынок товарного скота, он был знаком и ранее. У них общий святой патрон – оба в крещении Козьмы. Во всяком случае, к моменту предложения им нижегородским верхам своего проекта ополчения по словам летописцев, у них уже было «по слову», т. е. все обговорено. Армия формируется наемная, из тщательно отбираемых служилых людей, которым платят деньгами, причем довольно много, и обещают поместья. Набирают и казаков, но еще более жестко. Ополчение медленно движется по северо-востоку, постепенно очищая от воровских шаек Поволжье, ставя свои гарнизоны, приводя к покорности или сменяя администрацию не только Семибоярщины, но и первого ополчения. Центром освобожденных районов делается Ярославль, где сформирован «Совет всей земли», в составе нескольких вельмож с громкими именами, церковных иерархов, где тоже возникли приказы, раздающие поместья, рассылающие воевод по городам, куда стекаются средства, занятые или полученные в дар от крупнейших купцов и промышленников – Строгановых, Никитникова. Ведутся переговоры с представителями Швеции и Священной римской империи о возможных кандидатурах на престол. Чеканятся деньги – причем с именем царя Федора Ивановича, последнего со всех точек зрения «законного» монарха. Всем управляет формально подписывающийся много ниже бояр стольник князь Пожарский и «выборный человек всею землею» К. Минин. Они выжидают – Заруцкий начал авантюру в попытке признать царем сына Марины Мнишек (по слухам, и его), часть подмосковных казаков присягает третьему Лжедимитрию, объявившемуся во Пскове. Авраамий Палицын из Троицы торопит ярославцев под Москву, правда, изворотливый келарь уже заручился грамотами на монастырские земли и у Сигизмунда. Политический крах постигает руководство подмосковных таборов после неудачной попытки покушения на Пожарского. Вскоре Заруцкий с верными ему казаками уходит – путь на Москву свободен. В боях 22-24 августа 1612 г. Пожарский и Минин при поддержке в самый решительный момент казаков, сумели выдержать бой с одним из лучших полководцев тогдашней Европы, гетманом Я.К. Ходкевичем, который вынужден был уйти, оставив гарнизон и бояр на милость осаждавших. 26 октября они вошли в Кремль в числе «сидельцев» в котором был и сын Филарета Миша Романов. Козьма Минин, гражданин нижегородский. Из «Собрания портретов знаменитых Россиян», издаваемых П.П. Бекетовым. Москва, 1821 г В.Е. Савинский. Нижегородские послы у князя Дмитрия Пожарского. 1882 г. Холст, масло. Князь Д.М. Пожарский. Гравюра. 1817 г. Э.Э. Лисснер. Изгнание поляков из Кремля в 1612 г. 1938. Акварель М.И. Песков. Воззвание к нижегородцам гражданина Минина в 1611 году. 1861 г. Холст, масло. 1612 г. октября 4. Грамота воевод Второго земского ополчения боярина кн. Д.Т. Трубецкого и стольника кн. Д.М. Пожарского «из полков» из-под Москвы яренскому воеводе Ф.О. Янову и «всяким жилецким людям» о поражении под Москвой войска великого гетмана литовского Хоткевича, о сожжении посада в г. Вологде «литовскими людьми и черкасами», укреплении г. Яренска, сборе таможенных, кабацких, данных и оброчных денег и присылке их в Москву на жалованье ратным людям. РГАДА. Ф. 135. Древлехранилище. Приложение. Рубрика III. № 58. Л. 1–4, 5–6 об. Подлинник; копия XIX в. Из архива Яренской приказной избы. Яренск – один из северных городов, откуда поступали денежные средства и продовольственные запасы для Второго земского ополчения. В грамоте говорится об успехах ополчения, излагается просьба о присылке денег на жалованье ратным людям и выражается опасение, что город может быть внезапно захвачен поляками. Выписка: (Л. 1) «…И мы, бояря и воеводы, видя такие настоящие беды и Московскому государству толи(кое) розоренье, сослав со всеми людьми Московского государства, пришел я, Дмитри[й] Пожарской под Москву 120-го августа во 20 де(нь). И милостию божиею и Пречистые Богородицы и всех святых молитвами польских и литовских людей, которые сидят в Москве, осадили и новово царева каменнова города ворота, Никитцкие и Чертольские и Арбатцкие и Олексеевскую башню отняли. И августа в 21 де(нь) пришел под Москву гетман литовской Карло Хоткеев со многими польскими и литовскими людьми… (Л. 2) …И августа в 24 де(нь)… бились с ними с первово часу дни до другово часу ночи… многих у них побили и живых взяли и знамена и литавры поимали и убили у них больши пятисот человек. А з достальными людьми гетман пошел от Москвы к Можайску, а из Можайску в Польшу с великим страхованьем…» Сабля в ножнах. Россия, Турция (?). Первая половина XVII в. Принадлежала князю Д.М. Пожарскому. «Рисунки, принадлежащие к Книге об избрании на царство Великого Государя, Царя и Великого Князя Михаила Федоровича». М., 1856 г. 1612 г. конец сентября - начало октября. Грамота воевод Второго земского ополчения боярина князя Д.Т. Трубецкого и стольника князя Д.М. Пожарского из-под Москвы белозерскому воеводе С.Н. Чепчугову и дьяку Б. Ильину о поражении войска великого гетмана литовского Ходкевича под Москвой, об осаде «Польских и литовских людей» в Кремле, о том, что князь Д.Т. Трубецкой, князь Д.М. Пожарский и К. Минин «стали в единачестве и укрепились» в своем намерении освободить Российское государство от врагов. РГАДА. Ф. 135. Древлехранилище. Приложение. Рубрика III. № 59. Л. 1–2. Подлинник. Ветхая. На обороте первого листа подписи Трубецкого и Пожарского. Из архива Белозерской приказной избы. Грамота извещает о преодолении противоречий между Первым ополчением, в котором преобладали казаки, и Вторым, преимущественно дворянским. Во время битвы с гетманом Я.К. Ходкевичем 22–24 августа 1612 г. казаки упрекали дворян в захвате многих имений. Они жаловались на бедность и угрожали разорить дворянские полки. Отряды Пожарского под Москвой снабжались лучше, чем «полк» Трубецкого, получая деньги и продовольствие из богатых северных городов. Казаки обсуждали возможность ухода из-под Москвы, чтобы самим взять в кормление северные города и уезды. Необходимость смягчить социальные противоречия стала одной из главных причин объединения Первого и Второго ополчений в конце сентября 1612 г. Местом съездов была назначена Неглинная, «на Трубе», нейтральное место между двух лагерей. В грамотах имя Трубецкого всегда стояло на первом месте, однако на деле Пожарский и Минин были сильнее и влиятельнее родовитого тушинского боярина, так же, как земское ополчение было сильнее казачьих таборов. Выписка: (Л. 1) «… Когда с божиею помощию и зас(ту)плением Пречистые Богородицы и умолением всех святых под Москвою гетмана Хоткевича мы побили и коши многие у него взяли и запасов в Москву к московским сидельцом не пропустили, и то вам ведомо. И мы, бояре и воеводы, о том к вам писали. И были у нас по ся места под Москвою розряды розные. А ныне по милости божией меж себя мы, Дмитрей Трубецкой и Дмитрей Пожарской, по челобитью и по приговору всех чинов людей стали во единачестве и укрепились, что нам да выборному человеку Кузьме Минину Московского государства доступать и Росийскому государству во всем добра хотеть безо всякие хитрости. И Розряд и всякие приказы поставили на Неглимне на Трубе и снесли в одно место. И всякие дела делаем заодно и над московскими сидельцы промышляем…» 1612 г. конец октября - начало ноября. Грамота бояр и служилых людей из-под Москвы белозерскому воеводе, духовенству, посадским земским старостам и «всяким посадским и уездным людям» об осаде «польских и литовских людей» в Кремле, о примирении воевод Второго земского ополчения Д.Т. Трубецкого и Д.М. Пожарского и намерении их вместе с выборным посадским человеком Кузьмой Мининым освободить Российское государство от врагов. РГАДА. Ф. 135. Древлехранилище. Приложение. Рубрика III. № 59. Л. 3–5. Подлинник. На обороте грамоты подписи бояр и служилых людей. Из архива Белозерской приказной избы. Выписка: «…всякими промыслы над городом промышляют, и теснота московским сидельцом чинитца великая. И из города из Москвы выходят выходцы, руские и литовские и неметцкие люди, а сказывают, что в городе московских сидельцов из наряду побивают и со всякие тесноты и з голоду помирают и едят литовские люди человечину, а хлеба и иных никаких запасов ни у кого ничего у них нестало. И мы, уповая на Бога, начаемся боярскими воеводцким князь Дмитрея Тимофеевича Трубетцкого и князь Дмитрея Михайловича Пожарского с товарыщи промыслом и всех нас службою Москвы доступить вскоре. И вам бы, господа, во всяких делех слушати боярина и воеводы князь Дмитрея Тимофеевича Трубетцково да стольника и воеводы князь Дмитрея Михайловича Пожарского грамот и писать о всяких делех к ним к обеим…» Бердыш стрелецкий. Россия. XVII в. Металл, дерево. Костромской государственный историкоархитектурный и художественный музейзаповедник. В.А. Котарбинский. Больной князь Дмитрий Пожарский принимает посланцев Москвы. 1882 г. Холст, масло. КМЗ КОК-7060. Уставное оружие стрелецких войск и городской охраны в XVI–XVII вв. Бердыш по форме представляет собой топор искривленный наподобие полумесяца и насаженный на длинное древко – ратовище. В России бердыши в развитой форме появляются в XVI веке как уставное оружие стрелецких войск и как оружие городской охраны. Для стрельцов в раннюю пору бердыши служили не только дополнительным холодным оружием, но и подставкой – подсошком при стрельбе из тяжелых фитильных ружей. Изготовлялись бердыши исключительно в России. Явление Сергия Радонежского Кузьме Минину. Облеухова С. Воцарение Дома Романовых. СПб, 1912. К.Е. Маковский. Минин на площади Нижнего Новгорода, призывающий народ к пожертвованиям. 1890-е гг. Холст, масло. М.И. Скотти. Минин и Пожарский. 1850. Холст, масло Козьма Минин, гражданин нижегородский. Из «Собрания портретов знаменитых Россиян», издаваемых П.П. Бекетовым. Москва, 1821 г. Сабля князя Д.М. Пожарского и сабля гражданина Минина. Рис. Ф.Г. Солнцева из альбома ' Древности Российского государства'. М., [1846-1853] «Рисунки, принадлежащие к Книге об избрании на царство Великого Государя, Царя и Великого Князя Михаила Федоровича». М., 1856 г. овет всей земли» во главе с Трубецким и Пожарским действовал примерно до 25 февраля 1613 г. После освобождения Москвы правительство Трубецкого и Пожарского созвало выборных из всех городов и из всякого чина людей «для земского совета и для государственного избрания». В истории сословного представительства Земский собор 1613 г. – самый представительный и многочисленный из всех, какие только собирались в XVI-XVII вв. На нем оказались выборные от дворянства, посада, белого духовенства, черносошного крестьянства. Большую роль в деятельности собора играли казаки. Число собравшихся в Москве «советных людей» превышало 800 человек, представлявших не менее 58 городов. Главным вопросом был вопрос об избрании государя. Существует много разных мнений о собравшемся тогда избирательном Земском соборе, и о том, почему на престол был избран 16-летний мальчик, внучатый племянник царя Федора Ивановича. Никаких официальных документов, кроме итогового «Утвержденной грамоты» о его выборе, не сохранилось. По слухам, дебатировались кандидатуры ряда вельмож, в т.ч. Д.Т. Трубецкого, королевича Владислава, Пожарский вроде бы был сторонником шведского принца, далекого от местной олигархии. Михаил Федорович Романов стал реальным претендентом на престол не потому, что был лучше, а потому, что устроил в конечном счете всех. «Миша-де Романов молод, разумом еще не дошел и нам будет поваден», – якобы писал Ф. Шереметев, выдавая аристократические мечтания знати о слабом государе. В отличие от других претендентов, Романов был относительно «нейтрален»: не успев ничем проявить себя, он позволял связывать с собой все мечты и чаяния о преодолении Смуты. Подобно тому как некогда имя царя Дмитрия воплощало в себе целую легенду, так и Романов был олицетворением программы возвращения к «старине и покою», примирению и компромиссу всех общественных сил. Своей родственной связью с прежней династией Михаил Федорович более всего воплощал идею возврата к старине. История рода Романовых также способствовала выбору. Для аристократии они были свои – почтенный старомосковский боярский род. Пользовались Романовы, благодаря тушинскому патриаршеству Филарета, популярностью среди вольного казачества – им не приходилось опасаться репрессий, связанных с пребыванием в лагере Лжедмитрия II. Поскольку тот же Филарет был в числе великих послов, отправленных под Смоленск вести переговоры об избрании Владислава, спокойны были и сторонники королевича. Однако до последнего момента стороны готовы были оспаривать престол. Но вероятно благодаря казакам, составлявшим большинство вооруженного населения Москвы в это время (дворяне разъехались по поместьям), избран был Михаил Федорович, сын Филарета Никитича. Агитировали за него в частности, такие златоусты, как Авраамий Палицын и близкий к Пожарскому зарайский протопоп Димитрий, ездивший в Кострому в составе делегации, просившей Михаила и его мать на царство. По некоторым сведениям, при вступлении на престол в феврале 1613 г. Михаил Федорович дал обязательство не править без участия Земского собора и Боярской думы. Подобное было вполне вероятно – уже сложилась своеобразная традиция воцарения, обставленная целым рядом условий. Другой вопрос, что идеалы старины вошли в столкновение с самой идеей ограничения самодержавия и в последующем ограничительная запись никак не проявляет себя. 1613 г. февраль. Запись, разосланная от правительства «Совета всей земли» и Земского собора во все города для приведения людей всяких чинов и званий к присяге на верность избранному царю Михаилу Федоровичу. Российский государственный архив древних актов. Ф. 156. Исторические и церемониальные дела. Оп. 1. № 84. Л. 1 3. Подлинник. Публикации: СГГД. Ч. 3. М., 1822. № 5. С. 14–15; Морозова Л.Е. Россия на пути из Смуты. М., 2005. С. 298–299. Текст крестоцеловальной записи был составлен на Земском соборе после избрания царем Михаила Федоровича 21 февраля 1613 г. Вместе с грамотами об избрании этот текст рассылался по городам для приведения к присяге новому царю. В марте 1613 г. Земский собор сообщал Михаилу Федоровичу о присяге ему жителей и выборных людей Нижнего Новгорода, Боровска, в апреле – жителей Михайлова, Ряжска, Печерников, Казани. Выписка: «(Л. 2) Целую святый животворящий крест Господень государю своему царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии и его царице и великой княгине и их царским детем, которых… государем Бог даст, на том: служити мне ему, государю своему, и прямить и добра хотеть во всем безо всякие хитрости. А опричь ево, государя, на Владимерское и на Московское государство и на все великие государства Росийского царствия иново государя из ыных государств, литовсково и неметцково короля и королевичев и царей и царевичев из ыных земель и из руских родов никово, и Маринки и сына ее, на Московское государство не хотети и государства под ним, государем, не подыскивати…» Скрепа: «Диак Офонасей Овдокимов». «Рисунки, принадлежащие к Книге об избрании на царство Великого Государя, Царя и Великого Князя Михаила Федоровича». М., 1856 г. 1613 г. май. Утвержденная грамота Земского собора об избрании на царский престол Михаила Федоровича Романова. Российский государственный архив древних актов. Ф. 135. Древлехранилище. Отд. III. Рубрика I, № 5. Л. 1–82. Список XVII в. хорошей сохранности, писанный в виде книги. Заставка и заглавные буквы писаны золотом; переплет – доски в красном бархате с серебряными наугольниками и застежками. Публикации: ДРВ. Изд. 1-е, Ч. 5. С. 255–394; Изд. 2-е, Т. 8. СПб., 1788; СГГД. Ч. 1. № 203. С. 599–643; Утвержденная грамота об избрании Михаила Федоровича. М., 1904; Утвержденная грамота об избрании Михаила Федоровича. М., 1906. Образцом для составления грамоты послужила Утвержденная грамота Бориса Годунова. Цель грамоты – обосновать права Михаила Федоровича на престол. Это историко-политический трактат, представляющий самодержавие как строй, освященный православной (христианской) церковью. Доказывается его исконность в России и дается официальная концепция Смутного времени как кризиса самодержавия. В грамоте содержится пространное изложение истории династии русских великих князей и царей, ведущей начало от Августа кесаря, с похвалой описывается царствование Федора Ивановича, излагаются события Смутного времени. В Смуте обвинен прежде всего польский король и польские паны, с помощью которых Григорий Отрепьев сверг законного государя Федора Борисовича. Важная роль отводится в изложенных в грамоте событиях Филарету Никитичу Романову, отцу государя. Главным борцом с польским засилием в грамоте представлен патриарх Гермоген. Описаны злоключения в Москве и страдания от голода будущего царя Михаила Федоровича, также действия обоих ополчений по освобождению столицы. Подчеркнута роль в этих событиях Д.М. Пожарского и К. Минина. Достаточно подробно рассказано в грамоте и о работе Земского собора 1613 г., избравшего Михаила на царство, и о деятельности костромского посольства к царю. Михаила Федорович назван не только племянником царя Федора, но и его «ближним приятелем», хотя в год смерти Федора Михаилу было всего два года. Обширные цитаты из Священного писания свидетельствуют о том, что в составлении Утвержденной грамоты принимали участие духовные лица. Текст грамоты не раз редактировался. Сбор подписей под грамотой происходил с мая 1613 г. по 1615 г. Не все подписавшие грамоту участвовали в работе Земского собора, избравшего Михаила Федоровича на царство. Отсутствовали на соборе митрополит Ефрем и митрополит Крутицкий Иона, чьи подписи стоят под грамотой. Нет подписи Кузьмы Минина, который на соборе был. Первыми стоят 34 подписи «властей» – это митрополиты, архиепископы, епископы, архимандриты, игумены. Затем идут подписи бояр во главе с Ф.И. Мстиславским (17 чел.) Среди бояр подписался и Д.М. Пожарский, который получил боярство во время венчания Михаила Федоровича на царство. Далее идут подписи окольничих, чашников, кравчего М. Салтыкова, думного дьяка С. Васильева. Затем следуют подписи 24 стольников и 26 стряпчих, 10 дворян, 18 дьяков, справщика, ключников, представителей 41 города. Утвержденная грамота была оформлена в двух экземплярах, текст которых близок. Один экземпляр (Архивский) хранился в Государственном Древлехранилище бывшего Главного архива Министерства иностранных дел (ныне находится в РГБ), другой – в Оружейной палате. Историки предполагают, что один экземпляр предназначался для царя, другой – для патриаршего двора. Имеется несколько списков Утвержденной грамоты XVII–XVIII вв. На высоком археографическом уровне осуществлены два издания памятника с предисловиями С.А. Белокурова: 1904 г. (фототипическое) и 1906 г. 1613 г. Книга об избрании на царский престол и венчании на царство царя Михаила Федоровича. Российский государственный архив древних актов. Ф. 135. Древлехранилище. Отд. IV. Рубрика I. № 8. Л. 1–50 об. Беловой экземпляр. Титульный лист украшен орнаментом; инициалы в тексте писаны золотом; переплет – доски в малиновом бархате. Из архива Посольского приказа. Публикации: Книга об избрании на царство великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича. Издана Комиссией печатания государственных грамот и договоров, состоящей при Московском Главном архиве Министерства иностранных дел. М., 1856; СГГД. Ч. 3. № 1. С. 1–5; Готье Ю.В. Акты, относящиеся к истории земских соборов. М., 1909. С. 15–18. Книга составлена в Посольском приказе в 1672–1673 гг. при боярине А.С. Матвееве. В основу книги положен первоначальный проект Утвержденной грамоты об избрании на царство Михаила Федоровича Романова. Здесь же помещен и чин венчания Михаила Федоровича на царство. Выписка: «(Л. 2) … и Московского государства бояре и воеводы и всяких чинов всякие люди, которые в то время были на Москве, писали во все городы всего великаго Российскаго государства к митрополитам и архиепископам и епископам и игуменам и ко всему освященному собору, и к боярам и воеводам, и к дворянам, и к гостям и к посадским, и ко всяким служилым и жилецким людям, чтоб изо всех городов всего великаго Российскаго царствия изо всяких чинов послали к Москве для земскаго совета и для государскаго обиранья, лучших и разумных людей и с их бы земскаго совета выбрати на Владимирское и на Московское и на Новгородское государства и на царства Казанское и Астараханское и Сибирское и на все (Л. 2 об.) великия Российския государства государем царем и великим князем всея Русии самодержцем кого Бог даст, чтоб великое Российское государство после московскаго разоренья вперед безгосударно не было и православная б крестьянская вера от латын и от люторских богомерзких вер в разореньи и обруганьи и досталь не учинилась… (Л. 3) И всещедрый в Троице славимый Бог наш… послал свой святый Дух в сердца всех православных крестьян всего великаго Российскаго царствия от мала и до велика, не токмо в мужественном возрасте, и до ссущих младенец, единомышленной и нерозвратной совет, что быти на Владимерском и на Московском и на Новгородском государствах и на (Л. 3 об.) царствах Казанском и Астараханском и Сибирском и на всех великих и преславных Российских государствах государем царем и великим князем всея Русии прежних великих благородных и благоверных и Богом венчанных российских государей царей, от их царскаго благороднаго племени, блаженныя славныя памяти великаго государя царя и великаго князя Феодора Ивановича всея Русии сродичу, Михаилу Феодоровичу РомановуЮрьеву, а мимо его, Михаила Феодоровича Романова-Юрьева, из иных государств и из московских родов на Московском государстве государем никак иному никому не быти…» «Рисунки, принадлежащие к Книге об избрании на царство Великого Государя, Царя и Великого Князя Михаила Федоровича». М., 1856 г. «Рисунки, принадлежащие к Книге об избрании на царство Великого Государя, Царя и Великого Князя Михаила Федоровича». М., 1856 г. К грамоте приложена «земская печать», которая появилась в Первом ополчении, с конца лета 1612 г. ее стали применять оба ополчения. Печать круглая с изображением птицы (орла или сокола), возможно, сидящей на ветви, с повернутой назад головой, между элементами рельефа надпись – «земская печать». Текст: «Московского государства от боярина и воеводы от князя Дмитрея Тимофеевича Трубецково да от стольника и воеводы от князя Дмитрея Михайловича Пожарсково с товарыщи в Суздальской уезд Нижнево Ландеха в приселок в Пестяков здеревнями и с пустошми всем крестьяном, которые в том приселке и в деревнях живут, а на пустошах учнут жити. Бил нам челом и всей земле князь Иван Микитич Хованской: дано де ему при царе Василье за московское осадное сиденье из отца ево из вяземсково да изо ржевсково поместья в вотчину 160 чети, и тем де ево поместьем и вотчиною владеют литовские люди, и против де тово дано ему поместье в Суздальском уезде Нижева Ландеха приселок Пестяков з деревнями и с пустошми на сто на тритцать чети. И нам бы, Совету всей земли велети то ево поместье приселок Пестяков з деревнями и с пустошми на сто на тритцатьч ети дати ему, князю Ивану Микитичю, в вотчину со всеми угодьи против ево вяземские да ржевские вотчины. И вы б, все крестьяне, которые в том приселке в Пестякове и в деревнях живут, а на пустошах учнут жити, князя Ивана Микитича Ховансково слушали и доход ему вотчиников платили. А та вотчина ему, князю Ивану Ондреевичю, и жене ево и детем и внучатам и правнучатам и в род ево неподвижна, и вольно ему та вотчина продать и заложить и по душе в монастырь дать и в приданые дать. А как Бог даст на Московское государство государя, и тогды государь велит за ним ту вотчину в Помесном приказе, сыскав по книгам и по дачам, справить и писцом, и большим мерщикам велит за ним в книги написать и свою царьскую грамоту за красною печатью дать. К сей грамоте боярин и воевода кн Дмитрей Тимофеевич Трубецкой да стольник и воевода князь Дмитрей Михайлович Пожарской велели земскую печать приложить. Лета 7121-го ноября в 30-й день. А подписал диак Федор Шюшерин». Стул. Россия. XVII в. Дерево, кожа, металл, темпера. Столярная работа, резьба, точение, золочение, роспись по коже. Костромской государственный историкоархитектурный и художественный музей-заповедник. 1612 г. ноября 30. Послушная грамота, данная правительством «Совета всей земли» И.Н. Хованскому на вотчину Суздальского уезда села Нижнего Ландеха приселок Пестяково. Российский государственный архив древних актов. Ф. 170. Акты, пожертвованные частными лицами. Оп. 1. № 133. Л. 1. Подлинник. Вислая печать красного воска двусторонняя. Выполнен в стиле западноевропейского барокко, бытовавшем в России в допетровское время. К середине XVII века в интерьерах Руси стали появляться стулья. Их привозили из Западной Европы или делали русские мастера по западным образцам. Ставились они в царских палатах, в богатых домах, первоначально, как лавки, вдоль стен. Благодаря распространению стула, в конце XVII века наметился некоторый поворот в сторону европеизации интерьера. Точеные и резные стулья и кресла, украшенные скульптурными, изображениями львиных голов и лап, птиц, растительным орнаментом. Сундучок–подголовник. XVII в. Дерево, железо. Костромской историко-архитектурный и художественный музей-заповедник. Утварь для хранения предметов домашнего обихода, а также ценных бумаг, денег в дороге. Самые ценные предметы (документы, грамоты, драгоценности, деньги) хранили в специальных сундучкахподголовниках. Они были в большом употреблении особенно у новгородских богатых купцов, которые прятали в них серебро, золото и все драгоценные вещи. Ставили эти сундуки черепаховидной формы вблизи стола, вероятно, в переднем углу под иконами, под головы, под подушку, когда ложились отдыхать, отчего они и назывались подголовниками. Подголовники делались в Холмогорской стороне, которая вообще славилась сундучным производством. Писать на них было нельзя, сверху их обивали железными полосами, но они были очень удобны для зимней езды: их ставили в санях под головы. Первые годы царствования Михаила Федоровича во многом были определены Смутой, последствия которой ощущались во всех сферах жизни. Чрезвычайно важной задачей нового правительства стало хозяйственное восстановление разоренной страны. Необходимо было также сгладить остроту социальных конфликтов, которые долгое время лихорадили общество. Важно было восстановить и укрепить органы власти, расшатанные в годы смутного лихолетья. Положение осложнялось внешнеполитической неопределенностью – угрозами со стороны Речи Посполитой. Только в 1614-1616 гг. были разгромлены казацкие разбойничьи отряды 3аруцкого, атаманов Баловия и Лисовского, разорявшие и без того истощенное государство. Шведская интервенция, начавшаяся в 1609 году, была приостановлена заключением Столбовского мира (1617 г.), в результате которого побережье Финского залива и Корела отошли во владение Швеции, а Новгород и Новгородская земля вернулись в состав России. Труднее было добиться мира с Речью Посполитой. В 1618 г. подросший Владислав отправился отвоевывать свой «законный престол». В ночь на 1 октября поляки дошли до Москвы и попытались овладеть Белым городом. С большим трудом Михаилу Федоровичу удалось отбить приступ. Но и силы Владислава были исчерпаны. В декабре 1618 г. близ Троицкого монастыря было заключено Деулинское перемирие на 14 лет и 6 месяцев. Условия его были чрезвычайно тяжелыми для страны. К Польше отходили Смоленск, Новгород-Северская и Черниговская земли. Владислав не отказывался и от своих прав на российский престол, что сильно осложняло положение новой династии. По условиям этого перемирия был произведен обмен пленными, в числе которых был и отец царя митрополит Филарет. По возвращении в 1619 г. из польского плена Филарет был возведен в сан патриарха. При этом он получил еще новый титул «великого государя». Таким образом, получалось как бы два государя. Все дела докладывали царю и патриарху, от их имени писали грамоты, послы отправлялись в Россию, имея две верительные грамоты – царю и патриарху. Но двоевластие было лишь видимым. Человек властный, не терпевший возражений, Филарет Никитич, по замечанию современников, до самой своей смерти в 1633 г. «всеми царскими делами и ратными владел». Злые языки утверждали, что в минуты раздражения он даже употреблял отеческую власть к своему царственному сыну. Преодоление «великого московского разорения» потребовало соответствующих мер правительства. В этом Романовы не могли обойтись без содействия Земских соборов. На долю последних пришлось решение двух наиболее болезненных вопросов того времени. Необходимо было изыскать денежные средства для пополнения казны и нормализовать внешние отношения. По инициативе выборных правительство приступило в начале 20-х гг. к составлению новых писцовых книг, призванных привести в соответствие экономические возможности населения с его налогообложением. Одновременно это был шаг навстречу поместному дворянству, заинтересованному в создании документов, подтверждающих его владельческие права. С этой же целью правительство возобновило практику пятилетнего сыска беглых крестьян. Упорядочивание налогообложения не разрешило всех финансовых проблем правительства. Оно неоднократно с санкции Земских соборов проводило чрезвычайные сборы – брало с имущества населения так называемую пятую и десятую деньгу. Это вызывало большое недовольство, и лишь авторитет Земских соборов оберегал от новых потрясений. По мере укрепления государственного аппарата Филарет все реже и реже стал прибегать к созыву Земских соборов. В 20-30-е гг. они уже собирались исключительно по инициативе правительства, которое выносило на обсуждение выборных нужные правительству вопросы. При этом земские приговоры не были обязательны для правительства. Таким образом, Земские соборы после необычайно бурной деятельности в первые два десятилетия XVII в., когда им пришлось брать на себя законодательные и даже учредительные функции, обратились в высшие совещательные органы. Начался процесс постепенного угасания земской деятельности – свидетельство укрепления самодержавия. Прочность власти Романовых в значительной мере зависела от того, удастся ли правительству удовлетворить коренные требования дворянства и посада, сделавших столь много для освобождения страны в конце Смуты. Правительству Филарета пришлось наводить порядок в землевладении и бороться с «воровскими», незаконными раздачами и захватами земли. Одновременно изыскивались земельные фонды на массовые раздачи за служебные заслуги поместных земель в вотчину. Утрата Смоленска сделала его возвращение первоочередной задачей во внешней политике России. Патриарх Филарет мечтал о возобновлении войны с Речью Посполитой, но крайне плачевное состояние страны после Смуты побуждало его откладывать решение этой задачи. Однако в начале 30-х гг. ему удалось установить тесные дипломатические отношения со Швецией. В перспективе возник план совместных военных действий против Речи Посполитой. Доверившись обещанию шведского короля, Филарет в 1632 г., не дожидаясь истечения срока Деулинского перемирия, объявил войну Польше. К этому его подтолкнула и смерть короля Сигизмунда III. Однако начавшаяся Смоленская война (1632-1634) обернулась катастрофой. Первым воеводой стал боярин М.Б. Шеин, герой обороны Смоленска в годы Смуты и близкий человек патриарха. Но, осадив в конце 1632 г. Смоленск, Шеин действовал неудачно. Летом 1633 г. только что избранный королем Владислав IV в свою очередь подошел к Смоленску и окружил лагеря Шеина. Напрасно боярин ждал помощи. Инициатор войны патриарх Филарет умер. При дворе торжествовали противники его курса. Утрачивала боеспособность и русская армия. Нанятые за границей офицеры изменили и перешли на сторону врага. Воспользовавшись ослаблением границ, крымские татары обрушились на южные и частично центральные уезды страны и разорили их. Обеспокоенные тревожными известиями, помещики стали покидать лагерь Шеина. Воевода писал в Москву: «Рать твоя, государь, разбежалась». Это не было преувеличением: в начале осады Смоленска Шеин имел более 60 тысяч человек. В феврале 1634 г. Владиславу IV сдалось около 8 тысяч. После капитуляции Шеина, которого бояре обвинили в измене и отправили на плаху, польский король попытался двинуться на Москву, но был остановлен. В этой обстановке Владислав IV пошел на заключение Поляновского мирного договора. Этот мир «навечно» закрепил почти всю захваченную ранее территорию за Речью Посполитой. Однако Владислав IV отказался от претензий на московский трон и признал царский титул Михаила Федоровича. Преодоление Смуты шло медленно и тяжело. Сидение о делах царя Михаила Федоровича с боярами в его государевой комнате. 1893. Рябушкин А.П. Масло, холст. Государственная Третьяковская галерея. Царь Михаил Федорович Романов. Клад русских монет с кошельком. 1533-1725 гг. Серебро, чеканка. Кожа. Костромской государственный историко-архитектурный и художественный музейзаповедник. Первые московские копейки Михаила Федоровича чеканили отлично выполненными штемпелями; вместо традиционного М на них под конем на время появилось слово «Москва». Вплоть до польско-шведской интервенции русское денежное обращение фактически не знало поддельной монеты; начало подделкам было положено шведскими копейками с именем Михаила Федоровича. Нередко предусмотрительные люди годами, а то и поколениями копили деньги и прятали их в неспокойное время. Не всегда такие клады возвращались к хозяину, порой их находили спустя годы, десятилетия и столетия. В 1948 году в поле недалеко от деревни Шестково Костромского района Костромской области был обнаружен кожаный кошелек, в котором хранился клад русских серебряных монет. В кладе было 89 медных и серебряных монет чекана царей Ивана IV, Федора Иоанновича, Михаила Федоровича, Алексея Михайловича, Петра Алексеевича. Некоторые клады, найденные в Костромском крае, насчитывают до трех тысяч монет. В мае 1615 г. правительство Михаила Федоровича объявило об отправке первого в истории России посольства во Францию. Посланниками были дворянин Иван Гаврилович Кондырев и подьячий Михаила Неверов. В данной им грамоте к королю Людовику XIII подробно описывались события Смутного времени и «неправды» поляков и шведов, сообщалось о вступлении на престол законного российского самодержца Михаила Федоровича Романова. Французскому королю предлагалось признать нового российского государя, быть с ним в «братской любви, дружбе и ссылке», установить дипломатические и торговые отношения между двумя странами и прислать для этого в Россию своих послов. Одновременно русский царь просил французского короля о том, чтобы он запретил французским «воинским людям» поступать на службу к недругам России и воевать против нее. Обширный наказ послам предусматривал все случаи их поведения во Франции и ответов на предлагаемые вопросы. Следовало собрать также подробные сведения о политическом положении во Франции, французском короле и его семействе, обычаях и нравах при дворе и проч. Во Франции в это время также происходило «междоусобье», шла борьба между принцем Конде и малолетним королем Людовиком XIII. Русское посольство прибыло в Бордо, где в то время находился королевский двор, 11 декабря 1615 г. и было принято с возможными почетями. Французское правительство признало царя Михаила Федоровича и согласилось прислать в Россию своих послов. Однако Кондырев и Неверов не получили прощальной аудиенции, поскольку 17 декабря королевский двор покинул Бордо и выехал на север страны. В ответной грамоте Людовика XIII от 16 декабря Михаил Федорович был назван «государем всеа Русии», но от перечисления всех титулов французское правительство отказалось, ссылаясь на европейскую дипломатическую практику. Статейный список посольства был подан в Москве 30 июля 1616 г. Выписка: «… И Ивану и Михайлу говорити. Ведомо вам самим, что великим государем нашим царем и великим князем росийским с великими государи вашими короли францовскими давно ссылок не бывало. И того было великому государю нашему его царскому величеству подлинно неведомо, как государь ваш сам в своих грамотах описуетца. А какоже даст Бог государь ваш нас к государю нашему отпустит и своих послов или посланников с нами вместе к царскому величеству пошлет, и великий государь наш его царское величество учнет государя вашего вперед в своих грамотах описывать по тому, как государь ваш сам в своих грамотах описуетца Фамильный герб Дома Романовых. Облеухова С. Воцарение Дома Романовых. С-Петербург, 1912. С. 8. Царь Михаил Федорович Романов. Облеухова С. Воцарение Дома С-Петербург, 1912. С. 25. Романовых. Палата бояр Романовых в Москве. Облеухова С. Воцарение Дома Романовых. С-Петербург, 1912. С. 23. 1615-1616 гг. Посольская книга отправления во Францию к королю Людовику XIII посланника И.Г. Кондырева и подьячего М. Неверова с объявлением о вступлении на престол царя Михаила Федоровича. Российский государственный архив Ф. 93. Сношения России Оп. 1. Д. 1. Л. 1–182. Подлинник. древних актов. с Францией. Публикация по черновику: Первое посольство России во Франции. Статейный список И.Г. Кондырева и М. Неверова 1615–1616 гг. / Публ. подгот. Т.А. Лаптева \ Исторический архив. 1996. № 1. С. 172–202. 1618 г. декабря 11. Договор между Россией и Польшей о перемирии на 14 лет, возвращении Польше Смоленска, размене пленными и пр., заключенный в деревне Деулино. Российский государственный архив древних актов. Ф. 79. Сношения России с Польшей. Оп. 3. № 58. Оригинал на пергамене. Подписан шестью польскими послами с приложением их печатей. При заключении перемирия уполномоченными на переговорах были бояре Федор Иванович Шереметев, князь Данила Иванович Мезецкий, окольничий Артемий Васильевич Измайлов, дьяки Иван Болотников и Сомов. Польскую сторону представляли князь Адам Новодворский, бискуп каменецкий, Константин Плихта, Лев Сапега и Яков Собеский. Переговоры начались на реке Пресне 20 октября 1618 г. Русские уполномоченные получили наказ добиваться признания титула Михаила Федоровича и требовать возврата городов Смоленска, Рославля, Дорогобужа, Вязьмы, Козельска и Белой. Польские представители говорили о правах Владислава на престол и также требовали городов. Затем переговоры были перенесены в Москву и здесь состоялось заключение соглашения о предварительных условиях перемирия. В Москве в это время происходили волнения казаков. Правительство Михаила Федоровича в условиях угрозы в том числе новой осады Москвы согласилось уступить ряд городов – Смоленск, Белую, Дорогобуж, Рославль, Городище Монастырское, Чернигов, Стародуб, Новгород Северский, Почеп, Трубчевск, Серпейск, Невль, Себеж и другие. 19 ноября Шереметев и Мезецкий получили указания согласовать новое место съезда уполномоченных и требовать выдачи захваченных королевичем Владиславом в плен московских людей, в том числе боярина князя И.И. Шуйского. Польские уполномоченные были недовольны тем, что русская сторона оставила за собой крупный город Брянск, а Польше передала незначительные города. Для переговоров было выбрано место по Троицкой дороге в принадлежавшей монастырю деревне Деулино, в трех верстах от Троице-Сергиева монастыря. 23 ноября состоялся первый съезд. Польские уполномоченные жаловались на то, что условия перемирия были у послов в Москве «вымогали силою», также на правах на московский престол королевича Владислава, отказываясь называть Михаила Федоровича «государем московским». Они также грозились подходом новых ратных людей и казаков и продолжением войны. 1 декабря послы согласились на все изменения, внесенные поляками в текст договора. Спор вышел также из-за срока возвращения митрополита Филарета и других пленных. Наконец договорились, что передача городов и возвращение Филарета произойдут в один срок, 15 февраля 1619 г. Состоялось целование креста и размен записями с обеих сторон. Однако размен пленными затянулся до июня 1619 г. Срок мирного договора истекал 11 июня 1632 г. Он не был продолжен, Россия начала войну за возвращение уступленных городов, получившую название Смоленской. Выписка: «Божью милостью наияснейшого и великого государя Жигимонта третего короля полского и великого князя литовского, руского, пруского, жомойского, мазовецкого, киевского, волянского, подольского, смоленского, подляшского, лифлянтского, естонского и иных, и дедичного короля шведского, кготского, вандалского, кнежати финляндского и иных. Мы, рада и врадники его королевское милости, государа наого милостивого и от братьи нашое, их милости панов рад духовных и свицких, и от всее Речи Посполитое коруны полское и Великого князства Литовского з сейму вального варшавского з моцью зупольное при сыне его королевское милости при великом государи королевичу Владиславе Жигимонтовичу в Московское государство высланые, князь Адам Новодворский, бискуп Каменецкий, Костантын Плихат, каштелян Сухачевский, староста Кгостынский и Нешевский, Лев Сапега, канцлер Великого князства Литовского, староста Берестейский и Могилевский, Александер Корвин Кгосевский, референдарь и писарь Великого князства Литовского, староста Велижский, Пунский, Свислоцкий и Купишский, Якуб Собеский, воеводич Любелский, Андрей Ментинский, скурожван зъеждчалися есмо первей под столицею государства Московского, под Москвою над речкою Пресною, по дорозе Волоцкой, и на другой стороне Москвы, по дорозе Троицкой, а потом меж живоначальное Троицы Сергиева монастыря и деревни Сваткова, по Углецкой дорозе, в троецкой деревни в Девулине, з великого государства Московского великими послы: з боярином и наместником Псковским Федором ИвановичомШереметевым, з боярином и наместником Суздальским князем Данилом Ивановичом Мезецким, з околничим и наместником Калужским Артемьем Васильевичом Измйловым, да з дьяки Иваном Ивановым сыном Болотниковым и Матфеем Сомовым. И говорили есмо с ними про великого государа королевича Владислава Жигимонтовича, по договору и крестному целованью бояр и всих чинов людей Московского государства з ясневелможным паном Станиславом Жолковским, на он час воеводою киевским, а теперешним канцлером и гетманом великим коруны полское, да при том о вечном докончанье, о любви и брацтве межы тыми обоими великми народами, меж коруною Полскою и Великим князством Литовским и меж великими государствы Московскими. А великие послы Московского государства боярин и наместник Псковский Федор Иванович Шереметев, боярин и наместник Суздальский князь Данило Иванович Мезецкой, околничий и наместник Калужский Артемей Васильевич Измайлов и дьяки Иван Иванов сын Болотников и Матвей Сомов о государу королевичу его милости Владиславе, называючи то минущым делом, мовити и становити з нами не хотели, зачым мы тое дело на суд Божий и на его волю светую положыли есмо и вечное докончанье промеж народу нашого полского и литовского и промеж московского не сталосе. А потом говорили есмо з ними о давно зашлых делех: о городах и землях, от коруны Полское и Великого князства Литовского к Московскому государству розными часы побраных, штоб их назад к коруне Полской и Великому князству Литовскому привернути, и о полонениках, полских и литовских людех, духовных и свецких, которые побраны на Москве и в городех, о пану Миколаю Струсу, старосте Хмелницком и Любецком, пану Будилу, хоружим пану Стравинском, пану Харлинском, пану Калиновском с товарыщи и о всих полских и литовских людех, якого колвек стану, где хто ни взят, штоб их всех в Полшу и в Литву отпустити, никого не задерживаючы. А Московского государства бояре и великие послы говорили с нами о тых делех, которие будто учинилисе преж сего Московскому государству от его королевское милости и от его польских и литовских людей, и о гордех, которые побрали польские и литовские люди, и тые бы дела на всякое добро привести и городы вси побраные отдати к Московскому государству. Также бы и образ Николы чудотворца, взятый в Можайску, отдати и послов бы московских, митрополита Филарета Ростовского и Ярославского, да боярина князя Василья васильевича Голицына, и дьяка Томила Луговского, и дворян со всими людми, которые с ними, и смоленский полон, архиепископа Сергия., также и боярина Михайла Борисовича Шеина з жоною и з детми, и всех полонеников, где хто ни взят, сыскваши, в Московское государство отпустить. Да бояре ж и великие послы Московского государства говорили с нами меж его королевское милости государа нашого милостивого и меж нинешнего их государа, Михайла Федоровича, которого они нине великим государем Московским у себе менуют, о дружбе и о любви и о докончанье, да и то не сталосе. А приговорили есмо мы, обои великие послы меж великих государств коруны Полское и Великого князства Литовского и меж великим государством Московским перемирья на чотырнадцать лет и на шесть месяцы по старым светцам з лета от созданья миру семь тысеч сто двадцать семого от двадцать пятого числа месяца декабря…поступилисе есмо к Московскому государству от людей его королевской милости одысканых городов: города Вязмы з волостми, города Козелска з волостми, города Мещоска з волостми, города Масальска з волостми, села Борисова, што в Можайском уезде…А Московского государства бояре и великие послы…отступилив нашу сторону городов и земель: города Смоленска з уездом и з волостми, города Белое з уездом и с волостми, города Дорогобужа с уездом и з волостми, города Рославля з волостми, которие через войска его королевское милости у Московского государства одысканы…» Тютрюмов Н.Л. Портрет патриарха Филарета (в миру Федора Никитича Романова). Ранее 1877. Холст, масло. Приговор носит характер декларации нового правительства во главе с патриархом Филаретом, подчеркивается государственное значение поставления Филарета в патриархи. Новый патриарх является инициатором постановки важнейших политических вопросов, прежде всего необходимости описания и дозора всего фонда земель для восстановления порядка и собираемости налогов. Предусматривается ликвидация закладничества, возвращение беглых, предоставление льгот нуждающимся и ограничение произвола «сильных людей». Для ограничения власти аристократии предусматривается созыв на Земский собор выборных представителей всех сословий из городов. Выборные из черных крестьянских волостей на собор приглашены не были. Выписка: «(Л. 391) …и усоветовав мы, великий государь, с отцом своим и богомольцом святейшим патриархом Филаретом Никитичем Московским и всеа Русии и со всем освященным собором, и з бояры, и с окольничими, и со всеми людьми Московского государства приговорили: во все городы, которые не были в разоренье послати писцов, а которые городы от литовских людей и от черкас были в разоренье, и в те городы послать дозорщиков добрых, приведчи х крестному целованью, дав им полные наказы, чтоб они писали и дозирали все горды вправду, без посулов (Л. 392 об.) …А из городов изо всех для ведомости и для устроенья указали есмя взяти к Москве, выбрав изо всякого города, из духовных людей по человеку, да из дворян и из детей боярских по два человека добрых и разумных, да по два человека посадцких людей, которые бы умели росказать обиды и насильства и разоренье, и чем Московскому государству полнитца и ратных людей пожаловати и устроить бы Московское государство, чтоб пришло все в достоинство…». Не позднее 1619 г. июля 3. Соборный приговор о составлении новых писцовых и дозорных книг и о созыве выборных людей для государственного устроения. Российский государственный архив древних актов. Ф. 137. Боярские и городовые книги. Устюг Великий. № 10. Л. 388 об.–395. Список. Приведен в грамоте в Галич губному старосте от 3 июля 1619 г. Публикации: ААЭ. Т. 3. № 105; РИБ. Т. 25 № 295; ЗАРГ. № 87. С. 94–95. 1616 г. январь. Отписка белозерского воеводы о производстве выборов депутатов на земский собор. Российский государственный архив древних актов. Ф. 1107. Белозерская приказная изба. Оп. 1. № 24. Л. 1–2. Отпуск. Публикация: Веселовский С.Б. Семь сборов запросных и пятинных денег в первые годы царствования Михаила Федоровича. М., 1908. № 54. С. 164–165. Призыв выборных людей из городов в Москву, возможно, состоялся еще в декабре 1615 г. Известны аналогичные грамоты в Тотьму, Соль Вычегодскую и Пермь. Местной администрации необходимо было выбрать из посадских людей и волостных крестьян двух или трех человек из «лутчих» и «середних» людей. Собор состоялся в феврале-марте 1616 г. Предметом его рассмотрения стал прежде всего сбор денег для служилых людей, защищающих страну от польских и шведских войск. Собор вынес решение о новом денежном взыскании («третьей пятины») с городов и уездов, со всех земель и промыслов, с церковных и торговых людей, с ремесленников и откупщиков. Пятина распространялась на всех людей и должна была взиматься деньгами, а не товаром. Выписка: «(Л. 1) …И белозерские, государь, посадские старосты и целовальники и все белозерцы посадские люди, лутчие и середние, выбрали белозерцов посадских лутчих и середних людей добрых и разумных и постоятельных, трех человек: Макарка Наумова, Гришку Кокина, Семейку Гаврина. И мы, государь, холопи твои, тех посадских людей (Л. 2)…отпустили к тебе государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии к Москве генваря в 30 день и велели им явитись в Посольском приказе твоему государеву думному диаку Петру Третьякову…». Барс. Хранящиеся в Государственной Оружейной палате две серебряные, сплошь прочеканенные фигуры барсов представляют собой уникальную ценность. Эти фигуры в XVII веке использовались как настольные сосуды дли вина. Фигуры барсов приобретены русским правительством в 1629 году у английского торгового агента Фабиана Ульянова. Об этом в расходной книге Казенного приказа говорится: «Взято в государеву казну на Казенный двор у английского гостя у Фабиана Ульянова судов серебряных: два барса серебрены золочены, стоят на задних ногах на стоянах, хвосты поджав под себя, головы ввертные; в лапах повезы, у них чепи серебрены золочены, колчаты...». Высота — 71 см; вес — 29 кг 340 г Тютрюмов Н.Л. Портрет патриарха Филарета (в миру Федора Никитича Романова). Ранее 1877. Холст, масло. Фонарь выносной. Начало XVII века. Слюда, медь, резьба, чеканка, просечка. 125,0 х 45,0 см. Церковный Историко-археологический музей Костромской епархии Русской Православной Церкви. Фонарь церковный слюдяной связан с событиями призвания на русский престол юного боярина Михаила Федоровича Романова в стенах Ипатьевского монастыря. 13 марта 1613 г. «освященный собор» – посольство пришло из Москвы в Кострому, неся московские святыни – образ Пресвятой Богородицы, «юже написал Петр Митрополит», образы великих чудотворцев Святителей Московских Петра, Алексея и Ионы; хоругви и фонари церковные слюдяные. Фонарь хранится в Ипатьевском монастыре в память об исторических событиях 14 (новый ст 27) марта 1613 г. Выполнен фонарь на железном каркасе, корпус фонаря представляет собой десятигранник с 11 шатровыми кровлями (10 боковых и 1 центральная) наподобие перекрытия древних деревянных церквей с деревянными луковичными главками и крестами. Слюда красноватого и зеленоватого оттенков. На слюдяных пластинах – мелкие фигурные металлические накладки и бляхи круглые мелкие и крупные кружевные. Указ имел целью сплотить боярство и дворянство вокруг трона Романовых. Прощение получали те землевладельцы, которые «были за вором», в тушинском лагере, однако затем вернулись и служили сначала Василию Шуйскому, а потом Совету всея земли и Романовым. Секвестру подлежали лишь поместья и вотчины, полученные в антиправительственных лагерях (в Тушине, под Смоленском, в Новгороде при шведах, у королевича Владислава). Указ также предписывал не «поворачивать» старые вотчины, грамоты на которые выданы были еще при Василии Шуйском, так как это могло привести к «ссорам и розни». Переписка между царем и патриархом велась, как правило, во время поездок кого-либо из них на богомолье: Михаила Федоровича в Макарьев Унженский монастырь (1619), НиколоУгрешский монастырь (1620), Троице-Сергиев монастырь (1620-е гг.), патриарха Филарета в Савво-Строжевский, Пафнутьев-Боровский и владимирские монастыри (1630). Обычно послания писали под диктовку дьяки, иногда грамоты готовились по установленному образцу, текст лишь правился царем или патриархом. Для переписки характерен особый торжественный и высокопарный стиль. В 1623 г. поход царя Михаила Федоровича в Троице-Сергиев монастырь совершался накануне праздника Троицы. 1623 г. мая 30. Письмо патриарха Филарета царю Михаилу Федоровичу о благосостояниии Москвы. Российский государственный архив древних актов. Ф. 142. Царские подлинные письма. Оп. 1. № 147. Л. 1–2. Подлинник. Печать красного воска. Публикации: Письма русских государей… М., 1848. № 147. С. 117–118. Выписка: «(Л. 1) … Аще великий государь пожалуешь, похочешь спросити о нашем пребывании, и яз, отец твой и богомолец смиренный Филарет, святейший патриарх Московский и всеа Русии божиею милостию и Пречистые Богородицы и великих чюдотворцов Петра и Олексея и Ионы и всех святых молитвами телесне жив, а душевне Бог весть. А здеся, государь, в вашей царской отчине в пресловущем граде Москве мая по 30-е число дал Бог здраво все. Пожаловал еси, государь, писал ко мне, отцу своему и богомольцу, что вы, великий государь в село Братошино пришол мая в 29 день дал Бог здорово. А из села из Братошина (Л. 2) пойдешь в село Воздвиженское мая в 31 день…». Выписка: «(Л. 78) …Московского государства всяких людей, которые были в Тушине и по городом, и которые были за вором, а после того приезжали назад к царю Василью и к боярину ко князю Михаилу Васильевичю Скопину, и которые приехали к бояром и воеводам на Москву сами, и у которых людей вотчинные и поместные крепо 1623 г. июля 10. Указ о возвращении вотчин владельцам, уходившим к «вору» и добровольно вернувшимся к царю Василию Шуйскому или к «боярам». Российский государственный архив древних актов. Ф. 1209. Поместный приказ. Оп. 4. № 4703. Л. 77об.–81 об. Список. Из Указной книги Поместного приказа. Публикации: ПРП. Вып. 5. С. 436; ЗАРГ. № 127. С. 116–117. (Л. 78 об.) сти в московское разоренье пропали, а иные о тех землях бьют челом многие челобитчики в поместья, и тех всех людей пожаловали: вотчин, старых и родственных, и купленых, которые за ними в вотчинах были до московского разоренья за самими, отымать у них и в роздачю роздавать не велели за то, что они, после московского разоренья пришед под Москву, соединилися все вместе Московского государства з бояры и воеводы и против литовских людей стояли, (Л. 79) и Московского государства у литовских людей доступали все вместе, и меж собою в том укрепились, что им всем за Московское государство стоять и от литовских людей очищать, и божиею милостью, а своею многою службою Московского государства у Литвы доступили и очистили; и грамоты свои государские всяким людем на старые их родственные и купленые вотчины велели дать, сыскивая про то подлинно, чтоб всякие люди имали свое прямое родственое и купле (Л. 79 об.) ное, свои, отцов своих, и дедов, и братьи своих родных, которые вотчины были за ними до смутных лет и до московского разоренья за самими, опричь тех вотчин и поместей, которые даваны им у вора в Тушине и под Смоленском у короля и королевича, чтоб их государскою милостью все люди были пожалованы и в винах своих пощажены, и меж бы всех людей Московского государства тою их государскою милостью ссора и челобитье унять…». 1623 г. сентября 15-16. Сыскное дело о девице Марье Ивановне Хлоповой, взятой во дворец в невесты царю Михаилу Федоровичу, оклеветанной окольничим М. Салтыковым и сосланной в Нижний Новгород. Российский государственный архив древних актов. Ф. 146. Розыскные дела. Оп. 1. № 9. Л. 1–74. Подлинник. В 1616 г. Марья Иванова дочь Хлопова была выбрана в царские невесты и взята ко двору, по обычаю, имя ее изменили и назвали Настасьей, вероятно, в честь бабки царя, Анастасии Романовой. Однако вскоре Михаилу Федоровичу доложили, что невеста опасно и неизлечимо больна. Ввиду этого известия ее с родными сослали в Тобольск. После возвращения патриарха Филарета в 1619 г. ее перевели сначала в Верхотурье, затем в Нижний Новгород. Попытки найти для царя Михаила невесту за границей провалились, и решено было поднять дело о бывшей русской невесте, которая тем временем жила в Нижнем и была совершенно здорова. Оказалось, что поссорившийся с дядей невесты Гаврилой Хлоповым кравчий Ми- хаил Салтыков и его брат Борис объявили пустячную болезнь Марьи Хлоповой неизлечимой. Салтыковых сослали в деревни, их мать заключили в монастырь, поместья и вотчины отобрали в казну. Хлопову, однако, во дворец не вернули. Прощение Салтыковы получили лишь после женитьбы царя на Евдокии Лукьяновне Стрешневой и рождения царевича. чем всеа Русии: Ведомо ему, государю святейшему патриарху, что в прошлях годех взята была вверх для обиранья его государской радости Марья Иванова дочь Хлопова, и вверху де была многое время, и нарекли ее царицею и чины у нее были по государскому чину. И после того с верху сослана, сказывают, для болезни. А ныне по их государскому указу живет в Нижнем, а слуху носитца ото многих людей, что Выписка: она здорова. И ему б, государю, велети у себя быти «(Л. 1) ближним бояром и спросить Михайла Салтыкова и Лета 7132-го сентября в 15 день великий государь дохтуров и лекарей, которые в то время были, какая святейший патриарх Филарет Никитич Московский и болезнь у Марьи всеа Русии говорил с сыном своим с великим государем царем и великим князем Михаилом Федорови- (Л. 2) Хлоповой была в то время, как она была вверху и долго ли она тою болезнью была болна и чем ее лечили ль и было ль ей в те поры лехче и мочно ли ее было от тое болезни излечити, или в том дохтуры отказали, что ее излечити не мочно и вперед она ко государской радости непрочна. И сентября в 16 день государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии спрашивал в комнате дохтура Фалентина Петрова: Как преж сего была на государеве дворе вверху Марья Хлопова, и он ее видал ли и болезни ее осматривал ли и какая в ней болезнь была и мочно ль было ее излечити…». В марте 1634 г. в ответ на мирные предложения с польской стороны для переговоров с поляками были назначены послы: боярин и наместник Псковский Федор Иванович Шереметев, окольничий и наместник Суздальский князь Алексей Михайлович Львов. В посольство входили также дворянин и наместник Шацкий Степан Матвеевич Проестев, дьяк Григорей Иванов сын Нечаев, дьяк Василей Прокофьев. Съезд с польскими комиссарами, Якубом Жадиком с товарищами, проходил на речке Поляновке, там, где в 1619 г. происходил обмен пленными. Переговоры начались долгими пререканиями и напоминаниями о старых обидах. Поляки обвиняли в нарушении перемирия патриарха Филарета, русские послы настаивали на отказе Владислава от московского престола. Русские послы были вынуждены постепенно уступать города, захваченные во время Смоленской войны, в Москве соглашались и на выплату ста тысяч рублей за отказ от титула. Наконец 17 мая поляки приняли условие отказа Владислава от титула ценой уступки всех пограничных городов, за исключением Серпейска и выплаты 20 000 рублей. Переговоры затянулись до 4 июня. Выписка: Л. 1 «… И Степан Караулов, приехав, сказал, что государев шатер поставили от речки Поляновки на сей стороне сажен со сто, а литовской шатер поставили от речки с приезду от государева шатра сажен з дватцать… И царского величества великие послы урядя в чюгах и в кафтанех бархатных приехали на договореное место к государеву к съезжему шатру, а на стану в острошке оставлен был для береженья голова Ондрей Лазорев с сотнею дворян и детей боярских городовых, да голова стрелетцкой Олексей Философов, а с ним сотник стрелетцкой Федор Волотцкой и стрелцы, а за послы ехали дворяне московские, которые написаны за послы. (Л. 115 об.) А перед послы наперед шли головы с сотнями, Алексей Борзецов да Семен Чаплин, а у них в сотнях дворяне московские. А за послы Григорей Олябьев, у него в сотне стольники, да Богдан Лупандин з жильцы. А стали головы с сотнями, не доезжая государева шатра сажен в дватцать, а иные и дале. А у государева шатра с приезду стояли по обе стороны стрелцы с пищальми. А литовских послов роты гусарские и райтарские стояли за речкою за Поляновскою 1634 г. апрель-июнь. Статейный список посольского съезда на р. Поляновке русских послов боярина кн. Ф.И. Шереметева и окольничего кн. А.М. Львова с польскими и литовскими послами. Российский государственный архив древних актов. Ф. 79. Сношения России с Польшей. Оп. 1. Кн. 43. Л. 1–963. Подлинник. (Л. 116) на берегу от шатра сажен с полтораста, а иные дале. А у шатра от литовского стояли гайдуки с пищальми да две роты пехоты немец да поляков, всего триста человек… А литовских послов было на том съезде шесть человек: ксендз Якуб Жадик, бискуп Хелминский и Помезанской, канцлер корунной гетман Мартын Казановской, Александр Гасевской, Александр Песочинской, Ондрей Рей, Миколай Гневаш… И государевы послы учали говорити: мы царского величества бояр великие послы ко всякому доброму делу приступаем правдою и что меж великого государя нашего царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии самодержца его царского величества и государя вашего короля дружбу и любовь и соединенье и меж их великими государствы покой и тишину учинити и кровь християнскую уняти желаем приятным хотеньем. И для государские чести и покою християнского поступилися вам царского величества городов великих и мно (Л. 479 об.) гих, чево было отнюдь нам не токмо делати и помыслити невозможно. А зделали то поневоле, видя ваше великих послов упорство и хотя кровь християнскую уняти, переняв на свои шеи, дабы по тем нашим многим и великим поступкам к доброму сходству не поступили и от кроворозлития не унялися. И видя было нам такое безмерство и гордость, не токмо что с вами говорити, и съезжатися негодно. Толко мы великого государя нашего его царского величества милостивого праведного християнского государя 1590 г. май. Грамота Константинопольского собора об основании Московского патриархата. Российский государственный архив древних актов. Ф. 52. Сношения России с Грецией. Оп. 2. № 5. Подлинник. Пергамен. Чернила черные (I писец) и коричневые (II писец). едаром XVII век называли «бунташным». Различные социальные слои страны требовали повышенного внимания, одной из самых тяжелых тем было «посадское строение» – возвращение в тягло, т.е. к уплате государственных сборов, торгово-ремесленного населения, разошедшегося из государственных городов по слободам, принадлежавшим могущественным владельцам – монастырям, влиятельным вельможам. Таким же образом крестьяне, еще не полностью закрепощенные, уходили из небогатых поместий в огромные латифундии тех же духовных корпораций и «сильных людей». К середине века кризис назрел – мелкое и среднее дворянство, составлявшее основную военную силу и кадры администрации, не могло более служить без кормившего его крестьянства, а посадские люди не могли и не желали платить налоги за собратьев, живших в освобожденных от сборов «обеленных» слободах. Союз этих сил вылился в революционные события 1648-1649 гг. и вынудил правительство принять «Соборное Уложение 1649 г.», первый свод законов России Раннего Нового времени, закрепивший права и обязанности сословий, закрепостивший крестьянство, а в иной степени – и прочие социальные группы. До второй половины века продолжают действовать Земские соборы, на них цари выносят обсуждение важнейших вопросов, депутаты их соглашаются, а иногда и оспаривают возможность финансирования тех или иных войн. Освоение громадных сибирских и южных пространств, изобилие сырьевых ресурсов для внешней торговли (меха, хлеб), ведет к экстенсивному развитию экономики, поэтому невелики потребности в развитии ремесла, мануфактур, в светском образовании, развивающемся очень медленно, еще и в связи с обособленностью православной культуры в Европе. Укрепление абсолютизма постепенно сводит на нет земские соборы, затвердевает и множится бюрократический аппарат, с ним пытается бороться казачество: С.Т. Разин пытался, но не смог повторить удачный опыт соседей – украинцев, основавших под руководством Богдана Хмельницкого новое государство с казачеством как господствующим классом. Городские восстания на короткое время выводят посадских людей на политическую арену, но слабость экономического развития не дает возможности прогресса по западноевропейскому образцу. Позиция крепнущей державы по отношению к своим польско-литовскому и шведскому соседям, преобразуется из оборонительной в наступательную, осуществляя к концу века присоединение сугубо российских территорий и превратив в подчиненную автономию большую часть Украины. Уроки Смуты помнят внуки Д. Пожарского, Д. Трубецкого, Ф. Шереметева, М. Шеина, они по большей части – на стороне Петра в его борьбе за власть. Для нашей родины Смута оказалась не только итогом XVI века, она не ослабила поступательного развития от Российского царства к жестко организованной империи, напугав общество хаосом и заставив всецело поддерживать твердую бюрократическую государственность. Герб Московский. «Царский титулярник» («Большая государева книга или Корень российских государей»), 1672. РГАДА. Государственная печать. «Царский титулярник» («Большая государева книга или Корень российских государей»), 1672. РГАДА. Соборное Уложение – кодекс законов Русского государства, принятый Земским собором 1648–1649 гг. после восстания в Москве и других городах. Издано в 1649 г. дважды церковнославянским шрифтом общим тиражом 2400 экземпляров. Над составлением кодекса работала особая комиссия во главе с боярином кн. Н.И. Одоевским. Источниками Соборного Уложения стали Судебник 1550 г., указные книги Поместного, Земского, Разбойного и других приказов, коллективные челобитные московского и провинциального дворянства, посадских людей, Кормчая книга, Литовский статут 1588 г. и другие. Уложение состоит из 25 глав, включает 967 статей. В нем разработаны вопросы государственного, административного, гражданского, уголовного права и порядок судопроизводства. В нем впервые введено понятие о государственном преступлении – действиях, направленных против личности монарха, царской власти и ее уполномоченных лиц. За это преступление устанавливается смертная казнь. Статьи Соборного Уложения направлены на защиту церкви и церковных властей, высших слоев общества и дворянства. В главе 11 получает окончательное оформление крепостное право, устанавливается прикрепление крестьян к земле на основании переписных книг, сроки сыска беглых крестьян («урочные лета») отменяются. За укрывательство беглых крестьян предусматривается штраф, крестьяне лишаются права судебного представительства по имущественным спорам. В главе 19 констатируется ликвидация в городах частновладельческих слобод, возвращение в тягло беломестцов и закладчиков, сыск беглых посадских людей. В главах 16 и 17 устанавливаются нормы поместного и вотчинного землевладения. В главе 10 («О суде») регламентируется порядок следствия и судопроизводства, вводится понятие умышленного и преднамеренного преступления. Нормы Соборного Уложения продолжали действовать в России вплоть до второй четверти XIX в. Составление Соборного Уложения было закончено 29 января 1649 г. Текст принял вид свитка, подписанного участниками собора. До подписания в тексте были сделаны поправки орфографиеского характера, которые вошли в «Опись поправкам», приложенную к свитку Уложения. Описание внешнего вида рукописного свитка было сделано в 1878 г. слушателями Петербургского археологического института П.Е. Ваденюком и П.Е. Мейчиком. В свитке насчитывается 957 столбцов (сставов), длина каждого колеблется от 17 до 45 см. Текст написан скорописью не менее чем пятью почерками. Рукоприкладства выборных людей крайне неразборчивы, в большинстве случаев каждый столбец скреплен подпистью одного члена Собора. Всего на обороте свитка находится 315 подписей. 1649 г. январь. Соборное Уложение («Уложение царя Алексея Михайловича»). РГАДА. Ф. 135. Древлехранилище. Отд. V. Рубр. I. № 6. Л. 1–959. Подлинник. Свиток длиной 309 м. На обороте подписи участников Земского собора 1648–1649 гг. Выписка: «В лето 7156-го июля в 16 день государь царь и великий князь Алексей Михайловичь всея Русии самодержец в двадесятое лето возраста своего, в третьее лето Богом хранимыя своея державы советовал с отцем своим и богомольцом святейшим Иосифом патриархом Московским и всея Русии и с митрополиты, и со архиепископы, и с епископы, и со всем освященным собором, и говорил со своими государевыми бояры, и с околничими, и з думными людьми, которые статьи написаны в правилех святых апостол и святых отец и в градцких законех греческих царей, а пристойны те статьи к государственным и к земским делам, и те бы статьи выписать, и чтобы прежних великих государей царей и великих князей росийских и отца его государева блаженыя памяти великого государя царя и великого князя Михаила Феодоровича всея Русии указы и боярские приговоры на всякие государственые и на земские дела собрать, и те государьские указы и боярские приговоры с старыми судебниками справити. А на которые статьи в прошлых годех прежних государей в судебниках указу не положено, и боярских приговоров на те статьи не было, ите бы статьи по тому же написати и изложити по его государеву указу общим советом, чтобы Московского государства всяких чинов людем от болшаго до меншаго чину суд и росправа была во всяких делех всем ровна. И указал государь царь и великий князь Алексей Михайловичь всея Русии то все собрати и в доклад написати бояром князю Никите Ивановичю Одоевскому да князю Семену Васильевичю Прозоровскому, да околничему князю Федору Федоровичю Волконскому, да дьяком Гаврилу Левонтьеву да Федору Грибоедову…». Лисснер Э. Соляной бунт на Красной площади 1648 г. 1930-е гг. В списке послов речь идет о казацком восстании 1637 г. под руководством Павлюка (Павло Михновича) против польских властей и старшины. В сентябре 1637 г. восставшими был казнен гетман реестровых казаков и часть реестровой старшины. 8 декабря 1637 г. под Кумейками произошел бой между восставшими казаками и польскими войсками во главе с воеводой Н. Потоцким. Казаки потерпели поражение, зачинщики восстания Павлюк и К. Скидан были взяты в плен и казнены в Варшаве. Части восставших удалось уйти в Запорожье. Русские послы окольничий С.М. Проестев и дьяк Г. Леонтьев были отправлены в Польшу в феврале 1638 г. с поздравлением по случаю бракосочетания польского короля. Они должны были также урегулировать вопросы, связанные с наказанием людей, допустивших ошибки в царском титуле, размежеванием земель, возвращением пленных, незаконным проездом польских купцов в Москву и другие города России с вином и табаком, предполагаемым участием запорожцев в набегах крымцах на южные границы России и проч. Сведения о событиях на Украине им поставляли шляхтичи Г. Донецкий и Миклаш. Выписка: «(Л. 1141) …бой был у поляков с черкасы за то, что черкасы живут на шляхетцких именьях и городы и села ставили на их землях, а оброков им не платят. И они де их на то приводили, чтоб они жили под их волею и гетманом бы у них быть кому король укажет. И черкасы де по их воле жить и дани им платить не похотели… (Л. 1151) …к польскому королю прислан от турского (Л. 1151 об.) царя в послех чеуш, а как был у короля на посольстве… говорил в речи, чтоб король казаков запорожских, которые на море ево царевым людем убытки починили, а ныне де у короля те казаки в вязнех, и чтоб их король велел казнить. И король де и сенатори им на то в ответе сказали, что тех казаков, которые у нево переиманы, а на море (Л. 1152) воровали, турских людей побивали и грабили, велел казнити для турского царя к себе дружбы. А то де слово в ответе король велел паном раде сказать послу турскому обманом, будто он их казнил для турка. А тех де черкаских атаманов казнили за то, что они против короля были в собранье и хотели стояти против короля… 1638 г. марта 8 - апреля 24. Вестовой список русских послов в Польше С. Проестева и дьяка Г. Леонтьева о восстании казаков на Украине и казни в Варшаве Павлюка (Л. 1162 об.) и других руководителей казацкого восстания 1637 г. … пригнал де с черкаские границы гонец, и в отписках от полРоссийский государственный архив древних актов. Ф. 79. Сношения России с Польковников написано, что к черкасом пришли татаровя и стоят подшей. Оп. 1. Кн. 60. Л. 1140–1141, 1151–1156 об., 1162–1163. Подлинник. скарбия корунново в маетности в Подкрылове, а черка Публикации: Воссоединение Украины с Россией. Т. 1. М., 1953. С. 191–192. № 115. (Л. 1163) сы стоят под Хвастовым, в собранье их за 30000…». Фонарь выносной с древком. Начало XVII века. Слюда, медь, резьба, чеканка, просечка. 110,0 х 36,0 см. Церковный Историко-археологический музей Костромской епархии Русской Православной Церкви. Фонарь церковный слюдяной связан с событиями призвания на русский престол юного боярина Михаила Федоровича Романова в стенах Ипатьевского монастыря. 13 марта 1613 г. «освященный собор» – посольство пришло из Москвы в Кострому, неся московские святыни – образ Пресвятой Богородицы, «юже написал Петр Митрополит» (вероятно, это была Петровская икона, т.к. до конца XIV в., до привнесения в Москву из Владимира в 1395 г. Владимирской иконы, это была самая почитаемая, первая чудотворная икона Москвы), образы великих чудотворцев Святителей Московских Петра, Алексея и Ионы; хоругви и фонари церковные слюдяные. Фонарь хранится в Ипатьевском монастыре в память об исторических событиях 14 (новый ст 27) марта 1613 г. Выполнен фонарь на железном каркасе, корпус фонаря представляет собой шестигранник с 7 шатровыми кровлями (6 боковых и 1 центральная) наподобие перекрытия древних деревянных церквей с деревянными луковичными главками и крестами. Слюдяные заполнения сквозных отверстий и скаты граней обложены узкими полосами оловянного узора и бляхами.