Страна-красавица - Национальная библиотека Республики Коми
реклама
Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка 1 Страна-красавица Очерк об Италии Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка Ни в одной стране мира нет, наверное, такой разнообразной красоты и в таком количестве, как в Италии. Треть мировых памятников искусства находятся здесь. Миллионы туристов зимой и летом – тоже ее «достопримечательность». Итальянцы привыкли к ним. В начале апреля этого года в непоседливое племя туристов влились и мы с поэтом Галиной Бутыревой. Комфортабельный автобус «Мерседес» целую неделю принадлежал нашей группе из сорока шести человек – туристов со всей России. Это была трудная неделя. Подъем в шесть утра, через час с вещами – в автобус, возвращение в десятьодиннадцать вечера. Причем возвращались мы всякий раз не только в другую гостиницу, но и в другой город – очередной в нашем маршруте. На следующий же день я сказала себе: если в следующий раз поеду по «туру», возьму с собой минимум вещей. Не очень-то приятно таскаться с ними с утра до вечера, хотя тебя и возят на автобусе. Каждое утро водитель Марио, красивый, флегматичный с виду итальянец здоровался с нами: «Бонжурно!» и садился за руль. На протяжении всего маршрута автобус он вел один – напарника не было. График работы у него чрезвычайно напряженный, как и у сопровождающей Тани, нашего «классного», как я назвала ее – она отвечала буквально за все. В Москве холод был почище сыктывкарского, мы приготовились мерзнуть и в Италии. К счастью Апеннинский полуостров не подвел – было тепло и солнечно. В первый день путешествия в шесть утра в Римини, небольшом курортном городке, солнце величественно поднялось над Адриатическим морем и сопровождало нас все восемь дней. В первый день прямо из аэропорта едем в маленькую страну Сан-Марино. В этой горной стране проживает всего 30 тысяч жителей. Стать ее гражданином почти невозможно. Если санмаринка выйдет замуж за итальянца или, скажем, за россиянина, ему никогда не дадут гражданства этой мини-страны. Гражданство получат только его дети. А если сан-маринец 2 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка женится на иностранке, тут власти, поразмыслив, могут дать гражданство женщине. Такое в Сан-Марино правило. После сыктывкарских сугробов свежая зелень казалась праздничной. Вот только особых достопримечательностей здесь нет, если не считать удивительно «вкусного» воздуха и чистоты. В качестве сувениров наши туристы набрали уникальных здешних ликеров, которые производятся тут и продаются без всяких пошлин. В Сан-Марино вообще нет никаких налогов. Страна живет в основном за счет туризма, но славится еще и керамикой, трикотажем. Правят этой удивительной страной два капитана, которые переизбираются каждые полгода. На следующий день отправляемся из Римини в Рим, для чего пересекаем «итальянский сапожок». Едем и наслаждаемся видами из окна. Италия – гористая страна, вдоль всего полуострова тянутся Апеннины. А горы – это всегда живописно. Иные вершины с «залысинами», но больше утопающих в зелени. Весна, время цветения. Особенно нравились деревья с крупными розовыми цветами. Мы были прямо-таки огорошены, узнав, что это дерево называется «Иудино». По преданию, на нем повесился Иуда. Но такая слава не мешает дереву быть в апреле самым красивым в Италии. Поражали маленькие городки высоко в горах – дружные семейки оранжевых черепичных крыш. Удивительно, как строились эти города? Ведь надо было весь строительный материал завозить высоко в горы. На пути к Риму была остановка в чудном городке Тиволи. Вилла под этим городком обилием роскошных фонтанов напоминала наш Петергоф. Только здесь они более шумные и величественные, вода низвергается с немалой высоты, льется каскадами с двух десятков террас. Воды так много, так она буйствует, что воздух вокруг искрится крошечными капельками. А по сторонам благоухают незнакомые южные деревья, их тут 15 тысяч! От весенних цветов, от всего этого карнавала природы кружится голова. Здесь же, в прудах, плавают огромные рыбины. Тиволи – самый крупный сад в Италии. И наверняка самый красивый. Мы с Галиной были так очарованы им, что готовы были махнуть рукой на все остальное и остаться в Тиволи на все восемь дней. Но ведь впереди Рим, куда ведут все дороги, Ватикан, Помпеи. А далее – Сиена, Флоренция, Венеция. Все это 3 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка пересилило, увело в автобус, за рулем которого ждал нас терпеливый Марио. Еще пять часов красивой дороги, и вот он, Рим. Побросали вещи в гостинице – и пожалуйте на экскурсию под названием «Ночной Рим». По правде сказать, мало что запомнилось в ночном освещении, разве что древние термы Караколы. Это огромные развалины с арками, возвышающимися над современными многоэтажными домами. В античных термах одновременно могли мыться тысяча восемьсот человек. Были здесь и бассейны, и массажные, тренажерные залы, даже библиотеки. Здесь поэты читали свои стихи. Гигантский банный клуб! Дело в том, что у древних римлян был культ бань. Термы были и у Нерона, и у Агриппы, в Помпее они тоже были. Любили древние италийцы воду, это мы заметили еще в Тиволи. Запомнился ночной фонтан Треви. Мощный рев воды заглушал голоса тысяч туристов. Прямо из стены палаццо, влекомый морскими конями, вырвался Нептун на раковине и застыл на века. «Остановись, мгновенье, ты прекрасно…» У подножья скульптурной группы обитателей морского царства – рифы и скалы, с которых низвергались каскады воды. Мы с Галей бросили в воду монеты. Все бросают, все хотят еще и еще отыскивать дорогу в Рим. По утрам поют дрозды. Просыпаюсь от их пенья. Нет, это не те дрозды, что разбойничают на дачных грядках в Морово или в Максаковке. Рим облюбовали черные дрозды, певчие. В окно глядятся несколько пиний – итальянских сосен с длинными иглами. Их здесь формируют: обрезают нижние ветки и у них развивается мощная, спокойная и, казалось, тоже вечная в этом вечном городе густая темно-зеленая крона. Пинии – лицо Рима. Их видишь то тут, то там. Всегда растут семьями. А на форуме, то есть в древнем Риме, целый лес этих пышных пиний. Далее – экскурсия по Риму, Ватикану. Об этом так много написано и прозой, и стихами, что удивить чем-то новеньким вряд ли удастся. В Пантеоне удалось в полном одиночестве постоять у могилы Рафаэля, самого поэтичного художника. Он и умер как поэт – в 37… магический срок жизни. В Ватикане поразил собор святого Петра. Самый большой в мире собор. Шла служба, звучал орган. Затаив дыхание, смотрим 4 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка с Галей на Пьету – первую работу знаменитого Микеланджело… Мать держит на коленях снятого с креста сына. На лице спокойствие и скорбь. Так передать чувства может только великий художник. Микеланджело во время работы над «Пьетой» было всего 24 года. Сотни людей касаются ступни бронзовой скульптуры святого Петра. Говорят, если коснешься, прощаются все грехи. Каменные пальцы ног истерлись от миллионов прикосновений… святой Петр щедр и милосерден, прощает всех. С волнением входим в Сикстинскую капеллу. Потолок (плафон) и одну из стен расписывал тоже Микеланджело. Это всемирно известные фрески, они, наверно, знакомы каждому по многочисленным репродукциям. Только ведь подлинник – это совсем, совсем другое. Например, «Страшный суд» не так страшен, каким казался на снимках. Здесь много голубого неба. А как просто исполнено «Рождение Адама» на плафоне! Просто, но гениально просто! Еще миг, пальцы Адама и Бога соприкоснутся, и в юноше засветится жизнь – первые минуты истории человечества. В Сикстинской капелле нельзя разговаривать. Здесь царит полумрак, чтобы фрески не выцветали. Мы были в Ватикане во время пасхальных праздников. На ночной экскурсии нам показали окошки папы. Света в них не было. Накануне папа Бенедикт Шестнадцатый всю ночь вел службу, теперь отдыхал. Глядя на окна, я вспомнила, что перед самым отъездом в Италию мы с Галей были в храме Христа Спасителя в Москве на выносе плащаницы. Буквально в метре от нас во главе свиты прошествовал Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Быть в двух шагах от Патриарха православной церкви и – через день в тех же, по существу, двух шагах от Главы католического мира – очень мне это показалось интересным. Подумалось, что если прекрасный наш мир тесен, а Бог един, то в мире должен царить мир… Пропуск в Ватикан очень строгий. Нельзя пронести даже пилочку для ногтей. Очередь огромная. «Неорганизованные» туристы стоят по пять часов. Мы прошли за час, потому что билеты были заказаны заранее. Всего в Ватикане 3000 залов. Во внутреннем дворике Собора Святого Петра на постаменте бронзовая кедровая шишка огромных размеров. Ей 3000 лет, она 5 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка взята из терм Агриппы. Ватикан – отдельное государство лишь с 1925 года, землю в частное владение католической церкви подарил Мусоллини. Эти земли считаются священными. Говорят, что ни посади сюда, все вырастет. Ватикан славится своими садами. В одном из них три древнейших китайских дерева с мудреным названием. В самом Китае такое дерево осталось только одно. В Риме меня более всего поразил форум, былой центр политической жизни Рима. Это огромный парадный ансамбль древних сооружений. Глядя на них, представляешь, каким прекрасным, огромным был вечный город до нашей эры и в начале первого тысячелетия. Настоящий мегаполис! Предполагают, что в этом античном городе жило от 500 тысяч до двух миллионов человек. Колизей вмещал 80 тысяч римлян! Когда идешь по форуму, по бокам которого группами или по одиночке возвышаются высоченные рифленые колонны, древние этажи с глазницами окон, когда шагаешь по булыжнику, уложенному тысячелетия назад, или прикасаешься к камням Колизея, кажется, что ты в нереальности, что от времён Римской империи до наших дней – расстояние руки, протянутой для прикосновения. Прикоснуться хочется к каждому камню, но их так много. Идешь среди всего этого великолепия, едва ли не физически чувствуя дыхание тысячелетий, и испытываешь благоговейное, какое-то тихое потрясение. Но реальность настигает всюду, даже у стен Колизея. Подошла женщина в черных очках, представилась по-русски: Рая. Из России. Работает тут у пожилой пары, получает за это 600 евро (средняя зарплата в Италии 1000 евро). Жизнь ни к черту, итальянцы все (…), Италия вообще (…), а этот Колизей сплошное (…). «Я тут первый и последний раз, и то потому, что с вами поговорить хочется». Поскорее бы отделаться от этой Раи, да не тут-то было: тащилась за нами до самого метро. На прощанье сняла очки. Боже! Как можно носить такие маленькие, злые глазки?! Понятно, почему прекрасное кажется Рае уродливым, гостеприимство – подлостью, а улыбки – гримасами. Страна приютила женщину, худо-бедно накормила, а у нее в ответ ни одного хорошего словечка не нашлось. Обидно стало за Италию, стыдно за Россию. Мы посоветовали Рае вернуться 6 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка домой, раз тут ей так неуютно. Рая возмущенно фыркнула: не хочет Рая покидать плохую Италию, так-то. На следующий день Марио повез нас в Помпеи. Этот город известен всем со школьных лет по трагической картине Карла Брюллова «Последний день Помпеи». Вдали показался Везувий. Над грандиозным вулканом висело голубовато-белое облако, а на склонах виднелись деревушки. Вспомнилась расхожая поговорка: «Живет как на вулкане». А эти, значит, не «как», а на самом деле. Конечно, власти не разрешают поселяться там, но люди, видно, по природе своей легкомысленны – селятся самовольно. Отличные ведь урожаи дает плодородная, удобренная вулканическим пеплом почва! Разумеется, беспечные самовольщики знают о прогнозе ученых: Везувий может рвануть в любую минуту. Иные вулканологи говорят, что трагедия двухтысячелетней давности повторится через год, другие дают больший срок – 30 лет. А вот живут, растят урожаи и детей. Наверное, надеются на свои скоростные машины: успеют, мол, уехать, если начнется извержение. Это верно, у жителей древних Помпей автомобилей не было, только неуклюжие колесницы. Кстати, кто побежал к морю, тот спасся – римляне прислали флот. Оказывается, раньше море было рядом с 60-тысячным городом, а после извержения отодвинулось почти на два километра. Помпеи – это не просто горушки с обрывками древних стен, какими я их представляла себе. Это город вроде древнего Рима – с улицами, домами патрициев, где сохранились внутренние дворики с прекрасными росписями на полу и стенах. Опять же были тут бани-клубы с бассейнами и «тренажерными» залами, небольшой амфитеатр, где ставились спектакли и гремели пылкие речи трибунов. Помпеи основали бывшие легионерыримляне, вышедшие, как бы мы сейчас сказали, на пенсию. Основали, чтобы жить в роскоши. Кстати в ресторане рядом с Помпеями я впервые в жизни отведала пиццу. Дома, в России мне ее как-то не хотелось. Но здесь-то мне предложили настоящую пиццу! Она, настоящая, готовится на дровах. Раньше пицца считалось едой бедняков. Раскатал простолюдин тонкую лепешку (как для наших коми шанег), набросал на нее один-два пластика колбаски, сыра немного больше, сверху положил помидоры, вот и вся 7 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка классическая пицца. Очень вкусная и здоровая штука. Кстати о дровах. Во многих домах есть очаги. Когда мы перемещались по Италии на автобусе, то видели: то над одной крышей, то над другой поднимался дымок. Думается, итальянцы в этот час готовили пиццу. После Помпей заехали на два часа в Неаполь. Было 9 апреля. Итальянцы продолжали пасхальные празднества. В Италии это очень большой праздник, который длится два дня. По красивому городу гуляли семьями, на ходу лакомились мороженым, пирожками, в галерее под стеклянной крышей слушали бесплатный концерт саксофониста. Мирная жизнь мирного южного города… Вечером, то и дело попадая в пробки, в потоке тысяч машин вернулись в Рим. Здесь нашего Марио, а с ним и нас, поджидало приключение. Было уже темно, когда, обогнав автобус, нам преградил дорогу новенький черный «Форд». Из салона выскочили трое темнолицых парней и затараторили, рассматривая дверцу своего автомобиля. Наш флегматичный Марио выбрался из автобуса и направился к ним. Трое залопотали, показывая ему на небольшое белое пятно с внутренней стороны дверцы своего «Форда». Якобы наш автобус задел их драгоценную машину. Странно: как громоздкий автобус мог задеть дверь изнутри? – Да они же ехали с открытой дверцей, я видел! – вскипел наш турист Алексей. – Подстава, вот что это! И пошел разбираться с парнями из Шри-Ланки, как потом выяснилось. В Италию они приехали подзаработать. Я вышла тоже. – Когда вы ехали, ваша дверца была открыта, – перевела я «налетчикам» на «универсальный» английский свидетельство Алексея. Те обрадовались, что здесь кто-то знает английский, и затараторили без умолку, уже по-английски. Простые же итальянцы английского не знают и, можно подумать, знать не хотят. В этом они похожи на россиян. Объясниться на «международном» языке можно только в кафе-ресторанах да в отелях. Три шриланкийские трещотки вымогали у нашего простоватого Марио двести евро за якобы поврежденный 8 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка «Форд». Вызывать карабинеров, то есть полицейских, они упорно не желали, и это тоже было подозрительно. Наша гид Татьяна все поняла и вызвала по мобильнику итальянскую дорожную службу. Ждали примерно час. Наконец приехали трое медлительных, не по-итальянски спокойных пожилых дядечки. Неторопливо рассмотрели дверцу, невозмутимо всех выслушали и бесстрастно постановили: «фордовские» шриланкийцы должны заплатить штраф. – Да, конечно, – обиженно съязвил один из них, – Италия – для итальянцев. – Ишь, нашли дураков! – уже в автобусе продолжал кипятиться Алексей.– Двести евро им подавай! От мертвого осла уши они не хотят? Теперь понятно, как зарабатывали в Италии эти смуглые ухари. Ночь, полные автобусы усталых туристов, все хотят спать, поворчав, они скинутся ради шофера по четыре-пять евро, и получатся те самые двести. Да, прощелыг, видимо, везде с избытком. Татьяна поблагодарила всех нас за выдержку, и было заметно, что она гордится доставшейся ей группой россиян. А группа страшно хотела спать. Завтра ведь снова нам, рядовым армии туристов, сыграют подъем в шесть утра. Мы хронически не высыпались в Италии. Добавлю: и не наедались. Каждый день так складывалось, что на обед оставалось слишком мало времени. Получалось двухразовое питание: скромный завтрак рано утром и не слишком обильный ужин поздно вечером. Можно было не желать нам приятного аппетита, он всегда был при нас, как алюминиевая ложка за солдатским голенищем. Видимо, надо закончить о хлебе насущном. О пицце я уже сказала. В Сиене она тоже была очень вкусная. Еще у итальянцев в ходу крепчайший кофе. Такой крепкий, что я просила чуточку разбавить его кипятком. Официант-итальянец посмотрел на меня как на человека, который замыслил святотатство. И заявил, что он согласен только на молоко. Вот и пила я в Италии забористый кофе с пятью каплями молока. Само собой, не растворимый, который теперь делают, наверно, в основном для России и ее ближайшего окружения. А можно ли представить себе Италию без макарон? Я уже не могу. Итальянцы и правда, «макаронники». Мы тоже начинали 9 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка превращаться в макаронников, но нам не хватило времени. Каждый день, перед тем как принести ужин, нам подавали пасту – так итальянцы называют макароны. Паста всегда чуточку не доварена, поэтому итальянцы и не толстеют. Если же итальянец сплоховал и переварил макароны, он есть их не станет. В пасту добавляют томатный соус или кетчуп. И посыпают все это тертым сыром. Итак, мы начинали трапезу этим блюдом. Потом шел суппюре. Его тоже любят в Италии, но едят вечером. Затем, как везде и всюду, курица с гарниром, рыба. Из овощей они не делают салаты, а подают их крупно нарезанными – листья капусты, помидоры, лук. В первый день мы удивились и даже возмутились, дескать, они что, за коз нас приняли? Потом поняли: капустный лист, помидор и хлыст лука – это и есть салат по-итальянски. В магазине продукты стоят недешево. Например, килограмм мяса – 33 евро, фасоль – 13 евро. Если вы готовы выложить за кило мяса примерно 1200 рублей, смело езжайте в Италию, там вам будут рады. Лично у меня угас интерес к ценам на итальянские продукты, да и остальные перестали ими интересоваться. Кстати, средняя зарплата итальянца 1000 евро. Евро здесь ругают, говорят, что когда страна перешла на единую европейскую валюту, доходы сильно понизились. И снова дорога. Въезжаем в Сиену. Это маленький городок с такими узкими улицами, что с трудом проезжает одна машина. Конечно! В ту пору, когда он создавался, а было это в первом веке до нашей эры, люди как-то не подумали о грядущем автомобильном столпотворении. Сиена – словно каменная табакерка. Мощенные улочки-коридоры выводят вас на площадь. Мы все так и ахнули: нам открылся готический собор, как волшебная сказка, как белоснежный узорчатый пряник. Кстати, в Италии все соборы нарядные и ухоженные, все действующие. В истории этой страны всякого хватало, но смерчи воинствующего атеизма ее миновали.... скульптуры, фрески, иконы – все цело. Целы даже многовековые деревянные перекрытия в соборах. Начинаешь проникаться особым уважением к древним камням и к тем, кто по ним ступал, касался их во все века. 10 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка Внешне Сиена так и осталась городом средневековья. Тогда это был город банкиров и ростовщиков, у которых одалживались даже папы Римские. – Дома остались те же, – объяснила экскурсовод, – но внутри, разумеется, все современное. Есть лифты… – И золотые ванны, – добавил кто-то из туристов. Тут один из самых старинных университетов и самая древняя капелла, куда приезжает давать уроки наш Юрий Башмет. А еще Сиена знаменита скачками. В городе 17 районов, но к соревнованиям допускаются только десять – больше не выдержит ширина городской площади. Выбирают по жеребьевке эти 10 районов, выбирают лошадей, которых перед этим холят-лелеют целый год. Накануне скачек их приводят… в церковь. Наездник, конюх и лошадь живут в ней три дня. Не думайте, никакого святотатства тут нет, поскольку церковь эта только для лошадей, участвующих в скачках. Остальное время года она закрыта. Если «богомольная» лошадка победила, то район ликует и пирует целый год, воспевая лошадь и наездника. Но горе тому, кто занял второе место: район покрыт позором, все клянут лошадь. Наездник же, спасаясь от позора, перед финишем нарочно падает с лошади. И получатся, что проигрывает лошадь, а не наездник. А каково тому, кто пришел третьим? С ним все в порядке, никто его не клянет. Прийти вторым – вот самое плохое. Такова древняя традиция. Прошлись по улочкам Сиены, посидели на площади в форме ракушки. Здесь не надо никаких скамеек – люди сидят прямо на прогретых камнях, выложенных «паркетом». Студенты, те просто валяются с учебниками в руках. Повалялись и мы, погрелись на южном солнышке. Погода великолепна, все хорошо. Порой казалось, что слишком хорошо. Об этом говорило и отчаянно голубое небо Италии. Оно такое глубокое, что кажется, приглядевшись, увидишь космос. Следующей в нашем маршруте была Флоренция с ее потрясающим городским ансамблем эпохи Возрождения. От красоты этого города перехватывает дыхание. Если цвет Венеции голубой, поскольку там царство воды, то цвет Флоренции золотой, солнечный – здесь поэзия камня. В этом городе все 11 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка старинные памятники сконцентрированы в одном месте, и мы бродили меж ними два дня. На площади Синьории сидели в уличном кафе. День был солнечный, для северян совершенно летний. Перед фасадом Палаццо Веккио – три знаменитые статуи. Среди них всемирно известная скульптура Микеланджело «Давид». Сбоку – фонтан «Нептун» с изумительной красоты скульптурной группой. В Италии так много прекрасных скульптур, что подумалось: именно здесь гением древних наиболее ярко выражен культ красоты человеческого тела. Поразительно, что именно в Италии было так много прекрасных художников, скульпторов, архитекторов. Их таланта (Росси) хватило и на Петербург. Ни в одной стране мира нет такого созвездия. Этот феномен еще предстоит разгадывать. Поражаешься и тому, как строились эти великолепные соборы, ведь еще не было методик сложнейших инженерных расчетов. Не было, а храмы с их дивными куполами стоят века и, кажется, не старятся. Иду по Флоренции и не могу отделаться от мысли, что сейчас из-за угла вон того старинного дома покажется Микеланджело или Леонардо да Винчи. Кстати, два великих мастера не ладили между собой. Или вот сейчас встречу Данте… Прохожу мимо каменного дома поэта. А вот и другой дом, где жила его возлюбленная. Напротив высится собор, где две могилы – возлюбленной и жены Данте. Друг против друга. Что такое восемь дней, отведенных для Италии? Восемь минут! Ну еще бы десять, хотя бы пять минут… Сколько здесь замечательного! Та же галерея Уффици, где выставлены полотна Рафаэля, Тициана, Боттичелли! Легендарный Боттичелли! Репродукцию его картины «Рождение Венеры» я прикрепила к стене в своей комнате, когда училась в восьмом классе. И вот она, подлинная! С особенным нетерпением мы с Галей ждали встречи с Венецией. Нигде в мире нет больше такого места, где ни машин, ни велосипедов, а только гондолы, лодки, катера… Ожидание было оправдано зачарованностью, с которой мы смотрели на этот уникальный город. Поэзия камня сменилась поэзией воды, пешеходных мостиков, дворцов, стены которых поднимаются из водной стихии. 12 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка Венеция в древности была крупным и богатым купеческим городом. Марко Поло – знаменитый купец из Венеции. Известен венецианский флот, которого боялись недруги. Сюда стекались богатства со всего мира. Примет былого богатства достаточно. Взять хотя бы собор Сан Марко: пол в нем – произведение высокого искусства. Он сложен из кусочков мрамора, привезенного со всего мира. Я не могла побороть в себе чувство, что ходить по этой изумительной мозаике кощунственно. Надо бы летать над ним. Здесь же золотые фрески XIII–XIV веков. Здесь же витражи… В Венеции среди туристов нередко попадались инвалиды в колясках. Одну такую коляску с сидящей в ней элегантной, красивой женщиной катил мужчина. Возможно, ее муж – женщина была одного с ним возраста. Сколько чувств выражало ее лицо, что становилось понятно: сбылась мечта побывать в Венеции, может, самая заветная мечта этой женщины. В другой раз в кресле сидела глазастая девчушка лет тринадцати. Я искренне радовалась за этих людей. Еще подумала: как жаль, что далеко не все наши люди с ограниченными возможностями, пенсионеры могут запросто ездить по миру… Нам встречалось немало младенцев в колясках. Родители (явно не из России) не стали ждать, пока их дети вырастут, они уже сейчас путешествуют с ними. Для нас Венеция – сказочное путешествие, а для кого-то – обычная жизнь. Дети ходят в школу, вернее, плавают на лодках. Плавали и мы. Сначала на «водном такси» по Большому каналу – это Невский проспект Венеции, проходит по всему городу. Со своего катерка видели, как от одного берега до другого двигалась гондола. В ней стояли, уткнувшись в газеты, мужчины в деловых костюмах, с кейсами. Плыли на работу. Поплавали и мы на гондолах. Это 11-метровые лодки шириной чуть меньше полутора метра. Они очень дорогие, изготавливаются из древесины свыше ста пород. Замысловатая деревянная уключина – только она и принадлежит самому гондольеру, а сами гондолы – собственность какой-либо фирмы. Наш гондольер виртуозно орудует одним веслом. Иногда кажется, что мы непременно черпанем голубой воды 13 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка Венецианской лагуны, а то и вовсе опрокинемся, но ничего этого не происходило. Проплывая на гондоле по узким каналам, мы видели не праздничную, а обычную, деловую Венецию. «Вода, вода, кругом вода», как поется в одной песне. Стены старинных домов уходят прямо в воду. Однако встречаются маленькие кусочки суши, на которых обосновались художники с мольбертами. Мы не увидели ни одного дерева. Иногда в каком-нибудь окне мелькнет ящик с цветами, вот и вся флора. Попадаются такие узкие каналы, что не разъехаться даже двум узким гондолам. Тогда наш молчаливый гондольер подавал голос, чтобы за углом дома знали: плыву, ждите. Иначе не избежать столкновения. Плещет веслом гондольер. Могу ладонью черпнуть воду за бортом. И все равно не покидает ощущение нереального. Не сон ли это? Уж слишком далека сказочная Венеция от нашего города, а мечты побывать здесь казались несбыточными. Поездка на Апеннинский полуостров состоялась слишком неожиданно, рюкзак успела подготовить, а сердце – нет. Если бы наш гондольер запел еще старинную баркаролу, я бы, наверное, от восторга свалилась за борт. Но венецианские гондольеры уже не поют своих знаменитых песен. Нет, это не сон. Вот на приступочке здания, мимо которого плывем, стоит женщина с сигаретой. – Бонжурно! – поздоровался наш турист Максим. – Привет! – на чистейшем русском ответила венецианка. Свой своего всегда узнает. А русские по-прежнему легко узнаваемы всюду, ни с кем не спутаешь. Много стало россиян по всему миру. Много их работает и в Италии. После Венеции на один час заехали в Падую, чтобы побывать в соборе Святого Антония. Он известен тем, что люди со всего света с молитвами прикладываются к его мощам, и святой Антоний исполняет все желания. Его могила усыпана цветами, увешена фотографиями людей, спасенных его молитвами от болезней. И мы приложились к полированным деревянным стенам, которыми облицована могила. И никого не удивило, что среди нас, россиян, не оказалось атеистов. Этот небольшой город очень уютен. И чистота, которую житель не очень ухоженной России замечает едва ли не в первую 14 Н ац ио н Ре ал сп ьн уб ая ли б ки иб л Ко и ми оте ка очередь. Чистота во всей Италии кажется нам ритуальной. Итальянцы же считают ее само собой разумеющейся. В Падуе мы были вечером субботнего дня. Там тоже старый университет (XII век). Множество студентов лежат на траве с книжками и без книжек, с пивом и без, а на них с высоты благосклонно взирают семьдесят восемь каменных статуй, в которых изображены известные личности, жившие в Падуе в разные века. Солнце прячется за Апеннины, становится прохладно. Один за другим молодые люди поднимаются с земли. Я смотрю на траву: ведь должна после такой оравы остаться хоть одна бумажка, хоть одна пивная банка. Нет, не осталось. Студенты унесли с собой весь мусор. Как мне в эту минуту стало обидно за нас, за Россию! Ну почему мы, привыкшие мусорить везде и всюду, так не уважаем себя? И, не уважая себя, ревниво наблюдаем, достаточно ли уважают нас другие. Мы бедны не столько маленькими зарплатами и пенсиями, по большому счету мы бедны уважением к самим себе… Последний день нашего пребывания в Италии было жарко совсем по-летнему. Вылетали из Римини. А пока ждали автобус в аэропорт, Галя прогуливалась по кромке Адриатического моря, а я валялась на пляже – самосвязанный свитер под голову – и слушала, о чем нашептывали мне волны. Сыктывкар–Италия–Сыктывкар
