Диденко Д.В., канд. ист. наук (Институт социологии РАН, г. Москва)

Диденко Д.В., канд. ист. наук
(Институт социологии РАН, г. Москва)
Влияние системных трансформаций
на динамику дифференциации доходов населения
(долгосрочные тенденции частной отдачи на человеческий капитал)
Дифференциация доходов населения и уровень частной отдачи на
человеческий капитал
Основанная на неоклассических подходах теория человеческого капитала,
сформулированная на рубеже 1950-1960-х гг. Т.Шульцем, Г.Беккером, Дж.Минцером,
рассматривает неравенство индивидуальных доходов как следствие неравенства в
производительности человеческого капитала, накопленного работниками в результате
различных образовательных практик. Несмотря на недооценку иных факторов, не
связанных с когнитивными характеристиками экономически активного населения, данное
утверждение находит основание в наличии долгосрочного глобального тренда к снижению
относительных издержек его социальной и профессиональной мобильности.
Кроме того, теория человеческого капитала различает результаты его
использования на частные (полезные исключительно для его носителей) и социальные
(полезные для национальной экономики в целом). Взаимосвязь частной и социальной
отдачи на человеческий капитал является отдельной крупной проблемой, которая лишь
отчасти будет затронута ниже.
Сосредоточившись на долгосрочных тенденциях частной отдачи на человеческий
капитал, мы полагаем, что они проявляются через динамику неравенства распределения
доходов. Его наиболее универсальным и широко используемым показателем является
индекс Джини. Другим важным показателем представляется уровень оплаты труда (по
отношению к средней по национальной экономике) в отраслях, которые производят
нематериальные интеллектуальные продукты, в наибольшей степени используя
накопленный человеческий капитал и осуществляя его воспроизводство.
Информационная база исследования
1) Широко цитируемые и качественно документированные базы данных по
внутристрановому неравенству доходов «UNU-WIDER World Income Inequality Database,
Version 2.0c, May 2008» 1 (данные за последние десятилетия основываются
преимущественно на результатах опросов населения по репрезентативным выборкам),
«TransMONEE 2009» ЮНИСЕФ 2 (расчеты на основе промежуточных данных органов
национальной статистики стран с переходной экономикой), PovcalNet Всемирного банка3
(расчеты на основе данных опросов за последние три десятилетия в развивающихся
странах и странах с переходной экономикой).
2) База данных исторической статистики А.Мэддисона (октябрь 2008 г.),
содержащая расчеты уровня ВВП на душу населения (в постоянных ценах) в большинстве
стран мира в течение почти двух последних столетий.4
3) Сводные данные государственной статистики СССР/РФ по оплате труда.
4) Расчеты и оценки неравенства доходов на основе исторических источников,
имеющиеся в отечественной и (преимущественно) зарубежной специализированной
литературе.
1
«Кривая Кузнеца» и системные трансформации
В 1955 г. будущий лауреат Нобелевской премии по экономике С.Кузнец заметил,
что страны, находившиеся на ранних этапах индустриальной модернизации, имели
относительно сильную дифференциацию доходов, однако в странах с высоким уровнем
индустриального развития наблюдалась тенденция к ее снижению при поддержании
высоких темпов экономического роста. 5 Таким образом, согласно его предположению,
кривая внутристрановой динамики дифференциации доходов имеет вид перевернутой
английской буквы U.
Поставленная С.Кузнецем проблема взаимосвязи неравенства доходов и уровня
социально-экономического развития оказалась одной из наиболее актуальных и вызвала
активнейший интерес последующих поколений ученых. Их эмпирические исследования
не подтвердили универсальный характер «кривой Кузнеца», при этом особенно сильному
сомнению подверглась обоснованность ее восходящей части. 6 Однако исследования
последних трех десятилетий (Я. ван Занден, Дж.Уильямсон, П.Линдерт) показали, что
тренд в форме перевернутой буквы U проявлялся на примерах динамики дифференциации
доходов в Голландии (XVI – XVIII вв.), Англии (XIX – начало XX вв.) и Северной
Америке (XIX – середина XX вв.). 7 Эти общества, осуществлявшие инновационные
буржуазные и индустриальные модернизации, в разное время являлись локомотивами
мирового социально-экономического развития.
Тот же долгосрочный тренд неравенства распределения доходов (в виде
перевернутой U) демонстрируют крупные экономики XX в., осуществлявшие догоняющие
индустриальные модернизации: СССР,8 Япония и Китай.9
В первоначальной авторской трактовке «кривая Кузнеца» объясняла динамику
неравенства в процессе и в результате индустриальной технологической революции и
социального процесса урбанизации. Использованная ученым эмпирическая база
ограничивалась экономиками отдельных западноевропейских стран и США. Это был
исторически частный случай перевернутой U-образной динамики неравенства, связанный
с инновационной системной трансформацией и ее последующими результатами. С.Кузнец
(скончался в 1985 г.) не мог изучить и оценить тенденции последних десятилетий,
связанные с новой волной усиления внутристрановой дифференциации доходов. Речь
идет о постиндустриальных модернизациях в США и Западной Европе, 10 а также о
переходе стран Восточной Европы и бывшего СССР от централизованной к открытой
рыночной экономике с соответствующим изменением политической системы. 11 В обоих
случаях наблюдалось усиление дифференциации доходов с началом системных
трансформаций. В то же время, различные источники отмечают разворот данной
тенденции в постсоветской России после того, как был пройден наиболее острый и
деструктивный этап переходного периода.12
При этом важно отметить, что системная трансформация отличается от
возникновения нового технико-экономического уклада тем, что в ходе нее радикально
меняется способ производства: и его технологические и, главным образом,
институциональные основы.
Примеры наиболее репрезентативных национальных экономик, осуществлявших
системные трансформации в последние два столетия, в целом свидетельствуют в пользу
положительной реакции темпов роста ВВП на душу населения (один из косвенных
индикаторов социальной отдачи на человеческий капитал в интеллектуалоемкой
экономике) на возрастание дифференциации доходов. Однако в большинстве случаев
статистически эта связь (выраженная линейным коэффициентом корреляции Пирсона) не
является сильной и значимой даже при наличии задержек по времени (лагов).
2
В мировой научной литературе показано, что при определенных условиях
неравенство доходов могло выступать стимулом общественного развития. Однако в целом
данная зависимость характеризуется нелинейностью. Это, в частности, проявляется в том,
что при переходе определенного критического уровня углубление социальноэкономических неравенств ведет к росту напряженности, создает угрозу стабильности,
общественного порядка и выступает тормозом для развития, в том числе экономического.
Цикличность долгосрочной динамики частной отдачи на человеческий
капитал
На основе отмеченных выше примеров и проведенного нами анализа долгосрочные
закономерности динамики частной отдачи на человеческий капитал могут быть
сформулированы следующим образом.
Дифференциация доходов, основанная на премиях за квалификацию, имеет
тенденцию к увеличению в периоды системных трансформаций. В такие периоды базовые
социальные и технологические инновации закладывают основы для будущих высоких
темпов экономического роста. В то же время, в периоды устойчивого (эволюционного)
развития в рамках определенной социально-экономической системы дифференциация
доходов имеет тенденцию к снижению. Часто, в силу комплекса причин, за этой
тенденцией следует снижение темпов экономического роста.
Механизм данной зависимости в общих чертах может быть объяснен следующим
образом.
Системные
социально-экономические
трансформации,
как
правило,
сопровождаются резким увеличением дисбалансов спроса и предложения на многих
рынках, в том числе на рынке труда. Базовые социальные и технологические инновации
(как правило, неожиданные) создают повышенный спрос на редкие навыки, не
востребованные ранее. В то же время, предложение значительной части ранее
востребованных навыков становится избыточным; рабочая сила, ранее считавшаяся
высококвалифицированной, становится ординарной. Структура спроса и предложения
меняется быстрее, чем рынок образования и рынок труда (даже централизованно
управляемые) успевают адекватно отреагировать на происходящие изменения. Также
происходит заметное ослабление (часто доходящее до разрушения) ранее
сформированных социально-экономических институтов, в том числе тех, которые
оказывают сдерживающее воздействие на уровень экономического неравенства.
В периоды относительно стабильного развития наблюдается более быстрое
сокращение дисбалансов спроса и предложения в сформировавшихся сегментах рынка,
ценовая конкуренция приводит к понижению доходов до равновесных уровней. В
условиях более предсказуемой экономики снижается уровень рисков, экономические
ожидания характеризуются большей консенсусностью и меньше отклоняются от
реальности. Это приводит к снижению доли риск-премии в общей структуре доходов.
В результате уменьшения дифференциации доходов снижаются стимулы к частным
инвестициям в человеческий капитал. Одновременно могут возникнуть возможности для
замедления экономического роста. Тем не менее, его высокие темпы могут
поддерживаться на основе инерционного использования накопленного человеческого
капитала, а также за счет экстенсивных факторов развития.
Таким образом, в долгосрочной ретроспективе динамика частной отдачи на
человеческий капитал представляет собой циклический процесс, в основе которого лежит
чередование системных социально-экономических трансформаций и периодов
эволюционного развития.
3
1
http://www.wider.unu.edu/research/Database/.
http://www.transmonee.org/russian/index_ru.html.
3
http://go.worldbank.org/NT2A1XUWP0.
4
http://www.ggdc.net/Maddison/Historical_Statistics/horizontal-file_09-2008.xls.
5
Kuznets S. Economic Growth and Income Inequality // American Economic Review. 1955.
Vol. 45. № 1. P. 3-8, 18-26.
6
Moran T.P. Kuznets’s Inverted U-Curve Hypothesis: The Rise, Demise, and Continued
Relevance of a Socioeconomic Law // Sociological Forum. 2005. Vol. 20. № 2. P. 209-244.
7
Ван Занден Я.Л. Где начало «кривой Кузнеца»? Западная Европа в период раннего
Нового времени // Экономическая история. Ежегодник. 2004. М., 2004. С. 537-562;
Williamson J.G. Did British Capitalism Breed Inequality? Winchester, Mass., 1985;
Williamson J.G., Lindert P.H. American Inequality: a Macroeconomic History. N.Y., 1980.
8
Подробнее см: Диденко Д.В. Динамика оплаты работников интеллектуального труда как
характеристика роли «индустрии знания» в СССР // Россия в контексте мирового
экономического развития во второй половине XX века. М., 2006. С. 276-288.
9
UNU-WIDER.
10
См., напр.: Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация. М., 1999. С. 470-524.
11
См., напр.: Mitra P., Yemtsov R. Increasing Inequality in Transition Economies: Is There
More to Come? World Bank. Policy Research Working Paper 4007, September 2006;
Sabirianova K.Z. The Great Human Capital Reallocation: A Study of Occupational Mobility in
Transitional Russia. Journal of Comparative Economics. 2002. Vol. 30. No. 1. P. 191-217.
12
Заработная плата в России: эволюция и дифференциация /Под ред. В.Е. Гимпельсона,
Р.И. Капелюшникова. 2-е изд. М., 2008. C. 503; TransMONEE; PovcalNet.
2
4