Вопросы к экзамену по истории зарубежной журналистики 17

Вопросы к экзамену по истории зарубежной журналистики 17-19 вв.
1. Первое печатное периодическое издание во Франции.
Французская журналистика с первых своих шагов качественно отличалась как от
немецкой, так и от английской периодики своей содержательностью. Периодические
издания появились во Франции несколько позже, чем в Германии или Италии.
Создать первую национальную французскую газету было суждено королевскому
медику Теофрасту Ренодо. Первый номер "La Gazette" увидел свет 30 мая 1631г. С
легкой руки Теофраста Ронодо слово "газета" вошло во многие европейские языки.
"La Gazette" выходила раз в неделю на 4 страницах. Тематика — торговля, война,
придворная хроника, дипломатические известия.
Она выходила с 30 мая 1631 г. под названием «La Gazette» сначала в размере
четверти листа на четырех страницах, потом в октавном формате. Первого января
1762 г. она получила название «Gazette de France»; под этим названием она выходит
и по настоящее время. До Великой французской революции она появлялась
еженедельно; цена за номер в розничной продаже равнялась одному су;
абонемента еще не существовало; экземпляры газеты продавались открыто. Во
время революции она стала выходить два раза в неделю, а впоследствии была
преобразована в ежедневную газету.
Уже первый номер «Gazette» был богат содержанием; большинство сообщений
касалось Германии и приходило из Шлезии, Штеттина, Вены, Любека, Франкфуртана-Одере, Гамбурга, Лейпцига, Майнца и Франкфурта-на-Майне; внутренние
корреспонденции на первых порах ограничивались придворными известиями.
Анонсы и публикации не принимались; но несколько лет спустя Ренодо, идя
навстречу многочисленным желаниям, а также в интересах своего осведомительного
бюро,
основал
самостоятельный
справочный
листок,
приблизительно
соответствовавший отделу для публикаций в наших современных газетах.
Тираж её поднимался до 1200 экземпляров. Ежегодно все номера собирались
в один том, выходивший под названием «Годовой сборник». В течение 1631 года был
выпущен 31 номер «Газетт», которые и были собраны в годовой сборник,
посвященный Людовику –8. В предисловии к этому сборнику Ренодо писал о новизне,
полезности и трудности осуществления этого предприятия, особо подчеркивая, что в
его газете «каждый найдет то, что ему необходимо».
Поначалу в «Газетт» печатались главным образом новости из-за границы, при
этом большая часть их бралась из немецких, итальянских и голландских газет, что
давало основание для конкурентов и противников Ренодо обвинить его в плагиате. Но
постепенно с развитием газеты в ней все больше внимания уделяется внутренней
информации, а новости из-за границы уже получаются «из первых рук».
Определенная часть информации поступала в газету «сверху» – от кардинала Ришелье
и даже от самого короля (существует версия, Людовик – 8 написал несколько статей
для «Газетт», опубликованных в ней под псевдонимом). Ренодо открыто заявлял о
том, что его газету редактирует и дает ей направление «по своему усмотрению Его
Преосвященство». Заниматься изданием газеты, делая это не из коммерческих
интересов, а в целях просвещения, было нелегко. Особенно тяжело пришлось
издателю «Газетт» после смерти его покровителей Ришелье и Людовика – 8.
Отношения с кардиналом Мазарини были весьма сложными. По распоряжению
последнего, типография «Газетт» была перенесена в Сен-Жермен, куда пришлось
перебраться и Ренодо. Сыновья его издавали уже в Париже, оппозиционную газету
«Курьер Франсе».
В 1653 году, измученный постоянными материальными трудностями,
связанными с изданием газеты, но не оставивший любимого дела до последних дней,
Ренодо умер. Умер нищим, но не сломленным. В некрологе, помещенном в «Газетт»,
отмечались большие заслуги Ренодо. «Его бескорыстие, - писала «Газетт», - позволяло
ему довольствоваться своею славою». Дело Ренодо продолжили его сыновья.
«Газетт» оставалась одним из ведущих французских периодических изданий вплоть
до Великой Французской революции. С 1мая 1792 года она прекратила свое
существование.
«Газетт» оставалась лидером французской прессы долгие годы. Появившиеся
в первой половине 18 столетия провинциальные газеты не могли с ней соперничать.
Даже первой французской ежедневной газете «Журналь де Пари», возникшей в 1777
году, это было трудно сделать. Только Великая французская революция, поднявшая
печать на качественно новый уровень, давшая огромный толчок развитию
журналистики, смогла создать прессу более совершенную, чем, в частности, «Газетт».
2. Печать и публицистика Великой Французской революции.
1789г – Великая Французская Революция ознаменовала собой выход на
политическую арену буржуазии, крах феодализма и идеологии аристократии. Во
многом она была подготовлена эпохой Просвещения и идеологами просветительства
Вольтером, Дидро, Руссо.
Французская Революция покончила с наследием старого режима, стала началом
ряда политич. движений в разн. странах. Ее подготовили и Англ. бурж. революция
17в, и американская война за независимость 18в. Историю революции начининают
писать люди, принимавшие в ней непосредственное участие. Горячее дыхание эпохи
– в газетах, журналах, книгах. Происходит становление политич. печати и зарождение
прессы в совр. понимании этого слова. Один из публицистов Французской Революции
Камиль Демулен писал: «При старом режиме был периодический листок, который
сообщал о погоде. Сегодня журналисты – общественная власть. Газеты каждое
утро сыплются, как манна небесная». Важность печати была понята всеми полит.
партиями. Почти все выдающ. деятели ФРАНЦУЗСКАЯ БУРЖУАЗНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
редактировали газеты.: Мирабо, Демулен, Робеспьер, Марешаль, Марат, Бабёф и
др. Лит-ры XIXв братья Гонкуры писали, что «журналистика вышла из недр
революции во всеоружии и, едва родившись, стала ареной великих сражений».
Уже во втор. пол. 18в. Во Фр. наблюд. оживление периодич.печати. Газеты
продавались на улице, имелись в большинстве кафе (1800 кафе), в лавках
набережных ит.д. Число выходящих брошюр б.огромно. И 1789г для жур-ки - начало
новой эры, колыбель политич. печати. Роль книг кончилась. Пришла очередь газет.
Так говорили современники.
Полит. наступление на власть нач. Бриссо 16 марта 1789 г. напечат. проспект одной
из перв. революц. газет «Французский патриот». Эпиграф: «Свободная газета – это
часовой, бессменно стоящий на страже народных интересов»
1 апреля – второй проспект этой газеты, где Бриссо сообщал, что она начнет
выходить в апреле 4 р/нед. Указывалась и подписн. цена. Бриссо став. перед собой
задачи подготовки революции с пом. газеты и в обращении к читателю наз. свою
газету политической, свободной и независимой.
Почти одновременно с «Фр. Патриотом» и без предварит. разр-я выходит «Газета
Генеральных Штатов» Мирабо. Король собрал Генер. штаты, чтобы принять
Конституцию. Королевск. совет запретил издание этой газеты. Собрание
представителей 3-го сословия Парижа и окрестностей (буржуацмм) выразило энергич.
протест, назвав это посягательством на свободу печати. Бриссо вынужден прервать
издание «Фр. патриота». Мирабо сумел обойти запрет. Он как депутат Генеральн.
Штатов д.б. отчитываться перед избирателями. 10 мая 1789г вып. «Письма графа
Мирабо к своим избирателям». До 25 июля 1917 го – 19 номеров этой газеты. Взятие
Бастилии разруш. последние преграды, стоявш. на пути политич. печати.
Одна за др. появл. новые газеты. Мирабо тоже стал издавать нов. газету «Курьер
Прованса» 350 номеров. В это вр. появл. газета «Народный Трибун», издав-ся
Фрероном. В ней печатался Марат, а некоторые номера и сам редактировал. Газета
«Парижские революции». Возобн. выход «Фр. Патриота» Бриссо.
Если во 1789г во всем королевстве было 60 пер. изданий, то с 14 июля 1789г по 10
августа 1792г существовало 500 газет. И это не было следствием технич. революции.
Новая полиграф. техника появится лишь в 1815 году. Пока во Фр. эпоха
персонального журнализма.
За 24 часа вручную можно было напечатать 3 тыс. экз. газеты (максимальный
тираж). Бумага была. низкого кач-ва. Многочисл. дефекты сказались на качестве
печати. И тем не менее, газеты необычайно популярны. Наиболее распространяемой
б. накануне революции «парижская газета» - ок. 10 тыс. экз. В большинстве случаев
тираж газет от 300 до 500 экз. Большинство газет вых. 2-3 раза в неделю.
До 1789 г реклама – в зачаточном состоянии. Бриссо во «Фр. Патриоте» помещ.
частн. объявления. Демулен начал всякого рода анонсы. Больше всего такого рода
объявлений было в ежедневно. газете «Парижская хроника». Производство газет
было дорогим, но рентабельным.
Неудивительно, что в самом благоприятном финансов.положении нах-сь газеты,
печатавшие большей частью объявления: «Анонс», «Афиш» 2 р/нед, ок. 50 тыс. экз. В
них помещ. бойкий материал на злобу дня.
В перв. годы революции появ. вечерние газеты, которые помещ. отчеты о работе
нац. собрания. Они быстро набирали популярность из-за оперативности.
Многие газеты явл. органами клубов и кружков. «Желтые уста» - социальный
кружок.
Поначалу монархия не обращала вним-я на печать как на средство классов.
борьбы. Но падение Бастилии ускорило появление роялистских газет. Первой была
«Газета Национальной Политики», основ. в июле 1789г. аббатом Сабатье. Но
политику ее определял граф Ривароль. Его собственная газета называлась «Деяния
апостолов» (ноябрь 1789г). ПОстеп. появ. огром. кол-во роялистских газет. Одной из
значительных была газета «Друг короля»: поначалу полемика велась с пом. политич.
и философск. аргументов. После ареста королевск. семьи роялистские газеты перешли
к ругани, непристойным разоблачениям вожаков революции и их дел. Часто
материалы посвящались личной жизни депутатов национального собрания и
демократических журналистов. Объектом особ. внимания был Робеспьер. Контррев-е
газеты нах в лучшем финансовом положении. Рост их числа прод-ся до 10 авг. 1792г
(падение монархии). С целью снизить влияние газет, поднималась цена на газету.
Закон, запрещающий расклеивать газеты на улице. На белой бумаге позволено
печатать только правительственные акты.
Рост числа газет рев. направленности продолжался. В нач. 1791г в Париже появ.
издание, которое отличалось остроумием, самобытностью и выразительностью. Особ.
оно было популярно среди плебейской части населения. Это б. ежедневн. газета
«Папаша Дюшен», к-рую издавал Эбер. За 10 лет франц революции выходила
сатирическая газета «Папаша Дюше», которая издавалась Эбером.
Эбер от имени пасечника Дюше бранными словами обличал события во Франции.
Ее язык был приближен к языку низов. Еще до издания Эбер был популярным
памфлетистом («Частная жизнь аббата Мори»). Папаша Дюшен – человек из народа,
фольклорн. персонаж. Газета открывалась заставкой, выполненной в лубочной
технике ( Петр I, кота мыши хоронили, о Бове-Королевиче). Газета имела 8 стр. и
стоила 2 су. Газета пестрела шуточками, оборотами из жаргона предместий,
ругательствами. Вместе с тем стиль газеты был острым, ясным. Еще одно заметное
издание этого времени – газета Робеспьера «Защитник конституции» еженед. с маяавг. 1792г. Объёмом от 46 до 64 стр. Основу нов. газеты составили статьи самого
Робеспьера. Печатались декреты Законодательного собрания, письма и петиции
Свержение монархии привело к исчезновению роялистской печати.
В политич. плане в этот период активиз. жирандисты (более умерен.,чем
якобинцы). Газеты: «Фр. Патриот» Бриссо, «Парижские хроники» Кондорсе, «курьер
департамента» ЖозЕфа и др.
1793г – происх якобинский переворот, рез-том чего стал разгром жирондистских
газет. В ответ жирондисты пытаются уничтожить радикальные газеты, напр., «Папаша
Дюшен», однако газета продолжает существовать. После смерти Марата приобрет.
еще больше влияния.
1793 среди якобинцев происх. раскол на «снисходительных» (ДантОн) и «левых»
(Эбер). У кажд. из группировок – свой печатн. орган. «Снисходительные» вып. газету
Демулена «Старый Кондельер», левые – «Папаша Дюшен».
Франция. Уже первый еженедельник «Газетт», основанный Теофрастом Ренодо в 1631
г., привлек читателя высоким литературным уровнем, многотемностью сообщений,
регулярностью и длительностью выхода. Но только в 1777 г. возникла первая
французская ежедневная газета «Журнал де Пари» («Парижская газета»). Великая
французская революция (1789-1791) привела в к возникновению политической и
революционно-демократической журналистики.
3. Политика Наполеона I в области печати. Официальная и оппозиционная
пресса.
Законы о прессе во Франции 19 в.
Считается, что впервые понятие "авторское право" появилось во Франции. Связано это
понятие с Французской революцией.
3 августа 1810 г. Наполеон подписал декрет, согласно которому в каждом департаменте
(исключая департамент Сены) можно было издавать только одну газету, которая
должна была находиться под властью местного префекта, а в конце того же 1810 г. был
подготовлен проект декрета о парижских газетах. Декрет разрешал публиковать
политические известия только трем газетам, периодичность выхода которых
ограничивалась тремя днями в неделю. В газетах вводился также запрет на фельетон.
Сфера допустимого для освещения во французской прессе колебалась в соответствии с
текущими политическими обстоятельствами.
Когда в начале 1811 г. готовилось постановление о закрытии почти всех газет во
Франции, то многие из этих газет попытались лестью добиться расположения
императора.
Лесть не помогла, и в Париже в 1811 г. остались только четыре ежедневные газеты –
«Journal de Paris», «Gazette de France», «Monituer» («Наставник») и «Journal de
I'Empire».
Во Франции в 1814 г. Конституционная хартия восстановила свободу слова, которая тут
же была перечеркнута законом от 21 октября 1814 г., вводившим предварительную
цензуру для всех периодических изданий и сочинений, объем которых не превышает
20 печатных листов. Но даже эти ограничения по сравнению с антижурналистской
наполеоновской политикой казались послаблениями, и к 1824 г. в Париже выходило 12
ежедневных газет
В период Реставрации Бертен вернул себе газету, восстановил ее прежнее название,
сделав «Journal des Débates» важным органом роялистской прессы и опорой
монархической власти вплоть до 1823 г. Во Франции гарантий свободы слова удалось
добиться после событий июля 1830 г., когда было издано пять указов, в которых король
своей личной властью, без участия палат, изменил правила проведения выборов, а
также ввел крайне строгие цензурные правила относительно книг и особенно газет.
Большое оживление внесло во французскую журналистику установление Третьей
республики. Но несмотря на то что свобода печати открывала все пути к
разностороннему развитию, она до сих пор не выдвинула ни одной газеты с мировым
именем наподобие английских. Зато французская пресса имеет другую заслугу: точное
изображение всех сколько-нибудь заметных политических течений, причем, однако,
часто разыгравшиеся страсти нарушают отчетливость картины, искажая
действительность.
Новые газеты, возникавшие после установления Третьей республики, имеют сплошь
республиканский характер. Уже 7 ноября 1871 г. появилась «République française»,
основанная Гамбеттой, ныне принадлежащая Мелину. При жизни первого она,
конечно, имела большое влияние, которое впоследствии постепенно утратила. Наряду
с чисто политическими вопросами, трактуемыми с умеренно-республиканской точки
зрения, она отводит немало места финансово-экономической политике и энергично
отстаивает систему запретительных тарифов. В том же направлении работают
«Evénement» «Estafette», «Paix» и «Matin», всегда прекрасно осведомленный. Левее
стоят демократическо-республиканские «Lanterne», «Radical» , враждебный Германии и
деятельно поддерживаемый в этом отношении «Eclair'oM», и «Libre Parole», задорный
листок, находящийся в оппозиции ко всему свету и отличающийся
антиправительственным,
антисемитическим,
антигерманским
и
антикапиталистическим образом мыслей, часто привлекаемый к ответственности за
свои злостные инсинуации, но именно этим обязанный своей популярности в
провинции Весьма сомнительной и вполне заслуженной репутацией пользуется «Gil
Bias». Он придает себе видимость политической газеты.
Наполеон б.вознесен на вершину власти ВЕЛИКАЯ ФРАНЦУЗСКАЯ БУРЖУАЗНАЯ
РЕВОЛЮЦИЮ. Выходец из буржуа, корсиканец, стал императором Фр. Этому
способствовали и демокр-я общ-ва во время фр. рев-и, и талант Наполеона –
военачальника и гос.деятеля. Н.прекрасно поним. роль прессы как пропагандиста и
срадства формирования общ.мнения. Он восп-ся прессой еще во вр.египетского
похода Фр.армии, когда он не б. еще даже первым консулом. По приказу Н. во
Фр.экспедиц.войсках сущ-ла типография, которая изд. газету, предназнач.спец. для
солдат и офицеров. Египетские историки печати иногда даже неверно возв.истоки
св.нац. персы к газете Наполеона.
Когда Н. ст-ся Перв.консулом в 1800 г, он изд. особ. консульск.указ о запрещении
боль-ва полит.газет.
так он нач. выстраив. авторитарн. сис-му печати по
вертикальному принципу. Вверху - офиц.орган прав-ва – Париж. газета «Монитёр».
Ей сопутсв.газеты, к-рые нах-ся в русле политики, провозгл. в «Монитёре». Все
ост.полит.газеты д. б. печатать полит. ин-ю только путем перепечатывания из
«Монитёра».
Наполеон всяч.пыт-ся изгнать из сознания народа все завоевания ФРАНЦУЗСКАЯ
БУРЖУАЗНАЯ
РЕВОЛЮЦИЯ.
Даже
слово
«революция»
запрещено
употреблять.Фамилии деятелей тоже запр. – ДантОН, Марат, Робеспьер. Чт.
контролировать толит.печать, Н. созд. при мин-ве полиции Бюро печати -> Бюро общго настр-я, тем самым передавая печать в ведение полиции. Статьи полит-го хар-ра
обяз-но цензурировались, причем цензоры д.б. приступать к св. работе, получив
инструкцию в министерстве полиции. Степень свободы: !) какое мин-во отв.за печать;
2) отчеты засед.прав-в и парламента.
Н. понимал, что слово «цензура» после ФРАНЦУЗСКАЯ БУРЖУАЗНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
употреблять опасно, и гов, что для него цензура – слово бранное. Но он созд. сис-му
строжайш. цензуры. Если неугод.газету не было . возм-ти закрыть по полит.мотивам,
использовались экономич-е приемы. Себестоимость газеты резко возрастает, и
многие печат.органы сами закрываются. Нелюбовь Н. к революционной лексике
вырыражал в том, что он переименовывал газеты. «Газету дебатов» («Журналь де
деба») – в «Журналь де Эмпайер» (газету империи). Н. вынужд.газеты продавать часть
св.капитала и через подставных фигур устраивал так, что бОльш.часть капитала оказ.в
руках лояльн.ему владельцев.
Н.строго след. за тем, чт. его политика осв-сь только сположит. т.зр., не упуск. из
виду он и контрпропаганду. Массир. проп-да идеи борьбы с внеш.врагом, а в заруб.
изд-я проталкивались статьи, восхв-е политику Н.
Привонц. полит.газеты б. по сути копиями столичных, самост. полит. инф-и не д.б.
появ-ся. Н. счит., что газеты, как и армия, д. сами себя кормить. Дотации гос-ва пол.
лишь «Монитёр» и еще неск.наполеон-х изд-й. Откр-е нов. полит. газеты б. почти
невозм.и по полит., и по финансовым причинам. Тиражи газет росли, б-во
парижск.газет имели св. инф-ров за рубежом. Газеты распр. по подписке.
Содержание газеты:
- 1 стр. новости (зарубеж., внутр-е)
- Редакционные статьи
- о лит-ре, иск-ве
- посл. стр – платн. объявления
Даже искусствоведч.статьи д.б. соотв-вать вкусу Н.
1804г – Сенатская комиссия свободы печати, в т.же г. в июле – консультационное
бюро по просмотру полит.период. изд-й. Известны факты, что иногда Н.сам диктовал
статьи. К 1809г во Фр только 1 полит.газета в кажд.деп-те. В прессе Н.вид св. самого
опасн.врага. Закон о печати - м.б. назв. драконовским. В Париже ост.лишь 13
полит.газет наполеон не стесн.треб. от прессы либер-го отн-я к власти. если материал
не устр. Наполеона, он д.б. заменен до пуюликации. Иностр. газеты строго
ограничивались в распр-и. Книгоизд. д.б. представлять 5 экз. кажд книги в полицию
для цензурирования.
Средства, к-рыми Н.управлял полит.прессой:
1. Экономич.давление. Залог, гербов.сбор, цены на бумагу увеличились. Негосе газеты лишены дотаций. Часть капитала перед-ся лояльн.людям.
2. Проблема юридич.обоснования – б.трудно юрид. оформить нов. изд-е.
3. Задержка новостей, искажение, умалчивание. Внедрение в прессу Фр. и др.
стран хвалеб.для Н.статей.
4. Дозирование инф-и.
Отношение Н. к печати изменится на противоп-е во вр. его 100-дневн. правления.
100 дней
Н. превр.прессу в совершенно свобод.гос-й институт. Его критикуют в боль-ве Фр.
газет и ж-лов, но он не меняет св. либеральн.политики по отн-ю к прессе. Опыт оч.
важн. в истор.жур-ки. По сути Н. созд. наст-ю машину манипулир-я общ-м сознанием,
модель к-рой позже б. вопл. Бисмарком, Сталиным, Гитлером и др. диктаторами.
4. Роль «Journal des Débats» в развитии политической прессы Франции.
Наиболее заметным явлением периода Империи следует назвать газету Луи
Франсуа Бертена, которая оставила яркий след в истории французской журналистики
XIX столетия. Бертен в период Революции сотрудничал в таких периодических
изданиях как «Journal Français» («Журнал Франции»), «Eclair» («Молния»). Его
политическим идеалом была конституционная монархия, в своих статьях Бертен
активно поддерживал роялистское движение времен Директории. В 1797 г. газета
«Eclair» была запрещена, а сам Бертен был вынужден скрываться, чтобы избежать
ареста.
В 1800 г. он, вместе с братом, Пьером Луи Бертеном, также вовлеченным в
журналистскую и политическую деятельность, приобрел «Journal des Débates
politiques et liltéraires» («Журнал дебатов политических и литературных»). Газета эта
была основана в Париже еще в 1789 г. «Journal des Débates» была лишена
возможности открыто критиковать действия правительства, но никогда не
опускалась до восхваления существующего режима, благодаря чему приобрела
необыкновенный авторитет.
За свою независимость и едва скрытые роялистские намеки Бертен попал на 9
месяцев в тюрьму, а затем был выслан в Италию, где подружился с другим
изгнанником – Франсуа Рене де Шатобрианом. Шатобриан впоследствии тепло
отзывался о Бертене в своих мемуарах, подчеркивая, что «все политические взгляды
на земле не стоят одного часа искренней дружбы».
В 1804 г. Бертен получил разрешение вернуться во Францию, но его газета была
переименована в «Journal de 1'Empire», и к ней был приставлен специальный цензор
(вначале им был Фьеве), которому издатели должны были выплачивать огромный
гонорар (24000 франков в год).
Газета Бертена интересна не только своим противостоянием режиму Наполеона,
но и введением новых журналистских форм и жанров, которые в дальнейшем вошли
в практику всей европейской журналистики. Речь идет о фельетоне. Самого слова
«фельетон» еще не было во французском языке XVIII столетия, оно появилось лишь в
1800 г., когда Бертену пришла в голову идея выпускать добавочные листы к своей
газете «Journal des Débates» (feuilleton – листок, листочек).
Затем в 1803 г. он изменил формат газеты – удлинил его, и добавочная часть,
отделенная от газеты «линией отреза» (белым пропуском), стала называться
фельетоном. В дальнейшем термин «фельетон» использовался в значении:
а) литературного материала «подвала» газеты;
б) литературного произведения малой формы публицистически-злободневного
характера, помещенного либо в «фельетон» газеты, либо в дополнительных частях
журнала (обозрение, смесь).
Именно во втором значении этот термин закрепляется и получает широкое
распространение во Франции, затем в Германии и в России, но сам процесс
трансформации фельетона из рубрики в жанр занял достаточно длительный
промежуток времени, окончательно определившись в жанровом аспекте только к
началу XX столетия.
В «Journal des Débates» становление фельетона связывается с именем Жюльена
Луи Жоффруа, театрального критика. Жоффруа вернулся после эмиграции во
Францию в 1800 г. и занял место фельетониста-критика «Journal des Débates».
Вкусовые пристрастия Жоффруа были довольно односторонни, но в своих суждениях
он был решителен и опирался на здравый смысл, что импонировало и привлекало
внимание тем, что он включал в театральные обзоры политические намеки.
В год «великой чистки», которому подверглась французская журналистика в 1807
г., цензор Фьеве в бертеновской газете был заменен цензором Этьенном. Но
Наполеону и этого показалось мало, и в 1811 г. газета, тираж которой достиг 32000
экз., была конфискована в пользу государства, а Бертену было заявлено, что «он уже
достаточно обогатился».
Ужесточение мер против «Journal des Débates», переименованной в «Journal de
l'Empire», было связано с принятием декрета о печати, поставившего под полный
контроль «главного управления делами книгопечатания и книжной торговли» (при
министерстве внутренних дел) всю периодическую печать.
5. Первые массовые газеты и журналы. Нововведения во французской прессе
первой половины 19 века: романы с продолжением и жанр «физиологии».
В 19 в. происходит разделение газет на массовые и элитарные. Массовая
журналистика (газета) – понятие, появившееся благодаря рекламе, так как она стоила
ниже себестоимости, а окупалась в основном за счёт рекламы. Если элитарная пресса
– пресса для образованных, обеспеченных людей, которые интересуются политикой,
общественной жизнью и новостями, то читатель массовый газеты ищет скорее
скандалы, разные развлекательные материалы, а также ищет рекламу. Из-за того, что
массовые газеты продаются огромными тиражами, у них огромная аудитория, многие
элитарные издания закрываются, единицы продолжают существовать,
но
небольшими тиражами за счёт подписки.
В США раньше, чем в Европе, стала появляться массовая пресса – “The press” и “Sun” –
конкретные примеры массовой журналистики. В них печатались различные истории,
сказки, романы и т.д. Редакторы нашли путь к читателю. Б. Дей впервые ввёл в газету
сенсации, криминальную хронику, анекдоты.
“Figaro”, “Temp”, “Moniteur” – элитарная журналистика.
Романы с продолжениями, называемые фельетонами (от французского «feuille»
— листок, а также — газета), отныне становятся одной из привлекательных сторон
ежедневной и другой периодики. Эти романы прочно занимают «подвалы» газет,
уже давно традиционно «литературные». И Дютак, и Жирарден сразу оценили
коммерческие возможности романа в газете. «Их» авторами становятся Бальзак
(«Старая дева» печаталась в «Пресс»), Жорж Санд («Мельник из Анжибо» публикует
«Сьекль»), Дюма («Королева Марго» в «Пресс»). Даже газеты, отвергавшие реформу
Жирардена, включились в погоню за читателем с помощью романов, причем
добились в этом большого успеха. Публикация «Вечного жидам Эжена Сю в
«Конститюсьонель» принесла ей сразу I5 тыс. подписчиков. Огромные очереди
выстраивались у витрины редакции, чтобы не теряя ни минуты прочитать
продолжение «Парижских тайн», публиковавшихся в 147 номерах «Журналь де
деба». Известен случай, когда Эжен Сю, заключенный на две недели в тюрьму, был
освобожден по решению высших властей уже через сутки, так как отказывался
писать продолжения «Парижских тайн» до выхода из тюрьмы7. Газеты платили
баснословные гонорары авторам романов с продолжением. Дюма-отец получил за
«Графа Монте-Кристо» в «Конститюсьонель» свыше 33 тыс. франков, а Эжен Сю за
«Вечного жида» около 100 тыс.
Романы с продолжением продолжали оставаться верным способом привлечь
читателя и тогда, когда были созданы все другие предпосылки для возникновения
действительно массовых газет. В период Июльской монархии были положены первые
камни в фундамент этой печати.
6. Дифференциация французской прессы в 19 веке.
7. Французская журналистика Второй империи (1851-1870).
14 янв. 1852 г принимняется новая Констинуция, которая знаменяет очередной
переворот, рез-том стала Вторая Империя. У власти Наполеон III. Вновь возраждается
закон о предварит-м разреш-и. Необх. получ. право на публ-ю материалов о политике.
Почти запещена публ. о засед-х пр-ва и парламента. Печать передана МВД. Это
сделало невозможным сущ-е демокр.печати. Весьма умеренная оппозиция режиму б.
предст.лишь «Журналь де деба», «Ассамблее насьональ».
Легитимистскими: «Юнион Газет де Франс». На левом фланге некот.вр. ост-ся
«Сьёкль» в силу св. антиклерикальности. Влияние др. оппозиционных газет б. незнным. В это вр. широко практикуется система предостережений со стор. МВД. Если
газета двукратно получ. предупр-е, она закр-сь на 2 месяца. В это вр.широко предст.
пресса полусветского, развлек-го хар-ра.
В связи с тем, что давление б. слишком сильным, вновь стал назревать соц.
протест. В ноябре 1860-го появ. нов. законы, более либеральн.хар-ра. Расширились
полномочия законодательного корпуса и сената. Некоторые послабления коснулись и
печати. Б. объявлено о в-ти создания нов. полит.газет. Печать пол.право осв-я дебатов
в закон-х органах. В это вр. сит-я в прессе радикально не мен-ся. Развлекат-е газеты
преобладают в столице, ив провинции. Олицетворением успеха такой прессы ст.
газета «ФигаРО» Вимессан – издатель. И по сей день.
К сент. 1862 г из 262-х газет 202 поддерживали прав-во, 34 – легитимистские, 13 –
Орлеанские и 13 республиканские. К этому вр. во Фр. скл-ся условия для нов. скачка
прессы. Число грамотных 67 процннтов. Телегр.сеть св. Приж со всеми
департаментами страны. В 55-м г. появл. перв. международ Фр. телег. линия КалеДувр. С 1860 г – трансатлантич.линия с США.Вскоре ред-и газет смогли использовать
телеграф для сроч. связи с нац. собр-ем, биржей, инф-ми агентами. Еще в 1832 г в
Париже Шарль Гавас
организ. Бюро печати, к-рое зан-сь переводами мат-лов заруб. газет и снабжало или
фр-е газеты.Когда появ. телеграф, боро заключило с Фр. прав-вом договор на поставку
офиц. сообщений для прессы, и в 1859 г б. заключены дог0ры о сотрудничестве с
терегр. агентством Вольфа (Германия), Рейтера (Англия). Гавас стал монопольн.
поставщиком заруь. инф-и, а бюро печати прев-сь в «агентство Гавас».
Ж/д пути в это вр. опоясывают почти всю Фр. Луи Ашетт, к-рый нач. в 1826 году с
книгоиздательства, в 1850-м заключил клонтракт с владельцами ж/д, по к-рому явл.
монопольн. поставщиком печат. продукции на ж/д. Так появ. «Мессажери Ашетт». В
это вр. широкое распрост-е получ. розничная продажа газет. В 1846г – перв. газет
киоски. Теперь на всех вокзалах. Сделан прорыв в технике печати.Изобретена
ротационная маштне Маринони. 20 тыс. экз двустранич.газет в час (раньше – 4
тыс.экз). Т. обр, в 60-е гг созд. тезнич., экономич. и политич. факторы для появления
не просто дешевой, но массовой газеты.
8. Информационное агентство Шарля Луи Гаваса.
Первое бюро печати Шарля Гаваса действовало с 1832 г., занимаясь на первых
порах переводами зарубежной информации и поставляя ее в редакции французских
газет. С появлением электрического телеграфа преобразованное в «Агентство Гавас»,
предприятие Шарля Гаваса в полной мере использует его возможности. Заключив
договор с французским правительством на поставку официальных сообщений для
прессы, а затем в 1859 г. подписав соглашение с немецким телеграфным агентством
Вольфа и английским Рейтер, Гавас становится монопольным поставщиком
зарубежной информации.
Газеты, составлявшие еще накануне 1914 г. «большую пятерку», образуют в 1915
г. своеобразный консорциум (как они сами его назвали), основанный на общности
рекламных интересов. Используя материальные затруднения этих газет и
ослабление соперничества между ними, агентство Гавас заключает с ними договор
об общей рекламной службе, после чего всякая конкуренция между «Пти паризьен»,
«Пти журналь», «Матэн», «Журналь» и «Эко де Пари» практически исчезает.
Именно в 1920 г. Гавас сливается с Генеральным обществом платных объявлений, и капитал агентства вырастает в течение года с 8 до 18,5 млн. франков. В
последующие годы он быстро и неуклонно увеличивается: 27,7 млн. франков в 1921
г., 37 млн. франков — в 1922 г., 50 млн. франков — в 1924 г., 80 млн. франков —1927
г., 105 млн. франков — в 1930 г. К этому моменту Гавас представляет собой
процветающее предприятие, насчитывающее 1200 сотрудников в Париже, 400
корреспондентов в провинции и 500 — за границей. Оно имеет соглашения о
сотрудничестве с 26-ю зарубежными агентствами. Во Франции оно контролирует б
тыс. км. телеграфных линий (из них 500 км. только в Париже). К тому же все шире
Гавас использует радиотелеграф для связи не только с европейскими странами, но и
с пунктами по ту сторону Атлантики. Его информационные службы распространяют
ежедневно 80 тыс. слов по всему миру.
Гораздо более трудными для Гавас были 30-е годы. В условиях экономического
кризиса затрудняется и сокращается активность агентства в области рекламы. В 1939
г. оно контролировало не более трети газетно-журнальной рекламы во Франции.
9. Закон о печати 1881 года – начало «золотого времени» французской печати.
Закон о печати 1881 года – путь к свободе французской печати
Новый закон отменил все предыдущие законы.
29 июля 1881 – закон о печати
Закон назвали настоящим памятником в честь свободы печати. (он до сих пор)
5 глав: 1-3 касались типографий, газет, афиш, розничной торговли.
На первом издании надо обозначать имя и место жительства; 2 экземпляра должны
предоставить для национальной коллекции. И все!
Издавали 10 статей. Правила выпуска:
- предварительное заявление прокурору республики (заглавие издания, порядок
выхода, имя место жительства редактора и типографа). Началось профессиональное
деление Редактор должен быть французским подданным, совершеннолетним,
обладать гражданскими правами. На номере должна быть подпись издателя.
2 номера отсылались судебной власти и министерству внутренних дел.
От разносчиков требовалось заявление, указать имя и возраст, профессию, место
жительства.
Преступления печати характеризовались по 4 группам:
- провокации к убийству, грабежам, призыв к войскам, нарушению дисциплины
- против общественных интересов
- оскорбление частных лиц
- оскорбление государственных представителей и дипломатов
Закон очень действенный.
август 82 – закон о порнографических материалах.
Министр юстиции предложил изменить закон о печати. парламент стал защищать
закон. нашли компромисс:
- то, что касалось оскорбления добрых нравов путем книг, рисунков, живописи и
изображений – подчинялось закону о печати
- оскорбление другим путем – в ведении уголовного права (газеты)
12 декабря 93, 28 июля 94 года – законы с жесткими мерами, их назвали
разбойничьими законами.
В 90 году во Франции волна анархизма. Решили подвергать журналистов аресту,
конфисковывать издания, если они призывают к террору до решения их дела судом.
Оппозиция восстала. Закон 81 года действовал, обеспечивал свободу. Время после 81
года – золотой век французской печати.
Изданий много, они разные по специализации, времени выхода, по политическим
убеждениям. 104 – республиканские взгляды, 29 – консервативные, 4 – не
определились. Это только ежедневные. Общее число газет 2 327 – это в Париже. В
департаментах – 3 493 издания. Из них много с\х изданий (152), научные (46), 114
религиозные, 8 географические, 145 посвящены лит-ре, 50 – торговле, 16 спорту и т.д.
Фигаро – прообраз бульварной прессы. Газета процветала.
Журналь офисиаль – 1869. В качестве официальной газеты. Сменила Монитор. Это
издание парижской комунны. 3 республика снесла оживление. Но не было газет с
мировым именем.
10. Журналистская деятельность Эмиля Золя.
Эмиль Золя (18401902) — французский писатель. Родился в Париже в семье
талантливого инженера-строителя, выходца из Италии Франческо Золя. Рано потерял
отца. После смерти кормильца семья испытывала материальные трудности, и в 1862 г.
Золя поступил на службу в бюро упаковок крупного парижского издательства
«Ашетт». Вскоре Золя получил место шефа отдела объявлений. Служба в издательстве
позволила будущему писателю познакомиться с нравами в мире литературы и
журналистики, завязать полезные знакомства.
В 1866 г. Золя оставил издательство «Ашетт» и перешел в ежедневную газету
«Эвенман» («Событие»), главным редактором которой был тогда известный парижский
журналист и издатель Вильмессан. Золя было поручено вести отдел «Сегодняшние и
завтрашние книги»: он должен был писать обзоры новых книг, как вышедших, так и
готовящихся к печати. Вильмессан был доволен своим новым сотрудником и
предоставил ему возможность вести отдел художественной критики под названием
«Мой салон». Золя — художественный критик выступил против академической школы,
взял под защиту возмутителей спокойствия — художников, которых впоследствии
назвали «импрессионистами», в частности Э. Мане. Статьи Золя вызвали возмущение
части читателей, приверженцев традиционной живописи. По свидетельству
современника, некоторые читатели в знак негодования разрывали в клочки номера
газеты со статьями Золя. Вильмессан стал получать гневные письма и счел
необходимым прекратить печатание «Салона».
В 1868 г. Золя сблизился с левой республиканской прессой, сотрудничал в
газетах «Раппель» («Призыв»), «Трибюн» («Трибуна»), «Клош» («Колокол»), в которых
он печатал хронику и сатирические очерки, направленные против Второй империи.
«Сотрудничество Золя в “Клош” позволяет говорить о его исключительных
журналистских способностях. Часто это занятие вызывает у него скуку, но как только
какое-нибудь событие начинает увлекать его, он становится превосходным
репортером…» — писал Арман Лану. Во время франко-прусской войны 1870 г. Золя
выступил в защиту мира в статье «Да здравствует Франция!» В 1870 г. он издавал в
Марселе республиканскую газету «Марсельеза». Золя оказался в центре событий во
времена Парижской коммуны. В качестве корреспондента газеты «Колокол» он
побывал в Бордо, затем в Версале, куда из оккупированного немецкими войсками
Парижа переехало Национальное собрание. Золя писал и посылал в Париж
парламентские отчеты. Он презрительно называл Национальное собрание «пугливым
животным», «куриной гузкой», но не одобрял и репрессивных мер коммунаров, его
ужасала развязанная «братоубийственная война». После разгрома Парижской
коммуны Золя выражал сочувствие коммунарам, осуждал белый террор.
По инициативе И.С. Тургенева, с которым Золя познакомился в Париже в 1872 г.,
Золя стал постоянным парижским корреспондентом «Вестника Европы». С 1875 по
1880 гг. Золя опубликовал в русском журнале 64 корреспонденции (статьи, очерки,
рассказы).
В сентябре 1880 г. Золя порвал с редактором газеты «Вольтер» Лаффитом,
недовольным нападками Золя на лидера буржуазных республиканцев Гамбетту и его
окружение. Кроме того, Лаффит потребовал, чтобы Золя сделал купюры в
предназначенном для публикации в его газете отрывке из романа «Нана». После
разрыва с Лаффитом Золя начал печататься в консервативной газете «Фигаро»,
оговорив при этом свое право писать то, что он думает, даже если его убеждения не
совпадают с линией газеты. Из статей, опубликованных в «Фигаро» в 18801881 гг.,
впоследствии был составлен сборник «Поход» (1882). Для Золя газета — это
одновременно экран жизни и трибуна, сильное средство влияния на умы читателей.
Образцами публицистики Золя стали включенные в сборник статьи «Партия
негодующих», «Чернила и кровь», «Будущий министр», «Гамбетта», «Демократия». В
этих статьях писатель выразил свое политическое кредо, свою веру в демократию,
республику и науку.
«Поход» писателя против своих идейных противников вызвал всплеск
возмущения в буржуазной прессе правого и консервативного толка. Уставший от этой
борьбы, в сентябре 1881 г. Золя прекратил регулярное сотрудничество с газетами,
сосредоточившись на литературном творчестве: в это время была в разгаре работа
над циклом «Ругон-Маккары».
22 сентября 1881 г. была опубликована статья «Прощание», в которой Золя,
обращаясь в последний раз к читателям «Фигаро» и подводя итог своей многолетней
журналистской работе, выразил свое двойственное отношение к журналистике и к
прессе, признался в том сложном чувстве любви-ненависти, которое они у него
вызывали.
Однако дело Дрейфуса побудило Золя вновь обратиться к журналистике и
возобновить свое сотрудничество с «Фигаро». Сборник «Новый поход» (1897)
составлен из статей, опубликованных в «Фигаро» с декабря 1895 по июнь 1896 гг. В
1897 г. Золя напечатал в «Фигаро» три статьи, посвященные делу Дрейфуса. 13 января
1898 г. в парижской газете «Орор» («Аврора») опубликовано его знаменитое открытое
письмо-памфлет «Я обвиняю», ставшее причиной уголовного преследования и
судебного процесса над Золя. Писатель был приговорен к году тюрьмы и 3000
франков штрафа. Он был вынужден покинуть Францию и укрыться на некоторое
время в Англии. В 1899 г. Золя вернулся на родину. 29 сентября 1902 г. Золя умер в
своей парижской квартире от отравления угарным газом. Существует версия, что это
было политическое убийство. Писатель был похоронен на кладбище Монмартр.
Анатоль Франс в своей речи на похоронах Золя сказал: «Позавидуем ему: судьба и его
собственное сердце уготовали ему величайший жребий — он был этапом в сознании
человечества». В июне 1908 г. прах Золя был торжественно перенесен в Пантеон.
11. Эпоха персонального журнализма в Англии. Журнал «Review» Д.Дэфо.
Даниеля Дефо: его журнал «Ревью» (1660-1731) был исключительно
продуктом труда, таланта и подвижничества. Дефо сам писал материалы на
политические, коммерческие и социальные темы, будучи одновременно репортером,
правщиком, комментатором. Он считал своими журналистскими достоинствами
умение отбирать факты и использовать их, а также владение богатым словарным
запасом, способность критически оценивать собственную работу. Дефо был не чужд и
политической активности, которая принесла ему серьезные неприятности, а затем
вынудила стать главой секретной службы английского премьер-министра (принять это
предложение писателя побудило тяжелое материальное положение его семьи).
Ричард Стиль, который, как мы уже знаем, считается одним из основателей
английской журналистики, был не только редактором, но и основным автором своих
изданий.
Дефо прославился как опытный памфлетист и полемист, сатирические выпады
которого не раз достигали цели. Его памфлет «Кратчайший способ расправы с
диссидентами» (1702) был направлен против религиозных преследований со стороны
английской церкви, но Дефо написал его так, что ввел в заблуждение тех, против кого
этот памфлет был направлен. Ответом на мелкую карикатуру стал суд над
памфлетистом, публичное сожжение обнаруженных экземпляров, штраф и
троекратное выставление к позорному столбу. Но Дефо удалось превратить
гражданскую казнь в собственный триумф. В тюрьме Дефо написал «Гимн позорному
столбу» (1703), который поступил в продажу как раз в момент исполнения приговора,
- и собравшаяся на площади толпа приветствовала Дефо рукоплесканиями и осыпала
его цветами.
После выхода из заключения Дефо становится независимым журналистом и издает
собственный журнал. По мнению Г. Геттнера, тюремное заключение сделало Дефо
еще любезнее народу; он писал сатиры, политические сочинения, полемические
статьи. Но всего более занимало его издание «Обозрения отношений Франции и всей
Европы, насколько простирается влияние Франции», выходившего четыре раза в
неделю, которое было народным листком в истинном смысле этого слова и которое
поэтому и должно собственно считаться первым началом английской журналистики».
Дефо продолжал издавать журнал, заполняя его в основном материалами
собственного сочинения, вплоть до 1713 года и даже получил прозвище «господин
Ревью». (персональный журнализм) В английской просветительской журналистике
выделились два подхода к исправлению нравов – сатирический и моральнодидактический.
12. Публицистика Джонатана Свифта.
Свифт оставил яркий след в истории английской журналистики и
публицистики. Размышляя о силе публицистического дарования Свифта, тот же
Теккерей заметил, что «самые хищные клюв и когти, какие когда-либо вонзались в
добычу, самые сильные крылья, какие когда-либо рассекали воздух, были у Свифта».
Памфлет был излюбленным жанром Свифта. Он никогда не подписывал свои
публицистические произведения, мистифицируя читателей вымышленными именами
и поднимая злободневные вопросы, которые органично вписывались в контекст
основных проблем английского и европейского Просвещения.
В 1696-1697 гг. Свифт практически одновременно создал два памфлета,
которым уготовлена была долгая жизнь. – «Битва книг» и Сказка бочки». «Сказка
бочки – один из самых блестящих памфлетов в творческом наследии этого
публициста. В нем дается тонкая и злая пародия на Реформацию и на различные
направления внутри христианского вероучения, отразившая реакцию Свифта на
события английской революции и на деятельность пуритан. Под масками Петра,
Мартина и Джека возникают образы католицизма, лютеранства и кальвинизма
(пуританства).
Политические пристрастия Свифта сделали его редактором торийского
еженедельника «Исследователь» (он вел его с ноября 1710 по 1711). В этой газете он
опубликовал целый ряд памфлетов, статей и стихотворений, направленных против
лидеров партии противников. В пылу политической борьбы Свифт писал, что «партия
наших противников, пылая бешенством и имея довольно досуга после своего
поражения, сплотившись, собирает по подписке деньги и нанимает банду писак,
весьма искушенных во всех видах клеветы и владеющих слогом и талантом,
достойными уровня большинства своих читателей». Даже самое известное
произведение Свифта – роман «Путешествие Гулливера» (1726) – не что иное, как
развернутый памфлет, который не сосредоточивается на одной проблеме, но
поднимает бесконечное множество проблем – от государственного устройства
Британии до нравов ученого мира и духовного облика человека в целом (йеху).
Серия памфлетов Свифта «Бумаги Бикерстафа» (1708-1709) определила форму
нравоучительной журналистики Ричарда Стиля и Джозефа Аддисона. Свифту удалось
создать запоминающуюся комическую маску Исаака Бикерстафа, имя которого стало
нарицательным
13. Публицистика Джозефа Аддисона и Джонатана Стила.
Их всегда можно разъединить, но если выделять крайние стороны, то
нравоучительная журналистика Джозефа Аддисона и Ричарда Стиля оказываются с
одной стороны, а едкая сатира Джонатана Свифта – с другой. Как остроумно заметил
Теккерей, Аддисон – «мягкий сатирик, он никогда не наносил запрещенных ударов;
милосердный судья, он карал только улыбкой. В то время как Свифт вешал без
пощады».
Серия памфлетов Свифта «Бумаги Бикерстафа» (1708-1709) определила форму
нравоучительной журналистики Ричарда Стиля и Джозефа Аддисона. Свифту удалось
создать запоминающуюся комическую маску Исаака Бикерстафа, имя которого стало
нарицательным. Ричард Стиль, бывший в ту пору редактором официальной газеты,
решил использовать созданную Свифтом маску для издания нового журнала в 1709
году.
Журналу Стиля, получившему название «Болтун» и имевшему подзаголовок
«Болтун Исаака Бикерстафа», суждено было положить начало не только английской,
но и всей европейской нравоучительной журналистике. Издание начиналось
обращением Бикерстафа, предлагавшего читателю «поучительное и вместе с тем
вызывающее на мысль чтение», которое «благодетельно и необходимо». Удачно
найденная маска и точно выдерживаемая программа издания завоевала английского
читателя. В 1710 г. издательским проектом своего друга заинтересовался Джозеф
Аддисон. Он стал присылать в журнал свои статьи и эссе. Аддисон нашел свое
призвание и самый восхитительный собеседник заговорил.
С приходом Аддисона качество журнальных публикаций возросло, многие его
эссе до сих пор переиздаются и считаются непревзойденными образцами английской
эссеистики. Структура «Болтуна» основывалась на одном эссе, являвшимся
композиционным стержнем каждого номера. Эссе создавалось Стилем или
Аддисоном от имени выбранной маски и посвящалось различным событиям
лондонской жизни. Помимо эссе, в номер включались также мелкие объявления и
заметки («Болтун» выходил три раза в неделю). Опасаясь, что маска Исаака
Бикерстафа может потерять свою привлекательность, Аддисон и Стиль прекращают
издание «Болтуна» в начале 1711 г., когда журнал находился на пике своей
популярности. В тот же год появился самый удачный журнал в творческом наследии
этих авторов – «Зритель». На этот раз Аддисон и Стиль разработали целую галерею
масок, членов небольшого клуба, которые собирались, чтобы порассуждать на самые
замысловатые темы из области политики, литературы, философии, театра, светской
жизни и т.д. Подлинной удачей стал образ «Зрителя» – сэра Роджера де Коверли,
добропорядочного провинциального джентльмена, английского чудака, с
любопытством вглядывавшегося в окружающий мир: «Так и живу я на свете, скорее
как Зритель, созерцающий человечество, чем как один из его представителей; таким
образом я стал прозорливым государственным деятелем, военным, торговцем и
ремесленником, никогда не вмешиваясь в практическую сторону жизни.
Теоретически я прекрасно знаю роль мужа или отца и замечаю ошибки в экономике,
деловой жизни и развлечениях лучше других, чем те, которые не редко ускользают от
тех, кто замешан в деле. Короче говоря, я во всех сторонах своей жизни оставался
наблюдателем, и эту роль я намерен продолжать и здесь».
Тираж «Зрителя» вырос до 14000 экз., читатели в Европе и колониях с
нетерпением ждали каждого нового выпуска. Но Аддисон и Стиль оказались верными
избранной издательской стратегии, и когда интерес к «Зрителю» достиг
максимальных пределов, они предпочли сменить литературные маски. «Зритель»
просуществовал два года – всего вышло 555 номеров, в последнем номере было
объявлено о неожиданной женитьбе одного из персонажей и о скоропостижной
кончине другого. Круг участников клуба распался, а вместо «Зрителя» в 1713 г.
появилась новая маска и новый журнал «Опекун». «Опекун» имел почти такой же
успех как и «Зритель», однако просуществовал около года, после чего издательский
тандем Стиль-Аддисон распался. В 1714 г. Аддисон в одиночку продолжил выпуск
журнала «Зритель», но довел его только до 635-го номера.
Влияние «Зрителя» и других аддисоновских журналов на развитие английской
и европейской журнальной традиции было феноменальным.
14. Формирование
политической
прессы
в
Великобритании.
«Gentleman’s
Magazine» и открытие парламента для прессы.
Предварительная цензура исчезла в Англии только после «Славной революции» 1688
г. В 1689 г. был принят «Билль о правах», а в 1794 г. было отменено, а точнее не
продлено, действие «Закона о цензуре», введенного Яковом II в 1685 г.
Положительные последствия отмены предварительной цензуры сказались не сразу,
но, как подметил Томас Маколей, нападки на короля и его окружение во вторую
половину правления Вильгельма III были гораздо менее резкими, нежели в первую.
Это свидетельствовало о том, что политическая пресса стала постепенно привыкать к
свободе слова
Несмотря на быстрое развитие журналистики, Англии недоставало политической
прессы. Еще в 1653 г., тотчас по распущении Долгого парламента, Кромвель
воспретил распространение парламентских отчетов без дозволения статс-секретаря.
В следующее двухлетие были снова приняты меры против политической прессы.
Новая эра в этом отношении наступила с начала XVIII столетия. Автор «Робинзона
Крузо», известный Даниель Дефо, сидя в тюрьме за свой памфлет «Способ всего
скорее покончить с диссидентами», набросал план политического издания. Отбыв
наказание, он начал в 1704 г. издавать «Обозрение государственных дел». Сначала
издание выходило один раз в неделю, а потом до 1713 г. выпускалось три раза. В
течение девяти лет Дефо неустанно работал на своем поприще, откуда был
насильственно снят и снова посажен в тюрьму. Почин Дефо встретил подражание, и
политическая пресса стала быстро развиваться, привлекая к себе лучшие
литературные силы того времени. Парламенту не нравилось возрастающее влияние
печати, и он настойчиво стремился лишить ее самого важного материала — известий
о парламентских заседаниях. В 1722 г. удалось наконец проникнуть в тайники
парламентской деятельности: с рукописи одного члена были опубликованы
важнейшие речи сессий с 1621 г. На это опубликование палата ответила в 1729 г.
строгим запрещением печатания отчетов о заседаниях. Литераторы наполняли
тюрьму Ньюгэт8, но продолжали свое дело. В 1738 г. парламент подтвердил свое
постановление 1729 г., но в защиту печати выступил первый министр Валь Поль9. В
течение 20 лет он держался во главе министерства при помощи подкупа, и когда
против его австрийской политики выступило большинство палаты, он рассчитывал
удержать за собой власть, подкупая прессу и направляя выгодным для себя образом
ее отчеты о парламентских заседаниях. Как известно, в 1742 г. Валь Полю пришлось
уйти в отставку, и палата общин получила господствующее значение в политической
жизни Англии. В 1769 г. нижняя палата вновь подтвердила постановление 1729 г., а
спустя пять лет последовала последняя попытка парламента расправиться за
нарушение запрещения. Попытка окончилась неудачей для парламента благодаря
энергичному противодействию лорд-мэра Сити, и с этих пор установилась
фактическая свобода опубликования парламентских отчетов.
смог предложить только в 1731 г. Эдвард Кейв, который стал выпускать
«Gentleman's Magazine» («Журнал джентльмена»), в большей степени
соответствовавший современному пониманию журнала с разнообразной тематикой
и рубрикацией.
.следует упомянуть лишь об основанном в 1731 г. «Gentleman's Magazine»,
осмелившемся с 1733 г. печатать парламентские отчеты, что впоследствии снова
было воспрещено законом. Но эти отчеты появлялись лишь после закрытия сессии,
причем имена ораторов оставались неизвестными читателями, и для вящей
предосторожности редакция оговаривалась, что сообщенные прения происходили в
волшебном царстве лилипутов. Тем не менее возникали конфликты; издатель Каве
подвергся административному взысканию, что, впрочем, не удержало его от
продолжения публикации отчетов. Он снискал себе этим столь прочные симпатии в
обществе, что палата общин решилась отказаться от своей старинной привилегии —
заседать при закрытых дверях. «Gentleman's Magazine» завоевал таким образом
английской прессе доступ в парламент.
Первым журналом, начавшим печатать правильные отчеты о заседаниях, был
«Gentleman's Magazine», выходивший раз в месяц. Вначале эти отчеты были очень
скудны. Обыкновенно приводилось резюме речей двух-трех главных ораторов, о
других не упоминалось вовсе. Отчеты печатались в безличной форме, во избежание
называть по имени ораторов, что считалось оскорблением парламентских
привилегий. Вместо имен ставились лишь заглавные буквы и т.д., и хотя все это было
очень прозрачно, но, тем не менее, форма была все-таки соблюдена. Разумеется,
такие отчеты оставляли желать многого и тем более лишались значения, что
появлялись слишком поздно. Издатель «Gentleman's Magazine», чтобы помочь делу,
пустил в ход разные средства, и ему удалось придумать остроумный способ обойти
парламентские строгости. Прежде всего, он добился, – вероятно, посредством
подкупа, – того, что двое его друзей получили доступ в парламент, где, притаившись
в укромном уголке, они записывали все, что видели и слышали в парламенте. Затем
в ближайшей гостинице они читали свои записи, и затем уже эти записи поступали к
Гуттри, который составлял из них правильные отчеты. Но для того, чтобы оградить
себя от возможных неприятностей, издатель «Gentleman's Magazine» предпосылал
своим отчетам примечание, в котором говорилось, что все, что печатается в журнале
о парламентских прениях, относится к царству лилипутов. Вряд ли кого-нибудь могла
обмануть эта уловка издателя, но, так или иначе, она действительно служила ему
защитою от парламентского гнева, – до того англичане придерживаются формы! Под
прикрытием царства лилипутов издатель мог уже более или менее безнаказанно
помещать свои отчеты. К этому же времени относится следующий курьезный
анекдот.
Должность Гуттри, состоявшая в составлении правильных отчетов из отрывочных
сведений, доставляемых ему, была с течением времени передана известному
лексикографу доктору Джонстону, который, как оказалось потом, давал широкую
волю своей фантазии, составляя отчеты. Так, однажды на обед, который был дан
актером Фут разным литературным знаменитостям, зашла речь об изумительном
красноречии, которое выказал старший Питт, судя по отчету в «Gentleman's
Magazine». Все восхищались этою речью, напечатанною в журнале, и цитировали из
нее отрывки. Доктор Джонстон, присутствовавший на обеде, сначала слушал и
молчал, но затем, когда толки и восхищение сделались особенно восторженными,
он сказал: «Эту речь я написал, находясь на чердаке одного дома в «Exeterstreet».
Общество было поражено этим заявлением, и в течение нескольких минут все
глядели друг на друга в молчаливом изумлении. Затем кто-то спросил Джонстона,
как он мог написать такую речь. «Сэр, – отвечал Джонстон, – я только однажды был в
галерее палаты общин. Издатель Кав подкупил привратника и поэтому мог попадать
туда вместе со своими друзьями. Они-то и сообщили мне предмет прений, имена
ораторов, их точку зрения, порядок произнесения речей, вместе с примечаниями
относительно различных аргументов, выдвинутых на сцену во время прений. Из
всего этого я и составил речи в том виде, в каком они были напечатаны в журнале».
15. Эволюция национального издания «The Times».
После английской буржуазной революции 1640 г. возникает множество изданий, а в
1642 г. в английском языке появляется слово «газета». В 1702г. стала издаваться первая
в Англии ежедневная газета «Дейли курант».
Потребность в рекламе вызвала к жизни в 1785 г. газету «Таймс» (The Times —
«Времена»). На рубеже XIX-XX веков, когда в Англии началось разделение прессы
на качественную и массовую, «Таймс» становится ведущим качественным
изданием. Сегодня она распространяется по всей стране, как и некоторые другие
газеты.
Основателем газеты , считающейся в настоящее время синонимом
респектабельности британской прессы, стал английский типограф Джон Уолтер,
начавший издавать газету в 1785. В 1788 издание Уолтера было переименовано в "The
Times", и под этим названием газета вошла в историю мировой прессы. Задачей
Джона Уолтера было сделать "Таймс" изданием, интересным всем читающим кругам.
В своей первой редакционной статье он заявил о том, что "газета должна быть
хроникером времени, верным летописцем всех проявлений человеческого разума;
она не должна сосредоточиваться только на одном событии, но, подобно хорошо
сервированному столу, должна иметь в своем арсенале блюда на любой вкус и,
избегая крайностей, держаться золотой середины".
Во времена Джона Уолтера занятие журналистикой не было прибыльным
делом, единственная награда - приобретение политического влияния. Тиражи
британских газет были небольшими, и в 1795 тираж "Таймс", составивший 4800 экз.,
считался рекордным.
Подлинное значение "Таймс" как общенациональной, а затем влиятельной
европейской газеты проявилось только в 19 веке. В 1803 управление "Таймс"
переходит к Джону Уолтеру 2, кот. усилил в "Таймс" черты респектабельности и
сделал это издание самым информированным в стране. В период наполеоновских
войн Англия находилась не только в экономической, но и в информационной блокаде
- иностранные новости поступали с большим опозданием. Использовав ситуацию,
"Таймс" в 1807 послала своего корреспондента Генри Робинсона освещать события в
Европе. Репортажи корреспондента "Таймс" из Германии и Испании продолжались до
1809, став своеобразным британским "окном в Европу", а сама газета увеличила сеть
своих корреспондентов как внутри страны, так и за рубежом.
В 1817 Джон Уолтер 2 занял место в парламенте, а на пост редактора назначил
Томаса Барнса. Барнс возвел газету в ранг непререкаемых авторитетов в мире
информации, закрепив за ней статус влиятельного издания. Взвешенная позиция
"Таймс", не допускавшая явного радикализма, и ориентация на традиционные
ценности среднего класса выгодно отличали ее от популистских и радикальных
изданий того времени, не говоря о бульварной прессе.
Публикации и позиция "Таймс" сыграли большую роль в таких важных
политических событиях, как первая парламентская реформа 1832, давшая право
голоса мелкой и средней буржуазии и уничтожившая часть "плохих местечек" в
пользу промышленных центров, принятие закона об эмансипации католиков, отмена
хлебных законов в 1846.
Пик популярности "Таймс" приходится на события Крымской войны, в период
редакторства Джона Дилейна. Освещать военные действия был отправлен
знаменитый корреспондент "Таймс" Уильям Рассел, первый военный корреспондент
в истории британской прессы. Репортажи Рассела с места боев вдохновляли поэтов,
строки его репортажей становились крылатыми выражениями, а его разоблачения
военных и политических кругов привели к отставке правительства и к смене военного
руководства.
В середине 19 стол. "Таймс" получила прозвище "Громовержец". Ее
ежедневный тираж достиг 60 000 экз., тогда как тираж ближайшего конкурента едва
приближался к 6000. Точность и качество репортажей, своевременность освещения
событий, высокий уровень передовиц и аналитических статей, осведомленность в
хитросплетениях европейской политики сделали «Таймс» эталоном европейского
периодического издания. Во многих европейских столицах собственные
корреспонденты «Таймс» пользовались таким же вниманием, как и послы
иностранных держав. Пресса в лице «Таймс» становилась подлинной «четвертой
властью». Для Абрахама Линкольна «Таймс» этого периода – «одна из величайших
сил в мире, даже королева Виктория в одном из писем сетовала на влиятельность
этой газеты.
Появление информационного агенства «Рейтер» (1851) и отмена гербового
сбора в 1855 привели к потере монопольного положения «Таймс» в мире новостей, а
конкурирующие издания увеличили тиражи и потеснили «Таймс» на читательском
рынке. С наступлением эры «нового журнализма», особенно с появлением газеты
«The Daily Mail» в 1896, положение «Таймс» ухудшилось, и ее тиражи упали до 40 000
экз. Некогда всемогущее издание оказалось на грани банкротства. В 1922 газета была
приобретена семейством Астор, а с 1966 она вошла в состав концерна «Thomson
Organization», владеющими 50 газетами и журналами, а также несколькими радио - и
телестанциями.
Несмотря на смену владельцев, направленность и качество «Таймс» остались
неизменными. В настоящее время это влиятельная ежедневная газета, издающаяся в
Лондоне и имеющая широкую сеть собственных корреспондентов за рубежом. Тираж
«Таймс» в начале 1990-х составлял приблизительно 440 тыс. экз., что является
неплохим показателем для категории «качественных» изданий, и только тираж «Зы
Дейли Телеграф» находится на отметке 1 млн. экз.
16.Английская пресса в условиях борьбы за отмену «налогов на знание» (1800 1861). Чартистская печать.
главным фактором, тормозящим развитие прессы были так называемые “налоги на
знание”. Это были пошлины, которые государство взимало с каждого периодического
издания в пользу казны. Без уплаты этих пошлин ни одна газета, ни один журнал не
могли выйти в свет. В период с 1776 по 1815 гг. сумма таких поборов повышалась пять
раз и к 1815 г. по сравнению с 1712 г. увеличилась на 800 процентов. Таким образом
продолжала существовать система экономического воздействия на прессу.
Постепенное упразднение “налогов на знание” началось с того, что в 1833 г. были
значительно уменьшены налоги на публикацию в газетах рекламных материалов. Это
прежде всего было выгодно английской буржуазии, которая в то время активно
продолжала отстаивать свои права. И она добилась своего. В 1832 г. в
Великобритании прошла парламентская реформа, которая уравняла буржуазию в
правах с аристократией. Усиление демократических сил способствовало тому, что все
чаще и чаще стал подниматься вопрос об облегчении налогового бремени для печати.
В 1849 г. образовался Комитет борьбы за отмену газетной марки - знака,
свидетельствующего о том, что все установленные пошлины уплачены. В 1853 г. был
полностью снят налог на объявления в прессе. Теперь реклама в любой форме могла
помещаться в периодических изданиях. В 1855 г. был отменен последний пенс сборов
с самих газет. И наконец в 1861 г. был снят налог на бумагу. Таким образом налоги на
знание прекратили свое существование. К 1870 г. все английские законы были уже
почти безопасны для печати. Начался новый этап истории английской прессы.
Отмена налогов привела к тому, что издержки на производство газет и журналов
стали значительно меньше. Следовательно упала и цена на них. Поэтому пресса стала
более доступной для широких слоев населения. Предприниматели стали размещать в
газетах все больше и больше объявлений. Доходы от рекламы стали важной частью
бюджета редакций. За счет вливания этих весьма не малых средств увеличивались и
тиражи газет. Таким образом постепенно складывалась система постоянного
наращивания газетного производства. Появлялись все новые и новые периодические
издания. Газетное дело стало рентабельным делом, а сама газета - товаром. Но в
таких условиях неотвратимыми стали изменения и в самой структуре английской
прессы. Она разделилась на элитарную и массовую.
Экономика – камень преткновения. Очень тяжелый штемпельный сбор.1712 – налог ½
пени с листа, 1789 – 2 пени. 1815 – 4 пени.
Самое тяжелое время для Англии. 1836 – налог уменьшен до 1 пени. 1859 – налог
отменен. Его назвали «налогом на знания».
ЧАРТИСТСКАЯ. Есть основание считать, что войну за дешевую печать выиграли
рабочие. В 1834–1835 гг. еженедельный тираж нелегальных дешевых газет достиг 150
тыс. экземпляров. 30-е годы XIX в. стали временем снижения гербового сбора: в 1833
г. были уменьшены налоги на объявления; в 1836 г. были снижены и гербовый сбор и
налог на бумагу, но до полной победы было еще далеко. Эстафету «защитников
бедняка» приняла чартистская печать[99].
Чартизм продемонстрировавший, что рабочие окончательно вступили на путь
самостоятельной политической борьбы, представлял собой массовое политическое
движение, целью которого была последовательная демократизация общественного
устройства Англии. Программа движения была сформулирована в Хартии («Чартер») и
предполагала, прежде всего, всеобщее избирательное право (для мужчин),
ежегодное переизбрание парламента, тайную подачу голосов при выборе депутатов,
деление страны на равные избирательные округа для обеспечения равномерного
представительства, отмену имущественного ценза и выплату жалованья депутатам. В
1839 г. в парламент была представлена петиция с требованием осуществить Хартию.
Под этим документом стояло 1200 тыс. подписей. В 1842 г. аналогичная петиция
собрала уже 3300 тыс. подписей. В 1848 г. третью петицию подписали также
несколько миллионов человек. Все три петиции были отклонены, чартисты не смогли
добиться перехода власти в руки рабочих, но чартизм оказал огромное влияние на
политическую и социокультурную жизнь Англии.
Среди сторонников Хартии были те, кто придерживался мнения о возможности и
целесообразности революционных выступлений, «физической силы» (например,
участники «Лондонской демократической ассоциации»), а также те, кто выступал
исключительно в поддержку ненасильственных форм протеста[100]. В конечном счете
чартизм избрал мирный путь борьбы, который предусматривал агитацию за Хартию,
митинги, сбор подписей, политические стачки (это не означало, что чартисты не
оставили за собой права отвечать насилием на насилие)[101]. Агитационнопропагандистская деятельность чартистов достигла беспрецедентно широкого
размаха: ораторские выступления на митингах и собраниях, издание «политических
проповедей», публикация и распространение в виде брошюр отчетов о судебных
процессах над чартистами, публикация чартистских песен – этот перечень можно
было бы продолжить. Существовало чартистское книгоиздательство и книжный
магазин. Немалую роль в развитии чартизма сыграла пресса.
Огромная роль в развитии чартизма принадлежала газете «Норзерн Стар» («Северная
звезда») (1837–1852). Сначала она выходила в Лидсе, а с середины 40-х годов XIX в, –
в Лондоне. Ее издавал выдающийся ирландский публицист Фергюс О'Коннор (1796–
1855). Потомок ирландских королей, сторонник самостоятельности Ирландии,
организатор «Большого северного союза», он ратовал за решительные действия в
рамках мирного решения проблем.
«Норзерн Стар» официально не являлась центральным органом движения, хотя по
сути своей именно эту роль она играла. Газета выходила форматом крупных
английских еженедельников, и тираж ее был вполне сопоставим с тиражом «Таймс» –
36000 экземпляров. Подобный объем продаж был скорее исключением, чем
правилом для английской прессы.
«Норзерн Стар» внесла существенный вклад в «первичное собирание сил». И все
многочисленные издания, которые поддерживали Хартию, не могли соперничать с
этой газетой в плане ее влияния. Вынуждены были прекратить свое существование
«Саузерн Стар» («Южная звезда») О'Брайена, манчестерский «Чемпион»
(«Защитник»), основанный сыновьями Коббета, «Лондон Диспетч» («Лондонское
сообщение») и др. «Норзерн Стар» платила гербовый сбор, но называла его «чумным
пятном» на своих страницах.
Популярности газеты во многом способствовал авторитет О'Коннора, несмотря на
противоречивость и сложность его личности.
Выступления О'Коннора на многочисленных собраниях, митингах вдохновляли массы,
вызывали у них доверие. «Норзерн Стар» получала изо всех уголков страны новости и
комментарии о важнейших событиях дня[102]. Отчеты, письма, публикации
ораторских выступлений способствовали укреплению веры в победу чартизма. По
мнению исследователей, «Норзерн Стар», склонявшаяся к «физической силе»,
отразила основные успехи и основные недостатки чартизма и все проявления
протеста: борьбу за парламентскую реформу, республиканские и антиклерикальные
устремления, ностальгию по «старой Англии», на ее полосах пропагандировался
утопичный план земельной реформы О'Коннора[103]. Как и самому чартистскому
движению, ей не удалось привести все это разнообразие к общему знаменателю,
достичь единства программы и тактики.
«Норзерн Стар» была исключительно разнообразна по своему содержанию. Очень
много места на своих полосах она уделяла литературе и искусству. С 1845 по 1848 г. в
газете был введен специальный раздел, посвященный литературе. Здесь под
заголовком «Красоты Байрона» печатались стихи великого поэта. Произведения
Шелли публиковались под рубрикой «Песни для народа», причем «Песнь людям
Англии» появилась в газете трижды, в самые ответственные для чартистского
движения моменты[104].
17. Дифференциация английской прессы во второй половине XIX века.
Появление массовых изданий.
Дифференциация английской прессы. Появление массовых издании (60-е годы XIX—
первые десятилетия XX в.) К середине XIX столетия Англия стала страной «образцового
капитализма». В 50 — 60-е годы усилилась ее колониальная политика. В 70-е годы
XIX в. начинает развертываться процесс «постепенной утраты английской мировой
промышленной монополии. Теряя положение мастерской мира, Англия, однако,
сохраняла колониальную и морскую гегемонию, преобладающую роль в мировой
посреднической торговле, страховом и банковском деле, которые по-прежнему
приносили английской буржуазии огромные, все растущие прибыли». В 60-е годы
английская пресса получила ту меру свободы, которая для своего времени была
исторически возможной. Издатели, редакторы, журналисты поспешили воспользоваться этой свободой.
Новые возможности прессы обусловливались не только отменой «налогов на знание»:
росли технические возможности ее производства и распространения. Александер Белл
продемонстрировал королеве Виктории телефон; вскоре была проложена частная
телефонная линия от острова Уайт до Лондона, а затем в столице Великобритании
стала действовать общественная телефонная служба. Маркони предсказывал
появление и «видимого телефона».
В этой обстановке шло превращение службы Джулиуса Рейтера в подлинно
информационное агентство. Процесс внедрения Рейтера в журналистику не был
безболезненным: «старые» английские газеты типа «Таймс» предпочитали получать
информацию из-за рубежа от своих корреспондентов. Первые попытки продавать
заокеанские новости прессе были неудачными, но ситуация изменилась. Рейтер
убедительно продемонстрировал «Таймс» и другим изданиям, что получаемые им
телеграммы гораздо оперативнее, чем сообщения специальных корреспондентов. «Таймс», «Морнинг Кроникл», «Морнинг Геральд», «Дейли Телеграф» и «Морнинг
Адвертайзер» («Утренние объявления») в начале 60-х годов XIX в. уже платили
солидные суммы за подписку на информацию Рейтера. Подписчиками агентства стали
немецкие и бельгийские издания.
Уже в 1856 г. «Рейтер», французское агентство «Гавас» и немецкое «Вольф» сделали
шаги навстречу друг другу — в 1859 г. между ними было заключено первое письменное
соглашение. Новый договор подписывают «Рейтер» и «Гавас» в 1865 г., «Гавас» и
«Вольф» в 1867 г. В 1870 г. в Париже между тремя агентствами было заключено
соглашение исключительной важности: оно определило характер их отношений вплоть
до 30-х годов XX века.
В 1878 г. его главой стал барон Герберт де Рейтер (1852—1915), сын Джулиуса.
В сложном положении оказалось агентство в годы первой мировой войны (1914 —
1918), когда развернулось пропагандистское противоборство воюющих сторон.
Его пост занял Родерик Джонс (1877 — 1962), позиции агентства укрепляются.
За время первой мировой войны объем информации, переданной «Рейтер», достиг
небывалых размеров. Рост объема информации был связан с количественным ростом
английской прессы
В 60 — 80-е годы в Англии получили новый импульс развития различные типы
периодических изданий. Так, в Лондоне появилось много вечерних газет: «Пелл Мелл
Газетт»), «Лондон Дейли Меркури» («Лондонский ежедневный вестник»), «Ивнинг
Меркури» («Вечерний вестник»), «Ивнинг Ньюс» («Вечерние новости»), «Стар»
(«Звезда», 1855). Ряды журнальной периодики пополнили «Фортнайтли Ревью»
(«Ежеквартальное обозрение»), ежемесячный «Контемпорэри Ревью» («Современное
обозрение»).
В 60 — 70-е годы популярностью пользовались еженедельники. В «Вэнити Фэар»
(«Ярмарка тщеславия») стали помещать нечто вроде комиксов с цветными
литографическими рисунками, а также ввели раздел сплетен. Успех издания
возрос. Был создан еженедельник «Де Уорлд: Э Джорнэл фор Мен энд Вимен» («Мир:
журнал для мужчин и женщин»). Он содержал обзоры современной истории, обещал
отразить интересы женщин, публиковать критические материалы, написанные
«джентльменами и учеными». По типу «Уорлд» возник еженедельник «Труз»
(«Истина»). В конце XIX столетия появились новые литературные издания, но
некоторые из них оказались недолговечными. Периодика второй половины XIX в. была
достаточно специализированной. Существовали религиозные, профессиональные,
технические, спортивные и другие издания11.
В последние десятилетия XIX в. пресса, придерживавшаяся давно устоявшихся
традиций, стала испытывать определенные трудности. Доходы многих изданий
снизились. «Старые» газеты утрачивали свою привлекательность в глазах публики: они
выглядели слишком серьезными, их заголовки были невыразительными, страницы
изобиловали политическими публикациями, а все то, что связано с повседневными
житейскими интересами, практически отсутствовало13.
Одним из первых, кто начал реорганизацию английской прессы, явился Уильям Томас
Стед (1849 — 1912). Стед приступил к изданию «Ревью оф Ревью». Это был дайджест,
в котором реферировались журналы типа «ревью» и «мэгэзин»14.
Достаточно дешевой и одновременно политически радикальной была и вечерняя
газета «Стар», созданная Т. П. О'Коннором, собиравшимся покончить с «тривиальным»
стилем «устаревшего журнала».
Вступлению Англии в век «новой» журналистики немало способствовал тот факт, что
братья Альфред Хармсворт и Гарольд Хармсворт купили лондонскую «Ивнинг Ньюс» и
модернизировали ее.
Но подлинным первенцем массовой печати была национальная ежедневная газета
«Дейли Мейл» («Ежедневная почта»), основателем которой стал А. Хармсворт в
1896 г. Его стремление к созданию утренних газет объяснялось тем, что пресса слабо
ориентировалась на новую читающую публику — клерков и ремесленников. «Дейли
Мейл» как раз и была рассчитана на тех «юношей и девушек, ежегодно оканчивающих
школы, которые хотят читать. все, что написано просто и достаточно интересно»18.
В 1903 г. Хармсворты начинают выпускать еще одну ежедневную газету — «Дейли
Миррор» («Ежедневное зеркало»). Она была задумана как дешевое издание,
рассчитанное на домохозяек и предназначенное для домашнего чтения. Со временем
«Дейли Миррор» превратилась в еще более дешевое иллюстрированное издание, проникнутое британским имперским духом.
В 1890 г. на газетном рынке появилась газета Артура Пирсона «Пирсон'з Уикли»
(«Еженедельник Пирсона») — двадцатистраничный еженедельник. Он рассказывал о
жизни малоизвестных стран и народов, интересовался военным делом.
В 1900 г. Пирсон приступил к изданию дешевой газеты «Дейли Экспресс»
(«Ежедневный экспресс»). Она поместила новости на первую полосу, как это принято в
американской прессе.
Таким образом, английская «новая» журналистика была связана с появлением
массовой прессы со всеми ее достоинствами и недостатками. Несомненно, она сыграла
существенную роль в вовлечении широких слоев в орбиту воздействия средств информации, которые приобретали массовый характер. Она оживила газетно-журнальный
рынок Англии, внесла новые характеристики в журналистский профессионализм. Но
массовая пресса «пробудила» в журналистике и ее негативные черты. На страницы
газет хлынул поток сообщений о теневых сторонах человеческой натуры, происходило
вторжение в личную жизнь, нарушились нормы морали. Увеличились возможности
манипулирования общественным сознанием.
До появления «Дейли Мейл» наибольший тираж среди ежедневных газет отмечался у
«Дейли Телеграф».
В 1908 г. «Таймс» переходит в руки лорда Нортклифа, который оставался владельцем
газеты вплоть до своей смерти.
Дифференциация прессы Англии была связана не только с ее делением на
качественную и массовую. Конец XIX — начало XX в. были связаны и с социальной
дифференциацией изданий.
В годы деятельности I Интернационала ряд английских изданий выступает от его
имени. Одно из них — рабочая газета «Бихайв» («Улей»). «Бихайв» сочетала в себе
элементы профсоюзного и популярного издания. Органом Социал-демократической
федерации был еженедельник «Джастис» («Справедливость»), одним из
руководителей которого стал Уильям.
18. Первое английское информационное агентство Джулиуса Рейтера.
Процесс внедрения Рейтера в журналистику не был безболезненным: «старые»
английские газеты типа «Таймс» предпочитали получать информацию из-за рубежа от
своих корреспондентов. Первые попытки продавать заокеанские новости прессе были
неудачными, но с 1858 г. ситуация изменилась. В 1859 г. Рейтер убедительно
продемонстрировал «Таймс» и другим изданиям, что получаемые им телеграммы
гораздо оперативнее, чем сообщения специальных корреспондентов. «Таймс»,
«Морнинг Кроникл», «Морнинг Геральд», «Дейли Телеграф» и «Морнинг
Адвертайзер» («Утренние объявления») в начале 60-х годов XIX в. уже платили
солидные суммы за подписку на информацию Рейтера. Подписчиками агентства стали
немецкие и бельгийские издания. Правда, в освещении Крымской войны «Таймс»
продолжала лидировать, но после 1858 г. число подписчиков Рейтера увеличилось,
одновременно расширилась и сеть агентов, которые не были журналистами, а
собирали информацию для Лондона[124].
Для кого работало агентство? «Английскими читателями телеграмм Рейтера были
исключительно мужчины с либеральными взглядами среднего класса. Их можно было
рассматривать сторонниками зарубежных конституционных движений, учитывая их
интерес к Гарибальди; но они выглядели больше роялистами, нежели
республиканцами, так как их сильно волновали деяния королей и королев. Их можно
было расценить как приверженцев британской имперской идеи, если речь шла о
репортажах из основных колоний и из "самой темной" Африки. Все они были
христианами. Наконец, они получили некое классическое образование и имели
некоторое представление о современной литературе, музыке и науке»[125].
В 1859–1860 гг. европейские новости все еще преобладали в агентстве, но потом были
созданы индийская и китайская службы, а к 1861 г. «Рейтер» связывала с миром сотня
линий. Австралия, Новая Зеландия, Южная Африка входили в круг его постоянных
интересов. В Англию поступали сообщения о гражданской войне в Северной Америке.
С 1868 г. новости «Рейтер» для провинциальных изданий начало распространять
агентство «Пресс Ассошиэйшен»; благодаря этому сотрудничеству агентство «Рейтер»
не стремилось стать службой внутренней информации[126].
Уже в 1856 г. «Рейтер», французское агентство «Гавас» и немецкое «Вольф» сделали
шаги навстречу друг другу – в 1859 г. между ними было заключено первое
письменное соглашение. Новый договор подписывают «Рейтер» и «Гавас» в 1865 г.,
«Гавас» и «Вольф» в 1867 г. В 1870 г. в Париже между тремя агентствами было
заключено соглашение исключительной важности: оно определило характер их
отношений вплоть до 30-х годов XX века. Начался раздел мирового информационного
пространства[127].
В конце столетия агентство «Рейтер» можно было считать институтом Британской
империи. В 1878 г. его главой стал барон Герберт де Рейтер (1852–1915), сын
Джулиуса. Широко образованный, начитанный, он исключительно хорошо знал
агентство изнутри и много сделал для его технического переоснащения.
Электрическое освещение, телефон, пишущие машинки появились в штаб-квартире
«Рейтер» уже в XIX в.; к 1914 г. редакция состояла из европейского, американского,
азиатского отделов и отдела доминионов, штат агентства в Лондоне насчитывал 150
сотрудников. В 1910 г. «Рейтер» начинает действовать как банкир, а в 1912 г. капитал
«Рейтер'с телеграмм компани Лтд.» увеличился со 100 тыс. до 500 тыс. фунтов
стерлингов. Наиболее прибыльной из зарубежных служб «Рейтер» к 1918 г.
становится та, которая работала в Индии. Доходы из этого региона более чем в 4 раза
превышали поступления из Северной Америки.
Но если новости из Индии занимали больше места в телеграфных сообщениях
агентства, то наибольшим драматизмом отличались сообщения из Южной Африки: об
открытии алмазов и золота, о войнах с зулусами, наконец, об англо-бурской войне,
ужаснувшей мир бесчеловечностью методов ведения этой войны. За войнами,
которые происходили в мире, «Рейтер» следило особенно тщательно. Агентство
освещало нигеро-суданскую кампанию (1896), греко-турецкую войну (1897), войну в
Тибете (1904)[128].
В сложном положении оказалось агентство в годы первой мировой войны (1914–
1918), когда развернулось пропагандистское противоборство воюющих сторон.
Примечательно, что Великобритания через четыре часа после начала боевых
действий вывела из строя кабельную сеть Германии, лишив ее важнейшего
информационного канала.
Барону Рейтеру (потомку выходцев из Германии) пришлось доказывать истинно
британский характер агентства, а после добровольного ухода на фронт его
единственного сына и смерти жены владелец агентства в 1915 г. застрелился. Его пост
занял Родерик Джонс (1877–1962), позиции агентства укрепляются. С 1918 г. Джонс
ведает пропагандой в министерстве информации, тогда же он превращается в сэра
Родерика, автократия которого продлится с 1919 по 1934 г.[129]
За время первой мировой войны объем информации, переданной «Рейтер», достиг
небывалых размеров. Только через несколько его подразделений прошло 10 млн.
слов. Рост объема информации был связан с количественным ростом английской
прессы. По данным английского историка журналистики Г. Герда, в 1852 г. в стране
выходило 1165 газет и 213 изданий типа «мэгэзин», в 1870 – соответственно 1390 и
626; в 1880 – 1986 и 1097; в 1890 – 2234 и 1778; в 1900 – 2488 и 2446[130].
В 60–80-е годы в Англии получили новый импульс развития различные типы
периодических изданий. Так, в Лондоне появилось много вечерних газет: «Пелл Мелл
Газетт» (1865), «Лондон Дейли Меркури» («Лондонский ежедневный вестник», 1862),
«Ивнинг Меркури» («Вечерний вестник», 1868), «Ивнинг Ньюс» («Вечерние новости»,
1881), «Стар» («Звезда», 1855). Провинциальная «Ливерпуль Дейли Пост» («Дневная
почта Ливерпуля», 1855) печатала утренний выпуск в три часа ночи, дневной в девять
утра, вечерний – в три часа дня. В викторианскую эпоху возникают воскресные газеты
«Уикли Баджет» («Еженедельные новости», 1861–1912), «Рефери» («Арбитр», 1877–
1939), «Пипл» («Люди», 1881)[131]. Ряды журнальной периодики пополнили
«Фортнайтли Ревью» («Ежеквартальное обозрение», 1865), ежемесячный
«Контемпорэри Ревью» («Современное обозрение», 1866), «Найнтинс Сенчури»
(«Девятнадцатый век», 1877), который издавался по типу французского «Ревю де дё
монд» («Обозрение двух миров»).
19. Немецкая периодическая печать начала XVIII века.
1609 г. считается годом рождения европейской газетной периодики. Место появления
первых газет — Германия. С 1609 по 1630 г. еженедельные газеты появились уже в 30
городах Европы. Быстрое распространение периодических изданий объясняется
возросшим уровнем типографского дела, ростом городов и увеличением спроса на
различную информацию со стороны городского населения, основным потребителем
данного типа печатной продукции. В Англии первая еженедельная газета появляется в
1621 г., в Швеции — в 1624-м, во Франции — в 1631-м, в Италии — в 1636-м, в Испании
— в 1641-м [61].
Развитие и распространение мировой печати началось с Германии, где житель Майнца
Иоганн Гутенберг в 1450 г. изобрел типографский станок и напечатал на нем латинскую
Библию. Много лет спустя в 1609 г. были отпечатаны первые немецкие еженедельные
издания «Сообщение» и «Объявление», а первая ежедневная газета «Лейпцигская
газета» вышла в 1661 г. А сегодняшние особенности немецкой прессы — преобладание
утренних газет и ярко выраженный региональный характер изданий: 95 процентов
периодических изданий относятся к местным, что связано с многовековой феодальной
раздробленностью страны, объединившейся лишь к концу XIX Много лет спустя в 1609
г. были отпечатаны первые немецкие еженедельные издания «Сообщение» и
«Объявление», а первая ежедневная газета «Лейпцигская газета» вышла в 1661 г. А
сегодняшние особенности немецкой прессы — преобладание утренних газет и ярко
выраженный региональный характер изданий: 95 процентов периодических изданий
относятся к местным, что связано с многовековой феодальной раздробленностью
страны, объединившейся лишь к концу XIX века. Сама же история радиотелепередач
началась сравнительно рано: впервые берлинцы слушали радио в октябре 1923 г., а к
1926 г. в стране был уже миллион радиослушателей. В ФРГ — более пятисот
информационных агентств, самые крупные из них: ДПА (Дойче Прессе — Агентур —
Немецкое агентство новостей), созданное в 1949 г., и ДДП (Дойчер Депешендинст —
Немецкая почтовая служба, 1971).
20.Взаимоотношения государства и прессы. Возникновение цензуры в немецком
государстве.
В Германии предварительная цензура была уничтожена в 1815 году, но союзное
постановление, состоявшееся 20 сентября 1819 г. на основании решения
Карлсбадской конференции, восстановило предварительную цензуру во всех
государствах Германского союза для всех периодических изданий и для книг
размером менее 20 печатных листов. Союзный сейм очень строго следил за
соблюдением этого постановления в отдельных государствах.
Революция 1848 года уничтожила цензуру в большинстве германских государств.
Позже в отдельных государствах не раз делались попытки ее восстановления, но
длящегося успеха они не имели, и ограничения свободы печати сводились к более
или менее суровой судебной репрессии.
После создания единой германской империи конституция подчинила печать
общеимперскому законодательству. 7 мая 1874 года был издан имперский закон о
печати, которым были отменены местные постановления на всем протяжении
германской империи, кроме Эльзас-Лотарингии, где временно были сохранены
старинные французские постановления. Требование предварительного разрешения
было отменено, сохранилось только правило, что на заглавном листе книги должны
быть означены имя и адрес типографа и имя издателя, а для периодического издания
- сверх того имя ответственного редактора (в Эльзасе требовалось предварительное
разрешение на право открытия типографии).
Преступления печати были весьма разнообразны: возбуждение к неповиновению
законам, призыв к совершению преступлений, разжигание взаимной классовой
ненависти, опубликование государственных тайн, богохульство, клевета, оскорбление
частных лиц и т. д. Привлекался к суду ответственный редактор. Суровость кар и
обилие преследований привели к тому, что ответственные редакторы почти всегда
бывали подставными лицами (Sitzredacteur), несмотря на то, что закон угрожал
издателю 6-ю месяцами тюрьмы и 1000 марок штрафа за заведомое пользование
подставным лицом как ответственным редактором. Редактор и издатель могли снять с
себя ответственность и возложить ее на автора, если последний был жив и находился
в Германии. Кроме наказаний, суд мог постановить и уничтожение
инкриминируемого произведения; допускался предварительный его арест
прокуратурой, но de facto он был почти невозможен для периодических изданий
вследствие быстроты их рассылки. Право опровержения ограничено тесными
размерами (не свыше размера статьи, подавшей к нему повод) и строго фактическим
содержанием.
«Законом о социалистах» 1878 года, сохранявшим силу до 1890 года, были
установлены дополнительные ограничения свободы печати. На местные полицейские
учреждения возложена была обязанность воспрещать всякого рода произведения
печати, в которых проявляются социалистические тенденции, клонящиеся к
ниспровержению государственного и общественного строя и могущие угрожать
общественному спокойствию.
21. Немецкая журналистика начала XIX века и домартовского периода.
После падения Наполеона в Германии укрепилась всеобщая уверенность в
близости возрождения «старого германского величия и славы» — настроение,
дававшее большой простор фантастическим увлечениям и смелым иллюзиям. Это
настроение с большой силой отразилось и в германской печати, пользовавшейся на
первых порах во многих частях Германии почти неограниченной свободой.
С наибольшим красноречием и воодушевлением новые национальные задачи
обсуждались в газете «Rheinischer Merkur», выходившей с января 1814 г. под
редакцией И. И. Герреса в Кобленце. Она восторженно приветствовала вступление
германских войск во Францию, как начало новой эры для Германии, — эры, долженствующей сделать Пруссию «источником, из которого, точно нефтяной фонтан, бьет
живительная огненная струя». Павшего императора газета беспощадно бичевала
едкими сатирическими выпадами. Когда сделались известными кардинальные
пункты первого парижского мира, «Merkur» с негодованием обвиняла союзников в
излишней уступчивости, благодаря которой Франция не получила должного
возмездия за свои грехи. Медлительная работа Венского конгресса3 вызывала ее
справедливый гнев. «Народы остались ни при чем!» — писала она по поводу его
постановлений. Особенной резкостью отличались ее статьи, посвященные сепаратистским стремлениям южногерманских государей. Это и вызвало воспрещение
«Merkur'a» в Баварии и Вюртемберге в июле 1874 г.; вскоре она была изъята из
обращения и в Бадене. Но Геррес не падал духом, он продолжал вести газету все в
том же направлении. Когда Наполеон бежал с Эльбы и Германии снова грозила
опасность французского нашествия, он умолял немецких князей избрать себе
верховного главу и основать единое государство. Но это выступление пришлось не
по вкусу германским правительствам, и прусский государственный канцлер
Гарденберг 16 мая 1815 г. обратился к Герресу с письмом, в котором он требует от
него прекращения его зловредной деятельности, направленной на «возбуждение
страстей» и «агитацию в пользу воссоздания германской империи». Эти
предупреждения не достигли, однако, цели; Геррес продолжал свою кампанию
против Венского конгресса, избрав предметом нападок берлинского тайного
советника Шмальца, заявившего, что во время освободительной войны о
воодушевлении народа не могло быть и речи; что народ взялся за оружие из чувства
долга, как во время пожара; в то же время Геррес старательно подчеркивал заслуги
союзов молодежи, обвинявшихся Шмальцем в демагогических происках. Берлинское
правительство находило эти рассуждения в высокой степени неуместными, и
приказом 3 января 1816 г. дальнейший выход «Rheinischer Merkur'a» был воспрещен.
В оправдание этой меры правительство ссылалось на то, что статьи газеты сеют
рознь среди народа и что ее отрицательное направление волнует умы. Таким
образом, Германия лишилась одной из своих наиболее симпатичных и остроумных
газет.
Заполнить образовавшийся пробел пытались Иоганн Вейцель в Висбадене и
Арнольд Маллинкрол в Дортмунде: первый издавал с 1816 по 1819 г. «Die
Rheinischen Blätter», второй в 1816-1818 гг. «Westphälischer Anzeiger». Эти газеты
оставались далеко позади своего образца; тем не менее деятельность их
заслуживала полного одобрения. «Westphälischer Anzeiger'y» принадлежит
инициатива по вопросу о будущем германском таможенном союзе, явившемся, как
известно, фундаментом для государственного объединения Германии.
Западногерманская газета, преобразовавшаяся из выходившей в XVIII столетия в
Кельне «Post-Amis-Zeitung'a», воспрещенная в 1809 г. французским правительством и
вынырнувшая вновь в 1814 г. под редакцией Марка дю Монта, «Kölnische Zeitung»,
должна была преодолеть всевозможные трудности и выходила поэтому лишь в
малом формате и только один раз в неделю.
Берлинские газеты по-прежнему находились под строгой цензурой и не могли
обсуждать политических дел. Двум старым газетам столицы — «Spenersche Zeitung»
и «Vossische Zeitung» — было воспрещено доставлять известия о заседаниях
Венского конгресса. Лишь те сообщения, которые получались из кабинета князя
Гарденберга, подлежали огласке. Новая газета «Der Preussische Korrespondent»,
вызванная к жизни генералом Шарнгорстом, реорганизатором прусской армии, и
руководимая известным историком Б. Г. Нибуром, держалась строго лояльного и
патриотического образа мыслей, но, сталкиваясь на каждом шагу с препятствиями,
выходила лишь со 2 апреля 1813-го до конца 1814 г.
Возрастающая потребность в правительственном органе, через который
правящие круги могли бы оказывать непосредственное влияние на общественное
мнение, который доставлял бы все сообщения туземных и иностранных газет и
опровергал бы «поспешные суждения газетных писак», побудило правительство
основать в 1819 г. «Allgemeine Preussische Staatszeitung» (нынешний официальный
«Deutsche Reichs-Anzeiger»). На должность главного редактора был избран
патриотический писатель Фридрих-Август фон Штеге-ман. Но долгое время газете не
удавалось двинуться вперед; многочисленные попытки поднять и реорганизовать ее
на новых началах не давали осязательных результатов; казне из года в год
приходилось отпускать на ее содержание дополнительные ассигновки; лишь с 1877 г.
приходы превзошли расходы, а в наше время чистая ежегодная прибыль с нее
составляет около 200 000 марок. С 1888 г. последняя распределяется поровну между
прусской и имперской казной.
В восточной Пруссии политическая жизнь вскоре снова приостановилась;
несколько новых изданий, каковы «Breslaner Zeitung» (1820) и «Gesellige» (1826),
выходивший в Грауденцере, существовали при самых безотрадных условиях и
получили свое значение гораздо позже.
Положение прусских газет значительно отягчилось введенным в 1822 г.
постановлением о газетном штемпеле («Zeitungsstempel»), без которого ни один
номер не мог поступать в продажу. Это постановление было отменено только в 1873
г.
Высший контроль над прусской периодической печатью сосредоточивался в
руках учрежденной в 1819 г. верховной цензурной коллегии (которая в 1843 г. была
преобразована в верховный цензурный суд), в основу работ которой были положены
Карлсбадские постановления, получившие 20 сентября 1819 г. санкцию
общегерманского союзного сейма.
В Саксонии и Тюрингене положение печати на первых порах было гораздо
благоприятнее. В великом герцогстве Саксен-Веймаре эдиктом Карла-Августа 1816 г.
была введена полная свобода печати; вслед за этим книгоиздатель Фридрих-Юстус
Бертух основал в Веймаре либеральную газету, выходившую с 1 января 1817 г. под
названием «Oppositions-Blatt. Weimarische Zeitung». Эта газета стала на сторону
освободительного движения. Главный материал для своих статей она почерпала из
заседаний союзного сейма, государственного устройства германских союзных государств, экономического положения Германии и вопросов о положении германской
прессы. Но при различных дворах на газету смотрели косо, в особенности в Вене; а
«задорные замечания» вызывали сильное неудовольствие. Карл-Август получал со
всех сторон предложения о принятии по отношению к ней мер обуздания; но долгое
время он колебался сделать это. Только когда Карлсбадские постановления вступили
в силу, — он решился, наконец, воспретить дальнейший выход газеты (в ноябре 1820
г.). В Саксонии в 1813 г. появились подававшие большие надежды «Deutsche Blätter»
Ф. А. Брокгауза. Газета отличалась блестящим составом сотрудников, ясным и
спокойным тоном, в котором она обсуждала преимущественно вопросы
государственного устройства. Но возбуждение интереса к этим именно вопросам
вызывало энергичное противодействие со стороны правительств, цензурный гнет
прогрессивно увеличивался, и уже в марте 1816 г. Брокгаузу пришлось прекратить
свое издание.
Повсеместный застой политической жизни неожиданно был возмущен в 1830 г.,
когда Карл X, оплот реакционеров, стремившихся к реставрации порядков
дореволюционной эпохи, был свержен с французского престола и замещен
Людовиком-Филиппом4, который слыл либералом. Отголоски французских событий
дошли и до Германии и вызвали здесь всеобщее возмущение. Государственная
опека показалась всем необычайно тяжелой. Повсюду заговорили о необходимости
крупных реформ; испуганные правительства поспешно соглашались на
многочисленные уступки. В западной Германии, где движение приняло наиболее
серьезный характер, появился целый ряд либеральных газет с весьма решительной
фразеологией. Из них на первом месте следует назвать основанную Роттеком,
Велькером и Дутлингером «Freisinnige», выходившую в Фрейбурге с 1 марта 1831 г.
Наряду с ней выходили «Mannheimer Abendzeitung» Карла Грюна и Бернайя и
«Wächter am Rhein» Франца Штромейера в Мангейме. Более страстным языком
отличались орган вюртембергской демократической партии «Hochwächter» в
Штутгарте, принявший в 1833 г. название «Der Beobachter», «Deutsche Tribüne»
Августа Вирта, выходившая сначала в Мюнхене, потом в Гамбурге, и «Westbote» Ф. И.
Зибенпфейфера в Оггерсгейме.
Все эти газеты, за исключением «Beobachter'a», выходящего и поныне в
Штутгарте, пользовались крупным влиянием в широких слоях общества, все они
имели весьма короткое существование. Всеобщее возбуждение, искусственно
обузданное правительствами, вскоре улеглось, и Меттерних снова позаботился
вернуть печати ее давнишние оковы. Он вступил с Пруссией в переговоры «о мерах
пресечения германской революции» и добился принятия союзными
правительствами шести параграфов (28 июля 1832 г.), в силу которых обсуждение
политических вопросов в германской прессе сделалось невозможным.
Одновременно были предприняты репрессии против политических союзов и против
всех отголосков недавно пережитых волнений. Многие видные общественные деятели были присуждены к заключению в тюрьмы; студенты, участвовавшие в роли
«буршей» (Burschenschaftler) — членов политических организаций — в политическом
движении, сотнями заключались в крепость. Система меттерниховского «гонения
демагогов» была в полном разгаре.
Но новые веяния, несмотря на варварскую строгость притеснителей, не могли
быть окончательно заглушены, и, когда в 1810 г. на прусский престол вступил
Фридрих-Вильгельм IV, стремления разбить оковы, сдавливавшие всю национальную
жизнь, пробудились с новой силой. При всем желании правительство не могло
подавить выражения этих стремлений в печати, влияние «Kölnische Zeitung» и
аугсбургской «Allgemeine Zeitung», разносторонне освещавших политическое
положение, все более возрастало. Техническая сторона изданий была прекрасно
реорганизована талантливым Жозефом дю Моном; первое стало выходить под
редакцией Карла Брюггемана, видевшего в Пруссии грядущего повелителя
Германии. Редактором «Allgemeine Zeitung» был Густав Кольб, блестящий публицист,
сторонник так называемой великогерманской политики, стремившийся к
объединению Германии под гегемонией обновленной и реформированной Австрии.
Некоторое время пользовались значительным влиянием: лейпцигская «Deutsche
Allgemeine Zeitung» (1837—1879) и основанная Гервинусом в 1847 г. в Гейдельберге
«Deutsche Zeitung», выходившая впоследствии во Франкфурте-на-Майне и
проводившая в южной Германии (симпатизировавшей Австрии) идею прусской
гегемонии; в бурные годы (1848—1849) она, впрочем, изменила свое направление и
бесславно погибла в 1850 г. Германские журналы периода 1814—1848 гг. в общем
разделяли судьбу всей политической прессы. В момент всеобщего воодушевления
политические журналы сыграли крупную роль. Появились «Nemesis» Луденса, «Kieler
Blätter» и «Die Zeiten» X. Д. Фосса, «Hermann» и «Isis» Окена, журналы Берне «Die
Wage» и «Zeitschwingen», «Seutsche Blätter» и «Das neue Deutschland» Роттека и
многие другие. Большинство из них «отцветали, не успев расцвести», остальные
были приостановлены, когда пошли в силу Карлсбадские постановления. В
последующие тяжелые годы могли держаться лишь те журналы, которые могли
служить для поверхностного, легкого чтения. Одни из них отличались безнадежной
трезвостью суждений, другие идиллической сентиментальностью, третьи —
балаганным юмором. Таковы дрезденская «Abendzeitung»
Ф. Гелля и Ф. Кинда (1817—1843), перешедшая потом к Роберту Щмидеру, «Der
Gesellschaftler» (1817—1847) Губица, «Der Freimütige» Виллиброда Алексиса, «Zeitung
für die elegante Welt», ставшая органом золотой молодежи, «Mitternachtblatt»,
основанная в 1826 г. Адольфом Мюльнером, «Berliner Schnellpost» (1826— 1829) и
«Berliner Kurier» (1827—1829) Сафира. Последняя приобрела всеобщие симпатии
благодаря своей неистощимой веселости и способности видеть все в смешном свете.
Когда после встряски 1830 г. умственная жизнь снова получила преобладающее
значение, журналы сделались более содержательными. Руководящее значение
получил «Morgenblatt» Котта, впоследствии «Europa», «Jahrbücher» Руге и
«Grenzboten» Куранды. «Morgenblatt» был органом швабских поэтов: Густав Шваб,
Густав Перицер и Герман Гауер долгое время редактировали его. Эстетические
воззрения журнала отвечали широким кругам читателей. В начале 1820-х гг. к
«Morgenblatt'y» присоединились «Kunstblatt» и «Literaturblatt» известного писателя
Вольфганга Менцеля. Находясь в оппозиции к Гете и «Молодой Германии», он
числился в рядах романтической школы.
«Europa» являлась противовесом «Morgenblatt'a»; вокруг нее группировались
литературные противники швабской школы: Гудков, Лубе и Кюне; они отличались
едким сарказмом и воинственным тоном. Основанная в 1835 г. Августом Левальдом
в Штутгарте, она в 1846 г. была переведена в Лейпциг, где выходила до конца 1885 г.
под редакцией Густава Кюне, потом Эрнеста Кейля. Гораздо выше нее должны быть
поставлены «Jahrbücher» Арнольда Руге. С 1 января 1838 г. они издавались в
Лейпциге под названием «Hullische Jahrbücher für Deutsche Wissenschaft und Kunst» и
стремились сделаться «центром притяжения всех жизненных сил общества». В
составе сотрудников, кроме издателя доктора Руге из Галле и его компаньона Ф.
Эхтермейера, входили все выдающиеся представители литературного мира, как,
например, И. Г. Дройзен, Франц Куглер, Яков Гримм, Адольф Штар, Рейнгольд
Костлин, Давид- Фридрих Штраус, Фридрих Фишер и многие другие. В журнале
появился целый ряд блестящих философско-сатирических этюдов, критикобиографических статей и обозрений, в которых сильно попадало консерваторам,
между прочим Генриху Лео и Генцу. Король Людовик I Баварский также подвергался
его частым нападкам. Эти статьи вызывали неоднократные предостережения со
стороны правительства, решившегося в конце концов подчинить журнал контролю
предварительной цензуры. Но Руге предпочел переселиться (в 1841 г.) из Галле в
Дрезден, переменив название своего журнала на «Deutsche Jahrbücher». Прусское
правительство воспретило журнал в Пруссии и потребовало от саксонских властей
окончательного закрытия журнала, после чего, в 1812 г., издание «Jahrbücher» было
воспрещено саксонским правительством. Что касается «Grenzboten», то он на первых
порах объявил себя защитником австрийских интересов, хотя и принужден был
выходить за границей, так как при существовавшей цензуре независимой политической мысли не было места в Австрии. Он был основан австрийцем Курандой в
1841 г. в Брюсселе, но скоро был переведен в Лейпциг, являвшийся сборным
пунктом австрийских эмигрантов. Несмотря на то что журнал был воспрещен в
Австрии, он нелегальным образом продавался здесь почти в каждом городе и много
способствовал распространению новых идей в австрийском обществе. К 1840-м гг.
относится возникновение новой отрасли журнальной литературы —
иллюстрированного журнала. Украшение книжек иллюстрациями практиковалось
уже и в XVI в.; снабжение журналов отдельными рисунками также уже было
общепринятым; но иллюстрированная история дня впервые появилась на
германской почве в изданной гениальным художником И. Я. Вебером (родился в
Базеле в 1830 г., умер в Лейпциге в 1880 г.) «Illustrierte Zeitung», составленной по
образцу «Illustrated London News» и парижской «Ilustration». Журнал выходил в
Лейпциге с 1 июля 1843 г. Чисто художественный характер издания и талант его
редактора вскоре подняли «Illustrierte Zeitung» до уровня всемирного журнала, в
котором наряду с мелкими набросками и эскизами читатель находил лучшие
произведения графического искусства. С 1866 г. редактором его сделался Франц
Метш. Два года спустя, в 1845 г., появился второй иллюстрированный журнал,
существенно отличавшийся от первого. Это — пользующиеся ныне всемирной
известностью «Fliegende Blätter»5, подвизавшиеся сначала на поприще политической
сатиры, но в наше время не выходящие за пределы безобидных шаржей и
высмеивания житейской мелкоты. Они были основаны Каспаром Брауном (родился в
1807 г., умер в 1877 г.) в Мюнхене и выходили под его и Ф. Шнейдера редакцией.
После смерти обоих редакторов (Шнейдер умер в 1864 г.) ответственным
редактором и главным участником журнала является сын Ф. Шнейдера — И.
Шнейдер.
22.Демократическая и либеральная пресса во второй половине XIX века.
Политика Бисмарка в области печати. ????
Политика Бисмарка в области прессы.
Бисмарк был убеждённым консерватором и монархистом. В первом сейме он
защищал интересы аристократии. Боролся с буржуазной оппозицией. Бисмарк вошёл
в правительство, так как пользовался большой популярностью в народе. В 1867 г. он
был назначен Федеральным канцлером. Бисмарк был противником свободы печати,
поэтому он предпринимал все усилия, чтобы иметь власть над прессой. Так, в 1863 г.
выходит закон, позволяющий властям закрывать газету после двух предупреждений.
Сам Бисмарк правил передовицы газет.
В 1866-70 годах пресса “поворачивается” к Бисмарку. Газеты интересуются его
внешней политикой, говорят о том, что это правильно. Бисмарк не был журналистом.
Прессу он не любил, но понимал её силу в обществе.
Принятие закона о печати было важным шагом. Он определил место прессы, функции
прессы и наказания за преступления в области прессы. Этот закон был жёстким. По
нему, газету мог учредить только подданный Германии. Иностранные газеты
продолжали быть под контролем и могли быть закрыты в любой момент. Бисмарк
выстроил систему подвластной государству прессы.
Бисмарк использовал прессу, контролировал её посредством последовательной
цензуры. Также он оказывал на неё давление с помощью судебной системы.
23.Первые периодические издания в Североамериканских английских колониях
конца XVII – нач. XVIII вв.
Появление первого печатного станка в североамериканских колониях относится
к 1638 г. Событие это произошло в Новой Англии, где двумя годами ранее в местечке
Кембридж (колония Массачусетс) был открыт Гарвардский колледж. Колледж
должен был выпускать проповедников для нужд расширявшихся поселений, поэтому
неизбежно возникла необходимость в изготовлении собственной печатной
продукции.
Вместе с типографским станком, заказанным в Голландии, в Новый Свет
отправился и профессиональный печатник Гловер, который, правда, скончался в
пути. Сохранилась запись в дневнике Джона Уинтропа, одного из основателей
колонии Массачусетс, – «Типография была установлена в Кембридже (Стивеном)
Дэем, помощником мистера Гловера, умершего во время морского путешествия.
Первой вещью, что была напечатана, стала присяга свободного гражданина; затем –
альманах, составленный для Новой Англии мистером Уильямом Пирсом,
мореплавателем; а затем была книга псалмов, переложенных на стихотворный
размер».
Таким образом, волей случая американским первопечатником оказался Стивен
Дэй, а первой американской печатной продукцией, увидевшей свет в 1639 г. и
отразившей интеллектуальные запросы пуританского сообщества, стали
юридический документ, альманах (аналог современной массовой культуры) и
вполне удачный образец клерикальной литературы.
Говоря о печатной продукции североамериканских колоний XVII века, в первую
очередь необходимо иметь в виду Новую Англию, так как первые издания в
Пенсильвании датируются только 1685 г., в Нью-Йорке печатный станок появился в
1693 г., а в Виргинии – только в 1730 г. Пуританская культура Новой Англии,
являвшаяся по преимуществу книжно-библейской культурой, диктовала появление
специфической литературы, основной корпус которой составили памфлеты,
брошюры, трактаты и сборники религиозно-нравоучительного характера.
Хотя официальной цензуры в Новой Англии не существовало до 1662 г.,
религиозная пуританская нетерпимость приводила к репрессивным мерам против
«неблагонадежных» публикаций. К первым проявлениям цензурных ограничений
относится случай с публикацией религиозного памфлета Уильяма Пинчона
«Достохвальная цена нашего искупления» (1650), который не только был объявлен
«ошибочным и еретическим», но и присужден к сожжению рукой палача на
рыночной площади Бостона. Четыре года спустя подобные же санкции были
объявлены против проникавших в Новую Англию квакерских трактатов, а в 1669 г.
суд, узнав о готовящейся к печати книге Фомы Кемпийского «О подражании Христу»,
приказал произвести цензурные правки в тексте.
Обязанности надзора за печатной продукцией английское правительство
возложило в первую очередь на королевских губернаторов североамериканских
колоний. В официальных указаниях (датируемых 1686 г.) губернаторам провинций
содержался параграф следующего содержания: «И поскольку большое неудобство
может возникнуть вследствие свободы печатания на нашей вышеупомянутой
территории при нашем правительстве, вам надлежит принять меры, используя все
необходимые приказы, чтобы никто не держал никакого печатного станка и чтобы
никакая книга, брошюра или какая бы то ни была другая продукция не была
напечатана без прежде полученного от вас специального разрешения и лицензии».
Неудивительно,
что
появление
первой
газеты
на
территории
североамериканских британских колоний, столкнулось с трудностями цензурного
характера. Связано это знаменательное событие было с Бостоном. Именно там 25
сентября 1690 г. Бенджамин Харрис, типограф, перебравшийся из Лондона в Бостон,
предпринял попытку издания первой американской газеты. Она называлась «Publick
Occurrences Both Foreign and Domestick» («Общественные события как иностранные,
так и местные»), предполагалась к выходу раз в месяц или чаще (в зависимости от
характера и степени важности поступивших новостей) и представляла собой
малоформатный четырехполосный листок размером приблизительно 19 х 29 см.
Текст располагался в две колонки, за исключением последней полосы, которая из-за
недостатка материалов оказалась незаполненной.
Особенный интерес представляет обоснование необходимости газеты для
Бостона, данное Харрисом на первой полосе: «Предполагается публикация, вопервых, наиболее замечательных событий Божественного Провидения, которые не
должны быть оставлены в небрежении или забыты, как часто случается. Во-вторых,
повсеместно люди смогут лучше понимать обстоятельства Общественных событий
как иностранных, так и местных; что не только направит их мысли, но и поможет в
делах и торговле.
В-третьих, можно кое-что сделать для исцеления от коварного духа лжи, что
живет между нами, а избавиться от него можно посредством точной информации».
Содержательная часть первой американской газеты была не менее любопытной
– достаточно пространные сообщения (без указания конкретных дат) о визите
крещеных индейцев в Плимут, о похищении двух детей дикими индейцами, о
самоубийстве старика, оставшегося в одиночестве после смерти своей жены, о
вспышке лихорадки, о бостонском пожаре, в результате которого погиб юноша и был
серьезно поврежден печатный станок, о стычках с французами, о побеге англичан из
индейского плена. На последней полосе Харрис расположил относительно свежую
информацию, которую можно было бы определить как «новости одной строкой». В
этих новостях даты или дни недели были обозначены. Несмотря на чисто новостной
характер газеты и на отсутствие каких-либо комментариев, проекту Харриса не
суждена была долгая жизнь. После первого же выпуска газета была закрыта по
распоряжению губернатора штата Массачусетс. Формальным поводом для такого
распоряжения стало отсутствие соответствующей лицензии, а также, как отмечалось
в соответствующем постановлении властей, «различные сомнительные и
ненадежные сообщения», содержавшиеся в этой газете. Разочарованный Харрис
через пять лет был вынужден вернуться в Лондон, где приступил к изданию газеты
«The London Post».
И только спустя четырнадцать лет в том же Бостоне городским почтмейстером
Джоном Кэмпбеллом была осуществлена успешная попытка издания еженедельной
газеты. Первоначально Кэмпбелл регулярно составлял рукописные листки новостей,
составленных из местных событий и из материалов, почерпнутых из английских
газет, и рассылал их губернаторам колоний. Эти листки после прочтения
губернаторами передавались в администрацию и имели достаточно широкое
хождение.
Чтобы представить себе специфику бостонских рукописных листков, достаточно
привести фрагмент одного из сохранившихся экземпляров, датированных 14 июня
1703 г.:
«8 июня. Постоянное собрание Ассамблеи состоялось в последнюю среду сего
месяца.
9 июня. Его Превосходительство в сопровождении нескольких джентльменов
отбыл в Нью-Гэмпшир.
10 июня. Шлюп, прибывший из залива Кэмпичи, не привез никаких новостей».
24.Вклад Бенджамина Франклина в развитие американской журналистики.
Новая страница в истории прессы англ. Америки была открыта братьями
Джемсом и Бенжамином Франклинами. Джемс Франклин служил печатником у
Вильяма Брукера, но в 1721 был уволен за неудовлетворительную работу. Оказавшись
не у дел, он решил издавать собственную газету. Случай свел его с компанией
молодых людей, достаточно обеспеченных и острых на язык, и жаждавших получить
аудиторию, перед которой можно было блеснуть остроумием. Так в 1721 в Бостоне
родилась новая газета – «Нью Инглэнд Курант». Подобно появившимся ранее в
Англии изданиям Аддисона и Стиля, она положила начало сатирической
журналистике в английской Америке.
Джемс Франклин, как издатель получал большие доходы, но и все
неприятности доставались на его долю. Сохраняя полное инкогнито, друзья
упражнялись в остроумии на своих согражданах, высмеивали почтенных отцов
семейств, дразнили городские власти и духовенство, издевались над нравами и
привычками. Оказавшись между двух огней, Джемс Франклин плыл по течению,
время от времени, правда, не надолго, садился в тюрьму, рассыпался в извинениях
перед обиженными, но поделать ничего не мог: заработок был слишком
соблазнительным.
В издании работал совсем еще юный, но уже подававший большие надежды
младший брат Джемса, Бенджамин Франклин, в будущем известный ученый и
просветитель. Джемс ревниво относился к таланту младшего брата и определил юное
дарование в типографию подсобным рабочим. Втайне от брата Бенжамин писал
статьи под псевдонимом и подкладывал их под дверь издательства. Эти статьи
нравились Джемсу, и он охотно их печатал, пока не раскрылось настоящее имя
автора. Тогда между братьями начались ссоры и Бенжамину пришлось уйти.
Однако этот уход был большой удачей для начинающего журналиста.
Освободившись от опеки брата, Бенжамин переехал в Филадельфию и в 1729
приобрел созданную годом ранее, но уже пришедшую в упадок «Пенсильвания
Газетт», а затем сделал ее самой популярной газетой в городе. Секрет ее успеха – в
выдающихся журналистских и литературных способностях издателя, сочетавшихся с
предпринимательской жилкой и умением делать деньги. Печатая не меньше
новостей, чем любая другая газета, «Пенсильвания Газетт» сочетала различные
жанры. В ней публиковались, с одной стороны, забавные смешные истории, как напр.
о находчивой Полли Бэйкер, матери-одиночке 5 детей, призванной пуританами к суду
нравов, где она произнесла такую проникновенную речь о любви к детям, что один из
судей сразу же предложил ей руку и сердце.
С другой стороны, там находили отражение идеи Просвещения,
проповедником которых в Америке стал Б. Франклин. Но, кроме просветительских
задач, ставилась цель зародить у читателей представление о новой американской
нации и национальном единстве. В этой газете впервые была опубликована, ставшая
потом знаменитой картинка – змея, разрезанная на семь частей (по числу колоний), с
надписью «Объединись или умри». «Пенсильвания Газетт» стала самым популярным
периодическим изданием в Америке и образцом для вновь создаваемых газет.
Разумеется, не все издатели обладали талантом Б. Франклина, но все они старались
по примеру его газеты сочетать информационные, аналитические и развлекательные
материалы, а также, уделять внимание стилю изложения.
В силу общего отставания южных колоний появление в них периодических
изданий несколько задержалось.
25. Журналистика США в годы войны за независимость США.
Английская Америка стала первой страной, освободившейся от колониальной
зависимости.
Путь к независимости проходил через поля сражений, и американская
революционная печать немало способствовала духовному сплочению молодой нации
против угнетателей. С давних пор английская корона рассматривала свои колонии как
резервуар, из которого могли черпаться средства, необходимые для участия в
большой европейской политике и ведения войн. Интересы самих колоний при этом
не учитывались. Такая политика усилилась в 1760-е, когда в колониях стали вводиться
новые крайне непопулярные налоги.
Наибольшее возмущение вызвал введенный в 1765 гербовый сбор – налог на
деловые бумаги и печатную продукцию. В Англии налог на газеты был введен в 1712,
но особого сопротивления не встретил. Наоборот, в колониях начался массовый
бойкот гербового сбора, и пресса, особенно от него страдавшая, возглавила
кампанию протеста. С этого момента революционная американская печать стала
одной из наиболее активных сил общества. Дальнейшее развитие событий привело к
провозглашению колониями независимости (4 июля 1776) и Войне за независимость,
окончившейся победой молодой нации.
Война за независимость продолжалась с 1775 года (первое столкновение с
английскими войсками у Конкорда и Лексингтона) по 1783 год (подписание
Парижского мирного договора), но движение протеста против колониального
господства Англии началось раньше. В 1765 году в Нью-Йорке было создано
нелегальное общество «Сыны свободы», которое возглавляли радикально
настроенные мелкие торговцы. Они выступали не только инициаторами бойкота
английских товаров, но и требовали политического равноправия, ставили под угрозу
привилегии местной элиты. Революция началась в низах, её развивали простые
американцы, и именно они были главной действующей силой на первом, наиболее
важном этапе революции. Позиция так называемых «умеренных» американцев,
главным образом крупных землевладельцев, вначале была явно проанглийской.
Один из «отцов-основателей» США Г.Моррис высказался за «воссоединение с
родительским государством», дабы не оказаться «под владычеством мятежной
черни». Но наиболее дальновидные, стремившиеся к независимости представители
элиты довольно быстро взяли под свой контроль революционное движение.
В течение всей войны внутри революционного движения боролись две
тенденции, две силы, столкнувшиеся в Гражданской войне.
Безусловно, расстановка политических сил в американской революции нашла
своё отражение в журналистике этого периода. Политический памфлет, получивший
небывалое развитие в эпоху английской революции, остается одной из ведущих форм
журналистского творчества, но и газета во времена войны за независимость в США
становится на один уровень с памфлетом.
Во время любой войны или революции интерес к новостям резко возрастает, и
спрос на газеты увеличивается. Но суровые военные условия затрудняют
издательскую деятельность, особенно, если война ведется на своей территории. Так
было и в ту войну, причем число газет в 1775-1783 уменьшилось с 48 до 38. Многие
были закрыты военными властями.
Наиболее влиятельным и последовательным революционным изданием была
«Бостон Газетт», издававшаяся известным общественным деятелем и видным
журналистом Самуэлем Адамсом. Военные новости в этой, как и в других газетах,
были отрывочными и не особенно достоверными, поскольку газеты еще не имели
штатных военных корреспондентов и нередко должны были питаться слухами.
Значительное место в «Бостон Газетт» отводилось описаниям актов насилия
оккупантов. Английское командование всячески отрицало свою вину, но после того,
как в 1770 войска открыли огонь по мирной демонстрации, эта газета вышла в
траурной рамке с изображением 4 гробов – по числу жертв, а затем ежегодно
напоминала читателям о трагедии.
Влияние этой газеты было столь велико, что когда Адамс заявил, что
располагает доказательствами причастности губернатора Хатчисона к введению
гербового сбора (эти доказательства он так и не предъявил), толпа сожгла дом
губернатора.
Наибольший тираж (3500 экз.) имела в те годы бостонская революционная
газета «Массачусетс спай». Секрет успеха состоял в том, что ее издатель, Исайа Томас,
делал ставку на низшие слои, писал простым языком и продавал газету за полцены. В
какой-то мере это издание предвосхитило массовые газеты 19 века.
Тяжелые испытания выпали на долю нью-йоркских революционных газет. Этот
город почти всю войну был оккупирован англичанами, и газеты издавались в
эвакуации, в отрыве от их основной аудитории. В отличие от Нью-Йорка Филадельфия
была оккупирована англичанами всего 9 месяцев (сент. 1777-июнь 1778), что
упрощало издание революц. филадельфийских газет.
Наряду с многочисленными примерами самоотверженной борьбы в истории
Войны за независимость известны случаи политического лавирования и
компромиссов. Это в полной мере относится к газете «Филадельфия Ивнинг Пост». Ее
издатель, Бенджамин Таун, начинал в 1775 как ярый патриот. После вступления в 1777
в город англичан он переметнулся на их сторону, но когда на следующий год
американская армия вернулась, он с прежним пылом, как будто ничего не
произошло, принялся выступать за независимость. Объявляясь большим другом всех
сменявшихся в городе властей, Таун смог избежать эвакуации с ее неизбежными
трудностями, и в 1781 впервые в Америке «Филадельфия Ивнинг Пост» стала
ежедневной газетой. Однако частые смены курса оттолкнули от газеты читателей, она
стала выходить нерегулярно, а в 1784 закрылась.
Поскольку подавляющее большинство газет в годы войны выходило
еженедельно, а важное известие могло прийти задолго до выхода очередного
номера, то часто делались экстренные выпуски. Так постепенно амер. журналистика
приближалась к возникновению ежедневной печати. Первой регулярно выходившей
ежедневной газетой стала «Пенсильвания Пэкет» (с 1784 в Филадельфии).
Делая выводы, нельзя не отметить важного вклада в борьбу за независимость,
внесенного американской печатью. Несмотря на трудности военного времени,
журналистика вышла из войны окрепшей, завоевавшей гарантии свободы слова и
уважаемое место в американском обществе.
26.Политическая пресса США конца XVIII века. Печать федералистов и
республиканцев.
В 1783 Англия признала США, заключив с ними мир. Однако в
действительности такого государства еще не существовало. Имела место
конфедерация штатов с весьма слабой, а порой и просто призрачной центральной
властью. При относительно зажиточном населении правительство постоянно
нуждалось в деньгах, так как у него не было возможности собирать, а у населения –
желания платить регулярные налоги. В суровую зиму 1780, когда америк. армия
замерзала на зимних квартирах, Вашингтон писал конгрессу: «У нас нет ни денег, ни
кредита даже на покупку досок для дверей наших хибар…» И все это происходило на
фоне относительно материального благополучия населения, не желавшего платить
налоги. Если в годы войны Конгресс был вынужден хоть как-то содержать свою
армию, то после заключения мира она была сокращена до 100 человек! У
центральной власти не было ни армии, ни чиновников – исполнителей ее воли на
местах, ни денег – ничего, кроме долгов.
В послевоенный период в США складываются две партии – федералистов и
республиканцев. Федералисты (1787-1800) выступали за сильное государство с
армией и чиновничеством, высокие налоги и расходы на оплату государственного
аппарата, долгов и развитие промышленности. Республиканцы (не следует путать с
сегодняшней республ. партией США) были сторонниками слабого правительства,
местного самоуправления, минимальных налогов и государственных расходов.
В период с 1763 по 1783 годы американские типографии, число которых
достигло двухсот, выпустили в свет около 9 тысяч печатных изданий – газет, книг,
плакатов. Все эти издания были полем боя в политической дискуссии, которую вели
федералисты и республиканцы. В ней участвовали практически все лидеры
американской революции, за исключением, может быть, Д.Вашингтона. Но наиболее
яркими представителями двух противоположных сторон, принимавших участие в этой
революции, были Томас Джефферсон, Томас Пейн и Александр Гамильтон.
Журналистика принимала активное участие в послевоенной политической
борьбе. Конец 18 в. – эпоха расцвета партийной печати как в США, так и в Англии.
Оставаясь частными, газеты того времени обычно ориентировались на политические
партии и служили их рупорами, а не третейскими судьями, как это чаще всего бывает
сейчас. Почти все газеты молодой республики разделились на федералистские и
республиканские, так, что в каждом мало-мальски значительном городе обе партии
были представлены своими газетами.
Богатый плантатор из Вирджинии Томас Джефферсон – один из «отцовоснователей» нации, видный политический деятель, публицист и президент США –
запечатлен в истории этой страны не только как один из лидеров американской
революции, но прежде всего как создатель знаменитой Декларации независимости
(«Декларация представителей США, собравшихся на общий конгресс», 1776 г.). Это
произведение Т.Джефферсона аккумулировало в себе лучшие идеи английского,
американского и французского Просвещения. В нем нашла выражение идея
построения справедливого демократического общества, основанного на доверии к
человеку, его разуму. Автор Декларации выступает как соратник теории
«естественного права», последователь философа Джона Локка, в творчестве которого
он почерпнул для себя идею «собственных свобод» граждан и ограниченности
функций государства. Декларация независимости написана идеалистом. В ней
провозглашаются высокие принципы права каждого человека на «жизнь, свободу и
стремление к счастью». В ходе развития истории американского общества понятие
«счастье» стало равнозначно материальному успеху. Таким образом идеалистическая
Декларация стала краеугольным камнем американского образа жизни и мышления.
Т.Джефферсон был лидером противников сильной власти и создания
централизованного государства в США. После окончания Гражданской войны он вел
активную полемику по этому вопросу с А.Гамильтоном.
Первой республиканской газетой стала «Нэшнал Газетт», издававшаяся поэтом
Филиппом Френо на деньги госдепартамента, который возглавлял Томас Джеферсон.
Хотя она финансировалась не так щедро, как ее главная федералистская соперница,
благодаря своей близости к госсекретарю она была лучше информирована о
международных делах.
Наиболее популярной республиканской газетой была ежедневная
филадельфийская «Аврора» (1790-1822). Ее издатель, внук Б. Франклина Бенжамин
Бах, был одним из последних представителей «персонального журнализма». Все
создание номеров газеты, начиная со сбора новостей и заканчивая типографской
работой, лежало на нем одном. Рабочий день Баха продолжался 15-17 часов – и так
каждый день, кроме воскресенья. Баху удалось выявить и опубликовать немало
сенсационных материалов, как, например, крайне невыгодный для США и потому
державшийся правительством федералистов в тайне договор Джея с Англией. Работа
в типографии над номером была закончена к утру 29 июня 1775. К тому времени в
ожидании новостей у издательства собралась большая толпа. Передав тираж
продавцам, Бах сразу же пошел организовывать митинги протеста против договора
Джея.
Полемика между газетами и их нападки на политических противников были
крайне резкими и изобиловали, как бы сейчас сказали, «непарламентскими»
выражениями. Но то, что кажется нам сейчас дикостью, было нормой в спорах между
соперничавшими партиями и газетами того времени. Широко известно, насколько
велик в США престиж Джорджа Вашингтона. Но так кажется лишь со стороны. А для
республиканских газет первый президент был выразителем идей федералистов, а
стало быть – мишенью для нападок. «Если один человек способен оболванить целую
нацию – то такой человек – Вашингтон», - злословила республиканская «Аврора». В
своей критике первого президента эта газета далеко вышла за рамки разумного и
объявила его английским шпионом!
Конец 18 века дал первые примеры «макрекерской» журналистики, то есть
журналистики, специализирующейся по разоблачениям. Особую роль здесь сыграла
«Ричмонд Экземинер» Джемса Каллендера, ранее высланного из Англии, где он был
известен своей скандальностью. В Америке он стал влиятельным республиканским
журналистом. Не довольствуясь обычной руганью в адрес политических противников,
Каллендер начал изучать их биографии. Результат не заставил себя ждать. Вскоре ему
удалось найти и опубликовать сенсационную новость: лидер враждебной партии,
почтенный отец семейства Гамильтон (о нем мы еще будем говорить далее) за счет
своего министерства содержит любовницу! Новость потрясла Америку, и в атмосфере
назревавшего скандала Каллендер чувствовал себя, как рыба в воде. Вопреки советам
друзей и элементарной осторожности Гамильтон опубликовал ответ, в кот. излагалась
вся правда: деньги министерства выплачивались любовнице не добровольно, а по
причине шантажа. Расчет Гамильтона на то, что его страстная исповедь вызовет
симпатии сограждан, не оправдался. Напротив, в выигрыше оказался Каллендер, так
как его информация подтвердилась из первых рук. На политической карьере
Гамильтона можно было поставить крест.
Чтобы защититься от нападок прессы, правительство федералистов провело в
1798 через Конгресс законы, согласно которым клевета на президента или Конгресс
карались большим штрафом и тюремным заключением на срок до пяти лет. Но само
понятие клеветы на практике могло трактоваться весьма широко и включать в себя
любую критику в адрес правительства. Так, например, журналисту Томасу Куперу,
назвавшему президента Адамса некомпетентным, на суде было предложено
доказать, что президент не в состоянии справиться с обязанностями, в противном
случае его заявление признавалось клеветой. Доводы Купера не убедили суд,
журналист был оштрафован и отправлен в тюрьму.
В первые месяцы действия закона было арестовано 25 человек, из которых 10
признаны виновными. Семеро лиц, признанных виновными, были журналистами. В их
число входил и Каллендер, сильно досадивший правительству своими нападками.
Однако новый закон все же не повис дамокловым мечом над американской
прессой, а скорее сыграл роль бумеранга, вызвал всеобщее возмущение.
Непопулярные законы были одной из причин поражения федералистов на
очередных выборах. В 1800 президентом США был избран республиканец
Джефферсон, прекративший аресты и выпустивший из тюрем осужденных. Новому
президенту пришлось сполна испытать на себе всю горечь унижения своего
предшественника. Федералистская пресса обрушилась на него с той же яростью, с
какой в прошлом республиканская нападала на Адамса.
Помилованный Джефферсоном Каллендер сразу же начал изучать прошлое
своего освободителя. Поиски опять увенчались успехом: выяснилось, что у нового
президента имеется наложница-мулатка. Верный своему правилу делать личное
общим достоянием, Каллендер незамедлительно опубликовал эту новость.
Джефферсон – как ни велик был соблазн – не возобновил массовые гонения
на печать. Его убеждения в необходимости свободы слова любой ценой остались
незыблемы. Сам он в 1802 заявлял, что готов защищать даже право на ложь, так как
народ в конечном итоге сможет отличить ее от правды. Весьма любопытно его
высказывание, сделанное несколько ранее: «Если бы пришлось выбирать, иметь ли
нам правительство без газет или газеты без правительства, я без колебаний выбрал
бы последнее». Выдающийся человек своего времени, Джефферсон является не
только одним из основателей либеральной концепции свободы печати,
базирующейся на принципах либерализма. В приведенном выше высказывании
звучит не только идея свободы печати, но и приверженность либеральной программе
слабого правительства, опоры на частную инициативу и твердый индивидуализм. С
приходом в 1800 республиканцев к власти эти идеи восторжествовали и стали
лейтмотивом развития американского общества в течение всего 19 века.
Итоги: Американская революция развивалась в 2-х направлениях: 1 –
освободительная борьба за национальную независимость, 2 – борьба между
аристократами и демократическими слоями населения. Политический памфлет. В
1690 – появились типографии, установилось почтовое сообщение, первая газета
«Паблик Океренсиз». Язык первых газет тяжелый и неуклюжий. Братья Франклины –
новая страница в истории прессы. Появление сатирической журналистики. Б.
Франклин – проповедник идей просвещения – сочетает различные жанры (сатира и
зарождение нации и единства). Первая газета южного штата в 1729 основана
Парксом. К 1775 в 13 колониях выходит 48 газет.
Война за независимость – печать стала одной из наиболее активных сил
общества. Газета становится на один уровень с политическим памфлетом. «Бостон
Газетт» - влиятельное революционное издание Адамса. С 1784 выходит ежедневная
газета. Борьба в прессе федералистов и республиканцев. Расцвет партийной печати.
Лидер республиканцев – основатель нации – Томас Джеферсон. «Аврора» – газета
республиканцев. Конец 18 в. – первые примеры «маркрекерской» журн-ки.
Деятельность Каллендера.
27. Пресса США в борьбе за свободу слова. (Дело Зенгера (1733 г.), Джеймс
Каллендер, «Билль о правах» (1789 г.))
Томас Пейн – английский ремесленник, самоучка, убежденный гуманист и
сторонник теории «естественного права». Он прибыл в Америку накануне революции
и сразу же стал её активным участником, более того – вдохновителем американцев.
Ещё до отплытия в Америку Пейн познакомился и близко сошелся с известным
американским просветителем Б.Франклином, который и дал ему свои рекомендации
в Филадельфию. В 1775 году Т.Пейн уже был редактором ежемесячного
«Пенсильванского журнала», издаваемого Робертом Эйткином. За три месяца работы
англичанина в журнале число его подписчиков увеличилось с 600 до 1500. Статьи,
подписанные «Эзоп», «Атлантикус», «Голос народа» отличались остроумием,
простотой и ясностью изложения, точностью и яркостью языка. Пейн был
великолепным журналистом. Он писал легко, быстро, почти не правил свои рукописи.
Первые идеи, которые им овладели сразу же на американской земле, были: отмена
рабства (статья 1775 г. «Африканское рабство в Америке») и антиколониальная
борьба (статья 1775 г. «Серьезная мысль»).
После первых столкновений «сынов свободы» с англичанами в январе 1776
года в Филадельфии вышла в свет маленькая книжка под названием «Здравый
смысл». Это был памфлет Томаса Пейна, всколыхнувший всю Америку. Он не просто
принес славу автору, он стал знамением, гимном американских борцов за
независимость. Такой популярности не знало ещё ни одно печатное издание в
Америке. Тираж памфлета достиг 500 тысяч экземпляров. Он буквально завладел
умами американцев и обратил всех в сторонников независимости.
«Здравый смысл» – это призыв к борьбе. «Все разрешится в бою», - писал его
автор. Но это не только лозунг. В памфлете дано обоснование естественного права
американского народа на борьбу за независимость. Следовать этому праву и было
здравым смыслом, к которому взывал Пейн: «Нам принадлежит неотъемлемое право
иметь собственное правительство и всякий, кто всерьез поразмыслит над
непрочностью человеческих дел, придет к убеждению, что куда разумнее и
безопаснее хладнокровно и обдуманно выработать собственную конституцию, но это
в нашей власти, нежели доверять столь значительное дело времени и случаю».
Сила памфлета заключалась не только, вернее не столько в изложении теории
естественного права, здесь Пейн был лишь последователем своих великих
предшественников Гоббса, Руссо, а в том, что он сделал эту теорию доступной и
близкой народу, изложил её на языке народа убедительно и страстно. Вот как просто
он объясняет причины образования договорного государства: «Сила одного человека
настолько не соответствует его потребностям…что он вскоре будет вынужден искать
помощи и облегчения у другого, который в свою очередь нуждается в том же».
Монархию, тиранию Пейн не просто отрицает, он её бичует, проклинает, уничтожает,
высмеивая: «Для Бога и общества один честный человек нужнее, чем все
коронованные разбойники, когда-либо жившие на земле».
После выхода в свет «Здравого смысла» Пейн становится трибуном
«независимых». Он принимает участие в военных действиях и продолжает писать. В
«Пенсильванском журнале» в течение последующих 7 лет печатается серия из 13
статей под названием «Американский кризис», в которых затрагиваются главные
проблемы военных лет: предательство лоялистов, шпионаж в пользу Англии,
финансовый хаос, проблемы управления рождающимся государством, национальное
единство и т.д. Именно в одной из статей этого цикла впервые прозвучало название
Соединенные Штаты Америки.
После подписания Парижского мирного договора, когда молодое
американское государство вступает в период строительства того, что впоследствии
получит название американской демократии, т.е. в период законодательного
устройства, проходивший в условиях яростной дискуссии сторонников «сильной
власти» и республиканской демократии Т.Пейн выступает на стороне республиканцев.
В это время он становится членом «Общества политических исследований»,
созданного Франклином. Он выступает в защиту Пенсильванской конституции и
автономии штатов. В 1786 году выходит его трактат «Рассуждение о государстве,
банках и бумажных деньгах», в котором он выступает за ликвидацию бумажных
денег, выпущенных в огромном количестве в тяжелые времена войны, и за
сохранение банка. Но, в отличие от Гамильтона и его богатых сторонников, Пейн
предполагает, что банк будет служить всем классам, станет поддержкой и беднякам.
Помимо журналистики Пейн имел ещё много увлечений и занятий. Он
интересовался буквально всем, справедливо отмечая, что в его жизни не было и пяти
минут, когда бы он что-либо не изучал. Одним из таких увлечений был проект
постройки моста. Однако в Америке эту идею ему не удалось осуществить, поэтому в
1787 году он отправился во Францию с надеждой реализовать свой проект в Европе.
Таким образом он оказался в Париже накануне Великой французской революции и
стал участником двух величайших событий 18 века.
Томас Пейн был активным участником Великой французской революции. В
1791 году он издавал в Париже вместе с Кондорсе газету «Республиканец». Он
выступал как активный пропагандист идей этой революции и её защитник. В 1790 году
в Англии вышел памфлет Берка «Размышления о французской революции», лживый
пасквиль, порочивший идеи и лидеров этой революции. В ответ на памфлет Берка
Т.Пейн пишет памфлет «Права человека», в котором дает объяснение и оценку
Великой французской революции, но с точки зрения мелкого буржуа. Великая
французская революция достигла качественно более высокого уровня, в своем
классовом развитии она пошла дальше американской. Противоречия классов,
вылившиеся в США в дискуссию законодателей, во Франции нашли свое выражение в
битвах более кровопролитных. Т.Пейн не пошел за якобинцами, он высказался против
казни короля, его испугал террор. Он остался с жирондистами. Может показаться
странным, что человек, клеймивший «коронованных разбойников», призывавший к
войне с ними, оказался в одном лагере с французской крупной буржуазией и
монархистами.
Но
мелкобуржуазный
идеализм
часто
приводит
к
непоследовательности в революции.
Рассуждения Пейна о революциях объясняют его позиции в 90-е годы:
«Размышляя о революциях, легко постичь, что они могут возникать из двух различных
причин: одни, чтобы избежать или освободиться от бедствия, другие, чтобы получить
большее и положительное благо; обе они могут различаться по названиям на
активные и пассивные революции. В тех, которые происходят по первой причине,
характер становится гневным и раздраженным, а исправление положения, вызванное
его опасностью, слишком часто омрачается местью.
Но в тех, которые происходят по второй причине, сердце, скорее
воодушевленное, чем взволнованное, спокойно вникает в существо дела. Разум,
дискуссия и убеждение становятся оружием в споре».
Возвратившись в Америку в 1802 году, Пейн продолжал заниматься
журналистикой. В республиканской газете «Нешнл интеллидженсер» было
опубликовано 8 его писем «К гражданам Соединенных Штатов», в которых он
поддерживал политику Джефферсона и продолжал борьбу против федералистов.
Апологетом федералистов был Александр Гамильтон, министр финансов и
безусловно незаурядная личность, журналистское творчество которого приняло особо
активные формы на втором этапе американской революции, когда проблема
завоевания независимости была уже практически решена и на повестке дня значился
вопрос о формах государственного устройства США, т.е. на этапе столкновения
сторонников демократии и сильного централизованного государства. Особенно ярко
это столкновение отразилось в дискуссии, которую А.Гамильтон вел с
Т.Джефферсоном, лидером республиканцев.
Американская исследовательница С.Каньё назвала Александра Гамильтона
«Руссо правых», в какой-то степени это верно, поскольку он всегда призывал к
подчинению личных интересов интересам национальным и видел в этом высшую
добродетель. Но самым безупречным блюстителем национальных интересов, по его
же мнению, может быть только монарх или губернатор, одним словом, представитель
сильной власти, так как «республика не допускает решительного правления, в
котором и состоит все достоинство государства». Позиция Гамильтона была очень
сходна с позицией английского философа Гоббса, основоположника теории
естественного права.
А.Гамильтон принимал участие в войне за независимость. Он был адъютантом
Д.Вашингтона и проявил себя на этой должности как человек талантливый и
целеустремленный. Но истинным его призванием была политическая деятельность.
После окончания войны он завершает юридическое образование и активно
включается в общественную жизнь США. Одной из форм этой активности была
журналистика.
В 1781 – 1782 гг. в нью-йоркской газете «Нью-Йорк пакет» вышло 6 больших
статей под подписью «Континенталист». Это были статьи Гамильтона. В них нашла
свое отражение концепция сторонников создания централизованного мощного
государства, федералистов, призывавших сосредоточить власть в руках единого
континентального конгресса, а через него – горстки богачей. Известный афоризм
одного из лидеров федералистов Дж.Джея «Те, кто владеет страной, должны и
править ею» очень четко определяет позиции группировки. Но, помимо доводов
кошелька, необходимы были и юридические основания. Формированию и
пропаганде теоретической базы федерализма и посвятил себя Гамильтон. Более того,
он отдал много сил созданию экономического фундамента будущего государства
миллионеров, создав первый американский национальный банк. В статьях
«Континенталиста» разработана аргументация в пользу централизованной власти.
Они по сути дела являются вехой, отмечающей фазу перехода буржуазной революции
«от конвульсий народного энтузиазма» к «закону и порядку». Но переход этот был
довольно длительным по причине разногласий в лагере американской буржуазии.
Дискуссия между федералистами и республиканцами, начатая статьями
«Континенталиста», получила широкое развитие. Аргументация, выдвинутая
Гамильтоном в 1781-1782 гг., была подробнейшим образом разработана в серии
статей под общим названием «Федералист», написанных в разгар создания
американской конституции, цель которой сводилась к тому, чтобы передать власть из
рук многих немногим.
Необходимость этого нужно было обосновать, чтобы навязать конституцию
федералистов народу. При этом перед правыми стояла задача уничтожить
оппозицию. Сделать это можно было, только систематически обосновав основные
положения свода законов. За это дело взялся Гамильтон, призвавший себе на помощь
двух соратников – Мэдисона и Джея.
Менее чем за год (с сентября 1787 по август 1788 г.) они написали 85 статей (53
– Гамильтон, 27 – Медисон, 5 – Джей). Основная заслуга в создании «Федералиста»,
этой библии американской «демократии», считающейся до сих пор лучшим
толкованием Конституции США, принадлежит Гамильтону. Именно он опубликовал 27
октября 1787 года первую статью этой серии, подписавшись «Публий», и в
дальнейшем именно на него легла основная нагрузка по объему написанного и в
смысле проблематики.
Именно Гамильтон выполнял функцию разоблачителя республиканцев и
пропагандиста концепции «сильной президентской власти». Последнему посвящены
12 статей Гамильтона в «Федералисте». Изощренность журналистских приемов этого
деятеля достойна удивления. Ему приходилось доказывать, что демократия (такие её
формы как билль о правах и свободах, верховность судебной власти, ограничение
полномочий президента и т.д.) противоречит идее республики, и напротив, сильная
государственная власть соответствует принципам республики. Ратуя за последнюю, он
по сути дела восхвалял монархию. Политическое лицемерие Гамильтона позволяло
ему утверждать: «Наш народ никому не отдавал своей власти, а потому сам сохраняет
её во всей полноте и не нуждается в каких-либо её ограничениях».
Он рассуждал так: если народ оказал доверие президенту, то нет причин
ограничивать его власть, тем более, что конституция наделяет народ суверенитетом,
превращая государство в его слугу и уже поэтому оно не может ущемить права
народа. Казуистика Гамильтона была направлена на достижение следующей цели –
создания такого государственного механизма, который позволял бы управлять и
манипулировать обществом горстке «сильных» людей, представляющих «интересы
нации», без помех, вытекающих из демократических институтов и форм правления.
Даже сама конституция его интересовала постольку, поскольку могла быть
инструментом создания такого механизма. Государственные деятели США и по сей
день считают «Федералиста» «самым уникальным вкладом американского
политического гения в науку о государстве». Творчество Гамильтона по сути дела
олицетворяет итог, к которому пришла американская буржуазная революция,
принесшая независимость с целью создания республики доллара.
Первая поправка к американской конституции, принятая в 1789 под
давлением, уже известного вам, Томаса Джефферсона и ряда других политических
деятелей, считается краеугольным камнем американского понятия свободы слова.
Она гласит, что «Конгресс не должен издавать ни одного закона… ограничивающего
свободу слова и печати…» Понятие свободы слова имеет не только положительное
наполнение – существует и обратная сторона этой свободы, связанная с отсутствием
разумных ограничений при реализации права на свободное слово. В работе
«Философии права» Гегель заметил, что очень часто свобода печати понимается «как
свобода говорить и писать что угодно». Это аналогично пониманию «свобода делать
что угодно» и свидетельствует о господстве в обществе обыденного представления о
свободе слова и полном отсутствии культуры мысли, ибо такая свобода обладает
отрицательной волей и оборачивается «фурией разрушения».
В государстве существует потенциальная опасность неверного понимания
свободы слова, когда средства массовой информации, пребывая в парадигме
«негативной» свободы, разрушительно воздействуют на общественное мнение и
уничтожают сложившийся порядок вещей. В стабильном обществе, подчеркивает
Гегель, «опасность от свободы прессы в наибольшей степени предотвращается не
тем, что ее глубоко почитают, а тем, что написанное в ней полностью презирают.
Английские министры разрешают говорить о себе все, что заблагорассудится, и
относятся к этому с полным презрением. Своего рода действие Немезиды в том, что
чернь должна находить удовлетворение в насмешках над высочайшим, для нее
единственный способ проявить свою субъективную свободу заключается в ругани, в
высказывании против него».
Цензурные ограничения обычно вводились в периоды ведения войны. Так, во
время войны между Севером и Югом в США федеральные власти «закрыли несколько
газет, особенно активно выступавших против правительства, запретили деятельность
ряда организаций демократической партии. Некоторые издатели, политические
деятели и лица, открыто выступавшие в защиту мятежников, были арестованы». Были
введены и цензурные ограничения на публикации прессы о положении дел на
фронтах и внутри страны. После вступления США в первую мировую войну президент
Вудро Вильсон впервые в истории страны создал Комитет общественной
информации, в задачи которого входили: идеологическая пропаганда, обеспечение
поддержки действий президента и правительства в СМИ и цензорские функции.
Летом 1917 конгресс принял «Акт о шпионаже», ограничивающий свободу слова.
Формально нацеленный против подрывной деятельности и пропаганды германских
агентов, закон на практике стал орудием для подавления радикалов и сторонников
мира, лишив их, прежде всего, возможности рассылать по стране свои газеты и
журналы. В результате применения «Акта о шпионаже» большинство оппозиционных
изданий были лишены почтовых привилегий. Так, осенью 1917 был закрыт ведущий
левый журнал, а издатели предстали перед судом по обвинению в
антиправительственной деятельности.
С окончанием первой мировой войны и со снятием ограничений на
распространение информации, введенных на период военных действий, проблема
обеспечения свободы слова, необходимой для полноценного функционирования
СМИ, не исчезла. В 1920 судебному преследованию подверглись редакторы
небольшого авангардистского журнала «The Little Review» (1914-1929) за публикацию
эпизода из романа Джеймса Джойса «Улисс». По решению суда министерство почт
изъяло из бандеролей и сожгло экземпляры трех номеров издания, в которых были
опубликованы фрагменты из романа Джойса, а издатели были оштрафованы.
В 1927 по решению суда штата Миннесота была закрыта газета скандального
содержания под названием «The Saturday Press». Она издавалась в городе
Миннеаполисе Джеем Ниром, и страницы ее были заполнены материалами
откровенно расистского характера. Согласно закону о печати штата Миннесота любой
судья штата имел право прекратить издание, если оно носило «злонамеренный,
скандальный или клеветнический характер». Американская общественность увидела
в этом законе ограничение свободы печати, противоречащей первой поправке к
конституции, и опасный прецедент. Поскольку у Нира не было средств для обращения
в Верховный Суд США, издатель влиятельной консервативной газеты «The Chicago
Tribune» Роберт Маккормик, исходя из своих понятий либерализма, пришел ему на
помощь, представив средства для ведения дела. 4 года спустя, в 1931, Верховный суд
США большинством в 1 голос принял решение в пользу Нира, отменив цензуру,
введенную в штате Миннесота. Решение суда по делу «Нир против штата Миннесота»
считается важным прецедентом, отстаивающим свободу слова.
28.Аболиционистская пресса США XIX века.
Одной из таких тенденций становится обострение идеологического и
нравственного противостояния между Севером и Югом, связанное с сохранением
системы рабовладения на значительных территориях Соединенных Штатов.
Аболиционизм (движение за отмену рабства) к этому времени стал набирать силу,
что привело к активизации аболиционистской пропаганды. Количество
антирабовладельческих периодических изданий к началу 1830-х гг. возросло до
пятидесяти. К числу наиболее заметных аболиционистских изданий можно отнести
еженедельную газету Бенджамина Ланди «The Genius of Universal Emancipation»
(«Дух всеобщего освобождения»), выходившую с 1821 по 1839 гг. в Балтиморе, и
прославленный бостонский еженедельник «The Liberator» («Освободитель», 1831–
1865) Уильяма Ллойда Гаррисона, ставший синонимом антирабовладельческого
движения.
Хотя тираж гаррисоновского издания не превышал 3000 экземпляров, степень
его влияния на общественное мнение была чрезвычайно высока. Общественный
резонанс статей, опубликованных в газете «The Liberator», можно определить хотя
бы по тому факту, что в Джорджтауне был издан закон, запрещающий свободным
неграм получать гаррисоновскую газету на почте под угрозой штрафа или тюремного
заключения. Хождение газеты на территории южных штатов было запрещено, а в
штате Джорджия за голову Гаррисона давали 5000 долларов. Газета «The Liberator»,
оставаясь одним из самых радикально настроенных аболиционистских изданий,
неустанно привлекала внимание общественности к проблеме рабовладения,
подчеркивала несовместимость рабовладения с идеями, провозглашенными в
Декларации независимости, и призывала к немедленной отмене рабства на
территории Соединенных Штатов.
Среди аболиционистской прессы следует выделить также и первую
негритянскую газету «Freedom's Journal» («Журнал свободы»), увидевшую свет 16
марта 1827 г. в Нью-Йорке под редакцией Джона Б. Рассверма, первого негра,
получившего высшее образование в США, и преподобного Сэмюэла Корниша –
священника пресвитерианской церкви. Позиция этой газеты была заявлена уже в
первом номере: «Мы хотим сами защищать свое собственное дело. Слишком долго
другие говорили за нас». Если это издание, поменявшее название на «Rights for All»
(«Права для всех»), прекратило свое существование уже в 1829 г., то другая
негритянская аболиционистская газета «The North Star» («Северная звезда»),
издаваемая с 1849 г. бывшим беглым рабом из Мэриленда Фредериком Дуглассом,
имела определенный финансовый успех.
Реакция на аболиционистские издания, особенно на Юге, была далеко не
однозначной.
Хождение аболиционистской
литературы
на
территории
рабовладельческих штатов преследовалось как покушение на общественную
стабильность и порядок, имели место нападения на типографии, где печатались
антирабовладельческие издания.
Убийство 7 ноября 1837 г. разъяренной неуправляемой толпой редактора
аболиционистского еженедельника «Alton Observer» («Олтонский обозреватель»)
пресвитерианского священника Элайджи Лавджоя, ставшего «первым мучеником в
борьбе за свободу прессы в Америке», потрясло многих. Лавджой не пожелал
подчиниться требованию жителей Олтона прекратить антирабовладельческие
публикации и покинуть пределы города, заявив на страницах своей газеты накануне
своей смерти: «Почему я должен бежать из Олтона? Разве это не свободный штат?
Разве право на выражение мнения не защищено его законами? <...> вы можете
вздернуть меня <...> вы можете сжечь меня заживо, как сожгли Макинтоша в СентЛуисе, вы можете измазать меня дегтем и вывалять в перьях, или бросить в
Миссисипи, как вы уже угрожали мне; но вам не лишить меня чести. Я, и только я,
могу обесчестить себя; а глубочайшим бесчестьем во времена подобные нашим
станет отречение от Господа, если я откажусь от угодного Ему дела». Отстаивая свое
же право на свободу слова, Лавджой был убит во время нападения толпы на его
типографию28 натболее заметным периоду имепрее
29.Концепция массовых изданий Бенджамина Дея и Джеймса Гордона Беннета.
Новой тенденцией в развитии американской и европейской периодической
печати 1830-х гг. стало освоение читательской аудитории, состоящей из беднейших
слоев населения. Этот многочисленный отряд читателей, не очень грамотный, с
невзыскательным вкусом, обитал в крупных городах и оставался неохваченным
влиянием прессы по ряду причин. С одной стороны, газеты и журналы были
недоступны таким читателям ввиду дороговизны, с другой стороны, специфическая
читательская аудитория требовала особенного, более понятного ей языка
журналистской продукции, а также не очень сложных для восприятия тем
развлекательного и сенсационного характера.
Выпуск дешевой периодики, доступной малоимущим читателям, стал выгоден
издателям в результате изобретения паровой печатной машины и удешевления
типографских расходов. Появление "penny press", то есть изданий определенной
направленности, продаваемых по максимально низкой цене, стало значительным
явлением в развитии журналистики и отразило общую тенденцию развития культуры
в сторону массовости.
Пионером "penny press" в американской прессе считается нью-йоркский
журналист Бенджамин Дэй. 3 сентября 1833 г. Дэй приступил к изданию газеты "The
Sun".
Газета с девизом "Оно [солнце] светит для всех" продавалась на улицах города
по самой дешевой цене - 1 цент за экземпляр. Низкая цена привлекла читателей, и
через четыре месяца ежедневный тираж "The Sun" вырос до 5000 экз. Через два года
Дэй поднял тираж до 15000 экз.
Подача материала в "The Sun" отличалась сенсационностью, в ней
публиковались истории о преступлениях и скандалах, а когда подобных материалов
не хватало, газета не считала зазорным мистифицировать читателя. Классическим
примером мистификации стала появившаяся в 1835 г. на страницах "The Sun" серия
репортажей об открытии жизни на Луне, в которых подробно описывалось, как
известный английский астроном Джон Гершель обнаружил на Луне
человекоподобные существа. Это была подлинная сенсация для легковерной
публики, и тираж "The Sun" мгновенно вырос. Вскоре пришло опровержение,
мистификация была разоблачена, но это не изменило редакторскую политику "The
Sun".
Бенджамин Дэй извлек выгоду из модернизации издательского процесса,
приобретя в 1835 г. для своей газеты паровую печатную машину Напира, что
позволило ему к 1840 г. печатать до 4000 экз. в час. Появление в 1846 г. ротационной
печатной машины повысило производительность до 20 000 экз. в час.
Модель дешевого издания успешно была освоена американской прессой в
середине 1830-х гг. Вызов Дэю был брошен шотландским эмигрантом Джеймсом
Гордоном Беннетом, который в 1835 г. основал газету "The New York Herald". Вскоре
газета Беннета стала одним из самых распространенных, богатых и инновационных
изданий в истории американской журналистики.
Секрет успеха "The New York Herald" заключался в следовании принципу,
выработанному Беннетом за годы репортерской и редакторской работы, - как можно
скорее сообщать все новое и интересное, не считаясь ни с какими издержками.
Передовые статьи "The New York Herald" отличались лаконизмом и энергичностью
стиля, что производило впечатление на читателей, полагавших, что за краткостью
скрывается хорошее знание вопроса и широта подхода к проблеме.
В 1836 г. Беннет провел одно из первых журналистских расследований в
истории американской прессы, сообщив читателям "The New York Herald"
подробности с места убийства 23-летней нью-йоркской проститутки. Вся страна
следила за ходом расследования, а оправдательный приговор подозреваемому в
убийстве стал триумфом беннетовского расследования. Присутствие корреспондента
на месте события и достоверность сообщаемой им информации - обязательные
составляющие журналистского метода Беннета. Факт, сенсация, скорость подачи
информации - таковы слагаемые несомненных успехов "The New York Herald".
Еще одно условие бесперебойного и оперативного получения свежей и
надежной информации - это широкая сеть корреспондентов как в стране, так и за
рубежом. В 1838 г. появились первые пароходы, курсировавшие между Америкой и
Европой и сократившие длительность путешествия до 13-20 дней. Беннет лично
совершил морское путешествие не только для того, чтобы сообщить его подробности
своим читателям, но и для того, чтобы создать сеть европейских корреспондентов.
10 апреля 1841 г. нью-йоркский рынок "penny press" пополнился еще одним
периодическим изданием, оставившим значительный след в истории американской
журналистики. Хорас Грили предпринял издание "The New York Tribune". Газета Грили,
которая продавалась по цене 1 цент за экземпляр и имела первоначальный тираж
5000 экз., быстро завоевала читательский рынок, став одним из наиболее уважаемых
изданий. Интересная подача новостей, последовательная политическая
(республиканская) ориентация, твердые взгляды - все это создало газете хорошую
репутацию.
На фоне других редакторов "penny press" Xopac Грили выгодно выделялся
широтой кругозора, четко выраженной идейной позицией (он был известен
приверженностью демократическим и социалистическим идеям, феминизму и
аболиционизму), что находило отражение в материалах, публикуемых на страницах
его издания. К сильным сторонам редакторского таланта Хораса Грили следует
отнести умение подбирать сильных и неординарных авторов для своего
журналистского коллектива. Он привлек в качестве корреспондентов и обозревателей
своего издания таких выдающихся деятелей американской литературы и
журналистики, как Джордж Рипли, Маргарет Фуллер, Джейн Суиссхелм.
Дж.Суиссхелм - первая в США женщина, ставшая столичным политическим
обозревателем.
Гиганты американской "penny press" неизбежно вступили в конкурентную
борьбу друг с другом. Конкуренция вынуждала увеличивать выпуск печатной
продукции и снижать расходы, привлекать к сотрудничеству ведущих журналистов,
печатать в газетах романы с продолжением, давать для провинциального читателя
обзоры последних нашумевших книг и лекций. Xopac Грили, оценивая значение роли
прессы на интеллектуальном рынке страны, риторически восклицал: "Что может
помешать дневным газетам превратиться в форум жизни общества? Книги отслужили
свое, церкви тоже". Америка становилась "газетной" нацией.
Торжество принципов "penny press" привело к структурным изменениям в
самой газете, в подаче газетного материала и в редакторской политике. Прошли
времена "персонального журнализма", и для достижения успеха на читательском
рынке требовался целый штат репортеров и редакторов, работающих на постоянной
основе Основной задачей для подобного типа прессы стало получение так
называемой scoop, то есть сенсационной новости, опубликованной до ее появления в
других газетах. На получение таких новостей тратились огромные суммы, но
возрастающие тиражи окупали расходы.
Непроверенная информация часто попадала на страницы "penny press",
снижая достоверность газет в целом. Политические передовицы отличались
воинственностью тона, трескучей риторикой и не всегда корректными выпадами в
адрес оппонента. Сенсационность в отборе новостей приводила к искажению
реального положения дел в стране. Факты в большинстве своем подавались с точки
зрения оптимизма, и желаемое часто выдавалось за действительное и уже
свершенное, Однако доверие к печатному слову было велико, и влияние газет было
несопоставимым с нынешним. Для многих читателей газета была единственным
источником получения информации из внешнего мира, учебником и руководством в
культурном и политическом пространстве быстро меняющейся эпохи.
Издания "penny press" к концу 1840-х гг. стали приносить солидные доходы.
Редакторы и издатели наиболее крупных газет были независимы от
финансовых вливаний со стороны политических партий, хотя и имели определенные
партийные пристрастия, поддерживая по собственному усмотрению ту или иную
партию. Влияние таких редакторов, как Грили или Беннет, простиралось далеко за
пределы Нью-Йорка и приобретало национальные масштабы. Так, Хорас Грили стоял
у истоков создания республиканской партии, а его поддержка сыграла не последнюю
роль в приходе Линкольна к власти в 1860 г.
Преимущества появившегося в 1844 г. телеграфа Сэмюэля Морзе были подостоинству оценены прессой и биржей. Возможность быстрой передачи
информации по телеграфу знаменовало собой начало новой эры в журналистике.
Телеграф стал менять характер подачи газетного материала. Краткие сообщения
первоочередной важности печатались в особых колонках под заголовками.
Возможности телеграфа использовал Беннет, который на страницах "The New
York Herald" первым ввел в газету биржевые новости. Телеграф был использован
газетой Беннета и для освещения политических событий, происходящих в стране.
Одним из важных событий этого периода была война США с Мексикой 1846-1848 гг.
Речь сенатора Джона Кэлхуна о начале войны была на следующее утро целиком
напечатана в "The New York Herald" и стала первой большой парламентской речью,
переданной по телеграфу.
Во Франции появление изданий "penny press" связано в первую очередь с
именами Луи-Дезире Верона и Эмиля де Жирардена. Верон в 1835 г. стал издателем
газеты "Constitutionel", завоевавшей популярность благодаря открытию такого нового
(чисто газетного) жанра, как роман-фельетон.
Само слово "фельетон" во французском языке появилось лишь в 1800 г., когда
Луи-Франсуа Бертен решил выпускать добавочные листы к своей газете "Journal des
Debates" (feuilleton - листок, листочек). Затем в 1803 г. он изменил формат газеты удлинил его книзу, и добавочная часть, отделенная от газеты "линией отреза" (белым
пропуском), стала называться фельетоном. Слово "фельетон" использовалось в
значении:
а) литературного материала "подвала" газеты; б) литературного произведения
малой формы публицистического характера, помещенное либо в "фельетоне" газеты,
либо в дополнительных частях журнала.
Возможность публикования романа по главам, привела к созданию романафельетона, мастерами которого были Александр Дюма и Эжен Сю.
Публикация романа-фельетона "Вечный жид" Эжена Сю позволила Верону
резко увеличить тираж своей газеты, найдя доступ к читателю, нередко не бравшему
до этого в руки ни книги, ни газеты. Верон предугадал читательские вкусы и сделал
ставку на роман-фельетон. Во время печатания романа Э.Сю в "Constitutionel" число
подписчиков поднялось с 3000 до 40 000, в читальнях выстраивались очереди, не
знающим грамоты читали вслух портье и соседи.
Обращение к массовому читателю, необходимость на протяжении ряда
месяцев держать его в постоянном ожидании продолжения породили характерную
для романа-фельетона технику, включавшую в себя: упрощенность психологических
мотивировок, мелодраматический подбор персонажей, закрученность интриги,
обилие кульминационных пунктов, сведение изложения к монтажу разрозненных
эффектных ситуаций, растянутость сюжета, неряшливость языка.
Феномен появления "penny press" свидетельствовал о неизбежном
наступлении новой эры в журналистике, когда основной акцент делался на вкусы
массового читателя. Элементы массовой культуры начинают активно проявляться в
середине XIX столетия.
Лидером французской "penny press" был Эмиль де Жирарден - один из
наиболее интересных журналистов и редакторов Франции XIX в., уловивший
тенденции развития современной ему журнальной политики. Он начинал с выпуска
журналов мод - в 1828 г. он основал "Le Voteur", a на следующий год стал издавать "La
Mode" (1829-1854). Журнал "La Mode" вначале выходил как чисто великосветский
журнал. Вскоре Жирарден придал ему черты политического издания, но сохранил
раздел мод с картинками из жизни высшего света, учитывая интересы сложившегося
круга читателей.
Самый успешный издательский проект Жирардена - основание им в 1836 г.
новой политической газеты "La Presse", подписная цена которой (40 франков) была
вдвое ниже всех других подобных изданий. Жирарден верно рассчитал, что при
большом числе подписчиков объявления будут печататься в его газете и плата за них
покроет низкую подписную цену. Новая газета Жирардена привлекла читателей не
только низкой подписной ценой, но и блестящими журналистскими именами
(например, Теофиля Готье, ведшего раздел художественно-критического фельетона).
Жирардену удалось превратить свою газету в независимое издание и
публикации в "La Presse" нередко вызывали раздражение властей. В 1848 г Жирарден
был арестован по распоряжению Эжена Кавеньяка, а издание "La Presse" было
приостановлено. Выпущенный на свободу после 11 дней заключения Жирарден
отомстил Кавеньяку, издав брошюру "Journal d'un journaliste au secret", а затем
предпринял ожесточенную борьбу против его кандидатуры на пост президента
республики, приняв сторону принца Луи-Наполеона. Однако, став членом
законодательного собрания, он стал противником бонапартизма. В качестве депутата
Жирарден постоянно выступал в защиту полной свободы печати.
30. Массовая качественная журналистика первой половины XIX века.
31.Информационное агентство «Associated Press».
В отличие от Рейтера, распространяющего прежде всего иностранную информацию,
Пресс Ассошиэйшн (Press Association Ltd, основано в 1868 г.) — кооперативное
объединение издателей 120 провинциальных газет — специализируется на сборе и
распространении внутренней информации. А экономическую, финансовую,
статистическую, спортивную информацию собирает и распространяет английское
акционерное информационное агентство Эксчендж Телеграф — Экстел
(The Exchange Telegraph Co, Ltd — Extel), основанное в 1872 г. со штаб-квартирой в
Лондоне.
В мае 1848 г. десять представителей шести ведущих газет Нью-Йорка собрались,
чтобы обсудить возможность уменьшения расходов на получение новостей в связи с
появлением телеграфа. Эта идея проговаривалась еще год назад на встрече Дэвида
Хейла, издателя газеты «The Journal of Commerce» («Коммерческий журнал»), и
Джеймса Беннета. Затем последовала долгая серия переговоров и в результате
состоялась историческая встреча, приведшая к созданию корпоративного
объединения газет под названием «Associated Press of New York», а в дальнейшем
просто «Associated Press» («Ассошиэйтед Пресс»).
Первоначальная идея этой ассоциации заключалась в совместном несении
расходов по содержанию парохода, выходившего из Бостона встречать корабли,
прибывавшие из Европы в Галифакс (Новая Шотландия, Канада). Совместно
оплачивались расходы по передаче полученных новостей телеграфом из Бостона в
Нью-Йорк. Между Бостоном и Нью-Йорком уже существовала телеграфная линия,
поэтому расходы на получение информации из Европы действительно сокращались.
Совместно оплачивались и услуги телеграфа. Через год в Галифакс была проложена
телеграфная линия и, соответственно, было открыто первое бюро «Associated Press».
Полученные новости становились ходовым товаром, который можно было
продавать другим газетам. Так возникло первое американское информационное
агентство «Associated Press», получающее финансовую выгоду от продажи новостей
различным средствам массовой информации.
К середине XIX века лидирующее положение в стране заняла пресса Нью-Йорка,
Филадельфии, Бостона и Вашингтона. В 1851 г. в конкурентную борьбу нью-йоркской
«penny press» вмешалось еще одно газетное издание. Бывший помощник Хораса
Грили Генри Реймонд основал «The New York Times» («Нью-Йорк Таймс»), которая
быстро
завоевала
репутацию
надежного
и
достоверного
издания
общенационального масштаба.
Имеются любопытные данные о том, как в течение 15 лет изменился стартовый
капитал, необходимый для основания нового издания. Если Джеймс Беннет при
основании «The New York Herald» в 1835 г. располагал суммой в 500 долларов, а в
1841 г. Хорасу Грили для «The New York Tribune» понадобилось 3000 долларов, то в
1851 г. Генри Реймонд и два его компаньона должны были начинать с 70000
долларов.
Подобно Грили Реймонд был сильно увлечен политикой, но в отличие от своего
бывшего наставника в своей газете он предпочитал вначале помещать новостной
блок, а лишь затем политические передовицы и комментарии. Когда же Реймонд
отошел от активной политической деятельности и переключил свою энергию только
на издание «The New York Times», то его газета стала одной из ведущих в США.
Наряду с влиятельными нью-йоркскими или бостонскими изданиями свое место
в журналистском процессе получили местные газеты, игравшие важную роль в
освещении региональных особенностей того или иного штата. Стоит отметить такие
издания, как «Chicago Tribune» («Чикаго Трибюн», 1847), «Missouri Democrat»
(«Миссурийский демократ», Сент-Луис, 1852), «Charleston News and Courier»
(«Чарльстонские новости и курьер», 1803), «Cleveland Leader» («Кливлендский
лидер», 1854–1885).
Большинство крупных газет уже имело возможность содержать штат
собственных столичных корреспондентов, чтобы помогать своему читателю
разбираться в хитросплетениях борьбы в «коридорах власти» в обстановке все более
политизирующейся ситуации в стране. В ход политической борьбы наряду с Хорасом
Грили, Джеймсом Беннетом и Генри Реймондом (ставшим постоянным оппонентом
Грили) стали вмешиваться набиравшие силу редакторы региональных изданий –
Сэмюэл Баулз из «The Springfield Republican» («Спрингфилдский республиканец»),
Джозеф Мейдилл из «The Chicago Tribune», Мюрат Хэлстед из «The Cincinnat
Commercial» («Торговый Цинциннати»).
Самыми большими тиражами в период 1850-х гг. обладали «The New York
Herald» и «The New York Tribune». Причем значительная часть тиража
распространялась за пределами Нью-Йорка. Воскресный тираж «The New York
Tribune» достигал 176000 экземпляров, доходя почти до каждого дома на Севере и
Западе США.
Газеты в период 1850–1865 гг. читались более широко, нежели журналы. Пресса
играла большую роль в процессе образования нации, включая как положительные,
так и негативные стороны этого процесса. За десятилетие с 1850 по 1860 гг.
количество газет в США удвоилось, достигнув цифры приблизительно 3000 в 1860 г.
Наряду с ежедневными газетами свое прочное место на читательском рынке
находили и еженедельные издания. В течение многих лет одним из лучших
еженедельников был издававшийся Натаниэлем Уиллисом «The New York Mirror»
(«Нью-йоркское зеркало», 1823–1857). В 1848 г. Уиллис приступил к изданию другого
еженедельника под названием «Home Journal» («Домашний журнал»),
ориентированного на вкусы и интеллектуальные возможности среднего класса.
Редактируемые Уиллисом еженедельники пользовались большой популярностью в
определенной аудитории читателей в середине века.
Отдельно следует выделить и процветавший в этот период религиозный
еженедельник «The Independent» («Независимый», 1848–1928), который издавался в
Нью-Йорке
32.Журналистика США в период Реконструкции.
После окончательной капитуляции южан 8 мая 1865 г. страна вступает в период
Реконструкции (1865–1877). Для журналистики этот период явился временем
значительных перемен – поиска новых форм собственной реализации и методов
подачи информации, завоевания своего читателя и появления ряда технических
инноваций.
К техническим новшествам этого периода следует отнести тот факт, что с 1867 г.
сырьем для производства газетной бумаги становятся волокна или отходы
древесины, тогда как ранее бумага изготовлялась из тряпья. Это привело к
удешевлению изданий. Годом ранее была осуществлена успешная прокладка
трансатлантического телеграфного кабеля (первая попытка была предпринята еще в
1858 г., но оказалась неудачной), связавшего Америку с Европой.
В 1868 г. Кристофер Шоулз изобрел печатную машинку, изменившую
традиционное представление о работе журналиста. В период с 1868 по 1873 гг.
Шоулз, Карлос Глидден и Джеймс Денсмор предлагали одну модель печатной
машинки за другой, пока в 1873 г. не была получена модель, годная к серийному
производству. И уже год спустя Марк Твен, попробовав напечатать письмо на
машинке, с восторгом писал: «Похоже, что она печатает быстрее, чем я могу писать.
Можно спокойно откинуться в кресле и работать на ней. Она помещает целую уйму
слов на одной странице. Она ничего не пачкает и не оставляет клякс. И, конечно же,
она экономит бумагу».
В 1869 г. было завершено строительство трансконтинентальной железной
дороги, соединившей побережья Тихого и Атлантического океанов, а в 1876 г.
Александр Белл изобрел телефон, без которого также стало невозможно представить
работу газеты и газетного репортера. Телефонная связь быстро вошла в
повседневную жизнь.
В этот период с журналистской сцены стали исчезать крупнейшие фигуры
предыдущей эпохи, с которыми были связаны этапные события в истории
американской прессы. Один за другим ушли из жизни такие выдающиеся деятели
«большой» американской прессы как Генри Реймонд, Хорас Грили (который
незадолго до смерти предпринял в 1872 г. попытку баллотироваться на пост
президента США, но уступил Гранту), Джеймс Беннет-старший, Сэмюэл Баулз, Уильям
Каллен Брайант.
Им на смену пришли новые имена – Чарльз Андерсон Дана из нью-йоркской
«The Sun», Мэнтон Марбл из «The World», Уайтлоу Рид из «The Chicago Tribune»,
Генри Уоттерсон из «The Louisville Courier-Journal», Мюрат Холстед из «The Cincinnati
Commercial», Джозеф Пулитцер из «The St. Louis Westliche Post». Хотя эти известные
редакторы выросли в традиции «персонального журнализма», процветавшего в
довоенный период, и обладали талантом, позволявшим им чувствовать себя
уверенно в этой традиции, «персональный журнализм» в послевоенный период
столкнулся с определенными затруднениями, хотя и не исчерпал своих
возможностей.
В период Реконструкции наметились пять новых тенденций, заставивших внести
коррективы в редакционно-издательскую политику американской прессы.
Первая тенденция заключалась в том, что американские газеты уверенно взяли
курс на информационную насыщенность. Война приучила читателя обращать больше
внимания на колонки новостей в газете, нежели на передовые статьи, столь
ценимые в традиции «персонального журнализма». Поэтому новое поколение
редакторов, извлекшее уроки из журналистской практики военного периода, больше
внимания уделяло быстрому, точному и действенному репортажу о происшедших
событиях.
Вторая тенденция нашла свое отражение в еще большей децентрализации
американской прессы. Значительную роль в журналистском мире стал играть
американский Запад, культурным центром которого утвердился Сан-Франциско, где
уже в середине 1850-х гг. издавалось больше газет, чем в Лондоне. Информационное
агентство «Associated Press», вступив в альянс с телеграфным агентством «Western
Union Telegraph» и обеспечив себе практически монопольное положение на рынке
новостей, поставляло информацию большинству региональных газет, которые теперь
получали свежие новости практически в том же объеме, что и нью-йоркские
издания. Поэтому значительное влияние в этот период приобрели такие
региональные издания, как «The Chicago Daily News» («Чикагские ежедневные
новости», 1875), «The Indianapolis News» («Новости Индианаполиса», 1869), «The San
Francisco Examiner» («Сан-Франциско Икзэминер», 1865) и другие.
В этой связи стоит отметить и возросшую активность компаний по
распространению периодических изданий, обороты которых в послевоенное время
достигли десятков миллионов долларов. Так, в 1866 г. «American News Company»
распространяла по всей стране 650000 экземпляров еженедельных изданий и 296000
экземпляров ежемесячных журналов. Деятельность подобных компаний в большой
мере способствовала росту тиража периодических изданий в США.
К третьей тенденции стоит отнести возросшую политическую независимость
ряда периодических изданий, то, что иногда именуется «независимым
журнализмом». «The New York Evening Post», «The Springfield Republican», «The New
York Times» и ряд других изданий демонстрировали свою готовность бросить вызов
местным властям.
Традиция
американской
политического
прессы была
журналистского
создана серией
расследования в истории
сенсационных разоблачений,
опубликованных в «The New York Times» в 1870 г. Эти разоблачения были
направлены против злоупотреблений властью со стороны всесильного ньюйоркского партийного босса Уильяма Твида, лидера местного отделения
демократической партии. Пользуясь своим положением, Твид не только присвоил
значительные суммы из муниципальной казны, но был замешан в ряде других
неблаговидных дел. Выступать против Твида и его команды до «The New York Times»
никто не осмеливался, хотя было известно, что на содержании Твида находились
многие нью-йоркские журналисты, поэтому публикации в «The New York Times» и
проведенное газетой расследование имели широкий общественный резонанс. В
результате опубликованных разоблачений Твид попал на скамью подсудимых: После
1870 г. «независимый журнализм» обретает силу, делая прессу «четвертой властью».
Четвертой тенденцией следует считать акцент на сенсационность в подаче
материала. Беннетовский стиль журналистики, согласно которому все, включая
рекламу, может и должно быть новостью, находил все большее применение в
американской прессе. Беннетовские принципы исповедовал Чарльз А. Дана, ставший
редактором нью-йоркской «The Sun» в 1868 г. Ему удалось вдохнуть новую жизнь в
это издание. В редакционной статье он обещал своим читателям, что его газета
«будет стремиться к лаконичному, ясному и четкому изложению событий и
приложит все усилия, чтобы каждый день представлять фотографию того, что
делается в мире в самой яркой и живой манере».
Дана смог привести свою газету к успеху, сделав ставку на жесткость
комментариев (особенно в адрес администрации президента У. Гранта),
сенсационность и определенный цинизм в подаче новостей. Один из современников
писал, что Дана сделал «The Sun» «на редкость популярной и забавной, но такими
средствами, которые сильно пошатнули его положение в обществе <...> В те дни
канонады отборной брани составляли для «The Sun» ее главный козырь».
Сын Джеймса Гордона Беннета – Джеймс Гордон Беннет-младший – стал
редактором «The New York Herald» в 1867 г. К этому времени «The New York Herald»
приносила своему владельцу 750000 долларов чистого ежегодного дохода. Беннетмладший не только продолжил направление, намеченное его отцом, но и показал,
каким образом можно создавать сенсационные новости.
В 1872 г. Беннет послал репортера Генри Стенли в Африку на поиски пропавшего
путешественника Дэвида Ливингстона. Экспедиции «The New York Herald» удалось
отыскать Ливингстона, и репортаж Стенли стал хрестоматийным: «Подойдя ближе, я
разглядел в группе самых знатных арабов белое лицо пожилого человека. На нем
была шапка с золотой каймой, одежда его состояла из короткой куртки красного
цвета, штаны его – похоже, что я их не увидел. Я обменялся с ним рукопожатием. Мы
приподняли шляпы, и я спросил: «Доктор Ливингстон, я полагаю?» – И он ответил:
«Да».
В 1874 г. Беннет-младший вместе с лондонской «Daily Telegraph» («Дейли
Телеграф») снарядил вторую африканскую экспедицию, во время которой Стенли
определил течение Конго. В 1879 г. в поисках новых сенсаций Беннет снарядил на
собственный счет экспедицию к Северному полюсу (корабль «Дженнет»), имевшую
несчастный исход.
В качестве пятой тенденции можно выделить тот факт, что благодаря
деятельности великих редакторов довоенной эпохи, а также в результате
общественного резонанса, вызванного «независимым журнализмом», профессия
журналиста из прежде непрестижной и малоуважаемой переходит в разряд
общественно значимой. Журналист получает более высокий социальный статус,
положение и определенную независимость в общественно-политической
расстановке сил.
Наряду с журналистикой, работающей в стиле «penny press», продолжала
развиваться журналистика, ориентированная на более узкий круг взыскательного и
подготовленного читателя. В конце 1860-х гг. в Нью-Йорке выделялись два
конкурирующих еженедельника «The Round Table» («Круглый стол», 1865–1869) и
«The Nation» («Нация», 1865). Своей аудиторией оба еженедельника избрали
интеллектуальные круги Америки, предлагая им «еженедельный отчет обо всем
значительном, полезном и сделанном со вкусом».
33. «Тhe New York World» - модель «нового» журнализма.
Концепция "нового журнализма" связана с деятельностью Джозефа
Пулитцера, Уильяма Херста и Адольфа Окса. В своей издательской и редакторской
практике они разработали и предложили американской прессе стандарты "нового
журнализма", который имел как положительные, так и отрицательные аспекты.
Понятие "новый журнализм" в первую очередь обязано журналистским и
редакторским инновациям Джозефа Пулитцера, иммигранта из Австро-Венгрии,
прибывшего в Америку в 1864 г.
Журналистская работа в Сент-Луисе дала Пулитцеру необходимый опыт и
средства, чтобы в 1878 он смог издавать собственную вечернюю газету "The St.Louis
Post-Dispatch", которая стала ведущим изданием Сент-Луиса. Одно из серьезных
нововведений Пулитцера - проведение постоянных газетных кампаний по различным
поводам с политическими разоблачениями и кричащими заголовками. Эти кампании
приковывали внимание читателей, поднимали тираж газеты и приносили солидный
доход издателю.
В 1883 Пулитцер приобрел газету "The New York World" и перенес стандарты
"нового журнализма" в Нью-Йорк, В это время пресса Нью-Йорка испытывала
финансовые затруднения, в определенной степени связанные с дефицитом новых
идей. "The New York World" переживала тяжелые времена, а ее тираж составлял всего
15000 экз. В редакционной статье Дж.Пулитцер подчеркивал, что усилия его газеты
будут "направлены на интересы простых людей, а не на интересы обладателей
толстых кошельков". Акцент был сделан на привлечение массового среднего
читателя. Стиль пулитцеровской газеты отличался сенсационностью и агрессивностью
даже на фоне изданий "penny press". Дело было не в самой сенсационности, а в
форме ее подачи. Такие заголовки, как "Дыхание смерти" или "Крещенный кровью",
сразу приковывали внимание читателей. На газетных иллюстрациях место события
(нахождения трупа, повреждения судна и т.д.) помечалось крестиком. Пулитцер
придавал особое значение иллюстративному ряду. Он пригласил к сотрудничеству
ведущих карикатуристов. С их приходом в газету впервые в американской прессе
появились серии политических карикатур в качестве своеобразных "рисованных
передовиц". Некоторые специалисты полагают, что с карикатурных серий "The New
York World" началась современная эра газетной иллюстрации.
В 1885 г. Пулитцер опередил конкурентов, проведя классическую
пропагандистскую кампанию по сбору средств на постройку пьедестала для статуи
Свободы. Эта шумная и блестяще организованная газетная кампания привлекла
внимание всей страны к пулитцеровскому изданию, в результате которой была
собрана сумма в 100 000 долларов, а тираж газеты достиг 100 000 экз. В 1889
Пулитцер демонстрирует журналистскому миру образец "эффектного журнализма".
Он отправил известную журналистку Нелли Блай повторить путешествие вокруг
земного шара быстрее, чем это сделал герой известного романа Жюля Верна. Н.Блай
удалось обогнуть земной шар за 72 дня, 6 часов, 11 минут и 14 секунд. Причем она
потеряла один день, чтобы заехать в Амьен и взять интервью у самого Жюля Верна.
В этом заключалась еще одна принципиальная особенность "нового
журнализма", исповедуемого Джозефом Пулитцером. Центр внимания перемещался
с "факта" на "сюжет": репортер должен найти не столько свежий факт, сколько новый
сюжет. Сочетание информационности и развлекательности - важный аспект "нового
журнализма".
Социологические данные рубежа веков говорят о том, что каждый второй
житель Нью-Йорка покупал воскресное издание. Учитывая этот фактор, Пулитцер
превратил воскресные издания в особый тип газетной периодики, в котором
находилось место информации, развлекательному и литературному материалу,
карикатурам и иллюстрациям. В 1893 г. Пулитцер выпустил цветное приложение к
воскресному выпуску, что привело к значительному росту тиража.
В 1895 г. художник Ричард Аутколт создает "Желтого паренька" - серию
рисунков, объединенных одним персонажем. Это приложение к воскресной газете
положило начало существованию американского комикса как особого жанра
массовой культуры.
Традиции "нового журнализма" были быстро усвоены американской прессой.
Успех издания Пулитцера и высокие тиражи (в 1898 тираж "The New York World"
достиг одного миллиона) привлекали внимание многих. Приемы "нового
журнализма" были использованы газетными издателями в Детройте, Чикаго и других
городах США.
Применив модель "нового журнализма", Эдвард Скриппс создал в 1880-е гг.
первую в США "цепочку" газет сходной направленности, с едиными принципами и
стилем работы в Кливленде, Цинциннати и Сент-Луисе. Таким образом, был сделан
шаг к индустриализации в газетно-журнальном бизнесе, которая становится одной из
магистральных тенденций развития американской прессы XX столетия. К 1914
Скриппс увеличил свою "цепочку" до 33 газет.
В Британии традиция "нового журнализма" была предложена Альфредом
Хармвортом (впоследствии лордом Нортклиффом), основавшим в 1896 г, газету "The
Daily Mail" и ставшим одним из первых газетных магнатов страны.
34. Газетный трест Уильяма Херста. Причина популярности
«Тhe New York
Journal».
Самым удачливым продолжателем принципов "нового журнализма" стал
выходец из обеспеченной калифорнийской семьи Уильям Рэндолф Херст. В 1885-1887
гг. он прошел школу репортерской работы в пулитцеровской "The New York World" и
досконально изучил приемы "нового журнализма". Вернувшись в 1887 в СанФранциско, Херст взял в свои руки управление газетой "The San Francisco Examiner" и
за три года превратил это издание в агрессивную, жесткую и процветающую газету.
Херст внес свои коррективы в концепцию "нового журнализма", отбросив такие его
составляющие, как аккуратность и точность в подаче информации. С точки зрения
Херста, сенсацию можно было сделать из самого незначительного факта: главное форма подачи материала и соответствие запросам читателя. В 1895 Херст совершил
прорыв на нью-йоркский газетный рынок, приобретя газету "The New York Journal".
Херст переманил многих ведущих журналистов и художников из
пулитцеровского издания, усилил сенсационность и развлекательность, снизил цену
своего издания, и тираж "The New York Journal" резко вырос. В 1896 Херст смог
привлечь к сотрудничеству создателя первого американского комикса Ричарда
Аутколта. Началась борьба между Херстом и Пулитцером за авторские права на
издание комикса. Комикс, издаваемый Херстом, печатался полностью в желтом цвете,
что и дало повод современникам назвать херстовскую модель журналистики "желтым
журнализмом".
В дальнейшем термин "желтая пресса" ассоциировался со стилем Херста,
который писал в одной из редакционных статей: "Политика "The New York Journal"
заключается в том, что привлекать внимание столь же важно, как и добывать факты;
публика жаждет развлечений гораздо больше, нежели просто новостей".
Сенсационно-развлекательный стиль стал ведущим в эстетике печатных изданий,
ориентированных на вкусы и потребности "человека-массы", феномен появления
которого проанализировал испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет.
Ожесточенная конкурентная борьба между Пулитцером и Херстом приобрела
неприглядные формы, особенно в период кубинских событий 1895-1898 гг. Сражаясь
за тиражи, "The New York Journal" и "The New York World" соревновались в
сенсационной подаче новостей о кубинских событиях, пренебрегая точностью и
достоверностью в подаче материалов. Они не только подробно расписывали зверства
испанских войск на Кубе, но и позволяли себе вмешиваться во внутренние дела
зарубежного государства. В 1897 газета Херста организовала побег из гаванской
тюрьмы молодой кубинки, обвиненной в измене, а в начале 1898 на страницах "The
New York Journal" было опубликовано выкраденное частное письмо испанского посла,
в котором содержалась нелестная характеристика американского президента
Уильяма Маккинли. Цель этой акции - заставить президента, занимавшего
миролюбивую позицию, предпринять более решительные действия по отношению к
Испании.
Загадочный взрыв 15 февраля 1898 на американском броненосце "Мэн",
находившемся в порту Гаваны, отозвался подлинной истерией в газетах Херста и
Пулитцера, запестревших крупными заголовками самого сенсационного свойства.
Пулитцер призвал президента к "быстрой и жесткой" войне с Испанией. Через две
недели после взрыва на броненосце "Мэн" тираж "The New York World" вырос до 5
млн. Газета Херста также призвала к вооруженной интервенции на Кубу. Хотя
подлинные "причины взрыва были неясны лозунгом пропаганды войны в
Соединенных Штатах сделался девиз "Помни "Мэн"!". Урапатриотическая кампания,
развязанная этими газетами привела к тому, что война США с Испанией стала
неизбежной. Редактор журнала "The Nation" Эдвин Годкин писал, что "никогда еще
история американской журналистики не знала ничего столь постыдного, как
поведение этих двух газет".
Уильям Херст умел приспосабливаться к меняющимся временам. Он не
остался в стороне от движения "разгребателей грязи", сулившего ему финансовый
успех. Для этой цели он приобрел журнал "Cosmopolitan Magazine" и превратил его в
макрейкерское издание. В 1906 серия публикаций в "Cosmopolitan Magazine" потрясла
общественное мнение Америки - разоблачительная волна достигла высших
политических кругов страны. Скандальные материалы под общим заголовком
"Предательство сената", принадлежавшие перу Д.Филлипса, нанесли чувствительный
удар по ряду крупных политических фигур.
Интуиция и деловая хватка подсказали Херсту необходимость создания
газетного концерна. В 1911 он основал информационное агентство International News
Service, вошедшее в тройку ведущих американских информационных агентств наряду
с Associated Press и United Press. К 1922 корпорация Херста включала в себя 20
ежедневных газет; 11 воскресных изданий, а также 2 радиостанции, компанию по
производству хроникально-документальных фильмов и кинокомпанию, а к началу
1990-х гг. в издательский трест Херста вошло 14 ежедневных газет, 30
еженедельников, 20 журналов, 5 телестанций и 7 радиовещательных станций, не
считая ряда книжных издательств.
35. «Тhe New York Times» Адольфа Окса. Концепция «высокого журнализма».
Утверждение принципов "нового журнализма" в американской газетной
индустрии привело как к появлению "желтых" изданий, так и к созданию
"качественной журналистики". "Качественная журналистика" в истории американской
журналистики связывается с именем Адольфа Окса, который в 1896 приобрел некогда
популярное издание "The New York Times". К моменту приобретения тираж газеты
упал до 9000 экз. Первое, на что обратил внимание новый владелец "Тhe New York
Times", - изменение облика газеты. Вскоре у газеты появился девиз, ставший ее
"визитной карточкой" - "All the News That's Fit to Print" - и вынесенный на первую
страницу рядом с заголовком. Однако эти новости должны быть сбалансированными,
достоверными, а газета - обладать определенными моральными критериями для их
отбора.
Стратегической задачей Окса, помимо привлечения подписчиков, стало
создание конкурентоспособного респектабельного издания, соответствующего
стандартам "качественной" журналистики. В 1897 "The New York Times" резко
выступила против самой эстетики "желтых" изданий, посвятив этой теме ряд
программных публикаций. В одной из статей говорилось, что "газета призвана быть
спутником читателя, и интеллигентному читателю, конечно же, не нужен порочный и
развращенный спутник". Газета провозгласила своими принципами отказ от
публикации скандальных или непроверенных новостей ради создания сенсации,
отказ от сомнительных методов добывания информации, от чрезмерно
драматизированных иллюстраций и фотографий, от сюжетов, ориентированных на
низкие вкусы, от вмешательства в частную жизнь, от низкопробной рекламы.
Стандарты, предложенные и исповедуемые "The New York Times", отделяли
"качественные" издания от изданий "желтой" прессы, которая в погоне за высокими
тиражами не ставила себе никаких моральных ограничений. Результаты
редакционной политики Окса привели к тому, что стиль "качественной" журналистики
"The New York Times" был принят влиятельными интеллектуальными и издательскими
кругами США, а чтение этой газеты стало признаком респектабельности. Хотя тиражи
"The New York Times" не могли сравниться с тиражами изданий Херста, в 1910-е гг. ее
тираж превысил стотысячный рубеж. К 1920-м гг. "The New York Times" стала
котироваться наряду с такими признанными "качественными" и влиятельными
европейскими изданиями как лондонская "The Times" и "Frankfurter Zeitung".
36. Становление журналистики в странах Латинской Америки, Африки и Азии.
В период после открытия Нового Света многие страны и территории земного
шара стали объектами колониальных захватов. В большинстве стран Латинской
Америки, Азии и Африки, составляющих ныне группу развивающихся государств,
журналистика возникла в условиях колониального господства европейских
метрополий. В отличие от Европы, где зарождение периодической печати явилось
закономерным следствием вызревания комплекса внутренних социальных,
экономических, технологических предпосылок и условий, в колониях и
полуколониях, находившихся на докапиталистических стадиях развития, первые
периодические издания появились под воздействием внешнего фактора –
колониальной экспансии европейских держав. Это наложило специфический
отпечаток на облик журналистики в колониях и зависимых странах (полуколониях).
Зарождение периодической печати в колониальных владениях происходило в
различные исторические сроки. В испанских колониях в Новом Свете первые газеты
появились в XVIII в., в британской Индии, на Цейлоне, а также в Южной Африке и на
части территорий Западной Африки – на рубеже XVIII–XIX вв. В Восточной и
Центральной Африке, где колониальная экспансия происходила в более поздний
исторический период, появление первых периодических изданий (британских,
германских, французских) относится к последней трети XIX в. В португальских
владениях в Африке зародившаяся в 1860-е гг. печать развивалась крайне
медленными темпами.
Возникновение и развитие прессы во многом определялось характером и
степенью интенсивности деятельности метрополий в заморских владениях,
особенностями их колониальной политики. На эволюции печати сказывались также
различия в уровне социального и экономического развития колоний, в степени
зрелости национального самосознания их коренного населения. Однако сходство
экономических, политических и социальных последствий колониальной политики
европейских метрополий создавало объективную основу для проявления сходных
черт и в процессах развития периодики в колониях и полуколониях, в какой бы
географической точке мира они ни находились.
Экспансия европейских государств сопровождалась перенесением в колонии и
полуколонии более передовых по тому времени общественных отношений и
институтов (к числу последних относится и журналистика). Позднее эта же экспансия
косвенно способствовала вызреванию в колониальном обществе сил,
мобилизовавших коренное население на борьбу за национальную независимость.
Общей специфической чертой развития журналистики в странах Латинской Америки,
Азии и Африки до достижения ими независимости явилось наличие двух
противоборствующих отрядов прессы: с одной стороны, в колониях были
представлены издания, выступавшие на стороне метрополий и проводимой ими
политики (т.е., собственно колониальная пресса), с другой стороны – органы печати,
отразившие в той или иной форме, с той или иной степенью адекватности интересы
и устремления коренного населения, его зреющее национальное самосознание.
Созданные колонизаторами периодические издания дифференцировались в
зависимости от характеристик издателя, аудиторной предназначенности и
закрепленной за ними роли в воздействии на колониальное общество.
Колониальная пресса была представлена тремя основными группами изданий:
– издания для колонизаторов;
– светские издания для коренного населения;
– религиозная (миссионерская) пресса для коренного населения.
Издания
для
колонизаторов.
Подавляющее
большинство
первых
периодических изданий, появившихся в колониальных странах и полуколониях,
представляли собой привнесенный извне элемент. Созданные и направляемые
европейцами, действовавшие в русле колониальной политики метрополии, они
имели своим главным предназначением информационное обслуживание
колонизаторов.
Подавляющее
большинство
читателей
этих
изданий,
публиковавшихся на языках метрополии, составляла верхушка колониального
чиновничества и коммерческих кругов, несколько позже – образованные
представители местной элиты, допускаемые в средний и низший эшелоны аппарата
управления колониями. Основное предназначение прессы для колонизаторов
заключалось в информировании европейцев и их местных пособников о событиях в
метрополии, о действиях колониальной администрации. Подобные издания
помогали выходцам из метрополий поддерживать контакты с родной для них
культурой, преодолевать ностальгические настроения. Публикации в прессе для
колонизаторов были выдержаны в духе европоцентризма, на их страницах
пропагандировались идеи расового превосходства европейцев.
Первые газеты, появившиеся в XVIII в. в испанских колониальных владениях в
Новом Свете, в полной мере отвечали этим признакам. Основанная в 1722 г. в
Мехико ежемесячная «La Gaceta de México y Noticias de Nueva Espana»,
гватемальская «La Gaceta de Goatemala» (1729–1731), издававшаяся в Перу с 1743 г.
«La Gaceta de Lima» и другие газеты этого периода представляли собой смесь
опубликованных указов, распоряжений колониальных правителей и перепечаток из
мадридских изданий, благодаря которым испанцы узнавали (с большим
опозданием) вести с родины. Доля новостей о жизни испанских колоний была
минимальной. Неграмотное коренное население – индейцы, в большинстве своем
не знающие язык своих угнетателей, были лишены возможности использовать эти
газеты как источники информации.
К группе изданий для колонизаторов относится и франкоязычная газета «Le
Courrier d'Egypte» («Курьер Египта»), которую некоторые арабские историки
журналистики ошибочно именуют первой египетской газетой. В действительности же
это издание, которое выходило с 1798 г., предназначалась исключительно для
французов – главным образом солдат и офицеров наполеоновской армии. «Le
Courner d'Egypte» выпускалась по распоряжению Наполеона в походной типографии
французской колониальной экспедиции, имевшей целью покорить Египет при
помощи военной силы. Она не оказала сколько-нибудь заметного влияния ни на
население Египта, ни на развитие собственно египетской прессы, возникшей в XIX в.
Историко-культурное значение изданий, созданных европейцами в колониях,
заключалось главным образом в том, что благодаря им коренное население
получило первичное представление об институте журналистики, о предназначении и
потенциале периодической печати.
Светские издания для коренного населения. Миссионерские школы и светские
европеизированные образовательные учреждения в колониях способствовали
насаждению среди «туземцев» настроений лояльности к метрополии, преклонения
перед ее политическими, общественными, культурными, религиозными институтами
и ценностями. По мере расширения круга грамотных людей из числа представителей
коренного населения формировалась потенциальная аудитория «туземной» прессы.
Миссионерская деятельность и европеизированное образование дополнялись в
колониальном обществе выпуском периодических изданий, адресованных местным
жителям и призванных воспитывать их в духе покорности иностранному господству.
Именно с этой целью в Алжире в колониальный период издавались газеты «Al
Mubashir» («Радостная весть») и «Al-Akhbar» («Новости»). Их арабоязычные издания,
распространявшиеся среди коренных жителей, прославляли цивилизаторскую
миссию Франции, в приукрашенном свете характеризовали результаты деятельности
колонизаторов на территории страны.
Миссионерские издания. Однако коренному населению были адресованы и
издания религиозного содержания, созданные и поддерживаемые европейскими
миссионерами. Выпуск периодических изданий на местных языках являлся одной из
форм миссионерской деятельности в среде коренного населения с целью духовной
переориентации жителей колоний на ценности европейской христианской
цивилизации, распространения представлений о «богоданности» иноземного
господства. Среди миссионеров было немало честных, самоотверженных людей,
которые добросовестно стремились помочь коренным жителям, обучая их детей,
обустраивая школы, больницы, разрабатывая письменность для тех народов,
которых ее не имели (например, французские миссионеры разработали
современную вьетнамскую письменность).
Несмотря на это, деятельность религиозных миссий и выпускаемых ими
периодических изданий объективно совпадала с основными целями колониальной
экспансии европейских метрополий. Иногда миссионеры направлялись с ту или иную
страну впереди солдат колониальной армии, призванных ее оккупировать. Так,
Германия при поддержке миссионеров и их религиозных газет на языках местных
народностей подготовила в конце XIX в. почву для последующего установления
своего господства над частью африканских территорий в Восточной Африке (это
господство сохранялось вплоть до поражения метрополии в первой мировой войне).
Колониальный характер миссионерских изданий косвенно подтверждается и тем
фактом, что они обычно издавались с одобрения и при поддержке администрации
колоний. Так, в британской Индии в первой половине XIX в. английские издатели У.
Корей и Дж. Кларк выпускали на бенгальском языке газету «Samashar Durpan»
(«Новости»), которая вела миссионерскую пропаганду среди европеизированных
местных чиновников и образованных индийцев, пользуясь при этом негласной
официальной поддержкой.
К выпуску миссионерских изданий на языках коренных народностей нередко
привлекались образованные представители местного населения – как правило,
священники, обученные миссионерами. Для них религиозная пресса становилась
школой журналистики, пройдя которую, они начинали самостоятельную
издательскую и публицистическую деятельность. Так, южноафриканские священники
Рубусана и Дубе стали руководителями оппозиционного колонизаторам
Африканского национального конгресса, выступали в прессе с требованием
коренных реформ системы британского правления на Юге Африки.
Первые патриотические издания. Появлению в колониях печати, отчетливо
выразившей требования национального самоопределения и самоуправления,
провозгласившей антиколониальные лозунги, предшествовала деятельность первых
изданий патриотического направления, отражавших интересы коренного населения
в самом общем, «неразвернутом» виде. Критические выступления патриотических
изданий против системы угнетения, насаждаемой метрополией, еще не
сопровождались призывами добиться освобождения от колониальной зависимости.
Тем не менее эти органы прессы стали действительными предшественниками
современной национальной журналистики бывших колоний и полуколоний.
Деятельность патриотической прессы, способствовавшая духовной подготовке
местного общества к приятию идеи самоопределения и к будущему независимому
развитию, имела большое значение в условиях незрелости национального
самосознания коренного населения. В патриотических изданиях публиковались
работы о доколониальной истории, о героях и мыслителях прошлого, о тысячелетних
цивилизациях, существовавших до прихода европейцев. Эти публикации были
призваны утвердить в сознании аудитории мысль о возможности и желательности
самостоятельного развития. Контакты с европейской цивилизацией вызвали
появление публикаций, отразивших отношение интеллигенции колоний к
культурному наследию Европы, к достижениям современных наук и философской
мысли.
Патриотической печати и публицистике были свойственны отчетливо
выраженные просветительские тенденции. Это ярко проявилось в деятельности
первых изданий патриотов в британской Индии. Бенгальский просветитель Рам
Мохан Рой создал в 1821 г. в Калькутте газету «Sambad Kaumudi» («Светоч разума»),
выходившую на персидском языке, который служил в тот период языкомпосредником в общении между народами Индии. Это издание, как и выпускавшаяся
впоследствии газета Роя «Mirut ul Akhbar» («Зеркало новостей») – также на
персидском языке, – использовалась издателем не только для борьбы против
миссионерской пропаганды, против сохранившихся в Индии религиозных
предрассудков и изуверских средневековых обычаев, но и для ознакомления
читателей с европейским опытом, для популяризации идей социального
реформирования и синтеза высших достижений европейской культуры с
моральными и культурными ценностями индийцев.
Рой использовал печать как средство распространения патриотических идей. Его
газеты осуждали кастовое деление, присущее индийскому обществу, и призывали
преодолеть это разъединяющее людей архаичное явление, мешающее
патриотическому сплочению всех индийцев. Вместе с тем Рой признавал право
английских монархов на управление Индией. Такая позиция довольно характерна
для первых патриотических изданий. Осуждение системы угнетения, насаждаемой
«своей» метрополией, могло сочетаться в них с выражением надежд на милость
иноземных правителей или тщетных упований на помощь других колониальных
держав в борьбе против угнетателей.
Несмотря на умеренность патриотических изданий, колониальные власти
рассматривали их деятельность как нежелательную и враждебную интересам
метрополии. Газеты, стоявшие на стороне коренного населения, нередко
подвергались разного рода репрессиям. Выход в свет в Камбодже первой
патриотической газеты на кхмерском языке «Нагараватта» («Страна пагод»)
способствовал пробуждению национального самосознания камбоджийцев. Однако
ее деятельность вызвала раздражение французской колониальной администрации.
Газета была закрыта, а ее создатели подверглись тюремному заключению. Эту
судьбу разделили и десятки других патриотических изданий и журналистов в
различных колониальных странах.
Патриотические, просветительские издания появились и в полуколониальном
Китае на этапе становления китайской периодической печати. В XIX в. Китай,
оказавшийся в состоянии острого кризиса вследствие изоляционистской политики
императорской династии Цин, стал объектом экспансии нескольких европейских
колониальных держав и США. Из-за изоляционизма, насаждавшегося феодальными
властями, периодическая печать в Китае получила распространение лишь в
последней трети XIX в., когда многие страны мира уже имели свою периодику.
В конце XIX в. в китайской печати формируется группа реформаторских изданий,
выступавших за возрождение и модернизацию Китая. На их страницах
публиковались материалы о жизни и общественном устройстве стран Европы и США,
переводы выдающихся произведений западной науки и литературы, оказавшие
большое влияние на состояние тогдашней интеллектуальной жизни Китая.
Большинство реформаторских изданий много внимания уделяло событиям за
рубежом, главным образом в европейских странах и США. Все это способствовало
преодолению пагубных последствий государственного и духовного изоляционизма.
Появившиеся в этот период патриотические газеты провозглашали
необходимость просвещения китайцев, убеждая читателей, что распространение
научных знаний будет способствовать укреплению самостоятельности страны,
осуществлению ее модернизации путем радикальных реформ на основе овладения
достижениями европейской науки и техники. С 12 января 1896 г. в Шанхае выходила
реформаторская газета «Цянсуэбао» («Газета усиления государства»). Ее издатель
Кан Ювэй в редакционной статье, открывающей первый номер, провозгласил
просветительскую направленность деятельности этого издания: «Лучше поделиться
знаниями с группой людей, чем пользоваться ими одному, но еще лучше делиться
знаниями с миллионными массами, чем пользоваться ими в пределах своей
группы».
Большую роль в углублении реформаторского движения сыграл патриотический
еженедельник «Шиубао» («Дух времени») – неофициальный орган шанхайской
Ассоциации укрепления государства, выходивший под этим названием с августа 1896
г. «Шиубао» издавался под руководством Лян Цичао. Этот публицист – просветитель
убеждал китайцев осознать необходимость реформ и совершить их собственными
силами – иначе перемены будут произведены иностранцами насильственно, в
результате окончательного превращения Китая в колонию. Лян Цичао призвал к
созданию в стране широкой сети «научных обществ» – просветительских
организаций, которые были бы способны справиться с задачами распространения
научных и технических знаний, пробуждали бы интерес молодежи к образованию.
Просвещение народа публицист считал обязательным условием приобретения
массами политических прав. Пока же в стране царит невежество, введение
демократии и парламентаризма по западному образцу, по мнению Лян Цичао, будет
означать только торжество анархии. Публицист писал: «В нашем непросвещенном
народе мало кто понимает истинный смысл свободы. Если вспыхнет революция, она
не только не принесет успеха, как в США, но причинит разрушения больше, чем во
Франции и Испании». «Шиубао» превратился к апрелю 1898 г. в одно из крупнейших
китайских изданий: он выходил тиражом свыше 10 тыс. экз. и имел общекитайское
распространение.
В 1898 г. императрица Цыси совершила дворцовый переворот, за которым
последовали гонения на сторонников реформ и их печать. Указом императрицы от 8
октября 1898 г. в Китае была запрещена периодическая печать современного
образца. В результате репрессий многие реформаторы были казнены, а издание на
территории Китая реформаторских изданий прервалось. Части публицистовреформаторов, в том числе Лян Цичао и Кан Ювэю, удалось бежать в Японию. В
дальнейшем произошла радикализация оппозиционной китайской журналистики,
приведшая к появлению в эмиграции антиколониальных национальных изданий,
которые активно пропагандировали требования независимости, республиканские и
демократические идеи (одним из ведущих изданий такого рода стала «Минь Бао»
(«Народная газета»), созданная в 1905 г. в Токио Сунь Ятсеном – будущим первым
президентом независимой китайской республики).
Национальная пресса в колониях и полуколониях. По мере развития
самосознания коренного населения на смену умеренным оппозиционным
реформаторско-просветительским изданиям приходили обращенные к коренному
населению органы прессы, открыто провозглашавшие и отстаивавшие лозунги
национальной независимости, отражающие политические и идейные позиции
антиколониальных сил.
Становление национальной прессы в колониях и полуколониях в разных
географических
регионах
отличалось
своеобразием,
определяемым
многовариантностью и асинхронностью исторического развития этих стран,
различиями в темпах вызревания и в состоянии субъективного фактора
антиколониального движения в каждой отдельно взятой стране.
В Латинской Америке первые национальные издания появились еще в период
антиколониальных войн первой четверти XIX в., которые закончились
освобождением большинства бывших испанских и португальских колоний,
вышедших из-под контроля ослабевших метрополий. Одним из ярчайших примеров
национальной прессы этого периода явилась газета «El Despertador Americano»
(«Пробудитель Америки»), созданная в 1810 г. мексиканским священником,
инициатором вооруженной антиколониальной борьбы Мигелем Идальго. Она
сыграла важную роль в распространении идей освобождения и немало
способствовала преодолению настроений апатии и покорности, господствовавших в
Мексике в колониальный
период. Выдающийся политик, полководец и публицист периода
антиколониальных войн Симон Боливар, именуемый в Латинской Америке
Освободителем, использовал газету «El Correo de Orinoco» («Почта Ориноко», 1818–
1821 гг.) для пропаганды целей и действий сторонников независимости в период
войн за ликвидацию испанского господства в Южной Америке.
Издания, отчетливо выразившие стремление коренного населения к
освобождению от господства европейских метрополий и к самоуправлению, в конце
XIX – начале XX вв. появились в колониях и зависимых странах Азии и Африки, в
арабских странах. В 1881 г. радикальный деятель индийского антиколониального
движения Тилак приступил к изданию двух газет – «Kesari» («Лев») на маратхском
языке и «Mahratta» – на английском языке, которые сразу же приобрели большую
популярность. Оба издания, первоначально выступавшие за развитие образования
коренного населения, требовавшие реформ и политических свобод для индийцев, в
дальнейшем перешли на позиции непримиримой борьбы против британского
колониализма, за национальное освобождение, в результате чего Тилак
неоднократно подвергался тюремному заключению. Впоследствии борьбу, начатую
изданиями Тилака, продолжили газеты Индийского национального конгресса –
организации, возглавившей антиколониальную борьбу. Существенный след в
истории индийской национальной прессы оставила газета Махатмы Ганди «Young
India» («Молодая Индия»), статьи из которой в период борьбы за независимость
перепечатывались десятками газет и сыграли важную роль в организационном
сплочении участников антиколониального движения.
В конце XIX – начале XX вв. национальная пресса формируется на Юге и Западе Африки, в
других регионах Черного континента. Газеты на мальгашском языке «Ни Ирака» («Послание») и
«Ни Мазава» («Свет»), созданные в 1890-е гг. на Мадагаскаре, осудили намерения метрополии
заселить остров переселенцами из Франции, выступили против массового изъятия земель у
коренного населения с целью их последующей передачи французским компаниям и колонистам.
Публиковались статьи с протестами в адрес колониальных властей. В них провозглашались
требования политических и экономических свобод, антиколониальные лозунги. Первые
национальные малагасийские издания способствовали радикализации антиколониальной борьбы.