лекарственные растения тибетской медицины
реклама
ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ Тамара Анатольевна Асеева, Клавдия Федоровна Блинова, Геннадий Павлович Яковлев ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ Утверждено к печати институтом биологии Бурятского филиала СО АН СССР. Ответственный редактор док. биол. наук И. Ф. Сацыперова Новосибирск, Издательство «НАУКА», СО РАН 1985 – 160с; АН СССР Сибирское отделение, Бурятский Филиал УДК 61/092/06З Излагается методика изучения ассортимента лекарственных средств тибетской медицины в нашей стране и за рубежом. Приводится анализ некоторых тибетских текстов с описаниями растений, содержащими сведения по фармакогнозии. Определены научные эквиваленты тибетским названиям. С позиций современной науки рассматриваются основные принципы замены лекарственных растений тибетской медицины. Книга рассчитана на фармакогностов, ботаников, историков медицины. Рецензенты О.Д. Цыренжапова, А.И. Шретер Предисловие Тибетская медицина, относящаяся к древним традиционным системам, получила широкое распространение в некоторых азиатских регионах: Тибете, Монголии, а так же в России на территории нынешнего Забайкалья. Она тесно связана с индийской медицинской системой и сложилась на ее основе. Первые медицинские сочинения являются переводами на тибетсккй язык с санскрита, приемы и методы лечения заимствованье в основном из индийской медицины. Индийские лекарственные средства широко использовались в Тибете и описаны во многих ткбетских медицинских трактатах. Определенное влияние на тибетскую медицину оказали также китайская и арабская традиционные системы. Тибетские медицинские руководства составлялись с участием китайских и арабских врачей. Тесные торгово-экономические связи, политическая зависимость Тибета от Китая в отдельные исторические периоды обусловили широкое распространение китайских лекарственных средств в Тибете. Китайское сырье нередко вытесняло с рынка индийские растения. Сырье из стран арабского Востока поступало в Тибет в меньшем количестве. Однако трудкодоступность привозного сырья, и прежде всего индийского, заставила тибетских лам-лекарей искать заменители в собственной флоре. Эти поиски способствовали расширению и обогащению арсенала лекарственных средств и придали тибетской медицине некоторые черты самостоятельности. Тибетская медицина тесно связана с буддизмом, и это значительно затормозило ее развитие в теоретическом плане, но не отразилось на формировании арсенала лекарственных средств. Представления тибетцев об организме человека, физиологических процессах, причинах болезней имеют историческое значение, знание их необходимо для расшифровки названий болезней, описанных в тибетских медицинских трактатах. Но некоторые лекарственные средства, приемы и методы лечения тибетской медицины до сих пор представляют практический интерес. Так, в научной медицине широко используются методы иглотерапии и прижигания, среди лекарственных средств большое место отведено препаратам из растений и продуктов животного происхождения. Изучение отдельных видов растений обогатило научную медицину средствами, обладающим важным терапевтическим действием, такими как препараты термопсиса ланцетного, шлемника байкальского, кровохлебки лекарственной, бадана толстолитстного и других. Однако в целом опыт традиционной тибетской медицины изучен недостаточно. При распространении медицины из Тибета в Монголию и Забайкалье происходила замена индийского, китайского и тибетского сырья растениями местной флоры. Современные исследования касаются главным образом изучения ассортимента местного сьнрья, химической и фармакологической оценки лишь отдельных видов забайкальских растений. Первоначально же использовавшиеся в Тибете растения в основном не известны. Не изучались лекарственные смеси, составленные по рекомендациям тибетских трактатов. Сведения об индийских, китайских и тибетских лекарственных растениях имеются в многочисленных тибетских медицинских трактатах, хранящихся в нашей стране, в частности в рукописном фонде Института общественных наук Бурятского филиала СО АН СССР. Среди них наиболее известны «Чжуд-ши» («Тайное восьмичленное учение тибетской медицины») — основное руководство по медицине, «Вайдурья—онбо» («Голубой лазурик») — трактат, 1 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ комментирующий краткие тексты «Чжуд-ши», «Шэлпхрэнг» («Стеклянные четки») — учебник по фармакологии и др. Все эти трактаты за немногим исключением не переведены на русский язык, и их анализ с современных позиций не проводился. Для современной медицины, по нашему мнению, наиболее интересен «Вайдурья-онбо», который служил учебником в медицинских школах при монастырях. В нем освещаются вопросы эмбриологии, анатомии, геронтологии, педиатрии и др., а главы ХХ ХХI второго тома и ХХ четвертого тома служат своеобразным руководством по фармакогнозии. Анализ фармакогностических текстов «Вайдурья-онбо» и рисунков Атласа, иллюстрирующего трактат, показывает хорошее знание тибетскими врачами растений. Описания трактата и рисунки позваляют установить первоначальное сырье, проследить процесс замены одних видов другими. Одним из основных припципов тибетской медицины является лечение всего организма больного, поэтому в ней используются не единичные растения, а сложные лекарственные смеси. Рецептурные прописи собраны в рецептурных справочниках — «жорах» н специальных разделах трактатов «Чжуд-ши», «Вайдурья-онбо» и др. Среди этих прописей вьделяются двухпятиикомпонентные препараты, которые могут быть положены в основу при разработке новых лекарственных препаратов типа сборов, чаев для использования в современной медицинской практике. Все это обусловило необходимость изучения тибетских фармакогностических текстов. Объектом избрана двадцатая глава второго тома «Вайдурья—онбо». Описание морфологических особенностей растений из трактата «Вайдурья-онбо», их изображения в Атласе служат материалом для составления транслированных описаний, используемых при расшивфровке тинбетских названий растений. Большая часть тибетских ботанических терминов имеет научные ботанические эквиваленты. При помощи модифицированного нами и фармаколингвистического метода установлено двести шестьдесят научных эквивалентов для тибетских названий растений, описанных в трактате. Из них для ста семидесяти трех мы подтвердили описаниями трактата расшифровки, выполненные другими исследователями при изучении практического опыта лам-лекарей. Восемьдесят семь тибетских названий расшифровано впервые или научные эквиваленты для них уточнены. Изменения в арсенале лекарственных средств при распространении тпбетской медицины в Монголии и Забайкалье обусловили формирование монгольского и забайкальского вариантов тибетской медицины, для каждого из которых характерно наличие общего ядра лекарственных средств преимущественно из флоры Индии, Китая и широкого ассортимента растений местной флоры. Литературные данные по экспериментальному изучению отдельных заменителей из флоры Забайкалья показали целесообразность замены, что является предпосылкой для рекомендации к дальнейшему изучению лекарственных растений тибетской медицины. Глава 1. Исторические аспекты формирования арсенала лекарственных средств тибетской медицины. Обзор работ, посвященных тибетской медицинской литературе Тибетская медицина на протяжении многих лет вызывает интерес европейских ученых. Несмотря на то что доступ европейцам в Тибет был закрыт и на протяжении пяти веков только отдельным путешественникам удалось туда проникнуть, сведения о Тибете и медицинской науке появились в Европе еще в ХIV в. Первые сведения о тибетской медицине дает врач Саундерс, сопровождавший в 1783 г. экспедицию английского посольства в Тибет ко двору Тешо-Ламы. В его отчете имеется глава, включающая общие данные по медицине: учение о диете, бальнеологии и т. д. Сведений о лекарственном сырье не приводится. Привезенная им коллекция - семьдесят образцов лекарственного сырья — не была определена и дальнейшая ее судьба неизвестна [Гаммерман, Семичов, 1963; Гаммерман, 1966]. Сведения по истории Тибета найдены в хрониках, собранных путешественником Шлагинвейтом, который прибыл в Тибет в 1835 г. IIоследними в ХIХ в. посетили Лхасу путешественники Гюк и Габэ. Они пробыли там всего пять месяцев и были высланы китайской администрацией. Ими был составлеп обстоятельный отчет, в котором упоминаются экскурсии лам-лекарей по заготонке лекарственных растений [Гаммерман 1966]. С середины ХIХ в. Восточный Тибет был закрыт для европейцев. Первые сведения о Тибете вообще и о тибетской медицине в частности представлены в публикациях Шлагинвейта [Schlagintweit, 1866], Чома де Кёрёши [ (Gsoma de Koros, 1835]. Позже появились работы П. А. Бадмаева [1898], Г. Лауфера [Laufer, 1900], Е. Е. Обермиллера [1936] и др. Все они обобщены в трудах А.Ф. Гаммерман [1941, 1966]. В последние годы 2 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ изучение истории тибетской медицины все больше основывается на переводах оригинальных тибетских сочинений [Kunzang, 1973; Весkwith, 1979; е. а.]. В хрониках Шлагинвейта изложены важнейшие политические события Тибетского государства с I в. до н. э. по 1834 г. Их изучение показало, что тибетская медицина на протяжении всей своей истории тесно связана с буддизмом. Буддизм был принят в Тибете в 630 г. после того, как могущественное Тибетское государство раздвинуло границы своих владений до Индии. В Индии в то время буддизм получил широкое распространение. Заключение дружественного союза с Китаем также способствовало укреплению буддизма в Тибете, поскольку в то время и в Китае буддизм был принят в качестве государственной религии. Первые медицинские книги привезены в Тибет из Китая в VII в. В это же время ко двору приглашались врачи из Индии, Китая и Персии1. Эти медики, каждый из которых представлял традиционную медицину указанных стран, составили руководство по медицине с учетом достижений всех трех медицинских школ [Schlagintweit, 1866; Гаммерман, 1966]. Поскольку в Китае в то время были приняты индийские медицинские теории, то господствующее положение заняла индийская медицинская школа [Schlagintweit, 1866; Гаммерман, 1966]. Этот период, когда в основе медицины лежали достижения индийской, китайской и персидской медицин (до ХI в.), в литературе известен под названием «старой медицинской школы» [Бадмаев, 1898; Гаммерман, 1966]. В ХI в. в Тибете была закончена большая тибетская энциклопедия «Данджур» состоящая из 225 томов. Часть ее является переводами санскритских книг, а часть — оригинальными тибетскими сочинениями. 118—123-й тома посвящены вопросам медицины [Laufer, 1900; Обермиллер, 1936; Гаммерман, 1966]. Новая школа, соответствующая дошедшей до наших дней традиционной медицине Тибета, полностью базируется на индийской медицинской литературе. Одним из основных сочинений по тибетской медицине является «Чжуд-ши», автором которого, по тибетскому преданию, считают индийского врача Цо-чжэд-Шонну (Кумарадживака). Трактат «Чжуд-ши» основан на переработках древнейшей индийской медицинской книги «Яджур—веда». Перевод «Чжуд-ши» на тибетский язык составлен в Кашмире тибетскими переводчиками Вайрочаной и Чандранандой и преподнесен королю Ти-Срон-Дебцану, правившему в Тибете в 740 – 786 гг. н. э. [Gsoma de Koros, 1835; Гаммерман, 1966]. Считается, что Чандранакда непосредственно ввел медицину в Тибет [Обермиллер, 1936]. Над «Чжуд-ши» работал Ютог-ба-Ион-дангамбостарший, который неоднократно бывал в Индии, изучал труды Чараки и другие медицинские сочинения. Он переработал заново тибетский текст «Чжуд-ши» [Берлин, 1934; Обермиллер, 1936]. В Тибете составлено несколько комментариев на «Чжуд-ши» в том числе наиболее известные: «Мэйво-шалун» Лодой-джалбо [XIV в.] «Вайдурья-онбо» [XVII в.] дэсрид Санчжайчжамцо. Последний трактат получил наибольшую популярность в качестве учебного пособия в медицинских школах при дацанах2. Следует заметить, что специальных трактатов, посвященных только описанию лекарственных растений, нам пока неизвестно. Как правило, сведения о лекарственном сырье, в том числе о минералах, продуктах животного происхождения, включены как разделы (главы) в медицинские сочинения энциклопедического характера, учебники по фармакологии. В Тибете продолжкительное время существовало две школы — Жанба и Сурхарба3. Основатель школы Жанба — Намжил-Дава написал разъяснение на «Чжуд-ши» под названием «дГаприн-мунцел». Основатель школы Сурхарба — Ньямнид-Дорже также написал комментарии к «Чжуд-ши» называемые «дУл-дгар-мелон» и «Чжэва Рин-сриль» [Бадмаев, 1898]. Наиболее известное сочинепие представителей школы Сурхарба — «Мэйво-шалун», о котором уже упоминалось. Трактат же «Вайдурья-онбо» является сочииюением, соединившим в себе все рациональное этих двух школ, поскольку, как свидетельствуют некоторые авторы, Дэсрид Санчжай-чжамцо - потомок тибетских царей, видный политический деятель и ученый Тибета получил образование в обеих школах [Бадмаев, 1898]. Из Тибета медицина вместе с буддизмом распространилась в Монголию (ХIII в.) и Забайкалье (ХVII в.). В ХVII в. монголы сами стали изучать тибетскую медицинскую литературу, переводить тибетские книги на монгольский язык, писать собственные медицинские сочинения. Наибольшее распространение труды Сумбо-хамбо Еши-бальчжира (ХVIII в.), ЖамбалДоржи (конец ХVIII — начало ХIX в.), Лунрик Дандара (ХХ в.). В Забайкалье буддизм проник в ХVII в. и к ХХ в. получил широкое распространение. Бурятские ламы сами не писали медицинских сочинений, посвященных теоретическим вопросам медицины, но составляли рецептурные справочники – «жоры», являющиеся 3 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ практическим руководством по лечению. Наиболее известен Большой агинский жор и жор настоятеля Ацагатского дацана Чойнзона Юролтуева. В основу этих справочников положена традиционная рецептура из третьего тома «Чжудши». Известен рецептурный справочник «Жидуй—Нин-нор» - автора Лобсан-Чойпал тойна (ХIX вв.), в котором даны подробные описания болезней и схемы их лечения. Очевидно, он тоже базируется на разделах по общей и частной патологии из третьего тома «Чжуд-ши». Большое место в деятельности бурятских лам отводилось составлеюнию различных словарей. Широкое распространение получил словарь медицинских терминов настоятеля Агинского дацана Галсан-Жимбы Туголдурова [1867]. Обобщая имеющиеся в литературе сведения по истории тибетской медицины, можно заключить, что тюибетская медицина зародилась в Тибете в результате переосмысления тибетцами достижений традиционных систем Востока. Наиболее сильное влияиние на тибетскую медицину оказала индийская традиция. Сохранив неиюзменными ее теоретические основы, тибетцы распространили медицину вместе с буддизмом на сопредельные территории: Монголию и дальше: в Туву, Калмыкию, Забайкалье. Причем для каждого из этих регионов, как было отмечено выше, своеобразно направление теоретической литературной деятельности лам и характерен набор лекарственных средств. В связи с этим мы считаем целесообразным рассматривать собственно тибетской, монгольский и бурятский варианты индо-тибетской медицины. Если тибетские ламы активно перерабатывали медицинские сочинения индийских врачей, искали заменители привозному сырью во флоре Тибета, то в Монголии творческой переработке подвергались труды тибетских авторов. Их сочинения переведены на старомонгольский язык. Монгольские ламы являются авторами многих медицинских сочинений на тибетском языке, а также авторами словарей и рецептурных справочников. Большая часть индо-тибетских растений была заменена местным сырьем. Бурятскпе ламы ограничили свою деятельность составлением словарей и жоров. За сравнительно короткий срок — не более ста лет — во флоре Забайкалья для большей части тибетских, индийских и китайских растений были найдены заменители. Список лекарственных растений-заменителей, известных в практике лам-лекарей, насчитывает около пятисот видов. В истоках тибетской медицинской науки лежит индийский стихийный материализм, но в интересах правящих классов, духовенства материальная основа тибетской медицины была затушевана, история ее — теологизирована. Результатом теологизации явилось введение элементов религиозной мистики [Беленький, Тубянский, 1935]. Изучение текстов, посвященных описаниям растений, показало их достоверность, а экспериментальная проверка эффективности лекарственных средств — рациональность их назначения [Суркова 1981]. Отмечена объективиость требований лам-лекарей к местам и срокам сбора, способам обработки и хранению сырья, наблюдений тибетцев за содержанием действующих веществ в зависимости от фазы вегетации растений. Это послужило основанием для составления рационального календаря заготовки лекарственного сырья, помещенного в ХХ главе четвертого тома трактатов «Чжуд-ши» и «Вайдурья-онбо» [Базарон, Дашиев, 1978]. По мнешююо А.И. Берлина [1934], С.Ю. Беленького и М.И. Тубянского [1935], несмотря на религиозный мистицизм и схоластику, тибетская медицина представляет собой самобытную теорию и практику врачевания, поэтому изучение лекарственных средств ее представляет практический интерес. В связи с этим рассмотрим состояние вопроса об изучении оригинальных тибетских текстов и лекарственных средств тибетской медицины. Начало изучения тибетской медицинской литературы относят к ХIХ в., когда венгерский ученый Александр Чома де Кёрёши [Gsoma de Кёгos, 1835] опубликовал в журнале Бенгальского азиатского общества краткое содержание всех глав трактата «Чжуд-ши», сделанное на основании конспекта, полученного им у знакомого ламы [Гаммерман, Семичов, 1963; Гаммерман, 1966]. Первый перевод на русский язык двух томов тибетского трактата «Чжуд-ши» выполнен А.М. Позднеевым [Сложность этой работы была связана с тем, что при переводах «Чжуд-ши» на старомонгольский язык с тибетского сохранена стихотворная форма. Это значительно ограничивало выбор терминов. Кроме того, в трактате имеется много специальных терминов, в толковании которых даже ламы-лекари испытывали затруднения. Поэтому в переводе не дается научной расшифровки, объяснения медицинских терминов и понятий. Практический интерес в этой работе представляют главы второго тома, где перечисляются лекарственные средства, приводятся показания к их применению и основные правила по составлению оригинальных рецептурньх прописей. 4 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ Наряду с этими переводами известны вольные изложения трактата «Чжуд-ши» Д. Ульянова [1902] и П.А. Бадмаева [1907] Для понимания сущности болезненных явлений, описанных в «Чжуд-ши» эти работы не дали конкретных материалов, но пробудили интерес к практическому примененшо тибетских медикаментов, их коллекцинированию, определению коллекций [Обермиллер, 1936]. Поскольку в истоках тибетской медицины лежат достижения врачей древней индии, для познаний ее истории имеет большое значение изучение индийской медицинской литературы. В связи с этим интересна работа профессора Вюрцбургского института Ю. Жолли [Jolly, 1901], где дан полный обзор индийской медицинской литературы с древнейших времен и изложение основ индийской медицины, построенное на изучении главнейших источников [Обермиллер, 1936]. Сравнительным изучением тиибетской и индийской медицинской литературы занимался советский востоковед Е.Е. Обермиллер [1936]. Им прослежена связь индийской и тибетской литературы по «Данджуру» - полному собранию буддийской литературы, в которое вошли сочинения философского характера и медицинские трактаты. Так, в сто восемнадцатом томе найдены индийские медицинские сочинения, переведенные с санскрита на тибетский язык. Автором этих сочинений считают Нагарджуну (II в. н. э.). В Данджур включены сочинения одного из преемников Нагарджуны — Вагбаты младшего. Среди них сочинение «Аштанга-хридая-самхита» прокомментированное в сто двадцатом — сто двадцать третьем томах кашмирским врачом Чандранандой [Обермиллер, 1936]. Первые пять глав тибетского текста «Аштанга-хридая санхита» изучены в сравнении с его санскритским текстом. Это изучение предпринято в связи с тем, что более близкого к «Чжуд-ши» санскритского текста не сохранилось. Поэтому сравнение саннскритских текстов «Аштанга-хридая-санхиты» с их тибетской версией можно использовать для познания терминологии [Vogel, 1965]. Изучению текстов третьей главы первого тома «Чжуд-ши» с использованием текстов «Вайдурья-онбо» посвящена работа Дж. Филлиоза [Filliozat, 1954], в которой сделана попытка комментирования специфических медицинских терминов и понятий. Среди тибетских сочинений, в той или иной мере подвергавшихся изучению европейцами, следует упомянуть санскритское сочинение «Йога-шатака» приписываемое Нагарджуне и вошедшее в «Данджур». Санскритский оригинал этого сочинения не сохранился. В связи с этим предпринята попытка восстановить санскритский текст по тибетскому оригиналу [Schmidt, Мiсhаеl, 1978]. В общем эта работа носит лингвистический характер. Из краткого обзора работ, посвященных исследованию тибетской медицинской литературы, следует, что предпринимались попытки филологического перевода тибетских текстов, интерпретации некоторых медицинских терминов. При этом систематического изучения оригинальных медицинских сочинений, основанного на комплексном подходе, предусматривающем перевод тибетского текста на европейские языки и научную интерпретацию переводов, не было. Не делались попытки получения информации из тибетских трактатов о лечебных свойствах растений для составления обоснованных рекомендаций на экспериментальную проверку. Первым опытом комплексного изучения тибетских медицинских трактатов является публикация перевода на русский язык тридцать шестой главы из «Вайдуръя-маннаг-чжуда», посвященной описанию острых заболеваний брюшной полости, их классификации, методам и средствам лечения. Авторы публикации [Бадараев и др., 1970] дают перевод тибетекого текста, медицинский комментарий и тибетско-русский индекс медицинских терминов и словосочетаний. Для наглядности тибетский текст с русским и монгольским переводами сведен в таблицы, поясняющие структуру текстов по этиологии и классификации болезней, диагностике, средствам и методам лечения. В этой работе сделана попытка расшифровать и прокомментировать специфические термины и понятия, а также найти рациональный вариант публикации. Такая форма изложения материала, на наш взгляд, выгодно отличает эту публикацию от всех ранее упомянутых работ, дает возможность проследить ход мысли исследователей при научной интерпретации буквальных переводов тибетских текстов, расшифровке специальных медицинских терминов. IIредставляется, что такое комплексное изучение тибетских оригинальных сочинений медицинского характера может обеспечить их правильную расшифровку и дает возможность критически оценить их с позиций современных знаний. Изучение лекарственных средств тибетской медицины 5 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ Лекарственные средства тибетской медицины в основном изучали русские, советские ученые, поскольку они имели возможность получить богатый опросный материал у лам-лекарей Забайкалья, где в дореволюционное время тибетская медицина была широко распространена среди бурятского населения. Медикаменты из тибетской аптечки впервые описаны русским врачом И. Реманном [Rehman, 1811], который был участником экспедиции графа Головкина в Китай [Гаммерман, 1966; Гаммерман, Семичов, 1963]. Сведения о тибетской медицине, список тибетского лекарственного сырья и болезней имеются в работе В. Птицына [1980]. Она носит этнографический характер и основана на материалах, полученных у лам-лекарей. Объекты в собранной В. Птицыным коллекции в основном остались не расшифрованными, а привезенная в Санкт-Петербург коллекция — утеряна [Гаммерман, 1966]. В 1983 г. врач Н.В. Кирилов, находясь по долгу службы среди бурятского и монгольского населения, заинтересовался практикой лам-лекарей, сам изучал тибетскую медицинскую литературу, проверяя достоверность переводов трактатов, сделанных разными ламами путем перекрестютого опроса знатоков, наблюдал сбор сырья и коллекционировал собираемые ими растения. Он заметил, что ламы нередко используют сырье не будучи уверенными в его подлинности. Поскольку удаляться за пределы прихода для сбора сырья ламам запрещалось, они нередко не знали, где растет то или другое растение, и были вынуждены покупать большую часть сырья в китайских аптеках, где им, не стесняясь, выдавали подделку [Кириллов, 1892]. Собранная Н.В. Кириловым коллекция - семьдесят образцов лекарственного сырья — хранится в Музее Антропологии и Этнографии (г. Ленинград) и в свое время была определена А.Ф. Гаммерман [1966]. Оценивая значение тибетской медицины, Н.В. Кирилов [1892] пришел к выводу, что, хотя теоретические познания бурятских лам зачастую и ограничены, их практический опыт нуждается в экспериментальной проверке. Обзор имеющихся к тому времени европейских работ по тибетской медиципе дан Г. Лауфером [Laufer, 1900]. Во второй части работы приведены некоторые сведения по фармакологии и список средств животного, минерального и растительного происхождения, составленный на основе определений, опубликованных И. Реманном [Rehmann, 1811] и В. Птицыным [1890]. Сведения о лекарственных растениях, коллекцию сырья, использовавшегося в практике тибетской медицины в Забайкалье, собрал А.М. Позднеев, работал с ламами Гусиноозерского дацана над переводом на русский язык учебника тибетской медицины «Чжуд-ши» [Позднеев, 1908]. Несколько раньше в окрестностях Агинского дацана Г. Стуков [1905] собрал гербарий растений, использовавшихся в практике агинских лам. Определения И. Реманна [Rehmann, 1811], В. Птицына [1890], А.М. Позднеева [1908] и других использованы Ф. Гюботтером [Hubotter, 1913] в переводе с китайского языка на немецкий «Тибетско-китайской фармакологии и рецептуры». В этой работе приведено около трехсот названий лекарственного сырья, причем для ста восьмидесяти видов даны тибетские названия растений. Во введении автор отмечает трудности при идентификации сырья, особенно когда речь идет о местных названиях растений. В 1931—1933 гг. А.Ф. Гаммерман и Б.В. Семичов приступили к изучению собранных к тому времени коллекций лекарственного сырья, применяющегося в медицине, и предприняли две экспедиции в Забайкалье. Материалы этих экспедиций, изучение коллекций сырья и трудов предшествующих авторов позволили им установить ботаническую принадлежность более пятисот тибетских растений [Гаммерман, 1932, 1934; Гаммерман, Семичов, 1930, 1963]. Изучение ассортимента лекарственных средств тибетской медицины позволило А.Ф. Гаммерман сделать выводы о том, что в Забайкалье использовалось до 50 % местного сырья, 20 приходилось на долю индийских растений, 20 — китайских и 10% — Среднеазиатских. Причем было отмечено, что в Калмыкии сокращается число индийских и китайских видов, но увеличивается доля среднеазиатских растений. Такая закономерность свидетельствует о целесообразности выделения указанных нами вариантов тибетской медицины. При сопоставлении образцов сырья из различных коллекций, перепроверке опросных данных изучением натурального сырья исключается случайность определений и выявляются наиболее часто используемые в практике объекты [Гаммерман, Семичов, 1963; Гаммерман, 1966]. 6 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ В процессе расшифровки тибетских названий растений А.Ф. Гаммерман и Б.В. Семичов работали с Атласом, иллюострирующим трактат «Вайдурья-онбо». Из пятисот сорока рисунков, по их мнению, точное или предположительное определение получили четыреста тринадцать. Во время экспедиций 1931—1933 гг. одновременно со сбором сведений о применявшихся в тибетской медицине растениях заготавливалось сырье для фармакологических и фитохимических исследований. М.Д. Шупинская провела предварительный анализ химического состава ста двадцати видов растений, использующихся в практике тибетской медицины в Забайкалье, и отметила достаточно высокое содержание ценных биологически активных веществ у ряда растений [Гаммерман, Шупинская, 1937]. В это же время сбором сведений о применении лекарственных растений и их экспериментальным изучением занимался М.Н. Варлаков. Собранные им сведения о лекарственных растениях и их применении, а также данные фармакологических исследований опубликованы в 1963 г. В результате работы этих экспедиций и экспериментальных исследований изучены термопсис ланцетный, валериана каменная, синюха голубая и другие виды [Варлаков, 1963]. В годы Великой Отечественной войны отдельные лекарственные растения тибетской медицины изучались при Томском медицинском институте. В результате комплексного химического, фармакологического и клинического исследования предложены к применению кровохлёбка лекарственная, шлемник байкальский и др. [Яблоков, и др., 1949; Гаммерман, 1966]. Впоследствии эта работа была продолжена в Ленинградском химико-фармацевтическом институте и во Всесоюзном институте лекарственных растений. Свыше двухсот видов лекарственных растений подвергнуты химическому анализу на содержание биологически активных веществ [Куваев, Блинова, 1961; Карпович, 1961; Блинова, Архипова, 1967; Шатохина и др., 1974; и др.], изучено фармакологическое действие отдельных видов растений [Аркадьева и др., 1966; Аркадьева в др., 1968; Шатохина, 1974], но вопрос о сложных рецептах нигде не ставился [Гаммерман, 1966]. Исследованием лекарственных растений тибетской медицины занимаются и монгольские ученые. Ц. Хайдавом и Д. Чойжамцем [1965], Ц. Ламжавом [1971] опубликован список тибетско-латино-монголо-русских растений, применявшихся в практитке монгольских ламлекарей. При составлении «Монгольско-русско-латино-тибето-китайской ботанической терминологии» [Мимиддорж и др., 1973] авторы широко использовали отечественную и иностранную литературу. Это позволило им дать многозначные расшифровки различных терминов и повятий, в том числе и названий растений из «Маньчжуро-тибето-монголо-уйгурокитайского пятиязычного словаря». Результаты историко-медцинскихисследований обобщены в работе Ц. Хайдава и Т.А. Меньшиковой [1978], представляющей достаточно полную сводку о лекарственных растениях монгольской медицины. Книга написана в основном на материалах опросных данных и, несмотря на то, что в ней приведены иллюстрации растений и фрагменты тибетских текстов из трактата «Дзэйцхар мигчжан», ссылок на этот трактат при описании лечебных свойств растений не дано. При сопоставлении показаний к применению из упомянутой работы для отдельных растений с изучаемыми нами текстами трактата «Вайдурья-онбо» обнаруживаются расхождения и в тибетских названиях некоторых растений, и в показаниях к их применению. Ц. Хайдав и Т.А. Меньшикова [1978] объясняют это своеобразием народной медицины монголов. Авторы особо подчеркивают невозмжность смещения монгольской народной медицины с тибетской, одновременно указывая на взаимное их обогащение как в вопросах лечения отдельных болезней, так и в ассортименте лекарственных средств. Учитывая восприятие монголами теоретического наследия тибетской медицины, активное освоение местной флоры для замены импортного сырья с сохранением за ними тибетских названий, а также связи тибетской медицины с буддизмом, мы считаем более целесообразным рассматривать ее как монгольский вариант и при изучении использовать трактаты на тибетском языке, написанные монгольскими авторами. При исследованиях в любой области теории и практики тибетской медицины невозможно не обращаться к работам, посвященным сравнительному изучению аюрведических и тибетских текстов. В этом плане особого внимания заслуживает опубликованная в Индии работа В. Вагван Даш [Bhagvan Dash, 1974]. Его исследования по отдельным видам лекарственного сырья показывают, что хотя тибетская медицина и основана главным образом на Аюрведе, в 7 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ трактатах существуют значительные расхождения при описании одних и тех же видов лекарственного сырья. Трудности в изучении подлинного сырья возникают ввиду педоступности его отдельных видов, фальсификации, многоисленности синонимов и введения в практику новых, иноземиных растений с присвоением аюрведических названий. Поэтому автор считает, что установление научных названий подлинного сырья имеет важное значение для изучения лечебных свойств тех или иных видов растений, применявшихся в традиционных медицинских Востока. В другой работе этого же автора приводятся тибетско-санскритско-латинские названия растений [Bhagvan Dash, 1976]. В задачи этой работы не входила идентификация растений по описаниям тибетских трактатов, поэтому в тибетско-санскритско-латинских списках чаще даны растения из флоры Индии, многие из которых, как установленно нами, уже в ХVII в. были заменены или тибетскими или китайскими видами. Лекарственные средства, применяемые в Непале, изучает Ф. Мейер [Meyer, 1981]. Он справедливо указывает, что многие растения в «Словаре» А.Ф. Гаммерман и Б.В. Семичова [1963] являются заменителями тибетских видов, не растут в Тибете, Гималаях. Однако мы не можем согласиться с автором по ряду вопросов. Подробно это будет обсуждено в специальной работе. Таким образом, имеются почти исчерпывающие сведения об ассортименте растений, использовавшихся в практике тибетской медицины в Монголии, Забайкалье, Непале. Но некоторые растения, использовавшиеся в Тибете, остались неизвестными. Научно не доказана идентичность лечебных свойств тибетского сырья и его заменителей из флоры Монголии и Забайкалья. Кроме того, была выявлена некоторая несогласованность в применении отдельных видов сырья в различных медицинских школах при дацанах (схема 1). Например в словаре А.Ф. Гаммерман, Б.В. Семичова [1963] бар-ба-да расшифровывается как трава Нуресоит erectum L., Arabis pendula L., a.hirsuta Scop., Capsella bursa pastoris (L.) Medik., Leptopyrum fumarioides (L.) Reihb. Все эти растения имеют еще и другие тибетские названия. Так виды Аrabis по-тибетски называются еще «шинг-ца». Но шинг-ца известна в практике и как кора деревьев Cinnamomum cassia Blume и C. zeylanicum Nees. Таких примеров можно привести множество. Несовпадения отмечены не только в названиях отдельных видов сырья, но и в показаниях к применению. При сопоставлении сведений о применении растений, собранных М.Н. Варлаковым [1963], К.Ф. Блиновой и В.Б. Куваевым [1965], с полученными нами из Трактата «Вайдурья-онбо» и А.М. Позднеевым из Чжуд-ши [1908], отмечены значительные различия (табл. 1). Так, если растение сэ-дум рекомендовалось в традиционной тибетской медицине как кровоостанавливающее, жаропонижающее, благотворно влияющее на печень и способствующее укреплению сил, то в практике ламы-лекари ограничивались использованием его при болях в желудке и женских болезнях [Блинова, Куваев, 1965]. По данным М.Н. Варлакова болезнь печени конкретно определена как холецистит, уточнено и применение при женских болезнях — опухолях матки. В трактате же о женских болезнях ничего не сказано. Повидимому, в этих случаях в тибетскую медицину привнесен опыт народного врачевания, несомненно существовавший в Бурятии до распространения тибетской медицины. По данным В. Даурского [1937], еще в ХIII в., задолго до принятия ламаизма, коренное население Забайкалья славилось знание различных лекарств и лечебных трав. Таким образом, очевидно, что для выявления растений, рекомендованных к использованию в Тибете, и получения нформации об их применении необходимо изучение первоисточников. Перевод на русский язык тибетских оригинальных текстов с описаниями растений не только представляет историчрический интерс, но и имеет практическое значение. Глава 2. Тибетские фармакогностические тексты Краткое описание трактата «Вайдурья-онбо» Медицинский трактат «Вайдурья-онбо» - наиболее известный комментарий к теоретическому и практическому руководству по тибетской медицине «Чжуд-ши» написан в 1687-1688 гг. Его автор - ученый-энциклопедист, политический деятель Тибета Дэсрид Санчжай-чжамцо [1653-1703]. Главы, посвященные описанию лекарственных средств, написаны по его заказу известным в то время медиком Данзан-пунцоком1. «Вайдурья-онбо» также как трактат «Чжуд-ши» состоит из четырех томов, 156 глав. Каждый том имеет название. Тексты трактата дают разъяснения основным теоретическим положениям и медицинским понятиям «Чжуд-ши». В первом томе «Вайдурья-за-чжуд» («Исходная основа») всего шесть глав, служащих краткой аннотацией содержания последующих томов. 8 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ Второй том «Вайдурья-ша-чжуд» («Теоретмческая основа») состоит из тридцати одной главы. В первых восемнадцати главах излагаются основы нормального образа жизни и режима питания, способствующие здоровью и долголетию; разъясняются вопросы эмбриологии, анатомии, физиологии человека, причины болезней и сопутствующие им факторы. В главах девятнадцатой - двадцать первой рассматриваются теоретические принципы составления лекарств в зависимости от их «вкусов» и «материальной основы», а также описаны лекарственные средства растительного, минннерального, животного происхождения и дана их классификация по применению. В последующих главах охарактеризован хирургический инструментарий и приспособления для процедур (ингаляторы, глазные капельницы и другое), освещены вопросы диагностики и предупреждения болезней и способы лечения некоторых из них. В третъем томе «Вайдурья-ман-наг-чжуд» («Практические основы») в девяноста двух главах изложены сведения по общей и частной патологии и терапии тибетской медицины. Четвертый том «Вайдурья-чимэй-чжуд» («Дополнительная основа») содержит двадцать семь глав и посвящен некоторым методам диагностики технологии приготовления лекарств и другим вопросам. Двадцатая глава четвертого тома посвящена правилам сбора, сушки и хранения лекарственного сырья. Данные этой главы проанализированы в свое время Э.Г. Базароном и М.Д. Дашиевым [1978]. В настоящей работе мы сосредоточили внимание только на описаниях растений из двадцатой главы второго тома. Трактат «Вайдурья-онбо» иллюстрирован уникальным цветным атласом, состоящим из семидесяти семи картин плакатов, на которых имеется более десяти тысяч изображений2. Рисунки лекарственных средств помещены на 24-33-м плакате. Охарактеризуем более подробно заинтересовавшиеся нас главы трактата. Они изложены на девяноста семи листах трактата и занимают 185-252 листов второго тома. Эти главы являются своеобразным курсом фармакогнозии и предназначены для ознакомления обучающихся медицине лам с лекарственным сырьем и рекомендациями по его применению. В двадцатой главе даны подробные характеристики Лекарственных средств, среди них различают по происхождению восемь классов. 1. «Лекартва из драгоценностей». 2. «Лекарства из камней». 3. «Лекарства из земли». 4. «Лекарства из деревьев: корней, пней, коры, сока, стволов, ветвей, листьев, цветков и плодов». 5. «Лекарства, образуемые соками». 6. «Лекарства приготовленные в отваре». 7. «Лекарства из трав». 8. «Лекарства из животных». Помимо лекарственных средств вошедших в упомянутые восемь классов, традиционно применявшихся и помеченных в «Чжуд-ши», в «Вайдурья-онбо» после класса «Лекарства из животных» приведены описания и новых средств, дополнительно введенных в практику. Обычно при характеристике лекарственных средств приводятся их тибетские названия и число синонимов, указание на применяемую часть, используемый орган, «вкус» и «свойство», сведения о распространении, для растений - о местообитании, описание внешнего вида сырья или морфологических особенностей растений и перечень заболеваний, при которых рекомендуется применение данного средства. Каждый из перечисленных элементов описаний имеет большое значение для составления представлений об облике растения. В частности, уже само название говорит о том, является ли сырье исконно тибетским или заимствовано. Тибетские названия таких растений являются, как правило, фонетическими заимствованиями из соответствующего языка (табл. 2). Многочисленные же синонимы основных названий растений на тибетском языке дают дополнительную итиформацию о морфологических особенностях, органолептических и лечебных свойствах растений (табл. 3). В двадцать первой главе перечислены группы лекарственных средств и указаны патологические состояния или симптомы болезней, при которых показано применение тех или иных средств. Например, сандал, камфора, гипс, шафран и другие излечивают лихорадку, тыква, желуди дуба, горец и другие излечивают лтхорадку, тыква, желуди дуба, горец и другие излечивают понос, горечавка, сверция, момордика кохинхинская и другие излечивают желчь (ВО, 290а)3. Фактически эта глава является своеобразным указателем к двадцатой главе данного сочинения. В этом «Указателе» можно выделить семнадцать групп, которые объединяют лекарственные средства, эффективные при различных патологических состояниях или 9 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ снимающие те или иные симптомы, независимо от их этиологии (понос, рвота, отеки, лихорадка п т. д.). Рисунки Атласа расположены в порядке описаний растений. Прежде всего обращает внимание неодинаковая степень стилизации. Некоторые растения изображены достаточно точно с четкой прорисовкой ствола, веток (если это дерево), листьев, иногда цветков и плодов. Как правило, достаточно точно изображены растения, хорошо известные автору трактата я художнику. Используемая часть всегда выделена: или увеличена в размере (плоды, корни), нарисована рядом в чаше (семена, куски древесины), четко обозначены детали (форма, окраска цветка, плодов, листьев). Обобщенное изображение дано для деталей, не интересующих автора трактата: листья и цветки отдельных растений как древесных, так и травянистых, не использующиеся в качестве сырья. Минералы и соли изображены в чашах также в порядке их описания в трактате. Рядом с рисунками животных показаны используемые органы. Каждый рисунок сопровождает краткое пояснение на тибетском языке. Иногда приведены виды, которыми можно фальсифицировать отдельные лекарственные средства. Мы сохраняем порядок расположения описаний растений, который дан в ХХ главе второго тома трактата «Вайдурья-онбо». Целесообразность этого продиктована тем, что описания заменителей и подлинного сырья в трактате следуют друг за другом. Нередко вместо подробного описания морфологических особенностей заменителей даны ляшь ссылки на сходство или различия их в окраске цветков, плодов, семян, высоте растений. Перед каждым описанием мы даем тибетское название сырья, о котором пойдет речь, и латинское название растений, от которых получено сырье (производящих растений). При обработке переводов текстов «Вайдурья-онбо» на русский язык опущены повторяющиеся при описании почти каждого растения фразы: «Всего имеет названий,.. здесь — одно» и тому подобные, не содержащие сведений о морфологических особенностях растений и характерных признаках сырья. Не даются также описания растений автора «Вайдурья-онбо», полностью повторяющие «Дун-бэ». Переводы тибетских текстов на русский язык подготовлены к публикации совместно с Д.Б. Дашиевым. Тибетские описания растений из ХХ главы второго тома «Вайдурья-онбо» ( не отформатирован текст со стр. с. 26 по 95 книги). Опыт расшифровки тибетских названий растений До наших исследований все определения ботанической принадлежности лекарственных растений тибетской медицины велись сравнительно-опросным методом (термин наш). Суть сравнительно-опросного метода состоит в ботаническом определении образцов лекарственного сырья и растений, полученных от лам-лекарей или собранных по их указанию. Первые попытки таких расшифровок относятся к ХIX — началу ХХ в. [Rechmann 1811; Птицын, 1890; Стуков, 1905; Позднеев, 1908]. Позднейшие расшифровки с использованием этого метода проводились вплоть до 80-х годов ХХ в. [Варлаков, 1963; Гаммерман, Семичов, 1963; Блинова, Куваев, 1965, Хайдав, Чойжамц, 1965; Ламжав, 1971; Меуег, 1981]. Достоинствами этого метода является несомненная достоверность определений, поскольку приходится работать с растительным сырьем и гербариями, а также достаточно полное выявление ассортимента применявшихся в практике растительных средств. Однако возможности этого метода ограничены, поскольку он позволяет установить ассортимент лекарственных растений, используемых только в конкретном регионе, и выявить наиболее употребителькые объекты в тот период, когда проводились эти исследования. С помощью этого метода трудно выделить растительные средства, рекомендованные классическими тибетскими сочинениями, и судить о рациональности их заменителей. Фармаколингвистический метод расшифровки древнеязычных названий растений предложен индийским ученым К.Г. Кришнамурти [Кгishnamurty, 1969]. Работая с древними санскритскими текстами, он обратил внимание на большое число названий для растений, описания которых идентичны. В то же время нередко разные по описанию растения имели одинаковые названия. К.Г. Кришнамурти [Кгishnamurty, 1969] изучил несколько, по его мнению, основных древних индийских медицинских сочинений, в том числе труды Чараки в Сушруты. Он выбирал заинтересовавшие его названия растений, для которых и проделал лингвистический анализ. В результате этой работы из серии многочисленных, бытовавших в то время названий растений, ему удалось установить первоначальное, основное название. Далее он для найденного основного названия устанавливал научные эквиваленты возможных растений-аналогов, используя при этом старые издания индийской фармакопеи, 10 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ флористические сводки, различные справочники, в которых наряду с научным названием приводятся и традиционные. Для выявленных растений-аналогов по современной литературе уточнялясь морфологическиiе особенности и органолептическая характеристика. Вслед за этим К.Г. Кришнамурти сравнивал всю серию полученных современных описаний с описанием, которое предпослано в древних текстах избранному им основному названию растения. В результате такого сравнения избиралось одно растение - аналог, которое, по мнению индийского ученого, наиболее соответствовало характеристике, данной древними авторами. Предлагаемый метод расшифровки аюрведических названий растений автор иллюстрирует четырнадцатью примерами. При изучении трактата «Вайдурья-онбо» мы были лишены возможности воспользоваться сравнятельно-опросным методом. В приложении к объекту наших исследований единственно приемлемым был видоизмененный нами фармаколингвистический метод6. Суть этих изменений состоит в том, что в качестве исходного материала нами взяты описания растений из трактата «Вайдурья-онбо» и рисунки из Атласа. Каждая отдельная фраза, характеризующая ту или иную особенность строения листьев, цветков, стебля, корней, соответствует трехчленной структуре простого категорического суждения. Этот способ связи простейших элементов человеческого знания является древнейшим и, благодаря ему, «мы одинаково легко понимаем мысль древнего человека, оставленную в древних памятниках, мысль дикаря и современника» [Сеченев, 1947, с. 376]. Действительно, структура тибетских фраз свидетельствует о реальности описанных растений, а заключенная во фразе информация позволяет судить о тех или иных особенностях описываемого объекта: цветок естькрасный цветок подобен колоколу листья имеют -выемки корень — похож на редьку. Очевидно, что ко времени написания трактата ученым тибетцам были известны основные ботанические понятия: плод, семя, цветок, лист, стебель и в этом описания принципиально сходны с характеристиками растений в европейской ботанической литературе ХVII в. О европейских ботанических описаниях можно судить по работам Дж. Турнефора [Tournefort, 1698, 1797]. Изображения растений в его работах достаточно детальны. В зависимости от строения венчика они разделены на безлепестковые и лепестковые. Последние в свою очередь бывают однолепестковыми и многолепестковыми [Tournefort, 1797]. Следует отметить тщательность прорисовки формы цветка, особенностей строения пестика, плода и т.д. Русские травники ХIV—ХVII вв. [Флоринский, 1880), на наш взгляд, вполне сравнимы с европейскими и тибетскими источниками. Таким образом, средневековые характеристики растений из русских травников европейских книг и тибетских трактатов уже содержат все элементы фармакогностических описаний, хотя единая ботаническая терминология как таковая была еще не разработана [Базилевская и др 1968; История биологии, 1972; Суркова 1981]. Тем не менее определенность большинства тибетских понятий явственяо прослеживается даже по рисункам, несмотря на их стилизацию. В частности, четко прорисован плод пастушьей сумки (Carsella bursa (L/) Mexacum officinale Wigg.), зигоморфные цветки живокости (Delphinium sp.), луковицы лилейных (Lilium sp.), ферула вонючая (Ferula assa foetida) других видов (рис. 106-111). Характеристика морфологических особенностей растений в трактате более образна, чем у ботаников—европейцев. Поэтому необходимо было установить современные научные эквиваленты для тибетских ботанических определений. Например, все растения, имеющие на рисунках Атласа соцветия в виде простого или сложного зонтика в трактате описаны как подобные го-ньод, т. е. тмину, и охарактеризованы как «подобные зонту». Пальчато-рассеченный лист лютика сравнивается о трактате с лапой лягушки, а листъя купены и шлемника — с обоюдоострым мечом. Очевидно, что тибетские образные характеристики достаточно полно отражают сущность признака (табл. 4). По общим морфологическим признакам намечается объединение растений в группы, соответствующие современным таксонам «семейство», «род» (горечавковые - тиг-да; зонтичные — «го-ньма камнеломковые — я-чжи-ма, очиток-цан и др.). Экологическая приуроченность растений в тибетском трактате, как правило, охарактеризована достаточно полно. Указано, что лекарственные растения собирали на замечательных лугах, среди трав, нанолненых ароматом, на высокогорных лугах, среди 11 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ посевов, в трещинах скал, во дворе - повсеместно (табл. 5). Выявлены более сорока характерных типов местообитаний и элементы простейших геоботанических наблюдений. Установлены районы произрастания лекарственных растений. При этом упоминаются Индия, Китай, Кашмир, Тибет, Ненал, южная часть Долины р. Цанг-по, гималайские районы Сиккима и Бутана в др. Таким образом, по схеме изложения материала тибетские описания соответствуют таковым в современной фармакогностической литературе и это дает возможность использовать их для установления научных названий растений, описанных в Трактате. Рассмотрим подробнее процесс расшифровки тибетских названий растений предлагаемым нами методом. Первоначально выполняется дословный перевод текстов с тибетского на русский. Далее для тибетских ботанических определений устанавливаем современные научные эквиваленты. В конечном итоге мы получаем, так называемое «транслированное» описание растения, подкрепленное стилизованным рисунком, которое, как было указано в предыдущем разделе, вполне сопоставимо с описаниями в современных флорах. Дальнейшая работа до известной степени напоминает работу систематика, но отличается тем, что мы идентифицируем растения по описанию. На этом этапе для определения «ботанической принадлежности» растения нами использованы следующие работы: Нооker, 1872-18977; Кiгtikar, Basu, 1934; Неmsleu, 1902; Fleming, 1810; Rеаd е. а., 1927; Растения..., 1970, 1977; а также монографические обзоры отдельных родов и семейств и гербарий растений Ботанического института им. В.Л. Комарова АН СССР [схема 2]. Ниже мы приводим примеры расшифровки двадцати шести тибетских названий растений, которые не были расшифрованы вообще или являлись наиболее спорными. «Транслированные» описания растений даны в сопровождении рисунков из тибетского Атласа и фотографий гербария с кратким обоснованием нашего мнения по определению ботанической принадлежности этих видов. Описания расположены в алфавитном порядке по латинскому названию растения. Аbrus precatorius L. (Fabaceae) - молитвенные бобы, тиб. дан-чжуй (рис. 112). Деревянистая лиана с непарно-перистосложными (?) листьями. Цветки неизвестны. Плод, по-видимому, боб, очевидно, многосемянный, продолговатый. Бобы собраны в короткую кисть. Семена шаровидно-эллиптические с красной спермодермой и черным пятном. Используется при лечении «опухолей» возникающих от «мкхрис» и как противозачаточкое. В научной литературе латинский эквивалент для тибетского дан-чжуй не установлен. Для его китайского эквивалента, приведенного в трактате «Шэлпхрэнг» — сhi-sho-heu [л. 157 в] латинского эквивалента также не найдено. Поэтому при расшифровке тибетского названия мы вынуждены пользоваться только описанием растения. Наиболее характерные детали в описании — непарноперистые листья и плод, подобный бобу,— позволяют с высокой степенью вероятности предположить, что тибетские медики имели дело с растением сем, Fabaceae (бобовые)8. Известно, что среди бобовых лишь представители немногих родов имеют красные семена с черным пятном. Это прежде всего род Ormosia, деревья и лианы рода Abrus [Hooker, 18761879]. Очевидно, среди них только Abrus precatorius L., являющийся деревянистой лианой, удовлетворяет приведенному описанию. По данным Р.Е. Чопра и др. [Chopra е. а., 1956], семена А. precatorius известны в индийской медицине как противозачаточное. Adhatoda vasica Nees (Acanthaceae) — адатода вазика, тиб. ба-ша-га, санскр. Vаsaca [Ш., 119а] (рис. 113, 114). Вечнозеленый кустарник с довольно крупными эллиптическими супротивными листьями. Цветки беловатые в плотных кодосовидных или почти головчатых соцветиях, собранных на концах цветоносов с хорошо развитыми прицветниками. Растет в тропической Азии. Санскритский эквивалент vasaka расшифрован как Adhatoda vasica Nees [Kirtikar, Basu, 1934]. Облик этого растения соответствует рисунку ба-ша-ги, из Атласа. Поэтому с высокой степенью достоверности мы определяли это растение как Adhatoda vasica Nees. Это сырье привозилось в Тибет из Китая и Индии. В трактате указано на возможность его замены местным сырьем. В Забайкалье в качестве заменителя использовали Odontites serotina (Lam.) Dum. [Гаммерман, Семичов, 1963]. Асоntum heterophyllum Wall. (Ranunculaceae), разнолистный, тиб. бонг-нга-кар-бо, санскр. Аtivisha [Ш., 135а] (рис. 115, 116). Травянистое растение с прямым олиственным стеблем. Листья к верхушке более мелкие, рассеченные. Цветки в кистях с явно прорисованным шлемом, голубоватые с красной полосой (прожилками?). Применяемые в медицине клубни неядовиты. Санскритское название Аtivisha, 12 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ считающееся синонимом тибетского бонг-нга-кар-бо, переводится на русский язык «неядовитый» [Кочергин, 1969] и расшифровывается как Асоnitum heterophyllum Wall. [Kirtikal, Basu, 1934]. Транслированное описание трактата не противоречит морфологической характеристике последнего. По данным Р.Е. Чопра [Chopra е. а., 1956], клубни борца разнолистного содержат неядовитый алкалоид атизин. По-видимому, борец разнолистный, доставляемый c Гималаев и применяемый в медицинской практике Тибета, позже был заменен другими китайскими и местными видами этого растения. Все они, в отличие от борца разнолистного, более или менее ядовиты 9 . Но тибетцам были известны способы обработки ядовитых клубней, после чего они применялись как заменители борца разнолистного. Agriophyllium pungens (Valh) Link ex Dier, (Chenopodiaceae) — кумарчик песчаный, тиб. чжи-цэр (рис. 117). При определении этого растения мы исходили из сложившейся практики забайкальской и монгольской традиционной медицины, где под названием «чжи-цэр» использовали несколько растений, относящихся к разным семействам: Lappula redowski Hornem. Greene (=L. intermedia (Ldb) M. Pop. [Гаммерман, Семичов, 1963] Cynoglossum divaricatum Steph. [Гаммерман, Семичов, 1963] и Agrioplullium pungens (=A. arenarium M. B) [Хайдав, Чойжамц, 1965]. Следует указать, что первые два вида в Тибете не встречаются, а последний распространен достаточно широко [ 1970]. Рисунок и описание трактата не противоречат идентификации растения чжи-цэр с Agrioplullium pungens. От самого основания ветвистое, жесткое, колючее травянистое растение. Стебель часто густо опушенный, цветки собраны в клубочки, сидящие в пазухах листьев, колючие от превращенных в колючки прицветников. Растет на песках. Виды родов Cynoglossum и Lappula явились, очевидно, его монгольскими и забайкальскими заменителями. Аnacardium oceidentale L. (Anacardiaceae) — анакардиум восточный, тиб. го-чжэ, санскр. Вhillataka [Ш., 83б] (рис. 118, 119). Согласно трактату, го-чжэ — дерево с довольно крупными листьями. Плоды сидят на мясистом гипокарпе (отсюда указание, что они похожи на перевязанный мешок). Собственно плоды имеют твердый, деревянистый перикарп, который, по-видимому, выделяет в пространство между перикарпом и семенем темноокрашенный секрет. Санскритский эквивалент Вhillataka [Ш., 83б] го-чжэ расшифровывается как Semecarpus anacardium L. [Kirtikar, Basu, 1934]. Однако обращает внимание указание трактата на «кровь» внутри плода. Это позволяет предположить, что в описании речь идет о близком к Semecarpus anacardium виде, широко распространенном и культивируемом в тропической Индии и Бирме — Anacardium occidentale. У последнего вместилища в перикарпе заполнены черным «маслянистым» бальзамом, который используется в традиционной медицине стран Востока. Androsace sp. (Premulaceae) — проломник, тиб. Чжи-шинг-кар-бо (рис. 120). Скудное описание растения может быть транслировано следующим образом: небольшое травянистое растение с мягкоопушенными листьями главным образом (?) в прикорневой розетке и белыми цветками. Используется при лечении болезней легких. В практике тибетской медицины в Монголии и Забайкалье под названием «чжи-шингкар-бо» известны Arenaria juncea M.B., Stipa capillata L. [Гаммерман, Семичов, 1963] и Androsace septentrionalis L. [Хайдав, Чойжамц, 1965; Ламжав, 1971]. Более всего транслированное описание и рисунок Атласа соответствует определению Androsace sp., хотя в какой-то степени допустима и идентификация чжи-шинг-кар-бо с видами р. Arenaria. Однако следует заметить, что в «Вайдурья-онбо» описано растение, называемое «за-а-дон-кар-бо-чог». Это растение известно в практике лам-лекарей Забайкалья как Arenaria capillars Poir. Сравнение рисунка за-а-дон-кар-бо-чог из Атласа и его описания из трактата с представителями р. Arenaria убеждает нас в возможности такого варианта расшифровки (рис. 121, 122). Таким образом, мы предлагаем оставить тибетское название чжи-шинг-кар-бо за Androsace sp. Возможно, в Тибете были известны кашмирские шелковисто-густоопушенные виды А. lanuginose Wall. Или A. Sarmentosa Wall. и наряду с ними тибетский вид А. septentrionalis L., который, кстати, как было указано, известен в практике монгольских ламлекарей. Sparagus rasemosus Willd. (Asparagaceae) спаржа — тиб. нье-шинг, санскр. Satamuli [Ш., 119а] (рис. 123). Корневищное травянистое растение с несколькими, по-видимому, длинными стеблями, грубошороховатыми узкими, возможно, линейными листьями. Плоды — твердые, жестковатые ягоды. Под санскритским эквивалентом известен один из видов аспарагуса А. racemosus Willd. [Kirtikar, Basu, 1934]. Этот вид использовался в индийской традиционной медицине. Ряд 13 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ особенностей, отмеченных нами в описании и на рисунке, позволяет утверждать, что речь идет о каком то виде рода Asparagus. Мы допускаем, что первоначально сырье завозилось из Индии, но со временем в Тибете, было заменено одним из местных видов. Возможно, что в Тибете использовался А. trichophyllus Bge. В Забайкалье и в Монголии нередко под названием «нье-шинг» использовали Polugonatum odoratum (Mill.) Druce (syn. P. Officinale All.) [Гаммерман, Семичов, 1963; Хайдав, Чойжамц, 1965; Ламжав, 1971; Мижиддорж, 1976]. Это обусловлено, по-видимому, тем, что оба эти растения — аспарагус (нье-шинг) и купена (ра-нье) — входят в состав прописей, способствующих долголетию. Но, как сказано в «Вайдурья-онбо», рекомендации трактата по использованию ра-нье и нье-шинг различны. Caesalpinia bonducella Fleming (Fabaceae) — цезальпиния бондуковая, тиб. Жам-брэй (рис. 124, 125). Дерево с колючим стволом. Листья непарно-перистосложные, с колючками на рахисе. Цветки желтые, почти правильные, широкооткрытые. Плод эллиптический. Семена сферические по форме, сероватые, с явственной поперечной штриховкой на спермодорме. Семена использовались при болезнях почек. По комплексу особенностей это растение может быть отнесено к семейству Fabaceae (подсем. Саesalpiniaceae). Колючки на стволе и рахисе, плод — боб, сероватые сферические с заостренной верхушкой семена, поверхность которых покрыта темными горизонтальными линиями,— все эти особенности характерны для Саеsаlрiniа bоnducelli Еleming [Hooker, 1978]. Некоторые сомнения вызывают изображение цветков в Атласе. Здесь очевидно недостаточное знание художником изображаемого объекта, поскольку в Тибете это растение но встречается и заимствовано тибетцами из индийской медицины. В качестве заменителя в Забайкалье под названием «жам-брэй» лама-лекарь Д. Д. Бадмаев использовал семема лотоса. Chaenomeles sinensis (Thouin) Koeh. Syn. Cydonia sinensis Thouin, C. sinensis Lodd. (Rosaceae) - айва китайская, тиб. сэ-яб, санскр.tintrini [Ш., 83б] (рис. 126). В трактате «Вайдурья-онбо» дано описание трех растений, которые дают лучший и худший сорта сырья. Два лучших сорта получают от деревьев, различных по облику, но не имеющих колючек. Худшее сырье — от какого-то весьма колючего дерева. Латинский эквивалент последнего в связи со скудностыо описания не устанавливался. Для производящих растений, от которых получают лучшее сырье, даны достаточно характерные описания. Первое описание цитировано в «Вайдурья-онбо» по трактату «Дун-бэ» и после трансляции выглядит следующим образом: крупное дерево с белыми цветками и длинным плодом, похожим на плод какого-то бобового, известного под названием «ма-ру-зе». Перикарп плода мясистый, кисло-сладкий. Это растение, как и второе, описанное ни же, используется для лечения болезней, связанных с нарушением обменных процессов и различного рода лихорадочных заболеваний. Санскритский эквивалент тибетского сэ-яб — Tintrini [Ш., 83б] расшифрован как Tamarindus indica L. [Kirtikar, Basu, 1934; Chopra e.a., 1956]. Действительно, бобы тамаринда (рис. 127) имеют кисловато-сладкий перикарп, так называемую пульпу, и довольно часто используются в индийской традиционной медицине. Другое растение похоже на яблоню, имеет цельные листья, округлый с мучнистым налетоы плод, похожий на яблоко. Это растение можно идентифицировать с Cydonia sinensis Lodd., плоды которой использовались в практике забайкальских лам-лекарей [Гаммерман, Семичов, 1963] и упоминались в тибетско-китайских справочниках [Hubotter, 1913]. Повидимому, в тибетской медицине под названием «сэ-яб» первоначально были известны плоды тамаринда, о чем свидетельствуют описания «Дун-бэ». Эти плоды доставлялись в Тибет из Индии. Однако к моменту составления трактата «Вайдурья-онбо» заменителем сэ-яб стала айва китайская, плоды которой по вкусу напоминают мякоть тамаринда. Именно айва китайская и изображена на рисунке Атласа. Таким образом, мы впервые сталкиваемся с фактом замены сырья, относящегося к «древнему ядру» медицины, и отмечаем один из принципов такой замены — по подобию вкуса. В Забайкалье и в Монголию попало уже сырье-заменитель — плоды айвы, которые широко использовались в практике забайкальских и монгольских лам. Colocasia esculenta (L.) Schott. (Araceae) – колоказия съедобная, тиб. да-ба санскр. A-lu, kha-tsa [Ш., 218б5] (рис. 128, 129). Травянистое бесстебельное растение с клубнями. Листья плотные, блестящие, цельные, черешковые. Цветки, по-видимому, собраны в початок, имеют покрывало. Плоды красные, срастающиеся в соплодие, жгучие на вкус. Растет в горах и известно в культуре. Клубни использовали при лечении инфекционных заболеваний, опухолей. Семена снимают интоксикацию, препятствуют образованию наростов на костях. 14 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ Несомненно, по морфологическим особенностям, это растение принадлежит к сем. Аrасеае. Мы установили, что санскритские эквиваленты тибетского да-ба А-lu kha-tsa [Ш., 218б] расшифровываются как Соlocasia esculenta (L.) Shott [Kirtikar, Basu, 1934]. Это растение известно с древних времен в Индии и в Китае, поэтому применение его в Тибете в качестве привозного сырья вполне вероятно. В качестве заменителя в Забайкалье под названием «да-ба» использовали Allium victorialis L. - лук победный, черемша [Гаммерман, Семичов, 1963]. Coptis teeta Wall. (Ranunculaceae) - коптис, тиб. ньянг-ци-бру, кит. хуан-лян [Гун Гомбожап, 1937] (рис. 130, 131). Травянистое бесстебельное растение с желтым на изломе корневищем и многочисленными придаточными корнями. Листья тонкие в прикорневой розетке, простые, дважды непарно-перистораздельные, на длинных черешках. Цветки желтые, мелкие. Встречается в горных лесах и на луговинах в Сиккиме. Наличие китайского эквивалента указывает на распространенность этого растения в китайской традиционной медицине. Согласно трактату «Вайдурья-онбо» ньянг-ци-бру «вытягивает воду, лечит заразный жар». При определении научного названия этого растения значительную роль сыграл китайский эквивалент. Согласно Б.Е. Риду [Read е. а., 1927] и Ф.И. Ибрагимову, В.С. Ибрагимовой [1960], под китайским названием «хуан-лян» фигурирует Coptis teeta Wall. s. l. Этот вид и до настоящего времени используется в китайской медицине, в частности, как антибактериальное средство, «для снижения лихорадки и сырости» [Ибрагимов, Ибрагимова, 1960]. Сравнение морфологических особенностей гербарных образцов Coptis teeta Wall., хранящихся в БИНе АН СССР, с транслированным описанном, приведенным выше, позволило идентифицировать ньянг-ци-бру с Coptis teeta Wall. Coptis teeta Wall. s. l. встречается в ряде горных районов Китая, введен там в культуру, произрастает в Ассаме и Сиккиме [Hooker, 1872]. Санскритского эквивалента для ньян-ци-бру не сохранилось. Как свидетельствует описание «Вайдурья-онбо» кроме привозного сырья тибетцы использовали и местные заменители, называемые по-тибетски «о-брин». Транслировать описание о-брин в силу его краткости и крайней степени стилизации рисунка Атласа не представляется невозможным. В практике забайкальских лам под названием «ньянг ци-бру» использовалось несколько видов лютиковых: Adonis sibirica Patr., Thalictrum minus L. (плоды), Th. simplex L. (все растение) [Гаммерман, Семичев, 1963]. Под названием «о-брин» у лам-лекарей известны листья всех перечисленных видов рода Thalictrum и трава Leptopyrum fumarioides (L.) Rchb. [Гаммерман, Семичов, 1963]. Corydalis crassifolia Royle (Fumariaceae) - хохлатка толстолистная, тиб. да-занг (см. рис. 83, 132). Травянисто растение с более - менее мощным корневищем и красноватыми полыми стеблями. Листья, вероятно, пальчато-дважды-налрезанные. Цветки неправильные с синим венчиком, в бутонах — желтоватые. В Индии, Непале, Индонезии не растет, встречается в Тибете, близ границы снегов. По комплексу признаков и особенностям рисунка растение да-занг отнесен к роду хохлатка. Отсутствие клубней и утолщенное корневище позволяет предполагать, что это растение принадлежит к секции Calocapnos Spach. Возможно, речь идет о хохлатке толстолистной — виде, встречающемся в альпийской зоне в западном Тибете. Сырье под названием «да-занг» в практике забайкальских лам не использовалось. Еmblica officinalis Gaertn. (Euphorbiaceae) - эмблика лекарственная тиб. чжу-ру-ра, санскр. amilica [Ш., 78а] (рис. 133). Довольно высокое стройное дерево с прямым стволом и, вероятно, растрескивающейся корой. Лист подобен перистосложному с плотно сидящими листочками. Цветки, возможно, в кистях красновато-желтые. Плоды почти шаровидные, очевидно, неясно лопастные. На верхушке прорисованы лопасти — возможно, следы швов неполно сросшихся плодолистиков. При расшифровке тибетского названия использовали санскритский эквивалент «amlica», который по сути является фонетическим вариантом «emblica». Понятие «Еmblica», в свою очередь, было использовано для образования родового латинского названия Emblica officinalis. Сравнение морфологических особенностей эмблики лекарственной с признаками, отмеченными в описании, позволяет идентифицировать этот вид с тибетским растением чжу-рура. Действительно, многочисленные, плотно сидящие на веточках небольшие листья этого растения имитируют парноперистосложный лист, что и отражено в тибетском описании растения и на рисунке. 15 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ В практике тибетской медицины лам-лекарей Забайкалья под названием «чжу-ру-ра» были известны плоды яблони (Маlиs bacata (L.) Brokh.) и боярышника (Crataegus pinnatifida Bge.) [Гаммерман, Семичов, 1963]. Яблоня ягодная, вероятно, является монгольским и забайкальским заменителями эмблики, поскольку ее применение зарегистрировано и в практике монгольских лам-лекарей [Хайдав, Чойжамц, 1965]. Что касается плодов боярышника, то под названием «зур’ур» они были известны в арабской медицине [Бируни, 1974], и для выяснения вопроса о заимствовании этого вида сырья необходимы сведения из более древних арабских и тибетских медицинских трактатов. Jurinea macrocephala Benth. (Asteraceae) - наголоватка крупноголовчатая, тиб. пхо-рогмиг (рис. 134, 135). Травянистый бесстебельный многолетник с деревянистым, довольно мощным, очевидно, красно-коричневым корневищем. Листья, во много раз превышающие по длине соцветия, все в прикорневой розетке, в очертании обратно - ланцетные, однократно или дважды непарноперисторассеченные, серовато-беловойлочные на нижней стороне. Конечные доли листьев острозубчатые. Соцветия головчатые, многочисленные, на коротких красноватых цветоносах. Главная жилка листа резко выступающая. Растет на неплодородных, очевидно, каменистых почвах, по северным склонам гор. Растение полезно при жаре легких. По комплексу отмеченных нами особенностей растение пхо-рог-миг отнесено к сем. Asteraceae, роду Jurinea. Исключительное морфологическое сходство между описанным в трактате растением и наголоваткой крупноголовчатой, обитающей в Западных Гималаях и Кашмире, позволяет утверждать, что под названием «Пхо-рог-миг» описан именно этот вид. В индийской медицине наголоватка крупноголовчатая используется для окуривания при некоторых заболеваниях. Возможно, что это растение привозилось в Тибет, но применялось мало, о чем свидетельствуют редкие упоминания ее в рецептурных прописях. Meconopsis sp. (?) (Papaveraceae) - меконопсис, тиб. а-чжаг-цэр-он двух видов и а-чжагмуг-чун двух видов (рис. 136, 137). Под общим названием «а-чжаг» описана группа растений, среди которых основным является а-чжаг-сэр-чжом с желтыми цветками. Под этим названием в Забайкалье известны виды череды — Bidens cernua L., B. Radiate Thuill., R. tripartite L. [Гаммерман, Семичов, 1963]. В Атласе изображены четыре растения, в подписях под которыми поясняется, что среди а-чжаг-цэр-он и а-чжаг-муг-чунг бывают растения двух родов, которые, по-видимому, различаются по габитусу. А-чжаг-цэр-он растет в высокогорьях, имеет пурпурные стебли, синие цветки, зеленые листья. А-чжаг-муг-чунг растет на склонах гор, по межгорным долинам. Цветки его светлосиние, листья светлее, чем у а-чжаг-цэр-он, и стебель, пурпурный лишь в прикорневой части. Все растения группы а-чжаг похожи на мак, но их стебли, листья и коробочки покрыты грубыми на ощупь колючками. Перечисленные особенности характерны для представителей рода Meconopsis семейства Papaveraceae. Например, колючий М. horridula Hook. мог послужить материалом для стилизованных рисунков. В Забайкалье этот вид сырья заменялся цветками Echinops latifolius Tausch. Несомненно, однако, что в Тибете использовали не вид рода Echinops, поскольку этому явно противоречат детали изображенных растений. Основанием для забайкальской замены, как мы полагаем, послужило указание трактата на колючие листья, стебли и цветки. Meconopsis grandis (Prain) (Papaveraceae) - меконопсис крупный, тиб. уд-бал, санскр. utpala (Ш., 146а) (рис. 138). Травянистое густоопушенное растение с цельными мечевидными (?) листьями. Цветки одиночные, напоминающие цветки мака со множеством тычинок и явственным ценокарпным генецеем, несущим несколько сидящих рылец. Окраска цветков может быть белой, желтой, синей и красной. Плод — коробочка (?). Семена у всех видов мелкие, различаются по окраске и размерам. Описанное в трактате и изображенное в Атласе растение, вероятно, относится к сем. Рараvеrасеае. Совокупность отмеченных нами особенностей позволяет идентифицировать удбал с растениями рода меконопсис. Наиболее подходящим по морфологическим признакам нам представляется тибетско-гималайский вид Meconopsis grandis Prain. с цельными, обратноланцетными, густоопушенными листьями. К сожалению, нам неясна степень варьирования окраски цветков. Известны растения рода меконопсис и с голубыми цветками — М. integrifolius Franch. Попытки использовать для установления научного названия растения уд-бал санскритский эквивалент успеха не имели, К. Киртикар и Б. Басу [Kirtikar and Basu, 1934] 16 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ приводят для п латинский эквивалент Nymphea stellata Willd. Цветки этого растения могут иметь голубую, белую, розовую и пурпурную окраску [Hooker, 1972] Но морфологические особенности этого водного растения не имеют ничего общего с таковым из описания и рисунка тибетского уд-бал. Мы полагаем, что к моменту написанная трактата тибетские медики пользовались уже не индийским средством, а местным. Возможно, что некоторые «отголоски» первоначально используемого в индийской медицине растения отразились в указаниях на разнообразную окраску и в прорисовке многочисленных лепестков венчика. Очевидно, тибетцы первоначально заимствовали уд-бал из индийской традиционной медицины. Затем для индийского растения был найден заменитель из флоры Тибета — растение рода Meconopsis. Оно в свою очередь в Забайкалье было заменено видами водосбора и скабиозой венечной [Гаммерман, Семичов, 1963]. Вероятность такой замены подтверждается наличием санскритского эквивалента, который послужил основой для образования тибетского названия растения, достаточно подробным описанием мекопопсиса в трактате и изображением его в Атласе, и, наконец, сведениями о наличии заменителей из флоры Забайкалья. Ormosia sp. (Fabaceae) - ормозия, тиб. ба-мкхал (рис. 139, 140). Большое дерево, по-видимому, с непарно-перистосложными листьями и плодами, похожими на боб. Семя одно красное, продолговатое, латерально сплюснутое. Растет на скалистых горных склонах, возможно, в тропиках (?) в среднем течении Брахмапутры. По комплексу признаков это растение, скорее всего, должно быть отнесено к сем. Fabaceae. Для древесных видов, произрастающих в указанных районах, проанализированы диагнозы родов для поиска растений, имеющих боб с одним плоским красным семенем. В результате нами установлено, что растение ба-мкхал можно идентифицировать с видами роза ормозия. В практике забайкальских лекарей-лам это растение не использовалось. Polygonatum sp. (Lyliaceae) – купена, тиб. Ра-нье )(рис. 141, 142). Травянистое многолетнее растение с белым, толстым, горизонтальным корневищем. Листья собраны в мутовки, ланцетные, на концах с завитком. Цветки красные, в пазухах листьев. Плод, возможно, белая (?) ягода. Используется корневище. Растение, описанное в трактате и изображенное в Атласе под названием «ра-нье», несомненно, относится к р. Polugonatum. Возможно, это Polugonatum fuscum Hua или P. Prattii Baker., цветки которых бывают соответственно зеленовато-бурыми или розоватыми, а листья — в мутовках и на концах с завитком. Р. Fuscum растет в Тибете, а Р. Prattii - в Цинхае и Амдо [Растения…, 1977]. В Монголии и Забайкалье тибетские растения заменены Р. Odoratum (Mill.) Druce (syn. P. Officinale All.) [Гаммерман, Семичов, 1963; Хайдав, Чойжамц, 1965; Ламжав, 1971], кроме этого в Забайкалье использовали и Р. Humile Fisch. [Гаммерман, Семичов, 1963]. Rehmannia glutinosa Libosch. (Schophulariaceae) - реманния клейкая, тиб. дар-я-ган (см. рис. 30, 143). Травянистое растение с достаточно глубоко раздельными листьями. Цветки темнокрасные неправильные. Трубка венчика длинная, чашечка вpдутая, округлояйцевидная (не прорисована). Растет на скалах, каменистых местах. Используется при лечении всех четыреста четырех болезней». Растение, изображенное в Атласе и описанное в трактате, по особенностям строения цветков скорее всего принадлежит к семейству норичниковых. Возможно, в данном случае речь идет о реманнии клейкой, весьма ценившейся в китайской медицине. Это растение широко применялось наряду с жень-шенем, шлемником байкальским, солодкой и другими и выделено М.А. Гриневич и И.И. Брехманом [1970а, б] в так называемую элитную группу. Реманния клейкая — китайское растение. Растет по каменистым склонам, на скалах, галечниках [Растения…, 1970]. В Тибет доставлялась из Китая. Наряду с реманнией клейкой под тибетским названием «дар-я-ган» в «Вайдурья-онбо» приводятся краткие описания еще ряда растений, для каждого из них даны показания к применению при конкретных заболеваниях. Среди них описаны виды сем. Brassicaceae, на что указывают четыре лепестка венчика и тонкий длинный плод с блестящими черными семенами. Скорее всего это краткие описания местных заменителей, транслировать которые из-за скудности сведений не представляется возможным. В Забайкалье под названием «дар-я-ган» известны виды рода Droba, Scabiosa comosa Fich. (трава) и Moehringia lateriflora (L.) Fenzl. [Гаммерман, Семичов, 1963]. Swertia chirata Buch.-Ham. (Gentianaceae) - сверция чирата, тиб. тяг-та, санскр. tikta [Ш., 110а] (рис. 144). Довольно высокое травянистое растение с хорошо развитым корневищем и прикорневой розеткой листьев. Стеблевые листья накрест супротивные. Цветки желтые, многочисленные, широко нераскрывающиеся. 17 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ Тибетское тиг-та является производным от санскритского tikta и переводится на русский язык «горький» [Кочергина, 1969]. Для названия «тиг-та» (tikta) в литературе зарегистрирован целый ряд научных определений: Terminalia catappa, Trichosanthes dioica, Agathotes chirata, Khadira, Cardiospermum halicacabum [Monier-Williams, 1964], Ambyotropis multiflora, Astragalus adsurgens, Corydalis racemosa, Ficaria ranunculoides, Gentiana barbata [Мимиддорж, 1973] и др. Среди всех растений, известных в литературе под на званием «тиг-та» (монг. дэгд), лишь морфологические особенности растения Swertia chirata (syn. Agathotes chirata) не противоречат и, более того, достаточно полно соответствуют тексту описания, приведенному в «Вайдурья-онбо» и рисунку Атласа. Как следует из трактата, уже в Тибете практиковалась замена сверция местными видами семейства горечавковых. В Забайкалье в качестве заменителя принята Gentiana barbata Froel. - горечавка бородатая, внешне отличающаяся от описанной в трактате тиг-ты, но имеющая такой же горький вкус. Несомненно, что здесь, как и в случае с сырьем сэ-яб (тамаринд — айва китайская), при замене исходили из вкусовых особенностей. Следует также отметить, что в группе растений тиг-та описано пять видов сырья, обладающих горьким вкусом. Thermopsis alpine L. (Fabaceae) - термопсис альпийский, тиб. сро-ло-гар-бо (рис. 145, 146) Небольшой травянистый корневищный многолетник с многоглавым каудексом и, повидимому, сложными до вольно плотными тройчатыми (?) листьями. Цветки белые. Плод — боб, несколько продолговатый, слегка изогнутый трех-четырехсемянный. Обитает в высокогорьях у границ снегов. Несомненно, это растение относится к семейству бобовых. Среди высокогорных представителей этого семейства в Тибете сходный облик имеет только Thermopsis alpine L. В Забайкалье под названием «сро-ло-гар-бо» использовалась Stellaria dichotoma L. [Гаммерман, Семичов, 1963], корни которой входят в состав прописей для лечения болезней легких и содержат сапонины [Буртус, БиноваБ 1968]. Trigonella foenum graecum L. (Fabaceae) - пажитник сенной, тиб. шу-мо-са, кит. Hu-lu-pa [Гун Гомбожап, 1937] (рис. 147, 148). Травянистое растение с тройчато-сложными листьями и довольно длинными, несколько изогнутыми бобами, вытягивающимися на верхушке в заостренный носик. Семена яйцевидной формы. Отправным моментом для расшифровки шу-мо-са явился китайский эквивалент, зарегистрированный Гун Гомбожапом [1937], расшифрованный как Trigonella foenum graecum L. [Kirtikar, Basu, 1934]. Облик растения, составленный по тибетскому описанию и рисунку Атласа, не противоречит этому определению. В Забайкалье данный вид сырья не применялся. Uncaria rhunchophylla Mig. (Rubiaceae) - ункария клюволистная, тиб. чжунг-дэр, кит. гоутэн (рис. 149, 150). Крайне стилизованный рисунок Атласа и краткое списание в трактате «Вайдурья-онбо» свидетельствует о том, что чжунг-дэр — привозное сырье. Производящее растение имеет черный стебель, зеленые, цельные листья и крючковидные выросты на стебле, похожие на ногти птиц. Китайский эквивалент «гоу-тэн» [Гун Гомбожап, 1937] соответствует тибетскому названию чжунг-дэр. В работах Б.Е. Рида и др. [Read е. а., 1927], Ф.И. Ибрагимова и В.С. Ибрагимовой [1960] мы нашли, что гоу-тэн — это Uncaria rhynchophylla Mig. Точнее как полагает Т. Ямазаки [Yamazaki, 1967],— одна из разновидностей этого вида — var. Kouteng Yamazaki, довольно обычная в ряде районов Китая. Некоторые характерные морфологические особенности растения, отмеченные в «Вайдурья-онбо» и прорисованные в Атласе, а именно: крючковатые, когтевидные выросты на стебле — имеются у ункарии клюкволистной. Ункария криволистная широко используется в традиционной китайской медицине до настоящего времени, но в тибетской, по-видимому, применялась мало. Во вся ком случае в проанализированных нами прописях Большого Агинского жора [XIX в.] этот вид сырья нами не встречен. Чжунг-дэр описан в группе растений, рекомендуемых при интоксикациях, куда входит четыре вида борца, три вида куркумы. Возможная причина «охлаждения» тибетских медиков к традиционному сырью, привозимому из Китая, связана с заменой его более доступным и не менее эффективным из группы бонг-нга (борцов). В Забайкалье сырье, называемое «чжунгдэр», по-видимому, также не использовалось, поскольку только и А.М. Позднеева [1908] встречается упоминание о нем среди средств двадцатой главы второго тома «Чжуд-ши». 18 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ Итак, нам удалось в той или иной степени установить научные названия для двухсот шестидесяти растений, описанных в трактате «Вайдурья-онбо». Одиннадцать тибетских названий оставались нерасшифрованными. Полученные данные позволяют провести первичный анализ арсенала лекарственных растений, использовавшихся в медицине Тибета до ХVII в. Установлено, что шестьдесят два вида сырья ввозилось из Индии. Это составляет 23% от общего числа основных лекарственных средств. Мы полагаем, что чисто индийскими видами следует считать такие, как Terminalia bellerica Roxb., T. Chebula Retz., Bambusa arundinaeae Gamble, Bombax ceiba L., Inula racemosa Hook., Santalum album L., Saussurea Costus (Falc.) Lipsch., Sesbania grandiflora (L.) Poir., Shorea robusta Gaertn., Swertia chirata Buch. Ham., Caesalpinia bonducella Fleming, Costus speciosus (Koen) Smith, Guasuma tomentosa Kunth и некоторые другие растения Из Китая доставляли в Тибет ряд растений, распространенных в традиционной китайской медицине Это Rehmannia glutinosa Libosch., Eucommia ulmoides oliv., eriobotrya japonica Lindl., Coptis teeta Wall., Cnidium davuricum (Jacg.) Turcz. Ввозимое из Китая сырье составляло двадцать шесть видов — 10%. Довольно велика группа растений, которые могли поступать как из Индии, так и из Китая. Среди них Syzigium aromaticum (L.) Merr., Hedychium spicatum Ham. Et Smith., Zingiber officinale Roxb., Vitis vinifera L., Curcuma longa L. и другие – всего двадцать девять видов, т.е. 10,7 %. Некоторые растения — такие, как Ferula assa foetida Buddh., Punica granatum L., Coriandrum sativum L., Cuminum cyminum L., - всего шесть видов (2%), доставлялись, повидимому, из Передней и Средней Азии. Привозимыми для Тибета мы считаем Lappula spp., Lilium spp. и другие виды, расшифровка научных названий которых не вызывает сомнения. Однако, по имеющимся данным, эти растения во флоре Тибета не зарегистрированы, и нам неясно, откуда эти виды могли доставляться в Тибет. Не исключено, что эти растения заимствованы из Монголии11. Нами отмечено восемь видов таких растений, т. е. около 3%. Существует небольшая группа растений — двадцать видов (7,3%), которые, хотя и ввозились в Тибет из сопредельных стран, но для них уже в «Вайдурья-онбо» есть упоминания о заменителях. Таким образом, в тибетской медицине к концу ХVII в. по описанию трактата «Вайдурьяонбо» привозное сырье составляло 56%. Сто девятнадцать видов от общего списка (44%) являются видами тибетской флоры. Они довольно четко разделяются на две группы. К первой (тридцать восемь видов — 16,7% относятся растения, которые полностью заменили импортное сырье, но иногда сохранили названия своих «зарубежных» предшественников (например, уд-бал, ган-да-га-ри, бар-ба-да и др.). Во второй группе восемьдесят один вид (27,3%). Сюда входят растения, введенные в практику непосредственно в Тибете, не имеющие предшественников. Среди них Thermopsis alpine, Corydalis (crassifolia Royle?), Egusetum sp., Ulmus macrocarpa Hance, виды родов Saxifraga, Pedicularis, Premula, Androsace, Artemisia и др. Суммируя приведенные данные, отметим, что в тибетской медицине, судя по трактату, сохранился довольно высокий процент средств, заимствованных из традиционной индийской медицины. Процент чисто китайского сырья здесь сравнительно невысок. Одновременно мы отмечаем активный процесс замены импортного сырья тибетским. Для сравнения приведем данные аналогичного анализа лекарственных растений, выполненного для забайкальского варианта индо-тибетской медицины А.Ф. Гаммерман [Гаммерман, 1941, 1966; Гаммерман, Семичов, 1963]. По данным А. Ф. Гаммерман, в Забайкалье ламы-лекари использовали около 20% индийских растений, причем отмечено, что все они применялись в Китайской Медицине. Около 20% приходилось на долю только Китайских растений. Общих со среднеазиатскими видами отмечено 10%, а бурятских и Монгольских12 около 50%. Таким образом, эти данные по сравнению с полученными нами свидетельствуют об определенном уменьшении в забайкальском варианте доли заимствованных средств и явном стремлении к использованию местных растений. Следует также особо отметить, что в отличие от тибетского варианта среди привозных средств в Забайкалье преобладали китайские виды, а не Индийские. Это объясняется географическим положением Забайкалья и сложившимся к началу ХХ в. характером экономических связей. Нами выяснено, что значительное количество лекарственных средств, доставляемых в Тибет, не подверглось замене ни в Тибете, ни в Забайкалье. Это достаточно стойкое «ядро тибетской медицины, широко использовавшееся во всех традиционных медицинских системах Востока. Многие из этих растений являются пищевыми или входят в фармакопеи разных стран. 19 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ Из них некоторые хорошо изучены фитохимический фармакологически, во многие, несомненно, требуют дальнейшего исследования современными методами для введения их в научную медицину. В этом аспекте данные «Вайдурья-онбо» о лекарственных растениях станут отправным моментом для дальнейшей работы специалистов различных профилей. Глава 3. Основные принципы замены лекарственных растений тибетской медицины Анализ описаний лекарственных растений в «Вайдурья-онбо» показывает, что уже в период создания трактата были известны случаи замены одних видов сырья другими, нередко худшими по лечебным свойствам. Автор трактата указывает на существование заменителей и обращает внимание на фальсификаторы - такие растения, которые нельзя использовать при изготовлении лекарств. В Тибете индийское и китайское растительное сырье заменялось местным. В Монголии из импортного сырья в значительной мере сохранилось китайское, а индийские и тибетские растения были заменены представителями монгольской флоры. Забайкальский вариант претерпел также очень большие изменения. Необходимость поиска заменителей диктовалась прежде всего невозможностью получения первоначально применяемого лекарственного сырья, что, в свою очередь, зависело от ограниченности экономических связей Монголии и Забайкалья, дальности путей из Индии и Тибета. При этом, заменялось сырье скоропортящееся, не выдерживающее далеких перевозок: в большей степени - цветки, листья, травы; в меньшей - корни, корневища, сухие плоды и семена [Семичов, 1963; Гаммерман, 1966]. В связи с труднодностыо и отсутствие заменителей в Забайкалье не применяли двадцать четыре вида сырья. Среди них корни Inula racemosa Hook. (пу-шкар-му-ла), Jurinea macrocephala Benth, (пхо-рог-миг), плоды Mangifera indica L. (бра-го) плоды (?) Banbax ceiba L. (шал-ма-ли), семя Ormosia sp. (ба-мкхал) и др. Поиски заменителей осуществлялись разлчными путями. Некоторые из них с позиций современных представлений о метаболизме веществ вторичного происхождения в растениях являются вполне обоснованными. К числу таких путей относится, прежде всего, использование в качестве заменителей видов одного и того же рода или близких родов одного семейства. А.Ф. Гаммерман было показано, что в Забайкалье ламы-лекари хорошо знали растения. Так, например, астра алтайская считалась у них лучшим сырьем и гемолитический индекс у нее оказался 1: 150 против худшего сырья астры альпийской с гемолитическим индексом 1 83. Так же у лучшего сорта сырья смолевки ползучей 1: 150000, а у худшего смолевки енисейской 1: 125 [Гаммерамн, Шупинская, 1937]. Под названием «тханг – пхром» первоначально был известен Datura metel L. В Тибете в качестве его заменителя использовали Physalis praealta Hook., а в Забайкалье начали применять местный вид пузырницы Physochlaina phusaloides (L.) G. Don. Все эти растения по химическому составу более или менее равноценны, так как содержат тропановые алкалоиды [Сhopra e.a., 1956; Пешкова, 1964; Lееte, 1979]. Из семейства валериановых в «Вайдурья-онбо» описано растение банг-бой. Оно имеет толстое корневище, при корневую розетку листьев, красно-коричневые стебли и розовокрасные цветки, собранные в соцветие [ВО, л. 220а]. Нами это растение идентифицировано как Nardostachys jatamansi DC., а в Забайкалье этот вид сырья был заменен растения того же семейства валерианой лекарственной V. Officinalis L. Под тибетским названием «ли-га-дур» в Вайдурья-онбо описано растение с листьями, похожими на листья борца разнолистного. Черешки листьев красные, цветки тоже красные. Корень растетиття снаружи похож на зарубцевавшуюся кожу [ВО. л. 203б]. Санскритский эквивалент тябетской ли-га-дур - Рashnambheda [Ш., 140б] - расшифровывается как бадан язычковый Веrgenia ligulata[Kirtikar, Ваsu, 1934; Сhopra е. а., 1956]. В Забайкалье под названием «га-дур» и «ли-га-дур» известны корни бадана толстолистного (В. сrassifolia). Такую замену, повидимому, можно считать рациональной, так как корни обоих растений содержат одинаковые группы действующих веществ [Сhopra е. а., 1956; Атлас..., 1962; 1976]. В пределах близких систематических групп в Забайкалье найдены заменители для многих тибетских растений. Так, растения рода сверция заменялись видами горечавки, представители рода горечавка — видами галении. Известно, что в траве горечавки бородатой содержится горечь [Гаммерман, Шупнинская, 1937], найдены флавоноиды [Николаева и др., 1979]. Как известно, флавоноиды обладают высокой биологической активностью, для них установлено противовоспалительное и желчегонное действие [Барабой, 1976]. Кроме того, различные виды семейства горечавковых издавна известны как желчегонные [Гаммаерман, Гром, 1976]. В связи с этим замену сверции 20 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ чираты травой горечавки бородатой следует считать, по-видимому, вполне обоснованной. В пределах родов заменены виды мытника, остролодочника, астрагала и др. Нередко заменителями являлись разные органы одного и того же растения. Так, семена чернушки посевной, называемые «сэ-ра-наг-бо», заменяли ее листьями, и кроме того, видами борца, растущего в Тибете [ВО. л. 189а]. Корни молочая (тхар-ну) можно было заменять надземной частью этого растения, высушенной в тени [Большой агинский жор, л. 121а]. Нередко поиск заменителей проводился на основании внешнего сходства, одинакового вкуса и запаха, учитывалась окраска и форма цветков, листьев, окраска древесины, корней, вкус и форма семян и плодов и т. п. Отмечались и случаи фальсификации дорогостоящих ввозимых из других стран видов сырья местными видами, часто не имеющими никакого сходства с исходным сырьем. Примером замены сырья по сходству растений можно считать замену семян момордики кохихинской Momordica cochinchinensis из семейства тыквенных. Это растение по тибетски называется «сэр-чжи-ме-дог» (золотой цветок), очевидно, за желтую окраску цветков. Сырье «сэр-чжи-ме-дог» использовалось в качестве противовоспалительного [ВО. л. 190а]. действительно, известна противовоспалительная активность семян момордики кохинхинской [Муравьева, Гаммерман, 1975]. В Забайкалье под названием «сэр-чжи-ме-дог» использовался красоднев малый Hemerocallis minor Miller из семейства лилейных, имеющий крупные желтые цветки. Как показали экспериментальные исследования противовоспалительная активность у цветков красоднева отсутствует [Трутнева и др., 1971]. Замена, по-видимому, проведена только на основании сходства в окраске крупных цветков. Для целого ряда заменителей, не принадлежащих к одному семейству или роду, есть данные, свидетельствующие о близости их фармакологического действия. Так, в «Вайдурьяонбо» под названием «а-шо-гандха» описано два лекарственных растения — с белыми и красными цветками. Корня «а-шо-гандха» похожи на таковые тханг-пхром, листья и стебли сочные, опушенные. Растет а-шо-гандха на обрабатываемых землях [ВО. л. 232а]. Одно из этих растений нам удалось идентифицировать Под санскритским названием sho-gandha, от которого я произошло тибетское название, были известны корни витания снотворной Withania somnifera Dunal, обладающие слабым успокаивающим действием [Kirtikar, Basu, 1934; Сhорrа е. а., 1956]. В практике тибетской медицины в Забайкалье корни витании были заменены корнями пеона белоцветкового Paeonia albiflora Pall. Настойка корней близкого вида (Р. anomala L.), применяемая в научной медицине, обладает седативным действием [Турова, 1974 Телятьев, 1976]. По сходству в окраске цветков и наличию приятного запаха заменено сырье под названием (чжа-бой). Как показано в «Вайдурья-онбо» чжа-бой имеет ветвистые от основания стебли, листья, похожие на языки пламени, желтые с приятным запахом цветки, собраные в кистевидные соцветия [ВО. л. 220а3]. Это растение идентифицировано нами как патриния однотычинковая Patrinia monandra C.B. Clarke. Судя по наличию санскритского эквивалента tagara [Ш., 175б], этот вид патринии был еще в Индии заменен валерианой Валлиха Valeriana wallichii DC [Chopra. е. а., 1956]. Для этого вида валерианы характерны розовые цветки [Hooker, 1881]. В Забайкалье валериана Валлиха была заменена чабрецом ползучим Thymus seryllum L. сем, яснотковые (губоцветные) с учетом окраскя цветков и наличия запаха. Заменителя растения бар-ба-да также подбирались по форме плода. В трактате под этим названием описан гипекоум прямой, однако забайкальские ламы-лекари наряду с этим растением часто использовали другие виды, принадлежащие к различным семействам, но имеющие несколько удлиненные плоды. Так, применялись виды резухи с длинными стручками, пастушья сумка, имеющая своеобразный стручок с выемкой, лептопирум дымянковый, имеющий плоды — удлиненные листовки. Поскольку бар-ба-да рекомендована при лечения «инфекционных болезней с температурой» [ВО. с. 217б], то растения, перечисленные выше, были исследованы на антибиотическую активность, однако эффективными из пяти видов оказались лишь два — гипекоум прямой и лептопирум дымянковый [Аркадьева и др., 1966]. Красная окраска древясины Асасiа саtechu Wild. по тибетски называемая «сэнг-дэнг» послужила признаком для поисков заменителей и в качестве замены стали использовать красноватую древесину видов жостера. В трактате «Вайдурья-онбо» этот вид сырья охарактеризован так: «(сэнг-дэнг) колючий растет в жарких странах, ствол большой, древесина твердая, листья похожи на щетину свиньи [ВО. л. 203б4]. Санскритский эквивалент сэнг-дэнг - khadira[Ш., 110а] расшифровывается как Acacia catechu Willd. [Kirtikar, Basu, 1934]. Приведенная выше характеристика сэнг-дэнг из «Вайдурья-онбо» соответствует описанию этого вида во «Флоре Британской Индии». Листья этого колючего дерева дваждыперистосложные с мелкими листочками, ядровая древесина — красная, луб — желтый [Hooker, 21 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ 1876]. Но рисунок Атласа не имеет ничего общего с описаным растением. В Атласе дано стилизованное изображение трех деревьев с цельнми листьями. Ствол одного дерева окрашен в красный цвет, другого — в желтый. Подписи под рисунком поясняют, что речь идет о «сэнгдэнг красном», «сэнг-дэнг желтом» и «хвое сэнг-дэнг». Возможно, в Атласе изображен один из видов жостера, древесна которого была более доступна. Судя по коллекциям лекарственного сырья [Гаммерман, Семичов, 1963] в Забайкалье древесина акации катеху вообще не применялась. Плоды растения Cunanchum vincetoxicum из семейства ластовyевых в Забайкалье и Монголиb заменены плодами Antitoxicum sibiricum (L.) Роbed. Причем в Забайкалье плоды А. sibirica считалось лучшим сырьем, могли заменяться плодами растения сем, ластовневых — Cynoctonum purpureum (Pall.) Pobed. И растениями других семейств — Epilobium davuricum Fisch., E. Palustre L. и Chamaenerion angustifolium (L.) Scop. [Гаммерман, Семичов, 1963]. Следует отметить, что во всех случаях замены, по-видимому, сыграла роль форма плода. В «Вайдурья-онбо» под названием «дуг-мо-ньюнг» описано растение, имеющее плод листовку и семена с удлиненными волосками. Плоды рекомендуются для лечения заболеваний мкхрис и кишечника, сопровождающихся температурой и жидким стулом [ВО. л. 1906]. Изучение фармакологического действия кипрея длиннолистного Chamaenerion angustifolium (L.) Scop. показало, что препараты его обладают противовоспалительным и обволакивающим действием [Варлаков, 1963], а плоды ластовия сибирского Antitoxicum sibiricum (L.) Pobed. благотворно влияют на функцю печени и кишечника [Шатохина, 1974]. Иногда пмпортное сырье подвергалось фальсификации. Так, например, в трактате «Вайдурья-онбо» даны описания трех различных растений, Сырье каждого известно под названием «корни коктуса». Первое растение — руда с белыми цветками и корнями, похожими на расколотые рога оленя [ВО. л. 199б]. Его санскритские названия — Kushta и Poshkarmula [Kirtikar, Basu, 1934]. Но под название Poshkarmula известно и другое растение, которое тоже описано в «Вайдурья-онбо»: «имеет желтые цветки, растет в саду» [ВО. 199б]. Мы считаем, что здесь идет речь о корнях девясила кистистого Inula racemosa Hook. или крестовника Senecio jacguemontianus Benth., которыми в индийской медицине фальсифицировали корни костуса прекрасного и называли Pushkarmula (Кiгtikar, Ваsu, 1934], что также означает корень костуса. Круглым костусом в Китае называют также корни Saussurea Costus (Falc.) Lipsch. Тибеское же название ее «банг-ци-до-бо». В Забайкалье в качестве замениiтелей костуса под названием «ру-да» известны корни вздутоплодника сибирского Phlojodicarpus sibiricus (Fisher. ex Sprengel) K. – Pol. из семейства зонтичных и корни мордовника широколистного Echinops latifolius Tausch из семейства астровых. Все они относятся к различным семействам, принципы замены их друг другом неясны, и рациональность замены нуждается в экспериментальной проверке. Тем более, что показания к примененю корней костуса прекрасного, девясила кистистого, крестовника и соссюреи костус различны (табл. 6). Среди лекарственных средств тибетской медицины значится «га-ра-ньдза». Автор трактата указывает, что настоящая га-ра-ньдза — редкое сырье. Семя похоже на яйца змеи, используется как средство, поднимающее теплоту в желудке [ВО. л. 193б]. По нашему мнению, га-ра-ньдза — санскритское название, под которым известно семя понгамии голой Pongamia glabra Vent. [Kirtikar, Basu, 1934; Chopra e.a., 1956] из сем. бобовых. Автор «Вайдурья-онбо» отмечает, что под названием «га-ра-ньдза» одни используют жам-брэй, другие — га-мар или круглую гла-гор-шо-шу [ВО. л. 1936]. Нами установлено, что все эти растения имеют научные соответствия и показания к применению отличные от основного сырья (табл. 7), и в связи с этим, повидимому, замена семян понгамии голой указанными растениями ошибочна. В ряде случаев как заменптели вводились растения, имеющие сходные по звучанию названия на разных языках. Так, сырье, называемое «го-чжэ-ла», идентифицировано нами как плод анакардиума восточного. В Забайкалье в практпке вместо него использовали семена Strychnos nux vomica L. — чилибухи, которые в «Вайдурья-онбо» описаны под тибетским названием «дум-таг». Путаница произошла, по-видимому, потому, что санскритскпй эквивалент тибетского дум-таг – Kuchla созвучен с тибетским го-чжэ-ла (go-byi-la). В связи с этим автор «Вайдурья-онбо» при описании растения дум-таг специально подчеркивает: «го-чже и дум-таг не одно, а два растения. Дум-таг растет в местности Южный Ронг, имеет искривленный ствол, плотные широкое листья, светло-желтые цветки и округлые плоды со светлыми плоскими семенами» [ВО. л. 211б]. Плоды же го-чжэ-ла используются для лечения «болезней червей, как прекращающие некроз при заразных болезнях желудка» [ВО. л. 1934б). Таким образом, замена плодов анакардиума восточного семенами чилибухи практиковалась давно. Но автор «Вайдурья-онбо» считает, что эти виды сырья не должны заменять друг друга. 22 ЛЕКАРСТВЕННЫЕ РАСТЕНИЯ ТИБЕТСКОЙ МЕДИЦИНЫ Итак, целый ряд примеров показывает, что наряду с удачной заменой целого ряда индотибетских растений видами флоры Забайкалья нередко отмечались фальсификация сырья и необоснованная замена. Таким образом, возникает вопрос об изучении правомерности наиболее часто использовавшихся заменителей. В связи с этим мы рекомендуем для экспериментальных исследований некоторые растения-заменители, наиболее часто встречающиеся в лекарственных препаратах (табл. 8). Нам представляется, что сравнительное изучение фитохимии и фармакологии исходного сырья и его заменителей из флоры Забайкалья даст возможность обосновать целесообразность замены отдельных видов растений, включенных в малокомпонентные прописи. Отдельные растения в тибетской медицине использовались редко. Как правило, применяли многокомпонентные препараты. Прописи этих препаратов собраны в многочисленных рецептурных справочниках, которые никем не изучались. Мы проанализировали разделы «Отвары» и «Порошки» из «Большого агинского жора» рецептурного справочника, составленного на основе главных руководств по медицине — I тома «Чжуд-ши» и «Вайдурья-онбо» [Суркова, 1981; Блинова и др., 1983]. В разделе «Отвары» для применения per se рекомендовано всего 10 видов растений. Проверка лечебного действия их представляется нам интересной, так же как и экспериментальное изучение биологической активности многокомпопентных лекарственных смесей. Для тибетских рецептурных прописей характерны все основные черты традиционной восточной рецептуры: многокомпонентность, наличие в составе средств животного, минерального и растительного происхождения, дублирование отдельных видов лечебного действия. Можно также условно выделить комплексы, обеспечивающие специфику действия и компоненты, направленные на актквизацию обменных процессов, улучшение трофики и повышение защитных функций организма. В результате проведенной работы нами рекомендованы на экспериментальные исследования древесина бузины сибирской, трава змееголовника молдавского, льнянки бурятской, шикши черной, скабиозы венечной, ярутки полевой, плоды ластовня сибирского и других видов, известных в тибетской медицине в качестве противовоспалительных средств. Все исследованые препараты обладают более или менее выраженной противовоспалительной активностью. Наибольший эффект обнаружен у травы шикши черной и древесины бузины сибирской (26,9 и 31%). Результаты этих предварительных исследований и фармакологическое изучение ряда препаратов тибетской медицины [Убашеев, Назаров-Рыгдылон, 1979; Константинова и др., 1979; Хапкин, 1979; Баторова и др., 1980] являются предпосылкой для углубленного изучения по рекомендациям трактата отдельных видов растений и малокомпонентных смесей методами современной химии и фармакологии. Оглавление Предисловие ГЛАВА 1. Исторические аспекты формирования арсенала лекарственных средств тибетской медицины… Обзор работ, посвященных тибетской медицинской литературе изучение лекарственных средств тибет….. ГЛАВА 2. Тибетские фармакогностические тексты…. Краткое описание трактата «Вайдурья онбо»…. Тибетские описания растений из ХХ главы второго тома «Вайдурья-онбо»…. Опыт расшифровки тибетских названий растений….. ГЛАВА 3. Основные принципы замены лекарственных растений тибетской медицины. Литература…. 23