случай тяжелой формы Интернет
реклама
Агостен и Принц Каспиан – случай тяжелой формы Интернетзависимости. Комплекс “Мадонны и проститутки” в эпоху Интернета О.Р. Айзберг, А.А. Александров, Е.И. Карпюк Кафедра психиатрии и наркологии БелМАПО, Республиканская клиническая психиатрическая больница В данной работе мы предпримем попытку объяснения заболевания с различных точек зрения – нозологически-психиатрическрй, с точки зрения психоаналитической и поведенческой психологии, нейрофизилогии. Проблема патологического использования компьютера – краткое введение Конец XX и начало ХХI века ознаменовалось бурным развитием техники и средств коммуникации. Настоящей революцией явился доступный для широкого круга пользователей персональный компьютер и возможность массового доступа в глобальную компьютерную сеть Интернет. Развитие новых технических средств всегда вызывало опасения у мыслителей. Имеется ряд публикаций, принадлежащих философам и социологам, где анализируется действие средств массовой информации на человека. Часть из них позитивно оценивает действие СМИ, придавая им роль своеобразного “вентиля” для патологических импульсов. Другие акцентируют внимание на манипулятивные возможности СМИ (особенно телевидения). Отдельной темой является влияние компьютерных игр на формирование личности. Некоторые авторы [M. Spitzer] усматривают позитивную корреляцию между распространением компьютерных игр с сюжетами насилия и ростом реального насилия в обществе. Влияние медийных средств на повседневную жизнь и гедонизм современного общества были предсказаны еще в 70-е годы писателями-фантастами А. и Б. Стругацкими в романе “Хищные вещи века” и Р. Бредбери в повести “451 по Фаренгейту”. Патологическое использование компьютера - это широкий термин, обозначающий большое количество проблем поведения и контроля над влечениями, связанными с использованием персонального компьютера. В англоязычной литературе оно получило названием Cyber Disorder или Pathological Computer Use [11, 30]. Исследователями были выделены следующие формы проявления патологического использования компьютера: 1. Киберсексуальная зависимость – непреодолимое влечение к посещению порносайтов и занятию киберсексом. 2. Пристрастие к виртуальным знакомствам; 3. Игра в онлайновые азартные игры; 4. Информационная перегрузка (навязчивый web-серфинг) - бесконечные путешествия по Сети, поиск информации по базам данных и поисковым сайтам; 5. Игра в компьютерные игры в индивидуальном режиме, по Интернету или по локальной сети. Особенности Интернета, как коммуникационной среды, создают привлекательные условия для виртуального общения и определенные предпосылки развития зависимости от него [1, 2, 3]: 1) Возможность анонимных социальных взаимодействий (особое значение имеет чувство безопасности при их осуществлении); 2) Возможность для реализации представлений, фантазий с обратной связью - возможность создавать новые образы "Я"; вербализация представлений и/или фантазий, невозможных для реализации в обычном мире (например, киберсекс, ролевые игры в чатах), возможность создания альтернативных онлайн-персонажей; 3) Чрезвычайно широкая возможность поиска нового собеседника, удовлетворяющего практически любым критериям; 4) Неограниченный доступ к информации. Интернет-зависимые могут использовать Интернет для получения социальной поддержки и сексуального удовлетворения. Появляется возможность "творения персоны", создания виртуальных персонажей с воплощением в них всех фантазий. Социальная поддержка в данном случае осуществляется через включение человека в некоторую социальную группу (чат, форум, сообщество в Живом журнале) в Интернете. Как любое сообщество, культура киберпространства обладает своим собственным набором ценностей, стандартов, языка, символов, к которому приспосабливаются отдельные пользователи. Включаясь в такую группу, человек получает возможности поддержки позитивного образа "Я" за счет позитивной социальной идентичности. Одним из основных свойств новой информационной среды является то, что она характеризуется малой жесткостью ограничений и допускает гораздо большую степень свободы для своих "обитателей". Как писал исследователь виртуальных сообществ П. Келли: "В виртуальной среде вы вообще можете быть кем хотите, выглядеть как угодно, быть существом любого пола по выбору". Критерии диагностики Интернет-зависимости Термин “интернет-зависимость” предложил I. Goldberg в 1996 году для описания патологической, непреодолимой тяги к использованию Интернет. Диагностические критерии расстройства по Голдбергу в целом соответствуют критериям DSM-IV для нехимических зависимостей. Интернет-зависимость можно констатировать при наличии 3 или более пунктов из следующих: M. Griffiths [11] предложил классификацию Интернет-зависимости на два типа по аналогии с классификацией алкогольной зависимости по Клонингеру. При 1 типе зависимости аддикты чувствуют себя в приподнятом настроении во время игры. Они любят играть группами в сети, получают позитивное подкрепление со стороны группы, когда становятся победителями и именно это является для них основным психологическим и социальным вознаграждением. Основным мотивом использования сети является гедонистический. При 2 типе зависимости основной мотивацией является противотревожная. Интернет используется в качестве своеобразного транквилизатора и антидепрессанта, сопутствующими заболеваниями являются чаще всего расстройства личности и социальная фобия. М. Орзак выделила следующие психологические и физические симптомы, характерные для патологического использования компьютера: Психологические симптомы: 1. Хорошее самочувствие или эйфория за компьютером; 2. Невозможность остановиться; 3. Увеличение количества времени, проводимого за компьютером; 4. Пренебрежение семьей и друзьями; 5. Ощущения пустоты, депрессии, раздражения не за компьютером; 6. Ложь работодателям или членам семьи о своей деятельности; 7. Проблемы с работой или учебой; Физические симптомы Интернет-зависимости: 1. Синдром карпального канала (туннельное поражение нервных стволов руки связанное с длительным перенапряжением мышц); 2. Сухость в глазах; 3. Головная боль напряжения; 4. Боли в спине; 5. Нерегулярное питание, пропуск приемов пищи; 6. Пренебрежение личной гигиеной; 7. Расстройства сна, изменение режима сна; К. Янг разработала в 1996 г. опросник для определения выраженности Интнернетзависимости [30]. Интернет-зависимость можно заподозрить и по наличию косвенных признаков: 1. Изменения в режиме сна - чаты и другие места встреч в виртуальном мире более активны в ночное время. 2. Потребность в скрытности - В первую очередь это может выражаться в попытках организовать секретность вокруг компьютера и информации. 3. Игнорирование домашних забот - с возрастанием времени, проведенного он-лайн, время отведенное на выполнение домашних обязанностей уменьшается и они часто остаются невыполненными. 4. Очевидная ложь - скрывание счетов от провайдера и ложь о необходимости использовать Интернет в таком большом объеме. 5. Потеря интереса к реальным сексуальным отношениям. 6. Общее безразличие к семейным отношениям и реальной социальной жизни, сосредоточенность на виртуальных партерах, а не на реальных людях. Наиболее масштабное исследование Интернет-аддикции в русскоязычном Интернете было проведено В. Лоскутовой [4]. С использованием теста Янг было опрошено 570 человек, распространенность Интернет-зависимости составила около 2%. Более высокая распространенность была обнаружена у лиц с гуманитарным образованием и у людей, не имеющих высшего образования. Также подтвердились данные о том, что сравнительно часто среди лиц, страдающих интернет-зависимостью, встречаются злоупотребляющие алкоголем и патологические игроки. Лечение Интернет-зависимости Существует несколько он-лайн центров поддержки интернет-аддиктов, один из которых основан К. Янг, самым известным исследователем в этой области. В русскоязычном Интернет на сегодняшний день есть Служба Анонимной Помощи пользователям Интернет, предлагающая психологическую поддержку в режиме он-лайн с помощью ICQ – сетевой аналог ”телефона доверия” и “Виртуальная психологическая служба”. Большинство специалистов рекомендуют очную индивидуальную и групповую психотерапии. Учитывая трудности в осуществлении межличностных взаимодействий и социальной адаптации предпочтительной является групповая психотерапия. Компьютерные игры В 60-е годы в США приобрели популярность так называемые "ролевые игры". Начало им положили "толкиенисты", поклонники творчества известного писателя Дж.Р.Р.Толкиена и его книги “Властелин колец”. Ролевые игры в реальной жизни представляют собой своего рода самодеятельный театр, когда группа единомышленников устраивает гигантские постановки какой-то книги или фильма. Это продолжаться от нескольких часов в городских условиях до недели и более на выезде. Каждый из участников принимает на себя некую роль на более или менее длительное время и уходит таким способом из реального мира в вымышленный. С появлением компьютеров появились и компьютерные ролевые игры. Играющий в эти игры принимает при этом на себя роль определенного компьютерного персонажа. Наиболее часто используется следующая классификация ролевых компьютерных игр [1, 2, 3]: 1) Игры с видом "из глаз" компьютерного героя. Очень быстро происходит идентификация с героем, полное вхождение в роль, погружение в виртуальную реальность игры. Этот тип игр характеризуется наибольшей силой "вхождения" в игру и идентификацией с компьютерным персонажем. Через несколько минут игры (время варьируется в зависимости от индивидуальных психологических особенностей и игрового опыта играющего) человек начинает терять связь с реальной жизнью, полностью концентрируя внимание на игре, перенося себя в виртуальный мир. Играющий может совершенно серьезно воспринимать виртуальный мир и действия своего героя считает своими. У человека появляется мотивационная включенность в сюжет игры. Поражение или гибель "своего" персонажа может переживаться играющим чуть ли не как собственные 2) Игры с видом извне на "своего" компьютерного героя ("квесты", от англ. quest). В этом случае отождествление себя с компьютерным персонажем менее выраженное.. 3) Стратегические (руководительские) игры. В этих играх играющему предоставляется право руководить деятельностью подчиненных ему компьютерных персонажей. В этом случае играющий может выступать в роли руководителя самых различных групп: командир отряда спецназа, главнокомандующий армиями, глава государства, даже "бог", который руководит историческим процессом. Роль не задается конкретно, а воображается самим играющим, и на экране нет собственно героя. Такими играми чаще увлекаются люди, наделенных хорошей фантазией и высоким уровнем интеллекта. Многие исследователи считают, что подобные игры развивают системное мышление. Ряд психологов придерживаются мнения, что играющие, предпочитающие этот тип, реализуют таким способом свою потребность в доминировании и власти. Формирование зависимости Можно выделить четыре стадии развития психологической зависимости от компьютерных игр. 1. Стадия легкой увлеченности. Игра в компьютерные игры носит скорее ситуационный, нежели систематический характер. Устойчивая, постоянная потребность в игре на этой стадии не сформирована, игра не является значимой ценностью для человека. 2. Стадия увлеченности. Игра в компьютерные игры на этом этапе принимает систематический характер. Если человек не имеет постоянного доступа к компьютеру, т.е. удовлетворение потребности фрустрируется, возможны достаточно активные действия по устранению 3. Стадия фрустрирующих зависимости. социализированной и Зависимость может индивидуализированной. обстоятельств. формироваться в Социализированная двух формах форма - игровой зависимости отличается поддержанием социальных контактов с социумом (в основном с такими же игровыми фанатами). Описание случая Пациент обратился впервые на консультацию на кафедру психиатрии и наркологии БелМАПО в январе 2006 года с жалобами на чрезмерное увлечение компьютерными играми. Был назначен флуоксетин в дозе 40 мг/сут и индивидульная психотерапия. Амбулаторное лечение пациент принимал нерегулярно и в июле 2006 года под давлением родственников согласился на госпитализацию в отделение пограничных состояний Республиканской клинической психиатрической больницы. Анамнез: Пациент испытывает страх социальных контактов со школьного возраста. “Это еще со школы осталось. Я сам по себе необщительный человек. Со своими людьми без проблем общаюсь, а вот с незнакомыми… Предпочитаю общаться в деловых целях или не общаться вообще. С самого раннего возраста. Я всегда был книжным ребенком. Сидит дома читает, никуда не выходит, один друг на всю деревню. По делу я общаюсь нормально, а если просто общение, то здесь я тушуюсь”. Считает, что не испытывал выраженного дискомфорта из-за этого. “Я просто старался избегать таких ситуаций”. В детский сад не ходил, воспитывался у бабушки, которая жила недалеко от родителей. Воспринимает дошкольный период в целом позитивно. “Я нашел подругу, с которой проводил много времени”. Характеризует отца как дипломатичного, спокойного, доброго человека; мать как чересчур эмоциональную, склонную к манипуляции. Более теплые отношения у пациента сложились с отцом. Старшая сестра похожа на пациента по характеру, тоже “книжник, не любит ходить по вечеринкам”. Учеба в школе давалась легко, любимым предметом была история. В школе был у пациента один друг. После окончания 9 классов школы поступил в педагогический колледж. После его окончания учился в педагогическом институте, который закончил в 2006 году. Развитие сексуальности и романтических отношений. Чувство влюбленности испытал единственный раз в жизни в возрасте 7 лет, когда посещал 1 класс школы. После этого влюбленности не испытывал, только интерес к девушкам. Пытался несколько раз завязать отношения, но неудачно. “Не воспринимал сокурсниц как объект для влюбления, они были как сестры”. Среди качеств, которые хотел бы видеть в любимом человеке, отмечает ум, чувство юмора, тактичность. Информацию о сексе получил впервые в 5 лет. Играли с подругой в “доктора”. Длительное время источником информации были “женские” любовные романы с подробными описаниями сексуальных сцен. В реальной жизни никогда не обсуждал сексуальную тематику со сверстниками. Сексуальные фантазии были полностью разделены с представлением о романтической любви. “В 17 лет начал я понимать, что это неразделимо”. Влюбленности к реальным женщинам до настоящего времени не испытывал, “сексуальный интерес начинает появляться сейчас”. Мастурбирует с 11 лет. Патологическое использование компьютера. Первое воспоминание об игре датирует 2000 годом, когда в городе появились игровые приставки. Сначала пациент не играл, а только наблюдал, как это делают другие. После открытия компьютерных клубов начал играть сам сначала в Каунтерстрайк, затем перешел на стратегические игры. На деньги никогда не играл. В ответ на просьбу назвать компьютерные игры, в которые он играл, пациент предоставил список из 57 игр. В Интернете посещает порнографические сайты и форумы с сексуальной тематикой. Зарегистрирован на одном из сексуальных форумов под псевдонимом Агостен (Агостен – это герой романа Теофиля Готье “Капитан Фракасс”). Выбор псевдонима он объяснил следующим образом, “Агостен – это разбойник, который, как и я, причиняет всем неприятности.” Вначале читал на форуме все связанное с сексуальной тематикой, затем перешел на литературную часть форума. В настоящее время продолжает посещение сайтов с сексуальной тематикой не менее 2 раза в неделю, но не сексуальных форумов. Под псевдонимом Каспиан (принц Каспиан – герой книги К. Льюиса “Хроники Нарнии”) зарегистрировался на форуме поклонников фильма и книги “Звездные войны” Дж. Лукаса (т.н. джедайские форумы). У пациента есть постоянные партнеры по общению на форумах, но он редко видится с ними в реальной жизни. Один раз был в Минске на съезде поклонников “Звездных войн”. В чатах пациент общался редко, так как “это похоже на реальное общение, и я испытываю те же страхи”. Пытался завязать отношения с девушками через сайт знакомств. Совершил около 20 таких попыток, однако виделся только с одной из девушек. Считает, что девушки сами прекращали переписку, “когда убеждались, что я зануда”. Пациент объяснил привлекательность общения и выбор своей “виртуальной идентичности” на форумах следующим образом. “Принц Каспиан на джедайском сайте – это послушный ученик, он не лезет вперед и слушает, что говорят старшие. Агостен – это равноправный участник общения. Он свободно выражает свое мнение, делает изысканные комплименты девушкам, говорит на любые темы. Я воплощаю здесь то, чего мне не хватает в жизни. Это мой идеал. Когда начинаешь общаться под новым псевдонимом на форуме, то как будто создаешь человека с нуля. Мой идеал – это рыцарь. Он автономен, может постоять за себя, готов помогать другим и защищать честь своей дамы”. Пациент стал все свободное время проводить в клубах, неоднократно возникала угроза отчисления из вуза. Были случаи, когда его забирал из клубов отец, несколько раз играл и находился в Интернете 30 часов без перерыва. У пациента сложился типичный для аддиктов паттерн созависимых отношений с матерью. Еще до того, как пациент стал зависимым от игр, она ежедневно звонила в Барановичи, , и контролировала время его прихода. У пациента эти взаимоотношения не вызывали протестных реакций. После развития компьютерной зависимости мать неоднократно угрожала прекратить финансовую поддержку. Затем стала покупать и привозить сыну продукты питания, чтобы он не потратил все деньги на посещение компьютерного клуба. В последнее время пациент тратил 80.000 белорусских рублей в месяц на компьютерные клубы и 20.000 на все остальные нужды. Питался 1 раз в день, вечером, после прихода из компьютерного клуба, днем чувства голода не испытывал. Весной 2006 года мать пациента приехала в Барановичи и поселилась вместе с ним с целью контроля за его поведением. Она ежедневно сопровождала сына в вуз, и ждала на его остановке общественного транспорта в течение нескольких часов, чтобы предотвратить посещение им компьютерного клуба. Психический статус: Предъявляет жалобы на непреодолимую тягу к компьютерным играм, отсутствие контроля над своим игровым поведением. Во время беседы говорит торопливо, избегает прямого контакта глаз, часто тревожно вздыхает. Речь грамотная, уровень обобщений на достаточно высоком уровне. Сообщает о причинах своей увлеченности компьютерными играми: «в игре я могу чувствовать себя богом, там у меня гораздо больше силы и власти, неизмеримо больше возможностей», «я люблю общаться, но я очень стеснительный, поэтому через игры или через Интернет мне гораздо легче общаться». Об играх рассказывает очень увлеченно. Критика к своему состоянию формальна: «я хочу только научиться контролировать себя, чтобы проводить меньше времени в клубах». Мышление последовательное, логичное. Эмоционально выразителен, адекватен. Настроение ровное. Бреда, галлюцинаций не выявлено. Способ обследования и его результаты. Пациент был обследован с использованием направленного автобиографического интервью по В. Нурковой [5], опросника Composite International Diagnostic Interview для диагностики психических расстройств в соответствии с критериями МКБ-10, опросника Цукермана “Sensation seeking Scale”, опросника Лейбовица для диагностики социальной фобии, теста К. Янг для диагностики Интернет-зависимости и опросника International Personality Disorders Examination (IPDE) для диагностики расстройств личности. С разрешения пациента производилась диктофонная запись интервью. Было получено также согласие пациента на публикацию результатов обследования в научной литературе. При применении IPDE наиболее выраженными оказались показатели по шкале избегающего расстройства личности и шизоидного расстройства личности. В тесте на Интернет-зависимость пациент набрал 49 баллов из 100 возможных (20 – 100). Тест Лейбовича Субшкала Пациент Оценка тревоги 53 24 – 96 Оценка избегания 52 24 – 96 Тест Цукермана субшкала Острые ощущения и поиск 9 0 – 10 приключений Поиск нового опыта Поиск 2 0 – 10 социального 4 0 – 10 возбуждения Восприимчивость к скуке 0 – 10 3 Ход лечения На сеансах групповой психотерапии пациент вел себя достаточно открыто, был активен, взаимодействовал с другими участниками группы. Был выраженный страх оценки, сильное волнение, когда находится в центре группового внимания. В отделении был малозаметен, много читал. Испытывает очевидные затруднения в установлении социальных контактов. В контакте формален, любой разговор старается вести в «деловом тоне». Находился на лечении в течение 1 месяца, затем был выписан на амбулаторное лечение. После выписки к психиатрам не обращался. Катамнестические данные получены в телефонной беседе с пациентом через один год после выписки – работает учителем начальных классов в деревне, тратит много времени на компьютерные игры. Обсуждение случая Социальное тревожное расстройство Объединяющим признаком всех форм социального тревожного расстройства является страх оказаться несостоятельным в ситуации межличностного контакта. Выделяют 3 формы социального тревожного расстройства – ограниченная социальная фобия, генерализованная социальная фобия и избегающее расстройство личности. Некоторые авторы не дифференцируют между собой эти формы и считают, что социальная фобия и избегающее расстройство личности имеют между собой количественные, а не качественные различия [14, 15, . Ограниченная социальная фобия Страх и избегание определенной социальной ситуации генерализованная социальная фобия Страх и избегание нескольких социальных ситуаций избегающее (тревожное) расстройство Страх и избегание большинства социальных личности ситуаций, негативная самооценка Другая точка зрения состоит в том, что при расстройстве личности симптомы являются эгосинтонными, т.е. пациент не испытывает выраженного дискомфорта и потребности в их лечении. Анализ литературных данных показал, что не существует единого мнения в отношении разграничения социальной фобии и избегающего расстройства личности. Ситуация осложняется тем, что в МКБ-10 и DSM-4 критерии постановки диагноза расстройств личности отличаются, что приводит к психопатологических симптомов. Диагностические критерии социальной фобии по МКБ-10 F40.1 A Должен присутствовать хотя бы один из следующих признаков различной трактовке 1. Выраженный страх оказаться в центре внимания или страх повести себя так, что это вызовет смущение или унижение 2. Избегание ситуаций, где пациент пребывает в центре внимания Эти страхи проявляются в социальных ситуациях, таких как прием пищи или пребывание в общественных местах, случайная встреча знакомых на публике, пребывание в небольших группах (на вечеринке, на собрании, в столовой) В. По меньше мере 2 симптома тревоги должны присутствовать в пугающей ситуации: неприятные ощущения в сердце, сердцебиение, тахикардия, потливость, тремор, сухость во рту, затрудненное дыхание, тошнота, неприятные оущения в животе, головокружение, страх потери контроля над своим поведением, страх умереть. 1. Покраснение лица или тремор 2. Страх возникновения рвоты 3. Позывы или страх мочеиспускания или дефекации С. Выраженный эмоциональный дискомфорт из-за симптомов или стремления избегать ситуаций; осознание того, что беспокойство чрезмерное. D. Появление симптомов тревоги только в определенных ситуациях вызывающих страх или при мыслях о них. Для постановки диагноза избегающего расстройства личности согласно МКБ-10 необходимо, чтобы были выполнены 4 из 6 критериев: 1) стойкое, глобальное чувство напряженности и тяжелые предчувствия; 2) убежденность в своей никчемности и непривлекательности в сравнении с другими; 3) повышенная озабоченность критикой или неприятием в социальных ситуациях; 4) 5) нежелание ограниченность вступать стиля во жизни взаимоотношения из-за потребности без в гарантии понравиться; физической безопасности; 6) уклонение от социальной или профессиональной деятельности, связанной с интенсивными межличностными контактами, из-за страха критики, неодобрения или отвержения. Эпидемиологические исследования показывают, что вероятность в течение жизни заболеть этим расстройством составляет 13,3 %. Люди, родившиеся после 1960 года, имеют более высокую вероятность заболевания, чем представители старшего поколения. (ссылка 15). Заболевание часто начинается в детском или юношеском возрасте. Риск заболеть социальным тревожным расстройством у родственников больных социальной фобией выше в 3 раза, чем в популяции. Семейная агрегация выше при генерализованном типе социальной фобии, чем при ограниченном. Близнецовые исследования показывают, что конкордантность у монозиготных близнецов составляет 30 – 50 %. Исследования показали, что у таких больных есть предрасположенность к behavioral inhibition (тенденция реагировать на новые ситуации заторможенностью, стеснительностью и осторожностью на фоне выраженного вегетативного возбуждения). В англоязычной литературе использует также термин “preparedness” - тенденция выражать страх перед агрессивными критическими и отвергающими личностями. В рамках биопсихосоциальной модели возникновение социального тревожного расстройства можно объяснить следующими факторами: 1) биологическая предрасположенность - behavioral inhibition, preparedness); 2) психологическая предрасположенность – дисфункциональные когниции, стиль воспитания, стиль привязанности; 3) социальные факторы (критические жизненные события, социальные травмы). Многие авторы считают, что важным фактором развития этого расстройства является сепарация от матери в раннем детском возрасте, которая приводит к высокому уровню тревоги. Одной из гипотез, которые объясняют развитие данного заболевания, является теория дефицита дофаминовой нейротрансмиссии. В ее пользу свидетельствуют следующие факты 1) Низкий уровень связывания дофамина D2-рецепторами полосатого тела у приматов под воздействием стресса, обусловленного субординацией и у людей с социальным тревожным расстройством. 2) Уменьшение плотности сайтов обратного захвата дофамина в полосатом теле. 3) Снижение концентрации гомованильной кислоты в ликворе. 4) Частое сочетание с болезнью Паркинсона. 5) Возникновение школьной фобии при лечении галоперидолом пациентов с синдромом Туретта. 6) Редукция симптоматики расстройства при назначении ингибиторов МАО, но не трициклических антидепрессантов. Учитывая данные об активации дофаминергической системы при использовании компьютерных игр, можно интерпретировать эксцессивное использование игр данным пациентом как попытку самолечения социального тревожного расстройства. Сексуальность Патология, лежащая в основе сексуального поведения данного пациента, получила в сексологической литературе название “комплекс Мадонны и проститутки”. В основе этого состояния лежит расщепление романтической и эротической составляющей любви. Пациент сосредоточен на литературных произведениях различных жанров (женские романы, рыцарские романы), общей чертой которых является фиксация на романтическом компоненте любви. По-видимому, к этой же области относится увлечение литертурой стиля фэнтези. Такая раздвоенность чувств, обусловлена противоречивостью культурных норм – традиционно в европейской культуре “чистая” любовь в противопоставляется “грязному сексу”. Хорошей иллюстрацией могут быть воспоминания известного писателя и врача Викентия Вересаева. Он, вспоминая о своей гимназической влюбленности одновременно в трех сестер, писал: "Поражает меня в этой любви вот что. Любовь была чистая и целомудренная, с нежным, застенчивым запахом, какой утром бывает от луговых цветов в тихой лощинке, обросшей вокруг орешником. Ни одной сколько-нибудь чувственной мысли не шевелилось во мне, когда я думал о Конопацких. Эти три девушки были для меня светлыми, бесплотными образами редкой красоты, которыми можно было только любоваться. А в гимназии, среди многих товарищей, шли циничные разговоры, грубо сводившие всякую любовь к половому акту". Хотя будущий писатель не говорил в таком тоне о своих чувствах, он, тем не менее, "внимательно вслушивался в анекдоты и похабные песни". "Я развращен был в душе, с вожделением смотрел на красивых встречал на улицах, с замиранием сердца думал, - какое бы женщин, которых это было невыразимое наслаждение обнимать их, жадно и бесстыдно ласкать. Но весь этот мутный поток несся мимо образов трех любимых девушек, и ни одна брызга не попадала на них из этого потока. И чем грязнее я себя чувствовал в душе, тем чище и возвышеннее было мое чувство к ним"! Чрезмерная увлеченность порнографией является одной из форм аддиктивной сексуальности. Оно может наблюдатся в рамках парафилий с нарушенем предпочтения сексуального объекта или же в рамках гетеросексуальности. Типичным для аддиктивной сексуальности считаются мысли или действия сексуального характера, которые человек не может контролировать. При этом деятельность, направленная на выполнение этих вещей, может полностью вытеснть другие формы жизненной активностиge и продолжаться, несмотря на рассматривается серьзеные как социальные комбинация последствия. Киберсексуальная интернет-зависимости и сексуальной зависимость аддикции. Распространенность киберсексуальной зависимости по данным одного из онлайновых опросов составляет около 1 % (Cooper). Компоненты лечения киберсексуальной зависимости 1. уменьшение доступности интернет-порнографии; 2. Усиление мотивации; 3. уменьшение привлекательности интернет-порнографии; 4. диагностика и лечение коморбидных расстройств; 5. Проработка проблем – горя, стресса, вины и стыда, трвавм детства; 6. Уменьшение социальной изоляции; 7. Поддержка сексуальности, связанной с межличностными отношениями; 8. Для ограничения доступа к интернету могут быть использованы специальные программы (CyberPatrol, NetNanny, SafeSurf, SurfWatch). Концепция поведенческих зависимостей В классификации DSM-4-R существует раздел “Нарушения контроля за импульсами”, к которым относят формы поведения – зависимость от азартных игр, пироманию, трихотилломанию, зависимость от покупок. Рядом авторов используется термин “поведенческие зависимости” („behavioural вependence). Считается, что различные формы положительного подкрепления воздействуют на дофаминергическую систему в головном мозге так же как и психоактивные вещества. При исследовании гэмблеров были найдены такие изменения как сниженная активация вентрального стриатума и префронтальной коры. Типичным для зависимости в данном случае является желание контролировать игровое поведение, а не полностью отказаться от него, частичная анозогнозия. С точки зрения семейной психологии характерным является формирование паттерна созависимости у матери больного. Литература 1. Алексенко Н.Н. Психоаналитические аспекты поведения человека в киберпространстве. Журнал практической психологии и психоанализа. 2000 № 3 2. Войскунский А.Е. Психологические исследования феномена интернет-аддикции. 2-ая Российская конференция по экологической психологии. Тезисы. М.: Экопсицентр РОСС. - С. 251-253. 3. Жичкина А. Взаимосвязь идентичности и поведения в Интернете пользователей юношеского возраста. Автореферат дисс. канд. психол. наук Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова, 2001 4. Лоскутова В.А. Интернет- зависимость как форма нехимических адиктивных расстройств. Автореферат дисс. канд. мед. наук Новосибирск - 2004 г. 5. Нуркова Психология автобиографической памяти. 6. Ремшмидт Х. Подростковый возраст 7. Black D., Belsare G., Schlosser S. (1999). Clinical features, psychiatric comorbidity, and healthrelated quality of life in persons reporting compulsive computer use behavior. Journal of Clinical Psychiatry, 60, 839–843. 8. Chou C., Condron L., Belland J.C. A Review of the Research on Internet Addiction. Educational Psychology Review, Vol. 17, No. 4, December 2005 363-388 9. Erwina B.A., Turka C.L., Heimberga R.G., Frescoa D.M., Hantula D.A. The Internet: home to a severe population of individuals with social anxiety disorder? Anxiety Disorders 18 (2004) 629–646 10. Griffiths M. Sex Addiction on the Internet. Janus Head, 7(1), 188-217. 11. Griffiths, M. G. (1996) Internet addiction: an issue for clinical psychology? Clinical Psychology Forum, 97, 32–36. 12. Grüsser S. M., Poppelreuter S., Heinz A., Albrecht U. Sass H. Verhaltenssucht Nervenarzt 2007 13. Hill A.,Briken P., Berner W. Pornographie und sexuelle Gewalt im Internet. Bundesgesundheitsbl - Gesundheitsforsch -Gesundheitsschutz 2007 · 50:90–10 14. Hook J.N., Valentine D.P. Are Specific and Generalized Social Phobias Qualitatively Distinct? Clin Psychol Sci Prac 9:379–395, 2002 15. Hope D. A. Herbert J.D. Diagnostic Subtype, Avoidant Personality Disorder, and Efficacy of Cognitive-Behavioral Group Therapy for Social Phobia. Cognitive Therapy and Research, Vol. 19, No. 4, 1995 16. Koepp M.J., Gunn R.N., Lawrence A.D., et al. Evidence for striatal dopamine release during a video game. Nature 21 (1998) 266–268. 17. Kratzer S., Hegerl U. Ist ¹Internetsucht“ eine eigenständige Erkrankung? Psychiat Prax 18. Li D., Chokka P., Tibbo P.Toward an integrative understanding of social phobia J Psychiatry Neurosci 2001;26(3):190-202. 19. Marks I. (1990). Non-chemical (behaviourial) addictions. British Journal of Addiction, 85, 1389-1394. 20. Mathew, S.J., Coplan, J. D. Gorman J.M., Neurobiological Mechanisms of Social Anxiety Disorder Am J Psychiatry 2001; 158:1558–1567 21. Rendi M., Szabo A., Szabó T. Exercise and Internet Addiction: Communalities and Differences Between Two Problematic BehavioursInt J Ment Health Addiction (2007) 5:219–232 22. Seemann O., Seemann T., Baghai T., Rupprecht R., Laakmann G. Internet-Abhaengigkeit Muench. med. Wschr. 141 (1999) Nr. 10 112-114 23. Shaffer H.J. Understanding the Means and Objects of Addiction: Technology, the Internet, and Gambling. Journal of Gambling Studies Vol 12(4), 1996 461-469 24. Shapira NA, Goldsmith T.D., Keck P.E., Khosla U.M., McElroy S.L. Psychiatric features of individuals with problematic internet use. J Affect Disord 2000; 57:267–272 25. Spitzer M. 26. Stein D.J., Black D.W., Shapira N.A., Spitzer R.L. Hypersexual Disorder and Preoccupation With Internet Pornography Am J Psychiatry 158:10, October 2001 1590-1594 27. Widyanto L., Mark Griffith M. ‘Internet Addiction’: A Critical Review Int J Ment Health Addict (2006) 4: 31–51 28. te Wildt B.T., E. Kowalewski E., Meibeyer F., Huber T. Identitaet und Dissoziation im Cyberspace Nervenarzt 2006 (77):81–84 29. te Wildt B.T. Psychische Wirkungen der neuen digitalen Medien. Fortschr Neurol Psychiatr 2004 72:574–585 30. Young K. (1996). Internet addiction: the emergence of a new clinical disorder. CyberPsychology and Behavior, 3, 237–244.
