суицидальное поведение молодежи в возрасте 18

СУИЦИДАЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ МОЛОДЕЖИ В ВОЗРАСТЕ 18-25
ЛЕТ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ СОЦИОЛОГИИ
К.О. Сомхишвили,
Пермский государственный университет
Суицид существует наверно почти столько же сколько и человек, суицид как
социальное явление появляется с появлением общества. Единичный случай
добровольного ухода из жизни, только на первый взгляд кажется единичным,
он тянет за собой целый шлейф побочных явлений, в том числе и новые
попытки ухода из жизни других людей. Проблема суицидов получила своё
широкое признание и развитие в психологии и долгое время считалась
исключительно её полем деятельности. С появлением и развитием социологии
стало понятно, что самоубийство — это явление социальное. Но, к сожалению,
пока достаточного развития тема суицидов не получила в социологии. Есть
факторы риска относящиеся к первичным суицидальным попыткам и к
суицидальному поведению в целом. Среди них выделяются психосоциальные
стрессы, безработица, распад семьи, одиночество, алкоголизм, определённый
социальный статус, низкий образовательный уровень. Особо подчёркивается
двойственная функция семьи, фактор неполной семьи, характер воспитания,
факт суицида близких, расстройство личности. Самоубийством называется
каждый смертный случай, который непосредственно или опосредованно
является результатом положительного или отрицательного поступка,
совершенного самим пострадавшим, если этот последний знал об ожидавших
его результатах. Покушение на самоубийство — это вполне однородное
действие, но только не доведенное до конца [3]. Такое определение даёт Эмиль
Дюркгейм.
Проблему суицидального поведения в рамках отечественной истории можно
рассматривать в трёх временных отрезках. Первый — начало 20х годов 20ого
века. Второй — советский период. Третий — постсоветское время.
Самоубийства связаны с состоянием людей, а оно непосредственно связано с
событиями происходящими в обществе и государстве. Начало 20х годов, страна
в упадке, кризис экономики и кризис власти. Победа февральской революции
не решила насущных проблем.
19 декабря 1823 год — доклад академика К. Германа «Изыскание о числе
самоубийств и убийств в России за 1819 и 1821 годы» - это, возможно, одно из
самых ранних свидетельств социологического осмысления девиантного
поведения.
По стране прокалывается волна самоубийств. Случаи суицидальных
действий очень сложно зафиксировать, большая часть из них остаётся
скрытыми. Трансформация советского общества в межвоенный период
происходила параллельно с трансформацией большевистской идеологии.
Период линейных антагонистических оценок с окончанием Гражданской войны
прошел, а иные не вписывались в "идеологию бедноты" [7]. Иногда
"коммунистические" и "некоммунистические" самоубийства совпадали по
характеру мотивов [7]. Значит мы можем говорить о таких обстоятельствах,
которые уровняли всех, условия жизни, как говорят, зачесали всех под одну
гребёнку. Исключение из партии, недовольство и разочарование НЭПовским
устройством, материальная нужда, бытовые неурядицы — вот то, что
уравнивало и тех кто стремился к новой власти и тех кто нет. Давление одно на
всех.
В 20-е годы в рамках Центрального статистического управления СССР был
образован Отдел моральной статистики, это связано с именем М. Н. Гернета.
Обстановку в стране в целом можно представить рассмотрев данные о
самоубийствах зафиксированных в двух столицах: в Санкт-Петербурге и
Москве. С каждым годом количество самоубийств в обоих городах растёт. До
1922 года количество самоубийств в Санкт-Петербурге намного выше, чем в
Москве, это можно объяснить тем, что в этот период времени обстановка была
накалена именно в Петрограде, именно там разворачивались основные действия
революции, до Москвы эта напряженность дошла только к 1922 году. Именно
тогда и наблюдается всплеск самоубийств.
Таким образом, число самоубийств и состояние страны тесно связаны между
собой и от этого никуда не деться. Но случаи самоубийств достаточно сложно
фиксировать, а большая часть суицидальных попыток попросту остаётся
неучтёнными. О том, что таковые стали фиксироваться можно говорить только
с того времени, когда открылся отдел моральной статистики, а значит с 20-х
годов.
СССР — страна пережившая кровавую гражданскую войну, победившая в
Великой Отечественной войне, одновременно страна поражённая такой болезнь
как суицид. В 1930-х годах в Госкомстате СССР закрыли сектор,
занимающийся статистикой самоубийств: проблему передали психиатрам,
фактически закрепив за любым самоубийцей статус сумасшедшего. Что
собственно говоря и понятно, государству проще закрыть глаза на проблему,
сделать социальное явление психологическим расстройством, чем искать
причинно следственные связи. Выводить закономерности, и в конце концов
решать проблему.
Характерной особенностью российской суицидологии советского периода
была ограниченность контингентов клинических исследований [6].
Государственная статистика СССР стала разрабатывать данные о
самоубийствах, как одной из причин смерти, сперва только для городского
населения (нам удалось найти материалы с начала 1930-х), а с 1956г. - и для
всего населения страны [1]. Эти данные почти никогда не публиковались в
печати. Они пылились и желтели в архивах и сейфах под грифом
«СЕКРЕТНО», доступ к этим документам был строго ограничен.
За время существования СССР было два пика спада суицидальной
активности, первый в 1937 году, и второй в 1947 году, после Великой
Отечественной Войны. По логике вещей при переходе к «развитому
социализму» люди должны бы начать жить всё лучше, должно уменьшиться и
количество самоубийств. Но на деле оно увеличилось.
Таким образом, самоубийства стали учитываться, на них стали обращать
внимание. Их стали скрывать за маской болезни, как бы стараясь сбежать от
ответственности, создать видимость полного благополучия. Все данные по
самоубийствам хранились под замком, были секретными. Над проблемой стали
задумываться, и на основании теперь рассекреченных данных, стало
возможным более подробное, предметное, обоснованное изучение
самоубийств, появились данные для подробного рассмотрения самоубийств с
разных точек зрения, изучения их различных аспектов.
Чем ближе к реальному времени тем проблема суицида не становится менее
актуальной, а может даже в какой-то степени приобретает особую остроту.
Своей актуальности не потерял вопрос и об учёте самоубийств, до сих пор
большая их часть остаётся за рамками статистики. Теоретическая концепция
суицидов, разработанная А. Г. Амбрумовой получила широкое признание в
отечественной литературе. По мнению автора, суицид есть следствие
социально-психологической дезадаптации личности в условиях переживаемого
и неразрешённого микросоциального конфликта [2].
Стали обращать внимание на то, что опасен не только тот суицидальный акт,
который непосредственно привёл к летальному исходу, но и такой же, если не
больший вред приносят незавершённые суицидальные попытки.
Чем больше информации о самоубийствах стало доступной, тем больше об
этой проблеме заговорили «на улицах», можно даже сказать, что появилась
некоторая мода не способы ухода из жизни. В ряде публикаций содержатся
указания на частое использование антидепрессантов, в том числе назначенных
для терапии аффективных расстройств [8].
Суицидальное поведение в России отличается очень большой спецификой.
Мировая практика свидетельствует о том, что самоубийства в деревнях
встречаются реже чем в городах. В России же наоборот, относительная часть
суицидов на селе выше, чем в городе: в «пиковом» 1994г. На 100 тыс. горожан
приходилось37,9 самоубийств, а на 100 тыс. сельчан 53,7 [5]. На это есть и свои
причины, пьянство, низкая занятость, мала заинтересованность в труде.
Говоря о суициде стоит учитывать и отношение к нему. В ходе опроса 20,2%
молодых людей ответили, что в их жизни были случаи, когда им действительно
хотелось покончить с собой. Между тем подавляющее большинство из них
(70,7%) не пытались реализовать это желание [4].
Особое место занимает эвтаназия. Право на смерть того, кто не может сам
его осуществить. Парадокс заключается в том, что эвтаназию нельзя с полной
уверенность отнести к акту самоубийства. Её можно считать добровольным
уходом из жизни только в том случаи если соблюдены определённые правила.
Тот кто помогает уйти из жизни автоматически становится не убийцей, а
средством достижения цели для добровольно покидающего жизнь больного.
Есть много других точек зрения, есть множество подходов к этой проблеме.
Чем больше информации тем активнее она исследуется.
Суицид — это болезнь общества, по большей своей части, есть конечно
случаи когда это вынужденная мера, самопожертвование. Но говорят, что
разница между самоубийством и мученичеством заключается только в том, как
это освещает пресса. Скорее всего это действительно так, нам никогда не
узнать истинных причин суицида, но можно определить факторы
способствующие самоубийству.
Ф. М. Достоевский сказал: «потеря высшего смысла жизни... несомненно
ведёт за собой самоубийство». Но когда речь идёт о том, что люди не могут
справиться с натиском обстоятельств, когда смысла жизни, кажется больше нет,
тогда некоторые просто уходят из жизни. Это показатель обстановки в стране,
он говорит о хаосе в умах людей, а люди это и есть общество и если всюду
неразбериха, значит это общества больно.
Список литературы
1. Богоявленский Д.Д. Российские самоубийства и Российские реформы,//
Социологические исследования 2002 С. 76-80
2. Войцех В.Ф., Гальцев Е.В. Нарушение адаптации и суицидальное
поведение у молодёжи, //Социальная и клиническая психиатрия, 2009, №2 С.
17-24
3. Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд/Пер, с фр. с сокр.;
Под ред. В. А. Базарова. — М.: Мысль, С.1994.— 399
4. Мягков А.Ю., Журавлева И.В., Журавлева С.Л.Суицидальное поведение
молодёжи:
масштабы,
основные
формы
и
факторы.
http://www.socjournal.ru/article/540
5. Орлова И.Б. Самоубийство — явление социальное// Социологические
исследования 1998 С. 69-73
6. Тукаев Р. Д. Психология травма и суицидальное поведение:
аналитический обзор литературы с 1986 по 2001 годы,// Социальная и
клиническая психиатрия, 2003, С. 151
7. Тяжельникова В.С. Самоубийства коммунистов в 1920-е годы,//
Отечественная история – 1998 - № 6 - С. 158-173.
8. Яковлева С.В., Войцех В.Ф., Ваулин С.В. Суицидальные отравления.
Эпидемологические и клинико-токсикологические аспекты. Социальная и
клиническая психиатрия, 2004, №1 С. 28-33